Замятин Евгений Иванович - Подземелье Гунтона

Е. И. Замятин

Подземелье Гунтона

Замятин Е. И. Собрание сочинений: В 5 т. Т. 4. Беседы еретика

М., "Дмитрий Сечин", "Республика", 2010.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Том Дрэри -- молодой углекоп, коммунист.

Джек Гартли -- углекоп, член тред-юнионистского "Лоджа", позже -- надзиратель копей.

Джим Тротэр -- пожилой углекоп, старшина участка копей.

Билл Уотсон -- старый углекоп, председатель тред-юнионистского "Лоджа".

Салли -- его жена.

Синтия -- его дочь.

Джемсон -- инженер, управляющий копями Гунтона.

Доктор копей.

"Дэвон" -- слепая лошадь в копях.

Углекопы, их жены и дети.

Толстый полицейский Стомак и другие полицейские.

Два джентльмена -- представители хозяев Гунтона.

Две леди.

Судья, секретарь суда, приезжие, адвокат Пэрли. Публика в суде.

ЧАСТЫ

Шахта. "Клетка" выбрасывает на поверхность углекопов: работа кончена.

Проходят: Том Дрэри, Джим Тротэр; возле инженера Джемсона -- услужливый Гартли.

Дома у Билла Уотсона: он только что вернулся из соседнего городка, где работает "Лодж" тред-юниона. Обедает -- с женою и Синтией. Входит Том: Уотсон сообщает ему, что завтра -- выборы секретаря "Лоджа", выставлены будут две главные кандидатуры: Том Дрэри и Джек Гартли. Уотсон советует Тому баллотироваться: жалованье секретаря -- хорошее, работа в шахте -- для секретаря необязательна, и, наконец, у него будет возможность не откладывать больше женитьбу на Синтии. Том соглашается выставить свою кандидатуру, но не ради жалованья или карьеры, а ради того, что положение секретаря "Лоджа" увеличит его влияние на рабочих. Положение в копях Гунтона -- серьезное: уголь пошел мягкий, увеличивалась производительность... "Ну, так что же?" -- "А то, что хозяева хотят поэтому уменьшить потонную плату. И, кроме того, хотят перейти на "сплошную" выемку угля, вместо выемки "столбами", а это при мягком угле -- грозит обвалом".

Выборы секретаря: углекопы, перед спуском в шахту, кладут свои листки в опечатанный железный ящик. Борьба двух кандидатов -- Тома и Гартли.

Уотсон спускается в копи, осматривает: в последних ходах -- действительно, уголь очень мягкий, время от времени слышны "выстрелы" -- треск оседающих сверху пластов, сыплется угольная пыль, вздрагивает слепая рудничная лошадь "Дэвон". Наверху вдет подсчет голосов. Секретарем выбран Том; Гартли, затаив злобу, поздравляет его.

Вывешено объявление о снижении расценок и о переходе на "сплошную" выемку угля. Волнение среди шахтеров; митинг; выступает вновь избранный секретарь "Лоджа" -- Том, затем --Гартли. Гартли предлагает уладить конфликт, обратившись в Соединенный комитет (комитет составлен из одинакового числа представителей от рабочих и хозяев и "независимого" председателя, голос которого обычно и решает дело). Резолюция митинга: послать представителями в Соединенный комитет Гартли и Тома и, если комитет подтвердит снижение расценок и "сплошную" выемку угля, -- начать забастовку.

На заседании Соединенного комитета Гартли предает углекопов: когда председатель спрашивает его, действительно ли опасна "сплошная" выемка, как это утверждает Том Дрэри, -- он отвечает отрицательно. Комитет утверждает снижение расценок.

После заседания на улице Гартли подходит к Тому, Том отталкивает его: сейчас начнется драка. К ним подходит толстый, неуклюжий полицейский Стомак. Они спускаются по переулочку к реке. Полицейский осторожно идет за ними. Гартли -- Тому: "Надеюсь, ты помнишь правило: все, что говорилось на заседании комитета, должно сохраняться в тайне". Том, в ярости, кричит, что таких, как Гартли, нужно убивать и он, Том, сделает это -- хотя бы ему пришлось потом болтаться на виселице. Полицейский Стомак это слышит.

ЧАСТЬ 2

Свадьба Тома и Синтии состоялась. Вечер; они -- дома; вдвоем, но Тома ничего не радует: забастовка тянется уже месяц, углекопы начинают голодать, хозяева грозят локаутом.

Прибегает Джим Тротэр -- за Томом: на берегу Тайна идет собрание бастующих. Гартли подбивает их пойти и "по-своему разобраться" с управляющим копями Джемсоном; это --явная провокация, чтобы дать повод к локауту. Том появляется на собрании, убеждает углекопов не поддаваться на провокацию; его перебивают. Тогда он, не выдержав, начинает рассказывать о поведении Гартли на заседании Соединенного комитета. Гартли перебивает Тома; если так -- так пусть все знают, почему хозяева начали поход против рабочих: это наказание за то, что секретарем "Лоджа" выбрали коммуниста.

Крик, шум, Тома больше не хотят слушать. Гартли кричит, что, вдобавок, и коммунист-то это маргариновый: рабочие хотят "по-настоящему" поговорить с Джемсоном, а Том -- трусит. Крики: "Верно, Гартли!" В бессильной ярости Том выхватывает нож, Тротэр вовремя удерживает его руку, уводит его. Углекопы, под предводительством Гартли, врываются в контору копей: Джемсона там нет. Гартли предлагает спросить по телефону, дома ли Джемсон, и, если дома, -- пойти туда. Общее одобрение. Гартли из телефонной будки звонит Джемсону, а затем -- полиции. Потом выходит и сообщает: "Джемсон дома! Теперь он от нас не уйдет!" Толпа бежит, распугивая гуляющих, по главной улице, по полю, Гартли несут на плечах. Впереди -- темнеет арка железнодорожного моста, сейчас за нею -- дом Джемсона.

В темноте под аркой Гартли вдруг исчезает. Толпу встречают Том и Тротэр, они кричат: "Стойте!", но толпа уже не слушает их, бегут вперед -- и за поворотом натыкаются на отряд пешей и конной полиции. Свалка, избиение резиновыми дубинками. Углекопы бегут. Отдельных полиция задерживает, записывает их адреса и отпускает. В числе задержанных -- яростно отбивавшийся Том. Утром, дома -- Том в синяках, в компрессах; Синтия заботливо ухаживает за ним. Приносят повестку: Том привлечен к суду "за мятежное собрание, причинение страха подданным его величества и нанесение ударов официальным лицам". Тому делается сначала горько, потом смешно: он весь в синяках -- и его же обвиняют в "нанесении ударов"! Он хохочет.

ЧАСТЬ 3

Углекопы сдались. Забастовка проиграна, они приступают к работам по пониженной расценке. Угрюмо они собираются к Гунтоновской копи, начинается "жеребьевка" -- распределение участков в шахтах. Четверо надзирателей сидят за столом в конторе: они будут производить жеребьевку. Один из четырех -- новый: это -- Гартли, назначенный надзирателем в награду за предательство. Том вносит в контору четыре мешка с номерками для жеребьевки, увидел Гартли, побледнел, крикнул в лицо ему: "Негодяй!" -- выбежал, чтобы сообщить углекопам новость.

Теперь углекопам ясно, что такое Гартли. Среди них -- волнение, некоторые кричат, что надо отказаться от жеребьевки, пока там сидит Гартли. Но потом вспоминают, что они пока --побежденные, и подходят к окошку конторы -- брать номерки.

Тем временем надзиратели, опорожнив мешки, пересчитывают номерки. Гартли, улучив момент, зажимает в руке номерок с цифрой 99.

Номерки пересчитаны. Рука за рукой протягивается в окошко, вытаскивает из мешка номерок, показывает его надзирателям, потом берет себе. Том вытащил номерок, Гартли будто нечаянно толкает его руку, номерок, вытащенный Томом, падает на стол, а Гартли подсовывает ему заготовленный им -- с цифрой 99.

К середине дня жеребьевка закончена, и углекопы идут уже начинать работу на новых участках. Надсмотрщик осматривает лампу Тома -- ее номер 2209, Том получает кирку -- и отправляется вместе с другими.

99-й участок. Подпоры -- частично прогнувшиеся от тяжести сверху: кровля -- в трещинах. Том пробует уголь -- он совсем мягкий. Входит Джим Тротэр -- он старшина в этой части копей, осматривает участок, пробует уголь, качает головой. Вдруг -- треск -- "выстрел". Тротэр говорит, что он должен сказать надсмотрщику, что участок -- опасный: пусть он придет и освидетельствует. Том: "Кто здесь надсмотрщик?" Тротэр: "Здесь Гартли"... Том: "Не желаю я видеть Гартли! Не могу!" Откатчик погоняет слепую лошадь "Дэвон" с вагонеткой -- к участку 99. Перед самым входом лошадь заупрямилась, дрожит, не хочет идти. Тротэр выглядывает, возвращается к Тому: "Плохи дела... "Дэвон" не хочет идти сюда. Эта лошадь работает в копи уже двадцать лет, у нее чутье -- лучше, чем у нас. Я иду к надсмотрщику -- я обязан сказать ему". Том еще раз осматривается кругом, спрашивает Тротэра: каких размеров здесь столб угля? Тротэр отвечает, что толщина небольшая, дальше начинается старый заброшенный штрек, ведущий к "Бэнтамову выходу". Том садится закурить, потом начинает работу.

В конторе -- Гартли, выслушав Тротэра, берет свою лампу (ее номер -- 1957) и идет на 99-й участок. Там он начинает издеваться над Томом: "Что? Струсил? Хочешь удирать с участка?" Разговор их вот-вот перейдет в драку, как вдруг опять треск -- "выстрел", Гартли вздрагивает, пятится к выходу. Том: "Ага! Вот кто настоящий трус!" Гартли останавливается. Треск переходит в сплошной гул, и Том и Гартли -- оба застыли на секунду... Дождь угольной пыли, кусков угля, камня, дерева: обвал... Оба они засыпаны, погребены в 99-м участке...

<ЧАСТЬ 4>

Наверху в это время уже сумерки, закрываются магазины, люди идут домой, на улице -- оживленно, весело. Синтия ждет Тома, накрыла стол к обеду.

Известие об обвале быстро распространяется по всем участкам копей: паника, все торопятся наверх. Тротэр вызывает добровольцев для работ в спасательном отряде -- откапывать засыпанных. В шахту спускается управляющий Джемсон.

Том и Гартли -- вдвоем в своей могиле стоят оцепеневшие. Гартли дрожит, ему кажется, что он уже задыхается, он просит у Тома воды. Том дает ему свою фляжку, Гартли начинает жадно пить, не отрываясь. Том кричит: "Довольно" -- и отбирает у него фляжку: это -- единственный запас воды у них. Вода и керосин в лампах -- это для них теперь самое драгоценное: без воды -- долго не прожить, и, может быть, еще страшнее оказаться в абсолютном мраке. Том вешает фляжку на место, осматривает обе лампы (еще раз -- их номера), затем начинает тщательно исследовать стены их угольной могилы.

Наладив работу спасательного отряда, Джемсон поднимается наверх, в контору, садится за стол, пишет. Контору осматривают репортеры газет, уже узнавшие об обвале.

Синтия ждет Тома. Приходит посланный и вручает ей письмо, она читает. Это -- официальное извещение от администрации копей о несчастье, случившемся с Томом.

Обследовав засыпанный выход, Том идет к противоположной стене, останавливается, напряженно размышляя. Вынул коробку с прессованным табаком, нож, отрезает кусок табаку и жует. Гартли сидит в прежней позе, скорчившись. Вдруг, схватившись за голову, кричит: "Сам! Сам себя... своими руками!" Том спрашивает, не сошел ли он уже с ума. Гартли злобно глядит на него, потом хохочет истерически: "Дурак! Ты думаешь -- ты случайно вытащил этот 99-й участок? Я, я подсунул тебе его, чтобы... А вышло -- я сам себя... своими же руками!" -- "Так это ты... -- стиснув в руке нож, Том кидается к нему... остановился, нож упал наземь. -- Жаль, что я не убил тебя тогда! А теперь уже не стоит пачкать рук -- все равно, скоро..."

Гартли вскакивает: "Нет, нет, я выйду отсюда! Я не хочу!" Том: "Ну, кажется, лучше тебе отсюда не выходить: товарищи уже знают, что ты предал их, а если узнают, что ты сделал со мной..." Гартли, обхватив голову руками, как мешок опускается наземь.

В шахте спасательный отряд работает лихорадочными темпами, но при обвале сверху обрушились каменные пласты, пробиться трудно. Джемсон делает подсчет: чтобы пройти обрушившийся слой, понадобится часов 50, не меньше... засыпанные едва ли выдержат...

Уже ночь, а у входа в Гунтоновские копи -- взволнованная толпа шахтеров и местных жителей. Полиция.

Приходит Синтия, поддерживаемая матерью. Перед ними расступаются. Управляющий Джемсон ведет их к шахте. Они стоят наверху, над тем местом, где в глубине под ними погребен Том.

Внизу: Тому вспоминается то, что сказал Тротэр о старом штреке, находящемся за пластом угля. Том решает сделать попытку пробиться к этому штреку и с ожесточением начинает рубить уголь.

Еле держащаяся на ногах Синтия и ее мать выходят из ворот копей. Их окружают репортеры жадной стаей, идут за ними, не отставая. Женщины проходят на телеграф, посылается телеграмма о случившемся Биллу Уотсону -- в соседний город.

Том пинком пробует поднять Гартли и заставить его работать, но Гартли не держится на ногах, колени у него подгибаются. Махнув на него рукой, Том продолжает работу один.

Билл Уотсон получил телеграмму. Поездов уже нет. Он нанимает автомобиль и по ночным дорогам, мимо сверкающих огнями далеких заводов, мимо ферм -- мчится к Гунтону.

Работа спасательного отряда становится все труднее, камень все тверже. Остановились: совещание Джемсона и Тротэра: камень можно было бы взрывать, но это может вызвать новый обвал, нельзя. А так -- ясно, что работы безнадежны. Джемсон: "Не надо говорить об этом... Пусть продолжают... Может быть, что-нибудь"... -- махнув рукой, он уходит.

ЧАСТЬ 5

Билл Уотсон добрался до Гунтоновской копи. Быстро переодевается в шахтерский рабочий костюм, спускается вниз. Его встречают отчаявшиеся Джемсон и Тротэр. Камень -- почти гранитных пород. Уотсон что-то обдумывает, берет лампу и начинает осматривать место обвала и соседние галереи.

Том продолжает свою работу. Остановился, вытер нож, пьет воду из фляжки, предлагает Гартли. Тот жадно хватает фляжку, и, когда Том хочет взять ее обратно, -- он не отдает, подымает с земли брошенный Томом нож: "Попробуй только подойти... коммунист проклятый!" Том, с презрением взглянув на него, отходит: все равно -- воды там осталось на дне. "А керосину в лампе?" Он обстукивает лампу: еще на 3--4 часа хватит -- не больше... Надо спешить...

Два представителя хозяев копи (участники заседания Соединенного комитета) -- почтенного вида джентльмены с сигарами -- в авто подъезжают к Гунтону.

В шахте: осмотр привел Билла Уотсона к выводу, что пласт мягкого угля идет вдоль обвала, и через этот уголь к 99-му участку, к засыпанным -- можно пробиться гораздо скорее, чем по тому пути, где работает спасательный отряд. Джемсон возражает: этот путь ему известен, но он слишком опасен, кровля плохая, очень много шансов, что работающих там -- засыплет; он, Джемсон, не считает себя вправе предлагать это рабочим. Билл Уотсон готов пойти на этот риск; Джим Тротэр -- вызывается идти вместе с ним. Они начинают работу.

В доме Тома Синтия лежит в постели, возле нее мать. К дому подкатывает авто с двумя почтенными джентльменами: они хотят засвидетельствовать соболезнование вдове... т. е. не вдове, а супруге... Синтия кричит матери, что не хочет -- не хочет видеть их! Пусть они убираются! Джентльмены оскорбленно пожимают плечами, усаживаются в авто...

Том уже устало, из последних сил, рубит уголь. Вдруг уголь проваливается у него под киркой в пустоту, он лихорадочно расширяет отверстие, просовывает туда лампу... Он пробился! Там -- старый штрек!

Билл Уотсон -- старый, опытный углекоп: уголь пластами обрушивается под его ударами. Тротэр уговаривает его отдохнуть. Некогда! Надо торопиться...

Автомобиль с двумя джентльменами окружают репортеры. Один из джентльменов охотно сообщает, что они навещали бедную миссис Том Дрэри. Репортеры пишут трогательное интервью.

Внизу: Том обращается к Гартли и предлагает ему пойти за ним в старый штрек, а оттуда -- если хватит керосину и если не заблудятся -- они могут пробраться к Бэнтамовскому выходу. Гартли: "А если... лампы погаснут? А если заблудимся?" Том -- пожимает плечами: "Ну... тогда -- конец". Гартли отказывается идти. Том еще раз пробует уговорить его, потом берет свою лампу и исчезает в проходе. Гартли остается -- один.

Жутко... Он кидается вслед Тому, потом возвращается обратно: нет, лучше ему не выходить наверх, лучше не показываться там...

ЧАСТЬ 6

Жена Уотсона принесла для него еду. Расспрашивает Джемсона. Джемсон объясняет, что, может быть, Уотсону и удастся спасти засыпанных, но работа, за которую он взялся, -- очень опасна: на всякий случай миссис Уотсон должна быть готова ко всему.

Она торопится домой: там у Синтии -- доктор. Доктор, осмотрев Синтию, говорит ее матери: "Если там, в копях, кончится неблагополучно, как-нибудь хоть на время постарайтесь это скрыть от нее: сейчас ей этого не перенести".

В копях: Том идет в старом заброшенном штреке. Вентиляции здесь нет, лампа от скопившихся газов тускнеет, почти гаснет. Том останавливается, ждет, пока задыхающийся огонек разгорится, споткнулся в полумраке о камень, чуть не уронил лампу, встал, чтобы перевести дух, рука с лампой дрожит, пот градом льет с него.

Пот градом льет с Уотсона -- он продолжает работать. Джим Тротэр трогает его за плечо: миссис Уотсон прислала кое-что поесть, он должен подкормиться. Садятся, едят -- торопливо.

Два джентльмена из Соединенного комитета играют "сингл" в теннис. Один опускает ракетку, вытирает пот со лба, задумывается. Говорит партнеру: "Знаете, мы здесь играем, а в это время -- там, в Гунтоне, может быть... Я предлагаю -- прекратить". Садятся, закуривают сигары.

Гартли -- один. Ему кажется, что лампа его гаснет, он в ужасе вскакивает, взбалтывая, подносит лампу к уху: нет, керосин еще есть. Опять садится на землю -- снова вскакивает: он уже в полубреду, ему чудятся стуки -- сейчас ворвутся сюда углекопы, чтобы убить его, предателя. Он хватает нож Тома...

Том уже еле идет -- обессиленный, спотыкающийся. Проход сузился, нужно ползти на четвереньках, лампа от недостатка воздуха еле горит. Дальше -- открылась большая пещера, в ней -- несколько зияющих дыр-штреков. В какой из них пойти? Ошибка -- смерть: керосину в лампе уже немного. Высоко подняв лампу, Том делает несколько шагов -- споткнулся о брошенную деревянную балку, упал. Лампа лежит на земле, вспыхивает последним, неверным, колеблющимся светом, видно искаженное страхом, вглядывающееся в мрак лицо Тома. Затем -- лампа потухает. Мрак...

К джентльменам из Соединенного комитета на теннисный корт приходят две дамы, о чем-то спрашивают их. Один отвечает: "В чем? В том, что в сущности мы, современные люди, -- жестокие создания". Дамы начинают играть в теннис, но им вдвоем скучно. Предлагают мужчинам, один из них говорит "нет". Дама: "Не будьте жестоким созданием!" Джентльмен улыбается: делать нечего -- придется играть: начинается партия вчетвером.

Уотсон и Тротэр -- углубляются все дальше. Теперь, должно быть, уже недалеко. Уотсон останавливается и пробует стучать, ждет ответа. Нет -- ничего не слышно. Снова -- за работу.

Гартли замечает, что его лампа -- гаснет. Он взбалтывает ее, выкручивает фитиль, на время становится светлее. У него --безумные, дикие глаза. Схватил фляжку, прикладывает к пересохшим губам, но воды -- уже нет ни капли. Он разрывает ворот рубашки, ему кажется, что ему уже нечем дышать. Сидит, схватившись за голову, и бормочет: "Сам... сам себя... своими же руками!"

Управляющий Джемсон и доктор копей спускаются вниз --к спасательным работам. Откатчик везет его на вагончике, запряженной слепой лошадью "Дэвон". Джемсон торопит.

Оживилась игра в теннис. Но уже смеркается. Одна из дам: "Какой ужас! Уже темнеет!" Бросают игру.

Лампа Гартли гаснет. Он опять выкручивает фитиль: светлеет.

Уотсон снова опускает кирку, пробует звать, стучит в стенку.

Гартли кажется, что он слышит стук. Снова возникают перед ним бредовые видения, он хватает нож Тома, мечется в угольной пещере. Останавливается перед лампой и каждую секунду выкручивает фитиль. Стуки со всех сторон, кругом. Не выпуская ножа из рук, он хватается за голову, в отчаянии выкручивает фитиль лампы последний раз, она быстро гаснет. В потухающем свете видна рука Гартли, <нрзб.> ножом удобное место на горле -- пониже кадыка...

Джемсон и доктор осматривают работы спасательного отряда. Отзывает в сторону старшину. Дело уже безнадежное, у всех опускаются руки... "А как Уотсон?" -- "Продолжает работу".

Уотсон делает еще удар -- уголь пробивается: он достиг цели. Кричат по очереди в отверстие он и Тротэр: никакого ответа. Странно! Подходят Джемсон и доктор. Уотсон быстро расширяет отверстие. Все взволнованны. Держа лампу в зубах, Уотсон проползает в пещеру. Уотсон -- в пещере 99-го участка. Он нагибается над лежащим на полу Гартли, освещая его лампой, -- и видит торчащий у него в горле нож -- хорошо знакомый нож Тома...

Тем времени Тротэр и другие делают вход в пещеру 99-го участка более широким. Уотсон выходит оттуда бледный, дрожащий. Его окружают, расспрашивают. Он отвечает: "Тома нет. Он, очевидно, ушел в старый штрек". -- "А Гартли?" -- "Гартли... умер". Тротэр, доктор и другие -- вползают в проход и скоро появляются обратно с телом Гартли. Джемсон спрашивает доктора: "Что же это? Самоубийство -- или..." Доктор пожимает плечами. Уотсон вскакивает: "Том -- в старом штреке: надо спасать его! Кто со мной?" С ним идет Тротэр.

Лошадь "Дэвон" везет по штрекам тело Гартли. Углекопы идут за ним.

Уотсон и Тротэр -- снова в пещере 99-го участка; с ними Джемсон. Уотсон увидел лампу Гартли -- No 1957. Поднимает ее, осматривает и отдает Джемсону: "Берегите ее как зеницу ока и никому не отдавайте, кроме полиции". Пролезают через пробитое Томом отверстие в старый штрек. Джемсон возвращается с лампой Гартли.

Тело Гартли на носилках вынесли наверх. Быстро собирается толпа рабочих, окружает его, шепчутся. Один, подвыпивший, кричит: "Так ему и надо!" Другой останавливает его: "Ш-ш-ш!" Протискиваются репортеры. Они в восторге от новой сенсации. Пишется заголовок статьи: "Опять -- рука Москвы: надсмотрщик Гартли убит коммунистом Т. Дрэри... Предполагаемый убийца скрылся..."

Уотсон и Тротэр находят в большой пещере распростертого на полу Тома, бросаются к нему. Тротэр прикладывается ухом к груди Тома. "Умер?" -- спрашивает Уотсон. "Сейчас...

-- Тротэр прислушивается еще раз. -- Сердце бьется... жив!" Уотсон: "Может быть, лучше бы умер..." Вливают ему что-то в рот из фляжки. Том слегка шевелится. Уотсон и Тротэр поднимают его на плечи и несут. Вдруг Уотсон останавливается: он увидел на земле лампу Тома. Тома опускают на землю, Уотсон поднимает лампу, внимательно осматривает ее, прицепляет к поясу, потом -- несут Тома дальше.

ЧАСТЬ 7

Полицейский у окна читает газету, покачивает головой.

Комната Тома. Том -- в постели, возле него -- доктор, сестра милосердия, Уотсон. Доктор, осмотрев больного, заявляет, что он сегодня, вероятно, придет в себя.

В другой комнате -- лежит выздоравливающая Синтия, возле нее -- мать. Синтия знает, что Том -- здесь, рядом; но почему ей не позволяют пойти к нему? Мать -- в шляпе, в перчатках -- ей надо куда-то идти; она уговаривает Синтию лежать спокойно. Уходит.

В комнате, где лежит Том, Уотсон берет у полицейского газету, раскрывает. Заголовки: "Сенсационный процесс! Коммунист Т. Дрэри на предварительном следствии признан виновным в предумышленном убийстве. До суда обвиненный будет отправлен в тюрьму -- как только позволит состояние здоровья... Вчера, 22 апреля, доктор осмотрел его и заявил, что..."

Дверь приоткрывается -- входит Синтия, вскрикивает: "Том!" Уотсон торопливо прячет газету, бросается к Синтии. Полицейский встает и кланяется ей. Синтия испуганно спрашивает, показывая на полицейского: "Зачем он здесь?" Уотсон уводит Синтию в соседнюю комнату и там, путаясь, объясняет, что это -- по тому, старому делу: "Ведь Том был привлечен к суду после забастовки... Но сейчас к нему нельзя, нельзя!"

Том услышал крик Синтии и зашевелился, открыл глаза. Входит Уотсон.

Очнувшийся Том спрашивает его о Гартли. Уотсон отвечает неопределенно. Из дальнейших вопросов Тома Уотсон убеждается, что Том -- невиновен, что он -- не убивал Гартли. Уотсон радостно обнимает Тома, Том удивлен. Полицейского он еще не видит -- тот сидит у окна.

Полицейский встает, извиняясь, подходит к телефону и звонит, что Том Дрэри пришел в себя -- вечером можно прислать за ним карету. Том удивленно смотрит на полицейского, на Уотсона. Тогда Уотсон рассказывает Тому, в чем дело; дает ему газету. Том поворачивается лицом к стене, лежит так несколько времени. Затем, полуприподнявшись, схватывает за руку Уотсона: "А лампы -- его и моя? Они целы?" Уотсон кивает головой. Том: "Синтия знает?" Уотсон что-то объясняет Тому и прибавляет в конце: "Ты скажешь ей вечером, что... что тебя увозят в больницу". Том мрачно поворачивается лицом к стене...

Толпа народа у входа в какое-то здание; в дверях давка. Стая мальчишек с свежими номерами газет, газеты быстро расхватывают. Верхушка газеты: "Сегодня, 22 мая, начинается..."

Один из членов Соединенного комитета, у себя дома, за кофе, раскрывает газету: "Сегодня, 22 мая, начинается процесс коммуниста-убийцы Тома Дрэри. В случае, если вынесен будет смертный приговор, исполнение его..."

Он читает дальше и передает газету даме -- со вздохом: "Люди -- жестокие создания..." Наливает себе еще кофе, вынимает два пропуска в залу суда, один передает даме.

Зал суда. Эстрада. За столом -- судья в парике и мантилье, адвокаты -- тоже в мантильях. Двенадцать присяжных -- направо от судьи; налево -- представители печати. Том -- под стражей. В зале -- свидетели; среди них -- Уотсон, Тротэр, Джемсон, ряд углекопов, члены Соединенного комитета. На галерее -- публика, резко обособленные группы -- рабочая и буржуазная.

Суд начался. На вопрос судьи -- Том, вставши, отвечает: "Нет, не виновен". На галерее: реакция рабочей группы--удовлетворение, реакция буржуазной группы -- возмущение.

Встает прокурор. Обращаясь к присяжным, начинает речь: "Обвиняемого перед нами, в сущности, нет..." В зале и на галереях -- движение. "Настоящие обвиненные по этому делу -- находятся на свободе: они -- в Москве, которая организовала это преступление. Том Дрэри -- агент Москвы, коммунист..."

В доме Тома. Синтия лежит -- возле нее -- мать, явно чем-то взволнованная. Синтия заметила, спрашивает: "Тому хуже? Да?" Мать: "Ему -- ему сегодня делают операцию... Не беспокойся: два врача... самых лучших!"

Том -- в зале суда, возле него -- два часовых. Билл Уотсон и адвокат Пэрли взволнованно разговаривают о чем-то.

На суде идет допрос свидетелей. На эстраду медленно, неуклюже выходит толстый полицейский Стомак. Прокурор спрашивает: "Что вы можете сказать о том, какие были отношения между обвиняемым Дрэри и убитым Гартли?" Полицейский Стомак начинает свои показания: кадры из конца 1-й части -- столкновение между Томом и Гартли после заседания Соединенного комитета, угроза Тома, что он убьет Гартли...

Реакция двух групп публики в зале. Удрученные показанием полицейского Уотсон и адвокат Пэрли. Судья объявляет перерыв до следующего дня.

Вечер -- на улице. Мальчишки с экстренным выпуском газет. В газетах заглавия: "Решающее показание полицейского Стомака. Завтра ожидается приговор..."

Синтия в постели, возле нее мать и Уотсон. Уотсон объясняет, что операция Тому -- отложена до завтра.

Том -- в одиночной камере. Он ходит из угла в угол. Перед ним мелькают лицо Синтии, две лампы -- его и Гартли, Уотсон, лица углекопов...

Зал суда. Показания Уотсона, быстро проходящие отдельные кадры из 6-й части.

Уотсона допрашивает адвокат Пэрли -- только об одном: о лампах. Своим допросом он выясняет, что лампа Гартли -- No 1957 -- была найдена пустой, с обгоревшим фитилем, а в лампе Тома Дрэри -- No 2209 -- еще оставался керосин. Бесспорный вывод из этого: лампа убитого Гартли горела еще около 3 часов после того, как Том Дрэри ушел от него в старый штрек, и когда керосин догорал -- Гартли выкручивал фитиль. "Как вы полагаете, мог ли это делать убитый Гартли?"

Реакция на эту реплику двух групп в публике. Прокурор -- ядовито улыбается: "Где гарантия, что лампа Дрэри не была открыта его единомышленниками и туда не был перелит керосин?" Реакция в публике. Углекопы хохочут.

Адвокат Пэрли предлагает прокурору осмотреть и попытаться открыть лампу. Тщетные попытки прокурора сделать это --смеется Уотсон, смех в зале. Уотсон -- старый углекоп -- объясняет: лампа устроена так, что ее можно открыть только с помощью сильного магнита; без этого вскрыть лампу можно, только разбив ее. Это показывается суду экспериментально на одной из ламп: прокурор, обескураженный, садится.

Часть толпы на улице, у дверей суда. Из дверей выходит Джим Тротэр, углекопы бросаются к нему. Он говорит: "Через полчаса будет вынесен приговор".

Уотсон из суда о том же звонит домой -- жене. Она, взволнованная, вешает трубку и бежит к Синтии: "Через полчаса мы будем знать... исход операции".

Торжественно выходит суд, присяжные. Том -- сзади него два конвоира -- встает. Встает старшина присяжных. Секретарь суда спрашивает его: "Вынесено решение?" Старшина: "Да, сэр". Секретарь: "Виновен ли Том Дрэри в предумышленном убийстве Джека Гартли?" Старшина: "Нет, не виновен..."

Взволнованные лица публики, аплодисменты, крики негодования, суровый окрик судьи. Он приказывает конвоирам отойти от Тома, Том спускается вниз...

Том -- дома, вбегает в комнату, где лежит Синтия. Она подымается, не веря глазам: "А... операция? Чем же ты был болен?" -- "Виселицей..." -- отвечает Том и торопливо начинает рассказывать ей.

Входит Уотсон и тянет его к окну: к дому <идет> демонстрация углекопов со знаменами, с лозунгами.

Том выходит к углекопам. Ему устраивают овацию. Стоя на ступенях, он начинает говорить речь.

V.1931

КОММЕНТАРИИ

Впервые: Новое о Замятине. М.: Изд-во "МИК", 1997. С. 158--175. (Публикация Райнера Гольдта.)

Печатается по данной публикации.

Публикация немецкого исследователя осуществлена по рукописи писателя, хранящейся в Отделе рукописей ИМЛИ.

Этот сценарий, очевидно, был написан Замятиным как одна из последних попыток учесть социальный заказ властей на родине и вместе с тем не покривить душой, не предать собственных воззрений на современный мир и его противоречия. Но и в данном случае попытка оказалась тщетной: сценарий остался невостребованным.