Гёте Иоганн Вольфганг Фон - В театре

ВЪ ТЕАТР<Ѣ.

ДИРЕКТОРЪ, ПОЭТЪ И КОМИКЪ.

(Изъ Гете.)

ДИРЕКТОРЪ.

Совѣтами вы оба иногда

Мнѣ помогать при случаѣ умѣли,

Такъ научите же, что дѣлать, господа,

Чтобъ былъ успѣхъ при нашемъ трудномъ дѣлѣ?

Чѣмъ публику привлечь? Вѣдь не легка

Подобная задача безъ снаровки...

Театръ открытъ. Отъ креселъ до райка

Толпа волнуется и требуетъ обновки,

Блестящаго спектакля каждый ждетъ,

А публика,-- нельзя же не сознаться,--

Намъ хлѣбъ даетъ.

Конечно, угодить бы ей не трудно,

Но передѣлывать въ ней вкусъ,

По меньшей мѣрѣ было-бъ безразсудно,

И я за это не берусь.

Хотя толпа въ искуствѣ смыслитъ мало,

За то начитана она ужасно стала.

Ну, какъ же тутъ завоевать успѣхъ,

Чтобъ яркостью и свѣжестью сюжета,

Всѣхъ привлекать, и новымъ быть для всѣхъ?

Я радъ, конечно, если до разсвѣта

У двери кассы, словно, какъ потокъ,

Шумитъ, реветъ толпа; когда изъ-за билета

Готовы всѣ сбивать другъ друга съ ногъ,

Какъ нищіе передъ пекарней... Кто же

Такъ шевелитъ сердца народныхъ массъ,

Толпы инстинкты смутные тревожа?

Одинъ поэтъ!.. Мой другъ, на этотъ разъ

Ты выведи меня изъ затрудненья.

ПОЭТЪ.

Нѣтъ, о толпѣ не говори со мной,

Она мертвитъ въ поэтѣ вдохновенье!

Вихрь жизни несдержимою волной

Приноситъ только къ пропасти сомнѣнья...

Нѣтъ, для меня доступнѣй міръ иной,

Міръ счастія среди уединенья,

Гдѣ не теряютъ дивной красоты

Любви и дружбы вѣчные цвѣты.

-----

За тѣмъ ли наши грезы и мечтанья

Разсказывать мы станемъ иногда,

Чтобъ вызвать грубый смѣхъ иль поруганье?

Проходятъ часто многіе года,

Пока заблещетъ генія созданье,

Непризнанное прежде, какъ звѣзда...

Мишурный блескъ забудутъ всѣ, конечно,

Одно прекрасное живетъ въ потомствѣ вѣчно.

КОМИКЪ.

Въ потомствѣ жить?-- Покорный вашъ слуга!..

Жизнь настоящая мнѣ больше дорога.

Когда-бъ я отдался такой химерѣ,

Кто-бъ публику смѣшилъ тогда въ партерѣ?

По крайней мѣрѣ,

Я, какъ живой, жить для живыхъ хочу,

Работаю, смѣшу и хохочу,

Забывши о потомствѣ и о славѣ,

Веселый цѣлый вѣкъ,

И о себѣ самомъ, надѣюсь, думать вправѣ,

Что я не безполезный человѣкъ.

И такъ, поэтъ, пускай ты въ дѣло разомъ,

Фантазію, всѣ страсти, чувства, разумъ,

И наконецъ -- прошу не забывать --

И глупостью нельзя пренебрегать.

ДИРЕКТОРЪ.

Дѣйствительно, пренебрегать не надо.

Какъ драматургъ, держись такого взгляда:

Пиши, но такъ, чтобъ зритель не дремалъ;

Одна минута скуки -- ты пропалъ.

Толпа идетъ въ театръ для развлеченья,

Такъ сильныя давай ей ощущенья;

На массу дѣйствуй массой сценъ, картинъ,

Разнообразныхъ дѣйствій, декорацій,

И въ этомъ скрыта тайна всѣхъ овацій.

Всѣмъ по немножку дай чего нибудь... Одинъ

Въ театрѣ ищетъ страшныхъ приключеній,

Другой въ него идетъ похохотать,

Чтобъ отдохнуть отъ будничныхъ волненій.

О цѣломъ ты не долженъ хлопотать,

Но частности... вотъ въ чемъ твоя задача,

Твой неуспѣхъ или удача.

ПОЭТЪ.

Пойми же, что такое ремесло

Для честнаго художника презрѣнно!..

Иль гаерство вамъ нужно непремѣнно?..

Вотъ до чего растлѣніе дошло!..

ДИРЕКТОРЪ.

Твои слова, мой милый, устарѣли...

Чтобъ дѣло сдѣлать съ толкомъ, господа,

Всѣ средства хороши для достиженья цѣли,

И нужно избирать для каждаго труда

Орудіе особое всегда.

Куй, говорятъ, желѣзо прямо съ пылу,

И прежде чѣмъ на вѣтеръ тратить силу,

Сообрази-ка лучше,-- кто сидитъ,

Какъ зритель, въ нашей залѣ театральной...

Обжора, потерявшій аппетитъ,

И паразитъ изъ сферы праздной, бальной.

Они бѣгутъ въ театръ, какъ въ маскерадъ.

Спасаются отъ скуки пресыщенья,

И женщинъ занимаетъ ихъ нарядъ

Гораздо болѣе, чѣмъ наши представленья.

Для большинства серьезность не съ руки;

Толпа шумитъ, парадно разодѣта,

Кому какое дѣло до тоски,

До идеаловъ гордаго поэта!..

Припомни же, Кто ходитъ слушать васъ:

Тотъ думаетъ, забывши о спектаклѣ,

О карточной игрѣ, и въ тотъ же самый часъ

Другой, зѣвая, шепчетъ: "не дуракъ-ли

Что здѣсь сижу! Давно пора въ танцклассъ!"

Народъ, какъ видишь, безподобный:

Повсюду грубость чувствъ и неразвитый вкусъ...

И для глупцовъ, для публики подобной

Ужели ты тревожить станешь музъ?..

Вѣдь это просто безразсудно...

И если ты не вовсе безтолковъ,

Намъ лучше дай побольше пустяковъ,

А иначе желать успѣха трудно...

Но что съ тобой? За правду не взыщи...

ПОЭТЪ.

Другихъ рабовъ себѣ ищи!..

Поэта высшее призванье

Не для того, чтобъ тѣшить свѣтъ

И унижаться до кривлянья...

Кто такъ всесиленъ, какъ поэтъ

Надъ робкимъ сердцемъ человѣка?

Кто всѣ стихіи покорилъ,

И слезы и страданья вѣка

Въ одной груди своей вмѣстилъ?

Въ круженьи жизни безпокойной,

Неуловимой и нестройной

Чья рѣчь могучая звучитъ,

Людей съ ихъ жизнью примиряя?

Кто больше чувству говоритъ,

Всѣ ваши страсти усмиряя?

Кто сыплетъ вешніе цвѣты

Ковромъ душистымъ къ изголовью

Прекрасной, любящей четы?

Кто вьетъ съ восторженной любовью

Въ вѣнки зеленые листы

И ими избранныхъ вѣнчаетъ?

Кто на Олимпъ боговъ сзываетъ?

Одинъ поэтъ! Лишь только онъ

Такою властью одаренъ.

КОМИКЪ.

Власть эта скрыта въ силѣ дарованья,

Такъ докажи же творческую власть,

Любовниковъ избравъ для подражанья:

На первое свиданье

Случайно ихъ приводитъ страсть,

Сближаетъ ихъ, волнуетъ постепенно

И, наконецъ,

Союзъ ихъ романическихъ сердецъ

Къ страданію ведетъ обыкновенно.

Передъ тобой отличная канва,

Но эта тема вовсе не нова

Для современнаго поэта.

Ему пора спуститься съ облаковъ

И въ жизни поискать достойнаго сюжета.

Характеръ каждой публики таковъ:

Она живетъ, но знаетъ жизнь такъ мало,

Что съ ней бы ознакомиться желала.

Міръ заблужденій, муки, горе, смѣхъ,

Минутный блескъ во мракѣ вѣчной ночи,

Иль говоря короче,

Все, что людей интересуетъ всѣхъ,

Какъ собственной ихъ жизни отраженье,

Тебѣ даетъ канву для вдохновенья.

Будь въ творчествѣ разнообразенъ такъ,

Чтобъ юноши умѣли въ ходѣ драмы

Смыслъ находить, чтобъ каждый весельцахъ

Смѣялся отъ души отъ меткой эпиграммы,

И плакали чувствительныя дамы

Въ извѣстныхъ патетическихъ мѣстахъ.

Въ тѣхъ возбуждай улыбки, въ этихъ страхъ,

И весь партеръ, до зрѣлищъ очень жадный,

Весь театральный залъ,

Сольется въ гулъ восторженныхъ похвалъ,

Довольный только внѣшностью нарядной.

ПОЭТЪ.

Отдай же мнѣ тѣ времена назадъ,

Когда мнѣ жизнь казалась такъ прекрасна

И изъ груди такъ вырывался страстно

Немолчныхъ пѣсенъ дѣвственный каскадъ;

Когда весь міръ загадкою туманной

Въ видѣніяхъ чудесъ являлся предо мной,

И впереди мой путь земной

Дорогою лежалъ благоуханной;

Когда, бѣднякъ, я былъ богатъ вполнѣ

Избыткомъ силъ, природой данныхъ мнѣ!

Отдай же мнѣ и счастье, и страданье,

Верни любви и ненависти дни,

И юности святыя упованья!

Мою былую молодость верни!..

КОМИКЪ.

Да, молодость, поэтъ, необходима

Для битвы съ зломъ и для борьбы съ судьбой,

Для женщины, которая тобой

Всего на свѣтѣ болѣе любима,

Для шумнаго веселья на пирахъ,

Среди забавъ, безъ горя и кручины;

Но если въ вашихъ волосахъ

Заблещутъ преждевременно сѣдины,

Поэтовъ рѣчь тогда намъ дорога,

Когда она правдива и строга...

Тогда вашъ трудъ есть общее наслѣдство,

Тогда почтимъ мы ваши имена...

Нѣтъ, старость насъ не обращаетъ въ дѣтство,

Но вѣчно юными насъ заставать должна.

ДИРИКТОРЪ.

Всѣ споры въ этомъ случаѣ напрасны,

Мы лучше прямо къ дѣлу перейдемъ.

Во-первыхъ, разберемъ,

Въ чемъ межъ собой мы несогласны.

Во взглядѣ на искуство, господа?

Но это разногласье не бѣда:

Пускай поэтъ останется поэтомъ,

А мы -- при мнѣньи этомъ,

Что для толпы текущихъ нашихъ дней

Варить напитокъ нужно похмѣльнѣй,

Какъ сродство вѣрное отъ скуки.

И ты, поэтъ, что хочешь намъ пиши,--

Тебѣ на то и книги въ руки,--

Лишь были бъ только барыши;

А я спектакль устрою ловко,

Кулисъ наставлю и машинъ:

Готова будетъ въ день одинъ

Какая хочешь обстановка.

Въ изображеніи чудесъ

Свободенъ будь, поэтъ любезный,

Спускайся въ адъ, пари надъ бездной,

Иль возвышайся до небесъ.

Дм. Минаевъ.

"Дѣло", No 12, 1869