Мопассан Ги_Де - Грезы

Грезы.

("Bêverie dans la chapelle".)

Изъ посмертныхъ стихотвореній Гюи де-Мопасана *).

*) Это стихотвореніе написано Гюи де-Мопасаномъ въ 1867 г., когда даровитому романисту было всего 17 лѣтъ (род. въ 1850, ум. въ 1893 г.). Объ открытіи памятника ему въ Парижѣ и новыхъ воспоминаніяхъ о немъ см. въ "Заграничной Хроникѣ" этой книги.

Когда декабрь красу зеленаго убора

Съ деревьевъ оборветъ холодною рукой

И вѣетъ мертвеннымъ дыханьемъ приговора

Надъ бѣлымъ саваномъ одѣтою землей, --

Толпой, единственнымъ желаньемъ вдохновлённой --

Почтить великій день Рожденія Христа,

Міръ Искупившаго съ голгоескаго креста, --

Сошлись мы вечеромъ въ часовнѣ отдаленной...

Мы проповѣднику молитвенно внимали.

Велъ рѣчь святой отецъ о Господѣ чудесъ, --

О томъ, что на землѣ извѣдавшій печали

Постигнетъ радости въ наслѣдіи небесъ...

А рѣчь его лилась, какъ ѳиміамъ священный;

Такъ сладокъ голосъ былъ, что кроткій геній грезъ

Меня въ безвѣстный край мечтаній перенесъ...

Такъ сладокъ голосъ былъ его проникновенный!..

* * *

И, мнилось, пышный лугъ, отъ лѣса убѣгая,

Лежалъ передо мной... Навстрѣчу шла весна;

И пробуждалась, какъ царевна молодая,

Земля съ улыбкою блаженной это сна...

Долина свѣтлая и лѣсъ благоухали;

И свѣтъ, и ароматъ лились со всѣхъ сторонъ...

Казалось, воздухъ былъ блаженствомъ упоенъ,

И не было конца лазурно-ясной дали...

И вѣтеръ, ласково струя свое дыханье

По нѣжной зелени трепещущихъ листовъ,

Казалось, разливалъ по нимъ благоуханье,

Похищенное съ тѣхъ далекихъ береговъ,

Гдѣ Таго плескомъ волнъ зоветъ въ свои объятья

Свѣтило дней земныхъ передъ закатомъ дня,

Когда природа, жизнь къ забвенію маня,

Пѣвцу ночей любви вся вторитъ безъ изъятья...

Любовь, одна любовь, надъ ясною долиной

Была во всемъ, вездѣ незримо разлита;

И только для меня руладой соловьиной

Не открывалися любимыя уста...

Но дерево, своимъ весеннимъ внемля сокамъ,

Все зеленѣется листвою, все цвѣтетъ;

Такъ сердцемъ услыхалъ и я любви восходъ,

И молодость въ груди забила мощнымъ токомъ...

"Любить!-- воскликнулъ я.-- Всѣмъ сердцемъ, всей душою,--

Хотя-бъ на гибель мнѣ,-- зову тебя, любовь!.."

Бурливою волной, сжигающей волною,

Кипѣла, цѣнилась, горѣла въ жилахъ кровь...

И плакалъ, плакалъ я, припавъ къ землѣ цвѣтущей

Въ развѣсистой тѣни внимавшихъ мнѣ дубовъ,

Какъ вдругъ поймалъ мой слухъ невнятный шумъ шаговъ

И пѣсню нѣжную за благовонной кущей...

Замолкло пѣніе... И снова -- стонъ призывный...

Внималъ я... Вдругъ, вдали, сквозь темную листву,

Явился предо мной какой-то образъ дивный,

Видѣнье чудныхъ сновъ блаженства на-яву...

Прекрасная, какъ май, меня не замѣчая,

Идетъ она ко мнѣ съ любовью на устахъ,

Любовь познавшая еще въ однихъ словахъ,

Напѣвовъ о любви, ея страстей не зная...

Увидѣла меня, и вся -- одно смущенье!..

Чѣмъ болѣе оно, тѣмъ красота у ней, --

Наполнившей моихъ мечтаній воплощенье, --

Всё обаятельнѣй, таинственнѣй, нѣжнѣй...

Зардѣлася, горитъ и гаснетъ лѣса фея:

Тревога, страхъ и стыдъ на трепетномъ челѣ...

Такъ дѣвственныхъ снѣговъ короны на скалѣ

При утреннихъ лучахъ бѣлѣютъ, розовѣя...

"О чемъ твоя печаль? Ты плакалъ? Плачешь снова?!.."

И я отвѣтилъ ей:

"Послушай, всё зоветъ

"Къ вершинамъ бытія блаженства неземного:

"И тѣнь, и ароматъ, и вечера приходъ...

"Всё любитъ вкругъ меня, всё пьётъ любви отраду;

"Одинъ я не любилъ ни разу до сихъ поръ;

"Я плавалъ о любви! Ея искалъ мой взоръ...

"Въ тебѣ, дитя, въ тебѣ нашелъ онъ мнѣ награду...

"О, полюби меня!.."

А вечеръ обнялъ землю;

Заря прощальная погасла; умеръ день.

И, пѣснѣ соловья въ росистыхъ кущахъ внемля,

Надъ нами свой шатёръ открыла ночи тѣнь...

Волшебникъ и поэтъ, другъ сумрака и тайны,

Запѣлъ намъ о любви такъ страстно соловей,

Что блѣдная луна взошла изъ-за вѣтвей

И заронила къ намъ лучъ первый не случайно...

Діана нѣжная -- съ небесъ далёкихъ лона

Она лила свой свѣтъ на лѣсъ и на поля,

Какъ будто и теперь ища Эндиміона

Съ тѣхъ поръ, когда его похитила земля...

А я... склонялся я къ прекрасному видѣнью,

Устами жаркими лобзая снѣгъ чела...

И вдругъ исчезло всё, весь міръ одѣла мгла.

И я... открылъ глаза, не вѣря пробужденью...

* * *

... А патеръ говорилъ:

"Грядите съ вѣрой, дѣти,

"Ко свѣтлымъ небесамъ отъ сумрачной земли,

"Хоть нѣтъ туда такихъ проложенныхъ на свѣтѣ

"Путей, какіе бы не терніемъ вели...

"Тернистъ и узокъ путь!.."

Послѣдніе напѣвы...

Я вышелъ за толпой, весь погрузясь въ мечты,

И спрашивалъ себя:

"О, счастье! Гдѣ-же ты?

"Въ далёкихъ небесахъ, иль въ сердцѣ близкой дѣвы?!.."

Аполлонъ Коринфскій.

"Вѣстникъ Иностранной Литературы", No 11, 1897