Золотарев Алексей Алексеевич - Г. Вяткин. Под Северным небом. Томск. 1911 г. Сергей Клычков. Песни. Книгоиздательство "Альциона"" Москва. 1911 г. Ада Чумаченко. Стихи. Москва. 1912 г

Г. Вяткинъ. Подъ Сѣвернымъ небомъ. Томскъ. 1911 г. Сѣргей Клычковъ. Пѣсни. Книгоиздательство "Альціона"" Москва. 1911 г. Ада Чумаченко. Стихи. Москва. 1912 г.

Большую духовную емкость надо имѣть современному человѣку: кругомъ по всему міру растутъ и цвѣтутъ новыя мысли, чувства, слова;

"Новой жизни трепетъ слышенъ,

Чѣмъ-то вѣщимъ смотритъ день".

Въ такіе вещіе дни съ особымъ трепетомъ радости встрѣчаешь новыя книги, особенно каждую книгу людей вѣщихъ -- поэтовъ, призванныхъ и способныхъ "сказать міру нужное, творческое слово, сдѣлать явнымъ тайный, "сокровенный смыслъ новыхъ жизненныхъ событій, уловить и закрѣпить навсегда въ словѣ -- значитъ -- для всѣхъ -- то, что смутно и неясно бродитъ и проростаетъ въ таинственной и нѣмой глубинѣ современной души.

Трепетъ радости -- трепета жизни, ибо гдѣ жизнь, тамъ и радость. Въ міръ, а не изъ міра идетъ со своимъ пѣснословіемъ Г. Вяткинъ.

Въ странѣ, гдѣ

"Грустятъ о солнцѣ небеса,

яркою, пѣсноцвѣтной радугою -- вѣстницей побѣды жизни надъсмертью загорается поэта:

"Я пѣсней встрѣчаю и радость и муку"

"И съ пѣсней изъ міра уйду".

Полнѣе всего этотъ радостный красный звонъ слышится у него въ слѣдующемъ сонетѣ:

"Мнѣ кажется, что я когда-то жилъ,

"Что по землѣ брожу я не впервые,

"Здѣсь каждый камень дорогъ мнѣ и милъ,

"И всѣ края -- давно, давно родные.

"Виномъ любви я душу опьянилъ

"И въ ней не меркнутъ образы былые,

"И вѣченъ въ ней родникъ грядущихъ силъ.

-- Да будетъ такъ! Да здравствуютъ живые!

"Пройдутъ часы, недѣли и года,

"Устану я, уйду во мракъ, истлѣю,

"Но съ міромъ не разстанусь никогда!

"Могильной тьмѣ душа моя чужда.

"Влюбленный въ жизнь, я вновь воспламенѣю.

"Мнѣ кажется -- я буду жить всегда!"

Поэту, влюбленному въ жизнь, кому дорогъ здѣсь, на Землѣ, каждый камень и всѣ края -- "давно родные", есть чему подивиться на Землѣ, есть чѣмъ оплодотворить свои умъ и сердце, есть кого одарить и обогрѣть, воззвать къ жизни своимъ словомъ.

Кто опьянилъ себя виномъ любви, у того -- поколѣ онъ живъ -- не изсякнетъ восторгъ передъ жизнью, а -- не въ томъ ли восторгѣ вѣчный источникъ поэтическаго вдохновенія и творчества?

Такой же радостный подарокъ русской литературѣ дала маленькая книжка "Пѣсни" Сергѣя Клычкова. Лучше не скажешь объ этомъ авторѣ, какъ пропѣлъ онъ самъ о себѣ въ первой пѣснѣ:

"Рано изъ тумана

"Прихожу къ невѣстѣ:

"Приношу, печальный,

"Радостныя вѣсти".

Вся книжка, въ самомъ дѣлѣ, проникнута печально-радостнымъ предутреннимъ настроеніемъ, когда и тоскуешь объ ушедшей ночи, и радуешься новому дню.

Есть у этого печальнаго пришельца съ радостною вѣстью -- въ простыхъ и ясныхъ, знакомыхъ съ дѣтства, сказочныхъ образахъ, въ дивномъ пѣвучемъ русскомъ языкѣ -- какое-то давно желанное возрожденіе нашей сказочной и былинной Руси. Почему-то чудятся предутреннія слова нашей литературы: "Что мы шумитъ, что мы звенитъ утромъ рано предъ зарею" -- и вспоминаешь съ грустью, чѣмъ могла быть Русь: какъ она много обѣщала? на зарѣ своей жизни, и чѣмъ она стала, какъ мало дала міру до сихъ поръ.

Вотъ стихотвореніе "Предутріе":

"У горнихъ, у горнихъ селеній

"Стоятъ голубые сады,

"Пасутся въ долинѣ олени,

"Въ росѣ серебристой слѣды.

"За ними свѣтаютъ овраги,

"Ложится туманъ на луга,

"И жемчугомъ утренней влаги

"Играютъ морей берега.

"Пасутся въ туманѣ олени,

"И кто-то у горнихъ излукъ

"Склонилъ золотыя колѣни

"И поднялъ серебряный лукъ".

Умѣть найти радость въ печали, напомнить злобамъ дня и радости утра, связать прошлое съ настоящимъ -- драгоцѣнное свойство поэта: оно творитъ драму.

Предъ авторомъ, вышедшимъ рано изъ тумана -- долгій рабочій день при свѣтѣ "солнца.

Въ книжкѣ стиховъ Ады Чумаченко есть такое, что даетъ тонъ всему сборнику:

"Природой, самою природой назначено мнѣ, какъ Землѣ,

Быть матерью новыхъ созданій, таящихся гдѣ-то во мглѣ.

Средь звеньевъ связующей жизни я свѣтлое также звено,

Грядущее съ прошлымъ скрѣпляю и тѣсно сливаю въ одно.

И долженъ дорогою въ горы быть въ жизни тяжелый мой путь.

Вѣдь чьи-то свободныя крылья стучатъ непрестанно мнѣ въ грудь.

И къ синимъ, далекимъ вершинамъ, и къ блеску тревожныхъ зарницъ,

Я слышу -- зовутъ меня крылья еще не родившихся птицъ...

И новая радость побѣды, и тихая сердца печаль,

И горечь исканій напрасныхъ, и снова стремленіе вдаль.

Порывъ безотчетный и страстный къ узорамъ сверкающихъ звѣздъ.

Все это -- межъ прошлымъ и новымъ душой перекинутый мостъ.

Кто въ жизни далекой зовущій уйдетъ чрезъ него отъ меня,

Въ чьемъ сердцѣ зажгу я впервые горящую искру огня,

Кому я отдамъ свои пѣсни и сказки свои сберегу.

Въ этихъ строкахъ ярче, чѣмъ всюду въ сборникѣ, сказалась поэтическая душа женщины:

"Кто встрѣтитъ съ улыбкою солнце на новомъ для насъ берегу.

"Чьи-то свободныя крылья стучатъ непрестанно мнѣ въ грудь"...

Здѣсь уже не сказалась, здѣсь говорить, говорить ясно и полно вѣщія слова отъ себя и о себѣ современная женщина.

Слышать такія слова -- какая радость тѣмъ, кто болитъ печалями дня, кто видитъ рабскую долю современной женщины, по не чаетъ впереди избавленія.

Сборникъ стиховъ Ады Чумаченко дастъ имъ частицу этой нечаянной радости.

Ал. Золотаревъ.

"Современникъ". Кн. X, 1912