Мартов Юлий Осипович - Либеральные измены

"За два года". Сборникъ статей изъ "Искры". Часть первая.

Либеральныя измѣны.

(24 сент. 1905 г. No 111).

Цѣлый рядъ фактовъ, происшедшихъ за послѣднее время, свидѣтельствуетъ о глубокомъ деморализованномъ состояніи, въ которомъ нынѣ находится либеральная оппозиція.

Положеніе о Государственной Думѣ не означало еще практическаго шага на пути къ миру между бюрократіей и либерализмомъ; но оно, несомнѣнно, знаменовало собой готовность потолковать о такого рода шагахъ. Портсмутскій миръ, позорно заканчивающій позорную войну, еще не означаетъ укрѣпленія позиціи абсолютизма; но этотъ миръ свидѣтельствуетъ о намѣреніи собрать всѣ свои силы для борьбы съ революціей.

Буржуазный либерализмъ въ западно-европейскихъ странахъ быстро начиналъ измѣнять народу, какъ только, хотя бы слегка, прикасался къ государственной власти. Буржуазный либерализмъ русскій отличается тѣмъ, что совершаетъ измѣнническія дѣянія на счетъ будущаго, довольствуясь однимъ раздраженіемъ обонянія, предвкушеніемъ будущаго насыщенія. Недаромъ, этотъ либерализмъ любитъ щеголять своимъ "идеализмомъ".

Буржуазный либерализмъ въ теченіе послѣднихъ мѣсяцевъ объявилъ бойкотъ бюрократіи въ цѣломъ рядѣ поприщъ, въ которыхъ бюрократія предлагала ему совмѣстныя дѣйствія подъ своей опекой. Необходимость бойкота вызывалась резоннымъ опасеніемъ, что сотрудничества на этихъ поприщахъ скомпрометируетъ либерализмъ, сдѣлавъ его пособникомъ и попустителемъ бюрократіи. Въ настоящее же время замѣчается возвращеніе видныхъ группъ буржуазіи на покинутыя позиція, формально приводящее ихъ къ положенію союзниковъ абсолютизма.

Либеральные промышленники, отказавшіеся въ свое время участвовать въ комиссіи Коковцева по рабочему вопросу, теперь обращаются къ тому же Коковцеву съ жалобой на отсутствіе "мѣропріятій" по рабочему вопросу и выслушиваютъ отъ него насмѣшливое напоминаніе, что пріостановка работъ комиссіи произошла по желанію самихъ представителей промышленности, считавшихъ ея засѣданія безполезными. Министръ финансовъ при этомъ заявляетъ, что онъ, съ своей стороны, готовъ возобновить совмѣстную работу, прерванную отказомъ фабрикантовъ.

А рядомъ съ этой поѣздкой столичныхъ промышленниковъ въ Каноссу, ихъ бакинскіе товарищи, нѣсколько разъ торжественно обѣщавшіе бакинскому пролетаріату поддержку его политическихъ требованій, нынѣ, послѣ грандіознаго избіенія армянъ, подмѣняютъ своя прежнія требованія объ организаціи милиціи, объ удаленіи полицейскихъ устроителей погромовъ, о введеніи свободъ организацій -- требованіемъ высылки "неблагонадежныхъ", усиленія военнаго гарнизона и... "субсидіи" изъ народныхъ денегъ на возмѣщеніе убытковъ, вызванныхъ разгуломъ царскихъ башибузуковъ.

Прибавимъ къ этому, что та же армянская буржуазія, которая царитъ въ Баку, въ другомъ мѣстѣ -- въ Асхабадѣ,-- обсуждая, вмѣстѣ съ магометанскими обоими конкуррентами, вопросъ о предотвращеніи въ западной области національной рѣзни, начинаетъ съ ходатайства передъ властями о выселеніи неблагонадежныхъ политически элементовъ обоихъ народовъ.

Во что говорить объ "армяшкахъ" всероссійскаго купечества! Мѣра ихъ гражданскаго мужества никогда не считалась чрезвычайной. Обратимъ же свой взоръ къ буржуазіи землевладѣльческой, къ центральной группѣ отечественныхъ либераловъ.

Такъ называемая "общеземская" организація рѣшила дѣло помощи голодающимъ крестьянамъ вести совмѣстно съ бюрократическимъ "Краснымъ Крестомъ".

Бойкотъ -- и всесторонній бойкотъ -- Краснаго Креста сталъ однимъ изъ лозунговъ либерализма и демократіи, какъ протестъ противъ постояннаго стремленія бюрократіи связать по рукамъ я ногамъ всякую общественную самодѣятельность въ сферѣ "филантропій". Отказъ отъ этого бойкота со стороны земскихъ либераловъ означаетъ важную уступку, сдѣланную ими самодержавію. Какими же соображеніями вызвана эта уступка? Ужъ не тѣмъ ли разсчетомъ, что совмѣстная съ Краснымъ Крестомъ организація этого дѣла позволитъ поправить дѣда "стѣсненныхъ" землевладѣльцевъ на мѣстахъ?.

Но характернѣе и знаменательнѣе всѣхъ этихъ маленькихъ и грязненькихъ измѣнъ та, которую практикуютъ теперь по всей линіи гг. профессора. Съ поразительнымъ единодушіемъ они перебѣжали на сторону реакціи, какъ только почуяли запахъ чечевичной похлебки "автономіи", пожалованной имъ "временными правилами" 27 августа.

Революціонное студенчество очень единодушно пошло по пути, на который мы указывали, по пути замѣны пассивнаго бойкота высшихъ учебныхъ заведеніи открытымъ пріобщеніемъ ихъ къ народному революціонному движенію. Резолюціи студентовъ Петербурга, Москвы, Кіева и Томска одинаково провозглашаютъ необходимость вновь раскрыть двери высшихъ учебныхъ заведеній съ цѣлью превращенія послѣднихъ въ "революціонныя трибуны".

Бойкотъ учебныхъ заведеній сыгралъ ту положительную роль, которую онъ, вообще, могъ выполнить. Студенчество произвело внушительную демонстрацію и внесло свою долю въ дѣло дезорганизаціи правительственнаго механизма. Профессорскія корпораціи были вынуждены примкнуть къ студенческому движенію. Дальнѣйшее революціонизирующее дѣйствіе бойкота не предвидѣлось: правительство и общество приспособились къ такому явленію, какъ закрытіе учебныхъ заведеній. Естественно поэтому, что студенчество охотно сняло бойкотъ, чтобы той же политической цѣли добиваться новыми средствами, соотвѣтствующими тому росту революціоннаго движенія, который отмѣчаетъ собой протекшій годъ.

Студенческая забастовка была вызвана всей совокупностью политическаго безправія, тяготѣющаго надъ Россіей; послѣднимъ же толчкомъ, распространявшимъ ее на всѣ высшія учебныя заведенія, была бойня 9-го января. Присоединившись въ то время къ студенческой забастовкѣ, профессора выдвигали, мотивируя ее, тѣ же самыя соображенія объ общемъ политическомъ положеніи и о невозможности "спокойныхъ" занятій въ разгарѣ гражданской войны.

Въ настоящее время, какъ только профессорамъ обѣщано внутреннее самоуправленіе ихъ коллегіи, они заговорили инымъ языкомъ

Лейбъ-органъ профессорскаго "сословія" "Русс. Вѣдомости" въ No отъ 7-го сентября заявляетъ:

"Боли большинство студенчества выскажется въ пользу занятій, и высшія учебныя заведенія начнутъ функціонировать, то поддержаніе правильнаго хода учебной жизни будетъ существенно обусловливаться готовностью самихъ студентовъ тому содѣйствовать". Расписывая далѣе тѣ идиллическія отношенія, которыя, благодаря "автономіи", воцарятся между студентами и профессорами, какъ старшими и младшими членами академической корпораціи, профессорскій органъ приглашаетъ студентовъ свободно высказывать свои пожеланія профессорамъ. "Но при всѣхъ этихъ пожеланіяхъ и заявленіяхъ необходимо считаться съ основными задачами и условіями дѣятельности высшихъ учебныхъ заведеній и умѣть разумно согласовать желательное съ возможнымъ. Въ академическихъ стѣнахъ можетъ, вапримѣръ, быть осуществлена широкая свобода собраній, но при условіи, что это будутъ собранія студенческія; университетъ не можетъ и не долженъ быть мѣстомъ для^ митинговъ. Студенты въ цѣломъ и въ лицѣ своихъ лучшихъ представителей должны сознать, что каковы бы ни были политическія убѣжденія въ ихъ средѣ, они нравственно обязаны, находясь въ стѣнахъ своего учебнаго заведенія, имѣть въ виду, прежде всего, интересы общіе для всей корпораціи, не допуская такихъ коллективныхъ стремленій и проявленій, которыя грозятъ подвергнуть риску существованіе университета (курс., нашъ). Юношеская способность къ увлеченію должна умѣряться разумнымъ мышленіемъ... Академическая корпорація, профессора и студенты должны общими усиліями поддерживать и укрѣплять этотъ корпоративный духъ, ограждать отъ постороннихъ вліяній достоинство университета, и осуществлять въ немъ принципы свободы и правопорядка".

Благоуханіе полицейскаго участка, которымъ отдаетъ отъ всей пошлой тирады, яснѣе всего покажетъ студенчеству, какого рода "старшихъ братьевъ" оно встрѣтитъ, вернувшись въ университетъ, въ лицѣ своихъ просвѣщенныхъ наставниковъ. Продажныя твари, неуспѣвшія еще смыть позора тѣхъ дней, когда онѣ отдавали, по приказу Боголѣпова, студентовъ въ солдаты, теперь спѣшатъ отречься отъ политическихъ обязательствъ, данныхъ ими студенчеству полгода назадъ; спѣшатъ за льготы, полученныя ихъ группой, продать то самое студенчество, которое своей кровью, своими жертвами завоевало имъ нѣкоторую свободу отъ полицейскаго вмѣшательства въ ихъ корпоративныя дѣла. Они спѣшатъ расписаться въ томъ, что принимаютъ новую "реформу" въ томъ самомъ смыслѣ, въ какомъ ее затѣяла бюрократія: они берутъ, за круговой отвѣтственностью, на себя то дѣло обузданія революціоннаго студенчества, которымъ до сихъ поръ занималось полицейское вѣдомство. Вчера еще они говорили, что свободный университетъ возможенъ только въ свободномъ государствѣ; сегодня они берутся доказывать, что освобожденный отъ нѣкоторыхъ формъ полицейскаго порабощенія университетъ долженъ жить въ сторонѣ отъ общегосударственной жизни, ограждая себя отъ всякихъ "постороннихъ вліяній". Вчера еще они протестовали противъ недопущенія евреевъ и "неблагонадежныхъ" въ высшія школы; сегодня они требуютъ отъ студентовъ, чтобы они не впускали въ аудиторіи никого изъ "постороннихъ" (распоряженіе "автономной" московской профессорской коллегіи). Вчера они на засѣданіяхъ своихъ корпорацій, вопреки закону, занимались составленіемъ политическихъ резолюцій; сегодня они требуютъ, чтобы студенты, согласно закону, не занимались на собраніяхъ своей корпораціи такими вопросами, за которые начальство можетъ разсердиться на университетъ.

Во главѣ этого похода профессоровъ поспѣшилъ стать Максимъ Ковалевскій, обратившійся съ воззваніемъ въ студентамъ о прекращеніи "безпорядковъ". Г-нъ М. Ковалевскій давно уже показалъ, что онъ, даже находясь въ опалѣ, умѣетъ заботиться о своей карьерѣ. Въ открытомъ имъ въ Парижѣ "вольномъ" университетѣ онъ съ усердіемъ, достойнымъ лучшаго дѣла, исправлялъ функціи полицейскаго наблюдателя in partibus infidelium за благонадежностью студенчества и за тѣмъ, чтобы оно, своимъ поведеніемъ не огорчало пооольокой полиціи въ Парижѣ, а въ началѣ русско-японской войны онъ счелъ удобнымъ поправить свою собственную репутацію "неблагонадежнаго" шовинистическимъ выступленіемъ въ печати противъ Японіи. Теперь, наканунѣ выступленія своей кандидатуры въ Думу, этотъ безпринципный карьеристъ вылѣзаетъ въ роли "умиротворителя" студентовъ, рядомъ съ гг. Гольцовымъ и Карѣевымъ, которые изо всѣхъ силъ стараются доказать, что не "шкурныя" соображенія диктуютъ профессорамъ ихъ позорное поведеніе. О, конечно, не шкурныя въ томъ смыслѣ, чтобы эти господа, предавъ студентовъ, въ самомъ дѣлѣ, получили отъ правительства значительныя выгоды! Нѣтъ! Когда они осуществятъ это предательство, бюрократія на ихъ шкурѣ покажетъ имъ, что они измѣнили слишкомъ рано...

Въ No 76 "Освобожденія" нѣкій "членъ академическаго союза" "принципіально протестуетъ" противъ тактики, которую мы предложили студентамъ. Осуществленіе ея, говоритъ профессоръ "въ окончательномъ счетѣ ведетъ къ разгрому высшаго образованія не хуже мѣропріятій храбраго генерала" (Глазова). Это, замѣтьте, заявляетъ человѣкъ, который нѣсколькими строками выше утверждаетъ, что, хотя большинство профессоровъ являются "политиками по-неволѣ", но общая позиція этого большинства состоитъ въ признаніи неотложной необходимости коренной реформы существующаго строя", какъ необходимаго условія самаго функціонированія высшихъ учебныхъ заведеній. Но, если безъ коренной политической "реформы", функціонированіе является какъ бы фиктивнымъ, то что значитъ это безпокойство по поводу могущаго, якобы, послѣдовать "разгрома" высшей школы? Видимое противорѣчіе вполнѣ разрѣшается заявленіемъ профессора, что академическій союзъ "долженъ отстаивать интересы и существованіе высшаго образованія, какъ отъ посягательствъ полицейскаго самодержавія, такъ и отъ увлеченія боевой революціонной пропаганды" (курс. нашъ). Спасибо за откровенность! Пусть студенчество вникнетъ въ эти слова и, со своей точки зрѣнія, оцѣнитъ нынѣшнюю позицію профессоровъ. Когда то они и ихъ либеральные сотоварищи въ прессѣ разъясняли студентамъ, что борьба правительства и реакціонеровъ противъ студенческой "политики" есть то же проявленіе опредѣленныхъ политическихъ интересовъ, и именно интересовъ реакціонныхъ; эта формула "чисто академическіе интересы" прикрывала стремленіе обратить университеты въ оплотъ полицейскаго порядка. Теперь студенты могутъ видѣть, что и новѣйшіе лозунги профессорскаго либерализма являются проведеніемъ опредѣленной партійной политики, политики умѣреннаго либерализма, озабоченнаго борьбой противъ "боевой революціонной пропаганды". На первыхъ своихъ сходкахъ студенчество высказалось противъ умѣренно-"либеральной" политики; оно съумѣетъ, мы увѣрены, отбить всякія репрессіи со стороны измѣнниковъ профессорскаго либерализма.

Впрочемъ, прежде чѣмъ приступить къ репрессіямъ, профессора пробуютъ "попугать" студентовъ... собственной забастовкой. Въ Петербургскомъ Политехникумѣ они объявили, что выйдутъ въ отставку (см. "Наша Жизнь" отъ 13 сентября), если студенты примутъ проектированную ими резолюцію о предоставленіи студенческихъ аудиторій для народныхъ митинговъ. Несмотря на угрозу, студенты приняли резолюцію, хотя и съ ненужнымъ смягченіемъ (предоставленіе подъ митинги не аудиторіи, а зданія общежитія), но, по существу, столь-же непріятную профессорамъ. Тѣмъ не менѣе послѣдніе не поспѣшили исполнить свою угрозу.

Борьба студенчества противъ вооруженныхъ "автономіей" профессоровъ -- укротителей революціоннаго движенія становится абсолютно необходимой, если студенчество не желаетъ содѣйствовать одной изъ либеральныхъ группъ въ совершеніи теперь же измѣны освободительному движенію. Бороться съ этими тенденціями, значитъ, держаться той программы дѣйствій, которая большинствомъ студентовъ принята при возобновленіи занятій,-- вплоть до образованія упомянутыхъ въ резолюціи петербургскихъ студентовъ "академическихъ легіоновъ" для революціонной борьбы въ рядахъ народа. И для успѣха этой борьбы необходимо, чтобы революціонная часть студентовъ тѣсно примкнула къ организованному пролетаріату и его политической партіи -- соціалдемократіи.

Расхожденіе между профессорами и студентами и аналогичные факты, сопровождающіе тѣ явленія предательства другихъ группъ, о которыхъ говорено выше (расхожденіе бакинскихъ инженеровъ съ нефтепромышленниками, протестъ союза врачей противъ соединенія земцевъ съ Краснымъ Крестомъ), являются симптомомъ подготовляющагося формальнаго раскола въ либерально-демократической оппозиціи {Кстати сказать, какъ видитъ читатель, рѣшающимъ моментомъ въ этомъ раздѣленіи является не вопросъ "бойкотъ или не бойкотъ"? по отношенію къ правительственнымъ "реформамъ", а вопросъ: приспособленіе къ "реформамъ" или революціонная борьба при помощи тѣхъ "уступокъ", которыя бюрократіи приходится допускать при дарованія реформъ?}, раскола, связаннаго съ положеніемъ о Государственной Думѣ и съ прекращеніемъ войны, ослабившими надежды либерализма на быструю капитуляцію бюрократіи. Ошибаются, конечно, тѣ, кто, подобно "Пролетарію" или "Сыну Отечества", пытаются изобразить "Положеніе 6-го авгуcта", какъ побѣду умѣренной буржуазіи надъ народомъ, какъ результатъ сдѣлки между ней и абсолютизмомъ. На самомъ дѣлѣ, 6-го августа побѣждена именно умѣренная буржуазія, которой самодержавіе отказало въ минимальныхъ политическихъ уступкахъ. Но вѣрно то, что указъ 6 августа, въ связи съ прекращеніемъ войны, создалъ новое политическое положеніе, толкающее радикальные элементы "общества" къ болѣе активной тактикѣ, а его умѣренные элементы -- къ реализаціи врожденныхъ имъ способностей къ "преждевременнымъ" измѣнамъ. Дѣло пролетаріата позаботиться, чтобы новое положеніе принесло самодержавію новые и смертельные удары.

Л. Мартовъ.