Голованенко Сергей Алексеевич - Рецензия на кн: Лосский Н. О. Интуитивная философия Бергсона. Книгоизд. "Путь", Москва. 1914 г

С. А. ГОЛОВАНЕНКО

<Рецензия на кн: Лосский Н. О.> Интуитивная философия Бергсона. Книгоизд. "Путь", Москва. 1914 г.

А. Бергсон: pro et contra, антология

СПб.: РХГА, 2015.

Философия Бергсона, как философия жизни, -- показывает призрачность многих философских построений и раскрывает некоторые слои жизни. В ней не только действенно туманное метафизическое настроение, но и налично возможно-отчетливое метафизическое и гносеологическое построение. Правда, философия Бергсона вскрывает лишь ближайшие слои жизни, не углубляясь до первоисточников: для Бергсона живая личность лишь струя и всплеск общего потока жизни. Поэтому метафизика Бергсона постепенно переходит в неопределенный биологический витализм, неминуемо влияющий и на гносеологию. Живая, но безличная мысль сливается с общим сознанием, индивидуальность становится поверхностным "я", а глубинное "я" -- уже течение общего потока жизни. Гносеология превращается в страницу психологии, а психология, будучи метафизически истолкованной, становится ветвью биологии и в то же время, поскольку жизнь -- проникновение сознанием материи, ветвью физиологии. Таким образом, метафизическое настроение философии Бергсона, логически построяемое, наклоняет метафизику жизни к обычному витализму, а гносеологию чрез психологию -- к физиологии. Но это лишь наклон, лишь тенденция. В философии Бергсона, действительно, чувствуется шум потока жизни, который внутренне объединяет все точки зрения блуждающей мысли. Можно отыскать внешнюю несочлененность в построениях, но не надо упускать из виду внутреннего единства настроения. Сущность философии Бергсона не в чистой гносеологии, а в метафизике, просветляющей гносеологию.

И всякий раз, как потеряется органическая связь метафизики и гносеологии, станет разлагаться отдельно взятый элемент целого. Конечно, это не исключает относительной важности анализа гносеологии Бергсона.

Небольшая книга (113 стр.) Н. О. Лосского среди литературы о Бергсоне имеет свои неоспоримые достоинства, но своеобразие, присущее и другим работам автора, в данном случае граничит с недостатками. Лосский поставил своей задачей -- изложение философии Бергсона в целом и освещение ее с точки зрения своего интуитивизма. Изложение в общем простое и общедоступное, но план вызывает недоумения. План, очевидно, определяется не внутренней природой философии Бергсона и не чисто методологическими соображениями, имеющими в виду критическое освещение, а характером интуитивизма самого Лосского. Желая дать изложение философии Бергсона в целом, Лосский резко оттенил гносеологические и психологические моменты в системе Бергсона, а метафизическое оказалось туманной, окаймляющей полоской. Вместо того, чтобы показать основную метафизическую интуицию жизни и смерти, памяти и материи, осмысливающую прозрачную логическую оболочку философских построений, Лосский начинает изложение с главы о рассудке и интуиции, придавая им почти обычное гносеологическое освещение (1 гл.). Затем следует изложение психологии (2 и 3 гл.) и гносеологии (4 гл.) Бергсона. И в конечных главах о материи и жизни опять из метафизического берется то, что имеет гносеологическую значимость. Эта подчеркнутость одних членов системы во вред другим и, по нашему мнению, даже главным -- налагает печать на характер изложения философии Бергсона. Благодаря неодинаковому освещению облик и выражение целого остаются смутными и порою искаженными. Таким образом, в методе выполнения первой задачи чувствуется определенная оценка. И это вот почему. К метафизическому интуитивизму Бергсона Лосский подошел с рамкой своего гносеологического интуитивизма. В самом деле, критические замечания Лосского касаются оснований и строения гносеологии Бергсона. Лосский руководится верой в возможность чистой гносеологии, согласно своему гносеологическому, правда, многозначному интуитивизму. По мнению Лосского, гносеологии должен предшествовать анализ состава сознания, теория сознания. Но сознание -- сознание не в психологическом и не в метафизическом смысле. В сознании как-то отыскивается гносеологический объект. Если бы для Лосского сознание было психологическим, он не отмежевывался бы от психологии, и не упрекал бы Бергсона в психологизме. Если бы сознание было для него метафизическим, то гносеологический интуитивизм потерял бы себя самого и отношение к Бергсону было бы непонятным. Главный недостаток философии Бергсона, по мнению Лосского, -- в том, что у Бергсона нет анализа состава сознания. Между тем вся философия Бергсона отвечает на коренной вопрос: что такое сознание и познание? Для Бергсона сознание -- принцип метафизический, раскрытие состава сознания -- построение системы философии. И лишь требование в теории сознания какого-то гносеологического аспекта в ущерб метафизическому несколько проясняет мысль Лосского. Для Бергсона нет отвлеченного гносеологического объекта, а есть сочленение жизни-мысли. Это сочленение для гносеологического интуитивизма будет смешением точек зрения, психологизмом. Правда, в философии Бергсона есть психологические моменты, но они проистекают из метафизики. Лосский, взглянувший на Бергсона как на гносеолога по преимуществу, больше всего останавливается на гносеологическом психологизме Бергсона, отстраняя черты метафизического психологизма. Так, память и материя, оторванные от метафизического сознания, живого "я" превращаются в гносеологические категории, что у Бергсона совсем не отчетливо. Память оказывается виденьем прошлого, лишенным творческого характера, а материя -- чистым колебанием... Забывается метафизическая природа и памяти и материи. Равным образом, интуиция и рассудок, взятые отдельно от мирового сознания, -- заставляют Лосского видеть в философии Бергсона явный гносеологический дуализм. Действительно, взаимоотношение интуиции и рассудка Бергсоном логически не прояснено, но их единство все-таки дано в единстве жизни сознания, в глубинном "я". Так как Лосский умаляет живого субъекта, то интуиция и рассудок, как тенденции жизни, истолковываются им в духе гносеологического дуализма. Между тем лишь прояснение природы "я", природы основных слоев жизни, иначе говоря, прояснение метафизического интуитивизма Бергсона вскрыло бы во всей глубине недостатки его метафизических и гносеологических построений.

Бергсон не принял вневременного, как основы творческого, временного потока, не вскрыл за текучим -- постоянного. Отсюда недостатки и неясности его философии, вскрытые, но не углубленные до первоисточника, Лосским. Однако поскольку и психологизм и наклон к гносеологическому дуализму отражают сущность метафизики Бергсона, критическое освещение, данное в книге Лосского, имеет значение для оценки философии Бергсона в целом, И это значение возрастает по мере перехода от метафизики Бергсона к его гносеологии и отчасти к психологии.

КОММЕНТАРИИ

Печатается по первому изданию: Богословский вестник. 1914. Т. 1. январь. Паг. 2. С. 181-184.

Голованенко Сергей Алексеевич (1888-1938) -- философ, лингвист. Опубликовал в 1912-1917 гг. ряд статей и рецензий в журнале "Богословский вестник". Ученик П. А. Флоренского в Московской духовной академии (окончил ее в 1912 г.). Доцент, преподаватель кафедры русского языка и литературы Ярославского и Вологодского педагогических институтов. В 1937 г. был репрессирован, расстрелян 5 марта 1938 г. в Архангельской области.