Еремин С. - "Объяснение" капитана Несмеянова

ПАМЯТИ ДЕКАБРИСТОВ

СБОРНИК МАТЕРИАЛОВ

ЛЕНИНГРАДЪ
1926

"Объяснение" капитана Несмеянова.

(К истории бунта Черниговского пехотного полка).

Помещаемый ниже документ Дубровинского архива (No 292), в копии переданный автором в год его смерти акад. Н. Ф. Дубровину, не лишен во многом исторического интереса. Это -- записка лица, которое само участвовало в описываемом событии. Посланный с специальным поручением об аресте подполковника С. Муравьева-Апостола, жандармский офицер Несмеянов, силою обстоятельств, вовлечен был в события бунта Черниговского пехотного полка и в своей записке дает много достоверных сведений по истории этого восстания. В "объяснении" обстоятельно рассказывается все дело об аресте С. Муравьева, об открытом нападении офицеров, соумышленников арестованного, на производившего арест командира Черниговского пехотного полка Гебеля, и о самом начале бунта. Чуждая прагматизма в изложении событий, публикуемая записка эпически просто описывает действия и обстоятельства, относящиеся к периоду с 25 декабря 1825 г. по 1-ос января 1826 г. По своему характеру и значению примыкая к обнародованной М. Ф. Шугуровым ("Русск. Архивъ" 1871 г., стр. 257) современной записке, "объясненіе" Несмеянова не только в фактической части, но и в изложении личного участия в событиях во многом согласуется и с "Записками неизвѣстного" ("Русск. Архивъ" 1882 г. No 1), с "Воспоминаніями М. И. Муравьева-Апостола" ("Русск. Архивъ" 1871 г., стр. 0229), с "Рассказомъ С. И. Муравьева-Апостола" ("Современникъ" 1913 г. No 4), с запиской событий, относящихся к восстанию и сделанной Ф. Ф. Вадковским со слов Соловьева, Быстржицкого и Мозалевского ("Бѣлая Церковь" в "Запискахъ декабристовъ", вып. 2 и 3, Лондонъ 1863 г.) и с другими показаниями участников восстания во время следствия по их делу, равно как и с позднейшими их воспоминаниями о событиях в 1-ой армии в декабрьские и январские дни. Местами, однако, оно дает и разночтения, пополняя тем самым наши сведения о Черниговском деле и представляя в то же время не мало внешних данных вообще о деятельности С. Муравьева-Апостола и его единомышленников в Управе 3-го пехотного корпуса. Кроме того, в новом свете выступают в этом рассказе некоторые известные уже лица и обстоятельства, в особенности обстановка поисков и преследования С. Муравьева, позволяющая восстановить совершенно непосредственно интереснейшие моменты развивающегося восстания, неожиданные как для главного командования, так и для самих мятежников.

С. Еремин.

Объясненіе капитана Несмѣянова.

Исполняя данное мнѣ отъ начальства секретное порученіе, {Подпоручик Несмеянов вместе с прапорщиком Скоковым, два жандармского полка офицера, прибыли из Петербурга по Высочайшему повелению (см. упом. современ. записку, также донесение генер. Рота начальнику 25 пехотн. дивизии генер. Гогелю, воспоминания М. И. Муравьева-Апостола -- в "Русск. Архивѣ" 1871 г., стр. 257, 0229, и др.). В Петербурге знали о существовании Тайного Союза на юге, и после события 11-го декабря Николай особенно его боялся; не рассчитывая на предусмотрительность командующего 1-ой армией гр. Сакена, он дал именное повеление командиру Черниговского пехотн. полка подполковнику Гебелю, дабы он, арестовав подполковника С. Муравьева с находившимся при нем-- родным его братом, отправил бы обоих с теми же жандармскими офицерами в столицу. Однако, нужно сказать, что эта версия о петербургском происхождении жандармских офицеров нуждается еще в критической проверке и дополнительных справках. В "Запискахъ декабристовъ" (вып. 2 и 3, Лондонъ, 1863 г., "Бѣлая Церковь", стр. 163), в "Запискахъ неизвѣстного" ("Русск. Архивъ", I), Несмеянов и Скоков считаются жандармами 1-ой армии; в рассказе сына Гебеля ("Русск. Архивъ", 1902 г., No 2, стр. 270) также говорится, что жандармск. поручика Несмеянова прислал Сакен вследствие доноса бежавшего солдата, хотя ниже, повествуя о дальнейших событиях, сын Гебеля сбивается и говорит, что жандармы приехали в Васильков на перекладных из Москвы,-- совсем непонятный маршрут из Могилева. Из публикуемой записки самого Несмеянова не совсем ясно его происхождение и место службы; но приезде в Петербург он жил в трактире "Париж" и ни разу не упоминает о своей части.} я отправился изъ Могилева {Главная квартира 1-ой армии, находившейся под начальством престарелого генер. Остен-Сакена; в пределах расположения ее, главным образом в 3-м корпусе, открыла свои действия Васильковская управа.} по тракту черезъ г. Кіевъ, вмѣстѣ съ Прапорщикомъ Скоковымъ, двумя унтеръ-офицерами и двумя рядовыми. Прибывъ прошлаго 1825-го года декабря 25-го числа въ 1-мъ часу ночи въ г. Васильковъ {Киевской губ.; место стоянки Черниговского полка.} прямо въ квартиру Командира Черниговскаго пѣхотнаго полка Подполковника Гебеля, гдѣ застали того же полка Маіора Тручина и до 10-ти человѣкъ оберъ-офицеровъ, также и васильковскихъ: Городничаго, Исправника и казначея, отдалъ Подполковнику Гебелю секретно конвертъ, на имя его адресованный. Онъ прочитавши объявилъ намъ съ Скоковымъ, что Подполковника Муравьева Апостола {Сергея Ивановича.} при полку на лицо нѣтъ, а что онъ съ позволенія его поѣхалъ въ г. Житомиръ. {В Житомире находился штаб 3-го пехотного корпуса, а в окрестностях его были расположены те части 8-й дивизии, которые Пыли затронуты движением; к последним особенно относились полки Пензенский, Саратовский и Тамбовский, а в 9-ой дивизии -- Черниговский полк, в которых служили старые семеновцы, преданные С. И. Муравьеву.} И тотъ часъ пошли мы въ мѣстѣ съ нимъ въ квартиру Подполковника Муравьева Апостола, застали Полтавскаго пѣхотнаго полка Подпоручика Бестужева-Рюмина, {М. П. Бестужев-Рюмин; тот самый, который был одним из главных деятелен в Управе 3-го пехотного корпуса и присоединенного к ней Общества Соединенных Славян, повешенный вместе с С. И. Муравьевым-Апостолом в 1826 г.} разжалованного въ рядовые изъ Подполковниковъ Башмакова {Флегонт Миронович, бывший командир 17-й артиллерийской бригады, известный в армии своею храбростью и разжалованный в 1820 в солдаты, с зачислением в Черниговский полк, за растрату артельных сумм; по участию его в делах Тайного .Общества и в мятеже 1825 г. был приговорен к ссылке в Сибирь; умер в Тобольске 21 сентября 1859 г.} и двухъ собственныхъ Муравьева служителей; по забратіи всѣхъ бумагъ, книгъ его и портфеля брата его отставнаго Подполковника Муравьева Апостола, {Матвея Ивановича.} которой но узнанію моему отъ Подполковника Гебеля, поѣхалъ вмѣстѣ съ братомъ въ Житомиръ, книги, бумаги и портфель уложивъ въ чемодана", запѣчатавъ казенную печатью Черниговскаго пѣхотнаго полка, взяли съ собою, а Муравьевыхъ двухъ служителей Подполковникъ Гебель приказалъ отвѣсти на гоубвахту и содержать подъ карауломъ. И въ тоже время пополуночи на 26-е число въ 3 часа отправились мы обще съ Подполковникомъ Гебелемъ ближайшею проселочною дорогою въ м. Брусиловъ, {Расположение Кременчугского полка.} гдѣ Подполковникъ Гебель полагалъ застать Муравьевыхъ, но, иенашевши здѣсь, Подполковникъ Гебель далъ отъ себя отношеніе Командиру Кременчугскаго пѣхотнаго полка Полковнику Набокову, {Н. А. Набоков, старый приятель и однополчанин (до Семеновскому полку) братьев Муравьевых, близкий им по взглядам, хотя формально и не был связан с Тайным Обществом. Впоследствии, в день выступления, С. Муравьев рассчитывал на его поддержку, но, как оказалось, напрасно.} что ежели на случай Муравьевы будутъ проѣзжать черезъ м. Брусиловъ, то оныхъ обѣихъ задержать, арестовать, содержать подъ строгимъ карауломъ и дать знать ему. Немедлѣнно отправились къ Житомиру. Проѣзжая чрезъ Родомысльскую станцію, {Радомысль -- стоянка Алексопольского полка, находившегося под командой декабриста Повало-Швейковского.} увидѣлъ я по книгѣ записанную подорожную Подполковника Муравьева, 24-го числа декабря ѣхавшаго въ Житомиръ, за подписомъ Кіевскаго Гражданскаго Губернатора, въ коей означено: слѣдующему по расположению 3-го пѣхотнаго Корпуса; я спросилъ Подполковника Гебеля, по какому случаю Муравьевъ имѣетъ такую подорожную: по отданному Высочайшему приказу штабъ и оберъ офицеры, кои служили въ Семеновскомъ полку, ни какихъ порученій не дѣлать; {Офицеры, служившие ранее в Семеновском полку и раскассированные после известной Семеновской историй, были ограничены во многих правах, им, напр., не разрешался отпуск и пр.} Подполковникъ Гебель отвѣчалъ мнѣ: "что не получилъ ли Муравьевъ подорожную отъ Дежурнаго Штабъ Офицера Князя Трубецкаго, {Сергея Петровича.} состоящаго при 4-мъ пѣхотномъ Корпусѣ, ибо они въ большой между собою дружбѣ". По пріѣздѣ 27-го числа въ 3 часа ночи въ г. Житомиръ, подъѣхали прямо къ квартирѣ, на которой останавливался всегда Подполковник!" Муравьевъ, но на оной его не застали. Подполковникъ Гебель пошелъ къ Корпусному Командиру, {Тенор. Роту.} гдѣ пробылъ болѣе двухъ часовъ, а я съ прапорщикомъ Скоковымъ въ теченіе сего времени узнали отъ еврѣевъ, что Муравьевъ отправился изъ Житомира въ м. Трояново. {Здесь квартировал Александрийский гусарский полк, командиром которого бьгл декабрист Алекс. Зах. Муравьев.} Возвратясь Подполковникъ Гебель отъ Корпуснаго Командира объявилъ намъ, 1-е, что Подполковникъ Муравьевъ являлся и обѣдалъ у Корпуснаго Командира, и сказалъ, что онъ отправляется въ полкъ, и 2-е, что Корпусный Командиръ отправляешь состоящаго при томъ Корпусѣ жандармскаго полка Поручика Ланга, для отысканія Полтавскаго пѣхотнаго полка Подпоручика Бестужева-Рюмина; котораго велено арестовать и доставить въ Корпусную Квартиру.-- Изъ Житомира отправились въ 6-мъ часу утра въ м. Трояновъ, куда прибывъ прямо къ Командиру Александрійскаго Гусарскаго полка Полковнику Муравьеву 2-му, {Алекс. Захаровичу.} незастали и здѣсь отыскиваемыхь нами Муравьевыхъ; сей объявилъ, что Муравьевы дѣйствительно были у него, но выѣхали къ брату Командиру Ахтырскаго Гусарскаго полка Полковнику Муравьеву 3-му, {Арт. Захаровичу, декабристу.} квартирующему въ м. Любарѣ, {Расположение Ахтырского гусарского полка.} куда и мы немедленно отправились. По пріѣздѣ въ м. Любарь незастали также Муравьевыхъ у Полковника Муравьева 3-го, который объявилъ, что хотя онѣ у него и были, однакожъ уѣхали неизвѣстно куда и по какой дорогѣ {Из других источников известно, что в то время, как братья Муравьевы были в Любаре в квартире Арт. Муравьева, приехавший сюда Бестужев-Рюмин сообщил С. Муравьеву о приказе, отданном об ого аресте; под вечер они направились в дер. Трилесы (в 45 верст. от Василькова) к поручику Кузьмину. Арт. Муравьев знал об этом маршруте, но намеренно не сказал Несмеянову и Гебелю.} на вольно наемныхъ лошадяхъ, и что можно отыскать того фурмана, который ихъ возилъ, но какъ оной еще невозвратился, то чрезъ тамошняго катального, съ содѣйствіемъ моимъ и Скокова, отысканъ другой фурманъ, который объявилъ, какой имянно еврей повёзъ оныхъ Муравьевыхъ, но куда именно, онъ отозвался несвѣдущимъ, и что тотъ фурманъ еще невозвратился. Послѣ сего Полковникъ Муравьевъ сталъ о томъ гораздо сурьезнѣе спрашивать того фурмана, говоря, что о семъ непремѣнно долженъ онъ знать, а Подполковникъ Гебель строщалъ наказаніемъ, естли не откроетъ, куда Муравьевы уѣхали, то уже Муравьевъ 3-й говорилъ, что такъ строго его допрашивать не нужно, ибо онъ нескажетъ, при чемъ изъяснялся, что онъ доволенъ тѣмъ, что онѣ Муравьевы отъ него уѣхали, и что въ противномъ случаѣ надобно бы было наряжать караулъ, а сіе заставило бы почти проливать кровь на кровь, ибо служащий Подполковникъ Муравьевъ ему Муравьеву 3-му родственникъ, и онъ его весьма любитъ; въ прочемъ онъ Муравьевъ 3-й содѣйствовалъ къ скорѣйшему отысканію для насъ фурманскихъ лошадей и посылалъ для сего двухъ гусаръ. По отысканіи лошадей мы всѣ вмѣстѣ отправились по Бердической проселёчной дорогѣ для открытія слѣдовъ уѣхавшихъ Муравьевыхъ.

По выѣздѣ изъ Любара часу въ 1-мъ ночи на 28-е число, отъѣхавъ отъ онаго верстъ 20-ть, повстрѣчали на дорогѣ Поручика Ланга, который обьявилъ намъ, что ни гдѣ не можетъ найдти Подпоручика Бестужева, и что онъ узналъ, будто-бы Безтужевъ поѣхалъ въ м. Любарь, и туда за нимъ слѣдуетъ; но какъ мы ему объявили, что его Безтужева въ Любарѣ нѣтъ, то онъ Лангъ возвратился съ нами для отысканія его, полагая, что онъ непременно долженъ быть вмѣстѣ съ Муравьевыми. Съ сей дороги отправилъ я Прапорщика Скокова въ правую сторону по тракту, лѣжащему къ м. Райгородку, для открытія слѣдовъ отыскиваемыхъ нами Муравьевыхъ, а въ особенности для узнанія, не проѣзжали ль онѣ чрезъ Райгородскую станцию, приказывая Скокову прибыть въ Бердичевъ, {В Бердичеве находилась главная квартира гусарской дивизии (Александрийский, Ахтырский, Мариупольский и принца Оранского полки).} где и меня отыщетъ. По отправленіи Скокова я съ Подполковникомъ Гебелемъ и съ присоединившимся къ намъ Поручикомъ Лангомъ, также и тремя жандармами поѣхалъ прямо въ Бердичевъ, куда проѣзжая верстъ за 6-ть встрѣтили на дорогѣ Любарскаго фурмана, который объявилъ, что онъ дѣйствительно возилъ изъ Любара въ Бердичевъ Муравьевыхъ, и что онѣ въ тоже время отправились изъ Бердичева въ м. Павловичи по проселечной дорогѣ, лѣжащей къ г. Василькову.

По пріѣздѣ нашемъ на Бердичевскую почтовую станцію, не заставъ тамъ Прапорщика Скокова, которой еще туда не прибылъ, и не имѣя времяни его дожидатся, я поспѣшилъ отправится въ Васильковъ почтовымъ трактомъ, при чемъ Подполковникъ Гебель снабдилъ меня предписаніемъ ввѣреннаго ему полка Маіору Трухину, что, въ случаи ежели пріѣдутъ въ Васильковъ Муравьевы, немедлѣнно бы онъ ихъ арестовалъ и содержать подъ крѣпкимъ карауломъ до его пріѣзду, и что бы на всѣхъ Васильковскихъ вьѣздахъ строго наблюдать, дабы онѣ не могли проѣхать черезъ городъ тайно. Самъ же съ Поручикомъ Лангомъ и даннымъ отъ меня однимъ жандармомъ отправился по дорогѣ въ слѣдъ за Муравьевыми, то есть въ м. Павловичи.

Декабря 29-го числа, пріѣзжая въ Васильковъ поутру въ 5-мъ часу и вручивъ повелѣніе Маіору Трухину, узналъ я отъ него, что Муравьевы еще не пріѣзжали, то я немедленно взялъ почтовыхъ лошадей, чтобы отправится навстрѣчу Муравьевыми по дорогѣ къ Павловичамъ, какъ въ тоже время пріѣхалъ на квартиру къ Трухину Черниговскаго пѣхотнаго полка Полковой Адъютантъ Поручикъ Павловъ, объявилъ, что собственный человѣкъ Муравьевыхъ пріѣзжалъ ночью въ Васильковъ и взялъ свои сани и поѣхалъ на Кіевскую проселёночною дорогу (сіе узналъ отъ одного солдата ихъ же полка). Я тотъ же часъ отправился на сказанную дорогу, но человѣка найдтить не могъ, и пріѣзжая въ д. Плесино, гдѣ квартировалъ съ ротою Черниговскаго пѣхотнаго полка Штабсъ-Капитанъ Маевскій, {Декабрист, офицер 4-й мушкетерской роты.} который по требованію моему съ его содѣйствіемъ тотчасъ далъ мнѣ обывательскихъ лошадей и въ конвой 1-го унтеръ-офицера и 6-ть человѣкъ рядовыхъ, съ коими отправился въ д. Мостище, какъ по слѣдамъ Муравьева человѣка предполагалъ я, что онѣ Муравьевы непремѣнно здѣсь должны проѣзжать изъ м. Павловичъ, но, пробывъ въ сей деревнѣ до 2-го часу ночи, освѣдомился, что Муравьевы проѣхали изъ Павловичи прямо въ деревню Трилесино, {Трилесы или Трилесье, месторасположение 5-й мушкетерской роты, находившейся иод командой поручика Кузьмина, декабриста. Здесь и произошла стычка офицеров, соучастников С. Муравьева, при его аресте с подполковником Гебелем.} где квартируетъ того же Черниговскаго полка съ 5-ю ротою поручикъ Кузьминъ, отправлен тотъ же часъ туда въ Трилесино назадъ чрезъ Плесино, гдѣ оставилъ Штабсъ-Капитану Маевскому конвойныхъ, взявъ только съ собою одного его унтеръ-офицера, поѣхалъ чрезъ г. Васильковъ, 30-го числа в 6-мъ часу утра заѣхалъ къ Маіору Трухину, который далъ мнѣ прочесть рапортъ Капитана Козлова, въ коемъ онъ прописываетъ, что 5-я рота взбунтовалась, и что Подполковнику Гебелю дали восемь ранъ, объясняя какіе имянно офицеры причинили ему раны, причемъ объявилъ мнѣ, что изъ числа тѣхъ офицеровъ два уже посажены подъ караулъ въ Васильковѣ на полковую гаубвахту, и что двѣ роты немедлѣнно отправлены въ с. Трилесино для усмиренія той 5-й роты. Узнавъ о таковомъ произшествіи, также и о томъ, что тамъ находятся и Муравьевы, тотчасъ отправился въ с. Трилесино того полка съ подпоручикомъ Кейчемъ, {Декабрист, офицер одной из мушкетерских рот, принимавших участие в восстании.} которой посыланъ былъ Маіоромъ {Трухиным.} для принятія отъ Поручика Кузьмина командуемой имъ 5-й роты. На дорогѣ встретили Капитана Вульферта, идущаго съ ротою охраняющею Полковаго Командира, котораго везли раненаго въ Васильковъ, и при которомъ находился полковой штабъ лѣкарь, при чемъ Штабсъ-Капитанъ Вульфертъ объявилъ мнѣ, что въ с. Трилесино пошла рота Капитана Козлова также для усмиренія 5-й роты. Проѣзжая по тракту въ с. Снитинку {Здесь квартировала 1-я гренадерская рота капитана Козлова.} для перемены лошадей обывательскихъ, узналъ, что тамъ находится земскій исправникъ того уѣзда, котораго отыскавъ взяли съ собою, и недоѣзжая до с. Трилесина верстъ 3-хъ, повстрѣчали роту Капитана Козлова и съ нимъ, прапорщика Скокова, съ двумя жандармами; узнавъ отъ нихъ, что 5-я рота пошла изъ Трилесина, какъ они предполагали, къ Василькову; но чтобы знать совершенно о направленіи Муравьева, сочли мы съ подпоручикомъ Кейчемъ и съ Васильковскимъ земскимъ исправникомъ за нужное ѣхать въ помянутое с. Трилесино, а Скокову съ жандармами приказалъ ѣхать въ Васильковъ къ Маіору Трухину для исполненія возложеннаго на насъ препорученія, буде застанетъ тамъ Муравьевыхъ. По пріѣздѣ туда освѣдомился отъ тахмошняго Економа, что 29-го числа въ вѣчеру часу въ 10-мъ привели къ нему два солдата своего Полкового Командира Подполковника Гебеля раненаго и совершенно безъ чувствъ съ квартиры Поручика Кузьмина, и оставивъ въі его комнатѣ, сами ушли; что онъ приказалъ немедлѣнно на одной лошади отвезти его поскорѣе въ роту Капитана Козлова, квартировавшаго въ д. Ситинкѣ, и что 5-я рота съ Муравьевымъ взяла свое направленіе къ Василькову. О порутчикѣ же Лангѣ не имѣлъ уже я никакого свѣдѣнія. {Бежавший из Трилес жандармский офицер Ланг дал первый знать в дивизионную квартиру 9-ой дивизии (Белая Церковь) о случившемся там происшествии 29 декабря 1825 г.} Въ такохмъ случаѣ отправились мы обратно в Васильковъ съ Подпоручикомъ Кейчемъ и съ Васильковскимъ земскимъ исправникомъ, но, подъѣзжая къ заставѣ, остановлены были стоящимъ тамъ карауломъ, который почти весь былъ въ пьяномъ видѣ, и когда доложили о пріѣздѣ нашемъ находившемуся тогда въ караулѣ прапорщику Мозалевскому, то онъ, выскоча ко мнѣ съ азартомъ и бранью съ заряженнымъ пистолетомъ, угрожалъ мнѣ смертію, ежели я осмѣлюсь противится, приказалъ солдатамъ взять меня съ саней, сказывая: "онъ пріѣхалъ погубить нашего Муравьева", ввели въ караульню, посадивъ подъ арестъ, приказалъ и обыскивать; самъ Мозалевскій сорвалъ съ меня сумку, въ которой хранились казенные деньги, данные мнѣ на прогоны 1600 руб., изъ которыхъ было употреблено въ дорогѣ до 260-ти и собственные мои 80-ть рублей, {В "Современной Запискѣ" ("Русск. Архивъ" 1871 г., стр. 271, 274) указывается, что при аресте жандармских офицеров в д. Мотовиловке у них отобрали 700 рублей.} подорожная тетрадь на записку прогоновъ и всѣ бумаги у меня бывшія; и когда всё сіе выбралъ изъ сумки, далъ солдатамъ изъ оныхъ денегъ 25-гь рублей, говоря: "натѣ вамъ ребята на водку"; между темъ взялъ къ себѣ всѣ деньги и бумаги. Покудова Мозалевскій разбиралъ сумку, солдаты обыскивали меня, нетъ ли еще гдѣ какихѣ денегъ и бумагъ, издаваясь надо мною самымъ обиднымъ образомъ; при обыскѣ меня солдатами я сказывалъ Прапорщику Мозалевскому, за что поступаютъ со мною такъ жестоко, но онъ началъ меня болѣе угрожать смертію, прикладывая мнѣ къ груди заряженной пистолетъ говоря: "сей часъ застрелю". Обобравши все, повели меня къ Штабсъ-Капитану Барону Соловьеву; {Вен. Ник., командир 2-ой мушкетерской роты.} приходя, къ нему на квартиру, гдѣ еще были офицеры, всѣ закричали: "поймали жандарма варвара, онъ насъ пріѣхалъ погубить"; тутъ же объявили мнѣ, что и товарищъ твой жандармъ пойманъ, и всѣ ругались надо мною самыми нискими словами, причемъ спрашивали меня, желаю ли я съ ними служить, уговаривая меня разными обольщеніями, говоря: "мы не имѣемъ Государя, а ищемъ свободы и будемъ независимыми" и что цѣль сія свободы началась еще въ 1814-мъ году, повторяя неоднократно, что у нихъ нѣтъ Государя, отзываясь весьма оскорбительно на щотъ особы Его Императорскаго Величества, чего я не дерзаю даже здѣсь пояснить. Но видя меня несоглашающимся на ихъ предложеніи, приказали, сопровождая безпрестанною бранью, отвести опять въ караульню, посадили вмѣстѣ съ солдатами, поставивгъ кругомъ меня четырехъ человѣкъ съ заряженными ружьями, угрожая уморить меня съ голоду.

На другой день 31-го Декабря поутру пришолъ ко мнѣ Поручикъ Щепила {Мих. Алекс., начальник 6-ой мушкетерской роты, убитый потом в сражении близ Трилесья.} и Подпоручикъ Бестужевъ Рюминъ, сказывая, что участь моя рѣшится смертію, ежели ты не согласисся на наше предложеніе; что онѣ нонче идутъ въ походъ и съ ними соединятся два гусарскихъ полка и артиллерійская рота. За симь пришелъ ко мнѣ Порутчикъ Кузьминъ съ заряженнымъ пистолетомъ, спрашивалъ меня, согласенъ ли я съ ними итить въ походъ; я отозвался, что я не токмо не желаю следовать ихъ заблужденію, но и страшусь даже о томъ и подумать; при сихъ словахь приказали мнѣ сей часъ молчать, прибавя къ тому: "мы велимъ васъ всѣхъ разстрѣлять, а Подполковника Гебеля убить, у насъ нѣтъ Государя, и мы никого не боимся"; потомъ ушли, приказавъ вести меня за карауломъ на площадь, гдѣ начались уже собиратся роты къ походу, вынесли знамена. Тутъ пришли ко мнѣ Порутчикъ Щепила и Подпорутчикъ Бестужевъ Рюмишь, вновь стали уговаривать меня, чтобы я шолъ съ ними въ походъ, но я оставался непоколебимымъ. Между темъ, солдаты собирались безъ всякаго порядку, кто въ мужечей шапкѣ, иные со всемъ безъ киверовъ съ открытыми головами, некоторые и пьяные, производя шумъ, офицеры съ обнаженными и палашами, отнятыми у жандармовъ, и съ заряженными пистолетами. Когда собрались уже почти всѣ, выѣхалъ верхомъ Подполковникъ Муравьевъ и съ произношеніемъ дерскихъ выраженій объявилъ, что я заставленъ буду итить съ ними, и по данному приказанію отвели меня на лѣвой флангъ, гдѣ я и прежде стоялъ за карауломъ, здѣсь присоединили ко мнѣ и Прапорщика Скокова, а жандармы находились подъ карауломъ противъ праваго фланга. Тутъ по приказанію Подполковника Муравьева полковой священникъ {Дан. Фед. Кейзер (по происхождению из дворян).} отъслужилъ молебенъ, и прочитана была какая то довольно длинная прокламація, {"Революционный Катихизис", составленный С. Муравьевым (см. о нем: "Изъ писемъ и показаній декабристовъ", под редакц. А. К. Бороздина, 1916 г., стр. 84; П. Е. Щеголевъ, "Катихизисъ С. И. Муравьева-Апостола", "Минувш. Годы", 1908 г., No 11; П. Е. Щеголевъ, "Историческіе этюды", стр. 319, где исследованы источники этого воззвания и обстановка, при которой он читался солдатам).} которой содержанія я слышать не могъ, потому что находился весьма далеко отъ того мѣста, гдѣ сіе происходило. По совершеніи чего данъ былъ сигналъ къ походу. При самомъ выступленіи въ походъ пріѣхалъ на почтовой тройкѣ какой то офицеръ, смотря но воротнику на шинелѣ, узналъ свитскаго офицера, {Ип. И. Муравьев-Апостол, младший брат С. Муравьева, ехавший к месту своего назначения в Тульчин (во 2-ю армию) и покончивший потом самоубийством.} и остановился близь лѣваго фланга, гдѣ мы съ Скоковымъ стояли подъ карауломъ. Я полагалъ, что сдѣсь онъ уже попадется въ руки заблудшихъ. Отставной Подполковникъ Муравьевъ Апостолъ {Матвей Иванович.}, -- отходя отъ фронту, пошелъ прямо на ту квартиру, гдѣ вмѣстѣ съ братомъ своимъ квартировали, свитской же офицеръ съ солдатомъ Черниговскаго пѣхотнаго полка въ слѣдъ за Муравьевымъ пошелъ, и почтовые лошади поѣхали за нимъ, служащій же Подполковникъ Муравьевъ Апостолъ приказалъ нтить въ походъ; меня, Скокова и 4-хъ жандармовъ вели за Полкомъ. Выходя за городъ Васильковъ, догналъ насъ отставной Подполковникъ Муравьевъ, ѣхавши на однихъ санкахъ вмѣстѣ съ свитскимъ офицеромъ, {Ип. И. Муравьевым-Апостолом.} ѣхали въ слѣдъ за полкомъ, разговаривая по-французски, и ѣхали съ задѣ меня. Желая знать, кто онъ имянно, видя, что кучеръ ихъ слезъ съ саней и отсталъ немного, я воспользовавшись случаемъ попросился у часовыхъ къ кучеру попросить на трубку огня, но когда онъ давалъ мнѣ на трубку огня, тихонько спросилъ: "кто это ѣдетъ", онъ мнѣ отвѣчалъ, что моего барина братъ, прапорщикъ Муравьевъ, служащій въ СПетербургѣ. Удовольствовавшись симъ открытіемъ, пошелъ на свое мѣсто и слѣдовалъ съ прапорщикомъ Скоковымъ за полкомъ по дорогѣ, лѣжащей въ Бѣлую Церковь. {Стоянка 17-го Егерского полка, в котором служил подпоручик Ф. Ф. Вадковский, декабрист; разрабатывая план движения, С. Муравьев рассчитывал на присоединение этого полка к революционным ротам, но Сухинов, посланный Муравьевым в ночь со 2-го на 3-е января из с. Пологов в Белую Церковь, привез известие, что 17-й Егерский полк выступил из нее, но не против них, а но направлению к Житомиру; думая, вероятно, на пути соединиться с этим полком, С. Муравьев и взял направление на Житомир через Трилесье ("Русск. Архивъ", 1871 г., стр. 234, 233).} На семъ походѣ солдаты снимали съ встрѣтившихся мужиковъ одѣяніе и шапки въ виду Подполковника Муравьева, от коего приказа побыло солдатамъ одѣваться потѣплѣе, а свою аммуницію бросать, имѣть съ собою только ружья и суммы съ патронами. Отойдя отъ г. Василькова за семь верстъ по большой дорогѣ, пошли въ право по проселёчной въ селеніе Матовиловку. {Место сбора пяти рот, назначенных Муравьевым для действий (В. С. Иконниковъ, "Крестьянскія движенія въ Кіевск. губ. въ 1826--27 г.г.").} Пройдя с версту, подъѣхалъ къ намъ Порутчикъ Сухинъ {И. И. Суханов, декабрист, сосланный на каторгу, подготовил в Сибири восстание, которое было раскрыто одним из заговорщиков; приговоренный к расстрелу, покончил самоубийством 1 декабря 1828 г.} съ заряженными пистолетами, объявилъ, что Подполковникъ Муравьевъ приказалъ вамъ отсель уходить, потомъ уѣхалъ; на сей же разъ подъѣхалъ къ намъ съ Скоковымъ и самъ Подполковникъ Муравьевъ на верховой лошадѣ, коему я началъ говорить, что отъ насъ отняты всѣ казенные денги, бумаги и наши собственные вещи, мы не имѣемъ способу съ чѣмъ доѣхать до полку, то Муравьевъ, вынимая заряженной пистолетъ, сказалъ мнѣ: "вотъ тебѣ способъ, ежели ты болѣе будешъ говорить"; потомъ, вынимая асигнацію 25 р. бросилъ на землю и уѣхалъ; я взялъ оные денги, возвращаясь ночью въ г. Васильковъ вмѣстѣ съ Прапорщикомъ Скоковымъ, а жандармы поведены за полкомъ, зашли въ корчму, чтобы нанять подводу доѣхать до г. Василькова, но видя въ оной хозяина прибитаго, узнали отъ него, что солдаты всѣ у него забрали и онъ не имѣетъ на чѣмъ отвести насъ, но втожъ время заѣхалъ въ корчму мужик, ѣхавшій съ Махновки въ Кіевъ, взялъ меня и Скокова съ собою до г. Василькова. По пріѣздѣ туда обьявили тамошнимъ Городничему и Земскимъ исправнику, что отъ насъ всѣ казенные деньги и бумаги забраты, и что Подполковникъ Муравьевъ отпустилъ насъ съ дороги, просили у него падорожную доѣхать до г. Кіева; Городничій объявилъ, что приходилъ къ нему въ полицію Порутчикъ Щепила съ двумя рядовыми съ заряженными ружьями, забрали всѣ подороженныя бланкеты, сказалъ, что изъ Кіева 4 пѣхотнаго корпуса Начальника Штаба Адъютантъ Штабсъ-Капитанъ Врангель пріѣхалъ для узнанія о возмущеніи Муравьевымъ Черниговскаго пѣхотнаго полка, и въ мѣстѣ съ нимъ пріѣхалъ Кіевской Земской Исправникъ. Съ квартиры Городничаго пошелъ я на квартиру Подполковника Гебеля, гдѣ засталъ Штабсъ Капитана Врангеля, объявилъ ему въ кратце о случившемся бунтѣ, и онъ взялъ насъ съ Скоковымъ съ собою въ Кіевъ; а какъ Подполковникъ Гебель находясь на своей квартирѣ сильно раненъ и былъ не въ безопасности, мы съ Штабсъ Капитаномъ Врангелемъ совѣтовали ему ѣхать въ Кіевъ въ корпусную квартиру для пользованія и для предохраненія. Я объявилъ ему, что, когда я содержался подъ карауломъ, приходившіе ко мнѣ офицеры говорили, непременно убьемъ Подполковника Гебеля, и что при выступленіи изъ Василькова Муравьевыхъ Прапорщикъ Мозалевскій отправился но Кіевской дорогѣ и легко можетъ собрать изъ оставшихся бродившихъ пьяныхъ солдатъ шайку и возвратится въ Васильковъ; по сему случаю Подполковникъ Гебель согласился ѣхать вмѣстѣ съ нами, и с нимъ штабъ лекарь Черниговскаго пѣхотнаго полка. Мы съ Скоковымъ съ тѣхъ 25-ю данныхъ намъ Муравьевымъ платили прогоны на двѣ почтовые лошади, которые брали для себя.

1826 года генваря 1-го дня прибыли въ Кіевъ, обьявя о произшествіи Корпусному Командиру и Начальнику Штаба Генералъ Маіору Красовскому. Послѣ сего Корпусный Командиръ 4 пѣхотнаго корпуса Князь Щербатовъ обьявилъ, что отправленъ буду съ донесеніемъ въ Главную Квартиру l-й Арміи въ мѣстѣ съ Адъютантомъ Начальника Штаба того же корпуса съ Штабсъ Капитаномъ Врангелемъ, а Прапорщикъ Скоковъ останется въ Кіевѣ. Вынужденнымъ находилъ себя въ такой крайности сказать Корпусному Командиру, что отобраны и собственные мои денги 80 р. и вещи въ Черниговскомъ пѣхотномъ полку. Князь Щербатовъ велѣлъ Начальнику Штаба купить для меня шубу и дать мнѣ сверьхъ прогоновъ сто рублей на дорогу. Того же числа отправился съ Штабсъ Капитаномъ Врангелемъ въ Главную Квартиру. По прибытіи объяснилъ всё вышеизьясненное на словахъ Господамъ Главнокомандующему и Начальнику Штаба Генералъ Адьютанту Толллю. По приказанію их подано мною таковое объясненіе на бумаги 1826-го года генваря 4-го дня.

Особенной Видъ.

Объясняя вышеписанное въ кабинетѣ Господина Главнокомандующаго и при бытности Начальника Штаба Генералъ Адъютанта Барона Толля. Главнокомандующій изволилъ объявить мнѣ сими словами: "очень доволенъ твоимъ дѣйствіемъ и неустрашимостью, замѣтилъ изъ твоихъ объясненій, что ты исполнилъ свою обязанность, какъ должно, отправисся съ донесеніемъ къ Государю и объяснитъ все на словахъ, какъ мнѣ, и въ донесеніи такъ написано будетъ".

На третій день ночью генваря 6-го въ 10-мъ часу по полудни, получивъ изъ рукъ въ кабинетѣ Г. Главнокомандующаго донесеніе Его Императорскому Величеству, отправился само-скорѣе на курьерскихъ отъ Могилева до С. Петербурга, охалъ 46-ть часовъ, явился къ Начальнику Главного Штаба Его Императорскаго Величества Генералъ Адъютанту Барону Дибичу, проживающему тогда въ Зимнемъ Дворцѣ, которой тотъ-же часъ изволилъ понесть привезенное мною Государю донесеніе, а мнѣ велѣлъ остатся въ его комнатѣ. Въ скоромъ времени Его Превосходительство Баронъ Дибичь изволилъ возвратится отъ Государя Императора и приказалъ мнѣ идти къ Государю для объясненія о возмущеніи Муравьевыхъ. Фельдьегерь проводилъ меня въ комнату, которая соединяется съ кабинетомъ Государевымъ. Дежурный камердинеръ Его Величества сказалъ мнѣ учтиво обождать, Государь изволитъ васъ къ себѣ потребовать; черезъ нѣсколько минутъ Государь Императоръ изволилъ подойтить къ дверямъ, камердинеръ отворилъ оную, Государь взывая меня въ кабинетъ. Я поклонился Его Императорскому Величеству. Государь сказалъ: "здравствуйте", потомъ изволилъ сказать: "Вы были свидѣтелемъ при возмущеніи Муравьевыхъ, прошу васъ объяснить мнѣ все подробно". Въ продолженіи объясненія Государь изволилъ стоять, но какъ продолжительна была оная исторія Его Величество изъволилъ отойтить, селъ на креслѣ возлѣ того стола, на которомъ занимается разсматриваніемъ бумагъ. Приказалъ мнѣ подойтить къ нему поближе и продолжать. Когда я окончивъ о возмущеніи все подробно, Государь Императоръ изволилъ удостоить меня сими словами: "Весьма благодаренъ Вамъ за исполненіе порученія, за Вашу непоколебимость; очень пріятно имѣть таковыхъ офицеровъ, поздравляю Васъ съ переводомъ въ гвардію". Послѣ сего Государь Императоръ изволилъ приказать мнѣ, чтобы я такавое объясненіе подаль на бумаги Начальнику Главнаго Штаба. За симъ поблагодаривъ съ благоговѣніемъ Государю Императору за его милость и имѣлъ счастіе доложить, что вмѣстѣ со мною были одинъ офицеръ, два унтеръ офицера и два рядовыхъ такую же терпели участь, какъ и я. Государь весьма милостиво принялъ мое предложеніе, изволилъ приказать, чтобъ я о семъ доложилъ Ивану Ивановичу Дибичу и явился бы къ нему; потомъ спросилъ о здоровьѣ Главнокомандующаго Сакена. При отходѣ изъ Государева кабинета откланиваясь, Государь изволилъ сказать: "до свиданья". Явясь къ Господину Начальнику Главнаго Штаба Барону Дибичу, которой изволилъ позвать меня въ свой кабинетъ, велѣлъ также всё пересказать о возмущеніи Муравьевыхъ; по окончаніи онаго сказалъ: "Вы столь не поколебимы и перенесли мужественно таковые притязанія, его дѣлаетъ вамъ большую честь; такъ ли вы пересказали и Государю?". Велѣлъ мнѣ остановится въ трактирѣ Парижѣ и сколько я проживу въ С-тъ Петербургѣ, за квартиру и за кушанье заплачено будетъ отъ Дежурнаго Генерала.