О Гораціевой Піитикѣ, переведенной г-мъ Мерзляковымъ.
На страницѣ 92 въ книжкѣ сей читатели видѣли мнѣніе одной благоразумной женщины. "Развѣ непремѣнно должно -- говоритъ она -- переводить все безъ разбору? Нѣтъ! почесть сію надлежитъ оказывать только ученымъ и полезнымъ сочиненіямъ." При множествѣ издаваемыхъ книгъ на Россійскомъ языкѣ, истинно полезныя, споспѣшествующія просвѣщенію народа, исправленію вкуса, распространенію здравой словесности, къ сожалѣнію, появляются весьма рѣдко. Не станемъ скрывать своихъ недостатковъ; притворство показало бы только, что мы еще далеки отъ намѣренія исправиться. Мы любимъ иногда поговорить о Невтонѣ и Лейбницѣ, и не знаемъ навѣрное, о чемъ они писали; хотимъ казаться свѣдущими въ наукахъ, и не имѣемъ книгъ учебныхъ; сочиняемъ трагедіи и комедіи, едва зная по наслышкѣ имена Аристотеля, Сафокла, Эврипида. Иностранцы, у которыхъ мы перенимаемъ разныя мѣлочи, и которымъ безполезно завидуемъ въ усовершенствованіи изящной словесности, перевели и безпрестанно вновь переводятъ творенія древнихъ классическихъ писателей; и сіи переводы соотечественниками ихъ приемлются съ благодарностію, потому что умы заблаговременно приготовлены къ полезному чтенію, потому что они не учились у бродящихъ невѣждъ, но тамъ, гдѣ преподаются науки подъ надзоромъ правительства, по методѣ имъ одобренной.
Въ Англіи, въ Германіи, во Франціи печатаютъ по двадцати и по тридцати тысячь экземпляровъ такихъ книгъ, на которыя книгопродавцы наши побоялись бы употребить издержки для половины завода. Небогатые сочинители и переводчики по неволѣ должны соображаться съ обстоятельствами, пока найдутъ выгодное мѣсто въ службѣ, или другой способъ прожить на свѣтѣ; достаточные люди, которые могли бы, собственнымъ иждивеніемъ печатая труды свои, распространять полезныя въ отечествѣ знанія, или не готовили себя къ сему служенію, или же стыдятся ремесла книжнаго. А книгопродавцы столько заботятся о вкусѣ и просвѣщеніи, сколько откупщики о выгодахъ народа; имъ надобны только три вещи: деньги, деньги и деньги; до прочаго нѣтъ дѣла.
Наконецъ нѣсколько писателей Латинскихъ (Теренцій, Горацій, Федръ), необходимо нужныхъ для юношества, издано учеными мужами въ Россіи. Скоро не будетъ имѣть надобности выписывать изъ заграницы классическихъ сочиненій. Сверхъ того что по волѣ правительства издаются учебныя книги на россійскомъ языкѣ, нѣкоторые благомыслящіе сочинители и переводчики, единственно движимые усердіемъ распространять просвѣщеніе, отваживаются на собственномъ иждивеніи печатать книги истинно полезныя, будучи твердо увѣрены, что общество, имѣя нужду въ пищѣ для умовъ образованныхъ, благосклонно приметъ труды ихъ.
Къ симъ истинно полезнымъ книгамъ принадлежитъ печатаемое нынѣ Гораціево письмо о стихотворствѣ, переведенное г-мъ Мерзлякоыымъ. Въ письмѣ семъ содержатся правила здраваго смысла и хорошаго вкуса. Горацій, писавши къ Люцію Пизону, человѣку умному и знаменитому, и къ сыновьямъ его, изъ коихъ одинъ достигъ уже зрѣлаго возраста, вовсе не намѣренъ былъ предлагать ни системы, ни сухихъ правилъ, которыя можно было найти въ Греческихъ и Латинскихъ учебныхъ книгахъ. Отъ него, какъ отъ человѣка остроумнаго, какъ отъ опытнаго критика и художника, требовали собственныхъ его мнѣній и замѣчаній. Сіи мнѣнія, сіи замѣчанія должны быть въ головѣ не только у тѣхъ, кои пишутъ стихи, но даже и у тѣхъ, кои принимаются судить о сочиненіяхъ, или читать ихъ съ пользою.
Древніе почитали единство первымъ достойнствомъ въ сочиненіи. Чтобы живѣе изобразить мысль свою, Горацій начинаетъ вопросомъ: Не смѣшна ли картина, на которой художникъ захотѣлъ бы написать чудовище въ перьяхъ, съ человѣческою головою, съ лошадиною шеею, съ хвостомъ рыбьимъ? И продолжаетъ:
Повѣрьте мнѣ друзья, съ такимъ малярствомъ сходны
И проза и стихи, въ которыхъ мысли сбродны;
Какъ грезы соннаго, или больнаго бредъ,
Разбиты какъ нибудь на собственной свой вредъ!
Съ ногами голова въ мучительномъ расколъ;
Вы скажете: поэтъ и живописецъ въ волѣ,
Что могутъ выдумать, что въ умъ придетъ писать!
Кто споритъ! Кто дерзнетъ права сіи отнять!
Съ охотой ихъ даемъ, и пользуемся сами;
Но только съ тѣмъ притомъ, чтобъ съ бурями, громами,
Не слить намъ тишины; -- чтобы у насъ въ стихахъ
Съ мышами не жилъ котъ, овца со львомъ въ лѣсахъ! --
Довольно для образчика. Лѣтъ за пятьдесятъ передъ симъ изданъ въ С. Петербургѣ переводъ г-на Поповскаго. Читателямъ остается сравнивать, и желать, чтобъ господа стихотворцы какъ можно чаще доставляли обществу столь пріятное удовольствіе
Намъ извѣстно, что въ скоромъ времени будутъ напечатаны и другіе переводы и сочиненія г-на Мерзлякова, какъ-то; Аристотелева Піитика, Виргиліевы Эклоги и проч.