Стихотворения Херасков Михаил Матвеевич Прошедшее Где прошедшее девалось? Все как сон -- как сон прошло; Только в памяти осталось Прежнее добро и зло. Будущего ожидаем; Что сулит оно, не знаем Будущее настает: Где ж оно? -- его уж нет! Все, что в жизни нам ласкает Что сердца ни веселит, Все как молния мелькает, Будто на крылах летит, -- Ах! летит невозвратимо; Как река проходит мимо, И реке возврата нет, -- К вечности она течет. Я не тот, кто дней во цвете На земле существовал; И не тот, кто жизни в лете Время числить забывал; Зимнему подобно хладу, Старость наших дней отраду И веселости мертвит; Уж не тот мой нрав, ни вид. Те, которы восхищали Взор мой женски красоты, Жизни вечером увяли! Будто утренни цветы; Те, со мною что родились, Возрастали, веселились, -- Как трава тех век пожат, И в земле они лежат. В юности моей чинами Мысли я мои прельщал; Но покрытый сединами, Суетность чинов познал. Во цветущи дни приятства Обещало мне богатство: Вижу в зрелые лета, Что на свете все тщета! Все тщета в подлунном мире, Исключенья смертным нет; В лаврах, в рубище, в порфире Всем оставить должно свет. Жизнь как ветерок провеет; Все разрушится, истлеет, Что ни видим, бренно то; А прошедшее -- ничто. Солнце тоже надо мною, Та же светит мне луна; Те ж цветы цветут весною, Но скучает мне весна. Что меня ни утешало, Время, время все умчало; Жизни сей кратка стезя И продлить ее нельзя. Что такое есть -- родиться? Что есть наше житие? Шаг ступить -- и возвратиться В прежнее небытие. Нет! -- когда мы век скончаем, Жизни будущей встречаем Наши прежние дела В книге и добра и зла. М. X-в. ----- [Херасков М.М.] Прошедшее ("Где прошедшее девалось?..") / М.Х-в // Вестн. Европы. -- 1806. -- Ч.26, N 6. -- С.104-106. ----- Михайла Матвеевич Херасков Сельская муза О ты, во сладостях житейских утопленный, От нег и красоты Природы удаленный! Когда для глаз твоих не дик зеленый лес, Приятна красота лазоревых небес, Не скучен чистый луг, усыпанный цветами, И хочешь сельскими прельщаться красотами; Когда, укрыв себя из градских пышных стен, Ты можешь целый день пробыть уединен: Отважься, и прийди ко мне под тень древесну, Взирать на красоту, земную и небесну; Прийди со мной мое спокойство разделить, Не пышностию дух -- Природой веселить. Коль можешь ты прервать твоих пристрастий узы, Прийди, и пения послушай сельской Музы. Того не повторю, что сладкий пел Марон: Открыл сокровища всея Природы он, Любимца своего Природа просветила, И в таинственный храм как друга допустила. Не смею заиграть в Маронову свирель, Для песни моея беру другую цель. Не тайну скрытую Природы открываю, Но то, что чувствую, когда в полях бываю. Мне кажется тогда, что травка, что цветы Не для одной лугов родятся красоты; Встречаю на полях разсыпанную пищу И птице, и скоту, богатому и нищу. На пышном троне Царь, порфирою покрыт, Страдает, коль земля плодов не подарит; Богатый бы сребром и златом не гордился, О пашне естьли бы крестянин не трудился; Царя и нищего питает всех равно Былинка тленная и тленное зерно. Оставь гражданское свое увеселенье И слушай, что меня приводит в удивленье! В восторге я моем, Природы по стопам Вступая на луга, вхожу как в некий храм; Натура, мнится, там раскинула порфиру И пиршество всему приготовляет мiру. Не блеском занят я престолов и корон, Зеленый холмик мне Природы зрится трон; У ней небесный свод сияет над главою, Цветками устлан пол и мягкою травою; Церера там пришед на мягкую траву, Имеет класами венчанную главу; Держаща серп одной и сноп другой рукою, Являет жатву мне картиною такою. Сия сотрудница премудра Естества Изображает мне щедроты Божества, Которы Он лиет со отдаленна неба Для размножения питательного хлеба. К убранствам данный нам встречаю здесь пример: Из былий и цветков там Флора вьет ковер; Обширныя поля богиня покрывает, Из разных свойства трав покров она свивает. Премудрая везде мне зрится простота; Но травка близь другой уж видами не та. Не смертный, кажется, художник здесь трудится, Который приманить едины очи льстится; Но каждый былия трепещущий листок Являет мне, что в нем течет отличный сок. Толь свойствы разныя и виды их наружны Вещают, что сии несходствы мiру нужны: В растениях хотя Природа неравна, Но действует равно во всех вещах она. Трава, как человек, рождается на свете: Бывает в юности, бывает в лутчем цвете; Ко старости она, равно как мы, прийдет, Лишится сил своих, увянет и умрет. Всему творению закон сей дан Судьбою. О бедный человек! все сходствует с тобою. Но только на лугах покажется весна, Былинкам прежня жизнь бывает отдана: О тленности своей тужити мы ли станем? Трава получит жизнь, так мы ль совсем увянем? Страшится, человек, безбожной мысли сей! Природу чти, ты сын возлюбленный у ней. Мне травка из земли всходящая являет, Что Бог другую жизнь и мне приготовляет; А в круге сем, где я поставлен от Него, Велит достойну быть творения Его, Чтоб я, привыкнув здесь внимать Его уставы, Свидетель после был Его небесной славы. -- Во храме что-нибудь разсмотрим Естества; Но где внимание займется наше боле, Как зренью нашему во предлежащем поле? Там, кажется, куда мой взор ни поглядит -- Природа каждый шаг приемлет новый вид. Протея хитраго она изображает, Который каждый миг себя преображает; И только я коснусь рукою до него, Уже не в том лице почувствую его; Так в таинствах своих сокрытая Природа От проницания уходит смертных рода. Во граде пышности -- Натуры здесь труды; Там роскоши одне, Природы здесь следы. Куда я ни пойду стопами сей Царицы, Вниманья моего теряются границы, И целая душа заемлется моя, На что ни погляжу в хранилищах ея. Художникам простым приписывая славу, Дивимся их трудам, их вымыслам, составу; Однако на цветок простый сперва воззри, Внимательно в листке все члены разбери: Перебегающи сквозь тонкость трубок соки Питающи цветок, млечные в стебле токи, Приятный вид его, и запах наконец, Все скажет -- вещи сей художник Сам Творец! Мне разширенное в полях Натуры царство Являет во травах и пищу и лекарство; "Врачуйте недуги! -- она вещает нам, -- Я всем помощница на свете племенам"; Не зданья для того поставлены высоки, Но в корнях и листках сии хранятся соки. Возможно ль нам на луг с презрением взирать, И наше здравие ногами попирать! О смертный! потеряв к былинке уваженье, От смерти, может быть, твое попрал спасенье. Не для того пишу, чтоб травку зря у ног, Ты неким божеством ее поставить мог; Но для того, чтоб ты внимателен казался: Натуру разбирал, и Богу удивлялся. -- Взгляни, когда в полях пчела цветок сосет, Узнаешь, где лежал твой сладкий спрятан мед: Во травке и цветках его Природа скрыла, И меда таинство пчелам лишь подарила; Сосуды разны там с напитками стоят, Которые хранит во гроздях виноград. Там разны сладости она разсыпав в поле, Животных множеству пожертвовала воле. Помона там велит плоды рождать древам, И с ветвей брать велит приятну пищу нам; Как Флорины труды в цветах многообразны, Помонины дары толико вкусом разны. Заемлют зрение отверзты небеса: Все чувства ловят здесь цветы и древеса. Нельзя внимательным к Природе не явиться, Нельзя ступить шага, и вновь не удивиться! Там влага тонкая, когда в цветках течет, Благоухание из недр ея влечет; Куда ни кинется внимание вперенно, Все жизни нашея к подпоре сотворенно. Пчела, слепляюща из вязкой мазти сот, Снимает со листков растущих в поле тот; Чрез малое сие животное Природа Дарует свет, питье и пищу для народа. Натура, кажется, трудится каждый час Питать и веселить, обогащати нас: Одежду, яству нам в полях приготовляет, Нам ризы тонкие из травок составляет. О смертный! для твоих убранств и для пелен Натура щедрая произращает лен; Там, в поле, для твоей прекрасной багряницы Рождаются листки у ног сея Царицы: Чем в жизни красишься и чем гордишься ты, Разсыпаны в полях даруют то цветы. Одеждой светлою ты очи удивляешь; Но ты забыл, что в ней Природе подражаешь. Сей нищий, коего ты хочешь удивить, И выше смертного пред ним себя явить, Сей нищий зрел давно такие розы в поле, Лежащия всегда Натуры на престоле. О жены, пышностью прельщенныя одежд! Познайте, что оне лишь дивны для невежд. И травки и цветки на них изображенны Искусством хитрых рук на шелк переложенны, В очах у пастуха цвели уже давно; Он ими убирал возлюбленну равно; Но та, живущая среди лугов, в свободе, Казалася в венках подобною Природе. Природа вами та ж во град преселена: В цветах, мне кажется, и в вас умерщвлена; Притворство с мудрою Натурою не сходно, А подражати ей всем смертным обще сродно.