Андрей Белый

Сравнительная морфология ритма русских лириков в ямбическом диметре

Городецкий:

Ал. Толстой:

11

13

14

14

0

0

2

2

7

5

2

2

О

0

2

2

0

0

0

0

10

11

23

19

9

11

3

3

12

14

Городецкий:

Некрасов:

77

81

14

18

3

3

7

6

0

0

0

0

6

6

9

9

3

3

0

0

Городецкий:

Брюсов:

274

286

77

73

0

0

2

2

23

25

Городецкий:

Ал. Толстой:

Некрасов:

Брюсов:

11

13

--

77

--

81

--

14

14

18

13

3

--

3

--

2

--

--

--

0

0

--

2

7

5

6

--

26

--

--

--

9

9

--

--

23

19

--

--

9

11

--

25

12

14

--

--

35

29

32

13

Сологуб

Баратынский

489

493

313

325

146

164

26

28

67

76

1

1

3

4

14

9

74

96

15

17

4

5

19

22

255

242

2

2

Сологуб

Фет

27

34

146

139

30

35

8

8

13

9

67

73

14

10

74

86

15

18

19

22

255233

2

2

Сологуб

Лермонтов

313

321

30

28

13

10

1

1

9

8

25

23

74

68

15

12

19

18

Сологуб

Пушкин

30

35

8

7

27

33

6

5

14

10

255

234

2

2

Сологуб

Тютчев

26

22

67

76

6

5

15

13

25

22

4

3

Сологуб

Баратынский

Фет

Лермонтов

Пушкин

Тютчев

27

--

34

--

33

--

146

164

139

--

--

--

26

28

--

--

--

22

30

--

35

28

35

--

10

--

15

--

--

--

8

--

8

--

7

--

13

--

9

10

--

--

67

76

73

--

--

76

15

--

--

--

--

13

15

17

18

12

--

--

19

22

22

18

--

--

2

2

2

--

2

--

Пушкин

Жуковский

Державин

Батюшков

486

"

448

"

110

90

"

"

33

"

"

33

341

"

"

"

60

44

4

"

12

1

"

"

42

43

"

"

22

"

"

"

23

"

23

"

15

"

13

"

76

"

56

"

12

"

"

12

2

2

"

"

19

23

"

16

21

4

"

"

6

9

"

"

8

"

"

"

80

"

"

"

17

"

"

"

5

4

"

4

2

"

4

"

10

4

"

4

5

"

5

"

2

"

"

"

7

4

4

"

14

4

"

14

53

4

68

"

234

261

4

"

2

4

4

"

Баратынский

Языков

Пушкин

Батюшков

Жуковский

Державин

493

527

486

"

"

"

164

126

"

"

"

"

"

13

"

"

"

"

325

388

341

"

"

"

62

85

60

"

"

"

1

2

1

"

2

1

28

15

"

"

"

30

17

24

22

"

"

"

22

29

23

"

"

23

13

13

15

"

^

13

99

81

76

"

"

"

2

2

"

"

"

0

1

2

0

"

"

47

28

"

"

"

"

26

19

"

"

"

"

14

10

10

"

"

"

76

93

80

"

"

"

14

17

17

"

"

"

4

5

5

"

"

"

4

11

"

"

6

"

3

6

"

"

"

"

224

214

"

"

"

"

9

8

10

"

"

"

0

2

"

0

"

"

1

1

"

"

"

"

1

3

"

"

"

"

3

3

"

4

"

"

15

27

"

13

"

"

242

247

234

"

"

"

2

2 1/3

2

"

"

"

2

2

"

2

"

"

479

486

"

"

>

   * Ускорение первой стопы

   * " второй "

   " третьей "

   " первой + третьей

   " второй + третьей

   * Точки

   * Длина мелодий от 6 до 10

   * Сумма мелодий от 6

   Вертикальная симметрия

   Горизонтальная симметрия

   * Малый остр. угол

   Малая корзина

   * Сумма фигур 2--(3, 1)

   * Бол. остр. угол

   * Большая корзина

   * Квадрат

   * Прямоугольник

   Прям., слож. основанием

   Прямоуг., слож. вершиной

   Параллелограмм

   Квадр. + прямоуг.

   * Сумма фиг. 1--3

   Прямая крыша

   Опрокинутая крыша

   * Сумма крыш

   Косой угол

   Сумма фигур 1--2--3

   Сумма всех фигур

   У Лермонтова совпадение с Пушкиным в 16 рубриках (из них в 6 основных); совпадение с Жуковским в 11 рубриках (из них в 5 основных); влияние Пушкина и Жуковского является доминирующим; Жуковский, кроме того, в 8 рубриках, не совпадающих с Пушкиным прямо, а не через посредство Пушкина ритмически влияет на Лермонтова в количестве употребления пэанов вторых, в длинноте ритмических мелодий (6 до 10), в употреблении малых углов, прямоугольников и в суммах фигур, построенных на ускорениях типа 2--(3,1), 1--3. Во всех этих рубриках Жуковский как бы отклоняет Лермонтова от Пушкина; в ускорении же первой стопы все три поэта близки друг к другу. Пушкин влияет на Лермонтова в построении квадратов, в общей сумме мелодий, в построении косых углов, в отношении сумм фигур к суммам ускорений, в суммах ускорений и т. д.

   Лермонтовский ритм ямбического диметра соединяет как ритм Жуковского (там, где Жуковский не совпадает с Пушкиным), так и ритм Пушкина. Кроме того, Лермонтов совпадает с Баратынским в 5 рубриках (в трех из них через Пушкина), а в двух непосредственно; собственно говоря, только в количестве точек Лермонтов соприкасается с Баратынским; его влияние ничтожно, как невелико влияние Языкова (1 рубрика) и Державина.

   От Языкова и Баратынского, этих ритмиков пушкинской школы, Лермонтова отделяет определенная ритмическая индивидуальность и соприкосновение с Жуковским. Лермонтова нельзя назвать Пушкин и анцем в ритме; скорее, ритм Лермонтова (независимо от богатства или бедности) есть его собственный ритм, ибо два влияния, взаимно уравновешивающих друг друга, соединяются в нем в новое единство.

  

   Тютчев

  

   * Сумма ускорений

   * Ускорение первой стопы

   * " второй "

   " третьей "

   " первой + третьей

   " первой + второй

   * Точки

   * Сумма мелодий 6--10

   * Сумма мел. от 6 и д.

   Вертик. сим.

   Горизонт, сим.

   * Малый остр. угол

   Малая корзина

   * Сумма фиг. 2--(3, 1)

   * Большой остр. угол

   * Большая корзина

   * Квадрат

   * Прямоугольники

   * слож. основаниями

   * " вершинами

   Параллелограмм

   Квадр. + прямоуг.

   Сумма фигур 1--3

   Прямая крыша

   Обратная крыша

   * Сумма крыш

   Косой угол

   * Сумма фигур 1--2--3

   Сумма всех фигур

   * Отношение сумм фигур

   к суммам ускор.

   Морфология ритма Тютчева разлагается следующим образом: У Тютчева совпадение с Пушкиным в 8 рубриках (в трех основных) У Тютчева совпадение с Жуковским в 7 (в трех основных). У Тютчева совпадение с Языковым в 9 (в четырех основных). У Тютчева совпадение с Баратынским в 6 (в трех основных).

   У Тютчева совпадение с Лермонтовым в 5 (в двух основных).

   У Тютчева совпадение с Державиным в 3 (в двух основных).

   Итак, в пятнадцати рубриках ритм Тютчева безусловно ни с кем не сходится в четырех основных рубриках.

   В семи рубриках, обозначенных жирным шрифтом, Тютчев вносит нечто совершенно новое в русский четырехстопный ямб: 1) сумма мелодий от 6 до 10 строк у него наивысшая; 2) сумма всех ритмических мелодий более шести строк у него превышает иных поэтов; это значит: Тютчев позволяет себе играть ускорениями на протяжении большего количества строк, нежели поэты до него; 3) Тютчев более, чем кто-либо, пользуется горизонтально-симметрическими фигурами (углами и прочее); 4) сумма фигур, построенных на ускорениях средней и крайних стоп, наивысшая; 5) у Тютчева абсолютный максимум больших острых углов (до него и после него такой суммы мне не приходилось встречать ни у кого из поэтов); 6) у Тютчева абсолютный максимум общей суммы ритмических фигур в ямбическом диметре среди всех русских лириков; 7) отношение суммы полуударений к сумме фигур у него наименьшее среди всех русских лириков; это значит: минимальное количество полуударений у него уже строит ритмическую фигуру.

   У Тютчева нет определенно выраженного сходства с определенным поэтом и есть с группой (с Пушкиным, Жуковским, Языковым, Лермонтовым, Баратынским, Державиным).

   С Державиным его роднит количество фигур, построенных на ускорении всех трех стоп (это очень важная рубрика) и сумма всех крыш; в этом стремлении вернуться к Державину одна из характерных черт Тютчева; с Жуковским его роднит обилие пэанов вторых, количество малых острых углов (и с Лермонтовым), количество больших корзин, параллелограммов (и с Баратынским), количество прямых крыш и косых углов. В этих рубриках Жуковский влияет прямо, а не через посредство более близких поэтов. С Пушкиным Тютчева соединяют суммы ускорений первой и третьей стоп, квадраты и прямоугольники. С Языковым его роднит быстрота темпов; везде, где Языков увеличивает количество пэанов четвертых, Тютчев или идет рядом с ним, или даже превосходит его; но малое количество пэанов вторых и фигур, построенных на этих ходах, придающее ритму Языкова некоторое однообразие (однообразие темпа allegro), Тютчев разнообразит большим количеством пэанов вторых (контрастируя allegro своими величавыми andante); тут Языков и Баратынский (максимум allegro) преломляются в Тютчеве Жуковским и Державиным (andante); получается ряд ритмических контрастов; и эти контрасты умеряются гармонией пушкинского влияния; очень малое сходство Баратынского сказывается в обильном употреблении острых углов. С Лермонтовым Тютчев сближается в вертикальной симметрии и в опрокинутых крышах.

   Эти многообразные ритмы, не подчиняя ритм Тютчева никому из поэтов, до него бывших, скрещиваются в богат ство и совершенство. Ритм Тютчева в четырехстопном ямбе представляет собою синтез лучших русских поэтов.

   Ритм Тютчева наиболее здесь богат.

  

III

   В Тютчеве -- все многообразие ритма ямбического диметра. Он вершина ритмического развития русских лириков.

   У группы поэтов, частью прилегающих к нему, частью выступающих вслед за ним, мы замечаем за небольшими исключениями падение ритмического многообразия.

   Эти поэты -- Бенедиктов, Павлова, Фет, Полонский, Майков, Мей, Некрасов и Алексей Толстой.

   Рассмотрим же морфологию их ритмов.

   Прежде всего Бенедиктов.

  

   * Сумма ускорений 447 (между Жуковским и Лермонтовым).

   * Сумма ускорений первой стопы 59 (Озеров).

   * " " второй 24 (между Пушкиным и Языковым). Сумма ускорений третьей 343 (Пушкин 342, Тютчев 341). Сумма ускорений первой и третьей 30 (Державин 26, Озеров 26). Сумма ускорений второй и третьей 0 (Лермонтов 0).

   * Точки 47 (Пушкин 42).

   * Мелодий (6--10) 12 (Жуковский 13, Батюшков 10).

   * Всего мелодий 17 (Лермонтов 18, Жуковский 15). Верт. сим. 3 (Капнист 2, Дмитриев 3, Ломоносов 2). Гориз. симметрии 28 (Батюшков 17).

   Малый остр, угол 4 (Языков 2, Баратынский 2). Малая корзина 0 (Батюшков 0).

   * Сумма фигур 2-- (1,3) 4 (Баратынский 3).

   * Большой остр, угол 8 (Капнист 6, Озеров 6).

   * Большая корзина 4 (поэты XVIII века 1 или 0; между прочим, Капнист, Дмитриев, Озеров).

   * Квадрат 2 (Нелединский-Мелецкий 2).

   * Прямоугольник 28 (Озеров 22).

   " слож. основанием 5 (Озеров 6).

   " " вершиной 1 (поэты XVIII века 0; и с ними Дмитриев, Озеров, Капнист).

   Параллелограмм 1 (Богданович 2).

   Прямоуг. + квадрат 1 (Озеров 2, Державин 1).

   * Сумма фигур "1--3" 56 (Озеров 40). Крыша 0 (Баратынский 0, Капнист 0).

   Опр. крыша 1 (Баратынский 0, Озеров 0, Богданович 0, Нелединский 0, Языков 1).

   * Сумма крыш 1 (Капнист 0, Баратынский 0).

   Косой угол 3 (Баратынский 3, Батюшков 4, Капнист 4).

   * Сумма фигур "1--2--3" 12 (Батюшков 13). Сумма всех фигур 72 (Батюшков 36, Капнист 114). Отношение суммы ускорений к сумме фигур 6 1/2 (Батюшков 10). Ритм Бенедиктова замечателен; после стремительностей ритмических allegro пушкинской школы, после игры контрастов на allegro и andante y Тютчева, откуда это подавляющее обилие совпадений рубрик Бенедиктова с поэтами допушкинской эпохи? 11 совпадений в рубриках с поэтами пушкинской школы и 19 совпадений с поэтами допушкинской эпохи; причем 17 раз совпадающая рубрика принадлежит этим поэтам всецело. Если принять во внимание, что, начиная с Жуковского, русский ямб стремится к более легким и свободным ритмам, а несколько нарушенное равновесие между andante XVIII столетия и allegro XIX-го восстановлено Тютчевым, то такое возвращение к дореформенному ритму у Бенедиктова должно было отозваться как своего рода аритмичность; но и в красоте ритма допушкинской школы (в обилии пэана второго) Бенедиктов не следует этой школе, приближаясь от Пушкина к Языкову. Он совпадает с Языковым и Баратынским не в богатых для этих поэтов рубриках, а в бедных.

  

Суммы совпадающих фигур с Языковым

   Бенедиктов

   24

   4

   0

   Языков

   13

   2

   1

   Суммы совпадающих фигур с Баратынским

   Баратынский

   Бенедиктов

   2

   4

   3

   4

   0

   0

   0

   1

   0

   0

   1

   0

   3

   3

   Итого семь совпадений с Баратынским в отсутствии фигур; три со впадения с Языковым в отсутствии фигур. То же с поэтами допушкинской школы.

  

   Бенедиктов

   3

   0

   8

   4

   2

   28 (прямоугольников)

   5

   1

   1

   0

   1

   3

  

   Поэты допушкинской школы

   2, 3, 2

   0

   6,6

   "1 или 0" у всех

   2

   22

   6

   "1 или 0"

   2,1

   0

   0,0,0

   3,4,4

  

   Опять-таки допушкинскую школу, как и пушкинскую (Баратынский, Языков), соединяет с Бенедиктовым только ритмическая бедность.

   Бенедиктов соединяет бедность и недостатки ритма у поэтов самых противоположных категорий. Бенедиктов -- эпигон, эклектик ритмических недостатков; тогда как в Тютчеве синтез обеих школ в их положительных сторонах.

   Бенедиктов антипод Тютчева в ритме ямбического диметра.

   Неудивительно, что в восьми рубриках он совпадает... с Озеровым!

   И лишь в сумме ускорений третьей стопы (очень значительной, но мало влияющей на ритм сравнительно с ускорениями первой и второй стоп) он превышает Пушкина на одно ускорение (во взятой порции строк). Далее, он близок к Пушкину в количестве ускоренных строк, отделенных от мелодии двумя метрическими строками (47, 42); но это, скорей, недостаток Пушкина, нежели достоинство.

   Таков этот эпигон ритмов Державина, Пушкина, Тютчева и других.

  

   Каролина Павлова

  

   Сумма ускорений 450 (Бенедиктов 447).

   Ускорения первой стопы 107 (Пушкин 110, Лермонтов 101, Тютчев 115).

   Ускорения второй стопы 72 (Тютчев 62).

   Ускорения третьей стопы 271 (Жуковский 280).

   Первой и третьей 44 (Жуковский 44).

   Второй и третьей 3 (Языков 2).

   Точки 36 (Лермонтов 33).

   Сумма мелодий от 6 до 10 строк 19 (Баратынский 17).

   Сумма мелодий от 6 и более строк 21 (Пушкин 23, Баратынский 22).

   Вертикальная симметрия 19 (Тютчев 22).

   Горизонтальная сим. 86 (Языков 81).

   Малый остр. угол 19 (Жуковский 17).

   Малая корзина 1 (Языков 1).

   Бол. остр. угол 10 (Бенедиктов 8).

   Большая корзина 4 (Бенедиктов 4).

   Квадрат 6 (Тютчев 7).

   Прямоугольник 38 (Жуковский 57, Бенедиктов 28).

   Прямоуг., сложен, основ. 4 (Державин 5).

   " вершинами 1 (Бенедиктов 1).

   Параллелограмм 1 (Бенедиктов 1).

   Квадр. + прямоуг. 3 (Жуковский 4).

   Сумма фигур (1 --3) 83 (ни с кем не сходится).

   Ускорения на 1-й и 2-й стопе 1 (ни с кем не сходится).

   И так далее {Я не привожу следующих таблиц, чтобы не утомлять читателя. Кроме того, я не включал в совпадающие рубрики Павловой всех поэтов, а лишь близлежащих по эпохе.}.

  

   Павлова совпадает в ритме с Державиным в 8 рубриках, с Тютчевым в 9, с Лермонтовым в 6, с Бенедиктовым в 6.

   Вот суммы ее фигур с этими поэтами:

   Павлова

   Державин

   Павлова

   Тютчев

   Павлова

   Лермонтов

   Павлова

   Бенедиктов

   450

   448

   107

   115

   9

   8

   450

   447*

   271

   263

   72

   62

   13

   12

   10

   8

   21

   23

   19

   22

   10

   13

   4

   4

   13

   14

   6

   7

   107

   101

   38

   28

   10

   14

   9

   8

   36

   33

   1

   1

   66

   68

   13

   13

   10

   6

   4

   5

   193

   154

   19

   17

  

  

  

  

   2 1/3

   3

   44

   4

   37

   4

  

  

  

  

   * Сумма всех ускорений.

  

   Сравнивая эти суммы, мы видим, что Павлова сходится с поэтами в суммах, выражающих известное количество ритмических ходов и фигур, а не в нулях и единицах, как Бенедиктов.

   Перекрестное влияние многих ритмов создает необыкновенное изящество ритма этой крупной (к сожалению -- забытой) поэтессы.

   Кроме указанных главных влияний у Павловой обнаруживается большая близость с некоторыми ее современниками; близость с Полонским в 9-ти рубриках, с Некрасовым -- в 8. Несколько менее ритмическое влияние на нее Языкова (4), мало влияния Баратынского (3), Пушкина (3), Жуковского (4).

   Если принять во внимание, что Пушкин влиял на Тютчева в восьми рубриках, а на Павлову только в трех, то станет ясно, что тютчевское влияние (в 9 рубриках) есть прямое влияние, так как и Жуковский, влиявший на Тютчева в 7 рубриках, влияет на Павлову только в 4.

   Другое влияние есть влияние на Павлову Державина -- и опять-таки прямое: Державин влиял на Тютчева лишь в трех рубриках, а на Павлову в восьми.

   Ритм Каролины Павловой представляет своеобразное соединение ритмов Державина и Тютчева, несколько осложненное вредным влиянием ритмически бездарного Бенедиктова.

   Все же ритм ее ямба один из интереснейших ритмов, с которыми мне вообще приходилось встречаться.

   Теперь перехожу к группе поэтов, объединенных эпохой, но вовсе не совпадающих друг с другом ни во взглядах на искусство, ни в манере письма. Поэты эти -- Мей, Фет, Майков, Полонский, Алексей Толстой, Некрасов.

   Любопытнее всего, что из названной группы послепушкинской школы в ритме четыре поэта связаны какой-то роковой близостью; ямбический диметр Мея и Фета опять-таки близок друг к другу, значительно отступая от ритмической морфологии Майкова, Полонского, Некрасова и Ал. Толстого. Что же сближает отвлеченный ритм ямбического диметра этих поэтов? Но прежде всего вот их совпадения или сближения друг с другом в суммах статистических рубрик:

   Полонский совпадает с Майковым в 12 рубриках.

   " " с Ал. Толстым в 11.

   " " с Некрасовым в 11.

   Майков совпадает с Полонским в 12.

   " " с Ал. Толстым в 12.

   " " с Некрасовым в 5.

   Ал. Толстой совпадает с Майковым в 12.

   " " с Полонским в 11.

   " " с Некрасовым в 10.

   Из этой таблицы видно, что безусловно близки по ритму друг к другу Майков, Полонский и Алексей Толстой; Некрасов, будучи родственен двум

   последним, сравнительно далек только Майкову.

   Если теперь мы примем во внимание, что Некрасов совпадает с Пушкиным в 7 рубриках (в трех непосредственно), с Лермонтовым в 8 рубриках, а Майков совпадает с Пушкиным только в 3-х ритмических рубриках, с Лермонтовым только в 3-х, кроме того, если принять во внимание, что с Бенедиктовым Майков совпадает в 9-ти рубриках, а Некрасов только в 3-х -- то станет понятно, почему ритм Некрасова сравнительно отличен от Майкова. Разделяет его с этим поэтом меньшее эпигонство, ибо ритмическое родство с Бенедиктовым есть ущерб для поэта. Совпадение Майкова и Некрасова в 5 рубриках можно объяснить, во-первых, тем, что Некрасов совпадает с Жуковским в 6 рубриках (в двух непосредственно), а Майков в 9 (в 6-ти непосредственно), и далее оба поэта приблизительно одинаковое число раз совпадают в ритме с Баратынским (5,6). Итого, приблизительно в десяти ритмических рубриках следуют они одинаковым поэтам; неудивительно совпадение их друг с другом (при всем различии ритмов) в пяти статистических графах; но если сравнивать Некрасова и Майкова по их морфологическому сходству ритмов с ритмом Тютчева (maximum ритма), то очень характерному для Майкова отсутствию совпадений с Тютчевым у Некрасова противопоставлено совпадение с Тютчевым в 5-ти рубриках.

   Все эти данные заставляют нас выделить ритм Некрасова как заслуживающий несравненно большого внимания, нежели ритм Майкова.

   Но почему же, противополагаясь Майкову, Некрасов так близок с Алексеем Толстым (10 совпадений) и с Полонским (11 совпадений)?

   С Алексеем Толстым у Некрасова близость через совпадение их в моро^о-логических особенностях ритма ямбического диметра с одинаковыми поэтами предшествовавшей эпохи: с Лермонтовым (у Ал. Толстого 7, у Некрасова 8), с Баратынским (у Ал. Толстого 8, у Некрасова 6), с Жуковским (у Ал. Толстого 8, у Некрасова 6). Почему же в таком случае Алексей Толстой совпадает и с Майковым? Это объясняется тем, что Ал. Толстой, в положительных чертах своего ямбического строения, совпадая с поэтами большого напряжения ритма, в отрицательных своих сторонах чудовищно близок к эпигонству Бенедиктова, что роднит его ритм во многих рубриках с Майковым; у Майкова совпадение с Бенедиктовым в 9 рубриках; у Алексея Толстого -- в 10. Кроме того, Майкова соединяет с Толстым одинаковая удаленность от пушкинского ритма (у обоих совпадение в двух статистических рубриках). Неужели оба поэта так далеки от Пушкина? Не противоречит ли это нашему заявлению (см. "Опыт характеристики русского четырехстопного ямба"), что Пушкин дал нормы ритма для всей последующей эпохи. Нет, нисколько: пушкинский ритм вошел в плоть и кровь последующей эпохи; возврата (кроме Бенедиктова) к недостаткам поэтов XVIII столетия нет, но в то время как лучшие русские лирики (Тютчев, Фет, пушкинская школа) приближались к ритму пушкинского стиха в деталях, следовали ему, видоизменяя ритм, в отдельных ритмических фигурах, поэты вроде Бенедиктова или даже Толстого и Майкова придерживались норм пушкинского ритма лишь в общих чертах, как-то: в количестве ускорений, в падении их по стопам; часто это следование Пушкину в общих чертах (не в построении фигур, не в комбинации ритмических строк, а лишь в сумме их) вырождалось в благополучную гладкость, в относительную легкость и прилизанность стиха; эта прилизанность стиха преподносилась нам как пушкинская традиция; теперь, анализируя детали ритма, мы видим, что пушкиноподобный стих Майкова и Толстого на самом деле далек от подлинного богатства пушкинского ритма; пушкинская норма в поэтах этого периода уже есть общее место (не то у Фета, Тютчева и пушкинской школы).

   Что же роднит Некрасова с Полонским? Их роднит: 1) большее или меньшее совпадение с Лермонтовым (в пяти и восьми рубриках), 2) меньшая близость Полонского к Бенедиктову, сравнительно с Толстым и Майковым (6,3), 3) соприкосновение в ритме через Жуковского (12, 6), 4) совпадение обоих в шести рубриках с Меем.

   Таким образом, мы уже видим некоторую связь ритма Некрасова с Полонским и с Ал. Толстым; далее, мы видим связь Майкова и Ал. Толстого.

   Что же роднит Полонского с Майковым и с Ал. Толстым?

   Это взаимное сходство трех поэтов прсютирается на одинаковое касание к Жуковскому (Майков совпадает с Жуковским в 9 рубриках, Полонский в 12, Алексей Толстой в 8); прямое влияние Жуковского сказывается у этих поэтов в следующих суммах рубрик: 7 (Полонский), 6 (Майков), 5 (Толстой); далее это взаимное сходство прсютирается на удаление всех трех от пленительных подробностей пушкинского ритма при сохранении внешности его (у Ал. Толстого и Майкова), пушкинской гладкости стиха: Полонский совпадает с Пушкиным в трех рубриках, Майков и Толстой лишь в двух; эти рубрики не прямо влияют, а посредственно: через других поэтов.

   Кроме того.

   Майкова роднит с Полонским одинаковое тяготение к совпадению ритма с поэтами до Жуковского и Батюшкова: Майков совпадает с Озеровым в 7 рубриках, с Нелединским-Мелецким в 6 (и даже более); Полонский совпадает с Нелединским в 5 рубриках, с Державиным, Дмитриевым, Озеровым в четырех; конечно, это влияние идет через общность с Бенедиктовым в большей степени у Майкова (который совпадает с Бенедиктовым в 9 рубриках), нежели у Полонского (общность с Бенедиктовым в 6 рубриках).

   Кроме того.

   Майков совпадет с Батюшковым в 8 рубриках, а Полонский лишь в 2-х: тут сказывается индивидуальное различие ритмов у этих сходных поэтов. Другое индивидуальное их отличие друг от друга сказывается в несколько большем ритмическом совпадении Полонского с Лермонтовым, нежели у Майкова.

   В этом, хотя и небольшом, влиянии Лермонтова -- приближение Полонского к Ал. Толстому.

   Вот их таблица:

  

   Сумма ускорений

   Ускор. первой стопы

   " второй "

   " третьей "

   " первой и третьей стоп

   " второй и " "

   Точки

   Вертикальная симметрия

   Горизонтальная "

   Сумма мелодий 6--10 строк

   Сумма всех мелодий более шести строк

   Малый острый угол

   Малая корзина

   Сумма фигур 2--(3,1)

   Большой острый угол

   Большая корзина

   Прямоугольник

   Прям., сл. основаниями

   " сл. вершинами

   Параллелограмм

   Квадрат

   Квадрат + прям

   Сумма фигур 1--3

   Крыша

   Опрокин. крыша

   Косой угол

   Сумма фигур 1--2--3

   Сумма всех фигур

   Отношение суммы фигур к суммам ускорений

   Сумма крыш

   В этих таблицах жирным шрифтом обозначены числа, в которых один из четырех поэтов совпадает с другим. В сущности число совпадений их друг с другом больше, нежели я считаю; это происходит потому, что для большей строгости некоторые не столь явно выраженные совпадения я не принимаю во внимание.

   Из этой таблицы видно, что у Полонского нет ни одной рубрики, в которой он бы не совпал с тем или иным поэтом (из четырех современников), В сущности с Майковым совпадает он 13 раз, с Толстым 12, с Некрасовым 14. В трех рубриках все четыре поэта совпадают друг с другом.

   Две рубрики тут основные.

  

   Эти суммы таковы у поэтов пушкинской школы (Пушкина, Языкова, Баратынского), Тютчева и Лермонтова:

   Совпадение Полонского, Майкова, Некрасова и Алексея Толстого в этих рубриках выражается в общем понимании: 1) сумм пэанов четвертых в первой половине строки ямбического диметра; 2) суммы строк с двумя пэанами четвертыми (UUU--UUU--). 3) сумм прямоугольников (очень ритмичной фигуры, характеризующей пушкинскую школу).

   В этих рубриках ритм всех четырех поэтов падает согласно.

   Вот суммы чисел совпадающих ритмических рубрик у Полонского с каждым из трех поэтов.

Полонский

Майков

Полонский

Ал. Толстой

Полонский

Некрасов

410

400

410

419

96

83

284

299

40

41

43

42

40

36

16

14

40

44

44

52

16

15

11

13

12

10

5

5

53

61

17

13

45

41

1

1

45

48

11

9

18

18

11

9

2

2

45

41

2

2

5

5

5

6

2

2

107

98

107

99

2

1

96

81

11

12

96

77

39

40

4

3

163

2 1/2

4

162

3

5

   Мы видим тут поразительное совпадение с Некрасовым; это совпадение, скорей, в достоинствах их ритмов. Полонский и Некрасов ритмичнее Майкова и Ал. Толстого.

  

   Вот таблицы совпадений сумм у Майкова с Ал. Толстым и Некрасовым.

Майков

Ал. Толстой

Майков

Ал. Толстой

Майков

Некрасов

400

419

11

14

77

83

77

81

48

41

36

44

24

13

9

9

0

0

36

41

2

3

7

13

0

0

5

4

48

41

7

7

92

98

5

7

38

42

124

104

92

99

13

14

3 Ґ

4

3 1/2

3

13

15

^^^

0

0

   С Майковым Ал. Толстой сближается собственно в 18 рубриках; но, считая строго, -- только в 12-ти, как и с Некрасовым, считая строго, -- в 5-ти.

   Но все же любопытно, что, будучи в ритме сходны друг с другом, названные четыре поэта распадаются на две ритмических пары: Полонский и Некрасов совпадают или близки друг к другу в 15-ти рубриках; Толстой и Майков -- в 18-ти. Полонский с Толстым уже только в 11-ти. Майков с Некрасовым -- только в 8-ми.

Толстой

Некрасов

81

83

41

44

41

41

9

7

5

6

98

99

0

0

7

13

14

18

4

3

div>

   Рассматривая таблицу сумм ритмических фигур, мы видим, что все числа всех поэтов набраны жирным шрифтом: это значит -- каждый из четырех поэтов связан с каждым в любой рубрике.

   Полонский свободен от взаимного влияния лишь в двух рубриках: в сумме ускорений второй и третьей стопы, т. е. в ходе "U--UUUUU--", да в сумме фигур, представляющих сложение квадрата с прямоугольником; в первом случае он совпадает с Жуковским, во втором с Бенедиктовым.

   Майков независим от названных поэтов в употреблении большой корзины (приближаясь к Батюшкову), параллелограмма (приближаясь к Баратынскому), квадрата (приближаясь к Жуковскому) и суммы фигур 1--2--3 (приближаясь к Баратынскому). Толстой независим от современников в ходе "U--U--UUU--" (приближаясь к Лермонтову и Баратынскому), в малых острых углах (Бенедиктов), в отсутствие крыш и в малой сумме фигур, построенных на ускорении всех трех стоп (тут у него абсолютный минимум). Некрасов независим в ритме от Толстого, Майкова, Полонского в ходе "U--U--UUU--" (приближаясь к Пушкину), в сумме ритмических мелодий более или менее длинных (совпадая с Фетом и Пушкиным), да в количестве опрокинутых крыш (приближаясь к Лермонтову и совпадая с Тютчевым).

  

IV

   Совершенно отдельную группу составляют Фет и Мей. На капризном и богатом ямбическом диметре Фета нет и следа эпигонства Бенедиктова (сходственность лишь в двух незначительных рубриках), нет и следа понижения ритмической мощи, как у только что разобранных поэтов. Мей и Фет одинаково отталкиваются от влияния Бенедиктова (совпадение в 2-х рубриках), противополагаясь Майкову и Ал. Толстому; у того и другого сравнительно мало выражен Жуковский (3, 5); этим оба отделены от Полонского.

   Вот их таблица:

  

   Сумма всех ускорений

   Ускорения перв. стопы

   Ускорения второй "

   Ускорения третьей "

   Ускорения 1--2

   Ускорения 2--3.

   Точки

   Сумма мел. 6--10

   Сумма мелодий более шести

   Верт. сим.

   Гор. сим.

   Малый остр. угол

   Малая корзина

   Сумма фигур 2--(3,1)

   Большой остр. угол

   Большая корзина

   Квадрат

   Прямоугольники

   * сл. основанием

   * сл. вершиной

   Параллелограмм

   Квадрат + прям.

   Сумма фиг. 1--3

   Крыша

   Опр. крыша

   Сумма крыш

   Косой угол

   Сумма фиг. 1--2--3

   Сумма всех фигур

   Отношение суммы фигур к суммам ускорений

   Жирным шрифтом подчеркнуты числа, совпадающие у Фета и Мея Фет совпадает с Меем в 12 суммах ритмических модуляций (сходственных).

   Вот таблицы совпадений Фета и Мея с поэтами.

Фет

Пушкин

Мей

Фет

Языков

Мей

Фет

Баратынский

Мей

509

492

486

509

527

--

^--

493

492

62

60

65

139

126

123

330

325

--

41

42

--

--

13

17

62

62

65

22

23

--

--

2

2

--~

28

29

86

76

84

_

29

27

18

17

16

9

8

8

--

13

12

22

22

--

73

80

77

86

81

84

73

76

77

19

17

18

9

9

8

10

9

10

10

10

10

--

77

93

--

242

247

8

7

--

19

17

18

2

2

2

233

234

--

10

8

10

--

--

--

2

2

2

--

214

198

--

--

--

--

--

--

--

247

247

--

_--

--

  

Фет

Тютчев

Мей

Фет

Лермонтов

Мей

509

519

--

330

321

--

--

115

123

62

58

--

--

2

2

--

0

0

--

31

27

10

10

--

86

86

84

10

7

10

15

17

--

150

144

--

9

8

8

66

58

--

73

76

77

233

232

--

19

14

18

2

2

2

4

5

--

--

--

--

10

10

10

--

--

--

--

200

819

--

--

--

6

5

--

--

--

--

16

16

--

--

--

--

   Итого пушкинский ритм встречается у Фета в 12 статистических графах, у Мея лишь в 8; тютчевский ритм встречается у Фета в 10 графах, у Мея в 9; ритм Лермонтова встречается у Фета в 9 статистических рубриках, у Мея лишь в двух. В этих чертах Фет богаче Мея.

   Зато Мей резко окрашен влиянием пушкинской школы (Языкова, Баратынского), разделяя как ритмическое богатство, так и недостатки Языкова.

   С Языковым у Мея совпадение в 12 рубриках (у Фета -- в шести), с Баратынским Мей совпадает в 8 рубриках (Фет -- в семи).

   Фет ритмически богаче, самостоятельнее Мея; оба поэта выгодно отличаются своими ритмами от эпохи, вместе с Каролиной Павловой сохраняя ритмическое многообразие.

  

V

   Обратимся к поэтам более близкой эпохи. И прежде всего к тем, кто непосредственно влиял на поэзию модернистов. Такими переходными поэтами (частью к упадку, частью к возрождению) я считаю Мережковского и Случевского.

   Займемся ритмом этих поэтов; без них непонятны нам модернисты с их особенностями.

   Мы можем теперь предсказать a priori, что названные поэты более всего зависят от пушкинских эпигонов.

  

   Вот их ритм.

  

   Случевский

   Сумма ускорений.

   429.

   (Жуковский 422, Толстой 419).

  

   Ускорения первой стопы.

   74.

   (Толстой 83, Некрасов 81, Майков 77)

  

   Ускорения второй стопы.

   32.

   (Пушкин 33, Батюшков 33, Полонский 34, Некрасов 42).

  

   Ускорения третьей стопы.

   323.

   (Батюшков 313, Лермонтов 321, Баратынский 325, Фет 330, Толстой 323).

  

   Ускорения первой и третьей стоп.

   42.

   (Некрасов 44, Полонский 40, Павлова 44, Жуковский 44).

  

   Ускорение второй и третьей стоп.

   3.

   (Языков 2, Павлова 2, Полонский 2, Тютчев 2, Жуковский 2).

  

   Точки.

   34.

   (Толстой 29, Некрасов 32, Мей 29, Фет 41, Павлова 36, Державин 30, Лермонтов 33).

  

   Сумма ритм, мелодий от 6 до 10 строк.

   10.

   (Бенедиктов 10, Лермонтов 12, Батюшков 10, Ломоносов 11, Дмитриев 9).

  

   Всего мелодий.

   11.

   (Майков 13, Батюшков 11, Дмитриев 12, Капнист 12).

  

   Вертикальная симметрия.

   8.

   (Толстой 7, Майков 7, Полонский 7).

  

   Горизонтальная симмет.

   33.

   (Майков 38, Капнист 37, Дмитриев 34, Толстой 42).

  

   Малый острый угол.

   5.

   (Мей 7, Бенедиктов 4, Толстой 3).

  

   Малая корзина.

   1.

   (Полонский 1, Павлова 1, Языков 1).

  

   Сумма фигур, образованных средней и крайними стопами.

   11.

   (Майков 13).

  

   Большой острый угол.

   16.

   (Полонский 18, Толстой 14).

  

   Большая корзина.

   1.

   (Батюшков 1, Дмитриев 1, Ломоносов 1).

  

   Квадрат.

   3.

   (Майков 3, Бенедиктов 2, Жуковский 4).

  

   Прямоугольник.

   41.

   (Некрасов 41, Толстой 41, Полонский 45).

  

   Прямоугольники, сложенные основаниями.

   6.

   (Некрасов 7, Павлова 5, Бенедиктов 5, Державин 5).

  

   Прямоугольники, сложенные вершинами.

   1.

   (Павлова 1, Бенедиктов 1, Полонский 2, Майков 2, Мей 1, Некрасов 0).

  

   Квадрат + прямоугол.

   4.

   (Толстой 4, Майков 5, Павлова 3, Жуковский 4, Тютчев 5).

  

   Параллелограмм.

   2.

   (Толстой 2, Полонский 2).

  

   Сумма фигур на первой и третьей стопе.

   85.

   (Павлова 83, Майков 92).

  

   Крыша.

   2.

   (Полонский 2, Майков 2, Фет 2, Языков 2).

  

   Опрокинутая крыша.

   2.

   (Полонский 2, Пушкин 2).

  

   Сумма крыш.

   4.

   (Полонский 4, Мей 4, Дмитриев 4, Майков 3).

  

   Косой угол.

   5.

   (Батюшков 4).

  

   Сумма фигур, построенных на трех стопах.

   14.

   (Бенедиктов 12).

  

   Суммы всех фигур.

   110.

   (Толстой 104, Майков 124).

  

   Отношение сумм фигур к ускорениям.

   4.

  

   Мережковский

   Суммы ускорений.

   461.

   (Пушкин 486, Некрасов 450).

  

   Ускорения первой стопы.

   86.

   (Некрасов 81, Толстой 83, Майков 77, Полонский 96).

  

   Ускорения второй стопы.

   16.

   (Языков 13, Мей 17, Майков 24, Толстой 13).

  

   Ускорения третьей стопы.

   359.

   (Мей 359).

  

   Ускорения первой и третьей стоп.

   55.

  

   (Пушкин 60, Лермонтов 58, Мей 65).

  

   Ускорения второй и третьей стоп.

   0. (Толстой 0, Некрасов 0, Майков 0, Фет 0, Бенедиктов 0, Лермонтов 0).

  

   Точки.

   37.

   (Павлова 36, Некрасов 32, Фет 41, Лермонтов 33).

  

   Сумма ритм, мелодий от 6 до 10 строк.

   16.

   (Баратынский 17, Полонский 18, Толстой 14, Некрасов 17, Мей 16).

  

   Всего мелодий.

   20.

   (Некрасов 22, Фет 22, Павлова 21).

  

   Вертикальная симметрия.

   11.

   (Мей 12, Языков 13, Державин 13, Некрасов 13).

  

   Горизонтальная симметрия.

   43.

   (Жуковский 48, Майков 38, Толстой 42).

  

   Малый острый угол.

   6.

   (Бенедиктов 4, Мей 7, Толстой 3).

  

   Малая корзина.

   0.

   (Толстой 0, Мей 0, Майков 0, Фет 0, Бенедиктов 0, Баратынский 0, Языков 0).

  

   Сумма фигур, образованных средней и крайними стопами.

   6.

   (Баратынский 3, Бенедиктов 4).

  

   Большой острый угол.

   14.

   (Майков 11, Толстой 11).

  

   Большая корзина.

   10.

   (Жуковский 9, Тютчев 9, Мей 9, Некрасов 7).

  

   Квадрат.

   6.

   (Толстой 5, Некрасов 6, Полонский 5, Павлова 6, Тютчев 7).

  

   Прямоугольник.

   66.

   (Тютчев 76, Фет 73, Мей 77, Баратынский 76, Жуковский 57).

  

   Прямоугольники, сложенные основаниями.

   16.

   (Пушкин 17, Языков 17, Баратынский 14, Тютчев 14, Мей 18).

  

   Прямоугольники, сложенные вершинами.

   1.

   (Бенедиктов 1, Павлова 1, Полонский 2, Майков 2, Мей 0, Некрасов 0).

  

   Квадрат + прямоугол.

   5.

   (Толстой 4, Майков 5, Тютчев 5, Жуковский 4).

  

   Параллелограмм.

   2.

   (Толстой 2, Полонский 2).

  

   Сумма фигур на первой и третьей стопе.

   121.

   (Жуковский 136, Некрасов 99).

  

   Крыша.

   3.

   (Полонский 2, Майков 2, Фет 2, Языков 2).

  

   Опрокинутая крыша.

   2.

   (Полонский 2, Пушкин 2).

  

   Сумма крыш.

   5.

   (Полонский 4, Мей 4, Дмитриев 4, Некрасов 5).

  

   Косой угол.

   6.

   (Языков 7, Ломоносов 7).

  

   Сумма фигур, построенных на трех стопах.

   24.

   (Языков 27).

  

   Сумма всех фигур.

   159.

   (Полонский 163).

  

   Отношение сумм фигур к ускорениям.

   2 1/2

  

   Совпадая в 14 рубриках (не совпадая, однако, во многих рубриках основных), эти поэты все же родственны: они связаны с предшествующей эпохой, совпадая:

   Мережковский с Меем

   Случевский с Полонским

   " и Некрасовым

   " " Майковым

   " с Толстым

   " " Толстым

   " " Майковым

   " " Некрасовым

   " " Полонским

   " " Павловой

   " " Языковым

   " " Батюшковым

   " " Фетом

   " " Дмитриевым

   " " Тютчевым

   " " Бенедиктовым

   " " Жуковским

   " " Жуковским

   " " Баратынским

   " " Меем

   " " Бенедиктовым

   " " Лермонтовым

   " " Пушкиным

   " " Фетом

   " " Павловой

   " " Языковым

   " " Лермонтовым

   " " Пушкиным

   " " Державиным

   " " Тютчевым

   " " Дмитриевым

   " " Ломоносовым

   " " Ломоносовым

   " " Капнистом

   " " Батюшковым

   " " Баратынским

   " " Капнистом

   " " Державиным

   Вот какое многообразие влияний усматривается в ритме этих переходных поэтов. Что же показывает эта таблица? Во всяком случае, не ритмическое богатство: наиболее ритмически сильные поэты представлены бедно в ямбических ритмах разбираемых поэтов, а эпигоны пушкинско-тютчевского ритма представлены крайне богато.

   Если взять двух видных поэтов современности -- Сологуба и Блока -- и привести их статистические рубрики, то без пояснений будет понятно, что мы усматриваем в их ритмах: вот таблица главнейших ритмических совпадений этих поэтов с поэтами предшествовавшими.

   Сологуб совпадает:

   Блок совпадает:

   С Баратынским

   С Павловой

   " Фетом

   " Лермонтовым

   " Лермонтовым

   " Тютчевым

   " Пушкиным

   " Жуковским

   " Тютчевым

   " Пушкиным

   С прочими совпадает мало; более всего, однако, с Некрасовым.

   " Некрасовым

  

   " Полонским

   Прежде чем перейти к некоторым современным поэтам, я должен коснуться одного имени, которое занимает переходную эпоху между поэзией шестидесятых и семидесятых годов и современниками. Это имя -- Надсон. Я намеренно оставил его в стороне, руководствуясь тем, что искренние излияния Надсона, рисующие нам прекрасную человеческую душу, еще не поэзия; во всех отношениях Надсон слаб. Но ведь отвлеченный ритм не прямо определяет достоинство поэта; богатство отвлеченного ритма -- одно из условий, сумма которых определяет поэтическое дарование; поэт может следовать отвлеченному ритму лучших лириков и быть слабым во всех иных отношениях; и обратно: я знаю прекрасных поэтов, стих которых изобилует совершенством формы, инструментовки, гармонии, но ритм которых в некоторых размерах (например, в ямбическом диметре) слаб; укажу хотя бы на Брюсова -- насколько интересен ритм его хореев, настолько ритм ямба не разработан. Рассмотрим же ямбический диметр Надсона, этого во всех других отношениях слабого поэта.

  

   Вот суммы его ритмических фигур, соответствующие суммам фигур, приведенных нами в таблицах.

   Сумма ускорен.

   Сумма мелодий от 6 до 10 стр.

   Сум. фиг. (2--3,1)

   " первой стопы

   Сумма всех мелодий от 6 и более строк

   Бол. остр. уг.

   " второй

   Вертикал. сим.

   " корзина

   " третьей

   Горизонт. сим.

   Квадрат

   " первой и трет.

   Мал. остр, углы

   Прямоугол.

   " второй и трет.

   " корзины

   * сл. основ.

   Точки

   Крыши

   * сл. вершиной

   Квадр. + прям.

   Опрокинут. кр.

   Косой угол

   Параллелограмм

   Сумма крыш

   Сум. фиг. постр. на 1--3-й стоп.

   Сумма фигур, построенных на трех стоп.

   " всех фиг.

   Отношен, сум. фиг. к сум. ускорений

   Вот таблица Надсона: сопоставляя его таблицу с таблицами вышеразоб-ранных поэтов, получаем следующую картину совпадений сумм ритмических фигур его ямба с суммами фигур этих поэтов по статистическим рубрикам:

   Надсон совпадает --

   с Майковым

   13 раз

   с Баратынским

   4 раза

   " Мережковским

   12 "

   " Батюшковым

   4 "

   " Толстым

   10 "

   " Пушкиным

   3 "

   " Случевским

   10 "

   " Лермонтовым

   2 "

   " Некрасовым

   9 "

   " Меем

   2 "

   " Бенедиктовым

   9 "

   " Языковым

   1 раз

   " Павловой

   6 "

   " Полонским

   1 "

   " Державиным

   5 "

   " Жуковским

   1 "

   " Фетом

   5 "

   " Тютчевым

   0 "

   " Богдановичем

   4 раза

  

  

   Эта таблица красноречива. Эпоха ритмического богатства пушкинской школы и Тютчева представлена в следующих совпадениях рубрик 4, 3, 2, 1, 0; то есть всего пятнадцать раз совпадает Надсон с какой бы ни было статистической рубрикой какого бы ни было образцового ритмика, начиная с Пушкина; эпоха же обеднения ритма (Толстой, Майков, Бенедиктов, Случевский, Полонский, Некрасов) представлена в следующих суммах совпадений -- 10, 9, 9, 13, 1, 10, т. е. 52 раза.

   Нечего прибавлять к этому языку цифр какие бы ни было личные объяснения: ритмическая беднота и малая оригинальность Надсона чрезвычайны. К сожалению, Мережковский и Случевский в ритме своем носят черты сходства с Надсоном (12 и 10 совпадений).

  

   Ритмическое совпадение с Надсоном современников -- таково:

   Брюсов -- 9

   Сологуб -- 7

   Городецкий -- 8

   Иванов -- 5

   Блок -- 1

   Влад. Соловьев -- 1

  

   Есть другой поэт, которого всецело отношу к группе модернистов по мотивам своей поэзии и который, однако, стоит на рубеже двух эпох: это Владимир Соловьев. Его поэзия -- замечательна; к сожалению, он оставил небольшую книжечку стихов, где даже нет нужной мне статистической порции строк ямбического диметра. Недостающее количество строк, как и недостающее количество строк Батюшкова, я привел к одной единице сравнения. Читатель поверит мне, если, не приводя статистическую таблицу Вл. Соловьева {Весь документальный материал (как графическая схема ритма поэтов, так и статистика) находится в моих материалах.}, я прямо приведу таблицу совпадения сумм ритмических фигур его ямбического диметра с вышеразобранными поэтами.

  

   Ритмическое совпадение четырехстопного ямба Владимира Соловьева с соответствующим ямбом поэтов таково: Соловьев совпадает --

  

   с Лермонтовым -- 10 раз

   " Баратынским -- 9 "

   " Толстым -- 9 "

   " Полонским -- 9 "

   " Пушкиным -- 8 "

   " Жуковским -- 5 "

   " Фетом -- 5 "

   " Майковым -- 5 "

   с Павловой -- 4 раза

   " Бенедиктовым -- 4 "

   " Меем -- 4 "

   " Некрасовым -- 4 "

   " Батюшковым -- 3 "

   " Державиным ... 1 раз

   " Тютчевым -- 1 "

   " Языковым -- 1 "

  

   Совпадение общее с поэтами, богатыми ритмом, выражается у Вл. Соловьева в следующих суммах: 9, 8, 10, 5, 1, т. е. 33 раза совпадает Вл. Соловьев с лучшими лириками; эпоха же обеднения ритма представлена у него -- 9, 5, 4, 0, 9, 9, т. е. тридцать шесть раз Вл. Соловьев совпадает с ритмически более бедными и вовсе бедными поэтами. Вычитая это число из соответствующего числа Надсона, имеем: -- 16; вычитая число Надсона, характеризующее его совпадение с лучшими ритмиками, из соответствующего числа Соловьева, имеем: -- 18. Владимир Соловьев на шестнадцать совпадений с бедными ритмиками счастливее Надсона и на восемнадцать совпадений с богатыми ритмиками его богаче; складывая обе суммы (16+18), получим 34; это число выражает расстояние Надсона от Вл. Соловьева в отношении отвлеченного ритма.

   Владимир Соловьев встречается с современниками следующим образом:

  

   с Блоком -- 6 раз

   " Брюсовым -- 5 "

   " Мережковским 6 "

   с Сологубом -- 4 раза

   " Городецким -- 2 "

   " В. Ивановым 0 раз

  

   Перехожу к современникам.

  

VI

   Прежде всего я беру тех из поэтов, которые так или иначе высказались; таковы: Гиппиус, Бальмонт, Блок, Брюсов, Иванов, Сологуб, Сергей Городецкий, Сергей Соловьев, Иван Бунин {Лохвицкую и Фофанова я давно не имел под руками и потому их ритмом не занимался.}.

   К сожалению, ритма некоторых из этих поэтов привести я не могу; и вот почему: ритм Ивана Бунина я рассматривал немного и случайно: общее впечатление у меня осталось в пользу действительной ритмичности этого поэта. Ритм С. Соловьева и З. Гиппиус (у обоих интересные ритмы) я привести не могу: у обоих поэтов в напечатанных книгах ("Собрание стихов", Щветы и ладан", "Grurifragium") слишком ничтожна порция ямбического диметра, чтобы ее без риска можно было приводить математически к норме (596 строк); а отыскивать по журналам отдельные стихотворения мне не приходилось; поэтому откладываю до более удобного раза анализ их ямбического диметра. Для Бальмонта же ямбический диметр есть наиболее не характерный размер; не говоря уже об анапестах и амфибрахиях, даже хорей, даже пятистопный ямб характеризует более ритм Бальмонта. Далее: ритмическую таблицу Городецкого и Сологуба я привел в начале статьи, иллюстрируя мой метод сравнительно-морфологического рассмотрения ритма.

   Остаются: Брюсов, Иванов и Блок; вот их таблицы:

  

  

   Сумма ускорений

   Большая корзина

   " первой стопы

   Квадрат

   " второй "

   Прямоугольники

   " третьей "

   " cл. основанием

   " первой и третьей

   " " вершиной

   " второй и "

   Параллелограмм

   Точки

   Квадр. + прямоуг.

   Сум. мелодий от 6 до 10 строк

   Сум. фиг. на пер. и третьей стопе

   Сум. мелодий от 6 и более строк

   Крыша

   Вертикальн. сим.

   Опрокин. крыша

   Горизонтальн. *

   Сумма крыш

   Мал. остр, угол

   Косой угол

   Малая корзина

   Сумма фиг. на первой, второй и третьей стопе

   Сум. фиг. крайней + средней стоп

   Сум. всех фигур

   Большой острый угол

   Отношение суммы ускорений к сумме фигур

   Эта таблица чрезвычайно интересна: она говорит без слов; в большинстве наших статистических рубрик суммы прямо пропорциональны ритму, кроме двух рубрик: рубрики "точек" и отношения сумм фигур к ускорениям; здесь суммы обратно пропорциональны ритму; в самом деле: под рубрикой "точки" я разумею такие ускоренные строки, которые с обеих сторон окружены строками метрическими; приведем две системы строк:

   Система 1 даст на графическом листе точки, разделенные пустотами; система 2 даст на графическом листе точки, соединенные линиями, то есть ритмическую мелодию, выражающуюся либо в фигурах, либо без них; понятно, что количество точек более в ритмах, бедных мелодиями; и обратно.

   Под рубрикой отношения суммы ускорения к фигурам я разумею степень игры ускорениями в ритмических мелодиях; приведем две системы строк:

   В первой системе ускорения третьей стопы идут на протяжении трех строк; ускорения четвертой и пятой строки образуют две ритмических фигуры, называемых мной малыми треугольниками (эти фигуры получаются в графической записи); отношение сумм в системе 1 таково: количество ускорений = 6; количество фигур = 2; отношение здесь = 6 /2 = 3; в системе 2 мы имеем следующие фигуры: 1) крыша (1,2 строки), 2) крыша (2,3 строки), 3) два малых острых угла (1, 2, 3 строки), образованных между крышами, 4) прямоугольник (3, 4 строки), 5) острый угол (3, 4, 5); итого мы имеем 6 фигур на протяжении пяти строк, то есть чрезвычайно прихотливую систему ускорений, дающую сложный узор в графическом листе; сумма же ускорений системы 2 равна 7; отношение ее к сумме фигур = 7/6 = 1%. Теперь понятно, почему в рубрике сумм этих отношений величина числа обратно пропорциональна ритму.

  

   Итак: в двух рубриках, обратно пропорциональных ритму, суммы у поэтов располагаются так: суммы точек: Иванов 69, Брюсов 49, Блок 45; суммы отношений: Брюсов 4, Иванов 3, Блок 2 (то есть у Иванова в среднем три ускорения строят фигуру, у Брюсова -- целых четыре, у Блока же только два); в последней рубрике Блок вдвое ритмичнее Брюсова, вдвое богаче перебоями ускорений.

  

   Во всех же прочих рубриках суммы прямо пропорциональны ритму; во всех почти этих рубриках Блок ритмичнее Иванова, Иванов же -- ритмичнее Брюсова (у Иванова я брал "Прозрачность", у Брюсова -- второй том "Путей и перепутий", у Блока -- "Земля в снегу").

  

   Вот как располагаются названные поэты друг относительно друга по ритму.

  

   Как располагаются они по совпадению в рубриках ритма с лучшими ритмиками в ямбе, считая лучшими ритмиками Державина, Пушкина, Жуковского, Лермонтова, Баратынского, Тютчева, Фета и Павлову (ибо эти поэты создали вехи в максимальном или минимальном пользовании тем или иным ходом, той или иной фигурой, всегда оригинальны и никем не превзойдены из мной рассмотренных русских лириков), расположим Брюсова, Блока, Иванова, Сологуба и Городецкого относительно этих поэтов; Брюсов, Иванов, Блок, Городецкий, Сологуб совпадают в следующих рубриках с названными поэтами:

  

   С Державиным

   С Пушкиным

   С Жуковским

   С Тютчевым

   С Лермонтовым

   С Фетом

   С Баратынским

   С Павловой

   Сумма совпадений:

   Названные поэты (модернисты) несравненно богаче Надсона в суммах совпадений с лучшими ритмиками русского четырехстопного ямба (за исключением С. Городецкого). Самым богатым по сумме совпадений является Блок; потом -- Сологуб; потом -- Иванов; потом -- Брюсов; потом -- Городецкий. Являются ли богатством или бедностью данные суммы совпадений? Я считаю эти суммы богатством, потому что речь идет о совпадении с теми поэтами, которые создали в пределах метра все многообразие ритмических модуляций и всю свободу перебоев. Но, может быть, русские модернисты создали в ямбическом диметре оригинальную игру ускорений? В том-то и дело, что нет; оригинальную комбинацию фигур они создали, но и только; ни революции ритма, ни резко выраженной эволюции я в них не усматриваю; у Сологуба и Блока ритм пробуждается от пушкиноподобной версификаторской гладкости наследия Майкова и Толстого к подлинному ритмическому дыханию; Иванов великолепно употребляет спондей, в ускорениях же он не особенно богат ритмом. Брюсов в лучших строках своего ритма соприкасается с Жуковским (да с ранними лицейскими стихами Пушкина; взрослый и ритмически возмужавший Пушкин ему чужд); Иванов -- тоже (но несравненно более) с Каролиной Павловой; Блок является в ритме ямба своеобразной комбинацией Павловой с Лермонтовым; четырехстопный ямб Сологуба есть возобновление ритмов Лермонтова, Фета и Баратынского; лишь Сергей Городецкий стоит вдали от соприкосновения с лучшими ритмиками в своем ритмически бедном ямбическом диметре.

   Характерно, что Лермонтов, Жуковский и Каролина Павлова в ритме своем влияли на четырехстопный ямб пяти современников более, нежели Тютчев, Пушкин, Фет и Баратынский; особенно это следует запомнить относительно Каролины Павловой.

   Что касается до употребления темпов, то Сологуб особенно любит следующие строки: "UUU--U--U--", и "UUU--UUU--", то есть употребление пэана четвертого в первой половине строки, а также двух пэанов четвертых; Блок же часто употребляет пэан второй "U--UUU--U--", сравнительно редкий у Сологуба; Городецкий неоригинален в употреблении пэана четвертого в начале строки и заметно беден пэаном вторым; Брюсов экономно приличен (но вовсе не оригинален) в пользовании обоими ходами.

   Мы рассмотрели ту сторону ритма ямбического диметра у группы современных поэтов, которой они соприкасаются с лучшими ритмиками; но у современных поэтов есть оборотная сторона медали: это -- их связь с эпигонами ритма. Кто же эти эпигоны?

   Лучшие русские ритмики игрой и комбинацией ускорений ямбического диметра заняли все важнейшие статистические позиции; между максимумом пэанов вторых Державина (139), Тютчева (62), Жуковского (52) и минимумом Баратынского (4), между максимумом пэанов четвертых в начале строки того же Баратынского (164), Фета (139) -- располагаются пэаны последующих поэтов. Тоже и относительно суммы фигур, длины мелодий, суммы всех ускорений и т. д. Тютчев, Фет и Павлова, не преодолевая крайних точек в максимуме или минимуме ускорений, создают оригинальные статистические рубрики по группам фигур; особенно много самостоятельного творчества в перебоях ритма мы встречаем у Тютчева. Созидателей и вместе усовершенствователей ритма ямбического диметра мы выделяем в особую группу; эта группа: Державин, Жуковский, Пушкин, Лермонтов, Баратынский, Тютчев, Фет и Павлова.

   Остальным поэтам, следующим за названной группой, остается одно из двух: или следовать за этой группой, повторяя ее ритмические достоинства, т. е. соприкасаясь с богатыми рубриками названной группы и удаляясь от бедных; или же остальным поэтам следует расширить пределы сумм; таким расширением пределов было бы, например, отсутствие употребления пэана второго; или: сумма ускорений первой и третьей стоп (UUU--UUU--), равная 150 на протяжении 600 строк, или же излюбленное пользование той или иной фигурой; например: сумма квадратов, равная 40 (на протяжении 600 строк). Но, анализируя ритм ямбического диметра у поэтов, следующих за Пушкиным, мы ничего подобного не видим; остается один критерий для суждений о их ритмическом богатстве: сравнение с лучшими ритмиками по статистическим графам. И вот, сравнивая, мы видим, что вслед за Пушкиным (кроме Фета, Мея, Языкова, Тютчева, Павловой, Баратынского, Лермонтова) ритм четырехстопного ямба становится все более средним; статистические суммы ложатся посредине крайних сумм лучших ритмиков; извне такое оскудение ритма выражается в легкости и гладкости; изнутри же тут мы имеем дело с эпигонством.

   Чтобы определить наиболее бедных ритмиков в ямбе, приведем статистическую графу послепушкинских поэтов по степени удаления от ритма лучших лириков. Вот эта графа:

  

   С Державиным

   " Пушкиным

   " Жуковским

   " Тютчевым

   " Фетом

   " Баратынским

   " Павловой

   " Лермонтовым

   Сумма совпадений

  

  

   С Державиным

   " Пушкиным

   " Жуковским

   " Тютчевым

   " Фетом

   " Баратынским

   " Павловой

   " Лермонтовым

   Сумма совпадений

   Эта таблица живо характеризует приведенных послепушкинских поэтов; число, характеризующее сумму совпадений с лучшими сторонами ритма четырехстопного ямба, прямо пропорционально ритму поэтов. Наиболее ритмичным оказывается Некрасов (благодаря совпадению с Пушкиным, Лермонтовым, Баратынским и Павловой); его число -- 44; сейчас же вслед за ним идет Вл. Соловьев (благодаря совпадению с Пушкиным, Баратынским, Лермонтовым); эти поэты значительно богаче по ритму прочих; вслед за ними, значительно отступя и беднея ритмом, идет группа -- Мережковский, Ал. Толстой; близко к ним -- Полонский, Надсон, Случевский; еще далее Бенедиктов и Майков.

   Лермонтов, Жуковский и Баратынский более влияли на эту группу поэтов, нежели Пушкин и Тютчев; сумма всех совпадений с первыми -- 14, со вторыми всего 56.

   Сравнивая суммы совпадений этой группы с группой модернистов, имеем:

   Суммы модернистов: 53 48 34 20 13

   Суммы последующих поэтов 44 43 37 32 27 26 25 23 23

  

   Модернисты в отвлеченном ритме ямбического диметра то превосходят послепушкинскую группу, то сближаются с ней, то уступают ей,

   К первой категории принадлежат Блок и Сологуб, ко второй -- Иванов, к третьей -- Брюсов и Городецкий.

   Расположим теперь лучших поэтов по ритмической близости их друг относительно друга.

  

   Державин

   Жуковский

   Пушкин

   Баратынский

   Лермонтов

   Тютчев

   Фет

   Павлова

   Сумма

   Если принять во внимание, что здесь одна рубрика не заполнена -- рубрика того поэта, который сравнивается с остальными, если принять во внимание, что в этой рубрике он сам созидает свои нормы сравнений (каждый из взятых поэтов оригинален в ритме), то выраженные суммы не истинны; считая для наглядности оригинальность ритма (отсутствием которого характеризуются прочие поэты) равной 20 совпадениям с лучшими лириками и прикидывая эту новую сумму, имеем следующие суммы: 58, 68, 88, 72, 74, 68, 66, 56, Эти хотя и символические числа, но определяющие вполне оригинальность и богатство ритма превосходят суммы всех мною приведенных поэтов после Тютчева; для тех суммы равны: 53, 48, 34, 20,13, 44, 43, 37, 32, 27, 26, 25, 23, 23.

  

   Тютчев наиболее оригинален в своих рубриках; обыкновенно пэан второй в половине ямбической строки обратно пропорционален пэану четвертому; только у очень ритмически развитых поэтов оба хода дают богатую рубрику; до Тютчева (начиная с Батюшкова) общие суммы этих рубрик (пэан второй + четвертый) таковы: 61, 142, 143, 148, 139, 168; у Тютчева эта сумма равна 177; он создает здесь свой оригинальный предел; после него Каролина Павлова переступает этот предел (179); предел Каролины Павловой переступает лишь Ал. Блок (186); суммы всех прочих поэтов значительно падают. Тютчев и Каролина Павлова создают в ритме новую рубрику; кроме того, у Тютчева максимум суммы комбинаций следующих фигур:

   Сумма углов обоего типа с модуляциями вроде:

   -- у Тютчева 94 (у Жуковского 82, у Фета 76, у Лермонтова 64, у Пушкина 53); у других поэтов эта сумма быстро падает; кроме того, Тютчев, как уже мы заметили выше, 1 1/3 полуударением строит фигуру, превосходит суммой всех фигур и т. д. Он самый оригинальный и по рубрикам, и по ритму; выделим же его особо.

   Вслед за ним следует выделить Пушкина, который менее индивидуален по ритму, представляя органический синтез лучших сторон ритма четырехстопного ямба; в Пушкине перекрещиваются все лучшие лирики (за исключением Павловой, которая создает оригинальную комбинацию из ритмов Державина и Тютчева); ритм Пушкина уже живет в Державине (восемь совпадений), в Жуковском (десять совпадений), в Баратынском (двенадцать совпадений), в Лермонтове (пятнадцать совпадений), в Тютчеве (семь совпадений -- менее, потому что Тютчев силен не пушкинским ритмом, а своим собственным), в Фете (десять совпадений).

   Интересно поэтому проследить поэтов меньшего ритмического напряжения по отношению приближения и удаления от Пушкина и Тютчева.

   Эти поэты совпадают в следующих рубриках:

   с Пушкиным:

   с Тютчевым:

   В л. Соловьев

   8 раз

   Мей

   9 раз

   Некрасов

   7 "

   Некрасов

   5 "

   Мей

   6 "

   Мережковский

   5 "

   Полонский

   3 раза

   Толстой

   1 "

   Мережковский

   3 "

   Вл. Соловьев

   1 "

   Надсон

   3 "

   Случевский

   1 "

   Майков

   3 "

   Полонский

   1 "

   Случевский

   2 "

   Майков

   0 "

   Ал. Толстой

   2 "

   Надсон

   0 "

   Бенедиктов

   2 "

   Бенедиктов

   0 "

   Минимально совпадая с обоими лучшими ритмиками, Ал. Толстой (2, 1), Бенедиктов (2, 0), Майков (3, 0), Надсон (3, 0), Случевский (2,1) являются, по нашему мнению, наиболее аритмичными в своем ямбическом диметре.

  

   Сравним же теперь поэтов по степени приближения к этим в высшей степени аритмичным поэтам:

  

   Бенедиктов

   Ал. Толстой

   Майков

   Надсон

   Случевский

   Полонский

   Некрасов

   Мережковский

   Вл. Соловьев

   Сологуб

   Брюсов

   Блок

   Иванов

   Городецкий

   Суммы совпадений

   Эти суммы потрясающи: ритм Ал. Толстого встречается у вышеприведенной группы поэтов всего в 108 рубриках; Майков -- в 95, Надсон -- в 97, Бенедиктов -- в 81, Случевский -- в 97!

   Расположим эту таблицу иначе, чтобы определить, в ком из поэтов повторяется наиболее слабый ритм ямбического диметра; тогда мы будем в состоянии решить, какая группа поэтов аритмичнее: модернисты или группа поэтов предшествующего периода.

  

   Бенедиктов

   Толстой

   Майков

   Надсон

   Случевский

  

   Вспомним, что суммы совпадений названных поэтов с лучшими ритмиками ямбического диметра были таковы: 20 (Брюсов), 34 (Иванов), 53 (Блок), 48 (Сологуб), 13 (Городецкий); эти суммы характеризовали лучшие стороны ритма их ямба, но хорошие стороны ритма ослабляются дурными (аритмичностью), т. е. совпадением с ритмически бедными поэтами; суммы совпадений с ритмически бедными поэтами таковы: 48 (Брюсов), 31 (Иванов), 7 (Блок), 21 (Сологуб), 52 (Городецкий); эти суммы прямо пропорциональны бедноте ритма; вычитая вторые суммы из первых для определения доминирующего влияния богатого ритма над бедным, получаем:

  

   Для Брюсова: 20 -- 48 = --28 (т. е. отрицательная величина).

   Для Иванова: 34 -- 31 = +3 (положительная величина).

   Для Блока: 53 -- 7 = +44 (это число показывает ритмическое богатство Блока).

   Для Сологуба: 48 -- 21 = +27 (уступая в богатстве Блоку, Сологуб все же богат ритмом).

   Для Городецкого: 13 -- 58 = --45.

  

   Или, считая в положительных единицах, имеем:

  

   Для Блока -- 95

   " Сологуба -- 72

   " Иванова -- 48

   Для Брюсова -- 17

   " Городецкого -- 1.

  

   Нечего прибавлять, что величина числа указывает на присутствие развитого ритма; величина расстояний поэтов друг от друга сильно преувеличена для наглядности; отвлеченный ритм здесь мы как бы рассматриваем в микроскоп. На самом деле следует показанные суммы делить друг на друга. Разделим же эти суммы.

  

   Для Брюсова -- 20/48

   " Иванова -- 34/31

   Для Городецкого -- 13/58

   " Сологуба -- 48/21

   Для Блока -- 57/7

  

   Или в десятичных долях:

  

   Для Брюсова -- 0,4, т. е. 2/5 или для круглого счета 1/2

   " Иванова -- 1,1 " " " " 1

   " Городецкого -- 0,2, " 1/5 " " " " 1/4

   " Сологуба -- 2,3, " " " " 2

   " Блока -- 8,1, " " " " 8

  

   Эти цифры символизируют ритм модернистов: размах этого ритма от бедноты к богатству крайне выражен.

  

   На основании тех же суждений составляем таблицу для поэтов предшествующей эпохи.

  

   Бенедиктов

   Толстой

   Майков

   Надсон

   Случевский

   Суммы

  

   Суммы совпадений с плохими ритмиками в четырехстопном ямбе таковы: 41 (для Полонского), 33 (для Некрасова), 37 (для Мережковского), 15 (для Вл. Соловьева).

   Заимствуем из вышеприложенной таблицы суммы совпадений с хорошими ритмиками у четырех рассматриваемых поэтов; эти суммы: 27 (для Полонского), 44 (для Некрасова), 32 (для Мережковского), 43 (для Вл. Соловьева).

  

   На основании предыдущих рассуждений мы пишем:

  

   Для Полонского: 27 -- 41 = --14

   " Некрасова: 44 -- 33 = +11

   " Мережковского: 32 -- 37 = --5

   " Вл. Соловьева: 43 -- 15 = +28.

  

   Или, считая в положительных единицах (и принимая за минимум ритмического богатства ритм Городецкого), имеем:

  

   Для Соловьева -- 73

   " Некрасова -- 56

   " Мережковского -- 40

   " Полонского -- 31.

  

   Эти суммы -- преувеличены для наглядности. На самом деле следует делить положительные суммы на отрицательные.

  

   Имеем:

  

   Для Соловьева -- 43/15

   " Некрасова -- 44/33

   Для Мережковского -- 32/37

   " Полонского -- 27/41

  

   Или в десятичных долях:

  

   Для Соловьева -- 2,9, то есть 3.

   Для Некрасова -- 1,3, или приближенно -- 1 1/2.

   Для Мережковского -- 0,89, или 1.

   Для Полонского -- 0,7, или 3/4.

   Сопоставляя эти числовые символы с числовыми символами модернистов и считая 1/4 за единицу счета; далее, принимая во внимание, что Тютчев и Пушкин суть наиболее ритмические поэты, а следующая группа ритмичнее Блока; наконец, принимая во внимание, что минимум ритма принадлежит Бенедиктову, Надсону, Майкову, Толстому и Случевскому, -- мы имеем следующую классификацию поэтов по степени их ритма:

  

   1) Пушкин и Тютчев.

   2) Лермонтов, Державин, Жуковский, Баратынский, Фет, Каролина Павлова.

   3) Блок (его числовой показатель 24), Вл. Соловьев (его показатель 12).

   4) Сологуб (8), Некрасов (6), Мережковский (4), Полонский (3), Вячеслав Иванов (4).

   5) Брюсов (2), Городецкий (1).

   6) Бенедиктов, Ал. Толстой, Надсон, Толстой и Случевский.

  

   В статье "Лирика и эксперимент" я делил поэтов на четыре ритмические категории, руководствуясь лишь рубрикой отношений сумм ускорений к суммам фигур; предлагаемая классификация поэтов может считаться более объективной; она принимает во внимание многообразие проявлений ритма четырехстопного ямба.

   В эту классификацию не вошли поэты XVIII столетия, кроме Державина; но анализ их ритмов увеличил бы вдвое предлагаемую статью. Сюда же не вошли Батюшков, Языков и Мей, по соображениям большой сложности; изложение этих соображений -- опять-таки материал для целой статьи; скажу только: Языков ритмически богат, но, слишком утрируя Пушкина и следуя лишь за Баратынским в направлении преодоления Пушкина, находится для меня под сомнением: Мей же во всех главных фигурах ритма следует Языкову.

   В предлагаемую схему не входит еще ряд поэтов, например: Веневитинов, Дельвиг, кн. Вяземский, Щербина, Плещеев, Огарев, Апухтин, гр. Го-ленищев-Кутузов и другие. Эти поэты оставлены мной в стороне частью потому, что я не имел еще времени ими заняться, частью потому, что ритм их заранее предопределен для меня рассмотрением статистического листа; этот лист как шахматная доска; всякая возможность какой-либо оригинальной ритмической революции в отсутствующих поэтах требует такого крайнего напряжения любой статистической графы, что этот статистический скачок был бы прямо отмечен слухом; между тем, читая Плещеева, Огарева, Козлова и др., мы не замечаем ничего особенного, что могло бы их ритмически выделить. Так, для Плещеева я предсказываю влияние эпохи послепушкинского эпигонства, то есть сумму всех ускорений, не превышающую 470 (на 596 строках) и не падающую ниже 300; а в этих пределах уже все статистические места заняты; и так далее. Словом: отсутствующие поэты не слишком бы изменили предлагаемую градацию.

   Может быть, мой метод сравнения ритмической морфологии ямба ложен? Но основания моего метода -- объективны: 1) ритм есть отношение правильного чередования ускорении и замедлении к неправильному, то есть ритм есть норма свободы в пределах версификации; 2) сумма замедлений против метра (спондей) так относится к сумме ускорений, как "1" к "10", то есть, упуская замедления, я, в сущности, отвлекаюсь от подлинного ритма крайне мало; 3) богатство ритма прямо пропорционально богатству комбинаций ускорений, их сумме и т. д. Вот простейшие основания моего метода; все прочие выводы лишь вытекают из них; наконец, мне могут возразить на то, что в многообразной статистике я наделал ошибок; допускаю, что статистические ошибки неизбежны; во всякой статистике они встречаются; допустим, что у меня % этих ошибок велик; но многообразие моих статистических рубрик (у меня их 88; я привел в данной статье {Те, которые по опыту считаю важнейшими.} лишь некоторые из них) не может не понизить этот % ошибками в противоположном направлении; все же основные тезисы, высказываемые мной, верны; наконец, я предлагаю любому скептику меня проверить; мой метод так прост, что с ним справится всякий; немного усидчивости, да любовь к поэзии -- вот все, что требуется для экспериментатора.

   В заключение скажу, что выводы мои относительно ритмичности или аритмичности поэтов не касаются достоинства их поэзии; достоинство поэтического произведения -- в сумме ритма, инструментовке, формах изобразительности, архитектонике стиля, в лепке образов, в словаре и т. д. Кроме того: каждый поэт имеет свой излюбленный размер, в котором сказывается его ритмическое богатство; но у нас нет трудов, касающихся разработки поднимаемых мною вопросов; мне приходилось работать над ними одному; неудивительно, что я сосредоточился главным образом в собирании материала для суждения о ритмах всего одного размера (четырехстопного ямба); поступи я иначе, я растерялся бы в многообразии данных, в трудности сложить эти данные в стройное целое. Ввиду всего сказанного я без страха высказываюсь перед современными мне поэтами: хвалю их ямбический диметр или порицаю его; я знаю, что мои похвалы или порицания вовсе не задевают всего их поэтического творчества, но касаются лишь одной стороны; так, например: высоко чтя поэзию Брюсова, менее, быть может, ценя поэтический дар Сологуба, я тем не менее указываю на ритмическую бедность ямбов Брюсова и, наоборот, отмечаю Сологуба как ритмика.

   Предлагаемая статья не есть субъективная оценка, но беспристрастное описание структуры четырехстопного ямба.

  

   1909

  

КОММЕНТАРИИ

  

СРАВНИТЕЛЬНАЯ МОРФОЛОГИЯ РИТМА РУССКИХ ЛИРИКОВ В ЯМБИЧЕСКОМ ДИМЕТРЕ

  

   Статья печатается впервые.

   Я располагаю достаточным материалом для того, чтобы высказать более решительные соображения относительно ритма русских лириков в ямбическом диметре.

   Что касается хореического диметра, то я располагаю значительно меньшим материалом.

   Хореический диметр в общем следует ямбическому диметру. У Ломоносова мы встречаем чрезвычайно мало хореев; его трудно даже привести к какой бы то ни было единице сравнения; вот таблица хореических ускорений у некоторых поэтов (пэанов первых и третьих).

  

  

   Дмитриев

   Державин

   Жуковский

   Пушкин

   Языков

   Лермонтов

   Павлова

   Бенедиктов

   Полонский

   Брюсов

   Из этой таблицы видно, что общая сумма ускорений на соответствующей порции диметра увеличивается в хореях сравнительно с ямбами; кроме того: мы усматриваем некоторое перемещение ускорений на стопах; ускорения третьей стопы слегка понижаются; ускорения второй стопы значительно понижаются сравнительно с ямбами; но зато ускорения первой стопы увеличиваются почти вдвое.

   Структура хореического диметра в общем следует структуре ямбического диметра у отдельных поэтов; так: ускорения второй стопы Державина (37) в хореях значительно падают сравнительно с ускорениями этой стопы у Державина в ямбах (139); но все же число Державина (37) значительно превышает суммы хореических ускорений поэтов, следующих за ним (9, 3, 1, 6, 10, 7, 4, 0), как и в ямбах, где за суммами 139, 110 и т. д. следовали 33, 90, 33 и т. д.

   То же и относительно суммы ускорений первой стопы (203), которая у Державина менее следующих сумм Пушкина, Языкова, Лермонтова и др. (272, 270 и т. д.).

   Языков и в хореях (так же, как и в ямбах) превышает суммы хореических ускорений (440, 494, 529, 596, 552) своей суммой 624; так же, как в ямбах, ускорения второй стопы (1) незначительны сравнительно с ускорениями прочих стоп (9, 3, 8, 37, 6 и т. д.). Словом, можно думать, что хореический диметр следует в общих чертах ямбическому диметру, хотя пропорция ускорений на стопах здесь иная.

   1 Что касается до других поэтов, современников Пушкина, то вот статистические рубрики главных фигур для Козлова, Дельвига и Веневитинова.

  

   Ускорения первой стопы

   " второй

   " третьей

   " первой и третьей

   " второй и третьей

   Сумма ускорений

   Точки

   Сумма мелодий

   Большой острый угол

   Малый острый угол

   Квадрат

   Прямоугольник

   Сумма фигур 1, 3--2

   Сумма фигур I--3

   Сумма крыш

   Сумма фигур 1,2,3

   Сумма фигур всех

   Отношение

   Вот совпадения этих поэтов в статистических рубриках с прочими:

   Веневитинов совпадает с --

   Козлов совпадает с --

   Козловым в 12 рубр.

   Веневитиновым 12

   Некрасовым 9

   Надсоном 12

   Бенедиктовым 7

   Случевским 7

   Толстым 7

   Брюсовым 7

   Мережковским 7

   Озеровым 6

   Озеровым 6

   Батюшковым 6

   Жуковским 6

   Майковым 6

   Меем 6

   Баратынским 5

   Нелединским 5

   Полонским 5

   Лермонтовым 5

   Толстым 5

   Майковым 5

   Городецким 5

   Случевским 5

   Языковым 5

   Брюсовым 5

   Державиным 4

   Ивановым 5

   Меем 4

   Богдановичем 4

   Некрасовым 4

   Дмитриевым 4

   Ломоносовым 3

   Пушкиным 4

   Нелединским 3

   Языковым 4

   Капнистом 3

   Павловой 4

   Пушкиным 3

   Полонским 4

   Лермонтовым 3

   Фетом 4

   Мережковским 3

   Сологубом 4

   Дмитриевым 2

   Капнистом 3

   Блоком 2

   Баратынским 3

   Ивановым 2

   Блоком 3

   Вл. Соловьевым 2

   Ломоносовым 2

   Фетом 1

   Державиным 2

   Жуковским 0

   Тютчевым 2

   Тютчевым 0

   Вл. Соловьевым 1

   Павловой 0

   Ясно, что оба поэта в ритме своем не придерживаются пушкинской школы; оба близки друг к другу; индивидуальное различие в большем влиянии на Веневитинова Жуковского, а на Козлова Баратынского и Батюшкова.

   Что же касается до ритма Дельвига, то он несравненно ближе к Пушкину, Жуковскому и Державину; Дельвиг -- замечательный ритмик; о нем многое можно было бы сказать; к сожалению, я еще не составил статистической таблицы ритма Дельвига, когда писал свою статью "Морфология диметра". Впрочем, Дельвиг не вносит чего-либо существенно нового в ритмическую классификацию поэтов, предлагаемую читателям в конце статьи; интересно, что и обилием ускорений второй стопы, и ходом "U--UUUUU--" Дельвиг напоминает поэтов XVIII столетия.

  

ПРИМЕЧАНИЯ

  

СРАВНИТЕЛЬНАЯ МОРФОЛОГИЯ РИТМА РУССКИХ ЛИРИКОВ В ЯМБИЧЕСКОМ ДИМЕТРЕ

   Написана в декабре 1909 г. специально для книги "Символизм". Статья демонстрирует возможности статистического метода при изучении преемственных и типологических связей в истории русской поэзии. Цель Белого -- показать, что метод подсчета ритмических фигур в творчестве поэта с последующим сопоставлением результатов подсчетов по разным ритмическим рубрикам (видам отступления от метра, которые выступают в качестве критериев оценки ритмичности) закладывает научную основу в фундамент сравнительно-исторического литературоведения. Статистические расчеты могут подтверждать ранее сделанные наблюдения (например, о влиянии поэзии Жуковского на раннее творчество Пушкина), преобразуя их тем самым в факты науки, а могут открыть ранее скрытые параллели: о прямом влиянии Державина на Павлову, например, или о ритмической близости Майкова, Полонского и Алексея Толстого, В заключение Белый отмечает, что выводы о "ритмичности или аритмичности поэтов не касаются достоинств их поэзии, достоинство поэтического произведения -- в сумме ритма, инструментовке, формах изобразительности, архитектонике стиля, в лепке образов, в словаре и т. д.".