Богданов Александр Александрович - Обращение группы "Вперед"

Неизвестный Богданов. В 3-х книгах. Кн. 2.: А. А. Богданов и группа РСДРП "Вперед" (1908--1914).

М.: ИЦ "АИРО--XX", 1995

Обращение группы "Вперед" (3)

[Январь 1910 г.]

Российская социал-демократическая рабочая партия
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

К ТОВАРИЩАМ БОЛЬШЕВИКАМ!

Товарищи!

Вам, вероятно, уже известно принятое и оглашенное Ц[ентральным] К[омите]ом заявление БЦ о том, что "Б[ольшевистский] Центр" (4) признается распущенным, "Пролетарий" закрывается, большевистские деньги передаются ЦК, и большевизм, как организованное идейное течение, объявлен не существующим. Но многим из вас, наверное, неизвестна скрытая подкладка, а с нею и действительный смысл этих важных фактов. Такова причина, побуждающая нас выступить с нынешним обращением.

Большевики, учредившие на Лондонском съезде большевистский центр, смотрели на него, как на организацию, которая, с одной стороны, выражает основные идеи революционного крыла партии, развивая их печатно, с другой -- объединяет различные большевистские группы, разбросанные по России, и заведует, под их контролем, материальными средствами большевиков. В этих задачах исчерпывалось все назначение большевистского центра; его права не подлежали спору, пока он выполнял их; его права кончались с того момента, как он переставал служить какой-либо из них. Так понимали смысл БЦ все большевики.

Но что происходило на деле? Нечто противоположное: сдача большевистским центром всех большевистских позиций, одна за другою; подотчетное заведывание материальными средствами превратилось в бесконтрольное хозяйничанье безответственных лиц; и, наконец, эта группа лиц, ставших уже идейно меньшевиками, сочла себя вправе распустить большевистскую фракцию.

Вы знаете, в чем заключаются основные политические идеи большевизма, отличающие его от остальных течений нашей партии. Большевики всегда полагали, что социал-демократия должна быть сплоченной и стройной организацией сознательного активного авангарда рабочего класса, отнюдь не расплывающейся среди элементов мало сознательных или недостаточно склонных к революционной борьбе. Большевики отстаивают строгую независимость социал-демократии во всей ее политике от других классов и партий; большевики считают, что российская демократическая революция, доныне еще не завершенная, может быть доведена до конца и дать наибольшие выгоды для пролетариата и для развития всей страны лишь в том случае если руководство всей революционной борьбою народа будет находиться в руках рабочего класса и социал-демократии. Исходя из этого, большевики находят, что впредь до завершения революции все легальные и полулегальные пути борьбы, в том числе и участие в Госуд[арственных] Думах, пути, на которых возможность руководящей роли для пролетариата ограничена и стеснена внешними, не от него зависящими условиями, не могут иметь самостоятельного и решающего значения, но подчиненное в ряду иных средств; а именно, они должны служить лишь для собирания и подготовки сил к открыто-революционной, непосредственно-массовой борьбе.

Теперь посмотрим, товарищи, что сделал с этими идеями "большевистский центр".

По мере того, как сгущались сумерки реакции, "Пролетарий" все больше и больше проникался мыслью, что действительное и лучшее средство рассеять их -- это наладить агитацию в стенах Таврического дворца (5). Затем постепенно сюда присоединялась столь же преувеличенная оценка других "легальных возможностей", пока, наконец, они не стали, в глазах БЦ и его сторонников, почти единственной точкой приложения пролетарских сил. Правда, нелегальная партия прямо не отрицалась, и на страницах "Пролетария" велась даже резкая полемика против "ликвидаторских" стремлений меньшевизма. Но это были только слова: на деле насущнейшие вопросы организации, пропаганды, агитации -- столь бесконечно важные для практической революционной работы -- уходили куда-то вдаль, исчезали в море рассуждений, исходною точкой которых был кулак русского полицейского, а венцом -- третья Дума. "Как нам стать мощной нелегальной партией вопреки осадной конституции?-- таков был вопрос, задаваемый революционными социал-демократами их идейным руководителям. "Сумейте приспособить себя самих к ней, всю свою работу и свою партию -- к ее возможностям",-- таков был ответ теоретиков БЦ. Они фактически хоронили нелегальную партию, и в то же время утверждали, что отстаивают ее интересы.

Происходил несомненный подмен всех тактических взглядов большевизма: задачи революционной борьбы вытеснялись "легальными возможностями"; а затем было отброшено и старое революционное понимание партийной организации: "Пролетарий" стал открыто добиваться того, чтобы непартийным элементом легальных союзов было предоставлено участие в решении партийных дел; в No 50 был предложен проект обновления партини при помощи такой конференции, на которую были бы приглашены также представители групп, ушедших под гнетом реакции из партийных организаций, но не отказывающихся вновь связаться с ними,-- ухудшенное издание меньшевистского рабочего съезда.

Официальные руководители по всей линии отрекались от большевистских традиций. Но сделали ли они хоть малейшую попытку узнать мнение всей фракции и сказать ей ясно и прямо, что ей нет более смысла существовать? На это дает красноречивый ответ отношение БЦ к большевистской конференции. В то время, как русские организации неоднократно и категорически требовали созыва большевистской конференции, БЦ употребил все усилия, чтобы ее не допустить. Эти усилия не могли не увенчаться успехом по той простой причине, что все материальные средства были в его руках. С другой стороны, до самой последней минуты БЦ отстаивал в "Пролетарии" формальное существование фракции, в которую он больше не верил, которую готовился распустить. Таким образом фракции не давали возможности определить свои идейные позиции; а возникавшие в ней подозрения старались успокоить посредством словесных громов против тех самых меньшевиков, с которыми тогда уже велись за кулисами практические переговоры. Фальсифицировались мнения организаций, и дело доходило даже до фальсификации документов, уже разоблачавшейся в партийной печати.

Это не было простое изменение взглядов. Это был совершенно сознательный обман, направленный против всего большевистского течения в его целом,-- из всех видов политиканства наиболее позорный, ибо наиболее трусливый. Он отравлял мысль фракции, так как сознательно перемешивал все карты; он отравлял ее волю, так как, намеренно искажая положение вещей, не позволял фракции предпринять ни одного решительного шага как раз тогда, когда это было всего более необходимо.

Мы напомним товарищам, каково было положение вещей накануне того "объединения", которое так скоро обнаружило свою призрачность. БЦ, изменившийся в своем составе -- большинство его сумело избавиться от "неудобных" членов, отказавшихся покинуть позицию большевизма,-- совершенно отрезанный от России, стал по существу частным кружком бывших большевиков, и окончательно перестал считаться с мнениями и настроениями русских организаций. Их попытки повлиять на его решения встречали то простую канцелярскую отписку, то прямую насмешку. Поскольку же ему надо было воздействовать на общественное мнение партии он старался делать это путем денежной зависимости, в которую он ставил как отдельных членов партии, так и целые организации, большевистские и не только большевистские. За последние два года не было дано организациям ни одного денежного отчета, а истрачены были сотни тысяч. Попытки некоторых организаций установить постоянный контроль над принадлежащими им суммами встретили со стороны БЦ энергичный отпор и потерпели полное крушение. Таким образом и в идейном, и в материальном, и в организационном смысле, БЦ стал бесконтрольным вершителем большевистских дел, поскольку они зависели от заграницы.

Другой отличительной чертой БЦ была его глубокая бездеятельность. Располагая огромными денежными средствами, он за все время своего заграничного существования не выпустил ни одной пропагандистской или агитационной брошюры, ни одного листка или прокламации; даже доставка "Пролетария" была организована до последней степени плохо. О других нелитературных предприятиях и говорить не приходится: поскольку инициатива их исходила от БЦ (группа сод[ействия] Думской фракции), они не выходили из области благих пожеланий; поскольку они осуществлялись отдельными группами (партийная школа), они встречали с его стороны ожесточенную борьбу, отлучения, угрозы. БЦ выходил из своего оцепенения только тогда, когда ему нужно было кого-нибудь исключить, кому-нибудь зажать рот, разрушить или, по крайней мере, опорочить какое-либо начатое партийное дело. Боязнь потерять свое безответственное положение была движущей пружиной всей его деятельности.

Итак, чем был БЦ к моменту "объединительного" постановления ЦК?

Во 1-х) он был по существу меньшевистской группой, и присваивал себе фирму большевизма из чисто дипломатических соображений.

Во 2-х) он превратился в кружок частных лиц, не связанных ни идейно, ни организационно с русскими большевиками.

В 3-х) материальными средствами, принадлежавшими большевистской фракции, БЦ владел уже не по ее полномочию, и пользовался ими во вред этой фракции в узко кружковых интересах. Но затем БЦ счел себя вправе совершить и последний шаг,-- официально ликвидировать фракцию, не спросив мнения ни одной из большевистских организаций, и передать ее материальные средства в ЦК, выговорив при этом себе крупную их долю -- уже как частной группе литераторов. Цель обманов была завершена таким актом, в котором соединились все виды лицемерия и узурпации: присвоение чужого имени ("большевистский" центр), растрата чужого имущества, распущение чужой организации.

Нас уверяли, что этот шаг обозначает новую эпоху партийной жизни, на знамени которой стоят слова: партийное объединение, терпимость, устранение старых фракционных форм, укрепление нелегальной организации. Ради этих, всем партийным работникам дорогих, целей нам предлагали приветствовать постановления БЦ и Ц[ентрального] К-та, как зарю партийного возрождения. Но разве эти цели могли быть достигнуты на основе лжи и обмана? Посмотрите, что оказалось на деле.

Терпимость проявилась в том, что в редакцию дискуссионного сборника (6) был закрыт доступ представителям отзовизма, хотя был допущен личный делегат тов. Плеханова (7), как "особого партийного течения". Устранение фракционных делений и укрепление нелегальной организации выразились в том, что Ц[ентральный] К-т отказался дать деньги на партийную школу, а его школьная организационная комиссия (8) решила отнять у рабочих слушателей школы право выбора лекторов, и отвергла школьную автономию. И, наконец, партийное объединение привело к тому, что после передачи большевистских денег третьему лицу, меньшевики заявили, что они сохраняют свой орган ("Г. С.-Д") (9), и не только не намерены уничтожать себя, как фракцию, но даже отказываются вступить в "объединенный" ЦК, объявляя вредным самое его существование.

Дело, значит, свелось к тому, что бывшие представители большевизма сдали меньшевикам политическую позицию как раз в тот момент, когда в партии меньшевизм был почти уже совершенно подорван фактическим крушением думских иллюзий и крайним сужением легальных возможностей. Меньшевики, уже не мечтавшие о победе своих взглядов, с изумлением приняли сдачу своих вчерашних победоносных противников.

"Пролетарий" закрыт; но его "новые" идеи предлагаются со страниц Центрального Органа (10), как официальное мнение партии. Безответственная группа бывших б-ков перекочевала в новое помещение, и то, что делала раньше под флагом большевизма, будет делать отныне под флагом всей вообще партии. Эра партийного возрождения заключается, следовательно, в том, что если прежде кружок частных лиц дурачил отдельное партийное течение, то теперь, пополненный несколькими лицами, он будет дурачить всю партию в ее целом.

Впрочем, бывшие члены БЦ и теперь еще -- на всякий случай, вероятно, продолжают выступать перед партией под именем большевиков...

Мы заявляем, что не хотим участвовать во всей этой панаме. Идейная организация, созданная ходом событий, выражающая стремления и мысли широких партийных кругов, не может умереть по приказу лиц, ничем не связанных с нею, кроме старых воспоминаний. Только самим организациям принадлежит право решать их судьбу. Только сами русские товарищи-большевики, те рабочие социалисты, которые лицом к лицу борются с врагом, могут и должны сказать партии, действительно ли умерло ее революционное течение, или теперь в периоде глухой реакции, подготовляющем новый взрыв народной борьбы, оно стало для пролетарского дела еще необходимее, чем когда-либо раньше. Огромную важность представляет даже вопрос о материальных средствах для дальнейшей борьбы революционного крыла партии. Но здесь, товарищи, дело идет еще о гораздо большем,-- о вашем достоинстве и вашей чести, о том, кто вы -- сознательные, уважающие себя революционеры, или рабы, пассивно подчиняющиеся насилию.

Мы, группа "Вперед", предлагаем русским товарищам большевикам организовать в ближайшем будущем большевистские совещания в возможно полном составе и обсудить на них вопросы коренных жизненных интересов большевизма. Мы, противники старых фракционных форм, будем отстаивать на этих совещаниях перестройку большевистской фракции на новых основаниях, так, чтобы ее идейная сплоченность достигалась не формальной централизацией, а живой идейной связью, и чтобы те идейные центры, которые она для этого создаст, находились под реальным контролем местных организаций. Это предотвратит возможность такого политиканского вырождения "верхов" таких злоупотреблений и разложения, свидетелями которых мы были. Идейное течение должно руководить своими вождями и представителями.

Только решение местных большевистских организаций может считаться действительным решением вопроса. Пока оно не состоялось, постановление БЦ о роспуске фракции, передача денег в ЦК и т. д. никакой силы иметь не могут. 82

Товарищи! Большевизм -- это революционная душа русского рабочего движения. Сумейте отстоять его силу и его интересы!

Группа "Вперед"

РЦХИДНИ. Ф. 436. Оп. 1. Д. 3. ЛЛ. 3--6. Подлинник, печатный текст.

Примечания:

3. Обращение группы "Вперед" "К товарищам большевикам!" было издано отдельным листком спустя некоторое время после окончания работы январского пленума ЦК РСДРП 1910 г.

4. Большевистский Центр (БЦ) (1906--1910) -- руководящий орган большевистских организаций, расширенная редакция газеты "Пролетарий". В его состав на заседании большевистской фракции V (Лондонского) съезда были избраны: Ленин В. И., Богданов А. А., Гольденберг И. П., Дубровинский И. Ф., Зиновьев Г. Е., Каменев Л. Б., Красин Л. Б., Ногин В. П., Рыков А. И., Покровский М. Н., Теодорович И. А., Таратута В. К., Линдов Г. Д., Рожков Н. А., Шанцер В. Л.

"Пролетарий" -- орган фракции большевиков и БЦ. На январском пленуме ЦК в 1910 г., в результате достигнутого соглашения об уничтожении фракционных центров, большевики заявили о прекращении издания "Пролетария". Издание прекратилось на No 50, вышедшем 11 декабря (28 ноября) 1909 года.

5. Таврический дворец -- архитектурный памятник в Петербурге, бывший дворец князя Г. А. Потемкина -- Таврического, где в 1906--1917 гг. проходили заседания Государственной Думы.

6. Январский 1910 г. пленум ЦК РСДРП постановил издавать "Дискуссионный сборник" с участием представителей от всех существующих течений и национальных организаций РСДРП. В его редакционную коллегию были выбраны по одному представителю от большевиков, меньшевиков-голосовцев, от меньшевиков-партийцев, от впередовцев, от бундовцев, от латышей и от поляков. Во исполнение этого постановления впоследствии выходил "Дискуссионный Листок", как приложение к ЦО "Социал-Демократ". Всего вышло 3 номера.

7. Представителем меньшевиков-партийцев в редакцию "Дискуссионного сборника" был назначен В. П. Фомин (Ольгин).

8. Январский 1910 г. пленум ЦК РСДРП принял резолюцию о необходимости создания партийной школы для рабочих и образовал для устройства ее комиссию из 9 лиц.-- представителей всех течений в партии (2 большевика-ленинца, 2 меньшевика, 1 польский социал-демократ, 1 латышский социал-демократ, 1 бундовец, 2 впередовца).

От группы "Вперед" в школьную комиссию ЦК вошли Г. А. Алексинский и Домов (М. Н. Покровский). В марте 1910 г. впередовцы вышли из состава Комиссии.

9. "Голос Социал-Демократа" -- нелегальный меньшевистский журнал -- орган фракции меньшевиков-ликвидаторов, выходил с февраля 1908 г. по декабрь 1911 г. в Женеве и в Париже. В редакционную коллегию входили Аксельрод П. Б., Мартов Л., Дан Ф. И., Мартынов А. С., Плеханов Г В. Последний входил в редакцию до декабря 1908 г. После разрыва с Плехановым "Голос" окончательно определился как идейный центр "ликвидаторов". Вопреки постановлению пленума 1910 г. о ликвидации фракционных органов, меньшевики продолжали издавать "Голос". В 1911 г. начал выходить "Листок Голоса Социал-Демократа". Издание прекратилось в 1912 году.

10. "Социал-Демократ" -- центральный орган РСДРП, издавался по постановлению V (Лондонского) съезда партии с февраля 1908 по 31 января 1917 г. Всего вышло 58 номеров. В первый состав редакции входили: В. И. Ленин, Богданов А. А., Покровский M. H., Плеханов Г В., Тышка Я., Мартов Л., Дан Ф. И., Стучка П. И., Рожков Н. А., Горев-Гольдман Б. И., Барский А., Зиновьев Г Е., Каменев Л. Б., Мархлевский Ю.

После пленума 1910 г. в состав редакции ЦО вошли: Ленин, Зиновьев, Мартов, Дан, Барский.