Евлахов Иван Иванович - Неделя в Баку

НЕДѢЛЯ ВЪ БАКУ.

Вѣроятно вы не забыли переселенія шемахинцевъ въ Баку, только-что возведенный въ чинъ губернскаго города? Это было въ послѣднихъ числахъ октября 1859 г., вскорѣ послѣ землетрясенія, разрушившаго столицу древняго Ширвана. Ни шумъ моря, ни новизна впечатлѣній бакинской жизни не могли заглушить тѣхъ ужасовъ, которые испытали шемахинцы въ дни грознаго явленія, разразившагося надъ Шемахой. Все еще раздавался въ ушахъ зловѣщій трескъ падающихъ зданій, раздирающія душу вопли матерей и отцовъ надъ погибшими жертвами... Печальное воспоминаніе горестнаго событія! Въ Баку насъ встрѣтило гостепріимство всѣхъ сословій города. Какъ теперь, помню движеніе бакинской извощичьей биржи, и помню безконечный обмѣнъ визитовъ между пришельцами и старожилами-чиновниками и гражданами, и этомъ многолюдные вечера соединеннаго общества въ домѣ Собранія, передѣланномъ на скорую руку изъ уютнаго домика въ обширное помѣщеніе; потомъ, съ наступившей весной, движеніе пароходовъ и шкунъ, и въ заключеніе, душное и пыльное лѣто съ неизбѣжными мошками, разогнавшее бакинцевъ въ разныя стороны искать спасенія отъ нашествія этихъ неотразимыхъ непріятелей. Тогда предстояло въ Бак многое привести въ порядокъ, многое создать вновь, чего требовали увеличившееся общество и общественная жизнь -- начиная отъ мелочныхъ продуктовъ до удобныхъ квартиръ для переселенцевъ. Скажу болѣе: нужно было въ странѣ водъ создать воду чистую, обильную, доступную цѣлому населенію города, нужно было прочистить единственный источникъ прѣсной воды хорошаго качества въ Баку -- ханскій родникъ, засоренный и вонючій отъ долговременнаго накопленія нечистотъ. По отдаленности своей, онъ не всѣмъ былъ доступенъ; при томъ же надо сказать и то, что съ виду онъ казался водою, а въ дѣйствительности быть источникъ грязи.

Я оставилъ Баку вскорѣ послѣ преобразованія его въ губернскій городъ. Пріятное воспоминаніе о немъ на долго сохранилось въ моей памяти. Я всегда любилъ море, напоминающее дни первой моей юности, любилъ всегда встрѣчаться съ нимъ и любуясь необъятнымъ гигантомъ, подслушивать плескъ его волнъ, его неумолкаемый шумъ; любилъ проводить на берегу его долгіе часы въ лунные вечера и всматриваться въ его сребристую поверхность. Проживши въ Баку полгода, несмотря на безпокойный нордъ -- неизмѣнный другъ Каспія, я сроднился съ моремъ и потому не могъ съ нимъ разстаться безъ сожалѣнія, не разсчитывая на скорое свиданіе. Вышло иначе, чѣмъ я предполагать. Чрезъ полтора года неожиданно пришлось мнѣ быть въ Баку. Съ нетерпѣніемъ я спѣшилъ взглянуть на него, видѣться съ старымъ пріятелемъ-Каспіемъ и окунуться на нѣсколько дней въ омутъ бакинской жизни. Быстро промелькнулъ предо мною Елисаветополь, съ грустью взглянулъ я на пустынную Шемаху, въ развалинахъ которой зарыты ея прошлое владычество, лучшіе дни ея; а для меня -- много воспоминаній о томъ, что умчалося безвозвратно.

Отдохнувши здѣсь часа два въ заѣзжемъ домѣ, замѣчательномъ своимъ удобствомъ, меблировкою и опрятностію, я продолжалъ свой путь; погода начала измѣняться и уже становилось темно, когда я миновалъ грязный полупостикъ Аджидары и крутой маразинскій подъемъ.

На другой день, 29-го октября, въ 12 часовъ утра я находился въ Баку. При ясной погодѣ это самое благопріятное время для того, чтобы любоваться со спуска живописною панорамою бакинской пристани, чѣмъ я и воспользовался. Въ душѣ послалъ привѣть Каспію, мирно плескавшемуся у береговъ, взглянулъ на черную полосу безотраднаго островка Наргена, на красивое зданіе порта и погрузившился вниманіемъ въ лѣсъ мачтъ пароходовъ, шкунъ и баржъ, картинно обрамлявшихъ пристань.

"На форштатъ, или въ крѣпость прикажете"? проговорилъ писклявымъ голосомъ ямщикъ изъ мѣстныхъ татаръ.

-- На форштатъ, отвѣчалъ я, прерванный весьма некстати.

Я уже чувствовалъ, что дышу морскимъ воздухомъ, что я существую въ Баку. Тарантасъ поворотилъ въ одну изъ знакомыхъ мнѣ улицъ и я считалъ себя счастливымъ, что могу бросить наконецъ якорь отдыха послѣ странствованія, изнурившаго меня до изнеможенія.

II.

При первомъ взглядѣ на Баку вы уже видите въ немъ дитя будущности. Это, можетъ быть, единственный городъ въ мірѣ, въ которомъ соединяется столько счастливыхъ условій для выгоднѣйшаго наложенія страны, для ея матеріальныхъ пользъ и гдѣ природа явилась съ такимъ избыткомъ и разнообразіемъ своихъ даровъ. Съ одной стороны раскинулось море, омывающее берега Персіи, Россіи и наше закавказское прибрежье-съ другой превосходный рейдъ съ великолѣпнымъ: портомъ; вѣчные огни -- это изумительное явленье природы; нефтяные колодцы, соль морская и глауберовая, соль въ окрестныхъ озерахъ, сѣра и множество другихъ минеральныхъ веществъ, скрытыхъ въ нѣдрахъ бакинской почвы, еще не тронутой рукой людей спеціально знающихъ дѣло. И посреди этихъ сокровищъ возрождается Баку изъ скромнаго уѣзднаго уголка въ городъ съ блестящею будущностію, въ особенности, если осуществится мысль объ устройствѣ желѣзной дороги, долженствующей связать Каспійское море съ Чернымъ. Не говорю уже о томъ, что бакинскій уѣздъ даетъ хорошій хлѣбъ, особенно при изобиліи дождей: виноградъ и другія промышленныя произведенія, какъ напр. шафранъ, и о наклонности жителей къ разнымъ работамъ въ родѣ тканья ковровъ, паласовъ и пр. Здѣсь на каждомъ шагу видны слѣды бывшаго когда-то великаго переворота, о которомъ свидѣтельствуютъ множество острововъ, выдавшихся на поверхности моря, каменный караванъ-сарай, затопленный моремъ въ двухъ верстахъ отъ берега и громадные обломки скалъ, упитанныхъ раковинами, разбросанные по цѣлому бакинскому уѣзду и самая почва мѣстами солонцеватая, мѣстами волканическаго свойства съ воспламеняющимися по временамъ и потухающими сопками. Баку по своему положенію созданъ быть портовымъ городомъ; какъ губернскій, онъ слишкомъ удаленъ отъ уѣздовъ, составляющихъ бакинскую губернію, и потому управленіе его требуетъ, такъ сказать, особенной сноровки, своихъ исключительныхъ условій, не подходящихъ къ другимъ губерніямъ. Подобное неудобство, въ какое поставленъ Баку, сосредоточивающій въ себѣ высшую администрацію губерніи и интересы ея обитателей: отдаленность его отъ центра своего района, весьма ощутительны для жителей уѣздовъ, и, особенности для бѣднаго класса. Напримѣръ, жителю Шуши, для объясненія своихъ нуждъ губернскому начальству или подачи апелляціонной жалобы въ губернскій судъ, или, наконецъ, для того, чтобы узнать о положеніи дѣла, отъ котораго зависитъ вся его судьба и проч., нужно проѣхать до Баку 300 верстъ, жителю Ленкорани 353 версты и столько же обратно, т. е. болѣе 700 верстъ -- разстояніе, которое нужно проѣхать жителю Москвы до Харькова; не забудьте, что москвичъ ѣдетъ по шоссированной дорогѣ, при путевыхъ, удобствахъ въ гостинныхъ домахъ, устроенныхъ съ комфортомъ, тогда какъ отъ Ленкорани или отъ Шемахи до Баку голыя, безлюдныя и безводныя степи! И слышалъ, что предполагается открыть отъ Баку въ Сальяны и Ленкорань сообщеніе по ближайшему пути чрезъ Волчьи вороты, Энги, Зенгичана, Авзаги и карагалинскую станцію, сокращающему разстояніе до Ленкорани почти на 200 верстъ, и мысль эта благодѣтельна потому, что во все протяженіе отъ Баку до Сальянъ дорога идетъ ровная и по грунту удобопроѣзжая во всякое время года: но осуществленію, ея, сколько мнѣ извѣстно, препятствуетъ недостатокъ прѣсной воды, хотя по этому пути въ двухъ или трехъ мѣстахъ имѣются существующіе со временъ ханскихъ резервуары, для стока и храненія дождевой воды и караванъ-сараи, весьма удобные для помѣщенія станціонныхъ домовъ. Все, это пока предположеніе; въ будущемъ будетъ хорошо -- въ этомъ никто уже не сомнѣвается; но какъ быть теперь, какъ выйти изъ затруднительнаго положенія при настоящемъ положеніи дѣлъ, вотъ въ чемъ вопросъ! По моему единственное средство для облегченія жителей бакинской губерніи -- это усиленныя обозрѣнія уѣздовъ главными начальниками. Личное присутствіе начальника губерніи въ уѣздахъ, гдѣ группируются массы народонаселенія, кромѣ тою, что его дѣлаетъ доступнымъ для народа и ближе знакомитъ его съ нуждами послѣдняго, оно имѣетъ еще и то благотворное вліяніе, что усиливаетъ служебную дѣятельность мѣстныхъ властей, удерживаетъ ихъ отъ произвола, порождаемаго обыкновенно отсутствіемъ высшаго надзора, и жители отдаленныхъ пунктовъ избавляются отъ дальнихъ странствованій въ губернскій городъ, получая удовлетвореніе ихъ просьбъ на мѣстѣ, чрезъ что сокращается огромная и безполезная бумажная переписка въ губернскомъ, уѣздныхъ и участковыхъ управленіяхъ Вотъ система, на которую слѣдовало бы обратить вниманіе. Чѣмъ ближе правительство къ народу, чѣмъ доступнѣе оно, тѣмъ быстрѣе развивается народъ, тѣмъ больше убѣждается, что правительство существуетъ именно для его благосостоянія и огражденія его интересовъ. Это въ особенности необходимо для жителей Закавказскаго края, большая часть которыхъ смотритъ на поставленныхъ надъ ними чиновниковъ, какъ на обитателей чужой планеты, какъ на что-то недосягаемое, таинственное, и встрѣчается съ ними неохотно и лишь въ случаяхъ крайней нужды. Но къ счастію, не далеко то время, когда новое поколѣніе внесетъ въ народъ честныя убѣжденія и мягкостію своихъ правокъ, благородствомъ направленія и дѣйствій достигнетъ желанія Государя, выражавшаго недавно въ Высочайшемъ рескриптѣ на имя князя Суворова, "чтобы правительствующіе и управляемые соединялись узами взаимной привязанности и взаимнаго довѣрія". Желаніе это священно для всѣхъ, кто сознаетъ высокое назначеніе народоправитеіей и стремится къ водворенію правды и блага общественнаго.

Обращаюсь опять къ Баку. Явившись сюда чрезъ полтора года, я встрѣтилъ въ немъ значительную перемѣну противъ прежняго. Видно, что Баку измѣняется съ каждымъ днемъ и что время подвигаетъ дѣятельность жителей, выражающуюся въ его наружной обстановкѣ и общественномъ быту. На форштатѣ, куда выползаютъ мало по малу изъ душныхъ стѣнъ крѣпости туземцы, имѣвшіе до сихъ поръ пріютъ въ тѣсныхъ и кривыхъ крѣпостныхъ переулкахъ, явилось много новыхъ и красивыхъ каменныхъ домовъ въ европейскомъ вкусѣ; идетъ постройка двухъ обширныхъ караванъ-сараевъ, долженствующихъ украсить городъ между базаромъ и памятникомъ Циціанова; изъ нихъ одинъ уже почти оконченъ. Но самое благодѣтельное пріобрѣтеніе Баку -- это великолѣпный и прочный резервуаръ изъ тесанаго камня, устроенный для снабженія города чистою водою изъ ханскаго родника. Резервуаръ или бассейнъ этотъ устроенъ въ центрѣ городскаго поселенія и потому доступенъ каждому; имъ, благодаря князя-намѣстника, пополненъ недостатокъ, который бакинцы искони терпѣли. Это, можно сказать, первый основной камень благосостоянія жителей Баку, съ возведеніемъ послѣдняго на степени губернскаго города. Какое странное сочетаніе случайностей: бассейнъ красуется рядомъ съ памятникомъ одного изъ первыхъ и мудрыхъ правителей края, положившихъ прочное основаніе русскому владычеству за Кавказомъ. Прахъ Циціанова, павшаго въ Баку жертвою вѣроломства Хусейнъ-Куш-хана бакинскаго, въ 1806 году, явилъ собою какъ бы залогъ той будущности, которая начинается теперь для Баку. Наблюдательный взглядъ встрѣчаетъ зародыша этого начала на каждомъ шагу: на базарѣ многолюдство замѣтно приращается, но не праздное и случайное, а слагающееся по естественному ходу, по чутью, которое влечетъ промышленный и торговый людъ къ мѣсту ихъ выгодъ и дѣятельности, караваны верблюдовъ съ привозными и отвозными товарами загромождаютъ пространство отъ площади до крѣпостныхъ воротъ, по которому снуютъ безпрерывно биржевые извощики и тянется непрерывный рядъ фургоновъ. Бакинское училище съ пансіономъ переведено въ приличный и просторный домъ изъ прежняго тѣснаго и бѣднаго помѣщенія; у пристани вѣчная суета и здѣсь-то зараждается та громадная дѣятельность, которая составляетъ краеугольный камень богатства и движенія торговли и промышленности, въ странѣ, имѣющей связь по своимъ отношеніямъ съ внутреннею Россіей, Персіею и Чернымъ моремъ. Есть еще два предпріятія въ бакинскомъ раіонѣ: на о. Святой заводъ парафиновыхъ свѣчъ, принадлежащій компаніи Теръ-Гукасова, откупщика бакинскихъ нефтяныхъ промысловъ {Въ бытность мою въ Бяку, въ заводѣ Теръ-Гукасова на о. Святомъ произошелъ пожаръ отъ неосторожнаго обращеніи съ газомъ. Добычею пожара сдѣлалось нѣсколько тысячъ парафиновыхъ свѣчъ, уже готовыхъ къ продажѣ и сгорѣло много парафина; а самое главное -- повреждена машина для выдѣлки свѣчей, пріостановившая работы на заводѣ покрайней мѣрѣ на полтора года до привоза изъ за границы новой машины.}, и сураханинскій заводъ компаніи барона Н. Е. Торпау, въ 15 верстахъ отъ Баку. Заводь этотъ построенъ на огняхъ, которые до 1858 года оставались безъ всякой пользы; наконецъ правительство предоставило ихъ товариществу барона Торпау, принявшему ихъ въ свое вѣдѣніе и устроившему тамъ заводъ для выдѣлки изъ нефтегиля -- парафина, изъ нефти -- фотогена и другихъ спиртовъ по усовершенствованному способу; тамъ же выдѣлываются парафиновыя спички, выжигается известь и устроенъ стеклянный заводъ, который начнетъ свои дѣйствія въ непродолжительномъ времени. Я имѣлъ случай быть въ сураханинской лабораторіи, снабженной обильнымъ запасомъ химическихъ препаратовъ; съ любопытствомъ разсматривалъ куски нефтегиля и парафина, котораго добывается изъ пуда нефтегиля 13 фунтовъ. Нельзя не сожалѣть, что пожаръ истребилъ и на заводѣ Теръ-Гукасова огромное количество заготовленныхъ парафиновыхъ свѣчъ; опытъ доказываетъ, что они превосходнѣе и экономнѣе стеарина; навѣрное можно предсказать, что парафинъ войдетъ быстро въ общее употребленіе и перестанетъ соперничество стеарина уже потому, что вѣроятно будетъ продаваться гораздо дешевле {Говорятъ, что лѣтомъ парафиновыя свѣчи имѣютъ запахъ нефти; но это зависитъ отъ выдѣлки.}. Сураханинскій заводъ, судя по хорошему началу, обѣщаетъ современемъ огромныя выгоды счастливой компаніи, которой выпалъ жребій распоряжаться такими сокровищами, какъ бакинскіе вѣчные огни. Къ сожалѣнію, постройки совершенно измѣнили первобытный видъ огней; прежде бывало видимые за шесть верстъ, они издали останавливали на себѣ нетерпѣливые взоры путешественниковъ и приковывали ихъ вниманіе. Теперь часть огней заслонена постройками, часть втиснута, въ нихъ въ разныхъ видахъ, смотря по тому, на что они употребляются: на печеніе ли хлѣба, выжиганіе, извести, выдѣлку стекла, фотогена и проч. Такой же участи подверглись и самыя капища огнепоклонниковъ, которыхъ впрочемъ осталось теперь только три; изъ нихъ одинъ -- старикъ временъ ермоловскихъ, другой дюжій, плечистый и рослый дѣтина, свободно объясняющійся по русски. Обрядъ моленія этихъ обрусѣлыхъ индусовъ забавенъ также, какъ и обстановка молельни, напоминающая что-то дѣтское своими бронзовыми и фарфоровыми статуэтками и куклами. Я не распространяюсь объ нихъ, такъ какъ многіе изъ путешественниковъ уже описывали ихъ подробно.

Баку, при его здоровомъ климатѣ, упрекаютъ въ недостаткѣ зелени, отсутствіе которой дѣлаетъ мертвою тамошнюю природу. Но совершенства нѣтъ въ самой природѣ; на земномъ шарѣ не много найдется, мѣстностей, гдѣ бы представлялись при благопріятныхъ условіяхъ положенія страны для извлеченія матеріальныхъ выгодъ и климатическія удобства. Индія, эта сокровищница всемірныхъ торговыхъ и промышленныхъ предпріятій, страна роскошнѣйшей природы, и въ то же время страна гибельная по климату, опасная какъ отечество хищныхъ звѣрей и ядовитыхъ гадовъ, смертоносныхъ при малѣйшей неосторожности; источникъ горячекъ, холеры и всевозможныхъ злокачественныхъ болѣзней. Я воображаю всегда Баку коммерческимъ человѣкомъ по призванію, съ серьезною физіономіею; ему не до зелени, не до поэтической обстановки, онъ всѣмъ существомъ своимъ погруженъ въ разсчеты и озабоченный ожиданіями огромныхъ выгодъ, довольствуется пока простыми огородными овощами, каковы салатъ и капуста, которые можно имѣть тамъ лѣтомъ и зимою. Впрочемъ есть примѣръ, что въ Баку можно даже заняться садоводствомъ; чтобы убѣдиться въ этомъ, стоитъ заглянуть въ садъ за крѣпостыми воротами, устроенный заботливостію тамошняго коменданта, P. Р. Ховена. Говорятъ, что въ этомъ саду насажено до 12 т. деревъ и они принялись какъ въ самомъ благопріятномъ климатѣ. Имѣйте терпѣніе, Баку дойдетъ и до зелени, и до прекрасныхъ дачъ, до всего, что можетъ создать рука человѣка, при помощи матеріальныхъ средствъ; для этого нужно время и осуществленіе нашихъ ожиданій. Одного только нельзя побороть -- это почтеннаго норда, несноснаго, но благодѣтельнаго обитателю бакинскаго уѣзда. Лѣтомъ онъ засыпаетъ глаза пескомъ, отъ котораго не спасаютъ ни очки, ни всякія другія хитрости,-- зимою снѣжными хлопьями; но за то, побушевавши дня три (это его обыкновенный терминъ), оставляетъ послѣ себя благодатный, чистый и живительный воздухъ, который бакинцы глотаютъ съ жадностію, какъ цѣлебное лекарство.

Какъ случайный гость, я не имѣлъ времени вдаваться въ подробности бакинскаго міра, да и некогда было; поговорю объ нихъ въ другое время. Я пріѣхалъ въ Баку въ день воскресный, а это не бездѣлица. Въ провинціальныхъ городахъ воскресенье не просто праздничный день, для отдыха отъ трудовъ; и напротивъ, это день трудовой, день суеты и всяческихъ визитовъ, встрѣчъ личностей, которыя годятся только по воскресеньямъ или по большимъ праздникамъ; въ промежуткѣ каждый живетъ про себя, слѣдя изъ въ своего домашняго далека за городскими слухами и сплетнями на случай новыхъ встрѣчъ и визитовъ. Я говорю вообще о нашихъ провинціальныхъ городкахъ. Не отвергаю прогресса въ развитіи человѣческихъ обществъ, преуспѣянія въ искорененіи суевѣрій и отсталыхъ обычаевъ; но тяжело достается этотъ прогрессъ отдаленнымъ закоулкамъ нашей обширной Россіи, медленно онъ плетется. Нужны чрезвычайныя усилія, чтобы водворить свѣтъ цивилизаціи надъ мракомъ заблужденій и невѣжества, въ которомъ коснѣетъ еще большая часть человѣчества. Я помню губернскій городъ, гдѣ съ трудомъ отличали человѣка образованнаго отъ чернильнаго писаки или отъ паркетнаго фата, гдѣ считалось тупоуміемъ -- не играть въ карты. Нельзя не замѣтить кстати что карты составляютъ едва ли не жизненный элементъ провинціальнаго быта, одолѣваемаго умственнымъ застоемъ и физическою немощью насчетъ неистоваго развитія желудковъ... Но я помню и тотъ блаженный уголекъ, гдѣ отъявленный шутъ-городничій, кропая стишки на какомъ-то новоизобрѣтенномъ имъ языкѣ, считался великимъ поэтомъ и вслѣдствіе этого хорошимъ полицейскимъ чиновникомъ. Въ Баку совершенно иной характеръ и направленіе общества. Оно сформировалось такъ счастливо, какъ ни въ одномъ изъ закавказскихъ городовъ. Въ бакинскомъ общественномъ кругу встрѣчается нѣсколько семействъ истинно-образованныхъ, много превосходныхъ молодыхъ людей изъ флотскихъ офицеровъ; есть въ Баку, наконецъ, личности, которыя своимъ просвѣщеннымъ умомъ сдѣлали бы честь всякому порядочному обществу. Въ домѣ бакинскаго собранія, выписывающаго, по мѣрѣ средствъ, газеты и журналы, помѣщается городская библіотека, свидѣтельствующая о сочувствіи сему полезному предпріятію ея основателей чиновниковъ. Посѣтивъ собраніе въ день самаго пріѣзда, такъ какъ оно зимою каждое воскресенье даетъ танцовальные вечера, я встрѣтилъ небольшое общество и значительную разницу въ сравненіи съ прежними оживленными и многолюдными вечерами. Мнѣ сказали, что большинство дамъ посѣщаетъ собраніе черезъ воскресенье; это значило, что я попалъ въ клубъ не совсѣмъ удачно, хотя провелъ время довольно пріятно; нельзя не отдать справедливости благоустройству бакинскаго собранія, составляющаго единственный пріютъ для молодежи и удовольствій для бакинскаго общества. Замѣтно, что объ немъ заботятся и стараются по возможности поддержать его. Это доказывается самымъ помѣщеніемъ, занимаемымъ клубомъ и тщательною его обстановкою.

Далеко за полночь я оставилъ собраніе и пріѣхалъ домой достаточно усталый; было уже не до размышленій, да и не о чемъ было ломать голову и такъ уже истерзанную толчками тарантаса. Легкій нордъ или "нордикъ", какъ называютъ бакинцы сѣверный вѣтеръ, когда онъ только что начинаетъ шевелиться, пронесся полночнымъ дозоромъ: я спалъ уже глубокимъ сномъ.

III.

Пріѣздъ мой въ Баку совершился въ такое благопріятное время, которое выдается рѣдко, а въ иныхъ городахъ, можетъ быть, никогда. Я не могу назвать иначе дней, проведенныхъ мною на этотъ разъ, какъ днями возрожденія общественной жизни въ Баку Рядъ удовольствій, новыхъ въ своемъ родѣ и благородныхъ по назначенію, видимо оживилъ городъ; наслаждаться ими было тѣмъ отраднѣе, что въ нѣкоторыхъ изъ нихъ участвовалъ народъ. Я говорю о бывшихъ 1-го ноября конскихъ скачкахъ на Императорскіе призы и о концертѣ въ пользу бакинскаго женскаго учебнаго заведенія Св. Нины. Если вамъ интересно знать подробности, то начну по порядку, сперва о скачкахъ.

Конскія скачки вообще подчинены двумъ крайностямъ. Одни увлекаются ими до страсти, готовы жертововать для нихъ всѣмъ своимъ достояніемъ -- это любители по призванію, знатоки дѣла, изучавшіе его съ дѣтства; другіе идутъ на скачку единственно изъ любопытства, безъ пониманія скаковаго дѣла, лишь бы взглянуть: для нихъ, пожалуй, все равно пляшетъ ли медвѣдь, или совершаются состязанія благородныхъ животныхъ, въ видахъ испытанія ихъ легкости, силы и выдержки. Есть, наконецъ, третій сортъ господъ, которые не имѣютъ ни страсти, ни даже охоты придти на мѣсто и посмотрѣть на скачки, а бранятъ ихъ на чемъ свѣтъ стоитъ, бранятъ потому только, что скачки у насъ совершаются не въ такихъ размѣрахъ и не съ такимъ комфортомъ, какъ въ Англіи. "То ли дѣло въ Англіи, говорятъ они: вотъ гдѣ истинные знатоки и любители скачекъ"! Все это намъ очень хорошо извѣстно; знаемъ, что призовыя скачки въ Россіи не имѣютъ ни того характера, ни тѣхъ широкихъ размѣровъ, какъ въ Европѣ; но развѣ это должно останавливать наше стремленіе къ улучшенію коннозаводства; развѣ это мѣшаетъ намъ хотя въ годъ разъ полюбоваться на выставкѣ выдержанными въ нашихъ заводахъ или у частныхъ лицъ красивыми и статными жеребцами и кобылицами чистой крови или смѣшанной породы, рожденными въ Россіи; видѣть нашихъ донскихъ бѣгуновъ, кабардинскихъ, карабахскихъ и куртинскихъ скакуновъ, чтобы слѣдить за развитіемъ коннозаводства въ Россіи? Какъ же это сдѣлать, какъ не назначеніемъ призовыхъ скачекъ: не разъѣзжать же по цѣлой Россіи, для обозрѣніи конскихъ заводовъ, не заглядывать же намъ въ конюшни; а между тѣмъ развитіе этой отрасли государственнаго хозяйства дѣло весьма капитальное и можтъ быть подвинуто впередъ только поощреніями со стороны правительства, дарующаго состязателямъ цѣнные призы. Современенъ, когда призовыя скачки у насъ войдутъ въ обычай народный, также какъ и въ Европѣ, онѣ сдѣлаются у насъ общественною потребностію и двигателями ихъ будутъ сами владѣльцы и любители лошадей; но теперь, при водвореніи въ нашихъ провинціяхъ этого, такъ сказать, нововведенія, доступнаго до сихъ поръ немногимъ городамъ, гдѣ существуютъ скаковыя общества, пособіе правительства составляетъ существенную необходимость. Первая мысль о распространеніи въ Закавказскомъ краѣ призовыхъ скачекъ была заявлена покойнымъ княземъ М. С. Воронцовымъ. Въ прошломъ году князь-намѣстникъ осуществилъ ее учрежденіемъ постоянныхъ, по правиламъ утвержденнымъ его сіятельствомъ, скачекъ на Императорскіе призы въ Тифлисѣ, Баку, Темиръ-Ханъ-турѣ, Ставрополь и Владикавказѣ; предполагается ввести также и въ Эривани. Учрежденіе это, какъ оно ни кажется съ перваго взгляда многимъ въ невыгодномъ свѣтѣ, примѣняется къ здѣшнему краю весьма удачно. "Закавказскій Край", замѣчаютъ люди болѣе наблюдательные, "въ настоящее время есть можетъ быть еще единственная страна, гдѣ живо сохранилась любовь къ благородному удальству, къ скачкамъ, къ джигитовкѣ... Сѣдокъ и лошадь составляютъ какъ бы одно цѣлое; въ рѣшительную минуту они проникнуты однимъ духомъ, какъ бы одна мысль руководитъ ими; одинъ электрическій токъ, пробѣжавъ по жиламъ обоихъ, связалъ ихъ въ нераздѣльное одно и они творятъ чудеса" {И...ръ. "О значеніи скачекъ".}. Въ подтвержденіе этого можно указать на блестящія скачки на Импераюрскіе призы, бывшія въ нынѣшнемъ году въ Ставрополѣ, Владикавказѣ и въ особенности въ Баку. Зная о первыхъ двухъ изъ оффиціальныхъ свѣдѣній, я былъ очевидцемъ бакинскихъ скачекъ, о которыхъ и хочу поговорить подробнѣе. Бакинскія скачки, благодаря сочувствію и истинно заботливому содѣйствію мѣстного начальства, достойны замѣчанія, какъ первый удавшійся опытъ въ этомъ родѣ. Для жителей губерніи, населенной почти исключительно мусульманами, конскія скачки, конечно, не новость; но правила, которымъ они должны подчинить своихъ скакуновъ, привыкшихъ къ произволу, безъ ограниченія времени и пространства, состязаніе серьезное по разсчитаннымъ дистанціямъ и другія, доселѣ имъ чуждыя, условія, для полученія Царскаго подарка -- вотъ задача, съ которою еще вовсе не знакомы наши кавказскіе и закавказскіе наѣздники. Надобно сознаться, что выполненіе этихъ правилъ, примѣненныхъ къ европейскимъ я скачкамъ, не легко дается азіятскимъ лошадямъ: европейскія лошади, выдержанныя за нѣсколько мѣсяцевъ, подъ управленіемъ свѣдущаго и опытнаго ѣздока, и спокойно, мѣрно пробѣгаютъ опредѣленныя дистанціи; но азіятскія, горячія до нельзя, почти безъ приготовленія взятыя можетъ быть за нѣсколько дней до скачки прямо изъ табуна, подъ ѣздокомъ-джигитомъ, выбиваются изъ силъ въ первой же дистанціи и остаются за флагомъ, къ великому прискорбію тщеславныхъ сыновъ Востока. Есть между азіятскими и такія лошади, которые чѣмъ больше пробѣгаютъ пространства, тѣмъ больше горячатся, входятъ въ силу и дѣлаются неукротимѣе; но съ подобными лошадьми опять горе: нельзя прерывать ихъ бѣга ни на минуту безъ опасенія подвергнуть ихъ запалу,-- такова ужъ ихъ натура; между тѣмъ, по правиламъ, послѣ каждой дистанціи полагается промежутокъ полчаса для отдыха. Несмотря, однакожъ, на всѣ эти неудобства, бакинскій гипподромъ, на которомъ скакали карабахскія, куртинскія и шемахинскія, мѣстнаго рожденія, лошади, далъ неожиданный результатъ.

Это было 1-го ноября. Къ сожалѣнію, грунтъ земли въ Баку песчаный, хотя для скаковаго круга была выбрана по возможности лучшая мѣстность, версты за двѣ отъ города по сураханинской дорогѣ; распорядители въ облегченіе скачекъ и чтобы предупредить нерѣшимость ѣздоковъ, вынуждены были сократить шести-верстую дистанцію въ четырехъ-верстную. Погода благопріятствовала скачкамъ и самъ буйный нордъ на этотъ разъ совершенно притихъ, такъ что вблизи отъ скаковаго поля мы могли спокойно любоваться моремъ. Красиво и прочно построенныя: галлерея для почетныхъ посѣтителей, судейская бесѣдка и барьеры, очертившіе скаковой кругъ, заранѣе приготовляли воображаніе народа къ зрѣлищу еще не бывалому въ Баку. Густыя толпы, собравшіяся сюда съ ранняго утра, тѣснились живописными группами на протяженіи болѣе двухъ верстъ. Любопытство жителей доходило до того, что многіе запаслись высокими бакинскими арбами и взгромоздившись на нихъ, самодовольно посматривали во всѣ стороны. Много было смѣшнаго и оригинальнаго въ этой воздушной публикѣ, выдумавшей галлереи въ новомъ родѣ, и по видимому, галлереи эти были весьма удобны и спокойны для изобрѣтательныхъ зрителей... Наконецъ нетерпѣливое ожиданіе прервано, заиграла музыка и распорядители привезли на скаковое поле два Императорскихъ приза: серебряную вазу въ 500 р. и полуимперіалами 150 р. Толпы зашевелились со всѣхъ сторонъ и хлынули сперва къ судейской бесѣдкѣ, въ которой на красномъ сукнѣ были положены призы, потомъ къ вѣсамъ, гдѣ происходило взвѣшиваніе ѣздоковъ. Страннымъ и забавнымъ казался этотъ обрядъ не только зрителямъ, но и самимъ ѣздокамъ, когда они взбирались на вѣсы; въ гримасахъ и улыбкахъ послѣднихъ было много комизма. Изъ числа лошадей, приведенныхъ къ запискѣ на скачку, признаны соотвѣтствующими правиламъ и приняты только 14 жеребцовъ. Всѣ они были поставлены у флаговаго столба; при словѣ: ступай, ѣздоки понеслись въ стройномъ порядкѣ, народъ гикнулъ въ одинъ голосъ и началъ слѣдить съ участіемъ за состязателями. Всадники неслись рѣзво по скаковому кругу, то отставая, то перегоняя другъ друга; водворилась торжественная тишина и ничто не прерывало глубокаго молчанія; лишь только песчаныя глыбы, вырываемыя копытами рьяныхъ скакуновъ, кружились въ воздухѣ, да по временамъ проносились вдали морскія чайки. Первый кругъ первой дистанціи пройденъ почти незамѣтно: на второмъ кругу уже начали отставать нѣкоторыя изъ ѣздоковъ; еще минута и къ призовому столбу прискакали только 6-ть жеребцовъ, изъ коихъ первымъ пришелъ гнѣдой карабагецъ бакинскаго жителя Гарай-бека (ѣздокъ самъ хозяинъ), а 8-мь остались за флагомъ и были сведены съ круга. Бакинцы торжествовали, одобреніямъ не было предѣловъ: "баракилла, Гарай-бекъ!" восклицали они радостно, думая, что этимъ дѣло и кончилось. Вторымъ пришелъ къ призовому столбу Сѣрый, жеребецъ шахсеванской Породы (ленкоранскаго уѣзда) принадлежащій Садыхъ-беку Мехмандарову -- малорослый, поджарый, но крѣпкій съ виду. Такимъ образомъ первая дистанція въ четыре версты пройдена въ шесть минутъ. Послѣ полчасоваго отдыха началась скачка на вторую дистанцію. Изъ шести жеребцовъ, пробѣжавшихъ флаговой столбъ, четыре, въ томъ числѣ и жеребецъ Гарай-бека, начали отставать замѣтно отъ шахсеванца и статнаго, рослаго гнѣдаго жеребца карабахской породы, принадлежащаго прапорщику князю Тарханъ-Моуравову. Бакинцы засуетились не на шутку: "не отставай, Гарай! Аллахъ, Аллахъ, помоги намъ!" -- кричали они неистово, махая то руками, то шапками; но уже было поздно: раздался роковой звонокъ и первымъ у призоваго столба явился шахсеванецъ, вторымъ карибанецъ князя Тарханъ-Моуравова. Эта вторая дистанція пройдена въ 6 м. 15 с. Такъ какъ по положенію о скачкахъ первый призъ получаетъ лошадь, пришедшая къ призовому столбу два раза первою, а второй -- пришедшая первою въ одной изъ дистанцій, какъ жеребецъ Гарай-бека, то сему послѣднему и шахсеванцу дана была перескачка въ третій разъ; Гарай-бекъ опять отсталъ, карабагецъ князя Тарханъ-Моуравова разгорячился, а шахсеванецъ шелъ позади его не въ дальнемъ разстояніи и, повидимому, первенство должно было остаться за карабагцемъ.... Но въ самый рѣшительный моментъ, когда жеребецъ князя Тарханъ-Моуравова приблизился къ призовому столбу и толпа готовила ему рукоплесканія, шахсеванецъ съ неуловимою быстротою сдѣлалъ гигантскій прыжокъ и хвостъ его побѣдоносно развѣвался передъ мордой карабагца. Крики одобренія потрясли воздухъ и шахсеванецъ получилъ первый Императорскій призъ; второй -- общій голосъ присудилъ жеребцу князя Тарханъ-Моуравова, какъ пришедшему два раза сряду вторымъ; но на основаніи положенія выданъ Гирай-беку, такъ какъ онъ прискакалъ первымъ въ первой дистанціи. Призы были розданы военнымъ губернаторомъ; съ почтительностію и благоговѣніемъ, стоя на колѣняхъ, владѣлецъ шахсеванца принялъ серебряную вазу, поцѣловалъ ее, приложилъ къ щекѣ и ко лбу и поднявъ ее на воздухъ, совершилъ торжественное шествіе посреди безчисленной толпы, сопровождавшей его до самаго города. Въ числѣ зрителей находились почетнѣйшія лица изъ Тифлиса и Кубы. Судя по первому пріему, можно заключить, что бакинская губернія, имѣя у себя подъ рукою Карабахъ и многихъ любителей коннозаводства, будетъ поддерживать скачки на Императорскіе призы съ пользою. Нужно было быть личнымъ свидѣтелемъ бакинскихъ скачекъ, чтобы видѣть какъ охотно народъ встрѣтилъ это нововведеніе; можно смѣло расчитывать, что на скачку будущаго года между жителями произойдетъ большое соревнованіе и что бакинскій гипподромъ будетъ вполнѣ соотвѣтствовать своему назначенію.

По окончаніи скачекъ мы любовались состязателями другаго рода -- бакинскими борцами, искуство которыхъ славится во всемъ Закавказье

И. Евлаховъ.

(Окончаніе слѣдуетъ)

"Кавказъ", No 98, 1861.

НЕДѢЛЯ ВЪ БАКУ.

(Окончаніе)

IV.

Какъ ни шумны и занимательны были скачки, бакинцы не закончили ими въ тотъ день своихъ удовольствій: вечеромъ данъ былъ концертъ любителей въ пользу тамошняго женскаго учебнаго заведенія Св. Нины. По обстановкѣ, выбору пьесъ и выполненію, этотъ музыкальный вечеръ выказалъ много вкуса и живаго сочувствія къ доброму дѣлу. Представьте себѣ обширный, ярко освѣщенный залъ, уставленный зеленью; посреди его, на особо-устроенномъ возвышеніи, великолѣпный гармоніумъ и по сторонамъ его два рояля съ приличною вокругъ нихъ меблировкою и диванами, на которыхъ помѣщались дамы, принимавшія участіе въ концертѣ, и вы можете составить себя понятіе о наружной обстановкѣ концертной залы. Въ 7 часовъ вечера разноплеменная и разнохарактерная публика уже наполняла залъ. Здѣсь вы встрѣтили бы и мусульманъ въ высокихъ азіятскихъ шапкахъ, и армянъ-откупщиковъ, моряковъ, чиновныхъ и нечиновныхъ посѣтителей, словомъ "смѣсь одеждъ и лицъ, племенъ, нарѣчіи..." Каждый поспѣшилъ принести лепту на пользу благотворительности и насладиться музыкою. Концертъ состоялъ изъ двухъ отдѣленій. Въ первомъ разыграны: увертюра изъ оперы "Волшебный Стрѣлокъ", муз. Вебера, на 2 фортепіано, исполнили: баронессы К. Ф. и Е. II. Торпау, С. Я. Черпакъ и Э. И. Новицкая. Тріо Россини la charité, для фортепіано, скрипки и гармоніума -- К. Ф. и Е. Н. Торпау и г. Шипардъ. Полонезъ Шопена -- Е. Н. Торпау. Пропѣты романсы: "Бывало" М. М. Пальшау и "Цыганка" А. З. Максимовою. 2-е отдѣленіе: фантазія для двухъ фортепіанъ въ 8 рукъ изъ "Трубадура" и др. исполнили Е. Н. и К. Н. Торпау, Э. И. Новицкая и М. В. Тюрина. "Соловей", муз. Алябьева, аранжированная для фортепіано Листомъ, испол. Е. II. Торпау, и Конкордація, муз. Ашера, для двухъ фортепіано въ 8 рукъ исполн. Е. Н. Торпау, С. Я. Чермакъ, Э. И. Новицкая и М. B. Тюрина. Пропѣты: арія изъ оперы "Криспина" -- М. М. Пальшау, и "Прости", русская пѣсня, А. З. Максимовою. Всѣ эти пьесы, при участіи въ дирижировкѣ барона H. Е. Торпау, были выполнены отчетливо и съ чувствомъ.

Заботливости баронессы К. Ф. Торпау обязано бакинское заведеніе Св. Ляпы своимъ быстрымъ возобновленіемъ послѣ шемаханскаго землетрясенія, бывшаго причиною его временнаго закрытія. Нѣкоторыя изъ бакинскихъ дамъ изъявили готовность преподавать въ заведеніи учебные предметы, Французскій языкъ и музыку, благодаря обществу, даровавшему заведенію превосходныя фортепіано. Желательно, чтобы и въ другихъ городахъ, гдѣ существуютъ женскія учебныя заведенія, послѣдовали похвальному примѣру бакинскихъ дамъ.

Домъ, въ которомъ помѣщается бакинское заведеніе Св. Нины, лучшій во всемъ Баку по отдѣлкѣ, обширности помѣщенія и даже по мѣстности, уединенной отъ городскаго шума и совершенно соотвѣтствующей для женскаго учебнаго заведенія. Помѣщеніе это, обусловленное удобствами во всѣхъ отношеніяхъ, имѣетъ садъ съ колодезною водою -- явленіе весьма рѣдкое въ Баку. Въ заведеніи, только что открытомъ за нѣсколько дней до моего пріѣзда, пока 15 воспитанницъ; нѣтъ сомнѣнія, что число ихъ скоро возрастетъ: немного женскихъ учебныхъ заведеній найдется въ краѣ такъ хорошо устроенныхъ и пользующихся такимъ образцовымъ надзоромъ, какъ въ настоящее время бакинское, обезпеченное на первыхъ же порахъ своего основанія денежными средствами и замѣчательными пожертвованіями какъ по учебной, такъ и по хозяйственной частямъ. Безвозмездное преподаваніе дамъ, постоянное освѣщеніе цѣлаго заведенія фотонафгилемъ заводомъ барона Торпау и многими другими ожидаемыми пособіями, которыя отчасти намъ извѣстны, сберегается значительная экономія въ денежныхъ расходахъ. Бывши участникомъ въ управленіи заведеніемъ Св. Инны, когда оно было еще въ Шемахѣ, и однимъ изъ распорядителей его закрытія, послѣ катастрофы 1859 года, и потому зная, что оно лишено было всѣхъ средствъ, я не безъ удивленія встрѣтилъ нынѣ меблировку и полное хозяйственное устройство классовъ, дортуаровъ и другихъ принадлежностей заведенія, готоваго къ принятію воспитанницъ во всякое время, безъ малѣйшаго затрудненіи въ помѣщеніяхъ и средствахъ. Учебная часть въ этомъ заведеніи находится подъ надзоромъ опытнаго руководителя, принимающаго мѣры для водворенія прочнаго начала хорошаго воспитанія дѣтей, сознавая вполнѣ высокую цѣль ихъ назначенія въ жизни.

Концертъ выручилъ 420 р. сер.; но этимъ не ограничилось рвеніе бакинскихъ дамъ къ пользамъ благотворительности. Скоро предполагается другой концертъ въ томъ же родѣ и ст тою же цѣлью, какъ и первый. Судя по составу и выбору пьесъ, послѣдній долженъ превзойти своимъ разнообразіемъ {Одна изъ кубинскихъ дамъ, гостившая въ Баку, изъявила готовность устроить концертъ въ Кубѣ тоже въ пользу бакинскаго заведенія св. Нины.}.

Бакинцы говорятъ: въ нашъ вѣкъ можно быть въ Римѣ и не видѣть папу, но быть въ Бакѣ и не побывать на пароходѣ "Князь Барятинскій" невозможно и было бы непростительнымъ пробѣломъ въ дневникѣ заѣзжаго гостя. Я не могъ не уступить такому сильному убѣжденію и похваламъ, которыя слышались объ этомъ пароходѣ. Онъ принадлежитъ компаніи "Кавказъ и Меркурій" и появился на Каспійскомъ морѣ вмѣстѣ съ пароходомъ "В. К. Константинъ", въ прошломъ году. Съ командиромъ перваго А. Н. Н., я былъ знакомь еще прежде и потому не замедлилъ воспользоваться случаемъ побывать на этомъ пароходѣ. Въ день самаго выѣзда изъ Баку (7-го ноября), въ 11 часовъ утра, у пристани насъ ожидала "четверка" съ вольными матросами, изъ которыхъ двое были курляндцы, третій шведъ, четвертый -- бакинскій татаринъ. Если прибавить къ этой разноплеменности и двухъ пассажировъ, изъ которыхъ одинъ русскій, другой грузинъ, то можно себѣ представить, какое типическое разнообразіе вмѣщалъ въ себѣ небольшой, но красивый катеръ. Мускулистые курляндцы и широкоплечій шведъ какъ-то особенно выдавались изъ нашей среды. На ихъ спокойныхъ лицахъ и по мед іенности въ движеніяхъ не трудно было угадать, что они у себя дома, въ своей стихіи, и что они съ ремесломъ своимъ сроднились съ первыхъ лѣтъ молодости. Солнце стояло въ полномъ блескѣ своихъ лучей; изрѣдка являлась зыбь, колебавшая слегка гладкую поверхность моря. Четверка наша съ легкостію птицы проскользнула до "Князя Барятинскаго". Мы встрѣтили на пароходѣ радушный пріемъ. Не вдалекѣ стояло нѣсколько шкунъ и между ними пароходъ "Великій Князь Константинъ", на которомъ къ сожалѣнію не удалось побывать. "Князь Барятинскій "--красивѣйшій изъ пароходовъ когда либо появлявшихся въ портахъ Каспія; такъ покрайней мѣрѣ увѣряютъ бакинскіе старожилы и таковъ онъ на самомъ дѣлѣ. Наружный видъ его отличается отъ другихъ щеголеватостію отдѣлки во всѣхъ частяхъ. Внутреннее устройство парохода, убранство пассажирскихъ каютъ и каютъ компаніи -- роскошь: бархатные диваны и кресла, зеркала, шелковые занавѣсы и все необходимое до послѣдней мелочи такъ предупредительно, съ такимъ комфортомъ, что могутъ удовлетворить самымъ изысканнымъ требованіямъ. Съ большимъ любопытствомъ осмотрѣли мы также устройство помпъ и великолѣпной паровой машины, дѣйствія которой объяснялъ намъ машинистъ-англичанинъ. Вообще удобства и разнообразіе экипажа, состоящаго изъ вольныхъ служителей большею частію иностранцевъ, придаютъ пароходу особенный характеръ и дѣйствительно заслуживаютъ вниманія. Видъ Баку съ моря довольно картиненъ; городъ выдается амфитеатромъ, начинаясь сверху уступами и упираясь въ море крѣпостною стѣною, которая окружаетъ старый городъ; по замѣчанію людей бывалыхъ, Баку красивыми рядами бѣловатыхъ домовъ напоминаетъ видъ Алжира. Посреди этихъ домовъ, какъ надгробный памятникъ прошедшей жизни Баку, возвышается минаретъ и видны остатки ханскаго дворца, изъ котораго нѣкогда желѣзная рука деспота извергала судъ и распоряжалась по произволу жизнью и достояніемъ обитателей Бакинскаго ханства. Съ отвращеніемъ взглянулъ я у боковаго входа дворца на яму, куда бросали по совершеніи казни обезглавленные трупы -- жертвы деспотической расправы; тутъ же, на другой половинѣ, указываютъ рядъ комнатъ, гдѣ помѣщались жены сладострастнаго властелина. Между тѣмъ изразцовыя работы на стѣнахъ минарета и дворца {Дворецъ этотъ выстроенъ во время персидскаго владычества султаномъ Халилемъ въ 1435 году.} -- верхъ изящества и образецъ искуства, которое встрѣчается нерѣдко на древнихъ храмахъ и жилищахъ азіатскихъ правителей, блистающихъ обыкновенно роскошью въ глазахъ народа, угнетеннаго и порабощеннаго ихъ владычеству.

Съ высоты минарета, куда взобрался по узкимъ ступенямъ темнаго и извилистаго проходца я окинулъ взглядомъ чудную картину открытаго моря, островъ Наргенъ, Шихову деревню, Байдовъ мысъ и все бакинское прибрежье. но вдругъ богатырь нордъ началъ расправлять крылья и пронзительнымъ свистомъ далъ почувствовать свое появленіе. Море заколебалось, забороздилось, волны начали набѣгать одна на другую, и слышалось въ ихъ шумѣ, сливавшемся съ завываніемъ норда, что то чудовищное, пугающее воображеніе и возмущавшее душу. Чрезъ часа два опять все утихло и водворилась глубокая тишина. Полуночная луна мирно и свѣтло совершала свой путь по чистому небу. Колокольчикъ заливался веселою трелью -- вдоль по дорогѣ столбовой. Я былъ уже далеко отъ Баку и мчался по тракту къ Тифлису. И. Евлаховъ.

"Кавказъ", No 100, 1861.