Замятин Евгений Иванович - Предисловие к книге: Джек Лондон. Сын волка и другие рассказы. 1919

Е. И. Замятин

Предисловие <к книге: Джек Лондон. Сын волка и другие рассказы. 1919>

Замятин Е. И. Собрание сочинений: В 5 т. Т. 4. Беседы еретика

М., "Дмитрий Сечин", "Республика", 2010.

"Юная и дикая жизнь Севера" -- так называет Джек Лондон ту жизнь, которую увидит читатель в книге "Сын волка". Да, именно -- юная: это самое настоящее слово, и оно целиком передает характер книги и автора.

Наша городская жизнь уже устарела. Города по-стариковски укутаны от непогоды в асфальт и железо. Города по-стариковски боятся лишних движений и всю здоровую, мускульную работу заменили машинами и кнопками: нажать кнопку -- и лифт поднимет в десятый этаж; нажать кнопку -- и слуга принесет откуда-то готовый обед; нажать кнопку -- и телефон избавит от необходимости ехать за десять, за сто верст.

Вся жизненная борьба в городах -- свелась к мозговой работе, хитрости, изворотливости: сила рук и ног -- уже не нужна, как она не нужна старику; физическая храбрость -- уже не нужна, как она не нужна старику.

Но если в человеке еще бурлит юная кровь, если крепкая, железная сила мускулов ищет выхода, ищет борьбы -- человек бежит от стариковских городских удобств, от стариковской городской безопасности -- бежит куда глаза глядят: в поле, в лес, в океан, на север, на юг.

И вот эта самая непокорная и непокойная юность гонит Джека Лондона из города. В других книгах Лондона -- мы почувствуем крепкий соленый воздух океана, странные ароматы тропических цветов, а в этой книге -- дикий Север, синий хрустальный мороз, белая снежная тишина -- "Белое безмолвие". Это -- тот самый Север, который некогда находился во владении России: это -- Аляска, крайний северо-западный кусок Америки, Клондайкские горы, река Юкон.

В начале XX века здесь открыли богатые золотые россыпи, обнаружили присутствие золота в речном песке -- и пустынная, снежная страна ожила: все искатели приключений, все, кого еще не состарил город, -- все бросились сюда.

Сорокаградусные морозы, вьюги, волки, медведи, дикие индейские племена и дикий нечеловеческий голод... Тут выдержать могут только самые молодые, самые железные, самые жестокие. Тут жизнь возвращается к своим истокам, к своей юности -- к первобытным временам, к первобытным нравам, к первобытной борьбе.

Борьба за любовь женщины, борьба за самку -- в культурных формах -- сохранилась и в городском обиходе. Но здесь -- все цивилизованные оболочки спадают с человека, здесь человек становится голым, становится древним божественным зверем, и борьба за любовь -- здесь в самой ее изначальной форме: женщину добывают себе ножом (рассказ "Сын волка"). Срубленное дерево задавило человека -- и просто, безмолвно, как срубленное дерево, умирает человек; и так же просто -- потому что это прекратит страданья товарища и даст возможность спастись другим -- человек убивает человека ("Белое безмолвие").

Все старое, все законы, вся привычная мораль -- остались далеко позади, в городах: здесь свои суровые нравы и свои суровые законы. Здесь: "Человек должен совершенно забыть старые идеалы и старых богов, должен пересмотреть заново все правила жизни, которыми он руководился до сих пор". Здешний закон -- это закон Волка: "Кто убивает одного волка -- платит жизнью десяти своих людей".

Человек может побороть тут жестокую, неумолимую природу только при одном условии: только работая бок о бок с другими, только будучи верным товарищем. А для людей, проживших всю жизнь в условиях бешеной городской конкуренции, где всяк -- за себя, -- это может быть самое трудное. "Замена изысканных кушаний -- грубой пищей, пуховой перины -- простой подстилкой, брошенной на снег, -- все это сущие пустяки. Настоящее испытание начинается в тот момент, когда приходится переделывать все свои духовные привычки и понятия -- особенно по отношению к своим ближним. Обычная вежливость -- должна уступить место самоотречению, снисходительности, терпимости. Только этой ценой -- можно приобрести драгоценную жемчужину -- истинное чувство товарищества". Один из лучших рассказов в книге касается как раз этой темы и показывает нам типичных городских эгоистов: они не сумели по-товарищески соединить свои силы для борьбы с неумолимой природой -- и природа раздавила их.

Быть может, больше всего юность и свежесть книги сказывается в отношении автора к женщине. Только юности свойственно такое благоговение перед женщиной. Если где-нибудь в книге появляется женщина -- эта женщина непременно прекрасна, нежна, кротка, матерински самоотверженна (Грейс Бентам в рассказе "Право священника", госпожа Эппингуэль в "Законе белого человека", Мадлен -- в рассказе "Жена короля", Руфь -- в "Белом безмолвии"). Пусть даже женщины и не таковы на самом деле, пусть это романтическая юношеская идеализация, пусть это -- только красивые лепестки, которые свернутся от первого дыхания осени. Но лепестки -- красивы, и стоит ли думать об осени, если холод и осень далеко?

Коротенькие и ясные, как зимний день, чистые и суровые, как снег, -- проходят перед читателем несложные северные романы. Быть может, некоторые из них слишком сентиментальны ("Право священника"). Но юноше -- так легко простить эту сентиментальность, юноше -- это к лицу, это гармонирует с юношеским, еще ничем не затуманенным, блеском глаз, с юношеским пылом речей.

Вся книга -- юная, вся книга -- о юной, дикой жизни. И теперь, когда весь мир -- молодеет на наших глазах, когда мир -- после болезни звериной войны -- принимается заново строить жизнь на основах братского, мирного сотрудничества народов, -- эта книга будет особенно кстати.

1919

КОММЕНТАРИИ

Впервые: Лондон Д. Сын волка и другие рассказы. Пб., 1919. Печатается по: Сочинения. Т. 4. С. 457--459.