Гольцев Виктор Александрович - По поводу статьи "Вестника Европы": "Народники и народ"

По поводу статьи "Вѣстника Европы": "Народники и народъ".

Недавно вышедшее Собраніе сочиненій Н. Златовратскаго вызвало въ февральской книжкѣ почтеннаго петербургскаго журнала критическую статью подъ вышеприведенныхъ заглавіемъ. Авторъ статьи, устраняя эстетическую оцѣнку произведеній г. Златовратскаго, заявляетъ, что по этихъ произведеніяхъ онъ дастъ характеристику міровоззрѣнія писателя, его спеціально-народническаго взгляда.

О народничествѣ и народникахъ у насъ написано не мало. Вѣстникъ Европы много разъ разсуждалъ объ этомъ вопросѣ. Острый періодъ спора прошелъ, полемика не осталась безъ полезныхъ результатовъ для обѣихъ сторонъ. Конечно, и теперь не перевелись народники, которые клянутъ цивилизацію и не признаютъ значенія за политическими формами, какъ не перевелись и либералы, для которыхъ народъ является только грубою массой, объектомъ управленія. Но въ общемъ и главномъ между двумя названными направленіями произошло довольно тѣсное сближеніе, потому что русскій либерализмъ всегда отличался ярко-демократическимъ характеромъ, а до отрицанія европейскихъ основъ государственной и культурной жмени главные представители нашего народничества либо вовсе не доходили, либо высказывали нѣчто подобное случайно, въ жару спора.

Казалось бы, что теперь, во всякомъ случаѣ, къ этому вопросу слѣдовало отнестись спокойно и безпристрастно, въ особенности Вѣстнику Европы, который отличается этими свойствами. Къ не малому нашему удивленію, именно безпристрастія мы и не нашли въ статьѣ г. А. В--ина.

Чтобы говорить о міровоззрѣніи писателя, необходимо, разумѣется, взять всѣ, по крайней мѣрѣ, самыя важныя его сочиненія. Если въ нѣкоторыхъ мѣстахъ авторъ развиваетъ одни взгляды, въ другихъ -- иные, то слѣдуетъ или согласить между собою разнорѣчивыя мѣста, или указать на противорѣчія. Совершенно неправильно брать для характеристики общихъ взглядовъ писателя только нѣкоторыя сочиненія и нѣкоторыя мысля. А, между тѣмъ, именно такъ поступаетъ г. А. В--инъ.

Авторъ статьи Вѣстника Европы утверждаетъ, что, по теоріи народниковъ, различіе или противуположность народа и интеллигенціи признается различіемъ или противуположностью по существу самой человѣческой природы. Не знаемъ, у какого народника г. А. В--инъ вычиталъ такое странное утвержденіе. Г. Златовратскій ничего подобнаго не говорилъ, да и не можетъ говорить: при существованіи такой пропасти въ самой человѣческой природѣ было бы по меньшей мѣрѣ безполезно толковать о возвращеніи къ народу, къ его устоямъ. Мы не имѣемъ въ виду подробно говорить о міровоззрѣньи г. Златовратскаго. Намъ кажется, что этотъ вопросъ разъясненъ достаточно въ полемикѣ г. Златовратскаго съ г. Пыпинымъ. Но хоть одну выдержку Изъ сочиненій автора Устоевъ привести въ данномъ случаѣ необходимо.

Лиза (эпилогъ въ Устояхъ) пишетъ, что ей многое непонятно въ народной жизни, что ея самоотверженная учительская дѣятельность безслѣдно тонетъ въ волнахъ этой жизни. "Что же это такое? Куда же стремится этотъ стихійный океанъ? Какой смыслъ для меня въ устояхъ, если имъ не нужна любовь, мысль, самопожертвованіе? Если они всѣмъ не даютъ смысла жизни, полной и цѣльной, если любовь, мысль и самопожертвованіе не могутъ жить съ ними, какъ единое, цѣльное, нераздѣимое?... Значитъ, тутъ что-нибудь не такъ,-- значитъ, между тѣмъ и другимъ что-то лежитъ гнетущее,-- и, пока оно есть, не будетъ правды ни тамъ, ни тутъ... Любовь, мысль, самопожертвованіе не могутъ быть смяты, раздавлены и развѣяны! Безъ нихъ рухнутъ самые прочные устои и самое могучее движеніе превратится въ застой!"

Конечно, но словамъ того мы другаго дѣйствующаго лица нельзя характеризовать воззрѣній самого автора; но въ данномъ случаѣ дѣло обстоитъ иначе. На сторонѣ Дивы всѣ симпатіи автора; то же самое говорятъ и другія лица, которымъ явно сочувствуетъ г. Златовратскій, напримѣръ, Пугаевъ, точно такія же мысли, нанонецъ, высказывалъ г. Златовратскій отъ своего имени въ публицистическихъ статьяхъ. Здѣсь, стало быть, сомнѣній быть не можетъ.

Иначе поступаетъ г. А. В--инъ. Онъ передаетъ (изъ Устоевъ) Сонъ счастливаго мужика и утверждаетъ, что этотъ сонъ есть, въ то же время, и идеалъ земледѣльца, и, кажется, самого г. Златовратскаго. Заключается же этотъ идеалъ (стараго крѣпостнаго мужика) въ томъ, чтобы крестьянинъ могъ знать только Бога, свой сельскій міръ и пашню...

Гдѣ же тутъ безпристрастіе? Какъ можно навязывать подобный идеалъ писателю, съ такою преданною любовью всегда относившемуся къ народной школѣ, къ дѣятельности людей, посвящавшихъ себя народному образованію? Для чего почтенный авторъ статьи Вѣстника Европы присовокупляетъ къ своему странному предположенію слѣдующую, не менѣе странную, выходку: "Безъ сомнѣнія, свѣдущій болѣе или менѣе въ исторіи авторъ могъ бы припомнить, что нѣкогда Русь, жившая подобный общинами, и бывала добычею всѣхъ желающихъ ее грабить -- хазаръ, печенѣговъ, татаръ и пр., что эта разрозненность и послужила источникомъ тѣхъ порядковъ, на которые стала такъ жаловаться позднѣйшая Вальковщина, что и донынѣ черезъ вѣру ревностный консерватизмъ старинной общины сообщаетъ ей тотъ характеръ застоя, который ведетъ, наконецъ, къ ея собственному ослабленію и упадку".

Незачѣмъ было выпускать печенѣговъ и татаръ на идеалъ темнаго крѣпостнаго мужика, жившаго уже послѣ петровскихъ реформъ, введеннаго въ бюрократическую организацію на твердомъ основаніи законовъ. И уже совсѣмъ не было основанія приписывать такой идеалъ самому г. Златовратскому. Добавимъ, кстати, что въ Крестьянахъ-присяжныхъ г. Златовратскій отмѣнилъ и благотворное вліяніе города, когда онъ входитъ въ соприкосновеніе съ деревней при посредствѣ высокаго и справедливаго учрежденія. Кромѣ того, далеко не все въ народной жизни идеализируется г. Златовратскимъ и онъ не скрываетъ печальныхъ послѣдствій отсутствія въ народныхъ массахъ образованія и отчетливой мысли.

Пишущій эти строки нѣсколько разъ, въ прежніе годы, вступалъ въ полемику съ писателями-народниками, а теперь не могъ не выразить своего недоумѣнія передъ статьею Вѣстника Европы.

Не-народникъ.

"Русская Мысль", кн.III, 1891