Декобра Морис - Дело о теленке

Дело о теленке

Рассказ М. ДЕКОБРА. С французского,

Я знавал в провинциальном городе Ферте-ен-Бри мирового судью, лицом похожего на обезьяну, но хитрого, как лиса. Он был на сто миль в окружности известен своими мудрыми и справедливыми решениями. Это, действительно, был оригинал... он с ангельской улыбкой выслушивал обе спорящие стороны, улыбался с отцовским видом и затем выносил справедливый приговор с поражающей уверенностью.

Его звали Сатурнин Лабредель и у него были невинные слабости старого холостяка. Он собирал табакерки, почтовые марки, жуков и, если не сочинял в свободные часы стихов, зато писал солидный исторический труд "О вежливости на протяжении последних 2 столетий".

Однажды вечером, за обедом, мировой судья рассказал нам следующую историю:

-- В прошлом году -- это было во вторник перед Ивановым днем -- мне пришлось разбирать много дел. Сначала были скучные, мелочные ссоры, и я скоро покончил с ними. Потом секретарь вызвал еще двух тяжущихся. Одного звали Машенот и он был арендатором. Второй был торговец скотом Баллотен. Машенот был приземистый, плотный, с багровым лицом и торчащими во все стороны усами и бровями. Баллотен же был хитрый нормандец, худой, как ивовый прут, с острой мышиной мордочкой.

Я дал сначала слово Машеноту. Он неуверенно и спотыкаясь подошел к судейскому столу и вертя шляпу в толстых, неуклюжих пальцах, начал свой рассказ:

-- Господин директор...

Я объяснил ему, что я вовсе не директор, а мировой судья. Он смутился, громко откашлялся и снова начал:

-- Господин директор юстиции... я вам объясню в чем дело...

Он опять кашлянул, вытер пот со лба и продолжал:

-- Так вот, значит... этот свинья продал мне теленка, за которого я ему заплатил чистыми деньгами, а теперь он говорит...

Я строго перебил его:

-- Друг мой, в этом зале никто не имеет права называть кого-либо свиньей... объяснитесь яснее, но без ненужных ругательств... продолжайте же!

-- Господин директор... это не ругательство... когда назовешь негодяем такого свинью, который смеет...

-- Мне придется лишить вас слова, если вы будете продолжать в таком тоне...

-- Простите меня, господин директор, но я так зол на него... Так вот, что я хотел сказать... я купил у него за сто десять франков теленка. Я сказал, когда мы сторговались: "старина, ты теперь будешь так добр и приведешь теленка ко мне на двор" -- и заплатил ему его сто десять франков серебряными пятифранковыми монетами. Он мне сказал: "это не трудно" и привел теленка ко мне на двор... а потом говорит мне: "старина... плати мне за теленка сто десять франков". -- "Я ему говорю: старина, пьян ты или смеешься надо мной? Я, ведь, уже заплатил тебе деньги на базаре". Он мне говорит: "Что? ты, верно, пьян, а не я. Ты мне ничего не заплатил! Отдай мне мои сто десять франков... или я уведу с собой теленка..."

Так вот я и хочу вас спросить, господин директор... может ли этот свинья, этот обманщик, этот висельник требовать с меня во второй раз деньги за теленка, которого я уже у него купил? Этот сви...

-- Есть у вас свидетели?

-- Свидетели?! Нет... У меня нет свидетелей... а на что они? Так теперь еще нужно двух свидетелей... и еще, может быть, податного инспектора... да к тому еще и священника, когда покупаешь теленка?

Я обратился к торговцу скотом:

-- Баллотен... Вы слышали заявление исца... Получили вы -- да или нет -- от него деньги? Поклянитесь, что вы скажете правду!

Баллотен встал, поднял правую руку и закричал:

-- Это лгун... проклятый лгун, господин судья... я не получил от него ни одного несчастного гроша!

-- Вы решительно утверждаете это?

-- Да... я решительно утверждаю это!

Арендатор вскочил и поднял крик:

-- А, свинья!.. обманщик!..

Я приказал ему замолчать, заставил обоих сесть на места и обратился к публике. На этот раз собралось около ста человек любопытных.

-- Жалоба Машенота не основательна, ввиду того, что у него нет свидетелей. Но Машенот производит на меня впечатление честного парня, и я убежден, что он теряет в этом деле сто десять франков. Поэтому он имеет право на некоторое вознаграждение, и я предлагаю собрать для него денег. Я сам принимаю участие в этом сборе и даю десять франков... А вы, Баллотен? Неужели вы так бессердечны, что ни гроша не пожертвуете вашему незадачливому противнику?

Торговец скотом встал и ответил, не задумываясь:

-- Господин судья... я хочу быть таким же великодушным, как и вы... вот два пятифранковика!

Я взял обе серебряные монеты, взглянул на них, поцарапал их ногтем, снова стал их рассматривать, взвесил их на ладони и пристально посмотрел на Баллотена.

-- Как! Вы осмелились в зале суда пустить в обращение фальшивые деньги?!

-- Фальшивые деньги?.. Фальшивые деньги? -- бормотал сразу побледневший Баллотен.

-- Не притворяйтесь! Вы знали, что это две фальшивые монеты... очень мало серебра и очень много свинца... Вы мне сейчас же скажете, откуда у вас эти монеты... или вы будете арестованы... на месте. Не забудьте, что вы можете попасть на каторгу!

Баллотен дрожал всем телом. Он бормотал что-то неясное, потом, видимо, принял какое-то решение. Он сделал несколько шагов вперед и закричал: Господин судья... я уже лучше скажу вам всю правду... если кто попадет на каторгу, так это Машенот. Он дал мне эти серебряные монеты за теленка!

-- Так вы признаете, что сполна получили от истца деньги за теленка?

-- Да... господин судья... я признаю!

-- Этого мне довольно. На основании вашего признания я приказываю вам отдать противнику теленка, как его неотъемлемую собственность. А вам я возвращаю обе серебряные монеты. Они не фальшивые. Я сказал, что они фальшивые, чтобы добиться правды!

---------------------------------------------------------------------

Текст издания: журнал "Мир приключений", 1926 г., No 4.