Бенкендорф Александр Христофорович - Записка к Николаю I и его ответ

Лермонтов и Николай I

15 октября исполняется 145 лет со дня рождения М. Ю. Лермонтова. Газета публикует сегодня найденную недавно в Центральном государственном историческим архиве в Москве переписку шефа жандармов Бенкендорфа и Николая I. Эти документы делают для нас более полной картину расправы, которую учинило над поэтом царское самодержавие.

1. ПИСЬМО А. X. БЕНКЕНДОРФА

Я уже имел честь сообщить Вашему Императорскому Величеству, что я послал стихотворение гусарского офицера Лермантова генералу Веймарну, дабы он допросил этого молодого человека и содержал его при Главном штабе без права сноситься с кем-либо извне, покуда власти не решат вопрос о его дальнейшей участи и о взятии его бумаг как здесь, так и на квартире его в Царском Селе. Вступление к этому сочинению дерзко, а конец -- бесстыдное вольнодумство, более чем преступное. По словам Лермантова, эти стихи распространяются в городе одним из его товарищей, которого он не захотел назвать.

А. Бенкендорф.

2. РЕЗОЛЮЦИЯ НИКОЛАЯ I

Приятные стихи, нечего сказать; я послал Веймарна в Царское Село осмотреть бумаги Лермантова и, буде обнаружатся еще другие подозрительные, наложить на них арест. Пока что я велел старшему медику гвардейского корпуса посетить этого господина и удостовериться не помешан ли он; а затем мы поступим с ним согласно закону.

Записка шефа жандармов А. X. Бенкендорфа к Николаю I обнаружена в Центральном государственном историческом архиве в Москве (ф. 728, 1837 г., д. No 1467 (5), лл. 32--33. Подлинник по- французски). Речь идет об аресте Лермонтова за его знаменитые стихи на смерть Пушкина. Ни записка Бенкендорфа, ни надпись царя на ней не датированы. Но Николай I пишет, что он приказал сделать обыск на квартире у Лермонтова, а в официальном деле сохранилась опись бумаг поэта, составленная генералом Веймарном в Царском Селе 20 февраля 1837 г. Надо думать, что начальник штаба гвардейского корпуса не мешкал с исполнением приказа самодержца. Следовательно, царскую резолюцию нужно отнести к 19 или 20 февраля. "Дело о непозволительных стихах, написанных корнетом лейб-гвардии Гусарского полка Лермантовым", немало изучалось историками литературы, но оно не освещает полностью все стороны этого политического процесса. Так, обстоятельства, предшествовавшие аресту Лермонтова, были до сих пор известны только по недостоверным мемуарам. В них говорилось, например, что, докладывая Николаю I о стихах Лермонтова, Бенкендорф отзывался о них "в самом успокоительном тоне". Впервые публикуемый здесь документ свидетельствует о противном: начальник III отделения дает царю самую резкую оценку нашумевших стихов. По-видимому, говоря о дерзости "вступления", Бенкендорф имел в виду эпиграф к стихотворению Лермонтова, поставленный в некоторых копиях, в том числе и в той, которая попала в III отделение. Это строки из трагедии старинного французского драматурга Ротру, взывающие к справедливому возмездию. Первые слова эпиграфа "Отмщенье, государь, отмщенье!" должны были завуалировать политическое значение стихов Лермонтова, являющихся на самом деле одним из самых ярких произведений, направленных против самодержавия. Расчет Лермонтова и его друзей, как видим, не оправдался. Именно противопоставление придворной клики якобы "справедливому" императору вызвало ярость всесильного царского фаворита, одного из тех, кого Лермонтов назвал "Свободы, Гения и Славы" палачами.

Но главный интерес обнаруженного документа заключается не в этом. В резолюции Николая 1 прежде всего обращают на себя внимание его слова о медицинском освидетельствовании Лермонтова. Очевидно, царь хотел поступить с поэтом так же, как незадолго до этого поступил с Чаадаевым, то есть объявить его сумасшедшим. Об этом факте в литературе о Лермонтове ни разу еще не упоминалось. Что заставило Николая I изменить свое намерение и вместо "наказания сумасшествием" сослать Лермонтова на Кавказ, в действующую армию,--покажут дальнейшие исследования.

С. ШОСТАКОВИЧ,
доцент Иркутского государственного университета

"Литературная газета", No 126, 1959