Некрасова Екатерина Степановна - Европейские писатели и мыслители. VI - В. Гюго. Издание В. В. Чуйко

Европейскіе писатели и мыслители. VI -- В. Гюго. Изданіе В. В. Чуйко. С.-Петербургъ. 1882 года.

Не многимъ изъ писателей удалось, доживши до такой преклонной старости, сохранить къ себѣ прежнее "ожидающее вниманіе" публики, какъ выпало на долю В. Гюго. Ему теперь восемьдесятъ лѣтъ, а онъ не только не пересталъ писать, но не пересталъ и интересовать публику. До сихъ поръ имъ интересуется не только Франція, но и вся Европа. И сейчасъ выходящія изъ-подъ его пера произведенія не перестаютъ переводиться на европейскіе языки.

Г. Чуйко въ настоящемъ выпускѣ своей "библіотеки" помѣстилъ переводы двухъ еще не бывшихъ на русскомъ языкѣ произведеній Гюго: драму "Торквемадо" и "Романтическій манифестъ", какъ назвалъ Гюго свое предисловіе къ драмѣ "Кромвель". Здѣсь, какъ представитель романтической школы, онъ излагаетъ сущность романтизма и вооружается противъ сковывающихъ творчество и поэзію классическихъ оковъ, противъ такъ-называемыхъ знаменитыхъ "единствъ". Онъ доказываетъ, что всякое подчиненіе, всякое подражаніе уничтожаетъ въ писателѣ именно то, чѣмъ онъ высокъ: его собственное творчество, его "я". Въ своемъ манифестѣ Гюго очень оригинально выражается о невыгодѣ подражанья. "Да бережется поэтъ,-- говоритъ онъ,-- копировать кого бы то ни было, Шекспира или Мольера, Шиллера или Корнеля... Это значило бы, что богъ превратился въ лакея" (стр. 49).

Въ Гюго, между прочимъ, очень поражаетъ его сильная плодовитость. Онъ написалъ въ свою, правда, очень долгую, жизнь такъ много, что еслибъ издать всѣ. его произведенія, они заняли бы не менѣе 10 большихъ томовъ. Но онъ не пересталъ еще писать, какъ не перестала читать его публика. И нельзя сказать, чтобъ его читали въ, силу прошлаго, по преданію, изъ желанія не обидѣть нѣкогда имѣвшаго громадное вліяніе старика, какъ случается не рѣдко съ другими знаменитостями. Несмотря на старость, онъ не утратилъ еще силы творчества, въ чемъ можно убѣдиться изъ недавно вышедшей въ свѣтъ драмы "Торквемадо". Въ ней встрѣчаются очень недурныя мѣста.

Г. Чуйко перевелъ ее прозой. Въ приложенной критико-біографической статьѣ онъ говоритъ о необходимости переводить поэтическія произведенія прозой.

"Чтобы поэтическій переводъ имѣлъ смыслъ,-- говоритъ онъ,-- необходимо прежде всего, чтобы переводчикъ обладалъ не только такимъ же талантомъ, какимъ обладаетъ оригинальный поэтъ, но, кромѣ того, необходимо, чтобъ особенности обоихъ поэтовъ были одинаковы или по крайней мѣрѣ аналогичны" (стр. 12).

Въ такомъ случаѣ для переводовъ драмъ Шекспира намъ и вообще всѣмъ европейскимъ народамъ пришлось бы ждать другого Шекспира? Но для перевода вовсе не требуется талантъ одинаковой силы съ оригиналомъ. Никакъ не можемъ согласиться, чтобы наши поэты, хотя и неодаренные такою силой творчества и художественнаго дара, какими обладали Шекспиръ, Гёте, Байронъ, хорошо сдѣлали, еслибъ отказались отъ попытокъ передавать этихъ писателей въ стихотворной формѣ. Въ такомъ случаѣ многіе изъ насъ не имѣли бы ни малѣйшаго понятія объ ихъ красотахъ. Теперь же мы можемъ судить о нихъ по удачнымъ мѣстамъ, хорошимъ отрывкамъ. Нѣтъ, пусть наши поэты переводятъ поэтическія произведенія стихами, а не прозой, разъ только чувствуютъ въ себѣ силу и смѣлость на это. Ссылаться въ данномъ случаѣ на примѣръ французовъ намъ нечего: у французовъ нѣтъ въ стихахъ той музыки, какою звучатъ наши стихи. Русскій стихъ, даже плохой, по своей музыкальности стоитъ выше рифмованной французской прозы, называемой стихомъ. Французскіе стихи во многомъ уступаютъ хорошей французской прозѣ.

Е. Н.

"Русская Мысль", No 1, 1883