Мстиславский Сергей Дмитриевич - Мстиславский С. Д.: биографическая справка

МСТИСЛАВСКИЙ Сергей Дмитриевич [наст. фам. Масловский; 23.8(4.9).1876, Москва -- 22.4.1943, Иркутск], прозаик, публицист. Род. в семье воен. историка Д. Ф. Масловского, ген.-майора, проф. Академии Ген. штаба (см. о нем: НЭС). Учился в 1-й моск. г-зии Ф. И. Кренмана, затем в ист.-филол. г-зии в Петербурге, овладел пятью языками, обучался музыке, живописи, верховой езде, фехтованию. В гимназич. годы увлекся историей, этнографией и культурой Ср. Азии, Индии, Тибета. В 1895 сразу после окончания г-зии поступил на физико-матем. ф-т (разряд естеств. наук) Петерб. ун-та, где начал заниматься антропологией. В 1896--1899 совершил пять экспедиций в Туркестан, объехал Вост. Бухару и предгорья Памира, в 1898--99 принял участие в работе противочумной комиссии (пред. -- принц А. П. Ольденбургский) в кишлаке Анзоб. За науч. иссл. "Таджики" М. была присуждена зол. медаль на конкурсе Петерб. ун-та (см. "Отчет Петерб. ун-та за 1898 г.", СПб., 1899), в "Рус. антропология, журнале" (1901, No 2; отд. оттиск -- М., 1901) опубл. его иссл. "Гальча. (Первобытное население Туркестана)"; составленный М. в 1899 словарь язгулямского и шугнанского языков не сохранился. В 1900 началась публикация этногр. произв. М.: в очерке "На окраине" ("Россия", 18 июля), давшем название всему циклу, напечатанному в этой газете, описывается представляющая до сих пор значит. науч. интерес сцена радения членов мистич. ордена Кадырия ("лающих дервишей"), в др. очерках даны точные и яркие зарисовки нар. праздника в кишлаке Дарх с участием бачи -- мальчика-танцора, переодетого в жен. наряд ("Кишлак скоморохов" -- 15 авг.). селения прокаженных ("В Самарканде" -- 29 авг.), торговцев наркотиками и опиумоманов ("Курильщики опиума" -- 16 окт.) и нар. состязания ("козлодрания"), до сих пор бытующего в Сев. Афганистане ("Коп-карн" -- 5 нояб.).

Позднее М. считал эти "лит. опыты" случайными, мотивированными поиском заработка: "никаких мыслей о лит. деятельности у меня в то время не было. В этом отношении определенную роль сыграло мое воспитание на классич. лит-ре. к-рую я довольно хорошо знал, -- притом не в переводе, а в подлиннике, и в силу этого лит. мастерство -- и. стало быть, профессия писателя -- катались мне делом для меня недосягаемым... (восп. 1941 -- РГАЛИ. ф. 306. оп. 6. No 31. л. 19).

Зимой 1904 М. был командирован с докладом по теме "О дервишестве в Средней Азии" на Всемирный конгресс ориенталистов (Алжир, 1905). Но командировка не состоялась в связи с отказом М. от науч. работы: его интересы все больше перемещались в сферу революционную. Весной 1899 он принял участие в студен ч. забастовке, за что быт исключен из ун-та; в 1901 М. сдан экстерном гос. экзамены и поступил в Академию Ген. штаба на должность заведующего б-кой и музеем (позже и типографией), где проработал до марта 1917 (числился до марта 1918).

Два обстоятельства наложили отпечаток на личность и мировоззрение М.: анархич. бунтарство ("Отталкивание от среды, к к-рой я принадлежал по рождению, ... сделало меня крайним индивидуалистом, одиночкой" -- автобиография, там же, оп. 8. No 510, л. 25) и романтич. восприятие мира. Именно этот "настрой" молодого интеллигента рубежа 19--20 вв., современника "героев"-террористов, почитателя стихов о Прекрасной Даме, ницшеанской "горной философии", доислам. араб, поэта-воина аш-Шанфара, популярного у европ. романтиков, породил в М. ощущение своей избранности, кастовой, аристократич. замкнутости и вместе с тем искреннее стремление сразиться с любой несправедливостью.

Сам М. так характеризовал свои жизненные "университеты": "Возможность, -- в течение десятилетий почти. -- по своему социальному положению и связям, видеть "кулисы" царского правительства, "старого" государства, изнанку гвардейского и светского быта, салонов и канцелярий; непосредственное (в иных случаях и интимное) общение в 1900-х гг. с рядом руководителей городского и земского движения, лидерами наших радикалов и либералов: знакомство (во время поездок в Германию и Францию) с западной "демократией" -- буржуазной и "социальной" -- привели в конечном и общем итоге -- не только к ненависти к царизму, но и к отрицанию даже демократического" государства: по убеждениям своим -- в течение всей почти активной политической жизни -- я примыкал к "революционному синдикализму", теорией которого очень увлекался в 1900-х гг. и с практикой которого ознакомился (при посредстве Лягарделя) в бытность мою в Париже" (там же. л. 25--26).

В 1904 через А. И. Иванчнна-Писарева М. сблизился с партией эсеров. В 1905--06 был боевым инструктором в рабочих дружинах Петербурга, пред. Боевого рабочего союза. Используя свои связи, организовывал кружки в среде гвардейского офицерства. Фактич. пред. Всерос. воен. (офицерского) союза (в 1906--08 ред. его органа -- газ. "Нар. армия"), чл. междупартийного Боевого к-та по подготовке восстания в Петербурге, участвовал в подготовке Кронштадтского восстания [см. его восп. "Смена подполий" -- ЛОКАФ, 1931, No 11; "Отрывки о пятом годе" -- КиС. 1928, No 2; "Из истории воен. движения. Офицерский" и "Боевой" союзы 1906--1908. (По личным восп.)" -- КиС, 1929, кн. 55]. В этот период М. писал прокламации, анонимно и нелегально издал брошюру "Краткое руководство к уличному бою" (СПб., 1906). Летом 1905 нелегально выехал через Польшу, Германию и Бельгию в Париж, где встречался с П. Б. Струве и др. рус. полит. эмигрантами, с франц. социалистами и анархо-синдикалистами, одновременно устанавливал науч. связи с видными франц. антропологами.

В 1906 М. женился на М. П. Павловой-Сильванской, сестре изв. историка, к-рая была врачом-хирургом, состояла, как и М., в партии эсеров, жила до февр. 1917 на нелегальном положении; у них впоследствии было шестеро детей.

Легальная жизнь М. в это время протекала вполне респектабельно. В 1906 в Александрин. т-ре в Петербурге пост. его романтич. комедия "Во сне" (рукопись -- РГАЛИ, ф. 306, оп. 4, 6).

В ней на фоне развития авантюрной фабулы изображено соперничество героев-антагонистов: итал. графа-имморалиста, "гусара", "зверя", и рус. публициста, "труженика идей", "хорошего человека", к-рый выигрывал у графа в словесном поединке, проигрывая ему в любовном. Тип "неукротимого" героя явно имеет своим прообразом "сверхчеловека" Ф. Ницше.

В мае 1910 М. был арестован по делу о воен. орг-ции эсеров по обвинению в принадлежности к течению "автономистов" (ГАРФ, ф. 102, 7 д-во, 1910, д. 865; ДО, 1911 г., д. 296), затем с новым обвинением -- в подготовке восстания войск Финляндского воен. округа, во главе к-рого он, по утверждению охран. отделения, должен был встать в качестве "диктатора", -- был переведен в Петропавлов. крепость, где провел 11 месяцев. Весной 1911 освобожден решением суда за недостаточностью улик (РГАЛИ, ф. 306, оп. 8, No 510).

В крепости М. написал рассказы "Живец" (РБ, 1910, No 12), "Аэрникон" ("Заветы", 1913, No 12), эссе "Песни из плена" (там же, 1912, No 8). С этого времени активно выступал как публицист. В 1912 -- авг. 1914 участвовал в редактировании вместе с Ивановым-Разумником ж. "Заветы", где заведовал отделом внутриполит. жизни и входил в редколлегию, поместил в ж-ле цикл обществ.-полит. очерков "Свое и чужое" (1912, No 1--6, 8--9; 1913, No 1, 3--11; 1914, No 1--2, 5, 7), статье о В. М. Гаршине (1913, No 3), а также серию статей ["Приговор по делу Бейлиса" (1913, No 10), "Бейлис и Билли Ферреро" (1913, No 11), "Предметный урок" (1913, No 12)], осуждающих правительств. антисемитизм. Анонимно издал брошюру "Война и евреи" (СПб., 1912), в к-рой выступил против планов исключить евреев из армии. В предвоен. годы М. сотрудничал в энциклопедиях Брокгауза и Ефрона, бр. Гранат, Воен. энциклопедии. Рус. биогр. словаре (статьи о рус. воен. деятелях и истории рос. армии). С начала 1-й мировой войны М., к-рый по причине полит. неблагонадежности не был призван в армию, регулярно готовил воен. обзоры для "Правительств. вест.", "Рус. вед.", "Киев. мысли", газ. "День" (псевд. С. Дмитриев).

К 1912--15 относится участие М. масонских ложах Петербурга: он чл. Верховного Совета "Великого Востока народов России", создатель литературной и военной лож, а также автор устава масонской орг-ции, к-рый опубл. под псевд. Евграф Сидоренко (не учтен у Масанова) и закамуфлировал под исследование об итал. карбонариях 20--30-х гг, 19 в. -- "Италианские угольщики начала XIX в. (Опыт ист. исследования)" (СПб., 1913). "Большому честолюбцу", М. импонировали засекреченность орг-ции масонов, тайные ритуалы, своеобразие их философии ("теория элиты", включавшая элементы вождизма, -- см.: Николаевский Б., Рус. масоны и революция, М., 1990. с. 59--66). В этот период М. -- пред. Петрогр. Союза рабочих потребит, обществ, пред. неторгового отд. Сев. обл. союза кооперативов (издал брошюру "Рабочая кооперация", П., 1916, 1917).

26 февр, 1917 М. был вызван в Таврич. дворец для формирования штаба восстания и принял на себя руководство боевыми действиями в городе, был товарищем пред. Союза офицеров-социалистов. В последующие дни кооптирован в Исполком Петрогр. совета рабочих и солдатских депутатов, 9 марта командирован им в Царское Село для ареста Николая II и препровождения его в Петропавлов. крепость (в этой акции участвовал А. И. Тарасов-Родионов, будущий сов. писатель), но выполнить задание не смог, ограничившись только проверкой охраны дворца [см. его восп. "Пять дней, Начало и конец Февр. революции", М., 1922 (с купюрами), с. 41--61; 2-е изд., Б.--П.--М., 1922; рец. M. Г<анфман> -- "Сегодня", Рига, 1922,3 дек.]. В этот период М. -- чл. редколлегии эсеровских газ. "Дело народа", "Земля и воля", левоэсеровских газ. "Знамя труда" и ж. "Наш путь". Еще в 1916 вместе с Ивановым-Разумником и А. Белым участвовал в создании неформальной обществ.-лит. группы "Скифы" [по названию альм. "Скифы" (сб. 1, СПб., 1917), в к-ром вместе с Ивановым-Разумником написал предисл.], тяготевшей к левому крылу партии эсеров. Первое "скифское" собрание состоялось в Петрограде у М. (см.: Ремизов А. М., Взвихренная Русь, 2-е изд., Лондон, 1979, с. 88).

В дни Окт. переворота М. был пред. фракции эсеров на 2-м съезде Советов, после ее раскола вошел в президиум съезда от "левых". Чл. ВЦИК 2--4-го созывов. При организации партии левых эсеров-интернационалистов вошел в состав ее ЦК, чл. первой Брестской мирной делегации в нояб. 1917 [издал записки "Крестские переговоры. (Из дневника)" (СПб., 1918; два изд.)]. В 1918, в первый период Гражд. войны, М. -- пред. комиссии ВЦИК по организации партизанских войск, нач. Гл. штаба партизанских войск при К-те рев. обороны Петрограда, а в дальнейшем комиссар всех партизанских отрядов и формирований РСФСР. В апр. 1918 на 2-м съезде левых эсеров переведен в разряд кандидатов в члены ЦК, на 3-м съезде (июль 1918) в ЦК не избран. 6 июля арестован ВЧК по делу об убийстве герм, посла В. Мирбаха. Находился на гауптвахте в Кремле до 1 авг. Освобожден на основании показаний М. А. Спиридоновой (см.: Красная книга ВЧК, т. 1. М., 1989, с. 269). В 1919--20 М. -- один из организаторов и членов ЦК укр. партии левых эсеров "боротьбистов" (УПЛСР). Весной 1919 был пред. Всеукр. Лит. к-та, редактором "органа рев. социализма" "Борьба" и ж. "Зори", где печатались О. Э. Мандельштам, В. И. Нарбут, О. Д. Форш, Р. Ивнев и др. При А. И. Деникине остался на подпольной работе в Киеве, с авг. по дек, 1919 руководил боевой работой УПЛСР ("Из восп. о деникинщине на Украине" -- "Былое", 1924, No 25--28; 1925, No 1, 2). В 1921, вернувшись в Москву, М. стал редактором одного из первых частных ж-лов "Вестника театра -- иск-ва -- кино--спорта" -- "Экран" и частного изд-ва "Денница", позже пытался организовать ж. "Основы" с активным участием Е. И. Замятина. С сент. 1921 -- тов. пред. Моск. отд. Вольной философ, ассоциации (Вольфилы), после высылки в 1922 Н. А. Бердяева и отъезда в Берлин А. Белого стал фактич. ее руководителем. В 1921--25 редактор непериодич. изданий в Коминтерне профсоюзов.

Только отойдя от активной полит. деятельности, М. смог посвятить себя лит. творчеству, к-рое он считал продолжением "дела", понимаемого как непрестанная борьба и "Битва ради Битвы" ("Только для дела -- путь к слову..." -- восп., РГАЛИ, ф. 306, оп. 8, No 510, л. 24--25). В 1925 вышла кн. "Крыша мира" (М.; 4-е изд., М., 1990) -- 1-я книга задуманного им романа в 5 частях "На тропе. Роман о моей жизни", из к-рых увидела свет еще 2-я кн. "На крови" (М.--Л., 1928, с купюрами; полностью -- т. 1,2, Б., 1928) -- о Революции 1905, а части "У старцев", "Борьба за огонь" (эпоха Февр. и Окт. революций и Гражд. войны) и "Записки моего внука" (социальная утопия) не были завершены (РГАЛИ -- наброски, отрывки, планы). Дилогия "На тропе" воплотила противоречивый опыт исканий М. всего предрев. периода. Центр, персонаж -- молодой интеллигент из обедневшей дворян, семьи -- автобиографичен. Замысел "Крыши мира" возник из еженед. рассказов М. детям о своей юности и начале жизненного пути. Существенным в творч. истории романа было и знакомство М. в 1922 с неопубл. дневниками и перепиской А. А. Блока: "Я хотел использовать Блока для противупоставления двух -- резко различных -- "романтик", носителями которых в моем представлении являлись он и я" (восп. -- РГАЛИ, ф. 306, оп. 6, No 31, л. 27). Образ Блока "соловьевской поры", в понимании М., символизировал -романтика, к-рый стремится к Красоте мира, но не считает возможным достигать ее в действии, в Битве на Тропе. В романе показано становление "сверхчеловека" ницшеанского толка, вышедшего на путь индивидуального террора в борьбе со Злом. В повествовании о приключениях "донкихотской" пары -- гл. героя и его проводника-шутника и балагура, развернутом на экзотич. вост. фоне, заметно сильное влияние неоромантизма Р. Киплинга (ром. "Ким").

Критика отнеслась к первому роману М. в целом положительно. Отмечаюсь, что "роман написан свежо, талантливо и стилистически соответствует поставленным задачам"; несмотря на его принадлежность к т. н. авантюрному жанру, предпочтительно по стилевым признакам рассматривать его "вне всякого жанра, в стиле определения самого автора, данного в подзаголовке. Это, действительно, "роман о моей жизни", сохранивший свежесть и увлекательность сравнительно ранней юности". Критик хвалил автора за сатирич. изображение старого Туркестана ("бесподобные сцены из быта рус. властей") и упрекал за излишнее злоупотребление фантастикой (легендами и сказками Востока). Через всю книгу проходит "нек-рая философия борьбы" -- "очень широкий рев. идеализм, как пафос свободы, к-рым жило целое поколение накануне 1905" (К. Локс -- ПиР, 1925, No 7, с. 272--73; др. отзывы: И. Нусинов -- "Книгоноша", 1925, No 18; Н. Виленская -- "Октябрь", 1925, No 9; С -- "Смена", 1927, 25 мая).

Тот же герой в ром. "На крови" действует не в обстановке экзотического Востока, а в обстоятельствах Революции 1905. Тема "двойничества", только намеченная в "Крыше мира", становится стержневой в этом романе. Исключит, возвышение "сверхчеловеческого" сознания рев. личности над стихийным сознанием "темной толпы" кристаллизуется в теории "протеизма". Герой М., подобно античному божеству Протею, обладает способностью менять свой облик, не меняясь внутренне: в соответствии с этим он имеет два имени и два обличья -- Сергей (в среде аристократии) и Михаил (на рабочих окраинах). К этому двойничеству он приходит сознательно. В трактовке нравств. "протеизма" М. близок концепции романов Б. Савинкова "Конь бледный" и "То, чего не было". Утверждая свою свободу в границах имморализма и крайнего индивидуализма, он в итоге приходит к духовному краху и трагич. одиночеству. Отношение М. к своему персонажу двойственно: с одной стороны, он сочувствует индивидуальной борьбе "сверхчеловека" в защиту "бедных и слабых", с другой -- осуждает убийства во имя "идеи" и "азефовщину" как следствие "протеизма".

Ю. А. Айхенвальд дал точное определение психол. типа героя-"прогеиста" -- "сноб революции" ("он ее усердно делал, но делал в качестве спортсмена и эстета, в нее совершенно не веря, забавляясь игрою в свою и в чужие головы"). Считая "имморальную" и авантюрную стороны романа наиболее убедительными и автобиографическими, критик подчеркивал, что книга М. "нравственно от себя отталкивает. Трудно от нее оторваться, трудно ею не возмущаться" ("Руль", Б., 1928, No 2253); др. отзывы: НМ, 1928, No 7; "Красная новь", 1928, No 7: "Известия", 1928, 31 марта; "Комсомольская правда", 1928, 1 сент. В нояб. 1928 в Гос. т-ре им. Е. Вахтангова состоялась премьера спектакля "На крови" но роману М. (в авт. инсценировке; пост. Р. Н. Симонова), вызвавшая многочисл. отклики прессы.

В дилогии М. окончательно вырабатывается упругий, динамич. стиль с частыми интонационными (авторскими) тире и инверсиями, обилием сравнений и метафор, отличающийся также богатством цветовой палитры, многообразием характеристик персонажей через их мимику и жесты.

В 1925--31 помощник гл. редактора "Большой сов. энциклопедии", с 1931 редактор изд-ва "Федерация". Переехав в Москву, читал лекции о рабочем движении на Западе в Центр, профшколе и Пед. ин-те им. Литкенса, преподавал в Высшем ху-дож. ин-те им. В. Брюсова и на Высших гос. лит. курсах. Один из создателей ж. "ЛОКАФ" (орган Лит. объединения Красной Армии и Флота, с 1933 -- "Знамя").

В 1920--30-х гг. М. написаны романы "Союз тяжелой кавалерии" (М.--Л., 1929) -- об истории "похищения" Романовых и попытках восстановить в России монархию, "Без себя" (М--Л., 1930) -- о Гражд. войне на Украине, "Партионцы" (М., 1933) -- о народовольцах, пов. "Черный Магома. Рассказы о старой уходящей Аварии" (М., 1932); ст. "Мастерство жизни и мастера слова" (НМ, 1940, No 11--12), прозаич. пересказ для детей эпич. поэмы Низами "Искандер-намэ" (М.--Л., 1942), пьесы "Судьба гор" (М., 1933), "Удел сильных" (НМ, 1935, No 12).

Значит. событием в лит. биографии М. стал и сб. "Откровенные рассказы полковника Платова о знакомых и даже родственниках" (М., 1935), где даны яркие, подчас сатирич. картины жизни гвардейских офицеров начала века, нарисован образ "рус. империалиста". В др. своих произв. М. не отходит от присущей ему проблематики и системы образов, создавая в осн. произв. на ист.-рев. тему (ром. о Н. Э. Баумане, "Грач, птица весенняя", М.--Л., 1937, до 1990 многократно переизд.; "Накануне, 1917 год", М., 1940), но раскрывая ее по канонам социалистич. реализма.

В нач. 1938 по решению ЦК ВКП(б) М. был назначен офиц. биографом В. М. Молотова (пов. "Слава. Первый комсомол", М., 1939). В 1938--40 руководил творч. кафедрой в Лит. ин-те СП СССР. Умер в эвакуации.

Лит.: Седова А. Ф., Становление писателя. (М. конца 1880-х -- нач. 1890-х гг.). -- "Науч. тр. Ташкент. ун-та", 1970, в. 389; ее же, О нек-рых особенностях воображения героя-романтика. ("Крыша мира" М.). -- Там же, 1971, в. 396; ее же, Нек-рые особенности изображения героя М. -- Там же, 1973. в. 444: Савельев А., (Предисл. к публикации "Арест Николая II. Из восп. М.") -- КО, 1990, No 35--36: его же, Формула двойничества. -- "Рус. курьер", 1992, No 13. + КЛЭ; Казак; Масанов.

Архивы: РГАЛИ, ф. 306.

А. Л. Савельев.

Русские писатели. 1800--1917. Биографический словарь. Том 4. М., "Большая Российская энциклопедия", 1999