Белых Григорий Георгиевич - Коржикина затея

Г. Белых

КОРЖИКИНА ЗАТЕЯ

=======================================

Источник: Пантелеев Л., Белых Г. Шкидские рассказы; Белых Г. Дом веселых нищих. -- М.: ТЕРРА--Книжный клуб, 1999. -- 432 с. -- (Сокровища детской литературы).

Эл. версия: Kapti, 14 августа 2006 г.

=======================================

Целый день ровно и неустанно идет дождь. Блестят отлакированные водой крыши, трубы, мостовая. Прохожие, уткнув носы в воротники, шлепают по воде прошлогодними калошами. Уныло тащатся пролетки, дребезжат, кряхтят как старухи.

У ворот дома стоит кучка ребят. Их пятеро. Гавчик, Коржик, Арбуз, Цапля и Паровозик -- маленький карапуз, прозванный так за свою привычку вечно сопеть и пыхтеть.

Ребята с тоской смотрят на грязную, мокрую улицу, словно затянутую серой пеленой дождя. Скучно. Паровозик сопит, сосредоточенно копается в носу.

-- Вот и осень уже, -- ворчит Гавчик.

-- И лета не видели, -- добавляет Коржик.

-- И почему это дождик? -- безучастно спрашивает Паровозик, продолжая свои раскопки. Цапля широко и долго зевает, потягивается.

-- Скучно... А я вчера в театре был... Вот весело... вдруг сообщает он, потом добавляет: А сегодня некуда идти.

Ребята молчат. Стоят хмурые и злые. Дождь льет, пузырятся лужи, хлюпает вода в дырявых калошах прохожих. И вдруг Коржик весело кричит:

-- Нашел!

-- Ур-р-а! -- подхватывает Арбуз. Он, правда, ничего еще не знает, ему просто хочется покричать.

Ребята настораживаются, и даже Паровозик на время оставляет в покое нос и выжидательно смотрит на Коржика.

-- Мы устроим театр, -- говорит Коржик и видит, как ребята, разочарованные, отворачиваются.

-- Дурак! -- говорит Гавчик.

-- Нет, не дурак. Давай спорить, устроим! Гавчик спорить боится, фыркает, недоверчиво

спрашивает.

-- Где же это устроить?

-- В столовой бывшей, вот где, -- говорит Коржик.

-- Помещение-то пустует. Попросим управдома, он разрешит, наверно.

-- Дурак, конечно, -- говорит Арбуз. -- Ведь там же нет ничего.

-- А надо сцену?

-- Сделаем.

-- Из чего?

-- Ага! А я знаю, из чего! -- Коржик торжествующе улыбается. -- Из кирпича сделаем, вот из чего. Кирпичей много в разломанном доме. Натаскаем и сложим.

Арбуз сдается, мечтательно закатывает глаза и говорит.

-- А хорошо бы! Спектакль бы устроили! Ребята, каждый по-своему, обдумывают затею

Коржика и находят уже, что театр сделать не трудно.

-- Только разрешит ли управдом? Тогда Паровозик важно говорит.

-- А почему это не разрешит?

-- Конечно, -- поддерживает Коржик -- айда к управдому!

* * *

Управдома нашли на лестнице. Он только что ругался с квартирной хозяйкой, выставившей ведро с мусором. Увидав ребят, управдом нахмурился. -- Вы что тут?

Вперед выступил Коржик.

-- Мы к вам, Семен Семеныч!

-- Вижу... а дальше?

-- Театр устроить хотим...

-- Вы? Театр? -- Управдом очень удивился.

Управдом протяжно свистнул, потом потрогал лоб Коржика и спросил.

-- Ты здоров?

-- Здоров, Семен Семеныч.

-- И голова не болит?

-- Нет.

-- Ну и ну! Приходится верить. Где же театр будет, сцена, декорации, а?.. -- спросил он, выказывая явное любопытство.

Тогда Коржик стал говорить о пустующем помещении, о ребятах, которые скучают. Когда же он сказал о сцене и кирпичах, управдом вдруг заинтересовался.

-- Сцену из кирпичей будете делать? -- спросил он. -- Сами?

-- Сами и сделаем.

-- И кирпичи натаскаете?

-- Натаскаем! -- дружно ответили ребята. Семен Семеныч долго чесал затылок, так

долго, что Паровозик не на шутку встревожился, приподнялся на цыпочки, чтобы посмотреть -- нет ли чего на голове. Наконец управдом сказал.

-- Так и быть! Валите, занимайте помещение, но чтоб обязательно кирпичная сцена была. Слышите?

Он даже погрозил пальцем.

-- Кирпичная обязательно.

Кубарем покатился с лестницы Коржик, а за ним и все. На дворе долго совещались, потом разошлись по домам, чтобы с утра взяться за работу.

* * *

Когда-то на задворках стоял большой четырехэтажный дом. Потом он стал горбиться, дал трещину и тогда пришли рабочие. Дом свалили, чтобы он не обрушился и не придавил кого-нибудь. На месте, где стояло здание, остались груды кирпичей.

Но вот однажды утром к кирпичам подошла большая партия мальчишек. В руках у них были ведра, мешки, корзины. Некоторое время они стояли, словно примериваясь, откуда начать, потом вся ватага с жаром кинулась на кирпичи.

Загремели ведра, захрустели кирпичи, перелетая с места на место. Весь двор наполнился пылью.

Кирпичи складывали в ведра и корзины и уносили. Некоторые таскали прямо на руках туда, где должен был быть театр. Одна партия отбирала цельные кирпичи, другая их носила, а третья, под руководством Коржика, складывала в помещении сцену.

Однако поработать пришлось больше, чем предполагалось. Три дня пыль металась по двору, три дня горланили обеспокоенные во дворе петухи и только на четвертый день удалось закончить сцену.

В большом пустом зале возвышалась массивная кирпичная эстрада. Ребята, довольные результатом работ, стояли и любовались - сценой. Пришел и управдом поглядеть. Долго улыбался, потом сказал.

-- Молодцы парни! Даже удивительно, как много кирпича натаскали.

Этим же вечером был устроен совет. Обсуждался вопрос о том, что ставить. Когда Коржик как председатель предложил желающим высказаться, вокруг заголосили. Первым выступил сын торговца папиросами -- по прозвищу Моссельпром -- и заявил, что надо поставить революционную драму, как в клубе. Его перебил Арбуз:

-- Не надо! Поставим Конька Горбунка!

-- Евгений Онегин!

-- Тарас Бульба! -- кричали ребята наперебой. Спор был долгий и жаркий. Все уже охрипли, но ничего не добились. Как вдруг все время молчавший Паровозик мечтательно сказал:

-- "Богиню Джунглей".

-- Правильно, -- подхватил Арбуз и другие.

-- Поставим Богиню Джунгилев.

"Богиня Джунглей", большая приключенческая картина, совсем недавно шла в соседнем кино. Потрясающие сцены с тиграми и злодеями не испарились из памяти ребят. Когда выяснилось, что за "Богиню Джунглей" большинство, перешли к обсуждению постановки. Оказалось, что поставить ее очень легко.

Коржик взялся составить план, Моссельпром сделать афишу об открытии театра.

Маленькая заминка произошла при распределении ролей с ролью самой богини. Девчонок не было, а роль самая женская. Кто-то предложил поручить эту роль жене управдома -- толстой Лукерье Мартыновне, но это предложение отклонили и решили, что сыграет Арбуз в юбке.

На другой день с утра у ворот дома уже висел плакат, ярко размалеванный Моссельпромом.

ВНИМАНИЕ...

Скоро состоится экстро-ординаторный спектакль.

Будет приставлен кинематограф в лицах

"БОГИНЯ ЖУНГИЛЕЙ". После конца дивертисмент...

Вся ватага собралась у плаката, любуясь работой Моссельпрома. В этот момент с заднего двора показался Арбуз. Он был бледен. Подбежав к ребятам, он крикнул:

-- Ребята! Скорее в столовку!

Почуяв недоброе, бросились к театру. Толпой ввалились в зал и замерли, потрясенные жутким зрелищем.

Четыре печника, весело посвистывая, складывали две печки и перегородку. Они брали кирпичи из сцены и работали, по-видимому, уже давно, так как от красивой четырехугольной кирпичной эстрады осталось одно воспоминание. Тут же был и управдом. Ребята с отчаянием глядели, как расправлялись печники со сценой. Управдом же будто не замечал мальчишек.

-- Семен Семеныч, -- крикнул Коржик. -- Они ломают сцену!

Тогда управдом обернулся.

-- Они не ломают, а делают, а делают они печи.

-- А театр? Театр наш! Теперь управдом рассердился.

-- Какой театр?! -- крикнул он. -- Видите, что помещение ремонтируют. Марш вон!

Шел дождь. Улица нахохлилась, сырая и холодная. Мрачно хрюкали рожки автомобилей, звякали трамваи. Извозчики, обдавая прохожих грязью, взмахивая кнутами, озлобленно кричали:

-- Эгей, поберегись!

А у ворот дома стояла группа ребятишек. Были они печальны, как улица под дождем.

-- Управдом -- жулик! -- вздыхал кто-нибудь изредка и снова все молчали.

-- Жулик и есть. На наших спинах печки строит!

Вдруг у ворот появился высокий мужчина в бобровом пальто. В нем ребята узнали председателя правления дома, товарища Жучкова.

Жучков, по-видимому, был в хорошем настроении и что-то весело посвистывал под нос. Постоял, огляделся, потом посмотрел на ребят и спросил:

-- Вы что это скисли, а?

-- Скиснешь, -- буркнул Арбуз. -- Скиснешь, если управдом -- жулик.

-- Жулик? -- спросил Жучков удивленно, -- и что он вам сделал?

-- Кирпичи отнял и театр, -- просопел Паровозик.

Ребята вдруг разом заговорили, ругая на все корки хитрого управдома. А Жучков улыбался, и, когда ребята кончили, засмеялся громко.

-- Ох, бедняги-ребятки, -- сказал он, потрепав Арбуза по плечу. Простите, что обидели! А ведь это мы виноваты. Постановили мы отремонтировать бывшую столовую и устроить там красный уголок. Так что уж простите нас, да и потом я думаю, что мы лучше это сделаем, а вам останется только спектакль ставить.

-- Правильно! Хорошо! -- закричали ребята.

-- А сцену сделаете?

-- Обязательно! И занавес купим!

-- То-то, -- серьезно сказал Арбуз. Занавес не забудьте, а о пьесе уж мы позаботимся.