Соловьева Л. А. - А. Л. Толстая-Бостром

А. Л. Толстая-Бостром

Писательница Александра Леонтьевна Толстая (Бостром) мало известна современному читателю. Ее творческий путь охватывает период с 80-х годов XIX века до начала XX века. До революции популярностью пользовался ее роман "Неугомонное сердце", очерки и рассказы Александры Леонтьевны Толстой печатались в журналах "Русское богатство", "Образование", на страницах провинциальных газет "Саратовский листок", "Самарская газета".

Дореволюционному читателю она была известна как автор книг для детей "Подружка", "Как Юра знакомился с жизнью животных". Следует заметить, что рассказы А.Л.Толстой для детей издавались и в советское время. Однако сейчас ее больше знают как мать выдающегося советского писателя А.Н.Толстого. Исследователи творчества А.Н.Толстого единодушны в признании той особой роли, которую сыграла мать в творческом становлении сына. Сам писатель неоднократно говорил об этом. В 1907 году, уже после смерти А.Л.Толстой, вышла первая книга А.Н. Толстого "Лирика". Он прислал ее отчиму в Самару с надписью: "Пусть книжка эта напомнит тебе мамочку, вложившую в меня ту искру, которая горела в ней таким горячим, чистым пламенем".

Александра Леонтьевна Толстая по происхождению своему принадлежала к старинному дворянскому роду Тургеневых. Еще в царствование Алексея Михайловича Тургеневы получили грамоту на владение жалованными за службу имениями в Ставропольском уезде вначале Симбирской, а затем Самарской губернии. Земли переходили по наследству внукам и правнукам. Тургеневе, Войкино, Андреевка, Коровино, Архангельское -- все это родовые гнезда Тургеневых. В одном из них, Коровине, в семье Леонтия Борисовича Тургенева и жены его Екатерины Александровны (урожденной Багговут), 13 ноября 1854 года родилась Александра Леонтьевна. Вся жизнь ее прошла на самарской земле. "Все дорогое, лучшее в жизни должно быть связано у меня с родимой Волгой",[1] -- запишет она в своем дневнике. В середине XIX века Тургеневы принадлежали уже к той части помещиков, которые перемалывались новыми земельными магнатами, купцами, скупавшими все дворянские земли. Сущность этого общественного процесса Александра Леонтьевна пыталась понять и раскрыть в своем творчестве. В 90-е годы она работает над повестью из дворянского быта под условным названием "Господин Козочкин и его похождения". Повесть осталась незаконченной, но сохранившиеся планы, отдельные эпизоды, характеристики действующих лиц позволяют проследить ход творческих поисков писательницы. А.Л.Толстая пыталась представить в произведении "разные современные дворянские течения". В центре повести -- "...тип молодого дворянина новейшей формации, дельца", которому нет дела до процветания своего сословия. Андрей Козочкин циничен в отношениях с окружающими. Его поступки обусловлены тем, что он и "...крепко держится за прерогативы дворянства, потому, что они помогают ему лучше жить", и "смеется в себе над доблестным дворянством".[2]

Ему противопоставлены дворяне уходящей эпохи, своеобразные, милые, добродушные "чудаки". Наивно верит в свое дворянское сословие Фаина Ивановна Козочкина, хотя хозяйство ее находится в запустении. "Она разводит сад, огород, сама работает засучив рукава" и кормится этим. Живет впроголодь, но не променяет своей независимости на другую жизнь. Небогатый дворянин Аристарх Степанович Козочкин -- беззаботный, веселый человек, убежденный в том, что в "крепостное право помещики были отцами для крестьян", сетующий (на то, что сейчас "...слишком мало дано власти земским начальникам". Брат его Николай Степанович, толстый, безобразный, циничный, считает себя умным и философом. "Мне, батюшка, для чего читать, -- заявляет он попу. -- Раскрою я какую книгу, посмотрю -- все знаю. Нового-то ничего ведь не выдумано". Никчемность существования Козочкиных выражается в том, что "... они живут изо дня в день и плывут по течению. Жизнь направляет их в ту или другую сторону, а не они дают направление жизни". Материалом для повести послужила жизнь Тургеневых. Здесь легко угадываются прототипы, некоторые из них назвала Александра Леонтьевна. Так, характер Аристарха Степановича Козочкина списан с Михаила Борисовича Тургенева, дяди писательницы. Тему распада дворянских гнезд А.Л.Толстая пыталась решить в морально-этическом плане. Причину духовной деградации современного дворянства она усматривала в утрате ими памяти о славных традициях своего рода. Так, в рассказе "Сон в старинном доме" нравственное воскрешение героя происходит в момент посещения им старого барского дома, где он видит портреты предков, читает семейную историю. В 1904 году Александра Леонтьевна задумала написать книгу "Наша семья. Из воспоминаний моей жизни". Сохранившийся план повествования и наброски отдельных сцен свидетельствуют о тенденции писательницы к идеализации старого барства. Одну из задач книги А.Л.Толстая видела в раскрытии воспитательной роли предков. Она хотела рассказать о своем роде, который "...не был знатен, но был полон людьми, шедшими впереди века".[3]

Вероятно, сама Александра Леонтьевна Толстая понимала утопичность подобного замысла. Вот почему тема дворянства не стала главной в ее творчестве. Но замыслы А.Л.Толстой не остались бесследными. Они во многом предопределили творческое открытие молодого А.Н.Толстого. Сам писатель говорил об этом так: "Спустя полгода я напал на собственную тему. Это были рассказы моей матери, моих родственников об уходящем и ушедшем мире разоряющегося дворянства Мир чудаков красочных и нелепых. Эти чудаки предстали предо мною во всем великолепии типов уходящей крепостной эпохи. Это была художественная находка3. В цикле "Заволжье"

А.Н.Толстой правдиво дописал последнюю страницу истории поместного барства, смываемого с русской земли новыми общественными силами.

Творческая индивидуальность А.Л.Толстой формировалась под влиянием демократических идей искусства 60-х годов. "Понятие "шестидесятники" у нас в доме всегда произносилось, как священное, как самое важное",[4] -- вспоминал А.Н.Толстой. Верность заветам 60-х годов обнаруживается в суждениях Александры Леонтьевны о литературе, о роли искусства в жизни общества, нашедших свое отражение в ее дневниковых записях, в семейной переписке. Здесь утверждался взгляд на литературу с той точки зрения, "...которая требует, чтобы в художественной форме давалось изображение жизни, способное навести на глубокое размышление или чувство".[5] А.Л.Толстой было чрезвычайно близко одно из основных положений эстетической мысли 60-х годов, утверждающее общественную значимость искусства.

Стремление к познанию святой, строгой жизни -- призвание настоящего писателя. Это оценивалось высоко, поддерживалось, отступление от этих требований сурово порицалось.

В эпоху общественного упадка 80-х годов в семье А.Л.Толстой особенно горячо принималась идея творческой активности художника. Писатель должен твердо определить свою позицию, иначе люди перестанут ему верить. Александра Леонтьевна была убеждена в том, что "...писатель должен стараться никогда не говорить пустяков". Симпатии А.Л.Толстой были на стороне русского демократического искусства. "В доме моей матери были кумиры: Щедрин, Тургенев, Некрасов. Они были совестью нашего дома, и главный из них -- Некрасов",[6] -- вспоминал А.Н.Толстой. Любовь к поэту, особенная привязанность к его творчеству вызывались горячим сочувствием Некрасова к страданиям простого человека. Литературные кумиры матери стали учителями А.Н.Толстого. "Я был воспитан на Тургеневе", -- скажет позже писатель. Самое первое высказывание юного Толстого о литературе связано с именем И.С.Тургенева. В одном из писем к матери одиннадцатилетний мальчик выражает свои впечатления от чтения романа "Накануне". От первых детских наблюдений лежал путь к осмыслению сути тургеневского творчества. Влияние писателя ощущается в первых литературных опытах А.Н.Толстого. Возвеличивание любви, слияние, почти растворение человека в природе, чистота и свежесть чувств, наконец, богатый оттенками, плавный, неторопливый ритм фразы -- все это в ранних опытах Толстого идет от увлечения творчеством Тургенева.

Особый интерес в семье А.Л.Толстой вызывало творчество Н.Г.Гарина-Михайловского. Импонировала творческая манера писателя, проблематика его произведений, во многом перекликающаяся с творчеством А.Л.Толстой. Связывали их и дружеские отношения. В семейной переписке А.Л.Толстой и А.Л.Бострома нашли свое отражение описания встреч с Гариным-Михайловским, рассказы о его участии в литературных делах Александры Леонтьевны. В письме из Петербурга в Сосновку 17 января 1895 года она пишет: "Третьего дня Тейтель и Михайловский были у меня, а вчера я ездила в Царское село к Михайловским обедать... Просидела у них до 10 часов вечера, разговор был непрерывный, даже задушевный. Говорили больше о литературе, о писательстве... Надежда Валерьевна читала "Неугомонное сердце", и в "Самарской газете" оба читали "Со скуки". Говорят, что произвел этот рассказ такое впечатление, что до сих пор оба его помнят".[7] Когда Алеша Толстой прочитал очерк Гарина-Михайловского "Бурлаки", опубликованный в 1895 году в журнале "Мир божий", и подробно написал в письме к матери о своих впечатлениях, мать похвалила сына: "Очень мило ты рассказал, дружочек мой, о статье Гарина-Михайловского "Бурлаки", я порадовалась, что ты можешь так хорошо изложить содержание прочитанного". Из писателей-современников особенно высоко оценивался в семье А.Л.Толстой А.М.Горький.

Очерки и рассказы А.Л.Толстой свидетельствовали о том, что творчество ее развивалось в русле демократических тенденций реалистической литературы. Для русской литературы конца XIX века, чутко фиксирующей движение жизни, был характерен интерес к тому, что происходило в деревне. Необычную остроту приобрел крестьянский вопрос в связи со страшным бедствием -- голодом в начале 90-х годов, унесшим миллионы человеческих жизней. Известно, что голод достиг катастрофических размеров в Самарской, Пензенской, Симбирской губерниях. Последствия голода сказывались вплоть до 1894--1899 годов. Л.Н.Толстой, В.Г.Короленко, А.П.Чехов, Н.Г.Гарин-Михайловский активно участвовали в помощи голодающим. Своими статьями, очерками, рассказами они ставили перед общественностью вопрос о положении деревни, о судьбе мужика, о тех причинах, которые привели к голоду. В статьях Л.Н.Толстого, В.Г.Короленко ясно звучала мысль о том, что голод не есть только результат неурожая, а является итогом преступности и ненормальности экономического и социального строя страны. Исследование крестьянского характера во всех положениях, в которые ставит его слишком тяжелая судьба, находится в центре внимания Гарина-Михайловского, молодого Горького, А. Л. Толстой.

В очерках "Несколько лет в деревне" Гарина поразили в крестьянстве "...с одной стороны, сила, выносливость, терпение, непоколебимость, доходящая до величия, ясно дающая понять, отчего русская земля "стала есть". С другой стороны, косность, рутина, тупое, враждебное отношение ко всякому новаторству, ясно дающее понять, отчего русский мужик так плохо живет".[8]В начале 90-х годов Гарин был убежден в том, что вопрос о крестьянстве может быть решен признанием необходимости повышения культуры земледельческого труда. В публицистических очерках "Письма из деревни" он писал: "Нужно прежде всего возвратить силу земле. Это достигается более совершенствованной культурой, а именно: удобрением, орошением и достаточным оборотным капиталом, а также знанием всего этого".[9] Очерки Гарина свидетельствовали о правоте тех, кто говорил о капиталистическом пути развития Руси.

Приехав в Самару в 1895 году, молодой Горький столкнулся с народным бедствием, о чем писал на страницах "Самарской газеты", обращая внимание на страшные условия, в которых живет многомиллионное русское крестьянство. 15 марта 1895 года в очерке "Отголоски 1892 года", опубликованном на страницах "Самарской газеты", Горький рассказал о трагической судьбе крестьянина, дети которого, чтобы не умереть с голоду, должны просить подаяние". Сколько их, таких несчастных, оторвало от земли бедствие 1892 года. Сколько их спилось с горя, сколько пошло по Владимирке? Страшно подумать об этом!" В одном из своих очерков Горький-публицист обращал внимание на то, что "...деревенская жизнь не может создавать характеры добрые и ясные, раз она вся до малейшего движения -- борьба за существование, за кусок хлеба" (Самарская газета, 1896, No 57). В рассказе "Два босяка" (1894) писатель рисует "пришибленных голодающих", которые стояли "понуро, говорили тихо и просительно" с подрядчиками. Во всем их облике"... сияло печальное сознание беспомощности и той угнетенности духа, которая подавляет человека (Самарская газета, 1894). Говоря об отношении молодого Горького к деревне, А.И.Овчаренко отметил у писателя "...приливы страха, мысли о деморализации народа".[10]

В подходе А.Л.Толстой к изображению крестьянской жизни нет ничего предвзятого -- она не пыталась идеализировать ее. Ей близка мысль Горького о том, что борьба крестьянина за существование нередко принимает страшные формы. Об этом повествует ее рассказ "Ради детей". Макрина, отчаявшись в борьбе с голодом, вся во власти мысли, что "...бог сирот не оставляет. Меня не пожалеет -- сирот пожалеет". "И она вышла из избы. Дверь хлопнула за нею. Вся помертвевшая от ужаса, но будто движимая посторонней силой, она ощупью нашарила в сенях веревку, вышла во двор и, накинув на перекладину полуобрушившегося сарая, сделала петлю и просунула в нее голову.

-- Господи Иесусе Христе, прости меня грешную... Сирот не оставь! Тебе их, господи, оставляю...

И, сильно дернувшись, упала на колени и повисла. Петля затянулась".

А.Л.Толстая неоднозначна в своей оценке крестьян. Выявляя темную, дикую сторону жизни деревенского мужика, она сумела увидеть в нем "умение хранить в себе "душу живую" даже при самых тяжелых обстоятельствах его жизни.

Лагутка, герой одноименного очерка, даже внешне "...производил впечатление чего-то недоделанного. Маленький, приземистый, с плоским бесцветным лицом, с тупым покорным взглядом сереньких глазок, с жалким намеком на растительность на подбородке и над губой". Главное в его характере -- покорность. Он покорился жене, как покорился отцу, матери, даже маленьким братьям. Но вот пришла беда -- голод. Лагутка становится вором: крадет сено у кулака. Но от осознания этого поступка "...грудь так мучительно ныла и что-то в сердце неясное, тяжкое, словно камень, поворачивалось с тупой болью. И от этого ощущения Лагутке стало так тошно, что он готов был руки наложить на себя".

Каковы же пути улучшения жизни крестьян? Может быть, в деятельности земства, на которую с такой надеждой смотрели народники? Рассказ "Выборщики" убедительно доказывает несостоятельность народнических иллюзий. Избрав в гласные земства своего помещика, который "за мужиков заступается", крестьяне задумываются, что им от этого будет. Батяка"...ждал чего-то лично для себя, для своей голодной семьи, он бессознательно надеялся, что Фатьянов что-то сделает для него, что снимет с него тяжесть его тревог. И вдруг ничего этого не будет. Школы, говорит Родион, ямщину... Да ведь он, Батяка, ямщины никогда не гонял... Он и сам хорошенько не мог сказать, что он думал, но чувствовал он теперь ясно, что радостное его возбуждение проходит и тревога, как тяжелая туча, снова надвигается на его душу". Выборы земства продемонстрировали диаметральную противоположность интересов беднейшего крестьянства и господ, неспособность дворянства "дело делать". Через 5 лет после появления рассказа А.Л.Толстой (Востром) на страницах "Самарской газеты" с очерками о "радениях" самарского земства выступит Горький. В них молодой публицист прямо скажет о том, что вместо заботы о нуждах крестьян земство наносит ущерб мужицкому хозяйству (Самарская газета, 1895, No 101). В 90-е годы для русской демократической литературы было ясно, что деревня неоднородна. В. Короленко во время своих поездок по голодному Васильевскому уезду сталкивался на каждом шагу с этой непрекращающейся борьбой богатых и бедняков, о чем писал: "Глубокая рознь, разъединяющая деревенский мир, составляет несомненный факт",[11] ...мужика единого и нераздельного, просто мужика -- совсем нет: есть Федоты, Иваны, бедняки, богачи, нищие и кулаки... хозяева и работники".[12] Н.Г.Гарин-Михайловский поведал об этом же в своих рассказах. Самарская деревня подсказала ему типы деревенских хищников вроде кулака Асимова -- верного служителя "господина Купона" ("Дикий человек"), лавочника Ивана Васильевича, церковного старосты и кулака Михаила Филиппыча, "крепыша-мужика" Андрея Калиныча ("На сене", "Матренины деньги"). В 90-е годы А.Л.Толстая задумывает написать серию очерков или рассказов об отношениях хозяина и работника, о превращении мужика в хозяина. В рассказе "Филатове сено" в центре внимания писательницы те изменения, которые происходят в психологии, в нравственности мужика в результате формирования у него "кулацких идеалов". Ради наживы Филат совершает преступление: крадет сено. Мир наказывает его. И теперь он j...сражен, унижен, выбит из колен. Он не смеет на улицу выйтиk. Превращение мужика в хозяина сопряжено с разрушением нравственных устоев крестьянского мира -- вывод, к которому приходит писательница. О невозможности преодоления классовых противоречий между хозяином и работниками повествует рассказ "Воскресный день сельского хозяина".

Особое значение имеют рассказы А.Л.Толстой о жизни земской интеллигенции. В них отразился личный опыт писательницы. Вначале ей казалось, что условия существования крестьянина улучшились бы, если бы о нем больше заботилась интеллигенция. Так понимала Александра Леонтьевна и свою задачу. Переехав с А.Л.Бостромом и маленьким сыном в Сосновку в 1883 году, она запишет в дневнике: "Темные несчастные люди в дымных избах возбуждают к себе сострадание... Хочется сделать что-нибудь для них, чувствуешь обязанность свою перед ними, чувствуешь, что со временем будет возможность принести какую-нибудь пользу, чтоб им не так тяжело и голодно было жить на свете".[13] Действительность русской деревни развеяла иллюзии писательницы. "Гордые надежды юности похоронены, -- пишет она в дневнике в 1898 году. -- Деятельности в деревне нет. Значит, вся общественная жизнь похоронена".[14]О трагической судьбе народнических энтузиастов-одиночек А.Л.Толстая поведала в очерке "Марья Руфимовна". Чутко фиксируя общественные процессы, проходившие в жизни самарской деревни 80 - 90-х годов, А.Л.Толстая мучительно искала пути улучшения жизни. Где выход из классовых противоречий, которые видела и понимала писательница? Для нее этот вопрос остался нерешенным. Отсюда-то трагическое мироощущение, которым наполнены очерки и рассказы А.Л.Толстой.

Последний крупный рассказ А.Л.Толстой "Пробуждение" является откликом писательницы на революционные события 1905 года. Скажем несколько слов об истории создания этой книги. В 1900 году А.Л.Толстая задумала издать сборник своих очерков и рассказов. Много раз она меняла состав сборника, при этом рассказы, предлагаемые сегодняшнему читателю, неизменно входили в сборник, составляя как бы ядро книги. Менялось и название: "Картинки с натуры", "Голос из провинции". А.Л.Толстая вела переговоры с издательством "Знание". Неожиданная смерть писательницы летом 1906 года прервала эту работу. Неоднократно обращался к мысли об издании произведений матери А.Н.Толстой.

Книга "Очерки и рассказы" А.Л.Толстой, издаваемая в год 100-летия со дня рождения Алексея Николаевича Толстого, -- дань памяти его таланту, испытавшему на себе глубокое влияние творчества матери, и факт признания заслуг писательницы перед русской литературой и ее читателем.

Л. А. Соловьева

Примечания:

[1] А.Л.Толстая. Дневник. - Архив А.Н.Толстого. КЛМ. No 187.

[2] А.Л.Толстая. Козочкин и его похождения: Рукопись. -- В тетради: Материалы и заметки. 1889--1894 гг. -- Архив А. Н. Толстого. ИМЛИ, No 6458. Все последующие цитаты из повести даются по этой рукописи.

[3] А.Л.Толстая. Наша семья. Из воспоминаний моей жизни: Рукопись в тетради: Материалы и заметки. 1904 г. - Архив А.Н.Толстого. ИМЛИ. No 6460.

А.Н.Толстой. Полн.собр.соч. в 13-ти тт. М., ГИХЛ. 1951. Т. 13. Стр.411.

[4] А.Н.Толстой. Полн.соб.соч. в 13-ти томах. Т. 1. Стр. 54.

[5] А.Л.Толстая. Дневник. - Фонды Куйбышевского литературного музея. No 554, 3.

[6] А.Н.Толстой. Т. 1. Стр. 54.

[7] А.Н.Толстой. Архив. ИМЛИ. No 6311/29.

[8] Н.Г.Гарин-Михайловский. Собр.соч.в 5-ти томах. Т.3. М., ГИХЛ. 1956. Стр. 42.

[9] Н.Г.Гарин-Михайловский. Письма из деревни. - Русское богатство. 1892. No 2. Стр. 154.

[10] А.И.Овчаренко. Публицистика М.Горького самарского периода. Горьковские чтения. 1959. Стр. 387.

[11] В.Г.Короленко. Собр.соч. в 9-ти томах. ИМАИ. 1955. Стр. 116.

[12] В.Г.Короленко. Собр.соч. в 9-ти томах. ИМАИ. 1955. Стр. 166.

[13] А.Л.Толстая. Дневник. КЛМ. No 187.

[14] А.Л.Толстая. Заметки и материалы. ИМЛИ. No 6456.

----------------------------------------------------------------------------

Источник текста: Рассказы и очерки / А. Л. Бостром; Вступ. ст. и примеч. Л. А. Соловьевой. -- Куйбышев: Кн. изд-во, 1983. -- 125 с.; 21 см.