Маяковский Владимир Владимирович - Рожденные столицы

Владимир Маяковский

Рожденные столицы

Владимир Маяковский. Полное собрание сочинений в тринадцати томах.

Том девятый. 1928

Подготовка текста и примечания В. А. Арутчевой

ГИХЛ, М., 1958

Тот, кто никогда не был в так называемой "провинции", плохо сейчас себе эту провинцию представляет.

Тот, кто был в этой провинции до революции, -- не представляет ее совсем.

Прежде всего, самое название "провинция" дико устарело. Архаический язык еще склонен называть провинцией даже такие города, как Минск, Казань, Симферополь, а эти города, волей революции ставшие столицами, растут, строятся, а главное, дышат самостоятельной культурой своей освобожденной страны.

Наши дни -- начало культурной революции -- постоянно отмечают рост интересов рабочей массы к литературе.

Мне, по моей разъездной специальности чтеца стихов и лектора литературы, нагляднее и виднее этот рост.

За последние два месяца я выступал около 40 раз по разным городам Союза.

Первое впечатление -- аудитория круто изменилась. Раньше редкий город мог бы выдержать более, чем один о литературный вечер. И аудитория -- прежде густые, потом битые сливки города. Расходились задолго до окончания, чтобы не обменяли их ботики и шубы. Расстанешься после вечера и больше никогда и никого не видишь, разве что у зубного врача на приеме.

Сейчас любой платный вечер, рассчитанный на пару-рублевые билеты, неизменно горит. Тем не менее барьеры поломаны и стекла выбиты -- это идут по два, по три на каждый входной и галерочный билет. Неизменная фраза перед началом каждого чтения: "Прошу товарищей галерочников слезть в партер!"

Настоящая аудитория и настоящее чтение начинается только на другой день.

Так, в Баку, после вечера в бывшем особняке бывшего миллионера, теперь Дворце тюркской культуры, звонки -- "отношения".

-- Товарищ Маяковский, ждем тебя в доках!

-- Товарищ Маяковский, красноармейцы и комсостав такой-то и такой-то дивизии ждут тебя в Доме Красной Армии!

-- Студенты не могут думать, что ты уедешь, не побывав у них...-- и т. д., и т. д.

Зато и слушатель встречается по-другому.

Грузчик в Одессе, свалив на пароход чьи-то чемоданы, здоровается со мной без всякого обмена фамилиями и, вместо: "Как поживаете?" -- валит: "Скажи Госиздату, чтобы Ленина твоего дешевле издал".

Красноармеец из уличного патруля (3 года назад в Тифлисе) сам удостоверяет мою поэтическую личность.

За один день читал (за один, но не один) от гудка до гудка, в обеденный перерыв, прямо с токарного станка, на заводе Шмидта; от пяти до семи -- красноармейцам и матросам в только что строенном, прекрасном, но холодном, нетопленном Доме Красной Армии; от девяти до часу -- в университете,-- это Баку. Еще бы, он столичнится на моих глазах.

Я помню дореволюционный Баку. Узкая дворцовая прибрежная полоса, за ней грязь Черного и Белого города, за ней -- тройная грязь промыслов, с архаической фонтанной и желоночной добычей нефти. Где жили эти добыватели -- аллах ведает, а если и жили где, то недолго.

Пыльно, безлисто.

Культура -- "интернациональная".

Язык -- среднерусский: "беру манташевские, даю манташевские!"

Запросы простые -- заплатить копейку, вышибить рупь.

А тюркский язык -- к чему он? Манташев и без него в Париже обойдется, а манташевский рабочий читать все равно не умеет.

Я видел Баку 24-го года.

Свобода наций бурно выплеснулась на каждый дом тюркским алфавитом вывесок.

С неба непрерывный дождь, с боков непролазная грязь (она течет с боков горок, делая улицы непроходимыми). С моря -- непродуваемый, непродыхаемый норд-ост.

Каждый день моего недельного визита, пробираясь с кем-нибудь или к кому-нибудь из бакинцев, я слушал бесконечные планы, проекты.

Азцик. Тов. Агамали-Оглы говорит: "Тюркский алфавит -- уже препятствие нашей культуре, мы переведем его на европейский, латинский".

Азнефть. Тов. Киферис говорит: "Желонки, фонтаны уже препятствие для нефтепромышленности. Мы переведем ее, выравняем на Америку, на групповой привод".

Азпролеты. Поэт говорит: экзотика, чадры, "синь тюркская" и прочие восточные сладости, вывозимые отсюда Есениным,-- уже препятствие для нашей культуры,-- мы должны ориентировать ее на рабочего, на индустрию.

После годовщины десятилетия я опять объехал Баку.

Часов в 6 утра протираю глаза. И от утра, и от необычайности зрелища. Навстречу прогромыхал электропоезд. Огромнейшие, чистейшие вагоны поднимали к проводам пары стальных иксов. На таких иксах вели поезда электровозы по тоннелям под Нью-Йорком. В двадцать четвертом я трясся здесь в чем-то теплушечном, обдаваемый копотью. Тогда дорога шла через песок и пустырь, сейчас -- через европейские коттеджи, в садиках и цветниках.

Въезжаю в Баку.

В первый раз в жизни читаю тюркские слова вывесок латинским шрифтом.

Этот шрифт -- культурнейшая революция,-- это сближены пониманием начертания -- четверти человечества.

Хожу. На пригорке сад. Лестница белого камня. Было кладбище. Велели родственников перенести. Теперь разрастается парк и сад, а лестница из невзятых памятников.

Вечером читаю в Доме тюркской культуры. До начала меня ведут в просторный зал читальни. Тов. Юрин, талантливый поэт из Бакинской ассоциации пролетписателей, знакомит с тюркскими, уже большими и знаменитыми (4 года!) писателями.

На столе развернуты журналы -- толстый лит-политический -- полутюркский, полулатинский алфавит. Тоньше -- пионерский.

Это уже не сколок с московской культуры. Разница не количественная, а качественная. Это столичная культура --экономического, политического и культурного центра Азербайджана.

Сходства культуры -- это не насилие сотни миллионов над десятком,-- это общность идей одного трудового человечества, на разных языках строящего одну коммунистическую культуру.

На другой день я сорок минут мчал трамваем через новенький город в клуб Шаумяна -- рабочие-подростки слушали стихи, не шелохнувшись, а потом -- засыпали снегом записок.

-- Что такое рифма?

-- Как выучиться стать поэтом?.. и т. д.

Через три часа заторопились, но и торопливость особенная.

-- Кончай, товарищ, а то завтра, в 7 утра трубы таскать, а уходить не хочется.

Я взялся писать и о Минске, и о Харькове, и о Краснодаре, и о Казани, но не могу оторваться на коротком расстоянии фельетона и от одного Баку.

Поэты и писатели, где живая хроника городов и людей?

Жизнь интереснее и сложнее поэтических и беллетристических книг о ней.

Я видел, как хохотали рабочие Баку над Яковом Шведовым, повертевшимся по Баку в качестве метра и потом тиснувшего в Москве стих (проснитесь, тов. редактор! У вас есть Б. С. Э.?) о том, что баржи наливаются нефтью прямо в Баку и прямо прут на Босфор, и даже без крохотной пересадки. А в хвост к этому стиху пристегнул от стиха бакинского поэта Юрина и без всяких кавычек.

Это пишет "знаменитый", бывший в Баку, а что пишут не знаменитые и не бывшие?

Провинция слопает! -- так, что ли?

Фактов я еще наприведу в других очерках, но выводы и сейчас ясны.

Провинций много и сейчас, но они не то и не там, где были раньше. Провинция -- думать, что для стихов подойдет и Каспийское море, впадающее в Черное.

Провинция -- думать, что стихи величественнее газетной заметки, хотя их, как видите, можно высасывать из пальца (даже из чужого!), и никто за это из поэтов не выгоняет.

По Советской республике накопились новые факты, и ловить их в записную книжку интереснее, чем размусоливать потрепанный любовный фактик в целый роман или рассказ. Интереснее и читателю и писателю. Если писатель продолжит по-старому, его перерастет и массовый читатель, как уже перерос многие категории культработников.

Союз Советских Республик -- это не политическая формула. Это жизнь тела территорий и наций со светлыми и особенными головами столиц.

[1928]

ВАРИАНТЫ и РАЗНОЧТЕНИЯ

Рожденные столицы

Авторизованная машинописная копия:

Стр. 429

14 Вместо: По моей разъездной // 1 по своей разъездной

20--21 Вместо: потом битые // теперь битые

23--25 Вместо: Расстанешься после вечера и больше никогда и никого не видишь // Расстанешься с ними после вечера и больше их никогда не видишь

Стр. 430

24--25 Вместо: в только что строенном, прекрасном, но холодном // в холодном

Стр. 431

14 Вместо: Киферис говорит // Киферис говорил

17 Вместо: Поэт говорит // Поэт говорил

36 Вместо: культурнейшая революция // культурнейшая революцийща

Стр. 432

3 Вместо: талантливый // очень талантливый

8 Вместо: Тоньше // Больше

13 Вместо: Сходства // Сходство

34 Вместо: Яковом // Яшкой

39--41 Слова: [А хвост] А в хвост ..... кавычек -- вставлены.

1 Знаком // отделяется текст основного источника от его первоначального варианта.

ПРИМЕЧАНИЯ

ПРИЖИЗНЕННЫЕ ИЗДАНИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ В. В. МАЯКОВСКОГО, ВОШЕДШИХ В ДЕВЯТЫЙ ТОМ

Но. с (Новые стихи), изд. "Федерация", М. 1928, 108 стр. Слоны в комсомоле, изд. "Молодая гвардия", М. 1929, 96 стр.

Сочинения, т. 4, ГИЗ, М.--Л. 1929, 382 стр.

Туда и обратно, изд. "Федерация", М. 1930, 93 стр.

Сочинения, т. 6, ГИЗ, М.--Л. 1930, 256 стр.

Сочинения, т. 7, ГИЗ, М.--Л. 1930, 351 стр.

Без доклада не входить, ГИЗ, М.--Л. 1930, 112 стр.

Сочинения, т. 8, ГИЗ, М.--Л. 1931, 333 стр.

ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ

БММ -- Библиотека-Музей В. Маяковского,

ГЛМ -- Государственный литературный музей.

ИМЛИ -- Институт мировой литературы им. А. М. Горького Академии наук СССР.

ЦГАЛИ -- Центральный Государственный архив литературы и искусства СССР.

Рожденные столицы (стр. 429). Авторизованная машинописная копия (ЦГАЛИ); газ. "Ленинградская правда", 1928, No 19, 22 января.

Печатается по тексту газеты "Ленинградская правда".

Очерк написан после лекционной поездки Маяковского в конце 1927 г. по маршруту Харьков--Ростов--Новочеркасск--Таганрог-Армавир--Баку--Тифлис. В Баку Маяковский за четыре дня (с 4 по 7 декабря) выступил семь раз.

Стр. 429. Симферополь -- был столицей существовавшей до 1945 г. Крымской АССР.

Стр. 430. ...в Баку, после вечера в бывшем особняке бывшего миллионера.--Речь идет о первом выступлении Маяковского в Баку 4 декабря с чтением поэмы "Хорошо!" в бывшем доме нефтепромышленника Мусы Нагиева. Адрес этого "бывшего особняка" сокращенно записан Маяковским в записной книжке No 51: "Б<ывший> д<ом> Муса Нагиева Николаевская ул<ица> у Парапета "Исмаилья" Дворец культуры".

...желоночная добыча нефти -- подъем нефти из скважины при помощи желонки, примитивного прибора, напоминающего ведро.

..."беру манташевские, даю манташевские!" -- Речь идет о биржевых спекуляциях акциями бывшего нефтепромышленника Манташева.

Стр. 431 Я видел Баку 24-го года.-- В 1924 г. Маяковский в Баку не выступал, но, возможно, останавливался на обратном пути из Тифлиса, где он был в начале сентября 1924 г. Не лишено также вероятия, что 24-й год назван ошибочно и Маяковский имеет в виду свое посещение Баку в феврале 1926 г. Дальнейший текст подтверждает это предположение, так как с председателем АзЦИКа (Азербайджанского Центрального Исполнительного Комитета Советов) Агамали Оглы поэт познакомился в 1926 г.

Тов. Киферис -- Тиферис Л. Л. (ум. 1956) -- в 1927 г. один из руководителей технической реконструкции бакинской нефтяной промышленности. Групповой привод -- метод глубоконасосной эксплуатации, при котором от одного привода (мотора) эксплуатируется несколько (группа) скважин.

Азпролеты -- азербайджанские пролетарские поэты.

...восточные сладости, вывозимые отсюда Есениным.-- Маяковский имеет в виду сборник стихов С. А. Есенина "Персидские мотивы". Стихи, вошедшие в этот сборник, были написаны Есениным в 1924 г. в Баку.

...от необычайности зрелища. -- Речь идет о первой в СССР электрифицированной в 1926 г. железной дороге между Баку и его рабочими пригородами -- Сабунчи -- Сураханы.

Стр. 432. Яков Шведов (род. в 1905 г.) -- советский писатель.