Жуковский Василий Андреевич - О новой книге: Училище бедных, сочинение госпожи ле Пренс де Бомон

О новой книгѣ:
Училище бѣднымъ, сочиненіе Госпожи ле Пренсъ де Бомонѣ. Переводъ съ Французскаго Настасьи Плещеевой. 2 Части. Въ типографіи Платона Бекетова.

Издатель Вѣстника почитаетъ за долгѣ сказать нѣсколько словъ объ этой киргъ, по многимъ отношеніямъ весьма полезной.

Въ Россіи, со времени размноженія школъ, средства просвящѣнія сдѣлались общими -- купцы, ремесленники, даже простые земледѣльцы начинаютъ учиться, читаютъ, слѣдовательно образуются. Просвѣщеніе -- чтобы ни говорили о немъ суровые люди, которые судятъ о вещахъ по одному только ихъ злоупотребленію -- необходимо для человѣка во всякомъ состояніи, и можетъ быть благодѣтельно въ самой хижинѣ земледѣльца. Я разумѣю подъ именемъ просвѣщенія пріобрѣтеніе настоящаго понятія о жизни, знаніе лучшихъ и удобнѣйшихъ средствъ ею пользоваться, усовершенствованіе бытія своего. Физическаго и моральнаго. Человѣкъ, въ какомъ бы тѣсномъ кругу ни заключила его судьба, имѣетъ умѣ, требующій занятія, удовольствія, образованія, слѣдовательно могущій быть просвѣщеннымъ, болѣе или менѣе. Не говоря о тѣхъ кассахъ людей, которымъ потому имянно необходимо просвѣщеніе, что они выше другихъ состояніемъ (слѣдовательно должны быть выше и образованностію) скажемъ, что люди низкіе -- ремесленники, земледѣльцы -- должны быть до нѣкоторой степени образованы. Мы видимъ ихъ провождающихъ дни свои въ трудѣ и заботахъ: сохранить тѣлесную свою жизнь, не умереть съ голоду, имѣть уголъ, не быть нагимъ -- вотъ цѣль, для которой почитаетъ себя созданнымъ бѣдный работникъ. Будемъ ли съ нимъ согласны? Скажемъ ли, что понятія благородныя и наслажденія болѣе достойныя человѣка принадлежатъ только тѣмъ, которыхъ судьба наградила нѣкоторымъ достаткомъ? Конечно, ремесленникѣ и земледѣлецъ, утомленные тяжкою работою, имѣютъ мало времени думать; обыкновенно свободныя минуты ихъ посвящены или бездѣйственному отдыху, или удовольствію шумному. Но просвѣщеніе простаго ремесленника или земледѣльца, которыхъ вся дѣятельность ограничена грубою работою въ тѣсномъ кругу ихъ семейства, не должно почитать ни многосложнымъ, ни много-обѣемлющимъ; простыя понятія чистой морали, весьма необширныя, во вообще для каждаго человѣка необходимыя; знакомство съ нѣкоторыми пріятными чувствами, которыя, трогая сердце и оставляя на немъ слѣды неизгладимыя., дѣлаютъ его добрѣе и чище; точнѣйшее свѣденіе о тѣхъ вещахъ, которыя принадлежать къ особенному званію каждаго -- напримѣръ для ремесленника о его ремеслѣ, для земледѣльца о земледѣліи -- вошъ просвѣщеніе людей, простыхъ и ограниченныхъ. Смотря на грубыя занятія ихъ, на шумныя, часто отвратительныя и вредныя ихъ удовольствія, осмѣлимся ли сказать, что Натура, безпристрастная благотворительница всѣхъ тварей своихъ, навсегда отказала имъ въ наслажденіяхъ благородныхъ? Но развѣ не имѣютъ они собственнаго своего щастія? спросите вы. Конечно имѣютъ! но сіи люди, которые довольствуются щастіемъ грубымъ, ужели неспособны постигать щастія высшаго? Ремесленникъ, которой находитъ удовольствіе свое въ пьянствѣ именно отъ того, что лучшее удовольствіе неизвѣстно ему, уже ли осужденъ навсегда сохранить сіе нещастное, погибельное для него невѣжество? И можетъ ли быть такое состояніе въ обществѣ человѣческомъ, въ которомъ бы человѣкъ, существо умное и способное совершенствоваться, ничемъ инымъ не долженъ былъ отличаться отъ грубаго скота, кромѣ образа?

Какого же просвѣщенія требую для простолюдимовъ? Ограниченнаго, приличнаго ихъ скромному жребію просвѣщенія, которое научило бы ихъ наслаждаться жизнію въ томѣ самомъ кругу, въ которомъ помѣщены они судьбою, и наслаждаться достойнымъ человѣчества образомъ! Слѣдовательно не учености И нужно ли земледѣльцу занимать себя предметами, слишкомъ отъ него отдаленными, украшающими разсудокъ, привлекательными для любопытства, но вообще неприносящими никакой существенной пользы? Излишество для него вредно! Занятія глубокомысленнаго ума требуютъ свободы и праздности: они Отвлекли бы его, а можетъ быть и навсегда отвратили бы отъ главныхъ, соединенныхъ съ его званіемъ упражненій; желаю напротивъ, чтобы онъ, по мѣрѣ разпространенія понятій своихъ, болѣе и болѣе привязывался къ своему жребію, научался понимать его преимущества, ими наслаждаться, или сносить нещастія, необходимо съ нимъ соединенныя: просвѣщеніе должно убѣдить его, что онъ можетъ быть щастливъ, можетъ быть человѣкомъ во всѣхъ состояніяхъ. Нѣтъ, не желаю для него учености! но знаю, что нѣкоторыя истинны, нѣкоторыя чувства для него не могутъ быть чужды; всякой земледѣлецъ, всякой ремесленникѣ можетъ возноситься душею къ Божеству, не такъ какъ умствующій Метафизикѣ, но такъ какъ благодарный сынѣ Природы, знакомый съ благодѣяніями своего Создателя, въ простотѣ сердца, неиспорченнаго и мирнаго. Великолѣпіе Натуры закрыто ли для его взоровъ? ему недостаетъ одного вниманія! Хочу, чтобы онѣ не лишенъ былъ наслажденій сердца, удовольствій ума; хочу, чтобы, не предпочиталъ имъ, или, за недостаткомъ ихъ, не былъ принужденъ искать чувственныхъ забавѣ, убійственныхъ для души и умерщвляющихъ самое тѣлесное здоровье. Скажите, такое просвѣщеніе противно ли состоянію ремесленника земледѣльца и имъ подобныхъ?

Въ Россіи, съ заведеніемъ уѣздныхъ и сельскихъ школъ, открыта къ нему дорога для всякаго простолюдима! Рускіе купцы, мѣщане, ремесленники -- не говорю о земледѣльцахъ, которыхъ судьба зависитъ отъ помѣщиковъ -- учатъ дѣтей читать и писать. Кругѣ воспитанія ихъ самый ограниченный. Спрашиваю однако: какую истинную пользу можетъ имъ принести такое воспитаніе? Много ли напримѣръ имѣемъ такихъ книгѣ, которыя были бы для нихъ прямо полезны? Вышедъ изъ училища, они принуждены или отказаться отъ чтенія, или обременять свою голову понятіями для нихъ ненужными, не рѣдко весьма вредными. Напримѣръ, какую пищу найдетъ простолюдимъ въ Исторіи, представляющей ему такія произшествія, въ которыхъ ему несвойственно принимать участія? Романы, привлекательные для свѣтскаго человѣка, именно потому, что онъ находитъ въ нихъ ту самую сцену, на которой и самъ играетъ какую нибудь роль, знакомятъ простолюдима съ людьми, отдѣленными отъ него званіемъ, обычаями, образованностію; воображеніе переносить его въ такой мірѣ, изъ котораго навсегда онъ изключенъ судьбою; невольно дѣлаешь сравненіе онъ между собою и. мечтательными героями романовъ, и можетъ быть научается не уважать самаго себя въ ограниченномъ своемъ состояніи. Тоже почти можно сказать и о другихъ книгахъ, которыя или писаны языкомъ слишкомъ высокимъ для людей, привыкшихъ выражаться просто, или разсуждаютъ о предметахъ имъ чуждыхъ. Словомъ, мы не имѣемъ еще полезныхъ для простолюдима книгъ, и вѣроятно, что еще долго не будемъ имѣть ихъ. Много ли найдется писателей, которые захотѣли бы жертвовать талантомъ своимъ такому кругу людей, которыхъ одобреніе не можетъ быть удовлетворительно для авторскаго самолюбія? Но быть полезнымъ конечно благороднѣе, нежели быть славнымъ; и человѣкъ съ дарованіемъ, который захочетъ посвятить нѣсколько лѣтъ жизни своей единственно тому, чтобъ языкомъ простымъ и понятнымъ проповѣдовать щастіе въ хижинахъ земледѣльца, въ обителяхъ нищеты и невѣжества, чтобъ разбудить въ простыхъ и грубыхъ сердцахъ благородныя чувства и познакомить ихъ съ наслажденіями истинными: такой человѣкъ безъ сомнѣнія, не пріобрѣтетъ имени писателя славнаго, ибо онъ раждается только въ кругу образованнаго свѣта -- но онъ найдетъ награду во внутреннемъ убѣжденіи своего сердца, которое скажетъ ему: ты былъ полезенъ! ты безкорыстный благотворитель бѣдныхъ! они воздадутъ тебѣ не громкими рукоплесканіями, но собственнымъ своимъ щастіемъ, къ которому дорога указана имъ тобою.

Библіотека поселянъ, ремесленниковъ и имъ подобныхъ, не можетъ быть многочисленна. Желаю, чтобы она составлена была изъ такихъ книгѣ, которыя, не отвлекая ихъ отъ ограниченнаго ихъ состоянія, напротивъ всегда устремляя на него мысли ихъ, открывали имъ способѣ находить въ немъ щастіе, имъ возможной. Самыми необходимыми почитаю слѣдующія: Катигизисъ морали -- предложенной просто, безъ всякаго витійства, объясняемой примѣрами -- но примѣрами, взятыми изъ жизни тѣхъ людей, для которыхъ она предлагаема -- и что всего важнѣе, основанной на правилахъ священнаго Христіанскаго ученія; Общія понятія о Натурѣ, о главныхъ ея законахъ, о нѣкоторыхъ явленіяхъ небесныхъ -- совершенное невѣжество, въ этомъ отношеніи, бываетъ причиною многихъ смѣшныхъ и даже вредныхъ предразсудковъ; Энциклопедія ремесленниковъ и земледѣльцевъ -- въ этой книгѣ была бы предложена, ясно и кратко, теорія земледѣлія и всѣхъ ремеслъ, то есть, всѣ главныя и нужныя ремесленнику и земледѣльцу для успѣшнаго исполненія ихъ обязанностей правила; Повѣсти и сказки, которыхъ герои были бы взяты изъ состоянія низкаго, и представлены на сценѣ, знакомой самимъ читателямъ: эта книга была бы необходимымъ дополненіемъ къ Катихизису морали; Общія правила, какъ сохранять свое здоровье, нужныя для тѣхъ людей, которымъ здоровье такъ дорого и которые, потерявъ его однажды, уже не имѣютъ почти ни какихъ способовъ возстановить его снова, наконецъ народныя стихотворенія) въ которыхъ воображеніе Поэта украсило бы Природу, непривлекательную для грубыхъ очей простолюдима; въ душу его вмѣстѣ съ стихами, врѣзались бы нѣкоторыя высокія понятія о Божествѣ; мысли его пріобрѣли бы нѣкоторую живость, а чувства сдѣлались нѣжнѣе. Вотъ книги, которыя желалъ бы я найти во всякой уѣздной и деревенской школѣ; которыми въ праздное время желалъ бы занять ремесленника, земледѣльца и слугу, принужденнаго посвятить всю свою жизнь на исполненіе воли другихъ, вотъ чтеніе, которое могло бы быть истинно для нихъ полезно; желаю -- и можетъ быть, сіе желаніе не останется тщетнымъ -- чтобы нѣкоторые изъ соотечественниковъ моихъ, воспламененные человѣколюбіемъ, соединились для распространенія благодѣтельнаго свѣта въ умахъ бѣдныхъ своихъ согражданъ, осужденнымъ проводить всѣ дни свои въ тяжкомъ трудѣ, и ограничившихъ всю дѣятельность свою сохраненіемъ одной тѣлесной жизни! Мы имѣемъ Академію Наукѣ и Художествѣ, почему же не можемъ имѣть Академій для просвѣщенія простолюдимовъ?

Книга, которая подала намъ поводъ къ сему разсужденію -- Училище бѣдныхъ -- можетъ занимать одно изъ первыхъ мѣстъ въ библіотекѣ простолюдима: она заключаетъ въ себѣ всѣ главныя Правила практической морали, сдѣланной искусствомъ Автора привлекательною для такихъ людей, которые вообще или не любятъ читать, или читаютъ однѣ пустыя сказки. Почтенная Переводчица, которая посвятила общей пользѣ нѣсколько дней своей старости, безъ сомнѣнія заслуживаетъ благодарность отъ всѣхъ, желающихъ добра человѣчеству". Книга ея не будетъ занимательна для свѣтскихъ людей; но простодушный ремесленникъ съ жадностію прочтетъ ее въ своемъ семействѣ, и въ сердцѣ его дѣтей укоренится чувство правоты и Богопочтенія; но всякой добрый Господинъ захочетъ имѣть ее въ своемъ домѣ, для того чтобы слуги его научились изъ нее любить порядокъ, покорность, и быть, довольными, скромнымъ своимъ удѣломъ. Переводчица посвятила свой трудъ Императрицѣ ЕЛИСАВЕТѢ АЛЕКСѢЕВНѢ. "Воззрѣніе ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА на слабое мое приношеніе -- говоритъ она въ заключеніи своего письма -- воспламенитъ и другихъ къ сочиненіямъ или переводамъ, полезнымъ для образованія простолюдимовъ!" Желаемъ искренно, чтобы сія надежда добраго сердца была исполнена , и чтобы наконецъ въ Россіи и самыя хижины земледѣльцевъ сдѣлались жилищемъ людей образованныхъ, слѣдовательно щастливыхъ и знающихѣ цѣну своего щастія!

-----

[Жуковский В.А.] О новой книге: Училище бедных, сочинение госпожи ле Пренс де Бомон. Перевод с французскаго Настасьи Плещеевой / [Издатель Вестника] // Вестн. Европы. -- 1808. -- Ч.42, N 21. -- С.67-76.