Михеев Сергей - Стихотворения

Русская стихотворная сатира 1908-1917-х годов

Библиотека поэта. Большая серия. Второе издание

Л., "Советский писатель", 1974

С. МИХЕЕВ

183. Шахматы

386. Из жизни военной газеты "Мы не моргнем". В редакции

387. Осеннее

183. ШАХМАТЫ

Два трутня-короля со станами стоят

И, шпагами рабов скрестившися мгновенно,

Так мыслят зло и сокровенно:

"Эх, дать бы им, прохвостам, мат".

А королевы грустно вышли в бой...

Их дело -- уязвлять и зло пикироваться...

Король один, размыслив сам с собой,

Для блага родины решил рокироваться...

Дипломатично нежный офицер

Кому-то объявил уж ноту с видом мага, --

Заколебалось настроенье сфер,

И вражеский король стал бледен, как бумага...

А королеве между тем слабо

От натиска коня и неуклюжей пушки,

Но тут, с послушною гримасой бибабо,

Пришли на выручку две пешки-душки,

И королевы путь стал тише и светлей,

А на зубах коня, щелкая, как орешки,

Из-за интриги королей

Прямолинейно гибли пешки...

<1912>

386. ИЗ ЖИЗНИ ВОЕННОЙ ГАЗЕТЫ "МЫ НЕ МОРГНЕМ"

В редакции

Их двое угрюмых и серо-сутулых --

Редактор -- один, а другой -- репортер,

Для них у стола два расшатанных стула,

Две пачки бумаги и грязный ковер.

Ножницы злятся и, часто вздыхая,

Рвут из какой-то газеты куски...

Сбоку чугунка коптит, потухая,

В окнах -- улыбки изжитой тоски...

. . . . . . . . . . . . . . . .

Шелестит задумчиво бумага

Под корявой, потною рукой, --

Где-то есть безумье и отвага,

Где-то есть и грозы и покой;

Где-то... Здесь, вися на коромысле,

Два ведра роняют хриплый стон --

Ни одной живой и острой мысли!

Из "вечерки" взяли фельетон,

Из "Речи" возьмут передовицу,

Главный штаб всегда даст триста строк,

И ничья надежда не смутится,

И ни в ком не вспыхнет огонек...

Те еще, кто светлой жертвой пали,

Два столбца заполнят, а конец --

Две заметки о "Палас-Рояле",

И "Цена в Берлине на свинец"...

А прочтут назавтра эти строки

Сотни робких и пытливых глаз --

Тем двоим не полетят упреки

За эффект дешевых, пестрых фраз!

И двое угрюмых и серо-сутулых --

Редактор -- один, а другой -- репортер,

Для них у стола два расшатанных стула,

Две пачки бумаги и грязный ковер...

Война пронесется, как синяя птица, --

Газету закроют без слез "молодцы";

Один за прилавок в лабаз возвратится,

Другой -- агентуры возьмет образцы!..

<1915>

387. ОСЕННЕЕ

Стоят подводы у ворот,

Бранятся ломовые,

И боль отчаянья растет...

Стоят подводы у ворот,

И это не впервые...

Стоят подводы у ворот,

И лают ломовые!..

Смотрю на сонный циферблат,

На медленные стрелки

И равнодушен, как Сократ,

Смотрю на сонный циферблат,

На рыжики в тарелке...

Плевать на всё -- на циферблат,

На рыжик и тарелки.

Ну что же? В город... Повинтить

Сумеем и без дачи --

Ведь мы не в силах изменить

Событий неизбежных нить,

Дав рубль на чай без сдачи...

Ну что же? В город... Повинтить

Сумеем и без дачи.

А где-то (ясно, словно день)

Есть слезы и порывы

Идти на нужды деревень,

А где-то (ясно, словно день)

Есть русых кос извивы...

Да, где-то... Здесь же нудный день

Да старый номер "Нивы"!..

<1916>

ПРИМЕЧАНИЯ

Сергей Михеев (ум. 1919) печатал стихи в журналах "Красный смех", "Будильник", "Сатирикон", "Новый сатириком", а также в альманахах периода первой мировой войны. Иногда выступал как литературный критик.

183. С, 1912, No 28, с. 7, подпись: С. М--в. Бибабо -- игрушечная кукла из целлулоида (голова, надеваемая на палец играющего;

386. НС, 1915, No 6, с. 8. "Мы не моргнем" -- название вымышленное. "Вечерка" -- вечерняя газета. "Речь" -- см. примеч. 61--63. "Палас-Рояль" -- название отеля. Лабаз -- торговый склад.

387. Б, 1916, No 41, с. 10, с вариантами. Печ. по "Бичу", 191(1, No 11, с. 4. Повинтить -- сыграть в винт (карточная игра). "Нива" популярный иллюстрированный еженедельник.

-----

КАЗАКАМ

Благословенный Тихий Дон,

И степь, и шумовье станиц,

И знойный день, и лунный сон,

И песни, песни ваших птиц!..

Благословенны старики,

Вас научившие в походе!

Святое слово "Казаки"

Царит в незыблемой свободе...

Средь испытаний и утрат

Не одряхлела наша воля,

И пики, как и встарь, блестят

Огнями молний среди поля...

И если буря раскачала

Средь нас иных, забывших свет,

То в нас, не дрогнувших удало, --

Благословляю я начало

И нашей веры, и побед!.."

БАШМАЧОК.

Осенней грустью опечален,

Осенней радостью смущен

Я проходил у грустных спален.

Где феи пряли зимний лен.

Я звал влюбленно-нежной песней

Ту крошку-фею, что была

Нежней и сказочно-прелестней.

Чем сны родного мне угла.

И приоткрылись занавески,

Лукавый глаз блеснул в окне.

Сверкнули золотом подвески

И... башмачок упал ко мне.

И много лет, по эту пору

Тот башмачок на сотни ног

Я примерял недремно-строг,

Но никому он не был впору.

Теперь приподнята завеса,

Разбита чаша с колдовством,--

Нашлась прекрасная принцесса,

Чуть-чуть волшебная притом.

Но в счастье я не смею верить,

Как в "пять" последний ученик.

И -- башмачок боюсь примерить:

Вдруг он окажется... велик!

Оригинал здесь

-----

Репетиция

Пять-шесть "любителей"... Паркетный пол и люстры,

Тетрадки, грим и стильное окно...

Все выглядят, как строки Заратустры,

А на столе - сардины и вино.

Все артистически манерны и крикливы;

Мужчины даже выбрили усы...

Кривят душой, хотя давно уж кривы,

Но здесь во имя этакой... красы.

- "Ах, прокурор, мы рантики - искусства",

Лепечет барышня, уж предвкушая пир,

- "Я весь для вас... У вас так много чувства"...

Зевает прокурор и ест швейцарский сыр.

Искусство?.. Здесь?.. Нет! Для цветов искусства,

В чьих лепестках мир шире и светлей,

Здесь не хватает сломанного чувства,

И нищеты... И ветра из щелей...

1912

На учебной езде

Смолкли звонкие копыта,

Повод жжёт ладони рук...

Ноги, холодом облиты,

Влезли в стремя по каблук...

Там, внизу, бревно барьера,

Я над ним как кенгуру,

Разогнался конь с карьера...

И теперь не скажешь "тпрру"!

В сердце брошены иголки,

Рой мурашек на спине,

А навозные осколки

С шумом реют в вышине...

Сердце пьёт хмельную брагу,

В сердце праздник и гроза:

Ведь не знаю где я лягу -

Пред барьером или... за?!

1916

Оригинал здесь