Некрасов Николай Алексеевич - "Стихотворения" Я. Полонского

Н. А. Некрасов

"Стихотворения" Я. Полонского

Н. А. Некрасов. Полное собрание сочинений и писем в пятнадцати томах

Критика. Публицистика. Письма. Тома 11--15

Том одиннадцатый. Книга вторая. Критика. Публицистика (1847--1869)

Л., "Наука", 1990

Стихотворения Я. П. Полонского. СПб., 1855.

Издание полного собрания стихотворений такого поэта, как г. Полонский, в настоящей нашей литературе составляет явление редкое и приятное. Никто не станет оспоривать у г. Полонского таланта; но при таланте он обладает еще другим очень замечательным качеством: с течением времени он не подается с большей или меньшей стремительностию назад, как весьма часто случается с отечественными талантами, но хотя медленным, но твердым и верным шагом идет вперед -- совершенствуется. Почти каждое его позднейшее стихотворение лучше предыдущего; каждая позднейшая повесть в прозе -- непременно лучше написанной перед нею. Тайна этого лежит, конечно, в страстной, не охлаждаемой ни годами, ни терниями избранного поприща любви к искусству, -- любви, соединенной с благородной и бескорыстной преданностью ему. В наше время писателю, чтоб достойно проходить литературное поприще, недостаточно одного таланта; самая личность его много значит. Любовь к истине, превосходящая всякую другую любовь, вера в идеал как в нечто возможное и достижимое, наконец, живое понимание благородных стремлений своего времени и если не прямое служение им, то по крайней мере уважение и сочувствие к ним -- вот что спасает талант от постигающей его нередко апатии и других спутников упадка и вот в чем скрывается загадка того, почему иногда б_о_льшие таланты перестают развиваться именно тогда, как все ждут полнейшего их цветения, и наоборот: таланты сравнительно меньшие удивляют нас своим как бы неожиданным развитием. Безнаказанно нельзя закрывать глаза на совершающееся вокруг нас. Нет спора, много обольстительного в теории служения "искусству как искусству"; но не слишком ли много в ней также самонадеянности? Впрочем, вопрос, которого мы коснулись, слишком важен, чтобы говорить о нем мимоходом; мы хотели сказать только, что произведения г. Полонского кроме достоинства литературного постоянно запечатлены колоритом симпатичной и благородной личности, что придает им ту внутреннюю прелесть, чистоту и теплоту, которые, независимо от степени дарования, располагают читателя к ним и к автору их. Читайте стихотворения г. Полонского, собранные теперь в одну книгу, чтоб убедиться в наших словах. Мы намерены посвятить этим стихотворениям особую статью и потому теперь скажем только о составе книги и ее внешности. В состав книги вошли все стихотворения, написанные г. Полонским в течение его поэтического поприща (до ста пьес), разумеется кроме тех, которые автор откинул как наименее удачные. Таким образом составилась довольно объемистая книга (в 200 с лишком страниц), -- книга, изданная изящно, как и следует издавать стихи -- этот изящнейший род произведений словесности. Мы смело рекомендуем эту прекрасную и по наружности, и по содержанию книгу вниманию наших читателей, которые давно знают г. Полонского как поэта даровитого. Для тех же, кому в деле литературы необходим авторитет, напомним, что талант г. Полонского как поэта был признан уже давно, при самом начале его поприща, тем замечательным русским критиком, который редко ошибался в своих литературных приговорах и которого эстетическому вкусу, беспристрастию, энергическому заступничеству за всё истинное и прекрасное и еще более энергическому протесту против всего фальшивого и мишурно-блестящего русская публика много обязана в деле очищения вкуса и развития понятий об искусстве. Но вот и еще свидетельство авторитета. Недавно нам случилось рассматривать бумаги, оставшиеся после Гоголя. Между прочим, Гоголь имел привычку выписывать для себя каждое стихотворение, которое ему нравилось, не справляясь, кто его автор. В числе стихотворений, выписанных его собственною рукою, мы нашли стихотворение г. Полонского. Вот оно для любопытных:

Пришли и стали тени ночи --

На страже у моих дверей!

Смелей глядит мне прямо в очи

Глубокий мрак ее очей;

Над ухом шепчет голос нежный,

И змейкой бьется мне в лицо

Ее волос моей небрежной

Рукой измятое кольцо.

Помедли, ночь! густою тьмою

Покрой волшебный мир любви!

Ты, время, дряхлою рукою

Свои часы останови!

Но покачнулись тени ночи,

Бегут, шатаяся, назад.

Ее потупленные очи

Уже глядят и не глядят;

В моих руках рука застыла;

Стыдливо на моей груди

Она лицо свое сокрыла...

О солнце, солнце! Погоди!

ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ

Варианты наборной рукописи ИРЛИ

С. 136.

15 После: Любовь к истине -- начато: более чем

15-6 Превосходящая всякую другую любовь / превосходящая даже любовь к самому себе 21 апатии и других спутников упадка / апатии, косности и других [явлений] признаков разложения

25-26 Как бы неожиданным развитием. / как бы постоянным и неожиданным развитием.

29 После: также самонадеянности? -- начато: по крайней

33-34 запечатлены колоритом симпатичной и благородной личности / Начато: запечатлены колоритом чистой и симпатичной

34-35 придает им ту внутреннюю прелесть / придает им в целом ту внутреннюю прелесть

35-37 которые ~ и к автору их. вписано на полях

36-37 располагают читателя к ним и к автору их./ располагают читателя к поэту и его произведени<ям>.

37-38 Читайте стихотворения г. Полонского, собранные теперь / Читайте его стихи, собранные ныне

38-39 Мы намерены посвятить этим стихотворениям / Мы намерены посвятить им

С. 136--137.

44-3 Таким образом ~ род произведений словесности. / Таким образом составилась довольно объемистая книжка стихов (до 200 страниц), содержащая в себе до 100 стихотворений, изданная чрезвычайно изящно, как и нужно <3 нрзб>.

С. 137.

3-6 Мы смело рекомендуем ~ как поэта даровитого. / а. Начато: Книга г. Полонского вполне достойна внимания читателей, которым мы и рекомендуем ее. Когда нужно <нрзб> С. Мы смело рекомендуем книгу г. Полонского вниманию читателей, которые давно знают его как поэта с даров<анием>. Для тех же, кому в деле литературы необходим авторитет / Для тех же, кому в деле литератур< ном> [может] нужен исключительный авторитет

4-15 против всего фальшивого и мишурно-блестящего / против всего дурного, фальшивого и безвкусного

15-16 в деле очищения вкуса и развития понятий об искусстве./ в деле развития понятий своих об искусстве.

17-18 Недавно нам случилось рассматривать бумаги, оставшиеся после Гоголя. / Начато: Не далее как [ныне] нынешним летом нам случилось рассматривать собственные бумаги Гоголя: черновые рукописи его многих неизданных сочинений, планы, выписки и проч. В числе этих бумаг довольно

9-20 каждое / всякое

КОММЕНТАРИИ

Печатается по тексту первой публикации.

Впервые опубликовано: С, 1855, No 10 (ценз. разр. -- 30 сент., выход в свет -- 6 окт. 1855 г.), отд. IV, с. 31--33, без подписи.

В собрание сочинений впервые включено: ПСС, т. [X.

Беловой автограф (одновременно наборная рукопись), с правкой и карандашной пометой Некрасова на полях л. 1 ("Библ<иография>"), -- ИРЛИ, P. I, оп. 20, ед. хр. 138, л. 1--2.

К моменту появления рецензии Некрасова Я. П. Полонский был уже автором поэтических сборников "Гаммы" (М., 1844), "Стихотворения 1845 года" (Одесса, 1846), "Сазандар" (Тифлис, 1849), писал прозу, статьи и очерки этнографического содержания, драматические произведения ("Дареджана Имеретинская", 1852), занимался переводами. Публиковался в журналах и газетах самых разных направлений: "Отечественные записки", "Москвитянин", "Кавказ" и др. В "Современнике" Полонский печатался с 1851 г., наиболее активно -- в 1852--1856 гг.; затем в конце 1850-х и в 1860-е гг.

Первый отзыв Некрасова о поэзии Полонского, весьма благожелательный, относился к 1854 г. (см.: наст. кн., с. 107). Комментируемая рецензия написана на итоговый сборник стихотворений Полонского. В ней Некрасов дал высокую оценку особенностей таланта поэта. Одним из первых он отметил такие существенные черты его поэтической индивидуальности, как "любовь к истине, превосходящую всякую другую любовь", "веру в идеал как в нечто возможное и достижимое", "живое понимание благородных стремлений своего времени" (наст. кн., с. 136). Одновременно он говорил о присущей Полонскому половинчатости убеждений: "...если не прямое служение им <стремлениям своего времени>, то по крайней мере уважение и сочувствие к ним..." (там же). Полонский писал по этому поводу М. М. Стасюлевичу в 1872 г.: "Я сам наполовину сочувствую отрицателям, сам не могу освободиться от их влияния -- и нахожу, что в том есть своя великая законная причина, обусловившая наше развитие" (Стасюлевич, т. III, с. 499, 500). Особенности литературной позиции Полонского (см. об этом: Полоцкая Э. А. Письма Я. П. Полонского к И. С. Тургеневу. -- ЛН, т. 73, кн. 2, с. 195--211) побудили Некрасова высказать критическое отношение к "теории служения "искусству как искусству"" (наст. кн., с. 136).

Суждения Некрасова о творчестве Полонского (в том числе его раздумья о назначении поэзии, личности художника), высказанные в рецензии, в известной мере перекликались с более поздними оценками этого поэта И. С. Тургеневым (см.: Письмо к редактору <"С.-Петербургских ведомостей">, 1870, 3 янв., No 8; Тургенев, Соч., т. XV, с, 157--159).

Своей рецензией Некрасов стремился поддержать Полонского, так как сборник его стихотворений 1855 г. вызвал в печати разноречивые отклики. Многие журналы видели в поэте мягкого лирика, далекого от злобы дня (см.: ОЗ, 1855, No 11, отд. IV, с. 1--7; РВ, 1856, февр., кн. 2, "Современная летопись", с. 214--219; БдЧ, 1856, No 5, отд. V, с. 35--39). Критик "С.-Петербургских ведомостей" не отрицал таланта Полонского, но считал, что "вдохновение его слишком мелко, преимущественно же страдает у него мысль" (1855, 8 окт., No 219, с. 1149--1150). Сдержанно-снисходительно отозвался о книге Полонского К. Л. Полевой (СП, 1855, 31 окт., No 239, с. 1263--1246). Критик О. Колядин (А. И. Рыжов) отметил в поэте "теплоту общественного чувства", противопоставив его в атом отношении Некрасову (БдЧ, 1856, No 1, отд. VI, с. 9).

Как оказалось позже, разные точки зрения прозвучали даже на страницах одного журнала, в частности в "Современнике". В своей рецензии Некрасов упоминает о намерении редакции посвятить стихотворениям Полонского особую статью. В следующей, ноябрьской, книжке "Современника" действительно была опубликована большая статья А. В. Дружинина об этом же сборнике Полонского, в которой, рассматривая Полонского как "скромного, но честного деятеля пушкинского направления", критик советует ему отказаться от "дидактики в новом вкусе" (С. 1855, No 11, отд. III, с. 1--20). По наблюдению М. Я. Блинчевской, к моменту, когда писалась рецензия, Некрасову уже было известно содержание статьи Дружинина; не исключена возможность, что Некрасов заранее полемизировал с ней (см.: Блинчевская М. Я. Некрасов и молодой Чернышевский (по страницам "Заметок о журналах" 1855 года). -- РЛ, 1972, No 3, с. 107).

С. 136. В наше время писателю ~ недостаточно одного таланта... -- Ср. у В. Г. Белинского: "Для успеха в поэзии теперь мало одного таланта: нужно еще и развитие в духе времени. Поэт уже не может жить в мечтательном мире: он уже гражданин царства современной ему действительности; всё прошедшее должно жнть в нем. Общество хочет в нем видеть уже не потешника, но представителя своей духовной, идеальной жизни..." (т. VI, с. 9).

С. 136. Мы намерены посвятить этим стихотворениям особую статью... -- См. выше.

С. 137. ...талант г. Полонского как поэта был признан уже давно ~ тем замечательным русским критиком... -- Речь идет о Белинском. Однако содержание отзыва Белинского о Полонском не соответствует этому утверждению. В статье "Русская литература в 1844 году", например, Белинский говорил о "чистом элементе поэзии" в стихах Полонского, но отметил и недостаток в них "направления и идей" (т. VIII, с. 474, 485; т. IX, с. 598--600). Очевидно, Некрасов, как и многие его современники, приписывал Белинскому рецензию на первый сборник Полонского "Гаммы" (ОЗ, 1844. No 10, отд. VI, с. 37--45), автором которой был не Белинский, а П. Н. Кудрявцев. Сам Полонский вспоминал по этому поводу: "...и теперь еще думают и печатают, что статья обо мне принадлежала перу Белинского, что это он так благосклонно приветствовал мое вступление на литературное поприще <...> статью обо мне писал вовсе не Белинский, а П. Н. Кудрявцев" (Полонский Я. П. Мои студенческие воспоминания. -- Нива. Ежемесячные литературные приложения, 1898, No 12, с. 677).

С. 137. Недавно нам случилось рассматривать бумаги, оставшиеся после Гоголя. -- Этот эпизод, возможно, относится к июлю 1855 г., когда накануне сдачи в печать "Сочинений Н. В. Гоголя, найденных после его смерти ("Похождения Чичикова, или Мертвые души", том второй (5 глав), "Авторская исповедь")" Некрасов вел переговоры с племянником Гоголя Н. П. Трушковским (готовившим эту книгу) по поводу публикации одной из глав т. 2 "Мертвых душ" в "Современнике" (см. письмо Некрасова к Трушковскому от 16 июля 1855 г.).

С. 137. В числе стихотворений, выписанных его собственною рукою, мы нашли стихотворение г. Полонского. ~ О солнце, солнце! Погоди! -- Текст стихотворения приводится Некрасовым по рецензируемому изданию (с. 58). Гоголь мог пользоваться другой, более ранней редакцией, опубликованной в "Отечественных записках" (1844, No 6, отд. I, с. 336).