Зуев Никита Иванович - Несколько слов об Австралии и Океании

НѢСКОЛЬКО СЛОВЪ ОБЪ АВСТРАЛІИ И ОКЕАНІИ.

Триста пятьдесятъ три года тому назадъ, когда европейцы и именно голландцы предприняли морское путешествіе на юговостокъ отъ Индіи и неожиданно открыли огромный австралійскій островъ, то назвали его именемъ своей родины, Голландіей, съ прибавленіемъ прилагательнаго Новой. Съ тѣхъ поръ многіе изъ европейцевъ, особенно англичане, а отчасти и французы, стали дѣлать частыя путешествія въ этотъ новый край и постепенно открыли еще множество разныхъ острововъ, называя ихъ именами земель стараго свѣта или собственными именами разныхъ знаменитыхъ въ исторіи людей; отсюда и названія: Новая Гвинея, Новая Зеландія, острова Соломоновы, Лорда Мульгрева и проч. Съ теченіемъ времени европейцы стали селиться на австралійскихъ островахъ, преимущественно въ Новой Голландіи, узнали природу ея и другихъ острововъ, на сколько это было имъ возможно, и такимъ образомъ изъ описаній ихъ, сообщенныхъ всему образованному міру, составилась постепенно географія Австраліи. Знанія эти однако далеко еще не полны.

Новая Голландія очень мало изрѣзана моремъ, такъ что длина ея береговой линіи составляетъ всего 1,900 миль, при величинѣ около 135,000 кв. Только въ двухъ мѣстахъ образуются два значительные залива: на сѣверѣ Карпентарія, на югѣ Австралійскій; первый глубже врѣзывается въ материкъ, чѣмъ второй, но зато второй весьма обширенъ и въ нѣсколько разъ больше Карпентаріи; онъ разительно напоминаетъ собой Гвинейскій заливъ въ Африкѣ; подобно которому имѣетъ даже два второстепенные, небольшіе залива -- Спенсеръ и Винсентъ. Членовъ, т. е. полуострововъ, также немного, да и тѣ мало похожи на настоящіе полуострова, потому что соединены съ материкомъ весьма широкими перешейками (шире ихъ самихъ); крупнѣйшіе между ними два: Арнгемъ и Іоркъ; первый широкъ и имѣетъ видъ четыреугольника, второй похожъ на прямоугольный треугольникъ, въ вершинѣ котораго находится мысъ Іоркъ, далеко выдвигающійся въ море. Мысъ Іоркъ есть самая сѣверная точка Новой Голландіи; между этими полуостровами и находится заливъ Карпентарія.

О мѣстности Новой Голландіи очень мало можно сказать, такъ какъ этотъ островъ болѣе извѣстенъ лишь по краямъ; поэтому все, что мы будемъ говорить, должно скорѣе относиться къ его окраинамъ, внутренность же. можно сказать, почти совсѣмъ неизвѣстна {Неутомимая страсть къ ислѣдованіямъ и открытіямъ, а вмѣстѣ съ тѣмъ твердая воля и терпѣніе англичанъ, проложили въ этой странѣ слѣды къ будущимъ открытіямъ. Извѣстные путешественники Стюартъ, Бурке, Вилксъ, Кинлей, Гуптъ, Ландсборугъ, съ 1861 по 1865 годъ, съ полною отвагою проходили чрезъ внутреннія страны материка въ разныхъ направленіяхъ и нашли его совершенно пустыннымъ и необитаемымъ. Имъ попадались самыя незначительныя болотныя рѣки, небольшіе холмы, песчаныя пустыни и топкія пространства, но какъ нибыли добросовѣстны и тщательны ихъ изысканія, все-таки странствованіе каждаго принесло не много плодовъ и представило не болѣе какъ описаніе голыхъ пустынь, не болѣе какъ чертежъ однообразныхъ путевыхъ линій съ весьма ограниченнымъ пространствомъ въ ширину, а потому, можетъ быть, что эти пути миновали страны весьма замѣчательныя и достойныя вниманія и которымъ суждено открыться гораздо позже.}. Изъ окраинъ болѣе другихъ изслѣдованы восточные и юговосточные берега. Можно сказать, что почти по всѣмъ берегамъ этого громаднаго острова тянутся горные хребты въ разныхъ направленіяхъ (большей частью параллельно берегамъ), сплетаясь между собою и образуя въ иныхъ мѣстахъ небольшія нагорья. [Между Австралійскими горами замѣчательны: Бѣлыя горы или австралійскія Альпы, Синія или Голубыя и Ливерпульскія; всѣ онѣ на юговосточномъ берегу. Сѣверное продолженіе Ливерпульскихъ горъ разширяется и образуетъ Новоавгліиское нагорье; далѣе на сѣверъ отъ этого нагорья идутъ два главные хребта [Крегъ и Денгсмъ и на сѣверозападѣ, въ значительномъ разстояніи отъ берега, образуютъ другое нагорье Беклендъ, обширнѣе перваго. Затѣмъ горы, менѣе значительными хребтами, тянутся далѣе на сѣверъ, къ полуострову Іорку, идя то одинокою узкою цѣпью, то разширяясь и образуя нагорья въ родѣ вышеприведенныхъ, хотя значительно меньше и ниже. Къ сѣверу отъ Беклендскаго нагорья, лежитъ, въ направленіи къ заливу Карпентаріи, отдѣльная гора Бингенъ, состоящая изъ слоистаго шифернаго сланца, открытая въ 1831 году Митчелемъ. Гора эта, незначительная сама по себѣ, весьма замѣчательна тѣмъ, что горитъ вѣчнымъ пожаромъ. Горы Австраліи скалисты, дики, почти лишены водъ и растительности, по богаты за то страшными ущельями, пропастями и глубокими оврагами. Отсутствіе лѣсовъ, рѣчекъ и озеръ, встрѣчаемыхъ у подошвы другихъ горъ, наводитъ уныніе и тоску на путешественника; кромѣ громадныхъ и безжизненныхъ скалъ, то сѣрыхъ, то желтыхъ или бурыхъ, то совершенно черныхъ, какъ будто обожженныхъ исполинскимъ пожаромъ, между которыми зіяютъ мрачныя ущелья и опасные узкіе проходы, взорамъ его не на чемъ отдохнуть... Даже звѣри и птицы попадаются рѣдко въ этихъ негостепріимныхъ горахъ... Только Бѣлыя горы оживлены еще покрывающимъ ихъ вѣчнымъ снѣгомъ, отчего онѣ и получили свое названіе; остальные хребты не имѣютъ его на своихъ вершинахъ, и въ этомъ причина ихъ безжизненности и унылаго, негостепріимнаго вида.

Таково устройство восточной, болѣе извѣстной окраины Новой Голландіи; другія прибрежья, хотя менѣе изслѣдованы, но путешественники вездѣ находили въ нихъ горные хребты такого же характера и вида. Средняя высота новоголландскихъ горъ едва доходитъ до 6,000' и только однѣ Бѣлыя достигаютъ 7,000', а мѣстами и болѣе, а именно въ двухъ вершинахъ Готамъ и Костюшко, высота которыхъ простирается до 8,000'. Между хребтами, тамъ и сямъ, разстилаются равнины, состоящія большею частію изъ глины, съ примѣсью песку, и усѣянныя камнями и раковинами; послѣднія заставляютъ предполагать о морѣ, покрывавшемъ, можетъ быть, въ отдаленныя времена эти однообразныя равнины. Далѣе во внутрь материка, тѣ же самыя песчано-глинистыя равнины, съ прибавленіемъ небольшихъ озеръ, похожихъ на болота. Очень можетъ быть, что въ самомъ центрѣ острова скрываются высокія горы и тучныя полосы земли, но по окраинамъ его, какъ уже сказано, нѣтъ ни того, ни другого, только сосѣдство рѣкъ и озеръ и искуственное орошеніе дѣлаютъ ее вполнѣ отвѣчающею нуждамъ человѣка. Другіе австралійскіе острова извѣстны не болѣе Новой Голландіи. Меньше всѣхъ изслѣдована Новая Гвинея, имѣющая странную форму ползающаго животнаго съ приподнятою головою; весьма немногіе путешественники, проникавшіе на этотъ островъ, находятъ въ устройствѣ его большое сходство съ Новою Голландіею; тѣ же не высокія горы и однообразныя равнины по окраинамъ, а самая внутренность -- также неизслѣдована. Извѣстнѣе другихъ Новая Зеландія и Тасманія или Вандименова земля. Оба эти острова гористы (въ особенности первый) и достаточно орошены внутренними водами. Горы Новой Зеландіи, высочайшія между австралійскими, подымаются на 12 и даже 14,000' (Кукова гора и Эгмонтъ).

Между примѣчательностями острова заслуживаютъ вниманія: озеро Рото-Магана, съ горячими минеральными ключами, которыхъ считается до 200; оно вѣчно кипитъ и всегда покрыто густымъ паромъ; возлѣ него изъ сосѣднихъ скалъ бьетъ внизъ огромный, горячій ключъ Те-та-Рата съ высоты около 60 саженъ. Шумъ озера и ключа слышны бываютъ издалека. Окрестности ихъ представляютъ роскошный садъ, гдѣ природа, какъ бы нарочно, собрала вмѣстѣ все лучшее изъ растительнаго міра острова.

Неподалеку отъ озера Рото-Маганы находится такого же свойства озеро Рото-Руа, подогрѣваемое по крайней мѣрѣ 20-ю подземными очагами. Какъ въ первомъ есть ключь Те-та-Рата, такъ во второмъ подобный же ключь Отука-Пуаранги, льющійся по натуральнымъ ступенямъ и отлагающій изъ себя известь самого нѣжнаго розоваго цвѣта съ ослѣпляющимъ блескомъ. Этотъ розовый цвѣтъ террасъ съ яркою зеленью растеній представляетъ зрѣлище, стоящее, по красотѣ своей, выше всякаго описанія. У самаго острова Рото-Руа находятся три перемежающіеся горячіе ключа, извѣстные подъ однимъ общимъ именемъ Вайкити, которые то бьютъ съ неимовѣрною силою клокочущимъ кипяткомъ, производя густой паръ, то на извѣстное время совершенно останавливаются, подобно исландскимъ гейзерамъ.

Новая Зеландія состоитъ изъ двухъ острововъ неравной величины, раздѣляемыхъ Куковымъ проливомъ. Сѣверный островъ, меньшій по величинѣ, гораздо больше разчлененъ и представляетъ поэтому много удобныхъ гаваней. Не много не совпадая съ линіей наибольшей длины Новой Голландіи и пересѣкая ее подъ весьма острыми углами, проходитъ по материку тропикъ Козерога и дѣлитъ его такимъ образомъ на двѣ почти равныя части, поэтому климатъ Новой Голландіи можно назвать тропическимъ т. е. жаркимъ {Со всѣми его обыкновенными проявленіями: зноемъ, сухостію, миражами и проч.; послѣдніе очень часты вблизи сѣверо-западнаго берега. Путешественникъ Грей, измученный зноемъ, жаждою, усталостію, перейдя съ трудомъ песчанные холмы, вдругъ увидѣлъ восхитительную картину. Передъ нимъ открылось прекрасное озеро съ зеркальною поверхностію небесно-голубого цвѣта; острова озера были покрыты яркою зеленью, а берега густыми лѣсами. Огромное озеро казалось не имѣло предѣловъ. Обрадованный Грей и его спутники спѣшили къ водохранилищу, но воды его какъ бы убѣгали отъ нихъ, наконецъ радость замѣнилась горькимъ разочарованіемъ, когда, оглянувшись, они увидѣли въ пройденныхъ уже песчаныхъ равнинахъ такое же прекрасное озеро. Это былъ миражъ.} особенно въ сѣверной половинѣ; но такъ какъ Новая Голландія окружена со всѣхъ сторонъ моремъ и имѣетъ величину незначительную для материка, то ея тропическій климатъ является менѣе жаркимъ, чѣмъ климатъ другихъ странъ, лежащихъ подъ тропиками, но имѣющихъ другое географическое положеніе. Времена года противоположны нашимъ, потому что полушаріе, въ которомъ находится эта часть свѣта, противоположно нашему и не въ одно время съ нимъ получаетъ солнечный свѣтъ и теплоту; поэтому наши зимніе мѣсяцы соотвѣтствуютъ тамъ лѣтнимъ, а лѣтніе зимнимъ. Лучшее и пріятнѣйшее время года составляютъ осень и зима, когда бываютъ то прохладные, то умѣренно теплые ясные дни; лѣто же непріятно и тяжело; оно жарко, удушливо, почти лишено дождей и освѣжающихъ вѣтровъ и питаетъ миріады различныхъ насѣкомыхъ (комаровъ, блохъ и т. п.), которыя не даютъ покоя жителямъ ни днемъ, ни ночью. Въ сѣверной части зима состоитъ изъ проливныхъ дождей, а лѣто изъ засухъ; переходныхъ временъ почти нѣтъ. Чѣмъ далѣе къ югу, тѣмъ болѣе противоположности между временами года: весна и осень становятся нѣсколько замѣтнѣе; впрочемъ зима, даже въ самой южной окраинѣ Новой Голландіи, похожа развѣ на нашу осень, потому что не имѣетъ ни снѣгу, ни морозовъ. Самая умѣренная параллель, проходящая по Новой Голландіи, есть 38о южной широты, соотвѣтствующій 38o сѣверной широты, котораго не достигаетъ даже Кавказъ, отличающійся, какъ извѣстно, весьма теплымъ климатомъ. Климатъ другихъ острововъ умѣреннѣе, вслѣдствіе небольшого ихъ протяженія и освѣженія водами океана; впрочемъ, этого нельзя сказать о Новой Гвинеѣ, которая сѣверной своей оконечностью почти касается экватора. Самый умѣренный климатъ имѣютъ Тасманія и Новая-Зеландія, широты которыхъ (отъ 30о до 46' ю. ш.) соотвѣтствуютъ широтамъ Персіи и южныхъ оконечностей Европейской Россіи и всего Кавказа, но будучи островами, величина которыхъ незначительна, какъ напр. Тасманія, они не имѣютъ того континентальнаго характера, которымъ отличается климатъ упомянутыхъ странъ. Съ одной стороны отсутствіе въ горныхъ хребтахъ снѣжныхъ вершинъ, дающихъ начало ручьямъ, а съ другой тропическій климатъ, о свойствахъ котораго мы сейчасъ говорили, не благопріятно дѣйствуетъ на внутреннее орошеніе Новой Голландіи: въ ней не изъ чего образоваться большимъ и многоводнымъ рѣкамъ; такъ какъ нѣтъ горныхъ снѣговъ, а лѣтній зной уменьшаетъ и послѣдній скудный запасъ водъ сильнымъ испареніемъ, поэтому внутреннія воды Новой Голландіи малочисленны и, не имѣя быстраго теченія по весьма незначительной наклонности почвы, большей частію собираются въ плоскія озера, болота и лужи и рѣдко достигаютъ моря. Многія рѣки и озера совсѣмъ высыхаютъ лѣтомъ или такъ мелѣютъ, что ихъ легко переходить въ бродъ; другія представляются просто въ видѣ глубокихъ пустыхъ рвовъ, которые только проливные дожди наполняютъ водою {Хотя проливные дожди и бури не рѣдкость и въ другихъ частяхъ свѣта, но въ Австраліи они превосходятъ всякое описаніе: дожди льются изъ облаковъ не крупными каплями, а настоящими ручьями; рѣки наполняются быстро, выходятъ изъ береговъ, пѣнятся и разливаются по ровнымъ низменностямъ на громадное пространство, образуя одно сплошное озеро, несущееся со страшною быстротою въ море. Жители селеній и городовъ напрасно ищутъ спасенія. Среди стона бури и грознаго шума волнъ слышатся иногда раздирающіе душу стоны погибающихъ. Бывали такія бури, какъ напр. въ іюнѣ 1867 года, когда селенія были затоплены до самыхъ трубъ и флюгеровъ, за которые, какъ за послѣднюю надежду, хватались утопающіе. Спасаются же большею частію на лодкахъ и катерахъ.}; третьи часто теряются въ пескахъ, или, прежде чѣмъ дойдутъ до моря, разливаются на пути нѣсколькими мелкими и топкими лужами, которыя конечно препятствуютъ судоходству. Таковы внутреннія воды австралійскаго материка. Самыя большія рѣки -- Муррей (Гульба), текущій въ Австралійскій заливъ, и его притокъ -- Дарлингъ (Калеватта). Викторія (Барку) самая большая рѣка (гораздо больше Муррея), но течетъ во во внутреннее озеро. Флиндерсъ самая лучшая рѣка въ сѣверной части, течетъ въ заливъ Карпентарію. Рѣка Нильсъ-Риверъ течетъ по обрывамъ горъ и образуетъ множество водопадовъ, называемыхъ Батурстскими. Мѣстами эта рѣка, уходитъ совсѣмъ въ глубокія пропасти и скрывается водъ землею, выходя потомъ опять на поверхность. Между озерами извѣстнѣйшее Герднеръ. Природа не такъ роскошно надѣлила Австралію своими произведеніями, какъ другія страны, за исключеніемъ минераловъ, но за то эти произведенія очень оригинальны, какъ напр. растенія и животныя {Объ оригинальныхъ растеніяхъ и животныхъ этой страны свѣта было уже достаточно говорено въ журналѣ прошлаго 1873 г. и нѣкоторыхъ NoNo нынѣшняго 1874 г.}.

Прежде думали, что Австралія почти лишена металловъ, особенно такъ называемыхъ благородныхъ, но недавно открыли богатѣйшіе рудники золота и мѣди въ Бѣлыхъ и Голубыхъ горахъ. Эти рудники такъ обильно снабжены металломъ, что напр. золота, въ продолженіи пяти лѣтъ, со времени его открытія, было вывезено изъ Австраліи почти на 470 милліоновъ рублей. Мѣди также много: увѣряютъ, что въ горахъ, окаймляющихъ заливъ Винцентъ, находится богатѣйшій и неистощимѣйшій рудникъ на всемъ земномъ шарѣ.

Но не однѣ растенія или животныя Австраліи отличаются оригинальностію и странностію; это замѣчено и въ другихъ явленіяхъ природы, напр. рѣки, какъ Муррей, имѣютъ два берега съ каждой стороны или точнѣе двойные берега, какъ будто съ параллельною каймою, гдѣ протекаютъ въ промежуткахъ струи воды; озера мелки, плоски и походятъ скорѣе на обширныя лужи; вода въ рѣкахъ, ручьяхъ и ключахъ часто бываетъ не прѣсная, какъ обыкновенно, а совершенно соленая, напр. въ рѣкѣ Дарлингѣ и множествѣ другихъ. Со дна Дарлинга бьютъ съ большою силою ключи, и притомъ не прѣсные, а соленые, но что еще особенно важно, что тотъ же Дарлингъ, въ другое время и въ другихъ мѣстахъ, течетъ свѣжею и вкусною водою. Большая и весьма замѣчательная рѣка Викторія, съ своею системою, течетъ не къ океану, а во внутрь материка, гдѣ впадаетъ во внутреннее небольшое озеро. Эта странность теченія сильно удивила первыхъ путешественниковъ, посѣтившихъ Австралію. Поверхность озера Торренсъ бываетъ часто покрыта тонкою соляною корою, а въ руслахъ ручьевъ лежатъ соляныя толщи, по полуаршину толщиной; но едва ступаетъ нога на бѣлую кору соли, какъ послѣдняя разламывается и подъ нею обнаруживается черная грязь. Мѣстами встрѣчаются значительныя пространства, покрытыя бѣлымъ, мелкимъ пескомъ и на видъ кажется, что это песчаная степь, но опять едва ступитъ на песокъ нога, какъ обнаруживается оптическій обманъ; здѣсь показывается вода и степь замѣняется топкимъ, хотя и не глубокимъ болотомъ. Рѣки Флиндерсъ и Альбертъ имѣютъ перемежающіяся, то соленыя, то прѣсныя струи, отъ бьющихъ со дна ключей. Соленыя воды, по мѣрѣ дальнѣйшаго своего теченія, осаждаютъ соль въ русло рѣки и такимъ образомъ дѣлаются прѣсными, присоединяя и воду прѣсныхъ ключей.

Австралію, въ особенности материкъ, населяетъ Австралійское или Папуанское племя, хотя и причисляемое къ Малайскому, но въ сущности такъ сильно отличающееся отъ него своимъ безобразіемъ, какъ жители Вандименовой земли, Папуанцы или Иголотыи особенно Алфуру, что, по замѣчанію Циммермана, справедливо должно составлять особое племя Австралійское. Темнобурый и темнооливковый цвѣтъ кожи, сухое и морщиноватое тѣло, малый откинутый назадъ лобъ, широкія большія губы, широкій приплюснутый носъ, толстое переносье, небольшіе черные глаза, жесткіе волосы, большой ротъ, вотъ главнѣйшія наружныя примѣты; кромѣ того, тонкія обтянутыя ноги, почти безъ икръ, съ подгибающимися колѣнами и худощавое тѣлосложеніе. При слабости ногъ, дикарь, стоящій въ обыкновенной позѣ, всегда кажется присѣдающимъ. Нельзя не обратить вниманія на то, что австралійцы ростутъ очень быстро и въ 10--12 лѣтъ ростъ ихъ уже совсѣмъ оканчивается. Хотя безобразны и Папуанцы, но высшая степень человѣческаго безобразія досталась въ удѣлъ Алфуру и жителямъ Вандименовой земли.

Это коренные жители Австраліи, которыхъ нашли въ ней въ первый разъ посѣтившіе ее европейцы, самое некрасивое изъ человѣческихъ племенъ и стоящее также на самой низкой степени умственнаго развитія. Всѣ старанія англичанъ образовать или развить ихъ остались тщетными. Хотя иногда и случалось, что юные дикари довольно успѣшно проходили элементарный курсъ, но подростая убѣгали въ лѣсъ къ своимъ соотечественникамъ и продолжали влачить ихъ жалкую жизнь. Единственная способность австралійцевъ состоитъ въ узнаваніи слѣдовъ преступленій, почему они могутъ быть лучшими полицейскими сыщиками и дѣйствительно эту черную и нагую полицію англичане неоднократно употребляли для раскрытія разныхъ преступленій. Удивительно, что при бездарности вообще, у нихъ является въ частности эта полицейская даровитость. Можно сказать довольно вѣрно, что взрослый австраліецъ нисколько не болѣе развитъ и не умнѣе, какъ австралійскій ребенокъ. Для нихъ недоступны даже понятія о прошедшемъ и будущемъ. Видъ ихъ и жалокъ и ужасенъ; каждый изъ нихъ походитъ скорѣе на скелетъ, чѣмъ на человѣка; при этомъ они еще безобразно размазаны бѣлой или желтой глиной и натерты вонючимъ жиромъ. Растрепаные и свалявшіеся волоса обыкновенно украшаютъ костями рыбъ, улитками и кусками глины. При неразвитости дикарей, ихъ орудія и оружіе весьма несовершенны, ограничиваясь главнымъ образомъ рыболовными сѣтями. Молоты ихъ состоятъ изъ камня, вставленнаго въ сукъ дерева, пила изъ деревянной доски, въ которую вставлены зубья изъ острыхъ обсидіановъ или даже и рыбьихъ костей. Оружіемъ служатъ имъ копья съ насаженными зубцами и трезубыя рогатки, сдѣланныя изъ рыбьихъ костей: щитъ для обороны дѣлается изъ коры мягкаго дерева и бываетъ самой неправильной формы. При ловлѣ робкой птицы эму, дикари прибѣгаютъ къ хитрости: они держатъ предъ собою растеніе, закрывающее ихъ, чтобы не спугнуть птицы и постепенно приближаются къ ней такимъ образомъ и потомъ уже стрѣляютъ.

Самое любимое кушанье для людоѣдовъ {Дикари людоѣды носятъ названіе каннибаловъ или антропофаговъ.} Папуанцевъ есть человѣческое мясо, женщины, вслѣдствіе вѣчныхъ и трудныхъ работъ и варварскаго обращенія мужчинъ, чрезвычайно исхудалыя существа, неряшливыя и сморщенныя; кости у нихъ обтянуты вялой кожей. Одежда -- звѣриныя шкуры, изъ которыхъ дѣлаются плащи, а у другихъ и вовсе не бываетъ одежды, потому что жаркій климатъ вообще исключаетъ всякія заботы о ней.

Это племя не многочисленно, особенно въ Новой Голландіи, а тѣмъ болѣе въ Тасманіи {Туземцы Тасманіи истреблены почти совершенно европейцами, которые, къ стыду своему, безчеловѣчно убивали несчастныхъ дикарей, защищавшихъ свою свободу, разстрѣливая ихъ и даже зажигая цѣлыя лѣса, гдѣ несчастные укрывались въ чащахъ цѣлыми тысячами.}. Оно дѣлится на множество небольшихъ народцевъ, которые ведутъ между собою безпрерывныя и ожесточенныя войны, большей частью по самымъ ничтожнымъ причинамъ, и такимъ образомъ все племя постепенно уменьшается. Всѣ усилія европейцевъ цивилизовать его остаются до сихъ поръ безплодными; даже желаніе улучшить сколько нибудь его домашній, грязный и нищенскій бытъ, постоянно отклоняются этими упорными и чрезвычайно недовѣрчивыми дикарями. Ни къ какой серьёзной работѣ они не способны, питая къ ней непреодолимое отвращеніе. Въ качествѣ бродягъ, они часто шатаются по городамъ и сёламъ, заглядывая въ помойныя ямы и вытаскивая оттуда обломки какихъ нибудь вещей. Многимъ изъ нихъ европейцы выдаютъ еженедѣльно порцію хлѣба въ родѣ милостыни. У австралійцевъ нѣтъ домовъ и никакой защиты отъ вѣтровъ и непогоды, никакой одежды, кромѣ куска коры, одѣваемаго вокругъ бедръ. Они мало знакомы съ мясомъ, или дичью, потому что вовсе не знаютъ ихъ употребленія; не знакомы и съ питательными зернами и вообще съ мучнистою пищею. Питаются же большею частью червями, гусеницами, улитками и вообще разными моллюсками.

Такіе люди, разумѣется, не въ состояніи образовать изъ себя какого нибудь политическаго общества, поэтому послѣднія образуются въ Австраліи исключительно европейцами. Австралія, въ политическомъ отношенія, почти вся принадлежитъ теперь англичанамъ; они раздѣлили ее на шесть слѣдующихъ колоній: а) Новый Южный Валлисъ, (Уельсъ) б) Викторію, в) Квинслендъ (Королевина земля), г) Южную Австралію, д) Западную Австралію и е) Тасманію. Всѣ колоніи независимы другъ отъ друга, и правительство каждой изъ нихъ состоитъ изъ губернатора, назначаемаго королевой, и двухъ палатъ или парламента, члены котораго избираются, какъ и въ самой Англіи, народомъ.

Новый Южный Валлисъ (Уельсъ) по величинѣ своей равенъ почти Франціи или Великобританіи. Онъ былъ открытъ и названъ настоящимъ своимъ именемъ англійскимъ капитаномъ Кукомъ въ 1770 году. Англійское правительство рѣшилось отсылать сюда своихъ преступниковъ, и въ 1788 году, въ первый разъ высадилось на австралійскій берегъ нѣсколько сотъ каторжниковъ, вмѣстѣ съ которыми прибыло еще 210 военныхъ, 30 чиновниковъ и работниковъ и 28 замужнихъ женщинъ. Тотчасъ же каторжники и солдаты принялись за работу, начавъ рубить лѣсъ и строить избы. Новый городъ получилъ названіе Сиднея. Пять мѣсяцевъ спустя послѣ высадки скорбутъ началъ страшнѣйшія опустошенія: 66 человѣкъ лежали больными и болѣе 200 не могли вовсе работать.

Окрестная почва была совершенно безплодна, и прибывшимъ поселенцамъ еженедѣльно выдавали казенное продовольствіе, которое однако было такъ недостаточно, что между поселенцами началось въ огромныхъ размѣрахъ воровство. Это воровство возрастало, не смотря на чрезвычайную строгость: одинъ изъ ссыльныхъ былъ повѣшенъ за кражу сухарей, а шесть солдатъ точно также казнены за кражу провіанта изъ казенныхъ магазиновъ.... Корабль съ продовольствіемъ, назначеннымъ въ Австралію, погибъ въ концѣ года, а нѣсколько времени спустя прибыло еще четыре корабля съ 1,250 каторжниками.... Тогда недостатокъ продовольствія сдѣлался такъ великъ, что многіе буквально умирали съ голоду.... На бѣду около этого времени одинъ быкъ и четыре коровы заблудились въ лѣсу и у поселенцевъ осталось всего одна корова. Хотя это обстоятельство было ужасно въ данную минуту, однако оно имѣло и свою хорошую сторону: въ 1795 году поселенцы замѣтили, что дикари, при своихъ пляскахъ, подражаютъ голосу животныхъ, которыхъ нѣтъ въ Австраліи. Догадавшись въ чемъ дѣло, поселенцы, съ губернаторомъ во главѣ, отправились на поиски и за 50 миль отъ Сиднея нашли цѣлое стадо изъ 62 головъ быковъ и коровъ, происшедшихъ очевидно отъ заблудившихся въ лѣсу семь лѣтъ тому назадъ. Въ продолженіи двухъ лѣтъ положеніе поселенцевъ было весьма тяжкое: они выносили ужасныя страданія и, изъ опасенія быть убитыми дикарями, не рѣшались удаляться отъ своихъ избъ. Работы каторжниковъ были такъ обременительны, цѣпи ихъ такъ тяжелы, а пища такъ дурна и недостаточна, что однажды 700 человѣкъ умерло въ теченіе шести мѣсяцевъ. Между тѣмъ надзоръ за ссыльными былъ строгій, а обращеніе съ ними самое жестокое: за малѣйшій проступокъ отсчитывали сотни ударовъ кнутомъ.... "Убивайте ихъ или заставляйте работать" таково было приказаніе инспекторамъ надъ преступниками.

Но кажется, нѣтъ столь худого положенія, котораго не могъ бы перенести человѣкъ, въ особенности человѣкъ бѣлаго племени, поэтому и положеніе первыхъ австралійскихъ поселенцевъ начало по немногу улучшаться. Съ 1795 года въ Новомъ Южномъ Валлисѣ стали селиться уже добровольные переселенцы.

1834 году положеніе колоніи было такъ удовлетворительно, что англійское правительство нашло нужнымъ допустить полную свободу печати и ввести судъ присяжныхъ, т. е. гласное судопроизводство; въ это время въ колоніи было около 80,000 жителей, изъ числа которыхъ только 28,000 были осужденные. Съ 1839 года ссылка въ колонію была прекращена, но черезъ десять лѣтъ вновь прибыло 14 кораблей съ ссыльными. Тогда жители послали въ Англію отъ себя депутатовъ и настояли на томъ, чтобы правительство ссылало впредь лишь въ Западную Австралію и то подъ условіемъ продолжать это не далѣе 1869 года. Въ настоящее время въ Новомъ Южномъ Валлисѣ болѣе 450,000 жителей, 10 банковъ, болѣе 20,000 разныхъ фабрикъ, заводовъ и мастерскихъ, до 1,000 школъ; есть телеграфы и желѣзныя дороги (послѣднія проведены болѣе чѣмъ на 3,500 миль). Колонія быстро процвѣтаетъ. Главный городъ Сидней, расположенный при весьма удобной бухтѣ Тихаго Океана, имѣетъ университетъ и всѣ удобства европейскихъ большихъ городовъ (гостинницы, общественные экипажи, библіотеки, театры и т. под.).

б) Викторія только недавно отдѣлена отъ Новаго Южнаго Валлиса (1851 году) и составила такимъ образомъ отдѣльную и независимую колонію. По протяженію она меньше всѣхъ, расположенныхъ на материкѣ, занимая весьма небольшое пространство земли между Мурреемъ и моремъ, но тѣмъ не менѣе процвѣтаніе ея совершается еще быстрѣе, чѣмъ въ предъидущей колоніи, потому что цифра населенія превышаетъ 650,000. Есть также банки (числомъ 12), школы, заводы, желѣзныя дороги и проч. Въ главномъ весьма красивомъ и живописномъ городѣ Мельбурнѣ {При бухтѣ Св. Филиппа.} называемомъ въ Австраліи "королевою юга", находится 150,000 жителей; есть также университетъ.

в) Квинслендъ, т. е. земля королевы, простирается къ сѣверу отъ Новаго Южнаго Валлита, занимая сѣверо-восточный уголъ материка до средины залива Карпентаріи. Квинслендъ еще позже Викторіи отдѣленъ отъ Валлиса (въ 1859 году), населенъ гораздо слабѣе, чѣмъ двѣ предъидущія колоніи, а потому нѣтъ такого довольства, какъ тамъ; жителей около 80,000; есть школы, церкви, стада овецъ, коровъ и лошадей, но нѣтъ телеграфовъ, желѣзныхъ дорогъ и значительныхъ городовъ. Изъ огромнаго пространства земель, занимающихъ около 30,000 кв., обрабатывается не болѣе 4,000 десятинъ. Главный городъ Брисбань.

г) Южная Австралія, къ западу отъ Новаго Южнаго Валлиса и Викторіи, примыкаетъ къ Австралійскому заливу. Къ ней причисляется также сѣверная Австралія -- огромное пространство большей частію неизвѣстныхъ земель между западной Австраліей, моремъ и Квинслендомъ, неимѣющее пока никакой колонизаціи. Южная Австралія возвысилась, благодаря недавно открытымъ въ ней мѣднымъ рудамъ, въ горахъ близъ залива Винсентъ. Въ ней до 150,000 населены; есть школы, публичныя библіотеки, фабрики, заводы, телеграфы, (болѣе чѣмъ на 1,000 милъ) и желѣзная дорога на 50 миль. Земля обработывается болѣе 200,000 десятинъ. Значительнѣйшій изъ городовъ есть Аделаида, при заливѣ Винсентъ.

д) Западная Австралія, самая огромная изъ англійскихъ колоній въ Австраліи, но колонизована слабѣе всѣхъ, потому что, по условію, ссылка преступниковъ въ нее должна была прекратиться съ наступленіемъ 1869 года. Жителей не болѣе 30,000.

е) Тасманія составляетъ шестую колонію. Только съ 1853 г. началось ея процвѣтаніе, потому что въ этомъ году прекращена была ссылка на островъ преступниковъ, хотя и увеличивающихъ населеніе, но сильно ослабляющихъ его нравственность, а за тѣмъ, въ скоромъ времени, введено парламентарное управленіе. Островъ очень плодороденъ и богатъ, въ особенности двумя продуктами: пшеницей и овечьей шерстью (разводятся большія стада тонкорунныхъ овецъ). Всего населенія до 100,000 человѣкъ. Есть церкви, школы (около 100), почтамты (болѣе 100). Гобартстаунъ, главный городъ острова, расположенный на южномъ берегу, имѣетъ превосходную гавань и правильныя сообщенія, посредствомъ пароходовъ съ Сиднеемъ. Такимъ образомъ въ Австраліи теперь почти 1.500,000 колонистовъ, дѣятельно занимающихся земледѣліемъ, скотоводствомъ, фабричной и заводской промышленностью, торговлей и наукой, что доказываютъ два университета, въ Сиднеѣ и Мельбурнѣ, которые не могли же быть основаны безъ настоятельной нужды въ высшемъ образованіи. Главные предметы промысловъ, между прочимъ, состоятъ въ ловлѣ китовъ, тюленей, черепахъ и коралловъ и въ добываніи металловъ на материкѣ. Большинство Колонистовъ состоитъ изъ англичанъ, по есть также значительное число Нѣмцевъ, Французовъ, американцевъ и китайцевъ; пестрота населенія въ особенности замѣтна въ Викторіи. Нельзя не удивляться умѣнью англичанъ колонизировать страны, даже такія отдаленныя отъ ихъ родины, какъ Австралія. Назадъ тому сто лѣтъ въ этой части свѣта не было ни одного европейца; огромный островъ материкъ былъ въ дикомъ состояніи, и естественными богатствами его никто не пользовался; въ 1788 году въ первый разъ поселились на немъ ссыльно-каторжные, люди несчастные, удрученные горемъ, нищетой и подавляемые всеобщимъ презрѣніемъ, для которыхъ счастье въ жизни было уже невозможно.... Могли ли они надѣяться, что не далѣе какъ внуки ихъ составятъ себѣ такое благосостояніе и уваженіе въ обществѣ, что аристократическое правительство Англіи найдетъ даже необходимымъ представить имъ полное самоуправленіе посредствомъ двухъ палатъ и суда присяжныхъ? Настойчивосто и твердость бѣлаго племени измѣнили отчасти и самую природу Австраліи, акклиматизировавъ тамъ какъ европейскія растенія, такъ и другихъ странъ. Тамъ есть теперь и чайные кусты, и кофейное дерево, и американскій табакъ, и рисъ, и пшеница, и маисъ и всевозможныя овощи. Тамъ растетъ виноградъ и красуются лимонныя, апельсинныя и кедровыя рощи. Тамъ есть и миндальныя и персиковыя деревья, есть и хлопчатникъ и сахарный тростникъ и итальянскія пиніи и сѣверные дубы.

На Новой Зеландіи есть также англійскія поселенія, но нельзя сказать, чтобы они были прочны, потому что туземцы упорно отстаиваютъ свою независимость. Новозеландцы народъ мужественный, красивый и умный, принявшій недавно христіанство.

Между жителями Новой Зеландіи осталось еще не мало дикарей, упорно чуждающихся христіанства, которые въ занятіяхъ религіозныхъ не далеко опередили своихъ сосѣдей, лишь гораздо красивѣе ихъ по внѣшнему виду. Нравы и обычаи ихъ не заключаютъ въ себѣ ничего особенно замѣчательнаго, и развѣ татуированіе, общее почти всѣмъ дикарямъ, и похоронный обрядъ, по своей оригинальности, могутъ быть здѣсь кстати упомянуты. Тѣло умершаго безпорядочно забиваютъ въ тѣсный кузовъ или корзину, такъ что ноги бываютъ силою пригнуты почти къ головѣ, на которую надѣваютъ перья, листья или пучки травы. Въ этомъ деревянномъ кузовѣ несутъ его въ густую чащу лѣса или на воду, оставляя по близости отъ берега на съѣденіе птицамъ и звѣрямъ, покрывая, впрочемъ, тѣло слегка сухими вѣтвями или соломою.

У новозеландцевъ по сіе время сохранился довольно оригинальный обычаи привѣтствія, при встрѣчѣ, носами. Мужчины или женщины, встрѣчаясь между собою, прикасаются другъ къ другу кончиками своихъ носовъ.

Первое мѣсто между англійскими поселеніями на этомъ островѣ принадлежать городу Ауклелду, южному Коринѳу, какъ называютъ его англичане, ибо онъ, какъ и сѣверный Коринѳъ, имѣетъ одно изъ выгоднѣйшихъ положеній въ свѣтѣ; построенъ на узкомъ перешейкѣ, среди Великаго Океана, и имѣетъ двѣ отличнѣйшія гавани, окружающія его съ двухъ противуположныхъ сторонъ. Новая Зеландія, получившая отъ природы много богатствъ, имѣетъ выгодное положеніе и, по всей вѣроятности, ей предстоитъ блестящая будущность.

На Новой Гвинеѣ или Папуѣ имѣютъ поселенія голандцы, а на Новой Каледоніи французы, обратившіе этотъ островъ въ мѣсто ссылки своихъ преступниковъ. Надо вообще замѣтить, что колонизація каждой страны начинается обыкновенно ссылкою въ нее преступниковъ метрополіи, только не каждый народъ умѣетъ колонизировать такъ, какъ англичане, объ успѣхахъ которыхъ мы только что говорили, и теперь прибавимъ еще, что они самый практическій и опытный народъ въ этомъ великомъ дѣлѣ; что же касается до французовъ, то они вообще мало способны къ колонизаціи странъ и далеко отстали отъ своихъ сосѣдей; они скорѣе умѣютъ держать въ повиновеніи пріобрѣтенную страну съ помощью военной силы, чѣмъ заслужить привязанность ея разумными и кроткими мѣрами. Въ заключеніе надо прибавить, что главнѣйшіе промыслы бѣлыхъ жителей Австраліи составляютъ добываніе золота и овцеводство, достигнувшее неимовѣрныхъ размѣровъ, чему, конечно, благопріятствуютъ обширныя австралійскія пастбища съ отличнымъ кормомъ для овецъ и неутомимыя старанія колонистовъ достигнуть благосостоянія. Начало овцеводству положилъ въ 1797 году капитанъ Джонъ Артуръ, которому удалось привезти съ Мыса Доброй Надежды нѣсколько сотъ мериносовъ, которые развелись и размножились здѣсь. Рядомъ съ овцеводствомъ процвѣтаютъ въ Австраліи скотоводство и коневодство въ громадныхъ размѣрахъ. Австралія необыкновенно богата золотомъ, количество котораго превышаетъ калифорнское, На всемірныхъ выставкахъ въ Парижѣ (1866) и въ Лондонѣ (1861) старались наглядно представить количество золота, добытаго дотолѣ въ различныхъ странахъ тѣлами опредѣленнаго объема. Между ними, на лондонской выставкѣ, въ 1861 году, былъ обелискъ въ полторы квадратныхъ сажени въ основаніи и семь саженъ въ вышину. Будь онъ весь изъ золота, то вѣсилъ бы 1.600,000 фунтовъ и цѣнность его была бы на наши деньги слишкомъ 800 милліоновъ рублей серебромъ. Этотъ обелискъ наглядно выражаетъ количество золота, добытаго въ Австраліи съ 1851 по 1861 годъ т. е. въ теченіе десяти лѣтъ.

Далеко на востокъ и отчасти на сѣверъ отъ Австраліи лежатъ въ Тихомъ Океанѣ безчисленныя группы мелкихъ острововъ, занимающихъ пространство, приблизительно отъ 148й восточной долготы до 110о западной, а съ сѣвера на югъ отъ 25" сѣверной широты до 33о южной. Это Океанія, замѣчательнѣйшая изъ частей свѣта, ибо главнымъ образомъ состоитъ не изъ материка, а изъ острововъ; материковой же земли въ ней совсѣмъ нѣтъ. Океанъ, отъ котораго она получила свое названіе, имѣетъ въ ней важное значеніе и потому средствами сообщенія между жителями ея должны быть по преимуществу пароходы и корабли, а не желѣзныя дороги и другія сухопотныя средства, потому что земли въ ней такъ мало, что ѣзда по сухому пути по много занимаетъ времени. Однако же, хотя Океанія по преимуществу богата моремъ, все-таки въ ней насчитываютъ земли до 60,00 кв. м. Острова, составляющіе эту часть свѣта, разбросаны по Тихому Океану то группами, то въ одиночку, но тѣмъ не менѣе можно замѣтить нѣкоторую правильность въ распредѣленія группъ: онѣ дѣлятся на двѣ большія, общія группы, изъ которыхъ одна непосредственно огибаетъ Австралію съ ея восточной стороны, другая же удаляется отъ нея, хотя также на востокъ, но въ направленіи къ Америкѣ; и та и другая заключаютъ многія частныя группы. Огибающая группа состоитъ изъ слѣдующихъ частныхъ группъ: Маріанскіе острова, Каролинскіе, Маршальскіе, Жильбертовы, Эллисоны, Фиджи, Кермадскскіе и проч. Въ удаляющейся группѣ находятся: Фениксовы, Дружбы, Товарищества, Помоту, Низменные, Опасные и др. Между островами, лежащими совершенно отдѣльно и не входящими ни въ ту, ни въ другую изъ общихъ группъ, замѣчательнѣе другихъ Сандвичевы. Всѣ эти острова такъ малы, что величина, которой достигаетъ каждый изъ нихъ, простирается отъ 3 до 30 кв.; есть, впрочемъ, острова и крупнѣе, но такихъ чрезвычайно мало; объ этихъ послѣднихъ мы упомянемъ въ концѣ.

Океанійцы принадлежатъ къ Малайскому племени. Они отчасти каштановаго, отчасти оливковаго цвѣта, высокаго роста и мужественные; голова и носъ, какъ у европейцевъ; ротъ небольшой, глаза черные -- искрящіеся, волосы черные и гладкіе, борода немного рѣже европейской. Это люди очень статные и красивые, и можно сказать, что, послѣ кавказскаго племени, онѣ способнѣе всѣхъ другихъ племенъ къ образованности и умственному развитію. Большиство ихъ еще находится въ дикомъ состояніи и у нѣкоторыхъ еще не вывелось людоѣдство, какъ напримѣръ у обитателей острововъ Фиджи. У дикихъ въ большомъ употребленіи татупрованіе, которое состоитъ въ украшеніи тѣла разными замысловатыми рисунками, нарѣзываемыми на кожѣ особенными инструментами изъ кости и протираемыми цвѣтными красками. Рисунки эти бываютъ иногда очень искусно сдѣланы и служатъ доказательствомъ изящнаго вкуса этихъ даровитыхъ дикарей. На лицѣ и тѣлѣ изображаютъ птичекъ, бабочекъ, разные придуманные узоры, напримѣръ звѣздочки, треугольники и проч. Татуированіемъ занимаются особые художники и преимущественно женщины, которымъ платятъ иногда очень дорого за ихъ искуство, никогда впрочемъ не портящееся, потому что линіи, которыми начерчивается кожа, остаются навсегда.

Разрисовщицы человѣческой кожи занимаются кромѣ того расписываніемъ цвѣтными красками, въ самыхъ пестрыхъ узорахъ, оружія и особенно лодокъ, (называемыхъ у нихъ пирогами), составляющихъ главную гордость дикарей, такъ какъ всѣ они до страсти преданы морю. Кромѣ искуства татуированія, океанійскіе дикари далеко ушли отъ Папуанцевъ, своихъ сосѣдей, и во многихъ серьезныхъ предметахъ, напр: въ понятіяхъ о Богѣ, въ устройствѣ своей жизни, въ своихъ нравахъ и обычаяхъ, даже увеселительныхъ пляскахъ, не имѣющихъ вовсе характера дикаго и звѣрскаго неистовства.

Изъ океанійцевъ, которые приняли европейскую образованность, замѣчательнѣе всѣхъ Сандвичане. Семьдесятъ восемь лѣтъ тому назадъ они были такъ дики, что убили Кука, знаменитаго англійскаго мореплавателя, и съѣли его; теперь же они быстро идутъ впередъ: приняли христіанство по обряду реформатскому, завели множество школъ, типографіи, церквей, магазиновъ и банковъ, даже имѣютъ цѣлый флогъ, ведутъ обширную торговлю съ китайцами, европейцами и американцами, одѣлись въ европейское платье и приняли европейскіе нравы и обычаи, но сохранили еще очень многое изъ своихъ прежнихъ нравовъ, преимущественно же въ погребальныхъ и торжественныхъ обрядахъ.

Въ пляскахъ Сандвичане обнаруживаютъ уже много развитости, хотя и придерживаются прежнихъ обычаевъ. Во первыхъ какъ мужчины, такъ и женщины одѣты, а послѣднія даже очень красиво, въ длинныя платья съ особымъ обхватомъ вокругъ тальи, въ родѣ корсета, и имѣя притомъ позади особое украшеніе, похожее на вѣеръ или раскрытую раковину. Танцы ихъ обнаруживаютъ уже вкусъ, ловкость и граціозность, чего нѣтъ у другихъ океанійцевъ, исключая развѣ еще жителей Таити, употребляющихъ въ военныхъ пляскахъ мужчинъ бубны и щиты, а въ женскихъ пляскахъ вѣтьви и цвѣты, Сандвичане составляютъ изъ своихъ острововъ королевство подъ покровительствомъ англичанъ и американцевъ. Городъ Гонолулу есть столица на небольшомъ островѣ Рагу. Въ городахъ Сапдвичанъ можно найти почти всѣ удобства европейскихъ, городовъ. Сандвичевы острова очень гористы, плодородны, богаты внутренними водами и роскошною растительностію; всѣ они вулканическаго происхожденія. Самый большой между ними есть Гаваіи, имѣющій 200 кв. и между прочимъ два дѣйствующихъ вулкана, Мауна Роа и Мауна Кеа. Къ югу отъ этихъ замѣчательныхъ острововъ лежатъ Острова Товарищества незначительной величины (самый крупный изъ нихъ занимаетъ не болѣе 20 кв.). Растительность и вообще вся природа такъ очаровательны здѣсь, что ихъ обыкновенно называютъ земнымъ раемъ. Жители Таитяне, по имени главнаго острова Таити, образованные и принявшіе уже давно христіанство, также составляютъ изъ острововъ своихъ особое королевство и находятся подъ покровительствомъ французовъ. Острова Товарищества, подобно Сандвичевымъ, тоже вулканическаго происхожденія. На островахъ, лежащихъ ближе къ Америкѣ, наибольшимъ вліяніемъ пользуются французы; нѣсколько отдаленныхъ группъ находятся даже въ непосредственномъ ихъ владѣніи. Къ сожалѣнію, европейцы, пользующіеся вліяніемъ надъ этимъ молодымъ и даровитымъ племенемъ, очень часто злоупотребляютъ своимъ вліяніемъ, и ради своихъ корыстныхъ видовъ, часто жертвуютъ нравственностью этихъ людей, распространяя между ними роскошь, пристрастіе къ крѣпкимъ напиткамъ и другія темныя стороны европейской цивилизаціи. Океанійцы вообще добродушны, гостепріимцы, чрезвычайно довѣрчивы и падки на всякую новизну, но въ противоположность этимъ качествамъ сильно раздражительны и звѣрски мстительны за наносимыя имъ оскорбленія и варварское обращеніе. Изъ числа ихъ особенностей, замѣчательна, между прочимъ, ихъ сильная привязанность къ родному морю; можно положительно сказать, что нѣтъ ни одного океапнйца на всѣхъ островахъ Океаніи, который бы не былъ отличнымъ морякомъ и могъ бы обойтись безъ сношенія съ моремъ хотя на нѣсколько дней. Любовь эта не погасла даже у тѣхъ изъ нихъ, которые одѣты въ модные европейскіе костюмы и уже заражены предразсудками такъ называемой знати. Языкъ океанійцевъ далеко не похожъ на языкъ папуанцевъ: онъ очень нѣженъ, звученъ и богатъ окончаніями на гласныя буквы. Этимъ языкомъ иногда разсказывается иностранцамъ народная легенда о происхожденіи ихъ безчисленныхъ острововъ. Творецъ земли, говорятъ они, "захотѣлъ часть суши, расположенной на одной сторонѣ моря, перенести на другую; но на пути, по причинѣ долгой дороги и отъ сотрясенія, она разсыпалась и упала кусками разной величины въ море". Такимъ образомъ, прибавляютъ океанійцы, и явились въ свѣтѣ наши безчисленные острова.

Въ заключеніе надо сказать нѣсколько словъ о существующемъ у океанійцевъ учрежденіи или точнѣе обычаѣ "Табу", имѣющемъ значеніе и силу священной неприкосновенности и нѣсколько сходнымъ съ древнимъ трибунскимъ Veto. Veto трибуновъ останавливало распоряженія консуловъ, опредѣленія сената и всѣхъ прочихъ властей безъ права аппелляціи, а табу, напротивъ, налагаетъ запрещеніе на все то, надъ чѣмъ будетъ произнесено это могущественное слово королемъ, жрецомъ или вообще вліятельнымъ лицемъ какъ напр: начальникомъ племени, предводителемъ войскъ и т. д. Королевское табу обязательно для всѣхъ, а табу лицъ низшаго званія не обязательно для короля и властей высшихъ; табу обыкновенно налагается на предметы дорогіе для человѣка и ревниво ими охраняемые отъ другихъ. Желая напр. охранить свои стада, имущество, посѣвы отъ расхищенія, король или владѣтель ихъ налагаетъ на нихъ свое табу. За нарушеніе табу опредѣляется смертная казнь, чему впрочемъ не подвергся бы ни въ какомъ случаѣ обыкновенный похититель или воръ, если бы похищенное не было подъ охранительной святынею табу.

Н. Зуевъ.

"Живописное Обозрѣніе", No 31, 1874