Франциск Ассизский Мережковский Дмитрий Сергеевич Дмитрий Мережковский Франциск АссизскийЛегенда ЧАСТЬ ПЕРВАЯ I Это было в Средние века. На высотах Умбрии лесистой, Где смолою пахнет воздух чистый, И в затишье сонном городка Только ласточки поют в карнизе Вековых бойниц, поросших мхом, -- Бернадоне Пьетро жил в Ассизи. Торговал он шелком и сукном. У него был сын. Веселый, нежный, В темной лавке старого купца Мальчик рос, мечтательный, небрежный К деньгам, счетам строгого отца. Он не мог понять его заботы О товарах, ценах и в тоске Всё следил, как Пьетро сводит счеты С важным видом мелом на доске. Скучно! Он глядит из-за прилавка, Улыбаясь, в глубину небес... Поскорей бы за город и в лес, На поля, где зеленеет травка!.. Иногда про сына своего Думал Пьетро, хитрый, скопидомный: "Мой Франческо -- мальчик добрый, скромный, Но купца не выйдет из него: Слишком нежен, слишком ручки белы. Всё б ему наряды и духи, Всё б ему романы да новеллы И стихи, проклятые стихи! Ох, уж эти мне поэты -- манят Грезы славы. Признавался сам, Что однажды, глупой рифмой занят, Он едва не продал господам Из Кремоны мне в убыток полку Лучших свитков голубого шелку. Надо меры строгие принять!" И на сына Пьетро негодует. А меж тем его, как прежде, мать, Потихоньку от отца, балует. Мальчик вырос; деньгам не узнал Он цены: чтоб только видеть вечно Радостные лица, он бросал Золото пригоршнями беспечно. Он любил веселье, жизнь, людей И родную зелень сосен, воду, Пиршеств шумную свободу. За столом, когда в кругу гостей Он смеялся и шутил, бывало -- В шутках что-то детское звучало И такое милое, что всех Побеждал невольно этот смех. II По лугам росистым, полным мира, Шли друзья однажды утром с пира. Вдруг они Франциска у Креста В брошенной часовне увидали, Бледного, поникшего в печали. Он у ног распятого Христа Горько плакал. В праздничной одежде В дни веселья, роскоши и нег Никогда таким он не был прежде: Перед ними -- новый человек. "Что с тобой, о чем ты плачешь?" -- "Братья, Плачу я о Господе моем!.. Бедный!.. Посмотрите на Распятье, Он страдает!.. Слез моих о Нем Не стыжусь пред целым миром, всюду О Христе я громко плакать буду!.." И, обняв подножие Креста, Он припал к нему еще любовней: В это утро, в брошенной часовне Понял он страдания Христа. III Собиралось в лавке у Франциска Много знатных рыцарей и дам. Шляпу сняв, он кланялся им низко: "Есть обновки, заходите к нам!" И встречал их ласково у двери. Подражая ловкому купцу, Он развертывал куски материй, Говорил: "Вот это вам к лицу!" Своему усердью сам не верил, Думал об итогах барыша, Торговался, ткань аршином мерил, И волною мягкою шурша, Падал желтый шелк под блеском солнца. Дамы деньги вынули. В луче Заиграло золото червонца. У одной был сокол на плече. Пахло тонкими духами. Метки Их остроты, легок разговор; И ласкаются у ног сеньор С острой мордой белые левретки. Но Франциск на улицу взглянул: Там, под знойным солнцем, у порога Робко нищий руку протянул И сказал: "Подайте, ради Бога!" -- "Бог подаст", -- рукой он сделал знак. Но как только отошел бедняк, Сердце сжалось от стыда и боли. "Что я сделал!" -- бледный, он умолк, И не в силах притворятся доле, Он за полцены им отдал шелк. И потом он днем и ночью видел Бедняка молящий, кроткий взор И скорбел, и золото с тех пор Он еще сильней возненавидел. IV Для отца он сделать всё готов: Взял из лавки сукон разноцветных И товар навьючил на ослов. Мимо бедных сел, долин приветных, Сосен, виноградников и скал Он ослов на ярмарку погнал. Смотрит важно, говорит он с весом, На базар торопится купец И тюки, как опытный делец, Разложил на рынке под навесом. Он в делах выказывает жар, Сердится и спорит. Весь товар Продан выгодно. Но от заботы Он всю ночь в гостинице не спал. В голове -- итоги, цифры, счеты... Утром возвращается домой; Он ушел бы в лес дышать прохладой И смотреть, как блещет мох росой. Но в лесу ограбить могут: надо Торопиться, -- в страхе и тоске Щупает он деньги в кошельке... Он бы лег в траву под эти клены, Чтоб над ним был листьев свод зеленый, Только страшно деньги потерять, И едва лишь вспомнил их -- опять Всё померкло... Нищие толпою За вожатаем идут. У них Лица неподвижны, словно тьмою Взор подернут. Он узнал слепых И смутился, и скорбел душою, -- Совести почувствовал упрек: "Нет ли медных денег?" В кошелек Руку опустил, червонец вынул, Думал спрятать вновь -- и нищим кинул. Вот второй и третий, и дождем Сыплются монеты золотые. Он кидает с радостным лицом. Спор и драку подняли слепые. Отдал всё Франциск, и у него Вместе с деньгами с души усталой Словно бремя тяжкое спадало, И в улыбке доброй -- торжество. Едет дальше: каждая былинка, Небо, птицы, резвый мотылек, И смолы янтарная слезинка На сосне, и трепетный цветок -- Полны радости великой, снова Встретили Франциска, как родного. Он с доверьем смотрит в небеса, Господу поет хвалу простую. И долины, горы и леса Повторяют песнь его святую. V "Где червонцы? Где мои товары?.. Нищим роздал, нищим сто монет!.. Так не сын же ты мне больше, нет! Будь ты проклят!.." Бернадоне старый Палку в ярости схватил: "Ты вор, Изверг, роду нашему позор!" Истощив угрозы и упреки, Подал в суд отец его жестокий. Но Франциск, когда его зовут К городским старейшинам на суд, Отвечает, кроткий и спокойный: "Я пред Богом -- грешник недостойный... Вы простите мне, но признаю Одного я в мире Судию. Над людьми поставлен Он от века, И во всем я дам Ему ответ: Человек не судит человека, Между мной и Богом судей нет!" VI И его к епископу призвали. Долго с жаром говорил отец И не мог утешиться в печали О своих червонцах. Наконец Он умолк; тогда Франциск смиренный, Перстень сняв, пред стариком кладет: "Это матери подарок. Вот -- Долг мой отдан: камень драгоценный Стоит больше денег, взятых мной!" Так Франциск, исполненный надежды, Обручился с бедностью святой: Снял с себя он обувь и одежды, Положил на землю пред отцом И воскликнул с радостным лицом: "Всё земное, всё, что я имею, -- Даже ризу прежнюю мою Я отцу земному отдаю. Больше здесь ничем я не владею! Одного хочу любить Христа, Одному хочу служить я Богу: Я избрал тернистую дорогу, -- И теперь душа моя чиста, И мечты мои свободней ветра! Я могу воскликнуть наконец: Не отец мой -- Бернадоне Пьетро, А Господь -- Небесный мой Отец! Будьте же свидетелями, братья, Я хочу быть бедным, и таким, Как родился -- слабым и нагим, Кинуться Спасителю в объятья!" VII У него ни палки, ни мешка. Опоясанный веревкой, нищий, Он в одежде грубой мужика Просит именем Христовым пищи По глухим селеньям, городам, По большим дорогам и полям Ходит, проповедуя народу: "Вы найдете в бедности свободу: Прежде ваших просьб Создатель сам Знает, братья, всё, что нужно вам. Для чего ж печетесь вы без меры Об едином хлебе, маловеры? Вы не лучше ль лилий полевых? А меж тем не ткут они, не сеют, Но цари одеться не умеют, Как одета каждая из них. В Божьем мире -- людям места много. Что ж вы спорите -- "мое", "твое"? Не тому учил Спаситель: всё, Что прекрасно, нам дано от Бога. Не одна ли общая земля,