Мурахина-Аксенова Любовь Алексеевна - О В. В. Розанове

Л. А. МУРАХИНА

О В. В. Розанове. Из личных впечатлений

В. В. РОЗАНОВ: PRO ET CONTRA

Личность и творчество Василия Розанова в оценке русских мыслителей и исследователей. Антология. Книга 2

Издательство Русского Христианского гуманитарного института

Санкт-Петербург 1995

25 июля (7 авг.) 1918 г.

...На мой взгляд, Василий Васильевич -- удивительно женственное (в симпатичном отношении) существо, сложное, тонко сплетенное, нежное, хрупкое, нуждающееся в постоянной сердечной ласке, в нежнейших заботах и попечениях о себе; такое существо, которое так и хотелось бы взять на руки, сладко покормить и снести также в отдельный от "улицы" храм с открытым лишь потолком, открывающим вид на царство "ноуменов", к которому так тянется это редкое существо. "Сиди спокойно, дорогой, и наслаждайся тем, что представляется твоему страстно ищущему взору. Наслаждайся, не ведая злобы, ни нынешнего, ни завтрашнего дня!.." Говорить с ним о чем-нибудь обстоятельно трудновато при страшной живости его мысли, зато в высшей степени наэлектризовываешься им! И чувствуешь себя с ним, так мало эмпирически знакомым, так, словно мы когда-то были очень близки, потом надолго были разлучены, и вот, снова вместе. Благородная простота, безыскуственная деликатность, сердечность без слащавости, -- все это делает Вас<илия> Вас<ильевича> таким же обаятельным в личном общении, каким он является и в своих письменных излияниях, несмотря на то, что в них, на мой взгляд, есть большие ошибки...

...О произведениях Вас<илия> Вас<ильевича>. Да, лишь очень немногим читателям может он прийтись по уму. Прочитала его "Люди лунного света", "Темный Лик", "В мире неясного и нерешенного" и "Литературные изгнанники". И пока могу сказать только одно: очень много в авторе чисто субъективного, хорошего. Недостаток объективности, объясняемый изумительной живостью мышления, есть тем больший дефект, что автор как вихрь подхватывает читателя и уносит с собой в мир... "неясного и нерешенного", который может показаться читателю со спертым дыханием и закружившейся головою областью всего уже ясного и решенного. В частности очень много верного, пронизывающего толщи накопившихся в умах ложных представлений, но в общем дается возможность нового неверного представления. Так как центральный пункт автора первых трех прочитанных мною произведений -- акт вызывания к объективному бытию нового существа, читатель может смешать условие с целью, воображая, что в этом одном акте и есть суть всей задачи жизни: и без того, б<ыть> м<ожет>, уже склонный к культивированию этого именно акта, очень рад будет видеть в нем одном все требование религии. Тут -- возвращение к фаллизму, который, как у людей высшего порядка никогда культом быть не может (а если бывает, то лишь как мимолетное увлечение), у толпы же ведет к... одичанию. Вглядываясь в историю, лично я нахожу, что фаллизм -- достояние именно совсем еще диких обществ, или снова погружающихся в варварство, семитизирующихся. Ведь, по-моему, семитизм как явление вовсе не есть что-нибудь отдельно племенное, а лишь -- состояние, которому рано или поздно подвергается каждый индивид и каждое скопление индивидов, хотя бы разросшихся и в целое обширное государство, раз особь (или масса особей) поддались внутренней порче...

Окончательный мой личный вывод из прочитанного (книга о Н. Н. Страхове и пр<очих> в стороне): -- В. В. Розанов в высокой степени интересен и ценен для читателей мыслящих, потому что он сильно электризует их мысль, но читатель обыденный завязнет на его главном пункте. Больше не решаюсь сказать.

Повторяю лишь: В. В. Розанов -- очень обаятелен и как человек, и как мыслитель, и как писатель.

26 июля (8 авг.) утром.

...Вас<илий> Вас<ильевич> дал прочесть его "Уединенное" и 2 тома "Опавших листьев". И я приятно была удивлена, когда, раскрыв "Уединенное", нашла на 26-ой стр., что одна его родственница сказала ему: -- "В вас мужского только одежда" (последнее слово там другое). Следовательно, я не ошиблась в своей характеристике, написанной мною до прочтения отзыва другой женщины.

Вечером.

...Хорошо, что я написала предыдущее о Вас<илие> Вас<ильевиче> до ознакомления с его мелкими набросками, иначе можно бы подумать, что я плагирую, на что я способна так же мало, как на прямое воровство. Так, напр<имер>, совпало и мое выражение о том, что нужно бы поместить Вас<илия> Вас<ильевича> в храм с открытым потолком -- с тем местом (в "Опав<ших> листьях", I том), где он сам говорит: -- "Мне представлялась ночь, и половина храма с открытым куполом"... Опять радуюсь, что отчасти поняла эту крайне своеобразную личность.

Это -- клубок тончайшей трансцендентальной паутины, из которой во все стороны брызгают яркие молнии, которые на что случайно упадут, то и вырезывают в окружающем мраке, без чего оно оставалось бы незамеченным. Положим, освещается не весь данный предмет, а лишь та или иная точка его, но это и не может быть иначе при освещении на миг. Это я -- со стороны интеллектуальной. Что же касается душевной, то, насколько могла понять, Вас<илий> Вас<ильевич> обладает душою совершенно прозрачною, такою чистою, что даже маленькие недостатки ее (без которых Вас<илий> Вас<ильевич> был бы не человек) не могут отталкивать, потому что и их корень -- чистый. В том-то и вся суть Вас<илия> Вас<ильевича>, что он воплощение принципа чистоты, которая стремится покрыть собою... стушевать всю грязь, скопившуюся в современных понятиях, но -- увы! сама загрязняется от тесного соприкосновения с нечистотою. Грязнится не сама по себе, а -- в виде наружного налета. Глаза же большинства "созерцателей" только наружное, ведь, и видят и отождествляют его с сутью...

Бедная белоснежная бабочка (Психея) среди нашей липкой грязи! Не туда ты попала, а все-таки как хорошо, что попала... Хорошо -- для тех немногих, которые поймут тебя, увидят в тебе пришелицу из нагорного мира!

Да, Вас<илий> Вас<ильевич> не сочинитель, он -- открывающий и открывающийся; и он единственный в своем роде; изумительное явление среди нас. Да сохранит его Провидение как можно дольше в этом мире, где он сияет такою светлою, но таинственною, своей редкостью, звездою!

Большое счастье увидеть близко от себя эту звезду!

Относительно того, в чем расходятся мои собственные взгляды со взглядами Вас<илия> Вас<ильевича> (видим разные точки предметов) я говорить здесь не буду, это выясняется из моих литературных произведений.

Но теперь уже и punctum! {точка (лат.).}

ПРИМЕЧАНИЯ

Впервые в кн.: Голлербах Э. В. В. Розанов. Личность и творчество. Пгд. 1918. С. 48-50.

Любовь Алексеевна Мурахина-Аксенова (урожд. фон Цеплин) (1843(47?)-- 1919) -- писательница, переводчица. Автор исторических произведений (см.: Мурахина Л. Из глубины веков. Харьков. 1915). В письме к Голлербаху от 6 окт. 1918 г. Розанов писал: "Как удивительно письмо Мурахиной: до письма она видела меня всего раз или два. Не могу скрыть, что она написала гораздо лучше Вас, хотя явно и не "конгениальна", а почти на "противоположном полюсе". Но она угадала все..." (Письма В. В. Розанова к Э. Голлербаху. С. 89). См. о ней также в кн.: Спасовский М. М. В. В. Розанов в последние годы своей жизни. Нью-Йорк. 1968. С. 83-84.