Книговод

Путешествие государя императора Николая II на Восток

Ухтомский Эспер Эсперович


НА ВОСТОКЪ.

ПУТЕШЕСТВІЕ
ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА
НИКОЛАЯ II
НА ВОСТОКЪ

(ВЪ 1890--1891).

АВТОРЪ-ИЗДАТЕЛЬ КН. Э. Э. УХТОМСКІЙ.

ИЛЛЮСТРИРОВАЛЪ H. Н. КАРАЗИНЪ.

Т. II.

С. ПЕТЕРБУРГЪ.

ЛЕЙПЦИГЪ:
Ф. А. БРОКГАУЗЪ.
1895.

   

ОГЛАВЛЕНІЕ.

ЧАСТЬ III.

   ВЪ БЕНАРЕСѢ
   НА ГАНГѢ
   КАЛЬКУТТА
   НА ПУТИ ВЪ МАДРАСЪ
   ЮЖНАЯ ИНДІЯ
   ЦЕЙЛОНЪ
   ВЪ ТИХІЙ ОКЕАНЪ

ЧАСТЬ IV.

   СИНГАПУРЪ
   ЯВА
   ВЪ ОБЛАСТИ ВУЛКАНОВЪ
   ОТЪ ГАРУТА ДО ПАКНАМА
   БАНГКОКЪ
   ВЪ ЦАРСТВѢ СЛОНОВЪ
   САЙГОНЪ И ЧОЛОНЪ
   ГОНКОНГЪ И КАНТОНЪ
   ПО РѢКѢ ЯНЪ-ЦЗЫ
   У СТРАНЫ ВОСХОДЯЩАГО СОЛНЦА
   

ВЪ БЕНАРЕСѢ.

Asia! thou Light of Life!
Shadow of beauty unbeheld!
(Shelley Prometheus Unbound.)

   Его Императорское Высочество Наслѣдникъ Цесаревичъ пребываетъ въ самомъ любопытномъ городѣ Азіи. Центры ассиро-вавилонской, египетской и эллинской культуры давно померкли, отчасти стерты съ лица земли, только очами и устами археологовъ гласятъ о древнихъ, почти доисторическихъ формахъ человѣческаго культурнаго быта: одна дравидо-арійская Индія, отраженная и олицетворенная бенаресскими богомольями у священныхъ струй "небороднаго" Ганга, полна вѣчной тайны и вѣчнаго жизненнаго трепета, искони жаждетъ Божественнаго свѣта и томится предъ бездушнымъ мракомъ идоложреческихъ храмовъ, относится къ сверхчувственному міру съ вѣрой ребенка, но суровымъ стоицизмомъ дикаря.
   Бенаресъ! Наименованіе, благоговѣйно повторяемое и чтимое сердцами сотенъ милліоновъ! Окаменѣлый прообразъ страны, на ряду съ которымъ тысячелѣтія Дэли -- одинъ день бытія обитающихъ надъ Гималаями боговъ! Стоитъ припомнить, что лѣтописныя баснословія буддистовъ заставляютъ 84,000 монарховъ, потомковъ мудраго царя Асоки (Владиміра Красное Солнышко индо-туранской старины), безпрерывно править "во святомъ Варанази".
   Названіе города объясняется двояко: или прозвищемъ раджи Банаръ, отстроившаго громадный разрушенный центръ восемьсотъ лѣтъ назадъ, или сліяніемъ близь него съ водами Ганга двухъ окаймляющихъ столицу шиваизма рѣчекъ Варана и Ази. Послѣднее, впрояемъ, менѣе вѣроятно.
   Древнее и донынѣ уцѣлѣвшее имя ея -- "Каси" (блестящая, великолѣпная). Хотя свѣтлый царевйчъ-аскетъ Шакьямуни начало проповѣди своей положилъ въ окрестностяхъ совремённаго Бенареса и еще въ V--VII вѣкахъ нашей эры китайскіе пилигримы притекали сюда поклоняться памятникамъ излюбленной ими чужеземной религіи, воздвигнутымъ на мѣстѣ основной дѣятельности "учителя",-- городъ все-таки преимущественно и даже почти исключительно оставался и остался во власти браминовъ, создавшихъ себѣ тутъ въ нѣкоторомъ родѣ очагъ глубокаго знанія и соотвѣтственнаго вліянія на несмѣтныя толпы пришлаго и кореннаго населенія.

-----

   Черезъ нѣсколько часовъ Августѣйшіе путешественники приступятъ къ обозрѣнію здѣшнихъ достопримѣчательностей. Пока же, свыкаясь съ неуютнымъ и по характеру какъ-бы нежилымъ мрачно-сыроватымъ "домомъ для гостей" туземнаго махараджи, невольно озираешься на наше тридцатидвухдневное странствованіе по азіатскому материку и на порогѣ этнографически новаго міра,-- такъ-сказать составляющаго переходную ступень къ Небесной имперіи съ ея гигантскими полувассальными окраинами на юго-западѣ,-- мысленно представляешь себѣ въ общихъ чертахъ ясную судьбу недавно покинутаго собственнаго Индостана. Это -- тѣмъ болѣе кстати, что до сихъ поръ, при посѣщеніи и осмотрѣ черезчуръ тронутыхъ цивилизаціей (вродѣ Бомбея) или же, напротивъ, не въ мѣру обособленныхъ по духу городовъ (вродѣ Джодпора), соображенія культурно-историческаго, а подавно и политическаго свойства естественно отстранялись сами собой на второй планъ. Однако постепенно, чѣмъ сознательнѣе въ дорогѣ вырабатывается взглядъ на Востокъ,-- вѣяніе его жизни, его культа и затаенной безсмертной мощи такъ и просится въ душу, такъ и чаруетъ невыразимой скорбной прелестью. Гдѣ, если не въ Бенаресѣ, умѣстно вспомнить хотя бы слѣдующую характеристику неподвижной Азіи?!
   
   Въ тебѣ потокъ временъ, стирающій народы,
   Надъ бездной зла и тьмы стихаетъ и молчитъ,--
   А призракъ красоты, блаженства и свободы
   Изъ вѣчности встаетъ, тускнѣетъ и бѣжитъ.
   
   Но думать, будто двѣ трети человѣчества, именно въ силу какого-то фатализма и прирожденной косности, чуть-ли не вѣчно нѣмы и мертвы, чуть-ли не сказали своего послѣдняго слова на аренѣ міроваго развитія и міровыхъ событій, противорѣчило бы дѣйствительному положенію вещей: намъ -- русскимъ особенно важно и любопытно вникнуть въ несостоятельность подобнаго обобщенія западниковъ, ибо наше прошлое и прошлое самой типичной восточной страны (Индіи) до мелочей сходны и родственны, одинаково смутны и печальны въ матеріальномъ отношеніи, въ совершенно равной мѣрѣ заключаютъ въ себѣ залогъ обновленнаго будущаго и увѣренной борьбы за свои исконныя права. Согласиться съ тривіальной европейской точкой зрѣнія на инородческіе міры, значитъ подписать жалкій приговоръ самимъ себѣ, какъ государству и какъ племени съ преобладающими надъ всѣмъ остальнымъ мистически окрашенными высокими идеалами. Тамъ, за Алтаемъ и за Памиромъ, та же неоглядная, неизслѣдованная, никакими еще мыслителями не сознанная допетровская Русь съ ея непочатой ширью преданія и неизсякающей любовью къ чудесному, съ ея смиренной покорностью насылаемымъ за грѣховность стихійнымъ и прочимъ бѣдствіямъ, съ отпечаткомъ, наконецъ, строгаго величія на всемъ своемъ духовномъ обликѣ.
   Сближеніе туземцевъ Индіи съ русскимъ простонародьемъ многими должно быть сочтено тенденціознымъ, почти невѣроятнымъ или же просто напросто фантастическимъ. Случайное подтвержденіе того, что не мнѣ одному аналогія рѣзко бросалась въ глаза, я нахожу въ купленной здѣсь на дняхъ трехтомной книгѣ епископа Хебера, которая издана, когда о нашемъ наступательномъ возсоединеніи съ Азіей англичане серьезно и не помышляли. Замѣтки названнаго автора относятся къ двадцатымъ годамъ, послѣ того какъ онъ посѣтилъ Россію и проѣхалъ ее отъ столицы до южныхъ границъ, оставаясь подъ неизгладимымъ впечатлѣніемъ церквей и палатъ Кремля, подобіе коего иногда ему чудится потомъ въ Индіи при видѣ иного колоссальнаго сооруженія. Духомъ старой Москвы повѣяло на Хебера, лишь только онъ вступилъ на бенгальскую почву. Раджпутскіе и маратскіе вершники, сопровождавшіе его въ теченіе оффиціальныхъ передвиженій по гигантской епархіи, показались ему схожими съ кубанскимъ казачествомъ: видно, недаромъ въ Индостанѣ принято именовать "козаками" тамошнихъ смѣлыхъ конныхъ, а то даже пѣшихъ воиновъ (напр. джатовъ, во главѣ которыхъ до сихъ поръ выдѣляется бартпурскій махараджа у Агры, своевременно являвшійся съ визитомъ къ Августѣйшему Атаману казачьихъ войскъ), которые воспитаны поэзіей непрерывнаго боеваго напряженія и удалыхъ наѣздовъ.
   Безъ сомнѣнія чѣмъ глубже станутъ всматриваться въ индійскую исторію и въ индивидуальныя качества населяющихъ ея полуостровъ рассъ, тѣмъ опредѣленнѣе могутъ сдѣлаться извѣстные тезисы объ этой странѣ, вызывающей въ насъ все большій и большій какъ-бы инстинктивный интересъ. Разъ что понятія "Россія" и "Востокъ",-- подразумѣвая подъ послѣднимъ совокупность культурныхъ особенностей ислама, браманизма, буддійскихъ развѣтвленій, конфуціанства и т. п. поставлены будутъ исторіософами въ одну органически цѣльную группу жизненно стойкихъ народовъ,-- ихъ одинаково рѣзкое отличіе отъ западныхъ націй съ ихъ минувшимъ и настоящимъ ясною истиной мало по малу скажется всякому безпристрастному наблюдателю.
   Хотя на первый взглядъ очень трудно уловить между Россіей и Индіей что-нибудь общее въ историческомъ отношеніи, а тѣмъ болѣе представляется невозможнымъ проводить между столь далекими и по видимому столь не однородными странами основанную лишь на нѣкоторыхъ крайне любопытныхъ фактахъ параллель, тѣмъ не менѣе намѣтить ее, рано или поздно, кому-нибудь все равно бы пришлось,-- почему именно русскому умѣстнѣе, значитъ, привести подобныя мысли въ извѣстную связь, особенно подъ тѣмъ знойнымъ небомъ, которое разстилается теперь надъ нашей головою.
   Несмотря на то, что обозрѣваемый Его Императорскимъ Высочествомъ обширнѣйшій край въ сущности представляетъ собою самую смѣшанную, пеструю амальгаму народностей, вѣрованій и культуръ,-- онъ все-таки, въ своихъ главнѣйшихъ основахъ, строго отмѣченъ отпечаткомъ арійскаго духа. Этотъ духъ очень давнихъ и горделивыхъ пришельцевъ, постепенно колонизировавшихъ страну, передавался и передался въ теченіе вѣковъ отдаленнѣйшимъ областямъ и даже уголкамъ Индіи. Этотъ духъ неискоренимо жилъ и живетъ въ сердцахъ большинства ея обитателей. Сами англичане указываютъ, какъ на несомнѣнную и характерную истину, что они отвоевали и отняли ее не у мусульманскихъ правителей, а у языческихъ князей, такъ какъ въ прошломъ и нынѣшнемъ вѣкѣ индуизмъ (въ лицѣ Маратовъ, а затѣмъ отчасти и сикховъ) безспорно занялъ первенствующее мѣсто на своей великой родинѣ. Подобная живучесть свидѣтельствуетъ о глубинѣ національнаго сознанія (въ широкомъ смыслѣ слова) даже среди народовъ, разобщенныхъ и какъ-бы ненавидящихъ другъ друга. Какая-то незримая сила постоянно составляла и упорно составляетъ подпочву всего, на чемъ зиждется, выростаетъ, развивается и, даже погибая, принимаетъ тождественный по идеѣ преобразованный видъ крайне сложная психическая жизнь болѣе чѣмъ 200 милліоновъ туземцевъ.
   Борющіеся съ автохтонами Пятирѣчья и Деккана, мощные арійцы Ведъ и позднѣйшаго индійскаго эпоса -- тѣ же славяне, осѣдающіе по лѣсамъ и у рѣкъ доисторической Россіи, гдѣ уже издревле разсѣяно множество инородческихъ элементовъ, напоминающихъ чернокожую своеобразно цивилизованную "чудь", которую, кшатріи принимались истреблять, а брамины и пахари силились обратить, углубляясь въ глушь неизвѣданнаго полуострова, Какъ только этотъ двоякій внѣшній и внутренній процессъ тамъ совершился до извѣстнаго предѣла (и у насъ встарь князья съ дружиною при малѣйшей нуждѣ охотно искореняли "нечистыхъ" инородцевъ, пока шедшій въ дебри крестьянинъ и пламенѣвшій ревностью миссіонеръ подготовляли грядущее сближеніе и сліяніе), на Индію сталъ наступать грозный и труднопримиримый степной Туранъ, единовременно двигавшій свои варварски-хищныя орды на Удѣльную Русь. И тамъ, и тутъ результатъ подобнаго вторженія и вліянія грубыхъ началъ на основы государственнаго строя и народнаго быта привелъ къ невольному самоуглубленію и неисчерпаемый по составу браминскій міръ, и наше отягченное "ношей крестной", многострадальное великорусское племя. Затѣмъ, съ обѣихъ сторонъ, началась реакція, едва замѣтная на глазъ, но чрезвычайно послѣдовательная и знаменательная по своему творческому напряженію. Въ эпоху, когда Индостанъ и Московское царство, поверхностно судя, сильно поддались басурманскимъ обычаямъ, слегка потеряли арійскій обликъ, отчасти приняли совершенно туранскую окраску (что между прочимъ выразилось хотя-бы напр. въ томъ, какъ сложилась высшая придворная жизнь въ Бѣлокаменной и въ послѣднемъ Дэли, вознесшемся къ славѣ при помощи раджпутскаго меча и даровитости подданныхъ -- индусовъ),-- характеръ обоихъ дворовъ, ихъ отношенія къ иноземщинѣ, полуварварская роскошь и до щепетильности доведенный этикетъ -- все дышетъ далеко не случайнымъ сродствомъ и олицетворяетъ глубокій Востокъ, въ которомъ больше ассиро-вавилонскаго и скиѳскаго, чѣмъ славянскаго или вообще европейскаго. И вдругъ нѣдра Россіи, а за Гималаями Декканъ (преимущественно же конканское побережье) приблизительно въ тотъ же періодъ просыпаются съ расширеннымъ сознаньемъ.
   Средняя Азія, въ теченіе цѣлыхъ вѣковъ тревожившая и насъ, и Пятирѣчье немолчнымъ прибоемъ безпокойныхъ степей, мало по малу почувствовала незыблемую стѣну передъ собой,-- живую стѣну сплотившихся бойцевъ -- арійцевъ (по языку и культурѣ), рѣшившихъ отбросить и умалить ненавистный Туранъ. Подобно русской вольницѣ и отважной голытьбѣ, двигавшейся противъ него въ качествѣ передовыхъ застрѣльщиковъ, свободолюбивые сикхи страшными ударами потрясли исламъ, съ юга же отъ Дэли (словно изъ нашихъ центральныхъ губерній) стали неотразимѣе и неотразимѣе наступать когда-то мирные и добродушно настроенные Мараты, безсознательно выросшіе до степени героевъ и носителей національнаго, довольно еще туманнаго идеала. Отъ престижа Моголовъ, отъ преобладанія тюркской рассы вскорѣ сохранилась одна (и то расплывающаяся!) тѣнь. Индуизмъ торжествовалъ, смѣло могъ праздновать побѣду, обѣщалъ обратить родные ему края въ нѣсколько федеративныхъ государствъ древне-языческаго типа, со здоровой въ корнѣ основой. Если бы это дѣйствительно случилось, то въ предѣлахъ страны, имѣющей религіознымъ центромъ Бенаресъ, въ непродолжительномъ времени, быть можетъ, начала бы вырабатываться непринужденная и самостоятельная потребность къ образованію, просвѣщенію, гуманизму и. т. п. (что въ виду свойственной народамъ Востока быстротѣ воспріимчивости, отъ разумнаго соприкосновенія съ европейской цивилизаціей, легко дало бы тѣ же плоды, какъ и у насъ при зарожденіи наукъ и искусствъ съ XVIII на XIX столѣтіе). Но судьба судила иное. Юная, возроставшая изъ праха, независимая по духу и вѣрная исконнымъ традиціямъ Индія испытала новое паденіе вслѣдствіе прихода и воцаренія въ ней горсти пришельцевъ -- эксплоататоровъ съ Запада. Всѣ тѣ бѣды, которыя могли насъ ожидать, если бы Россія полтораста лѣтъ назадъ, шагнувъ на пути прогресса, не высвободилась бы рѣшительно и безповоротно изъ-подъ непрошенной опеки заграничныхъ авантюристовъ, привыкшихъ зачастую смотрѣть на наше отечество точно на тучную ниву, съ которой имъ дозволено жать, ничего не сѣючи и не вспахавъ,-- всѣ эти бѣды, повторяю, какъ-бы незамѣтно обрушились на несчастную родину буддизма. Летаргическій сонъ оковалъ ее на два-три поколѣнія. Пока тождественный съ ней по историческому складу сѣверный колоссъ развернулся и все еще съ каждымъ днемъ развертывается, открывая накопленное за 000 лѣтъ психическое наслѣдіе борьбы и взаимноотношеній съ финно-монголо-татарскими наслоеніями,-- Индія нѣмѣетъ подъ гнетомъ своихъ безпочвенныхъ университетовъ и прочихъ дорого стоющихъ, но энергично прививаемыхъ благъ... За то сколько ироніи таится въ словахъ: "туземные конгрессы", "туземная необуздываемая печать", наконецъ "туземныя права быть гражданами великой колоніальной имперіи"! ..

-----

   Раньше чѣмъ излагать мысли, составляющія такъ-сказать органическое продолженіе намѣченнаго на этихъ страницахъ, любопытно вкратцѣ помедлить надъ основной чертой туземнаго строя и всего внутренняго міра языческой среды.
   Вѣротерпимость индусовъ, не смотря на всѣ крайности ихъ кастовыхъ предразсудковъ и самоограниченія, лучше всего проявляется въ томъ явленіи, что они, будучи по природѣ глубоко убѣжденными въ божественномъ происхожденія своей собственной религіи, тѣмъ не менѣе охотно допускаютъ, будто и мусульманамъ вѣра ихъ могла быть дана отъ Бога, что и христіане исповѣдуютъ святое ученіе, обновляющее ихъ жизненный строй и т. д. По мнѣнію индусовъ (да и вообще восточныхъ народовъ) всѣмъ людямъ подобаетъ оставаться въ той вѣрѣ, въ какой они родились. На базарахъ любаго большаго города осматриваемой нами страны въ продажѣ, говорятъ, есть картинки, ясно свидѣтельствующія о томъ, до чего полны эклектизма умы современныхъ язычниковъ-браманистовъ: напримѣръ, тамъ бываетъ изображенъ человѣкъ съ восемью руками, изъ коихъ каждая -- различнаго цвѣта и обозначаетъ "восемь верховныхъ учителей міра". Шесть изъ нихъ: Брама, Вишну, Шива, Кришна, Кали и Дурга -- божества, наиболѣе близкія и понятныя фантазіи туземцевъ; седьмая и восьмая длань, держащія по книгѣ, характеризуютъ Христа-Спасителя и создавшаго Коранъ Магомета.
   Настроеніе индуса -- чрезвычайно миролюбиваго свойства и потому, отнюдь не желая относиться съ какимъ-нибудь насиліемъ къ чужимъ вѣрованіямъ, онъ и самъ проситъ только объ одномъ, чтобы ему не мѣшали вѣрить, какъ онъ признаетъ это для себя спасительнымъ. Знающіе народъ не только по его нынѣшнимъ взглядамъ и наклонностямъ, а также и по его исторіи, утверждаютъ, будто индусы въ прежнее время въ сущности были гораздо фанатичнѣе. Различныя секты свирѣпо боролись другъ съ другомъ, превозносимые толпою кумиры словно жаждали исключительнаго значенія и преобладанія передъ другими. Жречество скорѣе поддерживало, чѣмъ смягчало подобный разгаръ религіозныхъ страстей.
   Понемногу, однако, страшный разладъ умолкъ и затихъ. Теперь индусъ, хотя бы онъ и ненавидѣлъ въ душѣ иной обрядъ, кажущійся ему противнымъ и достойнымъ презрѣнія, тѣмъ не менѣе спокойно смотритъ на его совершеніе и открыто не протестуетъ. Люди, посвятившіе себя, напримѣръ, служенію, не допускающему кровопролитія и лишенія жизни,-- почитая свѣтлаго небожителя Вишну, тѣмъ не менѣе за деньги принимаютъ участіе въ жертвоприношеніяхъ кровожадной богинѣ Дургѣ. Старые брамины, не лишенные извѣстнаго рода начитанности и даже учености, нерѣдко приносятъ въ даръ своему избранному божеству какія-нибудь установленныя жертвы и параллельно съ тѣмъ бросаютъ горсть рису чужимъ богамъ, какъ-бы признавая, что за предѣлами нашего познаванія есть много непостижимыхъ силъ, жить въ ладу съ которыми намъ и полезно, и необходимо. Не этимъ-ли объясняется, что различные религіозные памятники Индіи,-- гдѣ только къ нимъ не прикасалась рука мусульманъ-разрушителей или не въ мѣру ревностныхъ португальцевъ,-- въ теченіе ряда вѣковъ сохранялись почти нетлѣнными; хотя одинъ побѣдившій культъ уже успѣвалъ смѣниться другимъ и въ иныхъ мѣстностяхъ, по видимому, некому было пещись о сохраненіи предметовъ упраздненной вѣры и совершенно невѣдомаго искусства. Тѣмъ не менѣе населеніе, вѣруя въ новыхъ боговъ, умѣло съ благоговѣніемъ относиться и къ тѣмъ, которыхъ постигало забвеніе. Обожаніе вещества, принявшаго какую-нибудь законченную и канонически установленную форму, до того казалось важнымъ и неизбѣжнымъ для индуса, что едва-ли не этимъ можно главнѣйшимъ образомъ объяснить, почему многія архитектурныя и скульптурныя созданія древности въ первобытной красотѣ дошли до нашихъ дней.

-----

   Сегодня предстоитъ увидѣть впервые сожиганіе труповъ на берегу Ганга. Страшный обрядъ требуетъ нѣкоторыхъ поясненій и оправданія.
   Индусское міросозерцаніе ни въ чемъ такъ самобытно не выражается, какъ во взглядѣ на смерть, на отношенія къ умирающимъ и къ усопшимъ. Европейцы присутствуютъ на странномъ зрѣлищѣ, гдѣ народъ,-- среди котораго любовь родителей къ дѣтямъ, дѣтей къ родителямъ и т. д. глубока и трогательна,-- при мысли, что кто-нибудь близокъ къ кончинѣ, прежде всего заботится не о борьбѣ съ тяжкимъ недугомъ, поразившимъ любимое существо, не объ охраненіи его спокойствія и не объ облегченіи его послѣднихъ минутъ, но прежде всего о спасеніи и успокоеніи его души. Изъ всей утомительно-сложной обрядности, соблюденіе которой индусъ считаетъ для себя обязательнымъ, долгъ по отношенію къ разстающимся съ жизнью и къ покойникамъ наиболѣе кажется, съ нашей точки зрѣнія, дикимъ (!) и суровымъ.
   Согласно ученію браминской религіи, какъ-бы ни былъ грѣшенъ человѣкъ, достаточно ему умереть на берегахъ священнаго Ганга или другой какой-нибудь высоко чтимой рѣки,-- а то и прямо даже у связаннаго съ ними водохранилища,-- и духъ такого счастливца можетъ достигнуть блаженства въ новой жизни. Стоитъ бросить въ спасительныя воды хоть частицу трупа, и это уже послужитъ на благо душѣ умершаго. Такъ какъ поведеніе отдѣльнаго лица не всегда отличается степенью праведности, требуемой для счастливаго дальнѣйшаго возрожденія, то родственники опасно заболѣвшаго, видя приближеніе смерти, прежде всего торопятся принести его къ священной влагѣ. Поступить иначе значило-бы навлечь и на него, и на себя много бѣдствій въ будущемъ. Соблюденіе обычая особенно сильно развилось за послѣдніе три-четыре вѣка; оно исходитъ изъ того глубокаго вѣрованія, что рѣка Гангъ (skr. Ganga), жена бога Шивы, проникнута всеисцѣляющею и всеискупляющею святостью. "Ганга", какъ ее называютъ* туземцы, сошла съ небесъ; прикасающіеся къ ней, обмывающіеся въ ея струяхъ, погружающіеся въ ея чистое лоно -- тѣмъ самымъ какъ-бы пріобщаются къ лучшей жизни, къ блаженному существованію, однимъ словомъ къ безгрѣшной радости и живительной тишинѣ обителей рая. Воззванія индусовъ къ умиротворяющей ихъ души рѣкѣ положительно свѣтятся дѣтской вѣрою въ ея благотворное начало:
   

У ГАНГА НА ЗАРѢ.

   "О мать Ганга, я склоняюсь къ твоимъ ногамъ! Умилосердись надъ твоимъ рабомъ! Кто можетъ передать, каковы твои добродѣтели, когда разумѣніе человѣческое не въ силахъ ихъ постигнуть и только верховное существо -- Брама -- знаетъ нѣкоторыя изъ твоихъ свойствъ? Величайшій грѣшникъ, оскверненный безчисленными злодѣяніями, пусть только произнесетъ твое имя .. и онъ очистится, возродится среди небесныхъ жилищъ. Ты одна справедливо называешься "источникомъ счастья", "спасительницею людей". Безконечны тѣ средства, которыя въ твоей власти. Омывающійся въ твоихъ струяхъ не только самого себя спасетъ, но очищаетъ также духъ своихъ предковъ, предковъ своей матери, предковъ своей жены. Ты -- единовременно и вещество, и не вещество,-- ты заразъ и проста, и крайне сложна,-- ты -- вѣчное начало всего."

   Какъ глубока должна быть вѣра индуса въ чудотворныя качества рѣки, видно, хотя бы изъ того, что въ народѣ живетъ убѣжденіе, будто даже людямъ, отдаленнымъ отъ Ганга на многія сотни верстъ, стоитъ вспомнить святое имя богини и этимъ спастись! Каждому умирающему слѣдуетъ лишь подумать о великой рѣкѣ, и мѣсто въ раю Шивы для него обезпечено! Если человѣкъ отправляется изъ дому, чтобы выкупаться въ Гангѣ и умираетъ по дорогѣ,-- одно уже доброе намѣреніе засчитывается ему въ заслугу, словно бы онъ дѣйствительно совершилъ установленныя омовенія. Такіе ужасные для браминиста грѣхи, какъ напр. умерщвленіе своихъ духовныхъ наставниковъ или коровъ, какъ напр. пристрастіе къ одуряющимъ напиткамъ и т. п. прощаются человѣку отъ прикосновенія къ божественнымъ водамъ, если погружающіеся въ нихъ мысленно каются въ содѣянномъ. Народная религія учитъ, что всякій червячекъ, или насѣкомое, или растеніе, находящіеся на берегахъ дивной рѣки и падающіе въ нее, въ случаѣ смерти, затѣмъ болѣе не возрождаются, а прямо сливаются съ Брамой. Даже кончающіе самоубійствомъ, утопая въ волнахъ Ганга, непремѣнно удостоиваются конечнаго блаженства. Если чье-нибудь тѣло, въ моментъ кончины, на половину погружено въ божественную влагу, душа въ воздаяніе того тысячу тысячъ лѣтъ будетъ блаженствовать въ раю.
   Фантазія туземца ищетъ даже въ разныхъ сказкахъ поясненія, что случается съ тѣми тварями, которыя случайно попадаютъ и тонутъ въ Гангѣ. Напр. какъ проста и мила одна повѣсть о маленькой птичкѣ, гнѣздившейся подъ широковѣтвистымъ деревомъ, вблизи рѣки! Однажды свирѣпая буря вырвала его съ корнемъ и птичка, унесенная порывомъ урагана, погибла въ водоворотѣ... Но вотъ она возрождается на небѣ, становится одною изъ царицъ Индры. Блаженствовать тамъ ей, однако, приходится короткое время, потому что, какъ только ея крошечное тѣло быстро разложилось въ водѣ на мельчайшія частицы, и душѣ птички, соотвѣтственно съ этимъ, необходимо было снова возродиться въ какой-нибудь иной земной оболочкѣ. Индра, отпуская свою царицу, спросилъ ее, какую внѣшность она хочетъ выбрать для этой новой жизни и она выбрала съ умысломъ тѣло слона, такъ какъ его гигантское туловище, а особенно кости, и послѣ смерти Долго не могутъ разложиться. Душа прежней птички (она же и душа одной изъ царицъ бога Индры), родившись у Ганга въ формѣ слона, нарочно пребывала до смерти на берегу рѣки: потомъ трупъ упалъ въ протекавшія мимо струи и безплотная тѣнь отлетѣла опять въ небо Индры, для вкушенія блаженства, на безчисленное число лѣтъ.

-----

   Когда туземные врачи признаютъ положеніе какого-нибудь больнаго безнадежнымъ, его друзья и родственники немедленно рѣшаются "отдать его Гангу". Никому и въ голову не приходитъ, что можно отсрочить часы кончины, усугубить борьбу съ недугомъ, отвоевать заболѣвшаго у смерти. "Жизнь и смерть",-- разсуждаютъ они,-- "во власти боговъ, но отъ насъ зависитъ отнести умирающаго къ священнымъ водамъ". Больнаго кладутъ поэтому на носилки,-- если темно, его выносятъ при свѣтѣ факеловъ, вообще торопятся впередъ, опасаясь, какъ-бы несомый ими не умеръ по дорогѣ. Можно себѣ представить, до чего несчастный долженъ страдать нравственно отъ стремительности его выноса изъ дому, отъ прощанья съ остающимися тамъ членами семьи, которые неизбѣжно оглашаютъ минуты разлуки воплями и рыданіями. Притащивъ свою ношу на берегъ желаннаго водомѣстилища, процессія скучивается вокругъ умирающаго и требуетъ отъ него, чтобы онъ устремилъ свой взоръ на водное пространство, разстилающееся передъ нимъ, со словами: "Мать Ганга, я пришелъ тебя улицезрѣть!". Такъ какъ смерть обыкновенно наступаетъ не сразу, то родственники кладутъ больнаго въ какой-нибудь низкій, сырой и жалкій шалашъ на берегу, гдѣ томящемуся въ агоніи суждено дожидаться разставанія души съ тѣломъ. Въ нѣкоторыхъ пунктахъ для пріема больныхъ воздвигнуты болѣе приличныя постройки, но онѣ такъ грязны и такъ переполнены существами, лежащими въ состояніи послѣдней предсмертной борьбы, что умирающимъ съ проблескомъ сознанія быть среди нихъ еще вдвое тяжелѣе. Все вокругъ стонетъ и хрипитъ въ отвратительныхъ корчахъ. Родственники, между тѣмъ, ждутъ, когда же пора будетъ окунуть больнаго въ рѣку, чтобы онъ наконецъ испустилъ тамъ духъ. Обыкновенно смерть приходитъ далеко не вдругъ, и (что всего ужаснѣе!) принесенныя на берегъ Ганга женщины и даже дѣти подолгу лежатъ,-- страдая отъ солнца и ночью отъ холода,-- въ тягостномъ ожиданіи, чтобы наконецъ пробилъ ихъ послѣдній часъ. Бываетъ и такъ: больные иногда сами добровольно соглашаются въ столь мучительныхъ условіяхъ ожидать недѣли по три своей кончины; зачастую, впрочемъ, и родственники не согласились бы взять ихъ обратно домой. Съ обѣихъ сторонъ считается какъ-бы несчастіемъ лишеніе возможности найдти успокоеніе въ Гангѣ.
   Порою рвеніе на пользу умирающаго доходитъ до того, что радѣющіе о немъ ближніе набиваютъ ему въ ротъ рѣчной глины, и несчастный умираетъ, задохнувшись.

-----

   Однако живучесть индусовъ настолько поразительна, что иные разъ десять проходятъ черезъ подобные варварскіе опыты и въ концѣ концевъ всегда приносятся назадъ къ родному очагу. Когда это случается съ пожилыми людьми, то они просто стыдятся того, что смерть ихъ не взяла на Гангѣ. Хуже всего положеніе старухъ-вдовъ. Тѣ, не успѣвъ задохнуться даже при помощи набиванія въ ротъ глины, отъ горя и позора сами потомъ топятся въ рѣкѣ.
   Если кто-нибудь даже нечаянно попадетъ въ Гангъ, его не станутъ спасать, считая за счастіе для него погибнуть въ священныхъ струяхъ; если же иной человѣкъ и спасется, то на него съ тѣхъ поръ смотрятъ, какъ на отвергнутаго божествами.
   Оставляя совершенно въ сторонѣ вопросъ о степени и причинахъ нашего внутренняго сродства съ Индіей, нельзя однако не отмѣтить нѣкоторыхъ характерныхъ особенностей въ Духовно-исторической жизни обѣихъ странъ. Эти особенности такъ странны, такъ рѣзко поражаютъ, если надъ ними призадуматься, такъ въ своемъ родѣ замѣчательны и достойны внимательнаго разслѣдованія, что не далекъ часъ, когда о нихъ серьезнѣе и безъ предубѣжденія заговорятъ. Вотъ тѣ случайные, въ сущности общеизвѣстные факты, о которыхъ стоитъ сказать два-три слова. Почему въ XIII--XIV вѣкахъ языческая Литва, оборонявшаяся противъ суровыхъ крестоносцевъ, удивительно напоминаетъ и какъ-бы повторяетъ собою (по обычаямъ и величію характера борцевъ) рыцарски настроенную, грозную мусульманамъ Раджпутану? Князь Маргеръ, изнемогшій при осадѣ роднаго городка и спокойно рѣшившійся, вмѣсто сдачи врагу, принести въ жертву пламени женщинъ, дѣтей, сокровища, кумировъ своей крѣпости,-- чтобы потомъ, соорудивъ изъ всего дорогаго и завѣтнаго страшный погребальный костеръ, бѣшено ринуться на послѣдній бой съ "нѣмцами",-- развѣ этотъ Маргеръ и его окружающіе чѣмъ-нибудь отличаются отъ индійскихъ махараджей средневѣковаго типа, которые, удушивъ въ дыму слабый полъ и облекшись въ одежды шафрановаго цвѣта, бросались на вѣрную смерть въ мусульманскій станъ съ высоты поколебленныхъ Тураномъ древне-арійскихъ кремлей?!.. Но вѣдь литовцы того періода въ сущности -- олицетвореніе нашей же тождественной съ загималайскими зехмлями Руси!
   А какими, спрашивается, путями надо истолковывать непостижимое, именно индуизму свойственное предубѣжденіе нашихъ раскольничьихъ общинъ, осквернять себя вкушеніемъ пищи совмѣстно съ иновѣрцами, хотя бы разногласіе въ религіозномъ отношеніи было даже крайне ничтожно и поверхностно, коренясь преимущественно въ унаслѣдованной косности мыслей? Затѣмъ: неужели въ изувѣрствѣ нашихъ иныхъ сектантовъ XVII-го столѣтія, въ ихъ жаждѣ саморазрушенія, самосожженія не видѣть чисто индійскихъ чертъ? Почти неизслѣдованные и загадочные "душители" (тюкальщики) среди русскихъ отщепенцевъ отъ православія развѣ только по звуку представляютъ аналогію съ "тюгами", избиравшими преступный родъ дѣятельности исключительно въ угоду религіи?
   Высказывать по этому поводу что-либо опредѣленное пока чрезвычайно трудно. Всякая смѣлая гипотеза въ столь богатой неожиданными сближеніями области фактовъ отчасти преждевременна, отчасти безпочвенна. Можно чутьемъ быть непосредственно у истины, не имѣя еще достаточныхъ данныхъ, чтобы ее формулировать. Одно, впрочемъ, кажется вполнѣ яснымъ и неоспоримымъ: мы непомѣрно много должны были безсознательно впитать въ себя изъ Индіи въ тяжелую эпоху колонизаціи своихъ заволжскихъ окраинъ, когда русскіе полоненники ежегодно тысячами увлекались на басурманскую чужбину, продавались съ базаровъ Хивы и Самарканда пышнымъ вельможамъ Моголовъ, подолгу влачили рабское существованіе между язычниковъ, которые этимъ невольникамъ естественно представлялись симпатичнѣе и ближе обоюдныхъ господъ-мусульманъ,-- незамѣтно возвращались иногда на родину съ претворенными взглядами на духовный міръ, съ иноземными предразсудками первобытно-жизненнаго свойства, со складомъ религіозныхъ умозрѣній, способнымъ нравиться нашему патріархально мыслящему простонародью. Вотъ откуда, вѣроятно, происходилъ упорный токъ странныхъ воззрѣній, исключительныхъ чувствъ, мистическихъ порывовъ,-- пожалуй, и самозарожденныхъ въ глубинѣ русскаго сравнительно новѣйшаго сознанія, но едва-ли не подъ прямымъ вліяніемъ браминской Индіи. Не потому-ли теперь (да въ смутномъ видѣ и гораздо раньше) у насъ постепенно крѣпнетъ стремленіе тѣснѣе соприкоснуться съ ней, больше узнать о ней, основательнѣе убѣдиться въ какомъ-то коренномъ сродствѣ (усилившимся благодаря хищному степному Турану) нашего пестраго по составу населенія съ еще значительно сложнѣйшими племенными элементами той Азіи, гдѣ таинственно пошелъ въ толпу посыпанный пепломъ нищій Шива и гдѣ выросъ историческій Будда?

-----

   Гостя въ Бенаресѣ, нельзя умолчать, какъ и почему отсюда распространилась религія кроткосердечнаго царевича изъ воинственнаго рода Шакіевъ. Они не были достаточно браманизированы, симпатизировали исконному населенію покоренной арійцами страны, чувствовали свою племенную и духовную связь съ дравидо-туранскими элементами. Непокорство по отношенію къ всесильной кастѣ жрецовъ, параллельно съ глубокой внутренней потребностью искать и найдти въ себѣ Божество, порождали смуту въ умахъ индусовъ двѣ тысячи пятьсотъ лѣтъ тому назадъ. Толпа хотѣла приблизиться до неприступныхъ ей, окованныхъ кумиреннымъ мракомъ алтарей. Мудрецы отрицали самое существованіе сверхъ-естественнаго міра за гранями познаваемой тщеты явленій и безсмысленно-жалкой дѣйствительности. Соціально-религіозный кризисъ становился неизбѣжнымъ ... и вотъ тогда-то надъ сѣверной Индіей зазвучала проповѣдь одного изъ "тѣхъ", кто, по рельефному опредѣленію Фета:
   
   .... давно въ кручинѣ жаркой,
   Въ перегарѣ силъ,
   Всю неволю жизни яркой
   Втайнѣ отлюбилъ.
   
   Идеализировать буддизмъ безполезно. Въ немъ несомнѣнно можно подмѣтить мрачныя стороны, и христіанскимъ націямъ труднѣе чѣмъ какимъ-нибудь инымъ удовлетвориться его отвѣтами на вопросы бытія и небытія. Но на Востокѣ массы слѣпы и жаждутъ очарованія цѣлебными для больныхъ душъ рѣчами. Такія рѣчи съумѣлъ своевременно произнести на берегу Ганга полулегендарный человѣкъ, именуемый Гаутама Будда, и онѣ нашли неожиданно-страстный откликъ въ разнообразнѣйшихъ слояхъ древней Индіи. Слова любви и правды впервые были восприняты мірянами тамъ, гдѣ теперь возвышается безформенная "ступа" (памятникъ спеціально буддійскаго типа для ознаменованія какихъ-либо благочестивыхъ поступковъ или помышленій) у незначительнаго прибенаресскаго пункта Сарнатъ. Затѣмъ и самый "священный" городъ, и брамины, и раджи точно нечаянно заслушались облекшагося въ смиреніе и нищету чуждаго фанатическихъ бредней царевича. Онъ же поучалъ собиравшихся вокругъ него и встрѣчавшихся ему на пути:
   "Печальные, истомленные борьбой, согбенные отъ жизненныхъ золъ, приходите ко мнѣ,-- и я покажу вамъ стезю мира, приму васъ въ мои объятья. Истинная дорога широка какъ небо: знатнѣйшіе и ничтожнѣйшіе люди, богачи и бѣдняки, старцы и молодежь, всѣмъ одинаково хватитъ мѣста идти ею.
   "Помните, что плоть всегда стремится преобладать надъ духомъ: старайтесь подчинять ее поэтому правильному образу жизни, воздерживаясь отъ чрезмѣрно обильной и пряной пищи, принимая ѣду лишь въ установленные часы, избѣгая пѣсенъ, плясокъ, соблазнительныхъ увеселеній, драгоцѣнныхъ уборовъ, благовоній, мягкихъ ложъ и т. п. Наипаче же остерегайтесь денегъ, этого корня большинства грѣховъ.
   "Не задумывайтесь о завтрашнемъ днѣ. Трудитесь для совокупности человѣчества. Ради него пренебрегайте собственными выгодами, удобствами, эгоистическими заботами о душеспасеніи. Будьте бодры тѣломъ и мыслью: ни о комъ не помышляйте дурно, не возноситесь горделивыми мечтами, сохраняйте доброе настроеніе, несмотря ни на какое противодѣйствіе, и прощайте тѣмъ, кто наноситъ вамъ обиды."
   Въ такомъ направленіи проповѣдывалъ основатель буддизма, и неудивительно, если сердца слушателей наполнялись умиленіемъ, внимая его бесѣдамъ и наставленіямъ. Передъ нами лежитъ цѣлый рядъ странъ, куда проникло и гдѣ оставило извѣстный неизгладимый слѣдъ уступающее лишь христіанству гуманное ученіе Гаутамы. Начиная отъ Цейлона, гдѣ напитался мудрости распространитель этой вѣры на востокъ "сладкогласный" Буддагоша, до Японіи и Забайкалья, куда пролегаютъ наши пути,-- всюду будутъ попадаться храмы, построенные для прославленія того, кто возвѣщалъ о средствахъ безмятежнаго достиженія Нирваны,-- всюду станетъ обступать народъ, лелѣющій въ душѣ его простые завѣты. Арійская Индія въ сущности утратила буддистовъ.-- отчасти изгнала, отчасти поработила ихъ браминству (чему значительно поспособствовалъ сокрушавшій все языческое исламъ); но, выростая изъ нѣдръ страны, привлекательная для массъ религія признала цѣлый міръ за свою новую родину, пошла въ глубь и ширь азіатскаго материка съ его важнѣйшими островами, наложила на отдаленнѣйшіе отъ Ганга тропическіе и сѣверные (сибирскіе) края отпечатокъ индійскаго творчества, индійскаго міросозерцанія, индійскихъ понятій о мудрости и святости.
   Изъ Калькутты Наслѣдникъ Цесаревичъ предполагалъ совершить (согласно основному маршруту) любопытнѣйшую экскурсію въ Дарджилингъ, горную санитарную станцію (почти на рубежѣ Сиккима и Тибета), т. е. быть въ такой мѣстности, которая по величественной красотѣ и составу туземнаго населенія представляетъ громаднѣйшій художественный и этнографическій интересъ,-- интересъ для насъ -- русскихъ тѣмъ болѣе жизненный, что владѣнія Далайламы, номинально признающія власть маньчжурскаго дома, фактически находятся въ сравнительно тѣсномъ общенію съ нашими инородцами, безпрерывно посѣщающими тибетскіе ученѣйшіе монастыри, подолгу тамъ живущими, разносящими въ самые уединенные пункты земнаго шара обаяніе рускаго имени и отголосокъ русской культуры. Мнѣ такъ-сказать заранѣе рисовалась картина Августѣйшаго посѣщенія индо-тибетской границы: среди сосредоточенно-молчаливой толпы "слэпчей" (подданныхъ сиккимскаго раджи) и бутанцевъ, среди далеко не случайныхъ гостей изъ Дашилхунбо (главнаго религіознаго центра въ южномъ Тибетѣ) и Лхассы благоговѣйно стоятъ и незримо привѣтствуютъ Первенца своего Царя богомольцы-буряты или тунгусы изъ предѣловъ Иркутска и прнамурскаго генералъ-губернаторства. Никто ихъ не знаетъ и не подмѣчаетъ, никто не обратитъ даже вниманія на ихъ пристально устремленный радостный взоръ. Но пройдетъ пять мѣсяцевъ, и эти люди снова будутъ встрѣчать Дорогаго Путешественника на большемъ московско-сибирскомъ трактѣ, поклонятся Ему отъ избытка вѣрнопреданныхъ чувствъ, поднесутъ подарки съ тибетскими "священными" начертаніями, ночью и днемъ станутъ открыто молиться за Великаго Князя, отражающаго на себѣ (по инородческому убѣжденію) силу и доблесть Государя.

   Въ виду весьма печальныхъ и опредѣленныхъ свѣдѣній о нездоровьи Е. И. В. Вел. Кн. Георгія Александровича проэктъ поѣздки къ подножію царственныхъ Гималаевъ, вѣроятно, окажется неосуществимымъ, такъ какъ фрегатъ "Адмиралъ Корниловъ", по Высочайшему повелѣнію, вскорѣ долженъ идти съ Нимъ въ Алжиръ, и Наслѣдникъ Цесаревичъ, конечно, вернется до этого въ Бомбей на "Память Азова".

-----

   Достаточно, что удается побыть и въ атмосферѣ Бенареса. Что за городъ внутреннихъ контрастовъ и психическихъ чудесъ! Недаромъ индусы не считаютъ его основаннымъ на землѣ, какъ обыкновенные города, а дивнымъ лотосомъ, распустившимся на кончикѣ трезубца Шивы. Оттого-то изъ жаркой Бирмы и съ сѣвернаго нагорья сюда стекаются жаждущіе святыни, неутомимые путники: наряду съ бродягами-нищими, очень состоятельные азіаты (быть можетъ, отчасти привлекаемые торговыми выгодами?), туземные сановники въ опалѣ, родовитые изгнанники и т. д. идутъ въ эту столицу шиваизма поправить дѣла, успокоить совѣсть, замолить грѣхи, наконецъ забыться... Несчетныя суммы денегъ расходуются здѣсь на богоугодныя постройки, на высокомѣрное жречество; особенно много тратится такимъ образомъ язычниками во дни ихъ именинъ (т.-е. во время празднествъ въ честь кумировъ, чье имя кто носитъ): брамины, по возможности, щедро одаряются серебромъ и рисомъ, между тѣмъ какъ слѣпые и калѣки не знаютъ отказа со стороны именинниковъ въ полученіи пищи. Прежній главный вождь Маратовъ (Пэшва въ Пунѣ, сравнительно невдалекѣ отъ Конканскаго побережья) при подобныхъ принципіально обязательныхъ для него торжествахъ вручалъ бенаресскимъ бѣднякамъ сразу по нѣсколько десятковъ тысячъ рублей. Епископъ Хеберъ,-- наблюдательностью и мнѣніями котораго европейцы дѣйствительно могутъ дорожить,-- именно тутъ, стоя у Ганга, среди грубыхъ съ виду, иновѣрческихъ мольбищъ, почувствовалъ, что Богъ -- и надъ этими пестрыми толпами, что Его невѣдомые избранники пребываютъ, пожалуй, и въ этой тьмѣ... До того велика и животворна въ человѣкѣ сила милосердія!
   Когда означенный архипастырь осматривалъ мѣстныя кумирни, народъ вѣнчалъ его гирляндами цвѣтовъ. Съ одинаковымъ радушіемъ встрѣчаютъ и провожаютъ наши сибирскіе инородцы-ламаиты искренно ими чтимыхъ Преосвященныхъ.
   По любопытному замѣчанію Хебера, въ его время индусы почему-то ожидали пріѣзда въ страну патріарха Цареградскаго.
   На каждомъ шагу наталкиваешься на неожиданныя аналогіи, невольно обобщаешь самые разрозненные факты, смотришь на окружающій восточный міръ "инымъ, прозрѣвшимъ окомъ". Безконеченъ Великокняжескій путь окраинами Азіи и необъятнымъ просторомъ Сибири. Когда только помыслишь о томъ, что еще ждетъ и манитъ впереди,-- не хватаетъ фантазіи, не хватаетъ умѣнья и знанія все схватывать, все понимать.
   Часъ тому назадъ у Ихъ Высочествъ былъ съ визитомъ махараджа бенаресскій. Его Августѣйшіе Гости, въ свою очередь, изволятъ вскорѣ отправиться къ нему и на осмотръ города съ рѣки. Коляски поданы. Раскрой намъ какую-нибудь новую тайну, поясни намъ трепетомъ жизни окаменѣлую старину, царственная Индія,-- магическая Индія суроваго обряда и дѣтской вѣры!
   

НА ГАНГѢ.

Востокъ... Заря святынь, завѣщанныхъ вселенной!
Союзъ луны и звѣздъ въ ночи священныхъ рѣкъ:
Лишь тамъ -- въ огнѣ молитвъ, въ тоскѣ неизрѣченной
Предъ ликомъ Божества томится человѣкъ.

   Большое пространство, опоясывающее Бенаресъ, считается наравнѣ съ нимъ священнымъ. Оно пересѣкается чтимою богомольцами дорогою (Панчъ-Коси), которая ни въ одномъ пунктѣ не отдаляется отъ города свыше какъ на 17--18 верстъ. По ней разсыпаны безчисленныя маленькія кумирни. Населяющіе ихъ истуканчики, по мнѣнію толпы, неусыпно пекутся о благостояніи, чистотѣ и устойчивости сосѣдняго религіознаго центра. Полоса связывающаго ихъ пути сама по себѣ обладаетъ поэтому чудесными свойствами. По бокамъ ея (за чертой бенаресскаго округа) -- земля какъ земля. Прахъ же "Панчъ-Коси" есть уже святыня. Шествующіе по ней, обитающіе между нею и прибрежными мольбищами -- тѣмъ самымъ спасаются, чувствуютъ себя внутренно обновленными. Даже мусульмане и европейцы, даже тяжкіе преступники и презреннѣйшіе паріи проникаются здѣсь на мѣстѣ "божественной атмосферой", осѣняются Шивою, становятся желанной частицей гордаго браминскаго міра. И здѣшніе горожане находятъ нужнымъ, на благо душѣ и тѣлу, по крайней мѣрѣ дважды въ годъ пройдти босыми ногами (предварительно искупавшись) по знаменитой дорогѣ. Ѣхать по ней не подобаетъ: ни возрастъ, ни положеніе не даютъ права воспользоваться повозкой, осломъ, конемъ, верблюдомъ, слономъ. Только больные и калѣки прибѣгаютъ къ чужой помощи для передвиженія.
   Совершающимъ переходъ запрещено жевать пряные листики, до которыхъ индусы такіе охотники, брать у кого-нибудь пищу или воду, ссориться, браниться и т. д.
   О поддержкѣ "Панчъ-Коси" заботятся англійскія власти, охотно простершія бы свое вмѣшательство и въ неурядицу переполненныхъ народомъ улицъ "города боговъ", чтобы какъ-нибудь оздоровить его, правильнѣе обстроить и распланировать, наконецъ шире открыть его не одному санитарно-полицейскому, но и политическому надзору, ибо тутъ, безъ сомнѣнія, многое дѣлается, замышляется и затѣмъ отсюда незамѣтно распространяется по странѣ, чего "бѣлые владыки" не доискиваются въ корнѣ или о чемъ черезчуръ поздно узнаютъ

-----.

   Августѣйшіе путешественники направляются изъ загороднаго дворца въ окрестности Бенареса. По дорогѣ мелькаютъ лавки, незатѣйливыя мастерскія, группы ремесленниковъ у бѣднаго жилья. Изъ производствъ наиболѣе бросаются въ глаза издѣлія туземныхъ мѣдниковъ, которые справедливо извѣстны по цѣлой Индіи, такъ какъ вполнѣ удовлетворяютъ широкимъ потребностямъ массъ, стекающихся къ Гангу для обрядовыхъ омовеній и запасанія его водою. Сосуды, употребляемые для этого, чаши и блюда, подсвѣчники и лампы, колокольчики и курильницы, особенно же такъ-называемыя "лоты" (своего рода кувшины и тазы) красиво отчеканиваются и весьма любопытны тысячелѣтнею выдержанностью своихъ изящныхъ формъ. Диковинная страна какъ-бы сохраняетъ въ мельчайшихъ подробностяхъ доисторическія очертанія внѣшняго быта, подобно нѣдрамъ земли, гдѣ окаменѣлыми наслоеніями покоятся давно отжившія флоры и фауны. Въ традиціонномъ начертаніи религіозныхъ символовъ и божественныхъ образовъ на мѣди своей обыденной утвари индусъ естественно видитъ родную глубочайшую старину, читаетъ священную для него миѳологическую повѣсть.
   Городъ, излюбленный Шивой, не только является какъ-бы Меккою индуизма и Аѳинами браминской учености, но и мѣстнымъ Бирмингамомъ, хотя и сильно павшимъ за нынѣшнее столѣтіе отъ западнаго губительнаго вліянія.
   Золото, серебро, желѣзо искусно и дешево обрабатываются терпѣливо-прилежною рукой, тщательно и со вкусомъ орнаментируются, испещряются узорами -- тонкими, точно жилки растеній, и причудливо нѣжными, точно пестрыя крылушки птицъ. Кромѣ того, тутъ изготовляются въ большомъ количествѣ не уступающія ахмедабадскимъ парчевыя ткани, шелка, муслинъ, чепраки и сѣдла, оружіе съ дорогою насѣчкой и т. п. Скопленіе богомольцевъ въ нѣкоторыя времена года,-- причемъ первые крёзы страны или сами наѣзжаютъ сюда, или присылаютъ блестящихъ представителей,-- конечно, сторицей окупаетъ, а главное окупало въ прежнюю, болѣе цвѣтущую пору благородный трудъ горожанъ, посвятившихъ себя тайнамъ древней металлургіи, при помощи однихъ примитивнѣйшихъ инструментовъ (маленькихъ молоточковъ или даже часто простыхъ гвоздей), благодаря врожденной чуткости въ дѣлѣ возсозданія художественныхъ предметовъ, надъ которыми нерѣдко внимательно сидятъ бокъ-о-бокъ и сѣдой старикъ въ очкахъ, и способный мальчугашечка, съ дѣтства присмотрѣвшійся къ занятіямъ своей касты.
   Когда видишь вблизи работу бенаресскихъ мѣдниковъ (а намъ ее приносили показывать на веранду дома махараджи), положительно любуешься ея прочностью, цвѣтомъ и звучностью чекана,-- что объясняется качествами сплава, который состоитъ изъ ртути, цинка, олова, жести, желѣза, мѣди, золота и серебра. За то какой тэмбръ, какіе отливы! Немудрено, если покупателями оказываются, между прочимъ, Европа и Америка.
   Въ числѣ подобныхъ вещей, предназначаемыхъ для сбыта, не послѣднее мѣсто занимаютъ различныя принадлежности языческаго культа и божки всевозможнаго вида и величины, далеко не отвѣчающіе западнымъ понятіямъ о возвышенномъ и прекрасномъ. Правда, что и работаются они въ массовомъ количествѣ, причемъ въ этомъ производствѣ, въ свою очередь, одинаково заинтересованы столяры, каменьщики, даже гончары, лишь на сутки лѣпящіе идоловъ изъ глины! Вѣрующіе имъ молятся и потомъ тотчасъ топятъ куски такого обожествленнаго вещества.

-----

   Наши коляски катятся мимо громаднаго и довольно пышнаго зданія (въ смѣшанномъ: не то готическомъ, не то индо-мавританскомъ стилѣ). Это -- одно изъ важнѣйшихъ правительственныхъ училищъ для туземцевъ, образовавшееся изъ первоначально здѣсь основанной британскими властями спеціальной школы санскритовѣдѣнія и преуспѣвающее уже въ теченіе ста лѣтъ. За послѣднее время число слушателей возросло до семисотъ, подъ вліяніемъ талантливаго директора Griffith и оріенталиста Arthur Venis.
   Весьма кстати вспомнить, что этотъ разсадникъ знаній существуетъ чуть-ли не на томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ браминскіе мудрецы Капила и другіе развивали каждый свою сложную философскую систему, а великій грамматикъ Панини намѣчалъ дивныя опредѣленія "стройной рѣчи боговъ и Ведъ". Какъ-бы для большей иллюзіи, за стѣнами училища виднѣется странный высокій монолитъ очень давняго періода, перевезенный сюда съ обломками изваяній изъ Сарната и аналогичныхъ съ нимъ по значенію окрестностей, нынѣ почти забытыхъ исторіей и оживляемыхъ лишь проблесками археологическихъ открытій.
   Минуя городъ, мы ѣдемъ садами и невзрачной равниной. Слѣва выдѣляется ограда какой-то кумирни съ красно-голубою кровлей. Крики обезьянъ слабо долетаютъ оттуда до нашего слуха. Два-три уродливыхъ рыжеватыхъ животныхъ даже выглядываютъ изъ-за обрамляющихъ ее деревьевъ на дорогу. Тамъ -- извѣстнѣйшее капище "кровожадной" Дурги, вокругъ котораго въ волю тунеядствуютъ сотни человѣкоподобныхъ тварей, пользующихся со стороны индусовъ и почетомъ, и лаской, что выражается щедрыми Приношеніями и непротивленіемъ всякому безчинству обезьянъ, когда онѣ предпринимаютъ грабительскіе походы на сосѣднее, а то и на дальнее жилье.
   Послѣднія долго считались почти неприкосновенными, но съ нѣкоторыхъ поръ благоразуміе жрецовъ беретъ верхъ надъ пошлыми суевѣріями, и "двуногихъ" тварей по ночамъ стараются сплавлять цѣлыми стадами въ джонгли за рѣку.
   Отсюда царю Соломону какъ рѣдкость добывали павлиновъ и обезьянъ! На порогѣ индійскаго рая, т. е. у струй Ганга, бенаресскія представительницы близкой людямъ породы могли казаться еще оригинальнѣе и забавнѣе, еще сверхъестественнѣе по своимъ качествамъ, чѣмъ болѣе дикія чада лѣсовъ...

-----

   Августѣйшіе путешественники переправляются на правый берегъ священнаго тока водъ, гдѣ на крутомъ обрывѣ (въ 7 в. отъ города) раскинутъ Рамнагаръ, резиденція по титулу одноименнаго съ городомъ махараджи, который однако не имѣетъ владѣній и живетъ близь него, какъ частный человѣкъ. Громкій санъ его отнюдь не соотвѣтствуетъ скромному дѣйствительному положенію. "Владыка Бенареса", "подобіе одного изъ Царей-Волхвовъ", притекшихъ по преданію за таинственной звѣздой съ Востока поклониться Предвѣчному Младенцу,-- едва-ли не единственный въ странѣ "князь браминской крови" (хотя и касты низшаго подраздѣленія), находясь непосредственно около духовнаго центра Индіи (въ сущности при довольно убогой внѣшней обстановкѣ) производитъ и долженъ производить на пришельцевъ съ Запада скорѣе печальное и тяжелое впечатлѣніе...
   Конечно, время -- безжалостный палачъ, но когда оно уничтожаетъ или умаляетъ матеріальныя созданія духа человѣческаго, съ фактомъ забвенія или съ величіемъ многихъ руинъ еще миришься и даже порою проникаешься къ нимъ благоговѣніемъ: если однако жизненныя формы -- тѣ же, но въ каррикатурномъ видѣ и неестественномъ освѣщеніи -- наше мыслящее "я" противъ воли протестуетъ отъ сознанія, какъ обидна дѣйствительность... Нѣчто похожее приходится испытывать, напримѣръ, сегодня, приближаясь къ декорированной пристани махараджевыхъ палатъ, надъ которой заняли ведущую въ гору тропу три-четыре слона, столь необходимые съ точки зрѣнія индійскаго оффиціальнаго пріема.
   Рамнагаръ! ... Въ наши дни -- пустое, хотя и звучное названіе старой крѣпости, гдѣ когда-то (да, впрочемъ, и недавно -- при великомъ государственномъ дѣятелѣ прошлаго вѣка, Уорренъ Гастингсѣ) туземные представители браманизированнаго народа мнили себя самостоятельными и непобѣдимо-властными! Положимъ, ихъ иногда (съ XII в.) громилъ исламъ, положимъ, близость европейцевъ ощущалась съ каждымъ вѣкомъ замѣтнѣе; но сильные иллюзіей своего прежняго случайнаго могущества (правда, въ очень тѣсномъ районѣ!) и относительнаго значенія, предшественники нынѣшняго развѣнчаннаго князя держались здѣсь еще надъ толпой въ видѣ чего-то органически съ нею связаннаго и какъ-бы устойчиваго.
   Около 1780 года богатый мѣстный махараджа Чейтъ-Сингъ, уплатившій сотни тысячъ червонцевъ поддерживавшей его противъ соперниковъ остъ-индской компаніи, наконецъ утомился постоянными требованіями о присылкѣ непомѣрно крупной дани (подъ конецъ съ него спросили сразу -- въ видѣ жестокой, несправедливой пени -- пять милліоновъ рублей) и отказался выставлять въ пользу англичанъ болѣе 1000 сипаевъ. Уорренъ Гастингсъ тогда прямо отправился съ конвоемъ къ строптивому туземному правителю, и, несмотря на то, что этотъ его встрѣтилъ далеко на дорогѣ и въ знакъ дружелюбія положилъ ему на колѣни свою чалму, предательски велѣлъ арестовать князя на зарѣ въ его собственномъ дворцѣ.
   Ясно, какъ возмутилась бенаресская чернь: цѣлые сонмы тихихъ богомольцевъ вооружились, сплотились, двинулись на выручку популярнаго среди нихъ Чейтъ-Синга. Свыше двухъ или трехсотъ солдатъ калькутскаго генералъ-губернатора (цифра огромная для того періода и даже теперь!) кровью заплатили за нанесенную обиду. Махараджа успѣлъ бѣжать во время смятенія, спустившись со стѣны, на нѣсколькихъ скрѣпленныхъ вмѣстѣ повязкахъ, въ лодку на рѣкѣ. Когда распространилась вѣсть объ его освобожденіи, незлобивые индусы отступили въ городъ, продолжая однако сбираться скопищами, на случай нападенія со стороны Уорренъ Гастингса.
   Чейтъ-Сингъ писалъ ему, прося забыть о кровопролитіи. Сосѣдняя Индія волновалась. До царства Оуда доходило негодованіе населенія,-- и тѣмъ не менѣе, стоило остъ-индской компаніи послать къ Бенаресу отрядъ настоящихъ войскъ, и тридцатитысячная громада добровольныхъ защитниковъ махараджи разсѣялась. Тщетно взывалъ Чейтъ-Сингъ въ посланіяхъ къ другимъ единоплеменнымъ властителямъ: "Мои поля обработаны, мои деревни переполнены жителями, мое княжество -- цвѣтущій садъ, мои подданные благоденствуютъ. Въ мой Бенаресъ стекаются важнѣйшіе въ странѣ купцы, вѣря въ то, что собственность тутъ обезпечена. Сокровища Маратовъ, сикховъ, джатовъ и отдаленнѣйшихъ рассъ Индіи скопляются въ чертѣ моего города. Сюда безбоязненно идутъ (подъ покровъ святынь) и вдовы, и сироты. Въ моихъ владѣніяхъ путникъ вездѣ спокойно слагаетъ съ плечъ ношу и, не зная опасеній, отдыхаетъ. Посмотрите рядомъ съ тѣмъ, въ какомъ положеніи находится край, завоеванный англичанами: голодомъ и нищетой, разбойничьими подвигами, заброшенными пашнями, вымершимъ жильемъ,-- вотъ чѣмъ онъ отмѣченъ въ глазахъ наблюдателя. Этимъ иноземцамъ мало было разорять меня: они пожелали моихъ земель, моей крѣпости, моей чести, моей бѣдной семьи. Воспрянемъ, друзья! Изгонимъ хищныхъ пришельцевъ! Это -- общее дѣло, за которое слѣдуетъ постоять."
   Въ результатѣ Рамнагаръ окончательно достался Уорренъ Гастингсу, и въ княжескихъ кладовыхъ нашли около 2 1/3 милліоновъ рублей. Какъ щедро тогда себя вознаграждали участники такихъ походовъ, видно, напр. изъ слѣдующаго: начальникъ отряда маіоръ Пофамъ взялъ изъ конфискованнаго имущества лично для себя 360,000 р., прочіе офицеры -- отъ 40 до 56,000, солдаты -- до 14,000 каждый! Развѣ удивительно послѣ того слышать, что Индія, при всей мудрости господствующихъ въ ней порядковъ, de facto опустошена, изсякаетъ въ самыхъ корняхъ: отъ перехода богатствъ въ чужія руки? Остъ-индская компанія, не удовольствовавшись захватомъ стратегически жалкой твердыни, вскорѣ отобрала еще тридцать милліоновъ рублей у двухъ вдовствующихъ султаншъ царства Оудъ, какъ-бы въ наказаніе за сочувствіе протестовавшимъ у Бенареса. Но такого рода симпатіи были въ сущности совершенно естественны въ виду долгой общепризнаваемой политической связи здѣшнихъ махараджей съ могущественнымъ Лэкноу. Англійскія власти лишь въ 1775 г. оттягали себѣ право на нѣкотораго рода главенство надъ важнѣйшимъ центромъ индуизма.
   Чейтъ-Сингъ тщетно пытался усидѣть (въ 85 в. къ югу отъ Бенареса) въ своемъ укрѣпленномъ замкѣ Биджиргаръ, затѣмъ скрылся въ горы области Бунделькундъ и умеръ двадцать лѣтъ спустя изгнанникомъ у Гваліора, памятуя, какъ его брошенный въ Рамнагарѣ гаремъ съ 300 женщинъ грубо обыскивали иноземные солдаты, какъ съ его плѣнной матери снимали украшенія, какъ съ неповиннаго города взыскали еще четыре милліона рублей контрибуціи. Эта столь любопытная и столь понятная намъ Азія черезчуръ богата случаями однороднаго характера!

-----

   Августѣйшихъ путешественниковъ встрѣчаетъ у пристани его высочество махараджа бенаресскій Прабу Нараянъ Сингъ со старшимъ взрослымъ сыномъ: они -- потомки юноши-племянника Чейтъ-Синга, котораго Уорренъ Гастингсъ намѣтилъ послѣднему въ номинальные преемники, отобравъ однако всякую власть и назначивъ сюда въ окрестности особаго полномочнаго резидента.
   Развѣнчанная династія изъ "браминскаго Іерусалима" еще обладаетъ очень хорошими средствами, довольно значительными помѣстьями, правомъ на салютъ въ 13 выстрѣловъ со стороны королевскаго правительства.
   При отсутствіи честолюбивыхъ стремленій, она живетъ (уже долѣе вѣка) внѣ внутренней борьбы, волнующей Индію. Съ тѣхъ поръ здѣсь въ центрѣ дважды убивали англійскихъ чиновниковъ, вспыхивалъ въ 1857 г. мятежъ, въ молчаливомъ негодованіи морилъ себя голодной смертью народъ (что считается грознымъ нравственнымъ явленіемъ, коего послѣдствія, согласно мѣстнымъ суевѣріямъ, всецѣло должны ложиться на вызвавшихъ его); но въ Рамнагарѣ царили видимая тишина и довольство. Священныя струи Ганга, несущаго въ знойныя моря "снѣжную" тайну заоблачно-дивныхъ Гималаевъ, словно убаюкали и смирили наслѣдниковъ Чейтъ Синга.
   Въ посѣщаемую Наслѣдникомъ Цесаревичемъ крѣпость достопамятнѣйшимъ гостемъ пріѣзжалъ раньше, къ дядѣ нынѣшняго князя, принцъ Уэльскій, вступившій на этотъ берегъ въ вечернее время, при ослѣпительномъ блескѣ серебряныхъ факеловъ и эффектной иллюминаціи рѣчнаго обрыва.
   Ихъ Высочества направляются къ рамнагарскимъ палатамъ съ окружающимъ ихъ городкомъ, сидя на слонахъ, лѣниво переваливающихся на пути въ гору. У воротъ и во дворѣ, близь "краснаго крыльца" стоитъ немногочисленная стража въ убогомъ средневѣковомъ вооруженіи. Подобіе почетнаго караула въ панцыряхъ вызываетъ въ европейцѣ понятное изумленіе. Вступая-же въ дворцовыя залы, обставленныя отчасти на европейскій ладъ, ощущаешь какое-то смѣшанное чувство горечи и разочарованія.
   Но вотъ передъ возвышенными сѣдалищами махараджи и его Гостей заунывно дрогнули звуки туземной плясовой музыки. Три старыхъ безцвѣтныхъ баядерки медленнымъ хороводомъ двинулись вдоль "троннаго" покоя... Съ миѳическихъ временъ въ странѣ принято тѣшить взоры властителей граціею дѣвушекъ, отдавшихъ себя на служеніе хореографическому искусству. Сами боги любуются въ недосягаемыхъ чертогахъ совершенно аналогичною пляскою сверхъ-естественныхъ прекрасныхъ существъ. Бенаресъ издревле славится баядерками, которыхъ даже выписываютъ въ отдаленнѣйшія части Индіи. Въ Рамнагарѣ, конечно, нельзя -- несмотря на поверхностный отпечатокъ новѣйшей цивилизаціи -- обойдтись безъ танцевъ ("научъ"), почти обязательныхъ въ каждомъ случаѣ высокоторжественнаго пріема.
   Затѣмъ идетъ традиціонное увѣнчиваніе гирляндами, поднесеніе розовой воды или какой-то иной благовонной эссенціи. Августѣйшіе путешественники со свитой снимаются вмѣстѣ съ радушнымъ хозяиномъ, большимъ любителемъ фотографіи. Первая группа сдѣлана на террассѣ дворца, вторая -- у главнаго подъѣзда: на слонахъ. Махараджа показываетъ Имъ охотничьи трофеи (особенно массы тигровыхъ шкуръ) и бездѣлушки изъ слоновой кости, составляющія настоящую коллекцію образчиковъ превосходной туземной рѣзьбы, приглашаетъ отправиться за рѣку, въ свой заповѣдный лѣсъ, изобилующій звѣрьемъ и дичью. Прабу Нараянъ -- одинъ изъ видныхъ спортсмэновъ Индіи.
   Намъ остается замкнутой и даже въ общихъ чертахъ неуловимой домашняя, такъсказать духовная жизнь этого симпатичнаго князя. Тамъ, за стѣнами дурбарной залы (гдѣ-то надъ пристанью) есть, какъ говорятъ, интереснѣйшій храмъ въ честь Ведавіаса, чудеснаго собирателя ведаическихъ пѣснопѣній и заклинаній, который по дорогѣ въ Бенаресъ, приближаясь къ цѣли странствованія (къ столь великой святынѣ!) вдругъ умилился и рѣшилъ, что съ него достаточно счастья дойдти до Рамнагара. Тутъ онъ освятилъ берегъ, считавшійся гораздо менѣе благополучнымъ, чѣмъ противоположный, и учредилъ праздничное богомолье съ января на февраль, съ цѣлью привлекать отовсюду (между прочимъ, также изъ "гордаго" сосѣдняго города) индусовъ, жаждущихъ обряда и очищенья.

-----

   Жарко и свѣтло на царственномъ Гангѣ. Огромная пестро раскрашенная баржа подъ тентомъ, съ деревянными примитивной работы конями на носу, плавно скользитъ по направленію къ скученнымъ храмамъ и зданіямъ центра браминскихъ божествъ. Мы почему-то не видѣли (въ Рамнагарѣ) созданную для культа махараджи мраморную статую женскаго генія рѣки, по которой насъ катитъ теченіе. А жаль! Оригинальный кумиръ, по описанію осматривавшихъ его, изображенъ въ діадемѣ и возсѣдаетъ на изваянномъ крокодилѣ, являющемся эмблемою этихъ самыхъ водъ. У богини -- руки: въ одной -- лотосъ, въ другой -- "лота" (металлическій сосудъ), третья просто опущена, четвертая слегка приподнята. Дравидо-арійское творчество такъ много подразумѣваетъ подъ символической фигурой дочери горъ,-- единственной въ своемъ родѣ "Ганга" (отъ санскритскаго gam -- идти), что, дѣйствительно, съ разныхъ точекъ зрѣнія любопытно было бы всмотрѣться въ нее, приступая къ бѣглому обозрѣнію таинственнѣйшаго изъ азіатскихъ городовъ.
   Отчего она пользуется такимъ значеніемъ и обаяніемъ? Откуда могла возникнуть столь пламенная вѣра въ ея магическія свойства? Что въ поклоненіи "божественной" рѣкѣ достойно размышленія, истолкованія?
   Влага вообще чтится на Востокѣ. Культъ змѣй, по всей вѣроятности, связанъ съ первобытными представленіями о струящейся водѣ. Веды именуютъ животворные водяные токи богинями, "матерями земли". Гдѣ природа -- мачиха, если нѣтъ орошенія; тамъ человѣкъ естественно поклоняется олицетворенному источнику плодородія. Кто же болѣе Ганга подходитъ въ умѣ индусовъ къ олицетворенію щедротъ по отношенію тружениковъ-пахарей, изъ которыхъ въ сущности состоитъ девять десятыхъ населенія страны?
   На протяженіи тысячъ верстъ онъ его питаетъ и роститъ. Цѣлыя поколѣнія лѣпятся на увлажаемой имъ почвѣ, такъ-сказать исключительно по милости его утучняющаго ила и никогда неизсякающихъ струй. Дѣтище Гималаевъ вообще гораздо полноводнѣе благодѣтельнаго Нила, и притомъ, въ такихъ мѣстностяхъ, гдѣ не имѣется близкой подпочвенной влаги, гдѣ нѣтъ хорошихъ колодцевъ.
   Образуясь въ далекихъ горахъ почти недосягаемаго сѣвера, важнѣйшая индійская рѣка сначала порывисто устремляется отъ роднаго ледника, съ высоты 13,800 футовъ надъ уровнемъ моря. Міросозерцаніе браманистовъ какъ-то невольно поэтизируетъ происхожденіе Ганга изъ чуждыхъ знойному югу снѣговъ. Вишнуиты убѣждены, что онъ пробивается наружу въ "Вайкунтѣ", наилучезарнѣйшемъ раю ихъ бога, брызнувъ изъ-подъ его чудотворной стопы. Шиваиты, напротивъ, рисуютъ ищущую воплощенія рѣку спускающеюся съ неба по окованнымъ стужею волосамъ ихъ завѣтнаго божества; страшный Шива, застывшій (среди заоблачныхъ чертоговъ своего "Кайласа") въ созерцаніи мертваго простора вкругъ горныхъ окрестныхъ вершинъ, точно вошелъ вдругъ въ положеніе жаждущихъ пробужденія полуденныхъ странъ и является проводникомъ творческаго тока водъ, низвергающихся съ головы и плечъ этого настоящаго владыки вселенной: правда, онъ разрушаетъ, но онъ же первоначально и способствуетъ всякому созиданью.
   Рѣка, по которой скользитъ барка Гостей бенаресскаго махараджи, считается чуть-ли не самой священной въ Индіи. Недаромъ, есть даже большой народный праздникъ (Дасахара), исключительно памятующій нисхожденіе ея съ небесъ. Искупаться въ ней тогда, принося въ жертву цвѣты и злаки, значитъ загладить грѣхи десяти предъидущихъ существованій. Впрочемъ, брамины, обитающіе на берегахъ Нэрбуды (въ Декканѣ) и Кавери (на югѣ, въ Мадрасскомъ президентствѣ), почему-то предсказываютъ, будто обаяніе Ганга вскорѣ исчезнетъ и перейдетъ къ двумъ послѣднимъ, какъ обладающимъ еще большею способностью очищать отъ грѣховъ. Пока, однако, нѣтъ осязательныхъ доказательствъ тому, чтобы подобный переворотъ во внутренней жизни края дѣйствительно совершился. Милліоны богомольцевъ по прежнему наводняютъ нѣкоторые особенно излюбленные пункты исцѣляющей и духовно возрождающей рѣки, уносятъ отсюда въ даль сосуды съ ея влагой, освѣжаютъ ею запекшіяся уста тяжко больныхъ и умирающихъ. Постоянно находятся ревнители "хожденія съ молитвой вдоль Ганга", (что называется "Прадакшина") отъ истоковъ до устьевъ и обратно по противоположному побережью. Иные индусы, путешествуя такимъ образомъ, послѣ каждаго шага падаютъ ницъ, затѣмъ ступаютъ впередъ, начиная съ мѣста, котораго только-что коснулись челомъ, опять ложатся на землю и т. д. Подобный подвигъ-переходъ въ совокупности продолжается нерѣдко шесть мучительныхъ лѣтъ. Одинаково поступаютъ сѣверные буддисты (ламаиты), безконечно много времени затрачивая на посѣщеніе своихъ крайне разбросанныхъ религіозныхъ центровъ. При этомъ нерѣдко проходится тотъ же искусъ.
   Не довольствуясь существованіемъ видимаго Ганга (длиною въ 3000 верстъ), туземцы повсюду въ странѣ ищутъ незримой связи различныхъ водоемовъ съ его великимъ лономъ. Кто глубоко вѣрилъ въ нее, силой упованія могъ по преданію притягивать, куда угодно, подземное теченіе неисчерпаемой рѣки. Вотъ отчего частицами ея признается въ Индіи немало колодцевъ, изъ коихъ едва-ли не самый извѣстный находится въ Гангакандапурѣ (въ округѣ Трич

НА ВОСТОКЪ.

ПУТЕШЕСТВІЕ ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ II НА ВОСТОКЪ
(ВЪ 1890--1891).

АВТОРЪ-ИЗДАТЕЛЬ КН. Э. Э. УХТОМСКІЙ

ИЛЛЮСТРИРОВАЛЪ H. Н. КАРАЗИНЪ.

Т. III.

С. ПЕТЕРБУРГЪ.
ЛЕЙПЦИГЪ: Ф. А. БРОКГАУЗЪ.

1897.

   

ОГЛАВЛЕНІЕ.

ЧАСТЬ V.

   ЭПИЛОГЪ
   НАГАСАКИ И КАГОСИМА
   ПОСЛѢ ЗЛОДѢЙСКАГО ПОКУШЕНІЯ
   НА ГРАНЯХЪ НАШЕЙ АЗІИ
   СРЕДИ АМУРСКАГО КАЗАЧЬЯГО ВОЙСКА

ЧАСТЬ VI.

   ВЪ ЗАБАЙКАЛЬИ
   ВЪ ИРКУТСКОМЪ РАІОНѢ
   ВЪ ЕНИСЕЙСКОЙ ГУБЕРНІИ
   ВЪ ТОМСКОЙ ГУБЕРНІИ
   ПО ТОБОЛЬСКОЙ ГУБЕРНІИ
   ВЪ РАІОНѢ СТЕПНАГО ГЕНЕРАЛЪ-ГУБЕРНАТОРСТВА
   ВЪ ОРЕНБУРГСКОМЪ РАІОНѢ
   ПРАЗДНИКЪ УРАЛЬСКАГО ВОЙСКА
   

ЭПИЛОГЪ.

   Пятая и шестая части труда "На Востокъ" представляютъ собою лишь краткое полу-оффиціальнымъ слогомъ изложенное résumé всего, что могло и должно было найдти себѣ мѣсто въ изданіи, гдѣ однако на полутора тысячѣ страницъ едва улеглась десятая доля накоплявшагося матеріала. Первымъ яркимъ отраженіемъ поучительныхъ странствованій неутомимо-любознательнаго Первенца Бѣлаго Царя по экзотическимъ краямъ была Выставка, съ благотворительными цѣлями устроенная генералъ-адъютантомъ Посьетомъ и Н. А. Сытенко (отъ имени Императорскаго Общества спасанія на водахъ) въ роскошныхъ залахъ Эрмитажа (съ Невы), зимою 1893--94 г.
   Далекое и многотрудное путешествіе Его Императорскаго Высочества Наслѣдника Цесаревича до Японіи и по Сибири, представляя не только государственно-русскій, но и культурно-историческій, глубокій художественный интересъ,-- о чемъ свидѣтельствуютъ сужденія всей иностранной печати,-- чрезвычайно любопытно было, между прочимъ, и по разнородности предметовъ, пріобрѣтенныхъ на Востокѣ или принятыхъ въ даръ какъ выраженіе искренняго чужеземнаго привѣта или трогательнѣйшихъ вѣрнопрсданныхъ чувствъ.
   Подробная опись отдѣльныхъ вещей, въ связи съ группировкою ихъ по странамъ, своевременно была сдѣлана въ Управленіи Собственнымъ Его Величества Дворцомъ В. И. Сигелемъ и г. Пехомъ, подъ непосредственнымъ наблюденіемъ покойнаго генералъ-лейтенанта А. С. Васильковскаго.
   Коллекціи въ теченіе двухъ зимъ хранились въ Аничковомъ и въ Зимнемъ дворцахъ. Когда ихъ Высочайше разрѣшено было сдѣлать доступыми публикѣ, мнѣ пришлось написать небольшое предисловіе къ составлявшемуся тогда же каталогу, которое въ отрывкахъ и привожу. Изъ нихъ ясно видно, какое громадное значеніе имѣло почти трехсотдневное путешествіе нынѣ благополучно царствующаго Государя Императора на Востокъ.
   "Проходя вступительную залу, гдѣ величаво красуется модель крейсера "Память Азова", занимающаго столь выдающееся мѣсто въ исторіи нашей морской славы и въ ореолѣ новѣйшихъ событій,-- измѣривъ взорами пути слѣдованія Наслѣдника Цесаревича вкругъ Азіи и по ней, посѣтитель сразу переносится смѣлыми рисунками Каразина въ страну чудесъ, въ царство поэзіи, въ область египетскаго отживающаго великолѣпія и все еще юной индійской старины. Въ комнатѣ съ воспоминаніями изъ Каира и вообще съ Нила, названной "Египетскимъ отдѣломъ", интересно оригинальное блюдо, поднесенное Престолонаслѣднику представителями немногочисленной тамъ русской колоніи. Орнаментъ изъ лотосовыхъ листьевъ по краямъ, сфинксы со скрижалью, на которой іероглифическимъ письмомъ начертано имя Наслѣдника Цесаревича,-- наконецъ, воспроизведеніе туземныхъ памятниковъ на серебрѣ,-- все это какъ нельзя лучше подходитъ къ выгравированнымъ на немъ же іероглифамъ съ пожеланіями благоденствія.

   "Отраженіемъ прежняго и отчасти современнаго блеска восточныхъ Дворовъ являются слѣдующія затѣмъ индійскія витрины и пышныя ткани, одно разсматриваніе которыхъ могло бы занять часы. Гармонично подобранныя и развѣшенныя умѣлою рукой нашей извѣстной художницы Е. П. Самокишъ-Судковской, онѣ (вмѣстѣ съ причудливыми представителями браминскаго пантеона) служатъ яркимъ преддверіемъ дальнѣйшихъ болѣе замѣчательныхъ отдѣловъ.
   "Изъ Индіи привезены узорчатыя цвѣтныя матеріи (Kincob), шитыя золотомъ и серебромъ. Знатоки усматриваютъ тождество между ними и прославленными на Западѣ въ средніе вѣка сицилійскими драгоцѣнными вышивками, искусство приготовленія которыхъ занесено арабами изъ разрушеннаго царства Сассанидовъ, откуда вожди ислама выводили и вплоть до Испаніи разселяли колоніи побѣжденныхъ иранцевъ, а въ томъ числѣ и ремеслснниковъ-индусовъ. Пребывая въ такихъ торговопромышленныхъ центрахъ страны, какъ Бомбей, какъ столица Гуджсрата -- Ахмедабадъ, Аджмиръ, Агра, Бенаресъ и т. д., Его Императорское Высочество имѣлъ возможность сдѣлать хорошій выборъ изъ шелковыхъ издѣлій туземнаго характера и колорита.

   "Особеннымъ изяществомъ отличаются пріобрѣтенныя въ сѣверныхъ частяхъ гигантскаго полуострова тонкорунныя, нѣжноцвѣтныя шали ("шала" по-санскритски означаетъ "полъ" или "комнату", встарь устилавшуюся и завѣшивавшуюся въ княжескихъ палатахъ изобиліемъ тканей, какихъ теперь, пожалуй, и не существуетъ). Отдѣлка оружія, купленнаго въ Раджпутанѣ, любопытна потому, что даетъ понятіе о развитіи сложнаго индійскаго орнамента, вначалѣ служившаго, главнымъ образомъ, для украшенія оружія. Коллекція дивныхъ миніатюръ должна вызвать восхищеніе въ каждомъ, кто вглядится въ безподобное сочетаніе красокъ на крайне ограниченной поверхности овала этихъ изображеній.
   "Предметы, привезенные Наслѣдникомъ Цесаревичемъ изъ Индіи, вдвойнѣ цѣнны, въ виду происходящаго тамъ нынѣ весьма быстраго упадка туземныхъ искусствъ и ремеслъ, вызваннаго неравною борьбой мѣстныхъ тружениковъ-артистовъ съ наплывомъ англійскихъ дешевыхъ товаровъ, что (въ связи съ постепеннымъ обѣдненіемъ населенія, съ угасаніемъ правящихъ коренныхъ династій, когда-то блиставшихъ роскошью и широкими потребностями,-- въ связи съ тѣмъ, наконецъ, какъ часто по наслѣдству передающаяся тайна умѣнія что-нибудь сработать, за отсутствіемъ спроса, окончательно забывается), разумѣется, наводитъ на печальныя размышленія.

   "Убитое Наслѣдникомъ Цесаревичемъ чудовище съ Явы, на панцырѣ котораго рѣзко бросается въ глаза огнестрѣльная рана,-- экзотическая прелесть сіамскаго орнамента, лѣпящагося и на предметахъ роскоши, и на кровлѣ удачно сфотографированныхъ зданій,-- рядомъ на портретахъ привѣтливо-благообразный обликъ его величества короля Чулалонгкорна и типичное одѣяніе королевы,-- что можетъ быть самобытнѣе по своимъ отличительнымъ признакамъ, безконечно много говоря фантазіи! Лишь переступая порогъ индо-китайскаго міра, чувствуешь себя въ районѣ тропиковъ и соприкосновенной къ нимъ жизни. Трофеи слоновыхъ загоновъ, наглядное изображеніе (на гравюрѣ) затворовъ, гдѣ мечутся стада полоненныхъ человѣкомъ лѣсныхъ гигантовъ, рисунки внутренности буддійскаго храма и несущихся по священнымъ рѣкамъ барокъ повелителя Сіама -- какъ нельзя болѣе кстати подходятъ къ предметамъ Аннамскаго происхожденія, передъ которыми посѣтитель естественно остановится въ молчаливомъ изумленіи Мѣсто и причина принесенія ихъ въ даръ заслуживаютъ вниманія. Когда Его Императорское Высочество гостилъ во французскомъ главномъ городѣ, на побережьяхъ Тихаго океана, къ флагманскому фрегату явилась депутація изъ туземцевъ, съ почтенными старѣйшинами и бонзами во главѣ, дабы четырехкратно поклониться Ему по древнему обычаю до земли (какъ это дѣлалось ими встарь, пока страною правили единовѣрные и единоплеменные имъ цари). Лицезрѣя въ Наслѣдникѣ Цесаревичѣ Первенца Бѣлаго Царя, коего Именемъ и обаяніемъ полонъ весь Востокъ, почитая въ Августѣйшемъ путешественникѣ Высокаго Гостя, прибывшаго въ ихъ буддійскій край изъ дорогаго для нихъ въ религіозномъ отношеніи Бенареса, аннамскіе "духовные и старики" отъ чистаго сердца пали ницъ передъ милостиво ихъ принявшимъ Великимъ Княземъ, причемъ поднесли красный лакированный престолъ стараго образца и невѣроятно уродливаго генія охоты, въ созданіи котораго сказалась необузданность азіатскаго народнаго творчества.

   "Неподвижно сосредоточенный, во всѣхъ линіяхъ и деталяхъ размѣренно-спокойный Китай интереснымъ контрастомъ идетъ смежно съ причудливыми особенностями когда-то ему подвластныхъ государствъ (Аннама и Сіама). На первомъ планѣ красуются знаменательныя носилки, въ которыхъ (впервые со времени сношеній Небесной Имперіи съ Западомъ) именитѣйшій иностранный Князь съ царскими почестями вступилъ на почву радушно настроеннаго Кантона, вообще извѣстнаго своею неискоренимою непріязнью ко всему европейскому.
   Паланкинъ Наслѣдника Цесаревича, торжественно пронесенный узкими улицами или точнѣе закоулками мятежнѣйшаго изъ китайскихъ приморскихъ городовъ, представляетъ собою предметъ громаднѣйшей исторической важности, какъ неопровержимое доказательство нашего "мирнаго" вліянія и всего будущаго Русской Азіи.
   "На Выставкѣ встрѣчаются портреты богдыханскихъ вице-королей, лично привѣтствовавшихъ Его Императорское Высочество и неусыпно заботившихся о благополучномъ проѣздѣ Его по Жемчужной и по Голубой рѣкѣ. Крайне типичныя лица, выражающія заразъ и глубоко-консервативную натуру этихъ государственныхъ дѣятелей, и прозорливость патріотовъ, которыми осторожное сближеніе съ Западомъ признается за культурную необходимость, чрезвычайно хороши среди прекрасныхъ по исполненію издѣлій ихъ родины.
   "Уже въ отдѣлѣ Индіи, поднесенная калькутскими армянами серебряная маленькая пагода (изъ священной для буддистовъ Будда-Гайи) могла казаться далеко не заурядною работой,-- но въ Китаѣ тщательность отдѣлки подобнаго рода вещей еще поразительнѣе.
   "Модель кумирни изъ Пекина, блюдо съ тонко гравированными поверхностями (отъ мастеровъ провинціи Хубэй и изъ Тяньцзина), цѣлое стихотвореніе на одномъ такомъ приношеніи (съ изъявленіемъ радости нашихъ ханькоусскихъ чаеторговцевъ по поводу посѣщенія Престолонаслѣдникомъ ихъ края), все это служитъ достойнымъ pendant къ дорогимъ кантонскимъ вышивкамъ, разнохарактернымъ флаконамъ-табакеркамъ, наконецъ, нефритовой печати, которой въ сущности нѣтъ цѣны.
   "Случайно исчезнувшая во время какихъ-нибудь военныхъ смутъ изъ предѣловъ богдыханскаго дворца и пріобрѣтенная извѣстнымъ въ Китаѣ коллекціонеромъ А. Д. Старцевымъ, она (въ числѣ подарковъ Наслѣднику Цесаревичу) занимаетъ, безспорно, выдающееся мѣсто. Тишиною духа вѣетъ отъ вырѣзанныхъ на зеленоватомъ камнѣ начертаній, повѣствующихъ о томъ, что мудрый семидесятилѣтній императоръ Цянь-Лунь, достигнувъ возраста, до котораго раньше, за тысячи лѣтъ, дожило лишь шесть богдыхановъ, добровольно сложилъ съ себя власть и передалъ ее сыну, утѣшаясь сознаньемъ, что цѣлесообразно управлялъ своимъ государствомъ, И высказывая наслѣдникамъ пожеланія о долгоденствіи, благополучіи. Нефритъ обдѣланъ былъ именно въ формѣ печати, дабы увѣковѣчить событіе.

   "У портрета хунанско-хубэйскаго генералъ-губернатора Чжанъ-чжи-дуна положенъ вѣеръ, на золотистомъ фонѣ котораго написано цѣлое китайское привѣтствіе въ метрической формѣ: "Всероссійскій Наслѣдникъ Цесаревичъ прибылъ въ Ханькоу на обѣдъ въ зданіе Цинъ-Чуанге, и т. д. Самъ вице-король написалъ и представилъ Ему этотъ вѣеръ."
   "Большинство китайскихъ вазъ -- съ казеннаго завода въ южной провинціи Цзянъ-си и куплено въ г. Зю-цзянъ (Кіу-кіангѣ) на Голубой рѣкѣ.
   "Изобиліе вещей, поднесенныхъ населеніемъ Японіи, объясняется чувствами горячей симпатіи, которая всюду въ немъ пробудилась къ Особѣ Дорогаго Гостя послѣ злополучнаго Отсу. Безчисленные адресы, наивно-задушевнѣйшія (по формѣ) простонародныя благопожеланія, высоко-художественныя вазы на-ряду съ забавными масками и куклами,-- вотъ что составляетъ важнѣйшій по количеству элементъ въ богатствѣ отдѣла "Страны Восходящаго Солнца". Онъ достаточно самъ за себя говоритъ неопредѣлимыми переливами красокъ, изящностью очертаній, жизнерадостнымъ отпечаткомъ, который ей всѣхъ болѣе присущъ на дальнемъ Востокѣ. Оттого-то здѣсь собрано такъ много того, что наиболѣе правильно характеризовать словомъ grotesque.

   "Шелковыя ткани -- преимущественно внутренно-японскаго производства изъ славящагося ихъ изготовленіемъ пригорода Нисидзинъ у прежней столицы Кіото, гдѣ Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ подробно осматривать извѣстнѣйшую фабрику чрезвычайно прочной и красивой такъ-называемой crêpe de Chine, а также и спеціально для Него устроенную выставку всевозможныхъ туземныхъ издѣлій, начиная отъ рѣдкихъ вышивокъ и обой -- до мелочей (вродѣ простѣйшей посуды).
   "Между моделями-игрушками различной величины легко найдти не мало интересныхъ фигуръ въ старинномъ вооруженіи, въ одеждахъ строго-національнаго покроя, съ удивительными прическами и головными уборами, съ застывшими, но какъ бы живыми лицами настоящаго японскаго типа. Вотъ картина сраженія (въ эпоху феодальнаго строя), вотъ конь, осѣдланный по средневѣковому образцу,-- неуклюжій буйволъ тащитъ занавѣшенную телѣгу, въ какой прежде путешествовали властелины,-- наконецъ, сѣдовласый старецърыбакъ, сказочное существо, бывшее когда-то человѣкомъ и спустившееся на морское дно изъ любви къ русалкѣ: когда онъ, черезъ столѣтія, чудомъ вернулся обратно на берегъ, Японія была неузнаваема ...

   "Въ массѣ превосходныхъ фотографическихъ снимковъ есть одинъ,-- очень скромный, но достойный вниманія. Это -- веревки изъ волосъ ревнительницъ буддизма, жертвовавшихъ на построеніе кумирень, съ тѣмъ, чтобы ихъ черныя, какъ вороново крыло, и необыкновенно крѣпкія пряди служили для подъема тяжестей.
   "Сибирь подавляетъ богатствомъ и разнообразіемъ. Рядъ картинъ мѣстнаго быта и производства по областямъ, сцены изъ вѣковаго служенія казачьихъ войскъ Престолу и Россіи, многотысячныя золотыя блюда въ одной залѣ со скромнымъ подношеніемъ старушки (чулками, на которыхъ вышиты: Б. Ц. X. Н.-- Боже, Царя храни!), мѣха, пестрыя одѣянія, драгоцѣннѣйшіе конскіе уборы, коверъ съ Охотскаго моря (надъ искусствомъ изготовленія котораго работали послѣднія въ своемъ родѣ мастерицы), юрта и буддійскіе боги, поучительныя модели _ изъ дерева и мамонтовой кости,-- все сливается въ огромное цѣлое, требующее отъ посѣтителей времени и вниманія. Какъ образецъ нашей національной широты взгляда и разумнаго отношенія къ элементу инородческому,-- на какой бы стадіи развитія онъ ни стоялъ,-- на Выставкѣ (въ Сибирскомъ отдѣлѣ) занимаютъ -- одинаково съ прочими -- видное и художественно выдающееся мѣсто и гольдскіе, и бурятскіе, и киргизскіе вѣрнопреданные дары."
   Для нашего инородческаго Востока Августѣйшій путешественникъ сталъ съ 1890--91 г. лучезарнѣйшимъ воплощеніемъ Милосердія и Силы, озарившихъ наши глухія отдаленнѣйшія окраины.

   Въ этомъ отношеніи крайне интересно подробное описаніе металлическихъ подношеній агинскаго бурятскаго тайши Жіанъ Бодіина Государю Императору (въ 1896 г. послѣ торжествъ Священнаго Коронованія),-- описаніе, которое стоитъ привести въ томъ видѣ, какъ выражаются сами наши инородцы.
   На одномъ букетѣ изображено восемь символовъ, обозначающихъ восемь приношеній (по монгольски Найманъ Такилъ):
   1. Бѣлый зонтъ, благовознесенный на драгоцѣнной ручкѣ "стяжанія добродѣтелей", отстраняющій и уничтожающій жаръ грѣховныхъ пожеланій.
   2. Золотыя рыбы, сдѣланныя изъ чистаго золота и живущія въ Цзамбу,-- рѣкѣ блаженства и пользы.
   3. Бѣлая раковина, символъ счастія, благолѣпнаго обращенія въ правую сторону, издающая на десять странъ свѣта пріятные звуки.
   4. Бѣлая Бадма (лотосъ), отрѣшенная отъ нечистоты и порчи, благолѣпно знаменующая собою залогъ спасительной Нирваны.
   5. Сосудъ Бумба -- нескончаемое и полное сокровище всѣхъ пожеланіи, совершенный сосудъ изъ драгоцѣнностей.
   6. Балба,-- удивительный на взглядъ рисунокъ, символъ доведеннаго до окончанія совершенства, духъ, нить счастія.
   7. Жалцанъ,-- благолѣпно воздвигнутый на вершинѣ высокаго дворца спасенія и соединенный попарно символъ побѣды или славы и могущества.
   8. Хорло,-- всегда приводящее къ безконечному совершенству, всечистѣйшее золотое тысячерадіусное колесо (держава Всемірнаго Царя).

   На ряду съ этимъ восьмичленнымъ приборомъ, на другомъ букетѣ, расположенъ другой приборъ для приношеній, подъ названіемъ Лолонъ-Ирдыни, въ составъ которыхъ входятъ:
   1. Хурдэ-Ирдыни, который служитъ символомъ совершенства, молитвы и долженъ составить предметъ благоговѣнія.
   2. Чиндамани-Ирдыни, высокое достоинство котораго составляетъ способность въ жаркое время доставлять прохладу, а въ холодное время производить теплоту. Въ мѣстѣ, гдѣ бываетъ драгоцѣнность Чиндамани не бываетъ болѣзни и безвременной смерти: она исполняетъ всякое пожеланіе и своимъ внѣшнимъ видомъ служитъ къ развлеченію Всемірнаго Царя (хана Цзагар-вади, по санскритски Чакравартина).
   3. Хатунъ-Ирдыни,-- женщина, которая обладаетъ красотой и благовоніемъ, и можетъ утолить всякую душевную тревогу. Одно прикосновеніе къ ней даетъ спокойствіе, ибо она услаждаетъ душу, не возбуждая въ ней сладострастныхъ пожеланій. Кромѣ того, она, какъ мать, печется о благѣ каждаго и увеселяетъ Всемірнаго Царя.

   4. Тушимылъ-Ирдыни,-- сановникъ, который постоянно заботится о всѣхъ одушевленныхъ существахъ, какъ о своихъ дѣтяхъ, своими щедрыми подаяніями отклоняетъ отъ нихъ всякій недостатокъ и своимъ правосудіемъ обезпечиваетъ ихъ благосостояніе. Онъ мудръ въ исполненіи всѣхъ дѣлъ своего государя, и всѣ пріобрѣтенія хана Цзагар-вади совершаются чрезъ него.
   5. Занъ-Ирдыни,-- драгоцѣнный слонъ. Онъ безъ всякихъ страданій для ѣдущаго можетъ съ быстротой вѣтра доставить его въ желаемое мѣсто и имѣетъ способность давить враговъ.
   6. Моринъ-Ирдыни,-- драгоцѣнная лошадь, на спинѣ которой водружена драгоцѣнность Чиндамани. Она обладаетъ способностью избавлять всякаго ѣдущаго на ней отъ всевозможныхъ страховъ, быстра, какъ вѣтеръ, и скоро пробѣгаетъ громадныя пространства, даже до береговъ внѣшняго моря.
   7. Цериг-ун-Ноянъ-Ирдыни,-- военачальникъ, который, по толкованію, мечемъ божественной премудрости уничтожаетъ всѣ козни, и самъ лично исполненъ силы, способной выйти съ побѣдой изо всякой битвы.
   Происхожденіе этихъ приношеній относится къ глубокой древности. Сими предметами народъ искони привѣтствовалъ своихъ царей, какъ принадлежностями Царя Всемірнаго.

   Въ агинской степи за Байкаломъ поется:
   
   По благословленію Всевышняго Бога,
   По милости несравненно добродѣтельнаго Государя
   Дающая всѣмъ вѣрноподданнымъ блаженство и мирное спокойствіе,
   Чисто истинная вѣра и праведно Монархическое Правленіе,
   Безъ внѣшнихъ враговъ и внутреннихъ смутъ,
   Да укрѣпится крѣпко, вѣчно!
   
   Повелитель всей сѣверной страны, Царь (Бѣлый по имени),
   Воплощеніе Милосердной Дара-Икэ,
   Могуществованный какъ Загхарванъ Ханъ1
   Всемилостивѣйшій Государь
   И Августѣйшее Его Семейство
   Да будутъ долголѣтны и вѣчно счастливы!
   
   Несравненный по добродѣтели,
   Милосердный какъ Арья-Бало,
   Свѣтящій среди подданныхъ какъ Мунко-Дзола2
   Наслѣдникъ Русскаго Престола
   Цесаревичъ Николай Александровичъ,
   Окружая Себя блестящей свитою,
   Осчастливилъ посѣтитъ Отдаленный Русскій Востокъ!
   
   1 Skr. Чакравартинъ, Міродержецъ.
   2 Негасимая лампада на священнѣйшихъ алтаряхъ.

   Вотъ еще одна изъ бурятскихъ пѣсенъ:
   
                       1.
   
   Нашего Царя сулдэ1 --
   Черный орёлъ, говорятъ,
   Для внѣшняго сильнаго врага --
   Знакъ неприступности Его.
   
   Государя нашего сулдэ --
   Пестрый орёлъ, говорятъ,
   Для противнаго внѣшняго врага --
   Знакъ непобѣждаемости Его.
   
                       2.
   
   Звуки "Бѣлый Царь" --
   Слава пріятная хорошая,
   Подобно лучу луны распространяясь,
   Наполнила весь свѣтъ.
   
   Звуки "Русскій Царь" --
   Слава длинная, хорошая,--
   Подобно лучу краснаго солнца
   Полна всѣхъ странъ и свѣта.
   
   1 Благословеніе или защита Бога.

                       3.
   
   Съ разумными мудрыми законами,
   Съ твердо мужественными войсками,
   Съ прямодушными сановниками --
   Отнимающая мысль Имперія.1
   
   Съ милосердіемъ проникнутыми законами,
   Съ просвѣщающими народъ науками,
   Съ весьма твердымъ Престоломъ --
   Благодатно хорошая Имперія.
   
                       4.
   
   Въ глубокомъ морѣ обитающія
   Масса -- птицы -- въ довольствѣ,
   Къ обширной Имперіи прислонившіеся
   Мы -- люди въ довольствѣ.
   
   На возвышенности горы обитающіе
   Дѣтеныши звѣрей въ довольствѣ,
   Обширными правами облеченные
   Мы -- подданные въ довольствѣ.
   
   1 Т. е. такое великое царство, что уму инородна и не объять всего, въ немъ заключающагося.

   Интересны пѣсни сложенныя Хоринскими Бурятами по случаю посѣщенія Его Императорскимъ Высочествомъ Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ и Великимъ Княземъ Николаемъ Александровичемъ родныхъ ихъ мѣстъ 18--20 іюня 1891 г.
   
   Когда распространяется жаркое солнце,
   Всякими цвѣтами поле разстилается,--
   Наслѣдникъ Цесаревичъ, посѣщая,
   Всѣхъ радостью озарилъ.
   
   Могущества и силы исполненный
   Государь Наслѣдникъ Николай,
   Посѣтивъ нашу окраину,
   Счастьемъ и удовольствіемъ наградилъ.
   
   Отъ Неба дарованною
   Равномѣрною Имперіей обладающій,
   Отъ Бурхана1 предсказанный
   Богдо-Царь Николай.
   
   Когда соблюдаешь изреченія Бурхана,
   Добродѣтель чрезмѣрно размножается:
   Бурхану-Царю поклоняясь,
   Истинное мы счастіе пріобрѣли.
   
   1 Бурханъ значить божество.

   Когда соблюдаешь законы Царя,
   Всѣ дѣянія улучшаются:
   Поклоняясь Царю-Бурхану
   Всѣхъ пороковъ избавились.
   
   Къ алмазу хаблинъ гуру1
   Твердое желѣзо притягивается,
   Силѣ нашего Царя
   Всѣ другія уступаютъ.
   
   Очищенное чистое золото
   Отъ тренія пуще свѣтлѣетъ,
   Обширной Имперіи власть
   Отъ примѣчанія пуще углубляется.
   
   Къ запаху степныхъ цвѣтовъ
   Притягивающіяся пчелы,--
   Къ справедливости законовъ и положеній
   Примыкающіе мудрецы.
   
   1 Магнить.

   Среди множества деревьевъ
   Красный цзанданъ1 выдается,
   Среди множества государствъ
   Русская Имперія выдается.
   
   Среди пріятно благоухающихъ
   Бѣлый цзанданъ выдается,
   Среди различныхъ государствъ
   Эта Имперія выдается.
   
   Плоды древа Галбарвасъ2
   Изумительно удовлетворяютъ,
   Законы и положенія Имперіи
   Всякое удовольствіе производятъ.
   
   Могущественнѣйшей Имперіи
   Неблагомыслящіе глупцы
   На берегу широкой рѣки
   Предпочитаютъ вонючій колодезь.
   
   1 Сандальное дерево.
   5 Сказочное дерево въ царствѣ блаженства.

   Кому прекративъ распутную жизнь
   Желательно преслѣдовать добродѣтель,
   Тому ученіе и науку предпочитающую
   На сію Имперію уповать должно.
   
   На солнечной сторонѣ растущіе
   Листья и цвѣты красивы,
   Наслѣдника Цесаревича окружающіе
   Царскіе сановники красивы.
   
   Отмѣнно Высокаго происхожденія
   Наивысочайшему Наслѣднику Цесаревичу,
   Въ знакъ многолѣтняго благоденствія,
   Подносимъ съ вачжрами1 сѣдалище.
   
   Силѣ внѣшнихъ враговъ
   Въ знакъ совершенной непобѣдимости,
   Царемъ свирѣпыхъ львомъ
   Изукрашенное сѣдалище подносимъ.
   
   Многихъ Властелину-Царю
   Надглавное украшеніе-балдахинъ,
   Въ знакъ неотступной защиты,
   Отъ чистаго сердца подносимъ.
   
   Злонамѣренныхъ странъ
   Знаки побѣжденія джалцаны2
   Наираспространенной славы
   Знаки высокости баданы8.
   
   1 Skr. vajra, монг. очиръ -- магическій жезлъ тибетскаго жречества, въ маломъ видѣ скипетръ громовержца Индры.
   2 Шелковое цилиндрическое украшеніе надъ богами.
   3 Ленты на тотъ же предметъ.
   
   Исполненію всякихъ дѣлъ
   Способствующими эмблемами
   Изукрашенное серебряное сѣдалище
   Просвѣщенному Наслѣднику подносимъ.
   
   Благодѣтельному Наслѣднику Цесаревичу
   Златоцвѣтный зонтъ
   Во всѣхъ обширныхъ Имперіяхъ
   Въ знакъ первенства подносимъ.

   Милосерднѣйшему Царю Николаю
   Отъ истиннаго сердца подносимъ:
   Все неблагое подавившее
   Истинное могущество да укрѣпится!
   
   На правой сторонѣ Уды1
   Находящійся дацанъ Ацагатскій
   Высокій Царь Николай
   Въѣздомъ осчастливилъ, удовольствіемъ.
   
   Стопамъ падая ницъ, поклоняясь
   Высшія благопожеланія произнося,
   Удостоились безсмертнаго благословенія,
   Высочайшаго гуманнаго милосердія.
   
   Просвѣтителя Наслѣдника Цесаревича
   Свѣтлыя очи лицезрѣя,
   Милостивымъ словамъ внимая,
   Удовольствіями чрезвычайно насладились.
   
   Посѣщеніе Государя Наслѣдника
   Дабы твердо увѣковѣчить,
   Драгоцѣнностями украшенный субурганъ
   Въ странѣ этой воздвигнемъ.
   
   Будущаго времени счастливцевъ
   Спасителя Майдари2 изображеніе,
   Императорскаго посѣщенія событіе
   Для яркости въ памятяхъ соорудимъ.
   
   Всемогущій Бурханъ!
   Царя и Царицу, во главѣ
   Любезныхъ сродственниковъ всѣхъ,
   Яшмовыя стопы да увѣковѣчь!
   
   Вышній спаситель Бурханъ!
   Царя Александра, во главѣ,
   Благодатной Царицы всѣхъ,
   Златую жизнь да продли!
   
   1 Недалеко отъ г. Верхнеудинска.
   2 Такъ называютъ монголы древне-индійскаго Майтрейю, своего рода Мессію, который придетъ обновить міръ, погрязшій во грѣхѣ.
   
   Записывалъ Хоринскій бурятъ Родовой Голова Барунъ-Кубдутскаго рода, Дѣйствительный Членъ Восточно-Сибирскаго Отдѣла Императорскаго Русскаго Географическаго Общества Ирдыни Вамбоцерэновъ.

   Связь ядра инородческаго населенія на окраинѣ со Священной для него Особой Бѣлаго Царя скрѣплена, кромѣ нравственныхъ, и вещественными узами историческаго характера.
   Многимъ русскимъ приходилось видѣть при проѣздѣ по области главную военногражданскую святыню простодушныхъ инородцевъ,-- 7 знаменъ, пожалованныхъ Высочайшею грамотой 14 августа 1800 г. Забайкальскому иррегулярному бурятскому войску, каждое размѣрами около двухъ аршинъ въ квадратѣ. Полотно знамени состоитъ изъ 17 кусковъ шелковой матеріи; изъ нихъ 12 кусковъ, сшитыхъ по три,-- изъ красной матеріи и расположены по угламъ знамени: четыре бѣлые расположены по каждой сторонѣ; всѣ 16 -- въ видѣ обрѣзанныхъ у вершинъ треугольниковъ, обращенныхъ къ срединѣ обрѣзанными концами; въ срединѣ овальной формы двойная бѣлая матерія -- на ней на одной сторонѣ изображенъ двуглавый орелъ, надъ нимъ на лентѣ надпись: "Не намъ, не намъ, а имени Твоему" (и это дано стану язычниковъ!), а съ другой стороны -- тоже двуглавый орелъ, надъ нимъ же на лентѣ надпись: "Симъ знаменемъ тбѣдшии". Вокругъ орловъ -- вѣнокъ.
   На углахъ, на красныхъ поляхъ, расположенныхъ по діагонали на обѣихъ сторонахъ овальной формы нашиты куски красной же шелковой матеріи, вокругъ нарисованъ золотомъ вѣнокъ, а въ срединѣ -- надпись: "Благодать".
   Есть у бурятъ знамя и подревнѣе: напр., выданное въ 1728 г. подгородному роду Селенгинскаго вѣдомства и сохраняемое нынѣ у потомка служившаго въ 1728 г. зайсаномъ подгороднаго рода Амура Андыхаева -- инородца этого рода Жигжитъ Нансуева.
   Оригинальное знамя это -- изъ голубой узорчатой китайской матеріи -- канфы, шириной 1 аршинъ 8 вершковъ, длиной 2 аршина 4 вершка.
   На одной сторонѣ полотна знамени имѣются слѣдующія изображенія: въ лѣвомъ верхнемъ углу -- восходящее солнце, на серединѣ другой половины полотна -- пять небольшихъ звѣздочекъ, расположенныхъ въ видѣ креста, выше креста надпись:

НИКОМУ
НЕУСТУПАЕТЪ.

   По нижней части полотна надпись:

ВИВАТЪ ВСЕГДА АВГУСТУСЪ
ПЕТРЪ ВТОРЫЙ ВСЕРОСІИСКІЙ ИМПЕРАТОРЪ.

   Существуютъ еще три знамени, данныя единоплеменнымъ табангутскимъ родамъ.
   Полотно у нихъ -- изъ сине-голубой шелковой гладкой матеріи въ два ряда. По срединѣ полотна рисованный золотой лавровый вѣнокъ съ короной, по четыремъ угламъ -- таковые же вѣнки меньшаго размѣра. Въ среднемъ вѣнкѣ изображенъ гербъ, а въ угловыхъ -- буква Н, красно-розоваго цвѣта. По краямъ полотна между вѣнками -- надпись золотыми буквами: "Первому (второму и третьему) Табангутскому роду темени Табангупіскаго". Обратная сторона точно такая же.
   Знамена пожалованы при грамотахъ приблизительно одинаковаго слѣдующаго содержанія:

КОПІЯ.

   Божіею милостію, Мы Николай Первый, Императоръ и Самодержецъ Всероссійскій, Царь Польскій, и прочая, и прочая, и прочая.
   Нашему любезно-вѣрному Иррегулярному войску, перваго Табангутскаго рода, племени Табангутскаго.
   Вѣрность ваша и усердіе къ Намъ обратили на васъ особенное Монаршее Наше благоволеніе и милость. Въ ознаменованіе, жалуя вамъ знамя, присемъ препровождаемое, повелѣваемъ употреблять его на службѣ Намъ и Государству Нашему съ вѣрностію и усердіемъ. Пребываемъ Императорскою Нашею милостію благосклонны.
   На подлинной Собственною Его Императорскаго Величества рукой написано:

"НИКОЛАЙ".

   Въ Аксайской станицѣ земли войска Донскаго, 20 октября 1837 г.

   Такого же цвѣта -- 15 знаменъ, пожалованныхъ пятнадцати племенамъ иррегулярнаго войска бурятъ Селенгинскаго вѣдомства, 21 апрѣля 1846 г. По срединѣ квадратной части полотна -- лавровый вѣнокъ съ короной, а по угламъ -- четыре таковыхъ же вѣнка меньшаго размѣра, нарисованныхъ золотою краской. Въ среднемъ вѣнкѣ изображенъ Россійскій гербъ, а въ угловыхъ -- вензель Я красно-розоваго цвѣта; на треугольныхъ концахъ полотна изображено по три звѣздочки. На обратной сторонѣ, на квадратной части полотна -- большой лавровый вѣнокъ, написанный золотою краской, а внутри вензель Я. На треугольныхъ концахъ -- то же самое, что и на правой сторонѣ.
   Нѣсколько лѣтъ передъ этимъ пожалованы Хоринскому бурятскому иррегулярному войску 14 знаменъ. {Пожалованы взамѣнъ сгорѣвшихъ или обветшавшихъ знаменъ, которыя были даны въ 1729 г. за услуги русскимъ властямъ при установленіи границы.}
   Изъ нихъ -- 7 голубаго цвѣта и 7 краснаго. Матерія двойная шелковая. Величина полотна по длинѣ 2 аршина и ширинѣ -- 2 аршина 2 1/2 вершка. По серединѣ полотна лавровый вѣнокъ съ короной, внутри котораго на красномъ фонѣ изображенъ Россійскій гербъ. По угламъ полотна таковые же вѣнки меньшаго размѣра съ коронами, внутри которыхъ изображенъ вензель Н. Вѣнки, короны, вензеля нарисованы золотою краской, двуглавый орелъ -- черною, щитъ на орлѣ красно-розоваго цвѣта, на которомъ изображенъ черными красками Георгій Побѣдоносецъ.
   У сродныхъ хоринцамъ бурятъ Агинскаго вѣдомства, самаго восточнаго изъ Забайкальскихъ, тоже есть знамя изъ зеленой двойной шелковой матеріи. По серединѣ полотна -- лавровый вѣнокъ съ короною, внутри котораго на бѣломъ фонѣ изображенъ Россійскій Государственный гербъ. По угламъ полотна таковые же вѣнки меньшаго размѣра съ коронами, внутри которыхъ изображенъ вензель Н. На другой сторонѣ полотна, по серединѣ его, имѣется лавровый вѣнокъ съ короной, внутри котораго изображенъ по бѣлому полю вензель Н. На треугольныхъ концахъ по три звѣзды съ обѣихъ сторонъ. Вѣнки, короны, вензеля и звѣзды нарисованы золотою краской, а гербъ -- черною.
   Эти знамена всѣ склонялись приносившими ихъ племенами на радостномъ пути слѣдованія Престолонаслѣдника.

   Я нарочно медлю надъ Забайкальемъ на страницахъ эпилога, потому что оно -- нашъ ключъ къ сердцу Азіи, нашъ культурно-историческій аванпостъ у граней пребывающаго въ доисторическихъ условіяхъ, "желтаго Востока",-- главное звено, связующее инордца- полудикаря съ сокровищами древнѣйшей индійской премудрости и религіозной жизнью старозавѣтнаго человѣчества. Съ такими явленіями нельзя не считаться!
   У насъ (въ предѣлахъ Россіи) -- цѣлый любопытный міръ религіозныхъ явленій, о которомъ почти ничего не писалось и весьма мало извѣстно. Я говорю о видахъ тибетскаго буддизма, изповѣдуемаго въ предѣлахъ Россіи нѣсколькими сотнями тысячъ инородцевъ (калмыками въ Астраханской и Ставропольской губерніяхъ, Землѣ Войска Донскаго и среди Уральскихъ казаковъ, бурятами и отчасти тунгусами -- въ районѣ Иркутска и за Байкаломъ).
   Оставляя совершенно въ сторонѣ вопросъ о соціально-политическомъ значеніи этого факта, ставящаго насъ въ непосредственную связь со всякаго рода событіями въ Центральной Азіи, нельзя не подивиться, почему мы даже съ точки сравнительнаго вѣровѣдѣнія до крайности равнодушны ко всему, что предоставляетъ психическая жизнь русскихъ буддистовъ съ ихъ сложнымъ страннымъ культомъ и его многочисленными объектами. Они интересны, помимо своей научной важности, какъ тотъ источникъ для нашей столь желательной миссіонерской дѣятельности, которая насъ можетъ духовно роднить съ язычниками и дѣлать изъ нихъ постепенно проводниковъ христіанскаго просвѣщенія въ неизслѣдованную глушь величайшаго материка.
   Въ Академіи Наукъ и другихъ хранилищахъ Императорскаго Географическаго Общества есть достаточно цѣннаго матеріала для обработки, еслибы этимъ кто-нибудь серьезно занялся. Но онъ пока лежитъ втунѣ. Въ данномъ случаѣ полезно указать на то, что дѣлаютъ нѣмцы. Среди нихъ (исключительно въ виду громадной культурной важности вопроса) не одинъ человѣкъ уже вглядывается въ таинственный Тибетъ съ исходящимъ отъ него мистическимъ свѣтомъ. Для крупнаго примѣра назову хотя бы Шлагинтвейтовъ.
   Недавно г. Пандеръ изъ остзейскаго края, преподававшій въ Пекинѣ русскій языкъ китайцамъ и собравшій тамъ обширную коллекцію вещей, характеризующихъ ламаизмъ, не находя съ нашей стороны поддержки и желанія доставить рѣдкости въ Европу, принялъ предложеніе германскаго правительства довезти ихъ отъ себя въ Берлинъ, гдѣ ими сразу заинтересовалось общество и гдѣ вскорѣ явилась большая сумма денегъ для пріобрѣтенія ихъ этнографическому музею.

   Его ученый консерваторъ г. Грюнведель, вмѣстѣ съ бывшимъ хозяиномъ коллекціи, который къ тому времени печатно сдѣлалъ нѣсколько сообщеній о тибетскомъ буддизмѣ и сферѣ его вліянія, оба рѣшили издать съ любопытнѣйшими изображеніями сочиненіе "О 300 наиболѣе чтимыхъ богахъ и святыхъ" Чжанчжа-хутухты, первенствующаго ламы богдыханской столицы. Этотъ послѣдній считается своеобразно безсмертнымъ. За великія духовныя заслуги онъ послѣ кончины всегда возрождается въ какомъ-нибудь ребенкѣ.
   Одно изъ такихъ непрерывно функціонирующихъ лицъ въ 1800 г. составило вышеназванный указатель, чтобы легче было оріентироваться въ тибетскомъ пантеонѣ. Г. Пандеръ нашелъ книжку въ пекинскомъ монастырѣ Юнхогунѣ ("храмѣ вѣчнаго мира").
   Въ ней ясно говорится о выдающейся роли настоящихъ подвижниковъ, могуществомъ превосходящихъ божества (таковъ вообще старо-индійскій взглядъ на аскетовъ), о богахъ-хранителяхъ (именуемыхъ и-дамъ), объ исполнителяхъ ихъ благой воли драгшетахъ, по-монгольски докшитахъ (skr. Dhamiapâla, defensores fidei), которые страшно грозны по внѣшности и наводятъ ужасъ на попираемыхъ ими враговъ вѣры, и т. д. Всякаго рода легендарно миѳическія существа воочію проходятъ здѣсь предъ нами, причемъ тибетцы съ ихъ странными образами много варьируютъ и дополняютъ получающуюся отъ чтенія картину.
   Для наглядности приведу нѣкоторыя имена, довольно рельефно выступающія въ полезномъ изданіи Пандера и Грюнведеля (неизгладимый отпечатокъ дальней родины буддизма такъ и сквозитъ во всемъ!):
   1) Нагарджуна и Аріадева, древніе учителя-патріархи за Гималаями, оказываются по духу совершенно близкими инородческому Забайкалью, такъ же какъ и Аріасанга, глубокой знатокъ браминской премудрости и шиваизма, въ чародѣйствѣ искавшій и будто бы нашедшій удовлетвореніе. Онъ волшебствомъ проникъ въ небеса (тушита), гдѣ ждетъ своей очереди имѣющій придти на землю Будда "грядущаго міра" Майтрейя, и имъ былъ наставленъ относительно тайнъ вселенной. Вообще эти мыслители изображаются въ ламскихъ остроконечныхъ шапкахъ. Только у Нагарджуны ея нѣтъ, ибо вокругъ его чела извиваются околдованные змѣи.
   2) Знаменитые буддійскіе волхвы (числомъ восемьдесятъ четыре), своимъ полуобнаженнымъ видомъ поразительно схожи съ факирами, отличаются санскритскими прозвищами. Именно ихъ внѣшность нравилась и импонировала толпѣ, донынѣ можетъ и должна вдохновлять стремящихся къ отрѣшенію отъ міра.
   3) Переходное звено изъ Индіи въ Тибетъ составляютъ утверждавшіе ея культуру въ Центральной Азіи: Сантаракшита, укрощавшій злыхъ духовъ, Хомкара съ чашеючерепомъ и магическимъ кинжаломъ, Атиша (умершій въ 1055 г. нашей эры) и другіе. Они представляли собою, такъ-сказать, воинствующую на Сѣверѣ буддійскую вѣру, постепенно принявшую формы, извѣстныя нынѣ подъ словомъ ламаизмъ.

   Изданіе Пандера и Грюнведеля тѣмъ-то и хорошо, что всматриваясь въ рисунки, параллельно знакомишься съ исторіей этой религіи по сю сторону Гималаевъ, видишь Зонхову, организатора цѣлой новой общины со старобуддійскимъ и антишаманскимъ направленіемъ (въ началѣ XV вѣка). До этого прежнія, гораздо болѣе грубыя вѣрованія крѣпко держались въ народѣ, оспаривая владычество пришлаго культа.
   Духовными центрами тибетско-монгольскаго міра затѣмъ постепенно дѣлаются Лхасса и Дашилхунбо (въ южной части края), гдѣ выдвигается непрерывно перерождающаяся личность Баньчень-ринпоче ("великая драгоцѣнность учености"), превосходящаго въ глазахъ молящихся каждаго изъ Далай-ламъ, которые возвысились почти въ то же время. Нѣкоторые межъ ними изображены въ берлинскомъ изданіи, напримѣръ тотъ іерархъ, что былъ около 1640 г. провозглашенъ мѣстнымъ царемъ при помощи калмыковъ-завоевателей, или тотъ историческій дѣятель, который для упраздненія смутъ въ странѣ искалъ протектората маньчжурской династіи, или тотъ, наконецъ, что отправился въ 1779 г. въ гости къ богдыхану со свитой въ полторы тысячи человѣкъ и сонмомъ разноплеменныхъ знатоковъ буддизма.

   Трудно вкратцѣ передавать, до чего полонъ и глубокомысленно задуманъ ламайскій пантеонъ. Если мы видимъ отвратительнаго синетѣлаго Ямандагу съ головой быка и нѣсколькими лицами, шестнадцатью ногами и тридцати четырьмя руками, наступившаго на поверженныхъ подъ нимъ существъ, то явленіе это надо понимать особенно: въ такую форму облекся для обузданія одной разрушительной силы "геній мудрости" (Манджугоша, "сладкогласный"). Съ одной стороны онъ -- источникъ всякой благости, съ другой -- страшилище беззаконниковъ. Эротическій характеръ иныхъ божественныхъ группъ тоже истолковывается какъ нѣчто мистическое, присущъ самымъ таинственнымъ по дѣятельности Буддамъ, которыхъ вообще видимо-невидимо и было, и должно придти. Этимъ объясняются аттрибуты подобныхъ кумировъ: маленькій жезлъ, колокольчикъ, колесо, мечъ, сѣкира, молотъ, арканъ, палица, лукъ, стрѣла, цѣпь, раковина, труба, барабанъ изъ череповъ, скипетръ изъ дѣтскаго скелета, поясъ увѣшанный мертвыми головами.
   Цвѣта боговъ (бурхановъ) варьируютъ: у каждаго есть свой канонически навсегда установленный.

   Послѣ описанныхъ, повергающихъ въ недоумѣніе фигуръ, глазъ пріятно отдыхаетъ на обликѣ существъ высшаго порядка съ выраженіемъ свѣтлаго примиренія въ чертахъ, на сидѣніяхъ -- лотосахъ: ноги поджаты, руки сложены на колѣняхъ и держатъ сосудъ. Двое проповѣдуютъ даже на спинѣ льва, одинъ украшенъ у плеча трезубцемъ, вокругъ котораго тянется змѣя, и цвѣткомъ, на которомъ стоитъ мечъ. Богъ медицины Манла (по-тибетски), Оточи (по-монгольски) пытливо вперяетъ очи въ даль: въ десницѣ его -- всеисцѣляющее растеніе (skr. haritakî), въ другой -- чаша. Богъ мудрости Манджушри съ его книгой, богъ милосердія Авалокитесвара съ его четками, богиня Долма или Шіанъ Лара Эхэ съ ея кроткимъ ликомъ,-- всѣ эти бурханы поражаютъ своею человѣчностью и духовною прелестью относящихся до нихъ сказаній, для большаго воздѣйствія на міръ воплощаются въ царственныхъ особахъ,-- первый въ богдыханѣ, второй въ Далай-ламѣ, третья же (что крайне любопытно) въ нашихъ Государяхъ и Государыняхъ. Послѣднее обстоятельство замѣчается въ вѣрованіяхъ Центральной Азіи съ прошлаго вѣка, едва ли не со дней Екатерины II, когда Монархиня и ея дворъ ослѣпили лаской бурятскихъ депутатовъ.
   Было бы безконечно долго перечислять, что затрогивается крайне любопытнымъ изданіемъ Пандера и Грюнведеля, причемъ ими вездѣ съ точностью цитируется литература предмета, отмѣчается, гдѣ о каждой подробности можно найти указанія и подтвержденіе, какія фигуры находятся въ берлинскомъ этнографическомъ музеѣ. Имѣя все это въ виду, значительно легче и сознательнѣе стаученѣйшій жрецъ въ Коломбо. новятся занятія бурханологіей, яснѣе дѣлается глубоко-неразрывная связь Индіи съ религіознымъ строемъ въ буддійской инородческой глуши, гдѣ легко встрѣтить типы, однородные цейлонскому монашеству. Необходимость изучать столь странныя явленія совершенно особаго міра наиболѣе, конечно, должна быть очевидна миссіонерству.

-----

   Огромный научно-этнографическій интересъ представляютъ нѣкоторыя вещи, поднесенныя Августѣйшему путешественнику въ проѣздъ Его по Сибири. Интереса ради по медлю на описаніи хоть чего-нибудь изъ составившейся тамъ обширной коллекціи.
   Инородцами Балаганскаго округа, Иркутской губерніи, поднесена Цесаревичу столь же любопытная какъ и цѣнная вещь. Одна серебряная модель представляетъ точный снимокъ съ юрты (булгаан) одного изъ инородцевъ, проживающаго въ улусѣ Бо-Ханъ.
   Юрта построена изъ сосноваго дерева и покрыта драньемъ изъ сосны же, которое носитъ по бурятски названіе -- дарянса. Кругомъ крыши идутъ восемь лиственичныхъ желобовъ (отьхэлгэ), поддерживаемые шестнадцатью еловыми крючьями (гохô модон). Четыре лиственичныхъ бруса (даралга) прикрѣплены лиственичными костылями (шенйн хадаан). Отверстіе въ крышѣ (урхà) играетъ роль трубы для выхода дыма. Двери (удэн) въ бурятскихъ юртахъ всегда обращены на югъ.

ВНУТРЕННІЙ ВИДЪ ЮРТЫ.

   Четыре лиственичные столба тэнгб. Четыре сосновые бруса (xapаca), связывающіе столбы. Восемь сосновыхъ стропилъ (татурга), по двѣ съ каждой стороны.
   На сѣверо-западномъ столбѣ подъ крышей ласточкино гнѣздо (харасгайи yprа); ниже -- полочка-тагъ -- для чистоты; далѣе -- ружье винтовка съ сошками (холтэ бу).
   На юго-западномъ столбѣ, лукъ (эберъ-номо), стрѣлы (утхэ); колчанъ (оромго).
   На сѣверо-восточномъ столбѣ: ковшъ (хобшегъ). Между сѣверо- и юго-восточными столбами двѣ основыхъ полки для посуды; на верхней полкѣ: двѣ ложки (халбага), подсвѣчникъ (зулайнъ уре), три китайскія красныя чашки (улан тагше); на нижней: двѣ эмалированныя тарелки (тэмэръ тарелхэ); березовое корытцо (тэбше), ножъ (хотьге).
   Въ срединѣ юрты на землѣ приборъ для гонки напитка изъ коровьяго молока тарасунъ (эдене apxе).
   Слѣва чугунный на трехъ камняхъ (дэле) котелъ (тогон), ёмкостью въ два ведра молока (эн), подъ нимъ березовые дрова (хуан тулен); на котлѣ въ видѣ полушарія сосновый колпакъ (тэбторъ), раздѣленный на двѣ части, одна часть котораго, подъ деревянной дугой-трубой (сорго), не открывается, оставаясь постоянно на котлѣ; деревянная еловая труба (сорго) ставится на колпакъ и чугунный кувшинъ (танха); кувшинъ ставится въ кадь (ибэръ), наполненную водой, представляющей собой холодильникъ.
   У сѣверо-восточнаго столба -- кадушка (булуръ), въ которой квасится сутки трое молоко (хорэнгэ) обыкновенно въ количествѣ шести ведеръ для приготовленія тарасуна; на кадушкѣ покрышка (хабхагъ) а на ней (аше) для взбалтыванія (хорэнгэ). Тарасунъ гонится въ продолженіи 1 1/2 -- 2 1/2-хъ часовъ и выходитъ около ведра спиртнаго напитка, приблизительно крѣпостью 15о.

   Въ углу березовая ступка (уръ), въ которой толчется жареное ржаное зерно (хуран таряйн), а истолченная мука (агун) идетъ въ пищу, пестикъ березовый съ корнемъ (нюдуръ).
   У восточной стѣны на верхней полкѣ пять сосновыхъ съ березовыми обручами крынокъ (тореэгъ) для молока; на нижней: два сосновыхъ ведра (улга) и одна (шаша), родъ квашенки для скопа сметаны.
   На полкѣ юго-восточной стѣны два сосновыхъ жбана (избан) съ черемховыми обручами.
   Кругомъ у стѣнъ юрты поставлены семь сосновыхъ крашенныхъ подставъ (ухэгъ) подъ сундуки; на нихъ ящики или сундуки (сондэгъ), выкрашенные зеленой краской съ украшеніями на лицевой сторонѣ; на сундукахъ-бурятской работы ковры (таръ); на нихъ войлока (эье), одѣяла (хонжелъ), подушки (дэре).
   Кругомъ въ видѣ полога суконныя занавѣси (хошьгэ), висящія на кожанныхъ петляхъ, продѣтыхъ въ сосновые шесты (урга).
   Описаніе это составлялъ голова Бо-Ханскаго вѣдомства, бурятъ Сократъ Пирожковъ.

-----

   Глубокое чувство волновало сердца сибирскаго населенія отъ одного только ожиданія, что придется увидѣть въ средѣ своей Престолонаслѣдника.
   Изъ множества безъискуственно-трогательныхъ изъявленій любви и преданности въ Забайкальѣ стоитъ для примѣра "текстуально" привести хотя бы нижеслѣдующій адресъ:

ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЫСОЧЕСТВУ
ВЕЛИКОМУ КНЯЗЮ НИКОЛАЮ АЛЕКСАНДРОВИЧУ!

   По случаю посѣщенія Вашего Императорскаго Высочества нашъ сдѣшній край, будучи я радъ имѣю честь представиться лично особѣ Вашего Императорскаго Высочества и доложить, что я имѣлъ счастіе представиться Его Императорскому Высочеству Великому Князю Алексѣю Александровичу въ 1872 г., а въ 1880 г. Его Императорскому Величеству Государю Императору Александру Николаевичу въ Петербургѣ имѣлъ счастія получить личное Его Величества благодарность въ Царскомъ селѣ за непоколебимость въ теченіе Царствованія Его Императорскаго Высочества въ теченіе 25 лѣтъ.
   Въ виду всего этого Ваше Императорское Высочество примитѣ мой сей незжайшій адресъ, съ пожеланіемъ Вашему Императорскому Высочеству много лѣтія. Инородецъ Цыренжапъ Банзарокцаевъ.
   
   22 іюнь 1891 г.

   Въ томъ же духѣ, но еще выразительнѣе слѣдующее заявленіе:
   Сибирскаго казачьяго Войска, 1-го отдѣла станицы Прѣсновской, поселка Казанскаго, казака Петра Косинова Всеподданнѣйшее прошеніе.
   Въ продолженіи 100. лѣтняго времени Сибирское казачье населѣніе, неудостаивалось посященія Августѣйшей фамиліи, нѣнѣ дошло доменя свѣденіе, что Ваше Императорское Высочество, изволитѣ посятить проѣздомъ своимъ, попротяженію всего казачьяго Войска, я какъ вѣрноподанный, съ душевною радостію имѣю счастіе подвѣсти Вашему Императорскому Высочеству, въ подарокъ коня Рыжаго, Всеподданнѣйше "прошу, принять его, безмѣздно.-- Іюля, 16 дня, 1891 г.
   
   Еще характернѣе слѣдующій подлинный документъ.

Общественный приговоръ.

   1891 г. іюня 17 дня мы нижеподписавшіеся Енисейской губерній, Ачинскаго округа, Покровской волости, села Больше-Кемчугскаго, бывъ сего числа на сельскомъ сходѣ, гдѣ выслушали радостное для насъ извѣстіе о томъ, что Его Императорское Высочество, Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ Николай Алесандровичъ осчасливитъ наше село Больше-Кемчугское остановкою. Въ ознаменованіе такаго радостнаго событія мы единогласно постановили въ день предназначеннаго проѣзда Его Императорскаго Высочества отслужить всѣмъ обществомъ молебенъ о здравіи Государя Императора, Государыни Императрицы и членовъ Императорскаго Дома и о благополучномъ путешествіи Государя Наслѣдника Цесаревича и къ тому времени пріобрести Икону Святаго Николая Чудотворца и, освятивъ ее по уставу Святой Православной Церкви, поднести Святую Икону Его Императорскому Высочеству съ теплою молитвою предъ Всемогущимъ Богомъ о вожделѣнномъ здравіи и благополучіи въ совершаемомъ Его Императорскимъ Высочествомъ многотрудномъ путешествіи по отдаленной Сибири.
   На поднесеніе Святой Иконы испросить нынѣ же въ установленномъ порядкѣ разрѣшеніе. Для поднесенія избрать изъ среды нашей сельскаго старосту Ивана Иванова Семенова и депутатовъ Гаврила Алексѣева Стародубцева, Петра Кирилова Федотова и Прокопія Николаева Герасимова въ томъ и подписуемся.

   Трогательно звучатъ слова и другаго болѣе длиннаго, для примѣра приводимаго адреса:
   Всепресвѣтлѣйшій. Державнѣйшій Великій Государь, Наслѣдникъ Всероссійскаго Престола, Цесаревичъ, Великій Князь Николай Александровичъ; Государь Всемилостивѣйшій, Любвеобильнѣйшій Другъ Человѣчества. Отъ крестьянъ села Спаскаго Ханкайскаго участка Южноуссурійскаго округа: Всенодданѣйшая преданность и выраженіе народнаго чувства.
   Благоговѣйно чувствуемъ и сознательно выражаемъ: что жизнь и судьба наша по природѣ, плоти, крови и духу? По вѣрѣ кресту и евангельской любви... По святой присягѣ законной преданности и священному патріотизму?... Безъпредѣльно, безограниченно!... принадлежитъ!... Вашей! Богоназначенной! Подобо-Ангельской! и, Предназначенной Державнѣйшей Монаршей Власти.

   А посему мы подруководствомъ нашей совѣсти твердо убѣждени этомъ, что нашъ Августѣйшій, Природный, Предстоящій Самодержавію Бого-Избранникъ, есть! наша общая, честь! Наша Слава! Наша Крѣпость! Наша Держава...
   И защита! нашего крестьянскаго быта! и видно, что народная жизнь, Вами незабыта, И священный залогъ всякаго добра и благоденствія: И свѣтлая надежда ненадѣемыхъ! И поусмотрѣнію Божьему, Вы одинъ предназначаетесь, для несенія священно-тяжелого бремени, возлагаемаго на Ваше Императорское Высочество; Всевышнимъ! Создателемъ Вселенной.
   А такъ какъ Вы Предназначаетесь на, Прародительскій Всероссійскій Престолъ: Все могущимъ Богомъ, то вѣчно Вы будете нашимъ Священнымъ залогомъ: Такъ! какъ наше крестьянское сословіе! самое незатѣйливое, по состоянію и по образованію, отдается; Всемилосерднымъ Правителемъ Міра! въ непосредственную Опеку законовъ: Государя, и Правительства.
   По этому мы съ своей сторони, даемъ обѣтъ, быть, всегда вѣрними, послушливыми, непоколебимыми, и дѣйствовавшими за одно съ Вашимъ предпріятіемъ рабами.
   Дорого цѣнимъ, высоко чтимъ! и крѣпко запечатлѣли всвоихъ серцахъ и умѣ Ваши драгоцѣнные для насъ труды и заботы; которые Вы виносите, съ такою неутомимою дѣятельностью; съ такимъ самопожертвованіемъ, спокоя и свободы: съ такимъ! Терпѣніемъ и, великодушіемъ, что каждому, изъ насъ воображается! что, этую; священно-патріотическую Цѣль, выполняете. Не для роскоши! не для слави! а для благоденствія Державы! смотря на Ваше, неограниченное и къ намъ милосердіе: мы будемъ всегда, втакомъ: бодромъ и непоколебимомъ Духѣ; что никакая опасность, и даже и смерть; насъ неустрашить, и всегда мы готови, за Вашу Вседоблестнѣйшую честь, жизнь свою положить!
   Но всё таки мы по примѣру своихъ предковъ, и по своей природной совѣсти!... мира міру мы желаемъ всѣ законы и народы мы уважаемъ какіе только существуютъ въ нашей родной и дорогой Россіи.

   "Находимся мы въ душевномъ восторгѣ; и свѣтлой надеждѣ! отомъ! что Ваша Священная Всемилостивѣйшая, и человѣко-любнѣйшая, Дѣятельность! и милосердіе! Розливается и по самимъ отдаленнимъ странамъ и по глухимъ пустынямъ какъ и наша мѣстность, и непокидаете Вы насъ своимъ Попеченіемъ.
   "Вы Ангелъ Хранитель нашъ скоро уѣдете отъ насъ; но! Память сего, Достопримѣчательнаго священнаго для насъ событія; Вашего посѣщенія (которымъ Вы посѣяли внашихъ сердцахъ и умѣ; много свѣтлыхъ, и весьма важныхъ воспоминаній) никогда нескроется отъ насъ; существовать иметъ, на многые времена; переходь иметъ изъ рода въ родъ, передавать имется отцемъ сыну, Дѣдомъ внуку, этое Душевно-отрадное Ваше здѣсь пребываніе.

   "И хотя Вы съ нами будете находиться, и вчрезвычайной отдаленности; но Духъ, сердце и умъ нашъ, и чувствительная дѣятельность; будутъ жить съ Вами въ такой тѣсной связи; что въ одинъ моментъ мы становимся не отступными соучастниками, всѣхъ Вашихъ міро-обстоятельственныхъ приключеній. Выше сказанная сущность! чувства, мысли, и закона была, въ нашихъ предкахъ, есть въ насъ, и по всей вѣроятности останеться и въ потомкахъ нашихъ! которая! соединяетъ, тѣсною связью; и возводитъ на одну путь дѣятельности Монарховъ съ народомъ.
   "Да простить Премилосердный Владика міра, наши согрѣшенія; и услышить нашу смиренную молитву и сохранить, намъ, нашего Бого-Избранника, на многые года; Да низпошлётъ Онъ Предвѣчный свое Благословеніе на нашего; Покровителя Великаго Князя, Николая Александровича и на весь Царственный Его трудъ.
   "Надѣемся Ваше Императорское Высочество, что непримете за лесть всего нами сказаннаго."
   По довѣрію Спаскаго сельскаго общества подписалъ одинъ изъ жителей однаго селенія, 1891 г. мая 23 дня. Александръ Сисунъ.
   Слѣдомъ за этими добрыми людьми къ Первенцу Бѣлаго Царя притекали со своими тщательно начертанными стародавними молитвословіями инородцы:
   "Будды Аюши, Уснихъ и Визцая, Цаганъ-Дара-Эхэ и проч. даруйте счастіе, многолѣтія милосердому, держащему "колесо силы", единственному другу вѣры и всего народа,
   Небомъ дарованному могущественнѣйшему благовѣрному Великому Государю Императору Александру III!
   "Будды, даруйте многія лѣта и тѣлесную крѣпость какъ алмазъ, перерожденію Вышняго, обладателю людей, Царю Православному, на славу и пользу отечества! Будды, даруйте многолѣтнее безпрерывное Царствованіе въ нашемъ обширнѣйшемъ Государствѣ! Устройте жизнь Его счастливою!
   Развѣвая знамя могущества, издающее тысячи лучей и побѣждающее супостатовъ, да укротитъ Онъ злыхъ враговъ безъ остатка, да ублаготворитъ Своихъ любимыхъ подданныхъ и да многодѣтенъ будетъ Онъ!
   "Поклоняемся Всемогущему и Всевышнему Богу -- горячо отъ пламеннаго сердца, чтобы Онъ по силѣ нашего истинно-сердечнаго желанія благословилъ Своею десницею и воздалъ Его Высочеству здоровья и счастія. Аминь."
   Издалека, съ китайской границы спѣшили на трактъ привѣтствовать Его казакиламаиты съ нижеслѣдующимъ адресомъ:
   "Здравія желаемъ, принося наши вѣрноподданническія искреннія чувства преданности съ поздравленіемъ и сердечными молитвами о благополучномъ и радостномъ для насъ путешествіи Его Высочества, по родной нашей странѣ Сибири!

   "Мы нижеподписавшіеся волею Всевышняго, Всемогущаго Творца и Провидѣнія инородцы изъ племени Тунгусовъ, вступившіе добровольно въ подданство и подъ покровительство могущественной Россійской Державы въ 1664 г. и съ этого времени служа на защиту новаго отечества какъ вѣрные сыны его и слуги Престолу Всероссійскихъ МонарховъГосударей по данной нами воинской клятвѣ-присягѣ состоя въ составѣ Забайкальскаго казачьяго войска, неусыпно молимъ Господа Бога о благоденствіи и здравіи Августѣйшаго Семейства, Благочестивѣйшаго Государя Императора нашего благомъ поспѣшеніи и одоленіи враговъ нашего отечества.
   "Желая выраженіе таковыхъ нашихъ вѣрноподданническихъ чувствъ засвидѣтельствовать предъ Его Императорскимъ Высочествомъ Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ Николаемъ Александровичемъ, уполномочиваемъ и довѣряема, на сіе изъ среды насъ, исповѣдающихъ ламайскую вѣру, штатнаго ламу нашего прихода Ольхонскаго дацана казака нашей Мангутской станицы Сундуя Гильдѣева поднести настоящій адресъ и повергнуть наши вѣрноподданническія чувства къ стопамъ Его Императорскаго Высочества, съ посильными, но сердечными дарами нашими по вѣроисповѣданію.
   Въ чемъ и подписуемся: 2-го военнаго Отдѣла Забайкальскаго Казачьяго войска, Мангутской станицы природные казаки и урядники."

-----

   Одинъ крещеный бурятъ, осѣдлый инородецъ Хоринскаго вѣдомства, Алексѣй Мартыновъ, удостоился поднести стихотвореніе, начинавшееся слѣдующею строфой:
   
   Чѣмъ небеса свѣтлѣй и шире,
   Душѣ тѣмъ Божій день милѣй;
   Чѣмъ Гость знатнѣе для Сибири,
   Восторгъ тѣмъ въ насъ кипитъ сильнѣй; --
   И тѣмъ сильнѣе въ насъ вниманье.
   Сильнѣй влеченіе сердецъ --
   Да будетъ полнымъ ликованье:
   Послалъ къ намъ Сына Царь-Отецъ!

-----

   Въ проѣздъ Цесаревича Восточнымъ Забайк инополи, Мадрасскаго президентства).

----

   Передъ Августѣйшими путешественниками развертывается одно изъ любопытнѣйшихъ и во всякомъ случаѣ единственное по своеобразности зрѣлище въ мірѣ. Архаическій Бенаресъ, очагъ языческихъ вѣрованій и совершенно недоступныхъ европейцу взглядовъ на жизнь, встаетъ вдоль побережья, блистая свѣтло-сѣрыми громадами своихъ храмовъ и чертоговъ. На противоположной отъ него сторонѣ спокойно-широкаго Ганга тянутся желтые пески. Здѣсь же, гдѣ медленно движется наша барка, рѣка величавымъ изгибомъ заворачиваетъ къ "городу боговъ", городу обоготворяемаго солнца и кумиренной тайны... Глухо несется съ высокой терассы близкаго капища, надъ сосѣднимъ обрывомъ, мѣрный звукъ гонга, о чемъ-то говорящій сбѣгающейся толпѣ. Что это за пестрый по составу народъ! Какъ безъискусно сочетается въ немъ жгучее любопытство при встрѣчѣ Русскаго Престолонаслѣдника съ неудержимой потребностью единовременно служить религіозному чувству!.. Оживленныя группы горожанъ и смѣшанныхъ съ ними богомольцевъ наполняютъ узкія набережныя и гигантскія лѣстницы ("гаты"), спускающіяся къ "священной" рѣкѣ. Многія изъ нихъ -- въ періодѣ разрушенія, равно какъ и нѣкоторыя сооруженія, слишкомъ непосредственно склонившіяся у крутизны надъ лѣнивымъ бѣгомъ мутныхъ струй. Серебристо-хрустальный на своей родинѣ токъ спасительныхъ водъ, по мѣрѣ удаленія отъ Гималаевъ, замедляетъ порывистое теченіе, мѣшается съ прахомъ, проникается цвѣтомъ матери-земли, и тише катитъ къ морю щедроплодоносныя, но уже весьма невзрачныя волны. Для индуса, однако, эта влага одинаково чудотворна. Густыя вереницы женщинъ, дѣтей, стариковъ, людей всякаго возраста и состоянія движутся вверхъ и внизъ по широчайшимъ ступенямъ, ведущимъ къ лону Ганга: кто набожно и подолгу погружается въ него, кто безъ умолку шепчетъ традиціонныя молитвы, остановившись тутъ же рядомъ въ блаженномъ экстазѣ,-- кто черпаетъ воды въ тяжелый кувшинъ, кто тянетъ за собой или поддерживаетъ еле бредущаго больнаго. Лысый, пожилой человѣчекъ въ зеленомъ плащѣ равнодушно примостился въ тѣни огромнаго соломеннаго зонта, какихъ много вдѣлано на бенаресскомъ берегу. Хрупкій маленькій мальчикъ, съ мягкими задумчивыми глазками,-- въ бархатной шапочкѣ, шитой золотыми цвѣтами,-- повидимому поджидаетъ мать, совершающую обычныя религіозныя омовенія. Здѣсь, у Ганга, для купающихся нѣтъ кастъ и предразсудковъ, нѣтъ желѣзнаго гнета внѣшнихъ условій, которыя почти всегда требуютъ отъ каждаго браманиста, а тѣмъ болѣе отъ мѣстнаго слабаго пола соблюденія строго опредѣленныхъ жизненныхъ формъ. Стыдливая и полоненная теремомъ супруга знатнаго туземца, отродясь не показывавшая ни одному чужому мужчинѣ своего лица, у "гатъ" свободно и безбоязненно снимаетъ съ чела покрывало: вѣдь поступая такимъ образомъ и входя въ желанный, вѣчно дорогой Гангъ, сопричисляешься небожителямъ, не можешь и въ помышленіяхъ согрѣшить, отождествляешься съ существами высоко-чистыми и непорочными! Погружающіеся въ рѣку вполнѣ соблюдаютъ должное приличіе. Обнаженныхъ тѣлъ нигдѣ не замѣчаешь. Рѣдко если бородатые купальщики, по поясъ стоя въ водѣ, распахнутъ на груди мокрое одѣяніе.
   Сегодня, по индійскимъ понятіямъ -- сравнительно прохладный день. Долгое пребываніе въ рѣкѣ навѣрно ощутительно отзывается на ревнителяхъ и ревнительницахъ, но они бодро переносятъ ознобъ и не торопятся сушиться на берегу. Ветхая, сѣдовласая старуха, съ прилипшими къ ея оставу складками алой ткани, словно вросла въ илъ у залитой на половину часовенки, вкругъ которой тѣснится жаждущая омовеній толпа,-- а надъ послѣдней поминутно вспархиваютъ голуби или вороны, взлетаютъ коршуны-стервятники, льетъ свои зимніе лучи безучастное къ этой земной суетѣ тускловато-бирюзовое небо.
   Зданія, составляющія безконечную набережную Бенареса, въ сущности являютъ изъ себя сплошную вереницу башенъ и стѣнъ необыкновенной крѣпости и высоты. Золотистые каменные фасады, отражающіе трепетъ солнца, многоэтажны и вообще давятъ размѣрами, потому что каждая пядь земли надъ лономъ "священной" влаги дороже драгоцѣнныхъ металловъ и преисполнена мистическаго значенія. Всякому раджѣ или богачу-браминисту лестно построиться или просто поселиться въ непосредственной близости Ганга. Оттого-то надъ его побережьемъ такъ круто и возносится городъ языческихъ храмовъ, центръ языческаго благочестія. Только одна подробность должна (въ глазахъ истиннаго шиваита или вишнуита) оскорблять богомольца своими рѣзкими какъ диссонансъ очертаніями, это -- минареты мечети Аурангзеба, словно парящіе воплощенною побѣдою ислама надъ отвратительными для него прирѣчными мольбищами идолослужителей: протестъ односторонне понимаемаго единобожія противъ избытка пантеистическихъ чувствъ у народовъ, живущихъ вѣчно творящею фантазіей!
   Фанатикъ-Моголъ, временно дохнувшій разрушеніемъ на мирный Бенаресъ и даже переименовавшій его въ Мухаммадабадъ, представляетъ собою въ общемъ уродливое исключеніе изъ числа мудрыхъ мусульманскихъ правителей сѣверной Индіи, которые чаще всего воздерживались отъ насилій надъ духовной жизнью коренныхъ элементовъ страны. Хотя поверхностно изучавшіе исторію края считаютъ завоевателей изъ Турана грубѣйшими иконокластами, безпощадными врагами памятниковъ древне-языческаго искусства; но этотъ взглядъ теперь все болѣе и болѣе признается ошибочнымъ. Султаны умѣли быть вѣротерпимыми по отношенію къ созданіямъ иновѣрнаго зодчества и обыкновенно довольствовались оскверненіемъ кумиренъ кровью "священныхъ" коровъ, съ обращеніемъ первыхъ въ мечети.
   Хотя Бенаресъ и подвергся сравнительно ожесточенному натиску ислама, сторонники послѣдняго тѣмъ не менѣе играютъ ничтожную роль среди мѣстнаго браминскаго "благолѣпія": индуизмъ заразилъ собою на Гангѣ религію "пророка" Магомета. Исповѣдующіе ее одинаково съ язычниками, преспокойно совершаютъ омовенія въ рѣкѣ у тѣхъ самыхъ "гатъ", гдѣ чтимые народомъ аскеты-гяуры добровольно топились въ обожестиляемыхъ струяхъ или откуда они прямо (огненными языками) возносились на небо,-- гдѣ каждый камень, каждая влажная ступень отмѣчены какимъ-нибудь чудомъ, какою-нибудь подробностью изъ соприкосновенія многообразныхъ боговъ и богинь съ мѣстными "святынями", съ шиваито-вишнуитскими центрами молитвы и покаянія.
   Англійскіе солдаты, какъ говорятъ, тоже ходятъ купаться въ Гангъ; но видъ обнаженныхъ "бѣлыхъ" людей, со смѣхомъ нарушающихъ непорочное обаяніе "дочери снѣговъ", невыгодно для европейцевъ отражается на мысляхъ прирѣчнаго населенія.
   Какъ быстро и какъ безшумно оно скопляется на лѣстницахъ, торопясь всмотрѣться въ Высокаго Гостя на баркѣ махараджи! Разноплеменнѣе этой толпы мы еще нигдѣ не встрѣчали: что ни фигура, все -- смѣсь обыденной индійской прозы съ красками изъ инаго міра, отрѣшающаго отъ узъ земли. Грязныя доски плотовъ у воды, кучи мусора у преддверья наглухо замкнутыхъ храмовъ, изможденно-отвратительныя тѣла юродивыхъ бродягъ, упитанно-самодовольныя лица браминовъ, задрапированныхъ въ бѣлое, болтовня прачекъ у "льющей блаженство" рѣки, острый запахъ гари отъ испепеляемыхъ гдѣ-то по близости труповъ, толкотня богомольцевъ надъ "влажнымъ лономъ чистоты и конечнаго покоя", аляповато-тяжелыя украшенія цѣлой группы баядерокъ, тоже погружающихся въ спасительныя струи,-- до чего подобное зрѣлище необычно и ново! До чего лгало воображеніе, рисуя Бенаресъ полувоздушнымъ городомъ, отражающимъ одну лучезарную древность! Нижнія капища, при непосредственномъ къ нимъ приближеніи, сѣрѣютъ выцвѣтшими фасадами,-- жалкіе туземцы на обсыпающемся берегу смотрятъ сентябремъ,-- духовная столица Шивы начинаетъ поражать безхитростностью и невзрачностью своего убора и движенія. Тысячи и тысячи человѣческихъ существъ саранчею сползаютъ въ мутную гигантскую "купель", измышленную народомъ какъ объектъ вѣры и поклоненія. Всего страннѣе и рельефнѣе проявляется экстатическое поведеніе женщинъ. Онѣ всей душей ушли въ обрядъ, обратились въ порывъ, принадлежатъ не окружающей жизни, а Гангу.... Великій таинственный Гангъ, услади имъ сердце и обнови! Что эти несчастныя падчерицы рока,-- даже при извѣстномъ счастьи, выпадающемъ на долю большинства семействъ въ индійскомъ простонародьѣ,-- что онѣ видятъ отъ судьбы, кромѣ борьбы съ голодомъ и кромѣ вѣчнаго соціальнаго безправія? Замѣчательнѣйшій знатокъ и бытописецъ Индіи Рудіярдъ Киплингъ правдиво сказалъ про туземца поселянина:
   
   His life is a long drawn question
   Between a crop and a crop.
   
   Если такое пессимистическое опредѣленіе примѣнимо къ мужчинамъ, то слабый полъ и подавно долженъ являться предметомъ состраданія съ европейской точки зрѣнія. У насъ Толстой во "Власти тьмы" очертилъ весьма просто и ужасно психику русской крестьянки: чѣмъ отмѣтить,-- скользя мимо женъ индуизма,-- ихъ воплощенныя скорби, источникъ ихъ упованій и моленій? Здѣсь -- въ странѣ, гдѣ прояснился монашескій обликъ Будды и ему подобныхъ "учителей",-- жизнь била и бьетъ ключемъ со столь неумолимою силою, что мыслители саму ее сочли за божество, опредѣлили рядомъ миѳологическихъ названій, однимъ словомъ всячески ее антропоморфизировали. Вѣчная смѣна и преемственность явленій получила въ глазахъ народа отпечатокъ свыше даруемой законности: женщина поэтому внѣ брака и материнства ничего не знаетъ, ни о чемъ не грезитъ, ничему себя не способна отдать. Если нѣтъ дѣтей,-- на ней тяготѣетъ проклятіе; если придетъ вдовство, она становится ничтожнѣйшимъ звеномъ въ цѣпи существъ. За чадородіемъ или уврачеваніемъ больной осиротѣлой души притекли сюда къ лону Ганга эти горожанки и странницы въ пестроцвѣтныхъ, свободно откинутыхъ покрывалахъ! Какія кротко-вдумчивыя поднятыя къ небу очи, какой нѣжный овалъ иной склонившейся надъ рѣчными струями женской головы! По общему свидѣтельству изучавшихъ современный строй Индіи, страна сплошь обладаетъ образцовыми любящими женами, примѣрными матерями. Вся ихъ внутренняя жизнь сводится къ религіи, къ постоянной самоохранѣ членовъ семьи отъ сглазу, отъ порчи, отъ зависти боговъ и богинь.
   Смертность при родахъ здѣсь, на югѣ, поразительно велика. Передъ наступленіемъ роковаго дня мученій принято устраивать праздникъ въ честь ожидающей плода, увеселять ее пѣніемъ и пляской (научъ), дарить бѣдняжку какъ-бы на прощаніе. Хорошо еще для нея, если родится сынъ и родственники возликуютъ; если будетъ дѣвочка, то вмѣсто радости ее встрѣтитъ огорченіе за то, что судьба немилостива, лишая отца прямыхъ наслѣдниковъ и необходимыхъ по закону молельщиковъ за души предковъ. Родильница долго остается почти безъ ухода. Ее ввѣряютъ весьма ненадежнымъ попеченіямъ Шасти, сверхъественной покровительницы царства дѣтей и вообще женскаго благополучія: тучная, желтая -- она (согласно повѣрьямъ) охотно является на зовъ, стоя на своемъ любимомъ животномъ -- домашней кошкѣ; отъ этой небожительницы зависитъ участь жены и ребятишекъ каждаго индуса. Немудрено, если капризную богиню всѣми мѣрами умилостивляютъ, ублажаютъ. Не о ней-ли невольно призадумались, омрачивъ лучистые взоры, поклонницы Ганга, благоговѣйно погружающіяся въ него въ двухъ шагахъ отъ насъ? Или, можетъ статься, матерямъ важно предотвратить мольбами страшное посѣщеніе богини Ситлы (оспы), отъ которой въ деревняхъ мало спасенія (развѣ только одѣвать дѣтишекъ въ лохмотья, чтобы свирѣпствующая болѣзнь прошла мимо, не замѣчая тѣхъ, кто, по видимому, въ пренебреженіи и чья доля недостойна зависти, злобы)?
   Какіе-то угрюмые люди въ одеждѣ, опушенной мѣхомъ, съ дорожными посохами въ рукахъ, рѣзко выдѣляются въ толпѣ, наводняющей побережье. Это -- нэпальцы, которые тоже связаны съ центромъ индуизма. За ближайшими къ рѣкѣ зданіями виднѣется, между прочимъ, рѣзная кровля тибето-китайскаго архитектурнаго стиля, надъ кумирнею, воздвигнутою здѣсь однимъ правителемъ, изгнаннымъ изъ Катманду, нагорной столицы края.
   Бенаресъ представляется священнымъ и для этихъ сѣверянъ, принадлежащихъ скорѣе къ "желтой рассѣ", такъ какъ по преданію сами буддійскіе вѣроучители (Маньчжушри, Гаутама) насадили въ горахъ индійскую вѣру,-- причемъ, правда, въ концѣ концевъ шиваизмъ сталъ господствующей религіей,-- и кромѣ того царствующія тамъ династіи любили кичиться раджпутскимъ происхожденіемъ,-- а извѣстно, до какой степени послѣднее связываетъ съ почитаніемъ древности, т. е. съ культомъ всего того, что было завѣтно предкамъ. Потому и теперь еще образованные горкинцы или, пожалуй, точнѣе "гуркалинцы" (наиболѣе воинственные обитатели Нэпаля,-- изъ области Гуркали) находятъ достаточнымъ, осквернивъ себя напр. посѣщеніемъ Англіи или Китая (съ дипломатическими цѣлями) искупаться, затѣмъ, у видимыхъ нами "гатъ".
   Каждая лѣстница имѣетъ свою сказочную исторію, свое строго опредѣленное соотвѣтственное наименованіе. Грандіозною панорамою развертывается "городъ" блаженствующихъ въ немъ браминскихъ "боговъ". Вотъ дворцы-кумирни ревнителей мѣстнаго благочестія -- раджей натурскаго (изъ Центральной Индіи) и аметійскаго (изъ Оуда); вотъ дальше въ сторонѣ храмы джайнистовъ Въ центрѣ набережной находится Маникараника, важнѣйшая часть бенаресскаго побережья, въ смыслѣ значенія для притекающихъ сотенъ тысячъ богомольцевъ. Наверху, гдѣ кончаются идущія отъ воды ступени, есть водоемъ, вырытый добротворцемъ Вишну и наполненный исключително его испариной. Когда Шива заглянулъ туда, безчисленныя солнца засіяли ему на встрѣчу, а его лучезарный собратъ попросилъ "мрачнаго" пришельца съ Кайласы навсегда остаться на этомъ мѣстѣ. Тотъ обрадовался лестному предложенію и сильно тряхнулъ головой, такъ что одна изъ его серегъ упала въ колодезь. Оттого-то послѣдній и получилъ названіе отъ "мани" (драгоцѣнность) и "карна" (ухо). Все вокругъ тоже чѣмъ-нибудь замѣчательно. Тутъ -- отпечатокъ ступней Вишну, здѣсь -- кумиръ, отстраняющій засуху и содержимый въ резервуарѣ со влагой: стоитъ богу-покровителю забыть про свои прямыя обязанности, и его лишаютъ воды, дабы принудить къ служенію нуждамъ человѣчества. Въ чудесный колодезь Маникараники индусы бросаютъ сандальное дерево, цвѣты, рисъ и сласти, даже льютъ молоко; можно вообразить, въ какой степени разложенія получается туземцами отвратительное пойло, которое оттуда достаютъ.
   Подобныхъ разсадниковъ гнилостнаго тифа и холеры (и въ данное время въ Бенаресѣ не благополучно!) -- нѣсколько. Обоняніе и вкусъ вѣрующихъ, должно быть, отъ этого не страдаютъ, подъ бременемъ умиляющихъ впечатлѣній. Припутешествовавшіе издалека лишь искреннѣе каются въ грѣхахъ и, при усиленіи смертности въ своей средѣ, усматриваютъ въ ней новое доказательство заслуженной немощи "земнородныхъ". Смѣютъ-ли люди роптать на судьбу и до заботы-ли имъ о гигіенѣ, если споконъ вѣка такъ жилось и будетъ житься тѣмъ, кто прибѣгаетъ близь "священныхъ" струй подъ покровъ "истинныхъ міроправителей"? Не они-ли дѣлаютъ всевозможное для возвеличенія города, для спасенія души ревнителей?! Не боги-ли тутъ особенно пекутся объ уврачеваніи одержимыхъ различными недугами, о прокормленіи массы неимущихъ и т. п.

-----

   Передъ нами -- печальнѣйшее изъ зрѣлищъ: у берега прикрѣплены два-три маленькихъ суденышка съ лѣсомъ, тощіе костры сложены на грязной обуглившейся землѣ, недвижное тѣло подъ алой тканью покоится у самой воды... Это -- мѣсто сожженія отошедшихъ къ праотцамъ! Сейчасъ оно почти безлюдно. Огонь, зажженный чьей-то родственной рукой, медленно обвиваетъ собою одну старушку съ изсохшимъ лицомъ. По мѣрѣ того что пламя разростается, ноги покойницы судорожно подымаются и трупъ вздрагиваетъ въ шелестѣ огненныхъ струй. Тяжелая картина, невыразимыя ощущенія при созерцаніи традиціоннаго обряда!...
   Подлѣ, надъ пристанью, жрецы говорятъ молитвословіе, установленное за испепеляемыхъ. У крошечнаго песочнаго алтаря (веди) какой-нибудь оплакивающій отца почтительный сынъ, съ помощью брамина, принимаетъ мѣры къ облегченію загробной участи дорогаго существа. Другой потомокъ кормитъ нищихъ обжоръ изъ касты "богоравныхъ" чадъ Брамы. Позолота капищныхъ куполовъ искрится на солнцѣ, тусклый пепелъ отъ тѣлъ, истлѣвшихъ подъ жгучими лобзаніями божества Агни (олицетвореннаго Огня) сиротливо устилаетъ узкую полоску вдоль побережья.... Какъ странно умираютъ и отходятъ въ Неизвѣстное эти бронзовыя дѣти зноя и нужды!

-----

   Наслѣдникъ Цесаревичъ изволитъ покинуть барку махараджи около обсерваторіи, построенной въ 1600 г. правителемъ Амбера (современнаго Джайпура). Она принадлежитъ къ числу немногихъ зданій, уцѣдѣвшихъ отъ жестокаго землетрясенія 1828 г.
   Августѣйшіе путешественники высаживаются у пристани Дасашвамедъ,-- гдѣ боги, искушая одного благочестивѣйшаго мѣстнаго махараджу Диводаса, заставили его приготовиться къ жертвоприношенію и принести въ жертву іо коней, что сопряжено было въ древней Индіи съ выполненіемъ и знаніемъ тончайшихъ обрядовыхъ подробностей. Царь съ честью вышелъ изъ испытанія и будто-бы принудилъ самихъ далеко не безгрѣшныхъ небожителей временно удалиться изъ Бенареса.
   Коляски приготовлены близь верхней площадки длинной каменной лѣстницы. Обступившая ихъ чрезвычайно характерная толпа состоитъ чуть-ли не изъ всѣхъ племенныхъ элементовъ культурной коммерческой Азіи. На первый взглядъ какъ-то неожиданно сочетаніе въ томъ же многолюдьи: и гибкихъ бенгалійцевъ, и персіанъ, афганцевъ, бухарцевъ, татаръ.... Въ 1824 г. епископъ Хеберъ видѣлъ здѣсь, впрочемъ, также одного грека, прилежно изучавшаго санскритъ, и одного торгующаго русскаго (!!).

   Въ такомъ жизненномъ центрѣ дѣйствительно стягивались и стягиваются издавна нити коммерческихъ отношеній цѣлаго міра. Не надо забывать, что здѣшнія ткани искони служили прообразомъ роскошнѣйшихъ матерій Запада. Вавилонъ, Тиръ, Александрія, греко-арабскій Востокъ требовали и покупали бенаресскіе златотканные "кинкобы" (правильнѣе: Kimkhwab). Драгоцѣнное одѣяніе Улисса, столь живо охарактеризованное въ XIX книгѣ Одиссеи, должно было быть сходнымъ съ царскими парчами временъ законодательства Ману, временъ Рамаяны и Махабхараты.
   Уже сегодня утромъ мѣстное купечество разложило передъ комнатами Наслѣдника Цесаревича разные нѣжные шелка, перевитые серебряными и золотыми звѣздочками, съ кружевными украшеніями изъ самоцвѣтныхъ камней. Кромѣ того принесены были на продажу всевозможнѣйшіе божки разной величины: изъ алебастра съ наложенными на него грубыми красками и металлическіе. Рядомъ съ танцующею на одной ногѣ богинею любовнаго обольщенія важно усѣлся покровитель знанія и удачи, "мудрый" Ганеша со слоновой головой, которую ему приставилъ отецъ его -- Шива, раньше того изуродовавшій во гнѣвѣ это дѣтище Парвати. Усатые каменные истуканчики съ лицемъ настоящихъ jeunes premiers чередовались съ краснорожими олицетвореніями сказочнаго Ханумана, предводительствовавшаго обезьянами, когда Рама совершалъ знаменитый походъ на Цейлонъ. Тутъ же предлагались тигровыя когти, высоко цѣнящіяся туземцами какъ талисманъ.
   

КАЛЬКУТТА.

   Наканунѣ отъѣзда изъ столицы индуизма, въ приготовленной для Августѣйшихъ путешественниковъ пригородной махараджевой резиденціи "Нандешваръ Коти" состоялся вечеръ, устроенный тамошнимъ скучающимъ европейскимъ обществомъ. Туристы издавна тяготятся здѣшними обычаями мучить проѣзжающихъ и всего болѣе нуждающихся въ отдыхѣ иностранцевъ парадными обѣдами, вечерними собраніями и т. п.
   Въ виду крайней непомѣстительности дома,-- котораго размѣры и старинное убранство чуть-ли не безусловно тождественны съ бывшимъ еще въ январѣ 1799 г., когда тутъ защищался отъ нападенія туземцевъ англійскій резидентъ,-- въ гостиной и на смежной крытой терассѣ весьма жарко и тѣсно, что вдвойнѣ чувствительнѣе отзывается на насъ послѣ утомительно проведеннаго дня. Съ цѣлью увеселенія, около 9--іо часовъ, поставлена была какая-то индійская драма,-- съ немногими, правда, дѣйствующими лицами и незамысловатымъ содержаніемъ, но достаточнымъ ревомъ, прыганьемъ, переливаньемъ изъ пустаго въ порожнее. Участвовали главными актерами: нѣкій владѣтельный князь, одна царевна, грознаго вида небожитель,-- да вотъ, кажется, и все.... Однако шуму, пѣнья, гогатанья, безконечныхъ разговоровъ происходило положительно больше, чѣмъ слѣдуетъ. Туземныя представленія вообще славятся не столько запутанностью, сколько длительностью фабулъ. Новѣйшія пьесы къ тому же и по достоинству ниже справедливо прославляемыхъ средневѣковыхъ. На сценѣ играютъ одни мужчины. Аккомпанирующая дѣйствію музыка отличается крайнею заунывностью. Пока за кулисами то вздрагивали, то замирали звуки тамбуриновъ,-- я замѣтилъ въ томъ же оркестрѣ скрипача, который преспокойно отложилъ свой инструментъ и жевалъ бетель.
   На слѣдующее утро Ихъ Высочества отправились за рѣку,-- (черезъ огромный мостъ, недавно сооруженный надъ Гангомъ и открытый при вице-королѣ лордѣ Дэфферинѣ: до того сообщеніе между берегами производилось по стянутымъ въ рядъ деревяннымъ судамъ) на охоту въ Шикарганджѣ, въ лѣсу махараджи Прабу Нараянъ-Синга, едва-ли не лучшаго стрѣлка въ цѣлой странѣ (напр. онъ безъ промаха попадаетъ въ бросаемую на воздухъ серебряную монетку),-- откуда вернулись уже прямо на станцію МогулъСерай, съ тѣмъ чтобы въ іо часовъ вечера направиться въ Калькутту.

Понедѣльникъ, 14 (26) января 1891 г.

   Наслѣдникъ Цесаревичъ приближается къ административной столицѣ Индіи; Великокняжескій поѣздъ мчится низовинами Бенгальской провинціи, прорѣзаетъ болотистыя рисовыя поля съ синеватымъ отливомъ и пальмовыя рощи богатѣйшаго по плодородію края. Это -- уже міръ тропической растительности (несмотря на географическое положеніе), область арійскаго духа въ сино-малайской оболочкѣ, часть сравнительно молодаго материка, который образовался лишь, когда волны ненасытнаго "восточнаго" моря отступили отъ равнины Ганга. При всей интенсивности затраченнаго на нее культурнаго труда, страна до сихъ поръ еще какъ-бы носитъ слѣды борьбы суши и океана за конечное преобладаніе, до сихъ поръ еще слегка похожа на изумрудную островную гряду, только -- что выросшую изъ глубины влажнаго полуденнаго простора. Изрѣдка въ купѣ листьевъ мелькнетъ (среди обильной влаги повсюду кругомъ) одноцвѣтная съ ними хижина "земноводнаго" туземца. Мы пока почти совсѣмъ не видимъ населенной полосы, а одну лишь безконечную зыбкую глушь изъ густой зелени, пересѣкаемой блестящими жилами притоковъ и рукавовъ "небородной, неистощимой, милосердной кормилицы-рѣки"... Пора однако сказать нѣсколько словъ и о Бенгаліи.
   Она теперь составляетъ во многихъ отношеніяхъ базисъ англійскаго денежнаго благополучія и исключительно съ нимъ связаннаго могущества въ Индіи; такъ какъ число жителей, подданныхъ здѣсь въ краю ея величеству -- королевѣ, мало уступаетъ числу жителей Европейской Россіи, а доходность утучненныхъ иломъ пажитей вдоль Ганга равняется сотнямъ милліонамъ рублей въ годъ. Но въ сущности не очень далеко то время, что британскій элементъ игралъ тутъ незавидно-скромную роль случайныхъ пришельцевъ-купцевъ, пускавшихъ корни лишь по милости мусульманскихъ владыкъ цвѣтущаго края. Когда Бомбей и Мадрасъ, какъ колоніи, уже достигли извѣстнаго развитія и выдерживали борьбу съ соперниками-европейцами,-- Калькутта, въ смыслѣ центра, не достигла должной высоты и политическаго значенія. Только этимъ объясняется, почему Мараты смѣло простирали походъ за походомъ къ окрестностямъ неокрѣпшаго города, насчитывавшаго лишь около 10--12,000 обитателей, и почему въ 1756 г. правившій областью суровый "навабъ" (Сураджъ-удъ-Даула) легко его занялъ на 7 мѣсяцевъ, разграбилъ торговые склады и велѣлъ заточить въ непомѣрно тѣсномъ помѣщеніи 145 "бѣлыхъ", изъ коихъ 123 къ утру задохлось въ ужаснѣйшихъ мученіяхъ. Злодѣяніе совершилось близь устьевъ рѣки, гдѣ сильный западный народъ, обладавшій превосходнымъ флотомъ и вооруженный лучше туземцевъ, повидимому могъ бы до извѣстной степени непоколебимѣе ограждать свой престижъ и свои насущные интересы. Почти единовременно англичанамъ удалось же отразить наступающихъ на ихъ Бенгальскую колонію голландцевъ, которые располагали кромѣ экипажа семи кораблей шестью стами отважныхъ малайцевъ съ Явы! Между тѣмъ противъ сосѣда -- наваба на первыхъ порахъ не нашлось достаточныхъ силъ! Тутъ есть что-то странное, не вполнѣ понятное, точно также какъ поражаетъ, почему немного позже въ Патнѣ туземцы разстрѣляли 148 плѣненныхъ ими сыновъ Альбіона, чего съ другими европейцами въ Индіи не дѣлали. Разгадка заключается лишь въ признаніи за несомнѣнный фактъ крайней непопулярности англичанъ среди дельты Ганга съ Брамапутрою и смежно съ нею. Это грустное для нихъ обстоятельство, конечно, еще яснѣе опредѣлилось въ 1770 г., когда они, въ качествѣ искусныхъ купцевъ, предугадавъ при засухѣ народное бѣдствіе, заранѣе скупили весь рисъ и въ голодную пору продавали его вдесятеро дороже настоящей цѣны.
   Треть населенія вокругъ погибла отъ нужды. Въ Бенгаліи умирало ежемѣсячно до милліона человѣкъ и въ общемъ скончалось до 10,000,000. Улицы, храмы, дороги, поля, джонгли переполнялись издыхающимъ въ корчахъ безпомощнымъ людомъ, умолявшимъ о пищѣ. Зараза стояла въ знойномъ воздухѣ отъ разлагавшихся повсюду тѣлъ. Красавицы изъ теремовъ выходили на торжище и старались добыть крохи для своихъ несчастныхъ дѣтей. Индусы страдали съ кротостью иныхъ больныхъ животныхъ, не ополчались на мучителей, а тихо и покорно испускали послѣдній вздохъ. Рѣчныя волны поминутно катили множество труповъ мимо роскошнаго жилья эксплоататоровъ, которые вообще привыкали тогда въ два-три года составлять себѣ въ Индіи милліонныя состоянія. Объ этомъ краснорѣчиво говорятъ данныя англійскихъ сочиненій. Парламентъ тогда же призналъ представителей власти виновными въ бездѣйствіи и попущеніи. Но вернуть жизнь потерпѣвшимъ бенгалійцамъ не могло уже ничье сочувствіе, никакое общественное негодованіе, никакой историческій приговоръ. Въ каждомъ государствѣ и среди всякаго народа мыслимы постыдныя неурядицы, вызванныя эгоизмомъ плутократическихъ началъ: это, такъ сказать, внутреннее домашнее дѣло и вина, искупаемая нѣсколькими поколѣніями. Если, однако, бездушный піонеръ цивилизаціи и по рожденію христіанинъ стоитъ передъ косной голой массой непросвѣщенныхъ иноплеменниковъ, и въ результатѣ онъ -- звѣрь, а они -- люди, то какъ-то даже страшно дѣлается за безплодные вѣка нашего прогресса!

-----

   Названіе провинціи, куда прибыли Августѣйшіе путешественники, происходитъ отъ санскритскаго Банга, каковое имя носилъ легендарный основатель особаго арійскаго царства въ этой области. Марко Поло и арабскіе географы говорятъ уже о странѣ "Бангала". Подъ такимъ названіемъ край сталъ извѣстенъ при Моголахъ въ видѣ весьма значительнаго административнаго цѣлаго, въ составъ котораго входили даже завоеванія мусульманъ на востокѣ, за Брамапутрой. Въ лицѣ ислама далекій Западъ давно пытался властно проникнуть въ предѣлы Небесной имперіи,-- и притомъ сухимъ путемъ, чтобы связь была прочнѣе и глубже. Но Индо-Китай, на этихъ своихъ окраинахъ, почти столь же упорно, какъ и теперь, противодѣйствовалъ иноземнымъ вожделѣніямъ: разница -- лишь въ томъ, что въ то время борьба велась равнымъ оружіемъ, нынѣ же матеріальное превосходство вторгающихся элементовъ слишкомъ наглядно и съ возростающею силой приводитъ коренное населеніе къ молчаливому признанію чужаго ига.
   Еще въ XIV в. султанъ Тоглакъ безуспѣшно вторгался въ нынѣшнія владѣнія богдыхана. При Аурангзебѣ генералы его считали Ассамъ прямою дорогою къ важнѣйшимъ центрамъ желтой рассы. Но въ то время она проявляла столько жизненной энергіи, что ворваться въ эту самобытную и крайне замкнутую среду народамъ тюркско-арійской крови не представлялось возможности. Пока Нэпаль, Бутанъ, Сиккимъ, Тибетъ пользовались полною независимостью, путь къ сердцу Азіи (съ юго-запада) въ политическомъ отношеніи былъ недоступенъ, да и теперь еще весь состоитъ изъ непредвидѣнныхъ затрудненій и опасностей. Гималайскія горы, которымъ ламаиты молятся какъ олицетвореннымъ божествамъ, дѣйствительно стояли и стоятъ до сихъ поръ на стражѣ культурно-историческихъ интересовъ неогляднаго нагорнаго края. Если европеецъ войдетъ туда повелителемъ и хозяиномъ, мѣстная жизнь неминуемо осуждена будетъ на увяданіе. Вотъ почему туземные элементы такъ твердо и отстаиваются за своими заоблачными твердынями, вотъ почему тамошній строй остается отчасти тайной даже для нашихъ основательныхъ изслѣдователей.
   Половина пятаго пополудни. Станція Хаура. Еще не Калькутта, но почти-что она... Предмѣстье столицы полуострова. Поѣздъ медленно подходитъ къ желѣзнодорожной платформѣ, буквально лоснящейся отъ чистоты и устланной краснымъ сукномъ. Вокзалъ пестро декорированъ. Бѣлый, желтый, голубой цвѣтъ перемежаются на столбахъ дебаркадера съ листвою, которою обрамлены станціонные часы и фонари. Послѣдній заставленъ сидѣніями, такъ какъ прибытіе Августѣйшихъ Гостей составляло предметъ большихъ ожиданій и большаго скопленія встрѣчающихъ. Не только европейцевъ, но и метисовъ, и чисто туземнаго элемента видимо-невидимо.
   Во главѣ собравшихся: маркизъ Лэнсдоунъ, вице-король Индіи, и сэръ Чарльсъ Элліотъ, Бенгальскій генералъ-губернаторъ, со свитами.
   Грохотъ салюта привѣтствуетъ моментъ прибытія Русскаго Престолонаслѣдника. У выстроеннаго на платформѣ почетнаго караула изъ ста двадцати желѣзнодорожныхъ волонтеровъ (East Indian Railway Volunteers), подъ начальствомъ маіора и 13 офицеровъ (при двухъ хорахъ музыки -- изъ самой Хауры и важнаго промышленнаго центра Джемальнуръ, за 500 верстъ отъ Калькутты) гремитъ "Боже, Царя храни!".
   Внѣшній фасадъ зданія станціи -- весь въ пальмовыхъ листьяхъ. Передъ подъѣздомъ -- длинный почетный караулъ отъ "East Surrey Regiment" со знаменемъ и музыкой.
   Парадный вице-королевскій экипажъ, куда изволитъ сѣсть Его Императорское Высочество съ намѣстникомъ королевы-императрицы, а кромѣ того съ его военнымъ секретаремъ -- полковникомъ лордомъ Уилльямомъ Бересфордомъ (вотъ уже нѣсколько лѣтъ считающимся одною изъ выдающихся по таланту личностей англо-индійской администраціи) и флигель-адъютантомъ кн. Оболенскимъ, въ виду многолюдья довольно тихо направляется съ вокзала къ понтонному мосту черезъ Хугли, главный рукавъ Ганга. Шествіе открывается (подъ звуки нашего гимна) тѣлохранителями вице-короля. Во второй коляскѣ помѣщается принцъ Георгій Греческій съ Бенгальскимъ генералъ-губернаторомъ, съ сэромъ Мжензи Уоллесъ и полковникомъ Ардагъ, секретаремъ маркиза Лэнсдоуна. За экипажами Августѣйшихъ путешественниковъ слѣдуютъ эшелонъ его же конвоя и орудія 31-ой королевской баттареи. Затѣмъ ѣдутъ князь Барятинскій и М. К. Ону съ Джерардомъ, и т. д. Положительно необозримыя массы зрителей (многочисленнѣе чѣмъ въ Каирѣ!) наводняютъ путь къ "Government House". Интересъ населенія, состоящаго въ значительной степени изъ бенгалійцевъ, т. е. даровитыхъ, начитанныхъ и зорко слѣдящихъ за политикою туземцевъ, видимо возбужденъ до крайняго предѣла.
   Сперва по дорогѣ выстроены солдаты 17-го полка Бенгальской пѣхоты. На мосту ихъ смѣняетъ городская полиція, затѣмъ вдоль набережной (Strand Road) -- 3-й пѣхотный полкъ, дальше по улицамъ -- молодцеватые всадники "3-d Bengal Cavalry", опять "East Surrey Regiment" и "Buffs".
   Картина, представляемая рѣкою, чрезвычайно любопытна по открывающемуся за нею изобилію величественныхъ свѣтложелтыхъ зданій (Калькутта давно уже прозвана "городомъ дворцевъ") и лѣсу мачтъ на лонѣ питающаго ее Хугли. Хотя въ столицѣ сходятся четыре желѣзнодорожныхъ линіи, сообщеніе водою играетъ для товаровъ главнѣйшую роль. Послѣднихъ доставляется и отправляется ежегодно по меньшей мѣрѣ на милліардъ рублей. Предметы ввоза и вывоза безконечно разнообразны: скотъ, уголь, хлопокъ, овощи и плоды, хлѣбъ и рисъ, гутаперча и смолы, кожи, циновки, масла, металлы, опіумъ, сѣра, шелкъ, пряности, китайскіе и мѣстные чаи, сахаръ, табакъ, шерсть, дерево, сукно, красящія вещества, соль, всякаго рода машины. Тѣсныя коммерческія сношенія поддерживаются не только съ Англіей и вообще съ Европой, но и съ Индо-Китаемъ, Японіей, Америкой, мысомъ Доброй Надежды и Австраліей, съ которою постепенно завязывается и крѣпнетъ дружба на почвѣ обоюдныхъ экономическихъ выгодъ отъ болѣе тѣснаго общенія и сравнительнаго сосѣдства. Въ Калькутту за годъ прибываетъ свыше тысячи океанскихъ пароходовъ (съ водоизмѣщеніемъ въ тысячи тонъ) и четырехмачтовыхъ парусныхъ судовъ, морскихъ гигантовъ новѣйшей конструкціи. Особенно хорошо работаетъ извѣстная "Peninsular and Oriental" компанія, чаще слывущая подъ сокращеннымъ названіемъ "Піэндо" (Р. and О.). Одинъ вывозъ въ Англію равняется ежегоднымъ ста пятидесяти пяти милліонамъ рублей, а ввозъ оттуда ста восьмидесяти пяти!
   Неуклюжія туземныя лодки (динги), съ крытыми половинами, снуютъ на рѣкѣ. Каждый поселянинъ въ восточной Бенгаліи старается имѣть свое суденушко (какъ въ другихъ странахъ свою телѣгу). Мы ѣдемъ по мосту, считающемуся едва-ли не самымъ огромнымъ понтоннымъ сооруженіемъ въ свѣтѣ. Онъ существуетъ съ 1873--74 г., обошелся въ слишкомъ два милліона рублей, имѣетъ почти полъ версты длины и до 8--9 саженъ въ ширину. По серединѣ -- просторный путь для экипажей, по бокамъ -- широкіе огороженные мостки для пѣшеходовъ. Между городомъ и предмѣстьемъ, гдѣ находятся важные склады и доки, происходитъ непрерывное сообщеніе, лишь въ опредѣленные часы недѣли пріостанавливаемое ради пропуска крупныхъ судовъ сквозь разводимые понтоны.
   Всѣ путешественники по Индіи, знающіе нашъ Петербургъ, охотно сравниваютъ его по внѣшности съ Калькуттою. Сама судьба обѣихъ столицъ отчасти сходна. Основанныя приблизительно въ одно время и въ разгаръ борьбы великихъ народовъ за преобладаніе въ мірѣ, онѣ параллельно возникли на болотной міазмической почвѣ, около устья двухъ исторически важныхъ рѣкъ, въ одинаковые періоды развивались, являясь очагами бодрой мысли и стремленія впередъ въ національномъ смыслѣ слова, наравнѣ съ однимъ только Пекиномъ дѣлятъ Азію на характерные станы, гдѣ Востоку приходится мало-по-малу высказываться подъ непосредственно-сильнымъ вліяніемъ Запада и вставать на защиту своихъ исконныхъ правъ. Вмѣщая тысячи представителей образованной въ англійскомъ духѣ брамино-магометанской страны, Калькутта (отъ "Кали -- гатъ" -- прирѣчная святыня " въ честь грозной супруги Шивы) столь же типично олицетворяетъ въ извѣстномъ отношеніи весь еще дремлющій (до XX вѣка) полуостровъ, какъ "градъ царя Петра", наполненный учащимися у Европы, все сознательнѣе и разумнѣе опредѣляетъ собою славяно-инородческій восточный міръ, выступающій рѣзкой, но еще весьма хаотической противоположностью государствамъ западнаго типа (съ иной организаціею, съ иной культурою). Насколько они отличаются ясно выразившимся прошедшимъ, настолько Русь и органически съ нею связанный Востокъ -- область будущаго. Споръ Азіи и Европы за настоящее несомнѣнно разыгрывается въ двухъ важнѣйшихъ административныхъ центрахъ міра, гдѣ вершится судьба четырехсотъ милліоновъ душъ (столица Китая, потерявшая счетъ населенію, еще мало участвуетъ при рѣшеніи міровыхъ вопросовъ) -- я разумѣю Петербургъ и Калькутту. Мы не меньше ея, на берегахъ Невы, облагодѣтельствованы свѣтомъ знанія; но также, какъ и эта "порфироносная" представительница индуизма и даже отчасти индійскаго ислама, склонны чувствовать свою духовную политическую обособленность отъ отягощенныхъ слишкомъ требовательною цивилизаціею германороманскихъ земель. Для насъ, для нетронутаго въ его нѣдрахъ Русскаго Востока, для Азіи основу жизни составляетъ вѣра: вѣра въ Непостижимое, преклоненіе передъ единою богоустановленною властью, жажда нравственнаго подвига и обновленія. Когда, среди смуты вѣка, со столь простодушнымъ міросозерцаніемъ милліарда людей соприкасается матеріалистически настроенный человѣкъ Запада, разладъ между нимъ и нами неизбѣженъ, неумолимъ, такъ-сказать намѣченъ самою природою явленій.

-----

   Что за прелесть эта прозаическая Калькутта, если вглядѣться въ наводняюшій улицы людъ! Въ ней нѣтъ тѣхъ жгучихъ красокъ и варварски смѣлыхъ очертаній, которыми отличались Декканъ и Индостанъ: тутъ не замѣтно ни шумнаго любопытства, ни безпорядочнаго движенія,-- чѣмъ встрѣчали иные изъ предъидущихъ городовъ; но за то по римски задрапированные въ свою тогу бенгалійцы кажутся классически правильными изваяніями, тихій говоръ толпы и выражающее привѣтъ хлопаніе въ ладоши могли бы напоминать древнихъ зрителей, замиравшихъ передъ жизненною правдой обожаемой ими сцены; бѣлыя одѣянія съ пестрыми каймами,-- подъ небомъ изъ бирюзы и лучей,-- какъ нельзя лучше гармонируютъ съ золотистымъ или, чаще того, оливковымъ цвѣтомъ лица у большинства туземцевъ. Обладающіе первымъ считаются красивыми: сами богини любви и семейскаго быта всегда изображаются "золотыми"!
   "Босоногіе" франты (здѣсь иначе рѣдко ходятъ!), вкусившіе въ англійской средѣ плодовъ просвѣщенія, мѣстами щеголяютъ крахмальными рубашками поверхъ національнаго костюма и безобразными зонтиками. Въ общемъ, однако, внѣшность горожанъ сохраняетъ типическія черты и внушаетъ неподдѣльный интересъ. Печать чего-то мягкаго и женственнаго лежитъ на уроженцахъ края, за изнѣженность такъ сурово очерненныхъ перомъ безсмертнаго Маколея: рабы исключительныхъ климатическихъ условій, бенгалійцы заслуживаютъ болѣе безпристрастной оцѣнки за недюжинныя умственныя способности и стойкость въ смыслѣ сознательной неподатливости вѣяніямъ враждебно-чужой культуры. Европейски образованные инородцы здѣсь носятъ прозвище "бабу", каковое наименованіе презрительно звучитъ въ устахъ британскаго чиновника. Въ этомъ сказывается коренной антагонизмъ двухъ даровитыхъ рассъ (англосаксонской съ индо-арійской).
   Едва-ли не самымъ любопытнымъ и жгучимъ современнымъ вопросомъ,-- который несомнѣнно долженъ волновать и волнуетъ всю сколько-нибудь образованную и хотя-бы искусственно пробужденную къ высшему сознанію Индію,-- представляетъ борьба за идею національныхъ конгрессовъ и за право, данное правительствомъ, ихъ собирать. Вотъ уже нѣсколько лѣтъ, какъ туземцамъ, такъ-сказать en grand разрѣшено думать вслухъ (и притомъ не только на столбцахъ легкомысленной печати!), довольно громко выражая въ особенности свои автономическія стремленія. Послѣднія постепенно крѣпнутъ и осуществляются. Но на ряду съ этимъ безпощаднѣе чѣмъ когда-либо слышатся осуждающіе голоса консервативно-нетерпимыхъ газетъ и англійскихъ высшихъ администраторовъ; ибо большинству ихъ уродливой мнится самая мысль, что болтливые "бабу" позволяютъ себѣ игру въ либерализмъ и мечтаютъ о независимости, желая подражать западнымъ конституціоннымъ порядкамъ.
   Уже въ 60-хъ годахъ извѣстнымъ знатокомъ страны, сэромъ Джономъ Лауренсомъ, заявлено о способности индійскаго простонародья къ самоуправленію въ широкихъ размѣрахъ. Деревенскія туземныя общества, будучи своего рода микроскопическими республиками, споконъ вѣка мирно процвѣтали и могутъ процвѣтать въ силу однихъ присущихъ имъ качествъ. Исторія учитъ, будто въ Индіи только тогда все и обстояло благополучно, когда никто не вмѣшивался въ бытъ крестьянъ и когда естественный ходъ событій предоставлялся собственному теченію. По мнѣнію вышеозначеннаго государственнаго мужа, властямъ именно и надо пользоваться столь благодѣтельными особенностями въ характерѣ населенія, отнюдь ничему не мѣшая и ничего не тормозя въ безобидной интимно-внутренней жизни края.
   Въ 80-хъ годахъ въ Индіи пробудилось упорное умственное движеніе, въ защиту якобы стѣсненныхъ гражданскихъ правъ европейски образованной части туземнаго населенія. Нечего и говоритъ, что во главѣ столь современно настроенныхъ туземцевъ оказались нѣкоторые либерально мыслящіе англичане. Англія въ духовномъ отношеніи всегда была и будетъ до такой степени олицетвореніемъ индивидуализма и протеста на легальной почвѣ, что соприкосновеніе ея литературы и всего ея культурнаго строя съ умами индусовъ неизбѣжно должно было отражаться и дѣйствительно сильно отразилось на подростающемъ и зрѣющемъ поколѣніи тѣхъ, которые составляютъ или точнѣе хотятъ составить изъ себя ч такъ -называемую "молодую Индію". Эта нарождающаяся величина обыкновенно служитъ заразъ предметомъ многихъ нападокъ и еще большихъ ожиданій. Конгрессы собираются вотъ уже шесть лѣтъ подрядъ: между прочимъ, послѣдній происходилъ въ Калькуттѣ, за какихъ-нибудь полъ мѣсяца до нашего пріѣзда. Вице-король и вліятельнѣйшіе чиновники уклонились отъ приглашеній посѣтить столь имъ непріятное сборище; европейскій элементъ, взамѣнъ того, былъ представленъ публицистомъ изъ-за Ламанша и даже чуть-ли не однимъ изъ членовъ англійскаго парламента. Напыщенно-наивныя рѣчи краснорѣчивѣйшихъ туземцевъ, а также горячія увѣренія во взаимномъ пониманіи и участіи со стороны ихъ "бѣлыхъ" друзей лишь вскользь пока еще намѣчены попадавшимися мнѣ на глаза газетами, но уже и въ такомъ видѣ даютъ крайне интересный матеріалъ для размышленій, чѣмъ подобныя затѣи въ будущемъ могутъ грозить спокойствію страны. На послѣднемъ конгрессѣ, засѣдавшемъ три дня, вѣдь постановлено же было простить о назначеніи особой королевской комиссіи для разслѣдованія, въ какомъ положеніи находится "нынѣ дѣло управленія Индіей на мѣстѣ и изъ Англіи", вѣдь проскользнуло же неодобреніе политики, вызвавшей захватъ Бирмы, вѣдь осуждены же оказались въ принципѣ помышленія правительства о новыхъ усиленныхъ вооруженіяхъ на туземныя деньги! Подобная отповѣдь -- еще только начало. Неудивительно, если "Times" изрекаетъ хулу на дерзкій лепетъ калькуттскихъ конгрессистовъ.

-----

   Изрѣдка -- въ окружающихъ насъ (на почтительномъ разстояніи) густыхъ толпахъ -- мелькаетъ глянцовитый головной уборъ парсовъ, золотистая чалма инаго мусульманина, зеленая или алая повязка пришлаго западнаго индуса. Здѣсь видишь человѣка, облеченнаго въ пестрый "кинкобъ", тамъ въ нѣжноцвѣтный свѣтлый атласъ или бенаресскую парчу, а не то подъ горделиво наброшенной кашмирской шалью.
   Когда сквозь это многолюдье прокладываетъ себѣ путь запряженный четверкою экипажъ вице-короля съ форейторомъ и кучеромъ въ эффектной багряной одеждѣ, шитой золотомъ,-- изъ оконъ, съ крышъ и терассъ европейскій элементъ машетъ платками и шляпами. Особенно, повидимому, радушно настроены дамы и дѣти. Сегодняшній пріемъ положительно производитъ цѣльное и хорошее впечатлѣніе.
   Важнѣйшія торговыя фирмы разукрасили фасады занимаемыхъ ими зданій изобиліемъ флаговъ и знаменъ всевозможной величины. Въ нѣсколькихъ мѣстахъ развѣвается великобританскій королевскій штандартъ. Наряду съ нимъ часто зыблется красный "Union Jack" съ его пересѣченнымъ двумя крестами голубымъ полемъ.
   Шествіе направляется отъ набережной черезъ "Fairlie Place" и "Clive Street" къ такъ называемому "Dalhousie Square", центру коммерческой дѣятельности и европейскаго квартала. Тутъ -- на площади, носящей громкое имя Далузи, генералъ-губернатора 50-хъ годовъ, который въ сущности далъ толчекъ и смыслъ главному возстанію сипаевъ -- высятся: громадная Главная Почта и Центральный Телеграфъ, Секретаріатъ Бенгальскаго генералъ-губернатора (гдѣ вѣдаются мѣстныя судебныя дѣла, вопросы народнаго образованія, статистики, ирригаціи, полицейскаго и санитарнаго надзора, устройства тюремъ, работъ для заключенныхъ и т. п.), "Currency Office", правительственное учрежденіе, обмѣнивающее бумажные денежные знаки на золото и серебро. Когда-то, именно на этомъ квадратѣ, основана была (въ честь короля Вильгельма III) первоначальная крѣпостная твердыня "Fort William", пріютившая бывшихъ до того беззащитными англійскихъ купцовъ. Императоръ Аурангзебъ, недружелюбно смотрѣвшій на нихъ по наговору турецкаго султана, подъ конецъ смилостивился, принялъ посла изъ Лондона и отправилъ за море "монарху чужой вѣры и чужой крови" пріязненное посланіе и саблю въ даръ.
   Изъ-за группы сумрачныхъ, хотя декорированныхъ по праздничному зданій выглядываетъ очень высокій шпицъ шотландской церкви св. Андрея (Scotch Kirk), сооруженный въ такомъ видѣ главнымъ образомъ потому, что англиканскій епископъ по нетерпимости не хотѣлъ допустить подобнаго внѣшняго отличія у пресбитеріанцевъ.
   Новая Почта, съ фронтономъ изъ греческихъ колоннъ, уже по однимъ размѣрамъ должна включать огромное число служащихъ. Черезъ нея, какъ говорятъ, ежегодно проходитъ по семи и восьми милліоновъ газетъ, писемъ, посылокъ и т. п.
   Необозримыя массы зрителей на улицѣ словно ростутъ. Бенгальскіе горожане кажутся на взглядъ чрезвычайно дисциплинированными. Что-то совершенно европейское присуще имъ въ отношеніи умѣнія осмысленно держать себя въ толпѣ. Видѣть ихъ непосредственно близко (въ такомъ огромномъ числѣ!) тѣмъ любопытнѣе, что вся эта громада недавно еще жила радостями и огорченіями конгрессистовъ.
   Атмосфера, въ которой они дѣйствовали или, по правдѣ сказать, больше говорили, пока остается неизмѣнной.
   Организовать въ Индіи національный конгрессъ -- не легкое дѣло! Даже матеріальныя хлопоты, и тѣ очень велики. Напр., на недавно бывшемъ собраніи пришлось озаботится, какъ усадить 6000 человѣкъ. Вмѣстить ихъ могла только наскоро сдѣланная аудиторія изъ бамбука (съ циновками) въ 250 футовъ длины и 125 ширины; разныя школы уступили на время свои скамейки, 4000 стульевъ нарочно были выписаны изъ Вѣны. Но увы! пароходъ, который доставлялъ этотъ заказъ, потерпѣлъ крушеніе и бѣднымъ устроителямъ конгресса подобная бѣда причинила немало заботы. А вѣдь та сравнительно горсть участвовавшихъ въ немъ теперь ничтожна, если подумать, чьей представительницей она хотѣла бы выступить. Каждый изъ милліоновъ необъятнаго населенія страны говоритъ или точнѣе не говоритъ, а силится что-то пролепетать въ лицѣ одного делегата, да и то лишеннаго всякихъ строго юридическихъ полномочій. Между тѣмъ увѣряютъ, будто уже не менѣе 6 милліоновъ людей въ Индіи сознательно относится къ вопросу объ избраніи ратоборцевъ за свои права. Если принять во вниманіе количество молодежи, ежегодно выдерживающей экзамены въ средне-учебныхъ заведеніяхъ и университетахъ (англичане же очень заботятся о подъемѣ и вообще о самомъ широкомъ распространеніи образованія въ своихъ колоніяхъ), то понятнымъ становится, что задержать крѣпнущее снизу теченіе никакими мѣрами нельзя и правительству волей-неволей рано или поздно, придется считаться съ жизненнымъ фактомъ столь оригинальнаго характера, какъ искусственное пробужденіе къ сознанію цѣлыхъ общинъ и раздробленныхъ племенъ,-- которыя еще въ прошломъ поколѣніи были безсильны и нѣмы.

   Исторія видимо создаетъ на Востокѣ новыя, сложныя задачи для западно-европейскихъ государствъ, которыя не стоятъ по духу на почвѣ Азіи (какъ, напр., мы стояли и до сихъ поръ, сами того не зная, крѣпко стоимъ), а отчасти являются лишь случайными болѣзненными наростами на ея гигантскомъ тѣлѣ.
   Чѣмъ дальше Наслѣдникъ Цесаревичъ углубляется на Востокъ и чѣмъ сложнѣе развертывается наше гигантское путешествіе, тѣмъ труднѣе ведущему дневникъ объ этомъ безпримѣрномъ обозрѣніи цѣлой Азіи: во-первыхъ, сдерживать проявленіе своихъ чувствъ; во-вторыхъ, сгруппировывать мимолетныя впечатлѣнія быстро движущагося туриста въ рамкахъ вполнѣ упорядоченнаго и литературно изложеннаго описанія, наконецъ, воздавать должное историческимъ моментамъ, которые подчасъ переживаются нами и которые не повторятся. Фактъ посѣщенія культурныхъ странъ Востока Первенцемъ Бѣлаго Царя преисполненъ глубокаго смысла съ истинно русской точки зрѣнія. Узы, соединяющія нашу часть Европы съ Ирано-Тураномъ (а черезъ него и съ родственными имъ во многихъ чертахъ Индіей, Небесной Имперіей), до того такъ-сказать предвѣчны и прочны, что мы и сами пока (какъ народъ и государство) не достаточно понимаемъ ихъ значенія и своихъ проистекающихъ отъ этого обязанностей по отношенію къ вопросамъ внутренней и внѣшней политики на полуневѣдомыхъ окраинахъ.
   Всматриваясь вотъ уже нѣсколько лѣтъ въ ихъ духовную жизнь и строй сосѣднихъ странъ, я невольно и каждодневно почерпаю на пути богатый, разносторонній матеріалъ для созданія себѣ ясной идеи о томъ, что понимать подъ словами "Азіатская Россія" и въ виду крайней. скудости напечатаннаго у насъ о ней (несмотря на крѣпнущую необходимость приходить постепенно къ расширенному самосознанію), пользуюсь случаемъ удѣлять здѣсь иногда мѣсто исключительно и лично моимъ замѣткамъ, выводамъ, взглядамъ. Въ нихъ многое безспорно должно быть ошибочно, но пора же русскимъ людямъ хоть и не безъ грѣха, да выражать какія-нибудь опредѣленныя мысли по поводу своего наслѣдія отъ весьма намъ бывшихъ полезными Чингисовъ и Тамерлановъ. Славянская по языку и религіи, но въ смыслѣ крови необыкновенно пестрая и смѣшанная съ инородческими элементами Русь, подъ наплывомъ западнаго общечеловѣческаго просвѣщенія, естественно просыпается и вскорѣ еще сознательнѣе проснется въ качествѣ обновленнаго "восточнаго" міра, съ которымъ не только у ближайшихъ азіатовъ, а и у индуса, и у китайца въ сущности есть и будетъ неизмѣримо больше общихъ интересовъ и симпатій, чѣмъ съ колонизаторами инаго типа, выработаннаго европейскою исторіею за послѣднихъ четыре вѣка.
   Какъ ни странно это можетъ показаться, а рядомъ событій доказано, что -- по мѣрѣ соприкосновенія Запада съ Азіей -- бездна между нимъ и между нею съ каждымъ столѣтіемъ разверзается. Первоначальные случайные пришельцы еще чувствовали себя отчасти какъ-бы дома (по развитію и жизненнымъ потребностямъ).
   Разные средневѣковые миссіонеры, купцы, мало цивилизованные дипломаты и т. п. не сознавали въ то время, насколько Европа чужда настоящему Востоку. Лишь въ прошломъ и въ XIX в. у всѣхъ на этотъ счетъ понемногу открылись глаза. Одна Россія не чувствуетъ, да въ сущности по природѣ своей и не можетъ чувствовать усиливающагося въ этомъ отношеніи разлада между народами мнимо-молодыми и странами мнимоодряхлѣвшими по культурѣ: древняя туманно очерченная Скнеія, родина непобѣдимыхъ завоевателей и міроправителей, арена передвиженія и взаимодѣйствія разнообразнѣйшихъ племенъ, она неизмѣнно сохраняетъ политическое равновѣсіе среди враждебно настроенныхъ и противуложныхъ другъ другу міровъ восточнаго и западнаго типа.
   Исторія нашихъ отношеній къ Азіи и къ инородцамъ, населявшимъ когда-то добрыхъ двѣ трети Европейской Руси, еще не написана и намъ самимъ извѣстна (въ осмысленно-правдивомъ освѣщеніи) гораздо менѣе прошлаго иностранныхъ государствъ. Когда невѣдѣніе по этой части съ годами разсѣется, мы волей-неволей должны будемъ прійдти къ сознательно-непреклонному убѣжденію, что Тотъ (на чьемъ челѣ магическими лучами сіяютъ слитые воедино вѣнцы Великихъ Князей Югорскаго, Пермскаго и Болгарскаго на Волгѣ, Царей Казанскаго, Астраханскаго и Сибирскаго,-- чьи предки еще въ Бѣлокаменной издавна величались "всея сѣверныя страны повелителями и иныхъ многихъ великихъ государствъ государями и обладателями") является единственнымъ настоящимъ вершителемъ судебъ Востока. Крылья Русскаго Орла слишкомъ широко прикрыли его, чтобы оставлять въ томъ малѣйшее сомнѣніе. Въ органической связи съ этими благодатными краями -- залогъ нашего будущаго.

   Какъ это на первый взглядъ ни странно, но положительно можно провести весьма замѣчательную параллель между тѣмъ, какъ почти одновременно двигались на Востокъ и мужественные португальцы, и наши казаки. Маленькое королевство, имѣющее столицею Лиссабонъ, раньше другихъ европейскихъ государствъ вошло въ необыкновенно тѣсныя сношенія съ отдаленными невѣдомыми странами. Воспитанное (какъ и мы, при татарскомъ игѣ) подъ владычествомъ мавровъ и борьбою за свои національно-христіанскіе идеалы, оно не только осилило, изгнало исламъ, но и ринулось за нимъ вслѣдъ, на африканскія побережья. Даровитый принцъ Генрихъ "Мореплаватель", въ жилахъ котораго съ материнской стороны текла англійская царская кровь, далъ толчекъ изученію и развитію морскаго дѣла. Отважные сыны Португаліи постепенно стали входить въ соприкосновеніе съ нѣкоторыми частями "Чернаго материка", омываемыми Атлантическимъ океаномъ, съ успѣхомъ обогнули, нежданно-негаданно, страшный "Мысъ Бурь", переименованный въ виду столь радостнаго событія въ "Мысъ Доброй Надежды", и достигли Индіи, почти отождествлявшейся въ тогдашнихъ представленіяхъ съ юго-восточными окраинами Китая. Вотъ чего собственно и добивались современники Колумба и Васко-да-Гамы. Правда, уже немного ранѣе того, одинъ португалецъ, посланный своимъ королемъ черезъ Красное море и сухими путями, пробрался на Малабарскій берегъ; но, вообще говоря, возможность проплыть сюда прямо или оспаривалась, или представлялась въ ложномъ освѣщеніи. Европейцы направлялись туда, въ заповѣдныя страны восходящаго солнца и несмѣтныхъ сказочныхъ богатствъ, почти ощупью и вполнѣ безсознательно, словно наша средневѣковая новгородская вольница и, позже, бѣгущіе царскаго гнѣва казаки: только мы боролись со стужей, заповѣдными лѣсами и неоглядными пустырями сибирскаго приволья, а закаленные вѣковою враждою съ мусульманами, предпріимчивые обитатели Пиринейскаго полуострова, какъ истые южане шли (на неслыханные подвиги) въ безпредѣльное море и въ самыя знойныя, населеннѣйшія страны земнаго шара. Случайно, исключительно благодаря морскимъ походамъ къ Индіи, при этомъ открыты были Центральная Америка и Бразилія.
   Въ поискахъ за такою же обѣтованною землею, гдѣ рѣки текутъ млекомъ и медомъ, передовые казачьи отряды остановились, наконецъ, у непривѣтливыхъ волнъ Тихаго океана,-- остановились, сроднились съ ними и (въ качествѣ неустрашимыхъ промышленниковъ) черезъ нихъ перекинулись до Калифорніи. Эти полулегендарныя экспедиціи съ далекаго Запада отчасти совпадаютъ по времени: разница въ десяткахъ лѣтъ, на такихъ разстояніяхъ и при величіи совершавшихся тогда событій, ровно ничего не значитъ. Отношенія къ инородцамъ, на которыхъ впервые воздѣйствовали португальцы, въ нѣкоторыхъ чертахъ весьма сходны съ тѣми, которыя завязывались между нами и приводившимися, съ уплатою ясака, подъ державную руку Московскихъ Государей. Такъ напр. иные знатные туземцы съ береговъ Сенегала, а то и благоухающей Индіи, являлись къ Лиссабонскому двору на поклонъ, а подчасъ и для принятія крещенія, въ надеждѣ на полученіе какихъ-нибудь милостей: точь въ точь остяцкіе главари, на первыхъ порахъ нерѣдко бившіе челомъ Бѣлому Царю, въ стѣнахъ Москвы! Когда Васко-да-Гамѣ даровывался королемъ титулъ "генералъ-адмирала восточныхъ странъ", піонеры русской цивилизаціи въ Пріуральѣ, дальновидные Строгановы, получали въ свою очередь совершенно исключительныя права за услуги отечеству и окраинѣ. Суровость, которую ставятъ въ укоръ нашей вольницѣ, надвигавшейся на Востокъ, положительно кажется преувеличенной, если сравнивать ея образъ дѣйствій, зачастую крайне гуманный и обыкновенно соотвѣтствовавшій мѣстнымъ условіямъ, съ тѣми проявленіями крайняго жестокосердія, которымъ запятнали себя хотя-бы первые европейскіе колонизаторы Индіи. Напримѣръ, еще въ самомъ началѣ изумительной эпопеи, воспѣтой безсмертнымъ лузитанскимъ поэтомъ Камоэнсомъ, португальцамъ какъ-то слегка не посчастливилось въ борьбѣ съ "невѣрными",-- и Васко-да-Гама, ослѣпляемый жаждой мести, не постыдился, настигнувъ въ открытомъ морѣ одинъ ни въ чемъ неповинный корабль, возвращавшійся со множествомъ богомольцевъ изъ Мекки въ Индостанъ, предать это судно огню,-- причемъ женщины въ ужасѣ простирали дѣтей къ безпощадному адмиралу, тщетно моля о пощадѣ. Воспламененное, оно представляло изъ себя настоящій адъ съ облеченными на вѣрную погибель жертвами, гдѣ въ роли демоновъ-мучителей являлись моряки-крестоносцы съ Запада.
   Ненавидя мусульманскій элементъ на индійской окраинѣ, какъ опасный въ политическомъ отношеніи и съ точки зрѣнія конкурренціи, португальцы не стѣснялись истреблять послѣдователей Магомета всякими правдами и неправдами. Тотъ-же великій Васкода-Гама, приступая къ бомбардировкѣ приморскихъ городовъ, предварительно вѣшалъ на мачтахъ плѣнниковъ-мусульманъ, затѣмъ, снявши трупы, посылалъ ихъ отрубленныя руки и ноги родственникамъ, наконецъ бросалъ въ море и гналъ къ берегу, для устрашенія врага, обезображенныя туловища пострадавшихъ. Сомнѣваюсь, чтобы даже наши разбойники въ нѣдрахъ Сибири XVI вѣка доходили до такого утонченнаго звѣрства, до подобной слѣпой ненависти къ кореннымъ насельникамъ края.
   Постепенно португальцы стали сливаться съ индусами, соединяться съ побѣжденными брачными узами, передавать имъ католическую вѣру и въ свою очередь проникаться мѣстнымъ строго языческимъ міросозерцаніемъ. Въ результатѣ получилось нѣчто, лишенное творчества въ политическомъ и культурномъ отношеніи: уголокъ Пиринейскаго полуострова, окруженный экзотическими жизненными условіями,-- частица клерикальнаго Рима на почвѣ Индіи и ея консервативнѣйшихъ основъ,-- древно нѣкогда священной хоругви, затерянной въ двигающейся густой массѣ коммерческихъ флаговъ и новыхъ боевыхъ знаменъ съ совершенно отличными земными лозунгами.
   Послѣ того какъ "британскій левъ" улегся на мадрасскомъ побережьѣ, торжествуя главнымъ образомъ успѣхъ надъ соперниками изъ Франціи, а кромѣ того и надъ туземными властителями, англичане сначала не отдѣляли себя настоящею стѣною отъ инородцевъ, нерѣдко умѣвшихъ сослужить "бѣлымъ" колонизаторамъ неоцѣнимую и вѣрную службу на полѣ брани. Сипаи того времени видѣли въ офицерахъ-европейцахъ: товарищей по вкусамъ и по ремеслу, "добрыхъ малыхъ" безъ всякой чванливости и съ потребностями жить несложною жизнью всѣхъ однополчанъ,-- среди которыхъ туземцы въ офицерскихъ чинахъ пользовались одинаковыми правами съ сынами господствующей рассы, а также извѣстнаго рода уваженіемъ, заставлявшимъ, напримѣръ, англичанина сажать такого заслуженнаго сипая въ своемъ присутствіи и т. д. Отдаленные (сравнительно на долгіе сроки) отъ туманной родины, сродняясь съ обычаями края, куда ихъ закинула судьба, обзаводясь гаремомъ и черезъ него хорошо знакомясь съ мѣстнымъ бытомъ -- первые военные, основывавшіе индо-британскую имперію, равно какъ и представители остъ-индской компаніи, ближе подходили къ Востоку, чѣмъ подходятъ современные дѣятели: тѣхъ онъ втягивалъ и убаюкивалъ, сближая съ населеніемъ страны,-- этихъ же скорѣе отталкиваетъ отъ себя, въ силу множества радикально измѣнившихся условій. Возможность частыхъ и непродолжительныхъ отлучекъ домой, воцареніе соотечественницы въ обществѣ и у домашняго очага, тяготѣніе ко всему духовно-родному (при быстротѣ, съ какою изъ Англіи теперь доходятъ разнообразнѣйшія вѣсти и сенсаціонные слухи),-- цѣлый рядъ подобныхъ существенно важныхъ обстоятельствъ вызвалъ отчужденіе колонизаторовъ отъ "колонизуемыхъ" (послѣднее выраженіе, быть можетъ, странно звучитъ, однако съ точностью характеризуетъ европейское высокомѣрное воззрѣніе на опекаемыхъ азіатовъ). Въ данную минуту неизмѣримая пропасть отдѣляетъ послѣднихъ отъ гордыхъ хозяевъ края, естественно не питающихъ особенной симпатіи къ "дикимъ понятіямъ, жалкимъ суевѣріямъ, противному соціальному строю инородцевъ, на которыхъ, вдобавокъ, ни въ чемъ и полагаться нельзя". А вѣдь какихъ-нибудь десятки лѣтъ назадъ было иначе! Солдаты туземной крови считались à toute épreuve, бились (завоевывая для Англіи обширнѣйшую область за областью) съ большимъ мужествомъ, чѣмъ присылаемыя изъ-за моря "бѣлыя" войска, въ походахъ самоотверженно помогали этимъ ослабѣвавшимъ отъ климата сотоварищамъ по оружію, братски дѣлились съ ними припасами въ дни нужды, безропотно дожидались запаздывавшихъ платежей жалованья и т. д. Командиръ-иновѣрецъ казался сипаямъ "полубогомъ": ему повиновались съ беззавѣтнымъ порывомъ, на могилѣ такого офицера подчиненными возжигались лампочки, даже его портретамъ они отдавали честь; не было няньки при дѣтяхъ, не существовало конвоя для дамъ-путешественницъ надежнѣе туземца-солдата.

-----

   Послѣ Лондона, Калькутта -- самый населенный изъ городовъ британской имперіи, такъ какъ насчитываетъ почти до милліона жителей. Отъ станціи до вице-королевской резиденціи сегодня положительно собралось не менѣе трехъ или четырехсотъ тысячъ (правда, много зрителей могло явиться изъ окрестностей или издалека). Однѣ повозки запрудили доступъ къ пути со всѣхъ примыкающихъ улицъ и переулковъ.
   Шествіе торжественно слѣдуетъ по "Old Court House Street". Надъ широкой маркизой у входа въ богатый магазинъ Гамильтона поставлены двѣ фигуры рыцарей съ маленькими знаменами въ рукахъ. Окна открыты, и красивой выставкой пестрятъ за ихъ глубиною ряды художественныхъ предметовъ, продажею которыхъ онъ спеціально занимается. Вообще надо сказать, что англійскія торговыя фирмы не поскупились разукраситься къ пріему: здѣсь виднѣются перекинутыя черезъ нашъ проѣздъ флаги разныхъ государствъ,-- тамъ опять вывѣшены шкуры тигровъ, пантеръ и леопардовъ,-- дальше столбы иныхъ верандъ убраны синимъ, краснымъ и бѣлымъ сукномъ. Съ терассы "Great Eastern Hotel" наемный струнный оркестръ (изъ Австріи) встрѣчаетъ звуками: "Боже, Царя храни!" Наслѣдникъ Цесаревичъ едва успѣваетъ отвѣчать на поклоны, на привѣтствія. Вотъ и "Government House" величественно ширится за рѣшетчатою оградой....
   Хоръ музыки у выстроенныхъ среди двора почетныхъ карауловъ (отъ "Buffs" и "Калькуттскихъ волонтеровъ") грянулъ русскій гимнъ. Какое любопытное зрѣлище представляетъ, среди политическаго центра Индіи парадный кортежъ вкругъ Высокаго Гостя съ Сѣвера (въ лейбъ-гусарской формѣ) и "девятаго" по счету вице-короля, маркиза Лэнсдоуна (до того было еще двадцать семь администраторовъ съ одинаковою широчайшею генералъ-губернаторскою властью) въ мундирѣ, какой принято носить на "большихъ выходахъ" королевы въ Уиндзорскомъ замкѣ, съ двумя оригинальными англо-туземными орденами ("Indian Empire", "Star of India") и лентой свѣтло-синяго цвѣта съ бѣлою каймой.
   "Зимній Дворецъ" современной индійской имперіи -- "Government House" въ Калькуттѣ -- сооруженъ съ огромными затратами (лѣтъ девяносто тому назадъ) въ стилѣ Empire. За прототипъ были приняты палаты одного лорда (Скарсдэля) въ графствѣ Дэрби. Надъ двумя громадными воротами, по бокамъ отъ главнаго крыльца, стоятъ каменные львы. Длинными четырьмя флигелями расходятся отъ центральнаго помѣщенія: жилые покои, канцеляріи, наконецъ комнаты для постоянно мѣняющихся гостей "вицекоролевскаго двора". Съ металлическаго купола, вѣнчающаго зданіе, вѣетъ флагъ оффиціальнаго повелителя страны. Раньше (какъ говорятъ) тамъ стояла статуя Британіи въ шлемѣ и съ копьемъ, но это изображеніе пришлось убрать изъ-за урагановъ. Старыя пушки, притащенныя грустными трофеями изъ афганскихъ походовъ, украшаютъ газонъ передъ великолѣпнѣйшей колоссальной лѣстницей, наверху которой теперь собрались для пріема: и власти, и консула, словомъ вся парадная столица Индіи. По ступенямъ спускаются живописно раздвигающимися вереницами туземцы-тѣлохранители (молодцы на подборъ!) въ бѣлоснѣжныхъ чалмахъ, въ одеждахъ съ золотомъ. Наряду съ генералами, сановниками, духовенствомъ различныхъ христіанскихъ вѣроисповѣданій (присутствуетъ, между прочимъ, православный священникъ греческой общины) виднѣется нѣсколько бенгальскихъ раджей (Биттійскій и Дарбунгійскій, также Кучъ-Бихарскій изъ Ассама) и другихъ знатныхъ туземцевъ.

-----

   Въ 7 часовъ 45 минутъ -- обѣдъ у маркиза Лэнсдоуна (съ 90 приглашенными). Въ числѣ послѣднихъ (исключительно мужчинъ) наиболѣе замѣтно выдѣляются: англиканскіе епископы, сэръ Фредерикъ Робертсъ, главнокомандующій индійскою арміей (извѣстный своею боевою дѣятельностію въ Афганистанѣ), генералъ Гордонъ изъ Тегерана, генералъинспекторъ артиллеріи въ странѣ (Nairne) и начальникъ мѣстныхъ войскъ -- виконтъ Франкфортъ, вліятельнѣйшіе совѣтники правительства изъ мусульманской среды (браманисты, напр., высокообразованный раджа Нараянъ Кришна, тоже засѣдающій въ совѣтахъ, отсутствуютъ въ силу кастовыхъ требованій о неоскверненіи себя ѣдой съ иновѣрцами): Амиръ-Али, Али-Ханъ, Навабъ-Ашанулла-Ханъ, Шахзадэ Фурокшахъ,-- генеральные консула (германскій: баронъ фонъ-Гейкингь, человѣкъ съ большимъ вѣсомъ и знаніемъ, австро-венгерскій: Штокингеръ изъ Бомбея, французскій: Альтемеръ, датскій: Симсонъ, сѣверо-американскій: полковникъ Мерриль).
   Изъ случайныхъ гостей можно только назвать молодаго лорда Гамильтона, временно находящагося въ Калькуттѣ (онъ былъ одно время въ Петербургѣ и знаетъ по русски).
   Также присутствуютъ: греческій священникъ отецъ Н. Паннасъ и греческій консулъ Петрокочино. Современная Эллада, какъ видно, дальше нашего шагнула (въ смыслѣ предпріимчивости) на коммерчески важный юго-востокъ. Православный храмъ во имя Преображенія Господня тутъ существуетъ уже съ 1780 г., когда тогдашній знаменитый генералъ-губернаторъ Уорренъ Гастингсъ, женатый на уроженкѣ г. Архангельска, первый подписалъ на сооруженіе этой церкви двѣ тысячи рублей.
   Выходъ къ обѣденному столу совершается изъ тронной залы, гдѣ намѣстникъ королевы Викторіи въ "дурбарные" дни является князьямъ инородческой крови или на особомъ серебряномъ престолѣ альемъ Прнамурскому генералъ-губернатору, Барону Корфу, подано было слѣдующее характерное заявленіе:
   "Существовавшая въ г. Нерчинскѣ много лѣтъ старинная туземная фирма торговаго дома Нерчинскихъ первой гильдіи купцовъ братьевъ Бутиныхъ за послѣдніе (до 1882 г.) десятки лѣтъ, развивъ широко свои торговыя и промышленныя дѣла, своею разностороннею и плодотворною дѣятельностью давала краю вообще и въ частности для насъ, мѣщанъ г. Нерчинска, постоянные заработки, такъ что мы и при неурожаяхъ хлѣба, какъ напримѣръ въ 1879 г., когда пудъ муки ржаной доходилъ въ цѣнѣ свыше 4-хъ рублей, не терпѣли голода и прочей экономической нужды, а находили возможность покупать хлѣбъ и по такой небывало-высокой цѣнѣ, поддерживали безъ упадка свой экономическій бытъ и все это главнымъ образомъ, благодаря дѣятельности торговаго дома братьевъ Бутиныхъ, который, какъ выше сказано, до 1882 г. благополучно и успѣшно разширялъ свою дѣятельность; но съ этаго времени, вслѣдствіе неблагопріятно отразившихся и непредвидѣнныхъ случайностей, причинившихъ затрудненіе успѣшному теченію дѣлъ, какъ недомывка отъ засухи значительнаго количества золота, несвоевременная доставка кругосвѣтныхъ товаровъ и другія въ связи съ этимъ предпріятія, всѣ дѣла и имущество братьевъ Бутиныхъ перешли въ вѣдѣніе, какъ уже извѣстно, нынѣ упраздненной общимъ собраніемъ

   Правительствующаго Сената администраціи, объ упраздненіи которой представитель фирмы Михаилъ Дмитріевичъ Бутинъ семь лѣтъ хлопоталъ. Послѣ сего, казалось бы, указомъ Правительствующаго Сената положенъ конецъ этому дѣлу и братья Бутины должны были бы вступить въ свои права по имуществу, надъ коимъ властвовала администрація, но она продолжаетъ держать его въ своихъ рукахъ и даже подвергаетъ Михаила Дмитріевича Бутина личному задержанію; но честная, безукоризненная, полезная и плодотворная дѣятельность этаго человѣка нравственно побуждаетъ насъ заступиться за него, высказаться по совѣсти за все прошлое, сдѣланное имъ для насъ, мѣщанъ города Нерчинска, и вообще для края, и просить за него защиты, какъ заслужившаго её честнымъ именемъ своимъ, и избавить отъ тяжелой кары, которой онъ былъ подверженъ.
   "Правосуднаго исхода для братьевъ Бутиныхъ мы ждемъ съ нетерпѣніемъ: въ чаяніи, что бывшая ихъ дѣятельность, если не возстановитъ дѣла отъ упадка до прежней степени развитія, то, быть можетъ, будетъ давать по мѣрѣ возможности частицу полезныхъ толчковъ, которые бы оказывали въ экономической жизни поддержку для Нерчинска и края. За послѣднее дѣсятилѣтіе, въ которое тянется нескончаемый процессъ братьевъ Бутиныхъ съ администраціей, мы испытали много нуждъ въ сравненіи съ предъидущими годами (хотя эти послѣдніе года по урожаямъ хлѣба и т. п. нельзя считать плохими), такъ что не можемъ безъ грусти выразиться объ упадкѣ дѣлъ братьевъ Бутиныхъ и радѣемъ за возстановленіе ихъ, вслѣдствіе чего и является у насъ смѣлость высказать свое простонародное и чисто сердечное слово предъ Вашимъ Высокопревосходительствомъ, какъ Главнымъ начальникомъ и покровителемъ края о подобающей защитѣ честно трудившейся -- на пользу общую -- фирмы братьевъ Бутиныхъ и, не будетъ ли Вашимъ Высокопревосходительствомъ признано нужнымъ и возможнымъ всепочтительнѣйшую нашу просьбу довести до свѣденія Его Императорскаго Высочества Государя Наслѣдника Цесаревича Николая Александровича, какъ вѣрноподданныхъ Россійскаго Престола."
   Слѣдуетъ много подписей.
   Баронъ Корфъ принялъ къ сердцу заявленіе нерчинцевъ и своевременно доложилъ о Бутинскомъ дѣлѣ Цесаревичу. Черезъ нѣкоторое время Бутинъ выигралъ въ Сенатѣ свой процессъ, несмотря на противодѣйствіе множества лицъ, и вернулся домой работать для края.

-----

   Глубокая внутренняя связь мыслящей Сибири съ полной для нея непосредственнаго обаянія Особой Августѣйшаго путешественника много разъ ярко выражалась повсюду впослѣдствіе, при присылкѣ Имъ учрежденіямъ и училищамъ Своего портрета.
   Привести всѣ случаи порождавшагося этимъ трогательнаго единенія нѣтъ никакой возможности. Возьму лишь немногое для примѣра. Восемнадцатый годъ существованія Минусинскаго Музея ознаменовался событіемъ, въ которомъ приняли участіе почти всѣ жители Минусинска. Радостное событіе это -- торжество по случаю пожалованія Музею большого фотографическаго портрета Государя Наслѣдника Цесаревича Николая Александровича, нынѣ благополучно царствующаго Императора Николая II, съ собственноручнымъ начертаніемъ Его дорогого имени.
   Въ препроводительной бумагѣ отъ Завѣдывавшаго дѣлами Августѣйшихъ Дѣтей Ихъ Императорскихъ Величествъ сказано: "Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, сочувствуя полезной научной дѣятельности Минусинскаго Городского Музея и въ милостивомъ вниманіи къ трудамъ онаго по выставкѣ имѣющихся въ немъ рѣдкостей, для обозрѣнія Его Императорскаго Высочества, во время путешествія Его Высочества по Сибири, въ 1891 г., соблаговолилъ пожаловать означенному Музею Свой портретъ, большого размѣра, съ Собственноручною надписью."
   Въ память этого незабвеннаго для Минусинска событія, Минусинская Городская Дума учредила 2 стипендіи для бѣдныхъ учениковъ Городского Училища.
   Портретъ въ бархатной рамѣ торжественно поставленъ въ залѣ Музея, около портрета Царствующаго Императора.

-----

   Или вотъ еще болѣе рельефное отраженіе чувствъ сибирской интеллигенціи при извѣстіи о милостивомъ вниманіи Цесаревича:

Торжественное врученіе портретовъ Наслѣдника Цесаревіча съ Собственноручною подписью, пожалованнымъ Его Императорскимъ Высочествомъ Нерчинскому Духовному Училищу, Уѣздному Училищу и Софійской женской Прогимназіи.

   Нерчинское Духовное Училище, осчастливленное въ 14 число іюня 1891 г. милостивымъ посѣщеніемъ Его Императорскаго Высочества, Цесаревича и Великаго Князя Николая Александровича, въ 26 число февраля сего 1893 г. удостоилось, въ память означеннаго посѣщенія, получить драгоцѣнный Высочайшій подарокъ -- портретъ Его Императорскаго Высочества съ Собственноручною подписью. Такіе-же портреты были получены гражданскимъ уѣзднымъ училищемъ и Софійской женской прогимназіей. Драгоцѣнный даръ былъ высланъ чрезъ генералъ-губернатора Прнамурскаго края и, по порученію Забайкальскаго губернатора, врученъ училищамъ начальникомъ Нерчинскаго округа Ф. Л. Клодницкимъ, при слѣдующей торжественной обстановкѣ:
   По предварительному согласію учебныхъ вѣдомствъ съ начальникомъ округа и по извѣщеніи всѣхъ Нерчинскихъ начальствъ и общественниковъ, въ 26 число февраля, послѣ выслушанія Божественной Литургіи съ положеннымъ молебномъ, начальники, наставники и учащіеся всѣхъ Нерчинскихъ училищъ, которымъ предназначены были портреты Его Императорскаго Высочества, собрались въ домъ Общественнаго Собранія и размѣстились въ должномъ порядкѣ противъ столовъ, приготовленныхъ для молебна и портретовъ. Торжество началось одушевленною рѣчью начальника округа Феликса Лаврентьевича Клодницкаго, въ которой онъ возвѣстилъ о дарованіи портретовъ Его Императорскаго Высочества тремъ училищамъ г. Нерчинска: Духовному, уѣздному гражданскому и женской прогимназіи, и послѣ нѣсколькихъ прочувствованныхъ словъ о значеніи этихъ драгоцѣнныхъ подарковъ и своемъ невыразимомъ счастіи быть посредникомъ при врученіи ихъ, поздравилъ начальствующихъ, учащихъ и учащихся осчастливленныхъ учебныхъ заведеній съ Высочайшею милостью, вручивъ представителямъ ихъ самые портреты Его Императорскаго Высочества. На эту рѣчь смотритель Духовнаго Училища протоіерей П. Затопляевъ отвѣтилъ выраженіемъ благодарности и затѣмъ обратилъ вниманіе учениковъ и воспитанницъ на то, съ какими чувствами они должны принять милостивый даръ Наслѣдника Престола. По врученіи, портреты съ дѣтскимъ любопытствомъ и живымъ восторгомъ разсматривались въ рядахъ учащихся, пока снова не были поставлены на прежнихъ мѣстахъ. Послѣ сего прочитаны были благодарственные адресы отъ всѣхъ трехъ училищъ, приготовленные на имя Его Императорскаго Высочества.

   Затѣмъ началось соборное служеніе благодарственнаго молебствія, окончившееся сердечнымъ словомъ о. протоіерея П. Затопляева ко всему собранію. Указавъ на неоднократныя знаменательныя событія въ родномъ отечествѣ, какъ на проявленіе милости Божіей, являемой православнымъ христіанамъ чрезъ эти радостныя событія, и на то, съ какими христіанскими чувствами и благодарностью должно относиться къ нимъ, досточтимый пастырь призывалъ всѣхъ хранить твердо, во всей чистотѣ и благочестіи свою вѣру православную и преданность Государю Императору и Наслѣднику Престола не токмо за гнѣвъ, но и за совѣсть (Римл. XIII, 5), ибо на этихъ основахъ зиждется наше счастіе и благополучіе государственное, общественное и семейное. "Пусть другіе народы въ своей жизни слѣдуютъ инымъ началамъ: они намъ не примѣръ!" -- Послѣдовало многолѣтіе Благочестивѣйшему Государю, Благочестивѣйшей Государынѣ, Наслѣднику Цесаревичу и всему Царствующему Дому, хвалебная церковная пѣснь: "Тебѣ Бога хвалимъ" и другія пѣснопѣнія во все время крестнаго цѣлованія.

   По окончаніи сего, хоромъ пѣвчихъ, при участіи всѣхъ учениковъ духовнаго училища и совокупно съ оркестромъ музыки, исполненъ былъ народный гимнъ "Боже, Царя храни!". Конецъ восторженнымъ возгласамъ шумнаго "ура!" положилъ директоръ народныхъ училищъ Александръ Николаевичъ Сниткинъ, обратившись къ ученицамъ и ученикамъ своимъ съ типъ властнаго монгола. простой и задушевной рѣчью. Вотъ приблизительное воспроизведеніе ея:
   "14 іюня 1891 г. вы, учащіеся, были участниками торжества, память о которомъ сохранится на вѣки: Его Императорское Высочество, возвращаясь изъ кругосвѣтнаго путешествія чрезъ Сибирь, посѣтилъ отдаленное Забайкалье и г. Нерчинскъ.
   "Вамъ хорошо памятны привѣтъ и ласка, которые Его Императорское Высочество оказывалъ всѣмъ, имѣвшимъ счастіе видѣть Его, и въ частности -- учащимся. Онъ посѣтилъ училища, въ которыхъ вы воспитываетесь, бесѣдовалъ съ вашими наставниками и въ знакъ Своего расположенія къ вамъ оставилъ Собственноручную подпись.
   "И удалившись отъ насъ, Наслѣдникъ Цесаревичъ не забывалъ сердечной встрѣчи жителей Забайкалья. Среди трудовъ, которые по волѣ Государя Императора Онъ принялъ на Себя, будучи предсѣдателемъ Комитета о голодающихъ, Онъ часто вспоминалъ васъ и ваше непритворное радушіе. Доказательствомъ этого служитъ торжество, на которое мы сегодня собрались: на память своего пребыванія въ Забайкальи Его Императорское Высочество выслалъ нѣкоторымъ училищамъ Свои портреты со Собственною подписью, а именно: Читинской женской прогимназіи, двухклассному Стрѣтенскому училищу и тремъ училищамъ г. Нерчинска.
   "Воздайте-же всѣ благодареніе Господу Богу за милость къ вамъ Его Императорскаго Высочества, дорожите неоцѣненнымъ подаркомъ -- залогомъ любви къ вамъ Наслѣдника Цесаревича, и пусть изъ рода въ родъ передается молва о радостномъ для насъ событіи! Ура! .."
   Это "ура" дружно подхвачено было всѣми присутствующими. Вслѣдъ за симъ хоромъ пѣвчихъ былъ исполненъ прекрасный гимнъ "Къ Тебѣ мы, Царь царей земныхъ, мольбы смиренныя возносимъ". Затѣмъ сказана прочувствованная рѣчь помощникомъ смотрителя Духовнаго училища Стефаномъ Андреевичемъ Стуковымъ.

Рѣчь помощника смотрителя Нерчинскаго Духовнаго Училища С. А. Стукова, произнесенная 26 февраля 1893 г. при торжественномъ врученіи портретовъ Государя Наслѣдника Цесаревича, пожалованныхъ Его Императорскимъ Высочествомъ Нерчинскому Духовному Училищу, Гражданскому Уѣздному Училищу и Софійской женской Прогимназіи.

ДОСТОПОЧТЕННОЕ СОБРАНІЕ!

   Присоединяюсь къ только что высказаннымъ сейчасъ поздравленіямъ съ Высочайшею милостію. Дальнѣйшую же рѣчь свою обращаю собственно къ Вамъ, питомцы духовною училища, хотя она имѣетъ отношеніе и къ остальнымъ двумъ учебнымъ заведеніямъ, по скольку они находятся въ одинаковыхъ условіяхъ по воспоминаемымъ мной событіямъ.
   Всѣмъ вамъ, духовные питомцы,-- за исключеніемъ вновь поступившихъ въ наше училище,-- разумѣется, памятны незабвенныя минуты 14 іюня 1891 г., когда наше училище было осчастливлено посѣщеніемъ Его Императорскаго Высочества, удостоившись принять и лицезрѣть Наслѣдника Престола, какъ своего Дорогого Гостя. Помните лихорадочныя приготовленія къ пріему Высокаго посѣтителя, напряженное, трепетное ожиданіе, пѣніе тропаря: "Спаси, Господи" при входѣ Его Императорскаго Высочества; представленіе лицъ училищной корпораціи, народной гимнъ, исполненный вами, поощренными вниманіемъ и лестнымъ одобреніемъ Его Высочества; дорогое имя "Цесаревичъ Николай", начертанное на особо приготовленномъ листѣ рукою Самого Августѣйшаго носителя этого имени,-- дальнѣйшее выраженіе вашего восторга въ пѣніи канта "Многи лѣта, многи лѣта!" ... "ура" при слѣдованіи Государя Цесаревича для осмотра классовъ и другихъ помѣщеній, торопливое построеніе въ ряды близь воротъ, заключительное многократное "ура" при проѣздѣ чрезъ ограду столь желаннаго Посѣтителя и, наконецъ, несдержанный порывъ вашъ, бѣжать за удаляющимся экипажемъ Его Императорского Высочества ... Всѣ эти незабвенные моменты еще долго будутъ переживаться и до мельчайшихъ подробностей передаваться вами своимъ родственникамъ, знакомымъ и дальнѣйшимъ поколѣніямъ.
   Нынѣ видите новый залогъ Высочайшаго благоволенія къ нашему духовному училищу: здѣсь -- врученный портретъ Его Императорскаго Высочества, милостиво пожалованный училищу, наравнѣ съ двумя другими учебными заведеніями Нерчинска, въ память только что описаннаго мной посѣщенія.

Адресъ Нерчинской Софійской женской Прогимназіи.

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО, ГОСУДАРЬ НАСЛѢДНИКЪ ЦЕСАРЕВИЧЪ!

   Удостоившись неизрѣченнаго счастія получить портретъ Вашего Императорскаго Высочества, ученицы и педагогическій персоналъ Нерчинской Софійской женской Прогимназіи, вознося Господу Богу моленіе о здравіи и благоденствіи обожаемыхъ Родителей Вашихъ, Вашего Императорскаго Высочества и Всего Царствующаго Дома, колѣнопреклоненно и въ умиленіи сердецъ имѣютъ дерзновеніе принести Вашему Императорскому Высочеству глубочайшую благодарность за драгоцѣнный подарокъ, который Прогимназія сохранитъ изъ вѣка въ вѣкъ, какъ необычайный знакъ особаго благоволенія Вашего Императорскаго Высочества.

Попечительница и начальница Прогимназіи К. Бутина.

Адресъ Нерчинскаго Уѣзднаго гражданскаго Училища.

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО, ГОСУДАРЬ НАСЛѢДНИКЪ ЦЕСАРЕВИЧЪ!

   Съ благоговѣніемъ и искреннимъ восторгомъ, получивъ безцѣнный портретъ Вашего Императорскаго Высочества, ученики и учебный персоналъ Нерчинскаго Уѣзднаго Училища, вознося благодареніе Господу Богу и мольбы о здравіи и долгоденствіи обожаемыхъ Родителей Вашихъ, Вашего Императорскаго Высочества и Всего Царствующаго Дома, воспріемлютъ смѣлость принести къ стопамъ Вашего Императорскаго Высочества выраженіе безпредѣльной признательности за неоцѣнимый даръ, который будетъ служить лучезарною звѣздою на пути преуспѣянія Училища, составляя его честь, славу и гордость во вѣки вѣковъ.

Штатный смотритель Училища А. Малевичъ.

Адресъ Нерчинскаго Духовнаго Училища.

(Его высокопревосходительствомъ, Генералъ-Губернаторомъ Пріамурскаго края, чрезъ Военнаго Губернатора Забайкальской области и Читинское Духовное Правленіе, Нерчинское Духовное Училище поставлено въ извѣстность, что Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ съ удовольствіемъ освѣдомиться о содержаніи доложеннаго Его Императорскому Высочеству адреса, представленнаго Нерчинскимъ Духовнымъ Училищемъ въ знакъ вѣрноподданнической признательности за дарованный оному Его Императорскимъ Высочествомъ портретъ съ Собственноручною подписью.)

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО,
БЛАГОВѢРНЫЙ ГОСУДАРЬ и ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ ЦЕСАРЕВИЧЪ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧЪ!

   Нерчинское Духовное Училище, осчастливленное въ 14-е число іюня 1891 г. милостивымъ посѣщеніемъ Вашего Императорскаго Высочества, нынѣ удостоилось получить въ память сего незабвеннаго событія новый знакъ необычайной милости -- портретъ Вашего Императорскаго Высочества.
   Начальники, наставники и ученики Нерчинскаго Духовнаго Училища, принявъ этотъ драгоцѣнный даръ, какъ всемилостивѣйшее выраженіе Высочайшаго благоволенія къ училищу, вѣрноподданнически, колѣнопреклоненно повергаютъ къ стопамъ Вашего Императорскаго Высочества чувства глубочайшей благодарности и безпредѣльной преданности, вознося ко Господу горячія молитвы о здравіи, долгоденствіи и благоденствіи Вашего Императорскаго Высочества и всего Царствующаго Дома, и свидѣтельствуя, что святыя чувства благоговѣнія, любви и преданности Богу, Царю и Наслѣднику Престола, вложенныя въ сердца питомцевъ Духовнаго Училища, на вѣки сохранятся въ нихъ какъ равно будетъ передаваться изъ рода въ родъ и воспоминаніе о небываломъ въ лѣтописяхъ
   Училища и всего края событіи -- милостивомъ посѣщеніи Вашего Императорскаго Высочества, непрестанно возобновляемое нынѣ полученнымъ даромъ -- безцѣннымъ залогомъ дорогой и священной для насъ памяти Вашего Императорскаго Высочества о Нерчинскомъ Духовномъ Училищѣ. 1893 г., февраля 26 дня.
   Вашего Императорскаго Высочества, Благовѣрнаго Государя Наслѣдника Цесаревича вѣрноподданные:

(Слѣдуютъ подписи одиннадцати наличныхъ членовъ училищной корпораціи).

-----

   Удивительное по размѣрамъ и полнотѣ путешествіе Русскаго Престолонаслѣдника на Востокъ явилось какъ-бы замыкающимъ звеномъ въ цѣпи нашихъ исконно-родственныхъ и въ сущности необыкновенно тѣсныхъ отношеній къ этому неоглядному, необъятному, до тонкостей намъ психически понятному міру. Полубезсознательный правительственный взглядъ на Востокъ не могъ отъ этого не стать яснѣе, глубже и шире.
   Само собой въ какую-нибудь феерически-дивную лѣтнюю ночь (при въѣздѣ, напримѣръ, въ глухую Тургайскую область -- при свѣтѣ встрѣчныхъ огней, среди величаво привѣтствовавшаго киргизскаго населенія) рисовался во всѣхъ своихъ опредѣленныхъ краскахъ зыбкій средне-азіатскій міръ, берущій начало отъ казачьихъ степныхъ станицъ и сквозь Туркестанъ проникающій до базаровъ Лахора. И тамъ, и тутъ мы -- дома! Странствующіе дервиши, неутомимые ламы-богомольцы, все это -- нити, незримо связывающія Русь съ очагами цѣлокупной азіатской культуры. Отчего такъ мало лицъ у насъ это до сихъ поръ постигаетъ? Почему то, чѣмъ жилъ и мыслилъ встарь Посольскій Приказъ, не есть исторически-духовное достояніе нашей молодежи, посвящающей себя дипломатической карьерѣ?
   Русскіе дѣятели позднѣйшаго московскаго періода (особенно послы къ восточнымъ дворамъ) относились къ Азіи безъ предразсудковъ и, созидая основы вліянія на инородцевъ, не допускали мысли о чьемъ-нибудь явномъ противодѣйствіи идеаламъ нашего государственнаго величія. Любаго длиннобородаго князя Тюфякина, педантично соблюдавшаго дома этикетъ и писавшаго верховному хозяину родной земли "холопъ твой Васька низко челомъ тебѣ бьетъ",-- любаго такого "служилаго" человѣка aus einem Guss, чуть ли не прямо отъ сохи изъ предѣловъ его дѣдовской вотчины, стоило послать за "Хвалынское" море "шахову величеству" "царскій поклонъ справить",-- и снаряжаемый въ далекую опасную дорогу преображался: онъ, наперекоръ стихіямъ и разбойникамъ-туркменцамъ, долго носился на стругѣ съ горстью стрѣльцовъ, пока полумертвый достигалъ желаннаго чужаго берега; но, вступивъ разъ на него, имя царя своего подымалъ "честно и грозно"; пріученный къ раболѣпству въ Бѣлокаменной, здѣсь дорожилъ малѣйшими деталями почестей и пріема, независимо и горделиво обращался съ окружающими азіятами; представъ предъ суровыя очи могущественнаго повелителя Ирана, требовалъ -- чтобы шахъ не иначе какъ стоя о государевомъ здоровьи спрашивалъ, и вообще никогда не терялъ самообладанія и твердости у подножія престола, откуда дерзкаго могли безъ колебанія отправить на казнь...

   Въ ту пору Русская держава еще не обладала необъятнымъ престижемъ и реальными силами сокрушать враговъ,-- въ ту пору Персія была чѣмъ-то довольно большимъ по сравненіи съ нами, да и лежала за тридевять земель отъ боровшейся съ Западомъ Москвы. Между тѣмъ, тогдашніе Тюфякины, въ ихъ горлатныхъ шапкахъ и кафтанахъ, олицетворяли собой настоящую, увѣренную въ славномъ будущемъ, Россію, и съ ихъ міровоззрѣніемъ мирился Востокъ,-- а въ наши дни, когда Россія стала чѣмъ-то положительно неизмѣримымъ и непобѣдимымъ въ сферѣ Азіи, ни у кого другаго какъ только у насъ самихъ не роится раздумья, гдѣ и въ чемъ -- историческое призваніе Русскаго народа. Единовременно съ веденіемъ статейныхъ списковъ для посольскаго приказа,-- Мы видимъ просвѣщенныхъ Европейцевъ, изъ-за наживы топчущихъ въ грязь національную гордость и честь предъ дворами восточныхъ владыкъ; видимъ англичанъ, позорно кланяющихся всякимъ моголамъ и султанамъ ради права учредить въ ихъ странѣ убогія торговыя факторіи, изъ которыхъ долженъ былъ вырости новый Карѳагенъ,-- видимъ на Востокѣ на ряду съ мужественными русскими дипломатами допетровской эры западныхъ хищниковъ и авантюристовъ попирающими, къ презрѣнію туземцевъ, религію и совѣсть ...
   Въ результатѣ, Азія страдаетъ, понявъ что между нею и Европой -- глубочайшая бездна, тогда какъ между нашимъ полнымъ творчества хаосомъ и ею (этой Азіей) нѣтъ препонъ, ибо ея предопредѣленный покровитель и главарь -- пестротканная Россія, а между тѣмъ, параллелѣно съ ростомъ и усиленіемъ Россіи мы -- отъ прогрессирующей безличности и некультурности нашего живущаго миражами интеллигентнаго слоя -- теряемъ политическое чутье въ восточныхъ дѣлахъ.
   Богъ дастъ, теперь будетъ все лучше и лучше!...

-----

   Заканчивая книгу "Путешествія Его Величества на Востокъ", привожу для полноты три стихотворенія, навѣянныя еще тогда безконечными переѣздами въ Приамурскомъ краю.
   
   Безконечной вереницею
   Затянулись дни въ пути --
   Часто грезишь небылицею,
   Такъ что нити не найдти.
   
   Словно горы отдаленныя
   Подымается туманъ:
   Эти нивы обнаженныя,
   Этотъ сумрачный бурьянъ,--
   
   Все полно дремотой чуткою...
   Въ омертвѣлой тишинѣ
   Духъ томится мыслью жуткою,
   Словно ночью въ странномъ снѣ.
   
   Говоришь мечтѣ измученной:
   Уведи меня домой
   По стезѣ, давно изученной,
   Гдѣ отрада и покой,
   
   Гдѣ въ листвахъ неумолкающихъ
   Ласку шепчетъ яркій лѣсъ...
   Подъ лучами догорающихъ
   Блѣднорозовыхъ небесъ.

                       На Амурѣ.
   
   Въ лѣсной глуши, извилистой рѣкой,
   Ведетъ нашъ путь къ праматери -- отчизнѣ
   И тишь, и гладь, и свѣтлый вешній зной...
   Повсюду вздохъ непробужденной жизни.
   Но, если суждено ей разцвѣсти,
   Красѣ пустынь ужель сказать прости?
   
   Когда для нихъ настанетъ вѣкъ желѣзный,
   Уйдетъ покой, тонувшій въ Божествѣ,
   Отъ дикихъ скалъ, раскинутыхъ надъ бездной,
   Отъ грозныхъ кручъ, затерянныхъ въ листвѣ.
   Съ глухой враждой здѣсь встрѣтятся народы
   На лонѣ думъ одной святой природы.
   
   Далекъ нашъ путь: усталъ тревожный взоръ
   Искать вдали знакомыхъ очертаній,
   Летѣть за высь окрестныхъ чуждыхъ горъ,
   Въ страну родныхъ, излюбленныхъ названій.
   Призывный рой ласкающихъ тѣней,
   Чѣмъ дольше путь, тѣмъ ближе и милѣй!
   
   Рѣка горитъ привѣтливой лазурью;
   Небесной сводъ глядится въ глубину:
   Не смущена ни облакомъ, ни бурью
   Свѣтлѣй небесъ безпечная волна...
   И уносясь, какъ тихія мечтанья,
   Торопятъ дни желанный часъ свиданья.
   
                       На Шилкѣ.
   
   Отъ свѣжаго костра широкій пламень бѣлый
                       И огоньки:
   Въ темнѣющей дали причудливый и смѣлый
                       Изгибъ рѣки.
   Лѣсная тишина! глухому Забайкалью
             Ты столь къ лицу...
             Душа омрачена задумчивой печалью,
                       Дивясь вѣнцу
             Несмѣтныхъ мелкихъ искръ, крутящихся такъ ярко,
                       Вольнѣй мечты --
             Въ лице намъ дышетъ ночь: и хорошо, и жарко
                       Средь темноты!
             Давно ужъ не видать знакомыхъ очертаній,
                       Но свѣтъ вблизи:
   Какъ сладко, хоть на мигъ, въ тревожный міръ желаній
                       Не знать стези!

-----

   Когда изданіе уже было почти закончено, мнѣ дослали слѣдующія строфы изъ Забайкалья, гдѣ сказывается все простосердечіе сложившаго ихъ народа (бурятъ), разносящаго эти созданія своего пѣсеннаго творчества по тѣмъ смежнымъ съ нами частямъ Монголіи, которыя уже со временъ Чингиса (если не ранѣе) незримыми и явными нитями связаны съ Россіей.
   
   Вѣчнаго Престола Наслѣднику
   Поклоняясь, преклоняясь -- встрѣчая,
   Серебряное кресло поднесли:
   Да будетъ вѣчно твердъ и непоколебимъ!
             Аюшіевъ нойонъ тайша1 нашъ
             Съ четырнадцатью родовыми головами,
             Съ адресомъ въ рукахъ встрѣчая,
             Златое сѣдалище поднесли.
   
   Батюшки Царя Наслѣдника
   На освященномъ посѣщеніемъ мѣстѣ
   Въ память на десятки вѣковъ
   Славное сумэ2 соорудили.
             Хоринскій3 нойонъ тайша нашъ,
             Съ двадцатью тысячью подвластныхъ,
             Съ конвертомъ письма встрѣчая,
             Дни и ночи сопровождая,
             Безъ двухъ (мыслей) благоговѣлъ.
   
   Государя Наслѣдника Цесаревича
   Въ радость сего посѣщенія
   На память грядущаго времени
   Итэгэлъ4 Майдари5 соорудили.
             Батюшка Богдо-Царь нашъ
             Съ идеально милосердною Императрицею --
             Да удлинится жизнь Ихъ,
             Да увѣковѣчатся на тронѣ златомъ!
   
   Эдзэнъ6 Богдо-Царь нашъ,
   Властные Великіе Князья,--
   Да умножится драгоцѣнная жизнь,
   Да увѣковѣчатся въ отечествѣ своемъ!
             Небомъ благословенный,
             Несравненный Николай,
             Богомъ предсказанный,
             Богдо-Наслѣдникъ Николай!
             Милосердіемъ Бурхана -Бакши7
             Да распространятся добрыя Его дѣянія!
   
   1 Главный представитель вѣдомства.
   2 Храмъ.
   3 Хоринцы -- буряты, обитающіе въ центрѣ Забайкалья.
   4 Вѣрная опора.
   5 Будда слѣдующаго міроваго періода.
   6 Владыка.
   7 Богъ-учитель.

   Мы, нынѣшніе хоринцы,
   Отдѣлившись отъ южныхъ монголовъ,
   Вмѣстѣ съ природными землями
   Прислонились къ Русскому Престолу.
             Небывалое для насъ счастье!
             Вождя страны лицезрѣли:
             До полученія грамоты на земли,
             Кажись, немного осталось времени.1
             Хоринцами именуемые буряты
             Отъ древнихъ монголовъ отдѣлились,
             Къ сѣверному Государству присоединились
             На двадцать пятомъ десятилѣтіи.2
             Величайшее счастье выпало
             Лицезрѣть Хубилгана3 Наслѣдника.
             Дабы грядущее поколѣніе
             Дружными голосами воспѣвали,
             Ходайскій голова Жигжитъ
             Подъ риѳму спѣтую сію
             Проситъ прибавить и убавить.4
   
   1 Туземцы все ждутъ окончательнаго закрѣпленія за ними, согласно Высочайшимъ указамъ, правъ на исконныя земельныя владѣнія.
   2 Буряты въ подданствѣ со дней Алексѣя Михайловича.
   3 Сверхъестественное существо, великій перерожденецъ.
   4 Монгольскій текстъ записанъ головой Ходайскаго рода Хоринскаго вѣдомства Жигжитъ Галцановымъ. Переводилъ на русскій языкъ Барунъ-Кубдутскаго рода Хоринскаго вѣдомства Ирдыни Вамбоцэрэновъ.
   
   Не менѣе характерна слѣдующая пѣснь:
   
   Бѣлый Царь по имени,
   Безграничный по добродѣтели,
   Воплощеніе "бѣлой" Дара-эхэ1,
   Святой повелитель нашъ.
   Первый, великій городъ Его --
   Блаженная Москва,
   Золотомъ, серебромъ и драгоцѣнностями
   Всесовершенно богатая.
   Задуманный великій городъ Его,
   Говорятъ, Санктъ-Петербургъ,
   Неистощимо богатый,
   Полный невообразимыхъ цвѣтовъ.
   Во внѣшнемъ, великомъ морѣ
   Ходящіе прямо (безъ лавировокъ) корабли,
   Обладающіе удивительно большой силой
   Со множествомъ палокъ (похожихъ на) ганчжиръ.2
   Онъ (т. е. Бѣлый Царь) имѣетъ чрезмѣрное множество войскъ,
   Вокругъ всего свѣта,
   По горамъ и рѣкамъ Безбоязненно ходящихъ.
   Ханское, великое имя Его,
   Милостивое, великое слово Его Служитъ спасеніемъ всѣхъ.
   Государево, великое имя Его,
   Служитъ спасеніемъ всѣхъ здѣшнихъ.
   Онъ имѣетъ великую палату -- Сенатъ,
   Раздающій мудрыя повелѣнія и т. д...
   
   1 Бѣлой Дара именуется великое божество, явившееся, между прочимъ, тринадцать вѣковъ назадъ въ образѣ китайской царевны для просвѣщенія Тибета. Нынѣ она, по вѣрованіямъ буддійскаго міра, олицетворяется въ Бѣломъ Царѣ.
   2 Золоченый орнаментъ на кумирняхъ.

-----

   А вотъ и другіе, не менѣе любопытные образцы туземной поэзіи:
   
   Бѣлаго Царя обиталище --
   Санктъ-Петербургъ, говорятъ.
   Въ бѣломраморномъ Дворцѣ
             Цари-Государи пребывать изволятъ.
             Государя-Царя обиталище --
             Могучая, великая Москва.
             Въ драгоцѣнно-каменномъ Дворцѣ
             Государи-Цари пребывать изволятъ.
   
   Императора нашего гербъ --
   Пестрый орелъ, говорятъ.
   Въ обладаемомъ имъ Государствѣ --
   Знакъ непоколебимости Его.
             Яркій свѣтъ луны
             Обнимаетъ всю вселенную:
             Бѣлаго Царя слава
             Распространяется подобно свѣту луны.
   
   Лучъ небеснаго солнца
   Обнимаетъ всю землю:
   Русскаго Царя славу
   Всѣ страны одобряютъ.
             Этого Государства регламенты
             Всѣ мудрые одобрятъ.
             Инно думающіе нѣкоторые
             Подобны иллюзіи бабочки.
   
   Злато, серебро -- драгоцѣнности --
   Отъ чистки больше блестятъ,
   Передъ Батюшки-Царя регламентами
   Отъ примѣчаній больше благоговѣешь.
             Отъ громкаго рева льва
             Всѣ хищные страшатся,
             Отъ закона Батюшки-Царя
             Всѣ подданные страшатся.
   
   Обитающіе на вершинахъ хребтовъ
   Дѣтеныши звѣрей блаженны,
   Склонившіеся къ Батюшкѣ-Царю
   Мы, подданные, счастливы.
             Батюшка Богдо-Царь нашъ
             Имѣетъ законы милосердные,
             Народопросвѣщающія училища,
             Весьма сильныя войска,
             Хитро выдуманныя орудія,
             Удовлетворяющіе потребности народа
             Банки золота и серебра,
             Мудро образованныхъ сановниковъ,
             Наитвердо преданныхъ подданныхъ,
             Чугунно-желѣзныя дороги,
             Сибирью именуемую страну,
   
   Плавающій по внѣшнему морю
   Важно-великій пароходъ,
   Засухи-невзгоды уравняющую
   Огненно-желѣзную дорогу.
             Разноцвѣтные подданные
             Различныя свои религіи
             Исповѣдуютъ свободно по-своему,
             По правиламъ основныхъ законовъ.
   
   Весьма прекрасная Имперія!
   Въ этой прекрасной Имперіи,
   Истинныя правила исповѣдуя,
   Долго въ счастіи пребываемъ.

-----

   Младшій-Старшій Князья
   По Балтійскому большому морю
   На кораблѣ, именуемомъ баржей,
   Въ Западную Европу двинулись1,
   Съ царемъ града Баранасы2
   Богатырскими пріемами веселились.
             Молодые Цари Князья
             Въ Сіамѣ, Аннамѣ и прочихъ
             Въ странахъ Цэнгалезскихъ3
             Законами Шакьямуни веселились.
   
   Наимогущественнѣйшій Цесаревичъ нашъ
   На большомъ Желтомъ морѣ,
   На избранныхъ многихъ пароходахъ
   Лучшую радость показалъ.
             Европу, Азію объѣхавшіе
             Георгій -- Николай -- Князья,
             Японскіе города посѣтивъ,
             Настоящаго врага побѣдили.
   
   Батюшку Наслѣдника Николая
   На устьѣ моря Амуръ
   Адъютантъ-генералъ Корфъ
   Съ десятитысячными войсками
   Непоколебимо, твердо встрѣтили.
             Батюшку Царя-Наслѣдника
             При дальнѣйшемъ путешествіи,
             Во главѣ главнаго ханбы4
             Съ нѣкоторыми другими ширетуями5
             Въ Ацагатскомъ дацанѣ6 встрѣчая,
             "Львиное" сѣдалище поднесли.
   
   1 Имѣется въ виду, что "Память Азова" (съ Августѣйшимъ мичманомъ Великимъ Княземъ Георгіемъ Александровичемъ) ушелъ въ кругосвѣтное плаваніе за Цесаревичемъ въ Тріестъ изъ Кронштадта.
   2 Воспоминается охота съ махараджей Бенареса въ окрестностяхъ этого священнаго для буддистовъ города.
   3 На Цейлонѣ.
   4 Первенствующій лама.
   5 Начальники монастырей.
   6 Близь Верхнеудинска.

   Этотъ "львиный" престолъ древне-индійскаго истиннаго "чакравартина" (міродерина) въ глазахъ благоговѣющаго Востока есть и будетъ великимъ символомъ неодолимой побѣды русскаго духа, всероссійской державы надъ подпадавшими и подпадающими въ сферу ихъ вліянія инородческими мірами. Особенно важны и знаменательны подобныя культурно-историческія сближенія въ такой годъ, когда повелитель Сіама, единственнаго изъ уцѣлѣвшихъ южноазіатскихъ царствъ, пріѣзжаетъ въ нашу сѣверную страну встрѣтить искреннюю ласку и привѣтъ, а относительно близко къ Тихому океану на маньчжурской территоріи мирно кладутся первые рельсы сплошной сибирской дороги. Вотъ они -- послѣдніе итоги и прямые результаты плодотворнаго путешествія Его Императорскаго Величества по Азіи и непосредственнаго ознакомленія съ нею!..

-----

НАГАСАКИ И КАГОСИМА.

   Многое приходилось слышать и обдумывать на пути въ Японію, когда "Память Азова" плавно рѣзалъ океанскую волну по направленію къ "странѣ восходящаго солнца" или точнѣе "родинѣ дневнаго свѣтила". Только-что вернувшіеся оттуда моряки были очарованы ею, тамошнимъ весеннимъ воздухомъ и блескомъ, ея рвеніемъ идти по стезѣ западнаго прогресса, японской учтивостью и предупредительностью по отношенію къ иностранцамъ. Отдѣльные скептическіе голоса болѣе опытныхъ офицеровъ противъ увлеченія "новыми" порядками среди "новаго" для Европы доисторически сформированнаго народа терялись въ дружномъ хорѣ безусловно симпатичныхъ отзывовъ о немъ. Тѣмъ любопытнѣе будетъ провѣрить на дѣлѣ въ теченіе четырехъ-пятинедѣльнаго пребыванія въ царствѣ микадо взаимноисключающія мнѣнія объ его подданныхъ и о проникающемъ ихъ истинномъ настроеніи. Въ этомъ государствѣ все представляетъ собою въ данную минуту неожиданный контрастъ, внутреннее противорѣчіе, сѣть загадочныхъ хитросплетеній политическаго характера съ цѣлью самозащиты отъ иностраннаго вторженія въ туземный жизненный строй. Японцы, внезапно вошедшіе въ кругъ цивилизованныхъ націй, безпристрастному взору являются чѣмъ-то совершенно непонятнымъ по своему коренному стремленію превозносить въ затаеннѣйшихъ помыслахъ и чувствахъ родную варварскую на чужой взглядъ старину и вмѣстѣ съ тѣмъ цѣпляться за всякія заморскія новшества, доводить подражаніе современному порядку вещей въ Европѣ и Америкѣ до крайней степени, презирать иноземца въ глубинѣ души и все-таки покорно идти къ нему въ науку. Понятно, что народъ съ такимъ болѣзненно развитымъ національнымъ самомнѣніемъ, но параллельно также съ такою удивительной выдержкой въ вопросахъ такта по отношенію къ болѣе сильнымъ соперникамъ на міровой аренѣ, рано или поздно долженъ будетъ высказаться съ полною опредѣленностью и снять передъ ними маску напускной вѣжливости.
   Духъ старой, древней Японіи патріотами называется "ямато дамашіи" (первымъ словомъ географически обозначалось ядро государства среди заселяемаго монголо-малайцами архипелага) и сохранился даже до нашихъ дней.

   Не слишкомъ-ли много дикости, безпристрастно говоря, въ этомъ прославляемомъ туристами настроеніи дружинниковъ дореформеннаго періода? Населеніе поклоняется напр. на одномъ столичномъ кладбищѣ могиламъ 47 вѣрныхъ ратниковъ туземнаго князя, которые буквально совершили лишь слѣдующее: когда ихъ господинъ послѣ ссоры съ другимъ болѣе вліятельнымъ престарѣлымъ вельможей въ силу обычая кончилъ самоубійствомъ, они поклялись отомстить обидчику.... долго притворялись забывшими обѣщаніе, переодѣтыми проникали къ жилищу врага, усыпили его бдительность, наконецъ воспользовались удобнымъ для нападенія моментомъ и съ крайнею почтительностью, кланяясь застигнутому ими врасплохъ беззащитному старцу, отрубили ему голову. Обмывъ кровавый трофей, убійцы бережно снесли его на мѣсто погребенія своего князя и затѣмъ, по приговору властей, не безъ удовольствія распороли себѣ животы. Гдѣ и въ какую эпоху рядъ подобныхъ фактовъ могъ бы возбуждать умиленіе массы? Между тѣмъ народныя толпы стекаются на поклоненіе праху этихъ добровольно погибшихъ слугъ ("мучениковъ" во имя "долга и чести" по строго японскимъ понятіямъ), видятъ въ нихъ нѣчто вродѣ исторической святыни, вѣнчаютъ ихъ цвѣтами, возжигаютъ тамъ куренія, сохраняютъ въ храмѣ ихъ окровавленную одежду и оружіе, оставляютъ надъ ихъ гробницами визитныя карточки. Были даже случаи самоубійства, совершеннаго тутъ же, въ память этихъ "великихъ героевъ". Для полнаго безсмертія имъ соорудили даже статуи. Ясно, что западному уму такое міровоззрѣніе въ сущности должно по меньшей мѣрѣ казаться непостижимымъ, какъ непостижимо гордиться словно дѣйствительными памятниками славы насыпями надъ грудой корейскихъ носовъ и ушей, привезенныхъ съ материка изъ походовъ на слабаго сосѣда. Однако это такъ!....

   Въ отношеніи европейски цивилизованныхъ народовъ къ младшему быстро прогрессирующему собрату Дальняго Востока въ основѣ лежитъ что-то странное: есть доля пренебреженія, гдѣ бы нужна была проницательность политико-экономическаго характера (при насильственномъ втягиваніи замкнутыхъ въ себѣ желтолицыхъ островитянъ въ кипучій водоворотъ міровыхъ событій); въ свою очередь есть и сентиментальность при восхищеніи всѣмъ здѣшнимъ туземнымъ. Японское искусство напр. безподобно, но нельзя превозносить его до небесъ, что отчасти принято въ нашъ матеріалистическій вѣкъ. Подданные микадо удивительно изготовляютъ художественныя клуазонэ и лаки, съ необычайнымъ терпѣніемъ инкрустируютъ бронзу, вышиваютъ шелками и т. д. Ни одинъ артистъ на Западѣ не можетъ сразу передать нѣсколькими бѣглыми штрихами столь реальное и симпатичное изображеніе растенія или животнаго, или обоихъ вмѣстѣ, какъ это легко дается любому опытному рисовальщику въ "странѣ восходящаго солнца",-- но даръ его изсякаетъ на воспроизведеніи внѣшнихъ и низшихъ формъ природы: одухотвореніе ея и созданіе человѣка въ органической связи съ высшимъ міромъ (какъ мы его понимаемъ) есть нѣчто недоступное генію японца, черезчуръ скованному традиціонными условностями сонливой китайщины, игнорирующей идеальное на землѣ: нѣтъ ни симметріи, ни перспективы, ни сочетанія свѣта и тѣни! Все носитъ характеръ чего-то виньеточнаго, декоративнаго.
   Пишущіе о послѣднемъ съ самыхъ различныхъ точекъ зрѣнія положительно придаютъ слишкомъ мало вниманія лихорадочной поспѣшности вообще чрезвычайныхъ осторожныхъ туземцевъ поверхностно усвоивать чужую культуру, чужіе взгляды, даже чужую одежду. Молодежь при этомъ зашла, пожалуй, слишкомъ далеко. Эмансипація, отразилась даже на простодушныхъ японкахъ. Студентки Тоокіо ходятъ въ университетъ, зачитываются газетами, слѣдятъ за политикой. Цѣлымъ протестомъ встрѣтили передовыя соотечественницы приравнимаемаго къ небожителямъ микадо постановленіе роднаго парламента о запрещеніи имъ присутствовать на его засѣданіяхъ. Между тѣмъ строй мѣстной жизни нимало не служитъ преддверіемъ къ подобному явленію. Напротивъ, приниженное положеніе женщины здѣсь ощущается весьма замѣтно. Переходъ отъ него къ чисто теоретической свободѣ проникаться иностранными идеями радикальнаго прогресса столь же похожъ на дикій анахронизмъ, какъ если бы наши степенныя затворницы изъ теремовъ московской Руси прямо могли стать стриженными дѣвицами-эмигрантками на улицахъ Цюриха или Женевы.
   Параллельно съ неестественною стремительностью совершенствоваться такъ-сказать на половину и переростать самихъ себя, островитяне одушевляются все болѣе и болѣе рискованными націоналистическими тенденціями къ расширенію своего господства въ предѣлахъ Тихаго океана.
   Японіей недавно измышленъ новый военный флагъ: вмѣсто краснаго шара на бѣломъ фонѣ теперь изображается дискъ съ 8 широкими радіусами-лучами, долженствующими символически выразить, что за токи идутъ отъ "молодой" страны. Не этимъ-ли объясняется потребность имѣть напр. довольно большую армію, которою негдѣ пользоваться, если нѣтъ видовъ на материкъ? Еще близка эпоха, когда главнымъ образомъ погоня за наживой (auri sacra fames) приводила разноплеменный западный людъ къ населеннѣйшему (гораздо плотнѣе Германіи!) архипелагу Дальняго Востока; въ данную минуту тамъ пробуждается обратное теченіе и милліоны существъ незримо готовятся, избравъ базисомъ богатую Корею съ Маньчжуріей и неистощимый по рессурсамъ косный Китай, начать традиціонную борьбу съ высокомѣрной Европой. Что-то тогда скажетъ будущее?
   Опередивъ (надолго или кратковременно, никто не рѣшится опредѣлить) неуклюжаго гиганта-сосѣда, способнаго находить удовлетвореніе во владычествѣ любой династіи завоевателей съ Сѣвера, японскій народъ сразу приступилъ къ развитію своихъ промышленныхъ силъ и развѣтвленію торговыхъ сношеній.
   Онъ съумѣлъ организовать и въ 15 лѣтъ утроить въ огромномъ количествѣ сбытъ зеленаго чая въ Америку, выписывавшую его раньше изъ "Небесной имперіи". Онъ привлекъ на собственныя бумагопрядильни сотни тысячъ искусныхъ дешевыхъ рукъ, ввелъ образцевыя машины, крѣпко подорвалъ ввозъ иностранныхъ тканей, косвенно вызвалъ гибель нѣсколькихъ фабрикъ въ Англіи. Издали намъ представляется этотъ отдаленный уголокъ свѣта чѣмъ-то игрушечнымъ и забавнымъ. Если однако принять въ разсчетъ пульсъ жизни, бьющій въ нѣдрахъ тамошняго энергичнаго населенія, картина рѣзко мѣняется. Оттуда -- съ родины мастерски нарисованныхъ фазановъ и несгараемыхъ лакированныхъ блюдечекъ -- на безпечный Западъ беззвучно надвигается стихійная опасность, въ свойства коей и взглядѣться нельзя: точь въ точь подкрадывающійся къ судамъ туманъ формозскаго пролива! Вѣдь нельзя же забывать, что на пространствѣ, занимаемомъ "страной восходящаго солнца" (съ ея 3850 островами) ютится свыше 40,000,000 душъ!

   Этотъ міръ въ себѣ имѣетъ крайне своеобразное прошлое и весьма проблематичное будущее. Онъ издревле заимствовалъ элементы культуры изъ китайскихъ предѣловъ, преимущественно черезъ корейскій полуостровъ,-- подобно тибетцамъ проникся, несмотря на прирожденную воинственность, буддійскими чувствами,-- предпринималъ въ средніе вѣка смѣлыя плаванія до Малакки, завязывалъ сношенія съ Сіамомъ и Аннамомъ, готовъ былъ многому отъ иноземцевъ учиться и отнюдь не стоять особнякомъ въ семьѣ азіатскихъ народовъ. Появленіе европейцевъ сперва порадовало туземцевъ кажущимися выгодами отъ подобнаго общенія, но вскорѣ смутило и разочаровало. Политическая связь проповѣдниковъ съ обращаемыми въ христіанство, враждебное отношеніе ихъ къ мѣстному культу, кровавый раздоръ отъ столкновенія рѣзко отличныхъ началъ, глубокая потребность зажить идиллически-спокойной жизнью на вершинахъ достигнутаго предками матеріальнаго развитія,-- хотя бы цѣною отчужденія отъ прочихъ, по существу имъ неинтересныхъ націй,-- все въ совокупности ускорило развязку кризиса, вызваннаго прибытіемъ "бѣлыхъ" людей къ побережьямъ Японіи. При входѣ въ нагасакскую бухту мы могли видѣть поросшій лѣсомъ сѣрый островъ "Папенбергъ", откуда въ XVII столѣтіи разсвирѣпѣвшее населеніе тысячами кидало въ воду паству католическихъ духовныхъ, распинавшихся тѣмъ временемъ на крестѣ. Движимые религіозною враждою голландцы помогали язычникамъ при этой расправѣ, за что и получили монополію торговли съ архипелагомъ.
   Японія замкнулась затѣмъ на долгій -- долгій срокъ. Строжайшими законами запрещено было кореннымъ жителямъ поддерживать дружбу и солидарность коммерческихъ интересовъ съ ненавистнымъ правительству внѣшнимъ міромъ. Пытливые умы, не гнушавшіеся мысли о чужбинѣ, могли о ней урывками узнавать лишь отъ узниковъ-купцовъ нидерландской факторіи Десима въ Нагасаки, которые иногда препровождались изъ грустнаго плѣна передъ рѣдко посѣщаемымъ ихъ соотечественниками рейдомъ здѣшняго города въ столицу государства для принесенія подарковъ. Западъ въ свою очередь почти ничего не понималъ во внутреннемъ строѣ оригинальнаго царства, пока наконецъ извнѣ не пришелъ суровый запросъ, по какому праву суда цивилизованныхъ націи лишены убѣжища въ непогоду или просто-та-просто выгодныхъ стоянокъ у "страны восходящаго солнца" т. е. того, въ чемъ уже нѣтъ отказа нигдѣ на свѣтѣ даже со стороны грубыхъ дикарей, научившихся горькимъ опытомъ уважать волю "бѣлаго" пришельца. Стоило наступить такому историческому моменту,-- и счастливое своею мирною обособленностью, довольное судьбой и характеромъ правленія, достигшее полнаго домашняго спокойствія послѣ періода тяжкихъ междоусобій, японское населеніе испуганно и съ негодованіемъ всколыхнулось при видѣ пушекъ врага, направленныхъ на его цвѣтущія побережья... Имѣлъ-ли онъ, строго говоря, нравственную силу за собой, навязывая цѣлому народу отрицательныя блага чуждой ему матеріальной культуры, или дѣйствовалъ на основаніи произвола,-- пусть судитъ исторія: намъ русскимъ, которыхъ это міровое событіе когда-нибудь должно затронуть больше другихъ, важно помнить одно, что не мы искусственно и насильственно вызвали самолюбивыхъ сосѣдей-островитянъ изъ состоянія сладостной двухвѣковой летаргіи. Пробуждая ихъ изъ нея, гуманный лордъ Эльджинъ недаромъ вопрошаетъ будущее въ своемъ дневникѣ: "что дадимъ мы имъ,-- не раззореніе-ли и гибель"?

-----

   Девять дней (отъ 15-го до 23-го апрѣля стараго стиля) проводитъ Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ въ Нагасаки. Торжественно тихо проходитъ на судахъ эскадры Страстная седьмица. Молитвенное настроеніе охватываетъ сердца,-- въ рамкахъ экзотическаго окрестнаго міра, заразъ и очень близко и невообразимо далеко отъ отчизны. Августѣйшіе путешественники со вторника приступаютъ къ говѣнію. Трудно дать представленіе о возвышенномъ строѣ чувствъ, проникающихъ намъ въ душу среди столь необычной обстановки, съ которой вынуждены бываютъ подолгу родниться наши многотерпѣливые моряки. На фрегатахъ идетъ служба. Въ батарейной палубѣ, передъ маленькимъ алтаремъ, нѣсколько сотъ человѣкъ благоговѣйно внемлютъ священнымъ словамъ любви и покаянія, переживая всѣми фибрами существа своего самыя скорбныя страницы внятно читаемаго Евангелія. По сторонамъ отъ судоваго образа грозно стоятъ исполинскихъ размѣровъ орудія. Урывками долетаетъ отголосокъ движенія на рейдѣ. Въ просвѣты видна гладь живописнаго залива, просится солнечное небо, чудный невѣдомый край словно гармонируетъ съ величіемъ богослуженія. Когда же Ихъ Высочества выносятъ плащаницу, низко клонятся головы матросовъ и невыразимое умиленіе отражается на лицѣ этихъ простыхъ глубоко потрясенныхъ людей.
   Въ субботу, 20 апрѣля, мы пріобщаемся Святыхъ Таинъ. Къ ночи,-- при наступленіи праздника изъ праздниковъ,-- дуновеніе сверхчувственной жизни окрыляетъ тысячи русскихъ душъ. Съ "Мономаха" и "Нахимова", съ "Корейца", "Манджура", "Бобра" и "Джигита" на разговѣнье къ Цесаревичу приглашены командиры, а также всѣ офицеры "Азова". Братски встрѣчаемъ мы "свѣтлый день" у берега языческой Японіи, въ то время какъ помыслы витаютъ
   
   Въ той чистой вышинѣ, гдѣ нѣтъ огня стремленій,
   Гдѣ каждый гласъ земли звучитъ волной моленій.
   Гдѣ дольняя печаль познала Божество.
   
   Въ теченіе недѣли и послѣ того Августѣйшіе путешественники исподволь знакомились съ городомъ и ближайшими окрестностями, по возможности сохраняя инкогнито при подобныхъ экскурсіяхъ, ибо оффиціальный съѣздъ приходилось отложить до Ѳоминой недѣли. Одна изъ любопытныхъ поѣздокъ направлена была, между прочимъ, въ деревню Инасу, отмѣчаемую англійскими сочиненіями въ качествѣ "russian setdement", "russian village". Дѣло въ томъ, что тамъ въ пятидесятыхъ годахъ (вскорѣ послѣ Крымской войны),-- когда "Аскольдъ" подъ командой Унковскаго жестоко пострадалъ въ тайфунѣ, спасшись лишь подвигомъ старшаго офицера и лейтенанта Зеленаго, поднявшихся по реямъ съ нѣсколькими смѣльчаками изъ нижнихъ чиновъ срубить иныя снасти,-- шестьсотъ душъ экипажа съ чинившагося фрегата нашло пристанище и радушный пріемъ при буддійской кумирнѣ Госиндзи ("храмъ добраго разумѣнія"). Жители селенія сдружились съ русскими, усвоили отчасти русскую рѣчь, приноровились къ русскимъ обычаямъ. Въ двухъ мѣстныхъ гостиницахъ умѣютъ приготовлять наши національныя кушанья, держатъ водку вдовы Поповой, выписываютъ наши южно-бережныя вина и т. д. Для матросовъ есть даже японскій ресторанъ подъ вывѣской "кабакъ Кронштадтъ". Привѣтливыми улыбками, радостными взглядами встрѣчаютъ русскаго посѣтителя жители Инасы.
   Ея наиболѣе интереснымъ пунктомъ является кладбище, гдѣ покоятся десятки соотечественниковъ, о могилѣ которыхъ заботливо печется товарищеская рука. Надгробныя плиты у нижнихъ чиновъ по внѣшнему виду мало чѣмъ отличаются отъ офицерскихъ. Памятниковъ почти нѣтъ. Только надъ однимъ изъ погребенныхъ положенъ изящно задуманный сломанный якорь. Тутъ же рядомъ находятся остатки стараго голландскаго кладбища и вплотную придвинуты многіе каменные лотосы надъ прахомъ бонзъ. Вотъ въ какомъ сосѣдствѣ довелось нашимъ морякамъ уснуть послѣднимъ сномъ на прекрасной далекой чужбинѣ! Со склоновъ пригорка, отведеннаго подъ область смерти, открывается восхитительнѣйшій видъ на бухту и окаймляющія ее возвышенности. Непосредственно къ холму подползла густая заросль и окружила усопшихъ мягко шумящей непроницаемою листвой, которая словно шепчется съ землею.
   Наслѣдникъ Цесаревичъ посѣщаетъ наше кладбище и затѣмъ милостиво входитъ въ жилище давно уже надзирающаго за нимъ буддійскаго монаха Окамуры. При кумирнѣ Госиндзи живетъ всего четыре духовныхъ. Старшій изъ нихъ хорошо еще помнитъ командира "Аскольда" Унковскаго и старшаго офицера (моего отца), гостившихъ тогда въ монастырѣ. По странному стеченію обстоятельствъ старшіе сыновья ихъ обоихъ прибыли сюда въ данную минуту на "Азовѣ".
   Е. И. Высочество запросто изволитъ пить чай у несказанно обрадованнаго бонзы и даритъ ему за радѣніе о русскихъ могилахъ Свой портретъ. Передъ тѣмъ какъ вернуться на рейдъ, Великій Князь мелькомъ осматриваетъ госиндзскую кумирню, вмѣщающую сравнительно небольшое число предметовъ культа! По бокамъ отъ расположенныхъ въ центрѣ ея Буддъ устроены невысокіе характерные шкафики: сверху -- гербы семьи, коей каждый принадлежитъ, внутри -- часы, маленькій кумиръ и табличка съ именами предковъ.
   По уходѣ Наслѣдника Цесаревича Окамура окутываетъ поданное Ему сидѣніе особымъ покрываломъ и ставитъ въ сторону, чтобы никто не касался впредь подобной драгоцѣнности.
   Ничего нѣтъ легче, по видимому, для русскихъ людей какъ ладить съ азіатами.

   Между ними и нами -- такое сочетаніе единомыслія по существеннѣйшимъ жизненнымъ вопросамъ, что нѣкотораго рода родство душъ всегда опредѣляется быстро и самымъ тѣснымъ образомъ. При глубокомъ, почти коренномъ различіи національнаго психофизическаго облика, японецъ и простаго званія русскій все какъ-то братски ближе другъ къ другу, чѣмъ къ европейцамъ. Житель "страны восходящаго солнца" инстинктивно чувствуетъ въ насъ часть того громаднаго духовнаго міра, который мистики наравнѣ съ педантичными учеными именуютъ туманнымъ словомъ "Востокъ", т. е. лоно зиждительнаго покоя, откуда на историческую арену искони выходятъ святить и озарять нашу юдоль великіе миротворцы и монархи-подвижники. Очевидно, не на конституціонномъ Западѣ просвѣтлѣли въ сознаніи народовъ прототипы глашатаевъ Истины и государей-самодержцевъ, въ которыхъ должна по умилительно искреннему вѣрованію простыхъ массъ жить и "творить благо" близкая къ совершенству душа, уже прошедшая длинный рядъ обусловливавшихъ одно другое перерожденій и нравственныхъ испытаній. Въ глазахъ цѣлаго милліарда въ извѣстномъ смыслѣ сознательно убѣжденныхъ людей верховный правитель есть именно и только Помазанникъ Божій. Индусы видятъ въ немъ воплощеніе Шивы или Кришны-Вишну, китайцы -- отраженіе Неба, здѣшніе туземцы потомка "богини солнца", монголы и тибетцы -- творческій лучъ отъ существа Буддъ и т. д. Въ идеѣ всѣ сходятся: престолъ и скипетръ по волѣ неисповѣдимыхъ судебъ могутъ становиться удѣломъ и неотъемлемымъ аттрибутомъ лишь избранныхъ исключительныхъ натуръ, которыя сразу -- съ дѣтскихъ лѣтъ -- вступаютъ въ область чисто матеріальной дѣйствительности и сложныхъ отношеній къ человѣчеству вообще, сохраняя тайныя прочныя нити непрерывнаго соприкосновенія со сверхчувственною природою вещей.
   По случаю праздника Св. Пасхи, начальникомъ эскадры была послана слѣдующая телеграмма Государю Императору: "Эскадра, подъ флагомъ Е. И. В. Государя Наслѣдника Цесаревича, имѣетъ счастіе поздравить Ваши Императорскія Величества съ великимъ праздникомъ Св. Пасхи."
   На эту телеграмму вице-адмиралъ Назимовъ былъ осчастливленъ слѣдующимъ отвѣтомъ: "Христосъ Воскресъ! Отъ души благодаримъ эскадру, поздравляемъ всѣхъ съ великимъ праздникомъ. Благодарю сердечно всѣхъ чиновъ эскадры за плаваніе съ Сыномъ.

АЛЕКСАНДРЪ".

   Въ полдень Свѣтлаго Воскресенья Августѣйшіе путешественники завтракаютъ въ каютъ - компаніи "Азова", смотрятъ днемъ съ кормоваго балкона на забавный японскій фейерверкъ (съ распускающимися по вѣтру изъ клочьевъ чернаго дыма -- отъ маленькихъ бомбъ и ракетъ -- разнообразными флагами и шарами, причудливыми человѣческими фигурами, дракономъ и птицами изъ цвѣтной бумаги), изволятъ принять приглашеніе на обѣдъ съ "Адмирала Нахимова" и присутствуютъ тамъ на мастерски исполняемомъ нижними чинами спектаклѣ. Идутъ двѣ комедіи изъ крестьянскаго быта (каждая въ 3 картинахъ): "На свою же голову" и "Домовой", кромѣ того: шутка въ одномъ дѣйствіи -- "Съ легкой руки".
   Къ ночи офицеры фрегата садятся на весла и восторженно провожаютъ Цесаревича до Его крейсера. Окутанная теплымъ мракомъ волна струитъ фосфорическій свѣтъ подъ сильными ударами гребцовъ. Бухта спитъ. Въ воздухѣ -- истома. До чего хорошъ своими мягкими, слабо угадываемыми очертаніями этотъ еще незадолго почти заповѣдный нагасакскій рейдъ!

   Сегодня, въ понедѣлникъ 22-го апрѣля (4 мая) утромъ, онъ чрезвычайно оживленъ. Мы завтра уходимъ въ Кагосиму. Отрядъ изъ нашихъ канонерскихъ лодокъ, подъ командой флагъ-капитана С. Ѳ. Бауера, уже пошелъ впередъ въ Кобе. При грохотѣ салютовъ, въ исходѣ десятаго, "Память Азова" посѣщаетъ молодой принцъ Такехито Арисугава со свитой, прибывшій сюда привѣтствовать желаннаго правительству Царственнаго Гостя: его высочество -- близкій родственникъ микадо, временно даже считавшійся престолонаслѣдникомъ; совершая съ цѣлями самообразованія поѣздку по Европѣ, онъ между прочимъ радушно былъ принятъ и при нашемъ Дворѣ.
   До этого Великій Князь былъ тутъ, такъ-сказать, неоффиціально. Правда, недѣлю тому назадъ,-- до семи, на зарѣ,-- намъ выходило на встрѣчу за островъ Папенбергъ (по туземному Такабоко) японское военное судно "Такао-канъ", и въ 9 часовъ, когда мы отдали якорь, представиться Е. И. Высочеству являлись мѣстныя власти и посланникъ Шевичъ съ консуломъ де-Волланомъ и двумя драгоманами, а съ парохода "Орелъ", везшаго новобранцевъ во Владивостокъ, громовыми раскатами нескончаемо лилось "ура" русской земли. Но подобныхъ манифестацій казалось мало для полноты впечатлѣнья. Населеніе,-- зная, кто прибылъ въ страну,-- жадно ждало большихъ почестей, инаго общенья эскадры съ сушей. Вѣдь въ Японіи по маршрутамъ предположено остаться свыше 30 дней, исколесить ее вдоль и поперекъ, вдосталь налюбоваться ея природой и оригинальнымъ бытомъ островитянъ. Вѣдь нашимъ посѣщеніемъ черезчуръ даже много занята не въ мѣру подозрительная по своей незрѣлости туземная печать, видящая въ немъ событіе съ важной политической подкладкой!
   Черезъ часъ послѣ визита принца,-- пріѣзжавшаго и раньше, инкогнито, на "Азовъ" позавтракать у Цесаревича,-- Е. И. Высочество и королевичъ Георгій торжественно отправляются въ городъ. Пушечная пальба заставляетъ его вздрагивать точно при землетрясеніи. Гремитъ музыка. Люди посланы по реямъ. На пристани Охато, у бамбуковой арки, собрались для привѣтствія е. в. Арисугава и командированные изъ Тоокіо сопровождать Августѣйшаго путешественника генералъ-лейтенантъ Каваками, извѣстный прогрессивными стремленіями контръ-адмиралъ Ито, секретарь его величества -- Санномія, церемоніймейстеры: баронъ Маденокози (говорящій по-русски, православный, крестникъ извѣстнѣйшей благотворительницы графини Гейденъ) и Ямано-учи, а также здѣшній губернаторъ Накано съ главными чинами администраціи.
   Съ утра -- ливень. Погода, слегка прояснившаяся въ моментъ съѣзда, опять портится. Подъ дождемъ садимся мы въ джинрикши (съ пробковыми шляпами, похожими на грибъ, и бѣлыми надписями-нумерами на спинѣ короткихъ плотно обтягивающихъ куртокъ), чтобы длинной вереницей двинуться по улицамъ, несмотря на ненастье переполненнымъ любопытными. Бумажные промасленные зонтики плохо оберегаютъ беззаботную толпу...
   Путь нашъ тянется зигзагами въ гору, къ дому начальника области. На разстояніи двухъ слишкомъ верстъ расположились чиновники, волонтеры въ мундирахъ, именитые горожане, учащаяся молодежь. Въ башмакахъ на подошвахъ касками, съ улыбкой смотрятъ на процессію изящныя узкоглазыя мусумэ (дѣвушки).
   Между ними -- масса дѣтей. Глядя на эти наивно-некрасивыя съ европейской точки зрѣнія, однообразно-типичныя физіогноміи, начинаешь понимать, почему туристы обыкновенно сразу бываютъ подкуплены внѣшностью маленькихъ туземныхъ людей. Въ ихъ чертахъ сквозитъ столько добродушія и непосредственнаго отношенія къ жизни!
   Японскія улицы вообще кишатъ дѣтворой: бритая мелюзга (съ 2--3 прядями волосъ) болтается за спиной у подростковъ, а зачастую и у такихъ же малышей какъ они сами. Подобно китайчатамъ каждое такое крохотное существо -- олицетворенная миловидность. Особенно забавны дѣвочки,-- не по годамъ взрослыя по замысловатой прическѣ, неестественно сдержанной походкѣ и манерамъ,-- сосредоточенныя, серьезныя. Съ 5--6 лѣтъ подобная миніатюрная женщина ходитъ въ школу, учится считать, читать и писать (что весьма не легко изъ-за сложной грамоты "кана"), учится прекрасно вышивать и по всѣмъ правиламъ мудренаго этикета приготовлять чай.

-----

   Въ резиденціи губернатора Великому Князю представляется семья г. Накано. Въ ожиданьи завтрака мѣстный художникъ, ставъ на колѣни, низко скл , или на золоченомъ "слоновомъ сѣдалищѣ" (ховда) когда-то грознаго англичанамъ султана Типу (въ южной Индіи). Все вокругъ отведеннаго подъ это мѣсто возвышенія изукрашено свѣтлымъ привознымъ мраморомъ и озарено вечерними огнями. Портреты по стѣнамъ, колонны, мундиры залиты блескомъ.
   Архіепископъ для Индіи и Цейлона -- Джонсонъ (The Right Reverend Lord Bishop and Metropolitan) благословляетъ трапезу. Рядомъ съ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ садятся вице-король и Бенгальскій генералъ-губернаторъ. Въ концѣ обѣда превозглашаются тосты за Государя Императора и ея величество "Queen Empress", за Августѣйшихъ путешественниковъ.
   Трудно себѣ представить банкетъ оригинальнѣе и знаменательнѣе того, на которомъ мы сегодня присутствуемъ. Въ оправѣ восточнаго великолѣпія, среди неслышно скользящихъ безчисленныхъ слугъ-инородцевъ, фактически правящая Индія чествуетъ прибытіе Высокаго Гостя, почерпающаго ежедневно на пути разностороннѣйшія данныя объ искусствѣ европейцевъ распоряжаться Азіей, объ ея великомъ прошломъ и неопредѣлимомъ будущемъ, о задачахъ истинной міровой культуры на Востокѣ.
   Вотъ -- обаятельно любезный маркизъ Лэнсдоунъ (съ громкимъ въ Англіи именемъ, именемъ гуманистовъ, филантроповъ!). Въ данное время положительно мало дѣятелей на земномъ шарѣ, у которыхъ на плечахъ лежало бы болѣе тяжкое умственное и нравственное бремя, чѣмъ лежитъ въ исходѣ XIX вѣка на англо-индійскихъ вице-короляхъ. Наслѣдье Акбара и Аурангзеба -- незавидное наслѣдье для европейцевъ. Страна можетъ быть источникомъ богатства и могущества для ея современныхъ владыкъ, но таковое матеріальное благополучіе покупается цѣною неусыпныхъ заботъ и опасеній, печальнымъ сознаньемъ трудности удержать за собою ненасытныя земельныя пріобрѣтенія предшественниковъ съ одинаковою административною властью, наконецъ, вѣчно чуткимъ вниманіемъ по отношенію къ тѣмъ явленіямъ, что создаетъ на политическомъ горизонтѣ вѣроломная внутренняя жизнь страны.
   Намѣстникъ королевы-императрицы держитъ власть надъ населеніемъ (на 1,800,000 квадратныхъ миль, съ длиною сухопутныхъ границъ въ 8ооо, а морскихъ въ 7000 верстъ). Сложнѣйшіе административные и политическіе вопросы, вызываемые простою необходимостью попеченія объ уврачеваніи многихъ нуждъ покореннаго края, суровая отвѣтственность передъ англійскимъ общественнымъ мнѣніемъ и особенно передъ не знающей удержу либеральной родной печатью,-- все заставляетъ аристократовъ, соглашающихся принять вице-королевскій постъ въ Индіи, не смотрѣть на него какъ на синекуру. Никакой почетъ, никакая благодарность потомства не могутъ вознаградить за безсонныя ночи труда и страданія на этой высотѣ, на этомъ искусственномъ престолѣ. Развѣ можно напр. не испытывать огорченій, вѣчно субсидируя изъ индійскихъ же суммъ коварный какъ море Афганистанъ, гдѣ столько пядей земли обагрено кровью британскихъ солдатъ, куда каждый походъ ознаменовывался и впредь неожиданно можетъ всегда ознаменоваться невѣроятными пораженіями, безславными побѣдами, безцѣльными захватами и неминуемыми уступками? Рядомъ, въ горныхъ ханствахъ, представляющихъ отчасти terram incognitam съ этно-географической точки зрѣнія, что ни шагъ -- рискованныя дипломатическія комбинаціи, обоюдуострыя рѣшенія, сознаніе нравственнаго безсилія что-нибудь справедливо пріобрѣсть и твердо отстоять. Предательски близкія и лакомыя владѣнія туземныхъ князьковъ (Кафиристанъ, Хунза и Нагаръ) съ одной стороны сами собой падаютъ въ руки англо-индійской имперіи (къ радости такихъ ожесточенныхъ руссофобовъ, какъ ученый Лейтнеръ, знатокъ этихъ мѣстностей!), но съ другой стороны какъ-бы составляютъ лишній гордіевъ узелъ на сѣверной окраинѣ.
   Участь, постигшая махараджу Кашмира въ прошломъ году, и вызванные подобнымъ событіемъ (Голабъ-Сингъ въ 1846 г. по договору въ Амрицарѣ получилъ "благословенную" область -- за вѣрность Англіи -- въ неотчуждаемую собственность, а резидентъ Низбэтъ недавно устранилъ прямаго преемника-правителя, по подозрѣнію въ измѣнническихъ замыслахъ) неодобрительные толки въ средѣ развитыхъ индусовъ тоже, конечно, не относятся къ числу обстоятельствъ, скрашивающихъ злобу дня. Усиливающееся финансовое разстройство,-- благодаря всякимъ побочнымъ огромнымъ расходамъ (въ особенности военнымъ) не на пользу странѣ,-- въ свою очередь, въ высшей степени непріятно отражается. Уже прежнему намѣстнику королевы -- Дэфферину выпала на долю исторически неблагодарная роль завоевателя свободолюбивой Бирмы и подстрекателя противъ Россіи, т. е. противъ совокупности разумныхъ началъ Азіи, во главѣ коихъ мы невольно стоимъ: того, кто замѣнитъ болѣе осторожнаго и чуткаго маркиза Лэнсдоуна, ждетъ удѣлъ настоящаго творца въ новомъ миролюбиво-осмысленномъ направленіи, своевременность котораго дальновидные англичане теперь, пожалуй, и сами признаютъ. Жаль только въ интересахъ всего этого неогляднаго края и его повелителей, что вице-короли на слишкомъ короткіе сроки назначаются на подобную важную должность и, едва успѣвъ объѣхать полуостровъ съ примыкающими къ нему землями, отзываются назадъ (до момента, когда государственный дѣятель начинаетъ созрѣвать для созданія чего-нибудь разносторонне обдуманнаго, цѣльнаго и самобытнаго).
   Положеніе такъ-называемыхъ "Lieutenant-Governors" (вродѣ Бенгальскаго) гораздо лучше и плодотворнѣе. Они обыкновенно остаются подолгу въ странѣ, имѣютъ хотя и гигантскій, но опредѣленный раіонъ дѣятельности, изучаютъ свои любопытнѣйшіе округа въ мельчайшихъ деталяхъ, судятъ объ инородцахъ не случайно (по идеямъ, принесеннымъ изъ Англіи), а сердечно и тонко, вникая въ корень вещей. Элліотъ, управляющій Бенгаліей, представляется именно таковымъ. Какъ ни опасно приходить къ выводу на основаніи мимолетныхъ впечатлѣній, относительно сэра Чарльса онъ едва-ли ошибоченъ. Въ немногихъ живыхъ словахъ онъ мнѣ очертилъ симпатичную сторону характера туземцевъ, говорилъ какъ человѣкъ, а не сухой администраторъ, остановился, между прочимъ, на одной трогательной подробности, которая рисуетъ интимную связь любой англо-индійской семьи съ коренными элементами. Рѣчь идетъ объ "аяхъ" (ayah означаетъ кормилицу или няньку, избираемую въ туземной средѣ). Онѣ, по отзыву безпристрастнаго англичанина-наблюдателя, являются свѣтлыми точками даже при наиболѣе скорбныхъ домашнихъ очагахъ европейскаго населенія въ странѣ. Съ минуты, что "ая" вошла въ домъ, онъ ей дѣлается роднымъ и дороже всего въ мірѣ. Самоотверженно привязываясь къ чужимъ "бѣлолицымъ" дѣтямъ, принимая къ сердцу всѣ радости и особенно всѣ горести господъ, заботясь исключительно о сохраненіи ихъ хозяйственныхъ интересовъ, такая нянька-наемница (инородческаго происхожденія) въ концѣ концевъ на каждомъ шагу преображается въ добраго генія, въ ангела-хранителя представителей и представительницъ пришлой высокомѣрной рассы, которую сородичи подобной "аи" или боятся, или ненавидятъ. Она же всецѣло предана этимъ европейцамъ: ихъ малютки отъ нея заимствуютъ мѣстныя нарѣчія, узнаютъ чудныя индійскія пѣсенки и сказки, шутя служатъ отличными переводчиками для взрослыхъ членовъ семьи, проникаются гуманными чувствами и взглядами. Няня опять-таки забываетъ даже о своихъ насущнѣйшихъ потребностяхъ, тратитъ послѣднія деньги на покупку игрушекъ ненагляднымъ питомцамъ, готова ради нихъ оставить дорогую родину, нерѣдко замѣняетъ имъ рано утраченную мать. Народы Индіи, гдѣ простонародная масса безпрерывно выдѣляетъ такихъ женщинъ, счастливы и отмѣчены лаской судьбы: въ этой странѣ человѣчество пользуется еще истиннымъ здоровьемъ духа, а отъ него исходитъ и на немъ зиждется жизнь высшаго порядка...

-----

   Епископъ Джонсонъ, присутствующій на парадномъ вице-королевскомъ обѣдѣ, олицетворяетъ собою оффиціальную Англиканскую церковь, воздѣйствующую на индоцейлонскій міръ. По правдѣ сказать, значеніе ея пока не столь глубоко, какъ вліяніе другихъ вѣроисповѣданій, лишенныхъ одинаковой поддержки и равнаго сочувствія правительственныхъ сферъ. Свѣтлыя благородныя личности (вродѣ Хебера, Мидльтона, Уильсона) стояли во главѣ англиканства на колонизируемомъ полуостровѣ; но представителями иныхъ религіозныхъ направленій являлись еще болѣе сильныя, убѣжденныя и прозорливыя натуры съ апостольскимъ призваніемъ. Немудрено, что озаренное творчествомъ миссіонерство, пробужденіе къ "свѣту Истины" если не массы, то многихъ отдѣльныхъ единицъ, доставалось именно ревнителямъ, проповѣдывавшимъ и боровшимся съ грубымъ иновѣріемъ на почвѣ любви къ ближнему,-- кто-бы онъ ни былъ,-- на почвѣ равноправнаго отношенія къ людямъ любой рассы, любаго устарѣлаго строя.
   Христіанство съ очень давнихъ поръ пустило корни въ Индіи. Оно занесено было туда евреями еще въ ту далекую эпоху, когда финикіяне единовременно торговали и съ туманными берегами Англіи, и съ цвѣтущимъ Цейлономъ. Въ I. вѣкѣ нашей эры знаменитый мореходъ Гиппалъ вникъ въ чередованіе муссоновъ на Индійскомъ океанѣ и прямо отъ Аравіи проплылъ открытымъ моремъ къ Малабарскимъ заливамъ, островамъ. Послѣ окончательнаго паденія Іерусалима, бѣглецы оттуда устремились на востокъ и пронесли до порога Деккана "великую благую вѣсть" о Богочеловѣкѣ. Въ свою очередь индусы (наравнѣ съ иранцами и скиѳами, съ жителями Бактріи и Эѳіопіи) стали стекаться -- въ ту же пору -- къ міровому центру знаній, торговли и вообще всякой культуры (т. е. въ Александрію). Духовно-нравственная атмосфера, вліявшая на великихъ Отцевъ -- Оригена и Климента, подвигнула на проповѣдь язычникамъ Индіи извѣстнаго покаявшагося стоика Пантэна. Черезъ Египетъ, вверхъ по Нилу и отъ города Коптоса къ Чермному морю, а затѣмъ черезъ Аденъ направился туда въ исходѣ II. вѣка этотъ краснорѣчивый учитель (изъ важнѣйшаго тогдашняго разсадника христіанской науки) и, насадивъ здѣсь православіе, благополучно вернулся обратно.
   Мало-по-малу на Востокѣ однако восторжествовали еретическія начала. Несторіанство создало себѣ въ Месопотаміи центръ новаго воздѣйствія на жаждавшую свѣта Азію. Когда европейцы (католики и протестанты) впослѣдствіе стали замѣтно утверждаться въ ней, ихъ надежды найдти тутъ опору среди квази-единовѣрцевъ отнюдь не увѣнчались успѣхомъ, а скорѣе наоборотъ: послѣдніе, охотно сносившіеся съ Армянской церковью и даже съ Коптскимъ патріархомъ, по временамъ открыто дѣлались врагами первыхъ. На такого рода пріемъ въ значительной степени вліяло поведеніе самихъ пришельцевъ изъ-за моря, особенно португальскаго фанатичнаго духовенства, которое простерло свою нетерпимость съ язычниковъ и на такъ-называемыхъ "малабарскихъ христіанъ", будто-бы просвѣщенныхъ еще въ апостольскія времена Апостоломъ Ѳомою, но затѣмъ уклонившихся отъ истиннаго пути. Была пора, когда отъ руки католиковъ тутъ даже насильственной смертью гибли пріѣзжавшіе изъ Сиріи епископы. Теперь, впрочемъ, въ этой средѣ замѣчается (несмотря на упорно-консервативное настроеніе туземныхъ вѣрующихъ) желаніе ближе быть къ роднымъ по духу вѣроученіямъ, открыто протянуть дружественную руку Западу и просить у него помощи, совѣта. Въ данномъ случаѣ Англиканская церковь идетъ на встрѣчу несторіанамъ, часть коихъ въ странѣ уже съ XVII. вѣка признала, однако, власть Римскаго первосвященника.
   Что касается до калькутскихъ правительственныхъ архіепископовъ, всегда выдѣлявшихся своею ученостью,-- то, надо признать, они съ своей стороны дѣлали и дѣлаютъ все, дабы "бѣлый элементъ" въ колоніи отличался добрыми качествами и дабы инородцы, такъ-сказать, сами собою непринужденно склонялись къ принятію крещенія.
   Высчитано, что еще недавно въ Индіи каждое обращеніе протестантами въ христіанство въ общемъ обходилось до тысячи фунтовъ стерлинговъ. Въ данное время, при широкомъ развѣтвленіи миссіонерской дѣятельности, положеніе дѣла быстро улучшается. Какъ ни странно, но толчекъ ей данъ не столько изъ набожной и богатой Англіи, сколько изъ Соединенныхъ Штатовъ Сѣверной Америки, откуда организованное воздѣйствіе на индійскій языческій міръ пріобрѣтаетъ, съ каждымъ годомъ новые и новые фазисы развитія. Материкъ, ошибочно открытый Колумбомъ вмѣсто Индостана, когда геніальный мореплаватель плылъ на западъ съ хоругвью, на которой былъ начертанъ "зеленый крестъ", долженствовавшій свидѣтельствовать о высшихъ проповѣдническихъ цѣляхъ экспедиціи (помимо другихъ земныхъ),-- этотъ самый материкъ нынѣ высылаетъ старому Востоку многихъ христіанскихъ вѣроучителей, жертвуетъ на духовное просвѣщеніе тамошнихъ косныхъ массъ, безкорыстнѣе кого-либо относится къ настоящимъ нуждамъ населеннѣйшаго азіатскаго полуострова. Такъ, напр. изъ 64 миссіонерскихъ обществъ, трудящихся въ районѣ "Индія, Бирма, Цейлонъ" -- 18 (и притомъ едва-ли не самыхъ энергичныхъ!), приходится на долю американцевъ,-- что, впрочемъ, и не мудрено, когда знаешь, что ими ежегодно собирается съ вѣрующихъ на миссіи и дѣйствительно тратится на нихъ до 10,000,000 рублей.
   Пока число христіанъ во владѣніяхъ королевы-императрицы равняется менѣе чѣмъ одному проценту населенія въ странѣ. И то лишь за послѣднее время столь ничтожное въ сущности количество доросло и до этой величины! Отчасти явленію способствовала незримо воспламенившаяся, съ удвоенными силами, неутомимая проповѣдь католическихъ проповѣдниковъ, которые легче другихъ сживаются съ инородцами и безропотно переносятъ самыя тяжелыя жизненныя условія. Оттого, конечно, власть Ватиканскаго узника крѣпнетъ не по днямъ, а по часамъ. Большинство когда-либо обращенныхъ индусовъ исповѣдуетъ католицизмъ.
   Переходящіе въ христіанство часто принадлежатъ къ фетишистамъ и шаманствующимъ, къ чертопоклонникамъ, къ змѣепоклонникамъ и т. п. элементамъ низшихъ кастъ или, выражаясь точнѣе, иногда даже не кастъ, а племенныхъ особей, еще недостаточно подпавшихъ подъ могучее вліяніе браминовъ, которые съ постепенно возрастающею энергіей, упорно идутъ въ глушь, гдѣ обрѣтаются во множествѣ дикари, приносящіе въ жертву богамъ людей,-- обожающіе тотъ или иной камень странной формы,-- до сихъ поръ не знающіе ведаической культуры и пантеона новѣйшихъ шиваито-вишнуитскихъ измышленій.
   Къ чести протестантскаго міра слѣдуетъ сказать, что онъ -- одинаково съ католическимъ духовенствомъ -- подчасъ выдѣлялъ для активной проповѣди и разумнаго воздѣйствія на инородческую среду почтеннѣйшихъ дѣятелей, убѣжденнѣйшихъ ревнителей воплощенія Истины Христовой, апостоловъ смиренія и любовнаго отношенія къ глубоко непросвѣщеннымъ иноплеменникамъ. Таковыми были, напримѣръ: въ началѣ XVIIІ вѣка шведъ Кирнардеръ (изъ хорошей семьи, давшей Карлу XII двухъ превосходныхъ офицеровъ, убитыхъ въ бою подъ Полтавою), значительно позже -- баптистъ Карей, въ серединѣ нашего столѣтія -- самоотверженный шотландецъ Duff. Первый (изъ названныхъ) до 88-лѣтняго возраста прожилъ въ Индіи, всецѣло отдавшись ея населенію и ни разу не помысливъ вернуться въ Европу. Между присоединенными къ христіанскимъ понятіямъ, подъ его непосредственнымъ воздѣйствіемъ, насчитывались не только индусы, но и здѣшніе китайцы. Второй (William Carey) въ поту лица одиноко принялся трудиться (во имя сближенія съ туземцами) надъ расчисткой не благополучнаго -- изъ-за міазмовъ и звѣрей -- густаго джонгля въ устьяхъ Ганга. Результатомъ вскорѣ явилась возможность окрестить одного индуса въ струяхъ священной для него рѣки (при громадномъ скопленіи любопытнаго народа). Карей провелъ въ Индіи свыше сорока лѣтъ и скончался праведникомъ, у котораго незадолго до его смерти англиканскій епископъ Калькутты испрашивалъ благословенія. Duff работалъ главнымъ образомъ надъ насажденіемъ знанія въ инородческомъ юношествѣ (съ освѣщеніемъ всего воспринимаемаго учениками въ христіанскомъ духѣ, въ связи съ практически-полезнымъ примѣненіемъ европейской науки къ индійской жизни).
   Помимо этихъ трехъ лицъ выдвигались и навѣрно выдвигаются другіе менѣе извѣстные благочестивые ревнители однороднаго миссіонерскаго типа. Плодотворная дѣятельность ихъ безспорно полна значенія, но у предмета есть, между прочимъ, также и оборотная характерная сторона. Индусы, какъ и вообще въ большинствѣ случаевъ язычники на Востокѣ, терпимы до крайней степени. Родители не задумываются поручать дѣтей воспитанію западныхъ проповѣдниковъ, а наряду съ тѣмъ молятся своимъ кумирамъ, чтобы обучаемые отнюдь не принимали христіанскихъ обычаевъ и взглядовъ. Не рѣдко встрѣтить знатныхъ туземцевъ, щедро жертвующихъ на Библейское общество и ремонтъ церквей, единовременно съ тѣмъ посылая дары капищу Кали. Для правильнаго сужденія о крестящихся или просто сочувствующихъ нашей вѣрѣ азіатахъ требуется особый масштабъ зрѣнія et beaucoup d'indulgence.
   Только мусульмане почти безусловно замкнуты передъ подобными просвѣтительными вліяніями. Они (хотя и съ колебаніями) готовы принимать образованіе, развиваться, искать соціальной равноправности съ англичанами; но въ религіозномъ отношеніи этотъ элементъ не любитъ и зачастую не терпитъ проповѣди, несогласной со смысломъ Корана. Съ тѣхъ поръ, что исламъ, въ 8о-хъ годахъ, сталъ распространяться (правда, въ незначительныхъ размѣрахъ!) въ самой Англіи, куда его изъ Марокко завезъ ливерпулецъ Квильямъ, устроившій настоящую мечеть и пріобрѣтшій нѣсколько десятковъ послѣдователей среди соотечественниковъ, миссіи у индійскихъ мусульманъ естественно потеряли много шансовъ на успѣхъ.
   Стоитъ взглянуть на сосредоточенно-горделивыя физіогноміи сидящихъ за вицекоролевскимъ столомъ мусульманъ, чтобы понять, какую политическую силу они собою представляютъ въ Индіи. Вопросъ конгрессовъ ихъ мало тѣшитъ. Краснорѣчіе всякихъ "бабу" у нихъ въ полномъ пренебреженіи. Передовые "навабы" деспотичны по природѣ и готовы, лишь скрѣпя сердце, дѣлить съ пришельцами положеніе и значеніе въ краю: правительству же надо выбирать на перепутьи, какого рода captatio benevolentiae своевременнѣе, т. е. дружить-ли и угождать-ли милліонамъ магометанъ или отчасти поддерживать индуизмъ въ его вѣчно прорывающейся ненависти къ "убивающимъ священныхъ коровъ" иновѣрцамъ-магометанамъ. Взвѣсить выгоды, могущія проистекать отъ того или другаго направленія, не такъ-то легко: въ кровавомъ мятежѣ 1857 г. непримиримые до поры-до времени туземцы-враги (по религіи) клятвенно сплотились въ жаждущую крови и разрушенія напряженно-воинственную массу...

-----

   Послѣ параднаго обѣда -- вечеръ въ "Government House" съ двумя тысячами приглашенныхъ. Въ исходѣ десятаго часа Ихъ Высочества проходятъ изъ столовой въ верхній этажъ по довольно узкой лѣстницѣ, гдѣ на стѣнахъ развѣшены и выразительными обликами говорятъ о своемъ быломъ весьма сомнительномъ величіи портреты какого-то персидскаго шаха и афганскаго эмира Ширъ Али, причемъ тутъ же рядомъ смотрятъ изъ рамъ: Биконсфильдъ, мальчикъ-Низамъ и Людовикъ XI французскій, служащій трофеемъ чьей-то побѣды надъ французами въ окрестной мѣстности, когда кромѣ этой картины англичане взяли, съ захваченнаго непріятельскаго корабля, еще нѣсколько цесарскихъ мраморныхъ бюстовъ, которые теперь украшаютъ обѣденный залъ.
   Наслѣднику Цесаревичу представляется цѣлая безконечная вереница знатнѣйшихъ туземцевъ. Между ними выдѣляется (именемъ и даже, до извѣстной степени, доброю славой) покровитель и знатокъ туземной музыки, вообще туземной мудрости и искусствъ -- раджа Тагоръ. Въ этомъ семействѣ уже не одно лицо заслужило общее уваженіе за гуманитарныя стремленія и меценатство.
   Музыка издревле пользуется въ Индіи исключительнымъ положеніемъ и почетомъ. Наше слово "гамма" -- санскритскаго происхожденія и означаетъ "лѣстницу звуковъ", а также (что весьма удивительно и характерно) "деревню" какъ стройное цѣлое съ общиннымъ устройствомъ. Каждой мелодіи, каждому пѣснопѣнію присуще въ странѣ особое, такъ-сказать почти магическое вліяніе на міръ явленій, причемъ вполнѣ допускается сокровенная связь ихъ съ природою вещей. Система нотъ,-- кстати добавить, извѣстная индусамъ уже, по крайней мѣрѣ, за нѣсколько столѣтій до Р. Хр.-- браминами передана будто-бы въ Иранъ и оттуда лишь черезъ арабовъ въ Европу, гдѣ только въ XI столѣтіи италіанскій монахъ Аретинъ (Guido di Arezzo) опредѣлилъ скалу тоновъ.
   Одинъ изъ князей Тагоръ, въ качествѣ тонкаго цѣнителя, давно уже печется о родной музыкѣ, собираетъ инструменты, которыми край славится со времени эпическихъ поэмъ, издаетъ произведенія ея искусства, всячески старается заинтересовать ею европейцевъ.
   Дѣйствительно, туземныя "балалайки" (схожія съ русскими!),-- однородныя съ ассирійскими арфы,-- прообразы нашихъ западныхъ скрипокъ, гитаръ и тамбуриновъ,-- орнаментировка древне-египетскаго типа на предметахъ царства Терпсихоры,-- мистическая роль раковинъ, какъ боевыхъ роговъ и принадлежностей культа,-- все это крайне замѣчательно и достойно самаго разносторонняго изслѣдованія.
   Море свѣта въ отраженіи зеркалъ. Тяжелая позолота на мебели и на стѣнахъ. Желтоцвѣтные шелковые диваны въ гостиной. Среди толпы гордо выступаетъ и бросается въ глаза Вали-Ахмедъ, посланецъ изъ Кабула. Рядомъ, обращаютъ на себя вниманіе туземцы-офицеры разныхъ полковъ Бенгальской кавалеріи и пѣхоты.
   Въ числѣ гостей на вечерѣ у вице-короля намъ показываютъ нѣмецкаго путешественника Отто Элерса, извѣстнаго своимъ долгимъ пребываніемъ въ Африкѣ и участіемъ въ экспедиціяхъ Висмана. Этотъ туристъ направляется въ Ассамъ и въ Индо-Китай, для изученія тамошнихъ колоніальныхъ дѣлъ съ точки зрѣнія піонера германской цивилизаціи, въ предѣлахъ "Чернаго материка", и въ связи съ вопросомъ о возможности приручить со временемъ африканскихъ слоновъ къ боевой, т. е. особенно къ транспортной службѣ, какъ привычны здѣшніе "великаны джонгля" и какъ были когда-то (въ эпоху разцвѣта карѳагенской власти и при Птолемеяхъ) мѣстные, еще болѣе огромные, но и болѣе неукротимые слоны. Воспользоваться ихъ силой и выносливостью, конечно, желательно,-- и нельзя не найдти весьма практичною мысль нѣмцевъ о пріобрѣтеніи столь важнаго средства для борьбы съ препятствіями въ негритянской странѣ. Она представляетъ такую обширную арену дѣятельности ощущающимъ дома тѣсноту соотечественникамъ Элерса, что чѣмъ скорѣе ихъ Drang nach Süden изберетъ оригинальные пути, тѣмъ легче будетъ западной континентальной Европѣ.
   Между знатнѣйшими туземцами въ залѣ невольно приковываетъ взоры рѣдко одѣвающійся въ цвѣтныя національныя ткани, обыкновенно предпочитающій имъ европейское платье,-- воспитанный на англійскій ладъ, отверженный всѣми кастами, молодой и несмѣтно богатый Кучъ-Бихарскій махараджа. Сегодня онъ сіяетъ въ шелкахъ и драгоцѣнностяхъ. Его ближайшіе предки стояли на уровнѣ полудикарей, добивались признанія за собою браминами человѣческихъ и княжескихъ правъ,-- а онъ уже порвалъ связи со стариной, обвѣнчался съ дочерью одного реформатора, проповѣдывавшаго такъ-называемый "брамоизмъ",-- религіозную общину съ отрицающимъ средневѣковой строй направленіемъ (на половину въ духѣ Ведъ, отчасти же опять-таки на раціоналистической подкладкѣ).
   Княгиня (махарани) ѣздила съ мужемъ за море, гостепріимнѣйшимъ образомъ принята была королевой Викторіей и аристократами Великобританіи, вращалась среди нихъ запросто, какъ "Mrs. Cutch", въ данную минуту, очевидно, присутствуетъ на многолюднѣйшемъ собраніи. Она, впрочемъ, и не одна. Кромѣ нея замѣчается нѣсколько дамъ инородческаго происхожденія. Индія просыпается въ смыслѣ эмансипаціи. Многіе терема раскрылись. За стѣнами ихъ ростетъ потребность въ образованіи. Мужская молодежь ищетъ грамотныхъ и сколько-нибудь развитыхъ женъ. Миссіонерши охотно принимаются въ качествѣ наставницъ и совѣтницъ, въ смыслѣ помощи больнымъ дѣтямъ, поддержки нравственной при домашнихъ неурядицахъ и т. п. Энергичная лэди Дэфферинъ искусно утилизировала свое положеніе, создавъ громаднѣйшій фондъ изъ щедрыхъ пожертвованій на правильную организацію дѣла врачеванія слабаго пола, который отъ равнодушія и суевѣрія окружающихъ терпѣлъ и терпитъ суровую нужду. Человѣколюбивая супруга прежняго вице-короля выписала сюда женщинъ-медиковъ (первою явилась, кажется, дѣвица Елена Буршье) и акушерокъ, открыла десятки больницъ и лѣчебницъ для приходящихъ, завѣщала преемницѣ: столь же гуманно настроенной маркизѣ Лэнсдоунъ, и свою иниціативу, и крупный капиталъ, составившійся изъ подношеній владыкъ Джайпура, Альвара и другихъ.
   Справедливость требуетъ сказать, что настоящею и первою печальницею о судьбахъ женщины въ Индіи была miss Carpenter, сестра знаменитаго физіолога: уже будучи старушкой, она прибыла сюда изъ Англіи, вникла въ положеніе страждущихъ матерей и родильницъ, основала ради вспомоществованія имъ, въ 1870 г. "National Indian Association", нынѣ находящуюся подъ Августѣйшимъ покровительствомъ принцессы Уэльской.
   Все пока -- въ туземной замкнуто-семейной жизни -- противорѣчитъ условіямъ гтены. Многіе чисто вѣроисповѣдные обряды предписываютъ поступать въ ущербъ здоровью. Широко и трудно призваніе европейской ревнительницы, желающей отъ души облегчить или хоть сколько-нибудь смягчить участь представительницъ мѣстнаго слабаго пола, охотнѣе прибѣгающихъ подъ покровъ Шивы и Дурги, чѣмъ внимающихъ непонятному голосу иноземной науки. Но свѣтъ пронизываетъ тьму. Каждый годъ даетъ тотъ или иной благой результатъ, смягчая муки сотенъ тысячъ душъ населенія, отъ рожденія осужденнаго прозябать въ глухомъ затворничествѣ... Правда, у сѣятельницъ на этой нивѣ чисто-христіанскаго милосердія свои страданія, свои утраты, наконецъ переутомленіе: напр. въ Калькуттѣ отъ него недавно умерла американка-докторша Mary Seelye, всецѣло посвятившая себя уходу за туземками и дѣтьми. Неусыпное рвеніе ее преждевременно убило.
   Въ 1883 г., маленькая хрупкая браминка Анандибай-Джоши направилась на НьюІоркъ и въ Пенсильванію изучать медицину и за докторскимъ дипломомъ. Послѣдній она получила, и съ тріумфомъ принята была на родинѣ за подвигъ и жажду помочь соотечественницамъ. Чахотка подкосила труженицу въ 1887 г. на двадцать второмъ году.
   Приблизительно въ тѣ-же зимы, другая 18-лѣтняя вдова -- индуска (Pundita Ramabai Sarasvati) поѣхала заниматься въ Англію, сопровождаемая лишь своимъ ребенкомъ.
   Обѣ эти поклонницы знанія -- изъ маратской земли, гдѣ женщина менѣе скована общественными предразсудками, гдѣ больше потребности въ практическихъ знаніяхъ, гдѣ шире сочувствіе различныхъ слоевъ населенія педагогическимъ начинаніямъ, облагороженному стремленію впередъ. Строго говоря, Рамабай и ей подобныя лица даютъ жизненный толчекъ идеямъ лэди Дэфферинъ.
   Исторія Индіи вообще богата замѣчательными женскими типами, самоотверженно-пылкими дѣятельницами, государственно-мудрыми и единодержавными царицами. За примѣрами достаточно обратиться отъ эпическихъ жизненно-правдивыхъ описаній, съ изумительнымъ колоритомъ, къ эпохѣ вторженій ислама въ языческій міръ: султанши, повелѣвавшія, вродѣ правнучки Мамая -- литвинки Елены Глинской и враждебной Петру Софіи (съ ихъ Телепневымъ-Оболенскимъ, Голицынымъ),-- властолюбиво настроенныя жены и вдовы Моголовъ съ ихъ презрѣніемъ къ опасностямъ, съ ихъ прозорливостью и внѣшнею красотою богинь,-- всѣ онѣ составляютъ въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ достойное и психологически-интересное pendant нашимъ типичнѣйшимъ княгинямъ и боярынямъ въ Московскій періодъ. Вотъ-бы гдѣ черпать матеріалъ и вдохновеніе русскимъ писателямъ и художникамъ! Жаль только, что мы еще не вполнѣ освоились съ подробностями того быта,-- того прошедшаго, о которомъ я говорю.

Вторникъ, 15 (27) января.

   Утромъ Ихъ Высочества посѣщаютъ (въ сопровожденіи англійскихъ офицеровъ Swinton, Brasier-Creagh и Lister) Зоологическій садъ,-- извѣстный подъ сокращеннымъ названіемъ "Zoo". Онъ обязанъ своимъ настоящимъ положеніемъ вниманію и поддержкѣ одного изъ выдающихся англо-индійскихъ дѣятелей -- сэра Ричарда Тэмиля, хотя и до него много было создано основателемъ учрежденія Карломъ Людовикомъ Швендлеромъ. Въ память послѣднему за его труды (онъ умеръ, работая здѣсь, въ 1882 г.) среди звѣринцевъ высится обелискъ и домикъ, пріютившій фазановъ, наименованъ "Schwendler House".
   Мы идемъ отъ ограды къ оградѣ, гдѣ помѣщена туземная и всевозможная иная фауна,-- вдоль сооруженій, носящихъ названія по махараджамъ или богатымъ жертвователямъ (преимущественно евреямъ: Гюббай, Эзра), которые ихъ воздвигали. Изъ числа князей, не безъ тщеславія принявшихъ участіе въ расширеніи и благоустройствѣ "Зоологическаго сада", можно упомянуть Кучъ-Бихарскаго, Дарбунгійскаго, Сонбарсійскаго, Ангульскаго, Джиндійскаго.
   Количество различныхъ экземпляровъ, собранныхъ тутъ, равняется примѣрно юо млекопитающихся, боо птицамъ и 150 пресмыкающихся.
   Почти противъ входа -- въ "Думраонскомъ" отдѣлѣ (онъ, кажется, возникъ на средства горожанъ одноименнаго съ нимъ центра въ Бенгаліи) -- орутъ и кривляются, цѣпляясь хвостами за перекладины и столбы, цѣлыя кучи обезьянъ (не только со всего полуострова, но и вообще различнѣйшихъ азіатскихъ породъ). Вотъ ужъ подлинное царство Ханумана, помогавшаго своими полчищами божественному Рамѣ, когда онъ шелъ походомъ на Цейлонъ!
   Бурыя макаки прыгаютъ рядомъ съ серебристо-сѣрыми, длинно-хвостыми, черномордыми лангурами, у которыхъ -- уморительно-серьезное выраженіе лица, обрамленнаго бѣлою густою шерстью. Одна обезьянка шаловливо сидитъ, отвернувъ голову въ бокъ и притворяясь глубоко равнодушной къ происходящему вокругъ нея. Другая набила полный ротъ кормомъ и сердито пучитъ глаза при нашемъ приближеніи. У третьей вырывается изъ груди тихая нѣжная жалоба и лапки свѣшены внизъ, тогда какъ грустный взглядъ ея устремленъ впередъ: это -- уже такая особенность ассамской породы.
   Промежъ строеній -- изобиліе зелени, воды. За извѣстную плату посѣтителямъ дозволено катанье въ лодкѣ, уженье. Красивый бассейнъ наполненъ золотыми рыбками. На открытомъ воздухѣ, однако, мало видно водяныхъ пернатыхъ, что объясняется частыми ашествіями шакаловъ, противъ ловкости и жадности которыхъ сторожа безсильны. За то уроды-носороги какъ-то рельефнѣе выдѣляются одиночествомъ среди садовой влаги. Говорятъ, будто экскременты ихъ дорого продаются въ туземныя аптечки, ибо народная медицина считаетъ таковые полезнымъ ингредіэнтомъ лекарствъ. Цвѣтами радуги пестрятъ и горятъ въ своихъ стеклянныхъ затворахъ крылатые представители тропическаго міра. Здѣшній "Zoo" постоянно совершаетъ обмѣны съ важнѣйшими аналогичными учрежденіями Америки, Австраліи и Европы.
   Гіэны и волки, омерзительно пахнущія лисицы, кэнгуру, кабаны, крокодилъ, черные лебеди, разнообразнѣйшія антилопы, сингапурскія и яванскія лани, курдючныя афганскія овцы и т. д. и т. д. по очереди привлекаютъ вниманіе Августѣйшихъ путешественниковъ. А вотъ и "косолапые мишки", уроженцы края, заявляютъ о себѣ несмолкающимъ ревомъ... Бенгальскіе медвѣди крайне безобидны и добродушны; они безпрерывно встаютъ на заднія лапы, опираясь о рѣшетку клѣтки, жалобно стонутъ и какъ-бы взываютъ къ сочувствію каждаго, кто подходитъ къ ихъ тюрьмѣ. Изъ другихъ "потапычей" -- налицо: во-первыхъ, гималайскій медвѣдь, который считается крупнѣйшимъ изъ всѣхъ, когда-либо и гдѣ-либо томившихся въ неволѣ (ему даны дерево и башенка-колодезь для жилья),-- а затѣмъ внушительныхъ размѣровъ "стервятникъ" съ нашего Сѣвера. Книжечка (guide-book) о достопримѣчательностяхъ Калькутты коротко и ясно говоритъ о немъ, что онъ, не зная отдыха, мечется въ заточеніи, какъ "истый московитъ!" И у насъ еще, послѣ подобныхъ лестныхъ аттестацій, плачутся на русскую лѣнь!... Англичане на примѣрѣ внушаютъ инородцамъ совершенно иныя понятія.

-----

   Мы подходимъ къ загражденію, гдѣ спятъ или еле движутся пресмыкающіяся. Даже спокойному европейцу въ концѣ концевъ должны быть непріятна ихъ близость, ихъ медлительность и притягательный взоръ. Что же ощущаютъ суевѣрные коренные жители края?
   Культъ змѣй до сихъ поръ еще весьма распространенъ въ Индіи. Смертоносное животное, которое предпочитаетъ щадить все живое и скорѣе неохотно пользуется даннымъ ему отъ природы страшнымъ ядомъ, туземцами естественно чтится какъ нѣчто сверхъ-естественное и мудрое, воплощающее божественную силу и достойное соотвѣтствующаго поклоненія. Язычниками измышлена даже особая богиня (Манаса), царица гадовъ и покровительница тѣхъ людей, кто ей молится, для спасенія отъ нихъ.
   Если въ любой крестьянской хижинѣ Индіи хозяйка заслышитъ шелестъ движеній незримой кобры, гоняющейся на кровлѣ или въ подпольѣ за крысами и мышами, то она оставляетъ работу и благоговѣйно складываетъ руки, какъ-бы для молитвы: вѣдь ядовитая змѣя служитъ ожерельемъ грозныхъ боговъ, является стражемъ сокрытыхъ въ землѣ сокровищъ, можетъ обогатить любаго бѣдняка, обладаетъ чудеснымъ даромъ ежегодно мѣнять кожу и вообще обновляться, пользоваться вѣчной юностью, принимать любой образъ! Чаще всего отъ змѣинаго укушенія у поселянъ гибнетъ скотъ и тѣмъ не менѣе они считаютъ именно кобру чуть-ли не покровительницею своихъ домашнихъ животныхъ. Англійское правительство сулитъ и платитъ хорошія деньги истребляющимъ опасныхъ гадовъ; но ни одинъ уважающій себя индусъ не подниметъ руки на такую для него святыню, какъ ядовитая змѣя, и даже постарается спасти ее отъ гибели, если ей грозитъ таковая отъ нечестиваго европейца. За послѣднѣе время, всякое цыганье,-- живущее въ джонгляхъ,-- нарочно плодитъ гадовъ, чтобы потомъ въ большемъ количествѣ представлять ихъ убитыми британскимъ чиновникамъ. Ясно, что при такомъ отношеніи народа, число смертныхъ случаевъ отъ укушенія не уменьшается, размноженіе ядовитыхъ пресмыкающихся трудно остановить; напротивъ, во всѣхъ провинціяхъ (кромѣ Бомбейской) теперь даже больше погибаетъ людей отъ змѣинаго яда, чѣмъ погибало нѣсколько лѣтъ тому назадъ. Есть только одно средство для борьбы со зломъ: это -- расчистка лѣсной чащи у деревень и въ связи съ этимъ безпощадное преслѣдованіе гадовъ; но для приведенія въ силу такихъ проектируемыхъ мѣропріятій у администраторовъ едва-ли скоро хватитъ денегъ и досуга. Обслѣдовать съ этими цѣлями джонгль вокругъ инородческаго жилья тоже едва-ли мыслимо, да и не всегда политично, такъ какъ онъ крайне милъ привыкшему къ нему населенію. Пожалуй, что и не стоило издержать за 1888 -- 90 г.г. около 200,000 р. на уплату за умерщвленныхъ змѣй!
   Пресмыкающіяся (въ калькуттскомъ Зоологическомъ саду) въ данную минуту спасаются отъ солнечныхъ лучей, заползли въ каменья, свернулись кольцами въ прохлаждающемъ дернѣ.. Въ часы кормленья, подъ вечеръ, гады просыпаются и жадно ловятъ бросаемыхъ имъ живыхъ лягушекъ.
   Босоногій привратникъ, при этомъ логовищѣ змѣй, безстрашно перелѣзаетъ къ нимъ за рѣшетку, пускаетъ туда двухъ несчастныхъ бѣлыхъ мышей, тревожитъ палкой сердито шипящихъ сытыхъ тварей. Онѣ не хотятъ лакомиться, залѣзаютъ подальше подъ миніатюрную горку,-- гдѣ ихъ норы,-- чернѣютъ и синѣютъ (изъ отверстій въ нихъ) переливчатою чешуею. Бѣдные же грызуны, отданные на съѣденье, не чуютъ опасности, перебѣгаютъ отъ одной зловѣщей закрытой пасти къ другой, съ любопытствомъ заглядываютъ въ подземные переходы, гдѣ сторожитъ смерть. Не знаешь, чему больше удивляться: равнодушію-ли туземца, который выводитъ изъ оцѣпенія и дразнитъ змѣй, или трогательной безпечности мышатъ, осужденныхъ на скорую погибель.
   Нѣсколько шаговъ въ сторону отъ необычнаго зрѣлища,-- и мы у львовъ, у тигровъ, у "чернаго леопарда" (съ Малакки). Кромѣ миловидныхъ новорожденныхъ тигрятъ, въ звѣриныхъ клѣткахъ всего замѣчательнѣе "полосатый" людоѣдъ, истребившій будто-бы, до поимки, свыше двухсотъ человѣкъ. Тигры вообще неохотно нападаютъ на двуногаго "царя природы", но иногда проникаются большею хищностью и, отвѣдавъ немного нашего мяса, ищутъ уже затѣмъ жертвы за жертвой, пока прожорливости такихъ страшилищъ не положатъ предѣла или искусные охотники, или несокрушимыя тенета.
   Содержащійся здѣсь косматый "man-eater" и взаперти внушаетъ къ себѣ чувства почтенія: онъ не мирится съ участью узника, грозно кидается на подходящихъ чуть-чуть поближе, старается достать ихъ когтями, бѣшено кружитъ на своемъ каменномъ помостѣ и словно говоритъ сверкающими глазами: презрѣнные люди, я все-таки могущественнѣе васъ! дайте мнѣ мгновенье свободы, и я все окрестъ растерзаю, упьюсь вашей кровью, до пресыщенья напитаюсь вашими тѣлами!
   Неподалеку отъ этого свирѣпаго тигра сидитъ философски настроенный орангутангъ; онъ по природѣ -- комикъ, насмѣшливо посматриваетъ на посѣтителей сада, съ ужимками чешетъ себѣ затылокъ и готовъ удрать всякую штуку. Напримѣръ, кто-то ему передаетъ газету: умная громадная обезьяна сначала точно читаетъ по печатному, но затѣмъ отчаевается найдти въ ней смыслъ и дѣлаетъ себѣ изъ нея колпакъ,-- причемъ всѣ присутствующіе при подобной сценѣ, конечно, помираютъ со смѣху. Изъ-подъ бумаги, низко опущенной на лобъ, презабавно торчитъ выразительное, совершенно человѣческое лицо съ глубокомысленно нахмуренными бровями.

-----

   Ихъ Высочества возвращаются въ "Government House" изъ предмѣстья Алипуръ, гдѣ находится "Zoo", пересѣкая черезъ такъ-называемый "Дзирутскій мостъ" притокъ Хугли "Tolly's Nulla". На берегу послѣдняго было и есть ядро доисторической и сравнительно новой Калькутты, такъ какъ притягивающая массы богомольцевъ кумирня Кали, давшая наименованіе городу, помѣщалась и до сихъ поръ помѣщается именно тутъ. Капище возникло въ память чуда. Жена Шивы изъ любви къ мужу, старая отъ причиненной ему ея отцемъ обиды, убила себя. Неутѣшный вдовецъ, богъ аскетизма и разрушенія, взвалилъ на плечи ея трупъ и пошелъ съ нимъ бродить: куда онъ ни приходилъ, неразлучно шествовали чума и всякія бѣдствія, пока Вишну не ухитрился разсѣчь тѣло богини своимъ дискомъ на многіе куски. Народъ воздвигалъ по святынѣ, гдѣ они падали на землю. У "Tolly's Nulla" образовался выдающійся религіозный центръ, ибо сюда свалился второй палецъ лѣвой ноги Кали.
   Однимъ изъ піонеровъ англійскаго дѣла на бенгальской почвѣ, въ концѣ XVII вѣка, оказался Джобъ Чарнокъ, въ сильнѣйшей степени объязычившійся отъ долгаго пребыванія среди туземцевъ: когда умерла его любимая наложница, которую онъ вытащилъ изъ погребальнаго костра ея супруга, этотъ европеецъ даже приносилъ ежегодно установленныя обычаемъ жертвы на дорогой для него могилѣ. Собственно онъ является основателемъ настоящей Калькутты. Ему понятно было крайне благопріятное положеніе, занимаемое въ краю алтаремъ властнаго надъ населеніемъ божества, которому толпа слѣпо молилась, обыкновенно закалывая козъ (и, въ годины страшнаго несчастья, дѣтей!). Еще не очень давно, при какой-то эпидеміи или въ голодную пору, передъ идоломъ нашли человѣческую голову въ цвѣтахъ. "Черная" подруга Шивы любитъ кровавыя зрѣлища, корчи умирающихъ, муки тварей. Она изображается съ высунутымъ золотымъ языкомъ. По преданію, враждуя съ демонами, богиня пришла въ ярость, повергла передъ собою всякія препоны и подъ конецъ, восторжествовавъ надъ злыми началами, въ дикой пляскѣ стала выражать свой неистовый восторгъ: вселенная заколебалась, ужасъ охватилъ небеса, моря и сушу,-- а Кали продолжала адскій тайецъ,-- и вдругъ, о стыдъ! видитъ во прахѣ,-- подъ ногами у себя,-- самого великаго Шиву. Смущенная до глубины души -- она такъ и замерла съ высунутымъ языкомъ ..
   Наивное міросозерцаніе,-- но все-таки мало интереса медлить на немъ!
   Мы выѣзжаемъ на обширнѣйшее ровное пространство (Maidan), идущее по направленію къ вице-королевскому дворцу. Съ одной стороны -- родъ парка, съ другой -- арена скачекъ. Наконецъ, прямо впереди высится вереница памятниковъ, составляющихъ гордость правителей Индіи. Наиболѣе бросается издали въ глаза колонна (въ двадцать пять саженъ высоты, съ галлереею вокругъ вершины), воздвигнутая въ честь сэра Давида Октерлони, искуссно дѣйствовавшаго въ двадцатыхъ годахъ нашего вѣка въ Раджпутанѣ, воевавшаго съ Маратами, сикхами, горкинцами. Затѣмъ различаешь изваянія, памятующія заслугу различныхъ выдающихся по уму и таланту администраторовъ (лордовъ: Бентинка, Каннинга, Лауренса, Норфбрука). Джэмсъ Оутрамъ на конѣ,-- величаемый старожилами восточнымъ Баяромъ, "рыцаремъ безъ страха и упрека",-- красуется тутъ же "на ристалищѣ храбрости, энергіи и благородства". Могучій всадникъ словно осаживаетъ ретиваго скакуна, оборачивается къ "своимъ", ведетъ соотечественниковъ къ побѣдѣ надъ возмущенными сипаями, готовъ врѣзаться въ ихъ ряды для освобожденія гибнущаго Лэкноу и для мести надъ инородцами, рубившими "бѣлыхъ" женщинъ и дѣтей въ Каунпорѣ.
   Когда ѣдешь по Майдану и видишь эти бронзовыя фигуры "съ непокрытой головой", (начиная отъ Хардинга,-- работы извѣстнаго художника Фолей,-- и кончая имъ же исполненной статуей лорда Мэо, открытой при посѣщеніи страны принцемъ Уэльскимъ), невольно проникаешься чувствомъ удивленія къ націи, которая такъ умѣетъ чтить и превозносить родныхъ героевъ, патріотовъ и государственныхъ мужей. Живымъ пантеономъ стоятъ подобные монументы подъ небомъ Калькутты и только одно маленькое сомнѣніе закрадывается въ душу иностранца, отдающаго должное британскому самосознанію: зачѣмъ понадобилось правительству отмѣчать на пьедесталахъ участіе туземныхъ элементовъ въ сооруженіи столь вещественныхъ доказательствъ чужеземнаго торжества надъ мѣстными народами? Вѣдь между цѣлями тѣхъ, кому здѣсь даруется безсмертіе за покореніе и обузданіе инородческихъ массъ, и понятіями коренныхъ жителей края, въ сущности нѣтъ и не можетъ быть безусловно ничего общаго,-- а если такъ, то кого же этимъ послѣднимъ искренно оплакивать, о комъ хвалебно вспоминать, чему создавать ореолъ величія и славы? Очевидно, въ подобномъ явленіи кроется нѣкоторая аномалія. Политическій тактъ требовалъ бы другаго отношенія къ вопросу.
   Жаль, что англичане, при широтѣ своихъ политическихъ взглядовъ и убѣжденій, не поставили до сихъ поръ памятника на калькуттскомъ "Майданѣ" геніальному французу Дюплэ, который первый изъ европейцевъ въ серединѣ прошлаго вѣка охватилъ Индію творческой мечтой колонизатора и администратора, стремился къ закрѣпленію торговыхъ связей съ Китаемъ и Тибетомъ, провидѣлъ способность азіатовъ быть послушнымъ боевымъ орудіемъ подъ руководствомъ "бѣлыхъ", положилъ начало смѣлому проекту созданія цѣлой новой имперіи на развалинахъ царства Моголовъ и махараджей. Британскіе государственные люди и полководцы энергично примѣнили къ жизни эти идеи непризнаннаго и развѣнчаннаго королевскимъ Парижемъ генералъ-губернатора франко-индійской территоріи. Среди вереницы изваяній, составляющихъ гордость всякаго истиннаго патріота съ береговъ Альбіона, прозорливецъ Дюплэ, такъ-сказать намѣтившій основу и возможность относительно твердаго европейскаго владычества на брамино-мусульманскомъ полуостровѣ, въ видѣ страннаго исключенія справедливо могъ бы занять почетное мѣсто.
   Кромѣ "Zoo" и музея, столица полуострова имѣетъ еще лишь одну достопримѣчательность: роскошнѣйшій Ботаническій садъ, раскинувшійся на рѣкѣ,-- на томъ же берегу, что и Ховра,-- у предмѣстья Сибпуръ, въ 8 верстахъ отъ центра города. Ботаники цѣлаго міра стараются посѣтить это образцовое учрежденіе развивающееся въ теченіе ста лѣтъ.
   Полковникъ Robert Kyd, будучи любителемъ-садоводомъ, положилъ ему начало въ 1786 г. Преемникомъ ему Остъ-индская компанія назначила ученаго натуралиста -- William Roxburgh (изъ Мадраса), и онъ съ 1793 г. до 1815 г. трудился надъ составленіемъ неисчерпаемой "Flora Indica". Дальнѣйшіе директора оказались въ свою очередь на высотѣ призванія. Королевскій Ботаническій садъ вскорѣ сталъ знаменитъ и, служа интересамъ знанія, параллельно съ тѣмъ принесъ и приноситъ громадную практическую пользу, ибо отсюда почерпаются драгоцѣнныя данныя о культурѣ и акклиматизаціи множества иноземныхъ растеній, которыя экономически важны для зарожденія и процвѣтанія плантацій въ благодатной для нихъ сѣверо-восточной Индіи. Опыты доказали, насколько примѣнимо, напр. въ Ассамѣ и Дарджилингѣ, производство чая, хинныхъ деревьевъ (съ Андовъ), улучшеннаго хлопка и вестъ-индскаго сахарнаго тростника. Параллельно являлась возможность точно и безъ особенныхъ затратъ узнать, чего нельзя пересаживать на мѣстную почву.

   Ихъ Высочества послѣ завтрака отправляются къ Сибпуру, въ сопровожденіи вицекороля и его семьи, съ большою свитою. Дорога туда избрана водою, внизъ по Хугли, на пароходикѣ. Эффектная набережная съ виллами (Garden Reach), подавляющее количество коммерческихъ судовъ, оживленнѣйшая лихорадочная дѣятельность въ сферѣ ихъ якорной стоянки, все ново и оригинально на взглядъ европейца.
   Только одному какъ-то плохо вѣрится, когда видишь воочію, что такое столица Индіи: неужели еще какіе-нибудь десятки лѣтъ назадъ здѣсь свободно хозяйничали "тюги" (разбойники въ силу религіозныхъ предписаній), улавливавшіе (на лодкахъ) богомольцевъ и купцовъ для принесенія ихъ въ жертву Кали.
   Рукавъ Ганга, по которому мы спускаемся, далеко не безопасенъ въ судоходномъ отношеніи, потому что изобилуетъ мелями, и къ тому же теченіе крайне капризно: аваріи -- не рѣдкость. Искуснѣйшіе лоцмана не всегда могутъ справляться тутъ съ труднымъ дѣломъ кораблевожденія; тѣмъ не менѣе, этотъ рѣчной путь до того выгоденъ, что имъ издревле пользуются, и въ эпоху расцвѣта буддизма въ Бенгаліи ближе къ устью находился богатѣйшій торговый городъ Тамлукъ, посѣщенный въ VII вѣкѣ однимъ извѣстнѣйшимъ китайскимъ пилигриммомъ (Hiouen-Thsang).
   Слѣва на рѣкѣ высится группа зданій, окруженныхъ садомъ: бывшій дворецъ потерявшаго престолъ Ваджида-Али, проживавшаго здѣсь въ теченіе тридцати лѣтъ, послѣ того какъ съ нимъ по своему расправились его прежніе союзники, новые владыки Индіи, которымъ и онъ и его предшественники всячески въ свое время помогали: деньгами, перевозочными средствами и зерномъ (въ тяжелыя для пришельцевъ годины). Англичане отобрали у него царство, включивъ послѣднее въ обширныя и безъ того владѣнія Остъиндской компаніи. Предлогомъ для такого образа дѣйствій калькуттскимъ властямъ (при генералъ-губернаторѣ лордѣ Далузи) послужили нѣкоторыя злоупотребленія въ предѣлахъ Оу да. Но такъ какъ самъ король,-- къ слову сказать, незаконно (отъ европейцевъ) получившій еще въ лицѣ дѣда столь громкій титулъ, не соотвѣтствовавшій зависимой роли простыхъ намѣстниковъ Могола,-- такъ какъ самъ король совершалъ разныя насилія, исключительно съ цѣлью всегда быть щедрымъ по отношенію англичанъ, съ дѣтской наивностью зачастую прибѣгая къ защитѣ ихъ штыковъ; то суровая кара, внезапно постигнувшая его, повергла въ трепетъ другихъ князей страны (съ мнимо-самостоятельнымъ положеніемъ) и не могла не поразить глубоко пострадавшаго, хотя ему и оставили часть его сокровищъ. Вотъ одна изъ причинъ раздраженія, распространявшагося въ массахъ передъ возстаніемъ сипаевъ, которые (что бы ни говорили и не писали противъ нихъ!) въ сущности встали мятежемъ не какъ скопище разбойниковъ, но какъ ратоборцы за ту старую Индію, при разложеніи коей многіе еще тогда не хотѣли равнодушно присутствовать. Ропталъ и хотѣлъ борьбы въ многихъ округахъ самъ народъ, а за нимъ и съ нимъ вмѣстѣ солдаты. Герой обороны города Лэкноу, сэръ Генри Лауренсъ, безукоризненный образецъ мужества и чести, незадолго до смерти, въ стѣнахъ осажденной "Residency", будто-бы изрекъ: "присоединеніе Оуда было величайшею ошибкою и несправедливостью ..."
   Ваджидъ-Али сперва сильно убивался, когда его устранили отъ управленія краемъ, но едва-ли онъ принималъ какое-нибудь участіе въ заговорѣ милліона туземцевъ противъ своихъ обидчиковъ. Онъ удовольствовался тѣмъ, что отправилъ мать въ Англію безуспѣшно ходатайствовать о возстановленіи его попранныхъ правъ, а самъ довольно замкнуто и безпорядочно-дико зажилъ подъ Калькуттою: среди вѣчно пополняемаго гарема, громаднѣйшаго штата баядерокъ, музыкантовъ и шутовъ, наконецъ среди цѣлаго замѣчательнаго звѣринца, который возникъ здѣсь какъ разъ напротивъ разроставшагося Ботаническаго сада. Съ той минуты, что эксъ-король съ грустью положилъ свою чалму на колѣни англійскаго резидента, который лишилъ его власти, онъ заскучалъ и отказался отъ всякой политики. Единственнымъ для него утѣшеніемъ сдѣлалось: дразнить высшую мѣстную администрацію неисполненіемъ тѣхъ замѣчаній относительно его дурнаго поведенія, которыя послѣдняя себѣ не рѣдко позволяла. Разъ ему поставили на видъ, что напрасно онъ держитъ огромное число женъ. Важдидъ-Али немедленно удвоилъ составъ гарема. Когда принцъ Уэльскій посѣтилъ Калькутту и проѣзжалъ мимо оудскаго дворца, обитатели его высыпали на берегъ посмотрѣть на диковинное для нихъ зрѣлище, но отнюдь не выказали никакихъ знаковъ привѣтствія и почтенія.
   Когда Лэкноусскаго царя развѣнчивали, онъ безпечно утѣшался игрой въ чехарду. На рѣкѣ Хугли онъ часами сидѣлъ у искусственной горки въ чертѣ своего парка, наблюдая за тѣмъ, какъ вползали и выползали пущенныя туда змѣи. Подходящее занятіе для случайно познавшаго суету земныхъ суетъ! Наконецъ (передъ смертью: въ 80-хъ годахъ) шіиту Ваджидъ-Али наскучило томиться въ Индіи и онъ отпросился у правительства въ Багдадъ, чтобы успокоить свой грѣшный прахъ въ мусульманской странѣ, неподалеку отъ Кэрбелы, гдѣ схоронены Хассанъ и Хуссейнъ, внуки Магомета черезъ Фатьму и сыновья четвертаго халифа Али.

   У пристани Ботаническаго сада Ихъ Высочества и маркизъ Лэнсдоунъ съ женой встрѣчены директоромъ -- докторомъ Кингомъ, въ теченіе 20 лѣтъ управляющимъ широкою прирѣчною полосой, занимаемой многоцѣнными насажденіями. Сразу вступаешь въ заколдованный міръ природы, цвѣтущей первозданными красотами растительнаго царства, однако при заботливомъ уходѣ человѣка. Отъ зыбкой золотистой тѣни по сторонамъ и мягкой прохлады слегка кружится и все-таки свѣжѣе работаетъ голова: мы идемъ изъ одной дивной аллеи въ другую. Впечатлѣнія мѣняются съ чарующею медлительностью. Только въ лѣсной тиши можно испытывать столь-же цѣлебное и сладостное настроеніе. Пальмы, пальмы и пальмы...
   Я не потревожу глаза и слуха читателей дневника сухимъ перечнемъ латинскихъ наименованій...
   Въ глубинѣ вереницы косматыхъ, но стройныхъ деревьевъ (съ острова Кубы) бѣлѣетъ мраморная ваза (работы скульптора Бэкона): памятникомъ основателю замѣчательнаго сада. Зеркальные пруды отражаютъ небо, межъ непроницаемой зеленью и отягченными ею стволами. Небольшіе мостики соединяютъ рядъ просторныхъ красивыхъ дорожекъ. Люди представляются такими маленькими и ничтожными среди купы космополитовъ-исполиновъ тропической растительности. Чѣмъ дальше подвигаешься подъ ея сѣнь, тѣмъ гармоничнѣе она ширится: не то громадою храма, не то навѣсомъ гигантской ставки кочевника-чингисханида, не то опять-таки симпатичнѣйшимъ изгибомъ любой уединенной прогулки нашего Царскосельскаго парка. Обиліе Божьихъ даровъ сочеталось здѣсь въ оригинальное цѣлое прилежной человѣческой рукою ... Одинъ изъ прежнихъ директоровъ Dr. Wallich (датчанинъ родомъ) по возможности объѣхалъ съ ботаническими цѣлями земли, населенныя малайцами, посѣтилъ Нэпаль, списался (около 1829 г.) относительно нужныхъ саду коллекцій и отдѣльныхъ экземпляровъ: съ Мысомъ Доброй Надежды, Бразиліей, Африкой, Австраліей. Отовсюду сдѣланы были богатые вклады. Въ двѣ тысячи ботаническихъ садовъ въ свою очередь посланы были изъ Калькутты цѣнные подарки.

   По временамъ здѣсь такъ и кажется, что находишься въ Мильтоновскомъ раю. Саговыя пальмы, сдвигающіяся въ изящную группу, величавостью очертаній напоминаютъ, параллельно съ тѣмъ, иныя линіи готическаго стиля. Съ какою жалостью невольно относишься въ этой области древеснаго міра къ какому-нибудь сѣверному дубочку, пересаженному сюда: на бенгальскую почву, въ дышущую избыткомъ жизни атмосферу, гдѣ среди представителей, напр. тихо-океанскаго экваторіальнаго архипелага аккуратному кудрявому чужанину некогда отдохнуть въ объятіяхъ зимы, некогда отряхнуть усталыхъ листьевъ, некогда погрузиться въ тихія грезы временнаго соннаго небытія.
   При садѣ, говорятъ, есть великолѣпная библіотека и связанный съ нею первоклассный въ Азіи гербарій, гдѣ хранится 30--40,000 сухихъ растеній.
   Передъ нами -- чудо полуденныхъ краевъ, воспѣтое санкритской пѣсней дерево "Асвата", широковѣтвистый или точнѣе потерявшій счетъ вѣтвямъ, столѣтній баніанъ (Ficus indica). Онъ обладаетъ, примѣрно, 250 воздушными корнями и отростками, то припадаетъ къ матери-землѣ, то снова отдѣляется отъ нея свѣжими побѣгами, образуетъ колоннаду столбиковъ подъ тѣнью листвы, могущей, пріютить до 10,000 человѣкъ, такъ какъ она имѣетъ до ста двадцати саженъ въ окружности. Удивительно-ли, что индусы молятся на подобную "рощицу отъ одного могучаго ствола", стремятся украсить подобными же насажденіями свои религіозные центры, не рубятъ фикуса, вообще стараются не прикасаться къ нему съ корыстной цѣлью. Такого рода деревья начинаютъ жить эпифитами на другихъ и постепенно душатъ, уничтожаютъ прежнюю точку опоры. Есть экземляръ, еще громаднѣе калькутскаго: въ маратской землѣ, близь Пуны.
   Столица края часто посѣщается ужасающими по дѣйствію циклонами. Множество кораблей срывается съ якоря, обломки снесенныхъ крышъ кружатся въ воздухѣ, толпы пострадавшихъ и лишенныхъ крова людей долго въ испугѣ мечутся по городу. Ураганъ обрушивается обыкновенно и на садъ, губитъ питомники, лишаетъ пальмы ихъ гордаго убора, низвергаетъ красивѣйшія аллеи, въ минуту общипываетъ сенегальскій баобабъ, у котораго семь саженъ въ обхватъ,-- но передъ баніаномъ ярость вихря безсильна или, скорѣе, ничтожна, такъ какъ сокрушить столь прочное и гибкое полуодушевленное существо никакому порыву не удается.
   Одному такому циклону англичане въ Калькуттѣ 1857 г. отчасти обязаны своимъ спасеніемъ: махараджа Гваліора пригласилъ тогда (до возстанія) общество на пикникъ въ Ботаническомъ саду. Сипаи собирались напасть тамъ врасплохъ на веселящихся: только погода помѣшала тѣмъ и другимъ.
   Мѣстами (вокругъ искусственно проведенной влаги) во избѣжаніе однообразія, насыпаны зеленѣющіе бугорочки. Мы проходимъ мимо благоухающихъ цвѣтниковъ, мимо оригинальныхъ оранжерей, которыя, съ одной стороны, предназначены оберегать черезчуръ нѣжныя растенія отъ теплой бенгальской зимы, съ другой же,-- должны служить огражденіемъ для тѣхъ, что пересажены съ сѣвера и боятся непомѣрнаго зноя безжалостно палящихъ и острыхъ лучей; отъ послѣднихъ дана защита въ видѣ проволочныхъ сѣтокъ и пучковъ травы, наложенныхъ слоями надъ ними.

   

НА ПУТИ ВЪ МАДРАСЪ.

   Завтра состоится отъѣздъ въ Бомбей. Черезъ двѣ недѣли вообще придется проститься съ Индіей. Воспринятыя при посѣщеніи ея поучительныя мысли и неисчерпаемые по обилію образы то яснѣютъ, то расплываются въ неопредѣлимыя и причудливыя сочетанія предметовъ, именъ и лицъ. Не будь у меня съ собою, почти на каждомъ шагу, порядочнаго запаса спеціальныхъ и справочныхъ книгъ, не сопровождай Наслѣдника Цесаревича по странѣ такой тонкій знатокъ Востока, какъ сэръ Мэкензи Уоллесъ,-- крайняя быстрота передвиженія еще замѣтнѣе бы отражалась на формѣ и содержаніи записей о мѣстныхъ достопримѣчательностяхъ и связи туземнаго настоящаго со стариной. Надо сказать, что любезность властей,-- при желаніи иностранца получить какія бы то ни было свѣдѣнія объ имперіи ея величества королевы Викторіи,-- внѣ похвалы и подражанія: всевозможные вопросы освѣщены и обслѣдованы, кромѣ того, многоцѣнными источниками съ разныхъ точекъ зрѣнія.
   Оффиціальные гигантскіе печатные труды (вродѣ "Statistical Survey" "Imperial Gazetteer of India") составляютъ цѣлую библіотеку изъ сотенъ томовъ. Если бы у насъ развитымъ обществомъ съ одинаковымъ рвеніемъ и самознаніемъ изучалась не только Азіатская, но даже Европейская подмосковная Россія, то результатамъ давно уже приходилось бы порадоваться. Между тѣмъ въ смыслѣ пользы для нашихъ восточныхъ окраинъ послѣдніе положительно были бы неоцѣнимы. Сибирь, Кавказъ, Туркестанъ сіяли бы ослѣпительнѣйшими алмазами въ Императорской коронѣ.

   Англичанамъ остается пока и должно оставаться замкнутымъ, самое важное: душа народовъ, которыми они правятъ. Глубоко и убѣжденно преклоняясь передъ искусствомъ Британіи владычествовать надъ океанами и чужими царствами, всякій патріотично, но безпристрастно мыслящій русскій не можетъ и не смѣетъ закрывать глаза на коренную противоположность ея правильнаго и нашего далеко неупорядоченнаго хозяйничанья въ предѣлахъ того же громаднѣйшаго и населеннѣйшаго материка. Для однихъ это -- пріятная, однако весьма ненадежная оккупація земель, облюбованныхъ солнцемъ и съ невѣроятно дешевымъ человѣческимъ "трудомъ на другихъ изъ-за куска хлѣба". Для антипода Англіи, для Азіи Бѣлаго Царя, это есть домостройный принципъ, недостаточно еще перевоплощенный въ туземную жизнь. Оттого здѣсь, за Гималаями, все сухо какъ схема и рѣзко обрисовано, какъ привязанный къ пушечному жерлу строптивый сипай: тамъ, отъ Эрзерума до Южно-Уссурійскаго края, отсутствіе внутренняго разлада между такъ-называемыми побѣдителями и побѣжденными, развивающаяся и бьющая ключемъ народная жизнь, которой нѣтъ цѣли скрываться отъ нескромнаго взора политическихъ соперниковъ,-- которой нечего опасаться за будущее, потому что она собою олицетворяетъ будущее,-- которая, по правдѣ сказать, ничего не завоевываетъ, такъ какъ весь этотъ втягивающійся въ насъ инородческій людъ -- намъ братъ по крови, по традиціямъ, по взглядамъ. Мы только тѣснѣе скрѣпляемся и роднимся съ тѣмъ, что всегда было наше.
   Слѣдующій случай, передаваемый по англійскому интересному источнику, всего нагляднѣе говоритъ о сущности отношеній, господствующихъ между англо-саксонской рассой и безотвѣтнымъ, беззащитнымъ кореннымъ населеніемъ Индіи. Въ то время какъ у насъ на базарахъ Мерва и Ташкента молодой солдатикъ, смѣшавшись съ толпой азіатовъ, запросто обращается съ ними и отнюдь не чувствуетъ себя среди какихъ-то глубоко ему ненавистныхъ дикарей, типичные представители британскаго оружія и британскаго престижа, въ лицѣ нижнихъ чиновъ, постоянно видятъ въ инородцахъ подобіе тварей, а не людей, такъ что даже насиліе противъ нихъ не можетъ и не должно будто-бы быть поставлено никому въ особую вину.
   Близь Калькутты есть мѣстечко, называемое Думъ-Думъ, гдѣ расположены бараки Лейнстерскаго полка. Недавно четыре солдата ушли вечеромъ, захвативъ съ собою ружья изъ казармъ, съ цѣлью гдѣ-нибудь напиться. Они стучались и врывались въ нѣсколко жилищъ, требуя спиртныхъ напитковъ и колотя обывателей, наконецъ раздобылись чужимъ пальмовымъ виномъ и до полуночи пьянствовали. Вслѣдъ затѣмъ эти молодцы пришли къ дому нѣкоего Селима-Шейха, разбудили хозяина, стащили его съ кровати и велѣли вести себя къ ближайшему кабаку. Инородецъ отговаривался незнаніемъ, и за это былъ брошенъ въ сосѣдній прудъ. Одинъ изъ солдатъ вздумалъ тогда стрѣлять по барахтавшемуся въ водѣ Селиму. Поднялась тревога. Сосѣди стали сбѣгаться на помощь умирающему, а убійца съ товарищами спокойно ушелъ въ казармы, и только впослѣдствіе его удалось обнаружить, когда въ награду за раскрытіе преступленія власти пообѣщали дать 300--400 рупій. Два товарища стрѣлявшаго соблазнились этой суммой и выдали виновнаго, котораго, вдобавокъ, призналъ и уличилъ туземецъ, бывшій свидѣтелемъ невѣроятнаго поступка. Къ чести англійскаго судьи, разбиравшаго дѣло, надо сказать, что онъ приговорилъ солдата къ смерти; но приговоръ вызвалъ столько негодованія въ средѣ мѣстныхъ англичанъ и такое возбужденіе среди однополчанъ убійцы, что въ концѣ концевъ его совершенно оправдали и выпустили безнаказанно на свободу. Характерно въ этомъ инцидентѣ слѣдующее: когда солдатъ стрѣлялъ, онъ шутя тѣмъ мотивировалъ поступокъ товарищамъ, что въ этомъ, дескать, нѣтъ бѣды: "много еще останется такихъ черномазыхъ"; а Лейнстерскій полкъ заявлялъ, что если приговоръ приведутъ въ исполненіе, то надо открыто возмутиться и сгоряча приступить къ истребленію всякаго инородца (nigger), который бы попался на дорогѣ. Любопытные нравы! любопытный строй, гдѣ подобныя явленія возможны!
   Фактъ приводится не въ укоръ англичанамъ, но лишь для поясненія, какъ въ Индіи страшна бездна между правящими и пассивными элементами. Развѣ на русскихъ наиболѣе запущенныхъ и глухихъ окраинахъ подобное просвѣщенное звѣрство мыслимо и не граничило бы съ областью небывальщины пѣсенъ о Соловьѣ-разбойникѣ?
   Вотъ когда и по поводу чего умѣстны были бы митинги для выраженія негодованія,-- а то, вѣдь, въ Англіи ихъ принято устраивать лишь въ видѣ антирусскихъ демонстрацій! Тутъ интересъ положенія заключается не въ томъ довольно естественномъ фактѣ, что пьяный и грубый простолюдинъ съ береговъ Альбіона безпричинно убилъ какого-то Селима. Любопытна среда, если не прямо потакающая насилію, то во всякомъ случаѣ воспитывающая необразованныхъ соотечественниковъ въ убѣжденіи, что "бѣлая" кость и "черная" -- небо и земля. Наряду съ этимъ, туземцы по-своему тѣшатся надъ враждебными имъ "красными" мундирами. Фокусники (по отзыву англичанъ) не прочь разумѣть подъ учеными обезьянами, разъѣзжающими на дрессированныхъ козахъ, нижнихъ чиновъ чужой арміи. Въ сороковыхъ годахъ юный правитель дружественнаго Британіи Нэпаля забавлялся устройствомъ фиктивыхъ битвъ между горзинцами и разными жалкими паріями, одѣтыми по образцу англійскихъ войскъ и съ набѣленными лицами. Очевидно, кто въ такихъ стычкахъ терпѣлъ пораженіе и выносилъ побои: игра князя была, однако, выраженіемъ народныхъ чувствъ...
   Тѣмъ желательнѣе, для пользы индійской имперіи, чтобы главное вниманіе ея правящихъ сферъ устремилось на уврачеваніе или по меньшей мѣрѣ смягченіе недуговъ нравственнаго характера, которыми поражены общественные слои. Эпизоды, вродѣ думъ-думскаго, неизмѣримо опаснѣе и печальнѣе всякихъ пограничныхъ инцидентовъ на рубежахъ сѣвернаго и сѣверо-восточнаго Афганистана; наивной же европейской печати, по прежнему, кажется знаменательнѣе и важнѣе, когда телеграфъ приноситъ вѣсть о томъ, что мы гдѣ-то въ средней Азіи по необходимости кому-нибудь дали отпоръ, что русскіе начинаютъ мало-по-малу сознательнѣе относиться къ "своему" Востоку, что намъ при всемъ нашемъ добродушіи пора, наконецъ, почаще тамъ произносить нешуточное: "Quos ego".
   Согласно компетентному французскому источнику, годовые расходы англо-индійскаго правительства на содержаніе арміи равняются болѣе чѣмъ 200,000,000 р., т. е. иными словами, каждый житель страны платитъ, помимо обыкновенныхъ налоговъ, весьма обременительную дань для упроченія власти надъ собой чуждой рассы и западной разрушительно дѣйствующей цивилизаціи. За послѣднія тридцать лѣтъ на однѣ фортификаціонныя работы издержано до полумилліарда. Не слишкомъ-ли много, когда на Англію въ предѣлахъ Азіи никто и не помышляетъ нападать, а скорѣе сама она постоянно вызываетъ и склоняется къ аггрессивной политикѣ?

-----

   Гораздо любопытнѣе данныя о томъ, что дѣлается мудрою администраціей съ цѣлью оживлять производительность края.
   Какъ уже сказано, Австралія начинаетъ все болѣе и болѣе интересоваться Индіей и ея экономическимъ положеніемъ. Вопросы ирригаціи и земледѣлія, конечно, играютъ при этомъ первенствующую роль. Говорятъ, что сюда ѣдетъ теперь, по иниціативѣ мельбурнскаго изданія "Age", извѣстный тамошній спеціалистъ по орошенію Альфредъ Дикинъ, раньше того занимавшій дома важную должность "minister of water", а также посѣтившій съ цѣлью спеціальнаго изученія и Сѣверные-Американскіе Штаты, и Египетъ, и Италію. Не мѣшало бы, кажется, въ свою очередь русскимъ инженерамъ чаще знакомиться на практикѣ съ чужими краями, гдѣ -- какъ напр. здѣсь -- ирригаціонное искусство постепенно доводится до совершенства. Изъ-за границы то и дѣло являются въ эти владѣнія королевы Викторіи просвѣщенные иностранцы, понимающіе высокое значеніе подобныхъ дорого стоющихъ, но быстро окупающихся сооруженій. Между тѣмъ мы чуть-ли не приглашаемъ англичанъ, для преподанія совѣтовъ въ этой области. Вотъ, хотя бы въ данную минуту, въ Мургабское Царское имѣніе (за Мервомъ, въ Закаспійскомъ краѣ), какъ слышно, пріѣхалъ начальникъ ирригаціонныхъ работъ въ странѣ фараоновъ -- сэръ Колинъ Монкрифъ (Colin Moncrieff). Средняя Азія вообще ждетъ нашего творчества: въ отношеніи знанія, чѣмъ вызвать усиленную производительность почвы взамѣнъ гнетущаго и подчасъ ужасающаго безплодія. Туркестанъ, когда-то испытавшій лучшіе дни (сравнительно мирной жизни и культурнаго развитія), такъ-сказать опять "жаждетъ" пробужденія и новой эры при помощи техники. Если въ означенномъ направленіи у кого-нибудь есть чему поучиться въ смыслѣ богатаго опыта и энергическаго содѣйствія природѣ, то именно у индо-британскихъ администраторовъ и водоснабдителей.
   Въ виду мѣстныхъ условій и исторической необходимости искусство ирригаціи нигдѣ не процвѣтало шире чѣмъ въ онившись и опершись локтями о полъ, показываетъ намъ въ пріемной свое искусство рисовать, набрасывая контуры предметовъ съ поразительной увѣренностью и быстротою.
   Вѣжливость требуетъ пройдти во внутреннія комнаты безъ нашей западной обуви,-- въ какихъ-то особенныхъ очень неудобныхъ хлопчатобумажныхъ туфляхъ (таби), скорѣе похожихъ на чулки: дѣло въ томъ, что тутъ, гдѣ не признаются высокія сидѣнія и паркетъ, принято все покрывать бѣлыми чистыми цыновками и прикосновеніе сапогъ просто пугаетъ заботливое око хозяевъ.
   Угощеніе устроено въ узкой залѣ, напоминающей крытую веранду: прямо впереди (за раздвинутыми ширмочками-окнами) лежитъ дворикъ-садъ, почти лишенный растительности.
   Садимся мы, поджавъ ноги, на полъ, устланный подушками вдоль стѣны за нашей спиной. Ихъ Высочествамъ отведены мѣста на незначительномъ возвышеніи. Передъ приглашенными стоятъ столики-табуретки (дзенъ) съ лакированной посудой и палочками для ѣды. Женская прислуга (отчасти, должно быть, важнаго случая ради составленная изъ близкихъ дому лицъ дворянскаго круга) вноситъ яства и колѣнопреклоненно предлагаетъ ихъ гостямъ. Эти роскошно одѣтыя точно восковыя фигуры крайне оригинальны по своей внѣшности: длинныя платья со шлейфомъ затканы драгоцѣнными узорами, широкіе кушаки (оби) завязаны пышнымъ узломъ, расходящимся какъ крылья,-- волосы (чернѣе воронаго крыла) тщательно зачесаны и закручены, причемъ цѣлый цвѣтникъ колышется при ходьбѣ надъ головой. Блестящій уборъ унизанъ коралловыми булавками и черепаховыми гребешками. Удивительная прическа до того сложна и такъ хлопотливо дается прекрасному полу, что обладательницы ея ночью спятъ, подложивъ вмѣсто подушки деревянный обрубокъ.

   Послѣ завтрака намъ, согласно программѣ, предстоитъ экскурсія по важнѣйшимъ пунктамъ надъ гаванью. Не найдя о нихъ свѣдѣній въ печатныхъ путеводителяхъ, я еще въ пріемной обращался за справкой о томъ къ японцамъ-сотрапезникамъ. Отвѣты не утѣшительны. Въ самомъ Нагасаки въ сущности почти нечего осматривать. Черезъ часъ знаешь весь городъ. Достопримѣчательнымъ считается лишь храмъ О'сува, расположенный на возвышенности. Онъ принадлежитъ къ святилищамъ шинтоизма, древнѣйшей туземной религіи, схожей съ шаманскими вѣроученіями: чтутся души усопшихъ, смутно истолковывается великая тайна "о пути боговъ (ками)". Если подняться съ главнаго двора, гдѣ стоитъ чтимый богомольцами огромный бронзовый конь и куда терассами ведетъ широкая гранитная лѣстница, мѣстами украшенная портиками (торіи), немного вверхъ,-- то (по отзыву моихъ собесѣдниковъ) взорамъ открывается восхитительная панорама: горизонтъ окаймленъ волнистыми холмами, окружившими бухту, вода, которой здѣсь и тамъ отливаетъ цвѣтнымъ мраморомъ у отражающагося въ ней густолиственнаго побережья. Печать чего-то грустнаго и нелюдимаго почила на окрестныхъ высотахъ: даже солнечный лучъ, и тотъ какъ-то невесело играетъ на темномъ покровѣ деревьевъ. Въ тоже время внизу игрушечныя улицы, діагонально пересѣкаемыя русломъ потока,-- съ малюсенькими мостиками, перекинутыми черезъ него, полны жизнерадостною толпой, дышутъ оживленіемъ! Туда-то мы сегодня и отправимся черезъ часъ...

   Угощеніе въ домѣ г. Накано состоитъ изъ освященнаго вѣковыми обычаями неподслащеннаго душистаго чая (о-ча), различныхъ сладостей, особенно лакомой рыбы (тай) и какого-то тѣста изъ нея съ ѣдкой соей, искусно приготовленныхъ морскихъ водорослей (тамоширага), мховъ и корней, мѣстныхъ огурцевъ (кіури) и страннаго вида рѣдьки, куринаго супа и мелко изрубленныхъ дикихъ утокъ съ жареными цыплятами, вкусныхъ бобовъ и картофеля, нѣжныхъ бамбуковыхъ побѣговъ, желэ изъ овощей съ яйцами, рисоваго торта и т. п.
   Въ дополненіе къ блюдамъ постоянно подается въ фарфоровыхъ сосудахъ теплая водка сакэ, которую гонятъ изъ риса. Подъ конецъ обѣда ее принято пить слѣдующимъ образомъ: хозяинъ обходитъ гостей и пьетъ ихъ здоровье, сѣвъ передъ ними на корточки.
   Затѣмъ чашечка въ знакъ почтенія подносится выпившимъ ее ко лбу и выполаскивается, а только-что привѣтствованное лице непосредственно отвѣчаетъ тѣмъ же своему визави. Сосѣди за трапезой чествуютъ другъ друга одинаковымъ пріемомъ.
   Днемъ нами посѣщаются кумирни архаическаго типа (мія), не представляющія, по правдѣ сказать, никакого интереса: храмы въ память предковъ и героевъ отличаются лишь обширностью ограды, отсутствіемъ всякой вычурности, наконецъ внѣшностью жрецовъ "каннуши" (въ ихъ просторномъ одѣяніи и черномъ головномъ уборѣ съ бѣлой полосой). Идоловъ нѣтъ. Въ недоступномъ взору простыхъ смертныхъ небольшемъ по размѣрамъ "святомъ святыхъ" хранятся эмблемы культа солнца и войны. По близости -- высокіе бронзовые фонари и бѣлыя фарфоровыя башенки. Отношенія мірянъ къ религіи шинто -- самыя примитивныя: въ жертву духамъ приносятся безкровныя приношенія. Ни торжественныхъ обрядовъ, ни общественныхъ молитвословій -- нѣтъ. Около маленькаго капищнаго зданія помѣщается чайный домъ (у небольшаго пруда) съ разряженными служанками.
   Погода -- все хуже и хуже. Августѣйшіе путешественники мелькомъ посѣщаютъ городскіе сады, гдѣ для встрѣчи Ихъ поставлены палатки и куда приглашена музыка. Подъ проливнымъ дождемъ приходится вернуться на фрегатъ. Заготовленная нагасакцами вечерняя иллюминація плохо удается. Бѣдные японцы естественно разочарованы, до извѣстной степени, досадной неудачей.

-----

Вторникъ, 23 апрѣля (5 мая).

   Утромъ Цесаревичъ удостоиваетъ принять завтракъ въ домѣ Григорія Александровича де-Воллана и по дорогѣ въ наше консульство, расположенное на холму, осматриваетъ новоотстроенный русскій военно-морской лазаретъ съ часовней, въ созданіи коихъ принималъ дѣятельное христіанское участіе Е. И. В. Великій Князь Александръ Михайловичъ.
   На площадкѣ -- передъ послѣднимъ подъемомъ въ гору, гдѣ находится квартира нашего дипломатическаго представителя,-- туземные фехтовальщики, съ палками въ рукахъ, не безъ ожесточенія при борьбѣ показываютъ Августѣйшему Гостю свое искусство. На тропинкахъ около толпится народъ и, празднуя между прочимъ сегодняшній "праздникъ мальчиковъ" въ честь бога Хачимана (полумиѳическаго микадо, родившагося въ пору славнѣйшихъ древнихъ походовъ на Корею) тѣшится пусканьемъ бумажныхъ змѣевъ, направляемыхъ зачастую съ умысломъ на перерѣзъ нитей таковой же забавы сосѣдей.

   Днемъ мы должны уйдти въ Кагосиму,-- старое гнѣздо упорнаго шинтоизма и традицій феодальнаго характера,-- откуда наичаще звучалъ и звучитъ разумный патріотическій протестъ противъ чрезмѣрно скороспѣлыхъ реформъ и начинаній ультра-прогрессивнаго характера. Во время недавно законченныхъ внутреннихъ неурядицъ самаго угрожающаго свойства тамошній сатсумскій могущественный кланъ, со своимъ мудрымъ княземъ и лучшими людьми во главѣ, энергично боролся за низверженіе сіогуна или шогуна (т. е. главнокомандующаго и намѣстника равныхъ небожителямъ микадо, чье имя уже означаетъ "высокое мѣсто"), для немедленнаго врученія имъ нераздѣльной верховной власти, дабы легче было государству сплотить всѣ свои силы на общее великое дѣло, общую желанную цѣль: изгнаніе иностранныхъ варваровъ... Когда полное законное "воцареніе прямаго потомка богини солнца" стало совершившимся фактомъ, но вмѣшательство ненавистныхъ державъ въ политическую жизнь страны усугубилось,-- защитники національнаго идеала смутились и, чѣмъ дальше, тѣмъ сокрушеннѣе относились къ нарождавшемуся въ Японіи либеральному образу мыслей, вскорѣ приведшему къ парламентскому режиму. Издавно консервативная и сочувственно правительству настроенная Кагосима испытала при этомъ тяжелый нравственный разладъ: настоящій мятежъ не соотвѣтствовалъ правиламъ туземнаго рыцарскаго этикета, терпѣливое выжиданіе не гармонировало съ темпераментомъ сатсумскаго дворянства. Въ результатѣ случились печальныя братоубійственныя кровопролитія, конституціоналисты одолѣли, средневѣковая старина отходитъ въ область воспоминаній. Несомнѣнно любопытно будетъ заглянуть хоть на мигъ въ этотъ уголокъ цѣлаго угасающаго міра, который еще четверть вѣка тому назадъ былъ сознательнѣе чуждъ Европѣ нежели осторожный маньчжурскій Пекинъ при даровитѣйшихъ императорахъ нынѣшней династіи. Если вслушаться въ отрывочные отзывы наблюдательныхъ лицъ, представляющихъ здѣсь собою импонирующій японцамъ Западъ,-- послѣдніе только формально и матеріально накладываютъ на себя иго непонятной имъ по существу, иноземной цивилизаціи. Каждый хотя бы и очень образованный островитянинъ продолжаетъ питать къ ней въ душѣ глубочайшее презрѣніе. Одно благоразуміе предписываетъ faire bonne mine au mauvais jeu. Подобная двойная игра, конечно, дорого обойдется когда-нибудь и самимъ надѣвшимъ маску, и довѣрчиво введеннымъ ими въ заблужденіе. Наихудшими послѣдствіями это грозитъ Англіи, отождествляющей отчасти свои коммерческіе и кондотьерскіе интересы съ интересами подданныхъ микадо. Китай черезчуръ пассивенъ и непроницаемъ какъ масса, чтобы осязательно испытать удобства и неудобства полуискренней лихорадочно-поспѣшной политики отдѣленнаго отъ него моремъ азіата-сосѣда. Россія, отмыкающая себѣ новые безбрежные пути въ Тихій океанъ, черезчуръ сильна и окрылена незыблемой вѣрой въ будущее, чтобы ей поперекъ дороги могло стать симпатичное намъ-русскимъ, мнимо-молодое царство, въ основахъ скованное до сихъ поръ элементами дряхлой, почти доисторической культуры. Остальныя государства сравнительно далеки отъ Японіи по центру тяжести своего бытія и своего колоніальнаго творчества. Развитіе торговыхъ сношеній "страны восходящаго солнца" съ Франціей, Америкой и Германіей нимало не обусловливаетъ назрѣванія и развязки кризиса, о которомъ я говорю. Привычка же англичанъ разсматривать другіе народы исключительно въ качествѣ слѣпаго орудія британской алчности безспорно должна вызвать рано или поздно (очевидно, раньше чѣмъ догадаются оптимисты-дипломаты) вспышку японскаго самолюбія, которую не такъ-то легко будетъ затушить. Воспитавшая туземное soit-disant общественное мнѣніе англійская печать напѣла японцамъ коварную пѣснь о величіи ихъ генія, объ ихъ превосходствѣ надъ всѣмъ окружающимъ, объ ихъ міровомъ значеніи и т. п. Когда они захотятъ это примѣнить на дѣлѣ (отъ чего да упаси ихъ Богъ!) -- то съ одной стороны встрѣтятъ непобѣдимую по ея косности Небесную имперію, вѣчно втягивающую въ себя смѣлыхъ противниковъ и готовящую имъ духовное пораженіе на слѣдующій день послѣ ихъ славы на полѣ битвы, а повыше -- надъ лакомой Кореей -- сверкнутъ и опаснѣйшіе штыки... Взволновать царство микадо, направить честолюбивую націю къ эфемерно-легкимъ подвигамъ не трудно. Но въ случаѣ неудачъ, ее непремѣнно охватитъ внутренній пожаръ и жажда мести относительно истинныхъ виновниковъ несчастья, т. е. иными словами противъ англичанъ, подстрекавшихъ и подстрекающихъ Японію къ политикѣ приключеній. Уже много самурайскихъ костей лежитъ на побережьяхъ Формозы. Уже много разъ корейцы устраивали поголовную рѣзню надъ своими храбрыми сосѣдями изъ-за моря. "Стѣны недвижнаго Китая" духовно такъ же остаются однако непоколебимы какъ при честолюбивыхъ японскихъ полководцахъ въ старину, мечтавшихъ сломить и завоевать государство богдыхановъ.

ПОСЛѢ ЗЛОДѢЙСКАГО ПОКУШЕНІЯ.

Вторникъ, 30 апрѣля (12 мая).

   Вчера и сегодня -- страшные дни! Великое и знаменательное путешествіе Царскаго Первенца на Востокъ отмѣчено и отчасти прервано на исходѣ своемъ неслыханнымъ злодѣяніемъ.
   Съ чего начать? Мысли путаются. Страницы дневника кажутся окропленными кровью... До чего пришлось дожить! Что довелось увидѣть!!
   Сумерки... На балконѣ гостинницы скоро будетъ совсѣмъ темно. Небо вспыхиваетъ пожаромъ и затѣмъ, медленно угасая, ложится безжизненной тьмой на замирающее Кіото, прежнюю столицу микадо.
   Со дня ухода изъ Нагасаки, время летѣло съ такою пожирающею быстротой и при смѣнѣ столь разнообразныхъ впечатлѣній, что и оглянуться и оглядѣться никто изъ насъ не успѣвалъ, зачарованный маленькой восхитительной Японіей, озаренный до глубины души мягкимъ свѣтомъ ея вешняго солнца, убаюканный точно неземнымъ видѣніемъ красотою ея внѣшняго міра, гдѣ природа дошла до совершенства въ гармоніи линій и красокъ.
   За то какое ужасное пробужденіе! Что за мука -- даже все видѣнное, глубоко воспринятое и... въ сущности почти непонятое снова тоскливо переживать въ сознаніи и передавать бумагѣ! Наше пребываніе въ странѣ, къ тому же, до того мимолетно, что изъ отрывочныхъ данныхъ, разбросанныхъ по краткимъ путевымъ записямъ, трудно и образовать въ памяти сколько-нибудь рельефное осмысленное цѣлое, пользуясь дивною мозаикой впечатлѣній ..
   Первыми изъ нихъ являются отблески-такъ сказать античной Японіи, посѣщеніе Кагосимы (на югъ отъ Нагасаки), гостепріимный пріемъ у нѣкогда могущественнаго и славнаго сатсумскаго князя, который воочію показываетъ Цесаревичу, какъ тутъ въ старину велась борьба, чѣмъ была искусная стрѣльба изъ лука, какою торжественностью обставлялись походы за море, въ богатую Корею. Послѣдняя можетъ въ значительной мѣрѣ считаться колыбелью всего истинно культурнаго для здѣшнихъ островитянъ. Элементы высшей религіи, искусства и т. п. главнымъ образомъ притекали къ нимъ съ ближайшаго материка. Настоящей архитектурой японцы, напр., въ основѣ обязаны корейцамъ, ибо до ихъ вліянія не умѣли воздвигать красивыхъ храмовъ съ черепичными кровлями, не строили также и относительно обширныхъ частныхъ помѣщеній, вообще по условіямъ быта скорѣе подходили къ типу дикарей нежели цивилизованныхъ представителей а желтой рассы". Получивъ нѣкотораго рода просвѣщеніе съ запада, обитатели "страны восходящаго солнца", почувствовали положительную потребность (словно Русь въ тяготѣніи къ Царьграду) совершать походъ за походомъ на побережья сосѣдней страны, откуда можно было не только почерпать много матеріальныхъ сокровищъ, но и духовныхъ средствъ для насажденія сравнительно высшей культуры.

   Снаряжая съ просвѣтительными цѣлями миссіи на материкъ, японцы въ древности приглашали -- параллельно съ тѣмъ -- и къ себѣ, на вѣчное поселеніе, болѣе цивилизованныхъ корейцевъ, избавляя ихъ, приманки ради, отъ всякихъ податей.
   Впослѣдствіе, патріархально-дикое отношеніе островитянъ къ сосѣдямъ смѣнилось чисто аггресивнымъ и съ обѣихъ сторонъ глубоко враждебнымъ настроеніемъ. Корею стали покорять и раззорять безпощадно и неуклонно: уровень ея просвѣщенности сталъ быстро и рѣшительно понижаться. Въ концѣ концевъ, государство это политически дошло до крайне жалкаго состоянія, хотя составляетъ и понынѣ еще объектъ жгучихъ вожделѣній для воинственнаго сосѣдняго народа.
   Причина понятна. Одиннадцать милліоновъ корейскаго населенія владѣютъ необыкновенно плодородной, изобилующей естественными богатствами страной. Золото и серебро, драгоцѣнные камни, мѣдь, уголь, желѣзо и олово добываются и теперь, при самыхъ первобытныхъ условіяхъ разработки, въ весьма значительномъ количествѣ. Изъ побережій имѣетъ главнымъ образомъ значеніе не скалистое и непривѣтное восточное, гдѣ (по мнѣнію наивныхъ публицистовъ) Россія коварно стремится захватить себѣ гавань,-- а западное и южное, представляющія вмѣстѣ съ прилегающими островами, множество удобныхъ якорныхъ стоянокъ.

   Несмотря на разцвѣтъ "страны восходящаго солнца" въ послѣдніе годы, ей все-таки не удается пріобрѣсти тамъ, въ Кореѣ, экономически преобладающаго вліянія и значенія. Насколько съ послѣднею особенно связаны торговые интересы Великобританіи и затѣмъ уже Японіи, лучше всего доказывается, напр., хотя бы тѣмъ, что въ гавани Чемульпо изъ ежегодно туда ввозимаго (на сумму, примѣрно, 8--9,000,000 руб.) на долю первой морской державы приходится около 3/5, а на долю втораго государства одна пятая товаровъ (и то преимущественно иностраннаго происхожденія). Затѣмъ уже по очереди идутъ: Китай, Германія, Америка, Франція, Голландія и Австро-Венгрія. Мы ухитряемся пока ввозить всего на 15--16000 руб.
   Правда, что и японцы, и русскіе болѣе дорожатъ завоеваніями боеваго нежели мирнаго характера.
   Островитяне -- воины по инстинкту.
   Имъ совершенно сродни идея о міровой славѣ, о преобладаніи надъ другими народами, о первенствѣ среди многомилліонныхъ песчинокъ своей расы. Недаромъ подданные микадо убѣждены, что изъ нѣдръ ихъ государства вышелъ величайшій полководецъ Азіи: преданіе говоритъ, будто изгнанный врагами изъ отчизны японскій герой Іоситсунэ переплылъ сначала на Сахалинъ, а затѣмъ пробрался въ Монголію, гдѣ проявился во главѣ тамошнихъ ордъ непобѣдимымъ, ужаснымъ Чингисъ-ханомъ. Духъ предпріимчивости, за моремъ -- въ походахъ черезъ бурныя воды -- жилъ и живетъ въ сердцѣ сыновъ "страны восходящаго солнца". Ихъ искони тянуло на материкъ. Они стремились туда отнюдь не за одними элементами цивилизаціи, а въ силу своей удали: на опасность, на удачу... Такъ длились вѣка. Ни дать -- ни взять наши ушкуйники! На флагахъ японской разбойничьей вольницы, опустошавшей китайскія и корейскія побережья, всегда красовалось при этомъ имя бога войны (Хачимана). Если бы отважнымъ островитянамъ, при ихъ воинственномъ пылѣ и жарѣ, довелось утвердиться на континентальной почвѣ, они способны были бы, пожалуй, подвинуть мирный "желтый" Востокъ къ новымъ необъятнымъ по замыслу завоеваніямъ. Конечно, послѣднія въ результатѣ не давали пока ничего политически прочнаго и длительнаго, но тѣмъ не менѣе свидѣтельствовали о возможности давать импульсъ дремлющимъ первозданнымъ силамъ глубокой Азіи. Въ каждомъ изъ ея народовъ есть задатки къ тому, что-бы рано или поздно выказать боевую энергію, не уступающую проявленной японцами. Еще до нашей эры изъ Небесной имперіи до Каспія посылались стратеги. Въ VIII вѣкѣ одинъ китайскій полководецъ (кореецъ родомъ, Kao-Hsien-fa) одержалъ въ Средней Азіи блестящія побѣды надъ тюркскимъ хаганомъ и полонилъ правителя Ташкента. Только арабская мощь удержала тогда движеніе войскъ Дальняго Востока далѣе на Западъ.
   Теперь, очевидно, никакой Drang nach Westen оттуда не страшенъ съ военной точки зрѣнія европейскимъ правительствамъ, но съ переживаемымъ еще тамошними дѣятелями опаснымъ бредомъ политическаго характера, въ концѣ-концевъ, нельзя не считаться. Очагомъ его служитъ особенно "страна восходящаго солнца", подъ своей торжествующей пятой почти вычеркнувшая (съ конца XVI вѣка) изъ списка хоть сколько-нибудь замѣтныхъ по значенію азіатскихъ царствъ злосчастную Корею, а нынѣ подбирающаяся и къ неуклюжему Китаю. Необузданно -- честолюбивый японскій властитель Хидеоши (три вѣка до насъ!) грезилъ уже о перенесеніи родной столицы въ Пекинъ. Подобныя мечты могутъ, однако, оживать! ..

   ...Почему-то, до поѣздки Наслѣдника Цесаревича въ древній городъ Кіото и въ Токіо, оффиціально было рѣшено зайти въ Кагосиму, чтобы видѣть живущаго тамъ на отдыхѣ сатсумскаго князя. Я говорю "почему-то", ибо его прежнія владѣнія долго служили,-- да, вѣроятно, отчасти и теперь еще служатъ разсадникомъ нелюбви ко всему иноземному. Нѣтъ-ли косвенной связи между этимъ фактомъ и покушеніемъ на жизнь Цесаревича?
   Португальцы уже въ XVI вѣкѣ посѣщали Кагосиму (по ихнему Конгоксиму) и научили туземцевъ употребленію огнестрѣльнаго оружія. Дружественныя отношенія между ними и первыми продолжались весьма короткое время. Политическая роль, которую хотѣло играть римско-католическое духовенство, испугала и разгнѣвала мѣстныя центральныя власти. Круто отвернувшись отъ пришельцевъ, онѣ вскорѣ повели къ открытому разрыву съ ними, обрушившись не только на нихъ, но и на обращенныхъ ими въ христіанство. Вражда стала крѣпнуть день-это-дня, завершаясь жесточайшими кровавыми расправами. Непріязнь японскаго правительства къ португальцамъ была еще въ серединѣ XVII вѣка столь велика, что, когда въ Нагасаки прибыло отъ нихъ посольство съ предложеніями возобновить прежнюю дружбу, власти приказали отрубить голову шестидесяти лицамъ миссіи и отослали въ Макао всего лишь одного европейца съ нѣсколькими черными рабами передать соотечественникамъ грозную вѣсть объ участи, постигшей посланцевъ.
   Обособленные въ значительной мѣрѣ отъ общенія съ внѣшнимъ міромъ островитяне мало-по-малу пришли тогда къ заключенію, что послѣдній имъ во-первыхъ, опасенъ, а кромѣ того и вовсе не нуженъ. Историческіе прецеденты располагали къ этому вполнѣ.

   При чингисханидѣ Хублай-ханѣ, монгольскіе полководцы безуспѣшно побывали съ остатками выброшенныхъ бурями на берегъ дружинъ, не только на островѣ Цусимѣ, но и на самомъ Кіусіу. Но что мыслимо было по отношенію вторгавшихся полуединоплеменниковъ, впослѣдствіе оказалось совершенно непригоднымъ для замедленія воздѣйствія бѣлолицыхъ "варваровъ". Когда американцы и европейцы потребовали открытія портовъ, передъ неотразимой силой быстро пришлось смириться. При этомъ одной изъ суровѣйшихъ и едва-ли заслуженныхъ каръ подверглась на половину беззащитная Кагосима.
   Англичане бомбардировали этотъ очагъ самураизма, гдѣ еще почти вчера могли являться -- на экзальтацію народа -- такіе легендарнаго типа герои какъ могучій Сайго, олицетворявшій въ себѣ (на порогѣ XX вѣка) средневѣковую Японію.
   Не потому-ли насъ (т.-е. "Азовъ" съ Царственнымъ путешественникомъ) и направили сюда полюбоваться отблескомъ увядающей туземной старины? Развѣнчанный князь сатсумскій имѣлъ полную возможность пріемомъ Русскаго Престолонаслѣдника подчеркнуть свои относительныя симпатіи къ державѣ, не оставлявшей пока кровавыхъ слѣдовъ на побережьяхъ его родины.
   Открываю свою краткую запись о пребываніи въ Кагосимѣ и вижу слѣдующее: "Массы мѣстныхъ жителей добродушно встрѣтили еще въ заливѣ нашъ флагъ. Въ оградѣ стараго княжескаго дворца намъ сразу показали кусочекъ того туземнаго міра, который рушится, уходитъ.
   Особенно поразилъ насъ съ первыхъ же шаговъ "японскій садъ"...
   "...Японскій садъ долженъ по временамъ изображать нѣчто совершенно отвлеченное: напр., покой, цѣломудріе, старость и т. п. Вся окаменѣлая природа (по мнѣнію мудрецовъ Дальняго Востока) проникнута глубокой внутренней жизнью, преисполнена думы, совершенно безмолвна только на видъ. Одинъ краснорѣчивый буддійскій монахъ, по имени Даита, взошелъ какъ-то на пригорокъ и окружилъ себя камнями различной величины; таинственныя слова проповѣди такъ подѣйствовали на эти неодушевленные предметы, что они пошевельнулись и словно поклонились говорившему, послѣ чего послѣдній освятилъ ихъ въ память чуда.
   "Передъ нами, здѣсь, въ Кагосимѣ -- у самаго моря не то садъ, не то дворъ съ наваленными на этомъ пространствѣ мелкими камнями: такъ принято издревле при жилищѣ японскихъ вельможъ, чтобы шумъ шаговъ постоянно привлекалъ вниманіе стражи. За скалистымъ берегомъ рисуются бухточки и мысы.

   "Сатсумскій князь съ особаго возвышенія показываетъ гостямъ и свитѣ образецъ боевой процессіи (въ шлемахъ и кольчугахъ на древній ладъ), медленно направлявшейся въ походъ подъ звуки унылой музыки и съ непріятными для уха вскрикиваніями. Впереди импровизированныхъ ратниковъ прежняго закала шагаетъ маленькій сынокъ князя, у котораго при видѣ этого эфемерно грознаго шествія слезы навертываются на глаза. Какая потрясающая драма этотъ совершившійся уже переходъ -- переломъ отъ феодальнаго полудикаго строя къ настоящему полусовременному прогрессу и милитаризму! По крайней мѣрѣ, сопровождающіе насъ молодые японскіе офицеры положительно безъ всякаго интереса или сожалѣнія, а просто съ усмѣшкой смотрятъ на соотечественниковъ-сатсумцевъ въ ихъ отжившихъ свой вѣкъ доспѣхахъ, точь въ точь какъ смотрятъ потомъ на устроенной для Цесаревича кагосимской выставкѣ маленькія модели всѣхъ выходящихъ изъ употребленія коммерческихъ и военныхъ парусныхъ судовъ (фунэ), объясненія къ которымъ, искусно ихъ сгруппировавъ, даетъ Его Императорскому Высочеству хорошо говорящій по русски дворянинъ японецъ Сига (изъ Нагасаки).
   "Все въ этой Кагосимѣ напоминаетъ о старыхъ почтенныхъ обычаяхъ, объ отпечаткѣ глубокой старины. Передъ пиршествомъ (столь же оригинальнымъ какъ и въ Нагасаки, но болѣе торжественнымъ по обстановкѣ) въ чертогѣ князя, среди дивныхъ его садовъ, Цесаревичъ имѣетъ возможность видѣть святыни сатсумскаго правившаго рода: оружіе и вооруженіе прежнихъ воителей.
   "Когда послѣ обильнаго угощенія теплымъ сакэ и чаемъ со сластями, гостямъ подается рисъ, это (по традиціонному мѣстному возрѣнію) считается знакомъ окончанія трапезы. Во время ея играли на классическомъ "самисенѣ" и пѣли "благородныя" музыкантши (роскошно одѣтыя и причудливо причесанныя дѣвушки изъ лучшихъ туземныхъ семействъ).
   "Желая оказать хозяину высокую честь, согласно съ нравами страны, Царственный Г ость первый (sua sponte) подошелъ къ нему выпить чашечку рисовой водки за его здоровье, что видимо глубоко растрогало старика и вызвало подражаніе примѣру, поданному Великимъ Княземъ, со стороны гордаго родственника микадо -- принца Арисугавы.
   "Когда мы уже возвратились на фрегатъ, къ нему (въ моментъ что снимались съ якоря) подошла лодка, нагруженная блюдечками и чашками (въ подарокъ намъ): послѣ оффиціальнаго угощенія принято дарить присутствовавшихъ на немъ лакированною посудой, съ которой они ѣли.
   "При выходѣ изъ залива въ море по берегамъ горятъ костры, озаряющіе нашъ путь.
   "Ихъ Высочества увозятъ отсюда, въ числѣ многихъ цѣнныхъ подношеній и пріобрѣтеній, великолѣпнѣйшія бѣлыя узорчатыя вазы.

   "Сатсумскій фарфоръ, вообще, пользуется міровой извѣстностью. Производство его въ Кагосимѣ -- искони въ рукахъ искуснѣйшихъ корейскихъ переселенцевъ.
   "До развитія японской керамики въ китайскомъ вкусѣ (подъ сильнымъ воздѣйствіемъ буддизма) у островитянъ существовали лишь глиняныя изображенія людей и всякихъ тварей, которыя зарывались по обычаю въ землю (такъ-сказать въ видѣ свиты и движимаго имущества именитыхъ мертвецовъ, отозванныхъ въ царство тѣней блаженствующими тамъ предками).
   "Съ момента тѣсныхъ сношеній съ цивилизованной Кореей, здѣшняя керамика, помимо чисто утилитарныхъ цѣлей, стала задаваться и другими высшими, ища совершеннѣйшихъ красокъ и формъ, искусства ради искусства, законченности и рѣдкой гармоніи линій."

-----

   Послѣ Кагосимы мы направились на сѣверъ черезъ Симоносекскій проливъ во внутреннія воды японскаго царства и затѣмъ западнѣе на портъ Кобе-Хіого. Вотъ что я объ этомъ, нахожу въ бѣглыхъ наброскахъ дневника, не успѣвшихъ разростись изъ-за внезапности отодвинувшаго все на задній планъ звѣрски - безсмысленнаго покушенія въ Отсу:
   "Японское "Средиземное" море тянется на протяженіи 400 верстъ, нигдѣ не достигая ширины свыше семидесяти. Безпрерывные туманы требуютъ при плаваніи по немъ чрезвычайной бдительности. Прелесть его вѣчно близкихъ береговъ очертаніями отчасти напоминаетъ приморскую мѣстность у Сингапура, отчасти бирюзовую ширь иныхъ италіано-швейцарскихъ озеръ. Тутъ и тамъ виднѣются сквозь голубоватую мглу довольно высокія спускающіяся террасами горы, съ зелеными ущельями и водоемами. Желтыми пятнами выдѣляются изрѣдка по безчисленнымъ островамъ жилища туземцевъ среди кедровъ, бамбуковъ и криптомерій.
   "Благоухающимъ сновидѣніемъ протекаютъ дни до прибытія съ эскадрою на главный островъ, откуда мы уже по желѣзной дорогѣ должны слѣдовать къ старой и новой столицамъ, останавливаясь для осмотра достопримѣчательностей по пути. Съ момента вступленія на сушу, мы снова попадаемъ въ какой-то волшебный міръ. Здѣсь -- что ни шагъ -- то поэзія, то легенда. Отмѣчу хотя-бы наугадъ только что слышанное преданіе о городѣ, въ которомъ мы находимся ...
   "Одинъ изъ величайшихъ честолюбцевъ и свѣтскихъ владыкъ Японіи, знаменитый Кіомори (жившій въ XII вѣкѣ) воздвигъ себѣ чудный дворецъ "Фукухара" на мѣстѣ нынѣшняго Хіого. По преданію, зодчіе не смогли разъ справиться въ предвечерній часъ съ какими-то спѣшными работами. Хозяинъ простеръ вѣеръ по направленію къ солнцу, и на нѣкоторое время остановилъ дневное свѣтило. Въ своихъ палатахъ онъ поселилъ самого безвольнаго микадо,-- тѣмъ болѣе что въ ту пору случайно сгорѣлъ императорскій чертогъ въ Кіото и сгорѣлъ, надо добавить, по совершенно невѣроятному поводу: семь дворянъ выпили въ харчевнѣ много сакэ и распороли себѣ послѣ горячихъ словоизліяній животы. Содержатель гостиницы, изъ страха передъ отвѣтственностью за ихъ поступокъ, поджегъ зало съ трупами самоубійцъ,-- отъ пожара же испепелилась вся средневѣковая столица. Совершенно японское проишествіе!
   "Тутъ, въ этомъ же Хіого, безчеловѣчно жестокій Кіомори скончался, обуреваемый страшными видѣніями вѣчно преслѣдовавшихъ его жертвъ. Кругомъ осталась улыбающаяся природа Японіи, остались шинтоисскія святыни и древности страны, остались живыя воспоминанія о прошломъ, когда въ здѣшній строго замкнутый міръ не вторгалась волна западной ненавистной иммиграціи. Теперь же послѣдняя именно въ окрестномъ районѣ проявляетъ много вліянія, видоизмѣняя край въ духѣ поспѣшно задумываемыхъ и еще поспѣшнѣе выполняемыхъ реформъ.

   "Расположенный нѣсколько восточнѣе Хіого, относительно новый городъ Кобе вмѣщаетъ, кромѣ туземцевъ, до 600 европейцевъ и американцевъ, а также около тысячи сыновъ Небесной имперіи. Первое обстоятельство въ значительной степени объясняетъ образцовое устройство его, такъ какъ забота о немъ поручена не только губернатору, но и консуламъ: гладкія, точно паркетъ, широкія улицы-аллеи тянутся отъ моря до близкихъ холмовъ; всюду много зелени и даже газона. Англійская колонія завела тутъ и, cricket-field и яхтъ-клубъ, и плажъ для купанья. Увитыя плющемъ комфортабельныя виллы должны увеличивать въ глазахъ иностранца прелесть пребыванія въ этомъ портѣ, славящемся хорошими климатическими условіями.
   "Цесаревичъ изъявляетъ желаніе взойти на холмистыя высоты надъ прибрежнымъ Кобе и оттуда полюбоваться панорамой его и рейда, упирающагося въ лазурную бездну сливающихся съ небесною твердью водъ."
   Въ субботу вечеромъ (за два дня до покушенія) Августѣйшіе путешественники, послѣ краткаго переѣзда по желѣзной дорогѣ отъ моря, благополучно достигаютъ недавней столицы государства и парадно встрѣчены на вокзалѣ "Штидзо" двумя принцами крови (Ямашина и Куэ), властями и выстроенными во фронтъ воспитанниками учебныхъ заведеній. У въѣзда въ улицу Карасумару -- тріумфальная арка.
   Кіото въ теченіе одинадцати вѣковъ считалось главнымъ городомъ Японіи. Въ числѣ его названій были, между прочимъ, и слѣдующія: "твердыня, лежащая среди возвышенностей", "крѣпость тишины" (нужды нѣтъ, что въ его стѣнахъ не разъ кипѣла ожесточеннѣйшая усобица и рѣзня!)... Долгое время онъ былъ настоящимъ очагомъ нетерпимости ко всему чужеземному, узко-національнаго фанатизма и мракобѣсія. Пока туда не проникъ ослѣпительно-яркій свѣтъ извнѣ, подъ энергическимъ давленіемъ державъ,-- тамошніе владыки вели самый замкнутый и оригинальный образъ жизни въ цѣломъ мірѣ. Не довольствуясь ролью отшельниковъ по этикету, микадо иногда добровольно удалялись отъ земныхъ дѣлъ въ ограды монастырей. Подъ буддійскимъ вліяніемъ среди множества лицъ выработался обычай, безъ различія ранга и возраста, уходить въ уединеніе, становиться "инкіо" (иноками). Примѣръ монарховъ, конечно, дѣйствовалъ еще болѣе поощрительно въ этомъ направленіи, призывая къ суровому воздержанію, пробуждая въ душѣ жизнерадостныхъ туземцевъ аскетическіе взгляды и стремленія.

   Населеніе такъ свыклось съ характеромъ придворнаго быта въ столицѣ, что нарушеніе строя этихъ ненормально тяжелыхъ условій, малѣйшее измѣненіе государственнаго механизма чуть-ли не вчера еще считало святотатствомъ, вполнѣ справедливо со своей точки зрѣнія ненавидя "все западное". Нѣсколько лѣтъ тому назадъ Великобританія настояла на принятіи ея посланника въ стѣнахъ главной резиденціи духовнаго владыки страны; но на представителя королевы, рубя его стражу, открыто -- среди бѣла дня, при торжественномъ шествіи -- напали изувѣры.
   Вспышки горечи и возбужденія не могли улечься и потомъ. Когда паланкинъ императора сталъ покидать упраздняемую столицу, горожане Кіото упали ницъ на пути, со слезами умоляя государя не переселяться въ Токіо; носильщикамъ пришлось идти по спинамъ многотысячной толпы. Она, по отзыву иныхъ европейцевъ, сохранила непріязненное настроеніе къ иноземцамъ и впослѣдствіе. При посѣщеніи города принцемъ Генрихомъ Прусскимъ, совершавшимъ кругосвѣтное путешествіе, чернь грозно обступила именитаго гостя съ его свитой, и полиціи не безъ труда удалось предотвратить катастрофу.
   Пріемъ Русскаго Престолонаслѣдника обставленъ тутъ особой пышностью,-- точь въ точь какъ особы самаго императора. Это, конечно, должно страшно импонировать массамъ! Кіото встрѣчаетъ Цесаревича обычнымъ лишь въ очень торжественныхъ случаяхъ убранствомъ: кромѣ флаговъ (нашихъ, греческихъ и японскихъ), дома увѣшаны фонариками и хлопчато-бумажною матеріей, производствомъ которой въ неимовѣрномъ количествѣ Японія давно славится.

-----

   Въ воскресенье и понедѣльникъ мы столько осматривали и пережили, что перо не слушается мысли, безпокойно перебѣгающей отъ одного воспоминанія къ другому. Послѣ ужаса, испытаннаго въ Отсу все смѣшалось въ какой-то хаосъ съ проблесками особенно яркихъ по глубинѣ впечатлѣній.
   На первомъ планѣ стоитъ отраженіе туземнаго буддійскаго міра, затѣмъ величавая осиротѣлость царскихъ палатъ, подборъ типичнѣйшихъ по работѣ произведеній на устроенной для Августѣйшаго Гостя выставкѣ и на показанныхъ Ему фабрикахъ, наконецъ резиденція шогуна (сіогуна), прежняго свѣтскаго повелителя. Послѣдняя столь часто уже описывалась туристами, что о ней довольно нѣсколькихъ словъ. Внѣшность замка Ниджо отчасти напоминаетъ грубой массивностью очертаній древне-этрусскія сооруженія. Ослѣпительно-бѣлыя зданія внутри ограды съ крышами, точно у пагодъ, очень похожи на укрѣпленія: обитавшіе здѣсь, понятно, опирались въ столицѣ микадо не столько на свой престижъ какъ на военную мощь.
   Теперь это временное жилище наѣзжавшихъ сюда изъ Токіо фактическихъ хозяевъ Японіи отдано отчасти подъ занятія провинціальныхъ чиновниковъ. Что за роскошь, какіе размѣры!-- просто не вѣрится, что находишься въ странѣ, гдѣ все такъ миловидно именно своей невзыскательностью и миніатюрностью... Въ чертогахъ шогуна всюду -- стѣнная живопись (тигры, птицы, цвѣты) на золотомъ фонѣ, тонкая, ажурная рѣзьба надъ дверями (въ видѣ павлиновъ, фазановъ и букетовъ больше натуральной величины), на лакированныхъ съ позолотою потолкахъ -- безконечныя арабески, металлическія узорчатыя закрѣпы, гербъ гордаго рода Токугавъ, какъ-бы затемняющій маленькую эмблему настоящихъ, но въ ту пору полумиѳическихъ по значенію царей: воспѣтую поэтами хризантему!
   Тѣмъ рѣзче переходъ отъ созерцанія этихъ относительныхъ шедевровъ туземнаго зодчества и ваянія къ покоямъ самого "потомка богини солнца"! По нимъ ходишь, не испытывая почти никакого эстетическаго наслажденія, но съ чувствами положительно мистическаго характера. Можетъ быть, впрочемъ, это, съ одной стороны, объясняется условіями обстановки... Въ виду частыхъ убійствъ и отравленій въ чертѣ дворца микадо, тамъ выработался особый типъ благопріятствующихъ осторожности деревянныхъ построекъ, гдѣ раздвижныя стѣны позволяютъ буквально за всѣмъ слѣдить, а полы отъ малѣйшаго шага издаютъ внятный скрипъ. Кромѣ того, посѣтителя невольно повсюду охватываетъ сознаніе, что тутъ еще чуть-ли не на дняхъ жило сверхъестественное по народному убѣжденію существо, недоступное даже взору простыхъ смертныхъ. И вдругъ, все обнажено... всему кладетъ предѣлъ безпощадная новая эра! Дворецъ микадо "Го-го" (августѣйшее мѣстопребываніе) умышленно отличается крайнею простотой: на бѣлыхъ стѣнахъ почти нѣтъ художественнаго орнамента. Главное убранство состоитъ изъ бѣлыхъ эластичныхъ циновокъ, искусно затканныхъ сверху крѣпкою сушеною травой съ морскихъ побережій. Въ одной изъ садовыхъ оградъ этой старинной почтенной резиденціи, неоднократно сгоравшей (сравнительно недавно въ послѣдній разъ) такъ-называемые "кугэ" -- сановники изъ наиболѣе аристократическаго рода лицъ, непроницаемой стѣной окружавшихъ "дивнаго" владыку -- играли (согласно древнему ритуалу) передъ Царственнымъ Гостемъ въ мячъ, словно въ старину, когда они увеселяли взоры пресвѣтлаго микадо.
   Тутъ я долженъ сдѣлать нѣкоторое весьма значительное отступленіе, такъ какъ существуетъ мнѣніе, что дикое нападеніе въ Отсу вызвано отчасти проникновеніемъ Августѣйшихъ путешественниковъ въ "святое святыхъ" японскаго народа, гдѣ имъ оказывались почести, какъ потомству Солнца, несовмѣстимыя съ крайнимъ національнымъ самолюбіемъ. Это положительно невѣрно съ одной стороны, по отношенію именно Цесаревича, ибо насколько монархическій принципъ силенъ въ туземныхъ массахъ, настолько онѣ чтутъ и все, исходящее отъ первоисточниковъ Русскаго Самодержавія. Въ прошломъ столѣтіи здѣсь этого еще не понимали вполнѣ, теперь же не могутъ не сознавать. До злополучно-позорнаго Рязановскаго посольства въ Нагасаки наше правительство тщетно снаряжало въ Японію изъ Иркутска, чтобы отвезти на родину заброшенныхъ къ намъ бурею островитянъ, поручика Лаксмана; туземцы съ нимъ обошлись ласково, но категорически отказались отъ общенія съ сѣверо-западной державой. Тогда послѣдняя представлялась имъ какимъ-то враждебнымъ варварскимъ хаосомъ, котораго слѣдуетъ по возможности остерегаться. Мало-по-малу, однако, чувства измѣнились. Мы, въ качествѣ близкихъ сосѣдей, стали доступнѣе изученію и пониманію. Съ момента, что азіатамъ дѣлаются ясны основы нашей Верховной власти, они съ нами едины духомъ. В. В. Головнинъ разсказываетъ, что когда онъ показалъ японцамъ своеручную подпись Государя Императора, то они наклонили голову къ самому почти столу и съ полминуты пробыли въ такомъ положеніи, лишь послѣ того осмѣлившись разсмотрѣть документъ. Съ тѣхъ поръ прошло много-много лѣтъ. При развитіи грамотности въ "странѣ восходящаго солнца" населеніе хорошо освоилось въ общихъ чертахъ съ тѣмъ, что такое -- необъятная Царева Россія. Приходъ могучей эскадры и встрѣчи Великаго Князя усугубили образный взглядъ на заморскаго великана, переросшаго Китай. Быть можетъ, до насъ нѣсколько однородное впечатлѣніе произвелъ на туземцевъ торжественный дессантъ Муравьева, когда нашимъ баталіономъ изъ 300 человѣкъ (съ девяти сопровождавшихъ восточно-сибирскаго генералъ-губернатора судовъ) командовалъ л.-ги. Семеновскаго полка полковникъ Іоссиліани. Но парадный характеръ привѣтствій въ ту пору и нынѣ глубоко отличенъ по существу! Тутъ уже проявляется не эмбріонъ русскаго могущества на Дальнемъ Востокѣ, а гордый разцвѣтъ силы и вліянія... Какъ подобная вещь могла создаться изъ величины, безконечно малой,-- какое незримое начало соткало эту титаническую государственную ткань? Отвѣтъ на это у меня давно сложился въ сознаніи: хотя онъ и пространенъ, но ему здѣсь въ этотъ моментъ, на страницахъ дневника, положительно должно найтись мѣсто, ибо этотъ отвѣтъ -- ключъ къ истолкованію весьма многаго.
   Съ той далекой поры, что надъ великой златоглавой Москвой, еще незадолго передъ тѣмъ бывшей маленькимъ сѣрымъ городомъ почти незамѣтнаго удѣльнаго княжества, почило благословеніе Святителей и блеснулъ творческій лучъ самодержавнаго сознанія, озарившій душу ея правителей,-- съ той далекой поры наступавшій на насъ огнемъ и мечемъ Востокъ властно притягиваетъ взоры русскихъ людей, будитъ въ нихъ дремлющія силы и сказочную отвагу, зоветъ ихъ къ подвигамъ и движенію впередъ: за грани тусклой дѣйствительности, къ славному и свѣтлому неизреченному будущему! Нѣтъ и не было ни одного народа на землѣ, у котораго основы прошлаго такъ были бы связаны съ судьбами грядущаго, какъ это замѣчается на ростѣ Русскаго государства. Западный человѣкъ (Нѣмецъ, Французъ, Англичанинъ, Италіянецъ) за моремъ долженъ искать спасенія отъ одолѣвающей его дома тѣсноты, на пескѣ строитъ тамъ -- на чужбинѣ -- свое временное благополучіе и, чѣмъ крѣпче осѣдаетъ среди нея при наивыгоднѣйшихъ внѣшнихъ условіяхъ, тѣмъ осязательнѣе теряетъ всякую почву подъ ногами, потому что старушка-родина и онъ, добровольный изгнанникъ, являются двумя совершенно отрѣшенными другъ отъ друга мірами: за океаномъ, внѣ самобытно-родной жизни, можно добыть деньги и положеніе, но нельзя сохранить въ полной неприкосновенности (развѣ только искусственно и не надолго) духъ своего народа, его стремленія и завѣты... Одна Россія не знаетъ, что значитъ ежегодно высылать за свои предѣлы, въ мертвящую даль, тысячи сыновъ, не находящихъ себѣ пропитанія и убѣжища среди избытка богатствъ и труда, выпадающаго на долю соотечественниковъ. У насъ всякому найдется еще дѣла на сотни лѣтъ, у насъ всякій, у кого есть рабочія руки,-- желанный гость на восточныхъ, или точнѣе юго-восточныхъ окраинахъ, гдѣ еще неизсякающимъ родникомъ бьетъ здоровая жизнь и манитъ вольная волюшка. Въ Азіи для насъ въ сущности нѣтъ и не можетъ быть границъ, кромѣ необузданнаго, какъ и духъ Русскаго народа, свободно плещущаго у ея береговъ необъятнаго синяго моря. Когда высказываешь столь очевидную истину, то обыкновенно слышишь возраженія: "къ чему намъ это? у насъ и такъ земли много! мы и теперь уже расползлись и разрослись до чудовищныхъ размѣровъ въ ущербъ дѣлу управленія государствомъ и прямо во вредъ нашему коренному населенію..." Но для Всероссійской державы нѣтъ другаго исхода: или стать тѣмъ, чѣмъ она отъ вѣка призвана быть (міровою силой, сочетающею Западъ съ Востокомъ), или безславно и незамѣтно пойти по пути паденія, потому что Европа сама по себѣ насъ въ концѣ концевъ подавитъ внѣшнимъ превосходствомъ своимъ, а не нами пробужденные азіатскіе народы для Русскихъ со временемъ будутъ еще опаснѣе, чѣмъ западные иноплеменники. Погибели нашей, или униженія грядущаго естественно и въ помыслахъ допускать нельзя! Неизбѣжный ростъ Мономахова наслѣдія, торжество надъ враждебными началами, грядущее главенство Россіи въ предѣлахъ обширнѣйшаго и многолюднѣйшаго изъ материковъ нашему духовному оку представляются вполнѣ очевидными. Въ древности, и вообще въ старину,-- пока средства сообщенія были не въ примѣръ труднѣе и хуже, чѣмъ въ наши дни, при сношеніяхъ съ отдаленнѣйшими окраинами,-- огромныя царства тѣмъ не менѣе легко складывались, крѣпли и ширились на граняхъ полуварварской Европы и зыбкаго въ своихъ формахъ, но непоколебимаго въ своихъ основахъ Востока. Въ данное время, когда желѣзныя дороги и телеграфъ съ телефономъ (не говоря уже о другихъ ежечасно совершающихся важныхъ изобрѣтеніяхъ и усовершенствованіяхъ) до послѣдней степени упрощаютъ взаимныя связи между всѣми странами и народами,-- едва ли умѣстно бояться разстояній, отчужденія другъ отъ друга частей единаго цѣлаго и т. п. Вѣдь условій пространства на дѣлѣ почти нѣтъ! Что нашимъ предкамъ казалось только близкимъ, намъ рисуется непосредственно лежащимъ передъ нашими взорами.
   Все, что слухомъ жило и чудилось гдѣ-то тамъ, въ сказочной области, на краю свѣта,-- нынѣ доступно и достижимо послѣ переѣзда въ нѣсколько недѣль. Двадцатое столѣтіе сулитъ еще больше неожиданностей въ этомъ отношеніи. Нельзя усыпить своей мысли и своего воображенія одними предразсудками и мнимыми ужасами отъ безспорно готовящихся событій, которыя все переиначатъ. Если на порогѣ усложняющагося будущаго мы дѣйствительно жаждемъ нравственнаго исцѣленія, могучаго знанія и небывалаго подвига "за Русь и Царя",-- намъ слѣдуетъ напередъ подумать о томъ, изъ чего и какъ создавалось наше отечество, чья кровь преимущественно струится въ нашихъ жилахъ, какими лучезарными завѣтами полно наше прошлое. Преобладающее значеніе въ немъ всегда выпадало на долю Азіи. Она насъ крушила, она же насъ и обновляла. Исключительно благодаря ей русское міровоззрѣніе выработало образъ христіанскаго Самодержца, поставленнаго Провидѣніемъ превыше суеты земной, средь сонмища иновѣрныхъ, но сочувствующихъ ему народностей. Извѣстный отрывокъ изъ "Голубиной книги" характерно отражаетъ положеніе нашихъ Государей на престолѣ Бѣлокаменной:
   
   У насъ Бѣлый Царь -- надъ царями Царь,
   И онъ держитъ вѣру крещеную,
   Вѣру крещеную, богомольную;
   Стоить за вѣру христіанскую,
   За домъ Пресвятыя Богородицы.
   Всѣ орды ему преклонилися,
   Всѣ языцы ему покорилися:
   Потому Бѣлый Царь -- надъ царями Царь...
   
   Народныя пѣсни одинаково смотрятъ на свѣтскаго Московскаго владыку. Въ письмѣ Грознаго князю Курбскому еще осязательнѣе проглядываетъ сознаніе боговдохновенности истинно-царскихъ помышленій и вѣчныхъ заботъ о благѣ вѣрноподданныхъ: "земля правится Божіимъ милосердіемъ и Пречистыя Богородицы милостію, и всѣхъ Святыхъ молитвами, и родителей нашихъ благословеніемъ и послѣди Нами, Государями своими"... Гдѣ и когда, у кого изъ европейскихъ правителей было больше или столько же смиренномудрія при оцѣнкѣ того, что они собою представляютъ?
   Выражать свой взглядъ такими словами могъ только Царь, глубоко проникнутый восточными умозрѣніями, что міръ -- во грѣхѣ и во лжи, онъ же -- слабый смертный -- силенъ и многовластенъ лишь незримымъ покровительствомъ чего-то свѣтлаго и безплотнаго, что вокругъ него творитъ и чѣмъ все держится...
   Изъ этой-то святыни убѣжденія зародилась незыблемая вѣра правившихъ нами и самихъ управляемыхъ въ то, что Русь есть источникъ и очагъ непреоборимой мощи, которая лишь усугубляется отъ натиска враговъ. Востокъ вѣритъ не меньше насъ и совершенно подобно намъ въ сверхъестественныя свойства русскаго народнаго духа, но цѣнитъ и понимаетъ ихъ исключительно, поскольку мы дорожимъ лучшимъ изъ завѣщаннаго намъ родною стариной: Самодержавіемъ. Безъ него Азія не способна искренно полюбить Россію и безболѣзненно отождествиться съ нею. Безъ него Европѣ, шутя, удалось бы расчленить и осилить насъ, какъ это ей удалось относительно испытывающихъ горькую участь западныхъ Славянъ. Вопросъ заключается въ томъ, чьимъ нравственнымъ именемъ, чьею единою волей и впредь будетъ нравиться Мономахово наслѣдье.

-----

   За два дня до поѣздки въ злополучное Отсу, Августѣйшіе путешественники въ первый разъ ѣздили послѣ обѣда взглянуть на японскихъ танцовщицъ, славящихся по всему свѣту не меньше баядерокъ. Къ сожалѣнію, дѣйствительность не гармонируетъ съ пылкими описаніями туристовъ. Для справки открываю свою записную книжку и нахожу въ ней слѣдующій набросокъ: "Еще недавно завечерѣло. Улицы, однако, трудно узнать. Онѣ почти пустынны. Безконечными вереницами свѣтлыхъ фонариковъ тускло обозначается наша дорога впереди. Дома закрыты деревянными рѣшетками. Неясныя надписи выглядываютъ изъ темноты. Цѣлый рядъ джинрикшъ стремительно бѣжитъ къ окраинѣ Кіото, гдѣ уже начинается возвышенная мѣстность.
   ""Чайный домъ" освѣщенъ электрическими лампочками.
   "У сидящихъ музыкантшъ (въ темномъ одѣяніи) -- традиціонный трехструнный "шамисенъ", заимствованный въ 1700 г. изъ Манилы, и маленькій приподнятый въ рукѣ тамбуринъ. Онѣ такъ механически относятся къ своему занятію, что порой представляются просто неодушевленными фигурами. Мнѣ всегда казалось, что европеецъ даже и не въ состояніи иначе какъ совершенно поверхностно интересоваться этимъ экзотическимъ искусствомъ.
   "...Вотъ онѣ запѣли,-- и нестройные, непостижимо грустные и въ то же время по своей не естественной рѣзкости, непріятные для нашего слуха,-- то медленные, то порывистые звуки потекли по залѣ.
   "Танцовщицы тѣмъ временемъ граціозно и плавно, заученнымъ шагомъ движутся передъ поющими: игра вѣера въ ихъ рукахъ куда краснорѣчивѣе застывшихъ улыбокъ и ничего не выражающихъ взоровъ! Это и не пляска, и не ходьба,-- а монотонная, чисто восточная мимика съ неутомимо-искуснымъ поворотомъ туловищъ и точно заведенной перестановкой ногъ. Дѣвушки приближаются къ зрителямъ, отступаютъ, мѣняются мѣстами съ подругами, тихо вертятся, нагибаются...
   "Нѣтъ, положительно онѣ сами по себѣ интереснѣе своего искусства! Дѣти по облику, бѣдняжки, согласно обычаю, набѣлены до шеи: брови наведены, губы накрашены по серединѣ, чтобы ротикъ казался меньше... Красная и нѣжно-синяя ткань испещрена вышитыми на ней птичками и цвѣточками, а то чуть-ли и не цѣлыми пейзажами. Танецъ куколъ, приводимыхъ въ движеніе незримыми пружинами!"
   Не стану описывать всего, что намъ пришлось видѣть въ Кіото, при осмотрѣ одной замѣчательной шелковой фабрики, которою славится прежняя столица. Это заняло бы еще главу въ дневникѣ... Разведенію шелковичныхъ червей, изготовленію дорогихъ узорчатыхъ тканей японцы научились еще въ древности у эмигрантовъ изъ южнаго Китая. На первыхъ порахъ сырецъ до такой степени цѣнили, что его свозили на складъ въ тронную залу самого микадо.
   Здѣсь же насъ знакомятъ съ лучшими мѣстными производствами: по небольшой выставкѣ интересныхъ издѣлій, устроенной въ оградѣ одного дворца. Справедливость требуетъ замѣтить, что сгруппированное тамъ поразительно дешево, прочно и изящно. Особенное вниманіе привлекаютъ къ себѣ разные лаки.
   Для приданія золотистаго цвѣта лакированнымъ предметамъ изъ тончайшей бѣлой сосны, художники-ремесленники наводятъ на нихъ узоръ кисточками самой разнообразной формы и величины, обмакивая ихъ въ просѣянный сквозь кисею золотой порошокъ.

   Кромѣ того, иностранецъ не можетъ пройти молчаніемъ писчебумажныхъ продуктовъ "страны восходящаго солнца". Японцы посылали вѣдь еще въ средніе вѣка свою замѣчательную бумагу въ Китай для отпечатанія на ней тамошнихъ литературныхъ произведеній ..
   Какъ ни тяжело, но все ближе и ближе приходится подходить въ обстановкѣ и подробностямъ преступленія въ городѣ, имени котораго почти никто на Западѣ не зналъ до 29 апрѣля (11 мая) 1891 г. Этотъ пунктъ, однако, имѣлъ всегда извѣстное значеніе въ глазахъ туземнаго населенія. Около 700 г. послѣ Р. Хр. въ Отсу, бывшемъ тогда столицею страны, сведены въ одно обширное цѣлое туземные законы. Въ основу кодекса взяты были при этомъ юридическіе принципы китайскаго народа.
   Мы отправляемся туда въ достаточно уже успѣвшихъ надоѣсть ручныхъ коляскахъ, джинрикшахъ, хотя есть и желѣзнодорожный путь.

   Красота природы въ Японіи немного однообразна. Когда вглядишься въ темную зелень хвойныхъ деревъ и въ свѣтлые гибкіе бамбуки, они начинаютъ казаться чѣмъ-то искусственнымъ и точно нарисованнымъ для эффектной декораціи.
   Прежде всего насъ привозятъ къ одной мѣстной святынѣ, на берегу озера Бива. У стараго монастыря Міидера, бывшаго прежде -- подобно многимъ другимъ -- укрѣпленной твердынею извѣстной политической партіи, воздвигнутъ обелискъ въ память нѣкоторыхъ лицъ, убитыхъ въ 1877 г. при сатсумскомъ возстаніи.
   Августѣйшіе путешественники не осматриваютъ кумирни, потому что видѣли главные храмы Кіото. Впечатлѣніе, получившееся отъ нихъ, стоитъ быть вкратцѣ отмѣченнымъ.
   Крыши японскихъ пагодъ низки и неуклюжи, менѣе изящны, чѣмъ индо-китайскія и китайскія, оригинальны скорѣе по обстановкѣ, нежели по замыслу. У входа къ каждому значительному святилищу, по бокамъ грандіознаго и безъискуственнаго портика, изображены стражи кумирни съ ужасными темными лицами и угрозой въ движеніяхъ.
   Идешь по корридорамъ-преддверьямъ любого стариннаго храма, который весь построенъ изъ дерева (безъ малѣйшей металлической скрѣпы) -- и половицы не то стонутъ подъ нашими тажелыми шагами, не то пищатъ какъ цыплята. Внутри -- обширныя храмины съ массивными столбами изъ одного куска, алтарь съ золоченными фигурами, приношенія изъ лотосовъ, курильницы, бронзовые журавли ..
   Такъ и смотрятъ въ душу посѣтителей капища застывшіе въ гіератической позѣ великолѣпные Будды. Надъ этими кумирами особеннымъ обрядомъ совершается "открытіе очей", перенесеніе въ нихъ такъ-сказать силы и жизни, иными словами освященіе важнѣйшихъ предметовъ культа.

   Почему-то въ европейской печати господствуетъ мнѣніе, будто въ "странѣ восходящаго солнца" буддизмъ находится въ упадкѣ, что положительно неточно. Правительство, положимъ, охладѣло къ нему въ виду новыхъ вѣяній; но простой народъ продолжаетъ относиться къ ученію и жречеству "царевича - мудреца" съ величайшимъ рвеніемъ.
   Женщины прямо-таки благоговѣютъ. Сотни тысячъ японокъ пожертвовали недавно пышные крѣпкіе волосы на скрѣпленіе ими какъ вервіями матеріаловъ, нашедшихъ употребленіе для храма Хонгванджи,-- шедевра изъ дивной рѣзьбы, воздвигающагося на пепелищѣ одной извѣстной кумирни.
   Перехожу къ мѣстности у Отсу, куда насъ привезли незадолго до покушенія. Она славится издревле красотами пейзажа.
   Само озеро Бива образовалось послѣ землетрясеній на мѣстѣ непроходимыхъ топей, гдѣ жили по лѣсамъ автохтоны-айносы. Постепенно жизнь вокругъ забила ключемъ. Японцы стали сосредоточивать въ краю многія свои завѣтныя святыни.
   Широкая безконечная лѣстница, живописно спускается съ возвышенности въ прилегающую къ монастырю Міидера густолиственную чащу, гдѣ царитъ таинственная тишь: нѣкоторыя ступени поросли мохомъ и раскололись.
   Внизу серебромъ отливаетъ отчасти лишь видное отсюда синее озеро, съ мелькающими здѣсь и тамъ четыреугольными коричневыми парусами рыбаковъ: холмистые мысы или цвѣтущіе островки поминутно скрываютъ его гладкую поверхность отъ любопытнаго взора. Ясно различаешь лишь волнорѣзы, сооруженные у Отсу для удобства довольно многочисленныхъ судовъ, разгружающихся въ его гавани.
   Мы посѣщаемъ на Бивѣ одинъ оригинальный уголокъ, составляющій предметъ удивленія для всѣхъ туристовъ, такъ какъ тамъ сохраняется истинная диковинка растительнаго міра. Я говорю о деревѣ, которому потерянъ счетъ лѣтъ.

   Чудесное дерево поражаетъ и уродливостью, и размѣрами: объемъ ствола, напримѣръ, равенъ 5 саженямъ; высота -- двѣнадцати, длина невообразимо развитыхъ четырехсотъ вѣтвей -- тридцати пяти, сорока и болѣе. Дабы онѣ не погнулись окончательно и не опали, подъ ними -- деревянныя подпорки на каменномъ фундаментѣ. Древесному исполину чуть-ли не поклоняются.
   Около берега искусно устроены бамбуковыя и тростниковыя изгороди, куда заходитъ и откуда не можетъ выбраться рыба: въ такихъ удачно импровизированныхъ садкахъ промышленники ее держатъ и откармливаютъ въ волю.

-----

   Перехожу къ оффиціальной версіи дикаго покушенія и послѣдующихъ событій, какъ ихъ потомъ обнародовалъ "Правительственный Вѣстникъ":
   "Послѣ прогулки на маленькомъ пароходѣ по озеру Бива, всѣ отправились въ губернаторскій домъ, гдѣ былъ сервированъ завтракъ. Во время завтрака Наслѣдникъ Цесаревичъ говорилъ о радушной народной встрѣчѣ какъ въ Кіото, такъ и въ самомъ Отсу, и въ теплыхъ выраженіяхъ благодарилъ мѣстнаго губернатора за всѣ его любезности.
   "Въ 1 часъ 20 минутъ, Его Императорское Высочество выѣхалъ изъ губернаторскаго дома, направляясь по тѣмъ же улицамъ города въ Кіото.
   "Джинрикши ѣхали въ слѣдующемъ порядкѣ: впереди мѣстный полицеймейстеръ и за нимъ одинъ изъ японскихъ церемоніймейстеровъ, затѣмъ на разстояніи 30--40 шаговъ ѣхалъ Наслѣдникъ Цесаревичъ въ ручной колясочкѣ, запряженной однимъ возницею, съ двумя другими, подталкивавшими джинрикшу съ обѣихъ сторонъ сзади. Непосредственно за Его Высочествомъ ѣхалъ принцъ Георгій Греческій, тотчасъ за которымъ слѣдовалъ, въ джинрикшѣ-же, принцъ Арисугава, и сзади лейбъ-егерь микадо, высланный съ самаго начала путешествія его величествомъ, съ приказаніемъ находиться постоянно при Наслѣдникѣ Цесаревичѣ. Затѣмъ уже ѣхалъ русскій посланникъ, за нимъ князь Барятинскій и прочія лица, какъ русской, такъ и японской свиты, а также мѣстныя власти. Улица была узкая, шаговъ въ освященный японскій кумиръ. восемь, и кортежъ, состоявшій, приблизительно, изъ
   50 джинрикшей, тянулся вереницею безъ всякихъ промежутковъ, проходя рысцой между двумя рядами полицейскихъ, разставленныхъ по обѣ стороны на всемъ пути, въ разстояніи 8--10 шаговъ одинъ отъ другого.
   "Злодѣй Тсуда Санцо стоялъ между охранителями безопасности Августѣйшаго Гостя Японіи. Еще поутру онъ находился на томъ же мѣстѣ, но пропустилъ мимо себя, вѣроятно, уже намѣченную имъ жертву, не подавая, какъ выяснилось впослѣдствіе, ни малѣйшихъ признаковъ какого-нибудь преступнаго намѣренія. Онъ зналъ, что Наслѣдникъ Цесаревичъ имѣлъ прослѣдовать вторично прежнимъ путемъ. Лишь только джинрикша Его Высочества проѣхала мимо него, онъ выскочилъ изъ рядовъ и, обнаживъ саблю, нанесъ справа, нѣсколько сзади, между джинрикшей и правымъ возницей, съ размаху и держа саблю обѣими руками, ударъ по головѣ Цесаревича, Который, обернувшись и видя, что злодѣй замахивается второй разъ, выскочилъ изъ коляски на лѣвую сторону улицы. Въ то же мгновеніе принцъ Георгій соскочилъ со своей джинрикши и ударилъ злодѣя сзади бамбуковою тросточкой, между тѣмъ, какъ главный (оглобельный) возница Его Высочества съ рѣдкимъ хладнокровіемъ и мужествомъ бросился подъ ноги полицейскаго и, схвативъ ихъ руками, повалилъ его на землю. Подскочившій же возница принца Георгія, видя, что злодѣй выронилъ саблю при паденіи, поднялъ ее и двумя ударами по шеѣ и по спинѣ привелъ его въ почти безчувственное состояніе и въ невозможность встать на ноги.
   "Все вышеизложенное произошло не болѣе какъ въ 15 или 20 секундъ, такъ что кинувшіеся со всѣхъ сторонъ полицейскіе успѣли схватить злодѣя только тогда, когда онъ уже лежалъ на землѣ.
   "Первыя слова Его Высочества, когда Его усадили на скамейку сосѣдняго дома, были: "это ничего, только бы японцы не подумали, что это происшествіе можетъ чѣмъ-либо измѣнить Мои чувства къ нимъ и признательность Мою за ихъ радушіе!" Тѣ же самыя слова были повторены Цесаревичемъ тотчасъ же принцу Арисугава, подбѣжавшему къ Нему нѣсколько секундъ спустя.
   "Тутъ же подоспѣлъ докторъ Рамбахъ и сдѣлалъ Его Высочеству крѣпкую перевязку. Во время этой перевязки Цесаревичъ привѣтливо разговаривалъ о случившемся съ пораженными ужасомъ и до нельзя растроганными лицами обѣихъ свитъ.
   "Между тѣмъ, посланникъ нашъ, перешедши черезъ улицу, чтобы видѣть изверга, совершившаго преступленіе, нашелъ его въ домѣ, гдѣ его вязали два полицейскіе. "Никогда не забуду",-- говоритъ Д. Е. Шевичъ,-- "звѣрскаго выраженія его лица, когда, скаля зубы, онъ отвѣчалъ на мой вопросъ, что онъ -- "самурай" (дворянинъ феодальнаго строя). Глубокая неукротимая ненависть пылала въ его глазахъ, пока онъ смотрѣлъ на меня.
   "Наслѣдника Цесаревича повезли назадъ въ губернаторскій домъ. Онъ разговаривалъ, какъ ни въ чемъ не бывало. Народъ, съ благоговѣніемъ преклоняясь, удивлялся Его спокойствію и улыбающемуся лицу. Въ домѣ губернатора была сдѣлана новая перевязка, и, въ то же время, былъ заказанъ экстренный поѣздъ для доставленія Его Высочества изъ Отсу въ Кіото. Съ трудомъ возможно было убѣдить Цесаревича прилечь пока на кушетку,-- настолько чувствовалъ Онъ Себя бодрымъ и полнымъ жизни. Хотя самочувствіе Его Высочества и подавало надежду на то, что рана Его не представляла опасности, тѣмъ не менѣе вполнѣ успокоительныя свѣдѣнія могли быть получены только по пріѣздѣ въ Кіото и послѣ того, какъ выписанные съ эскадры доктора сдѣлали къ вечеру вторую перевязку и положительно заявили о полной безопасности отъ полученной Его Высочествомъ раны въ томъ видѣ, въ какомъ она имъ представлялась.
   "Между тѣмъ поутру 30-го апрѣля (12 мая), т. е. на слѣдующій день послѣ покушенія, было получено оффиціальное извѣщеніе, что императоръ Японіи выѣхалъ изъ Токіо и будетъ въ тотъ же вечеръ въ Кіото.
   "Въ и часовъ вечера пріѣхалъ императоръ, и посланникъ нашъ, по приказанію Наслѣдника Цесаревича, отправился, въ полной парадной формѣ, на вокзалъ встрѣчать его величество. Императоръ принялъ посланника въ отдѣльной комнатѣ. Онъ былъ крайне взволнованъ; голосъ его дрожалъ. Его величество выразилъ сперва свою "несказанную радость" по поводу того, что рана Цесаревича оказывается неопасною, и желаніе свое, чтобы Государь Императоръ и Государыня Императрица была "безостановочно" извѣщаемы о состояніи Его Высочества. Затѣмъ, императоръ сказалъ, что лично для него минута эта была "величайшею печалью его жизни". Далѣе, онъ выразилъ желаніе немедленно повидаться съ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ и, на замѣчаніе посланника, что Его Высочество уже, вѣроятно, легъ въ постель, сказалъ, что на слѣдующее утро навѣститъ Его Высочество. Въ концѣ аудіенціи, императоръ сообщилъ о твердомъ намѣреніи своемъ оставаться въ Кіото до выздоровленія Цесаревича.
   "На слѣдующее утро императоръ пріѣхалъ въ гостинницу, гдѣ Наслѣдникъ Цесаревичъ принялъ его величество въ своей спальнѣ. Свиданіе продолжалось 20 минутъ и имѣло задушевный характеръ.

   "Какъ скоро было рѣшено перевезти Наслѣдника Цесаревича на русскую эскадру, ровно въ 4 часа пополудни, императоръ прибылъ снова въ гостинницу за Его Высочествомъ, Который ожидалъ его у входа. Выйдя изъ кареты, императоръ пригласилъ Наслѣдника Цесаревича сѣсть, настоявъ на томъ, чтобы Его Высочество занялъ въ экипажѣ почетное мѣсто по правую руку. Принцъ Георгій и принцъ Арисугава сѣли на переднее сидѣнье. Во время переѣзда по желѣзной дорогѣ изъ Кіото къ Кобе, въ императорскій вагонъ помѣстились, съ Высочайшими Особами, князь Барятинскій и нашъ посланникъ.
   "Въ Кобе ожидала императорская карета, въ которой его величество довезъ своего Августѣйшаго Гостя до пристани. Въ 7 часовъ вечера Наслѣдникъ Цесаревичъ вступилъ на палубу фрегата "Память Азова", встрѣченный восторженными и несмолкаемыми "ура" собравшихся тамъ всѣхъ офицеровъ эскадры и команды.
   "Съ 1 (13) мая Его Императорское Высочество въ полномъ здравіи и спокойствіи пребывалъ на фрегатѣ. Когда же Государю Императору угодно было 4 (16) числа выразить желаніе, чтобы Его Высочество отправился прямо во Владивостокъ, Наслѣдникъ Цесаревичъ тотчасъ же увѣдомилъ въ Кіото по телеграфу императора Японіи о предстоящемъ уходѣ Своемъ 7 (19) мая, Египтѣ и въ отдаленнѣйшихъ отъ Европы азіатскихъ государствахъ. Сами вавилоняне учились ей на берегахъ Нила. Пока народъ, населявшій равнины Евфрата, близко знакомъ былъ съ нею, до тѣхъ поръ онѣ процвѣтали,-- а затѣмъ вдругъ обратились въ пустыню, гдѣ съ нѣмымъ укоромъ взираютъ на путника великія безформенныя развалины городовъ и остатки славившихся прежде каналовъ. Въ Китаѣ и въ Индіи дѣло орошенія связано съ первыми проблесками осѣдлаго быта и существуетъ навѣрное около 3--4000 лѣтъ. Посланникъ царственныхъ преемниковъ Александра Македонскаго, грекъ Мегасѳенъ, въ IV вѣкѣ до Р. Хр. нашелъ уже въ Бенгаліи превосходную ирригаціонную систему, причемъ свободно получалось по два урожая въ годъ. На Цейлонѣ еще встрѣчаются водоемы, сооруженные задолго до нашего лѣтосчисленія: это тѣмъ менѣе удивительно, что даже въ Мексикѣ и въ Перу первые испанцы открыли цѣлую сѣть превосходныхъ оросительныхъ приспособленій, каковыя были знакомы туземцамъ съ незапамятныхъ временъ. Европейцамъ, колонизировавшимъ Старый и Новый свѣтъ, оставалось только примѣнить въ этомъ отношеніи свое искусство къ унаслѣдованному въ завоеванныхъ краяхъ. Наибольшаго достигли при этомъ англичане въ Индіи,-- гдѣ страшныя, часто повторявшіяся голодовки естественно заставили подумать объ упорной борьбѣ съ засухами. Однако, въ 70-хъ годахъ, несмотря на ассигнованіе 100 милліоновъ рублей для помощи крѣпко нуждавшимся туземцамъ, подъ эгидой калькуттскаго вицекороля умерло голодной смертью 5,250,000 душъ. Очевидно, правительству въ Калькуттѣ немыслимо отступать передъ громаднѣйшими затратами и крайнимъ напряженіемъ вниманія у искусныхъ инженеровъ-ирригаторовъ, разъ что призракъ гибели милліоновъ человѣческихъ существъ, отъ недостатка влаги, вѣчно готовъ угрожать несчастнымъ поселянамъ. Конечно, теперь страна изрѣзана сѣтью желѣзныхъ дорогъ и нуждающимся округамъ легче чѣмъ когда-либо доставлять запасы. Но, благотворя голодающимъ, власти не всегда могутъ достаточно вникать въ настоящія размѣры бѣдствія: многое, что съ европейской точки зрѣнія представляется вполнѣ справедливымъ, на дѣлѣ носитъ совершенно другой отпечатокъ. Напр. во владѣніяхъ инаго раджи всѣ, протягивавшіе руку за помощью, по возможности получали ее,-- даже когда просившій или (чаще того) просившая обладали еще браслетами или кольцами-талисманами. Англичане же давали этимъ несчастнымъ пищу лишь въ обмѣнъ за металлъ украшеній, разстаться съ которыми для инородца равносильно было проступку противъ религіи. Обѣ стороны по своему правы,-- но развѣ полудикарь способенъ понять кажущееся безсердечіе чужанина-иновѣрца?.
   Здѣсь мнѣ уже который разъ приходится слышать о плохомъ состояніи мѣстныхъ финансовъ.
   Не правда-ли, странно говорить о бѣдности или, что еще хуже, объ обѣдненіи Индіи? Вѣдь она намъ-европейцамъ съ дѣтства представляется сказочнымъ источникомъ неистощимыхъ богатствъ, неизсякаемаго плодородія -- однимъ словомъ, какою-то Голкондою съ алмазами въ голубиное яйцо! Но на дѣлѣ, особенно въ данное время, этого нѣтъ. Фантастически огромныя сокровища махараджей и Великихъ Моголовъ, неописуемый блескъ туземныхъ дворовъ, все это -- область преданія. Чаще чѣмъ когда-либо встрѣчаешься и въ мѣстныхъ отзывахъ, и въ литературѣ предмета съ роковымъ призракомъ "бѣднѣющая Индія": отчего? отвѣтовъ много, даже слишкомъ много -- и всѣ они съ такою откровенностью разоблачаютъ неприглядную картину управленія края чужеземцами,-- всѣ они до такой степени живо рисуютъ ненормальное положеніе вещей между южно-малабарскимъ побережьемъ и устьями Ганга, что на первыхъ порахъ плохо вѣрится.
   Ежегодный доходъ Индіи равняется приблизительно тремъ милліардамъ рублей. Помню, однако, какъ сегодня и никакъ не могу забыть день Великокняжескаго пріема въ бомбейскомъ губернаторскомъ дворцѣ Парель... Кто-то изъ насъ-спутниковъ случайно выразилъ въ разговорѣ свое мнѣніе объ изобиліи даровъ, которыми судьба ее надѣлила. Мэкензи Уоллесъ, слывущій за одного изъ ея авторитетнѣйшихъ цѣнителей, улыбнулся и сказалъ: -- "О, нѣтъ: это -- въ сущности бѣдная страна (а poor land)!" И какой невѣроятною ироніею звучали эти правдивыя слова среди роскоши и великолѣпія оффиціальной встрѣчи! Да, англичане (надо имъ отдать справедливость) не скрываютъ и отъ самихъ себя горькой истины: "Индія -- несчастная страна"!
   Административное устройство и мѣропріятія для обороны отъ того, кто представляется врагомъ Англіи (но ужъ никакъ не туземнаго населенія), такъ дорого обходятся, что вся прибыль внѣшней торговли испаряется за море, а параллельно съ тѣмъ изсякаютъ рессурсы края. Онъ отнюдь не богатѣетъ отъ тѣснаго общенія со своею могущественною опекуншею и покровительницею, но постепенно теряетъ и ту жизненную энергію, которая ему прежде была присуща. Исчислено, будто,-- что ни годъ,-- то 300--400 милліоновъ рублей уплываетъ изъ Индіи. Спросятъ: какъ это возможно? Очень просто. Цѣлая армія чиновниковъ,-- не считая войска въ красныхъ мундирахъ,-- щедро оплачиваетъ инородческими деньгами свой благородно направляемый интеллектуальный трудъ и притомъ кормится ими не только на мѣстѣ, но и вслѣдъ затѣмъ, уже состоя на отдыхѣ и на покоѣ,-- дослуживается до громадныхъ пенсій и живетъ, строго говоря, на счетъ голодающаго кореннаго населенія. Суммы, взимаемыя на пользу "бѣлыхъ" и добываемыя цѣною столь тяжелыхъ чужихъ лишеній, не остаются здѣсь и не тратятся на благосостояніе самой страны, а идутъ (въ значительной степени исключительно) на обогащеніе господствующаго элемента. Умные туземцы справедливо недоумѣваютъ: "чего же въ концѣ концевъ англичане отъ насъ хотятъ? неужели же того, чтобы наша родина раззорилась и погибла?" и, конечно, со свойственною азіатамъ льстивостью дополняютъ: "нѣтъ, намъ желаютъ добра; насъ эксплуатируютъ лишь по недоразумѣнію"...

------

   Чѣмъ дольше находишься въ Индіи, тѣмъ яснѣе становятся нѣкоторыя весьма своеобразныя причины неустойчивости западныхъ принциповъ на почвѣ консервативно-древняго Востока.
   При всемъ великолѣпіи, которымъ обставляютъ себя представители высшей англійской власти въ краѣ, имъ все-таки далеко до того, чѣмъ являлся въ глазахъ темнаго туземнаго населенія, цѣнящаго по временамъ особый внѣшній блескъ, дворъ Моголовъ, дворъ настоящихъ царей полуострова. Тогда принято было тратить ежегодно много десятковъ милліоновъ рублей на покрытіе расходовъ по содержанію однихъ только гаремовъ и штатовъ. Стоило, напр. такому властелину, какъ императоръ Акбаръ, отправиться на охоту -- и за нимъ поднимался въ путь цѣлый городокъ палатокъ и шатровъ, причемъ 100 слоновъ, 500 верблюдовъ и 4000 телѣгъ требовались только для подъема такого гигантскаго лагеря. Даже при отсутствіи парадной обстановки, 500 человѣкъ конвоя и 2000 слугъ неизмѣнно слѣдовали за Моголомъ, не включая въ это число необходимыхъ въ дорогѣ ремесленниковъ. Когда другой императоръ той же династіи (Аурангзебъ) въ 1665 г. отправился въ Кашмиръ, то взялъ съ собою на прогулку 35,000 всадниковъ, 10,000 человѣкъ пѣхоты и 70 тяжелыхъ пушекъ, для передвиженія каждой изъ которыхъ нужно было впрягать до 40 воловъ. Кромѣ того, взято было въ путь извѣстное количество легкихъ орудій, помѣщавшихся на богато изукрашенныхъ повозкахъ, запряженныхъ парами лошадей. Такія маленькія пушки всегда посылались впередъ и, въ моментъ прибытія царя къ любому мѣсту стоянки, салютовали. Послѣдняя представляла собою необозримое множество пестроцвѣтныхъ временныхъ сооруженій: покои императора, его пріемные шатры, ограды гаремовъ, купаленъ и т. п. образовывали рядъ правильныхъ улицъ и переулковъ среди еще болѣе многочисленныхъ и разнохарактерныхъ ставокъ каждаго министра или любаго знатнаго царедворца. Конюшни, провіантскіе магазины, военные склады, кухни,-- все это ночью ширилось до безконечности, а на зарѣ снова шумно поднималось и двигалось въ дальнѣйшій путь, гдѣ къ вечеру ожидалъ такой же ночлегъ, т. е. организованный въ грандіозныхъ размѣрахъ станъ.
   Если принять въ соображеніе, что убогое и забитое населеніе страны по невѣжеству и до сихъ поръ во многихъ мѣстностяхъ не знаетъ, кто собственно правитъ ими: боги-ли или эпическіе герои -- то ясно, какое значеніе необходимо придавать помпѣ правительственныхъ передвиженій по краю. Вице-королями назначаются лорды-богачи; имъ ежегодно дается въ видѣ жалованья цѣлое крупное состояніе -- и тѣмъ не менѣе даже этихъ суммъ не хватаетъ на поддержку настоящаго царскаго престижа, который нельзя же искусственно создать для народовъ, привыкшихъ видѣть во властелинѣ Помазанника Божія, а не вѣчно чередующагося съ другими сановника, отдающаго, въ концѣ концевъ, отчетъ въ своихъ замыслахъ, поступкахъ и распоряженіяхъ, то парламенту, то (что всего хуже) радикаламъ несправедливо-рѣзкой и безстыдно-тенденціозной печати. Природному повелителю на Востокѣ въ сущности не нужны ни внѣшній блескъ, ни эфемерные знаки почета: въ обаяніи личности, въ степени окружающаго ее миѳологическаго простонароднаго творчества таится сила каждаго престола... Ну, а гдѣ же европейцамъ fin du siècle набраться такихъ аттрибутовъ древности и власти?

-----

   Въ Индіи давно уже отличается нѣкоторымъ вліяніемъ армянскій элементъ, никогда не порывавшій духовныхъ связей съ Эчміадзиномъ. При каждомъ избраніи Католикоса въ предѣлахъ Россіи есть голосъ и отъ его единовѣрцевъ съ Ганга. Кавказъ и наше государство вообще поэтому дороги сердцу народа, въ интересахъ торговли давно углубившагося въ Азію и занявшаго во многихъ краяхъ видное экономическое положеніе. Положимъ, съ той прикаспійской окраины за Гималаи споконъ вѣка являлись выходцы съ разнообразнѣйшими профессіями. Въ XIV вѣкѣ, напримѣръ, около Бомбея мусульмане казнили грузина-христіанина Димитрія изъ Тифлиса. Въ исходѣ XV столѣтія въ южной Индіи основалъ новую мусульманскую династію нѣкій Баридъ изъ проданныхъ въ рабство грузинъ или малоазійскихъ турокъ. У Акбара считалась любимой женою христіанка изъ Грузіи.
   Но преобладающимъ племенемъ съ кавказской кровью всегда были армяне. Когда одинъ Великій Моголъ искалъ невѣсту служившему у него доктору-англичанину и тотъ отказывался, говоря, что не возьметъ иновѣрки,-- ему представили армянку, дочь царскаго военно-начальника. Когда сэръ Ро, первый англійскій посланникъ въ Индіи, собирался ѣхать во внутрь страны изъ Сурата,-- вдругъ (почти на погибель экспедиціи) поваръ свиты страшно набуянилъ, напившись у духанщика -- "армянина". Въ этой роли, а также и въ качествѣ плантаторовъ (особенно въ области разведенія и сбыта индиго) потомки Гайка разбрелись по цѣлому полуострову, переправились въ Бирку, всюду,-- гдѣ можно,-- основали по цвѣтущей колоніи. И въ Калькуттѣ возникла таковая, настолько прочная и состоятельная, что уже въ 1724 г. Аго Назаръ основалъ тутъ армяно-григоріанскую церковь. Число ея прихожанъ должно было быть значительнымъ, если спеціально на ихъ долю перепало въ 1757 г. 700,000 р. пени съ Бенгальскаго наваба за нападеніе на городъ. Теперь въ столицѣ страны ихъ насчитывается свыше восьмисотъ.
   Калькуттскія духовныя чада Эчміадзинскаго патріарха (коихъ предки, къ слову сказать, уведены персіянами на чужбину изъ Джульфы), сознавая значеніе для нихъ Россіи, захотѣли что-нибудь принести въ даръ Е. И. В. Наслѣднику Цесаревичу и пользующійся авторитетомъ среди своихъ единовѣрцевъ археологъ-любитель Іосифъ Меликъ-Бегкаръ заказалъ съ этой цѣлью модель знаменитаго храма въ Будда Гайѣ. Серебряники-армяне взялись сработать ее, подъ наблюденіемъ англійской ювелирной фирмы Стефенъ. Фактъ подношенія любопытенъ въ двухъ отношеніяхъ: во-первыхъ, потому что безусловно исходитъ отъ чистаго сердца и краснорѣчиво говоритъ о возбуждаемыхъ нами симпатіяхъ,-- а во вторыхъ, въ виду сдѣланнаго выбора, что именно возсоздавать. Памятникъ, о которомъ упомянуто, выражаетъ собой непрерывное вѣковое служеніе Азіи буддійскому принцу на его родной почвѣ, несмотря на все противодѣйствіе ислама и браминскаго міра.
   Кумирня-монументъ, возникши на мѣстѣ, прославленномъ созерцательной жизнью и достигнутымъ ею просвѣтленіемъ въ душѣ "учителя", вотъ уже двѣ съ половиною тысячи лѣтъ притягиваетъ взоры его послѣдователей. Заново отстроенная при царѣ Асокѣ пагода, въ средніе вѣка и въ наше время, подымается нѣсколько разъ изъ развалинъ, благодаря усердію присылавшихся къ ней бирманскихъ посольствъ. За послѣдніе годы англичанами обращено больше вниманія на сохраненіе или даже на подходящую реставрацію древнихъ "языческихъ святынь". Изысканія, недавно произведенныя въ Будда-Гайѣ, привели занимавшихся ими къ мысли, что въ стѣнахъ главнаго памятника, вѣроятно, еще замурованы: и "адамантовый престолъ царевича-мудреца", и обломки его перваго кумира, сдѣланнаго, по преданію, изъ 8 драгоцѣнностей (кристала, жемчуга, слоновой кости, коралловъ, рубиновъ, сапфировъ, аметистовъ, изумрудовъ).

   Нынѣ Будда-Гайя становится центромъ въ глазахъ мѣстнаго теософическаго общества (наслѣдія отъ нашей соотечественницы Блаватской) и разноплеменныхъ буддистовъ, которые мечтаютъ основать при старомъ храмѣ монастырь, высшія училища съ богословскимъ и философскимъ факультетами, съ просвѣщеннымъ кружкомъ космополитовъ-ревнителей (Maha-bodhi Society) и своимъ журналомъ, съ книгохранилищами и т. п.-- создать, однимъ словомъ, цѣлый городокъ, разсадникъ знанія и вѣры въ духѣ "учителя", съ цѣлью воздѣйствія на браманизированную Индію,-- чтобы постепенно воспользоваться расколами въ ней и снова обратить несмѣтныя толпы на стезю почитанія "царевича-монаха". Во главѣ умственнаго и религіознаго движенія, кажется, хотятъ имѣть Далай-ламу. Но только вопросъ -- въ томъ, можетъ-ли сравнительно замкнутая Лхасса войдти въ болѣе или менѣе тѣсныя сношенія съ родиной буддизма. Рѣшеніе этой задачи не лишено и политическихъ оттѣнковъ, о которыхъ тѣмъ своевременнѣе вспомнить, что въ Дарджилингъ, около тибетской границы, Ихъ Высочества не ѣдуть: слѣдовательно мнѣ и не придется при случаѣ подробнѣе говорить о царствѣ жречества въ Гималаяхъ и за ними, о присущей ему громадной культурной силѣ,-- о томъ, какъ именно она бьется въ сердцѣ Азіи. Открыть къ нему доступъ до сихъ поръ никому не доводится въ полной мѣрѣ. Только Китай въ лицѣ ряда династій вліятеленъ тамъ и смотритъ до нѣкоторой степени хозяиномъ въ странѣ ламъ.
   Посягать на нее святотатственной рукой пока рѣшались лишь грубые горкинцы. Напр. въ прошломъ столѣтіи они разграбили, въ южномъ Тибетѣ, его важнѣйшій центръ:
   Даши-лхунбо. Пекинскій дворъ въ отмщенье послалъ армію на Нэпаль.
   Она быстро совершила труднѣйшіе зимніе переходы горами, настигла нападавшихъ, разгромила ихъ и, отобравъ добычу, продиктовала пораженнымъ постыдныя условія мира;
   Много жертвъ оставили китайцы при этомъ неслыханномъ въ лѣтописяхъ походѣ: когда войско хоть на минуту испытывало трепетъ, командовавшій мандаринъ изъ пушекъ арьергарда стрѣлялъ по смутившимся. И престижъ имени богдохана держится вотъ уже цѣлые вѣка надъ тибетскими пустынями и монастырями.
   Англія тщетно стучится въ двери края, молящагося на вѣчно возрождающихся "святыхъ" людей (изъ мѣстныхъ же уроженцевъ) и сохраняющаго въ самомъ загадочномъ смѣшеніи формъ культъ Будды съ культомъ Шивы. Военно-дипломатическая миссія Маколея (на сѣверъ: за предѣлы британскаго Сиккима), съ конвоемъ въ триста человѣкъ, вѣжливо отклонена была недавно китайскимъ вѣдомствомъ иностранныхъ дѣлъ. Вскорѣ затѣмъ произошли даже кровопролитные инциденты тревожнаго для Лхассы характера. Но оттуда трудно бороться съ наступленіемъ или, точнѣе, вторженіемъ европейцевъ въ южный Тибетъ, гдѣ это, по видимому, сознается и самими правителями: по крайней мѣрѣ, въ печатныхъ дневникахъ лэди Дэфферинъ значится, что ея мужу, какъ вицекоролю, въ 1885 г., прислано изъ Даши-лхунбо, привѣтственное письмо отъ великаго "перерожденца" Баньчень Ринпочэ, съ приложеніемъ этнографически цѣнныхъ подарковъ и благодарностью за полученіе въ даръ изъ Калькутты параднаго одѣянія въ 2000 рублей. Ясно, что англичане не дремлютъ,-- и сношенія постепенно завязываются. Предлоговъ для изученія пограничныхъ мѣстностей -- сколько угодно.
   Члены альпійскаго клуба въ Лондонѣ, захвативъ съ собою швейцарскихъ проводниковъ, поднялись на нѣкоторыя сиккимскія высоты и увидѣли за недосягаемой "царственной" Кинчинджингой еще болѣе гигантскіе вершины и хребты. Кто туда, наконецъ, первый проникнетъ съ Запада, торжествуя побѣду науки и прогресса надъ преградами чисто физическаго характера: мы-ли, имѣющіе въ своемъ свободномъ распоряженіи для любыхъ экспедицій (несомнѣнно мирнаго и безкорыстнаго свойства) тысячи кроткихъ и преданныхъ, исполнительныхъ пилигриммовъ-ламаитовъ, или же британскіе эмиссары съ горными батареями впереди? Объ этомъ, положительно можно сказать, никто и не думаетъ пока на берегахъ Невы. Между тѣмъ торговля удостовѣряетъ, какими путями вліялъ и вліяетъ Востокъ на пригималайскія страны. Въ числѣ лучшихъ даровъ, присланныхъ княземъ Ладака, когда онъ принималъ подданство англичанъ, находились куски кожи, тисненой золотомъ, съ Всероссійскимъ Орломъ.

Среда, 16 (28) января.

   Вчера Ихъ Высочества обѣдали въ такъ называемомъ "Бельведерѣ",-- около Зоологическаго сада въ Алипурѣ,-- у Бенгальскаго генералъ-губернатора. Его резиденція раскинута среди садовъ на томъ мѣстѣ, гдѣ знаменитый зиждитель англійской Индіи Уорренъ Гастингсъ имѣлъ свою пышную виллу и гдѣ онъ дрался на дуэли со своимъ врагомъ и обличителемъ Францисомъ.
   Сегодня утромъ Августѣйшіе путешественники ѣдутъ осматривать "Mint", величайшій "монетный дворъ" азіатскаго Востока. Лордъ Бересфордъ провожаетъ Наслѣдника Цесаревича по огромному зданію и показываетъ работы.
   Оно ширится на углу "Strand Road" у Хугли и улицы Нимтала. Сооруженіе -- въ дорическомъ стилѣ; главный входной портикъ -- копія половинныхъ размѣровъ съ древнеаѳинскаго храма Минервы.
   "Mint" строился въ теченіе 1824--1830 годахъ маіоромъ Форбесъ и съ тѣхъ поръ оставался почти безъ передѣлокъ. Только въ 1865 г. пришлось добавить большой флигель для чеканки мѣдной монеты.
   Мы спускаемся въ преддверье Ваалова царства (часть мастерскихъ и кладовыя -- немного ниже уровня набережной). Въ такъ-называемой "pre-melting room" лежатъ тяжелые свертки съ долларами, полученными отъ разныхъ торговыхъ фирмъ для обращенія этихъ денегъ -- за особую двухпроцентную плату -- въ рупіи. Здѣсь серебро взвѣшивается, плавится, опредѣляется и оцѣнивается по своимъ качествамъ. Иными купцами оно покупается затѣмъ прямо въ слиткахъ, которые вообще въ большемъ ходу на дальнемъ Востокѣ, гдѣ они "рубятся" на куски и образуютъ измѣнчивыя (смотря по мѣстности) денежныя единицы, послужившія прообразомъ нашего стараго "рубля".
   Насъ вводятъ въ просторныя высокосводчатыя подземелья, гдѣ растоплены гигантскія печи; пламя съ адскимъ блескомъ шипитъ отъ продолжительнаго (трехчасоваго) соприкосновенія съ металлами; цѣлые токи бѣлой кипящей массы льются (съ примѣсями золота и мѣди) въ соотвѣтствующіе ихъ количеству чаны. Сплавъ формируется въ круглыя толстыя палки (каждая стоимостью въ 300--400 р.). Онѣ погружаются въ воду для охлажденія и поступаютъ потомъ въ отдѣлъ машинъ, шлифующихъ поверхность всякаго такого слитка. Искусство плавильщиковъ настолько велико, что лишь 1/5000 металла теряется, отпадаетъ при работѣ. Отшлифованные куски растягиваются и штампуются, попадаютъ (въ новомъ маломъ видѣ) на автоматическіе вѣсы, катятся съ нихъ съ математически безошибочно то въ разрядъ черезчуръ тяжелыхъ, то слишкомъ легкихъ, то нормальныхъ монетъ. Первыя (тщательно и согласно съ излишкомъ) обрѣзаются, подпиливаются; вторыя опять отправляются въ плавильню. Чувствительность вѣсовъ неимовѣрна. Они могутъ отличать (какъ насъ увѣряютъ) колебанія на одну шестидесятитысячную долю рубля.
   Вслѣдъ затѣмъ мастерятся зубчики у краевъ каждой денежной единицы. Послѣднія еще разъ нагрѣваются до каленія, чтобы придать имъ больше мягкости и чистоты состава, омываются въ кислотахъ и водѣ, передаются наконецъ въ "coining department", гдѣ съ обѣихъ сторонъ тогда отчеканиваются монаршій ликъ, годъ и т. п.
   Любая машина съ оглушительной быстротой выстукиваетъ до ста рупій въ минуту. Онѣ, по 2000, зашиваются въ мѣшки и относятся въ провѣрочное бюро, зорко отбрасывающее всякіе дефекты: при сколько-нибудь плохомъ звонѣ отъ паденія на камень, при маломальски шероховатой поверхности монеты неизбѣжно бракуются.
   Золото пока -- въ ничтожномъ обращеніи среди полуострова. Серебро играетъ первенствующую роль, несмотря на крайнія неудобства вообще сводить счеты съ Европой при разной валютѣ. Поговариваютъ, правда, что она здѣсь доживаетъ свой вѣкъ.
   Ихъ Высочества очень долго осматриваютъ "Mint", получая ясное представленіе о дѣятельности этого единственнаго въ своемъ родѣ монетнаго двора, снабжающаго кромѣ двухъ третей Индіи: Цейлонъ, Сингапуръ съ такъ-называемыми "Straits-Settlements" и даже нѣкоторыя ближайшія англо-африканскія колоніи. Въ данное время здѣсь ежедневно (въ семичасовой срокъ) чеканится 250,000 рупій и 600,000 мѣдныхъ денегъ. За годъ отсюда выходитъ теперь свыше 150,000,000 монетъ, изъ коихъ лишь 35,000,000 отливаются изъ серебра. Въ Бомбеѣ есть, однако, громадное однородное учрежденіе, откуда тоже пускается въ оборотъ до 90,000,000 рупій въ годъ,-- но гдѣ за то больше не изготовляется мѣдной монеты. Спросъ на послѣднюю постоянно растетъ. Матеріалъ для нея доставляется изъ Австраліи лучшими копями "Wallaroo Company".
   Пока мы присутствовали на работахъ въ плавильнѣ,-- при погруженіи въ воду мѣдь клокотала, напоминая ревъ тигра. Любопытно было наблюдать, какъ она мѣняла потомъ въ мастерскихъ свою темную и тусклую окраску на радостный чистый блескъ, какъ эта безформенная масса рѣзалась и шлифовалась, какъ она исчезала наконецъ мелкими гладко отполированными единицами въ счетныхъ столахъ съ 400 отверстіями. Въ каждое валится восемь штучекъ. Стоитъ столу такимъ образомъ наполниться, его накреняютъ и ссыпаютъ содержимое въ массивные кули.
   Осмотръ монетнаго двора завершается посѣщеніемъ комнатъ, гдѣ трудятся граверы ("Mint" выдѣлываетъ медали для арміи, а также по особымъ заказамъ) и гдѣ собраны всевозможные образцы отлитыхъ имъ произведеній болѣе или менѣе художественнаго характера.
   Въ ожиданіи устраиваемой на прощанье многолюдной "Garden party" передъ вицекоролевскимъ дворцомъ (со стороны садовъ), Ихъ Высочества пользуются остаткомъ свободнаго времени въ Калькуттѣ, чтобы посѣтить весьма разнородный по составу и крайне замѣчательный музей, находящійся,-- за Майданомъ,-- на улицѣ Чауринги.
   Коллекціи начали собираться съ 1814 г. ученою "Asiatic Society of Bengal" и постепенно разрослись до того, что полстолѣтіе спустя дѣйствительно потребовалась правительственная помощь для ихъ дальнѣйшаго поддержанія и храненія, т. е. иными словами, пришлось отвести подъ нихъ спеціально отстроенное огромное зданіе.
   Въ данное время оно, по видимому, подновляется и не открыто публикѣ, которая вообще здѣсь -- охотница до такихъ полезныхъ и любопытныхъ учрежденій. Ежегодное число посѣтителей напр. "National Museum of India", въ столицѣ полуострова, равняется будто-бы полумилліону человѣкъ. Правда, и есть же тутъ на что подивиться туземцу!
   Во-первыхъ, конечно, заслуживаютъ вниманія галлереи, отведенныя естествовѣдѣнію. Кораллы, губки, моллюски, крабы, бабочки, пауки, образуютъ въ одномъ мѣстѣ достойную рамку исполинскому японскому омару съ невѣроятно длинными клешнями и какому-то рѣдкому земноводному раку, который питается исключительно кокосовыми орѣхами. Въ другомъ отдѣлѣ (the Fossil Gallery: съ бюстомъ потрудившагося на Востокѣ чешскаго натуралиста Фердинада Столички) рѣзко бросаются въ глаза: вызванные къ свѣту геологическими изысканіями, но по существу своему уже давно чуждые нашей теперешней планетѣ, ископаемые (преимущественно изъ Сиваликскихъ возвышенностей въ сѣверной Индіи) черепа и кости допотопныхъ причудливыхъ тварей, вродѣ полумедвѣдя-полугіэны (Hyaenarctos), чудовищной по размѣрамъ собаки (Amphicyon), доисторическаго слона -- Динотеріума, такихъ же -- крокодила, черепахи и т. п.
   Камни и минералы всей страны, наряды съ моделями исторически извѣстныхъ алмазовъ, занимаютъ особый залъ. Затѣмъ большое пространство отведено млекопитающимся: въ видѣ чучелъ и скелетовъ. Среди первыхъ красуются свирѣпый мѣстный бизонъ (гауръ) и дикій тибетскій якъ, а вокругъ нихъ собрано цѣлое царство звѣрей, олицетворена всевозможнѣйшими представителями фауна страны. Есть даже рѣдкій въ наши дни туземный сѣрый левъ безъ пышной гривы, нѣкогда служившій приманкой отважнымъ охотникамъ. Его горделивый и болѣе рослый африканскій собратъ тутъ-же около изображенъ въ лютой схваткѣ съ королевскимъ тигромъ. Кто на дѣлѣ остался побѣдителемъ (разодрались эти хищники въ калькуттскомъ Зоологическомъ саду, стравленные привратниками, бившимися объ закладъ), я такъ и не могъ выяснить: въ "Zoo" говорили, что одолѣлъ уроженецъ Бенгаліи, а тутъ говорятъ, что его царственный противникъ. Какъ бы тому ни было, оба скрѣплены теперь въ некрасивую разъяренную группу, въ отдѣльной стѣнной витринѣ, и положительно не прибавляютъ интереса къ окружающимъ довольно богатымъ коллекціямъ, гдѣ, напр. почти двухсаженный остовъ крупнѣйшаго изъ замѣченныхъ въ Индіи слоновъ и висящія съ потолка ребра непомѣрно большаго кита, заходящаго въ смежныя съ Хугли морскія воды, по очереди приковываютъ вниманіе посѣтителя.
   Спустившись въ другой этажъ, Ихъ Высочества обходятъ комнаты, отведенныя археологическимъ драгоцѣнностямъ. Что ни шагъ, то изваянная страница о древнемъ мірѣ! Куда ни взглянешь по сторонамъ, кроткій ликъ Будды обрисовывается въ каждой нишѣ, изъ-подъ любаго орнамента, надъ важнѣйшими сценами прежняго быта,-- а галлереи, обращенныя въ хранилище языческаго искусства, полны барельефовъ, статуй, обломковъ, наконецъ каменныхъ стѣнъ или точнѣе оградъ и воротъ, испещренныхъ начертаніями болѣе или менѣе легендарнаго свойства! Надписи на языкѣ Пали временъ царя "Асоки" ("безпечальнаго"), фигуры типа первыхъ приверженцевъ буддійскаго вѣроученія, т. е. преимущественно отъ племенъ неарійской крови, почитаніе ими почему-нибудь "священныхъ" деревъ, общеніе набожнаго народа съ небесными духами и пятиглавыми змѣями, знаменательное и прямо указывающее на глубокую древность отсутствіе (межъ этихъ безчисленныхъ изображеній) самого Будды, въ качествѣ кумира,-- поклоненіе лишь отпечатку его ногъ, и проч. и проч.-- вотъ чѣмъ особенно любопытна, по серединѣ своей, первая зала съ религіозными памятниками. Красота и отчасти даже реализмъ, съ которыми выполнены многія бытовыя детали, не поддаются описанію. Нѣкоторое вліяніе западнаго греческаго искусства, по видимому, безспорно. Оно коснулось Индіи славною эпохой Александра и его преемниковъ, не только волной прошло до равнинъ Ганга, но и до сравнительно глухой области Орисса у Бенгальскаго залива,-- гдѣ до сихъ поръ не мало остается храмовъ, изсѣченныхъ, подобно эллорскимъ, въ скалахъ. Сочетаніе иныхъ облагороженныхъ формъ эллинскаго творчества съ первобытно-наивными и странными способно и восхищатъ, и приводить въ недоумѣніе.
   Въ калькуттскомъ музеѣ сгруппированы иныя архитектурно-скульптурныя созданія, которымъ (въ удачныхъ слѣпкахъ, напр. въ Берлинскомъ "Museum für Völkerkunde" или просто по рѣдкимъ спеціальнымъ сочиненіямъ) дивится и завидуетъ учено-артистическій міръ. Перечислять всѣ сокровища немыслимо: можно назвать лишь главнѣйшіе предметы умиленія для археологовъ, интереса для профановъ. Вѣдь такъ-называемыхъ галлерей -- нѣсколько! Одна посвящена періоду Асоки, другая -- индо-скиѳской старинѣ, затѣмъ джайнскимъ изваяніямъ, многимъ надписямъ (въ томъ числѣ китайскимъ), курганнымъ раскопкамъ, находкамъ у Афганистана и т. д. Есть цѣлый объемистый каталогъ, чтобы разобраться въ этой массѣ вещественныхъ данныхъ о туземномъ прошедшемъ.
   На первомъ планѣ -- Бархутская "ступа", памятникъ древне-буддійскаго характера для ознаменованія исключительныхъ событій: какого-нибудь чуда, какой-нибудь проповѣди "вѣщаго учителя". Сооруженію, перенесенному сюда съ цѣлью его оберечь отъ разрушенія, отчасти присущъ видъ шатра: словно тогдашніе, создававшіе ступу за ступой, пламенные буддисты (2000 лѣтъ до нашихъ дней), какъ прообразомъ руководились кочевымъ жильемъ, и даже очертаніями хотѣли напомнить, по крайней мѣрѣ, степной таинственный курганъ. Люди, изваянные вдоль Бархутскаго памятника, даже лицомъ схожи скорѣе всего съ монголами, во всякомъ случаѣ -- туранской крови. Около него -- однородные по значенію останки изъ Санчи въ Центральной Индіи.
   На столбахъ и карнизахъ рисуются фазисы бытія Будды, въ разныхъ тѣлесныхъ несовершенныхъ оболочкахъ: до просвѣтленной свободной дѣятельности на благо совокупности живыхъ существъ,-- когда онъ могъ безмятежно почить въ Нирванѣ, но продолжалъ стремиться къ нравственному пробужденію и уврачеванію человѣчества. Параллельно начертаны соотвѣтствующія, на половину и поднесь не устарѣвшія сцены изъ быта исторически еще туманной Индіи: гдѣ кончается область миѳа и сказки, гдѣ опредѣляется нить преданія,-- и не разберешь. Только одно ясно: каждый тутъ камень -- своего рода святыня въ глазахъ истинно богомольнаго азіата. Недаромъ въ края Ганга издавна приходили для жертвы и на поклонъ даже корейцы!
   Традиціонныя эмблемы, символическія украшенія, излюбленныя неестественныя позы,-- все (тутъ на поверхности памятника) тождественно съ объектами культа въ современныхъ культурно-языческихъ религіяхъ. Вотъ напр. на вратахъ изъ Санчи боги держатъ по маленькому магическому жезлу (вачжра), каковой и теперь составляетъ принадлежность произносящихъ заклинанія ламъ. Вотъ "богиня любви и счастья" сидитъ на лотосѣ, и два слона льютъ на нее воду: точь въ точь картинка, продаваемая и нынѣ въ лавченкахъ любаго индійскаго города! Вотъ чудесная птица Гаруда (съ огромными серьгами на попугайной головѣ), нещадно истребляющая змѣй, мирно выступаетъ рядомъ съ ними, какъ-бы внявъ поученіямъ проповѣдующаго миръ и любовь, доступнаго всѣмъ тварямъ Будды,-- вотъ она-же служитъ конемъ небожителю, летящему на поклоненіе какимъ-нибудь буддійскимъ святынямъ. Крылатые львы, съ обликами хищныхъ грифовъ или косматыхъ псовъ тибетской породы, быки съ человѣческими лицами, многолюдныя процессіи со взирающими на нихъ съ углубленныхъ терассъ наивными обывателями, нисхожденіе "вѣщаго учителя" (на землю съ небесъ, въ видѣ слона) къ сладко дремлющей Майѣ, отъ которой ему суждено родиться,-- каждый изваянный сюжетъ, каждая изваянная подробность полны оригинальности и сокровеннаго смысла. Бытъ края въ далекія и близкія времена цѣликомъ отразился на овѣянныхъ жизненнымъ трепетомъ камняхъ, отпечатлѣлся и на изображаемыхъ ими жилищахъ боговъ, которые сегодня -- величественные боги, а завтра за грѣхи (по народному вѣрованію) могутъ опять опуститься до уровня немощныхъ и страждущихъ существъ. Изслѣдователи съ изумленіемъ констатировали фактъ, что на ногахъ у сѣверянъ, изсѣченныхъ въ Санчи -- наши русскія онучи, извѣстныя также афганцамъ и жителямъ Кафиристана,-- что фигурирующіе тутъ же музыкальные инструменты одинаковы съ доставленными въ Калькутту изъ Нэпаля.
   Археологическій отдѣлъ изобилуетъ произведеніями мѣстнаго ваянія (за много вѣковъ до насъ). То видишь передъ собою погруженнаго въ созерцаніе "длиннорукаго" праведника-индуса,-- что и здѣсь, и въ Иранѣ издревле считалось признакомъ знатнаго происхожденія,-- то любуешься греческаго типа головою Будды: прекраснаго какъ Аполлонъ и причесаннаго, какъ принято было въ цесарскомъ Римѣ, завитаго какъ иной Геркулесъ Британскаго музея,-- то останавливаешься у гигантской жестоко поврежденной статуи языческаго "бога-учителя", съ обнаженнымъ плечемъ, точно у его современныхъ послѣдователей-монаховъ,-- то невольно всматриваешься съ понятнымъ интересомъ въ изображенія его престоловъ, подпираемыхъ львами, его нищенской чаши на пьедесталѣ, осѣняемомъ царскимъ зонтикомъ, и т. п., и т. п. Вотъ небольшой мраморный "джинъ" Парсваната, найденный на рѣкѣ Хугли: семиглавая кобра балдахиномъ распростерлась надъ нимъ. Вотъ остатки буддійскаго разцвѣта у Матуры (возлѣ Агры), гдѣ мы были. Мало однако этихъ доказательствъ прежняго браминскаго упадка въ областяхъ, отвоеванныхъ въ данное время опять у религіи "царевича-мудреца". Вишнуизмъ и шиваизмъ въ странѣ -- сильнѣе сильныхъ. Кришна незримо очаровываетъ милліоны людей тѣми же сладкозвучными напѣвами, изъ-за которыхъ отдавали ему сердце простодушныя пастушки у нынѣшняго Биндрабана.

-----

   Ихъ Высочества проходятъ въ сравнительно новый отдѣлъ учрежденія, въ такъназываемый "Economic Museum" съ обширными коллекціями этнографическаго характера. Здѣсь Августѣйшіе путешественники встрѣчены просвѣщеннымъ хранителемъ этой части музея -- туземцемъ Trailokya Nath Mukharji, авторомъ двухъ извѣстныхъ справочныхъ трудовъ, отпечатанныхъ въ столицѣ полуострова: "Indian produce, contributed to the Amsterdam exhibition 1883" и "Art-manufactures in India". Что касается знанія мѣстныхъ производствъ, ремеслъ, художественныхъ издѣлій,-- почтенный г. Мукхарджи не имѣетъ себѣ равнымъ никого: кромѣ, пожалуй, еще болѣе свѣдущаго сэра Джорджа Бэрдвуда, написавшаго "Industrial arts of India".
   Все мѣстное сырье въ образцахъ, предметы кустарной промышленности, сосуды и ткани какого угодно качества,-- рѣзныя, мозаиковыя и тому подобныя вещи,-- дышущія реальностью модели разнообразнѣйшихъ классовъ и племенъ Индіи сгруппированы въ нѣсколькихъ спеціальныхъ залахъ. Не бѣда, если у нѣкоторыхъ крошечныхъ куколъ -- настоящіе волосы на головѣ, если платье на нихъ сшито изъ той именно матеріи, какая вообще въ употребленіи у ихъ живыхъ прообразовъ: столь согласное съ дѣйствительностью отношеніе лишь придаетъ особую прелесть тщательной "Кришнагарской" бенгальской работѣ, вслѣдствіе чего Мукхарджи и рѣшается поднести отъ себя на память Наслѣднику Цесаревичу изготовленную такимъ способомъ крайне оригинальную группу: "подковываніе упряжнаго быка".

Вторникъ, 22-го января (3-го февраля).

   Безостановочно слѣдуя по желѣзной дорогѣ черезъ Джубульнуръ въ Бомбей, что составляетъ отъ Калькутты до 2300 верстъ,-- Августѣйшіе путешественники, поздно вечеромъ 18-го, вернулись на "Память Азова". Отдыхая въ родной средѣ и готовясь къ новой поѣздкѣ въ Южную Индію, вмѣстѣ съ тѣмъ приходится переживать общее всѣмъ на фрегатѣ тяжелое настроеніе отъ предстоящаго отбытія Великаго Князя Георгія Александровича въ Алжиръ. По настоятельному совѣту доктора Рамбаха окончательно рѣшено, что Его Императорскому Высочеству не слѣдуетъ дольше оставаться въ тропикахъ, особенно у конканскаго побережья,-- гдѣ климатъ усиливаетъ лихорадочное состояніе. Разставаться надолго, и такъ-сказать на полпути къ плѣнительной дальней чужбинѣ, представленіе о которой постоянно сквозитъ въ повѣствованіи большинства изъ нашихъ старшихъ соплавателей-моряковъ, обвороженныхъ Японіей,-- Августѣйшимъ Братьямъ должно быть вдвойнѣ грустно. Четыре дня наканунѣ разлуки проходятъ для Нихъ какъ испытаніе, и не веселыя мысли роятся у каждаго изъ насъ въ головѣ, когда говоришь себѣ, что завтра въ эту же пору "Адмиралъ Корниловъ", удаляющійся на Сѣверъ, уже скроется изъ виду.
   Любоваться здѣшнимъ рейдомъ можно до самозабвенья. Полуденныя краски неотразимо ласкаютъ и нѣжатъ взоръ. Особенно восхитительны предвечерніе часы въ заливѣ Бомбея. Съ запада золотистыми полосками подымаются легкіе, какъ паръ, облачка. Взглянешь по одному направленію: безконечно тянется зелень, чередуяся съ бѣлизною прибрежныхъ зданій. Съ другой стороны обрисовываются горы (гхаты), причудливо выступая своими подобными башеннымъ замкамъ вершинами. Небо алѣетъ. Надъ моремъ оно вскорѣ становится багровымъ, надъ сушей же простирается поблекшей синевой. Вода -- изжелта красная. Мачты и реи, паруса и такелажъ судовъ свѣтятся... Затѣмъ вдругъ темно, и при лунномъ сіяніи еще очаровательнѣе окрестность,-- еще яснѣе сознаніе, что мы на Востокѣ: въ Индіи...
   За время стоянки, на эскадрѣ все обстояло благополучно. Нѣкоторые офицеры брали отпускъ во внутрь страны. Команда иногда отпускалась на берегъ,-- и разъ пьяные матросики накуралесили, не даваясь въ руки полиціи, у "Apollo Bunder"; двое изъ нихъ, отъ избытка силъ, забрались даже въ парсійскій клубъ и непонятнымъ образомъ ухитрились перемѣстить оттуда на улицу громоздкій бильярдъ: потомки храбрыхъ иранцевъ, зачастую предлагающіе себя англичанамъ въ качествѣ превосходнаго боеваго элемента противъ и не думающей наступать Россіи, разбѣжались при первомъ появленіи ея добродушныхъ и слегка лишь разгулявшихся сыновъ.

Среда, 23-го января (4-го февраля).

   Памятныя минуты, съ острой горечью пережитыя сегодня послѣ полудня. Вотъ отчаливаетъ катеръ съ "Азова": сами офицеры -- на веслахъ, чтобы доставить и передать на другой готовый къ отплытію фрегатъ сблизившагося съ ними, полюбившаго каютъ-компанію и замѣтно потрясеннаго предстоящею разлукой Великаго Князя Георгія Александровича. Лица провожающихъ тягостно омрачены... Наслѣдникъ Цесаревичъ изволитъ затѣмъ посѣтить покидающій эскадру крейсеръ, милостиво прощается съ офицерами и командой. При съѣздѣ -- салютъ по уставу. Вотъ "Корниловъ" рѣжетъ корму "Азова": около разстроеннаго и блѣднаго Августѣйшаго мичмана стоитъ энергичный, загорѣлый командиръ Алексѣевъ съ черной густой бородой и немного прищуренными пристальными глазами,-- на флагманскомъ фрегатѣ поднятъ сигналъ: "Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ желаетъ крейсеру "Адмиралъ Корниловъ" счастливаго плаванія",-- люди на судахъ посланы по вантамъ, прощальное "ура" гремитъ тревожными перекатами по заливу; но въ мощномъ выраженіи чувства командъ нѣтъ обычнаго электризующаго тока,-- звуки рѣютъ, словно чайки кругомъ, безпокойно опускаясь на волну, а пловецъ-фрегатъ все быстрѣе и быстрѣе уходитъ въ ширь. На мостикѣ, надъ рулевою рубкой у насъ, долго продолжаетъ махать фуражкой и командовать повтореніе несмолкающаго, постепенно слабѣющаго "ура" нашъ глубже всѣхъ опечаленный и пораженный въ самое сердце командиръ H. Н. Ломенъ, бывшій морскимъ воспитателемъ Великаго Князя Георгія Александровича и до сихъ поръ неотлучно сопровождавшій Его въ заграничныхъ плаваніяхъ.

-----

   Покинувъ снова фрегатъ для слѣдованія въ Мадрасъ, Его Императорское Высочество Наслѣдникъ Цесаревичъ и принцъ Георгій Греческій по дорогѣ къ вокзалу обѣдаютъ со свитой на терассѣ красиваго бомбейскаго яхтъ-клуба у самой набережной. Живительное дыханье океана, вмѣстѣ съ тихимъ шумомъ прибоя, такъ и просится въ душу. Сегодня -- ровно три мѣсяца со дня отъѣзда изъ Гатчины; только треть пути (да и то неполная!) -- за нами, а какъ посмотришь: настоящее путешествіе едва начинается, сознательное отношеніе къ этому Востоку едва проясняется, подавляющее многообразіе впечатлѣній все ростетъ и ростетъ.

   Осмотрѣнная до сихъ поръ Индія, съ ея разнородными городами столь понятнаго намъ средне-азіатскаго типа и нѣкоторыми памятниками сравнительно дальней старины, мало-по-малу отодвигается на второй планъ: вмѣстѣ съ ландшафтами Нила и скалами Адена. Отъ прежняго обаянія, въ которое такъ-сказать мысленно облечена была страна до посѣщенія всякихъ Дэли и Лахоровъ, пожалуй, не остается и слѣда. Ароматъ несомнѣнно имъ присущей красоты при непосредственномъ соприкосновеніи испаряется изъ-за окружившей ихъ грустной прозы. Существующій въ однихъ воспоминаніяхъ край рыцарей -- раджей и бардовъ, священныхъ для народа по своему значенію, духовно замкнутъ передъ современными путешественниками. Мы (какъ, впрочемъ, и всѣ туристы за послѣднія 30 лѣтъ) видѣли почти исключительно Индію англійскаго режима, а не дѣйствительности: но вѣдь накипь чужой цивилизаціи надъ цѣлой бездной невыраженныхъ чувствъ и затаенныхъ стремленій не есть отраженіе истиннаго положенія вещей, которое скорѣе угадывается чутьемъ, нежели сквозитъ чѣмъ-нибудь опредѣленнымъ. Въ теченіе недѣли, что намъ еще придется быть въ предѣлахъ полуострова, надо ближе и подробнѣе вглядѣться въ обликъ этого стойкаго и страннаго народа, чье творчество создало единственную въ мірѣ по качествамъ, стройную и сложную браминскую культуру. Въ южной Индіи уже каплями можно насчитывать чистую арійскую кровь пришельцевъ съ Сѣвера. Главные языки (тамиль и телугу) не подчинились сильному воздѣйствію санскрита. Но религіозная греза проникла въ глубину душъ, воздвигла себѣ престолы въ оградѣ грандіознѣйшихъ храмовъ, превзошедшихъ (по размѣрамъ) довольно скромную (рядомъ съ ними) архитектуру болѣе сѣверныхъ областей, заполонила подъ властью жречества бодрое тѣломъ и духомъ первобытно мыслящее чернокожее населеніе. Вторженіе въ эту область ислама, въ концѣ концевъ, ни къ чему не приводило. Густой тропическій лѣсъ можетъ на мгновенье раздаться при наступленіи дровосѣка; но всякая проложенная тропа скоро опять заростаетъ, чаща затягивается и черезъ короткое время не отыскать даже тѣхъ ранъ, которыя пыталась ей нанести рука человѣка. Тоже и съ міромъ интенсивныхъ и стародавнихъ языческихъ вѣрованій. Сколько бы ни наносилось ему ударовъ,-- преклоняющаяся передъ одухотворяемыми кумирами, экзальтированная, живущая фантазіей толпа упорно создаетъ еще болѣе странныя формы культа, жаждетъ еще болѣе дерзновенныхъ и непостижимыхъ умозрѣній.

   

ЮЖНАЯ ИНДІЯ.

   Отбывъ 23-го января (4-го февраля) съ бомбейской главной станціи "Victoria Terminus" въ ю часовъ 30 минутъ вечера, Августѣйшіе путешественники черезъ Каліанъ и Пуну направились въ четвергъ 25-го января (6 февраля) Декканомъ на Кальбаргу,-- гдѣ нѣкогда процвѣтали самостоятельные султаны съ пышнымъ дворомъ: напр. Фирозъ, при которомъ въ обычаѣ было набирать гаремъ изъ русскихъ, грузинокъ, черкешенокъ и т. п. (съ каждою онъ учился говорить на ея родномъ языкѣ) -- и на старую туземную твердыню Райчуръ, откуда дорога черезъ Адони прямо ведетъ на юго-востокъ: въ Мадрасъ, отстоящій отъ конканскаго побережья на 1400 верстъ. Переѣздъ туда вообще не интересенъ. Путь почти сплошь тянется унылыми сверкающими подъ солнцемъ равнинами съ рѣдкимъ глинобитнымъ жильемъ,-- съ отстроенными какъ крѣпостцы и окруженными терновникомъ деревнями,-- съ небольшими стадами косматыхъ черныхъ буйволовъ, бредущихъ оттуда на водопой къ каменистому руслу полуизсохшей рѣченки,-- съ нагими причудливо-мрачными холмами, теряющимися вдали...
   Въ Гайдерабадъ, гдѣ правитъ могущественный Низамъ, почему-то рѣшено не ѣхать, хотя этотъ оригинальный центръ и лежитъ у дороги. Отношенія молодаго властелина къ господствующей рассѣ, при всей ихъ кажущейся лойяльности, не лишены странныхъ оттѣнковъ: напр. онъ вѣдь не захотѣлъ встрѣчать принца Уэльскаго при его торжественномъ въѣздѣ въ Индію! Изъ европейцевъ, тутъ въ области, въ качествѣ военныхъ инструкторовъ сначала хотѣли знать однихъ французовъ, англичане же были ненавистны. Такія антипатіи обыкновенно коренятся довольно глубоко и не скоро предаются забвенію. Гордая славными преданіями мусульманская знать плохо сживается съ мыслями о смиреніи.
   Край, по которому мы движемся, теперь привлекаетъ вниманіе западныхъ капиталистовъ, ибо изысканія свидѣтельствуютъ о возможномъ здѣсь развитіи золото- и углепромышленности въ сравнительно широкихъ размѣрахъ: чаще и чаще поговариваютъ также о разработкѣ когда-то знаменитыхъ алмазныхъ копей. Агентъ "Deccan Mining Company" (нѣкто Ловинскій) подаетъ, по крайней мѣрѣ, радужныя надежды на то.
   Вечерѣетъ -- подъ разсказъ кого-то изъ нашихъ спутниковъ-англичанъ, какъ здѣсь въ окрестностяхъ находился неприступный замокъ, владѣлецъ коего, разбойникъ-Маратъ Морари Рао, страстно любя шахматную игру, заставлялъ случайно взятыхъ въ плѣнъ проѣзжихъ искусно съ собою состязаться: если партнеръ не умѣлъ занимать хозяина и не старался быть побѣдителемъ, его безжалостно сбрасывали съ крутой стѣны.

Пятница, 25-го января (6-го февраля).

   Девять утра. Слегка пахнетъ болотной сыростью. Мѣстность приняла тропическій характеръ. Рельсовый путь замѣтно спускается къ морю съ "восточныхъ" Гхатовъ. Плоскій песчаный берегъ, низкія возвышенности за нами: Мадрасъ.
   Губернаторъ -- лордъ Уинлокъ, власти, почетный караулъ, масса разодѣтыхъ туземцевъ ожидаютъ Наслѣдника Цесаревича. Между прочимъ, радостно встрѣчаютъ Его путешествующіе по Индіи князь А. Г. Щербатовъ съ женой, урожденною гр. О. А. Строгановой.
   Экипажи направляются съ вокзала къ довольно близкому "Government House" черезъ опоясываемый рѣчкой Куамъ островокъ, на которомъ красуется статуя сэра Мунро, считающагося благороднѣйшимъ и отважнѣйшимъ дѣятелемъ въ южныхъ областяхъ, за періодъ съ XVIII-го на XIX-й вѣкъ. Конь, на которомъ сидитъ этотъ бывшій губернаторъ и генералъ, не осѣдланъ. Во всей фигурѣ всадника (работа Чантрея) -- удивительно много энергіи. Недаромъ, онъ въ 1764 г. безсердечнѣе кого-либо изъ другихъ своихъ соотечественниковъ привязывалъ въ Бенгаліи къ пушкамъ вѣрныхъ полковому знамени храбрѣйшихъ сипаевъ за одинъ только ропотъ въ ихъ рядахъ, зачѣмъ награда "бѣлымъ" солдатамъ, послѣ побѣды, почти въ семь разъ превосходила плату столь же самоотверженно потрудившимся туземнымъ. Даже нижніе чины -- англичане, присутствуя вмѣстѣ съ инородцами на парадахъ, при звѣрской расправѣ, бывали тронуты до слезъ. Командиръ же пользовался правомъ сильнаго и во имя престижа наказывалъ такою страшною мѣрою, что о ней и говорить нельзя безъ ужаса. Жертва (обыкновенно съ гордымъ презрѣніемъ къ палачамъ!) привязывалась у. орудія: когда разсѣявался дымъ отъ выстрѣла -- на землѣ валялись однѣ ноги несчастнаго, а искаженная судорогами голова лишь черезъ нѣсколько мгновеній спускалась сверху, подброшенная туда со стремительною быстротою. Для большаго впечатлѣнія на покоренный народъ и молчаливо негодовавшихъ сипаевъ, Мунро возилъ осужденныхъ изъ одного неспокойнаго пункта въ другой и казнилъ постепенно, направивъ пушки на подозрительно настроенныхъ вооруженныхъ туземцевъ. Хотя этотъ карательный пріемъ и унаслѣдованъ будто-бы просвѣщенными колонизаторами отъ эпохи Моголовъ, но ему нѣтъ оправданія въ глазахъ христіанскаго міра: между тѣмъ, еще недавно (въ 8о-хъ годахъ) власти Пэнджаба этимъ же возмутительнымъ способомъ устранили у себя съ дороги группу "куковъ", сикховъ съ сепаратистическимъ направленіемъ. Какъ далеко смотрѣлъ въ глубь грядущаго вождь галловъ (Бреннъ), воскликнувъ при разгромѣ Рима: "горе побѣжденнымъ!..."

-----

   Мадрасъ довольно безцвѣтенъ. Несмотря на свое продолжительное (2 50-лѣтнее) пребываніе подъ англійскимъ управленіемъ, онъ мало усвоилъ западныхъ чертъ и параллельно съ тѣмъ значительно потерялъ всякую couleur locale. Желтыя невысокія зданія, жгучее солнце, однообразная растительность, темносиняя полоса окаймленнаго пѣною океана за купами деревъ... Природа окрестъ кажется грубо раскрашенною дѣтскою сказкой, лишенною однако наивной прелести содержанія. Мозаика разноплеменныхъ типовъ и одеждъ, плѣнявшая въ болѣе сѣверной Индіи, здѣсь не существуетъ.
   Столица южнаго президентства отчасти живетъ и богата торговлей, по каналамъ стягивающеюся извнѣ и поддерживаемою приходомъ многихъ судовъ на сравнительно безопасный рейдъ. Коромандельское побережье, отчасти благодаря мелководью, вообще отличается отсутствіемъ хорошихъ гаваней; а море крайне бурно. До послѣдняго времени даже у Мадраса циклонами срывались съ якоря и гибли цѣлые корабли. Въ бытность принца Уэльскаго положено было основаніе могучему двойному молу и, хотя бѣшенство прибоя далеко не вполнѣ ослаблено въ виду неудовлетворительнаго характера инженерныхъ заданій, однако волны не грозятъ уже до такой степени, какъ раньше, стоянкѣ и дѣятельности грузохозяевъ. Въ прошломъ столѣтіи и началѣ нынѣшняго ураганы взяли немало жертвъ: напр. въ 1746 г. около самаго города разбилась французская эскадра и 1200 человѣкъ экипажа утонуло (всего три недѣли послѣ того, какъ адмиралъ вынудилъ мадрасскихъ гражданъ сдаться и водрузилъ на британскомъ берегу флагъ своей націи!).
   Съ главнаго бульвара "Mount Road" Августѣйшіе путешественники въѣзжаютъ въ ограду парка вокругъ губернаторской резиденціи. Утренняя жара становится невыносимой. Теперь въ южной Индіи -- еще чуть-ли не зимняя пора, но небо дышетъ огненными лучами.
   Небольшой "Government House" съ разбитыми на газонѣ палатками для свиты, сверкаетъ ярче мрамора бѣлыми стѣнами изъ замѣчательнаго туземнаго штука (чунамъ). Внутри дворецъ не особенно интересенъ. Портреты разныхъ грустныхъ навабовъ и блѣдныхъ губернаторшъ представляютъ лишь галлерею лицъ, которымъ этотъ политическій центръ навѣрно не далъ при жизни ничего, кромѣ огорченія.
   Мѣстное англійское общество и множество туземцевъ съѣзжается днемъ на "Garden party", пріемъ (подъ открытымъ небомъ) у лорда Уинлока. Главною цѣлью служитъ увидѣть Высокихъ Гостей ея величества королевы. Для развлеченія же устраивается полетъ воздушнаго шара съ нѣкіимъ г. Спенсеромъ, который изъ поднебесья бросается внизъ на парашютѣ и, благополучно коснувшись земли, вскорѣ возвращается въ паркъ къ именитымъ зрителямъ.
   Вслѣдъ за параднымъ обѣдомъ съ обычными тостами -- балъ въ красивомъ обширномъ павильонѣ (Banqueting hall) подлѣ дворца. Зала, съ колоннадами и знаменами по сторонамъ, залита свѣтомъ люстръ. Украшающія ее картины (извѣстный генералъ прошлаго столѣтія -- Eyre Coot съ какимъ-то раболѣпно кланяющимся ему туземцемъ, южноиндійскій герой Гаррисъ въ синемъ мундирѣ съ серебряными эполетами, одинъ изъ прежнихъ администраторовъ лордъ Гобартъ въ гражданскомъ платьѣ старомоднѣйшаго покроя и т. д.) какъ-то не подходятъ къ царящему подъ ними праздничному блеску и оживленію.
   Въ сіяющемъ чертогѣ душно. Двери открыты и постоянно есть возможность удаляться на воздухъ, вдыхать свѣжесть вечера. Въ числѣ интересныхъ собесѣдниковъ не могу сегодня не отмѣтить секретаря губернатора г. Рисъ (J. D. Rees). Онъ принадлежитъ къ тѣмъ разносторонно воспитавшимъ себя на пути изученія Азіи англичанамъ, которые очень много по ней ѣздили и серьезно ее узнали. Онъ побывалъ въ Китаѣ, напечаталъ свои замѣтки о Персіи, вотъ уже нѣсколько лѣтъ находится при кормилѣ правленія на югѣ Индіи. До Уинлока тутъ стоялъ во главѣ дѣлъ зять вице-короля Дэфферина -- лордъ Коннемара.
   Рисъ работалъ при немъ, занимался для правительства переводами съ индустани и съ персидскаго, съ тамиля и телугу. Сопровождая прежняго мадрасскаго губернатора по краю, онъ наглядно намѣчалъ въ особыхъ запискахъ подробности и результатъ подобнаго соприкосновенія высшей мѣстной власти со ввѣреннымъ ей тридцатипятимилліоннымъ населеніемъ и его нуждами. Помѣщая въ журналахъ отрывки изъ дневника, Рисъ умѣлъ привлечь въ Англіи общественное вниманіе къ полезной дѣятельности своего начальника.
   Теперь этотъ писатель готовитъ на ту же тэму цѣлую книгу, а также иллюстрированный очеркъ краткаго Прошлогодняго путешествія герцога Кларенскаго по мадрасскому президентству.
   Со словъ Риса мнѣ удалось запомнить два-три не лишенныхъ самобытности анекдота.
   Глубокій знатокъ мѣстныхъ нарѣчій и нравовъ епископъ Кальдвель допытывалъ разъ у простодушнаго инородца, кто собственно въ данное время владычествуетъ надъ страною. Тотъ съ убѣжденіемъ называлъ полулегендарное лицо изъ давнымъ-давно угасшей языческой династіи: "а что же дѣлаютъ здѣсь англичане?" -- "Да они только охотятся! "
   Дѣйствительно, туземцамъ легко сбиться на счетъ истинныхъ причинъ посѣщенія иныхъ глухихъ округовъ незнакомыми джентльмэнами. Однажды Рисъ завернулъ въ такой уголокъ съ администраторами-автохтонами. Когда онъ случайно вернулся съ охоты, не видавъ ни одного тигра, старшій между ними укоризненно закачалъ головою по направленію къ младшимъ: "Хороши порядки! хороша администрація, если даже нѣтъ тигра для джентльмэна!"
   Какъ извѣстно, въ Индіи существуетъ довольно строгій налогъ на соль. Какую-то старушку-вдову пробовали уличить, что она держитъ ее контрабандно. Дабы удостовѣриться, насколько не правы ея клятвенныя завѣренія, будто конфискованное вещество -- совсѣмъ не соль, эксперты стали его пробовать. Бѣдная женщина тогда въ священномъ ужасѣ подняла руки къ небу: "этимъ людямъ мало того, что они меня несправедливо обижаютъ,-- нѣтъ, они еще ѣдятъ пепелъ отъ моего мужа!"
   Въ pendant забавнымъ разсказамъ можно (изъ книги лэди Дэфферинъ объ Индіи) привести отзывъ дѣвочки-англичанки о памятникахъ туземной архитектуры: "я такъ люблю эти старыя могилы! въ нихъ всегда приготовленъ чай для посѣтителей".

Суббота, 26-го января (7-го февраля).

   Ночью Ихъ Высочества переѣхали въ экипажахъ изъ Мадраса, за іо верстъ, въ загородную губернаторскую резиденцію Гинди (Guindy). Дорога туда въ полумракѣ вела безконечными предмѣстьями, густыми сводчатыми аллеями: инородческимъ городомѣлѣсомъ, которому не замѣчалось конца. Дѣло въ томъ, что главный центръ южнаго президентства раскинутъ на огромномъ пространствѣ и вдоль моря, и въ глубь материка. Можетъ быть, оттого-то и благоустройство его съ внѣшней стороны заставляетъ желать лучшаго.
   Утромъ, прежде всего, спѣшишь въ чудные сады за индійскимъ дворцомъ, славящіеся своими экзотическими и мѣстными растеніями. Поражающія размѣрами "Victoriae regiae" (съ діаметромъ листовъ: болѣе чѣмъ въ полъ сажени), благовонные бѣлые цвѣты съ Амазонской рѣки, алые лотосы, мадагаскарскія пальмы,-- до чего эта флора тропиковъ нѣжитъ взоръ! Отсутствіе горизонта за непроницаемой листвою тѣмъ не менѣе вызываетъ впечатлѣніе грандіознаго.
   Цѣлый день, въ сущности, посвященъ отдыху,-- если не считать легкой охотничьей экскурсіи въ прилегающій сюда заповѣдный прекрасно содержимый паркъ со множествомъ куропатокъ и зайцевъ, а также съ 500 дикихъ козъ (capra bezoartica), чтимыхъ браманистами, и оленей (axis maculatus).
   Около полудня передъ дворцовымъ крыльцомъ, у широкой крытой терассы, толпа жалкихъ съ виду фокусниковъ показываетъ свое довольно сложное искусство. Во всей Индіи мы еще ни разу не наблюдали единовременно такого разнообразнаго проявленія ловкости и чего-то почти сверхъестественнаго, что я положительно не берусь опредѣлить.
   Полуголые туземцы садятся въ двухъ шагахъ отъ насъ, опустивъ рядомъ на ступени лѣстницы грязный мѣшокъ со скарбомъ, 2 корзинки со змѣями, тряпье съ землей, откуда должно внезапно произрости деревцо -- манго. Тѣмъ временемъ,-- пока у этихъ артистовъ идутъ приготовленія,-- атлетически сложенныя, достойныя рѣзца Микель-Анджело фигуры высоко подбрасываютъ крупные кокосовые орѣхи, подставляютъ макушку головы падающимъ внизъ и раскалываютъ ихъ. Приведенныя цыганьемъ обезьянки, шутовски принаряженныя чертопоклонниками, т. е. индусами, не признающими браминскаго міра, жадно лижутъ пролившееся молоко и подбираютъ куски толстой скорлупы, а затѣмъ (на общую потѣху) начинаютъ уморительно подражать мистическому характерному танцу служителей и заклинателей дьявола, такъ-сказать мѣстныхъ шамановъ. Люди же, только что доказавшіе необычайную крѣпость своего черепа, какъ ни въ чемъ не бывало, принимаютъ участіе въ нашемъ смѣхѣ. Вотъ одинъ изъ фокусниковъ обнаженными руками сталъ непонятно откуда и какъ (не изъ рукавовъ, потому что ихъ у него нѣтъ, не изъ пояса-передника -- своего единственнаго одѣянія) вытаскивать и раскладывать множество небольшихъ предметовъ (преимущественно камушковъ). Иные изъ нихъ зашевелились, исключительно по слову туземца, безъ малѣйшаго къ нимъ прикосновенія. Вдругъ среди нихъ задвигалась настоящая заморенная птичка. Крышка одной корзинки полуоткрылась и кобра скорѣе удивленно, чѣмъ сердито, вытянулась на свѣтъ, мѣрно закачалась подъ усыпляющіе звуки хозяйской волынки и тихо ушла обратно, словно повинуясь голосу и волѣ человѣка. Эти змѣи, говорятъ, вовсе не безвредны и не лишены железъ, выдѣляющихъ ядъ, а просто-напросто очарованы особенной силой цыгана-магнетизера, имѣющаго природный даръ приручать пресмыкающихся. Въ концѣ концевъ послѣднія все-таки смертельно жалятъ самоувѣренныхъ укротителей, если тѣ на мгновеніе потеряютъ свою безусловную власть надъ гадами.
   Вотъ быстро произростаетъ, чуть-ли не на глазахъ нашихъ, деревцо, котораго ростокъ нѣсколько минутъ назадъ фокусникомъ былъ посаженъ въ маленькую земляную кучу и задернутъ дерюгой. Поднимается стебель, распускаются листики, ожидается образованіе плода.
   Показавъ тотъ или другой фазисъ чудеснаго развитія, soit-disant фокусникъ прячетъ его подъ сѣро-бурую ткань и черезъ короткій промежутокъ времени снова обнаруживаетъ, съ явнымъ торжествомъ. Манго все растетъ и растетъ... Какъ достигаютъ этого ловкіе туземцы, будто-бы ухитряющіеся (на виду у насъ всѣхъ и у самыхъ нашихъ ногъ) подмѣнивать ростки и стебли, непонятно. Прежде духовенство съ Запада запрещало соотечественникамъ смотрѣть на подобное соблазнительное дѣло сатаны. Теперь же, кажется, и натуралисты склонны допускать, что туземцамъ извѣстны тайны природы, которыми они вызываютъ иное явленіе, отнюдь не прибѣгая къ фокусу или грубому обману.
   А вотъ и еще диковинное зрѣлище!... Мужчины, подставлявшіе макушку головы подъ кокосовые орѣхи, веревками вяжутъ дѣвушку изъ своей среды, словно опутываютъ ее крѣпкой сѣтью и укладываютъ въ тѣсную корзину. Затѣмъ, одинъ старикъ начинаетъ колоть послѣднюю кинжаломъ, продырявливаетъ ее насквозь, наконецъ впрыгиваетъ черезъ ея пробитую крышку на дно: дѣвушка видимо исчезла и только смутно, какъ-бы изъ близкой листвы, слышится чей-то женскій голосъ, напоминающій раздвоенную рѣчь чревовѣщателя. И вдругъ,-- когда всѣ готовы были протирать себѣ глаза, убѣдившись, что за ловкость обнаружила дѣвушка, незамѣтно ускользнувъ изъ корзины,-- оттуда показывается бодрою и невредимою она сама, главное дѣйствующее лицо въ представленьи! ..
   Мы положительно находимся въ странѣ, гдѣ далеко не проведены и пока, пожалуй, неопредѣлимы связь и грань между явленіями совершенно естественнаго порядка и тѣми, которыя на европейскій взглядъ отмѣчены признаками чудеснаго. Оттого-то именно въ Индіи, по иниціативѣ одной много видѣвшей и много знавшей русской женщины (Е. П. Блаватской), зародилась мысль о возможности и необходимости основать цѣлое общество теософовъ, искателей Истины въ широчайшемъ смыслѣ слова: съ цѣлью избирать адептами людей всякой вѣры и рассы, глубоко вникать въ сокровеннѣйшее ученіе восточныхъ религій, привлекать азіатовъ къ искреннему духовному общенію съ образованными иностранцами, поддерживать таинственныя сношенія съ разными верховными жрецами, аскетами, чародѣями и т. п. Здѣсь, у Мадраса, въ предмѣстьѣ Адіаръ (у маленькой рѣки того же названія) учредился центръ новаго оригинальнаго братства. Дѣятельнымъ помощникомъ и другомъ нашей талантливой соотечественницы, пріобрѣтшей въ Россіи литературную извѣстность подъ именемъ Радда-бай, явился американскій полковникъ Олькотъ. Огромное число развѣтвленій мадрасской теософической ложи возникло и въ Азіи, и въ Америкѣ, и въ Европѣ. Нѣсколько органовъ періодической печати спеціально посвятило себя констатированію и отчасти изученію необъяснимыхъ психическихъ феноменовъ изъ области іогизма, т. е. магическихъ актовъ воли человѣка, для котораго условія пространства и времени перестаютъ существовать. Блаватская вызвала бурю обличеній въ шарлатанствѣ, чуть-ли не въ силу подозрительности англичанъ должна была навсегда покинуть преисполненный чудесъ и столь полюбившійся ей полуостровъ; но искусство ея вызывать къ себѣ безкорыстную симпатію и преданность туземцевъ, ихъ смутная жажда сплотиться подъ знаменемъ этой странной сѣверной женщины изъ народа, радикально чуждаго Альбіону,-- ея постоянные разъѣзды по странѣ ради сближенія съ волхвами и въ попыткахъ быть допущенной къ разнымъ завѣтнымъ тайнохранилищамъ браминовъ и джайнистовъ,-- все вмѣстѣ взятое создало ей исключительное положеніе, какого съ давнихъ поръ никто и нигдѣ не занималъ (пожалуй, начиная отъ тѣхъ отдаленно-блаженныхъ дней, когда ясновидящія старицы на рубежѣ исторіи говорили со своими первобытно мыслящими единоплеменниками на вѣщемъ языкѣ боговъ!). Для Индіи настоящаго и будущаго Е. П. Блаватская не умерла и не умретъ.

-----

   Душный вечеръ. Обѣдъ у губернатора, за часъ до отъѣзда по узкоколейной желѣзнодорожной линіи на югъ: въ города, болѣе или менѣе олицетворяющіе интересное прошедшее края. Летучія мыши рѣютъ по комнатамъ, смежнымъ со столовою. Испытываешь какое-то странное преждевременное утомленіе, еще не успѣвъ даже погрузиться въ море новыхъ впечатлѣній. Этотъ знойный и убаюкивающій Востокъ, по правдѣ сказать, слѣдовало бы познавать исподволь и съ большими промежутками полнѣйшаго отдыха. Иначе безконечное обиліе образовъ и мыслей чрезмѣрно поглощаетъ всѣ силы души, пробуждаетъ слишкомъ напряженное состояніе, не даетъ мозгу своевременно перерабатывать воспринимаемое извнѣ: точно также, какъ,-- выражаясь грубѣе и нагляднѣе,-- желудокъ не могъ бы безъ перерыва принимать пищу... Обзоръ страны видимо приходится заканчивать,-- отчасти вслѣдствіе климатическихъ условій,-- въ нѣсколько вяломъ настроеніи.
   Хозяинъ и болѣзненно-блѣдная хозяйка дома удивительно радушны, симпатичны. О Гинди увозишь крайне свѣтлое воспоминаніе. Недаромъ баронъ Уинлокъ, племянникъ герцога Вестминстерскаго, извѣстенъ въ Англіи за одного изъ просвѣщеннѣйшихъ аристократовъ либеральнаго лагеря (Liberal Unionists). Несмотря на свою относительную молодость (ему, навѣрно, не свыше 40 лѣтъ), онъ уже на родинѣ, въ Іоркскомъ графствѣ, занималъ нѣсколько почетныхъ должностей.

Воскресенье, 27-го января (8-го февраля).

   Раннее утро. Только седьмой часъ. Танджоръ. Станція, густо убранная олеандровыми гирляндами (въ знакъ привѣта и благопожеланія, согласно туземному обычаю). Группа горожанъ съ пріятными, осмысленными лицами. У каждаго въ рукахъ -- его визитная карточка, по которой онъ допущенъ властями на дебаркадеръ. Кланяясь Ихъ Высочествамъ, встрѣчающіе танджорцы наперерывъ протягиваютъ "коллектору" (начальнику округа) свои имена, какъ-бы долженствующія, между прочимъ, свидѣтельствовать о радушіи мѣстнаго пріема.
   Мы -- у послѣдней средневѣковой столицы древняго царскаго рода Кола или Чола, долго игравшаго въ южной Индіи весьма важную роль. Теперь здѣсь -- одинъ изъ самыхъ видныхъ административно-промышленныхъ центровъ мадрасскаго президентства, съ 60,000 жителей (на округъ въ два милліона).
   Оранжевый цвѣтъ одежды населенія споритъ съ бѣлымъ. Люди съ довольно могучимъ тѣлосложеніемъ, некрасивыя черныя женщины наполняютъ путь къ старой крѣпости. Дорога обсажена пальмами, слегка пыльна, монотонна. Начиная отъ Коромандельскаго побережья, природа и мѣстная культура постепенно внушаютъ чувство разочарованія. Болѣе родной намъ сѣверо-западъ страны какъ-то ярче свѣтился красками.
   Насъ подвозятъ къ массивнымъ воротамъ, за которыми высится стройно задуманная и выполненная кумирня (Періа Ковилъ, т. е. "большой храмъ"), считающаяся знатоками за типичнѣйшее и лучшее архитектурное произведеніе дравидскаго стиля. Послѣдній многими загадочными чертами, безъ достаточно выясненной исторической связи, близокъ ассирійскому и въ свое время создалъ въ Индіи немало памятниковъ выдающагося характера: стоитъ вспомнить хотя-бы изваянный изъ части горы мополитическій дворецъ Шивы "Кайласу" у эллорской гряды.
   Въ эпоху разцвѣта туземныхъ искусствъ и широко прививавшагося умозрительнаго знанія, когда народъ и полубогъ-правитель составляли одно цѣлое, половина населенія занималась земледѣліемъ,-- на что вполнѣ хватало рукъ,-- другая же, въ силу приказа свыше и повинуясь вмѣстѣ съ тѣмъ собственному религіозному влеченію, отдавала свою жизненную энергію и выдающіяся артистическія способности угодному небожителямъ зодчеству, для котораго въ ту пору какъ-будто не существовало даже невѣроятныхъ техническихъ затрудненій. Къ слову сказать, вотъ передъ нами куполъ огромной центральной пагоды, обтесанный изъ одной глыбы гранита: что за изобрѣтательные люди подняли его на двадцать пять саженъ отъ земли?

-----

   Пять бронзовыхъ "баядерокъ храма" встрѣчаютъ у входа въ очень высокую ограду, гдѣ находится небольшая группа красноватыхъ капищъ различной величины, и вѣнчаютъ Августѣйшихъ путешественниковъ цвѣтами. И прибавивъ, что сердечно сожалѣетъ, что Ему не пришлось побывать въ Токіо и представиться императрицѣ. Императоръ отвѣчалъ на слѣдующій день также телеграммой и, вмѣстѣ съ тѣмъ, черезъ своего вице-оберъ-церемоніймейстера, пріѣхавшаго на фрегатъ отъ его имени, просилъ Наслѣдника Цесаревича пожаловать въ день ухода завтракать къ его величеству въ императорскій павильонъ на самой пристани въ Кобе, куда въ этотъ день императоръ намѣревался пріѣхать изъ Кіото. Наслѣдникъ Цесаревичъ принялъ приглашеніе императора. Однако, къ вечеру, доктора, узнавъ о намѣреніи Цесаревича и опасаясь за Его здоровье (наступалъ 7 день послѣ полученія раны), категорически воспротивились съѣзду на берегъ.
   "Его Высочество изволилъ, вслѣдствіе этого, телеграфировать императору, приглашая его на фрегатъ и присовокупляя, что Онъ искренно сожалѣлъ бы, если бы Ему суждено было покинуть Японію, не простившись съ его величествомъ.
   "На слѣдующій день, 7 (19) мая, въ 12% часовъ, императоръ Японіи, въ сопровожденіи принцевъ Арисугава старшаго и Китасиракава, оберъ-гофмаршала, министра двора и двухъ адъютантовъ, пріѣхалъ на фрегатъ "Память Азова", при салютѣ со всѣхъ разцвѣтившихся флагами судовъ нашей и японской эскадръ, люди которыхъ, посланные по реямъ, привѣтствовали его величество громкими "ура". Японскій императорскій штандартъ былъ поднятъ на гротъ-мачтѣ возлѣ флага Наслѣдника Цесаревича. Его Императорское Высочество, въ лентѣ ордена "Астры", окруженный лицами свиты и адмиралами, также надѣвшими японскіе ордена, пожалованные имъ всѣмъ наканунѣ, встрѣтилъ императора у трапа и прослѣдовалъ съ нимъ, при звукахъ японскаго гимна, въ Свои покои.
   "Состоявшійся затѣмъ завтракъ имѣлъ весьма задушевный характеръ. Во время завтрака Наслѣдникъ Цесаревичъ пилъ за здоровье императора и императрицы Японіи, на что царственный гость Его Высочества отвѣчалъ тостомъ за Государя Императора и Государыню Императрицу. По окончаніи завтрака, Высочайшія Особы распрощались самымъ сердечнымъ образомъ, и императоръ съѣхалъ съ фрегата.
   "Въ исходѣ 5 часа этого же дня, эскадра наша снялась съ якора и направилась чрезъ внутреннее море во Владивостокъ.
   "Первый вопросъ, вытекающій изъ событія 29-го апрѣля: что могло побудить злоумышленника совершить такое ужасное преступленіе?
   "Одна ненависть къ чужеземцамъ казалась бы недостаточною причиной для того, чтобы Тсуда Санцо рѣшился на подобный отчаянный шагъ, тѣмъ болѣе что для него не было недостатка въ случаяхъ удовлетворить свои кровавые инстинкты, такъ какъ Отсу и озеро Бива ежедневно посѣщаются многочисленными иностранными туристами. Съ другой стороны, допустить, чтобы мотивомъ преступленія являлась ненависть къ русскимъ -- положительно невозможно уже по тому одному, что подобной ненависти въ Японіи не существуетъ. Россія никогда не дѣлала вреда Японіи, не пользовалась ея нѣкоторою финансовою расточительностью для своихъ выгодъ, а, напротивъ, всегда безкорыстно поддерживаетъ ея законныя требованія. Русскіе, можно смѣло сказать, менѣе всѣхъ вызываютъ недовольство японцевъ, во-первыхъ, по своей малочисленности, а также и по особеннымъ качествамъ, отличающимъ ихъ отъ другихъ націй; напримѣръ, моряки наши въ высшей степени популярны въ японскихъ портахъ, потому что они щедры и обходительны съ туземцами. Надо еще прибавить, что, за исключеніемъ нѣкоторыхъ весьма рѣдкихъ газетныхъ статей, ни одна мѣстная газета въ общемъ не отнеслась къ ожидаемому событію пріѣзда Его Императорскаго Высочества Наслѣдника Цесаревича иначе, какъ вполнѣ сочувственно. Слѣдовательно, не возбужденный газетными толками злодѣй бросился на Цесаревича...

   "Тутъ мы имѣемъ дѣло съ единичнымъ явленіемъ, и такое мнѣніе подкрѣпляется тѣмъ фактомъ, что изъ дознанія явствуетъ: у преступника не было ни одного сообщника.
   "Тсуда Санцо глубоко ненавидѣлъ иностранцевъ вообще. За 8-лѣтнюю службу свою въ полиціи, охрана нетерпимыхъ имъ пришельцевъ входила въ кругъ его обязанностей. Нрава онъ былъ суроваго и нелюдимаго, и его же товарищи отзываются о немъ, какъ о человѣкѣ желчномъ и съ дикими инстинктами, хотя крайне внимательномъ къ своимъ служебнымъ обязанностямъ.
   "Торжественная встрѣча, оказанная въ Японіи, въ совершенно исключительной формѣ, Русскому Цесаревичу, Которому повсюду отдавались императорскія почести, а главное -- оваціонный характеръ пріема Августѣйшаго Гостя самимъ народомъ въ теченіе всего путешествія, давно уже мутили закоренѣлаго "самурая", вспоминавшаго, къ тому же, какъ, въ его юные годы, этотъ самый народъ питалъ къ чужеземцамъ чувства глубокой ненависти.

   "Восторженный пріемъ въ Кіото, древней столицѣ Японіи, всегда отличавшейся своимъ анти-иностраннымъ фанатизмомъ, довершилъ дѣло озлобленія въ душѣ преступника. Онъ не могъ перенести разсказовъ о народномъ привѣтствіи въ Кіото,-- о томъ, что, въ императорскомъ саду, старые и молодые "кугэ" (члены родственныхъ императору семействъ), въ старинныхъ облаченіяхъ, представляли передъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ древнюю игру въ мячъ, доступную до сихъ поръ только взорамъ одного императора; адресъ кіотосскихъ гражданъ, торжественно прочтенный и врученный Его Высочеству городскимъ головой,-- все это остервенило мрачнаго аскета, и когда онъ, поутру роковаго дня, выстраивался въ рядахъ своихъ товарищей, предназначенныхъ для охраненія Особы Августѣйшаго Путешественника, онъ, надо полагать, уже принялъ свое гнусное рѣшеніе.

   "Вотъ единственно логичное объясненіе преступленія 29-го апрѣля. Старые и опытные японцы соглашаются вполнѣ съ этими предположеніями, да и изъ самаго допроса злодѣя явствуетъ, что осязательныхъ и непосредственно побудительныхъ причинъ злодѣянія, кромѣ его общаго психическаго состоянія, не имѣется.
   "При первой вѣсти объ этомъ злодѣйскомъ преступленіи, взрывъ негодованія, разразившійся въ странѣ, былъ всеобщій и неудержимый. Можно сказать, что нѣтъ города, селенія, общества или учрежденія, отъ которыхъ не поступило бы въ Кіото и Кобе, за время пребыванія тамъ Наслѣдника Цесаревича, какого-нибудь заявленія ужаса и омерзѣнія по поводу совершившагося преступленія. Адресы, письма, телеграммы и визиты считались тысячами; наскоро учрежденная въ Кіото канцелярія для принятія заявленій не успѣвала заносить ихъ въ списки, несмотря на лихорадочную дѣятельность, днемъ и ночью, 25 чиновниковъ, изъ которыхъ эта канцелярія была составлена.

   "Князь Барятинскій и нашъ посланникъ получили за три дня нѣсколько сотенъ телеграммъ. По приблизительному расчету японскаго министерства двора, всѣхъ заявленій по 7-е (19-е) мая поступило около 24 тысячъ. Кромѣ того, въ Кіото и Кобе почти ежечасно являлись депутаціи даже изъ самыхъ отдаленныхъ губерній, приносившія адресы и подарки Наслѣднику Цесаревичу.
   "Въ день рожденія Его Высочества три парохода, нагруженные самыми разнообразными подношеніями, изъ которыхъ многія были весьма цѣнны, вышли изъ Осаки и, ставъ передъ фрегатомъ Его Высочества, высадили депутацію, которая просила о милостивомъ принятіи посильныхъ приношеній осакскихъ коммерсантовъ. Къ вечеру палуба "Памяти Азова" была буквально завалена художественными произведеніями, сельскими продуктами, лакомствами, и т. п. Эта наивная, но вмѣстѣ съ тѣмъ сердечная демонстрація весьма тронула Его Высочество.
   "Со стороны японскаго духовенства и учащейся молодежи также не было недостатка въ сочувственныхъ изъявленіяхъ. По всей Японіи бонзы и синтоисткіе жрецы совершали публичныя моленія за выздоровленіе Цесаревича,-- депутаціи же и адресы отъ университета и всѣхъ школъ Японіи выражали свое негодованіе, а также и пожеланія Его Высочеству скораго выздоровленія.",
   
   Страшный случай въ Отсу не могъ не найдти отраженія въ нашей литературѣ. Привожу три стихотворенія, передающія разнообразныя ощущенія и мысли современнаго общества и очевидцевъ.
   
   17 октября 1888 г. и 28 апрѣля 1891 г.
   
   Царственный юноша, дважды спасенный!
   Явленъ двукраты Руси умиленной
             Божія Промысла щитъ надъ Тобой!
   
   Вихремъ промчалася вѣсть громовая,
   Скрытое пламя въ сердцахъ подымая
             Въ общемъ порывѣ къ молитвѣ святой!
   
             Съ этой молитвой -- всей русской землей,
   Всѣми сердцами Ты глубже усвоенъ ..
   Шествуй же въ путь Свой и бодръ, и спокоенъ,
             Чистъ передъ Богомъ и свѣтелъ душой!
                                                                         А. Майковъ.
   
   Ночь опустилась. Все тихо: ни криковъ, ни шума...
   Дремлетъ Царевичъ, гнететъ Его горькая дума:
   "Боже, за что посылаешь мнѣ эти страданья?
   Въ путь я пустился съ горячею жаждою знанья:
   Новыя страны увидѣть и нравы чужіе ..
   О неужели въ поля не вернусь я родныя?
   Въ родину милую вѣсть роковая дошла-ли?
   Бѣдная Мать убивается въ жгучей печали ..
   Выдержитъ твердо Отецъ, но подъ строгой личиной
   Все Его сердце изноетъ безмолвной кручиной!
   Ты мои помыслы видишь, о праведный Боже!
   Зла никому я не сдѣлалъ... За что же, за что же?"
   
   Вотъ засыпаетъ Царевичъ въ тревогѣ и горѣ...
   Сонъ его сладко баюкаетъ темное море.
   Снится Царевичу: тихо къ Его изголовью
   Ангелъ небесный склонился и шепчетъ съ любовью:
   "Юноша, Богомъ хранимый въ далекой чужбинѣ!
   Больше, чѣмъ страны чужія, увидѣлъ ты нынѣ:
   Ты свою душу увидѣлъ въ минуту невзгоды,
   Мощью съ судьбой ты помѣрялся въ юные годы!
   Ты увидалъ безпричинную злобу людскую...
   Спи безмятежно! Я раны твои уврачую,
   Все, что ты въ жизни имѣлъ дорогаго, святаго:
   Родину, счастье, семью,-- возвращу тебѣ снова.
   Жизнь предъ тобой разстилается въ свѣтломъ просторѣ,
   Ты поплывешь чрезъ иное -- житейское море:
   Много въ немъ мѣста для подвиговъ смѣлыхъ, свободныхъ,
   Много и мелей опасныхъ, и камней подводныхъ...
   Я -- твой хранитель, я буду незримо съ тобою:
   Бѣлыми крыльями черныя думы покрою!"
                                                            ;   А. Н. Апухтинъ.
   
   Тяжелый, долгій день... Безсмертный, страшный мигъ...
   И улыбалась твердь, и долъ кадилъ сіяніемъ,--
   И отблескъ красоты въ сердца съ небесъ проникъ:
   Казалось все кругомъ однимъ благоуханьемъ.
   
   Далекій край... Востокъ... Привѣтъ толпы чужой...
   Природы роковой причудливыя краски...
   Наплывъ побѣдныхъ силъ у жизни молодой...
   Волшебныхъ смѣлыхъ грезъ напутственныя ласки...
   
   Но вдругъ -- обманъ и ночь! И гдѣ-жъ?-- при свѣтѣ дня,
   Въ странѣ, гдѣ Ты на все взиралъ съ такой любовью...
   Намъ думалось, тотчасъ промчится вихрь огня,
   Разступится земля, обрызганная кровью...
   
   Неслыханный позоръ, невиданное зло!
   И видя, что вездѣ испугъ, оцѣпенѣнье,
   Ты первый утѣшалъ и руку намъ простеръ,
   Ты первый произнесъ: всему и всѣмъ прощенье!
   
   Богъ запретилъ враждѣ: предъ чудомъ мы молчимъ;
   Смиряются въ груди и страсти, и терзанья:
   Господь руководитъ Избранникомъ Своимъ,
   И призраки уйдутъ въ глухую тьму блужданья...
   
   Отмѣченный перстомъ Спасителя-Творца,
   Ты взглянешь вдаль, впередъ инымъ прозрѣвшимъ окомъ
   На странный яркій блескъ Державнаго вѣнца,
   Связующаго Русь съ таинственнымъ Востокомъ.
                                                                                   Э. У.
   
   Всякому религіозному человѣку понятно, какія невидимыя силы сохранили Бѣлому Царю Его Первенца. И безъ того уже съ начала путешествія болѣзнь Великаго Князя Георгія Александровича отравляла всѣмъ намъ лучшія минуты напряженно переживаемыхъ исключительныхъ мѣсяцевъ. Послѣдній же случай переполнялъ чашу испытаній и производилъ буквально ошеломляющее впечатлѣніе... Тутъ-то чувство вѣры и просилось наружу, ища словъ для выраженія благодарности Всевышнему! Въ такой моментъ само собой творилась и повторялась молитва, сложенная на Святой Руси послѣ ухода "Азова" въ далекія моря, съ Царскими Сыновьями.
   Въ "Церковныхъ Вѣдомостяхъ" было напечатано слѣдующее опредѣленіе Святѣйшаго Синода для моленія въ церквахъ о благополучномъ путешествіи Ихъ Императорскихъ Высочествъ:
   "Святѣйшій синодъ, по поводу предпринятаго Ихъ Императорскими Высочествами Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ Николаемъ Александровичемъ и Великимъ Княземъ Георгіемъ Александровичемъ далекаго путешествія на Востокъ, приказали: предписать епархіальнымъ преосвященнымъ и духовенству всей Имперіи творитъ въ каѳедральныхъ соборахъ, а также во всѣхъ приходскихъ, монастырскихъ, равно военнаго и морской) духовенства церквахъ о благополучномъ совершеніи предпринятаго Ихъ Императорскими Высочествами путешествія особыя моленія, присовокупляя на литургіи, послѣ поминовенія на сугубой ектеніи Его Императорскаго Высочества Государя Наслѣдника Цесаревича, слѣдующее прошеніе: Луцѣ и Клеопѣ во Еммаусъ спутѣшествовавый, и благоутѣшное возвращеніе въ Іерусалимъ Твоимъ преславнымъ познаніемъ онѣмъ устроивый, спутѣшествуй Твоею благодатію, и Божественнымъ благословеніемъ, и нынѣ рабомъ Твоимъ Благовѣрному Государю Наслѣднику Цесаревичу и Великому Князю Николаю Александровичу и Благовѣрному Государю и Великому Князю Георгію Александровичу, и на всѣхъ путѣхъ къ Ихъ пользѣ и въ славѣ святаго Твоею имени благопоспѣши, во здравіи и благополучіи соблюдая и созиращая во время благоподобно, яко всещедрому благодѣтелю молимшися, услыши и милостиво помилуй."

-----

   Когда послѣ покушенія отовсюду сыпались депеши съ поздравленіями и благопожеланіями,-- изъ всѣхъ правительствъ особенное вниманіе и участіе проявилъ Китай. Посланникъ его (извѣстный на Востокѣ лордъ Ли) пріѣхалъ даже самолично въ Кобе привѣтствовать Августѣйшаго путешественника. Главнѣйшій же изъ дѣятельныхъ сановниковъ Небесной имперіи обратился къ Нему со слѣдующимъ посланіемъ на англійскомъ языкѣ.

ТЯНЬ-ДЗИНЬ.
18 мая 1891 г.

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО!

   Я чувствую себя глубоко польщеннымъ за пересланную мнѣ черезъ г. Клейменова фотографію Вашего Императорскаго Высочества и это даетъ мнѣ смѣлость просить у Вашего Императорскаго Высочества, чтобы Вы въ свою очередь милостиво приняли мой портретъ. Съ тѣхъ поръ какъ я узналъ о Вашемъ намѣреніи посѣтить Востокъ, я все радостно ожидалъ встрѣтить Ваше Императорское Высочество а потому очень сожалѣлъ, когда узналъ, что ограниченный срокъ времени не дозволяетъ Вамъ выполнить всей первоначальной программы въ ея полномъ объемѣ.
   Принимая во вниманіе, какъ тепла дружба, всегда существовавшая между нашими двумя государствами, надо счесть лишь за слабое доказательство уваженія посылку двухъ броненосныхъ судовъ на Югъ для конвоированія Вашего Императорскаго Высочества къ Шанхаю и командировку одного изъ приближенныхъ ко мнѣ лицъ, чтобы служить Вамъ въ качествѣ переводчика. Мнѣ надлежитъ благодарить Ваше Императорское Высочество за драгоцѣнные подарки, данные Вами сопровождавшимъ Васъ китайцамъ.
   Я съ горестью узналъ о стать неожиданномъ несчастій, постигшемъ Ваше Императорское Высочество въ Японіи, и радуюсь, узнавъ отъ моего сына, нашего посланника въ Токіо (назначеннаго по Императорскому приказу явиться къ Вамъ, какъ только о несчастномъ случаѣ стало извѣстно въ Пекинѣ), что Ваше Императорское Высочество, охраняемый Всевышнимъ, поправляетесь и скоро выздоровѣете.
   Пользуюсь случаемъ засвидѣтельствовать Вашему Императорскому Высочеству мое глубочайшее почтеніе и искреннѣйшую преданность.

"ЛИ-ХУН-ЧЖАНЪ" (по китайски).

Grand secretary and Governor-general.

-----

   Еще сердечнѣе естественно отозвались русскіе моряки, отчаяніе которыхъ послѣ покушенія не поддается описанію. Всѣхъ глубже и ярче воплотилъ ихъ постепенно умиротворявшіяся чувства командиръ "Мономаха" Дубасовъ, въ своей прощальной рѣчи на немъ, когда съ эскадры Цесаревичу давался послѣдній завтракъ на Владивостокскомъ рейдѣ. Вотъ эти по истинѣ трогательныя и памятныя слова:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО!

   Позвольте мнѣ,-- какъ командиру одного изъ судовъ, на долю котораго выпало счастье сопровождать Васъ отъ начала и до конца Вашего плаванія, постараться -- насколько это въ моихъ силахъ,-- выразить тѣ чувства, которыя мы испытываемъ въ настоящую минуту, т. е. въ минуту, когда мы готовимся спустить флагъ Вашего Императорскаго Высочества, а Вы,-- оставляя насъ,-- изволите переступить, съ палубы кораблей Своей эскадры, на твердую землю. Я не беру на себя смѣлости говорить объ общемъ значеніи путешествія Вашего Императорскаго Высочества на Дальній Востокъ, т. е. въ ту сторону, куда лежитъ историческая дорога, по которой подвигается русскій народъ; я позволю себѣ лишь указать на то значеніе, какое путешествіе это имѣетъ для насъ -- моряковъ, его счастливыхъ соучастниковъ, и въ лицѣ нашемъ, для всего русскаго флота, который мы здѣсь представляемъ. Еще впервые Наслѣдникъ Русскаго Престола совершаетъ столь дальнее и столь продолжительное путешествіе на Своихъ военныхъ корабляхъ. Еще впервые нашимъ военнымъ судамъ выпадаетъ счастье гордо нести флагъ своего Цесаревича черезъ чужеземныя моря и океанъ, къ самымъ дальнимъ предѣламъ Русскаго Государства,-- и мы не можемъ не сознавать, что въ этомъ счастливомъ и знаменательномъ историческомъ событіи на долю нашего флота выпала особенно высокая честь, что ему оказано особенно милостивое довѣріе. Я думаю, что я могу сказать за всѣхъ, что мы до такой степени проникнуты сознаніемъ этой высокой чести, до такой степени полны чувства гордости за оказанное намъ довѣріе, что эти чувства мы сохранимъ навсегда не только для самихъ насъ, а передадимъ ихъ и слѣдующему поколѣнію моряковъ.
   Но не одно сознаніе чести и не одно чувство гордости остаются намъ въ настоящую минуту. Пребываніе Его Высочества между нами оставляетъ за собою еще болѣе глубокій слѣдъ въ другомъ отношеніи: рѣдко кому изъ насъ, въ теченіе этихъ семи мѣсяцевъ, не выпадало счастье лично соприкасаться съ Его Высочествомъ, и въ сердцѣ нашемъ запечатлѣлся навсегда тотъ простой, добрый и сердечный привѣтъ, которымъ Его Высочество дарилъ при этомъ каждаго изъ насъ. Наконецъ, какъ ни хотѣлось бы забыть только что пережитыя нами тягостныя впечатлѣнія, умолчать о нихъ въ настоящую минуту невозможно: вопреки всякому ожиданію, внезапно совершено было дерзкое покушеніе на жизнь Цесаревича! Предательскою рукою изступленнаго фанатика пролита была кровь Его Высочества,-- та драгоцѣнная для всякаго русскаго кровь, за каждую каплю которой мы были бы счастливы отдать нашу жизнь... И въ этихъ чрезвычайныхъ обстоятельствахъ Его Высочество остался вѣренъ Себѣ -- Онъ сохранилъ Свое свѣтлое спокойствіе, всепрощающую доброту и довѣріе къ окружающимъ. Я думаю, что я и на этотъ разъ могу сказать за всѣхъ, что тяжесть и боль тѣхъ тревогъ, которыя мы перенесли, опасаясь за здоровье и самую жизнь Его Высочества, а затѣмъ счастье видѣть Его спасеннымъ, и въ его свѣтломъ настроеніи, привязали насъ къ Нему такою привязанностью, которая можетъ порваться только съ послѣднимъ біеніемъ сердца. Оставаясь теперь позади Цесаревича, мы сердцемъ всегда будемъ сопровождать и окружать Его и наша постоянная молитва будетъ заключаться въ томъ, чтобы Провидѣніе, которое сохранило намъ Цесаревича въ настоящемъ случаѣ, охранило бы и всѣ будущіе дни Его отъ всего, что могло бы омрачить Его счастливое настроеніе, Его свѣтлое отношеніе къ жизни и окружающимъ. Я предлагаю тостъ за здоровье нашего Августѣйшаго Флагмана, Его Императорское Высочество, Наслѣдника Цесаревича.

-----

   Какъ отнесся Августѣйшій Флагманъ къ дѣятельности чисто морской и какъ оцѣнилъ ее,-- лучше всего можно видѣть изъ слѣдующаго приказа, отданнаго въ день съѣзда во Владивостокѣ:
   "Прощаясь съ дорогою мнѣ эскадрою, пришедшею подъ моимъ флагомъ, илъ водъ Средиземнаго моря, фрегатами: "Память Азова", "Владиміръ Мономахъ" и крейсеромъ "Адмиралъ Корниловъ" и присоединившеюся ко мнѣ въ февралѣ сего года эскадрою Тихаго океана, мнѣ пріятно высказать, что я сохраню въ памяти проведенные мною въ плаваніи семь мѣсяцевъ. Познакомившись со всѣми случайностями въ морѣ и внутреннею корабельною жизнью, я признаю, что тѣ трудности службы, которыя возлагаются ш адмираловъ, командировъ и флагманскою штурмана, какъ лицъ отвѣтственныхъ, вполнѣ выполнены. Приношу сердечную мою благодарность начальнику эскадры Тихаго океана вице-адмиралу Назимову, младшему флагману -- Свиты Его Императорскою Величества контръ-адмиралу Басаргину, командирамъ: фрегата "Память Азова" капитану 1 ранга Ломену, фрегата "Владиміръ Мономахъ" капитану 1 ранга Дубасову, крейсера "Адмиралъ Корниловъ" капитану 1 ранга Алексѣеву, крейсера "Адмпралъ Нахимовъ" капитану 1 ранга Ѳедотову, клипера "Джигитъ" капитану 2 ранга фонъ-Фелькерзаму, канонерской лодки "Запорожецъ" капитану 1 ранга Невражингу, канонерской лодки "Манджуръ" капитану 2 ранга Кази, канонерской лодки "Бобръ" капитану 2 ранга Бойлю, канонерской лодки "Кореецъ" капитану 2 ранга Филисову, канонерской лодки "Сивучъ" капитану 2 ранга Плаксину.
   "Равнымъ образомъ объявляю искреннюю мою благодарность старшимъ офицерамъ, спеціалистамъ, вахтеннымъ начальникамъ, вахтеннымъ офицерамъ, чинамъ флагманскихъ штабовъ и гражданскимъ чиновникамъ. Командамъ всѣхъ судовъ мое спасибо за службу.
   "Не могу не высказать отдѣльную мою благодарность капитану 1 ранга Домену, командиру фрегата "Память Азова", на которомъ я имѣлъ мой флагъ въ теченіе всѣхъ семи мѣсяцевъ, за особенную его заботливость и тѣ труды, которые неизбѣжно связаны съ командованіемъ флагманскимъ кораблемъ".

Подлинный подписанъ: "НИКОЛАЙ".

   Справляясь съ техническими итогами, видно, что фрегатъ "Память Азова" проплылъ около 20,000 миль, подъ котлами сожжено около 300,000 пудовъ угля, его винты и машина сдѣлали 5 1/2 милліоновъ оборотовъ. Тысячемильные переходы при всѣхъ случайностяхъ моря совершались съ точностью по росписанію, заранѣе составленному, и уклоненія бывали иногда только на нѣсколько минутъ.
   Суда эскадры большую часть времени провели въ жаркомъ поясѣ, въ нездоровыхъ мѣстностяхъ, перемѣны температуры отъ + 25о до 4о совершались быстро, но не было потеряно ни одной человѣческой жизни. Пройдены моря, извѣстныя своими опасностями: входили въ рѣки съ быстрымъ теченіемъ, прорѣзали густые туманы -- и вездѣ прошли благополучно.
   По отношенію свѣжей погоды обстоятельства благопріятствовали плаванію. Море не было очень бурно, и штурмовые переходы приходились большею частью въ отсутствіе Его Императорскаго Высочества. Исключительно сильный штормъ былъ встрѣченъ фрегатомъ еще въ Бискайской бухтѣ, когда шли въ Средиземное море съ Великимъ Княземъ Георгіемъ Александровичемъ. Послѣ тогдашняго испытанія трудно было сомнѣваться въ мореходной способности новаго крейсера, назначеннаго исполнить почетную обязанность -- послужить флагманскимъ кораблемъ Наслѣдника Престола. Почетное назначеніе не лишало фрегатъ его боеваго значенія, и во всѣхъ портахъ моряки всѣхъ націй отдавали должное силѣ русской эскадры, и глубокое впечатлѣніе оставлялъ тотъ фактъ, что главные представители ея -- "Память Азова", "Адмиралъ Нахимовъ", "Владиміръ Мономахъ" -- построены и вооружены въ самой Россіи, на петербургской верфи Балтійскаго завода.
   Государь Императоръ, въ милостивомъ своемъ расположеніи къ флоту, изволилъ остаться доволенъ службою эскадры, что выражено было присылкою слѣдующихъ телеграммъ на имя вице-адмирала Назимова:

   1) Отъ Его Императорскаго Величества Государя Императора: "Поздравляю съ благополучнымъ окончаніемъ плаванія съ Цесаревичемъ. Сердечно благодарю васъ, Владиміра Григорьевича1 и Николая Николаевича2; передайте всѣмъ командирамъ и гг. офицерамъ эскадры мою искреннюю благодарность и мое спасибо всѣмъ командамъ."

Подписано: "АЛЕКСАНДРЪ".

   1 Свиты Е. И. В. контръ-адмиралъ Басаргинъ (нынѣ покойный).
   2 Капитанъ 1 ранга Доменъ.
   2) Отъ Е. И. В. Великаго Князя Генералъ-Адмирала: "По случаю благополучнаго возвращенія Цесаревича на родину я имѣлъ счастіе получить благодарность отъ Государя Императора за эскадру и моряковъ.
   "Всецѣло приписываю вамъ и вашимъ подчиненнымъ этотъ знакъ Царской милости и съ своей стороны выражаю вамъ всѣмъ сердечную признательность за умшое и разумное исполненіе порученія, на васъ возложенною".

Подписано: "АЛЕКСѢЙ".

ПЛАВАНІЕ
ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЫСОЧЕСТВА
ВЕЛИКАГО КНЯЗЯ ГОСУДАРЯ НАСЛѢДНИКА ЦЕСАРЕВИЧА

съ 26 октября 1890 г. по 21 мая 1891 г.

ПРИЛОЖЕНІЕ.

   Такъ какъ всѣ всякаго сомнѣнія страшный случай въ Отсу имѣлъ нѣкоторую таинственную связь съ охватившимъ Японію трепетомъ при реализаціи слуховъ о сооруженіи Сибирской желѣзной дороги,-- здѣсь умѣстно упомянуть, какимъ образомъ у насъ окончательно созрѣла идея объ осуществленіи этого грандіознѣйшаго изъ предпріятій.

   Высшія правительственныя учрежденія приступили къ обсужденію вопроса о постройкѣ Сибирской желѣзной дороги послѣ 1870 г., когда сѣть желѣзныхъ дорогъ въ предѣлахъ Европейской Россіи достигла уже извѣстнаго развитія и когда въ Бозѣ почившему Императору Александру II благоугодно было выразить Высочайшую Волю о необходимости доведенія сѣти желѣзныхъ дорогъ Европейской Россіи къ границѣ Сибири, для проведенія, въ будущемъ желѣзныхъ дорогъ и въ самой Сибири.
   Во исполненіе сей Высочайшей Воли, тогдашній Министръ Путей Сообщенія, генералъ-адъютантъ Посьетъ, внесъ, послѣ произведенныхъ въ 1871, 1872 и 1873 гг. изысканій, 2 мая 1875 г. представленіе въ Комитетъ Министровъ о тѣхъ направленіяхъ, въ коихъ возможно соединеніе существовавшей сѣти желѣзныхъ дорогъ съ Ураломъ, для дальнѣйшаго проведенія желѣзныхъ дорогъ въ Сибири.
   На этомъ журналѣ Комитета 22 мая 1882 г. послѣдовала Собственноручная Высочайшая резолюція:
   "Изысканія произвести безотлагательно и разсмотрѣть въ Комитетѣ Министровъ для обсужденія направленія Сибирской магистральной линіи."
   Во исполненіе сего, Министръ Путей Сообщенія, генералъ-адъютантъ Посьетъ, представилъ въ 1884 г. подробныя соображенія о трехъ направленіяхъ Сибирской желѣзной дороги:
   а) отъ Нижняго черезъ Казань, Екатеринбургъ до Тюмени,
   б) отъ Самары черезъ Уфу, Красноуфимскъ, Екатеринбургъ до Тюмени,
   в) отъ Самары черезъ Уфу, Златоустъ,
   Челябинскъ и Томскъ, поддерживая сіе послѣднее направленіе.
   Во время постройки разрѣшенныхъ дорогъ поступилъ, по Высочайшему повелѣнію, на разсмотрѣніе Комитета Министровъ, всеподданнѣйшій отчетъ генералъ-губернатора Восточной Сибири графа Игнатьева, который, въ заключеніи своего отчета, указывая на многія неудовлетворенныя нужды ввѣреннаго ему края, выразилъ убѣжденіе о безотрадномъ его положеніи. Противъ этого мѣста отчета Государю Императору благоугодно было начертать:
   "Ужъ сколько отчетовъ генералъ-губернаторовъ Сибири Я читалъ и долженъ съ грустью и стыдомъ сознаться, что Правительство до сихъ поръ почти ничего не сдѣлало для удовлетворенія того богатаго и запущенною края. А пора, очень пора."

   Въ концѣ того-же 1886 г., по ходатайству Пріамурскаго генералъ-губернатора, барона Корфа, разсматривался, по Высочайшему повелѣнію. въ Особомъ Совѣщаніи Министровъ, вопросъ объ осуществленіи Забайкальской желѣзной дороги, и Совѣщаніе это, при участіи генералъ - адъютанта барона Корфа, пришло къ убѣжденію, что скорѣйшее сооруженіе Забайкальской желѣзной дороги необходимо не только въ интересахъ мѣстнаго края, но и всего государства.
   Министръ Финансовъ, дѣйствительный тайный совѣтникъ Вышнеградскій, съ которымъ сдѣлалъ сношеніе генералъ-адъютантъ Посьетъ относительно ассигнованія кредита для изслѣдованія направленія этого пути, затруднился, по состоянію государственнаго казначейства, ассигновать потребную на это сумму.
   Въ виду поступившихъ новыхъ подобнаго же рода заявленій отъ помянутыхъ генералъ-губернаторовъ, Государю Императору благоугодно было поручить Особому Совѣщанію изъ подлежащихъ Министровъ, подъ предсѣдательствомъ дѣйствительнаго тайнаго совѣтника Абазы, вновь обсудить вопросъ о скорѣйшемъ осуществленіи Сибирской желѣзной дороги.
   Высочайше утвержденнымъ 7 іюня 1887 г. заключеніемъ этого совѣщанія, постановлено произвести изысканія Сибирской дороги:
   а) отъ Томска до Иркутска и далѣе до западнаго берега озера Байкала,
   б) отъ восточнаго берега Байкала до Стрѣтенска,
   в) отъ Владивостока, вдоль Уссури, до Графской пристани, и
   г) рекогносцировку въ обходъ озера Байкала.
   Вслѣдъ за симъ, въ виду оказавшейся на мѣстѣ крайней необходимости приступить къ постройкѣ желѣзной дороги отъ Владивостока до Графской, т. е. Уссурійской желѣзной дороги, Пріамурскій генералъ-губернаторъ настаивалъ на немедленномъ ассигнованіи средствъ для приготовительныхъ работъ по постройкѣ этой дороги, такъ какъ изысканія ведутся настолько энергично и успѣшно (начальникомъ партій былъ инженеръ Урсати), что окончанія ихъ можно ожидать въ скоромъ времени. Согласно сему, Министерство Путей Сообщенія внесло ходатайство въ Комитетъ Министровъ.

   Высочайше утвержденнымъ 29 ноября 1887 г. положеніемъ Комитета Министровъ было постановлено предоставить Министру Путей Сообщенія: выдѣлить вопросъ объ Уссурійской желѣзной дорогѣ изъ прочихъ вопросовъ о Сибирской желѣзной дорогѣ, ускорить производство изысканій и, затѣмъ, дать этому дѣлу, по соглашенію съ Министромъ Финансовъ, дальнѣйшій ходъ.
   Въ мартѣ 1889 г. Министромъ Путей Сообщенія былъ Всемилостивѣйше назначенъ статсъ-секретарь фонъ-Гюббенетъ, ознакомившійся уже, во время пятилѣтней бытности Товарищемъ Министра Путей Сообщенія (1880--1884 гг.), съ ходомъ дѣла осуществленія Сибирской желѣзной дороги. Озабочиваясь успѣшнымъ выполненіемъ неоднократно послѣдовавшихъ Высочайшихъ указаній о скорѣйшемъ осуществленіи этого дѣла, но имѣя въ виду, что начатыя изысканія не были еще окончены,-- что въ смѣтѣ Министерства Путей Сообщенія не назначено никакихъ кредитовъ на приступъ къ работамъ по постройкѣ, и что даже вопросъ о направленіи Сибирской желѣзной дороги и о постройкѣ ея сплошною или участками между рѣчными бассейнами, и отъ какого пункта слѣдуетъ начать ее съ Запада, не былъ рѣшенъ,-- статсъ-секретарь фонъ-Гюббенетъ заявилъ прежде всего, въ томъ-же 1889 г., Министру Финансовъ о необходимости ассигновать на предстоящее съ 1890 г. пятилѣтіе, сверхъ другихъ чрезвычайныхъ расходовъ, также кредиты на постройку 6000 верстъ (по 1200 верстъ въ годъ) новыхъ желѣзныхъ дорогъ, въ томъ числѣ около 2000 верстъ сплошной Сибирской желѣзной дороги, исчисляя кредиты на приступъ къ постройкѣ ея сплошною и при томъ одновременно съ Востока и Запада.
   На это Министръ Финансовъ, дѣйствительный тайный совѣтникъ Вышнеградскій отозвался, что "при настоящемъ состояніи источниковъ государственныхъ доходовъ едва-ли можетъ быть признано возможнымъ, въ теченіе предстоящаго пятилѣтія (т. е. до 1895 г.), приступить къ постройкѣ желѣзныхъ дорогъ въ Сибири" и что рѣшеніе по этому вопросу должно состояться осенью того же года въ Высочайше учрежденномъ Особомъ Совѣщаніи, подъ предсѣдательствомъ предсѣдателя Департамента Государственной Экономіи Государственнаго Совѣта, дѣйствительнаго тайнаго совѣтника Абазы въ связи съ обсужденіемъ другихъ чрезвычайныхъ расходовъ по Министерству Путей Сообщенія и по прочимъ вѣдомствамъ.

   Этому Совѣщанію были предъявлены Министерствомъ Путей Сообщенія расходы, потребные: на постройку новыхъ желѣзныхъ дорогъ, въ томъ числѣ Сибирскихъ, на вторые пути къ желѣзнымъ дорогамъ на западной границѣ, для ускоренія мобилизаціи войскъ; на улучшеніе и усиленіе казенныхъ и частныхъ желѣзныхъ дорогъ; на улучшеніе водяныхъ сообщеній и на другія работы; Министерствомъ Военнымъ -- на перевооруженіе арміи; Морскимъ -- на устройство военнаго порта въ г. Либавѣ и на другіе предметы.
   Сумма этихъ расходовъ оказалась значительно превосходящею предѣльную цифру предназначенныхъ Министромъ Финансовъ на чрезвычайныя надобности средствъ.
   Въ виду настоятельныхъ указаній Министра Финансовъ, дѣйствительнаго тайнаго совѣтника Вышнеградскаго, на невозможность, безъ разстройства нашихъ финансовъ, перейти за предназначенные предѣлы расходовъ, Особое Совѣщаніе было вынуждено ограничить расходы, по смѣтѣ 1890 г., на начатіе постройки новыхъ желѣзныхъ дорогъ, въ томъ числѣ и Сибирскихъ, незначительною суммою въ два съ половиною милліона рублей, вмѣсто испрашивавшихся 34 мил. рублей, и то, послѣ особыхъ усилій и приведенія со стороны Министра Путей Сообщенія доказательствъ совершенной неотложности приступа къ постройкѣ нѣкоторыхъ дорогъ. Такое рѣшеніе Высочайше учрежденнаго Совѣщанія вошло въ Государственную роспись на 1890 г.

   Увѣренность въ необходимости, въ силу неотразимыхъ обстоятельствъ, прибѣгнуть въ послѣдующіе годы къ значительнымъ ассигнованіямъ на продолженіе этой постройки побудила Министра Путей Сообщенія энергически продолжать работы по приготовленію всего необходимаго для окончательнаго рѣшенія вопроса о направленіи сплошной Сибирской желѣзной дороги и для приступа къ постройкѣ оной въ обширныхъ размѣрахъ немедленно, когда къ тому представится возможность по положенію денежныхъ средствъ. Съ этою цѣлью, Министръ Путей Сообщенія обратилъ особенное вниманіе на скорѣйшее окончаніе и сосредоточеніе въ Министерствѣ результатовъ Высочайше предуказанныхъ изысканій по разнымъ участкамъ Сибирской желѣзной дороги и, воспользовавшись свободнымъ для изслѣдованій временемъ, распорядился дополнить этотъ матеріалъ еще другими данными. Между прочимъ, была командирована съ Высочайшаго соизволенія, Министромъ Путей Сообщенія въ 1889 г. партія русскихъ инженеровъ въ Америку для собранія на мѣстѣ свѣдѣній объ оконченной постройкою Канадской желѣзной дороги, находящейся, въ нѣкоторомъ отношеніи, въ сходныхъ съ восточною частью нашей будущей Сибирской желѣзной дороги условіяхъ.
   Но едва наступилъ 1890 г., Военный Министръ заявилъ уже новое настояніе о необходимости, въ цѣляхъ военныхъ, безотлагательно приступить къ постройкѣ дороги отъ Владивостока, вдоль Уссури, къ Стрѣтенску на Амуръ. Министръ Путей Сообщенія, статсъ-секретарь фонъ-Гюббенетъ, поддерживая это заявленіе генералъ-адъютанта Ванновскаго, счелъ себя обязаннымъ представить его немедленно на усмотрѣніе Комитета Министровъ, испрашивая назначенія особаго кредита, такъ какъ на этотъ предметъ въ смѣтѣ Министерства Путей Сообщенія на 1890 г. средствъ не имѣлось.
   Комитетъ, сознавая крайнюю желательность скорѣйшаго сооруженія Уссурійской желѣзной дороги, призналъ однако же немедленный приступъ къ работамъ, по состоянію финансовыхъ средствъ, невозможнымъ.
   Вслѣдъ затѣмъ получено было новое ходатайство Пріамурскаго генералъ-губернатора, настоятельно указывавшаго, что въ виду важныхъ военныхъ интересовъ, постройка Уссурійской желѣзной дороги отложена быть не можетъ. На всеподданнѣйшемъ докладѣ объ этомъ Министра Путей Сообщенія Государю Императору благоугодно было начертать 12 іюля 1890 г.: "Необходимо приступить скорѣе къ постройкѣ той дороги."

   Министръ Финансовъ, поставленный въ извѣстность объ этой Высочайшей Волѣ, выразивъ мысль о предпочтительности постройки Сибирской желѣзной дороги участками -- лишь между рѣчными бассейнами, начиная съ Запада, а именно съ участка отъ Томска до Иркутска, и не раздѣляя мнѣнія о пользѣ постройки сплошнаго рельсоваго пути черезъ всю Сибирь, испросилъ 16 августа 1890 г. Высочайшее соизволеніе, чтобы вопросъ о "сравнительномъ значеніи отдѣльныхъ участковъ Сибирской желѣзной дороги", а равно объ источникахъ для покрытія вызываемыхъ расходовъ, былъ обсужденъ въ имѣющемъ состояться, осенью 1890 г., Особомъ Совѣщаніи для разсмотрѣнія чрезвычайныхъ расходовъ на 1891 г.
   Во все это время нѣкоторыя административныя и частныя лица, ученыя общества и періодическая печать усиленно занимались выясненіемъ вопроса о Сибирской дорогѣ. Высочайше утвержденное общество для содѣйствія русской промышленности и торговлѣ, а въ особенности Императорское Техническое общество при ближайшемъ участіи д. с. с. инженера Горчакова, посвятили много полезныхъ трудовъ изученію и проектированію сплошной Сибирской желѣзной дороги. Принявъ сущность всѣхъ этихъ трудовъ и матеріаловъ въ особое вниманіе, статсъ-секретарь фонъ-Гюббенеть вошелъ для вяшщаго еще освѣщенія этого важнаго вопроса въ сношеніе съ Министромъ Иностранныхъ дѣлъ, статсъ-секретаремъ Гирсомъ, который, 31 августа 1890 г., увѣдомилъ, что онъ считаетъ постройку Сибирской желѣзной дороги вопросомъ первостепенной для насъ важности.
   Готовясь обставить представленіе свое въ особое совѣщаніе о постройкѣ магистральной Сибирской линіи всѣми данными, необходимыми для полнаго и окончательнаго разрѣшенія столь затянувшагося вопроса, Министерство Путей Сообщенія выработало подробное представленіе на основаніи всѣхъ сосредоточенныхъ уже въ то время въ Министерствѣ данныхъ и результатовъ изысканій по постройкѣ Сибирской желѣзной дороги.
   Вслѣдствіе сего Министръ Путей Сообщенія внесъ 4 февраля 1891 г. въ Комитетъ Министровъ общее представленіе о всѣхъ предстоящихъ въ 1891 г. къ постройкѣ желѣзныхъ дорогахъ, въ томъ числѣ и Сибирскихъ, на внесенный въ роспись на 1891 г. кредитъ въ 7 милл. руб.
   Въ томъ представленіи были изложены нѣкоторыя дополнительныя соображенія о Сибирской дорогѣ и приложена подробная записка отъ 15 ноября, внесенная на разсмотрѣніе Особаго Совѣщанія, и имъ направленная въ Комитетъ Министровъ.
   Въ числѣ этихъ дополненій, статсъ-секретаремъ фонъ-Гюббенетомъ было заявлено: что для осуществленія столь обширной задачи, какъ сооруженіе Сибирской магистральной линіи, необходимо при самомъ началѣ постройки выработать, насколько возможно точно, общій планъ окончательнаго выполненія всего сооруженія, какъ въ отношеніи порядка и послѣдовательности постройки отдѣльныхъ участковъ, съ указаніемъ срока осуществленія каждаго изъ нихъ, такъ и въ отношеніи финансовой стороны дѣла, ибо только по установленіи такого плана представлялась увѣренность въ возможности совершить это громадное предпріятіе съ наименьшей затратой денежныхъ средствъ и времени и съ наилучшимъ успѣхомъ.

   Вмѣстѣ съ тѣмъ, указано было, что для уменьшенія строительныхъ расходовъ представляется необходимымъ подготовить мѣстныя условія въ Сибири (напр. переселеніе изъ Россіи) къ содѣйствію въ исполненіи работъ и вызвать частную предпріимчивость для изготовленія тамъ же разнаго рода матеріаловъ и предметовъ, потребныхъ для сооруженія и оборудованія желѣзной дороги. Полагая, что разсчитывать на содѣйствіе изъ казенныхъ средствъ въ этомъ направленіи, при малыхъ ассигнованіяхъ на самую постройку, невозможно, статсъ-секретарь фонъ-Гюббенетъ находилъ, что устройство частными предпринимателями въ Сибири фабрикъ и заводовъ съ указанною цѣлью возможно въ томъ лишь случаѣ, если строго будутъ установлены какъ направленіе всей Сибирской желѣзной дороги, такъ и сроки, и послѣдовательность, въ которой будетъ производиться сооруженіе всей линіи. Сверхъ сего, несомнѣнно,
   а) что осуществленіе подобныхъ ожиданій возможно будетъ лишь при постройкѣ всей Сибирской желѣзной дороги распоряженіемъ казны, а не частнаго общества, которое въ этомъ предпріятіи не можетъ быть заинтересовано ничѣмъ инымъ какъ полученіемъ выгодъ отъ самой постройки и отъ гарантіи строительнаго капитала; что многолѣтній опытъ сооруженія въ Россіи желѣзныхъ дорогъ черезъ посредство частныхъ обществъ доказалъ уже всю невыгоду такого способа и нынѣ возвращаться къ нему при постройкѣ Сибирской желѣзной дороги не имѣется основанія, и
   б) что для успѣшности работъ окажется, въ ближайшемъ будущемъ, необходимымъ, когда денежныя ассигнованія на постройку, въ широкихъ размѣрахъ, будутъ обезпечены, учредить особое центральное завѣдываніе постройкою Сибирской желѣзной дороги.

   По всестороннемъ разсмотрѣніи этого представленія въ Комитетѣ Министровъ, въ присутствіи Его Императорскаго Высочества, предсѣдателя Государственнаго Совѣта Великаго Князя Михаила Николаевича, Комитетъ, въ особомъ журналѣ отъ 12 февраля 1891 г. полагалъ, прежде всего, разрѣшить постройку конечнаго участка Сибирской желѣзной дороги отъ Владивостока къ Графской (385 верстъ) и высказался впервые единогласно за настоятельную необходимость осуществленія сплошной Сибирской транзитной желѣзнодорожной линіи, въ предѣлахъ средствъ Государственнаго казначейства.
   Въ поясненіе подробно изложенныхъ въ представленіи соображеній, статсъ секретарь фонъ-Гюббенетъ представилъ въ Комитетѣ словесно слѣдующія, вошедшія въ журналъ Комитета, общія соображенія, подкрѣпленныя личнымъ его ознакомленіемъ съ западною частью Сибири, при неоднократныхъ его объѣздахъ этого {Во время служенія его, въ теченіе 4 лѣтъ, чиновникомъ особыхъ порученій при генералъ-губернаторѣ Западной Сибири (1854-58 гг.).} края.
   Мало кто изъ русскихъ знаетъ, какими тѣсными исконными узами мы связаны съ ближайшимъ Востокомъ, являющимся для насъ такъ-сказать коренною родиной.
   По большому числу находимыхъ въ Сибири бронзовыхъ серповъ (весьма сходныхъ съ древними греческими и римскими) можно заключать, что уже древніе обитатели страны не были чужды земледѣлія. Множество бронзовыхъ топоровъ, приближающихся къ нынѣшнему европейскому и русскому типу, доказываютъ, что плотничное искусство также было здѣсь развито. Типы боевыхъ бронзовыхъ топоровъ и сѣкиръ, копій, дротиковъ и бронзовыхъ стрѣлъ вполнѣ напоминаютъ древній обще-европейскій или классическій стиль.
   Притомъ доказано, что всѣ эти издѣлія въ Сибири не были привозными, а выдѣлывались на мѣстѣ, изъ мѣстныхъ рудъ и отливались въ тутъ же приготовленныя формы. Масса гончарныхъ издѣлій и черепковъ битой посуды, типичной формы и своеобразнаго, тисненнаго по сырой глинѣ орнамента, вполнѣ тождественна съ курганной керамикой южной, западной, восточной и сѣверной Россіи. Эти издѣлія, особенно груды черепковъ въ городищахъ, также служатъ признакомъ осѣдлости тамъ въ старину и развитія тогдашней мѣстной индустріи.

   Согласно раскопкамъ Шлимана, троянская культура сильно отличалась отъ эллинской и во многихъ случаяхъ представляла типы весьма сходные, или даже тождественные, по рисунку и орнаментамъ предметовъ, съ типами сибирскихъ курганныхъ древностей. Чаще всего это замѣчается на гончарныхъ издѣліяхъ.
   Въ то время, когда греки, латинцы, кельты и даже германцы жили уже давно въ предѣлахъ Европы, славяне,-- по крайней мѣрѣ значительная часть ихъ,-- оставались еще въ Азіи, въ сосѣдствѣ съ древней Бактріей и Согдіаной. Здѣсь они имѣли ближайшія отношенія къ иранцамъ (древнимъ персамъ) и не теряли связи съ индусами, даже послѣ переселенія послѣднихъ за Гиммалаи. Греки называли ихъ либо общимъ именемъ скиѳовъ, либо особыми прозвищами: саки, массагеты и т. п. Часть этихъ закаспійскихъ кочевниковъ арійскаго племени входила въ составъ древняго персидскаго царства, и впослѣдствіи, при распаденіи его, выселилась въ южные предѣлы Россіи подъ именемъ сарматовъ. Но большая ихъ часть долго продолжала занимать Сыръ-Дарьинскій, Южно-Сибирскія, Оренбургскія и Черноморскія степи, подъ общимъ именемъ азіатскихъ и европейскихъ скиѳовъ, составляя, такимъ образомъ, сплошное и однородное полукочевое населеніе, въ продолженіе многихъ вѣковъ жившее и развивавшееся тутъ на старыхъ арійскихъ началахъ, безъ замѣтнаго вліянія семитической и вообще западной культуры.
   Изъ отдаленныхъ рѣкъ наибольшее значеніе для азіатскихъ скиѳовъ должна была имѣть рѣка Обь. У татаръ она извѣстна подъ именемъ Омаръ или Уморъ, у сургутскихъ остяковъ -- Ась, Жъ или Колта, у нарымскихъ -- Ема, у самоѣдовъ Куай. Русскимъ нижнее теченіе этой рѣки, Обдорія, или Обдоры, было извѣстно очень давно, со временъ первыхъ сношеній съ сѣверомъ, въ XI--XII вѣкѣ, и всегда только подъ названіемъ Оби. Въ санскритскихъ корняхъ можно подъискать подходящій для истолкованія имени "ап, апа", что значитъ: вода, сокъ, сила. Отсюда же должно происходить и названіе рѣки Обь (сибирскіе крестьяне произносятъ Онъ). Что это дѣйствительно такъ,-- подтвержденіемъ можетъ служить переносъ того же названія на другія русскія рѣки -- Упу (въ Тульской губерніи) и Уфу. Обдорія (санскр. dura, dvâra, зенд. dvara), значитъ дверь, выходъ въ Сѣверный океанъ.
   Какъ въ Европейской Скнеіи были скиѳы-земледѣльцы (пахари) и скиѳы -- скотоводы, такъ точно и въ Азіи существовали тѣ и другіе, причемъ скотоводство,-- даже развитое въ обширныхъ размѣрахъ,-- не исключало существованія цѣлыхъ деревень. Перекочевки скиѳовъ представляли нѣчто вродѣ лѣтнихъ крестьянскихъ переѣздовъ, въ многоземельныхъ сибирскихъ губерніяхъ, на отдаленныя поля или покосы. Въ это время деревни остаются почти пустыми; крестьяне съ чадами и домочадцами поселяются таборомъ среди своихъ полей, возвращаясь въ деревню развѣ только къ большому празднику или по окончаніи полевыхъ работъ.

   Хлѣбопашество, какъ уже сказано, несомнѣнно существовало издревле въ южной Сибири, на что указываютъ находимые здѣсь въ большомъ числѣ бронзовые серпы (весьма сходные по формѣ съ древними греческими и древне-персидскими). Въ тобольскихъ курганахъ найдены обугленные злаки, ячмень и овесъ.
   Еще Несторъ выражался о скиѳахъ-славянахъ: "да то ея зваху отъ грекъ великая Скусь". Эта безбрежная какъ море народность охватывала въ ту пору добрую треть Азіи и стучалась въ двери классической Европы. Если теорія о славянскомъ происхожденіи гунновъ, хоть въ общихъ чертахъ вѣрна, то спрашивается, неужели же власть Аттилы сплотила впервые славянъ въ могучее государство?
   Въ городищахъ, иногда очень далеко на сѣверъ, напр. въ Обдорскомъ краѣ, нерѣдко были находимы бронзовые и серебряные предметы явно южнаго происхожденія,-- въ томъ числѣ древнія персидскія монеты, серебряные сосуды, металлическія зеркала съ греческимъ орнаментомъ и съ олицетвореніями жаркаго юга. Арійскія названія рѣкъ, напр. Оби, подтверждаютъ, что имена эти даны не мѣстными обитателями сѣверныхъ тундръ, а арійскимъ народомъ, господствовавшимъ на этихъ рѣчныхъ путяхъ,-- вѣроятнѣе всего восточными славянами.
   Возвращаясь съ низовьевъ Оби, тобольскіе рыбопромышленники и рабочіе иногда привозятъ съ собой разные археологическіе предметы, найденные случайно или пріобрѣтенные отъ инородцевъ.
   Не только въ Сибири, но также въ Вятской, Пермской и Уфимской губерніяхъ нѣтъ въ настоящее время почти ни одного пріиска, который бы не былъ открытъ по слѣдамъ древнихъ рудныхъ разработокъ. Чудь занималась горнымъ промысломъ не только для собственнаго употребленія, но и преимущественно для обширной торговли съ народами южной Россіи.

   Акмолинская область принадлежитъ не только къ числу рудоносныхъ, но и такихъ, гдѣ золото, серебро, мѣдь и свинецъ издревле находились въ верхнихъ слояхъ почвы,-- нерѣдко большими самородками,-- слѣдовательно, были весьма доступны для отысканія и обработки этихъ металловъ, даже при младенческомъ состояніи горнаго дѣла. Акмолинская почва представляетъ собою остатки давно разрушеннаго геологическими процессами горнаго хребта, простиравшагося нѣкогда отъ южнаго Урала къ озеру Балхашу и сливавшагося съ Алатаускими (Семирѣченскими) и Алтайскими горами.
   Золото, какъ въ Индіи, такъ и въ Персіи и Греціи привозилось откуда-то издалека, изъ странъ невѣдомыхъ. Къ числу такихъ странъ могла относиться и наша Западная Сибирь, такъ какъ здѣсь въ древности золото несомнѣнно добывалось наравнѣ съ серебромъ и мѣдью.
   Въ прошломъ столѣтіи существовалъ у крестьянъ организованный промыселъ для отысканія такъ называемаго бугроваго или могильнаго золота. Масса этого металла хищнически добывалась крестьянами изъ разрываемыхъ древнихъ могилъ. А все это золотое богатство, схороненное въ курганныхъ могилахъ азіатскихъ скиѳовъ, въ свое время добывалось, вѣроятно, тутъ же на мѣстѣ!
   Сѣверная половина Акмолинской области и прилегающія части Оренбургской и Тобольской губерній,-- какъ нынѣ, такъ и въ древнія времена -- представляли страну весьма привольную не только для скотоводства, но и для земледѣлія. Многичисленныя курганныя кладбища доказываютъ, что здѣсь въ бронзовую эпоху было большое, прочно водворившееся населеніе. Рудныя богатства Урала не могли не обратить на себя вниманія тѣхъ же рудоискателей, которые такъ усердно занимались этимъ промысломъ въ Акмолинскихъ и Алтайскихъ горахъ. Можетъ быть именно благодаря уральскимъ металламъ, древнее населеніе Сибири, въ поискахъ за ними, прежде всего ознакомилось съ водяными путями, ведущими на западные склоны этого хребта и такимъ образомъ открыло для себя новый міръ -- сѣверную половину нынѣшней европейской Россіи. Слѣды древнѣйшихъ рудныхъ работъ и слѣды охраны рѣчныхъ путей (городища и курганы по берегамъ) могутъ служить доказательствомъ такого предположенія.

   Слѣдовъ, такъ-называемыхъ -- чудскихъ копей, на Уралѣ столько же, какъ и на Алтаѣ. Еще Рычковъ,-- извѣстный описатель Оренбургскаго края,-- по этому поводу говоритъ: "всѣ находящіяся въ сихъ мѣстахъ (въ Уфимской губерніи и по южному Уралу) рудокопныя ямы суть чудскія копи; но Чудь ли, или другіе какіе иноплеменные народы въ древнія времена обитали въ сей обширной области, того познать очень трудно, а можно справедливо заключить, что сія страна и въ самой древности процвѣтала мѣдными промыслами, и что древніе обитатели сихъ мѣстъ были довольно искусны находить металлы, скрытые въ нѣдрахъ земли и употреблять ихъ въ свою пользу. Сіе искусство и знаніе ихъ нимало не согласно съ мнѣніемъ тѣхъ, кои полагали въ сей странѣ жилища кочующихъ, непросвѣщенныхъ и дикихъ народовъ."
   Городища на правомъ высокомъ берегу Иртыша сосредоточиваются преимущественно противъ устья рѣки Тобола, какъ главнаго выхода изъ центра сибирскаго курганнаго царства, занимавшаго южную половину нынѣшней Тобольской губерніи. Иртышъ самъ по себѣ представлялъ самую крупную артерію сибирскихъ водяныхъ сообщеній. Начинаясь отъ китайскихъ границъ, дѣйствительно, онъ прорѣзаетъ прямою линіею всю Западную Сибирь, давая удобнѣйшій естественный путь на сѣверъ не только для произведеній Алтая, но и для торговыхъ сношеній съ нѣдрами Азіи.
   Отъ устья Тобола, къ востоку и сѣверу, начиналось коренное финское царство, съ непроходимою тайгой и болотами, откуда можно было ожидать враждебныхъ дѣйствій. Поэтому городища по рѣкѣ Иртышу почти исключительно сосредоточивались въ окрестностяхъ нынѣшняго города Тобольска. Тамъ былъ издревле оплотъ нашихъ предковъ -- скиѳовъ противъ инородческихъ міровъ монголо-тюркской крови.

   О старинныхъ тобольскихъ городкахъ живо упоминается въ сибирскихъ лѣтописяхъ, при описаніи похода Ермака противъ Кучума. Эти свѣдѣнія заслуживаютъ полнаго вниманія потому, что они заносились въ лѣтопись по свѣжимъ слѣдамъ мѣстныхъ воспоминаній о подвигахъ Ермаковой дружины. Татары, въ сущности, о ту пору не понимали значенія городищъ и не умѣли ими пользоваться. Проигравъ битву, они по свойственной имъ привычкѣ, искали спасенія въ бѣгствѣ, разсчитывая на быстроту своихъ коней, не подумавъ о томъ, что въ ихъ распоряженіи были такія крѣпкія позиціи, какъ укрѣпленные валами и рвами Чувашскій мысъ и Искеръ, считавшійся столицею Кучума. Такое быстрое бѣгство удивляло Ермака, никакъ не предполагавшаго, что Искеръ будетъ брошенъ безъ боя и окажется пустымъ.
   Слово Искеръ на татарскомъ языкѣ значитъ, собственно, старое жилое мѣсто (отъ татар. слова иски -- старый), что соотвѣтствуетъ русскому слову городище, но не настоящій городъ. Такое названіе, очевидно, было присвоено Искеру, какъ урочищу, окруженному древними валами и рвами, въ сосѣдствѣ съ которымъ, можетъ быть, существовало въ XVI вѣкѣ какое-либо остяцкое или татарское поселеніе. По сибирскимъ лѣтописямъ не видно, чтобы кучумовцы дорожили и пользовались опорными пунктами. По этимъ актамъ можно уже заключить, что земляные валы названныхъ городищъ были сооружены не въ татарскую эпоху.
   Массы орнаментированныхъ черепковъ битой глиняной посуды вполнѣ тождественны съ курганными (погребальными) горшечками, найденными во всѣхъ россійскихъ городищахъ и курганныхъ могилахъ, доказывая, что тобольскіе городища и курганы существовали чуть-ли одновременно и, во всякомъ случаѣ, принадлежали одному и тому же народу.
   О происхожденіи слова Сибирь остроумно высказалъ свое мнѣніе (въ замѣткѣ, помѣщенной въ первомъ томѣ "Извѣстій Томскаго университета" за 1888 г.), проф. Флоринскій, ставящій это названіе въ связь съ именемъ гунновъ савировъ или сѣверянъ, которые назывались такъ потому, что на прежней своей родинѣ занимали самую сѣверную страну по отношенію къ прочимъ гуннскимъ племенамъ. Такою страной за восточнымъ склономъ Урала могла быть только Тобольская область, по нижнему Тоболу, Исети и Турѣ. Главный пунктъ этой области находился на Иртышѣ, при устьѣ Тобола, гдѣ былъ центральный узелъ рѣчныхъ путей. Если ключемъ царства савировъ дѣйствительно служили древнія укрѣпленія на берегу Иртыша, противъ устья Тобола, то городище Искеръ по праву могло носить названіе столицы древняго Савирскаго царства или Старой Сибири, какъ его и называютъ лѣтописцы.

   Самый типъ земляныхъ укрѣпленій, выборъ мѣста для нихъ на высокихъ береговыхъ мысахъ, большею частью полукруглая форма валовъ, курганныя могилы въ сосѣдствѣ съ городищами и типы бронзоваго оружія, утвари и украшенія, все это могло бы, по справедливости, служить доказательствомъ близкаго родства жившаго нѣкогда въ Сибири племени гунновъ съ племенемъ древнихъ камскихъ болгаръ и скиѳовъ южной Россіи.
   Болгарская культура на Волгѣ и Камѣ представляла собою звено древней пермской, а также и тобольской.

   Самый распространенный на сѣверѣ типъ глиняной посуды съ оттиснутыми по сырой глинѣ орнаментами опредѣленныхъ рисунковъ, встрѣчающійся во всѣхъ россійскихъ и сибирскихъ городищахъ, совсѣмъ не обыченъ ни въ южной Азіи, ни въ Западной Европѣ. Между тѣмъ, тотъ же самый типъ оказывается въ культурныхъ слояхъ древней Трои, у древнихъ балтійскихъ и дунайскихъ славянъ и кое гдѣ въ Швейцаріи. Очевидно, такая орнаментированная глиняная посуда характеризуетъ своеобразное культурное теченіе, замѣчаемое только въ опредѣленныхъ мѣстностяхъ,-- почти исключительно тамъ, гдѣ мы встрѣчаемъ земляныя крѣпости и курганы.
   Распространялась ли троянская культура отъ Геллеспонта на Волгу, Каму и въ Сибирь, или шла одновременно въ разные пункты изъ Центральной Азіи, этотъ вопросъ безразличенъ.
   Единство сибирской и пермско-болгарской культуры отчетливѣе всего выражается на предметахъ убранства, соотвѣтствующихъ народному вкусу, привычкамъ и вѣрованіямъ. Древняя Сибирь и Болгарія нѣкогда подчинялись общимъ культурнымъ идеямъ, составляли нѣчто цѣлое и однообразное -- и притомъ независимое отъ вѣяній классическаго запада и персидскаго юга. Они составляли особый сѣверо-восточный міръ, развивавшійся на своихъ началахъ вдали отъ культурной Европы и Азіи. Часть этого сибирскаго достоянія съ раннихъ поръ проникла въ сѣверную Россію, въ Скандинавію и въ прибалтійскія страны западной Европы; еще большая часть перенесена была на Западъ въ эпоху великаго переселенія народовъ, но нѣкоторыя болѣе древнія формы остались для Европы совсѣмъ неизвѣстными. Онѣ погасли на мѣстѣ своей родины, оставивъ свой слѣдъ только въ могилахъ и городищахъ русскаго сѣверо-востока.

   Какъ бы по пятамъ гунновъ, слѣдовали отъ Алтайскихъ горъ къ Уралу и Волгѣ монголо-татарскія племена, которыхъ большинство историковъ склонно принимать за основную гуннскую народность. Татары и монголы, смѣнившіе въ сибирскихъ степяхъ древнее курганное населеніе, стали напирать на болгаръ и угровъ, которые въ свою очередь постепенно передвигались дальше на западъ, въ тѣ же черноморскія и дунайскія страны,-- болгары къ VI--VII вѣку, угры въ VIII--IX вѣкѣ. Точно по проторенному пути, съ востока на западъ, двигались впродолженіе вѣковъ эти народныя волны, образуя попутно новыя царства. Это дѣйствительно великое переселеніе народовъ, длившееся, быть можетъ, цѣлыя столѣтія, завершилось въ XIII вѣкѣ однороднымъ съ прежнимъ событіемъ -- нашествіемъ монголовъ и татаръ, имѣвшимъ мѣсто уже при дневномъ свѣтѣ всемірной исторіи. Сибирскія степи, такимъ образомъ, являются какъ бы въ спеціальной роли народнаго питомника, гдѣ выростали до могучей, но географически неустойчивой силы разныя племена, точно по влеченію рока устремлявшіяся потомъ на западныя государства для разрушенія или обновленія дряхлѣющихъ цивилизацій.
   Археологія намъ ясно рисуетъ почти полное тождество древне-сибирской, болгарской и вообще славянской культуры: -- тѣ же земляныя курганныя могилы, одинаковыя прибрежныя городища съ полукруглымъ очертаніемъ (нерѣдко двойныхъ и тройныхъ валовъ) ту же керамику, тѣ же орудія, украшенія и военное оружіе, какъ по ту, такъ и по сю сторону Урала.

   Несомнѣнно, что въ той и другой половинѣ нынѣшней Россіи жилъ нѣкогда родственный намъ народъ, процвѣтала одна и та же сравнительно высокая индустрія. Опредѣляемый по археологическимъ даннымъ обликъ этого народа отнюдь не похожъ ни на восточныхъ финновъ, ни на татаръ. Равнымъ образомъ, онъ не соотвѣтствуетъ древностямъ ни Галліи, ни Германіи. Кому же могли принадлежать эти безчисленныя рудныя копи, эти искусныя и своеобразныя подѣлки и отливки изъ бронзы, золота и серебра, эти бронзовые серпы и прочія орудія земледѣлія, плотничнаго и скорняжняго ремесла, эти слѣды широкаго судоходства по рѣкамъ и осѣдлой жизни въ укрѣпленныхъ? Сибирскія древности курганной эпохи -- суть почти навѣрно слѣды древней славянской культуры.
   Въ такомъ случаѣ не наивно-ли по меньшей мѣрѣ говорить о нашемъ нарождающемся Drang nach Osten?
   Постепенно, по мѣрѣ того какъ крѣпла шагнувшая на Западъ Русь, въ нѣдрахъ ея начиналось обратное стихійное движеніе къ праматери -- Сибири, къ среднеазіатскому степному раздолью.
   Въ письменныхъ памятникахъ Пермь упоминается уже въ XI вѣкѣ. Русскій народъ словомъ Чудь безразлично называлъ всѣхъ аборигеновъ страны Пермской и Угорской.
   Подъ 1096 г., въ извѣстіи о первомъ путешествіи въ Югру новгородцевъ, бывшемъ за четыре годы предъ тѣмъ, читаемъ: "послахъ отрокъ свой въ Печеру, люди, яже суть дань дающе Новогороду... и оттуда иде въ Югру". "Югра же,-- читаемъ далѣе,-- людье есть языкъ нѣмъ и сѣдять съ Самоядью.
   Главная масса Югры передвинулась за Уралъ еще въ доисторическую эпоху, послѣ чего къ западу отъ Урала Югра встрѣчалась только спорадически, уступивъ большую часть своей прежней территоріи передвинувшейся съ рѣки Камы на сѣверъ Перми. Это передвиженіе несомнѣнно совершилось до временъ Нестора, заставшихъ Пермь уже на Вычегдѣ и Печорѣ. Югра уступала однако свои прежнія мѣста не безъ борьбы съ надвигавшимися на нее съ запада Новгородцами и другими ближайшими насельниками тѣхъ мѣстъ и, въ свою очередь, тѣснила родственныхъ ей азіатскихъ самоѣдовъ въ далекія "полунощныя страны", т. е. на отдаленнѣйшія побережья Ледовитаго океана. "Сія же люди не велики возрастомъ, плосковиды, носы малы, но рѣзвы вельми, и стрѣльцы скоры и горазды, а ѣздятъ на оленяхъ и на собакахъ."

   Къ 1364 г. относится извѣстный походъ новгородскихъ воеводъ на Обь.
   "Той зимы съ Югры новгородцы пріѣхаша, замѣчаетъ лѣтопись,... воевавши по Оби рѣкѣ до моря."
   XV-й вѣкъ оставилъ намъ больше извѣстій о древней Югрѣ, чѣмъ всѣ предъидущіе.
   О ту пору исчезаетъ автономія Новгорода и борьбу съ Югрою продолжаетъ уже Москва. Пермь Вычегодская и Прикамская (Великія) принимаютъ теперь христіанство, почему духовная связь ихъ съ Югрою порывается, облегчая тѣмъ покореніе Югры Москвою.
   Въ 1483 г. великій князь послалъ рат ми же въ видѣ почетныхъ украшеній завѣшены проходы дворомъ вокругъ языческихъ "святилищъ". Тутъ, какъ оказывается, нѣтъ теперь обычныхъ тайнодѣйствій и чуть-ли даже нѣтъ идоловъ, потому что въ прошломъ столѣтіи безумно храбрый и одинаково опрометчивый французъ -- графъ де Лалли, оружіемъ насаждая въ Индіи вліяніе своей націи и не стыдясь прибѣгать при случаѣ къ варварскому разстрѣливанію браминовъ у пушечныхъ жерлъ, столь же мало постѣснился захватить "Періа Ковилъ" съ цѣлью обратить его въ твердыню. Съ той минуты какъ ее, въ самыхъ недосягаемыхъ нѣдрахъ, осквернило присутствіе европейскихъ солдатъ,-- кумирня потеряла извѣстную долю обаянія въ глазахъ суевѣрной толпы. Туристы ею любуются, обѣднѣвшіе жрецы собираютъ съ нихъ за это дань; но искусно воздвигнутое капище перестало быть центромъ благочестія и поклоненія.
   Дословное длинное названіе его -- "Шри Брахадишвара Швами". Строителемъ, въ лицѣ своего старшаго полководца, является Раджараджа (династіи Чола), правившій съ 1023 по 1064 г. Его сынъ Вира или Раджендрараджа, царствовавшій до 1114 года, щедро надѣлилъ чертоги боговъ и недвижимой собственностью, и деньгами, и драгоцѣнностями. О дарѣ свидѣтельствуютъ подробнѣйшія старотамильскія надписи на нижнихъ стѣнахъ фасада центральной кумирни. Эти послѣднія сравнительно -- не изъ особенно древнихъ. Тутъ есть и много древнѣе (напр. IV-го вѣка),-- притомъ наряду съ почти новыми маратскими, гласящими о позднѣйшихъ исправленіяхъ и достройкахъ. Но письмена времени Виры наиболѣе важны, ибо памятуютъ о славномъ правленіи царя, съумѣвшаго подчинить себѣ и цейлонцевъ, и декканцевъ, и бенгальцевъ, и жителей Оуда, доведя такимъ образомъ южную Индію до столь значительной степени объединенія и внѣшняго могущества, какого она никогда ни раньше, ни послѣ того не достигала. По танджорскому главному храму историки убѣдительно судятъ о богатствахъ золотомъ, присущихъ краю въ тѣ столѣтія. Онѣ были будто-бы положительно необъятны и могли происходить преимущественно отъ добычи и промывки драгоцѣннаго металла на мѣстѣ, въ подавляющемъ количествѣ. Еще англичане застали здѣсь (въ чертѣ мадрасскаго президентства), у терявшихъ власть султановъ и раджей, остатокъ гигантскихъ сокровищъ: извѣстный врагъ британскаго элемента Типу обладалъ десятками милліоновъ рублей, неограниченно тратилъ на политическія интриги и уплату военной контрибуціи, однажды, напр. сразу послалъ для подкупа въ далекій Гваліоръ 38 верблюдовъ, тяжело нагруженныхъ червонцами.

   Уже въ старину замѣчательно, однако, отсутствіе серебряныхъ рудъ и серебра въ обращеніи. Аналогичныя явленія наблюдались, впрочемъ, и въ предѣлахъ древней Средней Азіи.
   Осматриваемая нами группа языческихъ "святилищъ" возникла въ честь Шивы, его воинственнаго "духовно зачатаго" сына Картикейи (онъ же и Сканда, и Субраманія, т. е. буквально "покровитель касты жрецовъ"), а также и Вишну. Раздоры между послѣдователями того или другаго культа точно замолкали и стушевывались на взглядъ, когда шла рѣчь о возвеличеніи божественныхъ міроправителей и о низведеніи ихъ на землю въ трепетно обожаемыя массами дивныя творенія роднаго зодчества, куда кромѣ служителей алтаря возбранено было кому бы то ни было переступить порогъ. Цѣлая колоссальная башня, не многимъ уступающая Кутабъ-Минару въ окрестностяхъ Дэли, шестнадцатью этажами стремится въ высь. Индія пламеннаго видѣнія, порыва и экстаза,-- Индія воплощеннаго глагола небесъ и упорно борющихся съ ними соблазновъ персти!-- вся ты отражаешься своею сокровенною природою въ такихъ гранитныхъ памятникахъ, которымъ не находишь соотвѣтствующаго истолкованія,-- въ такихъ граничащихъ съ чудомъ созданіяхъ, передъ которыми нѣмѣетъ современный человѣкъ ,
   Тонкій лѣпной орнаментъ подъ кровлями зданій, стерегущіе доступъ въ нихъ четырерукіе кумиры (изъ прекрасно отполированнаго сіэнита) у замкнутыхъ дверей, видимо недавно подновленная миѳологическая живопись и двѣсти черныхъ коническихъ камней (лингамъ) по сторонамъ двора (подъ аркадами),-- какою оригинальностью дышетъ каждая еле-замѣтная подробность работы великихъ безвѣстныхъ ваятелей, каждый символъ, каждое цементное изображеніе демоновъ или небожителей, слоновъ съ фигурками на концѣ хобота или быковъ! Около нихъ торчатъ вѣероподобныя прикрасы, скорѣе всего напоминающія павлиній хвостъ. Фантазія художниковъ-дравидянъ положительно готова нагромождать другъ надъ другомъ безконечное число вѣковѣчныхъ эмблемъ, сверхъестественныхъ туловищъ и головъ, причудливыхъ сценъ малопонятнаго религіознаго содержанія,-- однимъ словомъ, смѣсь возможнаго и невозможнаго, чего-то варварскидикаго и параллельно съ тѣмъ законченнаго по формѣ. Въ одномъ мѣстѣ, на стѣнѣ храма, показываютъ лицо европейца въ круглой матросской шляпѣ, съ чертами самодовольнаго Джонъ Булля. Сооруженіе относится къ XI вѣку и туземцы видятъ въ этомъ каменномъ иноземномъ обликѣ старинное предсказаніе, что страну покорятъ именно такіе люди изъ-за моря,-- хотя безъ малѣйшаго сомнѣнія танджорскіе скульпторы лишь постепенно создавали и дополнили рѣзьбу фасада, такъ что и это экзотическое изваяніе появилось, конечно, когда индусы познакомились съ "бѣлыми" колонизаторами.
   Сравнительно красивое капище "богу войны" (Картикейѣ) возникло, по предположенію археологовъ, значительно позже другихъ основныхъ сооруженій,-- вѣроятно, не раньше исхода XVI столѣтія. "Баядерки храма", обязанныя по самому смыслу своего служенія увеселять тамъ плясками уединенныя отъ толпы статуи божествъ, съ дѣтства посвящаются Скандѣ, обручаются стальному клинку, призваны слѣпо повиноваться браминамъ и способствовать наполненію ихъ казны. У воротъ "Періа Ковилъ" лежитъ, такъ-сказать въ особомъ открытомъ павильончикѣ, огромный темнокаменный быкъ Нанди (олицетворенная грозовая туча, на которой ѣздитъ Шива, и вмѣстѣ съ тѣмъ прообразъ плодородія). Фигура животнаго лоснится отъ масла, приносимаго индусами для ея умащенія.

-----

   Экипажи Ихъ Высочествъ и свиты въѣзжаютъ, миновавъ крѣпостной ровъ и мрачныя ворота (съ надписью 1779 г.), на обсаженный деревьями холмикъ, гдѣ стоятъ церковь и домикъ извѣстнѣйшаго покойнаго миссіонера Шварца. Первая пуста и угрюма. Войдя въ нее, невольно останавливаешься въ созерцаніи рельефной бѣломраморной группы, вдѣланной противъ упраздненнаго въ данное время алтаря. За нею погребены останки благочестиваго мужа, занявшаго далеко не послѣднее мѣсто въ развитіи духовной жизни края.
   Вотъ въ немногихъ словахъ характеристика значенія и дѣятельности этого проповѣдника. Протестантскій міръ сравнительно поздно приступилъ къ благовѣствованію среди язычниковъ. Въ этомъ направленіи починъ принадлежалъ датскому правительству. Гуманный король Фридрихъ IV (1699--1730) отправилъ въ Индію, гдѣ у его народа были маленькія владѣнія, нѣсколькихъ самоотверженныхъ ревнителей Истины. Между всѣми посланными, прилежно начавшими изучать мѣстныя нарѣчія и туземный бытъ, практически наиболѣе выдѣлился упомянутый Шварцъ, получившій образованіе въ Галле и отдавшій себя совокупностью силъ и стремленій осуществленію широко понимаемыхъ свѣтоносныхъ христіанскихъ идеаловъ. Пока другіе грубые пришельцы съ Запада на каждомъ шагу оскорбляли туземцевъ своею развращенностью и хищностью,-- проникнутый смиреніемъ и пламенѣвшій вѣрою миссіонеръ рѣзкимъ контрастомъ опредѣлился какъ олицетворенное добро среди враждующихъ разноплеменныхъ народовъ. Величавая фигура иноземца -- "учителя и пастыря" съ Новозавѣтнымъ міросозерцаніемъ -- ярко обрисовывается въ обступавшей ее тьмѣ раздоровъ, кровопролитія, звѣрства и невѣжества. За то онъ имѣлъ безспорный успѣхъ: не лукавя передъ самимъ собою, Шварцъ могъ до семи тысячъ инородцевъ назвать обращенными по искреннему убѣжденію.
   Онъ постепенно пріобрѣлъ во мнѣніи туземнаго населенія сверхъ-естественое обаяніе, сталъ неизмѣримо выше толпы "единоплеменниковъ и единовѣрцевъ" (въ широкомъ смыслѣ этихъ словъ), не прибѣгая къ аскетизму чисто индійскаго характера, тѣмъ не менѣе выросъ до небесъ передъ чтущимъ святость туземнымъ народомъ. Какихъ размѣровъ достигло такое значеніе, лучше всего доказываютъ факты. Въ одномъ походѣ англійскому отряду случайно не хватило денегъ на покупку провіанта и грозила опасность. Никто окрестъ не хотѣлъ помочь начинавшимъ терпѣть бѣдствіе. Шварцъ своимъ вліяніемъ обусловилъ подачу помощи, честью поручившись за своевременную уплату долга. Другой разъ султанъ Гайдеръ-Али не пожелалъ вести прямыхъ переговоровъ съ британскими властями: "пусть съ этой цѣлью пріѣдетъ нѣмецъ! онъ не обманетъ!" Послѣ различныхъ военныхъ смутъ въ предѣлахъ Танджора произошла борьба изъ-за престола: мальчикъ Шарфоджи (маратъ), усыновленный умиравшимъ бездѣтно махараджею, сперва не былъ признанъ. Воспитаніе ребенка было поручено добродѣтельному Шварцу,-- и онъ блистательно выполнилъ свою задачу воспитать примѣрнаго по развитію и гуманно настроеннаго князя. Объ обращеніи малолѣтняго впечатлительнаго питомца въ христіанство не заходило и рѣчи. Мудрый миссіонеръ понималъ, что участь отрока и его будущихъ владѣній -- въ исключительной зависимости отъ культуры сердца и ума. Изъ Шарфоджи именно вышелъ человѣкъ съ уравновѣшенною внутреннею природой, несмотря на искусственно ему привитую европейскую образованность. Близко ознакомленный съ научными трудами Линнея и Бюффона, сознательно относясь къ твореніямъ Шекспира, глубоко уважая своего втораго отца -- миссіонера, танджорскій раджа остался однако настоящимъ Маратомъ до мозга костей: безподобный наѣздникъ, охотникъ и стрѣлокъ -- онъ, удивляясь Бонапарте и держа въ библіотекѣ его портретъ, съ горечью все болѣе и болѣе убѣждался въ тягости зависимаго положенія отъ Мадраса. Родись этотъ правитель Танджора полустолѣтіемъ раньше, онъ бы заставилъ о себѣ говорить, какъ о воинѣ съ политическою силою; но почти лишенный владѣній онъ погрузился въ литературныя занятія и всецѣло тамъ искалъ себѣ удовлетворенія.
   Со смертью престарѣлаго Шварца въ 1798 г. для Шарфоджи, вѣроятно, наступило замѣтное ослабленіе узъ, связывавшихъ его съ западнымъ цивилизованнымъ міромъ. На мраморной группѣ въ церкви, гдѣ мы стоимъ, какъ-бы выразились чувства мѣстнаго князя, искренно оплакавшаго кончину наставника. Послѣдній изображенъ умирающимъ или уже умершимъ, покоится на одрѣ и окруженъ нѣсколькими приближенными, между тѣмъ какъ раджа (его ученикъ), невольно приковывающій вниманіе своей царственной осанкой и рѣзкимъ профилемъ, на прощанье жметъ руку праведнаго старца и словно не можетъ сдержать слезъ. Работа скульптора полна экспрессіи. Такими памятниками европейцы въ правѣ гордиться на Востокѣ. Миссіи, направляемыя туда на широко понимаемое благо инородцевъ, сами въ себѣ носятъ залогъ будущаго и не могутъ бояться никакихъ антипатій. Любвеобильное стремленіе обновить косную языческую среду животворнымъ прикосновеніемъ Новозавѣтныхъ началъ каждогодно должно крѣпнуть и направляться въ глубь Азіи. Уврачеваніе душъ тамошнихъ милліоновъ неразрывно связано съ милосердіемъ по отношенію къ ихъ матеріальнымъ нуждамъ. Только въ данномъ случаѣ есть твердая надежда достигнуть отрадныхъ результатовъ. Западъ, какъ извѣстно, не оскудѣваетъ носителями христіанской идеи для обездоленныхъ любой рассы. Европа и Америка съ умиленіемъ узнали недавно о подвигѣ католическаго миссіонера -- отца Дамьэна, посвятившаго себя дѣятельности и нашедшаго мученическую медленную кончину (отъ зараженія) среди пораженыхъ проказою островитянъ Тихаго океана (на островѣ Молокай, Сандвичевой группы)!
   О судьбѣ прокаженныхъ въ Индіи сравнительно поздно, т. е. въ наши дни, позаботился Wesley Bailey, основавшій "Leper Mission to India". Число ихъ равняется приблизительно полутораста тысячамъ,-- причемъ, по крайней мѣрѣ, двѣ пятыхъ приходятся на Бенгалію.
   Убѣжища, устроенныя съ цѣлью изолированія этихъ несчастныхъ, даютъ возможность прокормить и обставить каждаго изъ нихъ рублей за пять въ мѣсяцъ.
   Одержимые страшнѣйшимъ изъ недуговъ и отверженные родною средою -- эти жалкіе люди иногда (до вмѣшательства англійскихъ властей) заживо погребались съ собственнаго согласія. Такой обычай именовался "самадъ": истомленнаго жизненной пыткой бѣднягу вели къ могилѣ подъ оглушительный ревъ барабановъ и гонговъ, сажали въ яму и медленно засыпали землею.
   Не пришло-ли время или не пора-ли ему наступить въ исходѣ нашего смутнаго вѣка, когда западный человѣкъ (колонизаторъ) не только взглянетъ на инородческій Востокъ съ братскими чувствами состраданія и сожалѣнія за причиненныя и причиняемыя азіатамъ обиды,-- но и пойдетъ дальше этого на пути сближенія съ туземными элементами, въ которыхъ искра Божія никогда не погасала и даже нерѣдко разгоралась какъ чистая молитвенная свѣча передъ иконою Спасителя, взявшаго на себя грѣхи міра?
   При выходѣ изъ церкви Шварца Ихъ Высочества встрѣчены, со стороны мѣстныхъ христіанъ, заунывнымъ пѣніемъ и музыкой примитивнаго характера. Какъ говорятъ, имъ сначала пробовали внушить полезность, въ духовно-нравственномъ отношеніи, изученія хораловъ, но безуспѣшно: туземцы любили и любятъ лишь родные напѣвы съ ихъ трудно передаваемымъ страннымъ ритмомъ, почему и приноравливаются даже при западномъ богослуженіи почти исключительно къ нимъ. Глубокій теоретическій знатокъ миссіонерства въ Азіи -- германскій пасторъ Грундеманъ, находящійся въ данное время въ Индіи,-- по словамъ бесѣдовавшихъ съ нимъ лицъ, видитъ въ подобномъ непосредственномъ выраженіи религіозныхъ чувствъ залогъ возможности большаго распространенія вѣроученій Запада среди культурно-языческихъ народовъ.
   Здѣсь въ городѣ умеръ четверть вѣка назадъ нѣкій 90-лѣтній старецъ: тамильскій поэтъ и композиторъ-самородокъ, по имени Веданайхенъ. Онъ былъ христіанинъ, пользовался однако денежною помощью отъ мѣстнаго махараджи, и сочинилъ многое до сихъ поръ распѣваемое и разыгрываемое въ населеніи не только его единовѣрцами, но и браманистами. Не его-ли это внуки только-что пѣли тамъ, у скромной свѣтлой могилы почтеннаго Шварца?

-----

   Мы приближаемся къ запущенному полузаглохшему дворцу Танджора, отстроенному въ серединѣ XVI столѣтія. Августѣйшихъ путешественниковъ сконфуженно привѣтствуетъ довольно богато одѣтый и моложавый съ виду индусъ, считающійся усыновленнымъ преемникомъ вдовъ покойнаго князя, но не признанный британскимъ правительствомъ. Оно совершенно справедливо, со своей точки зрѣнія, отрицаетъ за ними право поддерживать фикцію династіи, которой на дѣлѣ уже давно нѣтъ и заботиться о которой въ данную минуту потеряло всякій историческій смыслъ. Округъ лишился политическаго значенія съ момента борьбы за него французовъ и англичанъ. Первые, раззоряя край въ лицѣ Лалли, слишкомъ поторопились открыть огонь по мѣстнымъ храмамъ. Населеніе, питавшее въ основѣ больше симпатій къ бурбонскимъ знаменамъ чѣмъ къ мадрасскому купечеству, изъ-за оскорбленія религіи возстало противъ послѣднихъ. Надо, впрочемъ, сказать правду, что главная вина за фанатическое насиліе и безразсудный характеръ нападенія лежитъ главнымъ образомъ на служившихъ подъ ними эмигрантахъ-ирландцахъ. Какъ бы то ни было, въ барышахъ отъ чужой стремительности и оплошности по обыкновенію осталась Англія. Дочь умершаго въ 1853 г. Сиваджи,-- съ которымъ по настоящему прекратился родъ Маратовъ, завоевавшихъ себѣ въ 1675--77 гг. этотъ благодатный югъ,-- обѣднѣла и до 70-хъ годовъ влачила свой вѣкъ грустною жертвою превратностей рока,-- что однако ей не помѣшало съ большимъ достоинствомъ вести себя при свиданіи съ наслѣдникомъ англійскаго престола и сказать на прощанье: "прошу передать мой княжескій привѣтъ моей царственной сестрѣ -- принцессѣ Уэльской".

   Одинъ дурбарный залъ (архитектурнаго дворцеваго стиля старыхъ туземныхъ раджей) образуетъ довольно эффектный четыреугольникъ, гдѣ въ углубленіи красуется бѣломраморное изваяніе работы скульптора Флаксмана: послѣдній мѣстный правитель съ малѣйшимъ значеніемъ -- Шарфоджи! Онъ стоитъ въ треугольной шапочкѣ, поднявъ и сложивъ руки точно для молитвы. Статуя возвышается надъ огромнымъ кускомъ чернаго гранита, по каймамъ котораго выступаетъ рѣзьба, изображающая борьбу какихъ-то демоническихъ силъ противъ небожителей. На этомъ пьедесталѣ, изъ одной глыбы, раньше (въ XVI--XVII в.) сидѣли судьями "наики", вожди народа тамиль и телугу, смѣнившіе династію Чола. Здѣсь же, во дни самостоятельности Танджора, принято было держать военный совѣтъ. Теперь все заглохло и полно запустѣнія. Ни малѣйшей жизни не придаютъ упраздненному чертогу нарисованныя доморощенными художниками и развѣшанныя по сторонамъ фигуры раджей: съ соколами на рукѣ, съ длинными саблями у пояса. Грустно смотрятъ со стѣнъ эти портреты прежнихъ князей, мало-по-малу отвоевываемыхъ забвеніемъ у исторіи.
   Смежно съ означенной палатой помѣщается библіотека "наиковъ" и махараджи -- ученика Шварца, гдѣ собрано до 18, ооо "санскритскихъ" рукописей: почти половина изъ нихъ шрифтомъ "телугу" въ любопытной транскрипціи начертана на узкихъ пальмовыхъ листахъ, какъ вообще здѣсь на югѣ и дальше на буддійскомъ востокѣ принято писать. Она -- по богатству единственное въ своемъ родѣ индійское книгохранилище. Главный матеріалъ собранъ былъ въ 1820--30 гг. самимъ Шарфоджи въ Бенаресѣ. Кромѣ того въ ту же пору пріобрѣтено немало иностранныхъ западныхъ изданій, преимущественно иллюстрированныхъ; ибо просвѣщенный князь серьезно и со вкусомъ слѣдилъ за литературой. Много цѣннаго украдено отсюда послѣ смерти послѣдняго раджи.
   Оріенталистъ Burnell, не щадя здоровья и зрѣнія, самоотверженно посвятилъ свое свободное отъ бюрократическихъ занятій время на то, чтобы близко ознакомиться съ танджорскою библіотекою. Это ему въ извѣстномъ отношеніи и удалось, въ смыслѣ классификаціи рукописей, изъ которыхъ большинство представляло и представляетъ terram incognitam для европейцевъ со стороны ихъ философско-богословскаго и въ особенности мистическаго содержанія. Тантрическій отдѣлъ (магіи, заклинаній, тайно дѣйствій), вѣроятно, не уступаетъ тутъ по объему отдѣлу многочисленныхъ спеціальныхъ сочиненій о зодчествѣ и сродныхъ ему искусствахъ.
   Полезнѣйшимъ пособникомъ Бэрнеля при его работахъ по приведеніи цѣлаго въ систему явился никому невѣдомый, но крайне знающій здѣшній книгохранитель Кувачатту, получавшій жалованья (mirabile dictu!) всего какихъ-нибудь 5 рублей въ мѣсяцъ!
   На мѣстѣ, гдѣ теперь хранятся эти литературныя сокровища, еще только двѣсти лѣтъ тому назадъ побѣжденный сосѣдями вождь телугу сжегъ себя и своихъ женъ.
   Ихъ Высочества проходятъ въ другую безвкусно убранную дурбарную залу: въ углубленіи ея изображенъ во весь ростъ "раджа Сиваджи". Не можетъ же это быть безцвѣтный сынъ могикана своей династіи Шарфоджи! Хочу думать, что передъ нами -- великій вождь жизненнаго племени, начавшаго первенствовать въ Индіи на зло фанатикамъ ислама и колонизаторамъ изъ-за моря. Какая сила повелѣнія въ благообразно-мужественныхъ чертахъ! Моголы презрительно прозвали непримиримо-страшнаго врага "горной крысою", но трепетали при столкновеніяхъ съ нимъ. Гордость и отвага столь глубоко одушевляли этого человѣка, что граничили съ чѣмъ-то сверхъестественнымъ. Коварно приглашенный въ Дэли не менѣе грознымъ чѣмъ нашъ Грозный Аурангзебомъ, онъ идетъ туда, въ логовище тигра, точно на отдыхъ домой,-- не соглашается поклониться царю среди его пышнаго двора, тѣшится гнѣвомъ своего далеко негостепріимнаго хозяина какъ постороннимъ зрѣлищемъ, за которое не ему самому, дерзкому виновному, придется отвѣчать. Сиваджи ввергаютъ въ тюрьму, держатъ важнымъ государственнымъ плѣнникомъ, томятъ и мучатъ,-- а онъ притворяется больнымъ и затѣмъ, хитро выбравъ и обдумавъ моментъ, бѣжитъ въ одеждѣ факира къ Гангу, омывается въ спасительныхъ водахъ и, не торопясь, возвращается съ насмѣшливой улыбкой въ родныя "Гхаты", чтобы съ удвоенной мощью обрушиться на мусульманъ.
   Между рѣдкостями, въ залѣ-музеѣ съ характерной картиной, есть модель скелета изъ слоновой кости, заказанная прежнимъ правителемъ съ цѣлью нагляднѣе представить себѣ данныя изучаемой имъ медицины. Оставъ живаго существа по религіознымъ обычаямъ неудобно было бы имѣть во дворцевыхъ покояхъ. Хотя Шарфоджи считался ревностнымъ приверженцемъ браминовъ, онъ иногда становился выше ихъ предразсудковъ и однажды не побоялся нарушить завѣтныя правила о неоскверненіи себя прикосновеніемъ къ трупу. Это случилось при смерти Шварца, котораго онъ горячо оплакалъ и, собственноручно накрывъ парчей, проводилъ до могилы.
   У насъ распространено совершенно ошибочное мнѣніе, будто индусы споконъ вѣка чужды естествознанію и настроены исключительно въ умозрительно-отвлеченномъ направленіи. Но отчего же напр. практики-врачи издавна пользовались въ странѣ необычайнымъ уваженіемъ за искусство? При походѣ Александра Македонскаго его войско встрѣтило за Индомъ хорошо освѣдомленныхъ медиковъ-туземцевъ. Имъ нечего было даже въ то время заимствовать у эллиновъ. Мѣстные хирурги многое продѣлывали, до чего европейскіе не додумались раньше XIX в. Напр. по части лѣченія ранъ и приращенія носовъ темнокожіе азіаты оказались чуть-ли не учителями Европы черезъ посредство англичанъ. Уже халифы Багдада, уже персіяне пытались переводить и вникать въ медицинскіе труды загималайскаго населенія. Толчекъ разцвѣту этой гуманнѣйшей отрасли міровѣдѣнія несомнѣнно далъ буддизмъ. Мудрый Асока въ своихъ 14 эдиктахъ, изсѣченныхъ на скалахъ и столбахъ отъ Ориссы до Афганистана, предписывалъ вездѣ врачевать и людей, и животныхъ. Любвеобильныя стремленія въ такомъ именно духѣ немало поспособствовали успѣху вѣры Шакья-Муни въ чужихъ краяхъ. До сихъ поръ сибирскіе ламы, сами того не подозрѣвая, являются цѣлителями древне-индійскаго типа, обязанными не только всячески помогать больнымъ, но и относиться къ нимъ словно къ роднымъ дѣтямъ.

-----

   Августѣйшіе путешественники изъ любопытства проходятъ дальше въ угрюмое зданіе, прилегающее къ дворцевымъ постройкамъ и дворамъ. Тамъ поселился зять послѣдняго сравнительно убогаго Сиваджи. Правда, въ 1841 г. его еще въ квази-королевской обстановкѣ видѣлъ нашъ соотечественникъ, туристъ-художникъ князь Алексѣй Салтыковъ: раджа сидѣлъ подъ балдахиномъ, на тронѣ изъ слоновой кости (съ луками, колчанами и стрѣлами побокамъ), щеголялъ златотканой одеждой, обладалъ сорока слонами и гаремомъ въ 300 душъ; въ пріемные часы слуги опахивали его павлиньими перьями, жгли ѳиміамъ на ступеняхъ этого игрушечнаго престола, громко славили величіе, могущество, красоту и другія достоинства своего князя... А онъ задумывался подъ звуки грубо-льстивыхъ рѣчей: глаза его разгорались иногда отъ горделиваго бреда, отъ праздной мечты -- но чуть-ли не ярче ихъ сверкалъ громадный изумрудъ, по-маратски прикрѣпленный къ чалмѣ, т. е. низко спускающійся на лобъ/.. Внучки блестящаго Шарфоджи нѣтъ болѣе въ живыхъ. Ея гораздо менѣе знатный мужъ обратилъ свое жилище не то въ лавку старьевщика, не то въ складъ никому ненужныхъ и заброшенныхъ барскихъ вещей. Спертый воздухъ помѣщенья, густая пыль на предметахъ забавы или роскоши изъ прежнихъ палатъ, скрыпучія зыбкія половицы подъ ногами... Что за иронія называть его тоже одною изъ достопримѣчательностей Танджора!
   Городъ попалъ по настоящему въ категорію осужденныхъ на несамостоятельность, съ того момента какъ его правитель потѣснилъ рамнадскаго раджу въ южной Индіи (мы могли замѣтить на мадрасской "Garden party" его высокаго хромаго потомка и преемника въ бѣломъ одѣяніи): англичане,-- на первыхъ порахъ охотно продававшіе кровь своихъ сипаевъ и европейскихъ наемниковъ тому, кто больше дастъ,-- соблазнились свѣжимъ предлогомъ вмѣшательства въ танджорскія дѣла, которыми они и раньше не въ мѣру интересовались, надѣясь досадить Маратамъ въ ихъ распряхъ съ мусульманами Деккана. Затѣмъ на цвѣтущій край тоже съ жадностью взглянули французы, и разгорѣлась борьба ..
   Здѣсь намъ покажутъ лишь главнѣйшіе любопытные пункты на желѣзно-дорожной линіи. Въ сторону отъ нея, въ относительную глушь не предположено уклоняться. Охотъ не будетъ. Даже молодцеватые "шикари", солдаты-сикхи изъ полка Джерарда, взятые спеціально для сопутствованія въ джонгляхъ, остались позади въ Бомбеѣ. Характерные лѣса (на югѣ полуострова), гдѣ бродятъ дикіе слоны и куда нерѣдко направляются стрѣлки-европейцы, за недостаткомъ времени не будутъ посѣщены Ихъ Высочествами. И то мы слишкомъ много осматриваемъ, объѣзжаемъ въ краткіе сроки черезчуръ значительныя пространства, охватили шестьюнедѣльными экскурсіями цѣлую гигантскую страну!
   За городомъ или точнѣе поодаль отъ крѣпости разбитъ въ восточномъ вкусѣ шатеръ, обращенный въ столовую. Послѣ завтрака мы еще успѣваемъ полюбоваться своеобразными туземными издѣліями, совершенно отличными отъ работы сѣверныхъ ремесленниковъ-художниковъ. Первыя справедливо сравниваются Джорджомъ Бэрдвудомъ съ тѣмъ, что говорится у Гомера про великолѣпныя производства Сидона или что извѣстно по выполненію на ассирійскихъ скульптурахъ, и по преимуществу состоятъ изъ металлическихъ сосудовъ съ изящною инкрустаціей, изъ золотыхъ и серебряныхъ вещей съ орнаментомъ миѳологическаго содержанія, изъ ковровъ съ вычурно-яркимъ рисункомъ, изъ тонкихъ вышивокъ, наконецъ изъ кіотиковъ съ грубо намалеванными божествами, у которыхъ продѣты цѣпочки черезъ носъ.
   Августѣйшіе путешественники покидаютъ Танджоръ, крайне радушно привѣтствовавшій Наслѣдника Цесаревича. На аркахъ красовались надписи: "Здравствуйте!" "Боже, Тебя Храни!" "Peace, happiness and prosperity", и т. д.-- наконецъ у вокзала: "Прощайте!" Полдень. Нестерпимая жара. Маленькіе тѣсные вагоны на узко-колейной линіи просто раскалены. Раньше каждый переѣздъ былъ обставленъ значительно большимъ комфортомъ въ виду устройства ихъ примѣнительно къ далеко не всегда пріятнымъ климатическимъ условіямъ. Циркулирующія почти повсюду (кромѣ южной Индіи, гдѣ это необходимо!) просторныя отдѣленія на двухъ, снабженныя комнатками для умыванія и превосходно защищенныя отъ солнца дымчатыми стеклами и ставнями, тутъ какъ на зло отсутствуютъ. Отъ Танджора до Тричинополи -- 50 верстъ, и немного больше часа ѣзды по желѣзной дорогѣ. Путь туда, при такомъ, зноѣ, довольно непріятенъ,-- да кромѣ того и ведетъ по ровной неживописной мѣстности, лишенной интереса. Она издревле отличалась крайнимъ плодородіемъ, зависѣвшимъ не отъ качествъ почвы, но исключительно отъ доведенной до совершенства ирригаціи. Поэтому край естественно привлекалъ вожделѣнія мусульманъ, когда они облагали данью тамильскихъ раджей, и позднѣе (въ XVII -- XVIIІ в.) сюда же вызвалъ смѣлые набѣги Маратовъ, которымъ представило сильный отпоръ лишь временное преобладаніе Низама.
   На станціи Ихъ Высочества встрѣчены представителями администраціи и отправляются въ расположенный за городомъ, въ обширномъ паркѣ, домъ коллектора, т. е. окружнаго начальника (съ маленькимъ подвѣдомственнымъ ему королевствомъ въ три съ половиною тысячи квадратныхъ миль, при населеніи въ 1,200,000).

   Неискаженное на англійскій ладъ наименованіе центра и его округа по-тамильски звучитъ "Тирусси-наппалли", по санскритски "Триширапура", что значитъ "мѣсто трехглаваго" (подразумѣвается "великана"). Магометане же прозвали этотъ важнѣйшій послѣ Мадраса пунктъ "Натарнагаръ" по имени погребеннаго здѣсь благочестиваго шейха Натаръ.
   Край уже въ теченіе двухъ тысячъ лѣтъ озаряется вспышками данныхъ историческаго характера. Торговля съ заморскою чужбиною видимо всегда была очень обширна. Богатства туземныхъ жителей (естественныя и промышленныя) настолько могли казаться велики, что Тричинополи нерѣдко дѣлался яблокомъ раздора менѣе обезпеченныхъ сосѣдей и враговъ иноплеменныхъ.
   Августѣйшіе путешественники, слегка лишь отдохнувъ отъ дороги, направляются въ экипажахъ къ подножію старинной твердыни, господствующей надъ опоясывающими ее довольно скученными городскими зданіями. Постепенно суживающаяся лѣстница ведетъ въ гору. Сквозь рѣшетки дверей по бокамъ отъ крутаго подъема слабо обрисовываются въ полумракѣ придѣлы капища, отстроеннаго здѣсь въ честь Шивы. Каждый августъ мѣсяцъ по ней взбирается масса богомольцевъ: въ сороковыхъ годахъ произошло въ эти именно дни внезапное смятенье, и до 500 человѣкъ изъ обезумѣвшей отъ страха толпы поплатилось жизнью.
   Путь наверхъ снабженъ лампами, изобилуетъ оригинальными скульптурными работами (фигурками людей и львовъ) вдоль ведущаго сквозь слоистый гранитъ корридора. Иные изъ подпирающихъ его столбовъ ясно отмѣчены джайнскимъ зодчествомъ. Ступени, по которымъ мы идемъ, выбѣлены и располосованы краснымъ цвѣтомъ. Подъ конецъ онѣ уже высѣчены въ камнѣ не подъ сводами галлереи, а на открытой небу тропѣ, изгибающейся въ высь.
   Съ вершины колоссальнаго гнейсоваго утеса открывается замѣчательный видъ. Краснобурыя, одиноко разбросанныя скалы высятся среди окрестной равнины,-- низкія возвышенности таютъ во мглѣ отдаленья,-- съ противуположной стороны обманчивою синевой какъ-будто проступаетъ море,-- поближе наконецъ изумрудною гладью въ объятьяхъ солнца стелется дельта плодоносной Кавери. А прямо такъ-сказать подъ ногами у насъ бѣлѣетъ и розовѣетъ утопающій въ зелени обширный городокъ, снуютъ коричневые люди, летаютъ безчисленныя сороки, проходятъ запряженныя крошечными бѣлыми буйволами телѣги, бойко торгуютъ миніатюрныя лавочки, женщины достаютъ воду изъ колодцевъ, во дворикахъ туземнаго жилья стоитъ понурый скотъ, на плоскихъ убогихъ крышахъ сушится зерно .. надъ всею же картиной безмятежнаго обыденнаго движенія зыбкій прозрачный воздухъ струитъ потоки свѣта.
   Площадка украшена флагштокомъ и довольно изящнымъ изваяніемъ Ганеши, вдѣланнаго въ стѣну небольшой кумирни. Слоновый хоботъ покровителя наукъ и ремеслъ уморительно загнутъ. Каменный ликъ дышетъ благодушіемъ. Странная голова,-- если всмотрѣться,-- положительно не кажется уродливою: скорѣе наоборотъ. Около Пуны, въ маратской землѣ, еще въ нашемъ столѣтіи жило soit-disant воплощеніе этого небожителя, а именно: мальчикъ-перерожденецъ (точь въ точь какъ въ ламайскихъ монастыряхъ!), ревниво охраняемый браминами въ качествѣ избраннаго существа, сверхъестественнаго по самому факту своего рожденія. Ребенокъ зналъ только по санскритски, давалъ аудіенціи именитымъ гостямъ (словно "хутухты" въ Тибетѣ, Монголіи и Пекинѣ!), чтился народомъ какъ одно изъ звеньевъ цѣлой цѣпи прирожденныхъ "святыхъ". Вотъ до чего додумался и въ чемъ упорствуетъ глубоко языческій Востокъ!
   Въ серединѣ нашего столѣтія приступлено было къ уничтоженію безполезныхъ укрѣпленій вокругъ тричинополійскаго утеса, на которомъ когда-то томились въ плѣну многіе французы, которымъ не посчастливилось въ борьбѣ съ англичанами. Правда, въ ряду послѣднихъ находился тогда Клайвъ, одна изъ главныхъ героическихъ фигуръ индобританскаго прошлаго, и кромѣ того свободному смѣлому почину энергичныхъ людей не ставилось препонъ издали, какъ напр. изъ жившаго интригами королевскаго Парижа, легкомысленно рѣшавшагося развѣнчивать лучшихъ своихъ представителей въ Индіи и даже послать славнѣйшаго за мнимую измѣну на эшафотъ.

Понедѣльникъ, 28 января (9 февраля).

   Кромѣ осмотра твердыни, Ихъ Высочества предприняли здѣсь экскурсію на расположенной довольно близко отъ города (верстъ за пять) островъ Шрирангамъ (или Серингамъ), образуемый рѣкой Кавери и рѣкой Колеруномъ. Тамъ все застроено пагодами, все связано съ центрами и предметами культа, скорѣе похоже на разросшійся до гигантскихъ размѣровъ монастырь, чѣмъ на сѣть деревушекъ, сгруппировавшихся вокругъ выдающейся браминской "святыни".
   Путь къ ней ведетъ черезъ мостъ значительной величины и густолиственными аллеями слегка бенгальскаго характера. Онѣ вскорѣ приводятъ въ узкую улицу -- базаръ. Экипажи проѣзжаютъ его подъ пестрыми башенноподобными воротами (гопурами) съ причудливымъ миѳологическимъ орнаментомъ на кровлѣ и на фасадѣ ихъ этажей. У входа въ черту кумиренныхъ зданій ученые слоны съ разрисованными на лбу эмблемами ихъ принадлежности къ служенію того или инаго небожителя совершаютъ установленный "саламъ" передъ Именитыми посѣтителями, т. е. привѣтствуютъ движеньями хобота и крикомъ точно подавленный трубный гласъ.
   Безвкусная живопись (притомъ двусмысленнаго характера!) подъ сводами "гопуръ", которыя мы только-что миновали,-- сотни гранитныхъ столбовъ, изваянія какихъ-то всадниковъ съ конями, вставшими на дыбы, и приспѣшниками-копѣйщиками въ борьбѣ съ тиграми,-- мертвенная тишина средь цикла гигантскихъ построекъ однороднаго типа съ упомянутыми воротами... не безъ разочарованія обходишь районъ этихъ дворовъ, соединенныхъ валами, на которые позволено взбираться по лѣстницамъ: туда, въ предѣлы главнаго небольшаго капища съ позолоченнымъ куполомъ, къ алтарямъ боговъ нѣтъ доступа! Когда тутъ на островѣ кипѣла англо-французская колоніальная распря (при участіи южно-индійскихъ язычниковъ, Маратовъ и мусульманъ), когда побѣдныя восклицанія: "vive le roi!" и дробь барабановъ, бившихъ "pas de charge" смѣнялись звуками марша гренадеръ изъ Мадраса и ихъ стремительнымъ натискомъ на врага,-- браманисты категорически заявили, что не пропустятъ иновѣрцевъ за внѣшнюю ограду. Нашлись раджпуты, поклявшіеся умереть у порога недосягаемыхъ для смертнаго "святилищъ". Видя попытку европейцевъ все-таки перейдти за нее, одинъ ожесточенный жрецъ бросился на глазахъ у народа съ высоты башенныхъ стѣнъ и убился...

   Относительно малочисленные въ краю вишнуиты считаютъ себя хозяевами храмовъ, у которыхъ мы находимся. Самое названіе этой группы и мѣстечка окрестъ проистекаетъ, по мнѣнію оріенталистовъ, отъ словъ "Шри" ("божественная"),-- какъ принято величать богиню любви Лакшми, супругу Вишну,-- и "рангамъ" ("пляска"). Чѣмъ другимъ и гдѣ въ дѣйствительности тѣшиться имъ,-- блаженной четѣ свѣтлыхъ небожителей, спустившихся на землю,-- если не на благочестивомъ тричинополійскомъ островѣ, затонувшемъ въ зелени и нѣгѣ? Отсюда, въ свою очередь, выходили новые вѣщіе учители народа, какъ напр. Рамануджа Ачарія въ XI -- ХИ столѣтіи, обожаемый до сихъ поръ въ качествѣ воплощенія миѳической змѣи Сеша, на которой "богъ свѣта" отдыхалъ среди первозданнаго океана.
   Хранители "имущества кумировъ" -- а они непомѣрно богаты!-- показываютъ его Августѣйшимъ путешественникамъ. На особыхъ столахъ, подъ навѣсомъ-шатромъ, разложены сверкающія повязки и запястья изъ плохо отшлифованныхъ алмазовъ, изумрудовъ и рубиновъ. Наручники, кольца и обувь "незримыхъ боговъ" блещутъ золотомъ и драгоцѣнными камнями. Громадные сосуды изъ благороднѣйшаго металла, такія же замѣчательныя по тонкости цѣпи, старинныя монеты,-- вотъ, пожалуй, и весь перечень кладовъ Вишну... Принцъ Уэльскій, посѣщая Шрирангамъ, подарилъ жречеству 500 рупій.
   Нашъ знаменитѣйшій коронный брильянтъ, пріобрѣтенный при Екатеринѣ Великой, нѣкогда будто-бы таился въ здѣшнихъ кумирняхъ, занимающихъ по размѣрамъ и числу едва-ли не первое мѣсто среди южной Индіи. Массивнѣйшія сооруженія почти цѣликомъ относятся къ прошлому столѣтію, создавались и нагромождены отчасти въ хаотическомъ безпорядкѣ, отнюдь не производятъ гармоничнаго впечатлѣнія. Необузданная фантазія дравидскихъ зодчихъ и ваятелей проявила въ нормальномъ напряженіи такую же болѣзненно-жгучую силу творчества, какъ мозгъ опасно занемогшаго европейца, мечущагося въ лихорадочномъ бреду.
   Вечеромъ, непосредственно передъ отъѣздомъ изъ Тричинополи, Ихъ Высочества любовались иллюминаціей городскаго утеса и прилегающаго къ его подножью водоема, по которому скользили и вертѣлись лодочки мѣстныхъ пиротехниковъ. Зажженъ былъ цѣлый грандіозный фейерверкъ. Твердыня озарилась мерцающими гирляндами огней. Снопы измѣнчиваго свѣта (зеленые, синіе, оранжевые) вспыхивали вдоль ея каменныхъ безформенныхъ глыбъ и словно падали на воду внизу. Мы стояли на площадкѣ вродѣ крыши какого-то зданія надъ сосѣдней набережной, въ двухъ шагахъ отъ фантастически освѣщеннаго озера-пруда, трепещущаго темно-серебристою поверхностью.

Вторникъ, 29 января (10 февраля).

   Жаркое утро. Мадура. Опять придѣлы другаго замкнутаго чертога боговъ. Опять уродливыя "баядерки храма", посыпающія цвѣтами стезю Августѣйшихъ путешественниковъ ..
   Первенствующіе брамины ведутъ насъ сумрачными галлереями, по гладко отполированнымъ плитамъ, мимо нескончаемой вереницы разнообразныхъ второстепенныхъ идоловъ, съ застывшей улыбкой на гранитномъ челѣ, или же легендарныхъ тварей. Не пора-ли кстати сказать, что такое,-- по всей вѣроятности,-- скрыто за таинственными боковыми дверями и зіяющими мракомъ корридорами, куда нельзя никому ступить?.. Предупреждаю: это будетъ довольно неопредѣленно и прозаично.

   Кумиры, обожествляемые взаперти или точнѣе въ глубинѣ капища, въ отличіе отъ изваянныхъ смертными художниками, считаются самосоздавшимися и одаренными особою жизнью; поэтому они окружаются царственными почестями, подобающею столь дивнымъ воплощеніямъ обстановкою, наконецъ заботливѣйшимъ уходомъ. Боги-куклы содержатся въ тѣсномъ глухомъ пространствѣ,-- вродѣ того, что мы видѣли въ обнаженномъ для иновѣрныхъ взоровъ когда-то тоже замкнутомъ Элфу. Египетъ имѣетъ съ Индіей немало общихъ чертъ въ пониманіи вопросовъ культа. Тамъ толпы молились какой-нибудь почти всегда невидимой твари (напр. быку, крокодилу), долженствовавшей олицетворять того или другаго небожителя: здѣсь предметъ поклоненія даже менѣе сложенъ. Онъ по ночамъ кладется на драгоцѣнное ложе, на зарѣ омывается и заворачивается въ дорогія ткани, передъ нимъ ставятъ угощеніе изъ пряностей и другія яства, потомъ распредѣляющіяся среди богатыхъ вѣрующихъ. Натертый душистыми смолами, онъ то сидитъ въ позѣ благодушествующаго человѣка, то снова опускается для отдыха на постель, то пробуждается музыкою, и т. ц. Такъ тянутся дни, мѣсяцы, года,-- народу же все это безразлично: онъ жаждетъ чудеснаго, знать не хочетъ реальнаго положенія вещей, во мглѣ далекихъ куреній въ честь идола силится подглядѣть и запомнить его трудно уловимыя черты.
   Когда обходишь капище Мадуры, мало-по-малу начинаешь понимать, почему основанная здѣсь двѣсти лѣтъ тому назадъ католическая миссія вскорѣ стала притчей во языцѣхъ и возбудила жестокія нареканія со стороны правовѣрно мыслящихъ и строгихъ духовныхъ сферъ Запада. Почва, на которой ей приходилось дѣйствовать и творить, въ сущности представлялась до такой степени неподходящей, но въ то же время много обѣщающей, что ревнители Истины по неволѣ увлекались идеей массоваго обращенія набожныхъ индусовъ въ христіанство, по неволѣ сживались съ этой довольно симпатичной средою простодушныхъ приверженцевъ необъятнаго языческаго пантеона, по неволѣ въ угоду ихъ вѣрованіямъ шли на извѣстнаго рода уступки: хотя бы ради сближенія съ туземцами въ духѣ любви высшаго порядка! Тотъ, кто здѣсь первый сталъ работать въ такомъ именно направленіи -- Робертъ-де-Нобилибусъ былъ родственникомъ одного папы, племянникомъ могущественнаго кардинала Белярмина, пламеннымъ носителемъ и выразителемъ миссіонерскихъ взглядовъ примирительнаго характера. Онъ отправился въ Мадуру съ затаенными цѣлями бороться противъ браминовъ ихъ же орудіемъ, пустилъ о себѣ слухъ, что онъ -- великій созерцатель и аскетъ, постепенно достигнулъ значительной извѣстности въ глазахъ суевѣрнаго населенія и, вникая въ сложныя подробности туземной обрядности, твердо освоившись съ мѣстною рѣчью и санскритомъ, объявилъ себя "святымъ", чѣмъ-то вродѣ воплощенія Шивы, чародѣемъ и учителемъ народа. Населеніе округа охотно, по-дѣтски повѣрило пришельцу; число его адептовъ стало рости и рости, увеличилось до милліона душъ; возникла такъ-сказать лишняя секта, которую оставалось только искусственно направлять по желанному пути. Іезуиты -- помощники мнимаго брамина-реформатора убѣжденно взялись за мастерскую поддѣлку квази-дополнительной Веды и за составленіе цѣлыхъ мистерій въ стихахъ на тамильскомъ языкѣ, чтобы глубже воздѣйствовать на мадурцевъ. Мѣстный царь Тирумала (1623--1659) поколебался въ своихъ вѣрованіяхъ, видя религіозный экстазъ странныхъ подвижниковъ новаго типа, и даже пересталъ вдругъ радѣть объ украшеніи и расширеніи кумиренъ. Тогда жречество поднялось на защиту попираемыхъ правъ браманизма, завлекло махараджу въ тайники храма и уморило голодной смертью, затѣмъ пошло гоненіемъ на католиковъ. Параллельно съ тѣмъ ихъ духовнаго вождя за ересь и отпаденіе отъ Церкви осудилъ Ватиканъ.

   Но напасть,-- обрушившаяся на индо-христіанскую, по міросозерцанію черезчуръ колоритную общину,-- лишь усугубила ея значеніе. Отцы-миссіонеры до тонкости изучили туземный языкъ, облеклись въ "желтую" одежду, посыпали себѣ чело пепломъ сандальнаго дерева, стали соблюдать строжайшій постъ (воду, рисъ и горькія травы), вмѣнили себѣ въ обязанность молчаніе и нищету. До сихъ поръ, хотя пріемы обращенія далеко не столь грубо практичны какъ прежде, число славословящихъ Папу крайне велико въ консервативной южной Индіи, гдѣ однако вишнуиты и шиваиты относительно составляютъ гораздо болѣе компактную и непроницаемую массу чѣмъ на сѣверѣ, куда въ языческій міръ острымъ клиномъ врѣзался монотеизмъ ислама.
   Бѣлые и зеленые, розовые и красные попугаи,-- согласно обычаю на счастье содержимые въ одной изъ внутреннихъ оградъ капища,-- монотонно выкрикиваютъ намъ на встрѣчу имена языческихъ боговъ и безучастно косятся на мимо идущихъ. Галлерея, которою насъ ведутъ, огибаетъ внутренній храмовой водоемъ (Патрамараи, т. е. "прудъ золотыхъ лилій") со "священною" мутно-зеленою влагой. При немъ -- часовенка, созданіе мѣстной красавицы-царицы Мангаммалъ, которую въ 1706 г. ея собственные подданные приговорили къ мучительной смерти за преступную любовь къ молодому брамину. Жертву утонченными пріемами довели до страшной агоніи; лишая несчастную пищи, послѣднюю нарочно ставили на виду у нея и давали ей безпрестанно обонять запахъ вкусныхъ блюдъ ...
   Стѣна по сторонамъ отъ насъ изукрашена живописными изображеніями важнѣйшихъ пагодъ страны: надо замѣтить, что мадурская принадлежитъ къ числу древнѣйшихъ, такъ какъ сконцентрированный при ней городъ издавна (задолго до Р. Хр.) служилъ столицей могущественнаго рода Пандіевъ, занимавшихъ въ старину едва-ли не первое мѣсто въ краю дравидянъ. Греческіе писатели уже правильно опредѣляютъ географическое положеніе и самый фактъ существованія этой династіи. Легендарныя туземныя лѣтописи любопытны въ то же время звучными именами ея представителей, а еще болѣе ихъ странными прозвищами, между которыми встрѣчаются напр. такія: "имѣющій стопу Шивы головнымъ уборомъ" (!), "солнце царей", "тигръ среди правителей", "закованный въ доблесть", "шестиликій государь", т. е. одно изъ воплощеній "грознаго бога", "левъ, похожій на оружіе громовника" (!) и т. п. Раньше всѣхъ смертныхъ въ Мадурѣ (отъ "маду": сладкій, медовый) владычествовалъ Шива, окропившій городскія зданія "медвяной" росою со своихъ волосъ. Онъ совершалъ здѣсь чудо за чудомъ. Дѣянія бога вспоминаются потомками воспроизведеніемъ на гопурахъ: говорятъ, между ними по близости есть одна, гдѣ изваяно сказаніе,-- какъ нѣкіе 12 братьевъ, обращены были въ поросятъ за издѣвательство надъ какимъ-то великимъ факиромъ и какъ Шива затѣмъ обратился въ свинью, чтобы накормить ихъ и вернуть имъ человѣческія тѣла, но со свиными рылами....
   Чѣмъ дольше всматриваешься или вслушиваешься въ эту странную повѣсть о какомъ-то особомъ мірѣ, куда мы не въ состояніи проникать своими помыслами и чувствами,-- тѣмъ томительнѣе онъ давитъ громадою башенныхъ стѣнъ съ кривляющимися рожами въ качествѣ сложнаго орнамента, однозвучностью мрачныхъ колоннадъ, наконецъ бездушною отчетливостью гранитныхъ кумировъ безъ счета и названія... Символическія животныя (или) съ подобіями хоботовъ, долженствующія изображать звѣрей -- полульвовъ, чередуются со статуями героевъ Панду изъ дико-величественнаго эпоса почти доисторической Индіи съ ея разнороднѣйшими этно-психологическими наслоеніями: у богатыря Арджуны въ рукахъ -- его знаменитый лукъ, у непомѣрно сильнаго Бхимы -- палица, и т. д. Вотъ они эти братья -- борцы за свой удѣлъ у нынѣшняго Дэли, мнимые зиждители части эллорскихъ пещеръ, общіе мужья нѣжной царевны Драупади (въ ту эпоху многомужество было въ обычаѣ даже среди арійцевъ Индостана!),-- осѣненные лучами нелгущаго, хотя и смутнаго преданія олицетворенія туземныхъ традицій, симпатій, идеаловъ! Что за время было, когда они возникали! Эти прославляемые народомъ полубоги, подобно Дургѣ, пили послѣ удачнаго боя кровь враговъ!.
   Въ сѣрый гранитъ ниши одного сумрачнаго корридора вдѣлана мѣдная дверь: она заперта наглухо, и за нею невольно ищешь воображеніемъ чего-нибудь таинственнаго. Тусклыя лампады свѣтятся мѣстами, въ недоступныхъ переходахъ капищнаго лабиринта, вдали,-- гдѣ беззвучно рѣютъ однѣ летучія мыши. Мы медленно движемся среди окружающей тишины и молчанія. Здѣсь выростаютъ изъ камня темные силуэты бога войны, Ганеши или Лакшми,-- тамъ видны полустертыя краски на потолкѣ,-- вотъ старинная стѣнопись о бытѣ раджей, вотъ изваянія со слѣдами разрушенія отъ вандальской руки, вотъ каменное изображеніе змѣи съ головой человѣка... Брамины поясняютъ, что кромѣ Шивы тутъ въ Мадурѣ особенно чтится его супруга -- Минакши, дочь бога богатствъ Куверы, т. е. собственно "рыбоокая" богиня (отъ "мина", рыба и "акши", око). Есть также особая часовня въ честь "святѣйшихъ" индійскихъ мудрецовъ (риши).
   Пока мы еще находимся среди изрядно надоѣвшихъ статуй въ одной изъ главныхъ залъ храма,-- статуй съ неестественными формами тѣла, съ черезчуръ заостренными чертами лица, и тонкими закрученными усами,-- жрецы начинаютъ раскладывать свои сокровища передъ Августѣйшими посѣтителями: ожерелья, тяжеловѣсные золотые нагрудники, головные уборы, серьги,-- птичекъ и бабочекъ изъ сапфировъ, рубиновъ, изумрудовъ, жемчуговъ .. Говорятъ, будто настоящее несмѣтное имущество кумировъ скрыли однажды въ подземельяхъ, при нашествіи мусульманъ въ средніе вѣка. Враги разрушили большую часть построекъ, зарѣзали хранителей тайны, гдѣ -- заповѣдный кладъ; однако его не достали, и онъ до сихъ поръ лежитъ тамъ, во мракѣ невѣдомыхъ склеповъ, тѣша взоры снисходящихъ туда небожителей. Въ столбахъ одной галлереи тутъ существуютъ шары, вырѣзанные изъ общей глыбы: ихъ можно вертѣть, слегка опускать и приподнимать; но нельза вынуть, какъ и погребенную казну мадурскихъ шиваитовъ...
   Мы проходимъ ближе къ выходу и гопурамъ: лавочки мѣнялъ, группы расположившихся по-семейному богомольцевъ издалека, лотки торгашей съ разнородными мѣстными произведеніями, неуклюжія повозки для торжественнаго передвиженія кумировъ въ праздничные дни! Послѣднія,-- видѣнныя, впрочемъ, нами и ранѣе на островѣ Шрирангамъ,-- привлекаютъ вниманіе не только оригинальной фигурной рѣзьбой надъ огромными колесами и символическими крылатыми конями спереди, но и своимъ религіознымъ значеніемъ, олицетворяя въ нѣкоторомъ родѣ живую силу вселенной, надъ которой возсѣдаютъ и какъ-бы парятъ вседовольные небожители. Дабы прогулять иногда городомъ, на радость вѣрующимъ, засидѣвшихся въ одиночествѣ сокровеннѣйшихъ боговъ,-- тысячи людей впрягаются въ диковинныя колесницы, уже одинъ орнаментъ которыхъ причудливыми сочетаніями тварей и человѣческихъ существъ словно долженъ свидѣтельствовать о взаимодѣйствіи противоположнѣйшихъ міровыхъ началъ. Немудрено, если въ давкѣ случаются тяжелыя паденія и увѣчья со смертельнымъ исходомъ. Индусы не изъ фанатизма, какъ принято думать у насъ, бросаются подъ "священную" медленно везомую громаду: просто-напросто иные изъ тянущихъ разукрашенную чудовищную повозку въ экстазѣ совершаемаго подвига теряютъ самообладаніе и, уставъ, не имѣютъ возможности во время отойдти отъ вращающихся колесъ, которыя совсѣмъ не предназначены быть какимъ-то орудіемъ разрушенья.
   Не такъ давно, когда почему-нибудь не хватало рукъ для катанья кумировъ изъ пагодъ, власти не стѣснялись наряжать съ этой цѣлью даже туземцевъ-христіанъ; но трудно предположить, зная набожность народа, чтобы въ ихъ подмогѣ часто встрѣчалась потребность.

   Обычай показывать массѣ "красу алтарей", по мнѣнію оріенталистовъ,-- чисто буддійскаго происхожденія и унаслѣдованъ въ Индіи отъ послѣдователей ученія ШакьяМуни. Дѣйствительно, въ ламайскихъ земляхъ принято напр. въ извѣстные дни года (въ Забайкальѣ -- лѣтомъ, во славу Майдари, грядущаго Будды) точно также передвигать "бурхановъ" (боговъ) на телѣжкахъ, со впряженными въ нихъ для виду деревянными лошадками. Въ первые вѣка нашей эры буддійскіе пилигриммы изъ Китая видѣли уже въ Хотанѣ процессіи съ кумиромъ "бога-учителя" среди изображеній Брамы и Индры.
   Кромѣ колесницъ намъ бросаются въ глаза: золотыя носилки кумировъ, окованныя серебряными пластинками изображенія быка (Нанди), гуся или лебедя Брамы (Ханза) и т. п.
   Десять утра: мы и то уже очень долго пробыли въ капищѣ Мадуры! Провожая Августѣйшихъ путешественниковъ къ экипажамъ у "Swami
   Sannadi Gate", первенствующій жрецъ (плотный старикъ съ плутоватой улыбкой) произноситъ маленькую рѣчь о возможной дружбѣ между Россіей и Британіей въ предѣлахъ Азіи. Среди воцаряющагося зноя, скользя разсѣянымъ взоромъ по толпѣ тамильцевъ у пестрящихъ вычурными изображеніями воротъ,-- мало отдаешь себѣ отчета, почему это здѣсь какъ-то некстати говорится .. Кирпичнаго цвѣта мужчины съ четками на шеѣ и кольцами на голыхъ ногахъ,-- оранжевая краска на лицѣ и безобразно удлиненныя серьгами уши у довольно-таки некрасивыхъ женщинъ,-- заслоняющія небо башни съ избыткомъ лѣпныхъ узоровъ... и вдругъ напоминаніе о теченіи европейской политической жизни въ узкихъ рамкахъ нашего крайне условнаго міропониманія! До чего этихъ бѣдныхъ туземцевъ портитъ чтеніе нервныхъ англійскихъ газетъ.
   Ихъ Высочества направляются черезъ улицы Авани Мулай и Венгалакадай по прекрасно шоссированной дорогѣ на югъ, къ такъ-называемому "Teppakulam Bungalow",-- къ дачѣ коллектора съ приготовленнымъ для Именитыхъ Гостей временнымъ помѣщеніемъ до вечера и разбитыми около нея палатками для свиты. Домъ стоитъ,-- собственно за чертой города,-- на небольшой насыпи, подлѣ искусственно возникшаго водоема весьма значительныхъ размѣровъ, среди котораго на островкѣ бѣлѣетъ въ оправѣ листвы изящная по стилю языческая кумирня. Создателемъ обоихъ сооруженій является царь Тирумала. Нашъ художникъ-акварелистъ Гриценко садится на берегу срисовать пагоду для "Парижскаго Салона".
   Въ половинѣ пятаго Августѣйшіе путешественники ѣдутъ по "Ramnad and Sandapettai road" во дворецъ, гдѣ нѣкогда владычествовали "наики" (отъ санскритскаго nayaka -- вождь). Его недавно реставрировали, насколько это признается полезнымъ, съ цѣлью помѣстить въ немъ присутствія коллектора и окружнаго судьи съ инженеромъ.
   Мадура съ ближайшей окрестностью производитъ отрадное впечатлѣніе своимъ внѣшнимъ благоустройствомъ. До англійскаго непосредственнаго вліянія на нее она, напротивъ, отличалась антисанитарными качествами,-- тѣмъ болѣе что вокругъ нея разстилался джонгль съ міазмической почвой. Приходъ европейцевъ быстро все измѣнилъ къ лучшему. Широкія улицы, водопроводы, аллеи городскихъ предмѣстій явились на смѣну неприглядной дѣйствительности, уживавшейся тутъ наряду съ царскими архитектурновеличавыми чертогами и богатѣйшими по убранству капищами.
   Дворецъ, куда въ данную минуту прибыли Ихъ Высочества, составлялъ нѣкогда гордость южно-индійскаго властелина (Maha Raja Manya Raja Shri Tirumala Sevari Nayani Ayyalu Garu). Особенно хороши углы колоссальнаго дурбарнаго зала (въ квази-готическомъ стилѣ) съ изображеніями фантастическихъ существъ, парящихъ надъ нимъ.
   Если подняться наверхъ -- на галлерею съ окнами, огибающую зданіе, и выйдти на терассы крыши,-- снова видишь тѣснящуюся внизу массу зрителей-туземцевъ, которые, несмотря на дождь, его опоясываютъ.
   Сегодня кончается путешествіе по Индіи, въ связи съ осмотромъ ея достопримѣчательностей. Разставаться съ ней какъ-то грустно,-- грустнѣе чѣмъ съ чуднымъ Египтомъ: правда, вѣдь и пробыли мы въ ней цѣлыхъ семь недѣль, представляющихъ почти одинаковый глубокій интересъ въ области нашего невольнаго сближенія съ могучимъ Востокомъ!
   Не знаю почему, но край Будды и Акбара положительно производилъ и производитъ на каждаго пришельца съ Запада неотразимо-властное впечатлѣніе. Тѣмъ сильнѣе этотъ важнѣйшій полуостровъ Азіи долженъ воздѣйствовать на воображеніе и на всю сферу помысловъ и чувствъ современнаго русскаго человѣка, сознательно всматривающагося въ ходъ событій на родныхъ окраинахъ, проходящихъ теперь черезъ такой же точно фазисъ развитія, какой переживали напр. въ XVII в. крѣпнувшіе подъ скипетромъ Москвы порубежные сторожевые города на югѣ и за Ураломъ, олицетворявшіе собой продолженіе славныхъ дней Іоанна IV, т. е. наступающую въ избыткѣ молодыхъ силъ и духовно подчинившую себѣ многіе инородческіе элементы единодержавную Русь. Въ ту пору Посольскій Приказъ не слѣдилъ за восточной политикой по даннымъ и по масштабу "нѣмецкихъ людей англинскихъ и ѳрянцовскихъ", а понималъ и защищалъ наши государственные интересы на тюркско-монгольскихъ границахъ, какъ понимаетъ и защищаетъ тамъ эти интересы поднесь любой казакъ, простой солдатъ, мужичекъ-старожилъ или переселенецъ.

   Кто у насъ теперь изъ тысячи образованныхъ знаетъ и такъ-сказать видитъ цѣнныя стороны тогдашняго патріотизма и безхитростнаго взгляда на вещи?
   Исторія московскихъ сношеній съ дальнимъ юго-востокомъ еще сравнительно мало обслѣдована; но за то что за прелестью слога вѣетъ отъ наказовъ посламъ, отъ "статейныхъ списковъ" той дорогой намъ эпохи! Беру наугадъ хотябы 1675 годъ, когда отъ Великаго Государя изъ Бѣлокаменной послана была "къ индѣйскому шаху грамота рускимъ письмомъ за государственною большею печатью, да въ запасъ съ той Великаго Государя грамоты списки полатыне да по-татарски, оба списка за тою же большею печатью а посланы тѣ списки въ запасъ, буде въ Индіи руского письма перевесть нѣкому и тѣ грамоты для подлинннаго выразумѣнья отдать". Снарядили съ ними астраханца "Маметь Исупа Касимова". Наши подданные татары могли и должны были, само собой разумѣется, съ точки зрѣнія правительства, служить орудіемъ вліянія на Востокъ.
   Задолго до того, что первый англичанинъ Ѳома Коріатъ, полоумный скиталецъ, пробрался въ Индостанъ съ цѣлью покататься на слонѣ,-- тверской гость Аѳанасій Никитинъ ходилъ туда же "за три моря" въ 1466--1472 гг. Ему подобныхъ навѣрно можно-бы насчитать немало, но мы всегда считали Азію чѣмъ-то хотя и басурманскимъ, а тѣмъ не менѣе роднымъ и своимъ, недостаточно достойнымъ упоминанія и описанія. Для европейца въ означенный періодъ посѣтить смежный населеннѣйшій материкъ значило открыть себѣ и соотечественникамъ новый міръ: для русскаго это представляло просто передвиженіе въ предѣлахъ непризнающей границъ досконально ему извѣстной Скнеіи. Оттого-то и звучитъ нашему слуху привычно всякое повѣствованіе "о ссылкахъ" съ разными ханами и шахами "съ поминки и великимъ челобитьемъ о любви". Купцы "изъ Бухаръ и Шармахани" (Самарканда) тогда уже являлись къ намъ непринужденно и естественно, словно и теперь по Закаспійской желѣзной дорогѣ,-- а вѣдь этотъ людъ свободно перекидывался съ Волги "за грань отъ Индѣй" -- въ царство Тамерлановыхъ внуковъ!
   Съ упомянутымъ Касимовымъ ѣздилъ туда же (оба однако не добрались до цѣли по капризу Аурангзеба) татаринъ Аллабердѣй Топорковъ.
   Послу предписывалось: "какъ прнѣдетъ въ первой Индѣйской городъ, говорити того города владѣтелю, что посланъ онъ отъ Великаго Государя, Царя и Великаго Князя Алексѣя Михайловича всея великія и малыя и бѣлыя Росіи самодержца и многихъ государствъ и земель восточныхъ и западныхъ и сѣверныхъ отчича и дѣдича и наслѣдника и государя и обладателя, къ Великому Государю ихъ Шахъ-Эвреинъ-Зепову Величеству въ посланникахъ о ихъ государскихъ надобныхъ дѣлахъ, а съ нимъ посланы отъ Великаго Государя, всея Росіи самодержца къ Эвреинъ-Зепъ Шахову Величеству грамоты о дружбѣ и о любви и о иныхъ государскихъ добрыхъ дѣлѣхъ". Въ подарокъ послѣднему Москва слала соболей, зеркала подъ слюдою и т. п. "любительные легкіе поминки".
   Кромѣ торговыхъ комбинацій и наказа "видѣти здоровье индѣйскаго величества", у монарха въ стѣнахъ Бѣлокаменной существовали еще и другія соображенія, обусловливаемыя христіанскимъ человѣколюбивымъ настроеніемъ. Поручить заботу о нихъ иноплеменникамъ-мусульманамъ даже въ то строго-православное время ничуть не мнилось безполезнымъ или предосудительнымъ. Бѣлый Царь повелѣвалъ,-- и этого было достаточно! .. "И есть ли въ Индѣйскомъ государствѣ есть русской породы полоняники, и объ нихъ потомужь договариватся, чтобъ Государь ихъ Шахово Величество къ Великому Государю къ его Царскому Величеству оказалъ тѣмъ дружбу свою и любовь всѣхъ Руского полону людей изъ государства своего велѣлъ Царского Величества въ Російское государство отпустить безъ окупу, и впредь Руского народа людей къ своей вѣрѣ неволею принуждати заказалъ. А Великій Государь его Царское Величество подданныхъ Государя ихъ, которые обыщутся въ Россійскомъ государствѣ, а похотятъ ѣхать въ свое государство, и ихъ такожде безъ окупу въ Индѣйское государство отпустить повелитъ, и къ вѣрѣ имъ никакова принужденія чинить закажетъ". Еще при Екатеринѣ II академикъ Палласъ, изучавшій этнографію Россіи, отмѣчаетъ въ Астрахани присутствіе многочисленныхъ индусовъ (мультанцевъ) съ формами культа Кришны. Въ свою очередь извѣстно, что при дворѣ Моголовъ цѣнились русскія полонянки. Сколько дѣтей въ Дэли и въ Агрѣ, можетъ быть, засыпали на рукахъ у нянекъ -- подъ грустный напѣвъ, дышавшій тоскою о далекой Руси! Охрана тамошнихъ гаремовъ состояла изъ вооруженныхъ калмычекъ и татарокъ, сестеръ по горькой долѣ и по родному Сѣверу нашимъ исторически забытымъ соотечественницамъ... Любимая жена фанатично настроеннаго Аурангзеба была православная грузинка!

Среда, 30 января (11 февраля).

   Вчера вечеромъ Августѣйшіе путешественники на прощанье любовались съ кровли "Teppakulam Bungalow" красивой иллюминаціей сосѣдняго озера-пруда. Его вообще принято освѣщать иногда самымъ блистателнымъ образомъ во славу кумировъ, которыхъ сюда для визита привозятъ изъ центральнаго капища въ маленькую пагоду на островкѣ. Сто тысячъ огоньковъ воспламеняется по этому случаю на водѣ и на берегу. Идоловъ переправляютъ отъ пристани къ пристани на особомъ плоту (teppam) изъ-за чего и водоемъ получилъ названіе,-- баядерки вьются передъ ними въ медлительной пляскѣ, народъ же наслаждается зрѣлищемъ и благоговѣетъ...

   Сегодня утромъ мы -- уже въ Тутикоринѣ, гдѣ Е. И. Высочество ожидаютъ "Азовъ" съ "Мономахомъ". Городокъ, составляющій конечную точку южно-индійской желѣзной дороги отъ Мадраса, прежде славился необыкновенно удачными и доходными ловлями жемчуга и кромѣ того былъ однимъ изъ главныхъ центровъ дѣятельности самоотверженнаго іезуита-миссіонера (St. Franзois Xavier, наварскаго дворянина -- современника Лойолы), пренебрегшаго земными благами и профессурой въ Парижѣ, чтобы всецѣло посвятить себя проповѣди среди язычниковъ, врачеванію больныхъ, уходу за
   сиротами, общенію съ нищими и паріями. Позванивая серебрянымъ колокольчикомъ, въ черной суконной шляпѣ, поношенномъ платьѣ, босикомъ -- онъ съ ласкою обходилъ селенія туземцевъ, поражая ихъ благородной осанкой и кроткимъ блескомъ своихъ задумчивыхъ голубыхъ очей. Великій Ксавье спалъ не иначе какъ на голой землѣ, подложивъ подъ голову камень,-- питался подаяніемъ, довольствуясь рисомъ,-- однимъ словомъ, велъ въ глазахъ народа жизнь истиннаго факира: подобно подвижникамъ высшаго порядка, подобно поправшимъ плоть чудотворцамъ-Махатмамъ, на которыхъ издревле съ вѣрою смотритъ и молится индусъ.
   На тутикоринской станціи, декорированной зеленью и фруктами (уже совсѣмъ на тропическій ладъ!), Наслѣдникъ Цесаревичъ встрѣченъ адмираломъ Басаргинымъ и представителями мѣстной англійской власти. Послѣ чая на вокзалѣ, Августѣйшіе путешественники въ коляскѣ отправляются къ морю, гдѣ далеко на рейдѣ выдѣляются силуэты двухъ нашихъ военныхъ судовъ и британскаго корвета "Turquoise": за крайнимъ мелководьемъ имъ нельзя было подойдти ближе какъ на 10--12 верстъ.
   Океанъ дышетъ неровною зыбью. Паровые и гребные катера съ "Азова" и "Мономаха" не безъ сильнаго напряженія должны поработать въ теченіе нѣсколькихъ часовъ надъ переправой и перегрузкой багажа. Грохотъ салютовъ чередуется съ мощнымъ плескомъ волненія. Послѣднее до того своевольно, что Ихъ Высочества поднимаются къ себѣ на фрегатъ по лѣвому трапу: со стороны, сравнительно защищенной отъ вѣтра.
   Сопровождать далѣе -- на Цейлонъ -- приглашены Великимъ Княземъ: М. К. Ону, полковникъ Джерардъ и Мэкензи Уоллесъ съ Хардингомъ. Мусульманинъ (мунши Азизъуддинъ) заболѣлъ въ Тричинополи холериной и отсталъ. Капитанъ Гроверъ и поручикъ Ньюнхэмъ пріѣхали проститься на "Память Азова". Кажется, съ ними рѣшено отправить на сѣверъ богатый подарокъ королевскому драгунскому полку въ Матурѣ (въ спискахъ его числится извѣстный изслѣдователь Центральной Азіи -- Іонгхесбандъ) и весьма замѣтному въ англоиндійской боевой лѣтописи лэкноусскому "16 Lancers", въ офицерскомъ собраніи коихъ Наслѣдникъ Цесаревичъ удостоилъ принять обѣдъ.
   Низкій песчаный берегъ тонетъ въ отдаленьи. Прибой продолжаетъ бѣлѣть и дробиться надъ довольно обширнымъ пространствомъ, усѣяннымъ мелями, гдѣ находятся знаменитыя устричныя банки съ жемчугомъ, плѣнявшимъ египтянъ и пышный цесарскій Римъ, куда по части этихъ драгоцѣнностей доставлялись положительно уники цѣлаго міра: въ "вѣчномъ городѣ" было тогда въ обычаѣ щедро украшать жемчужинами не только одежду женщинъ и мужчинъ, но алтари и самихъ боговъ, бранныя колесницы, оружіе и т. п.
   Время за полдень. Суда скоро снимутся съ якоря. На "Азовѣ" поднятъ сигналъ: "Наслѣдникъ Цесаревичъ благодаритъ фрегатъ Владиміръ Мономахъ за подъемъ миноносокъ".
   

ЦЕЙЛОНЪ.

   Объ англійской Индіи на Западѣ долго господствовали и до сихъ поръ держатся несомнѣнно односторонніе и оптимистическіе взгляды путешественниковъ, являвшихся туда въ качествѣ беззаботныхъ туристовъ, которыхъ при малѣйшей рекомендаціи радушно встрѣчалъ хлѣбосолъ-колонизаторъ и которые ее ipso почти невольно проникались постепенно мыслями и чувствами гостепріимныхъ хозяевъ. На материкѣ Европы общественное сознаніе видимо не реализировало того простаго факта, что неестественное усиленіе одного морскаго государства -- на счетъ остальныхъ болѣе континенталныхъ и на счетъ безотвѣтнаго Востока -- во-первыхъ анормально, а во-вторыхъ эфемерно; ибо земля тяготѣетъ къ землѣ и опытомъ доказано, поскольку непроизводительна роль Карѳагена, когда на свѣтѣ есть римскіе легіонеры. Только такимъ непониманіемъ положенія вещей объясняется, почему напр. въ сороковыхъ годахъ принцъ Вальдемаръ Прусскій (братъ тогдашней королевы Маріи Баварской) отправился изъ Тріеста воевать подъ британскими знаменами со свободолюбивымъ царствомъ сикховъ. Уже ранѣе того, впрочемъ, прусскій капитанъ фонъ-Орлихъ участвовалъ въ несправедливомъ походѣ 1842 г. на Афганистанъ! Бѣдная Азія, когда же тебя христіанскіе народы Запада признаютъ равноправной и достойной вполнѣ человѣческаго отношенія?
   Наши фрегаты рѣжутъ спокойную поверхность океана на пути въ Коломбо. Убаюкивающая слухъ и зрѣнье тихая жалоба потревоженныхъ водъ будитъ въ душѣ вереницу нетлѣнныхъ впечатлѣній изъ яркаго прошедшаго. Природа Индіи вспоминается сначала какъ-то живѣе культурныхъ образовъ и памятниковъ съ глубокимъ значеніемъ ..
   .... Предвечернія минуты на равнинахъ Пэнджаба. Въ легкомъ туманѣ серебрятся Гималаи. Небо обратилось въ расплавленную массу золота. Облака рдѣютъ рубинами. Отъ темнаго пурпура до нѣжнѣйшихъ оттѣнковъ розоваго цвѣта трепещетъ твердь. Если бы ихъ согласно дѣйствительности и непосредственно могъ воспроизвести художникъ,-- ему бы не повѣрили, его бы сочли за сумасброднаго импрессіониста. Но вѣдь въ Индіи зачастую видишь въ моментъ заката, какъ изсиня-зеленый лучъ бьетъ съ горизонта ь въ Югру на Обь великую рѣку... Воеводы отъ "Сибири шли по Иртышу рѣкѣ внизъ воюючи, да на Обь рѣку великую въ Югорскую землю, и князей Югорскихъ воевали".
   Важное значеніе имѣютъ Разрядныя книги, повѣствующія объ извѣстномъ Югорскомъ походѣ москвичей въ 1499--1500 г. Уже самое заглавіе одной изъ этихъ книгъ достойно вниманія: "Хожденіе воеводъ князя П. Ѳ. Ушатаго на собакахъ и оленяхъ, да князя С. Ѳ. Курбскаго въ Югорскую землю на Оби".
   Письменные памятники XVI вѣка положительно убѣждаютъ въ существованіи въ прежнія времена особеннаго народа югричей, постепенно овогулившихся и потерявшихъ индивидуальное существованіе.
   Еще 6 августа 1572 г. говорится, впрочемъ, о приходѣ черемисъ на Каму вмѣстѣ съ остяками, башкирцами, вотяками и другими людьми. Подъ послѣдними могли подразумѣваться еще югричи и вогуличи.
   Югорцы на граняхъ Европы постепенно слились, однако, съ вогуличами и лишь отчасти съ остяками и потеряли свою отдѣльную народность, земля же Остяцкая ясно различается отъ земли Югорской; между ними не было даже полнаго согласія въ отношеніяхъ къ русскимъ; югричи, напр., не давали подмоги остякамъ.
   Судя по числу дальнихъ восточныхъ городковъ, упоминаемыхъ въ дальнѣйшихъ источникахъ, населеніе Югорской земли въ первой половинѣ XVII вѣка было еще тѣмъ не менѣе довольно значительно, а у остяковъ было относительно не велико.

   Древнее сказаніе "о человѣцѣхъ незнаемыхъ въ восточной странѣ" начинается такими словами: "На восточной сторонѣ, за Югорскою землей, надъ моремъ, живутъ люди самоѣдь, зовомые мангазеи." Одинъ нашъ ученый пришелъ къ заключенію, что "народъ мангазеи, дѣйствительно, существовалъ и подъ нимъ слѣдуетъ, очевидно, разумѣть самоѣдовъ -- юраковъ".
   Названія Кондорія, Обдорія объяснялись до сихъ поръ преимущественно изъ зырянскаго языка какъ устье (страна при устьи) Конды или устье Оби. Профессоръ Флоринскій, доказывая заселеніе издревле западно-сибирскихъ земель предками славянъ, одинаково истолковываетъ Обдорію изъ арійскихъ наименованій.
   Первыя упоминанія Сибири встрѣчаются уже на картахъ Пицигани 1367 г. и фра-Мауро 1459 г. У Герберштейна показано: "Iuhra inde Ungarorum origo"; существованіе остяцкихъ поселеній въ бассейнѣ Камы засвидѣтельствовано въ великопермскихъ писцовыхъ книгахъ. Такъ далеко залегало на Западъ это нынѣ совсѣмъ жалкое и вымирающее при-обское племя!
   Въ житіи Св. Трифона Вятскаго ясно говорится объ языческомъ капищѣ остяковъ близь нынѣшней Перми: на высокомъ холмѣ (городищѣ) стояло заповѣдное дерево остяковъ -- исполинская ель, а вблизи находилось остяцкое кладбище. Эта ель была срублена св. Трифономъ. Часть остяковъ впослѣдствіе временно приняла исламъ.
   На старой Московской дорогѣ изъ Руси въ Сибирь, остяки жили сплошною массой. Верхотурскіе остяки многократно упоминаются въ мѣстныхъ сибирскихъ документахъ. Стоитъ взять для примѣра царскую грамоту, писанную въ іюлѣ 1627 г. на имя верхотурскаго воеводы князя Семена Никитича Гагарина.

   Путешествіе новгородцевъ въ Югру въ 1092 г. не было первымъ шагомъ ихъ въ эти далекія страны; смѣлыя экспедиціи ихъ на Востокъ бывали и раньше. Путешествіе 1092 г. является только первымъ, достовѣрно извѣстнымъ, по лѣтописи.
   Еще подъ 1032 г. встрѣчаемъ въ никоновской лѣтописи указаніе на походъ къ Желѣзнымъ Вратамъ,-- у Лукоморья, въ проливѣ между Вайгачемъ и Новою Землей. Уже подъ 1079 г. первая новгородская лѣтопись упоминаетъ о гибели новгородскаго князя Глѣба Святославича (или точнѣе простаго вождя Улѣба) за "волокомъ". Древнее Заволочье начиналось на Востокъ отъ Бѣлоозера и терялось въ безбрежьи Зауралья.
   Подъ 1x87 г. она сообщаетъ важное извѣстіе объ избіеніи тамъ сборщиковъ дани: значитъ, новгородцы ходили туда за сборомъ дани съ инородцевъ вооруженными дружинами.
   Подъ 1193 г. въ 1-й новгородской лѣтописи записано еще болѣе полное свидѣтельство о древней Югрѣ. "Въ то же лѣто идоша изъ Новгорода въ Югру ратью, съ воеводой Ядрѣемъ и придоша въ Югру и вѣзяша городъ, и придоша къ другому граду, и затворишася въ градѣ, и стояша подъ городомъ 5 недѣль; и высылаху къ нимъ Югра льстьбою, рекуще тако: яко копимъ сребро и соболи и ина узорочья, не губите своихъ смьрдъ и своей дани."
   Во второй половинѣ XIII столѣтія Югорская земля считалась уже прямо новгородскою волостью. Въ договорной грамотѣ Великаго Новгорода съ Великимъ княземъ Тверскимъ Ярославомъ Ярославичемъ, при перечисленіи волостей новгородскихъ, прямо упоминается Югра.
   Походы на Югру вооруженною ратью постепенно становятся обычнымъ дѣломъ. Шагъ за шагомъ подвигаются новгородцы въ глубь югорскихъ поселеній, и подъ 1364 г. мы встрѣчаемъ уже первое опредѣленное свидѣтельство о настоящемъ зауральскомъ походѣ новгородскихъ воеводъ. Параллельно берутся за умъ предпріимчивые суздальцы, которыхъ съ XV вѣка властно притягиваетъ нынѣ представляющаяся полумиѳической богатая пушниной Мангазея, простиравшаяся сѣверомъ до устьевъ Лены и Прибайкалья.
   Іоаннъ III и его преемникъ Василій III оставляютъ Югру въ томъ же полузависимомъ положеніи, въ которомъ она была послѣ 1484 г.: это тѣмъ болѣе странно что Іоаннъ III внесъ названіе "Югорскій" въ свой великокняжескій титулъ.
   Преемникъ его, Василій Ивановичъ, въ сношеніяхъ съ иностранными державами, въ титулѣ уже именовалъ себя, между прочимъ -- "Царь и Государь всея Руси и Великій князь... Югорскій,
   Пермскій, Вятскій, Болгарскій, Государь и Великій князь Новагорода Низовской земли и Обдорскій".
   Остяки и вогулы долго и крѣпко держались язычества: только, столѣтія спустя, усиліями извѣстнаго схимонаха Ѳеодора, бывшаго митрополита Сибирскаго {Это былъ Филоѳей Лещинскій, управлявшій Сибирскою митрополіей въ 1702--10 г., въ 1711 г. принявшій схизму съ именемъ Ѳеодора въ Тюменскомъ монастырѣ, а съ 1711 до 1721 г. снова занимавшій прежнюю каѳедру. Умеръ онъ въ 1727 г.}, нѣкоторые изъ нихъ были привлечены въ лоно Православія.
   Когда мы брали Сибирь, ея политическіе главари съ ихъ скопищами не представляли ничего географически опредѣленнаго, являясь частью того моря кочевниковъ, которые населяли юго-восточную Европу. Любопытно, какъ это началось.

   Ивакъ, главный ханъ Шибанской орды, уже владѣвшій въ XV вѣка Туркестаномъ, утвердился на притокѣ Иртыша, отчасти же и на этомъ послѣднемъ, самъ засѣвъ на городѣ Чинги-Турѣ, переименованномъ русскими въ Тюмень, и отсюда вошелъ въ непосредственныя сношенія съ ханами Ногайской орды. Онъ женился на какой-то Ногайской царевнѣ, братьевъ которой звали Муса-Мырза и Ямгурчей-Мырза, послѣ чего съ помощью Ногайской орды задумалъ погубить послѣдняго хана Золотой орды, извѣстнаго противника Іоанна III, Ахмата, что ему и удалось въ 1481 г. Убивъ Ахмата, "Шибаны съ Ногаи начаша Ахматову орду грабити межъ Дономъ и Волгою, на Донцу на Маломъ близь Азова; и стоялъ царь Ивакъ, 5 дней на Ахматовѣ ордѣ и пойде прочь; а Ордобазаръ съ собою поведе въ Тюмень, не грабя, а добра и скота и полона литовскаго безчисленно поймалъ и за Волгу перевелъ. Того-жъ лѣта царь Ивакъ послалъ Чюмгура князя къ великому князю Ивану Васильевичу и къ сыну его съ радостію, что супостата твоего есми убилъ царя Ахмата; и великій князь посла Ивакова чествовалъ и дарилъ." Этотъ же Чюмгуръ былъ въ Москвѣ еще два раза.

   Честолюбиваго Ивака самаго постигла участь Ахмата. Обиженный имъ другой ханъ Махметъ, также родственный Ногаямъ, съ большими силами напалъ на Ивака и убилъ его.
   Главное татарское княжество, со времени Махмета, убившаго Ивака, утвердилось на Иртышѣ при впаденіи въ него Тобола. Столица этого княжества (Сибирь или Искерь) находилась на правомъ берегу Иртыша, на высокомъ мысѣ, въ 16 верстахъ выше нынѣшняго Тобольска, и упоминается уже на картѣ Пицигани 1367 г.
   Махметъ I, сынъ его Касимъ или Казый, преемники убитаго Ивака по владѣнію указанными землями, въ отношеніи Москвы держались однако его политики: они поддерживались дружественныя связи съ Московскими государями, зная ихъ силу и отношенія къ Угорскимъ князьямъ, жившимъ къ сѣверу отъ ихъ татарскаго княжества. Это видно изъ грамоты царя Ѳеодора Іоанновича отъ 1597 г., въ которой говорится, что уже Казый и "тотъ" Махметъ платили дань Великому князю Московскому Василію III Ивановичу. Тѣмъ болѣе долженъ былъ поддерживать добрыя отношенія съ Москвой сынъ Казыя, Едигеръ, при которомъ Шейбаниды снова заявили свои права на Сибирское княжество потомковъ Тайбуги. При Едигерѣ вновь появляется въ фамиліи Шейбанидовъ могущественный ханъ. Это былъ извѣстный Кучумъ, сынъ Муртазы, внукъ умерщвленнаго Махметомъ Ибака.

   Въ 1555 г. пришли къ Іоанну послы отъ Сибирскаго князя Едигера и отъ всей земли Сибирской, поздравили царя со взятіемъ царствъ Казанскаго и Астраханскаго и били челомъ, чтобы и Сибирскую землю онъ взялъ подъ свою защиту и дань свою наложилъ и прислалъ бы въ Сибирь для ея сбора человѣка. Іоаннъ пожаловалъ челобитчиковъ, взялъ подъ свою руку князя Едигера и его Сибирскую землю, наложилъ на нее дань по тысячѣ соболей въ годъ и отправилъ въ Сибирь посла своего Дмитрія Непейцына, которому велѣлъ привести къ присягѣ жителей Сибирской земли и переписать "черныхъ" ея людей. По донесенію посланныхъ, таковыхъ людей оказалось 30,700 человѣкъ.
   Отъ Москвы Едигеръ не получилъ никакой помощи и около 1563 г. вмѣстѣ съ роднымъ братомъ Бекбулатомъ трагически погибъ отъ руки безпощаднаго врага. Въ Искерѣ, на высокомъ берегу Иртыша, взвилось знамя Шейбанидовъ. Только сынъ Бекбулата, Сейдякъ, спасся отъ смерти, да нѣкоторые подручные Едигеру мурзы крѣпко засѣли въ своихъ городахъ, рѣшившись защищаться до послѣдней возможности. Одинъ изъ нихъ укрѣпился въ Тюмени (Чинги-Турѣ), другой въ Туринскѣ. Они сохранили свою независимость даже при Кучумѣ. Разные вогульскіе и остяцкіе князья въ первое время также оказывали сопротивленіе Кучуму.
   Кучумъ писалъ, между прочимъ въ Москву: "Съ нашимъ отцомъ (Муртазой) твой отецъ (Василій III) гораздо помирился, и гости на обѣ стороны ходили"... Тамъ не помышляли о возможности быстро покорить Зауралье, точь въ точь какъ въ наши дни смотрятъ словно на съумасшедшаго, кто говоритъ, что Руси de facto уже принадлежитъ вся Азія.

   О ту пору царь писалъ Строгановымъ: "А которые (измѣнники) будутъ и поворовали, а нынѣ похотятъ намъ прямить и правду свою покажутъ, и вы-бъ имъ велѣли говорити, что мы ихъ пожалуемъ, пени имъ отдадимъ, да и во всемъ имъ полегчимъ, а они бы намъ правду свою показали, чтобъ своими головами собрався, съ охочими ходили вмѣстѣ воевати нашихъ измѣнниковъ, а котораго повоюютъ, и тому того животъ, и жены ихъ и дѣти имъ въ работу."
   Обѣщая отъ имени царя полное прощеніе всѣмъ измѣнникамъ его, въ случаѣ раскаянія и готовности загладить свои прежнія вины вѣрною службой царю, грамота 1572 г. впослѣдствіи навела Строгановыхъ на мысль тайно пригласить къ себѣ охочихъ казаковъ для завоеванія Сибири, а Ермаку и его товарищамъ подала мысль бить челомъ Іоанну всѣмъ Сибирскимъ царствомъ, чтобы заслужить себѣ прощеніе. Нѣтъ сомнѣнія, что, призывая съ Волги казаковъ, Строгановы показали имъ эту грамоту, чего не могло быть, если бы казаки самовольно вторгнулись въ ихъ вотчины на Камѣ.
   Полвѣка спустя надъ третью Зауральскаго необъятнаго края занялась заря новаго бытія, подъ здравой эгидой Россіи.
   Въ первой половинѣ XVII столѣтія (едва лишь только минуло полвѣка со времени Ермака) на рѣкахъ Ленѣ и Удѣ появляются наши остроги.
   И вотъ здѣсь-то, въ 1639 г. русскіе впервые узнаютъ отъ тунгусовъ о существованіи, по южную сторону горъ, большихъ рѣкъ: Джи (Зея), впадающей въ Шилькарь или Маму (Амуръ), которая въ свою очередь впадаетъ въ ІЛунгалъ или Сунгари-Ула (Сунгари), куда вливается Амгунь, гдѣ живутъ тунгусы; въ ту пору къ послѣднимъ привозятъ съ Шунгала хлѣбъ и разныя матеріи, а на Джи и Шилькарѣ живутъ даже болѣе культурные дауры, занимающіеся хлѣбопашествомъ; у нихъ много скота и серебра; вся страна окрестъ изобилуетъ пушными звѣрями...

   Этихъ извѣстій было вполнѣ достаточно, чтобы двинуть нашу вольницу въ тѣ невѣдомыя и далекія страны.
   По распоряженію перваго якутскаго воеводы Головина, 15-го іюня 1643 г. была снаряжена и отправлена туда партія изъ 132-хъ человѣкъ вольницы съ одною полуфунтовою чугунной пушкою, подъ командою казака Василія Пояркова. Здѣсь застали его холода,-- онъ бросилъ свои лодки и съ 90 охотниками своей команды перевалилъ на лыжахъ по глубокому снѣгу черезъ Становой хребетъ, таща за собою на салазкахъ провіантъ и оружіе. По рѣкѣ Джи, ватага къ веснѣ 1644 г. достигла Амура, имѣя на пути неоднократныя стычки съ туземцами; затѣмъ Поярковъ направился внизъ по Амуру, достигъ устья и у гиляковъ основалъ жилье, въ которомъ остался зимовать. Построивъ суда, пригодныя для плаванія, казаки весною слѣдующаго года, собравъ съ кочевавшихъ тамъ инородцевъ ясакъ, пустились къ сѣверу, въ Охотское море, придерживаясь его береговъ. Только 12-го іюля 1646 прибылъ смѣлый атаманъ обратно въ Якутскъ. Въ продолженіи трехъ лѣтъ отважная горсть людей прошла болѣе 7000 верстъ, потеряла три четверти своихъ товарищей и три раза зимовала въ пути. Этотъ замѣчательный во всѣхъ отношеніяхъ походъ, преисполненный невѣроятныхъ трудностей и лишеній, далъ въ результатѣ болѣе точное извѣстіе объ Амурѣ; правильнѣе сказать: это была развѣдка невѣдомой страны, открывшая дорогу дальнѣйшимъ предпріятіямъ.

   Разсказы казаковъ о богатствѣ края и его обитателяхъ побудили Ерофея Хабарова (крестьянина Вологодской губерніи) снарядить, тоже изъ Якутска, вторую экспедицію на Амуръ, но уже на свой счетъ. Цѣль этого похода, подъ видомъ приведенія дауровъ въ ясачное положеніе, вызывалась жаждой наживы въ новомъ краю.
   Выступивъ лѣтомъ 1649 г. съ 70 людьми вольницы, Хабаровъ выбралъ болѣе короткій путь. Недружелюбный пріемъ со стороны туземцевъ вынудилъ его вскорѣ вернуться обратно въ Якутскъ, съ тѣмъ чтобы усиливъ свою партію, лѣтомъ слѣдующаго года, предпринять свой второй походъ.
   Явившись вторично на берегахъ Амура, онъ -- при устьѣ рѣки Албазина -- закладываетъ городокъ (острогъ) того-же имени и, прокладывая свой дальнѣйшій путь мечемъ и огнемъ, спускается внизъ по Амуру къ устью рѣки Уссури и здѣсь основываетъ новый острогъ, укрѣпляетъ его и остается зимовать.

   24 марта 1652 г. маньчжуры, по просьбѣ разбитыхъ и ограбленныхъ туземцевъ-дауръ, въ числѣ 2000 человѣкъ, при пушкахъ, совершенно неожиданно появляются подъ стѣнами этого городка и открываютъ по немъ пальбу. Послѣ цѣлаго ряда горячихъ стычекъ, съ перемѣннымъ счастьемъ, Хабаровъ дѣлаетъ отчаянную вылазку и разбиваетъ на голову маньчжуръ, отбивъ у нихъ при этомъ двѣ пушки, значительное количество оружія, 8 знаменъ и 830 лошадей.
   Вмѣсто ожидаемой помощи, въ слѣдующемъ году является изъ Москвы дворянинъ Зиновьевъ съ тѣмъ, чтобы возстановить порядокъ среди безшабашной вольницы и, по возможности, обратить ее къ мирнымъ занятіямъ: къ земледѣлію. Казаки встрѣчаютъ это распоряженіе съ неудовольствіемъ и ропотомъ; неудовольствіе еще болѣе усиливается, когда Зиновьевъ беретъ съ собою въ Москву ихъ любимца -- атамана Хабарова, упрекая его въ нераспорядительности.
   Къ чести центральнаго правительства надо сказать, что Хабаровъ за свои заслуги былъ оправданъ, пожалованъ сыномъ боярскимъ и назначенъ прикащикомъ (правителемъ) надъ селеніями по рѣкѣ Ленѣ, гдѣ онъ и умеръ въ селѣ Хабаровкѣ, на той-же рѣкѣ, недалеко отъ Киренска. Съ отъѣздомъ Хабарова мѣсто его занялъ казакъ Степановъ. который, продолжая начатое дѣло завоеванія, продвинулся далѣе, къ устью рѣки Амгуни, выстроилъ здѣсь Косогорскій острогъ и обложилъ гиляковъ ясакомъ. Вслѣдъ затѣмъ, съ прибытіемъ къ нему подкрѣпленія изъ Енисейска подъ командою сотника Бекетова, явившагося "новымъ третьимъ" путемъ, черезъ Забайкалье, Степановъ, сосредоточивъ главныя силы въ Кумарскомъ острогѣ, предпринимаетъ отсюда цѣлый рядъ набѣговъ. Опустошивъ берега Амура, Степановъ кидается въ глубь Маньчжуріи, входитъ нѣсколько разъ въ Сунгари и даже поднимается по ней до маньчжурскаго города Нингуты, встрѣчая неразъ серьезное сопротивленіе. Въ одинъ изъ такихъ набѣговъ, онъ совершенно неожиданно натыкается на серьезныя силы противника, несетъ полное пораженіе, погибаетъ самъ во главѣ своей вольницы и губитъ, вмѣстѣ съ тѣмъ, плоды чуть-ли не десятилѣтней работы нашихъ первыхъ завоевателей Приамурскаго края.

   Это было въ 1658 г. Послѣ Степанова этотъ край поступаетъ подъ непосредственное начальство и управленіе воеводы Пашкова, который, слѣдуя къ мѣсту своего назначенія черезъ Забайкалье, закладываетъ Нерчинскій острогъ и тамъ остается.
   Дѣйствія наши на Амурѣ пріостанавливаются лишь спустя семь лѣтъ. Толпа вольницы, предводительствуемая нѣкіимъ Чериниговскимъ, возобновляетъ Албазинъ, собираетъ съ окрестныхъ жителей и дауровъ ясакъ, посылаетъ его въ Нерчинскъ и вмѣстѣ съ тѣмъ извѣщаетъ о возобновленіи этого разрушеннаго острога.
   Ставъ твердою ногою въ Албазинѣ, Черниговскій посылаетъ внизъ по Амуру партію за партіей для возобновленія разрушенныхъ остроговъ и приведенія инородцевъ въ ясачное положеніе; отсюда-же онъ, по слѣдамъ Степанова, предпринимаетъ съ цѣлью грабежа рядъ смѣлыхъ набѣговъ и на сосѣднюю Маньчжурію. Столь быстрыя и рѣшительныя дѣйствія казачьей вольницы на Амурѣ даютъ намъ возможность, къ 1681 г. возвратить не только всѣ завоеванія, сдѣланныя Хабаровымъ и Степановымъ, но пріобрѣсти еще, кромѣ того, земли по теченію рѣкъ Уссури и даже частью Сунгари -- до горъ. Въ это-же время, Московскіе приказы, вмѣсто того, чтобы озаботиться скорѣйшею высылкою надлежащей военной силы, затребованной еще якутскими воеводами, медлятъ и ограничиваются одними малозначащими мѣрами: край именуютъ отдѣльнымъ албазинскимъ воеводствомъ, городу Албазину даютъ особый гербъ и печать, первымъ воеводою назначаютъ Алексѣя Толдузиы, обезсмертившаго себя въ исторіи Амура двукратной защитой этого острога и геройскою смертью въ немъ...
   Китайское-же правительство съ своей стороны, не предвидя конца набѣгамъ, равно какъ не на шутку испугавшись все возростающаго вліянія нашего на сопредѣльныя съ нею страны, признаетъ себя вынужденнымъ принять рѣшительныя мѣры къ изгнанію Русскихъ.
   Наши посты, внизъ по рѣкѣ отъ Албазина, дѣлаются первымъ предметомъ нападенія и, когда всѣ они были раззорены, то 12 іюня 1685 г. появился у стѣнъ Албазина непріятельскій отрядъ -- силою до 15,000, при 150 полевыхъ и 50 осадныхъ орудій. Воевода Толбузинъ распорядился тотчасъ-же сжечь всѣ дома, находившіеся внѣ острога, а жителей перевести къ себѣ, собравъ такимъ образомъ до 450 защитниковъ при 3-хъ пушкахъ и 300 мушкетахъ; остальная-же, большая часть жителей изъ окрестныхъ деревень бѣжала въ Нерчинскъ. Вскорѣ послѣ отказа албазинцевъ на добровольную сдачу, началась пальба съ непріятельскихъ батарей. Недостатокъ огнестрѣльнаго оружія и снарядовъ не дозволилъ русскимъ отстоятъ Албазина,-- почему они вступили въ переговоры; непріятель согласился отпустить ихъ въ Нерчинскъ. Албазинъ былъ раззоренъ, а непріятельская сила потянулась въ Айгунъ (Сахалинъ-Ула-Хотонъ), маньчжурскій городъ, основанный незадолго передъ тѣмъ ниже устья Зеи, на лѣвомъ берегу рѣки Амура, и вскорѣ же перенесенный съ лѣваго берега на правый. Между прочимъ, во время этой осады, албазинцы потеряли до 150 человѣкъ плѣнными. Маньчжурскій военачальникъ предложилъ имъ на выборъ: возвратиться въ Нерчинскъ или быть отправленными въ Пекинъ; на это предложеніе юі человѣкъ изъявили желаніе возвратиться въ Забайкалье, а 50 согласились отправиться въ Пекинъ. Первыхъ (за обнаруженный ими патріотизмъ!) во главѣ со священникомъ Максимомъ Леонтьевымъ, отправили въ Пекинъ и отвели имъ особое мѣсто для жительства, получившее названіе русской сотни, гдѣ ими вскорѣ была основана первая русская церковь; 50 человѣкъ, какъ-бы за измѣну, побѣдители поселили въ Маньчжуріи.

   Несмотря однако на такой дурной оборотъ дѣлъ въ Дауріи, сосѣднее съ нею Нерчинское воеводство сдѣлало снова попытку занять Албазинъ и Прнамурскій край; въ 1686 г. на берегахъ Амура снова являются наши острожки и населеніе; русскіе по прежнему начинаютъ обработывать брошенныя ими поля, а инородцы вносятъ имъ ясакъ.
   Тогда китайцы вновь появляются подъ стѣнами албазинскаго острога; казаковъ тамъ въ ту пору было 736 человѣкъ, при 8 мѣдныхъ пушкахъ.
   Осада длилась болѣе года. Казаки, полные надежды на помощь изъ Нерчинска, стойко держались въ стѣнахъ острога, несмотря даже на то, что вслѣдствіе частыхъ вылазокъ, а въ особенности отъ развившейся среди нихъ цынги, число защитниковъ Албазина уменьшалось не по днямъ, а по часамъ; кромѣ того, къ довершенію всѣхъ бѣдствій, въ одной изъ вылазокъ, былъ убитъ пушечнымъ ядромъ храбрый воевода Толбузинъ; хотя мѣсто его и заступилъ боярскій сынъ Бейтонъ, (изъ нѣмцевъ), стяжавшій себѣ не меньшую славу, положеніе защитниковъ съ каждымъ днемъ становилось все болѣе и болѣе безвыходнымъ; численность гарнизона уменьшилась до 66 человѣкъ, въ съѣстныхъ и огнестрѣльныхъ припасахъ ощущался недостатокъ. Только прибытіе окольничаго Головина съ 500 казаками въ предѣлы Забайкалья, для переговоровъ съ китайцами о разграниченіи земель и заключенія на этотъ предметъ особаго трактата, положило конецъ военнымъ дѣйствіямъ.

   Этимъ, собственно говоря, заканчивается 14-мѣсячная геройская защита Албазина или вѣрнѣе "Албазинское сидѣнье".
   Въ заключеніе стоитъ сообщить одинъ случай, дающій нѣкоторое понятіе о взаимныхъ отношеніяхъ воюющихъ сторонъ того времени: Китайцы, узнавъ о бѣдственномъ положеніи осажденныхъ, между прочимъ, предложили имъ доставить провіантъ и врачей для леченія больныхъ; на это предложеніе голодавшій со своими Бейтонъ отвѣчалъ, что во врачахъ и провіантѣ онъ не нуждается,-- въ доказательство чего и послалъ имъ едва-ли не послѣдній хлѣбъ въ 32 1/2 фунта вѣсомъ.
   Головинъ, вступивъ въ Забайкалье, нашелъ этотъ край не только неустроеннымъ, но и не огражденнымъ отъ безпрестанныхъ на него нападеній монголовъ, почему вынужденъ былъ сразу употребить для этого почти всю приведенную съ собою силу. Ослабивъ себя этимъ, 27 августа 1689 г. онъ подписалъ Нерчинскій договоръ, лишавшій Россію завоеваній Хабарова.
   Трудность пути между Якутскомъ и Охотскомъ,-- несмотря на труды и капиталы, употребленные на устройство сколько-нибудь сносной дороги, возбудили мало-по-малу тоскливыя воспоминанія о потерѣ Амура, но при этомъ тогда же обратили вниманіе и на то, что его устье было еще совершенно неизслѣдовано и что еще неизвѣстно, доступно-ли оно для мореходныхъ судовъ.

   Преданіе говоритъ, будто-бы еще Петръ Великій, указывая на важные для Россіи морскіе пункты (устья Невы и Дона), присоединилъ къ этому указанію и устье Амура, но при той громадной программѣ, которую задалъ себѣ Великій Преобразователь Россіи, ему трудно было исполнить всѣ свои предначертанія и Амуръ, по отдаленности своей, конечно, долженъ былъ остаться на заднемъ планѣ. Но если-бы царю Петру удалось, какъ онъ желалъ, судя по словамъ его, сказаннымъ за годъ до смерти, съѣздить: "въ Сибирь и потомъ дальше и дальше въ страну тунгусовъ, до Китайской стѣны", то, вѣроятно, дѣла наши на Амурѣ приняли-бы другой оборотъ. Доказательствомъ глубокаго пониманія Монархомъ всей важности для насъ обладанія Прнамурскимъ краемъ служитъ распоряженіе Его о переселеніи въ Забайкалье опальныхъ стрѣльцовъ; этимъ онъ какъ-бы клалъ основаніе нашей военной силѣ въ преддверіи Амурскаго бассейна. Позже Екатерина II въ слѣдующихъ выраженіяхъ высказалась о пользѣ обладанія Амуромъ: "если-бы Амуръ могъ намъ только служить какъ удобный путь для продовольствія Камчатки и вообще нашихъ владѣній на Охотскомъ морѣ, то и тогда обладаніе онымъ было-бы для насъ важнымъ."
   Николай Павловичъ,-- несмотря на опасенія дипломатовъ навлечь неудовольствіе Европы, въ особенности англичанъ, если мы рѣшимся на обладаніе Амуромъ, и, несмотря на убѣжденія, что дѣйствія наши не принесутъ пользы, ибо уже такими знаменитыми мореплавателями, каковы: Лаперузъ, Браутонъ и Крузенштернъ положительно доказано, что устье этой рѣки недоступно съ моря, пожелалъ все-таки осуществить мысль своего Державнаго Прапрадѣда и Бабки. Никакіе доводы министра иностранныхъ дѣлъ, графа Нессельроде, не могли поколебать Его воли и Онъ соизволилъ приказать: "принять всѣ мѣры, чтобы паче всего удостовѣриться, могутъ-ли входить суда въ рѣку Амуръ; ибо въ этомъ и заключается весь вопросъ, важный для Россіи."

   Во исполненіе Высочайшей воли было предложено Россійско-Американской Компаніи снарядить на счетъ казны судно и отправить его для изслѣдованія. Въ первыхъ числахъ августа 1846 г., назначенный для этой цѣли бригъ "Константинъ" -- подъ командою подпоручика корпуса флотскихъ штурмановъ Гаврилова -- подошелъ къ устью Амура; отсюда Гавриловъ поднялся на байдарахъ вверхъ по рѣкѣ на 12 миль до гиляцкой деревни "Чнырахъ"; но вскорѣ за недостаткомъ времени, по неимѣнію средствъ и по встрѣченнымъ имъ препятствіямъ, не добившись положительныхъ результатовъ, онъ долженъ былъ возвратиться восвояси, что было на руку лицамъ, не сочувствовавшимъ Амурскому вопросу, укрѣпивъ ихъ еще болѣе въ предвзятомъ взглядѣ. Графъ Нессельроде, представляя докладъ о поѣздкѣ Гаврилова, между прочимъ, писалъ: "устье рѣки Амура оказалось недоступнымъ для мореходныхъ судовъ, ибо глубина на ономъ отъ 1 1/2 до 3 1/2 футъ, а Сахалинъ полуостровъ; почему рѣка Амуръ не имѣетъ для Россіи никакого значенія." На этомъ докладѣ Государь начерталъ: "Весьма сожалѣю. Вопросъ объ Амурѣ, какъ о рѣкѣ безполезной, оставить; лицъ, посылаемыхъ къ Амуру, наградить".

   Правительство наше, до сего постоянно отклонявшее предложеніе Китайцевъ о разграниченіи земель къ востоку до моря, оставленныхъ по Нерчинскому трактату не разграниченными, не теряло надежды утвердиться въ Приамурскомъ бассейнѣ, если по изслѣдованіямъ, устье Амура и ея лиманъ окажутся доступными для входа судовъ съ моря; оно ждало только благопріятныхъ обстоятельствъ. Но убѣдившись теперь, по донесенію графа Нессельроде, въ недоступности какъ устья, такъ и ея лимана, а также, имѣя въ виду,-- какъ оказалось впослѣдствіе,-- ошибочное представленіе о важномъ значеніи Аяна,-- затѣмъ все болѣе и болѣе распространяющееся мнѣніе о Петропавловскѣ, долженствовавшемъ будто-бы стать главнымъ нашимъ портомъ на Тихомъ Океанѣ, наконецъ, свѣдѣнія о пути академика Миддендорфа по южному склону Становаго хребта, а также о будто-бы найденныхъ имъ по этому пути какихъ-то китайскихъ пограничныхъ знакахъ -- наше правительство пришло наконецъ къ окончательному и, казалось, безповоротному рѣшенію: провести границу нашу съ Китаемъ по южному склону Хинганскаго Становаго хребта до Охотскаго моря и отдать, такимъ образомъ, навсегда Китаю весь Амурскій бассейнъ, какъ безполезный для Россіи.

   Назначеніе въ 1847 г. генераломъ-губернаторомъ Восточной Сибири энергичнаго и геніально прозорливаго H. Н. Муравьева и кромѣ того возгорѣвшаяся Восточная война отклонили правительство отъ осуществленія этого замысла.
   Геннадій Ивановичъ Невельской въ исходѣ 1847 г. былъ назначенъ командиромъ военнаго транспорта "Байкалъ", отправлявшагося съ различными запасами и матеріалами для нашихъ сибирскихъ портовъ; готовясь къ отплытію, онъ всѣми мѣрами старался поднять въ Петербургѣ давно уже погребенный Амурскій вопросъ, ходатайствовалъ о разрѣшеніи воспользоваться остаткомъ времени для изслѣдованія лимана и устья Амура, "просилъ какъ милости себѣ трудовъ, борьбы съ природою и массы лишеній въ невѣдомомъ краю".
   Не получая прямаго разрѣшенія, Невельской рѣшился идти на свой страхъ. Послѣ трехъмѣсячнаго плаванія у береговъ Сахалина и въ Амурскомъ лиманѣ, преисполненнаго невѣроятныхъ трудностей и великихъ опасностей, транспортъ Байкалъ 3-го сентября подошелъ къ Аянскому порту; Муравьевъ, находившійся въ Аянѣ на возвратномъ пути изъ Петропавловска, со всей своей свитой вышелъ на катерѣ встрѣтить "Байкалъ", съ котораго капитанъ Невельской въ рупоръ встрѣтилъ его словами: "Сахалинъ -- островъ, входъ въ лиманъ и рѣку Амуръ возможенъ для мореходныхъ судовъ съ сѣвера и юга. Вѣковое заблужденіе положительно разсѣяно, истина обнаружилась; доношу объ этомъ для представленія Государю."
   Открытію не повѣрили въ Петербургѣ. По обсужденіи результатовъ дѣятельности капитана Невельскаго, Государь Императоръ изволилъ Высочайше повелѣть: основать въ заливѣ Счастья, т. е. у входа въ Амурскій лиманъ, но отнюдь не въ лиманѣ, а тѣмъ болѣе не на рѣкѣ Амурѣ -- зимовье; исполненіе этого повелѣнія на мѣстѣ и избраніе мѣста для зимовья, съ охраненіемъ его командою изъ матросовъ и казаковъ, поручить произведенному тогда-же въ капитаны 1-го ранга Невельскому, котораго командировать для этой цѣли въ распоряженіе генералъ-губернатора и, кромѣ того, Россійско-Американской компаніи производить изъ зимовья этого торгъ съ Гиляками.

   Вновь заложенное зимовье далеко не удовлетворяло всѣмъ широкимъ взглядамъ Муравьева: оно тѣмъ болѣе не могло удовлетворить и его ближайшаго сподвижника,-- смѣлаго, рѣшительнаго Невельскаго,-- горячо преданнаго Амурскому дѣлу и явившагося сюда дѣйствовать какъ-бы съ готовымъ, уже заранѣе составленнымъ планомъ.
   Занятіе залива Счастія намъ было безполезно въ томъ отношеніи, что заливъ этотъ подобно Охотску, Аяну и вообще всѣмъ заливамъ Охотскаго моря, до исхода іюня бываетъ затертъ льдами.
   Невельской, несмотря на тяжкую отвѣтственность, единственно по своему усмотрѣнію и на свой страхъ (съ 6 матросами) на шлюпкѣ, вооруженной фальконетомъ, отправился въ рѣку Амуръ; 1 августа 1850 г. онъ, помолясь Богу (въ присутствіи собравшихся изъ окрестныхъ деревень гиляковъ и при салютѣ изъ фальконета и ружей) поднялъ Русскій военный флагъ и назвалъ этотъ первый постъ на Амурѣ Николаевскимъ кромѣ того, отъ имени Россійскаго Правительства, объявилъ туземцамъ, маньчжурамъ и иностраннымъ судамъ, бывшимъ тогда близь лимана рѣки Амуръ, что этотъ край Россія всегда признавала своимъ.

   Донесеніе Невельскаго, лично прибывшаго въ Петербургъ, о занятіи имъ устья Амура, было передано на разсмотрѣніе особаго комитета, составленнаго подъ предсѣдательствомъ графа Нессельроде. Большинство членовъ признало дѣйствія Невельскаго въ высшей степени дерзкими и достойными строжайшаго наказанія. Комитетъ положилъ: Николаевскій постъ снять. Муравьевъ, немедленно составившій подробную записку о дѣйствіяхъ Невельскаго на Амурѣ, имѣлъ счастіе лично вручить ее Его Величеству. Послѣ этой аудіенціи, состоявшейся въ присутствіи Цесаревича, Государь повелѣлъ разсмотрѣть записку Муравьева въ новомъ комитетѣ, но уже не подъ предсѣдательствомъ графа Нессельроде, а подъ предсѣдательствомъ Наслѣдника Престола: при этомъ, Его Вкличество изволилъ поступокъ Невельскаго найти молодецкимъ, благороднымъ и патріотическимъ, а на представленное Ему рѣшеніе комитета произнесъ высокознаменательныя слова: "Гдѣ разъ поднятъ Русскій флагъ, онъ уже спускаться не долженъ."
   12 февраля 1851 г. состоялось Высочайше утвержденное положеніе комитета подъ предсѣдательствомъ Государя Наслѣдника Цесаревича, коимъ повелѣвалось:
   1) Николаевскій постъ оставить въ видѣ лавки Россійско-Американской компаніи.
   2) Никакихъ дальнѣйшихъ распространеній въ этой странѣ не предпринимать и отнюдь никакихъ мѣстъ не занимать.
   3) Учредить Амурскую торговую экспедицію подъ начальствомъ капитана 1-го ранга Невельскаго въ составѣ 6о человѣкъ матросовъ и казаковъ, при двухъ офицерахъ и докторѣ.
   4) Экспедиціи этой состоять подъ главнымъ распоряженіемъ генералъ-губернатора Восточной Сибири и
   5) Увѣдомить вмѣстѣ съ тѣмъ Китайское правительство, что мы принимаемъ на себя наблюденіе за устьемъ рѣки Амура.
   Слабая горсть людей, носящая названіе Амурской торговой экспедиціи и заброшенная въ пустыню, въ теченіи трехъ лѣтъ съ 1851 г. по 1854 г. при ничтожествѣ средствъ, съ каковыми была снаряжена и несмотря на тяжкую отвѣтственность, единственно по своему усмотрѣнію, дала этой ничтожной торговой экспедиціи важное государственное направленіе. Дѣйствительно, наши морскіе офицеры, принимавшіе разновременно участіе въ этой экспедиціи при несоотвѣтствіи данныхъ инструкцій, несмотря на огромную отвѣтственность, труды, опасности и лишенія,-- исключительно по своему личному почину, изслѣдовали направленіе Хинганскаго хребта и Сахалинъ, открыли на немъ залежи каменнаго угля и, собравъ положительные факты, доказывавшіе наше право на обладаніе этимъ островомъ, по своему усмотрѣнію, даже не имѣя еще на то повелѣнія, заняли его военными постами.
   Сподвижники Невельскаго открыли по близости къ рѣкѣ Амуру заливъ де-Кастри (Намъ-гмаръ), представляющій ближайшій рейдъ съ юга къ Амурскому лиману, открыли въ 49° сѣверной широты превосходнѣйшую гавань Императора Николая I (Хаджи), составляющую центральную гавань между корейской границей и амурскимъ лиманомъ, изслѣдовали пути, ведущіе, какъ изъ этой послѣдней гавани, такъ и изъ залива де-Кастри на рѣку Амуръ, собрали наконецъ положительныя данныя о существованіи -- почти круглый годъ -- открытыхъ мѣстъ для навигаціи по прибрежью Татарскаго залива, близь корейской границы, съ путями на рѣкѣ Уссури.
   Невельской, между прочимъ, въ донесеніи своемъ генералъ-губернатору (отъ 15 апрѣля 1852 г.) пишетъ: "мнѣ предстояло и нынѣ предстоитъ одно изъ двухъ -- или, дѣйствуя согласно инструкціямъ, потерять навсегда для Россіи столь важные края, какъ Приамурскій и Приуссурійскій, или-же дѣйствовать самостоятельно, приноравливаясь къ мѣстнымъ обстоятельствамъ и несогласно съ данными мнѣ инструкціями. Я избралъ послѣднее".
   Благодаря взгляду Императора Николая I, признавшаго поступки Невельскаго благородными и патріотическими, дѣятельность его удостоилась Высочайшаго одобренія; мало того, ближайшимъ послѣдствіемъ этого было приказаніе написать Китайскому правительству приглашеніе прислать своихъ уполномоченныхъ для разграниченія пространства до моря, остававшагося по Нерчинскому трактату до сего не разграниченнымъ. Сдѣлавъ означенное распоряженіе, Государь, указывая на карту и въ особенности на устье Амура сказалъ Муравьеву:
   -- "Все это хорошо, но Я вѣдь долженъ посылать защищать это изъ Кронштадта."
   -- "Можно и ближе, Ваше Величество",-- отвѣтилъ Муравьевъ, указывая на теченіе Амура. Государь съ улыбкой положилъ Свою руку Муравьеву на голову и сказалъ (разговоръ происходилъ въ присутствіи Цесаревича, Генералъ-Адмирала и военнаго министра -- 22 апрѣля 1853 г.):
   -- "Ты, право великаго когда нибудь сойдешь съ ума отъ Амура!"
   -- "Сами обстоятельства, Государь, указываютъ этотъ путь",-- былъ отвѣтъ достопамятнаго генералъ-губернатора.

НА ГРАНЯХЪ НАШЕЙ АЗІИ.

   "Память Азова" съ конвоирующею эскадрой идетъ къ роднымъ берегамъ Руси Хабарова, Невельскаго, Муравьева по "средиземному" японскому морю, держа путь на холодный сѣверо-западный океанъ.
   Фрегатъ вторично проходитъ Шимоносеки, длинною вереницею домовъ раскинувшееся справа. Впереди мерцаютъ въ розоватой мглѣ какія-то возвышенности. Хрустально -- чистый воздухъ придаетъ необыкновенную ясность всему окрестъ насъ. Лазурное море узкою полосой сливается, за группами непрерывныхъ острововъ, съ бѣлою линіей небосклона. Есть-ли на свѣтѣ страна, болѣе одаренная красотою, чѣмъ Японія?!
   Проливъ замѣчателенъ въ средневѣковой исторіи ея какъ мѣсто жесточайшей морской битвы, подъ конецъ которой мать одного восьмилѣтняго микадо (счетомъ восемьдесятъ перваго) бросилась въ пучину съ корабля, схвативъ въ объятія сына и главныя священныя эмблемы его власти: зеркало и шаръ изъ горняго хрусталя удалось спасти,-- мечъ предковъ исчезъ. Въ главномъ шинтоистскомъ святилищѣ въ данное время хранится съ 1190 г. другой мечъ.

-----

   Переходъ отъ "страны восходящаго солнца" на материкъ, когда по дорогѣ здѣсь и тамъ попадались живописнѣйшіе обрывки суши, отразился въ строфахъ одного непосредственно еще въ тѣ дни набросаннаго стихотворенія:
   
   Скала тѣснитъ скалу, спускался къ волнамъ --
   Въ сіяніи луны едва трепещетъ море:
   Мы рады тишинѣ и близкимъ берегамъ...
   Не все же намъ блуждать въ невѣдомомъ просторѣ!
   Но есть ли пристань тамъ, въ прозрачной синей мглѣ,
   Гдѣ грозная толпа утесовъ-великановъ,
   Какъ будто говоритъ: -- возврата нѣтъ къ землѣ
   Изъ царства сна и бурь, обители тумановъ?!
   
   Сырая мгла вокругъ встаетъ глухой стѣной!
   Унылый шумъ валовъ гремитъ, не умолкая:
   Когда же эту ночь, съ тревожной темнотой,
   Иная смѣнитъ ночь -- лучистая, живая?..
   
   Надъ берегомъ крутымъ опять взошла луна:
   Какъ милъ намъ этотъ блескъ лучей ея желанныхъ!
   Но насъ уноситъ вдаль мятежная волна
   Въ таинственный просторъ зыбей серебротканныхъ.

-----

   Его Императорское Высочество Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ прибыть одинадцатаго мая утромъ во Владивостокъ. Еще до появленія эскадры на рейдѣ, на адмиральской пристани собрались: приамурскій генералъ-губернаторъ баронъ А. Н. Корфъ, губернаторъ генералъ-маіоръ П. Ѳ. Унтербергеръ, командиръ порта контръ-адмиралъ П. И. Ермолаевъ, комендантъ крѣпости генералъ-маіоръ Ѳ. Н. Аккерманъ и другихъ высшіе военные и гражданскіе чины Приамурскаго края и Приморской областной администраціи, городская депутація и полиціймейстеръ г. Владивостока. Отъ пристани до арки расположились на правой сторонѣ (по направленію отъ пристани къ аркѣ) прибывшія для встрѣчи Его Императорскаго Высочества городскія дамы и воспитанницы женскаго училища и начальныхъ школъ съ начальницею и воспитательницами, а на лѣвой сторонѣ: воспитанники прогимназіи, городскаго училища, мореходныхъ классовъ и начальныхъ школъ съ ихъ начальствомъ, наставниками и воспитателями. Затѣмъ далѣе, за аркой: съ лѣвой стороны (по направленію въ Свѣтланской улицѣ) стоялъ почетный караулъ, а съ правой стороны противъ почетнаго караула размѣстились служащія лица всѣхъ правительственныхъ учрежденій и почетные обыватели г. Владивостока.

   Вдоль Свѣтланской улицы съ лѣвой стороны, по направленію къ собору, стояли шпалерами войска вдоль тротуара, а на самомъ тротуарѣ за войсками публика. Городъ былъ украшенъ флагами, многіе дома прекрасно декорированы, имѣя на окнахъ и дверяхъ транспаранты и т. п.
   Какъ только стало извѣстнымъ, что эскадра подъ флагомъ Его Императорскаго Высочества, уже входитъ въ проливъ Бофоръ Восточный,-- съ крѣпостей раздался салютъ и массы народа стали собираться къ Адмиральской пристани. Командиръ порта на паровомъ катерѣ отправился для встрѣчи къ брандвахтѣ, а когда на рейдѣ показался фрегатъ "Память Азова", раздались радостные крики "ура"! народа и войскъ, привѣтствовавшихъ Августѣйшаго путешественника. По отдачѣ якоря, приамурскій генералъ-губернаторъ баронъ А. Н. Корфъ и военный губернаторъ П. Ѳ. Унтербергеръ явились на фрегатъ привѣтствовать Государя Наслѣдника Цесаревича съ благополучнымъ прибытіемъ въ предѣлы Россіи.

-----

   По мѣрѣ того, какъ разросталось путешествіе Царскаго Первенца по Востоку, нравственная связь самой далекой окраины съ Державнымъ центромъ все сознательнѣе крѣпла и крѣпла.
   Еще весной, на принесенное приамурскимъ генералъ-губернаторомъ Его Императорскому Величеству поздравленіе, по случаю годовщины вступленія на Престолъ, Государю Императору благоугодно было осчастливить генералъ-адъютанта барона Корфа слѣдующимъ отвѣтомъ:
   
   "Сердечно благодарю за теплыя чувства, выраженныя Мнѣ, по случаю вчерашней годовщины. Не сомнѣваюсь въ благихъ послѣдствіяхъ путешествія Наслѣдника Цесаревича по дорогой Моему сердцу далекой окраинѣ.

Александръ."

   Отправлена же была генералъ-адъютантомъ барономъ А. Н. Корфомъ телеграмма слѣдующаго содержанія:
   "Въ одинадцатый годъ царствованія Вашею Императорскаго Величества, Приамурскій край ожидаетъ два свѣтлыхъ счастливыхъ событія: съ радостнымъ трепетомъ ожидаемое посѣщеніе края Наслѣдникомъ Цесаревичемъ и начало постройки Уссурійской желѣзной дороги. Да хранитъ Богъ нашею Царя и да поможетъ намъ быть достойными Его милостей,-- вотъ искреннія молитвы, только что лившіяся по всему краю въ храмахъ Божіихъ, въ которые населеніе стекалось по случаю годовщины вступленія Вашего Величества на Престолъ."

-----

   По случаю счастливаго избавленія Его Императорскаго Высочества Государя Наслѣдника Цесаревича отъ угрожавшей опасности въ Японіи, приамурскимъ генералъ-губернаторомъ была отправлена слѣдующая телеграмма Его Императорскому Величеству:
   "Съ ужасомъ и омерзеніемъ узнавъ о покушеніи на драгоцѣнную всѣмъ намъ жизнь Наслѣдника Цесаревича, только что горячо благодарили Бога во всѣхъ храмахъ края за новую милость, оказанную Россіи спасеніемъ Ею Императорскою Высочества. Соблаговолите, Государь, милостиво принять по этому случаю выраженія нашихъ истинно -- и душевно -- искреннихъ вѣрноподданическихъ чувствъ къ нашему Царю и ко всей нашей Царской Семьѣ, всѣхъ -- насъ жителей Приамурской окраины."
   Въ отвѣтъ на эту телеграмму генералъ-губернаторъ осчастливленъ былъ слѣдующимъ Всемилостивѣйшимъ отвѣтомъ:
   "Сердечно благодарю васъ и всѣхъ жителей Приамурской окраины за горячее выраженіе душевныхъ чувствъ по случаю новаго проявленія благости Всевышняго.

Александръ."

   Барономъ Корфомъ тогда же была отправлена Его Императорскому Высочеству въ Японію слѣдующая телеграмма:
   "Примите выраженіе неописуемой радости и благодарности всего Приамурскаго края Богу за спасеніе Вашего Высочества, столь радостно и нетерпѣливо ожидаемаго къ намъ."

   Въ отвѣтъ на эту телеграмму генералъ-губернаторъ осчастливленъ былъ слѣдующимъ Всемилостивѣйшимъ отвѣтомъ изъ Японіи:
   "Сердечно благодарю Приамурскій край, Совсѣмъ здоровъ. Радуюсь скоро посѣтить его.

Николай."

-----

   И вотъ этотъ день прибытія на родную землю наконецъ насталъ.
   Уже и мая, послѣ представленія, главныя начальствующія лица: генералъ-губернаторъ баронъ А. Н. Корфъ, военный губернаторъ генералъ-маіоръ П. Ѳ. Унтербергеръ и командиръ порта контръ-адмиралъ П. И. Ермолаевъ удостоились приглашенія на завтракъ къ Его Императорскому Высочеству. Контръ-адмиралъ П. И. Ермолаевъ, прибывъ на фрегатъ къ завтраку, имѣлъ счастіе поднести отъ имени своей супруги великолѣпный букетъ цвѣтовъ, который былъ милостиво принятъ, причемъ Его Высочество отъ Себя прислалъ г-жѣ Ермолаевой 25 штукъ цвѣтовъ (въ горшкахъ).
   По случаю дурной погоды, въ этотъ день съѣздъ на берегъ не могъ состояться и былъ назначенъ на другой день.
   12 мая, въ половинѣ двѣнадцатаго часа, Его Императорское Высочество, при громѣ пушекъ, восторженныхъ крикахъ "ура!" посланной по реямъ судовъ команды, собравшагося на берегу многочисленнаго народа и войскъ, при звонѣ колоколовъ, сошелъ на берегъ у адмиральской пристани. Здѣсь Его Высочество былъ встрѣченъ генералъ-губернаторомъ Приамурскаго края, военнымъ губернаторомъ Приморской области, командиромъ порта, комендантомъ и представителями города. Городской голова И. I. Маковскій поднесъ на серебряномъ блюдѣ хлѣбъ-соль, привѣтствовавъ Августѣйшаго путешественника съ благополучнымъ прибытіемъ въ родную страну слѣдующей рѣчью:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО!

   "Населеніе Владивостока, какъ и вся Сибирь, было исполнено невыразимой радости, ожидая Наслѣдника Русскаго Престола, впервые посѣщающаго здѣшнія далекія окраины. Оно какъ громовымъ ударомъ было сражено извѣстіемъ о злодѣйскомъ покушеніи на Священную Особу Вашего Императорскаго Высочества. Но Господь не допустилъ свершиться злодѣянію и охранилъ Россію отъ тяжкаго испытанія. Въ общей молитвѣ мы принесли благодареніе Всевышнему, явившему новое милосердіе Свое къ русскому народу, и теперь ликуемъ, встрѣчая на порогѣ отечества Ваше Императорское Высочество въ добромъ здоровьѣ. Простите неустроенность нашего города! Городъ -- еще новый, только что строится, многаго въ немъ недостаетъ. Но населеніе его богато твердою вѣрою во Всемогущаго Бога, безграничною любовью и непоколебимою преданностью своему Монарху и Его Августѣйшему Дому,-- богато именно тѣмъ, что издревле составляетъ оплотъ величія и могущества нашей родины. Добро пожаловать, Ваше Императорское Высочество!"
   
   Принявъ хлѣбъ-соль, Его Императорское Высочество направился къ тріумфальной аркѣ, воздвигнутой въ ознаменованіе Его пріѣзда.
   Отъ пристани, вплоть до тріумфальной арки, путь устланъ былъ коврами. По одну сторону пути размѣстились городскія дамы и воспитанницы женскихъ училищъ, по другую -- гимназисты и воспитанники школъ со своими воспитателями. Отъ арки, по лѣвую сторону пути слѣдованія Наслѣдника Цесаревича, начиная почетнымъ карауломъ, стояли шпалерами войска вплоть до собора, по другую сторону -- представители всѣхъ вѣдомствъ и учрежденій и массы народа. Принявъ почетный караулъ, Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, въ сопровожденіи свиты и конвоя изъ казаковъ Уссурійской сотни, изволилъ прослѣдовать, привѣтствуемый громогласнымъ "ура!" народа, въ соборъ, гдѣ былъ встрѣченъ протоіереемъ Смирновымъ съ мѣстнымъ духовенствомъ привѣтственною рѣчью, содержаніе которой здѣсь приводится дословно:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО!

   "Съ великою радостію мы увидѣли Васъ и привѣтствуемъ со вступленіемъ на окраину родной земли! Правда, Вамъ предстоитъ еще долгій путь, въ теченіи котораго придется повстрѣчать много народностей, населяющихъ обширныя пространства Сибири; но все это -- вѣрныя чада Россіи, трепетно ожидающія посѣщенія своего Высокаго гостя, видѣть коего для всѣхъ составляетъ великое счастіе. Для многихъ изъ насъ, жителей далекой окраины, желаніе -- видѣть среди себя Августѣйшаго Сына нашего Монарха -- казалось несбыточною мечтою, и вотъ это совершилось. Здѣшняя окраина, какъ въ нашихъ глазахъ такъ и въ глазахъ другихъ, принимаетъ иной видъ и значеніе; мѣста, отправиться куда многіе считали не безопаснымъ, благодаря укоренившимся взглядамъ на Сибирь и великому разстоянію, теперь такъ же близки къ центру, какъ и любой пунктъ Россіи; десять тысячъ верстъ, отдѣляющія насъ отъ столицы, сокращены путешествіемъ Царскаго Сына. Не столько улучшенные пути и проведеніе дороги приблизятъ насъ къ центру Россіи, сколько сдѣлаетъ это Вашъ проѣздъ, убѣдивъ всѣхъ, что окраина близка къ сердцу нашего возлюбленнаго Монарха. Въ путешествіи Вашего Императорскаго Высочества проявилась отеческая любовь къ намъ Царя, давшаго намъ радость видѣть возлюбленнаго Своего Сына. Гдѣ любовь -- тамъ самое тѣсное нравственное единеніе, которое упрочится еще болѣе тою незримою, но глубокою бороздою, какую проведетъ по обширному пространству Сибири Вашъ проѣздъ. Это -- безпримѣрный фактъ исторіи, и она никогда не забудетъ его; въ немъ заключаются всѣ данныя къ торжественному подъему народнаго духа и всестороннему развитію силъ народовъ, населяющихъ нашу страну. Изъ этого историческаго событія произойдутъ результаты, итогомъ коихъ будетъ возвеличеніе всего здѣшняго края, и нашъ небольшой теперь городокъ сдѣлается со временемъ громадною дверью, которая, по волѣ Монарха, будетъ открываться для всего, что прекрасно, что способно вести силы края по пути прогресса. Будущее нашей окраины утѣшительно, потому что съ Вашимъ проѣздомъ чрезъ нее пройдетъ великій жизненный нервъ, который соединитъ ее съ государственнымъ сердцемъ, и въ этомъ -- несокрушимая надежда на то, что нашъ городъ вполнѣ оправдаетъ имя, которое онъ носитъ.
   "Дай Богъ, чтобы остальное путешествіе Вашего Императорскаго Высочества было благополучно! Да пошлетъ Всевышній въ спутники Вамъ Своего Ангела хранителя, подъ благодатнымъ осѣненіемъ коего отъ всей души и отъ всего сердца желаемъ Вашему Императорскому Высочеству въ полномъ здравіи и съ душевнымъ миромъ возвратиться къ Своимъ возлюбленнымъ Родителямъ."
   
   Послѣ совершенія благодарственнаго молебна, Его Высочество изволилъ прибыть въ помѣщеніе губернатора, гдѣ Ему имѣли счастіе быть представленными начальники частей сибирской флотиліи и порта, военныхъ частей, гражданскихъ и городскихъ учрежденій, а также желѣзно-дорожные инженеры. По окончаніи представленія, Его Императорскому Высочеству поднесли хлѣбъ-соль на серебряныхъ блюдахъ старшины отъ китайскихъ, японскихъ и корейскихъ обществъ, проживающихъ въ Владивостокѣ. По окончаніи пріема, Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, въ сопровожденіи принца Георгія Греческаго, изволилъ отбыть на фрегатъ "Память Азова", провожаемый -- съ необычайнымъ энтузіазмомъ -- народомъ и войсками.

   Въ этотъ день, а также и во всѣ дни пребыванія здѣсь Его Высочества, городъ былъ убранъ флагами, коврами, гирляндами изъ зелени. По вечерамъ были удачныя иллюминаціи.
   Въ понедѣльникъ, 13 мая, Его Императорское Высочество осчастливилъ посѣщеніемъ генералъ-губернатора. Въ 5 часовъ дня назначенъ былъ въ лагерѣ парадъ войскамъ, послѣ чего предполагалась заря съ церемоніей; но вслѣдствіе дождливой погоды все это было отмѣнено.
   14 мая (во вторникъ) Его Императорское Высочество, въ сопровожденіи генералъ-губернатора, коменданта и свиты, изволилъ въ 9 часовъ утра отправиться, на лодкѣ "Манджуръ", въ бухту Улиссъ, а оттуда въ экипажѣ по батареямъ. На обратномъ пути Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, возвращаясь сухимъ путемъ, посѣтилъ сибирскій флотскій экипажъ, осматривалъ экипажную церковь, гдѣ прослушалъ краткій молебенъ, былъ въ помѣщеніяхъ и казармахъ.
   Обойдя казармы и канцелярію экипажа, Его Императорское Высочество изволилъ отвѣдать пробу пищи, послѣ чего прослѣдовалъ къ Себѣ на фрегатъ.
   Въ тотъ-же день Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ принять обѣдъ, данный въ честь Его Высочества военнымъ губернаторомъ.

   Къ 7 часовъ стали съѣзжаться высшія военныя и гражданскія власти, представители различныхъ учрежденій. Ровно въ 7 часовъ изволилъ прибыть Его Императорское Высочество Наслѣдникъ Цесаревичъ съ Его Королевскимъ Высочествомъ Принцемъ Георгіемъ. У подъѣзда Августѣйшіе Гости были встрѣчены хозяиномъ дома. При входѣ въ помѣщеніе Его Императорское Высочество встрѣтила супруга военнаго губернатора, г-жа Унтербергеръ и проводила въ гостинную. Спустя нѣкоторое время, Его Высочество изволилъ выйдти къ столу подъ руку съ супругой генералъ-губернатора, а Его Королевское Высочество греческій принцъ -- съ супругой военнаго губернатора. За столомъ по правую сторону Его Императорскаго Высочества Наслѣдника Цесаревича сидѣла баронесса Корфъ, свиты Его Величества генералъ-маіоръ князь Барятинскій, по лѣвую сторону -- г-жа Унтербергеръ и Его Королевское Высочество принцъ Георгій; vis-à-vis Государя Наслѣдника Цесаревича сидѣла супруга контръ-адмирала Ермолаева, рядомъ съ ней генералъ-губернаторъ баронъ Корфъ и свиты Его Величества контръ-адмиралъ Басаргинъ, а съ лѣвой -- военный губернаторъ генералъ-маіоръ Унтербергеръ и вице-адмиралъ Назимовъ; за тѣмъ лица свиты Государя Наслѣдника Цесаревича и высшія военныя власти.
   Когда подали передъ десертомъ шампанское, хозяинъ дома генералъ-маіоръ П. Ѳ. Унтербергеръ поднялъ бокалъ и провозгласилъ тостъ:
   "За здоровье и благоденствіе обожаемаго Государя Императора, осчастливившаго насъ, жителей окраины, тѣмъ, что мы имѣемъ счастіе видѣть дорогаго для всей Россіи Наслѣдника русскаго Престола -- Его Императорское Высочество Великаго Князя Николая Александровича."
   Дружное и долго несмолкавшее "ура!" было отвѣтомъ на предложенный тостъ, а оркестръ исполнилъ русскій гимнъ. Второй тостъ хозяинъ дома произнесъ въ честь Его Императорскаго Высочества Государя Наслѣдника Цесаревича, въ короткихъ словахъ высказавъ о той радости, которою преисполнены жители окраины Сибири, въ жизни коихъ съ настоящаго времени настаетъ новая эра.
   Восторженное и продолжительное "ура!" приглашенныхъ, смѣшанное со звуками музыки, огласило залъ. Третій тостъ былъ предложенъ военнымъ губернаторомъ за высокаго гостя, Его Королевское Высочество принца греческаго Георгія, въ отвѣтъ на что тоже послѣдовало громкое "ура!" и оркестръ исполнилъ греческій гимнъ.

   По окончаніи обѣда, Его Императорское Высочество Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ перейти въ гостинную и послѣ краткой бесѣды съ начальствующими лицами уѣхалъ со свитой на фрегатъ, провожаемый криками "ура" собравшейся у дома губернатора публики.
   Въ среду,-- по случаю высокоторжественнаго дня Священнаго Коронованія Ихъ Императорскихъ Величествъ,-- въ церквахъ, а также и на судахъ былъ отслуженъ благодарственный молебенъ. Суда и крѣпость произвели салютъ по уставу.
   Его Императорское Высочество изволилъ быть въ это время въ судовой церкви на фрегатѣ "Память Азова" -- по окончаніи же молебна принималъ поздравленія отъ морскихъ и сухопутныхъ начальствующихъ лицъ. Затѣмъ у Его Высочества состоялся завтракъ, на который удостоены были приглашенія начальники частей.
   Вечеромъ, Его Императорское Высочество изволилъ уйдти въ Посьетъ, съ генералъ-губернаторомъ и свитой и возвратился оттуда въ четвергъ передъ спускомъ флага. Фрегатъ "Память Азова" конвоировали лодки "Манджуръ" и "Кореецъ". Въ Новгородскомъ посту были осмотрѣны казармы и лазаретъ, послѣ чего состоялся смотръ 2-ой стрѣлковой бригадѣ, горной батареѣ и двумъ сотнямъ казаковъ.
   Въ пятницу, около 10 часовъ утра, Его Императорское Высочество изволилъ присутствовать на закладкѣ памятника адмиралу Невельскому. Еще задолго до прибытія Августѣйшаго путешественника, собрались члены комитета по устройству памятника и команда матросовъ съ хоромъ музыкантовъ. У самой закладки былъ разбитъ павильонъ, декорированный флагами -- мѣсто для молебствія, для Наслѣдника Престола и Его свиты. Ровно въ 10 часовъ, въ сопровожденіи принца греческаго Георгія, свиты, генералъ-губернатора, военнаго губернатора и другихъ начальствующихъ лицъ, изволилъ прибыть въ экипажѣ Его Императорское Высочество Наслѣдникъ Цесаревичъ, встрѣченный предсѣдателемъ комитета контръ-адмираломъ Ермолаевымъ. Поздоровавшись съ командой, Его Императорское Высочество Наслѣдникъ Цесаревичъ и Его Королевское Высочество принцъ греческій Георгій изволили занять мѣсто у павильона.
   Здѣсь же находились приамурскій генералъ-губернаторъ баронъ Корфъ, начальникъ эскадры вице-адмиралъ Назимовъ, генералъ-маіоръ Унтербергеръ, свиты Его Величества контръ-адмиралъ Басаргинъ, свиты Его Величества генералъ-маіоръ князь Барятинскій и многіе другіе. По совершеніи молебна, Его Высочеству была подана серебряная доска. Заложивъ таковую въ назначенное для нея мѣсто,
   Его Императорское Высочество собственноручно изволилъ задѣлать цементнымъ растворомъ камень, послѣ чего продолжалась работа по задѣлкѣ закладки.

Памятникъ Невельскому.

   День празднованія тезоименитства Государыни Императрицы въ 1889 г. совпалъ со днемъ сорокалѣтія знаменательнаго для всей Россіи событія, положившаго начало водворенію нашему на Крайнемъ Востокѣ и введшаго въ нашу обширную русскую семью, подъ Державу Государя Императора, нѣсколько сотъ тысячъ новыхъ инородцевъ.
   22 іюля 1849 г. Геннадій Ивановичъ Невельской, командиръ транспорта "Байкалъ", опредѣлилъ на шлюпкахъ съ транспорта такую глубину бара рѣки Амуръ, которая допускала входъ въ рѣку судовъ съ осадкою 14 футовъ. Это обстоятельство заставило русскихъ людей взглянуть болѣе серіозно на значеніе для Россіи -- какъ самой рѣки, такъ и обширнаго ея бассейна.
   Семья Владивостокскихъ моряковъ не могла не оцѣнить заслуги покойнаго адмирала и не вспомнить о немъ, какъ о піонерѣ того края, въ которомъ ей довелось служить.
   Передъ началомъ семейнаго вечера, назначеннаго 22 іюля 1889 г. въ Морскомъ Собраніи, супруга бывшаго лейтенанта флота, нынѣ коллежскаго ассесора Владиміра Евгеніевича Филипченко, Александра Борисовна, сдѣлала сообщеніе о дѣятельности Геннадія Ивановича и его сподвижниковъ на Востокѣ.
   По окончаніи сообщенія, члены и гости Морскаго Собранія просили командира порта, контръ-адмирала Платона Ивановича Ермолаева, исходатайствовать разрѣшеніе на подписку для постановки памятника Геннадію Ивановичу во Владивостокѣ, какъ главномъ нашемъ портѣ въ Восточномъ океанѣ.

   7-го августа 1889 г. послѣдовало Высочайшее соизволеніе какъ на подписку для сбора суммы на памятникъ, такъ и на составленіе распорядительнаго комитета по сооруженію памятника. Комитетъ, пользуясь командировкою въ Петербургъ главнаго строителя порта, полковника Иванова, поручилъ ему хлопоты по составленію проекта памятника.
   Проектъ составлена, былъ помощникомъ старшаго инженеръ-механика флота, Александромъ Николаевичемъ Антиповымъ, и 3 августа 1890 г. получилъ Высочайшее утвержденіе.
   Въ нишѣ, сдѣланной въ одной грани основанія пирамиды, предположено было помѣстить бюстъ адмирала Невельскаго, а на другихъ трехъ граняхъ доски со слѣдующими надписями:

I.

   Въ 1851 г., по поводу смѣлаго занятія Г. И. Невельскимъ берега Амура, Государь Императоръ Николай Павловичъ, назвавъ поступокъ Невельскаго молодецкимъ, благороднымъ и патріотическимъ, сказалъ слова, довершившія все дѣло:

"Гдѣ разъ поднятъ русскій флягъ, онъ уже спускаться не долженъ."

II.
(Выше текста рисунокъ кормы "Байкала").

   Транспортъ "Байкалъ":

Въ 1849 г.

Командиръ кап.-лейт. Ген. Ив. Невельской 1-й. Лейтенанты: П. В. Козакевичъ 2-й и А. П. Гревенсъ; мичмана: А. О. Гейсмаръ и Э. В. Гроте; к. шт. пор. А. А. Халезовъ и подп. А. А. Поповъ; лекарь В. Г. Бергъ; юнкеръ князь К. Ухтомскій и 28 нижнихъ чиновъ.

III.

   Амурская экспедиція:

Въ 1850 и 1851 гг.

Кап. 1 ран. Г. И. Невельской, лейт. H. К. Бошнякъ, мичманъ H. М. Чихачовъ, прап. к. шт. Д. И. Орловъ, лейт. Гавриловъ, прап. Семеновъ, докторъ Орловъ, прикаіи. P. А. К. Березинъ, нижн. чни. 46 человѣкъ. Жены участниковъ экспедиціи: Е. И. Невельская, X. М. Орлова; женъ нижн. чиновъ 4.

Въ 1852 г.

Кромѣ лейт. Гаврилова, всѣ остальные и мичмана: Разградскій и Л. Н. Петровъ; нижн. чиновъ 56 человѣкъ.

Въ 1853 г.

Кромѣ гг. Чихачова и Семенова, всѣ остальные и сверхъ того: кап.-лейт. Бачмановъ съ супругою Е. О.; священ. Гавріилъ съ супругою Е. И.; прикащ. Боуровъ.

   Въ Сахалинской экспедиціи:

Маіоръ H. В. Буссе, лейт. Рудановскій, прикащ. P. А. К. Самаринъ; нижнихъ чиновъ 86 человѣкъ.

-----

   Транспортъ "Иртышъ" подъ командою лейт. П. Ф. Гаврилова и к.-л. H. М. Чихачова, корабль "Николай" подъ командою Клинковстрема, ботъ "Кадьякъ" подъ командою Шарапова, всего нижнихъ чиновъ 91 человѣкъ.

Въ 1854 и 1855 гг.

   Всѣ остальные, кромѣ вышесказанныхъ судовъ и сахалинской экспедиціи, и сверхъ того лейт. Я. И. Купреяновъ и H. В. Рудановскій, нижнихъ чиновъ 86 и команда фрегата "Паллада" съ офицерами, взводъ конной легкой артиллеріи и сотня казаковъ.

-----

   По окончаніи церемоніи, Его Императорское Высочество изволилъ сѣсть въ экипажъ съ Его Королевскимъ Высочествомъ принцемъ Георгомъ и, провожаемый криками "ура!", прослѣдовалъ въ женское училище, а оттуда въ мужскую прогимназію.
   Осмотрѣвъ учебныя заведенія, Его Высочество со всей свитой, конвоируемый казаками Уссурійской сотни, отправился въ лагерь, куда хлынуло также почти все населеніе города. Принявъ отъ коменданта и командира батальона рапорты, Его Высочество изволилъ обходить фронтъ войскъ, здороваясь съ ними; послѣ нѣсколькихъ построеній, войска прошли церемоніальнымъ маршемъ.
   По окончаніи парада, когда Его Императорское Высочество садился въ экипажъ,-- всѣ офицеры, находившіеся въ строю, распрягли лоша отъ багровой полосы, гдѣ только-что скрылось солнце?! Тамъ все -- контрастъ, все -- нераздѣлимая амальгама.

   О чемъ ни задумаешься изъ осмотрѣннаго на исчезнувшемъ за далью материкѣ,-- каждая подробность облечена въ новую обаятельную форму, эстетически закончена и невыразимо симпатична. Недаромъ,-- правда, по моему крайнему разумѣнью,-- между покинутой сегодня страной и нашей Скнеіей такъ много родственныхъ чертъ, психическаго единства, неуловимыхъ на первый взглядъ аналогій.
   Разобраться въ столь благодарномъ и непочатомъ матеріалѣ -- задача, надѣюсь, близкаго будущаго.
   Пока же достаточно намѣтить связь, подыскать ей подходящее объясненіе, принять ее за лишнее неоспоримо-вѣское доказательство, чѣмъ мы являемся даже для сравнительно отдаленныхъ частей Азіи, а онѣ vice versa для насъ. Когда кропотливыми филологическими умствованіями пытаются установить братство англо-саксонской рассы съ арійскими элементами Индіи, это -- сентиментальная фикція; если же заговорить объ узахъ, исторически и этнографически скрѣплявшихъ русскій народъ съ
   Ирано-Тураномъ (отъ Каспія до Ганга и Деккана), то вопросъ совершенно правильно и законно обоснованъ минувшей и настоящей жизнью земель, о которыхъ собственно идетъ рѣчь.
   И въ мелочахъ сказывается общность внутренняго характера! Наши слова "шуба", "шугай" тождественны съ наименованіемъ сколько-нибудь соотвѣтствующей одежды въ сѣверо-западной Индіи. И тамъ, и на Руси одинаково принято было у многихъ мужчинъ, по суевѣрнымъ побужденіямъ, носить серьгу и т. д. и т. д. А развѣ мало точекъ соприкосновенія въ иныхъ особенностяхъ быта индійскаго и русскаго простонародья? Кто у насъ, напр. слышалъ, что за Гималаями существуетъ праздничный лѣтній обычай у парней прыгать разъ въ годъ вокругъ костровъ и пѣть игривыя пѣсни? Пусть интересующіеся справятся въ книгѣ Самуэльсона "Bulgaria", сколько есть однороднаго въ обстановкѣ балканскаго славянина и индуса. Развѣ не странно, что общины у насъ и за Гималаями отличаются одинаковымъ устройствомъ? Приводить примѣры можно безъ конца. Доказательная сила лежитъ не въ ихъ количествѣ, а въ качествѣ каждаго изъ нихъ: кто же однако, кромѣ закоснѣлыхъ западниковъ, хоть на минуту затруднится у насъ считать не сознанный еще нами Востокъ такой же органической по духу принадлежностью Мономаховой державы, какою по самой природѣ вещей въ урочный часъ стали Заволжье и Сибирь -- оттого что, выражаясь лѣтописнымъ языкомъ, наши послы и воеводы "имя царя своего держали честно и грозно, по старинѣ".

-----

   Синее море разстилается дорогой камкой. Фрегатъ огибаетъ побережья Цейлона. Воскресающіе образы Индіи снова и снова дразнятъ мысленный взоръ. Вотъ они ростутъ, разгораются...
   .... Твердыня Гваліоръ. Стѣны, за которыми при Моголахъ томились претенденты на дэлійскій престолъ: въ серебряныхъ цѣпяхъ, подъ отвратительнымъ дѣйствіемъ медленнаго яда -- они умирали наконецъ отъ укушенія пущенной въ темницу кобры. Помимо принцевъ крови, тутъ же,-- за узорчатыми башенными оградами,-- изнывали въ плѣну почему-нибудь опасные или неугодные императорскому двору воинственные инородцы съ окраинъ. Между прочимъ, за гваліорскими валами сложилъ могучія, но трогательныя пѣсни узникъ Аурангзеба-Кучалъ (вождь горцевъ "катакъ" съ афганской границы, дикій танецъ соплеменниковъ коего мы видѣли въ Лахорѣ). Эти пѣсни до сихъ поръ поются за Индомъ. Оріенталистъ Дарместетеръ недавно ихъ собиралъ и записывалъ на мѣстѣ.
   Онѣ создались на крутизнахъ гордаго Гваліора, гдѣ вскорѣ затѣмъ великій Маратъ Махададжи Синдія возмечталъ сплотить воедино южно- индійскую конницу султана Типу, витязей Раджпутаны, превосходную артиллерію Низама, популярные отряды французовъ и своихъ неотразимыхъ сородичей со свѣжими традиціями эпохи Сиваджи,-- чтобы поразить и вытѣснить изъ страны усиливавшихся англичанъ. Правда, въ то время еще можно было предаваться подобнымъ иллюзіямъ: извѣстный намъ по исторіи мадрасскаго президентства графъ-де-Лалли, и савойскій графъ-де-Буань (Boigne),-- къ слову сказать, бывшіе и служившіе въ Россіи до отъѣзда въ Индію,-- являлись такими политическими соперниками и притомъ талантливыми военачальниками, что съ дѣятельностью ихъ британскому элементу нельзя было серьезно не считаться. Приблизительно въ ту же самую пору французскій посланникъ (le chevalier de St. Lubin) высадился около Бомбея и прибылъ въ маратскую столицу Пуну съ подарками отъ Людовика XVI, чтобы ободрить тамъ всѣхъ къ борьбѣ противъ Остъ-индской лондонской компаніи. Инструкторъ войскъ Низама -- генералъ Raymond далъ немного позже своимъ баталіонамъ трехцвѣтное республиканское знамя, поощряя ихъ пѣть въ Гайдерабадѣ "Зa ira" и танцовать по ночамъ "Carmagnole". А какъ подумаешь, отъ успѣха французовъ въ Индіи не остается и слѣда! Между тѣмъ симпатіи туземцевъ безспорно были на ихъ сторонѣ: кукольныя представленія для народа (вродѣ нашего "Петрушки") тѣшили индусовъ на базарахъ начала XIX в. сценами пораженія англичанъ французами, и зрители радовались потѣхѣ.
   Эти факты по своему, конечно, крайне любопытны,-- но не на нихъ медлитъ воображеніе, когда оглянешься на покинутый полуостровъ. Его стародавній строй, его суровые обычаи и религіозныя основы гораздо властнѣе увлекаютъ мысль къ тому, что было и жизненно, и вмѣстѣ съ тѣмъ фантастично. На первомъ планѣ какъ-то невольно припоминается обрядъ сожженія вдовъ. Рѣзкія, полныя трагизма очертанія всплываютъ передъ взоромъ. Зная хоть отдаленно характеръ страны и ея обитателей, легко возсоздаешь мечтой заразъ и грозную, и трогательную картину ..
   
   Костеръ погребальный и близокъ, и страшенъ, и нѣмъ:
   Потусклое тѣло недвижно и ждетъ разрушенья --
   Брамины сказали, что надо подумать надъ тѣмъ,
   Какъ въ жизни грядущей достигнуть благаго рожденья.
   Мы слабы и смертны, но воля сильнѣе чѣмъ рокъ,--
   Законы природы ничтожны предъ подвигомъ духа:
   Княгиня рѣшила покинуть обитель тревогъ,
   И гулъ одобренья доходитъ до чуткаго слуха ..
   "Ты князя избавишь отъ долгихъ скитаній и мукъ,
   Безмѣрно блаженство сгорѣвшаго съ вѣрной женою" --
   Хоть сердце и очи туманитъ холодный испугъ,
   Но вотъ она вышла и встала предъ смолкшей толпою!

   Сотни рукъ тянутся къ вдовѣ, обрекающей себя пламени: "возьми съ собой на память въ лучшій міръ наши посильные дары дорогому усопшему!" Кто даетъ цвѣтокъ, кто -- украшеніе, кто -- благовонную эссенцію, и т. п. Все вокругъ "сати" до такой степени проникнуто сознаніемъ важности и знаменательности женскаго подвига, что даже твари его какъ-бы понимаютъ. Когда испепеляли сикхскаго царя Ранджитъ Синга, на его костеръ къ погибающимъ тутъ же наложницамъ слетѣли два голубя, словно возжаждавшіе одинаковой съ ними кончины. За это ихъ увѣковѣчили особыми мраморными лотосами, вдѣланными въ могильную плиту лахорскаго владыки Можно-ли равнодушно говорить о строѣ народовъ, среди которыхъ выработался подобный взглядъ на жизнь и ея продолженіе -- смерть? Что думать о краѣ, гдѣ возникали такое каменное олицетвореніе красоты и мощи какъ джодпорскій кремль или такой маленькій храмъ утонченнаго туземнаго искусства какъ альварскій зимній дворецъ? Забудемъ-ли мы, напримѣръ, когда-нибудь величіе перваго съ его чертогами на скалѣ, въ которыхъ изъ-подъ золотаго потолка со стѣнъ смотрятъ живописные боги и раджи, подъ ними же изящною каймою обрисовываются строфы старинныхъ пѣснопѣній на языкѣ Хинди? А мозаика на зеркалахъ въ галлереѣ за дурбарной залой его величества Мангалъ-Синга (въ Альварѣ)? Цвѣтныя гирлянды на стеклѣ, подражанія изумрудамъ и рубинамъ, сказочныя изображенія надъ дверьми,-- вотъ она раджпутская Индія, представляющая сама по себѣ неисчерпаемо-оригинальный міръ! А войска этого по-европейски воспитаннаго махараджи съ ихъ сѣрыми мундирами, при синихъ златотканныхъ чалмахъ и темныхъ гамашахъ,-- что за молодецкая выправка у солдатъ князя, обучающаго ихъ не для пользы и обороны своего наслѣдія, но только въ видѣ одной изъ забавъ, разрѣшенныхъ ему чужеземными властями! Совершенно аналогичное явленіе наблюдается, впрочемъ, чуть-ли не повсюду: какое впечатлѣніе производятъ, напримѣръ, въ крѣпости Джодпора туземцыартиллеристы въ бѣломъ и алыхъ головныхъ уборахъ,-- какъ эффектно красуются надъ пушками у обрывовъ желтые и другіе пестрые значки однако все здѣсь показное: орудія стары и ржавы, изъ нихъ нельзя стрѣлять! Остается любоваться панорамой/..
   Образы за образами мелькаютъ въ длинномъ свиткѣ воспоминаній Таджъ.
   Гробница, въ которой даже воздухъ проникнутъ вѣяніемъ чего-то неземнаго и высшаго: если подъ этими ласково-дымчатыми сводами произнесешь хоть слово, звукъ идетъ въ глубину купола и ростетъ,-- нѣсколько сказанныхъ словъ перерождаются уже въ нѣжную небесную музыку, сладко переливаются и уплываютъ въ невѣдомую даль, тонутъ въ ней и вдругъ опять призывно звучатъ съ тихою жалобой среди одушевленнаго камня и начертаній, гласящихъ: "земное бытіе для насъ -- мостъ, по которому надо пройдти, но на которомъ ничего нельзя прочно построить; наша бренная жизнь длится какой-нибудь часъ,-- отдадимъ же эти минуты молитвѣ, ибо что за ними -- незримо!" Такъ хоронили при Моголахъ, когда вопросы сердца, по видимому, далеко не имѣли въ обыденной суетѣ XVI--XVIII вѣка первенствующаго значенія въ "жестоковыйную эпоху мрака и застоя" на европейскій взглядъ. Вѣрно-ли, однако, судятъ отрицающіе въ ней духовное содержаніе и всякіе признаки прогресса?
   Съ точки зрѣнія нашей допетровской старины, она обладаетъ многими симпатичными чертами. Умершій въ 1605 году Акбаръ едва-ли не стоитъ на цѣлую голову выше многихъ приблизительно современныхъ ему монарховъ Запада. Гдѣ въ ту пору, кромѣ мусульмано-языческой Индіи, могли воплотиться такія дышущія вѣротерпимостью выраженія, какъ на одной надписи, сдѣланной другомъ императора Абуль Фазль въ какомъ-то кашмирскомъ храмѣ: "Боже! повсюду созерцаю Тебя, видя молящихся: на языкѣ каждаго народа слышится славословіе Тебѣ. Куда бы изъ числа зданій, воздвигнутыхъ для Тебя, я ни вошелъ -- вездѣ ищу и стараюсь найдти Истину." Этимъ объясняется, почему,-- когда посланные изъ Гоа отцы-монахи не безъ трепета вручили въ подарокъ тому же дэлійскому падишаху изображенія Спасителя и Непорочной Дѣвы, а также Библію,-- Акбаръ приложился къ нимъ и поднялъ Св. Писаніе до чела, въ доказательство глубокаго благоговѣнія. Католикамъ было разрѣшено построить отдѣльную часовню. Моголъ посѣтилъ ее; и въ землю. поклонился изваянію Богочеловѣка.

   Позже, при Щахъ-Джеханѣ, его первый министръ украсилъ свой лахорскій дворецъ ликами христіанскихъ святыхъ. Параллельно съ тѣмъ туземные художники приняли за обычай рисовать индійскихъ "султановъ надъ султанами" съ ореоломъ вокругъ головы,-- невольно напоминая италіанскую школу.
   Дворъ въ Дэли и въ Агрѣ, съ его жизненнымъ блескомъ до паденія и точно выточенными фигурами властелиновъ почти всего полуострова, возстаетъ самъ собой,-- по однимъ уже описаніямъ,-- передъ мысленнымъ окомъ того, кто переступилъ въ царственныхъ городахъ черезъ когда-то считавшійся "высокимъ" и "малодоступнымъ" порогъ дурбарныхъ залъ Тамерланова потомства.

   Роскошь обстановки отчасти станетъ понятна, если упомянуть, что безъ обремененія сельскихъ классовъ податями и налогами, императоръ лично получалъ -- на деньги нашихъ дней -- до полутора милліарда рублей въ годъ (а теперь финансы Индіи разстроены!). Эти суммы тратились на поддержку ремеслъ, кустарной промышленности и торговли. Гигантскія средства, которыми располагалъ Моголъ, текли обратно въ народную массу: ни копѣйки не шло на нужды, чуждыя прямымъ интересамъ Индостана. Полюбивъ его любовью своего отчича и дѣдича Бабера, дэлійскіе Тимуриды-правители по силѣ разума были патріотами,-- насколько тогда, при довольно патріархально-дикомъ строѣ, возможно было условно быть таковыми. Страна несомнѣнно стала уже для самого основателя династіи второю родиною: оригинально, какъ онъ съ нею первоначально ознакомился. Въ одеждѣ скромнаго путника Баберъ обошелъ будто-бы свое будущее царство вдоль и поперекъ, вдохнулъ въ себя вѣянье туземной старины и природы, налюбовался всѣмъ досыта и вернулся въ Среднюю Азію за войскомъ. Съ цѣлью справедливо управлять обширными владѣніями и главнымъ образомъ знать, что творится въ глуши или на границахъ,-- Моголы мудро завели (по примѣру могущественнѣйшихъ древнеперсидскихъ царей и халифовъ Багдада) особый классъ чиновниковъ-инспекторовъ. которые слѣдили за мельчайшими подробностями жизни въ провинціи и (конечно, не съ одинаковымъ усердіемъ!) доносили о ней властелину. Отъ наблюдательности преданныхъ слугъ царя зависѣло въ значительнѣйшей степени внутреннее положеніе государства.

Четвергъ, 31 января (12 февраля).

Гладь морей полуденныхъ
Въ переливахъ свѣта
Бирюзовой дымкою
Празднично одѣта.

   Ясное благоухающее утро,-- одно изъ тѣхъ, когда душа сама себя исцѣляетъ отъ усталости созерцаніемъ гармоніи міра и отрѣшенности свободнаго духа "отъ всего, что влачится въ пыли".
   Изъ лазурныхъ водъ океана, изъ чертоговъ бога Вишну, поднялся намъ на встрѣчу очарованный островъ, вокругъ котораго творчество индійскаго миѳа, буддійскихъ легендъ и мусульманскаго или точнѣе арабскаго простонароднаго преданія сплели и до нашихъ дней сплетаютъ вѣнокъ поэзіи въ ореолѣ святости и красоты. Цейлонъ!... Безчисленные путешественники, ученые географы среднихъ и новѣйшихъ вѣковъ, наконецъ за послѣднее время болѣе разносторонніе историки Востока,-- всѣ говорили въ упоительно-восторженныхъ выраженіяхъ о цвѣтущемъ уголкѣ земнаго шара, окаймленномъ морского пѣною у южной оконечности только-что покинутаго нами полуострова. Греки и римляне, бирманцы и кашмирцы, сіамцы и граждане Небесной имперіи, весь ближайшій къ Цейлону сѣверъ (до пригималайскихъ странъ включительно), мореплаватели съ береговъ Аравіи и Персіи, отважные воины подъ стягомъ португальскаго короля, медлительно-упорные колонизаторы-голландцы, кто только изъ нихъ не соприкасался съ Цейлономъ, не грезилъ и не любовался имъ, не разносилъ о немъ радужную вѣсть и сказочныя представленія по цѣлому міру! Однако,-- несмотря на крайнюю доступность острова, раскинутаго такъ-сказать на перепутьи между восточными и западными странами,-- несмотря на то, что онъ издавна служилъ звеномъ между ними и широко былъ всегда сопричастенъ культурно-международнымъ сношеніямъ,-- о его географическомъ положеніи долго никто не имѣлъ вполнѣ опредѣленнаго понятія. Размѣры Цейлона рисовались въ крайне преувеличенномъ видѣ, иногда онъ даже смѣшивался со столь на него непохожей Суматрою. Уже индусы-космографы по размѣрамъ считали Ланку ("блестящую") отдѣльнымъ материкомъ, вдающимся далеко въ море отъ юго-восточной части ихъ роднаго полуострова. Западъ на первыхъ порахъ усвоилъ себѣ подобный взглядъ и, фантазируя въ такомъ направленіи, рисовалъ себѣ Цейлонъ сушею, соединяющею Африку съ Китаемъ. Эллины македонской эпохи мало разсѣяли заблужденій по этому поводу и послѣднія продержались до XVI столѣтія. Только Аристотель въ главѣ III "De mundo" пытался съузить очертанія неизслѣдованнаго острова и высказывалъ предположеніе, не меньше-ли онъ Британіи. Самъ Марко Поло не опровергъ господствовавшихъ предразсудковъ и, одинаково съ буддійскими туземными лѣтописями, приписываетъ Цейлону древности значительно большій объемъ, на который будто-бы пагубно повліяли стихійныя силы природы,-- между прочимъ еще въ IV столѣтіи нашей эры.
   Историческая жизнь острова находится въ тѣсной зависимости отъ всего того, что происходило въ южной Индіи и въ Декканѣ,-- отчасти-же даже обусловлена была нарожденіемъ могущественнаго буддизма на сѣверо-востокѣ полуострова, откуда онъ широкими волнами, размывая наслоенія браминской религіи, прорвался за предѣлы своей родины и, наводняя цѣлую Азію, не могъ не кинуть ростковъ и дѣйствительно пустилъ глубокіе корни на дивной Ланкѣ, гдѣ на высотахъ величавой Адамовой горы туземцы издревле хотятъ видѣть слѣды ногъ "учителя-Будды". Въ доисторическія времена Цейлонъ населяла темнокожая и некрасивая расса, стоявшая на очень низкой степени культурнаго развитія. Когда изъ цвѣтущаго царства Магады (у Ганга) на дальній югъ устремились предпріимчивые воители съ міросозерцаніемъ арійскаго характера,-- они въ нѣкоторомъ родѣ явились тамъ піонерами цивилизаціи, насадителями земледѣлія и ремеслъ, борцами за религіозныя идеи. Благодаря конечной побѣдѣ пришельцевъ надъ полудикими островитянами, изъ Бенгаліи по слѣдамъ единоплеменниковъ скоро направились новые выходцы. Привлекая къ себѣ соотечественниковъ, князья-завоеватели постепенно набирались силъ и энергіи въ своемъ полумирномъ воздѣйствіи на аборигеновъ Цейлона. Приходъ буддійскихъ монаховъ, закладка монастырей, разцвѣтъ учености, сооруженіе замѣчательныхъ архитектурныхъ памятниковъ и т. п. и т. п. довершили духовное торжество сѣверныхъ началъ надъ туземными.
   Грустная исторія первоначальнаго воздѣйствія колонизаторовъ съ Запада на ни въ чемъ неповинное населеніе Цейлона съ одной стороны крайне поучительна для мыслящихъ русскихъ людей, подтверждая ранѣе высказанные мною взгляды на ненормальность отношеній Европы къ народамъ Востока; но съ другой стороны свидѣтельствуетъ и о томъ, до какой степени эти народы въ сущности способны были давать надлежащій отпоръ врагу, пока его губительное отчасти вторженіе въ ихъ сферу, въ связи съ зависимостью послѣдняго отъ совершенно постороннихъ Азіи политическихъ причинъ, не заставляло туземцевъ все покорнѣе и покорнѣе склоняться передъ наступленіемъ германо-романской рассы.
   Становясь твердой ногой на индійскомъ побережьѣ и порываясь далѣе на востокъ: къ цвѣтущей Малаккѣ и морямъ, омывающимъ Китай, португальцы сначала не обращали вниманія на Цейлонъ и не находили нужнымъ развѣтвлять своихъ силъ на безполезныя войны ближе къ Гоа. Только случайно, преслѣдуя съ безпощаднымъ упорствомъ ненавистныхъ мусульманскихъ купцовъ и мореплавателей, сыны Лузитаніи вошли въ одну цейлонскую гавань (гдѣ тѣ какъ разъ въ видѣ груза принимали многоцѣнныхъ мѣстныхъ слоновъ!) и постепенно завязали переговоры съ довольно безвластнымъ королемъ (Пракрама Баху IX), правившимъ тогда недалеко отъ Коломбо. Мѣстный царь не хотѣлъ давать въ обиду весьма ему полезныхъ и чрезвычайно дѣятельныхъ магометанъ, но въ то же время не прочь былъ и отъ выгодной торговли, и отъ заманчиваго союза съ видимо богатыми и хорошо вооруженными пришельцами. На первыхъ же порахъ эти взаимоотношенія ясно опредѣлились какъ неестественныя и коварныя. Фанатичные и легко опьяняемые успѣхомъ португальцы вскорѣ заносчиво взглянули на строй и бытъ Цейлона, гдѣ въ свою очередь не замедлили выразиться непріязненныя чувства къ закованнымъ въ броню иноземцамъ.

   Высадившійся и укрѣпившійся въ Коломбо отрядъ вице-короля изъ Гоа (за неимѣніемъ камня для построекъ солдаты собирали пустыя раковины жемчужныхъ устрицъ и жгли изъ нихъ цементъ) не на шутку сдѣлался подозрительнымъ и опаснымъ для туземцевъ. Кровавое столкновеніе съ ними привело цейлонцевъ къ еще болѣе ожесточеннымъ распрямъ и схваткамъ съ непріятелемъ, каковыя потомъ и не прекращались въ теченіе полутора вѣка,-- причемъ холодная жестокость европейскихъ воиновъ по истинѣ могла поспорить съ единичными фактами дикихъ казней и пытокъ, которыми неустойчивые на своемъ престолѣ мѣстные царьки силились внушить къ себѣ въ колебавшихся подданыхъ больше уваженія и страха. Португалія досадно запуталась на Цейлонѣ въ чуть-ли не безпрерывныхъ военныхъ дѣйствіяхъ противъ туземцевъ.
   Островъ сталъ требовать отъ Гоа постояннаго боеваго напряженія, ничего ровно не суля взамѣнъ. Любопытно, что на подмогу послѣднимъ изъ Индіи являлась нѣсколько разъ ратная сила малабарцевъ. Незнакомые съ употребленіемъ огнестрѣльнаго оружія, при появленіи португальцевъ, туземцы-буддисты вскорѣ превзошли своихъ учителей по умѣнью обращаться съ нимъ и въ искусствѣ его изготовлять. Ружья съ Цейлона по всему Востоку стали извѣстны по своимъ прекраснымъ качествамъ и дорогой художественной насѣчкѣ; даже во Франціи не могли соперничать въ то время съ первоклассными оружейниками Цейлона.
   Энергичные патріоты организовали армію внутри страны и, спускаясь съ горъ, повели рядъ нападеній на Коломбо. Однажды туземцамъ удалось такимъ желѣзнымъ кольцомъ стянуть его, что, изнемогая отъ ужасовъ осады, европейцы солили тѣла убитыхъ, дабы имѣть мясо про запасъ, и въ мукахъ голода матери рѣшались ѣсть своихъ дѣтей.
   Этимъ отчасти объясняется, почему озвѣрѣлые португальскіе солдаты въ разгаръ неистоваго взаимоистребленія постепенно теряли всякое чувство мѣры, при расправѣ съ побѣжденными, и возмутительно насиловали инородческое населеніе, ознаменовывая моменты торжества и владычества надъ нимъ недостойнѣйшими жестокостями и безчеловѣчными поступками. Для примѣра, до чего могли доходить воины-христіане у Коломбо (какихъ-нибудь 300 лѣтъ тому назадъ!), стоитъ припомнить хотя-бы слѣдующій случай. Одного отважнаго цейлонца довелось взять въ плѣнъ: солдатъ-португалецъ, желая такъ-сказать воспринять его храбрость, подошелъ къ узнику, вырѣзалъ у него трепещущее сердце и принялся жадно пить его кровь...
   Вожаки неуступчивой національной партіи на Цейлонѣ вели войну противъ "бѣлыхъ" съ далеко неодинаковымъ успѣхомъ. Пользуясь помощью мусульманъ, они тѣмъ не менѣе въ минуты опасности постыдно предавали ихъ и даже какъ-то подарили португальцамъ головы этихъ злополучныхъ союзниковъ, воткнутыя на копья.
   Безпомощные въ низовинахъ близь Коломбо и чуждые горцамъ-соотечественникамъ короли острова, заискивая въ дружбѣ иноземцевъ, видѣли въ нихъ отчасти покровителей на случай интригъ придворнаго характера и заступниковъ со стороны самостоятельныхъ туземцевъ. Когда бывало нужно, эти номинальные главари народа и ихъ семьи принимали даже христіанство, получая имена: донъ Жуана, дона Филиппа, донны Катарины и т. п. На поприщѣ обращенія особенно дѣятельно трудились здѣсь францисканскіе монахи.

   Домогаясь признанія одного отрока-внука своимъ наслѣдникомъ, слабохарактерный цейлонскій царь Буванека VII послалъ его золотую статую -- при вѣнцѣ, усыпанномъ драгоцѣнностями,-- въ Лиссабонъ и ее тамъ съ подобающими почестями короновали въ 1541 г. Тѣмъ временемъ однако доступъ внутрь страны былъ какъ и прежде немыслимъ лля португальцевъ. Направлявшіяся туда военныя экспедиціи или отбивались, или истреблялись. Лишь немногія могли короткое время продержаться въ Канди, одной изъ горныхъ столицъ острова. Могущество лицъ, фактически правившихъ Цейлономъ, доросло вскорѣ до того, что новый самозванный властелинъ Раджа Синга ("царь-левъ") имѣлъ возможность двигать съ возвышенностей на Коломбо 50-тысячную армію, 2000 слоновъ и колоссальнѣйшій обозъ, запряженный быками. Цейлонцы обзавелись даже своими судами для серьезныхъ морскихъ столкновеній съ португальцами; послѣдніе, не желая оставаться въ долгу, нещадно принялись истреблять селенія вдоль побережья, гдѣ имъ почему-нибудь казалось, что въ населеніи преобладаютъ непріязненныя чувства: при этомъ спокойно отрубалисъ руки и ноги у дѣтей, чтобы только удобнѣе сорвать съ нихъ золотыя и серебряныя украшенія.
   Тысячи кумировъ Будды изъ камня и бронзы низвергались католиками на землю; на глазахъ у матерей солдаты съ Запада поднимали на копья малютокъ; бѣлые варвары тѣшились кромѣ того кормленіемъ крокодиловъ многочисленными плѣнниками. Мѣстами чудовища до того привыкали лакомиться человѣческимъ мясомъ, что стоило свиснуть и десятки отвратительныхъ головъ подымалось изъ воды на встрѣчу жертвамъ. Крещеніе инородцевъ силою или обманомъ за мнимыя почести и презрѣнный металлъ, конечно практиковалось въ ту пору португальцами безъ зазрѣнія совѣсти. Немудрено, если прибрежные жители толпами бѣжали въ джонгль и въ горы, предпочитая жить въ изгнаніи и по-звѣриному чѣмъ покоряться чужанамъ-изувѣрамъ. Дурная слава о свирѣпости европейцевъ такъ долго продержалась въ странѣ, что даже и послѣ того, какъ португальцы были вытѣснены другими колонизаторами, кандійскій король въ 1664 г. отправилъ въ голландское Коломбо провинившагося сановника, съ просьбой испробовать на немъ какую-нибудь утонченную пытку, т. е. казнить его съ чисто западнымъ безсердечіемъ. Въ результатѣ антагонизмъ усиливался и португальское правительство вынуждено было содержать на островѣ 20,000 человѣкъ постояннаго войска,-- изъ коего, правда, лишь у2Э долю составляли сами сыны Лузитаніи. При подобныхъ условіяхъ торговля не могла развиваться, а расходы на военное дѣло дѣлались все непосильнѣе. Хотя туземцы и призывались въ ряды солдатъ вице-короля, но на нихъ, очевидно, мало разсчитывали и ратная подмога чаще присылалась извнѣ: или съ малабарскаго берега, или изъ земли кафровъ. Послѣдніе вскорѣ проявили тутъ хорошія боевыя качества. Коломбо разросся, вмѣстилъ тысячи благородныхъ лузитанскихъ семействъ, обстроился христіанскими храмами и монастырями.
   Чѣмъ-то вродѣ освободителей Цейлона отъ португальскаго ига на первыхъ порахъ явились упорные голландцы. Они, какъ нація, первоначально и не помышляли о самостоятельной торговлѣ съ дальнимъ Востокомъ, довольствуясь посылкой судовъ въ лиссабонскую гавань, для ввоза товаровъ и пряностей Индіи на сѣверъ. Но когда испанскій король Филиппъ II, увѣнчавшись въ 1580 г. португальской короной, изъ ненависти къ еретикамъ-голландцамъ конфисковалъ ихъ судовый караванъ у Лиссабона,-- имъ поневолѣ пришлось искать прямаго пути въ Азію и тамъ столкнуться съ португальцами на правахъ равныхъ съ равными. Въ результатѣ у первыхъ возникла своя колоніальная политика, создались свои громадные интересы за тридевять земель и цвѣтущій, заманчивый Цейлонъ естественно привлекъ взоры мореплавателей, простершихъ до Явы вліяніе родной Голландіи. Ея представители съ первыхъ-же годовъ XVII в. попытались заручиться расположеніемъ правителей Канди, отрядили туда нѣсколько посольствъ, охотно вмѣшались въ распрю цейлонцевъ съ латинянами.

   Въ 1602 г. пришелъ на Цейлонъ первый голландскій корабль "Овечка", подъ начальствомъ адмирала Шпильберга. Кандійскій король, провозгласившій себя около того времени императоромъ острова,-- въ отличіе отъ другихъ вождей, пытавшихся присвоить себѣ царскій санъ,-- проявилъ весьма понятную въ данномъ случаѣ подозрительность по отношенію новаго элемента съ Запада; у туземцевъ зарождалась понятная мысль, не являются-ли голландцы замаскированными врагами, а пожалуй еще и переодѣтыми португальцами: въ концѣ концевъ царь принялъ адмирала-посла, снабженнаго вѣрительными грамотами отъ принца Оранскаго. Шпильбергъ встрѣченъ былъ въ нагорной столицѣ почетнымъ карауломъ изъ тысячи человѣкъ,-- при знаменахъ и отчасти даже при оружіи, отбитомъ у португальцевъ. Въ торжественномъ шествіи, устроенномъ въ часъ пріема, участвовали "бѣлые" плѣнники съ отрѣзанными въ знакъ ихъ безпомощности ушами! Адмиралъ положилъ къ ногамъ кандійскаго владыки голландскій флагъ и почему-то также португальскій,-- причемъ постарался убѣдить короля, будто Голландія преслѣдуетъ исключительно одну цѣль: считать его враговъ своими врагами. Растроганный правитель заключилъ посла въ объятья и позволилъ ему приступить къ постройкѣ укрѣпленій на берегу, добавивъ, что, если потребуется,-- онъ -- царь пошлетъ свою царицу и дѣтей помогать голландцамъ въ столь важной работѣ. Въ доказательство искренности своихъ намѣреній адмиралъ приказалъ схватить первое попавшееся ему на встрѣчу португальское судно съ грузомъ и представилъ его въ даръ кандійскому повелителю. Вначалѣ дѣло сближенія двухъ доселѣ чуждыхъ другъ другу народовъ на взглядъ быстро подвинулось впередъ; но когда Шпильбергъ отбылъ съ Цейлона, замѣститель адмирала (Sibalt de Weert) слишкомъ явно пересталъ радѣть о пользѣ цейлонцевъ и выказалъ въ этомъ отношеніи много эгоизма. Однажды, въ состояніи опьяненія, представитель Голландіи даже оскорбилъ царя, за что придворные, по собственному почину, умертвили дерзкаго вмѣстѣ съ его свитой. Цейлонскій императоръ послалъ тогда ихъ соотечественникамъ посланіе, оригинально составленное въ слѣдующихъ выраженіяхъ: "Богъ справедливъ. Кто пьетъ, того постигаютъ несчастія. Если вы ищете мира, то пусть будетъ миръ,-- если войны, то пусть загорится война". Нидерландское правительство,-- очевидно, изъ осторожности,-- не рѣшилось пренебречь торговыми выгодами во имя престижа націи и потому связь между двумя странами, несмотря на пролитую кровь, продолжалась по старому. Новый посолъ, отправленный въ Канди -- Boschouwer весьма искусно повелъ всякіе переговоры и до того вкрался въ довѣріе царя, что сдѣлался его ближайшимъ руководителемъ, получилъ санъ "князя Анурадапуры", болѣе древней столицы острова и "рыцаря солнца", а также "предсѣдателя военнаго совѣта" въ Канди и "генералъ-адмирала цейлонской флотиліи".

   Португальцы понимали, что дѣло принимаетъ нежелательный для нихъ оборотъ, дважды пробивались съ большой отвагой въ нагорный край къ столицѣ, но безуспѣшно .. Тѣмъ временемъ "анурадапурскій князь" ѣздилъ въ Голландію и просилъ у штатовъ неотложной помощи Цейлону,-- чего ему однако послѣдніе не пожелали дать въ виду гордости и независимости, съ которой онъ себя передъ ними держалъ, дѣйствуя не какъ представитель голландскихъ интересовъ, а какъ одинъ изъ вождей буддійскаго населенія. Тогда онъ склонилъ на свою сторону датскаго короля Христіана IV, понимавшаго, какъ полезно для всякаго западнаго народа встать твердою ногою на перепутьи полуденныхъ странъ, да еще по сосѣдству съ Индіей. Бошоуверъ отправился въ обратный путь съ 5 датскими кораблями, но умеръ по дорогѣ и смѣло задуманная экспедиція не имѣла послѣдствій: послѣдствія другаго рода, впрочемъ, не замедлили явиться. Храбрый португальскій губернаторъ Коломбо -- Константинъ де Саа постепенно изнемогъ въ борьбѣ съ туземцами; когда его наконецъ завлекли въ засаду во время войны и онъ убѣдился въ невозможности съ честью пробиться сквозь ряды непріятеля,-- то велѣлъ рабу подать себѣ воды и затѣмъ ударомъ кинжала въ сердце покончилъ съ собою, а его окровавленная голова вскорѣ на барабанѣ поднесена была ликующими подданными цейлонскому императору. Онъ же все-таки по малодушію не чувствовалъ у себя почвы подъ ногами и въ припадкѣ какого-то безумія обязался, несмотря на одержанныя его войскомъ побѣды, ежегодно въ видѣ новой дани посылать португальцамъ двухъ слоновъ.

   Отдаленная Батавія не осталась со своей стороны равнодушной къ событіямъ на Цейлонѣ и дѣятельно снарядила цѣлый отрядъ судовъ для продолженія борьбы съ латинянами. Въ отчаянномъ напряженіи энергіи они пробились вдругъ въ Канди, сожгли городъ и лишь при отступленіи къ морю лишились множества солдатъ, изъ череповъ которыхъ туземцы соорудили отвратительную пирамиду.
   Въ 1656 г. португальскій Коломбо сдался голландцамъ, хотя кандійцы втайнѣ и явно прилагали всевозможное стараніе помѣшать этой сдачѣ, предотвратить ее и вообще препятствовать усиленію обоихъ, пришлыхъ элементовъ, но было поздно...
   Послѣ болѣе чѣмъ столѣтняго нидерландскаго господства на островѣ (при бурной и оскорбительной оппозиціи изъ Канди) Мадрасъ завистливымъ окомъ сталъ взирать на богатую колонію соперниковъ по торговлѣ, завелъ переговоры о союзѣ съ недовольною нагорною столицею и, когда послѣдніе дома пострадали отъ республиканской Франціи, занялъ побережье почти врасплохъ, подкупивъ голландца-губернатора и переманивъ на свою сторону чужихъ наемныхъ солдатъ -- швейцарцевъ. Остальной возмущенный гарнизонъ хотѣлъ бороться, но не имѣлъ силъ и дисциплины.
   Первые англійскіе администраторы оказались не изъ удачныхъ и гораздо хуже предшественниковъ своихъ на Цейлонѣ стали имъ управлять, нимало не справляясь съ потребностями и обычаями кореннаго населенія.

   Параллельно шли интриги возстановить противъ кандійскаго короля,-- ведшаго родъ отъ знатныхъ телугу изъ Мадуры, по родственнымъ связямъ съ прежней туземной династіей воцарившихся въ Канди,-- властолюбивыхъ потомковъ болѣе древней царской крови. Такъ какъ проникать въ глубь острова было опасно, то для экспедицій туда взяли сипаевъ изъ Индіи и малайцевъ: "бѣлые" предпочитали руками азіатовъ завоевывать себѣ лучшія части Азіи и только изрѣдка принимать непосредственное участіе въ нешуточной борьбѣ. За то это послѣднее далеко не всегда вѣнчалось успѣхомъ: въ 1803 г. кандійцы, при помощи переселенныхъ на Цейлонъ кафровъ, сразу вырѣзали 300 человѣкъ англичанъ въ Канди, принятыхъ тамъ въ видѣ временнаго оккупаціоннаго отряда. Любопытно, что тогда-же туземцы взяли въ плѣнъ и пощадили солдатъ-малайцевъ, безчеловѣчно дравшихся съ ними отравленными кинжалами (крисъ), но не казнили ихъ.
   Власти Коломбо не скоро собрались отомстить за рѣзню. Правда, одинъ офицеръ съ горстью людей геройски пробился въ горы, однако не могъ тамъ удержаться и отступилъ. Европейцы до 1815 г. ограничились истребленіемъ посѣвовъ у непокорныхъ инородцевъ сожженіемъ храмовъ и деревень, истребленіемъ плодовыхъ деревьевъ и т. п. Король, въ свою очередь, приказывалъ хватать иноземныхъ купцовъ, считавшихся британскими подданными, и отсылалъ ихъ къ морю съ отрѣзанными носами. Такой удивительный порядокъ вещей продлился до момента внутреннихъ смутъ на островѣ, воспользовавшись коими англичане удачно заняли столицу и смѣстили правителя, къ счастью для нихъ неугоднаго народу за необычайную жестокость по отношенію къ своимъ.

   Девятый часъ утра. Русскіе фрегаты по обычаю торжественно привѣтствуемы на рейдѣ Коломбо. Кромѣ пришедшаго непосредственно передъ ними "Turquoise", въ гавани находятся разцвѣченныя флагами англійскія военныя суда "Boadicea", подъ флагомъ вице-адмирала Фримантль, и "Brisk". Страннаго типа лодки (такъ-называемыя "outriggers") -- узкіе челноки съ бревномъ, прикрѣпленнымъ на нѣкоторомъ разстояніи сбоку для равновѣсія -- мелькаютъ вокругъ насъ, напоминая, что уже въ лицѣ ихъ начался малайскій Востокъ (ибо сроднившіеся съ океаномъ арабы и мореплаватели съ индійскихъ побережій такой конструкціи не держатся); въ причудливой зелени сверкаетъ городъ; пальмы киваютъ листвой съ песчаныхъ низкихъ полосъ суши, словно затопляемой прибоемъ... Но нашему взору внятна и мила не эта картина. "Афродиты, родившейся изъ серебяной пѣны полуденныхъ морей" (я разумѣю Цейлонъ) сперва какъ-то не Замѣчаешь: вниманіе поглощено присутствіемъ Великокняжеской яхты "Тамары", на которой только-что прибыли сюда и находятся въ ожиданіи Цесаревича И. И. Высочества Великіе Князья Александръ и Сергій Михаиловичи.

   Августѣйшіе Братья встрѣчены на "Азовѣ" карауломъ и музыкой. Съ Ними пріѣзжаютъ представиться Престолонаслѣднику Ихъ спутники: и раньше того много постранствовавшій натуралистъ Густавъ Ивановичъ Радде (директоръ Тифлисскаго музея), графъ Александръ Николаевичъ Граббе (сотникъ Л. Ги. Казачьяго Его Величества полка), командиръ "Т амары "
   Болеславъ Осиповичъ Якубовскій и ординаторъ Николаевскаго военнаго госпиталя Александръ Николаевичъ Зандеръ. Оба послѣднія лица были съ Великимъ Княземъ Александромъ Михаиловичемъ въ кругосвѣтномъ плаваніи на "Рындѣ", когда Е. И. Высочество впервые знакомился съ Азіей.

   Крайне любознательное отношеніе къ ней побуждало уже тогда Августѣйшаго мичмана не ограничиваться посѣщеніемъ однихъ приморскихъ пунктовъ, но и углубляться по мѣрѣ возможности въ предѣлы материка. Съ этой цѣлью Великій Князь Александръ Михаиловичъ, поперемѣнно сопровождаемый въ отпуску лейтенантами Ниловымъ и Эбелингомъ, посѣтилъ Южно-Уссурійскій край, Пекинъ и Великую Стѣну передъ Калганомъ, наконецъ любопытнѣйшіе города Индіи. Интересъ къ дальней чужбинѣ и особенно къ Востоку, очевидно, съ тѣхъ поръ еще возросъ въ отзывчивой душѣ преданнаго морскому дѣлу Великаго Князя,-- чѣмъ и объясняется, что въ данное время онъ вновь, на собственной яхтѣ, совершаетъ оригинальнѣйшее и крайне поучительное плаваніе. Сопровождаемые лишь директоромъ Тифлисскаго музея, графомъ Граббе, и врачемъ Августѣйшіе Братья легко и свободно передвигаются по Востоку, гдѣ и когда захотятъ,-- выбирая при этомъ мѣстами стоянокъ любую заманчивую бухту, куда можетъ впорхнуть красавица "Тамара". Природа, люди, масса оригинальнѣйшихъ деталей доступна поэтому Ихъ Императорскимъ Высочествамъ значительно болѣе чѣмъ намъ и надо надѣяться, что обиліе художественнаго матеріала въ видѣ производимыхъ Ими на мѣстѣ фотографическихъ снимковъ для передачи каждаго характернаго момента путешествія, въ связи съ текстомъ дневниковъ г. Радде, составитъ впослѣдствіе выдающуюся по содержанію книгу въ европейской литературѣ. Мнѣ же присутствіе послѣдняго особенно отрадно потому, что я повредилъ ногу въ Мадурѣ, лежу и не могу принять участія въ экскурсіяхъ по острову. Настоящая глаза явится такимъ образомъ простою обработкою предварительно собранныхъ о немъ данныхъ, отголоскомъ чужаго повѣствованія и моихъ собственныхъ замѣтокъ отъ 1887 г. когда я одинъ былъ на Цейлонѣ. Благодаря предположенному изданію "Плаваніе Тамары", всякій допущенный мною пробѣлъ о пребываніи Наслѣдника Цесаревича на "островѣ изумрудовъ и рубиновъ" естественно будетъ восполненъ.
   Въ одиннадцатомъ часу орудія "Азова" встрѣчаютъ и провожаетъ салютомъ адмиральскую гичку "Боадицеи" съ губернаторомъ (Sir Arthur Havelock), пріѣзжавшимъ въ парадной придворной формѣ представиться Наслѣднику Цесаревичу (въ сопровожденіи адъютанта: капитана Рте, въ мундирѣ 3-го гусарскаго полка, и еще 2 чиновъ администраціи: англичанина и туземца). Огромный молъ (длиннѣе версты) вблизи нашихъ судовъ, ограждающій когда-то весьма неспокойный рейдъ Коломбо, занятъ зрителями: говорятъ, будто здѣсь впервые видятъ военное судно типа "Памяти Азова". Толпясь и гуляя подъ зонтиками на камняхъ упомянутаго сооруженія, шоколаднаго цвѣта женоподобные цейлонцы, въ пестрыхъ юбкахъ (камбая) и съ черепаховыми гребнями въ завязанныхъ шиньонами и лоснящихся отъ кокосоваго масла длинныхъ волосахъ, только бородой выдаютъ свой полъ. До существованія мола,-- заложенъ же онъ сравнительно недавно (при посѣщеніи города принцемъ Уэльскимъ въ 1875 г.) и оконченъ лишь въ 1885 г.-- пароходамъ тутъ часто не было возможности грузиться. Сегодня тихо, но и то волны плещутъ о надводныя глыбы ненавистной имъ стѣны. При вѣтрѣ черезъ нея, должно быть, съ грохотомъ перекатывается валъ за валомъ: можно себѣ представить, какъ негостепріимно высматривалъ берегъ до послѣдняго времени въ періодъ юго-западныхъ муссоновъ!

   Усилившееся торговое значеніе Коломбо будетъ не прочно, если инженеры углубятъ и расчистятъ проливъ между оконечностью Индіи и Цейлономъ: тогда все главное океанское движеніе на Востокъ и обратно изберетъ кратчайшій путь, чтобы выиграть по крайней мѣрѣ два дня, и средневѣковая стоянка арабовъ -- Каламбу (будто-бы передѣланная португальцами на современный ладъ въ честь знаменитаго Колумба) займетъ второстепенное мѣсто.
   Оффиціальный съѣздъ съ фрегата назначенъ въ 4 часа. Раньше чѣмъ передавать свѣдѣнія о немъ и главныхъ послѣдующихъ моментахъ дня, скажу еще между прочимъ хоть два-три слова о прошломъ острова, слывшаго у индусовъ за "Сингаладвипа" (материкъ львовъ),-- отчего европейцами и поднесь принято величать туземцевъ словомъ "сингалезы".
   Любопытна первоначальная хроника Цейлона, возникновеніе которой относится къ очень давнимъ временамъ. Сказочная окраска событій придаетъ особенный интересъ изложенію ихъ хода и полна намековъ на дѣйствительность уже болѣе историческаго характера.
   Островъ издавна именуется "Львинымъ", хотя львовъ на немъ никогда не водилось и само названіе произошло, вѣроятно, лишь вслѣдствіе того, что основатель буддизма,-- просвѣтившаго Цейлонъ,-- въ числѣ множества прозвищъ имѣлъ прозвище Шакья-Синга (за непоколебимо-мужественное настроеніе) или же, по другому объясненію, въ виду легендарнаго происхожденія Виджаи,-- арійскаго выходца, колонизировавшаго островъ. Преданіе гласитъ о дочери одного индійскаго властелина, бѣжавшей изъ родительскаго терема съ цыганами. Въ пустынѣ на таборъ напалъ "царь звѣрей" и дѣвушка ему приглянулась, пошла за нимъ въ его пещеру и у нихъ родились дѣти съ необыкновенными качествами духа и тѣла. Левъ безумно любилъ свою семью, но чувства не были взаимны: при первомъ удобномъ случаѣ семья бѣжала къ людямъ,-- а когда звѣрь, тоскуя по своимъ, погнался за ними и сталъ грозою человѣческаго жилья, сынъ льва даже вызвался за богатую награду убить отца. Послѣдній, увидавши свое дорогое дѣтище, почувствовалъ сильнѣйшую радость и до того былъ полонъ добрыхъ намѣреній по отношенію къ сыну, вышедшему его убить, что стрѣлы, которыя послѣдній въ него принялся метать,-- не причиняя вреда, отпрядывали отъ львиной шкуры. Но стоило царю звѣрей разсвирѣпѣть и начала добра, охранявшія его, сами собою исчезли: левъ палъ отъ руки сына и умеръ, положа ему голову на колѣни, въ предсмертныя минуты продолжая еще смотрѣть на него и любоваться имъ. Отъ такого-то полу звѣря зародилась династія зиждителей историческаго Цейлона.
   Первое, что надо имъ поставить въ заслугу, это -- неусыпныя заботы объ его орошеніи.
   Цейлонскіе монархи издревле какъ-бы соперничали другъ съ другомъ при заботахъ объ обводненіи края. Цѣлые округа, въ данное время представляющіе собою міазмическій джонгль, встарь отличались цвѣтущимъ состояніемъ, были настоящими житницами, кормили относительно значительное населеніе (свыше пяти милліоновъ). О такого рода плодотворной дѣятельности краснорѣчивѣе всего говорятъ цифры. Царь Пракрама Баху I (12-го вѣка) приказалъ вырыть 1470 водоемовъ и 534 канала, кромѣ того возобновилъ 2355 старыхъ водоемовъ и 3620 запущенныхъ каналовъ. Эти послѣднія сооруженія существовали уже за ібоо или 1700 лѣтъ до него, являясь результатами энергіи бенгалійцевъ, колонизировавшихъ дивный островъ. Еще и теперь насчитывается до 5000 водоемовъ, служащихъ на пользу земледѣлія и свидѣтельствующихъ о томъ, какъ буддійскіе монархи древности, строго согласно съ духомъ родной религіи, озабочены были дать своему народу-вегетаріанцу больше средствъ для жизни при помощи питательныхъ веществъ, не требующихъ кровопролитія. Культура риса развилась здѣсь тогда въ очень крупныхъ размѣрахъ, несмотря на необходимость поддерживать ее сложной ирригаціонной системой. Португальцы ею пренебрегли, голландцы при всемъ своемъ опытѣ достодолжно не воспользовались, англичане воспользовались -- но довольно поздно и отмѣнивъ предварительно изъ либерализма стародавній обычай принудительнаго общественнаго труда,-- по призыву барабана,-- для поддержки оросительныхъ вѣтвей, вслѣдствіе чего во многихъ мѣстахъ застой и упадокъ смѣнили прежнее благоденствіе. Пришлось, да чуть-ли и не приходится запасаться рисомъ изъ южной Индіи,-- а безъ него цейлонцу жизнь -- не въ жизнь и онъ страдаетъ лихорадкой. Зачѣмъ же однако столь необходимый продуктъ обложенъ при ввозѣ тяжелой пошлиной?
   Британскія власти постепенно дѣлаютъ, что могутъ, для подъема ирригаціи (хотя 5/6 края пока находятся въ запущенномъ состояніи отъ недостатка иниціативы со стороны правительства) и завели съ 8о-хъ годовъ земледѣльческія школы съ цѣлью учить поселянъ всему полезному въ ихъ быту: занимающіеся тамъ работаютъ параллельно съ тѣмъ на себя.

   Къ сожалѣнію, все главное вниманіе англичанъ на Цейлонѣ сосредоточено -- какъ, впрочемъ, и вездѣ -- на быстрой наживѣ и, при отсутствіи нравственныхъ узъ между правящимъ элементомъ и туземцами, нужды послѣднихъ отчасти остаются на второмъ планѣ. У "бѣлыхъ" въ данную минуту -- одна idee fixe: чай, приготовленіе его въ необъятномъ фантастическомъ количествѣ и открытіе для перепроизводства новыхъ рынковъ, между прочимъ: Россіи. Другіе вопросы, менѣе доходные съ точки зрѣнія предпріимчивыхъ плантаторовъ, играютъ незавидную роль. Вотъ почему энергія пришлаго элемента не направлена на пріисканіе средствъ къ подъему общаго благосостоянія островитянъ, а преслѣдуетъ свои временныя цѣли, которыя сегодня сулятъ безумный успѣхъ, завтра же грозятъ раззореніемъ.
   Арабы ввели кофейныя насажденія на Цейлонѣ, но туземцы до прихода европейцевъ или,-- чтобы сказать точнѣе,-- голландцевъ не умѣли приготовлять изъ растенія вещества для напитка и довольствовались лишь употребленіемъ листьевъ въ приправу пищѣ, а его нѣжныхъ цвѣтовъ для увѣнчанія алтарей Будды. Въ теченіе всего XVIII вѣка и до 1837 г. на островѣ не было ни одной значительной плантаціи кофе, пока наконецъ прозорливый англичанинъ Boyd Tytler не ввелъ вестъ-индскаго способа обработки почвы. Видя, какъ легко и выгодно заниматься этимъ дѣломъ, цейлонцы вскорѣ стали подражать "бѣлымъ" и въ холмистой части острова, наравнѣ съ настоящими плантаторами, принялись за систематическую культуру растенія. Такъ продолжалось до исхода бо-хъ годовъ, когда ежегодный вывозъ кофе достигъ стоимости 40 милліоновъ рублей и на затрачиваемый капиталъ всякій воздѣлыватель получалъ по 25 процентовъ. Громадное число тамиловъ изъ южной Индіи явилось дешевымъ и драгоцѣннымъ подспорьемъ для англичанъ при расширеніи ими сферы кофейныхъ плантацій, и въ результатѣ все клонилось къ общему благополучію. Но вдругъ на цейлонскія кофейныя плантаціи напалъ врагъ, худшій чѣмъ филоксера для виноградныхъ лозъ. Болѣзнь распространилась незамѣтно-быстро и никакія мѣры не могли пресѣчь ея пагубнаго дѣйствія. Ученый міръ могъ только въ подробностяхъ констатировать загадочность происхожденія и безпощадную силу недуга. Въ концѣ концевъ раззоренные плантаторы вынуждены были искать что-нибудь взамѣнъ своихъ прежнихъ надеждъ и остановились на попыткахъ широко развить культуру чая. Бразилія къ тому времени наводнила Европу хорошимъ кофе и потому нужно было заботиться о созданіи другихъ продуктовъ, о завоеваніи другихъ рынковъ.

   Въ данное время кофейныхъ плантацій на островѣ осталось очень мало. Видя, что болѣзнь на нихъ съ тѣхъ поръ уменьшается, ботаники теперь объясняютъ, будто прямыя причины бѣдствія зависѣли отъ захвата слишкомъ обширныхъ районовъ исключительно подъ культуру кофе. Ютившійся на кустарникахъ джонгля отвратительный паразитъ Hemileia vastatrix, нуждаясь въ пищѣ при непомѣрномъ уничтоженіи послѣдняго, пошелъ войною на кофейныя насажденія и, пристрастившись къ нимъ, размножился въ ужасающемъ количествѣ. Такимъ образомъ плантаторы пострадали отъ стремительности своего собственнаго разрушительнаго натиска на растительный міръ. Но вѣрно-ли это?

-----

   Погода слегка нахмурилась и накрапывалъ дождь, но затѣмъ -- опять ясно. Въ пятомъ часу Августѣйшіе путешественники, подъ громъ салютовъ, приняты у декорированной пристани съ арками. Орнаментомъ въ значительной степени являются фрукты. На видномъ мѣстѣ, средь крытаго прохода на улицу, красуется нарисованный госпожею Мутукистна (женою туземца-чиновника при таможнѣ) портретъ Наслѣдника Цесаревича. Почетный караулъ выставленъ со знаменемъ и музыкой отъ "Gordon Highlanders". Кромѣ властей встрѣчаютъ консула: германскій, датскій, американскій и италіанскій, а также французскій вице-консулъ.

   Ихъ Величества со свитами направляются по красиво убраннымъ (пальмовыми вѣтвями и шелками): "Church Street" и "Queen's Street" въ губернаторскую резиденцію. По дорогѣ, запруженной народомъ (съ массами любопытныхъ на терассахъ и въ окнахъ домовъ) растянуты солдаты того-же шотландскаго полка, за ними -- "Gun Lascars" и "Ceylon Light Infantry Volunteers". Налицо стянуто чуть-ли не все войско, которымъ Англія располагаетъ на Цейлонѣ.
   Изъ дома г. Гавелока Августѣйшіе путешественники вчетверомъ ѣдутъ кататься по городу. Онъ раскинутъ на большемъ пространствѣ чѣмъ Парижъ, тонетъ въ листвѣ озаренныхъ мягкимъ свѣтомъ красногрунтныхъ аллей, нравится съ перваго же знакомства съ нимъ -- именно тѣмъ, что не похожъ на приморскій пунктъ, у котораго проза жизни убила окрестъ ласковую властность природы. Коломбо, несмотря на всю сосредоточенную въ немъ обширную торгово-промышленную дѣятельность острова съ ежегодными оборотами въ десятки милліоновъ рублей, извнѣ составляетъ неотдѣлимую частицу цейлонскаго растительнаго міра съ его ширью, и высью, и густотой: зданія, люди, повозки на половину затеряны подъ густою тѣнью деревъ самой внушительной величины,-- лѣсъ царитъ здѣсь надъ человѣкомъ, а не послѣдній имъ себя, между прочимъ удобства-ради, окружаетъ. Вещество здѣсь полномочно своею могучею безсознательною жизнью, объемлетъ все и всѣхъ, съ любовной заботой склоняется надъ столь малыми передъ нимъ сознательными существами.

   Прибрежное населеніе довольно пестро по одеждѣ и по составу. Трудолюбивые тамилы изъ мадрасскаго президенства, наводнившіе и наводняющіе островъ съ цѣлыми семьями, придаютъ многому знакомый уже по Индіи видъ. Исконные коммерсанты Цейлона -- мусульмане (такъ-называемые Moormen, Moors арабской крови) въ затѣйливыхъ соломенныхъ шляпахъ и съ гладко выбритыми словно металлическими по цвѣту головами,-- щеголяющіе сравнительно цивилизованной внѣшностью парсы и афганцы среди голыхъ ребятишекъ индо-малайской рассы -- туземцы съ окровавленными губами отъ жеванья бетеля,-- проворные "кули" (чернорабочіе) съ тяжелыми ношами въ корзинахъ, остроумно прикрѣпленными къ концамъ длиннаго гибкаго коромысла изъ дерева пальмы Китулъ,-- парныя хижинообразныя арбы съ остророгими животными, терпѣливо несущими ярмо, вотъ-что наиболѣе притягиваетъ взоръ европейца, впервые посѣщающаго Цейлонъ...

Пятница, 1 (13) февраля.

   Вчера послѣ параднаго обѣда въ губернаторскомъ домѣ (Queen's House), въ 7 часахъ 45 минутъ, Ихъ Высочества тамъ же провели до 11 1/2 часа вечеръ, на который явилось множество приглашенныхъ (въ томъ числѣ туземцевъ). Нѣкоторые изъ послѣднихъ въ качествѣ вождей были съ медалями и при оружіи. Музыка гремѣла и все вокругъ дворца сіяло огнями иллюминаціи.
   Переночевавъ на фрегатѣ, Наслѣдникъ Цесаревичъ направляется утромъ по желѣзной дорогѣ въ глубь острова (въ сопровожденіи Великихъ Князей и Королевича Греческаго, а также сэра Гавелока со свитой). На дебаркадерѣ почетнымъ карауломъ выстроены "Highlanders" и поѣздъ плавно отходитъ подъ звуки "Боже, Царя храни!"
   Сперва на разстояніи примѣрно 60--70 верстъ тянется сравнительно болотистая низменность съ блѣдно-зелеными рисовыми полями и нескончаемыми пальмовыми рощами, непосредственно подступающими къ полотну дороги. Большія огненныя бабочки медленно взлетаютъ и теряются средь ихъ плѣнительнаго мрака. Въ избыткѣ жизни подъ лобзаньями солнца край поражаетъ густотой и разнообразіемъ растительности. Нѣтъ-нѣтъ и сверкнетъ уединенный прудъ съ лотосами, надъ которымъ кружатъ бѣлыя птицы. Домашніе черные буйволы, неподвижные здѣсь и тамъ среди ила, кажутся частицами тучной и влажной почвы.

   Путь въ Канди, стоившій большихъ затратъ и даже человѣческихъ, жертвъ отъ убійственнаго климата (въ такъ-называемой долинѣ "Тѣни мертвыхъ"), вообще прорѣзаетъ пространство съ историческимъ прошлымъ: арену борьбы нагорнаго Цейлона съ наступавшими на него съ побережья пришлыми элементами, начиная съ героя Рамы и тамильскихъ завоевателей до европейцевъ включительно, которымъ страна крѣпко приглянулась среди полуденныхъ морей какъ оазисъ въ пескахъ пустыни.
   Деревянныя и кирпичныя станціи (Келанія, Махара, Хенаратгода, Миригама, Амбепусса и т. д.) съ босоногими желѣзнодорожными служащими въ синемъ съ красными кушаками,-- толстые и короткіе столбы этихъ незатѣйливыхъ построекъ съ овладѣвшими каждымъ фасадомъ ползучими растеніями и цвѣтами,-- золотистое одѣянье бонзъ съ обнаженнымъ правымъ плечомъ, безобразно большими ушами и сбритыми бровями,-- алыя чалмы иныхъ туземцевъ семитическаго типа,-- совокупность очертаній и красокъ сливается въ " гармоничное цѣлое!
   Движеніе по линіи довольно медленно: какихъ-нибудь 30--35 верстъ въ часъ! Тѣмъ легче и пріятнѣе озирать любопытную окрестность. Вотъ она становится гористѣе, разнообразнѣе, причудливѣе по освѣщенію и живописному фону. Черный гранитъ мѣстами по сторонамъ смѣняется сѣрыми выступами скалъ; настоящіе соборы зелени высятся изъ впадинъ между величаво выростающими холмами; изъ-за кофейныхъ кустовъ виднѣются коричневыя кровли хижинъ; маленькіе каскады серебрятся около тропинокъ тонущихъ въ зыбкой и радужной листвѣ, гдѣ нѣтъ-нѣтъ и промелькнетъ "свѣтлая" обезьянка; бамбуки съ мерцающими въ тѣни ярко-желтыми стволами распускаются гигантскими букетами надъ зеркальнымъ лономъ затерянныхъ въ чащѣ водъ; дорога же въ Канди смѣлымъ трасомъ стремится въ гору, извивается вдоль отвѣсныхъ обрывовъ,-- изъ которыхъ на встрѣчу тянется дѣвственный лѣсъ,-- проникаетъ сквозь утесы, нагроможденные безпорядочными грудами,-- подымается по кручамъ отъ станціи Рамбуканы въ область безподобныхъ по красотѣ пейзажей, обрамленныхъ синѣющей далью болѣе рѣзкихъ по формѣ и довольно нагихъ хребтовъ, которые достигаютъ нѣсколькихъ тысячъ футовъ надъ уровнемъ моря. Одинъ похожъ на громаднѣйшую книгу и прозванъ "Bible Mountain", другой "Утуванканда" (за глубокою зеленою долиною Диканда) изгорбленъ точно верблюдъ, третій -- ближайшій (Алагалла) извѣстенъ воспоминаніями о томъ, что кандійскіе цари сбрасывали съ него въ пропасть провинившихся подданныхъ и т. д.
   Терассами спускаются съ ближайшихъ къ намъ высотъ искусно орошенныя рисовыя поля,-- затѣмъ начинаютъ попадаться чайныя плантаціи...
   Кульминаціоннымъ пунктомъ подъема на рельсовомъ пути является такъ-называемый "Sensation Rock" (собственно "перевалъ Кадуганава"): миновавъ рядъ довольно замѣчательныхъ тунелей, поѣздъ идетъ по краю страшной бездны, т. е. каймами прямо низвергающейся гнейсовой стѣны безъ признака растительности, которая однако тутъ положительно не пропускаетъ ни одного камня, чтобы не пустить корней и нарядными оранжевыми фестонами не повиснуть затѣмъ надъ бездной... Знаніе инженеровъ побѣдило природную относительную неприступность внутренняго Цейлона: за то постройка обошлась въ 17 милліоновъ рублей, т. е. по 140,000 съ версты!
   Линія начинаетъ спускаться къ Пераденіи. Такъ какъ сегодня и завтра придется непосредственно соприкоснуться съ живымъ культомъ Шакья-Муни на островѣ,-- то кстати сказать два-три слова не столько о положеніи этой религіи въ странѣ,-- о чемъ будетъ рѣчь потомъ,-- сколько о тѣхъ нравственныхъ принципахъ, которые положены были въ основу ея и обусловили необычайный успѣхъ буддизма на Востокѣ. Говорить о нихъ in extenso безполезно. Важно оттѣнить характернѣйшія черты, въ связи съ общностью ихъ у всѣхъ народовъ земли, куда проникла проповѣдь "царевичаму дреца"..
   Президентъ теософическаго общества Олькотъ за послѣднее время энергично задался идеей найдти объединяющія духовныя звенья между краями, гдѣ Шакья-Муни чтится какъ божество. Съ этой цѣлью онъ объѣзжаетъ разныя страны Азіи, заводитъ знакомства съ первенствующими и прозорливѣйшими мѣстными жрецами, намѣчаетъ съ ихъ словъ и по собственному разумѣнію извѣстнаго рода credo для буддистовъ цѣлаго міра. Все несущественное, обрядовое, наносное и чисто случайное отстраняется: красною нитью должно проходить передъ ихъ глазами для утвержденія и признанія лишь главнѣйшее и неотъемлемое отъ роднаго "ученія". Такими путями постепенно можетъ выясниться многое изъ религіозныхъ особенностей Азіи, нагляднѣе предстанутъ вѣрованія сотенъ милліоновъ, обнажится душа эпохи, когда послѣднія создавались и "глаголомъ жгли сердца людей".
   Въ Японіи, Бирмѣ, Читтагонгѣ и на Цейлонѣ программа Олькота и принятыя имъ 14 коренныхъ положеній уже одобрены. Ему остается ждать отвѣта, какъ посмотрятъ на его новшества въ дѣлѣ скрѣпленія родственныхъ по духу узъ Сіамъ и Камбоджа, Застѣнный Китай, Корея и Тибетъ. Что касается до послѣдняго, а значитъ и до Монголіи, до бурятъ и калмыковъ,-- то мысли сподвижника Блаватской тамъ несомнѣнно встрѣтятъ сочувствіе и вниманіе.
   Вотъ вопросы, разрѣшеніе которыхъ въ данную минуту представляетъ интересъ для иниціаторовъ движенія: дѣйствительно-ли нижеизложенное составляетъ 14 основныхъ истинъ, признаваемыхъ буддистами всего міра?

   I) Надо относиться съ одинаковой терпимостью, незлобивостью и братскою любовью ко всѣмъ людямъ, кто бы они ни были, а также съ полнымъ милосердіемъ ко всякаго рода тварямъ;
   II) Міръ не созданъ, но самозарожденъ и развивается въ силу извѣстныхъ законовъ;
   III) Будды ("просвѣтленныя" существа) неоднократно нисходили для проповѣди на землю по прошествіи нѣкоторыхъ значительныхъ періодовъ времени (такъ-называемыхъ "кальпа");
   IV) Въ данномъ періодѣ четвертымъ "учителемъ" признается Шакья-Муни или Готама Будда, рожденный въ одной индійской царственной семьѣ около 2500 лѣтъ до насъ. Его слѣдуетъ считать за лице историческое. Имя ему было Сидхарта Готама;
   V) Шакья-Муни училъ, что невѣдѣніемъ обусловлено желаніе. Неудовлетворенное желаніе служитъ причиной новаго рожденія,-- оно же есть источникъ скорби. Дабы этой послѣдней не существовало, нужно избѣгнуть возрожденія,-- для чего требуется смирить желанья: подобнымъ укрощеніемъ духа въ свою очередь вызывается знаніе высшаго порядка;
   VI) Вѣра въ неизбѣжность душепереселенія объясняется узкостью умственнаго кругозора. Когда онъ расширяется, человѣкъ убѣждается въ ничтожности каждаго возрожденія и въ необходимости повести такой образъ жизни, чтобы оно не повторилось. Отъ невѣдѣнія проистекаютъ обманчивыя и неосновательныя мысли, будто за смертью уже нѣтъ ничего или будто затѣмъ насъ ждутъ: кого -- вѣчное блаженство, кого -- вѣчное мученіе;
   VII) Люди перестаютъ заблуждаться, неукоснительно "творя любовь" ко всему живущему, развивая умъ, достигая мудрости, уничтожая въ себѣ потребность къ удовлетворенію низшихъ эгоистическихъ страстей;
   VIII) Такъ какъ жажда жизни обусловливаетъ возрожденіе,-- ее нужно утолить и тогда не возродишься. Человѣкъ же путемъ созерцанія способенъ дойдти до крайней степени покоя, опредѣляемой названіемъ "Нирваны";
   IX) Шакья-Муни училъ, что невѣдѣніе можно разсѣять, а также упразднить скорбь, если только познаешь четыре "благородныя" истины, именно:
   1) бѣдственность бытія;
   2) причину, ее вызывающую, т. е. ненасытное желаніе удовлетворить свои эгоистическія побужденія и неисполнимость этого стремленія;
   3) искорененіе его или точнѣе отчужденіе себя отъ всего подобнаго;
   4) способы достигнуть такой нравственной свободы.
   Ихъ -- восемь и кто имъ слѣдуетъ,-- идетъ по восьми стезямъ добродѣтели, т. е. истинно вѣритъ, истинно думаетъ, истинно говоритъ, истинно поступаетъ, правильно устраиваетъ всю свою практическую жизнь, въ мѣру напрягаетъ свои силы, согласно съ истиной вспоминаетъ прошедшее, праведно наконецъ созерцаетъ;
   X) Послѣднее состояніе духа ведетъ къ высшему просвѣтленію и способно развить въ каждомъ человѣкѣ типичныя качества Будды, присущія любому изъ насъ;
   XI) "Татагата" (Будда), т. е. "являющійся и исчезающій подобно своимъ предшественникамъ" въ общемъ преподалъ, что надо перестать грѣшить, сдѣлаться добродѣтельнымъ, очистить сердце отъ скверны;
   XII) Событія въ мірѣ опредѣляются "закономъ дѣлъ" (карма). Всякій самъ себя вызываетъ къ новому бытію, слагающемуся соотвѣтственно съ добрыми и дурными поступками въ прежнихъ существованіяхъ. Мы обусловили раньше своею волей все то, что переживается нами теперь;

   XIII) Благотворность, успѣшность "кармы" зависитъ отъ соблюденія слѣдующихъ нравственныхъ предписаній буддизма:
   1) не убій,
   2) не укради,
   3) не прелюбодѣйствуй, или точнѣе воздерживайся отъ недозволенныхъ половыхъ сношеній,
   4) не лги,
   5) остерегайся опьяняющихъ напитковъ;
   XIV) Долгъ родителей -- заботиться объ образованіи дѣтей: буддизмъ -- врагъ суевѣрія и заблужденія. Только согласное съ разумомъ допускаетъ Татагата,-- на какой бы другой авторитетъ абсурды ни старались опереться (будь то изреченія великихъ мудрецовъ или голосъ преданіи).
   

-----

   Двадцать минутъ перваго. До Канди осталось всего 6--7 верстъ: за близкой горной рѣкой уже начинаются утопающ дей и сами провезли Наслѣдника Цесаревича, на довольно большое растояніе, оглашая воздухъ восторженнымъ, раскатистымъ "ура!", подхваченнымъ лагерными войсками и собравшимся народомъ.

   На обратномъ пути къ фрегату, Его Высочество осчастливилъ своимъ посѣщеніемъ мѣстный музей, гдѣ былъ встрѣченъ членами комитета. При осмотрѣ коллекцій, Его Высочеству давалъ объясненія предсѣдатель общества Маргаритовъ. Осмотрѣвъ музей, Его Императорское Высочество и Его Королевское Высочество изволили записать Свои имена въ числѣ посѣтителей музея. Здѣсь Высокому посѣтителю, Государю Наслѣднику были поднесены: отъ музея -- рѣдкій экземпляръ чучела мѣстнаго бѣлокрылаго орла и отъ членовъ общества охотниковъ -- очень красивая шкура уссурійскаго тигра. Цесаревичъ благосклонно принялъ эти подарки. Пробывъ около 1/2 часа въ музеѣ, Его Императорское Высочество изволилъ отбыть на фрегатъ.
   Вечеромъ, въ 10 часовъ, въ морскомъ клубѣ состоялся въ честь Его Императорскаго Высочества раутъ, на которомъ, кромѣ свиты Государя Наслѣдника, приглашенныхъ было около 300 человѣкъ.
   Раутъ закончился ужиномъ à la fourchette, на которомъ военный губернаторъ провозгласилъ тостъ за здоровье Ихъ Императорскихъ Величествъ, а городской голова за Августѣйшаго путешественника. Въ 12 часовъ ночи стали разъѣзжаться.
   По случаю прибытія въ край Его Императорскаго Высочества, Государя Наслѣдника Цесаревича, генералъ-адъютантъ баронъ Корфъ получилъ много телеграммъ, выражающихъ радость, а также осчастливленъ былъ телеграммой отъ Великаго Князя Александра Михайловича:
   "Считая себя отчасти принадлежащимъ къ вашему краю, не могу не поздравить Васъ отъ всей души съ знаменательнымъ событіемъ прибытія Наслѣдника Цесаревича. Жалѣю, что не могу лично участвовать въ радости и восторгѣ населенія. Поклонъ вашему семейству.

Александръ Михайловичъ."

   Въ отвѣтъ на это баронъ Корфъ телеграфировалъ:

Великому Князю Александру Михайловичу.

   Милостивая телеграмма Вашего Императорскаго Высочества глубоко трогаетъ всѣхъ насъ -- амурцевъ, которые всѣмъ сердцемъ сожалѣютъ, что переживаютъ настоящія счастливыя и радостныя минуты не вмѣстѣ съ Вашимъ Высочествомъ.

За всѣхъ жителей Приамурья, генералъ-адъютантъ баронъ Корфъ.

   Въ день прибытія Его Императорскаго Высочества Наслѣдника Цесаревича и Великаго Князя Николая Александровича было получено извѣстіе о назначеніи Его Высочества шефомъ перваго стрѣлковаго батальона. По этому случаю приамурскимъ генералъ-губернаторомъ, барономъ Корфомъ, была послана въ Петербургъ военному министру слѣдующая телеграмма:
   Войска Приамурскаго военнаго округа, высоко цѣня новую милость, оказанную имъ Государемъ Императоромъ назначеніемъ Ею Императорскаго Высочества Наслѣдника Цесаревича шефомъ перваго стрѣлковою батальона, осмѣливаются просить ваше высокопревосходительство повергнуть передъ Верховнымъ вождемъ арміи ихъ вѣрноподданническую благодарность и увѣренія, что они, какъ въ мирное, такъ и въ военное время не пожалѣютъ себя, чтобы быть достойными милостей Его Императорскаго Величества.

Генералъ-адъютантъ баронъ Корфъ.

   На принесенное генералъ-губернаторомъ поздравленіе Его Императорскому Величеству, по случаю дня Священнаго Коронованія, баронъ Корфъ удостоился получить слѣдующій отвѣтъ:
   "Императрица и Я искренно благодаримъ всѣхъ за поздравленіе и пожеланія. Счастливы, что Цесаревичъ могъ посѣтить впервые нашъ Дальній Бостонъ и лично познакомиться со всѣми и съ интереснымъ краемъ будущаго.

Александръ."

   Событіемъ міроваго значенія явились озарившія Дальній Востокъ слова Государя о началѣ желѣзнодорожныхъ работъ на русскомъ Тихоокеанскомъ побережьѣ...

ВЫСОЧАЙШІЙ РЕСКРИПТЪ
НА ИМЯ
НАСЛѢДНИКА ЦЕСАРЕВИЧА

17 апрѣля 1891 года.

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО.

   "Повелѣвъ нынѣ приступить къ постройкѣ сплошной, черезъ всю Сибирь, желѣзной дороги, имѣющей соединить обильные дары природы сибирскихъ областей съ сѣтью внутреннихъ рельсовыхъ сообщеній, Я поручаю Вамъ объявить таковую волю Мою, по вступленіи вновь на русскую землю, послѣ обозрѣнія иноземныхъ странъ Востока. Вмѣстѣ съ этимъ возлагаю на Васъ совершеніе во Владивостокѣ закладки, разрѣшеннаго къ сооруженію на счетъ казны и непосредственнымъ распоряженіемъ правительства, Уссурійскаго участка великаго сибирскаго рельсоваго пути.
   "Знаменательное участіе Ваше въ начинаніи предпринимаемаго дѣла послужитъ полнымъ свидѣтельствомъ душевнаго Моего стремленія облегчить сношенія Сибири съ прочими частями Имперіи, и тѣмъ явить сему краю, близкому Моему сердцу, живѣйшее Мое попеченіе о мирномъ его преуспѣяніи.
   "Призывая благословеніе Господа на предстоящій Вамъ продолжительный путь по Россіи
   (на подлинномъ Собственною Его Императорскаго Величества рукою написано)

Пребываю искренно Васъ любящій
АЛЕКСАНДРЪ."

-----

   Другимъ снопомъ свѣта, направленнымъ въ безотрадную тьму сибирскаго подневольнаго существованія, была Высочайшая милость "несчастнымъ".

   Его Императорское Высочество Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ и Великій Князь Николай Александровичъ, въ день прибытія Своего въ городъ Владивостокъ, соизволилъ объявить Приамурскому генералъ-губернатору нижеслѣдующій Всемилостивѣйшій Его Императорскаго Величества Манифестъ:
   
   Въ именномъ Его Императорскаго Величества указѣ, данномъ Правительствующему Сенату, въ Гатчинѣ, семнадцатаго апрѣля сего 1891 г., изображено:
   "Въ ознаменованіе посѣщенія Сибири Любезнѣйшимъ Сыномъ Нашимъ, Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ и Великимъ Княземъ Николаемъ Александровичемъ, желая явить милость Нашу тѣмъ изъ отбывающихъ нынѣ въ Сибири наказанія, въ силу судебныхъ приговоровъ, ссыльныхъ, кои по день прибытія Его Императорскаго Высочества въ предѣлы Сибири распредѣлены въ установленномъ порядкѣ къ мѣстамъ причисленія и работъ, повелѣваемъ:
   1) "Ссыльно-каторжнымъ, которые добрымъ поведеніемъ и прилежаніемъ къ труду окажутся достойными снисхожденія, уменьшить назначенные судомъ сроки до двухъ третей, безсрочную же каторгу замѣнить срочною на двадцать лѣтъ.
   2) "Осужденнымъ за преступленія, содѣянныя въ несовершеннолѣтнемъ возрастѣ, въ каторжныя работы менѣе четырехъ лѣтъ, нынѣ же перечислить въ разрядъ "ссыльнопоселенцевъ".

   3) "Состоящимъ на поселеніи, а равно и имѣющимъ быть переведенными на поселеніе изъ отбываемыхъ ими каторжныхъ работъ, которые въ теченіи четырехъ лѣтъ вели себя одобрительно, занимались полезнымъ трудомъ и пріобрѣли осѣдлость, сократить назначенный закономъ для перечисленія ссыльно-поселенцевъ въ крестьяне, десятилѣтній срокъ, а по истеченіи десяти лѣтъ, со времени пріобрѣтенія ими своимъ поведеніемъ права на перечисленіе въ крестьяне, разрѣшать избраніе мѣстожительства, за исключеніемъ столицъ и столичныхъ губерній, съ отдачею ихъ на пять лѣтъ подъ надзоръ мѣстной полиціи и признаніемъ ихъ, взамѣнъ лишенія всѣхъ правъ состоянія, лишенными по статьѣ 43 Уложенія о наказаніяхъ -- всѣхъ особенныхъ, лично и по состоянію присвоенныхъ правъ и преимуществъ.
   4) "Сосланнымъ на житье въ Сибирь, по истеченіи двадцати лѣтъ со дня вступленія состоявшихся о нихъ приговоровъ въ законную силу, дозволить свободное избраніе мѣстожительства, за исключеніемъ столицъ и столичныхъ губерній и безъ возстановленія въ прежнихъ ихъ правахъ.

   5) "Ссыльнымъ, коихъ преступныя дѣянія совершены до 15 мая 1883 г. и коимъ дарованы уже Высочайшимъ Манифестомъ, обнародованнымъ въ день Священнаго Коронованія Нашего, милости означенныя въ статьяхъ 1, 3 и 4 настоящаго указа, предоставить сверхъ того слѣдующія льготы: а) ссыльно-каторжнымъ сокращать срокъ работъ на одинъ годъ; б) ссыльно-поселенцамъ, пріобрѣвшимъ право на перечисленіе въ крестьяне, дозволять приписываться къ городскимъ мѣщанскимъ обществамъ Сибири, въ случаѣ согласія сихъ послѣднихъ, безъ права однако выѣзда въ предѣлы Европейской Россіи до разрѣшенія имъ сего въ порядкѣ, опредѣленномъ упомянутымъ Манифестомъ, и в) сосланнымъ на житье въ сибирскія губерніи, по освобожденіи ихъ отъ ссылки, въ силу означенаго Манифеста, разрѣшать выдачу паспортовъ безъ наименованія "изъ ссыльныхъ", а равно безъ отмѣтокъ о судимости и красныхъ литеръ о лишеніи правъ.
   6) "Ссыльныхъ на водвореніе за бродяжество, въ случаѣ обнаруженія ими своего званія, по удостовѣреніи его мѣстнымъ судомъ, освободить отъ ссылки -- съ воспрещеніемъ осужденнымъ послѣ Священнаго Коронованія Нашего проживать въ столицахъ и столичныхъ губерніяхъ.
   "Примѣненіе льготъ, изъясненныхъ выше въ статьяхъ 1, 3 и 5 сего указа, предоставляемъ по принадлежности Министру Внутреннихъ Дѣлъ и генералъ-губернаторамъ Иркутскому и Приамурскому по удостовѣреніи въ добромъ поведеніи осужденныхъ во время пребыванія въ ссылкѣ.
   "О могущихъ возникнуть, относительно примѣненія правилъ сего указа, сомнѣніяхъ, всѣ правительственныя мѣста имѣютъ входить съ представленіями въ Правительствующій Сенатъ, который въ случаяхъ, превышающихъ его власть, испрашиваетъ Наше разрѣшеніе установленнымъ порядкомъ.
   Правительствующій Сенатъ не оставитъ учинить къ исполненію сего надлежащее распоряженіе. На подлинномъ собственною Его Императорскаго Величества рукою подписано:

АЛЕКСАНДРЪ.

Закладка Дока Цесаревича Николая.

   Восемнадцатаго мая, въ 10 часовъ утра, при торжественной обстановкѣ, совершена Его Императорскимъ Высочествомъ Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ закладка строющагося сухаго дока. Къ означенному времени, къ мѣсту закладки собрались представители морскаго, военнаго и гражданскаго вѣдомствъ, а также города и купечества, всего -- до 200 приглашенныхъ лицъ. Для слѣдованія Наслѣдника Цесаревича была устроена особая дорога, начиная отъ Первой Портовой улицы и до самаго берега, къ павильону. Надъ входными воротами красовался въ цвѣтахъ вензель Его Императорскаго Высочества, а весь путь до павильона украшенъ былъ гирляндами зелени и флагами. Для совершенія молебствія вблизи берега построили роскошный павильонъ въ русскомъ стилѣ; центральная часть павильона, значительно возвышенная и увѣнченная золоченымъ орломъ, предназначалась для Государя Наслѣдника Цесаревича во время службы. Рядъ колоннъ отдѣлялъ это помѣщеніе отъ остальнаго, гдѣ размѣстились всѣ приглашенныя лица. Внутренность павильона была украшена флагами, гербами, массой цвѣтовъ и растеній. Вся прилегающая къ павильону мѣстность въ нѣсколько дней совершенно преобразилась: тамъ, гдѣ еще недавно стояли громадные досчатые магазины и каменное зданіе минной мастерской, теперь не осталось ничего: все это было разработано, перенесено и на мѣстѣ бывшихъ построекъ образована обширная хорошо распланированная площадка, усыпанная пескомъ. Впереди павильона, по продолженію дороги, размѣстился почетный караулъ отъ сибирскаго флотскаго экипажа, при знамени. Съ правой стороны павильона, у самаго берега, были устроены особыя мѣста для приглашенныхъ дамъ.

   Ровно въ 10 часовъ утра изволилъ прибыть Его Императорское Высочество Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ и, принявъ почетный караулъ и ординарцевъ, направился къ павильону, гдѣ вслѣдъ затѣмъ началась служба. По окончаніи молебствія, командиръ порта прочелъ телеграмму управляющаго морскимъ министерствомъ, въ коей сообщалось, что Государь Императоръ Высочайше повелѣть соизволилъ произвести закладку дока въ присутствіи Государя Наслѣдника Цесаревича и наименовать докъ именемъ Цесаревича Николая. Эта радостная вѣсть была встрѣчена долго несмолкавшимъ "ура!". Затѣмъ прочтена была надпись, сдѣланная на закладной доскѣ, слѣдующаго содержанія:

   "1891 г., мая 18 дня, въ благополучное царствованіе Его Императорскаго Величества Государя Императора Александра Ш, при Генералъ-Адмиралѣ Его Императорскомъ Высочествѣ Государѣ и Великомъ Князѣ Алексѣѣ Александровичѣ, заложенъ сей докъ Имени Цесаревича Николая, Его Императорскимъ Высочествомъ Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ и Великимъ Княземъ Николаемъ Александровичемъ, въ присутствіи Его Королевскаго Высочества принца Георгія Греческаго, при управляющимъ морскимъ министерствомъ вице-адмиралѣ H. М. Чихачевѣ, командирѣ владивостокскаго порта контръ-адмиралѣ П. Н. Ермолаевѣ, главномъ инженеръ-строителѣ порта и строителѣ дока, инженерѣ полковникѣ В. Ивановѣ."
   
   По прочтеніи означенной надписи, доска была передана Его Императорскому Высочеству. Онъ изволилъ Собственноручно положить ее на приготовленное для нея мѣсто и залить растворомъ. Затѣмъ, строитель дока закрылъ доску особымъ камнемъ, по которому Его Императорское Высочество изволилъ три раза ударить молоткомъ. Минута была дѣйствительно торжественная.
   По совершеніи закладки, Его Императорское Высочество сталъ разсматривать чертежи дока и выслушалъ докладъ строителя, который послѣ того имѣлъ счастіе поднести Его Высочеству серебряную рамку съ дощечкой (на подобіе закладной), а также виды казенныхъ зданій морскаго вѣдомства.
   Пропустивъ, затѣмъ, почетный караулъ церемоніальнымъ маршемъ, Его Императорское Высочество направился въ адмиралтейство для осмотра портовыхъ мастерскихъ, откуда сопутствуемый восторженными криками "ура!" собравшагося на улицахъ народа, отбылъ на фрегатъ.
   Постройка дока была отдана съ торговъ лишь въ концѣ ноября 1890 г., когда китайцы уже разъѣхались и навигація почти прекратилась; поэтому нельзя было достать ни достаточнаго числа рабочихъ, ни тѣхъ машинъ и инструментовъ, которые необходимы для постановки такого большаго дѣла. Затѣмъ, суровая мѣстная зима,-- съ ея сильными вѣтрами и морозами, при глубокомъ промерзаніи почвы,-- значительно задерживали работы по выемкѣ земли. Наконецъ, полное отсутствіе въ продажѣ лѣсныхъ матеріаловъ, потребныхъ для постройки при докѣ перемычки и необходимость заготовлять ихъ въ теченіи зимы съ доставкою къ мѣсту работъ, болѣе чѣмъ за 50 верстъ, при отсутствіи рабочихъ, хотя сколько нибудь знакомыхъ съ работами по забивкѣ свай,-- все это ставило постройку въ совершенно исключительныя условія и порождало такого рода затрудненія, съ которыми незнакомы въ Европейской Россіи.
   Тѣмъ не менѣе, не смотря на все это, работы по выемкѣ земли и устройству перемычки настойчиво велись въ теченіи всей зимы и къ маю 1891 г. забивка свай была почти окончена, причемъ отрыто болѣе 5000 кубиковъ земли. Со дня на день ожидался во Владивостокъ зафрахтованный въ Лондонѣ пароходъ съ грузомъ въ 100 тысячъ слишкомъ пудовъ цементу; на немъ же находились рельсы, вагонетки для отвозки земли и локомобили для выкачиванія воды изъ-за перемычки. Отвозка земли въ ручную, на тачкахъ, крайне замедляла ходъ работъ.

------

   Къ пріѣзду Его Высочества Наслѣдника Цесаревича, инженеръ Урсати успѣлъ уже организовать и начать желѣзнодорожныя работы съ помощью сопровождавшихъ его сотрудниковъ и привезенныхъ съ собою мастеровъ, рабочихъ, а также мѣстныхъ войсковыхъ командъ и ссыльно-каторжныхъ.
   19 мая, въ 10 часовъ утра, въ присутствіи Наслѣдника Цесаревича, въ 2 1/2 верстахъ отъ города, въ роскошномъ павильонѣ было совершено молебствіе по случаю закладки желѣзной дороги. На торжество собралось болѣе 300. лицъ. Окружающая павильонъ и полотно желѣзной дороги мѣстность была усѣяна народомъ, прибывшимъ изъ города и ближайшихъ поселеній. Когда протодіаконъ провозгласилъ многолѣтіе Царствующему Дому, у мѣста торжества взвилась сигнальная ракета и раздался салютъ со всѣхъ стоящихъ на рейдѣ судовъ и батарей. По окончаніи молебствія, Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ лично наложить въ приготовленную тачку земли и свезти ее на полотно строющейся Уссурійской дороги.
   По окончаніи торжества, строитель дороги, инженеръ Урсати, имѣлъ счастье поднести Его Высочеству икону Спасителя и доложить о сдѣланныхъ и предстоящихъ работахъ.
   Ко времени церемоніи изъ города прибыли паровозъ и вагонъ, роскошно убранные зеленью и флагами. Въ вагонъ послѣ закладки сѣли Его Высочество, генералъ-губернаторъ, военный губернаторъ, свита, всѣ находившіеся въ городѣ адмиралы и генералы, а также строитель дороги. Когда раздался свистокъ и поѣздъ тронулся, мѣстность огласилась восторженнымъ "ура" собравшагося народа и рабочихъ командъ, бросившихся провожать поѣздъ до города. Поѣздъ шелъ медленно, окруженный бѣгущею толпой. Двухъ съ половиною-верстный путь оглашался радостными кликами.

   Какъ извѣстно, изъ Высочайшаго рескрипта отъ 17 марта Его Императорское Высочество впервые изволилъ освѣдомиться о послѣдовавшемъ Высочайшемъ утвержденіи Великой Сибирской желѣзной дороги и о Всемилостивѣйшемъ возложеніи на Него непосредственнаго совершенія на мѣстѣ закладки этого великаго дѣла. Рескриптъ этотъ былъ доставленъ, по Высочайшему повелѣнію, Министромъ Путей Сообщенія Его Высочеству черезъ посредство командированныхъ инженеровъ-строителей, при всеподданнѣйшемъ донесеніи статсъ-секретаря фонъ-Гюббенета, съ приложеніемъ подробнаго представленія Министерства Путей Сообщенія о Сибирской желѣзной дорогѣ отъ 15 ноября 1890 г., удостоеннаго быть принятымъ Государемъ Императоромъ. Въ то же время Его Императорскому Высочеству благоугодно было благосклонно принять отъ инженеровъ-строителей, съ начальникомъ работъ Урсати во главѣ, привезенную ими изъ Петербурга святую икону.
   Его Императорское Высочество Собственноручно принялъ затѣмъ снова участіе въ закладкѣ станціоннаго зданія, при помощи представленныхъ Ему инструментовъ изъ серебра {Инструменты эти, по повелѣнію Его Высочества, сданы на храненіе въ Владивостокскій музей.} и, заложивъ лично первый камень строенія, изволилъ вложить въ постройку изготовленную въ С. Петербургѣ, по одобренному Его Величествомъ образцу, закладную серебрянную дощечку {Дощечка имѣетъ 3 вершка въ длину и 2 вершка въ ширину; на лицевой сторонѣ верхней половины ея выгравированъ вилъ на Тихій океанъ, высокій берегъ Владивостокской бухты и заложенная желѣзно-дорожная станція; по угламъ вензель Его Величества А III и государственный гербъ; на нижней половинѣ выгравирована слѣдующая надпись:
   "Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, въ лѣто отъ Рождества Христова 1891 г. мѣсяца мая 19 дня, въ благополучное Царствованіе Его Императорскаго Величества Государя Императора, Самодержца Всероссійскаго Александра III, въ городѣ Владивостокѣ, заложенъ сей первый камень строющагося конечнаго участка Сибирской желѣзной дороги (Уссурійская дорога) Его Императорскимъ Высочествомъ Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ и Великимъ Княземъ Николаемъ Александровичемъ, въ присутствіи Его Королевскаго Высочества Принца Георгія Греческаго."
   На оборотной сторонѣ дощечки выгравировано:
   "При управленіи Министерствомъ Путей Сообщенія статсъ-секретаремъ А. Я. фонъ-Гюббенетъ, Приамурскимъ краемъ -- генералъ-губернаторомъ барономъ А. Н. Корфъ, Камчатскою епархіею -- Преосвященнымъ Гуріемъ. При предсѣдателѣ временнаго управленія казенныхъ желѣзныхъ дорогъ генералъ-лейтенантѣ Н. П. Петровѣ, губернаторѣ Пріамурской области генералъ-маіорѣ П. Ѳ. Унтербергерѣ и при начальникѣ работъ Уссурійской казенной желѣзной дороги инженерѣ коллежскомъ совѣтникѣ А. Н. Урсати."}, послѣ чего прослѣдовалъ въ палатку, гдѣ принялъ завтракъ (недалеко отъ берега).

   Благосклонно принявъ представленный начальникомъ работъ отъ Министра Путей Сообщенія экземпляръ упомянутой выше дощечки изъ золота, на память о знаменательномъ днѣ закладки, Его Высочество Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ обратиться съ высокомилостивыми словами къ сопровождавшимъ Его строителямъ, инженерамъ Путей Сообщенія, пожелавъ имъ полнаго успѣха въ исполненіи порученнаго имъ важнаго дѣла, за которымъ изволилъ обѣщать постоянно Самолично слѣдить съ искреннимъ участіемъ.
   Такія же дощечки изъ серебра были переданы, по порученію Министра Путей Сообщенія, свитѣ Его Высочества: князю Барятинскому, флигель-адъютанту князю Оболенскому, князю Кочубею и другимъ, а также высшимъ мѣстнымъ властямъ съ Приамурскимъ генералъ-губернаторомъ, генералъ-адъютантомъ барономъ Корфомъ во главѣ.
   Приглашенныхъ къ завтраку было 300 персонъ. Когда всѣ заняли свои мѣста у обѣденныхъ столовъ, Его Высочество изволилъ громко прочитать Высочайшій рескриптъ о закладкѣ Уссурійской дороги. Съ напряженнымъ вниманіемъ слѣдили всѣ за каждымъ Царскимъ словомъ, и какъ только было произнесено послѣднее, при громѣ салютовъ съ крѣпостей и судовъ грянуло дружное "ура", продолжавшееся нѣсколько минутъ, и, слившись съ народнымъ гимномъ, было подхвачено народомъ, окружавшимъ палатку и постройки.
   Генералъ-губернаторъ провозгласилъ тостъ за Государя Императора, Государыню Императрицу, Наслѣдника Цесаревича и присутствовавшаго на торжествѣ греческаго принца Георгія. Нескончаемое "ура" было отвѣтомъ на предложенные тосты.

   Въ самый день закладки во Владивостокѣ Сибирской желѣзной дороги 19 мая, былъ опубликованъ въ С. Петербургѣ, въ "Правительственномъ Вѣстникѣ", Высочайшій на Имя Наслѣдника Цесаревича рескриптъ, дабы доставить всѣмъ вѣрноподданнымъ возможность мысленно и сердечно участвовать въ совершающемся по Волѣ Государя Императора, на далекой окраинѣ общаго отечества, исторически замѣчательномъ торжествѣ.
   Общая картина стоимости постройки Сибирской линіи, начиная отъ Златоуста до Владивостока, представлялась въ то время за округленіемъ цифръ въ слѣдующемъ видѣ:

Наименованіе участковъ

Длина пути съ вѣтвями

Стоимость работъ съ мостами менѣе 100 сажень длины

Стоимость большихъ мостовъ и тоннелей

Стоимость рельсовъ и подвижнаго состава

Общая стоимость

Средняя

за версту

   1. Златоустъ -- Челябинскъ

150

4,500,000

--

1,500,000

6,000,000

40,000

   2. Челябинскъ -- Ачинскъ съ вѣтвями на Томскъ и др.

2,089

32,000,000

9,000,000

24,000,000

65,000,000

31,000

   3. Ачинскъ -- Иркутскъ съ вѣтвью къ нисею и Ангарѣ

1,196

26,500,000

8,500,000

18,000,000

53,000,000

44,000

   4. Иркутскъ -- Мысовская, вокругъ Байкала

293

15,100,000

2,700,000

5,200,000

23,000,000

78,000

   5. Мысовская -- Стрѣтенскъ съ вѣтвями къ Байкалу          

1,009

32,800,000

3,500,000

18,700,000

55,000,000

54,270

   6. Стрѣтенскъ -- Хабаровскъ

2,075

68,000,000

15,000,000

37,000,000

20,000,000

58,000

   7. Хабаровскъ--Графская

325

10,500,000

--

4,500,000

15,000,000

47,200

   8. Графская -- Владивостокъ

393

12,000,000

500,000

5,500,000

18,000,000

47,000

   Итого

7,530 и безъ вѣтвей (177 верстъ) 7,555 верстъ

201,400,000

39,200,000

114,400,000

355,000,000

49,933

   Количество грузовъ, отправляемыхъ водою, выражалось уже тогда приблизительно въ слѣдующихъ цыфрахъ:
   Изъ Россіи въ Сибирь шло:
   Желѣзныхъ товаровъ въ кругломъ числѣ пудовъ -- 600,000
   
   Мануфактурныхъ товаровъ " " " -- 700,000
   Итого -- 1,300,000
   
   Изъ Сибири же въ Россію:
   Чаю 110--150 тысячъ ящиковъ -- 350,000 п.
   Кедровый орѣхъ -- 100.000 "
   Шерсть -- 100,000 "
   Масло коровье -- 30,000 "
   Кожи, овчина -- 75,000 "
   Мѣдь -- 30,000 "
   Сало -- 20,000 "
   Верблюжья шерсть -- 5000 "
   Волосъ, щетина -- 5000 "
   Медъ -- 5000 "
   Тюменскіе ковры -- 5000 "
   Холстъ, бродни, рукавицы, воровина -- 40,000 "
   Итого -- 763,000 п.
   Всего -- 2,063,000 п.
   Рыбные, пушные товары и хлѣбъ изъ Тобольска -- 500.000 "
   
   Стоимость товаровъ какъ сибирскихъ, такъ и россійскихъ колебалась въ этотъ годъ отъ 6о до 70 милліоновъ рублей.
   По окончаніи завтрака Его Высочество, въ сопровожденіи Греческаго принца, начальника края и свиты, прослѣдовалъ въ помѣщеніе военнаго собранія, гдѣ была устроена выставка сахалинскихъ издѣлій. Его Высочество оставался тамъ около 40 минутъ.
   Здѣсь Его Высочеству были поднесены деревянное блюдо, рѣзное, съ серебряной отдѣлкой, и шкатулка съ сахалинскими видами. По осмотрѣ выставки Его Высочество изволилъ уѣхать на фрегатъ "Память Азова".

-----

   Посѣщеніемъ Престолонаслѣдника на далекой окраинѣ закладывался твердый фундаментъ нашему крѣпнущему въ Восточной Азіи величію, изливалось много милостей на глухой и полузабытый край...
   Не забыты были Царскою милостію и войска Приамурскаго военнаго округа. Высочайшимъ приказомъ 12 мая Его Императорское Высочество Наслѣдникъ Цесаревичъ и Великій Князь Николай Александровичъ назначенъ шефомъ 1-го Восточно-Сибирскаго Стрѣлковаго баталіона. "Считаю себя счастливымъ, говорилось въ приказѣ по войскамъ округа -- объявить войскамъ округа объ этой Монаршей милости, еще крѣпче, если только возможно, связующей насъ, слугъ Царскихъ, на далекой окрайнѣ съ Державною Семьею нашего Царя; только святымъ исполненіемъ долга, какъ въ мирное, такъ и въ военное время, можемъ мы отблагодарить Его Императорское Величество за оказываемыя Имъ намъ милости."
   На посланной Военному Министру телеграммѣ отъ командующаго войсками округа, съ выраженіемъ вѣрноподданническихъ чувствъ и благодарности, увѣренія не щадить себя, чтобы быть достойными такой высокой Монаршей милости, генералъ-адъютантъ баронъ Корфъ получилъ отвѣтъ, что Его Императорскому Величеству благоугодно было Собственноручно начертать:

"Не сомнѣваюсь въ искренности ихъ увѣренія."

   Указъ о милостяхъ осужденнымъ, уже вышесообщенный, былъ немедленно по телеграфу сообщенъ всюду, а въ Читинскомъ тюремномъ замкѣ прочитанъ всѣмъ заключеннымъ въ присутствіи всего наличнаго состава тюремнаго комитета.
   Словами невозможно передать тѣхъ чувствъ, которыми одушевлены были всѣ, кого касалась Царская милость. Никогда, нужно полагать, такъ горячо не молились, какъ во время благодарственнаго молебствія, совершеннаго преосвященнымъ Макаріемъ немедленно же по прочтеніи указа. Истинный былъ праздникъ въ этомъ домѣ, въ которомъ невольно вездѣ и всюду чувствуется скорбь и угнетеніе духа; свѣтлый и радостный былъ этотъ день для всѣхъ, въ комъ билось сердце, кто видѣлъ въ арестантахъ людей, впавшихъ въ преступленія, но сохраняющихъ все-таки общечеловѣческія чувства.

   Въ добавленіе къ сказанному о закладкѣ Уссурійскаго участка желѣзной дороги, 19-го мая, надо сказать, что генералъ-губернаторъ немедленно сообщилъ объ этомъ въ Забайкалье особою телеграммою:
   "Совершилось великое; по волѣ Царской заложено начало сплошной великой Сибирской желѣзной дороги."
   Тамъ, конечно, восторженно встрѣтили вѣсть о новомъ знакѣ великой Царской милости.
   "Истинно народное дѣло воспріяло свое начало. Да благословитъ Богъ Царя-Отца и Августѣйшаго Объявителя Его воли. Примите, нашъ ревностный ходатай, живѣйшее поздравленіе и глубочайшую благодарность" -- такъ говорилось въ привѣтственной телеграммѣ генералъ-губернатору отъ Читинскаго военнаго губернатора.
   На посланную Его Императорскому Величеству генералъ-губернаторомъ по этому же случаю всеподданнѣйшую телеграмму, Государю Императору благоугодно было осчастливить край слѣдующимъ отвѣтомъ:
   "Душевно радъ, что сближенію далекой окрайны съ сердцемъ Россіи положено начало и что исполнителемъ завѣтной Моей мечты явился Наслѣдникъ Цесаревичъ; радуюсь со всѣми вашими и молю Бога, чтобы благословилъ ваши труды."

   Нельзя лучше закончить сводъ данныхъ о пребываніи нынѣ благополучно царствующаго Государя Императора во Владивостокѣ, какъ приведя рѣчь одного священника, въ которой такъ-сказать отразился трепетъ сердецъ на отдаленнѣйшей окрайнѣ, когда ей довелось встрѣтить Первенца своего Царя:

РѢЧЬ
ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЫСОЧЕСТВУ ВСЕРОССІЙСКАГО ПРЕСТОЛА НАСЛѢДНИКУ
ЦЕСАРЕВИЧУ ВЕЛИКОМУ КНЯЗЮ НИКОЛАЮ АЛЕКСАНДРОВИЧУ,
по случаю возвращенія изъ кругосвѣтнаго путешествія.

   Благовѣрный Государь Наслѣдникъ Всероссійскаго Престола, Цесаревичъ! Приморская страна еще въ первый разъ озарена такою радостію, какъ Твое посѣщеніе! Сердца наши переполнены радостію. Весь народъ сей окрестности вышелъ увидѣть Тебя, насмотрѣться и запечатлѣть образъ первороднаго Сына Возлюбленнаго нашего Монарха.
   Россія любитъ Своего Царя! Что, впрочемъ, эта встрѣча наша? Это -- только искорка отъ той пламенной любви, которая всегда горитъ въ сердцахъ Русскихъ къ Своему Царю. Весь свѣтъ знаетъ, слышитъ, какъ любятъ Русскіе Своего Царя. Кто-же учитъ насъ Русскихъ, такъ любить Своего Царя? Кто внушаетъ такую любовь къ нему? Святая Православная Церковь, какъ вѣрная наша руководительница во всемъ. Вѣдь у насъ Православныхъ нѣтъ почти моленія, при которомъ бы не молились о Царѣ? Дня, ночи часа Церковнаго не проходятъ у насъ безъ того, чтобы не молились о Царѣ. У насъ младенецъ, только что родившійся, и тотъ слышитъ молитву Церкви о Царѣ. Русскіе, можно сказать, родятся съ любовію къ Царю: любовь эта -- у насъ чувство какъ-бы врожденное намъ. И не переродятся въ Россіи Сусанины, Минины и Пожарскіе, доколѣ сыны Ея пребудутъ Сынами Церкви Православной. Она -- наша Божественная, Благодатная: Она учитъ такъ любить Царя, какъ мы Его любимъ.
   И теперь мы молимся о Благополучномъ Твоемъ путешествіи и возвращеніи, и чтобы Самъ Господь устроилъ Твой путь Благодатію Своею, какъ Апостоламъ, шедшимъ во Еммаусъ, устроилъ Ихъ возвращеніе во Іерусалимъ. Такъ и Тебѣ Господь поможетъ радостно возвратиться въ столицу Петербургъ -- въ нѣжныя объятія Твоихъ родителей, съ нетерпѣніемъ ожидающихъ увидѣть Своего Первенца, послѣ такаго долгаго, далекаго и обширнаго путешествія. Аминь.

Священникъ 2-й Восточно-Сибирской стрѣлковой Бригады.

   20 мая, Наслѣдникъ Цесаревичъ объѣзжалъ суда, чтобы проститься съ чинами эскадры, и завтракалъ на фрегатѣ "Владиміръ Мономахъ".
   Въ 4 часа на фрегатѣ "Память Азова", при окончательномъ переѣздѣ Наслѣдника Цесаревича на берегъ, былъ спущенъ Его Флагъ. Салютъ со всѣхъ судовъ и крики "ура" посланной по реямъ команды провожали Наслѣдника Цесаревича до пристани. Въ 7 часовъ Его Высочество изволилъ въ послѣдній разъ принять обѣдъ офицеровъ фрегата "Память Азова". Они на рукахъ донесли Его затѣмъ отъ пристани до городской квартиры.
   Переночевавъ въ домѣ военнаго губернатора. Наслѣдникъ Цесаревичъ въ 9 часовъ оставилъ Владивостокъ, для слѣдованія по Сибири.
   Задолго до отъѣзда Наслѣдника Цесаревича, передъ домомъ губернатора собрались представители военныхъ и гражданскихъ частей и управленій. Стояла масса народа. Войска были разставлены шпалерами вдоль Свѣтланской улицы. Множество обывателей въ экипажахъ и верхами собрались провожать Царственнаго Гостя. Когда Наслѣдникъ Цесаревичъ показался на порогѣ, раздались ликованія. Воспитанницы и дамы усыпали цвѣтами путь Цесаревичу до коляски. Коляска была убрана ландышами. По мѣрѣ слѣдованія экипажей Цесаревича и Его свиты, толпы народа увеличивались, и такимъ образомъ шествіе тянулось за городъ.

   На седьмой верстѣ Государя Наслѣдника встрѣтили офицеры фрегата "Память Азова", съ хоромъ музыки. Его Высочество изволилъ остановиться и сердечно прощался съ моряками. Принцъ Георгій, провожавшій Цесаревича до этого пункта, также сердечно простился съ Его Высочествомъ, чтобы уйдти въ тотъ же день на лодкѣ "Кореецъ" въ Іокохаму, торопясь черезъ Америку домой.
   На первой станціи, Подгородней, собралась провожать Его Высочество группа мѣстныхъ морскихъ и сухопутныхъ офицеровъ и представителей города. Какъ на первомъ пунктѣ, такъ и здѣсь, собравшаяся публика провожала Августѣйшаго путешественника пожеланіями счастливаго пути.
   Къ 6 часовъ вечера, Наслѣдникъ Цесаревичъ благополучно прибылъ въ село Никольское, совершивъ переѣздъ въ 100 верстъ въ теченіе 9 часовъ. Тамъ Его Императорское Высочество произвелъ на другой день смотръ войскамъ лагернаго сбора, въ числѣ которыхъ участвовалъ 1-й восточно-сибирскій стрѣлковый батальонъ, шефомъ котораго Наслѣдникъ Цесаревичъ недавно былъ назначенъ.
   24 мая, Его Императорское Высочество, въ сопровожденіи тѣхъ же лицъ, плылъ уже на пароходѣ амурскаго общества "Ингода" внизъ по извилистой рѣчкѣ Сунгачѣ (при озерѣ Ханка), направляясь черезъ Уссури на Амуръ.

-----

   Не описываю слѣдованія отъ станціи къ станціи, отъ станицы до станицы... И такъ уже дальше, въ оффиціальномъ отдѣлѣ, довольно будетъ однообразныхъ описаній всевозможнымъ встрѣчамъ и проводамъ!
   Прибытіе на Амуръ (въ Хабаровскъ) достопамятно въ особенности тѣмъ, что находится въ органической связи съ освященіемъ монумента возсоздателю тамошняго неогляднаго края.
   Мысль о сооруженіи памятника бывшему генералъ-губернатору Восточной Сибири генералъ-адъютанту графу Муравьеву-Амурскому возникла въ средѣ амурскихъ жителей вслѣдъ за полученіемъ извѣстія о кончинѣ его, послѣдовавшей въ Парижѣ, въ ночь съ 18-го на 19-е ноября 1881 г.
   Неусыпные и плодотворные труды покойнаго графа по благоустройству и развитію Восточной Сибири въ теченіи 13-ти лѣтняго управленія ею пріобрѣли ему многочисленныхъ почитателей, между которыми не могла не встрѣтить общаго сочувствія мысль объ увѣковѣченіи, тѣмъ или другимъ способомъ, памяти его въ краѣ, на пользу котораго онъ столько потрудился.
   Занимавшій въ 1881 г. постъ генералъ-губернатора Восточной Сибири, генералъ-лейтенантъ Д. Г. Анучинъ, явился выразителемъ желаній населенія ввѣреннаго ему края и ходатаемъ о Высочайшемъ соизволеніи на открытіе повсемѣстной въ Россіи подписки, съ цѣлью осуществленія вышеприведенной мысли.
   Государь Императоръ, по всеподданнѣйшему докладу Министра Внутреннихъ Дѣлъ, въ 17 день декабря 1881 г., Высочайше соизволилъ разрѣшить сборъ въ Восточной Сибири и въ другихъ мѣстахъ Имперіи добровольныхъ пожертвованій на сооруженіе въ г. Благовѣщенскѣ памятника графу Муравьеву-Амурскому и учрежденіе, если окажется возможнымъ, въ память его какого либо благотворительнаго заведенія.
   Вопросъ о томъ, какого рода памятникъ соорудить графу Муравьеву-Амурскому, конечно, всецѣло зависѣлъ отъ размѣра суммы, которая могла быть для сего собрана.
   Первоначально было только намѣчено желаніе устроить пансіоны для казачьихъ дѣтей при Благовѣщенскихъ, мужской и женской, гимназіяхъ и богадѣльню для престарѣлыхъ амурскихъ казаковъ, сподвижниковъ графа, а также возобновить памятникъ, построенный близь Благовѣщенска, на мѣстѣ высадки Муравьева.
   Затѣмъ, особымъ комитетомъ, образованнымъ по предложенію генералъ-губернатора, подъ предсѣдательствомъ военнаго губернатора Амурской области, было выбрано въ Благовѣщенскѣ мѣсто для постановки новаго памятника и выражено предположеніе объ учрежденіи ремесленной школы.

   Такъ какъ къ концу 1882 г. въ Главное Управленіе Восточной Сибири поступило уже около 40,000 руб., собранныхъ подпискою, то было найдено возможнымъ приступить къ окончательнымъ соображеніямъ по сооруженію памятника. По наведеннымъ справкамъ оказалось, что имѣющейся суммы на сооруженіе памятника и на учрежденіе благотворительнаго заведенія недостаточно; поэтому и въ виду ожидавшагося въ 1883 г. образованія отдѣльнаго Приамурскаго генералъ-губернаторства, генералъ-лейтенантъ Анучинъ счелъ болѣе удобнымъ не торопиться съ рѣшеніемъ вопроса о памятникѣ, а предоставить это дѣло на усмотрѣніе генералъ-губернатора Приамурскаго края,-- тѣмъ болѣе что помимо собственно памятника и выборъ мѣста постановки его въ г. Благовѣщенскѣ многими признавался не вполнѣ удачнымъ, въ силу пограничнаго положенія этого города,-- и притомъ на низменности, подверженной затопленію Амуромъ.
   Впрочемъ, временная пріостановка въ рѣшеніи этого вопроса принесла пользу дѣлу и въ томъ отношеніи, что строительный капиталъ продолжалъ возрастать и къ концу 1886 г. составлялъ уже около 52,000 руб.
   Въ это время въ Петербургѣ находился прибывшій изъ ввѣреннаго ему края, Приамурскій генералъ-губернаторъ генералъ-адъютантъ баронъ А. Н. Корфъ, съ участіемъ котораго вопросъ по сооруженію памятника графу Муравьеву-Амурскому былъ вновь поднятъ и уже рѣшенъ окончательно въ особомъ, избранномъ для этой цѣли комитетѣ.

   Въ составъ комитета для обсужденія подробностей исполненія задуманнаго дѣла, сооруженія памятника графу Муравьеву-Амурскому, изъ среды бывшихъ сотрудниковъ, подчиненныхъ и почитателей его заслугъ были избраны слѣдующія четыре лица: адмиралъ И. В. Казакевичъ, тайные совѣтники: князь М. С. Волконскій и М. Н. Галкинъ-Врасской, и отставной статскій совѣтникъ Ѳ. А. Анненковъ.
   Въ совѣщаніи, происходившемъ 27 октября 1886 г., подъ предсѣдательствомъ Приамурскаго генералъ-губернатора, по выслушаніи сообщенныхъ барономъ А. Н. Корфомъ данныхъ и по обсужденіи ихъ, комитетъ пришелъ къ заключенію, что мѣстомъ, наиболѣе отвѣчающемъ цѣли постановки памятника графу Муравьеву-Амурскому, слѣдуетъ признать Хабаровку какъ центръ управленія Приамурскимъ краемъ, лежащій при сліяніи рѣкъ Амура и Уссури, т. е. составляющій и географическій центръ присоединеннаго края.
   Затѣмъ было предположено:
   памятникъ поставить въ городскомъ саду, на утесистомъ берегу рѣки Амура; для составленія проекта объявить конкурсъ и за лучшіе проекты назначить преміи;
   за покрытіемъ расходовъ по сооруженію памятника, на предвидимый въ соотвѣтственномъ размѣрѣ остатокъ, построить у памятника домъ для помѣщенія 2--3 инвалидовъ изъ мѣстныхъ казаковъ, для окарауливанія памятника.

   Предварительно распоряженій по приведенію изложеннаго въ исполненіе, постановлено было испросить черезъ Министра Внутреннихъ Дѣлъ Высочайшее соизволеніе на постановку памятника, взамѣнъ Благовѣщенска,-- въ Хабаровкѣ.
   Государь Императоръ, по всеподданнѣйшему докладу Министра Внутреннихъ Дѣлъ, въ 27 день ноября 1886 г., Всемилостивѣйшіе соизволилъ на постановку памятника графу Муравьеву-Амурскому, взамѣнъ Благовѣщенска, въ г. Харабовкѣ.
   Въ апрѣлѣ 1887 г. комитетомъ, съ участіемъ генералъ-лейтенанта Анучина, принимавшаго столь энергичное участіе въ дѣлѣ сооруженія памятника, были осмотрѣны представленные на конкурсъ проекты и лучшимъ признанъ проектъ академика Опекушина, которому вслѣдъ за симъ поручено было изготовленіе модели и самая отливка статуи изъ бронзы.
   14-го февраля 1888 г. изготовленная модель памятника графу Муравьеву-Амурскому была представлена на Высочайшее Его Императорскаго Величества обозрѣніе и удостоилась Всемилостивѣйшаго одобренія Государя Императора.
   Въ совѣщаніи комитета 8-го марта 1888 г. генералъ-адъютанту барону Корфу предоставлено было дѣлать всѣ дальнѣйшія распоряженія какъ по сооруженію памятника, такъ и по приведенію въ исполненіе предположеній комитета 27-го октября 1886 г. Наблюденіе-же за изготовленіемъ и отправкою статуи, въ виду отъѣзда изъ Петербурга барона А. Н. Корфа, принялъ на себя одинъ изъ бывшихъ сотрудниковъ покойнаго графа Муравьева-Амурскаго, князь М. С. Волконскій.

   По контракту съ г. Опекушинымъ статуя должна была быть отлита имъ къ 1889 г., но разныя неблагопріятныя обстоятельства задержали работу почти на два года, такъ что отливка была окончена лишь въ ноябрѣ 1890 г. По осмотру комитетомъ и экспертами отлитой статуи, таковая найдена выполненной превосходно и, послѣ выставки въ Михайловскомъ манежѣ для обозрѣнія публики, въ серединѣ января 1891 г., была приготовлена къ отправкѣ въ Хабаровку.
   Въ Хабаровкѣ, между тѣмъ, подъ личнымъ наблюденіемъ генералъ-губернатора, генералъ-адъютанта барона Корфа, шли работы по возведенію пьедестала памятника.
   Производителемъ работъ, которому генералъ-губернаторомъ поручена была разработка проекта пьедестала на мѣстѣ, признано было необходимымъ весь пьедесталъ возвести изъ камня, но, за ненахожденіемъ, даже годнаго для облицовки тесоваго камня, въ значительномъ разстояніи отъ Хабаровки, настойчиво продолжались поиски его и наконецъ, въ срединѣ іюля 1888г., увѣнчались успѣхомъ: годный на облицовку камень былъ найденъ въ 280 верстахъ отъ Хабаровки въ окрестностяхъ станицы Михайло-Семеновской и около 30 верстъ разстоянія отъ нея и отъ берега Амура.
   Не разъ приходилось мѣнять детали проекта отъ невозможности добыть потребное количество одинаковаго по сорту и размѣрамъ камня, который къ тому-же невозможно было весь сразу доставить на мѣсто работъ вслѣдствіе разныхъ непредвидѣнныхъ препятствій, какъ напр. появленіе эпизоотій въ окрестностяхъ станицы Михайло-Семеновской и т. п.

   Доставка этого камня къ берегу Амура, по бездорожью и топкимъ, болотистымъ мѣстамъ, сама по себѣ была трудна, но еще болѣе затруднялась и усложнялась неимѣніемъ у окрестныхъ жителей въ достаточномъ количествѣ перевозочныхъ средствъ и необходимостью доставлять обозъ изъ Хабаровки.
   Впослѣдствіи, осенью 1889 г., было найдено мѣсторожденіе свѣтло-сѣраго сіенита, который могъ добываться изъ скалы желаемыхъ размѣровъ, но доставка его была еще болѣе затруднительна,-- особенно крупныхъ штукъ, которыя надо было предварительно спустить на людяхъ съ высокой и крутой горы въ долину, производя эту работу въ почти необитаемой мѣстности.
   Рабочими и мастеровыми при возведеніи пьедестала памятника были преимущественно китайцы; русскіе плотники работали при устройствѣ лѣсовъ, а ссыльно-каторжные -- по нагрузкѣ на баржи и выгрузкѣ бутоваго камня и на земляной работѣ.
   До постройки памятника въ Хабаровкѣ не было вовсе каменотесныхъ работъ и не имѣлось каменотесовъ, которыхъ пришлось поэтому нанимать во Владивостокѣ. Никто изъ этихъ мастеровыхъ никогда не исполнялъ соотвѣтственно сложныхъ работъ. Однако при извѣстной точности и исполнительности въ работѣ, китайцы постепенно пріобрѣтали навыкъ и осваивались съ предъявляемыми имъ требованіями.
   Ходъ работъ по возведенію пьедестала въ общихъ чертахъ былъ слѣдующій.
   По окончаніи изслѣдованія грунта на мѣстѣ постройки, въ началѣ лѣта 1888 г. было приступлено къ устройству фундамента, который былъ оконченъ къ 27-му октября.
   Въ этотъ день состоялась торжественная закладка памятника въ присутствіи генералъ-губернатора, съ участіемъ войскъ, представителей всѣхъ, находящихся въ Хабаровкѣ военныхъ и гражданскихъ учрежденій, учебныхъ заведеній и большей части городскаго населенія.

   Все лѣто 1889 г. употреблено было преимущественно на подготовку тесаннаго камня, а 1890 г. къ осени пьедесталъ былъ возведенъ до 5-ти аршинъ высоты. Затѣмъ обтеска камня продолжалась зимою, въ особомъ помѣщеніи, а съ половины февраля 1891 г. начались работы по дальнѣйшему производству кладки пьедестала, для чего надъ сооруженіемъ было устроено свѣтлое и теплое помѣщеніе.
   Памятникъ графу Муравьеву-Амурскому выросъ въ Хабаровскомъ городскомъ саду, на обрывистомъ берегу рѣки Амура, имѣющемъ до 15-ти саженей превышенія надъ среднимъ уровнемъ рѣки.
   Общій видъ памятника слѣдующій. Пьедесталъ начинается землянымъ курганомъ 4-хъ-аршинной высоты. По срединѣ кургана -- квадратная, по 4 сажени въ сторонѣ и 12 вершковъ толщины, площадка въ видѣ ступени, служитъ основаніемъ цоколя пьедестала, сложеннаго изъ сѣросиневатаго песчаника и имѣющаго 2 сажени въ сторонѣ. Высота цоколя, съ нижней ступенью и карнизомъ -- 2 аршина 6-ть вершковъ.

   Сверхъ цокольнаго карниза 4 1/2 вершковой толщины ступень образуетъ уступъ, на которомъ стоитъ четырехгранная призматическая часть пьедестала, имѣющая въ основаніи 5 аршинъ въ квадратѣ и 1 1/2 аршина высоты; она возведена изъ свѣтло-сѣраго сіенита.
   Далѣе къ верху пьедесталъ постепенно переходитъ въ четырехстороннюю усѣченную пирамиду 3 3/4 аршина высотой, по 3 3/4 аршина въ сторонѣ основанія и по 2 3/4 аршина въ вершинѣ. Наконецъ, пирамидальная часть переходитъ снова въ призматическую, которая заканчивается вѣнчающимъ пьедесталъ карнизомъ и 11-ти вершковой толщины ступенью, на которой уже установлена фигура графа Муравьева-Амурскаго.
   Вся верхняя часть пьедестала сложена изъ свѣтлаго сѣро-зеленоватаго песчаника, а вѣнчающій карнизъ и ступень подъ фигурою -- изъ сѣраго сіенита.
   Облицовывающій пьедесталъ песчаникъ отдѣланъ самою чистою тескою, а сіенитъ -- шлифовкою.
   Весь пьедесталъ сложенъ на растворѣ изъ портландскаго цемента.
   Фундаментъ подъ всѣмъ пьедесталомъ имѣетъ 7 аршинъ высоты, на 3 аршина онъ углубленъ въ грунтъ, а на 4 аршина выведенъ надъ поверхностью земли и закрытъ присыпкою кургана, образующаго видимое основаніе пьедестала. Курганъ этотъ имѣетъ вокругъ пьедестала площадку 5-ти аршинъ ширины, по угламъ которой установлены 4 пушки.
   На передней сторонѣ пирамидной части пьедестала утверждены 3 бронзовыхъ доски, съ надписью:

"ГРАФУ МУРАВЬЕВУ-АМУРСКОМУ 1891."

   По сторонамъ цоколя помѣщаются еще 4 бронзовыхъ доски, въ 2 аршина длины и въ 1 аршинъ 2 вершка высоты, съ выгравированными надписями, изображающими года важнѣйшихъ событій и имена сотрудниковъ графа Муравьева-Амурскаго по присоединенію края и участниковъ Амурскихъ экспедицій.

   Графъ Муравьевъ-Амурскій изображенъ на памятникѣ стоя, во весь ростъ, въ казачьемъ чекменѣ, въ весьма энергической позѣ, со скрещенными на груди руками: въ одной рукѣ онъ держитъ подзорную трубу, въ другой -- полуразвернутую карту края; взоръ его устремленъ вдаль; лѣвая нога нѣсколько выставлена впередъ и опирается на якорную цѣпь.
   Памятникъ обращенъ переднимъ фасомъ на югъ.
   Высота пьедестала отъ поверхности земли -- 5 саженей 1 аршинъ, высота фигуры 7 аршинъ; такимъ образомъ общая высота составляетъ 7 саженей 2 аршина. Вѣсъ всего сооруженія доходитъ до 60,000 пудовъ.
   Стоимость памятника, въ круглыхъ цифрахъ, слѣдующая:
   
   Пьедесталъ памятника, съ бронзовыми досками -- 25,200 руб.
   Изготовленіе моделей и отливка статуи -- 22,000 "
   Выставка статуи, по отливкѣ ея, для обозрѣнія публики въ С. Петербургѣ 900" Выдано премій за лучшіе проекты -- 2000 "
   
   На постройку при памятникѣ каменнаго инвалиднаго дома для четырехъ инвалидовъ изъ строительныхъ суммъ израсходовано 4000 руб.
   Весь собранный на постройку памятника капиталъ, съ наросшими процентами, достигъ 62,000 руб.

   Модели для статуи, какъ уже упомянуто, изготовлялись академикомъ А. М. Опекушинымъ, а отливка произведена на заводѣ Гаврилова въ С. Петербургѣ.
   
   Всѣ работы по возведенію пьедестала и по окончательному устройству памятника на мѣстѣ, въ г. Хабаровкѣ {Кромѣ сборки на пьедесталѣ бронзовой статуи, которая производилась присланнымъ съ завода мастеромъ.}, а также по постройкѣ инвалиднаго дома, въ техническомъ и хозяйственномъ отношеніи, произведены, по порученію генералъ-губернатора, начальникомъ Амурской инженерной дистанціи, военнымъ инженеръ-полковникомъ Александровымъ.
   На четырехъ доскахъ, утвержденныхъ по сторонамъ цоколя пьедестала, начертаны слѣдующія имена:

I. Съ южной стороны.

Участвовали въ первыхъ двухъ экспедиціяхъ на рѣку Амуръ
въ 1854 и 1855 г.
Генералъ-адъютантъ Николай Николаевичъ Муравьевъ,
Генералъ-Губернаторъ.
Полковникъ М. С. Корсаковъ, капитанъ 2 ранга П. В. Казакевичъ, кол. асес. Н. Д. Свербеевъ, А. И. Бибиковъ, полевые инженеры: Капитанъ К. О. Мровинскій, штабсъ-капитанъ О. Ѳ. Рейнъ, лейтенанты: Я. И. Купреяновъ, А. С. Сгибневъ, есаулъ Г. Д. Скобельцынъ, горный инженеръ Н. П. Аносовъ, поручикъ артиллеріи K. Н. Бакшеевъ, подпоручикъ Н. А. фонъ Гленъ, докторъ И. А. Касаткинъ, полковникъ А. А. Назимовъ, подполковникъ А. М. Ушаковъ, капитанъ-лейтенантъ князь А. В. Оболенскій, подполковникъ А. Н. Сеславинъ, маіоръ князь А. Е. Енгалычевъ, тит. сов. князь М. С. Волконскій, докторъ медицины Вейрихъ, лейтенантъ А. М. Линденъ, полевой инженеръ-поручикъ П. П. Егоровъ и другіе. Участники ученыхъ экспедицій: Л. И. фонъ Шренкъ, К. И. Максимовичъ, P. К. Мажъ, Герстфельдтъ, поручикъ корп. меж. инж. Рожковъ, прапорщикъ корп. топогр. Зондгагенъ, чиновникъ Кочетовъ.
Супруга генералъ-губернатора Екатерина Николаевна Муравьева.

-----

II. Съ западной стороны.

Участвовали въ занятіи устья рѣки Амура
въ 1849--53 гг.
Капитанъ 2-го ранга Геннадій Ивановичъ Невельской, начальникъ экспедиціи.
Лейтенантъ H. К. Бошнякъ, лейтенантъ П. Ѳ. Гавриловъ, корп. флот. штурм. прапорщикъ Д. И. Орловъ, мичмана: H. М. Чихачевъ, Г. Д. Разградскій, А. И. Петровъ, корп. флот. штурм. поручикъ А. И. Воронинъ, прапорщикъ А. П. Семеновъ, докторъ Е. Г. Орловъ. Капитанъ-лейтенантъ А. В. Бачмановъ, маіоръ H. В. Буссе, лейтенантъ H. В. Рудановскій, корп. флот. штурм. поручикъ Н. И. Шарыповъ. Священникъ о. Гавріилъ, Веніаминовъ и другіе. Прикащики Росс. Амер. комп. Березинъ, Самаринъ и Бауровъ.
Супруга начальника экспедиціи Екатерина Иванова Невельская.

-----

III. Съ сѣверной стороны.

При заключеніи Айгунскаго трактата были
16 мая 1858 г.
Генералъ-адъютантъ Николай Николаевичъ Муравьевъ;
Архіепископъ Иннокентій.
Управ. дипломат. канц. Е. К. Бюцовъ, управ. путев. канц. В. Д. Карповъ, чинов. мин. иностр. дѣлъ П. Н. Перовскій. Генеральнаго штаба: Полковникъ К. Ѳ. Будогоскій, капитанъ М. И. Венюковъ, подполковникъ В. Е. Языковъ. Переводчикъ Я. П. Шишмаревъ. Священникъ о. Александръ Сизыхъ и другіе. Убитъ при рекогносцировкѣ праваго берега рѣки Амура корп. топогр. поручикъ В. В. Вагановъ.

------

IV. Съ восточной стороны.

Участвовали въ Амурскихъ экспедиціяхъ.
Баталіоны 3 бриг. 24 пѣх. дивиз. 13-й ком. подполковникъ Облеуховъ 2-й; 14-й ком. маіоръ Языковъ, 15-й ком. полковникъ Назимовъ; части Забайкальскаго казачьяго войска и линейной Забайкальской артиллерійской бриг.; 46-й Камчатскій флотскій экипажъ, суда: транспорты "Байкалъ", ком. кап.-лейт. Невельской; "Охотскъ" и "Иртышъ", ком. лейт. Гавриловъ; корветъ "Оливуца", ком. кап.-лейт. Сущевъ. Шхуна "Востокъ", ком. кап.-лейт. Римскій-Корсаковъ; первое паровое судно, вошедшее въ рѣку Амуръ: Росс. Амер. Коми, корабль "Николай", ком. лейт. Клинковстремъ. Ботъ "Константинъ", ком. корп. флот. штурм. Поручикъ Гавриловъ произвелъ первое изслѣдованіе Амурскаго лимана въ 1846 г.-- 600 первыхъ крестьянъ-переселенцевъ, подъ начальствомъ князя М. С. Волконскаго.

СРЕДИ АМУРСКАГО КАЗАЧЬЯГО ВОЙСКА.

   Передаю въ этомъ мѣстѣ перо бывшему командиру Амурскаго полка полковнику Винникову:
   "Лично я имѣлъ счастье представиться Его Высочеству на рубежѣ своего полковаго раіона, въ станицѣ "Радде", изъ которой пароходъ "Муравьевъ-Амурскій" съ Августѣйшимъ пассажиромъ, слѣдуя вверхъ по Амуру, прибылъ на ночлегъ въ поселокъ "Касаткинскій".
   Неприглядный низменный песчаный берегъ съ чахлымъ тальникомъ и корявымъ черноберезникомъ -- являя, въ ста шагахъ отъ временной пристани, небольшой рядъ казачьихъ избушекъ (всего 12 дворовъ) -- нѣсколько скрашивался, разведенными на берегу кострами у мѣста, избраннаго для кратковременной пристани, придавая симпатичную картинность небольшимъ группамъ женщинъ и дѣтей по обѣ стороны выхода на берегъ.
   Какъ только спустили трапъ и слѣдовавшіе на параходѣ старшіе чины телеграфнаго округа отправились въ поселокъ для немедленнаго открытія временнаго телеграфнаго сообщенія -- Его Высочество изволилъ сойти на берегъ, въ тужуркѣ, и подойдя къ небольшой шеренгѣ въ конномъ строю, льготныхъ казаковъ 3-й очереди этаго поселка, милостиво поздоровался съ ними.
   Затихшее въ этотъ моментъ "ура" изъ небольшой группы женщинъ съ дѣтьми и стариковъ, дало казакамъ возможность услышать привѣтствіе Государя Наслѣдника, обращенное и къ нимъ.
   Вернувшись на пароходъ, Его Высочество приказалъ выдать бывшимъ въ конномъ строю по чаркѣ водки; и чарки эти, деньгами врученныя флигель-адъютантомъ, княземъ Н. Д. Оболенскимъ, поселковому атаману, оказались на столько больше обыкновенныхъ, что провозгласить желанную здравицу хватило на все наличное населеніе поселка!

   Пѣсни и хороводъ, безъ кавалеровъ -- такъ какъ болѣе молодые, 2-й очереди, собрались выше, въ станицѣ Иннокентьевской, для общей встрѣчи, а і-я очередь въ Благовѣщенскѣ, на дѣйствительной службѣ въ полку -- продолжались до извѣщенія съ парохода, что Его Высочество изволилъ лечь почивать. Дѣти такъ и уснули на берегу у ногъ матерей, а взрослые все время поддерживали костры, пока пароходъ не отвалилъ отъ берега. Здѣс ія въ зелени предмѣстья города. Ихъ Высочества проходятъ пѣшкомъ со станціи Пераденіи къ сосѣдней съ нею значительной чайной факторіи, чтобы посмотрѣть на работы по просушкѣ и упаковкѣ чая. Культура послѣдняго, за которую только пробовали взяться голландцы, привита менѣе вѣка назадъ: одними плантаторами -- китайское растеніе, другими же болѣе прозорливыми -- ассамское (съ настоящей родины его). Оно превосходно акклиматизируется какъ на низменныхъ, такъ и на возвышенныхъ мѣстахъ, однако на первыхъ пахучѣе и сочнѣе.
   Надъ собираніемъ въ корзины молодыхъ и преимущественно годныхъ для приготовленія стеблей трудятся наемники и наемницы изъ южной Индіи, прибывающіе сюда на плантаціи положительно за кускомъ хлѣба и съ мыслью накопить здѣсь хоть сколько-нибудь денегъ для дальнѣйшей борьбы дома съ непосильною подчасъ нуждой. Могучіе тамилы, когда-то (со временъ Рамы) избиравшіе Цейлонъ цѣлью походовъ, и теперь притекаютъ толпами на островъ за относительной наживой,-- но уже въ видѣ батраковъ, руководимыхъ какъ настоящее стадо вожаками типа Zigeunerbaron'овъ.
   Листья сначала сушатся въ жаркихъ комнатахъ, скатываются затѣмъ на машинахъ особой конструкціи, выжимающихъ сокъ, и подвергаются броженію,-- отчего мѣняютъ свой натуральный цвѣтъ на мѣднозеленый. Подъ конецъ, до того чтобы приступить къ сортировкѣ чая, его еще пропускаютъ черезъ паръ металлическаго сушильнаго прибора.
   Осмотрѣвъ факторію,-- принадлежащую "Ceylon Land and Produce Company",-- Ихъ Высочества возвращаются на декорированную станцію, чтобы въ экипажахъ отправиться въ Ботаническій садъ. Отъ многочисленной группы европейцевъ, собравшихся у желѣзной дороги, отдѣляется миссъ Evelyn Willenberg и подноситъ Наслѣднику Цесаревичу роскошный букетъ розъ отъ лица присутствующихъ дамъ.
   Около часа пополудни Августѣйшіе путешественники уже въѣзжаютъ въ красивыя аллеи паркообразныхъ пераденійскихъ "Royal Botanical Gardens", раскинутыхъ на берегу быстрой Махавели-Ганга, съ трехъ сторонъ огибающей этотъ райскій уголокъ, который лѣтъ семьдесятъ отданъ правительствомъ въ вѣдѣніе ботаниковъ, но раньше составлялъ незатѣйливый цвѣтникъ для алтаря и плодникъ братіи маленькаго буддійскаго храма.
   За каменной оградой и двойными желѣзными воротами,-- у которыхъ незримо воркуютъ голуби,-- открывается цѣлый міръ растительной мощи тропиковъ. На густомъ покровѣ зелени ярко выступаютъ какія-то фіолетовыя и темнокрасныя пятна. Гвинейскія масляныя пальмы (Elaeis Guineensis), съ очень толстымъ стволомъ и длинными перистыми листьями, у входа въ садъ смѣняются стройными пальмами съ острова Кубы, мѣстными уроженками "зонтичными пальмами" (Talipot), пальмами-карликами, опахаловидными саговыми малайскими и сѣверо-американскими пальмами (Palmetto), кокосами, бананами, смоковницами, "каучуковыми", "камфорными", "хлѣбными", и "хинными" деревьями. Сѣрые, свѣтлокоричневые и желтые стволы,-- корни исполиновъ, расползающіеся цѣпкою ратью змѣй,-- душистыя орхидеи, въ сладкой нѣгѣ застывающія среди нихъ надъ кормилицей-землей,-- странные плоды съ голову взрослаго человѣка, совершенно зеленые апельсины и папоротники,-- все это попадается на глаза чуть-ли не рядомъ и производитъ въ душѣ непривычнаго сѣверянина амальгаму самыхъ тонкихъ по качеству впечатлѣній: да, эта цейлонская флора -- чудодѣйка! Нигдѣ на свѣтѣ нѣтъ на сравнительно тѣсномъ пространствѣ столькихъ разновидностей растительной жизни .. Блестящія ящерицы и жуки,-- рыжеватыя и лисьеголовыя летучія мыши, прицѣпившіяся къ листвѣ -- полосатыя бѣлочки, перепрыгивающія съ одного древеснаго титана въ глубь вѣтвей сосѣда,-- заманчивыя ступенчатыя дорожки, уклоняющіяся отъ черезчуръ правильныхъ аллей къ лону матери природы,-- вотъ она мирно развившаяся Пераденія!
   Достойный преемникъ управлявшихъ передъ тѣмъ выдающихся по знанію и трудолюбію ботаниковъ, ученый директоръ сада д-ръ Генри Трименъ показываетъ его достопримѣчательности Ихъ Высочествамъ. Передъ тѣмъ какъ покинуть послѣдній, Августѣйшіе путешественники сажаютъ на память по дереву: Наслѣдникъ Цесаревичъ -- "желѣзное дерево" (по туземному: "на" или "нахара", иначе: Mesua ferrea), отличающееся красотой формы, нѣжнымъ запахомъ цвѣтовъ и своей прочностью для подѣлокъ.

-----

   Въ исходѣ втораго Августѣйшіе путешественники приближаются къ старому политическому центру острова. Лишенный всякаго внѣшняго величія и довольно ничтожный по размѣрамъ городъ Канди на первыхъ порахъ даже слегка разочаровываетъ. Новенькіе домики, прямолинейныя улицы, европейцы-волонтеры у зданія Почты .. развѣ это нагорная столица и относительно недавній очагъ враждебныхъ думъ и чувствъ по отношенію къ Западу? Экипажи Великихъ Князей проѣзжаютъ по "Ward Street", "Bund Road", "Victoria Esplanade" и "Church Street" къ такъ-называемому "Павильону" губернаторовъ, гдѣ предположено прогостить до слѣдующаго дня. Почетный караулъ выстроенъ отъ знакомыхъ по Коломбо "Highlanders". Выдающіеся по соціальному положенію туземцы и полуголые вожди въ живописной по складкамъ плащей одеждѣ, съ широкополыми шляпами крайне неестественнаго покроя, сгруппированы при входѣ въ правительственную резиденцію, расположенную среди прелестныхъ садовъ у подножія холма (изъ гряды ему подобныхъ, опоясывающихъ болѣе низменную окрестность).
   Послѣ короткой предвечерней прогулки и оффиціальнаго поздняго обѣда Ихъ Высочества отправляются посмотрѣть на процессію (Перахера) религіознаго характера, которая обыкновенно устраивается для народа или точнѣе жречествомъ для самого себя и вождей въ іюлѣ мѣсяцѣ, но сегодня экстренно организована въ честь Гостей съ Сѣвера. Зрѣлище -- безспорно любопытнаго свойства и понятно, почему принцъ Уэльскій просилъ его повторить, запоминая оригинальныя подробности шествія. Оно -- чисто индійскаго и притомъ буддійскаго происхожденія, будучи заимствовано изъ джаганнатскаго храма въ Пури у Бенгальскаго залива, гдѣ нѣкогда процвѣтала вѣра Шакья-Муни и культъ мощей,-- празднество же, о которомъ идетъ рѣчь, посвящено именно торжественному передвиженію Зуба "учителя". На камняхъ Бхархутской ступы изваяна, между прочимъ, современная по деталямъ слоновая процессія во славу ковчежца съ останками Будды.

   Скоро десять. Немного раньше, какъ говорятъ, картина была бы ярче, въ виду большаго числа огней, которые постепенно меркли въ ожиданіи начала дѣйствія.
   Въ полумракѣ различаешь примолкшую толпу, со вкрапленными въ нее европейцами: вотъ загудѣли унылые рога, запѣли кимвалы, запищали флейты, забили тамъ-тамы, заискрились наконецъ красноватымъ отблескомъ факелы длиннаго кортежа,-- степенно выступившаго по направленію къ Именитымъ Посѣтителямъ, взирающимъ на Перахеру съ башенки -- книгохранилища при кумирнѣ Малигава.
   Мѣстные разодѣтые главари со значками-щитами, бритое духовенство, приплясывающіе и кривляющіеся чертопоклонники (Каттадія) въ украшеніяхъ-побрякушкахъ, богато убранные попонами и бляхами слоны (числомъ отъ тридцати до сорока) подъ балдахинами на спинѣ для увѣнчанія поставленныхъ на нее предметовъ служенія,-- вся эта масса колышется во мглѣ и медленно проходитъ мимо Ихъ Высочествъ.

   Особенно бросается въ глаза одинъ четвероногій гигантъ съ рѣдкими для цейлонской породы клыками,-- которые ему еще украсили крупными мѣдными оправами,-- съ перьями и краснымъ сукномъ на головѣ, съ гармонично позванивающими кольчиками: въ отличіе отъ другихъ животныхъ, никто на немъ не сидитъ,-- два вожака лишь и два слона поменьше идутъ по сторонамъ избранника, несущаго колоколообразный драгоцѣнный сосудъ (Карандава), гдѣ помѣщается "зубъ Будды".
   Встарь эти процессіи, кромѣ прямой религіозной цѣли, имѣли также и ту, чтобы великолѣпіемъ ихъ порадовать и почтить обожествляемаго царя,-- которому подданные прощали всякую несправедливость, за тяжкіе грѣхи котораго они скорбно молились и постились, самый прахъ коего послѣ сожженія отдавали человѣку въ черной маскѣ, чтобы онъ его везъ по мутной рѣкѣ Махавели и развѣялъ по вѣтру.

   Осѣненные "бѣлымъ зонтомъ" властелины острова, довольно поздно создавшіе себѣ столицу изъ Канди, устроились въ ней, правда, гораздо хуже и бѣднѣе прежнихъ повелителей,-- подъ чьею эгидой цвѣлъ Цейлонъ; но и послѣдніе хозяева нагорнаго края сравнительно долго умѣли продержаться на извѣстнаго рода высотѣ могущества: такъ, напр. питая глубокую ненависть къ европейцамъ, будто-бы "пьющимъ кровь и питающимся бѣлыми камнями", король Раджа Синга не постѣснился въ 1679 г. безпричинно и безнаказанно избить голландское посольство, привезшее ему для потѣхи его любимыхъ птицъ (соколовъ съ малабарскаго берега и боевыхъ пѣтуховъ изъ Тутикорина), не постѣснился тогда же морить въ тяжкомъ заточеніи терпѣвшихъ крушеніе англичанъ и высѣчь свиту французскаго посла за то, что послѣдній, вопреки этикету, верхомъ попытался доѣхать до дворца. Въ ту пору и колонизаторы по нравственнымъ качествамъ стоили цейлонскихъ деспотовъ: суровые голландцы, колесовавшіе въ Батавіи за честолюбивые замыслы одного изъ своихъ губернаторовъ Коломбо, параллельно снаряжали здѣшнимъ буддистамъ суда для доставки съ индо-китайскихъ побережій болѣе свѣдущаго въ вопросахъ религіи духовенства. Кстати, надо замѣтить: связь послѣдователей Шакья-Муни на островѣ Ланкѣ съ единовѣрнымъ Востокомъ (по временамъ даже съ весьма отдаленнымъ) поддерживалась искони: путями сообщенія служилъ не только океанъ, а являлась и суша. Многіе цейлонцы ходили въ Китай черезъ Гималаи, неся богдыханамъ: рѣдчайшіе аметисты, сапфиры и рубины, наконецъ изящнѣйшіе на свѣтѣ кумиры "бога-учителя". Иногда нужно было потратить десять лѣтъ на дорогу туда!
   Средніе вѣка, по видимому, усилили подобное сознаніе внутренняго сродства между политически чуждыми странами, гдѣ привился культъ Будды. Между тѣмъ теперь взаимодѣйствіе ихъ въ упадкѣ. Когда-то кашмирцы преподавали сингалезамъ азбуку своего религіознаго искусства. Въ данную минуту тамъ на сѣверѣ отчасти забыто и оно, но совершенно утрачены реальныя представленія о знакомомъ съ древности югѣ. Глава моравской миссіи въ Ладакѣ г. Вебберъ почему-то нашелъ нужнымъ недавно написать для туземцевъ цѣлую книжку о настоящемъ положеніи Цейлона; однако по моему еще -- вопросъ, есть-ли дѣйствительная потребность у нихъ знать грустную истину о паденіи легендарнаго прошлаго на полумиѳическомъ островѣ.

Суббота, 2 (14) февраля.

   Кандійское озеро, созданное въ XIX столѣтіи послѣднимъ властелиномъ, мерцаетъ въ лучахъ утра сумрачною гладью окаймленныхъ зеленью водъ. Ихъ Высочества направляются къ прибрежному храму, чтобы посмотрѣть на диковинный и незримый для простыхъ смертныхъ "зубъ Шакья-Муни". Хранящее его капище въ архитектурномъ отношеніи мало интересно, воздвигнуто при помощи плѣнныхъ португальцевъ и характерно лишь по стѣнной живописи, изображающей мученія въ аду. Благовонія наполняютъ воздухъ кумирни, фигуры "царевича-мудреца" выдѣляются надъ утопающими въ цвѣтахъ алтарями, сѣдые монахи съ благоговѣніемъ вынимаютъ изъ нѣсколькихъ все уменьшающихся и вставленныхъ другъ въ друга сосудовъ palladium Цейлона: нечеловѣческій клыкъ, вправленный въ лепестки золотаго лотоса. Вмѣщающіе его ковчежцы сдѣланы изъ того же металла, увѣшены нитями драгоцѣнностей, имѣютъ. форму колокола и напоминаютъ повсемѣстно существующіе памятники буддизма (отъ сибирскаго Сѣвера до Явы), такъ-называемые монгольскіе "субурганы", "ступы" древней Индіи и "дагобы" цейлонскихъ ревнителей, т. е. сооруженія изъ различнаго матеріала и самой различной величины (отъ почти миніатюрныхъ для домашнихъ жертвенниковъ до гигантскихъ и подавляющихъ великолѣпіемъ орнамента). Какой-то досужій англичанинъ вычислилъ, что изъ камней одной цейлонской дагобы можно сложить стѣну въ полторы сажени высоты, на разстояніи отъ Эдинбурга до Лондона!

   Кто только изъ туристовъ ни смѣялся надъ вѣчно почти незримымъ религіознымъ сокровищемъ Канди,-- страннымъ "зубомъ" (далада), занесеннымъ на островъ изъ сравнительно дальней Ориссы, увозившимся съ бою обратно на материкъ браманистами, снова побѣдно возвращавшимся сюда въ центральныя старыя столицы? При знаменитомъ чингисханидѣ Кублай-ханѣ велись тщетные переговоры объ уступкѣ ему этой буддійской "святыни". Въ началѣ XV вѣка цейлонцы провинились передъ Небесной имперіей и за это ихъ покарало спеціально снаряженное китайское войско: въ числѣ богатыхъ трофеевъ, отправленныхъ въ Нанкинъ участниками безпримѣрнаго въ своемъ родѣ морскаго похода находился будто-бы и пресловутый клыкъ. Одноименную или тождественную съ нимъ драгоцѣнность португальцы захватили однако потомъ на Цейлонѣ Индо-бирманскіе буддисты заволновались и послали въ Гоа выкупить ее. Горевавшіе отъ безденежья "лузитанскіе доны" (къ слову сказать, продававшіе чванливымъ сингалезамъ дворянскій титулъ по очень дешевой цѣнѣ) порадовались предложенію, но духовенство съ инквизиторами во главѣ наотрѣзъ отказало потворствовать языческимъ бреднямъ и въ торжественномъ ауто-да-фэ сожгло ненавистный ему предметъ чужаго поклоненія. Въ результатѣ получилось слѣдующее: цейлонцы признали фактъ плѣненія и уничтоженія "подлиннаго зуба" вымысломъ, пали ницъ передъ новоявленнымъ и квази-настоящимъ, продали даже еще другой совершенно аналогичный съ нимъ въ область Пэгу на рубежахъ Индо-Китая. Вѣра остается непошатнувшейся: восточному человѣку историческія доказательства ничего ровно не говорятъ,-- убѣдительна для него одна сила чувства, могучимъ токомъ проникающая толпу, заставляя ее бѣжать сомнѣнья, безусловно уповать и пламенно молиться. и служили издревле интересамъ просвѣщенія, годнаго для туземцевъ. Въ эпоху процвѣтанія буддизма на Цейлонѣ, когда властители ставили духовныхъ наставниковъ въ желтомъ одѣяніи превыше всего на свѣтѣ, среди нихъ еще царило соревнованіе: школы держались различнаго богословскаго направленія (между прочимъ сіамскаго), подъ вліяніемъ постоянныхъ военно-политическихъ и бытовыхъ соприкосновеній съ Мадурой и Танджоромъ воспринимали шиваито-вишнуитскую еретическую окраску и т. д. Но тогда по крайней мѣрѣ этотъ міръ жилъ и боролся орудіемъ знанія. Съ тѣхъ поръ люди и обстоятельства

   На лицѣ монаховъ-хранителей "далады" играетъ добрая улыбка, но вообще у нихъ въ чертахъ разлиты скорѣе грусть и покорность судьбѣ. Дни славы и могущества кумирни Малигава, а въ связи съ этимъ и жречества, миновали: очень крупное недвижимое имущество, даръ царей монастырямъ чуть-ли не съ незапамятныхъ временъ, подлежитъ конфискаціи на пользу народнаго образованія въ краѣ,-- хотя религіозные центры именно-то измѣнились. Никто не подвергаетъ мукамъ и не преслѣдуетъ мѣстное жречество, какъ бывало изрѣдка при наиболѣе своевольныхъ и жестокихъ правителяхъ,-- параллельно же, съ присущей индійскому Востоку вѣротерпимостью, подъ наплывомъ иноземныхъ понятій и религіозныхъ взглядовъ падаетъ значеніе старой обрядности, завѣтной книжной премудрости, меркнетъ наконецъ самый блескъ нѣкогда священныхъ преданій. Незлобивы по отношенію къ иновѣрцамъ сингалезы были давно: вопросы убѣжденій и совѣсти въ истинныхъ буддистахъ не должны вызывать ни слѣпой приверженности, ни вражды. Несторіане и гонимые шіиты тысячу лѣтъ тому назадъ, язычники съ близкаго материка при бѣшеномъ натискѣ ислама, тѣснимые голландцами католики-туземцы съ побережій,-- всякій поочередно находилъ внутри острова убѣжище и привѣтъ. Въ 1845 г. въ одномъ изъ мѣстныхъ округовъ убило молніей нѣкоего любимаго туземцами капитана Роджерса: буддисты рѣшили ознаменовать память о немъ сооруженіемъ небольшаго христіанскаго храма!

   Передъ тѣмъ какъ покинуть Канди Августѣйшіе путешественники совершаютъ еще прелестную прогулку по оригинальной дорогѣ, которая зигзагами бѣжитъ вокругъ мирно дремлющаго озера. Каскады зелени спускаются по направленію къ ней съ кудрявыхъ окрестныхъ холмовъ. Любой поворотъ, любой скатъ къ водѣ -- полны поэзіи. Среди лона влаги виднѣется островочекъ, гдѣ прежніе цари держали взаперти, а по временамъ и казнили ревнуемыхъ женъ первобытными способами. По народному вѣрованію утопленницы здѣсь и понынѣ не находятъ покоя, ищутъ жертвъ и ежегодно будто-бы находятъ; ибо берега топки, а тихая озерная гладь алчнѣе бездны ..
   Въ 10 часовъ 40 минутъ утра Ихъ Высочества покидаютъ въ экстренномъ поѣздѣ красиво декорированный туземцами мѣстный вокзалъ (съ гирляндами изъ нѣжныхъ листьевъ кокоса и съ надписями: "Welcome to the Royal Visitors", "Long live H. I. H. the Czarewitsch") и направляются на югъ: выше, въ горы. Линія у станцій Галбода и Ватавала окаймлена молодыми недавно расчищенными чайными плантаціями: уродливо обнажена грудь холмовъ, лежатъ и гніютъ поваленныя деревья, чернѣютъ обугленные пни...

   На станціи Гаттонъ (съ изящной металлической верандой и аркою, перекинутой черезъ рельсовый путь), въ 20 минутъ втораго часа пополудни, опять ждутъ экипажи для посѣщенія недалеко отстоящихъ скачекъ Дарравелла (за 3 1/2 верстъ). Ипподромъ и клубъ организующаго ихъ общества празднично убраны. Августѣйшіе путешественники привѣтствуются звуками гимновъ (русскаго, греческаго и англійскаго). Зрители-европейцы въ числѣ 300 человѣкъ (преимущественно плантаторы) почтительно обнажаютъ передъ Ними головы. Затѣмъ пестрятъ еще толпы туземцевъ, между которыми едва-ли не преобладаетъ тамильскій элементъ (довольно жалкіе и тощіе съ виду люди, въ рабскихъ условіяхъ коротающіе среди нагорнаго Цейлона свой вѣкъ,-- изнемогая съ одной стороны отъ задолженности за провозъ сюда изъ Индіи и отъ значительныхъ мѣстныхъ цѣнъ на предметы первой необходимости, которые, вдобавокъ, покупаются обязательно на самой подрядившей рабочаго плантаціи,-- а кромѣ того страдая и отъ климата, нерѣдко вызывающаго на возвышенностяхъ жестокія простуды и чахотку). Темное населеніе, по отзыву газетъ, жаждетъ взглянуть поближе на "Рушія Кумарайя" (Русскаго Престолонаслѣдника).
   Скаковой кругъ очень малъ. Изъ лошадей отличается, по странной случайности, "Донъ".

   Пробывши на ипподромѣ около часа, Ихъ Высочества удостоиваютъ посѣтить зданіе дарравелльскаго клуба и отправляются дальше со станціи Гаттонъ на станцію Нану-ойя. Дорога безконечными поворотами (мимо раззоренныхъ кофейныхъ насажденій) тянется живописными ущельями и постепенно достигаетъ, идя впередъ спиралью, болѣе пяти тысячъ футовъ надъ уровнемъ моря. По временамъ полотно пути бѣлѣетъ прямо надъ каймой обрыва: вагоны точно висятъ на воздухѣ среди скалъ. Яснѣе и яснѣе обрисовываются самая большая гора Педроталлагалла и Адамовъ пикъ мусульманскаго преданія, столь же знаменитый и столь же овѣянный легендой у буддистовъ, у браманистовъ, даже у христіанъ. Послѣдніе, составляющіе на Цейлонѣ множество преимущественно католическихъ общинъ, думаютъ, будто пресловутая вершина сохраняетъ слѣды колѣнъ молившагося тамъ Апостола Ѳомы,-- сингалезы считаютъ ее освященною стопами своего "учителя", а индусы -- Шивы.

   Природа окрестъ замѣтно измѣнилась. Пальмы и смѣнившіе ихъ бананы уступили мѣсто могучимъ зарослямъ алоэ. Ландшафты принимаютъ шотландскій оттѣнокъ. На первый взглядъ чудится, что міръ тропиковъ кончился и поѣздъ идетъ по западно-европейской возвышенной странѣ. Въ шестомъ часу вечера Августѣйшіе путешественники въ экипажахъ направляются изъ городка Нану-ойя за 7 верстъ, на гористое плато "Нувара-Элія" (царскій очагъ свѣта), обрамленное нелюдимыми хребтами. Здѣсь не было встарь туземнаго жилья. Кромѣ. богомольцевъ, отшельниковъ и бѣглецовъ (между прочимъ кандійскихъ правителей въ эпоху несчастной борьбы съ "бѣлыми" пришельцами) сюда никто не всходилъ, хотя мѣстность до тонкости изучена была сосѣднимъ населеніемъ. Лишь въ 20-хъ годахъ открыли ее британскіе офицеры-охотники, и слава о ней сразу прогремѣла. Въ Коломбо поняли важность обладанія санаторіумомъ, гдѣ бы колонизаторы (особенно войско) могли отдыхать отъ зноя на побережьяхъ и подкрѣплять силы въ климатическихъ условіяхъ, сродныхъ сѣверянину. "Нурэлія" (какъ ее искаженно прозвали англичане) стала застраиваться уютными коттэджами и разростаться въ смыслѣ центра осѣдлости. При всемъ постепенно обнаружившемся несходствѣ приравниваемыхъ другъ другу зонъ, европейцы тутъ тѣшились и тѣшатся утреннимъ холодкомъ въ зимніе мѣсяцы, позволяющимъ даже зажигать огонь въ каминахъ,-- частыми туманами, способными навести сплинъ,-- наконецъ элегическимъ характеромъ широкаго травянистаго межгорья съ коричнево-зеленой топью у подножія лѣсистыхъ угрюмыхъ склоновъ... Присутствіе колокольчиковъ, незабудокъ (правда, среди фантастически окрашенныхъ орхидей и фіолетовыхъ генціанъ!) усугубляетъ иллюзію,-- а мирты, лавры и стройныя пиніи вдали положительно рисуются хвойными деревьями.

   При быстрыхъ перемѣнахъ температуры (въ теченіе 6 часовъ градусникъ показываетъ колебанія на двадцать по Реомюру) немудрено однако, если Нувара-Элія скоро будетъ признана вредною для пребыванія послѣ изнѣженной жизни у моря.
   Великіе Князья и принцъ Греческій останавливаются въ "Queens Cottage" (въ виду его непомѣстительности губернаторъ сопровождалъ только до станціи Гаттонъ), а часть свиты въ "Grand Hotel" и клубѣ.
   Ихъ Высочества остаются здѣсь до 5 (17) февраля, посвящая время прогулкамъ и охотѣ. Окружающая долина съ маленькимъ озеромъ по серединѣ слегка напоминаетъ мѣстность въ Альварѣ, гдѣ мы двигались черезъ джонгль на слонахъ. Экскурсіи за дичью не увѣнчиваются особеннымъ успѣхомъ ни въ Воскресенье, ни въ Понедѣльникъ.

   Наслѣднику Цесаревичу удается, впрочемъ, убить оленя-рогача (sambhur stag). Погода хмурится и небо дождливо, хотя сезонъ считается зимнимъ и сухимъ. Кочубей ушелъ въ горы на охоту за дикими слонами съ извѣстнымъ охотникомъ на нихъ Le Mesurier, который непосредственно передъ тѣмъ сопровождалъ И. И. В. Великихъ Князей Александра и Сергія Михаиловичей въ ихъ смѣлыхъ охотничьихъ экскурсіяхъ внутри острова. Истребленіе лѣсныхъ великановъ, когда-то практиковавшееся въ очень большихъ размѣрахъ съ цѣлью оградить полезныя деревья и насажденія отъ разрушительныхъ набѣговъ каждаго такого гиганта, теперь ограничено: да и сами слоны все больше боятся и бѣгутъ человѣка, прячутся въ непроходимой чащѣ, въ сознаніи своей относительной безпомощности забиваются въ тишь и тѣнь! Послѣ Нувара-Эліи Августѣйшимъ путешественникамъ предстоитъ видѣть "крааль" (такъ съ португальскаго періода принято называть ловлю, загонъ слоновъ въ тщательно огороженное пространство среди джонглей).

   Пятаго утромъ (въ девятомъ часу). Ихъ Высочества отправляются изъ Нану-ойи обратно по желѣзной дорогѣ до пункта Уругодевати, откуда въ 3 часахъ 15 минутъ до вечера въ экипажахъ ѣдутъ десятки верстъ почти до искусственнаго озера или точнѣе огромнаго резервуара Лабугама (отсюда, не щадя затратъ, сдѣланъ длиннѣйшій водопроводъ въ Коломбо), съ остановкой въ Хангвела у одного родовитаго сингалеза (Don Solomon Dias Bandaranaike), принимавшаго здѣсь въ свое время принцевъ: Эдинбургскаго въ 1870 г. Уэльскаго въ 1875 г. и его сыновей въ 1882 г.
   Около упомянутаго водоема воздвигнутъ рядъ построекъ для Именитыхъ Гостей и свиты. Губернаторъ и много англичанъ прибыли на крааль, сооруженный въ относительной глуши (еще за нѣсколько верстъ), куда надо пробираться недавно проложенной узкой дорогой.
   Описывать его я съ чужихъ словъ лучше не стану,-- тѣмъ болѣе что скоро, въ Сіамѣ, придется видѣть сотни слоновъ въ первые моменты ихъ плѣна и тогда удобнѣе будетъ очертить цейлонскій пріемъ и получащіяся отъ него впечатлѣнія съ одной стороны, съ другой-же нарисовать полную картину перомъ очевидца.
   Туземные вожди округа Сабарагомува организовали и энергично руководятъ облавой, на свой счетъ кормятъ добрыхъ двѣ тысячи загонщиковъ, безвыходно днюютъ и ночуютъ съ ними въ лѣсу, постепенно стягивающимся кругомъ (иногда крича, зажигая огни, вообще пугая) изводятъ дикихъ слоновъ, которые какъ разъ попались въ раіонъ ловитвы. Заполоненіе великановъ джонгля началось уже 2 мѣсяца тому назадъ; люди самоотверженно ведутъ ее по твердо обдуманному плану; мѣшавшихъ и черезчуръ безпокойныхъ животныхъ найдено было даже возможнымъ пропустить черезъ цѣпь. Остальные чего-то ждутъ, томятся, инстинктивно удаляются отъ взора человѣка, чуютъ бѣду и не въ состояніи прорваться на волю. Сингалезы искусно ведутъ это дѣло, изощряясь въ знаніи характера и привычекъ слоновъ. Наконецъ поймано девять: самаго маленькаго подводятъ въ даръ Государю Наслѣднику Цесаревичу.
   Великіе Князья возвращаются 8-го февраля въ Коломбо и лишь 12-го разстаются: "Тамара" направляется на Тутикоринъ.

   

ВЪ ТИХІЙ ОКЕАНЪ.

Задумчивый мѣсяцъ плыветъ подъ лазурными сводами,
Надъ зыбкой пучиной нависли туманы блестящіе,
Безбрежное море устало играть непогодами,
Узоромъ серебрянымъ затканы волны шумящія.

   "Память Азова" и "Мономахъ" идутъ ширью полуденныхъ водъ на Сингапуръ: къ "Вратамъ Солнца" (Solis Portus географа Птолемея), къ "золотоносной" Малаккѣ (древнему Офиру) ...
   По мѣрѣ того какъ чередуются дни и все рѣже оглядываешься назадъ на осмотрѣнное и покинутое, обновляемая отдыхомъ душа ощущаетъ наплывъ силъ и осязаетъ свои невидимыя крылья: мы собственно торопимся и стремимся уже не на чужбину, а домой,-- потому что (хотя оно и звучитъ парадоксально!) для сердца каждаго русскаго, въ особенности же для нашихъ моряковъ исполненный грозной мощи Тихій океанъ въ символическомъ смыслѣ -- второе отечество: свободное море...
   Насколько пройденный и по временамъ крайне тяжкій путь уносилъ въ область культурно-историческихъ и политическихъ, зачастую безспорно гадательныхъ размышленій,-- настолько дальнѣйшіе моменты стоянокъ и плаванія яснѣе и такъ-сказать выпуклѣе: это тоже будетъ рядъ незнакомыхъ любопытныхъ земель,-- но самобытнѣе очерченныхъ, чѣмъ англійскія колоніальныя владѣнія, и рѣзче замкнутыхъ по строю противъ разрушительнаго воздѣйствія западной цивилизаціи, чѣмъ терпѣливый Египетъ или безпомощно-унылая Индія и миніатюрный Цейлонъ. Въ справедливости подобнаго взгляда легко убѣдиться, если только представить себѣ, куда направляется "Азовъ". Вѣдь ему не придется болѣе бросать якоря и ждать у такихъ безразличныхъ и ничего русскому моряку не говорящихъ пунктовъ, какъ космополитическій Суэзъ или строго коммерческіе Бомбей и Коломбо! Характерныя, симпатичныя, искренно гостепріимныя побережья ждутъ насъ за Сингапуромъ ...
   Идти въ Батавію, ступить на голландскую территорію подъ экваторомъ, увидѣть заботливо мыслящій объ инородцахъ и безхитростно расположенный къ намъ сѣверный народъ -- развѣ это не наслажденіе своего рода? Что для насъ и для нашего внѣшняго развитія значила при Петрѣ честная и примѣрно трудолюбивая Голландія, понятно въ Россіи всякому школьнику. Приблизиться къ батавскому рейду подъ флагомъ Престолонаслѣдника, отвѣтить громомъ салютовъ на дружескій привѣтъ, въ расцвѣтѣ нашей современной военно-морской силы появиться передъ потомками скромныхъ учителей Преобразователя и Создателя новой русской державы -- свѣтлое историческое событіе, какія рѣдко повторяются. Голландцы его навѣрно оцѣнятъ и радостно къ нему отнесутся.

   Предстоящая поѣздка въ глубь острова тоже, очевидно, будетъ непринужденнѣе обставлена, нежели мучительно-быстрыя передвиженія по царству королевы Викторіи. Одна уже перспектива подъема на вершину настоящей вулканической горы заставляетъ съ нетерпѣніемъ считать дни до индо-нидерландскаго побережья. А затѣмъ идетъ Сіамъ,-- почти совершенно неизвѣстный европейскому міру, по своему культурный и здоровый основами своей политико-экономической непорабощенности Западомъ?! Король Чулалонкорнъ, говорятъ, съ живѣйшими благоположеніями готовится встрѣтить и со сказочнымъ блескомъ принять Дорогаго Гостя и вообще всю нашу эскадру. "Страна" измышленнаго неумными туристами, "бѣлаго слона" (такихъ нѣтъ въ дѣйствительности, да едва-ли и раньше существовало) должна, конечно, дать много пищи для путевыхъ замѣтокъ и непосредственно-колоритныхъ описаній: только-бы поскорѣе сверкнулъ призывной гладью довольно мало извѣданный кораблями знойный Сіамскій заливъ!

   Пребываніе въ Сайгонѣ, операціонномъ базисѣ Тонкинскаго наступленія на важную окраину Китая, въ свою очередь должно быть связано съ чисто французскимъ энтузіазмомъ при чествованіи дружественной націи. Намъ -- русскимъ, почти никогда не заглядывающимъ на далекую восточную чужбину, чтобы присматриваться къ степени умѣнья и средствамъ европейцевъ-колонизаторовъ, посѣщеніе центральнаго уголка громкой по названію "Индо-китайской имперіи",-- управляемой изъ Парижа,-- вдвойнѣ поучительно, вдвойнѣ полезно послѣ британскихъ владѣній и патріархально опекаемой Явы. Это тѣмъ болѣе кстати, что каждая наглядная цифра, каждая яркая подробность, каждое исполненное жизненнаго трепета явленіе по неволѣ будутъ и должны наводить на мысль, до какой степени мы -- русскіе, будучи по престижу первыми въ Азіи, добровольно пока уступаемъ, кому придется, свою историческую роль и завѣщанную предками миссію главарей Востока.

   Отъ подобнаго ненормальнаго положенія вещей въ смыслѣ матеріальнаго процвѣтанія выигрываютъ, что ни годъ, представители западныхъ началъ,-- чуждые по духу и въ сущности ненавистные тѣмъ народамъ древняго типа, которымъ они пушками навязали общеніе съ собой: Бирмы, Камбоджіи, Аннама больше нѣтъ; Сіамъ -- наканунѣ опасныхъ катастрофъ извнѣ, Японія -- на порогѣ страшныхъ усобицъ; одинъ Китай на стражѣ своихъ и безсознательно на стражѣ русскихъ интересовъ со змѣиной мудростью отстаивается, копитъ силы противъ заморскаго врага, тоскливо озирается на безмолвный Сѣверъ,-- единственное государство, откуда воспитанная въ принципахъ самодержавія страна богдыхановъ можетъ и привыкла ждать нравственной опоры, безкорыстной помощи, фактическаго союза на почвѣ взаимныхъ интересовъ.
   На этомъ Сѣверѣ тумана, тайги и льдовъ,-- въ крайней Восточной Сибири Хабарова и ему подобныхъ удальцевъ,-- въ краю, возсоединенномъ съ Россіей геніемъ Муравьева-Амурскаго,-- тамъ еще почти повсемѣстно царятъ первозданная тишина, глубочайшій покой, неподвижность окоченѣнія. Лишь въ исходѣ вѣка, съ проложеніемъ новыхъ путей, для нашего восточнѣйшаго побережья можетъ настать новая эра съ неожиданными послѣдствіями,-- а пока на немъ, конечно, почіетъ печать чего-то несложившагося и грустнаго словно бытъ коренныхъ насельниковъ. Тѣмъ больше вниманія и безпристрастнаго сужденія требуется отъ всякаго, кто хотѣлъ бы провести поучительную параллель между благодатными странами открывающагося намъ тихо-океанскаго юга съ его изумрудною Явою, неисчерпаемыми естественными богатствами индо-китайскихъ земель, самоувѣренною жизненностью Небесной имперіи и т. п. съ одной стороны, когда съ другой рисуешь себѣ топь и глушь, необъятныя пустынныя окраины государства, которое,-- при всей ихъ кажущейся убогости и суровости,-- призвано быть очагомъ свѣта для смежныхъ съ ними пространствъ съ потерявшимъ себѣ счетъ населеніемъ.

   Крошечная Голландія обладаетъ въ раіонѣ Азіи свыше чѣмъ тридцатью милліонами жителей (да это еще у экватора, гдѣ природа -- рай!): важнѣйшая держава, въ предѣлахъ этого материка, на трети его не насчитаетъ и половины такого числа подданныхъ.
   Колонизаторы съ Запада подѣлили, хоть и не безъ зависти и не безъ вражды, лучшія приморскія области иноплеменной суши. Такіе города съ міровымъ торговымъ значеніемъ, какъ создавшійся на голомъ скалистомъ островѣ Гонконгъ или "Львиный городъ" (Сингапуръ) краснорѣчивѣе всего служатъ доказательствами европейской неутомимой предпріимчивости въ противоположность азіатской спячкѣ. Но питаясь соками самаго гигантскаго материка и держа, когда можно, въ экономическомъ рабствѣ сотни милліоновъ многострадальныхъ двуногихъ существъ, уповаютъ-ли піонеры цивилизаціи на будущій успѣхъ? Лѣпясь по уступамъ и краямъ обрыва, развѣ не пребываютъ они въ вѣчной тревогѣ, что камни зашевелятся и бездны не избѣжать?! Когда весь Востокъ рано или поздно проснется, разбуженный тѣми же безпокойными элементами отрицающей его рассы,-- когда онъ, подобно Ильѣ Муромцу, почувствуетъ въ себѣ силу великую и захочетъ сказать, "свое слово",-- тутъ однѣми угрозами, грубымъ насиліемъ и случайнымъ поверхностнымъ разгромомъ внутренняго разлада не утишить. Вотъ почему Россіи выпала на долю благая часть незримо крѣпнуть среди сѣверныхъ и степныхъ пустырей въ ожиданіи спора двухъ міровъ, гдѣ не имъ обоимъ будетъ принадлежать рѣшеніе.

   Вторженіе въ чужой замысловатый строй, эксплоатація Азіи во славу жалкихъ эгоистическихъ предубѣжденій современнаго soit-disant образованнаго человѣчества намъ претило. Мы слишкомъ двѣсти лѣтъ оставались дома,-- ибо нельзя называть естественное сліяніе съ Туркестаномъ и Пріамурьемъ политическими захватами,-- мы оставались дома съ традиціонною безпечностью и могучей лѣнью, пока Тихій океанъ становился ареной западно-европейскаго натиска на туземцевъ со стариннымъ государственнымъ устройствомъ и несомнѣнной культурой.
   Результаты налицо. Пришельцы по мѣрѣ возможности обидѣли и развѣнчали Востокъ. Куда они приходятъ для житья и наживы,-- это имъ не родина, какою напр. русскому быстро дѣлается любая окраина,-- это имъ не братья по Божескому и людскому закону: это для нихъ -- страна добровольнаго тоскливаго изгнанія, а народъ -- скоты. Послѣдніе мало-по-малу реализируютъ въ сознаніи значеніе такого возмутительнаго взгляда и платятъ "учителямъ" сугубою непріязнью: гдѣ и какъ однако искать защиты, оплота противъ иноземца-врага?

   Народное миѳологизирующее творчество не дремлетъ. Чѣмъ бодрѣе на Азію наступаетъ Европа, тѣмъ свѣтлѣе тамъ озаряется въ устахъ молвы и преданія Бѣлый Царь. Откуда зародилась идея объ Его существѣ, чѣмъ уяснить обаяніе одного уже имени?
   Въ глубинѣ нашего средневѣковаго прошедшаго навѣрно таится причина вѣщаго явленія. Когда изъ праха и бѣды, послѣ тягчайшаго униженія и потоковъ крови христіанская Русь начала складываться въ стройное цѣлое загадочно-привлекательною амальгамою Ирана и Турана,-- ея лучшіе Князья, ея богоугоднѣйшіе Святители заставили себя уважать восточными государями,-- нравственными качествами поразили побѣдителя-монгола наравнѣ съ инородцемъ Поволжья, принимавшимъ нашу рѣчь и бытъ. Въ ту пору наихудшихъ испытаній,-- при владычествѣ Чингисханидовъ, которымъ Индія и Тибетъ, Индо-Китай и Небесная имперія, Самаркандъ, Афганистанъ и Персія были одинаково, хотя и временно подчинены,-- "великіе печальники и молитвенники за землю русскую" духовно завоевали намъ симпатіи азіатскихъ народовъ. Что разъ упало на такую воспріимчивую почву какъ фантазія и чувство восточнаго человѣка,-- никогда не забывается, но даетъ ростки и плоды. Мы сильны тамъ, на безконечныхъ рубежахъ своихъ, не только былою и настоящею казацкой удалью, не только условною подготовленностью вести (отъ чего Боже упаси!) войну,-- а главнымъ образомъ и почти, можно сказать, исключительно: доброю вѣстью, облетѣвшею и облетающею азіатскій материкъ, о праведной жизни и дѣлахъ представителей давно угасшаго поколѣнья. Оттого-то искреннею лаской дохнетъ на насъ совершенно чужой Сіамъ, оттого управляемые республиканцами старики-аннамиты придутъ низко поклониться нашему Престолонаслѣднику, оттого презирающій европейцевъ Китай готовится встрѣтить Его Императорское Высочество съ неслыханнымъ радушіемъ, съ Царскими почестями. Вотъ сколь далеко проникаютъ лучи отъ могилы тѣхъ, кто широко понималъ и горячо любилъ свое отечество: иныя звѣзды померкли, но ихъ прежній свѣтъ еще идетъ и разгорается по безбрежью вселенной!

   На западныхъ граняхъ Тихаго океана въ высшей степени любопытенъ уровень разнообразнаго культурнаго развитія. Отъ полудикихъ обитателей индо-малайскаго архипелага и нашихъ доисторически обставленныхъ инородцевъ до проникнутыхъ мусульманскими идеями яванцевъ какой по видимому незначительный, но въ дѣйствительности рѣзкій по духу переходъ!
   Соприкоснуться еще разъ въ открывающемся передъ нами гигантскомъ раіонѣ съ религіей Индіи, пересаженною въ совершенно ей не сродныя внѣшнія условія и все-таки пустившей крѣпчайшіе корни,-- снова найдти въ числѣ предметовъ культа ея отрѣшающее отъ земли искусство (въ памятникахъ, кумирахъ, отчасти даже въ живописи и одеждѣ) вѣдь это-же отраднѣйшая сложная работа для мысли, для эстетическаго воспріятія, наконецъ для осязательнаго, такъ-сказать, у разумѣнія истины, что сила чувства и вѣры, т. е. то,-- чѣмъ въ благородномъ, арійскомъ смыслѣ слова живетъ и по своему великъ мирный индусъ,-- не признаетъ законовъ пространства и времени,-- творитъ повсюду, куда передается, и созидаетъ притомъ далеко не на пескѣ! Будь иначе, развѣ прозаически настроенная Японія украсила-бы драгоцѣннѣйшими лаками и бронзами свои изящнѣйшіе по отдѣлкѣ храмы въ честь Будды,-- развѣ оттуда предпринимались-бы опасныя морскія экспедиціи въ глухую Корею, процвѣтавшую нѣсколько вѣковъ тому назадъ и просвѣщенную подъ вліяніемъ желанно явившейся изъ-за тридевяти земель санскритской цивилизаціи, въ формѣ буддійской книжности?

   Существовавшія по всему древнему и средневѣковому Востоку взаимоотношенія духовнаго характера пока, съ европейской точки зрѣнія, представляются довольно мало выясненными; но уже самый фактъ ихъ безпрерывнаго существованія и воздѣйствія на ходъ міровыхъ событій по моему -- неизмѣримо важнѣе скучныхъ мелочей, изъ которыхъ сложена старательно изучаемая нами европейская исторія.
   Тамъ, въ игнорируемой Азіи, народы вѣчно ощущали трепетъ мистическихъ порывовъ въ ту безплотную вышину обряда и молитвы, гдѣ передъ Божественными Началами смолкаютъ враждующіе элементы націонализма, племеннаго разногласія и т. п. Тишиною вѣетъ отъ многихъ нѣкогда раздиравшихся смутами многолюднѣйшихъ областей, гдѣ съ почитаемаго безкровными жертвами алтаря очи изваяннаго или металлическаго ШакьяМуни взглянули съ кротостью и тайной на притекающую къ нему толпу.

   Обломки его статуй, нетлѣнно уцѣлѣвшія изображенія "царевича-учителя" и браминскихъ небожителей, опустѣлые города-монастыри съ дивными по архитектурѣ индійскими капищами и барельефами рѣдкой красоты,-- все это еще не исчезло съ поверхности Явы, въ одинокомъ величіи затеряно въ сторонѣ отъ дорогъ, убѣдительно говоритъ о прежнемъ обаяніи Индостана и просыпавшемся въ немъ типичномъ Drang nach Osten. Потому-то въ предѣлахъ французскаго Индо-Китая и сохранились до сихъ поръ, на неопредѣленной границѣ съ Сіамомъ, развалины безсмертныхъ чертоговъ богамъ съ отразившимся на камняхъ пантеономъ гангетическаго стройнаго міра. Эпическіе герои, фантастическія исчадія простонародныхъ вѣрованій, отвлеченные символы жрецовъ,-- каждая особенность его запечатлѣна тамъ, въ этой отцвѣтшей Камбоджіи, рукою безвѣстнаго художника-ваятеля или творческимъ помысломъ зодчаго, которыхъ слушались и которымъ помогали, цари. Идолы Будды какъ нѣчто чудотворное привозились съ юго-запада въ Небесную имперію. Религія и знаніе, блестящими звеньями скрѣпляющія братство народовъ, шли туда же изъ Индіи. Послѣ всего мною сказаннаго о ней, -- въ смыслѣ характеристики культурно-исторической,-- освѣщеніе западныхъ побережій Тихаго океана мягкими лучами ея древняго быта и чистѣйшихъ упованій, быть можетъ, придастъ этимъ окраинамъ восточной Азіи еще болѣе симпатичный для русскаго сердца оттѣнокъ. Если ужъ любить и признавать родной намъ сосѣдній материкъ за что-то близкое духомъ и органически съ нами единое,-- то любовь должна въ равной мѣрѣ переноситься на всякій уголочекъ земли, гдѣ убѣжденный монархистъ-азіатъ въ трудѣ и покаяніи находитъ задушевный отвѣтъ на самые жгучіе для человѣка вопросы: зачѣмъ мы собственно живемъ и какъ избѣгнуть страданія?

   Двѣ относительно близкихъ встрѣчи съ соотечественниками (въ Сингапурѣ ждетъ эскадра подъ флагомъ вице-адмирала Назимова, въ Ханькоу представится колонія русскихъ чаеторговцевъ) примиряютъ отчасти съ неизбѣжностью разлуки съ Россіей до Мая мѣсяца. Кромѣ добродушной Явы и экзотическаго Сіама, лежащія на пути нашемъ страны дохнутъ на насъ чѣмъ-то родственнымъ и, пожалуй, совсѣмъ не покажутся чужбиной: мы съ дѣтства привыкаемъ относиться къ Китаю и Японіи (Сайгонъ же -- частица прежней державы богдыхановъ) какъ чему-то тѣсно съ нами связанному и духовно гораздо болѣе близкому, чѣмъ надменная Западная Европа. Чувства къ нимъ, не будучи ничѣмъ особенно положительнымъ, то же время сами за себя говорятъ, какъ инстинктивное тяготѣніе въ сторону прочной и обоюдно полезной пріязни съ дальнимъ Востокомъ. Вѣдь не можемъ же мы напр. забывать, что при возмущеніяхъ китайской черни противъ европейцевъ, русскихъ сознательно щадили и отличали отъ "заморскихъ чертей"? Памятно,-- надо надѣяться,-- и японцамъ, чей Императорскій флотъ никогда не открывалъ огня противъ ихъ побережій и, находя недостойнымъ мстить за таинственныя мнимо-политическія убійства изъ-за угла, свято хранилъ и хранитъ обычай дружить со "страной восходящаго солнца", гдѣ у насъ насчитывается столько продолжительныхъ якорныхъ стоянокъ и бѣлѣетъ не одна надгробная плита! Фактъ посѣщенія Русскимъ Престолонаслѣдникомъ этого крайняго восточнаго государства,-- пытающагося создавать, въ духѣ началъ новѣйшей цивилизаціи, на развалинахъ своего древняго и патріархальнаго строя,-- какъ нельзя болѣе будетъ соотвѣтствовать необходимости засвидѣтельствовать передъ цѣлымъ міромъ искренность нашихъ добрыхъ чувствъ по отношенію къ отдаленнѣйшему отъ Европы монарху и къ его смущаемому неожиданными реформами народу.

   Иностранцы, свивая себѣ въ Японіи ненадежное гнѣздо, давно уже сѣютъ тамъ подозрѣніе и нелюбовь къ Россіи. Воспитанные на заграничный ладъ и въ чуждыхъ по культурѣ университетахъ туземные радикалы проникаются предубѣжденіями западнаго человѣка противъ "сѣвернаго колосса" и склонны поверхностно судить о насъ въ печати и литературѣ.
   Предполагаемое общеніе Августѣйшаго путешественника съ лучшими государственными людьми Ниппона, съ его стариннѣйшими городами и памятниками, съ основами его первобытной жизни и лучистой старины безспорно можетъ привести только къ хорошимъ результатамъ и углубленному взаимопониманію. Дай-то Богь!
   Разумнѣйшіе японцы сознаютъ, по видимому, опасность слишкомъ безусловнаго подчиненія иноземщинѣ съ отрицаніемъ вѣковыхъ завѣтовъ родной власти и религіи. Поворотъ въ національно-благомъ направленіи -- вѣроятно, вопросъ недалекаго будущаго. Самобытность Азіи и 800--900 милліоновъ ея работящаго, мыслящаго, даровитаго населенія должна во имя справедливости и правильно опредѣляемаго прогресса сказаться съ удвоенною силою.
   Высокая степень художественно-матеріальной, а въ иныхъ отношеніяхъ и соціальной культуры, достигнутая тамошними народами служитъ однимъ изъ главныхъ ручательствъ тому, что это и возможно и желательно. Западъ великъ въ извѣстномъ раіонѣ дѣятельности, пока не направляетъ избытокъ энергіи на саморазрушеніе.
   Перевоспитать Востока, до полнаго воплощенія въ себѣ христіанскихъ принциповъ, онъ не властенъ,-- сломить же его упорную затаенную мощь изъ-за моря физически нельзя. Остается слѣдовательно примѣнить къ огромнѣйшему материку новую гуманную точку зрѣнія: искусственная прививка безпочвеннаго просвѣщенія Азіи не нужна, толчекъ же для свободнаго развитія опекаемыхъ побережій давно данъ и отнюдь не требуетъ повторенія.

   

СИНГАПУРЪ.

Понедѣльникъ, 18-го февраля (2 марта) 1891 г.

   Жаркое туманное утро. Косой ливень. Неправильные порывы вѣтра, отъ котораго ходуномъ ходитъ прорѣзаемая бирюзой морская пѣна. Вспышки беззвучныхъ салютовъ въ окутанномъ сѣрой мглою отдаленьи: первый привѣтъ нашей тихо-океанской эскадры на порогѣ уже очень дальняго Востока...
   Послѣ шести сутокъ, проведенныхъ въ пути (изъ 1600 миль) отъ лучезарныхъ береговъ Цейлона, суша опять близка, снова манитъ и чаруетъ, постепенно облекается для человѣка въ краснорѣчиво-своеобразныя краски,-- тѣмъ болѣе что сквозь окружающую бѣлую завѣсу проступаютъ золотыя полосы свѣта и неясными ласковыми очертаніями зыблется листва.
   "Память Азова" и "Владиміръ Мономахъ" огибаютъ мысъ за мысомъ, островъ за островомъ самой различной формы и величины, движутся безконечнымъ узкимъ проливомъ, гдѣ сквозь густую всепоглощающую растительность по временамъ слабо синѣютъ возвышенности материка: Малакки, желтыми пятнами проступаютъ плоскія горы цѣлаго особаго міра: Суматры, или, наконецъ, одинокія верхушки какой-нибудь совершенно заросшей бархатистою зеленью гряды: царство созидающихъ коралловъ таится подъ ней надъ глубиною...
   Каждая пядь земли здѣсь служила, сравнительно недавно, убѣжищемъ малайской вольницы, считавшей своими данниками неосторожныхъ или робкихъ мореходовъ. Удалые сыновья туземныхъ князей зачастую становились во главѣ ея для походовъ и нападеній, славы ради, на иноплеменныя торговыя суда. Предпріимчивые "викинги" тропиковъ, азіатскіе "варяги" (съ оливковымъ цвѣтомъ лица) сложили оружіе или хоть отчасти усмирились лишь при частомъ появленіи и, затѣмъ, воцареніи "бѣлыхъ" въ XIX столѣтіи. Паръ уничтожилъ возможность существованія разбойничьихъ гребныхъ флотилій по окрестнымъ бухтамъ и на смежномъ просторѣ водъ. Если пираты долго и продолжали борьбу съ наступавшей цивилизаціей, то въ виду либерально-меркантильнаго взгляда англичанъ: сингапурскіе коммерсанты слишкомъ охотно сбывали темнокожимъ "ушкуйникамъ" порохъ и оружіе...
   Китайцы, индусы и яванцы несомнѣнно издревле знали этотъ край. Однако настоящая исторія довольно поздно коснулась его побережій. Только уже къ концу нашего средневѣковаго періода прогрессирующимъ малайцамъ удалось отогнать отъ нихъ коренныхъ обитателей: людоѣдовъ низшей расы,-- негритосовъ, дикарей меланезійскаго типа и образа жизни. Ими спеціально и самоотверженно занялся въ научномъ отношеніи, по странной прихоти судьбы, не какой-нибудь британецъ или голландецъ, а русскій идеалистъ Миклухо-Маклай.

   Одиннадцатый часъ утра.
   Проливъ, по которому мы приближаемся къ Сингапуру, теперь,-- когда погода слегка прояснилась,-- скорѣе похожъ на очень широкую рѣку, чѣмъ на океанскій рейдъ. Говорятъ, что онъ принадлежитъ къ числу наиспокойнѣйшихъ. Ураганы не проносятся надъ нимъ. Превосходныя пристани, а также удобнѣйшія якорныя стоянки,-- немного поодаль отъ нихъ,-- для морскихъ гигантовъ подъ военнымъ флагомъ дѣлаютъ честь прозорливому выбору англичанъ, намѣтившихъ себѣ тутъ городъ среди міазмическихъ джонглей, на перепутьи міроваго общенья противуположнѣйшихъ народовъ. Не лишенные политической силы туземные центры зарождались въ этой мѣстности и ранѣе, но были недолговѣчны. Пустить въ ней прочные корни могъ лишь западный элементъ съ могучимъ кругозоромъ, съ разумно направляемой энергіей.
   Піонеры лондонской остъ-индской компаніи на притягивавшемъ ее экваторіальномъ Востокѣ не сразу догадались, чѣмъ должна сдѣлаться въ опытныхъ рукахъ южная оконечность полуострова Малакки. Англія искала въ этомъ морѣ выгодной опорной точки и не рѣшалась на чемъ-нибудь окончательно (съ затратами и незыблемо) утвердиться. Утрата Явы, въ началѣ нашего вѣка, по обычаю врасплохъ захваченной Альбіономъ у слабаго врага и возвращенной затѣмъ голландскому правительству уже рѣшеніемъ другихъ державъ, побудила британцевъ избрать сингапурскій пустырь (съ развалинами индо-яванскаго характера въ лѣсу, свидѣтельствовавшими о прежней культурной дѣятельности временнаго населенія) базисомъ колонизаторскаго творчества въ новой области.

------

   Цѣпи волнисто очерченныхъ острововъ, по сторонамъ и позади, начинаютъ казаться неразрывною материковою линіею.
   Отвѣсные лучи солнца надъ головой. Млѣющее отъ жара небо. Изумрудная кайма плывущаго на встрѣчу берега съ деревьями, положительно сползающими по известковымъ обрывамъ въ яркій песокъ у самой влаги. Она постепенно сглаживается послѣ недавняго волненія, теряетъ свой блѣдно-свинцовый отливъ, мѣстами начинаетъ серебриться зеркальной поверхностью. Изрѣдка, гдѣ-нибудь покруче, мелькаетъ надъ мирными долинами островерхое туземное жилье на сваяхъ.
   Мягкіе, нѣжные цвѣта ласкаютъ взоръ. Дневное свѣтило словно играетъ ими въ храмѣ природы; но иногда больно смотрѣть на воду, до того оно въ ней разгорается и блещетъ, кипя золотомъ надъ прозрачною пучиной.
   Земля тутъ вѣчно облечена въ нарядный уборъ. Не поскупилась тутъ твердь на изобиліе даровъ. А подумаешь: судя по разсказамъ, еще роскошнѣе улыбнутся намъ красоты Батавіи, Бетензорга, Менама!...
   Три нашихъ военныхъ судна ожидаютъ прибытія Престолонаслѣдника: броненосный крейсеръ "Адмиралъ Нахимовъ" и двѣ канонерскихъ лодки сибирской флотиліи: "Манджуръ" и "Кореецъ".
   Чѣмъ-то одинаково роднымъ и знакомымъ пахнуло отъ однихъ этихъ названій, хотя даже нѣтъ звена между образомъ павшаго героя и олицетвореніями нашихъ смутно сознаваемыхъ интересовъ на русско-китайскомъ Востокѣ. Что за симпатичною является мысль наименовать этихъ "витязей-пловцевъ", прямыхъ защитниковъ приморскаго Прнамурья и чести Имперіи на отдаленнѣйшей границѣ, какъ-бы представителями двухъ странъ, съ непосредственной участью населенія коихъ отчасти связаны наша судьба и господство на пробуждающейся окраинѣ. Въ знойный и непривычный имъ міръ тропиковъ пришли сибиряки привѣтствовать Первенца своего Царя!
   Командующій эскадрой вице-адмиралъ Павелъ Николаевичъ Назимовъ, искушенный въ кругосвѣтныхъ плаваніяхъ морякъ-богатырь, замѣнитъ отсюда контръ-адмирала Вл. Гр. Басаргина, который покидаетъ "Память Азова", чтобы поднять въ томъ же отрядѣ свой флагъ на "Мономахѣ".
   На рейдѣ находится сіамскій крейсеръ "Mongkut-Rajkumar", по особой причинѣ присланный изъ Бангкока встрѣтить Цесаревича. Пока мы еще были на Цейлонѣ, кн. Барятинскій получилъ отъ нашего консула г. Выводцева въ Сингапурѣ письмо о распространяемыхъ англичанами слухахъ, будто въ Сіамѣ свирѣпствуетъ холера и туда опасно идти. Маршрутъ Великаго Князя изъ-за этого чуть не измѣнился существеннымъ образомъ.
   Своевременно узнавъ однако о томъ, сіамскій уполномоченный въ дѣлахъ при Берлинскомъ дворѣ сообщилъ въ Петербургъ, что эпидемія вымышлена.
   Извѣстія изъ министерства иностранныхъ дѣлъ съ одной стороны, а затѣмъ мѣстныя болѣе достовѣрныя свѣдѣнія очень скоро убѣдили въ возможности посѣтить сказочное царство на рѣкѣ Менамѣ. Не сложись обстоятельства такъ благопріятно, и не заглянуть бы намъ въ него!
   Король Чулалонкорнъ поручилъ брату Krom-Mun-Damrong Rajanuphab дождаться на означенномъ крейсерѣ прихода "Азова" и лично вручить Августѣйшему путешественнику пригласительное письмо на англійскомъ языкѣ нижеслѣдующаго содержанія:

Большой дворецъ.
Бангкокъ, 18 февраля (н. ст.) 1891 г.

Ваше Императорское Высочество!

   По прибытіи Вашего Императорскаго Высочества въ Сингапуръ, Вы будете встрѣчены моимъ возлюбленнымъ братомъ Кромъ-Мунъ-Дамронгъ-Раджануфабъ, посланнымъ мною на моемъ военномъ суднѣ "Монгкутъ-Раджкумаръ" для привѣтствованія Вашего Императорскаго Высочества отъ моего имени, въ виду Вашего приближенія къ моей странѣ. Братъ мой явится выразителемъ чувствъ, питаемыхъ мною и моимъ домомъ по отношенію къ Августѣйшему Русскому Императорскому Дому, благородный отпрыскъ коего впервые въ сіамской исторіи посѣщаетъ эти побережья.
   Надѣюсь, что, выслушавъ слова, которыя мой братъ имѣетъ передать, Ваше Императорское Высочество изъ этого почерпнете новыя доказательства почтенія и дружбы, испытываемыхъ мною по отношенію къ Императорскому Дому, подъ могучимъ покровомъ коего живетъ благородный русскій народъ, а также убѣдитесь въ моей и дома моего непритворной радости и гордости при сознаніи, что Вы приближаетесь къ моей странѣ.

Пребываю
ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЫСОЧЕСТВА
большимъ и добрымъ другомъ
ЧУЛАЛОНКОРНЪ.

   Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, дружески принявъ принца Дамронга, изволилъ отвѣтить на это посланіе (тоже по-англійски) въ столь же сердечныхъ выраженіяхъ, обѣщая не миновать Бангкока послѣ пребыванія на Явѣ, т. е. прибыть въ Сіамъ недѣли черезъ двѣ. "Чувства, высказанныя вашимъ величествомъ", отвѣчалъ королю Великій Князь: "навсегда мнѣ останутся памятны". Параллельно съ тѣмъ лодкѣ "Кореецъ" поручено было конвоировать уходящій обратно крейсеръ "Mongkut-Rajkumar".
   

Вторникъ, 29 февраля.

   Принявъ вчера адмирала Назимова съ командирами нашихъ трехъ встрѣчныхъ судовъ и русскимъ консуломъ, а затѣмъ губернатора колоніи (Straits-Settlements, т. е. земель у Малакскаго пролива со столицею Сингапуромъ) сэра Cecil Clementi Smith со свитой и англійскаго генерала Charles Warren, Его Императорское Высочество въ предвечернее время отдалъ на рейдѣ визитъ брату короля и осчастливилъ посѣщеніемъ восторженно его ожидавшій крейсеръ "Адмиралъ Нахимовъ", а также "Манджура" съ его только-что поименованнымъ сибирякомъ-собратомъ.
   Сегодня около четырехъ назначенъ очень кратковременный оффиціальный съѣздъ на берегъ, о чемъ въ Сингапурѣ стало извѣстно лишь наканунѣ. Съ цѣлью оказать по возможности эффектный пріемъ, городскія власти, въ лицѣ "Shipping Office", наскоро разукрасили невзрачную пристань (Johnstone's Pier), на которой собрались представители администраціи и выстроился почетный караулъ отъ "Nordhamptonshire Regiment". Начиная отъ набережной, по пути въ "Government House" черезъ цѣпной "Cavanagh Bridge" и вдоль обширной Эспланады -- довольно много флаговъ, въ томъ числѣ греческихъ. Сикхи, малайцы и китайцы въ синей полицейской одеждѣ сдерживаютъ и ровняютъ громадную разноплеменнѣйшую толпу любопытныхъ, стекающихся взглянуть на Сѣвернаго Гостя. Кого въ ней нѣтъ?! Недаромъ, увѣряютъ, что здѣсь сталкивается, на всесвѣтномъ рынкѣ, не менѣе двадцати пяти народовъ. Въ силу исключительно благопріятныхъ условій (наивыгоднѣйшаго географическаго положенія и порто-франко) сыны Небесной имперіи сходятся у Малакскаго пролива съ ближайшими автохтонами (весьма смѣшаннаго происхожденія), африканцами, персами и арабами, съ цейлонцами и парсами, съ жителями Бенгаліи и южной Индіи (особенно велико возростающее съ каждымъ годомъ количество такъ-называемыхъ "Klings", длинноволосыхъ мусульманъ съ Коромандельскаго побережья), съ аннамитами, сіамцами и бирманцами. Богатые армяне, европейскій элементъ,-- среди котораго весьма замѣтенъ притокъ нѣмцевъ, за моремъ столь непріятныхъ англичанамъ,-- австралійцы, американцы бокъ-о-бокъ размѣстились по балконамъ и верандамъ надъ жужжащей инородческой массой.
   ... Вотъ прогремѣлъ первый выстрѣлъ обычнаго салюта, когда паровой катеръ Наслѣдника Цесаревича отвалилъ отъ "Азова". Грохотъ орудій усиливается. Въ пальбѣ на рейдѣ принялъ участіе сингапурскій фортъ Каннингъ. Губернаторъ въ полной парадной формѣ (со звѣздами св. Михаила и св. Георгія на груди), генералъ Уорренъ и русскій консулъ встрѣчаютъ Августѣйшихъ путешественниковъ у входа въ палатку, сооруженную надъ "Johnstone's Pier". Гремитъ русскій гимнъ. Великій Князь и принцъ Георгій направляются декорированными улицамы къ "Government Hill", лежащему нѣсколько въ сторонѣ отъ торговаго центра. Резиденція хозяина колоніи расположена среди симпатичнаго парка.
   Послѣдняя представляетъ собою одно изъ самыхъ яркихъ доказательствъ того, съ какимъ изумительнымъ искусствомъ и счастьемъ Великобританія умѣетъ пользоваться чужой собственностью, когда другіе народы или находятся въ состояніи политической летаргіи, или не рѣшаются водружать свое знамя, гдѣ недостаточно выяснены права туземцевъ. Относительно могущественныя азіатскія государства не могли додуматься, а соперники-олонизаторы съ Запада прямо-таки и не пытались создать себѣ крѣпкое убѣжище и гавань на островѣ, принадлежавшемъ мирному мѣстному султану. Англичане нашли остроумный выходъ изъ заколдованнаго круга: облюбовавъ Сингапуръ, тщательно высмотрѣнный ихъ лучшими моряками, они купили его не у фактическаго владѣльца,-- который бы, вѣроятно, добровольно и не отдалъ,-- а у малайскаго князя, имѣвшаго лишь сомнительныя притязанія на эту землю .. Туземцамъ предоставлялось такимъ образомъ между собой рѣшать безплодный споръ объ обладаніи ею на законныхъ основаніяхъ,-- споръ тѣмъ болѣе напрасный, что продавшій ее матеріально былъ многимъ сильнѣе пострадавшаго отъ ловкой комбинаціи.
   Уже португальцы, приступомъ взявъ цвѣтущій малайскій городъ Малакку въ 1511 г. и впослѣдствіе укрѣпившись въ немъ, за ними же внимательные голландцы понимали, насколько важно стать на стражѣ Малакскаго пролива, этого втораго Босфора. Но исторически имъ обоимъ не особенно повезло. Французы, орлинымъ полетомъ и горделивыми мечтаніями ширявшіе съ XVII в. по поднебесью, завязавъ военно-дипломатическія сношенія съ Индо-Китаемъ, не замѣтили того, что таилось ближе, по дорогѣ, и являлось необходимымъ звеномъ для дальнѣйшаго успѣха на Востокѣ. Медлительная съ виду лондонская остъ-индская компанія, благодаря хорошимъ совѣтамъ піонеровъ британскаго дѣла (Росса, Крауфорда, Фаркюхара) разсудила иначе и мало-по-малу прибрала къ рукамъ главнѣйшіе и стратегически удобнѣйшіе пункты въ преддверьи Тихаго океана.
   Когда мудрый губернаторъ англійской Явы, сэръ Стамфордъ Рафльсъ, послѣ горестной утраты ея его соотечественниками, ровно семьдесятъ два года тому назадъ заложилъ здѣсь новую факторію среди убогаго жилья туземныхъ рыбарей,-- почти никто не надѣялся, что населеніе будетъ ежегодно прибывать десятками тысячъ и что "изъ тьмы лѣсовъ, изъ топи блатъ" скоро вознесется быстро развивающаяся столица цѣлаго маленькаго міра. Ея ростъ и значеніе опредѣлились какъ-то вдругъ. Въ лицѣ Сингапура и спаянныхъ съ нимъ "Straits-Settlements" Англія сразу пріобрѣла свѣжій источникъ громадныхъ доходовъ (отчасти, правда, еще потенціальныхъ, пока не разработываются неисчерпаемыя естественныя богатства смежнаго полуострова, откуда мореплаватели, кажется, не прочь окончательно выжить давно тамъ утвердившійся Сіамъ) и превосходнѣйшую угольную станцію, которая позволила бы англійскимъ эскадрамъ въ случаѣ войны вѣчно обновляться и быть иногда грозою полуденныхъ и вообще восточныхъ побережій, тогда какъ остальныя державы лишены одинаковаго драгоцѣннаго преимущества.

   Въ Сингапурѣ есть хорошіе доки и верфи, мастерскія со всѣми приспособленіями къ починкѣ судовъ всевозможнѣйшей конструкціи, неисчерпаемые для начала запасы угля и т. п. Ежегодные торговые обороты сравнительно крошечной колоніи, достигаютъ теперь 460 милліоновъ ру ь -- послѣ доклада Войсковому Наказному Атаману, что строевыя занятія съ дѣтьми школьнаго возраста уже не первый годъ мною введены въ программы школьныхъ занятій -- мнѣ было дозволено послать радостныя телеграммы во всѣ станицы полковаго раіона, что Его Высочество разрѣшаетъ всѣмъ дѣтямъ школьнаго возраста находиться въ конномъ строю при встрѣчѣ Его Высочества, въ мѣстахъ станичныхъ школъ.
   Ранній выходъ изъ "Касаткинскаго" поселка, уже на пути въ станицу Иннокентьевскую, былъ встрѣченъ надвинувшимся туманомъ; пришлось бросить якорь среди Амура, пока туманъ разсѣялся. Когда пароходъ уже былъ на ходу, Его Высочество нѣсколько разъ подымался на верхнюю палубу, чтобы взглянуть, какъ далеко разлился Амуръ по прибрежью, въ особенно низкихъ мѣстахъ.

   Вода въ этотъ счастливый, для Амурскаго края, годъ была очень высока; но видно самъ Господь благословилъ путь Его Высочества: обыкновенно разливы Амура сопровождались бѣдой для тамошняго побережья, а въ этотъ годъ -- половодье его послужило только къ благополучному, безостановочному прослѣдованію Его Высочества на пароходѣ даже въ такихъ мѣстахъ Амурскихъ Верховьевъ, гдѣ пароходы ходятъ разъ во много лѣтъ!
   По прибытіи въ станицу Иннокентьевскую, Его Высочество изволилъ зайти въ церковь, встрѣченный тамъ причтомъ въ облаченіи, и посѣтилъ станичную школу, а затѣмъ смотрѣлъ сотню 2-й очереди въ конномъ строю и взводъ дѣтей школьнаго возраста, бывшихъ также въ конномъ строю одновременно съ сотней. Тѣ и другіе были пропущены справа по одному шагомъ, а потомъ, тѣмъ же порядкомъ -- въ карьеръ съ джигитовкой. Здѣсь при слѣдованіи Его Высочества обратно на пароходъ молодая дѣвушка, казачка, желая имѣть счастіе поднести букетъ цвѣтовъ Его Высочеству, растерялась и протянула руку съ букетомъ дежурному въ этотъ день офицеру свиты; но Цесаревичъ самъ изволилъ протянуть руку за цвѣтами и, принимая букетъ изъ рукъ окончательно растерявшейся дѣвушки, милостиво улыбаясь, сказалъ: "то, вѣрно, мнѣ,-- а не ему".

   Взойдя на пароходъ, Его Высочество пожаловалъ станичному атаману, уряднику Катанаеву, часы съ вензелевымъ изображеніемъ и цѣпочкой: Войсковой Наказный Атаманъ тутъ же надѣлъ ему часы, собственноручно пристегнувъ цѣпочку.
   Говорить о сердечномъ "ура", встрѣчавшемъ и сопровождавшемъ Государя Наслѣдника, нѣтъ надобности -- оно всѣмъ намъ понятно и тамъ, гдѣ пять или одинъ жилой домъ, и тамъ, гдѣ ихъ сотня тысячъ!
   Съ отходомъ парохода изъ Иннокентьевской станицы всѣ казаки и дѣти, бывшіе въ конномъ строю, сопровождали пароходъ берегомъ на значительное разстояніе, съ джигитовкой. Разливы въ очень топкихъ мѣстахъ часто вынуждали ихъ къ объѣздамъ, и Его Высочество каждый разъ приказывалъ замедлять ходъ парохода; но встрѣченный на пути ихъ, верстахъ въ 12-ти отъ станицы, громадный розливъ разлучилъ всадниковъ съ пароходомъ. Взойдя на верхнюю палубу Его Высочество долго высоко приподымалъ свою фуражку, отвѣчая имъ (на метаніе къ верху папахъ, стоя ногами на сѣдлахъ, чтобы дальше видѣть пароходъ); далѣе поворотъ парохода въ изгибѣ Амура скрылъ ихъ изъ глазъ и Его Высочество сошелъ въ каюту.
   Приближаясь къ станицѣ Поярковой, характеръ мѣстности мѣняется къ лучшему и картины береговой встрѣчи, сохраняя ту же сердечность, стали полнѣе. Уже издали Государь Наслѣдникъ замѣтилъ, что на встрѣчу выходитъ населеніе, находящееся въ сравнительно лучшихъ экономическихъ условіяхъ.
   Приглубое мѣсто для устройства пристани у самой станицы нашлось только противъ узкаго береговаго переулка, и населеніе, чтобы скрасить его, устроило въ концѣ тріумфальную арку, чрезъ которую, сойдя съ парахода, Великій Князь вышелъ на станичную площадь съ приходскою церковью.

   Пловучая пристань, выходной береговой трапъ и весь путь по улицѣ чрезъ арку на площадь къ церкви и къ станичной школѣ со станичнымъ правленіемъ -- были устланы, самими жителями, краснымъ сукномъ и разноцвѣтными ситцами. Масса народа (съ разодѣтыми женщинами и дѣтьми) сердечнымъ привѣтствіемъ встрѣчали Цесаревича, тѣснясь за Нимъ вплотную, послѣ выхода Его Высочества на берегъ.
   Пройдя тріумфальную арку Онъ нѣсколько замедлилъ шагъ, пока генералъ Беневскій (Войсковой Наказный Атаманъ) и я успѣли стать на правый флангъ дивизьона, затѣмъ подошелъ къ развернутому фронту дивизьона изъ 2-хъ сотенъ въ конномъ строю, имѣвшему на лѣвомъ флангѣ третью сотню, также въ конномъ строю дѣтей школьнаго возраста (Поярковской станицы), одѣтыхъ въ бѣлыя форменныя гимнастическія рубахи съ погонами; пройдя по всему фронту и поздоровавшись съ тѣми и другими, Его Высочество, сопровождаемый народомъ, изволилъ прослѣдовать въ церковь; а затѣмъ по выходѣ изъ церкви, посѣтивъ школу, произвелъ смотръ дивизьону и сотнѣ.
   Радость всего населенія станицъ и окрестныхъ пунктовъ,-- собравшагося въ Пояркову для незабвенной встрѣчи,-- рѣзко просилась наружу ... Весь берегъ отъ тріумфальной арки по направленію къ пристани и далѣе былъ переполненъ народомъ, съ джигитующими бывшими въ строю дѣтьми и взрослыми -- по верхнему полотну берега, паралельно стоявшему пароходу, когда Его Высочество изволилъ взойти на пароходъ, разрѣшивъ водить на пристани хороводы и джигитовать.
   Вниманіе Его Высочества обратилъ на себя десятилѣтній казаченокъ, Власъ Тюменцевъ, проскакавшій нѣсколько разъ, стоя головой въ сѣдлѣ, съ вытянутыми къ верху ногами. Получивъ повелѣніе "дайте мнѣ ею сюда" -- я выскочилъ на берегъ и снявъ мальчугана съ сѣдла, принесъ его на пароходъ. Его Высочество спросилъ "какъ твоя фамилія" и, получивъ смѣлый и ясный отвѣтъ: "Тюменцевъ, Ваше Императорское Высочество", Цесаревичъ взялъ мальчика за руку и увелъ къ Себѣ въ каюту; а затѣмъ изволилъ привести обратно -- съ рученками, наполненными серебрянными рублями, сколько тотъ могъ взять. Отвѣчая на вопросы Его Высочеству и Войсковому Наказному Атаману, мальчикъ ни разу не ошибся и баронъ Корфъ, довольный бойкостью мальчика, спросилъ его: "а можешь ты стать на головѣ вотъ тутъ, сейчасъ?" -- "Могу, Вассе Высокоплевосходительство" -- было отвѣтомъ мальчика. "Ну становись" ... и этотъ смышленый казаченокъ, моментально сложивъ на полъ бывшія въ обѣихъ ручейкахъ монеты,-- сталъ на голову между Его Высочествомъ и Войсковымъ Наказнымъ Атаманомъ. Затѣмъ мальчикъ всталъ, былъ спущенъ на пловучую пристань и тамъ пошелъ плясать въ хороводѣ дѣвушекъ, держа свои монеты обѣими рученками въ подолѣ своей форменной съ погонами рубашенки.

   Удостоился милостиваго вниманія Государя Наслѣдника и льготный старшій вахмистръ Тимофей Кореневъ, видный молодой человѣкъ, командовавшій въ строю дивизьономъ,-- его сѣрый конь въ особенности понравился Войсковому Наказному Атаману и баронъ, видимо шутя и нерасчитывая на удовлетворительный отвѣтъ (въ виду дальности разстоянія) -- громко спросилъ Коренева, можетъ-ли онъ поспѣть на своемъ конѣ къ завтрашнему дню въ Благовѣщенскъ (і18 верстъ), чтобы имѣть счастіе состоять въ конвоѣ Его Высочества. На утвердительный отвѣтъ вахмистра Коренева баронъ рѣзко выразилъ сомнѣніе. Но Кореневъ прибылъ въ Благовѣщенскъ на этомъ же конѣ и удостоился счастья вновь слышать похвалу себѣ отъ Августѣйшаго Атамана; числясь въ конвоѣ, онъ на томъ же конѣ прибылъ въ Марково, выше Благовѣщенска (44 версты) къ выходу Его Высочества съ парохода на берегъ, одновременно съ офицерами своего полка и получилъ подарокъ отъ Августѣйшаго Атамана (часы съ цѣпочкой), надѣтые на Коренева самимъ же Войсковымъ Атаманомъ.

   Изъ станицы Поярковой пароходъ вышелъ около полудня, направляясь къ станицѣ Константиновской -- сопровождаемый по берегу всею массою народа съ женщинами и дѣтьми,-- группами, перегонявшими другъ друга,-- и скачущими всадниками. Разлитіе Амура, при низменности берега, скоро задержало сопровождавшихъ пѣшкомъ; а конные казаки и малолѣтки, огибая заливы, спѣшили къ мѣсту назначеннаго ночлега у станицы Константиновской.
   Однообразный видъ (при низменныхъ берегахъ по обѣ стороны) и не менѣе однообразныя очертанія разлива рѣки, преимущественно въ нашу сторону (Китайская сторона выше; а гдѣ наша выше -- тамъ, на протяженіи свыше 40 верстъ ближе къ Благовѣщенску, площадь занята маньчжурами съ правомъ владѣнія землею, съ платежемъ дани Китаю и поставкой туда рекрутъ) -- не производили пріятнаго впѣчатленія.
   За наступившей темнотой, пароходъ "Муравьевъ-Амурскій" долженъ былъ остановиться на ночлегъ нѣсколько ниже назначеннаго мѣста и подошелъ къ станицѣ Константиновской только для нагрузки дровъ. Здѣсь, какъ и всюду, населеніе станицы, желая хотя чѣмъ-либо и вещественно выразить свою радость, просило разрѣшенія подвести Его Высочеству такого же крѣпыша коня -- роднаго брата "сѣрка" (милостиво принятаго въ конюшню Его Высочества), на которомъ сотникъ Пѣшковъ пришелъ изъ Благовѣщенска въ Петербургъ.
   Почти одновременно съ первымъ клубомъ бѣлаго дыма изъ горна орудій полевой батареи, подскакавшей къ острому мысу (при впаденіи Зеи въ Амуръ) -- открылась вся панорама города Благовѣщенска, рѣзко выдѣляя на срединѣ береговой полосы, густо усѣянной народомъ, красивое зданіе каменной тріумфальной арки, издали опредѣлявшей мѣсто выхода на особо устроенную для радостной встрѣчи пристань.

   Накрапывавшій дождикъ почти отъ поста Петровскаго сталъ усиливаться по мѣрѣ приближенія къ городу и... на нѣсколько минутъ хлынулъ ливень. Одновременно съ грохотомъ якорной цѣпи предстала однако дивная картина торжественной встрѣчи, ярко освѣщенная лучами открывшагося изъ-за тучь солнца...
   Дождь не разогналъ разряженной массы народа (не менѣе 30,000), не считая войска; и какъ только Его Высочество, принявъ хлѣбъ-соль на верхней площадкѣ пристани, прошелъ въ тріумфальную арку на площадь къ войскамъ -- вся лава народа вплотную послѣдовала за Нимъ, стараясь лишь не безпокоить натискомъ во время прохожденія пѣшкомъ по фронту войска.
   Затѣмъ Великій Князь изволилъ сѣсть въ коляску, запряженную тройкою сѣрыхъ лошадей въ русской упряжи и рядомъ пригласилъ съ Собою барона Корфа; на козлахъ кучеромъ былъ казакъ Амурскаго полка, въ русской поддѣвкѣ, а рядомъ съ нимъ вскочилъ на козлы бывшій съ Государемъ Цесаревичемъ урядникъ Терскаго войска Топорченко. Передъ коляской направился полковой адъютантъ, хорунжій Ивановъ, а по обѣ стороны ея тронулись офицеры полка вмѣстѣ со мной. Сопровождаемый свитой въ экипажѣ и всею массою народа -- при неумолкавшихъ радостныхъ кликахъ "ура",-- Его Высочество медленно, почти шагомъ, направился въ соборъ, гдѣ былъ встрѣченъ Преосвященнымъ Гуріемъ. По выходѣ изъ собора Его Высочество вновь сѣлъ въ коляску и, тѣмъ же порядкомъ слѣдуя вдоль большой улицы, посѣтилъ женскую и мужскую гимназіи, семинарію {Тамъ привѣтствовалъ Его необыкновенно выразительною рѣчью отецъ ректоръ-архимандрить Георгій:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО!
БЛАГОВѢРНЫЙ ГОСУДАРЬ!

   Въ нашемъ заведеніи, которому выпало рѣдкое счастіе сего дня лицезрѣть Тебя, Ты, Благовѣрный Государь, увидишь дѣтей не мѣстнаго только духовенства, но большинство и изъ другихъ сословій не однихъ только русскихъ, но отчасти и изъ инородческой среды. Ты увидишь мальчиковъ и юношей какъ изъ Забайкальской области, такъ и съ острововъ Алеутскихъ, какъ съ границъ сосѣдней Кореи и низовьевъ Амура, такъ и изъ далекой Камчатки.-- Что за бѣда, что наши питомцы не всѣ чисто-русскаго происхожденія? За то въ сердцахъ всѣхъ ихъ ключемъ бьетъ истинно-русское чувство. Съ какою силою оно бьетъ, это неизмѣримо, а только можетъ быть чувствуемо и понимаемо, да и то однимъ только русскимъ человѣкомъ.
   Всѣ эти мальчики и юноши, съ недалекомъ будущемъ сдѣлавшись взрослыми, разсыплются по всему здѣшнему необъятному краю. И понесутъ они съ собою русское просвѣщеніе, русскіе нравы и обычаи, а главное -- они понесутъ въ сердцахъ своихъ истинно-русскую, т. е. неограниченную любовь къ православной вѣрѣ, Царю и Отечеству и, въ званіи ли пастырей Церкви или на другихъ поприщахъ жизни, они будутъ служить надежными дѣятелями въ великомъ дѣлѣ великаго нашего Отечества.
   Вѣдай-же это Ты, Надежда Россіи! А когда Господь приведетъ Тебя въ вожделѣнномъ здравіи лицезрѣть Державнаго Твоего Родителя, повѣдай -- скажу дерзновенно -- повѣдай и Ему, Нашему Батюшкѣ, Царю-Государю.
   Всерадостный день Твоего посѣщенія, Благовѣрный Государь, золотыми буквами напишется на скрижаляхъ нашего молодаго заведенія, и воспоминаніе о немъ въ сердцахъ и на устахъ нашихъ питомцевъ пронесется повсюду, во всѣ дебри далекаго края отдаленной отъ насъ матери -- Россіи.}, а вечеромъ удостоилъ Общественное собраніе Своимъ присутствіемъ на концертѣ, устроенномъ воспитанниками и воспитанницами обѣихъ гимназіи: тамъ Онъ изволилъ кушать чай.

   Устроенное въ губернаторскомъ домѣ помѣщеніе Государю Наслѣднику,-- особыми заботами супруги генерала Беневскаго и Благовѣщенскихъ дамъ, вышивавшихъ собственноручно драпировку на окна и двери и принадлежности къ туалету,-- очень понравилось Его Высочеству.
   На слѣдующій день Онъ изволилъ принять строевой парадъ отъ Благовѣщенскаго гарнизона и присутствовалъ на скачкахъ первоочереднаго дивизьона Амурскаго полка, осматривалъ барачный лагерь войскъ Благовѣщенскаго гарнизона, расположенный вдоль
   Амурскаго берега, и удостоилъ Своимъ посѣщеніемъ офицерскій баракъ Амурскаго коннаго полка, гдѣ милостиво Собственноручно раздавалъ казакамъ призы за скачки.
   Всѣ наличные офицеры полка получили подарки; а я, какъ командиръ, удостоился получить портретъ Его Высочества съ Собственноручной надписью, непосредственно врученный мнѣ Его Высочествомъ послѣ завтрака, бывшаго въ этотъ же день въ губернаторскомъ домѣ, на который удостоились приглашенія всѣ старшіе чины Благовѣщенскаго гарнизона и гражданскихъ учрежденій.

   Отбытіе изъ Благовѣщенска какъ и встрѣча останутся въ памяти на всю жизнь каждаго изъ присутствовавшихъ въ то время въ Благовѣщенскѣ. Небезучастными зрителями оставалось и населеніе противоположнаго берега: массы китайскаго населенія облѣпили берегъ, выражая привѣтствіе по своему -- складываніемъ ладоней вытянутыхъ рукъ впередъ, присѣдая въ то же время,-- когда пароходъ "Вѣстникъ", на которомъ изволилъ отбыть изъ Благовѣщенска Его Высочество поровнялся съ китайской деревней Сахалинъ (нѣсколько выше противъ Благовѣщенска), сопровождаемый конвоиромъ -- пароходомъ "Ермакъ".
   Одновременно съ конвоиромъ, вслѣдъ за пароходомъ "Вѣстникъ", отвалило нѣсколько пароходовъ для сопровожденія Его Высочества изъ Благовѣщенска до селенія Марково въ 45 верстахъ выше города, гдѣ Цесаревичъ изволилъ выходить на берегъ, чтобы посѣтить тамъ вновь открывавшуюся ремесленную школу.
   На пароходы эти кинулись всѣ, кто только могъ помѣститься, чтобы не упустить возможности еще разъ близко видѣть Его Высочество.
   Интересную картину представляли они, обгоняя другъ друга на пути до Марковой, украшенные гирляндами и переполненные народомъ, имѣя впереди Августѣйшаго пассажира на пароходѣ "Вѣстникъ". Пройдя станицу Верхнеблаговѣщенскую, къ этимъ пароходамъ присоединились еще два парохода, наполненные нарядными семьями зажиточныхъ молоканъ, проживающихъ въ Благовѣщенскѣ.
   Поистинѣ, это событіе было выше всякихъ ожиданій, когда вся масса бывшихъ на пароходахъ соединилась на берегу, на временной пристани у селенія Марково, и окружила Его Высочество. Тутъ были дамы и крестьянки, воспитанники и воспитанницы всѣхъ сословій, чиновники и офицеры, прискакавшіе изъ Благовѣщенска верхомъ,-- все слилось въ одно цѣлое, все было проникнуто однимъ желаніемъ: если не удастся цѣловать руки, плечи и платье Его Высочества, то хотя увидѣть поближе -- въ послѣдній разъ!
   Коляска съ тройкой, чтобы везти Августѣйшаго посѣтителя въ Марково, отстоящее три версты отъ берега, едва протиснулась среди народа.
   Его Высочество все это время, до самаго входа на "Вѣстникъ" обратно -- весь былъ во власти этой народной волны, подхватившей и такъ-сказать несшей Его до пароходнаго трапа.
   При слѣдованіи далѣе вверхъ по Амуру, все прибрежное населеніе казачьихъ поселковъ и двухъ крестьянскихъ деревень, выходило на берегъ и издали привѣтствовало проходившій мимо пароходъ съ Дорогимъ путникомъ.
   Въ станицѣ Кумарской, принявъ хлѣбъ-соль, поднесенную современникомъ графа Муравьева отставнымъ заурядъ-есауломъ Щеголевымъ, котораго Государь Наслѣдникъ тутъ же наградилъ подаркомъ (золотыми часами съ золотой цѣпочкой), Его Высочество смотрѣлъ сотни второй очереди и дѣтей школьнаго возраста въ конномъ строю, пропуская карьеромъ съ джигитовкой тѣхъ и другихъ, щедро даря выдававшихся молодечествомъ: станичный атаманъ, урядникъ Плотниковъ, удостоился получить часы съ вензелевымъ изображеніемъ и съ цѣпочкой.
   Все, что было на коняхъ, ринулось берегомъ за пароходомъ; остальное населеніе лишено было возможности сохранить на виду пароходъ, сразу скрывшійся въ кривизнѣ Амура.

   Въ трехъ верстахъ выше этой станицы, есть замѣчательно красивый, очень высокій, совершенно отвѣсный утесъ съ площадкою наверху, на которой -- по желанію барона Корфа, случайно высказанному имъ (въ первый проѣздъ въ Петербургъ, слѣдуя на пароходѣ "Ингода", мимо этаго утеса по поводу свалившагося стараго, сгнившаго креста) -- поставленъ громадный окованный желѣзомъ крестъ, выкрашенный бѣлою краской съ мѣдною доскою по срединѣ, съ начертаніемъ знаменательныхъ словъ, повторенныхъ когда-то барономъ Корфомъ при открытіи имъ перваго съѣзда "свѣдующихъ людей", вызванныхъ въ Хабаровку: "Сила не въ силѣ, сила въ любви."
   Утесъ съ этимъ крестомъ, обнесенный чугунной рѣшеткой на каменномъ фундаментѣ, видѣнъ за 27 верстъ, если плыть или ѣхать по Амуру внизъ къ станицѣ Кумара отъ поселка Ушаковскаго (самый утесъ видѣнъ за 50 верстъ).
   На эту-то Амурскую пирамиду по внутренней ея отлогости съ берега поднялась сотня всадниковъ, провожавшихъ пароходъ изъ станицы Кумарской, и развернулась по полукругу -- сидя на коняхъ и пѣшкомъ; при этомъ одинъ изъ казаковъ, надо полагать нечаянно, уронилъ свою бѣлую фуражку и она, извиваясь, медленно полетѣла внизъ. Цесаревичъ это увидѣлъ и изволилъ сказать: "было бы красиво, если бы броситъ нѣсколько ихъ" -- не прошло пяти секундъ послѣ этихъ словъ, какъ съ высоты полетѣли внизъ бѣлыя фуражки со всѣхъ головъ стоявшихъ на верху людей, точно крупныя хлопья снѣга на черномъ фонѣ отвѣсной скалы!..

   Надо полагать, что у сотни было заранѣе рѣшено такимъ образомъ выразить послѣдній прощальный привѣтъ, ибо на смотру они были въ папахахъ; но совпаденіе вышло поразительное! Осталась въ памяти при этомъ и другая картина тутъ же: у подошвы этаго утеса есть высокій острый камень, выдающійся въ Амуръ глубже утеса -- на самой его вершинѣ во время прохода "Вѣстника" сидѣлъ маньчжуръ съ трубкою въ зубахъ, имѣя около себя на камнѣ-же маленькій костеръ,-- очевидно намѣренно вскарабкавшійся туда, чтобы ближе видѣть проходящій особенный пароходъ (на противуположномъ берегу, противъ Кумарскаго утеса, поставленъ пограничный китайскій постъ, на которомъ навѣрное знали, кто будетъ плыть на "Вѣстникѣ").
   Ночевать пришлось въ поселкѣ Ушаковскомъ, гдѣ только на всякій случай были приготовлены дрова и оставлены четыре человѣка для принятія ("выброски") конца, а также нѣсколько женщинъ съ маленькими дѣтьми -- все остальное населеніе, вмѣстѣ съ прочимъ изъ верхнихъ поселковъ этого станичнаго округа, имѣли счастіе встрѣчать Его Высочество въ станицѣ Кумарѣ.
   Пройдя нѣсколько выше поселка Кузнецовскаго, Его Высочество обратилъ вниманіе на оригинальность встрѣтившагося скалистаго берега, изображавшаго какъ бы умышленно высѣченныя изъ камня четыре громадныхъ колонны, рѣзко вдающіяся въ Амуръ, образуя между собою ниши.

   Въ общемъ берега Амура выше Благовѣщенска могутъ назваться красивыми, въ особенности начиная отъ Цагаянскаго выселка, гдѣ вниманіе Его Высочества обратили на себя бѣлыя горы, въ откосахъ которыхъ есть прослойки каменноугольныхъ пластовъ, нерѣдко дымящіяся -- но эта красота ихъ, какъ вообще по всему Амуру,-- слишкомъ однообразна въ своемъ разнообразіи: на столь громадномъ протяженіи глазъ осваивается съ ней до утомленія.
   Отъ Хабаровки до Покровской станицы (около 2000 верстъ) изъ этихъ красотъ только и остается въ памяти: выходъ изъ Хингана, дымящіеся Цагаянскія (бѣлыя горы) и Кузнецовская колоннада. Мертвая тайга!... вотъ что можно сказать обо всемъ Амурѣ, за выдѣленіемъ площади между Зеей и Буреей (не глубже 200 верстъ къ сѣверу, такъ какъ выше зерно уже не дозрѣваетъ) и -- относительно маленькой площадки, именуемой Южно-Уссурійскимъ краемъ.
   Къ станицѣ Черняевой "Вѣстникъ" подошелъ ночью. Разложенные костры по всему берегу, пылая ярче у мѣста пристани, и огненный столбъ изъ пароходной трубы "Вѣстника" -- взаимно открыли другъ друга.
   Тѣ-же восторги по праздничному одѣтаго населенія станицы и тотъ-же развернутый фронтъ льготныхъ казаковъ съ дѣтьми школьнаго возраста въ конномъ строю...

   Государь Наслѣдникъ очень милостиво относился всюду къ дѣтямъ, бывшимъ въ строю на коняхъ; и здѣсь разрѣшивъ имъ скачку при кострахъ, Онъ щедро наградилъ дѣтей и урядника, состоявшаго учителемъ ихъ по строевоему образованію; при этомъ станичный атаманъ, урядникъ Коротковъ, получилъ въ награду часы съ вензелемъ и цѣпочкой.
   Во время скачки одинъ казаченокъ упалъ вмѣстѣ съ споткнувшимся конемъ, причемъ получилъ, какъ оказалось послѣ, незначительный ушибъ, и его подъ руки увели домой. Его Высочество дважды посылалъ къ нему на домъ справиться о состояніи его здоровья и изволилъ разрѣшить пароходу отвалить отъ берега только послѣ того, какъ медикъ, сопровождавшій Его Высочество, лично осмотрѣвъ мальчика, доложилъ, что ушибъ не опасенъ.
   Еще шесть небольшихъ береговыхъ пунктовъ, именуемыхъ казачьими поселками съ піонерами далекаго будущаго страны ... и "Вѣстникъ" подошелъ къ высокому крутому берегу живописно окаймленному народомъ, какъ и вездѣ по праздничному одѣтымъ -- съ нарядными женщинами и дѣтьми по обѣ стороны красиво спускавшагося съ высоты береговаго трапа, покрытаго краснымъ сукномъ вплоть до пароходной сходни.
   Это мѣсто,-- бывшаго города, нынѣ станицы Албазинской, по имени побѣжденнаго когда-то князька Албазы -- принадлежитъ намъ исторически съ 1650 г.
   Когда пароходъ готовъ былъ бросить якорь у Албазинской пристани, Государь Наслѣдникъ еще почивалъ и раскатившееся съ высокаго берега "ура" тотчасъ же замолкло, пока Его Высочество не изволилъ выйти на палубу.
   Подымаясь на верхную палубу береговаго трапа по сукну, усѣянному живыми цвѣтами, Его Высочество милостиво взялъ букетъ ландышей, поднесенный дѣвушкой -- казачкой. Поднявшись на верхъ, Цесаревичъ принялъ хлѣбъ-соль изъ рукъ почетныхъ стариковъ станицы; тутъ же Онъ милостиво распрашивалъ о быломъ у представившагося Его Высочеству отставнаго Войсковаго Старшины Скобельцына (въ мундирѣ прежней формы Амурцевъ съ голырями на груди -- современника графа Муравьева), причемъ приказалъ выдать Скобельцыну изъ Своихъ дорожныхъ суммъ пособіе въ 500 руб. Затѣмъ Онъ изволилъ смотрѣть казачью сотню съ малолѣтками и дѣтьми школьнаго возраста, бывшими какъ и всюду въ предъидущихъ станицахъ тоже въ конномъ строю, но движеній фронту не позволилъ производить по случаю сильно размокшей отъ дождей почвы. Потомъ Государь Наслѣдникъ сѣлъ въ экипажъ, сопровождаемый народомъ и всадниками, и прослѣдовалъ въ церковь, гдѣ мѣстный благочинный, отецъ Павелъ Михайловъ, встрѣтилъ Его Высочество задушевнымъ словомъ.

ВЪ ЗАБАЙКАЛЬИ.

   Не менѣе напряженно чѣмъ на Амурѣ ожидали Наслѣдника Цесаревича жители Забайкалья.
   Возможно большее число льготныхъ казаковъ и казачатъ подготовлялось представиться въ строю.
   Вся дорога (отъ Нерчинска къ Байкалу) была капитально отремонтирована, мосты передѣланы и переправы улучшены.
   Чѣмъ ближе подходило время, тѣмъ лихорадочнѣе становились приготовленія по всему Забайкалью,-- особенно, когда наступившая весна позволила начать и полевыя работы. На главномъ трактѣ сотни и тысячи людей рыли канавы, возили землю, стелили гати, строили мосты, дѣлали отлогими спуски и подъемы; въ это же время шла уборка въ поселеніяхъ, въ городахъ воздвигались арки, украшались зданія, во всѣхъ самыхъ отдаленныхъ поселеніяхъ готовились къ встрѣчѣ, учились малолѣтки, шили обмундированіе и рубашки, справлялись въ путь-дорогу. Нельзя было и узнать Забайкалья: все ожило, все задвигалось, все болѣе и болѣе проникалось ожиданіемъ великаго событія и готовилось къ нему. Всюду замѣчался особый подъемъ духа и всѣ, кому пришлось быть участниками въ приготовленіяхъ, въ комъ было сознаніе высокаго значенія предстоящаго событія, навѣки запомнили май и іюнь мѣсяцы 1891 г.!
   Первое подтвержденіе, непосредственно отъ Его Императорскаго Высочества Наслѣдника Цесаревича и Великаго Князя Николая Александровича, о прибытіи въ край было получено 18 марта. На привѣтственную телеграмму, отправленную 17 марта въ день войсковаго праздника, Забайкальцы были осчастливлены отвѣтомъ Августѣйшаго своего Атамана: "Поздравляю Забайкальскихъ казаковъ съ войсковымъ праздникомъ, радуюсь видѣть ихъ въ іюнѣ."

НИКОЛАЙ.

   1-го мая неожиданно получилась страшная вѣсть о злодѣйскомъ покушеніи на драгоцѣнную жизнь столь нетерпѣливо ожидаемаго Августѣйшаго Гостя!
   Населеніе вознесло Господу Богу горячія молитвы о сохраненіи здравія Наслѣдника Престола и благодарило Создателя за сохраненіе жизни Его Императорскаго Высочества.
   На телеграмму съ выраженіемъ чувствъ жителей Приамурскаго края, при извѣстіи о злодѣйскомъ покушеніи, Генералъ-Адъютантъ баронъ Корфъ имѣлъ счастіе получить нижеслѣдующіе Всемилостивѣйшіе отвѣты:
   Отъ Его Императорскаго Величества:
   "Сердечно благодарю васъ и всѣхъ жителей Приамурской окраины за горячее выраженіе душевныхъ чувствъ по случаю новаго проявленія Благости Всевышняго.

АЛЕКСАНДРЪ".

   И отъ Его Императорскаго Высочества:
   "Сердечно благодарю Приамурскій край. Совсѣмъ здоровъ. Радуюсь скоро посѣтить его.

НИКОЛАЙ".

   За симъ Военнымъ Губернаторомъ въ Читѣ получена была нижеслѣдующая телеграмма отъ Генералъ-Губернатора:
   "Прошу призвать все населеніе области къ охранѣ Священной особы Наслѣдника Цесаревича во время пребыванія Драгоцѣннаго Гостя въ нашемъ краѣ".
   
   Военный Губернаторъ обратился къ населенію съ нижеслѣдующими словами:
   "Безпредѣльная преданность своему Царю и всему Царствующему Дому есть природное качество русскихъ и слѣдовательно и васъ, всѣхъ жителей Забайкалья. Въ виду предстоящаго посѣщенія нашего края Наслѣдникомъ Престола, мы должны усугубить наши заботы о столь желанномъ и дорогомъ всѣмъ намъ, русскимъ, Гостѣ. Я глубоко убѣжденъ, что каждый изъ васъ сознаетъ всю нравственную отвѣтственность, которую всякій изъ насъ несетъ за благополучное прослѣдованіе Его Императорскаго Высочества предъ Богомъ, предъ Царемъ, предъ Отечествомъ. Хотя я уже и призвалъ населеніе, въ лицѣ его выборныхъ представителей, къ охранѣ Особы Наслѣдника Цесаревича, но нынѣ, во исполненіе возложеннаго на меня порученія, вновь повторяю свой призывъ. Своею преданностію, любовью, радушіемъ, заботливостію относительно Его Императорскаго Высочества докажемъ же, что мы будемъ достойны и милости, и довѣрія, какія намъ оказываются нашимъ возлюбленнымъ Государемъ, и достойны ожидаемаго нами счастія представиться и видѣть Его Первороднаго Сына!"
   Нѣтъ надобности говорить, что нетерпѣливо ожидаемый и желанный Гость сталъ каждому еще ближе, еще дороже, а заботы о томъ, чтобы выразить Ему чувства безпредѣльной любви и преданности, усугубились.
   Вмѣстѣ съ тѣмъ чувствовалось, что событіе 29 апрѣля должно повести къ ускоренію прибытія Его Императорскаго Высочества, поэтому еще энергичнѣе все принялось за работы по встрѣчѣ.
   Среди такихъ ожиданій быстро разнеслось извѣстіе, что въ 10 часовъ утра 10 мая Его Императорское Высочество благополучно прибылъ во Владивостокъ.
   Немедленно по полученіи таковаго извѣстія храмы наполнились молящимися. Начальникъ области имѣлъ счастіе отправить Его Императорскому Высочеству нижеслѣдующую телеграмму:
   "Служащіе, войска и всѣ сословія ввѣренной мнѣ области, восторженно встрѣтивъ вѣсть о благополучномъ возвращеніи Вашего Императорскаго Высочества въ родной край, вознесли Господу Богу горячія благодарственныя молитвы, усердно прося Всевышняго даровать Вамъ также и благополучное возвращеніе въ свою Августѣйшую Семью. Повергаю предъ Вашимъ Императорскимъ Высочествомъ чувства безпредѣльной преданности всего населенія Забайкальской области, которое съ неописаннымъ нетерпѣніемъ ожидаетъ въ скоромъ времени удостоиться счастія видѣть у себя столь дорогаго всѣмъ Гостя".
   На это начальникъ области удостоился получить нижеслѣдующій отвѣтъ:
   "Душевно благодарю всѣхъ за выраженныя чувства.

НИКОЛАЙ".

   Время прибытія Его Императорскаго Высочества быстро приближалось, такъ какъ пріѣздъ назначенъ былъ на 10 дней ранѣе предположеннаго.
   Началось повсемѣстное по области передвиженіе -- сначала съ дальнихъ окраинъ, а потомъ и изъ поселеній, расположенныхъ ближе къ тракту, который сталъ неузнаваемъ и превратился въ очень людный и оживленный.
   Послѣдніе дни, передъ пріѣздомъ Его Императорскаго Высочества въ Забайкалье, шли непрерывные дожди. Работы на открытомъ воздухѣ, исправленіе дорогъ пришлось почти пріостановить. Шилка и другія рѣки сильно прибывали, угрожая мѣстами затопить дороги.
   Наканунѣ дня прибытія въ поселокъ Покровскій (близь Забайкальской границы), съ вечера прояснилось и 10 іюня солнце взошло на чистомъ небѣ.
   Стало радостно на душѣ и всякій спѣшилъ на берегъ размѣститься около церкви, существующей съ основанія поселка.
   Первое мѣсто принадлежало Амурцамъ, конный взводъ казаковъ и казачатъ которыхъ сталъ у пристани, правымъ флангомъ къ рѣкѣ; далѣе спиною къ рѣкѣ и къ церковной оградѣ расположились: Забайкальская войсковая депутація съ Наказнымъ Атаманомъ во главѣ {Въ составъ депутаціи вошли Атаманъ 1-го Отдѣла Генералъ-Маіоръ Мерказинъ, Совѣтникъ Войсковаго хозяйственаго Правленія Подъесаулъ Эповъ, Сотникъ Бакшѣсвъ и урядники и казаки отъ каждаго изъ Отдѣловъ (были почти всѣ участники экспедиціи Генерала Пржевальскаго, а также нѣкоторые кавалеры военнаго ордена нѣсколькихъ степеней), именно: казакъ Виссаріонъ Шайдуровъ, урядникъ Данило Ваулинъ, урядникъ Николай Кореневъ, казакъ Степанъ Пѣшковъ, урядникъ Иванъ Филюшинъ, урядинкъ Василій Бутинъ, Филиппъ Силинскіи, казакъ Алексѣй Силинскій, казакъ Григорій Куклинъ; старшіе урядники: Пантелей Телешовъ, Циренъ-Доржіевъ, младшіе урядники: Петръ Калмынинъ, Макаръ Лазаревъ, нестроевой старшаго разряда Гарма Мадагановъ, канониръ Кондратій Хлѣбниковъ.}, представители-казаки и казачата станицъ Аркіинской, Усть-Уровской, Аргунской и Олочинской: 245 казачатъ вытянулись линіей и заняли три стороны площади у церкви. Напряженно смотрѣли всѣ на востокъ, вдоль рѣки Амура, гдѣ, наконецъ показался пароходъ "Вѣстникъ", сопровождаемый другимъ пароходомъ Амурскаго же Товарищества.
   Наказный Атаманъ еще разъ указалъ на важность готовящейся встрѣчи; по командѣ "шапки долой!" всѣ обнажили головы и осѣнили себя крестнымъ знаменіемъ, чтобы съ молитвою встрѣтить желаннаго І'остя.
   Пароходъ медленно присталъ, при звукахъ хора музыки, слѣдовавшаго на "Ермакѣ". Принявъ на палубѣ Военнаго Губернатора съ рапортомъ, Августѣйшій путешественникъ сошелъ затѣмъ на пристань, гдѣ, также принявъ словесный рапортъ отъ Покровскаго поселковаго Атамана, а затѣмъ отъ Атамана Отдѣла Генерала Мсрказина, и и. д. Нерчинско-Заводскаго Окружнаго Начальника коллежскаго совѣтника Раткевича, Управляющаго Забайкальскимъ почтово-телеграфнымъ округомъ, коллежскаго ассесора Данилсвича, изволилъ направиться къ Амурцамъ, а затѣмъ подошелъ къ Забайкальской войсковой депутаціи, стоявшей съ обнаженными головами.
   "Забайкальское войско,-- началъ свою рѣчь Наказный Атаманъ, держа въ рукахъ хлѣбъ-соль,-- нетерпѣливо ожидая счастія представиться Тебѣ, нашъ Августѣйшій Атаманъ, отправило своихъ представителей, чтобы за порогомъ своихъ предѣловъ, по русскому обычаю, встрѣтить хлѣбомъ-солью." Передавъ затѣмъ блюдо и принявъ отъ генерала Мерказина образъ-складень, Наказный Атаманъ продолжалъ: "Забайкальскіе казаки, усердно молясь о сохраненіи Твоего здравія, просятъ предстательства передъ Всевышнимъ о томъ же Святаго Николая Чудотворца, Небеснаго Твоего покровителя, святыхъ Алексія Божія Человѣка и Святаго Терентія, въ дни празднованія памяти которыхъ, по милости Твоего Державнаго Прадѣда, наши дѣды и отцы удостоились чести стать Забайкальскими казаками. Да сопутствуютъ невидимо эти угодники Божіи въ Твоемъ трудномъ и продолжительномъ путешествіи по пути, сотни лѣтъ тому назадъ проложенномъ и проторенномъ русскими людьми, а въ числѣ ихъ и Сибирскими казаками! Удостой же принять, возлюбленный нашъ Атаманъ, подносимое Тебѣ любящими Тебя и преданными Забайкальскими казаками изображеніе сихъ угодниковъ Божіихъ!"
   Поблагодаривъ за подносимое и приложившись къ образу, Августѣйшій Атаманъ направился къ представителямъ Аркіинской станицы {Ближайшій поселокъ (Усть-Стрѣлочный), мимо котораго предстояло пройти, входить въ составъ Аркіинской станицы.}, которые, ставъ на колѣна, просили удостоить принятія хлѣба-соли и отъ нихъ. Принявъ подносимое и поблагодаривъ, Августѣйшій Атаманъ прослѣдовалъ затѣмъ вдоль фронта выстроенныхъ Забайкальцевъ, здороваясь съ каждою станицей.
   Немедленно по проходѣ Его Императорскаго Высочества, долго сдерживаемое чувство радости выливалось въ могучемъ "ура", которое по мѣрѣ прохожденія фронта все сильнѣе росло, оглашая всю окрестность.
   Обойдя весь фронтъ, Наслѣдникъ Цесаревичъ направился въ церковь, гдѣ былъ встрѣченъ по положенію, а затѣмъ, выйдя изъ церкви, изволилъ смотрѣть строевыя построенія и джигитовку Амурцевъ. Послѣ сего всѣ члены войсковой депутаціи имѣли счастіе быть представленными своему Августѣйшему Атаману, который многихъ изъ нихъ милостиво удостоилъ своими распросами. Послѣ сего Его Императорское Высочество отбылъ на пароходъ, съ площадки котораго не одинъ разъ милостиво благодарилъ всѣхъ.

   Между тѣмъ, прибывшіе Забайкальцы, по особому разрѣшенію Войскового Наказнаго Атамана, быстро перебрались на оба парохода. На берегу остались лишь тѣ, которые должны были слѣдовать по рѣкѣ Аргуни на пригнанныхъ ботахъ, да оставленные за излишкомъ и взятые потомъ на пароходъ купца Лукина, любезно предложившаго свой пароходъ, чтобы доставить ихъ на заранѣе указанныя пристани по рѣкѣ Шилкѣ.
   Аркіинскій станичный атаманъ, урядникъ Ворсинъ, имѣлъ счастіе получить лично отъ Его Высочества серебряные часы.
   На пароходѣ, Военный Губернаторъ имѣлъ счастіе поднести Его Императорскому Высочеству: 1) Изданную Статистическимъ комитетомъ книжку "Забайкалье", заключающую въ себѣ краткіе историческій, географическій и статистическій очерки области. Къ нимъ были приложены нѣсколько картъ Забайкальской области и альбомъ раскрашенныхъ фотографическихъ снимковъ (казакъ-русскій, семейскіе [раскольники] крестьянинъ и крестьянка, казакъ-бурятъ, бурятка, лама, кромѣ того снимки съ лошадей бурятской и монгольской); 2) "Забайкальское казачье войско", очеркъ войска; 3) Краткое описаніе пути, по которому предполагался проѣздъ Его Императорскаго Высочества. Вмѣстѣ съ этимъ Губернаторъ доложилъ, что торгующее въ Кяхтѣ чаемъ купечество проситъ удостоить принять ящикъ въ китайскомъ вкусѣ съ шестью сортами чая. Губернатору приказано было благодарить купечество.
   "Вѣстникъ" вскорѣ вошелъ въ рѣку Шилку, а вмѣстѣ съ тѣмъ и въ предѣлы Забайкальской области. Вскорѣ на высокомъ лѣвомъ берегу показались всадники: это лихіе Амурцы провожали своего Августѣйшаго Атамана. Доскакавъ до крутого обрыва, они собрались тамъ кучкою. Отдаленные крики "ура" долетали до парохода; въ отвѣтъ имъ Его Императорское Высочество нѣсколько разъ изволилъ махать фуражкою.
   Согласно маршруту, остановка для ночлега назначена была въ Карагановской, куда пароходъ прибылъ, когда уже стемнѣло. Здѣсь на пристани встрѣтилъ Нерчинскій окружный начальникъ, рапортъ котораго и былъ принятъ. Нѣсколько зданій почтовой станціи были убраны флагами и красиво иллюминованы. Его Императорское Высочество изволилъ сойти на берегъ, поздоровался съ казаками, командированными для нагрузки дровъ и для охраны, и совершилъ прогулку.
   11 іюня "Вѣстникъ", проходя послѣдовательно станціи грѣховъ, довольно уже поздно подошелъ къ поселку Горбиченскому, гдѣ назначенъ былъ ночлегъ. Въ этомъ поселкѣ сосредоточились почти всѣ казаки и казачата Куларской станицы; несчитая взрослыхъ, болѣе 250 казачатъ стояло въ строю. Его Императорское Высочество изволилъ сойти на берегъ, принялъ рапортъ Станичнаго Атамана, поздоровался съ казаками, казачатами, прошелъ вдоль ихъ фронта и затѣмъ приказалъ пройти церемоніальнымъ маршемъ. Подъ звуки хора музыки, казаки и казачата прошли дважды по отдѣленіямъ. Поблагодаривъ казаковъ, Августѣйшій Атаманъ изволилъ отбыть на пароходъ, гдѣ наградилъ и. д. станичнаго атамана, урядника Таскаева, часами. Никогда, съ самаго своего основанія, Горбица не видывала такой иллюминаціи, такого оживленія. Горѣли шкалики, цвѣтные фонари, костры, расположенные въ разныхъ мѣстахъ, игралъ хоръ музыки, явились и пѣссльники. Весь плоскій берегъ рѣки Шилки былъ занятъ сплошною толпою куларцевъ и другихъ прибывшихъ съ разныхъ мѣстъ. Съ пароходовъ сошли казаки и казачата, ѣхавшіе изъ Покровки. Во время плаванія, бывшіе на "Вѣстникѣ" казаки и казачата показывали свое искусство въ пляскѣ, на которую Его Императорское Высочество изволилъ смотрѣть съ верхней палубы. Около 12 часовъ, когда Августѣйшій путешественникъ изволилъ удалиться въ свою каюту, на пароходахъ и на берегу все смолкло, но большинство не спало и до отхода пароходовъ бодрствовало. 12 іюня, лишь только туманъ разсѣялся, пароходы тронулись далѣе вверхъ по Шилкѣ. Ближайшимъ пунктомъ остановки была Кара.
   Далеко вдающаяся въ рѣку пристань, при высокой водѣ, доходившей почти до самой настилки, была очень красива. Прямо у того мѣста, гдѣ долженъ былъ пристать пароходъ, возвышалась только что сооруженная арка, роскошно убранная зеленью, цвѣтами, флагами. На пристани, правымъ флангомъ къ аркѣ, расположился почетный караулъ въ составѣ сборной сотни отъ 2-го пѣшаго баталіона со своимъ хоромъ музыки и со знаменемъ.
   Его Императорское Высочество изволилъ сойти на пристань, принялъ рапортъ командира баталіона, полковника Сухомлинова, обошелъ фронтъ почетнаго караула и затѣмъ принялъ почетный рапортъ завѣдующаго Нерчинскою каторгою, подполковника Томилина, и хлѣбъ-соль отъ Шилкинской волости. Послѣ сего осмотрѣны были казаки и казачата станицъ Актагученской и Богдатской (всего 100 человѣкъ). Почетный караулъ и казачата были пропущены церемоніальнымъ маршемъ по отдѣленіямъ и рядами и заслужили похвалу своего Августѣйшаго Атамана, который изволилъ въ весьма лестныхъ выраженіяхъ отозваться о почетномъ караулѣ. Впослѣдствіи изъ Стрѣтенска Генералъ-Адъютантъ Баронъ Корфъ телеграфировалъ командиру баталіона: "Совсѣмъ молодцы. Наслѣдникъ Цесаревичъ вполнѣ доволенъ, крѣпко благодарю. Ура".
   Полковникъ Сухомлиновъ получилъ отъ Его Императорскаго Высочества портретъ, подполковникъ Томилинъ подарокъ. Командиръ сотни почетнаго караула, есаулъ Архиповъ, офицеръ-ординарецъ, хорунжій Талаевскій, получили серебряные портсигары. Шилкинскій волостной старшина, крестьянинъ Столовъ, получилъ серебряные часы.
   Сильная прибыль воды, ускоряя теченіе, замедляла движеніе парохода. Въ виду этого, "Вѣстникъ", послѣ небольшой остановки, тронулся далѣе; толпившійся къ пристани народъ, войска, все перемѣшалось и всѣ съ громкими, восторженными криками сопровождали отплытіе парохода. Казаки бѣжали по берегу, пока было возможно: только широкая протока, верстахъ въ четырехъ отъ Кары, остановила послѣднюю группу, которая, собравшись, крикомъ "ура!" простилась съ дорогимъ своимъ Атаманомъ. Его Императорское Высочество все время, пока казаки баталіона бѣжали по берегу, изволилъ оставаться на верхней палубѣ, слѣдя за бѣгущими и неоднократно выражая присутствующимъ свое одобреніе быстротѣ бѣга и выносливости казаковъ. У Шилкинскаго селенія хотя и была предположена остановка, но таковую пришлось отмѣнить, чтобы успѣть засвѣтло прибыть къ мѣсту ночлега, назначенному у поселка Уктычинскаго. Сильно замедливъ ходъ, "Вѣстникъ" прошелъ довольно близко около пристани: при этомъ на верхней площадкѣ стоялъ Цесаревичъ. Громкое "ура" собравшагося народа сопровождало пароходъ; часть народа бѣжала вдоль берега, пока было можно.
   Дальнѣйшее плаваніе по рѣкѣ Шилкѣ въ этотъ день совершилось по прежнему благополучно; проходя мимо поселковъ, пароходъ былъ привѣтствуемъ выходившимъ на берегъ населеніемъ; только тѣ, кто не могъ покинуть домовъ, оставались въ поселкахъ, а казачата всѣ были сосредоточены въ поселкѣ Уктычинскомъ, куда пароходъ подошелъ, когда уже значительно стемнѣло. На берегу горѣли костры и вся Ломовская станица, выстроившись развернутымъ фронтомъ, нетерпѣливо ожидала счастья представиться своему Августѣйшему Атаману. Несмотря на наступившую темноту, Его Императорское Высочество изволилъ сойти съ парохода, принялъ рапортъ станичнаго атамана, и, обойдя фронтъ, пропустилъ церемоніальнымъ маршемъ повзводно казаковъ и казачатъ (ихъ было до 400 человѣкъ), которые стройно прошли, подъ музыку хора, высаженнаго съ "Ермака" на берегъ.
   Далеко за полночь на берегу продолжалось гулянье подъ звуки ея, пока Его Императорское Высочество не изволилъ удалиться въ свою каюту.
   Ломовской станичный атаманъ, урядникъ Федоровъ, удостоился счастья получить изъ рукъ своего Августѣйшаго Атамана часы, которые тутъ же и были надѣты.
   13-го іюня довольно рано пароходъ тронулся далѣе къ станціи Стрѣтенской, къ пристани которой и подошелъ около 10 часовъ утра. Здѣсь по маршруту предположено было пробыть весь день, переночевать и на утро продолжать путь уже въ экипажахъ къ Нерчинску. Между тѣмъ большая вода давала возможность продолжать плаваніе и далѣе вверхъ по Шилкѣ.
   Нарядно убралась Стрѣтенская станица къ пріѣзду Августѣйшаго Атамана. Масса флаговъ и зелени, при яркомъ солнечномъ освѣщеніи, придавала много оживленія и безъ того красивой мѣстности. На пристани Амурскаго товарищества встрѣчали съ рапортами начальникъ гарнизона, полковникъ Рихтеръ, временно завѣдывающій полицейскою частію въ станицѣ Стрѣтенской коллежскій ассесоръ Бутаковъ и станичный атаманъ во главѣ станичной депутаціи, поднесшей Его Императорскому Высочеству хлѣбъ-соль и образъ святаго Николая Чудотворца. Затѣмъ супруга полковника Рихтера имѣла счастіе поднести букетъ цвѣтовъ. Пройдя среди жителей Стрѣтенска, а также и учениковъ, осыпавшихъ путь цвѣтами, Цесаревичъ чрезъ арку подошелъ къ правому флангу почетнаго караула отъ Стрѣтенскаго резервнаго баталіона. Обойдя фронтъ караула, принявъ ординарцевъ и представлявшихся членовъ временнаго отдѣленія Иркутскаго военно-окружнаго Суда, Наслѣдникъ Цесаревичъ пропустилъ почетный караулъ, удостоивъ его похвалы. Далѣе на нижней площади выстроены были остальные чины баталіона, Стрѣтенской конвойной команды, и представители, казаки и казачата (послѣднихъ болѣе 500) Стрѣтенской, Копунской, Шелопугинской, Догъ-Инской, Зерентуйской, Красноярской, Ононъ-Борзинской, Манкечурской, Быркинской, Донинской и Калгинской станицъ. Огибая площадь съ трехъ сторонъ, линія вытянулась до самаго входа въ церковь. Послѣ краткаго молитвословія, начался крестный ходъ, за которымъ слѣдовалъ Наслѣдникъ Цесаревичъ, предшествуемый войсковыми депутатами со станичными атаманами и сопровождаемый свитою. Подъ особо устроеннымъ навѣсомъ по просьбѣ войска былъ отслуженъ благодарственный молебенъ. Еще громче, чѣмъ было при встрѣчѣ, раздалось могучее "ура" тысячной толпы, залившей всю площадь, всѣ боковыя улицы, когда Его Императорское Высочество изволилъ возвращаться на пароходъ.
   Въ у часовъ снова загудѣло "ура", сопровождая Наслѣдника Цесаревича, поѣхавшаго осмотрѣть двухкласное училище. Прослушавъ пѣніе, Его Императорское Высочество изволилъ перейти въ ремесленный классъ училища. Нужно было видѣть, съ какимъ рвеніемъ всякій казачекъ (а между ними были и девятилѣтніе) старался показать свое искусство: кто пилилъ, кто строгалъ, кто долбилъ, кто закаливалъ въ горнѣ свои издѣлія. Мастерскія были въ полномъ ходу и вызвали одобреніе Августѣйшаго путешественника. Почетный блюститель училища, отецъ благочинный Мелетій Прянишниковъ, одинъ изъ главныхъ руководителей этого дѣла, удостоился благодарности и получилъ потомъ отъ Его Императорскаго Высочества золотые часы, учителю же г. Арнольду пожаловано 200 рублей. Пока происходилъ осмотръ школы, Стрѣтенскій баталіонъ, конвойная команда и три сотни малолѣтокъ выстроились на площади, у лагеря баталіона. Нѣсколько разъ проходили войска и казачата (и частями и колонами), удостоиваясь похвалы. Его Императорское Высочество, обратившись къ баталіону, изволилъ милостиво выразить: "Спасибо, молодцы, отлично представились. Господа офицеры, благодарю васъ!" Командиръ баталіона былъ затѣмъ удостоенъ рукопожатія.
   Приказавъ людямъ выдать водки, а казачатамъ орѣховъ и конфектъ, Его Императорское Высочество отбылъ на стрѣльбище, гдѣ должно было произойдти состязаніе льготныхъ казаковъ,-- первое въ войскѣ, устроенное по ходатайству атамана отдѣла и съ разрѣшенія Наказнаго атамана. Въ числѣ стрѣлявшихъ были, между прочимъ также, утромъ прибывшіе станичные атаманы. Первые трое получили призы: -- серебряные часы -- изъ рукъ Августѣйшаго Атамана, приказавшаго оставить имъ у себя и ту винтовку, изъ которой стрѣлялъ каждый. Такой чести, небывалой еще въ Забайкальѣ, удостоились Усть-Уровской станицы фельдфебель Павелъ Пономаревъ (станичный атаманъ), Ломовской станицы казакъ Тимофей Литвинцевъ и старшій урядникъ Никонъ Пестеревъ.
   На обратномъ пути Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ осматривать лагерь баталіона, посѣтилъ офицерскую столовую и кухню, послѣ чего еще разъ поблагодарилъ баталіонъ.

   Приглашенный на пароходъ Командиръ баталіона, полковникъ Рихтеръ, удостоился получить фотографическій портретъ. Представители войска, ѣздившіе въ Покровку, получили -- подъесаулъ Эповъ и сотникъ Бакшеевъ серебряные портсигары, а нижніе чины золотыя булавки съ вензелемъ Его Императорскаго Высочества и короною. Булавки эти войсковой наказный атаманъ тутъ-же, на пристани собственноручно прикололъ каждому,-- послѣ чего Августѣйшій Атаманъ изволилъ проститься съ ними и еще разъ поблагодарить ихъ.
   Станичный атаманъ, урядникъ Пыхаловъ, лично отъ Его Императорскаго Высочества получилъ серебряные часы, а командиръ роты почетнаго караула, штабсъ-капитанъ Аникинъ, и офицеръ-ординарецъ, подпоручикъ Лыткинъ -- серебряные портсигары.
   Въ 7 часовъ "Вѣстникъ" отвалилъ отъ пристани и тронулся въ путь. Красивъ былъ видъ Стрѣтенска, когда утромъ подходилъ пароходъ, но еще красивѣе и оживленнѣе онъ оказался при отходѣ. Солнце обливало лучами яркую картину строеній, флаговъ, массы народа въ праздничныхъ одеждахъ. Могучее "ура" гудѣло въ воздухѣ, пока пароходъ шелъ вдоль станицы; все, что было на берегу, заволновалось и бѣжало, слѣдуя за пароходомъ, пока было возможно. Около поселка на берегу были выстроены казаки Курлыченской станицы. Замедливъ ходъ, "Вѣстникъ" прошелъ мимо.
   Солнце сѣло и сумракъ надвигался. Пройдя около 25 верстъ и выбравъ наиболѣе удобное мѣсто, пароходъ присталъ къ лѣвому берегу, вдали отъ всѣхъ поселеній. Быстро устроили сходни, и Его Императорское Высочество, сойдя на берегъ, направился на одну изъ прибрежныхъ горъ. Здѣсь, на вершинѣ горы, Августѣйшій путешественникъ самъ изволилъ принять дѣятельное участіе въ сооруженіи-костра, который чрезъ нѣсколько минутъ и запылалъ. Чудный видъ открывался съ вершины горы. Глубоко внизу рѣзко выдѣлялись своими огнями пароходы, широкой блестящей полосой извивалась Шилка, скрываясь между обступившихъ ее со всѣхъ сторонъ предгорій. На западѣ постепенно погасала заря и на небѣ все ярче и ярче разгорались звѣзды, посылая свои мягкіе лучи на землю; пока еще было видно, художникъ Гриценко набросалъ нѣсколько эскизовъ. Окруженный свитою, Наслѣдникъ Цесаревичъ долго изволилъ сидѣть предъ костромъ, смотря на разстилавшуюся передъ взорами волшебную картину. Только въ 12-мъ часу возвратились на пароходъ. 14 числа рано утромъ, предшествуемый "Ермакомъ", "Вѣстникъ" тронулся далѣе по Шилкѣ и около 10 часовъ утра подошелъ къ Нерчѣ, въ одно изъ устій которой и вошелъ. Опасеніе наткнуться на мель при быстро убывающей водѣ побудило остановиться {Близь такъ-называемаго Старо-Нерчинска, гдѣ въ 1689 г. заключался извѣстный трактатъ съ Китаемъ.}, не доходя версты 4 до города, гдѣ успѣли уже соорудить пристань и воздвигнуть новую деревянную арку. Но въѣздъ Наслѣдника Цесаревича послѣдовалъ чрезъ каменную арку, сооруженную ранѣе въ предположеніи прибытія изъ Стрѣтенска по почтовому тракту. Арка эта была построена при въѣздѣ въ городъ, около пороховаго склада. Здѣсь собрались для встрѣчи представители города {Обсужденію встрѣчи Нерчинская дума посвятила 9 засѣданій.}.
   Около двухъ часовъ пополудни Наслѣдникъ Цесаревичъ, сопровождаемый свитою, прибылъ въ коляскѣ съ генералъ-губернаторомъ въ одинъ изъ старѣйшихъ городовъ Забайкалья. Пройдя мимо учениковъ и ученицъ нерчинскихъ учебныхъ заведеній, усыпавшихъ путь цвѣтами {Одинъ ученикъ въ энтузіазмѣ бросилъ Ему даже подъ ноги фуражку.}, Его Императорское Высочество былъ встрѣченъ городского депутаціей, поднесшей на серебряномъ блюдѣ хлѣбъ-соль. {Его лично заказалъ въ Москвѣ М. Д. Бутинъ.} Милостиво выслушавъ привѣтствіе и, принявъ подносимое, Августѣйшій путешественникъ удостоилъ принять также поднесенный Ему дочерью Нерчинскаго окружнаго начальника дѣвицею Абаза букетъ, а затѣмъ сѣлъ въ экипажъ для слѣдованія къ собору. {Въ Нерчинскѣ три каменныхъ храма. Древнѣйшая церковь "Старо-городская", заложена въ 1712 г., освящена 3 октября 1720 г. Соборъ во имя Воскресенія Христова съ придѣлами: Благовѣщенскимъ и Никольскимъ заложенъ въ 1814 г., освященъ въ 1825 г.}
   Невозможно описать тотъ энтузіазмъ, съ которымъ нерчугане и съѣхавшіеся съ разныхъ сторонъ жители встрѣтили давно ожидаемаго и желаннаго Гостя! Путь его, пока Онъ шелъ, осыпали цвѣтами; за коляской, потрясая воздухъ восторженными криками, бѣжали тысячи народа, сопровождая до собора, гдѣ произошла обычная встрѣча, и отъ собора до дома Бутина, гдѣ вдоль улицы расположилась, составляя почетный караулъ, сотня льготныхъ казаковъ 3-го отдѣла, со знаменемъ. Принявъ рапортъ, Августѣйшій Атаманъ изволилъ обойти фронтъ сотни и далѣе -- 18о льготныхъ казаковъ и казачатъ (послѣднихъ до 300) станицъ: Торгинской, Жидкинской, Ундинской, Куенгской, а также солдатъ 2-ой роты Стрѣтенскаго резервнаго баталіона. Пропустивъ всѣхъ церемоніальнымъ маршемъ и милостиво похваливъ, Его Императорское Высочество у крыльца бутинскаго дома былъ привѣтствуемъ представителями волостей Дучарской, Александровской, Нижнеключевской.
   Въ 6 часу, въ помѣщеніи городской думы, были представлены Его Императорскому Высочеству военные и гражданскіе чины, служащіе въ Нерчинскѣ; соединенныя депутаціи отъ города, мѣщанскаго общества и обществъ попеченія о начальномъ образованіи поднесли подписанный 159 гражданами адресъ, въ которомъ, выразивъ свои вѣрноподданническія чувства, заявили, что, въ ознаменованіе чудеснаго избавленія отъ опасности въ Японіи и посѣщенія города, постановили собрать особый капиталъ на учрежденіе сельскохозяйственнаго училища, которому и просили присвоить имя Его Императорскаго Высочества. Поблагодаривъ за выраженныя въ адресѣ {"Ваше Императорское Высочество! Удостоенные великаго счастія встрѣтить и привѣтствовать Ваше Императорское Высочество, мы, граждане города Нерчинска, исполненные живѣйшей радости, съ восторгомъ спѣшимъ всеподданнѣйше повергнуть къ стопамъ Дорогого Гостя всегда одушевляющія насъ чувства безпредѣльной любви и преданности Государю Императору и всему Царствующему Дому.
   "Посѣщеніе Сибири Вашимъ Императорскимъ Высочествомъ, составивъ эпоху въ жизни дорогой намъ родины, прибавитъ новую свѣтлую страницу и къ исторіи нашего старѣйшаго въ Забайкальѣ города и оставитъ въ сердцахъ нашихъ неизгладимую память.
   "Дабы настоящее радостное событіе, какъ и чудесное спасеніе Вашего Императорскаго Высочества отъ грозившей въ Японіи опасности, остались вѣчно памятными и нашимъ потомкамъ, Городская Дума, Мѣщанское Общество и Общество попеченія о начальномъ образованіи постановили: образовать общими усиліями достаточный капиталъ, за который и открыть крайне необходимо для здѣшняго края и еще первое въ Сибири сельско-хозяйственное училище съ ремесленными классами.
   "Всемилостивѣйшее соизволеніе Ваше, Благовѣрный Государь, на присвоеніе предположенному училищу Имени Вашего Императорскаго Высочества было-бы величайшимъ поощреніемъ нашихъ усилій и самой высшей для насъ наградой, о которой мы едва смѣемъ и помыслить.
   "Удостойте же насъ этой милости, Благовѣрный Государь, на счастіе и благо нашихъ дѣтей и на пользу цѣлаго края, чувствующаго настоятельную потребность въ сельско-хозяйственномъ и вообще въ профессіональномъ образованіи."} чувства, Наслѣдникъ Цесаревичъ соизволилъ затѣмъ произнести: "Съ удовольствіемъ соглашаюсь на просьбу общества. Постараюсь помочь этому благому дѣлу. Буду ходатайствовать передъ Государемъ Императоромъ о такомъ дозволеніи и буду радъ осуществленію этой благодѣтельной мѣры." {Баронъ Корфъ отъ себя замѣтилъ депутаціи: "Вы угадали мысль Цесаревича. Онъ еще сегодня бесѣдовалъ со мной по этому вопросу."}
   Спустясь затѣмъ въ нижній этажъ, Его Императорское Высочество внимательно осматривалъ Нерчинскій музей, гдѣ и пробылъ около часа; объясненія давалъ одинъ изъ членовъ правленія, г. Кузнецовъ, который и удостоился благодарности, причемъ Наслѣдникъ Цесаревичъ милостиво подалъ ему руку. {Музей обязанъ своему консерватору г. Кузнецову настоящимъ своимъ состояніемъ. На другой день онъ получилъ чрезъ Князя Барятинскаго пожалованный ему Его Высочествомъ подарокъ (золотую булавку съ бриліантами). Его Высочество начерталъ на память Музею свой автографъ. Послѣ этого Городской Голова, какъ предсѣдатель комитета, поднесъ Его Высочеству этнографическій альбомъ съ фотографическими видами и типами бурятъ, тунгусовъ и ороченъ, вазу выточеную изъ пяти сортовъ мѣстныхъ деревьевъ, наполненную мелкими орудіями каменнаго вѣка съ ихъ обломками и, какъ рѣдкость, небольшой самородокъ серебра; консерваторъ Музея А. К. Кузнецовъ поднесъ альбомъ съ фотографическими видами Забайкалья.
   Автографъ Его Высочества нынѣ вставленъ подъ стекло въ изящной рѣзной рамѣ изъ деревьевъ мѣстныхъ породъ; въ желобкѣ той-же рамы, на двухъ золотыхъ самородкахъ положено гусиное перо, которымъ Его Высочество соизволилъ начертать автографъ.} Въ тотъ же день Его Императорское Высочество на поддержаніе музея пожертвовалъ 500 рублей.
   Послѣ музея были посѣщены Софійская женская прогимназія {Здѣсь Его встрѣтили пѣньемъ "Слава на небѣ солнцу высокому." Ученица Вѣра Подмогаева поднесла отъ имени воспитанницъ букетъ.}, старое духовное {Въ духовномъ училищѣ Цесаревичу особенно понравилось пѣнье.} и уѣздное городское училище, во дворѣ котораго были собраны ученики трехъ приходскихъ училищъ. При посѣщеніяхъ осматривались классныя и другія помѣщенія, выслушивалось пѣніе учениковъ, и затѣмъ Его Императорское Высочество на особо приготовленныхъ листахъ (въ гимназіи на пергаментѣ) изволилъ начертать свое имя и время посѣщенія.
   Въ 7 часовъ состоялся обѣдъ, въ числѣ приглашенныхъ къ нему были: протоіерей Затопляевъ, городской голова, Атаманъ отдѣла и хозяинъ дома Н. Д. Бутинъ. Любители, составивъ оркестръ и хоръ, подъ управленіемъ учителя пѣнія духовнаго училища T. М. Масюкова, исполнили въ саду нѣсколько піесъ и заслужили неоднократныя похвалы со стороны Его Императорскаго Высочества, вышедшаго послѣ обѣда на верхнюю наружную галлерею послушать игру и пѣніе. Громовое, продолжительное "ура" тысячной толпы, обнажившей головы, потрясало воздухъ не одинъ разъ. Блистательною иллюминаціей завершился этотъ день, памятный Нерчинску. По всѣмъ улицамъ, въ каждомъ домѣ были зажжены плошки, разставлены свѣчи въ окнахъ домовъ и были освѣщены транспаранты съ именемъ Его Высочества. Особенно прекрасно были иллюминованы дома на площади, скверъ, гостинный дворъ и Большая улица, которая еще освѣщалась бенгальскими огнями; также эфектно былъ освѣщенъ садъ Братьевъ Бутиныхъ; разноцвѣтные фонари придавали саду особенный фантастическій видъ. Народъ до полуночи не расходился отъ дома Бутина прогуливаясь по улицамъ и въ скверѣ. Вечеромъ многіе изъ гулявшихъ видѣли на небѣ необычайное моленіе: съ востока медленно приплылъ огненный шаръ, остановился надъ Бутинскимъ домомъ и погасъ.
   Въ 9 часовъ утра 15 іюня (при тихой прекрасной погодѣ) Наслѣдникъ Цесаревичъ выѣхалъ далѣе. До переправы чрезъ Нерчу, на протяженіи 4 верстъ, казаки и жители слѣдовали бѣгомъ за коляскою. Переправа была совершена на особой крытой парусиною лодкѣ съ і2 гребцами, нарочно для сего изготовленной и убранной флагами, цвѣтами. Массы народа стояли на берегу, оглашая воздухъ криками ура, пожеланіями благополучнаго пути; на рѣкѣ, въ другой лодкѣ, оркестръ любителей игралъ гимнъ и "Славься". Третью большую лодку наполняла публика. Цесаревичъ отплывая, нѣсколько разъ въ знакъ прощанія снималъ фуражку. Проводы были самыя сердечныя, многіе плакали. По прибытіи на перевозъ Его Высочество, проходя между рядами гласныхъ и дамъ къ лодкѣ, пріостанавливался прощаясь и выслушалъ благодарность отъ Городского Головы за посѣщеніе Нерчинска и пожертвованіе на бѣдныхъ, а отъ А. К. Кузнецова за пожертвованіе въ пользу музея.
   Предъ отъѣздомъ имѣли счастіе получить лично отъ Его Императорскаго Высочества: Городской голова, г. Шульгинъ и попечительница, начальница женской прогимназіи К. А. Бутина по подарку, настоятель Нерчинскаго воскресенскаго собора и Начальникъ духовнаго училища протоіерей Павелъ Затопляевъ золотые часы (ему же переданъ напрестольный крестъ подъ эмалью въ Воскресенскій соборъ). Н. Д. Бутинъ (хозяинъ дома) портретъ Его Императорскаго Высочества (съ подписью). Затѣмъ г. Масюкову (учителю пѣнія духовнаго училища), командиру сотни почетнаго караула, есаулу Смирнову, офицеруординарцу, сотнику Челпанову, чинамъ полиціи были тоже выданы подарки. Представители Дучарской, Александровской волостей, пожертвовавшіе въ ознаменованіе проѣзда Наслѣдника Цесаревича суммы на ремесленное училище, удостоились личной благодарности Его Императорскаго Высочества. Обществу попеченія о начальномъ образованіи пожертвована была довольно значительная сумма.
   По переѣздѣ черезъ Нерчу послѣднимъ долго бѣжалъ за коляской извѣстный мѣстный энтузіастъ (библіофилъ и писатель) Ив. Вас. Багашевъ. Баронъ указывалъ на него милостиво улыбавшемуся Цесаревичу.
   Около 11 часовъ утра 15 іюня, Наслѣдникъ Цесаревичъ былъ встрѣченъ начальникомъ Нерчинскаго Горнаго округа д. с. с. Нестеровымъ на пристани у рѣки Шилки. Принявъ рапортъ, Его Императорское Высочество переправился на другой берегъ на особо устроенной лодкѣ и, поздоровавшись съ казаками и казачатами (около 100 человѣкъ) Кулаковской станицы, изволилъ прослѣдовать на пріискъ. Посѣтивъ церковь, осмотрѣвъ коллекціи минераловъ и металловъ, добываемыхъ на пріискахъ Кабинета Его Императорскаго Величества, а также и произведеній Петровскаго завода, Его Императорское Высочество изволилъ затѣмъ принять завтракъ, къ которому удостоились приглашенія всѣ служащіе. Начавшійся дождь помѣшалъ осмотрѣть болѣе подробно работы на пріискѣ. Принявъ отъ служащихъ образъ, а отъ рабочихъ хлѣбъ-соль и также образъ, Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ отбыть обратно къ переправѣ. Здѣсь, простившись съ казаками, Его Высочество лично наградилъ исполнявшаго обязанность станичнаго атамана урядника Степана Кривоносова серебряными часами. Въ поселкѣ Мирсановскомъ представлялись депутаты Митрофановской станицы, а казаки и казачата (послѣднихъ болѣе 100) прошли церемоніальнымъ маршемъ.

   Было вполнѣ еще свѣтло, когда подъѣзжали къ поселку Казановскому. Здѣсь представились своему Августѣйшему Атаману казаки и казачата (послѣднихъ до 18о) Новотроицкой, Улятуевской станицъ, крестьяне Ундинской, Чиронской волостей. Для ночлега Его Императорскаго Высочества былъ приготовленъ домъ Казанова. Свита и прочіе сопровождающіе расположились въ ближайшихъ домахъ. Во время обѣда, происходившаго въ станціонномъ зданіи, хоръ пѣвчихъ пѣлъ пѣсни и скоро у оконъ начались оживленные танцы, очень распространенная въ краю "восьмерка" (кадриль) и другіе. Его Императорское Высочество изволилъ смотрѣть на нихъ изъ оконъ во время обѣда. Народъ угощали конфектами.
   16 іюня, передъ отъѣздомъ, исполнявшій обязанности Митрофановскаго станичнаго атамана урядникъ Дмитрій Абрамовъ удостоился получить лично отъ Августѣйшаго Атамана серебряные часы. Хозяинъ дома, казакъ Иванъ Казановъ, удостоился получить золотую булавку. Болѣе продолжительная остановка въ этотъ день для завтрака назначена была въ Князе-урульгѣ, въ домѣ управляющаго тунгузскими родами, губернскаго секретаря Гантимурова. На станціяхъ Размахнинской, Галкинской представлялись казаки и казачата (послѣднихъ болѣе 200), отъ малолѣтокъ были и ординарцы. Вездѣ казаки были пропущены церемоніальнымъ маршемъ,-- притомъ на станціи Размахнинской подъ звуки собственнаго оркестра; устройствомъ и игрою и однимъ изъ инструментовъ именно "лирою" Его Императорское Высочество заинтересовался; владѣвшій инструментомъ заигралъ одну изъ плясовыхъ пѣсенъ, какъ изъ земли выросли двое крошечныхъ казачатъ и начался танецъ. Плясуны заслужили похвалу и награду. При отъѣздѣ Размахнинскій станичный атаманъ Федоръ Размахнинъ получилъ отъ Его Высочества серебряные часы. Въ Князе-урульгѣ Августѣйшаго путешественника встрѣтили тунгусы; заѣхавъ въ миссіонерскую церковь, Наслѣдникъ Цесаревичъ направился затѣмъ къ дому временно управляющаго тунгузскими родами, встрѣчавшаго хлѣбомъ-солью, во главѣ всѣхъ родоначальниковъ. {Инородцы благоговѣйно встрѣтили Цесаревича подачею слѣдующаго адреса:
   "Провидѣнію Божію угодно было, чтобы прапрадѣдъ нашъ Гантимуръ, служившій четвертымъ Бояриномъ Богдойскаго Царя, съ сродниками своими и подчиненными ему людьми, извѣстным блей, изъ коихъ добрыхъ двѣ трети приходятся на долю самого города. Размѣры ввоза товаровъ (особенно изъ Великобританіи и подчиненныхъ ей странъ) замѣтно превышаютъ объемъ экспорта. Коммерческое оживленіе положительно ростетъ не по днямъ, а по часамъ. До 4000 кораблей съ 6,000,000 тоннъ водоизмѣщенія (большинство, очевидно, подъ флагомъ метрополіи) -- а кромѣ того тысячи пестрыхъ китайскихъ джонокъ и длинныхъ малайскихъ "прау",-- посѣщаютъ въ данное время сингапурскую гавань. Тутъ можно даже увидать такіе рѣдкіе флаги, какъ джохорскій (близкаго малайскаго княжества) и саравакскій съ острова Борнео, гдѣ одинъ смѣлый англичанинъ Брукъ провозгласилъ себя раджею и дѣйствительно отвоевалъ себѣ независимое царство.
   Населеніе Сингапура съ горсти въ 150 душъ обратилось въ 180,000. На всѣ "Straits-Settlements" приходится чуть-ли не втрое больше. Финансы этихъ послѣднихъ крайне удовлетворительны. Прекрасныя дороги, сооруженныя главнымъ образомъ ссыльными преступниками (тюгами) изъ Индіи, прорѣзаютъ островъ. Зловредныя густыя джонгли вырубаются, мочежины и заводи съ міазмическими испареніями осушаются. Роскошныя виллы раскинулись поодаль отъ берега, гдѣ прежде нельзя было не бояться лихорадокъ и хищнаго звѣрья. Большія суммы ассигнуются на укрѣпленіе города.

-----

   Пробывъ четверть часа въ гостяхъ у губернатора, Ихъ Высочества (при громѣ привѣтственныхъ кликовъ съ англійскихъ военныхъ судовъ "Caroline" и "Prover") возвращаются на паровомъ катерѣ къ эскадрѣ, и притомъ прямо на крейсеръ "Адмиралъ Нахимовъ", гдѣ Наслѣдникъ Цесаревичъ удостаиваетъ принять обѣдъ въ каютъ-компаніи. Могучій фрегатъ съ его необыкновенно дружнымъ и радушнымъ обществомъ офицеровъ сразу завоевываетъ симпатію. Шумно чествуется ими пребываніе въ ихъ средѣ Его Императорскаго Высочества. Застольныя бесѣды скоро смѣняются восторженными тостами. Сплотившійся духомъ въ тихо-океанскихъ водахъ бодрый кружокъ моряковъ пьетъ здоровье обожаемаго Великаго Князя.
   Вечеромъ дается веселое представленіе. Самодѣльно поставлены молодежью двѣ забавныхъ пьесы анекдотическаго содержанія. Въ антракты играетъ хоръ. Въ одной ("Жареная свайка") является въ деревню переночевать идущій домой матросъ Зацѣпа, уволенный въ запасъ. На отговорки бабъ, пустившихъ его въ избу, будто имъ нечѣмъ угощать, онъ говоритъ, что -- человѣкъ бывалый: изъ простой свайки вкусныя щи себѣ сваритъ! Любопытство хозяекъ въ высшей степени напряжено: ловкій служивый заговариваетъ зубы обѣимъ, проситъ то водицы, то крупы, то мяса и т. д., дабы питательнѣе вышло, и, очевидно, въ концѣ концевъ, лакомится на славу.
   Уже въ этой искусно разыгранной шуткѣ въ лицахъ нижнимъ чинамъ мастерски удались женскія роли. Въ слѣдующей ("Антипкины сговоры") онѣ вышли еще талантливѣе и смѣхотворнѣе.
   Особенно отличался одѣтый дѣвушкою фельдшеръ.
   "Адмиралъ Нахимовъ" -- типъ броненосца, какихъ намъ давно пора имѣть побольше въ заграничномъ плаваніи у побережій Восточной Азіи, гдѣ нашъ необъятный сухопутный престижъ нуждается въ дополненіи военно-морскою силой. Сингапурскія газеты, судя по ихъ раздраженному тону, не довольны присутствіемъ на рейдѣ столькихъ судовъ ("such immense monsters") подъ русскимъ флагомъ. Относительно крейсера, на которомъ мы сейчасъ находимся, мѣстная печать высказывается тѣмъ подробнѣе, что онъ очень похожъ по размѣрамъ, очертаніямъ и вооруженію на своего англійскаго собрата "Impйrieuse", которымъ флотъ ея величества королевы Викторіи справедливо гордится.
   Проводить Августѣйшаго Гостя до."Азова", послѣ памятнаго оживленнаго вечера, въ гребной катеръ садятся на весла сами г. г. нахимовскіе офицеры.
   

Среда, 20 февраля (4 марта).

   Несмотря на пасмурную погоду (сегодня нашъ послѣдній день въ Сингапурѣ) Наслѣдникъ Цесаревичъ со свитой и принцъ Георгій инкогнито съѣзжаютъ на берегъ для прогулки въ одноконныхъ "ghari", маленькихъ такъ-сказать каретахъ простенькаго устройства (съ жалюзи), запряженныхъ бойкими, но крайне упрямыми туземными лошадками: кучера (малайцы или клинги) превосходно ими управляютъ.
   Насъ быстро везутъ мимо музея съ этнографическими и вообще натуралистическими коллекціями (болѣе многостороннее хранилище окрестныхъ достопримѣчательностей мы увидимъ въ Батавіи),-- мимо музея, куда (какъ говорятъ) кромѣ китайскихъ семействъ (длиннокосыхъ педантичныхъ гражданъ Небесной имперіи съ женами и дѣтьми) почти никто никогда не заглядываетъ,-- мимо памятника основателю города Рафльсу и оригинальнаго бронзоваго слона на довольно высокомъ пьедесталѣ съ надписями на четырехъ языкахъ,-- воспоминанія о посѣщеніи "Straits-Settlements" сіамскимъ королемъ.

   Его богатыя рудой владѣнія на полуостровѣ Малаккѣ граничатъ съ англійскими и съ ихъ точки зрѣнія спорны во многихъ пунктахъ, гдѣ колоніи выгодно было-бы прочнѣе пустить корни и полнѣе черпнуть изъ нѣдръ плодородной, лѣсообильной, почти нетронутой хищниками земли. Правда, туда въ глушь все далѣе и далѣе проникаютъ (отчасти подъ британскимъ покровительствомъ) эмигранты-китайцы съ лопатой и топоромъ, но пока ихъ воздѣйствіе еще до извѣстной степени полезно. Сто лѣтъ тому назадъ красивый капитанъ остъ-индской компаніи Лайтъ, влюбившій въ себя дочь малайскаго султана Кэды и получившій отъ этого тестя въ приданое надѣлъ изъ густаго джонгля, догадался зарядить пушку долларами и выстрѣлить въ чащу, чтобы побудить безпечныхъ туземцевъ къ расчисткѣ дѣвственнаго лѣса, въ поискахъ за цѣннымъ металломъ. Сыны Небесной имперіи своимъ умомъ дошли до сознанія пользы энергично дѣлать тоже самое,-- тѣмъ болѣе что край изобилуетъ оловомъ и нерѣдко встрѣчается превосходное золото, а также начали находить серебро.
   Коренное населеніе равнодушно смотритъ на эксплоатацію родины пришельцами, хотя нѣкоторая религіозная и племенная и рознь между мѣстными мусульманами и желтолицыми язычниками естественно существуетъ. Оно на руку англичанамъ, ибо безъ того китайцы черезчуръ бы скоро усилились даже въ политическомъ отношеніи. И такъ уже Сингапуръ по настоящему не европейскій городъ, а передовой постъ быстро надвинувшейся Восточной Азіи, которая въ короткій срокъ, мирнымъ путемъ шагнула въ предѣлы колоніи "бѣлыхъ" и твердо въ ней обосновалась. Вытѣснить отсюда соотечественниковъ богдыхана въ данную минуту стало совершенно немыслимо: они постепенно прибираютъ торговлю и ремесла въ свою власть, становятся необходимы, способны -- когда угодно -- образовать государство въ государствѣ: между ними, смотря по мѣсту рожденія каждаго (по провинціямъ Небесной имперіи, которыя по колоссальности и разнородности довольно чужды другъ другу), возникаютъ цѣлыя твердо организованныя общества, гдѣ таинственная связь отдѣльныхъ человѣческихъ единицъ, въ смыслѣ сплоченности противъ внѣшняго міра, не оставляетъ желать ничего лучшаго для борьбы съ препятствіями и для матеріальнаго успѣха. Иные нищіе, при такихъ благопріятныхъ условіяхъ, безъ особаго труда богатѣютъ и стремятся назадъ въ родной Китай.
   Страшная сила подобныхъ союзовъ была-бы угрозою кореннымъ жителямъ и колонизаторамъ, не враждуй эти гигантскія братства между собою: у нихъ, говорятъ, даже есть свои наемные бойцы, всегда готовые къ столкновеніямъ съ соперниками. Конечно, когда-нибудь инстинкты рассы возьмутъ верхъ надъ причинами раздора и тогда еще вопросъ, какъ будутъ укрощать эту работящую, но непріязненно настроенную чужую чернь: развѣ вооружатъ малайцевъ?!..
   Насколько великъ притокъ китайскаго населенія, доказываетъ примѣръ прошлаго года, когда изъ владѣній богдыхана прибыло 127,936 душъ, изъ коихъ всего -- 5,542 женщины. Такое скопленіе безбрачныхъ мужчинъ, очевидно, даетъ весьма отрицательные результаты въ нравственномъ отношеніи. Между тѣмъ эмиграціи китаянокъ (иначе какъ черезъ португальскій портъ Макао) трудно пока помочь. Даже среди переселенцевъ изъ Индіи едва четвертая доля является въ сопровожденіи бабъ.

   Англичане благоразумно завели въ Сингапурѣ особаго "попечителя" (protector) для сыновъ Небесной имперіи. Изъ числа хорошо подготовленныхъ къ этой дѣятельности чиновниковъ синологъ Деннисъ наиболѣе оказался на высотѣ призванія. Въ часы досуга онъ обстоятельно знакомился съ богатѣйшими миѳами и сказаніями порученныхъ ему инородцевъ, результатомъ чего даже явился цѣлый трудъ "The folk-lore of China".
   Среди здѣшнихъ китайцевъ многіе ухитряются добыть большой капиталъ и достигнуть извѣстнаго положенія.
   Въ законодательномъ совѣтѣ колоніи засѣдаетъ ихъ представитель. Вчера еще перекатная голь, сегодня богачи, они поселяются въ красивыхъ виллахъ съ причудливыми садами, выѣзжаютъ на прогулку въ элегантныхъ экипажахъ, курятъ только дорогія сигары и т. д. Въ первой половинѣ вѣка особеннымъ значеніемъ пользовался такой сингапурскій милліонеръ Вампоа, изъ крайней бѣдности самоучкой дошедшій до образованія и развитія на европейскій ладъ. О немъ -- какъ интересномъ типѣ -- отзываются Гончаровъ, адмиралъ Бутаковъ и другіе русскіе, заглядывавшіе въ ту пору въ Сингапуръ: этотъ даровитый и предпріимчивый человѣкъ собирался побывать въ Кяхтѣ, въ Иркутскѣ, въ Москвѣ. Не знаю однако, удалось-ли ему туда направиться. Во всякомъ случаѣ одно уже подобное желаніе характерно для человѣка, обязаннаго своимъ благополучіемъ, англійской колоніальной политикѣ!
   Посѣщеніе Августѣйшими путешественниками ботаническаго сада (за нѣсколько верстъ отъ города) оказалось неудачнымъ. Проливной дождь помѣшалъ намъ выйдти тамъ изъ нашихъ маленькихъ каретъ. Красноватый грунтъ дорогъ и дорожекъ кругомъ обратился въ жидкую массу. Пришлось ѣхать обратно и провести нѣкоторое время въ двухъ-трехъ лучшихъ лавкахъ китайскаго квартала, среди фасадовъ ультрамариноваго цвѣта, яркихъ вывѣсокъ, еще болѣе яркихъ бумажныхъ фонарей: а кругомъ блестѣлъ рѣдкій фарфоръ, высились вазы и шитыя шелками ширмы, около рѣзной мебели изъ чернаго дерева заманчиво красовались черепаховыя издѣлія и бездѣлушки изъ слоновой кости ..

   

ЯВА.

   Въ четвергъ, 21 февраля, на разсвѣтѣ эскадра уходитъ въ Батавію, имѣя впереди лоцманское судно "Lucifer", предупредительно высланное нидерландскимъ правительствомъ. Одно время предполагалось совершить экскурсію на сосѣдній сингапурскому острову материкъ: въ джохорское княжество, поднесшее подарки Наслѣднику Цесаревичу наравнѣ съ другимъ перакскимъ (тамъ-же на Малаккѣ), въ знакъ привѣтствія народа и вождей. Но такъ какъ въ первомъ не было на-лицо мѣстнаго владыки, недавно получившаго отъ англичанъ необычный для малайца и для мусульманина титулъ махараджи (султанъ -- при смерти, лѣчится въ Карлсбадѣ!), то рѣшено не посѣщать Джохора.
   Это туземное государство, когда-то считавшееся очень могущественнымъ (оно выставляло въ XVI в. до 100,000 воиновъ), теперь сравнительно ничтожно и начинаетъ, словно въ видѣ примѣра остальнымъ малакскимъ центрамъ, поддаваться напору цивилизаціи: среди джохорскихъ джонглей работаютъ паровыя лѣсопилки и намѣчена желѣзная дорога для эксплоатаціи прочихъ естественныхъ богатствъ.
   Переходъ фрегатовъ до Явы (440 миль) длится около двухъ сутокъ и ознаменованъ только обычнымъ для моряковъ празднованіемъ пересѣченія экватора. Для Нептуна смастерили колесницу, самого "бога морей" облекли въ мочалу и временно спрятали за бортъ, кое-какъ разодѣли нѣсколькихъ матросиковъ въ арапа, чудища изъ глубины океана, нептунову свиту .. Подъ вечеръ, когда наступила минута непосредственной близости къ воображаемой линіи,-- Ихъ Высочества, офицеры и команда пошли къ баку встрѣчать подымающихся имъ на встрѣчу (точно изъ воды) диковинныхъ гостей. Немедленно началось крещеніе новичковъ окатываніемъ изъ пожарныхъ кишекъ и купаніемъ въ особо приготовленномъ чанѣ. Палуба вскорѣ залита была струями на всѣхъ безъ исключенія направляемой влаги. При общемъ веселіи она не щадила никого,-- въ томъ числѣ и опытныхъ моряковъ, уже пересѣкавшихъ экваторъ. Нижніе чины тщательно разыскивали тѣхъ изъ своихъ, кто хотѣлъ спрятаться, и усиленно окунали такихъ въ большую кадку. Брызги, хохотъ, шумъ отъ бѣготни наполняли воздухъ. Наконецъ матросы торжественно вынесли на рукахъ изъ батарейной палубы степеннаго и осанистаго придворнаго буфетчика Шалберова. Онъ побывалъ въ серединѣ жаркаго пояса, находясь еще въ кругосвѣтномъ путешествіи съ Великимъ Княземъ Алексѣемъ Александровичемъ и его, въ сущности, не полагалось-бы трогать; но командѣ любо подурачиться и посмѣяться вволю хоть на единый мигъ, въ теченіе нептунова визита: Шалберовъ меланхолично гладитъ свои великолѣпныя бакенбарды, пока его тащутъ на экзекуцію,-- и его съ рѣдкимъ рвеніемъ погружаютъ въ воду... Всѣ мы мокры до послѣдней нитки отъ дѣйствія лихо поработавшихъ насосовъ. Долго раздается въ каютахъ суетня отъ общаго переодѣванія. Вѣстовые, прислуга пострадали въ одинаковой степени и потому не могутъ намъ своевременно помочь.

-----

   Красота природы днемъ и сверкающая зарницами тишина полуденныхъ ночей положительно нѣжатъ душу. Взоры упиваются видомъ цвѣтущихъ побережій архипелага,-- которымъ мы зачастую идемъ,-- съ ихъ пышною растительностью, съ ихъ свѣтлыми стволами деревьевъ, избирающихъ (словно европейцы для своей одежды) именно такой цвѣтъ коры въ области интенсивнаго солнечнаго сіянія, на задыхающейся отъ зноя родинѣ коричневаго человѣка. Листва кажется издали, по контурамъ, хаотически разорванною, безъ опредѣленно-ясныхъ и спокойныхъ очертаній, къ какимъ привыкли уроженцы умѣреннаго климата. Темная и блестящая широковѣтвистая зелень лѣса,-- чѣмъ больше всматриваешься,-- рѣзче и рѣзче отливаетъ кирпично-красными и желтыми тонами. Сильное отраженіе предохраняетъ ее отъ чрезмѣрнаго нагрѣванія.
   Здѣсь и тамъ, на зеркалѣ заливовъ, мелькаетъ оранжевый или черный парусъ малайской ладьи съ неуклюжею кормой, полуголыми мускулистыми туземцами въ щитообразныхъ голубыхъ шляпахъ. Дымчатое море съ фіолетовыми оттѣнками ластится къ окрестнымъ островамъ, тихо дышетъ межъ ними надъ сонной пучиной, гдѣ скрылся одинъ изъ прежнихъ материковъ и незримо образуется вулканическими силами новая суша.
   Бѣлесоватое небо нерѣдко окаймляется мрачными дождевыми тучами. Грустныя тѣни бѣгутъ по раздолью джонгля и водъ... Ливень,-- и опять все полно жизни, празднуетъ обновленье!
   А ночи?! Какими словами охарактеризовать ихъ вѣчный фосфорическій блескъ на грозовомъ горизонтѣ? Серебристые гребни волнъ мѣрно всплываютъ подъ нимъ изъ непроницаемаго мрака, полосы искръ алмазнымъ вѣеромъ расходятся въ водѣ за винтомъ фрегата. Весь млечный путь точно отразился и горитъ въ этой лазоревой таинственной безднѣ подъ нами и надъ нашей головой,-- а въ отдаленьи ракетами вспыхиваютъ и змѣятся зарницы...

------

Суббота, 23 февраля.

   Вотъ мы уже миновали высокій желѣзный маякъ слѣва, свидѣтельствующій о близости Батавіи. На морской поверхности чаще попадаются плавающіе куски дерева. Свѣжесть утра начинаетъ исчезать и легко предвидѣть, что за температура насъ ожидаетъ при съѣздѣ на берегъ. Вулканы Явы обрисовываются за нимъ, опоясанные облачною пеленой,-- такъ что по временамъ вершины этихъ горъ какъ-бы висятъ на воздухѣ. Въ 10 часовъ эскадра бросаетъ якорь на внѣшнемъ рейдѣ новой искусственной гавани Танджонкъ-Пріокъ. Множество лодокъ и пароходиковъ, съ музыкой, окружаетъ "Азовъ". Дамы машутъ платками. Задушевно-привѣтливые возгласы въ первый разъ послѣ Египта слышатся во встрѣчающей толпѣ. На сердцѣ невольно становится радостно и легко. По всему видно, что голландцы не оффиціально только, а чистосердечно намѣрены оказать радушный пріемъ. И не мудрено: тутъ къ намъ издавна питаютъ чувства симпатіи, въ которыхъ нельзя сомнѣваться! Не любить русскихъ на Востокѣ имѣютъ причину лишь тѣ элементы, надъ коими при ихъ дерзкомъ и грубомъ притѣсненіи туземныхъ началъ ангеломъ возмездія стоитъ наша объединяющая азіатовъ держава.
   На паровомъ катерѣ являются намъ консулъ Бодъ (Jonkheer W. А. Baud) и вицеконсулъ (Jonkheer А. Ploos van Amstel). Вслѣдъ за обычными салютами пріѣзжаетъ со своими адъютантами генералъ-губернаторъ индо-нидерландскихъ колоній: докторъ правъ Пейнакеръ Хордейкъ (Pynacker Hordijk), и вмѣстѣ съ нимъ вице-адмиралъ Тенъ Бошъ, а также генеральный секретарь колоніальнаго правительства Галлуа (W. О. Gallois).
   Четверть часа послѣ того какъ они представились Наслѣднику Цесаревичу, Ихъ Высочества со свитой покидаютъ эскадру. Голландскія суда нарядно убраны флагами. Люди посланы по реямъ. Восторженное ура гремитъ надъ моремъ, пока мы подходимъ къ берегу. Не пора-ли однако и о немъ сказать нѣсколько словъ?
   Несмотря на гигантскую литературу путешествій, на крайнюю доступность такихъ странъ какъ Ява за послѣдніе года, на пробуждающійся интересъ къ подобнымъ ей экзотическимъ мірамъ,-- читающая Европа въ сущности мало знаетъ о прошломъ и даже отчасти о настоящемъ этихъ за-экваторіальныхъ странъ. Исторія ихъ весьма неполно изслѣдована, характеръ населенія и его жизненныя цѣли далеко недостаточно выяснены, проистекающая оттого отрывочность свѣдѣній поневолѣ даетъ блѣдную окраску описаніямъ туристовъ. О чемъ мы можемъ en connaissance de cause говорить, когда кругомъ -- столько тайны и столько вопросительныхъ знаковъ?
   Что такое, во-первыхъ, нидерландская Индія съ ея относительно густымъ и довольно однороднымъ населеніемъ (притомъ же скорѣе воинственнаго и непокорнаго нрава), если ею -- почти безъ труда и гораздо менѣе опасаясь за свою неприкосновенность, чѣмъ англичане въ Азіи -- правитъ горсть "бѣлыхъ" плантаторовъ, у которыхъ слово не расходится съ дѣломъ, фразы о прогрессѣ не идутъ рука объ руку съ насиліемъ?
   Почему эти благодатные края, признающіе надъ собой эгиду Голландіи, въ культурномъ отношеніи переживаютъ фазисъ обостряющагося религіознаго тяготѣнія къ исламу и Меккѣ, хотя основы высшаго бытія яванцевъ тѣсно связаны съ исконнымъ воздѣйствіемъ на нихъ языческаго Индостана и Юга китайской имперіи? Что за будущее ожидаетъ колонію съ такимъ необыкновеннымъ богатствомъ, но политически невыгоднымъ положеніемъ?
   Цѣлую недѣлю нашего пребыванія на "изумрудномъ" островѣ мой дневникъ главнымъ образомъ будетъ посвященъ посильнымъ отвѣтамъ въ сжатой формѣ на подобные естественно возникающіе запросы, причемъ иногда придется обращать вниманіе и на мелочи, когда обобщеніе нѣкоторыхъ фактовъ покажется необходимостью.
   Еще нѣтъ и трехсотъ лѣтъ, что представители германской расы по слѣдамъ португальцевъ начали утверждаться на Явѣ. Только въ началѣ XVII в. морякъ Pieter Both заложилъ факторію Батавію близь стараго туземнаго центра Jakatra ("столица побѣды") у рѣки Tjiliwong. Сперва было трудно предугадать, кто изъ европейцевъ осилитъ колонизаторовъ съ родины Васко да Гамы: французы-ли, голландцы или англичане? Послѣдніе въ то время не собирались даже играть на Востокѣ преобладающую съ моря роль и довольно поздно, исключительно по непростительной оплошности другихъ западныхъ націй заняли тамъ это мѣсто.
   Въ ту пору индо-малайскій міръ служилъ для британскаго элемента едва-ли не большею приманкой, чѣмъ царство Моголовъ и смежныхъ съ нимъ владѣній: въ XVII столѣтіи, напримѣръ, Мадрасъ подчинялся англійской колоніи на Явѣ. И тѣмъ не менѣе у нидерландскаго правительства хватило энергіи и средствъ парализовать здѣсь чужія вліянія и стать господствующимъ слоемъ населенія. Въ теченіе полувѣка населеніе острова, куда мы прибыли, упятерилось,-- такъ что теперь онъ можетъ считаться за одинъ изъ населеннѣйшихъ на земномъ шарѣ. Однако свободной земли и пропитанія тутъ, какъ говорятъ, надолго хватитъ туземному грядущему поколѣнію,-- конечно, если не нахлынутъ милліоны китайцевъ, что весьма легко предвидѣть... Великій океанъ съ заманчивыми частицами суши въ его теплыхъ предѣлахъ -- прямой путь для избытка жителей Небесной имперіи!... А у насъ наивно толкуютъ о нашествіи ихъ на Сибирь, куда отребье народа-земледѣльца, народа -- по инстинкту южанина, направляла и направляетъ развѣ самая крайняя нужда,-- гдѣ только иноплеменнику-купцу открыто широкое поле дѣятельности, но никоимъ образомъ нельзя съ извѣстною долею вѣроятности ожидать наплыва желтолицыхъ пахарей. Здѣсь же, наоборотъ, это рано или поздно случится по праву сильнаго, когда жизнеспособному полумилліарду людей, тяготящихся тѣснотой, понадобится экономическій исходъ, расширенная арена эволюціи, борьба за будущее. Довольно пассивная, несмотря на свою даровитость, малайская расса тогда неизбѣжно должна во многихъ отношеніяхъ пострадать.

-----

   Гавань Батавіи, въ которую мы вошли,-- совершенно новаго происхожденія. Могучіе волнорѣзы за нами,-- между покинутой эскадрою и застроеннымъ складами побережьемъ,-- мастерскія, рельсовый путь вдоль бассейна-канала, покрытаго судами разнороднѣйшей величины,-- все существуетъ чуть-ли не со вчерашняго дня и свидѣтельствуетъ о заботѣ властей поднять слегка поколебавшееся значеніе здѣшняго порта. Неудобный рейдъ, прогрессировавшее обмелѣніе фарватера отъ рѣчныхъ наносовъ, конкуренція Сингапура на міровомъ торговомъ пути,-- немало данныхъ заставило медлительныхъ голландцевъ ассигновать 6, ооо, ооо руб. на созданіе Танджонкъ Пріока (въ его теперешнемъ видѣ), гдѣ умѣщается до 75 кораблей. Ихъ вообще сюда ежегодно приходитъ до 850 съ водоизмѣщеніемъ въ 780,000,000 тоннъ: двѣ трети грузовъ -- на пароходахъ (кромѣ 450 голландскихъ, обыкновенно насчитываютъ 125 англійскихъ, 25 французскихъ, а за послѣднее время и нѣсколько сіамскихъ), остальные же подъ парусами: въ этомъ разрядѣ постепенно начинаютъ въ свою очередь обращать на себя вниманіе норвежскій, германскій, италіанскій флаги. Въ Австро-Венгріи проявляется интересъ къ условіямъ экспорта въ индо-нидерландскія владѣнія. Недаромъ въ Амстердамѣ недавно была колоніальная выставка съ цѣлью привлечь на нее иностранныхъ ученыхъ и купцовъ.
   До 1825 г. нидерландское правительство ревниво оберегало за своими подданными исключительное право торговыхъ сношеній съ Явою, но затѣмъ поняло, какъ выгодно открыть туда доступъ коммерсантамъ и другихъ націй. Хозяевамъ края пришлось монополизировать только каботажное плаваніе, предоставивъ его при этомъ почти всецѣло коренному населенію. Власти строго надзираютъ за тѣмъ, чтобы безъ ихъ вѣдома не ввозилось въ колонію ни опіума, ни огнестрѣльнаго оружія, ни пороха. Вывозить запрещено археологическія достопримѣчательности,-- что однако не мѣшаетъ послѣднимъ попадать въ иностранные музеи. Такъ напр., не только въ берлинскомъ этнографическомъ музеѣ, но и въ нашемъ Академическомъ (на Васильевскомъ Островѣ въ столицѣ) есть образцы яванскихъ древностей индійскаго культурнаго періода. Въ Петербургѣ они принесены въ даръ богатымъ голландскимъ плантаторомъ Стюрлеромъ.
   Яванскій экспортъ состоитъ преимущественно изъ индиго, кофе, сахара, табаку, чая, ласточкиныхъ гнѣздъ, буйволовыхъ кожъ, мускатнаго орѣха, гуттаперчи, бѣлаго и чернаго перца, воска, риса, саго и т. п. Ввозится же великое множество издѣлій европейской промышленности, предметовъ первой необходимости и роскоши: внутрь острова въ громадномъ количествѣ идутъ, между прочимъ, шелковыя издѣлія и разнороднѣйшія ткани. Почти вся торговля тамъ сосредоточена въ рукахъ арабовъ, индійскихъ мусульманъ и китайцевъ,-- причемъ едва-ли не львиная доля перепадаетъ послѣднимъ. Яванцы стали въ данное время крайне апатичны и дозволяютъ себя легко эксплоатировать отчасти пришлымъ, отчасти мѣстнымъ иноплеменникамъ. Прежде (напр. еще въ XVI в.) согражданамъ населенія Небесной имперіи здѣсь не дозволено было чрезмѣрно расширять коммерческія операціи; но затѣмъ на дѣятельность піонеровъ желтой рассы привыкли смотрѣть снисходительнѣе: они все тѣснѣе и тѣснѣе сплочиваются въ очень дружныя тайныя общества и постепенно захватываютъ любую отрасль предпріимчивости и труда. Въ данное время лучшіе. столяры, каменьщики, кузнецы, маляры, сапожники, часовщики и т. д. въ зондскомъ архипелагѣ -- китайскаго происхожденія. Наступитъ минута, что они проявятъ свое полновластіе положительно во всемъ,-- а была пора, когда коренные туземцы никому не уступали въ качествѣ искусныхъ ремесленниковъ, обладали недюжинными способностями въ торговомъ дѣлѣ, умѣли развиваться самобытно, да еще вліять на сосѣдей!...
   Прямо передъ нами -- разукрашенная пристань близь вокзала Танджонкъ Пріокъ. Вся она -- въ гирляндахъ, деревцахъ и флагахъ (русскихъ, греческихъ голландскихъ). Тысячи зрителей разноплеменнѣйшаго состава тѣснятся вокругъ, насилу сдерживаемые яванской полиціей. Любопытство и энтузіазмъ собравшихся сюда издалека такъ велики, что толпа положительно грозитъ прорвать цѣпь туземной стражи у дорожки, ведущей къ желѣзнодорожному дебаркадеру. При выходѣ изъ катера Наслѣдникъ Цесаревичъ подъ звуки "Боже, Царя храни!" встрѣченъ генералъ-губернаторомъ и вице-президентомъ его совѣта Ванъ-деръ-Війкъ, главнокомандующимъ индо-нидерландскою арміей генералъ-лейтенантомъ van Zijll de Jong, только-что представившимся адмираломъ, начальникомъ общественныхъ работъ van Bosse, резидентомъ (губернаторомъ) Батавіи и ея округа докторомъ правъ Метманомъ, капитаномъ надъ портомъ Барнаартомъ и военнымъ инженеромъ полковникомъ Реснеромъ, назначеннымъ состоять при Особѣ Е. И. Высочества.
   Происходитъ обычное представленіе встрѣчающихъ лицъ Августѣйшимъ путешественникамъ. Затѣмъ слѣдуетъ отъѣздъ изъ гавани въ самый городъ, отстоящій за десять верстъ. Когда паровозъ уже началъ приходить въ движеніе, масса народа (въ томъ числѣ и европейцевъ) прорываетъ преграды и наводняетъ станцію. Флегматичные голландцы радостно провожаютъ Дорогаго Гостя шестьюкратными возгласами "ура!"
   Насъ везутъ вдоль илистаго канала: не то лѣсомъ, не то деревней, не то предмѣстьемъ большаго центра. Столица Явы тѣмъ именно и отличается, что раскинута на обширнѣйшемъ пространствѣ среди подавляющей тропической растительности: не знаешь, гдѣ -- жилье человѣческое, гдѣ -- настоящій непроницаемый джонгль... Вагоны катятся по незначительному подъему: межъ банановъ, баніановъ, гигантскихъ кактусовъ и кокосовыхъ деревьевъ. Между тѣмъ, кругомъ, это -- уже Батавія съ отдѣльными и по своему безшумно оживленными кварталами, группами затерянныхъ въ листвѣ домовъ, цѣлымъ прошедшимъ мистическаго и кроваво-легендарнаго характера...
   Исторія острова, объемомъ почти равнаго Англіи, развертывается въ сумракѣ временъ уже очень давно. Каждая пядь земли озарена тутъ или миѳомъ, или смутнымъ преданіемъ, или относительно недавнимъ событіемъ, одинаково живущими въ устахъ народа. Конечно, яванцамъ далеко до насельниковъ Индіи въ смыслѣ общенія en grand съ человѣчествомъ въ разныя эпохи и подъ любымъ небомъ Азіи. Но и этотъ уголокъ земнаго шара (х/и нидерландскихъ владѣній въ жаркомъ поясѣ) съ очень давнихъ поръ привлекалъ взоры иноземцевъ-мореплавателей, завоевателей и миссіонеровъ. Островъ, куда мы прибыли, не представляетъ изъ себя чуть-ли не первобытной глуши, разбуженной лишь приходомъ "бѣлыхъ" людей, а издревле являлся особымъ характернымъ міромъ, откуда какъ изъ очага свѣта многое получали и воспринимали смежные края вродѣ Суматры, Борнео, Малакки и т. п.
   Положеніе Явы болѣе или менѣе извѣстно уже географу Птолемею (во II вѣкѣ послѣ Р. Хр.). Китайцы, индусы могли до Р. Хр. посѣщать ее съ цѣлями торговли, колонизаціи. Финикійскіе, а также и александрійскіе купцы вывозили отсюда пряности и хотя смутно знакомили Западъ съ характеромъ Зондскаго архипелага. Преемниками этой роли являются арабы, соприкасавшіеся съ малайской рассой и у Мадагаскара, и въ Красномъ морѣ: первымъ мусульманамъ естественно было проникнуть на ея родину въ дальнихъ странахъ полудня. Изъ европейцевъ туда ранѣе всѣхъ путешественниковъ проникъ Марко Поло, а за нимъ въ XIV столѣтіи обасурманившійся венеціанецъ Николо Конти. Весьма возможно, что безпечные португальцы сами отъ себя не скоро бы обратили вниманіе на Яву, не приди отсюда къ нимъ, въ ихъ азіатскія владѣнія, туземное языческое посольство съ мольбами о помощи противъ непомѣрно усиливавшагося на островѣ ислама. Признавая послѣдній своимъ исконнымъ врагомъ, лузитанское воинство двинулось въ новыя для него области за экваторъ и положило такимъ образомъ начало медленному вторженію Европы въ совершенно ей незнакомую и чуждую жизнь многомилліоннаго коричневаго населенія.

   Яванскія сказанія единогласно говорятъ о дѣяніяхъ нѣкоего героя, по имени Сака, который въ первомъ вѣкѣ нашей эры привилъ здѣсь элементы цивилизаціи, пересадилъ формы индійскаго строя на дѣвственую почву малайскаго быта, не тронутаго еще никакою высшею культурою, такъ какъ китайское воздѣйствіе если и проявлялось тогда, то въ незначительной степени. Въ теченіе тринадцати столѣтій брамино-буддійскій міръ находился въ прямомъ общеніи съ юго-восточнымъ архипелагомъ и въ своемъ творческомъ напряженіи, среди этой разнообразно богатой области, оставилъ въ наслѣдіе туземцамъ такія удивительныя (по размѣрамъ и законченности очертаній) созданія зодчества и ваянія, что сама родина ихъ (Индостанъ) въ общемъ не сохранила ничего подобнаго по историческому и художественному значенію. Натуралистъ Уолласъ, знатокъ Явы, справедливо замѣчаетъ: "мѣстное коренное населеніе затратило въ средніе вѣка неизмѣримо больше искусства и энергіи на сооруженіе хотя-бы напр. величественнаго "города храмовъ" Боро-будуръ въ центрѣ острова, чѣмъ египтяне на возведеніе пирамидъ." Когда вслѣдъ затѣмъ исламъ въ свою очередь пустилъ корни среди малайской рассы и постепенно вытѣснилъ собою язычество, ничья вандальская рука не посягнула на объекты прежняго культа. Люди не то съ суевѣрнымъ страхомъ, не то съ благоговѣніемъ точно отпали отъ нихъ, продолжая однако по временамъ воздавать почти божескія почести заглохшимъ и разрушающимся капищнымъ громадамъ какъ чему-то сверхъестественному. Дѣйствительно, нигдѣ въ мірѣ не найдено пока равныхъ имъ по колоссальности архитектурнаго замысла, въ связи съ совершенствомъ выполненія. Голландцы, правда, уже въ прошломъ столѣтіи случайно открыли немало такихъ замѣчательныхъ развалинъ, но у практиковъ-колонизаторовъ не зарождалось мысли о важности и необходимости изученія подобныхъ памятниковъ въ строго научномъ отношеніи, Нужно было быть археологомъ въ душѣ, чтобы заинтересоваться ими, чтобы забытымъ одухотвореннымъ камнямъ чужой культуры, чужаго духовнаго міра вернутъ прежнее обаяніе, которое они справедливо заслужили. Кратковременно правившій Явою англійскій губернаторъ Ральфсъ первый методически занялся излѣдованіемъ останковъ индуизма въ этихъ краяхъ. Нидерландское правительство лишь въ 1845 г. снарядило экспедицію для воспроизведенія грандіозныхъ руинъ Боро-будура въ цѣломъ рядѣ фотографическихъ снимковъ и гравюръ. Съ тѣхъ поръ осмысленное освѣщеніе памятника все ростетъ, доказывая Западу, какъ великъ Востокъ въ своихъ религіозныхъ созданіяхъ. Кумирни и особенно барельефы буддійскаго типа поражаютъ болѣе всего тѣмъ, что изваянные боги и символы исчезающаго періода (на "изумрудномъ" островѣ за экваторомъ) зачастую одинаковы съ тѣми, которые донынѣ чтутся въ Гималлаяхъ и за ними, у ламаитовъ Тибета и Монголіи... Я самъ испыталъ крайнее удивленіе, обходя разъ берлинскій этнографическій музей, когда увидалъ одного яванскаго Будду, точь въ точь схожаго съ видѣннымъ мною у бурятъ. Связующее звено потеряно: формы буддійской религіи къ сѣверу отъ Явы и къ югу отъ ламайскихъ центровъ значительно видоизмѣнены сравнительно съ тамошними традиціонными "святынями". Пока остается любопытною исторической загадкой, почему на крутизнахъ Нэпаля и у Боро-будура человѣческая вѣра воздвигла тождественные сложные предметы поклоненія. Очевидно, конечно, что индусы-проповѣдники и учителя-художники придерживались и здѣсь, и въ Центральной Азіи одинаковаго образа мышленія въ духѣ истинныхъ древнихъ началъ. Сродство на этой почвѣ мнѣ вотъ еще почему понятно,-- хотя гипотеза многимъ и покажется, пожалуй, черезчуръ оригинальною. Царство животныхъ на Явѣ имѣетъ больше аналогіи съ фауной материка (Сіамомъ, Бирмой, Индіей, Гималаями) чѣмъ съ окрестною островною. Между тѣмъ натуралисты убѣждены, что Ява раньше отдѣлилась отъ Азіи нежели напр. Суматра и Борнео. Современныя тибето-монгольскія формы буддизма, по моему, гораздо первобытнѣе остальныхъ (на Цейлонѣ, въ Индо-Китаѣ, Небесной имперіи, Японіи). Онѣ создались въ глубочайшей древности и передавались изъ страны въ страну, пока послѣднія физически составляли одно неразрывное цѣлое. Позже религія Шакья-Муни въ иныхъ краяхъ сильно упростилась внѣшнимъ образомъ. Въ канонической чистотѣ она случайно могла объектами культа уцѣлѣть на Явѣ, сознательно, сохраняясь параллельно съ тѣмъ въ Центральной Азіи. И тутъ, и тамъ мусульмане нерѣдко торжествуютъ побѣду, по праву сильнаго тѣсня и низвергая буддійскіе предметы поклоненія.
   Въ данное время вѣра "царевича-мудреца" распространена на "изумрудномъ" островѣ почти лишь среди китайцевъ,-- сами же яванцы исповѣдуютъ исламъ. Это придаетъ народу больше національной стойкости и антипатіи къ иновѣрцамъ-христіанамъ. Будь онъ -- по старому, съ языческимъ міровоззрѣніемъ, съ яванцами легче было бы ладить. Невидимый городъ, по которому мы ѣдемъ, спокоенъ, впрочемъ, уже очень давно и въ нашъ вѣкъ едва-ли бы могъ породить какого-нибудь Нану Сахиба, чѣмъ напр. Индія безъ сомнѣнія до сихъ поръ богата.
   Прошлое Батавіи отмѣчено въ минувшемъ столѣтіи только однимъ эпизодомъ романтически-трагическаго свойства. Туземцы долго не мирились съ мыслью, что европейцы призваны быть господами края. Почему-то ненависть къ нимъ особенно сильно таилъ въ своемъ сердцѣ метисъ,-- сынъ нѣмца, авантюриста изъ Вестфаліи, и яванки. Имя его -- Петръ Эльберфельдъ.
   Пять старшихъ братьевъ унаслѣдовали привычки и взгляды отца; младшій же съ дѣтства проникся страннымъ патріотизмомъ совершенно инаго характера. Такъ онъ прожилъ почти до шестидесятилѣтняго возраста, съ крайнею непріязнью относясь къ пришельцамъ съ Запада. Наконецъ этому представителю смѣшанной рассы показалось своевременнымъ свергнуть ненавистное иго. Онъ составилъ обширнѣйшій заговоръ, въ которомъ приняло участіе до тридцати тысячъ человѣкъ, въ томъ числѣ нѣсколько яванскихъ князей, и все втихомолку подготовлялось для низверженія чужаго господства; всѣмъ "бѣлымъ" грозила смерть, не помѣшай тому исключительный случай. Осуществленіе кроваваго плана не удалось, благодаря мѣстнымъ Ромео и Джульеттѣ. У Эльберфельда была любимая племянница, красавица собой, воспитанная имъ на туземный ладъ. Ей приглянулся голландецъ-офицеръ, и молодые люди, во что бы то ни стало, рѣшили соединиться брачными узами. Зная однако непримиримыя чувства дяди ко всему иностранному, Мида (такъ звали дѣвушку) выжидала, какъ и когда ему открыться. Однажды ей показались подозрительными ночныя сборища въ ихъ домѣ. Она невольно прослѣдила нити заговора, напоминающаго подробностями сцены изъ "Гугенотовъ", и выдала жениху тайну старика-опекуна. Зачинщиковъ схватили и подвергли жестокимъ казнямъ: обвиненнымъ туземнымъ принцамъ отрубили сначала правую руку, а потомъ и голову. Эльберфельда же привязали къ хвостамъ четырехъ лошадей и такимъ ужаснымъ способомъ разорвали на части. Дѣвушку-избавительницу сочли какой-то отверженной, зачумленной и не дозволили офицеру на ней жениться.
   Что съ мятежниками въ Батавіи не церемонились,-- легко понять, ибо извѣстны кары, постигавшія тутъ даже администраторовъ, если былъ поводъ подозрѣвать ихъ въ сепаратистическомъ настроеніи: одного, между прочимъ, преспокойно колесовали на глазахъ народа.
   Эльберфельда казнили въ 1722 г. Еще и теперь батавцы не забыли этой расправы и боятся мѣста, гдѣ она произошла: оно считается проклятымъ... Суровое подавленіе задуманнаго возстанія едва-ли не навсегда отбило у инородческаго населенія охоту злоумышлять, цѣлуя Коранъ и отравленные кинжалы, противъ фактическихъ хозяевъ страны. Вспышка вражды и неожиданныя кровопролитія по временамъ неизбѣжны, но не представляютъ для правительства безусловной опасности.

-----

   Часъ пополудни. Станція "Wéltevréden" ("Отрадное"), самая аристократическая часть столицы острова. Изящно декорированный дебаркадеръ. Почетный караулъ отъ 9~то баталіона, со знаменемъ и музыкой. Военныя и гражданскія власти (послѣднія -- въ парадной формѣ: треуголки, фраки съ богатымъ золотымъ шитьемъ, бѣлые кашемировые панталоны). Консула: германскій и австрійскій въ лицѣ одного и того же лица, великобританскій, бельгійскій, американскій, швейцарскій, датскій, португальскій, сіамскій (европеецъ) и турецкій (Рифки эфенди). Постъ послѣдняго, очевидно, потому учрежденъ, что по зондскому архипелагу бродитъ множество выходцевъ изъ Мекки, съ цѣлью зазывать туда богомольцевъ и выгодно торговать среди здѣшняго простодушнаго населенія, принявшаго исламъ. Въ числѣ сановниковъ и видныхъ общественныхъ дѣятелей, встрѣчающихъ Е. И. Высочество, намъ называютъ многихъ,-- и притомъ съ крайне трудными голландскими фамиліями: напр. Pruijs van der Hoeven, члена генералъ-губернаторскаго совѣта (кромѣ него присутствуютъ совѣтники одинаковаго съ нимъ ранга: Бергсма, Крёзенъ, Грёневельдъ), докторовъ правъ Сибеніусъ Трипъ и Спехтъ Грійпъ,-- предсѣдателя и помощника предсѣдателя "Hoog Gerechtshof" (главной судебной инстанціи),-- генераловъ Geij van Pittius, van de Pol, van der Eb,-- затѣмъ завѣдующаго финансами колоній г. Роверсъ, директора департамента народнаго просвѣщенія, исповѣданій и промышленности г. Ванъ деръ Кемпъ,-- главнаго военнаго доктора Ромбаха, управляющаго яванскимъ банкомъ Zeverijn, одного изъ секретарей колоніальнаго правительства -- барона Sweerts de Landas Wijborgh, и т. д. и т. д.
   Гремитъ и дважды повторяется русскій гимнъ. Наслѣдникъ Цесаревичъ идетъ по фронту караула.
   Вся Батавія высыпала на улицы, по которымъ долженъ послѣдовать Августѣйшій проѣздъ и гдѣ шпалерами выстроены войска гарнизона.
   Ихъ Высочества садятся съ генералъ-губернаторомъ въ его экипажъ, запряженный четверкою à la Daumont. Шествіе открывается и замыкается отрядомъ кавалеріи. Празднично разодѣтая публика восторженно привѣтствуетъ Царственнаго Гостя и Его спутниковъ. По взрыву энтузіазма это -- право, похоже на милый Каиръ!
   Разстояніе отъ вокзала до палаццо батавскаго резидента, гдѣ приготовлены покои для Цесаревича, невелико. Слава Богу, потому что зной становится невыносимымъ! Между тѣмъ, февраль здѣсь считается относительно прохладнымъ мѣсяцемъ.
   Двадцать одинъ пушечный выстрѣлъ возвѣщаетъ городу, что парадный кортежъ достигъ своего назначенія. При входѣ въ домъ Августѣйшіе путешественники встрѣчены госпожею Пейнакеръ Хордейкъ и госпожею Метманъ. Комнаты Именитыхъ Гостей ея величества королевы индерландской убраны самымъ изысканнымъ образомъ. Вниманіе устраивавшихъ пріемъ простерлось до того, что въ кабинетѣ Наслѣдника Цесаревича на письменномъ столѣ красуются портреты Его Августѣйшихъ Родителей.

-----

   Вскорѣ послѣ прибытія, на верандѣ губернаторской роскошной резиденціи сервированъ былъ безконечно-длинный завтракъ, причемъ великолѣпный хоръ музыки игралъ въ саду. Затѣмъ наконецъ наступилъ моментъ отдыха.
   Русскую свиту пришлось раздѣлить на части, за отсутствіемъ помѣщенія въ одномъ дворцѣ: кто попалъ въ "Hotel Bellevue" (какъ я, напримѣръ),-- во-первыхъ, изъ-за частыхъ разъѣздовъ больше другихъ имѣлъ случай видѣть Батавію, а во-вторыхъ, нашелъ въ этой гостинницѣ отличнѣйшій уходъ: на всѣхъ насъ, включая офицеровъ съ нашей эскадры, все время смотрѣли какъ на гостей королевы. Жаль только, что и тутъ каждая минута предрѣшена была и взвѣшена: занавѣсъ приподымался надъ фантасмагоріей яванскаго міра, и слишкомъ быстро падалъ!..
   Съ чего начать описаніе города, единственнаго въ своемъ родѣ по оригинальности и расположенію? Художника-импрессіониста особенно сбивали бы съ толку краски и тоны. Цѣлой радугой пестрятъ одѣянія туземцевъ,-- преимущественно, конечно, прекраснаго пола: скала цвѣтовъ какъ-бы въ прямой связи съ окраской растительнаго міра! Желтый и красный оттѣнокъ преобладаютъ. На головахъ у мужчинъ -- пестрыя повязки. Искусно подстегнутые у пояса хлопчатобумажные, а подчасъ и шелковые "саронги" (не то юбки, не то плэды) тоже ярко выкрашены согласно причудливому вкусу малайцевъ. Чтобы понять, какъ подбираются и такъ-сказать нанизываются на нихъ цвѣта, надо знать способъ отдѣлки этихъ матерій. Берется напр. кусокъ ткани и отчасти заливается воскомъ, затѣмъ опускается въ какую-нибудь одну краску, сушится, снова покрывается на иныхъ полосахъ слоемъ того же вещества, окрашивается въ другой цвѣтъ, и т. д. Добросовѣстная работа подобнаго рода требуетъ долгаго времени. Въ концѣ концевъ получается однако пестрая и богатая по внѣшности ткань, мерцающая словно драгоцѣнные камни или окна средневѣковаго готическаго собора.
   Группы столь своеобразно одѣтыхъ яванцевъ почти беззвучно проходятъ широкими улицами,-- скорѣе напоминающими аллеи гигантскаго парка,-- гдѣ каждое европейское жилье обнесено оградой и утопаетъ въ листвѣ. Первыя впечатлѣнія туриста до того странны, что не сразу напр. рѣшишься войдти въ магазины, ибо они также находятся во дворахъ и болѣе похожи на горделиво замкнутыя виллы, чѣмъ на торговыя заведенія. О существованіи ихъ зачастую свидѣтельствуетъ только маленькая вывѣска у воротъ.

   Между бурыми кирпичными мостами надъ каналами Rijswyk и Molenvliet (въ аристократическомъ кварталѣ города) моется и полощетъ бѣлье туземный людъ. Двухколесныя повозки "саду" (dos à-dos), запряженныя бойкими лошадками съ острова Суматры, служатъ совершеннымъ pendant къ средне-индійскимъ тонгамъ. Конножелѣзная дорога пересѣкаетъ набережныя, гдѣ бродитъ смуглолицый вродѣ южныхъ италіанцевъ, симпатичный по облику и отлично дисциплинированный народъ.
   Среди коренныхъ жителей нерѣдко мелькаетъ въ соломенной шляпѣ, темномъ платьѣ и суконныхъ башмакахъ самоувѣренная фигура китайца-купца, передъ которымъ носильщикъ тащитъ по жарѣ его товаръ. Изрѣдка на улицѣ босикомъ появляются дѣти, а то даже и взрослыя представительницы "бѣлой рассы" въ такихъ климатически удобныхъ, но на западный взглядъ рискованныхъ костюмахъ, что сперва становишься втупикъ: кофточка и рубашка... не слишкомъ-ли мало, хотя бы и за экваторомъ?!
   Одинъ изъ нашихъ морскихъ офицеровъ, будучи нѣсколько лѣтъ тому назадъ въ Батавіи, откровенно отписалъ о всемъ видѣнномъ домой въ Финляндію, въ свою благонравную семью: старики-родители обидѣлись, читая правдивое посланіе, и сочли, что сынъ смѣется надъ ними, рисуя обстановку среды, гдѣ -- не мѣсто скромному молодому человѣку. Между тѣмъ, дѣло объясняется очень просто, если допустить голландскую точку зрѣнія: иностранцы должны жить въ тропикахъ, приближаясь, по мѣрѣ возможности, до мелочей къ быту и привычкамъ инородцевъ.
   Стѣсняться, осѣдая въ колоніяхъ, значитъ безразсудно вредить себѣ. Изнурять себя днемъ во имя никому не нужнаго этикета граничило бы съ увлеченіемъ крайностями. Поэтому нужно проводить время на воздухѣ и въ движеніи, не боясь солнца, не обращая вниманія на случайныхъ посѣтителей съ Запада. Можно въ своемъ вольномъ костюмѣ не только хозяйничать, но и принимать съ визитомъ близкихъ знакомыхъ, отправляться за покупками...
   Чего-чего только не писали противъ климата въ зондскомъ архипелагѣ! Дѣйствіе его на европейца долгое время считалось до того губительнымъ, что ѣхавшіе туда (по большей части авантюристы, съ отчаяннымъ взглядомъ на вещи) направлялись въ эти благодатные края жаркаго пояса почти.какъ на вѣрную смерть: дѣйствительно, мало кто возвращался на родину обогащеннымъ и здравымъ! Дурная молва, очевидно, преувеличивала опасности,-- и лишь впослѣдствіе колонизаторы поняли, что болѣзненность и смертность въ ихъ средѣ обусловлены были едва-ли не исключительно крайне нецѣлесообразнымъ образомъ жизни въ знойно-влажной полосѣ земнаго шара, обремененіемъ себя не подходящей одеждой, пищей и особенно питьемъ. Когда причины недуговъ мало-по-малу устранились, на Яву и смежныя ей страны естественно стали смотрѣть иными глазами: оказалось, что въ тропикахъ можно жить подолгу и въ свое удовольствіе, отнюдь не рискуя быстро разрушить даже мало выносливый организмъ. Стоитъ взглянуть на портреты прежнихъ дѣятелей XVII и XVIII вѣковъ (въ тяжелыхъ кафтанахъ и парикахъ!), чтобы сразу уяснить себѣ, почему смерти легко давались тогда жертва за жертвою. Всего гибельнѣе дѣйствовали тутъ костюмъ и алкоголь. Напримѣръ какой-нибудь эмигрантъ согласно обычаю приходилъ въ гости зашнурованный и въ тяжеломъ головномъ уборѣ, со шпагой и тростью: сейчасъ же начиналась попойка, и силы таяли при этомъ съ удвоенной скоростью. Еще надо удивляться, какимъ адскимъ здоровьемъ обладали первые колонизаторы архипелага!
   Ознакомившись съ бытомъ туземнаго населенія, голландцы переняли отъ инородцевъ многое разумное и полезное, позаимствовали многое изъ ихъ привычекъ: съ тѣхъ поръ здоровье здѣшняго "бѣлаго" элемента едва-ли не благополучнѣе обставлено чѣмъ въ другихъ европейскихъ колоніяхъ. Будь послѣдній столь же расположенъ къ спорту, какъ первенствующіе въ этомъ отношеніи англичане, онъ чувствовалъ бы себя еще гораздо лучше. Гигіена тутъ требуетъ, чтобы поменьше ѣсть и не слишкомъ часто утолять жажду. Рисъ, дичь, овощи и фрукты,-- вообще все, въ чемъ мало углерода, служитъ въ пользу человѣку и предохраняетъ его внутренніе органы, его мускульную и нервную систему отъ заболѣваній. Малайцы, индусы и китайцы, издревле населявшіе Яву, физически крѣпки и не боятся усталости, бодры духомъ и долговѣчны. Иностранецъ, слѣдующій ихъ примѣру и старающійся подражать ихъ трезвому образу жизни, далеко не сразу начинаетъ страдать малокровіемъ, венозностью крови, раздражительностью кожи и печени. По утрамъ принято рано вставать, причемъ пьютъ холодный кофе съ горячимъ молокомъ; работа болѣе всего спорится до наступленія усиленной жары; днемъ необходимъ продолжительный отдыхъ; вечеромъ очень освѣжаютъ прогулка и веселое настроеніе въ кружкѣ знакомыхъ. Артезіанскіе колодцы замѣнили въ кварталахъ для голландцевъ міазматическую влагу низовій. Въ данное время на островѣ, по правдѣ сказать, меньше шансовъ заболѣть отъ антигигіеническихъ условій, чѣмъ въ Европѣ и Америкѣ. Туземцы знаютъ достаточно средствъ противъ маларіи, знахари-китайцы успѣшно лечатъ "бѣлыхъ" отъ такихъ недуговъ какъ дифтеритъ. Медицинская часть хорошо организована, смертоносность воздуха и воды, ужасы нѣкогда свирѣпствовавшихъ эпидемій отходятъ въ область преданія.

------

   Въ длинномъ рядѣ голландскихъ генералъ-губернаторовъ Явы едва-ли не главное мѣсто занимаетъ маршалъ Дэндельсъ, правившій въ началѣ нынѣшняго столѣтія. Онъ такъ энергично старался пріобщить островъ къ западной цивилизаціи, въ тоже время внушительно выступая передъ инородцами въ качествѣ непреклоннаго исполнителя разъ принятыхъ рѣшеній, что для кореннаго населенія онъ еще и теперь, восемьдесятъ лѣтъ спустя, кажется легендарной личностью, одни разсказы о которой вызываютъ въ слушателяхъ удивленіе, смѣшанное со страхомъ. Объ этомъ выдающемся администраторѣ даже сложилось представленіе, будто для него не существовало ничего невозможнаго. Напр. о немъ передаютъ такой случай. Одинъ султанъ, обязавшійся подписать какой-то договоръ съ нидерландскимъ правительствомъ, подъ разными предлогами медлилъ привести это въ исполненіе. Запершись въ своемъ крѣпкомъ замкѣ, окруженный вѣрными тѣлохранителями онъ вообразилъ, будто маршалъ безсиленъ что-либо предпринять противъ него. Однако Дэндельсъ, узнавъ, что туда ведетъ потайной ходъ, рѣшилъ имъ воспользоваться, хотя мѣстные жители густыми толпами окружали резиденцію своего повелителя. Маршалъ прямо пошелъ съ нѣсколькими солдатами на это многолюдье, изумленно разступившееся передъ нимъ, и, двинувшись затѣмъ подземными галлереями, внезапно появился во дворцѣ султана, начинавшаго ликовать, что могущественный генералъ-губернаторъ до него не добирается. Напугавъ всѣхъ неожиданностью своего поступка и своего присутствія въ крѣпости, Дэндельсъ заставилъ яванскаго князя тотчасъ же направиться рядомъ съ нимъ въ голландскій лагерь. Впереди должны были идти, играя, княжіе музыканты, а слѣдомъ шествовалъ уже и самъ маршалъ со своимъ плѣнникомъ. Горсть "бѣлыхъ" нравственнымъ воздѣйствіемъ убила въ нестройной оппозиціи всякую надежду на успѣхъ какого-нибудь сопротивленія!
   Этотъ именно Дэндельсъ, видоизмѣнившій значительную часть Явы проведеніемъ отличныхъ дорогъ, особенно много сдѣлалъ для Батавіи. Вопервыхъ, онъ перенесъ ея наиболѣе важные центры подальше отъ моря, упразднилъ ненужные окопы, велѣлъ вырубить между отдѣльными кварталами чрезмѣрно густой и населенный хищными звѣрями джонгль,-- гдѣ также водились и разбойники,-- побудилъ колонизаторовъ взглянуть на прежнее устройство города какъ на дикій анахронизмъ: первые батавцы хотѣли создать изъ основной факторіи частицу настоящей Голландіи, съ одинаковыми домами и канализаціей какъ въ метрополіи, т. е. иными словами пересадить любимое родное на экзотическую почву. Въ рамкахъ этой жизни однако оно не могло привиться,-- хотя тамъ, за моремъ, долго себя утѣшали иллюзіей имѣть за экваторомъ второе отечество. Когда Людовикъ XIV угрожалъ нидерландской независимости, иные мужественные граждане мечтали даже выселиться на Яву цѣлымъ народомъ, чтобы только не подчиниться французскому королю.
   Пышное Вельтевреденъ съ дачами-дворцами сгруппировано главнымъ образомъ у мѣстнаго "Царицына луга", гигантской Konings-Plein, которая охватываетъ до четырехъ квадратныхъ верстъ, обрамлена тамариндовыми деревьями, поросла травою, не красива, но удобна въ смыслѣ противовѣса вредной скученности жилья. Единственной достопримѣчательностью этого пространства, смежнаго резиденціи губернатора, приготовленной для пріема Наслѣдника Цесаревича, являются такъ-называемыя "montagnes russes", у насъ почему-то величаемыя "американскими горами", и городской музей съ сингапуроподобнымъ памятникомъ слона на пьедесталѣ въ знакъ благосклоннаго посѣщенія Явы молодымъ повелителемъ Сіама въ 1871 г. По вечерамъ вокругъ равнины катается въ экипажахъ и гуляетъ избранное общество Батавіи.
   Кромѣ того есть еще "Waterloo-Plein" съ величественной ратушей и статуей извѣстнаго въ XVII вѣкѣ генералъ-губернатора Koen. Ихъ Высочества со свитой, до наступленія темноты, обозрѣваютъ въ этомъ направленіи столицу острова. Очень странны наши кучера-малайцы въ ливреяхъ и цилиндрахъ, обшитыхъ галуномъ, изъ-подъ коихъ торчатъ алые концы платка, народнаго головнаго убора.
   Послѣ параднаго обѣда у г. Пейнакеръ Хордейка, Августѣйшіе путешественники посѣщаютъ театръ, гдѣ идетъ оперетка "Спящая красавица". Подъ звуки русскаго гимна, публика восторженными рукоплесканіями привѣтствуетъ Именитыхъ Гостей.
   Пьеса разыгрывается по-англійски. Надо замѣтить, что въ индо-нидерландскихъ колоніяхъ само правительство поощряетъ полиглоттовъ: знаніе иностранныхъ языковъ (особенно нѣмецкаго и французскаго) обязательно для служащихъ, занимающихъ въ войскѣ или по администраціи хоть какое-нибудь положеніе. Правда, великъ также элементъ иностранцевъ, принимаемыхъ здѣсь на королевскую службу: много бельгійцевъ, швейцарцевъ. Изъ Германіи вербуется немалое количество солдатъ; но имъ, къ негодованію соотечественниковъ дома, не даютъ повышаться. Жалованье платится довольно щедро: нижній чинъ получаетъ около рубля въ сутки. Впрочемъ, при дороговизнѣ всего привознаго и зачастую необходимаго, эта плата рѣдко позволяетъ бѣднымъ наемникамъ дѣлать сбереженья.

-----

   За весь сегодняшній день, столь обильный впечатлѣніями, меня всего болѣе занималъ далеко не маловажный вопросъ, почему здѣсь на каждомъ шагу виденъ авангардъ Небесной имперіи и чего ожидать отъ подобнаго мирнаго нашествія.
   Въ индо-нидерландскихъ колоніяхъ насчитывается въ данное время около полумилліона китайцевъ. Въ теченіе цѣлаго ряда вѣковъ они до такой степени акклиматизировались на Явѣ, что до нѣкоторой степени могутъ ее считать второю родиною. Браки съ туземными женщинами, знаніе туземныхъ нарѣчій, сіамскій памятникъ у музея. эксплоатація пассивнаго населенія, умѣніе, когда нужно, угождать властямъ,-- все вмѣстѣ взятое прочно привязываетъ единомышленный подданнымъ богдыхана народъ къ мѣстной почвѣ, къ мѣстнымъ условіямъ. Китаецъ вездѣсущъ на "изумрудномъ островѣ" и въ смежныхъ съ нимъ земляхъ. Онъ -- и фабрикантъ, и землевладѣлецъ, и арендаторъ, и управляющій: то онъ является архитекторомъ, то ростовщикомъ, то залогодателемъ, писцемъ, кассиромъ, типографомъ, кучеромъ, поваромъ,-- однимъ словомъ, чѣмъ угодно. Искусно создавая для себя кредитъ, любой полунищій представитель желтой рассы быстро богатѣетъ, неутомимо расширяетъ свои торговыя операціи, обзаводится экипажемъ, все больше и больше вкрадывается въ довѣріе коммерсантовъ-европейцевъ, никѣмъ не контролируемый ведетъ книги торговаго дома на китайскій ладъ, китайскими письменами .. и вдругъ въ одинъ прекрасный день оказывается банкротомъ! Обыкновенно не бываетъ никакихъ средствъ предугадать крушенія подобныхъ эфемерныхъ фирмъ и уличить ихъ въ злоумышленномъ образѣ дѣйствій; здѣсь, однако, настолько привыкли къ подобнаго рода катастрофамъ, что это нисколько не нарушаетъ установленнаго modus vivendi между "бѣлыми" и китайцами. Послѣдніе обложены въ голландскихъ колоніяхъ спеціальною податью (съ косы) отъ 1 до 50 рублей, неся кромѣ того тяжесть другихъ налоговъ.
   Этотъ получужой, полутуземный элементъ обязанъ жить въ особыхъ кварталахъ, гдѣ имъ управляютъ и за него отвѣтственны передъ правительствомъ такъ-называемые майоры, капитаны, лейтенанты изъ китайской же среды.
   Подростающее поколѣніе "желтолицыхъ" отличается большими способностями, старается получить образованіе въ школахъ европейскаго образца, по мѣрѣ возможности усваиваетъ англійскій языкъ и нерѣдко проникаетъ въ доступныя для немногихъ высшія училища Явы. Съ цѣлью имѣть въ свою очередь людей, которые бы хорошо знали покитайски и могли быть полезны властямъ при сношеніяхъ съ длиннокосыми подданными, правительство командируетъ въ Небесную имперію молодыхъ людей для основательнаго ознакомленія съ тамошнимъ строемъ и рѣчью. Такіе синологи, пріѣзжая на Яву въ качествѣ драгомановъ, получаютъ тутъ хорошіе оклады отъ казны (примѣрно въ 5--6000 руб.); ихъ, впрочемъ,-- только пять человѣкъ.
   Небесную имперію съ политической точки зрѣнія справедливо пока считаютъ неподвижной и неспособной на активное наступленіе даже въ экономически ей важные раіоны. Но подобный взглядъ едва-ли не страдаетъ узкостью. Потенціально страна богдыхана -- нѣчто до того громадное и могущественное, что нельзя даже предвидѣть, во что она разовьется черезъ нѣсколько десятковъ лѣтъ. Если Японія съумѣла быстро шагнуть впередъ по пути матеріальныхъ реформъ и техническихъ усовершенствованій,-- нѣтъ причинъ отвергать возможности одинаковаго пробужденія, но въ болѣе грандіозныхъ размѣрахъ со стороны Китая. Его населеніе не менѣе даровито и, вообще говоря, не менѣе склонно къ образованію, чѣмъ ближайшіе сосѣди-островитяне, сознательно рѣшившіеся наконецъ поучиться у Запада. Какой бы толчекъ изьнѣ, какія бы внутреннія неурядицы не вывели "Срединное царство" изъ такъ-называемаго застоя,-- вполнѣ разумнаго и нормальнаго для государства, которое прожило немало вѣковъ,-- новая міровая жизнь, безъ сомнѣнія, втянетъ его въ свой стремительный водоворотъ, искусственно расшевелитъ и раздразнитъ по природѣ добродушнаго великана,-- въ результатѣ чего этотъ въ данное время сильно обездоленный народъ, справедливо гордящійся многочисленными благами своей стародавней культуры, и самъ захочетъ относительной власти, славы и богатствъ, успѣха и значенія въ сонмѣ другихъ націй, преобладанія на Тихомъ океанѣ. Европа морщится при одной мысли о такихъ дерзкихъ замыслахъ со стороны "желтой рассы", но послѣдняя незримо крѣпнетъ и думаетъ смутную думу: какъ отвратить, во-первыхъ, опасность захвата китайскихъ побережій "заморскими чертями" (Россія для гражданъ Небесной имперіи -- своя близкая, родная, не хищница вродѣ остальныхъ, вдающихся въ колоніальную политику державъ), а во-вторыхъ, чѣмъ обезпечить въ будущемъ столѣтіи отъ голодной смерти избытокъ своего многострадальнаго рабочаго люда. Въ XX вѣкѣ для прокормленія его понадобятся, во что бы то ни стало, въ качествѣ естественныхъ колоній: Аннамъ, Кохинхина и Комбоджа, Сіамъ и Бирма, обширныя малайскія страны, Формоза, Филиппинскіе острова, Борнео, Суматра и Ява. Подъ чьею бы державою ни былъ Китай,-- у него со временемъ неминуемо образуется нешуточный военный флотъ, и тогда борьба за существованіе вступитъ съ безпощадной послѣдовательностью въ свои права.

-----

   Какими средствами держится маленькая Голландія на дальнемъ Востокѣ? Кому ввѣряются тамъ интересы этого симпатичнаго королевства?
   Индо-нидерландскія владѣнія управляются генералъ-губернаторомъ, подъ надзоромъ особаго министерства въ метрополіи. На Явѣ же -- семь департаментовъ: внутреннихъ дѣлъ, просвѣщенія и промышленности, техническій, т. е. точнѣе желѣзнодорожный и почтово-телеграфный, финансовъ, юстиціи, военный, морской. Представитель высшей власти, здѣсь за экваторомъ, засѣдаетъ въ совѣтѣ (Raad van Indie), состоящемъ изъ искушенныхъ опытомъ администраторовъ, съ правомъ,-- въ случаѣ надобности,-- рѣшать дѣла самостоятельно и вопреки общему мнѣнію, но подъ строгою личною отвѣтственностью. Мѣстный вице-король получаетъ болѣе ста тысячъ рублей жалованья въ годъ (цифра въ сущности скромная, если сопоставить съ тѣмъ, что изъ индійскихъ суммъ щедро самимъ себѣ платятъ англичане!). Канцелярія его хорошо организована: генеральный секретарь считается фактотумомъ колоніальнаго правительства. Послѣднему предоставлено право: по усмотрѣнію,-- объявлять войну и заключать миръ съ туземными княжествами, утверждать смертные приговоры и т. п.
   Главной обязанностью генералъ-губернатора считается забота объ инородческомъ населеніи, въ самомъ обширномъ смыслѣ слова. Нужды туземнаго элемента всего болѣе должны быть близки сердцу королевскаго намѣстника. Дабы ограждать порученные ему милліоны людей отъ нѣкоторыхъ не вполнѣ достойныхъ колонизаторовъ, онъ облеченъ властью, когда угодно, высылать авантюристовъ изъ предѣловъ своего временнаго царства. Для контроля надъ всѣмъ, что творится на Явѣ, существуетъ отдѣльное вѣдомство, коллегіально разсматривающее данныя о правительственныхъ доходахъ и расходахъ...
   Колоніальный строй въ основѣ своей настолько патріархаленъ, что и о немъ стоитъ сказать два-три слова. Голландцы не мудрствуютъ лукаво, а главное не называютъ чернаго бѣлымъ. Они пришли сюда не благотворить, но обогащаться: осторожно, умѣренно и не задаваясь еще разными посторонними цѣлями культурно-политическаго характера. "Бѣлые" тутъ строги, аккуратны и послѣдовательны во всемъ, что предпринимаютъ и дѣлаютъ: коренные жители, находясь подъ отечески разумной опекой и никогда не терпя матеріально тяжкой нужды, тѣмъ не менѣе воспитываются,-- согласно стариннымъ обычаямъ и привычкамъ простодушнаго населенія,-- въ самой желѣзной дисциплинѣ. Почитаніе владыкъ края,-- начиная отъ низшихъ служащихъ, представляющихъ собою "бѣлую рассу",-- возведено тутъ въ своего рода культъ. Въ городахъ это обстоятельство не такъ еще замѣтно, но -- по разсказамъ -- бросается рѣзко въ глаза, если отъѣхать отъ слегка объевропеившейся Батавіи.
   Когда голландское правительство взяло изъ рукъ своей остъ-индской компаніи дѣло эксплоатаціи за-экваторіальныхъ колоній, первое, что поразило администраторовъ, была крайняя апатія туземцевъ: ихъ неумѣнье работать въ извѣстномъ опредѣленномъ направленіи, безъ понуканія со стороны. Благодатный климатъ, изобиліе плодовъ земныхъ словно лишили человѣка необходимости проявлять иниціативу тамъ, гдѣ она ему самому могла принести огромнѣйшую пользу. Въ виду податливости народа, слѣпо исполнявшаго приказанія любаго начальства, казавшагося олицетвореніемъ силы, назначенный въ 1830 г. генералъ-губернаторъ Ванъ-денъ-Бошъ энергично принялся за проведеніе своихъ идей объ извлеченіи наивозможно большей выгоды отъ края, дышавшаго благополучіемъ, но не приносившаго тѣхъ очень крупныхъ доходовъ, которыхъ отъ него въ правѣ были ожидать: съ этой цѣлью власти первоначально рѣшили поощрять частныхъ людей, желавшихъ заводить плантаціи. Дабы поднять сахарное производство, ихъ начали снабжать оборотнымъ капиталомъ, обезпечивая имъ въ то же время на первыхъ порахъ безбѣдное существованіе. Лучшія и при томъ неоплачиваемыя таможенными пошлинами машины изъ Европы, даровой трудъ яванцевъ,-- подъ руководствомъ "бѣлаго" элемента,-- безплатное пользованіе лѣсомъ съ казенныхъ земель,-- все это стало доступно плантаторамъ и должно было служить приманкой для туземнаго населенія, чтобы ему въ свою очередь производить сахарный тростникъ.
   Чиновники-контролеры изчисляли, сколько каждой деревнѣ нужно надѣла на рисовый посѣвъ; на остальномъ пространствѣ повелѣвалось заняться устройствомъ плантацій. Яванцы скоро поняли, что такимъ путемъ дѣйствительно ихъ трудъ оплатится гораздо лучше,-- разъ правительство предъявляетъ на него спросъ и само же покупаетъ иные продукты въ значительномъ количествѣ.
   Въ короткое время голландцы стали получать отъ одного сахара десятки милліоновъ рублей чистой прибыли и естественно занялись съ такою же энергіей производствомъ индиго, перца, табаку, кофе, кошенили, чая, корицы, ванили, какао и хинной коры. За насажденіями у крестьянъ смотритъ спеціальная инспекція. Урожай сдается ими властямъ въ особые пакгаузы.
   Все бы шло превосходно, не будь конкуренціи со стороны чужихъ колоній въ жаркомъ поясѣ, которыми нерѣдко сбиваются цѣны,-- что, конечно, весьма тяжело отражается На состояніи индо-нидерландскихъ финансовъ.
   Въ бюджетѣ Явы значится свыше 100,000,000 рублей дохода, но расходъ превышаетъ даже столь крупную сумму. Новые усовершенствованные пути сообщенія, особенно же раззорительно-безплодная война съ ачинцами, поглощаютъ пока массу денегъ: за одно десятилѣтіе (1874--84) она обошлась казнѣ въ четверть милліарда. На материкѣ Европы почти никто и не подозрѣваетъ, какихъ гигантскихъ жертвъ стоило и стоитъ маленькому королевству полупоминальное обладаніе Суматрою. Англія договорно (съ 1872 г.) уступила ненавистнымъ соперникамъ-голландцамъ индо-малайскій архипелагъ, съ условіемъ, чтобы они развязали ей руки на Малакскомъ полуостровѣ, гдѣ всякое сосѣдство непріятно создателямъ Сингапура. Въ результатѣ нидерландскому правительству пришлось позаботиться объ умиротвореніи такихъ областей, гдѣ мужественно-сильное населеніе вовсе не было склонно признавать протекторатъ "бѣлыхъ". Такъ случилось въ ачинскомъ султанатѣ, у жителей котораго, жаждущихъ борьбы,-- много арабской крови и фанатизма. Англичане по своему обыкновенію рады обострять не равный, но крайне упорный поединокъ туземцевъ съ колонизаторами, ловко снабжаютъ первыхъ (несмотря на блокаду береговъ голландскими военными судами) отличнымъ огнестрѣльнымъ оружіемъ, любовно наблюдаютъ за непроизводительнымъ истощеніемъ средствъ у наступающаго врага. При неподатливости инородцевъ представители Голландіи на Востокѣ вообще избѣгали стремительнаго натиска на нихъ: между прочимъ, правя Цейлономъ, они довольствовались оккупаціей важныхъ приморскихъ пунктовъ и не пытались непремѣнно сокрушить Канди. Оттого-то и сраженія съ ачинцами не по сердцу хозяевамъ Явы и, не понуждай ихъ къ тому необходимость (забота о сохраненіи престижа), они навѣрно давно бы уже прекратили военныя дѣйствія въ сѣверной части Суматры,-- хотя нѣкоторые авторитетные генералы (напр. Ванъ-деръ-Гейденъ, по происхожденію метисъ!) настаиваютъ на истребленіи противника.
   И самъ по себѣ гигантскій островъ, конечно, заслуживаетъ вниманія со стороны европейцевъ какъ неисчерпаемый источникъ непочатыхъ богатствъ. Край несомнѣнно изобилуетъ золотомъ, мѣ и нынѣ подъ именемъ Нерчинскихъ Тунгусовъ, добровольно перешелъ въ подданство дорогой намъ просвѣщенной Россіи, гдѣ Гантимуръ въ 1684 г. и принялъ православную вѣру; за заслуги его и потомковъ его Ихъ Императорскимъ Величествамъ, въ Бозѣ почивающимъ Самодержцамъ нашимъ, угодно было Высочайше даровать предкамъ нашимъ въ разное время Княжеское Московскаго Дворянства достоинство и вотчинную землю и съ тѣхъ поръ по нынѣ, владѣя этою землею въ Забайкальѣ, родъ нашъ благоденствуетъ подъ высокимъ кровомъ Всемудраго Правленія Самодержавнѣйшихъ Государей Нашихъ."} На дворѣ были раскинуты юрты для свиты, здѣсь же стояла ороченская юрта со всею утварью. Присутствовавшіе тутъ же орочены (бродячіе тунгусы) осчастливлены были посѣщеніемъ ихъ юрты. Завтракъ, во время котораго подавали и тунгузскія блюда, происходилъ въ особо устроенномъ шатрѣ. Губернскій секретарь Гантимуровъ при отъѣздѣ удостоился получить лично отъ Его Императорскаго Высочества булавку, усыпанную брилліантами съ иниціалами Н. А.; голова Сергѣй Луговской серебряную медаль съ надписью "за усердіе".

   На станціи Кайдаловой были представлены казаки и казачата (послѣднихъ до 150 въ двухъ пунктахъ -- станицѣ Кайдаловской и поселкѣ Турино-поворотномъ), Его Императорское Высочество изволилъ пить чай. Не доѣзжая станціи Турино-поворотной, во время перепряжки лошадей, впервые оффиціально представлялись бурята (Агинскаго вѣдомства). Здѣсь же на свободѣ пасся табунъ бурятскихъ лошадей, никогда незнавшихъ, что такое узда. Немедленно же началась ловля лошадей. Нужно было только любоваться тою смѣлостью, и ловкостью съ какими наѣздникъ, догнавъ намѣченнаго имъ коня, набрасывалъ на шею ему петлю и, проворно закручивая веревку, постепенно сдавливалъ шею и заставлялъ коня смириться. Все это происходило во время бѣшеной скачки, конь бросался изъ стороны въ сторону, круто поворачивалъ направо и налѣво, но все напрасно ... Наѣздникъ, совершенно опрокинувшись на противоположную отъ пойманнаго коня сторону, зорко слѣдилъ за всѣми движеніями, быстро мѣнялъ направленіе, въ чемъ помогалъ ему и конь подъ нимъ, и, повертывая шестъ, все болѣе и болѣе стягивалъ петлю, пока измученная жертва не останавливалась, какъ вкопанная, не имѣя возможности дышать. Слѣдившіе за всѣми движеніями всадника, пѣшіе бурята быстро схватывали пойманную лошадь (кто ухватывался за уши, кто за гриву, кто путалъ ноги, другіе въ это время уже набрасывали сѣдло, уздечку) и черезъ самое короткое время дикій конь стоялъ осѣдланъ, взнузданъ и уже подъ всадникомъ... Всѣ старанія сбить ненавистнаго ему наѣздника оказывались тщетны: ни бѣшеная скачка, ни отчаянные прыжки, ни поднятіе на дыбы, ни битье задомъ, ничто не помогало -- и конь въ концѣ концовъ очень скоро являлся послушнымъ исполнителемъ своего сѣдока. {Средній ростъ забайкальской степной лошади 1 аршинъ 14 вершковъ; она не имѣетъ красивой внѣшности; воспитываемая въ табунахъ, въ степномъ привольѣ, почти безъ всякаго культурнаго воздѣйствія человѣка, лошадь мѣстной породы не обладаетъ смѣлостью и послушаніемъ; зато эти же условія воспитанія выработали въ ней выносливость и нетребовательность въ пищѣ.
   Ловкостью и проворствомъ мѣстная лошадъ надѣлена въ достаточной мѣрѣ, но силой не отличается: обычный средній грузъ, допускаемый возчиками на одну лошадь, не превышаетъ 20--25 пудовъ. Лучшіе экземпляры, однако-же, проявляютъ значительную возоспособность. Такъ, на выставкѣ сельскихъ и другихъ произведеній, бывшей въ 1862 г. въ Читѣ, были испытаны, между прочимъ, одна кобылица и два мерена, которые могли, безъ чрезмѣрнаго напряженія, везти по 147, 140 и 216 пудовъ.
   Для сужденія о рѣзвости даютъ матеріалъ отчеты о скачкахъ на войсковые призы, ежегодно публикуемые въ приказахъ по Забайкальскому казачьему войску. Изъ этихъ отчетовъ видно, что ежегодно во всемъ войскѣ получаютъ установленные призы по нѣсколько лошадей, проходя 8 верстную дистанцію со скоростью въ 1 1/2 и менѣе минутъ версту.
   Способность въ военно-походной службѣ, въ извѣстной мѣрѣ, характеризуютъ поѣздки, произведенныя въ мартѣ 1889 г. и февралѣ 1890 г., для испытанія выносливости людей и лошадей при дальнихъ и усиленныхъ поѣздкахъ. Не смотря на стеченіе въ пути неблагопріятныхъ обстоятельствъ, въ первый разъ было пройдено 554 версты въ 10 дней, во второй -- 1136 верстъ въ 25 дней, безъ особеннаго изнуренія лошадей, сколько-нибудь соотвѣтствующаго значительности разстоянія.}
   Невиданное доселѣ зрѣлище живо заинтересовало Августѣйшаго путешественника и всю свиту. Общая картина переносила куда-то въ глубь Азіи. Кругомъ горы, раздѣленныя рѣкою Ингодой, по ту сторону ея покрытыя лѣсомъ, по эту -- обнаженныя, обширныя поляны, стада лошадей, бурята въ своихъ костюмахъ,-- конвой изъ отборныхъ стрѣлковъ съ ихъ луками и стрѣлами, все это было такъ ново, такъ оригинально!
   Солнце близилось къ закату, когда Его Императорское Высочество подъѣхалъ къ устроенному для Него Агинскими бурятами павильону и раскинутымъ вокругъ юртамъ. Здѣсь Агинское вѣдомство устроило торжественную встрѣчу своему Дорогому Гостю. Поздоровавшись съ чинами Турино-поворотной конвойной команды, съ казаками и сотнею казачатъ, Наслѣдникъ Цесаревичъ принялъ затѣмъ привѣтствіе помощника Тайши (старшій Тайша Зориктуевъ хотя и былъ налицо, но по болѣзни не могъ двигаться) Зодбоева и засѣдателя Степной думы Жіана Бодіина, поднесшихъ на серебряномъ блюдѣ хлѣбъ-соль. По пути къ павильону стали родовые головы и другіе почетные инородцы. Особо назначенный почетный бурятъ понесъ по древнему восточному обычаю зонтъ надъ Царственнымъ Гостемъ.
   Среди юртъ по своимъ размѣрамъ и особой отдѣлкѣ выдѣлялась юрта, предназначенная Ему въ подарокъ.
   Поблагодаривъ бурятъ и за пріемъ, и за юрту, Его Императорское Высочество пожелалъ переночевать въ ней.
   Къ обѣду, происходившему въ разубранномъ флагами павильонѣ, былъ приглашенъ помощникъ Тайши и засѣдатель думы Жіанъ Бодіинъ. Во время обѣда все было освѣщено разноцвѣтными шкаликами, кругомъ горѣли огромные костры... Но скоро все успокоилось и свита разошлась по отведеннымъ юртамъ.
   Въ юртѣ находилась вся обстановка богатаго бурята: направо отъ входа была поставлена кровать съ шелковымъ покрываломъ надъ нею. Противъ входа находилось (какъ и подобало жилищу "существа высшаго порядка") особое сидѣніе въ видѣ трона, съ высокою спинкою, а надъ сидѣніемъ особый навѣсъ, налѣво отъ входа былъ поставленъ столикъ для бурхановъ (боговъ), съ разными преимущественно серебряными предметами для жертвоприношеній. По угламъ стояли сундучки и ящики бурятскаго издѣлія, вообще всякая ихъ туземная утварь. Полъ юрты былъ устланъ сукномъ и коврами.
   17-го іюня довольно рано все уже было на ногахъ. Чтобы показать агинскимъ бурятамъ свое расположеніе, а въ лицѣ ихъ расположеніе къ инородцамъ Забайкалья вообще, Его Императорское Высочество изволилъ осчастливить представителей агинскихъ бурятъ, снявшись вмѣстѣ съ ними.

   Послѣ сего агинцами показывалась борьба. Нѣсколько отборныхъ борцевъ по очереди схватывались другъ съ другомъ, напрягая всѣ свои силы, прилагая все умѣніе и ловкость.
   Побѣдители тутъ же награждались, но и побѣжденные не оставались забытыми. Фотографъ сдѣлалъ нѣсколько снимковъ съ борющихся. Затѣмъ происходила скачка. Лошади, управляемыя бурятами-мальчиками, были пущены вдоль по дорогѣ, со стороны станицы Маковѣевской. Лошадь, прискакавшая первою, по бурятскому обычаю составляла собственность Наслѣдника Цесаревича; на лошадь сѣлъ одинъ изъ бурятъ (писарь думы Батхаевъ) и по-бурятски же прочелъ особое "похвальное слово" Его Императорскому Высочеству, а затѣмъ восхвалялъ достоинства лошади {Образцомъ того, что въ такихъ случаяхъ на распѣвъ читаютъ буряты, можетъ служитъ интересный переводъ одного изъ ихъ новѣйшихъ "поэтическихъ произведеній", необыкновенно ярко рисующихъ простодушное міросозерцаніе тамошняго буддійскаго народонаселенія.
   "Хвала выбѣжанной лошади (на конской скачкѣ, устроенной агинскими бурятами), прочитанная генералъ-губернатору Приамурскаго края, генералу-адъютанту барону Андрею Николаевичу и супругѣ, баронессѣ Софіи Алексѣевнѣ Корфъ, въ честь посѣщенія ими агинскаго бурятскаго вѣдомства." Мая 17 дня, 1889 г.
   
   По благословенію Всевышняго Бога,
   По милости несравненно добродѣтельнаго Государя,
   Дающаго всѣмъ вѣрноподданнымъ
   Блаженство и мирное спокойствіе.
   Чистое, истинное и праведное
   Монархическое правленіе
   Да укрѣпится крѣпко, вѣчно,
   Безъ внѣшнихъ враговъ и
   Безъ внутреннихъ смутъ!
   Несравненный по добродѣтели,
   Святой повелитель нашъ --
   Александръ III Александровичъ!
   Свѣтитъ Онъ среди подданныхъ.
   Какъ "мунко дзоло"! (неугасимо, вѣчно горящая свѣча).
   Повелитель Онъ всей Россіи,
   Имѣетъ славы великія.
   Имѣетъ тронъ золотой,
   Имѣетъ гербъ чернаго ори,
   Имѣетъ безчисленныхъ подданныхъ.
   Имѣетъ несмѣтную казну.
   Имѣетъ непостижимыя силы,
   Имѣетъ горячія милости!
   Наконецъ, настало время.
   Онъ, повелитель нашъ.
   Давъ власти Монархическія,
   Назначилъ правитъ Амуромъ,
   Отдаленнымъ Востокомъ,
   Вѣрнаго Своего адъютанта,
   Храбраго россійскаго воеводу.
   Мудраго Андрея Николаевича,
   Имѣющаго славы великія,
   Имѣющаго награды безчисленныя.
   Имѣющаго видъ богатыря-героя,
   Чтобы враговъ внѣшнихъ отражать,
   Чтобы здѣшній народъ развивать и
   Чтобы благосостояніе его поднимать!
   Именующіеся бурятами агинскими.
   Озаренные счастіемъ, оживленные радостію.
   Въ честь высокихъ гостей своихъ.
   Національный пиръ совершили и
   Обычную скачку устроили.
   На скачкѣ этой памятной
   Первою прибѣжала лошадка.
   Ретивая и неутомимо лихая,
   Выбранная изъ отборнаго стада.
   О лошадкѣ этой знатной
   На славу воздается похвала, и
   Хвала эта объявляется всѣмъ.
   Она выбрана изъ стада отборнаго.
   Она гуляла все красное лѣто;
   Она сыта, годъ отъ году, всегда;
   Она имѣетъ гибкое и сложное тѣло;
   Она имѣетъ, какъ янтарь, прозрачные глаза;
   Она имѣетъ, какъ жемчугъ, бѣлые зубы;
   Она имѣетъ, какъ камень, крѣпкія копыта;
   Она имѣетъ, какъ шелкъ, нѣжныя гривы;
   Она бѣжитъ, какъ левъ, быстра!
   Она бѣжитъ, какъ птица летитъ;
   Когда она бѣжитъ, изъ четырехъ копытъ
   Пламенемъ пылаетъ огонь;
   Когда она бѣжитъ, изъ двухъ ушей
   Выбрасываетъ дымъ клубомъ;
   Прибѣжала она, отнимая тѣнь у высокой скалы;
   Прибѣжала она чрезъ широкую степь.
   Испуская шумъ орлиный,
   Задавая прыжки тигровые и
   Шумя, какъ стрѣла громовая!...}. Наградивъ всѣхъ скакавшихъ золотыми полуимперіалами и серебряными рублями, Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ подарить лошадь тому мальчику, который на ней скакалъ.

   Передъ отъѣздомъ были пожалованы награды и подарки: Тайшѣ Зориктуеву -- золотая медаль, Зодбоеву, Жіану Бодіину и головамъ (Дылгыръ Галсанову, Дорджи Юмсунову, Юндунъ Сандакову, Лонхова Санджіеву, Базаръ Садонову, засѣдателю Намдаку Дылыкову, Базаръ Цыбыкову, Доржи Очирову) серебряныя медали для ношенія на шеѣ.
   Его Императорское Высочество пожаловалъ еще 500 рублей на угощеніе бурятъ. {Угощеніе, пріобрѣтенное ни эту сумму, было раздано народу во время праздника въ честь Будды грядущаго времени -- Мандари въ Цугальскомъ и Агинскомъ дацанахъ, религіозныхъ центрахъ (Агинскаго вѣдомства) 11 іюля.}
   Передъ отъѣздомъ же Кайдаловскій станичный атаманъ, казакъ Андрей Поповъ, удостоился получить серебряные часы.
   Около 8 часовъ утра направились далѣе къ Читѣ. Въ станціи Маковѣевской, кромѣ казаковъ и сотни малолѣтокъ, Его Императорскому Высочеству представилась партія запасныхъ, слѣдующая съ Амура на родину. Пропустивъ всѣхъ церемоніальнымъ маршемъ и похваливъ, Наслѣдникъ Цесаревичъ приказалъ запаснымъ отпустить по чаркѣ водки, а казачатамъ дать на лакомства, станичному же атаману, уряднику Пушкареву, пожаловалъ серебряные часы.
   Въ поселкѣ Атамановскомъ представители Титовской станицы встрѣтили своего Августѣйшаго Атамана хлѣбомъ-солью.

   Въ Читѣ предположенъ былъ ночлегъ и выѣздъ на другой день послѣ завтрака. На ряду со всѣми городами Забайкалья, и Чита давно уже начала готовиться къ пріему Дорогаго Гостя. Городъ украсился флагами, гирляндами, транспарантами, многія зданія казенныя и частныя были убраны весьма изящно, особенно по Амурской улицѣ и на Атаманской площади. Въ городъ заблаговременно прибыли всѣ войска, прибыли всѣ атаманы 12 станицъ 2-го военнаго отдѣла съ представителями послѣднихъ, представители всѣхъ волостей Читинской округи, наконецъ массы жителей изъ дальнихъ мѣстъ, чтобы взглянуть на желаннаго и давно ожидаемаго Гостя. Бывшіе ранѣе, еще и наканунѣ пріѣзда, дожди, хотя и мѣшали нѣсколько работамъ по украшенію домовъ, но за то уничтожили пыль, изъ-за которой городъ получилъ даже прозвище "песочница".
   Съ почтоваго тракта былъ устроенъ особый проѣздъ, въ лѣсу была вырублена просѣка. При самомъ въѣздѣ въ городъ, въ концѣ Ангарской улицы, красовалась деревянная арка. Около нея расположилась городская депутація, съ городскимъ головою г. Колешемъ. Отъ арки къ мѣсту остановки экипажей положено было сукно; вдоль дорожки по правую сторону расположились служащіе гражданскаго вѣдомства, гимназисты и ученики городскаго училища. По лѣвую сторону стали ученицы женской прогимназіи, почетныя дамы; за аркою находились городскіе экипажи и далѣе шпалерами вытянулись войска, имѣя на правомъ флангѣ хоръ трубачей. Слѣдованіе назначено было по Ангарской улицѣ, мимо женской общины, на Соборную площадь, далѣе по Якутской улицѣ на Владимірскую (базарную) площадь и Амурскую улицу, Атаманскую площадь, къ войсковой часовнѣ и отсюда къ дому Наказнаго Атамана, гдѣ было приготовлено помѣщеніе для Его Императорскаго Высочества и свиты.

   Въ началѣ втораго часа вдали показался поѣздъ. Около коляски Августѣйшаго путешественника конвоемъ ѣхали офицеры коннаго полка и батареи, встрѣтившіе Его Императорское Высочество верстахъ въ 4-хъ у часовни, на перевалѣ госпитальной сопки.
   По выходѣ изъ коляски, дочерью Военнаго Губернатора былъ поднесенъ Его Императорскому Высочеству букетъ.
   Городской голова привѣтствовалъ Гостя краткою рѣчью и поднесъ хлѣбъ-соль на серебряномъ золоченомъ блюдѣ. Поблагодаривъ представителей города, Его Императорское Высочество направился къ экипажу, запряженному лошадьми члена городской управы г. Кузьмина, который самъ сѣлъ ими править. {Въ этомъ экипажѣ и на этихъ лошадяхъ, управляемыхъ г. Кульминымъ, Его Императорское Высочество изволилъ ѣздить по городу во все время Своего пребыванія въ Читѣ.} Толпы народа сопровождали Наслѣдника Цесаревича на всемъ почти двухъ-верстномъ пути слѣдованія по улицамъ города Читы, во всѣхъ же церквахъ начался перезвонъ, который продолжался все время пребыванія Августѣйшаго Гостя въ Читѣ.
   У вратъ собора была устроена полотняная сѣнь, здѣсь Преосвященный Макарій, въ сопутствіи 16 священнослужителей, 4 діаконовъ, съ хоругвями, святыми крестомъ и водою ожидалъ Августѣйшаго Посѣтителя. Приводимъ дословно встрѣчную рѣчь Владыки:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО, БЛАГОВѢРНЫЙ ГОСУДАРЬ!

   Съ сердечными, всенерковно-молитвенными благожеланіями, вмѣстѣ со всѣми сынами Россіи, и мы обитатели отдаленнѣйшей окраины нашего отечества сопутствовали Тебѣ на каждомъ шагу Твоего безпримѣрно-многотруднаго шествія не только по широтѣ земли русской, но и въ отдаленнѣйшихъ странахъ міра, куда, несомнѣнно влекло Тебя желаніе, ко благу Россіи, собственными очами узрѣть строй быта гражданскаго, порядки воинскіе, усовершенствовать свои знанія о природѣ, искусствѣ, памятникахъ жизни церковной.
   Иноземные цари и народы ликовали о Твоемъ шествіи. И кто изъ сыновъ Россіи не радовался о Тебѣ и не благословлялъ пути Твоего?
   Но вотъ на семъ пути, въ чуждой странѣ, совершилось надъ Тобой чудо спасающей милости Божіей,-- и мы преклонили колѣна душъ и тѣлесъ нашихъ, едиными усты и единымъ сердцемъ воспѣли славословіе и благодареніе Спасителю Богу и усугубили моленіе ко Господу за Тебя, первородный сынъ Царевъ, Надежда Россіи, радость наша, да прочее на поползновенно и въ благопоспѣшенствѣ, подъ покровомъ Ангеловъ Божіихъ, во славу Россіи, совершить подъятый Тобой, для нашей пользы, подвигъ. Услыши Боже Спасителю нашъ!
   Благовѣрный Государь! Безпредѣльная радость наша отъ лицезрѣнія Тебя предварена умиленными молитвами за Тебя отъ сердецъ людей, лишенныхъ свободы и радостей, ибо Державный Родитель, въ знаменіе Твоего пришествія къ намъ, благоволилъ прежде всего имъ явить милость и ослабу.
   Радуются, наконецъ, Твоему пришествію и "людіе сѣдящіе во тьмѣ, во странѣ и сѣни смертней" -- эти многочисленнѣйшія сонмища обитающихъ въ странѣ сей чтителей суетныхъ и мрачныхъ идоловъ -- забота и печаль Забайкальской духовной миссіи. Но да услышитъ Господь въ сей нарѣченный и святой день и часть моленіе наше, да лицезрѣніемъ Твоего христіанскаго благочестія узрять они въ Тебѣ, Благовѣрный Государь, къ спасенію своему, не только Сына Царева, но и преданнѣйшаго Сына Христовой Церкви, благословенную отрасль Благочестивѣйшихъ Царей русскихъ, издавнихъ покровителей Евангельскаго благовѣстія во всемъ мірѣ, и здѣсь во языцѣхъ монгольскихъ, въ священныхъ заботахъ о нихъ,-- да всѣ они "увѣруютъ во Единаго Истиннаго Бога и Его-же послалъ есть Іисусъ Христа",-- безъ чего невозможно и полное, духовное сліяніе ихъ съ народомъ русскимъ, подъ державою христолюбивыхъ русскихъ Царей!
   Благословенъ грядый на поклоненіе Богу, Царю царствующихъ и Господу господствующихъ!
   
   Въ церкви совершена была литія, съ провозглашеніемъ многолѣтія. Затѣмъ Его Преосвященство поднесъ образъ Господа Вседержителя, украшенный сребропозолоченною ризою подъ эмалью, просфору и икону святыя Живоначальныя Троицы, присланную въ благословеніе отъ Преосвященнаго Мелетія, епископа Якутскаго и Вилюйскаго, бывшаго епископа Селенгинскаго.
   На Атаманской площади, у войсковой часовни, Его Императорское Высочество изволилъ выйти изъ экипажа. Здѣсь расположились въ пѣшемъ строю сотни малолѣтокъ Титовской станицы и станицъ втораго военнаго отдѣла.
   Его Императорское Высочество, встрѣченный въ часовнѣ іеромонахомъ Стефаномъ, изволилъ разспрашивать Наказнаго Атамана о сооруженіи часовни {Часовня заложена 14 марта 1890 г.-- въ день войсковаго праздника, въ память полученнаго войскомъ Царскаго "Спасибо".}, помолившись иконѣ святаго Александра Невскаго, которая Имъ же Самимъ въ богатой ризѣ была прислана Забайкальскому войску и торжественно освящена 13 іюля 1890 г. Непосредственно подъ образомъ Александра Невскаго помѣшенъ образъ святаго Іова, празднуемаго 6 мая, день рожденія Наслѣдника Цесаревича. Забайкальскіе казаки, желая увѣковѣчить въ памяти народной посѣщеніе Августѣйшимъ Атаманомъ, соорудили этотъ образъ на добровольныя пожертвованія и поставили въ своей войсковой часовнѣ.

   По выходѣ изъ часовни, Его Императорское Высочество направился вдоль представителей 12 станицъ 2 военнаго отдѣла {Букукунской, Верисульхунской, Мангутской, Акшинской, Могойтуевской, Дурулгуевской, 1 и 2 Чипдантскихъ, Цаганъ-Олуевской, Зоргольской, Дуроевской, Чалбучинской.}, здороваясь съ ними: 1-я сотня 1 пѣшаго баталіона, составлявшая почетный караулъ, своимъ молодцоватымъ видомъ, заслужила похвалу Августѣйшаго Атамана. На лѣвомъ флангѣ почетнаго караула представлялся Начальникъ Штаба войскъ области, генералъ-маіоръ Какуринъ, котораго Его Императорское Высочество удостоилъ разговоромъ.
   Далѣе находились начальники строевыхъ частей (командиры полка, батареи, полупарка), воинскій начальникъ, онъ же и комендантъ города, Предсѣдатель войсковаго хозяйственнаго правленія, Областной врачъ и главный врачъ полугоспиталя.
   Пропустивъ караулъ церемоніальнымъ маршемъ, похваливъ его, Наслѣдникъ Цесаревичъ вступилъ въ ограду Атаманскаго дома.
   Здѣсь Его Императорское Высочество привѣтствовали представители города Акши и волостей Читинской округи: Кенонской, Александровской, Тыргетуевской, Усть-Илинской, Татауровской, Николаевской и Икоральскаго отдѣльнаго общества, всѣ поднесли хлѣбъ- костюмъ богатаго бурята.
   При входѣ въ домъ, супруга Губернатора имѣла счастіе привѣтствовать Его Императорское Высочество съ благополучнымъ прибытіемъ и поднести хлѣбъ-соль.
   Въ 4 1/2 часа по полудни Его Императорское Высочество изволилъ посѣтить Читинское офицерское собраніе. Здѣсь, въ залѣ, убранномъ зеленью и флагами, были собраны чины гражданскихъ управленій и представители города. Первымъ былъ представленъ Вицегубернаторъ, дѣйствительный статскій совѣтникъ фонъ-Кубе. Военнымъ Губернаторомъ послѣдовательно были представляемы чины областнаго управленія, почтово-телеграфнаго вѣдомства, прокурорскаго надзора, суда, казенной палаты, гимназіи и директора народныхъ училищъ, а городской голова прочелъ адресъ, въ которомъ было заявлено о радости населенія, видящаго въ посѣщеніи Наслѣдникомъ Престола Забайкалья особую милость Государя Императора и заботу Его Императорскаго Величества о столь отдаленной окраинѣ. Заявляя о нуждахъ и потребностяхъ города, гласные думы просили о предстательствѣ предъ Монархомъ относительно учрежденія въ городѣ Читѣ ремесленнаго училища, столь необходимаго краю, потребность въ чемъ сознается уже давно, и просили принять собранные для сего въ теченіе нѣсколькихъ лѣтъ 20,000 рублей. {Текстъ адреса гласилъ:
   Въ теченіи сорокалѣтняго періода своего существованія, Промысломъ Божіимъ, милостями въ Бозѣ почивающихъ Прадѣда, Дѣда и нынѣ благополучно царствующаго Родителя Вашего Императорскаго Высочества, попеченіями администраціи края и посильными заботами городскаго управленія, хотя городъ Чита и обладаетъ учебными заведеніями, обезпечивающими научное образованіе юныхъ своихъ обитателей, но тѣмъ не менѣе въ ряду имѣющихся учебныхъ заведеній нѣтъ ремесленнаго училища, гдѣ юны. обитатели могли бы научиться ремесламъ, которыя дали бы имъ возможность трудами рукъ своихъ заработывать хлѣбъ и послужить основою ремесленнаго сословія,-- этаго основнаго элемента городскаго населенія. Таковое училище могло бы служить разсадникомъ ремесленнаго образованія и для всего Забайкалья, весьма нуждающагося въ хорошихъ ремесленникахъ.
   Жители Читы, сознавая въ полной ясности потребность учрежденія ремесленнаго училища, установивъ въ Городской Управѣ для этой пѣли добровольный сборъ пожертвованій, въ теченіи нѣсколькихъ лѣтъ, успѣли собрать до 20 тысячъ рублей.
   Ясно сознавая, что постепенное поступленіе пожертвованій отъ обывателей города на учрежденіе ремесленнаго училища дастъ возможность осуществленія этой мысли въ весьма далекомъ будущемъ, чрезъ что отдалятся и средства къ наиболѣе быстрому развитію матеріальнаго благосостоянія города, мы, гласные Думы, видя во очію милость Государя Императора къ нашему краю, выразившуюся въ высшей мѣрѣ знаменательномъ путешествіи Вашего Императорскаго Высочества но Сибири, припадаемъ къ стонамъ Вашего Императорскаго Высочества съ умиленною просьбою о предстательствѣ предъ Его Императорскимъ Величествомъ Государемъ Императоромъ о Монаршемъ соизволеніи на учрежденіе въ городѣ Читѣ ремесленнаго училища на средства Государственнаго Казначейства съ присоединеніемъ и денегъ, собранныхъ на это городомъ.
   Училище это будетъ для грядущихъ поколеній вѣчнымъ напоминаніемъ высокознаменательнаго посѣщенія Вашимъ Императорскимъ Высочествомъ нашего отдаленнаго города. Городъ Чита, іюня 17-го дня 1891 г.}
   Поблагодаривъ гласныхъ, Его Императорское Высочество обѣщалъ оказать содѣйствіе къ учрежденію сего училища.
   Осмотрѣвъ часть помѣщенія военнаго собранія, Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ посѣтить Преосвященнаго Макарія, который встрѣтилъ Дорогаго посѣтителя у воротъ. При пѣніи пѣвчихъ, Наслѣдникъ Цесаревичъ прослѣдовалъ въ домовую церковь и оттуда въ залъ, гдѣ Ему были представлены члены духовнаго правленія и нѣкоторые изъ миссіонеровъ. Во время бесѣды съ Архипастыремъ, Его Императорское Высочество изволилъ кушать чай. Между тѣмъ за лѣтнимъ домомъ Архіерея собрались для смотра войска Читинскаго гарнизона: пѣшій казачій баталіонъ, читинская мѣстная команда, 1 сотни казачьяго коннаго полка, 2-я казачья батарея, сотня льготныхъ казаковъ и сотня малолѣтокъ станицъ 2 военнаго отдѣла, а также сотня малолѣтокъ Титовской станицы. Войска были выстроены въ колоннахъ тыломъ къ рѣкѣ, примыкая правымъ флангомъ къ саду архіерейскаго дома; головы частей были на одной линіи.
   Никогда еще Чита не видала такого блестящаго смотра. Объѣзжая вдоль фронта, Наслѣдникъ Цесаревичъ здоровался послѣдовательно съ частями войскъ; "ура" войскъ и собравшагося народа придавали всей картинѣ еще больше торжественности. Войска проходили дважды -- по сотенно и колонною, заслуживъ неоднократныя похвалы. Особыя похвалы заслужилъ пѣшій баталіонъ, въ рядахъ котораго, при составѣ до 600 человѣкъ, было болѣе половины казаковъ, поступившихъ лишь съ 1 января 1891 г. и собранныхъ съ 1 апрѣля на 5-ти мѣсячное обученіе.
   Послѣ смотра началась джигитовка, для которой вызвана была вторая сотня коннаго полка, сотня льготнаго полка и малолѣтки. "Джигиты" не одинъ разъ удостоились похвалы своего Августѣйшаго Атамана. Затѣмъ были скачки нижнихъ чиновъ отъ одной сотни коннаго полка, далѣе предположена была скачка казаковъ 2 отдѣла, но погода быстро измѣнилась, начался вѣтеръ и быстро образовались тучи; скачка казаковъ была перенесена на другой день, и Его Императорское Высочество около 7 часовъ вечера изволилъ возвратиться въ городъ.
   Въ 8 часовъ состоялся обѣдъ, къ которому удостоились приглашенія, кромѣ лицъ, бывшихъ въ этотъ день на завтракѣ, Преосвященный Макарій, Вице-Губернаторъ, начальники управленій гражданскихъ (Областной Прокуроръ, Областной Судья, Управляющій Казенною палатою, Директоръ Гимназіи, Директоръ народныхъ училищъ, Начальникъ почтово-телеграфнаго округа), командиры строевыхъ частей и начальники управленій, представлявшіеся при почетномъ караулѣ, и городской голова. Стало уже нѣсколько темнѣть, когда Его Императорское Высочество послѣ обѣда изволилъ выйти изъ дома въ садъ, направляясь въ нарочно устроенную бесѣдку, изъ которой видна была вся Атаманская площадь. Пушечный выстрѣлъ и раздавшійся вслѣдъ за симъ народный гимнъ, исполненный соединенными хорами войсковымъ и коннаго полка, а также всѣми хорами пѣсельниковъ, возвѣстили о появленіи Дорогаго Гостя и о началѣ гулянья. Гимнъ повторился и слился съ громовымъ "ура", огласившимъ площадь, всю залитую огнями и толпами народа. "Ура" неумолкало и достигло высшаго напряженія, когда отдано было приказаніе допустить народъ къ самой бесѣдкѣ. Восторженные крики не умолкали и долго потомъ, не смотря на то, что Наслѣдникъ Цесаревичъ уже возвратился домой. Гулянье прекратилось, лишь когда Его Императорское Высочество изволилъ отбыть на отдыхъ.
   18 іюня въ исходѣ 10 часа Его Императорское Высочество изволилъ посѣтить Читинскую мужскую гимназію. Здѣсь, въ залѣ, собраны были всѣ учащіеся и ожидало духовенство съ Преосвященнымъ во главѣ, чтобы начать молебствіе. Его Императорское Высочество изволилъ сопутствовать Владыкѣ при обходѣ комнатъ. Въ одной изъ комнатъ собрана была минералогическая коллекція геолога Геллера, много лѣтъ работающаго въ Забайкальѣ. Выслушавъ объясненія г. Геллера, Наслѣдникъ Цесаревичъ перешелъ затѣмъ къ другой коллекціи -- образцевъ минеральныхъ водъ, которыми такъ богато Забайкалье. Объясненія давалъ Областной врачъ, докторъ медицины Щегловъ. Поблагодаривъ лицъ, дававшихъ объясненія, Наслѣдникъ Цесаревичъ отправился въ Читинскій дѣтскій пріютъ, состоящій въ числѣ заведеній вѣдомства Императрицы Маріи. Здѣсь Августѣйшій путешественникъ былъ встрѣченъ попечительницею пріюта, супругою Военнаго Губернатора и попечительнымъ совѣтомъ въ полномъ составѣ. {Читинскій дѣтскій пріютъ открытъ 27 сентября 1859 г.; первоначально пожертвованный для сего разными благотворителями капиталъ простирался до 8050 рублей.
   Заведеніе это, съ самаго начала своего основанія, привлекло къ себѣ вниманіе мѣстнаго населенія, которое не отказывало въ поддержаніи матеріальныхъ средствъ пріюта. Уже въ 1860 г., капиталъ пріюта составлялъ 10,550 рублей, и въ этомъ же году для завѣдыванія пріютомъ, съ Высочайшаго соизволенія, учреждено Забайкальское областное попечительство дѣтскихъ пріютовъ. Затѣмъ, на усилившіяся частныя пожертвованія, построенъ деревянный одноэтажный домъ, въ которомъ пріютъ и нынѣ помѣшается; въ 1882 г., на средства пріюта, въ видахъ разширенія его помѣщенія, выстроенъ другой деревянный, одноэтажный домъ, къ которому, въ 1887 г., сдѣлана надстройка 2-го этажа, сдаваемаго нынѣ въ аренду Читинской гимназіи; примѣрная стоимость зданій пріюта опредѣляется въ суммѣ болѣе 25,000 рублей. Въ настоящее время пріютъ имѣетъ кромѣ того и капитала 21,500 рублей. Читинскій пріютъ призрѣваетъ отъ 35 до 40 постоянно живущихъ воспитанницъ на полномъ содержаніи пріюта и до іо-то приходящихъ дѣтей, съ платою за обученіе этихъ послѣднихъ -- отъ родителей или родственниковъ по 10 руб. въ годъ. Годовой расходъ средній за три послѣднихъ года 1490 руб. или по 41 руб. 64 коп. въ годъ на каждую пріютянку. Годовой доходъ за з послѣднихъ года 21,827 Руб. 90 коп. или въ годъ по 7276 руб. 30 коп. Главные статьи дохода, по средней сложности за 3 года были: проценты съ капитала 2149 руб. 33 коп., добровольныя пожертвованія 10,317 руб. 73 коп., лотерея аллегри 6109 руб. 39 коп., кортомная плата 3250 руб. 85 коп. Обученіе призрѣваемыхъ грамотѣ и наукамъ производится въ объемѣ принятомъ и для другихъ пріютовъ; кромѣ того, воспитанницы Читинскаго пріюта обучаются рукодѣлію. Въ 1885 г., воспитанницы этого пріюта имѣли счастіе, чрезъ попечительницу свою, поднести Ея Императорскому Величеству подушку ихъ работы, милостиво принятую Государынею Императрицею, повелѣвшею объявить воспитанницамъ Августѣйшую Ея Величества благодарность.
   Успѣхи призрѣваемыхъ въ пріютѣ по части рукодѣлія и шитья настолько удовлетворительны, что пріютъ принимаетъ частные заказы, и, не зависимо отъ практики для воспитанницъ, усиливаетъ этимъ способомъ свои средства.} Осмотрѣвъ часть помѣщеній и работъ, Его Императорское Высочество послѣдовалъ далѣе въ женскую прогимназію, гдѣ былъ встрѣченъ также супругою Губернатора, начальницею и чинами попечительнаго совѣта. Осмотрѣвъ библіотеку и физическій кабинетъ, Его Императорское Высочество пожелалъ прослушать пѣніе, и ученицы -- однѣ безъ регента -- исполнили гимнъ; внѣ себя отъ радости и восхищенія, ученицы попросили затѣмъ у Августѣйшаго Гостя что либо на память: данный Имъ платокъ былъ моментально разорванъ на самые мелкіе куски. Сопровождаемый всюду самыми восторженными выраженіями радости, Его Императорское Высочество прибылъ въ Читинское городское 3-хъ классное училище. Осмотрѣвъ учебныя пособія, посѣтивъ нѣкоторыя помѣщенія, прослушавъ пѣніе, Наслѣдникъ Цесаревичъ отбылъ въ Атаманскій домъ. Въ посѣщенныхъ имъ учебныхъ заведеніяхъ Августѣйшій Гость изволилъ на особыхъ листахъ начертать свое имя и время посѣщенія.
   Начались приготовленія къ выѣзду. Августѣйшій Атаманъ пожелалъ осчастливить Забайкальское войско знакомъ своего благоволенія -- принять предложенный отъ войска въ полѣ завтракъ, а до мѣста завтрака слѣдовать верхомъ во главѣ Забайкальцевъ! Предъ выѣздомъ Его Императорское Высочество изволилъ принять икону отъ каторжныхъ, бывшихъ въ Читѣ на постройкѣ новаго корпуса тюрьмы. Выслушавъ милостивыя слова Манифеста 17 апрѣля, даровавшаго осужденнымъ за преступленія разныя облегченія, бывшіе въ Читинской тюрьмѣ заключенные рѣшили общими силами пріобрѣсти образъ Христа Спасителя и какъ особой для нихъ милости просить Его Императорское Высочество принять ихъ подношеніе.
   Сѣвъ на коня, Августѣйшій Атаманъ изволилъ въ сопровожденіи свиты выѣхать на площадь, запруженную народомъ. Недалеко отъ воротъ фотографъ снялъ Августѣйшаго Атамана съ Его спутниками. Путь слѣдовалъ чрезъ площадь, по Амурской и Нерчинской улицамъ, на мосты и далѣе по Верхнеудинскому тракту; при этомъ кавалькада по временамъ слѣдовала рысью. На выступѣ горы (поодаль отъ Читы), находится часовня во имя Святаго Духа, перестроенная казаками Титовской станицы, причемъ въ ней поставленъ былъ образъ (Сошествіе Святаго Духа на Апостоловъ, съ надписью на немъ: "Въ благодареніе Господу Богу за новоявленное чудо надъ Его Императорскимъ Высочествомъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ и Великимъ Княземъ Николаемъ Александровичемъ въ Японіи 29 апрѣля 1891 г., въ избавленіи Его отъ смертной опасности и на память въ роды родовъ сего чудеснаго спасенія Десницею Всевышняго").
   Около этой часовни въ 1873 г. Забайкальское войско имѣло счастіе угощать Великаго Князя Алексѣя Александровича; здѣсь же былъ поставленъ особый шатеръ, изъ разноцвѣтной матеріи, украшенный флагами, зеленью, щитами. Въ шатрѣ приготовленъ былъ завтракъ для Его Императорскаго Высочества, для свиты и для высшихъ представителей учрежденій области. Кругомъ расположились станичные атаманы, прислуживали исключительно казаки; прочіе приглашенные помѣстились по близости, подъ другимъ шатромъ.
   Быстро шло время завтрака, прекрасный видъ на городъ, на долину рѣкъ Читы и Ингоды, чудный день,-- все согласовывалось съ тѣмъ особо радостнымъ состояніемъ, какое замѣчалось у всѣхъ присутствовавшихъ.
   Августѣйшій Атаманъ изволилъ первый провозгласить тостъ за Забайкальское казачье войско. Это милостивое вниманіе Августѣйшаго Атамана вызвало восторженные крики, которые усилились еще болѣе, когда Наказный Атаманъ провозгласилъ тостъ за Августѣйшаго Атамана. Гулъ пушечныхъ выстрѣловъ и звуки музыки слились съ восторженными "ура!" толпы.

   Фотографъ сдѣлалъ снимокъ съ завтракавшихъ; затѣмъ Его Императорскому Высочеству было угодно осчастливить войско, снявшись съ представителями его и станичными атаманами, а затѣмъ отдѣльно группою съ Войсковымъ Наказнымъ Атаманомъ Пріамурскихъ казачьихъ войскъ, Наказнымъ Атаманомъ Забайкальскаго войска и станичнымъ атаманомъ. Атаманъ отдѣла Генералъ Мерказинъ выѣхалъ ранѣе въ поселокъ Черновской и потому не попалъ въ группу. Къ сожалѣнію, оба снимка потомъ случайно разбились; первая группа была возтановлсна, а вторая замѣнена новою уже въ Верхнеудинскѣ.
   Во время завтрака Его Императорское Высочество изволилъ многимъ изъ присутствующихъ на листкахъ бумаги дѣлать собственноручныя надписи: "Вашъ Атаманъ", "Цесаревичъ Николай", "Николай", означая вездѣ "18 іюня 1891 г.".
   Напутствуемый громкими самыми чистосердечными пожеланіями благополучнаго пути, Наслѣдникъ Цесаревичъ отбылъ далѣе въ городскомъ экипажѣ. Противъ Кенонскаго озера пасся табунъ казака 2-й Чиндантской станицы Шестакова. Остановившись здѣсь, Его Императорское Высочество смотрѣлъ ловлю лошадей и объѣздку ихъ. Ловили исключительно казаки и не уступали въ своемъ искусствѣ бурятамъ. Особенно удачно выходило, когда ѣздокъ садился на неосѣдланную лошадь, держась одною рукою за гриву, а другою за хвостъ. Всѣ усилія коня, озадаченнаго такою неожиданностію, сбросить смѣлаго сѣдока были напрасны; измучившись, но не освободившись отъ ноши, конь смирялся и становился послушнымъ. Въ то время, когда происходила ловля лошадей, были пушены на скачку лошади казаковъ II военнаго отдѣла. Поблагодаривъ казака Шестакова, наградивъ его золотою булавкою (Шестаковъ получилъ сверхъ того серебряные часы и второй войсковой призъ на скачкѣ), а равно наградивъ и правившаго упряжными лошадьми гласнаго Кульмина (брошью съ брилліантами), Августѣйшій путешественникъ изволилъ снова сѣсть въ экипажъ.

   Масса офицеровъ и казаковъ провожала Его до поселка Черновскаго.
   Предъ отъѣздомъ изъ Читы были пожалованы подарки. Вице-губернаторъ получилъ цѣнный перстень съ вензелевымъ изображеніемъ имени Его Императорскаго Высочества, директоръ гимназіи статскій совѣтникъ Бирманъ, директоръ народныхъ училищъ статскій совѣтникъ Сниткинъ, городской голова Колешъ, начальница женской прогимназіи г-жа Кущинская и смотрительница пріюта г-жа Муромова, получили на память цѣнныя вещи, начальникъ штаба генералъ Какуринъ, предсѣдатель войсковаго хозяйственнаго правленія полковникъ Евдокимовъ, командиръ полка полковникъ Петровъ, командующій баталіономъ войсковой старшина Волковинскій, командиръ батареи войсковой старшина Путиловъ, областной врачъ статскій совѣтникъ Щегловъ, получили фотографическіе портреты съ собственноручною надписью, командиръ сотни почетнаго караула есаулъ Ивановъ, ординарецъ хорунжій Пѣшковъ, воинскій начальникъ подполковникъ Пучковъ, и. д. начальника Читинской мѣстной команды есаулъ Гудковъ, сотники коннаго полка Перфильевъ, Пѣшковъ -- по серебряному портсигару, есаулъ Переваловъ (на его лошади изволилъ ѣздить Его Императорское Высочество) часы. Преосвященному Макарію былъ доставленъ дорогой подарокъ для Забайкальской миссіи, а именно: священническая риза, Св. Евангеліе, Св. Крестъ, крещальный приборъ, дароносица, кадило. Въ даръ Читинскому собору пожалованъ напрестольный крестъ сребропозлащенный, украшенный разноцвѣтною эмалью. Казаки, прислуживавшіе во время завтрака, а также и ловившіе лошадей, получили часы и другіе подарки.

   Въ поселкѣ Черновскомъ представились казаки и казачата Титовской станицы; здѣсь кончался III военный отдѣлъ и здѣсь остался атаманъ сего отдѣла генералъ-маіоръ Мерказинъ, которому Его Императорское Высочество изволилъ пожаловать Свой портретъ въ серебряной рамкѣ. Тутъ-же откланялся Читинскій окружный начальникъ Куколь-Яснопольскій, получившій отъ Его Императорскаго Высочества золотые часы. Станичный атаманъ, урядникъ Балаганскій, получилъ лично отъ Цесаревича часы.
   На станціи Домноключевской Его Императорское Высочество былъ встрѣченъ Верхнеудинскимъ окружнымъ начальникомъ и депутаціей отъ Кульской волости, поднесшей хлѣбъ-соль.
   На Беклемишевской станціи Его Императорскому Высочеству представились чины Шакшинской конвойной команды и партія запасныхъ нижнихъ чиновъ, слѣдовавшихъ съ Амура. Люди пропущены были церемоніальнымъ маршемъ и удостоились похвалы.
   Близь Кондинской станціи въ полѣ устроенъ былъ особый павильонъ для Августѣйшаго путешественника и поставлены юрты для свиты. Это бурята Хоринскаго вѣдомства встрѣчали своего Дорогаго Гостя, вступившаго въ предѣлы ихъ кочевій! Тайша Аюшіевъ, съ родовыми головами и почетными бурятами, со знаменами и значками просилъ принять сдѣланное ими (все изъ серебра съ украшеніями) кресло.
   На этомъ креслѣ Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ сидѣть во время обѣда, чая, завтрака не только здѣсь, но и на слѣдующій день въ Ацагатскомъ дацанѣ (буддійскомъ монастырѣ). Знамена бурятъ были внесены въ залу павильона, три комнаты по одну сторону залы были заняты Его Высочествомъ, а три комнаты по другую сторону -- княземъ Барятинскимъ и адмираломъ Басаргинымъ. Къ обѣду удостоились приглашенія тайша Аюшіевъ, а также заслуженные и престарѣлые бывшіе тайши Бадмаевъ и Очировъ. Павильонъ былъ великолѣпно украшенъ и иллюминованъ; кругомъ горѣли костры. Было уже довольно поздно, когда кончился обѣдъ.
   19 іюня по маршруту предстоялъ довольно длинный переѣздъ до станціи Онинской. Выѣздъ состоялся послѣ утренняго чая. Его Императорское Высочество пожелалъ сняться и съ хоринцами, окружившими своего Гостя въ дорожномъ экипажѣ.
   Вторая половина пути до станціи Вершиноудинской была проѣхана Августѣйшимъ путешественникомъ верхомъ на бурятскомъ конѣ, въ сопровожденіи нѣкоторыхъ лицъ свиты; огромная толпа бурятъ слѣдовала, гдѣ позволяла мѣстность, и по сторонамъ и позади. Великолѣпное утро, отличная дорога, напоминавшая шоссе, воздухъ, насыщенный запахомъ лиственицы и сосны, дѣлали прогулку верхомъ чрезвычайно пріятною.
   Солнце уже скрылось, когда подъѣхали къ станціи Онинской; здѣсь встрѣчали мѣстной Благочинный, кяхтинскій протоіерей, о. Іоаннъ Никольскій, два священника, діаконъ и пѣвчіе. Ночлегъ Его Императорскаго Высочества былъ въ зданіи миссіонерскаго училища, свита и сопровождающіе были помѣщены въ ближайшихъ зданіяхъ. Наслѣдникъ Цесаревичъ прежде всего посѣтилъ убранный зеленью Храмъ Божій {У врать ограды красовался вензель Цесаревича, а надъ крыльцежъ въ крышѣ ярко свѣтился портретъ Его.}, затѣмъ изволилъ принять представителей крещеныхъ инородцевъ, поднесшихъ хлѣбъ-соль: у входа дома стояла Онинская конвойная команда, начальникъ которой, капитанъ Петровъ, удостоился получить подарокъ. Во время обѣда, подъ окномъ, пѣли ученики школы. Самое зданіе и прилегающая улица были иллюминованы (тысячью разноцвѣтныхъ фонариковъ и 2000 плошекъ). Всѣ приспособленія къ помѣщенію, иллюминація, продукты для обѣда -- все было отъ хоринцевъ, старавшихся, какъ могли, хорошо принять Высокаго Гостя.

   20 числа завтракъ былъ назначенъ въ Ацагатскомъ дацанѣ, лежащемъ довольно близко отъ почтоваго пути, между станціями Курбинскою и Онохойскою. Уже съ переправы чрезъ рѣку Курбу число бурятъ, сопровождающихъ Его Императорское Высочество, стало быстро увеличиваться. Внѣ ограды дацана устроенъ былъ обширный шатеръ, предъ входомъ въ который расположились по одну сторону представители тѣхъ родовъ Хоринскаго вѣдомства, которые живутъ близь рѣки Курбы, далѣе ламайское духовенство съ первенствующимъ Бандида-хамба-ламою Гомбоевымъ и почетные буряты; по другую сторону расположились представители Читканской волости, Горячкинскаго и Ангарскаго отдѣльныхъ обществъ, Баргузинскаго округа, представители Баргузинскихъ бурятъ и тунгусовъ. Буряты встрѣтили своего Высокаго Гостя по древнеиндійскому обычаю, поднося хадаки (шелковые шарфы). Баргузинскіе буряты просили принять бурятское сѣдло (въ серебряной отдѣлкѣ съ чепракомъ), лукъ съ футляромъ, колчанъ съ поясомъ и со стрѣлами; все это было отдѣлано въ серебро съ маржанами (кораллами); бродячіе тунгузы просили милостиво принять двухъ соболей и 2 ковра (съ изображеніемъ на одномъ Государственнаго герба); русскія общества встрѣчали хлѣбомъ-солью. Милостиво принявъ подносимое и поблагодаривъ, Цесаревичъ изволилъ прослѣдовать въ шатеръ и затѣмъ въ дацанъ. Для Его Императорскаго Высочества было устроено подъ балдахиномъ (лабри) особое возвышенное сидѣнье, на которомъ лежало 8 олбоковъ (подушекъ). Посѣтивъ бурятское святилище, Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ затѣмъ смотрѣть на религіозную пляску "цамъ", исполненную во дворѣ дацана. {Устроитъ мистическій танецъ въ маскахъ и причудливыхъ костюмахъ ацагатцамъ помогли пріѣхавшіе съ хамба-ламою нижепоименованные селенгянскіе инородцы: 1. Староста Хатажнова рода Цыбыкъ-Доржи Цырсижаіювъ; 2. Засѣдатель Ишилоржи Мункуевъ; 3. Бывшій голова 1го Сартолова рода Мунку Цылснонъ; 4. Бывшій голова Узенова рода Гармажапъ Цыдыповъ: 5. Бывшій голова 2го Сартолова рода Буянту Цывеновъ; 6. Бывшій голова 2го Табангутскаго рода Радна Цыденовъ; 7. Помощникъ голова Атебагатскаго рода Тучинъ Бадмаевъ; 8. Староста хамбинекаго дацана Дамбаевъ.}

   Съ крыльца кумирни открывалась при этомъ обширная картина на долину рѣки Уды: на горы позади ея, покрытыя лѣсомъ, на огромныя массы прибывшихъ бурятъ и, наконецъ, на ламъ въ ихъ богатыхъ, своеобразныхъ и красивыхъ одеждахъ.
   Послѣ "цама", въ шатрѣ состоялся завтракъ, по окончаніи котораго Его Императорское Высочество поблагодарилъ хоринцевъ и ламъ за пріемъ и, раздавъ награды и подарки, изволилъ отбыть далѣе.
   Главный тайша Аюшіевъ, почетные тайши: Бадма Очировъ, Цыбыкъ Бадмаевъ, Гомбо Очировъ, Дамдинъ Цыбжитовъ, родовые головы: Доржи-жапъ Аюшіевъ, Ирдыни Вамбоцыреновъ, Ямпилъ-Доржи Задбоевъ, Галсанъ Цыремпыловъ, Даши Цыренъ Бадмаевъ, Дагба Зодбоевъ, Батумункэ Джимбіевъ, Норбо Тоболовъ, Шагдуръ Цыремпыловъ, Цыренъ Бадмаевъ, Юмъ-Далыкъ Гонбоевъ, Дугаръ-Жапъ Дубдановъ, Намсарай Намжиловъ, Жигжитъ Галсановъ; засѣдатели думы: Самгадѣевъ, Сапдыкъ Намжиловъ, Жамбалъ Ринчиновъ, Цыренъ Аюшіевъ и письмоводитель первенствующаго ламы Бату Ирдыніевъ получили медали золотыя и серебряныя, на разныхъ орденскихъ лентахъ, для ношенія на шеѣ и на груди.
   Кульскій волостной старшина Лосевъ получилъ серебряные часы. Цыденъ-Иши Шойдобовъ серебряные часы, ширетуй (глаза) Ацагатскаго дацана Намсараевъ и гелунъ {Лама старшаго ранга.} дацана Иролтуевъ (искуснѣйшій врачъ Забайкалья) -- золотые часы; почетный инородецъ Ринчинъ Номтоевъ золотую булавку. Награды и подарки тайшѣ, ширетую, ламамъ, волостному старшинѣ были вручены лично Его Высочествомъ.
   Верхнеудинцы готовились уже давно къ встрѣчѣ. Красивый самъ по себѣ, со множествомъ каменныхъ бѣлыхъ зданій, городъ принялъ совершенно праздничный видъ. Въ концѣ большой улицы сооружена была каменная арка, около зданія арестантскаго пріюта; къ этой аркѣ проложена была новая дорога. У арки, впереди ея, расположились почетные граждане, воспитанники и воспитанницы учебныхъ заведеній. Становилось уже темно, когда Наслѣдникъ Цесаревичъ прибылъ къ аркѣ. Встрѣченный пѣніемъ и восторженными криками, Его Императорское Высочество прошелъ среди учениковъ; путь его усыпался цвѣтами. Городской голова привѣтствовалъ Дорогаго Гостя и поднесъ хлѣбъ-соль на серебряномъ блюдѣ.
   Далѣе путь лежалъ къ соборной церкви.
   Когда коляска Его Императорскаго Высочества прибыла затѣмъ къ дому почетнаго гражданина И. Ф. Голдобина, приготовленному для помѣщенія Наслѣдника Цесаревича, вдоль улицы выстроился почетный караулъ отъ 4-го восточно-сибирскаго линейнаго баталіона (въ составѣ роты со знаменемъ и хоромъ баталіонной музыки); лѣвѣе почетнаго караула стали -- атаманъ 1-го военнаго отдѣла, командиръ батареи и двѣ сотни казаковъ и казачатъ 1-го военнаго отдѣла, причемъ всѣ казачата были одѣты въ татарки. Еще лѣвѣе, по другую сторону улицы, расположились представители всѣхъ волостей Верхнеудинскаго округа: Куйтунской, Куналейской, Тарбагатайской, Окиноключевской, Бичурской, Никольской, Петровской, Малетинской, Малокуналейской, Тамирской, Нижненарымской, Урлукской, Еланской, Ключевской, Брянской, Красноярской, Коротковской, Байхоровской, Мухоръ-шибирской и Укыръ-шенуйскаго отдѣльнаго общества. Принявъ почетный караулъ, Его Императорское Высочество изволилъ прослѣдовать вдоль его фронта, а затѣмъ вдоль фронта казаковъ и казачатъ и представителей станицъ: Цакирской, Харацайской, Желтуринской, Босинской, Цаганъ-Усунской, Киранской, Мурочинской, Кударинской, Шарагольской, УстьУрлукской, Мензинской и и сотенъ упраздненныхъ бурятскихъ полковъ.
   Почетный караулъ, казаки и казачата были пропущены церемоніальнымъ маршемъ и заслужили похвалу.
   Послѣ сего, были приняты представители волостей; поднося хлѣбъ-соль, многіе удостоились разговора съ Его Императорскимъ Высочествомъ и благодарности за выраженныя чувства.
   При входѣ въ домъ, г-жа Голдобина имѣла счастіе поднести хлѣбъ-соль. Въ залѣ дома ожидали прибытія служащіе въ гражданскихъ учрежденіяхъ и затѣмъ представители городовъ: Баргузина, Селенгинска, Троицкосавска и слободы Устькяхты. Баргузинцы просили принять соболя, отличавшагося своимъ размѣромъ и мѣхомъ (такіе соболи добываются рѣдко даже въ славящемся ими верхне-ангарскомъ раіонѣ).
   Послѣ обѣда Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ неоднократно подходить къ окну и выходить на балконъ. Несмолкаемое "ура" гремѣло все время, особенно усиливаясь, подобно вспышкамъ пламени, при появленіи Наслѣдника Цесаревича. Но лишь только народу было объявлено, что Его Императорское Высочество изволилъ удалиться отдыхать, водворилась полная тишина.
   Остается добавить, что городъ былъ иллюминованъ, а домъ Голдобина снаружи и внутри освѣщался электрическимъ свѣтомъ, приспособленія для чего нарочно были устроены исключительно на время проѣзда Дорогаго путешественника.
   21 іюня 1851 г. Высочайше утверждено положеніе о пѣшихъ батальонахъ Забайкальскаго казачьяго войска: въ этотъ день, по установленному уже давно порядку, полагается войсковой кругъ.

   Обширная поляна около казармъ, занимаемыхъ 1-й конно-артиллерійской батареей Забайкальскаго войска, приняла необычайный видъ: прямо противъ дороги, идущей по берегу рѣки Уды изъ города, возвышался особый навѣсъ, внутри котораго помѣщены были святыя иконы; фронтомъ къ выходу дороги изъ города развернулся 4-й восточносибирскій линейный баталіонъ, лѣвѣе его 1-я конно-артиллерійская батарея; 4 сотни льготныхъ казаковъ и малолѣтокъ 1-го военнаго отдѣла составили вторую линію. Весь возвышенный уступъ, къ которому примыкаетъ поляна, былъ покрытъ тысячами народа, съѣхавшагося съ дальнихъ мѣстъ, чтобы видѣть Царскаго Первенца. Погода вполнѣ благопріятствовала смотру, легкій вѣтеръ относилъ пыль.
   Принявъ рапортъ отъ командовавшаго парадомъ полковника Соймонова, Его Императорское Высочество, при звукахъ хора музыки и несмолкаемыхъ крикахъ "ура", изволилъ объѣхать обѣ линіи и затѣмъ направился къ навѣсу, гдѣ немедленно по приближеніи войскъ, ставшихъ покоемъ, началось молебствіе, окончившееся провозглашеніемъ многолѣтія Государю Императору, Государынѣ Императрицѣ, Наслѣднику Цесаревичу и всему Царствующему дому. Войска и казаки были пропущены церемоніальнымъ маршемъ по ротно, казаки по сотенно, а затѣмъ колоннами. Послѣ сего, было вызвано по взводу отъ сотни льготныхъ казаковъ и малолѣтокъ для джигитовки. Оставшись всѣмъ доволенъ, Августѣйшій Атаманъ изволилъ осчастливить батарею посѣщеніемъ казармъ; здѣсь въ столовой Онъ изволилъ выпить чарку за батарею. Восторгъ казаковъ былъ неописуемъ.

   Затѣмъ были посѣщены женская прогимназія, гдѣ ученицы встрѣтили Желаннаго Посѣтителя пѣніемъ; здѣсь же поднесены Его Императорскому Высочеству чепракъ,-- суконный свѣтлоголубаго цвѣта, шитый золотомъ, серебромъ и шелками. Отсюда Наслѣдникъ Цесаревичъ прошелъ въ уѣздное училище, а затѣмъ отбылъ въ домъ Голдобина. {Въ бытность Свои въ Верхнеудинскѣ, Цесаревичъ получилъ изъ Россія слѣдующую депешу: "Движимый чувствомъ безпредѣльной любви къ престолу и отечеству и горячей благодарностію къ промыслу Божью за спасеніе драгоцѣнной жизни Вашего Императорскаго Высочества отъ гнуснаго покушенія въ городѣ Отсу въ Японіи и желая увѣковѣчить память этаго новаго проявленія милости Божей къ Русскому престолу и вѣрноподданному Русскому народу, я нижеподписавшійся рѣшился въ селѣ Нарышкинѣ Раненбургскаго уѣзда Рязанской губерніи построить образцовую церковно-приходскую школу въ память чудеснаго событія двадцать девятаго апрѣля, на что смиренно дерзаю просить милостивѣйшаго соизволѣнія Вашего Императорскаго Высочества. Да сохранитъ Господь драгоцѣнную жизнь Вашего Высочества для счастія Россіи на многія и многія лѣта!
   Числящійся въ запасѣ Гвардейской Кавалеріи Корнетъ Дмитрій Тарасовъ."}

   Осчастлививъ ранѣе инородцевъ и казаковъ, снявшись группою вмѣстѣ съ ними, Его Императорское Высочество пожелалъ порадовать тѣмъ же и крестьянъ, снявшись вмѣстѣ съ ними въ саду дома Голдобина. Послѣ сего снята была особая группа: Августѣйшій Атаманъ всѣхъ казачьихъ войскъ съ атаманами, войсковымъ наказнымъ Приамурскихъ казачьихъ войскъ, наказнымъ Забайкальскаго войска, 1-го военнаго отдѣла и станичнымъ. Въ заключеніе Его Императорское Высочество изволилъ милостиво разрѣшить сопровождавшему поѣздъ фотографу Пророкову снять съ себя очень удачный портретъ. Къ завтраку были приглашены атаманъ отдѣла, командиръ баталіона и батареи, начальникъ мѣстной команды, окружный начальникъ, городской голова и хозяинъ дома.
   Послѣ завтрака означенныя лица удостоились получить отъ Его Императорскаго Высочества: портреты съ собственноручною подписью -- атаманъ отдѣла и командиры баталіона батареи и начальникъ Верхнеудинской команды, капитанъ Бечасновъ, а также и г. Голдобинъ; цѣнныя вещи -- городской голова, г-жа Голдобина, начальница Верхнеудинской женской прогимназіи г-жа Анохина; портсигары: капитаны Рейхъ, Баклевскій, сотники Быстрицкій, Перфильевъ, поручикъ Рейнгартъ, подпоручики Барошш де-Эльсъ, Ячменевъ. Городскіе головы, имѣвшіе счастіе еще наканунѣ представиться Его Императорскому Высочеству, получили булавки съ иниціалами, капельмейстеръ Шимановскій -- перстень. Верхнеудинскаго станичнаго атамана, урядника Мисюркеева, наградили серебряными часами.
   Среди густыхъ массъ народа Августѣйшій путешественникъ прослѣдовалъ къ нарядной пристани на Селенгѣ. Здѣсь ожидала нарочно приготовленная большая лодка. Вся набережная, буквально усѣянная народомъ, городъ съ развѣвающимися всюду флагами, широкая рѣка и вдали покрытыя лѣсомъ горы представляли восхитительное зрѣлище.
   До станціи Половинной сопровождали казаки батареи и 1-го отдѣла, а также многіе изъ жителей. Здѣсь представители Туруптаевской и Батуринской волостей имѣли счастіе привѣтствовать Наслѣдника Цесаревича и поднести хлѣбъ-соль.
   У входа въ Троицкій Селенгинскій монастырь ожидалъ въ полномъ облаченіи настоятель іеромонахъ Иринархъ {Архимандритъ Иринархъ -- изъ Московскихъ купцовъ; за время его управленія въ обители прибавилось разной церковной утвари, иконъ и въ ризницѣ обогатилось всего на 5000 рублей.} съ духовенствомъ и братіею. Послѣ молебствія, Его Императорское Высочество изволилъ осматривать 2 храма обители и достопримѣчательности оной, относящіяся отчасти ко временамъ Алексѣя Михайловича. {Ризы, иконы, сосуды, кресты.} Августѣйшій путешественникъ осчастливилъ настоятеля посѣщеніемъ. На память о своемъ пребываніи Наслѣдникъ Цесаревичъ подарилъ монастырю сребропозлащенный эмальированный напрестольный крестъ и пожертвовалъ 300 руб. {Послѣ обозрѣнія каменнаго храма Государю Наслѣднику Цесаревичу благоугодно было пройти осмотрѣть и древній деревянный храмъ, ветхость коего Имъ была замѣчена. По отбытіи Его Императорскаго Высочества О. Архимандритъ Иринархъ далъ обѣтъ въ память посѣщенія Цесаревичемъ Троицкой Обители и во знаменованіе спасенія Государя Наслѣдника Цесаревича отъ опасности, угрожавшей Его жизни въ Отсу, возобновить упомянутый старѣйшій храмъ, который въ продолженіи двухъ лѣтъ и былъ капитально реставрированъ и освященъ Преосвященнѣйшимъ Георгіемъ Епископомъ Селенгинскимъ на 1-ое октября 1893 г. въ присутствіи Военнаго Губернатора Забайкальской Области Генералъ-маіора Е. О. Маціевскаго, обозрѣвавшаго смежныя съ монастыремъ мѣстности въ тѣ же дни.}
   Значительно позднѣе назначеннаго времени состоялось въ этотъ день прибытіе въ село Кабанское. При въѣздѣ въ село устроена была тріумфальная арка; богатое село украсилось, иллюминовалось. Въ церкви Наслѣдникъ Цесаревичъ былъ встрѣченъ духовенствомъ, отсюда ходъ былъ прямо въ приходское училище, предъ входомъ въ которое были расположены ученики и ученицы. Обширный домъ училища былъ назначенъ для помѣщенія Его Императорскаго Высочества и нѣкоторыхъ лицъ свиты. Во время обѣда ученики, расположившись предъ окнами, пѣли хоровыя пѣсни.
   Предъ отъѣздомъ, Кабанскому волостному старшинѣ Ипатьеву пожалованы серебряные часы, а на училище пожертвовано 300 руб.
   22 іюня предстояло совершить послѣдній переѣздъ въ предѣлахъ Забайкалья. По пути Августѣйшаго путешественника привѣтствовали представители Посольской волости, а также и духовенство нѣкогда славнаго Посольскаго монастыря (у Байкала), представители Кударинской волости, Кударинской степной думы, при чемъ крестьянинъ Посольской волости Власовъ удостоился получить серебряные часы, тайша Гашевъ и бывшій тайша Хамалгановъ получили медали съ надписью "за усердіе". Около и часовъ утра Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ прибыть на станцію Мысовую. Здѣсь Кяхтинское купечество выстроило обширный изящный павильонъ, въ которомъ для Его Императорскаго Высочества и свиты приготовлены были особыя комнаты.
   Первымъ имѣлъ честь представиться Иркутскій генералъ-губернаторъ, генералъ-лейтенантъ Горемыкинъ, затѣмъ начальникъ Сибирскаго жандармскаго округа, генералъмаіоръ Александровъ, завѣдующій почтово-телеграфнымъ округомъ, начальникъ строительной и дорожной частей. Послѣ сего старшины Кяхтинскаго купечества: Николай Молчановъ, Михаилъ Корзухинъ и Михаилъ Переваловъ, во главѣ депутаціи, встрѣтили Дорогаго путешественника хлѣбомъ-солью на золотомъ блюдѣ, украшенномъ рисунками, изображающими разные эпизоды торговли чаемъ. Вмѣстѣ съ поднесеніемъ хлѣба прочитанъ былъ адресъ, въ которомъ купечество, заявляя о своихъ вѣрноподданническихъ чувствахъ и желая увѣковѣчить въ памяти потомства посѣщеніе Забайкалья Его Императорскимъ Высочествомъ, просило соизволенія на учрежденіе стипендій въ Томскомъ университетѣ, въ Читинской мужской гимназіи и Читинской женской прогимназіи. На этотъ предметъ опредѣлено было 21,000 руб. Затѣмъ приблизились представители Торейской волости, бурята Селенгинскаго вѣдомства (съ 18 знаменами) и отдѣльныхъ управъ Цонгольской, Арматской, Закаменской. Буряты поднесли лѣтній халатъ, малахай (шапку), кушакъ, ирмыки (сапоги), серебряный ножъ, огниво и серебряный старинный сосудъ въ видѣ чаши на кипарисовой подставкѣ, крестьяне же и крещенные инородцы -- хлѣбъ-соль. Казакъ Лумбуновъ (съ рѣки Удунги), желая ознаменовать посѣщеніе Его Императорскаго Высочества, обязался въ теченіе 3-хъ лѣтъ жертвовать на бѣдныхъ по 1000 руб. {Изъ селенгинцевъ наиболѣе вліятельными прсдставительями являлись засѣдатели Степной Думы: 1. Банданъ Жамбалтаровь; 2. Цымбылъ Цырсидоржіевъ; 3. Бату-Очиръ Жамбалдоржіевъ; 4. Калма Данпиловъ; 5. Очиръ Санжіевъ; 6. Чагдуржанъ Юмцуновъ; 7. Банданъ Шаралдаевъ; 8. Григорій Васильевъ Минѣевъ. Родовые головы: 9. 1го Селеигинско-Харанутскаго рода Будажавъ Будаевъ; 10. Бабайхоромчіевскаго Цыбыкжзпъ Бадмаевъ; 11. 1го Ченорутскаго -- Чимытъ-Цыренъ Чойжамцуевъ; 12. Бумальготульскаго -- Очиръ Чинытовъ; 13. Олзонова -- Ринчинъ Сайдаковъ; 14. 2го Атаганова -- Цыренжапъ Цынгуновъ; 15. Подгороднаго Шириннъ Цыдендаябасвъ; 16. Хатапшова -- Цыбыкжанъ Дапсороновъ; 17. 2го Селенгниско-Харанутскаго -- Санжи Цывеновъ; 18. 3го Табангутскаго -- Норбо-Замбадъ Цывеновь; 19. Цонголова -- Аиша Чултумовъ; 20. Ашебагатскаго -- Будажапъ Лайцаповъ; 21.Чикойско-Харанутскаго -- Абиду Аюшіевъ; 22. 2го Табангутскаго -- Чойбонъ Цыценовъ; 23. іти Атаганова -- Цыванъ Самниловъ; 24. 1го Табангутскаго Мансоронъ Гапиловъ; 25. 1го Сартолова -- Балданъ Очировъ; 26. 2го Сартолова Сосоръ Бадмаевъ; 27. Алагуенскаго Цыдыпъ Дондоковъ; 28. Иринско-Харанутскаго -- Дашижанъ Ринчиновъ; 29. 2го Ченорускаго Цыдыпъ Ринчиновъ; 30. Узенова-Хандужапъ Цыденовъ; 31. Староста 1го Селенгинско-Харанутскаго рода Дайбонъ Тулуевъ; 32. Староста 2го Ченорутскаго рода Доржи Ульзуитуевъ и, кромѣ того, нѣкоторые почетные инородцы: 33. 2го Селенгинско-Харанутскаго Данзанъ Цыренныловъ; 34. 1го Атаганова Цыдымъ Дычиновъ; 35. 1го Сартелова Обапш Дашіевъ; 36. Ашебагатскаго Жамьянъ Бударіевъ; 37. 3го Табангутскаго Гармажанъ Хандужансъ; 38. Подгороднаго Дылгыръ Санжизаповъ; 39. Цонголова Бадмацыренъ Числытовъ; 40. Алагуевскаго рода Бальчинъ Дашножановъ; 41. Урядникъ 4ой сотни 5 полка Балмажапъ Цыбденовъ одинъ изъ наиболѣе развитыхъ и превосходно владѣющихъ русскимъ языкомъ инородцевъ Забайкалья.}
   Завтракъ былъ предложенъ Кяхтинскимъ купечествомъ. Послѣ этого Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ осчастливить чиновъ, составлявшихъ охрану Его Особы во все время слѣдованія въ предѣлахъ Приамурскаго края тѣмъ, что снялся вмѣстѣ съ ними. Чины конвоя были щедро одарены.
   Тайша Селенгинскихъ бурятъ и казакъ Лумбуновъ получили шейныя золотыя медали.
   Изъ чиновъ полиціи удостоились получить подарки (во время проѣзда) -- золотые часы: окружные начальники (Нерчинско-заводскій -- г. Раткевичъ, Нерчинскій -- г. Абаза, Читинскій -- г. Куколь-Яснопольскій, Верхнеудинскій -- г. Галузинъ, Селенгинскій -- г. Михайловъ; полиціймейстеры: г. Читы -- г. Попрядухинъ, Троицкосавскій -- г. Писаревъ; помощники окружныхъ начальниковъ: Нерчинскаго -- г. Лавошниковъ, Читинскаго -- г. Новаковскій, Верхнеудинскаго -- г. Гавриловъ, Баргузинскаго -- г. Артемьевъ, чиновникъ особыхъ порученій г. Бутаковъ, участковые пристава: Нерчинско-заводскаго округа -- гг. Оловянишниковъ и Вильчковскій; Нерчинскаго -- гг. Ивановъ и Борисовъ; Читинскаго -- гг. Добромысловъ, Бояновскій; Верхнеудинскаго -- гг. Фищевъ, Шсшуковъ; Баргузинскаго -- Метусъ. Серебряные часы получили: участковые пристава (Нерчинскаго округа -- г. Какуринъ, Селенгинскаго -- гг. Яковлевъ, Евтюгинъ, Лапшинъ, полицейскіе надзиратели Акши -- г. Глазуновъ, Нерчинска,-- гг. Прошутинскій и Курбатовъ, Читы -- гг. Паль и Малиновскій, Верхнеудинска -- гг. Сафьянниковъ, Островскій, Корнильевъ.
   Штабъ-офицеръ для порученій при наказномъ атаманѣ, есаулъ Станкевичъ, получилъ портсигаръ, экзекуторъ областнаго правленія г. Никитинъ -- то же, смотритель дома наказнаго атамана г. Муратовъ -- небольшую табакерку. Чины почтово-телеграфнаго вѣдомства удостоились получить: а) серебряные портсигары -- помощникъ начальника округа г. Гоевичъ, начальникъ Читинской телеграфной конторы г. Малаховскій, начальникъ Читинской почтовой конторы г. Дзевялтавскій, начальники почтово-телеграфныхъ конторъ: Верхнеудинской -- г. Андрусъ, Стрѣтенской -- Эссенбергъ, Нерчинско-заводской -- Пакченко, почтово-телеграфные чиновники -- гг. Мажисъ, Венгелевскій; б) серебряную табакерку -- г. Цимполь, в) булавки: гг. Левицкій, Корецкій, Родіоновъ и г) серебряные часы -- г. Гусаковъ.
   Послѣ прощанія съ барономъ Корфомъ и генераломъ Хорошкинымъ, лично поблагодаривъ начальника Забайкальскаго почтово-телеграфнаго округа, коллежскаго ассесора Даниловича и наградивъ его брилліантовымъ перстнемъ, Августѣйшій путешественникъ изволилъ отправиться на пароходъ Кяхтинскаго товарищества.
   Генералъ-губернаторъ, при возвращеніи своемъ обратно съ Байкала въ Хабаровку, вездѣ передавалъ, что Его Императорское Высочество при отъѣздѣ приказалъ объявить Свою душевную и горячую признательность всѣмъ учрежденіямъ, духовенству, начальствующимъ лицамъ, окружнымъ, городскимъ, полицейскимъ, станичнымъ, волостнымъ, поселковымъ, сельскимъ управленіямъ и всѣмъ вообще жителямъ Забайкалья.
   Въ гг. Читѣ и Нерчинскѣ генералъ-губернаторъ, пригласивъ всѣхъ господъ гласныхъ думъ и передавъ имъ вышеизложенное, вручилъ городскимъ головамъ фотографическіе портреты Его Императорскаго Высочества съ собственноручною Его подписью.

   Представители города Верхнеудинска отправили Государю Наслѣднику вслѣдъ нижеслѣдующую телеграмму: "Радуясь до глубины души такому великому для города Верхнеудинска событію, какъ посѣщеніе города Вашимъ Императорскимъ Высочествомъ, и видя въ немъ милость Своего Монарха, общество города Верхнеудинска, вознеся теплыя молитвы Господу Богу о благополучномъ пути слѣдованія Вашего Императорскаго Высочества, повергаетъ къ стопамъ Вашего Императорскаго Высочества чувства вѣрноподданнической преданности и безпредѣльной сердечной благодарности за милостивое вниманіе къ намъ, жителямъ города. Время пребыванія Вашего Императорскаго Высочества д дью и желѣзомъ, нефтью, сѣрой и углемъ. Голландцы вывозятъ оттуда въ большемъ количествѣ черный перецъ, маисъ, саго, кофе, камфору, хлопокъ, табакъ, кокосовые орѣхи и всевозможные плоды. Если вполнѣ замиренный архипелагъ со временемъ подвергнется разумной эксплоатаціи, то нельзя и предсказать, какъ много онъ дастъ нидерландскому правительству. Развитію его дѣятельности подъ экваторомъ должна открыться необозримая арена. При умѣніи ладить съ инородцами, администраторы долго еще въ состояніи будутъ,-- не подступи только опасность извнѣ,-- являться царями цвѣтущихъ областей съ коричневымъ населеніемъ. Оно, по общему отзыву, представляетъ удобнѣйшую среду для искусныхъ колонизаторовъ. Сѣверный человѣкъ можетъ спокойно опираться на туземный элементъ.
   Рыцарскій духъ положительно присущъ характеру вспыльчивой и мстительной, но въ основахъ благородной малайской рассы. Примѣровъ тому великое множество. Когда голландцы теряли Коломбо, почти все войско изъ наемниковъ-европейцевъ довольно пассивно отнеслось къ успѣхамъ англичанъ. Одни солдаты съ Явы выказали стойкое сопротивленіе. Единоплеменные имъ сипаи съ полуострова Малакки и съ острововъ сосѣдняго архипелага, находясь позднѣе на службѣ британскаго правительства, попали въ плѣнъ къ Кандійскому царю, у котораго многіе ихъ родственники пользовались хорошимъ жалованьемъ въ качествѣ любимыхъ тѣлохранителей: на предложеніе тоже получать таковое и присягнуть новому повелителю, плѣнные почтительно отказались, хотя знали, что за отказъ имъ грозитъ смерть. Разгнѣванный монархъ нагорнаго Цейлона далъ этимъ малайцамъ два мѣсяца на раздумье и затѣмъ заставилъ казнить дерзкихъ людей, желавшихъ сохранить вѣрность "бѣлому" народу, хотя они знали, что за это даже трупы ихъ запрещено будетъ предать погребенію. А сколько такихъ безвѣстныхъ героевъ украшаеть собою исторію колонизуемаго Западомъ Востока!

-----

   Рессурсы индо-нидерландскаго правительства колоссальны. Оно еще не тронуло тысячной доли всего того, что въ XX вѣкѣ можетъ быть подвергнуто разработкѣ: одна почва таитъ несмѣтные клады въ своей непотревоженной тьмѣ. У насъ часто сѣтуютъ на лѣнивое пользованіе сибирскими сокровищами. Между тѣмъ, здѣсь,-- гдѣ западная техника ежечасно къ услугамъ королевскихъ чиновниковъ,-- наблюдается гораздо больше неторопливости и, пожалуй, рутины, чѣмъ напр. на иныхъ нашихъ отрѣзанныхъ отъ цивилизаціи и все-таки работающихъ пріискахъ. Ясно, что мы совсѣмъ уже не такъ отсталы и безпечны, какъ принято думать и говорить!
   Нѣдры Явы до сихъ поръ мало изслѣдованы. Въ этомъ отношеніи колоніальныя власти почему-то проявляли пока странную косность, тормозя вмѣстѣ съ тѣмъ неопредѣленностью господствующаго закона о горномъ дѣлѣ (Mynbouwgesetz) стремленія и попытки частныхъ лицъ (между прочимъ, даже и ученыхъ!) ближе ознакомиться съ подземными богатствами страны. Историческія данныя доказываютъ, что золото въ изобиліи встрѣчалось на островѣ. Въ прошломъ столѣтіи найдена серебряная руда. Въ краѣ существуютъ богатѣйшія залежи нефти, сѣры, селитры, соли, олова, асфальта, великолѣпнаго мрамора, глины для выдѣлки фарфора, желѣза, базальта, гранита и порфира; но все это лежитъ втунѣ, а мѣстное правительство со свойственною ему осторожностью и медлительностью не признаетъ нужнымъ тревожить тайники земли, пока поверхность ея сторицею оплачиваетъ труды человѣка.
   За послѣднее время предпринято много важныхъ ирригаціонныхъ работъ и не мудрено, если островъ даетъ теперь ежегодно 25,000,000 пудовъ риса,-- такъ что случавшіяся раньше голодовки, при необходимости привозить эту любимую питтту населенія изъ Сіама или Кохинхины, не должны бы повторяться. Кромѣ того добывается около 4,000,000 пуд. кофе и 21,000,000 пуд. сахара, 600,000 пуд. табаку и 220,000 пуд. чаю (цыфра пока мала, при сравненіи съ тысячами пудовъ, которые въ данную минуту высылаютъ на рынокъ англичане!).
   Успѣхами таковой культуры и такого благосостоянія яванцы всецѣло обязаны своимъ опекунамъ-голландцамъ. Напр. когда обнаружена была особая болѣзнь или точнѣе вырожденіе сахарнаго тростника,-- власти предложили авторитетнымъ ученымъ: Крюгеру въ Галле и Шиманскому (Szymanski) въ Познани, произвести тщательнѣйшій химическій анализъ, съ цѣлью выяснить причины недуга, и немедленно выписали съ острова Борнео для пострадавшихъ плантацій огромнѣйшее количество сочныхъ молодыхъ растеній.
   Чайное производство ведется образцовыми способами: въ области Преангеръ,-- куда мы скоро поѣдемъ,-- наиболѣе занялся имъ, во всеоружіи знанія и умѣнія, нѣкто г. Мунтъ изъ Гамбурга. Въ Лондонѣ здѣшній чай конкурируетъ съ китайскимъ и съ индійскимъ: растеніе сюда впервые завезено въ 1826 г. докторомъ Зибольдомъ изъ голландской факторіи въ Нагасаки, затѣмъ опытные люди добыли дикіе чайные кустики изъ Ассама.
   Кофейныя насажденія извѣстны въ индо-малайскомъ архипелагѣ, вѣроятно, лишь съ 1690 года. Одинъ изъ высшихъ администраторовъ на Явѣ ихъ сталъ разводить, изъ сѣмянъ, полученныхъ прямо отъ купцевъ-арабовъ съ Малабарскаго берега. Сначала дѣло шло очень худо, и туземцы вмѣстѣ съ колонизаторами довольно поздно взялись за умъ; но, разъ они спохватились, будущее обезпечено, несмотря на соперничество Бразиліи. Африканскій сортъ (Coffea liberica) здѣсь хотя и прививается, но менѣе цѣнится.
   Западъ издавна по справедливости считалъ "изумрудный" островъ чѣмъ-то вродѣ земнаго рая, но въ виду несовершенства картъ европейцы въ доброе старое время долго смѣшивали Яву съ Японіей,-- причиной чему было названіе "Zipangu", данное ей знаменитымъ Марко-Поло. Только теперь географамъ удается разсѣять это заблужденіе, доказывая постепенное искаженіе индійскаго "Сумбава" въ непохожее, но тождественное наименованіе. Въ подтвержденіе ранѣе высказаннымъ мною мыслямъ о тѣсной доисторической связи южнѣйшаго буддійскаго острова съ исповѣдовавшимъ основную религію материкомъ Азіи могу добавить, что ламаиты чтутъ таинственнаго Будду Сумбаву, въ незапамятныя времена ушедшаго въ предѣлы полуденнаго моря для проповѣди темнымъ дикарямъ.
   Дзипангу средневѣковыхъ путешественниковъ славился богатствами природы и населенія. Приводились даже интересныя данныя о существующихъ тамъ кумирняхъ, и кумирахъ,-- такого характера, какого нѣтъ и не было у японцевъ.
   

ВЪ ОБЛАСТИ ВУЛКАНОВЪ.

Воскресенье, 24 февраля (8 марта).

   Рано утромъ -- отъѣздъ вглубь страны съ изящно декорированнаго вельтевреденскаго вокзала: флаги, зелень, цвѣты торжественные проводы Царственнаго Гостя батавскими властями.
   Сегодня предстоитъ лишь краткій (часовой съ небольшимъ) путь по желѣзной дорогѣ до горъ, гдѣ расположенъ загородный дворецъ вице-короля индо-нидерландскихъ владѣній. Она пролегаетъ плантаціями и полями, крайне благоустроенной и воздѣланной мѣстностью (отчасти вродѣ той, что находится между Коломбо-Канди).
   Служащіе на встрѣчающихся намъ станціяхъ (китайцы и яванцы) одѣты въ синее. Народъ, сходящійся изъ окрестностей, пестрѣе пестраго по разнообразію тканей. Цѣлое море листвы опоясываетъ сферу человѣческой культуры. Ліаны фестонами тянутся между гигантскими баніанами и пальмами. Возвышенности (шафраново-сѣрыя у подножія, цвѣта опала -- у вершинъ) придвигаются ближе и ближе. Салахъ, Пангеранго, Гедэ,-- три относительно недавно дышавшіе огнемъ исполина,-- призывно симѣютъ и яснѣе опредѣляются. впереди подъ серебристымъ небомъ. Подземная работа теперь уже не проявляется черезъ нихъ. со всесокрушающей энергіей: они пока безмолвствуютъ,-- быть можетъ, отчасти угасли,-- и только легкое облачко курится еще надъ однимъ изъ нихъ, десять лѣтъ тому назадъ внесшимъ опустошеніе въ Преангерскій округъ Тьянджоръ. Когда въ 1690 г. первый изъ упомянутыхъ, вулкановъ забросалъ Батавію грязью, пескомъ и пепломъ,-- жители жестоко пострадали отъ обмелѣнія каналовъ и рѣчекъ, накопленія гніющихъ веществъ на берегу моря и т. п. Надо надѣяться, что городъ застрахованъ въ будущемъ отъ подобной катастрофы,-- хотя въ такомъ краю все возможно. Напр. во время ужасающаго изверженія Кракатау, нѣсколько лѣтъ тому назадъ, лава издали дошла по волнамъ до Танджонкъ Пріока, подняла воду въ европейскихъ кварталахъ и даже затопила ею часть туземныхъ жилищъ.

   Девятый часъ. Горный бальзамическій воздухъ вѣетъ намъ на встрѣчу. Августѣйшіе путешественники съ г. Пейнакеръ Хордейкъ и свитой прибыли въ Бетензоргъ. Парадный экипажъ, запряженный четверкой, съ босоногимъ возницей въ цилиндрѣ, перчаткахъ и ливреѣ съ эполетами,-- пятьдесятъ яванскихъ вождей (на крѣпкихъ маленькихъ коняхъ), въ качествѣ почетнаго конвоя (со значками русскихъ, нидерландскихъ и греческихъ цвѣтовъ на пикахъ),-- большой яркожелтый зонтъ для осѣненія по мѣстному обычаю и Великаго Князя, и главнаго представителя власти какая смѣсь цивилизаціи и почти доисторическихъ особенностей!
   На пути слѣдованія отъ станціи краснорѣчивымъ привѣтомъ пестрѣютъ арки. Въ моментъ приближенія ко дворцу (подъ звуки нѣжной туземной музыки) роскошнымъ паркомъ,-- по которому расхаживали совершенно ручныя лани,-- лошади вицекоролевской коляски заупрямились, и пришлось немного пройдти пѣшкомъ къ огромной бѣломраморной лѣстницѣ палатъ, гдѣ избранные покои приготовлены для пріема Высокихъ Гостей.
   Городокъ Бетензоргъ (что значитъ "Sans Souci"), резиденція генералъ-губернатора, собственно называется Богоръ и получилъ свое наименованіе въ виду исключительнаго положенія въ горахъ, относительно близко отъ столицы острова. Страдающіе переутомленіемъ или истомленные влажнымъ зноемъ батавцы охотно пріѣзжаютъ сюда, для возстановленія силъ, для успѣшной борьбы съ лихорадками,-- которыми такъ щедро награждаютъ порой европейца низовины Явы,-- наконецъ для того, чтобы пожить въ красивой мѣстности, гдѣ собирается цвѣтъ общества нидерландскихъ колоній: она здѣсь въ сущности служитъ для послѣднихъ тѣмъ же, чѣмъ Симла для Индіи.
   Дворецъ тутъ возникъ уже полтора вѣка тому назадъ. Каждый начальникъ края что-нибудь надстраивалъ или пристраивалъ, стараясь чѣмъ-либо усовершенствовать и разукрасить маленькій мѣстный Версаль. Сколько съ нимъ связано историческихъ воспоминаній, какой трудъ и какія затраты положены на его созданье!
   Изъ оконъ виденъ вулканъ Гедэ, на который всходилъ губернаторъ Явы и впослѣдствіе основатель Сингапура -- сэръ Рафльсъ, прибившій на вершинѣ мраморную дощечку въ память временнаго присоединенія острова къ британскимъ колоніямъ: этотъ изумительный по энергіи и сознательности англійскій народъ вездѣ и на всемъ стремится увѣковѣчить слѣды своего вліянія и чужаго приниженья! Батавія взята была въ пору наполеоновскихъ войнъ,-- и притомъ отчасти, конечно, благодаря мужеству сражавшихся подъ знаменемъ врага ихъ родины сипаевъ. За то послѣднихъ и наградили соотвѣтствующимъ образомъ: несмотря на обѣщаніе вернуть "бенгальскую пѣхоту" обратно, ее проморили тутъ до проявленій естественнаго неудовольствія, а затѣмъ казнили роптавшихъ какъ измѣнниковъ и бунтовщиковъ.

-----

   Пока еще не пошелъ дождь (послѣ полудня онъ идетъ въ эту пору почти безпрерывно!), Августѣйшіе путешественники направляются въ непосредственно прилегающій къ дворцовому парку огромный ботаническій садъ (Landsplantentuin te Buitenzorg), составляющій славу и гордость индо-нидерландскихъ владѣній. Онъ основанъ 6 (18) мая 1817 г. нѣмецкимъ натуралистомъ, профессоромъ химіи Рейнвардтомъ. Преемники его (даровитый Teysmann, затѣмъ Шефферъ и нынѣ управляющій д-ръ Треубъ изъ Лейдена) съ крайнимъ самоотверженіемъ продолжали широко задуманное дѣло, несмотря ни на какія лишенія, непосильную работу и отсутствіе необходимыхъ денежныхъ суммъ. Въ данное время препятствія устранены. Образцовый гербарій и музей, превосходно обставленныя лабораторіи, библіотека изъ 5000 сочиненій, наконецъ художественное и фотографическое ателье въ короткій срокъ возникли, при щедрой поддержкѣ властей (теперь ежегодно ассигнуется около 100,000 р.). До 200 яванцевъ (они вообще -- удивительные садоводы: ими пользуется, между прочимъ, Сингапурскій ботаническій садъ) постоянно заняты здѣсь подъ наблюденіемъ директора и его помощниковъ или же бродятъ по окрестностямъ, систематически собирая растенія. Особые отчеты, издаваемые дирекціей на французскомъ языкѣ постоянно свидѣтельствуютъ о новыхъ пріобрѣтеніяхъ. Амстердамская академія очень часто командируетъ сюда голландскихъ ботаниковъ для серьезныхъ занятій. Иностранцы (нѣмцы и французы) тоже начинаютъ наѣзжать. Флора Явы все болѣе привлекаетъ вниманіе натуралистовъ: въ качествѣ переходной ступени на грани азіатскаго и австралійскаго міра (по опредѣленію Уиндзоръ Эрля и Русселя) она отличается необыкновеннымъ разнообразіемъ, и достойна въ научномъ отношеніи самаго многосторонняго изслѣдованія. Потому-то такъ и важно учрежденіе Бетензоргскаго ботаническаго сада (Hortus Bogoriensis).
   Геологи подтверждаютъ правдивость народныхъ сказаній, будто "изумрудный" островъ,-- на которомъ мы находимся,-- нѣкогда составлялъ одно цѣлое съ огромною Суматрою. Общность растительнаго царства, въ свою очередь, дѣлаетъ эту гипотезу почти безспорной. Только относительно иныхъ животныхъ, изобилующихъ на сосѣднихъ островахъ, но между тѣмъ не встрѣчающихся на Явѣ, существуетъ неразрѣшенный пока вопросъ, чѣмъ объяснить подобное явленіе: исчезновеніемъ-ли таковыхъ во время катастрофъ вулканическаго характера, или другими причинами? Первое, конечно, вѣроятнѣе. Млекопитающіяся вообще не особенно многочисленны тутъ, гдѣ горы такъ долго дышали огнемъ. За то на Явѣ насчитывается видимо-невидимо птицъ и насѣкомыхъ, которымъ послѣ всякихъ грозныхъ изверженій всегда легче было водворяться на прежнемъ пепелищѣ. Разъ-что зоологическая станція въ Неаполѣ привлекаетъ вниманіе цѣлой Европы и отовсюду снабжается субсидіями,-- надо думать, и Бетензоргу со временемъ одинаково посчастливится, ибо нѣтъ пункта удобнѣе для наблюденій надъ растительнымъ міромъ.
   Первые ботаническіе сады устроены въ началѣ XIV столѣтія у Венеціи и у Салерно, затѣмъ два вѣка спустя въ Падуѣ, Пизѣ, Болоньѣ. Парижъ лишь въ 1626 г. обогатился такимъ учрежденіемъ; знаменитый Kew возникъ у Лондона еще позже. Но все, что въ состояніи были сдѣлать искусство и званіе въ этой области, особенно грандіозно выразилось въ тропикахъ: замѣчательны Калькуттскій садъ и Пераденійскій,-- но превыше даже этихъ двухъ справедливо считается Бетензоргскій. По мѣрѣ того какъ директоръ его г. Треубъ (Treub) сопутствуетъ по немъ Великому Князю и мы все глубже уходимъ въ царство вѣчно жизненной листвы, которая очаровываетъ здѣсь душу,-- и не ботаникъ долженъ себя чувствовать отъ восхищенья среди какого-то волшебнаго міра.
   Сначала, около дворца, свѣтлѣли пруды съ цвѣтистыми островками и мостиками: на сонной влагѣ величаво раскидывали свои гигантскіе листы лучшіе экземпляры "Victoriae regiae" и задумчиво выглядывали лотосы. Затѣмъ пошли безконечныя аллеи съ причудливымъ сумракомъ, съ неподдающейся описанію красотою. Только латинскія надписи по сторонамъ заставляютъ вспоминать, что находишься въ святилищѣ науки,-- да разные памятники говорятъ о близости суетнаго человѣчества.
   Вотъ тянутся посаженныя въ 1887 г., но уже внушительныя по размѣрамъ "королевскія" пальмы (Oreodoxa regia) съ острова Кубы. Здѣсь на лицо -- не одна мѣстная флора: много привезено изъ Абиссиніи, Египта, Австраліи, Японіи, Мексики, Бразиліи, Венецуэллы, Малой Азіи, Гвинеи, Китая, Нэпаля, Тибета, Бирмы, Сіама и даже изъ Сибири, наконецъ съ Мадагаскара и Крита, съ Филиппинскихъ, Канарскихъ и Молукскихъ острововъ, со Святой Елены и т. д. Нѣкоторыя деревья мачтообразно стремятся въ вышину, гдѣ листва у нихъ или сбилась въ цѣлую косматую шапку или распускается пышнымъ пушистымъ вѣеромъ. Другія отличаются страннымъ канделяброподобнымъ развѣтвленіемъ, третьи (особенно фиговыя "варингинъ", священныя въ глазахъ яванскаго народа) сплетаются въ сводчатыя галлереи, давая пріютъ въ своей царственной тѣни эпифитамъ и орхидеямъ. Бабочки и крошечныя птички оживляютъ ее яркимъ полетомъ. Нѣжные бѣлые и желтые цвѣты мелькаютъ тутъ и тамъ. Ползучія растенія, длиною въ сотню футовъ, охватываютъ дерево за деревомъ почти нерасторжимыми цѣпями. Какъ правы были всѣ выдающіеся натуралисты середины нашего столѣтія (въ томъ числѣ Дарвинъ), поднеся главному создателю сада -- Тейсману сочувственный адресъ за его труды и подписавшись: "mirantes collegae"! Достаточно замѣтить, что въ Бетензоргѣ сгруппировано до 10,000 разновидностей растительнаго міра.
   Листья иныхъ исполиновъ положительно поражаютъ размѣрами, имѣя напр. пять аршинъ въ діаметрѣ. Есть стебли, до такой степени крѣпкіе, что ударъ по нимъ палкою звенитъ словно отзвукъ отъ металла.
   Вмѣсто парниковъ дирекція старается устраивать холодники, искусственно ограждая наиболѣе чувствительныя растенія отъ несносной жары.
   Помощникъ г. Треуба Вигманъ соорудилъ, къ пріѣзду Наслѣдника Цесаревича, въ особой большой бесѣдкѣ четыре пирамиды изъ 250 сортовъ произрастающихъ здѣсь фруктовъ. Августѣйшіе путешественники долго любуются ими. Говорятъ, послѣдніе вовсе не столь заманчивы по вкусу, какъ оно кажется съ виду. Плоды въ тропикахъ, пожалуй, уступаютъ въ этомъ отношеніи питомцамъ умѣреннаго климата. Такъ-ли, есть вопросъ привычки и вкуса.

-----

   Днемъ предполагалась прогулка по живописнымъ окрестностямъ Бетензорга и осмотръ казармъ расположеннаго въ немъ отряда, но гроза и проливной непрерывный дождь помѣшали первоначальному плану. Отчасти жаль, что не довелось увидѣть обстановки мѣстныхъ наемныхъ, войскъ, которая (по разсказамъ) весьма своеобразна. "Бѣлые" солдаты живутъ совершенно по семейному, съ темнолицыми женами и ребятишками. Подруги отправляются, въ случаѣ похода, тоже на войну и несутъ службу какъ маркитантки или сестры милосердія.
   Послѣ; оффиціальнаго обѣда въ. блестящемъ; и замѣчательномъ по архитектурѣ залѣ генералъ-губернаторскаго дворца, Ихъ Высочества присутствуютъ тамъ же при исполненіи особой драматической пьесы ("ваянгъ вонгъ", какъ ихъ называютъ яванцы),-- подъ звуки туземнаго оркестра, исполненные какой-то неизъяснимой прелести и задушевности.
   Открывающееся зрѣлище представляетъ двоякій интересъ: во-первыхъ, видишь такъ-сказать воочію этотъ "гамелангъ" съ его. оригинальными инструментами; во-вторыхъ, присутствуешь при инсценировкѣ любопытнаго произведенія, какъ-бы отражающаго въ дѣйствующихъ лицахъ здѣшнее психологически сложное прошлое, здѣшнюю столь мало изслѣдованную старину. Подъ вліяніемъ Индіи, на "изумрудномъ" островѣ постепенно создалась богатая литература религіозно-эпическаго характера. При врожденномъ благочестіи населенія, почитаніе боговъ и героевъ, достигая крайняго напряженія, требовало въ повседневной жизни реальныхъ образовъ для удовлетворенія эстетическихъ потребностей народа. Тогда на Явѣ самостоятельно возникъ театръ, воплотившій въ себѣ отголоски его симпатій, и столь прочно пустилъ корни, что,-- хотя восторжествовавшій впослѣдствіе исламъ отнюдь не могъ пріязненно отнестись къ этой отрасли искусства,-- средневѣковой "ваянгъ", сопутствуемый нѣжными гамеланговыми созвучіями, по прежнему услаждаетъ душу простодушныхъ туземцевъ. За невозможностью ставить, какъ встарь,-- когда князья располагали огромными средствами и цѣлымъ штатомъ актеровъ,-- большія трудно выполнимыя пьесы, мало по малу выработался обычай все чаще и чаще замѣнять людей маріонетками, притомъ очень странной и уродливо-забавной формы, на ходуляхъ: фигурками манипулируютъ и говорятъ за нихъ спеціалисты-импрессаріо, такъ называемые "даланги". Завѣдывающіе подобнымъ почти игрушечнымъ театромъ и персоналомъ, или точнѣе однимъ персоналомъ, часами способны тѣшить восторженно вглядывающуюся и вслушивающуюся толпу, готовую ночи напролетъ сидѣть подъ чары "гамеланга", въ созерцаніи фантастически обоснованной и неестественно передаваемой куклами драмы. Только въ немногихъ мѣстахъ сохранились еще и выступаютъ по временамъ, въ торжественные дни, настоящіе актеры, двигающіеся передъ зрителями старинной поступью, наряженные въ древніе костюмы, въ удивительныхъ маскахъ архаическаго типа. Черты ихъ въ сущности должны свидѣтельствовать о томъ, что участвующіе въ представленіи изображаютъ собою не туземцевъ, а какой-то пришлый элементъ (вѣроятно, индусовъ).
   Они не произносятъ ни слова. Сидящій за оркестромъ (такъ-сказать за кулисами) далангъ говоритъ за выступающихъ на сцену, подробно поясняетъ присутствующимъ ихъ появленіе и образъ дѣйствій,-- а музыка между тѣмъ сладостно вторитъ и жалобно замираетъ. Передъ духовнымъ окомъ яванца въ такія минуты, конечно, проходятъ цѣлыя картины минувшаго, передъ воображеніемъ слушателей встаетъ яркій міръ преданія, гдѣ ихъ предки и полубоги, учителя послѣднихъ, вѣчно съ чѣмъ-то борются и страдать, къ чему-то стремятся, чего-то не находятъ и погибаютъ...

   Въ изящной залѣ Бетензоргскаго дворца собралось избранное европейское общество. Длиннымъ полукругомъ стоятъ стулья для приглашенныхъ къ сегодняшнему парадному обѣду. Туземный оркестръ (изъ барабановъ, тамбуриновъ, гонговъ и скрипокъ, изъ геніально придуманной комбинаціи бамбуковыхъ трубочекъ и тарелочекъ различной величины, по которымъ ударяютъ молоточками, и т. п.) расположился въ двухъ шагахъ отъ Августѣйшихъ путешественниковъ. Сквозь открытую дверь впереди поминутно проскальзываютъ диковинныя фигуры: и высокія, и маленькія (чуть-ли не карлики), и чудовищныя съ виду, и миловидныя. Всѣ онѣ, по-очереди, съ ужимками и присяданіями, размѣреннымъ шагомъ, проходятъ мимо музыкантовъ и занимаютъ рядъ сидѣній противъ насъ: часть актеровъ и актрисъ усаживается на полу, въ ногахъ у главныхъ дѣйствующихъ лицъ. Розданныя намъ либретто,-- хорошенькія синенькія книжечки, нарочно отпечатанныя для спектакля,-- даютъ или вѣрнѣе должны-бы дать ключъ къ тому, что происходитъ передъ нашими глазами. По правдѣ сказать, фабула немудреная! Довольно однообразные звуки гамеланга и мертвенность масокъ, безгласно исполняющихъ свою роль (недаромъ "ваянгъ" собственно означаетъ "тѣни", "силуэты!") на первыхъ порахъ производитъ скорѣе непріятное впечатлѣніе; лишь понемногу оно сглаживается и уступаетъ болѣе внимательному отношенію. Прежде всего замѣчаешь искаженіе индійскихъ названій и именъ, затѣмъ отсутствіе осмысленнаго содержанія въ завязкѣ и развязкѣ представленія. Безъидейность до того поразительна, что я ее даже склоненъ приписать нашему европейскому незнакомству съ духомъ туманно олицетворяемой эпохи. Она ставится въ связь съ легендарными царствами Astina, Amarta, Miralaja, Pantjawati; являются цари и царевичи Praboe Soerjadana, Aswatama, Lasmana, Nalaka Soeraboma, Bimanyoe, Samihadji, Ardjoena, Poerabaja и т. д. Рѣчь идетъ о предстоящей свадьбѣ одного князя съ царевной Dewi Siti Soendari. Завистники и враги замышляютъ его убить и приводятъ это въ исполненіе, но "владыка обезьянъ" An eman (Хануманъ дравидоарійскаго эпоса) чудесно воскрешаетъ умерщвленнаго. Виновные открыты и осуждаются на казнь, согласно обычаю, подъ деревомъ "варингинъ",-- каковое даже вносится въ залу. Одинъ махараджа-отецъ вынужденъ, между прочимъ, произнести смертный приговоръ надъ сыномъ-убійцей ...
   Зрѣніе и слухъ на половину погружаются въ какое-то гипнотическое состояніе.
   .... Въ окна вливается тихая, южная нѣга ...
   Вечерній воздухъ, охлажденный и отраженный близкими горами, живительными токами возвращается къ побережью. Молоточки гамеланга выстукиваютъ мелодію за мелодіей. Актеры, словно выходцы изъ совершенно непонятнаго міра, чинно сходятся и расходятся по всѣмъ правиламъ ваянговой игры. Чувство тоски и пресыщенія мѣшаетъ найдти въ ней хоть что-нибудь поучительное или плѣнительное.
   

Понедѣльникъ, 25 февраля.

   Шесть двадцать утра. Отбытіе за 216 верстъ въ Гарутъ, конечный пунктъ недоконченной желѣзнодорожной линіи отъ Батавіи въ глубь острова. Генералъ-губернаторъ провожаетъ Его Императорское Высочество до Бетензоргской станціи. Надзоръ за поѣздомъ порученъ двумъ спеціалистамъ гг. Soeterik и Sluiter. Кромѣ постоянной русской свиты, Наслѣдника Цесаревича сопровождаютъ: военный инженеръ Реснеръ, нашъ консулъ Baud, адъютантъ индо-нидерландскаго вице-короля капитанъ Кроль, пѣхотный офицеръ Jonkheer von Schmidt auf Altenstadt и кавалерійскій офицеръ Frieswijk.
   Маленькіе удобные вагоны съ прекрасной вентиляціей быстро катятся межгорьемъ, среди Салака и Гедэ, по направленію къ "Преангерской области", обширнѣйшей на Явѣ (въ центрѣ острова и сравнительно высоко надъ уровнемъ моря,-- съ плодородной почвой и крайне благопріятными условіями для плантацій въ крупныхъ размѣрахъ).
   Окрестные холмы постепенно пріобрѣтаютъ своеобразный зеленовато-бѣлый оттѣнокъ отъ густо произрастающей на нихъ травы "алангъ-алангъ". Куда ни посмотришь, безконечными ступенчатыми терассами тянутся и поднимаются рисовыя поля: лишь узкія полосы засѣянной маисомъ земли окаймляютъ каждую такую неподвижно-зеркальную запруду. Орошеніе (отчасти при помощи бамбуковыхъ трубъ) доведено повсюду до совершенства. Гдѣ не хватаетъ традиціоннаго искусства туземцевъ, тамъ не щадитъ затратъ и богато техническимъ знаніемъ само колоніальное правительство.

   Въ рамкѣ далекихъ темнофіолетовыхъ хребтовъ, подъ прозрачно-глубокимъ сапфирнымъ небомъ, зыблется "изумрудная" или "шафрановожелтая" жатва. На столбахъ и переброшенныхъ между ними веревкахъ качаются пестрыя тряпицы для отпугиванія чижиковъ. Потревоженныя грохотомъ мчащагося поѣзда лисицеподобныя летучія мыши срываются съ фруктовыхъ деревьевъ у деревень и нерѣшительно кружатся надъ листвою. Дорога съ ея частыми и крутыми поворотами вскорѣ становится живописнѣе и даже величественнѣе. Рельсовый путь, составляющій въ этихъ мѣстахъ гордость голландскихъ инженеровъ (онъ строился трудомъ каторжниковъ "Kettingjongens") и предметъ восхищенья для туристовъ, нерѣдко проложенъ надъ рѣчными обрывами и мрачными грудами камней вулканическаго происхожденія. На станціяхъ Tjandjur, Sukabumi и Bandong (у относительно значительныхъ одноименныхъ городовъ) населеніе сердечно привѣтствовало Русскаго Гостя. На одной изъ нихъ, во время завтрака, тихозвучный гамелангъ съ необыкновенной задушевностью исполнилъ: "Боже, Царя храни!"
   Преангерскій губернаторъ Heyting (яванскія области ввѣрены попеченію особыхъ "бѣлыхъ" чиновниковъ, такъ-называемыхъ "резидентовъ" съ княжескими, правами на позолоченный зонтъ, "паюнгъ", и съ весьма важными полномочіями) представился въ Бандонгѣ Ихъ Высочествамъ съ цѣлью сопровождать Великаго Князя далѣе въ Гарутъ, центръ округа Лимбанганъ -- куда мы и прибыли около часу пополудни, причемъ Августѣйшихъ путешественниковъ встрѣтилъ на вокзалѣ "ассистентъ-резидентъ" фонъ Шмидтъ-ауфъ-Альтенштадтъ.

-----

   Днемъ отдыхъ, и дождь... такой несносный, упорный ливень, что просто одурь беретъ. Влажный знойный воздухъ утомляетъ не хуже продолжительной ванны. Подъ вечеръ, рядомъ съ отведеннымъ для Цесаревича домомъ мѣстнаго "регента",-- туземнаго правителя съ правомъ на полузеленый, полубѣлый "паюнгъ" (къ нимъ для руководства приставляютъ помощниковъ губернатора), избранныя плясуньи показываютъ свое умѣнье передъ Великимъ Княземъ и принцемъ Георгіемъ. Танецъ напоминаетъ индійскіе "научи",-- тѣмъ болѣе что и обычай въ знакъ почета увеселять баядерками уже въ старину привился на Явѣ. Часть танцовщицъ прислана присутствующимъ въ Гарутѣ регентомъ изъ округа Manondjaja.
   

Вторникъ, 26 февраля.

   Очень рано утромъ всѣ -- на ногахъ въ виду экскурсіи на вершину огнедышущей горы Папандаянъ (7300 футовъ надъ уровнемъ моря). Нѣсколько запряженныхъ четверкою экипажей подано къ маленькому мѣстному дворцу. Свита собралась на входной терассѣ, гдѣ стоятъ два древне-индійскихъ случайно отрытыхъ изваянія созерцающаго Будды и слоноликаго Ганеши. Впереди -- лужайка, опоясанная двумя дорожками: съ арками, на которыхъ начертанъ привѣтъ (Slamat) гарутцевъ Ихъ Высочествамъ и вѣютъ флаги трёхъ государствъ. Тутъ же находится круглый открытый павильонъ, обычный въ краю передъ княжескимъ жилищемъ, и виднѣется оригинальная по архитектурѣ мечеть.
   Въ половинѣ седьмаго часа резидентъ Хейтингъ отъ имени своего правительства приноситъ поздравленія Его Императорскому Высочеству съ высокоторжественнымъ для насъ днемъ рожденія Государя Императора. Наши помыслы и вѣрноподданнѣйшія благопожеланія несутся туда, на родной Сѣверъ,-- гдѣ Царствующая Чета сквозь мглу отдаленья и разлуки слѣдитъ и ждетъ своего Первенца, изучающаго яркую чужбину.
   Погода пасмурна. Мы быстро ѣдемъ широкою холмистою котловиною: въ оправѣ изъ вулкановъ, на половину отвоеванныхъ плантаціями у дремучей чащи, отчасти же спрятанныхъ въ облака и лѣсъ. Преангерскія лошадки, съ примѣсью арабской крови, славятся выносливостью и бѣгомъ. Великаго Князя конвоируютъ туземные вожди.
   Здѣсь принято, какъ и на Руси, съ горы на гору ускорять аллюръ и разгонять коней. Тѣмъ не менѣе, на иныхъ крутыхъ подъемахъ, поселянамъ приходится подсоблять, подкладывая камни подъ колеса и съ усиліями втаскивая наши коляски на перевалы.
   Казенные пакгаузы для кофе мелькаютъ по сторонамъ. Яванки, въ муслиновыхъ саронгахъ, на цвѣтной перевязи сбоку несутъ маленькихъ дѣтишекъ. Розовато-сѣрые безшерстные буйволы (съ длинными черезчуръ отогнутыми назадъ рогами) послушно бредутъ на работу, повинуясь веревочной уздѣ любаго осѣдлавшаго ихъ мальчугана. Бараны (въ архипелагѣ ихъ называютъ "голландскими козами") жмутся къ канавамъ при встрѣчѣ съ экипажами. Но еще пугливѣе и характернѣе относится при нашемъ приближеніи самъ народъ. Цѣлыми группами устремляются прохожіе прочь съ дороги, поворачиваютъ намъ спину, закрываются щитовидными шляпами, опускаются на корточки и явно стараются не смотрѣть на властныхъ иноплеменниковъ. Таковъ у нихъ обычай, существующій въ краю съ давнихъ поръ и тщательно поддерживаемый "бѣлыми" въ провинціи какъ знакъ престижа (а первоначально, пожалуй, и безопасности?!). Различіе въ соціальномъ подоженіи на Явѣ столь замѣтно принимается въ счетъ, что люди положительно дѣлятся на какую-то косную, внѣшнимъ образомъ рабски приниженную массу и полубоговъ по значенію, по обаянію. Индо-нидерландскія власти склонны поддерживать подобный взглядъ на вещи и усматриваютъ въ немъ залогъ успѣшнаго владычества на островѣ. Въ связи съ этимъ узнаешь и про другія странныя особенности аналогичнаго свойства. Напримѣръ: несмотря на племенную однородность главной части населенія, тутъ искусственно принято прибѣгать къ помощи двухъ языковъ. При подобострастіи, присущемъ азіатамъ, и при первобытномъ образѣ правленія простонародье дерзало и дерзаетъ говорить съ представителями знатныхъ семействъ, и вообще съ начальствомъ, не иначе какъ на спеціальномъ нарѣчіи, употребляемомъ для общенія низшихъ классовъ съ высшими (на немъ же ведутъ между собою рѣчь эти аристократическіе элементы). Послѣдніе въ свою очередь на второмъ языкѣ,-- на языкѣ массы,-- обращаются къ находящимся въ подчиненіи отъ нихъ.
   Въ виду совершенно иной исторической судьбы яванцы западной части острова (сунданцы), позднѣе сосѣдей испытавшіе воздѣйствіе древне-индійской культуры и санскрита, но напротивъ скорѣе единоплеменниковъ воспринявшіе вліяніе ислама и учителей-арабовъ, значительно разнятся отъ восточныхъ, этнографически болѣе интересныхъ яванцевъ,-- которыхъ мы, къ сожалѣнію, не посѣтимъ.
   Дабы найдти объединяющее звено при своихъ сношеніяхъ съ инородцами, голландцы ввели малайскую рѣчь, крайне легкую и гармоничную. Кто только имѣетъ дѣло съ европейцами (въ качествѣ-ли туземца-правителя или просто слуги) обязанъ знать по малайски. Изучать голландскій языкъ почти никому изъ мѣстныхъ жителей не приходится,-- да "бѣлые" и не любятъ, и не терпятъ тѣхъ любопытныхъ туземцевъ, которые способны понимать и подмѣчать, о чемъ говорятъ и что намѣрены предпринимать фактическіе хозяева страны. Контрастъ между рвеніемъ англичанъ всѣми мѣрами прививать азіатамъ цивилизацію и голландской сдержанностью въ этомъ отношеніи весьма любопытенъ.
   Въ десять утра, отъ деревни Tjisouroupan, начался настоящій подъемъ въ гору. Августѣйшіе путешественники и большинство свиты поѣхали верхомъ. Немногіе предпочли сѣсть въ маленькія кресла-носилки, которыя эластическимъ шагомъ потащили наверхъ полуголыя мускулистыя фигуры изъ бронзы.
   .... Вотъ еще тянутся хижины туземцевъ: бамбуковыя плетенки съ кровлею изъ крѣпко свитыхъ травъ. Шакалообразныя собаки тявкаютъ на насъ. Ручныя обезьяны выглядываютъ изъ стойлъ, гдѣ ихъ держатъ съ цѣлью отгонять всякую прожорливую домашнюю птицу. Разные "пѣвуны", до которыхъ малайская расса -- большая охотница, свирелятъ въ самодѣльныхъ клѣткахъ надъ входомъ въ убогое жилье... Затѣмъ дорога становится круче и круче,-- обращается въ тропу, временно проложенную въ лѣсной глуши для нашего подъема,-- рѣзкими изгибами уходитъ въ дѣвственную чащу.
   
   Дремлетъ лѣсъ и съ царственной щедротой
   Льетъ вокругъ чарующую тѣнь,--
   И стволы, мерцая позолотой,
   Стерегутъ живительную лѣнь.
   
   Въ обступающемъ знойномъ сумракѣ все точно умерло, заглохло, притаилось. Перепутавшіяся ліанами исполинскія деревья, огромные круглые пни въ уборѣ изъ причудливыхъ мховъ, передвигающіяся зигзагами великолѣпныя бабочки (смѣсь металлической синевы, пурпура, атласистой желтизны и траура!), золотистыя пернатыя, огоньками перепархивающія среди мощной листвы,-- чуть слышно воркующіе голуби высоко-высоко надъ нашей головою... какое сочетаніе нѣги первыхъ дней мірозданія съ чѣмъ-то давно одряхлѣвшимъ, отжившимъ!
   Эта природа тропиковъ заразъ и привлекательна, и страшна. Чѣмъ отвѣснѣе путь, тѣмъ сильнѣе впечатлѣнія. По обѣимъ сторонамъ сооруженной для Его Императорскаго Высочества стези къ кратеру Папандаянъ -- кустарники, маскирующіе бездну, гдѣ глухо шумитъ вода и куда звонко катятся ручьи. Ближе въ вершинѣ растительность измѣняетъ свой характеръ, начинаетъ напоминать болѣе сѣверную флору, постепенно теряетъ хаотичность формъ. Ботаники истолковываютъ подобный переходъ тѣмъ, что послѣ ледниковаго періода растительный міръ у экватора подвергся новымъ вліяніямъ, заставившимъ иныя особи искать спасенья или въ умѣренномъ климатѣ, или тамъ же на мѣстѣ, но въ прохладной зонѣ горъ. Лѣсная глубь рѣдѣетъ, мель, чаетъ, словно вырождается въ какой-то грустный тундровый ландшафтъ. Разыгравшееся ненастье придаетъ соотвѣтствующую окраску безплоднымъ, выцвѣтшимъ крутизнамъ вулкана. Подъ струящимся дождемъ оканчивается восхожденіе на его окутанную сѣрными парами вершину. Въ большой импровизированной бесѣдкѣ, открытой вѣтру и мокропогодицѣ, сервированъ завтракъ и мы пьемъ за здоровье Государя. Тостъ провозглашенъ полковникомъ Реснеромъ, и трижды гремитъ въ отвѣтъ наше "ура",-- подъ отголосокъ раскатовъ, которые доносятся изъ близкаго жерла напряженно дышущихъ нѣдръ земли.

   Вскорѣ Ихъ Высочества приступаютъ къ бѣглому обзору окружности кратера. Зрѣлище интересно во многихъ отношеніяхъ. Минутами, дѣйствительно, ощущаешь не только судорожныя колебанія почвы,-- но и гнѣвъ сотрясающаго ее огня, и дыханье пекла. Цѣлыя облака зловонныхъ горячихъ испареній воронкой стоятъ надъ отверстіемъ грозной горы и словно ждутъ, чтобы ихъ качнуло освѣжающимъ токомъ воздуха. Когда же клубы удушливо-ѣдкаго дыма приходятъ отъ него въ движенье, запахъ сѣры нестерпимо садится на легкія. Со слезящимися глазами, полуослѣпленнымъ отступаешь назадъ и осязаешь подъ собой желтый потрескавшійся камень, смрадную неостывшую накипь послѣднихъ изверженій. Между тѣмъ внутри вулкана кипитъ какъ въ паровикѣ. Нѣчто вродѣ стенаній просится изъ адской глубины. Вполнѣ понимаешь суевѣрныхъ туземцевъ, объясняющихъ себѣ эти порывы и этотъ гулъ трепетаніемъ грѣшныхъ тѣней, осужденныхъ тамъ на вѣчное мученье. Не мудрено, что въ индо-малайскомъ архипелагѣ народъ молился и при преобладаніи языческихъ взглядовъ донынѣ молится (съ помощью браминовъ) духу-владыкѣ кратера: туда бросаютъ цвѣты, въ грохотѣ подземныхъ ударовъ усматриваютъ пророчества бога... Простодушіе массы не подлежитъ описанію: недавно въ одномъ округѣ кто-то убѣдилъ толпу въ появленіи сверхъестественнаго незримаго существа на вершинѣ подобной огнемощной горы. Тысячи рабочихъ по собственному почину собрались и прорубили въ чащѣ лѣса тропинки оттуда къ подножью, чтобы облегчить вулканожителю спускъ въ населенныя долины: вѣдь иначе ужасная "сила" снизошла-бы чего добраго, въ блескѣ сотенъ молній и подъ ревъ неукротимаго урагана,-- заливая деревни лавою, засыпая пажити гибельнымъ пепломъ! .. Сколько поэзіи связано въ душѣ яванца съ олицетвореніями стихійныхъ началъ!
   Папандаянъ прежде отличался гораздо болѣе внушительными размѣрами, но въ августѣ 1772 г. изъ него внезапно выросъ лучезарный столбъ и половина твердыни провалилась.
   Пушечные выстрѣлы и теперь нѣтъ-нѣтъ да слышатся въ ея коварныхъ нѣдрахъ. Если покрѣпче воткнуть палку въ рыхлую кору близь бездны, она начинаетъ быстро шевелиться и пропадаетъ въ землѣ, откуда на встрѣчу струится паръ и пахнетъ сѣрою.
   Мы ѣдемъ обратно. Дождь стихаетъ. Тускло-зеленыя поляны кажутся освѣщенными газомъ,-- до того неестественна ихъ окраска. Полосками радуги проскальзываетъ сквозь густоту дебри проясняющійся день. Носильщикамъ жарко. Они безпрестанно сходятъ съ тропинки къ водоскатамъ и жадно приникаютъ къ мутной влагѣ.
   Въ деревнѣ, гдѣ ждутъ экипажи, туземцы пытаются доставить Гостямъ развлеченіе боемъ барановъ, какой мы уже неразъ видѣли въ Индіи. Кромѣ того и здѣсь, и раньше, и потомъ до насъ безпрерывно долетаютъ отголоски гамеланга. Онъ какъ-бы вездѣсущъ, какъ-бы таится за каждымъ кустомъ, постукиваетъ молоточками на любомъ поворотѣ дороги. Слухъ свыкается съ неопредѣленными оттѣнками этой музыки, въ которой серебристые колокольчики вторятъ арфѣ и флейтѣ и скрипкѣ, а тамтамы довершаютъ полноту экзотическихъ мелодій. Начинаешь грезить на-яву точно въ убаюкивающемъ гамакѣ.
   
   Звуки манящіе, звуки неясные.
             Словно мечта или бредъ,--
   Звуки глубоко, томительно-властные...
             Что въ васъ вопросъ и отвѣтъ?!
   
   Воля судьбою зловѣщею скована,
             Въ прошломъ тоскливо-темно,
   Вѣчнымъ соблазномъ душа очарована,
             Сердцу-жъ любить не дано.
   
   Войны и казни, порой дуновеніе
             Смертью клокочущихъ горъ...
   Все воплотилось въ напѣвъ и видѣніе,
             Все отуманило взоръ.
   
   Ласка безплотная, дума запретная
             Слиты въ мерцающій звукъ:
   Что-то священное, что-то завѣтное
             Создалъ душевный недугъ.
   
   Жизнь перестала быть мукой и бременемъ,
             Звѣзды проснулись въ ночи,
   Въ странныхъ созвучьяхъ, не связанныхъ временемъ,
             Льются, и таютъ лучи.
   

ОТЪ ГАРУТА ДО ПАКНАМА.

Среда, 27 февраля (11 марта).

   Ихъ Высочества вернулись вчера съ вулкана около 4 часовъ пополудни. За обѣдомъ кн. Барятинскій снова провозглашалъ тостъ за Государя Императора.
   Сегодня, благодаря чудной погодѣ, день съ семи утра посвященъ охотѣ въ окрестностяхъ города: у возвышенностей Tjikorai, около плантаціи Waspada. Сначала была надежда выгнать изъ сосѣднихъ зарослей двухъ замѣченныхъ тигровъ; но это не удалось, и Ихъ Высочества удачно стрѣляли только по здѣшнимъ пестросѣрымъ кабанамъ, которыхъ яванцы не бьютъ, гнушаясь мясомъ нечистыхъ для мусульманина животныхъ. Туземцы присутствовали и громкими криками выражали свое ликованіе при каждомъ удачномъ выстрѣлѣ.
   

Четвергъ, 28 февраля (12 марта).

   Покидая Гарутъ въ 7 3/4 утра, Наслѣдникъ Цесаревичъ благодаритъ жителей округа, въ лицѣ "ассистента-резидента", за сердечный пріемъ.
   На станціи Лелесъ, гдѣ грандіозные віадуки свидѣтельствуютъ объ искусствѣ строителей преангерской дороги, къ поѣзду подходитъ странное существо (человѣкъ въ звѣриной маскѣ, завернутый въ рогожу и съ голыми ногами). Пискомъ и пляской начинаетъ онъ потѣшать собравшуюся толпу, видимо олицетворяя собою что-то ей знакомое, но намъ непонятное.
   Столица области, Бандонгъ, приготовилась празднично встрѣтить Августѣйшихъ путешественниковъ. Дабы показать ее Имъ и дать возможно полное представленіе о главныхъ административныхъ центрахъ страны подъ европейскимъ владычествомъ, насъ въ теченіе часа возятъ по широкимъ и благоустроеннымъ городскимъ улицамъ, гдѣ приниженно ждетъ любопытный народъ. Мѣстами привѣтствуютъ Гостей голландцы съ семьями.
   Экипажи огибаютъ огромную бандонгскую "площадь скачекъ", за утопающимъ въ листвѣ инородческимъ жильемъ, и ѣдутъ мимо новой мечети, съ ковромъ на ступеняхъ, у которыхъ живописными группами, въ бѣлыхъ чалмахъ, стоятъ необыкновенно вліятельные средь массы вернувшіеся изъ Мекки богомольцы (хаджи). До сихъ поръ на Западѣ, и особенно у насъ, недостаточно обращали вниманія на внутренно крѣпнущія связи мусульманъ всего современнаго міра съ малодоступной Аравіей. Она постепенно раздвигаетъ сферу своего религіозно-политическаго воздѣйствія на "людей Корана" и совращаемыхъ ими въ ту же вѣру язычниковъ (азіатовъ, африканцевъ). Вопросъ настолько серьезенъ, что о немъ не мѣшаетъ сдѣлать нѣсколько пояснительныхъ замѣчаній, говоря о роли ислама въ индо-нидерландскихъ владѣніяхъ.
   На родину Магомета ежегодно (отъ Судана до Китая) стекается для поклоненія свыше 100,000 душъ. Аравитяне всячески обираютъ и развращаютъ пришельцевъ, изъ коихъ иные прямо осѣдаютъ среди мекканцевъ и, мало-по-малу, образуютъ цѣлыя колоніи (смотря по происхожденію), куда естественно направляется большій и большій притокъ земляковъ. Правовѣрные,-- разсѣянные и разрозненные дома,-- здѣсь, на благопріятной почвѣ, встрѣчаются и сплочиваются идеею объ единствѣ народовъ подъ знаменемъ "пророка". Принципы панисламическаго характера воспламеняютъ слѣпую массу. Невѣжественно-фанатичная Мекка, а косвенно и Медина, стягиваетъ и сближаетъ недовольныхъ порядками въ краяхъ, гдѣ повелѣваютъ христіане. Онѣ повсюду разсылаютъ агентовъ съ цѣлями пропаганды и привлеченія наивныхъ пилигримовъ въ "священные" города мусульманской исторіи. Возвращающіеся оттуда пользуются зачастую весьма нежелательнымъ значеніемъ и вліяніемъ. Въ виду существованія тамъ множества (до 150) экзальтированныхъ духовныхъ общинъ (двадцати шести дервишскихъ орденовъ) тысячи и тысячи хаджей подпадаютъ при посѣщеніи Аравіи подъ неотразимое вліяніе учителей-мистиковъ и уходятъ обратно, скрѣпленные съ ними и съ ихъ широкоразвѣтвленными братствами неразрывнымъ звеномъ. Вотъ гдѣ очаги и элементы послѣдующаго броженія среди искренно вѣрующихъ магометанъ. Голландцы это поняли, но довольно поздно: яванцы и вообще малайцы нѣсколько вѣковъ сряду отправляются уже въ далекій и когда-то смертельно опасный путь къ мекканской гавани Джиддѣ на Красномъ морѣ. Теперь условія измѣнились: европейскіе пароходы, сравнительно съ удобствами, нескончаемыми толпами доставляютъ туда желающихъ изъ Индіи, а также изъ нидерландксихъ владѣній. Въ результатѣ: совершившіе "хаджъ" перестаютъ быть une quantité négligeable, становятся политической силой, являются олицетвореніями оппозиціи иновѣрнымъ властямъ и народнаго недовольства; однимъ словомъ, побывавшіе въ Меккѣ нерѣдко грозятъ потомъ смутою правителямъ-христіанамъ. Аналогично-ли обстоитъ дѣло у насъ, я въ точности не знаю; но на Явѣ съ этимъ фактомъ благоразумно считаются и принимаютъ мѣры, чтобы парализовать вспышки фанатизма со стороны набожныхъ путешественниковъ изъ Аравіи, когда они склонны волновать родное населеніе. Однако вмѣшательство администраціи нерѣдко сказывается слишкомъ поздно. Напримѣръ, года полтора тому назадъ хаджи возмутили чернь противъ "резидента", всего въ но верстахъ отъ Батавіи (изувѣры стараются уронить престижъ угодныхъ голландцамъ туземныхъ вождей и князей) и предали свое непосредственное начальство казни со всей его семьей. Въ іюлѣ 1888 г. были звѣрскія кровопролитія такого же характера, причемъ поплатились честью и жизнью многія европейскія женщины и дѣвушки. Есть основаніе предполагать, что нити подобныхъ еще скрытыхъ заговоровъ раскинуты по цѣлой Явѣ. Особенно подозрительны дервиши толка Накшабенди, признающіе своимъ повелителемъ могущественнаго духовнаго шейха въ Меккѣ.
   За послѣднее время замѣчательный арабистъ Снукъ Хюргронье (голландецъ) проникъ туда, къ очагамъ ислама, въ одеждѣ и съ видомъ мусульманина, совершающаго "хаджъ" (подъ именемъ "ученаго" Джаффара). Онъ даже поселился среди фанатиковъ и прожилъ въ "священномъ" городѣ съ февраля по августъ 1885 г., когда дерзкаго путешественника внезапно открыли и вынудили удалиться. Наблюденія его были уже столь обширны и цѣнны, что онъ вскорѣ напечаталъ новыя данныя о мекканцахъ въ "Revue coloniale internationale", а затѣмъ издалъ о нихъ два объемистыхъ тома со множествомъ иллюстрацій, въ которыхъ ясно отражается дѣйствительная жизнь таинственнаго центра и, между прочимъ, изображены хаджи изъ предѣловъ Россіи.
   Умудренный и прославленный подвигомъ молодой оріенталистъ теперь прибылъ на Яву и необыкновенно полезенъ колоніальному правительству, потому что зорко изучаетъ бытъ туземцевъ съ религіозно-политической точки зрѣнія, подолгу и запросто живетъ среди нихъ, во всякую минуту можетъ дать соотечественникамъ ключъ къ различнымъ зловѣщимъ явленіямъ.

   Ихъ Высочества принимаютъ завтракъ во дворцѣ преангерскаго губернатора г. Хейтинга. Странное впечатлѣніе производитъ, при этомъ юный богаче окружающихъ одѣтый яванецъ, прислуживающій за столомъ. Онъ оказывается сыномъ какого-то мѣстнаго князя и "резидентъ" потому
   будто-бы "позволяетъ" ему исполнять обязанности слуги, при трапезѣ европейцевъ, что юношѣ "полезно привыкать" въ такой обстановкѣ къ хорошему тону. Я не берусь судить, достигаетъ-ли средство цѣли, но самый фактъ невольно наводитъ на грустныя мысли. Все-таки эти потомки вождей и царей, въ современномъ приниженномъ положеніи, заслуживаютъ нѣкоторой доли глубокаго состраданія! Давно-ли туземные правители сами еще обладали пышнымъ дворомъ? Копѣйщики съ оружіемъ, убраннымъ драгоцѣнными камнями, плясуны, карлики, арапы, даланги наполняли роскошныя палаты исконныхъ властелиновъ Явы. Когда они парадно принимали свой блестящій штатъ, то оставались незримы даже присѣдавшему на корточки "совѣту": только голосъ ихъ внятно звучалъ изъ-за парчевой завѣсы (одинъ махараджа, облекшись въ крылатый панцырь, съ позолоченною птицею на коронѣ,-- имѣлъ обыкновеніе садиться при оффиціальныхъ пріемахъ на престолъ, передъ которымъ сверху падалъ каскадъ, прикрывая его такъ-сказать. собой отъ нескромнаго взора), да выспреннее имя (развѣ не поэтично напр. для царицы называться "златоалый цвѣтокъ"?) говорило о личности державца. Какъ странно русскому, между прочимъ, найдти въ прозвищахъ первенствующихъ воиновъ родныя слова "purwo bator"!
   Прежніе верховные султаны (Сусухунанъ или Сусунанъ) фактически лишены всякой мощи. Уже въ 1708 г. они посылались въ изгнаніе на Цейлонъ и чуть-ли не дальше на Мысъ Доброй Надежды, кланялись земно батавскому губернатору и т. д. Востокъ развѣнчанъ Западомъ, и даже его родовитѣйшимъ представителямъ въ данное время приходится исполнять передъ европейцами роль слугъ.

-----

   Въ 6 часовъ 12 вечера -- прибытіе обратно на станцію Вельтевреденъ. Послѣ девяти Ихъ Высочества ѣдутъ на большой балъ въ лучшемъ клубѣ Гармоніи (Societeit Harmonie). Ближайшія къ нему улицы иллюминованы и кишатъ зрителями. По принятому обычаю публика съѣзжается безъ шляпъ,-- до того восхитительна тропическая ночь съ ея нѣжащимъ воздухомъ и сумракомъ. Конвой изъ туземцевъ-солдатъ, въ мундирахъ довольно страннаго покроя (вродѣ венгерокъ), крупной рысью сопровождаетъ ландо Наслѣдника Цесаревича. Со всѣхъ сторонъ раздаются радостные, привѣтственные клики. У входа въ собраніе, декорированнаго звѣздотканными голубыми и красными матеріями, Августѣйшіе путешественники встрѣчены генералъ-губернаторомъ и его главными помощниками. Въ бальномъ залѣ высится тронъ подъ лазоревымъ балдахиномъ съ серебромъ, на золотыхъ копьяхъ. Среди ослѣпительнаго мрамора и блеска огней повсюду, въ лентахъ и цвѣтахъ, выдѣляются шифры Великаго Князя и Королевича Греческаго. На самомъ же видномъ мѣстѣ красуется портретъ ея величества юной Королевы Нидерландской.
   Высокіе Гости всходятъ сначала на возвышенье у престола, затѣмъ Цесаревичъ открываетъ балъ съ г-жею Пейнакеръ-Хордейкъ: среди массы отъ души веселящихся и танцующихъ приглашенныхъ невольно притягиваетъ вниманіе группа степенныхъ китайцевъ въ дорогой сановно расшитой шелковой одеждѣ, съ окаменѣлой почти иронической улыбкой на безкровномъ лицѣ.
   

Пятница, 1 (13) марта.

   Въ одинадцатомъ часу Ихъ Высочества посѣщаютъ "Азовъ" и присутствуютъ при богослуженіи. Подъ вечеръ Они ѣдутъ (въ сопровожденіи батавскаго резидента, свиты и нѣсколькихъ нашихъ офицеровъ съ адмираломъ въ главѣ) черезъ старую оригинальную Батавію, гдѣ теперь уцѣлѣли только конторы коммерсантовъ,-- и потомъ на лодкахъ за городъ, въ мѣстность Moeara Bahroe, для охоты на изобилующихъ тамъ крокодиловъ. Яванцы къ нимъ относятся съ суевѣрнымъ ужасомъ и сами не убиваютъ этихъ чудовищъ, хотя одобряютъ стрѣльбу по нимъ европейцевъ-спортсмэновъ.
   Экскурсія увѣнчана полнымъ успѣхомъ. Четыре страшилища на смерть поражены мѣткими пулями: длина двухъ равняется 17 футамъ 5 дюймамъ и 14 футамъ 5 дюймамъ. Охотничій трофей Наслѣдника Цесаревича съ тріумфомъ увозится на фрегатъ.
   

Суббота, 2 (14) марта.

   Сегодня, въ послѣдній день, передъ Ихъ Высочествами долженъ былъ состояться парадъ на площади Ватерло, но дождливая погода этому препятствуетъ. Удается однако осмотрѣть большой батавскій музей, представляющій очень много интереснаго и единственнаго въ своемъ родѣ.

   Близь подъѣзда стоятъ пушки съ острова Борнео. Весъ атріумъ и прилегающая къ нему кладовая заставлены или точнѣе завалены памятниками языческой скульптуры, періода господства индійскихъ идеаловъ въ архипелагѣ: изваянія одно другаго любопытнѣе, а подчасъ и безформеннѣе, наполняютъ значительное пространство. Разнообразно закрученные хоботы добродушныхъ толстопузыхъ Ганешъ, многорукія небожительницы и боги, высящіеся на алтаряхъ или попирающіе быка (съ причудливыми эмблемами своего культа и таинственной силы), тонкія черты кумировъ съ глазомъ на лбу (подъ тіарою, украшенною символомъ креста), красивые Будды на лотосахъ, фантастическій двухглавый конь, Дурга съ черепомъ на головѣ и змѣей у пояса, Картикейя на павлинѣ, человѣчнаго вида бородатый Шива съ трезубцемъ и четками,-- отовсюду смотрятъ на входящаго въ залы каменные обломки сѣдаго прошедшаго, благодаря которому край когда-то казался великъ. Къ сожалѣнію, здѣсь сравнительно поздно взялись за основательное изученіе археологическихъ достопримѣчательностей, и въ данную минуту иныя весьма характерныя вещи не поддаются опредѣленію, откуда онѣ, и хронологической классификаціи. Изрѣдка замѣтны металлическія фигуры ("beeiden van metaal", какъ гласитъ подробный каталогъ музея). Въ общемъ коллекція древностей представляется еще почти въ хаотическомъ состояніи. Нѣкоторыя надписи (beschreven koperen platen) даже не прочитаны. Надо надѣяться, что просвѣщенные мѣстные дѣятели, сомкнувшіеся въ полезную "Genootschap van Kьnsten en Wetenschappen", помогутъ вскорѣ пролить свѣтъ на важнѣйшія полуистертыя страницы туземной исторіи, туземнаго миѳа и обряда. Съ 50-хъ годовъ надъ этими вопросами прилежно работаютъ поперемѣнно Friederich и Van Hoevell, Brandes и Groeneveldt.
   Изъ различныхъ отдѣловъ наиболѣе обширенъ этнографическій. Суматра, Борнео, Целебесъ олицетворены самымъ нагляднымъ образомъ: въ цѣломъ рядѣ витринъ, гдѣ предметы настолько мастерски сгруппированы, что сразу даютъ осматривающимъ довольно ясное понятіе о томъ краѣ, откуда они вывезены. Модели домовъ и гробницъ, божковъ и музыкальныхъ инструментовъ, одежда женщинъ и мужчинъ, разнообразныя украшенія, пугала для птицъ, рыболовныя снасти, утлыя ладьи, оружіе, утварь и т. п., шагъ за шагомъ приковываютъ вниманіе посѣтителей. Прошлый и настоящій бытъ яванцевъ рисуется особенно ярко: чего-чего тутъ только нѣтъ! Жаль только, что нѣтъ манекеновъ. Они бы еще больше придали значенія и такъ уже безподобнымъ коллекціямъ. Съ одной стороны видишь платье вымирающаго на Явѣ племени Бадуви, до сихъ поръ исповѣдующаго буддизмъ; около стоятъ громадные гонги, какіе употреблялись нѣкогда въ царскихъ оркестрахъ; принадлежности ваянга, наряды, уборы невѣстъ, прежнія боевыя копья, всевозможные почетные зонты, бронзовые щиты, богато оправленные кинжалы, луки и стрѣлы, талисманы, ткацкіе станки, орудія производства въ деревняхъ при культурѣ сахара и табаку, при выдѣлкѣ масла и т. п. все нашло себѣ мѣсто въ музеѣ и свидѣтельствуетъ о той любви, съ которой голландцы-изслѣдователи знакомятся теперь съ туземной жизнью. Моряки постоянно жертвуютъ сюда разныя диковинки, привозимыя напр. съ береговъ Новой Гвинеи. Странное впечатлѣніе производятъ, между ними, папуасскій барабанъ изъ змѣиной кожи, каменная палица, вычурный по формѣ гребень...
   Въ особой комнатѣ,-- куда рѣдко вводятъ посѣтителей,-- хранятся всевозможныя драгоцѣнности, золотыя и серебряныя вещи.
   При музеѣ находится великолѣпнѣйшая библіотека, въ которой сосредоточена положительно вся литература объ индо-нидерландскихъ владѣніяхъ. Кромѣ спеціалистовъ, она еще мало кому достодолжно извѣстна на Западѣ во всемъ ея весьма почтенномъ объемѣ и научномъ значеніи. Большинство сочиненій, журналовъ и брошюръ издано притомъ на голландскомъ, далеко не каждому туристу доступномъ языкѣ. Затѣмъ, по видимому, много чертежей и картъ, а также туземныхъ рукописей, на древесныхъ листахъ. Онѣ заключаютъ въ себѣ исторію края (въ прозѣ и стихами), сборники изреченій обычнаго права (адатъ), этическія наставленія, театральныя пьесы, миѳологическія повѣствованія, молитвы, предсказанія, магическія формулы и т. п. Яванцы благоговѣютъ передъ памятниками родной письменности, и до сихъ поръ въ сущности очень трудно доставать ихъ у духовно-замкнутаго населенія.
   Нумизматическій отдѣлъ въ свою очередь отличается чрезвычайной полнотой и составляетъ гордость музея. Въ немъ насчитывается до бооо номеровъ (между прочимъ: и бумажныхъ, и денежныхъ знаковъ). Каталогъ для нихъ составленъ спеціалистомъ Van der Chijs.
   Изъ множества медалей любопытна выбитая въ честь остъ-индской компаніи въ Нидерландахъ, доведшей операціи за моремъ черезъ сто лѣтъ до такой степени развитія, что изъ 24,000 европейскихъ кораблей, бороздившихъ при Людовикѣ XIV океанскіе пути, около Vs было подъ голландскимъ флагомъ.
   Изъ европейскихъ монетъ довольно мало старинныхъ. Изъ азіатскихъ же наоборотъ. Особенно много откапываютъ китайской и японской мѣди (съ отверзтіями по серединѣ). Червонцы съ Целебеса лежатъ рядомъ съ тамошними же деньгами изъ ткани (съ прилегающаго островка Бутона), поддѣлка коихъ карается смертью среди островитянъ. Старояванскіе дукаты, персидскія рупіи и рупіи британскаго періода на Явѣ (съ 18іі по 1816 г.), полу доллары того же времени съ острова Суматры, деньги изъ владѣній раджи Брука въ сѣверной части Борнео, древнекитайскія, аннамскія и сіамскія, индійскія и арабскія монеты богато наполняютъ витрины наравнѣ съ нумизматическими рѣдкостями западнаго происхожденія. Среди послѣднихъ есть одна голландская ХІІ-го и одна бельгійская XIII вѣка. Намъ показываютъ денежные знаки, бывшіе въ употребленіи во владѣніяхъ архіепископа кёльнскаго; сюда же попали нюрнбергскіе золотые, бранденбургскія денежки XVI вѣка, а также венгерская монета революціоннаго 1848 г.
   Египетскіе денежные знаки временъ Клеопатры нашли себѣ здѣсь мѣсто такъсказать бокъ-о-бокъ съ китайскими амулетами, индо-нидерландскими марками за послѣднія два десятилѣтія, деньгами различныхъ династій Небесной имперіи (начиная отъ III вѣка до Р. Хр.), нумизматической коллекціей изъ Сіама, подаренной музею королемъ, и т. п. Французскія монеты изъ Пондишери въ Индіи (эпохи Людовика XV), датскія изъ Транкебара, тамъ же (отъ 1746 г.), испанскіе пьястры, средневѣковыя цейлонскія, золотые "мохуры" Нэпаля 17-го вѣка и пр. и пр. поперемѣнно съ еврейскими и сирійскими до христіанской эпохи, поперемѣнно съ парѳянскими и сассанидскими, начала нашей эры, приковываютъ вниманіе посѣтителей. Между прочимъ, любопытно видѣть среди этихъ коллекцій, за экваторомъ, деньги тифлисской чеканки 1778 г., литовскіе гроши 1568 и 1664 гг., Петровскую полушку 1721 г., Екатерининскіе пятаки, полтинники 1801 г. и четвертаки царствованія Николая Павловича, наконецъ современные двугривенные.

-----

   Издатели батавской газеты "Nieuwsblad", Кольфъ и коми. съ редакторомъ (г. Даунъ), отпечатали по-французски, на шелку, краткое описаніе посѣщенія Явы Наслѣдникомъ Цесаревичемъ и представляютъ оттиски очерка Августѣйшимъ путешественникамъ.
   Незадолго передъ отъѣздомъ, Они неожиданно совершаютъ еще небольшую экскурсію въ мѣстный зоологическій садъ, отнюдь не считающійся достопримѣчательностью города. Въ особомъ паркѣ отведены неважныя помѣщенія для немногочисленныхъ тварей. Крикливые попугаи (бѣлые съ желтой челкой, красные съ фіолетовыми крапинами на крыльяхъ, черные и синіе), дивныя райскія птички, обезьяны и казуары,-- все это представлено вереницею любопытныхъ экземпляровъ. Но гораздо интереснѣе ихъ странная сова съ почти человѣческимъ выраженіемъ старческаго обрамленнаго бородою лица. Когда она сердится, то лаетъ вродѣ собаки.
   Въ сторонѣ отъ клѣтокъ и звѣрья -- пустой домъ одного знатнаго прославившагося туземца (Raden Saleh), который получилъ образованіе на Западѣ и долго путешествовалъ по Европѣ. Обладая талантомъ живописца, онъ исполнилъ немало заказовъ на сюжеты изъ яванской жизни.
   Раденъ сравнительно недавно умеръ. Окружающій его жилище садъ сталъ теперь городской собственностью. Здѣшняя англійская колонія, вмѣстѣ съ нѣкоторыми голландскими дамами, устроила въ немъ клубъ для игры въ "lawn-tennis".

-----

   Прощаніе съ Явой сегодня вечеромъ было чрезвычайно эффектно. Пока эскадра снималась съ якорей, надвинулась гроза. Ослѣпительныя вспышки молніи до того ярко начали прорѣзать темноту, до сравнительно далекаго побережья,-- что все окрестъ такъсказать трепетало въ какомъ-то просто магическомъ освѣщеніи. Сонный, нестерпимо знойный воздухъ проснулся. Изъ океана повѣяло живительной прохладой. Гостепріимный островъ королевы нидерландской въ послѣдній разъ озарился передъ нами дивными лазоревыми очертаніями, "Азовъ" мощно двинулся въ ширь...
   
   И грёзы тихія направили полетъ
   Къ иному берегу, къ зыбямъ инаго моря.
   
   Опять, нѣсколько дней отдыха на родномъ фрегатѣ. Попытки сосредоточиться на видѣнномъ и пережитомъ. Чарующая мечта невольно увлекаетъ въ экзотическій край, гдѣ король Чулалонкорнъ ожидаетъ Русскаго Престолонаслѣдника.

   Что такое Сіамъ? Какія представленія, кромѣ сказочныхъ, возникаютъ въ насъ при мысли о полуневѣдомомъ, даже до послѣдняго времени малоизслѣдованномъ царствѣ стараго типа, но притомъ съ достаточной долей самостоятельности по отношенію къ наступающей чужеземщинѣ? Тамъ -- симпатичная частица Азіи, не пренебрегающей западнымъ просвѣщеніемъ и тѣмъ не менѣе борющейся за свои жизненныя права. На почвѣ сравнительно значительнаго королевства, съ двѣнадцатью милліоннымъ крайне смѣшаннымъ населеніемъ, издревле сталкиваются культурныя вліянія Индіи и Китая, въ основѣ же помимо того еще лежитъ загадочная "хмерская" цивилизація, такъ-сказать духовное зодчество неизвѣстно какими путями сюда проникшаго элемента кавказской рассы, послѣ котораго тутъ и въ смежной нѣкогда могущественной Камбоджіи сохранились гигантскіе памятники религіозно- эпическаго характера, съ необъятнымъ историческимъ и художественнымъ значеніемъ: лучи Рамаяны и буддійскихъ легендъ, переплетшіеся съ отраженною въ камнѣ лѣтописью боеваго возвышенно настроеннаго народа! Смѣсь монголо-тибетской и малайской крови, полнѣйшее pendant нашимъ инородцамъ-ламаитамъ и японцамъ, въ большинствѣ малорослые и подвижные индокитайцы являются странными преемниками непонятныхъ Хмеровъ съ ихъ государственнымъ строемъ, представляются результатомъ многообразныхъ этнографическихъ наслоеній въ такой части земнаго шара, гдѣ сознательнаго прошлаго и настоящаго почти нѣтъ, а будущее разовьется лишь на развалинахъ теперешняго матеріальнаго міра, когда сравнительно пассивные азіаты или окончательно допустятъ надъ собой главенство правителей съ Запада или примкнутъ къ пробуждаемымъ Сѣверомъ единоплеменникамъ. Примѣръ -- налицо, въ видѣ недавняго паденія Аннама и однородныхъ ему политическихъ единицъ. Какое любопытное и во многомъ поучительное зрѣлище!
   Дни проходятъ незамѣтною чередою. Только жара мѣшаетъ отдыхать, сосредоточиваться и работать. Связь съ фрегатомъ и семьею моряковъ становится все тѣснѣе и тѣснѣе. Наслѣдникъ Цесаревичъ неизмѣнно проводитъ много часовъ въ каютъ-компаніи и подолгу бесѣдуетъ съ офицерами.
   Самыми памятными часами перехода, какъ и всегда, надо признать моменты заката, когда всѣ участники плаванія скликаются наверхъ и среди торжественно-благоговѣйнаго безмолвія, при спускѣ кормоваго флага съ Георгіевскимъ крестомъ, команда "Азова" молится, внимая "Отче Нашъ!" Едва-ли эти высокія мгновенья не скрашиваютъ суровой обстановки и тяжелой отвѣтственной жизни, которую несутъ въ морѣ наши доблестные моряки!
   Пока надъ послѣднимъ величаво несутся и гремятъ, замираютъ и таютъ аккорды гимна-молитвы, души вслушивающихся въ него словно обновляются и очищаются внутреннимъ огнемъ...
   
   Забыть-ли вечера, когда съ такой любовью
   Усталый отблескъ дня баюкала волна,--
   И тихо падалъ флагъ, добытый русской кровью,
   Въ дыму Наварина?!...
   Янтарный сводъ небесъ. Молитвенные звуки.
   Невѣдомая ширь, безъ призрака земли,--
   И жажда распознать въ холодной тьмѣ разлуки,
   Что тамъ -- вдали! ...
   
   Западъ окрашивается въ персиковый цвѣтъ: уходящее или, точнѣе, ушедшее солнце играетъ еще прощальными лучами съ причудливо очерченными облаками и слабо дышущей поверхностью водъ...

-----

   Сіамскій заливъ и прилегающіе къ нему края! Громкое названіе, не вызывающее передъ мысленнымъ взоромъ никакого опредѣленнаго образа, никакихъ ясныхъ понятій. Объ этой культурной полосѣ земнаго шара у насъ, напримѣръ, положительно знаютъ менѣе, чѣмъ о чуждой намъ негритянской Африкѣ, о папуасахъ и тому подобномъ. Можно съ увѣренностью сказать, что вопросъ объ относительно близкихъ сосѣдяхъ Небесной имперіи мало кому представляется пока интереснымъ и важнымъ. А вѣдь время вмѣшательства Франціи и Англіи въ дальнѣйшую судьбу самостоятельныхъ элементовъ Индо-Китая -- не за горами! Генеральный консулъ первой (Kergaradec) добился передачи широко задуманныхъ телеграфныхъ линій по Сіаму въ руки соотечественниковъ, а глубокій знатокъ края Лаосовъ г. Пави торопится организовать съ патріотическими цѣлями новую экспедицію къ спорнымъ рубежамъ мѣстныхъ французскихъ владѣній; между тѣмъ какъ лордъ Ламингтонъ, взявъ исходнымъ пунктомъ Бангкокъ, изслѣдуетъ съ англійской точки зрѣнія важные пути отсюда къ Тонкину. Безъ сомнѣнія, въ этой области вскорѣ неминуемо столкновеніе двухъ враждебныхъ колоніальныхъ началъ, и сіамцамъ грозитъ участь вродѣ той, что постигла милліоны ихъ единовѣрцевъ. Любопытно только, кто посягнетъ на безобидное царство и чье просвѣщенное иго будетъ тяжелѣе туземцамъ. Судя по историческимъ указаніямъ, всего раньше и легче имъ скажетъ: "вы -- мои" твердый въ своихъ начинаніяхъ Альбіонъ, пристально вглядывающійся изъ Сингапура и Бирмы въ индо-китайскій міръ, для энергичнаго побѣднаго вторженія въ Небесную имперію. Кто, кромѣ ущемленныхъ Тонкиномъ французовъ, могъ бы тамъ на югѣ рѣшительно соперничать съ британцами или противупоставить имъ сколько-нибудь серьезныя п а будетъ для насъ днемъ праздника и да будутъ благословенны Ваши Августѣйшіе Родители, отпустившіе въ наши отдаленные края Своего Любимаго Сына! Всепреданнѣйше просимъ, Ваше Императорское Высочество, милостиво осчастливить насъ пожалованіемъ Вашего портрета, для постановки его въ нашей думѣ; мы сохранимъ его изъ рода въ родъ." На это общество удостоено было счастія получить изъ Иркутска нижеслѣдующую телеграмму:
   "Портретъ для постановки его въ думѣ посланъ. Да послужитъ онъ выраженіемъ Моего желанія всякаго преуспѣянія городу Верхнеудинску. Благодарю за выраженныя чувства.

НИКОЛАЙ."

   Изъ Верхнеудинска же наказнымъ атаманомъ была отправлена Его Императорскому Высочеству нижеслѣдующая телеграмма: "Чины Верхнеудинскаго гарнизона {4-й восточно-сибирскій линейный баталіонъ, мѣстныя команды и 1-я конно-артилерійская батарея.} и казаки 1-го военнаго отдѣла, отслуживъ благодарственное Господу Богу молебствіе за дарованное имъ счастіе представиться Вашему Императорскому Высочеству и получить милостивое слово Вашего Императорскаго Высочества, единодушно постановили на мѣстѣ, гдѣ происходило молебствіе 21 іюня, соорудить часовню, въ которой ежегодно (21 іюня) совершать молебствіе о дарованіи Вашему Императорскому Высочеству долгоденствія. Вмѣстѣ съ этимъ чины гарнизона и казаки просятъ повергнуть предъ Вашимъ Императорскимъ Высочествомъ ихъ чувства вѣрноподданической преданности и горячія сердечныя пожеланія благополучнаго пути. Счастливъ, что мнѣ выпадаетъ случай донести объ этомъ Вашему Императорскому Высочеству." На это полученъ былъ нижеслѣдующій отвѣтъ:
   "Сердечно благодарю чиновъ Верхнеудинскаго гарнизона и казаковъ 1-го военнаго отдѣла за выраженныя чувства.

НИКОЛАЙ

   Генералъ-адъютантъ баронъ Корфъ телеграммою извѣстилъ начальника Забайкальской области, что на принесенное Наслѣднику Цесаревичу поздравленіе съ благополучнымъ возвращеніемъ въ Петербургъ получена была слѣдующаго телеграмма Его Императорскаго Высочества:
   "Сердечно благодарю Васъ, войска, казаковъ и жителей Приамурскаго края за поздравленіе съ пріѣздомъ домой. Никогда не забуду пріемовъ, оказанныхъ мнѣ во время проѣзда по этому краю будущаго.

НИКОЛАЙ."

   На принесенное генералъ-адъютантомъ барономъ Корфомъ отъ жителей края поздравленіе Ихъ Императорскимъ Величествамъ по случаю исполнившагося двадцатипятилѣтія ихъ бракосочетанія, онъ былъ осчастливленъ нижеслѣдующею телеграммою:
   "Примите Нашу искреннюю благодарность за поздравленіе и передайте жителямъ ввѣреннаго вамъ края, что Императрица и Я благодаримъ за чувства преданности и любви, выраженныя въ вашей телеграммѣ и высказавшіяся еще недавно такъ очевидно при встрѣчѣ Цесаревича.

АЛЕКСАНДРЪ

   На поздравленіе съ днемъ тезоименитства и. д. Командующаго войсками округа имѣлъ счастіе получить нижеслѣдующую телеграмму:
   "Душевно благодарю казачьи и регулярныя войска Приамурскаго края и васъ за поздравленія. Радостно вспоминаю о моемъ пребываніи въ краѣ.

НИКОЛАЙ."

   Станичный сходъ Размахнинской станицы постановилъ въ сооружаемомъ молитвенномъ домѣ поставить иконы: Святаго Николая въ память посѣщенія станицы Августѣйшимъ Атаманомъ и Святыхъ, празднуемыхъ 29 апрѣля, въ память избавленія отъ угрожавшей Ему опасности въ Японіи.
   Кайдаловская станица рѣшила построить на лѣвомъ берегу Ингоды деревянную, на каменномъ фундаментѣ, церковь, во имя Николая Чудотворца, въ память посѣщенія станицы Августѣйшимъ Атаманомъ.
   Волостной сходъ Батуринской волости постановилъ: въ ознаменованіе проявленія Милости Божіей 17 октября 1888 г. и 29 апрѣля 1891 г. пріобрѣсти для волостнаго правленія икону Божіей Матери Всѣхъ Скорбящихъ Радости.
   Крестьяне Посольской волости, для нагляднаго воспоминанія о чудесномъ спасеніи Августѣйшей семьи 17 октября 1888 г. и въ память благополучнаго прослѣдованія чрезъ волость Его Императорскаго Высочества Наслѣдника Цесаревича, постановили пріобрѣсти для волостнаго правленія аналойный образъ.
   Станичный сходъ Усть-Уровской станицы постановилъ: въ ознаменованіе проѣзда своего Августѣйшаго Атамана поставить въ мѣстную часовню икону святаго Николая Чудотворца.
   Титовское станичное общество отремонтировало часовню близь почтоваго тракта и поставило въ ней образъ Сошествія Святаго Духа на Апостоловъ, въ благодареніе Господу Богу за новоявленное чудо 29 апрѣля 1891 г.
   Дучарская волость, въ ознаменованіе проѣзда Наслѣдника Цесаревича пожертвовала 1000 руб. на ремесленное училище, устраиваемое въ г. Читѣ въ память посѣщенія Забайкалья Его Императорскимъ Высочествомъ.
   Пожертвованіе съ такою же цѣлью, но въ суммѣ 600 руб. сдѣлала Александровская волость, Нерчинско-заводскаго округа.
   Мѣщанское общество Кяхты въ ознаменованіе проѣзда постановило: а) соорудить въ Троицкосавскѣ новую часовню во имя Животворящаго Креста Господня и поставить образъ святаго Николая Чудотворца; б) вносить ежегодно въ теченіи 5 лѣтъ въ уплату за обученіе въ мѣстномъ городскомъ училищѣ по 100 руб. 12 бѣдныхъ учениковъ мѣщанскаго званія.
   Забайкальскіе казаки соорудили образъ святаго Іова (празднуемаго 6 мая въ день рожденія Августѣйшаго Атамана) въ память посѣщенія войска Августѣйшимъ Атаманомъ. Образъ этотъ поставленъ въ г. Читѣ въ войсковой часовнѣ. На мѣстѣ же, гдѣ Его Императорское Высочество изволилъ сидѣть во время войсковаго завтрака, рѣшено было соорудить пирамиду.
   Баргузинская городская дума постановила пріобрѣсти образъ святаго Николая Чудотворца и поставить въ залѣ городской думы.
   Селенгинская городская дума постановила устроить въ храмѣ придѣлъ во имя Іоанна Предтечи и въ иконостасѣ придѣла поставить образъ святаго Николая Чудотворца.
   Верхнеудинская городская дума постановила, по преобразованіи уѣзднаго училища въ городское, открыть при немъ ремесленные классы, назвавъ таковые "Николаевскими" и содержаніе ихъ принять на счетъ города.
   Нерчинское городское общество рѣшило на мѣстѣ выхода Его Императорскаго Высочества съ парохода на городскую землю соорудить часовню, въ которой въ годовщину выхода совершать молебствія.
   Городская дума, мѣщанское общество г. Нерчинска и общество попеченія о начальномъ образованіи постановили собрать достаточный капиталъ на открытіе сельско-хозяйственнаго училища съ ремесленными классами.

   Троицкосавское городское общество, въ ознаменованіе проѣзда Наслѣдника Цесаревича, представило 5000 руб. на образованіе стипендій въ Троицкосавскомъ реальномъ училищѣ и 3000 руб. на образованіе стипендій въ ремесленномъ училищѣ въ г. Читѣ.
   Селенгинскій мѣщанинъ Турутановъ (проживающій въ г. Нерчинскѣ) заявилъ о готовности собирать мѣдь для отливки колокола на Нерчинскій соборъ въ воспоминаніе посѣщенія города Наслѣдникомъ Цесаревичемъ; Нерчинская дума постановила принять въ этомъ дѣлѣ участіе.
   Верхнеудинскій мѣщанинъ Пахолковъ, въ ознаменованіе памяти радостнаго для Верхнеудинска событія посѣщенія и пребыванія Его Императорскаго Высочества, возбудилъ ходатайство объ учрежденіи общества трезвости съ присвоеніемъ ему наименованія "Николаевскаго".
   Буряты Агинскаго вѣдомства представили 8000 руб. на учрежденіе въ Иркутской учительской семинаріи стипендіи имени Его Императорскаго Высочества, на что и послѣдовало Высочайшее соизволеніе; кромѣ того, на мѣстѣ, гдѣ стояла юрта, въ которой изволилъ ночевать Наслѣдникъ Цесаревичъ, постановили соорудить пирамиду.
   Буряты Хоринскаго вѣдомства пожертвовали 7000 руб. на устройство ремесленнаго училища въ г. Читѣ, а на мѣстѣ, гдѣ Его Императорское Высочество изволилъ ночевать близь станціи Кондинской, рѣшили соорудить тоже пирамиду.
   Главный тайша и родовые головы сравнительно весьма бѣдныхъ Селенгинскихъ бурятъ для того же ремесленнаго училища пожертвовали 804 руб.
   Баргузинскіе буряты, въ память проѣзда Его Императорскаго Высочества, опредѣлили предоставить въ распоряженіе Военнаго Губернатора на благотворительныя дѣла 3000 руб., каковыя деньги и обращены на устройство ремесленнаго училища въ г. Читѣ.
   Первенствующій бандида-хамба-лама г. Гомбоевъ, въ память посѣщенія Его Императорскимъ Высочествомъ Забайкалья и одного изъ дацановъ (религіозныхъ центровъ ламаизма), пожертвовалъ на устройство того же училища юоо руб.
   Ламы, въ ознаменованіе посѣщенія Его Императорскимъ Высочествомъ Ацагатскаго дацана, пожертвовали на устройство того же училища 3000 руб.
   Крестьяне волостей: Посольской, Троицкой, Кабанской, Турунтаевской, Батуринской, Иволгинской, Кударинской и буряты Кударинской степной думы пожертвовали на ремесленное училище всѣ деньги, которыя имъ слѣдуютъ за выставленныя подводы для проѣзда Его Императорскаго Высочества (болѣе 2000 руб.).
   Отставной генералъ-маіоръ Альфонсъ Леоновичъ Шанявскій, желая увѣковѣчить посѣщеніе Забайкалья Его Императорскимъ Высочествомъ, пожертвовалъ Забайкальскому войску пожалованныя ему 1000 десятинъ земли въ Забайкальской области и кромѣ того юоо руб. Пожертвованіе, согласно волѣ жертвователя, обращено на учрежденіе сельскохозяйственной школы.
   Вслѣдъ затѣмъ представили Военному Губернатору свои пожертвованія нѣкоторые Кяхтинцы: А. Швецовъ 1000 руб., Н. Молчановъ, А. Лушниковъ, М. Шишмаковъ, И. Синицынъ по 500 руб., М. Переваловъ, М. Осокинъ, Б. Бѣлозеровъ, А. Молчанова, С. Синицына по 200 руб., всего 4000 руб. на устройство того же ремесленнаго училища.
   Съ тою же цѣлію поступили пожертвованія отъ нижеслѣдующихъ лицъ: а) И. Голдобина -- 2000 руб.; б) В. Лукина -- 1000 руб.; в) Разныхъ лицъ -- 200 руб.
   Служащій въ областномъ правленіи коллежскій регистраторъ, чрезвычайно развитой бурятъ Рабдановъ, заявилъ, что осчастливленный лицезрѣніемъ Особы Его Императорскаго Высочества онъ положилъ обѣтъ жертвовать на учрежденіе въ г. Читѣ ремесленнаго училища по з руб. ежемѣсячно до тѣхъ поръ, пока будетъ состоять на государственной службѣ. Взносъ начатъ имъ съ 1 іюля 1891 г.
   Лицомъ, пожелавшимъ остаться неизвѣстнымъ, пожертвовано на устройство того же ремесленнаго училища 2000 руб.
   Почетнымъ гражданиномъ Андреемъ Яковлевичемъ Нѣмчиновымъ, въ ознаменованіе проѣзда Наслѣдника Цесаревича, представлено въ распоряженіе Военнаго Губернатора
   48,000 руб. Эта сумма обращена на устройство того же ремесленнаго училища.
   На это же училище супруга А. Я. Нѣмчинова пожертвовала 2000 руб.
   Краткій обзоръ Августѣйшаго проѣзда по Забайкалью былъ бы черезчуръ неполонъ, безъ добавленія къ этому отдѣлу нѣкоторыхъ историческихъ, этнографическихъ, экономическихъ и другихъ данныхъ, ярче рисующихъ огромный край, черезъ который Цесаревичъ прослѣдовалъ и на пароходѣ, и большимъ почтовымъ трактомъ.
   Прежде всего, надо помнить, что Забайкалье намъ почти безъ боя далось раньше упорно оборонявшагося иркутскаго раіона. Уже въ 1643 г. появились первыя партіи русскихъ на Байкалѣ. Въ 1647 г. казачій атаманъ Колесниковъ заложилъ Ангарскій острогъ, а боярскій сынъ Нохабовъ зимою проникъ даже до Урги. Въ слѣдующемъ году выстроенъ острогъ Баргузинскій. Далѣе на востокъ казаки встрѣтили сильное сопротивленіе со стороны инородцевъ-тунгусовъ, родоначальникомъ которыхъ былъ Гантимуръ, не пожелавшій сосѣдства русскихъ пришельцевъ и откочевавшій на прежнюю свою родину (въ Маньчжурію). Въ видахъ усиленія вооруженой силы, въ 1761 г. изъ тунгусовъ образованъ былъ тунгусскій полкъ пятисотеннаго состава, а въ 1764 г. изъ Селенгинскихъ бурятъ образованно 4 полка шестисотеннаго состава. Всѣ эти полки несли пограничную службу. Русскіе казаки, жившіе по границѣ, назывались тогда пограничными казаками. Затѣмъ казаки, разсѣянные въ разныхъ мѣстахъ Сибири, были соединены въ городовые полки, въ которые были зачислены казаки, кои не обзавелись прочнымъ хозяйствомъ, или должны были отправлять службу въ мѣстахъ, отдаленныхъ отъ ихъ постояннаго жительства. Въ числѣ таковыхъ полковъ былъ Забайкальскій. Казаки, жившіе отдѣльно, назывались станичными, они обязаны были отправлять службу въ мѣстахъ ихъ жительства. Городовые полки и станичные казаки состояли въ вѣдѣніи гражданскаго начальства и не имѣли однообразнаго обмундированія, вооруженія и снаряженія.
   Забайкальское казачье войско образовано на основаніяхъ, выработанныхъ Генералъ-губернаторомъ Восточной Сибири Муравьевымъ (впослѣдствіи графъ Муравьевъ-Амурскій). Основанія эти въ общемъ были одинаковы съ принятыми для другихъ казачьихъ войскъ. Съ первыхъ же лѣтъ образованія своего Забайкальское войско стало исполнять одну изъ главныхъ задачъ, возложенныхъ вообще на русское казачество,-- именно заселеніе новыхъ земель.
   Въ 1854 г. изъ пятидесятитысячнаго казачьяго населенія мужскаго пола, состоявшаго въ войскѣ къ этому году, было взято немало казаковъ для скораго и дѣйствительнаго занятія Амурскаго края, а затѣмъ чрезъ три года послѣдовало переселеніе многихъ казачьихъ семействъ на постоянное жительство по Амуру и Уссури. Такимъ образомъ потомки прежнихъ казаковъ, безуспѣшно старавшихся утвердиться на Амурѣ, снова заняли его и послужили основаніемъ Амурскаго казачьяго войска.
   Всѣ земли, отданныя въ пользованіе войску, состоятъ въ распоряженіи станичныхъ и сотенныхъ обществъ. Всего земель исчисляется до трехъ милліоновъ десятинъ, изъ которыхъ лишь около 1,300,000 десятинъ считается удобныхъ земель для хлѣбопашества, сѣнокошенія, скотоводства, до 270,000 десятинъ находятся подъ лѣсами, а 1,430,000 десятинъ считается земель неудобныхъ, занятыхъ болотами, солонцами, песчаными степями и проч.
   По пространству Забайкальское казачье войско занимаетъ шестое, а по количеству удобныхъ земель седьмое мѣсто между всѣми десятью казачьими войсками; по количеству же всей земли на каждую душу мужскаго пола оно занимаетъ пятое мѣсто; менѣе земель на каждую душу мужскаго пола приходится въ войскахъ Донскомъ, Кубанскомъ, Терскомъ, Семирѣченскомъ и Амурскомъ.
   По численности Забайкальское казачье войско занимаетъ въ общей казачьей семьѣ четвертое мѣсто; по численности казачьяго населенія Забайкальское болѣе войскъ Терскаго, Астраханскаго, Уральскаго, Сибирскаго, Семирѣченскаго и Амурскаго.
   Въ общемъ числѣ 172,627 душъ всего населенія по свѣдѣніямъ 1888 ламаитовъ насчитывалось 24,535.
   Параллельно съ насажденіемъ культуры благодатному во многихъ отношеніяхъ краю грозитъ немало бѣдъ. Истребленіе всякой древесной растительности началось здѣсь только съ прихода русскихъ людей: буряты и тунгусы обращались съ лѣсомъ очень бережно. На сколько велики были запасы лѣсной растительности и на сколько чудовищно было ея истребленіе показываетъ между прочимъ слѣдующее: по даннымъ 1853 г. лѣса Забайкальской области занимали площадь въ 23,586,250 десятинъ, а въ 1884 г. осталось -- 5,469,200 десятинъ; такимъ образомъ въ теченіи 32 лѣтъ убыло 18,117,050 десятинъ, между тѣмъ какъ для потребностей населенія въ это время нужно было всего 1,152,000 десятинъ. {Во всемъ краѣ площадь, занятая культурными растеніями равнастся 187,106 десятинамъ; изъ этого числа приходится на долю крестьянскихъ хозяйствъ 40,049 десятинъ или 21 1/4%, казачьихъ -- 157,519 или 73 1/2%, тунгусскихъ -- 5%, бурятскихъ -- 428 или 1/4 % Казачье населеніе составляетъ въ Восточномъ Забайкальѣ преобладающій элементъ; изъ всего сельскаго населенія въ 272,656 душъ на долю казаковъ приходится 147.120 или 54%, тогда какъ крестьяне составляютъ всего 66,856 или 24 1/2%, тунгусы -- 24,085 или 8 3/4%, наконецъ буряты -- 54,617 или 12 3/4%.}
   При существованіи лѣсовъ, снѣжный покровъ былъ устойчивѣе, деревья не позволяли вѣтрамъ сдувать снѣгъ и оголять почву; таяніе снѣговъ шло равномѣрнѣе, а дождевая вода дольше задерживалась и медленнѣе стекала въ рѣки. Съ уничтоженіемъ лѣснаго покрова и съ оголеніемъ почвы на обширныхъ пространствахъ снѣгъ и дождь перестали задерживаться; выпадавшая въ видѣ дождя вода, благодаря сильной гористости страны, стала очень быстро скатываться въ рѣки, наводняя ихъ сверхъ мѣры и не давая времени почвѣ впитать эту воду. Кромѣ того лѣса служили постоянными сгустителями водяныхъ паровъ воздуха и количество осадковъ, выпадавшее въ прежнія времена, по всей вѣроятности было большее.
   По всѣмъ признакамъ въ Забайкальѣ съ уничтоженіемъ лѣснаго покрова происходитъ медленное, но безпрерывное, такъ сказать, обезвоженіе страны. Старики указываютъ на многія пади, гдѣ прежде были ключи,-- теперь они изсякли; въ иныхъ мѣстахъ были рѣчки, не пересыхавшія цѣлый годъ,-- теперь отъ нихъ остаются только жалкіе ручейки, наполняющіеся во время дождей; въ нѣкоторыхъ мѣстахъ пришлось бросить пашни, такъ какъ не стало возможности ихъ орошать, вслѣдствіе высыханія ручейковъ, изъ которыхъ отводили воду канавами на посѣвы.
   Рыхлыя почвы, будучи лишены защиты, не могутъ противостоять вѣтрамъ: вмѣстѣ съ потерей защиты, почва, благодаря оголенію, на большихъ пространствахъ сдѣлалась суше, и вредное вліяніе вѣтровъ еще усиливается.
   Многіе изъ сельскихъ обществъ, уничтожившія уже всѣ лѣса въ предѣлахъ своего надѣла, выжигаютъ и находящіеся въ ихъ сосѣдствѣ казенные, на которые здѣшніе жители привыкли смотрѣть какъ на никому не принадлежащіе. При такихъ обстоятельствахъ нужно ожидать очень скоро исчезновенія послѣднихъ остатковъ здѣшнихъ лѣсовъ и окончательнаго пересыханія многихъ ручьевъ и рѣчекъ. Въ такомъ случаѣ климатъ Забайкалья сдѣлается еще суше, вѣтры еще сильнѣе, а переходы отъ жары къ холодамъ еще рѣзче. Нужно серьезно опасаться какъ бы этотъ когда то благодатный край не сдѣлался похожимъ на ту часть близкой къ намъ степи Гоби, которую называютъ "голодною". Нужно помнить, что Гоби уже вдвинулась въ Забайкалье между Онономъ и Аргунью и съ каждымъ годомъ медленно, но вѣрно наступаетъ во внутрь страны.
   Обработка почвы происходитъ лѣтомъ и осенью. Раздѣлывать цѣлину, конечно тамъ, гдѣ она имѣется, начинаютъ обыкновенно съ 1 іюня и продолжаютъ до наступленія сѣнокоса. Большею частію цѣлина раздѣлывается изъ-подъ лѣсныхъ зарослей на склонахъ возвышенностей, а такъ какъ количество пашенъ постепенно увеличивается, то приходится подниматься по горамъ все выше.
   Что касается отсталости крестьянскаго хозяйства отъ казачьяго въ количествѣ запашекъ, то здѣсь главная причина лежитъ въ томъ, что къ крестьянскимъ селеніямъ постоянно причисляютъ лицъ, кончившихъ каторжныя работы и вышедшихъ въ поселенцы. Эти лица, во-первыхъ, далеко не всѣ склонны къ занятію земледѣліемъ, а, во-вторыхъ, поселенцу приходится заводить хозяйство вновь, такъ сказать изъ ничего, поэтому отъ него и требовать нельзя, чтобы онъ разрабатывалъ столько земли, какъ старый, обжившійся хозяинъ; многіе поселенцы только числятся въ числѣ деревенскихъ домохозяевъ, а сами занимаются разными работами и преимущественно отправляются на золотые пріиски.
   Почти въ каждой деревнѣ есть одинъ или нѣсколько домишекъ безъ дворовъ и сараевъ, гдѣ обитаетъ обыкновенно баба съ малыми ребятами. Оказывается,-- это дома "пріискателей", какъ здѣсь называютъ людей, ушедшихъ на золотые промыслы. Большею частью эти люди, не принося съ собой на зиму никакихъ средствъ, обречены влачить самое жалкое существованіе, не имѣя ни хлѣба ни иныхъ запасовъ, они кое какъ до весны пробиваются случайными заработками, а тамъ опять на пріиски. Очень часто бываетъ, что "пріискатель", отправившись въ Амурскую область, не является домой два три года, а иногда совсѣмъ исчезаетъ безъ слѣда; иногда же являются въ родную деревню совершенными калѣками съ неизлѣчимыми ревматизмами и другими болѣзнями, становясь обузою для сельскихъ обществъ.
   Поднять въ краѣ скотоводное хозяйство составляетъ задачу близкаго будущаго.
   Рогатый скотъ въ Забайкальѣ довольно мелокъ. Неоднократно частными лицами дѣлались попытки выписки болѣе улучшеннаго скота; напр. кяхтинскій купецъ H. М. Игумновъ, лѣтъ около 50 назадъ, выписалъ холмогорскій скотъ и старался его распространить. Къ сожалѣнію, черезъ нѣсколько лѣтъ послѣ выписки холмогорскаго скота случилась чума и большая часть его пала; это послужило серьезной помѣхой къ его распространенію. Не смотря на это, холмогорскія коровы распространились въ Троицкосавскѣ, Верхнеудинскѣ, попали въ Читу и Нерчинскъ, такъ что теперь среди стадъ названныхъ городовъ попадается много помѣсей холмогорокъ, отличающихся отъ мѣстныхъ коровъ болѣе крупнымъ ростомъ, складомъ и молочностью. За то онѣ и цѣнятся дороже: въ то время какъ мѣстная корова стоитъ 20--30 руб., выродокъ отъ холмогорки отъ 6о до 100 руб. и больше.
   На Ононѣ и Аргуни есть немало хозяевъ, у которыхъ число скота считается тысячами. Между ними первое мѣсто занимаетъ казакъ Шестаковъ: у него считается рогатаго скота около 5000 штукъ, лошадей до 6000 и овецъ свыше 15,000, такъ что всего болѣе 26,000 головъ.
   Общее количество крупныхъ животныхъ, не считая верблюдовъ, въ Восточномъ Забайкальѣ = 843,223, въ томъ числѣ 331,537 головъ лошадей и 511,686 рогатаго скота. Изъ этото количества приходится на долю:
   

Лошадей

Рогатаго скота

   

Количество

%

Количество

%

   Крестьянъ

42,064

12,7

77,568

15,1

   Казаковъ

181,935

54.9

228,361

44,6

   Тунгусовъ

28,620

8,6

50,894

10,0

   Бурятъ           

78,918

23,8

154,863

30,3

   Здѣсь, какъ и по отношенію къ величинѣ запашекъ, казачье населеніе занимаетъ первое мѣсто, въ казачьихъ хозяйствахъ числится больше всего и рогатаго скота и лошадей. На одно казачье хозяйство въ среднемъ приходится 10,1 головъ скота и 8,1 лошадей, тогда какъ у крестьянъ первыхъ 8,3, а вторыхъ -- 4,5; у тунгусовъ на одинъ дворъ приходится рогатаго скота 8,3 штукъ, а лошадей -- 4,7. Что касается бурятъ, то ихъ хозяйство по количеству запашекъ занимаетъ послѣднее мѣсто, тогда какъ по количеству животныхъ ему должно быть отведено первое: на одинъ дворъ у бурятъ приходится 16,5 головъ рогатаго скота и 8,4 лошадей.
   Во многихъ деревняхъ не хватаетъ въ настоящее время своихъ выгоновъ для всего наличнаго количества животныхъ; въ такихъ случаяхъ сельскія общества или отдѣльныя лица, имѣющія много животныхъ, нанимаютъ у другихъ обществъ или у бурятъ право пасти стада и табуны. Въ огромномъ большинствѣ случаевъ пастухами нанимаются буряты и тунгусы -- это дѣло имъ до такой степени близко знакомо, что лучшихъ пастуховъ по мѣстнымъ условіямъ и желать нечего.
   Рогатый скотъ, лошади и овцы, бродя по необозримымъ пустынямъ, щиплютъ засохшіе стебельки и листочки старой травы или раскапываютъ ихъ себѣ изъ подъ неглубокаго снѣжнаго покрова. Конечно, такой кормъ весьма недостаточенъ и за зиму животное расходуетъ весь жиръ, накопленный лѣтомъ, вслѣдствіе чего страшно худѣетъ и обезсиливаетъ. Въ многоснѣжную зиму количество павшихъ животныхъ можетъ дойти до нѣсколькихъ десятковъ тысячъ.
   Чтобы избѣжать большой потери животныхъ отъ недостатка корма, кочевники переходятъ зимою съ своими стадами въ Монголію и бродятъ по необозримымъ степямъ ея вплоть до того времени, когда явятся корма въ Забайкальѣ. На всемъ пространствѣ между рѣкой Онономъ и Аргунью граница совершенно открыта, собственно говоря, вовсе нѣтъ никакой естественной границы, а потому переходъ ея во всякое время вполнѣ возможенъ.
   Помѣщенія для скота почти совершенно отсутствуютъ.
   Чахлыя, тощія, еле волочащія ноги, животныя, когда дождутся свѣжей травы, быстро перерождаются; въ какую-нибудь недѣлю, много -- двѣ, они поправляются, становятся бодрыми, свѣжими, сильными, какъ будто бы зимней голодовки и не бывало.
   Высокія питательныя качества забайкальскихъ травъ, зависятъ, вѣроятно, во многомъ отъ большаго запаса разныхъ минеральныхъ солей въ здѣшнихъ почвахъ.
   Въ большей части Восточнаго Забайкалья ощущается недостатокъ въ кормовыхъ средствахъ, и съ каждымъ годомъ приближается неизбѣжный вопросъ о выборѣ одного изъ двухъ: или сокращать число животныхъ, или же обратиться къ увеличенію количества кормовъ путемъ культурныхъ мѣръ. Одной изъ таковыхъ, практиковавшихся еще въ древнія времена, является орошеніе луговъ. Весьма вѣроятно, что оросительныя канавы монголовъ имѣли своимъ главнымъ назначеніемъ не поливку полей, а главнымъ образомъ орошеніе луговъ, ибо главный интересъ кочевниковъ заключался въ хорошемъ состояніи стадъ.
   Въ Забайкальѣ нѣтъ своего масла. Вездѣ, даже въ деревняхъ, въ ходу такъ называемое томское масло, привозимое изъ Томской губерніи; правда, буряты дѣлаютъ масло и привозятъ въ небольшихъ количествахъ въ города, но это бываетъ не всегда. То и другое масло, встрѣчающееся здѣсь, отличается горькимъ вкусомъ, что, вѣроятно, зависитъ отчасти отъ неряшливости приготовленія (бурятское), отчасти отъ дальности и неудобства транспорта (томское). Мѣстные жители нисколько не замѣчаютъ дурныхъ качествъ коровьяго масла и вполнѣ имъ довольствуются. Впрочемъ, большею частью въ домашнемъ обиходѣ вмѣсто масла фигурируетъ скотское и баранье сало, вполнѣ мѣстнаго происхожденія. Только въ городахъ, подъ вліяніемъ спроса болѣе культурныхъ обывателей изъ чиновниковъ и офицеровъ, можно доставать сливочное масло, привозимое изъ ближайшихъ къ городамъ деревень; но это масло, продаваемое лѣтомъ по 40--50 коп., а зимою 60--80 коп. за фунтъ, обыкновенно бываетъ очень дурно приготовлено и плохо промыто.
   Благодаря избытку скота, Забайкалье снабжаетъ мясомъ Амурскую область. Въ концѣ лѣта на верховьяхъ Аргуни и вообще въ степномъ районѣ появляются скупщики, большею частью молокане; купленный ими скотъ они гонятъ чрезъ Монголію прямо въ Благовѣщенскъ. Молокане покупаютъ также много лошадей, сбывая ихъ съ успѣхомъ на Амурѣ, гдѣ въ лошадяхъ всегда ощущается недостатокъ.
   Кромѣ того, большое количество скота идетъ на пріиски Амурской, Забайкальской и Якутской областей. Большая часть этого скота пригоняется осенью на Шилку, напр., къ Стрѣтенску; здѣсь съ наступленіемъ зимнихъ холодовъ скотъ бьется и уже въ видѣ замороженнаго мяса развозится большими транспортами по пріискамъ. Полагаютъ, что на рѣкѣ Шилкѣ ежегодно убивается около 25,000 головъ. Убой производится прямо на льду рѣки, мясо оставляютъ лежать на льду пока оно совершенно не промерзнетъ, тутъ же валяются и кожи, и потроха, и навозъ, вообще операція ведется самымъ грязнымъ образомъ. Въ Читѣ все-таки нѣсколько лучше; тамъ мясники вѣшаютъ мясо на жерди, кожи убираютъ отдѣльно. Для нуждъ города и войска въ Читѣ убивается осенью до 6000 головъ.
   Общее число верблюдовъ въ Восточномъ Забайкальѣ = 8432; они встрѣчаются только въ степномъ районѣ (впрочемъ въ видѣ исключенія числится 80 верблюдовъ въ округѣ станицы Стрѣтенской). Изъ 8432 головъ степнаго района -- 5748 у бурятъ или 69%, и 2604 у казаковъ или 31%. Новые переселенцы изъ Европейской Россіи давно уже перестали приходить сюда, они цѣлыми толпами только проходятъ Забайкалье отъ запада къ востоку, неудержимо стремясь на Амуръ; мало того многіе изъ коренныхъ обитателей Забайкалья, видя что времена перемѣнились къ худшему, тоже начинаютъ подумывать о переселеніи въ болѣе привольныя мѣста.
   Иначе и быть не можетъ. Ясно какъ Божій день, что всѣ эти восточно сибирскія окраины исторически могли и могутъ служить непосѣдливому русскому человѣку лишь какъ временный базисъ для самоукрѣпленія въ естественномъ порывѣ искать "новыхъ землицъ", амальгамироваться съ новыми народами, нести имя Царя своего все дальше и дальше въ ширь и глубь роднаго намъ азіатскаго материка. Но что же собственно представляетъ географически Забайкалье, эта для насъ -- европейцевъ -- полуневѣдомая страна, равная размѣрами Австро-Венгріи?
   Въ одной изъ самыхъ высокихъ мѣстностей сѣверной части Гоби, верстахъ въ 200 приблизительно на сѣверовостокъ отъ Урги, получаетъ свое начало Яблоновый хребетъ. Здѣсь между истоками Онона и рѣчками системы Селенги, у самой границы между Россійскою и Китайскою имперіями, возвышаются горные массивы Кентей; отъ этихъ массивовъ въ сѣверовосточномъ направленіи отходитъ цѣпь Яблоновыхъ горъ, и раздѣливъ Забайкальскую область на двѣ половины -- восточную и западную, Яблоновый хребетъ поворачиваетъ на востокъ, образуя по всей своей линіи водораздѣлъ между рѣчными системами Амура и Лены.
   На сѣверовосточномъ склонѣ массива Кентей, близъ Китайской границы, беретъ начало рѣка Ононъ. Пройдя около 300 верстъ, то приближаясь, то удаляясь отъ границы, и принявъ въ себя значительное число горныхъ рѣчекъ, Ононъ вступаетъ въ русскіе предѣлы, близь Верхнеульхунской станицы, уже значительной рѣкой. Къ лѣвому берегу Онона примыкаетъ Агинская степь. Съ сѣвера и сѣверозапада эта степь ограничивается невысокими Агинскими горами, идущими отъ водораздѣла рѣки Или и рѣки Туры къ мѣсту сліянія Онона съ Ингодою; съ юга и востока эта степь, какъ уже сказано, ограничивается рѣкою Онономъ. По характеру своему она довольно однообразна. Во всю длину ея по направленію отъ югозапада къ сѣверовостоку тянется долина рѣки Аги, впадающей въ Ононъ. Съ сѣверной стороны къ долинѣ рѣки Аги примыкаютъ ряды безлѣсныхъ холмовъ, которые поднимаясь все выше, переходятъ въ упомянутый Агинскіи хребетъ.
   Могущественная артерія Восточнаго Забайкалья -- рѣка Ингода до г. Читы, на протяженіи 350 верстъ, извивается вдоль изгибовъ Яблоноваго хребта. Горы подступаютъ къ рѣкѣ на правомъ берегу ближе, чѣмъ на лѣвомъ. Около г. Читы рѣка Ингода, встрѣтивъ цѣпь горъ, прорыла ее; здѣсь рѣка течетъ въ очень крутыхъ берегахъ.
   При этомъ въ нее впадаетъ рѣка, одноименная главному городу области, вытекающая изъ изгибовъ Яблоноваго хребта.
   Принявъ Туру, Ингода поворачиваетъ къ сѣверовостоку и не мѣняетъ своего направленія до самаго впаденія въ рѣку Ононъ. Почти на всемъ этомъ пространствѣ рѣка сжата подступающими къ ней горами: съ юга Агинскими, а съ сѣвера отрогами Яблоновыхъ. Нѣкоторыя расширенія долины, и то только съ лѣваго берега, находятся противъ устья Туры, въ окрестностяхъ станицы Кайдаловской.
   Рѣка Ононъ, слившись съ рѣкою Ингодой, образуетъ Шилку. Весь правый берегъ названной рѣки до самаго Амура очень гористъ и на всемъ своемъ протяженіи около 530 верстъ почти вовсе не образуетъ низменности. Изъ притоковъ этой стороны замѣчательна только рѣка Куренга, впадающая въ Шилку немного выше Стрѣтенска.
   Группы живописныхъ холмовъ и горъ, то приближаясь, то удаляясь, безъ перерыва тянутся вдоль праваго берега Шилки, образуютъ узкія и глубокія пади, по которымъ журчатъ безчисленные ручейки. Выше Куренги, горы (Нерчинскій хребетъ), прилегающія къ правому берегу Шилки, становятся все круче и скалистѣе, все чаще и чаще берега обрываются въ рѣку почти вертикальными утесами, къ которымъ не вездѣ даже можно пристать лодкѣ. Такого же безпріютнаго характера весь лѣвый берегъ Шилки отъ устья рѣки Черной до рѣки Амура. Хотя рѣка Шилка съ этой стороны принимаетъ въ себя множество рѣчекъ, но онѣ не образуютъ достаточно широкихъ и пологихъ падей, чтобы быть пригодными даже для простѣйшаго сельскохозяйственнаго пользовавія въ видѣ, напр. сѣнокоса. Эти мѣста до такой степени безпріютны и дики, что здѣсь вовсе нѣтъ какихъ либо населенныхъ пунктовъ, если не считать почтовыхъ станцій, пріютившихся гдѣ нибудь у скалы и состоящихъ всего изъ одного или двухъ домовъ. Выше устья рѣки Черной на лѣвомъ берегу рѣки Шилки встрѣчаются небольшія расширенія долины и вмѣстѣ съ тѣмъ прилегающіе холмы довольно пологи.
   Начиная отъ сліянія рѣкъ Онона и Ингоды по лѣвой сторонѣ Шилки простирается совершенно гладкая равнина шириною отъ 4 до 8 верстъ и длиною около 30. Такой величины совершенно ровнаго открытаго пространства не встрѣчается въ другомъ мѣстѣ Восточнаго Забайкалья. За этой равниной вновь къ рѣкѣ Шилкѣ подступаютъ горы и наполняютъ собою весь лѣвый берегъ до самаго устья рѣки Нерчи.
   Восточную границу Забайкальской области, вмѣстѣ съ тѣмъ отдѣляющую се отъ Монголіи, составляетъ рѣка Аргунъ, впадающая въ Шилку. {Нельзя согласиться съ общепринятымъ мнѣніемъ, что Амуръ начинается только въ Усть-Стрѣлкѣ и что онъ состоитъ изъ двухъ рѣкъ Шилки и Аргуни, и что сама Шилка составляется опятъ изъ двухъ рѣкъ -- Онона и Ингоды. Аргунъ гораздо слабѣе, мельче и маловоднѣе Шилки, и се слѣдуетъ считать за притокъ Амура, а Шилку за самый Амуръ; тоже самое относительно Онона, который гораздо больше и многоводнѣе Ингоды и слѣдовательно Ингоду надо принять за притокъ, а Ононъ, или другими словами Амуръ, будетъ главной рѣкой. Такимъ образомъ начало Амура слѣдуетъ считать не въ Усть-Стрѣлкѣ, а у горнаго массива Кентсй: слѣва эта рѣка принимаетъ Ингоду, а справа (въ Усть-Стрѣлкѣ) въ него вливается Аргунъ. Въ такомъ случаѣ длина теченія Амура отъ массива Кентей до Усть-Стрѣлки = 1550 верстъ, изъ которыхъ іоновъ предѣлахъ Восточнаго Забайкалья.}
   На обширномъ пространствѣ (около 250 верстъ по прямому направленію) между долиной рѣки Аргуни съ одной стороны и долиною рѣки Онона (послѣ впаденія рѣки Дурунчуя) -- съ другой, входитъ въ Забайкальскую область сѣверо-восточномъ своимъ концемъ пустыня Гоби. Здѣсь часто встрѣчаются высыхающія озера, рѣки, неимѣющія другихъ истоковъ кромѣ этихъ высыхающихъ водоемовъ и обширныя впадины, обозначающія мѣста когда-то бывшихъ озеръ. Очевидно, процессъ уничтоженія естественныхъ водоемовъ, процессъ такъ сказать обезвоженія совершается въ этой части Гоби съ неумолимою послѣдовательностію, и окончательное исчезновеніе оставшихся здѣсь еще озеръ есть только вопросъ времени. Однако по мѣрѣ удаленія къ сѣверо-востоку, т. е. уже внутрь Забайкалья, пустыня начинаетъ видоизмѣняться: появляются горные хребты и между ними богатыя рѣчныя долины, съ густымъ населеніемъ.
   Почти въ срединѣ между тѣмъ мѣстомъ рѣки Онона, гдѣ онъ круто поворачиваетъ къ сѣверу, и тѣмъ мѣстомъ рѣки Аргуни, гдѣ она вступаетъ въ Забайкальскую область, начинается Нерчинскій горный хребетъ въ видѣ невысокихъ холмовъ, которые, направляясь къ сѣверовостоку становятся все выше и выше. На всемъ своемъ протяженіи Нерчинскій хребетъ служитъ водораздѣломъ между рѣчною системою Аргуни и системою рѣкъ Онона и Шилки.
   Ингода, отъ города Читы до устья, и далѣе рѣка Шилка дѣлятъ Восточное Забайкалье на двѣ части: къ югу отъ этой линіи мѣстность по своимъ топографическимъ условіямъ становится все болѣе и болѣе доступною для цѣлей сельскаго хозяйства, тогда какъ къ сѣверу страна быстро принимаетъ такой видъ, что исключаетъ всякую возможность сельскохозяйственнаго пользованія. Здѣшнія почвы, послѣ снятія нѣсколькихъ послѣдовательныхъ урожаевъ, быстро истощаются и цвѣтъ ихъ свѣтлѣетъ.
   Нигдѣ не встрѣчается ни липы, ни дуба ни клена,-- и это не только на рѣкѣ Ундѣ, но и во всемъ Восточномъ Забайкальѣ. Когда приближаешься къ нему по рѣкѣ Амуру, то можно замѣтить, какъ разнообразная лѣсная растительность его береговъ постепенно дѣлается монотоннѣе. Сначала исчезаютъ ясени, потомъ липы и наконецъ дубы, но эти послѣдніе не сразу: сначала они дѣлаются корявыми, малорослыми, а затѣмъ уже исчезаютъ. На берегахъ Шилки нѣтъ уже ни дуба, ни тѣмъ болѣе липы; лѣсная растительность состоитъ изъ березы, лиственницы и ели, изрѣдка попадаются кедры. Отъ Стрѣтенска вверхъ по рѣкѣ прилегающіе холмы не такъ скалисты, деревьевъ на нихъ нѣтъ; почвенный покровъ этихъ холмовъ состоитъ изъ травъ.
   Живописный характеръ тамошней своеобразной мѣстности всѣми признается. Весь правый берегъ Ингоды довольно лѣсистъ; горы покрыты березой, сосной и лиственницей. Что касается лѣваго берега, то отъ устья и до станицы Кайдаловской всѣ ближайшія къ рѣкѣ возвышенности совершенно голы и только вверхъ за Кайдаловой начинаютъ появляться перелѣски изъ упомянутыхъ трехъ породъ; эти перелѣски съ приближеніемъ къ Читѣ становятся все чаще и вмѣстѣ съ тѣмъ въ нихъ все болѣе и болѣе преобладаетъ сосна, такъ что встрѣчаются нерѣдко чистые сосновые боры.
   Древесная растительность въ широкой долинѣ верхней Ингоды совершенно отсутствуетъ, если не считать жалкихъ кустовъ тальника у самыхъ береговъ рѣки. За истощеніемъ большей части равнинныхъ почвъ, земледѣльцы съ своими посѣвами стали подыматься въ горы. Склоны прилегающихъ возвышенностей когда-то сплошь были покрыты сосною, а теперь группы деревьевъ виднѣются только при самыхъ верхушкахъ; ихъ мѣсто заняли пашни, разбросанныя по склонамъ въ живописномъ безпорядкѣ. Лѣсовъ уцѣлѣло гораздо болѣе на правомъ берегу Ингоды чѣмъ на лѣвомъ.
   Тамъ и сямъ по унылой степи возвышаются маленькіе бугорки (по мѣстному названію бутаны), дѣлаемые ежегодно сурками (тарбаганами {Тарбаганы собственно одни изъ немногихъ животныхъ, обитающихъ въ здѣшнихъ пустыняхъ. Они роютъ въ почвѣ большіе хитрые ходы, гдѣ и скрываются отъ своихъ враговъ. Проѣзжая по степямъ постоянно видишь, но только издали, небольшихъ звѣрьковъ желтаго цвѣта, стоящихъ на заднихъ лапкахъ на насыпанныхъ ими бугоркахъ земли и трусливо оборачивающихся во всѣ стороны. При приближеніи къ нимъ они моментально исчезаютъ въ своихъ норахъ. Буряты охотятся за ними и ѣдятъ ихъ, но для русскихъ безъ привычки мясо ихъ очень противно. Изъ нихъ между прочимъ вытапливается превосходное сало, служащее отличнымъ смазочнымъ и освѣтительнымъ матеріаломъ.}).
   Во всемъ Восточномъ Забайкальѣ господствуютъ большею частью рыхлые суглинки; грунтомъ этихъ почвъ служитъ пористая глина съ галькой. Слѣдовательно, какъ сама почва, такъ и устройство грунта позволяютъ дождевой водѣ проникать въ глубь, вслѣдствіе чего устраняется возможность образованія мочежинъ и болотъ. И дѣйствительно, при въѣздѣ въ Забайкальскую область изъ Амурскаго края бросается въ глаза сравнительная сухость почвы и ея нижнихъ слоевъ. Въ Амурскомъ краѣ почти повсемѣстно на нѣкоторой глубинѣ встрѣчаются иловатыя вязкія глины, почти вовсе не пропускающія воды; вслѣдствіе этого вода застаивается въ почвѣ, заболочиваетъ ее, образуется болотная растительность, кочки, а воздухъ наполняется болотными испареніями. {Во время путешествія по Уссурійскому краю постоянно приходится встрѣчаться съ болотами, гдѣ лошади вязнуть по брюхо и экипажъ уходитъ въ почву по ступицу колесъ. При малѣйшемъ дождѣ дороги дѣлаются не проѣздными и подвигаться болѣе 5--6 верстъ въ часъ не представляется возможнымъ. Есть и такія мѣста, какъ напр., между Монастырищемъ и Халкидономъ, гдѣ разстояніе въ и верстъ надо ѣхать на тройкѣ три съ половиною часа. Въ Забайкальѣ же, даже послѣ самыхъ сильныхъ ливней, вездѣ можно свободно и быстро проѣхать. Средняя скорость ѣзды здѣсь 10 верстъ въ часъ независимо отъ погоды.}
   Почвенный покровъ Забайкалья состоитъ главнымъ образомъ изъ мелкихъ и питательныхъ злаковыхъ травъ, среди которыхъ вострецъ играетъ первенствующую роль. Сѣно изъ этихъ травъ получается мелкое, душистое и поѣдается скотомъ безъ остатка. Тогда какъ на Амурѣ и въ Уссурійскомъ краѣ вслѣдствіе влажности почвы и воздуха травы непомѣрно идутъ въ ростъ, получаются толстостебельные бурьяны, которыхъ скотъ вовсе не ѣстъ и которые, будучи съ большимъ трудомъ высушены, имѣютъ грязнобурый цвѣтъ и болотный запахъ. Насколько въ Амурскомъ краѣ почвы влажны, настолько въ Забайкальѣ онѣ сухи и во многихъ мѣстахъ нуждаются даже въ поливкѣ. Въ почвахъ Восточнаго Забайкалья замѣчается избытокъ минеральныхъ солей {Кромѣ обилія солей въ почвѣ, Забайкалье еще замѣчательно множествомъ минеральныхъ ключей. Изъ тѣхъ источниковъ, которые уже извѣстны, многіе весьма отличаются своимъ сильнымъ дѣйствіемъ и цѣлебностью. Но кромѣ ихъ по глухимъ мѣстамъ въ горахъ есть еще масса минеральныхъ ключей, цѣлебныя свойства которыхъ извѣстны пока только кочующимъ инородцамъ.}; часто соли эти въ видѣ бѣлаго налета выступаютъ на поверхность (гуджиръ). Это обстоятельство опять таки составляетъ рѣзкую противоположность съ Амурскимъ краемъ; тамъ, какъ извѣстно, солончаковыхъ почвъ вовсе не встрѣчается.
   Древесная растительность Забайкалья крайне однообразна: сосна, береза, лиственница, ель, осина, тополь, ольха, черемуха, изрѣдка кедръ по вершинамъ горъ, да тальникъ по берегамъ рѣкъ -- вотъ почти и всѣ древесныя породы.
   Сильная стужа царить въ теченіе всей зимы; глубокія рѣки замерзаютъ на значительную глубину, напр., рѣка Шилка въ Стрѣтенскѣ до 2 1/2 аршинъ, а мелкія рѣчки промерзаютъ до дна. Ледъ на рѣкахъ трескается и коробится. Земля тоже покрывается трещинами, которыя зіяютъ на большую глубину; отъ скалъ то и дѣло отваливаются камни, которые скатываются внизъ.
   Снѣгъ обыкновенно выпадаетъ въ началѣ зимы, толщина его бываетъ не болѣе 1--3 вершковъ. Снѣгъ падаетъ сухимъ, поэтому ложится на землю не плотно; во время вѣтра снѣжный покровъ приходитъ въ движеніе: снѣжинки безъ удержу катятся съ мѣста на мѣсто, пока не встрѣтятъ препятствія въ видѣ лѣса.
   Вслѣдствіе малаго снѣжнаго покрова ѣзда зимою на саняхъ не вездѣ возможна; болѣе всего практикуется она тамъ, гдѣ дорогою можетъ служить рѣка.
   Если случается болѣе снѣжная зима, то животнымъ въ такихъ мѣстахъ отыскиваніе корма сильно затрудняется и убыль ихъ отъ голода возрастаетъ до значительныхъ размѣровъ.
   Холода всю зиму стоятъ безъ перерыва и безъ оттепели. Особенно достается извозчикамъ, идущимъ съ обозами. Отъ сильнаго мороза у лошадей на ноздряхъ нависаютъ громадные куски льда, приходится постоянно обчищать ноздри, иначе животныя могутъ задохнуться. Правда дѣйствіе мороза умѣряется сухостью атмосферы: въ 15--20°-ный холодъ -- здѣсь говорятъ тепло и можно ходить безъ шубы; даже при сильныхъ холодахъ, въ --30° и ниже, сухость воздуха и отсутствіе вѣтра позволяютъ переносить людямъ и животнымъ съ легкостью страшные морозы; въ это время господствуетъ затишье,-- воздухъ стоитъ недвижимо, выходящія изъ людей, животныхъ и жилья испаренія тотчасъ же смерзаются и окутываютъ всѣ предметы туманомъ; будь при такихъ морозахъ вѣтеръ, было бы не мыслимо выйти на воздухъ. Если бываютъ вѣтры зимою, метели и пурги, то всегда при болѣе высокой температурѣ, около --20°; но если температура падетъ до --30°, обыкновенно дѣлается очень тихо.
   Земля промерзаетъ на значительную глубину; при этомъ почти во всей странѣ замѣчается то явленіе, что морозъ повидимому проникаетъ въ землю на большую глубину чѣмъ лѣтняя теплота. Въ силу этого, въ большей части Забайкалья на нѣкоторой глубинѣ встрѣчается вѣчная мерзлота почвы.
   Условія, въ которыя поставлена фабричная и заводская промышленность въ такомъ далекомъ краю, какъ Забайкальская область, по истинѣ тяжки, даже по сравненію ихъ съ обстановкой заводскаго и фабричнаго производства въ Европейской Россіи. А съ условіями и обстановкой заводской и фабричной промышленности въ Западной Европѣ ихъ и сравнивать невозможно.
   Однимъ изъ существенныхъ препятствій къ развитію фабричной и заводской промышленности въ Забайкальскомъ краѣ служитъ почти полное отсутствіе на мѣстѣ и далеко кругомъ мастеровъ и опытныхъ рабочихъ-спеціалистовъ по тому или другому заводскому производству. Ихъ приходится выписывать изъ Европейской Россіи за 6000 верстъ и платить имъ двойное и тройное жалованье и огромные прогоны въ оба конца. Но это еще полбѣды, а настоящая бѣда приходитъ для забайкальскихъ заводчиковъ только съ прибытіемъ выписаныхъ изъ Москвы или изъ Тулы мастеровъ и рабочихъ-спеціалистовъ на заводъ. Такіе мастера обыкновенно очень скоро вполнѣ освоиваются на новомъ мѣстѣ, сразу понимаютъ свое привилегированное положеніе и отсутствіе конкуренціи, и начинаютъ поступать съ хозяиномъ примѣрно такъ же, какъ бывало въ старину обращались солдаты-охотники, нанимавшіеся за кого-нибудь служить, съ своимъ нанимателемъ и его семьей, пока имъ не забрѣютъ лобъ и не уведутъ въ казармы. Мастера начинаютъ лѣниться, работаютъ, когда и какъ хотятъ, становятся грубы и постоянно требуютъ прибавки жалованья, грозя въ противномъ случаѣ перейти на другой заводъ. Хозяинъ завода, затративши порядочный капиталъ на выписку такого мастера, вынужденъ не только терпѣть, выносить и все ему спускать, а прямо ухаживать за нимъ, какъ встарь ухаживали за наемнымъ рекрутомъ, и упрашивать его, изъ опасенія совсѣмъ остаться безъ мастера, котораго не преминетъ переманить у него сосѣдній, конкурирующій съ нимъ заводъ. Въ результатѣ мастера и рабочіе-спеціалисты не устраиваются прочно ни на одномъ заводѣ, а привыкаютъ переходить съ одного завода на другой, излѣниваются и не рѣдко совершенно спиваются.

   Никакіе контракты съ мастерами и рабочими здѣсь не помогаютъ. Случается, что
   по жалобѣ заводчика и на основаніи контракта полиція водворяетъ на заводъ ушедшаго съ него,-- конечно, забравши впередъ деньги,-- рабочаго. Но, насильно водворенный рабочій приходится хозяину горше всякаго другаго рабочаго: начинаетъ все портить, и, въ результатѣ, самъ хозяинъ радъ бываетъ отъ него отдѣлаться.
   Вторымъ не менѣе существеннымъ препятствіемъ къ развитію въ Забайкальѣ фабричной и заводской промышленности является необходимость для заводчика, всякую машину, всякую самую немудреную принадлежность машины выписывать также изъ Европейской Россіи, изъ Москвы. На мѣстѣ ничего такого ни за какія деньги нельзя найти. А насколько выгодно для мѣстныхъ заводчиковъ выписывать машины изъ Европейской Россіи, это можно показать на примѣрѣ изъ практики Киранскаго солевареннаго завода. Хозяинъ завода купилъ въ Москвѣ паровикъ въ 7 силъ и три мельничныхъ постава, заплатилъ за все 6000 руб. Доставка же отъ Москвы до завода купленнаго паровика и поставовъ, вѣсившихъ, всѣ вмѣстѣ, до 500 пудовъ, обошлась болѣе 6000 руб., по 12 руб. за пудъ, что въ Восточной Сибири считается дешевымъ; такъ, напримѣръ, съ одного забайкальскаго купца за доставку паровика на его золотые пріиски взяли по 40 руб. съ пуда. Срокъ доставки изъ Москвы въ Забайкалье, если она происходитъ при благопріятныхъ условіяхъ, бываетъ обыкновенно полгода.
   Какъ вообще дорога доставка изъ Европейской Россіи въ Забайкалье даже самыхъ не громоздкихъ вещей, примѣромъ можетъ служить покупка въ 1895 г. владѣльцемъ Киранскаго солевареннаго завода въ Нижномъ Новгородѣ чугунныхъ колосниковъ для своего завода: онъ ихъ купилъ по 1 руб. 25 коп. за пудъ, а доставка ихъ обошлась по 4 руб. 25 коп. за пудъ. Этотъ фактъ, кромѣ того, характеризуетъ тяжелое положеніе забайкальскихъ заводчиковъ, принужденныхъ даже такую простую вещь, какъ чугунные колосники, покупать и привозить на свои заводы изъ Европейской Россіи.

   До недавняго, благодѣтельнаго для небогатыхъ заводчиковъ и фабрикантовъ, закона о полученіи ими ссудъ для своего производства изъ государственнаго банка, въ Забайкальѣ заводчику, совсѣмъ не было кредита. Мѣстное купечество, обладающее многомилліонными капиталами, къ заводскому производству относится болѣе чѣмъ съ недовѣріемъ, а къ борьбѣ піонеровъ-заводчиковъ въ полудикомъ краю съ разными, отчасти вышеуказанными препятствіями,-- даже съ насмѣшкой. Хотя если заводское дѣло обѣщаетъ быструю наживу, то мѣстные предприниматели иногда берутся за него, но къ сожалѣнію, не имѣя ни малѣйшихъ техническихъ познаній. Примѣромъ безпомощности мѣстныхъ заводчиковъ можетъ служить хотя бы то обстоятельство, что, когда бывшій компаніонъ владѣльца Киранскаго солевареннаго завода, инженеръ-технологъ Заневскій, открылъ въ 5 верстахъ отъ Киранскаго завода свой содовый заводъ и пустилъ неочищенную соду въ продажу по 15 коп. за пудъ, то мѣстные мыловары не хотѣли у него брать соду для мыла, а продолжали приготовлять мыло на гуджирѣ -- содержащемъ отъ 5 до 10% соды,-- собираемомъ бурятами и казаками съ поверхности земли вмѣстѣ съ грязью и мусоромъ и въ такомъ видѣ продаваемомъ на мыловаренные заводы по 10 коп. за пудъ. Заневскій, видя, что мѣстные мыловары, привыкши къ грязному гуджиру, не умѣютъ употребить въ дѣло его соду, самъ вынужденъ былъ побывать на нѣкоторыхъ мыловаренныхъ заводахъ и лично научить мыловаровъ употреблять въ мыловареніи его соду; тогда только мѣстные заводчики-мыловары бросили гуджиръ съ мусоромъ и перешли къ содѣ.
   Благопріятныя условія къ развитію заводской и фабричной промышленности въ Забайкальѣ -- это природныя богатства края и сосѣдство нетронутой еще и изобилующей всякими дарами природы Монголіи. Почва Забайкалья хорошо вознаграждаетъ земледѣльца. Даурскія степи выращиваютъ милліоны всякаго скота; горы страны богаты золотомъ и другими драгоцѣнными минералами, а предгорія -- минеральными ключами и водами. Въ краѣ весьма достаточно лѣсовъ и дрова дешевы, особенно привозныя изъ Монголіи. Существуютъ также и мѣсторожденія доброкачественнаго каменнаго угля.
   Но всѣ эти исключительныя природныя богатства Забайкалья остаются втунѣ лежащими, или даже безпощадно истребляются, какъ напримѣръ лѣса, надзоръ за которыми правильно организованъ только въ послѣднее время.
   Вслѣдствіе недостатка техническихъ знаній и правительственной поддержки забайкальской заводской и фабричной промышленности, никакая борьба самыхъ предпріимчивыхъ людей съ вышеизложенными неблагопріятными условіями въ Забайкальѣ не можетъ окончиться побѣдою культуры и промышленности надъ мѣстною косностью.
   На земляхъ 6-го Киранскаго казачьяго станичнаго общества въ Троицкосавскомъ округѣ, въ 30 верстахъ отъ Кяхты, въ 4 верстахъ отъ границы Монголіи и въ 2 верстахъ отъ большой сплавной рѣки Чикоя, праваго притока Селенги, находится горько-соленое озеро, давно уже извѣстное своими цѣлебными свойствами. Въ 5о-годахъ врачъ Пфаффіусъ устроилъ на его берегу лѣчебницу для солдатъ и казаковъ, и нѣсколько лѣтъ она тамъ существовала, принося пользу своими солеными ваннами больнымъ ревматизмомъ.
   Въ 1876 г. въ Троицкосавское реальное училище пріѣхали два учителя, инженеръ-технологъ К. И. Заневскій и Я. П. Смирницкій. Проводя каникулярное время на дачѣ, на Усть-Киранѣ, они, бродя по окрестностямъ, напали однажды на Киранское горько-соленое озеро и заинтересовались имъ. Заневскій взялъ оттуда образцы разсола и нашелъ въ нихъ значительный процентъ поваренной соли. Затѣмъ зимою Заневскій и Смирницкій спеціально пріѣхали на озеро съ 15 рабочими, которые вырыли колодезь, откуда была взята новая проба. Окончательно убѣдившись въ достаточномъ для эксплоатаціи содержаніи соли въ соляномъ источникѣ озера, Заневскій задумалъ основать здѣсь солеваренный заводъ. Въ то время соль привозилась въ Троицкосавскъ и его округъ изъ Иркутска и продавалась по 2 руб. 40 коп. за пудъ и дороже.
   Такъ какъ идею Заневскаго объ основаніи завода вполнѣ раздѣлялъ его товарищъ Смирницкій, нынѣшній владѣлецъ завода, то они въ слѣдующемъ же году вмѣстѣ заарендовали Киранское озеро у его собственниковъ, Киранскихъ казаковъ, на 21 годъ, съ платою по 400 руб. впередъ за каждое трехлѣтіе, и подали въ Иркутское акцизное управленіе прошеніе о разрѣшеніи имъ построить солеваренный заводъ на Киранскомъ озерѣ и добывать соль изъ соляныхъ источниковъ озера. Соляные ключи составляютъ, какъ извѣстно, регалію казны, на чьихъ бы землямъ они не находились, и подлежатъ нынѣ вѣдѣнію горнаго управленія, а въ 1877 г. соляное дѣло и солеваренные заводы вѣдались акцизнымъ управленіемъ. Въ Иркутскомъ акцизномъ управленіи въ это время уже находилось, поданное за годъ до заявленія Заневскаго и Смирницкаго, такое же заявленіе о разрѣшеніи устройства солевареннаго завода на Киранскомъ озерѣ, отъ нѣкоего Селиванова, которому акцизное управленіе на его заявленіе предложило въ теченіи трехъ лѣтъ представить управленію планъ и размѣры проэктируемаго имъ завода и способы выварки соли. Но Селивановъ никакого плана не представилъ и вскорѣ письменно отказался отъ своего намѣренія относительно выработки соли. Тогда акцизное управленіе вступило въ переговоры съ Заневскимъ и Смирницкимъ и, не смотря на всѣ ихъ ходатайства объ ускореніи заключенія съ ними казной аренднаго договора, тянуло это дѣло цѣлыхъ пять лѣтъ. Всѣ личныя ходатайства предпринимателей и безчисленныя ихъ прошенія едва ли не во всѣ присутственныя мѣста края оставались тщетными, и они уже было совсѣмъ потеряли и терпѣніе и надежду, пока, наконецъ, измученные волокитой предприниматели не догадались лично обратиться съ ходатайствомъ объ ускореніи этого дѣла къ самому, недавно передъ тѣмъ пріѣхавшему въ Иркутскъ, генералъ-губернатору Восточной Сибири, тогда еще не раздѣленной на два генералъ-губернаторства, Дмитрію Гавриловичу Анучину. Новый генералъ-губернаторъ Анучинъ принялъ участіе въ молодыхъ предпринимателяхъ и личнымъ содѣйствіемъ сразу подвинулъ ихъ дѣло, такъ что наконецъ 18 декабря 1882 г. казна заключила съ гг. Заневскимъ и Смирницкимъ контрактъ на отдачу имъ въ аренду на 25 лѣтъ Киранскаго солянаго источника для устройства на немъ, въ первые три года со дня заключенія контракта, солевареннаго завода, съ освобожденіемъ арендаторовъ за первые 10 лѣтъ аренды отъ всякой арендной платы, а за остальные 15 лѣтъ съ платою по 2 коп. за каждый пудъ вырабатываемой соли, при условіи ежегодной уплаты аренды не менѣе, какъ за 7000 пудовъ соли, т. е. не менѣе 140 руб. въ годъ. Казна прирѣзала къ заводу 100 саженную полосу безплодной земли кругомъ озера, но не дала арендаторамъ ни пяди столь необходимыхъ для завода пастбищъ и лѣсовъ изъ безграничныхъ и не приносящихъ самой казнѣ почти никакихъ выгодъ пастбищныхъ и лѣсныхъ пространствъ края, составляющихъ государственныя имущества. По этому заводу приходится пастбища арендовать у мѣстныхъ казаковъ, а дрова для завода покупать въ Монголіи. По истеченіи аренднаго срока заводъ со всѣми постройками переходитъ по контракту безвозмездно въ собственность казны. Въ теченіи первыхъ пяти лѣтъ существованія завода, съ его арендаторовъ взыскивался губернскій земскій сборъ въ размѣрѣ 100 руб. 50 коп. ежегодно, и только послѣ усиленныхъ хлопотъ и ходатайствъ о сложеніи этого сбора, какъ незаконнаго, такъ какъ заводъ считается казеннымъ, отданнымъ въ аренду, и всѣ сборы съ арендаторовъ обусловлены въ контрактѣ съ казной, наконецъ, по распоряженію министра внутреннихъ дѣлъ, губернскій сборъ съ завода былъ отмѣненъ; но неправильно взятый за пять лѣтъ этотъ сборъ до сихъ поръ не возвращенъ казной арендатору и не зачисленъ даже въ счетъ арендной платы.
   Заводъ былъ оконченъ постройкой въ 1885 г.; въ томъ же году выварено на немъ соли 1500 пудовъ, а черезъ десять лѣтъ, т. е. въ 1895 г. заводъ уже выварилъ соли 31,000 пудовъ. Постепенное увеличеніе заводскаго производства за десятилѣтній періодъ его существованія представляется въ слѣдующей таблицѣ:

Годы

Пуды

Въ 1885

1500

" 1886

5000

" 1887

9754

" 1888

13,111

" 1889

15,515

" 1890

19,669

" 1891

23,312

" 1892

25,763

" 1893

26,125

" 1894

29,400

" 1893

31,000

Итого

200,149 пудовъ соли.

   Въ годъ открытія завода, въ г. Троицкосавскѣ привозная соль изъ Иркутска продавалась по 2 руб. 40 коп. за пудъ; раньше же бывало, что соль доходила въ городѣ и округѣ до 4 руб. за пудъ. А въ деревняхъ, на верховьяхъ Чикоя, за фунтъ соли платили бѣличью шкурку (20 коп.). Арендаторы Киранскаго солевареннаго завода сразу пустили свою соль въ продажу по 1 руб. 40 коп. за пудъ. Въ настоящее время соль Киранскаго завода продается въ городѣ Троицкосавскѣ по 8о коп. за пудъ, на самомъ заводѣ -- по 70 коп. пудъ.
   Киранское горько-соленое озеро составляетъ конецъ такъ называемой соляной пади, идущей изъ Монголіи съ запада на востокъ, на протяженіи 6--7 верстъ. Падь эта съ трехъ сторонъ: сѣвера, запада и юга окружена каменистымъ хребтомъ; восточная ея сторона открыта къ рѣкѣ Чикою, и только не доходя двухъ верстъ до Чикоя, преграждается песчаной грядой, передъ которой и образовалось озеро, потому что соляная падь на всемъ протяженіи съ запада на востокъ имѣетъ большую покатость. Озеро въ сухое время совершенно пересыхаетъ, и на немъ остается только топкая грязь, покрытая легкимъ налетомъ поваренной соли и горькихъ солей, такъ называемымъ гуджиромъ. Въ дождливое же время года площадь озера, покрывающаяся водой, имѣетъ въ длину около 150 сажень, а въ ширину около 100 сажень. Вся Соляная падь ноетъ степной характеръ; окружающія падь горы безлѣсны, и только къ востоку отъ озера вплоть до Чикоя идетъ рѣдкій сосновый лѣсъ. Хотя когда-то вся окрестная мѣстность была сплошь покрыта прекраснымъ сосновымъ лѣсомъ, въ большинствѣ вырубленнымъ таможеннымъ вѣдомствомъ, во времена существованія кяхтинской таможни, чтобы съ большимъ удобствомъ можно было преслѣдовать контрабанду на Монгольской границѣ. Остальной же лѣсъ былъ истребленъ хищнической порубкой самихъ жителей и ежегодными палами (лѣсными пожарами), которые свободно разгуливали, пока не истребили всего лѣса.
   Работа завода распадается на два періода: заготовленіе разсола производится въ теплое время, и его выварка или, по техническому, варя, производимая зимой. Въ дѣйствіи заводъ съ октября до мая, но можетъ работать и дольше, если будетъ заготовлено много разсолу. Лѣтомъ, когда заводъ бездѣйствуетъ, онъ ремонтируется, заготовляются дрова и разсолъ и производится уборка сѣна и хлѣба въ заводскомъ хозяйствѣ.
   Киранскій солеваренный заводъ состоитъ изъ одной варницы съ двумя чренами, емкостью каждый около 4 кубени сажическихъ, девяти колодцевъ на озерѣ для добычи разсола и шести бассейновъ для храненія его. Накачиваніе разсола изъ колодцевъ въ бассейны, а равно и въ заводъ изъ бассейновъ, производится помпами, приводимыми въ движеніе тремя конными приводами, каждый на одну лошадь. При такомъ состояніи завода производительность его можетъ быть доведена до 35 тысячъ пудовъ.
   Годовой оборотный капиталъ, обращающійся на Киранскомъ заводѣ, простирается до 22,000 руб. въ годъ. Добываемая на заводѣ соль сбывается во первыхъ въ г. Троицкосавскѣ, гдѣ существуетъ заводская лавка для оптовой и розничной торговли своей солью: затѣмъ заводская соль расходится по всему Троицкосавскому округу, и отчасти по округамъ Селенгинскому и Верхнеудинскому. Все населеніе верхняго и средняго Чикоя и его притоковъ, обширныя волости: Бичурская, Ключевская и смежныя населенныя мѣста главнымъ образомъ употребляютъ соль Киранскаго солевареннаго завода. Въ 1893 г. владѣльцемъ Киранскаго завода, г. Смирницкимъ, было продано 20,000 пудовъ соли въ города Верхнеудинскъ и Читу.
   Рабочихъ на заводѣ, когда онъ въ дѣйствіи, отъ двѣнадцати до пятнадцати человѣкъ. Мѣстные жители, крестьяне и казаки, кромѣ бурятъ, мало нанимаются на заводъ, а если и приходятъ наниматься, то приходится быть съ ними осторожнымъ, такъ какъ обыкновенно они являются лишь за тѣмъ, чтобы получить задатокъ и не явиться на работу, а если и явятся, то работаютъ такъ, что выгоднѣе бываетъ попуститься задаткомъ и прогнать такого рабочаго, чѣмъ даромъ кормить, да еще ожидать, что онъ испортитъ что-нибудь въ заводѣ, съ единственною цѣлью уйти, не отработавъ задатка.
   Соль Киранскаго завода содержитъ 99,07% чистаго хлористаго натра; соль Иркутскаго казеннаго солевареннаго завода въ Усольѣ -- 96,20%; соль завода Поротовой въ Усолѣ -- 92,27% и соль прежняго Селенгинскаго завода -- 91,91%.
   Въ анализѣ, произведенномъ въ Иркутской золотосплавочной лабораторіи, въ соли Киранскаго завода найдено присутствіе магнія 0,15%, сѣрнокислой магнезіи 0,25% и нерастворимыхъ органическихъ и неограническихъ веществъ 0,14%; тогда какъ по анализу реграды? Для этого нуженъ могучій флотъ и нужна сильная оборона съ суши противъ храбрыхъ сипаевъ, которыхъ направятъ добывать владыкамъ Индіи новую неисчерпаемо-богатую страну. Ни того, ни другаго они не встрѣтятъ на почвѣ южнаго Китая. Каково же, однако, придется впослѣдствіе Россіи, когда деньги оттуда золотыми потоками польются на Западъ, за Ламаншъ, готовить намъ въ Европѣ самыя неожиданныя осложненія и чуть-ли не угрозы? Сіамъ кажется издали, съ высоты орлинаго полета надъ Европой и волнующею ее злобою дня, чѣмъ-то слабымъ и третьестепеннымъ по значенію, но во имя грядущихъ русскихъ интересовъ на пробуждающемся Востокѣ маленькому самостоятельному государству, уцѣлѣвшему въ сумятицѣ разгрома Азіи "бѣлою" рассой, надо и впредь отъ души пожелать полной независимости и безболѣзненнаго развитія, процвѣтанія и счастья. Если случится иначе, мы косвенно потеряемъ. Пока порядокъ вещей остается ненарушеннымъ, все незамѣтно складывается въ нашу пользу. Лишь-бы только пришельцы не колебали и не губили исконнаго азіатскаго строя!

-----

   Въ морѣ намъ придется провести уже сравнительно мало тропическихъ ночей, и тѣмъ пристальнѣе вглядываешься съ тоскливою духовною жаждой въ ихъ ослѣпительную красоту и незамирающій блескъ.
   Синія искры, величиною съ орѣхъ, пылаютъ въ глубинахъ вокругъ.
   
   Далекій слѣдъ бѣжитъ, сѣдой сверкая пѣной...
   
   Безлунный усыпанный звѣздами мракъ окутываетъ нѣмую даль. Вотъ зеленоватая пламенная полоса нѣсколько разъ подрядъ прорѣзаетъ бездну волнъ у расширяющагося горизонта. Вспышки ихъ прямо за нами,-- въ безконечной бороздѣ винта,-- принимаютъ сначала оранжевый, а потомъ фіолетовый и голубой оттѣнокъ. На востокѣ, точно лампочки, загораются красновато-розовые огни, а затѣмъ багровымъ еще невполнѣ оформленнымъ шаромъ всплываетъ мѣсяцъ и льетъ на океанъ желтыя струи лучей.
   Этому сравнительно малоизвѣстному заливу улыбается великое будущее. Чаще и чаще приходится слышать о проектѣ глубоко прорѣзать перешеекъ Кра между Малаккой и Сіамомъ. Тогда путь въ Индо-Китай и Небесную имперію какъ изъ Индіи, такъ и съ европейскаго Запада укоротился бы сразу для пароходовъ на двое -- трое сутокъ. Сингапуру послѣднее не выгодно, но въ общемъ англичане отъ этого ничуть не потеряютъ: слишкомъ необъятны ихъ торговые интересы на побережьяхъ Азіи! Если создастся новый столь важный каналъ, прямыми результатами будетъ присоединеніе къ упомянутой колоніи сѣверныхъ малайскихъ земель, платящихъ нынѣ дань Бангкоку, наплывъ въ него бѣлолицыхъ авантюристовъ, ускоренное завоеваніе южныхъ окраинъ материка колонизаторами болѣе предпріимчивой рассы, чѣмъ даже сами китайцы: широко откроется дорога изъ бенгальскихъ водъ въ моря "желтой" рассы. Пришельцы съ удвоенною энергіей ее безвременно потревожать, покорятъ, станутъ внутренно порабощать и эксплоатировать.
   Французскіе инженеры домогаются получить главныя средства на свои работы отъ сіамскаго короля, который однако можетъ только пострадать изъ-за чужой идеи. Говорятъ, за нее высказался старикъ Лессепсъ. Его родина, по видимому, призвана вовлекать властелиновъ на Менамѣ въ круговоротъ историческихъ зачастую роковыхъ событій. Въ XVII вѣкѣ туда снаряжались экспедиціи волею Людовика XIV, мечтавшаго насадить тамъ христіанство. Онѣ начались вѣжливымъ обмѣномъ посольствъ и обычной дипломатической ложью, окончились жестокою взаимною непріязнью и кровопролитіями: непрочная и неискренняя, полуфиктивная связь съ Европой порвалась надолго и съ ожесточеніемъ. Возобновить ее, на почвѣ обоюдныхъ коммерческихъ и спорныхъ политическихъ выгодъ, впослѣдствіе удалось, конечно, раньше всего Великобританіи.
   Между, тѣмъ какъ легко было, при отсутствіи фанатизма и тщеславія, достигнуть противуположнаго среди мягкаго и радушнаго буддійскаго народонаселенія! Въ этомъ ясно убѣждаешься, читая замѣчательныя записи-дневники отцовъ-миссіонеровъ (преимущественно ученыхъ іезуитовъ), посѣщавшихъ въ ту интересную пору просыпавшійся на встрѣчу цивилизаціи и простиравшій объятія Франціи средневѣковой Сіамъ. Первыя сочиненія объ этомъ предметѣ становятся библіографическою рѣдкостью, и, запасшись ими, съ тѣмъ большимъ удовольствіемъ перелистываю я на пути въ Бангкокъ безхитростныя описанія наблюдательныхъ монаховъ. Настроеніе, съ которымъ они шли проповѣдывать,-- край, куда ихъ влекла судьба,-- туземный народъ, напрасно ожидавшій отъ иноземцевъ просвѣщенія и помощи,-- все это необыкновенно живо рисуется воображенію въ соотвѣтствующей полутаинственной обстановкѣ ... среди ночнаго моря тропиковъ, при загипнотизированномъ зарницами и звѣздами дремотномъ состояніи духа, когда созерцаешь и то, что зыблется кругомъ, и чего нѣтъ на яву.
   Вина европейцевъ, не умѣвшихъ тогда заслужить довѣріе простодушныхъ и по своему образованныхъ язычниковъ, заключалась въ узости взгляда у первыхъ и въ широтѣ религіозныхъ воззрѣній у вторыхъ. Сіамскій правитель строилъ дорогимъ гостямъ церкви, приказывалъ украшать пріемные покои католиковъ-пословъ золотыми распятіями, отдавалъ плѣнныхъ аннамитовъ инструкторамъ войскъ -- христіанамъ для обращенія ad libitum въ "Западную вѣру",-- но самъ не крестился, ибо его сердца не коснулась Благодать... Вмѣсто молитвеннаго ожиданія и кроткаго однозвучнаго подобному поведенію воздѣйствія, люди Запада чисто формально и матеріалистически взглянули на вещи. Грубый успѣхъ не давался, и съ кроткими жителями страны понемногу нашли излишнимъ стѣсняться.
   Будь вопросъ поставленъ иначе, миссіонерство въ этихъ странахъ смѣло могло разсчитывать на блестящее поприще. Напримѣръ, въ столицѣ Сіама невозбранно возникла и развилась семинарія, гдѣ занималось по латыни, познавало богословіе до сорока индокитайцевъ различнаго происхожденія (кохинхинцевъ, бирманцевъ) и даже японцевъ. Рукополагаемые тамъ и отправляемые во свояси неофиты преобразили-бы съ теченіемъ времени жизненный строй тьмы соотечественниковъ. Царствовавшій на Менамѣ (ровно двѣсти лѣтъ назадъ) сіамскій государь читалъ переведенное для него Евангеліе, хранилъ Крестъ въ своей опочивальнѣ, чтилъ Имя Господне, помогалъ христіанскимъ проповѣдникамъ проникать въ предѣлы Небесной имперіи... и съ такимъ государственнымъ человѣкомъ Азіи представители нашей культуры не поддержали тѣсныхъ дружественныхъ сношеній! Очевидно, винить за это надо не Востокъ. И упорные голландцы, и робкіе еще англичане, и потерявшіе престижъ португальцы сносились, правда, въ ту же эпоху съ югомъ Индо-Китая, но почти исключительно въ качествѣ купцовъ: Сіаму естественно льстила возможность достигнуть какого-нибудь союза или, по крайней мѣрѣ, соглашенія съ могущественнымъ западнымъ народомъ, а послѣдній безцѣльно пренебрегъ собственными интересами на дальнихъ побережьяхъ. Поучительный примѣръ, почему въ подобныхъ случаяхъ полезно и необходимо разумнѣе загадывать и на столѣтія разсчитывать впередъ!

   Эскадра -- на якорѣ, но настоящаго берега не видно даже вдали: только синими очертаніями проступаютъ сбоку полувоздушныя горы. Развѣ только съ мачтъ есть возможность разглядѣть незримый съ палубы Сіамъ! Значительное волненіе усугубляетъ иллюзію, что мы -- еще въ открытомъ морѣ. На рейдѣ находятся ушедшія прямо изъ Сингапура лодки "Манджуръ" и "Кореецъ", а также въ числѣ мѣстныхъ военныхъ судовъ знакомый уже намъ крейсеръ "Rajkumar", на которомъ прибыли изъ столицы привѣтствовать Наслѣдника Цесаревича два брата его величества, стоящіе во главѣ министерства иностранныхъ дѣлъ и министерства двора.
   Несмотря на вѣтеръ и качку, Е. И. Высочество отдаетъ имъ на катерѣ визитъ. Намъ предстоитъ перебираться на королевскую яхту "Аполлонъ", чтобы достигнуть Бангкока. Послѣдней командуетъ датчанинъ де Ришелье (потомокъ знаменитаго французскаго рода). Онъ пользуется здѣсь въ краѣ общимъ уваженіемъ за полезные совѣты дипломатическаго характера и въ качествѣ хорошаго инструктора. Интересно уже то обстоятельство, что туземный дворъ обращается за таковыми не къ англичанамъ или нѣмцамъ, а въ относительно маленькое государство, откуда ему нечего ждать козней и нездороваго вліянія. Въ этомъ сказывается мудрость правителя, склоннаго воспринимать съ Запада какъ можно больше разностороннихъ знаній, но искушеннаго опытомъ своихъ предшественниковъ на престолѣ и своихъ нынѣ обездоленныхъ соперниковъ-сосѣдей, до чего опасно довѣряться иноземцамъ съ ненасытными колонизаторскими вожделѣніями. Состоятельная молодежь охотно ѣздитъ отсюда въ Америку и Европу присматриваться къ чужимъ порядкамъ и нравамъ, къ чужому благоустройству и матеріальному прогрессу; многіе князья царской крови учились и учатся тамъ уму-разуму (въ полномъ смыслѣ слова), выписываютъ себѣ домой образованныхъ воспитателей и гувернантокъ, поручаютъ иностранцамъ второстепенныя должности въ государствѣ, но выше всего ставятъ и защищаютъ принципъ: "Сіамъ для сіамцевъ". Не имѣя одинаковыхъ съ Японіей счастливыхъ внѣшнихъ условій быстраго развитія, они тѣмъ не менѣе, по мѣрѣ силъ, ежегодно совершенствуются и, если на численно слабый народъ не обрушится никакой грубой катастрофы, онъ еще въ первые же года XX вѣка крайне симпатично долженъ себя заявить въ ряду просвѣщенныхъ націй съ выдающимся прошедшимъ.
   

Пятница 8 (20) марта.

   Раннее утро. Красавица-яхта плавно проходитъ мелководное устье Менама (технически возможно устранить громадныя неудобства, представляемыя баромъ у глубокой судоходной рѣки, но сіамцы изъ политическихъ соображеній противятся доступу въ нее европейскихъ броненосцевъ). Слѣва мелькаютъ, по близости, широкія рыбачьи сѣти на бамбуковыхъ кольяхъ. Небольшой маякъ сиротливо торчитъ непосредственно изъ воды. Низкій берегъ опредѣляется все рѣзче и густолиственнѣе. Сырая тропическая растительность заполонила его и прячетъ отъ насъ пока саму страну.
   Пушечные выстрѣлы... Обычный салютъ... Пакнамъ. Первый встрѣчный туземный городъ съ изящной крѣпостцей и бѣлой колоколообразной златоверхой пагодой на островкѣ среди извилистаго русла. Домики на плотахъ, домики у побережья на столбахъ, еще повыше за ними совершенно европейскаго типа зданіе съ телеграфными проволоками по серединѣ привѣтливаго мѣстечка. Крытыя цыновками лодки (преимущественно съ вяленой рыбой), похожія на бочки огромной величины, довольно быстро спускаются по теченію, благодаря усердію ловкихъ гребцовъ, изъ коихъ, судя по голосу, немало женщинъ въ широкополыхъ соломенныхъ шляпахъ и свѣтломъ одѣяніи.
   Еще относительно недавно военныя суда чужихъ націй не должны были проходить за пакнамскія укрѣпленія или же здѣсь разоружались, идя въ Бангкокъ. Справедливо недовѣрчивые сіамцы не ждали добра отъ бѣлолицыхъ пришельцевъ и всѣми мѣрами готовы были сдерживать ихъ черезчуръ большую любознательность и предпріимчивость по части изученія края съ тайными колоніальными цѣлями. Теперь не то: правительство даже какъ-будто радо обращенному на него вниманію Европы и Америки, а что касается насъ, то готово всей душей почтить посѣщеніе менамскихъ водъ эскадрой подъ флагомъ Престолонаслѣдника. "Кореецъ" и двѣ сіамскія канонерки вслѣдъ за "Аполлономъ" прошли перекатъ устья и величаво движутся за нами. Удушливо-жаркій день вступилъ въ свои права. На палубѣ яхты сервированъ завтракъ. До столицы остаются часа два (22 мили). Наслѣдникъ Цесаревичъ имѣетъ возможность вести продолжительную бесѣду съ принцемъ Кромъ Луангъ Дэвавонгсэ, министромъ иностранныхъ дѣлъ, по справедливости считающимся однимъ изъ просвѣщеннѣйшихъ представителей своего народа. Мы рѣжемъ рѣчную гладь среди однозвучнаго пейзажа, гдѣ листва заволокла собою область человѣческой культуры. По временамъ окрестности кажутся почти пустыней: однако вокругъ бьется пульсъ самой интенсивной жизни. Природа и люди словно сговорились заслониться отъ нескромныхъ взоровъ декоративною стѣною непроницаемой зелени, чтобы привольнѣе работать подъ тяжестью вертикальныхъ лучей. Сказочное царство, именуемое Сіамомъ, по видимому, медлитъ предстать передъ Августѣйшими путешественниками во всемъ своемъ прославленномъ блескѣ и великолѣпіи, во всемъ своемъ обаяніи и радужносвѣтозарной красотѣ.

   

БАНГКОКЪ.

   Естественныя богатства и потенціальное благосостояніе страны на Менамѣ, съ прилегающими и зависящими отъ нея землями (на Малаккѣ и сѣвернѣе, въ раіонѣ полудикихъ лаосскихъ племенъ) очень велики. Одни доходы короля равняются пятнадцати милліонамъ рублей. Золото и серебро, драгоцѣнные камни, желѣзо, олово, уголь, доброкачественнѣйшій лѣсъ, рисъ, пряности, плоды -- въ неисчерпаемомъ изобиліи: не только для скромныхъ нуждъ народа,-- недавно довольствовавшагося морскими раковинками въ качествѣ денежныхъ единицъ,-- но и для вывоза въ самыхъ широкихъ размѣрахъ. Три четверти территоріи государства (т. е. около 180,000 квадратныхъ миль) не воздѣлано, покрыто джонглями, ожидаетъ пахаря.
   Судоходство края развивается,-- хотя медленнѣе, чѣмъ можно было бы ожидать, не составляя и пяти процентовъ приходящихъ сюда кораблей,-- хотя иныя иностранныя суда прикрываются сіамскимъ флагомъ, съ цѣлью пользоваться различными льготами. Эта цифра, конечно, ничтожна,-- когда знаешь, что у англичанъ -- до 6о%, у нѣмцевъ же треть общаго числа пароходовъ и парусныхъ судовъ, торгующихъ съ Сіамомъ. Участіе французскихъ коммерсантовъ пока маловажно: даже сравнительно съ австрійскими, италіанскими, норвежскими! Изъ обществъ, поддерживающихъ пассажирское движеніе на заливѣ, заслуживаетъ особеннаго вниманія такъ-называемая "Blue Funnel Line" (съ синими трубами). Германское консульство крайне прозорливо изучаетъ нужды, характеръ и спросъ населенія, прилагая всѣ усилія, чтобы съ полнымъ успѣхомъ конкурировать съ британскими товарами и ежегодно увеличивать свой ввозъ. Изъ фирмъ Бангкока первое мѣсто занимаетъ Марквальдъ (у нея, между прочимъ, есть фабрика для очистки риса, съ машиною въ 400 лошадиныхъ силъ). И это, несмотря на близость Индіи, Сингапура, Гонконга! За послѣднее время идущее сюда изъ Тріеста пиво и спички испытываютъ подрывъ отъ дешевыхъ поддѣлокъ японскаго происхожденія: только богемское стекло не боится здѣсь ничьей имитаціи. Главная торговля ведется съ западными странами. Ввозъ хлопчатобумажныхъ тканей (приблизительно на 25--30,000,000 р.) все ростетъ и ростетъ (много покупается изъ знакомаго намъ Ахмедабада). Впрочемъ, экспортъ до сихъ поръ милліоновъ на десять превышаетъ импортъ. Обширное скотоводство,-- особенно въ сѣверныхъ областяхъ,-- позволяетъ сбывать напр. въ Бирму корову съ теленкомъ за 4 р.

-----

   "Me nam Tschau Phya" (царственная мать водъ) именуютъ туземцы свой Нилъ, разливами оплодотворяющій гигантскую равнину. Онъ создалъ цвѣтущія низовья Сіама, отвоевалъ ему частицу залива, выдвинулъ побережье на югъ органическими остатками и пескомъ. Двѣсти-триста лѣтъ назадъ въ иныхъ мѣстахъ, гдѣ теперь свѣтятся обрамленныя растительностью кумирни, соленая волна прибоя ложилась усталой грудью на совершенно обнаженный грунтъ.
   Чѣмъ дальше мы подвигаемся по извилистой рѣкѣ, тѣмъ оживленнѣе и люднѣе она кажется. Сквозь листву постепенно проступаютъ разныя промышленныя заведенія, училища, виллы европейскаго квартала, высокій фронтонъ таможни, убранный флагами "Oriental Hotel", ограды царскаго дворца и блестящія причудливо изогнутыя кровли храмовъ.
   "Аполлонъ" проходитъ цѣлый рядъ разукрашенныхъ флагами парусныхъ судовъ, канонерокъ и яхточекъ. Настоящія улицы образованы вокругъ насъ пловучимъ жильемъ весьма многихъ (до ста тысячъ) горожанъ, вѣчно обитающихъ на Менамѣ и по безчисленнымъ каналамъ. Любопытныя фигуры женщинъ и мужчинъ, которыхъ по костюму и прическѣ нельзя отличить другъ отъ друга, наполняютъ,-- сидя на корточкахъ,-- незатѣйливыя веранды этихъ оригинальныхъ зыбкихъ построекъ ("руа"), прицѣпленныхъ къ сваямъ, глубоко вбитымъ въ илистое дно. При бурной погодѣ ихъ зачастую отрываетъ, но безъ вреда для домохозяевъ. Отнесетъ такую лавку-мастерскую, такой типичный сіамскій home слегка внизъ по теченію,-- и они снова искусно причаливаютъ къ свободнымъ брусьямъ на своемъ невольномъ пути. Подобный способъ перемѣщаться очень удобенъ во время нерѣдко случающихся пожаровъ (положимъ, не для того околотка, куда спускается вереница горящихъ домовъ!) и вообще практиченъ съ точки зрѣнія дешевыхъ переѣздовъ изъ любаго коммерчески интереснаго пункта въ другой,-- причемъ лодочки-душегубки (ими же обладаетъ почти каждый туземецъ, какъ сартъ длинноухимъ ишакомъ въ Туркестанѣ) чрезвычайно упрощаютъ это дѣло, при водвореніи на новомъ устоѣ. Въ часы прилива бангкокцы утилизируютъ его для подъема вверхъ по Менаму. Вотъ она -- Венеція тропиковъ, столица Сіама!
   Мы становимся на якорь противъ высшаго бангкокскаго училища Сунандалайя, созданнаго въ память самой любимой покойной королевы. Къ яхтѣ подходятъ, за Ихъ Высочествами и свитой, страннаго типа узкія гребныя суда (почти пироги дикарей по размѣрамъ и быстротѣ весельныхъ движеній). Десятки костюмированныхъ въ алую одежду молодцевъ съ рѣзкими криками гребутъ подъ команду запѣвалы-рулеваго. Носъ каждой такой характерной ладьи высоко изогнутъ, разукрашенъ въ формѣ чудища, позолоченъ. Посреди сидѣній гребцовъ, съ ихъ живописными шишаками краснаго цвѣта, устроенъ убраннный подушками павильончикъ, гдѣ можетъ тѣсно помѣститься лишь нѣсколько человѣкъ.
   Подъ грохотъ привѣственныхъ и отвѣтныхъ салютовъ, въ разстилающемся дыму, скользимъ мы къ декорированной пристани, на которую прибылъ встрѣчать Наслѣдника Цесаревича повелитель единственно самобытнаго индо-китайскаго государства.
   Съ тѣхъ поръ что на Менамъ прибыло блестящее посольство Людовика XIV, туземцы не испытывали одинаковыхъ чувствъ радостнаго смущенія и полнаго довѣрія, не встрѣчали никого съ большимъ радушіемъ, нетерпѣніемъ и надеждой. Однако въ первыхъ европейцахъ (начиная съ португальцевъ, которые овладѣли городомъ Малаккой, признававшей власть сіамскаго короля, а затѣмъ единовременно продавали себя, въ лицѣ наемниковъ, Бирмѣ противъ Сіама, Сіаму же противъ Бирмы) сіамцамъ вскорѣ пришлось горько разочароваться. Представители "бѣлой" рассы шли сюда, чтобы обогащаться и повелѣвать. Имъ дѣла не было, какъ это можетъ отозваться на туземномъ населеніи. Въ результатѣ получились и непріязнь, и опасенія по отношенію къ пришельцамъ изъ-за моря. Совершенно иначе должны смотрѣть и фактически смотрятъ на насъ уже всѣ подпавшіе или еще подпадающіе подъ европейское иго народы Востока. Они знаютъ могущество Бѣлаго Царя, у ногъ котораго покоится цѣлая родная ему Азія,-- знаютъ, что въ вопросахъ внѣшней не колоніальной, а исключительно территоріальной политики Россіи не нужны тотъ мишурный блескъ, за которымъ по дѣтски гонятся менѣе ея увѣренныя въ конечномъ успѣхѣ предпріимчиво-безпокойныя націи Запада,-- главнымъ образомъ цѣнятъ въ насъ то высокое качество, что мы по мѣрѣ силъ всегда вносили и вносимъ въ хаосъ собственной и чужой жизни начала прямодушія и безъискусственной доброты, жажду настоящаго подвига во имя святости самого подвига, взглядъ на человѣка всякаго племени и всякой вѣры, какъ на Божье созданье, которое намъ не можетъ не быть близко и по плоти и по духу. На такой-то основѣ русскаго національнаго характера и непосредственныхъ христіанскихъ идеаловъ сложилась наша "крѣпкая по однородности состава" хотя и разноязычно-пестрая имперія, творчески вліяющая на каждый тяготѣющій къ ней уголокъ азіятскаго материка. Кроткое, хотя и храброе на войнѣ, буддійское населеніе на Менамѣ инстинктивно чувствуетъ свою внутреннюю связь съ державой далекаго Сѣвера, не стремящагося здѣсь ни къ захватамъ, ни къ власти, ни къ правонарушеніямъ. Дружба съ нимъ была бы обусловлена совершенно безкорыстными съ его стороны побужденіями. Ускользавшее до сихъ поръ отъ непрошенной европейской опеки и гегемоніи индо-китайское царство, благодаря его незримой нравственной поддержкѣ въ моменты неравной борьбы съ сосѣдями, и впредь надѣялось бы на сохраненіе независимости. Говорятъ, что его величество король Чулалонкорнъ оповѣстилъ свой народъ, что къ нему ѣдетъ Гость, котораго слѣдуетъ считать за народнаго Гостя, встрѣтить и почтить отъ всей души, привѣтствовать не только какъ Царственнаго путешественника, но и какъ Друга.

-----

   Парадная форма сіамскаго двора при всей своей оригинальности далеко не лишена элегантности, на европейскій взглядъ,-- причемъ однако подходитъ къ облику облеченныхъ въ нее, чего напр. не скажешь про сановныхъ японцевъ. На Менамѣ видимо умѣютъ согласовать національныя эстетическія требованія съ высшими общечеловѣческими. Культъ Европы ни на минуту не позволяетъ тутъ забыть, что не все внѣшнее оттуда примѣнимо къ представителямъ туземной коричневой рассы "саямъ"
   (т. е. красной), давшей наименованіе самой странѣ, но величающей себя гордымъ прозвищемъ "тай" (свободная), которое ей въ сущности по праву принадлежитъ вотъ уже свыше тысячи лѣтъ, съ тѣхъ поръ какъ она свергла иго Камбоджіи и успѣшно отражала въ теченіе вѣковъ грозныя нападенія болѣе могущественныхъ единоплеменниковъ.
   Полдень близко. Воздухъ кажется раскаленнымъ. У декорированной пристани (привѣтственная "русская" надпись на сооруженной здѣсь бесѣдкѣ составлена однимъ курляндцемъ, прибывшимъ искать счастья въ Сіамѣ), вокругъ осѣненнаго зонтомъ повелителя толпятся принцы крови и царедворцы въ красивыхъ пробковыхъ шлемахъ, въ шитыхъ золотомъ шелковыхъ мундирахъ и такихъ же синихъ продолженіяхъ (собственно одной ткани "панунгъ", обматываемой вокругъ бедръ), въ бѣлыхъ высокихъ чулкахъ и башмакахъ съ пряжками.
   Наслѣдникъ Цесаревичъ въ парадной лейбъ-гусарской формѣ выходитъ на берегъ изъ фантастической "пироги" (съ 46 театрально наряженными гребцами) подъ небольшую арку, у которой встрѣчаетъ Е. И. Высочество король Чулалонкорнъ. Титулъ его личества in extenso довольно трудно заразъ произнести (Phra-Bad-Somdetch-Phra-Paramindr-Maha-Tschulalonkorn-Phra-TschulaTschau-Klao-Tschau-Yu-Hua), но онъ быстро запоминается, если вникнуть въ смыслъ большинства словъ, представляющихъ ничто иное какъ перечень обычныхъ названій или точнѣе величаній царя на туземномъ языкѣ. Такъ, напр. "чау" означаетъ "князь"; "сомдечъ" -- "могущественный", "достовластный"; "параминдръ" -- "выдающійся", "преславный"; "чулалонкорнъ" -- "малая діадема" (въ противуположность прежнему царю-отцу, титуловавшемуся "Маха-Монгкутъ" -- "великая корона") и т. д. Сіамскій титулъ "пра" или "фра" (божество или великій господинъ) происходитъ отъ древне-индійскаго "прабу" (владыка) и соотвѣтствуетъ египетскому слову "фараонъ". Иногда такъ говорятъ, обращаясь къ буддійскимъ жрецамъ, вродѣ того какъ на монголо-тибетскомъ Сѣверѣ ихъ принято титуловать ламами. По настоящему на Менамѣ существуетъ обычай, какъ и вообще на всемъ мистическомъ Востокѣ, величать государя множествомъ эпитетовъ, не называя его только по имени, ибо послѣднее свято и недостойно быть достояніемъ толпы,-- отчасти уже и потому, что можетъ сдѣлаться объектомъ вражескихъ чаръ, предметомъ злокозненнаго навожденія.
   Сорокалѣтній, средняго роста, стройный красавецъ-король (онъ не имѣетъ по внѣшности ничего грубо-туранскаго, физически не похожъ на монголо-малайца, а напротивъ напоминаетъ скорѣе по типу европейца-южанина съ чрезвычайно пріятнымъ голосомъ и лучистыми глазами) радостно привѣтствуетъ Желаннаго Гостя и знакомитъ Августѣйшихъ путешественниковъ со своею многочисленною семьей. Его величество, пожалуй, имѣетъ отдаленное сходство съ несчастнымъ Людовикомъ II Баварскимъ.
   Красное сукно. Совершенно по западному выстроенный почетный караулъ, со знаменемъ и музыкой. Нашъ гимнъ, богомольно уносящій въ область родныхъ звуковъ И это Сіамъ?! Какъ странно, должно быть, его кореннымъ жителямъ смотрѣть на мѣховые уборы, на сверкающія каски лицъ русской свиты! Средь такого зноя до чего нестерпимо тяжело въ нашихъ туго застегнутыхъ мундирахъ! ...
   Путь отъ рѣки къ центральному дворцу "Чакра-Кри" выложенъ свѣтлыми цыновками съ Филиппинскихъ острововъ, тянется на половину обращенными въ шатеръ переулками среди дворцевыхъ и кумиренныхъ оградъ, занятъ бравыми войсками. На шлемахъ у пѣхотинцевъ -- золоченыя украшенія. Обувь у большинства отсутствуетъ. Обмундировка: бѣлое съ синимъ.
   Впереди шествія идутъ церемоніймейстеры съ посохами. Надъ державнымъ хозяиномъ страны и Ихъ Высочествами по древнему обычаю несутъ зонтъ внушительныхъ размѣровъ. Мы много слышали уже въ Индіи, при упоминаніи про ея исторію, объ этихъ эмблемахъ власти; но воочію онѣ особенно намъ бросились въ глаза лишь на Явѣ, а теперь и тутъ: въ раскрывающемся тысячью оригинальныхъ образовъ, глубоко привлекательномъ Сіамѣ! Впрочемъ, насколько я могу судить по литературѣ путешествій, зонтъ игралъ повсюду роль и въ болѣе сѣверныхъ областяхъ Индо-Китая. Напр. когда въ 1819 г. одна американская экспедиція прибыла къ кохинхинскому побережью и ждала разрѣшенія идти далѣе въ Сайгонъ, убогіе и полудикіе прибрежные жители пріѣзжали неоднократно знакомиться съ иностранцами,-- причемъ старшина, за панибрата обращавшійся со своими подчиненными, тѣмъ не менѣе ни шагу не дѣлалъ на чужомъ кораблѣ безъ провожатаго, державшаго зонтъ надъ его головою. Даже въ каюту упрямый туземецъ не соглашался спускаться, не взявъ съ собой этого важнаго аттрибута сановности. Однако на Востокѣ принято обходиться и безъ него, когда требуетъ благоговѣніе къ обстановкѣ: между прочимъ, никакой самый важный сановникъ Бирмы не сталъ бы въ молитвѣ обходить капища даже извнѣ подъ требуемымъ по этикету зонтомъ. Послѣдній до такой степени является необходимымъ подчасъ (въ символическомъ отношеніи), что намъ -- людямъ Запада по воспитанію и взглядамъ -- сначала даже трудно представить себѣ внутренній смыслъ обычая, если онъ напр. примѣняется къ неодушевленнымъ предметамъ: во время пріема посольства Людовика XIV сіамскіе сановники положили письма Папы и короля къ монарху на Менамѣ въ золотыя корзинки, поставили ихъ на дорогія носилки и понесли подъ большимъ распущеннымъ зонтомъ -- среди войска, подъ музыку -- во дворецъ. Иначе, конечно, и не могли поступить представители культуры, наиболѣе чтущей на землѣ власть духовныхъ іерарховъ и свѣтскихъ владыкъ народа!

   Передъ нами широкій мощеный дворъ: съ огромными фонарями, съ уродливо подстриженными деревьями въ кадкахъ, съ пышнымъ фронтономъ главнаго дворца, куда направляется наше блестящее шествіе. Онъ сооруженъ весьма недавно, стоилъ неимовѣрно крупныхъ суммъ, краснозеленой крышей напоминаетъ кумирню, мраморными мозаичными лѣстницами и сверкающими позолотой колоннадами фасада переноситъ далеко отъ Сіама -- въ сферу кипучей западной жизни, западнаго вкуса и новѣйшей архитектуры. Мы много,-- пожалуй слишкомъ много и многимъ любовались за послѣднюю зиму; но такого страннаго и параллельно съ тѣмъ гармоничнаго по очертаніямъ зданія я что-то не запомню.
   Сочетаніе цвѣтныхъ камней и экзотическихъ красокъ, могучіе изгибы кровли, художественный портретъ короля, высоко надъ входомъ подъ нею (въ желтой стѣнѣ), богатая бронзовая отдѣлка, кадящіе благоуханіемъ цвѣты въ изящныхъ вазахъ на занавѣшенныхъ ажурными тканями окнахъ и вдоль заставленнаго растеніями "расписнаго" крыльца, по ступенямъ котораго около слоновыхъ изваяній стоятъ въ багряномъ одѣяніи смуглые тѣлохранители и слуги Шехеразада разсказала бы своему султану еще не одну дивную сказку, если бы пищу ея фантазіи далъ непосредственно въ двухъ шагахъ отъ насъ выростающій подъ огненнымъ небомъ, безконечно причудливый по формамъ, озаренный какою-то мягкою и таинственной неувядающею красотой, издавна чарующій пришельцевъ уединенно-свободный Сіамъ!
   Въ углубленіи роскошнаго входнаго зала виднѣется на возвышеніи своеобразный престолъ. Полъ тутъ выложенъ цвѣтными квадратами мрамора, сквозь окна гдѣ-то наверху льется полусвѣтъ, массивныя люстры съ лампами придаютъ черезчуръ европейскій отпечатокъ орнаментированному въ восточномъ стилѣ потолку. У стѣнъ -- колонны (вродѣ тѣхъ, что у подъѣзда). На престолъ ведутъ, къ полукруглому подножію, пять ступеней; на сидѣніи -- подушки, надъ нимъ же -- длинный зонтъ съ семью съуживающимися балдахинами. Надъ двумя дверьми по сторонамъ трона красуются слоновыя головы (по три сросшихся надъ каждой дверью, точно у Тримурти въ браминской Индіи) съ переплетшимися клыками и сіамской короной сверху. Кромѣ того, вдоль атріума обращаютъ на себя вниманіе необыкновенныхъ размѣровъ канделябры, почетные зонты, старинное царское оружіе и щиты, а также двѣ картины изъ исторіи общенія Сіама съ Европой, или точнѣе съ Франціей, упорнѣе и суровѣе другихъ націй стучавшейся въ него. Тѣмъ страннѣе видѣть на стѣнахъ дворца "Чакра-Кри" работу западныхъ художниковъ, ярко изображающую пріемы посольствъ, тщетно пытавшихся тѣснѣе закрѣпить связь радикально иной и далекой заморской чужеземщины со страною на Менамѣ!
   Августѣйшіе путешественники идутъ съ королемъ и старшими по рангу принцами въ его пріемный кабинетъ, гдѣ должна послѣдовать торжественная инвеститура Ихъ Высочествъ туземными орденскими знаками. Его величество проситъ Великаго Князя возложить на себя священную въ глазахъ мѣстнаго народа ярко желтую ленту "Чакра-Кри", по рожденію присвоенную исключительно владыкамъ края, братьямъ и сыновьямъ царя (въ нѣкоторомъ родѣ, такъ-сказать, Св. Андрея Первозваннаго индо-буддійскихъ земель). Принцу Георгію Греческому подносится орденъ Бѣлаго Слона первой степени.
   Въ виду того что "чакра" есть ничто иное какъ "колесо", "кругъ", "солнце", а при случаѣ "пламенный дискъ" громовержца Индры, т. е. эмблема всесокрушающей мощи въ ирано-туранской борьбѣ за преобладаніе надъ полуденной Азіей,-- обрядъ увѣнчанія этимъ восточнымъ орденомъ "міродержавной власти" Первенца Бѣлаго Царя и съ культурно-исторической точки зрѣнія преисполненъ значенія. Подъ словомъ Чакравартинъ умъ индуса, китайца, монгола подразумѣетъ совершеннѣйшее существо, являющееся въ тѣлесной оболочкѣ править человѣчествомъ. Вмѣстѣ съ лентой его величество передаетъ Высокому Гостю оригинальную грамоту, которую стоитъ дословно привести.
   "Сомдечъ Фра Параминдръ Маха Чулалонкорнъ, король сѣвернаго и южнаго Сіама съ прилегающими владѣніями, облекаетъ Русскаго Престолонаслѣдника въ званіе почетнаго рыцаря пресвѣтлаго ордена Дома Чакра-Кри Сіамскаго. Да послужитъ это Наслѣднику Цесаревичу удовлетвореніемъ въ будущемъ! Наивысшая Сила міра да сохранитъ Е. И. Высочество и даруетъ ему всякое благополучіе!
   Указъ данъ при нашемъ дворѣ Чакракри Махапрасадъ въ Бангкокѣ. Пятница 11-ый день новолунія луннаго мѣсяца Багунайнъ, года Кхарнъ, втораго въ декадѣ, 1252-аго сіамской астрономической эры, соотвѣтствующаго европейскому 20 марту 1891, въ 8165-ый день и 23-ій годъ моего царствованія."
   При инвеститурѣ русская свита и мѣстные царедворцы оставались въ длинной большой залѣ-галлереѣ, примыкающей къ атріуму. Она украшена цѣлымъ рядомъ портретовъ (масляными красками) королей и первенствовавшихъ королевъ нынѣ правящей съ прошлаго вѣка династіи, а также многочисленными подарками иностранныхъ дворовъ. Хотя уже прошло добрыхъ полчаса, а не нѣсколько мгновеній, что мы вступили въ черту бангкокскихъ достопримѣчательностей,-- все еще невольно чувствуешь потребность время отъ времени протереть себѣ глаза съ вопросомъ: да на яву-ли это? Какія симпатичныя впечатлѣнія!
   Парадные старомодные экипажи съ прислугой въ алой одеждѣ ожидаютъ у главнаго крыльца, чтобы отвезти Августѣйшихъ путешественниковъ въ приготовленный для Нихъ дворецъ Саранромъ. Его величество ѣдетъ проводить туда Высокихъ Гостей. Отрядъ уланъ (въ алыхъ мундирахъ, темносинихъ брюкахъ и безъ шпоръ) съ краснобѣлыми значками, на крѣпкихъ и крупныхъ лошадяхъ австралійской породы конвоируетъ царскую коляску. У саранромскихъ палатъ выстроенъ почетный караулъ. Знакомый Цесаревичу по Сингапуру генералъ-маіоръ принцъ Кромъ Мунъ Дамронгъ Раджануфабъ, министръ народнаго просвѣщенія или точнѣе духовныхъ дѣлъ (т. е. завѣдывающій монастырями и монахами, центрами благочестія и учителями народа) встрѣчаетъ Е. И. Высочество у входа въ Его покои. При видѣ молодцеватыхъ сіамскихъ солдатъ, каждый разъ испытываешь чувство удовлетворенія. Воочію убѣждаешься, какъ легко можетъ даваться военное дѣло роднымъ намъ по характеру азіатамъ, когда они начинаютъ ему обучаться у западныхъ націй. Бангкокское правительство благоразумно беретъ себѣ инструкторовъ изъ Даніи, изъ Италіи,-- откуда угодно, только не отъ естественныхъ своихъ враговъ: англичанъ и французовъ. Хотя въ странѣ споконъ вѣка существуетъ всеобщая воинская повинность, однако спеціально разъѣзжающіе по государству офицеры набираютъ на службу наиболѣе годную для нея молодежь изъ результатѣ пока получается превосходный матеріалъ. Еще недавно въ рядахъ мѣстнаго образцоваго войска далеко не послѣднее мѣсто занимали аннамиты (между прочимъ, христіане изъ Кохинхины). Численность арміи опредѣляется въ 12--18,000 человѣкъ: гарнизонъ Бангкока состоитъ изъ трехъ тысячъ. Королевскій флотъ ростетъ. Сіамцы очень искусны въ судостроеніи (вначалѣ они посылали своихъ китайцевъ учиться ему въ Бомбеѣ), имѣютъ порядочныя верфи и много желанія, но мало средствъ заводить у себя все дома въ болѣе широкихъ размѣрахъ.

   Матросы преимущественно вербуются изъ малайцевъ на Малаккѣ, а также изъ потомства военноплѣнныхъ бирманцевъ или уроженцевъ Камбоджіи. Даже жители сѣверныхъ относительно гористыхъ и отдаленныхъ отъ моря областей страны (такъ-называемые лаосы) добровольнѣе поступаютъ во флотъ, чѣмъ обитатели низоваго прирѣчнаго Сіама.
   О томъ какъ легко дисциплинировать и вообще учить сіамское войско говорили уже два вѣка тому назадъ французскіе дворяне, посланные на Менамъ защищать тамъ интересы своего правительства, находившаго тогда возможнымъ отъ имени "короля-солнца" писать туземному царю: "très-haut, très excellent, très-puissant et très-magnanime prince, nôtre très-cher et bon ami, Dieu veuille augmenter vôtre grandeur!" Теперь въ Парижѣ и значенія не придаютъ связямъ съ сіамцами: между тѣмъ, разница въ могуществѣ и положеніи въ ту пору едва-ли не рѣзче бросалась въ глаза. Правда, въ то время еще умѣли и хотѣли быть вѣжливыми!

-----

   Послѣ отдыха днемъ Августѣйшіе путешественники направляются въ прилегающій къ Ихъ дворцу паркъ, въ которомъ расположено нѣсколько небольшихъ капищъ съ необычайно удлиненными шпилями, переливающими на солнцѣ цвѣтными огнями своихъ точно эмалированныхъ граней, и виднѣется на искусственныхъ холмикахъ группа павильоновъ, кіосковъ, бесѣдокъ. Сейчасъ передъ Ихъ Высочествами должна прослѣдовать процессія королевскихъ "бѣлыхъ" слоновъ. Каждый изъ насъ (какъ, впрочемъ, и весь образованный Западъ) такъ много слышалъ объ этихъ рѣдкостныхъ животныхъ, что не безъ разочарованія узнаешь, что въ данную минуту въ Бангкокѣ таковыхъ нѣтъ. Между грязносѣрыми ручными гигантами бываютъ только иногда два-три чуть-чуть посвѣтлѣе или, точнѣе сказать, потусклѣе: съ хитрыми красными глазками и чрезмѣрно развитыми хоботами, клыками. Послѣднее очень цѣнится, увеличиваетъ обаяніе избранныхъ слоновъ. Я замѣтилъ, что окружающіе насъ интеллигентные сіамцы неохотно говорятъ о "бѣлыхъ" представителяхъ этого рода животныхъ и отрицаютъ правдивость разсказа туристовъ, будто имъ отдаются народомъ почти божескія почести. Во всякомъ случаѣ на флагѣ Сіама красуется среди краснаго поля характерное изображеніе "бѣлаго" слона. Фактически онъ отсутствуетъ. Подъ видомъ его подразумѣваютъ легендарное существо высшаго порядка.
   Почему-то и въ Индо-Китаѣ, и въ малайскихъ земляхъ (навѣрно тоже въ древней Индіи, въ древнемъ Китаѣ) съ понятіемъ объ албиносахъ связана увѣренность въ ихъ сверхъестественномъ происхожденіи. Хотя послѣдніе всегда болѣе или менѣе болѣзненны, сугубая ненормальность имъ не ставится въ упрекъ, а скорѣе наоборотъ. Такихъ хилыхъ дѣтей напр. нерѣдко берутъ на свое полное попеченіе туземные князья, щедро одаривъ передъ тѣмъ родителей страннаго блѣднолицаго ребенка.
   "Бѣлые" слоны на Востокѣ -- въ почетѣ съ незапамятныхъ временъ. Можно приводить тому примѣры до безконечности. Самаркандскій владыка Афрасіабъ, водившій эпическія полчища Турана на Иранъ, въ числѣ союзниковъ имѣлъ какого-то хана (изъ китайскихъ предѣловъ) на "бѣломъ" боевомъ гигантѣ. Будда таинственно сошелъ въ лоно Майи жемчужнымъ облакомъ, въ которомъ плылъ къ ней съ неба священный по самому существу своему "бѣлый" слонъ. На лѣтнихъ празднествахъ ламаитовъ въ Сибири въ честь ихъ Мессіи (Майдари) инородцы возятъ на колесницѣ грубо сдѣланную фигуру такого животнаго. Послѣдній "джина" (побѣдитель грѣха) рисуется джайнистамъ въ Индіи какъ "бѣлый" слонъ.
   Въ 1342 г. престолонаслѣдникъ Ціампы (Кохинхины, въ восточныхъ предѣлахъ средняго Индо-Китая), прося помощи у Аннама противъ мятежниковъ, послалъ туда въ даръ "бѣлаго" слона и бѣлую лошадь. Когда въ началѣ XV вѣка китайцы овладѣли этой послѣдней страною и, наложивъ на нее тяжелое иго, стремились окитаить всѣ существовавшіе тамъ порядки и обычаи народа, новые правители стали жестоко его обирать и эксплоатировать естественныя богатства края: въ ряду главныхъ приманокъ хищникамъ были такъ-называемые "бѣлые" слоны, на ловлю которыхъ выгонялись въ лѣсную и нагорную глушь тысячи аннамитовъ.
   Два такихъ албиноса попали въ Европу: первый (elephas albus поэта Горація) -- при императорѣ Августѣ, увеселявшемъ жадный до зрѣлищъ Римъ всякими заморскими чудесами; втораго "бѣлаго" слона привезли въ 1633 г. голландцы. Приблизительно въ ту же пору Великому Моголу доставили съ востока подобное же животное. Когда въ VII столѣтіи императоръ Ираклій воевалъ съ персами, Хозрой имѣлъ за Тигромъ (въ числѣ несмѣтныхъ сокровищъ) "бѣлыхъ какъ снѣгъ" слоновъ. На одномъ изъ такихъ животныхъ разбилъ тюркскія кочевыя племена (между Араломъ и Аму-Дарьей) извѣстнѣйшій султанъ одиннадцатаго вѣка Махмудъ Газневидъ. Великій буддійскій ученый Буддагоша, отправившійся съ материка на Цейлонъ всесторонне ознакомиться съ палійской литературой, по возвращеніи обратно,-- встрѣченный бирманцами, тибетцами, сіамцами и аннамитами народномъ побережьи,-- вручилъ единовѣрцамъ драгоцѣннѣйшіе для нихъ рукописные памятники съ острова Ланки. Ихъ немедленно помѣстили подъ свѣтлый балдахинъ, съ золотомъ и пурпуромъ, и подняли затѣмъ на спину "бѣлаго" слона. Изъ-за обладанія ему подобными неоднократно съ ожесточеніемъ враждовали впослѣдствіе Бирма и Сіамъ.

-----

   Ничего подобнаго столь сказочной пышности мы въ данную минуту не увидимъ: достаточно, впрочемъ, и того любопытнаго зрѣлища, которое открывается въ данную минуту. Ихъ Высочества взошли на длинную терассу, примыкающую къ цвѣтникамъ парка: за нею расположены каналъ и улица, гдѣ медленно движется, подъ звуки нестройной туземной музыки, весьма оригинальное шествіе. Впереди выступаютъ рабы-или точнѣе военноплѣнные, а также преступники, приставленные служить слонамъ, и несутъ дорогіе подарки, пожертвованные имъ вѣрующими буддистами. Затѣмъ бредутъ четыре пестро разукрашенныхъ гиганта. Если очень напрягать зрѣніе и особенно воображеніе, то какъ-будто замѣчаешь у нихъ относительную бѣлизну кожи на плечахъ и ушахъ. Вообще же это -- слоны какъ слоны Вполнѣ понятно нежеланіе образованныхъ сіамцевъ распространяться на тэму о культѣ этихъ животныхъ. Да и не созданы-ли басни о немъ поверхностно судящими европейцами-туристами?
   Вокругъ животныхъ идутъ въ средневѣковомъ одѣяніи (съ луками и копьями) царскіе тѣлохранители. Поставленный въ паркѣ, внизу, превосходный оркестръ короля играетъ пьесу за пьесой,-- пока мы любуемся бытовой картиной, выхваченной изъ яркой исторіи Сіама,-- и удивительно странно вторженіе въ его древній нынѣ чисто декоративный обрядовый строй разныхъ оперныхъ мелодій и вальсовъ,-- когда рядомъ, тутъ же передъ нами, стонутъ раковины и гудятъ тамъ-тамы. Конечно, встарь подобныя процессіи были куда богаче по составу и размѣрамъ. Въ гвардіи сіамскаго владыки насчитывалось, напр. въ прежнее время до 600 причудливо вооруженныхъ японскихъ бойцевъ, храбрость коихъ славилась на дальнемъ Востокѣ. Здѣсь они одно время играли роль преторіанцевъ.
   Знакомясь съ перечнемъ событій изъ относительно не очень давняго прошлаго страны, наталкиваешься на совершенно неожиданные факты, которые съ поразительнымъ краснорѣчіемъ свидѣтельствуютъ, какъ мало рассовыхъ предубѣжденій питалъ умный буддійскій народъ на Менамѣ. Когда нѣкоторые внѣ закона стоявшіе (въ серединѣ XVI столѣтія) португальцы стали черезчуръ тѣснить ачинскія побережья и грозили прервать торговыя и дружественныя сношенія Суматры съ Сіамомъ, тогдашній король призвалъ къ себѣ на службу янычаръ, случайно заброшенныхъ въ его края изъ Египта кораблекрушеніями, и поручилъ имъ за дорогую плату расправиться съ европейцами-пиратами. Выходцы изъ Турціи очень цѣнились въ эту эпоху на Востокѣ за свое искусство въ ратномъ дѣлѣ. Турки обѣщали помочь и снарядились, но попали на морѣ въ засаду среди какихъ-то острововъ и почти всѣ (въ количествѣ до 300 человѣкъ) погибли. Очевидно, сіамцы не гнушались ничуть общенья даже съ самыми фанатичными мусульманами!
   Среди процессіи, передъ нами, особенно выдѣляется боевой слонъ съ клыками изумительной величины. На него наброшена драгоцѣнная попона. Сверхъ "ховды" (сѣдалища) прикрѣпленъ балдахинъ. Подъ нимъ красуются знамена и хвосты яковъ, а также разнообразное холодное оружіе. Человѣкъ въ шлемѣ,-- за спиною котораго (почти у хвоста животнаго) сидитъ вожакъ съ длиннымъ острымъ багромъ,-- проѣзжая мимо, машетъ павлиньими перьями: въ подражанье полководцу, распоряжающемуся въ сѣчѣ. И здѣсь, въ глухомъ Сіамѣ, войска еще съ древности знали, что такое "элефантархи" (magistri elephantorum)! Сколько сраженій выиграно было исключительно благодаря имъ! Какую роль въ жизни азіатскихъ народовъ играли цѣлые отряды подобныхъ исполиновъ, рѣшавшіе участь важнѣйшихъ битвъ! На Западѣ, въ старину, эти страшилища опьянялись еще передъ боемъ пряными винами, на иранскомъ Востокѣ -- питьемъ изъ пришедшихъ въ броженіе соковъ сахарнаго тростника и риса, настоенныхъ ладаномъ и миррой, на Цейлонѣ -- опіумомъ. Въ станѣ Великаго Могола ихъ для свирѣпости откармливали мясомъ. Можно себѣ представить, до чего ужасны становились взбѣшенные слоны. Тотъ, который теперь парадируетъ передъ взорами Ихъ Высочествъ, и такъ уже подавляетъ величіемъ осанки. Глядя на него, понимаешь Александра Македонскаго, посвятившаго небу лучшее изъ взятыхъ на бранномъ полѣ животныхъ. Завоеватель приказалъ убрать четвероногаго гиганта златомъ и сребромъ, надѣть ему кольца на клыки съ надписью: "сынъ Зевса жертвуетъ этого слона Солнцу". По аналогичной причинѣ на эллинскихъ монетахъ впослѣдствіе изображались слоны съ факеломъ въ хоботѣ,-- слоны, раздавливающіе змѣя и т. п.

-----

   Августѣйшіе путешественники спускаются съ терассы, чтобы поближе взглянуть на сіамскихъ боевыхъ исполиновъ, и затѣмъ проходятъ на уставленную стульями лужайку, гдѣ Имъ предстоитъ ознакомиться въ общихъ чертахъ съ характеромъ иныхъ національныхъ игръ и забавъ. На арену выходятъ борцы (сіамцы и малайцы). Раньше чѣмъ схватиться они молитвенно подносятъ руки къ челу и кланяются Высокимъ Гостямъ. Способы единоборства -- тѣ же, что и повсюду на Востокѣ.
   Изъ-за деревьевъ парка выѣзжаютъ на маленькихъ огневыхъ коняхъ оригинальные всадники въ средневѣковой одеждѣ. Фигуры словно выхвачены изъ полуфантастическихъ лѣтописей страны, когда Индо-Китай разрывался внутренними смутами и братоубійственными войнами. На витязяхъ -- кольчуги, у пояса -- ятаганы. Явились эти отошедшіе въ область преданій бойцы, чтобы показать примѣрное сраженіе на копьяхъ.
   Какъ-то въ старину, на войнѣ, одинъ изъ царей Сіама умертвилъ въ такомъ поединкѣ владыку Бирмы и заставилъ испуганное войско его бѣжать. Нѣкоторые изъ сіамскихъ рыцарей, на импровизированномъ турнирѣ, держатъ маленькіе деревянные щиты, обтянутые тигровыми шкурами. Лошади красиво убраны драгоцѣнными металлами и шелками. Благородныя животныя -- изъ сѣверныхъ "лаосскихъ" областей, славятся красотой и бѣгомъ, никогда не ходятъ въ упряжи. Три экземпляра ихъ еще покойнымъ королемъ присланы были въ парижское "Société d'acclimatation".
   Вслѣдъ за блестящими вершниками ристалище занимаютъ искуснѣйшіе игроки въ мячъ,-- люди, доведшіе этотъ спортъ въ Бирмѣ и Сіамѣ до высшей степени совершенства.
   Мячики сплетены изъ тростника и легки какъ пухъ. Подброшенные на воздухъ ногой, они уже не должны коснуться земли, пока хватаетъ умѣнія у играющихъ, которые однако не смѣютъ ловить и отбрасывать мячъ рукой. Послѣдніе дѣйствительно съ поражающимъ проворствомъ и уморительными ужимками подставляютъ ему локоть, плечо, макушку головы, лобъ, колѣно, пятку, спину,-- снова подбрасываютъ и безъ отдыха мечутся за взлетающимъ и падающимъ мячикомъ, щеголяя другъ передъ другомъ плавностью движеній. Въ свѣтлошелковыхъ, плотно облекающихъ тканяхъ, съ маленькими повязками на головѣ, сіамскіе спортсмены производятъ крайне забавное и симпатичное впечатлѣніе.
   Покидая паркъ, Ихъ Высочества идутъ подъ сводами бамбуковыхъ аллей обратно въ свои покои. Почти совсѣмъ стемнѣло. Статуи, вывезенныя изъ Европы, бѣлѣютъ вдоль дорожекъ, ведущихъ къ выходу. Превосходный хоръ военной музыки, весь составленный изъ сіамцевъ, провожаетъ насъ восхитительными созвучіями, уносящими воображеніе домой: далеко отъ этого окружающаго экзотическаго міра и его красотъ Сладостно дышешь и надышаться не можешь послѣ дневной духоты бальзамическимъ вечернимъ воздухомъ, живительною прохладой.
   

Суббота, 9 (21) марта.

   Вчера былъ парадный обѣдъ во дворцѣ "Чакра-Кри" и король пилъ здоровье Государя Императора, Государыни Императрицы. Е. И. В. Наслѣдникъ Цесаревичъ въ свою очередь отвѣчалъ тостами за августѣйшаго хозяина и сіамскую королеву.
   За столомъ присутствовали почти исключительно ближайшіе родственники его, поражавшіе (какъ напр. молодой принцъ Свасти) глубиной образованія, ума и такта. Европа ихъ видимо не поработила въ духовномъ отношеніи, а только плодотворно воздѣйствовала на природныя способности и благородный характеръ членовъ туземной царской семьи. Это и не удивительно! Уже отецъ его величества, короля Чулалонкорна, справедливо считался замѣчательнымъ человѣкомъ. Устраненный смолоду отъ престолонаслѣдія онъ предался монашеской жизни, достигъ глубокой учености, изучилъ кромѣ священнаго для южныхъ буддистовъ языка пали и санскрита главныя индо-китайскія нарѣчія, сносно ознакомился черезъ моряковъ съ англійскимъ и черезъ миссіонеровъ съ латинскимъ. Корона досталась ему почти на склонѣ лѣтъ, но онъ (прямо изъ монастыря!) бодро и съ гуманными чувствами взялся за реформы, созналъ необходимость усвоенія важнѣйшихъ матеріальныхъ формъ западной цивилизаціи, стяжалъ себѣ почетное имя въ качествѣ ревнителя знанія и просвѣщенія. Le Verrier, директоръ парижской обсерваторіи, передъ цѣлымъ образованнымъ міромъ удостовѣрилъ, что этотъ повелитель Сіама безвременно скончался въ 1868 г. изъ-за того, что отправился въ лихорадочныя мѣстности на полуостровѣ Малаккѣ лично помогать успѣхамъ французской астрономической экспедиціи, посланной наблюдать оттуда солнечныя затмѣнія. Престарѣлый монархъ не вынесъ климата и угасъ. Какъ-бы онъ радовался, видя послѣдующіе успѣхи своего потомства и цѣлой страны на стезѣ медленнаго нормальнаго прогресса!
   Чертогъ, въ которомъ король чествуетъ Высокаго Гостя, богаче и роскошнѣе всего остальнаго въ "Чакра-Кри". Толко одно черезчуръ утомляетъ взоры и противъ воли омрачаетъ настроеніе: повсюду -- красный цвѣтъ, стѣны и потолокъ изъ-за этого производятъ мало-по-малу зловѣщее впечатлѣніе, европейцу подъ конецъ невыносима такая обстановка.
   Вечеромъ въ залахъ, вмѣщающихъ сокровищницу его величества (между прочимъ, рѣдчайшій китайскій и японскій фарфоръ), наши взоры плѣнены появленіемъ самой свѣтлоликой королевы Savangwadhana, удивительно изящной по фигурѣ и крайне моложавой на видъ, хотя ей -- 28 лѣтъ, а женщины въ тропикахъ старятся рано. Въ лентѣ, ордёнахъ и алмазахъ, въ парчевомъ одѣяніи и "панунгѣ", съ высокими бѣлыми чулками и пряжками на башмакахъ, царица Савангвадана вышла изъ внутреннихъ покоевъ привѣтствовать Августѣйшихъ путешественниковъ и затѣмъ милостиво разрѣшила представить себѣ свиту Цесаревича.
   Не въ примѣръ большинству восточныхъ народовъ туземцы обходятся, въ строгомъ смыслѣ слова, безъ теремовъ: потому-то напр. на выставку при Наполеонѣ III сіамскій посолъ могъ привезти съ собою свою жену.

-----

   Сегодня намъ предстоитъ осмотръ достопримѣчательностей Бангкока. Въ виду жары это далеко не кажется столь пріятнымъ во время экскурсій, какъ послѣ нихъ,-- когда впечатлѣнія отрицательнаго характера понемногу сгладились. Обозрѣніе столицы начнется съ королевскихъ пагодъ. Буддизмъ играетъ первенствующую роль въ жизни страны. Можно безъ преувеличенія сказать, что на немъ зиждется все самое гуманное и хорошее въ народѣ. Широта взглядовъ, радушіе относительно иноземцевъ, уваженіе къ ихъ мыслямъ и чувствамъ высшаго порядка,-- таковы качества, привитыя туземцамъ принципами ученія Шакья-муни.
   Однако христіанская Церковь почему-то насчитываетъ мучениковъ за вѣру даже среди религіозно-терпимаго Сіама. Въ исходѣ XVI вѣка тамъ почему-то казнили приведеннаго плѣнникомъ изъ Камбоджіи доминиканца Фонсеку. Впрочемъ, это не удержало вскорѣ вслѣдъ затѣмъ многихъ христіанъ, гонимыхъ въ Японіи, искать убѣжища въ ИндоКитаѣ и до сихъ поръ на Менамѣ живутъ потомки ихъ, сохранившіе обликъ изгнанниковъ съ береговъ "страны восходящаго солнца".
   Направляясь изъ Парижа въ порученную ему Кохинхину, одинъ въ высокой степени самоотверженный французъ-епископъ (Mgr. de Bérythe), въ міру Pierre de la Motte Lambert, призналъ вполнѣ цѣлесообразнымъ воздѣйствовать на царство аннамитовъ изъ тогдашней сіамской столицы Аюдіи, куда и прибылъ въ 1662 г. послѣ двадцатипятимѣсячнаго странствованія, пройдя пѣшкомъ со своими миссіонерами опасную глухую дорогу отъ Сурата къ Бенгальскому заливу и отъ Тенассерима къ менамскимъ струямъ. Будь здѣсь тогда развитъ среди туземцевъ безпричинный слѣпой фанатизмъ, ихъ главный городъ не избирался бы исходнымъ пунктомъ западнаго просвѣтительнаго вліянія на смежные имъ языческіе края. Буддисты выказывали чужому іерарху какъ духовному лицу знаки глубокаго уваженія. Но торговавшіе съ Сіамомъ португальцы (особенно, конечно, монахи) заподозрили въ пришельцѣ политическаго врага, потому что не хотѣли имѣть на дальнемъ Востокѣ помощниковъ-единовѣрцевъ съ болѣе широкимъ и гуманнымъ взглядомъ на вещи. За бѣднаго епископа пришлось заступиться индо-китайцамъ и голландцамъ: иначе его бы насильно схватили и увезли въ Гоа. Когда, семнадцать лѣтъ спустя, измученный постоянными разъѣздами по аннамитскимъ общинамъ, онъ почилъ на Менамѣ,-- то всѣ находившіеся тутъ европейцы (и протестанты, и католики), и армяне, и японскіе выходцы (между прочимъ, некрещеные наемники въ стражѣ короля) собрались на погребеніе столь достойнаго проповѣдника.

   Если бы индо-китайскіе правители не относились съ полною вѣротерпимостью и гуманностью къ христіанству, развѣ они принимали бы въ торжественныхъ аудіенціяхъ (какъ напр. въ Сіамѣ, въ 1675 г.) епископовъ съ Запада, чествуя въ ихъ лицѣ посланцевъ Папы? Мѣстный царь даже настрого приказалъ своимъ духовнымъ обучать іезуитовъ туземному языку и знакомить ихъ съ обширною палійскою литературою. Во всякомъ случаѣ была явная возможность соприкоснуться съ этимъ инородческимъ міромъ въ весьма разнообразныхъ отношеніяхъ и разъ навсегда убѣдиться, почему религія Шакья-муни такъ прочно пустила корни въ сердца населенія. Буддійскіе монахи юго-западнаго Индо-Китая въ большинствѣ отнюдь не должны считаться тунеядцами, паразитами общества (какъ это принято говорить со словъ досужихъ туристовъ). Центры религіознаго знанія служили и служатъ заразъ разсадниками добронравія и трудолюбія. Заботясь о культурѣ своихъ земельныхъ участковъ, врачуя населеніе, воспитывая дѣтей, заботясь о неимущихъ, мѣстныя духовныя лица, право же, не совсѣмъ безпричинно пользуются народной любовью и уваженіемъ.
   Передъ нами -- Ватъ Пра Кэо ("ватами" называются здѣсь большія кумирни, монастыри). Около теремовъ дворца "Чакра-Кри", за особыми оградами, высится цѣлая группа молитвенныхъ сооруженій самого царя. Все въ нихъ извнѣ и все между ними оригинально до послѣдней степени. Во-первыхъ нѣжатъ глазъ пирамидальныя изразцевыя верхушки храмовъ и часовенъ, переливающія цвѣтами радуги на солнцѣ. Кромѣ того, съ непривычки совершенно ставятъ втупикъ каменныя и металлическія изваянія, расположенныя по гладко вымощеннымъ дворамъ и дворикамъ вокругъ.
   Уже у входа туда привлекли наше вниманіе два чудовищныхъ гиганта съ палицами въ рукахъ. Дальше сверкнули, на крышѣ впереди, золоченыя черепицы и вступилъ въ свои права архитектурный стиль космополитическаго характера (смѣсь Индіи, Европы, Китая!) недвижныя же фигуры изъ бронзы и мрамора на помостѣ у капищъ оказались на половину животными (притомъ очень прозаическими: напр. коровами, столь чтимыми въ браминскомъ мірѣ), на половину какими-то неопредѣленными европейцами неважной италіанской работы (генералами, адмиралами, матросами, обыкновенными джентльменами, дамами и т. п.). Какая цѣль ставить здѣсь эти изображенія, насколько они соотвѣтствуютъ мѣсту,-- никто мнѣ не могъ объяснить. Едва-ли однако имѣетъ даже долю правды толкованіе, будто означенныя скульптурныя произведенія должны играть роль внимающихъ "вѣроученію Будды", въ самомъ широкомъ смыслѣ слова.
   Переступаешь порогъ центральнаго капища, и дивишься .. Лакированныя и чернаго дерева двери съ перламутровыми инкрустаціями, пестрыя стекла, почетные зонты, кумиры, жертвенники, вазы, различнѣйшія приношенія (начиная отъ настоящихъ, а также искусственныхъ восковыхъ цвѣтовъ и риса,-- до курительныхъ свѣчей, драгоцѣнныхъ камней и тканей включительно), лампы, люстры, массивные часы, золотыя деревья, зеркально отполированный полъ.... что за сочетаніе сказочнаго великолѣпія съ ультра-современной потребностью украшать внутренность зданій предметами новомодной безвкусной роскоши, да притомъ еще убирать ими предѣлы алтаря! Тамъ, высоко надъ нимъ, прячется въ тѣни одно изъ досточтимѣйшихъ туземныхъ олицетвореній "бога-учителя". Оно, по преданію, въ видѣ матеріала дано художнику небожителемъ Индрой. Приблизительно аршинное изваяніе -- изъ одного куска. "Изумрудный" (точнѣе яшмовый) Шакья-муни знатоками оцѣнивается по крайней мѣрѣ въ 350,000 рублей. На челѣ у него -- корона изъ сапфировъ и опаловъ. Такія статуи искони славились на Востокѣ. Въ pendant къ бангкокской (изъ того же вещества) можно назвать хотя-бы знаменитую нанкинскую, привезенную будто-бы въ Китай, полторы тысячи лѣтъ назадъ, посольствомъ съ Цейлона. Ватъ Пра Кэо строился въ теченіе нѣсколькихъ царствованій и законченъ недавно, благодаря особому вниманію его величества и подъ личнымъ надзоромъ принцевъ: въ память ихъ отца, благочестиваго и ученаго царя Монгкута.
   Августѣйшіе путешественники продолжаютъ обходъ королевскихъ святилищъ Сіама, изрѣдка медля передъ наиболѣе любопытными подробностями стиля или орнамента. Причудливый изгибъ и узоръ кровель, изящная отдѣлка "прачеди" (подобія древнихъ индійскихъ "ступъ" и "дагобъ", памятниковъ въ честь основателя религіи и надъ частицами его мощей), мозаика золотомъ на стеклѣ, уродливые фигуры звѣрей и грозныхъ исполиновъ на стражѣ у нѣкоторыхъ капищъ, сребротканые ковры на помостѣ внутри одного живописнѣйшаго по убранству святилища съ голубыми стѣнами (въ мелкихъ блесткахъ) и съ тусклыми фресками безъ перспективы въ глубинѣ сводовъ, картины изъ Рамаяны и съ буддійскими мотивами среди примыкающихъ къ иной кумирнѣ открытыхъ галлерей,-- всевозможныя диковины по очереди очаровываютъ вниманіе. Видишь шкафы съ книгами "закона", по странной судьбѣ называемаго тутъ "намо" (какъ у монголовъ "немъ") -- точно есть и можетъ быть связь съ древнегреческимъ! На довольно грубой стѣнописи различаешь обезьянъ, строющихъ знаменитый въ эпосѣ мостъ на Ланку изъ камней, подаваемыхъ имъ рыбами,-- и вдругъ рядомъ нарисованъ приземистой толстый голландецъ въ одеждѣ XVII вѣка, съ подзорной трубой! Вдобавокъ, намалевано это въ чертѣ небраминскаго храма, а прямо ему противуположнаго: правда, и въ старыхъ италіанскихъ монастыряхъ нерѣдко смущаетъ вторгнувшееся въ ихъ величавую замкнутость искусство живописцевъ, избиравшихъ себѣ сюжеты изъ. классической миѳологіи.
   Мы покидаемъ пустынный Ватъ Пра Кэо, не встрѣтивъ и не замѣтивъ въ немъ ни единаго духовнаго лица. Тихо звенятъ намъ вслѣдъ звуками нѣжныхъ колокольчиковъ бронзовые листья, украшающіе внѣшность одной изъ пагодъ.
   Ихъ Высочество осматриваютъ затѣмъ тронные залы дворца "Чакра-Кри" и драгоцѣнности короля, лишь мимоходомъ видѣнныя вчера послѣ обѣда. Сокровищница его величества, какъ говорятъ, оцѣнена свыше чѣмъ въ 10 милліоновъ рублей. Горками сложенные или же артистически разставленные вѣнцы, кольца, цѣпи, запястья, табакерки, сосуды засыпаны самоцвѣтными камнями, жарко горятъ и переливаютъ радугой въ отраженіи витринъ. Большинство вещей -- работы мѣстныхъ искусныхъ мастеровъ и по истинѣ заслуживаетъ вниманія. Алмазы -- преимущественно привозные: съ Явы и Борнео, или же отъ парижскихъ ювелировъ.
   Изъ центральныхъ царскихъ палатъ мы въ экипажахъ направляемся въ такъ-называемый музей. Путь туда длиннѣе чѣмъ въ Саранромъ, но одинаково малоинтересенъ. Помимо колоссальныхъ кумиренъ и зубчатыхъ крѣпостныхъ валовъ, опоясывающихъ резиденцію государя, въ Бангкокѣ нѣтъ сколько-нибудь замѣчательныхъ по величинѣ сооруженій. Нѣсколько новыхъ казенныхъ зданій, конечно, не могутъ идти въ счетъ. Почти все остальное состоитъ изъ одноэтажныхъ кирпичныхъ строеній или мазанокъ, хижинъ на сваяхъ и т. п.
   Когда ѣдешь по широкимъ отороченнымъ гранитными плитами улицамъ и вдоль площадей собственно "королевскаго" города, какъ-то странно рѣжетъ ухо и скрыпъ неуклюжихъ телѣгъ, запряженныхъ быками, и трубные звуки конки, оживляющей движеніе.
   Намъ показываютъ запущенное жилье существовавшаго прежде "втораго царя", т. е. ближайшаго родственника и правой руки старшаго правителя. Этотъ санъ нынѣ упраздненъ, и окружающіе образованные сіамцы столь же неохотно отвѣчаютъ на вопросы о томъ, зачѣмъ онъ былъ нуженъ, какъ на любопытныя мысли вслухъ о "бѣломъ" слонѣ. Послѣдній разъ постъ занималъ дядя короля, считавшійся одно время его опекуномъ, вообще же командующимъ войсками par excellence и своего рода сіамскимъ генералъ-адмираломъ. Покойный страстно любилъ коллекціонировать: немного въ качествѣ археолога, но особенно въ качествѣ натуралиста. Послѣ смерти его хоромы и сгруппированные въ нихъ предметы (точнѣе говоря, всякій bric-à-brac!) обратились въ бангкокскую кунсткамеру, гдѣ теперь начинаютъ воцаряться порядокъ и классификація. Наиболѣе цѣнная часть (національный этнографическій отдѣлъ) помѣщается по настоящему въ маленькомъ опустѣломъ капищѣ, а не въ простомъ домѣ. На первыхъ порахъ чувствуешь себя здѣсь точно въ храминахъ Ватъ Пра Кэо: такое сочетаніе красокъ,-- такое изобиліе драгоцѣнныхъ металловъ, кристалловъ и рѣдкихъ самоцвѣтныхъ камней, кости и фарфора! Богатѣйшія слоновыя сидѣнія, цѣлый рядъ крупныхъ клыковъ (бивней) на подборъ, туземные музыкальные инструменты, поднесенныя инородцами-васаллами деревья (съ золотыми стволами и вѣтвями, съ листьями изъ посеребренной жести), разнаго цвѣта зонты (пятиэтажные на длинномъ древкѣ-стержнѣ, въ отличіе отъ семнэтажныхъ, присвоенныхъ одному верховному монарху), изукрашенныя художественными инкрустаціями носилки,-- все это занимаетъ сравнительно тѣсное пространство среди стѣнъ, испещренныхъ живописью браминскаго миѳологическаго характера,-- и это въ предѣлахъ буддійской кумирни! Дѣло въ томъ, что терпимѣе религіи Шакья-муни нѣтъ на свѣтѣ: она готова воспринимать и впитывать въ свои формы культа какіе угодно образы и даже обряды, но несогласна поступиться лишь главнѣйшимъ -- идеей о самомъ "богѣ-учителѣ" и завѣщанныхъ имъ путяхъ къ самоусовершенствованію, въ связи съ оказываніемъ помощи всѣмъ тварямъ и людямъ, дабы достигнуть конечной свободы отъ перерожденій и зла.
   Какъ это ни странно, брамины играютъ въ Сіамѣ извѣстную роль. Выходцы съ запада, они живутъ обособленно среди иновѣрческаго населенія, считаясь тѣмъ не менѣе жрецами въ глазахъ его. Въ опредѣленные дни, для служенія при иныхъ торжествахъ и празднествахъ (напр. съ цѣлью освященія орудій земледѣлія, при достиженіи принцами отроческаго возраста и т. п.) благочестивый буддійскій дворъ Бангкока призываетъ не бонзъ, а именно адептовъ Шивы и Вишну, даритъ ихъ за участіе въ молитвахъ и жертвоприношеніяхъ, видимо дорожитъ ими отъ души. Чѣмъ объяснить подобное внутреннее противорѣчіе?
   Въ музеѣ есть удивительный по красотѣ исполненія бронзовый Шива, съ котораго сдѣлана копія для Берлина. "British Museum" безуспѣшно предлагалъ правительству юо, ооо рублей за оригиналъ. Въ древнемъ царскомъ одѣяніи, съ митрой на головѣ, великій индійскій богъ стоитъ, поднявъ благословяющія руки: очи у него выложены перламутромъ, всѣ пальцы (и на ногахъ) убраны колечками. Вокругъ туловища увиваются три пятиглавыхъ змѣя. Ликъ дышетъ гармоніей очертаній. А подумаешь, сколько еще такихъ замѣчательныхъ изваяній таитъ въ своихъ дебряхъ неизслѣдованный археологами языческій Востокъ!
   Продолжая бѣглый обзоръ сокровищницы "втораго короля", Ихъ Высочества проходятъ въ отдѣлъ естествовѣдныхъ коллекцій, гдѣ -- масса чучелъ и первосходные образцы свинцовой и мѣдной руды, а также въ первобытномъ видѣ туземные сапфиры и рубины, которыхъ сіамцы добываютъ въ необъятномъ количествѣ и баснословно дешево продаютъ китайцамъ на вѣсъ. Отъѣзжая отъ бангкокской кунсткамеры, замѣчаешь подъ высокимъ открытымъ навѣсомъ огромныя и тяжелыя царскія колесницы, нынѣ окончательно вышедшія изъ употребленія или же употребляющіяся только во время похоронныхъ процессій, когда тѣла владыкъ готовятся всенародно предать огню.

   

ВЪ ЦАРСТВѢ СЛОНОВЪ.

   Раньше чѣмъ покинуть столицу (мы завтра подымемся немного вверхъ по рѣкѣ, во внутрь страны) Августѣйшіе путешественники посѣщаютъ еще искусственный насыпной холмъ ("Золотую гору"), сооруженный въ видѣ крѣпостцы на окраинѣ города, порядкомъ обросшій деревьями и увѣнчанный пагодой съ обычными изображеніями въ нишахъ по сторонамъ. Дорога туда ведетъ относительно бѣдными и невзрачными кварталами. Среди привѣтствующихъ массъ преобладаютъ китайцы, составляющіе въ общемъ чуть-ли не треть всего населенія въ государствѣ. Они обыкновенно во второмъ поколѣніи сливаются съ Сіамцами, а не наоборотъ,-- что представляетъ весьма характерный и исключительный фактъ. Изъ числа ихъ вышло не мало именитыхъ дѣятелей.
   Туземцы сидятъ на корточкахъ въ своихъ лавченкахъ, жуя бетель (ароматичные пряные листья, отъ которыхъ губы, вся полость рта и особенно зубная эмаль окрашиваются въ кровавый цвѣтъ и чернѣютъ). Прическа у женщинъ и мужчинъ -- одинаковая: волосы подстрижены и взъерошены ежомъ.
   Выставленные товары не отличаются ничѣмъ особеннымъ: обыкновенный азіатскій базаръ, пополамъ съ европейскими издѣліями ... Если чего есть порядочное количество, такъ это буддійскихъ божковъ разнороднаго качества и величины.
   На вершину храма-холма ведутъ широкія ступенчатыя тропы. Съ окружающей же его, тамъ, галлереи развертывается дивная панорама на изрѣзанный водяными нитями Бангкокъ съ его моремъ сѣрыхъ черепичныхъ кровель, на широкую серебряную ленту Менама, извивающуюся по направлені соли Киранскаго завода, произведенному Троицкосавскимъ городовымъ врачемъ Богдановымъ и провизоромъ Шмидтомъ, лѣтомъ 1890 г. найдено, что соль Киранскаго завода содержитъ 99,3% химически чистой поваренной соли и совершенно не содержитъ въ себѣ сѣрнокислыхъ солей, вредныхъ для организма.
   Послѣднее обстоятельство объясняется тѣмъ, что съ 1886 г. арендаторомъ завода приняты были многія мѣры для очищенія разсола отъ сѣрно-кислыхъ солей и достигнуты значительные результаты.
   Киранскій солеваренный заводъ существуетъ одинъ на всю Забайкальскую область съ пространствомъ въ 575,733 квадратныхъ верстъ, превышающую въ полтора раза всю Германскую имперію.
   До сихъ поръ въ Троицкосавскомъ, Селенгинскомъ и Верхнеудинскомъ округахъ соль Забайкальской области вполнѣ успѣшно конкурируетъ съ солью казеннаго Усольскаго завода, не смотря на то, что добыча и обработка пуда соли обходится Киранскому Солеваренному Заводу значительно дороже, нежели казенному Усольскому, имѣющему даровыхъ рабочихъ, въ видѣ посылаемыхъ на заводъ изъ Александровской центральной тюрьмы каторжниковъ.
   

ВЪ ИРКУТСКОМЪ РАІОНѢ.

   Наступило 23 іюня -- давно и съ нетерпѣніемъ ожидаемый день прибытія Его Императорскаго Высочества въ Иркутскъ. Разукрашенный флагами, зеленью, вензелями и транспарантами городъ принялъ праздничный видъ; съ самаго ранняго утра народъ массами направлялся къ берегу Ангары, такъ что къ 12 часамъ дня вся набережная отъ генералъ-губернаторскаго дома и до самой арки близь Каѳедральнаго Собора была буквально запружена народомъ. Все сіяло радостью по случаю такого необычайнаго событія; каждый горѣлъ желаніемъ видѣть будущаго Царя. Близь арки на особо устроенныхъ помостахъ размѣстились воспитанники мужскихъ и женскихъ, духовныхъ и свѣтскихъ учебныхъ заведеній во главѣ съ своими начальниками. Ровно въ половинѣ втораго часа дня раздался сперва на колокольнѣ Крестовоздвиженской церкви, а затѣмъ и всѣхъ другихъ церквей звонъ, возвѣщавшій иркутянамъ о приближеніи Августѣйшаго Гостя. Вся многотысячная масса народа, въ которой были нетолько городскіе жители, но и множество пріѣхавшихъ изъ окрестныхъ селеній, съ благоговѣйнымъ трепетомъ осѣнила себя крестнымъ знаменіемъ и въ безмолвномъ ожиданіи обратила свой взоръ въ ту сторону, откуда долженъ былъ показаться пароходъ. Изъ Каѳедральнаго Собора начался крестный ходъ, въ которомъ принимало участіе не только все городское духовенство, но и множество сельскихъ священниковъ, нарочито прибывшихъ къ этому времени въ Иркутскъ.
   Во главѣ крестнаго хода шествовали архипастыри: высокопреосвященнѣйшій Веніаминъ, архіепископъ Иркутскій и Нерчинскій, и преосвященнѣйшій Агаеангелъ, епископъ Киренскій, викарій Иркутской епархіи, за ними духовенство въ золотыхъ парчевыхъ облаченіяхъ по два въ рядъ по старшинству, а впереди хоръ архіерейскихъ пѣвчихъ въ парадныхъ костюмахъ. Вошедши подъ арку, нарочито построенную городскимъ обществомъ для встрѣчи Его Императорскаго Высочества, высокопреосвященнѣйшій Веніаминъ взялъ въ руки Животворящій крестъ въ ожиданіи приближенія къ аркѣ Августѣйшаго путешественника. Наступили незабвенныя минуты благоговѣйно трепетнаго ожиданія: что-то неземное переживалъ каждый, присутствовавшій въ это время на берегу рѣки. На устахъ всѣхъ отпечатлѣвалось молитвенное благожеланіе, да благословитъ Господь вхожденіе въ стогны града Иркутска Высокаго и Дорогаго Гостя! Около двухъ часовъ показался пароходъ "Сперанскій", на которомъ изволилъ прибыть Его Императорское Высочество. Дружное "ура" было первымъ привѣтомъ Августѣйшему Гостю, при проходѣ парохода мимо арки внизъ по теченію до поворота,-- "ура", почти несмолкавшее до самаго вступленія Его Императорскаго Высочества въ Каѳедральный Соборъ и сливавшееся съ колокольнымъ звономъ въ общій радостный гулъ. По приближеніи парохода къ пристани и по выходѣ на площадку на набережной, Его Императорское Высочество былъ встрѣченъ гласными Думы во главѣ съ городскимъ головой В. П. Сукачевымъ, поднесшимъ Его Императорскому Высочеству, по русскому обычаю, отъ г. Иркутска хлѣбъ-соль на изящномъ блюдѣ, милостиво принятую Его Императорскимъ Высочествомъ. Поднявшись по лѣстницѣ, устланной краснымъ сукномъ, подъ арку, Его Императорское Высочество, осѣнивши себя крестнымъ знаменіемъ, приложился къ Животворящему кресту, причемъ былъ окропленъ святою водою, и изволилъ выслушать рѣчь, которою привѣтствовалъ Его Императорское Высочество высокопреосвященнѣйшій Веніаминъ:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО, БЛАГОВѢРНЫЙ ГОСУДАРЬ!

   Безпримѣрное кругосвѣтное шествіе Твое, предпринятое съ цѣлію просвѣтительнаго приготовленія къ великому служенію, Тебѣ Богомъ предназначенному, простерлось и до нашихъ крайнихъ предѣловъ обширнѣйшей въ свѣтѣ державы.-- Что же можетъ представить Твоему высокому вниманію, для личнаго ознакомленія, служитель алтаря, представитель мѣстной церкви? Предметъ служенія нашего, потаенный сердца человѣкъ, вѣра и благочестіе, которыя чѣмъ больше проникаютъ сердце человѣка, тѣмъ глубже скрываются въ немъ.
   Представлю хотя малую часть изъ того, что видимо всякому.
   Во время шествія Твоего по нашей окраинѣ Ты могъ видѣть людей русскихъ и по языку и по одеждѣ и по всему образу жизни, но съ очертаніемъ лицъ не русскимъ. Такихъ людей въ послѣднее время пріобрѣтено для русской народности и, скажу дерзновенно, для русской державы, не одинъ десятокъ тысячъ. Они именуются инородцами, но они стали людьми вполнѣ русскими, проникнуты русскимъ духомъ и за обиду почли бы, кто назвалъ ихъ нерусскими. Сердца ихъ не обращаются болѣе ни къ Тибету, ни къ Монголіи, откуда они вышли и откуда вынесли заблужденія язычества. Не влекуть ихъ туда ни хутухты, ни Далай-ламы. Они бѣдны, потому что въ большинствѣ находятся подъ властію язычниковъ, но они стали выше ихъ тѣмъ, что вошли въ одну семью съ великимъ русскимъ народомъ, и далеко просвѣщеннѣе своихъ языческихъ властителей. Что же сдѣлало ихъ такими?-- Святая православная вѣра. Она просвѣтила ихъ, она и сдѣлала ихъ русскими.
   Далѣе, на пути шествія взору Твоему всюду представлялись православные храмы, гдѣ еще недавно отстояли они одинъ отъ другаго на сотни верстъ. Они не богаты, но за то теперь славится имя Божіе тамъ, гдѣ прежде раздавался только бубенъ ламы и шамана. Церковная молитва теперь доступна стала для большинства населенія и освященіе таинствами не отлагается на десятки лѣтъ. Наконецъ, съ умноженіемъ церквей умножилось и число пастырей, а съ тѣмъ вмѣстѣ усилилось и христіанское просвѣщеніе, церковное и училищное.
   Но дерзну ли, Благовѣрный Государь, скрыть отъ Тебя и наши недостатки, могу ли не сознать, что и теперь еще остается желать многаго для спасительнаго вліянія св. Церкви? Сибирь съ самаго начала населялась бродячею вольницею, искателями легкой и скорой наживы, да и доселѣ десятками тысячъ ссылаются въ нее отверженцы общества со всѣхъ концевъ Россіи. Всѣ эти люди требовали и требуютъ усиленнаго вліянія церкви, а оно и теперь не вездѣ доступно. И теперь еще по окраинамъ епархіи есть приходы, для объѣзда которыхъ священнику нужно сдѣлать до тысячи верстъ непроходимыми путями, гдѣ христіане умираютъ безъ христіанскаго напутствія, погребаются безъ церковнаго отпѣванія, младенцы по полугоду остаются безъ крещенія. А язычниковъ и теперь еще сотни тысячъ ждутъ христіанскаго просвѣщенія. Всѣ они вѣрятъ въ превосходство христіанской вѣры предъ своею, вѣрятъ, что русская вѣра первая вѣра, но принятіе ея для однихъ не выгодно, для другихъ не безопасно. Жатва многа, но дѣлателей мало, а средствъ еще меньше.
   Благовѣрный Государь, надежда и радость наша! Пришествіе Твое къ намъ, окрылило насъ великими упованіями. Августѣйшій родитель Твой при вступленіи Твоемъ въ предѣлы Сибири, возвѣстилъ намъ, что и Сибирь близка его сердцу, обѣщалъ связать ее великимъ желѣзнымъ путемъ съ общимъ нашимъ отечествомъ, явилъ великія милости и тѣмъ несчастнымъ, которые стали невольными насельниками ея. Но не одинъ желѣзный путь долженъ связать Сибирь съ общимъ отечествомъ; да соединятся съ нимъ и сердца живущихъ въ ней благодѣяніемъ общихъ со всею Россіей законовъ и учрежденій. Сибирь доселѣ управляется почти тѣми же законами, какими управлялась полвѣка назадъ. А инородцы Сибири находятся подъ игомъ законовъ, основанныхъ на правѣ сильнаго, которые за триста лѣтъ были вынесены ими изъ Монголіи. Да будетъ же пришествіе Твое для насъ началомъ новой эры: да устранятся всѣ препятствія къ христіанскому просвѣщенію и освященію страны Сибирской подъ общимъ для всѣхъ подданныхъ закономъ, и соединятся всѣ племена ея въ одинъ великій русскій народъ, да будемъ едино стадо и единъ пастырь. Благословенъ грядый во имя Господне!
   
   Въ предшествіи крестнаго хода Цесаревичъ вступилъ въ Каѳедральный Соборъ, гдѣ было совершено положенное по чину краткое молебное пѣніе, съ провозглашеніемъ многолѣтія Ихъ Императорскимъ Величествамъ и всему Царствующему Дому. По окончаніи молебнаго пѣнія, Его Императорское Высочество изволилъ колѣнопреклоненно молиться предъ мѣстно-чтимою чудотворною иконою Казанской Божіей Матери и принять отъ высокопреосвященнѣйшаго архіепископа Веніамина поднесенную имъ икону Казанской Божіей Матери, точную копію съ чудотворной иконы, въ драгоцѣнной сребропозлащенной ризѣ. Сопровождаемый архипастырями и напутствуемый молитвенными благожеланіями, Его Императорское Высочество вышелъ изъ собора и, при колокольномъ звонѣ, сливавшемся съ восторженнымъ неумолкаемымъ "ура",-- въ открытой коляскѣ прослѣдовалъ въ приготовленное для него помѣщеніе въ генералъ-губернаторскомъ домѣ,-- предъ которымъ прежде вступленія въ него изволилъ произвести смотръ собравшимся войскамъ, прошедшимъ церемоніальнымъ маршемъ. При входѣ въ генералъ-губернаторскій домъ, Его Императорскому Высочеству имѣли счастіе представиться супруга и дочь Начальника края, а затѣмъ послѣ непродолжительнаго отдыха, высокопреосвященнѣйшій Веніаминъ имѣлъ счастіе представить Его Императорскому Высочеству собравшихся въ залъ представителей духовенства: ректора Духовной Семинаріи, каѳедральнаго протоіерея, благочиннаго градо-Иркутскихъ церквей и членовъ Духовной Консисторіи, а Начальникъ края -- представителей отдѣльныхъ губернскихъ учрежденій, при чемъ нѣкоторыхъ изъ нихъ Его Императорскому Высочеству было благоугодно осчастливить своими милостивыми вопросами.
   Послѣ представленія духовныхъ и свѣтскихъ лицъ, послѣдовалъ пріемъ депутацій. Городская Дума въ полномъ своемъ (наличномъ) составѣ имѣла счастіе поднести Его Императорскому Высочеству Всеподданнѣйшій адресъ, прочитанный городскимъ головою В. П. Сукачевымъ и милостиво принятый Его Высочествомъ; затѣмъ депутація отъ общества охотниковъ, во главѣ съ предсѣдателемъ своимъ барономъ Розенымъ, имѣла счастіе поднести Его Высочеству корзинку изъ роговъ водящихся въ Сибири дикихъ козъ; депутація отъ общества врачей, привѣтствуя Его Императорское Высочество, имѣла счастіе вручить печатный отчетъ о дѣятельности Иркутскаго Общества врачей за двадцати-пятилѣтній періодъ существованія со времени его открытія. Далѣе представлялись Его Императорскому Высочеству различныя депутаціи отъ Якутской области и Якутскій губернаторъ дѣйствительный статскій совѣтникъ В. З. Коленко, поднесшій Его Императорскому Высочеству отъ Якутскаго и Вилюйскаго епископа, преосвященнѣйшаго Мелетія, съ духовенствомъ Якутской епархіи, въ изящной сребропозлащенной оправѣ св. Евангеліе въ футлярѣ изъ мамонтовой кости мѣстнаго производства.
   Вотъ болѣе подробныя свѣдѣнія о депутаціяхъ и предметахъ, представленныхъ Его Императорскому Высочеству Государю Наслѣднику Цесаревичу изъ Якутской области.
   1. Отъ города Якутска -- депутаты: Городской Голова, Коллежскій Ассесоръ Николай Александровичъ Преловскій, и Якутскій Iй гильдіи купецъ Прокопій Николаевичъ Верховинскій.
   Депутаціею поднесены икона Св. Иннокентія въ серебрянной золоченой ризѣ и хлѣбъ-соль на приготовленномъ въ Якутскѣ серебрянномъ блюдѣ съ золотымъ вензелемъ Государя Наслѣдника Цесаревича и короною, вѣнчающею вычеканенную порфиру, на которой расположенъ вензель; вокругъ вензеля золотыми буквами сдѣлана надпись "Его Императорскому Высочеству Государю Наслѣднику Цесаревичу". На днѣ блюда вырѣзаны Якутскій каѳедральный Троицкій Соборъ и находящаяся передъ нимъ деревянная башня, уцѣлевшая отъ древней крѣпости. На нижней части блюда, расположенной противъ вензеля, сдѣланъ гербъ Якутской области. При блюдѣ серебрянная вызолоченная солонка.
   2. Отъ Якутскаго казачьяго городоваго пѣшаго полка -- депутаты: сотникъ полка, Секретарь Якутскаго Статистическаго Комитета Андрей Иннокентьевичъ Поповъ, пятидесятникъ Владиміръ Шестаковъ, урядникъ Александръ Асламовъ и казакъ Василій Бубякинъ.
   Отъ казачьей депутаціи -- икона Св. Николая въ серебрянной вызолоченной ризѣ.
   3. Отъ крестьянъ области -- депутаты: Староста селеній Якутскаго округа и то почтово-обывательскихъ станцій Якутско-Иркутскаго тракта, бывшій учитель народной школы Николай Прокопьевъ Припузовъ, Выборный Олекминской Мірской Избы Николай Иннокентьевъ Ивановъ и крестьянинъ Нохтуйскаго селенія того же округа Ѳедоръ Афанасьевъ Семеновъ, строющій въ томъ селеніи на свой счетъ деревянную часовню, въ ознаменованіе проѣзда чрезъ Сибирь Государя Наслѣдника Цесаревича.
   Крестьяне поднесли икону Спасителя въ серебрянной вызолоченной ризѣ и адресъ съ выраженіемъ вѣрноподданническихъ чувствъ. Въ адресѣ, между прочимъ, упоминается о построеніи въ селеніяхъ: а) Саныяхтатскомъ Якутскаго округа (по приговору крестьянскаго общества, и б) Нохтуйскомъ Олекминскаго округа (на средства вышеупомянутаго крестьянина Семенова) -- часовень въ ознаменованіе посѣщенія Сибири Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ.
   Часовни предположено устроить такъ, чтобы въ нихъ могла быть совершаема и Божественная литургія.
   4. Отъ Якутовъ -- депутаты: 1) по Якутскому округу: Голова Дюнсюнскаго улуса Василій Васильевъ Никифоровъ и почетный инородецъ Восточно-Кангаласскаго улуса, письмоводитель Управы Иванъ Герасимовъ Соловьевъ. 2) По Олекминскому округу: почетные инородцы: стоящій во главѣ депутаціи Степанъ Ивановъ Идельгинъ, Староста Нерюктейскаго наслега и церковный Староста Берденской церкви въ селеніи того же наслега, Алексѣй Яковлевъ Маминевъ, и почетный блюститель Кыллахскихъ народной и церковно-приходской школъ, Церковный Староста при Кыллахской церкви Павелъ Игнатьевъ Одинцовъ. 3) По Вилюйскому округу: почетные инородцы: Захаръ Даниловъ Поповъ, бывшій Староста Нюрбинскаго наслега, Мархинскаго улуса, и Егоръ Петровъ Терешкинъ, попечитель Якутскаго женскаго училища, и церковный Староста Батамайской церкви, въ селеніи Батамайскомъ, Кугдарскаго наслега, и церкви во имя Св. Георгія на урочищѣ Шеѣ, имъ же на свои средства построенной.
   Депутація отъ якутовъ поднесла мѣстной работы:
   а) Икону въ серебрянной вызолоченной ризѣ съ изображеніями Святыхъ, Соименныхъ Царской Семьи, надъ коими нерукотворенный образъ Христа Спасителя, поддерживаемый ангелами.
   б) Блюдо серебрянное вызолоченное съ золотыми вензелемъ Его Императорскаго Высочества и короною. На днѣ блюда вставленъ гербъ Якутской области, рельефно вырѣзанный изъ мамонтовой кости, а вокругъ вырѣзаны сцены изъ Якутскаго быта: сельская церковъ, жилище, ѣзда на оленяхъ, звѣро- и рыбопромышленности, земледѣліе и скотоводство. Солонка сдѣлана изъ Якутской каменной соли въ видѣ тумбы.
   в) Издѣлія изъ мамонтовой кости, изображающія въ миніатюрныхъ моделяхъ домашнюю обстановку, сцены изъ быта и занятія инородцевъ: якутовъ и тунгусовъ области.
   
   Кромѣ того почетный инородецъ Идельгинъ (одинъ изъ депутатовъ) пожертвовалъ 6000 руб. на нужды просвѣщенія въ Якутской области по благоусмотрѣнію Государя Наслѣдника Цесаревича.
   Вмѣстѣ съ тѣмъ депутація представила адресъ съ выраженіемъ вѣрноподданническихъ чувствъ.
   5. Отъ золотопромышленниковъ Якутской области -- въ званіи камергера дѣйствительный статскій совѣтникъ Петръ Александровичъ Сиверсъ и купцы: Андрей Яковлевичъ Нѣмчиновъ, Андрей Константиновичъ Трапездниковъ, Василій Ѳедотовичъ Калыгинъ, Ѳедоръ Ивановичъ Пахолковъ, Петръ Семеновичъ Карзаковъ.
   Депутаты поднесли хлѣбъ-соль на золотомъ блюдѣ съ изображеніями пріисковыхъ работъ и золотосплавочной лабораторіи, а также капиталъ для учрежденія стипендіи Имени Государя Наслѣдника Цесаревича въ Иркутскомъ промышленномъ училищѣ и въ горномъ институтѣ.
   
   Независимо отъ сего Якутскій Губернаторъ имѣлъ счастіе поднести Государю Наслѣднику Цесаревичу:
   1) Отъ Якутскаго Областнаго Статистическаго Комитета "Памятную Книжку Якутской области на 1891 г.", заключающую въ себѣ, между прочимъ, географическія, историческія и статистическія свѣдѣнія, а также статьи о золотопромышленности, земледѣліи и полезныхъ ископаемыхъ области и
   2) Отъ почетнаго инородца Западно-Кангаласскаго улуса, Якутскаго округа, Петра Ѳедотова Колпашникова, по всеподданнѣйшему его ходатайству,-- дорожную икону Св. Николая. Икона мѣстной работы съ вырѣзанною на оборотной сторонѣ надписью: Его Императорскому Высочеству Государю Наслѣднику Цесаревичу Николаю Александровичу отъ вѣрноподданнаго якута (такого то).
   Изъ предметовъ мѣстной производительности и промысловъ представлены были:
   а) Коверъ, сшитый изъ шкуръ звѣрей, промышляемыхъ въ Верхоянскомъ округѣ. (Доставилъ Верхоянскій купецъ Николай Борисовъ Васильевъ.)
   б) Четыре чернобурыхъ лисицы, изъ коихъ одна совершенно черная и четыре соболя. (Доставили депутаты: 1 чернобурую и 1 черную лисицы, и 2 соболя -- С. И. Идельгинъ; 2 чернобурыхъ лисицы -- И. Г. Соловьевъ и 2 соболя -- П. И. Одинцовъ.)
   в) Большой мѣхъ изъ собольихъ лапокъ. По легкости и прочности онъ превосходитъ мѣхъ изъ собольихъ хребтовъ, но послѣдній за то теплѣе. (Доставилъ дворянинъ Ѳедотъ Васильевичъ Астраханцевъ, бывшій Якутскій Городской Голова, нынѣ почетный попечитель Якутскаго реальнаго училища.)
   г) Якутскіе національные костюмы: суконная женская шуба на собольемъ лапчатомъ мѣху, обшитая кругомъ морскимъ бобромъ и отдѣланная золотою парчею и серебрянными украшеніями. Къ шубѣ рукавицы и шапка изъ мѣховъ: бобра, рыси и рассомахи. Верхняя часть шапки вышита серебромъ по красному сукну, а побокамъ шелковыя ленты.-- Мужской суконный кафтанъ съ серебрянными пуговицами, подбитый собольимъ лапчатымъ мѣхомъ. (Доставлены почетнымъ инородцемъ Герасимомъ Ивановымъ Соловьевымъ, Головою Восточно-Кангаласскаго улуса Якутскаго округа отцемъ депутата.)
   д) Женскія ожерелье и пара браслетовъ изъ Якутскаго серебра (смѣси съ мѣдью) мѣстной работы. (Доставилъ Голова Батурусскаго улуса Несторъ Петровъ Слѣпцовъ.)
   е) Якутское старинное сѣдло съ принадлежностями. (Доставилъ депутатъ Никифоровъ изъ образованныхъ якутовъ.)
   ж) Серебрянная тарелка и солонка,-- оловянныя блюдо и солонки и коврикъ изъ лисьихъ лапъ и шеекъ; все -- мѣстной работы. (Доставили депутаты: серебрянныя вещи -- Поповъ, а прочее -- Терешкинъ.)

-----

   Кромѣ упомянутыхъ выше предметовъ Государю Наслѣднику Цесаревичу были представлены работы воспитанницъ:
   1) Якутской женской прогимназіи -- вышитое полотенце и
   2) Маріинскаго дѣтскаго пріюта вѣдомства учрежденій Императрицы Маріи -- суконная вышитая скатерть.
   По окончаніи пріема депутацій, Его Императорское Высочество, послѣ самаго непродолжительнаго отдыха, изволилъ осчастливить своимъ посѣщеніемъ Дѣвичій институтъ Восточной Сибири, Воспитательный домъ, Классическую Гимназію и Промышленное училище; послѣ чего удостоилъ своимъ посѣщеніемъ высокопреосвященнѣйшаго архіепископа Веніамина, въ покояхъ котораго изволилъ кушать чай. Въ это время высокопреосвященнѣйшій Веніаминъ имѣлъ счастіе представить Его Императорскому Высочеству собравшихся въ залѣ: настоятельницу Иркутскаго Знаменскаго женскаго монастыря игуменію Анатолію, имѣвшую счастіе поднести милостиво принятую Его Императорскимъ Высочествомъ въ роскошной ризѣ (собственной работы сестеръ обители) святую икону Знаменской Божіей Матери; начальницу женскаго училища духовнаго вѣдомства, состоящаго подъ Августѣйшимъ покровительствомъ Ни Императорскаго Величества, В. И. Грантъ, имѣвшую счастіе съ тремя воспитанницами училища поднести Его Императорскому Высочеству собственной работы воспитанницъ портфель; почетнаго блюстителя по хозяйственной части того же училища Н. И. Голдобина; инспектора Духовной Семинаріи И. Л. Брызгалова; церковнаго старосту Каѳедральнаго Богоявленскаго собора В. А. Литвинцева и исправляющаго должность секретаря Иркутской Духовной Консисторіи В. В. Щербинскаго, причемъ его высокопреосвященство доложилъ Его Императорскому Высочеству, что г. Литвинцевъ строитъ на собственныя средства, безъ посторонней помощи, величественный храмъ, а г. Щербинскій выразилъ желаніе, въ память чудеснаго избавленія Его Императорскаго Высочества отъ угрожавшей Ему въ Японіи опасности, содержать на свои средства въ учебномъ заведеніи дѣвочку,-- дочь бѣдныхъ родителей. Во время посѣщенія Его Императорскимъ Высочествомъ высокопреосвященнѣйшаго Веніамина, хоръ архіерейскихъ пѣвчихъ пропѣлъ нѣсколько прекрасно исполненныхъ имъ пѣснопѣній. Затѣмъ Его Императорскому Высочеству благоугодно было осчастливить Своимъ посѣщеніемъ Женскую Гимназію (куда собрались также ученицы Прогимназіи), Кладищевскую городскую школу, Кадетскій корпусъ и Сиропитательный домъ (куда собраны были воспитанницы Александринскаго и Маріинскаго дѣтскихъ пріютовъ). Ученицы женскихъ учебныхъ заведеній, при посѣщеніи ихъ Его Императорскимъ Высочествомъ, имѣли счастіе поднести Его Высочеству свои рукодѣльныя работы.
   Возвратившись въ свое помѣщеніе въ генералъ-губернаторскомъ домѣ, Его Императорское Высочество, послѣ часоваго отдыха, въ 8 часовъ вечера изволилъ принять отъ городскаго общества обѣдъ, состоявшійся во вновь выстроенномъ помѣщеніи общественнаго собранія, обширная и свѣтлая зала котораго была красиво декорирована зеленью и тропическими растеніями. Во время обѣда первый тостъ главный начальникъ края генералъ-лейтенантъ А. Д. Горемыкинъ провозгласилъ за здоровье Ихъ Императорскихъ Величествъ, Государя Императора Александра Александровича и Государыни Императрицы Маріи Ѳеодоровны, покрытый громкимъ и долго несмолкавшимъ дружнымъ "ура" присутствовавшихъ, причемъ хоръ музыки исполнилъ народный гимнъ. Затѣмъ городской голова В. II. Сукачевъ имѣлъ счастіе привѣтствовать отъ имени городскаго общества Августѣйшаго и Дорогаго Гостя, Его Императорское Высочество, Государя Наслѣдника Цесаревича, причемъ громкое "ура" нѣсколько разъ огласило обѣденный залъ. Цесаревичъ громко, на всю залу, произнесъ: "Пью за процвѣтаніе дорогаго Мнѣ Иркутска".
   По окончаніи обѣда, Его Императорское Высочество прослѣдовалъ въ гостиную, гдѣ изволилъ кушать чай и бесѣдовать съ высокопреосвященнѣйшимъ архіепископомъ Веніаминомъ и городскимъ головою В. П. Сукачевымъ. Въ концѣ одинадцатаго часа вечера Его Императорское Высочество изволилъ отбыть изъ общественнаго собранія и удостоилъ Своимъ посѣщеніемъ вечеръ въ дѣвичьемъ институтѣ Восточной Сибири, во время котораго на одномъ изъ острововъ рѣки Ангары былъ сожженъ фейерверкъ, и за тѣмъ въ третьемъ часу ночи отбылъ домой, при громкихъ и дружныхъ крикахъ "ура" со стороны народа, не смотря на такой поздній часъ ночи, терпѣливо ожидавшаго проѣзда Его Императорскаго Высочества.
   На слѣдующій день, 24 іюня, въ 10 часовъ утра Его Императорское Высочество изволилъ прослѣдовать по Большой и Ланинской улицамъ, чрезъ Успенскую площадь, по Казачьей, въ лагери, гдѣ состоялся смотръ войскамъ мѣстнаго гарнизона: Иркутскому резервному пѣхотному баталіону, казачьей сотнѣ и юнкерскому училищу. По окончаніи смотра, Его Императорское Высочество изволилъ посѣтить офицерское лагерное собраніе, гдѣ изволилъ кушать чай; а затѣмъ, на обратномъ пути, удостоилъ Своимъ милостивымъ посѣщеніемъ Иркутскую Семинарію. Встрѣченный у параднаго подъѣзда высокопреосвященнѣйшимъ архіепископомъ Веніаминомъ, имѣвшимъ счастіе здѣсь же представить Его Императорскому Высочеству ректора и инспектора Семинаріи, и по входѣ въ корпусъ, стоявшихъ на ступеняхъ параднаго входа преподавателей Семинаріи и Духовнаго Училища, Его Императорское Высочество, при пѣніи хоромъ семинарскихъ пѣвчихъ тропаря "Спаси, Господи, люди твоя", прослѣдовалъ по устланной краснымъ сукномъ лѣстницѣ въ семинарскую церковъ, въ которой,-- по встрѣчѣ духовникомъ семинаріи съ Животворящимъ крестомъ и со святою водою,-- выслушалъ краткое молебное пѣніе; а затѣмъ, по представленіи высокопреосвященнѣйшимъ Веніаминомъ воспитанниковъ Семинаріи и Духовнаго Училища, удостоилъ осчастливить Своимъ посѣщеніемъ семинарскую библіотеку, богатѣйшую въ г. Иркутскѣ по количеству и цѣнности книгъ, гдѣ обратилъ особенное вниманіе на планъ г. Иркутска отъ 1722 г.,-- рукопись, писанную, по преданію, рукою святителя Иннокентія,-- на житіе святѣйшаго патріарха Никона, написанное Шушергинымъ, съ собственноручными замѣтками архіепископа Новгородскаго Ѳеофана Прокоповича,-- на собраніе иныхъ предметовъ дамскаго служенія и книгъ монгольскихъ и тибетскихъ, служащихъ къ изученію буддизма; при этомъ высокопреосвященнѣйшій Веніаминъ имѣлъ счастіе поднести Его Императорскому Высочеству 4 тома трудовъ православныхъ миссій Иркутской Епархіи въ бархатномъ переплетѣ, а также печатное произведеніе преподавателя Семинаріи, священника Иннокентія Подгорбунскаго, одно изъ тѣхъ воскресныхъ религіозно-нравственныхъ чтеній, которыя ведутся преподавателями въ библіотечномъ залѣ Семинаріи. Во время пребыванія въ Семинаріи Его Императорскаго Высочества, хоръ семинарскихъ пѣвчихъ, подъ управленіемъ воспитанника Семинаріи, пропѣлъ народный гимнъ. При выходѣ изъ Семинаріи Его Императорскаго Высочества, воспитанники Семинаріи, ставши въ ряды на семинарскомъ дворѣ предъ параднымъ входомъ, дружнымъ и восторженнымъ "ура" провожали Августѣйшаго Гостя, Его Императорское Высочество, осчастливившаго ихъ Своимъ незабвеннымъ для нихъ посѣщеніемъ.
   Въ 1 часъ по полудни, въ присутствіи Августѣйшаго Гостя совершено освященіе и открытіе для проѣзда новаго понтоннаго моста чрезъ рѣку Ангару, построеннаго городомъ въ ознаменованіе Высочайшаго посѣщенія г. Иркутска Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ. Въ то время, какъ Его Императорское Высочество, послѣ посѣщенія Духовной Семинаріи, прослѣдовалъ домой въ генералъ-губернаторскій домъ для непродолжительнаго отдохновенія, на колокольнѣ Прокопіевской церкви начался перезвонъ, возвѣстившій о началѣ крестнаго хода изъ этого храма къ вновь построенному мосту. По прибытіи высокопреосвященнѣйшаго архіепископа Веніамина въ церковь, начался, при торжественномъ колокольномъ звонѣ во всѣхъ городскихъ церквахъ, величественный крестный ходъ, въ которомъ принимало участіе все духовенство, присутствовавшее при первой встрѣчѣ. Крестный ходъ совершался въ такомъ порядкѣ: впереди всѣхъ былъ несомъ псаломщикомъ (въ стихарѣ) фонарь съ возжснною свѣчею; за нимъ два діакона (въ облаченіяхъ) несли запрестольный крестъ и икону Божіей Матери; далѣе два псаломщика (въ стихаряхъ-же) несли хоругви, за которыми шли архіерейскіе пѣвчіе въ парадныхъ костюмахъ, по четыре въ рядъ съ пѣніемъ догматиковъ. Священники въ блестящихъ золотыхъ облаченіяхъ несли затѣмъ иконы святителя Николая и святителя Иннокентія, Иркутскаго Чудотворца, а діаконы и псаломщики (въ стихаряхъ) -- икону Иверской Божіей Матери на особо устроенныхъ носилкахъ; за ними шло духовенство по два въ рядъ (младшіе впереди) въ золотыхъ же облаченіяхъ, причемъ Каѳедральный протоіерей несъ святое евангеліе, а ректоръ Семинаріи -- напрестольный крестъ на блюдѣ. Во главѣ крестнаго хода, окруженный двумя иподіаконами съ дикиріемъ и трикиріемъ и двумя протодіаконами съ кадилами, шествовалъ высокопреосвященнѣйшій архіепископъ Веніаминъ.
   По прибытіи крестнаго хода къ покрытому краснымъ сукномъ возвышенію, святыя иконы были поставлены близь моста; духовенство размѣстилось въ два ряда направо и налѣво отъ святыхъ иконъ до помоста, на которомъ сталъ владыка предъ столикомъ съ водосвятною чашею; присутствовавшіе представители общества стали вокругъ помоста на назначенныхъ для нихъ мѣстахъ. Чрезъ нѣсколько минутъ громкое и восторженное "ура" собравшагося на набережной Ангары народа, стоявшаго тѣсно сплоченною стѣною по берегу рѣки,-- возвѣстило о приближеніи Его Императорскаго Высочества. По прибытіи Его Высочества, на помосту началось молебное пѣніе, съ освященіемъ воды, въ концѣ котораго было возглашено многолѣтіе Государю Императору, Государынѣ Императрицѣ, Наслѣднику Цесаревичу и всему Царствующему Дому. По окончаніи молебствія, Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ выслушать почетный рапортъ архитектора В. А. Разсушина о постройкѣ моста и прекрасно составленную, мастерски произнесенную городскимъ головою В. П. Сукачевымъ рѣчь о пользѣ такого сооруженія, какъ постоянный мостъ чрезъ быструю и бурную Ангару, особенно въ сравненіи съ прежнимъ способомъ переправы чрезъ нее. Затѣмъ принявши отъ архитектора Разсушина ножницы, Его Императорское Высочество, при колокольномъ звонѣ и при громкихъ восторженныхъ крикахъ "ура" громадной толпы народа, изволилъ разрѣзать ленту, смыкавшую арку передъ входомъ на мостъ, и въ предшествіи крестнаго хода, прослѣдовалъ по мосту на противоположный берегъ, гдѣ въ тоже время оркестръ военной музыки исполнилъ гимнъ. Во время шествія Его Императорскаго Высочества по мосту, съ той и другой стороны около барьеровъ были разставлены воспитанники и воспитанницы городскихъ мужскихъ и женскихъ училищъ съ своими учителями и учительницами. По переходѣ чрезъ мостъ, Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, при звукахъ народнаго гимна и долго несмолкавшихъ переливахъ "ура", изволилъ сѣсть въ экипажъ и прослѣдовать чрезъ вновь устроеннмый на Иркутѣ постоянный мостъ по вновь проложенной дорогѣ въ Вознесенскій Святителя Иннокентія монастырь, сопровождаемый свитою, а немного погодя и высокопреосвященнѣйшимъ архіепископомъ Веніаминомъ. Встрѣченный у воротъ монастыря настоятелемъ святой обители, преосвященнѣйшимъ Агаѳангеломъ, епископомъ Киренскимъ, съ братіею, Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, При колокольномъ звонѣ и пѣніи хоромъ монастырскихъ пѣвчихъ тропаря святителю Иннокентію, въ предшествіи встрѣчавшаго духовенства, изволилъ прослѣдовать въ соборный монастырскій храмъ, гдѣ, выслушавши молебное пѣніе святителю Иннокентію, колѣнопреклоненно молился предъ ракою съ мощами Просвѣтителя сибирскихъ странъ, а затѣмъ приложившись къ святымъ мощамъ, принялъ поднесенную Ему преосвященнѣйшимъ Агаѳангеломъ въ богатой сребропозлащенной ризѣ икону святителя Иннокентія. При выходѣ Его Императорскаго Высочества изъ соборнаго храма, на паперти высокопреосвященнѣйшій архіепископъ Веніаминъ имѣлъ счастіе представить Его Высочеству депутацію отъ бурятъ, состоящихъ въ вѣдѣніи Бо-ханской Инородной Управы Балаганскаго округа, Иркутской губерніи, во главѣ съ миссіонеромъ Бо-ханскаго стана, священникомъ Николаемъ Поповымъ, и инородческимъ головою Сократомъ Пирожковымъ. Депутація эта, нарочито прибывшая въ Иркутскъ, имѣла счастіе заявить Его Императорскому Высочеству о желаніи 250 человѣкъ-бурятъ Бо-ханской Инородной Управы, въ ознаменованіе Высочайшаго посѣщенія Сибири Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ и въ увѣковѣченіе сего посѣщенія въ потомствѣ, принять святое крещеніе, съ тѣмъ, чтобы всѣмъ лицамъ мужескаго пола было наречено имя "Николай", на что и послѣдовало соизволеніе Его Императорскаго Высочества. Затѣмъ Великій Князь изволилъ осчастливить своимъ посѣщеніемъ келлію настоятеля монастыря преосвященнѣйшаго Агаѳангела и милостиво принялъ предложенный отъ обители завтракъ, во время котораго хоромъ монастырскихъ пѣвчихъ прекрасно исполнено было нѣсколько пѣснопѣній. Величественный монастырскій храмъ, а равно весь путь слѣдованія Его Высочества отъ монастырскихъ воротъ до собора и отъ собора до настоятельской келліи былъ устланъ краснымъ сукномъ, а парадный входъ туда задрапированъ краснымъ сукномъ и разукрашенъ зеленью. Пробывши въ монастырѣ болѣе двухъ часовъ, Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, около 5 часовъ по полудни, тѣмъ же путемъ изволилъ отбыть обратно въ городъ и осмотрѣть Иркутскую золотосплавочную лабораторію, гдѣ представители мѣстныхъ золотопромышленниковъ имѣли счастіе поднести Его Императорскому Высочеству хлѣбъ-соль на изящномъ золотомъ блюдѣ. Въ лабораторіи демонстрировался процессъ сплавки золота.
   Въ шестомъ часу вечера Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ удостоить своимъ посѣщеніемъ музей Восточно-Сибирскаго Отдѣла Императорскаго Русскаго Географическаго Общества. Встрѣченный при входѣ въ музей предсѣдателемъ Отдѣла В. П. Сукачевымъ и членами Распорядительнаго Комитета, Его Высочество обошелъ нижнія залы музея, гдѣ осматривалъ коллекціи зоологическія, палеонтологическія, доисторической археологіи и минералогическія, при чемъ члены Отдѣла постепенно имѣли счастіе давать Его Высочеству объясненія по поводу выставленныхъ коллекцій. Изъ нижнихъ залъ музея Его Высочество изволилъ подняться въ верхній этажъ, гдѣ въ передней библіотечной залѣ собрались всѣ члены Отдѣла и приглашенные гости, въ числѣ которыхъ былъ высокопреосвященнѣйшій архіепископъ Веніаминъ. Предсѣдателемъ Отдѣла съ каѳедры была произнесена рѣчь, въ которой талантливый ораторъ сдѣлалъ очеркъ дѣятельности Отдѣла за все время его существованія. Затѣмъ члены Общества имѣли счастіе поднести Его Императорскому Высочеству альбомъ сибирскихъ видовъ и типовъ и нѣкоторыя изданія Отдѣла. Крышки альбома были сдѣланы изъ полированнаго лигнита (на верхней крышкѣ расположены: вензель Его Высочества, гербы губерній и областей, входящихъ въ раіонъ дѣятельности Отдѣла, и серебряная карта Восточной Сибири и Амура, на которой золотой чертой обозначенъ путь Его Высочества отъ Владивостока до Томска). Милостиво принявъ подношенія, Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ обойти вторую залу верхняго этажа музея, осматривая этнографическую коллекцію и коллекцію предметовъ буддійскаго служенія, относительно которыхъ объясненія Его Высочеству имѣлъ счастіе давать членъ Отдѣла, преподаватель духовной Семинаріи, священникъ Иннокентій Подгорбунскій. По окончаніи осмотра музея, Его Императорское Высочество изволилъ отбыть въ Собственное помѣщеніе въ генералъ-губернаторскомъ домѣ, причемъ громкое и дружное "ура", сопровождавшее Августѣйшаго Гостя каждый разъ, какъ Онъ появлялся на улицахъ города, раздалось повсюду и въ особенности на набережной Ангары, гдѣ собралась въ это время огромная масса народа по обѣ стороны генералъ-губернаторскаго дома. Послѣ часоваго отдыха, въ 8 часовъ вечера, въ домѣ генералъ-губернатора состоялся обѣдъ, на которомъ присутствовали представители различныхъ учрежденій города и нѣкоторые изъ именитыхъ гражданъ. Во время обѣда игралъ хоръ военной музыки. Тостъ за здоровье Его Императорскаго Высочества провозгласилъ Начальникъ края А. Д. Горемыкинъ, имѣвшій счастіе выразить Его Высочеству пожеланіе дальнѣйшаго счастливаго путешествія. Дружное "ура" присутствовавшихъ, огласившее обѣденный залъ, нѣсколько разъ, было отвѣтомъ на тостъ. Въ 9-ть часовъ вечера была зажжена въ городѣ иллюминація, на которую Его Императорское Высочество изволилъ смотрѣть изъ окна въ гостинной залѣ генсралъ-губернаторскаго дома. По окончаніи обѣда, около и часовъ вечера, простились съ Его Высочествомъ высокопреосвященнѣйшій архіепископъ Веніаминъ, преосвященнѣйшій епископъ Агаеангелъ и представители мѣстнаго духовенства, присутствовавшіе на обѣдѣ Его Высочества, при чемъ Его Высочество обрадовалъ высокопреосвященнѣйшаго Веніамина врученіемъ ему въ даръ, на память, полнаго архіерейскаго золотаго глазетоваго облаченія, а преосвященнѣйшаго Агаѳангела пожалованіемъ драгоцѣнной панагіи. Въ и часовъ вечера Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ удостоилъ посѣщеніемъ вечеръ, данный въ честь Его Высочества городскимъ обществомъ въ помѣщеніи Общественнаго собранія. Здѣсь Его Высочеству были представлены нѣкоторыя городскія дамы, удостоившіяся бесѣды Его Императорскаго Высочества. Милостиво принявши предложенный въ 1 часъ ночи ужинъ, Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ въ третьемъ часу отбылъ изъ Общественнаго собранія при громкихъ и дружныхъ крикахъ "ура" массы народа, толпившейся по улицамъ города, на пристань у Каѳедральнаго Собора и изволилъ сѣсть на пароходъ "Сперанскій". Не смотря на такой ранній часъ утра, на берегу рѣки собрались толпы народа, желавшаго еще разъ, на прощаніе, лицезрѣть Августѣйшаго Гостя. Въ началѣ пятаго часа, при торжественномъ колокольномъ звонѣ во всѣхъ городскихъ, церквахъ, Его Императорское Высочество покинулъ Иркутскъ. На пароходѣ "Соколъ", слѣдовавшемъ за "Сперанскимъ", провожали Его Высочество до станціи "Бархатовой", отстоящей почти на сто верстъ отъ Иркутска, члены городскаго общественнаго управленія съ своимъ городскимъ головою. Въ Каѳедральномъ Соборѣ, по окончаніи поздней Литургіи, высокопреосвященнѣйшимъ архіепископомъ Веніаминомъ, въ сослуженіи ректора Семинаріи, каѳедральнаго протоіерея и всего городскаго духовенства было совершено молебное пѣніе о благополучномъ путешествіи Цесаревича.
   Около полудня 2J іюня пароходъ "Сперанскій", сопровождаемый "Соколомъ", причалилъ къ пристани Бархатовой, гдѣ собрались крестьяне какъ этого селенія, такъ и нѣкоторыхъ другихъ окрестныхъ деревень; толпа народа буквально запрудила весь берегъ. Здѣсь Его Императорское Высочество изволилъ принять депутаціи отъ крестьянъ селенія Бархатовой и бурятъ Верхоленскаго округа, въ національныхъ костюмахъ, и затѣмъ послѣ завтрака на пароходѣ "Сперанскій", сѣлъ въ Свою дорожную коляску.

КРАТКІЙ ОЧЕРКЪ
Сибирской фарфоровой и фаянсовой фабрики Иркутскаго 2-й гильдіи купца Ивана Данилова Перевалова, издѣлія которой, собранныя въ особомъ павильонѣ, были представлены въ селеніи Зиминскомь, Иркутской губерніи, къ обозрѣнію Государю Наслѣднику Цесаревичу Великому Князю Николаю Александровичу, въ проѣздъ Его Императорскаго Высочества по Восточной Сибири.

   Въ концѣ тысяча восемьсотъ шестидесятыхъ годовъ крестьянинъ Узко-Лугскаго селенія, Иркутской губерніи, Даніилъ Васильевъ Переваловъ (отецъ настоящаго владѣльца фабрики) занимался, кромѣ сельскаго хозяйства, поставкою на Николаевскій желѣзодѣлательный заводъ, для выдѣлки кирпича, огнеупорной глины, залежи которой, въ большемъ количествѣ, находятся въ дачахъ означеннаго Узко-Лугскаго селенія. Тогда же у Даніила Перевалова возникла мысль, столь богатый матеріалъ употребить, съ большею пользою, на выдѣлку изъ него фарфоровыхъ и фаянсовыхъ издѣлій,-- такъ какъ подобнаго производства тогда въ Сибири вовсе не существовало. Не обладая достаточными денежными средствами и, желая, тѣмъ не менѣе, дать начало мѣстной Сибирской фарфоро-фаянсовой промышленности, Даніилъ Переваловъ могъ осуществить свое намѣреніе и начать предпріятіе лишь въ весьма ограниченномъ размѣрѣ. Прежде всего, конечно, надо было озаботиться пріисканіемъ мастеровъ, хотя-бы мало-мальски знакомыхъ съ дѣломъ, но, за полнымъ отсутствіемъ такихъ лицъ въ здѣшнемъ краѣ, явилась необходимость отправиться въ Европейскую Россію и тамъ уже пригласить въ Сибирь болѣе или менѣе свѣдущихъ въ дѣлѣ лицъ. Такимъ-то образомъ, при наличности 10-ти мастеровъ, пріѣхавшихъ изъ Европейской Россіи, и 20-ти человѣкъ простыхъ рабочихъ, въ 1869 г. открыто было первое фарфоровое производство въ Сибири. Не имѣя возможности по достоинству вознаградить, Даніилъ Переваловъ не въ силѣ былъ привлечь въ отдаленный край лучшихъ мастеровъ, а потому и первоначальныя издѣлія его фабрики не отличались ни особымъ изяществомъ, ни разнообразіемъ сортимента; на фабрикѣ выдѣлывалась исключительно чайная и столовая посуда, могущая соперничать развѣ только съ низшимъ сортомъ привозимой изъ Европейской Россіи фарфоровой посуды и весь годовой оборотъ не превышалъ 15,000 руб. Впослѣдствіи эта фабрика перешла во владѣніе сына Даніила -- Ивана Данилова Перевалова, который, не взирая на массу затрудненій, всѣми силами старался расширить и улучшить фабричное производство. Съ этою цѣлью Иванъ Переваловъ сосредоточилъ фабричную промышленность въ двухъ пунктахъ: на устьѣ рѣки Хайты, при впаденіи ея въ рѣку Бѣлую, въ 105 верстахъ отъ города Иркутска, и въ селеніи Еловскомъ, въ 56 верстахъ отъ Иркутска, и тѣмъ расширилъ раіонъ дѣятельности.
   Для улучшенія же промышленнаго дѣла Иванъ Переваловъ дважды ѣздилъ въ Европейскую Россію, гдѣ лично ознакомился съ фарфоро-фаянсовымъ производствомъ на первоклассныхъ фабрикахъ и, независимо того, пригласилъ къ себѣ на службу лучшихъ мастеровъ, между которыми нынѣ имѣются живописцы, скульпторы и токари, ранѣе обучавшіеся и служившіе въ Императорскомъ фарфоровомъ заводѣ, на фабрикѣ братьевъ Корниловыхъ и другихъ извѣстныхъ фабрикахъ.
   Въ настоящее время состояніе фабрики представляется въ слѣдующемъ видѣ: имѣются машины, для обработки матеріаловъ, приводимыя въ дѣйствіе водою изъ рѣкъ, силою, равною около 30 паровыхъ силъ; дѣйствуетъ одно фаянсо-обжигательное и шесть фарфоро-обжигательныхъ горнъ, а также есть 6о формовочныхъ станковъ; на фабрикѣ, кромѣ 10 человѣкъ служащихъ, работаютъ: до 120 человѣкъ мастеровыхъ, до 20 мастерицъ,-- до 30 учениковъ обоего пола и до 50 человѣкъ чернорабочихъ; кромѣ этихъ лицъ почти всѣ или по крайней мѣрѣ большинство крестьянъ сосѣднихъ селеній также занимаются разными фабричными работами. На вознагражденіе за трудъ фабричныхъ служащихъ и рабочихъ расходуется до 80,000 руб. ежегодно, а такъ какъ издѣлій вырабатывается на сумму около 150,000 руб., то оказывается, что одно жалованье фабричнымъ служащимъ и рабочимъ составляетъ болѣе 50% изъ всей выручки отъ дѣла. Такой непомѣрный расходъ на вознагражденіе за трудъ указываетъ на дороговизну искусныхъ мастеровъ, весьма не охотно отправляющихся въ отдаленный край, почему и не подлежитъ ни малѣйшему сомнѣнію, что съ проложеніемъ сибирскаго желѣзнодорожнаго пути рабочій трудъ значительно удешевится.
   На фабрикѣ, помимо столовой и чайной посуды, выдѣлываются многоразличныя хозяйственныя, кабинетныя и для украшенія гостиныхъ вещи, художественность, чистота и изящество отдѣлки которыхъ не имѣютъ уже ничего общаго съ первоначальными издѣліями. Улучшеніе въ фабричномъ производствѣ имѣло своимъ послѣдствіемъ распространеніе издѣлій по всѣмъ губерніямъ и областямъ восточной и частью западной Сибири и Пріамурскаго края; торговля этими издѣліями производится въ магазинахъ Перевалова, находящихся въ городѣ Иркутскѣ, Красноярскѣ, Енисейскѣ, Минусинскѣ, Ачинскѣ, Томскѣ и Благовѣщенскѣ, а также на Верхнеудинской, Качугской и Преображенской ярмаркахъ. На фабрикѣ-же Перевалова уже 7-й годъ изготовляются и поставляются въ казну телеграфные изоляторы, не только для Сибири, но и въ Туркестанскій край.
   Главные матеріалы, употребляемые для выдѣлки фарфоровыхъ и фаянсовыхъ издѣлій почти всѣ мѣстнаго сибирскаго происхожденія: -- глина (каолинъ) находится въ 4-хъ верстахъ отъ Усть-Хайтинской фабрики; добывается этого продукта до 60,000 пудовъ въ годъ и, при химическомъ анализѣ въ С.-Петербургской лабораторіи Министерства Финансовъ, обнаружено, что онъ превосходнаго качества и лишь физическое свойство -- труднаго соединенія съ водой, вслѣдствіе большаго содержанія кристализаціонной воды, нѣсколько затрудняетъ обработку и неблагопріятно отражается на качествѣ издѣлій, но, тѣмъ не менѣе, посредствомъ тщательной выдѣлки и сложныхъ манипуляцій, недостатки устраняются. На основаніи такихъ данныхъ и при введеніи на фабрикѣ усовершенствованій, существующихъ на Европейскихъ фабрикахъ, можно смѣло утверждать, что Сибирскій фарфоръ въ выработкѣ достигнетъ высокаго достоинства и будетъ успѣшно соперничать съ Европейскимъ форфоромъ. Кварцъ и шпатъ привозятся на фабрику верстъ за 300--400 и продукты эти имѣютъ всѣ достоинства хорошихъ матеріаловъ для фарфора. Известковый камень находится въ 3-хъ верстахъ, а гипсъ и мѣлъ въ 100 верстахъ отъ фабрики. Тольло краски и позолота получаются изъ Европейской Россіи или покупаются за границей; но для украшенія дешевыхъ издѣлій краски приготовляются въ фабричной лабораторіи изъ матеріаловъ частію тоже мѣстныхъ, частію-же привозныхъ изъ внутренней Россіи. Обжигъ издѣлій производится дровами изъ прилегающаго къ фабрикѣ лѣса; кубическая сажень дровъ обходится въ 4 руб.
   На главной Усть-Хайтинской фабрикѣ, кромѣ фабричныхъ зданій, въ которыхъ находятся мастерскія и жилыя помѣщенія для служащихъ, мастеровыхъ, и рабочихъ,-- съ годами образовался цѣлый поселокъ, имѣющій до 40 домовъ, принадлежащихъ занимающимся на фабрикѣ мастеровымъ и рабочимъ.
   При фабрикѣ учреждена, на средства фабриканта, начальная школа на 30 учениковъ и ученицъ,-- дѣтей служащихъ и работающихъ на фабрикѣ лицъ, и за послѣднее время до 20 учениковъ, окончившихъ въ школѣ курсъ ученія, занимаются мастерствомъ или вступили въ разрядъ служащихъ. Мастеровые, за малымъ исключеніемъ, получаютъ плату залѣдьно, а чернорабочіе пользуются ежемѣсячнымъ жалованьемъ. Содержаніе всѣ они имѣютъ собственное, пріобрѣтая потребные имъ припасы и товары или изъ фабричной лавки или же изъ лаковъ, находящихся въ окрестныхъ селахъ.
   Издѣлія фабрики находились въ 1887 г. на Екатеринбургской промышленной выставкѣ и фабрикантъ удостоенъ награжденія серебряной медалью съ надписью "за трудолюбіе и искусство". Основатель-же фабрики, Даніилъ Переваловъ, за выставку издѣлій въ 1873 г., удостоенъ былъ серебряной медали съ надписью: "за полезное".
   Въ заключеніе настоящаго очерка нельзя обойти молчаніемъ и тѣхъ существенныхъ причинъ, кои являются тормозомъ успѣшному фабричному производству: кромѣ уже вышеуказаннаго недостатка въ техникахъ, отсутствіе въ Сибири механическихъ заводовъ вынуждаетъ фабриканта выписывать необходимыя машины за нѣсколько тысячъ верстъ, платя за провозъ крупныя суммы денегъ; неудобства путей сообщенія и громадныя разстоянія при перевозкѣ въ самой Сибири издѣлій и матеріаловъ для производства, порождаютъ и замедленіе въ промышленномъ предпріятіи и массу затрудненій.-- Съ этими-то невзгодами и приходилось постоянно бороться фабриканту Ивану Перевалову, который, не взирая, однако-же, ни на какія преграды и, ободряя себя лишь мыслью о полезности для края своего промышленнаго предпріятія, постепенно, изъ года въ годъ, усовершенствовалъ и расширялъ единственное въ Сибири фарфоровое и фаянсовое производство.

КРАТКІЯ СВѢДЕНІЯ
о Хогото-Тарасинскомъ Иннокентіевскомъ крупчато-мельничномъ заведеніи, принадлежащемъ потомственному дворянину (изъ бурятъ) Ильѣ Иннокентіевъ Пирожкову, находящемся въ Бо-Ханскомъ инородческомъ вѣдомствѣ, Балаганскаго округа, Иркутской губерніи, и объясненія образцовъ, выставленныхъ на Зиминской выставкѣ.

   Выдѣлка изъ круглой пшеницы крупчатной муки, т. е. переходъ зерна въ муку и отруби:
   No 1-й. Пшеница, засыпаемая въ ковшѣ мельницы для пропуска чрезъ куклеотборную и щеточную машины, двѣ обойки, магнитный аппаратъ и верхній подсѣвочный цилиндръ.
   No 2-й. Пшеница получаемая съ куклеотборной и щеточной машинъ, двухъ обоекъ, магнитнаго аппарата и верхняго подсѣвочнаго цилиндра.
   No 3-й. Черный бусъ, получаемый отъ очистки зерна щеточною машиною и обойками.
   No 4-й. Подсѣвъ, т. е. мелкое зерно и трава, находившіяся въ пшеницѣ при насыпкѣ въ ковшъ для пропуска чрезъ машины и обойки и отдѣленныя куклеотборною машиною.
   No 5-й. Пшеница, получаемая съ драннаго вальцеваго станка при пропускѣ въ первый разъ.
   No 6-й. Пшеница, получаемая съ драннаго вальцеваго станка при пропускѣ во второй разъ.
   No 7-й. Пшеница, получаемая съ того же станка при пропускѣ въ третій разъ.
   No 8-й. Пшеница, получаемая со станка при пропускѣ въ четвертый разъ.
   No 9-й. Крупка, получаемая съ передпрочнаго вальцеваго станка при пропускѣ въ первый разъ.
   No 10-й. Крупка, получаемая съ того же станка при пропускѣ во второй разъ.
   No 11-й. Крупка, получаемая со станка при пропускѣ въ третій разъ.
   No 12-й. Послѣ третьяго пропуска крупки, чрезъ передпрочный пальцевый станокъ, получается баламутка, отдѣленная отъ крупки подсѣвочными цилиндрами; изъ этой баламутки выдѣлывается крупчатная мука 3-го сорта.
   No 13-й. Получаемая съ передпрочнаго вальцеваго станка, пропущенная въ 3-й разъ крупка поступаетъ на самовѣйки.
   No 14-й. Получаемая крупка съ самовѣекъ отдѣленная ими для крупчатной муки 1-го сорта.
   No 15-й. Получаемая крупка съ самовѣекъ отдѣленная ими для крупчатной муки 2-го сорта.
   No 16-й. Получаемыя изъ баламутки по выходѣ муки 3-го сорта крупныя отруби, изъ которыхъ выдѣлывается крупчатная мука 4-го сорта.
   No 17-й. Крупчатная мука 1-го сорта, получаемая по отдѣленіи самовѣйками крупки 1-го сорта и по переработкѣ ея размольнымъ вальцевымъ станкомъ.
   No 18-й. Крупчатная мука 2-го сорта, получаемая по отдѣленіи самовѣйками крупки 2-го сорта и по переработкѣ ея размольнымъ вальцевымъ станкомъ.
   No 19-й. Мука, получаемая съ драннаго вальцеваго станка при драньѣ пшеницы и смѣшанная съ 3-мъ сортомъ, полученнымъ изъ баламутки посредствомъ мукомѣшательнаго аппарата.
   No 20-й. Получаемая изъ подъ жернова (камня) крупчатная мука 3-го сорта.
   No 21-й. Получаемая изъ подъ жернова (камня) крупчатная мука 4-го сорта.
   No 22-й. Крупныя отруби, получаемыя по выходѣ 4-го сорта крупчатной муки.
   No 23-й. Мелкія отруби, получаемыя по выходѣ 4-го сорта крупчатной муки.
   Объясненія: На одинъ передѣлъ отпускается круглой пшеницы 1000 пудовъ.
   Изъ передѣла въ среднемъ выводѣ получается:
   Крупчатной муки:
   1-го сорта -- 279 пудовъ.
   2-го сорта -- 282 пудовъ.
   3-го сорта -- 177 пудовъ.
   4-го сорта -- 15 пудовъ.
   Отрубей:
   Крупныхъ -- 112 пудовъ.
   Мелкихъ -- 78 пудовъ.
   Подсѣва, т. е. мелкаго зерна и травы -- 3 пуда.
   Чернаго бусу -- 24 пуда.
   Упылу -- 30 пудовъ.
   Всякій передѣлъ окончательно выходить въ 7 1/2 дней.
   Всѣ сорта крупчатной муки и передѣлка пшеницы, на Хогото-Тарасинскомъ Иннокентіевскомъ крупчато-мельничномъ заведеніи, съ основанія его, т. е. съ 18бі по 1888 годъ, производились жерновами (камнями) англійскими и мѣстными, а съ 1888 г., съ устройствомъ новаго зданія мельницы по системѣ и "Даверіо" постановкой вальцевыхъ станковъ и машинъ, дранье и передиръ пшеницы, а также 1-й и 2-й сортъ крупчатной муки производятся четырьмя вальцевыми станками "Даверію", а 3-й и 4-й сорта жерновами.
   
   Зданіе мельницы -- снаружи 5-ть, а внутри 6-ть этажей; 6-й этажъ подъ крышею.
   Во всѣхъ этажахъ поставлено:
   4 Вальцевыхъ станка. 2 Дитошера. 2 Обойки, 1 Щеточная машина, 1 Куклеотборная машина, 1 Магнитный аппаратъ. 2 Самовѣйки. 1 Мукомѣшательный аппаратъ, 1 Центро-фугальный цилиндръ. 9 Подсѣвочныхъ цилиндровъ.
   
   Дѣйствіе производится водою, посредствомъ трехъ водянныхъ и трехъ сухихъ колесъ и сорока двухъ приводовъ съ безконечными кожанными ремнями.
   Подъемъ пшеницы, крупъ и муки съ нижняго этажа въ верхніе какъ на машины и подсѣвочные цилиндры, производится посредствомъ приводовъ восемью самотасами, т. е. желѣзными ковшами, укрѣпленными на пеньковые ремни, натянутые въ глухихъ деревянныхъ квадратныхъ трубахъ.
   Выдѣлка крупчатной муки производится всего семь мѣсяцевъ въ году, т. е. съ 1-го апрѣля по 1-е ноября; а съ 1-го ноября по 1-е апрѣля по случаю маловодія и замерзанія родниковъ, составляющихъ рѣчку Хогото-Тарасу, выдѣлываніе прекращается.
   При выдѣлываніи крупчатной муки на мельницѣ находятся: мастеръ и четверо рабочихъ, изъ коихъ двое взрослыхъ и два мальчика; доставка пшеницы на мельницу, набивка крупчатки въ кули и вывозка съ мельницы производятся отдѣльными временными рабочими.
   Выдѣлываніемъ крупчатной муки занимается мѣстный бурятъ-самоучка инородецъ Бо-Ханскаго вѣдомства, 1-го Готольскаго рода, Василій Алексѣевъ Давыдовъ.

ВЪ ЕНИСЕЙСКОЙ ГУБЕРНІИ.

   Едва достигла радостная вѣсть о предстоящемъ посѣщеніи Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ Сибирскаго края, какъ весь этотъ край ожилъ и сталъ дѣятельно приготовляться къ радушной встрѣчѣ Высокаго путешественника. Не хотѣла, конечно, отстать отъ другихъ и Енисейская губернія. На всемъ протяженіи слѣдованія Его Высочества, на 524-верстномъ разстояніи, города и села принимали обновленный видъ. Повсюду на мѣстахъ остановокъ были назначены коменданты изъ чиновниковъ, чтобы предупредить малѣйшія неудобства при проѣздѣ.
   Около 10 часовъ вечера, 28 іюня, Его Высочество изволилъ прибыть на Бирюсинскую станцію, въ 5 верстахъ отъ границы Енисейской губерніи. Кромѣ Главнаго Начальника края и свиты, Его Высочество сопровождали: Начальникъ штаба Иркутскаго военнаго округа С. А. Шкуринскій, начальникъ Сибирскаго жандармскаго округа Н. И. Александровъ, управляющій дорожною и строительною частями, баронъ Г. В. Розенъ, Начальникъ Иркутскаго почтово - телеграфнаго округа И. Э. Норенбергъ, жандармскій штабъ офицеръ И. В. Телѣгинъ, адъютантъ генералъ-губернатора Э. Л. Львовъ и чиновникъ канцеляріи генералъ-губернатора А. Е. Пфаффіусъ.
   На станціи Бирюсинской Енисейскій губернаторъ, дѣйствительный статскій совѣтникъ Л. К. Теляковскій, имѣлъ счастіе быть представленнымъ Государю Наслѣднику генералъ-губернаторомъ и поднести Его Высочеству почетный рапортъ и карту Енисейской губерніи, а затѣмъ (на Тинской станціи) памятную книжку Енисейской губерніи на 1891 г. Здѣсь имѣлъ счастіе представляться Государю Наслѣднику Цесаревичу начальникъ Енисейскаго губернскаго жандармскаго управленія, полковникъ Ножинъ. Весь день 28 іюня, въ особенности къ вечеру, былъ душный, пыль стояла столбомъ и даже солнце не было видно при закатѣ, отъ покрывавшей его мглы, а потому немудрено, что лошади крайне утомились и поѣздъ прибылъ позднѣе, чѣмъ ожидался по маршруту. Въ эту ночь, на 29 іюня,-- была сильная буря, разразилась гроза, послѣ которой настало прохладное утро, спала нестерпимая жара предшествующихъ дней, что вмѣстѣ съ прекрасной дорогой (въ сравненіи съ иркутскимъ трактомъ) дѣлало путешествіе болѣе пріятнымъ.
   Граница Енисейской губерніи, обозначенная каменнымъ столбомъ, находится на берегу рѣки Бирюсы, за перевозомъ, гдѣ генералъ-маіоръ Свѣтлицкій откланялся Его Высочеству. По прибытіи въ расположенное на границѣ губерніи село Конторское, Государь Наслѣдникъ посѣтилъ мѣстную Никольскую церковь и пожертвовалъ на нея 100 руб., каковыя деньги предположено употребить на увѣковѣченіе памяти посѣщенія церкви Его Высочествомъ постановкою въ ней мраморной или бронзовой доски съ соотвѣтствующею случаю надписью.
   Первый завтракъ былъ на Тинской станціи; на остальныхъ же Его Высочество только пилъ чай. Завтракъ на Тинской станціи происходилъ въ отдѣльной столовой, которая была помѣщена во вновь возведенной почтовымъ вѣдомствомъ пристройкѣ къ казенному почтовому дому. При входѣ на станцію была поднесена Его Высочеству волостнымъ старшиной Тинской волости съ депутаціей изъ крестьянъ хлѣбъ-соль на серебряномъ вызолоченномъ блюдѣ отъ крестьянскаго населенія Канскаго округа. Далѣе путь продолжался къ г. Канску все по той же прекрасной дорогѣ, на которой были перекинуты чрезъ рѣчки вновь устроенные мосты, окаймленные резервами (запасами земли), очищенными отъ порослей,-- отъ молодыхъ, горѣлыхъ и старыхъ деревьевъ и выдѣлялись возобновленные верстовые столбы.
   Народонаселеніе въ селеніяхъ всюду встрѣчало и провожало Его Высочество восторженными кликами "ура", крайне печалясь, когда экипажи слѣдовали безостановочно. Въ каждомъ селѣ, гдѣ есть училище и чрезъ которое слѣдовалъ Наслѣдникъ Цесаревичъ, учащіеся съ учителемъ выстраивались у почтовой станціи, дабы видѣть ближе Дорогія черты Наслѣдника Престола.
   Пріѣздъ въ г. Канскъ совершился около 8 часовъ вечера. Жители этого города сдѣлали все зависящее отъ нихъ, чтобы показать, какъ дорого для нихъ лицезрѣніе Государя Наслѣдника Цесаревича. У перевоза на плашкоутѣ, выкрашенномъ бѣлою краскою, на возвышеніи былъ помѣщенъ полотняный шатеръ, обитый внутри матеріями національныхъ цвѣтовъ; полъ былъ устланъ въ шатрѣ коврами и въ немъ помѣщалась прекрасная мебель. Дорога къ перевозу была устлана зеленью, а по ней ковромъ. Народъ, стоя нетолько по обѣимъ сторонамъ перевоза, но даже, не стѣсняясь, и въ водѣ по берегу рѣки, восторженно привѣтствовалъ Государя Наслѣдника. Съ перевоза поѣздъ выѣхалъ на мостъ и затѣмъ слѣдовалъ по дамбѣ, вновь устроенной городомъ на протяженіи '/а версты, чрезъ каменную арку, имѣющую въ основаніи двѣ часовни, изъ коихъ одна во имя Св. Козьмы и Даміана, память которыхъ празднуется 17 октября въ день проявленія чуда Господня надъ Царской Семьей, а другая -- во имя Николая Чудотворца (арка увѣнчана двумя пирамидальными шпилями, украшенными государственными гербами). По дамбѣ и улицамъ, по направленію Высочайшаго проѣзда, были разставлены щиты съ иниціалами Ихъ Императорскихъ Величествъ и Его Императорскаго Высочества, всѣ зданія убраны флагами и многіе дома украшены зеленью. Особенно выдѣлялся изяществомъ наружнаго убранства домъ И. Г. Гадалова, въ которомъ были отведены помѣщенія для Его Высочества, а также дома городскаго головы, казначейства и военнаго лазарета. По прибытіи въ городъ, Государь Наслѣдникъ изволилъ посѣтить прежде всего мѣстный соборъ, гдѣ былъ встрѣченъ духовенствомъ съ крестомъ и хоругвями. Соборъ былъ наполненъ почетными лицами города, имѣвшими входъ по билетамъ отъ духовенства. По выслушаніи краткаго молебствія, Государь Наслѣдникъ направился пѣшкомъ къ близь находящемуся дому И. Г. Гадалова, у подъѣзда котораго былъ выставленъ почетный караулъ и ожидали всѣ военные и гражданскіе чины, а также депутаціи отъ города и инородцевъ Канскаго округа. Его Высочество, поздоровавшись съ почетнымъ карауломъ и обойдя его, изволилъ пропустить мимо себя церемоніальнымъ мартомъ, послѣ чего караулъ былъ отпущенъ и Государь Наслѣдникъ подошелъ къ городской депутаціи, во главѣ которой находился городской голова Шараповъ. Принявъ отъ головы хлѣбъ-соль, поднесенную на изящномъ серебряномъ вызолоченномъ блюдѣ и удостоивъ городскаго голову поданіемъ руки, къ неописанной радости городскихъ представителей изволилъ сказать "сердечно благодарю за хлѣбъ-соль". Принявъ затѣмъ депутацію отъ инородцевъ, Его Высочество вошелъ въ домъ, гдѣ Енисейскій губернаторъ имѣлъ счастіе представлять представителей мѣстныхъ учрежденій. Послѣ нѣкотораго отдыха послѣдовалъ обѣдъ, на который получили приглашеніе нѣкоторые изъ представлявшихся {Въ дополненіе къ оффиціальному описанію можно привести краткій задушевный отрывокъ изъ воспоминаній домохозяина г. Га да лова:
   "За четыре мѣсяца до пріѣзда В. И. Высочества начались въ Канскѣ приготовленія къ встрѣчѣ и пріему Высокаго и Дорогаго Гостя -- Его Императорскаго Высочества Наслѣдника Цесаревича Николая Александровича. Канскъ -- городокъ съ тремя тысячами жителей -- не хотѣлъ отстать въ радушіи и добромъ расположеніи при встрѣчѣ Великаго Гостя -- отъ друпіхъ русскихъ городовъ. Насколько хватило матеріальныхъ силъ, Канскъ подчистился и подстроился: въ немъ появились хорошенькія каменныя тріумфальныя ворота, въ бокахъ которыхъ пріютились двѣ часовни, дамба отъ берега рѣки до болѣе возвышенной части города (ранѣе это мѣсто по веснамъ затопило водой и проѣздъ былъ очень неудобенъ) и нѣсколько вновь построенныхъ домиковъ и т. п.
   "Домъ, въ которомъ предназначено было принять Его Императорское Высочество, отдѣланъ былъ заново. Мебель, драпировки, посуда, даже прислуга (повара и лакеи), все было заранѣе привезено изъ другихъ городовъ.
   "Наканунѣ пріѣзда Государя Наслѣдника домики г. Канска украсились зеленью и флагами, также украшенъ былъ и домъ, назначенный подъ квартиру Его Императорскому Высочеству. Плашкоутъ, на которомъ Наслѣдникъ Цесаревичъ долженъ былъ переплывать рѣку Какъ, украсили зеленью и сдѣлали на немъ бесѣдку изъ матеріи трехъ національныхъ цвѣтовъ. 18-го іюня все было готово къ принятію Высокаго Гостя; всѣ чувствовали себя такъ, какъ чувствуютъ наканунѣ великаго праздника. 29-ro іюня весь день прошелъ въ сладостномъ ожиданіи. Напротивъ квартиры Наслѣдника Цесаревича разставлены были чины мѣстной конвойной команды, ученицы и ученики двухъ городскихъ училищъ; народъ собирался тамъ, сначала отдѣльными группами, но къ семи часамъ вечера сюда привалили почти всѣ жители города, окружныхъ селъ и деревень.
   "Въ восьмомъ часу раздался звонъ съ колокольни мѣстнаго собора, возвѣщавшій, что Цесаревичъ ужь близко, что Его уже видно...
   Пара сѣрыхъ заводскихъ лошадей въ открытой коляскѣ, принадлежавшихъ хозяину приготовленной для Него квартиры, быстро подвези Е. И. Высочество къ церкви, откуда онъ по выслушаніи краткаго молебствія изъявилъ желаніе пройдти оттуда нѣсколько десятковъ саженъ пѣшкомъ. Пропустивъ команду мимо Себя церемоніальнымъ маршемъ, принявъ у входа въ домъ хлѣбъ-соль отъ городскаго населенія. Августѣйшій путешественникъ послѣдовалъ въ домъ Гадалова, а черезъ четверть часа вышелъ на балконъ поклониться ликующему народу. Многіе крестились въ толпѣ отъ умиленія.
   "На утро, 30-го іюня, жители поднялись вмѣстѣ съ солнышкомъ.
   "Въ 8 часовъ лошади уже стояли у крыльца. Моментъ, когда Его Императорское Высочество вышелъ изъ дома, успѣлъ схватить фотографъ и теперь картина выхода Его къ коляскѣ красуется на стѣнахъ у многихъ жителей Канска. Всѣ точно замерли на мѣстахъ, пока не скрылся изъ виду экипажъ Его Высочества; тогда, какъ-бы очнувшись, весь народъ гурьбою повалилъ въ домъ, въ которомъ такъ недавно пребывалъ Наслѣдникъ Русскаго Престола. Всѣ хотѣли во что бы ни стало увидать "Царское помѣщеніе": хозяева всѣмъ дали свободу ходить и смотрѣть, гдѣ и что угодно. На сколько, дѣйствительно, просты и честны были эти желанія можно судить изъ того, что послѣ осмотра всего дома тысячною толпою не пропало ни одной даже самой ничтожной вещи.
   "Весь день 30-го іюня народъ не отходилъ отъ опустѣлаго Гадаловскаго дома и время отъ времени слышалось "ура!" Полны восторга были всѣ, кого Государь Наслѣдникъ осчастливилъ своими неоцѣнимыми дарами (хозяинъ и хозяйка квартиры получили напр. отъ Него на память портретъ и роскошныя бриліантовыя серьги.
   "Жители города въ теченіе трехъ дней послѣ проѣзда Высокаго Гостя не снимали украшеній со своихъ домовъ. А день 29-го іюня остался такимъ чтимымъ днемъ въ Канскѣ, что въ него купцы не открываютъ своихъ магазиновъ и не торгуютъ."}.
   На другой день предстоялъ болѣе долгій путь: несмотря на сравнительно прохладную погоду и прекрасную дорогу, поѣздъ нѣсколько запоздалъ на станцію Ватой (послѣднюю къ Красноярску). На первой отъ Канска Уринской станціи Его Высочество изволилъ посѣтить мѣстную Троицкую церковь и притомъ пожертвовать 100 руб., на каковыя деньги епархіальнымъ начальствомъ разрѣшено купить напрестольный крестъ съ надписью: "Въ память посѣщенія храма Его Императорскимъ Высочествомъ Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ". На полпути, въ селѣ Рыбномъ, въ одномъ изъ крестьянскихъ домовъ, былъ устроенъ завтракъ, поднесена хлѣбъ-соль отъ торговцевъ и по мірскому приговору жителей подведена тройка сѣрыхъ лошадей, милостиво принятая Его Высочествомъ, впослѣдствіи направленная по Его приказанію въ Томскъ. Здѣсь, въ селѣ Рыбномъ, Его Императорское Высочество пожертвовалъ на устройство церковно-приходской школы 500 руб., а волостному старшинѣ Семенову изволилъ подарить серебряные часы съ цѣпочкой и для Волостнаго Правленія свою фотографическую карточку съ рамкою и футляромъ. По дорогѣ изъ села Спасо-Преображенскаго Государь Наслѣдникъ изволилъ обратить вниманіе на управлявшаго лошадьми, запряженными въ Его коляску, на ямщика Иннокентія Саломатова. Почтосодержатель, бывшій волостной старшина, удостоившійся присутствовать, какъ представитель отъ населенія округа, при Священномъ Коронованіи Ихъ Императорскихъ Величествъ въ 1891 г. и имѣющій въ память этого событія серебряную медаль. Саломатову за отличную ѣзду Государь Наслѣдникъ изволилъ подарить серебряные часы съ цѣпочкой.
   Въ Батоѣ помѣщеніе для обѣда и ночлега было приготовлено въ домѣ Черняева, гдѣ Его Высочество принялъ волостныхъ старшинъ съ депутаціею отъ крестьянъ Красноярскаго округа, поднесшихъ хлѣбъ-соль на серебряномъ вызолоченномъ блюдѣ. На блюдѣ этомъ вверху была вырѣзана славянскимъ шрифтомъ надпись "Боже, храни нашего Цесаревича", въ срединѣ былъ изображенъ двуглавый черный орелъ, держащій лавровый вѣнокъ, а по бокамъ раскиданы незабудки. Солонка изображала рогъ изобилія и была украшена надписью "Съ нами Богъ". Во время Высочайшаго стола учащіеся Батойскаго училища пѣли пѣсни духовнаго содержанія.
   Въ 8 часовъ утра слѣдующаго дня Его Высочес ю къ заливу, на громады капищъ, стремящихся въ лазурь остріями памятниковъ-пирамидъ.
   Жарко. Намъ предлагаютъ въ качествѣ лучшаго освѣжающаго напитка воду изъ кокосовыхъ орѣховъ. Рѣзкій сладко-соленый вкусъ прохладной похожей на молоко жидкости, содержащей въ себѣ безвредный для желудка растворъ бѣлка и сахара, далеко не противенъ.
   У подножія нашего холма сгруппировано нѣсколько приходящихъ въ разрушеніе кумиренныхъ зданій: въ Сіамѣ принято воздвигать ихъ безъ счета и мѣры во спасеніе души сооружающихъ, но излишнимъ считается поддерживать ветшающія постройки, ибо только первый актъ благочестія предписанъ собственно самой религіей.
   Въ монастырской оградѣ, подъ нами, происходитъ обычное въ краю сжиганіе отпѣтыхъ бонзами труповъ. Конечно, сюда приносятъ однихъ бѣдняковъ или людей со среднимъ достаткомъ. Царей и главныхъ жрецовъ, принцевъ и вельможъ "хоронятъ въ пламени" съ несказаннымъ великолѣпіемъ, которое, пожалуй, граничитъ съ безумной расточительностью. Костеръ ихъ постепенно обращается въ настоящій пригорокъ изъ пахучаго дерева, тканей, украшеній.
   Простыхъ смертныхъ, здѣсь внизу, ждетъ въ эстетическомъ отношеніи совершенно иная участь. Зачастую, еще до того что огонь лизнетъ мертвеца, туча хищныхъ птицъ и голодныхъ псовъ кидается на него и въ мгновеніе ока раздираетъ на части: точь въ точь какъ въ ламайскихъ земляхъ, напр. въ близкой нашему Забайкалью Ургѣ, гдѣ собаки иногда затаскиваютъ кости съ такой пирушки въ домъ русскаго консульства! Востокъ крайне равнодушенъ къ подобнымъ явленіямъ, которыя намъ кажутся послѣднимъ словомъ чудовищности. Жизнь и смерть въ глазахъ тамошнихъ народовъ -- безразличныя звенья въ тягостной цѣпи нескончаемыхъ перевоплощеній: чѣмъ быстрѣе уничтожается всякій разъ обременительная для духа тѣлесная оболочка, тѣмъ легче отстрадавшему въ ней разумному существу. Сама природа окрестъ словно гармонируетъ съ этимъ міросозерцаніемъ.
   Глубокая тишина объемлетъ прилегающее "campo santo "
   Бангкока. Зловѣщими силуэтами чернѣютъ въ ближайшей листвѣ отвратительные сытые коршуны. Желтые тощіе псы спятъ по сосѣдству съ ними у стѣнъ кумирни. Мечтательно зыблются въ лучахъ вечера золотисто-зеленые листья исполинскихъ бамбуковъ.

-----

   Дворецъ Саранромъ, отведенный Августѣйшимъ путешественникамъ и куда пріѣзжали къ Цесаревичу братья его величества и дипломатическіе представители иностранныхъ государствъ, не великъ по размѣрамъ и состоитъ почти весь изъ ряда комнатъ, расположенныхъ во второмъ этажѣ вдоль галлереи, опоясывающей глухой дворикъ. Наши спальни убраны съ изысканной роскошью,-- но на первыхъ порахъ слегка поражаетъ изобиліе плевальницъ (тутъ такъ много жуютъ бетеля, что онѣ являются предметомъ необходимости) и карандашей отъ головной боли на туалетномъ столѣ. Послѣдними вскорѣ привыкаешь пользоваться съ благодарностью, ибо середина марта необычайно знойна въ Сіамѣ и европейцу положительно нестерпима: раскисаешь и дурѣешь въ относительно сухой и удушливой атмосферѣ, голова тяжелѣетъ и болитъ, наконецъ наблюдательность притупляется. Всѣхъ тяжелѣе приходится здѣсь само собой, какъ почти и вездѣ, Е. И. Высочеству: отъ постоянной оффиціальной напряженности, въ особенности же отъ массы благовонныхъ цвѣточныхъ гирляндъ, которыя Ему (согласно туземному обычаю) то и дѣло присылаетъ ея величество королева.
   Украшать ими покои Августѣйшаго путешественника требуется по этикету, и этого трудно избѣжать: удушливый запахъ до такой степени наполняетъ однако все вокругъ и энервируетъ, что нѣтъ мочи...

   Послѣ обѣда, запросто у себя дома,-- обѣда, great attraction котораго были замѣчательно вкусные мѣстные фрукты и бѣготня крупныхъ ящерицъ по потолку, мы ѣдемъ на рѣку и въ лодкахъ направляемся къ театру ("лаконъ"), составляющему интересное pendant яванскимъ "сваянгамъ". Сіамцы тоже тѣшатся одинаковыми маріонетками, наслаждаются отчасти однородною мелодичною музыкой, способны просиживать многіе часы при исполненіи фантастически-монотонныхъ пьесъ; тѣмъ не менѣе представленія тутъ гораздо ярче отмѣчены духомъ Индіи, съ ея миѳологическими воззрѣніями.
   Наши гондолы стрѣлой разсѣкаютъ струи Менама, усыпаннаго разноцвѣтными огоньками фонариками пловучихъ жилищъ и несчетныхъ судовъ всевозможной величины. Зданіе бангкокской "оперы" (если позволительно такъ выразиться) не слишкомъ просторно, и скорѣе похоже на циркъ. Прямо противъ бель-этажа, балюстрады съ царскими и почетными сидѣніями, почти на уровнѣ съ партеромъ находится сцена: сюда ведутъ два выхода изъ-за кулисъ, занавѣса нѣтъ, неизмѣнная декорація изображаетъ какой-то неясный ландшафтъ (подножіе легендарной горы Крайласъ или точнѣе Кайласа въ Гималаяхъ), сбоку отъ нея помѣщается пестро инструментированный народный оркестръ, публика (преимущественно туземный прекрасный полъ и голенькіе ребятишки въ цѣнныхъ запястьяхъ и съ папиросами изъ банановыхъ листьевъ во рту) оригинально и забавно смѣшана съ русскими матросиками, присланными на спектакль съ эскадры. Сюжетъ фееріи очень туманенъ. Она носитъ названіе "Ангелы", т. е. жители буддійскихъ небесныхъ сферъ съ ихъ богинями. Имена безсловесныхъ дѣйствующихъ лицъ, обозначенныя на данной намъ афишѣ, не лишены благозвучности: Devaputr Debprajunh, Devadhita Manimekhala, Asura Ramasura. Собственно все должно происходить не то на воздухѣ, не то на снѣжныхъ и недосягаемыхъ смертнымъ вершинахъ. Тѣмъ страннѣе видѣть эти существа высшаго порядка исполняющими поперемѣнно то какую-то старинную китайскую пляску, то "Ecossaise". Право, подобные контрасты мыслимы только въ Сіамѣ!
   Выступающія двумя рядами, набѣленыя танцовщицы, съ остроконечными пагодоподобными касками и финифтяными ожерельями представляютъ изъ себя сплошную массу шелка, серебряныхъ украшеній и позолоты. Глядя на развертывающійся ослѣпительный балетъ, невольно вспоминаешь олицетворенія бурнаго воздуха въ Ведахъ. Сіамская пляска какъ и сопровождающая музыка не похожи ни на индійскую, ни на египетскую. Есть что-то очень граціозное, не восточное (хотя и однообразное) въ довольно быстрыхъ движеніяхъ: разыгрывая безконечную пантомиму изъ жизни блаженныхъ небожителей, дѣвушки съ замѣчательной гибкостью принимаютъ какую-угодно трудную позу.

   У актрисъ -- странные когти на рукахъ (по индо-китайскому обычаю непомѣрно длинные, до уродства отпущенные ногти -- признакъ аристократическаго положенія): плясуньи по временамъ начинаютъ сами себѣ подпѣвать, на босыхъ ногахъ у нихъ звенятъ драгоцѣнные обручи, кастаньеты ударяютъ въ тактъ сіяющему хороводу. И красиво, и утомительно смотрѣть!
   За фееріей слѣдуетъ драматическая пьеса "Phra Abhaimani" (приключенія одного героя и красавицы, потерпѣвшихъ кораблекрушеніе у необитаемаго острова, куда приходятъ со злыми намѣреніями морскіе разбойники); но поздній часъ, жара и усталость вынуждаютъ насъ до конца покинуть представленіе.
   

Воскресенье, 10 (22) марта.

   Ихъ Высочества утромъ отправляются на пароходѣ въ довольно отдаленный отъ столицы Банг-на-инъ, загородную резиденцію его величества. Король уже раньше отбылъ туда встрѣтить Царственнаго Гостя. Въ моментъ приближенія къ ней, по маленькому притоку Менама, на берегу выростаетъ изъ-за деревьевъ готическій храмъ, привѣтствующій колокольнымъ звономъ. Это -- придворная кумирня повелителя страны, выстроенная и отдѣланная въ западномъ вкусѣ: говорятъ, внутри есть каѳедра, скамьи и органъ, у алтаря же болѣе чѣмъ странное впечатлѣніе производятъ фигуры рыцарей.
   При ней проходятъ монашескій искусъ сіамскіе великіе князья, наравнѣ съ прочими подданными поступающіе, согласно исконному обычаю, на извѣстное время въ монастырь, чтобы научиться смиренію и вообще всякимъ буддійскимъ добродѣтелямъ. Самъ владыка края не избавляется отъ этой религіозной обязанности и ходитъ или ѣздитъ въ лодкѣ по утрамъ, въ желтой убогой тогѣ, отъ жилья къ жилью, отъ богача къ бѣдняку собирать подаянія, которыя съ любовью и вѣрой жертвуетъ жречеству народъ: духовное лицо, милосердно принимающее приношенія мірянина, дѣлаетъ этимъ добро дающему, озабоченному совершенствованіемъ и спасеніемъ собственной души путемъ служенія "сангѣ", братству Будды -- завѣщанному людямъ въ качествѣ наивысшей драгоцѣнности наравнѣ съ двумя другими: изваяніями "учителя" и его ученіемъ.
   Мѣсто, выбранное для царскихъ палатъ или вѣрнѣе для вереницы дворцевъ и домиковъ въ оградѣ благоустроеннаго парка и въ оправѣ изъ маленькихъ свѣтлыхъ запрудъ, издавна служитъ временному уединенію и отдыху туземныхъ владыкъ,-- съ тѣхъ поръ что по близости возникъ важный средневѣковой центръ страны -- Аюдія. Крошечное искусственное озеро, вырытое еще въ ту пору, окаймлено парадными павильонами и кіосками европейскаго типа, а также однимъ страннымъ зданіемъ (платформой-колоннадой на сваяхъ) съ художественно изогнутой заостренной кровлей въ 4 яруса, которая при всей своей китайской причудливости очертаній удивительно напоминаетъ, какъ и многое въ смѣломъ архитектурномъ стилѣ Сіама, гребни стариннѣйшихъ норвежскихъ построекъ (Stavekirker) съ ихъ чешуйчатыми скатами крышъ и древнерусскіе коньки. Мраморныя лѣстницы спускаются къ зеркальной влагѣ. Изящные мостики соединяютъ островокъ за островкомъ, образующій банг-на-инскій элизіумъ. Всюду -- тѣнь и прохлада, фонтаны и статуи, клѣтки съ бѣлыми обезьянами и птицами.
   Король и принцы ведутъ Августѣйшихъ путешественниковъ отъ пристани къ Ихъ покоямъ. Цесаревичу приготовленъ восхитительный шалэ, роскошно убранный съ утонченнымъ вкусомъ и комфортомъ. Намъ тоже отведены игрушечные уютные коттэджи, въ которыхъ есть все, -- начиная съ японскихъ bibelots и до знатной молодежи -- пажей, заботящихся о гостяхъ. Даже вѣстовые обоихъ сопутствующихъ адмираловъ, командировъ "Мономаха" и "Нахимова", доктора Рамбаха,-- и тѣ снабжаются на своихъ квартирахъ флаконами лучшихъ духовъ и самымъ нѣжнымъ мыломъ. Легендарное гостепріимство сіамскаго двора издавна, хотя и смутно, намъ было извѣстно по книгамъ; но то, что приходится видѣть и испытывать, превосходитъ всякія описанія. Кого-кого только изъ именитыхъ особъ и выдающихся иностранцевъ здѣсь не принимали за послѣднее время съ непринужденной любезностью и почетомъ, съ полной готовностью показать край въ его симпатичнѣйшихъ особенностяхъ,-- однако почти ни одного слова о томъ не находишь въ европейской литературѣ и печати: кромѣ неправдоподобныхъ анекдотовъ или прямо-таки вымысловъ очень мало напечатано о Сіамѣ образованными представителями Запада, весьма странно отплатившими туземцамъ за ихъ радушіе и ласку. Конечно, трудно иноземцу въ короткій срокъ настолько освоиться съ наблюдаемой дѣйствительностью, чтобы судить о ней вполнѣ здраво и компетентно; однако простое приличіе требовало бы уже, по видимому, молчать хотя-бы о томъ, чего не знаешь или не въ состояніи понять, вмѣсто изданія bona fide пасквилей и каррикатуръ на цѣлое царство. Интеллигентные сіамцы не могутъ равнодушно говорить о подобныхъ писателяхъ, бравшихся ознакомить съ ними Европу и Америку.

-----

   Банг-на-инскимъ пріемомъ съ примѣрнымъ умѣніемъ завѣдуетъ братъ короля, принцъ Сонабантидъ (въ чинѣ полковника).
   Около пяти часовъ Ихъ Высочества выходятъ съ его величествомъ, всѣмъ его штабомъ и свитой на широкое крыльце терассы передъ однимъ изъ главныхъ павильоновъ, гдѣ на просторной площадкѣ собирается привѣтствовать Сѣвернаго Гостя окрестный народъ. Чествованіе будетъ имѣть самый простой и задушевный характеръ, являясь исключительно выраженіемъ чувствъ массы, которая не въ политику играетъ, а живетъ искренними симпатіями къ тому, что ей сродно по духу и не грозитъ такими выгодами общенія, такими благами цивилизаціи, какія вообще склоненъ насаждать на Востокѣ "бѣлый" человѣкъ. У Россіи нѣтъ или точнѣе не должно быть солидарности жизненныхъ интересовъ въ Азіи съ державами, питающимися ея потомъ и кровью. Коренное населеніе обширнѣйшаго по культурѣ материка, инстинктивно сознаетъ этотъ важный фактъ, и потому радуется (какъ было въ Индіи, какъ безъ сомнѣнія произойдетъ далѣе) случаю обнажить свое кроткое сердце передъ Первенцемъ Бѣлаго Царя... Картина банг-на-инской дружелюбной встрѣчи Е. И. Высочества съ безхитростными поселянами у Менама останется надолго памятна и имъ, и намъ. Экзотическія краски, почившія на ней, гармонировали какъ нельзя лучше съ нашимъ благодушно-восторженнымъ настроеніемъ. Но, чѣмъ начинать съ размышленій и синтеза, вѣрнѣе перейдти къ ея любопытнымъ деталямъ...
   На видномъ мѣстѣ сѣлъ рядомъ съ Цесаревичемъ король Чулалонкорнъ, окруживъ себя потомствомъ, изъ котораго одинъ ребенокъ изящнѣе и милѣе другаго.
   Сіамскій наслѣдный принцъ, Чау-Фа-Махаваджирунитъ, красивый мальчикъ тринадцати лѣтъ, съ замѣчательнымъ достоинствомъ держится среди группы дѣтей въ своемъ военномъ мундирѣ и кажется совершенно взрослымъ на взглядъ. Только миніатюрность фигуры выдаетъ его года. Бритые маленькіе братья королевича увѣнчаны гирляндочками бѣлыхъ цвѣтовъ ("мали") на макушкѣ головы, гдѣ свернуты и закрѣплены золотой булавкой въ одну прядь волосы, вообще подстригаемые у мелюзги до достиженія отроческаго возраста.
   На площадку внесли и водрузили шестъ съ красной привѣтственной надписью въ честь Великаго Князя. Затѣмъ безконечною вереницей потянулись обоего пола туземцы всякаго возраста, съ жертвуемыми отъ чистаго сердца приношеніями въ рукахъ. Кто тащитъ клѣтку съ какимъ-нибудь животнымъ или птицей, кто фрукты или овощи, кто свертокъ ткани или пирамидальную подушечку мѣстнаго образца. Двухтысячная толпа чинно и безшумно наполняетъ мало-по-малу пространство передъ нами, благоговѣйно кланяется, разставляетъ свои скромные дары и садится на корточки въ созерцательномъ ожиданіи, пока запоздавшіе торопятся сдѣлать свой вкладъ. Стоитъ Е. И. Высочеству внимательнѣе взглянуть на любой предметъ или тварь,-- по знаку его величества, таковой или таковую немедленно подносятъ поближе къ Нему. Вещи, что и говорить, самыя заурядныя; но именно это ничтожество и составляетъ ихъ невѣсомую цѣнность. Среди моря цвѣтныхъ шалей и панунговъ, среди этихъ добродушно улыбающихся румяныхъ лицъ, особенно выдѣляются живыя существа: въ числѣ подарковъ пестрыя птички нестройно перекликаются на разные лады, въ лукошечкѣ испуганно замерла крошечная безхвостая по породѣ крыса, упорно и незамѣтно освобождается изъ неволи уморительный зеленый попугайчикъ съ полосками у клюва точно черные усы, почти уже вылетѣла барахтающаяся сова,-- а кругомъ въ безмолвіи застываетъ преданный народъ...
   Что за умиляющее и что за незабвенное зрѣлище! Правительство ничего не устраивало нарочно, ограничившись оповѣщеніемъ: "вашего царя посѣщаетъ Рѣдкій Гость: почтите его, чѣмъ знаете и какъ умѣете". Милый Сіамъ!

   На банг-на-инскомъ побережьи рукава рѣки воздвигнута длинная эстрада, откуда Августѣйшіе путешественники, подъ звуки придворнаго хора музыки, любуются интересными гонками туземныхъ лодокъ всевозможной величины. Сначала выходятъ на состязаніе и буквально летятъ съ поражающей быстротой двадцативесельныя пироги съ гребцами, сильно наклонившими корпусъ впередъ и въ столь неловкой позѣ загребающими воду. Стремительность ихъ движенія, ихъ мощь и проворство почти невѣроятны: за большими ладьями выѣзжаютъ на борьбу меньшія и меньшія. Между тѣмъ наступилъ часъ заката. Солнце поглощено какою-то золотистою мглою. Лишь изрѣдка мелькаетъ еще на противуположномъ намъ берегу его туманный дискъ, но заслоненный деревьями прячется за каждую пальму, опускается ниже и ниже. Сейчасъ стемнѣетъ. Оркестръ приступаетъ къ исполненію тоскливо-тихой мелодіи, изъ подарковъ наслѣднику цесаревичу. Однако на рѣчкѣ внизу не прекращается оживленіе. Побѣдившія лодки скучились невдалекѣ отъ эстрады. Особые ловкачи, въ тончайшихъ и легчайшихъ байдаркахъ, проявляютъ необыкновенное искусство эквилибристики, двигаясь и жонглируя въ нихъ съ такою же увѣренностью и граціей какъ акробаты на твердой землѣ. Стоя и лежа, они чувствуютъ себя совершенно уравновѣшенными на зыбкомъ лонѣ и свободно вертятъ кружки на длинномъ шестѣ. Съ одинаковой бдительностью продѣлываютъ однородные отчаянные кунстштюки четырехлѣтніе мальчики, помогающіе и подражающіе отцамъ. По всему видно, что вода -- ихъ стихія и перекувырнуться вмѣстѣ съ челнокомъ имъ ровно ничего не значитъ.
   Августѣйшіе путешественники приглашены на обѣдъ въ такъ-называемый "китайскій" двухъэтажный дворецъ, построенный въ даръ королю однимъ изъ разбогатѣвшихъ здѣсь уроженцевъ Небесной имперіи. Это -- настоящій сказочный чертогъ: узорчатые изразцевые полы, массивная мебель чернаго дерева съ инкрустаціями, щедрою рукой пріуроченные въ качествѣ украшеній благородные металлы и фарфоръ, ажурная тонкая рѣзьба на колоннахъ и окнахъ... очевидно, мы имѣемъ передъ собою главную достопримѣчательность Банг-на-ина. Врядъ-ли даже у богдыхана есть палаты, во многомъ превосходящія ее!
   Одинъ изъ полумиѳическихъ царей Сіама (Phra Ruang) былъ великимъ чародѣемъ и ѣздилъ по морю за невѣстой въ Китай, гдѣ императоръ женилъ смѣлаго пришельца на собственной дочери и снарядилъ въ обратный путь съ царевной пятьсотъ человѣкъ своихъ подданныхъ. Если бы всемогущій когда-то Фра-Руангъ захотѣлъ себя потѣшить сооруженіемъ магически роскошнаго дворца,-- и чары этого властелина не создали бы ничего краше того, чѣмъ мы въ данную минуту любуемся.
   Въ фантастически пестрой обстановкѣ чрезвычайно выпукло сіяетъ буддійскій алтарь съ безмятежнымъ Шакья-муни. Неестественно длинныя уши кумира,-- съ умысломъ изображеннаго въ мертвенно-недвижной позѣ, чтобы показать крайнюю степень сосредоточенности въ чистыхъ радостяхъ Нирваны,-- обозначаютъ мудрость и силу.
   Послѣ обѣда Августѣйшій хозяинъ любезно проситъ Дорогаго Гостя принять на память нѣкоторые предметы, которые безъ сомнѣнія займутъ видное мѣсто въ коллекціи восточныхъ рѣдкостей Великаго Князя. Вещи художественно сгруппированы за особымъ столомъ, и положительно трогательно радостное чувство царя при врученіи ихъ Е. И. Высочеству.
   Главные подарки Наслѣднику Цесаревичу отъ королевской четы заключаются въ слѣдующемъ:
   1) два фотографическихъ портрета его и ея величествъ въ массивныхъ серебряныхъ, позолоченныхъ рамкахъ, съ коронами надъ ними,--
   2) пара огромныхъ слоновыхъ клыковъ, принесенныхъ въ дань туземному повелителю лаосами области Нау,--
   3) сіамская сабля въ золотыхъ ножнахъ,--
   4) лаосская Сабля въ дорогой оправѣ изъ области Чіэнгмай,--
   5) малайскій крисъ (кинжалъ), въ оправѣ, съ полуострова Малакки: изъ области Патани,--
   6) металлическія канделябры въ формѣ птицъ на пьедесталѣ и поддерживаемая тремя такими же птицами тоже металлическая ваза,--
   у) нѣсколько фарфоровыхъ монетъ съ надписями,--
   8) двѣ эмалированныя цвѣтныя вазочки, съ нефритовыми на нихъ букетиками цвѣтовъ,--
   9) сервизъ изъ двухъ чайниковъ и двѣнадцати коричневыхъ чашечекъ китайской глины, на золоченомъ подносѣ,--
   10) множество фотографическихъ видовъ Сіама, и т. д.
   Вечеромъ мы садимся въ утлыя лодочки, на внутреннемъ каналѣ у дворца, и плывемъ изъ канала въ каналъ до огороженнаго мрачными затворами широкаго водоема, гдѣ ожидаетъ любопытное зрѣлище. Сюда прибыли показать себя и свой талантъ многіе некоренные подданные его величества, а именно: малайцы съ близкаго полуострова, которому грозитъ судьба стать добычей Альбіона,-- переселенцы изъ отнятой французами у относительно слабаго Сіама Камбоджіи и лаосы изъ сѣверныхъ и сѣверо-восточныхъ областей государства. Вассалы короля изъ джонглей Малакки, пользующіеся широкими правами самоуправленія, представляютъ помѣсь кореннаго населенія съ завоевателями, нисходящее отъ которыхъ по прямой линіи потомство отчасти исповѣдуетъ буддійскую вѣру, не исламъ. Впрочемъ, много есть и мусульманъ: это -- такъ-называемые "самъ-самъ" (сокращенное Siam-islam?). За послѣднее время англичане, видящіе каждый сучекъ въ глазу ближняго, черезчуръ что-то часто наѣзжаютъ на сіамскую территорію, смежную со "Straits-Settlements". Тамъ, между прочимъ, недавно оффиціально былъ (въ Сингорѣ, Патани, Трангѣ) не столько съ визитомъ, сколько для болѣе чѣмъ оригинальной инспекціи, никто иной какъ сингапурскій губернаторъ. Любознательность его совершенно соотвѣтствовала-бы напр. посѣщенію Мешхеда или Герата съ отрядомъ войскъ начальникомъ Закаспійской области или торжественной поѣздкѣ Приамурскаго генералъ-губернатора въ Гиринъ. До чего вѣжливы и предупредительны по отношенію сосѣдей-азіатовъ энергичные колонизаторы изъ-за Ламанша! Для характеристики положенія не слѣдуетъ забывать, что малайскій полуостровъ -- давнее пріобрѣтеніе Сіама. Еще въ самомъ началѣ XVI вѣка португальцы посылали черезъ него, какъ черезъ сіамскую землю, свои посольства на Менамъ. Это не помѣшало части ея подпасть уже подъ власть сначала индійскаго правительства, а потомъ Сингапура. Бангкокъ, конечно, не имѣлъ и не имѣетъ реальной силы противодѣйствовать грубымъ захватамъ.
   Наши лодочки, замедляя ходъ, движутся по блистающей огнями и слегка растревоженной поверхности небольшаго искусственнаго озера.
   
   Туманная луна въ бѣгущихъ облакахъ,
   На всемъ кругомъ скользятъ причудливыя тѣни:
   Какой-то странный свѣтъ играетъ на волнахъ,
   Гдѣ чуть видны крыльца надводныя ступени.
   
   Темное зданіе высится за нимъ. Около же берега стоятъ барки съ туземной заунывной музыкой и толпятся инородцы (мужчины и женщины), которыхъ его величество хочетъ показать Высокому Гостю. При фантастическомъ освѣщеніи крайне типична, своеобразна внѣшность этихъ людей. Въ нихъ, право, есть немало общаго съ уроженцами восточнорусскихъ окраинъ. Оно и не мудрено, если знаешь, изъ чего, собственно говоря, мы и слагались исторически и продолжаемъ съ упорствомъ слагаться. Отчего-бы сѣверянамъ Сіама не быть замѣтно сродни инымъ характернымъ элементамъ русской державы?
   Нѣтъ возможности разобраться въ этногенической пестротѣ полунезависимыхъ и лишь на половину культурныхъ племенъ Индо-Китая. Насколько въ низовьяхъ Менама сильна еще малайская кровь, настолько среди лаосскихъ областей преобладаетъ монгольская. Изъ Юннана и Сычуаня пришли предки этихъ инородцевъ,-- тамъ на сѣверѣ существуютъ однородные имъ и понынѣ не окитаянные элементы. Если же попристальнѣе всмотрѣться въ рѣзко очерченный обликъ и въ туманное историческое прошлое большинства сѣверныхъ вассаловъ сіамскаго двора,-- русскому уху и глазу сразу становится видна связь иныхъ (не только почти одинаковыми наименованіями "камукъ", "качинъ", но и глубже) съ калмыцкими средневѣковыми ордами, съ качинскими татарами Енисейской губерніи и т. п. Часть насельниковъ этого полуденнаго края ясно опредѣленнымъ преданіемъ указываетъ на путь, которымъ они шли на югъ со своей первоначальной родины: они прикочевали изъ страны Тунгу (необъятнаго сибирско-манджурскаго раіона, гдѣ бродили и бродятъ вымирающіе тунгузскіе народы) безводными ужасающими песками, т. е. Гобью въ предѣлы Индо-Китая.
   Зависимость жителей Лаоса отъ царя на Менамѣ не обременительна для нихъ. Ими правятъ мѣстные князья ("фія"), столь же многочисленные какъ титулованные дворяне Кавказа или представители обрусѣвшихъ мусульманскихъ родовъ въ московскій періодъ. Въ знакъ покорности инородцы посылаютъ въ Бангкокъ дары,-- вѣроятно не менѣе поэтичные въ символическомъ отношеніи чѣмъ "золотая роза" (дунга масъ), которую туда отправляютъ каждое трехлѣтіе подвластные малайскіе центры полуострова Малакки.
   Что это за типичные люди мелькаютъ передъ нами, пока мы плывемъ отъ барки къ баркѣ, отъ плота къ плоту -- гдѣ поетъ, хлопаетъ въ ладоши и приплясываетъ болѣе свѣтлый чѣмъ сіамцы, но все-таки очень смуглый народъ! Темносиняя хлопчатобумажная одежда,-- вродѣ той, что носятъ крестьяне Южнаго Китая (блуза, кушакъ и короткіе штаны),-- облекаетъ стройныя и крѣпкія фигуры мужчинъ. Изрѣдка, впрочемъ, виднѣются ткани коричневаго, шоколаднаго и оранжеваго цвѣта. Красивыя дѣвушки (съ длинными убранными цвѣтами косами, уложенными вѣнцемъ, въ красныхъ узорчатыхъ накидкахъ изъ шелка и полосатыхъ юбкахъ) образуютъ среди молодежи выразительно яркую группу. Подъ чарами грустныхъ и вмѣстѣ съ тѣмъ дико-порывистыхъ напѣвовъ и оригинальной музыки (лаосскаго бамбуковаго органа: длиною въ двѣ-три сажени) дѣйствительность вокругъ пріобрѣтаетъ особую прелесть. Бассовыя ноты его, перемежаясь съ голосами дудочекъ и флейтъ, торжественно звучатъ въ блескѣ сегодняшняго празднества, подъ лучами тропической лунной ночи. Что за жалоба слышится въ симпатичныхъ мелодіяхъ этого страннаго инородческаго оркестра и хора? Оплакиваютъ-ли музыканты и пѣвцы родную старину, когда сѣверяне Сіама не служили менамскимъ владыкамъ, не принимали съ покорствомъ судьбѣ бангкокскихъ "воеводъ", присылаемыхъ "на кормленіе", не терпѣли притѣсненій со стороны Аннама и Бирмы, сами ходили на подвиги въ далекій Тонкинъ? Вѣетъ-ли отъ этой оживленно жестикулирующей молодежи удалью племенъ, проникнувшихъ сюда чрезъ пустыню Гоби на благословенный югъ?
   Судя по отрывочнымъ распроснымъ свѣдѣніямъ о лаосахъ, они -- буддисты, скорѣе близкіе къ ламаизму чѣмъ къ цейлонскому и сіамо-бирманскому вѣропониманію. Доказательствъ тому -- множество: они воздвигаютъ и чтутъ "обоны", т. е. груды камней на возвышенностяхъ съ цѣлью жертвовать здѣсь при проѣздѣ геніямъ мѣстности,-- они устраиваютъ (точь въ точь какъ тибетцы и монголы) магическіе танцы костюмированныхъ грозными божествами бонзъ для устраненія духовъ зла,-- каждая семья старается посвятить въ духовное званіе по крайней мѣрѣ одного мальчика, духовенство имѣетъ право владѣть. частной собственностью, ученѣйшіе монахи кажутся народу воплощеніями всесовершенныхъ верховныхъ существъ (Буддъ) и т. д.
   Наши лодочки продолжаютъ скользить отъ группы къ группѣ, отъ хора къ хору. Барабаны и рога оглашаютъ воздухъ хотя и странной, но пріятной гармоніей. Инородцы пестрыми тѣнями выростаютъ и таютъ въ багровой мглѣ озаряющихъ сцену костровъ,-- а когда мы наконецъ удаляемся отъ нея обратно, домой,-- вдругъ изъ темноты, словно на прощанье, рѣзче прочихъ фигуръ выдѣляется нѣсколько словно отлитыхъ изъ бронзы малайцевъ съ такими лицами, что и не забыть ихъ никогда: столько рѣшимости, столько презрѣнія къ смерти, столько фатализма во вспыхивающихъ зловѣщими отблесками неподвижныхъ чертахъ! Когда эти фанатики ислама встарь возмущались противъ сіамскаго правительства, никакая казнь не могла испугать строптивыхъ: напр. ихъ привязывали нагихъ, въ особой оградѣ, къ столбамъ и выпускали туда голодныхъ тигровъ... звѣри отъѣдали имъ оконечности, дробили кости, лизали кровь на челѣ, и ни одинъ изъ осужденныхъ не испускалъ болѣзненнаго вопля, не отвращалъ взора отъ четвероногаго мучителя. Вообще умирать такъ, какъ восточный человѣкъ, едва-ли кто гдѣ-либо -- въ состояніи. Одинъ англичанинъ видѣлъ въ Бирмѣ преступника, которому вспороли животъ и выпустили часть кишекъ: онъ, несмотря на близость агоніи, потянулся за бананомъ и сталъ ѣсть,-- приговоренная же за- убійство женщина добровольно вползла въ клѣтку приготовленнаго для казнимыхъ тигра и низко поклонилась звѣрю въ ожиданіи удара его лапы.

Понедѣльникъ, и (23) марта.

   Утромъ отъѣздъ по Менаму въ Аюдію на паровыхъ катерахъ. Тамъ ожидаетъ насъ единственное въ своемъ родѣ зрѣлище: загонъ 287 слоновъ, отбитыхъ отъ лѣснаго стада въ 2000 головъ. Вотъ что за диковины заурядъ встрѣчаются въ Сіамѣ! Приближаясь къ Аюдіи (она состоитъ почти исключительно изъ пловучихъ жилищъ, образующихъ цѣлыя улицы и базаръ вдоль рукава рѣки), мы снова имѣемъ случай полюбоваться царскими пирогами съ алыми молодцеватыми гребцами-воинами. Все въ нихъ необычно, -- начиная отъ архаическимаскараднаго костюма и положенныхъ около каждой уключины винтовокъ: и до мѣрныхъ весельныхъ движеній въ тактъ напѣва и возгласовъ ("уа!") вродѣ крика нубійцевъ, подвозившихъ Цесаревича къ порогамъ Нила.
   Модели королевскихъ лодокъ были на парижской выставкѣ при Наполеонѣ III и на выставкѣ въ Гаврѣ.
   Ayodhya (т. е. то, противъ чего не слѣдуетъ вести войны, иными словами "непобѣдимое", "неприступное") назывался по санскритски въ глубокой древности и въ первые вѣка нашей эры огромный индійскій центръ въ предѣлахъ нынѣшняго Оуда,-- откуда въ разную пору вышли многіе раджпутскіе витязи (напр. князья Джодпура), а кромѣ того проповѣдники буддизма и джайнизма. Овѣянный сказаніями городъ за благочестіе его жителей трижды былъ цѣликомъ поднятъ на небо и снова отражался на землѣ, сохраняя однако общенье съ нагорными сферами и потоками духовнаго свѣта озаряя полъ. Азіи. Сіамцы изъ благоговѣнія къ тамошнимъ стародавнимъ святынямъ своей религіи и къ минувшему блеску полулегендарной Айодіи (Аютіи) произвольно наименовали одинаковымъ образомъ возникшую на Менамѣ въ XIV вѣкѣ столицу, вводя тѣмъ самымъ въ не малое затрудненіе и ошибки послѣдующихъ археологовъ, которые бы склонны были выдѣть въ однородности названій какую-нибудь историческую племенную связь. Таковой нѣтъ,-- да ея незачѣмъ и доискиваться. Народы Востока живутъ фантазіей, и миѳы безпрерывно претворяютъ дѣйствительность въ любую желаемую форму. Здѣшнимъ передовымъ туземцамъ, знакомымъ съ прошедшимъ Индіи, пришла мысль создать изъ воскрешаемаго при новыхъ условіяхъ великаго города знаменитый по своему центръ (какъ напр. въ смежной Камбоджіи основалось второе Дэли, Indra prestha) и они этого до извѣстной степени достигли. Теперь остаются развалины, но и отъ нихъ вѣетъ сладостью славнаго преданья. Изъ густаго джонгля подаютъ о себѣ вѣсть опустѣлыя кумирни, разрушенные дворцы, невыдержавшія вражьяго натиска твердыни.
   Пребываніе Августѣйшихъ путешественниковъ въ Бангъ-на-инѣ настолько кратковременно, что намъ не придется осмотрѣь этихъ останковъ прежняго величія страны. Но уже достаточно видѣть издали съ рѣки тотъ или иной памятникъ, выглядывающій изъ чащи, чтобы судить о томъ, сколько въ ней таится.
   Исторія названнаго города любопытна и поучительна, такъ какъ съ одной стороны отражаетъ политическую жизнь и творческія наклонности мѣстнаго населенія, съ другой же стороны даетъ понятіе о нѣкоторыхъ причинахъ постепеннаго упадка индо-китайскихъ государствъ. Не враждуй они вѣчно изъ-за ничтожныхъ предлоговъ другъ съ другомъ, судьба загангетической Индіи (а, пожалуй, и Бенгаліи съ прилегающими областями) могла сложиться совершенно иначе. Къ чему послужили напр. неоднократныя и кровопролитныя войны здѣшнихъ правителей съ чрезвычайно задорною Бирмой?
   Однимъ изъ безцѣльнѣйшихъ слѣдуетъ считать, между прочимъ, походъ бирманской арміи на Аюдію въ 1548 г. Осадившими ее командовалъ португалецъ Ліэго Суарецъ де Альбергаріа: впрочемъ, и самъ царь принималъ участіе въ начавшихся приступахъ и даже получилъ тяжкія раны. Артиллерія жестоко обстрѣливала стѣны города со слоновъ. Въ жаждѣ наживы кидались на крѣпость наемные турки. По совѣту какого-то грека, инструктора и техника, бирманцы соорудили 26 деревянныхъ башенъ и, воспламенивъ, прикатили ихъ на колесахъ къ обороняющейся твердынѣ, чтобы усилить ужасы боя.
   Сіамцы защищались съ поразительнымъ мужествомъ и хладнокровіемъ, при помощи нѣсколькихъ тысячъ человѣкъ отборнаго войска, набраннаго на Явѣ и Борнео. Узнавъ о томъ, что правителемъ Бирмы назначена очень большая награда тѣмъ, кто откроетъ главныя ворота столицы,-- осажденные сами ихъ распахнули и со смѣхомъ требовали себѣ обѣщанной пени. Въ концѣ концевъ враги отступили.
   Двумя столѣтіями позже злополучный городъ все-таки палъ послѣ ожесточеннѣйшаго сопротивленья и былъ разграбленъ бирманцами. Они однако не удержались въ странѣ и ушли. На Менамѣ воцарилась новая династія, справедливо признавшая цѣлесообразнымъ перенести центръ административной и торговой жизни ближе къ морю, въ Бангкокъ. Легенда, конечно, не замедлила разукрасить это событіе, говоря, что правившему тогда королю во снѣ явились прежніе повелители Сіама и просили не тревожить ихъ тѣней возсозданіемъ дворцевъ и храмовъ на старомъ пепелищѣ. Вереница усопшихъ царей предписала такъ-сказать своему преемнику не идти противъ рока и навсегда покинуть мѣсто, гдѣ народъ вынесъ столько горя въ историческомъ поединкѣ съ суровыми сосѣдами.
   Ореолъ чего-то поэтическаго и таинственнаго съ тѣхъ поръ почилъ надъ развѣнчанною столицею. Любителямъ древностей открыта возможность находить въ ней постепенно неисчерпаемый художественно-бытовой матеріалъ. Среди развалинъ Аюдіи схоронено, говорятъ, видимо-невидимо сокровищъ, которыми послѣ бирманскаго разгрома не успѣли воспользоваться ни владѣльцы, ни самъ непріятель. Огромные металлическіе кумиры постепенно извлекаются на поверхность земли. По свидѣтельству голландца Шоутена, завѣдывавшаго въ 1836 г. факторіей соотечественниковъ на Менамѣ, здѣсь было тогда 300 капищъ. Въ виду доброкачественности старинныхъ построекъ (зодчими являлись главнымъ образомъ рабы изъ лаосскихъ областей и Камбоджіи, гдѣ еще живѣе сохранялись традиціи великаго искусства "хмеровъ") и въ виду сравнительно высшихъ эстетическихъ потребностей населенія въ ту эпоху, тамошнія сооруженія несомнѣнно представляли гораздо больше въ общечеловѣческомъ культурномъ смыслѣ чѣмъ все позднѣйшее, возникшее уже въ бангкокскій періодъ. Тѣмъ важнѣе для изслѣдователей это когда-нибудь выяснить.
   Вражда и борьба Бирмы съ Сіамомъ встарь носила отчасти тотъ же характеръ, какъ отношенія Польши къ намъ. Въ результатѣ оба болѣе западныя государства, вмѣсто того чтобы сплотиться боевою мощью противъ натиска чужой рассы, предпочли братоубійственную распрю и политически перестали существовать.
   Если еще бирманцы вначалѣ не довѣряли европейцамъ,-- въ особенности англичанамъ,-- то благодаря армянскимъ купцамъ, которые издавна проникали въ Индо-Китай и своевременно предупреждали туземцевъ относительно вліянія этихъ искусныхъ колонизаторовъ. Теперь послѣдніе безъ особыхъ затрудненій овладѣли Бирмой и завистливымъ окомъ смотрятъ на Менамъ, куда тоже шагнули бы съ обычной быстротой и откровенностью,-- не стой имъ Тамъ на пути, на стражѣ своихъ интересовъ, лучше ихъ подготовленная къ сухопутной войнѣ и свыкающаяся съ этими краями Франція. Столкновеніе державъ близится, но нельзя въ полномъ объемѣ предугадать развязки.
   Средневѣковая сіамская Аюдія собственно возникла въ 1351 г. при знаменитомъ царѣ Раматибоди І-омъ изъ-за какой-то эпидеміи, вынудившей перемѣстить тогдашній правительственный центръ значительно на югъ. Въ это время сіамцы еще владѣли Тенассеримомъ и Малаккой, создавали на своихъ окраинахъ сторожевые города "со стѣнами крѣпкими какъ алмазъ": оттого-то напр. и король, ходившій въ 1344 г. побѣдной войной на малайцевъ, справедливо величалъ себя "золотымъ царемъ".

-----

   Чѣмъ больше я здѣсь вижу и слышу о странѣ, тѣмъ непонятнѣе мнѣ кажется почти полное молчаніе о ней ученаго или даже просто любопытнаго Запада. Врядъ-ли это есть просто пренебрежительное игнорированіе. Причины коренятся глубже. Онъ видимо чего-то не понимаетъ въ Сіамѣ, вродѣ того какъ и въ насъ. Нѣмецъ, французъ, англичанинъ изслѣдуютъ и знаютъ относительно хорошо Азію, создали спеціально для нея колоссальную литературу,-- Россіи же, которая есть ключъ къ пониманію Востока и составляетъ главную его часть, они до сихъ поръ не постигли, до сихъ поръ силятся истолковать и опредѣлить. На Менамѣ бывали и сравнительно долго оставались выдающіеся по наблюдательности и подготовкѣ путешественники, подобные Адольфу Бастіану,-- Бангкокъ посѣщали, при самыхъ благопріятныхъ условіяхъ, образованные представители культурнѣйшихъ государствъ (въ 1879 г. американскій эксъ-президентъ Грантъ, въ 1881 г. его королевское высочество герцогъ Генуэзскій, въ 1888 г. герцогъ Сэфферландскій и т. д.),-- сюда пріѣзжали художники съ именемъ (знаменитый акварелистъ Эдуардъ Хильдебрандтъ) и политическіе авантюристы безъ числа: однако никто изъ нихъ не отнесся съ искренней симпатіей къ сіамской жизни и ея правамъ на будущее, никто не схватилъ и не выразилъ идеи, чѣмъ могло бы стать царство дома Чакра-Кри: очагомъ воздѣйствія независимыхъ, непорабощенныхъ Европою элементовъ азіатскаго материка на подавленную британскимъ владычествомъ Бирму, на изнывающую подъ нимъ Индію. Послѣднее обстоятельство было аксіомой для самихъ туземцевъ этой первой страны, пока ее не погромили "бѣлые" враги. Оттуда посылались еще въ наше столѣтіе эмиссары въ Оудъ, Дэли, Пэнджабъ, Кашмиръ, маратскія земли: поднять и организовать населеніе къ борьбѣ противъ пришельцевъ-колонизаторовъ. То, что не удалось тогда бирманцамъ исторически завѣщано Сіаму. Помочь ему въ осуществленіи задачъ, клонящихся къ благу многихъ милліоновъ соотечественниковъ (въ обширномъ смыслѣ слова) способенъ Китай и жаль, если сношенія между обоими правительствами, когда-то дружественныя и взаимнополезныя, въ данную минуту порваны и сведены на нѣтъ. Пекинъ (кто-бы въ немъ ни царилъ), какъ центръ тяжести смутныхъ интересовъ половины Востока, еще далеко не отжилъ свой вѣкъ.
   Бангкокскій дворъ, послѣ постепеннаго паденія бирманской династіи, очутился такъ-сказать на порогѣ индійскаго міра и сразу пріобрѣлъ выдающееся международное значеніе въ глазахъ прозорливой западной дипломатіи. Оттого французы и стараются опутать сіамцевъ за ихъ мнимую непочтительность къ территоріи Камбоджіи. Оттого и германское око чаще и чаще смотритъ на Менамъ. Недаромъ, въ Берлинѣ съ недавнихъ поръ поселился даже дипломатическій представитель изъ Бангкока. Нѣмцы незамѣтно изучаютъ край въ качествѣ туристовъ. Интересъ къ нему настолько великъ, что герцогъ Іоаннъ Альбрехтъ Мекленбургскій четыре недѣли прогостилъ у короля, нѣсколько лѣтъ тому назадъ. Пока совершенно чуждый политики въ тихо-океанскихъ водахъ австрійскій военный флотъ тоже облюбовалъ своими посѣщеніями безбрежный менамскій рейдъ. Незадолго передъ нами тутъ находился корветъ "Фазана" съ юнымъ эрцгерцогомъ Леопольдомъ Фердинандомъ, старшимъ сыномъ Великаго герцога Фердинанда IV Тосканскаго.
   Русскаго флага, кажется, не видно было въ Сіамскомъ заливѣ съ февраля 1874 г. когда въ столицу на Менамѣ прибылъ контръ-адмиралъ Брюммеръ съ корвета "Аскольдъ". Король привѣтствовалъ нашихъ моряковъ выраженіемъ пожеланій, чтобы у Россіи поскорѣе установились связи съ Сіамомъ. Конечно, все ограничилось платоническими чувствами. Сознаніе необходимости мысленно сближаться и практически знакомиться съ нимъ, хотябы ради будущаго, не проникало и не увлекало до сихъ поръ никого изъ русскихъ путешественниковъ. Впрочемъ, ошибаюсь: одинъ нашелся. За полтора года до нашего пріѣзда, въ сѣверномъ Сіамѣ скончался отъ дорожныхъ лишеній и лихорадокъ никому не извѣстный въ Россіи (хотя онъ ея уроженецъ), но оцѣненный нѣмцами ученый изслѣдователь: остзейскій графъ Анрепъ-Эльмитъ.
   Такое отношеніе крайне странно. Мы нерѣдко жаждемъ приключеній, въ силу особенностей своего національнаго характера, ищемъ случая предпринимать зачастую всякія дикія "хожденія за три моря", украшаемъ свои и чужіе музеи результатами экспедицій въ такіе края, гдѣ русскому піонеру положительно нечего дѣлать, и наряду съ тѣмъ равнодушны къ осуществленію прямыхъ и непосредственныхъ государственныхъ задачъ въ предѣлахъ Азіи, которая вѣдь, строго говоря, въ полномъ объемѣ есть та же Россія, но только удостоивающаяся еще меньшаго вниманія со стороны русскихъ образованныхъ людей и дѣятелей вообще чѣмъ многія внутреннія области и довольно глухія окраины нашего неогляднаго отечества. Между тѣмъ неотложно приходитъ пора иначе взирать на вещи, глубже всматриваться въ Востокъ, считать изученіе его дѣломъ первостепенной важности и необходимости.
   На Менамѣ туземцы изстари непрочь были отъ общенья и союза съ "бѣлыми" пришельцами. До сихъ поръ, къ несчастью, идеальная потребность эта не находила пищи и удовлетворенія. Сіамцы, всегда относившіеся съ пріязнью къ чужестранцамъ, особенно благоволили напр. когда-то къ голландцамъ и въ 1624 г. даже, въ защиту ихъ интересовъ, запутались въ весьма убыточную войну съ испанцами Филиппинскихъ острововъ. Нидерландскіе колонизаторы условно цѣнили эту дружбу и, не отказывая помогать Сіаму въ моменты его случайной борьбы съ мятежниками на Малакскомъ полуостровѣ, тѣмъ не менѣе плохо снабжали туземцевъ просимыми пушками,-- вѣроятно, боясь усилить самобытное по духу царство въ ущербъ себѣ. Въ томъ же вѣкѣ, но позже, аналогично хотѣли поступать и потерпѣли фіаско французы. Будь замыслы иностранцевъ съ Запада честнѣе, они давно бы въ лучшемъ смыслѣ слова пріобщили край цивилизаціи. Мѣстные жители стремились въ лицѣ правителей-принять участіе въ событіяхъ міровой жизни. Когда сюда явился современникомъ Людовика XIV одинъ политически мудрый выходецъ со Средиземнаго моря, тогдашній царь, цѣня его совѣты возвысилъ этого иноземца до самыхъ высокихъ должностей, поставилъ его надъ принцами и сановниками. Этотъ родившійся подъ счастливой звѣздою человѣкъ былъ родомъ грекъ: Константинъ Фоконъ (Constance Faulcon) съ острова Кефалоніи, признававшей въ ту пору власть Венеціи. Если у же. оттуда, изъ-за тридевяти земель, могли съ успѣхомъ проникать въ Индо-Китай XVII столѣтія эгоистически предпріимчивые люди безъ патріотическихъ интересовъ и стремленій, то въ данную минуту, понятно, почва въ Сіамѣ еще благопріятнѣе почтеннымъ дѣятелямъ, вродѣ коммодоре де-Ришелье, для постепеннаго созданія на ней прочно обоснованнаго противодѣйствія хищнымъ вожделѣніямъ передовыхъ европейскихъ націй.

-----

   Особое пространство отведено въ Аюдіи ловлѣ лѣсныхъ слоновъ. Сооружена гигантская изгородь, куда ихъ вгоняютъ цѣлыми сотнями. Съ одного боку построена довольно высокая и длинная крытая эстрада для короля и его многочисленной свиты, а также для толпы избранныхъ зрителей, собирающихся полюбоваться рѣдкой картиной. Народъ тѣснится. вокругъ загона, глядитъ на нее сквозь массивный тынъ, взлѣзаетъ мѣстами на толстые саженные столбы, сдерживающіе напоръ и смятеніе попавшагося въ западню стада исполиновъ. Отчаяніе и безпокойство послѣднихъ не поддаются описанію. На аренѣ передъ нами -- цѣлый адъ, бездна мученій и стоновъ: безъисходное горе самокъ, потерявшихъ дѣтенышей, и безсильное бѣшенство самцевъ, которые чуютъ превосходство надъ ними умнаго "двуногаго" врага. Бѣдныя животныя ревутъ и мычатъ, мечутся вдоль тына,-- откуда ихъ пиками отгоняютъ загонщики,-- или же топчутся на мѣстѣ, посыпая себя прахомъ. Грозная жалоба стоитъ въ воздухѣ надъ стадомъ, представляющимъ одну чудовищную грязно-сѣрую массу страдающихъ существъ. Европейцу съ непривычки можетъ казаться, что она только временно не сознаетъ своей мощи и не разрушаетъ преградъ, за которыми люди смотрятъ на плѣнныхъ исполиновъ,-- но туземцамъ и въ голову не приходятъ подобныя мысли: сбитые въ безпорядочную кучу слоны при облавѣ совершенно теряются. Безумный страхъ охватываетъ затворниковъ и затворницъ. Они даже не ждутъ освобожденія, а просто стонутъ и трубятъ отъ тревоги.

   Среди скопища ихъ есть рѣдкіе по внѣшности экземпляры. Недаромъ, здѣшній край всегда славился обиліемъ и величиной лѣсныхъ гигантовъ. Правитель Голконды (во внутренней Индіи) въ качествѣ наиболѣе цѣнныхъ даровъ посылалъ Моголу Аурангзебу замѣчательныхъ по качествамъ слоновъ съ Цейлона, а по размѣрамъ изъ Сіама. Англичане въ данное время утилизируютъ не меньше прежнихъ дворовъ способности и грубую силу этихъ довольно добродушныхъ тварей. Въ Ассамѣ британскимъ правительствомъ ежегодно устраиваются систематическія ловли и прирученіе, для обозной службы и общественныхъ работъ, столь полезныхъ животныхъ. До сихъ поръ нѣтъ установившагося мнѣнія, умны и добры-ли они по природѣ. Существуютъ авторитетные голоса за и противъ. Судя по безпомощности 287 бѣднягъ въ данный моментъ,-- ихъ, пожалуй, дѣйствительно можно признать обладающими вторымъ качествомъ, но наврядъ-ли первымъ; однако отрицать въ нихъ тонкое и даже извѣстнаго рода разумное чувство тоже нельзя на основаніи множества фактовъ. Иногда разсвирѣпѣвшему слону достаточно убить человѣка, чтобы тотчасъ успокоиться. Это случилось напр. съ однимъ изъ Моголовъ, когда онъ катался на ручномъ гигантѣ. Послѣдній вдругъ сталь неукротимъ. Вожакъ рѣшилъ принести себя въ жертву и спасти царя, умоляя лишь его позаботиться о будущихъ сиротахъ. Затѣмъ вѣрный слуга кинулся подъ ноги четвероногому титану и былъ имъ яростно растоптанъ, послѣ чего онъ сразу какъ-то устыдился своего поступка и присмирѣлъ. Владыка Индостана, въ благодарность небу за чудесное спасеніе, тотчасъ роздалъ 200,000 рублей нищимъ и приблизилъ ко двору сыновей погибшаго.

-----

   Востокъ совсѣмъ иначе относится къ слонамъ, чѣмъ относилась классическая древность. Здѣсь ихъ почитали и до сихъ поръ до нѣкоторой степени холятъ. На Западѣ же они служили всегда или для смертоносныхъ походовъ, или попросту для потѣхи. Въ римскомъ циркѣ заставляли драться двадцать такихъ гигантовъ противъ отряда изъ пятисотъ пѣхотинцевъ. Особые гладіаторы (бестіаріи) выходили на эту безсмысленную борьбу. Императоръ Коммодій,-- возвысившійся до престола изъ ряда подобныхъ атлетовъ,-- успѣшно испробовавъ силу надъ гиппопотамомъ и тигромъ, рѣшилъ сойдтись въ поединкѣ и со слономъ, причемъ убилъ послѣдняго.
   Въ ту пору ручныхъ исполиновъ принято было впрягать при торжествахъ въ колесницы царей или предъ кумирами боговъ. Обычай этотъ привился съ дней Августа. Послушныя животныя выводились кромѣ того на игрища, гдѣ требовалось ихъ участіе въ сложныхъ пантомимахъ: иныхъ, уморительно одѣвали настоящими драматическими актерами, заставляли таскать на носилкахъ мнимобольнаго товарища, съ ужимками садиться за столы съ яствами на дорогихъ блюдахъ, взлѣзать съ арены по двумъ туго натянутымъ канатамъ на возвышенныя мѣста и т. д. Еще при турецкомъ господствѣ въ Царьградѣ держали слоновъ, умѣвшихъ плясать и потѣшать зрителей игрой въ мячъ.
   Можно почти по пальцамъ перечесть четвероногихъ страшилищъ, приведенныхъ въ средніе вѣка въ глубь Европы. Одного доставили на показъ въ Венгрію могущественнѣйшему Аварскому хану, правившему тогдашними южно-русскими степями. Другаго привели около 8оо года, въ Аахенъ, Карлу Великому въ даръ отъ халифа Гарунъ-аръРашида. Саксонскій лѣтописецъ, восхвалявшій славу своего государя, говоритъ по поводу прибытія азіата-гиганта: "mira spectacula regno Francorum dederat". Крестоносцы взяли съ собой на родину двухъ-трехъ диковинныхъ для сѣвера слоновъ: вывезенный Святымъ Людовикомъ попалъ потомъ въ Англію. Португальцы прислали изъ Индіи Папѣ въ 1514 г. забавнаго слоненка, трижды преклонившаго передъ нимъ колѣни при первой встрѣчѣ. Извѣстенъ такой же экземпляръ, подаренный въ 1562 г. германскому императору Филиппомъ II Испанскимъ. Слѣдующаго слона нѣмцы увидѣли въ 1629 г. во Франкфуртѣ и Нюрнбергѣ.
   На Востокѣ исполинскія твари, въ качествѣ явленія сравнительно зауряднаго, нерѣдко имѣли большую цѣну (порой въ десятки тысячъ рублей) и восхищали размѣрами народъ, но отнюдь не играли жалкой роли, выпадавшей имъ на Западѣ. Здѣсь, въ отечествѣ и такъ-сказать царствѣ лѣсныхъ титановъ, къ нимъ примѣняется болѣе симпатичная точка зрѣнія. Ихъ, что всего важнѣе, не истребляютъ въ безмѣрномъ количествѣ исключительно ради клыковъ (какъ напр. въ предѣлахъ "чернаго" материка), а по возможности только приручаютъ въ помощь человѣку. Слоновая кость, съ незапамятныхъ временъ цѣнившаяся даже у Средиземнаго моря (не говоря объ искусномъ на ручныя подѣлки Китаѣ), не разожгла корыстолюбія "восточныхъ варваровъ" до забвенія чувствъ состраданія къ другу полуденной азіатской культуры: слону. Стоимость бивней послѣдняго, положимъ, опредѣляется не по блеску и величинѣ, а по внутреннему содержанію, т. е. мягкой прогрессирующей отъ заботливаго ухода бѣлизнѣ (при этомъ африканская добыча чуть-ли не доброкачественнѣе азіатской),-- однако соблазнъ получить за нихъ уйму денегъ видимо не настолько увлекалъ индо-китайскаго туземца, чтобы онъ рѣшился повести противъ слоновъ безпощадную войну. Они были и остались для него чѣмъ-то чрезвычайно близкимъ по существу и способнымъ внушать поклоненіе: населеніе Азіи вообще не знаетъ утрированно-хищныхъ инстинктовъ по отношенію къ тому, что живетъ и движется среди него на всевозможныхъ ступеняхъ бытія. Для восточныхъ народовъ гигантскія животныя всегда были олицетвореніями власти царей, рычагами грозной правительственной силы, авторитета и престижа. Казнить преступниковъ, сокрушать врага, являть толпѣ небороднаго владыку споконъ вѣка считался призваннымъ обученный этому слонъ. Насколько подобное воззрѣніе повсюду коренилось глубоко, свидѣтельствуетъ хотя-бы слѣдующій историческій фактъ: воинственные жители Турфана (въ Туркестанѣ) потребовали въ XV столѣтіи отъ Сына Неба въ Пекинѣ, чтобы имъ отправили въ даръ слоновъ, составлявшихъ тогда осязательную принадлежность императорскаго кортежа.

-----

   Загнанное въ ограду стадо цѣликомъ не представляетъ интереса для занимающихся ловлей и прирученіемъ экземпляровъ, годныхъ для службы человѣку. Поэтому большинство матокъ и дѣтенышей, а также неважныхъ по внѣшности самцевъ безъ клыковъ, постепенно выпускается на свободу черезъ особый очень тѣсный проходъ. Иные изъ узниковъ до крови разбиты борьбою. Вышедшіе на волю не обращаются однако въ неистовое бѣгство, а спускаются къ ближайшему водоему, чтобы освѣжиться. Насъ тѣмъ временемъ приглашаютъ позавтракать на огромной по объему эстрадѣ, смежной съ мѣстами для зрителей. Даже меню изображаютъ слона съ вожакомъ у головы.
   По приглашенію короля сюда прибыло изъ Бангкока много нашихъ офицеровъ. Тамъ для нихъ нанято большое помѣщеніе въ лучшемъ отелѣ и всѣмъ оказывается отъ имени двора самое широкое гостепріимство. Стоитъ кому-нибудь написать депешу въ Россію (куда каждое слово обходится по телеграфу нѣсколько долларовъ,-- и она посылается на казенный счетъ, за нее запрещено брать плату). По приказанію его величества на эскадру ежедневно доставляется всякая живность, всякіе припасы. Такіе порядки по отношенію къ наѣзжающимъ посольствамъ и вообще знатнымъ иностранцамъ издавна водились въ Сіамѣ,-- но число гостей никогда еще не достигало такой цифры какъ въ данное время. Подъ стройную музыку и клики народа, любующагося картиной грандіознаго загона, при оглушительномъ ревѣ оторванныхъ отъ стада лѣсныхъ титановъ, правитель Сіама радостно чествуетъ въ предѣлахъ славной Аюдіи Русскаго Престолонаслѣдника и Его свиту, чествуетъ русскихъ моряковъ.
   Послѣ завтрака все въ затворѣ и вокругъ него опять усиленно оживляется. Несвязанныхъ еще плѣнниковъ рѣшено окончательно смирить, что совсѣмъ не легко. На пыльную значительно опустѣлую арену къ нимъ въѣзжаютъ на девяти ручныхъ слонахъ искусные ловцы (въ синихъ курткахъ и круглыхъ бѣлыхъ шляпахъ), по два на животномъ: у правящаго имъ въ рукахъ -- копье,-- другой, сидящій у хвоста, держится за толстенныя веревки, обматывающія туловище послушнаго исполина. Цѣль появленія этихъ дѣйствующихъ лицъ въ чертѣ незыблемаго заплота сводится къ тому, чтобы набросить путы на черезчуръ бѣснующихся огромныхъ тварей. Подступиться же къ нимъ весьма опасно. Только-что, какъ слышно, одинъ великанъ почти убилъ ударомъ хобота отстранявшаго его отъ изгороди пѣшаго копѣйщика: несчастнаго едва успѣли замертво оттащить за сваи. Рискующимъ вплотную приблизиться къ дикимъ слонамъ, хотя бы на спинѣ ихъ прекрасно выдрессированныхъ сотоварищей, грозитъ вѣрная смерть при малѣйшемъ промахѣ или несохраненіи должнаго равновѣсія. Четвероногія громады сталкиваются тутъ и тамъ точно каменныя глыбы непомѣрной величины: усидѣть на хребтѣ гигантовъ требуетъ не меньше мужества и хладнокровія чѣмъ ловкости. Видя себя такъ-сказать въ засадномъ положеніи, лѣсные слоны, несмотря на малочисленность противниковъ, первые приходятъ въ еще большее смятеніе и страшнымъ напоромъ ломятся въ проходъ. Люди, взобравшіеся на образующіе его столбы, пиками пытаются отогнать животныхъ,-- преграждаютъ имъ дорогу, спуская бревна вродѣ шлагбаума но ничто не помогаетъ и часть измученныхъ голодныхъ плѣнниковъ прорывается наружу. Нѣкоторыхъ однако преслѣдователи ловятъ, искусно набросивъ имъ въ суматохѣ петлю на заднюю ногу. Продолженіе каната отчасти волочится за бѣглецомъ по землѣ, отчасти остается въ качествѣ крѣпчайшей подпруги на туловищѣ ручнаго исполина. Захваченный веревкой дикарь, оступаясь, торопится на просторъ: его и безъ того затрудненныя движенія на каждомъ шагу стѣсняются испуганными сосѣдями,-- погоня рысью идетъ за ними, умышленно заставляетъ ищущихъ спасенья обѣгать на окрестной полянѣ спеціально для ловитвы вбитыя сваи. Въ концѣ концевъ слонъ закручивается на какомъ-нибудь мѣстѣ до полной безпомощности, тщетно пытается разрушить оковы, сердито начинаетъ вертѣть хвостомъ и съ угрозой высоко подымаетъ хоботъ. Напрасно! Ловчіе осторожно надѣваютъ на него здоровый плетеный ошейникъ. Опытные въ дѣлѣ прирученія товарищи забираютъ надъ пойманнымъ власть. Четыре изъ нихъ берутъ его спереди и съ боковъ, чтобы тащить въ стойла. Одинъ клыками подпираетъ строптиваго сзади. До глубины души возмущенный такимъ предательствомъ обезсилившій звѣрь реветъ и рвется, барахтается и падаетъ. Бываютъ случаи, что онъ и не хочетъ, и не можетъ отъ усталости встать,-- предпочитая смерть неволѣ. Поэтому лежачаго тотчасъ принимаются обильно поливать водою изъ бамбуковыхъ трубъ.
   Плѣнника на первыхъ порахъ морятъ голодомъ и жаждой, чтобы онъ смирился. Трогательно то обстоятельство, что при этомъ, ручные великаны утѣшаютъ страдающаго сотоварища нѣжными ласками. Индо-китайскіе слоны вообще считаются строптивѣе и неукротимѣе индійскихъ. Нерѣдки случаи, когда они въ раздраженіи бросаются на человѣка.

-----

   Августѣйшіе путешественники возвращаются къ обѣду въ Банг-на-инъ. Вечеромъ весь паркъ иллюминованъ. Кіоски съ прохладительными напитками открыты среди сумрачной тропической ночи, среди благоухающей листвы. Блестящій праздникъ организованъ королемъ въ честь Избраннаго Гостя и кончается фантастическимъ шествіемъ,-- мимо шалэ-дворца,-- цѣлой маленькой арміи людей, костюмированныхъ отчасти въ староголландскомъ и древнеяпонскомъ вкусѣ, отчасти же дѣйствующими лицами изъ популярной въ Сіамѣ Рамаяны. При этомъ поражаетъ "бѣлолицый" Хануманъ, владыка обезьянъ, всегда рисующійся въ Индіи краснорожимъ.
   Занося въ дневникъ массу неизгладимыхъ впечатлѣній, само собой какъ-то записываешь малоизвѣстныя въ Европѣ свѣдѣнія о прежней условно исторической роли края среди индо-китайскихъ государствъ. Эти данныя необходимы для оцѣнки болѣе современныхъ событій, которыхъ послѣдствія еще не сказались въ полной мѣрѣ. Отношенія его къ Бирмѣ уже характеризовались мною, когда шла рѣчь о средневѣковой Аюдіи. Связи же съ другими ближайшими правительствами, пожалуй, гораздо любопытнѣе и важнѣе съ точки зрѣнія недалекаго будущаго.
   Аннамъ и Сіамъ издавна вступали между собою косвеннымъ образомъ въ борьбу, при упорныхъ попыткахъ перваго окончательно себѣ подчинить сначала царство Ціампу (т. е. Кохинхину), а затѣмъ и Камбоджію. На Менамѣ, положимъ, тоже не дремали: напр. въ 1313 г. на сѣверъ послана была оттуда могучая рать (изъ теперешнихъ воинственныхъ лаосскихъ областей) для утвержденія сіамской власти среди развалинъ "хмерскаго" строя. Аннамиты олицетворяли такъ-сказать авангардъ стремящагося южнѣе Китая. Ихъ антагонисты представляли тамъ въ нѣкоторомъ родѣ протестъ двинувшагося за море и вообще за предѣлы родины мягкаго по природѣ, но крайне цѣпкаго индуизма. Онъ колонизировалъ и претворилъ въ своемъ духѣ Яву и часть съ нею смежныхъ малайскихъ земель, перекинулся на индо-китайскія побережья, заставилъ прозаическую Небесную имперію испытать чары его таинственнаго міровоззрѣнія, понесъ свѣтъ своего знанія въ глубь азіатскаго материка. Если бы соотечественникамъ браминскихъ "святыхъ" и Будды удалось шире и глубже насадить въ немъ зерна арійскаго генія,-- онъ навѣрно плодотворнѣе бы повліялъ на дальнѣйшее развитіе даровитыхъ народовъ смѣшанной монголомалайской рассы чѣмъ методично все и всѣхъ нивеллирующая цивилизація преемниковъ Конфуція.
   Въ 1780 г. воцарился вліятельный сіамскій полководецъ Чатри или Чакра: прежній король снарядилъ его въ походъ противъ Камбоджіи, склонявшейся на сторону аннамитовъ, и, пользуясь отсутствіемъ политически опаснаго сановника, захватилъ въ свою власть его семью. Параллельно однако въ странѣ вспыхнули смуты,-- и Чатри, наскоро заключивъ миръ съ непріятелемъ, вернулся на погибель обидчику, коего престолъ ему тотчасъ же достался.

   Съ тѣхъ поръ стародавнія дурныя отношенія къ коренному сѣверному Аннаму немного улучшились. Въ 1783 г. возмутившіеся противъ царя Камбоджіи солдаты-малайцы вынудили его бѣжать въ Бангкокъ, куда также вскорѣ прибылъ за помощью правитель Кохинхины Nguyen Anh, болѣе извѣстный въ исторіи Индо-Китая подъ именемъ Гіалонга (что собственно значитъ "царственное распространеніе"), вытѣсненный изъ роднаго края враждебными единоплеменниками съ сѣверо-запада. Неоднократно выступалъ изгнанникъ затѣмъ изъ Бангкока, въ сопровожденіи значительныхъ вспомогательныхъ отрядовъ и сіамской флотиліи, отвоевать свою землю у Сайгона,-- но долгое время безуспѣшно, хотя сохранявшіе вѣрность побѣжденному князю южные аннамиты всячески оказывали ему посильную поддержку, и онъ наконецъ могъ восторжествовать. Сіамцы, вмѣшивавшіеся въ эти такъ-сказать внутреннія распри, нерѣдко безчинствовали въ чужой странѣ и вызывали неудовольствіе мѣстнаго населенія. Пока длилась преисполненная случайностей борьба, выходцы изъ Кохинхины занимались у Бангкока разными ремеслами и, между прочимъ, съ успѣхомъ помогали туземцамъ во-первыхъ въ войнѣ съ Бирмою, а кромѣ того въ преслѣдованіи малайскихъ разбойниковъ, опустошавшихъ побережья Сіама.
   Узнавъ о неудачахъ Гіалонга, португальцы предложили ему свое вооруженное вмѣшательство въ судьбу его народа, съ намѣреніемъ параллельно пустить корни въ заманчивой Камбоджіи,-- но, руководясь съ одной стороны осторожностью, съ другой же настойчивыми совѣтами бангкокскаго двора, царственный изгнанникъ отвергнулъ предлагаемое изъ Гоа содѣйствіе и затѣмъ все-таки не замедлилъ, тайно отъ сіамцевъ,
   отплыть на родину, такъ какъ почетный плѣнъ на'Менамѣ становился и безцѣльнымъ, и невыносимымъ. Впрочемъ, связи съ Сіамомъ не были порваны окончательно, и впослѣдствіе туда еще въ 1797 г. посылалась изъ Сайгона не подоспѣвшая во-время ю-тысячная армія противъ бирманцевъ. Годомъ позже Бангкокъ помогъ Гіалонгу въ его борьбѣ съ сѣверными сосѣдями, отправивъ войско на нихъ черезъ дружественныя лаосскія области.
   Въ XIX столѣтіи Камбоджія, къ великому огорченію сіамцевъ,-- почти подпала подъ исключительное главенство Аннама, гдѣ начинали даже лелѣять мысль о распространеніи однороднаго вліянія и на нихъ, прежнихъ соратниковъ и чуть-что не союзниковъ. Когда французы завоевали Кохинхину и взяли подъ свой протекторатъ смежный съ нею на югѣ край, они не вникли въ чисто домашній характеръ распри изъ-за него владыкъ на Менамѣ съ аннамитами и почему-то нашли цѣлесообразнымъ взять на себя исторически болѣе чѣмъ спорныя притязанія послѣднихъ на разные пограничные пункты и даже нѣкоторые богатые округа сіамскаго царства. Право сильнаго, конечно, было за наступающими европейцами,-- но еще вопросъ, не требовала-ли политическая прозорливость радикально инаго отношенія къ нынѣшнимъ, хотя-бы и слабымъ соперникамъ. Индо-китайскія колоніи, имѣющія центромъ Сайгонъ, не для того создавались, чтобы враждовать съ пиратами, съ Небесной имперіей и Бангкокомъ,-- а главнымъ образомъ дабы пріобрѣсти Франціи престижъ и могущество за моремъ,-- особенно въ сферахъ Азіи, гдѣ ея исконный врагъ во всѣхъ частяхъ свѣта -- Англія уязвима какъ нельзя болѣе въ своихъ индійскихъ владѣніяхъ, куда кромѣ нашихъ среднеазіатскихъ областей стратегически лучшій путь ведетъ сквозь Сіамъ на Бирму. Если французское правительство захочетъ играть на дальнемъ Востокѣ подобающую ему роль великой державы, оно можетъ сразу пріобрѣсти выдающееся вліяніе, не давая сіамцамъ задохнуться въ объятьяхъ Альбіона. Но самимъ тѣснить или обижать почти беззащитный народъ положительно не слѣдъ: хотя бы во имя славнаго будущаго индо-французскаго государства, которое не должно тамъ рости на насиліяхъ и крови, какъ это любо нѣкоторымъ другимъ націямъ! Только обаяніемъ разумнаго безкорыстія въ области политики западный человѣкъ можетъ привлечь восточнаго на свою сторону и совершить съ нимъ рука объ руку плодотворно-знаменательныя дѣла. Встань сайгонская центральная власть на эту точку зрѣнія, она получила бы сразу огромнѣйшую популярность среди весьма обширнаго раіона: Сіамъ тогда, очевидно, предпочелъ бы довѣриться рыцарской поддержкѣ французовъ чѣмъ сдѣлаться рано или поздно буферною игрушкой въ рукахъ англичанъ.
   

Вторникъ, 12 (24) марта.

   Сегодня съ утра продолжается зрѣлище загона и ловли въ чертѣ Аюдіи. Ему даже не особенно помѣшала страшная гроза съ ураганомъ и ливнемъ, пронесшаяся послѣ полудня надъ мѣстностью: въ этихъ краяхъ, гдѣ населеніе вѣчно живетъ на свѣжемъ воздухѣ, въ сущности очень мало вниманія обращаютъ на непогоду. Тѣмъ болѣе равнодушна къ ней толпа въ данную минуту, когда король устраиваетъ празднество въ честь Сѣвернаго Гостя.
   Прирученіе дикихъ дается далеко не безъ труда. Нѣкоторые легко разрываютъ свои путы. Одна самка хоботомъ освобождаетъ застрявшаго въ нихъ дѣтеныша. Крупнѣйшій изъ самцевъ свирѣпо защищается, захваченный канатомъ встаетъ на дыбы, съ храпомъ колеблетъ затворы, ожесточенно трубитъ и обороняется. Наконецъ его хитростью заманиваютъ къ выходу подъ шлагбаумъ, выдвигаютъ спереди и сзади бревна, -- чтобы парализовать ему движенія,-- снова пытаются связать гиганта: но онъ упорно сопротивляется, снимаетъ съ пути препятствія, прячется среди роднаго стада,-- куда ловчимъ опаснѣе пробраться. Сила четвероногаго страшилища такъ непомѣрна, что людямъ, набрасывающимъ на него петли, иногда грозитъ гибель отъ однихъ его бѣшеныхъ размаховъ на аренѣ. Хитрое животное провидитъ теперь на каждомъ шагу замыслы человѣка. Въ результатѣ послѣдній, само собой, оказывается коварнѣе и, давая убѣжать изъ ограды нѣсколькимъ неинтереснымъ слонамъ, хватаетъ-главнаго среди свай,-- въ моментъ, когда онъ хотѣлъ незамѣтно пристать къ своимъ,-- и сдавливаетъ его толстѣйшими перекладинами: великанъ задыхается въ болѣе чѣмъ тѣсномъ пространствѣ и, парализованный имъ, тщетно напрягаетъ всю мощь, которой негдѣ развернуться: дерево трещитъ, но выдерживаетъ ... ушаты воды выливаются на бѣшенаго узника ... ему кидаютъ бананы и сахарный тростникъ,-- но онъ отворачивается отъ лакомства .. кто-то изъ загонщиковъ близко подходитъ къ нему съ пикою: она стремительно схвачена и сломана какъ спичка. Съ крайнею осторожностью набрасываютъ на звѣря опытные люди рядъ скрученныхъ ремней изъ буйволовой кожи, искусно обвязываютъ всего его ими точно сѣтью. Въ такомъ видѣ бѣднягу выпускаютъ обратно на арену. Ноги его постепенно притягиваются восемью пятисаженными канатами ко крѣпчайшимъ столбамъ: двигаться межъ нихъ мучительно, на шею накинутъ столь же неразрывный какъ и прочія путы арканъ, веревка отъ нея передается обматываемому ею ручному слону, и вотъ они оба ... на свободѣ. Неукрощенный гигантъ только сейчасъ созналъ безвыходность своего положенія и невозможность разбить оковы. Добрыхъ четверть часа мечется и борется онъ еще, а затѣмъ ослабѣваетъ. Надо подойдти къ нему, и вести его въ стойло: но кто на это рѣшится? Медленно направляется къ дикарю ручной гигантъ съ вожатымъ и долженъ отступить: связанное животное такъ сильно стукнуло непрошеннаго ментора головою въ лобъ, что тотъ почти валится наземь, всадникъ же летитъ и едва ухватывается за подпругу. Очевидно, приходится имѣть дѣло съ животнымъ, которое нельзя смирить. Въ подобныхъ случаяхъ принято безпощадно оставлять его на привязи, гдѣ оно и погибаетъ обыкновенно отъ изнеможенія и изнуренія. Зачѣмъ?
   Параллельно съ суровостью относительно иныхъ тварей, кроткіе въ душѣ сіамцы (если вѣрить разсказамъ туристовъ) любовно принимаютъ порой представителей той же рассы, когда они свѣтлѣе соплеменниковъ. Лѣтъ двадцать тому назадъ, причисленный къ французскому консульству въ Бангкокѣ г. Лоржо (Lorgeau) напечаталъ въ "Mém тво изволилъ направиться къ г. Красноярску. Въ селѣ Березовскомъ Высочайшій поѣздъ былъ встрѣченъ массою народа, ожидавшаго съ неописаннымъ восторгомъ увидѣть Высокаго Гостя. По прибытіи къ тріумфальной аркѣ, украшенной живыми цвѣтами и зеленью, Государь Наслѣдникъ изволилъ выйти изъ экипажа и слѣдовать съ горы на приготовленный для Его Высочества пароходъ Сибирякова "Св. Николай" пѣшкомъ, а экипажи были направлены въ другую сторону, для слѣдованія трактомъ въ г. Красноярскъ. Громадная толпа народа, одѣтая въ праздничные разнообразные костюмы, занявшая весь берегъ и всѣ мѣста кругомъ пристани, представляла собою чрезвычайно живописную картину. Зданія и пристань были декорированы флагами и зеленью, а путь Его Высочества отъ арки до самаго парохода былъ устланъ коврами и усыпанъ зеленью и живыми цвѣтами. Во все время слѣдованія Его Высочества съ пристани на пароходъ народъ восторженно привѣтствовалъ Дорогаго путешественника единодушными несмолкавшими криками "ура". Толпа народа долго не умолкала еще послѣ того, какъ пароходъ отплылъ по Енисею по направленію въ Красноярскъ. Громкое "ура" раздавалось до тѣхъ поръ, пока пароходъ совсѣмъ не исчезъ изъ вида. На пароходѣ Его Высочество изволилъ кушать чай и завтракать, а затѣмъ, переодѣвшись, вышелъ на верхнюю площадку и оставался тамъ до прибытія къ Красноярской пристани. "Св. Николай", конвоированный пароходомъ Н. Г. Гадалова "графъ Игнатьевъ", благополучно прибылъ въ городъ въ 10 1/2 часовъ утра.
   Подходившій пароходъ Государя Наслѣдника былъ встрѣченъ продолжительнымъ "ура" собравшихся привѣтствовать Его Высочество.
   На пристани собрались губернаторъ (прибывшій въ ту-же ночь изъ Батоя), городская дума въ полномъ составѣ, съ замѣстителемъ городскаго головы И. А. Матвѣевымъ во главѣ; городскія дамы и ученицы гимназіи. По прибытіи парохода, губернаторъ привѣтствовалъ Его Высочество, послѣ чего Государь Наслѣдникъ, въ сопровожденіи генералъ-губернатора, губернатора и свиты, изволилъ выйти на пристань, слѣдуя по красному сукну, которое воспитанницы гимназіи усыпали цвѣтами, причемъ многія городскія дамы имѣли въ рукахъ букеты. Здѣсь была представлена Его Высочеству супруга губернатора М. И. Теляковская. Подвигаясь далѣе, Государь Наслѣдникъ принялъ хлѣбъ-соль отъ городскаго общества на изящномъ серебряно-вызолоченномъ блюдѣ, по срединѣ котораго изображена карта Енисейской губерніи, съ обозначеніемъ маршрута Цесаревича, и изволилъ милостиво выслушать адресъ общества слѣдующаго содержанія:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО,
ГОСУДАРЬ НАСЛѢДНИКЪ ЦЕСАРЕВИЧЪ!

   Великіе и радостные дни переживаемъ мы, граждане города Красноярска! Преисполненные радости Вашимъ незабвеннымъ и дорогимъ для насъ посѣщеніемъ и осчастливленные только что обнародованными щедрыми милостями Монарха, ниспосланными на нашу суровую, отдаленную отъ цивилизаціи родину, мы усердно просимъ Всевышняго о продленіи благодатнаго царствованія Вашего Родителя, нашего Царя, Великаго Монарха и Самодержца, и о здравіи всей Царственной Семьи. Счастливые и радостные, мы приносимъ благодареніе Господу за великое счастье, выпавшее на нашу долю лицезрѣть Ваше Императорское Высочество и принимать Великаго Царственнаго Гостя въ стѣнахъ города!
   Ваше Императорское Высочесто! Благоволите принять наши искреннія чувства любви и безпредѣльной преданности, благоволите принять наше скромное посильное гостепріимство и нашу хлѣбъ-соль.
   
   По прочтеніи адреса, раздалось восторженное "ура" гласныхъ города, подхваченное народомъ, усѣявшимъ нетолько всю набережную, но и нѣсколько амфитеатровъ, устроенныхъ на берегу. Этотъ восторгъ народа усиливался по мѣрѣ того, какъ Его Высочество поднимался по лѣстницѣ, и достигъ своего апогея, когда Онъ появился въ павильонѣ, выйдя изъ котораго изволилъ сѣсть въ экипажъ. Въ предшествіи полиціймейстера съ жандармскимъ офицеромъ и губернатора, Государь Наслѣдникъ въ коляскѣ съ генералъ-губернаторомъ, сопровождаемый казачьей сотней и свитою, въѣхалъ въ городъ, чрезъ красиво-устроенную городскимъ обществомъ арку на старомъ пріютскомъ переулкѣ, и направился въ соборъ, куда съ ранняго утра собралась публика по билетамъ отъ духовенства.
   Войска гарнизона г. Красноярска были разставлены шпалерами по обѣ стороны дороги, начиная отъ пристани Сибирякова, а учащіе и учащіеся начальныхъ училищъ были размѣщены по Большой улицѣ на тротуарахъ, около своихъ училищъ. Противъ дома Гадалова Красноярская Губернская Гимназія, во главѣ съ директоромъ и полнымъ составомъ педагогическаго совѣта.
   По прибытіи въ соборъ, Его Высочество былъ встрѣченъ духовенствомъ съ крестомъ и хоругвями, во главѣ съ преосвященнымъ Тихономъ, который при этомъ произнесъ слѣдующее слово:

БЛАГОВѢРНЫЙ ГОСУДАРЬ НАСЛѢДНИКЪ ЦЕСАРЕВИЧЪ!

   Пришествіе Твое къ намъ исполняетъ сердца наши высокою радостью, и тѣмъ большею, чѣмъ длиннѣе и труднѣе былъ Твой путь къ намъ, чѣмъ цѣннѣе блага, которыя связаны съ Твоимъ пришествіемъ. Громадное пространство изволилъ прослѣдовать Ты и моремъ и сушею, прежде чѣмъ мы удостоились узрѣть лицо Твое. Европа, Африка и Азія были предметомъ Твоего научнаго обозрѣнія; видѣлъ Ты Югъ, съ его живительнымъ тепломъ, съ его богатыми дарами, съ его чудными красотами природы; видѣлъ и страну, гдѣ восходитъ солнце, чтобы освящать землю нашего полушарія. Мы, Россіяне, слѣдили за Тобою съ любовью русской души, съ сердечнымъ участіемъ, слѣдили за всѣмъ, что встрѣчалъ Ты въ бытовой жизни обитателей иноземныхъ царствъ, хотя и не безъ трепетныхъ чувствъ опасеній. Мы молились Богу за Тебя, за Твое благополучное путешествіе. И слава Промыслителю! Онъ хранилъ Тебя на всѣхъ путѣхъ Твоихъ, пославши Ангела передъ лицомъ Твоимъ, сохраняюща и соблюдающа Тебя, особенно тогда, когда проходилъ посреди сѣни смертней. Не радость-ли для русскаго сердца узрѣть Дорогого Гостя на дальнѣй окраинѣ земли здоровымъ и благоденствующимъ, послѣ долгаго и исполненнаго опасностей путешествія Его?
   Сибирь удостоилась чести и радости принимать Тебя, Сына Царева, удостоилась получить вмѣстѣ съ пришествіемъ Твоимъ и Царева благодѣянія и милости. Въ ознаменованіе посѣщенія Твоего нашего края, Державный Родитель Твой особымъ рескриптомъ уполномочилъ Тебя быть здѣсь и начинателемъ дѣлъ, имѣющихъ великое государственное значеніе вообще и, въ частности, составляющихъ благо для Сибирскаго края, и Вѣстникомъ милостей тѣмъ несчастнымъ, которые, въ силу правды законной, несутъ кару наказанія въ сей странѣ изгнанія, и истолкователемъ велѣній Державнаго Родителя своего. Возжегши огонь любви отъ сердца Царева, Ты несешь его по всей странѣ Сибирской, согрѣвая, оживляя, ободряя имъ всѣхъ насельниковъ оной страны. То во очію отражаешь въ Себѣ любвеобильное сердце Царево и свидѣтельствуешь всюду по градамъ и весямъ, что отдаленная Сибирская страна также близка и любезна Тебѣ и сердцу Цареву, какъ и всѣ другія мѣста Его обладаній, что счастье и благо насельниковъ ея также составляютъ предметъ отеческихъ заботъ Царевыхъ, какъ счастье и благо всѣхъ вѣрноподданныхъ Русскаго Царя. По истинѣ благословенно пришествіе Твое къ намъ, Благовѣрный Государь и Великій Князь.
   Вниди-же подъ сѣнь храма сего, да помолимся о Тебѣ и съ Тобою, и едиными усты и единымъ сердцемъ прославимъ Всесвятое имя Господне. Аминь.
   
   Затѣмъ послѣдовало краткое молебствіе, послѣ котораго Преосвященный передалъ Его Высочеству икону Рождества Пресвятой Богородицы, съ слѣдующими словами: "Ваше Императорское Высочество! Благоволите принять отъ святыни храма сего икону Рождества Пресвятыя Богородицы въ благословеніе и память той храмовой иконы, которую изволилъ принести въ даръ въ Бозѣ почившій Наслѣдникъ Цесаревичъ Николай Александровичъ. Прославляя въ Рождествѣ своемъ, Матерь Божія да хранитъ Тебя во входѣ и исходѣ, направляя пути Твои ко славѣ Святаго Имени Господня". Благоговѣйно приложившись къ иконѣ и принявъ ее отъ Преосвященнаго, Его Высочество, въ предшествіи епископа Тихона, направился къ выходу и затѣмъ, сѣвъ въ экипажъ изволилъ отбыть въ квартиру, въ домъ Н. Г. Гадалова, который капитально обновилъ свой громадный домъ для временной остановки въ немъ Его Высочества. Домъ этотъ по архитектурѣ служитъ украшеніемъ города, а внутреннее убранство комнатъ соотвѣтствовало своему назначенію.
   Подъѣхавъ къ дому, Его Высочество изволилъ принять: почетный караулъ, представленія лицъ военнаго вѣдомства, хлѣбъ-соль отъ крестьянъ Минусинскаго и Енисейскаго округовъ, депутаціи этихъ населеній и инородцевъ; хлѣбъ-соль поднесъ также командиръ казачьей сотни, войсковой старшина Яненко, сказавшій при этомъ слѣдующее: "Енисейскіе казаки бьютъ челомъ Вамъ, Августѣйшій Атаманъ. Примите отъ насъ хлѣбъ-соль и благодареніе за милость и счастіе видѣть Ваше Императорское Высочество среди насъ".
   Къ этому можемъ добавить, что ординарцы имѣли счастіе получить по серебряному рублю и впослѣдствіи было отпущено еще унтеръ-офицерамъ по 1 руб. и прочимъ нижнимъ чинамъ караула по 50 коп., а г. Яненко (сопровождавшій съ отрядомъ казаковъ Его Высочество до Томска) удостоился получить серебряный портъсигаръ съ золотыми украшеніями и портретъ съ собственноручною надписью.
   Войдя въ домъ, Его Высочество, послѣ нѣкотораго отдохновенія, изволилъ выйти въ залъ, гдѣ собрались представители всѣхъ гражданскихъ учрежденій, которыхъ имѣлъ счастіе представить Его Высочеству губернаторъ; затѣмъ Государь Наслѣдникъ перешелъ въ гостинную, гдѣ находились, во главѣ съ Преосвященнымъ Тихономъ, представители духовенства и служащіе въ духовномъ вѣдомствѣ; дамы, занимающія должности, въ томъ числѣ попечительница гимназіи, супруга губернатора М. И. Теляковская и депутаціи отъ городовъ: Енисейска и Минусинска (въ томъ числѣ и завѣдующій Минусинскимъ музеемъ г. Мартьяновъ), поднесшія хлѣбъ-соль, вмѣстѣ съ адресами, и въ заключеніе депутаціи отъ Красноярскаго городскаго управленія, купеческій и мѣщанскій старосты. Адресы были прочитаны слѣдующаго содержанія. Отъ Енисейскаго городскаго общества:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО!

   На долю нашу выпадаетъ сегодня высокая честь поднести Вашему Императорскому Высочеству по отеческому обычаю хлѣбъ-соль отъ Енисейскаго городскаго общества и подвергнуть къ стопамъ Вашимъ наиглубочайшую, сердечную, безпредѣльную благодарность за милостивое принятіе на Себя Вашимъ Императорскимъ Высочествомъ такого труда, съ какимъ сопряжено посѣщеніе нашего отдаленнаго края. Посѣщеніемъ Сибири Ваше Императорское Высочество вполнѣ осчастливили ее. Да послужитъ это посѣщеніе счастливымъ для насъ предзнаменованіемъ и да благословитъ Всевышній Ваши добрыя намѣренія и желанія, да сопутствуетъ Вамъ въ Вашемъ продолжительномъ пути и охранить Васъ отъ всякаго непріятнаго впечатлѣнія, какъ охранилъ уже отъ угрожавшей Вамъ въ Японіи опасности, а намъ, сынамъ Сибири, остается изливать передъ Нимъ наши сердечныя, усердныя мольбы о благоденствіи Вашемъ, Вашихъ Августѣйшихъ Родителей и всего Царствующаго Дома. Да поможетъ Господь Всемилостивѣйшему Государю Императору нашему царствовать на славу, а намъ принести на алтарь отечества и нашу лепту, съ цѣлью способствовать, по мѣрѣ силъ нашихъ, къ приведенію дорогаго для всѣхъ насъ отечества въ наилучшее состояніе.
   Благоволите-же, Всемилостивѣйшій Государь, принять снисходительно и благосклонно выраженіе вѣрноподданническихъ чувствъ глубокой преданности Енисейскаго городскаго общества къ Царствующему Дому, сердечной сыновней любви и живѣйшей искренней радости, при воспоминаніи объ отвращеніи отъ Васъ въ Японіи опасности, и въ виду такого счастливаго и небывалаго событія, какъ посѣщенія Государемъ Наслѣдникомъ нашего края.
   
   Отъ Минусинскаго городского общества:
   
   Отдаленнѣйшая часть Россійской Державы, Сибирь, вновь получившая отъ своего обожаемаго Монарха великія милости, чѣмъ удостоена новаго свидѣтельства Царской заботы, и, въ безпредѣльной радости о посѣщеніи Вашимъ Императорскимъ Высочествомъ Сибирскихъ областей, Минусинское городское общество повергаетъ къ стопамъ Вашимъ чувства вѣрноподданнической преданности и любви и возноситъ пламенныя мольбы Всевышнему, да сохраняетъ Онъ драгоцѣнную жизнь Августѣйшихъ Родителей Вашихъ и Вашего Императорскаго Высочества на счастье и славу Россіи.
   
   Послѣ нѣкотораго перерыва Его Высочество изволилъ принять устроенный въ помѣщеніи Его Высочества завтракъ отъ губернатора, послѣ котораго дочери губернатора удостоились поднести Государю Наслѣднику букетъ живыхъ цвѣтовъ.
   Затѣмъ былъ предпринятъ объѣздъ учебныхъ заведеній, начатый съ мужскаго духовнаго училища, гдѣ на нижней площадкѣ Государя Наслѣдника встрѣтили смотритель, помощникъ смотрителя, члены правленія отъ учителей и духовенства. При входѣ, Его Высочество былъ встрѣченъ Преосвященнымъ. Собранные здѣсь ученики пропѣли тропарь Святителю Николаю, при чемъ нелишнимъ считаемъ присовокупить, что въ этой залѣ находится образъ Св. Чудотворца, установленный въ память событія 29 апрѣля въ Японіи.
   На привѣтствіе Его Высочества ученики дружно отвѣтили: "Здравія желаемъ, Ваше Императорское Высочество" и пропѣли "многая лѣта". Затѣмъ поднесено было деревянное блюдо ажурной работы, съ надписью рельефною славянскою вязью "Его Императорскому Высочеству Государю Наслѣднику Цесаревичу Великому Князю Николаю Александровичу. Отъ воспитанниковъ Красноярскаго духовнаго училища. 1891 г. 1 іюля." Блюдо было покрыто изящною салфеткою изъ бѣлаго атласа съ вышитыми на ней букетами розъ, а по срединѣ вензель Его Высочества, шитый золотомъ на бархатной мантіи, подбитый горностаемъ. На салфеткѣ находилось Евангеліе въ шагреневомъ переплетѣ съ золотымъ обрѣзомъ и серебряными застежками и серебряною дощечкою на лицевой сторонѣ, съ такою же надписью. Его Высочество благосклонно принялъ это подношеніе, а поднесшій его мальчикъ удостоился поцѣловать руку Цесаревича.
   Затѣмъ, когда Его Высочество перешелъ въ рекреаціонный залъ, гдѣ были собраны дѣти Синельниковскаго благотворительнаго общества и пріюта арестантскихъ дѣтей, воспитанники училища пропѣли: "Спаси, Господи, люди Твоя". Послѣ обхода дѣтей, Его Высочество въ подробности осмотрѣлъ зданіе училища. А между тѣмъ на дворѣ, вплоть до воротъ, воспитанники расположились шпалерами и, при появленіи Цесаревича въ дверяхъ парадной лѣстницы, снявъ фуражки, восторженно выразили благодарность за посѣщеніе, пожеланіе счастливаго пути и исполнили гимнъ "Боже, Царя храни!"
   Изъ училища Его Высочество изволилъ направиться въ женскую гимназію. У входа въ гимназію Его Высочество встрѣтили предсѣдатели: педагогическаго совѣта -- О. П. Витошинскій и попечительнаго -- С. М. Долинскій, при чемъ первый изъ нихъ отрапортовалъ о благосостояніи гимназіи, передалъ почетный рапортъ. Его Высочество, поднимаясь по лѣстницѣ, распрашивалъ г. Витошинскаго о времени основанія гимназіи, о постройкѣ новаго зданія и были-ли ученицы отпущены на каникулы. На верхней площадкѣ имѣли счастье представляться попечительница гимназіи М. И. Теляковская и начальница гимназіи госпожа Адамъ; а между тѣмъ воспитанницы, выстроившись въ актовой залѣ, пропѣли молитву изъ оперы "Жизнь за Царя" -- "Боже, люби Царя". При входѣ въ залъ, былъ представленъ учебно-воспитательный персоналъ.
   Вслѣдъ за этимъ ученицы младшихъ классовъ имѣли счастье поднести Государю Цесаревичу вышитую подушку, а ученицы старшихъ классовъ вышитый коверъ, каковыя подношенія были милостиво приняты Его Высочествомъ. Во время обхода ученицъ, были представлены депутаціи отъ Енисейской женской гимназіи, съ попечительницею т. п. Харченко во главѣ, при чемъ ученицы той гимназіи поднесли Его Высочеству чепракъ синяго бархата, шитый серебромъ и украшенный жемчугомъ и драгоцѣнными уральскими камнями, каковое подношеніе было принято съ благосклонностью.
   Затѣмъ Государь Наслѣдникъ прослѣдовалъ въ корридоръ, гдѣ ученицы Владимірскаго пріюта имѣли счастье поднести вышитыя: подушку и полосу на кресло, а мѣщанскаго и народныхъ училищъ по букету и вышитому полотенцу. Принявъ эти подношенія, Его Высочество выразилъ желаніе, чтобы ученицы гимназіи еще что нибудь пропѣли; тогда, по знаку М. Е. Адамъ, ученицы запѣли старинное величанье, "Многая лѣта, Православный Русскій Царь", каковую пѣснь Его Высочество выслушалъ до конца, и затѣмъ, милостиво простившись въ залѣ, отбылъ къ епископу Тихону, гдѣ изволилъ кушать чай. Послѣ того было посѣщеніе мужской гимназіи.
   При входѣ Его Высочества въ новое, только что освященное зданіе гимназіи, директоръ гимназіи имѣлъ счастье рапортовать о благосостояніи гимназіи и передать почетный рапортъ. Войдя въ актовый залъ, Государь Наслѣдникъ поздоровался съ учениками, которые дружно привѣтствовали Его Высочество: "Здравія желаемъ, Ваше Императорское Высочество". Послѣ этого ученики 1 класса имѣли счастье поднести изящную папку работы Хлѣбникова съ 12 видами окрестностей Красноярска, очень хорошо исполненными учителемъ рисованія гимназіи Рутченко. Послѣ того представлялись: члены строительной коммиссіи по постройкѣ зданія гимназіи, педагогическій персоналъ и депутація отъ Енисейской мужской прогимназіи, при чемъ послѣднею былъ поднесенъ Его Высочеству фотографическій снимокъ съ прогимназіи въ бархатной, съ серебряными украшеніями, рамкѣ. Затѣмъ Его Высочество подробно осмотрѣлъ физическій кабинетъ, рисовальный и другіе классы, послѣ чего ученики гимназіи пропѣли гимнъ "Боже, Царя храни", покрытый крикомъ "ура" всѣхъ присутствующихъ. Простившись благосклонно, Его Высочество направился къ выходу, при пѣніи учениками хорватскаго марша. Государь Наслѣдникъ изволилъ сѣсть въ экипажъ и направиться кругомъ зданія ко входу на дворъ, устроенному въ видѣ арки и украшенному вензелями, зеленью и флагами. На дворѣ уже успѣли выстроиться ученики гимназіи, семинаріи, а также, въ числѣ 400 человѣкъ, городскаго 3-хъ-класснаго, 5~ти начальныхъ училищъ и ремесленнаго. Здѣсь же были 19 человѣкъ изъ сельскихъ учителей, пріѣхавшихъ по собственному желанію изъ селъ губерніи, чтобы видѣть Августѣйшаго путешественника. Когда Его Высочество подъѣхалъ къ аркѣ, раздалась команда: "Смирно, шапки долой". Государь Наслѣдникъ, здороваясь съ учениками, обошелъ ряды, при крикахъ: "Здравія желаемъ, Ваше Высочество" и "ура". Подходя къ ученикамъ городскаго училища, гдѣ впереди стояли инспекторъ училищъ Енисейской губерніи г. Заостровскій, начальники Красноярскаго и Минусинскаго городскихъ училищъ и преподаватели, Его Высочество изволилъ принять отъ г. Заостровскаго почетный рапортъ о состояніи низшихъ училищъ, а затѣмъ, во время обхода учащихъ, спрашивалъ: "Сколько учителей изъ губерніи? По собственному-ли желанію они прибыли изъ селъ?" Взглянувъ на учащихся, Его Высочество замѣтилъ: "въ Красноярскѣ довольно учащихся", а, поровнявшись съ учениками ремесленнаго училища, сказалъ: "а тутъ мало"; послѣ чего Его Высочество изволилъ спросить, на какія средства содержится ремесленное училище, и есть ли пансіонъ. Обойдя всѣхъ учениковъ, Великій Князь подалъ руку г. Заостровскому. Отправившись затѣмъ, по просьбѣ директора гимназіи, въ гимназическій садъ, Государь Наслѣдникъ посадилъ тамъ на память кедръ. Передъ отъѣздомъ Его Высочество разрѣшилъ ученикамъ гимназіи и семинаріи пройти церемоніальнымъ маршемъ, удостоилъ ихъ Своего "спасибо" и отбылъ со двора гимназіи, милостиво простившись со всѣми и подавъ руку директору гимназіи. Изъ гимназіи Его Высочество направился въ лагерь, гдѣ былъ произведенъ смотръ войскамъ. На Высочайшемъ смотру участвовали Красноярскіе резервный баталіонъ и конная казачья сотня; по прохожденіи церемоніальнымъ маршемъ нижніе чины удостоены были похвалы Его Высочества и имъ разрѣшено было выдать по чаркѣ водки. На томъ же полѣ были расположены въ двухъ юртахъ инородцы Минусинскаго округа; они были въ своихъ праздничныхъ нарядахъ и поднесли Его Высочеству вещи, употребляемыя въ ихъ быту.
   За лагеремъ слѣдовалъ, снова въ самомъ городѣ, осмотръ выставки, устроенной въ зимнемъ помѣщеніи общественнаго собранія. Высокій посѣтитель былъ встрѣченъ членомъ выставочной коммиссіи Аѳанасіемъ Григорьевичемъ Смирновымъ, который имѣлъ счастіе сопровождать Цесаревича и давать объясненія.
   Въ сельско-хозяйственномъ отдѣлѣ Его Высочество обратилъ вниманіе на хорошій наружный видъ выставленной пшеницы. При вступленіи въ помѣщеніе промышленнаго отдѣла, Наслѣдникъ Цесаревичъ былъ привѣтствованъ хлѣбомъ-солью депутаціей отъ Красноярскаго ремесленнаго общества, представителемъ котораго былъ ремесленный староста Агаповъ (удостоившійся получить золотыя запонки съ брилліантами). Милостиво принявъ хлѣбъ-соль на деревянномъ рѣзномъ блюдѣ, Его Высочество началъ осмотръ выставленныхъ предметовъ съ висѣвшаго у входныхъ дверей въ залъ колокола, работы мастера Чернышева, и, постепенно обходя столы съ вещами, изволилъ дойти до входа слѣдующей комнаты, гдѣ находился столъ, покрытый краснымъ сукномъ, на которомъ лежалъ альбомъ съ видами Минусинскаго музея и рисунками древнихъ металлическихъ орудій. У стола стояли: завѣдующій музеемъ г. Мартьяновъ и Минусинскій городской голова г. Кочневъ, поднесшіе Его Высочеству этотъ альбомъ и орудія. Затѣмъ г. Мартьяновъ имѣлъ счастіе объяснять Государю Наслѣднику предметы археологіи, привезенные изъ Минусинскаго музея, а въ особенности значеніе шаманства и роль шамана въ жизни Минусинскихъ инородцевъ, преимущественно качинцевъ; а также значеніе тѣхъ предметовъ шаманизма, которые были вывѣшены въ отдѣлѣ Минусинскаго музея, способъ камлянья (шаманствованія), употребленіе бубна и ту обстановку, при которой въ большинствѣ случаевъ дѣйствуетъ шаманъ.

Къ числу наиболѣе любопытныхъ коллекцій въ Сибири относится матеріалъ по народной медицинѣ Минусинскою края, который представленъ въ Минусинскомъ музеѣ въ видѣ:

   1) Предметовъ растительнаго происхожденія; какъ-то сухія травы, корни, плоды, сохраняющіеся въ музеѣ такъ, какъ они находились у знахарокъ. Большая часть этихъ предметовъ въ пучкахъ. Вся коллекція имѣетъ 186 нумеровъ, которые размѣщены въ музеѣ въ глубокихъ открытыхъ бумажныхъ коробкахъ и банкахъ емкостью около фунта, въ порядкѣ русскаго алфавита.
   2) Предметовъ изъ царства животныхъ -- сырыхъ и полуобработанныхъ. Коллекція состоитъ изъ 10 нумеровъ.
   3) Лѣкарственныхъ веществъ минеральнаго происхожденія и т. п. Коллекція заключаетъ 14 предметовъ.
   4) Разныхъ предметовъ, употребляемыхъ въ народной медицинѣ, всего 7 нумеровъ.
   5) Гербарія мѣстной флоры, заключающаго полные экземпляры растеній, употребляемыхъ въ народной медицинѣ Минусинскаго края. Въ гербаріи 176 видовъ.
   6) Коллекціи предметовъ немѣстнаго происхожденія, употребляемыхъ мѣстными жителями для лѣченія. Въ коллекцію вошли только общеизвѣстныя и популярныя въ народной медицинѣ вещества. Всего 46 предметовъ.
   Народно-медицинскія средства, находящіяся въ употребленіи у жителей Минусинскаго округа, какъ у русскихъ, такъ и инородцевъ, начали собираться еще до основанія музея, съ 1874 г., H. М. Мартьяновымъ. Къ собиранію этого матеріала для музея привлечены были, кромѣ сотрудниковъ, еще и торговцы, разъѣзжающіе по Минусинскому округу и доставляющіе въ музей археологическіе предметы. Особенно много доставили въ музей изъ коллекторовъ этой категоріи -- Кондратій Сѣмечкинъ, старовѣръ, и Н. П. Юхневичъ; первый -- преимущественно изъ старовѣрческихъ деревень бывшей Абаканской и Тесинской волостей, а второй -- изъ разныхъ мѣстѣ округа. {Завѣдывающій дѣлами Августѣйшихъ Дѣтей Ихъ Императорскихъ Величествъ генералъ-лейтенантъ Васильковскій увѣдомилъ впослѣдствіе г. Енисейскаго губернатора, что Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, сочувствуя полезной и научной дѣятельности минусинскаго городскаго музея и въ милостивомъ вниманіи къ трудамъ этого музея по выставкѣ онымъ, имѣющихся въ немъ, рѣдкостей для обозрѣнія Его Императорскимъ Высочествомъ, во время путешествія Его Высочества по Сибири въ 1891 г., соблаговолилъ пожаловать означенному музею Свой портретъ съ собственноручною подписью.
   1 іюня 1894 г. портретъ Его Высочества былъ привезенъ въ г. Минусинскъ полковникомъ де-Лазари изъ г. Красноярска по порученію начальника губерніи.}
   
   По окончаніи объясненія, Его Высочество вступилъ въ отдѣленіе Красноярскаго музея, гдѣ былъ встрѣченъ г. Матвѣевымъ, и, будучи проведенъ имъ въ отдѣлы музея, милостиво выслушалъ просьбу г. Матвѣева оставить на память Свой автографъ, соизволилъ начертать въ особо для сего приготовленной книгѣ "Цесаревичъ Николай". Пройдя музей, Наслѣдникъ Цесаревичъ остановился у щита съ желѣзными издѣліями артели Абаканскаго завода. Послѣ осмотра ихъ, Его Высочество обошелъ весь промышленный отдѣлъ и направился къ выходу изъ собранія для осмотра лошадей, рогатаго скота и нѣкоторыхъ дикихъ животныхъ (лосятъ, кабарги и козлятъ), выставленныхъ на дворѣ, въ особо для того устроенныхъ стойлахъ.
   Послѣ всего остальнаго осмотрѣно было женское епархіальное училище, гдѣ, при входѣ, Его Высочество встрѣченъ былъ архипастыремъ Тихономъ, а при вступленіи въ рекреаціонный залъ, ученицы пропѣли: "Не имамы иныя помощи", и одна изъ воспитанницъ имѣла счастье поднести букетъ живыхъ цвѣтовъ, обвитый шитымъ полотенцемъ и шелковою лентою со словами посвященія. Это училище Его Высочество также изволилъ подробно осмотрѣть.
   По возвращеніи Наслѣдника Цесаревича домой, хозяинъ занимаемаго дома съ семействомъ, Н. Г. Гадаловъ, имѣлъ счастье поднести Его Высочеству хлѣбъ-соль на серебряномъ вызолоченномъ блюдѣ.
   Въ 7 часовъ вечера Его Высочество отправился въ городской садъ, гдѣ во вновь устроенномъ помѣщеніи общественнаго собранія городское общество чествовало Царственнаго путешественника обѣдомъ. Его Высочество, при входѣ, былъ встрѣченъ замѣстителемъ городскаго головы И. А. Матвѣевымъ, гласными и почетными дамами города.
   Вечеромъ городъ былъ иллюминованъ, въ особенности иллюминаціею выдѣлялись дома: занимаемый квартирою губернатора, губернской гимназіей, губернскимъ судомъ, англійскимъ магазиномъ, который былъ освѣщенъ электричествомъ, и И. Г. Гадалова.
   На другой день былъ назначенъ отъѣздъ. Проводить Его Высочество прибыли: епископъ Тихонъ, всѣ служащіе въ мѣстныхъ учрежденіяхъ, замѣститель городскаго головы и гласные думы. Войска гарнизона, при хорѣ военной духовой музыки, были выстроены шпалерами по обѣ стороны Большой улицы, начиная отъ дома Н. Г. Гадалова. Ровно въ 7 часовъ утра къ подъѣзду была подана коляска.
   На первой станціи -- Заледѣевской -- Государь Наслѣдникъ пилъ чай, которымъ удостоилась угощать Его Высочество прибывшая туда заранѣе семья губернатора, а ученицы мѣстнаго училища имѣли счастье поднести Его Высочеству простое вышитое полотенце своего рукодѣлія.
   Далѣе на станціи Большой Ксмчугъ назначенъ былъ завтракъ, который былъ устроенъ во вновь построенномъ домѣ мѣстнаго священника. Передъ входомъ въ домъ крестьяне этого селенія поднесли Государю Наслѣднику образъ Николая Чудотворца, при чемъ мальчики народнаго училища стройно пропѣли: "Спаси, Господи, люди Твоя", а волостной старшина Покровской волости съ депутаціею отъ крестьянскаго населенія Ачинскаго округа поднесъ Его Высочеству хлѣбъ-соль на серебряномъ вызолоченомъ блюдѣ. Вечеромъ, въ 10 часовъ послѣдовалъ въѣздъ въ г. Ачинскъ.
   Помѣхой къ полной восторженной встрѣчѣ былъ проливной дождь, наполнившій улицы города лужами. Его Высочество первоначально посѣтилъ соборъ, гдѣ былъ встрѣченъ духовенствомъ съ крестомъ и хоругвями; здѣсь-же, по случаю вечерней темноты и дождя, были собраны учащіяся женской прогимназіи и дѣти городскихъ училищъ. По выслушаніи краткаго молебствія, Государь Наслѣдникъ изволилъ прослѣдовать по иллюминованной улицѣ въ домъ купца Максимова, гдѣ было приготовлено помѣщеніе. Его Высочество, принявъ почетный караулъ, направился къ подъѣзду, гдѣ была поднесена городского думою, во главѣ съ городскимъ головою, хлѣбъ-соль на вызолоченномъ блюдѣ.
   Тутъ-же имѣли счастье представляться волостные старшины съ депутаціей отъ крестьянъ Ачинскаго округа и инородцы, населяющіе этотъ округъ, въ своихъ національныхъ костюмахъ. Поднявшись по лѣстницѣ, Государь Наслѣдникъ былъ привѣтствованъ домохозяиномъ съ семействомъ, поднесшимъ хлѣбъ-соль. Здѣсь же представлялся прибывшій сюда Томскій губернаторъ, дѣйствительный статскій совѣтникъ камергеръ Тобизенъ, такъ какъ граница этой губерніи находится всего въ 18 верстахъ отъ г. Ачинска.
   По выѣздѣ на другой день, т. е. 3 іюля изъ Ачинска, по проѣздѣ 13-ти верстнаго разстоянія, на Бѣлоярской станціи, Государь Наслѣдникъ, простясь съ генералъ-губернаторомъ А. Л. Горемыкинымъ и Енисейскимъ губернаторомъ Л. К. Теляковскимъ, изволилъ сѣсть въ экипажъ съ адмираломъ Басаргинымъ, для слѣдованія по Томской губерніи.
   Слѣдуя по Енисейской губерніи Государь Наслѣдникъ на многихъ станціяхъ, останавливался пить чай и каждый разъ милостиво жаловалъ хозяевамъ по полуимперіалу.
   Приводимъ списокъ лицъ, удостоившихся получить награды въ Енисейской губерніи: губернаторъ -- большой портретъ Его Высочества въ футлярѣ, въ серебряной рамѣ, съ собственноручною подписью; начальникъ губернскаго жандармскаго управленія, полковникъ Ножинъ -- драгоцѣнный перстень. Замѣститель городскаго головы г. Матвѣевъ получилъ также портретъ Его Высочества въ футлярѣ. Красноярскій полиціймейстеръ Соколовскій -- золотые часы съ цѣпочкою. Золотые перстни, украшенные драгоцѣнными каменьями получили: бывшій комендантъ въ Ачинскѣ, совѣтникъ Губернскаго Правленія Леонтьевъ; исправники: Красноярскій -- Знаменскій, Канскій -- Дьяченко, бывшій комендантъ на Батойской станціи, Минусинскій исправникъ Александровичъ, помощникъ Красноярскаго полиціймейстера Энгельбрехтъ, начальникъ 1 отдѣленія Общаго Губернскаго Управленія Зейдель, младшій инженеръ строительнаго отдѣленія Конакотинъ, младшій архитекторъ того же отдѣленія Масленниковъ, столоначальники 1 отдѣленія общаго губернскаго управленія Юшковъ и Климовскій, полицейскій приставъ 2 части г. Красноярска Солдатовъ, земскій засѣдатель 3 участка Красноярскаго округа Хмелевскій, исправляющій должность земскаго засѣдателя 2 участка Канскаго округа Сычевъ, столоначальникъ Канскаго окружнаго полицейскаго управленія Чегадаевъ и уполномоченный компаніи пароходства Сибирякова Ѳ. Г. Черепановъ,-- золотыя запонки, украшенныя драгоцѣнными каменьями: бывшій комендантъ въ Большомъ Кемчугѣ, начальникъ 3-го отдѣленія общаго губернскаго управленія Мещеряковъ, исправляющій должность губернскаго архитектора строительнаго отдѣленія Фольбаумъ, бывшіе коменданты: чиновники особыхъ порученій при губернаторѣ -- на Тинской станціи Поповъ и въ г. Красноярскѣ Васильевъ, въ г. Канскѣ -- Енисейскій исправникъ Щегловъ, столоначальникъ 2 отдѣленія общаго губернскаго управленія Базилевичъ, помощникъ столоначальника того-же управленія Курылевъ, помощникъ полицейскаго пристава г. Красноярска Соколовскій,-- члены по устройству выставки: купецъ Егоровъ -- перстень, украшенный брилліантами; ветеринарный врачъ Дорзетъ, Кибартъ и Мартьяновъ -- золотыя запонки,-- серебряный портсигаръ: приставъ г. Енисейска Залепугинъ.
   Въ дополненіе къ описанію пребыванія Цесаревича въ Енисейскомъ раіонѣ можно еще сообщить нѣкоторыя связанныя съ этимъ событіемъ подробности,-- напр. о приготовленіяхъ къ двумъ выставкамъ (въ предѣлахъ Енисейскаго края).
   Уже въ ноябрѣ мѣсяцѣ 1890 г. по иниціативѣ Губернатора, въ качествѣ предсѣдателя отдѣла Императорскаго Московскаго общества сельскаго хозяйства, среди членовъ означеннаго отдѣла возникла мысль объ устройствѣ въ іюнѣ мѣсяцѣ 1891 г., ко времени ожидаемаго посѣщенія Его Императорскимъ Высочествомъ Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ г. Красноярска, выставки сельскаго хозяйства и промышленности кустарныхъ издѣлій и мѣстныхъ научныхъ прикладныхъ предметовъ.
   Такъ какъ Красноярскій отдѣлъ открылъ впервые свою дѣятельность лишь въ октябрѣ минувшаго года и, имѣя въ своемъ составѣ небольшое число членовъ, при ограниченности своихъ денежныхъ средствъ, не могъ принять на себя всецѣло расходы по устройству предположенной выставки, то онъ обратился въ совѣтъ Императорскаго Московскаго общества сельскаго хозяйства, которому онъ, согласно своему уставу, подчиненъ въ порядкѣ сношеній съ министерствами, съ ходатайствомъ по испрошеніи у министра государственныхъ имуществъ пособія отдѣлу на организацію выставки, для чего средства и были отпущены.
   Завѣдующіе мѣстными музеями (Красноярскимъ И. А. Матвѣевъ, Минусинскимъ H. М. Мартьяновъ и Енисейскимъ А. И. Кытмановъ) изъявили полную готовность принять посильное участіе и увѣдомили, что пошлютъ на выставку предметы, но просили оказать имъ помощь въ доставкѣ коллекцій. Губернаторъ убѣдилъ торговую фирму Н. И. Гадалова и сыновей перевести безплатно на принадлежащихъ ей пароходахъ изъ Енисейска и Минусинска въ Красноярскъ и обратно означенныя коллекціи, что и было исполнено съ большею готовностью и вниманіемъ. Для ознакомленія промышленнаго населенія губерніи съ характеромъ выставки чрезъ окружныхъ исправниковъ были разосланы программы ея. Почти весь отдѣлъ сельскохозяйственныхъ растеній, состоявшій изъ образцовъ ихъ въ зернѣ и колосѣ, урожая 1890 г., явился на выставкѣ, благодаря этой мѣрѣ, а въ приглашеніи на выставку промышленниковъ г. Красноярска Красноярскому отдѣлу оказалъ возможное содѣйствіе полиціймейстеръ М. П. Соколовскій. Заявленій сельскихъ хозяевъ и промышленниковъ о желаніи прислать на выставку предметы ихъ производствъ поступило не много.
   Весною, за недостаткомъ свободнаго времени, Губернаторъ предложилъ членамъ отдѣла освободить его отъ предсѣдательствованія въ коммиссіи по устройству выставки и поручить послѣднее члену отдѣла И. Т. Савенкову, изъявившему свое на это согласіе. Предложеніе, конечно, было принято и съ іюня приступлено къ установкѣ экспозитовъ въ зданіи Красноярскаго общественнаго собранія, безплатно отданномъ въ пользованіе отдѣла.
   Во дворѣ, налѣво отъ входа на выставку, отвели помѣщеніе (въ открытыхъ стойлахъ) немногимъ экземплярамъ скота. Ни сельскіе хозяева, ни скотопромышленники Минусинскаго округа,-- гдѣ наиболѣе развито скотоводство,-- не могли (отчасти вслѣдствіе свирѣпствовавшаго тогда "ящура") выставить, что желали.
   Находившіяся на выставкѣ лошади не представляли изъ себя ничего особеннаго ни по экстерьеру, ни по происхожденію; типичною лошадью въ Енисейской губерніи вообще можетъ считаться лишь мѣстная степная лошадь, но она по своему складу и отсутствію Скрещиванія съ лучшими породами не представляетъ въ настоящемъ ея видѣ особаго типа, заслуживающаго вниманія. Весьма интереснымъ экземпляромъ, въ зоологическомъ отношеніи, обращавшимъ на себя общее вниманіе, былъ выставленный золотопромышленникомъ Сафьяновымъ очень красивый, чернаго цвѣта, большаго роста быкъ-ублюдокъ дикаго Тибетскаго быка "яка" съ домашней коровой (помѣсь эта туземцами называется "гайнекъ" или "сарлыкъ").
   Отдѣлъ предметовъ сельскаго хозяйства, помѣщавшійся въ первой отъ входа въ зданіе комнатѣ, недурно декорированной зеленью и злаками, вмѣщалъ коллекціи разныхъ сельско-хозяйственныхъ растеній, культивируемыхъ въ губерніи, а также нѣкоторыхъ промышленныхъ продуктовъ, нѣсколькихъ орудій земледѣльческихъ, пчеловодства и проч.
   Образцы хлѣбныхъ растеній въ стебляхъ, собранные отъ волостей округовъ (Красноярскаго, Минусинскаго, Ачинскаго, Енисейскаго и Канскаго) были расположены для болѣе удобнаго обозрѣнія и сравненія въ ихъ велечинѣ, на одномъ большомъ щитѣ по стѣнѣ комнаты; подъ нимъ сгруппировали въ мѣшечкахъ сѣмена. Въ группѣ образцовъ ржи озимовой и яровой особенно выдѣлялась озимовая рожь "шампанка", какъ по длинѣ стебля и колоса, такъ и крупностью и вѣсомъ зерна (по сравненью съ мѣстными сортами озими она даетъ урожай, на 6о% большій); точно также яровая рожь "Императорская" на много превышала по своимъ качествамъ мѣстную ярицу. Образцы овса, обыкновенно сѣяемаго въ губерніи, имѣя желтый и даже черноватый цвѣтъ, мелкія зерна, далеко уступали образцамъ овса, вырощеннаго изъ выписныхъ сѣмянъ (сортовъ: канадскаго, французскаго, австралійскаго), отличающихся почти бѣлымъ, желтоватымъ цвѣтомъ зеренъ и ихъ значительною величиною.
   Культура ячменя розвита въ губерніи весьма незначительно. Потребности въ улучшенныхъ сортахъ ячменя замѣчается мало, чему способствуетъ незначительный спросъ на него. Можно надѣяться, что, при распространеніи въ губерніи пивоваренія, будетъ сѣяться больше ячменя, а затѣмъ, конечно, въ интересахъ экономическихъ потребуются и широко войдутъ въ употребленіе сѣмена лучшихъ, крупныхъ сортовъ ячменя.
   Большимъ разнообразіемъ образцовъ обладала на выставкѣ пшеница, весьма цѣнная въ сельскомъ хозяйствѣ южныхъ частей губерніи, на почвахъ преимущественно черноземныхъ. Были выставлены образцы пшеницъ: "длинноколосой", "ташкентки" -- сортовъ хорошо удающихся на почвахъ влажныхъ, небоящихся засухъ,-- затѣмъ "кубанка", "черноколоска", сорта съ толстыми (короткими) колосьями, употребляемые для посѣва на поляхъ съ сухой почвой, даже песчано-глинистой,-- наконецъ "голоколоска", "красноколоска", "бѣлотурка" и "переродка" {Особый мѣстный сортъ "переродка" представляетъ имъ себя ничто иное, какъ сортъ пшеницы "бѣлотурка", видоизмѣнившійся при послѣдовательныхъ посѣвахъ на Сибирскомъ черноземѣ, отличномъ но своимъ свойствамъ отъ чернозема южнороссійскаго, гдѣ упомянутый сортъ, при постоянныхъ посѣвахъ, сохраняетъ свои первоначальныя качества.}, сорта сѣяемые на почвахъ: черноземной, глинистой или суглинистой.
   Когда и откуда перечисленные выше сорта пшеницы вошли въ употребленіе въ Енисейской губерніи, неизвѣстно даже самимъ сельскимъ хозяевамъ. Ленъ и конопля, бывшіе на выставкѣ въ небольшомъ количествѣ образцовъ (въ видѣ сноповъ, сѣмянъ и связокъ льнянаго и пеньковаго волокна различной степени обработки, довольно примитивной) уже по своимъ качествамъ указывали, что эти важныя промышленныя растенія имѣютъ въ мѣстномъ сельскомъ хозяйствѣ слабое развитіе.
   Изъ выставленныхъ образцовъ сельскохозяйственныхъ растеній наиболѣе обращали на себя вниманіе сѣмена ржи, пшеницы Красноярскаго мѣщанина Сазанова, вырощенныя на его усадьбѣ близь г. Красноряска,-- затѣмъ нѣсколько сортовъ пшеницы (такъ напримѣръ "черноколоски", "переродки") культуры Минусинскаго мѣщанина Н. Попова: значительная крупность и вѣсъ зеренъ означенныхъ растеній, чистота ихъ отдѣлки могли убѣдить всякаго, что и въ Енисейской губерніи, при ея суровомъ континентальномъ климатѣ и сравнительно краткомъ лѣтѣ, возможна отличная культура важнѣйшихъ сельскохозяйственныхъ растеній, лишь-бы только были приложены нѣкоторое знаніе и стремленіе совершенствовать обработку земли, самой по себѣ плодородной.
   Огородничество характеризовалось очень скудно, ибо, въ виду столь ранняго времени, какъ начало іюля мѣсяца, пришлось пользоваться случайно сохранившимися продуктами огородовъ отъ урожая минувшаго года; правда, были выставлены горохъ разныхъ сортовъ, макъ, картофель, огурцы, тыква, табакъ (махорка) въ листьяхъ, но образцы ихъ не представляли ничего выдающагося. Вообще обзоръ образцовъ сельско-хозяйственныхъ растеній приводилъ къ тому заключенію, что въ губерніи особенно въ южной ея части возможна съ успѣхомъ культура весьма многихъ сельско-хозяйственныхъ растеній, вводя ихъ въ оборотъ мѣстнаго сельскаго хозяйства съ цѣлью акклиматизировать, причемъ необходимо обращать особое вниманіе на подборъ ихъ, чтобы они не вырождались и не теряли окончательно своихъ первоначальныхъ качествъ, характеризующихъ тотъ или другой сортъ. Было-бы весьма полезно, если-бы сельскіе учителя, получивъ подготовку въ курсѣ ихъ образованія по полеводству, огородничеству и садоводству, могли распространять среди населенія свѣдѣнія по этимъ отраслямъ сельскаго хозяйства, культивируя при сельскихъ училищахъ образцы улучшенныхъ сѣмянъ.
   Дендрологическій отдѣлъ (крайне незначительный) состоялъ изъ нѣсколькихъ образцовъ наиболѣе важныхъ древесныхъ и кустарниковыхъ породъ: сосна, ель, пихта, тополь, осина, рябина, черная и красная смородина, выставленные въ молодыхъ экземплярахъ, нѣкоторымъ образомъ характеризовали древную растительность губерніи, которая хотя и богата лѣсами, но бѣдна породами деревъ (этотъ недостатокъ въ мѣстной флорѣ восполняется богатою, разнообразною травяною растительностью).
   На выставкѣ находились два искуственныхъ улья, деревянныхъ съ подвижными рамами для сотовъ; при нихъ лежали орудія для ловли вылетающихъ роевъ и для изолированія пчелной матки. Пчеловодство и выдѣлка продуктовъ этой промышленности развиты въ губерніи незначительно; болѣе всего оно распространено въ Ачинскомъ и Минусинскомъ округахъ. Можно сожалѣть, что эта полезная для сельскаго хозяйства и выгодная отрасль промышленности не имѣетъ еще значительнаго распространенія среди мѣстныхъ землевладѣльцевъ, такъ какъ для развитія ея есть всѣ данныя: богатая медоносными цвѣтами травяная растительность, раскидывающаяся роскошными коврами по плодороднымъ, хорошо орошеннымъ долинамъ средней и южной частей Енисейской губерніи.
   Изъ орудій, употребляемыхъ для обработки почвы, были двѣ мѣстныхъ примитивныхъ сохи и одинъ, сравнительно чистой отдѣлки, желѣзный плугъ системы "Рухадло" -- издѣліе красноярскаго кузнеца Ноценкера. Улучшенныя земледѣльческія орудія слабо здѣсь входятъ въ употребленіе, ибо хорошіе урожаи хлѣбовъ на почвахъ невыпаханныхъ, обработанныхъ самыми простыми земледѣльческими орудіями, непринуждаютъ пока сельскихъ хозяевъ помышлять о какихъ либо улучшенныхъ орудіяхъ; мѣстами лишь въ Минусинскомъ округѣ пользуются плугами, да кромѣ того въ нѣкоторыхъ хозяйствахъ, даже среди крестьянъ, особенно у зажиточныхъ, стали примѣнять ручныя вѣялки и жнеи.
   Наконецъ изъ числа сельско-хозяйственныхъ продуктовъ находились на выставкѣ разные сорта растительныхъ маслъ, такъ напр. маковое, льняное, конопляное, горчичное; тутъ-же находились и остатки отъ растеній, служащихъ для добычи этихъ маслъ, идущіе на кормъ скоту.
   Образцы "русско-швейцарскаго" сыра (приготовленіемъ его занимаются нѣсколько хозяевъ Минусинскаго округа), весьма мало распространеннаго, были удовлетворительнаго качества. Во всякомъ случаѣ, развитіе сыроваренія можетъ имѣть будущность, такъ какъ флора горныхъ и степныхъ мѣстностей губерніи близко подходитъ къ флорѣ альпійскихъ возвышенностей, и, при разведеніи хорошаго молочнаго скота, можно надѣяться на развитіе этой полезной отрасли сельскаго хозяйства.
   Въ слѣдующемъ за первой комнатой большемъ залѣ помѣщался промышленный отдѣлъ, который лишь отчасти давалъ понятіе о скудной, неразвитой мѣстной промышленности. Краткость времени, значительность растояній между густо населенными пунктами губерніи и отдаленность мѣстъ съ промышленнымъ производствомъ отъ г. Красноярска, не дали возможности многимъ ничего послать на выставку. Изъ Канскаго, Ачинскаго и значительной части Красноярскаго округовъ, а также Усинскаго и Туруханскаго краевъ вовсе не получилось экспозитовъ.
   Предметы производства изъ стекла были выставлены двумя заводами: Знаменскимъ наслѣдниковъ Коновалова, находящимся въ 50 верстахъ отъ губернскаго города, арендуемымъ потомственнымъ дворяниномъ I. А. Омелянскимъ, и Маріинскимъ, въ Минусинскомъ округѣ, потомственной почетной Гражданки Тусевой. Коллекція издѣлій перваго завода заключала въ себѣ разнаго рода обыкновенную посуду (стаканы, блюдца, рюмки, бутылки разной величины и проч.), выдѣланную изъ стекла плохой варки, окрашеннаго солями въ зеленоватый, темно-зеленый, синій, малиновый и другіе цвѣта; было также листовое оконное стекло, но зеленоватое, пузыристое. Если судить по тутъ-же выставленнымъ отличнымъ матеріаламъ, изъ которыхъ вырабатывается такое стекло, можно было-бы ожидать лучшихъ результатовъ; но, повидимому, отсутствіе хорошихъ мастеровъ-стекловаровъ не даетъ возможности цѣлесообразно и удачно примѣнять имѣющіеся въ распоряженіи заводчика доброкачественные матерьялы. Этотъ-же заводъ, занимающійся, кромѣ выдѣлки стекла, также изготовленіемъ издѣлій изъ глины, выставилъ нѣсколько экземпляровъ фаянсовой домашней посуды, глазурованной бѣлою и прозрачною глазурью; по выдѣлкѣ посуда средняго качества и далеко уступаетъ таковымъ-же издѣліямъ сибирскаго завода Перевалова. Изъ той-же глины, кстати сказать, прекраснаго качества, совершенно отлученной отъ постороннихъ веществъ, было сдѣлано нѣсколько терракотъ (возочки, пепельницы, консоли): но и въ этой отрасли слѣдуетъ ожидать еще улучшеній! Между прочими предметами находились также образцы печныхъ изразцевъ, тисненыхъ снаружи фигурами изъ сочетанія кривыхъ линій. Наконецъ изъ разностороннихъ предметовъ производствъ означеннаго завода можно было замѣтить на выставкѣ продукты перегонки дерева и хвоя сосны и пихты. Деготь, скипидаръ, сосновое, пихтовое масла были довольно чистой перегонки.
   Заводъ Гусевой выставилъ въ большой витринѣ разнообразныя, для домашняго обихода, издѣлія, выдѣланныя изъ чистаго, бѣлаго стекла, а также окрашенныя въ разныя цвѣта и гравированныя рисунками; несмотря на свои положительныя качества по отношенію къ массѣ стекла и удачный подборъ, упомянутыя издѣлія имѣли и отрицательныя стороны, именно грубо скомпонованныя, лишенныя изящнаго вкуса и плохо исполненныя рисунки и узоры, что можно объяснить отсутствіемъ на заводѣ опытныхъ граверовъ-рисовальщиковъ, которыхъ, къ сожалѣнію, и въ Европейской Россіи имѣется очень незначительное число.
   Вообще, изъ обзора стеклодѣлательнаго и глиняннаго производства въ губерніи, представителями котораго явились оба завода, можно видѣть, что хотя это мѣстное промышленное производство и не достигло въ настоящее время своего развитія настолько, чтобы удовлетворять всякому спросу и что, хотя самыя издѣлія не соотвѣтствуютъ требованіямъ изящества, но для жителей Востока Сибири, особенно низшаго сословія, издѣлія эти, по своей сравнительной противъ привозныхъ дешевизнѣ, вполнѣ пригодны и охотно раскупаются. Все же, если бы владѣтели этихъ заводовъ пожелали поставить дѣятельность ихъ на болѣе широкую ногу, выписавъ хорошихъ мастеровъ, то, при наличности въ губерніи отличныхъ естественныхъ матерьяловъ, можно было-бы скоро вытѣснить привозную посуду.
   Желѣзнодѣлательное производство, находящееся въ Енисейской губерніи лишь въ зачаткѣ, но имѣющее прекрасную будущность, благодаря неистощимымъ богатствамъ, скрывающимся въ нѣдрахъ земли, было экспонировано на выставкѣ издѣліями артели рабочихъ желѣзнодѣлательнаго Абаканскаго завода, расположеннаго въ Минусинскомъ округѣ. Лопаты, кирки, ломы, кайлы, подковы, цѣпи, сошники, литыя чугунныя печныя дверцы, вьюшки, котлы, горшки и прочіе предметы и орудія, употребляемые преимущественно на золотыхъ промыслахъ,-- также полосовое, листовое, котельное желѣзо были выставлены упомянутымъ заводомъ. Тутъ-же находились и образцы эксплоатируемыхъ рудъ. Качество желѣза -- прекрасное; волокнистость и гибкость его не уступаютъ желѣзу Тагильскихъ заводовъ на Среднемъ Уралѣ; это можно было видѣть на выставленныхъ полосахъ желѣза, перегнутыхъ въ холодномъ видѣ въ разныя петли и узелки, причемъ не замѣчалось ни растяженія волокна, ни надлома. Но все-же, во всѣхъ издѣліяхъ видна примитивность работы и замѣчается малое стремленіе расширить кругъ изготовляемыхъ издѣлій. Образцомъ наиболѣе сложной работы были лишь удовлетворительно сдѣланные, простые, большіе торговые вѣсы. Можно надѣяться, что съ дальнѣйшей культурой губерніи, при хорошихъ техникахъ и опытныхъ мастерахъ, Абаканскій заводъ усилитъ и расширитъ свою дѣятельность, начавъ вырабатывать изъ имѣющихся въ его распоряженіи минеральныхъ богатствъ болѣе разнообразные предметы; тогда онъ будетъ въ состояніи удовлетворить предъявляемый на нихъ спросъ и удешевить то, что нынѣ приходится пріобрѣтать изъ Европейской Россіи.
   Винокуренное производство экспонировалось виннымъ заводомъ В. А. Данилова въ Минусинскомъ округѣ: въ особой витринѣ были выставлены водки, фруктовыя наливки и ликеры. Затѣмъ пиво-медоваренный заводъ братьевъ Даниловыхъ въ Красноярскѣ прислалъ на выставку приготовленные имъ сорта пива и меда (пиво выдѣлывается удовлетворительнаго качества, лучшее въ губерніи; сорты пива "Вѣнскій" и "Экспортъ" можно счесть наилучшими).
   Мукомольныя вальцовыя мельницы Гусевой и Окулова, въ Минусинскомъ округѣ, выставили разныхъ сортовъ крупчатку, также гречневую муку, очень хорошихъ качествъ, не уступающихъ по выдѣлкѣ таковымъ же сортамъ россійскихъ вальцовыхъ мельницъ.
   Далѣе остается лишь вкратцѣ перечислить разнаго рода размѣщенные не по отдѣламъ предметы различныхъ промышленныхъ производствъ, такъ какъ, вслѣдствіе отсутствія связи въ характерѣ производствъ и малочисленности какъ предметовъ, такъ и экспонентовъ по каждому роду промышленности, не являлось возможности группировать какіе либо отдѣлы.
   Солеваренный заводъ Скачинскаго, въ Абаканской волости, Минусинскаго округа, выставилъ хорошо очищенную столовую соль. Воскъ въ кускахъ бѣленый и небѣленый выставили: Красноярскій мѣщанинъ Ларіоновъ, имѣющій близь Красноярска небольшой свѣчной заводъ, а также заводъ Козьминыхъ въ Енисейскомъ округѣ и Енисейскій Иверскій женскій монастырь. Кожевенныя заведенія Егорова и Толшина экспонировали разнаго рода кожевенный товаръ,-- какъ-то, грубо выдѣланную кожан. обувь, коты (бродни) и прочее, имѣющее, преимущественно, сбытъ на золотые промысла, въ мѣстныя тюрьмы и больницы. Шапочный мастеръ въ г. Красноярскѣ, Щербининъ, выставилъ массу фуражекъ, мѣховыхъ шапокъ, мужскихъ шляпъ разныхъ фасоновъ (въ общемъ хорошей работы). При посѣщеніи выставки Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ Щербининъ имѣлъ счастье поднести Е. И. Высочеству казачью фуражку и папаху собственной работы. Красноярскій мѣщанинъ Андреевъ выставилъ нѣсколько бараньихъ шубъ (барнаулокъ), выдѣланныхъ изъ шкуръ Минусинскихъ черныхъ овецъ. Красноярскій сапожникъ Кмито выставилъ сапоги и дамскія ботинки мѣстной работы. Гармонія мастера Федорова, сѣдло нѣкоего шорника Грушко -- мѣстныя издѣлія,-- обѣ вещи посредственной работы; первая -- пестро украшенная и отдѣланная блестками, съ успѣхомъ можетъ удовлетворить мѣстныхъ деревенскихъ музыкантовъ на этомъ инструментѣ,-- сѣдло же, употребляемое въ разъѣздахъ верхомъ по тайгѣ, могло бы быть сдѣланнымъ не столь тяжелымъ и болѣе чистой отдѣлки. Лучшая въ Красноярскѣ фотографія Аксельрода показала на выставкѣ нѣсколько недурныхъ своихъ работъ. Литейный мастеръ Чернышевъ, въ г. Красноярскѣ, выставилъ отличной работы церковный колоколъ, вѣсомъ въ 5 пудовъ 5 фунтовъ. Порядочной работы комодъ и буфетъ и нѣсколько другихъ вещей находились на выставкѣ, какъ ученическія работы учениковъ Ремесленнаго училища т. п. Щеголевой въ г. Красноярскѣ; точно также были выставлены переплетною мастерскою учительской семинаріи работы учениковъ перваго класса, причемъ выставленные образцы, по чистотѣ отдѣлки, не уступали работамъ хорошихъ переплетныхъ мастерскихъ. Обращала на себя вниманіе хорошо сдѣланная школьная скамья съ пультомъ и разборнымъ верстакомъ, работы Красноярскаго столяра Комолова.
   Особый отдѣлъ, частію допущенный на выставку, въ видахъ характеристики труда заключенныхъ, составляли работы арестантовъ Красноярскаго тюремнаго замка. Между ними отличались чистотою работы и хорошимъ подборомъ матерьяловъ: фанированный дубомъ письменный столъ, березовая этажерка, ажурной работы туалетъ, собранный изъ мелкихъ кусковъ дерева, съ подвижнымъ зеркаломъ и шестью рамками для фотографическихъ карточекъ, рамки, шкатулка, подставки, также дорожный складной чемоданъ, ботинки, сапоги, коты, самоваръ, чайникъ и чайница изъ бѣлой жести, для употребленія въ дорогѣ. Изъ числа работъ арестантовъ наиболѣе отличались: вензель изъ восковыхъ цвѣтовъ на бархатѣ, съ иниціалами Его Императорскаго Высочества Государя Наслѣдника Цесаревича, вышитая малороссійскими узорами мужская сорочка, дамскій капотъ, вышитый тамбуромъ; тутъ-же были выставлены: диванная подушка, украшенная цвѣтами, сдѣланными изъ лоскутовъ разныхъ матерій, узорчатый коверъ изъ овечьей шерсти, корзинка изъ еловыхъ шишекъ, двѣ пары ковриковъ подъ лампу, три корзинки изъ бисера. Оригинальна была вылѣпленная изъ бѣлаго хлѣба и въ надлежащія цвѣта раскрашенная группа-партія арестантовъ въ дорогѣ, состоящая изъ 12 фигуръ арестантовъ и конвоя; тутъ-же была модель парохода въ миніатюрѣ, съ человѣческими на немъ фигурами и всѣми снастями, представлявшая изъ себя подобіе дешевой дѣтской игрушки. Наконецъ въ залѣ-же находилась, въ видѣ нагляднаго указанія, пирамида кубовъ, оклеенная для иллюзіи золотою бумагою, представляющая собою, по масштабу, половину натуральной величины, количество золота, добытаго въ Енисейской губерніи (со времени начала эксплоатаціи розсыпей по 1891 г.). Наибольшее количество золота добыто въ системахъ Енисейскаго округа: съ 1838 г.-- 26,431 пудъ; Минусинскаго округа съ 1834 г.-- 2113 пуда; Ачинскаго съ 1733 г.-- 97° пудовъ; Красноярскаго съ 1876 г.-- 76 пудовъ и Канскаго округа съ 1873 г.-- 15 пудовъ.
   Далѣе въ остальныхъ трехъ рядомъ расположенныхъ комнатахъ помѣстились коллекціи трехъ мѣстныхъ музеевъ: Минусинскаго, Красноярскаго и Енисейскаго, явившихся на выставкѣ представителями научныхъ и отчасти кустарно-промышленныхъ предметовъ.
   Минусинскому музею, безспорно, принадлежитъ первое мѣсто между упомянутыми музеями, какъ по количеству и разнообразію выставленныхъ предметовъ, такъ и по тому значенію, какое они имѣютъ въ томъ или другомъ отношеніи. Для своего размѣщенія онъ занялъ двѣ комнаты. Въ первой находились отдѣлы: археологическій, этнографическій и промышленный, во второй -- кустарный, сельско-хозяйственный и небольшая часть естественно-историческаго (минералогическій и зоологическій).
   По срединѣ первой комнаты, на особой подставкѣ, былъ поставленъ манекенъ шамана у инородцевъ качинцевъ. Шаманъ, одѣтый въ свой обрядовый костюмъ, родъ плаща, изъ коричневаго простаго сукна, съ массою на немъ ленточекъ, лоскутковъ, колокольчиковъ и побрякушекъ, болѣе всего обращалъ на себя вниманіе посѣтителей. Головной уборъ его состоялъ изъ краснаго суконнаго колпака, конической формы, съ пучкомъ совиныхъ перьевъ на верхушкѣ. Крылья этой птицы, безусловно необходимой въ костюмѣ шамана, привѣшиваются съ боковъ, за лапы, на длинныхъ лентахъ или тесьмахъ къ спинѣ. Въ правой рукѣ шамана была колотушка -- деревянная лопаточка, обтянутая кожей съ шерстью,-- которою онъ ударяетъ по бубну. Бубны лежали на подставкѣ, и одинъ изъ нихъ у лѣвой руки шамана. Разныя другія принадлежности этого жреца инородцевъ, употребляемыя имъ при комланьи, какъ то: цвѣтныя ленточки, прообразъ злыхъ духовъ (шайтановъ), изображенія людей, животныхъ, птицъ, рыбъ, змѣй и другихъ, были развѣшены по стѣнамъ арки и надъ нею. Тутъ-же надъ однимъ изъ оконъ висѣла акварельная картина художника Станкевича, изображающая сцену посвященія шаманомъ лошади въ изыки {Изыкъ, священная лошадь, охраняющая степные косяки инородцевъ отъ всѣхъ золъ и несчастій. Ни одна женщина, даже дѣвушка, не имѣетъ права не только ѣздить верхомъ на ней, по даже сѣсть на нее.}. Влѣво отъ шамана стояла стеклянная витрина съ весьма интересною коллекціею предметовъ соіотскаго быта. Здѣсь посѣтители знакомились съ изображеніями бурхановъ (идоловъ) самой разнообразной и причудливой формы; одни изъ нихъ были копіи -- изъ гипса, другіе -- металическіе; кромѣ того бурханы были вышиты на тканяхъ. Рядомъ съ бурханами помѣщались жертвенная чаша буддистовъ, бронзовое изображеніе Будды, деревянныя фигуры разныхъ животныхъ (лошадь, корова, верблюдъ и другіе) преимущественно тѣхъ, которыя употребляются при жертвоприношеніи, бараньи лопатки на шкуркѣ, съ написанными на нихъ жертвенными молитвами, чаши и другіе предметы религіознаго культа соіотъ. Не менѣе любопытны: игра въ домино, шахматы изъ агальматолита, въ видѣ звѣрей, птицъ и другихъ фигуръ, и письмена, имѣющія нѣкоторое сходство съ очертаніями китайскихъ знаковъ. Вправо отъ шамана такая-же стеклянная витрина съ предметами быта качинцевъ. Интересъ этой этнографической коллекціи заключался, между прочимъ, въ искуствѣ качинокъ вышивать по плису и бархату, безъ всякихъ приспособленій, импровизируя, тотъ или другой рисунокъ во время самой работы. Дополненіемъ къ этой коллекціи служили манекены качинца и качинки въ ихъ національныхъ костюмахъ, а также манекены соіота и соіотки.
   Археологическій отдѣлъ, помѣщавшійся въ этой-же комнатѣ, былъ самый значительный по числу предметовъ. О его богатствѣ свидѣтельствовала масса различной формы и величины каменныхъ, желѣзныхъ, мѣдныхъ, бронзовыхъ, серебрянныхъ и золотыхъ вещей. Тутъ находились каменные топоры, тесла, терки, жернова, стрѣлы, скребни, ядрища (nucleus); мѣдные топоры (кельты), мѣдные и желѣзные кинжалы, ножи, наконечники стрѣлъ, кистени, копья, боевые молоты (чекканы), сверла, головныя шпильки, пряжки, застежки и многія другія оружія и украшенія древнихъ аборигеновъ Минусинскаго края и смежныхъ съ нимъ частей Сибири. Изъ предметовъ древне-китайскихъ обращали на себя вниманіе металлическія зеркала, назначеніе которыхъ было отличное отъ нашихъ современныхъ зеркалъ. Изъ выставленныхъ зеркалъ одни принадлежали къ числу священныхъ и употреблялись при жертвоприношеніяхъ, другія служили наградою за добродѣтель, за долголѣтіе, военные подвиги и т. п., иныя-же для защиты во время боя груди, спины и плечь, для чего и прикрѣплялись къ этимъ частямъ тѣла за ушко, находящееся на неполированной сторонѣ зеркала. Между другими предметами китайской древности интересны монеты, медали, особенно пайцзе, золотыя и серебряныя вещи.
   Древнія костяныя издѣлія -- наконечники стрѣлъ, шилья, иглы, застежки, кружки, заостренныя орудія и проч.-- помѣщались въ небольшомъ столикѣ подъ стекломъ. Всѣ стѣны и колонны этой комнаты были покрыты картинами и рисунками древнихъ орудій, памятниковъ, письменъ, могилъ (кургановъ); карнизы комнаты -- увѣшены массою древнихъ желѣзныхъ удилъ. На верху выставленныхъ витринъ помѣщались найденные въ землѣ мѣдные и чугунные котлы, чаши, укны, разные глиняные горшки и сосуды.
   При входѣ въ кустарно-промышленный отдѣлъ у стѣнъ арки стояли двѣ небольшія витрины; въ одной изъ нихъ, въ стеклянныхъ банкахъ, находились разные сорта крупичатой муки пароваго крупчато-дѣлательнаго завода купца Гусева, а въ другой крахмалъматеріалъ для патоки и простые пряники, приготовленные изъ послѣдней, производство завода крестьянина Пашенныхъ, въ Минусинскомъ округѣ. Кустарно - промышленный отдѣлъ заключалъ въ себѣ массу самыхъ разнообразныхъ образчиковъ тканей (льняныхъ, шерстяныхъ и другихъ), выдѣлываемыхъ крестьянами Минусинскаго округа. Нѣкоторые изъ этихъ тканей имѣли поразительное сходство съ трико, сарпинкой, гарусной матеріей и т. п. Значительное количество различныхъ поясковъ и кружевъ достаточно свидѣтельствовало объ искусствѣ и вкусѣ кустарницъ Минусинскихъ деревень. Здѣсь-же были развѣшаны кожаныя и веревочныя шлеи, веревки и другіе предметы, необходимые въ крестьянскомъ хозяйствѣ.
   Минералогическая коллекція, помимо разныхъ горныхъ породъ, встрѣчающихся въ Минусинскомъ округѣ, отличалась большимъ разнообразіемъ мраморовъ весьма красивыхъ цвѣтовъ, начиная съ чисто бѣлаго, краснаго съ бѣлымъ, до темнаго, почти чернаго цвѣта съ бѣлыми крапинами. Тутъ-же находились горныя породы, сопровождающія золото, золотоносныя розсыпи и небольшіе слитки золота. Зоологическая коллекція, небольшая по числу экземпляровъ и видовъ животныхъ, обращала на себя вниманіе изяществомъ постановки чучелъ животныхъ, между ними особенно выдѣлялись соболь, горностай, ласка, колонокъ и другія работы извѣстнаго Московскаго таксидермиста Лоренца. Верхняя часть шкафа, въ которомъ помѣщались чучела животныхъ, была занята шкурками тѣхъ-же хищныхъ звѣрьковъ.
   Смежный шкафъ наполнялся хлѣбными растеніями въ колосьяхъ, на нижнихъ-же полкахъ стояли стеклянныя банки съ сѣменами тѣхъ-же растеній.
   Что же касается Енисейскаго музея, то его этнографическій отдѣлъ довольно обстоятельно знакомилъ съ тунгусами. По стѣнамъ и на вѣшалкахъ размѣщалась разнообразная мѣховая одежда тунгусовъ: унты, шитые бисеромъ пояса, рукавицы, орудія охоты -- стрѣлы съ различными желѣзными наконечниками, луки, лыжи, пальма (родъ сѣкиры), таякъ и другіе. Здѣсь также фигурировали предметы шаманизма у тунгусовъ, какъ-то: желѣзная корона шамана, вмѣсто шапки, нагрудникъ съ побрякушками и безъ нихъ, изображенія животныхъ, птицъ и т. п. изъ желѣза, бубенъ незначительной величины и очень изящной работы, шитый бисеромъ изъ оленьей кожи костюмъ шамана. Вообще всѣ эти предметы рѣзко отличались отъ таковыхъ въ Минусинскомъ музеѣ. Золотопромышленный отдѣлъ состоялъ: изъ моделей машинъ (золотопромывальной и водочерпательной, вашгирта [тачки, таратайки, бутары]); изъ горныхъ породъ, содержащихъ золото и сопровождающихъ его; по стѣнамъ было развѣшано нѣсколько картинъ, знакомившихъ съ нѣкоторыми сцѣнами на золотыхъ промыслахъ.
   Енисейскій музей, подобно Красноярскому и Минусинскому, выставилъ шкурки и чучела животныхъ и птицъ (выдра, песецъ, сѣверная гагара, бѣлая куропатка и другіе), но всѣ они далеко уступали въ изяществѣ постановки и естественности позы такимъ-же препаратамъ Минусинскаго и Красноярскаго музея. Большее вниманіе посѣтителей сосредоточивалось на двухъ клыкахъ (бивняхъ) мамонта, расположенныхъ у входа арки. Одинъ изъ бивней, чрезвычайно хорошо сохранившійся въ мерзлой тундрѣ, темно-коричневаго цвѣта, казался полированнымъ, до того была ярка и блестяща его поверхность, другой значительно свѣтлѣе меньшихъ размѣровъ, не имѣлъ такого яркаго блеска. Вѣсъ перваго около 4 пудовъ, втораго не больше 3 пудовъ. Промышленной отдѣлъ состоялъ лишь изъ нѣсколькихъ выдѣланныхъ кожъ, подошвъ и сшитыхъ изъ этихъ матеріаловъ простой обуви и рукавицъ.
   Красноярскій музей явился представителемъ исключительно палеонтологическихъ предметовъ. Разнообразныя кнорріи, лепидодендроны, куски окаменѣлаго дерева, раковины и кораллы въ известнякѣ изъ окрестностей села Торгашино, отпечатки растеній изъ деревни Кубековой и многихъ другихъ наполняли собою шкафъ и небольшія этажерки.
   Посреди комнаты, на особой подставкѣ, помѣщался черепъ мамонта, найденный между Красноярскомъ и селомъ Коркино, въ такъ называемомъ "коровымъ логу". На ступенькахъ этой-же подставки располагались отдѣльныя кости скелета мамонта, добытаго въ 1889 г. въ мартѣ мѣсяцѣ около села Сухобузимскаго (въ 8о верстахъ отъ Красноярска). Изъ нихъ нѣкоторыя совершенно цѣлы, другія -- сильно повреждены, цвѣтъ ихъ синегрязный, отъ продолжительнаго лежанія въ сырой мергельной глинѣ. Между выставленными костями находились: бивни, тазовыя кости, крестцовая, поясничный, спинной, грудной, первый и второй шейные позвонки, бедро, голень, лопатка, плечевая кость, предилечіе и одинъ изъ фалантовъ пальцевъ. Особеннаго же вниманія заслуживаетъ крестцовая кость, вполнѣ сохранившаяся. Обыкновенно она подвергается разрушенію прежде всѣхъ другихъ костей скелета мамонта и потому нахожденіе ея составляетъ своего рода достопримѣчательность. Извѣстный палеонтологъ, членъ Императорской С.-Петербургской Академіи наукъ, И. Д. Черскій, въ проѣздъ свой въ апрѣлѣ 1891 г. чрезъ г. Иркутскъ, нашелъ крестцовую кость мамонта въ палеонтологической коллекціи музея Восточно-Сибирскаго отдѣла географическаго общества, причемъ заявилъ, что это лишь третій экземпляръ изъ числа видѣнныхъ имъ раньше такихъ костей. Такое заявленіе ученаго даетъ полное право считать крестцовую кость мамонта въ Красноярскомъ музеѣ четвертою, что въ свою очередь, имѣетъ весьма важное значеніе въ научномъ отношеніи. По стѣнамъ комнаты и на подставкахъ были размѣщены черепа допотопнаго зубра (bos priscus), носорога (rhinoceros tichorhinus) и другіе. Косяки оконъ украшались довольно красивыми подставками съ чучелами и шкурками на нихъ мѣстныхъ породъ птицъ. Между чучелами болѣе всего выдѣлялись группа тетеревъ, косачъ и тетерка на-току, группа мелкихъ пѣвчихъ птицъ и филинъ.
   Археологическіе предметы были повтореніемъ такихъ же въ Минусинскомъ музеѣ, а потому и подробное указаніе на нихъ совершенно излишне. Этнографическій отдѣлъ состоялъ лишь изъ гипсовыхъ масокъ Минусинскихъ инородцевъ (качинцы, сагайцы) и сцены изъ домашняго быта остяковъ, съ ихъ чумомъ, женами, нартами и картиной угощенія.
   Не менѣе (конечно, относительно говоря) труда и вниманія чѣмъ въ Красноярскѣ потрачено было и въ Ачинскѣ. Краткое описаніе предметовъ, находившихся на выставкѣ, приготовленной къ пріѣзду туда Наслѣдника Цесаревича 2го іюля 1891 г., составлено было помощникомъ акцизнаго надзирателя Семеномъ Михѣевичемъ Аркановымъ. Изъ-за проливнаго дождя и поздняго прибытія въ городъ, Августѣйшій путешественникъ, къ сожалѣнію, не могъ тотчасъ осмотрѣть выставки ....... а рано утромъ (согласно неумолимому маршруту) Его снова ожидала утомительная дорога!
   На маленькой выставкѣ образовано было 7 отдѣловъ:
   Iй отдѣлъ Естественно-Историческій.
   IIй" Сельско-хозяйственно-промышленный.
   ІIIй " Древностей.
   IVй " Рыболовства и звѣроловства.
   Vй " Строительныхъ матеріаловъ.
   VIй " Крестьянскихъ работъ.
   VIIй " Разныхъ предметовъ.
   Положительно трогательно, сколько старанія и любви къ дѣлу потрачено было на ихъ устройство. Для характеристики стоитъ заимствовать изъ Аркановскаго описанія хотя-бы от oires de la Société Académique Indo-Chinoise de France" оригинальную "Пѣсню бѣлому слону", будто-бы исполняемую передъ нимъ въ первый періодъ послѣ его плѣненія: съ цѣлью смягчить и утолить его тоску. Культъ исполинскихъ существъ, безъ различія ихъ цвѣта, навѣянъ браманизмомъ, который въ "шастрахъ" (по-здѣшнему satr) дѣлитъ слоновую породу на 4 совершенно разныхъ вѣтви: одна обязана происхожденіемъ Шивѣ, вторая Вишну, третья Брамѣ, послѣдняя Агни (богу огня). Отъ созданныхъ ими чудесныхъ паръ расплодилось огромнѣйшее потомство, населяющее небесныя сферы и землю. Нѣкоторые слоны въ силу прирожденныхъ имъ свойствъ приносятъ несчастіе, другіе -- наоборотъ. "Бѣлые" экземпляры принадлежатъ къ "огневымъ" твореніямъ и обладаніе ими связано съ высшимъ матеріальнымъ благополучіемъ. Праотцемъ ихъ считается таинственное существо съ трехглавымъ слоновымъ обликомъ, явившееся изъ пламеннаго взора Агни. Происшедшіе отъ него четвероногіе исполины-албиносы призваны принадлежать царямъ, поддерживающимъ ревность къ религіи и милосердіе. Между этими исключительными животными, конечно, есть не мало такихъ, что цвѣтомъ похожи на увядшій лотосъ или изсохшій банановый листъ, точнѣе назвать ихъ окраску блѣднокирпичной,-- и то, если столь рѣдкихъ слоновъ хорошо мыть и оттирать.
   Порода Шивы обезпечиваетъ за хозяевами экземпляровъ изъ ея числа богатство и положеніе, вишнуитская даруетъ побѣды и плодородіе, созданная Брамою -- долголѣтіе и знаніе, "огневая" обезпечиваетъ отъ голодной нужды и споспѣшествуетъ предотвращенію бѣдствій, несправедливостей и войнъ. Благо народовъ требуетъ поэтому вниманія ко всѣмъ четыремъ рассамъ.
   Полоненные въ лѣсахъ божественные по качествамъ гиганты нуждаются въ утѣшеніи. Приставленные служить напѣваютъ имъ ласковыя увѣщанія забыть родную глушь и родное стадо: "вѣдь здѣсь въ сладкой неволѣ столько заботы о васъ, столько попеченія!"

-----

   Завтра намъ предстоитъ проститься съ лучезарной страной на Менамѣ. Фантастическая панорама вспыхнула и гаснетъ, раньше чѣмъ мы еще успѣли насладиться ею. Съ Сіамомъ разстаешься, какъ съ чѣмъ-то давно близкимъ и дорогимъ.
   Вечеромъ король приглашаетъ Гостей на концертъ въ туземномъ вкусѣ. Кто въ Европѣ знаетъ что-нибудь о сіамской музыкѣ? Я встрѣчалъ профессоровъ консерваторіи, которые о ней и не слыхали. Между тѣмъ, почти единогласный отзывъ путешественниковъ похвально характеризуетъ и ее, и мѣстныхъ виртуозовъ, и находящіеся въ ихъ распоряженіи довольно первобытные инструменты, отчасти едва-ли болѣе совершенные чѣмъ тѣ, что существовали при Псалмопѣвцѣ Давидѣ. Оригинальный оркестръ (по сіамски "махори") собрался въ особой палатѣ. Намъ даютъ любопытную программу, гдѣ поименованы исполнители (преимущественно солисты): гг. Синъ, Нуанъ, Феунъ, Сангвалъ, Ой, баронъ де Самъ Ангъ, Іимъ, Луамъ, Плакъ, Іамъ, Фанъ, Сакъ.
   Подобно тому какъ на Явѣ нѣжный "гамелангъ" встрѣтилъ однажды. Наслѣдника Цесаревича звуками русскаго гимна, и здѣсь Е. И. Высочество привѣтствуется сегодня сладкогласнымъ, по мелодичности выполненія, и стройно льющимся "Боже, Царя Храни!" Мѣстные даровитые музыканты съ дѣтства посвящаютъ себя своему весьма почитаемому въ странѣ искусству и, обладая кромѣ превосходнаго слуха примѣрнымъ прилежаніемъ, до тонкости умѣютъ передавать любую пьесу. Недаромъ, бангкокскій дворъ, покровительствующій роднымъ артистамъ, счелъ своевременнымъ и возможнымъ послать даже въ Англію, шесть лѣтъ тому назадъ, цѣлую группу сіамскихъ виртуозовъ. Инструменты еще ранѣе были выставлены въ Парижѣ при "второй имперіи". Но и тамъ, конечно, никто не имѣлъ случая видѣть столь замѣчательно полную коллекцію ихъ, какъ мы сейчасъ видимъ и могли замѣтить эти послѣдніе дни: во время игръ въ паркѣ у дворца Саранромъ и въ театрѣ.
   Первое мѣсто занимаютъ бамбуковые "ранатъ экъ" и "ранатъ тумъ" (трубочки, бережно скрѣпленные другъ съ другомъ и подвѣшенные надъ подобьемъ люльки, по которымъ искусно ударяютъ молоточками). Это, такъ сказать,-- рояль сіамцевъ и бирманцевъ, требующій отъ нихъ положительно изумительной техники. Затѣмъ идетъ "khong ya!", состоящій изъ 16 гонговъ, обладающихъ каждый особымъ отзвукомъ, похожимъ на звонъ колокола. Они образуютъ почти замыкающійся кругъ въ видѣ плетенки, куда въ середину садится музыкантъ, легче доставая каждую нужную ему такимъ путемъ помощью своего била, чѣмъ это удавалось бы, будь онѣ вытянуты въ одну линію. Дальше слѣдуетъ "takhay" (т. е. "ящерица"), отчасти напоминающій внѣшностью огромную гитару, но имѣющій тонъ віолончеля. Кузовъ страннаго инструмента, похожій на модель китайскаго судна, украшенъ пастью аллигатора и снабженъ шелковыми струнами. Кромѣ того обращаютъ на себя вниманіе: 1) маленькая сердцевидная скрипка "saw tay" съ необыкновенно длинною ручкою, изящно выложенною инкрустаціями (изъ перламутра, слоновой кости) и со смычкомъ большаго размѣра, 2) флейты различной величины, раковины, трубы, барабаны, гармоника и т. п. Всего не перечесть, да и дать о нихъ наглядное понятіе очень трудно: артисты-исполнители то подражаютъ, дуя въ тростникъ, звукамъ органа, то эоловымъ арфамъ. Что-то нѣжное и грустное, жалобное и безплотное рѣетъ надъ оркестромъ. Ритмъ сіамской музыки будитъ мечты и словно убаюкиваетъ, наполняя однако душу торжественнымъ настроеніемъ. Въ "гамелангѣ" духовно олицетворялось прошедшее и настоящее Явы, въ болѣе сложномъ "махори" сказывается вся таинственная красота и прелесть страны на Менамѣ.
   

САЙГОНЪ И ЯОЛОНЪ.

   Эскадра, въ составѣ 3 фрегатовъ, совершаетъ 12-ти узловой переходъ къ Сайгону. На "Азовѣ" -- цѣлый звѣринецъ. Первое мѣсто занимаютъ два маленькихъ слона, служащихъ утѣхой экипажу. Ихъ протяжный ревъ слышится почти безпрерывно, хотя имъ даютъ свободу гулять по палубѣ. Какъ-то они вынесутъ плаваніе! Если бы путь лежалъ къ Европѣ, то можно было бы смѣло утверждать, что животныя туда прибудутъ благополучно. Въ данномъ случаѣ, направляясь на Владивостокъ, трудно быть въ этомъ увѣреннымъ. Положимъ, слоны издавна выживали на дальнихъ и бурныхъ морскихъ переходахъ, а римлянами съ успѣхомъ перевозились для войны даже на туманные и холодные берега Темзы, но вопросъ: выживутъ-ли огромные четвероногіе сосунки. Когда карѳагеняне во множествѣ доставляли боевыхъ гигантовъ на Сицилію и въ Испанію, то и самыя суда приспособлены были конструкціей для этого; на "Азовѣ" же бѣднымъ слоненкамъ неразъ придется не по себѣ. Гораздо лучше чувствуетъ себя любимица матросовъ -- молодая пантера. Она ласкается какъ кошка, играетъ со смѣльчаками, спитъ рядомъ съ людьми, съ удивительнымъ постоянствомъ выражаетъ непріязнь только по отношенію къ туземцамъ. Никогда не бросаясь на русскихъ, звѣрь мѣняется и становится опаснымъ при посѣщеніи фрегата инородцами, которыхъ онъ такъ и норовитъ зацѣпить лапою. Черные малакскіе тигры на одной изъ нашихъ канонерокъ гораздо упорнѣе въ своей ненависти къ людямъ и каждую минуту команда должна быть на сторожѣ, проходя мимо рѣшетокъ, за которыми горятъ взоры хищниковъ.
   У насъ на бакѣ -- цѣлый рядъ птичьихъ клѣтокъ большой величины, гдѣ красуются лучшія породы пестроцвѣтныхъ пернатыхъ съ Менама. Бѣдныя затворницы недолго вынесутъ морской воздухъ и непривычную пищу. Особенно грустна отличающаяся шутовского осанкою туземная цапля ("птица-дипломатъ", какъ ее прозвали нѣкоторые наши остряки): держится она бочкомъ, голова у нея глубокомысленно склонена на сторону, крылья безпомощно повисли, одно даже изогнуто на подобіе руки, небрежно опущенной въ карманъ.
   Въ числѣ диковинъ едва-ли не первое мѣсто занимаютъ двѣ бѣлыя обезьяны. Эти довольно красивыя и крупныя животныя весьма цѣнятся сіамцами, почему-то считаясь, наравнѣ съ другими альбиносами, залогомъ благополучія. Недаромъ пословица гласитъ: "если бѣлая обезьяна приблизится только къ твоему жилищу,-- жертвуй отъ радостнаго сердца золотомъ, и серебромъ, и бѣлыми тканями, ибо безконечно будетъ твое счастье". Народъ суевѣрно думаетъ, что этотъ родъ тварей не умираетъ, а таинственно исчезаетъ, вслѣдъ богу Хануману.
   Весьма разнится отъ нихъ вѣчно сонный въ теченіе дня, крошечный, невзрачный, отчасти напоминающій ползающаго щенка "Nicticebus gracilis" или "Stenops tardigradus" (обезьянка-лѣнивецъ, питающаяся на волѣ птичьими яйцами и мозгами,-- здѣсь же медленно умирающая, потому что ее кормятъ только фруктами). Въ случаѣ его потревожишь до темноты, звѣрекъ съ жалобнымъ пискомъ и зловѣщимъ крикомъ мучительно открываетъ мутные стеклянные глаза (словно двѣ желтыхъ пуговицы пришитые къ его острой симпатично-угрюмой мордочкѣ!) и тотчасъ конвульсивно ихъ щуритъ: солнечный свѣтъ его давитъ и слѣпитъ. За то ночью "Антошка-марсовой" (какъ его прозвали матросы) преображается: беззвучно движется и лазаетъ, насколько ему позволяетъ привязь, облегчая свою агонію иллюзіей, что онъ -- въ родномъ лѣсу, среди исполиновъ, на которыхъ свиты многія насиженныя гнѣзда.
   Маленькіе слоны простираютъ свои странствованія по фрегату до юта. Они совершенно безобидны и даже не шаловливы: не то, что слоненокъ, оставленный въ Коломбо на попеченіе консула Фриша, при его виллѣ "Ялта", въ ожиданіи прибытія одного изъ пароходовъ добровольнаго флота. Вскорѣ послѣ ухода нашихъ судовъ свободолюбивое животное искусно раскрутило ночью крѣпчайшую веревку, наброшенную на него, и стало бѣгать по саду, все ломая и топча,-- вдобавокъ, преслѣдуемое и пугаемое большою собакою. Хозяинъ выскочилъ ловить мятежника въ ночномъ дезабилье и туфляхъ, но послѣдній выдавилъ ворота, дважды уронилъ г. Фриша и кинулся прямо въ пригородній джонгль: въ топь и терновникъ. Г. Фришъ, потерявъ обувь, самоотверженно бросился босикомъ въ сопровожденіи слугъ въ безпощадную погоню. Юный слонъ тѣмъ временемъ опять выбрался къ человѣческому жилью, опять началъ проказничать въ стихійныхъ размѣрахъ, съ наслажденіемъ выкупался въ чьемъ-то пруду, откинулъ на нѣсколько шаговъ отдыхавшаго у себя на верандѣ коммерсанта изъ голландцевъ, попортилъ тамъ мебель и затѣмъ выбѣжалъ на приморскую дорогу къ "Mount Lavinia". Нашъ консулъ наконецъ отсталъ и поспѣшилъ домой за лошадью, предупредивъ кромѣ того полицію о приключившейся бѣдѣ. Блюстители порядка съ факелами въ рукахъ настигли и окружили слоненка, улепетнувшаго уже за 3--4 версты. Въ него начали стрѣлять холостыми зарядами, напугали бѣднягу и оцѣпили у дерева, на которое влѣзъ ловецъ-сингалезъ съ петлей, чтобы набросить ее на бѣглеца. Только на зарѣ двѣнадцати полицейскимъ удалось притащить его на канатахъ домой.
   Консульство уплатило убытки и вознагражденія разнымъ лицамъ послѣ трагикомическаго инцидента. О поимкѣ животнаго цейлонская печать помѣстила особую рубрику "The Cesarewitch's calf elephant runs amuck": подъ выраженіемъ "to run amuck", какъ извѣстно, подразумѣвается бѣшеное состояніе иныхъ малайцевъ, когда они хватаются за ножъ и безсмысленно устремляются впередъ, убивая -- кого попало -- по дорогѣ, причемъ толпѣ разрѣшается въ свою очередь поскорѣе прикончить такого изступленнаго человѣка.
   Разъ зашла рѣчь о "Львиномъ островѣ" и "краалѣ", гдѣ попалось въ плѣнъ четвероногое существо, причинившее столько хлопотъ г. Фришу, я на пути изъ Сіама не могу не замѣтить, что по настоящему нельзя провести никакой параллели между загономъ у Лабугамы и грандіознымъ зрѣлищемъ въ Аюдіи: тамъ -- на Цейлонѣ -- были моменты ожиданія и томленія, пока немногочисленные слоны входили въ засаду и отступали,-- пока лѣсная чаща оживлялась окрестъ отъ движенія титановъ и т. п. Здѣсь же мы любовались исключительно картиною открытой борьбы и первенства "царя творенія" надъ стадами гигантскихъ тварей. Въ послѣдней не проявлялось ровно ничего заманчиваго и таинственнаго, ничего неожиданнаго; но за то положительно захватывало духъ видѣть сотни великановъ, оторванныхъ отъ роднаго джонгля, запертыхъ на забаву сіамскому двору, буквально плачущихъ по волѣ.
   На Менамѣ не впервые дарятъ иностраннымъ Августѣйшимъ Особамъ слонятъ: король Фра Нараи послалъ въ 8о-хъ годахъ XVII вѣка двухъ таковыхъ герцогамъ Бургондскому и Анжуйскому (deux éléphants, qualifiés d'éléphants de poche, хотя вѣсъ каждаго равнялся полдюжинѣ быковъ). Одинаковый подарокъ (изъ молоденькой самки и самца) сдѣланъ былъ, между прочимъ, изъ Сіама и Наполеону III.
   

Суббота, 16 (28) марта.

   Утро. Русская эскадра вошла во французскія воды. Мы въ такъ-называемомъ "заливѣ кокосовыхъ пальмъ", имѣющемъ форму подковы. Сюда проложены подводные кабели на Сингапуръ и на Китай. Чѣмъ-то роднымъ вѣетъ отъ тусклаго невзрачнаго побережья у холмистаго и поросшаго лѣсомъ мыса Св. Якова, гдѣ среди горько-соленыхъ болотъ впадаетъ въ море одна изъ оплодотворяющихъ Кохинхину рѣкъ и находятся бѣлый маякъ, телеграфная станція и семафоръ, къ которому приставлены туземцы. Наши моряки говорятъ, что угрюмая мѣстность окрестъ (къ тому же еще изобилующая тиграми) положительно напоминаетъ входъ во Владивостокъ. Двѣ политически тяготѣющія другъ къ другу державы точно сговорились tacito consensu почти одновременно стать твердою ногой на сходныхъ отчасти, по внѣшности, прибрежныхъ пунктахъ Восточной Азіи. Разница однако въ томъ, что здѣсь море вѣчно открыто и близь маяка, постоянно овѣваемаго живительнымъ вѣтромъ, легко устроить на пригоркахъ хорошую лѣчебную станцію. Наконецъ и оборона рѣчнаго устья не требуетъ особенно большихъ затратъ.
   Дождавшись прилива и принявъ лоцмановъ, "Память Азова" и "Владиміръ Мономахъ" направляются въ узкое русло глубокаго извилистаго Доннаи (Dong-nai), куда уже раньше вошли посланные съ бангкокскаго рейда впередъ конвоиры "Манджуръ" и "Кореецъ". "Адмиралъ Нахимовъ" остается на внѣшнемъ рейдѣ. Съ обѣихъ сторонъ вокругъ насъ сдвигаются монотонныя топь и глушь. Среди низкой, но густой растительности изрѣдка угадывается туземное жилье. Съ медленнымъ вздохомъ и плескомъ расходится потревоженная рѣчная волна. Предстоитъ пройдти, излучинами, около ста верстъ до Сайгона. Трудно выбрать базу неприступнѣе главнаго города индо-китайской имперіи. Сингапуръ передъ нимъ ничтоженъ въ военномъ отношеніи.

   Кохинхина открыта португальцемъ Андрада въ 1516 г. Столѣтіемъ позже миссіонеръ Carvalho, того же происхожденія, впервые началъ здѣсь распространять христіанство, преимущественно вліяя на пріѣзжавшихъ сюда японскихъ купцевъ и рабочихъ: какъ разъ въ ту пору "страна восходящаго солнца" изгнала католическихъ проповѣдниковъ и жестоко расправлялась съ ихъ послѣдователями. Враждовавшіе другъ съ другомъ европейцы-колонизаторы поочередно пытались завязать сношенія съ цвѣтущими областями, лежащими между Аннамомъ (собственно "успокоеннымъ югомъ" съ пекинской точки зрѣнія) и жаждавшимъ расширенной сферы вліянія Сіамомъ. Наиболѣе успѣшно воздѣйствовали, однако, на нихъ изъ королевскаго Парижа и, не нагрянь революція, эти связи навѣрно дали бы блестящій результатъ еще въ XVIII в. Событія въ Европѣ только отсрочили неминуемое: Сайгонъ сталъ французскимъ съ 1859 г., когда Наполеонъ Ш въ союзѣ съ испанскимъ правительствомъ приказалъ учинить нѣчто вродѣ крестоваго похода на языческій Индо-Китай, гдѣ подъ "желтымъ" аннамскимъ знаменемъ "дѣтей небеснаго царя" (какъ себя величали аннамиты) по временамъ очень плохо жилось туземнымъ христіанамъ. Борьба велась далеко не безъ значительныхъ жертвъ: въ виду храбрости и стойкости мѣстныхъ войскъ, оборонявшихся къ тому же позади укрѣпленій, возведенныхъ десятки лѣтъ назадъ приглашенными сюда на службу инженерами-французами. Побѣдивъ сообща съ Испаніей, Франція предложила послѣдней покинуть Кохинхину, мотивируя свое требованіе тѣмъ, что союзникамъ впереди улыбаются "Слава" и "Тонкинъ". Перваго бѣдные испанцы и такъ уже достигли, а тратиться на дальнѣйшія сложныя экспедиціи они, очевидно, не были въ силахъ.
   Въ Парижѣ пока не въ достаточной мѣрѣ сознаютъ, что за пріобрѣтеніе для него представляютъ индо-китайскія земли. Есть даже немало голосовъ, осуждающихъ колоніальную политику правительства. Между тѣмъ, французы могли бы при желаніи,-- будь у нихъ прозорливѣе государственные дѣятели,-- играть гораздо большую роль въ Тихомъ океанѣ и вообще въ полуденной Азіи, чѣмъ на долю великаго народа выпадало до сихъ поръ. Уже въ 1682 г. его энергичные сыны указывали на экономическое и стратегическое значеніе Малакскаго пролива, близь нынѣшняго Сингапура,-- до котораго англичане додумались лишь въ нашъ вѣкъ,-- но никто не взялся осуществить эту блестящую идею. Вмѣсто того, чтобы праздно возить сіамское посольство і686 г. по всей Франціи (до Фландріи включительно) и заставлять его любезничать съ придворными дамами, надо было вникнуть въ характеръ возможныхъ и желательныхъ отношеній къ Азіи и войдти въ настоящую дружбу съ тамошними народами. Этого не съумѣли сдѣлать. Полезную "Compagnie des Indes" погубили. Цѣлымъ рядомъ ошибокъ вынудили тогда же народъ на Менамѣ напасть на посланный туда для почетной оккупаціи Бангкока французскій отрядъ. Въ результатѣ, командированный при Наполеонѣ III въ Сіамъ искусный дипломатъ Монтиньи получилъ отъ англичанъ "рекомендательное письмо" къ королю Монгкуту!

-----

   Вотъ уже по крайней мѣрѣ три-четыре часа, что мы тихо идемъ изгибами Доннаи. Плаваніе по немъ не безопасно изъ-за мелей, которыя давно пора и технически возможно уничтожить.
   Кирпичнаго цвѣта вода озарена металлическимъ блескомъ. Монотонный горизонтъ -- безъ границъ или точнѣе безъ очертаній. Нити неисчислимыхъ каналовъ-арыковъ (arroyos) изрѣзываютъ окружающую болотообразную равнину. Въ данную пору царитъ засуха, и растительность имѣетъ крайне печальный видъ. Пальмы и банановыя деревья сравнительно рѣдко красятъ скучный ландшафтъ. Желтосѣрыя хижины виднѣются за тыномъ изъ кустарника. Уродливые темные буйволы по временамъ бредутъ отъ нихъ и съ наслажденіемъ погружаются въ прибрежный илъ. Жаръ такъ и пышетъ: насыщенная испареніями атмосфера, при недостаткѣ въ ней кислорода, точно давитъ непривычнаго человѣка. То прямо впереди, то справа, то слѣва, то сзади (смотря по безпрестаннымъ поворотамъ фрегата) мелькаютъ неуклюжія башни далекаго сайгонскаго собора или мачты и трубы близкаго "Мономаха". Мало-по-малу начинаешь испытывать ощущеніе, какъ-будто мы собственно неподвижны, а онѣ напротивъ непонятно передвигаются вокругъ насъ.
   На встрѣчу попадаются незатѣйливыя туземныя лодки, похожія на бочки (такъ-называемые "сампаны", что означаетъ "три доски" и вполнѣ соотвѣтствуетъ примитивному способу ихъ сооруженія). Обоего пола мѣднокрасные гребцы въ широкихъ соломенныхъ и лакированныхъ шляпахъ,-- подъ которыми торчитъ умащенный кокосовымъ масломъ шиньонъ,-- стоя и не спѣша, работаютъ вродѣ гондольеровъ. Грязнокоричневыя и синія бумажныя блузы (съ застежками) облекаютъ имъ станъ. Безбородые мужчины, уродливыя женщины съ окровавленными отъ бетеля губами и чернымъ ртомъ, мальчуганы съ чубомъ на бритой головѣ апатично смотрятъ со своего пловучаго жилья на титанаброненосца: цѣлыя семьи обитаютъ на сампанахъ, имѣя утварью всего нѣсколько цыновокъ, котелокъ, божка, гамакъ для новорожденнаго и рундучекъ.
   Этотъ монголовидный народъ, въ жилахъ котораго -- много примѣсей индо-малайской крови, далеко не сразу потерялъ независимость при наступленіи "бѣлаго" человѣка, но боролся, покуда хватало средствъ и силъ. Въ теченіе полугода и болѣе туземцы отстаивали каждую близкую къ морю пядь земли, мужественно переходили въ наступленіе и даже бились въ рукопашныхъ схваткахъ, осязательно доказывая предпочтеніе плохому родному управленію передъ искуснымъ и справедливымъ чужимъ: таковъ инстинктъ людей индивидуализироваться хотя-бы въ лицѣ чего-то массоваго и безформеннаго, но не терять присущаго облика, не выносить духовнаго порабощенія. Одинъ аннамитскій мандаринъ, не будучи въ состояніи оборонить ввѣренныя ему области, пренебрегъ великодушными предложеніями французскаго главнокомандующаго и принялъ ядъ!

   .... Пятый часъ. Передъ нами яснѣе вырисовываются зданія Сайгона: надъ розовыми крышами, утопающими въ зелени, блѣдною бирюзой отсвѣчиваетъ слегка заволакиваемое облаками небо.
   Выкрашенныя въ бѣлый цвѣтъ канонерки гремятъ салютъ. За ними, лѣвѣе, замѣтна декорированная пристань и толпы, наводнившія набережную. Звуки русскаго привѣтственнаго гимна мѣшаются съ марсельезой, льющейся имъ въ отвѣтъ съ нашей стороны. Наслѣдникъ Цесаревичъ въ парадной формѣ, стоя надъ кормовой рубкой "Азова", отдаетъ при салютѣ съ него честь французскому флагу.
   Мы быстро проходимъ мимо собравшихся для пріема пестрыхъ массъ, чтобы повернуть. Фрегатъ прямо упирается носомъ въ мягкій глубоко-отвѣсный берегъ, таранитъ листву и останавливается. Тѣмъ временемъ теченіе овладѣваетъ корпусомъ крейсера и кружитъ его, послѣ чего машина даетъ задній ходъ и снова начинаетъ работать: насъ тихо несетъ къ принаряженному Сайгону, частицѣ дружественнаго государства, уголку симпатичнаго славянскому сердцу романскаго Запада, рыцарски насаждающаго въ Азіи цивилизацію въ нашемъ духѣ. Говорятъ, что матеріальные результаты республиканскаго режима здѣсь еще слабы,-- но дѣло не въ нихъ, а въ способности удержать за собой пріобрѣтенное узами взаимной пріязни и простотой отношенія: повидимому, французы на это мастера. Если такъ, будущее на Востокѣ за ними и за нами. Единственное, что нравственно вредитъ имъ,-- вражда съ могущимъ оказать громадныя политическія услуги слабымъ Сіамомъ,-- такое легко поправимое зло! Вѣдь съумѣли же колонизаторы Кохинхины поладить съ камбоджійскимъ королемъ Нородомомъ,-- вѣдь не рѣжетъ же уха никому, когда бравые роялистически настроенные матросы кричатъ на половину развѣнчанному азіатскому монарху: "vive le roi!" -- а воспитанные въ преданіяхъ самодержавной власти камбоджійцы отвѣчаютъ: "vive la république!"? Гораздо лучшій modus vivendi возможно и необходимо придумать съ Бангкокомъ: тамъ бы сохранили независимость, не имѣли споровъ и столкновеній на франко-аннамитской границѣ, видѣли врага лишь въ лицѣ поработителей Бирмы, но не съ сѣверо-запада, гдѣ правящимъ пора отождествлять свои интересы съ истинными нуждами восточныхъ народовъ и русско-китайскаго міра. Только въ этомъ кроется залогъ силы и преуспѣянья.

-----

   Въ половинѣ шестаго, послѣ торжественнаго съѣзда на берегъ (при пушечныхъ выстрѣлахъ, музыкѣ и кликахъ экипажей: оглушительный салютъ съ близкихъ къ берегу судовъ на первыхъ порахъ заглушалъ восторженные возгласы "vive la Russie!" "vive le Czarewitch!"), Августѣйшіе путешественники,-- встрѣченные на декорированной пристани властями (генералъ-губернаторъ, г. Жюль-Жоржъ Пикэ, бывшій до 1889 года администраторомъ въ Индіи, еще непосредственно передъ съѣздомъ пріѣхалъ представиться на "Азовъ"),-- подъ эффектною большою аркою (съ надписью "Сайгонъ Цесаревичу") вступаютъ въ столицу французскаго Индо-Китая. Ландо Великаго Князя запряжено шестью бѣлыми мулами. Въ толпахъ азіатовъ (въ томъ числѣ: индусовъ изъ Пондишери и малайцевъ) на широкихъ тѣнистыхъ бульварахъ, прямыми линіями пересѣкающихъ пространство (гдѣ сравнительно недавно лежалъ неопрятный и вродѣ Бангкока изрѣзанный водяными артеріями туземный городъ) мало видишь европейскихъ лицъ. Число "бѣлыхъ" здѣсь крайне ничтожно, хотя санитарныя условія жизни въ Кохинхинѣ годъ отъ году дѣлаются лучше и лучше. Прежде царила ужасающая смертность: разновидныя лихорадки, гастрическія разстройства подкашивали очень быстро самые выносливые организмы. Между прочимъ, наблюдался странный фактъ, что отъ климата болѣе страдали уроженцы французскихъ колоній въ жаркомъ поясѣ (даже люди съ примѣсью негритянской крови) чѣмъ сѣверяне. Теперь центръ Кохинхины, напротивъ, сталъ, однимъ изъ наиболѣе здоровыхъ. Однако отдаленность ея, въ связи съ нежеланіемъ населенія метрополіи искать счастья за моремъ, до сихъ поръ привлекала сюда довольно незначительное количество колонизаторовъ. Благоустройству своему она пока обязана главнымъ образомъ,-- если не всецѣло,-- первоначальному хозяйничанью въ ней морскаго начальства. Рядъ адмираловъ (до двадцати) разумно управлялъ ею до передачи края въ руки гражданскихъ чиновниковъ и, несмотря на безпощадныя нападки радикально мыслящихъ публицистовъ, навѣрно принесъ ему не меньше реальной пользы, чѣмъ военный элементъ далъ и даетъ у насъ въ Средней Азіи. Примѣненіе къ здѣшнему и тамошнему коренному строю иныхъ понятій и пріемовъ только можетъ служить во вредъ и престижу опекающихъ, и покореннымъ.
   Ихъ Высочествамъ отведены покои въ мѣстномъ европейскомъ дворцѣ. Расположенная близь бульвара Нородомъ довольно обширная и внушительная съ виду генералъ-губернаторская резиденція, обнесена оградой и своимъ паркомъ, прилегаетъ къ общественному парку весьма значительныхъ размѣровъ,-- гдѣ, какъ намъ говорятъ, организуется народное гулянье въ честь Дорогаго Гостя. Зданіе -- двухъэтажное, украшено куполомъ, стоило 12,000,000 франковъ, должно нравиться инородцамъ хотя-бы изъ-за его внушительной внѣшности и нѣкотораго рода обособленности отъ городскаго движенія. Начальникъ края получаетъ 180,000 франковъ въ годъ (жалованьемъ и на представительство). Жизнь вообще дешева въ Индо-Китаѣ. Французамъ поэтому нетрудно, при относительно скромныхъ издержкахъ на центральную правительственную власть, держать ее на одинаковой высотѣ съ тратящими милліоны туземныхъ денегъ англичанами.
   За параднымъ обѣдомъ у г. Пикэ хоръ музыки съ военнаго судна "Торжествующая" исполняетъ мазурку Глинки, фантазіи изъ "Карменъ" и "Гугенотовъ". Морской элементъ, присутствующій за столомъ, производитъ чарующее впечатлѣніе: вѣдь ими, этими витязями новой Франціи, за послѣднее время создано цѣлое царство на дальнемъ Востокѣ, обслѣдованъ для науки и культуры гигантскій раіонъ, кровью куплено положеніе на границахъ Небесной имперіи! Въ Тихомъ океанѣ, у республики есть такъ-называемая "Division navale de l'Extrême Orient", которою въ данное время командуетъ контръ-адмиралъ Besnard. Флагманскимъ судномъ является двухбашенный панцырный крейсеръ "Triomphante", входившій въ составъ славной эскадры покойнаго Курбэ.

   Генералъ-губернаторъ провозглашаетъ тостъ за Государя Императора. Е. И. В. Наслѣдникъ Цесаревичъ отвѣчаетъ словами благодарности за радушный пріемъ и подымаетъ бокалъ за французскую націю и ея президента, г. Карно.
   Вечеромъ Августѣйшіе путешественники со свитой и прочіе приглашенные направляются изъ столовой полюбоваться великолѣпнымъ фейерверкомъ, заказаннымъ администраціею батавскому пиротехнику Gors. Температура стала немного сноснѣе: въ воздухѣ какъ-будто меньше электричества.
   Пышная бѣломраморная лѣстница ведетъ изъ атріума на верхнюю веранду, откуда открывается слабо освѣщенный Сайгонъ. Зажженный передъ нами "праздникъ огня" тѣмъ эффектнѣе выдѣляется на этомъ почти безпредметномъ фонѣ. Европейская колонія рѣшила отъ себя еще устроить факельное шествіе, и оно необыкновенно торжественно проходитъ у дворцоваго крыльца, при восторженныхъ привѣтственныхъ кликахъ участвующаго въ немъ "бѣлаго" населенія.
   Попозже Ихъ Высочества посѣщаютъ маленькій городской театръ, гдѣ недурная труппа,-- щедро субсидируемая въ новомъ краю отъ правительства,-- пресимпатично исполняетъ оперетку "Girofié Girofla".
   При входѣ Великаго Князя раздается "Боже, Царя храни!" Вокругъ зданія, гдѣ дается "spectacle de gala", иллюминованы бульвары и кофейни, жизнерадостно движется веселая толпа, съ самыхъ выгодныхъ сторонъ ласкаетъ туриста пересаженный въ индокитайскую глушь уголокъ колоніальнаго Парижа.

Воскресенье, 17 (29) марта.

   Второй часъ ночи. Мы ѣдемъ обратно, къ дворцу, съ тѣмъ чтобы взглянуть на поставленную по сосѣдству съ нимъ китайскую пьесу. Отъ искрящагося остроуміемъ изящнаго сюжета и нѣжной музыки приходится сразу перенестись въ совершенно иной міръ чего-то антихудожественнаго и какой-то чисто восточной какофоніи.
   Театръ, куда мы вошли, не заслуживаетъ такого названія. Это -- просто огромный балаганъ съ длинной открытой эстрадой для зрителей и другой -- для актеровъ, причемъ въ серединѣ остается довольно большое незанятое пространство. Сцены -- въ сущности нѣтъ. На мѣстѣ, гдѣ идетъ представленіе, лишь стѣны задрапированы яркими матеріями,-- играющіе же ходятъ, бѣгаютъ и прыгаютъ среди безпорядочно разставленныхъ столовъ и сидѣній. Всѣ роли исполняются мужчинами. Женоподобные юноши, въ женской одеждѣ, стараются говорить и кричать не иначе какъ тоненькимъ голоскомъ, подражая кромѣ того безпомощно-медленной походкѣ женщинъ съ испорченными ногами.

   Въ театрѣ царятъ невообразимые шумъ и гамъ. Оркестръ въ глубинѣ состоитъ изъ тамъ-тамовъ, пискливыхъ скрипокъ и трубъ. Актеры пестро наряжены и до безобразія набѣлены; у мужчинъ привѣшены фальшивыя бороды изрядной величины; искусство игры заключается чуть-ли не единственно въ умѣніи кривляться, кувыркаться, рычать, бѣсноваться, грозно таращить глаза и т. п. Они появляются на сценѣ изъ-за перегородокъ съ занавѣсками и за ними же исчезаютъ по временамъ, преспокойно оставляя ее пустой.
   Способы увеселять публику крайне примитивны. Сперва кто-нибудь изъ играющихъ громко оповѣщаетъ, что будетъ означать грубая мимика и гдѣ происходитъ дѣйствіе. Затѣмъ другіе начинаютъ взлѣзать на баррикады изъ стульевъ, изображая хожденіе по горамъ; шмыганіе вокругъ мебели должно уподобляться передвиженіямъ отдѣльныхъ частей на войнѣ. Любой клоунъ позавидовалъ бы безстрашію китайскихъ актеровъ, съ которымъ они валятся наземь, вспрыгиваютъ другъ другу на брюхо или на голову, колотятся искусственными мечами и т. д.
   Презирая ремесло и сословіе лицедѣевъ и гаеровъ, восточный людъ обладаетъ однако необычайною выдержкою и терпѣніемъ въ дѣлѣ посѣщенія такихъ зрѣлищъ и наслажденія ими, охотно просиживаетъ ночи и дни напролетъ въ созерцаніи почти безсодержательныхъ на нашъ взглядъ сюжетовъ, по дѣтски радуется незатѣйливымъ вымысламъ своихъ актеровъ. Востокъ не удивишь никакими длиннотами, никакими трилогіями: онъ бы безъ колебаній принялъ Вагнера какъ нѣчто вполнѣ нормальное.

-----

   Въ сайгонскомъ "Jardin de ville" все приготовлено, съ исключительно французскимъ вкусомъ и умѣніемъ, для встрѣчи Великаго Князя и желанныхъ русскихъ гостей. Для чая и ужина сооруженъ (отъ города и головы) элегантно убранный павильонъ. Среди листвы импровизирована на подмосткахъ, подъ особымъ навѣсомъ цѣлая бальная зала. Мѣстные европейцы-коммерсанты разбили повсюду шатры-рестораны, сколотили лавочки-лари, стрѣльбища и т. п. Паркъ наводненъ праздничной толпой. Ихъ Высочества остаются среди нея до третьяго часа пополуночи и, объѣхавъ въ экипажѣ всѣ аллеи, удаляются наконецъ на отдыхъ.
   Сегодня днемъ предстоитъ интересное зрѣлище: смотръ войскамъ на бульварѣ Боннаръ, названномъ такъ въ память одного адмирала-губернатора Кохинхины.
   Морская пѣхота съ артиллеріей и стрѣлки-аннамиты,-- между коими замѣчается извѣстный процентъ европейцевъ-офицеровъ и унтеръ-офицеровъ,-- стройно проходятъ передъ особой эстрадой, воздвигнутой для Именитыхъ Гостей. Парадъ, которымъ командуетъ начальникъ немногочисленнаго кохинхинскаго отряда -- полковникъ Ортюсъ, удается на славу. Черезчуръ пылкіе патріоты колоніи недовольны лишь тѣмъ, что солдаты не произвели торжественной манифестаціи, дефилируя передъ Первенцемъ Державнаго Вождя Россіи. Но въ основу пріема, по заранѣе установленному плану, легли задушевность и сдержанность: заниматься высшей политикой, здѣсь, понятно было бы неумѣстно.
   Весьма любопытно видѣть, какъ быстро французы воспользовались коренными жителями въ качествѣ превосходнаго боеваго элемента,-- легко поддающагося дисциплинѣ, беззавѣтно храбраго и преданнаго своимъ инструкторамъ, отлично приспособленнаго къ тяжелымъ условіямъ войны въ глуши Индо-Китая и, вдобавокъ, вдвое-втрое дешевле обходящагося чѣмъ содержаніе нижнихъ чиновъ изъ метрополіи. Конечно, странное впечатлѣніе производятъ на первыхъ порахъ низкорослые женоподобные воины, монгольскаго типа, съ шиньонами (обучающіе "бѣлые" одѣты въ обыкновенную военно-морскую форму, инородцы же въ синіе мундиры-блузы съ кушакомъ и бѣлые штаны; верхушка соломенной шляпы обита мѣдью); но въ сущности только такими они могутъ сохранить племенную индивидуальность, столь важную для дальнѣйшей борьбы въ Азіи, гдѣ кровью сипаевъ, гдѣ мужествомъ денаціонализированныхъ наемниковъ-туземцевъ колонизирующія государства спаиваютъ себѣ экономически цѣнныя владѣнія. Подобно тому какъ въ Алжирѣ съ пользой создались кадры изъ арабовъ,-- аннамитскіе полки, обученные на западный ладъ, обѣщаютъ дать и уже неразъ дали блестящее доказательство своей пригодности. Безъ сомнѣнія, подъ опытнымъ руководствомъ, они съумѣли бы постоять за честь французскаго знамени и противъ горкинцевъ, и противъ сикховъ (въ случаѣ всегда возможныхъ осложненій на бирманскомъ рубежѣ). Одно обстоятельство этимъ солдатамъ,-- стремящимся усвоивать языкъ своего начальства и подольше оставаться въ симпатичномъ имъ строю,-- ставится въ упрекъ: они скоро балуются отъ хорошей жизни на службѣ, получая "огромныя для нихъ" деньги (по луидору въ мѣсяцъ!) и, если получаютъ отставку, то неспособны болѣе къ мирному труду, а поступаютъ въ ряды пиратовъ. Послѣдніе, въ лицѣ китайскихъ выходцевъ (такъ-называемыхъ "черныхъ" и "желтыхъ" флаговъ) съ радостью вербуютъ людей, хоть смутно знакомыхъ съ военно-европейскимъ искусствомъ, и затѣмъ, опираясь на недовольныхъ въ числѣ кореннаго населенія, ведутъ безсмысленную и раззорительную для молодой заморской имперіи нескончаемую партизанскую войну: Тонкинъ въ короткій срокъ уже стоилъ побѣдителямъ свыше 700,000,000 франковъ, при чемъ крупная доля ежегодно извлекалась и до сихъ поръ извлекается изъ доходовъ съ Кохинхины, житницы сѣвернаго Индо-Китая. Тѣмъ не менѣе все-таки лучше вооружать и дисциплинировать инородцевъ (даже образуя, пожалуй, отдѣльныя части изъ тагаловъ съ Филиппинскихъ острововъ, изъ бирманцевъ и японцевъ или зулусовъ,-- какъ это совѣтуютъ нѣкоторые), чѣмъ опираться въ значительной степени на пользующійся печальною извѣстностью иностранный легіонъ, куда принимаются самые подозрительные и ненадежные безпаспортные элементы Европы и Америки. Ему, насчитывающему въ своемъ составѣ до 3/5--4/5 нѣмцевъ, поручаются оборона и усмиреніе границъ! Между тѣмъ Германія съ 1871 г. внимательно всматривающаяся въ положеніе французовъ на тихо-океанскомъ побережьи и мечтающая при новыхъ боевыхъ успѣхахъ принять въ лакомое наслѣдье именно эти владѣнія противниковъ, не можетъ не брать въ разсчетъ, изъ кого комплектуются легіонеры, отъ которыхъ требуется только физическая выносливость и чье темное прошлое сознательно игнорируется нанимающими ихъ властями.

-----

   По европейски отстроенный Сайгонъ (на мѣстѣ спаленныхъ самими защищающимися туземцами жилищъ) не представляетъ особыхъ достопримѣчательностей. Характерны только обошедшійся въ милліонъ рублей соборъ, матеріалъ для котораго отчасти привезенъ былъ изъ каменоломенъ около Парижа, и воздвигнутые въ молодомъ городѣ монументы (работы Falguiére, Noël) въ память лицъ, составляющихъ національную гордость. Таковы статуи въ честь завоевавшаго край доблестнаго адмирала Rigault de Genouilly и пламеннаго сторонника смѣлой колоніальной политики -- Гамбетты, а также въ честь начальника меконгской экспедиціи, сражавшагося противъ насъ въ крымскую кампанію Doudart de Lagrée (воочію изслѣдовавшаго древности хмерскаго періода и проникшаго изъ Индо-Китая въ Юннанъ) и въ честь убитаго въ цвѣтѣ лѣтъ пиратами даровитаго путешественника Francis Garnier.
   Сердце радуется, видя какъ здѣсь умѣютъ цѣнить и, при поддержкѣ изъ Парижа, сразу обрекать на безсмертіе выдающихся дѣятелей на поприщѣ научно-политическаго характера, лишь только созданное ими уже успѣло принести плоды. Столь поспѣшное признаніе ихъ заслугъ передъ отечествомъ свидѣтельствуетъ о проницательности и твердости духа тѣхъ лицъ, чьихъ попеченію главнымъ образомъ ввѣрены интересы индокитайской Франціи.
   Съ наступленіемъ вечера на прогулку въ окрестности выѣзжаетъ весь Сайгонъ. Отъ шести часовъ, по опоясывающимъ его прекраснымъ дорогамъ вереницею тянутся одноконныя и двуконныя коляски (isidores) съ кучерами-малайцами. Генералъ-губернаторъ приглашаетъ Ихъ Высочества также подышать въ предъобѣденное время свѣжимъ загороднымъ воздухомъ. Часть нашего пути пролегаетъ при этомъ черезъ такъ-называемую "равнину могилъ", гдѣ давно уже туземцами хоронятся какъ въ особо священной землѣ и нерѣдко привозятся издалека ихъ дорогіе усопшіе (культъ предковъ и мертвыхъ вообще очень сильно привитъ въ странѣ). Нѣкоторыя гробницы,-- насколько можно судить по бѣглому впечатлѣнію при проѣздѣ,-- отличаются архитектурнымъ изяществомъ й похожи на миніатюрныя пагоды. Китайскіе надгробные памятники, разсѣянные среди нихъ, гораздо проще: по очертаніямъ многіе изображаютъ подкову. Аннамиты охотно кладутъ надъ прахомъ своихъ усопшихъ грубо изваянныя фигуры осѣдланныхъ коней: почему? я не могъ добиться.
   Наиболѣе замѣчателенъ на этомъ пространствѣ, благоговѣйно, отданномъ смерти (чтутся даже плиты, поставленныя надъ ямами, куда магическими способами призванъ обитать духъ инаго умершаго), мѣсто успокоенія просвѣщеннаго Pigneau de Béhaine (XVIII вѣка), самоотверженно посвятившаго себя миссіонерскому служенію въ предѣлахъ Аннама и весьма искусно пытавшагося,-- притомъ не безъ успѣха,-- сблизить правителей края съ христіанской цивилизаціей и политически связать ихъ съ Парижемъ.
   Наши экипажи проѣзжаютъ около мавзолея, воздвигнутаго въ честь этого проповѣдника.
   Между личностью и дѣятельностью упомянутаго французскаго іерарха и южноиндійскаго миссіонера Шварца, о которомъ я говорилъ въ главѣ о Танджорѣ, положительно есть что-то общее.
   Кончина благочестиваго епископа была цѣлымъ событіемъ въ исторіи Кохинхины. Самъ царь навѣшалъ умирающаго, посылалъ ему лучшихъ туземныхъ врачей, приказалъ убрать его тѣло шелковыми тканями и торжественно вынести на поклоненіе народу (въ теченіе двухъ мѣсяцевъ). Царевичъ Каихъ облекся въ глубочайшій трауръ по своему наставнику, началъ денно и нощно дежурить при гробѣ. Мандарины отовсюду пріѣзжали проститься съ усопшимъ. При похоронахъ, во главѣ шествія оказались водруженными большой крестъ и шесть художественно сдѣланныхъ рѣзныхъ нишъ съ изображеніями Богоматери, Апостоловъ Петра и Павла, съ перечнемъ почетныхъ наименованій покойника и т. п. Носилки подъ золотою парчей подняло восемьдесятъ человѣкъ. По обѣ стороны процессіи двинулось 120 придворныхъ боевыхъ слоновъ. Вся царская семья провожала преосвященнаго къ могилѣ. Тысячи свѣточей фантастически освѣщали путь. Подъ конецъ Гіалонгъ произнесъ надъ прахомъ глубоко трогательную рѣчь. У памятника нарядили постоянный почетный караулъ. Очевидно, эти азіаты-язычники умѣли и хотѣли быть вѣротерпимыми и благодарными! Достаточно добавить, что на мѣстѣ нынѣшнихъ казармъ для туземныхъ стрѣлковъ въ Сайгонѣ прежде находилась особая пагода, пантеонъ съ именными таблицами въ память полезнѣйшихъ гражданъ: въ числѣ ихъ красовались имена служившихъ здѣсь французовъ.

-----

   Прямо противъ параднаго крыльца -- къ атріуму, гдѣ устроенъ буфетъ, примыкаетъ величественная бальная зала, могущая вмѣстить по крайней мѣрѣ тысячу человѣкъ. Сегодня тамъ дается блестящій вечеръ. Танцы начинаются въ 10 ч.

   Среди столь знакомаго блеска и оживленія взоръ невольно медлитъ на странной неподвижной инородческой фигурѣ у одной изъ колоннъ: это -- въ своемъ родѣ знаменитый бирманскій принцъ (несчастный изгнанникъ и законный претендентъ на престолъ) Myn-goon-min.
   Вотъ уже четверть вѣка, что онъ ведетъ самый тревожный образъ жизни: сначала въ качествѣ врага вредныхъ совѣтниковъ своего слабохарактернаго отца-царя, затѣмъ гостемъ и вскорѣ (безъ всякаго повода) плѣнникомъ англичанъ (съ заключеніемъ его въ клѣтку, точно звѣря). Изъ Бенареса онъ бѣжалъ къ французамъ въ Чандернагоръ, съ величайшей опасностью пробрался черезъ Калькутту на пароходъ "Messageries maritimes" и въ Пондишери, пережилъ массу острыхъ впечатлѣній отъ вѣчно надъ нимъ висѣвшаго Дамоклова меча, наконецъ нашелъ пристанище и маленькую матеріальную поддержку въ Индо-Китаѣ. Власти терпятъ князя, при обязательствѣ не заниматься политикой,-- но его ждетъ изнывающая Бирма, ему тотчасъ готовы были бы присягнуть тамошніе патріоты (дакоиты), въ главѣ коихъ стоитъ вооруженное изъ любви къ отчизнѣ буддійское духовенство. Каждый день въ странѣ вспыхиваютъ искры мятежа. Храбрые бирманцы, сдающіеся иногда на честное слово послѣ неравной борьбы, безпощадно и вѣроломно растрѣливаются англійскими должностными лицами. По слухамъ, еще на дняхъ, грозное по единодушію возстаніе загорѣлось въ полубраминскомъ Манипурѣ на бирмано-индійской границѣ (за предательское отношеніе къ туземной княжеской фамиліи).
   Насколько положеніе пришельцевъ нравственно шатко въ этомъ раіонѣ доказывается хотя-бы напр. тѣмъ, что они согласились "въ видѣ дружественныхъ подарковъ", но въ сущности какъ традиціонную дань (разъ въ іо лѣтъ) платить, владѣя Бирмой, отступное богдыхану. Туземный элементъ не можетъ не причинять безпокойства "бѣлымъ" владыкамъ уже по тому равнодушію къ смерти, которое онъ всегда проявлялъ и проявляетъ. Чѣмъ устрашить людей, когда они -- приговоренные къ казни -- совершенно апатично смотрятъ на разстрѣливаніе товарищей и вдругъ, замѣтивъ случайно, что одному изъ нихъ зарядъ какъ-то неестественно снесъ часть черепа, начинаютъ неудержимо смѣяться и смѣются даже въ моментъ, что имъ самимъ пора стать подъ выстрѣлы?
   Одинаковой чисто стихійной рѣшимостью дышутъ малайско-китайскія черты лица у сосредоточенно-молчаливаго принца Мингунмина. Въ оранжевой повязкѣ, съ драгоцѣнными кольцами на рукахъ, въ шелковомъ изящномъ одѣяніи (вродѣ принятаго въ Сіамѣ) онъ "съ иною думой на челѣ" озираетъ бальную залу, лѣниво опахиваясь цвѣтнымъ платкомъ: кто знаетъ, какое будущее предстоитъ этому настрадавшемуся человѣку?
   

Понедѣльникъ, 18 (30) марта.

   Неоффиціальная сайгонская печать, привѣтствуя Высокаго Гостя, заговорила сегодня совершенно особеннымъ языкомъ. Безъ лести, безъ пустыхъ вѣжливыхъ фразъ она съ достоинствомъ подняла вопросъ о значеніи франко-русской дружбы, обязательной и для колонизирующихъ элементовъ Кохинхины съ точки зрѣнія долга и патріотизма,-- особенно подчеркивая важный государственный смыслъ обозрѣнія нашимъ Престолонаслѣдникомъ Азіи, гдѣ у величайшей сѣверной державы есть жизненныя задачи не только за такъназываемой "научной границей" безпокоющаго Англію туркестанско-афганскаго раіона, но и за Гималаями.
   

А SON ALTESSE IMPÉRIALE LE TZAREWITCH.

Monseigneur,

   Les sentiments qui animent nos frères de la Métropole à l'égard de la Russie se retrouvent dans les coeurs des Franèais que le devoir et le patriotisme ont conduit en Indo-Chine. Comme eux, nous sommes sensibles à la noblesse des sentiments et à la loyauté du caractère; comme eux, nous avons le culte du souvenir et des services rendus. C'est assez vous dire, Monseigneur, que le fils de Sa Majesté l'Empereur Alexandre sera toujotirs le bienvenu parmi des Franèais.
   Nous espérons, Monseigneur, que le voyage entrepris par Votre Altesse Impériale ne contribuera pas peu à resserrer les liens d'amitié qu'oht fait naître entre la France et la Russie une estime mutuelle, et des intérêts communs.
   S'il appartient à Sa Majesté l'Empereur de Russie de rester en Europe l'arbitre respecté de la paix, il vous appartient à vous, Monseigneur, qui êtes venu visiter les limites extrêmes de votre immense Empire, de seconder l'œuvre de votre auguste père en constatant qu'au delà de la frontière scientifique et de ta chaîne de l'Himalaya, il y a une autre œuvre non- moins patriotique et non moins grande à entreprendre pour la Russie.
   Dans cette œuvre encore, les sympathies et les intérêts feront, des Russes et des Franèais, des alliés naturels.
   Au nom de tous les Franèais de l'Indo-Chine, nous prions Votre Altesse Impériale de daigner agréer l'hommage de notre plus profond respect et les souhaits que nous faisons pour la prospérité de la Russie.
   Que Dieu prête longue vie et bonheur à Leurs Majestés, l'Empereur et l'Impératrice de.Russie.

Vive la Russie! Vive la France!

   
   Третій день среди радушнаго мѣстнаго общества обѣщаетъ быть еще интереснѣе предъидущихъ. Утромъ мы въ экипажахъ ѣдемъ за шесть верстъ, въ сосѣдній городъ Полонъ, присутствовать при одномъ очень оригинальномъ зрѣлищѣ, какъ туземцы и китайцы носятъ и чествуютъ въ торжественной процессіи морскаго единорога (эмблему мира) и дракона (олицетвореніе верховнаго земнаго владыки).
   Драконы, олицетворяющіе небесную премудрость, считаются предками аннамитовъ. Останки колоссальнѣйшихъ диковинныхъ тварей, согласно народнымъ вѣрованіямъ, покоятся въ нѣдрахъ земли: иногда близко къ поверхности. Кто строитъ жилище подлѣ нихъ, можетъ обрѣсти много благополучія: надо однако знать, гдѣ -- спина невидимаго сверхъестественнаго существа, гдѣ -- лапы, гдѣ -- чешуя, опасаясь только очутиться около когтей какого-нибудь легендарнаго прародителя туземной рассы. Въ Индо-Китаѣ есть рѣка, именуемая Красной: названіе получилось будто-бы отъ того, что въ одномъ мѣстѣ,-- гдѣ скалы мѣшали теченію,-- нѣкій правитель ихъ велѣлъ взорвать, и вдругъ... вода окрасилась кровью скрытаго подъ ними дракона.
   Сайгономъ прежде называлась вообще окружающая мѣстность съ туземнымъ центромъ, нынѣ именуемымъ Полонъ (что значить "большой рынокъ"). Первое названіе до сихъ поръ неопредѣленно. Иные расчленяютъ слово на китайское "сай" -- дерево и аннамитское "гонъ" -- хлопокъ (такъ какъ встарь жители Камбоджіи обсаживали свои укрѣпленія хлопчатникомъ), но это толкованіе болѣе чѣмъ гадательно. До Гіалонга здѣсь просто находилась деревня, хотя въ і68о г. она временно и пользовалась нѣкоторымъ административнымъ значеніемъ. Въ ту пору край постепенно наводнялся сѣверянами: потомки или точнѣе преемники "хмеровъ" вытѣснялись изъ Кохинхины. Китайскіе военачальники, приверженцы побѣжденной маньчжурами миньской династіи, уходили сюда же съ остаткомъ арміи. Тѣмъ не менѣе до 1789 г. Сайгонъ не былъ стратегически важнымъ пунктомъ. Только тогдашній правитель его поднялъ и возвелъ на степень операціоннаго базиса.
   Полонская дорога,-- вдоль пресловутой "равнины могилъ", по которой мы направляемся,-- стала военной дорогой для экспедицій противъ непріятеля съ суши, олицетворявшагося главнымъ образомъ въ лицѣ постоянно надвигавшихся суровыхъ пришельцевъ изъ кореннаго Аннама. Французское правительство улучшило этотъ ближайшій отъ центра путь, расширивъ его и утрамбовавъ камнемъ: замѣчательно, что самый трасъ дороги намѣтилъ, еще въ прошломъ столѣтіи, приглашенный сюда въ качествѣ инструктора инженеръ Оливье.
   Полонъ,-- куда мы прибыли,-- представляетъ изъ себя относительно благоустроенный городъ, многолюднѣе Сайгона, при нѣсколькихъ десяткахъ тысячъ населенія. Приведено тутъ все въ порядокъ,-- по крайней мѣрѣ съ внѣшней стороны,-- попеченіями бывшаго короткое время здѣшнимъ администраторомъ, прославившагося впослѣдствіе въ путешествіяхъ Ф. Гарнье.
   Жители -- почти исключительно выходцы изъ предѣловъ Небесной имперіи. Они бойко торгуютъ; ежегодно черезъ ихъ руки проходятъ милліоны пудовъ риса; настроеніе горожанъ скорѣе спокойное нежели строптивое,-- но извѣстнаго рода національная тенденція въ нихъ все-таки держится и дѣлаетъ не совсѣмъ безопаснымъ положеніе новаго правительства въ краю.
   Чего ожидать въ будущемъ отъ этого несклоннаго ни къ какой ассимиляціи желтолицаго элемента съ косами, трудно сказать; но иные факты, понятно, должны наводить на размышленіе. Незадолго передъ посѣщеніемъ нашей эскадры, въ Сайгонъ пришелъ адмиралъ Тингъ съ четырьмя судами. Китайскіе купцы и рабочіе пришли въ такой восторгъ при видѣ роднаго флага, что чувства недовѣрія невольно проснулись въ сердцѣ зрителей-французовъ,-- особенно если припомнить, какъ стойко бѣдняки-поденщики (куліи) въ Гонгонгѣ отказывались отъ погрузки судовъ республики въ теченіе ея недавней войны противъ Китая. Въ рожденныхъ среди условій его культуры разумныхъ существахъ безспорно теплится удивительная любовь ко всему своему, къ своей родинѣ,-- хотя бы и матеріалистически понимаемой,-- къ своему народу какъ воплощенію патріархально-семейныхъ добродѣтелей.
   Августѣйшіе путешественники слѣдятъ съ высоты веранды одного изъ европейскихъ зданій Чолона на приближающуюся съ неистовымъ шумомъ и взрывами петардъ извилистую процессію дракона. Она растянулась на значительномъ разстояніи, состоитъ изъ знаменъ и оружія, изъ музыкальныхъ инструментовъ и огромныхъ манекеновъ, которыхъ съ маленькими принаряженными дѣтьми на престолахъ несутъ участвующіе въ ней. Во главѣ бредутъ старцы въ удивительныхъ узорчатыхъ шапкахъ, совершенно закрывающихъ затылокъ. Дальше идутъ женщины въ красныхъ и зеленыхъ, темно-фіолетовыхъ и черныхъ шелковыхъ платьяхъ. Какіе-то странные люди, одѣтые словно чертями, забавляютъ глазѣющую на пестрое зрѣлище толпу. Согласно толкованію, въ одной изъ искусственныхъ несомыхъ башенокъ (незначительной величины) сидитъ дѣвочка, олицетворяющая сказочную плѣнную змѣю Bach-ха, ставшую на извѣстное время женщиной, на берегахъ полуденнаго моря. Она до того, въ теченіе 500 лѣтъ, стремилась къ совершенству и побѣждала въ себѣ природу чудовища,-- перевоплотившись же, вышла замужъ за студента и была счастлива, пока онъ не узналъ, кто его жена, и не умеръ отъ страха. Злополучная вдова умолила небо воскресить ей супруга и вскорѣ родила мальчика, призваннаго достигнуть высшихъ степеней учености. Пока онъ ихъ добивался, духи вручили его матери волшебный напитокъ, отъ котораго вокругъ нея образовалась большая желѣзная клѣтка: тамъ узницу проморили до того дня, что сынъ ея прославился.
   Идущее мимо насъ шествіе (съ молодежью, у которой крестъ на крестъ наброшены на грудь жасминовыя гирлянды) должно, какъ говорятъ, дать понятіе объ иныхъ фазисахъ этой легенды; но убѣждаешься въ томъ лишь крайне смутно. Гамъ и трескъ усиливаются. Цѣлая группа людей тащитъ десятисаженнаго уродливо изгибающагося дракона (фантастическую ящерицу изъ цвѣтныхъ матерій, бамбуковыхъ палокъ и бумаги). Пасть отверзта, языкъ и челюсти шевелятся, чешуйчатая спина порывисто волнуется, отвратительная рогатая голова со щупальцами дико качается изъ стороны въ сторону, потому что снизу поддерживаетъ страшилище прыгающій человѣкъ: оно точно собирается ринуться и поглотить врага, въ данную минуту изображаемаго шаромъ (свѣтовымъ дискомъ), которымъ какой-то китаецъ дразнитъ змѣя съ конца палки, забѣгая впередъ.
   Цѣлью процессій считается, между прочимъ, умилостивленіе и устраненіе морскихъ и другаго рода чудищъ: подобный весенній обычай существуетъ съ давнихъ поръ, когда послѣднія жестоко нападали на жившихъ рыбачьими промыслами обитателей Кохинхины. Въ ту миѳическую эпоху туземцы надумали строить себѣ суда въ формѣ драконовъ, чтобы обмануть эту нечисть океана, и привыкли снабжать ихъ,-- что водится и понынѣ,-- нарисованными на носу глазами, сами же начали татуироваться ради приданія своимъ тѣламъ сходства съ подводными дивами.
   Покидаешь Чолонъ безъ особеннаго удовлетворенія: характеръ шествія черезчуръ мало поясняетъ нашему воображенію. Въ гости сюда были званы сегодня многіе русскіе офицеры съ эскадры, прибывшіе изъ Сайгона по рельсовому пути (соединившій оба города трамвай, перевозящій въ годъ до милліона инородцевъ, именуется ими "огненный конь").
   Днемъ (около пяти) приходится смотрѣть, за городомъ, скачки,-- коихъ главный интересъ заключается въ бѣгѣ "рысистыхъ" быковъ, помѣси домашняго скота съ пойманными. Она тщательно воспитывается и запряженная въ повозки не уступаетъ по быстротѣ и силѣ туземнымъ пони,-- притомъ на какихъ-угодно плохихъ дорогахъ.
   Трибуна для Ихъ Высочествъ и для избранной публики красиво декорирована. Сперва состязаются на трехверстномъ разстояніи мѣстныя лошади мелкой, но весьма выносливой породы. Часть изъ нихъ (какъ и забавные "boeufs trotteurs") въ упряжи. Скакуновъ ведутъ пестрые жокеи. Призы назначены городскими обществами, банками, рѣчнымъ пароходствомъ, генералъ-губернаторомъ. Наибольшую рѣзвость выказываютъ два коня (Kim и Dam-gay) изъ пункта Hoc-mon, въ 9 верстахъ отъ столицы.

-----

   Прощальный вечеръ обѣщаетъ быть особенно радушнымъ и блестящимъ. Повсюду распространено анонимное печатное воззваніе (въ самыхъ теплыхъ выраженіяхъ) къ "бѣлому" населенію о необходимости въ послѣдній разъ дружно почтить Высокаго Гостя, собравшись передъ дворцемъ въ іо ч. съ цѣлью сопровождать Его экипажъ до набережной, къ балу на кораблѣ "Луара". "Пусть отъ глубины сердца идущее проявленіе чувствъ", гласитъ циркуляръ: "въ тактичной формѣ засвидѣтельствуетъ Е. И. Высочеству нашу признательность за посѣщеніе Кохинхины, т. е. Франціи".
   
   Nous nous permettons de faire appel à la population Franèaise de Saigon pour lui demander l'exécution du programme suivant, et cela dans le but de manifester à S. A. I. le Grand Duc Héritier de Russie la reconnaissance que nous éprouvons de l'honneur qu'il veut bien nous faire en visitant la Cochinchine et par suite la France.
   Le Grand Duc partira du Gouvernement, à 10 heurs du soir, pour aller au Bal donné à bord de la Loire par les Officiers de terre et de mer. Nous serions tous rangés près de sa voiture et nous l'accompagnerions jusqu'à l'appontement de la Loire, Cela nous procurerait l'occasion de lui manifester, avec toute la chaleur que nous avons dans nos cœurs, nos sentiments de profonde et respectueuse reconnaissance et surtout de respectueuse sympathie.
   Cette manifestation, calme, correcte, comme il convient en pareille circonstance, nous permettra toutefois de démontrer à Son Altesse Impériale ce qu'il y a dans le fond de nos coeurs.
   Rendez-vous devant te Gouvernement général, à 10 heurs moins en quart.
   
   Параллельно съ тѣмъ изданъ написанный г. Рикебуръ (Ricquebourg) длинный стихотворный діалогъ между моряками двухъ исполненныхъ другъ къ другу пріязни народовъ. Онъ начинается словами:
   
   Nous voici tous les deux loin du pays natal.
   En frère, reèois donc mon salut amical, и т. д.
   
   (русское міросозерцаніе въ послѣдующихъ строфахъ, конечно,-- какъ и подобаетъ западнику-иностранцу,-- обрисовано до невѣроятности неточно; но въ основу положено столько искренней симпатіи и желанія насъ идеализировать, что только читаешь и улыбаешься безобидному искаженію дѣйствительности).
   Множество лицъ отозвалось на приглашеніе проводить Наслѣдника Цесаревича. Шествіе тронулось иллюминованными улицами, подъ тріумфальныя арки. Отвѣчая на горячія привѣтствія обступившей Его коляску толпы, Великій Князь привсталъ около собора въ экипажѣ и воскликнулъ: "да здравствуетъ Франція!"
   

Вторникъ, 19 (31) марта.

   Офицеры колоніи превзошли себя вчера въ искусствѣ гостепріимнаго пріема и чествованія. Ошвартованное у берега,-- рядомъ съ "Азовомъ" -- старое транспортное судно-гигантъ "Loire" убрано было съ рѣдкимъ вкусомъ и, скажу болѣе, великолѣпіемъ. Внутренняя палуба обращена въ обширнѣйшую бальную залу. Танцы затяну лисъ,-- въ Августѣйшемъ присутствіи, при участіи Е. И. Высочества,-- до пяти утра. Положительно нигдѣ еще не встрѣчалось такого бьющаго ключемъ веселья и непринужденнаго оживленія, такого жизнерадостнаго восторженнаго entrain. Иниціаторомъ его и творцемъ успѣха оказался даровитѣйшій дирижеръ, полу французъ по рожденію, мичманъ -- князь Андрей Августиновичъ Голицынъ. Царицами бала явились жена одного капитана (морской пѣхоты) г-жа Bauche (чуть не пострадавшая вчера вечеромъ, ѣдучи на "Loire", изъ-за всбѣсившихся въ ея коляскѣ лошадей) и четырнадцатилѣтняя барышня m-lle Revilliod. Долго не забыть сайгонцамъ этого праздника, этой ночи, нашего братскаго обмѣна мыслей и благопожеланій!
   Значеніе Кохинхины и административно ей подчиненныхъ краевъ чрезвычайно наглядно выяснилось всѣмъ тѣмъ изъ насъ, кто въ бесѣдахъ интересовался новѣйшими данными объ ихъ экономическомъ и политическомъ строѣ. Лучшіе отзывы приходилось слышать о способностяхъ и покорности аннамитовъ, самыя утѣшительныя свѣдѣнія сообщались о неисчерпаемомъ богатствѣ страны, о предстоящемъ молодой имперіи свѣтломъ будущемъ.
   На первомъ планѣ выставлялись ея природные рессурсы. Они равны прославившимъ Египетъ, Месопотамію и Бенгалію. Европейскіе злаки и фруктовыя деревья прививаются на здѣшней почвѣ. Наивысшаго качества рисъ,-- экспортомъ коего занимаются пока не французскіе капиталисты, а извѣстнѣйшая нѣмецкая фирма Рикмерсъ изъ Бремена,-- маисъ, хлопокъ, индиго, бетель, табакъ, фіолетовый сахарный тростникъ, кофе, чай, всякіе плоды и овощи (особенно дыни), разныя пряности и продукты фармацевтической флоры, драгоцѣнное для прочныхъ подѣлокъ желѣзное и черное дерево, лѣсъ вообще, шелкъ, слоновая кость, буйволовые рога, бычачьи кожи, соль, рыба и т. д. и т. д. на сотни милліоновъ франковъ вывозятся изъ Сайгона. Кохинхинскія произведенія сгруппированы въ парижскихъ и главныхъ провинціальныхъ коммерческихъ музеяхъ Франціи. На кохинхинскихъ сельскохозяйственныхъ и промышленныхъ выставкахъ,-- починъ которымъ положенъ уже въ 1866 г.-- туземцамъ присуждено немало золотыхъ, серебряныхъ и бронзовыхъ медалей за превосходные экспонаты. "Société d'acclimatation de Paris" присудила высшую награду колоніальному правительству за его труды на этомъ поприщѣ. Они награждены также и Амстердамомъ, и Калькуттой. Могучій толчекъ для развитія данъ. Результаты не замедлятъ сказаться, разъ полноправными хозяевами дѣлаются такіе практическіе люди какъ французы.
   Рабочая сила (даже въ самомъ Сайгонѣ) довольно дешева. Изъ туземцевъ выходятъ сносные мастеровые. Постепенно ввозятся машины. Въ случаѣ усилится притокъ смышленныхъ эмигрантовъ изъ Китая и они надумаютъ прочнѣе осѣдать въ краю,-- тѣмъ лучше для послѣдняго. Какой-то остроумный писатель о Дальнемъ Востокѣ выразился, что колонизаторы тамъ имѣютъ всегда именно тѣхъ китайцевъ, какихъ заслуживаютъ имѣть. Если съ ними умѣло обращаться,-- не давая имъ напр. сплочиваться въ секретныя общества съ агрессивнымъ характеромъ,-- трудно найдти подданныхъ покладистѣе и полезнѣе. Установить modus vivendi тѣмъ необходимѣе и своевременнѣе, что изъ южныхъ провинцій Небесной имперіи зачастую переселяются элементы, склонные возмущать противъ европейскаго владычества аннамитское населеніе. Негласно поддерживаемый ими вождь пограничныхъ (тонкинскихъ) борцевъ за независимость (отважный doc Ngu) на дняхъ выдержалъ, во главѣ незначительной шайки (въ теченіе семи часовъ) сраженіе съ регулярнымъ отрядомъ войскъ республики и отступилъ,-- упорно отстаивая каждую пядь земли, унося съ собою раненыхъ и убитыхъ. Такихъ героевъ національной самообороны разбросано по сѣверу колоніи -- ничтожное число. Между тѣмъ, устраиваемая на нихъ облава стоитъ безумныхъ денегъ и ни къ чему не приводитъ. Нѣтъ-ли средствъ избѣжать и ея, и напрасныхъ затратъ?

-----

   Вмѣсто веденія убыточной и жестокой борьбы съ единично непокорными туземцами,-- которые въ отчаяніи иногда способны возбуждаться до утонченно-звѣрскаго состояніи (при плѣненіи въ лѣсу одного французскаго офицера, ему связанному распороли животъ и осторожно вынули внутренности, затѣмъ несчастнаго обмазали медомъ для приманки муравьевъ и предоставили медленной агоніи) -- благоразуміе требуетъ разъ навсегда уничтожить поводъ къ подобному антагонизму. Достигнуть же этого относительно легко, живя въ добромъ согласіи съ китайцами и привлекая ихъ лаской въ свои владѣнія. И такъ уже теперь длиннокосые чолонцы навѣкъ,-- а не временно,-- пускаютъ корни въ Кохинхинѣ, записываясь французскими гражданами, заводятъ тѣсныя торговыя, сношенія съ другими французскими колоніями, необыкновенно быстро свыкаются съ французскими законами, порядками, языкомъ и нравами. При мудрой попыткѣ (по мысли глубоко знающихъ и развитыхъ католическихъ миссіонеровъ) упростить туземную идеографическую грамоту (результатъ подавляющаго вліянія цивилизаціи Китая) введеніемъ въ преподаваніе латинской транскрипціи,-- что косвенно служитъ путемъ къ незамѣтному усвоенію подростающимъ поколѣніемъ западной письменности и шутя ему дающейся французской рѣчи,-- открывается новая эра въ духовной жизни края. Патріоты-проповѣдники изъ Франціи,-- еще въ прошломъ столѣтіи радѣвшіе о возрожденіи Аннама (проложеніемъ хорошихъ дорогъ, поощреніемъ промышленности, изготовленіемъ домашними средствами фитильныхъ ружей, созданіемъ умѣющаго искусно маневрировать обширнаго мелкаго флота, изданіемъ удобопонятныхъ данныхъ о тактикѣ для туземныхъ военачальниковъ и т. п.) -- и впредь, надо предполагать, постараются быть на высотѣ призванія не только просвѣщать Истиной, но и всесторонне учить темное коренное населеніе. Всматриваясь въ лѣчебныя средства страны, отцы-монахи открыли ядовитую ліану hoang-nan (strydmos gautheriana), которою можно изцѣлять почти недоступную нашему врачеванію проказу и бѣшенство. Тѣ-же хаотически опасныя качества таятся въ сердцѣ индо-китайца. Если овладѣть ихъ сущностью и обезвредить ея проявленія, въ концѣ концевъ она сдѣлается источникомъ блага. Дай-то Богъ, чтобы подвижникамъ съ Запада удалось поскорѣе смягчить и облагородить христіанскимъ міропониманіемъ воспріимчивую къ добру природу здѣшняго инородца!

   Нерѣдко приходится слышать вопросъ, есть-ли вѣроятіе, что Франція удержитъ за собою à la longue столь далекую колонію. Въ данное время получается утвердительный отвѣтъ, ибо внѣшнія условія этому вполнѣ соотвѣтствуютъ.
   Базисъ ея обезпеченъ отъ всякаго нападенія извнѣ и случайныхъ возстаній по сосѣдству. Въ Сайгонѣ находится отличный арсеналъ съ пловучимъ докомъ и двумя сухими, изъ коихъ одинъ представляетъ копію съ тулонскаго. Залежи превосходнаго Тонкинскаго угля,-- способнаго подорвать въ Тихомъ океанѣ сбытъ кардифскаго и нью-кастльскаго, австралійскаго и японскаго,-- по отзыву компетентнѣйшихъ инженеровъ необъятны. Опираясь на собственныя сокровищницы съ "чернымъ алмазомъ", французскій Индо-Китай рано или поздно станетъ неуязвимъ,-- напротивъ, на очень большемъ раіонѣ представитъ серьезнѣйшую угрозу Англіи.
   Между тѣмъ, ироніей судьбы успѣшная разработка этихъ угольныхъ минъ совершилась при помощи гонконгскихъ капиталистовъ! Теперь французамъ остается только энергично дѣйствовать для завоеванія себѣ новыхъ рынковъ въ относительно близкомъ, цвѣтущемъ Юннанѣ, что нанесетъ огромный ущербъ проникающей туда окольными путями британской торговлѣ.

-----

   Е. И. Высочество Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ пригласить сегодня на завтракъ къ себѣ на "Азовъ" представителей мѣстной власти (г. Пикэ и кохинхинскаго губернатора, адмирала Бенара и полковника Артюса). Августѣйшій путешественникъ въ самыхъ сердечныхъ выраженіяхъ просилъ передать свою благодарность жителямъ Сайгона за радушный пріемъ, во время котораго русскіе чувствовали себя въ колоніи точно дома. Начальникъ края поспѣшилъ отвѣтить, что столь милостивый и высоко лестный отзывъ Великаго Князя немедленно будетъ переданъ населенію оффиціальнымъ органомъ. Гости уѣхали съ фрегата въ два часа.
   Вслѣдъ затѣмъ Е. И. Высочеству доложили о неожиданномъ прибытіи маленькой туземной депутаціи съ дарами изъ близкой деревни Фукеу округа Тудаумотъ. Тамъ по программѣ предполагалось показать намъ охоту на звѣрей въ чисто аннамитскомъ вкусѣ (здѣшніе крестьяне -- очень отважный народъ, дружно выходящій на бой противъ тигровъ съ одними пиками въ рукахъ). Въ смежномъ съ этимъ мѣстечкомъ рывокъ.
   Входъ декорированъ гирляндами и зеленью.-- Входятъ въ отдѣлъ сельскохозяйственный, гдѣ прямо предъ входомъ, красиво убраны цвѣтами и зеленью портреты Ихъ Величествъ и Наслѣдника Цесаревича; въ этомъ отдѣлѣ эффектно декорированы стѣны и окна полотенцами работы Ачинскихъ дѣвушекъ и женщинъ въ русскомъ вкусѣ, затѣмъ надъ среднимъ столомъ возвышается пирамида изъ литовокъ, вилъ, граблей съ овсянымъ снопомъ на верху; на право -- льняное производство, далѣе шерстяное и овчинное, а на лѣво расположены культурныя сѣмена, гончарный отдѣлъ, и кустарныя издѣлія.
   Въ отдѣлѣ естественно-историческомъ, помѣщающемся въ отдѣльной комнатѣ, бросаются въ глаза кости допотопныхъ животныхъ, и въ числѣ ихъ лобъ съ рогами bovis prisci (latifrontis) -- прародителя зубра -- и нижняя челюсть мамонта, прекрасно и вполнѣ сохранившаяся -- даже съ г зубами; затѣмъ тутъ-же помѣщаются коллекціи въ 3 шкафахъ, изъ которыхъ одинъ заключаетъ коллекціи минераловъ, въ другомъ наклеены на бумагѣ растенія, и въ третьемъ стоящемъ посреди комнаты, расположены зоологическія коллекціи, изъ которыхъ обращаетъ на себя вниманіе верхъ витрины, убранный крупными представителями птицъ (гагарой морской -- 2 экземпляра, филиномъ, совой и др.).-- Тутъ-же на полу разостлана шкура 5 аршиннаго медвѣдя и стѣны украшены головой марала съ рогами, на которыхъ развѣшаны шкуры звѣрей, водящихся въ Ачинскомъ округѣ. Ботаническая витрина убрана съ боковъ живыми цвѣтами, и надъ ней три рамки съ представителями лѣсной растительности въ миніатюрѣ.-- Древности заключены въ небольшой витринѣ и помѣщаются въ комнатѣ, ведущей изъ сельско-хозяйственнаго отдѣла въ рыболовный.-- Въ этомъ послѣднемъ по срединѣ комнаты поставленъ искуственный бассейнъ съ живыми рыбами, обнесенный дерномъ, камнями и мхомъ, и вся комната -- небольшая -- декорирована сѣтями и рыболовными принадлежностями, изъ которыхъ видное мѣсто занимаетъ остяцкая лодка "душегубка"; надъ бассейномъ повѣшена люстра съ зелеными фонарями,-- освѣщеніе вечеромъ при зажженныхъ свѣчахъ производитъ сильное впечатлѣніе.-- Болѣе просторная слѣдующая комната занята строительнымъ отдѣломъ, куда помѣщены породы лѣса и полезныя ископаемыя, употребляемыя въ качествѣ строительнаго матеріала въ Ачинскомъ округѣ; чтобы показать, что для устройства желѣзной дороги въ Ачинскомъ округѣ не встрѣтится затрудненій въ матеріалѣ, представлена модель землянаго желѣзно-дорожнаго пути съ положенными на нее шпалами (въ 1/3 натуральной величины) во всю длину комнаты, тутъ-же около пути самыя шпалы въ натуральную величину (были-бы и рельсы, если-бы желѣзные заводы уже существовали въ Сибири!).
   Самымъ бѣднымъ, менѣе всего принаряженнымъ является послѣдній отдѣлъ -- отдѣлъ арестантскихъ работъ. Здѣсь замѣтнѣе другихъ предметовъ планъ кирпичнаго при тюремномъ замкѣ завода, который былъ основанъ въ 1889 г. по иниціативѣ мѣстнаго исправника А. П. Петрова.
   Округъ былъ представленъ на 2 географическихъ картахъ -- физической и промысловой, на которыхъ помѣщены краткія статистическія свѣдѣнія слѣдующаго характера:
   Пространство: 4994 тысячъ десятинъ 979 квадратныхъ миль
   Пашни -- 45,474 десятины
   Сѣнокоса -- 23,094 "
   Лѣсу -- 163,067 десятинъ
   Неудобнаго -- 17,300 "
   Народонаселеніе: 43,740 мужскихъ + 37,505 женскихъ -- 81,245 обоего пола -- почти 83 человѣка на 1 квадратную милю.

   Посѣвъ.-- Всего 108,410 четвертей: 18,000 ржи, 22,500 яроваго, 27,600 пшеницы, 28,500 овса, 7100 ячменя, 500 гречихи, 4100 проса.
   Эти и прочія свѣдѣнія найдены оффиціальнымъ путемъ и относятся къ 1888 г.
   Выставка составилась изъ предметовъ, принадлежащихъ музею, и собранныхъ, благодаря трудамъ и заботамъ Ачинскаго исправника А. П. Петрова, въ округѣ отъ мѣстныхъ жителей.
   Дѣятельное участіе въ устройствѣ и классифицированіи предметовъ принимали Арх. Арс. Лункинъ и В. К. Тульпа -- учителя мѣстнаго городскаго училища, и особенной похвалы заслуживаетъ энергичная и неустанная дѣятельность Иннокентія Павловича Смирнова, студента Императорскаго Томскаго Университета.
   Очень трогательны иныя воспоминанія о проѣздѣ Е. И. Высочества но Сибири. Вотъ, напримѣръ, одно письмо автору книги "На Востокъ":
   Узнавши изъ газетъ, что вы пишете исторію кругосвѣтнаго Путешествія Государя Наслѣдника Цесаревича, я осмѣливаюсь представить на усмотрѣніе ваше записанныя мною 3 іюля 1891 г., когда мнѣ шелъ четырнадцатый годъ, впечатлѣнія о высокомъ счастіи какого я удостоилась лицезрѣніемъ обожаемаго Его Императорскаго Высочества; конечно мои замѣтки не дадутъ вамъ матеріала для предпринятаго вами труда, особенно въ слабой формѣ изложенныя, но счастіе, выпавшее на мою долю, такъ велико, что если я доживу и до 100 лѣтъ, всѣ моменты и ощущенія, пережитаго мною тогда времени, останутся свѣжими и неизгладимыми до гробовой доски.

Крестьянская дочь Евдокія Манжурина, окончившая курсъ прогимназіи съ отличіемъ.

   Городъ Ачинскъ Енисейской губерніи, 28 мая 1893 г.
   
   Характерное описаніе ожиданій и встрѣчи нарочно печатается безъ измѣненій: "Еще съ первыхъ чиселъ мая у насъ начались приготовленія къ встрѣчѣ Драгоцѣннаго Путешественника. Начали поправлять мосты, дороги и въ городѣ и въ окрестностяхъ, такъ-какъ говорили что Его Высочество будетъ осматривать окрестности верхомъ, для чего везутъ съ Нимъ сѣдло съ принадлежностями. Въ это время у насъ въ прогимназіи начались экзамены. Только и разговора было о томъ, что будетъ готовиться у насъ къ встрѣчѣ Наслѣдника. Сначала думали вышить и поднести Его Высочеству коверъ, но перемѣнили это намѣреніе, потому что коверъ вышивала Красноярская гимназія, и рѣшили вышить диванную подушку. 15 іюня у насъ былъ актъ, я кончила курсъ отлично. Послѣ акта я, съ помощію немногихъ, приступила къ исполненію работы (подушки) немедленно, такъ какъ времени оставалось не особенно много. Работа подвигалась, а мы, прогимназистки, въ то-же время занимались спѣвкою вмѣстѣ съ учениками городскаго училища, чтобъ порадовать Дорогаго Гостя чѣмъ можемъ. Мы пѣли: "Коль славенъ".-- "Боже Царя храни".-- "Многи лѣта".-- "Славься, славься нашъ Русскій Царь".-- "Спаси Господи люди Твоя". Въ городѣ, между тѣмъ, шли усиленныя приготовленія: строили тріумфальныя ворота по Красноярской дорогѣ противъ Казначейства, откуда долженъ былъ ѣхать Его Высочество, а на рѣкѣ Чулымѣ строили новый, украшенный балдахиномъ, паромъ для Его Высочества; въ то-же время улицы и площади выравнивались, вообще готовились какъ могли. Эти приготовленія, начавшіяся съ первыхъ чиселъ мая, продолжались до 29 іюня, а 29 іюня (въ субботу) всѣ приготовленія были кончены и, благодаря прекрасной погодѣ, въ воскресеніе послѣ обѣдни почти все населеніе города отправилось гулять за городъ, на гору по Красноярской дорогѣ, откуда прекрасный видъ на городъ и окрестности. Красивая декорація представлялась оттуда глазамъ зрителей. Съ одной стороны густая, старая, березовая роща, съ другой большія зданія украшенныя гирляндами, флагами и вензелями; далѣе тріумфальныя ворота красиво убранныя съ развѣвающимися флагами, похожими на хоругви; внизу городъ красиво декорированный, а на дальнемъ планѣ, на западъ, предъ глазами рѣка, луга и дальнія горы. Городъ пестрѣлъ отъ разноцвѣтныхъ флаговъ; все это напоминало объ ожиданіи чего-то необычайнаго, торжественнаго; все было убрано чисто, даже изящно, все торжественно ожидало Дорогаго Гостя. Вообще, городъ принялъ видъ, чистоту и красоту необычайные, какое-то особенное оживленіе замѣчалось во всемъ и во всѣхъ!... Такимъ представлялся городъ за день до пріѣзда Наслѣдника Цесаревича. Въ 6 часовъ вечера 30 іюня къ дому купца Максимова, въ которомъ была приготовлена квартира для Его Высочества, прибыли съ одной стороны солдаты, а съ другой ученики городскаго училища и прогимназистки для репетиціи ожидаемой радостной встрѣчи; сначала репетировали солдаты, потомъ мы пѣли; репетиція окончилась блистательно, народу была масса, горожанъ и изъ окрестностей; въ 8 часовъ вечера мы отправились въ поле за цвѣтами и возвратились назадъ, нагрузивши полныя телѣги. Цвѣти были оставлены въ прогимназіи. На другой день (і іюля) съ ранняго утра до вечера мы были заняты украшеніемъ комнатъ прогимназіи (плели вѣнки, гирлянды и т. д.); день былъ ясный, но подъ вечеръ небо покрылось тучками; ночью былъ небольшой дождикъ, но декорацій не попортило. Наступилъ давно ожидаемый день 2 іюля (вторникъ). По всей дорогѣ отъ квартиры Его Высочества до Собора сдѣлана была искусственая алея, стояли невысокіе столбики, соединенные веревками, перевитыми гирляндами зелени, и украшенные цвѣтами, цвѣтами же устланъ былъ и полъ; алея украшена была густо флагами. Съ ранняго утра нарядная молодежь, собравшаяся изъ города и сосѣднихъ деревень, весело разгуливала по улицамъ. Дамы брали билеты, чтобы присутствовать при посѣщеніи Наслѣдникомъ Цесаревичемъ Собора.
   "Къ 5 часамъ мы, прогимназистки, всѣ въ формѣ явились въ прогимназію. Въ 5 1/2 часовъ пронесся слухъ, что Его Императорское Высочество будетъ въ Ачинскѣ не скоро. Подушку подносить были выбраны воспитанницы третьяго и послѣдняго класса нашей прогимназіи: я, и ассистентками у меня по обѣ стороны Петелина (дочь чиновника) и Киселева (дочь купца). Я должна была привѣтствовать Его Высочество небольшею рѣчью. Въ 6 часовъ всѣ прогимназистки вмѣстѣ съ учительницами отправились къ квартирѣ Его Высочества на площадь, она была буквально покрыта народомъ; но тучки, внезапно набѣжавшія, придавали этой праздничной картинѣ какой-то таинственный видъ. Часовъ въ семь изъ прогимназіи вышла начальница, неся въ рукахъ подушку, завернутую въ бѣлую салфетку. Проходя мимо ученицъ, она махнула намъ троимъ рукой. Мы послѣдовали за ней въ верхній этажъ квартиры Его Высочества; вошли и осмотрѣлись: все блестѣло, улыбалось и привѣтствовало, каждый уголокъ ликовалъ. Намъ пришлось томительно ждать приближенія момента радостнаго событія. Погода, между тѣмъ, стала портиться. Съ 8 часовъ началъ сѣяться мелкій дождикъ (въ это время всѣ ученицы, кромѣ насъ троихъ, ушли въ Соборъ); къ девяти часамъ дождикъ прекратился; тучи, между тѣмъ, сгущались болѣе и болѣе и, наконецъ, обложили небо со всѣхъ сторонъ. Площадь между квартирой Цесаревича, Соборомъ и магазинами была освѣщена разноцвѣтными фонарями, шкаликами и плошками. Въ половинѣ 10го наступила совершенная темнота, послышался глухой, отдаленный раскатъ грома, который, усиливаясь все болѣе и болѣе, загремѣлъ, наконецъ, на подобіе пушечныхъ выстрѣловъ; темный небосклонъ поминутно озарялся ярко-свѣтлыми зигзагами молніи; безъ пяти минутъ въ 10 часовъ пошелъ частый дождикъ, плошки начали понемногу гаснуть. Дождь же все усиливался и наконецъ превратился въ ливень, который окончательно залилъ иллюминацію. Настала непроглядная тьма: "эти не видать".
   "Въ 10 часовъ вечера, во время этой всеобщей мглы, восторженные крики народа возвѣстили о прибытіи Августѣйшаго Гостя въ Ачинскъ. Вся толпа кинулась къ Собору, оглашая воздухъ радостными кликами "ура", всѣ сердца забились единодушнымъ восторгомъ... Крики прекратились лишь тогда, когда Его Высочество вошолъ въ Соборъ.
   "Черезъ нѣсколько минутъ Его Императорское Высочество отбылъ изъ Собора и направился въ квартиру. По лѣвую сторону воротъ (отъ входа) стоялъ почетный караулъ, состоящій изъ солдатъ мѣстныхъ командъ. Мы не могли наблюдать что происходило, когда Его Высочество подъѣзжалъ къ квартирѣ, только слышали радостные и безпрерывные "ура" народа, (къ которому присоединились теперь и солдаты) сливавшіеся съ раскатами грома. Проливной дождь продолжался. Мы трое стояли въ какомъ-то оцѣпенѣніи, въ розовомъ туманѣ; сердца бились учащенно, взоры устремились на входную дверь; но глаза наши до того были отуманены радостнымъ чувствомъ, что мы и не замѣтили какъ Его Высочество прошелъ изъ передней въ кабинетъ, а оттуда уже вошелъ въ залъ. Здѣсь Ему представились нѣкоторые, выборные лица и, затѣмъ, Онъ направился къ намъ, стоявшимъ съ подушкою на виду. Боже! въ первый разъ въ жизни мною овладѣло непонятное, неиспытанное, томительно-сладостное чувство; глаза блестѣли слезами, сердце радостно билось... Его Высочество подошелъ къ намъ, я произнесла, поднеся подушку: "Ваше Императорское Высочество, осчастливьте принять эту подушку работы ученицъ Ачинской женской прогимназіи". Наслѣдникъ Цесаревичъ милостиво принялъ подушку и, передавъ ее адьютанту, обратился къ намъ со словами: "Потрудитесь поблагодарить вашихъ ученицъ."
   "Я едва могла разслышать эти слова, потому что все мое вниманіе было обращено на Того, котораго всѣ ожидали съ такимъ нетерпѣніемъ и встрѣчали съ безпредѣльнымъ чувствомъ радости и восторга. На другой день я проснулась очень рано, потому что Августѣйшій Гость нашъ, по слухамъ, имѣлъ отправиться по утру. Хотя небо не совсѣмъ очистилось отъ тучь, но воздухъ былъ теплый и чистый. Я проворно одѣлась и почти бѣгомъ побѣжала къ квартирѣ Наслѣдника, а оттуда уже на берегъ Чулыма, рѣки саженъ 60--70, въ седьмомъ часу утра, и застала Его Высочество со свитою уже на паромѣ. Вотъ они сошли съ парома... сѣли въ экипажи ..
   "Его Высочество махнулъ, стоящимъ на берегу, своей бѣлой фуражкой и экипажъ покатился по зеленому лугу и увезъ нашу радость, нашу надежду...
   "Я съ грустью въ сердцѣ возвратилась домой и весь этотъ день была въ возбужденномъ состояніи, горько сожалѣя, что и пѣть намъ не привелось и всѣ труды по иллюминаціи и украшенію города не удались, и что мы больше никогда, никогда не увидимъ обожаемаго Наслѣдника... "
   Въ виду того, что при проѣздѣ г. Красноярскомъ мѣстная семинарія не была осчастливлена посѣщеніемъ, не могла своевременно (по явному печальному недоразумѣнію) поднести тщательно составленный гербарій и пропѣть составленную лицами изъ педагогическаго персонала кантату (ее брали на просмотръ въ Иркутскъ и тамъ исполнили чужое произведеніе), справедливость требуетъ по крайней мѣрѣ хоть здѣсь воспроизвести таковую.

ПРИВѢТСТВІЕ
воспитанниковъ Красноярской учительской семинаріи
ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЫСОЧЕСТВУ ГОСУДАРЮ НАСЛѢДНИКУ ЦЕСАРЕВИЧУ и ВЕЛИКОМУ КНЯЗЮ НИКОЛАЮ АЛЕКСАНДРОВИЧУ,
1 іюля 1891 г.

   Память объ Августѣйшемъ проѣздѣ глубоко врѣзалась въ память всѣхъ свидѣтелей и участниковъ его, вспыхивая по временамъ съ новою силою, когда въ край приходила вѣсть, что и Цесаревичъ продолжаетъ вспоминать о немъ, являя особо милостивые знаки Своего вниманія. Такъ было, напримѣръ, въ Красноярскѣ въ 1893 г.
   Въ Духовъ день, послѣ обѣдни въ церкви мужской гимназіи, при массѣ молящихся, на дворѣ гимназіи, гдѣ было устроено по срединѣ возвышеніе, убранное зеленью и цвѣтами, для совершенія молебствія, состоялось торжество пріема портретовъ Государя Наслѣдника Цесаревича, пожалованныхъ учебнымъ заведеніямъ. Около 12 часовъ во дворѣ гимназіи собрались воспитанники мужской гимназіи, учительской семинаріи, духовнаго училища и воспитанницы женской гимназіи и епархіальнаго училища. Всѣ собравшіеся учащіеся были размѣщены въ извѣстномъ порядкѣ, при чемъ воспитанники прошли подъ руководствомъ своихъ преподавателей гимнастики, гг. офицеровъ мѣстнаго баталіона, въ стройномъ порядкѣ на свои мѣста. Погода въ этотъ день была прекрасная, что еще болѣе увеличивало радостное, ликующее и торжественное настроеніе учащихся и собравшейся публики. Торжество открылось словомъ преосвященнаго Александра, епископа енисейскаго и красноярскаго, который, привѣтствуя въ своемъ словѣ учащихся съ выпавшей на ихъ счастливою долю Царской милостью, указалъ въ тоже время на важное педагогическое значеніе Царскаго подарка. По окончаніи слова, преосвященнымъ Александромъ совершено было соборное съ городскимъ духовенствомъ молебствіе, сопровождавшееся стройнымъ пѣніемъ смѣшаннаго хора всѣхъ учебныхъ заведеній. Вслѣдъ за окончаніемъ молебна происходила раздача портретовъ Государя Наслѣдника Цесаревича, причемъ портретъ передавался начальнику учебнаго заведенія начальникомъ губерніи въ присутствіи его преосвященства. Каждый изъ начальниковъ учебныхъ заведеній, принявъ портретъ, прочитывалъ адресъ поднесенный Его Императорскому Высочеству Государю Наслѣднику. Не имѣя возможности, помѣстить здѣсь адреса всѣхъ учебныхъ заведеній, которыя удостоились получить портретъ Его Высочества, мы приводимъ только часть адреса, прекрасно произнесеннаго директоромъ учительской семинаріи И. Т. Савенковымъ:
   
   Этотъ драгоцѣнный даръ не только будетъ напоминать свѣтлый образъ Перваго Сына Отечества, котораго и семинарія имѣла счастіе лицезрѣть, но и будетъ указывать идеалъ вѣрноподанничества и христіанскаго служенія Россіи младшимъ сынамъ Отечества, отдаленнымъ отъ Трона только обширностію пространствъ Имперіи. Усиливъ трудъ на своей скромной чредѣ, строго блюдя завѣты Святой Православной церкви, сѣя сѣмена добрыя, по слову Божественнаго Учителя, усугубивъ ревность въ служеніи Богу, Царю и Отечеству, народные учители -- питомцы красноярской учительской семинаріи, и ихъ воспитатели, съ помощію Господа Бога, имѣютъ твердую надежду пребыть всегда достойными этого знака Высокаго благоволенія. Склоняемся дату предъ Вашимъ Императорскимъ Высочествомъ и смиренно просимъ Васъ повергнуть къ стопамъ Ихъ Императорскихъ Величествъ, Державныхъ Родителей Вашихъ, вѣрноподданическія чувства благодаренія за Высочайшую милость лицезрѣнія Священной Особы Ихъ Возлюбленнаго Сына, Наслѣдника Россійскаго Престола.
   
   По окончаніи раздачи портретовъ представителямъ учебныхъ заведеній, губернаторъ сказалъ, приблизительно, слѣдующее:
   
   Передавъ учебнымъ заведеніямъ пожалованные Его Императорскимъ Высочествомъ Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ портреты Его Высочества, съ собственноручными подписями въ память посѣщенія Его Высочествомъ учебныхъ заведеній, во время путешествія по Сибири, я считаю пріятнымъ долгомъ принести учащимъ и учащимся мое искреннее поздравленіе съ таковымъ знакомъ Высокаго вниманія Государя Наслѣдника Цесаревича.
   По поводу настоящаго торжества я признаю соотвѣтственнымъ обратиться къ Вамъ, воспитанники и воспитанницы.
   Несомнѣнно, что вы, въ виду столь дорогаго для Васъ вниманія со стороны Государя Наслѣдника Цесаревича приложите всѣ Ваши усилія и старанія быть достойными этого драгоцѣннаго дара, приготовляя себя въ правилахъ вѣры и благочестія вѣрноподанными сынами Царя и Отечества. Считаю нынѣ необходимымъ обратиться и къ воспоминаніямъ пройденнаго нами жизненнаго пути впродолженіи 2-хъ послѣднихъ лѣтъ, со времени проѣзда Его Высочества по Сибири: вспомнимъ, что по Высочайшему повелѣнію объявлено было Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ, со вступленіемъ въ предѣлы Сибири, въ ознаменованіе посѣщенія Его Высочествомъ Сибири, облегченіе въ участи ссыльныхъ, составляющихъ большую часть сибирскаго населенія; тогда-же Его Высочествомъ положено было начало закладкѣ Сибирской желѣзной дороги, этого великаго пути, имѣющаго соединить восточныя окраины Россійской Имперіи съ ея западными окраинами и имѣющаго служить развитіемъ въ Сибири наукъ, искусствъ, промышленности и торговли; Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ принять на себя продолженіе этого дѣла, вступивъ съ Высочайшаго соизволенія въ предсѣдательство Комитета по постройкѣ желѣзной дороги; въ послѣднее же время Его Высочество изволилъ принять на себя заботы по населенію необъятныхъ пространствъ Сибири, обративъ милостивое Свое вниманіе на движеніе переселенцевъ, обезпечивъ продовольствіе ихъ и санитарныя условія по переселенію. Итакъ въ чувствахъ глубокой признательности воскликнемъ: да здравствуютъ Родители Государя Наслѣдника Цесаревича, Ихъ Императорскія Величества, Государь Императоръ и Государыня Императрица! да здравствуетъ Его Императорское Высочество, Государь Наслѣдника Цесаревичъ! да здравствуетъ вся Августѣйшая Царская Семья! Ура!
   
   Рѣчь начальника губерніи Л. К. Теляковскаго была покрыта дружнымъ и долго несмолкавшимъ "ура!" Учащіеся пропѣли гимнъ "Боже, Царя храни", который былъ законченъ также восторженными кликами и дѣтей, и присутствовавшей публики. Гимнъ былъ повторенъ военнымъ оркестромъ. Торжество закончилось маршемъ и учащіеся также стройными рядами отправились въ свои учебныя заведенія, чтобы и тамъ присутствовать при пріемѣ портрета Его Высочества.

ВЪ ТОМСКОЙ ГУБЕРНІИ.

   3го іюля въ 7 1/2 часовъ утра Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ выѣхать изъ города Ачинска а въ 9 1/2 часовъ въѣхать въ предѣлы Томской губерніи. Прибывъ на первую почтовую станцію этой губерніи, въ селѣ Краснорѣчинскомъ, Его Императорское Высочество вошелъ въ мѣстный храмъ Св. Михаила Архангела и отстоялъ краткій молебень.
   Въ 12 1/2 часовъ Его Высочество прибылъ въ село Большой Косуль, гдѣ, въ особо для сего устроенномъ шатрѣ, былъ сервированъ завтракъ; въ 4 часа, въ селѣ Тяжинѣ Наслѣдникъ Цесаревичъ пилъ чай, а въ 8 часовъ вечера состоялся пріѣздъ въ г. Маріинскъ.
   Бывшій Каинскій окружный начальникъ (Томской губерніи), А. Д. Ляпустинъ, командированный во время Августѣйшаго проѣзда въ западную часть Маріинскаго округа, любезно прислалъ автору сочиненія "На Востокъ" свои воспоминанія о знаменательныхъ дняхъ ожиданія и встрѣчи: "Съ половины іюня и вплоть до і'то іюля, почти непрерывно, шолъ дождь, который размываль трактъ и тѣмъ усложнялъ приготовленія. Хотя это ненастье тревожило всѣхъ, но нисколько не обезкураживало крестьянъ, напротивъ вызывая во всѣхъ двойную энергію на борьбу съ природою. Крестьяне говорили, что "нужно во чтобы то ни стало сдѣлать все хорошо, а то что же выйдетъ: ждемъ Великаго Гостя и не справимся, это будетъ уже стыдобушка; вѣдь когда мы и простыхъ гостей ждемъ къ себѣ, такъ и то во избѣ подметемъ и вымоемъ полъ, а тутъ то самъ Богъ велитъ!" Когда стали выбираться самые лучшіе почтовые ямщики, по станціямъ для экипажа Его Высочества, то не мало было затрудненій -- кому отдать предпочтеніе: на каждой станціи почтовая гоньба отбывалась на артельныхъ началахъ, вслѣдствіе чего было по нѣсколько самостоятельныхъ хозяевъ и ямщиковъ, и каждый Изъ нихъ хотѣлъ непремѣнно быть первымъ ямщикомъ и везти Его Высочество. Наконецъ ямщики были выбраны. Только что выборы эти окончились и началась выѣздка лошадей, какъ одинъ изъ ямщиковъ Подъельничной станціи, непопавшій въ ямщики подъ No 1, еврей Лейзеровъ, человѣкъ почтенный, и которому страшно хотѣлось быть почетнымъ ямщикомъ, заявилъ мнѣ, что онъ купитъ нарочно пятерку особыхъ красивыхъ лошадей, лишь бы ему дозволено было провезти Его Высочество и что онъ провезетъ Его всю станцію, безъ всякой перепряжки (между Подъельничной и Бирикульской станціями назначена была, на половинѣ пути, подстава). Такъ какъ списки назначеннымъ ямщикамъ были посланы уже мною, для свѣдѣнія начальнику губерніи, и измѣненій болѣе не хотѣлось дѣлать, то я отклонилъ его ходатайство. Спустя пять дней Лейзеровъ заявляетъ, что онъ съѣздилъ на пріиски и купилъ за іооо руб. пять сѣрыхъ лошадей и просилъ посмотрѣть ихъ, при чемъ предложилъ, для опыта, проѣздку на нихъ. По осмотрѣ и испытаніи всѣ лошади оказались дѣйствительно прекрасными и сильными. Затѣмъ, послѣ проѣздки, Лейзеровъ сдѣлалъ еще одинъ сюрпризъ, который совсѣмъ подкупилъ меня въ пользу допущенія его въ ямщики подъ No і. Оказывается, что для всѣхъ пяти лошадей у него куплена была новая, красивая сбруя, съ серебряными насѣчками и наборомъ, а также и дуга съ двумя серебряными колокольчиками. Когда, послѣ этого, я замѣтилъ ему, что начальникъ губерніи можетъ и неразрѣшить ему везти первый экипажъ, и что, такимъ образомъ, сдѣланная имъ покупка окажется напрасною, Лейзеровъ отвѣтилъ, что "если Богъ не допуститъ его провезти Его Высочество, то онъ оставитъ лошадей и сбрую по крайней мѣрѣ на память себѣ и дѣтямъ и назоветъ ихъ "Царскими", такъ какъ онъ все-таки предназначалъ ихъ для Наслѣдника Цесаревича". Г. Ляпу стану пришлось быть однажды свидѣтелемъ слѣдующей сцены: назначенный къ экипажу Его Высочества ямщикъ, ходя около своихъ лошадей и гладя ихъ, приговаривалъ: "ну, сивки, не осрамите меня; вѣдь вы, глупыя, должны чувствовать, Кого повезете то; смотрите, если только чуточку проштрафитесь, тогда знайте, что сбуду васъ сейчасъ же татарину Абдулкѣ, онъ сдеретъ съ васъ кожу". Дня за четыре до ожиданнаго проѣзда Его Высочества, т. е. 29 іюня, въ Петровъ день, крестьяне, собравшись въ кучкѣ около почтовой станціи, толковали о немногихъ дѣлахъ, оставшихся еще до проѣзда Дорогаго Гостя и озабоченно высказывали опасеніе -- какъ бы стоящее въ то время ненастье не напортило все -- и дорогу и другія приготовленія; тогда нѣкоторые старики сказали: "не нужно малодушничать, Богъ то на что, да и дождь то посылается отъ Бога; пойдемъ-ка лучше попросимъ священника отслужить въ церкви молебенъ о томъ, чтобы встрѣтить и проводить Царевича благополучно". По счастливому совпаденію, ненастье, на другой день, 30`то іюня, къ вечеру, остановилось и погода стала исправляться, такъ что вздохнули съ облегченіемъ и отнесли это къ особой милости Божіей.
   "Наконецъ долго ожидаемый и желанный пріѣздъ Государя Наслѣдника Цесаревича въ г. Маріинскъ наступилъ 3 іюля. Еще съ утра того дня, извѣщенный заранѣе телеграммою о времени прибытія Его Высочества, я прибылъ туда для содѣйствія завѣдывавшему этимъ городомъ временно горному исправнику Перегонцу, а затѣмъ и для сопровожденія Его Высочества отъ Маріинска до границы Томскаго округа. Въ Маріинскѣ я встрѣтилъ уже все и всѣхъ готовыми къ встрѣчѣ Его Высочества. Масса народа какъ изъ мѣстныхъ жителей, такъ и крестьянъ окольныхъ селеній, собравшихся сюда, съ утра суетливо сновали по улицамъ въ праздничной одеждѣ. Около квартиры, которая предназначена была здѣсь для ночлега Его Высочества и около перевоза чрезъ рѣку Кію, гдѣ долженъ былъ высадиться въ городъ Дорогой Гость, и гдѣ устроены были для встрѣчи Его богато убранная цвѣтами, зеленью и флагами, арка и покрытый коврами помостъ -- постоянно толпилось много народа. По телеграммѣ, полученной въ тотъ день изъ Боготола стало извѣстно, что Его Высочество долженъ былъ прибыть въ Маріинскъ около 8-ми часовъ вечера. Къ 6ти часамъ вечера общее нервное возбужденіе достигло крайнихъ предѣловъ. Всѣмъ казалось, что Наслѣдникъ Цесаревичъ можетъ пріѣхать ранѣе 8-ми часовъ; поэтому къ 7-ми часамъ всѣ уже были на мѣстахъ, около тріумфальной арки, на берегу рѣки Кіи. На покатомъ помостѣ, устроенномъ отъ рѣки къ верху на горный берегъ, гдѣ установлена была арка, по обѣимъ сторонамъ стали учащіеся: съ правой стороны отъ рѣки -- воспитанницы женской прогимназіи и приходской школы, а съ лѣвой -- воспитанники уѣзднаго и мужскаго приходскихъ училищъ; нѣсколько позади ихъ установились въ одинъ рядъ, въ полной парадной формѣ, чины разныхъ вѣдомствъ. Депутаціи съ хлѣбомъ и солью: Маріинскій городской голова Савельевъ со всѣми гласными думы, затѣмъ какъ помнится, Почитанскій, Боготольскій, Дмитріевскій и Зыряновскій волостные старшины съ особо избранными отъ волостей почетными стариками стали у входа подъ арку. Около половины девятаго часа прискакалъ съ послѣдней предъ Маріинскомъ станціи нарочный съ извѣстіемъ, что Его Высочество скоро будетъ. Вслѣдъ за нарочнымъ прибыли начальникъ губернскаго жандармскаго управленія и Маріинскій исправникъ Новогонскій. Кругомъ водворилась мертвая тишина, казалось, что всѣ притаили даже дыханіе. Стоявшій плотною стѣною за аркою, по берегу и прилегающей къ нему улицѣ, народъ, какъ будто окаменѣлъ, тогда какъ ранѣе, хотя, и сдержанно, но слышался непрерывно въ толпѣ разговоръ и оживленныя сужденія о скоромъ пріѣздѣ Его Высочества.
   "Ровно въ 9 часовъ 15 минутъ на противоположной сторонѣ рѣки по тракту показались быстро мчавшіеся экипажи. Баркасъ устроенный спеціально для перевоза Его Высочества чрезъ рѣку, стоялъ уже у того берега, вмѣстѣ съ гребцами (изъ мѣстныхъ купцевъ), одѣтыми въ богатые русскіе костюмы; тамъ же находился и горный исправникъ Перегонецъ. Такъ какъ въ то время было уже темно (хотя иллюминація была устроена и на той сторонѣ рѣки) -- разглядѣть ѣхавшихъ было трудно. Что Высокій путешественникъ прибылъ уже къ берегу, узнали только по раздавшимся тамъ восторженнымъ крикамъ "ура" стоявшаго за рѣкою Кіею народа. Какъ только баркасъ достигъ половины рѣки, всѣ воспитанники и воспитанницы запѣли народный гимнъ, который тотчасъ же подхватили и всѣ вблизи стоявшіе, а затѣмъ, какъ ураганъ, раздались заглушившіе все крики "ура" многотысячной толпы. "Наконецъ то вотъ Онъ!" Въ то время какъ Его Высочесгво поднимался по помосту, я слышалъ женскіе возгласы: "Касатикъ Ты нашъ, Голубчикъ Дорогой". На срединѣ площадки городская депутація встрѣтила Его Высочество съ хлѣбомъ и солью; затѣмъ сейчасъ же поднесли хлѣбъ и соль, на серебряныхъ блюдахъ, и депутаціи отъ волостей, которымъ Его Высочество, принимая хлѣбъ и соль, изволилъ сказать "спасибо, передайте мою благодарность всѣмъ крестьянамъ". Послѣ этого Его Высочество, въ одной коляскѣ съ начальникомъ губерніи, и въ сопровожденіи свиты, направился въ соборъ Св. Чудотворца Николая, гдѣ, встрѣченный у входа городскимъ духовенствомъ со Св. Крестомъ и хоругвями, выслушалъ краткое молебствіе.
   "У квартиры, приготовленной въ зданіи уѣзднаго училища, Великій Князь былъ встрѣченъ у параднаго крыльца почетнымъ карауломъ отъ мѣстной воинской команды (съ начальникомъ 26 мѣстной бригады генералъ-лейтенантомъ Языковымъ во главѣ).
   "Все время, съ проѣзда отъ пристани къ собору и отъ послѣдняго къ квартирѣ, коляску Его Высочества окружалъ народъ, бѣжавшій слѣдомъ съ восторженными криками. Наплывъ народа смелъ всѣ разсчеты полиціи на извѣстный порядокъ. Я самъ былъ увлеченъ этою волною и выбился изъ нее только около Соборной площади. Несмотря на общее стремленіе всѣхъ быть ближе къ коляскѣ Его Высочества, особой толкотни не было и ничто не помѣшало свободному проѣзду Его Высочества. Пока былъ ужинъ, и Его Высочество не легъ спать въ 12 часовъ ночи, все время квартиру Его окружалъ народъ, почти несмолкаемо кричавшій "ура".
   "Его Высочество утромъ выходилъ на балконъ и кланялся народу. Ровно въ 7-мь часовъ послѣдовалъ отъѣздъ въ Томскъ. Проѣзжая изъ Маріинска на слѣдующую станцію Подъельничную чрезъ нѣсколько деревень, пролегающихъ по тракту, а также и далѣе къ Бирикульской и Почитанской станціямъ, я замѣтилъ, что въ каждомъ почти селеніи противъ всякаго крестьянскаго дома поставлены были столы, покрытые скатертями, а на каждомъ столѣ разложены были хлѣбъ, соль и св. икона; за каждымъ столомъ, со стороны дома, стояло все семейство, начиная со стариковъ и кончая малыми дѣтьми -- такъ было у каждой крестьянской избы. Въ первой же деревнѣ, удивившись этому и предполагая, что не хотятъ ли крестьяне подносить Его Высочеству, во время проѣзда, хлѣбъ и соль, я спросилъ ихъ, какъ же они не спросились ни у кого -- можно ли безпокоить Его Высочество на пути и тѣмъ задерживать Его на каждомъ шагу. Крестьяне отвѣтили, что они подносить хлѣбъ и соль не будутъ, а только во время проѣзда, старики будутъ благословлять Его Высочество, съ мѣста, иконами, призывая тѣмъ благословеніе Божіе на Царевича, съ пожеланіемъ Ему счастливаго пути и здоровья; хлѣбъ же и соль -- это, прибавили они -- "наше радушіе и гостепріимство". Стараніе выказать свою любовь и преданность Августѣйшему путешественнику проявлялось во всѣхъ приготовленіяхъ къ встрѣчѣ: бѣдные и тѣ пріобрѣли матерію на флаги и украсили ими свои хижины, вымели соръ не только за оградою своихъ домовъ, но и во дворахъ; противъ каждой избы и ограды во всѣхъ селеніяхъ были посажены березки и сосны, чтобы (какъ крестьяне отзывались) веселѣе было ѣхать "Батюшкѣ-Царевичу"."
   Со времени въѣзда Государя Наслѣдника въ Сибирь, жизнь Томичей пошла напряженнѣе. Съ одной стороны понятныя волненія радости, ожиданія, а съ другой лихорадочная дѣятельность по части приведенія въ порядокъ внѣшняго вида города и всего, что такъ или иначе могло относиться къ пребыванію Его Высочества въ г. Томскѣ. По части благоустройства и распорядительности для пріема желаннаго Царственнаго Гостя никто не жалѣлъ ни силъ, ни ума, ни энергіи. Его Преосвященство, Преосвященнѣйшій Макарій, епископъ Томскій и Семипалатинскій вмѣстѣ съ нѣкоторыми лицами изъ городскаго духовенства выработалъ проектъ церковныхъ церемоній, которыя должны были быть совершаемы во время проѣзда Его Высочества, какъ по Томской епархіи, такъ и въ г. Томскѣ. Этотъ проектъ своевременно былъ циркулярно разосланъ по селамъ, лежащимъ на Иркутскомъ трактѣ, по которому предстояло проѣзжать въ г. Томскъ Его Императорскому Высочеству.
   Начальникъ губерніи, камергеръ двора Его Императорскаго Величества Г. А. Тобизенъ, въ своей области управленія прозорливо сдѣлалъ все, что было нужно; наконецъ, городской голова Томска П. В. Михайловъ, тоже оставался на высотѣ своего положенія, какъ всесословнаго представителя, дѣлая все, что нужно дѣлать привѣтливому, радушному хозяину-патріоту при пріемѣ Желаннаго Гостя. Вполнѣ гармонировали съ этими представителями въ единодушіи и готовности хорошо встрѣтить Высокаго путешественника всѣ низшіе исполнители. Жители г. Томска задолго до пріѣзда Высокаго Гостя стали приводить въ праздничный видъ дома свои, украшая ихъ зеленью, флагами, транспарантами, иллюминаціей; къ 5 іюля весь городъ былъ положительно неузнаваемъ. За пересыльной тюрьмой, въ четырехъ верстахъ отъ города, былъ устроенъ небольшой изящный павильонъ (изъ 3 комнатъ), въ которомъ предполагалась встрѣча Его Высочества представителями городскаго общества. Полъ въ залѣ былъ устланъ коврами; предъ входной дверью, свѣтилась въ кіотѣ икона Спасителя въ серебряной ризѣ; по стѣнамъ, направо и налѣво отъ входной двери, стояли два большихъ зеркала; вся зала была уставлена тропическими растеніями. Въ кабинетѣ помѣщались портреты Ихъ Императорскихъ Величествъ и Ихъ Первенца.
   Крыльце и лѣстница въ пять ступеней были покрыты краснымъ сукномъ и убраны растеніями. Павильонъ (весь во флагахъ) украшался тремя гербами -- двумя государственными и однимъ города Томска. На Бѣлозерьѣ (у въѣзда въ городъ) красовались тріумфальныя ворота. Четыре рѣшетчатыхъ изящныхъ колонны представляли собою три воздушныя арки -- двѣ боковыя, маленькія для пѣшеходовъ и одну среднюю, большую для проѣзда. Каждый столбикъ былъ перевитъ зеленью изъ пихты; всѣ ворота украшены флагами, гербами и вензелемъ Его Императорскаго Высочества; вверху средней проѣздной арки, на прибитой къ овалу лентѣ, было начертано: "Благословенъ грядый во имя Господне!"
   Отъ тріумфальныхъ воротъ, дорога шла къ церкви Воскресенія. Эта улица была убрана зеленью, флагами и вензелями; по изяществу и массѣ украшеній выдѣлялись изъ другихъ дома братьевъ Кухтериныхъ и Гадалова. Доходя до церкви Воскресенія, дорога шла по Воскресенскому спуску; съ этого мѣста открывался прекрасный видъ на Томскъ. Вдали, какъ перспектива, виднѣлось луговое Затомье съ зеленѣющимъ хвойнымъ лѣсомъ на взгорьѣ,-- съ зелеными лугами, съ мелькающими тамъ и сямъ луговыми озерами, а около самаго города виднѣлась Томь, какъ лента опоясывающая разбросанные прибрежные дома и хатки; подъ горой виднѣлась площадь, которую прорѣзываетъ рѣка Ушайка, съ утрамбованнымъ правымъ берегомъ: лѣвый, по которому полукругомъ идетъ улица, былъ загороженъ барьеромъ, перевитымъ гирляндами изъ зелени и уставленнымъ флагами; направо и влѣво отъ спуска, роскошно убранные транспарантами дома какъ-бы выстроились въ ряды, стараясь своимъ праздничнымъ видомъ гармонировать съ общей картиной этой части города Томска. Направо отъ спуска на площади виднѣлась Иверская часовня; къ часовнѣ была пристроена крытая (на средства Томскаго мѣщанскаго общества) галлерея, на половину затянутая драпри. Большая или Почтамская улица до дворца и университета была положительно неузнаваема: каждый изъ домохозяевъ на этой улицѣ по мѣрѣ умѣнья, вкуса и средствъ сдѣлалъ все, что можно было сдѣлать по части украшенія; вензеля Ихъ Императорскихъ Величествъ и Его Императорскаго Высочества виднѣлись чуть-ли не на каждомъ домѣ этой улицы; въ однихъ мѣстахъ они были нарисованы красками, въ другихъ вышиты по различнымъ фонамъ. Изъ частныхъ домовъ отличались убранствомъ дома Иваницкаго, Нушникова, Карнакова, Королева, Колосова, Сибирскаго торговаго банка, Толкачева, Вытнова; изъ казенныхъ и общественныхъ домовъ -- архіерейскій домъ, университетъ, общественное и ремесленное собранія, духовное училище, главныя присутственныя мѣста.
   Къ пріѣзду Его Высочества, противъ строющагося новаго Свято-Троицкаго собора, былъ отдѣланъ домъ, предназначенный для начальника губерніи, но по первому своему Обитателю получившій названіе дворца. Это -- большое зданіе, имѣющее до сорока комнатъ.
   Настало для томичей 5 іюля. Чуть забрезжилъ свѣтъ, народъ тронулся уже къ павильону для встрѣчи Его Императорскаго Высочества Государя Наслѣдника Цесаревича; по мѣрѣ того, какъ время пріѣзда Его Высочества приближалось, народъ все прибывалъ и прибывалъ; часть публики приходила къ павильону, а часть становилась по пути, чтобы имѣть полную возможность видѣть Незабвеннаго Гостя.
   Его Императорское Высочество изволилъ отбыть съ послѣдней почтовой станціи Семилужной въ 8 часовъ утра. Около этого времени всѣ представители городскаго общественнаго управленія, городской голова П. В. Михайловъ, съ четырьмя членами управы -- М. М. Дмитріевымъ, М. Н. Кононовымъ, Н. Я. Бѣляевымъ и И. И. Малымъ, гласные думы, инспекторъ врачебной управы докторъ Маткевичъ, члены врачебной управы -- врачи Бланцсвъ и Берсзницкій и нѣкоторыя начальственныя лица были уже около павильона. Публика стояла по обѣимъ сторонамъ дороги, позади линіи охраны, которую образовали чины мѣстнаго баталіона и обыватели г. Томска, изъявившіе желаніе помочь полиціи въ поддержаніи порядка во время проѣзда Высокаго путешественника чрезъ г. Томскъ; пѣшихъ членовъ охраны было болѣе ста человѣкъ, съ особыми значками -- искусственными розовыми и красными цвѣтками въ петличкахъ; человѣкъ болѣе двадцати было конныхъ русскихъ въ бѣлыхъ картузахъ-фуражкахъ и столько же конныхъ татаръ въ ихъ національныхъ костюмахъ.
   Въ 9 часовъ 55 минутъ показался экипажъ Его Высочества. Народъ встрѣтилъ подъѣзжавшаго Царственнаго Путника неумолкаемымъ перекатнымъ "ура", передавшимся по всей линіи народа, отъ павильона до города.
   При выходѣ изъ экипажа, Его Высочество былъ встрѣченъ съ хлѣбомъ-солью городскимъ головой П. В. Михайловымъ. Хлѣбъ-соль были поднесены на серебряномъ блюдѣ работы Овчинникова (по каймѣ блюда три Императорскихъ герба: одинъ вверху, два по сторонамъ, а внизу -- гербъ г. Томска, въ срединѣ блюда вензель "И", иниціалъ имени Его Высочества; вокругъ вензеля вверху были вычеканены слова -- "Его Императорскому Высочеству Благочестивѣйшему Государю Наслѣднику Цесаревичу и Великому Князю Николаю Александровичу", а внизу по вензелямъ "Отъ Томскаго Городскаго Общества"); хлѣбъ былъ черный, ржаной, такъ какъ въ Томской губерніи по преимуществу родится рожь.
   Вручая хлѣбъ-соль, городской голова отъ имени городскаго общества привѣтствовалъ Его Императорское Высочество съ благополучнымъ прибытіемъ.
   Цесаревичъ милостиво изволилъ принять ее и, передавъ Своему адъютанту, осчастливилъ городскаго голову благодарностью.
   При выходѣ изъ павильона многіе бросились бѣгомъ къ городу, такъ что за экипажами Его Высочества и свиты образовалась сплошная стѣна народа, которая по мѣрѣ приближенія къ городу все увеличивалась и увеличивалась. Какъ только Его Императорское Высочество вышелъ изъ павильона, во всѣхъ церквахъ города начался торжественный звонъ.
   Около Иверской часовни, прибытія Его Высочества съ 8 часовъ утра ожидали Его Преосвященство, Преосвященнѣйшій Макарій, Епископъ Томскій и Семипалатинскій съ двумя архимандритами -- ректоромъ семинаріи отцемъ Никаноромъ, настоятелемъ Алексѣевскаго монастыря отцемъ Лазаремъ и городскимъ духовенствомъ, представители различныхъ вѣдомствъ и дамы. Направо отъ входа, на разстояніи проѣзда, стояли студенты Императорскаго Томскаго университета съ помощникомъ инспектора студентовъ, далѣе ученики -- реальнаго училища, гимназіи и духовной семинаріи; налѣво, противъ студентовъ и реалистовъ, полукругомъ стояли ученики духовнаго и уѣзднаго училищъ, городскихъ школъ и пріютовъ; воспитанницы всѣхъ женскихъ учебныхъ заведеній были разставлены по тротуару угловаго дома Королева, во главѣ каждой группы учащихся стояли ихъ воспитатели и наставники; налѣво отъ часовни былъ устроенъ для публики помостъ, съ нѣсколькими ступеньками, покрытыми краснымъ сукномъ.
   Неумолкаемое "ура" быстро переливалось отъ Воскресенской горы по всему пути къ Иверской часовнѣ. Наконецъ, показались экипажи. Впереди ѣхалъ полиціймейстеръ города В. В. Ушаковъ, стоя, въ полуоборотъ смотря назадъ, откуда долженъ былъ пріѣхать Его Высочество; полиціймсйстера сопровождали нѣсколько конвойныхъ, изъ которыхъ выдѣлился оригинальностью своего костюма Кавказскій горецъ, проживающій въ Томской губерніи (въ бѣлой громадной, съ краснымъ верхомъ папахѣ). Взоры всѣхъ устремились на тихо спускавшійся съ Воскресенской горы экипажъ, въ которомъ по правую сторону сидѣлъ Цесаревичъ, а по лѣвую начальникъ губерніи Г. А. Тобизенъ. Крики "ура", несшіеся съ горы отъ сплошной массы народа, бѣжавшаго за экипажемъ, передались тѣмъ тысячамъ народа, которыя были на площади и ближайшихъ улицахъ, выходящихъ на площадь. Его Императорское Высочество ѣхалъ на парѣ сѣрыхъ лошадей купца И. И. Колосова.
   Когда Цесаревичъ, сбросивъ въ коляскѣ шинель, началъ всходить на крыльцо галлереи, народные клики продолжались; но лишь Его Высочество изволилъ остановиться, клики моментально смолкли и тотчасъ раздалось гармоничное, торжественное пѣніе стихиры: "Днесь благодать Святаго Духа насъ собра." Стройность и умилительность исполненія этой пѣсни невольно располагали къ благодарственной молитвѣ за Того, Кого ждали съ нетерпѣніемъ и Кому желали всего лучшаго въ окончаніи предпринятаго путешествія.
   По окончаніи тропаря, Его Преосвященство, Преосвященнѣйшій Макарій, Епископъ Томскій и Семипалатинскій, произнесъ слѣдующее привѣтствіе:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО,
БЛАГОВѢРНЫЙ ГОСУДАРЫ

   Страна та удобрена потомъ и освящена стопами Святыхъ Печальниковъ земли русской -- Благовѣрныхъ Князей Ярослава, Александра и другихъ.
   На удобренной ими землѣ явилась теперь благодатная нива, готовая къ жатвѣ и уже пожинаемая. Потомки племенъ, составлявшихъ юртъ Чингисхана, теперь плѣняются въ послушаніе Христово, воспріемля ту святую вѣру, отъ которой ханы ихъ тщетно принуждали къ отреченію Страдальцевъ за Русь святую. Обоготворявшіе духъ Чингисхана теперь свято чтутъ память Благовѣрнаго Князя Александра.
   Нѣкогда представители земли русской, влекомые нуждою, приходили въ эти страны привѣтствовать своихъ поработителей; а нынѣ представители племенъ Алтая и Дауріи -- останковъ Чингисова ханства -- приходятъ къ Тебѣ, Благовѣрный Государь, вожделѣвая зрѣть свѣтлое лицо и поклониться Первенцу Великаго Бѣлаго Царя.
   Твое пришествіе, Благовѣрный Государь, въ эту страну еще крѣпче свяжетъ племена Сибири узами единства съ кореннымъ населеніемъ отечества, ускоритъ единеніе инородцевъ края, чрезъ Православіе, какъ вѣру Цареву, съ великою, православной семьей и облегчитъ сношеніе этой отдаленной окраины съ центромъ русской жизни чрезъ новый, удобнѣйшій и скорѣйшій желѣзный путь.
   Печальники русской земли съ великою скорбію приходили сюда, чтобы испросить ярлыкъ милости для святой родины своей; а нынѣ эта страна изгнанія съ безпредѣльною радостію видитъ Тебя, принесшаго ей Высочайшій манифестъ милости -- узникамъ свободу, изгнанникамъ возвращеніе.
   Нѣкогда здѣсь не было ни единой пяди земли русской; а ныть вся эта страна, отъ Ледяною океана до столицы Тамерлана, есть часть великаго и славнаго наслѣдія Твоею.
   Здѣсь была крѣпостца первыхъ покорителей Сибири, предковъ славнаго Твоею казачьяго воинства, а ныть -- сей великій городъ съ Божьими церквами и храмомъ высшей науки.
   Твое пребываніе въ этомъ срединномъ градѣ Сибири послужитъ для него новымъ, драгоцѣнтѣйшимъ залогомъ любви и попеченія о немъ единаго Отца отечества.
   Осѣняемый покровомъ Богоматери, ликомъ Своимъ и Благодатію пребывающей здѣсь, вниди, Благовѣрный Государь, въ градъ сей, срѣтающій Тебя кликами восторга и съ чувствами безпредѣльной преданности взывающій Тебѣ: благословенъ грядый во имя Господне! Миръ Сыну Зари и Солнца земли Русской!
   
   По окончаніи рѣчи, Его Высочество приложился ко кресту и принялъ икону Иверской Божіей Матери, поднесенную Его Преосвященствомъ; затѣмъ послѣдовало краткое молебствіе. Послѣ многолѣтія Его Высочество снова приложился ко кресту и къ иконѣ Иверской Божіей Матери, находящейся въ часовнѣ; въ это время хоръ пѣвчихъ пѣлъ тропарь Богородицѣ. Послѣ этого Его Высочеству были представлены Начальникомъ губерніи нѣкоторыя дамы, послѣ чего Его Высочество отбылъ во дворецъ чрезъ мостъ, соединяющій базарную площадь съ Почтамской улицей. Народъ толпами хлынулъ за экипажами. Всѣ улицы вплоть до самаго дворца были усыпаны имъ. Въ часовнѣ, послѣ отъѣзда Его Высочества, Преосвященнѣйшимъ Макаріемъ было совершено, въ сослуженіи всего присутствовавшаго духовенства, благодарственное Господу Богу молебствіе по случаю благополучнаго прибытія въ Томскъ Его Высочества.
   Въ ожиданіи Наслѣдника Цесаревича предъ главнымъ подъѣздомъ дворца стояли, выстроившись, со своими значками 50 представителей цеховъ г. Томска вмѣстѣ съ ремесленнымъ головой В. Г. Патрушевымъ; здѣсь же находился и почетный караулъ отъ мѣстнаго баталіона подъ командой ротнаго командира Серебрянскаго. Его Высочество, принявъ привѣтствіе со стороны выстроившихся, вошелъ въ Свои покои и тотчасъ осчастливилъ собравшіяся массы народа своимъ выходомъ на балконъ; народъ пришелъ въ неописанный восторгъ; крики "ура" сливались въ одинъ гулъ, каждый стремился подойти поближе къ балкону, чтобы видѣть Царственнаго Гостя. Его Высочество, простоявъ довольно продолжительное время на балконѣ, изволилъ удалиться въ покои для пріема представителей различныхъ вѣдомствъ и различныхъ депутацій.
   Начальникъ губерніи началъ представлять Его Высочеству начальниковъ отдѣльныхъ частей и главныхъ чиновниковъ по министерствамъ. По министерству внутреннихъ дѣлъ представлены были: предсѣдатель губернскаго правленія К. А. Шапошниковъ съ совѣтниками и чиновникомъ по крестьянскимъ дѣламъ, завѣдующій переселенческимъ дѣломъ и другіе. Городской голова П. В. Михайловъ представленъ былъ съ четырьмя членами управы; городской голова при представленіи имѣлъ счастье преподнести Его Высочеству роскошный альбомъ съ 31 видомъ города Томска. Альбомъ имѣетъ продолговатую четыреугольную форму, верхняя крышка альбома изъ серебра, на крышкѣ золотыми вычеканенными буквами сдѣлана надпись: -- "Его Императорскому Высочеству, Благовѣрному Государю Наслѣднику Цесаревичу и Великому Князю Николаю Александровичу"; а внизу -- "Виды города Томска", на правой сторонѣ крышки гербъ города Томска, и на лѣвой гербъ Императорскій.
   За городскимъ головой представлялись чиновники министерства финансовъ -- управляющій казенной палатой М. А. Гиляровъ съ начальниками отдѣленій; чиновники министерства юстиціи -- предсѣдатель губернскаго суда Юркевичъ съ товарищемъ предсѣдателя и совѣтниками, губернскій прокуроръ и Томскій окружный судья; отъ государственнаго контроля управляющій контрольной палатой и старшій ревизоръ; отъ министерства государственныхъ имуществъ -- управляющій, лѣсной ревизоръ и другіе. Представитель министерства путей сообщенія, баронъ Аминовъ, при представленіи Его Высочеству удостоился милостиваго разговора о томъ, продолжаются-ли работы по проведенію Обь-Енисейскаго канала.
   Затѣмъ были представлены отъ министерства народнаго просвѣщенія -- попечитель Западно-Сибирскаго учебнаго округа В. М. Флоринскій, ректоръ и профессора университета, инспекторъ студентовъ А. С. Еленевъ. Послѣ этого начали представляться депутаціи отъ корпорацій окружныхъ городовъ и отъ различныхъ волостей Томской губерніи. Староста Томскаго ремесленнаго общества Патрушевъ имѣлъ счастіе поднести Его Высочеству отъ своего общества хлѣбъ-соль на серебряномъ вызолоченномъ съ орнаментами, зубчатомъ по краямъ блюдѣ; въ срединѣ блюда находится вензель Его Высочества, съ круговой надписью Кому и отъ кого подносится. Т. И. Аверкіевъ, Томскій мѣщанскій староста, представляясь, также имѣлъ счастіе поднести Его Высочеству хлѣбъ-соль на серебряномъ вызолоченномъ кругломъ блюдѣ: это блюдо по каймѣ имѣетъ три Императорскихъ герба и одинъ внизу (гербъ города Томска), въ срединѣ вензель Его Высочества съ надписью, Кому и отъ кого подносится. Оба эти блюда -- работы Овчинникова.
   Послѣ мѣщанскаго старосты представлялись Его Высочеству депутаціи: отъ Барнаула -- Карпинскій, Бійска -- Дробининъ, Кузнецка -- Поповъ, Каинска -- Лучшевъ, Колыванскій -- Жернаковъ. Всѣми поднесены были Его Высочеству хлѣбъ-соль на изящныхъ серебряныхъ блюдахъ, а Барнаульскій голова на яшмовомъ блюдѣ Барнаульской работы и отдѣлки; это блюдо отличается замѣчательной оригинальностью, массивностью и чистотою отдѣлки. Далѣе представлялись волостные старшины Томскаго, Каинскаго и другихъ округовъ; изъ Каинскаго округа было поднесено волостными старшинами восемь серебряныхъ блюдъ. Старшины инородческихъ управъ также имѣли счастіе представиться Его Высочеству, при чемъ поднесли хлѣбъ-соль на серебряномъ блюдѣ и халатъ въ азіатскомъ вкусѣ.
   Его Высочество, милостиво принявъ всѣ представленія и поднесенія, изволилъ удалиться во внутренніе покои.
   Народъ въ это время сплошной массой стоялъ на площади, ожидая выѣзда Его Высочества на завтракъ къ начальнику губерніи. Неумолкаемые крики "ура" продолжались во все время представленіи, не прекратились и послѣ нихъ. Лица всѣхъ званій и состояній, всѣхъ возрастовъ, начиная отъ дряхлыхъ стариковъ и кончая 3--5 лѣтними дѣтьми, желали еще разъ видѣть Царственнаго Путешественника; матери нарочито приводили дѣтей, держали ихъ на рукахъ, чтобы въ душѣ ихъ на всю жизнь запечатлѣть незабвенный образъ Царственнаго Первенца. Разступившись на двѣ стороны народъ стоялъ вплоть до квартиры начальника губерніи: каждый старался хоть разъ, но близко видѣть Государя Наслѣдника Цесаревича.
   Около половины втораго, Его Высочество вмѣстѣ съ княземъ В. А. Барятинскимъ, изволилъ выѣхать изъ дворца. Народъ заколыхался и повалилъ за тихо ѣхавшимъ экипажемъ Его Высочества. Во время завтрака за столомъ Его Высочество изволилъ сидѣть между супругою начальника губерніи по правую и Его Преосвященствомъ, Преосвященнѣйшимъ Макаріемъ по лѣвую сторону. Всѣхъ присутствовало на завтракѣ 28 человѣкъ (изъ лицъ свиты Его Высочества и главныхъ лицъ администраціи г. Томска).
   Во время завтрака оркестръ игралъ слѣдующіе нумера:
   1) Полонезъ изъ оперы "Жизнь за Царя" -- Глинки.
   2) Вступленіе къ 4 акту оперы "Травіата" -- Верди.
   3) "Любовь и весна", вальсъ Вальдтейфеля.
   4) Танцы изъ оперы "Русалка" -- Даргомыжскаго.
   5) Попури изъ оперы Гуно "Фаустъ" -- Ауэрбаха.
   6) Танцы изъ оперы "Русланъ и Людмила" -- Глинки.
   Начальникомъ губерніи провозглашенъ былъ тостъ за здоровье Августѣйшаго Гостя, встрѣченный присутствовавшими кликами "ура". Въ половинѣ третьяго коляска Его Высочества подъѣхала къ Архіерейскому дому. Его Преосвященство встрѣтилъ Дорогаго Гостя на крыльцѣ. Его Высочество прослѣдовалъ чрезъ залу въ гостинную, гдѣ изволилъ принять предложенный Ему чай. Въ это время хоръ архіерейскихъ пѣвчихъ исполнилъ нѣсколько піссъ, именно: нѣкоторыя строфы изъ стариннаго гимна, написаннаго въ честь священнаго вѣнчанія на царство Николая І-го, "Колѣна, Россы, преклоните", одну піеску изъ "Алтайской лепты", нѣкоторыя строфы изъ славянскаго гимна и гимнъ въ честь князя Владиміра -- "Вѣрою Русской свободна, незыблема наша Держава". По выходѣ изъ гостинной Его Высочеству были представлены Преосвященнымъ Макаріемъ два священника, отецъ Г. Оттыгашевъ и отецъ Стефанъ Борисовъ изъ алтайскихъ уроженцевъ (телеутовъ), какъ народные представители двухъ миссій -- алтайской и киргизской; вмѣстѣ съ ними былъ представленъ Его Высочеству воспитанникъ-иконописецъ изъ алтайской миссіи; первые имѣли счастіе поднести Его Высочеству въ изящныхъ бархатныхъ переплетахъ изданія алтайской миссіи: Евангеліе отъ Матѳея на алтайскомъ языкѣ, матеріалы къ біографіи первооснователя миссіи, архимандрита Макарія (Глухарева), отчетъ о дѣятельности миссіи за послѣдній годъ и двѣ Лепты (і-ю и 2-ю), изящно переплетенныя въ одну книгу, а иконописецъ-алтаецъ своего письма икону Божіей Матери "Достойно есть". Въ 2 часа 30 минутъ Его Высочество изволилъ отбыть изъ архіерейскаго дома въ женскій Іоанно-Предтеченскій монастырь. Преосвященный проводилъ Царственнаго посѣтителя до крыльца.
   Его Высочествомъ чрезъ князя В. А. Барятинскаго переданы Его Преосвященству:
   1) для новостроющагося Троицкаго каѳедральнаго собора въ Томскѣ икона Святителя и чудотворца Николая -- точная копія съ чудотворной Барской -- въ серебропозлащенной чеканной ризѣ; 2) укладывающійся въ одномъ чемоданѣ приборъ священныхъ сосудовъ и другихъ церковныхъ вещей, приспособленный къ походной миссіонерской практикѣ и заключающій въ себѣ въ отдѣльныхъ сафьянныхъ футлярахъ: крестильный сребропозлащенный ковчегъ съ вещами, дароносицу, святый крестъ, серебряное кадило и евангеліе. Всѣ эти предметы укладываются въ одной половинѣ чемодана, въ другой -- находится священническое облаченіе изъ шелковой матеріи фіолетоваго цвѣта и пелена для стола. Въ срединѣ чемодана находится портфель для метрикъ и другихъ бумагъ. Алтайская миссія, всегдашняя молитвенница за Августѣйшій домъ предъ престоломъ Всевышняго, еще усерднѣе вознесетъ свои теплыя мольбы за царственнаго жертвователя, оказавшаго такое милостивое вниманіе къ труженникамъ-сѣятелямъ на нивѣ Христовой въ дебряхъ Алтая!
   Около 3-хъ часовъ Его Высочество прибылъ въ женскій монастырь. Тихая обитель въ этотъ приснопамятный для нея день была неузнаваема: предъ главными такъ называемыми "святыми вратами" были поставлены на особо устроенныхъ воротахъ вензеля Ихъ Императорскихъ Величествъ и Его Императорскаго Высочества, монастырскія стѣны и зданія были украшены флагами и зеленью; движеніе сестеръ и монахинь было необычайное, всѣ ждали Высокаго Гостя съ понятнымъ трепетнымъ замираніемъ вѣрноподданическихъ сердецъ. У "святыхъ воротъ" обители уже стояли въ ожиданіи Царственнаго Посѣтителя; благочинный монастыря, отецъ Архимандритъ Лазарь, держа напрестольный крестъ, священники, діаконъ съ кадиломъ и свѣчей, двѣ монахини со свѣчами въ выносныхъ подсвѣчникахъ, настоятельница монастыря Игуменія Серафима съ иконою Христа Спасителя (сидящаго въ Славѣ), казначея монастыря, монахиня Зинаида, съ хлѣбомъ-солью и по обѣимъ сторонамъ хода, ведущаго въ главную монастырскую церковь Святителя Иннокентія, монашествующія сестры и воспитанницы женской церковно-приходской монастырской школы. Икона Христа Спасителя, которую держала настоятельница монастыря, Игуменья Серафима, была предназначена для поднесенія Его Высочеству; она написана на кипарисной доскѣ, риза вышита золотомъ и украшена жемчугомъ монастырскими рукодѣльницами; подъ иконой было полотенце, на концахъ котораго находилось по вензелю Государя Наслѣдника Цесаревича "Н." подъ короной и слова: "Его Императорскому Высочеству Благовѣрному Государю Наслѣднику Цесаревичу и Великому Князю Николаю Александровичу. Отъ Томскаго Іоанно-Предтеченскаго монастыря, 5 іюля 1891 г." Хлѣбъ-соль помѣщалась на блюдѣ, выточеннымъ изъ буковаго дерева, по срединѣ котораго подъ пальмой вензель Наслѣдника Цесаревича, а по каймѣ слова -- "Его Императорскому Высочеству Благовѣрному Государю Наслѣднику Цесаревичу Николаю Александровичу. Отъ Томскаго Іоанно-Предтеченскаго монастыря." Хлѣбъ былъ обыкновенный ржаной, а на немъ солонка изъ буковаго дерева; на блюдѣ подъ хлѣбомъ была подушечка изъ бѣлой каифы (атласу), а подъ блюдомъ находилось полотенце изъ холста, вышитое шелками; рисунокъ изображалъ русскихъ дѣвушекъ; по краямъ полотенца вышито: "Ея Императорскому Величеству Благовѣрной Государынѣ Императрицѣ Маріи Ѳеодоровнѣ. Отъ Томскаго Іоанно-Предтеченскаго женскаго монастыря." Какъ блюдо съ солонкой, такъ и всѣ полотенца сработаны въ женскомъ монастырѣ. Когда Его Высочество изволилъ выйдти изъ экипажа и приложиться ко кресту, къ Нему подошла настоятельница монастыря Игуменья Серафима и поднесла икону Спасителя. Eзo Высочество, перекрестившись и, поцѣловавъ икону, передалъ ее одному изъ лицъ Своей свиты. Послѣ этого казначея монастыря, монахиня Зинаида, удостоилась поднести Его Высочеству хлѣбъ-соль отъ монастыря и просила находящееся подъ хлѣбомъ полотенце съ вышивкой, передать отъ смиренной юной обители Ея Императорскому Величеству, Государынѣ Императрицѣ. Его Высочество, милостиво поблагодаривъ обѣихъ и, предшествуемый духовенствомъ во главѣ съ отцемъ Архимандритомъ Лазаремъ, изволилъ прослѣдовать въ храмъ Святителя Иннокентія; монастырскій хоръ стоя на ступеняхъ крыльца, въ это время пѣлъ тропарь: "Днесь благодать Святаго Духа насъ собра"; выстроенные рядами по обѣимъ сторонамъ хода сестры и монашествующія вмѣстѣ съ воспитанницами встрѣчали Его Высочество поясными поклонами; какъ только Великій Князь вступилъ на паперть храма, монастырскій хоръ запѣлъ тропарь Святителю Иннокентію: "Свѣтильниче церкве пресвѣтлый" (Иннокентіевская церковь женскаго монастыря къ пріѣзду Высокаго путешественника была ремонтирована: стѣны окрашены въ нѣжнорозовый цвѣтъ, иконостасъ -- въ темно-малиновый, а куполъ въ голубой).
   Во время молебствія пріѣхалъ въ монастырь Преосвященный Макарій; Его Высочество приложившись ко кресту, милостиво согласился посѣтить покои настоятельницы; идя по двору монастыря, Его Высочество милостиво бесѣдовалъ съ нею, спрашивая, сколько лѣтъ она въ монастырѣ, какими средствами онъ существуетъ, сколько монахинь и сколько воспитанницъ въ церковно-приходской школѣ; монастырскій хоръ при выходѣ изъ церкви Его Высочества запѣлъ тропарь: "Спаси, Господи, люди Твоя", а когда Его Высочество выступилъ на покрытое краснымъ сукномъ крыльцо игуменскаго корпуса, хоръ запѣлъ гимнъ: "Коль славенъ нашъ Господь въ Сіонѣ". Его Высочество, вошедши въ покои настоятельницы, прослѣдовалъ въ гостинную, гдѣ находились портреты Царствующихъ Государя Императора и Государыни Императрицы (а между ними портретъ Его Высочества Государя Наслѣдника Цесаревича; подъ портретомъ же вензель Его Высочества изъ миртъ), кромѣ того портреты Императора Александра II и Николая I, а между ними громадный во всю стѣну вензель Его Высочества "Н." изъ искусственныхъ атласныхъ цвѣтовъ, на шелковомъ, сиреневаго цвѣта, фонѣ, задрапированный голубыми занавѣсями съ гирляндой изъ цвѣтовъ внизу. Залъ былъ уставленъ цвѣтущими олеандрами и другими цвѣтами въ вазахъ. Сюда съ Его Высочествомъ вошли Его Преосвященство, настоятельница монастыря, казначея и благочинный монастыря отецъ Лазарь, а свита Его Высочества вмѣстѣ съ Начальникомъ Губерніи остались въ смежной комнатѣ, гдѣ лежали различные образцы монастырскаго производства (разныя вышитыя вещи, свѣчи изъ чистаго воска). При выходѣ Его Высочеству одна шестилѣтняя дѣвочка (въ черной маленькой подряскѣ, съ чернымъ бархатнымъ остроконечнымъ куколемъ на головѣ) имѣла счастіе поднести отъ ученицъ церковноприходской монастырской школы полотенце, ими вышитое. Затѣмъ Его Высочество изволилъ зайти въ домовую церковь, гдѣ, не доходя до лѣваго клироса, остановился предъ иконой Божіей Матери "Достойно есть" и, помолившись, приложился къ ней. Монастырскій хоръ въ это время запѣлъ тропарь: "Память праведнаго съ похвалами", а когда Цесаревичъ сталъ сходить съ лѣстницы, то "Спаси, Господи, люди Твоя". Настоятельница съ казначеей сдѣлали земной поклонъ, при чемъ первая сказала: "Ваше Императорское Высочество! мы не ученыя, не съумѣемъ, какъ и благодарить Васъ за то счастіе и ту радость, которыя Вы доставили намъ Своимъ Высокимъ посѣщеніемъ." При колокольномъ звонѣ Его Высочество отбылъ около 4 часовъ изъ монастыря во дворецъ.
   Въ у часовъ вечера, при громадномъ стеченіи народа, Цесаревичъ изволилъ выѣхать въ Томское Общественное Собраніе. Входъ туда былъ устроенъ черезъ террасу, убранную зеленью и флагами; малая и большая гостинныя комнаты были заново меблированы и декорированы зеленью, а въ залѣ помимо этого было на стѣнѣ драпри, на которомъ помѣщались портреты Ихъ Величествъ рядомъ, а внизу подъ ними портретъ Его Высочества; подъ портретами на особомъ возвышеніи былъ поставленъ столъ, за которымъ было мѣсто для Его Высочества. Тамъ же, за обѣдомъ, сѣли Преосвященнѣйшій Макарій, камергеръ Г. А. Тобизенъ, князь Барятинскій, адмиралъ Басаргинъ, В. М. Флоринскій, генералъ-маіоръ Александровъ, Языковъ, Журинъ, Денисовъ и П. В. Михайловъ; за остальными столами сидѣло 64 человѣка, въ числѣ которыхъ были отецъ ректоръ Томской духовной семинаріи, архимандритъ Никаноръ, и настоятель Томскаго Алсксѣевскаго мужскаго монастыря, архимандритъ Лазарь.
   Во время обѣда двумя оркестрами -- Омскимъ военнымъ казачьимъ и особо приглашеннымъ бальнымъ -- были исполняемы по очереди различныя музыкальныя піссы:
   1) "Славься" финалъ изъ оперы "Жизнь за Царя" -- Глинки.
   2) "Scène de ballet" -- Беріо.
   3) "Краковякъ" изъ оперы "Жизнь за Царя" -- Глинки.
   4) "Добро пожаловать", вальсъ-фантазія по случаю пріѣзда въ Томскъ Его Императорскаго Высочества Государя Наслѣдника Цесаревича -- Ауэрбаха.
   5) Попури изъ оперы "Жизнь за Царя" -- Глинки.
   6) Неоконченная симфонія (Н.-Мой) -- Шуберта.
   7) Скерцо (вальсъ-фантазія) -- Глинки.
   8) Малороссійскій казачекъ -- Даргомыжскаго.
   Во время обѣда Его Высочество изволилъ бесѣдовать съ Его Преосвященствомъ о религіозно-языческихъ вѣрованіяхъ азіатскихъ народовъ и въ частности инородцевъ Томской епархіи. Преосвященнѣйшій Макарій имѣлъ случай подробно изложить Его Высочеству о томъ, насколько трудно миссіонерское дѣло среди шаманистовъ-алтайцевъ и остяковъ: ни убѣжденія миссіонеровъ, ни разныя матеріальныя выгоды сами по себѣ не могутъ привлечь язычниковъ въ христіанство, только благодать Божія, при помощи проповѣди, является дѣйствительною силою; Преосвященнѣйшій Макарій, какъ архипастырь-миссіонеръ, въ доказательство этого привелъ нѣсколько случаевъ изъ своей миссіонерской дѣятельности, когда язычника, больнаго, умирающаго съ голоду нельзя было привлечь въ христіанство ни увѣщаніями, ни обѣщаніями накормить, напоить, вылѣчить, согрѣть, тѣлесно и душевно; наоборотъ ни матеріальныя выгоды, ни побои и истязанія со стороны родичей не могли удержать въ язычествѣ другаго шаманиста-язычника. Первый тостъ былъ провозглашенъ начальникомъ губерніи за здоровье Ихъ Императорскихъ Величествъ: многогласное "ура" огласило залу собранія какъ отвѣтъ на тостъ; затѣмъ Городской Голова П. В. Михайловъ провозгласилъ тостъ за здоровье Дорогаго Царственнаго Гостя города Томска, Его Императорскаго Высочества, Государя Наслѣдника Цесаревича, милостиво соизволившаго принять хлѣбъ-соль отъ города, всѣ присутствующіе съ большимъ энтузіазмомъ провозгласили "ура" въ честь Незабвеннаго Гостя. Въ отвѣтъ на этотъ тостъ Его Высочеству благоугодно было высказать благодарность городскому обществу за радушный пріемъ и пожеланіе процвѣтанія юроду Томску. Присутствующіе, осчастливленные такимъ милостивымъ вниманіемъ Его Высочества, съ неподдѣльною радостію снова огласили залу собранія "ура". JIo выходѣ изъ за стола, по окончаніи обѣда, Его Высочество изволилъ бесѣдовать^ съ нѣкоторыми представителями Томской администраціи и затѣмъ въ 9 часовъ отбылъ во дворецъ. Народъ въ это время стоялъ сплошной массой до самаго дворца, и йогда коляска Его Высочества тронулась, всѣ тотчасъ-же устремились за ней къ площади передъ дворцомъ, образовавъ живую движущуюся стѣну. По пріѣздѣ во дворецъ Его Высочество изволилъ выйти на балконъ: народъ, подбѣжавши вплоть къ самому балкону, не зналъ предѣловъ своему восторгу: каждый всѣми силами старался протѣсниться ближе къ Цесаревичу. Простоявъ на балконѣ довольно продолжительное время, Его Высочество удалился во внутренніе покои, а народъ продолжалъ оглашать кликами "ура" площадь передъ дворцомъ до и-то часа, когда Его Высочество чрезъ Своего адъютанта сообщилъ народу, что Онъ хочетъ отдохнуть. Иллюминованный Томскъ былъ еще роскошнѣе, привѣтливѣе ночью, чѣмъ днемъ; такой иллюминаціи раньше никогда не было, лѣсу все было роскошно приготовлено для достойной встрѣчи Первенца Бѣлаго Царя. Когда до бѣдныхъ поселянъ дошла вѣсть, что посѣщеніе ихъ дебри отмѣнено за недостаткомъ времени, они очень опечалились и снарядили нѣсколькихъ бонзъ (отъ кумирни Балуа) и старѣйшинъ справить Пришельцу съ Державнаго Сѣвера (волшебной области "чернаго тигра") -- только что ознакомившемуся со священною буддистамъ Индіею,-- глубокій искренній поклонъ. Инородцы явились въ сопровожденіи управляющаго ими симпатичнаго молодаго чиновника Outrey (administrateur des affaires indigиnes) и привезли двухъ живыхъ пантеръ, красный лакированный престолъ (ngai long) небольшихъ размѣровъ, со скульптурными драконовыми эмблемами золотомъ на поручняхъ и самомъ сидѣніи (подобное почетное сѣдалище обыкновенно предназначается въ аннамскихъ храмахъ звѣзднымъ божествамъ) и невѣроятно уродливаго громаднаго истукана (генія облавы изъ дерева: весь онъ полосатый,-- съ изогнутымъ станомъ,-- спина и брюхо обтянуты шкурами хищниковъ, одна нога -- слоновая, другая -- носорога, лапы снабжены различнаго рода когтями, отвратительная раскрашенная харя увѣнчана двумя парами сверхъестественныхъ роговъ, ужасная пасть зіяетъ оскаленными зубами, кромѣ того отъ нея идутъ еще клыки ... Чудище,-- олицетворяющее собой послѣднее слово безобразія и съумасшедшей фантазіи,-- опирается на богатырское копье. Изъ-подъ звѣринаго плаща торчитъ хвостъ съ цвѣткомъ на концѣ.
   По своему любопытны и туземцы, прибывшіе для привѣтствія на фрегатъ. Надъ челомъ нарядныхъ бонзъ, именуемыхъ въ Кохинхинѣ "lue sang" (господа священнослужители) -- тіара (му); желтое узорчатое платье -- въ отличіе отъ одежды мірянъ -- имѣетъ широкія длинныя рукава и не застегнуто. Старики, сопутствующіе типичнымъ духовнымъ (буддизмъ сильнѣе конфуціанства и даосизма въ предѣлахъ французскаго Индо-Китая) съ благоговѣніемъ смотрятъ на вышедшаго принять ихъ привѣтъ Великаго Князя. Депутація принята Имъ на шканцахъ, въ присутствіи офицеровъ. и команды.

   Согласно древнему завѣтно сохраняемому обычаю инородцы четырежды падаютъ ницъ передъ Е. И. Высочествомъ: сложивъ руки и поднявъ ихъ къ челу, медленно опускаясь на колѣни, степенно вставая, съ достоинствомъ совершая "цоклонъ-обрядъ" по всѣмъ правиламъ восточнаго этикета (такимъ-же способомъ долженъ молиться Небу владыка Аннама).
   У пришедшихъ для привѣтствія -- столь-же черные зубы какъ у простонародья, видѣннаго нами повсюду послѣ Сингапура. У аннамитовъ это -- не отъ бетеля, а отъ особеннаго средства, употребляемаго во-первыхъ красоты-ради ("мы не собаки", говорятъ они,-- "чтобы имѣть бѣлые зубы"), а кромѣ того съ цѣлью сохранить ихъ отъ порчи,-- для чего въ ротъ набираютъ составъ изъ какой-то ѣдкой кислоты съ медомъ и запихиваютъ пригоршню листьевъ банана, дабы процессу связаннаго съ этимъ умащенія и укрѣпленія челюсти отнюдь не мѣшалъ притокъ свѣжаго воздуха.

   Добродушныя лица бонзъ ясно свидѣтельствуютъ о безобидности присущаго имъ міросозерцанія. Въ этихъ людяхъ нѣтъ фанатизма: кровавыя страницы прошедшаго страны отчасти созданы малайскимъ мусульманскимъ элементомъ. Противъ христіанства буддійское жречество само по себѣ не ополчалось. Всякія гоненія проистекали прямо отъ правительства,-- изъ вражды къ пришлымъ съ опаснаго Запада подозрительнымъ проповѣдникамъ. И въ Сіамѣ, и здѣсь (подъ страхомъ суровой расправы) служителямъ Будды воспрещено было злословить чужую "заморскую" вѣру и возмущать свою паству.
   Ласковыхъ аннамитовъ отпускаютъ съ "Азова", щедро одаривъ деньгами.
   Передъ нашимъ отъѣздомъ генеральный секретарь Fourés съ рѣдкой любезностью и вниманіемъ снабжаетъ меня необходимѣйшими справками, книгами и брошюрами о французскихъ владѣніяхъ въ этой полосѣ земнаго шара. Въ грудѣ печатнаго матеріала наибольшую цѣнность представляютъ тщательно изданныя сочиненія археологическаго характера, сообщающія объ артистическихъ и религіозныхъ сторонахъ прежней культурной жизни въ краю,-- когда надъ ней царили Шива и Вишну. На сѣверный Индо-Китай, при царяхъ-браманистахъ, неоднократно нападали малайцы и яванцы. Сами тамошніе владыки,-- длани коихъ (по образному выраженію лѣтописи) солнцеподобно палили китайское войско,-- вѣроятно, были выходцами той-же смѣлой рассы полуденныхъ островитянъ par excellence. Разобраться въ хаосѣ интереснѣйшихъ данныхъ о тогдашней богатой значеніемъ эпохи -- благодарная задача недалекаго отъ насъ будущаго.
   Четыре часа пополудни. Мы покидаемъ Сайгонъ. Взоры въ послѣдній разъ медлятъ на зданіяхъ миніатюрнаго индо-китайскаго Парижа, гдѣ мы въ короткій срокъ испытали столько гостепріимства и дружественнаго выраженія чувствъ. Густыми толпами сходятся зрители (слѣва отъ насъ) проститься съ изготовившейся къ плаванію эскадрой. Весь городъ собственно всегда лежалъ и теперь лежитъ только на правомъ берегу рѣки: напротивъ, въ царствованіе Гіалонга помѣщался такъ-называемый "Xôm-tàu-ô", кварталъ "черныхъ джонокъ", гдѣ жили наемные китайскіе пираты, охранявшіе Кохинхину съ моря. Въ данную минуту тамъ почти не замѣтно жилья.
   Неуклюжія лодки (сампаны) перерѣзаютъ намъ дорогу, чтобы безъ задержки проскользнуть къ набережной. Крохотныя женскія руки въ браслетахъ изъ плохаго янтаря или каменнаго угля ретиво налегаютъ на весло. Подъ синими хлопчатобумажными повязками и плоско-коническими шляпами изъ рисовой соломы рѣзко вырисовываются приплюснутыя тусклоглазыя лица темно-коричневыхъ мужчинъ съ красными и опухшими отъ жвачки губами, въ длинныхъ коленкоровыхъ рубахахъ съ косымъ воротомъ. Особенно поражаетъ въ этихъ людяхъ ихъ страсть имѣть при себѣ зонтики: еще недавно таковые считались здѣсь аттрибутомъ и привиллегіей власти, нынѣ-же всякій въ правѣ пользоваться ими невозбранно, что весьма тѣшитъ простодушный народъ. Онъ вообще отличается (какъ большинство нетронутыхъ западною цивилизаціей азіатовъ) дѣтской наивностью и прелестью міровоззрѣнія. При мощныхъ звукахъ русскаго гимна "Азовъ" идетъ мимо провожающей его имъ "Triomphante". На гротъ-мачтѣ нашего крейсера взвивается французскій флагъ. Съ палубы отъ насъ гремитъ въ отвѣтъ бурная марсельеза. Прости, Сайгонъ!

-----

   .... Путешествіе вступаетъ въ новый чрезвычайно любопытный фазисъ. Меньше чѣмъ черезъ недѣлю передъ нами откроется Китай. До сихъ поръ приходилось созерцать относительно чужую сторону, отвлеченно судить о сравнительно извѣстныхъ въ политическомъ отношеніи величинахъ, дѣлать выводы о предметахъ, лишь косвенно затрогивающихъ насущнѣйшіе интересы нашего государства... Съ приближеніемъ къ раіону самой Небесной Имперіи точка зрѣнія радикально мѣняется. При посѣщеніи Греціи душа отдыхала преимущественно надъ божественною красотою останковъ античнаго искусства. Въ дни чествованій "русскаго имени и русской хоругви" на Нилѣ громко и побѣдно сказывался протестъ греческаго, коптскаго и арабско-феллахскаго Востока (а также и французскихъ славныхъ традицій) противъ грубаго англо-саксонскаго эгоизма и стремленія господствовать надъ слабѣйшими элементами. Индія вставала чарующими картинами внутренней гармоніи частей, уцѣлѣвшей пока несмотря на крайне тяжелыя условія существованія. Духовное сродство съ нами, извѣстнаго рода общность нашихъ историческихъ судебъ, несомнѣнное пробужденіе и свѣтлое будущее,-- котораго можно ждать отъ несчастной самобытно культурной страны,-- все это привлекало и наводило на раздумье. Ознакомленіе съ малайскимъ и сіамскимъ міромъ въ свою очередь обогатило насъ неожиданно яркими впечатлѣніями и понятіями о жизненной силѣ тѣхъ краевъ,-- но куда важнѣе и оригинальнѣе въ смыслѣ поучительности должна являться каждая малѣйшая подробность китайскаго Ding an sich, тѣсно связанная съ вопросами предстоящаго Россіи величія и благополучія въ предѣлахъ необъятной Азіи. Съ попадавшимися ранѣе на пути колоніями и царствами мы, по правдѣ сказать, мало чѣмъ скрѣплены и естественнымъ образомъ не можемъ ими черезчуръ интересоваться. Одна лишь индійская имперія въ совокупности возбуждаетъ, помимо своего поэтическаго ореола, особенное вниманіе изъ-за необходимости повсюду считаться на пространствѣ земнаго шара съ безпокойнымъ и подозрительнымъ британскимъ львомъ. Въ Англіи укоренилось ни на чемъ не основанное убѣжденіе, будто русскихъ сознательно притягиваютъ Индъ и Гангъ, будто казачки убаюкиваютъ дѣтей пѣвучими сказками объ Агрѣ и Декканѣ. То, что въ насъ вызываетъ улыбку, представляется реальною угрозой Альбіону и отчасти служитъ въ нашу пользу: конечно, намъ не нужна симпатичная пестротканная Индія съ ея конгломератомъ племенъ и вѣрованій,-- но намъ въ помощь возникла идея-миѳъ о вѣчно возможномъ наступленіи за Гиндукушъ неотразимаго Сѣвера. Какъ искусно и прозорливо ни пытаются доказывать дипломаты и стратеги изъ-за Ламанша, насколько подобное движеніе неосуществимо,-- исторія гласитъ противное, "бѣлый" пришлый элементъ самъ убѣжденъ въ неминуемости такого похода, въ концѣ концевъ на ту-же тэму любитъ ткать узорчатую повѣсть тысячеустая базарная молва. Тѣмъ хуже для имѣющихъ причину опасаться!
   Совершенно иначе обстоитъ дѣло по отношенію къ китайцамъ. Этотъ великій по труду и терпѣнію народъ,-- создавшій государственно мудраго Конфуція и пересозданный послѣднимъ, давшій въ области глубокихъ умозрѣній мыслителя вродѣ Лао-цзы, доведшій до высшей степени высоты и простоты культъ монарха и культъ безсмертія достойныхъ передъ отечествомъ предковъ,-- нашъ лучшій по уживчивости и удобнѣйшій по консервативнымъ качествамъ сосѣдъ. Первобытный характеръ сношеній съ нимъ и взглядовъ на него до того очевиденъ, что мы, заставляющіе себя болѣе или менѣе опредѣленно говорить о своихъ симпатіяхъ и антипатіяхъ къ тѣмъ или инымъ державамъ, въ сущности теряемся, когда рѣчь заходитъ о Китаѣ. Повидимому непроницаемое четырехсотмилліонное цѣлое заразъ кажется намъ живой угрозою будущаго и въ тоже время какою-то безусловною quantité négligeable. Каждый русскій апріорно согласенъ съ мнѣніемъ Пржевальскаго, что достаточно горсти нашего войска для покоренія всей имперіи богдыхана, но параллельно страшитъ самая мысль глубже врѣзаться въ тину жизненнаго строя желтой рассы, гдѣ сравнительную молодость и энергію, идеалы и творчество Россіи, быть можетъ, ждетъ медленная смерть. Еще зловѣщее однако представляется гипотеза скораго хотя-бы и внѣшняго господства западныхъ началъ надъ доисторическимъ по складу Китаемъ. Одинъ фактъ признанія имъ права за иноземцами ("заморскими чертями") проникать къ сердцу страны, хозяйничать (при лучшихъ намѣреніяхъ!) во внутреннихъ непомѣрно богатыхъ областяхъ ея, будить и подымать на безпощаднѣйшую struggle for life (по наиновѣйшимъ научнымъ даннымъ) столь долго каменѣвшія среди естественныхъ сокровищъ своей родины несмѣтныя общинныя единицы гигантскаго спящаго государства,-- одинъ только этотъ фактъ долженъ быть чреватѣе послѣдствіями чѣмъ десятикратный добродушный погромъ китайцевъ нашимъ оружіемъ, чѣмъ даже небрежное управленіе ими съ нашей стороны. Если европейцы (я особенно имѣю въ виду англичанъ) твердо установятъ свою власть надъ политически дряхлымъ, экономически юнымъ царствомъ богдыхановъ,-- они легко способны пересоздать его во "вторую" гораздо болѣе пригодную къ эксплуатаціи неистощимую по рессурсамъ Индію. Желтолицему туземцу, по характеру презирающему узы земной жизни, нѣтъ причинъ не сдѣлаться такимъ же полезнымъ для колонизаторовъ солдатомъ, слѣпымъ исполнителемъ ихъ холодной воли, какимъ служатъ самоотверженные и преданные полковому знамени сипаи. То, чѣмъ на бѣду соотечественникамъ въ южной Азіи сталъ послушный военнымъ инструкторамъ "black man",-- не менѣе скоро будетъ и "yellow man"; Наша главная задача на "желтомъ" Востокѣ преимущественно должна заключаться въ огражденіи себя отъ подобныхъ случайностей, дабы не лить потомъ напрасно драгоцѣнной русской крови и не тратить огромныхъ денегъ въ борьбѣ съ надвинувшимися напастями, которыя всегда нужно предвидѣть и предотвращать.

   Для того чтобы сознательнѣе дѣйствовать въ восточно-азіатскихъ предѣлахъ, слѣдуетъ, уяснить себѣ наше историческое и, смѣло скажу, "предвѣчное" положеніе на граняхъ противуположнѣйшихъ культуръ. Западъ насъ умственно дисциплинируетъ, но въ общемъ лишь тускло отражается на нашей жизненной поверхности. Все подъ нею и въ нѣдрахъ народнаго быта проникнуто и дышетъ глубоко восточными умозрѣніями и вѣрованіями, овѣяно жаждою высшихъ формъ бытія и широкими человѣчными стремленіями совершенно инаго вида чѣмъ въ корнѣ убиваемое матеріализмомъ міросозерцаніе современныхъ европейцевъ средняго уровня. Азія безчисленное число разъ затопляла Русь своими ордами, крушила своимъ натискомъ, претворяла въ нѣчто однородное съ Персіей и Туркестаномъ, съ Индіей и Китаемъ. Мы до сихъ поръ не имѣемъ, да и не можемъ найдти за Каспіемъ, Алтаемъ и Байкаломъ ясно очерченнаго рубежа, естественно точной демаркаціонной линіи, за которой бы кончалось собственно "наше". Оттѣнки перехода, особенно отъ русскихъ владѣній къ китайскимъ, столь неуловимы, что и выразить нельзя. У насъ напр. въ центральныхъ областяхъ (среди Войска Донскаго и Уральскаго) есть казаки-буддисты, единоплеменные давнимъ кочевымъ данникамъ Пекина. На рѣкѣ Манычѣ встрѣчаешь ламъ въ одинаковомъ облаченіи съ принятымъ на крутизнахъ Тибета. Сѣвернобуддійскія духовныя лица свободно переѣзжаютъ отъ Калькутты до Сибири и даже до столицы. Грандіозная панорама, представляемая природою нашихъ старинныхъ восточныхъ окраинъ, совершенно соотвѣтствуетъ той, среди коей складывались характеры недостаточно истолкованнаго историками "забайкальца" Чингисъ-хана, выдающихся созерцателей и аскетовъ монгольской крови, но съ чисто индійскимъ міровоззрѣніемъ, наконецъ также олицетворявшихъ собою "русско-инородческую удаль и мощь" казаковъ-завоевателей Востока. Кто видѣлъ и знаетъ тамошнюю угрюмо-величественную пустыню, сторожащую нѣдра земли съ непочатыми безмѣрными богатствами,-- долженъ понять съ одного взгляда, какимъ образомъ духъ человѣческій тутъ вѣчно искалъ или крайняго самоуглубленія, или богатырскаго порыва развернуться въ ширь, сдвинуть съ пути непреодолимѣйшія преграды, успокоиться лишь при достиженіи невозможнаго, удовлетвориться лишь при осуществленіи неисполнимаго... Въ насъ воплощенъ и боевой и мирный отпоръ христіанскаго Запада хаотическимъ азіатскимъ мірамъ съ несомнѣннымъ культурнымъ прошлымъ и вмѣстѣ съ тѣмъ одряхленіемъ отъ недостатка внутренней творческой работы, обусловить которую можетъ исключительно "дѣятельная" вѣра. На примѣрѣ Россіи восточные народы научатся понимать и цѣнить такую "вѣру", дающую сердцамъ умиротвореніе (не меньшее чѣмъ даетъ усыпляющій мятежную волю буддизмъ) и жизнерадостный возрождающій человѣка разсвѣтъ,-- чего нѣтъ или, точнѣе, что слишкомъ затаенно въ скорбномъ культѣ-царевича-мудреца", въ узкомъ раціонализмѣ Конфуція, въ сухомъ отраженіи монотеистическихъ истинъ ислама. Вотъ разгадка нашего по масштабу единственнаго въ исторіи успѣха покорять себѣ царство за царствомъ не только открытой враждой и военною доблестью, но и тайными силами пріязненныхъ чувствъ, неискоренимой потребностью находить въ каждомъ разумномъ существѣ любой религіи, любой рассы равноправнаго передъ Богомъ и Царемъ "меньшаго товарища и брата".
   Переходная ступень между нами и китайцами -- монголы убѣжденно и безповоротно усвоили этотъ взглядъ на Россію и ея Верховнаго Вождя, являющагося для нихъ воплощеніемъ милосердой (одной изъ лучезарныхъ манифестацій самого Будды). Тибетцы, поддерживающіе весьма тѣсную связь съ нашими бурятами, мало по малу глубоко проникаются тождественными мыслями. Остальные подданные богдыхана -- инертная масса, дорожащая прежде всего своимъ спокойствіемъ, своими зарытыми отъ хищничества сбереженіями, своимъ полемъ и огородомъ, подъ которыми истлѣли кости отцевъ и дѣдовъ. Ей нужны правители, собою утверждающіе и оправдывающіе законъ,-- ей желателенъ такой порядокъ вещей, гдѣ бы ремесленникъ и пахарь мирно предавались традиціоннымъ занятіямъ, не терпя отъ тягостей ратнаго строя. Можетъ-ли искусственное пробужденіе Небесной имперіи, ввергая ее въ страшнѣйшій водоворотъ міровыхъ событій, даровать ея сынамъ подобные идиллическіе идеалы? Не внесетъ-ли разнуздывающая людей западная культура холодъ жестокаго разлада и муки въ душу автохтона-китайца, благополучно не знавшаго въ теченіе тысячелѣтій, каковъ такъ-называемый матеріальный прогрессъ?

   

ГОНКОНГЪ И КАНТОНЪ.

Суббота, 23 марта (4 апрѣля).

   Отъ Сайгона пройдено приблизительно 900 миль (эта цифра пріобрѣтаетъ болѣе краснорѣчиваго значенія, когда знаешь, что отсюда до Бангкока -- 1454, до Владивостока же -- 1670: какъ мы въ сущности близки къ дому!). Атмосфера значительно посвѣжѣла. Тропическое одѣяніе уже кажется подчасъ совсѣмъ некстати. Сѣверный воздухъ заразъ вызываетъ легкій ознобъ и осязательно живитъ послѣ чрезмѣрно долгаго пребыванія въ знойной зонѣ, при утомительныхъ условіяхъ не имѣть отдыха днемъ, столь необходимаго европейцамъ въ тамошнемъ климатѣ.
   Въ виду пасмурнаго утра приближеніе къ острову Гонконгу эстетически не представляетъ интереса. Скалистые желтовато-сѣрые берега довольно узкаго канала, которымъ мы подходимъ, пустынно-унылы. Самаго города (Викторіи) еще не видно, но уже вдали курится дымъ отъ заводовъ. Окружающихъ ее горъ (съ главнымъ пикомъ, гдѣ вѣетъ британскій флагъ и откуда пушечнымъ выстрѣломъ возвѣщается о каждомъ пароходѣ, показывающемся на горизонтѣ) пока не различить за туманомъ. Окрестная панорама при тусклости освѣщенія прекрасно гармонируетъ съ тѣмъ, что извѣстно о данной мѣстности какъ стародавнемъ убѣжищѣ всякой вольницы.
   Южно-китайскія воды искони пользовались дурною славой изъ-за разбойничьихъ флотилій. Въ прежнее время звѣрскія нападенія бывали постоянно. Европейцамъ стоило большаго труда побороть хотя отчасти это зло. Около Гонконга однако море до сихъ поръ не безопасно отъ пиратовъ. Нерѣдки случаи, когда они садятся на пароходы въ качествѣ простыхъ пассажировъ и въ дорогѣ внезапно нападаютъ: преимущественно на "бѣлый" элементъ. Нѣтъ трехъ мѣсяцевъ, что разбойники такимъ образомъ ограбили, убивъ капитана и еще нѣсколько человѣкъ, англійское судно "Намоа",-- а затѣмъ обмѣнялись сигналами съ какими-то крейсировавшими у мѣста преступленія джонками, перегрузили на нихъ добычу и скрылись.
   ... Вотъ и городъ яснѣе ростетъ вдали. Громъ отъ салютовъ колеблетъ утренній воздухъ. На встрѣчу быстро идетъ и привѣтствуетъ нашу эскадру японская канонерская лодка весьма внушительныхъ размѣровъ. Суда на рейдѣ разцвѣтились флагами. Кромѣ представителей англійской военно-морской силы видны французскіе, германскіе, китайскіе. Если къ этому прибавить пять нашихъ вымпеловъ, то Гонконгъ можетъ показаться на первый взглядъ совсѣмъ военнымъ портомъ.

   На "Азовъ" являются-три лица, назначенныя сопровождать Наслѣдника Цесаревича въ предѣлахъ Китая: генеральнаго штаба полковникъ Дмитрій Васильевичъ Путята (нашъ военный агентъ, превосходно освѣдомленный относительно мнимо-боеваго могущества Небесной имперіи: онъ -- туркестанецъ по службѣ, ergo прошелъ великолѣпную школу, знаетъ и понимаетъ Азію, живя обыкновенно въ Тянь-цзинѣ,-- гдѣ сосредоточено управленіе краемъ на прогрессивныхъ началахъ подъ руководствомъ Ли-хун-чжана,-- при всякой возможности разъѣзжаетъ по странѣ), кромѣ того въ качествѣ драгомановъ молодые синологи Александръ Степановичъ Ваховичъ и Дмитрій Дмитріевичъ Покотиловъ, состоящіе при Императорской миссіи въ Пекинѣ.
   Созданіе энергіи западнаго человѣка на моряхъ дальняго Востока -- Гонконгъ представляетъ собою сочетаніе роскоши на берегу съ необычайнымъ оживленіемъ на рейдѣ. На протяженіи семи верстъ тянется линія величественныхъ гранитныхъ палатъ и складовъ: надъ ними виднѣются въ густой зелени изрѣзанныхъ дорогами нагорныхъ склоновъ живописно расположенныя комфортабельныя виллы,-- а собственно въ чертѣ самого города, среди амфитеатра поднимающихся. вверхъ улицъ, кипитъ разнообразнѣйшее движеніе. За банками и лавками европейскаго характера начинается туземный кварталъ, гдѣ ютится длинноносый людъ, отовсюду стекающійся сюда за наживой. Десятки броненосцевъ и громадныхъ пароходовъ, сотни паровыхъ катеровъ и тысячи лодокъ, населенныхъ китайскою бѣднотой, покрываютъ водное пространство гавани. Противъ острова, на вдающемся въ нее каменистымъ мысомъ материкѣ лежитъ (на разстояніи не болѣе полуверсты) предмѣстье Kowloon или Kaulung ("9 драконовъ"),-- тоже съ доками, тоже съ безчисленными домами. Достаточно сказать, что ежегодный торговый оборотъ достигаетъ 450,000,000 рублей: доходы геніально задуманной колоніи ростутъ не по днямъ, а по часамъ.

   Полъ вѣка назадъ скалистый Гонконгъ мало посѣщался европейскими судами и насчитывалъ лишь двѣ-три деревушки съ рыбаками и работниками въ каменоломняхъ. Число жителей его съ 1841 г. возросло отъ пяти тысячъ до двухсотъ двадцати слишкомъ. Подавляющее большинство состоитъ изъ китайцевъ, которые сначала устремлялись сюда исключительно съ цѣлями избѣжанія кары отъ своего правительства за содѣянныя преступленія или ради новаго разбойничьяго замысла. Европейцы тогда спали въ городѣ не иначе какъ вооруженные, товары поцѣннѣе и деньги къ ночи переправлялись для большей сохранности на суда подъ охрану военныхъ командъ: даже туземцы боялись привозить съ собою на островъ женщинъ и дѣтей... Но чего не видоизмѣнятъ время, сноровка и привычка?
   Съ пробужденіемъ Небесной имперіи тѣсное общеніе ея съ иностранными государствами стало необходимостью. Немудрено, что энергичная промышленная Англія первая присосалась къ Китаю для его многосторонней эксплоатаціи. Ей помогли также ея относительно давнія связи съ главными коммерческими народами Востока. Въ числѣ именитыхъ гражданъ колоніи встрѣчаются крёзы изъ багдадскихъ евреевъ, изъ калькутскихъ армянъ, изъ парсійской общины Бомбея.
   Хотя Гонконгъ и открытъ дѣятельности торговыхъ фирмъ цѣлаго свѣта, но экономически господствуютъ въ немъ, en grand лишь его хитроумные властолюбивые основатели. Если не считать китайскаго судоходства, то подъ однимъ британскимъ флагомъ сюда ежегодно ввозится и вывозится вчетверо больше чѣмъ подъ флагами всѣхъ другихъ націй вмѣстѣ взятыхъ (т. е. около 8,000,000 тонъ "своихъ" противъ 2,000,000 чужихъ: на суммы въ сотни милліоновъ).
   Въ виду того, что оживленіе на этихъ моряхъ теперь еще довольно ничтожно, сравнительно съ тѣмъ, что должно быть и что скоро разовьется,-- удивительно, почему колоніальныя власти французскаго Индо-Китая не позаботятся извлечь побольше выгодъ отъ необъятнаго спроса на уголь,-- спроса, который все будетъ рости и рости. Въ Оксфордѣ подвергнутъ былъ обстоятельному изслѣдованію вопросъ о преимуществѣ Тонкинскаго "чернаго алмаза" надъ японскимъ и установлено почти полное тождество качествъ перваго съ кардифскимъ. Отъ одного умѣнія французовъ зависитъ завоевать своему топливу рынокъ между Коломбо и Шанхаемъ. Кто захватитъ и поставитъ отъ себя въ зависимость угольными запасами этотъ политически необыкновенно важный раіонъ,-- de facto получитъ первенствующее значеніе въ юго-западныхъ предѣлахъ Великаго океана. Почему-бы Франціи къ этому не стремиться?..

   Англичане сильно озабочены вопросомъ обороны Гонконга (своего восточнаго Гибралтара), гдѣ одинъ гарнизонъ состоитъ изъ 3--4000 человѣкъ. На нее израсходовано за послѣднія нѣсколько лѣтъ около четырехъ милліоновъ рублей,-- что въ сущности не особенно много, если принять въ разсчетъ, сколько торговаго и политическаго значенія имѣетъ центръ, прилѣпившійся къ важнѣйшимъ областямъ южнаго Китая. Главная надежда отстояться здѣсь въ случаѣ войны справедливо возлагается на могучую эскадру. Британскія военныя суда во всякое время могутъ разсчитывать на спеціально для нихъ созданный гонконгскій "Naval yard" (съ образцевой верфью и арсеналомъ). Входъ въ гавань считается неприступнымъ, но съ юга ей до сихъ поръ весьма опасенъ непріятельскій дессантъ. Еще. грознѣе представляется властямъ мысль о массовомъ возстаніи или нападеніи китайцевъ: захоти они только, и населяющій Викторію "бѣлый" элементъ легко можно было-бы отравить или уморить голодомъ. Вѣроятно, такъ рано или поздно и случится. Попытки принадлежатъ къ области чего-то весьма реальнаго. Близость Небесной имперіи дала много выгодъ англичанамъ, однако способна стать и роковою. Китайцы Гонконга -- народъ далеко неподатливый желаніямъ колоніальнаго начальства. Въ составъ туземнаго элемента въ значительной степени входятъ бродяги и преступники, нашедшіе для себя удобнымъ временно укрыться отъ преслѣдованія, на родной почвѣ, подъ сѣнь либеральнаго чужаго законодательства. Когда угрожаетъ опасность быть все-таки розысканнымъ и выданнымъ, иной изъ нихъ немедленно совершаетъ какой-нибудь легкій проступокъ и попадаетъ здѣсь на короткій срокъ въ тюрьму, гдѣ его никакой погонѣ не настичь. Выдача бѣглыхъ на материкъ вообще сопряжена съ формальностями: зная жестокость мандариновъ при расправѣ съ кантонской чернью, гонконгскіе чиновники обыкновенно требуютъ передъ тѣмъ, чтобы prima facie была доказана виновность и установлена личность преслѣдуемаго. Очевидно, это крайне трудно сдѣлать и "администраторы съ косами" предпочитаютъ въ подобныхъ случаяхъ махать на искомую жертву рукой. Пригрѣтые строгими "бѣлыми" желтолицые "outlaws" быстро свыкаются съ прелестями свободнаго гражданскаго существованія и нерѣдко начинаютъ пошаливать -- раньше потери стараго навыка къ "художествамъ" кроваваго свойства. Оттого ночью полиція напр. зорко слѣдитъ за рейдомъ, чтобы ни одна лодка (сампанъ) не брала пассажировъ, пока не покажетъ номера и примѣтъ: слишкомъ часты внезапныя нападенія и звѣрскія убійства съ цѣлью ограбленія, при доставкѣ безпечныхъ иностранцевъ на пароходы! Стражники-сикхи вооружаются карабинами (чуть стемнѣетъ) и сурово допрашиваютъ каждаго встрѣчнаго китайца, кто и откуда онъ. Открытыя кровопролитныя столкновенія туземцевъ съ полицейскими на улицахъ Викторіи уже давно перестали повторяться, но пламя тлѣетъ подъ горячими угольями и легко можетъ разгорѣться. Недаромъ, войска вѣчно стоятъ наготовѣ въ самомъ далеко не гигіеничномъ городѣ, а не на возвышенностяхъ.
   Непріязнь между китайцами, подстрекаемыми самими властями Кантона, и "бѣлымъ" элементомъ колоніи прежде неоднократно выражалась въ крайне рѣзкой формѣ. Отчасти этому, конечно, способствовало бѣдственное положеніе куліевъ, безжалостно увозившихся отсюда въ Америку. Свою долю вліянія имѣло, вѣроятно, плохое состояніе дисциплины въ рядахъ гонконгскихъ войскъ, при безчинствѣ не задумывавшихся вступать въ бой съ англійскою же полиціей и во множествѣ дезертировать на китобойныхъ судахъ. Въ 1859 г. британскому правительству пришлось казнить двухъ европейцевъ въ Гонконгѣ за возмутительное убійство китайца-слуги. Немудрено, если туземный элементъ платилъ ненавистнымъ пришельцамъ одинаковою монетой и въ одно прекрасное утро булочники начинили имъ хлѣбъ мышьякомъ. Кантонцы (народъ) безпрестанно съ угрозою отзывали своихъ изъ "чужаго" города, подсылали въ него поджигателей и грабителей, дерзко нападали на иностранцевъ даже на рейдѣ, искусно подкапывались подъ "индійскій банкъ" и т. д. Къ счастью, явилась мысль вызвать на помощь администраціи нѣсколько сотъ бодрыхъ и преданныхъ пэнджабцевъ, завести такъ-называемыя "police boats" для преслѣдованія злоумышленниковъ и контрабандистовъ на водѣ. Власти Небесной имперіи въ свою очередь стараются усиливать надзоръ надъ послѣдними: но что значить бдительность немногихъ единицъ при упорствѣ многихъ тысячъ противниковъ?

-----

   На "Азовъ" пріѣзжаютъ съ визитомъ гонконгскій губернаторъ (Sir George William Des Voeux) и командующій войсками генералъ-маіоръ Дигби Баркеръ. Кромѣ того являются (въ своей національной одеждѣ) командиры двухъ канонерскихъ лодокъ, присланныхъ съ сѣвера (отъ эскадры Ли-хун-чжана) конвоировать Высокаго Гостя.
   Команда на китайскія военныя суда, набирающаяся изъ природныхъ моряковъ на островахъ или побережьяхъ материка (особенно изъ провинціи Фу-цзянь и съ Чусанскаго архипелага), представляетъ превосходный сырой матеріалъ. Вся бѣда въ отсутствіи спеціально морскаго вѣдомства для всей имперіи, въ раздробленности силъ по рукамъ ничѣмъ между собою не связанныхъ четырехъ випе-королей, въ незнакомствѣ командировъ съ европейской тактикой и научными требованіями времени.
   Хотя матросы отлично маневрируютъ, проявляютъ много искусства въ парусномъ дѣлѣ и стрѣльбѣ изъ орудій, хорошо содержатъ машины и необыкновенно выносливы какъ кочегары,-- флоту богдыхана не хватаетъ чего-то высшаго, чтобы стать на одинъ уровень по качествамъ и составу съ флотами другихъ даже менѣе выдающихся государствъ,-- нѣтъ офицеровъ, нѣтъ боевыхъ традицій и военнаго духа!...
   Въ Небесной имперіи теперь есть уже нѣсколько арсеналовъ (напр. въ Тянь-цзинѣ, Шанхаѣ, Нанкинѣ, Кантонѣ): пушечные и ружейные, пороховые и патронные заводы начинаютъ работать съ каждымъ годомъ оживленнѣе (правда, подъ руководствомъ иностранцевъ!),-- тысячи китайцевъ искусно и прилежно занимаются и тамъ, и на верфяхъ, гдѣ они привыкаютъ сооружать собственныя военныя суда; но, странно сказать, толчекъ къ застою и реакціи въ этомъ направленіи временно дали столкновеніе съ Франціей и понесенный отъ нея уронъ: ультра-консерваторы заключили, что безполезно совершенствоваться по европейскому образцу, если все равно бьютъ, и едва-ли не предпочтительнѣе соблюденіе ратнаго дѣла по старинному доисторическому строю.

-----

   Неисчислимое какъ песокъ морской населеніе Небесной имперіи въ культурно-историческомъ отношеніи представляетъ собою величайшую загадку. Это -- въ полномъ смыслѣ слова "народъ-сфинксъ", ярко отразившій и до сихъ поръ невозмутимо отражающій всѣми формами своего бытія государственную жизнь древнѣйшаго Египта, ассиро-вавилонской цивилизаціи, вообще типичнѣйшихъ монархій восточнаго міра. Что "Сыну Неба" такъ-называемый "западный" въ корнѣ анархическій прогрессъ, когда передъ его духовнымъ окомъ вѣчно встаютъ величественно-мудрые образы преемственно къ нимъ связанныхъ, архаически настроенныхъ правителей-самодержцевъ, у которыхъ идеи о народномъ благѣ тѣсно обусловлены были возможностью ихъ осуществлять и всему, нуждающемуся въ помощи, ее оказывать? Какой смыслъ для богдыхановъ имѣетъ или имѣла бы погоня за современностью и популярностью (въ широкомъ смыслѣ слова), какъ ее понимаютъ и какъ ея жадно доискиваются руководящія западно-европейскія сферы? Цари Китая искони стоятъ такъ близко къ толпѣ и заразъ такъ недосягаемо высоко надъ нею, что однородность положенія создалась и донынѣ сохранилась лишь въ Россіи. Благодаря выгодному географическому положенію, Небесной имперіи до извѣстной степени легко далось первенство въ предѣлахъ омываемой Тихимъ океаномъ Азіи и (на порогѣ XIX-то столѣтія) она стала засыпать сномъ миролюбиваго застоя: "желтый человѣкъ", на материкѣ, по природѣ не любитъ кровавой борьбы и кипучаго напряженія; отвращеніе къ войнѣ въ немъ существуетъ инстинктивно и, конечно, развилось (въ связи съ нѣкотораго рода пренебреженіемъ къ военному дѣлу) подъ вліяніемъ сознанія какъ безпомощны противъ него даже самые мужественные и безпокойные его сосѣди. Народъ-гигантъ или искоренялъ ихъ въ качествѣ "мятежниковъ", или еще чаще съ незамѣтною нравственною мощью ассимилировалъ. Когда пришлось познать новыхъ и на этотъ разъ крайне опасныхъ враговъ (европейцевъ), дряблое состояніе воли и чувствъ у самодовольнаго китайскаго правительства помѣшало ему уяснить себѣ правду относительно собственной отсталости. Оно продолжало и продолжаетъ смотрѣть на себя какъ на центръ земли, неподготовленное понести кару за столь трогательное самоослѣпленье.
   Богдыханъ возсѣдаетъ на "драконовомъ" престолѣ. Лицезрѣть владыку значитъ увидѣть самого "дракона". Прежде, во дни могущества, "верховный отецъ и вождь" Китая былъ доступнѣе и своимъ, и данникамъ, и посламъ съ невѣдомой чужбины; теперь, при полномъ политическомъ упадкѣ государства, строгій этикетъ окружаетъ повелителя большею тайною и скрываетъ его все тщательнѣе отъ нескромнаго взора "бѣлыхъ" иноземцевъ. Фотографы не смѣютъ снимать "Сына Неба". Изображеній его величества, нынѣшняго богдыхана, нигдѣ не достанешь. Единственный портретъ его (въ младенческомъ возрастѣ, пока еще неизвѣстно было, кто будетъ престолонаслѣдникомъ бездѣтнаго послѣдняго императора) мнѣ доставленъ случайно.
   Нѣтъ сомнѣнія,-- если-бы Е. И. Высочество пожелалъ осмотрѣть Пекинъ,-- китайскій дворъ убѣдился бы путемъ дипломатическихъ переговоровъ въ пользѣ свиданія "юнаго маньчжурскаго монарха" съ Великимъ Княземъ (ибо между нами и Китаемъ не должно быть преградъ узко-формальнаго характера); но въ виду тамошнихъ предразсудковъ и ограниченности времени въ нашихъ маршрутахъ такая комбинація отходитъ въ область мечтаній. Царству Конфуція надо еще многому научиться, раньше чѣмъ въ его "полуоткрытыя" врата глянетъ день.
   

Воскресенье, 24 марта (5 апрѣля).

   Вчера, послѣ утренней грозы (наканунѣ отъѣзда въ Кантонъ) Наслѣдникъ Цесаревичъ въ сопровожденіи свиты ѣздилъ, несмотря на дожливую погоду, около 12 часовъ съ визитомъ къ губернатору. При громѣ салюта съ судовъ и береговыхъ орудій, при кликѣ командъ Ихъ Высочества на катерѣ "Азова" направились къ пристани (Murray Pier или Wharf), гдѣ Великаго Князя ожидали власти (съ начальникомъ острова во главѣ) и г. Михельсенъ, исправляющій здѣсь должность русскаго консула. Отъ "91 Princess Louise Argyll and Sutherland Highlanders" выставленъ былъ длинный почетный караулъ со знаменемъ и музыкой. Пока Цесаревичъ обходилъ его фронтъ, по набережной торжественно раздавался нашъ гимнъ. Небо слегка прояснилось. Цесаревичъ сѣлъ въ фаэтонъ сэра Des Voeux, конвоируемый сикхскими вершниками (для свиты стояли приготовленными носилки съ китайскими куліями, одѣтыми въ красное) и отправился по "Albert Road" къ "Government House": на холмъ, расположенный среди тропической растительности такъ-называемыхъ "общественныхъ садовъ", влѣво отъ коммерческаго центра колоніи. По пути въ губернаторскую резиденцію шпалерами расположились солдаты-шотландцы. Визитъ продолжался около получаса. При возвращеніи, съ однородными почестями, рейдъ снова окутался мглою пушечныхъ выстрѣловъ, гремѣвшихъ Великому Князю привѣтъ.
   Сегодня утромъ (до восьми) мы переправляемся на огромный американской конструкціи колесный пароходъ "Kiang-Kwan" ("рѣчная ширь") товарищества China Merchant Steam Navigation (китайцы теперь не на шутку забираютъ по возможности и на сушѣ, и на морѣ у своихъ границъ всю торговлю въ свои цѣпкія руки). Съ нашей эскадры взятъ съ собою дессантъ, которымъ командуетъ флагъ-капитанъ, капитанъ і-то ранга С. Ѳ. Бауэръ, и хоръ музыки съ "Азова".
   День обѣщаетъ быть безоблачнымъ, но довольно прохладнымъ. "Кіангъ-кванъ" начинаетъ разгребать лѣнивую волну похожаго на озеро залива: наконецъ-то удастся намъ, минуя "англійскія преддверія", взглянутъ на почти нетронутый вѣкомъ китайскій міръ!

   Скалистые островки встаютъ на встрѣчу изъ голубыхъ водъ и опять тонутъ въ отдаленіи. Солнце все ярче и краше золотитъ очаровательную окрестность. Неуклюжія колеса парохода шибко стучатъ, разсѣкая ласковую морскую ширь. Любуясь ею, отдаешь себѣ отчетъ, почему Камоэнсъ именно здѣсь пережилъ вдохновеніе нѣкоторыми изъ своихъ лучшихъ строфъ.
   Немного въ сторону отсюда лежитъ Макао,-- лузитанская колонія на китайскомъ побережьѣ, до сихъ поръ не имѣющая территоріальныхъ правъ. Кантонскія власти, конечно, въ данную минуту безсильны выдворить хотя бы горсть европейцевъ изъ предѣловъ провинціи; но фактъ остается фактомъ, что послѣдніе съ юридической точки зрѣнія только по милости правительства Небесной имперіи занимаютъ отведенный имъ раіонъ.
   Доказательствомъ служитъ необходимость, въ которую съ XVII столѣтія были поставлены португальцы: безъ вражды принимать у себя въ гавани, по желанію богдыхановъ, суда ненавистныхъ соперниковъ изъ Европы и не иначе какъ съ позволенія мандариновъ снаряжать корабли для торговыхъ цѣлей, напр. во враждебную къ иноземцамъ Японію. Въ 1802 г. англичане послали въ Макао горожанамъ вспомогательный отрядъ противъ французовъ. Китайцы тотчасъ настояли на его удаленіи.
   Еще при значеній Гоа въ Индіи, португальскій флагъ не пользовался престижемъ на Дальнемъ Востокѣ: молва о насиліяхъ, чинимыхъ піонерами западнаго вліянія въ южной Азіи, окрыленной поступью шла впереди ихъ предпріимчивыхъ моряковъ и воеводъ. Люди "желтой рассы" прямо-таки не желали на первыхъ порахъ ни подъ какимъ предлогомъ вступать съ ними въ общеніе: нарушавшихъ запретъ португальцевъ морили голодомъ въ Кантонѣ и четвертовали, суда ихъ подвергались уничтоженію, даже туземныя джонки съ товарами изъ покоренной лузитанцами Малакки конфисковались длиннокосыми властями.
   Онѣ, очевидно, долгое время вполнѣ имѣли поводъ опасаться искателей приключеній съ береговъ Португаліи: пришельцы оттуда представляли собою настоящій злокачественный сбродъ, выпущенный за границу изъ тюремъ; потомство его отъ.браковъ съ малайками, китаянками и японками (тоже, навѣрно, худшаго разбора) отличалось одинаковыми достоинствами. Ростъ и разцвѣтъ Макао подъ бокомъ у богатѣйшаго южнаго центра имперіи могъ справедливо внушать немало безпокойства ея правителямъ. Столь же пессимистически смотрѣли на это арабы, персіяне и гуджератцы (не говоря о болѣе восточныхъ азіатахъ),-- страшившіеся пиратства европейцевъ на главныхъ путяхъ въ Кантонъ. Лишь около 1660 г. сіамцы рѣшились отправить товаръ на продажу въ здѣшнія португальскія факторіи.

-----

   Зная подобныя историческія детали, положительно нельзя строго относиться къ такъ-называемому китайскому "варварству и застою". Разъ европейцы сами внесли и вносятъ разладъ въ жизнь политически существующихъ государствъ Азіи, ихъ немыслимо безпристрастно судить съ чисто западной прогрессивной точки зрѣнія. И въ прежнія времена Небесная имперія дивила иноземцевъ съ побережій Индійскаго океана, но какъ трезвые и отнюдь не заносчивые наблюдатели они не осуждали чужаго строя за несходство съ ихъ собственнымъ. Если мнѣ не измѣняетъ память, у Френа въ предисловіи къ "Ibn-Fozlan's Bericht" встрѣчается достойное глубокаго вниманія древне-арабское изреченіе: "ищите знанія даже въ Китаѣ". Такъ рѣшается вслухъ думать "правовѣрный" (первоначальной экзальтированной эпохи Корана) о царствѣ ненавистнѣйшихъ языческихъ вѣрованій. Много-ли найдется даже широко образованныхъ лицъ въ наши дни, способныхъ стать на высоту столь простой истины? Народъ богдыхановъ считается какимъ-то страннымъ и апріорно достойнымъ осужденія паріемъ среди прочаго человѣчества.
   Съ нами совершаютъ поѣздку въ Кантонъ два синолога и офицеры, знакомые съ державою "Сына Неба". По мѣрѣ того какъ разговоры касаются этой тэмы, мнѣ все яснѣе становится, на чьей сторонѣ въ сущности лежитъ правда.
   Врядъ-ли о какой-нибудь странѣ возникали болѣе двойственныя мнѣнія чѣмъ о Китаѣ. Весь его національный складъ представляетъ для Европы живѣйшій интересъ,-- особенно если принять въ разсчетъ, что на громадномъ, пространствѣ Небесной имперіи гнѣздится почти треть рода человѣческаго съ отпечаткомъ крайней оригинальности: ни одинъ историкъ и моралистъ не долженъ бы игнорировать судьбу столь безчисленнаго населенія, давнымъ давно уже выработавшаго себѣ многія условія культурной жизни,-- населенія, въ характерѣ коего, вдобавокъ, уживаются самыя разительныя противорѣчія: блестящія достоинства наряду съ самыми отвратительными недостатками.
   Нѣмецкіе философы, съ легкой руки Гегеля вообще презираютъ Небесную имперію, считая ее прототипомъ неподвижности. Въ лицѣ Китая, по ихъ взгляду, монгольская расса достигла высшаго возможнаго для нея уровня развитія и дальше, по самой природѣ своей, шагнуть будто-бы не можетъ, пребывая изсохшею вѣтвью на зеленѣющемъ древѣ исторіи.
   Откуда создалось такое отрицательное воззрѣніе? Неужели только изъ того, что туземцы здѣсь не способны были вродѣ едва-ли искреннихъ и сознательныхъ современныхъ японцевъ сразу придти въ неописанный восторгъ отъ просвѣщеннаго состоянія Европы и Америки?
   Подобно эллинамъ, для которыхъ почти все чужеземное долго было варварскимъ, китайцы какъ масса относятся къ Западу съ полнымъ пренебреженіемъ и считаютъ строй своего быта, результаты своей многовѣковой цивилизаціи за образецъ для всего міра. (Тшунгкуэу) (Джунъ-го) ("государство середины") именуютъ они свою родину.
   Такое-же, впрочемъ, названіе даютъ своей землѣ древніе индусы и иранцы.
   Въ правѣ-ли мы, держась аналогично узкой точки зрѣнія, признавать лишь свою "новѣйшую" культуру единственно здравой и плодотворной? Кажется, на это не можетъ быть двухъ отвѣтовъ.
   Гердеръ смотрѣлъ на Небесную имперію какъ на набальзамированную мумію, изукрашенную письменами и укутанную въ шелкъ. Другіе мыслители видѣли въ этомъ громадномъ государствѣ лишь сонъ и оцѣпенѣніе, сравнивали его съ болотомъ, предсказывали Китаю скорое разложеніе и гибель. "Надобно удивляться" -- восклицаетъ въ одномъ сочиненіи оріенталистъ Васильевъ: "какъ народы Дальняго Востока, перебирающіе въ теченіе тысячелѣтій все одно и то же, не умерли отъ монотонности!" Но коснѣли-ли они дѣйствительно въ Непонятномъ застоѣ или жили богатою внутреннею жизнью, ни въ чемъ не уступающею европейской? Защитникомъ Небесной имперіи выступилъ въ нашъ вѣкъ итальянскій писатель Феррари. Въ изданномъ имъ трудѣ "La Chine et l'Europe" онъ старается доказать, будто эволюція ея шла параллельно съ западной, испытывала одинаковые перевороты въ области духа. "Философы тамъ учили приблизительно во времена Пиѳагора; завоеватели прославлялись при Александрѣ Македонскомъ и римлянахъ; варвары нападали тогда же, когда ими громилась кесарская цивилизація; императорская власть облекалась саномъ первосвященниковъ при папѣ Григоріи Великомъ; китайская ученость процвѣтала въ эпоху Абеляра и Ѳомы Аквината; театральное искусство достигло извѣстной степени совершенства, когда въ Италіи создалась Божественная комедія; лучшіе поэты Небесной имперіи, ея вѣкъ возрожденія и изученія своей древности близки къ временамъ Петрарки и Бокаччіо, соотвѣтствуютъ пробужденію классическаго міра. Вестфальскій договоръ, французская революція имѣютъ аналогичные примѣры въ исторіи Китая. Въ продолженіе первыхъ двухъ третей своего фактическаго существованія онъ цѣлымъ поколѣніемъ опережаетъ Европу. Въ средневѣковой періодъ и тамъ, и тутъ знаменательнѣйшіе годы совпадаютъ съ такою изумительною точностью, что это Граничитъ съ чудомъ. Съ 1400 г. Китай отстаетъ, быть можетъ, лѣтъ на тридцать". Иными словами, между отдаленнѣйшими другъ отъ друга странами какъ-бы есть таинственная связь, въ нѣдрахъ человѣчества какъ-бы производится однородная по напряженію психическая работа. Поэтому поспѣшный выводъ, будто родина Конфуція населена (по опредѣленію Токвиля) слабоумно-варварскимъ народомъ, совершенно несправедливъ, также какъ и самодовольное убѣжденіе въ нашемъ несомнѣнномъ всестороннемъ превосходствѣ надъ нимъ. Китайцы и жили и живутъ весьма нормально,-- руководствуясь твердыми, стародавными принципами, которые одухотворяютъ весь ихъ государственный организмъ: никакихъ признаковъ упадка, дряхлости не замѣчается. Соприкоснувшись съ Западомъ, Китай сначала пришелъ въ смущеніе при видѣ его матеріальнаго могущества, но такъ какъ и самъ онъ издавна устремлялъ свои взоры едва-ли не исключительно на все земное, заботится особенно о благоденствіи въ "этой" жизни, воспитываетъ многіе милліоны позитивистовъ, держится строго-утилитарнаго взгляда на вещи,-- то сыны Небесной имперіи, не умаляя и не превознося достоинствъ чужой культуры, постепенно стали усваивать ее, насколько она способна разнообразить удобства ихъ существованія и примѣнима къ естественнымъ условіямъ края. Частности западнаго быта для китайцевъ безразличны: они слишкомъ гордятся своей цивилизаціей, чтобы безъ разбора, слѣпо хвататься за все иноземное, но въ тоже время и слишкомъ практичны, чтобы не заимствовать оттуда все пригоднѣйшее. Первое, что они съ успѣхомъ сдѣлали для реакціи, это -- слѣдующее: стали необходимыми пришельцамъ, съумѣли связать ихъ въ нѣкоторыхъ отношеніяхъ по рукамъ и ногамъ. Ни одинъ дѣятель съ Запада не въ силахъ обойдтись безъ помощи и посредства туземцевъ, значитъ и не бываетъ de facto полнымъ хозяиномъ какого бы то ни было предпріятія. Они являются на мѣстѣ лучшими поварами, составляютъ весь штатъ домашней прислуги, становятся искусными ремесленниками на западный ладъ, выдѣляются какъ музыканты, фотографы и т. п. Образцовая гостиница на островѣ Гонконгѣ содержится китайцами. Розничною торговлей европейскими и американскими товарами завладѣли коренные жители. Стоитъ пойдти по улицамъ благоустроенныхъ приморскихъ городовъ въ западной части Тихаго океана, и видишь, что магазины съ привозными вещами принадлежатъ туземцамъ. Въ Шанхаѣ, говорятъ, сходнѣе можно купить кусокъ манчестерской матеріи у китайца чѣмъ у англичанина.

   Не имѣя себѣ соперниковъ въ области коммерческой сообразительности, мѣстные купцы понемногу вытѣсняютъ иностранцевъ со своей территоріи и едва-ли очень далеко то время, когда весь импортъ и даже экспортъ перейдетъ къ китайцамъ. Уже въ 1881 г. корабль "Мѣй-фу" отвезъ въ Англію грузъ чая (32,500 ящиковъ) и соломенныхъ издѣлій. Если сынамъ Небесной имперіи не чужда мысль самимъ доставлять на европейскіе рынки произведенія своей родины, то вскорѣ они сами будутъ закупать на чужбинѣ, что нужно. Для этого найдутся и энергія, и сноровка, и капиталы. До 1873 г. туземцы не владѣли ни однимъ пароходомъ, а теперь распоряжаются десятками, почти совершенно устранили иностранцевъ отъ перевозки грузовъ между портами Китая, стремятся на свой счетъ завести товаро-пассажирское сообщеніе съ Европой и Соединенными Штатами. Дабы не быть въ зависимости отъ заморскихъ державъ, подданные богдыхана осторожно заводятъ у себя заводы, фабрики,-- зная, что родина изобилуетъ шелкомъ, хлопкомъ, шерстью, желѣзомъ, каменнымъ углемъ. Вскорѣ западной промышленности придется сократить свои операціи и уступить значительную долю получаемыхъ выгодъ китайцамъ, которые примѣрно трудолюбивы, легко всему учатся и дѣлаются мастерами всякаго дѣла.

   Телеграфъ заводится по иниціативѣ правительства. Въ принципѣ оно рѣшило обзавестись и рельсовыми путями, но медлитъ, не располагая достаточнымъ количествомъ собственныхъ инженеровъ и не желая отдавать эксплоатацію желѣзныхъ дорогъ пришельцамъ. Но черезъ 15 лѣтъ первое затрудненіе неминуемо упразднится. Много туземныхъ юношей старательно знакомится съ реальными знаніями. Синологъ Эдкинсъ непрерывно переводитъ на китайскій языкъ европейскія естествовѣдныя книги. Умственныя силы страны крѣпнутъ и растутъ съ каждымъ годомъ. Избытокъ ихъ невольно подталкиваетъ къ колонизаціи. Она направляется и въ Центральную, и въ Южную Америку, и на острова Тихаго океана, и въ Сингапуръ, и въ Уссурійскій край. Конфуціанскій принципъ глубокаго уваженія къ наукѣ, привычка народа трудиться надъ усвоеніемъ премудрости, не стѣсняясь числомъ лѣтъ, служитъ отчасти ручательствомъ, что въ восточной Азіи со временемъ можетъ народиться просвѣщеннѣйшая нація.
   Для иронизирующаго европейца китайская жизнь извнѣ можетъ представляться каррикатурной, китайцевъ можно съ пренебреженіемъ называть "фанатиками порядка" и видѣть въ нихъ чуть-ли не подобіе маленькихъ бездѣлушекъ изъ слоновой кости туземнаго производства,-- но, съ критической точки зрѣнія, такое высокомѣріе не оправдывается и когда-нибудь жестоко отомститъ опрометчивымъ отрицателямъ чужой духовной мощи.
   Въ виду поражающей вѣротерпимости китайскаго правительства и вообще всего народа, иные поверхностные наблюдатели склонны предполагать, будто туземцы равнодушно относятся къ религіи и въ сущности никакимъ культомъ не дорожатъ. Но на самомъ дѣлѣ это не такъ.
   Главную роль въ жизни каждаго отдѣльнаго лица и среди общественнаго строя искони играло почитаніе усопшихъ родителей и предковъ. Никакія философскія разрушительныя теоріи не въ силахъ были поколебать его или разрушить характеръ связанной съ нимъ обрядности. Покидая бренную тѣлесную оболочку, человѣкъ,-- по мнѣнію китайцевъ,-- продолжалъ жить по прежнему, обычными радостями и горестями, нуждался въ любви и заботѣ ближнихъ, томился одиночествомъ. Неудовлетворенно-скорбное состояніе духа отошедшихъ въ загробный міръ неблагопріятно отражалось на быту живущихъ, повергало послѣднихъ въ тревогу; Поэтому надо было угождать покойникамъ, заручаться ихъ расположеніемъ, поклоняться имъ. Сначала почитаніе совершалось на могилахъ, но потомъ обстоятельства заставили устроить для этого культа домашнія кумирни и помѣстить тамъ въ особыхъ шкафахъ таблички съ именами незабвенныхъ и дорогихъ усопшихъ. Ежедневно глава семьи отправлялся туда на поклонъ, возжигалъ куренья, приносилъ, когда слѣдовало, жертвы, сообщалъ незримымъ хранителямъ своего очага обо всѣхъ мелочахъ, касающихся семейнаго благополучія и т. д. Для полноты связи съ невидимымъ міромъ, живущіе прибѣгали къ гаданіямъ, медіумизму и прочему. Воля предковъ руководила дѣйствіями благоговѣвшаго потомства, которое само по себѣ и не хотѣло, и не рѣшалось жить безъ сознанія, чему учитъ прошлое. Оно же давало только хорошіе совѣты, облагороживало перечисленіемъ яркихъ примѣровъ добродѣтели, грозило суровою карою за уклоненіе отъ завѣтной старины. Культъ усопшихъ родственниковъ тѣмъ успѣшнѣе могъ процвѣтать въ Китаѣ, что нигдѣ отцы и матери такъ не уважались дѣтьми, какъ здѣсь. Молодое поколѣніе положительно выростаетъ съ мыслью о томъ почтеніи, которое надо оказывать старшимъ; стараясь съ дѣтства пріучить всѣхъ къ исполненію того, что въ принципѣ признано должнымъ, тамъ не смотрятъ снисходительно на капризы, своенравность, упрямство, непослушаніе, эгоизмъ и фальшивость, но искореняютъ (пока не поздно) или заглушаютъ дурныя качества; направлять желаніе малолѣтнихъ на то или другое помощью лакомствъ или невиннаго будто-бы обмана считается непозволительнымъ. Родители требуютъ не теоретическаго только знанія этики, но и постояннаго практическаго ея примѣненія. При этомъ они обходятся безъ наказаній, съ пеленокъ внушая дѣтямъ послушаніе и умѣніе ограничивать себя. Близкія по крови семьи сплочены бываютъ въ цѣлое и ради общей пользы устраиваютъ собранія, гдѣ молодежь читаетъ вслухъ полезныя книги, а затѣмъ каждый изъ присутствующихъ приглашается къ чистосердечному признанію, нѣтъ-ли у него какихъ-нибудь житейскихъ затрудненій, долговъ, недоимокъ, тяжбъ; всякое дѣло сообща обсуждается, каждому положенію пріискивается исходъ, въ случаѣ возможности бѣдѣ помогаютъ сборомъ денегъ для родича. Такой порядокъ вещей во-первыхъ препятствуетъ размноженію нищихъ (ихъ мало въ Китаѣ и стать настоящимъ пролетаріемъ трудно, если человѣкъ окончательно не оттолкнулъ отъ себя кровныхъ близкихъ), а во-вторыхъ удерживаетъ нерѣдко отъ преступленій.

   Женщина поставлена высоко какъ мать и жена, но семейный бытъ огражденъ отъ посторонняго вліянія и соблазновъ. Браки заключаются по усмотрѣнію родителей и совѣщанію съ предками: романы внѣ этого не санкціонируются обычаями, и тѣмъ не менѣе молодые нерѣдко находятъ счастье. Нашъ извѣстный синологъ Георгіевскій приравниваетъ подобныя явленія къ супружеству нашего духовенства, по видимому не имѣющаго данныхъ непремѣнно найдти въ случайныхъ невѣстахъ истинное благополучіе и взаимное пониманіе, но обыкновенно находящаго и то, и другое. Апріорныя чувства до совмѣстнаго житья слишкомъ мало говорятъ въ пользу будущаго: лишь время можетъ скрѣплять отношенія и развивать сознательную любовь.
   Отъ простолюдина до монарха, всѣ проникнуты стремленіемъ памятовать дѣянія предковъ и служить имъ, ежеминутно ощущая свою зависимость отъ духовъ. Въ древности жертвенные предметы не покупались, но приготовлялись самими чествующими усопшихъ. Впослѣдствіе это стало неисполнимымъ, но выдающіяся въ имперіи лица доселѣ въ видѣ обряда придерживаются сѣдой старины. Каждогодно богдыханъ лично пашетъ землю въ столицѣ, важнѣйшіе чиновники -- въ Провинціи, а царица кормитъ шелковичныхъ червей. Въ Европѣ думаютъ, будто такимъ путемъ власти желаютъ пріохотить населеніе къ работѣ. Это не вполнѣ справедливо; императоръ и императрица дѣйствительно показываютъ примѣръ, по не трудолюбія самого но себѣ, а сыновняго почтенія, которое требуется. культомъ предковъ и результатомъ котораго является трудолюбіе.
   Утрированная забота о благоденствіи существъ въ загробномъ мірѣ, конечно, иногда граничитъ съ областью комическаго. Положимъ, умираетъ мальчикъ -- нельзя его оставить навсегда холостымъ, онъ соскучился бы: родители пріискиваютъ имя дѣвочки, день рожденія и смерти которой соотвѣтствуетъ дню рожденія и смерти ихъ сына. Устраивается такъ-сказать посмертный бракъ. Въ назначенное время куклу, изображающую жениха, несутъ въ домъ фиктивной невѣсты, откуда эта кукла возвращается уже въ сопровожденіи другой, изображающей просватанную дѣвочку и съ ея кумиренной табдичкой. Свадьба празднуется, какъ-будто и въ самомъ дѣлѣ два человѣка соединялись тѣсными узами, и затѣмъ табличка новобрачной помѣщается въ храмѣ жениховыхъ предковъ. Дѣти при жизни родителей дарятъ имъ прочные гробы въ знакъ любви и преданности и т. д.
   Всюду сыны Небесной имперіи склонны замѣчать присутствіе и воздѣйствіе духовъ. Объ успокоеніи многихъ изъ нихъ пекутся потомки и для этого стараются, чтобы родъ не угасалъ,-- но затѣмъ еще остается несмѣтное количество давно забытыхъ, безсемейно скончавшихся, казненныхъ людей. Изъ опасенія, какъ-бы они не вздумали насылать несчастіе, весь Китай разъ въ годъ чествуетъ ихъ. Въ даръ душамъ обездоленныхъ сожигаются бумажныя одѣянія, золотыя и серебряныя бумажки, изображающія деньги. Вечеромъ по рѣкамъ ѣздятъ лодки, съ которыхъ такіе же воспламененные предметы бросаются въ воду, а также овощи и рисъ: въ жертву утопленникамъ. Дабы они, блуждая во тьмѣ, легче находили приношенія, на волны спускаются тысячи лампадокъ, помѣщенныхъ въ глиняные горшечки. При этомъ далеко кругомъ въ ночной тишинѣ раздаются заунывные звуки тамтамовъ и молитвенное пѣніе объ усопшихъ.

-----

   Отъ Гонконга до Кантона -- 85 морскихъ миль. Скоро полдень. Теченіе окрашивается глинисто-бурымъ цвѣтомъ. Передъ входомъ въ "Жемчужную" рѣку (Чжу-цзянъ), на которой послѣдній расположенъ, лежитъ такъ-называемая "Пасть тигра" (или точнѣе "Тигровыя ворота"), португальская Boca tigris, исковерканная англичанами въ Bogue,-- китайское Ху-мынь. Наименованіе произошло отчасти изъ-за того, что суда здѣсь идутъ узкимъ проливомъ, огибающимъ "Тигровый островъ" у начала рѣчной дельты, очертаніями слегка напоминающій голову хищнаго звѣря -- но главнымъ образомъ, вѣроятно, и оттого, что встарь мѣстныя укрѣпленія по сторонамъ считались донельзя грозными и непреодолимыми. Европейскія орудія въ серединѣ нынѣшняго столѣтія причинили имъ однако неразъ жесточайшій уронъ. Особенно поусердствовали въ этомъ отношеніи британскіе моряки, изучивъ предварительно рукава Чжу-цзяна и слабыя стороны ихъ обороны.
   Окрестность начинаетъ принимать болѣе величественный характеръ, благодаря сравнительной близости высокихъ береговъ, по которымъ звѣздообразнымъ узоромъ тянутся новоотстроенные форты и откуда гремитъ салютъ. Широкая рѣка (съ островками, засаженными рисомъ) принимаетъ видъ озера. На самыхъ видныхъ пунктахъ и по склонамъ холмовъ разставлены солдаты съ развѣвающимися по вѣтру знаменами. Сопровождающій Е. И. Высочество отъ Гонконга (согласно предписанію Ли-хун-чжана) инспекторъ тяньцзиньской военной школы Lien-Shing поясняетъ, что правительствомъ приняты всѣ мѣры, чтобы не только радушно, но и торжественно встрѣтить Русскаго Престолонаслѣлника на китайской территоріи, почтить въ Его лицѣ своего давняго и лучшаго друга -- Россію, краснорѣчиво доказать свою готовность впредь еще тѣснѣе упрочить съ нею добрыя сосѣдскія связи.

   На каменныхъ уступахъ побережья рѣчной тѣснины замѣчаются батареи: и сюда проникли Армстронги съ Круппами! Смѣло стремится въ высь, на горизонтѣ, первая семнэтажная пагода. Это уже осязательно свидѣтельствуетъ, что начался Китай: подобныя сооруженія должны, по народному вѣрованію, приносить благополучіе осѣняемому ими краю.
   На встрѣчу намъ попадаются небольшія суда подъ военнымъ флагомъ. Кантонская эскадра состоитъ изъ 17 канонерокъ, задача которыхъ заключается главнымъ образомъ въ преслѣдованіи пиратовъ, укрывающихся среди многочисленныхъ острововъ южнокитайскаго моря. На Жемчужной рѣкѣ находится, кромѣ того, флотилія изъ 20 миноносокъ.
   Живительный воздухъ придаетъ нашему переходу сюда отъ города Викторіи необыкновенную прелесть. Все кругомъ дышетъ для насъ интересомъ новизны: въ рамкахъ живописнаго, почти грандіознаго пейзажа со строго выдержаннымъ колоритомъ.
   Любоваться подобнымъ исторически важнымъ пріемомъ едва-ли кому-нибудь вскорѣ доведется опять! Чей флагъ, кромѣ русскаго, могъ бы столь же дружественно импонировать Китаю, добровольно вызывая его къ вѣжливому и подобающему чествованію Августѣйшаго Гостя?
   Свѣтлолиловыя укрѣпленныя возвышенности (безъ признаковъ растительности) -- близь устья -- смѣняются полями съ рѣдкими купами бамбуковъ и фруктовыхъ деревьевъ. Всюду по сторонамъ мелькаютъ каналы. Пароходъ минуетъ свайныя загражденія русла, которыми китайцы наивно надѣются (при помощи имѣющихъ быть погруженныхъ между ними лодокъ съ пескомъ и камнями) совершенно обезопасить отъ иностранныхъ флотовъ въ сущности нетрудный доступъ къ Кантону,-- стоитъ только нападающему войску высадиться въ любомъ незащищенномъ пунктѣ побережья и обойдти несложныя препятствія. Другой народъ, конечно, примѣнилъ бы на защиту "Тигровой пасти" всѣ данныя современнаго военнаго искусства,-- но жители Небесной имперіи въ простотѣ души не находятъ пока еще нужнымъ тратить золото на столь по ихъ мнѣнію праздную затѣю. Рано или поздно кантонцы могутъ изъ-за этого порядкомъ пострадать.

   У мѣстечка Вампоа Наслѣдника Цесаревича встрѣчаетъ съ привѣтствіями отправленный впередъ адъютантъ вице-короля и представляется откомандированный въ распоряженіе Великаго Князя французскій консулъ, выдающійся синологъ (ученикъ извѣстнаго оріенталиста графа Клечковскаго) Camille Imbault-Huait.
   ... Вотъ показались вдали верхушки городскихъ стѣнъ и пагодъ. По мѣрѣ того какъ обрисовывается Кантонъ, впечатлѣніе отъ этой безформенносѣрой сплошной массы низкихъ невзрачныхъ жилищъ со многими башнями надъ нею,-- гдѣ горожане хранятъ, отдавая въ залогъ, ненужное имъ въ данную минуту имущество,-- по правдѣ сказать, довольно отрицательнаго свойства. Если бы не бѣлый фасадъ недостроеннаго католическаго собора (въ готическомъ стилѣ), подымающагося изъ одноцвѣтнобезотраднаго сонмища какъ-бы не связанныхъ даже улицами домовъ, впечатлѣніе было бы еще хуже.
   Высокая церковь маленькой общины обращенныхъ туземцевъ отчасти воздвигнута на средства изъ контрибуціи, наложенной на китайцевъ англо-французскими силами тридцать лѣтъ тому назадъ, и, конечно (наряду съ питаемымъ туземцами суевѣрнымъ страхомъ передъ колоссальными сооруженіями), не можетъ нравиться въ сущности вѣротерпимому, но консервативно и патріотично настроенному народу.
   Храмъ построенъ на мѣстѣ резиденціи тогдашняго плѣненнаго британцами вице-короля и при постройкѣ получалъ значительную денежную помощь отъ императрицы Евгеніи.
   Гуанъ-чжоу-фу (Kwang-tschou-fu), искаженное европейцами въ Кантонъ, есть столица двухъ громаднѣйшихъ провинцій Гуанъ-дуна и Гуанъ-си съ населеніемъ свыше чѣмъ въ 50,000,000 душъ. Нѣкогда она являлась пышнымъ центромъ міровой торговли, средоточіемъ общенія имперіи съ Западомъ, главнымъ и такъ-сказать единственнымъ пунктомъ сбыта заморскихъ товаровъ въ Китай. Это и понятно въ виду развитія сосѣдней береговой линіи съ моря и въ виду развѣтвленія водныхъ артерій въ дельтѣ Чжу-цзяна, коего бассейнъ простирается на сѣверъ до горъ, составляющихъ водораздѣльную линію Янъ-цзыцзяна, а на западъ до возвышенностей Юннана. Въ этомъ цвѣтущемъ раіонѣ ключемъ бьетъ энергія трудолюбиваго народа. Найденные тутъ уголь и желѣзо сулятъ краю интересную промышленную будущность: одна бѣда, сами туземцы слишкомъ медленно берутся за умъ!

   Историческая жизнь Кантона ведетъ свое начало (согласно лѣтописанью туземцевъ) отъ IV вѣка до Р. Хр., когда какой-то городъ въ этой мѣстности уже являлся значительнымъ укрѣпленнымъ центромъ юга имперіи, неоднократно перемѣщавшимся въ здѣшнемъ раіонѣ и мѣнявшимъ наименованіе. Тогда еще край, населенный инородцами-автохтонами, далеко не составлялъ органической части китайскаго міра и нерѣдко даже вставалъ противъ него кровавымъ мятежемъ. Параллельно съ тѣмъ царями Индо-Китая предпринимались сюда походы съ цѣлью подчинить себѣ дельту Чжу-цзяна или, по крайней мѣрѣ, отвлечь торговлю къ берегамъ Кохинхины. Древніе кантонцы, положимъ, при случаѣ жестоко платили ей одинаковыми нападеніями. Населеніе тутъ вообще издревле отличалось крутымъ нравомъ и всякому правительству (даже кипятившему строптивыхъ въ котлѣ или жарившему ихъ на медленномъ огнѣ) трудно было обуздывать массы черни. Привычка къ безумной роскоши, строго преслѣдовавшейся властями по приказанію изъ столицы,-- въ связи съ племеннымъ антагонизмомъ южанъ и сѣверянъ,-- вызывали на Жемчужной рѣкѣ неоднократныя упорныя возстанія. Въ послѣдній разъ ожесточеннѣйшая борьба разгорѣлась при воцареніи маньчжурской династіи. Области, смежныя съ Индо-Китаемъ, ни за что не хотѣли ей покориться. Новые владыки государства, съ бою взяли Кантонъ послѣ одинадцатимѣсячной обороны, затопили его кровью, почти разрушили, пощадили изъ эгоистической цѣли лишь часть искуснѣйшихъ мѣстныхъ ремесленниковъ,-- слава о которыхъ наполняла собою Азію и Европу. До 700,000 труповъ осталось въ день расправы среди стѣнъ злополучнаго города. Жители его,-- хотя прошло 2 1/2 вѣка,-- не забыли страшной кары и ненадежно настроены по отношенію къ пекинскому двору. Туземный легко воспламеняющійся элементъ всегда причинялъ и до сихъ поръ причиняетъ не мало хлопотъ, не мало огорченій столичнымъ сановникамъ. Главнѣйшія печально кончавшіяся войны Небесной имперіи съ державами имѣли всегдашнимъ поводомъ вспышки народнаго гнѣва на берегахъ Жемчужной рѣки. За то и натѣшились же европейцы надъ населяющимъ ихъ беззащитнымъ или точнѣе безпомощнымъ въ ратномъ дѣлѣ людомъ!
   Кантонъ по прежнему враждебно относится къ представителямъ Запада. Вс да и едва-ли скоро будетъ: особенно роскошны были -- Почтамтская или большая, Магистратская, Милліонная улицы и набережная рѣки Ушайки; масса плошекъ по улицамъ, свѣчи въ окнахъ, разноцвѣтные фонарики на стѣнахъ домовъ производили чрезвычайно эффектное впечатлѣніе; особенно хорошо были иллюминованы -- университетъ и университетскія клиники, присутственныя мѣста, площадь передъ дворцомъ, архіерейскій домъ, общественное и ремесленное собранія, домъ почтово-телеграфнаго вѣдомства, магазинъ Карнакова, домъ Пушникова: здѣсь надъ аптекой Ботъ въ окнѣ былъ выставленъ бюстъ Его Высочества, окруженный живыми тропическими растеніями; изъ другихъ домовъ изяществомъ и обиліемъ освѣщенія выдѣлялись домъ Иваницкаго, дума, полиція, Колокольни церквей усыпанныя по карнизамъ и окнамъ плошками и разноцвѣтными фонарями напоминали собою торжественную ночь Свѣтлаго Христова Воскресенія. Народъ тысячами двигался по улицамъ, любовался невиданнымъ зрѣлищемъ и, сознавая важность момента, никто изъ этой массы не нарушалъ молчаливой торжественности, въ какой находился Томскъ; предъ глазами каждаго проходила какая то фантастическая дивная картина какъ будто религіознаго характера: все было въ этой картинѣ блестяще, чарующе, но вмѣстѣ важно и серьезно; народъ не кипѣлъ, не бѣжалъ, а тихо и медленно двигался по улицамъ, какъ-бы думая крѣпкую думу о томъ, какъ не выразимо счастливъ онъ, окружая незримаго Царственнаго Первенца!
   Около 2 часовъ ночи закончилась иллюминація и всѣ разошлись по домамъ, чтобы запастись свѣжими силами сопутствовать Царственному Гостю 6 іюля. 6 іюля, въ субботу, въ 10 1/2 часовъ утра, при громадномъ стеченіи народа Его Высочество изволилъ осчастливить своимъ посѣщеніемъ Императорскій Томскій университетъ. Въ роскошно убранномъ зданіи и въ прилегающемъ къ нему скверѣ были собраны и разставлены учащіеся въ приходскихъ училищахъ, въ пріютахъ, уѣздномъ училищѣ, гимназіяхъ мужской и женской, реальномъ училищѣ, и студенты университета, оставшіеся на вакаціонное время въ Томскѣ. Дѣвочки приходскихъ училищъ, одѣтыя въ розовыя платья, стояли съ букетами полевыхъ цвѣтовъ въ рукахъ по обѣимъ сторонамъ дороги, по которой имѣлъ слѣдовать Его Высочество; около своихъ ученицъ стояли учительницы; ученики приходскихъ училищъ съ своими учителями также стояли шпалерами по обѣимъ сторонамъ дороги; по обѣимъ сторонамъ подъѣзда, у зданія стояли ученики гимназіи, реальнаго училища, а около нихъ воспитанницы Владимірскаго женскаго пріюта, у входа -- студенты университета, а въ вестибюлѣ -- воспитанницы Маріинской женской гимназіи. Лѣстница была убрана тропическими растеніями, устлана краснымъ сукномъ и коврами.
   Какъ только экипажъ Его Высочества отъѣхалъ отъ подъѣзда дворца, перекатное "ура" достигло Университета и все оживилось: какъ только коляска показалась за рѣшеткой университетскаго сквера, звуки гимна, который игралъ оркестръ уѣзднаго училища, слились въ одну общую гармонію съ кликами учащихся. Дѣвочки, крича "ура", бросали подъ коляску свои скромные букетики; когда экипажъ остановился и когда Его Высочество изволилъ выйти изъ него, университетская корпорація съ попечителемъ округа В. М. Флоринскимъ во главѣ встрѣтила Царственнаго Гостя. Принявъ отъ ректора университета В. Н. Великаго почетный рапортъ, Его Высочество прослѣдовалъ въ университетскую церковь, гдѣ онъ былъ встрѣченъ съ крестомъ и святой водою настоятелемъ церкви, профессоромъ богословія, священникомъ Д. Н. Бѣликовымъ, и законо-учителями реальнаго училища и гимназіи.
   Отецъ Д. Н. Бѣликовъ имѣлъ счастье привѣтствовать Его Высочество слѣдующими краткими, но теплыми словами: "Да благословитъ Господь Богъ вхожденіе Твое въ этотъ новый для Сибири разсадникъ высшихъ научныхъ знаній! Пламенное моленіе трудящихся здѣсь, да пребудеши и во вся дни въ той милости Всевышняго, въ свѣтломъ и святомъ озареніи которой явился Ты намъ отъ края Востока! Въ высокомъ счастіи видѣнія Царственнаго Лица Твоего, нашей радости, нашимъ восторгамъ нѣтъ мѣры и предѣла." Послѣ этого привѣтствія Его Высочество приложился ко кресту и занялъ мѣсто въ церкви впереди, на правой сторонѣ. За. Его Высочествомъ стали свита и служащіе въ университетѣ, а по лѣвую сторону дамы. Послѣ краткаго молебствія и провозглашенія многолѣтія Царствующему Дому, Его Высочество, въ сопровожденіи присутствовавшихъ въ церкви, при пѣніи хоромъ студентовъ и воспитанниковъ "Коль славенъ" направился чрезъ внутреннія двери въ актовый залъ, который былъ убранъ зеленью и массою живыхъ цвѣтовъ; особенно изящно былъ убранъ живыми цвѣтами и уставленъ тропическими растеніями портретъ Его Высочества. Здѣсь, въ актовомъ залѣ имѣли счастіе представляться Его Высочеству члены университетской корпораціи и инспекторъ студентовъ А. С. Еленевъ. Затѣмъ начался торжественный актъ засѣданія. Его Высочество, занявъ предсѣдательское кресло, изволилъ выслушать привѣтствіе попечителя учебнаго округа В. М. Флоринскаго, въ которомъ послѣдній выразилъ, что Императорскій Томскій Университетъ очень счастливъ тѣмъ, что на первыхъ дняхъ существованія видитъ въ своихъ стѣнахъ Такого Высокаго Гостя, почему просилъ Его Высочество принять это высшее учебное заведеніе Сибири подъ Свое Царственное покровительство; въ заключеніе попечитель засвидѣтельствовалъ чувства радости по поводу милостиваго принятія Его Высочествомъ званія почетнаго члена, каковое событіе еще болѣе усугубитъ силы и энергію представителей университета въ области научной дѣятельности. Послѣ этого, при пѣніи народнаго гимна Его Высочеству поднесенъ былъ ректоромъ университета В. Н. Великимъ, въ изящномъ портфелѣ дипломъ на званіе почетнаго члена Императорскаго Томскаго Университета. По окончаніи гимна Его Высочество изволилъ благодарить университетъ за привѣтствіе и выразить, что Онъ съ удовольствіемъ принимаетъ званіе почетнаго члена университета, посѣщеніе котораго останется для Него отраднымъ воспоминаніемъ путешествія по дорогой Ему Сибири.
   Изъ актоваго зала Его Высочество изволилъ отправиться, при пѣніи концерта "Господи, силою Твоею возвеселится царь" въ библіотеку университетскую, гдѣ подробно осматривалъ рѣдкія изданія, хранящіяся въ ней; затѣмъ Его Высочество осматривалъ кабинеты и музеи: физіологическій, зоологическій, геологическій, археологическій, гистологическій, ботаническій и физическій, читальный залъ, въ которомъ воспитанницы женской гимназіи удостоились поднести Его Высочеству вышитыя шелками скатерть и подушку; Его Высочество затѣмъ посѣтилъ помѣщеніе гимназіи, гдѣ были собраны учащіе и учащіеся въ гимназіи и Алексѣевскомъ реальномъ училищѣ; учащіеся встрѣтили Его Высочество пѣніемъ "Слава" и громогласнымъ "ура" -- и наконецъ залъ Совѣта, гдѣ Его Высочество изволилъ начертать въ особой книгѣ въ память Своего посѣщенія университета: "Цесаревичъ Николай. 6 іюля 1891 г.". Здѣсь Его Высочеству были поднесены милостиво принятыя Имъ изданія университетскаго совѣта, а въ археологическомъ музеѣ изданія попечителя; ученицы гимназіи пропѣли Его Высочеству народный гимнъ, а воспитанницы Владимірскаго пріюта при выходѣ Его Высочества изъ главнаго подъѣзда удостоились поднести Цесаревичу свою работу. По окончаніи осмотра университета, продолжавшагося полтора часа, Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, осыпаемый цвѣтами при радостныхъ кликахъ "ура" изволилъ отбыть на пароходъ, въ Черемошники.
   Провожая Великаго Гостя, многіе плакали; положительно весь городъ былъ на Черемошинской пристани, когда Цесаревичъ прибылъ туда въ 12 часовъ, 10 минутъ. Тамъ въ это время стоялъ уже подъ парами украшенный флагами и зеленью пароходъ "Николай". Предъ пароходной пристанью былъ устроенъ проходной украшенный вензелями павильонъ; полъ его былъ устланъ краснымъ сукномъ, по которому была положена бархатная тропинка, а также были устроены особыя, тоже крытыя сукномъ, сходни на конторку и на пароходъ.
   Когда Его Высочество подъѣхалъ къ павильону, здѣсь Его уже ждали и встрѣтили Его Преосвященство, Преосвященнѣйшій Макарій съ отцемъ ректоромъ семинаріи, архимандритомъ Никаноромъ, и настоятелемъ Алексѣевскаго мужскаго монастыря, архимандритомъ Лазаремъ, городской голова П. В. Михайловъ съ членами управы и гласными думы; здѣсь же находились нѣкоторые представители различныхъ вѣдомствъ. По выходѣ изъ экипажа Его Высочество изволилъ осчастливить городскаго голову пожатіемъ руки, и затѣмъ, прослѣдовалъ въ приготовленныя для Него каюты. Когда Его Высочество удалился, городской голова П. В. Михайловъ передалъ начальнику губерніи, камергеру Г. А. Тобизену, для врученія Его Высочеству вѣрноподданническій адресъ отъ Томскаго городскаго общества съ ходатайствомъ о проведеніи желѣзной дороги чрезъ г. Томскъ.
   Затѣмъ Его Высочество вышелъ проститься съ присутствовавшими, причемъ лично вручилъ городскому головѣ Свой портретъ въ серебряной изящной оправѣ съ короной наверху и при этомъ изволилъ милостиво благодарить его за оказанный Ему пріемъ; городской голова, поцѣловавъ поданную ему руку, всепреданнѣйше просилъ Его Высочество засвидѣтельствовать безпредѣльную любовь и преданность города Томска предъ Ихъ Императорскими Величествами; затѣмъ Его Высочество, простившись съ Его Преосвященствомъ и остальными присутствовавшими, удалился и пароходъ "Николай", давая сигнальные свистки, тронулся въ путь. Цесаревичъ, выйдя на балконъ парохода, видимо прощался съ Томскомъ. Массы народа, крича "ура" и бросая шапки вверхъ, тронулись вдоль берега; неумолкаемое сплошное "ура" тысячами голосовъ стояло въ воздухѣ; кромѣ горожанъ провожали кликами нѣсколько сотъ переселенцевъ, помѣщавшихся въ устроенныхъ для нихъ баракахъ, недалеко отъ пристани.
   За пароходомъ "Николай" пошелъ "Казанецъ", а за "Казанцемъ" "Нижегородецъ". На "Казанцѣ" отправилась часть прислуги Его Высочества, а на пароходѣ "Нижегородецъ" представители городскаго общества, нѣкоторыя начальствующія лица и дамы; всѣ находившіеся на "Нижегородцѣ" (свыше 200 человѣкъ) рѣшили провожать Его Высочество до устья Томи, а камергеръ Г. А. Тобизенъ, Начальникъ Сибирскаго округа, генералъ-маіоръ Александровъ и Томскій губернскій прокуроръ Мальцевъ сопровождали Его Высочество далѣе до границъ Тобольской губерніи.
   Будучи чѣмъ то задержанъ на пристани, "Нижегородецъ" нѣсколько отсталъ отъ парохода "Николай", на которомъ изволилъ ѣхать Его Высочество, но затѣмъ, усиливъ пары и давъ полный ходъ, въ 5 часовъ пополудни, пройдя уже устье Томи, въ 8 верстахъ отъ него, на рѣкѣ Оби, догналъ пароходъ "Николай". Всѣ бывшіе на пароходѣ "Нижегородецъ" высыпали на балконъ и раздалось громкое "ура"; всѣ были воодушевлены, привѣтствуя Царственнаго путешественника и желая Ему счастливаго пути. Его Высочество вышелъ также на балконъ, чтобы отвѣтить на привѣтствія. Тогда провожавшіе импровизовали хоръ и подъ аккомпаниментъ оркестра военной музыки, подъ управленіемъ капельмейстера Гита, исполнили гимнъ. Затѣмъ "Нижегородецъ", сдѣлавъ тихій поворотъ, направился обратно къ Томску; несмолкаемое "ура" долго раздавалось на пароходѣ, даже послѣ того какъ "Николай" скрылся изъ виду.
   При отбытіи своемъ изъ Томска Его Высочество изволилъ благодарить за оказанный Ему пріемъ и за тотъ порядокъ, какой былъ въ продолженіи 5 и 6 іюля; на память о Своемъ пребываніи въ Томскѣ Его Высочество многихъ осчастливилъ подарками: такъ Попечитель Западно-Сибирскаго учебнаго округа удостоился получить портретъ Его Высочества съ собственноручной подписью (портретъ оправленъ въ изящную серебряную рамку съ короной наверху), Предсѣдатель Губернскаго Правленія Шапошниковъ-портретъ Его Высочества и брилліантовый перстень; полиціймейстеръ -- перстень съ сапфиромъ и брилліантами; подполковникъ Гудимъ-Левковичъ -- перстень съ рубинами и брилліантами, приставъ 2-й части Аршауловъ -- перстень малаго размѣра съ рубинами и брилліантами; горный исправникъ Барковъ -- глухіе золотые часы съ государственнымъ гербомъ на верхней крышкѣ и съ золотой цѣпью (такіе же часы получили Томскій окружный исправникъ Артоболевскій и Барнаульскій Новогонскій), строитель новаго губернаторскаго дома (дворца) архитекторъ Хабаровъ -- перстень и завѣдующій тѣмъ же домомъ экзекуторъ и казначей общаго губернскаго управленія Турчаниновъ -- изящныя золотыя запонки съ брилліантами. Получили еще цѣнные подарки чиновники почтово-телеграфнаго округа Гильденгагенъ, Нагорновъ, купцы Алексѣй и Александръ Кухтерины. Кучеру купца Колосова, управлявшему экипажемъ, въ которомъ изволилъ ѣздить Его Высочество, пожаловали серебряные часы; много было роздано, конечно, и денежныхъ наградъ.

ПО ТОБОЛЬСКОЙ ГУБЕРНІИ.

   Въ ноябрѣ 1890 г. Тобольскимъ Губернаторомъ былъ полученъ Высочайше утвержденный маршрутъ путешествія.
   Весь путь Его Высочества отъ Владивостока до Уральска представлялъ по маршруту громадное разстояніе въ 8486 верстъ, собственно же по Тобольской губерніи въ этомъ пути было 153 версты.
   По Высочайше утвержденному маршруту Его Высочество долженъ былъ прибыть на станцію Еланку, Тюкалинскаго округа, ближайшую къ Томской губерній, 18 іюля нынѣшняго года и 19 іюля къ 6-ти часамъ вечера быть уже въ городѣ Омскѣ.
   Жители Тобольской губерніи, лелѣявшіе мысль видѣть Царственнаго Путешественника, не мало были опечалены тѣмъ, что на Тобольскую губернію приходилась такая малая часть пути и, когда маршрутъ сталъ извѣстенъ, сперва жители городовъ, а затѣмъ и крестьяне самыхъ отдаленныхъ волостей стали выражать Тобольскому Губернатору желаніе имѣть возможность хоть какъ нибудь увидѣть Высокаго Гостя и въ какой либо формѣ выразить чувства безпредѣльной преданности Царствующему Дому въ лицѣ Наслѣдника Престола.
   Сознавая, что для Его Императорскаго Высочества, совершающаго столь небывалое путешествіе, было бы утомительно принять за одинъ разъ слишкомъ много депутацій, Губернаторъ разрѣшилъ городамъ избрать изъ своей среды болѣе почетныхъ гражданъ, которымъ и разрѣшилъ поднести Его Высочеству хлѣбъ-соль, а крестьянамъ разрѣшилъ выбрать представителей отъ каждой волости, которые, собравшись на одной изъ станцій, могли бы поднести хлѣбъ-соль отъ имени крестьянъ всей губерніи.
   На долю Тобольской губерніи приходилось всего шесть остановокъ, а депутацій отъ городовъ и крестьянъ составилось больше, почему на станціи Ііланкѣ, первой отъ границы Томской губерніи, предположено было собраться представителямъ городовъ Тобольска, Тюмени и Тары; станція Хомутинская была предоставлена городу Ялуторовску, станція Нижнеомская -- городу Тюкалинску, станція Кабардинская -- городу Туринску, станція Юрьева -- городу Кургану. Такъ какъ разстояніе между станціями Кабардинской и Юрьевой въ 36 верстъ слишкомъ велико, чтобы провезти поѣздъ на однѣхъ лошадяхъ, то между ними устроена была подстава и мѣсто остановки предоставлено городу Ишиму для поднесенія хлѣба-соли. Города Березовъ и Сургутъ за отдаленностію не могли надѣяться на счастіе принять участіе въ радостной встрѣчѣ. Послѣдняя станція передъ городомъ Омскомъ была отдана въ распоряженіе представителей крестьянъ. Волостные сходы губерніи единодушно постановили приговоръ о поднесеніи Его Высочеству "золотого" блюда съ хлѣбомъ-солью и собрали на это столь значительную сумму, что се достало на изготовленіе блюда и солонки и на тѣ же средства представилась возможность построить временный наплавной мостъ на рѣкѣ Оми для того, чтобы не задержать поѣздъ Его Высочества перевозомъ экипажей на паромѣ.
   Трактъ отъ Еланки на Омскъ, обыкновенно пустынный лѣтомъ, оживился: на всемъ пути начались приготовленія, дорога исправлялась, станціи ремонтировались, въ селѣ Сыропятскомъ строился мостъ и срывалась гора для болѣе удобнаго проѣзда Его Высочества; содержатель станціи Юрьевой предложилъ перенести его домъ, стоявшій некрасиво, на другое мѣсто и это быстро было исполнено усердіемъ гражданъ города Кургана для того, чтобы устроить приличное помѣщеніе тамъ, гдѣ Государь Наслѣдникъ долженъ былъ завтракать; на станціи Бланкѣ въ двѣ-три недѣли выросъ легкій временный дворецъ по рисунку Тобольскаго Губернскаго инженера Гордѣева, которому поручено было наблюденіе за исправленіемъ всѣхъ дорожныхъ сооруженій и постройка упомянутаго выше моста.
   Въ маѣ путь былъ осмотрѣнъ Губернаторомъ и кромѣ инженера Гордѣева на трактъ выѣхали Тобольскій городской голова Трусовъ, руководившій постройкой дворца въ Бланкѣ, и Тобольскій исправникъ Павлиновъ, на котораго возложено было подготовленіе лошадей и завѣдываніе всѣмъ трактомъ. Онъ же долженъ былъ сопровождать Его Императорское Высочество по всему пути.
   Седьмаго іюня внезапно была получена въ Тобольскѣ телеграмма отъ Князя Барятинскаго на имя Губернатора съ извѣщеніемъ, что маршрутъ Его Высочества измѣненъ и что Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ изволитъ слѣдовать отъ Томска на Омскъ на пароходѣ, а выѣздъ изъ Томска назначенъ 6-го іюля.
   Часть населенія губерніи, живущая по сосѣдству съ предназначавшимся сухопутнымъ трактомъ, была, конечно, опечалена подобнымъ извѣстіемъ; но большая часть губерніи восторженно встрѣтила вѣсть, обѣщавшую огромному числу жителей самыхъ глухихъ уголковъ губерніи видѣть Высокаго Гостя.
   До "проѣзда" оставалось менѣе мѣсяца и потому быстро закипѣла работа. Депутаціи, которыя должны были подносить хлѣбъ-соль на трактѣ, выѣзжали въ тѣ пункты пароходнаго пути, гдѣ можно было надѣяться на остановку; въ Тюмени готовились пароходы; а главная забота выпала на долю Тобольскаго Городского Управленія, которому предстояла высокая честь украсить городъ для достойной встрѣчи Наслѣдника Престола.
   Шестаго іюля, какъ было назначено, Его Высочество отбылъ изъ Томска во 2-мъ часу дня на пароходѣ Красноярскаго купца Гадалова "Николай", а конвоиромъ пошелъ пароходъ "Казанецъ", принадлежавшій главному представителю пароходства по рѣкамъ Западной Сибири, извѣстному Ивану Ивановичу Игнатову.

   На встрѣчу Его Высочества изъ Тобольска выѣхали: Тобольскій Губернаторъ д. с. с. Тройницкій, и. д. Губернскаго Прокурора Лазаревскій, Начальникъ Омскаго почтоваго округа Павловъ и Начальникъ Тобольскаго Губернскаго Жандармскаго Управленія полковникъ Афанасьевъ.
   Для сопровожденія Высокаго путешественника были еще командированы Тобольскій окружный исправникъ Павлиновъ съ засѣдателемъ и врачъ Соболевъ.
   Городъ Сургутъ, первая пристань, находящаяся въ Тобольской губерніи, былъ мѣстомъ встрѣчи.
   Восьмаго іюля, въ пять часовъ пополудни, при великолѣпной погодѣ, пароходъ "Николай" плавно подошелъ къ Сургутской пристани. Шума парохода не было слышно за кликами "ура". Самый городъ находится на неудобномъ для причала мѣстѣ, а потому пристань устроили въ пустынной мѣстности, въ 8-ми верстахъ отъ города. Обыкновенно пустая и непривѣтливая гора, подъ названіемъ "Бѣлый Яръ", была неузнаваема. Вся площадка на горѣ была вымощена досками и покрыта краснымъ сукномъ, на видномъ мѣстѣ былъ выстроенъ особый павильонъ на случай, если бы Его Высочеству угодно было взойти на гору и около него были приготовлены остяцкія юрты со всѣми принадлежностями ихъ домашняго быта и охоты. У самой рѣки былъ устроенъ плотъ, а лѣстница на гору начиналась красивой аркой изъ живой зелени съ вензелемъ Наслѣдника Цесаревича.
   Наверхъ Его Высочество не изволилъ подниматься; но, выйдя на пристань, Государь Наслѣдникъ подошелъ къ святому кресту, съ которымъ Его ожидало мѣстное духовенство,-- затѣмъ, принявъ почетный рапортъ отъ Губернатора, изволилъ осчастливить поставленныхъ здѣсь дѣтей мѣстнаго городского училища и церковно-приходской школы ласковыми словами; а отъ воспитанницъ церковно-приходской школы удостоилъ принять ихъ работу и при отъѣздѣ милостиво пожаловалъ сто рублей на улучшеніе школы.
   Войдя на пароходъ, Его Высочество разрѣшилъ представить ему депутаціи отъ населенія съ хлѣбомъ-солью. Тутъ представлялись депутаты отъ мѣстнаго мѣщанскаго общества со старостою Тетюцкимъ во главѣ; затѣмъ депутація отъ крестьянъ Тундринской волости, ближайшей къ Сургуту, и затѣмъ выборные отъ остяковъ, собравшіеся со всего округа.
   Его Высочество былъ такъ милостивъ, что не отказалъ принять даже скромныя подношенія отъ отдѣльныхъ лицъ: такъ мѣстный старожилъ Туполевъ съ женою, ставъ на колѣни, просили Его Высочество принять отъ нихъ завѣтную святыню, старинный наслѣдственный образъ Николая Чудотворца, мѣстныя дамы поднесли берестяную корзину и такую же коробочку съ крышей мѣстнаго издѣлія съ единственнымъ плодомъ, произрастающимъ въ Сургутѣ, кедровыми орѣхами {"Сибирскій разговоръ", или кедровые орѣшки, составляетъ для обитателей сѣвера предметъ немаловажной торговли, Помимо мѣстнаго употребленія, большія партіи ихъ зимой и весной отправляются въ Россію. Чрезъ Тюмень ежегодно проходитъ отъ 60,000 до 190,000 пуд.; а если прибавить къ этому грузы, проходящіе изъ Туринска, Тары и сѣвернаго Урала прямо въ Ирбитъ и Екатеринбургъ, то общее количество собираемаго орѣха достигаетъ отъ 150,000 до 500,000 пуд. При цѣнахъ отъ до 5 руб. за пудъ, отпускъ кедровыхъ орѣховъ превышаетъ милліонъ рублей.}; мѣщанинъ Тетюцкій, родственникъ мѣстному старостѣ, просилъ даже Его Высочество принять десять соболей {Нужно удивляться, какимъ образомъ соболь могъ еще сохраниться за Ураломъ. Быстрое вытѣсненіе соболя, по отзывамъ всѣхъ торговцевъ, началось не болѣе 50--40 лѣтъ назадъ, и нѣтъ сомнѣнія, что этотъ звѣрекъ скоро будетъ истребленъ совершенно. Число убиваемыхъ теперь соболей будетъ, вѣроятно, въ десять разъ меньше на каждаго охотника, сравнительно съ тѣмъ, что убивали они въ половинѣ XVI столѣтія. Въ 1594 г. Борисъ Годуновъ отправилъ въ Вѣну 40,560 соболей. Трудно сказать, сколько изъ соболиныхъ шкуръ, попавшихъ въ ясакъ въ первое время занятія русскими соболиныхъ мѣстъ, взято было изъ запасовъ, которые накопленны были дикарями съ незапамятныхъ временъ; звѣриныя шкурки были въ этой странѣ единственнымъ денежнымъ знакомъ.
   Только за послѣднія 50 лѣтъ, когда ружье совершенно замѣнило ловушки, когда увеличилось количество крестьянъ-звѣропромышленниковъ и когда спросъ на мѣха въ Ирбитской ярмаркѣ выросъ до размѣровъ, далеко превышающихъ прежній ясачный сборъ,-- начались для соболя тяжелые дни. Облегчить участь бѣднаго звѣрька можно только правительственными мѣрами.} и доставить ихъ Государынѣ Императрицѣ. Остяки поднесли мѣха и живую рыбу.
   Такъ какъ Сургутъ есть первый городъ Тобольской губерніи, лежавшій на пути Его Высочества, то владѣльцы пароходовъ на рѣкахъ Западной Сибири, избрали этотъ пунктъ и просили Его Высочество принять хлѣбъ-соль отъ пароходчиковъ. Блюдо, работы Корнилова въ Москвѣ, серебряное, было украшено по краямъ оксидированными накладными якорями, а по серединѣ рисункомъ, изображавшимъ пароходъ на полномъ ходу; а солонка, сдѣланная въ Тобольскѣ художникомъ Знаменскимъ, изображала земной шаръ, на которомъ былъ обозначенъ весь путь Его Высочества. Какъ шаръ, такъ и орлы, на которыхъ онъ поставленъ, сдѣланы изъ мамонтовой кости. Блюдо подносилъ пароходовладѣлецъ Игнатовъ, а ассистентами у него были пароходовладѣлецъ Гадаловъ, который имѣлъ счастіе везти Его Высочество на своемъ пароходѣ, и представитель фирмы наслѣдницы И. Н. Корнилова Иванъ Ивановичъ Корниловъ.
   Тутъ же на пристани имѣлъ счастіе представляться Его Высочеству докторъ философіи Стокгольмскаго университета Мартинъ, случайно находившійся съ научною цѣлью въ Сургутѣ, ради пополненія своихъ этнографическихъ коллекцій.
   Въ шесть часовъ Его Императорское Высочество изволилъ сѣсть за обѣденный столъ и Сургутяне, многіе въ первый разъ въ жизни, услышали звуки прекраснаго казачьяго оркестра, который былъ высланъ изъ Омска для сопровожденія Государя Наслѣдника.
   Подъ звуки музыки пароходы отвалили и направились внизъ по рѣкѣ, но прежде жители Сургута увидѣли милость Цесаревича. Никто изъ подносившихъ что-либо не былъ забытъ. Мѣщанскій староста получилъ часы, Тундринскій волостной старшина и старшій инородный голова изъ среды остяковъ также получили часы, другимъ остякамъ, участвовавшимъ въ подношеніи, выданы были полуимперіалы, которые имъ пришлось видѣть въ первый разъ, а старикъ Туполевъ удостоился высшей милости: получить портретъ Его Императорскаго Высочества.
   Путешествіе на пароходѣ составляло отдыхъ послѣ труднаго и продолжительнаго пути въ экипажѣ. Но погода, къ сожалѣнію, не особенно благопріятствовала, такъ что Наслѣдникъ Цесаревичъ проводилъ большую часть времени въ рубкѣ или у себя въ каютѣ, гдѣ изволилъ заниматься дѣлами и корреспонденціей, показываясь лишь изрѣдка на верхнемъ мостикѣ. Не смотря на неимѣніе на водномъ пути между Томскомъ и Тобольскомъ телеграфа, радостная вѣсть о проѣздѣ быстро разнеслась по берегамъ Оби и Иртыша и сопутствовавшимъ Его Высочеству безпрестанно слышны были клики "ура" съ берега. Народъ выходилъ и ждалъ на берегу по нѣскольку дней, чтобы взглянуть хотя бы на пароходъ, на которомъ слѣдовалъ Цесаревичъ. Гдѣ было недалеко село, тамъ на берегу видно было духовенство съ хоругвями, издали осѣнявшее святымъ крестомъ путь слѣдованія будущаго Помазанника Божія. Берега Оби, хотя пустынные и непривѣтливые, нерѣдко обращали на себя вниманіе Высокаго путешественника своей грандіозностью. Особенно поразительна была ширина рѣки на такъ называемомъ Ляминомъ Сорѣ, гдѣ разстояніе между берегами достигаетъ пяти верстъ и мели отсутствуютъ.
   Первая станція отъ Сургута была въ селѣ Санаровѣ {Здѣсь при Ермакѣ правилъ надъ многими остяками князь Самаръ. Есть одноименныя села (вотчина Симсона Гордаго) въ Переяславскомъ уѣздѣ Владимірской губерніи и въ Московской губерніи. И Самара, и Самаркандъ тоже, вѣроятно, имѣютъ неразрѣшимую пока историческую связь съ этимъ монголо-татарскимъ словомъ. Городище при устьѣ Иртыша донынѣ чтится инородками. Встарь тутъ стояло капище съ кумиромъ, которому приносились богатыя жертвы Обдорянами, Югричами и Вогуличами.
   Хлѣбопашествомъ самаровцы не занимаются, а имѣютъ обильный доходъ отъ рыбной ловли, охоты на птицъ, урожая на кедровые орѣхы, пароходнаго движенія и торговли. Село съ каждымъ годомъ бѣднѣетъ. Въ немъ -- 200 дворовъ.}, лежащемъ на правомъ берегу Иртыша, близь впаденія его въ Обь. Пароходъ подошелъ къ пристани,-- изъ-за Заводнаго мыса,-- около 7-ми часовъ утра 9-го іюля. На разсвѣтѣ была ясная погода. Его Высочество изволилъ выйти на берегъ, гдѣ былъ встрѣченъ духовенствомъ съ крестомъ и святою водою. Приложившись ко кресту, Государь Наслѣдникъ принялъ хлѣбъ-соль, поднесенную выборными отъ крестьянъ всей губерніи,-- изъ шесть округовъ -- собравшимися здѣсь въ ожиданіи Высокаго Гостя. Выборныхъ, большею частью старшинъ, было свыше 120 человѣкъ. Общее наблюденіе за приготовленіями къ этому крестьянъ было поручено Непремѣнному Члену Совѣта по крестьянскимъ дѣламъ Худякову и чиновнику по крестьянскимъ дѣламъ Тобольскаго округа Кудрявцеву. Для поднесенія хлѣба-соли былъ выбранъ волостной старшина изъ. Тюменскаго округа, крестьянинъ Фугаевъ, служившій старшиной уже 22 года и имѣвшій счастіе видѣть проѣзды по Сибири Великихъ Князей Владиміра Александровича и Алексія Александровича, бывшій также въ числѣ выборныхъ старшинъ въ Москвѣ, во время Священнаго Коронованія въ 1883 г. Крестьяне поднесли и здѣсь Его Высочеству драгоцѣнное золотое блюдо, работы Петербургскаго мастера Грачева, съ рѣзными украшеніями (гербомъ, короной, вензелемъ) и краткою надписью: "Возлюбленному Сыну Царя-Батюшки, Надёжѣ нашему, Государю Наслѣднику Цесаревичу отъ вѣрнопреданныхъ крестьянъ Тобольской губерніи." Кромѣ поднесенія отъ крестьянъ всей губерніи, выборные сами отъ себя собрали небольшой капиталъ въ 2500 руб. и просили Его Высочество дозволить имъ, въ память этого счастливаго дня, учредить стипендію Его Имени въ какомъ либо техническомъ учебномъ заведеніи, на что и получили милостивое разрѣшеніе Цесаревича. Въ память посѣщенія ихъ края Великимъ Княземъ Алексіемъ Александровичемъ мѣстные купцы учредили въ 1873 г. стипендію при Тобольской гимназіи. Широко глядитъ впередъ смѣтливый сибирякъ!
   Его Высочество изволилъ входить въ украшенную щитами и гербами, бѣлую полотняную палатку, нарочно устроенную Василіемъ Трофимовичемъ Земцовымъ на пристани, на случай непогоды. Путь Его туда дѣвушки осыпали цвѣтами.
   Пристань у подножія самой высокой горы на Иртышѣ, покрытой кедровымъ лѣсомъ, была замѣчательно красива {Одинъ мѣстный стихослагатель такъ о ней говоритъ въ день ея посѣщенія Цесаревичемъ:
   "Какимъ прекраснымъ представлялся
   Съ рѣки на площадь видъ!
   На гладкомъ лонѣ отражался
   Природный колоритъ.
   Видна палатка, флаги, лѣсъ,
   Ростущій по холмамъ;
   Онъ врѣзанъ въ синеву небесъ,
   Пріятенъ кажется глазамъ."
   (Изъ оды М. Н. Кузнецова.)}: даже грозовой дождь, начавшійся вскорѣ по прибытіи парохода, не могъ разогнать массу народа, покрывавшаго склоны горы.
   Крестьяне близко окружили Его Высочество и просили Цесаревича принять ихъ скромные дары: одинъ крестьянинъ (И. Гр. Кузнецовъ) поднесъ пару собольихъ шкурокъ, другой предложилъ живаго медвѣдя, остяки привели оленя и лисицъ, три дѣвушки поднесли свои работы -- скатерть, полотенце и поддонникъ изъ кедровыхъ орѣховъ, одна женщина поднесла полотенце, вышитое ею 30 лѣтъ тому назадъ. Дары были милостиво приняты, живые звѣри оставлены на пристани и всѣ подносившіе одарены полуимперіалами (нѣкоторые получили по два и по три), а старшинѣ Фугаеву вручили золотые часы. Духовенство имѣло счастіе получить отъ Его Высочества 200 руб. на улучшеніе храма. {Жалкимъ остякамъ Августѣйшій путешественникъ приказалъ выдать сто рублей.}
   На этой же станціи чиновникъ Холкинъ удостоился поднести Его Высочеству (въ красной плюшевой папкѣ) стихотвореніе собственнаго сочиненія, отпечатанное въ Тобольскѣ и украшенное прекрасной виньеткой, рисованной перомъ отъ руки Рукавишниковымъ въ Тобольскѣ, за что получилъ на память золотыя запонки, украшенныя камнями.
   
   Благословенъ тотъ годъ, что мы переживаемъ;
   Благословенны дни, минуты, каждый мигъ,
   Когда Тебя, Царевичъ, радостно встрѣчаемъ,
   Когда мы видимъ Твой, для насъ священный, ликъ.
   Благословенъ тотъ путь, который Ты свершаешь;
   Благословенъ привѣтъ, который Тебѣ шлемъ;
   Благословенно то, что Ты въ пути познаешь:
   Добро познанія мы всѣ съ Тобой пожнемъ.
   И радости полны, полны святого чувства,
   Въ любви разумной вновь слилися всѣ сердца,
   И молятъ всѣ уста смиренно, безъ искусства,
   О милостяхъ къ Тебѣ Зиждителя -- Творца.
   Течетъ пусть жизнь Твоя на радость всей Россіи,
   Пусть будетъ свѣта лучъ ласкать Твой путь всегда;
   Хранитъ Тебя Господь; хранятъ Тебя стихіи;
   Да блещетъ ярче звѣздъ Твоя для насъ звѣзда!
   Не мы одни, въ дали Тебя благословляя,
   Нелицемѣрно шлемъ нашъ искренній привѣтъ:
   Вѣка минувшіе спокойно созерцая
   И вспоминая то, чего давно ужъ нѣтъ,
   Мы слышимъ шопотъ волнъ, торжественно спокойный,
   Рѣки, гдѣ потонулъ безвременно Ермакъ...
   Колышется Иртышъ и звукъ несется стройный --
   (Его въ тиши не разъ подслушалъ нашъ рыбакъ) --
   О подвигахъ борцовъ отважныхъ добровольныхъ;
   О времени сѣдомъ, о блескѣ прежнихъ дней;
   О пастбищахъ орды, широкихъ и привольныхъ,
   О горсти храбрецовъ,-- въ борьбѣ упорной съ ней...
   Все то прошедшее невольно насъ плѣняетъ
   И служить гордостью для края, для Руси;
   Оно здѣсь съ нами вновь Тебя благословляетъ:
   Счастливо до конца высокій трудъ неси!
   Гряди-жь къ Родителямъ Великимъ и Любимымъ,
   Въ заботахъ Царственныхъ Ихъ помощью даря;
   Любовью чистою и нѣжною Хранимый
   Всѣхъ вѣрноподданныхъ Державнаго Царя!
   
   Въ 8-мь часовъ утра 9-го пароходъ "Николай" отвалилъ отъ историческаго села Самарова и направился вверхъ по Иртышу; долго еще съ берега неслись восторженные клики.
   Весь путь отъ Томска до Омска равняется почти 3000 верстъ (собственно по Тобольской губерніи: 2305 верстъ, именно отъ границы Томской губерніи, отъ Прохоровскихъ остяцкихъ юртъ до Сургута -- 431 верста, до села Самарова -- 265, до села Демьянскаго 256 верстъ, до города Тобольска 251 верста, до села Усть-Ишима 340, до города Тары 365, до села Карташева 176 и наконецъ до Омска 201). До Самарова пароходъ шелъ по теченію отъ 20 до 22 верстъ въ часъ, отсюда же пришлось подниматься противъ теченія и не смотря на это пароходъ свободно совершалъ 15, а иногда и 18 верстъ въ часъ.
   Село Демьянское {На мѣстѣ, куда въ 1582 г. ходилъ (впередъ на лыжахъ, назадъ на стругѣ) громить остяцкаго князя Нимьяна сподвижникъ Ермака Богданъ Брязга.} тоже украсилось; но не имѣло счастья видѣть Высокаго Гостя. Пароходъ подошелъ къ пристани въ 12 часовъ ночи, и хотя Цесаревичъ еще не почивалъ, но за темнотою и дурною погодой не пожелалъ выйти на берегъ. Въ селѣ этомъ находилась депутація отъ гражданъ города Кургана, которую Его Высочество благоволилъ принять на пароходѣ. Хлѣбъ-соль на серебряномъ, вызолоченомъ блюдѣ, работы Корнилова въ Москвѣ, подносилъ городской голова Евграфовъ и кромѣ него избраны были купцы Березинъ, Харламовъ, Бакиновъ и Шветовъ. Послѣ привѣтствія, сказаннаго купцемъ Евграфовымъ, одинъ изъ числа депутаціи, именно Ф. В. Шветовъ, съ дозволенія Цесаревича, прочиталъ адресъ Курганскаго Городского Общества слѣдующаго содержанія:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО!

   Небывалый, неслыханный путь Вашъ кончается и намъ, гражданамъ скромнаго города, выпало на долю счастье узрѣть Васъ на Сибирской землѣ, которую Вы пересѣкли отъ края и до края.
   Говорятъ, Сибирь нѣчто отдѣльное отъ Россіи.... Нѣтъ! Мы такіе же вѣрноподданные нашему обожаемому Монарху; но насъ отдаляло разстояніе. Нынѣ путешествіе Вашего Императорскаго Высочества ознаменовалось соединеніемъ обширной Сибири съ Великой Россіей желѣзнымъ путемъ. Память объ этомъ событіи останется въ сердцахъ нашихъ до гробовой доски; но граждане города Кургана уполномочили насъ молить Васъ разрѣшить сохранить это воспоминаніе и для потомковъ нашихъ.
   Собравъ капиталъ, городъ Курганъ желаетъ открыть общежитіе для бѣдныхъ дѣтей. Дозволь возлюбленный Государь нашъ, Наслѣдникъ Цесаревичъ, назвать общежитіе это Твоимъ Именемъ! Пусть внуки и правнуки воспитывающихся нынѣ въ ономъ дѣтей помнятъ, какимъ счастьемъ порадовалъ насъ Господь!
   Село Демьянское Тобольской губерніи. Іюля 9 дня 1891 г.
   
   Адресъ былъ отпечатанъ на листѣ, украшенномъ виньеткой работы мѣстнаго художника М. С. Знаменскаго, изображавшей путь Его Высочества отъ Владивостока до Омска: близь пунктовъ остановокъ были нарисованы типы народовъ, живущихъ тамъ, изображены были гербы тѣхъ губерній, которыя проѣхалъ Высокій путешественникъ, а сбоку была картина, изображавшая Цесаревича въ дорожной коляскѣ, окруженнаго массой народа. Адресъ былъ вложенъ въ очень изящный переплетъ темнозеленаго бархата, работы переплетчика Рогожина, и неожиданно заслужилъ вниманіе Государя Наслѣдника, пожелавшаго не только взять адресъ немедленно съ Собою, тогда какъ остальныя подношенія были передаваемы для доставленія Губернатору, но изъявившаго даже желаніе пріобрѣсти альбомъ работы того-же художника Знаменскаго, изображающій типы и обычаи народностей отъ Тобольска до Обдорска; альбомъ этотъ былъ представленъ Его Высочеству Губернаторомъ и заслужилъ высокое одобреніе Цесаревича и свиты, а также лестную оцѣнку отъ ученика Боголюбова -- художника Гриценко, сопровождавшаго Его Высочество на всемъ пути. Послѣ пріема хлѣба-соли и выслушанія адреса, Его Императорское Высочество, обратившись къ городскому головѣ Евграфову, спросилъ, далеко ли городъ Курганъ отъ села Демьянскаго, гдѣ происходило представленіе депутаціи, и узнавъ, что разстояніе равняется 700 верстамъ, изволилъ сказать: "когда пріѣдете въ Курганъ, то отъ Имени Моего сердечно благодарите гражданъ города Кургана".
   Послѣ этого, когда депутація удалилась на берегъ, въ шатеръ, устроенный на пристани на средства города Кургана для пріема Высокаго Гостя, одинъ изъ членовъ Свиты, по порученію Его Высочества, передалъ подарки: городскому головѣ Евграфову -- драгоцѣнный перстень съ сапфиромъ, осыпанный брильянтами, а купцу Шветову, читавшему адресъ, перстень съ рубиномъ и брильянтами.

   Нагрузивши дрова, пароходъ тихо, безъ шуму, чтобы не помѣшать отдыху Высокаго путешественника, на разсвѣтѣ 10-го отправился далѣе къ Тобольску. На всемъ пути повторялись тѣ же сцены. Духовенство съ хоругвями на берегу и народъ, старый и малый, провожающій пароходъ восторженными кликами, женщины нерѣдко на колѣняхъ, благословляли Проѣзжавшаго. Въ нѣсколькихъ мѣстахъ народъ на лодкахъ старался приближаться къ пароходу въ надеждѣ лучше увидѣть Сына Царева; а одинъ крестьянинъ около деревни Слинкиной показывалъ изъ лодки живаго осетра, котораго просилъ принять. Его Высочество соизволилъ приказать задержать ходъ и счастливый крестьянинъ лично предсталъ предъ свѣтлыя очи Наслѣдника и поднесъ рыбу, за что услышалъ "спасибо" изъ устъ самого Цесаревича, а на память дѣтямъ еще одаренъ былъ двумя имперіалами.
   Къ вечеру 10-го іюля пароходъ "Николай" приближался къ Тобольску, старѣйшему бывшему стольному городу Сибири. За отсутствіемъ телеграфа на сѣверъ, въ Тобольскѣ надо было угадывать время прибытія парохода. Судя по его выходу изъ Томска 6-го іюля, его ожидали въ Тобольскѣ не ранѣе утра 11-го, между тѣмъ онъ подошолъ къ пристани 10-го въ 7 1/2 часовъ вечера. Чтобы знать хотя немного заранѣе о приходѣ парохода -- въ селѣ Бронниковѣ, находящемся въ 37 верстахъ отъ Тобольска, выставлены были верховые. Какъ только съ колокольни Бронниковской церкви увидѣли флагъ Его Высочества, развѣвавшійся на мачтѣ великолѣпно убраннаго зеленью парохода, верховые пустились вскачь и съ помощью нѣсколькихъ подставъ, успѣли дать знать въ городъ о приближеніи нетерпѣливо ожидаемаго Гостя. Извѣстіе пришло за часъ до парохода. По звону "тысячнаго" соборнаго колокола {Вѣсомъ въ 1000 слишкомъ пуловъ. Отлитъ въ 1758 г. на Тагильскомъ заводѣ, иждивеніемъ Демидова.}, какъ было объявлено заранѣе, на городскихъ каланчахъ взвились флаги и горожане, узнавъ, что пароходъ съ Высокимъ путешественникомъ уже показался изъ-за Сузгунскаго мыса, толпами повалили къ берегу и на базарную площадь.
   Вся встрѣча была обдумана и устроена заранѣе и потому, надо отдать справедливость, прошла въ большомъ порядкѣ, за что Губернаторъ имѣлъ счастіе услышать Высокое одобреніе изъ устъ Государя Наслѣдника. У пристани Ширкова, былъ построенъ павильонъ украшенный зеленью. При въѣздѣ въ городъ, близь Захарьевской церкви возвышались тріумфальныя ворота; на Богородской улицѣ по своей декораціи обращала вниманіе на себя Губернская Гимназія; на горѣ довольно изящно было убрано зеленью и флагами зданіе Тобольскаго Духовнаго уѣзднаго училища; на Архангельской улицѣ по своему убранству выдѣлялось зданіе Маріинской женской школы. Еще красивѣе была декорирована Большая Пятницкая улица. Дома Почтово-телеграфной конторы, Корнилова, Трусова, Плотникова, Кривцова и др. тонули въ зелени.
   Пароходъ "Николай" остановился въ 7 часовъ 40 минутъ у пристани Ширкова, какъ болѣе удобной; а конвоиръ "Казанецъ" (Курбатова и Игнатова) сталъ у своей пристани. Выйдя на пристань къ павильону, Его Высочество соблаговолилъ принять хлѣбъ-соль. Первыми удостоились поднести таковую выборные отъ Тобольскаго Городского Общества. Блюдо подносилъ городской голова С. М. Трусовъ при участіи гласныхъ (д. с. с. Панова и купца Григорьева). {Въ составъ депутаціи, кромѣ того, входили В. Д. Жарниковъ, С. И. Бронниковъ, Н. А. Трухинъ, И. Ѳ. Александровъ, И. А. Ѳедотовъ и А. С. Алексѣевъ.} Блюдо это было одно изъ самыхъ выдающихся по работѣ: и могло служить прекраснымъ образцомъ издѣлій, которыми извѣстенъ Тобольскъ. Оно сдѣлано изъ корня корельской неполированной березы и покрыто все украшеніями (гербами, церковью, домомъ, рыбами, бѣлкой) изъ мамонтовой кости, исполненными, по рисунку художника Знаменскаго, мастеромъ Филимоновымъ. Солонка изображала точную модель Тобольскаго музея, на костяныхъ ножкахъ.
   Второю представлялась депутація Тюменскихъ гражданъ, состоявшая изъ городского головы Мальцева и самыхъ почетныхъ гласныхъ: Колмогорова, Колокольникова, Андреева, Опрохиднева, Носкова и двухъ Рѣшетниковыхъ. Тюменцы поднесли серебряное вызолоченное блюдо, работы Корнилова въ Москвѣ. За ними представлялась депутація Тобольскаго ремесленнаго общества съ головой Мамаевымъ во главѣ. Ремесленники поднесли блюдо недорогое и простое, но замѣчательно изящное, сдѣланное изъ карельской полированной березы съ вензелевымъ изображеніемъ Имени Его Императорскаго Высочества изъ мамонтовой кости. Въ видѣ украшенія къ блюду придѣланы были цеховые значки. Послѣ нихъ представлялись отъ Тобольскаго мѣщанскаго общества-мѣщанскій староста и депутація отъ бухарцевъ Тобольской волости. {Въ Западную Сибирь издавна приходили бухарскіе и хивинскіе купцы. Когда нѣкоторые стали въ ней навсегда селиться, къ нимъ въ челядь стали притекать бѣдные единовѣрцы изъ Казани. Переселенцамъ изъ Ср. Азіи Тобольскъ обязанъ введеніемъ кожевеннаго производства.} Хлѣбъ-соль на обыкновенномъ фаянсовомъ блюдѣ подносили волостной инородный голова Абдулъ-Муталлиповъ, почетный бухарецъ Айтмухаметовъ и еще двое ассистентовъ (Тушаковъ и Мухаметъ-Алеевъ).
   Его Высочество, въ сопровожденіи всей свиты и Тобольскаго Губернатора, спустился на пристань, устланную краснымъ сукномъ. Тамъ стояли въ мундирахъ всѣ г. г. служащіе въ Тобольскѣ. Первымъ былъ представленъ временно управлявшій губерніей, за отсутствіемъ Губернатора, Предсѣдатель Губернскаго Суда, статскій совѣтникъ З. Н. Геращеневскій. {Вслѣдъ затѣмъ представлялись чины Общаго Губернскаго Управленія, Врачебной Управы, Строительнаго отдѣленія и чиновники особыхъ порученіи. Казенной Палаты во главѣ съ д. с. с. Блоковымъ; Казначейства и Чертежной, Вѣдомства Министерства Народнаго Просвѣщенія, Акцизнаго вѣдомства, Лѣснаго вѣдомства; духовныя лица иностранныхъ исповѣданій; куратъ Пиняровичъ, раввинъ Аршонъ, мулла Шарыповъ, и завѣдующій участкомъ путей сообщенія -- инженеръ Бѣльскій; Губернское Правленіе, и Приказъ Общести. Призрѣнія во главѣ съ д. ст. сов. Знаменскимъ, Губернскій Судъ, во главѣ съ ст. с. Розеліонъ-Сошальскимъ, Прокурорскій надзоръ и слѣдователи, Окружный Судъ (судья Александровъ), Почтовое вѣдомство. Городское Управленіе во главѣ съ заступающимъ мѣсто городскаго головы Поповымъ и Городской Общественный Банкъ.}
   Послѣ представленія служащихъ Государь Наслѣдникъ прослѣдовалъ вдоль почетнаго караула, выставленнаго со знаменемъ и музыкой отъ Тобольскаго резервнаго кадроваго пѣхотнаго баталіона. {Подъ командой полковника Игнатьева.} Пропустивъ караулъ мимо Себя церемоніальнымъ маршемъ {Передъ отбытіемъ изъ Тобольска Его Императорское Высочество Наслѣдникъ Цесаревичъ соизволилъ наградить: почетный караулъ по 50 коп. на человѣка и всѣмъ вообще нижнимъ чинамъ Тобольскаго резервнаго пѣхотнаго баталіона -- по чаркѣ водки, ординарца -- поручика Фролова -- запонками, ординарца унтеръ-офицера Плюхина -- двумя серебряными рублями посыльнаго рядоваго Носкова серебрянымъ рублемъ.}. Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ сѣсть въ приготовленный экипажъ, предложивъ Губернатору сѣсть съ Собою рядомъ, и направился въ городъ пристанью, извивавшейся длинною лентой по лугу, усѣянному массами народа. По лѣвую сторону стояли шпалерами войска, по правую -- чиновники съ семействами, неимѣвшіе счастья представляться въ числѣ старшихъ.
   Его Высочество направился сквозь тріумфальныя ворота, построенныя въ нѣсколько дней близь Захарьевской церкви городскимъ архитекторомъ Аплечеевымъ. Вдоль улицъ, кромѣ полиціи, составъ которой въ Тобольскѣ не великъ, за порядкомъ наблюдала особая охранная стража, составленная изъ гражданъ города и наблюдавшая за тѣмъ, чтобы народъ не запрудилъ проѣзда. На углахъ выставлена была пожарная команда. Городъ красиво былъ украшенъ зеленью и флагами, во многихъ мѣстахъ красовались вензеля; но такъ какъ проѣздъ черезъ Тобольскъ ожидался днемъ, то вечерней иллюминаціи не приготовлялось.
   Поднявшись по Никольскому взвозу на гору, Его Высочество направился прямо въ Софійскій лѣтній Соборъ, гдѣ былъ встрѣченъ Преосвященнымъ Іустиномъ и всѣмъ городскимъ духовенствомъ. Владыко встрѣтилъ Цесаревича краткимъ, но прочувствованнымъ и прекрасно сказаннымъ привѣтствіемъ, послѣ чего Его Высочество (при пѣніи "Днесь Благодать Св. Духа насъ собра!") изволилъ занять нарочно приготовленное для Него мѣсто, украшенное орломъ и убранное живыми цвѣтами; а все духовенство въ бѣлыхъ ризахъ вытянулось отъ входа до алтаря въ одну линію.
   Привѣтствіе Владыки было слѣдующаго содержанія:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО.

   Не находимъ словъ, чтобы выразить нашу радость и счастіе, которыя испытываемъ при видѣ Вашего пресвѣтлаго Лица.
   Вы паша крѣпкая надежда; Вы наше сладкое утѣшеніе. Потому души и сердца наши исполнены искренняго и глубокаго благоговѣнія къ Вамъ и пламенной молитвы къ Господу Богу: да хранитъ Онъ Васъ на всѣхъ путяхъ Вашей жизни и да благословитъ всѣ Ваши входы и исходы, всѣ Ваши дѣянія, дѣла, словеса и помышленія, во славу Вашу и во благо народа Вашего.
   Грядите же во Святилище Божіе и воздохнемъ къ Господу Богу о Вашемъ здравіи и благоденствіи.
   
   Послѣ краткаго молитвословія (по Царскому чину встрѣчи) и произнесенія многолѣтія, Его Высочество изволилъ прикладываться къ св. иконамъ и между прочимъ къ чудотворной иконѣ Абалакской Божіей Матери, находившейся въ это время въ Тобольскѣ. Затѣмъ черезъ южныя боковыя двери Его Высочество изволилъ войти въ отдѣльное помѣщеніе, гдѣ были собраны замѣчательныя древности Соборной ризницы. Протоіерей Боголѣповъ и ключарь священникъ Скосыревъ имѣли счастіе давать объясненія Цесаревичу и затѣмъ поднесли Ему отъ имени духовенства въ синемъ бархатномъ переплетѣ альбомъ фотографій, снятыхъ мѣстнымъ фотографомъ Туленковымъ съ предметовъ, хранящихся въ старинной ризницѣ, и печатное описаніе оной, за что удостоились получить на память каждый золотые часы. Альбомъ состоитъ изъ 16 слѣдующихъ видовъ (около 40 сант. каждый): 1) Тобольскій каѳедральный Соборъ и иконостасы -- настоящій и временъ митрополита Филофея 1710 г., 2) икона Спасителя съ предстоящими -- изъ походной часовни завоевателя Сибири Ермака, 3) чудотворный образъ Спасителя -- 1654 г., 4) мѣстная икона Успенія Божіей Матери, 1683--86 г., 5) чудотворный образъ Тобольской Б. М.-- 1711 г., 6) икона въ басмяныхъ вкладахъ, съ украшеніями изъ жемчуга и драгоцѣнныхъ камней, даръ царя Ѳеодора Іоанновича, 7) древнія рѣзныя изображенія изъ дерева, 8) древняя плащаница, шитая отъ руки шелками -- даръ Кахетинскаго царя Александра (ум. 1511 г.); 9) а. клобуки изъ шелковой китайской матеріи митрополитовъ Тобольскихъ и Сибирскихъ, 1664 -- 1768 гг., б. древнія митры 1671--91 г., в. митра -- даръ Губернатора Тобольскаго князя Гагарина -- 1721 г., украшенная 778 драгоцѣнными камнями въ золотой оправѣ; 10) а. даръ царя Михаила Ѳеодоровича первому Тобольскому Епископу Кипріану -- 1621 г., б. даръ царя Ѳеодора Алексѣевича 1679 г., в. даръ Архіепископа Тобольскаго Герасима -- 1646 г., г. крестъ и панагія золотыя -- даръ князя Черкасскаго 1698 г., д). древняя панагія, е. кресты съ рѣзными по дереву изображеніями 12-ти праздниковъ; 11) древнія сѣдалища: 1. изъ дерева, 2. изъ желѣза съ золотою по всему чеканкою, 3. жезлъ, данный Патріархомъ Ѳиларетомъ 1-му Тобольскому и Сибирскому Епископу Кипріану -- 1621 г., 4. жезлъ Арх. Макарія 1623--35 и 5. рипиды 1656 г., 12) чаша серебряная и т. п., 13) а. лохань серебряная 1759 г. работы Тобольскаго разночинца Архимандритова, вѣсу 18 ф. и 14 зол., б. ковши серебряные -- даръ Государя и Великаго Князя Петра Алексѣевича и Великихъ Государей и Царей Іоанна и Петра Алексѣевича, 14) Памятникъ Митрополиту Іоанну Максимовичу (ум. 1713 г.), 15) Портретъ Митрополита Филофея Лещинскаго (ум. 1721 г.) апостола Сибири, хранящійся въ ризницѣ Собора и 16) Дорогая одежда на св. Престолъ, работы Сазикова, вѣс. 5 пуд. 1 фун. ібзол., прикладъ Тоболъскаго купца Петра Ѳеодоровича Плеханова.

   Близь Собора столпились всѣ, желавшіе письменно о чемъ-нибудь просить, и здѣсь одно изъ лицъ свиты, по приказанію Его часть Высочества, собралъ всѣ прошенія. Большая ихъ заключала въ себѣ мольбы вдовъ, сиротъ и стариковъ о пособіяхъ. Губернатору было передано 2000 руб. для раздачи по резолюціямъ, наложеннымъ на прошенія.
   Изъ Собора Цесаревичъ приказалъ заѣхать въ домъ Преосвященнаго {Жилище и хозяйство Тобольскихъ владыкъ величалось въ старину "Домомъ Софіи, Премудрости Божіей".}, у дверей котораго былъ встрѣченъ хлѣбомъ-солью. Тамъ Его Высочество изволилъ осматривать портреты бывшихъ Митрополитовъ, Архіепископовъ и Епископовъ Тобольской епархіи, затѣмъ принялъ подношенія монахинь Ивановскаго монастыря, ихъ работы, и удостоилъ владыку принять отъ него 2 иконы и 2 книги, для Себя и для Великаго Князя Георгія Александровича.
   Отсюда Государь Наслѣдникъ направился въ Тобольскій губернскій Музей, гдѣ былъ встрѣченъ хранителемъ Н. А. Лыткинымъ, библіотекаремъ С. Н. Мамѣевымъ, помощникомъ хранителя Губернскимъ инженеромъ Гордѣевымъ и помощницей, женою статскаго совѣтника Бажановой.
   Музей принарядился изнутри и снаружи. Цесаревичъ съ замѣтнымъ вниманіемъ довольно долго осматривалъ коллекціи. {Въ первой комнатѣ, гдѣ помѣщается отдѣлъ палеонтологіи, Его Высочество обратилъ особенное вниманіе на цѣльный остовъ допотопнаго быка (Bos primigenius) и на кости ископаемыхъ животныхъ. Отсюда прослѣдовалъ въ среднюю залу, въ которой помѣшается отдѣлъ этнографическій и затѣмъ на право въ комнату, гдѣ были выставлены въ особой, красиво подобранной витринѣ образцы скорняжнаго производства въ Тобольскѣ Н. И. Корсуковой, вещи изъ мамонтовой кости работы С. И. Овешковой и Ко, цвѣты и коврики работы H. С. Бажановой.} Августѣйшій путешественникъ собственноручно ударилъ, между прочимъ, въ знаменитый "карнаухій" колоколъ, считающійся ссыльнымъ изъ Углича, со дней Годунова. Въ колоколъ этотъ уже изволилъ звонить въ 1837 г. Цесаревичъ Александръ Николаевичъ. Его Высочество удостоилъ Своимъ вниманіемъ замѣчательный гербарій, изготовленный секретаремъ Музея Луговскимъ, изволилъ разсматривать Долгоруковскій медальонъ {Привезенный недавно изъ глухаго Березова.}, принадлежавшій невѣстѣ Императора Петра II, урожденной Меньшиковой, и особенно заинтересовался библіотекой, гдѣ осматривалъ древнія книги, въ томъ числѣ и сибирскую лѣтопись Черепанова. {Тамъ же обратили на себя вниманіе первыя изданія Тобольской типографіи Корнильевыхъ, положившихъ начало книгопечатанія въ Сибири,-- даже старые журналы, издававшіеся въ Тобольскѣ: "Иртышъ", превращающійся въ "Ипокрсну", "Библіотека ученая", портреты Ермака, нѣкоторые планы, виды, рукописи и періодическія изданія, выходящія въ Сибири въ 1891 г.; Августѣйшій путешественникъ изволилъ прочитать "метрическую выпись о принятіи отъ святой купели Государемъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ и Великомъ Княземъ Александромъ Николаевичемъ у Тобольскаго Губернатора, статскаго совѣтника Попало-Шисйковскаго, сына Александра, родившагося во время посѣщенія Его Императорскимъ Высочествомъ Тобольска въ іюнѣ 1837 г."} На особомъ столѣ, подъ портретомъ Его Высочества, украшеннымъ цвѣтами, положена была небольшая матовая доска изъ мамонтовой кости, отдѣланная въ бархатъ, и такое же перо. По просьбѣ Губернатора, состоящаго Предсѣдателемъ Комитета Музея, Цесаревичъ собственноручно начерталъ Свое Имя и число на упомянутой доскѣ, послѣ чего она немедленно была покрыта стекломъ и останется вѣчнымъ памятникомъ Высокой чести, которой удостоился молодой Музей. Здѣсь же Губернаторомъ и хранителемъ Музея былъ поднесенъ Его Высочеству заказанный въ Москвѣ альбомъ работы Корнилова. Альбомъ этотъ имѣетъ на наружной серебряной доскѣ изображеніе Музея, а внутри заключалъ въ себѣ 10 фотографій разныхъ отдѣловъ Музея. Библіотекарь Музея капитанъ Мамѣевъ поднесъ нѣсколько книгъ Тобольскаго изданія, имѣющихъ отношеніе къ Музею (уставъ комитета Музея, отчетъ за 1890 г., каталогъ археологическій и библіотеки, ключъ къ гербарію Тобольской флоры) и свое сочиненіе "Матеріалы для исторіи Пугачевскаго бунта на окраинахъ бывшей Сибирской губерніи". Его Высочество пожаловалъ хранителю Музея Лыткину золотыя запонки, украшенныя камнями, и библіотекарю Мамѣеву перстень съ драгоцѣнными камнями, осчастлививъ ихъ и помощника хранителя Гордѣева рукопожатіемъ; но драгоцѣннѣйшая награда для всѣхъ учредителей заключалась въ томъ, что Цесаревичъ изволилъ высказать похвалу подобнымъ учрежденіямъ, а Тобольскій Музей осчастливилъ принятіемъ подъ Свое покровительство.

   Въ промышленномъ отдѣлѣ Его Высочеству поднесены были образцы издѣлій, которыми славится Тобольскъ: купчиха И. И. Корсукова поднесла пыжиковую доху (шубу) {На песцовомъ крестоватиковомъ мѣху, съ воротникомъ изъ русскаго выхухоля.} своего издѣлія, а имѣющая мастерскую издѣлій изъ мамонтовой кости С. И. Овсшкова съ мужемъ поднесли шкатулку изъ мамонтовой кости, отдѣланную внутри розовымъ атласомъ. Цесаревичъ тутъ же приказалъ подарить имъ на память: Корсуковой богатую браслетъ-брошь, а Овешковымъ драгоцѣнную булавку съ вензелемъ Его Высочества. Жена статскаго совѣтника Бажанова просила принять отъ нея шитый шерстями коверъ ея работы, а въ одной изъ залъ на случай, если бы Его Высочество утомился, былъ приготовленъ квасъ въ серебряномъ жбанѣ, который былъ предложенъ г-жами Ершовой и Мамѣевой. {На серебряномъ подносѣ, въ золоченной кружкѣ, съ надписью на крышкѣ славянскою вязью: "пиво -- не диво и медъ -- не хвала; всему голова, что любовь дорога."} Всѣхъ ихъ Цесаревичъ благодарилъ ласковымъ словомъ и милостивой улыбкой.
   По выходѣ изъ Музея въ садъ Ермака, Его Высочество изволилъ смотрѣть катеръ, на которомъ въ 1837 г. переѣзжалъ Иртышъ въ Бозѣ Почивающій Императоръ Александръ II, бывшій тогда Наслѣдникомъ Престола. {Жители Самарова, при встрѣчѣ Е. И. В. Великаго Князя Алексія Александровича (во время наводненія) соорудили лодку, по образцу Тобольскаго катера.} У катера стоялъ 92-лѣтній мѣщанинъ Колбинъ, единственный изъ гребцовъ этого катера, оставшійся въ живыхъ. Онъ былъ пожалованъ золотымъ. Позже, въ павильонѣ, Его Высочеству была представлена престарѣлая дѣвица Анна Григорьевна Серебренникова, которая тогда еще имѣла счастье танцовать визави съ Августѣйшимъ Дѣдомъ Государя Наслѣдника, на балу, который Онъ принялъ отъ города Тобольска.
   Отъ катера Его Высочество направился по главной аллеѣ сада, устланной краснымъ сукномъ, къ памятнику Ермаку (на мысѣ Чукманъ) и шелъ въ сопутствіи Губернатора и Директора училищъ, дѣйствительнаго статскаго совѣтника Панова, между живыми шпалерами дѣтей, собранныхъ изъ всѣхъ учебныхъ заведеній. {Между рядами съ правой стороны -- воспитанниковъ Тобольской губернской гимназіи, духовной семинаріи, духовнаго уѣзднаго училища, уѣзднаго училища, приходскихъ училищъ, ветеринарно-фелдьшерской школы, ремесленной школы, образцовой школы при Тобольской семинаріи; съ лѣвой -- воспитанницъ Маріинской школы, епархіальнаго училища, Александровскаго пріюта, убѣжища бѣдныхъ дѣтей и сиропитательнаго заведенія во главѣ съ начальниками и начальницами. При входѣ въ аллею Его Высочеству былъ представленъ директоръ училищъ Тобольской губерніи П. И. Пановъ, который во время шествія Наслѣдника Цесаревича по аллеѣ называлъ Ему учебныя заведенія. Его Высочество изволилъ обратить особенное вниманіе на Маріинскую женскую школу, Александровскій дѣтскій пріютъ и ремесленную школу, припомнивъ, что эта школа основана въ память пребыванія въ Тобольскѣ Его Высочества Великаго Князя Владиміра Александровича.} Восторгу дѣтей, видѣвшихъ Наслѣдника Престола въ двухъ шагахъ отъ себя, не было границъ и "ура" не смолкало ни на минуту. Государь Наслѣдникъ изволилъ подробно осмотрѣть мраморный обелискъ-памятникъ покорителю Сибири, именемъ котораго названъ и самый садъ, и удостоилъ принять на память модель памятника (имѣющаго 7 саж. высоты и 6430 пуд. вѣса), сдѣланную изъ мамонтовой кости и поднесенную Городскимъ Головою Трусовымъ.
   Затѣмъ по другой аллеѣ Цесаревичъ, между рядами городскихъ дамъ и дѣвицъ, также какъ и воспитанники усыпавшихъ путь цвѣтами, прошелъ до декорированнаго А. И. Бронниковою и Н. И. Корсуковою лѣтняго помѣщенія Тобольскаго Общественнаго Собранія, гдѣ соизволилъ принять стаканъ чаю. Подносилъ чай Городской Голова, а угощали и поддерживали бесѣду съ Его Высочествомъ самыя почетныя дамы изъ семействъ чиновниковъ и купечества. {T. Н. Геращеневская, А. Д. Панова, Е. А. Жаботинская, А. И. Бронникова, Е. П. Андреева, Ф. В. Корнилова.} Во время чайнаго стола игралъ оркестръ казачьей музыки, который приглашенъ былъ городомъ съ парохода, и по очереди пѣлъ хоръ изъ болѣе чѣмъ 100 человѣкъ, составленный изъ пѣвчихъ всѣхъ учебныхъ заведеній (при участіи любителей), подъ управленіемъ преподавателя семинаріи Д. Ѳ. Худяковскаго, который удостоился милостивой похвалы отъ Цесаревича.
   Въ это время стало замѣтно темнѣть и когда Его Высочество изволилъ стать у дверей зала, гдѣ пѣли дѣти, то -- чтобы дѣти Его лучше видѣли -- съ двухъ сторонъ поднесли канделябры и Онъ долго быль видимъ окружавшими. Въ это время пропѣты были "Гимнъ 17 октября", "Слава солнцу на небѣ", "Многи лѣта Православный Русскій Царь".
   Городской Голова поднесъ Его Высочеству бокалъ шампанскаго и, когда Цесаревича, принялъ таковой, Губернаторъ провозгласилъ тостъ за здоровье Государя Императора, принятый восторженнымъ "ура", которое смѣнилось гимномъ; послѣ этого Городской Голова предложилъ тостъ за здоровье Его Императорскаго Высочества. Опять раздались клики, и дѣтскій хоръ спѣлъ "Славься".
   Въ это время совершенно стемнѣло и дождь усилился, при холодномъ вѣтрѣ. Его Высочество изволилъ выйдти изъ павильона и хотя коляска была подана, направился по аллеѣ до Музея пѣшкомъ, куда приказано было подать лошадей: поѣздъ тронулся въ обратный путь при несмолкаемыхъ крикахъ и восторженныхъ пожеланіяхъ. Экипажъ для Его Высочества былъ присланъ изъ Тюмени статскимъ совѣтникомъ Давыдовскимъ съ его кучеромъ Николаемъ и лошадьми собственнаго завода. Кучеръ молодецки спустилъ экипажъ съ горы, несмотря на наступившую темноту и дождь {По скользкой мостовой Тобольска вообще трудно двигаться въ непогоду: энергичный велосипедистъ баронъ Келлескраусъ, доѣхавшій сюда въ прошломъ году изъ Ковно (гдѣ онъ служитъ въ крѣпостной артиллеріи) не могъ здѣсь ѣхать городомъ.} и на то, что лошадей и экипажъ окружала несмѣтная толпа, все время кричавшая "ура". Краткій объѣздъ города (по Богородской улицѣ до Убѣжища бѣдныхъ дѣтей, а затѣмъ по Большой Архангельской,
   Рождественской и Большой Пятницкой) закончилъ пребываніе Его Высочества въ Тобольскѣ и въ 10 часовъ вечера Цесаревичъ вновь вступилъ на бортъ парохода "Николай". {По пути слѣдованія Его Высочества священники и причты тѣхъ церквей, мимо которыхъ проѣзжалъ Государь Наслѣдникъ, выходили въ облаченіяхъ съ крестомъ и осѣняли Высокаго путешественника. На пароходѣ-же Его Высочество былъ встрѣченъ Преосвященнымъ Іустиномъ, Епископомъ Тобольскимъ и Сибирскимъ.}
   Тутъ были розданы многочисленные подарки: Преосвященный Іустинъ и Командиръ батальона полковникъ Игнатьевъ имѣли счастье получить портреты въ переплетѣ съ собственноручной подписью Цесаревича, Тобольскій Городской Голова Трусовъ и Тюменскій Городской Голова Мальцевъ получили перстни съ драгоцѣнными камнями, Полиціймсйстеръ Каверзинъ удостоился того же, Бухарскій Голова Муталиповъ и Бухарецъ Айтмухаметовъ получили изъ рукъ Его Высочества медали на Станиславской лентѣ для ношенія на шеѣ, кучеръ Николай получилъ серебряные часы съ гербомъ, а остальные кучера, возившіе свиту, получили по золотому.

   Его Высочество, въ виду пріѣзда въ Тобольскъ въ обѣденное время, изволилъ замѣнить обѣдъ вечернимъ столомъ, почему въ 11 часовъ сервированъ былъ ужинъ, послѣ чего Цесаревичъ отправился на покой. Пароходъ отошелъ отъ пристани въ первомъ часу ночи, сопровождаемый конвоиромъ и другимъ пароходомъ Корнилова "Сибирякъ" съ Тобольскою публикою, пожелавшею проводить Дорогаго Гостя почти до Абалакскаго монастыря, причемъ съ "Сибиряка" изъ темноты часто доносилось "ура".
   На другой день въ городѣ происходило народное гулянье и было устроено катанье на этомъ же пароходѣ вверхъ по Иртышу (съ оркестромъ военной музыки); а старшіе въ городѣ лица и городское управленіе, отслуживъ торжественное молебствіе о благополучномъ путешествіи Государя Наслѣдника Цесаревича, послали въ догонку Тобольскому Губернатору депешу въ Тару съ просьбой повергнуть предъ Его Высочествомъ чувства ихъ вѣрнопреданности. Телеграмма эта, полученная въ Тарѣ, была тамъ же доложена Его Высочеству и Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ милостиво приказать "искренно благодарить Тобольское и Тюменское Городское Общество за выраженныя чувства и за пріемъ", что и было исполнено по телеграфу. {Для выслушанія этой телеграммы Тобольскимъ Городскимъ Головою С. М. Трусовымъ было 14 іюля, въ 12 часовъ дня, созвано экстренное засѣданіе Тобольской Городской Думы, на которое также были приглашены какъ представители мѣщанскаго общества, такъ и купечество.
   По собраніи законнаго количества гласныхъ г. секретаремъ Управы былъ прочитанъ текстъ означенной телеграммы. Телеграмма была привѣтствуема дружнымъ кликомъ "ура!" всѣхъ присутствующихъ. Городской Голова С. М. Трусовъ предложилъ по поводу полученія телеграммы и благополучнаго проѣзда Наслѣдника Цесаревича черезъ Тобольскъ -- 15 числа устроить на площади противъ духовнаго уѣзднаго училища народный праздникъ съ оркестромъ музыки, пѣсенниками, круглыми качелями и шестомъ.}
   Интересныя мѣста въ историческомъ отношеніи, какъ-то Чувашскій мысъ {Названіе означаетъ по остянки "прибрежное селеніе". Тамъ 25 октября 1581 по словамъ лѣтописца "бысть сѣча зла; за руце емлючи, сѣчахуся".}, гдѣ одержана была Ермакомъ славная побѣда надъ Кучумомъ, Искеръ {Искерами вообще звались въ ту пору старыя городища въ раіонѣ Пріуралья.}, бывшая столица этого властелина, Абалакскій монастырь {Названіе произошло будто-бы отъ множества живущихъ здѣсь бѣлыхъ совъ (по татарски "ябалакъ").}, могила Ермака были пройдены раннимъ утромъ и Его Императорское Высочество не имѣлъ возможности ихъ обозрѣть. Часовъ въ семь утра и іюля пароходы останавливались въ деревнѣ Яриной для нагрузки дровъ, такъ какъ въ городѣ на разукрашенныхъ пристаняхъ и при стеченіи массы народа это было неудобно сдѣлать. Въ 9 часовъ пароходы тронулись дальше къ Усть-Ишиму. Могучій зеркально-стальной Иртышъ {Сибиряки зовутъ его "богатырь-землерой". Иртышъ по татарски означаетъ "роющій землю". У Тобольска онъ имѣетъ обыкновенно 280 саж. въ ширину, при 8 саж. глубины и одной верстѣ теченія въ часъ.} на югъ отъ Тобольска сдѣлался нѣсколько уже и берега его, чѣмъ далѣе, становились не столь суровыми: безпрестанныя извилины заставляли идти впередъ съ большею осторожностью.
   Народъ вездѣ, гдѣ можно было, сбѣгался къ берегу и выражалъ свой восторгъ. Дождливая погода стала нѣсколько улучшаться, но въ село Усть-Ишимъ пароходъ дошелъ лишь въ 11 1/2 часовъ вечера въ совершенной темнотѣ, почему Его Высочество не пожелалъ выходить на берегъ, а лишь принялъ на пароходѣ депутаціи, собравшіяся сюда издалека, для привѣтствованія Высокаго Гостя. Первою представлялась депутація отъ Ишимскаго городского общества, пріѣхавшая за 200 слишкомъ верстъ. Во главѣ депутаціи былъ Ишимскій Городской Голова Еманаковъ, поднесшій Его Высочеству хлѣбъ-соль на серебряномъ вызолоченомъ блюдѣ съ солонкой, работы Корнилова въ Москвѣ. Кромѣ Головы въ поднесеніи участвовали гласные Артемьевъ, Бокаревъ, Карнауховъ, Ивановъ, Кутсревъ и другіе; за Ишимскимъ городскимъ обществомъ хлѣбъ-соль поднесъ (на изящномъ серебряномъ подносѣ съ позолотою) Ишимскій мѣщанскій Староста Пизерскій съ двумя ассистентами. Затѣмъ были приняты представители Ялуторовскаго городскаго общества, Городской Голова Потемкинъ, купецъ Лагинъ и мѣщанинъ Кичигинъ, прибывшіе за 500 верстъ. Они поднесли на деревянномъ рѣзномъ блюдѣ хлѣбъ-соль. Тоже отдѣльно сдѣлали старообрядцы Ялуторовскаго округа.
   Государь Наслѣдникъ осчастливилъ депутаціи разговоромъ, освѣдомляясь, издалека ли онѣ прибыли, приказалъ благодарить общества, отъ которыхъ онѣ являлись избранными, и одарилъ купцовъ Еманакова и П трѣчать ихъ съ почетомъ по правиламъ гостепріимства, оказывать ненавистнымъ иноземцамъ учтиворадушный пріемъ здѣсь (въ городѣ, столь много отъ нихъ пострадавшемъ!) почти немыслимо для китайца-патріота. Принцъ Бонапартъ, посѣтившій недавно дельту Чжу-цзяна, не добился простой аудіенціи у вице-короля. Англійскій вице-адмиралъ Гамильтонъ почти одновременно съ этимъ получилъ такой же отказъ. Командиръ австрійскаго военнаго судна "Наутилусъ" (въ апрѣлѣ 1886 г.) попытался видѣть правителя окрестныхъ областей,-- зная, что послѣдній не можетъ питать дурныхъ чувствъ къ флагу его родины,-- но подъ предлогомъ недосуга замѣститель богдыхана въ краю съ извиненіемъ уклонился. Какого же рода встрѣча ожидаетъ тутъ Государя Наслѣдника Цесаревича?

-----

   Столица Гуанъ-Дуна насчитываетъ, по мнѣнію знающихъ ее, около 1 1/2 милліона жителей, изъ коихъ по крайней мѣрѣ четверть вѣчно живетъ на водѣ,-- устроившись столь же первобытно, какъ и "рѣчные бангкокцы". Цѣлыя поколѣнія родятся и умираютъ на зыбкой почвѣ пловучихъ жилищъ,-- кибитокъ, сплетенныхъ изъ тростника и покрытыхъ рогожкой, передъ которыми на кормѣ приготовляется варево, играютъ ребятишки и сушится тряпье,-- а иногда еще чуть-ли не разводится маленькій огородъ. По рѣкѣ поминутно шныряютъ эти лодки, похожія на огромный двухсаженный башмакъ. Мускулистыя бабы (съ высокими намазанными жиромъ прическами и въ оригинальныхъ сережкахъ изъ серебра) работаютъ на нихъ могучимъ кормовымъ весломъ и, несмотря на скученность судовъ,-- при значительной быстротѣ теченія,-- смѣло правятъ. На легкихъ челнокахъ граціозно гребутъ миловидныя дѣвушки съ распущенной косой. Кипучее оживленіе вокругъ не поддается описанію. А еще принято говорить о сонливости азіатовъ! Только дивишься, какъ при безпрерывныхъ сигнальныхъ свисткахъ и звонкахъ съ нашего парохода тормозящій свободу его движеній суетливый рѣчной людъ не подвергается потопленію и гибели. Несчастья, впрочемъ,-- говорятъ,-- не рѣдки и тогда потерпѣвшіе (исключительно по своей винѣ!) немедленно предъявляютъ искъ въ контору общества, которое ихъ обыкновенно и вознаграждаетъ. Особенно опасно въ этой адской сумятицѣ положеніе обитающихъ на водѣ и въ сущности лишенныхъ всякаго присмотра маленькихъ дѣтей, когда они уже миновали возрастъ, чтобы висѣть на привязи за спиною матерей. Съ цѣлью хоть сколько-нибудь уменьшить шансы смерти малютокъ въ рѣкѣ, имъ зачастую прикрѣпляютъ къ туловищу широкіе куски легкаго дерева, приспособленные замѣнять въ первый моментъ паденія плавательные пояса.
   Глядя на эти добродушныя лица извѣстной цѣлому міру за "буйный нравъ" кантонской черни (здѣсь же на Чжу-цзянѣ вертится именно самая "озлобленная" противъ "бѣлаго" элемента голодная и жалкая бѣднота!) невольно задаешь себѣ вопросъ, не преувеличена-ли съ явно тенденціозными намѣреніями басня-быль о далеко не такъ страшныхъ вспышкахъ неудовольствія въ туземной средѣ? Не китайцы нуждаются въ заморскихъ пришельцахъ, а послѣдніе -- въ естественныхъ богатствахъ Небесной имперіи. Мѣстнымъ жителямъ нѣтъ повода дорожить авантюристами, признающими главнымъ образомъ одну угрозу и насиліе. Имъ же положительно не мѣшаетъ иногда напоминать, что они -- на чужой землѣ, между тѣмъ хозяйничаютъ куда безцеремоннѣе, чѣмъ имъ позволительно было бы даже дома.

   Починъ непосредственнымъ сношеніямъ сравнительно далекаго Запада съ "желтымъ" Востокомъ положенъ богатыми сирійскими купцами. Возникшія вслѣдъ затѣмъ средневѣковыя- арабскія факторіи въ Кантонѣ, вѣроятно, походили во многихъ отношеніяхъ на тѣ, что въ немъ были гораздо позднѣе заведены европейцами. Пришельцы добились тутъ одинаковыхъ правъ экстерриторіальности и при случаѣ дерзко вступали въ борьбу съ туземцами: напр. въ 758 г. мореплаватели съ береговъ Персидскаго залива преспокойно подожгли дружелюбно съ ними торговавшій Кантонъ и бѣжали на быстроходныхъ судахъ. Потерпѣвшіе горожане тогда еще могли уразумѣть истину классическаго: timeo Danaos. Подобныя дикія столкновенія навѣрно повторялись и потомъ; но наиболѣе, должно быть, насолили населенію Гуанъ-дуна представители германской рассы: иначе нельзя объяснить, почему слово "красноволосый дьяволъ" стало излюбленнымъ опредѣленіемъ иностранца. Сначала сюда явились брюнеты-португальцы,-- молодцы, тоже не стѣснявшіеся ни передъ чѣмъ. Однако не имъ досталась пальма первенства,-- однако не они ухитрились произвести наихудшее впечатлѣніе на вовсе не чувствительнаго и не избалованнаго судьбой китайца-простолюдина! Развѣ это не характерно? Стоитъ припомнить, что въ 1816 г. англійскій фрегатъ "Alceste" былъ встрѣченъ у "Тигровой пасти" салютомъ (такъ, по крайней мѣрѣ, увѣряли потомъ мандарины!) и отвѣчалъ на него ядрами.
   Первый желѣзный пароходъ, обогнувшій Мысъ Доброй Надежды ("Немезида") былъ подъ британскимъ флагомъ и особенно посодѣйствовалъ погрому Китая въ 1841 г. Туземцы ее за то прозвали "чертовымъ судномъ". До настоящаго открытія Кантона міровой торговлѣ иноземные коммерсанты нерѣдки осѣдали въ его предмѣстьяхъ или значительно ближе къ устью: на длинномъ островѣ Вампоа или Вампу (откуда считался родомъ присвоившій себѣ это же имя извѣстнѣйшій сингапурскій китаецъ-крёзъ, о которомъ я уже упоминалъ со словъ Гончарова). Теперь, благодаря пушкамъ и штыкамъ, европеецъ владѣетъ особымъ комфортабельнымъ кварталомъ въ богатѣйшемъ центрѣ на Чжу-цзянѣ: тѣмъ не менѣе причиной послѣдняго возбужденія мѣстной толпы лѣтъ семь тому назадъ послужилъ выстрѣлъ изъ револьвера, сдѣланный однимъ пьянымъ англичаниномъ на улицѣ города и ранившій ребенка. Идея культурнаго превосходства по видимому весьма странно понимается и примѣняется на дѣлѣ современными цивилизованными народами!
   На Западѣ мало. кто знаетъ (хотя слѣдовало бы знать ради принциповъ высшей справедливости!), какъ Индія платитъ англійскому правительству даже за то, что и косвенно не связано съ ея насущными интересами: напримѣръ, 60--70,000 рублей въ годъ на персидскую дипломатическую миссію, а кромѣ того значительно больше 100,000 рублей на тотъ-же предметъ и на свои консульства въ Китаѣ. Если въ предѣлахъ собственной имперіи колонизирующіе Азію британцы рѣшаются отбирать деньги у безропотныхъ тощихъ индусовъ для содержанія своихъ чиновниковъ на берегахъ Тихаго океана,-- то еще меньше можетъ быть стѣсненія съ китайцами какъ объектами эксплоатаціи. На какомъ основаніи ожидать и требовать со стороны подданныхъ богдыхана пріязни и довѣрія по отношенію къ давнему сурово настроенному врагу?
   Когда кантонскія власти, повинуясь необходимости исполнить волю сильнѣйшаго, уступили англичанамъ Гонконгъ,-- богдыханъ гнѣвался и не хотѣлъ признавать договора. Съ тѣхъ поръ безпомощность центральнаго правительства въ гигантской странѣ еще замѣтнѣе обнаружилась,-- что видно изъ всякаго столкновенія или просто-напросто спора съ державами. Западная Европа пробила страшнѣйшую брешь въ идеально разсматриваемой Великой стѣнѣ: кто и что спасетъ Китай какъ цѣлое отъ распаденія и чужаго ига? Мнѣ думается: только Россія!

-----

   Четыре часа пополудни. Нашъ бѣлый громадный плоскодонный пароходъ подходитъ къ причудливо изукрашенной въ китайскомъ вкусѣ такъ-называемой мандаринской пристани,-- куда сейчасъ явится съ визитомъ давно уже ожидающій, по близости, прибытія Е. И. Высочества престарѣлый вице-король или точнѣе генералъ-губернаторъ Цзунъ-ду (Tsung-tu или Chih-t'ai) Ли-ханъ-чжанъ, старшій братъ знаменитаго Лу-хунъ-чжана.
   Съ мѣстныхъ военныхъ судовъ гремитъ салютъ. Нестройная оглушительно-одуряющая музыка возвѣщаетъ о томъ, что начальникъ края садится въ паланкинъ для слѣдованія къ набережной. Вся она,-- насколько доступно взору,-- усѣяна, наводнена, запружена загорѣлымъ черноволосымъ народомъ съ обнаженной головой. Сплошнымъ толпамъ зрителей положительно ни счету, ни мѣры нѣтъ! Эта любопытная и на европейскій взглядъ полудикая масса тихо между собою переговаривающихся человѣческихъ существъ до такой степени безподобно дисциплинирована, что не нуждается въ строгомъ полицейскомъ контролѣ или какихъ-нибудь грубыхъ репрессаліяхъ за необузданность. Напротивъ: поведеніе собравшихся насладиться невиданнымъ и неслыханнымъ зрѣлищемъ вполнѣ тактично, могло-бы служить образцемъ любой городской черни на Западѣ и наводитъ на совершенно неожиданныя отрадныя мысли. Если народная громада въ центрѣ вражды ко всему европейскому способна выказывать столько сдержанности и приличія, то развѣ это не есть залогъ ея внутренней крѣпости и силы, развѣ это не есть неопровержимѣйшее свидѣтельство вѣковой привычки туземцевъ слѣпо повиноваться властямъ и съ глубокимъ почтеніемъ относиться ко всякому авторитету, хотя-бы даже чужеземнаго происхожденія, когда онъ признанъ за таковой правительствомъ богдыхана? Въ Небесной имперіи каждый гражданинъ интересуется вопросами соціальнаго характера и ревниво стремится къ охранѣ стародавнихъ освященныхъ благими послѣдствіями началъ, положенныхъ въ основу жизни государства. Высшей политикой, въ нашемъ смыслѣ слова, не занятъ никто: равнодушію китайца въ этомъ направленіи, право, позавидовали бы наиболѣе завзятые современные космополиты!
   По пристани расхаживаютъ,-- но только для виду, а не ради реальной пользы,-- нѣсколько "блюстителей тишины и порядка" съ палочками въ рукахъ. Двинься нечаянно, по инерціи, впередъ необозримое сонмище народа,-- и они тотчасъ же попадали бы въ воду. Но послѣднее невозмутимо спокойно, не требуетъ никакихъ плотинъ, само себя ограничиваетъ и уряжаетъ.
   Передъ появленіемъ вице-короля, на "Kiang-Kwan" согласно этикету препровождается его длинная и широкая визитная карточка краснаго цвѣта. Затѣмъ приближается и возвѣщенная музыкой процессія. На глазъ европейца, отчасти развращеннаго съ дѣтства опереточнымъ взглядомъ на вещи, внѣшность китайскаго торжественнаго шествія недостаточно серьезна. Тѣлохранители напр. имѣютъ кромѣ оружія зонтики и вѣера, наконецъ надписи на спинѣ объ ихъ воинской доблести.
   Ли-ханъ-чжана (въ расшитой шелками парадной одеждѣ,-- соотвѣствующей нашему большему придворному мундиру,-- и въ черныхъ атласныхъ сапогахъ на толстой подошвѣ, съ важнѣйшимъ знакомъ отличія: краснымъ шарикомъ на головѣ) свита бережно приводитъ почти подъ руки на пароходъ, въ сопровожденіи завѣдующаго мѣстными финансами (Wong-Tsz-chun) -- какъ англичане его величаютъ "provincial treasurer" (Pucheng-shih или Fan-tai). Губернаторъ по болѣзни отсутствуетъ. За вице-королемъ слѣдуетъ цѣлый штатъ чиновниковъ различнаго ранга.
   Послѣ кратковременнаго визита,-- въ теченіе котораго гостямъ у насъ предлагались вино и сласти,-- "Kiang Kwan" отвалилъ отъ пристани, при сочувственныхъ возгласахъ народа, и сталъ на якорѣ (значительно дальше, вверхъ по рѣкѣ) у острова Шаминъ, служащаго европейцамъ за послѣднія тридцать лѣтъ совершенно отдѣльнымъ кварталомъ. Хотя его соединяютъ съ городомъ два каменныхъ моста, но по ночамъ эти пути отрѣзаются спеціально наряженной стражей (у крѣпкихъ воротъ),-- чтобы не пропускать туземныхъ злоумышленниковъ; однако запретъ выходить и входить въ эту пору распространяется, между прочимъ, и на самихъ иностранцевъ. Точно такимъ же способомъ оберегались съ 1573 г. португальцы въ Макао, когда кантонскія власти имѣли полное основаніе бояться за безопасность ихъ имущества и жизни.
   День близится къ вечеру. Передъ обѣдомъ Ихъ Высочества инкогнито переѣзжаютъ на лодкѣ съ парохода къ "южному" предмѣстью города, острову Хонамъ, для осмотра достопримѣчательностей тамошняго буддійскаго монастыря Hai-chwang-sze ("Океанскій стягъ"), неизвѣстно въ точности когда основаннаго, но во всякомъ случаѣ довольно древняго,-- хотя относительно обширнымъ и славнымъ онъ сталъ лишь со второй половины XVII вѣка, когда одно выдающееся духовное лице заново воздвигло главныя кумиренныя зданія на пространствѣ существовавшаго здѣсь прежде огромнаго цвѣтущаго сада. Мѣстные монахи оказали немало благодѣяній окрестному населенію, чудесно спасли его, между прочимъ, отъ мести воцарявшихся "огнемъ и мечемъ" маньчжуръ.
   Съ убогой и грязной пристани мы идемъ къ невзрачнымъ и узкимъ воротамъ, за которыми открывается обнесенный высокою оградой длинный дворъ. По обѣимъ сторонамъ тянущейся черезъ него гладко вымощенной каменной тропы разсажены вѣчно зеленыя и вѣтвистыя баніановыя деревья. Сладостною тишиной вѣетъ на встрѣчу переступившимъ порогъ "дома Будды".

   Уже у входа (за желѣзными рѣшетками, въ нишахъ) приковываютъ вниманіе посѣтителя двѣ ярко размалеванныхъ глиняныхъ фигуры внушительныхъ размѣровъ: это -- "китайскіе генералы", охраняющіе доступъ къ храмамъ отъ нечистыхъ силъ и долженствующіе внушать всѣмъ, кто идетъ мимо, чувства благоговѣнія къ святынямъ.
   Подъ входнымъ портикомъ, сбоку, находятся (какъ намъ говорятъ) пустые гробы, заготовленные состоятельными горожанами для старшихъ членовъ семьи; подобные предметы сыновняго почтенія подносятся обыкновенно въ даръ въ день рожденія родителей, когда послѣдніе достигаютъ преклоннаго возраста. Дабы не держать дома столь вещественныя memento mori, иные ихъ отдаютъ до времени подъ сѣни капища. Дальше бѣлѣютъ надписи, проповѣдующія на понятномъ для сердца китайца языкѣ великое значеніе заповѣди: "чти отца твоего и матерь твою".
   Передъ приближеніемъ къ первой "настоящей" кумирнѣ въ предѣлахъ Небесной имперіи, мы видимъ вдоль стѣнъ другаго портика трехсаженныхъ изображенія "алмазныхъ небесныхъ махараджей",-- вождей сонмища сверхъестественныхъ существъ, владыкъ вселенной, являющихъ собой отраженіе индуизма. У одного (зеленаго цвѣта!) въ качествѣ аттрибута -- мечъ, за который онъ словно берется съ нѣмою угрозой (этотъ царственный духъ, хранитель восточныхъ странъ, повелѣваетъ по ученію жрецевъ черными молніеносными вихрями). У втораго "красноликаго" -- лютня, для плѣненія стихій. Самъ онъ олицетворяетъ элементъ огня и считается хозяиномъ юга. У осѣняющаго Западъ третьяго (съ бѣлымъ лицемъ) -- зонтикъ съ жемчугами: захочетъ могущественный геній, и ниспошлетъ въ урочный часъ дожди,-- прогнѣвается, и быть засухѣ,-- распуститъ надъ міромъ свой дивный балдахинъ, и прикроетъ людей отъ несчастій,-- опуститъ его въ сердцахъ, и быть необычайной бѣдѣ: затменію, трусу, пробужденію хаоса!.. Темноцвѣтный четвертый махараджа, правитель загадочнаго полуночнаго края, держитъ въ лѣвой длани какое-то непонятное животное (вродѣ змѣи), способное по убѣжденію вѣрующихъ развиться въ непобѣдимаго дракона. Сколько сокровеннаго смысла и поэзіи въ этихъ образахъ, еще въ доисторическую пору созданныхъ фантазіей прозрѣвавшаго будущее азіата! Любопытно, что китаянки, толпой стекающіяся сюда поклоняться четыремъ "властнымъ" кумирамъ и прикрѣплять къ ихъ подножію полоски изъ красной бумаги съ мольбами о ниспосланіи благополучія дѣтямъ, по отзыву компетентныхъ наблюдателей, всего чаще изливаютъ душу передъ "сѣвернымъ" царемъ. Востокъ вообще проникнутъ и живетъ поражающими и смущающими западный умъ предчувствіями, такъ-сказать "вѣщими" идеями. Я помню напр. разсказъ нашего маститаго поэта А. Н. Майкова о томъ, какъ онъ допрашивалъ европейски образованнаго, киргизскаго султана Валиханова,-- имя котораго хорошо извѣстно слѣдящимъ за новой жизнью въ нашей Азіи,-- что у него за философія исторіи. Сынъ Турана лишь на минуту задумался и съ одушевленіемъ изрекъ: "Всемогущій Богъ даровалъ міровое владычество моему предку Чингисъ-хану: за грѣхи оно отнято у его потомства и передано Бѣлому Царю. Вотъ вамъ моя философія исторіи!"

   Августѣйшіе путешественники подходятъ къ центральному хонамскому храму, съ изогнутою въ видѣ пресмыкающихся крышею изъ зеленыхъ глазурныхъ черепицъ и съ красными стѣнами, что свидѣтельствуетъ о сооруженіи его съ разрѣшенія бохдыхана. Внутри кумирни тоже прежде всего бросаются въ глаза такого же цвѣта стройные кедровые столбы, крытые лакомъ.
   Въ таинственной полумглѣ возсѣдаютъ надъ деревяннымъ алтаремъ Будды настоящаго, прошедшаго и будущаго съ 16-ью такъ-называемыми "лоханами" (великими "святыми чудодѣями") вдоль боковыхъ частей зданія. Фигуры этихъ распространителей вѣры "царевича-мудреца" по необъятному раіону азіатскаго міра (отъ принильскихъ краевъ до Японіи) дышутъ какой-то безмятежной радостью и покоемъ. У каждаго проповѣдника и волхва -- своя крайне типичная физіогномія, свой ореолъ легендъ, свое чтимое традиціями наименованіе. Одинъ, напримѣръ (Нагасена), сидитъ на обломкѣ скалы, со сложенными въ молитвѣ руками: у него -- уродливая голова, большой ротъ, густыя брови, длинные усы и борода, сережки въ ушахъ... Изъ-за далекаго Гиндукуша принесли многіе изъ подобныхъ ему ревнителей "свѣтлую буддійскую вѣсть" въ нѣдра Китая!
   Если подумать о разстояніяхъ, отдѣляющихъ его отъ Индіи,-- невольно проникаешься удивленіемъ къ этимъ послѣдователямъ возвышеннѣйшаго изъ возникавшихъ на Гангѣ ученій, ощутившимъ въ себѣ тогда твердую рѣшимость выйдти въ опасную и почти безвѣстную дорогу (сквозь Авганистанъ, Памиры и бассейнъ Тарима) для обращенія на "путь истины" совершенно иначе настроенныхъ иноплеменныхъ народовъ, которымъ буддизмъ въ сущности долженъ былъ показаться на первый взглядъ чѣмъ-то безпочвеннымъ, фантастическимъ и безполезнымъ.
   Религія Шакья-муни высоко ставитъ культъ монарха. Чтить владыкъ народа, и князей-милостынедателей издревле входитъ въ обязанность исповѣдующаго ее монашества. Китайскіе императоры,-- по временамъ уклонявшіеся отъ началъ строгой вѣротерпимости и даже преслѣдовавшіе его за черезчуръ пассивное отношеніе къ узко-практическимъ интересамъ государства,-- въ общемъ потворствовали ученію и жречеству Будды съ того самаго момента, когда одинъ богдыханъ увидѣлъ какого-то "дивнаго западнаго мужа" во снѣ и когда съ Запада (изъ Кабула) дѣйствительно прибыли въ предѣлы Небесной имперіи мудрые, облеченные сверхъестественными свойствами индійскіе проповѣдники на "бѣлыхъ" коняхъ.
   Въ хонамскомъ храмѣ, по серединѣ алтаря, гдѣ впереди трехъ большихъ кумировъ красуется еще маленькій четвертый,-- среди вазочекъ съ искусственными цвѣтами, среди разныхъ жертвоприношеній (преимущественно освященнаго риса, отдаваемаго потомъ на съѣденье пичугамъ) и курительныхъ свѣчечекъ,-- высится красная дощечка, на которой крупными золотыми буквами начертано: "да продлится царствованіе государя десять тысячъ разъ десять тысячъ лѣтъ!" Не такъ-ли въ древнемъ Иранѣ вѣрноподданные привѣтствовали правителя возгласами: "живи вѣчно, о царь!"? Китайца, не симпатизирующаго бурному проявленію чувствъ, удовлетворяетъ и надпись съ искренними пожеланіями долгоденствія монарху, въ числѣ титуловъ котораго есть и "Wan Sui Yeh", владыка періода въ 10,000 лѣтъ. Въ данную пору императоръ принимается за нетлѣнный отблескъ Маньчжушири, бога мудрости. Одинаковую, но "зеленую" дощечку обязаны имѣть въ мечети туземцы-мусульмане, хотя это сильно идетъ въ разрѣзъ съ принципами ислама,-- особенно негодующаго на всякія антрополатрическія тенденціи.
   Въ центральной кумирнѣ намъ показываютъ еще барабанъ, употребляемый при шумныхъ молитвословіяхъ и необыкновенно сладкозвучный колоколъ, принесенный въ даръ частными лицами въ 1662 году: жрецы ежедневно звонятъ въ него на зарѣ, по утрамъ и вечерамъ, 108 разъ (число "108" въ глазахъ буддиста священно: извѣстныя молитвы читаются именно столько разъ, драгоцѣннѣйшія четки состоятъ изъ 108 корольковъ, число покаянныхъ земныхъ поклоновъ зачастую равняется ста восьми и т. д.).
   Мы покидаемъ главный храмъ черезъ другую дверь: прямо противъ нея, спиной къ перегородкѣ, отдѣляющей трехъ Буддъ отъ остальной части капища, находится статуя Амитабы (О-ми-то-фо или Амида), "безконечный свѣтъ", царствующаго надъ райскими обителями (изъ серебра и коралловъ, изъ янтаря и бирюзы) въ невѣдомыхъ странахъ заката. Тамъ алкавшіе истины праведные люди послѣ смерти обрѣтаютъ неизсякающее блаженство, мѣняютъ бренную оболочку на лучезарное тѣло, погружаются въ восторженное созерцаніе божествъ, возсѣдающихъ на престолахъ изъ лотосовъ и льющихъ на свое царство ласково-мягкіе лучи, между тѣмъ какъ длани этихъ верховныхъ небожителей простерты къ недостигнувшимъ совершенства существамъ, страдающимъ и молящимся. Надо сказать, буддизмъ отчасти потому-то и отпраздновалъ во многихъ краяхъ восточной Азіи побѣду надъ враждебными языческими вѣрованіями, что ввелъ кромѣ абстрактныхъ идей объ успокоеніи въ Нирванѣ яркіе образы о волшебномъ мірѣ Амитабы. Чувственная фантазія народовъ Востока требуетъ пищи, нуждается въ конкретныхъ понятіяхъ и не терпитъ отвлеченностей. Успѣху пришлой индійской вѣры въ значительной степени содѣйствовало развитіе относительно пышной обрядности и ввозъ въ Китай, несмотря на отдаленность, вмѣстѣ съ книгами "закона" рѣдкихъ по исполненію кумировъ работы иноземныхъ художниковъ. Истинные буддисты недаромъ молятся, чтобы воплощенія "учителя" или ему подобныхъ постепенно, для распространенія религіи по всему міру, явились повсюду, гдѣ ея еще нѣтъ. Вслѣдъ за изваяніями пришли настоящіе "перерожденцы", олицетворенія и отраженія всевѣдущихъ Буддъ: въ VI вѣкѣ нашей эры въ Небесную имперію моремъ прибылъ изъ южной Индіи великій мистикъ и проповѣдникъ (по счету 28-ой патріархъ) "браминъ" Бодидарма. Западъ издревле считался и считается китайцами за родину ихъ предковъ, постепенно передвигавшихся оттуда на востокъ черезъ Тибетъ (чуть-ли не изъ Месопотаміи или Халдеи какъ теперь догадываются синологи!), съ цѣлью привить культурныя начала дѣвственной странѣ, прилегавшей къ Великому океану.

-----

   Въ концѣ монастырскаго двора высится такъ-называемый "чертогъ" небожительницы Гуань-инь (Kwan-yin), генія кротости и милосердія (по санскритски Авалокитесвара). Чисто восточная легенда о немъ полна умилительныхъ подробностей, заслуживающихъ быть переданными хотя-бы въ двухъ словахъ. У одного стараго жестокаго правителя (въ маленькомъ княжествѣ, смежномъ съ сѣверной частью Индостана) на слезныя мольбы его бездѣтной жены родилась дочь, изумившая міръ добродѣтельными качествами. Родители не дозволяли ей стать монахиней,-- она ихъ убѣдила внять голосу ея сердца. Въ монастырѣ ее сдѣлали чернорабочей,-- но она нашла неожиданныхъ помощниковъ: при собираніи овощей ей начали пособлять обезьяны, при сборѣ чайныхъ листьевъ -- птички, "бѣлый" тигръ при ношеніи вязанокъ съ дровами изъ лѣсу. Отецъ княжны, разгнѣванный ея благочестіемъ, велѣлъ поджечь принявшій ее женскій монастырь: она чудесно запретила пламени. Извергъ приказалъ казнить мнимо-непокорную дочь. Послѣдняя же предпочла на себя принять грѣхъ и удавилась. Тогда во дворецъ явился хищный звѣрь и унесъ ея трупъ въ горы, гдѣ Гуань-инь (Kwan-yin) воскресла.
   Небесные духи свели ее въ адъ показать мученія нечестивыхъ. Идеально настроенная дѣвушка ужаснулась ихъ пыткамъ, но особенно ихъ невѣдѣнію добра. Сила ея любви и состраданія въ эту минуту была такъ глубока, что на нее саму посыпался дождь цвѣтовъ, а ввергнутые во адъ вдругъ почувствовали себя въ раю Амиды.

   Гуань-инь поселилась или точнѣе признала своимъ излюбленнымъ мѣстопребываніемъ островъ Путо Чусаньскаго архипелага (Поталу индусовъ и тибетцевъ: для первыхъ это -- или миѳическій островъ полуденнаго моря, или древняя гавань въ устьяхъ Инда, или часть горъ Нильгири въ мадрасскомъ президентствѣ; для вторыхъ это -- главная святыня Лхассы, гдѣ обитаетъ Далай-лама). Гуань-инь можетъ по волѣ принимать любой образъ съ цѣлью благодѣтельствовать людямъ: между прочимъ, она явилась разъ на землю китайскою царевною. Ея изображаютъ иногда или вѣрнѣе изображали мужчиной; однако чаще она представляется богиней съ тысячью рукъ или съ младенцемъ на рукахъ,-- что нерѣдко побуждало европейцевъ сравнивать ее съ Мадонной: наибольшее поклоненіе воздается ей матерями и моряками. Богомольцы стекаются на ея островъ издалека, порою изъ Тибета. Ей посвящено еще немало мѣстъ: напр. одна величественная пещера (въ 170 верстъ отъ Кантона), гдѣ въ связи съ культомъ богини вѣрующіе кормятъ бѣлыхъ голубей.
   Вотъ она сама,-- громадная, стройная, позолоченная, загадочно улыбающаяся надъ простенькимъ деревяннымъ алтаремъ, задрапированнымъ красной матеріей! На покровѣ вышиты атласомъ имена женщинъ изъ фамиліи вліятельныхъ мѣстныхъ богачей Ховква, игравшей трудную роль въ исторіи Кантона, пока онъ еще былъ почти замкнутъ иностранцамъ. Прямое общенье между ними и туземцами не допускалось. Посредничествомъ въ торговомъ и многихъ иныхъ отношеніяхъ занимались назначаемые властями китайцы-купцы (hong merchants), отвѣтственные передъ своимъ правительствомъ даже за дурное поведеніе пришлаго элемента съ Запада. Они непомѣрно обогащались, благодаря исключительности своего положенія, кромѣ того становились необходимыми соотечественникамъ и "бѣлымъ" коммерсантамъ. Дабы угодить своимъ, они щедро жертвовали на оборону роднаго города (напр. цѣлый фортъ у Вампоа построенъ былъ на ихъ деньги). Съ другой стороны эти же посредники дорожили связями съ европейскимъ міромъ: Ховква, во главѣ прочихъ торговыхъ посредниковъ, пріѣзжали во время нападенія англичанъ на эскадру вести мирные переговоры, выяснять недоразумѣнія, предупреждать наконецъ иногда о намѣреніяхъ разъяренной черни. Когда легко торжествовавшіе надъ безоружнымъ врагомъ британцы захватили резиденцію вице-короля, поселились въ ней (на гнѣвъ народа!) и вздумали въ знакъ издѣвательства рѣзать у плѣнныхъ косички, украшая ими свои лодки съ военныхъ судовъ,-- кантонцы замыслили отравить ѣду и пищу "заморскихъ варваровъ": Ховква почли долгомъ сообщить имъ о грозящей опасности.
   Не странно-ли говорить объ этомъ у подножія статуи Гуань-иня? Острый запахъ куреній кружитъ голову и уноситъ въ область мечты. Внутренность пагоды словно расширяется мглою синеватыхъ струй аромата. Изваяніе богини какъ-бы ростетъ на пьедесталѣ.
   Свѣчи, возжигаемыя вѣрующими передъ "олицетвореніемъ милосердія", уносятся ими потомъ на домашніе алтари. Принято душить въ дыму этихъ благовоній щепотки чая, завернутыя въ бумагу: послѣдними пользуются иногда въ качествѣ лѣкарствъ.
   Передъ тѣмъ какъ намъ уйдти изъ хонамскаго монастыря, Ихъ Высочества осматриваютъ еще одно зданіе въ его оградѣ,-- вмѣщающее великолѣпную четыреугольную "дагобу", буддійскій памятникъ съ изящнымъ семнэтажнымъ зонтомъ (или точнѣе шпилемъ) надъ нимъ и рѣдкой работы скульптурными изображеніями Будды по бокамъ: на львѣ, на слонѣ съ шестью клыками и въ одеждѣ китаянки на другомъ какомъ-то фантастическомъ животномъ,-- наконецъ на лотосѣ, замѣняющемъ престолъ. Подъ бѣломраморнымъ монументомъ хранятся останки "святаго". Около каждой тщательно изваянной фигуры "учителя" поставлены чаши со свѣжей водой, служащей эмблемою чистоты достигнувшихъ высшаго совершенства существъ.
   Монаховъ мы нигдѣ не видимъ: въ противуположность ламамъ, занимающимъ довольно привиллегированное положеніе въ самомъ Китаѣ, туземные духовные (хэшаны),-- ближе подходящіе по особенностямъ обряда и быта къ японскимъ и аннамскимъ единовѣрцамъ чѣмъ къ тибетцамъ и монголамъ,-- играютъ весьма второстепенную роль среди роднаго населенія. Очень можетъ быть, что они отчасти оттого и не показываются намъ на глаза сегодня. Мѣстныя власти съ ними вообще мало стѣсняются: напр. при проѣздѣ посольства лорда Амхерста въ 1816 г. ему и свитѣ отвели хонамскій храмъ, отправивъ главные кумиры за рѣку. Въ 50-хъ годахъ тутъ устроили разъ въ смутное время постой китайскимъ солдатамъ.
   Только-что осмотрѣнныя молитвенныя сооруженія тождествены по типу со множествомъ другихъ буддійскихъ святилищъ въ предѣлахъ имперіи и даютъ сравнительно ясное представленіе о культѣ Фо (Шакья-муни) въ странѣ богдыхана. Августѣйшіе путешественники тѣмъ болѣе въ состояніи были ознакомиться съ характернѣйшими деталями, что обходили монастырь въ сопровожденіи г. Покотилова, спеціально занимающагося буддійскою религіей съ точки зрѣнія синологіи: онъ еще недавно (въ маѣ 1889 г.) совершилъ любопытнѣйшую ученую экскурсію изъ Пекина въ довольно близкій отъ него У-тай, на чтимую милліонами людей "свѣтлую и прохладную" гору, ставшую однимъ изъ выдающихся центровъ поклоненія Буддѣ въ восточной Азіи. Нашъ молодой оріенталистъ такъ хорошо подготовился къ своей задачѣ, что быстро собралъ свѣдѣнія, дополняющія ранѣе изданный объ этомъ предметѣ матеріалъ столь вѣскихъ знатоковъ края какъ Эдкинсъ и Гильмоуръ, какъ Рокхиль и Рихтгофенъ.
   Въ предмѣстьѣ Хонамъ, рядомъ съ капищами, находятся жилища кантонскихъ богачей Ховква. Ихъ Высочества удостоиваютъ посѣтить послѣднія, чтобы получить понятіе хотя съ внѣшней стороны о жизни состоятельнаго китайца въ стѣнахъ роднаго дома. Входъ туда узокъ и непригляденъ: переступаешь порогъ обнесеннаго крѣпкою оградою обиталища крезовъ, точно за нею -- мѣсто тоскливаго заключенія. Ни оконъ, ни дверей не замѣтно сначала у фасада: это -- съ умысломъ, дабы мертвенно-пустымъ угрюмымъ видомъ отпугнуть взоры недобрыхъ духовъ, заглядывающихъ въ калитку. Искусство ихъ отвращать составляетъ для населенія предметъ цѣлой отрасли знанья.
   Мы огибаемъ углы довольно запущеннаго, постепенно расширяющагося двора и передъ нами открывается -- слѣва -- мощеная камнемъ дорожка вдоль пруда, составляющаго принадлежность всякой резиденціи съ претензіями на роскошь. Направо расположена пріемная комната или точнѣе веранда, откуда можно любоваться оригинальной и даже, пожалуй, забавной имитаціей природы на туземный ладъ. Надъ влагой подымаются соединенныя между собой крошечными выгнутыми мостиками нагія скалы игрушечныхъ размѣровъ съ деревцами-карликами тутъ и тамъ. По серединѣ "романтическаго" ландшафта красуется на небольшой насыпи подходящая по величинѣ стекляная бесѣдочка, откуда хозяева и гости -- любители кейфа вольны созерцать водную поверхность у своихъ ногъ, подъ которой сверкаютъ пестрою чешуей рѣзвыя рыбки.
   Убранство такъ-сказать параднаго зала,-- гдѣ представитель рода Ховква (маленькій скромный человѣчекъ) въ восхищеніи привѣтствуетъ Августѣйшихъ путешественниковъ,-- не отличается ровно ничѣмъ особеннымъ. Именитѣйшіе граждане имперіи не гонятся за показною пышностью: возможная простота во всемъ глубоко проникаетъ нравы среднихъ и высшихъ слоевъ населенія.
   Рѣзная мебель -- чернаго дерева. Неуклюжіе табуреты (въ отличіе отъ прочихъ азіатовъ китайцы признаютъ пользу имѣть сидѣнія), а также два-три массивныхъ стола и поставца для нѣсколькихъ старыхъ фарфоровыхъ вазъ и бронзы крыты пластинками кантонскаго или юннанскаго мрамора. Сѣсть на него и холодно, и неудобно. Стѣны гостиной -- синій изразецъ съ бѣлымъ бордюромъ.
   Намъ подносятъ неподслащенный душистый чай, съ плавающими въ немъ листиками: блюдечки положены на чашки, чтобы удерживать нѣжный ароматъ. Пьешь несравненный по качествамъ туземный напитокъ, слегка отодвигая крышечку. Разговора нѣтъ: благовоспитанные люди "желтой" рассы, согласно обычаю, молча встрѣчаютъ и угощаютъ Высокихъ посѣтителей.
   Женскій семейный элементъ незримъ: на дорожкѣ извнѣ стоитъ лишь группа страшно размалеванныхъ молодыхъ служанокъ или рабынь (положительно съ масками вмѣсто лицъ).
   ... Во второмъ внутреннемъ дворѣ,-- ближе къ выходу,-- Ховква отворяетъ намъ двери домашней кумирни, "святаго святыхъ" безусловно всякаго болѣе или менѣе обширнаго китайскаго обиталища; надо замѣтить, что въ чертѣ комплекса жилыхъ зданій туземцы-родственники въ количествѣ сотенъ душъ (съ чадами и домочадцами) образуютъ иногда какъ-бы одно неразрывное цѣлое, на подобіе клана.
   Передъ алтаремъ пенатовъ (съ вертикально поставленными деревяными табличками въ память усопшихъ,-- на которыхъ начертано ихъ имя, званіе, время рожденія и смерти,-- а также со свѣтильниками, зажигаемыми въ торжественные дни) связанные узами крови мужи собираются по временамъ для рѣшенія на совѣтѣ вопросовъ, затрогивающихъ общую честь или благополучіе, для смягченія ссоръ, для строгаго суда надъ непочтительными невѣстками, для развода (невѣрныхъ женъ по закону безжалостно гонятъ отъ оскверненнаго ими очага,-- супруговъ же, противящихся наказанію прелюбодѣекъ, бьютъ бамбуками), для раздѣла имуществъ и т. п. Подобныя судилища въ практическомъ отношеніи дѣйствительнѣе правительственныхъ мѣропріятій и каръ.
   Словно осѣняя незримымъ присутствіемъ дѣятельную мысль и разумную волю живыхъ, со стѣнъ глядятъ изображенія иныхъ почившихъ, тогда какъ изъ-подъ потолка перпендикулярно спускаются надписи золотомъ, на красномъ фонѣ, о литературныхъ и государственныхъ заслугахъ извѣстной категоріи достойнѣйшихъ членовъ семьи. Прямо противъ входа въ кумирню провожающій насъ Ховква показываетъ Ихъ Высочествамъ поясной портретъ своей недавно скончавшейся и горько оплакиваемой старушки-матери. Подобные объекты культа, въ которые по стародавнему вѣрованію китайца охотно вселяются духи мертвецовъ, принято имѣть въ добропорядочныхъ домахъ. Исполняющіе заказъ художники (порою еще при жизни слѣпо уважаемаго младшими лица) чрезвычайно заботятся о сходствѣ картины съ оригиналомъ. Ее рисуютъ непремѣнно en face, а не въ профиль. Она съ почетомъ несется въ погребальной процессіи и затѣмъ уже занимаетъ мѣсто въ семейномъ храмѣ: аналогично поступали въ древнемъ Римѣ съ такъ-называемыми imagines majorum.

-----

   Благодаря любезности прекрасно освѣдомленнаго французскаго консула Эмбо-Хюара, мнѣ удается сгруппировать нѣкоторыя данныя о Кантонѣ, отчасти не лишенныя для русскаго общества интереса новизны: мы такъ мало знаемъ до сихъ поръ о величайшемъ изъ смежныхъ намъ государствъ! Синологи съ широкимъ кругозоромъ, вродѣ С. М. Георгіевскаго, съ весьма небольшимъ успѣхомъ разъясняли до послѣдняго времени своей немногочисленной аудиторіи, почему Россіи необходимо разносторонне изучать Китай. Конечно, теперь (съ посѣщеніемъ его Престолонаслѣдникомъ и въ связи съ намѣченнымъ рельсовымъ путемъ черезъ Сибирь на Дальній Востокъ) положеніе вещей должно измѣниться, и наше самосознаніе естественно возростетъ.
   Издревле важный коммерческій центръ на Чжу-цзянѣ теряетъ прежнее значеніе, передающееся Гонконгу. Англичане начинаютъ торжествовать надъ кантонцами въ ихъ собственной сферѣ, однако по цифрамъ "Bulletin consulaire" (въ отдѣлѣ "Commerce de Canton") ввозъ и вывозъ отсюда равны пока четверти милліарда франковъ. Европейцы, живущіе здѣсь на островкѣ Шаминѣ, не могутъ похвалиться размѣромъ денежныхъ оборотовъ. Послѣдній скорѣе выпадаетъ на долю города Викторіи. На первомъ мѣстѣ однако все еще надо ставить экспортъ шелка и чая изъ сосѣдней дельты, столь богатой дарами природы! Тамъ, на небольшомъ пространствѣ (по направленію къ Макао), среди лабиринта водныхъ артерій ютится трудолюбивѣйшее населеніе, производящее въ очень значительномъ количествѣ лучшій сырецъ. Въ томъ же округѣ живутъ искусные ткачи, изъ-подъ рукъ которыхъ на міровой рынокъ идутъ безподобнѣйшія шелковыя ткани съ узорочьемъ. Расшитая одежда мандариновъ считается спеціальностью мѣстныхъ фабрикъ.
   Когда подумаешь, что этотъ предметъ торговли съ незапамятныхъ временъ оказывался звеномъ, косвенно объединявшимъ царство "Сына Неба" съ Индіей и Малой Азіей, съ "застѣнными" варварами любаго племени и культурными чужими государствами,-- то понятно чувство китайцевъ, усматривающихъ въ шелковичномъ червѣ нѣчто чудодѣйственное. Выматываемыя имъ нити,-- цѣнившіяся напр. въ Римѣ (около Р. Хр.) на вѣсъ золота,-- словно служили мистическими узами дружбы и взаимопознаванія для разобщенныхъ разстояніемъ и судьбой передовыхъ народовъ древности. Озабоченное сбытомъ шелка на Западъ населеніе сѣверныхъ областей Небесной имперіи въ началѣ нашей эры хоть и смутно, но представляло себѣ пути туда,-- особенно по-суху: къ Аму-Дарьѣ, въ землю парѳянъ при династіи Арсакидовъ, на Мервъ (по-китайски Мулу) и т. д. до Чермнаго моря и Антіохіи Сирійской. Востокъ въ ту отдаленную пору вовсе не дробился на ненавистныя другъ другу политическія единицы. Напротивъ, человѣчество тогда еще не додумалось до утонченно-безпощадныхъ принциповъ возводимаго нынѣ въ культъ націоналистическаго эгоизма и гораздо радушнѣе относилось повсюду (несмотря на исторически слагавшуюся замкнутость многихъ жизненныхъ формъ) къ притокамъ свѣжаго воздуха извнѣ, съ- инокровно-иновѣрной и странной по духу чужбины. Кто скажетъ, сколько творческихъ идей приносили съ дороги домой китайскіе богомольцы-купцы, ѣздившіе до нашей эры на Гангъ, или христіанскіе монахи изъ Ирана, познакомившіе Византію съ культурой шелковичнаго червя?
   Въ Китаѣ на немъ въ нашъ вѣкъ какъ и въ Европѣ обнаружилась болѣзнь. Когда тоже случилось недавно у японцевъ, они ее живо локализировали. Между тѣмъ подданные богдыхана равнодушно или точнѣе безпомощно относятся къ бѣдѣ и, конечно, теряютъ отъ этого немало выгодъ въ виду естественно увеличивающагося спроса на шелкъ изъ "страны восходящаго солнца", хотя послѣдній хуже по достоинству.
   Здѣшнимъ властямъ особенно слѣдуетъ обратить вниманіе на опасность, которая грозитъ драгоцѣннѣйшему промыслу: изъ имперіи ежегодно вывозится одного сырца и тканей приблизительно на 70--75,000,000 рублей. Только чайное дѣло поставлено лучше, стоимость же всѣхъ прочихъ экспортируемымъ товаровъ въ совокупности ниже, составляя какихъ-нибудь пятьдесятъ милліоновъ. И вдругъ китайцы дадутъ болѣзни развиться! Въ прошломъ году вывозъ шелка уменьшился противъ 1889 г. на 90,000 пудовъ.
   Провинція Гуанъ-дунъ производитъ непомѣрное количество хлѣба, риса и сахарнаго тростника. Однако продуктовъ едва хватаетъ на нужды туземцевъ. Китайцы фабрикуютъ для вывоза отсюда въ Англію лишь консервы изъ фруктовъ: наиболѣе славится приготовленіе въ сиропѣ или уксусѣ имбирнаго корня, ананасовъ, бамбуковыхъ ростковъ и т. п.
   Почетомъ пользуется на Жемчужной рѣкѣ живопись по фарфору. Къ сожалѣнію, за послѣднее время это искусство -- въ упадкѣ: мастерами-художниками утрачены нѣкоторыя тайны состава красокъ и не представляется счастливаго случая ихъ возсоздать.
   Понимающіе толкъ въ старинныхъ вещахъ имѣютъ возможность отыскивать въ Кантонѣ множество рѣдкостей, которымъ (при продажѣ любителямъ на Западѣ) нѣтъ цѣны. Всего легче находить подобныя достопримѣчательности въ башняхъ, куда горожане носятъ въ залогъ все ненужное.
   Шелкъ является, какъ я уже сказалъ, однимъ изъ главнѣйшихъ предметовъ кантонской торговли. Масса его (не меньше двухъ третей) скупается для Ліона,-- но по непонятной косности дѣло это (на 50 милліоновъ франковъ) ведется черезъ посредничество англичанъ и нѣмцевъ. Всего одна фирма (Cozon et Giraud) обходится безъ него. Французское правительство проявляло здѣсь до сихъ поръ такъ мало иниціативы, что даже уступленная ему на островѣ Шаминѣ земля фактически еще пустуетъ,-- когда крошечная британская колонія рядомъ окрѣпла и развилась: французами ничего пока не израсходовано на необходимыя огражденія отъ наводненій, самъ консулъ не имѣлъ до послѣднихъ мѣсяцевъ ни подходящаго жилища, ни своей полицейской охраны. Теперь, съ назначеніемъ энергичнаго Эмбо-Хюара, престижъ его родины быстро сталъ рости: въ предпрошломъ году удалось распродать всѣ земельные участки французской концессіи, съ обязательствомъ для покупавшихъ поскорѣе воздвигнуть на ней вереницу домовъ.
   

Понедѣльникъ, 25 марта (6 апрѣля).

   Сегодня предстоитъ зрѣлище исторической важности: Е. И. Высочество, въ сопровожденіи отряда нашихъ матросовъ, прослѣдуетъ на завтракъ къ Ли-хан-чжану. Китайскія власти Кантона лишь въ знакъ чрезвычайнаго расположенія соглашаются на то, чтобы въ стѣнахъ города показывались вооруженные европейцы. Онѣ допустили это, между прочимъ,-- сколько я знаю,-- въ 1598 г. по отношенію къ манильской испанской экспедиціи въ здѣшній край, старавшейся вопреки злобному противодѣйствію португальцевъ разцвѣтавшаго тогда Макао завязать дружескія связи съ Небесной имперіей. Въ 1866 г. посланникъ Соединенныхъ Штатовъ, полковникъ Демби, принялъ въ кварталѣ Шамина визитъ вице-короля, въ присутствіи дессанта съ американскаго корвета .. но что значатъ подобные случаи параллельно съ фактомъ отдачи неслыханныхъ почестей Престолонаслѣднику?
   Для Него приготовлены носилки священнаго въ глазахъ буддистовъ "желтаго" цвѣта, составляющія принадлежность исключительно "Сына Неба" и вдовствующей императрицы, въ сущности правившей Китаемъ до настоящаго времени. Относительно всемогущимъ генералъ-губернаторамъ не присвоено это право являться народу въ ореолѣ чего-то божественнаго. Ни одного именитѣйшаго иностранца населеніе никогда не видало открыто приравненнымъ земному владыкѣ высшаго порядка. Изъ устъ въ уста пойдетъ по четырехсотмилліонному царству небывалая вѣсть о совершившемся событіи. Недаромъ въ составъ іероглифа "Hwang-ti" (Хуанъ-ди, верховный государь), т. е. въ исконный титулъ богдыхановъ, входитъ понятіе "бѣлый князь, Цаганъ-ханъ, Бѣлый Царь"! Англійскіе Синологи объясняютъ это позднѣйшимъ искаженіемъ слова, первоначально означавшаго "тотъ, кто умѣетъ управлять самимъ собою". Но не все-ли равно, разъ что въ данное время смыслъ столь краснорѣчивъ?
   Около полудня Августѣйшіе путешественники на особомъ пароходикѣ отправляются съ "Кіангъ-Квана" къ мандаринской пристани. Еще большее оживленіе чѣмъ вчера кипитъ на Чжу-цзянѣ. Нестройные звуки южной гортанной рѣчи сливаются въ невообразимый гамъ. Мы съ величайшимъ трудомъ лавируемъ среди рѣчнаго люда, всецѣло отдавшагося обычной суетѣ. При нѣкоторомъ безсознательномъ навыкѣ наблюдать за окружающей жизнью, послѣдняя представляется все любопытнѣе и оригинальнѣе. Сразу замѣчаешь то, на чемъ взоръ и не медлилъ до этой минуты" утомленный многообразіемъ новыхъ впечатлѣній.
   Въ черныхъ баржахъ какъ въ настоящихъ складахъ везется соль. Другія представляютъ изъ себя садки. Допотопнаго типа суда съ колесами,-- приводимыми въ движеніе ногами куліевъ, дружно нажимающихъ педали,-- шумно идутъ намъ на встрѣчу, нагруженные доверху пассажирами, которыхъ не смущаетъ малая скорость, развиваемая силой столь нехитраго механизма, и, пожалуй, даже радуетъ отсутствіе "бѣсовскаго" пара. Слѣдомъ за подобными "ковчегами", вспѣнивающими воду среди несчетнаго пловучаго жилья, по теченью плывутъ огромныя лодки съ живностью, вмѣщающія тысячи утокъ и гусей. Иногда владѣльцы ихъ причаливаютъ къ берегу и даютъ имъ попастись. При скликаніи на ночлегъ хорошо вымуштрованныя птицы на перегонку торопятся взобраться по сходнямъ домой, зная, что запаздывающимъ изрядно попадаетъ отъ загонщиковъ пернатаго стада. Мелькомъ видны поодаль рѣзко отличающіяся отъ убогихъ сампановъ такъ-называемая "flower boats". Онѣ богато отдѣланы, уставлены рѣзною мебелью изъ чернаго дерева, увѣшены расшитыми занавѣсками, снабжены зеркалами и лампами. Тамъ веселится по вечерамъ состоятельный элементъ Кантона,-- богачи приглашаютъ туда гостей пообѣдать и послушать пѣвицъ...

   Подъ навѣсомъ пристани, гдѣ вчера встрѣчалъ вице-король, выстроенъ русскій дессантъ. Е. И. Высочество здоровается съ карауломъ, которымъ командуетъ лейтенантъ Н. А. Кроунъ, флагъ-офицеръ адмирала Басаргина. Цѣлый рядъ паланкиновъ, съ Великокняжескимъ во главѣ (надъ нимъ золотой шарикъ порядочныхъ размѣровъ) ожидаетъ въ немногихъ шагахъ отъ рѣки. Свитѣ приготовлены мандаринскія носилки зеленаго цвѣта.
   Въ моментъ прибытія Высокаго посѣтителя Ли-хан-чжанъ спѣшитъ къ набережной, при серебристомъ звонѣ гонговъ. Неизгладимое впечатлѣніе должно остаться и у насъ, участниковъ знаменательнаго шествія на завтракъ, и у кантонцевъ, высыпавшихъ взглянуть на Его торжественный пріемъ. Ничего подобнаго нельзя себѣ представить! Куліи такъ-сказать впряглись съ двухъ сторонъ въ бамбуковыя оглобли нашихъ безколесныхъ каретокъ съ перекладинками, за которыя они держатся. Процессія растянулась ломанною линіей на значительномъ протяженіи. Путь лежитъ не улицами (въ западномъ смыслѣ слова), а какими-то чисто восточными узкими переулками и закоулками. Музыка хора съ "Азова" то побѣдно гремитъ, то замираетъ въ зависимости отъ частыхъ поворотовъ къ средней части кортежа. Носильщики то стремительно выравниваются, чтобы не задерживать находящихся позади китайскихъ чиновниковъ, китайскихъ музыкантовъ и туземную стражу,-- то едва тащатъ наши тяжелыя крытыя сидѣнья (съ окошечками по бокамъ). Все, что при этомъ замѣчаешь по дорогѣ, положительно не поддается описанію. Тутъ нѣтъ живописной распущенности мусульманскаго Востока, нѣтъ первобытнаго отпечатка полуденныхъ странъ,-- гдѣ каждую неприглядную мелочь красятъ яркая природа и солнце. Здѣсь вылилась въ опредѣленныя странныя формы утонченная ритуалистически застывшая жизнь народа съ прошедшимъ въ нѣсколько тысячелѣтій. Печать его культуры почила положительно на каждомъ лицѣ, на каждомъ предметѣ вокругъ. Собственно движешься не городомъ съ милліоннымъ строптиво настроеннымъ населеніемъ, но по добродушноудивленной, слегка лишь разступившейся безконечной толпѣ, которой родныя власти сообщили правду о Сѣверномъ Гостѣ, правду о взаимотяготѣніи Россіи и Китая, о необходимости показать именно западно- европейскому міру, кого правительство Небесной имперіи способно искренно чтить и признавать. Дни посѣщенія Цесаревичемъ Кантона пламенными начертаніями врѣжутся въ скрижали исторіи Дальняго Востока.

   Улицъ, какъ я уже замѣтилъ, не существуетъ: лошадьми и въ благоустроенномъ Гонконгѣ почти никто не пользуется, довольствуясь мускулами куліевъ. Въ тѣсно застроенной столицѣ Гуанъ-дуна подавно! Никакой экипажъ не проѣхалъ бы среди зданій, находящіеся въ которыхъ при желаніи могли бы подать другъ другу руки, съ усиліемъ нагнувшись впередъ. Тѣмъ осязательнѣе чувство, что стоитъ обступающей невѣдомой громадѣ сомкнуться и она бы насъ задавила; но ей сказано, какъ себя держать, и внутренняя дисциплина насквозь проникаетъ зрителей...
   Мостовая изъ гранитныхъ плитъ, снабженныхъ широкими отверстіями для стока дождей и нечистотъ. Низкіе кирпичные дома съ перекинутыми межъ ними (надъ головой прохожихъ) циновками или стеклянными загражденіями (точно въ пассажахъ) и пестрыми саженными вывѣсками, изъ коихъ ни одной нѣтъ въ горизонтальномъ положеніи, а всѣ отвѣсно болтаются вмѣстѣ съ фонарями,-- изображающими яркихъ бабочекъ и птицъ или ландшафты,-- у входа въ лавки, гдѣ въ глубинѣ выдѣляются маленькіе алтари съ золочеными фигурами боговъ удачи. И курьезны же, по свидѣтельству синологовъ, эти надписи (наивнѣйшія рекламы хозяину и товару) надъ туземными магазинами: "нескончаемый успѣхъ", "непрерывное счастье", "небесное благополучіе"! Затѣйливостью и вычурностью наименованій съ ними могутъ поспорить лишь уличные закоулки, величаемые горожанами: "улица мира", "улица свѣтлыхъ облаковъ", "улица долголѣтія", "улица вѣчной любви", "улица тысячи внуковъ", "улица зефировъ", "улица тьмы блаженствъ", "улица отдыхающаго дракона", "улица золотыхъ прибылей" и т. п.

   Мы выходимъ изъ лабиринта невзрачныхъ базаровъ и убогаго съ виду жилья. Передъ нами -- оберегаемыя мѣстными воинами ворота училища "Kwong Nga", куда Ихъ Высочества удостоили принять приглашеніе генералъ-губернатора на трапезу. Народъ съ возростающимъ любопытствомъ и нетерпѣніемъ поближе разсмотрѣть нашихъ вооруженныхъ матросовъ и особенно одѣтаго въ красное урядника Топорченко (Собственнаго Его Величества конвоя) готовъ хлынуть за паланкинами въ предѣлы училищной ограды. По приказанію мудраго вице-короля (какъ я узнаю потомъ) доступъ за нея наглухо замыкается; съ цѣлью же, чтобы непонимающіе люди не вздумали перелѣзть черезъ стѣну и, обезпокоивъ гостей, нечаянно не причинили столкновенія съ ними, послѣдняя обмазывается дегтемъ. Достаточно опыта двухъ-трехъ смѣльчаковъ, которые испортили себѣ платье, для вразумленія остальной массы. Этотъ характерный случай достоинъ вниманія.

-----

   Если не ошибаюсь,-- приготовленное для пріема общественное зданіе служитъ разъ въ три года сборнымъ экзаменаціоннымъ пунктомъ великаго множества провинціальныхъ учащихся, домогающихся путемъ строгаго испытанія выказать результатъ своихъ способностей и свѣдѣній. Нѣтъ государства въ мірѣ, гдѣ бы знаніе такъ высоко и свято цѣнилось какъ въ Китаѣ. Достаточно вспомнить, что Конфуцій постепенно возводился въ царскій санъ, что ему за проникновеніе родною наукой строились храмы, что получаемыми за умственный трудъ Дипломами земляковъ гордятся цѣлые округа, не говоря уже о выростившихъ счастливца городахъ или весяхъ. Наиболѣе "преуспѣвшимъ" иногда возводятся арки.
   Уваженіе къ литературѣ и къ письменности вообще необыкновенно развито. Лица, съумѣвшія съ толкомъ вчитаться въ творенія истинныхъ мудрецовъ, мало по малу достигаютъ рѣдкаго почета. Каждый испещренный іероглифами лоскутокъ чтится китайцами. Въ Кантонѣ и въ Шанхаѣ (вѣроятно, и въ другихъ мѣстахъ) существуютъ общества, нанимающія рабочихъ ходить по улицамъ и отыскивать брошенныя бумажки, на которыхъ есть буквы, съ цѣлью предавать ихъ сожженію: изъ опасенія чтобы кто-нибудь не вздумалъ осквернить недостойнымъ употребленіемъ такую "святыню", какъ письмена,-- да еще письмена, изобрѣтенныя выдающимися наставниками-руководителями китайскаго народа! Иные радѣтели не довольствуются и этимъ,-- но глубоко зарываютъ пепелъ въ глиняныхъ горшечкахъ или опускаютъ ихъ въ рѣку. Конечно, при соприкосновеніи съ европейцами, подобный почти суевѣрный страхъ исчезаетъ, но явленіе настолько само по себѣ симпатично, что объ этомъ пока приходится только жалѣть. По словамъ одного туриста, ѣздившаго по имперіи, онъ какъ-то, сидя у дороги, читалъ англійскій романъ. Два туземныхъ "ученыхъ" подошли и безцеремонно просунули головы между лицемъ читавшаго и книгою, долго всматривались въ текстъ (кругомъ же тѣмъ временемъ столпились зрители!) и наконецъ съ комическимъ изумленіемъ заявили: "мы не можемъ распознать ни одной буквы",-- на что находчивый путешественникъ спокойно имъ замѣтилъ по китайски: "значитъ, ваше знаніе весьма ограниченно!" Общій хохотъ присутствующихъ тотчасъ пристыдилъ простодушныхъ литераторовъ.
   Китаецъ готовъ учиться съ неимовѣрнымъ усердіемъ до какого-угодно возраста, преодолѣвая самыя тяжкія преграды. Каждому гражданину (кромѣ актеровъ, тюремщиковъ и палачей съ ихъ ближайшимъ потомствомъ) открыты государственныя должности соотвѣтственно выдержанному экзамену. Уваженіе народа и властей къ выказывающимъ особое прилежаніе и разумѣніе прочитаннаго распространяется не только на этихъ избранниковъ, но и на ихъ родителей, которые воспитали столь пригодныхъ отечеству сыновъ. По даннымъ оффиціальной "Пекинской газеты" въ 1889 г. на осеннія письменныя состязанія въ Фу-чжоу явилось 9 кандидатовъ старше 8о лѣтъ и два старше девятидесяти, причемъ работы имъ удались и почеркъ отличался твердостью: а мы еще на школьной скамьѣ дивимся мужеству Катона-старика, взявшагося изучать греческій языкъ! Бываютъ будто-бы случаи, когда на одно и тоже испытаніе записываются дѣдъ и внукъ. Множество бѣдняковъ трудится, подготовляясь къ этому буквально на мѣдный грошъ: по преданію, какой-то впослѣдствіе прославившійся "ученый", не имѣя средствъ покупать себѣ освѣщеніе для ночныхъ занятій передъ экзаменомъ, ловилъ въ мѣшечекъ свѣтляковъ и озарялъ ими свои завѣтныя книги: вѣдь одно сознательное ознакомленіе съ тысячами іероглифовъ требуетъ многихъ годовъ жизни!

   Запрещеніе конкуррировать на полученіе высшихъ гражданскихъ правъ относится въ Китаѣ лишь къ инородческому населенію: въ составъ таковаго включается напр. рѣчной людъ съ Жемчужной рѣки (Танка), происходящій отъ загнанныхъ когда-то китайцами на лодки туземцевъ. И то уже крошечный процентъ (не болѣе 500 человѣкъ) ежегодно выдерживающихъ съ успѣхомъ сложное послѣднее состязаніе въ Пекинѣ не въ мѣру превышаетъ количество людей, требуемыхъ для замѣщенія чиновничьихъ вакансій! Параллельно же ростетъ раздраженіе въ средѣ голодающихъ литераторовъ. Китайская администрація состоитъ въ сущности изъ неимовѣрно малаго числа должностныхъ лицъ со сколько-нибудь значущимъ рангомъ: таковыхъ наберется на всю колоссальную имперію лишь около девяти тысячъ! У кантонскаго генералъ-губернатора ихъ всего -- 430. На каждый постъ ждетъ очереди минимумъ десятокъ алчущихъ его занять и невыносимо безпокоящихъ начальство провинціи.
   За границей сложилось убѣжденіе, что скудно оплачиваемые казной, но нуждающіеся въ цѣломъ штатѣ челяди мандарины -- величайшіе грабители и деспоты. До извѣстной степени это весьма вѣроятно. Однако не мѣшаетъ взвѣсить и явленія обратнаго порядка.
   Гдѣ кромѣ Китая, въ какомъ другомъ государствѣ граничитъ съ областью чего-то уже прямо мистическаго отвѣтственность главныхъ правителей передъ нравственнымъ закономъ и обычаемъ? Временно назначаемый представитель власти до такой степени считается тождественнымъ со ввѣреннымъ ему населеніемъ, что терпитъ подчасъ тяжкое наказаніе за преступленія, совершаемыя во ввѣренномъ ему раіонѣ, вообще сплошь и рядомъ штрафуется за чужія погрѣшности: онъ виновенъ передъ богдыханомъ даже за наводненія и засуху, голодъ, пожары и бѣдствія стихійнаго характера. За побои, нанесенные матери, одного китайца высочайше повелѣно было убить, домъ,-- гдѣ случилось происшествіе,-- разрушите деревню признать зачумленной, чиновниковъ округа разжаловать, мѣстныхъ студентовъ болѣе не допускать до экзамена. Усердные сановники сами молятъ "Сына Неба" не прощать имъ ошибокъ и проступковъ.

   Если дѣятель на этомъ трудномъ тернистомъ поприщѣ еще вдобавокъ отличается безукоризненностью поведенія, нельзя выразить народной любви къ нему и безпредѣльной благодарности. При прощаніи съ доблестнымъ начальникомъ (администраторовъ довольно часто мѣняютъ!) ему дарятъ многоцвѣтное почетное одѣяніе и шелковые зонты, толпы народа и вереница паланкиновъ провожаютъ отъѣзжающаго, на пути разставлены столы съ явствами и дымящимися куреніями. Дорога украшается арками съ надписями: "отцу и другу", "яркой звѣздѣ области" и т. п. Обувь подобнаго лица, угоднаго согражданамъ, принято хранить послѣ него какъ драгоцѣнность.
   Безпощадно суроваго вице-короля Yeh, увезеннаго англичанами въ плѣнъ, кантонцы мертваго встрѣтили съ торжественной скорбью и воздвигли ему кумирню.

-----

   Раньше чѣмъ ввести Царственнаго Гостя въ павильонъ, приготовленный для трапезы, престарѣлый Ли-хан-чжанъ,-- пройдя съ нами нѣсколько покоевъ,-- приглашаетъ Ихъ Высочества сѣсть и отдохнуть. Краткая бесѣда начинается вопросами, какъ проведены Августѣйшими путешественниками вчерашніе предвечерніе часы. Услыхавъ (что ему и безъ того, конечно, было извѣстно) объ осмотрѣ Хонама, генералъ-губернаторъ интересуется узнать, есть-ли въ предѣлахъ Россіи буддійская вѣра и по видимому нѣсколько изумленъ (какъ, впрочемъ, и многіе другіе образованные китайцы, съ которыми мнѣ приходилось говорить), что у насъ насчитывается нѣсколько сотъ тысячъ послѣдователей Шакья-муни. Безсознательность туземцевъ въ этомъ отношеніи тѣмъ болѣе странна, что правительство ихъ вообще неразъ обращало вниманіе на переселявшіяся въ наше подданство монгольскія племена ламайскаго вѣроисповѣданія, тѣсно связанныя религіозными узами съ Тибетомъ,-- дорожить которымъ въ Пекинѣ принято съ давнихъ временъ, но особенно за послѣднія столѣтія. Властелиновъ Небесной имперіи крайне заботило отпаденіе духовныхъ сыновъ Далай-ламы къ иному политическому центру, т. е. Московской державѣ. Зарожденіе ея могущества на граняхъ Халхи, перекочевки калмыковъ до Яика и Дона, тяготѣніе къ русскимъ жаждавшей самостоятельнаго бытія воинственной Чжунгаріи,-- все составляло предметъ смутныхъ опасеній для богдыханскаго двора. Онъ призналъ необходимымъ убить въ корнѣ (хотя-бы цѣною громадныхъ жертвъ) довольно независимыя ханства у рубежей Сибири,-- сталъ добиваться посольствами, безпечно пропускавшимися изъ Петербурга въ ставки инородческихъ вождей въ нашей степи, возвращенія приволжскихъ торгоутовъ въ исконно родныя имъ страны,-- воспользовался вліяніемъ Лхассы на простодушный забредшій въ Европу народъ, чтобы сманить его обратно и т. д. Китайцы могли бы послѣ этого имѣть представленіе о ламаитахъ въ Россіи! Тысячи ихъ ежегодно ходятъ на богомолье въ Монголію и къ центрамъ тибетской учености. Проводниками русской торговли и доброй славы о насъ, представителями русскаго имени въ нѣдрахъ "желтаго" Востока являются именно эти безхитростные маленькіе люди въ худыхъ халатишкахъ, на невзрачныхъ лошаденкахъ одной породы съ извѣстнымъ конемъ сотника Пѣшкова, или на уныло мычащихъ верблюдахъ типа, оказавшаго столько услугъ Пржевальскому... Они, безвѣстные инородцы наши, идутъ туда,-- на едва доступный европейскимъ изслѣдователямъ Хуху-норъ, въ Амдо и Цайдамъ, въ таинственный Даши-лхунбо и смежные съ Индіей нагорные края,-- съ такою же легкостью и бодростью, словно мы отправляемся въ неутомительныя экскурсіи по окрестностямъ столицъ. Всюду этотъ смышленный и по внутреннему міру единоцвѣтный всему окружающему элементъ (какъ сходны по окраскѣ со снѣжнымъ просторомъ полярные звѣри и птицы) незамѣтно несетъ въ эту азіатскую глушь (за полуневѣдомые пустыри) жизненныя идеи о Бѣломъ Царѣ, несетъ идеи о разросшемся въ самое исполинское царство наслѣдьи благочестивой Бѣлокаменной,-- привлекавшей къ себѣ инородческую братію "не жесточью, а лаской",-- несетъ наконецъ неясныя пока идеи о томъ, что христіанскій Западъ естественно призванъ постепенно обновить черезъ насъ дряхлѣющую восточную культуру.
   Въ Россіи никто еще почти и не догадывается, что за государственно полезную работу совершаютъ скромные русскіе ламаиты на разстояніи многихъ сотенъ верстъ отъ сибирской границы. Увидятъ и оцѣнятъ это во всемъ исторически важномъ объемѣ лишь послѣдующія поколѣнія.
   До меня дошла вѣсть о приготовленіяхъ, дѣлаемыхъ забайкальскими бурятами къ пріѣзду Обожаемаго Гостя. Они закупаютъ въ Китаѣ рѣдкости священнаго для нихъ характера (подношеніемъ таковыхъ существу высшаго порядка очищается душа удостоеннаго столь великой чести), они съ молитвой повергнутся передъ Нимъ во прахъ, безъ различія занимаемыхъ тѣмъ или другимъ сверхъ-естественныхъ іерархическихъ степеней (у инородцевъ есть свои дальніе и близкіе "перерожденцы", отраженія Будды), они вручатъ Ему въ знакъ наисердечнѣйшаго привѣта длинныя шелковыя ткани-платки (хадаки), какими издревле по индійскимъ преданіямъ принято встрѣчать боговъ. Цѣлый степной край оживится при лицезрѣніи Первенца Цаганъ-хана. Лихими кавалькадами помчатся монгольскія наѣздницы за экипажемъ Августѣйшаго путешественника. Сладостно сложится по юртамъ вѣщая народная пѣсня о посѣщеніи Имъ забыто-глухой области...

   А кантонскій вице-король еще спрашиваетъ, есть-ли у насъ приверженцы "желтой" вѣры "царевича-мудреца"!
   Это, впрочемъ, не единственный курьезный вопросъ. Сюда какъ-то дошло извѣстіе, что въ свитѣ Наслѣдника Цесаревича находится кн. Кочубей (потомокъ Чингисханидовъ?) и что его какъ законнаго наслѣдника сверженной 500 лѣтъ тому назадъ Юаньской династіи русская эскадра не безъ умысла доставила въ китайскія воды. Должно быть, съ цѣлью вывѣдать, монголъ-ли онъ и какого рода человѣкъ,-- къ нему подходитъ одинъ изъ младшихъ мандариновъ и завязываетъ разговоръ на тэму объ одинаковомъ съ нимъ происхожденіи: "я тоже -- изъ Монголіи" черезъ переводчика замѣчаетъ Кочубею чиновникъ Ли-хан-чжана.
   Тому, кто сколько-нибудь знакомъ съ нынѣшнимъ бѣдственнымъ положеніемъ этой богато одаренной страны, безпокойство китайцевъ не должно казаться страннымъ. Давно пора ввести въ ней лучшее управленіе, не столь раззорительное для населенія,-- давно пора воспользоваться естественными ея условіями для развитія скотоводства въ обширнѣйшихъ размѣрахъ! Кочевники недовольны пекинскимъ игомъ. Каждый намекъ на броженіе съ ихъ стороны даже безъ видимаго повода вызываетъ подозрительныя чувства въ столицѣ Небесной имперіи.
   Въ Пекинѣ и по прошествіи столѣтій не могутъ забыть частыхъ опустошительныхъ набѣговъ удалой монгольской конницы на "застѣнный" Китай, почти неспособный къ самооборонѣ. Наступленіе въ глубь степей, для погони за хищниками, рѣдко сопряжено было съ безусловнымъ успѣхомъ и во всякомъ случаѣ дорого обходилось правительству. Стоило какому-нибудь предпріимчивому князю разослать по ставкамъ соотечественниковъ "циркулярныя стрѣлы" съ призывомъ къ выгодной войнѣ противъ осѣдлыхъ элементовъ богдыханскаго царства, и радостная быстроконная вольница стекалась на кличъ отовсюду (отъ восточныхъ туркестанскихъ оазисовъ до рубежей Кореи). Мандарины пробовали подарками задобрить трудно уловимаго врага,-- подступавшаго врасплохъ къ самому центру государства,-- пробовали организовать своего рода "казачество" на степныхъ окраинахъ,-- устраивали монголамъ ярмарки для сбыта лошадей и скота главнымъ образомъ за хлѣбъ и бобы (кромѣ другихъ менѣе прельщавшихъ товаровъ); но кочевникъ бралъ жалованье и считалъ его чуть-ли не данью. Для созданія полезнаго пограничнаго войска изъ пахарей не существовало подходящей боевой силы вродѣ нашей, въ смыслѣ же экономической зависимости имперія гораздо болѣе нуждалась въ естественныхъ богатствахъ Монголіи, чѣмъ послѣдняя въ культурномъ югѣ, лежавшемъ у ея ногъ.

-----

   Августѣйшіе путешественники подъ звуки музыки съ "Азова" завтракаютъ въ особомъ павильонѣ (съ видомъ на садъ) у кантонскаго вице-короля. Богатые китайцы -- тончайшіе гастрономы по призванію и учтивѣйшіе хозяева въ мірѣ. Разсказы о томъ, чѣмъ питается народъ,-- описанія кантонскихъ съѣстныхъ лавокъ, гдѣ продаются совы и ящерицы (для поправляющихся больныхъ), конина и водяныя змѣи, вяленыя крысы (для роста волосъ и обостренія слуха), кошки и спеціально откармливаемая порода собакъ, жирное мясо коихъ должно предохранять отъ изнурительнаго дѣйствія жары,-- ничего еще не доказываютъ. Кто можетъ,-- а главное кто хочетъ,-- и тамъ крайне разборчивъ въ кушаньяхъ. Поваренное искусство въ Небесной имперіи не уступаетъ европейскому. Надо только привыкнуть къ употребленію въ слишкомъ значительной дозѣ масла, лука и чеснока. Европеецъ съ самымъ прихотливымъ вкусомъ найдетъ, чѣмъ полакомиться на хорошемъ туземномъ обѣдѣ. Продукты свозятся къ столу богачей изъ Персидскаго залива и Зондскаго архипелага, изъ Индіи и Сіама. Первое мѣсто въ числѣ деликатесовъ занимаютъ соленыя цыплята, необыкновенно поджаренныя утки, рыбы подъ сладкимъ соусомъ, бомбейскіе плавники акулъ въ куриномъ супѣ, лежалыя голубиныя яйца въ крутую, разведенныя въ горячей водѣ полупрозрачныя ласточкины гнѣзда (изъ птичьей слюны, выдѣляемой птичками отъ принятія въ пищу разныхъ морскихъ зарослей), тщательно очищенныя отъ перышекъ и вываренныя до нѣжнаго нефритоваго цвѣта. Это весьма питательное блюдо на вѣсъ золота цѣнится китайцами, ибо добываніе ихъ (преимущественно малайцами въ юго-восточныхъ предѣлахъ Индійскаго океана) связано чуть-ли не съ опасностью для жизни и во всякомъ случаѣ съ огромнѣйшими трудностями. Наслѣдственно занимающіеся промысломъ смѣльчаки подымаются по крутымъ скалистымъ обрывамъ надъ клокочущей пучиной до разсѣлинъ, гдѣ бѣдныя пернатыя вьютъ себѣ жилье, опускаются въ упорнѣйши отемкина, а также представителя старообрядцевъ серебряными часами съ золотымъ вензелемъ, а мѣщанскаго Старосту Пизерскаго таковыми же часами съ государственнымъ гербомъ.
   На случай, если бы пароходъ пришелъ днемъ, и Наслѣдникъ Цесаревичъ пожелалъ бы выйти на берегъ, у самой пристани устроена была красивая арка изъ живыхъ цвѣтовъ, а въ глубинѣ стоялъ прекрасный и обширный шатеръ, устроенный Ишимскими гражданами по рисунку инженера Гордѣева. Такъ какъ было уже поздно и Его Высочество располагалъ отойти ко сну, то чтобы не обезпокоить Его шумомъ при нагрузкѣ дровъ, пароходъ отошелъ тихимъ ходомъ и въ виду темноты шелъ сначала медленно; часовъ въ и утра 12 іюля рѣшено было остановиться для нагрузки дровъ близь села Тевризскаго.
   Здѣсь не ожидали, чтобы пароходъ остановился, но на всякій случай крестьяне, по силѣ умѣнья, украсили свою скромную пристань. Священника не было дома, такъ какъ онъ уѣхалъ на требу, но причтъ былъ на берегу съ хоругвями и народъ толпился въ ожиданіи увидѣть пароходъ Цесаревича. Каковъ же былъ восторгъ Тевризцовъ, когда неожиданно пароходъ подошелъ къ ихъ пристани и на мостикѣ наверху показался Самъ Наслѣдникъ Престола!
   Хотя крестьяне всей губерніи участвовали въ поднесеніи золотого блюда въ селѣ Самаровѣ, но въ виду нежданной остановки, мѣстные жители просили Его Высочество осчастливить ихъ и принять еще отъ нихъ отдѣльно ихъ скромный хлѣбъ. Государь Наслѣдникъ приказалъ допустить на пароходъ волостнаго старшину съ тремя крестьянами, принялъ хлѣбъ-соль и довольно долго изволилъ съ ними разговаривать, терпѣливо и милостиво выслушивая ихъ жалобы на суровую рѣку, которая второй годъ заливаетъ значительную часть полей. Затѣмъ Онъ приказалъ одарить троихъ крестьянъ золотыми монетами, а старшинѣ пожаловалъ часы съ государственнымъ орломъ. Когда люди эти, со слезами умиленія на глазахъ, сошли съ парохода и народъ узналъ о милости Государя Наслѣдника, клики восторга и преданности удвоились: когда пароходъ, забравъ дрова, отошелъ, долго еще по берегу видны были бѣгущіе мужчины и женщины, провожавшіе Цесаревича, а съ берега доносилось далекое "ура".
   Погода въ этотъ день нѣсколько улучшилась, такъ что можно гулять по прекрасной верхней палубѣ парохода. Темнота ночью была настолько велика, что безопаснѣе было переждать нѣсколько часовъ (точь въ точь какъ мѣстами на Нилѣ!) и потому Его Высочество позволилъ стать на якорь. Выбрано было удобное мѣсто близь лѣваго берега Иртыша, совершенно пустынное, и пароходы простояли съ 10 часовъ вечера до часу ночи.
   Тронувшись въ дальнѣйшій путь, когда лишь забрезжилъ свѣтъ, пароходы пошли, не спѣша, такъ какъ до Тары оставалось верстъ 120, и Государю Цесаревичу благоугодно было высказать наканунѣ желаніе подойти къ городу лишь въ 9 часовъ утра. Такъ и было исполнено: къ счастію горожанъ погода 15 іюля стояла прекрасная.
   Его Высочество, вставъ ранѣе обыкновеннаго, изволилъ любоваться при приближеніи красивымъ поэтическимъ видомъ города, а когда подошли ближе, выразилъ одобреніе усердію горожанъ, столь красиво убравшихъ пристань.
   Ровно въ девять пароходъ "Николай" подошелъ къ Тарской пристани. Городъ стоитъ на горѣ, а мѣстность близь рѣки залита позднимъ разливомъ и пристань стоитъ около узенькой полосы земли, соединенной съ городомъ искусственною дорогой. Тарскіе жители, ожидая Высокаго Гостя, не остановились передъ расходами и заботами: дорога къ городу была уставлена флагами, близь пристани была устроена большая площадка, вымощенная деревомъ и украшенная, а съ двухъ сторонъ пристани на большое разстояніе по водѣ поставлены были флагштоки, соединенные гирляндами и украшенные иллюминаціей.
   На пристани собрано было духовенство и выставленъ былъ почетный караулъ. Его Императорское Высочество изволилъ выйти и, приложившись ко святому кресту и принявъ окропленіе святою водою, направился къ почетному караулу. Прослѣдовавъ вдоль него и поздоровавшись съ нижними чинами, а также съ воспитанниками учебныхъ заведеній, собранными на той же площадкѣ, Его Высочество изволилъ принять депутаціи съ хлѣбомъ-солью. Первыми имѣли счастье представляться гласные города Тары съ Городскимъ Головою Пятковымъ во главѣ, затѣмъ были допущены поднести хлѣбъ-соль старообрядцы Тарскаго округа, причемъ блюдо подносилъ пожилой крестьянинъ Чинягинъ; послѣ него привѣтствовали Его Высочество прибывшіе издалека бухарцы Тюменскаго округа и инородцы Кашегальской волости того же округа, затѣмъ бухарцы Тарскаго округа и инородцы Аялымской волости того же округа.
   Тарскій Городской Голова поднесъ блюдо серебряное, золоченое, съ эмалью, работы Московскаго фабриканта Шапошникова. Старообрядецъ Чинягинъ поднесъ блюдо серебряное съ рѣзьбой и такую же солонку. Бухарцы Тюменскаго округа привезли блюдо орѣховое, съ отдѣлкой и надписью на мамонтовой кости, а ясачные инородцы-магометане Кашегальской волости блюдо фарфоровое, съ отпечатанной золотомъ надписью. Бухарцы Тарскаго округа и инородцы Аялымской волости поднесли блюда мѣстнаго Тарскаго издѣлія изъ кленоваго дерева съ украшеніями.
   Тутъ же на пристани стояли воспитанницы мѣстной прогимназіи и начальница ихъ Ильина съ букетомъ, для поднесенія Его Высочеству, но отъ смущенія она не рѣшилась тутъ же просить этой милости. По докладѣ о семъ, Государь Наслѣдникъ разрѣшилъ допустить начальницу и нѣсколькихъ дѣвочекъ на пароходъ, гдѣ г-жа Ильина имѣла счастье лично вручить Цесаревичу букетъ и, надо было видѣть радостныя лица дѣтей, когда Его Высочество нѣсколькими словами и ласковой улыбкой поблагодарилъ ихъ.
   Передъ отходомъ всѣ депутаціи были приглашены на палубу парохода и старшіе депутаты поочередно допускались въ каюту, гдѣ изъ рукъ Цесаревича получали подарки. Городской Голова Пятковъ получилъ перстень съ сапфиромъ и брильянтами; крестьянинъ Чинягинъ, подносившій блюдо отъ старообрядцевъ, получивъ изъ рукъ Наслѣдника часы, палъ на колѣни, облобызалъ стопы Его Высочества и изъ глазъ его показались слезы радости. Онъ настолько былъ тронутъ счастіемъ, что такъ и остался на колѣняхъ, и ему пришлось напомнить, что пора уходить. Такіе же серебряные часы съ государственнымъ гербомъ получили депутаты отъ инородцевъ Кашегальской волости Тюменскаго округа и Аялымской волости Тарскаго округа. Выборный отъ бухарцевъ Миршановъ и другой бухарецъ Абейдулинъ изъ той же депутаціи, равно выборный отъ бухарцевъ Тарскаго округа Начметдинъ Айтыкинъ удостоились получить отъ Его Высочества медали на Станиславскихъ лентахъ для ношенія на груди. Даже скромное подношеніе цвѣтовъ не было забыто и начальница прогимназіи г-жа Ильина была осчастливлена полученіемъ кольца съ каменьями. Кромѣ того Его Высочество пожаловалъ деньги на угощеніе дѣтей, воспитывающихся въ прогимназіи и въ Нѣмчиновскомъ сиропитательномъ заведеніи.
   Отходившій пароходъ, на мостикѣ котораго показался Цесаревичъ, былъ долго провожаемъ восторженными криками, послѣ чего Тарскіе жители отправились въ соборъ и, принеся Господу Богу благодарныя молитвы о благополучномъ прослѣдованіи, телеграммой просили Губернатора выразить ихъ чувства преданности Наслѣднику Цесаревичу. Телеграмма эта была доложена Его Высочеству 16 іюля и Цесаревичъ поручилъ искренно благодарить жителей Тары. Телеграмма эта подняла вновь радостное чувство Тарцевъ и пароходъ "Николай", проходя 17 іюля вечеромъ обратнымъ рейсомъ мимо Тары, видѣлъ городъ все еще разукрашеннымъ и иллюминованнымъ.
   До слѣдующей станціи, села Карташева Тарскаго округа, остановокъ не было. На берегу стекался народъ, привѣтствовалъ Высокаго путешественника криками и провожалъ молитвами. Къ пристани подошли въ 11 часовъ вечера. Скромно убранная пристань поражала оригинальностью освѣщенія. Она находится въ глубокой лощинѣ и съ двухъ сторонъ отъ нея симметрично поднимаются въ гору двѣ дороги. Одна сторона была унизана фонарями, что составляло нить бѣлыхъ и неподвижныхъ огней, другой же подъемъ уставленъ былъ цѣпью костровъ, представлявшихъ колеблющуюся блестящую огненную ленту. Его Высочество по вечерамъ не любилъ выходить на берегъ, но, услыхавъ, что на пристани ожидаетъ духовенство со св. крестомъ, соизволилъ выйти, чтобы приложиться ко кресту, и, милостиво поговоривъ съ духовенствомъ и народомъ, доставилъ крестьянамъ счастіе видѣть себя. Двѣ депутаціи, ожидавшія здѣсь ровно недѣлю, были приняты на пароходѣ. Первыми были приняты представители города Тюкалинска, Городской Голова Фирстовъ, поднесшій съ двумя ассистентами серебряное золоченое блюдо, работы Корнилова, съ хлѣбомъ-солью; затѣмъ поднесли хлѣбъ-соль депутаты отъ города Туринска, (заступающій мѣсто Городскаго Головы чиновникъ Помаскинъ съ другимъ гласнымъ) на прекрасномъ блюдѣ, представляющемъ образецъ мѣстнаго производства. Туринскъ отличается прекрасной рѣзьбой по дереву. Блюдо сдѣлано было изъ кедроваго дерева, а рельефная рѣзьба (крестъ, вензель, медвѣдь) изъ липы. Государь Наслѣдникъ, узнавъ, что Туринцы прибыли за полторы тысячи верстъ, а Тюкалинцы почти изъ-за 300, изволилъ милостиво благодарить депутатовъ и поручилъ имъ передать Его благодарность жителямъ городовъ, откуда они прибыли.
   Городской Голова Фирстовъ и заступающій мѣсто Головы Помаскинъ получили отъ имени Его Высочества каждый серебряные часы.
   Простоявъ часа три, пароходъ, пользуясь тѣмъ, что ночь была свѣтлѣе, тронулся тихимъ ходомъ къ Омску. Его Высочеству угодно было выразить желаніе, чтобы къ этому городу подойти ровно въ 4 часа, дабы не нарушить назначеннаго церемоніала встрѣчи. Въ Тарѣ на телеграфной станціи были повѣрены часы и поставлены по Омскому времени и на другой день пароходъ опять пошелъ, не спѣша, чтобы не прійти слишкомъ рано. Погода стояла прекрасная и послѣдніе часы пароходнаго путешествія видимо были пріятны Государю Наслѣднику.
   Ровно въ 4 часа 14 іюля, какъ было назначено, пароходъ "Николай" спустилъ трапъ на Омской пристани.
   Въ послѣдній день путешествія на пароходѣ "Николай ", съ разрѣшенія Его Высочества, былъ поднятъ Его флагъ, сшитый изъ шелковой матеріи г-жею Гадаловою; а старый флагъ, развѣвавшійся еще на фрегатѣ "Память Азова", былъ спущенъ и подаренъ Цесаревичемъ, по просьбѣ Губернатора, Тобольскому Музею.
   Пароходъ "Николай", на которомъ остались всѣ сопровождавшія Его Высочество лица, имѣлъ счастье принять еще разъ Государя Наслѣдника 15 іюля, когда Его Высочество изволилъ переѣзжать черезъ Иртышъ и обратно, чтобы обозрѣвать киргизскую кочевку и затѣмъ 16 іюля, когда пароходъ въ послѣдній разъ перевезъ Его Высочество на лѣвый берегъ Иртыша, гдѣ Августѣйшаго путешественника ожидала дорожная коляска.
   Пароходовладѣлецъ Гадаловъ удостоился получить цѣнный перстень и портретъ съ подписью Его Высочества; такіе подарки были даны и Коммерціи Совѣтнику Игнатову, который былъ приглашенъ 15 іюля передъ обѣдней на личную аудіенцію. Жена владѣльца парохода І'адалова, Марья Ильинична, принимавшая участіе въ отдѣлкѣ парохода, получила великолѣпный серебряный золоченый чайный сервизъ, съ эмалью въ восточномъ вкусѣ. Командиры пароходовъ "Николай" и "Казанецъ", машинисты, команда, матросы, прислуга, всѣ получили богатые подарки. Изъ лицъ, сопровождавшихъ отъ Сургута, начальникъ почтоваго округа надворный совѣтникъ Павловъ и Тобольскій окружный исправникъ Павлиновъ получили перстни съ камнями, особенно красивое кольце было дано начальнику Тобольскаго жандармскаго управленія полковнику Афанасьеву; даже мѣстный врачъ Соболевъ, приглашенный для сопутствованія при проѣздѣ, удостоился получить цѣнныя золотыя запонки.
   Губернаторъ дѣйствительный статскій совѣтникъ Тройницкій былъ приглашенъ на послѣднюю аудіенцію 16 іюля утромъ и имѣлъ счастіе услышать изъ устъ Иго Высочества драгоцѣнныя слова: "До свиданья, благодарю васъ за отличный проѣздъ", послѣ чего Наслѣдникъ Цесаревичъ пожаловалъ Губернатору портретъ Свой въ серебряной рамкѣ съ короной и въ футлярѣ. На портретѣ собственноручно Его Высочествомъ начертано: "Николай 1891". Его Высочество кромѣ того подарилъ еще другой футляръ, прибавивъ, что это въ воспоминаніе общаго стола на пароходѣ, къ коему былъ приглашаемъ Губернаторъ. Въ футлярѣ этомъ оказалась стопка для вина, въ формѣ братины, изъ зеленой прозрачной яшмы съ серебряной, золоченой отдѣлкой въ византійскомъ вкусѣ съ каменьями, работы Петергофской гранильной фабрики.
   При отходѣ парохода отъ Омска, 16 числа, Губернатору разрѣшено было представить всѣхъ служащихъ, сопровождавшихъ Его Высочество отъ Сургута до Омска. Первымъ былъ представленъ исправляющій должность Губернскаго Прокурора, статскій совѣтникъ Лазаревскій, вторымъ Начальникъ Омскаго почтоваго округа, надворный совѣтникъ Павловъ, которые осчастливлены были рукопожатіемъ; затѣмъ откланялись Тобольскій исправникъ Павлиновъ и сопутствовавшій ему земскій засѣдатель Удольскій, врачъ Соболевъ и наконецъ Иркутскій губернскій механикъ Сѣнотрусовъ, сопровождавшій пароходъ.

-----

   Заканчивая краткое обозрѣніе проѣзда по старѣйшей изъ сибирскихъ губерній, нельзя не привести нѣкоторыхъ историческихъ данныхъ объ ея центрѣ и вообще о мѣстныхъ достопримѣчательностяхъ, ибо и о немъ и о нихъ мало кто знаетъ кромѣ туземцевъ.
   При завоеваніи Сибири Ермакомъ площадь, занимаемая нынѣ подгорною частью г. Тобольска, по правому берегу рѣки Иртыша, заселена была татарами; ими же занята была и нагорная часть, называемая Алафейскою горою (по татарски "Алафгалы") и представлявшая собою хорошій стратегическій пунктъ. Названіе же "алафгалы", по объясненію татаръ, произошло отъ арабско-татарскаго слова "алафга", означающая корону; "алафгалы" же -- коронный или царскій и такимъ образомъ въ видѣ прилагательнаго имени "Алафейскій" или "Алафейская" слово это перешло и въ русскій языкъ. Одинъ изъ главныхъ мысовъ Алафейской горы, на которомъ первоначально заложенъ былъ Тобольскъ, назывался въ древности "Алтунъ-аргинакъ", выкидывающій золотыя искры. По горѣ этой, на пространствѣ нѣсколькихъ верстъ, стояли ханскіе городки, въ которыхъ жили ханы съ ихъ семействами и родственниками.
   Первое укрѣпленіе Тобольска основателемъ его Письменнымъ Головою Даниломъ Чулковымъ наскоро построено было въ 1587 г. на горѣ, на Троицкомъ мысу, гдѣ нынѣ находится каѳедральный Софійскій соборъ съ архіерейскимъ домомъ и въ это же время и на этой же мѣстности заложены были двѣ деревянныя церкви, одна во имя Вознесенія Господня, а другая во имя Живоначальныя Троицы, въ память основанія города на эти праздники. Когда же, впослѣдствіи укрѣпленіе, построенное Чулковымъ, оказалось тѣснымъ и ненадежнымъ къ оборонѣ, то въ 1594 г. воеводы князья Меркурій Щербатовъ и Михаилъ Волконскій построили на томъ же горномъ мысу новый городъ, весь "рубленный", и обнесли его "острогомъ".
   Въ 1714--1716 гг. первый Сибирскій губернаторъ князь М. П. Гагаринъ, воспользовавшись шведскими военно-плѣнными нижними чинами, присланными изъ подъ Полтавы въ Сибирь, построилъ на горѣ каменную крѣпость съ зубчатою стѣню, начиная отъ береговъ Иртыша до каменнаго гостиннаго двора съ воротами Троицкими и Воскресенскими, а надъ спускомъ съ горы башню на трехъ аркахъ, извѣстную до нынѣ подъ названіемъ Шведской башни, съ 3 крѣпостными воротами.
   Въ 1780 г. начатъ постройкою намѣстническій дворецъ. Въ этомъ домѣ существовала тронная зала, полъ которой устланъ былъ дорогими коврами; по срединѣ же ея находился тронъ Императрицы. Въ торжественные дни Намѣстники Тобольскіе, стоя на нижней ступени онаго, принимали у себя представителей городскаго общества. При открытіи Намѣстничества въ Тобольскѣ созваны были киргизскіе султаны, остяцкіе князьки, самоѣдскіе и вогульскіе старшины.
   Открытіе Намѣстничества началось молебномъ, совершеннымъ преосвященнымъ архіепископомъ Варлаамомъ съ высшимъ городскимъ духовенствомъ. При окончаніи молебна ректоръ духовной семинаріи архимандритъ Шумилевичъ сказалъ привѣтственное слово Намѣстнику, а отъ учениковъ семинаріи поднесена была ему торжественная ода. Угощеніе народу было изобильное: въ разныхъ мѣстахъ города, въ числѣ прочихъ яствъ, стояли цѣлые зажаренные быки со сложенными внутри ихъ разными кушаньями; изъ питій заготовлены были для простаго народа бочки съ виномъ и пивомъ и кромѣ того устроено было нѣсколько фонтановъ съ винограднымъ виномъ, лившимся въ разставленныя подъ ними кади. По ночамъ горѣла въ городѣ изъ разноцвѣтныхъ огней иллюминація; съ особеннымъ же вкусомъ освѣщенъ былъ намѣстническій дворецъ, предъ которымъ устроенъ былъ сверхъ того большой транспарантъ, изображавшій Императрицу Екатерину II со всѣми аттрибутами ея царственнаго величія.
   По уничтоженіи Сибирскаго Намѣстничества въ 1799 г. генералъ-прокуроръ князь Куракинъ обратился къ Тобольскому Губернатору Толстому съ предложеніемъ отправить обратно въ Петербургъ Императорскій тронъ.
   При Павлѣ Петровичѣ доставлено было въ Тобольскъ много мортиръ и единороговъ, причемъ одна часть ихъ расположена была около арсенала (на горѣ, у собора), гдѣ поставлены были между ними, какъ бы для караула, чугунные солдаты въ таковой же обмундировкѣ Павловскаго времени; другая же, наибольшая часть ихъ, размѣщена была на Благовѣщенской площади: 28 января 1855 г. большая часть этихъ орудій со снарядами, всего вѣсомъ въ 6000 пудовъ, по случаю русско-турецкой войны и предположенія высадки англичанъ въ Петропавловскѣ -- отправлены были въ Петропавловскій портъ. Для перевозки этихъ тяжестей сдѣлано было 50 особаго устройства дровней и заготовлено 250 лошадей. Всѣ расходы по перевозкѣ орудій приняло всецѣло на себя Тобольское общество.
   Мѣстность, занимаемая г. Тобольскомъ, окруженнымъ съ сѣвера и востока горами, или правильнѣе сказать высокими (до 25 саженъ) и крутыми берегами рѣки Иртыша, а съ запада и юга широкою дугою этой рѣки, при завоеваніи Ермакомъ Сибири, была въ стратегическомъ отношеніи безспорно выгодна; но какъ въ настоящее время обстоятельство это потеряло уже свое значеніе, то положительно можно сказать, что въ Сибири не много найдется городовъ столь невыгодно и столь дурно расположенныхъ какъ въ топографическомъ, такъ въ экономическомъ и санитарномъ отношеніяхъ. Находясь на плоскости, состоящей изъ сплошнаго болота, перерѣзаннаго въ разныхъ мѣстахъ рѣчками и оврагами, издающими въ лѣтнее время густыя и зловредныя испаренія, Тобольскъ отстоитъ отъ Петербурга въ 2,959, отъ Москвы въ 2,286 и отъ Тюмени, своего окружнаго, торговаго и промышленнаго города, находящагося на большомъ Московскомъ трактѣ, при желѣзной дорогѣ во внутреннія губерніи имперіи, въ 260 верстахъ. Грунтъ земли не только въ подгорной, но и на возвышенной части города сырой.

   Эта низменная часть города, не смотря на большую сравнительно населенность свою, частовременно подвергалась и подвергается нынѣ весьма значительнымъ наводненіямъ отъ разливовъ рѣки Иртыша, противъ которыхъ не представляется еще возможности принять какія-либо мѣры. Вообще же мѣстность, занимаемая городомъ, представляется самою невыгодною тѣмъ болѣе, что низменная часть его соединяется съ нагорною посредствомъ мало-удобныхъ подъемовъ подъ названіемъ взвозовъ: Никольскаго, Прямскаго и Казачьяго. Первый, устроенный для конной ѣзды и пѣшеходовъ, устланъ деревянною мостовою, такъ какъ другой стлани, за неимѣніемъ по близости камня, устроить не возможно. Улицы и переулки города вымощены особеннымъ, почти нигдѣ, кромѣ Тобольска, не встрѣчающимся способомъ, именно: толстыми плахами, расположенными на лежняхъ. Впрочемъ подобнаго рода мостовая имѣетъ для города и свои удобства, хотя и требуетъ постоянныхъ поправокъ; всякая же другая была бы не по средствамъ города, доходы котораго, при настоящемъ хозяйствѣ его, къ сожалѣнію, не гарантируютъ расходовъ. Такимъ образомъ торцовая мостовая или шоссейная стлань, по вязкости и рыхлости грунта, стоили бы для обывателей небогатаго города слишкомъ дорого; каменная же мостовая, по неимѣнію подъ руками необходимаго на этотъ предметъ матеріала, находящагося лишь за 500 верстъ далѣе на сѣверъ отъ Тобольска, также потребовала бы непосильныхъ расходовъ, если не по перевозкѣ камня, то по ломкѣ его въ весьма отдаленныхъ отъ города мѣстностяхъ. Впрочемъ нельзя не сознаться и въ томъ, что настоящая мостовая имѣетъ также и свои неудобства, именно: подъ нею каждогодно скопляются вода и разныя нечистоты, въ короткое сѣверное лѣто никогда не просыхающія и вслѣдствіе этого издающія постоянно тяжелые и зловредные міазмы, и кромѣ того мостовыя стлани, будучи исправляемы только частями, не единовременно и матеріалами разнаго качества, не представляютъ собою ровной и гладкой поверхности.
   Одно изъ страшныхъ и раззорительныхъ наводненій, преданіе о которомъ сохранилось въ народѣ, случилось въ 1784 г. Вода поднялась на и аршинъ 7 1/2 вершковъ и затопила почти всю подгорную часть города. Въ память этого событія на стѣнѣ Крестовоздвиженской (нынѣ Покровской) церкви сохраняется до настоящаго времени слѣдующая надпись:
   
   Въ годъ двадесятъ второй владѣнія Царицы,
   Второй Екатерины и всѣхъ Императрицы,
   Когда исчезъ снѣгъ и ледъ прошелъ весной,
   Тогда случился здѣсь разливъ великій водяной.
   Въ прежни годы хотя вода и разливалась,
   Но церковь вся сія сухою оставалась
   А сей воды разливъ мочилъ весь низъ,
   И только выше сихъ стиховъ былъ сухъ карнизъ.
   
   Въ 1857 г. устроенъ былъ по распоряженію губернатора В. А. Арцимовича на мысѣ Чукманѣ, у памятника Ермаку, настоящій садъ съ оранжереею и цвѣтникомъ; изъ сада этого, или правильнѣе сказать изъ оранжереи его, Тобольскіе жители пользовались даже свѣжими ананасами; но съ выѣздомъ изъ Тобольска губернатора А. И. Деспотъ-Зеновича какъ садъ, такъ и оранжерея были заброшены. Впрочемъ у памятника Ермаку древесная растительность существуетъ и до нынѣ и на лѣтніе мѣсяцы сюда перемѣщается общественный клубъ; нерѣдко бываютъ также общественныя гулянья и разнаго рода увеселенія, устроиваемыя какъ мѣстными, такъ и пріѣзжими антрепренерами.
   Вообще климатъ Тобольска нездоровъ, какъ по болотистому и сырому грунту города, такъ и по быстрымъ переходамъ отъ тепла къ холоду, что случается какъ лѣтомъ, такъ и зимою. Загрязненіе и засореніе улицъ, вслѣдствіе обычая оказавшіяся на мостовыхъ стланяхъ ямы заравнивать мусоромъ, производя гніеніе и разложеніе разнаго рода органическихъ веществъ, пораждаетъ губительныя болѣзни, какъ напр. лихорадки, горячки, скарлатину, дифтеритъ и т. п.
   Берега нижняго теченія Иртыша рыхлы и покрыты плесенью и тиной, состоящихъ изъ длинныхъ волоконъ и признаваемыхъ за остатки волокнистыхъ травъ. Около 1790 г. поселенецъ Выродовъ сдѣлалъ изъ плесени этой обверточную бумагу и получилъ за это медаль отъ Вольнаго Экономическаго Общества.
   Съ югозападной стороны, у самого Тобольска, впадаетъ въ Иртышъ также судоходная рѣка Тоболъ. Прежнее устье его находилось противъ нагорной части у зданія бывшаго намѣстническаго дворца (нынѣ губернскихъ присутственныхъ мѣстъ). Здѣсь Тобольная вода дѣлала быстрый напоръ въ Иртышъ, отчего волны сего послѣдняго, ударяя въ гору, подмывали подошву ея до такой степени, что громадныя глыбы ея каждогодно обрушивались въ воду. Въ предупрежденіе могущаго встрѣтиться отъ этого несчастія сколочены были деревянные обрубы, но и они скоро разрушились водою. Вслѣдствіе этого Сибирскій Губернаторъ князь М. П. Гагаринъ, около 1716 г., воспользовавшись нахожденіемъ въ Тобольскѣ плѣнныхъ Шведскихъ солдатъ, приказалъ прорыть каналъ изъ рѣки Тобола въ Иртышъ, выше города на 3 версты и вотъ въ этомъ-то каналѣ и образовалось настоящее устье рѣки.
   Тобольскъ праздновалъ уже 300 лѣтнюю годовщину покоренія Сибири -- 6 декабря 1882 г., въ высокоторжественный день тезоименитства Государя Наслѣдника Цесаревича Николая Александровича. Извѣстнымъ кяхтинскимъ богачемъ Яковомъ Андреевичемъ Нѣмчиновымъ на празднованіе въ Тобольскѣ 300 лѣтней годовщины покоренія Сибири прислано было 10,000 руб., съ тѣмъ, чтобы изъ нихъ 2000 руб. вложены были въ Тобольскій Городской Банкъ на имя Тобольскаго Каѳедральнаго собора на вѣчныя времена съ условіемъ, чтобы священно и церковнослужители его, пользуясь процентами съ этого капитала, отправляли на будущее время дважды въ годъ панихиду по доблестномъ завоевателѣ Сибири Ермакѣ Тимофеевичѣ; 5000 руб. вложены были въ тотъ же банкъ и на проценты съ этой суммы основана была при Тобольской гимназіи стипендія Его Императорскаго Высочества Государя Наслѣдника Цесаревича Николая Александровича и наконецъ остальные 3000 руб. отчислены были въ пользу Тобольскаго городскаго Общества на празднованіе этого великаго дня.
   Первымъ Тобольскимъ іерархомъ былъ преосвященный архіепископъ, Кипріанъ Старорусенниковъ. Правилъ онъ епархіею съ 1620 по 1624 г.
   О первыхъ годахъ жизни преосвященнаго Кипріана не имѣется свѣдѣній; извѣстно только, что онъ родился въ городѣ Старой Русѣ, въ нынѣшней Новгородской губерніи, и по этой причинѣ получилъ фамилію Старорусенникова. Въ первыхъ годахъ XVII столѣтія въ санѣ архимандрита Новгородскаго Хутынскаго монастыря онъ сталъ извѣстнымъ въ исторіи.
   Въ Смутное время Новгородцы, видя гибельное междуцарствіе, рѣшили лучше прибѣгнуть къ шведамъ, чѣмъ покориться польскому королю Сигизмунду III, или видѣть сына его Владислава на русскомъ престолѣ. Вслѣдствіе этого митрополитъ Исидоръ, воевода князь Одоевскій и прочіе знатные люди въ Новгородѣ послали архимандрита Кипріана въ Швецію просить королевича Филиппа царствовать въ Россіи. Шведы же, ведя войну въ областяхъ Новгородскихъ, опустошенія и пожары въ самомъ Новгородѣ и недовольствуясь таковымъ призваніемъ королевича ихъ, готовились навсегда отторгнуть отъ Россіи Новгородъ и удержать его за собою. Съ этою цѣлью они и старались склонить посланца на свою сторону,-- но вѣрный сынъ отечества былъ твердъ противу всѣхъ ихъ обольщеній. Шведы, видя непреклонность его, начали дѣйствовать сначала угрозами, а потомъ и пытками. Спрашивая о разныхъ тайнахъ Россіи, держали его на морозѣ, морили голодомъ и били нагаго на привязи до полусмерти. Но мученія эти непоколебали твердой души страдальца. По вступленіи на престолъ благословеннаго дома Романовыхъ Шведскій король Густавъ Адольфъ послалъ томившагося въ неволѣ Кипріана въ Москву. Здѣсь послѣдній, объяснивъ откровенно царю Михаилу Ѳедоровичу, какая крайность заставила Новгородцевъ обратиться къ Шведамъ, и засвидѣтельствовавъ вѣрность ихъ юному царю, испросилъ помилованіе несчастной родинѣ своей. Съ этого времени архимандритъ Кипріанъ сдѣлался лично извѣстнымъ государю и родителю его патріарху Филарету. Въ 1620 г., когда послѣдовало открытіе первой архипастырской каѳедры въ Сибири съ назначеніемъ мѣстопребыванія представителю ея въ г. Тобольскѣ, Кипріанъ вызванъ былъ въ Москву и въ началѣ слѣдующаго года хиротописанъ въ чинъ Архіепископа. При отправленіи въ Сибирь патріархъ вручилъ новопоставленному святителю камышевый жезлъ, обложенный бархатомъ темнозеленнаго цвѣта съ серебрянымъ золоченымъ верхомъ чеканной работы, на которомъ было вычекано: "Патріархъ Филаретъ", серебряный золоченный крестъ со св. мотами и надписью на рожкахъ рукояти его: "Повелѣніемъ Великаго Государя Царя Великаго Князя всея Россіи, самодержца Михаила Ѳеодоровича, отца его, Великаго Государя Святѣйшаго патріарха Московскаго Филарета Никитича сдѣланъ сей крестъ въ "царствующій" градъ Сибирь преосвященному Кипріану 1729 г." {Жезлъ этотъ, а равно и крестъ до настоящаго времени хранятся въ ризницѣ Тобольскаго Каѳедральнаго собора.} Вручая эти символы православія и церковной власти, патріархъ заповѣдалъ ему достойно пасти свое словесное стадо, заботиться о чистотѣ нравовъ завоевателей и прочихъ русскихъ пришельцевъ и обращать ко Христу дикихъ идолопоклонниковъ и магометанъ.
   Стараясь о благосостояніи церкви, преосвященный Кипріанъ не забылъ и о первыхъ завоевателяхъ Сибири. На другой годъ по пріѣздѣ своемъ въ Тобольскъ онъ призвалъ къ себѣ остававшихся еще въ живыхъ Ермаковыхъ сподвижниковъ {"Храбровавшихъ (согласно лѣтописи) надъ нечестивыми агарянами".}, распросилъ ихъ подробно о сраженіяхъ съ татарами, сколько было дружины и кто изъ нея и гдѣ былъ убитъ. Казаки доставили ему письменныя свѣдѣнія, которыя онъ сличилъ, дополнилъ другими свѣдѣніями и такимъ образомъ составилъ первую Сибирскую лѣтопись. Имена Ермака и казаковъ, убитыхъ при покореніи Сибири, преосвященный записалъ въ синодикъ Соборной Софійской церкви и заповѣдалъ каждогодно въ недѣлю Православія въ соборѣ протодіакону велегласно, или какъ выражается Тобольскій лѣтописецъ, "кликами" воспоминать имена ихъ и возглашать имъ вѣчную память.
   Съ возвышеніемъ Тобольской епархіи на степень митрополіи были увеличены и преимущества ея архипастырей, какъ въ облаченіи, такъ и вообще въ отправленіи богослуженія. Такъ одинъ изъ преемниковъ преосвященнаго Кипріана, митрополитъ Корнилій, по однимъ свѣдѣніямъ со времени посвященія его въ этотъ санъ, а по другимъ съ 1675 г., сталъ употреблять, внѣ богослуженія вмѣсто чернаго клобука бѣлый, а при богослуженіи вмѣсто митры безъ креста на верху митру со крестомъ и вмѣсто многокрестной ризы -- саккосъ со звонцами; облачался на шестиступномъ амвонѣ при шести "огненникахъ", во время церковныхъ же ходовъ предъ нимъ носимъ былъ крестъ.
   Но особенную новость съ возвышеніемъ сибирской епархіи на степень митрополіи увидѣли Тобольскіе жители въ слѣдующемъ: съ 1669 г., по указу царя Алексѣя Михайловича и по грамотѣ патріарха Іоасафа II, митрополитъ Корнилій въ недѣлю Ваій, т. е. въ Вербное воскресенье, въ память торжественнаго входа Спасителя во Іерусалимъ, сталъ каждогодно отправлять крестный ходъ "на ослята". Происходило это такимъ образомъ: утромъ въ Вербное воскресенье послѣ благовѣста, по сборѣ народа и прибытіи въ церковь главнаго Сибирскаго воеводы съ прочими чинами, митрополитъ въ полномъ облаченіи, со всѣмъ духовенствомъ, пѣвчими, иконами и крестами, выходилъ изъ собора и на нарочито устроенномъ для того амвонѣ освящалъ по церковному чиноположенію вербу, раздавалъ ее духовенству и почетнѣйшимъ изъ мірянъ, при громогласномъ чтеніи протодіакономъ евангелія о торжественномъ входѣ Іисуса Христа въ Іерусалимъ, затѣмъ садился на осла или правильнѣе сказать, на богато убраннаго коня (такъ какъ ословъ въ Тобольскѣ еще не было) и отправлялся въ ходъ по улицамъ города. Во все время хода -- коня подъ митрополитомъ водилъ въ полномъ парадномъ одѣяніи первый Тобольскій воевода, а самъ владыка, осѣняя народъ крестомъ, находившимся въ правой рукѣ, лѣвою поддерживалъ евангеліе, лежавшее у него на колѣняхъ. Пѣвчіе же, діаконы и иподіаконы съ причетниками пѣли въ это время "осанна, благословенъ грядый во имя Господне" и проч.
   Изъ преемниковъ митрополита Корнилія особенно чествуется Тобольскими жителями память о митрополитѣ Филофеѣ Лещинскомъ (въ схимѣ Ѳеодорѣ) и Іоаннѣ Максимовичѣ.
   Митрополитъ Филофей былъ однимъ изъ достойнѣйшихъ пастырей православной русской церкви. Архипастыря этого по всей справедливости можно назвать просвѣтителемъ Сибири, по крайней мѣрѣ въ отношеніи къ коренному инородному населенію ея. Родившись въ 1650 г. въ Малороссіи отъ небогатыхъ, но благороднаго происхожденія родителей, молодой человѣкъ получилъ воспитаніе въ знаменитой тогда Кіевской Академіи; по окончаніи курса наукъ вступилъ въ бракъ и былъ нѣсколько лѣтъ приходскимъ священникомъ, но овдовѣвъ, поступилъ въ Кіево-печерскую лавру.
   Труды его на пользу Церкви за Ураломъ огромны. О просвѣщеніи тоболяковъ архипастырь радѣлъ всѣмъ сердцемъ. Назначенный въ Сибирь, онъ (при помощи пріѣхавшихъ съ нимъ въ Тобольскъ изъ Малороссіи духовныхъ лицъ и ссыльныхъ малороссіянъ) заставлялъ учениковъ учрежденной имъ Славяно-латинской школы разучивать и представлять піэсы, содержаніе которыхъ заимствовалось изъ Св. исторіи, Ветхаго Завѣта. И это еще на порогѣ Петровской эры.
   Изъ слѣдующихъ владыкъ замѣчателенъ назначенный въ 17 и г. въ Сибирь Черниговскій архіепископъ Іоаннъ Максимовичъ. Памятна особенно Тобольску святая кончина его въ 1715 г. 10 іюня высокопреосвященный совершилъ литургію и пріобщился св. тайнъ. Затѣмъ возвратившись въ свои покои, разговаривалъ съ духовенствомъ и съ нѣкоторыми почетными лицами, явившимися для поздравленія его съ принятіемъ тѣла и крови Христовой; говорилъ о разлукѣ и близкомъ свиданіи и затѣмъ, попросивъ молиться о себѣ, благословилъ и отпустилъ своихъ гостей. Когда же всѣ ушли, владыка оставилъ при себѣ одного изъ особенно приверженныхъ къ нему духовныхъ лицъ и далъ ему неизвѣстное для потомства завѣщаніе; затѣмъ отпустивъ и его, затворился въ своей келліи. Наступило время вечерняго богослуженія. Очередной изъ соборныхъ священниковъ явился къ митрополиту принять его благословіе на благовѣстъ; но келлія оказалась запертою. Обождавъ нѣсколько времени, священникъ уже черезъ дверь просилъ у владыки благословенія, но и на это отвѣта не послѣдовало. Наступилъ вечеръ. Въ архіерейскій домъ собралось духовенство и пріѣхалъ губернаторъ, почтительно прося владыку допустить его къ себѣ, но безмолвіе продолжало царствовать въ келліи. Тогда князь Гагаринъ приказалъ ломать двери -- и необычайное явленіе изумило всѣхъ: высокопреосвященный митрополитъ стоялъ на колѣняхъ предъ иконами и смерть уже запечатлѣла молящіяся уста его!!..

-----

   Старый "стольный" градъ Сибири славится своими святынями. Въ 1636 г. въ 25 день іюля, въ Тобольскѣ явилась одной женѣ пресвятая Богородица съ чудотворцемъ Николаемъ, повелѣвая сказать о своемъ святомъ явленіи архіепископу, воеводамъ и всѣмъ христолюбивымъ людямъ, чтобъ во имя ея святаго, честнаго и славнаго знаменія, которое было въ Новгородѣ, воздвигнули въ Тобольскомъ уѣздѣ, въ селѣ Абалакъ другую церковь подлѣ церкви Преображенія; и потому ея пресвятой Богородицы святому явленію церковь въ Абаласкѣ воздвигнута въ 1637 г.; а потому ея святому явленію и образъ былъ написанъ вскорѣ и поставленъ въ той ея новозданной церкви; и были въ то время отъ образа иконы пресвятой Богородицы многія чудеса и до сего дня; и такъ установилось ея празднество. Самый образъ былъ написанъ протодьякономъ Матвѣемъ, который прибылъ въ Тобольскъ съ первымъ сибирскимъ архіепископомъ Кипріаномъ.
   Построенная въ 1636 г. на Абалакѣ церковь во имя Знаменія Божіей Матери чрезъ 44 г., именно въ 1680 г. 31 мая, сгорѣла отъ молніи. На мѣстѣ ея, по указу царя Ѳеодора Алексѣевича, въ 1683 г. заложена была каменная, холодная церковь во имя того же Знаменія Божіей Матери. Постройкою церковь окончена въ 1691 г. и въ этомъ же году освящена митрополитомъ тобольскимъ и сибирскимъ Павломъ І-мъ. Относительно средствъ на построеніе сей церкви въ лѣтописи сказано: "митрополитъ Павелъ, замѣтивъ, между прочимъ, за абалакскимъ духовенствомъ отсутствіе строгой отчетности въ расходованіи церковными деньгами, отобралъ ихъ и положилъ въ Софійскомъ домѣ -- казенной палатѣ, и просилъ у Царскаго Величества позволеніе, чтобы оныя абалакскія деньги употребить на строеніе соборныя каменныя церкви. Но отъ Его Царскаго Величества прислана грамата: велѣно оныя деньги изъ Софійскаго дома взять въ государеву казну, и оттуда тобольскому воеводѣ приказано построить въ ономъ Абалакскомъ селѣ каменную церковь во имя Пресвятыя Богородицы, честнаго Ея образа Знаменія, въ томъ селѣ въ чудесѣхъ просіявшаго. А что явится недостатокъ въ денежной суммѣ, употребляемой на строеніе, то держать его изъ казны Его Царскаго Величества, сколько будетъ потребно."
   Лѣтомъ 1665 г. въ Тобольскѣ и окрестностяхъ его шли непрерывные проливные дожди; хлѣбъ, овощи и трава гибли: всё затопляла вода и народъ приходилъ въ отчаяніе. Высокопреосвященный Корнилій, сочувствуя скорби народной, послалъ "освященный соборъ" въ село Абалацкое за чудотворною иконою Божіей Матери. Съ подобающими святынѣ почестями икона 7 іюля была вынесена изъ Абалака и 8 числа утромъ принесена въ Тобольскъ. Преосвященный въ полномъ облаченіи со всѣмъ городскимъ духовенствомъ, въ сопровожденіи городскаго начальства и множества народа, съ иконами, крестами, хоругвями, вышелъ на встрѣчу ей за Воскресенскія ворота на поле и когда несшіе её остановились, онъ палъ на землю, молился долго со слезами и, начавши служить молебенъ, пошелъ съ нею въ соборъ, а по прибытіи сюда и по окончаніи молебна началъ служить литургію. Служба еще не окончилась, какъ къ удивленію и радости народа, тучи разсѣялись и дождь совершенно прекратился. Въ память этого знаменательнаго событія Высокопреосвященный Корнилій установилъ: чудотворную икону Божіей Матери приносить изъ Абалака въ Тобольскъ каждогодно ко дню великомученика Прокопія, т. е. къ 8 іюля, и находиться ей въ соборѣ до 20 того же мѣсяца, до праздника пророка Иліи. {Впослѣдствіе Святѣйшимъ Правительствующимъ Сѵнодомъ разрѣшено было вышеозначенной иконѣ находиться тамъ до 24 іюля.}
   Абалакскій Знаменскій третьеклассный мужской монастырь находится въ селеніи, называемомъ Абалакъ, отстоящемъ отъ Тобольска въ 25 верстахъ, по иркутскому тракту, на правомъ берегу рѣки Иртыша, въ 7-ми верстахъ отъ развалинъ Искера -- столицы прежнихъ царей Сибирскихъ.
   Не столько Абалакскій монастырь богатъ внѣшней своей обстановкой и событіями внѣшняго характера, даже нельзя въ немъ указать много какихъ-либо выдающихся церковно-археологическихъ рѣдкостей, сколько все значеніе его сводится къ великой святынѣ, чтимой всей Сибирью, Абалакской иконѣ Божіей Матери.
   Божія Матерь на Абаданской иконѣ изображается точно также, какъ и на Новгородской Знаменской, а именно съ распростертыми и воздѣтыми къ небесамъ дланями и съ Предвѣчнымъ, но еще не родившимся, а только воплотившимся и находившимся во утробѣ Богоматерней Младенцемъ,-- съ тѣмъ впрочемъ отличіемъ, что на Абалакской Иконѣ по сторонамъ Приснодѣвы изображаются еще предстоящими: на правой -- святитель и чудотворецъ мурликійскій Николай, а на лѣвой -- преподобная Марія Египетская, которыхъ на Новгородской Знаменской Иконѣ нѣтъ.
   Абалакскій Образъ Божіей Матери есть мѣстный образъ, помѣщаемый по лѣвую сторону царскихъ вратъ въ иконостасѣ, подъ сѣнію. Чествованіе Абалакской иконы Божіей Матери, можно сказать, утвердилось навсегда. Особенное значеніе въ XVII и XVIII вв. для всей Сибири Тобольска, чествовавшаго святую икону, передало благоговѣніе къ ней всей Сибири. Токи благодатной силы стали изливаться на вѣрующихъ не только отъ подлинной иконы, но и со списковъ съ нея. {Копія съ Абалакской Иконы Божіей Матери извѣстны: Семипалатинская, Курганская, Боровская, Омская -- Пророко-Ильинской церкви. Иркутская; есть и въ Томской губерніи.}
   Наибольшая часть древностей г. Тобольска принадлежитъ къ предметамъ религіознаго содержанія и сохраняется преимуществено при городскихъ церквахъ. Сюда относятся:
   1) Икона Вседержителя, древняя громадныхъ размѣровъ, длиною 3 и шириною около 2 1/2 аршинъ; вѣсомъ съ ризою до 12 пудовъ, писанная по холсту, наклеенному на дерево. По запискамъ собора она еще въ 1653 г. прославилась многими благодатными явленіями.
   Во время общественныхъ бѣдствій, какъ то: бездождія или продолжительныхъ дождей, эпидемій и т. п. жители г. Тобольска прибѣгаютъ къ св. Иконѣ, выносятъ её изъ собора на площадь и совершаютъ предъ нею молебствія; а въ послѣднее время, съ 1879 г., по просьбѣ Тобольскаго общества, ежегодно 10 іюля, въ день кончины Тобольскаго митрополита Іоанна Максимовича, по отслуженіи преосвященнымъ въ соборѣ литургіи, при участіи всего городскаго духовенства и при многочисленномъ стеченіи мѣстныхъ обывателей, совершается съ иконою Спасителя торжественно-крестный ходъ въ подгорной части города.
   2) Икона Божіей Матери, именуемой Тобольскою. Изъ надписи на иконѣ видно, что она представляетъ точную копію съ чудотворной иконы Божіей Матери Ильинской, находящейся въ Черниговскомъ Каѳедральномъ соборѣ. Изъ Чернигова въ Тобольскъ привезена эта икона, какъ надобно полагать, въ 1711 г. митрополитомъ Іоанномъ Максимовичемъ. Копія съ чудотворной иконы Черниговской Божіей Матери не позже второй половины минувшаго столѣтія прославилась благодатными явленіями и стала именоваться "Тобольскимъ чудотворнымъ образомъ Пресвятыя Богородицы". Въ честь ея 5 іюля установлено особое празднество.
   3) Св. иконы изъ первой построенной въ городѣ Троицкой церкви. Письменный Голова Данило Чулковъ, срубившій въ 1587 г. городъ Тобольскъ, въ томъ же году выстроилъ и упомянутую церковь на горѣ, на томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ теперь находится тюремный замокъ; изъ бывшихъ въ ней иконъ сохранились слѣдующія: а) Икона Божіей Матери Одигитріи въ серебряной вызолоченной чеканной работы ризѣ, съ вѣнцами, гривною и убрусомъ, украшенными брилліантами, изумрудами, топазами, яхонтами, рубинами и жемчугомъ; б) Таковая же икона Божіей Матери въ серебряной вызолоченной ризѣ; поля и окладъ басманой работы, съ вѣнцомъ гривною и убрусомъ, украшенными также драгоцѣнными камнями и жемчугомъ и в) Икона Спасителя, сидящаго на тронѣ съ серебряными подъ золотомъ вѣнцомъ, полями и окладомъ. Всѣ эти три иконы -- даръ Ѳеодора Іоанновича въ первую Тобольскую церковь.
   4) Образъ Божіей Матери Смоленской, серебряный подъ золотомъ украшенный яхонтами, сердоликами, изумрудами и топазами.
   5) Образъ успенія Божіей Матери, серебряный же подъ золотомъ; убранъ 4 аметистами, 3 изумрудами и 44 алмазами.
   6) Образъ апостола Матвѣя и благословляющаго Спасителя. Икона высѣчена изъ камня дымчатаго цвѣта; вѣсомъ до 2-хъ пудовъ, съ двумя золотыми вѣнцами и съ высѣченною по краямъ иконы надписью: "1713 г. августа 9 дня прислана сія икона въ презентъ губернатору Сибири, витязю Матеію Петровичу Гагарину съ Кунгура отъ коменданта Леонтія Шокурова".
   7) Образъ Спасителя съ предстоящими, писанный на деревѣ; этотъ образъ поступилъ изъ часовни завоевателя Сибири Ермака въ первую городскую церковь Троицкую.
   8) Древнее евангеліе, печатанное въ Москвѣ въ 1634 г. въ листъ; на немъ доски и корешекъ съ нѣсколькими шарньерами -- серебряныя, густо золоченныя.
   9) Евангеліе, изъ надписи котораго видно что оно приложено царемъ Ѳеодоромъ Алексѣевичемъ, Московской печати 1677 г., обложенное позолоченнымъ серебромъ; въ немъ вѣсу то фунтовъ 22 золотника.
   10) Евангеліе въ листъ Московской печати 1688 г.
   11) Евангеліе, обложенное серебромъ; печатано въ 1735 г.; въ немъ вѣсу 29 фунтовъ.
   12) Евангеліе, замѣчательное по своей массивности, въ большой листъ Александрійской бумаги, печатано въ Москвѣ въ 1759 г., въ серебряной оправѣ съ финифтяными изображеніями; въ немъ вѣсу 1 пудъ 21 фунтъ.
   13) Крестъ серебряный подъ золотомъ, присланный въ 1621 г. царемъ Михаиломъ Ѳеодоровичемъ "въ царствующій градъ Сибирь первому Тоболскому святителю Кипріану".
   14) Крестъ со св. мощами, сдѣланный повѣленіемъ царя Ѳеодора Алексѣевича въ Тобольскъ въ соборную церковь Софіи, Премудрости Божіей.
   15) Два креста перваго Сибирскаго митрополита Корнилія, одинъ кипарисный, прорѣзной; а другой съ мощами, обложенный серебромъ подъ золотомъ и унизанъ жемчугомъ; въ серебряномъ золоченомъ ковчегѣ со створами.
   16) Древній потиръ 1648 г., съ рѣзною надписью, даръ архіепископа Герасима.
   17) Полный серебряный подъ золотомъ старинный приборъ съ потиромъ, пожертвованный купцомъ Неволинымъ.
   18) Ковшей серебряныхъ при потирахъ три. Изъ надписи на одномъ изъ нихъ видно, что онъ дѣланъ въ 1674 г.
   19) Не принадлежащіе къ предметамъ церковнаго употребленія, но хранящіеся, какъ любопытная древность -- два большихъ ковша, одинъ серебряный, внутри вызолоченный, почти въ з фунта вѣсомъ; вокругъ него рѣзная надпись: "Божіею милостію великіе государи, цари и Великіе князья Іоаннъ Алексѣевичъ и Петръ Алексѣевичъ, всея Великія и Малыя и Бѣлыя Россіи самодержцы, пожаловали симъ ковшомъ Ѳеодора Алексѣевича Шульгина за службу отца его, что будучи отецъ на Березовѣ, въ ясачномъ сборѣ учинилъ большую прибыль 7190 (1682) г. іюля въ 17 день". Ковшъ этотъ впослѣдствіи Шульгинымъ приложенъ былъ въ соборъ. Другой ковшъ, также серебряный, внутри вызолоченный, съ накладнымъ чеканннымъ орломъ на днѣ, вѣсомъ почти 2 фунта и съ надписью вокругъ: "Божіею милостію Великій Государь царь и Великій князь Петръ Алексѣевичъ, всея Великія и Малыя и Бѣлыя Россіи самодержецъ, пожаловали своимъ государскимъ милосердіемъ жалованнымъ симъ ковшомъ Тобольскаго дворянина Ивана Полосова за его радѣтельную службу."
   20) Четыре серебряныхъ рипиды; двѣ изъ нихъ, какъ видно изъ надписи, времени архіепископа Симеона, 1656 г.
   21) Двѣ серебряныя дарохранительницы, высокой работы -- приношеніе Тобольскихъ купцовъ.
   22) Митра первыхъ Сибирскихъ архіереевъ старинной и для настоящаго времени необыкновенной формы, шитая золотомъ и унизанная жемчугомъ и 48 драгоцѣнными камнями.
   23) Митра матерчатая, шитая серебромъ и шелками съ серебрянымъ подъ золотомъ убранствомъ и съ крестикомъ на верху; унизана жемчугомъ и драгоцѣнными камнями; на обручѣ ея надпись: "лѣта 7179 (1671) генваря 18 дня далъ сію шапку въ домъ Софіи, Премудрости Божіей, при преосвященномъ Корниліѣ, митрополитѣ Тобольскомъ и Сибирскомъ, бояринъ и воевода князь Иванъ Борисовичъ Рѣпнинъ по отцѣ своемъ бояринѣ князѣ Борисѣ Александровичѣ въ вѣчное поминовеніе".
   24) Митра среброкованная, золоченная, съ крестомъ на верху, унизана по мѣстамъ жемчугомъ и убрана 304 камнями.
   25) Гагаринская митра, такъ названная по вкладчику князю М. П. Гагарину. Она украшена золотымъ крестомъ съ алмазными искрами и убрана 40 финифтяными золотыми чеканными штуками, 778 драгоцѣнными камнями, въ томъ числѣ 8 изумрудами, 532 алмазными искрами, 31 большимъ яхонтомъ и 3131 жемчужиной, изъ которыхъ 480 вѣсятъ 27 золотниковъ, а всѣ прочія только 20. Знатоки цѣнятъ эту митру въ 40,000 руб.
   26) Двѣ архимандричьи митры старинной формы съ серебрянымъ подъ золотомъ убранствомъ съ жемчугомъ и дорогими камнями; на обручахъ у нихъ надписи, изъ которыхъ видно, что одна принадлежала Ивановскому монастырю, а другая Троицкому-Туруханскому и что обѣ были сдѣланы въ 1682 и 1691 гг., по благословенію митрополита Павла I.
   27) Панагія однозолотная съ короною, даръ ближняго боярина князя М. Я. Черкасскаго, бывшаго въ Тобольскѣ воеводою въ 1698 г. Въ срединѣ ея образъ Спасителя вырѣзанъ на камнѣ лаллѣ, окруженномъ драгоцѣнными камнями, изъ коихъ насчитывается: 122 алмаза, 30 брилльянтовъ и 1 большой изумрудъ. Панагія эта съ наперснымъ золотымъ крестомъ цѣнится въ 25,000 рублей.
   28) Панагія однозолотная съ таковою же цѣпочкою, вѣсомъ 68 золотниковъ, украшенная 38 изумрудами, 5 большими яхонтами и другими менѣе цѣнными камнями.
   29) Панагія однозолотная круглая, вѣсомъ 16 1/2 золотника, украшенная 4 изумрудами, 4 яхонтами и 23 алмазами.
   30) Панагія однозолотная, вѣсомъ 25 1/2 золотника, украшенная 8 изумрудами, 42 лаллами, 25 аквамаринами и 265 венисами.
   31) Древняя панагія со св. мощами, серебряная подъ золотомъ, украшенная жемчугомъ и драгоцѣнными камнями. На ней образъ Знаменія Пресвятой Богородицы вырѣзанъ на бѣлой слоновой кости; кругомъ панагіи надпись: "лѣта 7150 (1642) мая въ 20 число смиренный Герасимъ, Божіею милостію архіепископъ Тобольскій и Сибирскій".
   32) Наперсный однозолотный крестъ съ цѣпочкою; въ срединѣ его большой изумрудъ, а по краямъ 39 алмазовъ. Вкладъ князя Черкасскаго.
   33) Крестъ однозолотный съ таковою же колесчатою цѣпочкою съ финифтяными наконечниками; украшенъ 8 рубинами, 10 изумрудами и двумя большими жемчужинами.
   34) Крестъ однозолотный, унизанный нѣмецкимъ крупнымъ жемчугомъ, съ серебрянымъ распятіемъ и св. мощами; вѣсомъ 45 золотниковъ.
   35) Крестъ изъ раковины съ золотымъ на немъ распятіемъ, съ короною и подвѣсомъ, украшенный 32 аквамаринами, 9 аметистами и другими, менѣе цѣнными камнями.
   36) Посохъ мраморный складной съ желѣзнымъ внутри стержнемъ.
   37) Плащаница, шитая по шелковой лазоревой матеріи золотомъ, серебромъ и шелками; въ срединѣ образъ Положенія Спасителя во гробъ, и по сторонамъ изображеніе страданій Его; грубой работы, съ золотыми надписями на славянскомъ, греческомъ и арабскомъ языкахъ. Когда, отъ кого и по какому случаю плащаница эта поступила въ соборъ -- неизвѣстно. Такой же точно работы хранится еще нѣсколько небольшихъ весьма ветхихъ плащаницъ, но безъ надписей.
   38) Древній антиминсъ, совершенно непохожій на антиминсы нашего времени: на грубой бѣлой холстинѣ, шириною 2 1/2 и длиною 3 вершка, на немъ чернилами изображенъ осьмиконечный крестъ, по обѣ стороны котораго надпись чернилами же: "св. антиминсъ съ мощами, освященный въ лѣто отъ сотворенія міра 7166, отъ P. X. въ 1658, во имя, иже во святыхъ отца нашего Николая, архіепископа Мирликійскаго, при царѣ, великомъ князѣ Алексіѣ Михайловичѣ всея Россіи и при патріархѣ Никонѣ Московскомъ и при архіепископѣ Симеонѣ Тобольскомъ и Сибирскомъ".
   39) Воздухъ и два покрова серебряной битой матеріи съ бархатными травами; также воздухъ и два покрова парчи оранжеваго цвѣта, пожалованные Императрицей Екатериной II.
   Изъ архіерейскихъ облаченій замѣчательны:
   40) Омофоръ, саккосъ, епитрахиль и два подризника, пожалованные Императрицею Екатериною II въ 1790 г.
   41) Омофоръ и саккосъ парчи серебряной съ золотыми травами; на омофорѣ звѣзда, а на саккосѣ корона, и на обоихъ всѣ кресты вынизаны мелкимъ среднимъ и крупнымъ жемчугомъ съ разными драгоцѣнными камнями. Послѣднихъ на одномъ омофорѣ 41 крупныхъ и 144 мелкихъ, кромѣ топазовъ. Омофоръ дѣланъ въ 1779 г. при епископѣ Варлаамѣ, а саккосъ нѣсколько ранѣе, при митрополитѣ Павлѣ II (1758--1768 г.).
   Съ основанія Тобольска въ немъ неоднократно сидѣли на воеводствѣ представители нѣкоторыхъ лучшихъ родовъ: князья Кольцовъ-Масальскій, Троекуровъ, Катыревъ, Буйносовъ и Темкинъ-Ростовскіе, Хилковъ, Телятевскій, Рѣпнинъ, Прозоровскій, Солнцевъ-Засѣкинъ и другіе. При Великомъ Петрѣ здѣсь правилъ извѣстный своими выдающимися способностями Гагаринъ, первый обратившій просвѣщенное вниманіе на дальній сѣверо-востокъ Сибири, на Тихо-океанскія воды и острова, съ цѣлью завести торговыя сношенія съ Японіей.
   Князь Матвѣй Петровичъ Гагаринъ былъ первымъ губернаторомъ обширной тогда Сибирской губерніи и замѣчательнымъ лицомъ какъ по довѣренности къ нему Императора Петра I и богатымъ своимъ дарованіямъ, такъ и по превратности судьбы своей.
   Въ молодости князь Матвѣй Петровичъ служилъ стольникомъ при Государѣ; потомъ въ теченіи нѣсколькихъ лѣтъ продолжалъ службу свою уже въ Сибири, сначала въ качествѣ Нерчинскаго воеводы, пока его братъ Иванъ воеводствовалъ въ Иркутскѣ.
   Князь Гагаринъ заботился горячо о благоустройствѣ г. Тобольска и вообще всего ввѣреннаго его управленію края; всѣми зависящими отъ него мѣрами старался о распространеніи въ немъ православія и народнаго образованія; дѣлалъ отъ себя значительныя пожертвованія въ пользу церквей и много помогалъ бѣднымъ, особенно плѣннымъ шведамъ.
   Тобольскъ былъ мѣстомъ ссылки многихъ шведскихъ офицеровъ и нижнихъ чиновъ. Они заводили фабрики и мануфактуры; нѣкоторые изъ нихъ взяли на откупъ продажу пива и меду, дѣлали карты, разныя вещи изъ серебра, вытачивали изъ мамонтовой кости табакерки и коробки, шлифовали дорогіе каменья, вырѣзывали печати и проч. Ротмистръ Гилль былъ въ Тобольскѣ отличнымъ красильщикомъ; ротмистръ Раддеборгъ вышивалъ золотомъ и серебромъ шапки и чепраки. Корнету Эннесу князь Гагаринъ заказалъ сдѣлать для своей огромной залы шелковые обои съ золотыми и серебряными цвѣтами и для исполненія этой работы доставилъ ему всѣ нужные матеріалы, обѣщая заплатить по одному рублю за каждый локоть. Этотъ огромный и медленный трудъ потребовалъ пособія нѣсколькихъ рукъ и поэтому Эннесъ пріискалъ себѣ помощниковъ: ротмистра Маллина и корнетовъ Горна и Барри. Проработавъ такимъ образомъ нѣсколько мѣсяцевъ, они такъ поправили свой денежныя средства, что могли каждое воскресенье угощать у себя обѣдомъ до 12 человѣкъ изъ своихъ бѣдныхъ товарищей, не знавшихъ никакого ремесла. Въ числѣ прочихъ шведовъ были музыканты, учителя танцованія, актеры и проч. Капитанъ Врехъ въ 1713 г. завелъ въ Тобольскѣ школу, гдѣ обучались дѣти шведовъ и даже русскихъ изъ высшаго сословія. Капитанъ Страленбергъ, авторъ извѣстнаго сочиненія о Россіи, въ продолженіи своего плѣна въ Сибири ѣздилъ по этой странѣ для снятія ея мѣстностей на карту и, окончивъ свой трудъ, отправилъ его въ Москву, а по возвращеніи въ Швецію, въ 1730 г., издалъ эту книгу въ Любекѣ.
   Кромѣ шведовъ, изъ числа болѣе или менѣе замѣчательныхъ личностей (изъ категоріи ссыльныхъ) въ Тобольскѣ имѣли жительство еще слѣдующія:
   1) Въ 1607 г.-- лекарь Фидлеръ и съ нимъ 52 нѣмца. Фидлеръ сосланъ былъ за неисполненіе даннаго имъ царю Василью Шуйскому обѣщанія отравить Волотникова, защищавшаго г. Тулу, при взятіи котораго забраны были въ плѣнъ и многіе нѣмцы.
   2) Въ 1656 г. извѣстный расколоучитель, протопопъ Аввакумъ. Онъ сначала былъ принятъ въ Тобольскѣ съ особеннымъ уваженіемъ, сдѣлался домашнимъ другомъ и постояннымъ гостемъ воеводы Хилкова, а Тобольскій архіепископъ Симсонъ такъ благоволилъ къ нему, что опредѣлилъ его даже настоятелемъ одной изъ городскихъ церквей.
   3) Въ 1677 г. малороссійскій гетманъ Демьянъ Игнатьевичъ Многогрѣшный.
   4) Въ 1688 г. гетманъ же малороссійскій Иванъ Самойловичъ.
   5) Послѣ Наполеоновскаго похода французы и другіе.
   6) Наконецъ неоднократно бунтовавшіе поляки изъ аристократическихъ фамилій.
   Весь этотъ подневольный здѣсь элементъ оказалъ немало культурныхъ услугъ относительно глухому краю.
   Горное дѣло при князѣ Гагаринѣ усиленно продолжалось въ Восточной Сибири. Въ 1711 г. по приказу его отправлено было въ Москву съ Нерчинскихъ рудниковъ 9 пудовъ 38 фунтовъ серебра. Въ 1712 провезено черезъ Тобольскъ въ Москву плавленнаго серебра изъ Нерчинска 4 пуда, 35 фунтовъ, 59 золотниковъ. По приказу губернатора въ 1713 г. посланы изъ Нерчинска въ Москву опыты красной мѣди и мѣдная руда. Въ 1717 г. Нерчинскій коммендантъ прислалъ Тобольскому губернатору для свидѣтельства яшмы до 70 пудовъ.
   Во время князя Гагарина въ Тобольскѣ существовала продажа песочнаго золота, привозимаго изъ Яркенда, подвластнаго въ то время Джунгарскому "Контайшѣ" (собственно "Лебединому князю": таковъ былъ титулъ туземныхъ правителей въ память ихъ происхожденія отъ матери-генія, слетѣвшаго въ видѣ лебедя съ небесъ). Желая овладѣть этимъ городомъ, а вмѣстѣ съ нимъ и золотыми промыслами его, Гагаринъ въ 1713 г. послалъ дворянина Трушникова для дознанія и покупки золотаго песку, и не обождавъ его возвращенія, поспѣшилъ представить Петру I образцы купленнаго золотаго песку, причемъ донесъ, что отъ Яркенда до Тары доходятъ въ 2 1/2 мѣсяца и что, утвердясь при озерѣ Ярмышевскомъ, стоитъ только продолжить цѣпь укрѣпленій чрезъ Джунгарскія владѣнія до Яркенда. Представляя проектъ завладѣнія этимъ городомъ, онъ вызвался устроить по Иртышу крѣпости, образовать тамъ гарнизоны и содержать ихъ изъ доходовъ Сибирской губерніи. Вотъ какъ далеко глядѣлъ впередъ этотъ по своему великій современникъ Великаго Петра!
   Спустя 39 лѣтъ по смерти князя Гагарина прибылъ на Тобольское губернаторство человѣкъ не менѣе его даровитый и дѣятельный, испытавшій также много горя и несчастій (хотя и безвинно), но по счастливому стеченію обстоятельствъ не павшій подъ ударами судьбы.
   Ѳедоръ Ивановичъ Соймоновъ первоначально, въ концѣ 1600 г., находясь въ морской службѣ, нѣсколько разъ сопутствовалъ Петру I въ его морскихъ путешествіяхъ и однажды имѣлъ даже счастіе спасти жизнь его, впослѣдствіи же былъ въ С.-Петербургѣ генералъ-кригсъ-коммисаромъ. Злополучная судьба предназначила Соймонову въ преклонныхъ уже лѣтахъ испытать всю горечь несчастія. Будучи другомъ Кабинетъ-Министра А. П. Волынскаго, онъ уже этимъ самымъ навлёкъ на себя ненависть грознаго Бирона.
   Соймоновъ былъ наказанъ кнутомъ съ вырваніемъ ноздрей и сосланъ въ Сибирь на вѣчную каторжную работу.
   По возшествіи на престолъ Императрицы Елисаветы Петровны тысячи освобожденныхъ отъ ссылки, каторжной работы и правежа, ожили въ надеждахъ на прежнюю покойную и тихую жизнь, и надежды ихъ вполнѣ оправдались. 14 марта 1742 г. послѣдовалъ Высочайшій указъ и о помилованіи бывшаго генералъ-кригсъ-коммисара Соймонова, послѣ чего за Уралъ командировали офицера, который очень долго разъѣзжалъ по Сибири въ тщетныхъ поискахъ за злополучнымъ старикомъ. Наконецъ, въ глухомъ Охотскѣ въ значущемся по списку каторжныхъ Ѳедорѣ Ивановѣ признанъ былъ бывшій генералъ-кригсъ-коммисаръ Ѳедоръ Соймоновъ. Тотчасъ же выстроенъ былъ на площади гарнизонъ и затѣмъ объявленъ во всеуслышаніе Высочайшій указъ. Соймонова прикрыли знаменемъ и возвратили ему шпагу.
   Ѳедоръ Ивановичъ остался жить въ Охотскѣ и впослѣдствіи ему разрѣшено было вступить здѣсь въ морскую службу съ жалованьемъ по 1000 руб. въ годъ. Сибирскій губернаторъ Мятлевъ въ 1754 г. послалъ Соймонова въ Нерчинскъ для измѣренія фарватера рѣкъ Шилки и Аргуни, постройки здѣсь нѣсколькихъ ботовъ и развѣдки пути по Амуру. Это порученіе исполнено было имъ въ точности, о чемъ генералъ -поручикомъ Мятлевымъ и доведено было до свѣдѣнія Государыни.
   Императрица Елисавета Петровна указомъ, даннымъ 15 марта 1757 г. пожаловавъ Ѳедора Ивановича въ тайные совѣтники, опредѣлила его Сибирскимъ губернаторомъ съ жалованьемъ по 2000 рублей въ годъ. При немъ богдыханъ въ 1758 г. отправилъ три арміи, повелѣвъ истребить джунгаровъ,-- и дѣйствительно болѣе милліона народа было побито, не разбирая ни пола, ни возраста. Многіе скрылись въ горныхъ ущельяхъ, но войска, окруживъ послѣднія, истребили всѣхъ тамъ скрывшихся. Небольшая только часть джунгаровъ, неучаствовавшихъ въ возстаніи, была пощажена; нѣкоторые же бѣжали въ Сибирь, приняли здѣсь св. крещеніе и приписались къ сословіямъ городовъ Тары, Тобольска и крѣпостей Семипалатинской, Ямышевской и Омской. Тайша же Сэрэнъ въ числѣ 10,000 кибитокъ бѣжалъ къ нашимъ Волжскимъ калмыкамъ.
   

Посѣщеніе Тобольска Членами Императорскаго Дома и другими именитыми особами.1

   1 Эти описанія приводятся, съ цѣлью извлечь ихъ изъ того забвенія, въ которое погружается весьма быстро все, относящееся до умирающаго Тобольска.
   
   По истеченіи двухъ съ половиною столѣтій своего существованія г. Тобольскъ имѣлъ счастіе видѣть послѣдовательно въ предѣлахъ своихъ трехъ членовъ Императорскаго Дома: Государя Наслѣдника Цесаревича Александра Николаевича и затѣмъ Великихъ Князей Владиміра и Алексѣя Александровичей.
   О пребываніи въ Тобольскѣ Государя Наслѣдника Цесаревича Александра Николаевича сохранились слѣдующія свѣдѣнія:
   Въ маѣ 1837 г. получено было извѣщеніе, что Его Высочество посѣтитъ Сибирь.
   1-го іюня нѣсколько тысячъ Тобольскихъ обывателей, въ томъ числѣ русскихъ, татаръ и другихъ національностей ожидали уже прибытія Царственнаго гостя въ Подчувашскомъ предмѣстьи. Въ 12 часу по полудни Онъ переправился черезъ Иртышъ въ нарочно для того приготовленной шлюпкѣ. Гребцами на ней служили казаки Сибирскаго линейнаго казачьяго войска, а рулевымъ офицеръ онаго Леденевъ, которому Государь Наслѣдникъ, сойдя на берегъ, изволилъ пожаловать золотые часы. При восторженныхъ "ура" многихъ тысячъ народа, Его Высочество встрѣченъ былъ у городской заставы Генералъ-Губернаторомъ Западной Сибири княземъ П. Д. Горчаковымъ, Исправляющимъ должность гражданскаго губернатора статскимъ совѣтникомъ X. X. Повало-Швейковскимъ и множествомъ чиновниковъ и гражданъ.
   На площади у квартиры, назначенной для Его Высочества въ генералъ-губернаторскомъ домѣ, стояло въ парадѣ войско, встрѣтившее Государя-Наслѣдника богатырскими "ура". Лишь только Его Высочество изволилъ войти въ домъ, какъ въ ту же минуту государственный флагъ взвился на крышѣ его. Въ свитѣ Его Высочества находились: генералъ-адъютантъ А. А. Кавелинъ; дѣйствительный статскій совѣтникъ В. А. Жуковскій и К. И. Арсеньевъ; полковники: флигель-адъютанты С. А. Юрьевичъ и В. И. Назимовъ; лейбъ-хирургъ И. В. Енохинъ; прапорщики А. В. Паткуль и А. В. Адлербергъ.
   2- то числа въ 10 часовъ утра начался благовѣстъ въ Каѳедральномъ соборѣ и во всѣхъ городскихъ церквахъ. Въ исходѣ n-то часа Его Высочество при колокольномъ звонѣ и радостныхъ крикахъ восторженнаго народа, въ одномъ экипажѣ съ княземъ Горчаковымъ, изволилъ отправиться въ соборъ; за Нимъ ѣхали чины Его свиты и Исправляющій должность гражданскаго губернатора. При входѣ въ соборный храмъ Его Высочество встрѣченъ былъ высокопреосвященнымъ архіепископомъ Аѳанасіемъ съ прочимъ высшимъ бѣлымъ и монашествующимъ духовенствомъ и, поцѣловавъ поднесенный ему св. крестъ, вошелъ въ церковь. Здѣсь благоговѣйно помолившись, прикладывался къ мѣстнымъ, стоящимъ по обѣ стороны царскихъ вратъ, иконамъ. Затѣмъ совершено было благодарственное Господу Богу молебствіе съ провозглашеніемъ многолѣтія всему Царствующему Дому.
   По возвращеніи изъ церкви на квартиру Государь Наслѣдникъ изволилъ принимать у себя высокопреосвященнаго Аѳанасія со старшимъ духовенствомъ; присланный въ Тобольскъ Томскимъ епископомъ Агапитомъ ключарь тамошняго собора протоіерей Евѳимій Серебренниковъ поднесъ Его Высочеству отъ своего архіерея икону Св. благовѣрнаго Князя Александра Невскаго; потомъ Его Высочество изволилъ принимать Генералъ-Губернатора, Исправляющаго должность гражданскаго губернатора, наличныхъ генераловъ и другихъ высшихъ чиновъ военнаго и гражданскаго вѣдомствъ, а также и мѣстное купечество; при этомъ городской Голова имѣлъ счастіе поднести Августѣйшему гостю хлѣбъ-соль; затѣмъ Его Высочеству представлены были киргизскіе султаны и вогульскіе старшины, пріѣхавшіе въ Тобольскъ съ цѣлію увидѣть Сына Царствующаго Императора.
   По окончаніи представленія Государь-Наслѣдникъ произвелъ смотръ линейному No 1 баталіону и былъ въ корпусномъ штабѣ; отсюда посѣтилъ отдѣленіе военныхъ кантонистовъ и затѣмъ Губернскую гимназію. Здѣсь Генералъ-Губернаторомъ были представлены ему: директоръ, инспекторъ, учителя гимназіи, штатный смотритель и три учителя уѣзднаго училища. Его Высочество подходилъ къ каждому изъ представленныхъ ему лицъ, и выслушивалъ его фамилію. Затѣмъ при посѣщеніи классовъ испытывалъ учениковъ.
   За быстрые и удовлетворительные отвѣты ученика Широкова, не имѣвшаго родителей въ живыхъ, изволилъ взять его на Свое попеченіе, съ ассигнованіемъ изъ Собственныхъ суммъ на его содержаніе 300 руб. асс. въ годъ. Удостоилъ также Своимъ высокимъ вниманіемъ устроенную въ гимназіи выставку Сибирскихъ произведеній. Въ числѣ послѣднихъ находился клыкъ мамонта, найденный остяками на берегахъ Ледовитаго океана, прямой, бѣлый и нисколько неповредившійся. Длиною онъ былъ болѣе 2 аршинъ, толщиною съ основанія 2 вершка, затѣмъ дѣлаясь постепенно тоньше, имѣлъ конецъ около 1/2 вершка. Представившему этотъ клыкъ въ даръ, Березовскому купцу Плеханову, Его Высочество изволилъ пожаловать дорогіе золотые часы.
   Въ 2 1/2 часа по полудни у Его Высочества былъ обѣденный столъ, къ которому приглашены были: Генералъ-Губернаторъ, Высокопреосвященный Аѳанасій, исправляющій должность гражданскаго губернатора, генералы и городской голова.
   Въ половинѣ 10 часа вечера Государь-Наслѣдникъ осчастливилъ Своимъ присутствіемъ блестящій балъ, данный въ честь его въ зданіи Благороднаго Собранія и удостоилъ принимать участіе въ танцахъ съ супругами: князя Горчакова, Начальника Корпуснаго Штаба генерала Голофѣева, баталіоннаго командира полковника Скерлетова и др. Предъ домомъ собранія на площади былъ устроенъ великолѣпный щитъ съ вензелевымъ именемъ Его Высочества.
   3 іюня въ 10 часовъ утра начался благовѣстъ въ Каѳедральномъ соборѣ и Его Высочество, прибывъ сюда, слушалъ божественную литургію, совершенную архіепископомъ Аѳанасіемъ съ высшимъ духовенствомъ. Изъ церкви проѣхалъ въ арсеналъ и обозрѣвалъ тамъ замѣчательное древнее оружіе. Былъ въ заведеніяхъ Приказа Общественнаго Призрѣнія, тюремномъ замкѣ и на мысѣ Чукманѣ, гдѣ назначено было поставить памятникъ покорителю Сибири Ермаку.
   4 іюня въ 5 часовъ утра Его Высочество при кололольномъ звонѣ всѣхъ Тобольскихъ церквей и напутственныхъ благословеніяхъ нѣсколькихъ тысячъ народа изволилъ отправиться въ обратный путь черезъ г. Тюмень. Въ продолженіи трехъ ночей пребыванія Его Высочества въ Тобольскѣ городъ блисталъ роскошною иллюминаціей.
   Въ бытность Государя-Наслѣдника въ Тобольскѣ,-- учителемъ словесности мѣстной гимназіи П. П. Ершовымъ (великимъ авторомъ "Конька-Горбунка") поднесено было Его Высочеству, чрезъ В. А. Жуковскаго, слѣдующее привѣтствіе въ стихахъ:
   
   Склонясь рукой на грань Урала,
   Главу сокрывъ въ полярныхъ льдахъ,
   Сибирь печальная лежала
   На снѣговыхъ своихъ коврахъ.
   И тщетно жизнію роскошной
   Въ ея отчизнѣ все цвѣло,
   Она склоняла въ сонъ тревожный
   Отяжелѣвшее чело.
   Но то не сонъ; порой являлась
   Надъ ней отрадная заря,
   И жизнь въ груди ея держалась
   Священнымъ именемъ Царя.
   И отзывъ мощнаго глагола
   Будилъ ее во тьмѣ ночей,
   И сонмъ блестящихъ звѣздъ Престола
   Горѣлъ пророчески надъ ней.
   Она жила, она дышала d>   Святою вѣрою въ судьбу,
   И всѣ желанія сліяла
   Въ одну немолчную мольбу:
   Да посѣтитъ востокъ Владыка
   Ее съ надзвѣздной высоты,
   Да изліетъ свой свѣтъ великій
   Сѣдяшимъ въ узахъ темноты.
   Но два столѣтья скорбной ночи
   Надъ нею медленно текли
   И мирнымъ сномъ смыкались очи
   Подъ мракомъ неба и земли.
             Вдругъ надъ высями Урала
             И въ кристальныхъ искрахъ льда
             Яркимъ блескомъ задрожала
             Благодатная звѣзда.
             Къ небу, къ небу взоръ привѣта,
             Радость сердца и очесъ!
             То предвѣстница разсвѣта
             Мрачныхъ сѣвера небесъ.
             Вотъ блеститъ въ ночи глубокой
             Съ вѣнценоснаго чела
             Первородный лучъ востока,
             Солнца русскаго стрѣла
             Сыплетъ благость и отраду,
             Слѣдъ его, блаженства слѣдъ,
             И въ недвижную громаду
             Онъ вливаетъ жизнь и свѣтъ.
             И встаетъ страна тумана
             Въ блескѣ радостнаго дня
             Съ темной бездны океана
             До Рифейскаго кремня,
             Движетъ древнія твердыни,
             Рветъ богатый поясъ свой,
             И властителей пустыни
             Предсылаетъ предъ собой.
             Вотъ она -- у стопъ Владыки,
             Вся покорность, вся любовь,
             И торжественные клики
             Потрясаютъ глубь лѣсовъ.
   И такъ, исполнены желанья!
   Отецъ услышалъ гласъ дѣтей,
   И далъ намъ видѣть свѣтъ сіянья
   Въ любови Царственной своей.
   Ты -- благодатный между нами!
   Ты первый видѣлъ нашу грань,
   И мы лобзали со слезами
   Твою властительную длань.
   И новой радугой завѣта
   Ты былъ, возлюбленный, для насъ!
   И зрѣли очи Свѣтъ отъ Свѣта
   И слухъ нашъ слышалъ Царскій гласъ.
   Теперь изчезнетъ нареканье,
   На насъ народныя молвы.
   И мы участвуемъ въ сіяньи
   Державныхъ Бельта и Москвы.
   Надежда Сѣверной Державы,
   Лавръ полунощнаго вѣнца!
   Цвѣти подъ сѣнью русской славы,
   Достойнымъ первенцемъ Отца!
   Ужъ русской лиры мощный геній
   Готовъ вѣщать дѣла Твои
   И передать для поколѣній
   Въ благословеніяхъ любви.
   А ты, Творецъ непостижимый!
   Молитву теплую внемли:
   Да будетъ Онъ, Тобой водимый,
   Твоимъ подобьемъ на земли.1
   1 За это привѣтствіе г. Ершовъ имѣлъ счастіе получить отъ Его Высочества въ подарокъ золотые часы.
   
   Въ этомъ же 1837 г., по ходатайству Его Высочества, былъ изданъ 14 августа Высочайшій указъ, въ которомъ подробно изъяснены были облегченія и милости сосланнымъ въ Сибирь. Вслѣдствіе этого 600 человѣкъ возвращены были изъ Сибири въ Россію.
   Прибытіе въ Тобольскъ и пребываніе въ ономъ Его Императорскаго Высочества Великаго Князя Владиміра Александровича сопровождалось слѣдующими обстоятельствами: 22 іюля 1868 г. съ самаго ранняго утра густыя массы народа, въ ожиданіи прибытія Высокаго путешественника, покрыли весь берегъ Подчувашинскаго предмѣстья, гдѣ долженъ былъ остановиться пароходъ, шедшій съ Его Высочествомъ изъ Тары. Здѣсь былъ устроенъ, по желанію и на иждивеніе городскихъ прикащиковъ, весьма красивый съ развѣвающимся на его фронтонѣ флагомъ Его Высочества, павильонъ, украшенный со всѣхъ сторонъ на верху разноцвѣтными флагами. На сторонѣ фронтона, обращенной къ рѣкѣ, убранномъ съ особеннымъ вкусомъ, блисталъ золоченый вензель Его Высочества, а среднія колонны украшены были гирляндою изъ зелени и цвѣтовъ. Отъ павильона до самой рѣки былъ устроенъ довольно пологій спускъ, снабженный по бокамъ красивой баллюстрадой со множествомъ флаговъ на высокихъ шестахъ и двумя вензелями Его Высочества, убранными разноцвѣтными флагами, симметрически расположенными по обѣимъ сторонамъ спуска. Помостъ спуска усыпанъ былъ свѣжею зеленью, а по срединѣ покрытъ краснымъ сукномъ отъ рѣки чрезъ павильонъ до самаго конца площади за павильономъ. Вообще видъ сего послѣдняго, особенно съ рѣки, былъ очень живописенъ. На рѣкѣ у конца спуска стоялъ готовый принять ожидаемаго Гостя катеръ, на которомъ переправлялся чрезъ Иртышъ Державный Родитель Его, будучи еще Наслѣдникомъ Престола въ 1837 г.
   Въ я часу утра 23 іюля послышался съ горнаго Подчувашинскаго мыса условленный свистокъ сигнальщика. Пароходъ, который при неумолкаемыхъ крикахъ народа, миновавъ пристань, сдѣлалъ поворотъ и на половинѣ рѣки бросилъ якорь. Въ это же время отъ пристани отчаливалъ Царскій катеръ, рулемъ котораго управлялъ кандидатъ городскаго головы И. Н. Корниловъ, а въ веслахъ сидѣли купеческіе сыновья. Гребцы были одѣты въ красныя шелковыя рубашки, черныя бархатныя поддевки и небольшія круглыя шляпы съ голубыми широкими лентами. Въ 10 минутъ 12 часа Его Высочество изволилъ выйти изъ катера на берегъ при оглушительныхъ крикахъ "ура" встрѣтившаго его народа. По всему пути до выхода изъ павильона дамы бросали цвѣты къ ногамъ Его Высочества. У выхода же изъ павильона стояли рядами воспитанники гимназіи, военной школы и сиротскаго отдѣленія почтоваго вѣдомства. Когда наконецъ Великій Князь съ Генералъ-губернаторомъ Западной Сибири, сѣвъ въ экипажъ, отправился въ сопровожденіи почетнаго конвоя изъ казаковъ "татарскаго" коннаго полка, по направленію къ городу, куда за нимъ поѣхала и его свита, народныя массы бѣгомъ устремились за экипажемъ и наводнили собою все пространство отъ рѣки до города.
   По пріѣздѣ въ городъ Его Высочество съ сопровождавшимъ его Генералъ-Губернаторомъ Генералъ-Адъютантомъ А. П. Хрущовымъ и со своею свитою отправился въ каѳедральный соборъ, гдѣ встрѣченный Высокопреосвященнымъ архіепископомъ Варлаамомъ съ городскимъ духовенствомъ, изволилъ слушать краткое молебствіе, по окончаніи котораго принялъ поднесенный ему отъ собора древній образъ Софіи, Премудрости Божіей; потомъ по приглашенію архипастыря осматривалъ церковную утварь и древности, хранящіяся въ соборѣ; затѣмъ зашелъ въ ризницу и зимній соборъ; наконецъ, приложившись къ находившейся здѣсь въ это время Абалакской иконѣ Божіей Матери, отправился въ приготовленную для него и его свиты квартиру въ зданіе губернаторскаго дома. У дворца встрѣтилъ Его Высочество ожидавшій его со знаменемъ почетный караулъ, по фронту котораго Великій Князь изволилъ пройти въ сопровожденіи Генералъ-Губернатора, своей свиты и Начальника губерніи, между тѣмъ какъ батальонная музыка играла походъ. Затѣмъ Его Высочество вошелъ во дворецъ, гдѣ представлены были ему члены Губернскаго Совѣта, Начальники отдѣльныхъ частей гражданскаго управленія, начальникъ губернскаго жандармскаго управленія и Начальникъ Тобольской начальной военной школы. Затѣмъ Городской Голова Ф. И. Кустаревъ, принеся поздравленіе съ пріѣздомъ и благодарность отъ лица всѣхъ жителей г. Тобольска за посѣщеніе его, имѣлъ счастіе поднести Его Императорскому Высочеству хлѣбъ и соль на серебряномъ блюдѣ, работы Сазикова. По срединѣ этого блюда былъ отчеканенъ видъ г. Тобольска, вверху -- гербъ его, а по краямъ орлы. Солонка представляла миніатюрную модель катера, на которомъ Его Высочество переѣзжалъ Иртышъ и также была сдѣлана изъ вызолоченнаго серебра съ чернью. Затѣмъ удостоились счастія поднести Его Высочеству хлѣбъ-соль представители мѣстнаго ремесленнаго сословія и наконецъ прикащики, устроившіе на свой счетъ павильонъ и спускъ къ Иртышу.
   Цѣлый день какъ 22 іюля, такъ и въ слѣдующіе за нимъ дни улица и площадь противъ дворца были наводнены густыми толпами народа, выражавшаго свою радость восторженными "ура" всякій разъ, какъ только Его Высочество появлялся на балконѣ или выходилъ на крыльцо.
   Вечеромъ 23 іюля Великій Князь удостоилъ быть въ концертѣ любителей, данномъ для него въ домѣ Благороднаго Собранія, посѣщенномъ нѣкогда и Августѣйшимъ Родителемъ Его Высочества. Въ этотъ вечеръ были исполнены: "Воспоминаніе о Беллини", сочиненіе Арто, для скрипки съ аккомпаниментомъ фортепьяно; квартетъ изъ оперы "Пуритане", для фортепьяно, двухъ скрипокъ и віолончели; "Воспоминаніе о Глинкѣ", большая фантазія на мотивы изъ оперы "Жизнь за Царя", сочиненіе Бахметьева, для скрипки и фортепьяно; далѣе слѣдовалъ квартетъ изъ оперы "Семирамида"; затѣмъ исполнена была большая фантазія Арто "Національный гимнъ" съ аккомпаниментомъ хора пѣвчихъ изъ воспитанницъ Маріинской женской школы и воспитанниковъ гимназіи, военной школы и сиротскаго почтоваго отдѣленія. Въ заключеніе оркестромъ, при участіи всѣхъ прочихъ лицъ, исполненъ былъ народный гимнъ "Боже, Царя храни".
   Въ концертѣ Его Высочество, обративъ свое вниманіе на игру воспитанника гимназіи Лакса, изволилъ отозваться о немъ въ весьма милостивыхъ выраженіяхъ, пожелавъ ему сдѣлаться русскимъ Паганини.
   Утромъ 24 іюля Его Высочество посѣтилъ Духовную Семинарію, состоящее при почтовой конторѣ Сиротское Отдѣленіе, Александровскій дѣтскій пріютъ и Маріинскую женскую школу. По обозрѣніи этихъ заведеній Высокій Гость, съ Генералъ-Губернаторомъ, свитою своей, Начальникомъ губерніи и другими сопровождавшими его лицами, изволилъ отправиться въ губернскую гимназію, гдѣ у подъѣзда встрѣченъ былъ директоромъ училищъ. На балконѣ гимназическаго зданія въ это время музыканты мѣстнаго баталіона, приглашенные учениками гимназіи, играли маршъ. Поздоровавшись въ залѣ съ учениками и милостиво принявъ ихъ восторженный привѣтъ, Его Высочество изволилъ выслушать докладъ директора училищъ о томъ, что эту самую залу назадъ тому 31 годъ, удостоилъ своимъ посѣщеніемъ Августѣйшій Родитель его и что гимназія съ того времени ежегодно праздновала этотъ знаменательный день. Потомъ директоръ училищъ имѣлъ счастіе представить Его Высочеству окончившаго курсъ гимназіи ученика Ширкова, написавшаго на этотъ радостный случай привѣтствіе въ прозѣ, и удостоеннаго за свои успѣхи въ наукахъ губернской гимназіей награды золотой медалью. Награду эту Его Высочество изволилъ лично вручить Ширкову съ выраженіемъ надежды, что онъ, бывъ отличнымъ ученикомъ, будетъ и полезнымъ гражданиномъ. Потомъ Его Высочество изволилъ обратить вниманіе на хранящуюся въ фундаментальной библіотекѣ гимназіи Ариѳметику Магницкаго, изданную въ 1703 г. и письменный отчетъ Сперанскаго за время управленія имъ Сибирью; изволилъ разсматривать коллекцію насѣкомыхъ, собранныхъ учениками Туполевыми, и спрашивалъ ихъ, гдѣ они собирали ее и давно ли. Пройдя изъ залы чрезъ физическій кабинетъ въ слѣдующій классъ, Великій Князь обратилъ вниманіе на портреты благотворителей и разспрашивалъ директора о каждомъ лицѣ и суммѣ имъ пожертвованной. Здѣсь же представлены были Его Высочеству трое изъ членовъ городскаго общества, купцы Шишкинъ, Балинъ и мѣщанинъ Ширковъ, пожелавшіе увѣковѣчить въ памяти города посѣщеніе Его Высочества составленіемъ капитала въ 300 руб. сер. на открытіе при уѣздномъ училищѣ ремесленнаго класса съ наименованіемъ его "Владимірскимъ". Высокому Посѣтителю угодно было принять это пожертвованіе съ благодарностію. Потомъ чрезъ 2-й классъ Его Высочество прошелъ въ 1-й классъ, гдѣ учителемъ гимназіи И. М. Слаутою были представлены миніатюрные рукописные святцы, писанные въ 1713 г.; учителемъ рисованія г. Шелудковымъ -- его произведеніе, исполненное акварелью "Пораженіе Ермакомъ Магометъ-Кула и надзирателемъ гимназіи г. Паутовымъ -- фотографическіе виды разныхъ мѣстностей г. Тобольска съ виньеткою, вырѣзанной изъ бересты. Все это Его Императорское Высочество изволилъ милостиво принять. При выходѣ изъ гимназіи подъ балкономъ былъ исполненъ учениками ея народный гимнъ, сопровождавшійся оглушительными "ура".
   Послѣ краткаго отдыха во дворцѣ, Его Высочество поѣхалъ на гору, гдѣ сначала осматривалъ ссыльный Угличскій колоколъ, потомъ посѣтилъ крестовую архіерейскую церковь и высокопреосвященнаго архіепископа Варлаама, у котораго изволилъ кушать кофе. При этомъ хоръ архіерейскихъ пѣвчихъ исполнилъ народный гимнъ и другіе канты, обратившіе на себя особенное вниманіе Высокаго Посѣтителя. Изъ архіерейскаго дома Его Высочество въ сопровожденіи архіепископа Варлаама изволилъ пройти въ недавно освященный придѣлъ собора, гдѣ покоится тѣло чтимаго всею Сибирью за святость своей жизни митрополита Іоанна и много разспрашивалъ о его жизни.
   Въ сиропитательномъ заведеніи Его Высочество, встрѣченный привѣтственною рѣчью одной изъ воспитанницъ, изволилъ милостиво принять поднесенные ему дѣтьми чулки и туфли собственной ихъ работы. Затѣмъ послѣдовательно посѣщены были тюремный замокъ, воспитательный домъ, городская больница и общественный садъ, находящійся при памятникѣ Ермаку. Здѣсь городскія дамы имѣли честь принести Его Высочеству свою глубочайшую благодарность за благосклонное принятіе имъ привѣтственнаго ихъ адреса съ изъявленіемъ желанія составить на счетъ свой достаточный капиталъ для образованія при Маріинской женской школѣ стипендіи имени Его Высочества. Въ этотъ же день имѣли счастіе представиться Его Высочеству съ поднесеніемъ хлѣба-соли представители еврейскаго, бухарскаго и татарскаго обществъ. Остяцкіе старшины, пріѣхавшіе сюда изъ Сургута, удостоились счастія поднести Его Высочеству чернобурую лисицу. Настоятельницею же женскаго Ивановскаго монастыря Досиѳеею была поднесена Его Высочеству икона и нѣсколько работъ ученицъ находящагося при монастырѣ женскаго училища: бархатныя туфли, записная книжка въ бархатномъ малиноваго цвѣта переплетѣ, и нѣсколько лучшихъ произведеній монастырскаго хозяйства. Великій князь, милостиво принявъ всѣ эти подарки, изволилъ отдарить настоятельницу своимъ фотографическимъ портретомъ. Послѣ обѣденнаго стола во дворцѣ, къ которому приглашены были высшіе чины гражданскаго и военнаго управленій и затѣмъ краткаго отдыха, Его Высочество изволилъ отправиться, въ сопровожденіи Генералъ-Губернатора и своей свиты на рыбную ловлю, устроенную купцомъ Корниловымъ на ближайшемъ къ городу пескѣ Гольцѣ. Въ двухъ заброшенныхъ тоняхъ поймано было три осетра, множество стерлядей и прочей рыбы. Съ наступленіемъ сумерекъ на противуположномъ берегу рѣки зажженъ былъ фейерверкъ, а островъ освѣтился бенгальскими огнями.
   Утромъ 25 числа были поднесены Его Высочеству чиновникомъ Титовымъ древніе доспѣхи-кольчуга и шлемъ, хранившіеся въ его семействѣ болѣе 30 лѣтъ, а однимъ изъ мастеровыхъ фотографическаго заведенія -- альбомъ фотографическихъ видовъ г.Тобольска. То и другое Великій князь изволилъ принять, пожаловавъ подносителямъ по 50 руб.
   Вечеромъ этого дня, въ 20 верстахъ отъ города, при деревнѣ Крюковой, назначена была охота, на которую Его Высочество совмѣстно съ Генералъ-Губернаторомъ и своей свитой и отправился на пароходѣ. Трофеями охоты были три оленя.
   Всѣ три вечера, которые Высокій Гость изволилъ провести въ Тобольскѣ, городъ былъ изящно иллюминованъ. Всѣ казенныя зданія и многіе частные дома украшены были сверхъ того разноцвѣтными флагами и транспарантами.
   26 іюля Его Высочество, милостиво отблагодаривъ членовъ городскаго общества, назначенныхъ состоять при его квартирѣ на время его въ ней пребыванія, для необходимыхъ по дому распоряженій, изволилъ отправиться въ дальнѣйшій путь.
   Прибытіе Его Высочества въ Сибирь г. Голодниковъ, нѣкогда (30 лѣтъ тому назадъ) бывшій воспитанникомъ гимназіи и ученикомъ извѣстнаго П. П. Ершова, привѣтствовалъ стихами. Авторъ удостоился получить отъ Его Высочества денежный подарокъ въ 100 руб.
   Тобольскъ еще разъ удостоился высокой чести принять у себя царственнаго гостя, Его Императорское Высочество Великаго Князя Алексѣя Александровича. Совершивъ кругосвѣтное путешествіе, на возвратномъ пути чрезъ всю Азію, Великій Князь изволилъ прибыть въ Тобольскъ въ сопровожденіи свиты своей и Генералъ-Губернатора Западной Сибири Генералъ-Адъютанта А. П. Хрущова. Сдѣлавъ около 2500 верстъ по рѣкамъ Томи, Оби и Иртышу, пароходы "Рейтернъ" и "Бѣленченко", на которыхъ Его Высочество изволилъ слѣдовать изъ Томска, 1 іюля 1873 г. въ и часовъ утра бросили якорь у Тобольска.
   Съ самаго ранняго утра массы народа покрывали берегъ у пристани противъ базара, мѣста на прилавкахъ и даже крыши торговыхъ лавокъ, ожидая Августѣйшаго путешественника. Пристань была убрана разноцвѣтными флагами. Ходъ съ пристани обставленъ былъ живою изгородью, а мостовая до тріумфальныхъ воротъ устлана краснымъ сукномъ, на пространствѣ около 50 саженъ. Отъ тріумфальныхъ воротъ до конца базарнаго моста развѣвались на высокихъ шестахъ разноцвѣтные флаги и висѣли таковые же разноцвѣтные фонари для вечерней иллюминаціи, а мостовая устлана была зеленью. Торговыя лавки были также убраны разноцвѣтными флагами. Около пристани, по лѣвую ея сторону, стоялъ почетный караулъ и тутъ же находился, спущенный на воду, Царскій катеръ подъ флагомъ Великаго Князя и военнымъ кормовымъ. Дома на улицахъ Благовѣщенской и Богородской, губернаторскій домъ и находящаяся предъ нимъ площадь были украшены разноцвѣтными флагами; кромѣ того на послѣдней поставленъ былъ щитъ съ вензелемъ Его Высочества.
   Какъ только пароходъ "Рейтернъ", на которомъ находился Великій Князь, началъ подходить ближе къ городу, раздались звуки оркестра Омскихъ музыкантовъ, сопровождавшихъ Великаго Князя изъ Томска и заигравшихъ маршъ. На пристани встрѣтилъ Его Высочество Начальникъ губерніи. По выходѣ съ пристани, лишь только Августѣйшій путешественникъ показался народу, раздалось восторженное, задушевное "ура" и начался во всѣхъ церквахъ торжественный колокольный звонъ. Оркестръ Тобольскихъ музыкантовъ заигралъ гимнъ. По входѣ въ тріумфальныя ворота Его Высочество встрѣтили высшіе чины гражданскаго и военнаго вѣдомствъ, причемъ Губернскій воинскій Начальникъ подалъ почетный рапортъ. Городскіе же головы г. Тобольска Сыромятниковъ и г. Омска Чернавинъ съ депутаціями, по русскому обычаю, поднесли каждый хлѣбъ-соль на серебряныхъ позолоченныхъ блюдахъ, а волостные головы волостей Абалацкой, Бронниковской и Карачинской -- на деревянномъ рѣзномъ блюдѣ, съ надписью "отъ крестьянъ Тобольскаго округа". Бухарцы со своей стороны поднесли Его Высочеству хлѣбъ-соль.
   Тріумфальныя ворота были устроены въ русскомъ стилѣ, представляя собою два пирамидальные столба, на верхахъ которыхъ утвержденъ былъ государственный гербъ; между столбами палатка, украшенная рѣзьбою; на крышѣ ея развѣвались флаги, со стороны рѣки -- съ Великокняжескимъ гербомъ, а со стороны города -- національный флагъ; съ четырехъ сторонъ столбовъ поставлены были щиты съ написанными на нихъ вензелевыми литерами имени Его Высочества. Подъ щитами располагались военныя арматуры, окруженныя національными флагами.
   Отъ тріумфальныхъ воротъ до экипажа Великій Князь изволилъ пройти между рядами воспитанниковъ Губернской гимназіи и солдатъ губернскаго батальона, сопровождаемый единодушнымъ "ура" и привѣтливо кланяясь на обѣ стороны. Лишь только Его Высочество прошелъ тріумфальными воротами къ поданному экипажу, какъ народъ бурнымъ потокомъ бросился вслѣдъ за нимъ и восторженное "ура" снова огласилось въ воздухѣ. Сѣвъ въ экипажъ, Великій Князь поѣхалъ на нагорную часть города, гдѣ посѣтилъ сначала Сиропитательное заведеніе, воспитанники и воспитанницы котораго, во время обозрѣнія Высокимъ Гостемъ заведенія, пропѣли народный гимнъ. Изъ Сиропитательнаго заведенія Его Высочество прибылъ въ Каѳедральный соборъ; здѣсь будучи встрѣченъ преосвященнымъ епископомъ Ефремомъ съ высшимъ городскимъ духовенствомъ и, выслушавъ краткое молебствіе, Его Высочество изволилъ разсматривать древнія церковныя вещи, вынесенныя на этотъ случай изъ ризницы въ соборъ; затѣмъ осмотрѣлъ и самую ризницу. По выходѣ изъ собора Великій Князь посѣтилъ тюремный замокъ, богадѣльню купца Плеханова, городскую больницу и военный лазаретъ и затѣмъ возвратившись въ архіерейскій домъ изволилъ у преосвященнаго Ефрема кушать чай, причемъ хоръ архіерейскихъ пѣвчихъ исполнилъ гимнъ: "Коль славенъ нашъ Господь въ Сіонѣ". Отъ преосвященнаго Великій Князь изволилъ отправиться въ Губернскую гимназію, гдѣ ученикъ 6 класса Лавровскій отъ лица всѣхъ воспитанниковъ гимназіи поднесъ Его Высочеству привѣтственную рѣчь. Изъ гимназіи Великій Князь прибылъ въ Маріинскую женскую школу, гдѣ встрѣченъ былъ попечительницею заведенія, супругою Начальника губерніи, г-жею Соллогубъ съ надзирательницею и классными дамами, причемъ воспитанницами школы пропѣтъ былъ народный гимнъ "Боже, Царя храни".
   Въ 6 часовъ по полудни Его Высочество изволилъ принять обѣдъ въ домѣ Губернатора, предложенный ему Тобольскимъ городскимъ обществомъ. Послѣ тостовъ за здравіе и благоденствіе Ихъ Императорскихъ Величествъ Государя Императора и Государыни Императрицы провозглашенъ былъ тостъ съ тѣми же пожеланіями и за Ея Высочество Великую Княжну Марію Александровну по случаю помолвки ея съ Его Королевскимъ Высочествомъ принцемъ Альфредомъ, герцогомъ Единбургскимъ. Послѣ обѣда Великій Князь отправился на пароходъ, гдѣ и оставался до слѣдующаго дня.
   На другой день, 1 іюля, Великій Князь въ 9 часовъ утра обозрѣвалъ расположенный лагеремъ губернскій No 50 баталіонъ, причемъ въ присутствіи Его Высочества Командующимъ войсками генералъ-адъютантомъ Хрущовымъ произведено было баталіонное ученье, въ заключеніе котораго баталіонъ прошелъ предъ Его Высочествомъ церемоніальнымъ маршемъ. Августѣйшій гость остался вполнѣ доволенъ произведеннымъ имъ смотромъ и по окончаніи его изволилъ въ баракѣ командира баталіона кушать чай, предложенный обществомъ офицеровъ; за этимъ Губернскимъ воинскимъ Начальникомъ провозглашенъ былъ тостъ за здравіе Его Высочества. По желанію Великаго Князя баталіонные пѣсенники во все время пребыванія его въ баракѣ пѣли русскія пѣсни. Здѣсь же Его Высочество изволилъ пожертвовать находившимся въ почетномъ караулѣ: фельдфебелю 3 руб., знаменщику 5, унтеръ-офицерамъ по 1 руб. и рядовымъ по 50 коп. на человѣка. Изъ лагеря въ и часовъ утра Великій Князь посѣтилъ народное гулянье въ саду у памятника Ермаку. При входѣ въ вокзалъ Его Высочество встрѣченъ былъ супругою Начальника губерніи съ прочими городскими дамами; народъ же находившійся въ саду, привѣтствовалъ Августѣйшаго Гостя громогласными "ура". Незадолго предъ завтракомъ Великій Князь, выйдя изъ вокзала, обратилъ вниманіе на щитъ, изображавшій разные эпизоды изъ кругосвѣтнаго путешествія Его Высочества. Высота щита была 3 1/2 и ширина 1 1/2 сажени. На верху этого щита расположены были гербъ и вензель Его Высочества, въ срединѣ восточное полушаріе съ картографическимъ чертежемъ, окруженное картинами, изображавшими прощаніе Его Высочества съ фрегатомъ "Свѣтлана", а внизу полушарія бизонъ, напоминавшій охоту Августѣйшаго путешественника въ Америкѣ. По возвращеніи въ вокзалъ Его Высочеству предложенъ былъ отъ имени городскаго общества завтракъ, за которымъ Начальникомъ губерніи провозглашенъ былъ тостъ за здравіе Его Императорскаго Высочества. Затѣмъ Великій Князь изволилъ выйти изъ гостиной въ залу и обратиться къ присутствовавшимъ въ ней съ нѣсколькими милостивыми словами, причемъ, объявивъ имъ свою благодарность за радушный пріемъ, изволилъ провозгласить тостъ "за процвѣтаніе стараго Тобольска". Другой тостъ Великій Князь провозгласилъ за Генералъ-Губернатора Западной Сибири А. П. Хрущова, а сей послѣдній за бывшаго воспитателя Его Высочества Генералъ-Адъютанта Посьета. Оглушительное "ура", сопровождавшее эти тосты, раздалось единодушно и восторженно. Послѣ завтрака Его Высочество изволилъ посѣтить Александровскій дѣтскій пріютъ, устроенный и содержащійся на счетъ купца Плеханова. Отсюда Великій Князь отправился на пароходъ, который въ этотъ день приготовляемъ былъ къ дальнѣйшему плаванію исправленіемъ нѣкоторыхъ поврежденій его. Между тѣмъ толпы народа, несмотря на проливной дождь, устремились къ пристани, гдѣ стоялъ пароходъ и ждали отбытія его, чтобы взглянуть еще разъ на дорогаго Гостя. За часъ до отхода парохода въ г. Тюмень прибыли на пристань супруга Начальника губерніи съ нѣкоторыми изъ почетныхъ дамъ и преосвященный епископъ Ефремъ. Лишь только настала минута отбытія Великаго Князя, Его Высочество вышелъ на палубу парохода и еще разъ изволилъ выразить благодарность присутствовавшимъ тутъ горожанамъ за ихъ радушный пріемъ. Музыка заиграла маршъ и пароходъ отчалилъ. Восторженные и продолжительные крики "ура" собравшагося народа и солдатъ мѣстнаго баталіона, разставленныхъ на базарной пристани, продолжались до самыхъ тѣхъ поръ, пока пароходъ скрылся изъ виду.
   Во время пребыванія въ Тобольскѣ Его Высочество пожелалъ видѣть супругу извѣстнаго автора "Конька-горбунка", покойнаго П. П. Ершова, и подарилъ дѣтямъ ея 200 руб. Нѣкоторыми лицами изъ жителей г. Тобольска поднесены были Его Высочеству разные подарки. Тобольскій окружный исправникъ Дзерожинскій поднесъ клыкъ мамонта длиною въ сажень и до 8 пудовъ вѣсомъ, за что и удостоился получить отъ Его Высочества золотые часы; Тобольскій купецъ Александровъ преподнесъ три банки варенья, за что получилъ отъ Его Высочества ящикъ жемчужнаго чая въ 4 фунта; Тобольскій ремесленникъ Иконниковъ поднесъ моржовый клыкъ и получилъ благодарность. Четыре воспитанника Тобольской гимназіи поднесли Его Высочеству географическую карту кругосвѣтнаго его путешествія, проведенную отъ Кронштадта до Тобольска. Его Высочество, просмотрѣвъ карту, замѣтилъ въ ней нѣкоторыя неточности и пропуски, которыя тутъ же собственноручно и исправилъ, похваливъ воспитанниковъ за трудъ и подаривъ каждому изъ нихъ по экземпляру своей фотографической карточки.

ВЪ РАІОНѢ СТЕПНАГО ГЕНЕРАЛЪ-ГУБЕРНАТОРСТВА.

   Вотъ что пишетъ о знаменательномъ проѣздѣ полковникъ Г. Е. Катанаевъ:
   Какъ только сдѣлалось оффиціально извѣстнымъ, что нашъ Августѣйшій Атаманъ всѣхъ казачьихъ войскъ изволитъ посѣтить Степное генералъ-губернаторство и именно сѣверную часть территоріи Сибирскаго войска, немедленно-же начались самыя оживленныя приготовленія. По приказанію Наказнаго Атамана, генерала отъ кавалеріи барона Максима Антоновича Таубе, безотлагательно составлена была подъ предсѣдательствомъ исполнявшаго въ то время должность Начальника окружнаго штаба, генералъ-маіора Ф. Ф. фонъ Таубе, особая коммиссія изъ представителей наиболѣе причастныхъ къ встрѣчѣ вѣдомствъ, съ возложеніемъ на нея обязанности, съ одной стороны выработать программу встрѣчи и чествованія, а съ другой -- обезпечить благополучное прослѣдованіе Его Императорскаго Высочества по Горькой и Прѣсногорьковской казачьимъ линіямъ, не отличающимся ни зажиточностью мѣстнаго населенія, ни достаточностью средствъ къ передвиженію, ни желательными для путешествія удобствами. {Въ составъ вошли постоянными членами: отъ лица генералъ-губернатора -- правитель его канцеляріи В. С. Лосевскій; отъ Сибирскаго казачьяго войска -- предсѣдатель поисковаго хозяйственнаго правленія полковникъ Г. Е. Катанаевъ; отъ города Омска -- бывшій его голова Э. И. Эзетъ; отъ почтово-телеграфнаго вѣдомства -- управляющій Омскимъ округомъ И. А. Павловъ: отъ городскаго духовенства -- благочинный Градо-Омскихъ церквей протоіерей Недосѣковъ; отъ полиціи -- Омскій полиціймейстеръ Е. П. Шмонинъ. Дѣлопроизводителемъ коммиссіи назначенъ есаулъ Н. Г. Путинцевъ. Кромѣ того въ потребныхъ случаяхъ временно приглашались для совѣщаній: Омскій и Петропавловскій уѣздные начальники, Петропавловскій городской голова и многія другія лица.}
   Послѣ двухмѣсячныхъ трудовъ, коммиссія выработала подробную программу, которая по разсмотрѣніи и одобреніи ея въ общихъ основаніяхъ начальникомъ Степнаго края, представлена была на Высочайшее благовоззрѣніе.
   По предложенію изъ Военнаго Министерства потребовалось сформировать конвойные взводы для сопровожденія Цесаревича. Составленная подъ предсѣдательствомъ временно исправляющаго должность начальника окружнаго штаба изъ атамана 2 отдѣла и предсѣдателя войсковаго хозяйственнаго правленія коммиссія, пришла къ заключенію что въ видахъ предоставленія строевымъ льготнымъ казакамъ возможности показать Августѣйшему Атаману степень своей воинской готовности къ вызову во время войны, и въ то-же время имѣть счастье лицезрѣть Его Высочество въ Омскѣ, а не мимолетно только (при кратковременныхъ остановкахъ на ночлегахъ) слѣдуетъ собрать въ Омскѣ не двѣ только, а разомъ 14-ть сотенъ! въ томъ числѣ четыре сотни отъ перваго отдѣла, 6-ть отъ втораго и четыре сотни молодыхъ казаковъ обоихъ этихъ отдѣловъ, изъ числа предназначенныхъ на укомплектованіе 1-г° и 2-г° первоочередныхъ полковъ.-- Принимая однако-же, во вниманіе, что такой призывъ по денежнымъ соображеніямъ возможенъ толко при условіи одновременной отмѣны лагерныхъ сборовъ всѣхъ казаковъ 3-" очереди и второочередныхъ казаковъ всего 3-ти отдѣла, рѣшено было ходатайствовать объ этой послѣдней мѣрѣ, на что и воспослѣдовало по представленію войсковаго наказнаго атамана Высочайшее соизволеніе.
   Злодѣйское покушеніе на жизнь Наслѣдника Цесаревича въ Японіи и прибытіе Его Высочества въ Владивостокъ ранѣе назначеннаго срока существенно сокращало время для подготовки къ встрѣчѣ ...
   За мѣсяцъ до предполагавшагося прибытія въ Омскъ Государя Цесаревича, Степнымъ генералъ-губернаторомъ получена была отъ состоявшаго при Наслѣдникѣ Цесаревичѣ свиты Его Величества, генералъ-маіора князя Барятинскаго, телеграмма слѣдующаго содержанія: "Высочайше разрѣшено слѣдовать изъ Томска въ Омскъ водянымъ путемъ съ краткой остановкою въ Тобольскѣ. Маршрутъ ускоренъ."
   Снова пришлось устроить экстренное засѣданіе (подъ предсѣдательствомъ самаго генералъ-губернатора) всѣхъ тѣхъ лицъ, которыя занимались составленіемъ первоначальной программы съ прибавкою еще нѣсколькихъ новыхъ лицъ. Вмѣсто заболѣвшаго головы Э. И. Эзетъ, въ дѣлѣ принялъ ближайшее участіе вновь избранный голова -- генералъ-маіоръ А. В. Старковъ (бывшій атаманъ 1го отдѣла Сибирскаго казачьяго войска).
   Рѣшено было конную встрѣчу Цесаревича офицерами Сибирскаго войска отмѣнить, а назначить высадку и пріемъ на Игнатовской параходной пристани. Отъ бала, за краткостію времени для приготовленій надо было отказаться.
   Вновь выработанная программа, согласно желанія князя Барятинскаго, немедленно же была ему послана въ Томскъ.-- Вмѣстѣ съ тѣмъ было испрошено разрѣшеніе Наслѣдника Цесаревича, на отправку въ Томскъ музыкантскаго хора Сибирскаго казачьяго войска, для игры во время завтраковъ и обѣдовъ при слѣдованіи Его Высочества на пароходѣ по сѣвернымъ пустынямъ орошаемыхъ нижнимъ теченіемъ Оби и Иртыша. Разрѣшеніе получилось и ликующіе столь неожиданно-радостному случаю, музыканты съ своимъ капельмейстеромъ И. Ф. Гровесъ и завѣдывающимъ оркестромъ офицеромъ есауломъ Новоселовымъ поспѣшили отправиться въ Томскъ. Вскорѣ оказалось, что наши музыканты явятся въ Томскъ не единственными представителями Сибирскаго войска: согласно новой телеграммы князя Барятинскаго потребовалось туда-же отправить изъ числа прибывающихъ въ Омскъ депутатовъ отъ станицъ, еще девять отборныхъ урядниковъ, долженствовавшихъ составить за все время слѣдованія Наслѣдника Цесаревича на параходѣ и по казачьей линіи, постоянный конвой Его Высочества. Начальникомъ этого конвоя назначенъ былъ тотъ-же завѣдывающій хоромъ есаулъ Новоселовъ. {Вотъ имена и фамиліи тѣхъ урядниковъ-депутатовъ, на долю которыхъ выпало счастье составлять личный конвой Государя Цесаревича: Отъ 1-го военнаго отдѣла старшій вахмистръ Прѣсногорьковской станицы Панкратій Воропаевъ (кавалеръ всѣхъ четырехъ степеней знака отличія военнаго ордена); станичный атаманъ станицы Арыкъ Балыкской, старшій урядникъ Федоръ Тютинъ (кавалеръ трехъ степеней военнаго ордена); станичный атаманъ станицы Лобановской, вахмистръ Василій Воронкинъ; станичный атаманъ станицы Аканъ-Бурлукской, старшій урядникъ Ефимъ Колесниченко и бывшій станичный атаманъ станицы Акмолинской вахмистръ Павелъ Кучковскій. Отъ 1-uо военнаго отдѣла станичный атамань станицы Батниской вахмистръ Николай Скуратовъ; станичный атаманъ станицы Алтейской вахмистръ Лука Соколовъ; станичный атаманъ стаипцы Кокпектниской; вахмистръ Денисъ Назаровъ и инструкторъ станицы Устькаменогорской старшій уряднинъ Дмитрій Запѣваловь.} Хоръ отправился въ Томскъ водою, а конвойные урядники на почтовыхъ.
   Къ 7 іюля всѣ депутаціи какъ полковыя и дворянскія такъ и станичныя были уже въ Омскѣ. Стали одна за другою стягиваться и назначенныя на Высочайшій смотръ казачьи сотни. Раздались давно неслыханныя въ Омскѣ звуки казачьихъ трубъ; загудѣла и полилась казачья пѣсня (то удалая-плясовая, то мелодично протяжная-заунывная) Поскакали изъ одного конца города въ другой конные вѣстовые; заходили и заѣздили по улицамъ рѣдко видимые представители служилаго казачества, изукрашенные медалями, орденами и знаками военныхъ отличій.-- Для Омска, гарнизонъ котораго въ обычное время состоитъ изъ одного только пѣхотнаго на внутренней службѣ находящагося баталіона, столь необычное оживленіе не могло не казаться праздничнымъ.
   Всѣ старались превзойдти другъ друга въ усердіи приготовленій. Городъ строилъ арки и павильонъ близь пристани, украшался флагами, зеленью и вензелями, приспособлялъ шесты для иллюминаціонныхъ принадлежностей,-- приводилъ въ порядокъ дома и улицы. Украшалась шестами и флагами Атаманская улица, по которой Августѣйшій Атаманъ всѣхъ казачьихъ войскъ имѣлъ за время бытности въ Омскѣ неоднократно проѣзжать въ лагери, на скачки и обратно; устанавливалась на той-же улицѣ, при въѣздѣ съ нея на Никольскую площадь, тріумфальная арка "Отъ Сибирскихъ казаковъ". Болѣе-же всего было хлопотъ какъ надъ наружнымъ такъ и внутреннимъ украшеніемъ и передѣлкою зданія войсковаго хозяйственнаго правленія, гдѣ предположено было предложить Дорогому Гостю войсковую хлѣбъ-соль. Работали и изощрялись безъ устали какъ говорится "въ охотку, съ полнымъ удовольствіемъ" и однимъ задушевнымъ желаніемъ, чтобы всё вышло хорошо. {Вотъ перечень лицъ, которыя приняли ближайшее участіе въ приготовленіяхъ и украшеніи войсковыхъ зданій къ пріему Высокаго Дорогаго Гостя. Лица эти: Совѣтники войсковаго правленія войсковой старшина Копѣйкинъ и есаулъ Кузнецовъ, бывшіе главными помощниками своего предсѣдателя по всѣмъ частямъ приготовленій къ встрѣчѣ; войсковой архитекторъ Г. С. Вершннинь. подъ ближайшимъ руководствомъ котораго производились всѣ необходимыя постройки, приспособленія, передѣлки и ремонтъ въ войсковыхъ зданіяхъ; казакъ II. Даниловъ, художникъ-самоучка, завѣдывавшій художественною и декоративною частью; супруги Новиковы, завѣдывавшіе одинъ устройствомъ войсковаго сквера, а другая убранствомъ внутренности зданія войсковаго правленія зеленью и цвѣтами; подъесаулъ Сальниковъ; Буденновъ и экзекуторъ войсковаго правленія Ф. С. Дороховъ, на долю котораго выпала невидная, безъимянная, но крайне хлопотливая и мало-благодарная забота быть всюду и исполнять порученія всѣхъ и каждаго. Продовольственною частью или въ частности организаціей угощенія и устройствомъ завтрака для Государя Цесаревича, Его свиты и всѣхъ прочихъ приглашенныхъ къ Высочайшему столу, завѣдывалъ главнымъ образомъ полковникъ Чириковъ въ сотрудничествѣ съ находившимися въ его распоряженіи чиновниками войсковаго правленія гг. Буровымъ и Александровымъ.}
   Въ послѣдніе три дня предъ пріѣздомъ въ Омскъ Государя Цесаревича съ разрѣшенія Степнаго генералъ-губернатора въ зданіи войсковаго правленія былъ открытъ доступъ городской публикѣ для осмотра занимавшей цѣлую комнату выставки всѣхъ собранныхъ и высланныхъ уже къ этому времени подношеній Государю Цесаревичу отъ усердія Сибирскаго и Семирѣченскаго войскъ, офицерства, станичниковъ и отдѣльныхъ лицъ. Тутъ были и карты разныхъ частей войсковой территоріи, и атласы по станицамъ, и планы юртовыхъ и офицерскихъ надѣловъ, частью развѣшенные по стѣнамъ, а частью разложенные по столамъ. Собственно для Его Высочества приготовлена была усердными трудами чиновъ войсковой межевой партіи подъ руководствомъ ея начальника, войсковаго старшины Калачева, и при ближайшемъ сотрудничествѣ землемѣровъ гг. Шорохова и Васильева -- подробная прекрасно выполненная въ нѣсколько красокъ, карта Горькой и Прѣсногорьковской линій Сибирскаго казачьяго войска, по которымъ надлежало слѣдовать Его Высочеству (въ 5-ти верстномъ масштабѣ), съ особымъ футляромъ для этой карты, къ наружной сторонѣ котораго прикрѣплена серебряная доска съ эмалированнымъ изображеніемъ на ней всей территоріи Сибирскаго казачьяго войска. Рядомъ съ картою пути слѣдованія Государя Цесаревича были положены составленный по даннымъ статистическаго отдѣла войсковаго правленія "Путеводитель по Прѣсно-горьковской линіи" (съ картою всего Сибирскаго казачьяго войска въ 40 верстномъ масштабѣ) и трудъ есаула Н. Г. Путинцева -- "Хронологическій перечень событій изъ исторіи Сибирскаго казачьяго войска, со времени водворенія Западно-Сибирскихъ казаковъ на нынѣ занимаемой ими территоріи."
   Книга эта (въ 256 страницъ) составлялась главнымъ образомъ на основаніи архивныхъ документовъ, хранящихся въ архивахъ корпуснаго штаба, войсковаго правленія и канцеляріи генералъ-губернатора.
   Преподносимое отъ Сибирскаго казачьяго войска серебряное блюдо съ солонкою, выполненныя по заказу войсковаго хозяйственнаго правленія и по мысли полковника Г. Е. Катанаева, въ мастерской Овчинникова,-- по изяществу общаго рисунка, художественности работы и тщательности исполненія медальоновъ не оставляло желать ничего лучшаго. Солонка изображала стопу съ крышкою и государственнымъ орломъ.
   Небольшое серебряное блюдо съ солонкою отъ общества казаковъ станицы Омской, икона Св. Мирликійскаго чудотворца Николая, работы фабриканта Хлѣбникова съ надписью: "Да хранитъ Тя Всевышній въ путяхъ Твоихъ", икона Абалакской Божьей Матери, работы Корниловыхъ въ Москвѣ (подношеніе жителей Семіярской станицы), прекрасной работы (ювелира Гана) серебряное блюдо отъ Семирѣченскаго казачьяго войска,-- все это занимало видное мѣсто въ ряду подношеній. Отъ Семирѣченскаго-же войска была работа тамошней войсковой оружейной мастерской: металлическій полковничій погонъ Семирѣченскаго войска, съ положенными на него (не выходя изъ величины погона) маленькими казачьими шашками и пиками, двумя арчагами (ленчиками) казачьихъ сѣделъ и папахою, представляющею изъ себя чернильницу съ перомъ въ видѣ казачьей насѣки или бунчука. Для этого подарка приспособлена была особая шкатулка изъ всѣхъ древесныхъ породъ Семирѣчья.
   Небольшая шкатулочка съ работами войсковой оружейной мастерской Сибирскаго войска, представляющими въ миніатюрѣ точныя модели винтовки Бердана (съ дѣйствующимъ затворомъ при длинѣ въ 6 вершковъ) со всѣми соотвѣтственно величинѣ винтовки уменьшенными принадлежностями къ ней жирницей, отверткой и протиркой, миніатюрная казачья шашка и пика, дополняли картину того, какъ искусно мастерятъ мѣстные жители. Великолѣпное серебряное подношеніе казаковъ станицы Атбасарской (по заказу полковника Катанаева), изображающее вершника на гранитной скалѣ, украшенной серебряными военными арматурами (знаменами, пиками, пушками и т. п.), выполнено было съ рисунка Каразина въ мастерскихъ Хлѣбникова въ Москвѣ. Съ этой цѣлью выбрали одинъ изъ частыхъ моментовъ казачьей службы, когда сторожевой казакъ, взлетѣвъ на самую вершину наблюдательнаго поста и осадивъ сильнымъ движеніемъ поводьевъ своего коня на краю самаго обрыва, зорко изъ-подъ приставленной надъ глазами руки, озираетъ открывающуюся внизу даль, замѣтивъ тамъ повидимому что-то весьма подозрительное... чуткій его конь (съ раздуваемою вѣтромъ гривою), чувствуя по напряженному положенію склонившагося надъ лукою сѣдока, близость чего-то необычайнаго, тревожно ржетъ, вытянувъ впередъ шею. {Представителями Атбасарской станицы, независимо отъ общей станичной депутаціи, спеціально для представленія группы Августѣйшему Атаману, прибыли въ Омскъ четыре урядника Паутовъ, Бѣловъ, Волостниковъ и Няшинъ, но къ сожалѣнію за тѣснотою не успѣли своевременно протолкаться къ мѣсту нахожденія своего преподношенія и остались не представленными Государю Цесаревичу.} Придуманное и въ той же мастерской изготовленное подношеніе казаковъ поселка Новорыбинскаго и станицъ Прѣсновской и Прѣсногорьковской, изображающее массивную серебряную фигуру Сибирскаго казака, водружающаго русское знамя на развалинахъ азіатской крѣпости, сверхъ поверженнаго ницъ и сломаннаго непріятельскаго древка съ магометанскою луною. По первоначальной идеѣ предполагалось изобразить дѣйствительно бывшій фактъ во время штурма коканской крѣпости Андижана 1 октября 1875 г.,-- когда одинъ изъ казаковъ головной штурмовой колонны Скобелева Березуцкій, взобравшись по трупамъ защитниковъ на крышу ханскаго дворца, въ теченіе болѣе часа, подъ перекрестными выстрѣлами непріятеля, показывалъ значкомъ начальника отряда генерала Троцкаго, путь къ урдѣ, назначенной сборнымъ пунктомъ остальнымъ колоннамъ отряда... Идея для скульптурнаго выполненія оказалась трудною по слишкомъ большой несоразмѣрности ханского дворца съ одиночною человѣческою фигурою и потому замѣнена настоящимъ нѣсколько аллегорическимъ изображеніемъ.
   Двадцать семь разложенныхъ по особымъ горкамъ акварельныхъ рисунковъ изъ исторіи службы Сибирскаго казачьяго войска (по идеѣ и описаніямъ полковника Катанаева) составляли въ своемъ родѣ украшеніе выставки. Затѣмъ шли труды офицеровъ Сибирскаго казачьяго войска: до 5оти большихъ картоновъ съ фотографіями изъ природы и жизни Сибирскаго казачьяго войска, превосходно выполненныхъ въ фотографіи г. Кесслера, по заказу войсковаго хозяйственнаго правленія и ближайшимъ указаніямъ предсѣдателя послѣдняго. Для картоновъ былъ заказанъ особый футляръ, имѣвшій видъ альбома съ надписью серебряными буквами: "Августѣйшему Атаману, отъ офицеровъ Сибирскаго казачьяго войска." {Слѣдуетъ съ благодарностью замѣтить, что всѣ заказы: блюдъ, группъ отъ Атбасарцсвъ и Новорыбинцевъ, футляровъ, для карты и фотографій, акварелей по исторіи войска, производились чрезъ посредство находившагося въ Петербургѣ депутатомъ отъ Сибирскаго и Ссмирѣчсискаго войска полковника Ф. Н. Вологодскаго, заботливости и вниманію котораго войско несомнѣнно обязано своевременностью выполненія заказовъ и многими другими услугами, не рѣдко касавшимися гаже самаго существа дѣла.}
   Фотографическіе снимки производились или съ оригиналовъ, высланныхъ въ войсковое правленіе гг. офицерами (особенно много такихъ фотографій было выслано изъ 1-го Сибирскаго полка и въ частности отъ полковника Симанова) или съ негативовъ полковниковъ Чирикова (виды Кокчетавскаго уѣзда) и Катанаева (виды Прѣсногорьковской линіи) или съ натуры въ павильонѣ Кесслера или въ нарочно для того приспособленной на войсковыя средства близь зданія войсковаго правленія галлереѣ, въ упованіи на то, что -- быть можетъ -- Государь Цесаревичъ, въ милости своей къ Сибирскому войску удостоитъ и Самъ, послѣ завтрака въ правленіи, сняться въ этой галлереѣ. Сцены изъ полковой жизни, снятыя есауломъ Старковымъ, подлинниками вошли въ альбомъ.
   5 іюля конвойные урядники во главѣ съ своимъ командиромъ есауломъ Новоселовымъ, имѣли счастье впервые представиться Его Высочеству въ Томскѣ въ залѣ губернаторскаго дома, причемъ Государь Цесаревичъ изволилъ милостиво бесѣдовать съ каждымъ изъ десяти конвоировъ и, видимо оставшись вполнѣ доволенъ какъ наружнымъ ихъ видомъ такъ и молодецкою выправкою, изволилъ при выходѣ изъ залы сказать: "Очень радъ ѣхать съ вами."
   Посланный въ Томскъ для встрѣчи Государя Цесаревича, оркестръ Сибирскаго казачьяго войска, тоже обратилъ на себя благосклонное вниманіе Августѣйшаго Атамана, играя во время обѣда даннаго Высокому путешественнику Томскимъ городскимъ обществомъ. Сибирскій казачій хоръ основанъ еще въ началѣ текущаго столѣтія, благодаря зачисленію въ Сибирскіе казаки многихъ изъ знакомыхъ съ музыкою поляковъ, чеховъ въ великой арміи Наполеона I и повстанцевъ 1831 г. Утилизируя многихъ изъ этихъ подневольныхъ казаковъ, Западно-Сибирское пограничное начальство сформировало особый струнный казачій оркестръ, зачисливъ простыми музыкантами настоящихъ артистовъ (Ганъ, Флекъ, Вадбольскій, Гиденскій, Квятковскій и др.). Послѣдній впослѣдствіи дослужился до чина сотника и былъ долго войсковымъ капельмейстеромъ, образовавъ даже особую школу, имѣвшую цѣлью подготовлять трубачей. Назначенный за тѣмъ капельмейстеромъ сосланный изъ Москвы А. А. Алябьевъ (извѣстный авторъ пьесъ, столь приглянувшихся народу, каковы: "Соловей", "Вечеркомъ въ румяну зорю", "Вечерній звонъ" и пр.) довелъ казачій оркестръ до замѣчательнаго совершенства. Преемникъ его Волицкій, бывшій офицеръ польской арміи (то-же зачисленный въ казаки), будучи прекраснымъ музыкантомъ и руководителемъ (онъ получилъ образованіе въ Парижѣ), поддержалъ за казачьимъ оркестромъ Алябьевскую славу. Въ данное время уменьшеніе срока обязательной службы въ оркестрѣ съ десяти на четыре года не можетъ не отражаться отрицательно; требуются большія старанія какъ со стороны капельмейстера, такъ и войсковой администраціи, завѣдывающей оркестромъ, чтобы съ одной стороны достигать совершенства въ игрѣ, а съ другой пріохочивать лучшихъ музыкантовъ оставаться въ хорѣ сверхъ срока. Въ настоящее время большинство музыкантовъ люди очень молодые, хотя и не безъ выдающихся музыкальныхъ дарованій, какъ напримѣръ у урядника Кононова IIго (первая скрипка), унаслѣдовавшаго талантъ отъ своего отца и дѣда, служившихъ также въ хорѣ и считавшихся прекрасными солистами-скрипачами. {Въ честь проѣзда Государя Цесаревича чрезъ Сибирь, Кононовыхъ 1-мъ написанъ и оркестрованъ для хора весьма мелодичный маршъ.}
   Безъ преувеличенія можно сказать, что оркестръ Сибирскаго казачьяго войска болѣе полустолѣтія уже служитъ однимъ изъ главнѣйшихъ источниковъ распространенія по Сибири музыкантовъ-исполнителей. Бывшихъ музыкантовъ этого оркестра можно встрѣтить разсѣянными по всѣмъ хорамъ Сибири въ качествѣ солистовъ, преподавателей и даже капельмейстеровъ. Цѣлыми партіями можно ихъ встрѣтить участвующими въ хорахъ Нерчинска, Иркутска, Барнаула, Вѣрнаго, Екатеринбурга и другихъ городовъ. Весьма еще недавно прекрасный хоръ извѣстнаго въ Сибири богача Поклевскаго-Козеллъ въ Талищѣ состоялъ на половину изъ бывшихъ музыкантовъ хора Сибирскаго казачьяго войска. Въ старое время хоръ этотъ для поддержанія своихъ средствъ почти ежегодно ѣздилъ для игры въ Ирбитъ, во время тамошней ярмарки. Въ 1873 г. онъ былъ какъ и въ нынѣшнемъ году командированъ въ г. Томскъ для встрѣчи и сопровожденія на пароходѣ до Тюмени Великаго князя Алексѣя Александровича. Въ прошломъ 1890 г. онъ по приглашенію распорядительнаго комитета Казанской научно-промышленной выставки игралъ въ Казани все время продолженія этой выставки. Соглашаясь на столь дальнюю командировку, войсковое начальство главнымъ образомъ разсчитывало на то, что хору удастся представиться въ Казани Высокому покровителю тамошней выставки Государю Цесаревичу; но какъ извѣстно, поѣздка Его Высочества въ Казань не состоялась.
   Во время восьмидневнаго плаванія отъ Томска до Омска по Оби и Иртышу казачій оркестръ ежедневно игралъ по два раза во время завтраковъ и обѣдовъ Цесаревича со свитою (при дождливой погодѣ, среди безжизненныхъ пустынь приобскаго раздолья!). Въ репертуарѣ оркестра насчитывалось 169 пьесъ. Неоднократныя похвалы изъ устъ Его Высочества, обращенныя къ нему, на прощаніе же (въ Омскѣ) пожалованіе хору 700 руб., а капельмейстеру г. Гровесъ драгоцѣннаго перстня, усыпаннаго брилліантами, служатъ лучшимъ подтвержденіемъ сказаннаго въ похвалу музыкантамъ.

-----

   Въ три четверти часа по полудни 14 іюля, вѣстовая пушка на валу бывшей Омской крѣпости дала знать что Августѣйшій Атаманъ подплываетъ къ Омску, а ровно въ 4 часа, какъ назначено было по маршруту, пароходъ купца Гадалова "Николай", на которомъ изволилъ слѣдовать Его Императорское Высочество, причалилъ къ пристани и переполненному тысячами народа берегу Оми. Погода стояла прекрасная. Въ изящно устроенномъ на берегу близь пристани городскомъ павильонѣ ожидали: Степной генералъ-губернаторъ со свитою, городскія и сословныя депутаціи, многія изъ представительницъ высшаго городскаго общества во главѣ съ супругою генералъ-губернатора баронессою М. Е. Таубе, супругою Акмолинскаго губернатора, городскаго головы и проч.-- съ букетами цвѣтовъ.
   Какъ только пароходъ Его Высочества присталъ къ берегу, генералъ-губернаторъ, сопутствуемый частью свиты, поспѣшилъ на палубу парохода. Принявъ рапортъ, Государь Цесаревичъ изволилъ прослѣдовать по устланному краснымъ сукномъ и усыпанному цвѣтами помосту въ павильонъ. Принявъ хлѣбъ-соль отъ городскаго головы генералъ-маіора Старкова и отъ другихъ представителей города и Омской станицы, привѣтствовавшихъ Дорогаго Гостя краткими рѣчами, Его Высочество поздоровался съ баронессою Таубе и сдѣлавъ общій милостивый поклонъ прочимъ дамамъ, направился къ генералъ-губернаторскому открытому экипажу.
   Лишь только лошади двинулись между шпалерами ученицъ и учениковъ Омска, народъ сталъ кидать шапки наверхъ и могучее "ура!" всё громче и громче покатилось вслѣдъ. Громадная площадь передъ Ильинскою церковью, куда Его Высочество прослѣдовалъ, чтобы приложиться къ кресту, передъ домомъ генералъ-губернатора и вдоль набережной Оми густо покрылась бѣгущимъ и тѣснящимъ другъ друга, ликующимъ людомъ, желавшимъ быть какъ можно ближе къ Дорогому Гостю. Пока Его Высочество находился въ церкви и слушалъ краткое молитвословіе и многолѣтіе Царствующему Дому, провозглашаемыя собраннымъ купно городскимъ духовенствомъ, толпа такъ стѣснила намѣченный для дальнѣйшаго Его слѣдованія путь, что о соблюденіи церемоніала нельзя было и думать. Какъ только Государь Цесаревичъ изволилъ показаться изъ южныхъ вратъ церковной ограды, масса загудѣла и кинулась всесокрушающею волною за Цесаревичемъ въ генералъ-губернаторскій скверъ, гдѣ были въ порядкѣ разставлены офицеры разныхъ вѣдомствъ и чиновники, дамы, инородческія депутаціи въ парадномъ одѣяніи и т. д. Все это быстро смѣшалось съ народною волною, среди оглушительныхъ криковъ "ура!" Народъ стремился по скверу, не разбирая ни дорожекъ, ни клумбъ, ни горокъ, ни молодыхъ деревьевъ, которыя недавно только были разсажены... всё мялось, топталось и ломалось...
   Среди неумолчныхъ привѣтственныхъ криковъ Государь Цесаревичъ изволилъ пропустить мимо себя церемоніаломъ почетный караулъ отъ Омскаго резервнаго баталіона съ знаменемъ и принять представленныхъ главнымъ начальникомъ края всѣхъ прочихъ находившихся въ Омскѣ начальниковъ отдѣльныхъ частей (въ томъ числѣ атамановъ трехъ военныхъ отдѣловъ, предсѣдателей войсковыхъ правленій и командировъ первоочередныхъ полковъ Сибирскаго и Семирѣченскаго казачьихъ войскъ), при чемъ Его Высочество изволилъ милостиво здороваться за руку съ каждымъ изъ генераловъ и штабъ-офицеровъ. Здѣсь-же представились Государю Цесаревичу и депутаціи отъ Вѣрнаго, Семипалатинска, Устькаменогорска и Павлодара съ иконами и хлѣбомъ-солью на дорогихъ блюдахъ.
   Три четверти часа спустя Августѣйшій путешественникъ въ сопровожденіи генералъ-губернатора и свиты, окруженный урядниками своего конвоя при офицерѣ, изволилъ поѣхать въ Омскую Женскую Гимназію, гдѣ къ пріѣзду Его собраны были всѣ ученицы и ученики находящихся въ городѣ учебныхъ заведеній министерства народнаго просвѣщенія (1500 человѣкъ), и въ "убѣжище для бѣдныхъ дѣтей", состоящее подъ Высокимъ покровительствомъ Государыни Императрицы. Осмотрѣвъ ихъ Государь Цесаревичъ въ началѣ седьмаго часа возвратился домой въ генералъ-губернаторскій домъ къ обѣду.
   Фасадъ зданія Гимназіи былъ декорированъ: надъ параднымъ входомъ укрѣпленъ щитъ съ вензелевымъ изображеніемъ Его Высочества, надъ которымъ ангелъ держитъ корону; вверху надпись: "Да заповѣсть о Тебѣ сохраннѣй Тя во всѣхъ путѣхъ Твоихъ"; снаружи въ трехъ среднихъ окнахъ актовой залы среди зелени и задрапированные красной матеріей стояли бюсты Ихъ Величествъ и Цесаревича. Встрѣченный у подъѣзда окружнымъ инспекторомъ училищъ и директорами мѣстныхъ учебныхъ заведеній, Его Высочество, по убранной цвѣтами лѣстницѣ поднялся во второй этажъ и здѣсь, при входѣ въ домовую церковь, былъ встрѣченъ настоятелемъ церкви и законоучителемъ гимназіи-отцемъ I. А. Рождественскимъ, который, послѣ краткаго молебствія, удостоился поднести Его Высочеству, отъ лица служащихъ въ Омской Гимназіи, икону Святителя и Чудотворца Иркутскаго Иннокентія -- въ память чудеснаго спасенія 29 апрѣля 1891 г., при чемъ произнесъ: "Всѣ мы, учащіе и тысячи учащихся, преисполненные чувства благодарности и неизъяснимаго восторга при посѣщеніи особы Вашей, сливаемся въ единодушной молитвѣ: да милосердый Господь, молитвами сего святителя, благословитъ окончаніе предпринятаго Вами безпримѣрнаго въ нашей исторіи далекаго путешествія". По возвращеніи изъ церкви въ убранный флагами и гирляндами зелени актовый залъ одна изъ воспитанницъ Гимназіи (VII класса, Н. Стеблинъ-Каменская) съ букетомъ цвѣтовъ въ рукахъ, привѣтствовала Его Высочество, въ трепетномъ чувствѣ, краткою сердечною рѣчью, въ которой, выразивъ, отъ лица всѣхъ воспитанницъ, восторгъ и безпредѣльное счастье, испытываемое ими при видѣ обожаемаго Цесаревича, просила, для полноты этого счастья, принять скромныя, но усердныя работы учащихся (коверъ, подушку, дорожную сумку и портфель) и еще букетъ цвѣтовъ, какъ символъ ихъ безграничной радости. При пѣніи "Славы", исполненной многочисленнымъ хоромъ учащихся, Его Высочество, среди восторга учащейся молодежи, вышелъ изъ Гимназіи и, при несмолкаемомъ "ура" тысячной массы народа, прослѣдовалъ черезъ базарную площадь, мимо городскаго сада, въ виду красиво убранныхъ (флагами, транспарантами, зеленью и пр.) зданій: почтово-телеграфнаго управленія, уѣзднаго училища, областнаго правленія и др. по большой (Тобольской) улицѣ, въ Убѣжище для бѣдныхъ дѣтей, содержимое Омскимъ Благотворительнымъ обществомъ, имѣющимъ счастіе состоять подъ Высочайшимъ покровительствомъ Ея Императорскаго Величества, Августѣйшей Родительницы сердечно привѣтствуемаго Гостя. Здѣсь Его Высочество, встрѣченный при входѣ предсѣдательницею благотворительнаго общества баронессою М. Е. Таубе, попечительницею убѣжища Е. А. Дмитріевой-Мамоновой, дамами-попечительницами и остальными членами благотворительнаго комитета, послѣ радостнаго привѣтствія дѣтей, изволилъ милостиво прослушать краткій встрѣчный гимнъ; затѣмъ, разспросивъ о времени основанія Убѣжища и, предложивъ еще нѣкоторые вопросы, касающіеся заведенія, прослѣдовалъ въ рукодѣльную комнату дѣвочекъ, гдѣ были выставлены работы призрѣваемыхъ и гдѣ Его Высочество, по просьбѣ попечительницы, удостоилъ принять рукодѣлія бѣдныхъ дѣтей (кружевныя накидки для подушекъ, собственнаго плетенія дѣвочекъ), осчастлививъ при этомъ словомъ, что сохранитъ ихъ на память. Послѣ осмотра помѣщенія и по возвращеніи въ пріемный залъ, Его Высочество изволилъ прослушать "Боже, Царя храни" и затѣмъ, простившись съ дѣтьми, отбылъ, при единодушномъ кликѣ "ура". При проводахъ осчастливленныя сироты бросали цвѣты подъ ноги Его Высочества и, окруживъ экипажъ, бѣгомъ сопровождали Его до выѣзда. Со времени своего основанія Убѣжище (какъ и Женская Гимназія) второй разъ переживала столь счастливое событіе, какъ помѣщеніе Царственной Особы (6-го іюля 1868 г. посѣтилъ это заведеніе Великій Князь Владиміръ Александровичъ, а 14-го іюля 1891 г.-- Его Высочество Наслѣдникъ Цесаревичъ).
   Изъ Убѣжища Его Высочество прослѣдовалъ въ крѣпостную соборо-воскресенскую церковь, гдѣ, встрѣченный городскимъ духовенствомъ, послѣ краткаго молебствія, осматривалъ Евангеліе, крестъ, дискосъ и напрестольное облаченіе, пожертвованные въ церковь Императрицею Екатериной II въ 1774 г.
   Въ тотъ-же день, въ восемь часовъ вечера, предстояло еще осмотрѣть собранные къ пріѣзду Наслѣдника три конныхъ полка Сибирскаго казачьяго войска, Омскій резервный баталіонъ и три роты кадетъ Сибирскаго кадетскаго корпуса.
   Станицы Акмолинскую, Атбасарскую, Сандыктавскую и Прѣсногорьковскую перваго отдѣла и всѣ станицы третьяго военнаго отдѣла, въ виду ихъ крайней разбросанности, растянутости на тысячи верстъ и дальности разстоянія отъ Омска, рѣшено было не вызывать въ Омскъ; хотя нѣтъ сомнѣнія, что и эти станицы столь-же охотно и исправно выполнили-бы этотъ вызовъ какъ и станицы двухъ первыхъ отдѣловъ. Говоримъ "столь-же охотно и исправно", ибо дѣйствительно оказалось, что какъ только было объявлено о сборѣ въ Омскъ всѣхъ второочередныхъ сотенъ втораго отдѣла и четырехъ перваго (не говоримъ о четырехъ сотняхъ молодыхъ казаковъ, которые уже ранѣе были готовы къ выходу на службу), такъ начались самыя оживленныя приготовленія къ тому, чтобы предстать предъ Августѣйшаго Атамана въ наилучшемъ видѣ. Нужно было поистинѣ удивляться, откуда только что бралось при этомъ у казаковъ. Черезъ какихъ нибудь три-четыре недѣли послѣ того, какъ было объявлено о дальнемъ сборѣ въ Омскъ, всѣ предназначенные для сего казаки, не потребовавъ ни отъ казны, ни отъ войска, ни одной копѣйки денегъ, явились на сборные пункты, назначенные для выступленія вполнѣ исправно обмундированными и снаряженными (по положенію), и притомъ всѣ на вполнѣ удовлетворительныхъ лошадяхъ: не пришло ни одного пѣшаго!
   Чтобы въ должной мѣрѣ оцѣнить всё значеніе такого знаменательнаго явленія въ столь, сравнительно, бѣдномъ казачьемъ войскѣ, каково Сибирское, нужно принять во вниманіе, что предшествующій настоящему годъ былъ во всемъ второмъ отдѣлѣ и большей части перваго очень неурожайный, лѣто-же текущаго 1891 г. даже буквально "голодное",-- ибо сначала крайняя засуха, затѣмъ появившаяся въ несмѣтномъ количествѣ кобылка (родъ саранчи) истребили, въ большей части обоихъ этихъ отдѣловъ, не только весь хлѣбъ, но даже и траву и часть камыша, растущаго по мочежинамъ и озерамъ. Положеніе жителей было по истиннѣ ужасное!-- Но: "что не сдѣлаетъ казакъ за Царское спасибо?", какъ поется въ одной любимой казаками пѣснѣ. И они дѣйствительно "сдѣлали" и сдѣлали при томъ, какъ говорится -- "изъ ничего": выслали за 50, 100, 300 и даже 500 верстъ 14-ти исправно обмундированныхъ и снаряженныхъ конныхъ сотенъ, выставили до 35-ти тоже конныхъ, обмундированныхъ и вооруженныхъ конвойныхъ командъ, скакавшихъ за Августѣйшимъ Атаманомъ отъ станицы до станицы, на всемъ 548-ъ-верстномъ протяженіи пути Его Высочества отъ Омска до Оренбургской границы, снарядили и въ полной исправности представили въ мѣстахъ, указанныхъ для завтраковъ и ночлеговъ Августѣйшаго Атамана, 6_ть почетныхъ карауловъ (въ составѣ полусотни каждый), пригнали на путь болѣе 2100 собственныхъ лошадей подъ экипажи Великокняжескаго поѣзда со свитою и служащими. До 750-ти ямщиковъ изъ запасныхъ и отставныхъ казаковъ, одѣтыхъ въ форменныя рубашки съ погонами и кушаками и таковые-же головные уборы, лихо справили при этомъ свое дѣло.
   Въ предстоящій вечерній смотръ надлежало выдержать испытаніе строевое, долженствовавшее окончательно установить степень готовности и способности Сибирскихъ казаковъ выполнить главнѣйшую свою задачу и долгъ предъ Царемъ и отчизной: выставить въ поле, по первому зову Царя положенное число льготныхъ полковъ. Каковыми-то ихъ найдетъ Августѣйшій Атаманъ? что-то Онъ скажетъ? останется-ли доволенъ? ... Эти и имъ подобные вопросы задавали себѣ казаки и ихъ начальники, когда въ урочный часъ, сотня за сотней подъѣзжали къ назначенному для смотра мѣсту.
   Далеко еще не было семи часовъ, какъ народъ уже тысячами повалилъ за городъ въ лагери, гдѣ былъ назначенъ смотръ войскамъ. Шли, ѣхали и скакали, кто только въ чемъ и на чемъ могъ: въ телѣгахъ, въ дрогахъ, повозкахъ, трашпанкахъ, пролеткахъ, фаэтонахъ, ландо, верхомъ... Всѣ почти улицы и площади казачьяго форштадта, начиная отъ Оми и до самыхъ лагерей, переполнились спѣшившимъ на невиданное зрѣлище народомъ; стукъ и пыль повсюду стояли невыносимыя. На площади передъ интендантскими складами, отъ пыли буквально ничего не было видно ..
   Вызванные къ параду войска размѣстились тамъ, между лагерями и Иртышемъ, фронтомъ къ послѣднему; на правомъ флангѣ роты кадетъ, ниже или лѣвѣе ихъ Омскій резервный баталіонъ въ баталіонной колоннѣ; еще далѣе казачьи полки (NoNo 4-й, 5-й и 6-й) со знаменами и сотенными значками, въ полковыхъ колоннахъ каждый. Общимъ парадомъ командовалъ атаманъ 2-го военнаго отдѣла генералъ-маіоръ Русиновъ, казачьею бригадою атаманъ 1-го отдѣла полковникъ Симоновъ, а полками: No 4-мъ войсковой старшина Ерковскій, No 5-мъ войсковой старшина Калачевъ (Павелъ) и No 6-мъ войсковой старшина Березовскій (Николай).
   Люди находились въ полной парадной формѣ со вьюкомъ, при чемъ первые два полка имѣли кромѣ винтовокъ и шашекъ въ передней шеренгѣ пики, а полкъ молодыхъ казаковъ, въ виду предстоящаго съ осени перевооруженія пиками новаго образца, таковыхъ не имѣлъ. Во взводахъ (исключая нестроевыхъ и домашняго наряда) находилось по 12-ъ рядовъ.
   Ровно въ восемь часовъ изъ-за интендантскихъ складовъ показался окруженный конвоемъ урядниковъ при офицерѣ экипажъ Государя Цесаревича: Его Высочество сидѣлъ рядомъ съ командующимъ войсками округа и войсковымъ атаманомъ барономъ Таубе. Народъ загудѣлъ и мощное "ура" покатилось по лагерному полю, переполненному всякаго званія, чина, пола и возраста народомъ. Шагахъ въ трехстахъ отъ праваго фланга Его Высочество пересѣлъ верхомъ на воронаго коня, нарочно для сего приведеннаго изъ табуновъ Новорыбинскаго казака Чернигина. За Цесаревичемъ пересѣла на лошадей свита.
   Раздалась команда: "Смирно!" -- "Пики въ руку, шашки вонъ!" и командующій парадомъ подъ звуки встрѣчнаго марша поскакалъ на встрѣчу съ рапортомъ.
   Глаза всѣхъ (какъ стоящихъ во фронтѣ, такъ и присутствующаго народа) устремлены на Цесаревича. Вотъ Онъ подъѣхалъ къ кадетамъ: "Здравствуйте, господа!" -- ясно слышится повсюду. "Здравія желаемъ, Ваше Императорское Высочество!" -- отвѣчаютъ сотни дѣтскихъ голосовъ.
   Цесаревичъ ѣдетъ по фронту.-- "Ура" раздаются восторженные клики тѣхъ-же голосовъ.
   "Здравствуйте, братцы!" -- слышится опять тотъ-же отчетливый привѣтъ, обращенный къ батальону солдатъ.
   Трубачи, выстроенные на правомъ флангѣ четвертаго полка, играютъ "встрѣчу".-- "Здорово, казаки!" -- слышится опять ясно покрывающій трубные звуки голось Августѣйшаго Атамана. Цесаревичъ ѣдетъ, внимательно осматриваясь въ молодецкое войско... Безконечное "ура!" восторженное "ура!", переливающееся отъ полка къ полку, отъ сотни къ сотнѣ и заглушающее одновременно играющіе хоры музыки... Восторженное привѣтствіе войскъ передается и присутствующей многотысячной публики, которая, завидѣвъ, что Государь Цесаревичъ проѣхавъ по фронту поворачиваетъ къ ней, дружно подхватываетъ крикъ войскъ тѣмъ-же громкимъ, неумолчнымъ "урра-а-а-а! .."
   "Жалонеры на линію!" -- раздается снова команда. Жалонеры выбѣжали; войска повернулись направо и началось захожденіе всѣхъ войскъ правымъ плечемъ для слѣдованія церемоніаломъ мимо ставшаго въ линію жалонеровъ, лицомъ къ лагерю, Государя Цесаревича.
   Два раза угодно было Его Высочеству пропустить войска мимо себя церемоніаломъ. Казаки въ первый разъ проходили по-сотенно на сотенныя дистанціи шагомъ, а во второй разъ то-же по-сотенно, но на разныя дистанціи и перемѣнными аллюрами по сигналамъ, дававшимся однимъ изъ штабъ-трубачей, находившемся при Его Высочествѣ.
   Спокойно, стройно, молодцами проходили казаки сотня за сотнею. Смотря на увѣренный, "съѣзженный", молодецкій видъ этихъ сотенъ, съ трудомъ вѣрилось, что это -- не находящіеся на постоянной службѣ солдаты, а люди, собранные въ строй всего за недѣлю, двѣ, три передъ этимъ, и что въ числѣ этихъ стройныхъ сотенъ четыре составлены исключительно изъ молодежи, которая еще и не бывала на полевой службѣ, а только что вступая въ составъ первоочередныхъ полковъ.
   "Спасибо, казаки!" -- слышался голосъ Августѣйшаго Атамана послѣ прохожденія каждой сотни на всѣхъ аллюрахъ. "Рады стараться, Ваше Императорское Высочество!-- урра-а-а!" -- отзывались ликующіе казаки сотнями голосовъ, на дорогое Атаманское "спасибо". Нѣсколько десятковъ разъ слышали казаки это "Спасибо" въ тотъ достопамятный день и оно, конечно, навсегда запечатлѣлось въ памяти тѣхъ, кто имѣлъ счастье столь часто и отчетливо его слышать.
   Оставшись вполнѣ доволенъ какъ наружнымъ видомъ казаковъ, такъ и ихъ строевою подготовкою и обмундированіемъ, Государь Цесаревичъ неоднократно заявлялъ объ этомъ и благодарилъ войсковаго наказнаго атамана, начальника парада, командира казачьей бригады полковника Симанова, которому, по всей справедливости, казаки главнымъ образомъ и обязаны той съѣзженностью и стройностью въ столь необычномъ для нихъ сборѣ какъ бригада, которыя они проявили на смотру. Объѣхавъ на прощаніе еще разъ весь фронтъ и поблагодаривъ снова каждый изъ полковъ, Августѣйшій Атаманъ, подъ неумолчные крики парадировавшихъ войскъ и народа, пересѣлъ въ экипажъ и отправился въ генералъ-губернаторскій домъ. По данному командиромъ бригады знаку, всѣ находившіеся въ строю штабъ- и оберъ-офицеры разомъ выѣхали изъ фронта (за исключеніемъ всего трехъ оставшихся въ каждомъ полку за старшихъ) и, окруживъ экипажъ Цесаревича, поскакали за нимъ въ городъ. Дорогою къ нимъ присоединились еще нѣсколько офицеровъ, не н хъ поискахъ за нимъ до мрачной глубины прибрежныхъ пещеръ и т. д.
   Образцы мѣстнаго лакомства подаются и сегодня за столомъ Ли-хан-чжана, хотя половина завтрака заказана на европейскій ладъ. У нашихъ приборовъ (кромѣ вилокъ, ножей и ложекъ) положены также палочки изъ слоновой кости. Престарѣлый генералъ-губернаторъ съ изысканной восточной вѣжливостью угощаетъ Ихъ Высочества. Въ типичномъ братѣ знаменитаго канцлера Небесной имперіи столько достоинства и въ тоже время умѣнья предупредительно держать себя по отношенію къ Царственному иноземцу, что можно только съ одобреніемъ отозваться о китайскомъ этикетѣ и тактѣ. Впрочемъ, въ кантонскомъ вице-королѣ навѣрно сквозятъ и рассовыя черты. Вся его семья (чисто туземнаго, не маньчжурскаго происхожденія) отличается выдающимися административными способностями. Будучи простаго званія, сыны ея самостоятельно достигли важныхъ должностей. За это высоко чтится женщинами Китая съумѣвшая хорошо ихъ направить мать!
   Когда Ли-хан-чжанъ еще былъ правителемъ хубэйскаго края и жилъ на рѣкѣ Янъ-цзы, его посѣтила извѣстная тибетская экспедиція графа Бэла Сэчени и старикъ ей будто-бы высказывалъ свои чувства непріязни противъ Россіи. Если такъ, то тѣмъ отраднѣе видѣть сегодня именно его подымающимъ обѣими руками бокалъ за здоровье Государя Императора (титулъ Его согласно трактатамъ по-китайски звучитъ одинаково съ наименованіемъ "Сына Неба" -- Shкng Chu Hwang-ti, святой владыка и государь), за долгую крѣпкую дружбу двухъ великихъ смежныхъ государствъ, за процвѣтаніе нашихъ царствъ,-- наконецъ въ честь принца Георгія даже за невѣдомую Дальнему Востоку маленькую Грецію и ея короля. Наслѣдникъ Цесаревичъ отвѣчаетъ тостомъ за его величество богдыхана и процвѣтаніе Небесной имперіи. Переводчикомъ рѣчей искусно служитъ А. С. Ваховичъ. Завтракъ затягивается до четырехъ часовъ.

Вторникъ, 26 марта (8 апрѣля).

   Вчера вечеромъ Августѣйшіе путешественники въ сопровожденіи г. Эмбо-Хюара присутствовали на представленіи заѣзжаго японскаго цирка въ чертѣ принадлежащаго Франціи незастроеннаго Шамина. Труппа изъ императорскаго Токіо почему-то величаетъ себя "royale". Она продѣлываетъ дѣйствительно замѣчательныя штуки. Миловидныя японскія дѣвушки (Садакичи и Кику) не хуже любыхъ западныхъ гимнастокъ и эквилибристокъ показываютъ свое искусство, дающее имъ тѣ средства, которыя нѣмцы справедливо характеризуютъ словами "ein schweres Geld"!
   Сегодня утромъ Ихъ Высочества отправляются пѣшкомъ черезъ европейскій кварталъ въ лучшія лавки, гдѣ насъ по обычаю угощаютъ желтымъ чаемъ и показываютъ изумительный по качествамъ товаръ, среди котораго главную роль играютъ нѣжныя финифтяныя произведенія (йmaux cloisonnйs) съ чисто арабскимъ орнаментомъ, яркія узорчатыя ткани и фарфоръ. Степенные купцы (въ синихъ кофтахъ и бѣлыхъ шароварахъ,-- съ полновѣсными косами, перевитыми шелкомъ) ни малѣйшимъ движеніемъ не подаютъ повода думать, что они заинтересованы объемомъ покупокъ.
   На обратномъ пути Великій Князь удостоиваетъ принять завтракъ въ домѣ французскаго консула. При этомъ любуешься еще разъ островкомъ, уступленномъ китайцами колоніи "бѣлыхъ", съумѣвшихъ прекрасно устроиться на песчаной отмели. Тѣнистые газоны Шамина прорѣзаются дорожками, крытыми чунамомъ, подобіемъ асфальта. Церковь, домики, конторы утопаютъ въ сочной зелени. Одно горе удручаетъ иностранцевъ: глухая, непримиримая вражда кантонцевъ. Хотя послѣдніе и сдерживаются по ночамъ стражей на мостахъ, но каналы подъ ними такъ узки и до того запружены лодками, что черни ничего не стоитъ по суху перебѣжать en masse,-- когда угодно,-- къ жилищамъ европейцевъ.
   Гостепріимная г-жа Эмбо-Хюаръ, сама уроженка Востока, выказываетъ при посѣщеніи консульскаго дома столько же обаянія какъ и ея необыкновенно симпатичный мужъ. Вотъ молодой дѣятель, которымъ Франція и синологія въ правѣ искренно гордиться! Его ученые труды (о походахъ китайскаго войска въ Бирму и Нэпаль, о китайскомъ Туркестанѣ и дунганахъ, о первомъ даосійскомъ іерархѣ, о мусульманскихъ возстаніяхъ въ предѣлахъ Китая, о туземной поэзіи съ XIV вѣка по нашъ), его учебники китайскаго и корейскаго языка, его путевыя и литературныя замѣтки стяжали ему съ двадцатилѣтняго возраста громкую и вполнѣ заслуженную извѣстность. Теперь г. Эмбо-Хюаръ готовится издать (при помощи этнографа Хами и библіографа Кордье) капитальное сочиненіе о Формозѣ.
   

ПО РѢКѢ ЯНЪ-ЦЗЫ.

   Всего полтора мѣсяца остается до вступленія въ русскія воды. Какъ незамѣтно должны промелькнуть эти недѣли при интересномъ обзорѣ а vol d'oiseau внутреннихъ областей Небесной имперіи и при очаровательнѣйшихъ экскурсіяхъ, намѣченныхъ всюду по Японіи!
   Согласно желаніямъ и просьбѣ Ли-хан-чжана нашъ "Kiang-Kwan" при возвращеніи въ Гонконгъ (27-го марта) останавливается у острова Вампоа, дабы Е. И. Высочество мелькомъ взглянулъ на юныхъ китайцевъ, обучающихся тамъ искусству защищать отечество болѣе совершенными способами чѣмъ тѣ, что были пригодны при нападеніи въ средніе вѣка, при нападеніи японскихъ и зачастую дружившихъ съ ними своихъ собственныхъ пиратовъ. За недостаткомъ времени, мы къ сожалѣнію не подымемся до Чжи-фу, представляющаго отчасти средоточіе лучшихъ по организаціи войскъ (въ распоряженіи могущественнаго канцлера), и не увидимъ его внушительныхъ по размѣрамъ броненосцевъ. По кантонскимъ попыткамъ подражать созидаемому на родномъ сѣверѣ, конечно, трудно судить о достигаемыхъ богдыханскимъ правительствомъ результатахъ.
   Здѣшняя военно-морская школа помѣщается, гдѣ прежде были доки одной богатой гонконгской компаніи. Инструкторами являются нѣмецкіе офицеры. Молодымъ китайцамъ преподаются тактика и минное дѣло. Близь училища находится нѣсколько торпедныхъ лодокъ (со штетинскаго завода "Вулканъ"), вооруженныхъ шварцкопфовскими снарядами. Кромѣ того воспитанники могутъ практически знакомиться съ фортификаціей въ дельтѣ и около устья рѣки. Тамъ, по мѣрѣ силъ, все приспособляется (при помощи европейскихъ инженеровъ) къ обстрѣливанью фарватера и настильной стрѣльбѣ. Благодаря упорному стремленію "заморскихъ варваровъ" ворваться въ страну, жители прониклись сознаніемъ, что надо отражать противника его же оружіемъ.
   Громоздкія цѣпи запирали прежде пресловутую "Пасть тигра". Это было въ ту наивную эпоху, когда подданные богдыхана еще мнили себя образованнѣе и могущественнѣе другихъ народовъ. "Бѣлые" пришлецы, являясь сюда съ торговыми цѣлями, нисколько не помогали престижу христіанскихъ націй. Моряки, опьяненные крѣпчайшей рисовой водкой, страшно безчинствовали тогда у Вампоа, врывались въ кумирни, издѣвались надъ идолами. Мѣстныя власти съ презреніемъ относились къ невѣжеству "дикихъ" людей .. и терпѣли. Въ концѣ концевъ на Западѣ сложилось твердое убѣжденіе, что миролюбивый Китай не заслуживаетъ инаго отношенія какъ грубѣйшее насиліе. Когда онъ съ теченіемъ времени попытался стать на ноги, ему сразу дали понять, что не считаютъ или точнѣе не желаютъ считать его равноправнымъ съ политически молодыми государствами. Подобная несправедливость рѣзко бросается въ глаза. Почему напр. правительство Соединенныхъ Штатовъ отказывало ему около 1878--1881 годовъ въ пріемѣ его молодежи въ американскія военно-морскія школы, между тѣмъ какъ одновременно туда допускались японцы?

   Августѣйшіе путешественники внимательно осматриваютъ зданіе училища, обходятъ классы, присутствуютъ даже при маршировкѣ "длиннокосыхъ" кадетъ. Во всемъ, что ихъ здѣсь касается, видно много добраго намѣренія и старанія, но совершенно отсутствуетъ военный духъ. Сыны Небесной имперіи до того несклонны по природѣ и по жизненному строю къ милитаризму, что никакіе инструкторы не привьютъ имъ его въ широкихъ размѣрахъ.
   Ученики военно-морской школы облечены въ синее, съ красными и зелеными продолженіями. Головной уборъ иныхъ украшенъ перьями низшаго достоинства. Званіе солдата не пользуется уваженіемъ среди китайцевъ, причисляется къ разряду низшихъ ремеслъ. Офицеры до сихъ поръ въ большинствѣ случаевъ получаютъ мѣста по протекціи или попросту за деньги, выказавъ тѣлесную крѣпость и ловкость. Для болѣе быстраго прохожденія чиновъ прежде всего требуется умѣніе хорошо ѣздить верхомъ, мѣтко стрѣлять изъ тугаго лука, бороться, подымать и бросать тяжелые камни. Было время, что китайскіе "богатыри" побѣдно проходили почти цѣлую Азію!

-----

   Вторичная стоянка на рейдѣ Гонконга продолжается два дня. Въ это время (29-го марта стараго стиля, въ и часовъ утра) Августѣйшіе путешественники предпринимаютъ поѣздку инкогнито (въ сопровожденіи всего нѣсколькихъ лицъ свиты) по набережной (Praya) къ живописной "Счастливой долинѣ", смежной съ восточнымъ предмѣстьемъ города,-- гдѣ нѣкогда находилась китайская деревня Wong-nei-chong, а теперь тянется арена скачекъ и бѣлѣютъ ограды нѣсколькихъ кладбищъ (христіанскихъ вѣроисповѣданій, мусульманскаго и парсійскаго, ибо огнепоклонникамъ здѣсь не дозволено выставлять мертвецовъ на съѣденіе хищнымъ птицамъ).
   Мы къ катерѣ Наслѣдника Цесаревича отваливаемъ отъ "Азова". Могучіе весельные взмахи быстро рѣжутъ влагу. Молодцеватый сикхъ (въ желтоватой формѣ, съ красною чалмой) отдаетъ Ихъ Высочествамъ честь на пристани "Peddar's Wharf". Способомъ дальнѣйшаго передвиженія выбираются заимствованныя изъ Японіи, чуть-ли не тамъ же изобрѣтенныя колясочки "джинрикши" (что буквально значитъ "сила-телѣжка-человѣкъ"), которыя неутомимо везутъ (почти бѣгомъ!) крѣпконогіе туземцы. Первое впечатлѣніе отъ своего рода "ѣзды на людяхъ" въ высшей степени странно, непріятно и даже зазорно. Положимъ, желтая расса сама примѣнила и развила этотъ промыслъ, хоть и скудно оплачивающій физическіе труды бѣдноты. Въ "странѣ восходящаго солнца" онъ еще болѣе признанъ, какъ говорятъ, желательнымъ и подходящимъ. По гонконгскимъ улицамъ, между прочимъ, постоянно видишь катающихся такимъ образомъ португалокъ, закутанныхъ въ черныя шали, и ярко разряженныхъ японокъ. Оно, можетъ быть, дѣйствительно удобно и вполнѣ соотвѣтствуетъ туземному взгляду на вещи; но привыкаешь къ нему далеко не сразу и отъ души жалѣешь китайца, замѣняющаго упряжную тварь (при скорости десяти верстъ движенія въ часъ). Участь "куліевъ" тутъ вообще не завидна. Оріенталисты спорятъ пока относительно происхожденія этого слова: одни его производятъ отъ обнищалыхъ раджпутовъ "коліевъ" (въ Гуджератѣ), другіе отъ тамильскаго "кули" (жалованье) въ южной Индіи, третьи наконецъ отъ. однозвучнаго турецкаго "рабъ". Не проще-ли удовлетвориться сочетаніемъ краснорѣчивыхъ по значенію китайскихъ гіероглифовъ "ку" (горечь) и "ли" (сила, напряженіе)?

   Золотистое шоссе вдоль берега, избранное Великимъ Княземъ для прогулки, свѣтится подъ яркими лучами точно лѣтомъ на Ривьерѣ. Тѣмъ призывнѣе зеленѣетъ надъ кипучимъ оживленіемъ впереди густая листва парковъ, насажденныхъ заботливыми властями. Вскорѣ открывается опоясанная бамбуками поляна у склона холмовъ, отведенная подъ скачки, на которыхъ преимущественно состязаются рѣзвыя монгольскія лошадки. Растительность вокругъ становится все пышнѣе. Гонконгъ извѣстенъ былъ прежде своею лѣсистостью, но англичане застали его замѣтно обнаженнымъ нещадными вырубками. Благопріятныя внѣшнія условія помогли колонизаторамъ устранить это несчастье: дѣло въ томъ, что предмѣстья города и гавань снабжаются отличной водой изъ спеціальныхъ резервуаровъ (Albany tanks), находящихся на полпути къ живописнымъ высотамъ "Victoria peak". Само названіе острова по кантонскому нарѣчію (Heung-keung, т. е. благовонные источники) служитъ ручательствомъ за доброкачественность здѣшней почвенной влаги. Есть, правда, другой тоже возможный переводъ: "хорошая гавань",-- но первое толкованіе, пожалуй, вѣрнѣе.
   Всюду проложены образцовыя дороги. Запахъ розъ, справедливо составляющихъ гордость гонконгцевъ, нѣжитъ воздухъ. До чего искусно умѣетъ обставлять себя всѣми прелестями матеріальнаго существованія стремящійся въ экзотическія страны британскій народъ!
   "Happy valley" изобилуетъ гробницами. Недаромъ колонія встарь называлась "могилою полковъ" (круглымъ счетомъ гибло чуть-ли не по одному въ три года!). Убійственный климатъ (влажный и знойный у міазмическаго побережья, сырой и холодный на возвышенностяхъ) въ связи съ холерными эпидеміями такъ и косилъ солдатъ. Не менѣе терпѣли экипажи судовъ. Въ 1843 г. полторы тысячи человѣкъ гарнизона по пяти разъ каждый перебывали въ госпиталѣ. "Бѣлое" населеніе жестоко страдало отъ лихорадокъ, вызывавшихся плохимъ устройствомъ жилья,-- слишкомъ близкаго къ землѣ съ ея гнилостными испареніями отъ краснаго гранита, трескающагося подъ жгучимъ солнцемъ. Китайцы предсказывали этотъ печальный результатъ на основаніи своихъ якобы суевѣрныхъ примѣтъ.

   Величавою тайною вѣетъ отъ надписи у главной кладбищенской ограды: "hodie mihi, eras tibi" (сегодня -- мой чередъ, завтра -- твой): довольно неутѣшительная истина для пріѣзжающихъ сюда погулять англичанъ! У входа продаются фрукты съ прохладительными напитками. Азіатамъ почему-то безусловно воспрещенъ доступъ къ надгробнымъ плитамъ европейцевъ. Птички такъ и заливаются въ цвѣтущемъ надъ могилами саду, надъ которымъ стѣной встаютъ угрюмыя скалы.
   Въ данное время врачи успѣшно борются съ гонконгской маларіей, лѣча больныхъ мышьякомъ или ледяными компресами. Процентъ смертности уже не пугаетъ. Однако это еще ничего не доказываетъ: просто-напросто занемогшіе уѣзжаютъ скорѣе чѣмъ прежде домой, надорвавшихъ же себѣ здоровье навѣрно нисколько не меньше!
   Изъ "Счастливой долины" Августѣйшіе путешественники возвращаются въ Викторію по иному направленію,-- не вдоль залива, а по такъ-называемой "королевской улицѣ"...

   Экскурсія наканунѣ (на гору, осѣняющую городъ) представляла гораздо больше интереса. Достиженіе "Victoria peak" значительно облегчается устройствомъ съ 1888 г. узенькой цѣпной желѣзной дороги, почти отвѣсно подымающей и спускающей открытые по сторонамъ вагончики при помощи безконечнаго металлическаго каната: поѣздъ, идущій внизъ, тянетъ другой наверхъ. Ощущеніе на крутизнѣ, когда висишь надъ бездной, не изъ пріятныхъ. Подобное десятиминутное путешествіе безусловно неопасно: порвись даже канатъ, вагоны можно будто-бы затормозить безъ малѣйшаго замедленія. Гора,-- на которую совершился подъемъ,-- сплошь изрѣзана рытвинами, лощинами и оврагами. По нимъ въ дождевую пору столь неистово низвергаются воды, что лишь съ трудомъ удается предотвращать ихъ разрушительное дѣйствіе.
   На вершинѣ (около 2000 футовъ надъ уровнемъ моря) помѣщается первоклассный отель,-- гдѣ Ихъ Высочества завтракали, любуясь безподобнымъ видомъ на городской муравейникъ внизу и на желтѣющій грудами утесовъ архипелагъ, окаймленный глубокою бирюзою волнъ и тумана. Если посмотрѣть въ бинокль, то большія грузящіяся суда на рейдѣ кажутся каждое ульемъ, облѣпленнымъ пчелами (сампанами). Мѣстами среди пустынныхъ островковъ вдали выдѣляются восхитительныя бухточки, глядя на которыя невольно повторяешь слова поэта (графа Бутурлина):
   
   Безъ волнъ и парусовъ заливъ забылъ движенье,
   Серебрянымъ щитомъ межъ синихъ скалъ горя.
   
   Зажиточный элементъ Гонконга часто ищетъ отдыха и прохлады на "Victoria peak". Оранжерейная температура побережья слишкомъ быстро изнуряетъ непривычныхъ. Но и наверху есть тѣневая сторона жизни. Сырость (въ связи съ густой волокнистой мглой, подолгу покрывающей пикъ) плѣсенью ложащійся на вещи, портитъ бумагу и платье, требуетъ постоянной просушки ихъ у камина, наводитъ на европейца нестерпимую хандру.

   Столь спокойная въ данную минуту гавань періодически подвергается жесточайшимъ опустошеніямъ "тайфуновъ" (отъ "тайванъ", большой вѣтеръ), дующихъ съ Формозы. Грозное дуновеніе ихъ обрушивается преимущественно на городѣ Викторія, щадя до нѣкоторой степени смежный материкъ. Когда убогое лодочное населеніе по достовѣрнѣйшимъ примѣтамъ узнаетъ о приближеніи бѣдствія, то стремительно спасается именно туда: подъ сѣнь родной земли.
   По силѣ и продолжительности ураганы превосходятъ здѣсь все, что можетъ себѣ представить воображеніе. Колонія неразъ страдала буквально какъ отъ страшнѣйшей бомбардировки.
   Даже внутреннее убранство домовъ разбивалось въ дребезги. Отъ зеркалъ и картинъ оставалась безформенная груда. Ставни бывали оторваны съ самаго начала, и потому грабители свободно проникали по ночамъ въ зіяющія окнами хоромы "бѣлыхъ".. Ни за какія деньги не нанять было на первыхъ порахъ ни столяра, ни каменьщика. Черепицы для крышъ продавались на вѣсъ золота. Однажды у острога и у губернаторской резиденціи на горѣ снесло кровли. Великолѣпные башенные часы ратуши (близь главной пристани) испортились. Массу деревьевъ или вырвало съ корнемъ, или совершенно изломало, обнаживъ отъ коры. Телеграфныя линіи (между прочимъ и подводный кабель) пришли въ негодность. Въ какой-то кумирнѣ рухнули стѣны и народъ ахнулъ, увидавъ, что боги недвижно усидѣли надъ алтаремъ.
   Еще хуже свирѣпствовала буря въ Макао. Тысячи китайцевъ, живущихъ на водѣ, истерзанными трупами очутились на сушѣ. Цѣлый пароходъ далеко выбросило на берегъ.
   При спускѣ съ горы по желѣзной дорогѣ зданія внизу представились намъ совершенно накрененными: чтобы разсѣять оптическій обманъ, приходилось сильно нагибать голову впередъ. Только тогда очертанія выпрямлялись въ прозрачно-лучезарномъ воздухѣ.
   Во время второй стоянки Е. И. Высочество изволилъ посѣтить гонконгскіе магазины рѣдкостей, расположенные на главной такъ-сказать основной улицѣ города (Queens road), вдоль которой для прохлады тянутся крытыя колоннады. Окна богатыхъ лавокъ въ противуположность кантонскимъ снабжены стеклами, ибо мѣстная чернь въ значительной степени состоитъ изъ отъявленныхъ плутовъ со всей Небесной имперіи. Они ухитряются съ рѣдкой изворотливостью доставать концемъ длинныхъ палокъ тщательно высмотрѣнные предметы, подвѣшенные ближе къ внѣшней стѣнѣ, и, нанизавъ добычу, стремительно скрываются съ нею. Сокровища, выставленныя тутъ на продажу, еще замѣчательнѣе видѣнныхъ нами на Жемчужной рѣкѣ.
   Правда, это объясняется громаднымъ спросомъ на вещи со стороны мимолетныхъ туристовъ!

   Испытываешь большое эстетическое наслажденіе, глядя на драгоцѣннѣйшую филеграновую работу, серебряные сервизы, вѣера изъ слоновой кости, съ узорчатой отдѣлкой, шахматы, шкафы различной. величины, тонкую рѣзную мебель изъ дерева съ Борнео, изящныя корзинки для цвѣтовъ, бронзовыя курильницы, гигантскія вазы и вышивки всевозможныхъ цвѣтовъ, маленькія крайне отчетливыя модели судовъ, повозокъ, разныхъ производствъ и т. п. Многія вещи привезены изъ Японіи. Изъ мѣстныхъ украшеній (шпилекъ, булавокъ, браслетовъ, брошекъ) наиболѣе оригинальны словно эмалированныя издѣлія, въ сущности такъ-сказать засыпанныя цвѣтною пылью (со вклеенными кромѣ того въ ихъ поверхность перышками райскихъ птицъ). Къ пріѣзду Наслѣдника Цесаревича здѣшніе купцы естественно постарались сгруппировать побольше достопримѣчательностей туземнаго производства.
   На гонконгскомъ рейдѣ намъ опять (какъ столь часто во время путешествія!) приходится видѣть однажды изумительной красоты закатъ. Магическое сочетаніе оттѣнковъ свѣта въ этотъ вечеръ неподражаемо гармонично. Небо изъ оранжеваго становится жемчужно-серебристымъ. Корабли и раскинувшія парусъ джонки на заливѣ окутываются прозрачною мглою. Горныя вершины надъ "гранитнымъ" городомъ горятъ еще нѣкоторое время въ оправѣ изъ облачковъ-рубиновъ. Затѣмъ эти тона начинаютъ меркнуть, переливаются въ фіолетовый и желтый цвѣтъ, послѣдній разъ вспыхиваютъ червленымъ золотомъ и гаснутъ...
   Въ пятницу, 29-го марта (10 апрѣля) русская эскадра покидаетъ при отличной погодѣ Гонконгъ. Китайцы на джонкахъ любезно провожаютъ насъ несмолкающимъ оглушительнымъ трескомъ петардъ, которыя должны отгонять съ пути всякую напасть, наводя страхъ на нечистыя силы. Переходъ сопровождается однако столь упорными туманами, что нашимъ судамъ нельзя идти ни строемъ клина, ни кильватерною колонной,-- а приходится безопасности ради постепенно разбиться и довольно медленно слѣдовать почти совершенно врозь. Въ связи съ неровной качкой два-три дня плаванія на этотъ разъ далеко не принадлежатъ къ числу пріятныхъ. Говорятъ, впрочемъ, подобное явленіе обычно въ Формозскомъ проливѣ! Какая-то бѣлесоватая мгла постоянно вставала тутъ и тамъ надъ водой, расползалась по ней и густѣла, обращалась въ огромную клубящуюся гряду, широкимъ кольцемъ опоясывала "Азовъ", наступала все зловѣщѣе, такъ-сказать давила своею отвратительною безформенностью... Но вдругъ зыбкая стѣна окрестъ точно проваливалась въ море, изъ него живописно подымались на встрѣчу намъ скалистые острова съ дробящимся о камни сурово стонущимъ прибоемъ. Затѣмъ картина снова рѣзко мѣнялась: туманныя глыбы снова незамѣтно подкрадывались, стягивались, съуживали поверхность волнъ у бортовъ фрегата. Вскорѣ опять невозможно было ничего различать по сторонамъ. Протяжною жалобою хватая за сердце, "пѣли" или точнѣе голосили "сирены" (судовые предостерегающіе сигналы) и, когда стихалъ ихъ ревъ, подъ окружающею безцвѣтною пеленой чувствовалось тяжелое дыханье угнетеннаго океана. Изъ-за облаковъ по временамъ силилось прорваться горячее солнце, оно скользило робкими свѣтовыми полосами по сводамъ нашей темницы и не проникало ихъ .. Удивляться надо одному, какъ не отстали отъ насъ ни на минуту оба китайскихъ конвоира, ухитрявшіеся обходиться безъ свистковъ, по трубу зарывавшіеся порою въ бурунъ и тѣмъ не менѣе исполнившіе приказанія Ли-хун-чжана.
   Тридцать перваго мы приблизились къ устью рѣки Минь, въ ожиданіи депутаціи отъ двухъ русскихъ фирмъ города Фу-чжоу, занимающихся экспортомъ байховаго съ зеленымъ и приготовленіемъ кирпичнаго чая (между прочимъ онѣ еще съ убыткомъ пробуютъ сбывать сюда изъ Одессы сукно и сахаръ, крымское вино и свѣчи). Чайное дѣло у тамошнихъ купцевъ за послѣдніе годы что-то худо спорится. За пасмурностью пароходъ, нанятый бѣднягами-соотечественниками для привѣтствованія Высокаго Гостя у своего побережья, нигдѣ не находитъ насъ. Въ концѣ концовъ "Азовъ", промедливъ изъ-за нихъ немало часовъ, направляется дальше.

Среда, 3 (15) апрѣля.

   Вчера мы бросили якорь на разстояніи нѣсколькихъ десятковъ миль отъ Шанхая, у группы "Сѣдельныхъ острововъ", посѣщенныхъ Гончаровской "Палладою". Тутъ придется на полторы недѣли проститься съ великаномъ-крейсеромъ (по случаю мелководья въ Янъ-цзы весной) и отправиться по рѣкѣ до Ханькоу на "Владивостокѣ" (Добровольнаго флота). На него уже перевозится нашъ багажъ ...
   Сперва существовало предположеніе завернуть въ только-что упомянутый портъ, составляющій важное pendant къ Гонконгу, но въ виду крайне космополитическаго характера тамошняго населенія (городъ раздѣленъ на французскій, англійскій и американскій кварталы), въ виду господствующаго въ нихъ республиканскаго режима и отсутствія настоящихъ хозяевъ для достойнаго пріема (занятая иностранцами земля считается китайцами частью родной территоріи,-- туземныя же власти слишкомъ незначительны по рангу, чтобы подобающимъ образомъ встрѣтить Царственнаго путешественника) на основаніи совѣтовъ адмирала Назимова рѣшено миновать шанхайскій рейдъ: иначе было бы трудно избѣгнуть недоразумѣній и немудрено кого-нибудь нечаянно обидѣть ...
   Едва-ли въ Россіи извѣстно, что во время недавней беззаконной оккупаціи острова Гамильтона британскіе моряки проложили оттуда кабель къ здѣшнимъ островамъ. Онъ покоится на днѣ морскомъ и въ данную минуту. Кто-то имъ рано или поздно воспользуется?!
   Угрюмые берега этихъ "Saddle Islands" служатъ исключительно рыбакамъ. Военныя суда рѣдко заглядываютъ въ такую глушь.
   Вотъ мы съ грѣхомъ пополамъ размѣстились на тѣсномъ пароходѣ. Даже каюта Наслѣдника Цесаревича очень низка и мала. Неудобства плаванья развѣ только искупятся заботливымъ вниманіемъ "владивостокскихъ" офицеровъ (командира А. А. Остолопова, лейтенантовъ Трояна и Морозова, инженеръ-механика Акимова). Кромѣ свиты въ поѣздкѣ участвуютъ начальникъ эскадры со своимъ флагъ-офицеромъ Клало и полковникъ Путята. Къ намъ переправляется хоръ музыкантовъ съ "Азова". Конвоирами назначены новоприбывшая сибирской флотиліи лодка "Бобръ" и "Кореецъ".
   Сильная зыбь развивается у безбрежнаго входа въ Янъ-цзы. Желто-бурыя воды ходуномъ ходятъ и подъ "Владивостокомъ", и подъ нашими крейсерами, удаляющимися въ Японію. Ихъ точно подбрасываетъ на валахъ потемнѣвшаго простора. Тѣни титановъ довольно быстро тонутъ въ отдаленьи. Качка слабѣетъ. Низменная суша слабо обрисовывается впереди. Мутное теченіе, на разстояніи 4500 верстъ пронесшее зародыши плодородія отъ возвышенностей Тибета до Великаго океана, понемногу свѣтлѣетъ въ своемъ руслѣ и становится какъ-бы равномѣрнѣе.

-----

   Когда русскихъ пословъ въ старину снаряжали на Востокъ, имъ приказывали развѣдать въ каждой странѣ, "каковы тамъ бой и торгъ". Въ наши дни тутъ это все до мелочей извѣстно. О военномъ дѣлѣ у китайцевъ, столь тихо прогрессирующемъ въ теченіе вѣковъ, пессимистически могутъ судить даже не офицеры изъ среды европейцевъ. Ясно какъ Божій день, что народъ Конфуція не понимаетъ мудраго изреченія: "если хочешь мира, будь готовъ къ войнѣ". Онъ жаждетъ перваго, но не въ состояніи твердо стремиться ко второму. Иначе обстоитъ вопросъ объ экономическомъ развитіи туземныхъ элементовъ и о выгодахъ, представляемыхъ возможностью болѣе тѣснаго общенія Запада съ имперіей Сына Неба. Гдѣ же какъ не въ сердцѣ ея естественнѣе всего убѣдиться въ рессурсахъ гигантскаго государства?!
   Многое приходится намъ узнать и замѣтить во время десятидневнаго пребыванія на могучей китайской рѣкѣ. Въ виду ея коммерческаго міроваго значенія, арена для наблюденія -- гораздо шире, чѣмъ напр. на относительно уединенномъ Нилѣ. По рѣкѣ безпрестанно попадаются типичныя джонки различной формы и величины (съ пестрыми или красными вымпелами и флагами новаго четыреугольнаго или стараго треугольнаго образца, на которыхъ изображенъ синій драконъ на желтомъ полѣ). Издали онѣ положительно кажутся иногда огромнѣйшими пловучими ящиками. Число мачтъ колеблется между одной и пятью (на судахъ такъ-называемой шанхайской конструкціи). Въ Ханькоу строятся двухмачтовыя. Наиболѣе цѣнятся здѣсь на рѣкѣ сооруженныя изъ прочнаго камфарнаго дерева, ростущаго въ южныхъ предѣлахъ имперіи.

   Барочники искусно пользуются парусами, идя по Янъ-цзы вверхъ и внизъ. Даже противъ теченія онѣ при благопріятномъ вѣтрѣ движутся столь быстро, что мы ихъ на всѣхъ парахъ едва перегоняемъ. Лодки, принадлежащія казнѣ, вооружены пушками, дабы при случаѣ преслѣдовать контрабандистовъ.
   Кромѣ джонокъ по рѣкѣ спускается немало лѣсоплавныхъ плотовъ (въ 50 саж. длины, при 10 саж. ширины), плывутъ комфортабельные охотничьи домики европейцевъ,-- извѣстные въ краю подъ именемъ "house-boats",-- свистятъ паровые катера чиновниковъ, бороздящіе Янъ-цзы... Нѣкоторыя мелкія суда входятъ въ изрѣзывающіе ея окрестность каналы и нерѣдко можно видѣть парусъ, какъ-бы бѣгущій по нивамъ и у горъ, вдали отъ рѣчнаго простора.
   Сначала (около ста миль) мѣстность отличалась крайней монотонностью. Тянулись одни поля, да поля. Мало по малу, однако, вдали стали обрисовываться живописныя возвышенности. Красота природы внутренняго Китая открылась нашему взору. Причудливовеличественныя очертанія безлѣсныхъ хребтовъ гармонично дополнили панораму близкаго земледѣльческаго благополучія на равнинахъ.

   На пути въ Ханькоу и обратно "Владивостокъ" слѣдовалъ извилистымъ фарватеромъ: чрезвычайно капризная рѣка, вродѣ нашей Аму-Дарьи, часто уклоняется отъ намѣченнаго русла, образуетъ неожиданныя отмели, грозитъ прибрежнымъ селеніямъ внезапностью напора. Только стройныя пагоды, на самыхъ характерныхъ пунктахъ пейзажа (нерѣдко на скалистыхъ островахъ) пребываютъ совершенно чуждыми этой вѣчной опасности опустошенія и разрушенія.
   Цвѣтущія области прилегаютъ къ нашему водному пути, прославленному еще великимъ Марко Поло. Чего-чего въ нихъ только не найдешь! Съ похода Чингисъ-хана на Индію, въ Китаѣ положено напр. въ очень широкихъ размѣрахъ начало хлопководству.
   Хлопокъ, обильно произрастающій въ низинахъ Янъ-цзы, порою споритъ качествами съ американскимъ. Китайскіе рабочіе быстро свыкаются съ употребленіемъ машинъ. Тѣмъ не менѣе подавляющее большинство населенія носитъ еще исключительно ткани домашняго производства. Для Запада весьма важенъ вопросъ, откроется-ли его фабрикантамъ необъятный по размѣрамъ сбытъ въ предѣлы Небесной имперіи. Между тѣмъ, тамошніе предпріимчивые горожане сознаютъ пользу самимъ монополизировать промышленность края. Несмотря на отсутствіе въ странѣ дешеваго кредита и осязательно свободныхъ капиталовъ (множество купцевъ непомѣрно богато, но прячетъ деньги) въ Шанхаѣ постепенно составилась компанія (Cotton Cloth Company) изъ туземцевъ, съ цѣлью наводнить родной рынокъ своими собственными хлопчатобумажными издѣліями. "Техническимъ" директоромъ она взяла американца; и въ теченіе года завела 21,000 прядильныхъ и 550 ткацкихъ станковъ. Мужчины нанимаются туда работать по 35 коп. въ день, бабы -- по 25 коп. И то подобныя цѣны неслыханны для простонародья и объясняются лишь близостью европейскаго элемента, въ связи съ обусловливаемою этимъ развращенностью рабочаго люда!

   Много китайскаго хлопка сбывается теперь въ Японію, откуда его уже въ видѣ матерій ввозятъ сюда обратно. Часть населенія внутри страны надѣется вознаградить себя путемъ такого спроса за тяжелые убытки отъ борьбы съ англичанами за чай. Послѣдніе ему измѣняютъ. Хорошими покупателями остаются преимущественно русскіе коммерсанты. Въ разгаръ этого кризиса, для мѣстныхъ производителей еще больше значенія пріобрѣтаетъ фактъ посѣщенія Ханькоу Престолонаслѣдникомъ. Е. И. Высочество предпочелъ отказаться, за недостаткомъ времени, отъ поѣздки къ интереснымъ сѣвернымъ берегамъ Китая, чтобы воочію узрѣть и ободрить Августѣйшимъ присутствіемъ нашу крошечную колонію на Янъ-цзы, за 1200 слишкомъ верстъ отъ его устья.
   Чайное дѣло въ Китаѣ наканунѣ жестокаго упадка. Нужна прямо-таки правительственная поддержка, чтобы его отсрочить или отвратить. Конкурренція Индіи и Цейлона убиваетъ экспортъ чаевъ изъ Небесной имперіи въ Лондонъ. Съ 1881 г. на 1891 г. потребность въ нихъ уменьшилась сразу втрое. Хотя знатоки и склонны думать, что это есть только временное извращеніе вкуса потребителей и что природныя достоинства здѣшняго чая (само собой, при нѣкоторомъ улучшеніи его культуры!) несомнѣнно привлекутъ къ нему вновь покупателей,-- но утрата важнаго рынка пока налицо. Одна Россія выказываетъ прежнюю склонность отдавать предпочтеніе ханькоусскому и фучжоусскому чаямъ передъ англійскими. Но мы меньше беремъ продукта, чѣмъ брала Великобританія: ея купцы, вдобавокъ, направляютъ не домой, а къ намъ (черезъ лондонскій рынокъ) главную часть пріобрѣтаемыхъ ими китайскихъ чаевъ. Въ 1886 г. на долю русскихъ приходилась всего одна девятая чайныхъ грузовъ изъ Ханькоу: теперь же приходится около трети, стоимостью приблизительно на 10--12 милліоновъ рублей. Понятно, что китайцы должны въ данную минуту сильно дорожить подобными кліентами!
   

Воскресеніе, 7 (19) апрѣля.

   Четырехдневный безостановочный переходъ по Янъ-цзы мало по малу изрядно надоѣдаетъ,-- чему отчасти способствуетъ ненастная погода.
   Вѣтеръ. Холодно. Сыро. Скучно на громадной рѣкѣ,-- гораздо тоскливѣе чѣмъ въ открытомъ морѣ, гдѣ берега не дразнятъ близкими очертаніями. Сегодня, впрочемъ, послѣ утренняго тумана и дождя обѣщаетъ быть ясное небо.
   Туземныя власти всюду по дорогѣ, еще издали, съ неслыханными для народа почестями встрѣчали Наслѣдника Цесаревича: грохотомъ пушекъ, ружейными залпами, торжественно выстроеннымъ войскомъ съ большими знаменами въ рукахъ солдатъ, наконецъ иллюминаціей по вечерамъ. Напримѣръ, въ пятницу, незадолго до полуночи адмиралъ пришелъ доложить Великому Князю, что цѣлая флотилія около насъ празднично убрана гирляндами огней, изъ темноты же за нею привѣтственно гремятъ трубы.
   Каждый разъ какъ намъ на пути попадались китайскія суда подъ военнымъ флагомъ, грохотъ салюта оглашалъ мирную окрестность. Вдоль побережья,-- особенно, гдѣ рѣчныя воды стремительнѣе текутъ по тѣсному руслу среди грозно сдвигающихся возвышенностей,-- нерѣдко виднѣлись внушительныхъ размѣровъ укрѣпленія. Очевидно, здѣсь вполнѣ сознана необходимость дать по возможности отпоръ "бѣлому" иноземцу, въ случаѣ новаго несправедливаго нападенія съ его стороны. Хватитъ-ли только силы! Эскадра на Янъ-цзы, положимъ, не велика (она состоитъ изъ и судовъ), но сильнѣе кантонской по численности экипажей и количеству орудій.
   Утромъ 6 (18) апрѣля желтыя струи рѣки смѣшиваются съ голубыми полосами тока, идущаго изъ сосѣдняго озера. Мы достигаемъ на ней одного изъ красивѣйшихъ пунктовъ. Уже раньше встрѣчались острова ("золотой", "серебряный" и другіе), крайне эффектные по внѣшности, но открывающійся нашему взору теперь затмѣваетъ ихъ причудливой гармоніею линій. Это -- нѣчто положительно безподобное, чудесно возникшее по преданію на мѣстѣ катастрофы, постигшей въ бурю бѣдную рыбачью семью. Младшій ребенокъ дольше родителей боролся противъ опасности и все-таки тутъ затонулъ. Народное воображеніе почему-то разукрасило подробности его кончины. Знаменитый по своей живописности гранитный крутой "утесъ маленькой сироты" находится близь лѣваго берега въ одномъ изъ съуженій Янъ-цзы. Сѣверные склоны совершенно обнажены, южные утопаютъ въ растительности. По уступамъ ихъ лѣпится буддійскій монастырь.
   Девятый часъ на исходѣ. Вотъ и Ханькоу развертывается въ отдаленьи. Цвѣтущій культурный край вокругъ начинаетъ напоминать Среднюю Европу.
   Медленно приближается "Владивостокъ" съ конвоирами (двумя русскими и двумя китайскими) къ якорной стоянкѣ у пристани европейскаго квартала. Терпѣніе встрѣчающихъ Е. И. Высочество соотечественниковъ невольно подвергнуто испытанію. Когда-то удастся имъ взглянуть на Него!

   При салютѣ, въ моментъ прибытія, съ англійской канонерки "Rattler",-- неосторожно стрѣлявшей въ упоръ, когда мы шли мимо нея,-- пыжемъ обжигаетъ грудь нашему матросу на мостикѣ.
   Первыми пріѣзжаютъ на пароходъ повѣренный въ дѣлахъ Императорской пекинской миссіи; (недавно назначенный посланникъ еще не прибылъ къ мѣсту служенія) первый секретарь ея г. Клейменовъ и здѣшній консулъ г. Дмитревскій, одинъ изъ нашихъ достойнѣйшихъ синологовъ-практиковъ. Иностранные консула и вице-консулы тоже являются, но Наслѣдникъ Цесаревичъ откладываетъ представленіе ихъ до болѣе удобнаго случая. Вслѣдъ затѣмъ Его посѣщаетъ (на разукрашенномъ катерѣ, съ парадно одѣтою свитою) Хугуаньскій генералъ-губернаторъ (Ху-гуанью "обширными озерами" именуется раіонъ провинцій Хубэй, и Хунань съ 60--70-тью милліоннымъ населеніемъ), извѣстный китайскій литераторъ Чжанъ-чжи-дунъ, правившій въ Кантонѣ до Ли-хан-чжана и достаточно выказавшій свою непріязнь къ европейцамъ, при всемъ уваженіи къ достигнутому на Западѣ матеріальному прогрессу. Когда правительство богдыхана подняло вопросъ о соединеніи внутреннихъ областей имперіи со столицей,-- этотъ вице-король, поклонникъ родной старины, въ особой меморіи Сыну Неба одобрительно отнесся къ идеѣ, но съ непремѣннымъ условіемъ не отдавать ее всецѣло на эксплоатацію иноземцевъ-инженеровъ и не пріобрѣтать чужаго матеріала: съ цѣлью прежде всего поднять техническое знаніе въ самой странѣ и, утилизируя невѣроятную дешевизну туземнаго труда, создать необходимѣйшія сооруженія изъ естественныхъ богатствъ Китая. Для этого рѣшено было приступить къ постройкѣ на Янъ-цзы огромнаго механическаго завода, соединивъ его порядочной по длинѣ рельсовой линіей съ мѣстонахожденіями руды. Чжанъ-чжи-дунъ, считающійся въ глазахъ народа безкорыстнѣйшимъ сановникомъ, ассигновалъ большія суммы на осуществленіе замысла и пригласилъ въ руководители западныхъ спеціалистовъ, намѣреваясь въ то же время посылать на усовершенствованіе въ Бельгію собственныхъ способнѣйшихъ рабочихъ. На рынкахъ цесарскаго Рима древне-китайское желѣзо признавалось наилучшимъ. Нѣтъ причинъ, почему-бы при развитіи металлургіи на Дальнемъ Востокѣ оно опять не получило большаго значенія. Вѣдь не нормаленъ же и не вѣченъ ежегодный и притомъ быстро возростающій ввозъ туда на милліоны рублей иностраннаго желѣза и стали? Вѣдь придетъ же день, когда Америка, Англія, Швеція и Германія въ этомъ отношеніи станутъ не нужны развѣдавшему свои неистощимыя нѣдра Китаю?

-----

   Генералъ-губернаторъ около получаса остается для бесѣды на "Владивостокѣ". Послѣ его отъѣзда Ихъ Высочества отправляются въ православный храмъ. Широкая лѣстница пристани обтянута краснымъ сукномъ. Берегъ и дома европейскаго квартала роскошно декорированы цвѣтными фонариками, флагами, вензелями, щитами и гирляндами. Арка-павильонъ и обычное британское "Welcome" отъ всѣхъ членовъ колоніи дополняютъ картину пышнаго убранства. Вдоль главной улицы крѣпко вбиты въ два ряда довольно высокія мачты съ украшеніями.
   Для слѣдованія въ церковь приготовлены двухмѣстные экипажи частныхъ лицъ, въ одну лошадь, безъ козелъ. Наслѣдникъ Цесаревичъ садится въ одинъ изъ таковыхъ съ принцемъ Георгіемъ Греческимъ и самъ правитъ.
   Вотъ уже скоро пять мѣсяцевъ послѣ Каира, что мы только на фрегатѣ слушали обѣдню. Съ какими умиленными чувствами и глубокимъ благоговѣніемъ вступаешь на паперть ханькоусскаго храма! Архимандритъ Амфилохій, начальникъ пекинской духовной миссіи, ожидаетъ Великаго Князя у входа съ крестомъ и святою водой. Радостный колокольный звонъ и стройное пѣнье несутся на встрѣчу Царственному Гостю. Свѣтлый храмъ съ пронизывающими первенствующіе ламы при служеніи. кадильный дымъ солнечными лучами и озаренные ими задумчиво-строгіе лики на иконостасѣ,-- все живо напомнило родину и наполняетъ душу сладостно-жгучимъ ощущеніемъ.

   Хоръ любителей (я случайно записалъ ихъ имена: Орловъ, Масленниковъ, Токмаковъ, Милютинъ, Останинъ и Кандинскій) превосходно поетъ во время Божественной литургіи и молебна. Пріѣхавшій изъ столицы вмѣстѣ съ архимандритомъ "длиннокосый" христіанинъ-китаецъ внятно по своему читаетъ Апостола. Мало кто знаетъ у насъ въ Россіи о существованіи и происхожденіи пекинской духовной миссіи. Она возникла двѣсти лѣтъ назадъ ради ободренія плѣненныхъ маньчжурами албазинскихъ казаковъ,-- тосковавшихъ по вѣрѣ и по утраченнымъ пустырямъ Амура, несмотря на всякія милости и щедроты со стороны богдыхана, зачислившаго даже удальцевъ въ свою гвардію. Въ ту пору въ Пекинѣ началось какое-то лютое повѣтріе. Проживавшій въ столицѣ при императорѣ тибетскій "святой" (Чжанчжа-хутухту) видѣлъ вѣщій сонъ: бѣлобородаго старца, подымавшагося изъ холма близь албазинскаго лагеря. Мудрый лама истолковалъ видѣніе въ томъ смыслѣ, что это -- Николай Чудотворецъ и ему безъ замедленія нужно соорудить въ Пекинѣ православный храмъ. Разрыли насыпь подлѣ казачьяго жилья, и дѣйствительно нашли святую икону съ ликомъ приснившагося хутухтѣ. Богдыханъ внялъ добрымъ совѣтамъ чтимаго имъ буддійскаго "святаго", отвелъ мѣсто для русской церкви, позволилъ плѣннымъ снестись съ отечествомъ по вопросу о снаряженіи къ нимъ духовныхъ лицъ и тѣмъ самымъ установилъ совершенно исключительную дружественную связь между Китаемъ и Россіей. Пока другія націи посылали къ его побережьямъ игравшихъ въ политику миссіонеровъ-фанатиковъ, иногда пріобрѣтавшихъ огромное вліяніе при дворѣ или же изгонявшихся за оскорбленіе туземной святыни,-- русскій "монашескій" караванъ изъ Забайкалья приходилъ въ столицу государства къ албазинцамъ какъ домой. Скромные иноки занимались китайскимъ языкомъ, обогащали цѣнными вкладами синологію, дѣлились знаніемъ съ посылаемыми къ нимъ черезъ Сибирь свѣтскими студентами, не выступали дипломатами-проповѣдниками, не отождествляли съ чисто-іезуитскимъ лукавствомъ языческихъ формъ культа съ христіанскими, не расширяли обманомъ или насиліемъ, т. е. вообще фиктивными способами своей маленькой паствы. Напротивъ, въ этомъ отношеніи наша прирожденная терпимость и летаргія простерлись даже до того, что колонія албазинцевъ путемъ браковъ съ окрестнымъ населеніемъ потеряла прежній обликъ, дѣдовскіе обычаи, а съ ними вмѣстѣ отчасти и религію. Между тѣмъ какъ изъ состава миссіи выходили ученые съ громкою міровою извѣстностью какъ напр.: Іакинсъ Бичуринъ, профессоръ Васильевъ и Палладій,-- пекинскіе албазинцы окитаивались почти до неузнаваемости. Правительство богдыхана съ полною симпатіей глядѣло на чуждую политикѣ и фанатизму православную общину. Ни въ какихъ военныхъ демонстраціяхъ во имя защиты мнимо-христіанскихъ, по настоящему же прямо коммерческихъ интересовъ она никогда не участвовала. Ни одинъ нашъ іеромонахъ не пытался поколебать конфуціанскаго жизненнаго строя. Миссіи снаряжались въ Троицкосавскѣ и пускались въ путь черезъ Монголію на Ургу и Калганъ при помощи бурятскихъ ламъ, на инородческихъ верблюдахъ. Добродушные ламаиты столь сердечно сближались на каждомъ шагу съ пришлымъ "бѣлымъ" элементомъ, что нерѣдко роднились съ нимъ, жертвовали на православныя церкви, благоговѣйно стекались на православное богослуженіе, выдѣляли изъ своей среды вполнѣ естественно обрусѣлыхъ, принявшихъ православіе Гонбоевыхъ и Бадмаевыхъ. Вотъ и теперь, рядомъ съ нами стоятъ два крупныхъ дѣятеля русско-китайскаго чайнаго міра: г. Старцевъ и г. Малыгинъ, родомъ селенгинскіе бурята.
   Русская Азія переживаетъ въ 1891 г. одинъ изъ важнѣйшихъ моментовъ своего развитія и своей не избалованной радостями исторіи. Свѣтлая вѣсть, донесшаяся туда вотъ уже нѣсколько мѣсяцевъ тому, назадъ, что Престолонаслѣдникъ осчастливитъ личнымъ посѣщеніемъ далекія и глухія окраины родной земли, становится лучезарною былью, полнымъ глубокаго смысла событіемъ, зарею для необъятнаго края, ожидающаго въ теченіе столѣтій болѣе прочнаго и братскаго общенія съ Россіей. Кто можетъ его закрѣпить разностороннѣе и тѣснѣй какъ не Первенецъ ея Державнаго Вождя, посланный самимъ Царемъ-Отцемъ взглянуть на свое наслѣдье, передать сибирякамъ попечительно-творческія мысли Его о необходимости пробужденія восточныхъ окраинъ, озарить тамошнюю тусклооднозвучную жизнь отъ всего сердца идущими привѣтомъ и лаской? Фактъ Августѣйшаго проѣзда изъ Приморской области на Оренбургъ долженъ оставить и безъ сомнѣнія оставитъ неизгладимый слѣдъ на поверхности мѣстнаго строя и быта, доказавъ во-первыхъ (вопреки нелѣпымъ толкамъ о проникающемъ ихъ "опасномъ" сепаратизмѣ) неразрывную духовную связь между туземнымъ населеніемъ и Правящимъ нами Императорскимъ Домомъ, а кромѣ того вынуждая столичныя сферы иными глазами посмотрѣть на сравнительно обездоленный крайній Востокъ, откуда мы въ правѣ ожидать и навѣрно дождемся въ непродолжительномъ времени мощнаго движенія впередъ по пути конечнаго утвержденія русскаго главенства въ Азіи. Великая Сибирь -- нашъ авангардъ; ея исполненные непоколебимаго мужества и упорства закаленные среди измѣнчивой природы сыны -- наши "младшаго цикла богатыри", воочію воплотившіе и воплощающіе въ народную жизнь прямодушно-простые и единственно правильные государственные взгляды Допетровской Руси на инородческіе міры, на задачи пламѣнѣвшихъ ревностью святителей и радѣвшихъ о національной чести воеводъ, на призваніе каждаго вѣрноподданнаго стоять на полуневѣдомыхъ рубежахъ отчизны во всеоружіи гуманнаго и вмѣстѣ съ тѣмъ твердаго патріотическаго настроенія. Оттого-то лица вродѣ Муравьева-Амурскаго,-- которыя по европейскую сторону Урала никогда не могли бы въ силу неблагопріятныхъ условій проявить достаточно гражданской доблести и политической предпріимчивости,-- въ предѣлахъ иркутскаго генералъ-губернаторства и Прнамурья свѣтлѣютъ сознаньемъ и волей, съ восторгомъ проникаются творческими замыслами о неизбѣжно-естественномъ развитіи и расширеніи нашихъ восточныхъ окраинъ, неуклонно начинаютъ стремиться къ достиженію ясно намѣченной цѣли. Это какъ-бы само собой навѣялъ главному начальству своему молчаливо-вдумчивый сибирякъ, это тѣни ищущей моря и горъ легендарной вольницы осѣнили своимъ крыломъ завѣтныя мечты носителей нашей исторической идеи,-- это заговорила въ сердцѣ послѣднихъ сквозь грубую кору чисто западныхъ предубѣжденій и предразсудковъ старая "сибирская" удаль новгородцевъ и пермяковъ, издавна считавшихъ смежную намъ Азію чѣмъ-то "исконно-нашимъ".

   Проѣздъ Престолонаслѣдника по неоглядной странѣ,-- добытой правительству до предѣловъ океана почти безвѣстными искателями приключеній, піонерами славнаго дѣла, и "служилыми людьми" всякихъ общественныхъ слоевъ московскаго періода,-- чрезвычайно будетъ важенъ еще и потому, что до нашихъ дней главный административный центръ оставался довольно равнодушенъ къ южно-уссурійской и маньчжуро-монгольской периферіи: съ того же момента, что Государь направилъ къ ней Старшаго Сына, возвращающагося изъ обозрѣнія наиболѣе цвѣтущихъ чужихъ колоній Востока, гдѣ всего -- вдоволь и человѣку скоро будетъ тѣсно жить, наши пустыри,-- стерегущіе непочатое богатство земныхъ нѣдръ,-- должны проснуться, должны почувствовать себя приближенными къ думамъ Царя, должны пріукраситься внутреннею красой на встрѣчу Рѣдкому Гостю. Конечно, тамъ не впервые готовятся привѣтствовать Великихъ Князей: императоръ Александръ И, будучи Цесаревичемъ, посѣтилъ Тобольскъ, Е. И. В. Великій Князь Владиміръ Александровичъ изволилъ доѣзжать до Томской губерніи, Е. И. В. Великій Князь Алексѣй Александровичъ изъ Америки проѣхалъ въ 1873 г. черезъ всю Сибирь, Е. И. В. Великій Князь Александръ Михаиловичъ сравнительно недавно, совершая кругосвѣтное плаваніе на "Рындѣ", предпринялъ любопытную экскурсію изъ Владивостока по южно-уссурійской нови. Но всѣ подобныя непосредственныя соприкосновенія не имѣли, да и не могли имѣть такой цѣны какъ ожидаемое вскорѣ прибытіе Августѣйшаго путешественника съ Отчими манифестами на радость коренному и ссыльному населенію. Не однѣ только части гигантскаго сибирскаго цѣлаго сознаютъ, внемля имъ, свое единство съ россійской державой,-- но пойметъ его и проникнется имъ весь край, затрепещетъ отъ умиленія душа всего сибирскаго народа, осѣнитъ себя крестнымъ знаменіемъ на дальнѣйшіе подвиги и борьбу за наши историческіе интересы въ Азіи каждый заброшенный на окраину офицеръ, каждый вскормленный ею казакъ. Образованные классы у насъ часто выражаютъ удивленіе трудамъ и дѣятельности, лишеніямъ и энергіи англійскихъ изслѣдователей и должностныхъ лицъ въ предѣлахъ загималайской имперіи ея величества королевы Викторіи. Однако, если провести наглядную и безпристрастную параллель между относительно комфортабельной жизненной обстановкой британскихъ колонизаторовъ и до крайности тягостной, убогой и самоотверженной обстановкой, въ которой незамѣтно вершатъ свое святое высоко національное дѣло безчисленныя духовныя единицы земли русской на ея отдаленнѣйшихъ граняхъ,-- первенство въ смыслѣ истиннаго подвига и настоящей пользы человѣчеству (такъ какъ мы -- славяне -- безсознательно служимъ идеаламъ вѣротерпимодемократическаго свойства, западные же европейцы всегда и во всемъ стремятся къ насильственному господству надъ отвергаемыми по принципу "нисшими" рассами) безспорно должны оставаться за нами. Развѣ можно напр. даже поверхностно сопоставлять чопорныхъ британскихъ чиновниковъ Индіи, дорого оплачиваемыхъ кровью и потомъ несчастнаго мѣстнаго населенія, съ нашими безвѣстными и до героизма безропотными, нетребовательными тружениками на окраинахъ? Ихъ не окружаетъ утонченная роскошь, передъ ними не раболѣпствуетъ огромнѣйшій штатъ темнолицей прислуги, имъ не льститъ,-- въ сущности кадя слѣпой національной гордынѣ,-- самоувѣренная отечественная печать; но за то жизнь, среди которой и ради которой они работаютъ, составляетъ съ ними одно органическое цѣлое,-- за то горячее "спасибо" скажетъ имъ русская исторія, за то на вспахиваемой ими невеселой нивѣ широко взойдетъ "золотая жатва нашего государственнаго величія". Убѣдиться въ первомъ, пророчески исполнить второе, отъ полноты молодаго сердца повѣрить въ послѣднее ѣдетъ Великій Князь -- Престолонаслѣдникъ въ забытую Сибирь! ..

   Когда по Азіи путешествуютъ англійскіе принцы и доводимый до отчаянія безпощаднымъ игомъ туземный злосчастный людъ оффиціально радуется чужому пиру въ своемъ похмѣльи, это узкій Западъ fin de siиcle торжествуетъ побѣду проповѣдуемыхъ имъ эгоистическихъ началъ: неудивительно если ими создана и постоянно разверзается бездна между опекающими Азію противъ ея воли колонизаторами германо-романскаго типа и покоренными народами. Ничего подобнаго нѣтъ, когда воочію проявляется беззавѣтная любовь и преданность Востока къ своему Державному Дому. Инородецъ и переселенецъ, сохраняющій чистоту великорусскаго облика раскольникъ-сибирякъ и амальгамировавшійся съ тюркско-монгольскими элементами пахарь-воинъ съ безконечной китайской границы,-- всѣхъ ихъ одушевляетъ совершенно одинаковое по силѣ и рвенію чувство внутренней связи съ Вождемъ родной земли. Я немного знаю сибиряковъ и потому ясно вижу напередъ, какъ трогательно среди нихъ скажется на каждомъ шагу это стихійное настроеніе!

-----

   Е. И. Высочество подходитъ приложиться къ кресту. Исправляющій должность церковнаго старосты Никита Матвѣевичъ Молчановъ (храмъ сооруженъ отчасти на пожертвованія чайныхъ торговцевъ въ Россіи, отчасти на деньги здѣшнихъ русскихъ фирмъ и освященъ лишь въ 1885 г. во имя Александра Невскаго) подноситъ Великому Князю просфору, съ просьбой удостоить его домъ посѣщеніемъ и откушать хлѣба-соли. Затѣмъ Августѣйшіе путешественники и вся русская колонія отправляются въ смежное церковное зданіе, гдѣ живетъ нашъ консулъ и приготовленъ чай. Тамъ, въ кабинетѣ, Наслѣднику Цесаревичу представляются жена г. Дмитревскаго и жена купца Спѣшилова, а потомъ и депутаціи отъ ханькоуцевъ и посредниковъ нашего чайнаго дѣла въ сѣверномъ Китаѣ (изъ далекаго Калгана, напримѣръ, нарочно для этого прибылъ г. Басовъ). Привѣтственныя рѣчи говорятъ компаніонъ торговаго дома Токмаковъ, Молотковъ и К°. (въ Ханькоу, Фу-чжоу, Тянь-цзинѣ, Кяхтѣ и Москвѣ) Алексѣй Петровичъ Малыгинъ и отъ дѣятелей на сѣверѣ имперіи Алексѣй Дмитріевичъ Старцевъ. Безъискусственно правдивы слова, сказанныя Царственному Гостю въ столь торжественную для туземцевъ минуту!
   

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО!

   Несказанно счастливые и полные безпредѣльной благодарности Его Императорскому Величеству, Вашему Державному Родителю, и Вамъ, Ваше Императорское Высочество, за милостивое посѣщеніе насъ, живущихъ въ этой далекой отъ сердца Россіи странѣ, но незабытыхъ щедротами Его Императорскаго Величества, непрестанно изливающимися на насъ и на развитіе нашей торговли, какъ-то: учрежденіе консульства, содержаніе почтоваго сообщенія по Монголіи, посылка торговыхъ и ученыхъ экспедицій, посылка пароходовъ Добровольнаго флота, посѣщеніе насъ судами военнаго флота для защиты насъ и нашихъ интересовъ, въ недалекомъ же будущемъ постройка по Сибири желѣзной дороги, по которой пойдутъ также и наши чаи.
   Въ довершеніе имѣемъ не мечтавшееся намъ въ самыхъ лучшихъ нашихъ грезахъ счастіе лицезрѣть Ваше Императорское Высочество, выразить Вамъ наши вѣрноподданническія чувства глубокой преданности и горячей любви Нашему Царствующему Дому и просить Васъ, Ваше Императорское Высочество, принять нашу хлѣбъ-соль.
   
   Хлѣбъ-соль подносится на серебряномъ блюдѣ великолѣпной китайской работы, исполненномъ въ Шанхаѣ на "Nanking Road" въ мастерской Луэнь-Во (въ трехнедѣльный срокъ, несмотря на сложность орнамента изъ бамбуковыхъ вѣтвей съ птичками и трудность безукоризненной передачи надписей на русскомъ языкѣ).

   Въ числѣ членовъ ханькоусской колоніи, радостно встрѣчавшихъ Е. И. Высочество, находится русскій подданный г. Пандеръ (изъ Прибалтійскаго края), состоящій на службѣ при мѣстной таможнѣ. Правильный надзоръ за таможенными сборами, представляющими существеннѣйшій источникъ доходовъ богдыханскаго правительства, организованъ англичаниномъ Хартомъ. Подъ его начальствомъ служили и служатъ два-три русскихъ. Знающій по китайски Пандеръ обучалъ передъ этимъ въ Пекинѣ нашей грамматикѣ и литературѣ китайскую университетскую молодежь и пріобрѣлъ себѣ большую извѣстность на Западѣ составленіемъ богатѣйшей коллекціи бурхановъ, предметовъ ламайскаго культа.
   Европейская система строгаго контроля надъ китайскими таможнями даетъ иностранцамъ оружіе въ руки противъ туземнаго населенія, создаетъ основу для нѣкотораго рода негласной опеки надъ нимъ.
   Въ 1814 г. вся внѣшняя торговля Небесной имперіи равнялась лишь 35,000,000 рублей. Еще въ 1876 г. ввозъ иностранныхъ товаровъ въ Китай (приблизительно на 150 милліоновъ рублей) десятью милліонами оказывался ниже цѣнности экспорта. Черезъ 12 лѣтъ отношеніе настолько перемѣнилось, что изъ общей цыфры 450,000,000 рублей на долю перваго приходилось немного менѣе трехъ пятыхъ. Въ короткій срокъ приростъ въ количествѣ тоннъ подъ иностранными флагами обозначился сотнями тысячъ. Еще недавно въ Китаѣ почти ничего не было извѣстно объ австрійскихъ коммерческихъ судахъ: теперь ихъ является ежегодно цѣлая масса. Если европейцы добьются права глубже проникнуть въ страну, нельзя и предугадать громадности дальнѣйшихъ коммерческихъ оборотовъ. Пока торговля Небесной имперіи съ владѣніями королевы Викторіи вдесятеро превосходитъ торговлю съ Германіей и въ двѣсти слишкомъ разъ торговлю съ нами, уступающими въ этой области даже испанцамъ и португальцамъ, шведамъ и норвежцамъ.
   На мой вопросъ о размѣрахъ отравы населенія по Янъ-цзы благодѣтельнымъ индійскимъ опіумомъ, я узнаю, что ему почти нѣтъ сбыта у Ханькоу и за нимъ. Потребность пополняется собственнымъ производствомъ. Еще задолго до англичанъ мусульмане и лузитанцы ввозили опіумъ въ Макао и Кантонъ. Съ давнихъ временъ этотъ предметъ торговли (впослѣдствіе же чрезвычайно обширной культуры въ предѣлахъ самого Китая) доставлялся изъ Индіи излюбленными сухими путями черезъ Тибетъ или Бирму и Юннанъ, какими сюда издревле проникали элементы браминской цивилизаціи. До сихъ поръ кромѣ продукта британской имперіи и худшаго по качеству туземнаго, тѣмъ не менѣе сбываемаго въ огромномъ и все прогрессирующемъ количествѣ, на Дальній Востокъ идетъ турецкій и персидскій. Толки относительно вреда, причиняемаго куреніемъ, будто-бы крайне преувеличены. Домашній китайскій опіумъ разрушительнѣе дѣйствуетъ на здоровье, чѣмъ доброкачественный привозный. Люди, свыкшіеся съ нимъ (вродѣ напр. мужественныхъ и крѣпкихъ раджпутовъ въ Индіи) не только не страдаютъ отъ употребленія его, но даже черпаютъ,-- благодаря ему,-- силу для закаленія организма противъ болѣзней и усталости.
   Оказывается, что помимо чая мы ничего особенно не вывозимъ, а тѣмъ паче не ввозимъ въ смежный намъ Китай. Попытки измѣнить столь ненормальное положеніе вещей до сихъ поръ не увѣнчивались значительнымъ успѣхомъ. Счастливое исключеніе составляетъ керосинъ, еще недавно не находившій въ Китаѣ особеннаго сбыта, теперь же ввозимый черезъ одинъ Шанхай на сумму свыше 3,000,000 рублей. Отрадно знать, что треть означеннаго количества въ виду дешевизны и меньшей воспламеняемости приходится на долю русскаго экспорта. Этому предмету ввоза отъ насъ вредитъ пока неудовлетворительная упаковка. Вдобавокъ, предпріятіе находится въ рукахъ англійскихъ и нѣмецкихъ купцевъ, производящихъ закупку въ Батумѣ: участіе нашихъ нефтепромышленниковъ въ развитіи дѣла eo ipso совершенно устраняется.

-----

   За обставленнымъ съ лукулловской роскошью столомъ въ домѣ H. М. Молчанова Наслѣдникъ Цесаревичъ милостиво бесѣдуетъ съ представителями нашихъ фирмъ. По слухамъ они всѣ хотѣли съ обычнымъ русскимъ хлѣбосольствомъ предложить этотъ первый завтракъ Высокому Гостю отъ своего имени, но за невозможностью остановиться на выборѣ подходящаго небольшаго помѣщенія,-- до общаго грандіознаго обѣда для цѣлой ханькоусской колоніи,-- предпочтеніе временно отдано жилищу церковнаго старосты. И такъ никто не сомнѣвается въ глубоко восторженномъ настроеніи каждаго изъ нашихъ земляковъ,-- и такъ осязательно бьется однимъ біеніемъ горячей преданности Царственному Дому русское сердце присутствующихъ!
   Мы здѣсь, такъ-сказать, на родинѣ и въ мірѣ чая: почти всякій разговоръ естественно сводится къ нему. Даже ближайшія плантаціи находятся на нѣкоторомъ разстояніи отсюда и потому нѣтъ возможности познакомить насъ воочію съ характеромъ его любопытной культуры, что было бы весьма поучительно во многихъ отношеніяхъ. Никакой разсказъ, никакое описаніе не можетъ замѣнить собой непосредственной дѣйствительности. Постоянно видѣть чайные листики въ чайницѣ, сознавать ихъ историческое міровое значеніе для умственной и физической жизни человѣчества -- одно; совсѣмъ другое -- самолично посѣтить китайскую плантацію, гдѣ подъ сѣнью тутовыхъ и бамбуковыхъ деревьевъ (кусты чая не выносятъ палящаго зноя) среди нарочно для нихъ посаженныхъ розъ, магноліи, маслины и т. п. (въ качествѣ нѣжнаго, душистаго entourage) ростутъ "вѣки буддійскаго мистика Бодидармы". Согласно весьма распространенной легендѣ, этотъ выходецъ изъ Индіи предавался въ Китаѣ высшимъ подвигамъ духа, вѣчной молитвѣ и экстазу. Однажды немощная плоть не выдержала напряженія, и созерцатель уснулъ. Очнувшись, онъ въ гнѣвѣ и ужасѣ оторвалъ и бросилъ на землю виновницы несчастія -- смежившіяся вѣки... и, о чудо! на этомъ мѣстѣ выросло растеніе, похожее на розовый кустикъ... Мудрецъ попробовалъ заварить его листья и призналъ бодрящій напитокъ необыкновенно полезнымъ съ аскетической точки зрѣнія.
   Качества чая -- въ прямой зависимости отъ размѣровъ взростившаго ихъ деревца: чѣмъ оно ниже, тѣмъ лучше сборъ,-- отъ болѣе рослыхъ, напротивъ, грубѣе. Только-что ощипанные листья не имѣютъ еще ни специфическаго аромата, ни горьковато-вяжущаго вкуса, по которому его свойства опредѣляются экспертами, пробующими чай. На всякой плантаціи есть свои тайные вѣковые пріемы приготовленія продукта на продажу, ароматизаціи его, просушки, сортировки (руками или сквозь рѣшето) и т. д. Представители нашихъ фирмъ до тонкости знакомы съ порядкомъ чайнаго производства и положеніемъ этого дѣла въ сосѣднихъ съ Ханькоу провинціяхъ. До послѣдняго времени русскіе приказчики живали даже въ сторонѣ отъ Янъ-цзы, внутри страны, дабы близко слѣдить за урожаями драгоцѣннаго растенія.

   Мало кому извѣстны попытки завести у насъ культуру чая на Кавказѣ. Между тѣмъ начало имъ положено еще въ 30 -хъ годахъ при просвѣщенномъ администраторѣ князѣ М. С. Воронцевѣ. Первыя насажденія чайнаго куста произведены (по приказанію верховнаго католикоса Нерсеса V) въ окрестностяхъ Эчміадзина, религіознаго центра разсѣянной по цѣлому міру армяно-грегоріанской паствы. Вскорѣ появились маленькія плантаціи въ Сухумѣ, въ Гуріи. Не встрѣчая матеріальнаго успѣха, дѣло стало глохнуть. Съ 1883 г. на него обратило вниманіе Императорское Вольно-экономическое общество, выписавшее съ Янъ-цзы много сѣмянъ и черенковъ. Частныя лица опять взялись съ любовью за интересное предпріятіе. Хорошіе результаты получились недавно отъ опытовъ въ Кахетіи и Тифлисѣ,-- но торговаго значенія кавказскій продуктъ пока не пріобрѣлъ, да врядъ-ли быстро и пріобрѣтетъ, пока не будетъ явной правительственной поддержки, отвода казенныхъ участковъ, руководства спеціалистовъ и т. п.
   Принимая во вниманіе постройку сибирской желѣзной дороги, которая первоначально -- дойдя до океана и "застѣннаго Китая",-- должна въ значительной мѣрѣ разсчитывать на экзотическіе грузы вродѣ чая, есть полное основаніе усомниться въ цѣлесообразности чрезмѣрнаго покровительства въ данную минуту производству чая на Кавказѣ. Рельсовый путь до такой степени объединитъ наши экономическіе и государственные интересы съ китайскими, огражденіе тамошней безподобной по природному качеству чайной культуры отъ конечнаго упадка (въ виду жестокой конкурренціи Индіи и Цейлона) до того входитъ въ кругъ нашихъ обязанностей и собственныхъ выгодъ, что всякое умаленіе спроса на этотъ важнѣйшій продуктъ Небесной имперіи едва-ли желательно, если вникнуть въ вопросъ поглубже,-- когда сама жизнь предъявляетъ совершенно иныя требованія и вовсе не выдвигаетъ на очередь осуществленія подобной задачи.

-----

   Послѣ завтрака въ молчановскомъ домѣ Е. И. Высочество осчастливилъ посѣщеніемъ кирпичную фабрику фирмы "Молчановъ, Печатновъ и Коми.", а также интереснѣйшую выставку китайскихъ произведеній, устроенную (спеціально для обозрѣнія Наслѣдника Цесаревича фирмой "Токмаковъ, Молотковъ и Коми." по иниціативѣ одного изъ ея представителей г. Литвинова) въ ея новомъ пакгаузѣ (godown), гдѣ переукупориваются и складываются байховые чаи. Огромное неуклюжее зданіе (съ помѣщающимися въ немъ такъ-сказать сараями) самымъ выгоднымъ образомъ преобразилось снаружи и роскошно изукрасилось внутри флагами, зеленью, гирляндами, шелковыми тканями и выписанными изъ аходившихся въ строю, составивъ конвой человѣкъ въ 50-тъ, который слѣдуя за Государемъ Цесаревичемъ по украшенной флагами Атаманской улицѣ, начинавшей уже освѣщаться огнями, чрезъ тріумфальную арку ("Отъ Сибирскихъ казаковъ") прослѣдовалъ до самаго генералъ-губернаторскаго дома, гдѣ весь блестящій поѣздъ остановился и офицеры-конвоиры, услышавъ изъ устъ Августѣйшаго Атамана "благодарю васъ, господа!" -- поскакали обратно къ своимъ частямъ.
   Черезъ полчаса послѣ смотра было объявлено казакамъ чрезъ особо посланное въ казармы лицо, что Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, оставшись отмѣнно доволенъ ими "жалуетъ казаковъ по паркѣ водки каждому".-- Это послѣднее Высокое вниманіе Его Высочества окончательно подняло духъ казаковъ и восторженные клики ихъ въ честь дорогаго Царственнаго Атамана, съ пожеланіемъ за чаркою вина всякаго Ему благополучія, не смолкали далеко за полночь.
   Не меньше казаковъ ликовали въ эту ночь, конечно, и офицеры. Много ими было провозглашено восторженно встрѣченныхъ тостовъ.
   Чуть свѣтъ 15 іюля, поднялись на ноги казаки и принялись за послѣднія приготовленія къ главнѣйшему своему празднеству и чествованію Августѣйшаго Атамана въ средѣ собравшихся со всѣхъ концевъ войска офицерскихъ, полковыхъ и станичныхъ депутацій.
   Войсковой соборъ пріукрасился, убравъ паперть и весь полъ храма краснымъ сукномъ и коврами; въ казачьемъ скверѣ наскоро накрывались приготовленные для угощенія полуторатысячной публики обѣденные столы; весь путь отъ сквера до войсковаго правленія устилался по особо устроенному по мосту сукномъ; лѣстница самаго правленія украшалась цвѣтами; на балконѣ и во входной -- пріемной палаткѣ разстилались дорогіе ковры; намѣчались мѣста для депутацій, для учебныхъ заведеній, для подносящихъ хлѣбъ-соль и т. д. и т. д.
   Ровно въ 9 часовъ, подъ звуки военнаго марша, къ зданію войсковаго правленія подошла знаменная сотня съ знаменщиками и офицерами-ассистентами для принятія изъ зала правленія хранящихся въ немъ шести войсковыхъ знаменъ льготныхъ полковъ и старѣйшаго (послѣ Ермаковскаго) знамени "Тобольскаго" временъ Царей и Великихъ князей Іоанна и Петра Алексѣевичей. Торжественно встрѣтивъ и отдавъ честь знаменамъ, сотня подъ звуки марша прошла, обогнувъ Казачій скверъ, на церковную площадь,-- выстроившись фронтомъ къ скверу, имѣя впереди себя всѣ знамена съ состоящими при нихъ знаменщиками-урядниками и офицерами-ассистентами. Къ этому-же времени, на ту-же площадь и къ дворцовой улицѣ стали подходить одна за другою и всѣ прочія собранныя въ Омскъ льготныя и молодыя сотни казаковъ, становясь одна къ другой развернутымъ фронтомъ вдоль всей дворцовой улицы съ той и другой стороны шпалерами, согласно заранѣе установленнаго церемоніала. Около самаго генералъ-губернаторскаго дома лицомъ къ подъѣзду, съ котораго долженъ былъ выйдти Государь Цесаревичъ и вдоль проѣзда между дворцовымъ скверомъ и домомъ генералъ-губернатора, построились въ одну линію казачьи депутаціи, начиная съ дворянской и полковыхъ и кончая станичными по порядку нумеровъ военныхъ отдѣловъ. Семирѣченцы помѣстились вслѣдъ за первымъ Сибирскимъ отдѣломъ.
   Многотысячная толпа Омскихъ горожанъ и пріѣзжихъ лицъ всякаго званія, явившаяся лицезрѣть Дорогаго Августѣйшаго Гостя и полюбоваться всѣмъ происходящимъ въ честь Его, густою толпою размѣстилась какъ за шпалерами казаковъ, такъ и на Казачьей площади и вдоль сквера.
   Ровно въ 10 часовъ началась въ войсковой Николаевской церкви Божественная литургія въ соборномъ сослуженіи почти всего градо-омскаго духовенства, въ парадныхъ нарочно для сего случая заказанныхъ ризахъ, во главѣ съ благочиннымъ-протоіереемъ опіемъ Константиномъ Недосѣковымъ, прослужившимъ въ Сибирскомъ войскѣ въ званіи священника болѣе тридцати лѣтъ.
   Въ 10 1/2 часовъ Августѣйшій Атаманъ всѣхъ казачьихъ войскъ, сопутствуемый наказнымъ атаманомъ, лицами Его свиты и конвоемъ, показался на подъѣздѣ генералъ-губернаторскаго дома. Раскаты восторженныхъ кликовъ покатились во всѣ стороны. Предшествуемый шедшими вдоль разставленныхъ шпалерами казаковъ шестью станичными атаманами, торжественно выступавшими съ присвоенными ихъ званію насѣками-булавами, Цесаревичъ направился, по Дворцовой улицѣ пѣшкомъ, въ войсковую Никольскую церковь. По мѣрѣ прохожденія Его Императорскаго Высочества между рядами депутацій, остававшіеся сзади Его офицеры и станичники пристраивались къ блестящей свитѣ Царственнаго Атамана, увеличивая тѣмъ самымъ торжественность и величіе шествія Его Высочества по Дворцовой улицѣ къ городской тріумфальной аркѣ. Поздоровавшись съ встрѣтившею Его Высочество маршемъ и обнаженными шашками знаменною сотнею и пройдя вдоль выстроенныхъ въ одну линію знаменъ, Государь Цесаревичъ прослѣдовалъ по усыпанному цвѣтами пути въ войсковую церковь. Вслѣдъ за Его Высочествомъ туда внесены были всѣ знамена, а за ними вошла свита и прочіе приглашенные на празднество войсковые и невойсковые генералы, штабъ- и оберъ-офицеры и класные чиновники.
   Подъ пѣніе пѣвчихъ казачьяго церковнаго хора прошла Божественная литургія и молебствіе за здравіе Августѣйшаго путешественника, Его Царственныхъ Родителей, весь Царствующій Домъ и въ частности за Великаго князя Владиміра Александровича, 23 года тому назадъ также осчастливившаго своимъ посѣщеніемъ Западную Сибирь и въ этотъ день именинника.
   Приложившись къ Животворящему Кресту Господню и осмотрѣвъ главнѣйшія святыни казачьяго собора (знамя Ермака {Оно перевезено изъ Березова: это -- большая квадратная хоругвь, съ полный въ 2 аршина, 6 вершковъ. На одной сторонѣ изображенъ Архангелъ Михаилъ на красномъ крылатомъ конѣ, поражающій копьемъ дьявола и низвергающій дома и башни въ волны; на другой -- св. Дмитрій на темнозеленой лошади, низвергающій въ пропасть Кучума (на бѣлой лошади).}, усердіемъ войсковыхъ чиновъ вставленное въ особую дорогую хоругвь и воздвигнутую также по доброхотной подпискѣ казаковъ икону въ память чудеснаго событія 17-го октября 1888 г.), Государь Цесаревичъ вышелъ на Никольскую-казачью площадь къ знаменной сотнѣ для того, чтобы пропустить ее мимо себя церемоніальнымъ маршемъ.
   Въ это время всѣ казачьи депутаціи, согласно сдѣланныхъ заранѣе указаній, размѣстились въ одну шеренгу по аллеямъ и дорожкамъ войсковаго сквера, ведущимъ отъ церкви къ главному подъѣзду войсковаго хозяйственнаго правленія. Совмѣстно съ ними по другую сторону тѣхъ-же аллей и дорожекъ вытянулись въ одну линію воспитанники войсковыхъ учебныхъ заведеній (приготовительнаго пансіона, женскихъ и мужскихъ начальныхъ школъ Омской станицы): всего болѣе 150-ти мальчиковъ и дѣвочекъ, одинаково одѣтыхъ.
   По прочимъ аллеямъ и площадкамъ Казачьяго сквера, идущимъ вдоль его и наперекрестъ пути предполагаемаго слѣдованія Государя Цесаревича, по ту и по другую сторону разставленныхъ здѣсь столовъ съ разными яствами, успѣли уже размѣститься -- въ ожиданіи прохода Августѣйшаго Атамана -- казаки 14-ти сотенъ сводной казачьей бригады.
   Внушительный видъ имѣлъ при этомъ длинный рядъ станичныхъ депутацій съ насѣками, украшенныхъ всякого рода знаками отличій (начиная съ урядничьихъ нашивокъ, шевроновъ, наградъ за отличную стрѣльбу и кончая медалями и орденами разныхъ степеней). У иныхъ героевъ было по три, по четыре Георгія.
   Большинство георгіевцевъ составляли участники Коканскаго похода 1875--1876 г.; присутствовало нѣсколько человѣкъ бывшихъ при взятіи Хивы въ 1873 г., одинъ изъ ординарцевъ Скобелева подъ Ахалъ-Теке (урядникъ Ивановъ), одинъ бывшій конногренадеръ съ двумя георгіевскими и румынскимъ крестами, участникъ Забалканскаго похода въ послѣднюю Турецкую войну {Въ послѣдней Турецкой кампаніи Сибирскіе казаки участвовали только въ составѣ лейбъ-гвардіи конно-гренадерскаго полка, куда они съ 1832-го по 1880 г. посылались ежегодно (въ числѣ тридцати человѣкъ).} и другіе.
   Государь Цесаревичъ предъ каждымъ изъ депутатовъ изволилъ останавливаться и выслушивать рапортъ, какъ-бы онъ отъ волненія ни былъ продолжителенъ. Со многими изъ депутатовъ-станичниковъ Его Высочество изволилъ милостиво бесѣдовать, интересуясь знать, давно-ли и много-ли они пробыли въ службѣ, за что получили тотъ или иной знакъ отличія и проч.-- У воротъ предъ выходомъ изъ сквера размѣстились съ одной стороны ученики, а съ другой ученицы станичныхъ начальныхъ школъ съ букетами цвѣтовъ, которые онѣ при шествіи Государя Цесаревича мимо нихъ кидали Ему подъ ноги.
   Съ такими-же букетами съ той и другой стороны устланнаго краснымъ сукномъ помоста на всемъ протяженіи отъ сквера до входа въ войсковое правленіе стояли войсковыя дамы, тоже усыпая путь Цесаревича цвѣтами.
   Держа руку у козырька головнаго убора и милостиво улыбаясь свойственною Его Высочеству чарующе-сдержанною улыбкою, Наслѣдникъ Цесаревичъ дошелъ посреди усилившихся на площади восторженныхъ кликовъ народа, до устроенной у входа въ зданіе войсковаго правленія особой изящно устроенной и украшенной золотыми кистями, шнурами и короною палатки изъ краснаго сукна. Здѣсь размѣстившись нѣсколько полукругомъ, ожидали Августѣйшаго Атамана депутаціи отъ Сибирскаго и Семирѣченскаго войскъ съ святыми иконами и хлѣбомъ-солью на серебряныхъ блюдахъ.
   Первымъ и ближайшимъ къ входу въ палатку стоялъ съ иконою Святаго Николая, Мирликійскаго чудотворца, обращающій на себя вниманіе представительностью, украшенный длинною сѣдою бородою бывшій командиръ втораго Сибирскаго полка отставной полковникъ Ѳ. Л. Саламатовъ, къ которому Государь Цесаревичъ и соизволилъ первымъ подойдти. Степенно, но видимо волнуясь торжественностью момента, почтенный Ѳедоръ Лаврентьевичъ тихо и мѣрно проговорилъ обращаясь къ Его Высочеству: "Ваше Императорское Высочество соблаговолите принять отъ Сибирскаго казачьяго войска усердное его подношеніе, икону исконнаго покровителя войска, тезоименитаго Вашему Высочеству угодника Божія Николая Чудотворца. Да хранитъ онъ Васъ во всѣхъ путяхъ Вашихъ!" Приложившись къ святой иконѣ и освѣдомившись за тѣмъ, о томъ гдѣ и много-ли лѣтъ полковникъ Саламатовъ служилъ, Его Высочество подошелъ къ слѣдующему рядомъ стоящему преподносителю иконы Абалакской Божьей матери, уряднику станицы Семіярской Михаилу Трубачеву, который въ свою очередь также просилъ Его Высочество принять посильное подношеніе своихъ одностаничниковъ. Приложившись и къ этой иконѣ, Государъ Цесаревичъ, обратился къ третьему подносителю хлѣба-соли отъ Сибирскаго войска, генералъ-маіору Русинову. Выслушавъ краткое привѣтствіе войсковаго генерала и передавъ принятую хлѣбъ-соль дежурному адьютанту, Августѣйшій Атаманъ обратился къ четвертому и послѣднему изъ подносителей, наказному атаману Семирѣченскаго казачьяго войска генералъ-маіору Г. И. Иванову и затѣмъ прослѣдовалъ по усыпанной цвѣтами и декорированной краснымъ сукномъ лѣстницѣ во внутреннее помѣщеніе войсковаго правленія на обрисованную уже нами выставку разнаго рода преподношеній.
   Въ дверяхъ выставочной залы Его Императорское Высочество встрѣченъ былъ назначеннымъ войсковымъ наказнымъ атаманомъ для необходимыхъ при обзорѣ всего подносимаго объясненій, предсѣдателемъ войсковаго правленія полковникомъ Катанаевымъ, который немедленно-же (съ соизволенія Наслѣдника Цесаревича) приступилъ къ докладу о томъ, что ему казалось заслуживающимъ вниманія Высокаго путешественника и чѣмъ Его Высочество видимо изволилъ интересоваться.
   Показывая Цесаревичу съемочныя и межевыя работы, полковникъ Катанаевъ пояснилъ, что земли Войска раздѣляются на четыре разряда: і) земли, находящіяся въ пользованіи казаковъ и составляющіе такъ называемые "юртовые казачьи надѣлы" (они занимаютъ почти двѣ трети всѣхъ войсковыхъ земель или нѣсколько болѣе трехъ милліоновъ десятинъ); 2) земля такъ-называемаго войсковаго запаса, служащаго для надѣла еще не надѣленныхъ казаковъ и офицеровъ (запасовъ этихъ съ каждымъ годомъ становится все меньше и меньше); третій разрядъ составляютъ офицерскіе надѣлы, Высочайшею волею предоставленные въ потомственную собственность офицеровъ и чиновниковъ Сибирскаго войска; наконецъ четвертый разрядъ земель, тянущихся почти сплошною полосою вдоль полосы юртовыхъ и запасныхъ земель, образуютъ земли такъ называемой десятиверстной полосы, состоящей лишь во временномъ пользованіи войска на случай пополненія недостатка въ другихъ земляхъ.
   "На развѣшенныхъ по этой стѣнѣ картахъ, сдѣланныхъ въ масштабѣ 1 верста въ дюймѣ" докладывалъ -- полковникъ Катанаевъ, "Ваше Императорское Высочество изволите, если благоугодно будетъ, ознакомиться съ наиболѣе характерными типами рельефа мѣстности, занимаемой Сибирскимъ войскомъ. Вотъ лѣсная полоса по Иртышу, составляющая такъ называемый Долонскій боръ, наше главное лѣсное богатство и крупнѣйшій изъ источниковъ лѣсныхъ доходовъ. Вотъ карта, изображающая теченіе Иртыша въ мѣстахъ его наибольшихъ разливахъ, гдѣ онъ раздѣляется на десятки и сотни рукавовъ, орошающихъ сотни тысячъ десятинъ и дѣлающихъ эти низменныя пространства неизсякаемымъ источникомъ травянаго богатства. Вотъ карта, изображающая живописныя горы, долины и рѣки благодатной Бійской линіи. Вотъ восемь составленныхъ во время управленія войскомъ генералъ-адьютанта Казнакова атласовъ, заключающихъ въ себѣ планы всѣхъ станицъ войска, каждой въ отдѣльности съ принадлежащими къ нимъ юртовыми надѣлами. Вотъ собраніе плановъ всѣхъ офицерскихъ надѣловъ. Это -- работы офицеровъ перваго Сибирскаго полка, съемка пограничной съ Китаемъ полосы въ Илійской долинѣ. Вотъ планы болѣе крупныхъ и тѣхъ изъ казачьихъ поселеній, въ которыхъ по маршруту предположены остановки для завтраковъ и ночлеговъ Вашего Императорскаго Высочества (поселки Покровскій, Николаевскій, Лебяжій, Полуденный, Петропавловскій, Архангельскій, Становской, Новорыбенскій, Прѣсновскій и Прѣсногорьковскій)."
   Въ залѣ подношеній имѣлъ счастье быть представленъ Его Высочеству руководитель работъ по составленіи подробной карты Прѣсногорьковской линіи войсковой старшина Калачевъ. Послѣ этого Его Высочество внимательно изволилъ долго разсматривать художественно исполненное блюдо Сибирскихъ казаковъ. {Въ центрѣ блюда изображены три накрестъ расположенныхъ знамени: въ срединѣ дорогое для войска Ермаково знамя; другое такъ называемое Тобольское временъ Царей Іоанна и Петра Алексѣевичей и третье одно изъ дарованныхъ войску Императоромъ Александромъ 1-мъ въ 1809 г. десяти полковыхъ знаменъ. Вокругъ нихъ надпись: Августѣйшему (Атаману усердное подношеніе Сибирскихъ казаковъ. 189і-*г." На поляхъ блюда, по рисункамъ художника Каразина, изображены шесть характерныхъ моментовъ изъ исторіи службы Сибирскаго войска.}
   Посвятивъ цѣлый часъ знакомству съ Сибирскимъ казачьимъ войскомъ въ его прошломъ и настоящемъ (насколько то было возможно по выставленнымъ картамъ, работамъ, рисункамъ и фотографіямъ), Государь Цесаревичъ прослѣдовалъ (подъ раздавшіеся въ это время звуки казачьяго оркестра) въ залъ-столовую, гдѣ уже все было готово къ предназначенному въ средѣ сибирскихъ казаковъ Высочайшему завтраку.
   Видѣвшіе помѣщеніе войсковаго правленія за какихъ-нибудь два-три мѣсяца предъ этимъ были не мало удивлены происшедшею въ немъ за столь короткій промежутокъ времени капитальною перемѣною. Двѣ большія залы присутствія и библіотеки съ раздѣлявшимъ ихъ корридоромъ обратились въ одинъ громадный залъ (длиною въ 25 аршинъ и шириною въ 21) съ шестью идущими въ два ряда по срединѣ его арками и устроенною между послѣдними ближе къ одной изъ внутреннихъ стѣнъ эстрадою для музыкантовъ, украшенною краснымъ сукномъ и тропическими цвѣтами. Въ наружной стѣнѣ бывшаго зала присутствія, обращенной къ казачьей площади, вмѣсто окна появилась дверь, ведущая на балконъ съ прекраснымъ видомъ на городъ, площадь и скверъ; всѣ стѣны какъ вновь образованнаго зала-столовой, такъ и всѣхъ прочихъ обширныхъ комнатъ правленія покрылись гирляндами живой зелени съ портретами какъ Высочайшихъ особъ такъ и всѣхъ бывшихъ главныхъ начальниковъ края и войсковыхъ атамановъ Сибирскаго казачьяго войска. Главный почетный столъ былъ поставленъ поперекъ лѣвой половины залы, такъ чтобы Его Высочество, сидя въ одномъ концѣ его, обращенномъ къ срединѣ южной стѣны, украшенной портретомъ Августѣйшаго Атамана, пожертвованнымъ Сибирскому войску въ 1881 г., изъ-подъ сѣни войсковыхъ знаменъ могъ видѣть всѣхъ участвующихъ въ завтракѣ.
   Къ приходу Государя Цесаревича въ столовую залу, всѣ приглашенные къ завтраку генералы, штабъ и оберъ-офицеры, классные чиновники и всѣ депутаты-станичники были уже размѣщены по указаннымъ имъ мѣстамъ.
   Всѣ столы были изящно убраны цвѣтами, а передъ Августѣйшимъ Гостемъ помѣщено цвѣточное плато съ иниціалами Его Высочества. Для того, чтобы сохранить въ памяти участниковъ знаменательнаго завтрака, названія подававшихся за нимъ блюдъ предъ каждымъ изъ завтракавшихъ положены были выполненные по особому заказу художникомъ H. Н. Каразинымъ меню съ виньеткою изъ военно-казачьяго быта. Меню Государя Цесаревича исполнено было тѣмъ-же художникомъ акварелью.
   Удобство расположенія столовъ центральной залы, къ великому удовольствію всѣхъ сидѣвшихъ за ними, давало имъ возможность постоянно и отовсюду видѣть Дорогаго чествуемаго Гостя. Въ худшихъ, конечно, условіяхъ находились тѣ изъ участниковъ завтрака, которые были размѣщены въ двухъ боковыхъ залахъ; многіе изъ наиболѣе нетерпѣливыхъ засѣдателей этихъ залъ, сгорая нетерпѣніемъ видѣть, а если возможно и слышать, что говоритъ и дѣлаетъ Высокій, Дорогой Гость, то по одиночкѣ, то цѣлыми группами неоднократно оставляли свои мѣста за столами и, забывая о кушаньяхъ, выходили въ главный залъ... гдѣ былъ "Онъ": все и для всѣхъ было "въ Немъ" -- и около "Него".
   Особенно это стремленіе "къ Нему" сдѣлалось всеобщимъ и настоятельнымъ, когда начались тосты за членовъ Августѣйшей Семьи Государя Императора, за Самого Дорогаго Гостя и за казачьи войска. Оживленіе и восторгъ присутствующихъ росли непрерывно.
   Первый тостъ, восторженно встрѣченный долго не умолкавшимъ "ура", былъ тостъ войсковаго наказнаго атамана за Государя Императора и Государыню Императрицу.
   Второй, имъ-же провозглашенный и столь-же восторженно встрѣченный, тостъ за Государя Цесаревича и Августѣйшаго Атамана всѣхъ казачьихъ войскъ.
   Третій -- за Великаго князя Владиміра Александровича, нѣсколько лѣтъ тому назадъ также удостоившаго своимъ посѣщеніемъ Западную Сибирь и Сибирское войско.
   Четвертый былъ провозглашенъ самимъ Государемъ Цесаревичемъ, громко и отчетливо сказавшимъ: "Пью за славное Сибирское казачье войско и представителей родственнаго ему Семирѣченскаго. Ура!" Долгими, неумолчными, несказанно радостными и задушевными кликами всѣхъ присутствующихъ было встрѣчено это "ура" за славное Сибирское войско, впервые со времени существованія здѣшняго казачества властно раздавшееся въ средѣ его, изъ устъ столь Высокой Особы какъ будущій Всероссійскій Государь Императоръ... Долго, долго еще будутъ передаваться изъ устъ въ уста, изъ поселка въ поселокъ эти слова.-- Послѣдній и столь-же восторженно встрѣченный тостъ былъ за здоровье неутомимаго Царственнаго путешественника.
   Въ тотъ-же день о восторженныхъ чувствахъ, воодушевляющихъ сибирскихъ казаковъ за время пребыванія въ средѣ ихъ Августѣйшаго Атамана, было по телеграфу донесено Государю Императору, и немедленно-же полученъ радостный для казаковъ отвѣтъ Его Императорскаго Величества, милостиво телеграфировавшаго войсковому наказному атаману Сибирскаго казачьяго войска отъ Себя и Государыни Императрицы.
   Ни разу еще со времени трехсотлѣтней службы своей на далекихъ, мало видимыхъ изъ столицъ окраинахъ обширнаго русскаго Государства, сибирскіе казаки не удостаивались получить столь милостивыя и непосредственно отъ Великаго Государя исходящія слова.-- Всѣ сибирскіе казаки чувствовали какъ-бы зарю новыхъ дней и поворотъ въ ихъ до нынѣ почти безвѣстномъ существованіи, чувствовали, что туманъ, такъ долго висѣвшій почти непроницаемою завѣсою надъ ихъ прошлыми судьбами и службами, начинаетъ разсѣеваться, и зоркое око Государя прозрѣваетъ заслуги сибирскаго казачества предъ Престоломъ и Отечествомъ...
   Видимо довольный радушіемъ пріема Государь Цесаревичъ долго изволилъ, по окончаніи завтрака, милостиво бесѣдовать съ окружавшими Его представителями Сибирскаго и Семирѣченскаго казачьихъ войскъ. Прежде чѣмъ оставить столовый залъ, Государь Цесаревичъ показался на балконѣ нетерпѣливо ожидавшему Его на площади многотысячному народу.
   Какъ одинъ человѣкъ толпы обнажили голову и грянули мощнымъ ура привѣтствіе Тому, кто за эти достопамятные дни составлялъ центръ всѣхъ помышленій и стремленій населенія.
   Послѣ завтрака Его Высочество, въ сопровожденіи свиты, спустился изъ войсковаго правленія и прослѣдовалъ въ особо устроенный на войсковыя средства фотографическій павильонъ, гдѣ разрѣшилъ мѣстному превосходному фотографу г. Кесслеру снять съ Себя одинъ большой поясной портретъ и другой въ группѣ помянутыхъ военныхъ лицъ, удостоившихся присутствія за Высочайшимъ столомъ. Обратное слѣдованіе Его Высочества въ генералъ-губернаторскій домъ, черезъ Казачью площадь и по дворцовой улицѣ, сопровождалось восторженными кликами "ура" многочисленной публики, жаждавшей лицезрѣть Цесаревича, дабы лучше запечатлѣлся въ душѣ Его дорогой образъ. При возвращеніи изъ войсковаго правленія, многіе брали себѣ на память пучки зелени и цвѣтовъ, а оба плато съ Высочайшаго стола были разобраны до листочка.
   

Посѣщеніе киргизскаго аула, близь Омска.
(По описанію надворнаго совѣтника фонъ Герна.)

   Отъѣздъ Его Императорскаго Высочества Государя Цесаревича изъ г. Омска, для посѣщенія киргизскаго аула {Отстоявшаго отъ города въ 12 верстахъ, вверхъ по лѣвому берегу рѣки Иртыша.}, былъ назначенъ 15-го іюля въ 3 часа дня, такъ что киргизы могли ожидать Высокаго Гостя около 4-хъ часовъ.
   Съ утра уже все было готово къ пріему Его Императорскаго Высочества и большая часть киргизскихъ депутатовъ разодѣлась по праздничному. Весь путь, по которому ожидалось шествіе Высокаго Гостя, отъ пристани, былъ устланъ коврами. Ими-же была покрыта украшенная флагами бесѣдка съ террассами и всѣ юрты аула (кромѣ бѣднѣйшихъ), причемъ лучшіе ковры киргизы заботливо стлали по пути слѣдованія Его Императорскаго Высочества.
   Уже съ трехъ часовъ дня всѣ возвышенныя и выдающіяся мѣста аула были заняты киргизами, нетерпѣливо ожидавшими появленія парохода.
   Въ началѣ четвертаго часа показался пароходный дымъ на рѣкѣ Иртышѣ, со стороны города.
   Вся находившаяся въ аулѣ масса киргизъ собралась на берегъ и слѣдила за движеніемъ показавшагося парохода. Это былъ пароходъ съ гостями изъ Омска и дамами Омскаго общества.
   Потомъ пришелъ другой пароходъ уже не обратившій на себя особаго вниманія степняковъ, потому что сдѣлалось извѣстнымъ, что Государь Цесаревичъ изволитъ пожаловать на третьемъ пароходѣ, окрашенномъ въ бѣлую краску.
   Какъ только вдали показался бѣлый пароходъ,-- нетерпѣливо ожидавшій Высокаго Гостя народъ сталъ стекаться къ берегу. Особенно густыя массы киргизъ собрались къ шпалерамъ одѣтыхъ въ жалованные халаты и лучшія одежды депутатовъ. Степняки съ вниманіемъ слѣдили за каждымъ движеніемъ украшеннаго флагами бѣлаго парохода и какъ только онъ сталъ приближаться къ пристани, устроенной противъ аульной бесѣдки, дружное, несмолкаемое "ура"! и "мах-раба"! {"Мах-раба", по арабски, значитъ -- добро пожаловать!} киргизъ огласило воздухъ.
   Плавно и тихо подошелъ къ пристани бѣлый пароходъ "Николай", которому выпало на долю счастіе служить помѣщеніемъ для Государя Цесаревича во время путешествія Его Императорскаго Высочества отъ г. Томска, по рѣкамъ Оби и Иртышу, до г. Омска.
   Ровно въ 4 часа дня пароходъ остановился у пристани киргизскаго аула и Государь Цесаревичъ, при радостныхъ крикахъ народа, въ сопровожденіи Степнаго генералъ-губернатора и свиты, изволилъ направиться къ ожидавшимъ Дорогаго Высокаго Гостя инородческимъ депутаціямъ.
   При самомъ вступленіи на берегъ Его Императорское Высочество соизволилъ принять и откушать кумысъ, поднесенный на серебряномъ блюдѣ, отъ киргизъ Степнаго генералъ-губернаторства, старѣйшимъ изъ депутатовъ Акмолинской области полковникомъ султаномъ Чингысомъ Валихановымъ съ ассистентами отъ Семипалатинской и Семирѣченской областей. Затѣмъ депутаты отъ таранчинскаго и дунганскаго населенія Семирѣченской области поднесли Его Императорскому Высочеству хлѣбъ-соль на китайскомъ фарфоровомъ блюдѣ, покрытомъ индійской парчей, и благодарственный адресъ за принятіе таранчей и дунганъ въ русское подданство, послѣ передачи Кульджи Китаю.
   Потомъ Государь Цесаревичъ направился, между шпалерами депутатовъ, въ декорированную флагами бесѣдку, гдѣ собрались прибывшія на первомъ пароходѣ дамы, а оттуда на выставку среди киргизскаго аула.
   Юрты были установлены по дугѣ полукруга, амфиладой, съ перерывомъ по срединѣ. Въ каждой части было установлено по пяти юртъ вмѣстѣ и по одной юртѣ отдѣльно, внутри дуги амфилады.
   Государю Цесаревичу угодно было начать осмотръ съ правой отдѣльной юрты. Это была юрта богатаго киргиза Акмолинскаго уѣзда Нурмухамета Саганаева, разшитая снаружи цвѣтными сукнами и разукрашенная внутри коврами, парчею и развѣшенными вокругъ юрты киргизскими мужскими и женскими одеждами и шубами.
   Въ этой юртѣ была представлена Высокому Гостю киргизская невѣста въ роскошномъ костюмѣ и "саукелэ" (старинный киргизскій головной уборъ, въ видѣ сахарной головы, вышиною до однаго аршина, украшенный серебряными позолоченными бляхами со вставленными сердоликами, нитками коралловъ и жемчуга; уборъ этотъ, надѣвавшійся невѣстою во время свадьбы и молодыми женщинами въ первый годъ замужества, при особенно торжественныхъ случаяхъ, въ настоящее время уже выходитъ изъ употребленія); тамъ же сидѣло нѣсколько дѣвушекъ, занятыхъ обычнымъ дѣвичьимъ рукодѣльемъ богатыхъ киргизокъ (шитьемъ и разными вышиваньями).
   Въ этой юртѣ, справа, была установлена "саба" {Мѣшокъ изъ копченой кожи, преимущественно конской, напоминающій громадную четырехъугольную бутыль, вмѣстимостью иногда въ то -- 40 ведеръ.} съ кумысомъ -- непремѣнная принадлежность юрты киргизской богатой хозяйки.
   Изъ этой юрты Государь Цесаревичъ изволилъ направиться къ мѣсту выставки наружной обстановки киргизскаго хозяйства.
   Здѣсь Его Императорское Высочество осмотрѣлъ приготовленіе киргизскихъ сыровъ "куртъ" и "рымчикъ", копченіе кожъ, изъ которыхъ киргизы приготовляютъ посуду для дѣланія, храненія и перевозки кумыса, тканье армячины, доеніе овецъ и кобылицъ и стадо двугорбыхъ верблюдовъ.
   Его Императорскому Высочеству благоугодно было пожелать, чтобы стадо верблюдовъ было пригнано ближе къ мѣсту осмотра. Неуклюжія вьючныя животныя прошли совершенно близко отъ Государя Цесаревича и дали возможность болѣе подробнаго осмотра ихъ. Послѣ прохода верблюдовъ, Его Императорское Высочество изволилъ войдти въ юрту атбасарскаго киргиза Майрама Джанайдарова, въ которой были выставлены предметы древняго киргизскаго вооруженія и одежды и три модели киргизскихъ юртъ.
   Кромѣ кольчугъ, шлемовъ, пикъ и сабель, луковъ и колчановъ со стрѣлами -- свидѣтелей несложнаго героическаго періода киргизской жизни, въ этой юртѣ были выставлены нѣкоторые интересные историческіе памятники: соболья шуба, парчевой поясъ и сабля, украшенная цѣнными каменьями, пожалованныя 24 мая 1782 г. Императрицею Екатериною Великою киргизскому султану Валію, по случаю утвержденія его въ этотъ день, ханомъ Средней орды, какъ значится въ современной тому надписи, золотыми буквами, на клинкѣ сабли.
   Въ слѣдующей юртѣ,-- украшенной, при входѣ, транспарантомъ съ вензелевымъ изображеніемъ имени Его Императорскаго Высочества,-- была собрана обстановка богатой киргизской семьи. Здѣсь, кромѣ обычной "сабы" съ кумысомъ, въ срединѣ юрты, на столахъ, были разставлены блюда съ киргизскими яствами.
   Тутъ были всѣ лакомства киргизской кухни: вареная баранина -- въ томъ видѣ, какъ она подается почетному гостю, т. е. блюдо, наполненое самыми вкусными кусками мяса и бараньяго жира и увѣнчанное вареной бараньей головой -- непремѣнной принадлежностью почетнаго угощенія. Затѣмъ стояли блюда: съ "баурсакомъ" (жаренные въ бараньемъ салѣ шарики изъ тѣста), съ "казы" (соленый и копченый брюшной конскій жиръ и мясо съ ребромъ, заключенные въ кишку, какъ колбаса), "каурдакъ" (жаренное мясо, по преимуществу баранье, въ жиру), "палау" (вареный рисъ съ бараниной) и чай.
   Осмотрѣвъ подробно эту юрту, уставленную по стѣнамъ сундуками съ имуществомъ, Государь Цесаревичъ изволилъ перейдти въ слѣдующую, гдѣ были выставлены предметы и способы киргизской охоты. Юрта была увѣшена шкурами барсовъ, рысей, лисицъ, архаровъ, марала, волковъ и проч. Кромѣ того, здѣсь же находилась живая лисица и молодая антилопа-сайга.
   Въ этой же юртѣ были беркуты съ колпачками, ястребы, фитильныя и пистонныя ружья, капканы.
   Киргизка-мастерица за ткацкимъ станкомъ и узорщикъ, дѣлающій вырѣзки изъ суконъ и матерій для украшенія кошемъ и юртъ, дополняли собою выставленные предметы этой юрты.
   Въ слѣдующей юртѣ были представлены киргизскія ремесла: столярное, кузнечное, слесарное и серебряное. Тутъ нѣкоторые киргизы-мастера удостоились счастія поднести Государю Цесаревичу свои издѣлія.
   Въ шестой юртѣ помѣщались киргизскіе музыканты, пѣвцы и импровизаторы, которые встрѣтили Его Императорское Высочество привѣтственными пѣснями. Государь Цесаревичъ милостиво изволилъ выслушать киргизскія импровизаціи и игру на киргизскихъ инструментахъ: "домбра" -- родъ балалайки, и "кобузъ" -- родъ небольшаго віолончеля съ двумя волосяными струнами и кожанною декою.
   Послѣ этого, Его Императорское Высочество осматривалъ юрту бѣднаго киргиза, съ его обстановкой. Привязанныхъ жеребятъ и массы другаго скота (непремѣнной принадлежности богатой юрты), при ней, конечно, не было. Развѣ какая-нибудь коза съ козленкомъ, да изнуренная кляча находятся около юрты бѣдняка, составляя все его имущество!
   Пищей бѣднаго киргиза служитъ кашица изъ поджаренной пшеницы или пшена ("кожь"), изрѣдка подболтанная козьимъ молокомъ, а вмѣсто самовара съ чайникомъ, бѣднякъ довольствуется чугуннымъ кувшиномъ, въ которомъ кипятится вода и заваривается чай.
   Затѣмъ Государь Цесаревичъ удостоилъ посѣщенія научный и учебный отдѣлы выставки въ киргизскомъ аулѣ.
   Въ первой юртѣ были помѣшены коллекціи музея Семипалатинскаго областнаго статистическаго комитета: 1) этнографическая -- въ которой были выставлены киргизскія издѣлія: изъ рога -- ложки, "ожау" (ковши для переливанія кумыса), "чакча" (рожки для нюхательнаго табаку), кожанные и деревянные съ серебряною, по желѣзу, инкрустаціею "торсуки" (сосуды для перевозки кумыса при верховой ѣздѣ), образцы различныхъ нагаекъ, музыкальные инструменты, древніе и современные киргизскіе пояса ("ксэ"), оружіе: -- нѣсколько различныхъ "айбалта" (боевыхъ топоровъ), луки, стрѣлы, колчаны, пики, "соилы" (боевыя палки) и "чокпаръ" (боевая палка съ утолщеніемъ на одномъ концѣ); 2) археологическая коллекція, состоявшая изъ интереснѣйшихъ ископаемыхъ находокъ -- орудій и оружія каменнаго и бронзоваго вѣковъ; 3) зоологическая коллекція, составленная изъ шкуръ мѣстныхъ звѣрей и чучелъ и полной энтомологической коллекціи вполнѣ установленныхъ и расправленныхъ экземпляровъ съ названіями; 4) коллекція произведеній киргизскихъ кустарей: разные сорта кошемъ, армячины (между которыми выдѣлялась тонкая армячина работы семьи киргизъ Байбосуновыхъ въ Каркаралинскомъ уѣздѣ), киргизской одежды и обуви.
   Послѣ осмотра этой юрты Его Императорское Высочество удостоилъ принять подносимые лично авторами печатные труды: а) завѣдывавшаго устройствомъ киргизскаго аула и выставки секретаря Семипалатинскаго областнаго статистическаго комитета надворнаго совѣтника фонъ Герна: "Поѣздка на рѣку Чу, чрезъ пустыню Бедпакъ Дала", "Поѣздка въ долину озера Иссыкъ-Куль" и "Зоографическія замѣтки по Акмолинскому уѣзду" и б) старшаго чиновника особыхъ порученій при Военномъ губернаторѣ Семирѣченской области статскаго совѣтника Пантусова: "Таранчинскія пѣсни" и "Несторіанскіе памятники". Въ слѣдующей юртѣ помѣшалась минералогическая коллекція того же музея статистическаго комитета (изъ многихъ очень характерныхъ ископаемыхъ слѣдовъ раковинъ и растеній, образцовъ цвѣтныхъ камней, рудъ и каменнаго угля, добываемаго въ Семипалатинской области).
   Рядомъ съ этой коллекціей были помѣщены минералогическія коллекціи горнопромышленниковъ Дерова и Попова, причемъ въ коллекціи послѣдняго были представлены не только образцы рудъ, но также образцы предметовъ и обработки мѣдныхъ и серебросвинцовыхъ рудъ съ полной постепенностью плавни и очистки -- до чистыхъ металловъ: мѣди, свинца и серебра, съ бликомъ послѣдняго въ 7 фунтовъ 30 золотниковъ.
   За этими коллекціями слѣдовали работы и продукты производства и хозяйства киргизскихъ сельско-хозяйственныхъ школъ Семипалатинской области, которыя прислали на выставку: сельско-хозяйственныя орудія, сѣмена сельско-хозяйственныхъ растеній, образцы сапожныхъ, шорныхъ, валяльныхъ и столярныхъ издѣлій, главнымъ образомъ примѣнительныхъ къ сельскому хозяйству и киргизской жизни. Особаго вниманія Государя Цесаревича былъ удостоенъ киргизскій складной столъ работы Павлодарской сельскохозяйственной школы, верхняя доска котораго была мозаичной работы, изъ разныхъ породъ мѣстнаго дерева. Зайсанская сельско-хозяйственная школа представила, кромѣ того, образцы шелковичныхъ коконовъ разныхъ сортовъ, сѣмена тутоваго дерева и вензелевое изображеніе Имени Его Императорскаго Высочества, составленное изъ шелковичныхъ коконовъ, по малиновому бархату. Произведенія сельско-хозяйственныхъ школъ Семипалатинской области занимали половину второй и третью юрту этого отдѣла.
   Въ четвертой юртѣ помѣщались произведенія Петропавловской, Кокчетавской, Атбасарской и Акмолинской сельско-хозяйственныхъ школъ Акмолинской области и работы киргизскихъ кустарей этой области, какъ то: армячина разныхъ сортовъ, "арканы" (волосяныя и шерстяныя веревки), принадлежности киргизской сѣдловки, одежда и проч.
   Пятая юрта была занята произведеніями Семирѣченской области: Копальской сельскохозяйственной школы, сыровареннаго заведенія г. Фетисова (сыры на манеръ швейцарскаго), Вѣрненскаго казеннаго сада -- сушеныя яблоки, шелковые коконы и размотанный шелкъ-сырецъ бѣлаго и желтаго цвѣта.
   Затѣмъ управляющій Пржевальскою сельско-хозяйственною школою г. Пухляковъ демонстрировалъ свои коллекціи: сѣмянъ полезныхъ и вредныхъ растеній Иссыкъ-Кульскаго уѣзда, коллекцію древесныхъ породъ, произрастающихъ въ этомъ уѣздѣ и коллекцію волокнистыхъ веществъ животныхъ и растительныхъ въ необработанномъ, обработанномъ и окрашенномъ видѣ и образцы ковроваго производства изъ мѣстныхъ продуктовъ.
   При выходѣ изъ этой юрты Его Императорское Высочество осматривалъ изготовленную учениками Петропавловской сельско-хозяйственной школы модель фермы этой школы.
   Послѣ этого Государь Цесаревичъ изволилъ посѣтить юрту, въ которой были сгруппированы предметы, предназначенные къ поднесенію Его Императорскому Высочеству отъ туземцевъ.
   Государь Цесаревичъ милостиво принялъ подношенія киргизъ и удостоилъ разспросами подносившихъ.
   По окончаніи осмотра выставки Высокій путешественникъ изволилъ наблюдать киргизскій "кошъ", т. е. перекочевку богатой семьи, со скотомъ и имуществомъ, на разукрашенныхъ верблюдахъ и лошадяхъ, а затѣмъ и "кошъ" бѣдной киргизской семьи на двухъ-трехъ "арбахъ" (киргизскихъ двухколесныхъ скрыпучихъ телѣгахъ, запряженныхъ быками и коровами), причемъ семья юртовладѣльца помѣшалась, какъ обыкновенно, верхомъ на этихъ же запряженныхъ животныхъ.
   Въ пять часовъ Его Императорское Высочество отбылъ изъ аула на томъ же пароходѣ "Николай", при громкихъ, долго не смолкавшихъ "ура" собравшейся для встрѣчи Высокаго Гостя массы киргизскаго народа.
   Отъѣзжая, Государь Цесаревичъ удостоилъ его благодарности за привѣтъ и, въ сопровожденіи Степнаго генералъ-губернатора, изволилъ выйдти на палубу. Единодушное, громкое "ура" киргизъ было отвѣтомъ на эту милость Его Императорскаго Высочества и радостные крики народа не смолкали до тѣхъ поръ, пока пароходъ "Николай" не завернулъ и не прошелъ, внизъ по рѣкѣ Иртышу, мимо киргизскаго аула.
   На другой день киргизскія депутаціи поджидали отъѣзжавшаго Государя Цесаревича въ пяти верстахъ отъ г. Омска, по Петропавловскому тракту. Здѣсь Его Императорское Высочество, по пути, смотрѣлъ примѣрную охоту съ беркутами. Сначала была пущена лисица, которую беркутъ взялъ очень скоро. Затѣмъ другой беркутъ былъ пущенъ два раза на двигавшееся чучело лисицы и каждый разъ съ большою ловкостью бралъ добычу.
   При дальнѣйшемъ слѣдованіи Государь Цесаревичъ изволилъ наблюдать киргизскую игру на коняхъ "кок-бурѣ" {"Кок-бурю" -- сѣрый волкъ.}, при чемъ киргизы отнимали другъ у друга, на скаку, волчью шкуру.
   Во время пути, Государь Цесаревичъ удостоилъ сопровождавшихъ Его Императорское Высочество киргизъ разрѣшенія ѣхать вблизи экипажа и милостиво разговаривалъ съ безконечно осчастливленными этимъ степняками.

-----

   Въ 7 часовъ вечера Великій Князь прибылъ на мѣстный ипподромъ. Такъ какъ коневодство составляетъ главное богатство киргизскихъ степей и любимое занятіе какъ кочевниковъ, такъ и сибирскихъ казаковъ, а степная лошадь отличается своею рѣзвостью и выносливостью, Омское общество любителей конскаго бѣга, для ознакомленія Высокаго путешественника, съ этою отраслью народнаго богатства, пригласило къ участію на народныхъ скачкахъ всѣхъ владѣльцевъ конскихъ табуновъ, находящихся въ предѣлахъ Акмолинской и Семипалатинской областей. На сдѣланный Обществомъ вызовъ ко дню, назначенному для скачекъ, владѣльцами табуновъ записано было на скачки 53 лошади, принадлежавшія преимущественно къ степной породѣ.
   Въ ожиданіи Высокаго Посѣтителя, ипподромъ и павильонъ скаковаго Общества были убраны зеленью и флагами и приняли весьма красивый праздничный видъ. Его Императорское Высочество, въ сопровожденіи Степнаго генералъ-губернатора и свиты, изволилъ въѣхать на ипподромъ чрезъ особо устроенныя, въ русскомъ стилѣ, ворота съ надписью на нихъ золотыми буквами: "Добро пожаловать". При въѣздѣ Царскаго поѣзда, громкое восторженное "ура" собравшейся на зрѣлище многочисленной публики различныхъ классовъ и національностей покрывало собою звуки торжественнаго марша, который исполнялся оркестромъ Сибирскаго казачьяго войска. Экипажъ Его Высочества остановился у центральной части павильона, обращенной ко времени прибытія Высокаго Гостя въ роскошно убранную ложу. У входа въ означенную ложу Его Высочество былъ встрѣченъ вице-президентомъ скаковаго Общества А. И. Дмитріевымъ-Мамоновымъ и всѣми членами Общества. Свита Его Высочества, а также почетные гости, особо приглашенные на торжественное зрѣлище, и члены скаковаго Общества заняли мѣста въ галлереяхъ, устроенныхъ по бокамъ Царской ложи. Остальная же публика, въ числѣ болѣе 5000 человѣкъ, размѣстилась на мѣстахъ, устроенныхъ амфитеатромъ кругомъ ипподрома. {Для порядка зрѣлища и предупрежденія народной давки вокругъ всего ипподрома былъ устроенъ сплошной заборъ и внутрь ипподрома публика допускалась только по билетамъ за особую плату, предназначенную на покрытіе расходовъ по приготовленіямъ.} Масса народа, не имѣвшая возможности присутствовать, по недостатку мѣстъ, въ амфитеатрѣ, стояла внѣ ипподрома и по всему пути слѣдованія Его Высочества. Смѣло можно сказать, что народныя скачки, устроенныя въ честь Высокаго Гостя, привлекли на зрѣлище болѣе половины городскаго населенія, которое, свободно размѣстившись на открытой площади и по всему пути отъ города до ипподрома, имѣло полную возможность привѣтствовать Его, оглашая воздухъ несмолкаемымъ "ура".
   Дистанціи для скаковыхъ испытаній были назначены Его Императорскимъ Высочествомъ: одна на 10 верстъ для испытанія выносливости лошадей, а другая на 3 версты -- для испытанія рѣзвости. На первую дистанцію, съ призами для 3-хъ лошадей, записано было зз лошади мѣстной степной породы, изъ коихъ 27 принадлежали киргизамъ, 3 мѣщанамъ г. Омска, 2 сибирскимъ казакамъ и 1 татарину изъ мѣщанъ г. Омска. Назначенная для скачекъ ю-верстная дистанція пройдена была первою лошадью, принадлежащею киргизу Атбасарскаго уѣзда, Акмолинской области, Мійраму Джанайдарову, въ 15 мин. 15 сек., т. е. со средней скоростью на версту 1 мин. 30 1/2 сек. На вторую дистанцію, съ призомъ для 4-хъ лошадей, записаны были 21 лошадь той-же породы, изъ коихъ 14 принадлежали киргизамъ, 1 мѣщанину г. Омска, 1 купцу г. Омска и 5 сибирскимъ казакамъ. Назначенная для скачекъ дистанція пройдена была первою лошадью, принадлежащею казаку Ивану Рытову, въ 4 мин. и 8 сек., со средней рѣзвостью 1 мин. 22 1/2 сек. на версту.
   Во время скачекъ Его Высочество живо интересовался результатами испытаній, неоднократно выражая одобреніе рѣзвости и выносливости скакуновъ и лихимъ наѣздникамъ-малолѣткамъ киргизятамъ и казачатамъ, разодѣтымъ въ пестрые костюмы и скакавшимъ съ беззавѣтной удалью. По окончаніи скачекъ, Его Высочество пожелалъ сдѣлать выводку всѣхъ лошадей, взявшихъ призы, причемъ интересовался какъ родопроисхожденіемъ этихъ лошадей, такъ и способомъ ихъ воспитанія и тренировки, удостоивъ владѣльцевъ ихъ распросами о мѣстномъ коневодствѣ. Затѣмъ Его Высочество пожелалъ лично раздать владѣльцамъ лошадей взятые ими призы, осчастлививъ при этомъ лицъ, взявшихъ первые призы, назначеніемъ имъ отъ Своего имени золотыхъ часовъ съ цѣпочками. Нижепоименованные лица осчастливлены были врученіемъ призовъ:

По 10-верстной скачкѣ:

   1-й призъ: золотые часы съ цѣпочкой отъ Его Императорскаго Высочества -- киргизъ Мійрамъ Джанайдаровъ;
   2-й призъ: серебряное ведро, цѣнностью въ 100 руб., отъ Омскаго Общества охотниковъ конскаго бѣга, съ надписью: "Призъ Омскаго Общества охотниковъ конскаго бѣга въ честь Его Императорскаго Высочества Государя Наслѣдника Цесаревича" -- киргизъ Мустафа Джанибековъ;
   3-й призъ: серебряный подстаканникъ, цѣнностью въ 50 руб., отъ того-же Общества -- киргизъ Мійрамъ Джанайдаровъ.

По 3-верстной скачкѣ:

   1-й призъ: золотые часы съ цѣпочкой отъ Его Императорскаго Высочества -- казакъ Иванъ Рытовъ;
   2-й призъ: серебряная кружка, цѣнностью въ 50 руб., отъ Омскаго Общества охотниковъ конскаго бѣга, съ надписью: "Призъ Омскаго Общества охотниковъ конскаго бѣга въ честь покровителя Общества, генералъ-отъ-кавалеріи барона М. А. Таубе" -- купецъ Иванъ Соколовъ;
   3-й призъ: серебряный подстаканникъ, цѣнностью въ 35 руб., отъ того-же Общества -- киргизъ Али Кунчубаевъ;
   4-й призъ: серебряная сахарница, цѣнностью въ 25 руб., отъ того-же Общества -- сотникъ Андрей Берниковъ.
   Кромѣ того, всѣ наѣздники-подростки, взявшіе призы, награждены были лично Его Высочествомъ по золотому полуимперіалу, чѣмъ малолѣтки приведены были въ неописанный восторгъ.
   Оставшись доволенъ результатами скачекъ и милостиво принявъ печатный экземпляръ отчета о дѣятельности скакового Общества за 1887--1891 гг. съ очеркомъ коневодства въ степномъ краѣ, Его Высочество осчастливилъ вице-президента Общества А. И. Дмитріева-Мамонова благодарностью за доставленное зрѣлище и похвалою за примѣрный порядокъ и распорядительность во время скачекъ.
   Въ 8 часовъ вечера Его Высочество, при восторженныхъ кликахъ народа, изволилъ отбыть съ ипподрома и прослѣдовать въ лагерь сибирскаго кадетскаго корпуса. Здѣсь у входа Его Высочество былъ встрѣченъ наставниками и воспитателями корпуса съ директоромъ его во главѣ, и, пройдя по фронту кадетъ, при единодушныхъ кликахъ "ура", прослѣдовалъ въ лагерную кадетскую церковь, гдѣ былъ встрѣченъ законоучителемъ корпуса священникомъ отцемъ Г. Гусевымъ, съ крестомъ и святой водой, привѣтствовавшимъ вхожденіе Первенца Царева краткою рѣчью, въ которой указывалось значеніе для Сибири "великаго путешествія" и призывалось благословленіе Божіе на его завершеніе. При выходѣ изъ церкви Царственный Гость былъ привѣтствованъ дамами корпуснаго персонала съ букетами въ рукахъ и затѣмъ вошелъ въ среду кадетъ, расположенныхъ на садовой площадкѣ. Здѣсь Его Высочество изволилъ прослушать "встрѣчную пѣсню", сочиненную двумя кадетами VI класса (слова Кириченко, музыка Нагродскаго) и исполненную хоромъ. Слова и ноты этой пѣсни тутъ-же были преподнесены Его Высочеству вмѣстѣ съ альбомомъ рисунковъ съ натуры (виды г. Омска), исполненныхъ кадетами; затѣмъ Его Высочество смотрѣлъ гимнастику кадетъ, рѣзвившихся при бенгальскомъ освѣщеніи. Осчастливленная ласковымъ вниманіемъ Наслѣдника молодежь восторженно проводила своего Дорогаго Гостя, сплотившись вокругъ Него.
   Съ наступленіемъ сумерекъ, фасады кадетскаго и баталіоннаго лагерей красиво освѣтились иллюминаціонными огнями -- цвѣтные стаканчики, фонари, звѣзды, вензеля и пр. сплошною линіей тянулись на протяженіи цѣлой версты. Особенно красивъ былъ садъ военнаго собранія, на темнозеленномъ фонѣ котораго гирлянды разноцвѣтныхъ фонариковъ, развѣшанныя по аллеямъ, представляли чрезвычайно эффектную картину. Въ глубинѣ сада рельефно выдѣлялся павильонъ лѣтняго собранія, роскошно убранный какъ снаружи, такъ и внутри -- танцевальный залъ его, задрапированный красной матеріей, флагами, цвѣтами и пр., былъ превращенъ въ Царскій шатеръ. На половинѣ главной аллеи, ведущей къ этому павильону, была устроена иллюминаціонная тріумфальная арка съ вензелемъ Цесаревича.
   Проѣхавъ по фасаду баталіоннаго лагеря Его Высочество, въ сопровожденіи Командующаго войсками округа и многочисленной свиты, при звукахъ окружнаго музыкантскаго хора, вступилъ въ военное собраніе, гдѣ былъ встрѣченъ предсѣдателемъ его, генералъ-маіоромъ Г. И. Яковлевымъ и членами распорядительнаго комитета. Садъ и павильонъ были наполнены членами и гостями собранія, съ ихъ семействами,-- словомъ все высшее городское общество собралось сюда, чтобы наканунѣ отъѣзда осчастливить себя лицезрѣніемъ Дорогаго Гостя.
   Въ залѣ собранія предложенъ былъ чай, десертъ и фрукты, за которыми, въ теченіе часа, Его Высочество изволилъ милостиво бесѣдовать съ дамами. Въ заключеніе было подано шампанское и провозглашенъ тостъ за здоровье ихъ Императорскихъ Величествъ и Наслѣдника Цесаревича. Въ и часовъ Высочайшій поѣздъ отбылъ изъ лагерей и, при громогласныхъ кликахъ "ура" собравшейся на площади народной массы, Прослѣдовалъ по иллюминованнымъ Атаманской и Дворцовой улицамъ, въ генералъ-губернаторскій домъ, передъ которымъ на площади, между зданіемъ техническаго училища и Ильинскою церковью, была зажжена блестящая иллюминація, состоявшая изъ нѣсколькихъ тысячъ пиротехническихъ трубокъ.
   Такъ закончился второй день пребыванія Наслѣдника Цесаревича въ г. Омскѣ -- день, полный живыхъ и разнообразныхъ впечатлѣній для всѣхъ сословій и національностей Степнаго края, начиная съ казаковъ-представителей древне-русской дружины, переходя на за-иртышскую степь въ своеобразный міръ киргизской жизни и кончая многолюднымъ населеніемъ города, въ лѣтописяхъ котораго этотъ день надолго будетъ отмѣченъ печатью дорогаго воспоминанія.

ВЪ ОРЕНБУРГСКОМЪ РАІОНѢ.
(Преимущественно по записямъ г. Севастьянова.)

   За полтораста лѣтъ своего существованія на берегахъ рѣки Урала, въ качествѣ сплоченной и организованной боевой единицы, Оренбургское казачье войско, хотя и удостоилось уже въ 1824 г. посѣщенія Императора Александра I, въ 1837 г. Александра И, тогда еще Наслѣдника Престола, въ 1868 г. Великаго Князя Владиміра Александровича и еще двумя годами раньше Е. И. Высочества Герцога Лейхтенбергскаго Николая Максимиліановича Романовскаго, но Высокіе Посѣтители знакомились далеко не со всей линіей войска. Тѣмъ, конечно, радостнѣе было узнать Оренбуржцамъ, что Августѣйшій Атаманъ прослѣдуетъ отъ самой ея границы на протяженіи не менѣе ноо верстъ.
   Съ Высочайшаго разрѣшенія для встрѣчи Его Высочества было ассигновано въ счетъ войсковыхъ суммъ 27,000 руб.
   Сумма эта, по сравненію съ ассигнованіемъ по тому-же предмету въ другихъ войскахъ и губерніяхъ была не велика, но войско и не могло располагать большими средствами, въ виду крайне неблагопріятнаго экономическаго положенія, продолжавшагося сряду нѣсколько лѣтъ, и недостаточности по этому войсковыхъ капиталовъ.
   На ассигнованную сумму войско сформировало три льготныхъ полка, три баттареи и три сотни казачатъ-малолѣтокъ, вооруживъ ихъ шашками (малаго размѣра), спеціально для того заказанными на Златоустовскомъ заводѣ.
   Для казачатъ была установлена одинаковая форма: бѣлыя полотняныя гимнастическія рубахи, красныя кумачевыя шаровары, голубые кушаки и фуражки безъ козырька. Немало было пролито слезъ тѣми, которые за излишествомъ не были приняты въ сотню, или-же у которыхъ по бѣдности не хватало вещей, требовавшихся для зачисленія.
   Изъ той-же суммы -- 27 тысячъ -- былъ сдѣланъ расходъ по сформированію конвойныхъ командъ, почетныхъ карауловъ и ординарцевъ, съ привлеченіемъ въ составъ ихъ всѣхъ Георгіевскихъ кавалеровъ,-- всѣмъ же офицерамъ, участвовавшимъ въ разныхъ мѣстахъ при встрѣчѣ Государя Наслѣдника, было выдано по 100 руб. на обмундированіе.
   На границѣ войска, за Алабужскимъ поселкомъ, были воздвигнуты тріумфальныя ворота.
   На засѣданіи по составленію проэкта встрѣчи Его Высочества однимъ изъ членовъ совѣщанія была подана тутъ же всѣми одобренная мысль представить Августѣйшему Атаману и маршрутное описаніе пути, по которому Ему предстоитъ прослѣдовать. Составить описаніе, равно какъ историко-статистическій очеркъ края поручили войсковому старшинѣ Старкову. Впослѣдствіе выражая ему благодарность, Его Высочества милостиво изволилъ сказать: "Маршрутъ этотъ освѣтилъ мнѣ путъ по Оренбургскому войску."
   Предполагалось еще преподнести Цесаревичу бытовые очерки изъ прежней жизни Оренбургскихъ казаковъ, въ формѣ разсказовъ, но болѣзнь и затѣмъ смерть автора этихъ намѣченныхъ трудовъ -- войсковаго старшины Бухарина, не позволила, къ сожалѣнію, исполнить счастливаго замысла.
   Въ пятницу, 19 іюля, наканунѣ торжественнаго дня, на границѣ войска замѣчалось небывалое оживленіе... Со всѣхъ сторонъ тянулись толпы народа и многіе изъ казаковъ и крестьянъ приходили за 6о -- 70 верстъ пѣшкомъ, чтобы взглянуть на Дорогаго Гостя, Надежу всего русскаго народа.
   Для помѣщенія начальствующихъ лицъ, офицеровъ и чиновниковъ, назначенныхъ для встрѣчи, поставили въ 20 саженяхъ отъ тріумфальныхъ воротъ кибитки, украшенныя флагами.
   Къ вечеру сюда прибыли командующій Казанскимъ военнымъ округомъ генералъадъютантъ Мещериновъ, наказный атаманъ Оренбургскаго казачьяго войска генералъ-маіоръ Маслаковецъ, атаманъ уго военнаго отдѣла генералъ-маіоръ Избышевъ и депутація для поднесенія Его Высочеству хлѣба-соли на войсковомъ блюдѣ. Депутацію составляли: Степной станицы коллежскій ассесоръ Водопьяновъ, Звѣриноголовской станицы отставной подполковникъ Голявинскій и отставной урядникъ, бывшій атаманъ этой-же станицы Шеребакинъ, Травниковской станицы есаулъ Любимовъ и Усть-Уйской станицы казакъ Мельниковъ (кавалеръ четырехъ знаковъ Св. Георгія).
   Передъ палаткой атамана 3-го отдѣла были поставлены знамя для почетнаго караула, значекъ конвоя Его Высочества и сотенный значекъ для казачатъ.
   Знамя было обыкновенное полковое, конвойный-же значекъ квадратной формы, изъ синей матеріи, съ надписью золотыми буквами: "Конвой удвоеннаго отдѣла", а въ срединѣ золотой иниціалъ Имени Его Высочества. Значекъ для казачатъ былъ съ двумя треугольными лопастями, изъ матеріи того-же цвѣта, но безъ надписей. Противъ линіи палатокъ тамъ и сямъ расположились группы казаковъ и крестьянъ.
   Говоръ, пѣсни, движеніе и дымъ костровъ совершенно переродили доселѣ пустынную мѣстность. Посреди этой живописной картины особенно привлекали вниманіе тріумфальныя ворота, украшенныя флагами, трепетавшими отъ вѣтра, и гирляндами зелени. По правую сторону воротъ (съ Оренбургской стороны) былъ поставленъ, по распоряженію губернскаго начальства, новый столбъ на мѣстѣ прежняго, извѣстнаго въ преданіяхъ Оренбуржцевъ и Сибирцевъ подъ именемъ "Краснаго Столба". На немъ со стороны Оренбургскаго войска красовался гербъ Оренбургской губерніи, а со стороны Сибирскаго -- гербъ Акмолинской области. На разукрашенномъ желѣзномъ листѣ виднѣлась надпись по бѣлому фону: "Граница Оренбургской губерніи". По правую сторону воротъ (съ Акмолинской стороны) была воздвигнута бѣлая кирпичная остроконечная пирамида отъ Сибирскаго войска съ надписями со стороны Оренбургской губерніи: "Земля Европейской Россіи", а со стороны Сибирскаго войска: "Земля Азіатской Россіи".
   На Акмолинской сторонѣ, въ 6о шагахъ отъ воротъ, живописно стали кибитки Акмолинскихъ киргизъ.
   Двадцатаго числа, едва загорѣлся востокъ и солнечные лучи, при безоблачной погодѣ, озарили верхушки Алабужскаго бора, разбросаннаго здѣсь небольшими рощицами, какъ все уже было на ногахъ.
   Къ 8 часамъ утра, вдоль почтоваго тракта, по правой его сторонѣ, выстроились почетный караулъ, затѣмъ сотня казаковъ, а противъ караула, на другой сторонѣ дороги, будущій конвой Его Высочества, отъ 3-"" отдѣла, и особый постоянный конвой изъ 10 урядниковъ, подъ начальствомъ подъесаула Гурьева, который долженъ былъ сопровождать Государя Наслѣдника до г. Оренбурга включительно.
   Толпы народа тѣснились у воротъ и за шпалерами войсковыхъ частей. Невдалекѣ помѣстился фотографъ города Шадрина" (Пермской губерніи), Н. П. Прибылевъ, сдѣлавшій уже снимокъ съ войсковаго блюда. Блюдо это было изъ массивнаго серебра; по краямъ его шла выпуклая матоваго цвѣта надпись славянской вязею: "Оренбургское казачье войско радостно привѣтствуетъ своего Августѣйшаго Атамана." Посрединѣ красовались иниціалы Его Высочества, а внизу стояли годъ и число.
   Радостное возбужденіе было настолько велико, что многіе изъ казаковъ и крестьянъ, когда имъ показывали этотъ подарокъ, крестились отъ избытка чувствъ и искренно благодарили за счастье видѣть войсковое блюдо и солонку.
   Около 9 часовъ утра прибылъ на границу войска офицеръ Сибирскаго казачьяго войска и передалъ необходимыя указанія постоянному конвою Его Высочества. Онъ, между прочимъ, сообщилъ, что казакъ-малолѣтокъ Сибирскаго войска сопровождаетъ Его Высочество (съ перемѣною коня) уже около 140 верстъ и что онъ тоже сейчасъ сюда прискачетъ.
   По предложенію нѣкоторыхъ офицеровъ, командовавшій сотнею казачатъ сотникъ Смолинъ тотчасъ-же вызвалъ охотниковъ для сопровожденія Его Высочества верхомъ на возможно большее разстояніе отъ границы войска. На этотъ вызовъ выѣхали предъ фронтъ двое казачатъ поселка Озернаго Звѣриноголовской станицы, Григорій Ивинъ, и станицы Усть-Уйской поселка Луговскаго Федоръ Сухоруковъ. Одному изъ нихъ былъ врученъ сотенный значекъ.
   Ровно въ 9 часовъ показались по дорогѣ передовые экипажи и, спустя д часа, загремѣло радостное "ура" собравшагося народа. Послѣдній ночлегъ Его Высочества въ предѣлахъ Сибирскаго войска былъ въ станицѣ Прѣсногорьковской (въ 59 верстахъ отъ станицы Звѣриноголовской, бывшей крѣпости, отошедшей отъ Сибири къ Оренбургской губерніи уже въ 1753 г.).
   Его Высочество прибылъ въ коляскѣ, сопровождаемый конвоемъ изъ Сибирскихъ казаковъ и молодыхъ киргизокъ-наѣздницъ въ національныхъ костюмахъ. Кромѣ того Его Высочество сопровождали, помимо постоянной Его свиты, Степной генералъ-губернаторъ Таубе, генералъ-маіоръ Санниковъ и атаманъ военнаго отдѣла Сибирскаго казачьяго войска полковникъ Симоновъ.
   Поѣздъ Его Высочества остановился шаговъ за 100 отъ границы войска, и Государь Наслѣдникъ, выйдя изъ коляски, изволилъ пѣшкомъ направиться къ приготовленной Ему на Акмолинской сторонѣ кибиткѣ, богато задрапированной внутри коврами. Здѣсь Его Высочество умылся отъ дорожной пыли и минутъ черезъ 10, въ бѣломъ кителѣ, быстро направился къ тріумфальнымъ воротамъ, при восторженныхъ кликахъ "ура".
   Принявъ у входа въ ворота рапортъ отъ командующаго Казанскимъ военнымъ округомъ, а затѣмъ отъ наказнаго атамана Оренбургскаго казачьяго войска, Цесаревичъ выслушалъ привѣтствіе отъ атамана 3-го военнаго отдѣла, во главѣ депутаціи подносившаго хлѣбъ-соль. Поблагодаривъ, Августѣйшій путешественникъ направился къ почетному караулу. Идя по фронту его, Онъ милостиво изволилъ распрашивать нѣкоторыхъ Георгіевскихъ кавалеровъ, гдѣ ими получены знаки отличія.
   Принявъ рапортъ почетнаго ординарца-офицера, урядника и казака, Цесаревичъ направился къ сотнѣ казачатъ и конвойныхъ казаковъ, чтобы поздороваться съ ними, и пропустилъ затѣмъ мимо Себя церемоніальнымъ маршемъ почетный караулъ.
   Вскорѣ послѣ того Государь Наслѣдникъ направился обратно чрезъ тріумфальныя ворота къ кибиткѣ. "Ура" несмолкаемо гремѣло вслѣдъ Царственному Гостю, съ улыбкой раскланивавшемуся на обѣ стороны народу.
   Пробывъ тамъ около 20 минутъ, Государь Наслѣдникъ простился съ представителями Сибирскаго войска, поблагодаривъ ихъ за пріемъ, оказанный Ему въ войсковыхъ предѣлахъ, а также и конвой, сопровождавшій Его до границы.
   Ровно въ десять утра, въ коляскѣ, запряженной пятеркой, Августѣйшій Атаманъ проѣхалъ тріумфальныя ворота, направляясь къ Звѣриноголовской станицѣ.
   Дорога по своему хрящеватому грунту не оставляла желать ничего лучшаго. Во избѣжаніе пыли, около Путешественника осталось лишь 2 урядника, а казаки и казачата понеслись съ той стороны, куда дулъ въ то время небольшой вѣтеръ. Малолѣтки не отставали отъ коляски Его Высочества на разстояніи 24 верстъ, вплоть до Звѣриноголовской станицы, обращая вниманіе Его Высочества своей лихой джигитовкой и смѣлымъ наѣздничествомъ. Казачата (имѣвшіе многіе всего по 8--9 лѣтъ) на всемъ скаку спрыгивали на землю и въ тотъ-же моментъ садились на коня, становились въ сѣдлѣ во весь ростъ, или-же скакали вверхъ ногами, установивъ голову въ сѣдло, ложились поперегъ сѣдла, держась за сѣдельныя луки, нѣкоторые же стрѣляли изъ винтовокъ холостыми зарядами, другіе притворялись убитыми и сваливались съ сѣдла, а прочіе поднимали и увлекали ихъ въ сторону. Во время джигитовки одинъ казаченокъ упалъ съ лошади, но тотчасъ-же справился съ конемъ и снова очутился въ сѣдлѣ. Это не ускользнуло отъ вниманія Государя Наслѣдника. Онъ изволилъ спросить наказнаго атамана: "Не получилъ-ли ушиба упавшій мальчуганъ?" и былъ очень радъ, когда Ему указали на невредимаго мальчика, вновь принявшагося джигитовать.
   Не менѣе удовольствія доставило Государю Наслѣднику видѣть, какъ инструкторъ урядникъ Петровъ, командовавшій однимъ изъ взводовъ казачатъ, на всемъ скаку сбрасывалъ сѣдельную принадлежность и затѣмъ, на полномъ карьерѣ, осѣдлывалъ коня подаваемыми ему сѣдельными принадлежностями.
   Миновавъ поселокъ Алабужскій, Его Высочество въѣхалъ въ 11 1/2 часовъ утра въ станицу Звѣриноголовскую.
   Прямо съ дороги Цесаревичъ прослѣдовалъ въ каменную Крестовоздвиженскую церковь. Предъ входомъ въ ограду ея Государя Наслѣдника встрѣтило духовенство въ полномъ облаченіи. Путь отъ ограды до Царскихъ вратъ былъ устланъ краснымъ сукномъ. Его Высочество, приложившись ко кресту, вошелъ въ храмъ.
   Священникомъ, отцемъ Василіемъ Инфантьевымъ, въ сослуженіи духовенства, собравшагося изъ всѣхъ окрестныхъ приходовъ, была совершена краткая литія и молебенъ о благополучномъ путешествіи и прибытіи Гостя въ предѣлы войска.
   Послѣ молебствія Августѣйшій Атаманъ приказалъ выдать 100 руб. на украшеніе Крестовоздвиженской церкви. При выходѣ изъ нея, расположенные по обѣ стороны ученики и ученицы училищъ Звѣриноголовской станицы, встрѣтили Его Высочество пѣніемъ гимна. Изъявивъ за это Свое удовольствіе, Государь Наслѣдникъ, при восторженныхъ кликахъ народа, сѣлъ въ коляску и отправился въ приготовленную Ему квартиру (противъ деревянной церкви Св. Николая Чудотворца).
   У подъѣзда квартиры былъ поставленъ почетный караулъ изъ казаковъ Звѣриноголовской станицы, при почетномъ ординарцѣ-офицерѣ, урядникѣ и казакѣ. На лѣвомъ флангѣ ординарцевъ находился станичный атаманъ Байкаловъ, а далѣе депутаціи -- съ хлѣбомъ-солью.
   Депутація была расположена въ слѣдующемъ порядкѣ: отъ жителей Звѣриноголовской станицы, далѣе отъ станичныхъ обществъ Челябинскаго, Долго деревенскаго, Міясскаго и Эткульскаго и наконецъ отъ крестьянъ и башкиръ Челябинскаго уѣзда.
   При поднесеніи хлѣба-соли отъ Звѣриноголовскихъ жителей на серебряномъ блюдѣ депутатъ отъ станицы урядникъ Чупинъ высказалъ краткое привѣтствіе: "Ваше Императорское Высочество! Удостойте принять отъ вѣрныхъ слугъ Престола и Отечества русскую хлѣбъ-соль, въ залогъ любви и преданности." Его Высочество милостиво приказалъ благодарить за это жителей станицы.
   Принявъ хлѣбъ-соль отъ всѣхъ депутацій (при чемъ отъ Челябинскаго уѣзда было преподнесено богато украшенное серебряное блюдо), Его Высочество благодарилъ каждую изъ нихъ, а затѣмъ, пропустивъ церемоніальнымъ маршемъ почетный караулъ, отправился на квартиру, гдѣ былъ сервированъ завтракъ, къ которому были приглашены всѣ начальствующія лица.
   Многіе въ станицѣ не скрывали своего восторга и со слезами на глазахъ бѣжали вслѣдъ Наслѣдника, выражая свое чувство въ немногихъ, но, вѣроятно, памятныхъ Ему словахъ: "Батюшка Ты нашъ, красно-солнышко! Слава Богу! привелъ Господь увидѣть Тебя"... и каждый разъ Государь Наслѣдникъ милостиво дарилъ толпу Своей улыбкой и поклономъ за эти простыя и сердечныя слова.
   Предъ завтракомъ наказный атаманъ поднесъ Государю Наслѣднику въ изящномъ переплетѣ историческій очеркъ присоединенія къ Россіи Оренбургскаго края, съ приложеніемъ маршрута, составленнаго Войсковымъ старшиною Ѳ. Стариковымъ. Послѣ завтрака хозяйка квартиры, за порогъ которой въ первые въ войсковыхъ предѣлахъ вступилъ Царственный Гость,-- вдова казачьяго урядника Парасковья Пономарева получила отъ Его Высочества на память золотой перстень. Кромѣ того около 10 человѣкъ получили подарки серебряными рублями, а двое изъ нихъ золотыми монетами.
   Казачата за лихую джигитовку получили "на гостинцы" 25 руб., а инструкторъ ихъ -- вахмистръ Леоновъ серебряный рубль. Казачата желали сопровождать Его Высочество всей сотней далѣе, но такъ какъ перемѣнныхъ осѣдланныхъ лошадей на станціяхъ подготовлено не было, то разрѣшено было сопровождать только двумъ изъ нихъ -- Ивину и Сухорукову.
   Когда Его Высочество садился уже въ дорожную коляску, двѣнадцатилѣтняя сирота-дворянка Анна Ярцева пробралась сквозь толпу и подала Его Высочеству своей дѣтской работы искуственный цвѣтокъ. Цвѣтокъ былъ перевязанъ голубой шелковой лентой, на которой были красиво вышиты слова: "Августѣйшему Высокому Гостю, отъ сироты-дворянки Анны Ярцевой." Государь Наслѣдникъ, поблагодаривъ, собственноручно принялъ подарокъ и этимъ совершенно осчастливилъ дѣвочку.
   Изъ Звѣриноголовской Его Высочество отбылъ въ 2 часа пополудни, при звонѣ колоколовъ, по тракту на г. Троицкъ.
   Путь отъ станицы до перваго поселка Озернаго пролегалъ по твердому, мѣстами песчаному грунту, и чѣмъ ближе подвигался поѣздъ къ поселку, тѣмъ оживленнѣе становилась мѣстность. Самый поселокъ отстоитъ отъ станицы на 16 верстахъ и въ сторонѣ отъ почтоваго тракта за Озернинскимъ боромъ, расположеннымъ по лѣвую сторону тракта, по правую-же его сторону разстилается обширное дугообразное озеро подъ названіемъ "Горькое". Противъ поселка (за боромъ его не видать), на самомъ трактѣ, была устроена кибитка, около которой и ожидало прибытія поѣзда все населеніе поселка.
   За 5 минутъ, согласно маршруту, прибылъ наказный атаманъ и атаманъ 3-го отдѣла, а вскорѣ показалась и коляска Его Высочества. Около кибитки, по лѣвую сторону входа, была расположена депутація съ хлѣбомъ-солью, а рядомъ (но ближе къ кибиткѣ) -- линія изъ 30 учениковъ и 20 ученицъ мѣстныхъ казачьихъ школъ. Всѣ ученики были одѣты въ бѣлыя гимнастическія рубашки, подпоясанныя голубыми кушаками, при красныхъ шароварахъ, а ученицы въ голубыхъ платьяхъ съ бѣлыми фартуками. Въ 1 часъ 25 минутъ пополудни Его Высочество подъѣхалъ къ кибиткѣ, вышелъ изъ экипажа и принялъ отъ депутаціи хлѣбъ-соль, причемъ изволилъ спросить урядника Носова, бывшаго въ составѣ депутаціи, гдѣ и за что онъ получилъ знакъ отличія. Поздоровавшись съ учениками, на что они дружно отвѣчали: "Здравія желаемъ, Ваше Императорское Высочество!" Государь Наслѣдникъ прошелъ обратно по фронту учениковъ и подошелъ къ депутаціи, гдѣ милостиво выслушалъ просьбу выбранныхъ отъ общества о пособіи по случаю двухъгодичнаго неурожая и недавняго пожара. Принявъ отъ нихъ письменныя просьбы, Его Высочество вошелъ въ кибитку, гдѣ Самъ изволилъ ихъ прочитать. У входа въ кибитку, князь Барятинскій распрашивалъ того-же урядника Носова п Шанхая фонариками,-- обратившись въ длинную галлерею. Въ теченіе двухъ мѣсяцевъ сюда тщательно собирались предметы, могущіе и достойные привлечь вниманіе Высокаго Гостя: разнаго рода матеріи (бархатъ и шелка) -- серебряныя, фарфоровыя, деревянныя и жестяныя вещи,-- издѣлія изъ слоновой кости, нѣкоторыя принадлежности мандаринскаго костюма, чучела птицъ, образцы туземныхъ снадобій и лекарственныхъ травъ, пищи вообще и лакомствъ,-- модель ручнаго движущагося станка для выдѣлки тканей и т. п. Кромѣ того, на особыхъ столахъ съ оклеенными бѣлой бумагой лотками выставлены коллекціи всѣхъ сортовъ чая въ предѣлахъ Небесной имперіи: цвѣточнаго (т. е. съ примѣсью нѣжныхъ только-что распустившихся листиковъ чайнаго деревца), желтаго, зеленаго, чернаго "разсыпнаго" или иначе "байховаго" (отъ слова "бай", молодые ростки чайнаго куста), плиточнаго и кирпичнаго (съ обозначеніемъ: откуда, какъ велико производство и какая цѣна). Послѣдняго рода надписи находились, впрочемъ, и при другихъ экспонатахъ.

   Великій Князь внимательно ихъ осматривалъ, пріобрѣлъ даже иные предметы, отрицательно отозвался о качествѣ выставленнаго фарфора въ сравненіи съ чуднымъ кантонскимъ, пробовалъ крѣпкіе чаи (пряный темнокрасный настой). Для ознакомленія съ первосборными сортами фирма "Токмаковъ, Молотковъ и Коми." отрядила еще въ мартѣ агентовъ на плантаціи закупить лучшій товаръ. Говорятъ, среди него есть столь рѣдкіе по составу чаи, что мало спросить пятьдесятъ рублей за фунтъ.
   Комнатка, гдѣ сгруппированы эти достопримѣчательности ханькоусскаго рынка, скоро будетъ ареною тончайшей вкусовой экспертизы. Съ конца апрѣля по май-іюнь, когда въ конторы здѣшнихъ торговыхъ домовъ ежедневно поступаетъ на пробы до 100--150 разнороднѣйшихъ чайныхъ сортовъ, коммерсанты приглашаютъ за дорогую плату такъ-называемыхъ "титестеровъ" смаковать и обонять предлагаемые образцы. Спеціалисты по этой части,-- строго воздерживающіеся отъ куренія и спиртныхъ напитковъ,-- должны не только исполнять прямую задачу: высказываться о пробуемомъ чаѣ, но и опредѣлять характеръ урожая и сбора во всякомъ раіонѣ, выступающемъ съ предложеніями покупки,;-- а именно: мелокъ-ли или крупенъ листъ, какъ онъ свернутъ и поджаренъ, однообразенъ-ли его цвѣтъ, чѣмъ отличается ароматъ, какіе сорта куда направлять для выгоднаго сбыта и т. д. Результаты изслѣдованія и оцѣнки каждогодно записываются въ справочныя книги, которыми всякая фирма впослѣдствіе и руководится. Плутоватымъ китайцамъ рискованно довѣрять безусловно дѣло пробы, отъ которой зависятъ многотысячные обороты. Экспертами въ большинствѣ случаевъ служатъ англичане, получающіе за такой страшно энервирующій трудъ до ю, ооо рублей въ сезонъ,-- да еще на всемъ готовомъ отъ хозяина и нерѣдко съ обязательствомъ патрона прибавлять титестеру на поѣздки въ Европу, въ виду того что употребленіе теина въ такомъ количествѣ медленной отравой дѣйствуетъ на организмъ.

-----

   Обходя интересную выставку и ближе знакомясь съ членами русской колоніи, приходишь къ самымъ отраднымъ и отчасти неожиданнымъ мыслямъ и заключеніямъ. Наши коммерсанты пользуются въ Китаѣ огромнымъ вліяніемъ. Несмотря на свою крайнюю малочисленность и обособленность отъ отечества, не взирая на грозную конкурренцію иностранныхъ капиталистовъ и кратковременность серьезнаго занятія чайнымъ дѣломъ,-- они шутя съумѣли отвоевать себѣ въ немъ почти первенствующее положеніе, которое что ни годъ должно крѣпнуть. Китайцы очень любятъ здѣшнихъ русскихъ: при взрывѣ негодованія черни противъ европейскаго элемента, служащіе у нихъ всегда готовы грудью встать за своихъ хозяевъ,-- вполнѣ ясно отличая послѣднихъ отъ "людей изъ-за моря". Если уже въ данную минуту оно такъ,-- чего же ожидать отъ болѣе тѣснаго общенія въ близкомъ будущемъ съ имперіей богдыхана? Наши калганцы, тянь-цзинцы, ханькоуцы и фучжоуцы являются пока лишь передовыми застрѣльщиками народа-исполина, чувствующаго себя въ Азіи какъ дома. Не безъ основанія говорится о нашей поразительной косности въ области развитія торгово-политическихъ сношеній съ тихо-океанскими побережьями. Однако надо имѣть въ виду, что мы почти ощупью идемъ или точнѣе шли туда до послѣдняго момента: безъ опредѣленнаго плана, когда и что тамъ дѣлать, во имя чего и съ чѣмъ именно бороться! Явленіе совершенно аналогично событіямъ чисто стихійнаго характера въ царство Грознаго. Русь расширилась какъ-то вдругъ до необычайныхъ размѣровъ, и общая жизнь проснулась въ ея гигантскомъ тѣлѣ. Когда первый русскій поѣздъ прямаго сообщенія изъ Москвы остановится у водъ Великаго океана, могучая волна народно-русскаго стремленія тѣснѣе отождествиться экономически и государственно съ лежащими по этой дорогѣ мірами не заставитъ себя ждать. Дабы нагляднѣе уразумѣть столь простую истину, поучительно давать себѣ почаще отчетъ въ нашемъ смутномъ Drang nach Osten при Іоаннѣ IV.

   Исторія Сибири до сихъ поръ не написана. Русскій народъ столь медленно приходитъ къ самосознанію, что почти никому еще не ясна картина нашего кореннаго единства и послѣдовательнаго сліянія съ Востокомъ. Земли за Ураломъ пытались даже именовать "колоніей". Связи ея съ такъ-называемой "метрополіей" иными признавались и чуть-ли не признаются одинаково искусственными какъ быстро порвавшіяся политическія узы между Испаніей и Америкой, между Англіей и молодыми заатлантическими Штатами, отчасти служитъ выраженіемъ взглядовъ образованной толпы на совершенно ей непонятное развитіе маленькаго удѣльнаго княжества въ колоссальнѣйшую по пространству изъ когда-либо существовавшихъ имперій. Не пора-ли отдать себѣ наконецъ отчетъ (хотя-бы теперь, наканунѣ закладки сибирскаго желѣзнодорожнаго пути), почему это неизбѣжно случилось и отчего наше поступательное движеніе въ Азіи далеко нельзя считать завершеннымъ? Ключъ къ подобному истолкованію лежитъ въ характерѣ завоеванія и заселенія великорусскимъ племенемъ сроднаго ему Заволжья и Зауралья. Когда европейцы устремлялись искать приключеній и наживы за океанъ, пришельцевъ встрѣчали тамъ диковинныя для нихъ иновѣрно-иноязычныя рассы съ діаметрально противуположной цивилизаціей: такія начала естественно вступали тотчасъ же въ борьбу не на жизнь, а на смерть,-- въ результатѣ чего получалась гибель слабѣйшихъ элементовъ. Между тѣмъ
   "Solche ungeheuere Reiche wie Russland kцnnen gar nicht bestehen", ex cathedra превозглашаютъ профессора въ Германіи. Знаменитое изреченіе Тютчева про свою родину:
   
   Ея разсудкомъ не понять,
   Аршиномъ общимъ не измѣрить,
   У ней особенная стать,
   Въ Россію можно только вѣрить --
   
   наши восточно-русскіе піонеры (полупромышленники, полуразбойники),-- невольно расширяя черту окраинъ,-- на каждомъ шагу открывали не новый и по временамъ безусловно враждебный міръ, но зачастую съ дѣтства знакомый по облику и рѣчи, по обычаямъ и повадкѣ добродушный инородческій людъ, съ которымъ вовсе не трудно было,-- смотря по обстоятельствамъ,-- сражаться или ладить, по мѣрѣ похода вглубь азіатскаго материка. Для конквистадоровъ Кортеца и Пизарро всякій мексиканецъ и перуанецъ,-- съ его невѣдомымъ прошедшимъ и чудовищными жертвоприношеніями,-- казался исчадьемъ ада, обреченнымъ исчезнуть съ лица земли. Любому вологжанину или вятичу, шедшему въ числѣ вольницы на Востокъ, встрѣчное финско-тюркское "нечистое отродье" представлялось младшею братіею, напрасно изобидѣть которую и по совѣсти не слѣдовало, и ради собственной выгоды являлось опаснымъ: черезъ разныхъ зырянъ, чувашей, черемисовъ, башкиръ, мордву и татарву въ качествѣ опытныхъ хожалыхъ проводниковъ постепенно прокладывался нашимъ крестьянствомъ и казачествомъ торный путь въ необъятное сибирское приволье. Къ ихъ дорожному и сторожевому костру по ночамъ безъ робости и отчужденія приближалась (и въ тайгѣ, и въ степи) одинаково съ этими ватажниками одѣтая, мало чѣмъ отъ нихъ отличная фигура инородца. У общаго котла и ему очищалось мѣсто, при дружной незатѣйливой бесѣдѣ и его голосъ получалъ иногда рѣшающее значеніе, у случайной коновязи могъ отдохнуть до разсвѣта и его шибко запаренный конь. Подобный modus vivendi былъ немыслимъ при взаимоотношеніи "бѣлыхъ колонизаторовъ" съ американскими мѣднокрасными автохтонами. Отдѣльные эпизоды кратковременно пріязненнаго характера слишкомъ ясно служатъ исключеніемъ изъ правила, чтобы на нихъ стоило останавливаться.

   Русскому предпріимчивому человѣку въ XVI столѣтіи не встрѣчалось никакого инаго выхода какъ за Уралъ. "Басурманскій" Туранъ тѣснилъ мужика-порубежника съ юга. Лютые нравы дома нерѣдко дѣлали жизнь нестерпимой. По мѣткимъ словамъ народной пѣсни:
   
   Въ Астрахани жить нельзя,
   На Волгѣ жить -- ворами слыть,
   На Яикъ идти -- переходъ великъ,
   Въ Казань идти -- Грозенъ царь стоитъ,
   Грозенъ царь-государь Иванъ Васильевичъ.
   
   Лѣсныя и рѣчныя дороги сквозь Пермь въ непочатый край манили тогдашняго переселенца точно встарь,-- при первыхъ ужасахъ монгольскаго ига,-- наши сѣверныя дебри, куда за изгнанникомъ-пахаремъ и упорнымъ насадителемъ обрусенья, трудолюбивымъ инокомъ, не дерзалъ проникнуть неутомимый татарскій вершникъ. Послѣдній въ данную пору замѣнялся опричникомъ, олицетворялся въ Іоанновомъ гнѣвѣ и связанной съ нимъ жестокой опалѣ ... А тамъ "за богатой Біарміей" классическихъ писателей разстилалась съ еще болѣе неистощимыми подспудными сокровищами многоводная прнобская страна: съ безбрежнымъ кругозоромъ для звѣробоя и золотоискателя, съ цѣлыми мірами неизвѣданной шири вдоль Енисея и Лены, за Байкаломъ и по Амуру. Горсти смѣльчаковъ въ самый непродолжительный срокъ перекинулись по нимъ до океана. Это могло совершиться только потому, что они тамъ не чувствовали себя на чужбинѣ, видѣли въ Сибири что-то совсѣмъ родное. Кажущееся намъ чрезвычайно грандіознымъ по масштабу нимало не смущало безхитростнаго воображенія Ермаковъ, Хабаровыхъ, Поярковыхъ и другихъ по своему великихъ людей, забытыхъ потомствомъ.
   Не вспомнить при удачѣ о Москвѣ, не сознать органической связи съ нею даже разбойничьи атаманы сочли бы явнымъ грѣхомъ и непростительной измѣной. Долгъ любви къ отечеству требовалъ,-- говоря былиннымъ языкомъ,-- чтобы побѣдители послали туда соболиную казну и прочую рухлядь, чтобы руководитель движенія чистосердечно изрекъ батюшкѣ-царю:
   
   Приношу тебѣ буйную я головушку
   И съ буйной головой царство Сибирское.
   
   Подобное настроеніе, искони присущее русскому народу, сохранилось до нашего вѣка. Императоръ Николай Павловичъ, узнавъ о пребываніи въ Персіи бѣглыхъ нижнихъ чиновъ, гдѣ имъ за выдающуюся храбрость и добрые совѣты въ ратномъ дѣлѣ противъ азіатовъ шахомъ жаловано было положеніе при дворѣ, званіе военачальниковъ-тѣлохранителей, наконецъ цѣлое состояніе при согласіи перейдти въ мусульманскую религію, высочайше командировалъ къ нимъ офицера съ Кавказа (изъ 44 драгунскаго Нижегородскаго полка) съ цѣлью вразумить нарушившихъ присягу, пробудить въ нихъ раскаяніе и вернуть на родину. Посланный отправился, рискуя жизнью. Тѣ сначала, конечно, и слышать ни о чемъ не хотѣли,-- но мало по малу смутились, порѣшили принести повинную, согласились отречься отъ кровью добытыхъ почестей и богатствъ: только-бы Государь смилостивился и принялъ обратно на службу своихъ законопреступныхъ подданныхъ! Въ чьей исторіи искать аналогичныхъ разительныхъ примѣровъ глубочайшаго безкорыстія и беззавѣтной преданности монарху?

   Въ противуположность безпощадной борьбѣ съ кореннымъ населеніемъ, которую вели напр. "бѣлые" колонизаторы Америки, достойно вниманія относительно весьма человѣчное отношеніе нашего простолюдина къ инородческому жизненному строю и правамъ на существованіе. Если разные самоѣды, остяки и бродячіе тунгузы вымираютъ въ силу измѣнившихся экономическихъ условій,-- то не изъ-за жесточи господствующаго элемента, а потому что цивилизація часто прививаетъ дикарямъ страсти и пороки, не встрѣчающіе реакціи въ ихъ душѣ. Тутъ виновата не пришлая довольно примитивная культура,-- но слабыя воли, гибнущія отъ соприкосновенія съ нею какъ насѣкомыя на огнѣ. Нельзя же отрицать, что исчезающимъ народностямъ на столѣтія хватило бы еще простора въ сѣверныхъ областяхъ Сибири! Инородцы,-- съумѣвшіе не подпасть соблазнамъ,-- свободно бродятъ годами въ поискахъ за звѣремъ, владѣютъ,-- гдѣ имъ нужно,-- рыбнымъ царствомъ, по прежнему занимаются въ обширнѣйшихъ размѣрахъ оленеводствомъ и т. д. Туземцы съ болѣе опредѣленнымъ національнымъ обликомъ (вродѣ якутовъ и бурятъ) въ свою очередъ стойко выдерживали и выдерживаютъ "мирный" натискъ Россіи, дружелюбно принимали всѣмъ племенемъ (въ иныхъ мѣстностяхъ, напр. въ Забайкальѣ, даже еще тогда пока менѣе прозорливые жители нынѣшней Иркутской губерніи оборонялись отъ казаковъ) горсть піонеровъ съ Запада, быстро вошли въ плотской и нравственный союзъ съ новоприбывшими богатырями, наложили на ихъ непосредственное потомство и послѣдующія восточно-сибирскія поколѣнія физическій отпечатокъ своей рассы, со вложенною имъ однако въ сердце русскою рѣчью, русскою вѣрой, русскою стремительностью духа.

-----

   Послѣ подробнаго осмотра выставки Е. И. Высочество внимательно ознакомился на фабрикѣ "Молчанова, Печатнова и Комп." съ производствомъ кирпичныхъ и плиточныхъ чаевъ. У входа Наслѣднику Цесаревичу поднесено было на серебряномъ блюдѣ прессованное блюдо изъ матеріала лучшаго зеленаго чая съ соотвѣтствующими надписями и хлѣбомъ-солью. Передъ Августѣйшимъ путешественникомъ выяснилась по возможности полная картина фабрикаціи и упаковки главнаго вышеназваннаго продукта. Кирпичи изготовляются изъ разныхъ остатковъ и отбросовъ, образующихся послѣ просѣиванія листовъ драгоцѣннаго растенія (въ составъ высѣвокъ входятъ сухіе стебли, корешки, сердцевинки и пыль,-- получающіе общее наименованіе "хуасянъ"). Его въ огромномъ количествѣ скупаютъ на заводы съ плантацій, распредѣляютъ по холщевымъ мѣшечкамъ небольшихъ размѣровъ, въ такомъ видѣ помѣщаютъ на четверть часа въ паровую ванну, пересыпаютъ оттуда въ толстыя деревянныя формы съ плотно прилегающими крышками и ставятъ подъ прессъ, напоминающій внѣшностью щипцы для орѣховъ. На хорошихъ фабрикахъ,-- гдѣ нѣтъ недостатка въ формахъ,-- спрессованный матеріалъ нѣсколько сутокъ слеживается и сохнетъ.
   Для производства плиточнаго чая (вродѣ шоколада) употребляется сильный гидравлическій прессъ, благодаря которому лучше сохраняется ароматъ и продуктъ оказывается приспособленнѣе къ дальней перевозкѣ. Нашими фирмами ежегодно отправляется изъ одного Ханькоу -- свыше 100,000 ящиковъ кирпичнаго и плиточнаго чая, вообще же до 170,000,-- изъ коихъ послѣдній составляетъ лишь двѣнадцатую долю. Большая часть производства сосредоточена въ рукахъ молчановскаго торговаго дома, нанимающаго до тысячи человѣкъ куліевъ. "Токмаковымъ, Молотковымъ и Комп." изготовляется на 25% меньше.

   Очень интересно было взглянуть на способы укупорки и задѣлки этихъ чаевъ въ такъ-называемыя "мѣста" (вѣсомъ отъ двухъ съ половиною пудовъ и тяжелѣе), оплетенныя Камышевыми дранками.
   Передъ отъѣздомъ съ фабрики на "Владивостокъ" Е. И. Высочеству и принцу Георгію подносятся спресованные спеціально въ память Августѣйшаго посѣщенія кирпичи зеленаго чая (между прочимъ и для лицъ свиты): съ надписью о столь радостномъ событіи.
   Въ 8 часовъ вечера домъ фирмы Молчанова вновь осчастливленъ былъ прибытіемъ Наслѣдника Цесаревича на обѣдъ, милостиво принятый отъ нашего консула. За столомъ (на 40 приборовъ) присутствовали,-- кромѣ обычныхъ спутниковъ и русскихъ командировъ,-- старшіе члены нашей колоніи и иностранные консула. Послѣдніе,-- а также участники муниципалитетнаго комитета, организованнаго для наблюденія за украшеніемъ города и иллюминаціей,-- представились Великому Князю. Любоваться ею и чрезвычайно эффектнымъ туземнымъ фейерверкомъ (на ботахъ, вдали отъ берега) -- пришлось только около десяти,-- съ пристани, куда Высокимъ Гостямъ вынесли кресла. Европейскій кварталъ (не только набережная, но и невидимые оттуда переулки) заблисталъ буквально тысячами разноцвѣтныхъ фонариковъ и шкаликовъ, а также вереницею транспарантовъ съ вензелями и надписями: "Добро пожаловать!" "Милости просимъ!" "Слава русскому Царю!" "Боже, Царя храни!" и т. д.

   Громадная толпа (вся колонія иноземцевъ и несмѣтное множество китайцевъ, ухитрившихся проникнуть на "праздникъ огня",-- несмотря на всевозможныя преграды) тѣснымъ кругомъ обступила Августѣйшихъ путешественниковъ, соблюдая однако образцевый порядокъ. Раньше чѣмъ вернуться на пароходъ Цесаревичъ соблаговолилъ выразить свою признательность распорядителю чествованія, англичанину Прейсу. Возвратиться безъ задержки домой казалось на первый взглядъ весьма затруднительнымъ: рѣку сплошь усѣяли лодки любопытныхъ туземцевъ, такъ что хоть по суху переходи на "Владивостокъ". Стоило съ берега раздаться прощальному "ура" всѣхъ иностранцевъ,-- и масса на водѣ чинно, съ глубокой почтительностью очистила дорогу.

Понедѣльникъ, 8 (20) апрѣля.

   Сегодня,-- до полудня,-- будетъ отданъ визитъ Чжанъ-чжи-дуну, живущему повыше отъ города, на Янъ-цзы (мили за четыре отъ Ханькоу). Е. И. Высочество отправится туда, подъ Своимъ флагомъ, но на яхтѣ вице-короля (съ одѣтой въ красное командой),-- въ сопровожденіи "Корейца" и "Бобра". Упорные слухи и толки о томъ, что здѣсь слишкомъ велика вражда властей и населенія ко всему иноземному въ результатѣ являются непримѣнимыми къ намъ. Китайцы отлично знаютъ, кто достоинъ ихъ непріязни: имъ и въ голову не придетъ устроитъ намъ,-- на радость нашихъ европейскихъ недруговъ,-- демонстрацію съ выраженіемъ антипатіи. Наоборотъ, убѣжденный консерваторъ Чжанъ-чжи-дунъ воочію имъ покажетъ, что думаетъ его народъ о Россіи. Говорятъ, пріемъ обѣщаетъ быть еще торжественнѣе кантонскаго. Эстетическаго впечатлѣнія ради онъ состоится, впрочемъ, не въ самой резиденціи генералъ-губернатора. Столица провинціи Хубэй (Hupeh)-Учанъ (Wutschang),-- на правомъ берегу,-- вмѣщаетъ до 300,000 душь населенія, обнесена могучими стѣнами и будто-бы сильно укрѣплена (въ ней насчитываютъ 400 орудій). Чествовать Наслѣдника Цесаревича рѣшено не тамъ (среди грязныхъ многолюдныхъ улицъ туземнаго центра), а на противуположномъ ему живописномъ ханьянскомъ холму, гдѣ близь воспѣваемаго китайскими поэтами красиваго "острова попугаевъ и птицъ" высится надъ обрывомъ кумирня Чжинъ-чжункоу съ такъ называемымъ "павильономъ лучезарной рѣки". Тамъ состоится оффиціальный завтракъ. Въ Небесной имперіи принято считать иныя кумирни (въ особенности конфуціанскія) за своего рода клубы, куда на досугѣ можно собираться для чаепитія и разговоровъ.

   Во время медленнаго слѣдованія противъ теченія (на трапезу къ вице-королю) съ учанскихъ укрѣпленій безпрерывно гремитъ салютъ. По обоимъ берегамъ цѣпью разставлены значительныя по количеству войска, привѣтствующія ружейными залпами. До 50 туземныхъ канонерокъ провожаютъ Царственнаго Гостя по озаренной солнцемъ и сверкающей парусами рѣкѣ Янъ-цзы. У пристани, гдѣ Его встрѣчаетъ Чжанъ-чжи-дунъ, дожидаются также желтыя богдыханскія носилки, которыя по этикету несетъ всегда 8 человѣкъ. Принцу Георгію Греческому приготовленъ зеленаго цвѣта паланкинъ съ 4 носильщиками. Подъемъ въ гору тянется пестрымъ шатромъ и убранъ фарфоровыми цвѣточными горшками. Выстроенный для пріема чиновный людъ до крайней степени наряденъ. За безконечнымъ банкетомъ въ узорчатой палаткѣ съ вышитыми золотомъ начертаніями,-- среди разукрашенныхъ флагами кумиренныхъ зданій,-- генералъ-губернаторъ провозглашаетъ тосты за Государя Императора и Государыню Императрицу, заявляя, что въ Китаѣ хорошо сознается важность прибытія Русскаго Престолонаслѣдника и цѣнность продолженія столь же дружественныхъ отношеній между двумя государствами. Цесаревичъ пьетъ здоровье ихъ величествъ: китайскаго императора, вдовствующей и молодой императрицъ.

   Необозримыя массы народа глядѣли на прибытіе Его въ Чжинъ-чжункоу. Угощеніе отличалось обычною въ такихъ случаяхъ изысканной гастрономической роскошью. Меню были отпечатаны на шелку по французски. Сидѣнья были покрыты богатыми вышивками съ изображеніемъ весьма условно похожихъ львовъ. Передъ возвращеніемъ на свой пароходъ, Августѣйшіе путешественники любовались съ вершины холма грандіознымъ видомъ на оживленныя окрестности, состоящія въ сущности изъ трехъ находящихся въ постоянномъ общеніи городовъ (Учана, Ханьяна,-- при сліяніи судоходной рѣкѣ Хань съ Янъцзы,-- и Ханькоу).

-----

   Сравнительно недавно на мѣстѣ послѣдняго находилось простое прирѣчное торговое село (чжэнь), которое быстро стало рости послѣ усмиренія тридцать лѣтъ тому назадъ тайпинскаго возстанія, организованнаго съ цѣлью ниспровергнуть маньчжурскую династію. Ханькоу, развившееся въ силу благопріятныхъ топографическихъ условій изъ предмѣстій города Ханьяна (Hanjang), насчитываетъ съ нимъ вмѣстѣ теперь около милліона жителей. Изъ нихъ около і/ъ обитаетъ въ первомъ, немного западнѣе отъ напоминающаго настоящій паркъ европейскаго квартала, гдѣ иностранцевъ всего -- 370 душъ: при 27 фирмахъ (6 нѣмецкихъ, одной французской, 12 англійскихъ, 4 русскихъ, 3 американскихъ) -- 150 англичанъ, 40 русскихъ, 15 нѣмцевъ и столько же французовъ, 35 американцевъ, 70 итальянцевъ и т. д.
   Ежегодные обороты порта,-- являющагося отчасти складомъ товаровъ, идущихъ въ богатѣйшую провинцію Сычуань,-- равняются приблизительно ста милліонамъ рублей. Число всевозможныхъ китайскихъ судовъ, каждогодно посѣщающихъ ханькоусскій рынокъ, простирается до 20--25,000 (съ водоизмѣщеніемъ въ милліонъ тоннъ). Экспортъ, почти вдвое превышающій импортъ, состоитъ преимущественно -- кромѣ 3,000,000 пудовъ чая (на 25,000,000 рублей въ годъ) -- изъ шелка, табаку, кожъ, сала, масла, воска, мускуса, ревеня. Четыре дѣятельно работающихъ пароходныхъ линіи связываютъ развивающійся городъ съ Шанхаемъ.
   Тѣмъ не менѣе коммерсанты имѣютъ нѣкоторое основаніе быть недовольными отсутствіемъ возможности разгружаться прямо у пристаней. Стоянка у Ханькоу весьма неудобна для большихъ судовъ: въ виду водоворотовъ, возникающихъ отъ впаденія надъ нимъ въ Янъ-цзы многоводной рѣки Хань. Кромѣ того дно очень песчано, якоря черезчуръ въ немъ завязаютъ и рвутся,-- отчего иногда гибнутъ врасплохъ застигаемые бѣдой нагруженные пароходы. Подойдти близко къ берегу нельзя.
   Конечно, надо надѣяться, что новѣйшія техническія усовершенствованія дадутъ средства для борьбы съ этими явленіями. Во всякомъ случаѣ будущая роль порта очень велика. Въ Ханькоу нерѣдки наводненія: Янъ-цзы вздувается лѣтомъ на 7--8 саженей. Хотя европейскій кварталъ огражденъ съ набережной каменнымъ оплотомъ, неукротимо разливающаяся мутная рѣка затопляетъ иногда и тамошнія благоустроенныя улицы-аллеи.
   

У СТРАНЫ ВОСХОДЯЩАГО СОЛНЦА.

Вторникъ, 9 (21) апрѣля.

   Е. И. Высочество удостоилъ принять вчера обѣдъ отъ всей русской колоніи, на который къ 7 часамъ 30,-- кромѣ Великокняжеской свиты и офицеровъ съ "Корейца" и "Бобра",-- собралось около ста сорока приглашенныхъ (множество иностранцевъ: въ томъ числѣ командиры германской и англійской канонерскихъ лодокъ). До устройства его въ одномъ изъ отдѣленій гигантскаго токмаковскаго пакгауза (смежно съ выставкой) были, по видимому, большіе дебаты о выборѣ мѣста для торжества: шла рѣчь объ организаціи его въ красивомъ клубѣ китайскихъ чаеторговцевъ, въ туземномъ кварталѣ,-- но возникло опасеніе, какъ-бы, при слѣдованіи туда, узкою улицею вдоль низкихъ заборовъ невѣжественная чернь не выказала враждебныхъ чувствъ. Это случилось уже неразъ, когда тамъ угощали именитыхъ иностранцевъ,-- но я глубоко убѣжденъ, что въ данномъ случаѣ оно не повторилось бы. Чуткій народъ сознаетъ санъ чествуемаго мѣстными властями Высокаго Сѣвернаго Гостя.
   На площадкѣ у входа въ импровизированный годоунъ-чертогъ Наслѣднику Цесаревичу представлялись служащіе нашихъ фирмъ (одинъ изъ нихъ -- въ формѣ прапорщика запаса), которые не были поименованы г. Дмитревскимъ въ его домѣ. Великій Князь остановился, чтобы осчастливить ихъ нѣсколькими словами бесѣды. "Никогда мнѣ не забыть Его ласковой улыбки и пристальнаго взгляда въ эту минуту", говорилъ мнѣ потомъ бывшій между ними.
   Часть пакгауза оказалась преображенной въ двѣ комнаты (гостинную и закусочную), эффектно задрапированныя шелковыми матеріями оранжеваго цвѣта и убранныя ширмами самой лучшей работы. Огромное пространство, отведенное подъ столовую, утопало въ гирляндахъ изъ зелени и флаговъ, вензелей и щитовъ.
   Надъ дверями красовались восковыя изображенія туземнаго быта.
   Передъ обѣдомъ Е. И. Высочеству были представлены европейскія дамы и близкіе чайному дѣлу роскошно одѣтые коммерсанты-депутаты изъ Кантона и Фу-чжоу, изъ шаньсійской, хунаньской и хубэйской провинцій. Они явились благодарить Августѣйшаго путешественника за милостивое посѣщеніе и съ просьбой выразить ихъ почтительнѣйшія чувства Государю Императору за добрый пріемъ, которымъ пользуются торгующіе въ русскихъ предѣлахъ китайцы. Переводчикомъ служилъ А. Д. Старцевъ. Цесаревичъ отвѣтилъ, что передастъ содержаніе знаменательной рѣчи Державному Отцу.
   Обѣденное сидѣніе Великаго Князя было обито старинной парчей съ золотыми гвоздями. Позади стояли піоны и пальмы. Прислуга изъ туземцевъ (въ соломенныхъ шляпахъ съ алыми кистями) отличалась изяществомъ костюма. Меню привезли изъ Шанхая исполненными рукою художника-франпуза. Хоръ музыкантовъ съ "Азова" присутствовалъ на праздникѣ. Е. И. Высочество велъ къ столу г-жу Дмитревскую, принцъ Греческій -- жену англійскаго консула. Единодушное "ура"! встрѣчало тосты за Ихъ Величествъ и Августѣйшихъ Гостей. Цесаревичъ благодарилъ русскую колонію за пріемъ и пожелалъ нашимъ фирмамъ успѣха въ наступающій сезонъ.
   Передъ возвращеніемъ на "Владивостокъ" Великій Князь смотрѣлъ съ особой платформы у пакгауза на грандіозный фейерверкъ въ китайскомъ вкусѣ (съ каскадами пламени и кружащимися среди нихъ фигурами). Когда Е. И. Высочество покидалъ иллюминованную набережную,-- снова запруженную (равно какъ и рѣка) толпами длиннокосыхъ людей,-- катеръ Его фантастически озарился бенгальскими огнями и могучіе клики восторга понеслись Ему вслѣдъ.
   По приглашенію земляковъ свита и офицеры вернулись еще потомъ на ужинъ въ пакгаузъ и дружественный обмѣнъ мыслей затянулся далеко за полночь.

-----

   Сегодня, около десяти утра, Августѣйшіе путешественники отправляются внизъ по рѣкѣ,-- за полверсты отъ европейскаго квартала,-- на кирпичную фабрику "Токмакова, Молоткова и Коми." Представители фирмы и служащіе привѣтствуютъ на пристани Царственнаго Гостя. Лѣстница устлана краснымъ сукномъ. У входа въ помѣщеніе, гдѣ идетъ работа, подносится хлѣбъ-соль. Фактъ незабвеннаго посѣщенія фабрики совпадаетъ съ двадцатипятилѣтнимъ юбилеемъ торговаго дома, которому она принадлежитъ. Въ память событія хозяева всепреданнѣйше просятъ Великаго Князя о разрѣшеніи пожертвовать 10,000 рублей на учрежденіе стипендіи Его имени при С.-Петербургскомъ Императорскомъ Университетѣ, на Восточномъ факультетѣ, по китайско-монгольско-маньчжурскому отдѣленію.
   При подробномъ осмотрѣ фабрики Наслѣдникъ Цесаревичъ внимательно ознакомился сначала съ приготовленіемъ матеріала (хуасяна) для прессовки, затѣмъ въ машинномъ отдѣлѣ съ образцами прессовъ (прежними ручными и новѣйшими паровыми), изъ подъ которыхъ выходитъ столь важный въ коммерческомъ отношеніи кирпичъ,-- и наконецъ, съ упаковкой его въ бамбуковые ящики, для отправки въ Сибирь, на Амуръ и въ Аянъ черезъ Іокохаму.

-----

   Послѣ осмотра фабрики Е. И. Высочество осчастливилъ посѣщеніемъ домъ фирмы "Токмаковъ, Молотковъ и Коми.", откушалъ тамъ чаю и милостиво бесѣдовалъ съ ея представителями (Тяньцзинскимъ коммерсантомъ Алексѣемъ Дмитріевичемъ Старцевымъ, временно Селенгинскимъ і-ой гильдіи купцемъ Алексѣемъ Петровичемъ Малыгинымъ и временно Нарымскимъ і-ой гильдіи купцемъ Семеномъ Васильевичемъ Литвиновымъ). На набережную вывели въ это время показать Великому Князю замѣчательныхъ скаковыхъ лошадей г. Молоткова (русскіе играютъ въ Ханькоу выдающуюся роль въ качествѣ спортсменовъ). Августѣйшимъ путешественникамъ подали тутъ экипажъ. Направляясь въ церковь на панихиду по только-что въ Бозѣ почившей Великой Княгинѣ Ольгѣ Ѳеодоровнѣ, Наслѣдникъ Цесареивчъ заѣхалъ въ находящійся подъ вѣдѣніемъ италіанскихъ монахинь большой пріютъ для покидаемыхъ бѣдными родителями дѣвочекъ-китаянокъ (при католическомъ монастырѣ). Дарственнаго Гостя торжественно встрѣтила вся община, во главѣ со старшей сестрой.
   Послѣдняя провожала Его по прекрасно содержимому помѣщенію, и поднесла искусную работу воспитанницъ, кружевное платье для Государыни Императрицы. Е. И. Высочество подарилъ пятьсотъ долларовъ на нужды пріюта.
   Первое аналогичное учрежденіе на территоріи Китая возникло около 1596 г. въ Макао подъ названіемъ "Santa Casa da Misericordia" и не показалось чѣмъ-то неслыханнымъ для населенія, ибо въ странѣ издавна считается общественною задачею призрѣніе сирыхъ малолѣтнихъ и малютокъ, временно являющихся тяжкимъ бременемъ для родителей. Впослѣдствіе, когда призрѣваемыхъ естественно стали обращать въ христіанство и не отдавать обратно роднѣ, выражавшей желаніе заняться ихъ участью,-- что китайцы со своей точки зрѣнія находятъ совершенно незаконнымъ,-- филантропическія стремленія миссіонерокъ вызвали враждебное чувство въ народѣ.
   Крайне распространено мнѣніе, будто подданные Сына Неба -- изверги въ полномъ смыслѣ слова, бросающіе новорожденныхъ на произволъ судьбы, чуть-ли не на съѣденіе собакамъ. Между тѣмъ хорошо извѣстно, что нигдѣ нѣтъ такого чадолюбія (притомъ на религіозной основѣ) какъ въ Небесной имперіи. Противорѣчіе объясняется тѣмъ, что нищій людъ дѣйствительно иногда не имѣетъ возможности прокормить свое крошечное потомство и охотно отдаетъ въ чужія руки или несетъ въ мѣстные воспитательные дома грудныхъ дѣвочекъ, не составляющихъ предмета гордости отца и матери (мальчиковъ цѣнятъ за даръ небесъ). Если провести точную цыфровую параллель между случаями родительскаго жестокосердія на Западѣ и въ царствѣ конфуціанскихъ принциповъ, то сравненіе будетъ далеко не въ пользу цивилизованныхъ націй. Смутно зная это съ одной стороны, а кромѣ того видя на каждомъ шагу бездушный эгоизмъ "бѣлой рассы" изъ-за моря, дерзающей проповѣдывать "желтолицымъ дикарямъ",-- въ лицѣ немногихъ избранниковъ,-- Предвѣчныя начала любви, пока соотечественники жерлами пушекъ и безжалостными контрибуціями, алчной грубостью и насиліемъ дискредитируютъ истины наивысшей этики въ глазахъ негодующаго Дальняго Востока,-- неудивительно отчужденіе его народныхъ массъ отъ искренно пламенѣющихъ ревностью "ангеловъ свѣта и милосердія", приходящихъ сюда помогать страждущимъ, спасать гибнущихъ и врачевать зло. "Отчего вы не изберете себѣ подобной дѣятельности дома, гдѣ у васъ не мало соціальнаго неустроя"?-- испытующе говорятъ китайцы-патріоты?
   Нѣкоторая замкнутость и таинственность, которыми привыкли окружать себя инокини,-- значительная смертность среди призрѣваемыхъ крошекъ, зачастую попадающихъ въ пріютъ при полнѣйшемъ изнуреніи отъ голода и недуга,-- распускаемые врагами порядка слухи, будто тамъ ихъ убиваютъ съ цѣлью колдовства, для приготовленій снадобій, въ составъ коихъ должны входить куски дѣтскаго тѣла,-- все вмѣстѣ взятое вредитъ миссіямъ самоотверженныхъ европейскихъ женщинъ. Никому тутъ не понять скорбной фигуры отрекшейся отъ родины и соблазновъ міра подвижницы-христіанки, съ молитвами наклоняющейся въ ночи надъ колыбелью болящаго ребенка китаянки!
   Община ханькоусскихъ сестеръ при католическомъ монастырѣ,-- содержащемъ еще помимо ея убѣжище для престарѣлыхъ туземцевъ и маленькій госпиталь -- включаетъ въ кругъ своихъ заботъ до 500 дѣвочекъ. Часть изъ нихъ живетъ, подъ тщательнымъ надзоромъ, на попеченіи особыхъ нянекъ въ окрестностяхъ города. Тѣ же, что постарше, обучаются здѣсь грамотѣ и полезнымъ рукодѣльямъ, съ тѣмъ чтобы выйти затѣмъ замужъ за крещеныхъ единоплеменниковъ. Въ силу дикаго обычая, бѣдняжкамъ съ дѣтства уродуютъ ножки: иначе не отыскать жениховъ даже между обращенными.

-----

   Въ первомъ часу на "Владивостокѣ" -- прощальный завтракъ для представителей русской колоніи. Затѣмъ Наслѣдникъ Цесаревичъ изволитъ посѣтить канонерскую лодку "Бобръ".
   Передъ тѣмъ что намъ сняться съ якоря (въ шестомъ часу), является дипломатическій чиновникъ съ пожеланіями счастливаго пути Ихъ Высочествамъ отъ имени вицекороля. Вмѣстѣ съ тѣмъ Чжанъ-чжи-дунъ, въ качествѣ извѣстнаго литератора, подноситъ Наслѣднику Цесаревичу стихи собственнаго сочиненія, написанные на вѣерѣ (такъ принято дѣлать въ знакъ особенно пріязненныхъ чувствъ). Содержаніе собственноручной надписи слѣдующее: "Его быстрое судно перенесло изъ океана въ океанъ Великаго Князя Наслѣдника, коего зарю узрѣлъ С.-Петербургъ. Солнце сіяло надъ павильономъ лучезарной рѣки, когда происходило чествованіе. Яркіе цвѣты нашей страны привѣтствовали радужный стягъ Того, кто совершилъ продолжительное путешествіе, чтобы насладиться красотами трехъ материковъ. Сегодняшній славный день -- свидѣтель братскаго союза двухъ народовъ. Воспоминаніе объ этомъ празднествѣ никогда не изгладится,-- ибо небеса и вода далеко отражали миръ и блескъ".
   Стихотвореніе вице-короля, посвященное принцу Георгію (тоже на вѣерѣ), отличается меньшею оригинальностью: "Онъ съ радостью прибылъ нарвать полевыхъ цвѣтовъ въ краю Хубэй и цвѣта его флага озарили горизонтъ. Созерцая вешнія струи, мы пѣвучестью своею уподоблялись птицамъ сосѣдняго намъ острова и отвѣдывали вина изъ хрустальныхъ чашъ. Принцы, двоюродные братья изъ двухъ царствъ, напоминаютъ цвѣтки изъ драгоцѣнной яшмы. Красавица-Греція съумѣла прославиться искусствами и науками."
   "Я, старый мандаринъ Хунана, благодарю князя за то, что онъ велѣлъ остановить свое судно, чтобы спросить у меня эту пѣсню."
   Она является крайне любопытной въ виду упоминанія объ Элладѣ, съ культурою которой Небесная имперія косвенно связана иными важными, хотя мало кому извѣстными заимствованіями. Едва-ли знаетъ объ этомъ и самъ почтенный поэтъ Чжанъ-чжи-дунъ! Дѣло въ томъ, что Китай издревле велъ торговлю съ "кушитскими" побережьями Аравіи, при посредствѣ предпріимчивыхъ индусовъ. Подъ вліяніемъ эллинской цивилизаціи послѣдніе между прочимъ научили подданныхъ Сына Неба чеканкѣ монетъ, астрономическимъ теоріямъ и алхиміи.
   Отъ нашего купечества всепреданнѣйше подносятся на память Августѣйшимъ путешественникамъ вазы и вышивки, ширмы чернаго дерева съ изумительною рѣзьбой, серебряная пагода изъ пекинской коллекціи Гонбоева, альбомы видовъ Ханькоу и всѣхъ сортовъ чаи, а также модели машинъ, употребляемыхъ при производствѣ кирпичей.
   Проводить Царственнаго Гостя хотя-бы на протяженіи нѣсколькихъ миль на пароходѣ "Tehsing" отправляется вся русская колонія. Кромѣ того на другомъ суднѣ "Yuenwo" Его дальше внизъ сопровождаетъ группа представителей каждой фирмы.
   Отличная за эти три дня погода испортилась. Дождитъ. Свѣжо. Дружное "ура" съ болью въ сердцѣ прощающихся земляковъ гремитъ вслѣдъ "Владивостоку". Цесаревичъ стоитъ у самого борта и милостиво имъ кланяется.
   

Среда, 10 (22) апрѣля.

   Рано утромъ мы останавливаемся у одного пункта на рѣкѣ, гдѣ тоже есть русскіе интересы. Сильно пострадавшій отъ возстанія тайпиновъ и теперь только отстраивающійся Цзю-цзянъ (Kiu-Kiang) лежитъ на правомъ берегу Янъ-цзы, среди холмистой плодородной мѣстности: къ югу выступаютъ живописныя горы. Прямо напротивъ города, съ другой стороны рѣки, тянется сравнительно скудная по характеру равнина.
   Въ этотъ относительно небольшой, но коммерчески чрезвычайно важный пунктъ свозится все, что производитъ замкнутая горами провинція Цзянъ-си (Kiang-si), находящая здѣсь лучшій естественный исходъ своимъ товарамъ въ обмѣнъ на продукты другихъ китайскихъ областей и предметы иностраннаго импорта: главную роль играетъ чай, которымъ славится прилегающій округъ, а также фаянсъ и фарфоръ съ извѣстныхъ фабрикъ въ Цзинъ-де-чжэнѣ (Kпu-tк-shкn). При смутахъ, тридцать лѣтъ назадъ, при разрушеніи сотенъ заводовъ въ этой области погибли многіе секреты тамошняго художественнаго производства, кормившаго и даже до сихъ поръ кормящаго десятки тысячъ ремесленниковъ.

   До Ханькоу отсюда -- 240 верстъ, до Шанхая -- около 780. Городскія стѣны имѣютъ, правда, четыре тысячи саженъ въ длину, но на охватываемомъ ими пространствѣ больше полей и огородовъ чѣмъ туземнаго жилья. Европейцевъ тутъ живетъ не болѣе ста.
   Въ десять утра Наслѣдникъ Цесаревичъ отправляется на берегъ для посѣщенія фабрикъ "Молчанова, Печатнова и Комп.", а также "Токмакова, Молоткова и Комп.". На обѣихъ устроена выставка фарфоровыхъ вещей съ близкихъ казенныхъ заводовъ. Даже лучшіе изъ подобранныхъ предметовъ -- посредственнаго достоинства, несмотря на обозначенныя на нихъ цѣны. Производство -- видимо въ упадкѣ, сравнительно съ однородными западными издѣліями. Далеки тѣ времена, когда китайскія вазы казались знатокамъ дороже золота, вывозились (какъ напр. въ эпоху крестоносцевъ при Саладинѣ) въ Египетъ, украшали чертоги индійскихъ владыкъ!
   Передъ отъѣздомъ Августѣйшіе путешественники принимаютъ завтракъ отъ обѣихъ русскихъ фирмъ въ домѣ фирмы "Молчановъ, Печатновъ и Коми." А. П. Малыгинъ отъ лица всѣхъ ханькоусскихъ коммерсантовъ (двухъ вышеупомянутыхъ торговыхъ домовъ, "Высочайше утвержденнаго товарищества чайной торговли и складовъ Братьевъ К. и С. Поповыхъ", фирмы "Спѣшилова, Чиркова и Комп.") проситъ соизволенія Е. И. Высочества пожертвовать въ память незабвеннаго посѣщенія 10,000 рублей на учрежденіе стипендіи имени Цесаревича въ одномъ изъ высшихъ учебныхъ учрежденій, по усмотрѣнію Великаго Князя. Въ данномъ случаѣ (какъ, впрочемъ, и за все время пышно организованнаго пріема) наше купечество выказываетъ себя на обычномъ уровнѣ патріотическаго воодушевленія. Піонеры необъятнаго по глубинѣ и размѣрамъ русскаго будущаго въ предѣлахъ Китая, очевидно, широко смотрятъ на вещи и сознаютъ свою органическую связь съ Россіей. Исполать имъ на этихъ помыслахъ и на этомъ великомъ дѣлѣ!

-----

   Возвращеніе по Янъ-цзы къ его устью лишено особеннаго интереса. При быстротѣ передвиженія картины природы черезчуръ быстро смѣняются и меркнутъ. Изъ прирѣчныхъ пунктовъ хоть сколько-нибудь привлекаютъ вниманіе: Уху, предмѣстье Нанкина и Вусунъ. Первый замѣчателенъ обрушивавшимися на его европейскій элементъ неоднократными погромами. Здѣшняя чернь озлоблена противъ миссіонеровъ, противъ англичанъ. Она не хочетъ примиряться съ характеромъ предпринимаемыхъ репрессалій, не подчиняется требованіямъ боязливаго начальства, готова ополчаться въ любой моментъ на пришлеца-врага, считая его (даже въ одеждѣ проповѣдника) за волка въ овечьей шкурѣ.
   Главное, что бросается въ глаза, когда приближаешься къ Уху (Wuhu), это -- зданія пресбитеріанской и іезуитской миссіи, англійское консульство и таможня. Вдали мелькаетъ на холму семиэтажная пагода. Городъ имѣетъ торговлю съ годовымъ оборотомъ въ 20,000,000 рублей слишкомъ, причемъ экспортъ быстро начинаетъ преобладать надъ импортомъ. Въ окрестностяхъ найдены залежи каменнаго угля. Смежной области несомнѣнно предстоитъ широкое развитіе.
   Нанкинскія власти, по приказанію его величества богдыхана, давно готовились торжественно встрѣтить Августѣйшаго Гостя въ чертѣ средневѣковаго центра Китая. Для этого даже реставрированы немногіе уцѣлѣвшіе памятники старины. Все лучшее уничтожено мятежниками въ серединѣ нынѣшняго столѣтія. Самого Нанкина съ рѣки не видно: можно только различить въ отдаленіи трубы его арсенала и крыши нѣкоторыхъ пагодъ.
   Ближайшій рукавъ Янъ-Цзы здѣсь укрѣпленъ: батареи хорошо замаскированы деревьями. На томъ же берегу, гдѣ начинается предмѣстье прежней столицы, сооруженъ фортъ на такъ-называемомъ "львиномъ" (изъ-за формы) холму. Напротивъ лежатъ стѣны Цзянь-фу (Kiang-pu) -- города, который при паденьи миньской династіи первый въ округѣ объявилъ себя сторонникомъ наступавшихъ маньчжуровъ, за что и пострадалъ отъ тогдашнихъ нанкинскихъ владыкъ.
   Наслѣдникъ Цесаревичъ встрѣченъ близь Нанкина высшими мѣстными властями, съ приглашеніемъ посѣтить его и погостить въ особо для Него отдѣланномъ съ рѣдкою китайскою пышностью прекрасномъ дворцѣ. Но дни маршрута сочтены. Поѣздкѣ къ тамошнимъ достопримѣчательностямъ, къ сожалѣнію, не суждено осуществиться.
   У Вусуна, около устья Янъ-цзы, Е. И. Высочеству имѣетъ счастье представиться нашъ шанхайскій консулъ г. Редингъ.

-----

   У Сѣдельныхъ острововъ (13 [25] апрѣля) Великаго Князя ожидалъ "Азовъ", вернувшійся туда за Нимъ изъ "страны восходящаго солнца". Новый полуторадневный переходъ обратно совершился съ обычнымъ благополучіемъ.
   .... Розовыя вершины вереницей встаютъ передъ нами надъ окутаннымъ свѣтлою мглою горизонтомъ. Вотъ онѣ ближе, синѣе, опредѣленнѣе: это -- Японія!
   Скалы и густая зелень -- по сторонамъ. Узкій длинный заливъ, открывающій доступъ въ Нагасаки, до такой степени оригиналенъ и декоративно красивъ подъ нависающею надъ нимъ грядою тѣнистыхъ возвышенностей, что на первыхъ порахъ онъ даже кажется искусственнымъ: точно не воочію видишь все это, а на привезенномъ съ Дальняго Востока рисункѣ, на изящно лакированномъ шкапчикѣ или подносѣ, вообще на какомъ-нибудь тамошнемъ предметѣ роскоши, передающемъ характерный японскій пейзажъ.
   Когда умолкаетъ салютъ нашей собравшейся на рейдѣ тихо-океанской эскадры и другихъ военныхъ судовъ, надъ зыбкими туземными домиками долго еще стономъ стоитъ и оглушительными раскатами переливается "ура!" съ огромнаго парохода "Орелъ" (Добровольнаго флота). На немъ -- инженеры, командированные сооружать желѣзную дорогу отъ Владивостока, матеріалы для постройки и молодцы-новобранцы для Уссурійскаго края. При видѣ этой пловучей громады, которая несетъ къ нашему туманному побережью залогъ близкаго разцвѣта и могучаго пробужденія,-- яркою вереницей просятся въ душу картины ожидающаго Восточную Русь величія и развитія, въ связи съ обогащеніемъ науки о человѣкѣ драгоцѣннѣйшими этнографическими данными.
   Богатые музеи,-- прототипами коихъ уже служатъ иркутскій и минусинскій,-- должны вскорѣ создаться въ этой странѣ радостно предугадываемаго будущаго. "Живая старина" инородческихъ міровъ (бродячаго, кочеваго и осѣдлаго) въ отраженіи разнообразнѣйшихъ формъ культуры Китая, Индіи, Ирано-Турана найдетъ тамъ надлежащее мѣсто и уясненіе. Творческая сила мужественнаго сибиряка,-- столь блистательно проявившаяся еще недавно (при участіи героевъ-казаковъ изъ Степнаго генералъ-губернаторства въ туркестанскихъ походахъ),-- неразрывными узами скрѣпитъ нашу имперію съ однородною Азіей.
   
ро степную службу и обрадовался, встрѣтивъ въ лицѣ его знакомаго ему по среднеазіатской степи служаку. Черезъ пятнадцать минутъ перепряжка была окончена.
   Отъ поселка Озернаго до поселка Кочердыкскаго считается 27 верстъ, почему у промежуточнаго -- Прорывнаго были приготовлены свѣжіе кони. Поселокъ этотъ также находится въ сторонѣ отъ дороги, по лѣвую ея сторону, а потому для прибытія Его Высочества тоже разбили кибитку, украсивъ ее цвѣтами и портретами Государя Императора и Государя Наслѣдника. У входа въ нее возвышались два столба съ 32 флагами, а невдалекѣ стоялъ столъ съ хлѣбомъ-солью, при которомъ находилась депутація отъ поселковаго общества -- въ составѣ двухъ Георгіевскихъ кавалеровъ -- а ближе къ дорогѣ мѣстные ученики и ученицы.
   Въ два часа дня изъ-за лѣсочка показался синій значекъ (значекъ этотъ везъ одинъ изъ казачатъ, которые сопровождали Его Высочество отъ границы войска). За нимъ вскорѣ показалась коляска Его Высочества. Принявъ рапортъ поселковаго атамана, Государь Наслѣдникъ изволилъ его спросить: "Ты, атаманъ, должно быть, служилъ въ артиллеріи?" и получивъ утвердительный отвѣтъ, подошелъ къ ученикамъ, съ которыми поздоровался. Депутатовъ Его Высочество распрашивалъ, гдѣ и за что они получили знаки отличія.
   Въ кибиткѣ Его Высочество пробылъ минутъ 15, послѣ чего отправился въ дальнѣйшій путь, сопровождаемый конвоемъ и учениками-казачатами мѣстныхъ школъ, встрѣчавшими Своего Августѣйшаго Атамана еще на границѣ войска.
   Пріѣхавъ въ Кочердыкскій поселокъ, Его Высочество остановился въ домѣ казака Николая Томина, гдѣ пилъ чай; подносъ подавали дочь хозяина и дочь казака Григорія Соколова, за что Томина получила изъ рукъ Его Высочества золотой полуимперіалъ, а Соколова золотой въ три рубля.
   Вечеромъ Цесаревичъ прибылъ въ станицу Усть-Уйскую, отстоящую отъ поселка въ 22 1/2 верстахъ. Станица эта одна изъ богатыхъ въ войскѣ, но, къ сожалѣнію, года два назадъ лучшая ея часть выгорѣла и до сихъ поръ не можетъ еще поправиться отъ этого несчастія. Принявъ отъ депутаціи хлѣбъ-соль на серебряномъ блюдѣ, Его Высочество около 7 часовъ выѣхалъ въ поселокъ Луговой, отстоящій отъ станицы въ 24 верстахъ, гдѣ былъ приготовленъ обѣдъ и ночлегъ въ домѣ казака Андрея Сазонова. За обѣдомъ многіе изъ свиты Его Высочества восхищались выносливостью и ловкостью казачатъ, изъ которыхъ Ивинъ и Сухоруковъ пожелали сопровождать Его Высочество до г. Троицка, проѣхавъ бодрыми и свѣжими отъ границы до ночлега еще 113 1/2 верстъ.
   Въ 7 часовъ утра 21 іюля, князь Барятинскій представилъ Государю Наслѣднику постоянный конвой изъ 1 офицера и 10 урядниковъ, назначенный для сопровожденія Его Высочества по Оренбургскому казачьему войску. Командиромъ конвойнаго взвода былъ подъесаулъ Гурьевъ.
   Милостиво поздоровавшись съ офицеромъ и урядниками, Его Высочество распрашивалъ послѣднихъ, давно ли они вернулись со службы, гдѣ служили, а Георгіевскихъ кавалеровъ, за что и гдѣ получили знаки отличія. Послѣ этого Цесаревичу представлены были ученики и ученицы окрестныхъ казачьихъ школъ, которые получили въ подарокъ, какъ ученики, такъ и ученицы, 50 руб.
   Одинъ изъ офицеровъ, назначенныхъ къ Его Высочеству почетнымъ ординарцемъ, получилъ отъ него на память золотыя запонки, а хозяинъ дома золотые часы.
   Въ 8 часовъ Государь Наслѣдникъ выѣхалъ съ ночлега на поселокъ Крутоярскій, отстоящій отъ перваго на 24 версты. До упраздненія въ войскѣ кордоновъ въ 70-хъ годахъ текущаго столѣтія, путь, по которому слѣдовалъ Его Высочество отъ Звѣриноголовской станицы до г. Троицка и Верхнеуральска, носилъ общее названіе Уйской линіи, пролегавшей большею частью по теченію рѣки Уя. Линія тянулась на 753 версты, и, заключая въ себѣ 9 крѣпостей и столько-же редутовъ, раздѣлялась на двѣ дистанціи: Верхне-Уйскую и Нижне-Уйскую. На послѣдней дистанціи (отъ Звѣриноголовской до г. Троицка включительно) всѣ укрѣпленія и редуты, за исключеніемъ Звѣриноголовской, были основаны въ 1743 г. заботами Оренбургскаго военнаго губернатора И. И. Неплюева; его же заботами были заложены крѣпости и редуты по Верхне-Уйской дистанціи, за исключеніемъ крѣпости Уклы-Карагайской.
   Мѣстность, по которой ѣхалъ Его Высочество до г. Троицка, носитъ вообще характеръ пустынный, степной, но несомнѣнно, что лѣтъ 20--30 назадъ, здѣсь замѣчалось гораздо больше лѣсныхъ пространствъ, чѣмъ въ настоящее время; въ 1891 г., этотъ пустынный характеръ мѣстности еще болѣе усиливался неприглядной картиной засухи: кругомъ -- вправо и влѣво -- чернѣлись лишь оголенныя хлѣбныя поля, да кое-гдѣ изрѣдка попадались копны скошеннаго сѣна. Необычайное бездождіе вызвало появленіе во множествѣ "кобылки ", которая уничтожала прекрасные всходы хлѣбовъ и травъ. Казаки, затратившіе весной послѣдній запасъ зерна, въ надеждѣ восполнить неурожай прошедшаго года, оказались въ самомъ безвыходномъ положеніи.
   Отсутствіе въ войскѣ судоходныхъ рѣкъ, желѣзныхъ дорогъ и кустарныхъ промысловъ усугубляло тягость постигшаго несчастья. Въ такое время пріѣздъ Государя Наслѣдника былъ, дѣйствительно, явленіемъ не только чрезвычайной важности, но и отраднѣйшимъ событіемъ, ободрившимъ все земледѣльческое населеніе войска.
   "Будь хлѣбушко" -- говорили казаки,-- "да развѣ мы бы еще такъ встрѣтили и проводили нашего Батюшку-Государя Наслѣдника!"
   Его Высочество былъ замѣтно тронутъ встрѣчей и, гдѣ только представлялась возможность, щедрой рукой помогалъ Оренбуржцамъ въ постигшемъ несчастій. Лучшій тому примѣръ -- поселокъ Крутоярскій, куда Цесаревичъ пріѣхалъ въ 10 часовъ утра 21 іюля. Поселокъ этотъ (бывшая крѣпость) имѣетъ 373 обывательскихъ дома съ 1934 жителями обоего пола и расположенъ на берегу крутаго яра рѣки Уя. Посрединѣ поселка стоитъ деревянная церковь, построенная еще въ 1745 г. во имя Божіей Матери. Мѣсяцъ тому назадъ пожаръ уничтожилъ въ поселкѣ до 150 домовъ.
   По прибытіи въ поселокъ, Государь Наслѣдникъ прежде всего посѣтилъ церковь и, видя ея бѣдную обстановку, пожертвовалъ на украшеніе храма 100 руб. Выйдя оттуда, Его Высочество распрашивалъ обступившихъ Его казаковъ о недавнемъ пожарѣ и пожаловалъ погорѣльцамъ 600 руб. Радости казаковъ не было конца и со слезами благодарности за великую милость провожали они далеко за поселокъ Августѣйшаго Гостя.
   Черезъ 22 версты въ поселкѣ Березовскомъ была перепряжка, а черезъ 24 1/2 версты въ поселкѣ Каракульскомъ былъ приготовленъ завтракъ въ домѣ отставнаго урядника Николая Пономарева. Почтенный старикъ хозяинъ, 80 лѣтъ, получилъ изъ рукъ Его Высочества на память серебряные часы, а всѣ прислуживающіе за завтракомъ по серебряному рублю.
   Послѣ завтрака Государь Наслѣдникъ приказалъ позвать двухъ казачатъ, Ивина и Сухорукова, и объявилъ имъ Свою благодарность за сопровожденіе Его отъ границы войска. Казачата усиленно просили Его Высочество сопровождать до г. Троицка, но Государь Наслѣдникъ отклонилъ ихъ просьбу и при этомъ вручилъ каждому по серебрянымъ часамъ съ цѣпочкой и по два серебряныхъ рубля. Такимъ образомъ, эти двое казачатъ проѣхали 178 верстъ, при довольно быстромъ движеніи поѣзда Государя Наслѣдника, въ іюльскій жаръ и часто съ неподогнанными стременами, такъ какъ имъ приходилось садиться на первыхъ попавшихся осѣдланныхъ лошадей.
   Около 4 часовъ пополудни Его Высочество прибылъ въ станицу Ключевскую. Длинная широкая улица этой станицы была усыпана желтымъ пескомъ и красиво убрана флагами. Почти у каждаго домика былъ поставленъ столъ, накрытый бѣлою скатертью, съ хлѣбомъ-солью. Жители этой станицы малороссы, переселившіеся съ Дону -- сначала въ станицу Кардаиловскую (гдѣ былъ штабъ 2-го полковаго округа),-- затѣмъ перешли, въ 1863 г., въ станицу Ключевскую. Остановившись у квартиры, въ домѣ вдовы казака Шишкина, Государь Наслѣдникъ принялъ рапортъ отъ станичнаго атамана есаула Кузнецова, и хлѣбъ-соль отъ депутаціи на серебряномъ блюдѣ. У квартиры стояли ученики и ученицы станичной школы, а впереди ихъ хоръ пѣвчихъ, спѣвшихъ, при входѣ Его Высочества, народный гимнъ, затѣмъ "Славься, славься, нашъ Русскій Царь" и казачьи пѣсни: "Вспомнимъ, братцы Оренбуржцы, какъ стояли подъ Текой", "Послужите, братцы казаченьки, честью славою своею", "Какъ по морю по Хвалынскому", "Какъ со вечера нашъ атаманушка" и т. п.
   Каменный домъ станичной школы былъ украшенъ зеленью, среди которой выдѣлялся вензель Его Высочества и слова: "Боже, Тебя храни!"
   До города Троицка оставалось не болѣе 27 верстъ; на половинѣ пути была перепряжка у поселка Бобровскаго. Здѣсь была раскинута изящная юрта, украшенная зеленью, а внутри зеркалами. Около нея собралось много интеллигентной публики, пріѣхавшей изъ г. Троицка.
   Солнце уже закатывалось, когда съ возвышенности, со стороны Ключевской станицы, показался поѣздъ Его Высочества, живописно спускавшійся въ лощину рѣки Бобровки. По сторонамъ поѣзда гарцовали казаки и казачата, а за экипажемъ, нѣсколько въ сторонѣ, слѣдовалъ конвойный взводъ со значкомъ, на которомъ горѣли золотые иниціалы Имени Его Высочества. Когда поѣздъ остановился, Государь Наслѣдникъ принялъ рапортъ отъ поселковаго атамана и депутаціи, а затѣмъ подошелъ къ дамамъ. Супруга атамана 3-го военнаго отдѣла -- госпожа Избышева -- сказала краткое привѣтствіе и просила отъ лица присутствующихъ казачьихъ дамъ принять вышитый коверъ. Коверъ состоялъ изъ мѣстныхъ барашковыхъ мерлушекъ, съ изящно вышитымъ шелками вензелемъ, окруженнымъ дубовыми листьями и надписью: "Августѣйшему Атаману отъ казачекъ Оренбургскаго казачьяго войска"; Государь Наслѣдникъ изволилъ благодарить госпожу Избышеву "за прекрасный подарокъ".
   У входа въ кибитку стояли ученики и ученицы Бобровской соединенной школы съ учительницею во главѣ, а впереди учениковъ расположился хоръ пѣсельниковъ. При входѣ Государя Наслѣдника въ кибитку, хоръ пѣсельниковъ грянулъ Туркестанскую пѣсню:
   
   "Мы давно сжились съ степями
   И давно привыкли къ нимъ,
   Передъ дикими родами
   Мы не первый разъ стоимъ."
   
   Въ кибиткѣ Государь Наслѣдникъ пилъ чай, который разливала и подавала Его Высочеству госпожа Избышева, послѣ чего отправился далѣе, проѣхавъ нѣсколько верстъ близь прекраснаго войсковаго бора, и въ 7 часовъ вечера, 21 іюля, въѣхалъ черезъ каменныя тріумфальныя ворота въ городъ Троицкъ.
   Городъ на славу принарядился для встрѣчи желаннаго Гостя. Передъ аркой, украшенной флагами, зеленью и привѣтственными надписями,-- въ ожиданіи прибытія Августѣйшаго путешественника,-- встала депутація отъ г. Троицка, г. Челябинска, г. Перми и Пермскаго земства, отъ крестьянъ и башкиръ Троицкаго уѣзда и Троицкаго монастыря. Близь той же арки построился льготный полкъ, 6-ая льготная батарея и сотня
   казачатъ.
   Государь Наслѣдникъ проѣхалъ по новому, спеціально построенному для Его проѣзда мосту черезъ рѣку Увельку, впадающую въ рѣку Уй съ сѣверовосточной стороны города. Густыя толпы народа встрѣчали Гостя единодушнымъ "ура!" и бросаніемъ шапокъ вверхъ.
   Миновавъ заводы, экипажъ Его Высочества повернулъ къ фронту войсковыхъ частей, гдѣ командующій парадомъ войсковой старшина Качуровъ встрѣтилъ Его Высочество рапортомъ. Принявъ рапортъ, Августѣйшій Атаманъ прослѣдовалъ вдоль фронта войскъ, милостиво поздоровался съ казаками и приказалъ повернуть экипажъ къ тріумфальной аркѣ. Здѣсь Государь Наслѣдникъ вышелъ изъ экипажа, принялъ депутаціи, прослѣдовалъ черезъ ворота, и отправился далѣе, сѣвъ въ поданный Ему городской экипажъ, прямо въ Михайловскую церковь. Народу толпилась такая масса, что офицерамъ льготнаго полка и батареи пришлось сдерживать давку.
   Поднявшаяся пыль, толпы бѣгущаго народа и несмолкаемое "ура"!-- все слилось въ какой-то ликующій хаосъ.
   У воротъ церкви Цесаревичъ былъ встрѣченъ духовенствомъ; выслушавъ краткое молебствіе, Государь Наслѣдникъ прослѣдовалъ пѣшкомъ къ Своей расположенной близь церкви квартирѣ въ домѣ Зарубина, гдѣ былъ построенъ почетный караулъ изъ Георгіевскихъ кавалеровъ-казаковъ со знаменемъ. Тутъ же Государя Наслѣдника ожидало нѣсколько депутацій отъ сосѣднихъ губерній.
   Поздоровавшись съ почетнымъ карауломъ, принявъ рапортъ отъ ординарцевъ и хлѣбъ-соль отъ депутацій, Его Высочество изволилъ мимо себя пропустить церемоніальнымъ маршемъ почетный караулъ, удостоивъ его Своимъ "спасибо"!
   Съ момента прибытія Государя Наслѣдника въ г. Троицкъ и до глубокой ночи по всему городу гудѣло "ура". Городъ былъ роскошно иллюминованъ. Особенно художественно было убрано зданіе городской управы, залитое разноцвѣтными огнями. Небольшой садикъ, около Михайловской церкви, былъ ярко освѣщенъ горѣвшими щитами, а въ центрѣ сквера, среди этого фантастическаго освѣщенія, рельефно выдѣлялся бюстъ Императора Александра II...
   Въ тотъ же вечеръ къ Высочайшему столу были приглашены на обѣдъ высшія начальствующія лица и командиры отдѣльныхъ частей.
   На другой день, 22 іюля, въ день тезоименитства Ея Императорскаго Величества Государыни Императрицы, Высокій Гость изволилъ слушать обѣдню въ старомъ соборѣ, основанномъ еще въ 1762 г. во имя Св. Троицы. Изъ собора Его Высочество прослѣдовалъ на городскую площадь, гдѣ противъ мужской гимназіи построились: льготный полкъ, батарея и сотня казачатъ. Поздоровавшись съ казаками, Его Высочество пропустилъ эти части мимо Себя церемоніальнымъ маршемъ. Парадомъ командовалъ войсковой старшина Качуровъ, льготнымъ полкомъ войсковой старшина Бояльскій, а батареей есаулъ Николаевъ. Полкъ шелъ справо посотенно на полныхъ дистанціяхъ, а батарея развернутымъ фронтомъ на интервалахъ: въ первый разъ шагомъ, а во второй разъ рысью; каждая часть удостоилась благодарности. Государь Наслѣдникъ видимо остался доволенъ молодцеватымъ видомъ и стройностью движенія войсковыхъ частей, за что и удостоилъ пожалованіемъ войсковому старшинѣ Качурову и есаулу Николаеву каждому по фотографическому портрету, съ собственноручною подписью.
   Послѣ смотра Его Высочество посѣтилъ воздвигнутый на площади павильонъ съ моделями желѣзныхъ издѣлій Кускинскаго завода а затѣмъ и Троицкую гражданскую мужскую гимназію.
   Войсковыя части передвинулись въ это время къ Троицкому женскому монастырю и стали шпалерами у выѣзда по дорогѣ на г. Верхнеуральскъ. Изъ гимназіи Его Высочество проѣхалъ въ Троицкій женскій монастырь, который возникъ изъ мѣстной женской общины, основанной по ходатайству вдовы-казачки Изотиной, въ 1855 г. (при генералъ-губернаторѣ Васильѣ Алексѣевичѣ Перовскомъ).
   Отбывъ изъ монастыря Государь Наслѣдникъ простился съ войсками и народомъ, запрудившимъ въ этомъ концѣ города всѣ улицы, и при восторженныхъ кликахъ народа отправился въ дальнѣйшій путь, сопровождаемый около 12 верстъ офицерами и казаками, участвовавшими въ парадѣ.
   Первымъ на пути отъ г. Троицка лежитъ поселокъ Санарскій No 2-й, Кособродской станицы, куда Его Высочество прибылъ въ 10 часу утра, сопровождаемый полусотней казаковъ и казачатами, джигитовавшими около коляски.
   Августѣйшій Атаманъ остановился на квартирѣ казака Дмитрія Сергѣевича Ершова. У входа въ квартиру были расположены ученики и ученицы; послѣднія держали въ рукахъ букеты изъ полевыхъ цвѣтовъ. Государь Наслѣдникъ принялъ рапорты станичнаго и поселковаго атамановъ, удостоивъ вопросомъ,-- давно ли они служатъ на этихъ должностяхъ,-- поздоровался затѣмъ съ учениками и ученицами, послѣ чего отъ выборныхъ стариковъ принялъ хлѣбъ-соль на деревянномъ блюдѣ. На блюдѣ шла надпись: "Оренбургскаго казачьяго войска отъ казаковъ Кособродской станицы Августѣйшему Атаману" (въ срединѣ блюда красовалась корона, а на солонкѣ было начертано Имя и Отчество Его Высочества).
   Милостиво простившись съ хозяевами, которые удостоились получить отъ Высокаго Гостя двѣ золотыя монеты въ три и въ пять рублей, Его Высочество вышелъ на крыльцо. Неудержимое радостное "ура!" встрѣтило Обожаемаго Атамана и долго гремѣло вслѣдъ, пока наконецъ экипажъ не скрылся изъ глазъ казаковъ, все еще стоявшихъ съ непокрытыми головами, точно не вѣря своему счастью... Пребываніе Его Высочества въ поселкѣ Санарскомъ длилось не болѣе 30 минутъ. Послѣ отбытія Своего оттуда Государь Наслѣдникъ изволилъ прислать атаману Кособродской станицы сотнику Григорьеву золотыя съ брилліантами запонки, а становому приставу Михайлову, за дѣятельность при встрѣчѣ, золотые часы.
   Миновавъ на пути поселокъ Осиповскій, Его Высочество въ и часовъ утра прибылъ въ Подгорный поселокъ, гдѣ остановился въ домѣ урядника Александра Васильевича Ильиныхъ.
   Пріѣзда Его Высочества, согласно установленнаго маршрута, ожидали: командующій войсками Казанскаго военнаго округа, наказный атаманъ, атаманъ 3-го военнаго отдѣла, Троицкій уѣздный исправникъ, приставъ 2-го стана и атаманъ Кособродской станицы. Поселковый атаманъ рапортовалъ Его Высочеству о состояніи ввѣреннаго ему Подгорнаго поселка.
   За чаемъ Августѣйшій Атаманъ распрашивалъ хозяина о службѣ. Урядникъ Ильиныхъ доложилъ Его Высочеству, что онъ служилъ въ бывшемъ No 5 полку и былъ съ полкомъ подъ командою подполковника Мореншильда (нынѣ умершаго) въ Ахалъ-Текинской экспедиціи, въ 1880--81 г.-- въ составѣ экспедиціоннаго отряда генерала Скобелева. За штурмъ крѣпости Геокъ Тепе 12 января 1881 г., онъ былъ удостоенъ знакомъ отличія военнаго ордена и медалью на Георгіевской лентѣ.
   Старшій братъ хозяина Петръ Ильиныхъ тоже удостоился распроса о своей службѣ, при чемъ доложилъ Его Высочеству, что служилъ въ конной-артиллеріи, въ батареѣ No 2 и за Хивинскій походъ подъ начальствомъ генерала Веревкина имѣетъ медаль.
   Дорога отъ Подгорнаго поселка постепенно понижается и затѣмъ вновь возвышается по мѣрѣ приближенія къ Чернорѣченскому поселку Степной станицы. Съ лѣвой стороны сибирскаго тракта синѣется извилистый Уй, а съ правой стороны подходитъ Санарскій войсковой боръ,-- памятникъ неустанныхъ заботъ о лѣсохраненіи прежнихъ дѣятелей края.
   Въ одной верстѣ отъ этого поселка, на самой дорогѣ, Государя Наслѣдника ожидала встрѣча отъ лица золотопромышленниковъ 1-го горнаго округа частныхъ золотыхъ промысловъ Оренбургскаго края, во главѣ которыхъ стоялъ иниціаторъ встрѣчи и устройства самого павильона Гавріилъ Ермолаевичъ Подвинцевъ.
   Мѣсто, гдѣ былъ раскинутъ павильонъ, какъ нельзя болѣе удовлетворяло своему назначенію: съ юга, среди тальниковъ и зеленѣющей травы извивалась лента рѣки Уя, съ прилегающими полями, засѣянными хлѣбомъ, а среди нихъ, какъ на ладони, выдѣлялся черный войсковой боръ. Съ сѣвера приближалась темнозеленая кайма выступавшаго изъ-за горы войсковаго Санарскаго бора, а вдали съ восточной стороны виднѣлся Подгорный поселокъ, дома и церковь котораго, при яркомъ солнечномъ днѣ, казались издали какъ бы прозрачными и зыбкими. Съ запада, у самой подошвы возвышенности, примыкалъ Чернорѣченскій поселокъ. По случаю встрѣчи Высокаго Гостя онъ былъ весь изукрашенъ разноцвѣтными флагами.
   Самый павильонъ стоялъ въ 10 саженяхъ къ югу отъ тракта. Прямо изъ павильона къ полотну дороги вели три дорожки: двѣ боковыя дугообразныя и средняя болѣе широкая, оканчивавшаяся двумя ступенями изъ плитъ сѣраго камня. По прямой дорожкѣ, на равномъ разстояніи другъ отъ друга, были врыты 50 столбовъ съ поперечными брусками, а на брускахъ укрѣплены шесты, украшенные флагами. Эти столбы имѣли сверху золоченый Государственный гербъ или же гербъ Оренбургской губерніи.
   Искуственно посаженныя зеленыя березки заполняли промежутки между столбами; такимъ образомъ получались какъ-бы аллеи, сверху прикрытыя шелестѣвшими флагами, а съ боковъ окаймленныя зеленью.
   Внутренность павильона была раздѣлена на три отдѣла: 1-е отдѣленіе (къ востоку) представляло комнату, обитую сверху полосатымъ ситцемъ, а по бокамъ бѣлымъ полотномъ. Въ этомъ отдѣленіи находился чайный столъ; 2-е отдѣленіе (къ западу) было красиво отдѣлано цвѣтнымъ ситцемъ. Среди комнаты находились золотое блюдо, серебряная солонка и хлѣбъ-соль. Особенное вниманіе заслуживала послѣдняя, сдѣланная подъ цвѣтъ дуба и изображавшая въ миніатюрномъ видѣ ушатъ, который употребляется на пріискахъ для выниманія изъ шахтъ золотоноснаго песка.
   Модель-ушатъ покрытъ былъ серебряной, подведенной подъ цвѣтъ стали, рѣшеточкой, изображавшею рѣшетку, на которой промывается этотъ песокъ. Посрединѣ модели-рѣшетки былъ прикрѣпленъ самородокъ золота, около 8 золотниковъ вѣсу, продолговатой неправильной формы, а къ нему придѣланы серебряные миніатюрные инструменты (кирка, лопата и молотокъ), сдѣланные подъ цвѣтъ желѣза.
   Среднее 3-е отдѣленіе павильона находилось прямо противъ главнаго входа, обнесеннаго оградою, и выдѣлялось своимъ изящнымъ убранствомъ. На стѣнахъ, обитыхъ сѣрымъ полотномъ, блестѣли вызолоченые Государственные гербы, украшенные живыми цвѣтами, а посрединѣ потолка, обитаго пунцовымъ ситцемъ, былъ прикрѣпленъ Государственный гербъ, отъ котораго красиво расходились вѣеромъ собранныя складки пунцовой обивки. Тропическія растенія и множество благоухающихъ цвѣтовъ превращали эту комнату въ какой-то сказочный уголокъ. Съ лѣвой стороны у стѣны помѣщались столъ съ креслами, а у правой стѣны на особомъ столѣ были разложены самородки золота и камни, содержащіе таковое. Для точнаго изображенія процесса промывки золота была поставлена невдалекѣ (на боковой дорожкѣ) золотопромывательная паровая машина, къ которой можно было пройти, спустившись съ боковаго крыльца, у западнаго отдѣленія павильона. На самой вершинѣ горы, въ 50 саженяхъ отъ него, находился резервуаръ для воды въ машину.
   Съ утра 22 іюля, около павильона собралась уже цѣлая масса народа, весьма разнохарактерная и разноплеменная: тутъ были и казаки, и татары съ киргизами и башкирами, и крестьяне (по большой части съ золотыхъ пріисковъ). Всѣ были одѣты по праздничному. Въ 11 часовъ утра показались передовые экипажи... Народъ кинулся къ боковой дорожкѣ и словно по командѣ построился шпалерами. Однако пришлось разочароваться: это еще были только обозныя линейки изъ поѣзда Его Высочества, а затѣмъ экипажи начальствующихъ лицъ.
   Съ пріѣздомъ наказнаго атамана началось передвиженіе и устройство собравшейся публики, что стоило немалаго труда, такъ какъ каждому не хотѣлось уступать выбраннаго имъ мѣста. Наконецъ все уладилось и замерло въ ожиданіи.
   Конвой казаковъ выстроился на полотнѣ тракта и выровнялся. Все затихло и только слышны были шумъ и шелестъ флаговъ. Вдругъ изъ-за горы, точно изъ-подъ земли, выскочили съ обѣихъ сторонъ тракта двое джигитовъ - казаковъ, а за ними показался конвой съ развѣвающимся значкомъ и экипажъ Его Высочества... Государь Наслѣдникъ съ веселымъ лицемъ направился къ депутаціи отъ Чернорѣченскаго поселка, отъ которой собственноручно принялъ хлѣбъ-соль, преподнесенную урядникомъ Алексѣемъ Русскихъ. Затѣмъ Его Высочество поднялся на терассу павильона, гдѣ г. Подвинцевъ поднесъ ему хлѣбъ-соль. Затѣмъ начался осмотръ всего, выставленнаго для ознакомленія съ золотымъ дѣломъ.
   Въ 40 шагахъ отъ павильона машина медленно задвигала жерновами, размалывая золотоносный камень, набросанный въ чашу. Его Высочество очень внимательно разсматривалъ устройство машины, разговаривая съ г. Подвинцевымъ. Окончивъ осмотръ, Государь Наслѣдникъ прослѣдовалъ вторично въ павильонъ. Въ это время публика собралась и встала густыми шпалерами вдоль дорожки, обтянутой съ обѣихъ сторонъ шнуромъ.
   Государю Наслѣднику приходилось слѣдовать почти вплотную около народа. Клики замерли; каждый старался насмотрѣться на Него и запечатлѣть въ своемъ сердцѣ дорогія черты Его лица. Только и были слышны тихія восклицанія: "Батюшка ты нашъ! Красавецъ ты нашъ! Родимый ты нашъ!" и сколько невыразимо-искренней любви и преданности слышалось въ этихъ словахъ!!...
   А Государь Наслѣдникъ съ радостнымъ взоромъ и чарующей улыбкой, замедляя шагъ, низко кланялся тѣсно обступавшему народу.
   Долго послѣ отъѣзда Гостя не умолкалъ разговоръ среди радостно-возбужденной толпы и каждый на перерывъ старался разсказать, какъ ему удалось увидать Государя Наслѣдника. Кто былъ далеко, завидовалъ тѣмъ, кому удалось видѣть Его Высочество вблизи; нѣкоторые изъ болѣе пожилыхъ прямо говорили: "теперь и помирать то легче,-- привелъ Господь увидать будущаго Государя!..." Пока шли эти разговоры, Августѣйшій Наслѣдникъ уже подъѣзжалъ къ станицѣ Степной, бывшей крѣпости (на правомъ степномъ берегу рѣки Уя); основаніе ея относится къ 1743 г., но еще ранѣе въ окрестностяхъ этой станицы и бывшей крѣпости Уйской (послѣдняя лежитъ въ 40 верстахъ отъ станицы Степной, вверхъ по рѣкѣ Ую), жили въ прежнихъ дѣвственныхъ лѣсахъ Исетскіе казаки, имѣвшіе свои притоны по рѣкѣ Ую и въ нынѣшнемъ Санарскомъ бору (въ 8 верстахъ отъ Степной). Въ памяти на родной еще сохранились фамиліи атамановъ этихъ казаковъ: Булгарина, Кожевникова и Губина.
   Станица эта уже находится въ предѣлахъ 2-го отдѣла Оренбургскаго казачьяго войска. Для встрѣчи Его Высочества былъ построенъ почетный караулъ при ординарцахъ, состоявшій изъ 42 казаковъ и урядниковъ, имѣвшихъ знаки отличія военнаго ордена и медали за участіе въ войнахъ и походахъ. На правомъ флангѣ почетнаго караула ожидали Государя Наслѣдника атаманъ 2-го отдѣла полковникъ Лобовъ и атаманъ станицы, а на лѣвомъ флангѣ стояли школьники-казачата и дѣвочки-ученицы съ полевыми цвѣтами въ рукахъ. Квартира для Его Высочества была отведена въ домѣ казака Кузьмы Николаевича Казакова. Возлѣ нея встала депутація отъ станичнаго общества и хоръ пѣсенниковъ изъ 25 человѣкъ.
   Государь Наслѣдникъ прибылъ въ 1-мъ часу по полудни. Принявъ рапорты и поздоровавшись съ карауломъ, учениками и пѣсенниками, Его Высочество принялъ, у входа въ квартиру, хлѣбъ-соль отъ станичной депутаціи и затѣмъ вошелъ въ квартиру, гдѣ былъ приготовленъ завтракъ. Здѣсь Его Высочество распрашивалъ хозяина о его занятіяхъ, а потомъ долго смотрѣлъ изъ-за опущенныхъ шторъ на народъ, стоявшій на улицѣ противъ квартиры.
   Во время завтрака подъ окномъ квартиры Его Высочества расположились хоры пѣсенниковъ: русскій и инородческій. Пѣсни пѣли по очереди. Русскій хоръ пропѣлъ три пѣсни: "Атаманушку", "Звенитъ звонокъ и тройка мчится" и "Винтовку".
   По окончаніи завтрака, Его Высочество благодарилъ атамана 3-го отдѣла генералъмаіора Избышева за радушный пріемъ, оказанный Ему въ предѣлахъ 3-го отдѣла, причемъ собственноручно пожаловалъ ему Свой портретъ въ особомъ футлярѣ. Хозяинъ квартиры получилъ на память отъ Государя Наслѣдника серебряные часы, двѣ казачки-дѣвушки (Чернышева и Сержантова), подававшія кушанье, получили каждая по золотому.
   Пѣсенникамъ было выдано 25 руб., школьники-казачата и дѣвочки награждены также 23 руб.
   Когда коляска тронулась и народъ толпами хлынулъ за экипажемъ, въ одномъ изъ переулковъ, при поворотѣ, на встрѣчу Его Высочеству попались три женщины. "Который же Наслѣдникъ?" -- громко спросила одна изъ нихъ, взглядываясь въ сидѣвшихъ въ коляскѣ. Августѣйшій путешественникъ, услышавъ вопросъ, немного приподнялся и, приложивъ руку къ козырьку фуражки, съ улыбкою посмотрѣлъ на говорившихъ.
   По отъѣздѣ Государя Наслѣдника, атаманъ 3-го отдѣла вышелъ съ дорогимъ подаркомъ на крыльце квартиры, въ которой останавливался Его Высочество, и, показывая портретъ народу, говорилъ съ восторгомъ: "посмотрите, что удостоился я получить,-- посмотрите, быть можетъ, вы еще не успѣли разсмотрѣть черты лица Его Высочества!"
   Отъ Степной до поселка Кидышевскаго считается 23'/а версты. Дорога идетъ частью по песчаной, частью по черноземной почвѣ съ отлогими горами.
   Дорогой Его Высочество время отъ времени заносилъ Свои замѣтки въ памятную книжку.
   По обыкновенію Государя Наслѣдника и здѣсь сопровождалъ конвой джигитовъ-казаковъ вплоть до слѣдующей станиціи (въ данномъ случаѣ до поселка Кидышевскаго, гдѣ была назначена перепряжка). Несмотря на краткость времени, Государь Наслѣдникъ изволилъ принять депутацію отъ поселковаго общества и черезъ князя Оболенскаго приказалъ благодарить казаковъ-конвойцевъ. Около 6 часовъ пополудни Его Высочество подъѣзжалъ уже къ посаду Петропавловскому. Съ колокольни мѣстной церкви раздался благовѣстъ. То была радостная вѣсть,-- что Тотъ, котораго ожидали съ такимъ нетерпѣніемъ почти цѣлый годъ, теперь, черезъ какихъ-нибудь пять-десять минутъ, явится Самъ среди поселка.
   Вскорѣ торжественный благовѣстъ смѣнился трезвономъ. Толпа заколыхалась... Эти минуты напряженнаго ожиданія народныхъ массъ не поддаются описанію! Дѣйствительно, надо было быть самому среди этой массы, надо слиться съ народной душой, надо чувствовать біеніе этихъ простыхъ сердецъ, чтобы понять общій восторгъ и отогнать прочь всякое сомнѣніе въ глубочайшей искренности этихъ чувствъ.
   Его Высочество остановился около дома священника, гдѣ для Него была отведена квартира, принялъ рапорты, поздоровался съ конвоемъ и учениками и ученицами, собранными изъ ближайшихъ поселковыхъ школъ.
   Около самаго дома стояла депутація отъ Карагайскаго станичнаго юрта. Государь Наслѣдникъ принялъ отъ нея хлѣбъ-соль на деревянномъ рѣзномъ блюдѣ, причемъ урядники Карагайской станицы Терентій Сусанинъ и Иванъ Петровъ имѣли счастіе поднести Августѣйшему Атаману сѣдло собственной работы, за что удостоились неоднократнаго "спасибо! "
   Отъ самаго поселка до слѣдующаго Ахуновскаго Его Высочество сопровождалъ верхомъ шестилѣтній Александръ Сапрольцевъ, получившій за это изъ рукъ Августѣйшаго Атамана серебряный рубль.
   Ахуновскому поселку положилъ въ 1777 г. основаніе мещерякъ Шадринскаго уѣзда Пермской губерніи Абдулла Дашаевъ, носившій духовный санъ ахуна, съ товарищами въ числѣ 42 человѣкъ, по чему и деревня въ честь своего основателя получила названіе "Ахуновой". Въ 1812 г., изъ Казанской и Уфимской губерній переселились сюда татары, изъ которыхъ желающіе были записаны въ 1840 г. въ Оренбургскіе казаки, тѣ-же, которые не пожелали того, по прежнему остались Государственными крестьянами и живутъ до сего времени вмѣстѣ съ казаками.
   Въ поселкѣ Ахуновскомъ Государь Наслѣдникъ оставался недолго, и въ домѣ казака мусульманина Мусы Муслюмова изволилъ выпить стаканъ чаю и скушать кусокъ хлѣба, осчастлививъ при этомъ казака и его брата Шашмордина Муслюмова подаркомъ золотыхъ.
   Въ станицу Карагайскую Его Высочество прибылъ на закатѣ солнца, въ 8 часовъ вечера и, не останавливаясь, прослѣдовалъ на поселокъ Урлядинскій, отстоявшій въ 23 верстахъ.
   Было 9 часовъ вечера. Среди ночной темноты вдругъ раздался съ колокольни старинной церкви Іоанна Предтечи радостный звонъ колоковъ. Всѣ бросились къ квартирѣ Его Высочества, расположенной близь храма, почти на самомъ выѣздѣ изъ поселка...
   Пусть о самой встрѣчѣ Высокаго Гостя разскажетъ казакъ, хозяинъ дома {Взято изъ записаннаго самимъ урядникомъ (Анзиштовымъ) разсказа, присланнаго въ штабъ Оренбургскаго казачьяго войска въ числѣ прочихъ описаній казаковъ-очевидцевъ о встрѣчѣ Государя Наслѣдника.}.
   "Мѣсто, гдѣ поставленъ домъ, ранѣе назадъ тому нѣсколько лѣтъ, надѣлало мнѣ много хлопотъ и заботъ, ибо, по отдѣлѣ моемъ отъ родителя, сначала опредѣлено было другое. Я находился въ хорошихъ отношеніяхъ съ мѣстнымъ въ то время бывшимъ священникомъ Словоохотовымъ, который еще ранѣе предназначалъ и благословлялъ это мѣсто, сказавъ мнѣ: "мѣсто то, я какъ пастырь, благословляю тебѣ, хлопочи о немъ и съ Богомъ стройся". И вотъ, во время выбора квартиры, выборъ палъ на мой домъ и дѣйствительно судьбами Божіими въ самомъ этомъ домѣ нынѣ Богъ привелъ встрѣтить неоцѣненнаго Гостя, о чемъ какъ я, такъ вся семья моя, сердцемъ радуемся. Когда начался въ мѣстной церкви трезвонъ, я вмѣстѣ съ женой -- Вассой Михайловой -- вышелъ на крыльцо съ хлѣбомъ-солью ко встрѣчѣ Его Высочества.
   "Его Высочество, принявъ рапортъ отъ поселковаго атамана, изволилъ принять отъ насъ хлѣбъ-соль и передать своему адъютанту, послѣ этаго Его Высочество, въ сопровожденіи свиты и вмѣстѣ съ нами, изволилъ войти въ комнату. По входѣ въ комнату, я предложилъ Его Высочеству -- не пожелаютъ ли откушать чаю, отъ чего Его Высочество не отказались.
   "Чай былъ приготовленъ мною свой, но къ нему поданы разныя сласти изъ кондитерской. Князь Барятинскій объяснилъ, что Его Высочество этого не кушаетъ, а подали бы лучше чего-нибудь своего собственнаго приготовленія, почему я постарался нарѣзать простаго хлѣба на тарелку и подать Его Высочеству. Его Высочество, выпивъ одинъ стаканъ чаю, изволилъ отблагодарить. Во время чая я обратился къ одному адъютанту съ просьбой: можно ли будетъ представить Его Высочеству семейство, на что адъютантъ не отказалъ. И вотъ, когда Его Высочество направились къ выходу, я позволилъ себѣ сказать: "Позвольте, Ваше Императорское Высочество, представить мое семейство, которое желаетъ Васъ видѣть". А такъ какъ тутъ же находилась и жена мѣстнаго священника Анастасія Жезлова, такъ я и оную представилъ Его Высочеству, на что Его Высочество изволилъ пожелать всѣмъ добраго здоровья и сдѣлалъ общій поклонъ; на это я отвѣтилъ: "и Вамъ, Ваше Высочество, желаемъ счастливаго и благополучнаго пути!""
   "Въ бытность Его Высочества; я имѣлъ намѣреніе высказать желаніе проводить Его до города, но отъ радости все это изъ ума вышло."
   За темнотою, многимъ изъ жителей поселка такъ и не удалось увидать Государя Наслѣдника, почему они отправились въ Верхнеуральскъ, сопровождая Его вплоть до города.
   Городъ давно уже поджидалъ къ себѣ Высокаго Гостя и съ утра разукрашался флагами.
   Особенно живописно было убрано зданіе городской управы, гдѣ была назначена квартира для Его Высочества, и дома по Николаевской улицѣ, гдѣ ожидался Его проѣздъ. По улицамъ разставляли плошки, развѣшивали цвѣтные фонарики, ставили щиты и вензеля для предстоящей иллюминаціи.
   Въ 8 часовъ вечера, около городской управы, построился почетный караулъ, встали ученики Верхнеуральской и Остроленской казачьихъ школъ и ученицы Верхнеуральской станичной школы.
   Рядомъ построились депутаціи: отъ Верхнеуральскаго городскаго и мѣщанскаго общества, отъ Верхнеуральскаго станичнаго юрта, отъ крестьянъ и башкиръ Верхнеуральскаго уѣзда, депутаціи отъ ближайшихъ заводовъ и города Стерлитамака. Въ то же время за городомъ, по дорогѣ изъ Урлядинскаго поселка, построился No 10 льготный конный казачій полкъ, No 5 льготная батарея и сотня казачатъ.
   Ночныя тѣни давно уже покрыли городъ и его окрестности ... Но вотъ, около я часовъ ночи, вся Николаевская улица вспыхнула разноцвѣтными огнями, за ней запылали другія, и волны свѣта залили весь городъ.
   По дорогѣ замелькали огоньки и заслышался конскій топотъ... это приближался конвой Его Высочества съ зажженными факелами и давно ожидаемый Великокняжескій поѣздъ.
   Толпы народа, пробравшіяся къ войскамъ и построенныя войсковыя части (полкъ, баттарея и казачата) встрѣтили желаннаго Гостя восторженнымъ ура. За позднимъ временемъ, Его Высочество строевыя части не осматривалъ, а прослѣдовалъ прямо къ городской управѣ; войска же отправились въ лагерь, гдѣ были передъ тѣмъ собраны за недѣлю и гдѣ шло ихъ обученіе перестроеніямъ, джигитовкѣ и съѣздкѣ лошадей.
   У входа въ городскую управу Его Высочество вышелъ изъ экипажа, поздоровался съ почетнымъ карауломъ, съ ординарцами (между прочимъ среди нихъ былъ мальчуганъ-казаченокъ отъ мѣстной станичной школы), съ учениками и ученицами, а затѣмъ взошелъ на крыльцо.
   Здѣсь городской голова имѣлъ счастіе поднести Его Высочеству хлѣбъ-соль отъ лица городскаго общества.
   Пріема остальныхъ депутацій въ этотъ вечеръ не было. Вскорѣ начался ужинъ. Для народа, около зданія управы было понастроено много возвышенныхъ мѣстъ, такъ что любопытные могли вдоволь наглядѣться на весь порядокъ ужина, въ присутствіи Государя Наслѣдника. За ужиномъ Князь Барятинскій, по случаю дня тезоименитства Ея Императорскаго Величества, предложилъ тостъ за здоровіе Государыни Императрицы Маріи Ѳеодоровны. Тостъ былъ встрѣченъ единодушнымъ "ура!" какъ присутствующихъ, такъ и народомъ, гудѣвшимъ на улицѣ.
   Равно въ 8 часовъ утра, Государь Наслѣдникъ принялъ по порядку всѣ депутаціи.
   Казаки поднесли хлѣбъ - соль отъ станичнаго юрта, въ лицѣ урядника Ѳедора Дюскина, мѣщане Верхнеуральска серебряное вызолоченное блюдо. Бѣлорецкій заводъ прислалъ ящикъ съ разными желѣзными издѣліями, которыя Его Высочество внимательно осматривалъ. Наконецъ отъ г. Стерлитамака былъ присланъ снимокъ съ явленной Чудотворной Иконы Табынской Божіей Матери, столь чтимой въ Оренбургскомъ краѣ. Депутатомъ была сказана рѣчь, послѣ чего Его Высочество набожно перекрестился, принимая икону. Поблагодаривъ депутаціи, Государь Наслѣдникъ обошелъ почетный караулъ и выстроенныхъ учениковъ и ученицъ, здороваясь съ ними, послѣ чего дѣти пропѣли гимнъ,-- и затѣмъ направился въ Николаевскій соборъ.
   Между тѣмъ, льготный полкъ, баттарея и сотня казачатъ строились уже за городомъ, на выѣздѣ по Оренбургскому тракту. Туда-же потянулись толпы народа.
   Балконы и крыши попутныхъ домовъ были сплошь усѣяны зрителями. Одна татарка, взобравшись на крышу, кричала въ восторгѣ: "видѣла, видѣла! Живой Царь -- видѣла!... " Остановившись за 100 шаговъ до линіи войсковыхъ частей, Государь Наслѣдникъ вышелъ изъ экипажа.
   Въ это время Ему подвели казачью лошадь, гнѣдой масти, принадлежавшую казаку Фершенпенуазскаго поселка Березинской станицы Афанасію Никитину. Лошадь была осѣдлана подареннымъ Его Высочеству сѣдломъ, которое еще въ Петропавловскомъ поселкѣ поднесли урядники Карагайской станицы Петровъ и Сусанинъ. Государь Наслѣдникъ изволилъ сѣсть на коня и, поздоровавшись посотенно съ полкомъ, батареей и казачатами, приказалъ провести части церемоніальнымъ маршемъ, сначала шагомъ, потомъ перемѣнными алюрами. Парадомъ командовалъ войсковой старшина Бектѣевъ, полкомъ -- войсковой старшина Шантаринъ, батареей -- есаулъ Суровъ и сотней казачатъ -- хорунжій Кочуровъ. За прохожденіе церемоніаломъ казаки удостоились неоднократнаго отъ Его Высочества: "Спасибо, молодцы!" Смотря на проходившія части, Его Высочество по словамъ войсковаго старшины Бектѣева, изволилъ спрашивать, когда казаки собраны, сколько имъ дано на продовольствіе, когда ихъ отпустятъ домой, и въ заключеніе сказалъ: "Отличный Вашъ полкъ, превосходный -- благодарю Васъ!" По окончаніи церемоніальнаго марша, Его Высочество вручилъ командующему парадомъ 100 руб. и приказалъ на эти деньги выдать по чаркѣ водки казакамъ, а казачатъ угостить сластями.
   Въ это же время князь Барятинскій передалъ командующему парадомъ и командиру батареи по портрету Его Высочества. Государь Наслѣдникъ пересѣлъ въ коляску и она тронулась, сопровождаемая одной изъ сотенъ полка.
   Народъ побѣжалъ за коляской, махая шапками. Полкъ и батарея, воодушевленные высокимъ вниманіемъ Государя Наслѣдника, провожали Его Высочество цѣлыхъ семь верстъ, пока наконецъ Онъ не соизволилъ пріостановить коляску и, еще разъ отблагодаривъ за смотръ, приказалъ полку и баттареѣ возвратиться домой.
   Съ пѣснями и музыкой возвратились полкъ и баттарея въ г. Верхнеуральскъ. Кромѣ уже упомянутыхъ подарковъ, ординарецъ-офицеръ получилъ драгоцѣнныя запонки, атаманъ 2-го отдѣла и городской голова по портрету Его Высочества, а исправникъ перстень, осыпанный алмазами.
   Дорога отъ г. Верхнеуральска (послѣ переѣзда на 17-го верстѣ отъ города черезъ рѣку Уралъ) идетъ все время по правой сторонѣ рѣки. Песчано-каменистая почва, небольшія возвышенности, каменистые или глинистые овраги,-- вотъ все, что встрѣчалось на пути. Однообразный степной видъ нарушается только на половинѣ дороги, отъ поселка Березовскаго, гдѣ мѣстность принимаетъ постепенно гористый характеръ, въ особенности же привлекаютъ взоръ такъ называемые Губерлинскіе отроги Урала.
   Попадающіяся вдоль слѣдованія станицы и поселки, заселены около 1743 г. гарнизонами изъ солдатъ и драгунъ еще во время Оренбургскаго вотчиннаго губернатора Ивана Ивановича Неплюева, а затѣмъ, при князѣ Григорьѣ Семеновичѣ Волконскомъ -- Оренбургскомъ военномъ губернаторѣ -- въ 1805 г. переведены были сюда Исетскіе казаки. Съ 1838 г., такъ называемыя "крѣпости" были переименованы въ станицы Оренбургскаго казачьяго войска, а редуты получили наименованіе поселковъ. Первымъ отъ г. Верхнеуральска лежитъ поселокъ (бывшій редутъ) Спасскій. Государь Наслѣдникъ проѣхалъ его, не останавливаясь.
   Въ Верхнекизильскій поселокъ Его Высочество прибылъ въ началѣ 1-го часа пополудни. Квартира для Государя Наслѣдника была назначена въ домѣ казака Степана Казанцева, близь которой построился конвой и встали ученики и ученицы поселковой школы.
   Дальше, на 2-ой верстѣ, Его Высочество встрѣтили джигиты: 6-ть школьниковъ и 4 казака приготовительнаго разряда, которые сопровождали поѣздъ до станицы Магнитной, гдѣ была назначена перепряжка и завтракъ. Магнитная станица, по числу жителей и торговлѣ одна изъ зажиточныхъ станицъ въ отдѣлѣ.
   Въ 6 верстахъ отъ нея, къ востоку, находится гора съ рудою изъ чистаго магнитнаго желѣзняка. Почти вся площадь горы эксплоатируется Бѣлорецкимъ заводомъ, но часть площади и рудныхъ богатствъ составляетъ войсковую собственность. До 1835 г. въ Магнитной было комендантское управленіе, но въ этомъ году, по докладѣ Военнаго Министра графа Чернышева Государю Императору Николаю Павловичу о соображеніяхъ по упраздненію нѣкоторыхъ комендантскихъ должностей и перенесенію части Оренбургской линіи далѣе въ киргизскую степь, комендантское управленіе въ Магнитной было уничтожено. Оренбургскую линію отъ Красногорской крѣпости до Орска, отъ Орска до Верхнеуральска и отъ Верхнеуральска черезъ Степную станицу и Троицкъ до Звѣриноголовской включительно, раздѣлили на 5 дистанцій, съ порученіемъ какъ этихъ дистанцій, такъ и кордонной стражи на нихъ чиновникамъ (офицерамъ) Оренбургскаго казачьяго войска.
   Среди мрачнаго своеволія многихъ комендантовъ, грабившихъ открыто не только киргизъ, но и казаковъ, и поровшихъ немилосердно послѣднихъ за всякую малость, Магнитная станица была счастлива, имѣя долгое время у себя комендантомъ Ивана Ивановича Мистрома 1-го. {Въ станицѣ красуется памятникъ, въ видѣ монумента, гдѣ на одной сторонѣ начертано: "За усердіе къ бывшему въ крѣпости Магнитной комендантомъ съ 1810-го по 1830-ый г. Его Превосходительству генералъ-маіору Ивану Ивановичу Мистрому 1-му мы, жители крѣпости Магнитной и ея дистанціи, возводимъ нашу благодарность сооруженіемъ сего памятника, за благоразумное управленіе оною дистанціею."}
   Въ станицу Магнитную Его Высочество прибылъ около двухъ часовъ пополудни 23 іюля. Хлѣбъ-соль отъ станицы была поднесена Государю Наслѣднику отставнымъ войсковымъ старшиною Доможировымъ.
   Выѣхавъ оттуда, Его Высочество прослѣдовалъ на поселокъ Янгельскій.
   Дорога идетъ по мѣстности песчано-каменистой, съ небольшими возвышенностями. На половинѣ пути была перепряжка. Квартира для Его Высочества была приготовлена въ домѣ казака Максима Чипышева; около нея были собраны ученики и ученицы мѣстной школы, а у крыльца построился конвой изъ 40 человѣкъ казаковъ, а также казаки-джигиты, среди которыхъ было 8 мальчугановъ. Хлѣбъ-соль отъ Янгельскаго поселка имѣлъ счастіе поднести Его Высочеству урядникъ Алексѣй Курбачевскій.
   Принявъ рапортъ отъ поселковаго атамана урядника Соколова и поздоровавшись со всѣми, Его Высочество при восторженныхъ кликахъ "ура!" вошелъ въ квартиру, гдѣ Ему былъ приготовленъ чай. Здѣсь Его Высочество изволилъ пожаловать хозяину съ хозяйкой и дочери ихъ по золотому.
   Проводивъ Государя Наслѣдника, священникъ съ діакономъ, при хорѣ пѣвчихъ, отслужили благодарственный молебенъ о благополучномъ прослѣдованіи Его Высочества.
   Всю дорогу до слѣдующаго Сыртинскаго поселка, на разстояніи 23 3/4 версты, Наслѣдника Цесаревича сопровождали джигиты, причемъ трое казачатъ: Михаилъ Ивановъ, Григорій Плюхинъ и Василій Соловьевъ получили за лихую джигитовку отъ Августѣйшаго Атамана по серебряному рублю, а кучеръ-казакъ Егоръ Шеметовъ и помощникъ его -- Сергѣй Лебедевъ по золотому.
   Съ ранняго утра 23 іюля въ поселкѣ замѣчалось большое оживленіе, повсюду толпился народъ, собравшійся изъ сосѣднихъ поселковъ, башкирскихъ деревень и съ золотыхъ пріисковъ. Дома были украшены флагами, а по улицѣ, по которой ожидался проѣздъ Его Высочества, стояли (какъ и вездѣ почти повсюду раньше въ Сибири) столы, накрытые бѣлыми скатерьтями, съ хлѣбомъ-солью и образами. Въ и часовъ утра пріѣхалъ подъесаулъ Качуровъ, посланный впередъ для распоряженія по разстановкѣ караульныхъ у мостовъ на дорогѣ, а въ первомъ часу стали появляться одинъ за другимъ экипажи съ багажемъ и кухней.
   Въ началѣ третьяго часа по полудни, изволилъ прибыть Государь Наслѣдникъ со Своей свитой и послѣ обмѣна обычныхъ привѣтствій съ конвоемъ, учениками и ученицами -- изъ которыхъ послѣднія имѣли въ рукахъ полевые цвѣты -- принялъ хлѣбъ-соль на фаянсовомъ блюдѣ, поднесенную двумя урядниками, и выслушалъ благосклонно ихъ слова:
   "Вашему Императорскому Высочеству хлѣбъ-соль отъ жителей поселка Сыртинскаго, станицы Кизильской 2-го военнаго отдѣла Оренбургскаго казачьяго войска."
   Конвой справа по три слѣдовалъ дальше за экипажемъ, а казаки и казачата, вызванные джигитами, сопровождали Его Высочество до слѣдующей станицы Кизильской, куда поѣздъ прибылъ въ 7 часовъ, при звонѣ колоколовъ. Для встрѣчи Августѣйшаго Атамана, при въѣздѣ въ станицу была воздвигнута тріумфальная арка, которую построилъ на собственный счетъ купецъ Александръ Осиповичъ Рытовъ. Депутація, состоявшая изъ четырехъ урядниковъ и казаковъ, встрѣтила Дорогаго Гостя около тріумфальной арки, причемъ одинъ изъ депутатовъ -- урядникъ Яковъ Ильичъ Мироновъ -- поднесъ Его Высочеству хлѣбъ-соль отъ Кизильской станицы на деревянномъ блюдѣ замѣчательной рѣзьбы, изготовленномъ въ Обручевскомъ поселкѣ мѣщаниномъ Ивановымъ. Въ то время, какъ Государь Наслѣдникъ милостиво принималъ хлѣбъ-соль, пѣвчіе купца Рытова, стоявшіе у тріумфальной арки, пѣли: "Славься, славься нашъ Русскій Царь!" Пройдя пѣшкомъ черезъ эту арку, Его Высочество поздоровался съ народомъ и учащимися, собранными изъ станицы и двухъ сосѣднихъ поселковъ (въ числѣ 90 мальчиковъ и 70 дѣвочекъ), а затѣмъ въ экипажѣ прослѣдовалъ въ станицу. За экипажемъ бѣжалъ народъ, среди котораго были казаки, крестьяне и инородцы сосѣднихъ деревень. Привѣтливо раскланиваясь на обѣ стороны, Государь Наслѣдникъ подъѣхалъ къ церкви, остановился и принялъ рапортъ. Мѣстнымъ протоіреемъ Соколовымъ былъ отслуженъ благодарственный молебенъ, послѣ котораго Его Высочество лично передалъ деньги на украшеніе храма и отбылъ въ квартиру, приготовленную въ домѣ мѣщанина Козлова. Тамъ встрѣтилъ Его Высочество золотопромышленникъ-купецъ Горяевъ и поднесъ Его Высочеству хлѣбъ-соль на серебряномъ блюдѣ съ позолотой.
   Тотъ же купецъ Горяевъ собралъ у квартиры пѣвчихъ, которые пѣли гимнъ.
   Проводивъ Августѣйшаго Атамана, попечитель Кизильской станичной женской школы -- урядникъ Щепитовъ объявилъ, что Его Высочество пожертвовалъ ученикамъ и ученицамъ 100 руб.
   Было 8 1/2 часовъ вечера, когда Наслѣдникъ Цесаревичъ прибылъ въ поселокъ Грязнушевскій.
   По пути слѣдованія, всѣ дома были иллюминованы, а надъ входомъ отведенной квартиры красовался вензель, съ надписью "Боже, Царя храни". Тутъ же близь квартиры расположился почетный караулъ изъ Георгіевскихъ кавалеровъ Кизильской и Варшавской станицы, а у входныхъ дверей были поставлены два парныхъ часовыхъ. На лѣвомъ флангѣ караула были ординарцы: офицеръ и урядникъ, далѣе ординарцы изъ школьниковъ Грязнушевской соединенной школы, станичный и поселковые атаманы.
   По лѣвой сторонѣ улицы, противъ почетнаго караула, расположился конвой изъ казаковъ Наслѣдницкой станицы, состоявшій изъ 20 казаковъ, при урядникѣ. Лѣвѣе конвоя, находились школьники и ученицы Грязнушевской и Измайловской соединенныхъ школъ при своихъ попечителяхъ и учителяхъ, а далѣе казаки.
   Когда Его Высочество подъѣхалъ къ квартирѣ, начальникъ почетнаго караула, сотникъ Водопьяновъ, скомандовалъ "смирно", а трубачи заиграли встрѣчу.-- Поздоровавшись съ карауломъ и принявъ рапортъ отъ ординарца-офицера (сотника Быкова) и атамановъ, Наслѣдникъ Цесаревичъ подошелъ къ депутаціи, отъ которой принялъ хлѣбъ-соль, поднесенную урядникомъ Михаиломъ Кадышевымъ. На крыльцѣ квартиры хозяинъ дома -- казакъ Николай Сафоновъ -- имѣлъ счастіе поднести Августѣйшему Атаману хлѣбъ-соль съ привѣтствіемъ.
   Въ домѣ былъ приготовленъ обѣдъ, къ которому были приглашены: Командующій войсками, наказный атаманъ, атаманъ 2-г° военнаго отдѣла полковникъ Лобовъ, уѣздный исправникъ Верхнеуральскаго уѣзда Дейтрихъ и ординарецъ. За обѣдомъ прислуживали: дочь казака Сафонова, его сноха и казачка Анна Иванова; все время подъ окнами квартиры раздавались казачьи пѣсни, и Его Высочество изволилъ приказать выдать пѣсенникамъ 25 руб. Обѣдъ окончился около 12 часовъ ночи.
   На другой день сотникъ Быковъ получилъ на память золотыя запонки, ординарецъ-урядникъ Калмыковъ и казакъ посыльный Астатовъ нѣсколько серебряныхъ рублей. Наградили, кромѣ того, хозяина квартиры съ семьей, караульщиковъ и прислугу. Жителямъ поселка Грязнушевскаго Его Высочествомъ было пожертвовано 600 руб.
   Великій Князь отбылъ изъ поселка въ 8 часовъ утра, напутствуемый искренними благопожеланіями и слезами благодарности.
   Въ поселкѣ Березовскомъ была перепряжка на почтовой станціи, около которой Его Высочество принялъ хлѣбъ-соль отъ депутаціи, поднесенную урядникомъ Ѳедоромъ Угрюмовымъ, а затѣмъ поздоровался съ учениками мѣстной соединенной школы. Въ домѣ хозяина квартиры -- отставшаго урядника Никифора Желтоухова -- Его Высочество пилъ чай, наградивъ при отъѣздѣ хозяина и хозяйку золотыми.
   Въ поселокъ Уртазымскій Его Высочество прибылъ въ 9 часовъ утра 24 іюля, и былъ встрѣченъ полусотней казаковъ, назначенной для сопровожденія до слѣдующей станціи, 8 школьниками-джигитами, депутаціей и школами. Принявъ отъ депутаціи хлѣбъ-соль на простомъ каменномъ блюдѣ, Государь Наслѣдникъ былъ встрѣченъ у входа въ квартиру однимъ калѣкой съ просьбою о помощи его бѣдному семейству, состоящему изъ жены и 5-ти малолѣтнихъ дѣтей (имя и фамилія этого калѣки Иванъ Смѣтанинъ; несчастный этотъ не имѣлъ пальцевъ на обѣихъ рукахъ, а правая нога его была безъ ступни). Наслѣдникъ Цесаревичъ, глубоко тронутый его видомъ, принялъ отъ него просьбу и, подавая ему 30 руб. добавилъ: "Я не забуду тебя и впослѣдствіе." Послѣ этого Его Высочество вошелъ въ комнату, гдѣ былъ поданъ чай. Хозяинъ квартиры казакъ Ѳедоръ Антоновъ получилъ, при отъѣздѣ Наслѣдника Цесаревича, золотую монету въ 5 руб. "за труды и въ знакъ памяти". Были также награждены два казака: ямщикъ и форейторъ.
   Встрѣча Его Высочества была устроена не въ самомъ Орловскомъ поселкѣ, а въ одной верстѣ отъ него, по направленію къ станицѣ Таналыкской. Здѣсь были поставлены -- 3 кибитки, изъ которыхъ одна, пріобрѣтенная на время жителями поселка Орловскаго у кириза Мунтая Мусянова, была изукрашена снаружи и внутри. Возлѣ этой кибитки ожидали прибытія Государя Наслѣдника: конвойный взводъ, ученики и ученицы мѣстной соединенной школы и поселковый атаманъ. За чаемъ въ кибиткѣ Наслѣдникъ Цесаревичъ обратился съ вопросомъ "Чья эта кибитка?" получивъ отвѣтъ, что она принадлежитъ киргизу Мусляеву, Его Высочество потребовалъ его къ Себѣ и подарилъ ему золотой.
   Для сопровожденія Августѣйшаго Атамана отъ поселка Орловскаго, на разстояніи 23 1/2 верстъ, былъ назначенъ взводъ казаковъ и школьники-джигиты; не отставали отъ молодыхъ и старики. Не стерпѣло ретивое казачье сердце! и во главѣ казачатъ принялся джигитовать 52-хъ лѣтній казакъ Константинъ Кондаковъ, выдѣлывая головоломнѣйшія шутки и подзадоривая молодежь. Особенно выдѣлялись среди джигитовъ казакъ Орловскаго поселка Алексѣй Батуринъ, поселка Уртазымскаго Алексѣй Кузнецовъ и ученикъ Орловской школы Константинъ Караблевъ; не разъ Его Высочество обращалъ вниманіе на ихъ лихую джигитовку и, когда на 13-ой верстѣ, при спускѣ съ горы, подъ казакомъ Кузнецовымъ стала бить лошадь и ударила его при джигитовкѣ въ щеку, Государь Наслѣдникъ, заботливо за всѣмъ слѣдившій, подозвалъ казака къ себѣ и спросилъ: "Ушибся?" Лихой джигитъ, не выдавая боли, отвѣтилъ: "Никакъ нѣтъ, Ваше Высочество."
   Съ разрѣшенія наказнаго атамана, одинъ изъ урядниковъ Орловскаго поселка -- Андріанъ Васильевъ Юговъ вошелъ въ составъ постояннаго конвоя и сопровождалъ Государя Наслѣдника до самаго Оренбурга, гдѣ за отличную джигитовку, въ присутствіи Его Высочества, получилъ войсковой призъ -- серебряные часы, а за участіе въ конвоѣ Августѣйшаго Атамана три золотыхъ имперіала.
   Въ станицѣ Таналыкской для Цесаревича былъ приготовленъ завтракъ; около квартиры дожидалась депутація отъ трехъ станицъ: Таналыкской, Кваркенской и Наслѣдницкой. Принявъ отъ каждой хлѣбъ-соль на деревянныхъ рѣзныхъ блюдахъ, Его Высочество вошелъ въ квартиру, отведенную въ зданіи женской школы, гдѣ за приготовленнымъ завтракомъ прислуживали Ему дочери становаго пристава 2-го стана Ерлыкова, Надежда и Любовь, и учительница Кваркенской станичной женской школы Алефтина Провкина, получившія въ награду по золотому.
   За завтракомъ, передъ окнами квартиры, собрались казаки-пѣсенники, которымъ и было выдано 25 руб. Бывшіе при встрѣчѣ Его Высочества школьники и ученицы получили въ подарокъ 100 руб., а два ординарца-урядника, находившіеся при почетномъ караулѣ, состоявшемъ изъ 28 Георгіевскихъ кавалеровъ Таналыкской и Наслѣдницкой станицъ, получили по золотому. Милостиво простившись съ жителями, среди которыхъ было немало казаковъ изъ другихъ поселковъ и станицъ, стоящихъ въ сторонѣ отъ пути слѣдованія, Его Высочество сѣлъ въ экипажъ, запряженный пятеркой лошадей, и въ 2 часа по полудни отбылъ далѣе.
   Въ поселкѣ Тереклинскомъ Великій Князь не останавливался; лошадей перепрягали невдалекѣ отъ поселка, въ полѣ, гдѣ для отдыха была приготовлена кибитка, около которой Государь Наслѣдникъ изволилъ принять хлѣбъ-соль отъ жителей поселка, поднесенную казакомъ Авивомъ Константиновымъ Лебедевымъ. Перепряжка продолжалась съ четверть часа, послѣ чего Его Высочество отбылъ въ слѣдующій поселокъ -- Калпацкій.
   Для болѣе безопаснаго проѣзда черезъ мосты, перекинутые черезъ горные рѣчки и овраги, у каждаго моста стояли по два казака, а на 12-ой верстѣ была смѣна конвоя.
   Ко дню прибытія давножданнаго Гостя весь поселокъ изукрасился флагами; дома по казачьему обычаю были выбѣлены и раскрашены, улицы и дворы подметены. Всюду виднѣлись радостныя лица, слышался сдержанный говоръ толпы, нетерпѣливо поджидавшей обожаемаго Цесаревича. У квартиры, отведенной на почтовой станціи, дожидались старики-депутаты (съ урядникомъ Одинакинымъ во главѣ), атаманъ поселка, конвой и выстроенные въ двѣ шеренги ученики и ученицы мѣстной школы.
   Приготовленный, для пріема Высокаго Гостя, домъ былъ украшенъ живыми цвѣтами, убранствомъ котораго занимались дѣвушки-казачки. У входа были разостланы кошмы, а на крыльцѣ и внутри дома ковры.
   Въ 4 часу пополудни, показался открытый экипажъ Наслѣдника Цесаревича... Раздалась команда: "Смирно! шашки вонъ! Слушай, на краулъ!" Гость быстро вышелъ изъ экипажа и, направившись къ поселковому атаману, принялъ отъ него рапортъ о благополучномъ состояніи поселка -- а затѣмъ громко поздоровался съ учениками: "здорово, дѣти!" Пройдя по всему ихъ фронту, Онъ еще разъ съ улыбкой поклонился имъ и затѣмъ подошелъ къ депутаціи. "Ваше Императорское Высочество!" говорили старики дрожащими отъ слезъ голосами -- "осчастливьте насъ принятіемъ хлѣба-соли."
   Жена содержателя станціи поднесла въ подарокъ Наслѣднику Цесаревичу пуховой платокъ собственной работы, причемъ Его Высочество сталъ распрашивать её, какъ вяжется такой платокъ и откуда начинается вязанье.
   Прибывъ на станцію 45 минутъ, Его Высочество изволилъ одарить хозяина съ хозяйкой и вышелъ на крыльцо. Здѣсь старики обратились къ Его Высочеству съ просьбою о помощи, по случаю полнаго неурожая хлѣба, на что удостоились отвѣта нѣсколько разъ: "хорошо -- не оставлю".
   Сѣвъ въ коляску съ княземъ Барятинскимъ, Его Высочество милостиво простился съ казаками, провожавшими Его съ твердой надеждой, что они не останутся безъ Царской милости, что и дѣйствительно впослѣдствіи осуществилось ассигнованіемъ въ 1891/92 гг. 3,700,000 руб. въ пользу голодающихъ казаковъ Оренбургскаго войска на покупку хлѣба и другихъ продуктовъ для продовольствія и обсѣмененія полей, а затѣмъ и сложеніемъ, по Высочайшему повелѣнію 14 ноября 1894 г., половины недоимокъ, числящихся за населеніемъ по хлѣбнымъ ссудамъ 1891,92 гг., выданнымъ изъ Государственнаго казначейства.
   Слѣдующая остановка была въ поселкѣ Банномъ только для перепряжки.
   Въ г. Орскъ Его Императорское Высочество Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ прибылъ въ среду 24 іюля въ 9 часовъ вечера и прослѣдовалъ въ соборъ, гдѣ встрѣченъ былъ духовенствомъ -- въ числѣ котораго было два протоірея и семь священниковъ -- при пѣніи 9-й пѣсни канона въ недѣлю ваій. По выходѣ изъ собора Великій Князь былъ привѣтствованъ городскимъ головой, который поднесъ ему на серебряномъ блюдѣ хлѣбъ-соль.
   Е. И. Высочество прослѣдовалъ затѣмъ въ домъ купца В. И. Назарова; около дома были выстроены почетный караулъ отъ казаковъ 1-го военнаго отдѣла, съ ординарцами изъ казаковъ и казачатъ, ученики Орскаго городскаго 4 класснаго училища, ученицы женскаго приходскаго имени Императора Александра II училища, ученицы сосѣднихъ казачьихъ школъ и ученики Орской мужской школы въ бѣлыхъ гимнастическихъ рубашкахъ; тутъ же у подъѣзда помѣстилась депутація отъ казаковъ Новоорской станицы, съ хлѣбомѣсолью на серебряномъ блюдѣ, затѣмъ депутаты отъ заводскихъ крестьянъ и башкиръ, также съ хлѣбомъ-солью: крестьяне на серебряномъ, а башкиры на весьма изящномъ мраморномъ блюдѣ, причемъ надпись, корона и украшенія очень были красиво составлены изъ разноцвѣтныхъ камней. Блюдо это можетъ считаться самымъ изящнымъ изъ всѣхъ здѣсь поднесенныхъ. Пройдя между рядами учениковъ и ученицъ и милостиво поздоровавшись съ ними, Его Высочество былъ встрѣченъ около почетнаго караула атаманомъ 1-го отдѣла полковникомъ Мелянинымъ и принялъ отъ него рапортъ о благополучномъ состояніи ввѣреннаго ему отдѣла, по которому предстояло слѣдовать дальше. Подойдя къ депутаціямъ, Его Высочество осчастливилъ ихъ принятіемъ хлѣба-соли. Въ тоже время мѣстный садоводъ Г. Д. Дмитріевъ, чрезъ сына своего, отъ своихъ трудовъ поднесъ Его Высочеству букетъ цвѣтовъ и фрукты. Затѣмъ Его Высочество послѣдовалъ въ домъ купца В. И. Назарова, гдѣ хозяинъ встрѣтилъ Дорогаго Гостя съ хлѣбомъ-солью на серебряномъ блюдѣ. Его Высочество изволилъ тамъ выпить стаканъ чаю съ вишневымъ вареньемъ домашняго приготовленія, милостиво разговаривалъ съ хозяйкой дома Ал. Ив. Назаровой, и вскорѣ, при неумолкавшихъ восторженныхъ кликахъ "ура!" отбылъ на Тургайскій конный заводъ, отстоящій отъ города въ пяти верстахъ. Здѣсь для встрѣчи Его Императорскаго Высочества устроены были тріумфальныя ворота, въ азіатскомъ вкусѣ, съ высокой башней въ видѣ кибитки, на которой водрузили золоченый столбъ съ государственнымъ гербомъ на верху. На главномъ щитѣ ярко выдѣлялась надпись, гласящая: "Въѣзжай Великій, Богомъ спасаемый Гость! Осчастливь и освѣти насъ сіяніемъ своего свѣта, какъ могучее солнце." На другой сторонѣ воротъ надпись была слѣдующаго содержанія: "Да не забудетъ киргизскій народъ настоящее радостное событіе во вѣки вѣковъ!"
   За воротами, по обѣ стороны усыпанной мелкимъ пескомъ дороги, разстояніемъ около версты, правильными линіями-улицей разставлены были киргизскія кибитки изъ бѣлаго войлока, убранныя внутри коврами. Отъ самыхъ воротъ дорога устлана была коврами для шествія пѣшкомъ.
   Каждая кибитка украшена была двумя флагами, а по обѣимъ сторонамъ пути протянуты вплоть до зданія завода проволоки съ цвѣтными стаканчиками; далѣе устроены были транспаранты съ портретами Государя Императора, Государыни Императрицы и Его Императорскаго Высочества, надъ Коими парилъ Ангелъ-хранитель съ мечемъ въ рукѣ.
   Августѣйшій Гость, прибывъ къ тріумфальнымъ воротамъ, вышелъ изъ экипажа и принялъ депутацію киргизовъ, подносившихъ хлѣбъ-соль на массивномъ серебряномъ блюдѣ съ солонкою въ видѣ торбы. Блюдо украшено было рисунками изъ киргизской жизни.
   Отъ воротъ Его Императорское Высочество послѣдовалъ пѣшкомъ, осматривая кибитки, гдѣ помѣщались семейства киргизовъ.
   25 іюля, Его Императорское Высочество всталъ уже въ шесть часовъ и вскорѣ вышелъ на терассу, выходящую въ садъ, встрѣченный дружнымъ "ура!" русскаго населенія (киргизы не выражаютъ восторга кликами а напротивъ встрѣчаютъ правителей глубокимъ почтительнымъ молчаніемъ).
   Въ саду передъ терассой собраны были депутаты отъ инородцевъ-тургайцевъ. Сюда же были вызваны депутаты отъ башкиръ и крестьянъ (отъ башкиръ волостной старшина 3-ей Усерганской волости заурядъ-чиновникъ Куватовъ и волостной старшина Тангауровской волости Актаевъ, отъ крестьянъ волостной старшина Преображенской волости), которымъ, какъ и киргизамъ, Его Императорское Высочество пожаловалъ или золотыя медали или часы.
   Купецъ В. Ив. Назаровъ имѣлъ счастіе получить въ подарокъ портретъ Его Высочества съ подписомъ, а садоводъ Г. Д. Дмитріевъ золотые часы. Послѣ раздачи наградъ Его Императорское Высочество осматривалъ гнѣдаго, красиваго и рослаго коня -- подъ туземнымъ сѣдломъ -- подведеннаго Ему однимъ киргизомъ.
   Затѣмъ начался осмотръ коннозаводскихъ жеребцовъ, которымъ Его Высочество видимо остался доволенъ. Послѣ того открылись скачки (сперва верблюжьи, а затѣмъ конскія). Лошади въ 3/4 часа пробѣжали дистанцію въ 30 верстъ. Тремъ верблюдамъ и тремъ лошадямъ выдали казенные призы, а отъ Его Высочества деньги. Раздавъ призы и награды, Цесаревичъ въ одинадцатомъ часу дня отбылъ съ завода, шагомъ прослѣдовавъ до тріумфальныхъ воротъ и ласково прощаясь къ киргизами. Тихо прослѣдовалъ Онъ и по городу, давъ возможность публикѣ улицезрѣть Его.
   Въ Тургайской области Наслѣдникомъ Цесаревичемъ были пожалованы слѣдующіе подарки:
   1) Военному губернатору Тургайской области генералъ-маіору Я. Ѳ. Барабашу -- портретъ Его Высочества въ серебряной рамѣ съ собственноручной подписью.
   2) Начальникамъ уѣздовъ той же области (Илецкаго, Николаевскаго [нынѣ Кустанаевскаго], Иргизскаго и Тургайскаго), областному архитектору, младшему помощнику Илецкаго уѣзднаго начальника Биркимбаеву -- перстни.
   3) Переводчику Тургайскаго областнаго правленія золотыя запонки.
   4) Отставному генералъ-маіору Баймухамедову портретъ съ собственноручной подписью.
   5) Пожаловано 12 золотыхъ медалей киргизамъ принимавшимъ участіе въ депутаціи отъ населенія, Тургайской области.
   Привожу текстъ привѣтственной рѣчи, произнесенной наканунѣ депутатомъ отъ киргизъ Тургайской области, отставнымъ генералъ-маіоромъ султаномъ Мухамеджаномъ Баймухамедовымъ, при поднесеніи хлѣба-соли:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО!

   Еще никогда на нашу землю не ступала нога Царственной Особы. Нынѣ мы осчастливлены посѣщеніемъ Вашего Императорскаго Высочества, первороднаго сына нашего Великаго и возлюбленнаго Государя. Тѣмъ болѣе мы счастливы, что имѣемъ возможность лично выразить несказанную радость, по поводу избавленія Васъ, чуднымъ Промысломъ Божіимъ, отъ опасности, угрожавшей Вамъ въ далекой Японіи. Вѣрьте, Ваше Императорское Высочество, что настоящій день никогда не изгладится изъ памяти киргизовъ и что посѣщеніе Вами Тургайской степи послужитъ звеномъ, еще крѣпче связывающимъ насъ съ нашимъ старшимъ братомъ, русскимъ народомъ, въ духовномъ единеніи съ которымъ мы желаемъ жить и умереть, одушевляемые общими намъ чувствами безпредѣльной любви и неизмѣнной вѣрноподданнической преданности къ нашему Монарху и Отцу -- Александру III и къ нашему общему отечеству.
   Въ ознаменованіе такихъ нашихъ чувствъ, не откажите, Ваше Императорское Высочество, нашъ дорогой и желанный Гость, милостиво принять нашу хлѣбъ-соль.
   Численность Тургайскаго кочеваго населенія простирается до 349,304 душъ обоего пола.
   Киргизовъ, представлявшихся Его Императорскому Высочеству Наслѣднику Цесаревичу, въ составѣ депутацій отъ всѣхъ четырехъ уѣздовъ области, набралось до 300 человѣкъ. Это были волостные управители, аульные старшины, судебные біи (народные судьи) и, наконецъ, именитѣйшіе киргизы, такъ называемые аксакалы, не занимающіе никакихъ общественныхъ должностей.
   Къ числу наиболѣе видныхъ киргизовъ принадлежали 12 человѣкъ выборныхъ отъ уѣздныхъ депутацій, по трёмъ отъ каждаго уѣзда, для привѣтствованія и поднесенія Августѣйшему путешественнику хлѣба-соли.

Для сего были избраны:

   Отъ депутаціи Илецкаго уѣзда:
   Бывшій правитель Средней орды отставной генералъ-маіоръ Мухамеджанъ Баймухамедовъ.
   П очетный киргизъ Уйсылкаринской волости Бикмурза Сандыбековъ.
   Управитель Бурлинской волости Нысанъ Чунатовъ.
   Отъ депутаціи Иргизскаю уѣзда:
   Урдакунганскій волостной управитель Жуламанъ Ніязовъ.
   Почетный киргизъ Баксайсской волости Ищанъ Анарбековъ.
   Судебный бій Кинжегаринской волости Женалы Чинарбаевъ.
   Отъ депутаціи Туріайскаю уѣзда:
   Младшій помощникъ уѣзднаго начальника Кургамбекъ Беремжановъ.
   Тусунскій волостной управитель Даурумбекъ Беремжановъ.
   Жиланчинскій волостной управитель Рахметъ Чичембаевъ.
   Отъ депутаціи Николаевскаго уѣзда:
   Временно исправляющій должность младшаго помощника уѣзднаго начальника, Дамбарскій волостной управитель Бикмахомедъ Карпыковъ.
   Почетный киргизъ Дамбарской волости Идрисъ Жарасбаевъ.
   Почетный киргизъ Бистюбинской волости Исмаилъ Досовъ.
   Эти 12 человѣкъ выбрали изъ своей среды одного, именно бывшаго правителя Средней орды, отставнаго генералъ-маіора Мухамеджана Баймухамедова, на долю котораго выпала честь непосредственнаго врученія Его Высочеству блюда съ хлѣбомъ-солью и произнесенія, отъ лица всѣхъ киргизовъ, привѣтственной рѣчи, выше помѣщенной.
   Къ числу таковыхъ же, т. е. болѣе видныхъ киргизовъ, принадлежали еще три лица, подводившія Его Высочеству лошадь съ дорогимъ киргизской работы сѣдломъ. Это были
   Илецкаго уѣзда судебные біи:
   Бистамакской волости Сарбасъ Талтаковъ.
   Актюбинской волости заурядъ-хорунжій Усенъ Арынгазыевъ.
   Почетный киргизъ Каратугайской волости Умбеталый Мусульмановъ.
   Представлявшіеся Его Высочеству киргизы были одѣты въ парадную національную одежду, а именно: бархатный, обшитый золотымъ или серебрянымъ позументомъ халатъ, по киргизски тонъ; верхній головной уборъ, въ видѣ высокой шляпы съ приподнятыми и загнутыми краями, вышитый золотомъ или серебромъ, по киргизски колпакъ, и нижнюю, опушенную мѣхомъ, шапку съ остроконечнымъ верхомъ, вышитымъ золотомъ, или серебромъ, по киргизски тюбетей.
   Въ поселкѣ Хабарномъ, отстоящемъ отъ г. Орска въ 26 1/2 верстахъ (причемъ путь къ нему пролегалъ по небольшимъ отлогимъ горамъ, оврагамъ и рѣчкамъ, черезъ которыя устроены мосты), происходила перепряжка. Отъ этого поселка (бывшій редутъ "Разбойный") фактически начинаются уже Губерлинскія горы (южный склонъ Уральскаго хребта), пользуясь которыми киргизы въ прежнее время переходили черезъ рѣку Уралъ и проникали вглубь линіи, гдѣ у нихъ происходили постоянныя стычки съ казаками. Мѣстность эта среди киргизъ долгое время слыла подъ именемъ "разбойной", почему и самый редутъ получилъ тоже названіе. Со временемъ, названіе "разбойный" замѣнилось мѣстнымъ наименованіемъ "хабарный" -- что соотвѣтствуетъ слову "нажива". Основаніе Хабарному поселку около 1742 г. положилъ, по свидѣтельству старожиловъ, выходецъ изъ Чебаркульской крѣпости -- Исетскій казакъ Архипъ Митричъ Лябзинъ. Сначала онъ съ казаками жилъ на рѣкѣ Разбойкѣ (верстахъ въ 4--5 отъ Хабарнаго поселка), а потомъ видя, что главное зло -- брода черезъ рѣку Уралъ, самовольно перешелъ на то самое мѣсто, гдѣ теперь расположенъ поселокъ, чтобы удобнѣе ловить на нихъ киргизъ. По преданію, Архипъ Митричъ былъ богатырскаго тѣлосложенія и замѣчательный стрѣлокъ: киргизы и башкиры его страшно боялись, а батыри ихъ считали даже для себя за честь "брататься съ Архипомъ".
   Когда вышло распоряженіе о выселеніи Исетскихъ казаковъ на Оренбургскую линію,-- что было въ 1804 г. при Оренбургскомъ военномъ губернаторѣ князѣ Григорьѣ Семеновичѣ Волконскомъ,-- то Лябзинъ, какъ уже знакомый съ новыми мѣстами, еще болѣе выдвинулся въ глазахъ казаковъ и начальства. Онъ умерь въ 1833 г. ста двадцати лѣтъ, предсказавъ съ точностью день своей кончины.
   Отъ Хабарнаго поселка до Губерлинскаго 29 верстъ. Дорога пролегаетъ по каменистой почвѣ, невысокими живописными горами. Начиная отъ пункта Хабарнаго до 18-ой версты почти все время дорога идетъ по подъему, а далѣе на протяженіи у верстъ ущельями. На 21 верстѣ, съ лѣвой стороны ущелья, около самой дороги, вытекаетъ изъ горъ ключъ, гдѣ поставленъ большой камень, на подобіе часовни, въ память посѣщенія этого мѣста въ 1837 г. Цесаревичемъ Александромъ Николаевичемъ (памятникъ воздвигнутъ графомъ Цуката, бывшимъ наказнымъ атаманомъ Оренбургскаго казачьяго войска съ 1841 г. по 1847 г.).
   Окружающая мѣстность (предгоріе дикаго и суроваго Уральскаго хребта) -- чѣмъ западнѣе, тѣмъ красивѣе по очертаніямъ возвышенностей и чуднымъ долинамъ съ горными рѣчками. Особенно привлекаетъ взоръ путника долина рѣкъ Губерли и Чебаклы, сливающихся у самаго Губерлинскаго поселка. Прозрачный, какъ кристалъ, горный воздухъ позволяетъ видѣть на далекое пространство древесную зелень долины Губерли съ ея игривыми притоками; сверкая межъ этой зелени, рѣчка Губерля то разбивается на отдѣльные ручьи и течетъ между кустовъ и деревьевъ долины, заплескиваясь на бархатныя лужайки, то сжатая холмами и прибрежными терассами, лентой извивается межъ утесовъ и скалъ, снова дробясь на множество сверкающихъ на солнцѣ ручейковъ. За этими прибрежными холмами тянутся отдѣльныя невысокія цѣпи горъ съ кудрявыми ущельями, манящими въ тѣнистую прохладу. Въ перелѣскахъ этихъ ущелій бѣгутъ узенькіе потоки, по ихъ же окраинамъ вьются горныя дорожки.
   Не менѣе живописна и плодородна небольшая долинка рѣки Чебаклы. По берегамъ этой рѣчки въ изобиліи ростетъ смородина, черемуха, калина, шиповникъ, вязъ, ольха, тополь, тальникъ и береза, закрывая своими вѣтвями и листвой прозрачныя воды Чебаклы.
   По самому берегу рѣки Чебаклы вьются небольшія тропинки, то обѣгая непролазную чащу, то подходя къ берегу. По выдающимся изъ воды камнямъ, легко перейти на другой берегъ, зачерпнуть пригоршню воды изъ самой бойкой журчащей струи и выкупаться въ сосѣднемъ затончикѣ, гдѣ есть песчаная отмель и мелкій камышъ.
   Если тѣсно и душно въ лѣсу, можно взойти на одну изъ горъ, но съ условіемъ: взбираясь, смотрѣть подъ ноги -- иначе обманчивый камень и кустъ заставитъ путника понапрасну потерять время и лишній разъ вскарабкаться на высоту, гдѣ виднѣются кусты спѣлой и сочной вишни.
   Въ былое время эти ущелья были покрыты дремучими дѣственными лѣсами... Восхитительно утро въ Губерлинскихъ горахъ, когда еще полуденная мглистая дымка не успѣла застлать окрестность, когда еще ясны всѣ изгибы отдѣльныхъ высотъ, отдѣльныя скалы и камни! Тутъ легко ошибиться въ разстояніяхъ и принять иной выдающійся рельефъ за часть общей панорамы: всѣ предметы кажутся гораздо ближе чѣмъ въ дѣйствительности...
   Прихотливыми волнами разметались окрестныя горы; издали онѣ представляются въ какомъ-то фантастическомъ видѣ -- то причудливыми замками изъ скалъ съ наклоненными башнями, то разбросанными въ поэтическомъ безпорядкѣ колоннадами и украшеніями фасада какихъ-то зданій. Между тѣмъ, въ дѣйствительности, все это -- лишь камень, мохъ, кусты да приземистыя березки, растущія въ разсѣлинахъ и трещинахъ скалъ. За то сколько тутъ красокъ и тѣней, сколько перелива цвѣтовъ!
   Въ горномъ воздухѣ чувствуется прохлада и ароматъ, слышится несмолкаемое пѣніе птицъ и звонкое стрекотаніе кузнечиковъ...
   Какъ благотворно, смягчающе и вдохновленно вліяетъ на путника окружающая природа, свидѣтельствуетъ виднѣющійся на горѣ столбъ съ надписями, осѣненный крестомъ. На эту гору, объѣзжая свою епархію въ прошломъ году, восходилъ епископъ Оренбургскій и Уральскій Макарій; тутъ владыко молился и въ отрадномъ молитвенномъ вдохновеніи призывалъ благодать Творца на окрестныя горы, осѣняя и благословляя ихъ.
   Не одними красотами природы привлекаютъ Губерлинскія горы: цѣлебный горный воздухъ, прекрасная вода и возможность пользоваться кумысомъ (киргизскія кочевки -- всего въ трехъ верстахъ) заставляютъ уже и теперь многихъ пріѣзжать сюда изъ Оренбурга и Орска лѣтомъ на дачу.
   Въ 1890 г., по желанію минералогическаго общества, пріѣзжалъ для изслѣдованія этихъ горъ экстраординарный профессоръ С. Петербургскаго Университета -- г. Левенсонъ.
   При проѣздѣ Цесаревича былъ тихій, ясный іюльскій день. Со всѣхъ сторонъ изъ расположенныхъ въ горахъ хуторовъ въ Губерлинскій поселокъ шелъ и ѣхалъ старый и малый, чтобы встрѣтить Желаннаго Гостя. Сюда же стекались и киргизы изъ орды. Праздничные костюмы, общее оживленіе и разукрашенные флагами дома придавали картинѣ торжественный видъ. Сплошная масса народа буквально запрудила улицу, многіе взбирались на крыши строеній, чтобы лучше видѣть проѣздъ.
   Поздоровавшись съ почетнымъ карауломъ изъ Георгіевскихъ кавалеровъ (ихъ въ славномъ Оренбургскомъ войскѣ -- до 340), Его Высочество прослѣдовалъ въ отведенную квартиру, гдѣ былъ встрѣченъ старикомъ-депутатомъ и принялъ отъ него хлѣбъ и соль и полотенце съ вышитыми на немъ словами: "Не дорогъ подарокъ -- дорога любовь".
   Цесаревичу было доложено о желаніи четырехъ дѣвушекъ-казачекъ поднести пуховые платки собственнаго рукодѣлія, за что ихъ послѣ завтрака одарили по 20 руб. золотомъ. Конвой изъ казаковъ и школьниковъ окружилъ экипажъ Его Высочества и сопровождалъ Его до Сухой рѣчки, въ 10 верстахъ отъ поселка.
   Проѣхавъ поселокъ Подгорный, гдѣ была перепряжка, Цесаревичъ прибылъ въ станицу Ильинскую, которая отстоитъ на 19 верстъ дальше.
   Съ утра она украсилась флагами; улицы были усыпаны пескомъ; квартира, отведенная для Его Высочества, декорирована зеленью, а входъ туда устланъ коврами. Часъ пріѣзда въ станицу достовѣрно никому не былъ извѣстенъ и потому ожиданіе было тѣмъ напряженнѣе. Въ 4 часа 45 минутъ по полудни, среди глубокой тишины раздался ударъ церковнаго колокола. Всѣ обнажили головы, крестясь отъ радости, что наконецъ Богъ привелъ дождаться прибытія Августѣйшаго Атамана. Звонъ участился. Конвой взялъ на караулъ. Показался конвойный офицеръ, ѣхавшій впереди, а вслѣдъ за нимъ, въ открытомъ экипажѣ, Его Высочество.
   Слѣдующій поселокъ -- Никольскій (бывшій редутъ) состоитъ преимущественно изъ казаковъ-татаръ. Квартира для Его Высочества была приготовлена въ домѣ урядника Евѳимія Ротмистрова -- содержателя почтовой станціи -- и украшена національными флагами.
   Такими же флагами была украшена мужская школа и смежное съ ней зданіе поселковаго правленія. На школьномъ зданіи, кромѣ флаговъ, красовался вензель съ Императорской короной надъ литерами "А. М. Н." Надъ короной, полукругомъ, по розовому фону шла крупная надпись: "Боже! Храни Царя, Царицу, и Наслѣдника". Ниже, по бѣлому фону, печатными буквами изображенъ былъ полный текстъ гимна "Боже, Царя Храни!" Корону и литеры окаймляли цвѣты и зелень, рисованная красками (все это было сдѣлано учителемъ мѣстной школы В. Буреянцевымъ).
   Его Высочество прибылъ сюда въ 7 часовъ вечера, встрѣченный жителями разныхъ сословій изъ окрестныхъ деревень и хуторовъ, расположенныхъ невдалекѣ отъ тракта. Принимая рапортъ отъ поселковаго атамана (урядника Салихова) Цесаревичъ изволилъ его спросить: "который годъ служишь на этой должности?" на что урядникъ Салиховъ отвѣтилъ: "четвертый комплектъ, Ваше Императорское Высочество!" Отвѣтъ урядника показался не совсѣмъ яснымъ Его Высочеству и Онъ обратился за разъясненіемъ къ наказному атаману, который объяснилъ, что подъ комплектомъ урядникъ разумѣетъ трехгодичную службу поселковымъ атаманомъ и, слѣдовательно, служитъ на должности двѣнадцатый годъ.
   Послѣ чая, который подносила дѣвица Пелагея Шаманина, пріѣхавшая съ ближнаго хутора, Его Высочество изволилъ отбыть въ Донской поселокъ, куда прибылъ въ 10 часовъ вечера. Здѣсь для Его Высочества не отводилось квартиры, а была приготовлена кибитка, гдѣ Августѣйшій путешественникъ отдыхалъ, ожидая перепряжки. Назначенный отъ поселка конвой изъ 12 рядовъ казаковъ при урядникѣ и частію изъ учениковъ мѣстной школы при учителѣ ожидалъ Цесаревича въ конномъ строю, съ зажженными факелами. У кибитки ярко горѣли два фонаря ..
   Не выходя изъ экипажа, Августѣйшій Атаманъ поздоровался съ конвоемъ: "здорово конвоиры!" а за тѣмъ вышелъ изъ экипажа и прослѣдовалъ по фронту учениковъ, здороваясь съ дѣтьми. За бодрый видъ и дружное громкое привѣтствіе, казачата удостоились услышать отъ Августѣйшаго Атамана: "молодцы!"
   Въ поселкѣ Верхнеозерномъ былъ приготовленъ для Его Высочества ночлегъ (въ домѣ купчихи Крестовой); квартира была небольшая, но со вкусомъ убранная: на окнахъ и дверяхъ висѣли гардины изъ пуховыхъ платковъ; на окнахъ стояли цвѣты. На стѣнѣ около постели Его Высочества, а также и на полу были ковры изъ лебяжьяго пуха, за поднесеніе которыхъ Его Высочеству госпожа Крестова имѣла счастіе получить брилліантовый браслетъ. Входъ въ квартиру былъ убранъ цвѣтами, полосками лебяжьяго пуха и разноцвѣтными фонарями.
   До арки, расположенной невдалекѣ отъ квартиры и воздвигнутой казаками въ честь Высокаго Гостя, шла дорожка, обсаженная по обѣимъ сторонамъ деревьями, устланная коврами и лебяжьимъ пухомъ. Возлѣ арки расположилась депутація отъ Верхнеозернаго поселка, съ хлѣбомъ-солью на фарфоровымъ блюдѣ и полотенцемъ, съ вышитыми на немъ словами: "Августѣйшему Атаману Верхнеозерный поселокъ." Возлѣ депутаціи стояли поселковый атаманъ, почетный караулъ подъ начальствомъ подъесаула Пискунова, почетный ординарецъ -- сотникъ Чесноковъ, а далѣе ученики и ученицы мужской и женской мѣстной школы. Въ массѣ публики, тѣснившейся противъ почетнаго караула, находились мѣстныя власти и нѣсколько священниковъ. Во время ужина, подъ окнами квартиры, все время раздавались казачьи пѣсни (военныя и бытовыя): пѣли по очереди три хора пѣсенниковъ: изъ стариковъ, казаковъ служиваго разряда и учениковъ мѣстной школы. По временамъ Его Высочество подходилъ къ открытому окну и съ самой привѣтливой улыбкой слушалъ казачьи пѣсни.
   Кромѣ пѣсенъ Его Высочество съ особеннымъ интересомъ прослушалъ игру башкиръ на тростниковыхъ дудкахъ и разсматривалъ этотъ незатѣйливый инструментъ.
   На другой день, 26 іюля, ученики и ученицы снова были собраны у квартиры Его Высочества. Выйдя изъ дома, Наслѣдникъ Цесаревичъ поздоровался съ ними, а затѣмъ пѣшкомъ прослѣдовалъ въ церковь Вознесенія Господня, гдѣ мѣстнымъ благочиннымъ -- отцемъ Іоанномъ Малеинымъ -- было совершенно краткое молебствіе; по окончаніи молебна Наслѣдникъ Цесаревичъ пожертвовалъ на церковь 20о руб., а благочинному подарилъ золотые часы и затѣмъ, привѣтливо простившись со всѣми, перекрестился и отбылъ изъ Верхнеозернаго при восторженныхъ кликахъ народа.
   Во время пребыванія Его Высочества въ этомъ поселкѣ были награждены: сотникъ Чесноковъ и мировой судья Бырдинъ золотыми запонками; попечителю школъ казаку Естифѣеву выданы были деньги для раздачи пѣсенникамъ и на школы.
   Въ станицѣ Гирьяльской для Его Высочества была отведена квартира въ домѣ казака Якова Тимофѣева. Масса народа тѣснилась у крыльца. Среди поджидавшихъ Августѣйшаго Гостя было много пріѣзжихъ киргизъ. Утро было очень бурное,-- дулъ порывистый вѣтеръ. Въ 9 часовъ показался конвойный значекъ. Выйдя изъ экипажа, Его Высочество поздоровался со всѣми и, принявъ хлѣбъ-соль отъ станичнаго общества, поднесенную отставнымъ Георгіевскимъ кавалеромъ Иваномъ Сироткинымъ, вошелъ въ квартиру, гдѣ пробылъ около часа.
   На полпути Цесаревичъ проѣхалъ, не останавливаясь, поселокъ Черкасскій. За нѣсколько дней до пріѣзда Августѣйшаго Атамана, въ слѣдующемъ поселкѣ -- Красногорскомъ случился пожаръ, отъ котораго сгорѣло 70 домовъ. Въѣзжая въ этотъ поселокъ, Его Высочество приказалъ ямщикамъ ѣхать тише и внимательно осматривалъ пожарище, которое еще во многихъ мѣстахъ дымилось. Подъѣзжая къ церкви Воскресенія Господня, Наслѣдникъ Цесаревичь былъ встрѣченъ восторженными кликами собравшихся казаковъ, въ числѣ которыхъ были и казаки станицы Воздвиженской и Никитенской, расположенныхъ вдали отъ тракта, по рѣкѣ Сакмарѣ. Милостиво принимая хлѣбъ-соль отъ Красногорскаго общества, Его Высочество спросилъ урядника Ѳедора Мишукова: "Когда случился пожаръ? много ли сгорѣло домовъ? Успѣли ли жители спасти свое имущества?" и обо всемъ этомъ получилъ обстоятельный отвѣтъ.
   Поздоровавшись затѣмъ съ учениками мѣстной поселковой школы, Наслѣдникъ Цесаревичъ принялъ хлѣбъ-соль и отъ Черкасскаго поселка, а затѣмъ вошелъ въ домъ священника Евѳимія Евладова, гдѣ на крыльцѣ дома Высокаго Гостя встрѣтила жена отца Евладова -- Аграфена Алексѣевна съ хлѣбомъ-солью. Напившись чаю, Его Высочество приказалъ позвать къ себѣ станичнаго и поселковаго атамана и вручилъ имъ 700 руб., для раздачи погорѣльцамъ. Въ это время въ комнату вошелъ отецъ Евладовъ, бывшій съ причтомъ въ церкви. Его Высочество поздоровался со старикомъ-священникомъ и, подавая ему 100 руб., сказалъ: "Жертвую на вашу церковь."
   На эту сумму отецъ Евѳимій пріобрѣлъ Евангеліе; для погорѣльцевъ же денежная помощь была какъ нельзя кстати, такъ какъ деньги были выданы какъ разъ, когда они начали уже постройку: прикупили во время лѣсу, построили къ зимѣ новыя избы и были обезпечены по крайней мѣрѣ теплымъ угломъ -- пока не пришелъ худшій врагъ -- голодъ.
   На половинѣ дороги, въ поселкѣ Островномъ, была остановка по доставкѣ лошадей, послѣ чего Его Высочество прослѣдовалъ прямо въ поселокъ Вязовскій Каменноозерной станицы. Кто то распространилъ слухъ, что пріѣздъ Наслѣдника Цесаревича состоится еще ночью 25 іюля и въ поселкѣ никто не смыкалъ глазъ, ожидая съ часу на часъ Августѣйшаго Гостя. Рано утромъ всѣ уже были на ногахъ. Около квартиры, приготовленной для Наслѣдника Цесаревича въ домѣ подъесаула Никитина, построились ученики и ученицы мѣстной школы, а у крыльца стояла депутація, во главѣ двухъ почетныхъ выбранныхъ стариковъ съ хлѣбомъ-солью.
   Около часу показался экипажъ Его Высочества; словно электрическій токъ пробѣжалъ по толпѣ: "ѣдетъ! ѣдетъ!"
   Госпожа Никитина имѣла счастіе поднести Наслѣднику Цесаревичу подушку, собственной работы, вышитую шерстями, за что получила отъ Его Высочества въ подарокъ кольце.
   Для встрѣчи Августѣйшаго Атамана въ станицѣ Каменноозерной былъ наряженъ почетный караулъ изъ 50 казаковъ (большею частію Георгіевскихъ кавалеровъ) -- при ординарцѣ -- у школы, гдѣ была назначена для Его Высочества квартира.
   Прибывъ въ станицу, Его Высочество, послѣ обычныхъ привѣтствій, принялъ хлѣбъсоль отъ станичнаго общества, поднесенную на фарфоровымъ блюдѣ съ серебряною позолоченной солонкой. При входѣ въ школу, Наслѣдникъ Цесаревичъ милостиво принялъ отъ дѣвушки-казачки той же станицы Бочкаревой пуховый платокъ -- работу ея матери и, наградилъ послѣднюю за труды 15 руб., дѣвица же Бочкарева получила на память золотой. Въ школѣ былъ приготовленъ завтракъ, послѣ котораго Его Высочество отправился въ поселокъ Нѣжинскій.
   Радостно ожидали тамъ казаки прибытія Августѣйшаго Атамана. Квартира Ему была назначена въ домѣ отставнаго полковника Степанова. Около 5 часовъ прибылъ Наслѣдникъ Цесаревичъ въ поселокъ при кликахъ "ура!" и пѣніи гимна учащимися. Въ поселкѣ Его Высочество переодѣлся въ мундиръ, такъ какъ тутъ была послѣдняя остановка передъ въѣздомъ Его въ Оренбургъ, который отстоитъ отъ поселка на 17 верстъ.
   Для сопровожденія Его Высочества, въ ряды конвоя были вызваны ученики, которые въ числѣ 12 человѣкъ, подъ командою учителя урядника Щибрина, рѣшили сопровождать Августѣйшаго Атамана. По обѣимъ сторонамъ дороги были разставлены казаки, которые при приближеніи Его Высочества встрѣчали Его несмолкаемымъ: ура!
   Въ предмѣстьѣ воздвигли тріумфальныя ворота. Другая арка была построена горожанами въ началѣ Неплюевской улицы. Большая или Николаевская улица стала просто неузнаваема: полотно ея было перестроено, тротуары передѣланы, а фасады домовъ отремонтированы и украшены множествомъ флаговъ.
   Долго не ремонтированный Георгіевскій войсковой соборъ въ форштатѣ (заложенный Неплюевымъ въ 1746 г. и освященный 23 апрѣля 1756 г.) обновился внутри и снаружи. "Золотой" или лѣтній Преображенскій соборъ на берегу Урала (построенный тоже Неплюевымъ и освященный по благословенію Преосвященнаго Луки,-- епископа Казанскаго и Свіяжскаго,-- 12 ноября 1750 г.) отдѣлали въ свою очередь. Закончена была также и часовня въ форштатѣ при Новой Никольской церкви, въ благовѣйное воспоминаніе о вниманіи Царственнаго Гостя къ прихожанамъ церкви -- казакамъ, выразившемся въ пожертвованіи напрестольнаго Евангелія, въ дорогой серебряной оправѣ съ надписью: "Въ Церковь Святителя и Чудотворца Николая, Оренбургской станицы, отъ Атамана казачьихъ войскъ Наслѣдника Цесаревича Николая Александровича 6 декабря 1883 г." Тамъ же они соорудили, на свои средства, икону въ память чудеснаго избавленія отъ угрожавшей Его Высочеству опасности въ Японіи.
   Кромѣ того, на площади между городомъ и форштатомъ, была достроена другая каменная часовня, сооруженная казаками въ память чуда 17-го октября 1888 г.
   Сначала ждали Дорогаго Гостя въ 11 и 12 часовъ дня; затѣмъ въ 2 1/2 и 3, а на самомъ дѣлѣ Онъ прибылъ въ 5 часовъ вечера.
   Народъ еще въ утра сталъ стекаться массами на встрѣчу Его Высочества за форштатомъ и, когда полилъ дождь (въ 12 часовъ), то всѣ ему обрадовались и громко говорили: "И Гость желанный, и дождь желанный." Въ виду засухи, этотъ благодатный дождь и сіяющая на свинцовыхъ тучахъ радуга казались особенно знаменательными.
   Арка, воздвигнутая у въѣзда въ форштатъ, была изящно убрана зеленью, цвѣтной матеріей, арматурами изъ казачьяго снаряженія и флагами. На боковыхъ ея плафонахъ были изображены привѣтственныя надписи:
   I. Да шествуетъ на радость и счастье вѣрноподанныхъ Его Императорское Высочество, обожаемый Благовѣрный Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, Августѣйшій Атаманъ казачьихъ войскъ, изъ далекаго труднаго пути, предпринятаго для блага Россіи.
   II. Да благословитъ Всевышній благія начинанія и дальнѣйшіе пути Его Высочества и сохранитъ драгоцѣнную жизнь Государя Наслѣдника на многія, многія лѣта на радость любвеобильному Царю и на благо народовъ.
   III. Да запечатлѣется въ сердцахъ нашихъ и пребудетъ незабвеннымъ радостный и достопамятный день милостиваго посѣщенія Его Императорскимъ Высочествомъ 26 іюля 1891 г. станицы Оренбургской. Отъ вѣрноподданныхъ торговыхъ казаковъ Оренбургской станицы.
   Около арки ожидала прибытія Его Высочества депутація казаковъ отъ Оренбургской станицы съ хлѣбомъ-солью на драгоцѣнномъ блюдѣ.
   Ближе арки, къ сторонѣ форштата, къ 2 часамъ дня, собрались служащіе и отставные войсковые генералы, штабъ- и оберъ-офицеры и классные чиновники, а также собранныя для встрѣчи Наслѣдника Цесаревича строевыя казачьи части и выстроились въ одну линію, вдоль дороги, въ слѣдующемъ порядкѣ: на правомъ флангѣ у самой арки, почетный караулъ изъ Георгіевскихъ кавалеровъ, въ числѣ 105 человѣкъ, съ войсковыми знаменами и при хорѣ войсковой музыки; на правомъ флангѣ караула начальствующія лица, лѣвѣе почетнаго караула, по порядку, заняли мѣста: неучаствующіе въ строю офицеры, классные чиновники, станичные и поселковые атаманы, полусотня юнкеровъ, No 7 льготный полкъ, двѣ сотни казачатъ-школьниковъ и No 4 льготная батарея.
   Принявъ депутацію, Его Высочество прослѣдовалъ пѣшкомъ вдоль фронта почетнаго караула, офицеровъ, чиновниковъ станичныхъ и поселковыхъ атамановъ, а затѣмъ опять сѣлъ въ экипажъ и линію войскъ объѣхалъ въ экипажѣ. Послѣ того Его Высочество, сопровождаемый многочисленнымъ конвоемъ изъ офицеровъ, казаковъ и школьниковъ, направился къ Николаевской казачьей церкви въ форштатѣ, гдѣ былъ встрѣченъ мѣстнымъ духовенствомъ, депутаціями отъ различныхъ станицъ, учениками и ученицами казачьихъ школъ; послѣ краткаго молебна въ церкви, Его Высочество прослѣдовалъ пѣшкомъ, въ сопровожденіи причта, въ часовню, выстроенную близь Никольской церкви на средства казаковъ Оренбургской станицы.
   По обѣ стороны устланнаго пути въ часовню стояли, двумя красивыми рядами, школьники-казачата, не участвующіе въ строю, и ученицы станичной школы. Осмотрѣвъ часовню, Наслѣдникъ Цесаревичъ, окруженный густыми толпами народа, запрудившаго даже сосѣднія улицы, прослѣдовалъ далѣе къ городской тріумфальной аркѣ. При въѣздѣ въ городъ, въ началѣ Неплюевской улицы, у городской арки Его Высочество встрѣченъ былъ безчисленной толпой народа, кричавшаго несмолкаемое "ура". На фронтонѣ городской арки недаромъ было написано "добро пожаловать". Здѣсь Наслѣдникъ Цесаревичъ вышелъ изъ экипажа и прослѣдовалъ подъ арку, по пути устланному травой и дорогими азіатскими коврами. Путь этотъ посыпали цвѣтами дѣвицы изъ семействъ почетныхъ гражданъ. Каждая изъ нихъ держала корзину, врученную городскимъ головою,-- съ живыми цвѣтами, выписанными имъ изъ Москвы. У городской тріумфальной арки Его Императорское Высочество встрѣченъ былъ исправляющимъ должность губернатора -- гвардіи полковникомъ А. А. Ломачевскимъ и представителями отъ города, а когда Его Высочество прослѣдовалъ подъ арку, то городской голова купецъ Ст. Ив. Назаровъ имѣлъ счастіе поднести Августѣйшему Гостю хлѣбъ-соль. Отсюда Его Высочество, сопровождаемый конвоемъ изъ казаковъ, прослѣдовалъ въ Преображенскій (лѣтній) каѳедральный соборъ въ городскомъ экипажѣ и на Большой улицѣ былъ восторженно привѣтствуемъ учащимися учебныхъ заведеній Министерства Народнаго Просвѣщенія, стоявшими у панелей шпалерами. Учащіеся пѣли гимнъ, подъ аккомпаниментъ гимназическаго оркестра.
   Площади и улицы были переполнены народомъ.
   Въ соборѣ Государь Наслѣдникъ былъ встрѣченъ епископомъ Оренбургскимъ и Уральскимъ и всѣмъ городскимъ духовенствомъ. Преосвященный Макарій привѣтствовалъ Его Высочество краткою рѣчью:

ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО,
БЛАГОВѢРНЫЙ ГОСУДАРЬ, НАСЛѢДНИКЪ ЦЕСАРЕВИЧЪ!

   Благословенъ Господь Богъ, вложивый въ сердце Благочестивѣйшаго Государя нашего, Твоего Августѣйшаго Родителя, мысль о Твоемъ великомъ путешествіи. Благословенъ Богъ, даровавшій Тебѣ, Благовѣрный Государь, силу и крѣпость къ совершенію онаго! Велико это путешествіе Твое и по времени, которое на него употребляется, и по пространству земель и странъ, Тобою посѣщаемыхъ; но особенно велико и важно оно по внутреннему духовному значенію, но той мудрости, которая слагается въ душѣ Твоей при наблюденіи необъятнаго міра Божьяго и разнообразнаго быта многихъ племенъ и народовъ. Вѣруемъ и надѣемся, что эта оригинальная мудрость, пріобрѣтаемая Твоимъ собственнымъ опытомъ и наблюденіемъ, принесется Тобою, въ свое время, на алтарь Святой Православной Церкви и дорогаго отечества нашего.
   Мы, жители сего Богоспасаемаго града, встрѣчаемъ Тебя, Благовѣрный Государь, какъ и всѣ вѣрные Россіяне, съ искренними чувствами живѣйшей радости, благоговѣйной любви и всецѣлой преданности.
   Городъ нашъ Оренбургъ -- не изъ древнихъ русскихъ городовъ: ему насчитывается только второе столѣтіе отъ основанія его. Но и въ этотъ небольшой періодъ существованія своего онъ успѣлъ доказать свою вѣрность Престолу и Отечеству. Здѣсь нѣкогда вращался, съ своими соумышленниками, измѣнникъ и самозванецъ Пугачевъ и не нашелъ здѣсь себѣ сочувствія. Здѣсь, какъ бы подъ крылами своего града, въ ближнихъ и дальнихъ окрестностяхъ его, обитаетъ доблестное Оренбургское казачество, всегда твердо стоявшее за святую Вѣру, Царя и Отечество. Вниди же, Благовѣрный Государь, въ нашъ соборный храмъ и помолись вмѣстѣ съ нами Всевышнему, да благословитъ онъ, Отецъ Небесный, остальный возвратный путь Твой совершеннымъ благополучіемъ и да приведетъ Тебя въ вожделѣнномъ здравіи и веселіи въ объятія Твоихъ Августѣйшихъ Родителей, къ общей радости нашей и всей Россіи.
   
   Изъ собора Его Высочество прослѣдовалъ въ приготовленную для него въ Караванъ-Сараѣ, въ помѣщеніи наказнаго атамана, квартиру, гдѣ Ему представлялись начальствующія лица г. Оренбурга.
   Оренбургскій "Караванъ-Сарай" -- каменное, двухъэтажное зданіе съ 12-ю по угламъ башнями,-- представляетъ четвероугольникъ. Изъ средины его, по линіи, обращенной къ югу, возвышается колонна минарета, по бокамъ ея находится двое чугунныхъ рѣшетчатыхъ воротъ, ведущихъ во дворъ сооруженія, гдѣ -- мечеть.
   Караванъ-Сарай выстроенъ въ бытность въ Оренбургѣ Военнымъ Губернаторомъ Генералъ-Адъютанта Василія Алексѣевича Перовскаго, въ 1844 г., по составленному архитекторомъ Брюлловымъ плану, Высочайше утвержденному 19 января 1837 г.
   Караванъ-Сарай, по предположенію Генералъ-Адъютанта Перовскаго, былъ назначенъ для помѣщенія въ немъ Управленія башкиро-мещеряцкаго войска, арсенала, училища для дѣтей-башкиръ и обрацовыхъ мастерскихъ по тѣмъ ремесламъ, которыя необходимы въ быту этого полукочеваго народа, какъ то: кузнечныя, столярныя, шорныя, малярныя, сапожныя, портняжныя и проч.; кромѣ того здѣсь полагалась и квартира всѣмъ башкирамъ и мещерякамъ, пріѣзжающимъ въ Оренбургъ, какъ по своимъ дѣламъ, такъ и для исполненія воинскихъ повинностей; здѣсь должны были они находить судъ и расправу; во дворѣ Караванъ-Сарая выстроена была и мечеть для ихъ богослуженія.
   Съ боковъ главнаго корпуса -- по линіямъ, обращеннымъ къ востоку и западу,-- во всю длину ихъ устроены черныя двери: съ навѣсами, конюшнями, амбарами и погребами.
   Караванъ-Сарай окруженъ громаднымъ садомъ, обнесенною кругомъ каменною оградою.
   Источниками на построеніе Караванъ-Сарая были общественные богатые (въ то время) башкирскіе доходы: въ особенности, за продаваемый общественный лѣсъ и лѣсныя издѣлія.
   По смѣтѣ Брюллова исчислено было, собственно на матеріалы -- 558,505 руб. и на рабочихъ 166,413 руб., итого 724,918 руб. ассигнаціями (на серебро же 207,119 руб. 43 коп.); со включеніемъ же 80,000 руб. на непредвидѣнные расходы -- всего 804,913 руб. ассигнаціями (на серебро 229,975 руб. 14 коп.); но такъ какъ лѣсъ, кирпичъ, гребенской и маячный камни, известь, уголь и другіе матеріалы предназначено было отпускать изъ хозяйственнаго заготовленія по цѣнамъ, стоющимъ казнѣ, то примѣрная смѣта уменьшилась до 320,000 руб. ассигнаціями (на серебро 91,428 руб. 57 коп.). Перевозка этихъ матеріаловъ и прочія черныя работы должны были производиться чрезъ особо назначаемыя для этого команды отъ башкиръ и мещеряковъ, съ платою въ сутки: одному конному -- 25 коп. и пѣшему -- 15 коп., что и послужило къ уменьшенію расходовъ.
   Какъ много эти рабочія команды способствовали уменьшенію расходовъ, можно видѣть хотя бы изъ слѣдующихъ данныхъ:
   Въ 1838 г.: изъ нихъ было въ работѣ:
   Въ іюлѣ мѣсяцѣ конныхъ 430, пѣшихъ 189 человѣкъ
   " августѣ " " 298 " 174 "
   " сентябрѣ" " 260 " 262 "
   Въ 1839 г.: " маѣ " " 416 " 150 "
   " іюнѣ " " 668 " 270 "
   Въ 1840 г.: " іюлѣ " " 730 " 288 "
   " августѣ " " 859 " 281 ..
   " сентябрѣ " " 834 " 404 "
   " октябрѣ " " 366 " 342 "
   Всего же, въ продолженіи трехъ лѣтъ, какъ конныхъ, такъ и пѣшихъ перебывало на работѣ 7181 человѣкъ, которымъ и выдано 5191 руб. 50 коп. (1483 руб. 28 коп.). Если бы вмѣсто ихъ работники были по найму, люди вольные,-- то, полагая каждому конному, по крайней мѣрѣ, по 1 руб. 50 коп., а пѣшему по 1 руб. въ день, пришлось бы уплатить 31,935 ассигнаціями (на серебро 9124 руб. 28 коп.). Путемъ же экономіи осталось тогда лишняго, къ возведенію самаго зданія, 26,743 руб. 50 коп. (на серебро 7641 руб.).
   Первыя подготовительныя работы начались еще въ 1837 г., а въ 1841 г., только нѣкоторыя части верхняго этажа, подъ главнымъ руководствомъ инженеръ-подполковника Тасраева, были окончательно отстроены и заняты канцеляріею командующаго башкирско-мещеряцкимъ войскомъ; всѣ же вообще работы приведены къ окончанію лишь въ 1844 г.
   Корпусъ зданія главнымъ фасадомъ обращенъ на сѣверъ; по этой линіи протяженіе его -- 40 саженъ 1 1/4 арш.; ширина 4 сажени 2 арш., длина праваго и лѣваго крыла, каждаго по 23 саж. 8 верш., ширина 7 1/2 саженъ; длина заворотовъ, къ минарету мечети, каждая по 12 саж. 1 арш. 14 верш.; ширина 5 саж. 5 верш.; сплошное же протяженіе всего корпуса составляетъ 112 саженъ и 1 четв.; высота всѣхъ этихъ частей главнаго корпуса, отъ цоколя подъ крышу 4 сажени; всѣхъ оконъ въ корпусѣ 218 и фальшивыхъ оконъ 117.
   Мечеть, выстроенная на срединѣ двора,-- восьмиугольное зданіе, съ конусообразнымъ куполомъ, покрытымъ бѣлымъ желѣзомъ: въ срединѣ его утвержденъ шпиль, увѣнчанный луной. Длина и ширина мечети въ поперечникѣ -- 6 саж., предѣльная часть для сѣней 5 арш., высота отъ фундамента до верхняго шпиля 9 саж.; на 8 стѣнахъ (непосредственно подъ крышею) находится 8 большихъ готическихъ стрѣльчатыхъ оконъ, на переплетенныхъ (прихотливо и разнообразно) рамахъ, съ разноцвѣтными стеклами. Внутреннія стѣны мечети отштукатурены подъ мраморъ и представляютъ 7 большихъ и і поменьше мраморныхъ таблицъ; на каждой изъ нихъ изображено лѣпными вызолоченными арабскими буквами семь текстовъ изъ Корана, избранныхъ Оренбургскимъ муфтіемъ и предварительно разсмотрѣнныхъ Министерствомъ Внутреннихъ Дѣлъ. Характерный образецъ искренней вѣротерпимости!
   Надъ самымъ входомъ въ мечеть, на малой таблицѣ, написано:

"Во имя Бога Милостиваго."

   А на большихъ таблицахъ, имѣющихся на стѣнахъ, начертано:

На 1-й.

   "Что было открыто тебѣ изъ книги Аль-Корана, будь постояненъ въ молитвахъ, зане молитва предохраняетъ человѣка отъ гнусныхъ пороковъ и отъ постыдныхъ дѣяній, и воспоминаніе Бога есть высочайшій долгъ. Богъ вѣсть творимое всѣми."

На 2-й.

   "О правовѣрные! Когда позовутъ васъ на молитву въ день собранія, спѣшите къ воспоминанію Божію и оставьте куплю: сіе есть лучше для васъ."

На 3-й.

   "Когда слуги мои вопросятъ тебя обо Мнѣ, воистину Азъ есмь близь; Азъ услышу молитву молящагося ко Мнѣ; да не внемлютъ Мнѣ и вѣруютъ въ Меня, чтобъ могли быть наставлены на путь правый."

На 4-й.

   "О Господи! Не допусти сердцамъ нашимъ удалиться отъ истины; по данномъ намъ наставленіи, пошли намъ милость Твою отъ Тебя; зане еси Податель милости. Господи! даждь намъ благо въ сей и будущей жизни, и избави насъ отъ огня геенскаго."

На 5-й.

   "Воистину приносимъ отъ благочестиваго сердца."
   "Тотъ токмо посѣщаетъ Храмы Божіи, кто вѣруетъ въ Бога, и послѣдній день постояненъ въ молитвѣ, раздаетъ милостыню и боится единаго Бога; сіи, можетъ быть, сотворятся едиными отъ тѣхъ, кои руководствуемы прямо."

На 6-й.

   "Воистину Богъ повелѣваетъ быть правосуднымъ, творить дѣла благія, и давать родственникамъ нужное; онъ увѣщеваетъ беззаконіе, неправду и угнетѣніе; онъ увѣщеваетъ васъ не сопротивляться всѣмъ тѣмъ, да памятуете."

На 7-й.

   "Исполняйте обѣтъ, данный вами Богу, и не нарушайте клятвъ вашихъ; зане сотворили Бога свидѣтелемъ себѣ; во истину Богъ знаетъ содѣлываемое вами."
   Весь сводъ мечети усѣянъ лѣпными украшеніями; въ срединѣ его -- сіяющее солнце, окруженное множествомъ полумѣсяцевъ, звѣздъ и розетокъ; ниже ихъ сверхъ капителей и по угламъ -- арабески. Изъ средины сіянія опускается великолѣпная люстра, купленная въ Петербургѣ за 1549 руб. сереб. и убранная безчисленнымъ множествомъ небольшихъ шестигранныхъ хрустальныхъ призмъ; такими же хрустальными частицами украшены богатые канделябры, утвержденные по угламъ стѣны. Солнечные лучи, проходя сквозь разноцвѣтныя стекла рѣзныхъ рамъ, принимаютъ различныя радужныя тѣни, и потомъ, переломляясь и, отражаясь въ несчетномъ числѣ этихъ кристалловъ, производятъ необыкновенное впечатлѣніе на посѣтителей. На правой сторонѣ южной части мечети поставлена высокая, дубоваго дерева, каѳедра, покрытая коническимъ шатромъ, въ которомъ утвержденъ шпиль съ позолоченою луною. Каѳедра эта служитъ мѣстомъ, на которомъ, во время богослуженія магометанъ, во дни ихъ праздниковъ и въ пятницу, ахунъ мечети, стоя говоритъ молящимся установленную проповѣдь.
   Минаретъ мечети есть 24-хъ-угольная колонна съ вогнутыми стѣнками, утвержденная на пьедесталѣ и облицованная бѣлыми изразцами; онъ высится до галлереи, подъ которой устроенъ красивый карнизъ. Высота отъ фундамента до шпиля -- 18 1/2 саженъ, съ пьедесталомъ же 19 саж. и 2 арш.
   Минаретъ, по обычаю, оканчивается вызолоченнымъ полумѣсяцомъ, утвержденнымъ на высокомъ шпилѣ. Входомъ въ минаретъ служитъ винтообразная каменная лѣстница, имѣющая 136 ступеней, которыя оканчиваются при входѣ на галлерею, обращенную на сѣверъ.
   Иниціаторъ этого грандіознаго сооруженія Караванъ-Сарая, покойный графъ В. А. Перовскій, какъ видно, желалъ, чтобы зданіе это было предметомъ гордости башкиро-мещеряцкаго войска: залогомъ ихъ вѣры, славы и счастія.
   Всѣ вообще работы по отстройкѣ Караванъ-Сарая приведены къ окончанію уже въ 1844 г.; а въ 1846 г. 30 августа, состоялось торжественное освященіе мечети, при громадномъ стеченіи башкиръ, для которыхъ было сдѣлано тогда большое угощеніе, съ разными народными увеселеніями; къ этому же времени былъ приглашенъ изъ Уфы Оренбургскій муфтій, совершившій, въ первый день этого празднества, богослуженіе въ Караванъ-Сарайской мечети.
   Съ упраздненіемъ башкиро-мещеряцкаго войска Караванъ-Сарай перешелъ въ введеніе Министерства Внутреннихъ Дѣлъ, и въ немъ до послѣдняго времени помѣщались: квартира Начальника Губерніи и его канцелярія, Губернское Правленіе, со всѣми его отдѣленіями, также квартиры мечетныхъ служителей и нѣкоторыхъ служащихъ при Губернскомъ Правленіи чиновниковъ.
   Вечеромъ у Его Высочества въ губернскомъ домѣ состоялся обѣдъ на 40 персонъ. Въ театрѣ давали въ этотъ вечеръ парадный спектакль; но Его Высочество былъ крайне утомленъ съ дороги и не посѣтилъ его. Тѣмъ не менѣе, жители наполняли улицы всю ночь, не смотря на вѣтеръ и дождь, помѣшавшіе отчасти роскошной иллюминаціи.
   Слѣдующее утро Наслѣдникъ Цесаревичъ посвятилъ прежде всего пріему различныхъ депутацій, подносившихъ хлѣбъ-соль на дорогихъ блюдахъ (отъ дворянъ, отъ Оренбургскаго купечества, отъ Оренбургскаго мѣщанства, отъ крестьянъ и башкиръ Оренбургскаго уѣзда и отъ общества горожанъ Илецкой Защиты), а также на пріемъ депутаціи отъ хивинцевъ, торгующихъ въ Оренбургѣ, отъ инокинь Оренбургскаго женскаго монастыря и отъ разныхъ другихъ корпорацій и учрежденій, явившихся съ привѣтствіями и подарками. Милостиво принятъ былъ также личный составъ мѣстнаго дѣтскаго пріюта Святой Ольги.
   Въ восторгѣ вышли отъ Его Высочества хивинцы, изъ которыхъ два старика буквально плакали отъ радости и счастья, что лицезрѣли такого "лаксковаго", такого привѣтливаго сына великаго Акъ-Хана (Бѣлый Царь), и громко говорили русскимъ: сейчасъ сядемъ писать письма къ родичамъ и друзьямъ на родину свою. Оренбургскій и московскій фотографъ К. А. Фишеръ имѣлъ счастіе поднести Его Императорскому Высочеству два альбома въ прекрасныхъ малиноваго бархата переплетахъ съ 12 видами пребыванія Августѣйшихъ Родителей Его въ Москвѣ 19 мая 1891 г. и со многими видами города Оренбурга и окрестностей его, съ типами инородцевъ.
   Послѣ пріема многихъ депутацій и должностныхъ лицъ Его И. Высочество, Государь Наслѣдникъ Цесаревичъ, посѣтилъ мѣстныя учебныя заведенія, начиная съ Неплюевскаго кадетскаго корпуса, гдѣ пробылъ около 40 минуть, и всѣмъ остался совершенно доволенъ. Посѣщены были также мужская гимназія, въ которой собраны были и ученицы женской гимназіи и прогимназіи съ учебно-воспитательнымъ персоналомъ. Его Высочеству отъ женской гимназіи была поднесена вышитая полость для саней, а отъ женской прогимназіи коверъ работы ученицъ и для Государыни Императрицы вышитая подушка.
   Въ этотъ же день, 27 іюля, состоялся, въ присутствіи Августѣйшаго Атамана, войсковой кругъ. Въ 9 1/2 часовъ утра собрались къ зданію войсковаго штаба всѣ наличныя строевыя части Оренбургскаго войска, а также служащіе и отставные генералы, штабъ- и оберъ-офицеры и классные чиновники въ полной парадной формѣ. Затѣмъ, по выносѣ изъ штаба регалій, состоялось торжественное шествіе къ церкви Святаго Георгія въ форштатѣ, въ слѣдующемъ порядкѣ: впереди командующій парадомъ, за ними войсковыя знамена и значки по два въ рядъ, при ассистентахъ изъ оберъ-офицеровъ; знамена несли Георгіевскіе кавалеры въ числѣ 42 человѣкъ; за знаменами -- войсковые чины, по старшинстсу по 6 въ рядъ, далѣе станичные и поселковые атаманы съ насѣками по 3 въ рядъ, за ними хоръ войсковой музыки, исполнявшій гимнъ, за музыкантами, въ конномъ строю: полусотня юнкеровъ, No 7 льготный полкъ, дивизіонъ казачатъ, No 4 льготная батарея.
   По прибытіи къ церкви войска заняли мѣста по сторонамъ церковной площади, а регаліи расположились "покоемъ" вокругъ особаго намета, устроеннаго для совершенія молебствія; внутри намета помѣстилось духовенство со святыми иконами и хоругвями, вынесенными изъ церкви. Офицеры и чиновники и приглашенныя войскомъ лица другихъ вѣдомствъ выстроились тутъ же около намета; за ними у церковной ограды расположились станичные и поселковые атаманы, ученики и ученицы казачьихъ школъ, старики Оренбургской и другихъ станицъ.
   Около половины двѣнадцатаго прибылъ къ войсковому кругу Наслѣдникъ Цесаревичъ. Во время провозглашенія многолѣтія Царствующему Дому былъ произведенъ установленный салютъ въ 31 выстрѣлъ изъ орудій No 4-й льготной батареи. По окончаніи молебна каѳедральный протоіерей окропилъ войско святой водой; вслѣдъ за нимъ Государь Наслѣдникъ обошелъ линіи войскъ; пройдя 6-ую сотню полка и поровнявшись съ фронтомъ батареи, Его Высочество изволилъ сдѣлать замѣчаніе относительно молодецкой выправки казаковъ и ихъ прекраснаго обмундированія. Послѣ того Его Высочество вошелъ въ Георгіевскую церковь и внимательно осмотрѣлъ этотъ историческій памятникъ (съ колокольни ея, по преданію, Пугачевъ стрѣлялъ въ осажденный имъ городъ). Переждавъ начавшійся еще во время молебна, но особенно усилившійся по окончаніи его дождь, Государь Наслѣдникъ сѣлъ на подведеннаго Ему офицерскаго коня и, въ сопровожденіи начальствующихъ лицъ, изволилъ принять участіе въ обратномъ шествіи къ зданію войсковаго штаба. Цесаревичъ осмотрѣлъ залу, гдѣ хранятся войсковыя регаліи, и принялъ въ кабинетѣ начальника штаба а) отъ представителя мѣстнаго отдѣла географическаго общества составленную въ прошломъ столѣтіи Рычковымъ, топографію Оренбургскаго края съ ландкартами; б) Историко-статистическій очеркъ Оренбургскаго казачьяго войска и Историческій очеркъ присоединенія къ Россіи Оренбургскаго края; в) альбомъ съ картами территоріи Оренбургскаго казачьяго войска, вычерченными чинами межеваго отдѣленія войсковаго хозяйственнаго правленія. Напившись чаю, Августѣйшій путешественникъ прослѣдовалъ верхомъ (на простомъ казачьемъ конѣ) на форштатдскую площадь, гдѣ къ этому времени были уже выстроены всѣ войска мѣстнаго гарнизона, кадеты обоихъ корпусовъ и казачьи части, участвовавшія въ войсковомъ кругу.
   Принявъ рапортъ отъ командующаго парадомъ, Цесаревичъ объѣхалъ линіи войскъ и затѣмъ пропустилъ ихъ мимо себя церемоніальнымъ маршемъ, причемъ всѣ части удостоились отъ Его Высочества "спасибо". При прохожденіи казаковъ и казачатъ Его Высочество изволилъ высказать свое удовольствіе относительно прекраснаго состоянія этихъ частей, въ отношеніи обмундированія, снаряженія и строевой выправки. Такъ же обратили на себя вниманіе Его Высочества казачата, изъ которыхъ многіе имѣли не болѣе 10 лѣтъ, своей молодцеватостью и вообще подготовкой къ строю. По окончаніи смотра всѣ части войскъ были распущены за исключеніемъ выпускныхъ юнкеровъ, которые были оставлены на площади для представленія Наслѣднику Цесаревичу. Его Высочество, подъѣхавъ къ юнкерамъ, поздравилъ ихъ съ производствомъ въ подхорунжіе, при чемъ новые подхорунжіе удостоились получить изъ рукъ Его Высочества офицерскіе темляки.
   Послѣ этого, Наслѣдникъ Цесаревичъ прослѣдовалъ въ войсковое хозяйственное правленіе, гдѣ Его Высочеству предложенъ былъ завтракъ отъ войска; на этомъ завтракѣ, кромѣ войсковыхъ чиновъ участвовали также генералъ-адъютантъ Тимашевъ, командующій войсками округа, начальникъ окружнаго штаба, начальникъ 22 мѣстной бригады, директоры обоихъ корпусовъ, а также начальники отдѣльныхъ частей мѣстнаго гарнизона и представители отъ различныхъ учрежденій г. Оренбурга. За завтракомъ первая здравица предложена была наказнымъ атаманомъ за Государя Императора, Государыню Императрицу и Августѣйшаго Атамана всѣхъ казачьихъ войскъ. Затѣмъ Его Высочество провозгласилъ тостъ: "за процвѣтаніе славнаго Оренбургскаго казачьяго войска". Не было границъ восторгу толпы, запрудившей не только улицы, но и прилегающую къ ней площадь, когда Его Высочество показался на балконѣ, по окончаніи завтрака ..
   За завтракомъ, отъ лица всего войска чрезъ наказнаго атамана посланы были телеграммы на Высочайшее имя съ выраженіемъ вѣрноподданѣйшихъ чувствъ и съ удостовѣреніемъ, что Его Высочество находится въ вожделѣнномъ здравіи.
   Изъ войсковаго правленія Наслѣдникъ Цесаревичъ отбылъ въ Караванъ-Сарай.
   Въ тотъ же день, около 6 1/2 часовъ вечера, состоялись въ присутствіи Его Высочества казачьи скачки съ джигитовкой на скаковомъ кругу мѣстнаго скаковаго общества. Въ скачкѣ принимали участіе офицеры, казаки и школьники-казачата. Первый призъ отъ Его Высочества,-- золотой массивный портсигаръ -- получилъ подъесаулъ Тюкинъ; остальные три приза, отъ войска, получили: подъесаулъ Савинъ, сотникъ Шивцевъ и сотникъ Смольниковъ. Нижнимъ чинамъ назначено также 4 приза: 1-й призъ отъ Его Высочества, часы съ цѣпью (получилъ Буранной станицы казакъ Носаевъ), 2-й призъ -- часы съ портретомъ Его Высочества и деньгами 20 руб. отъ войска, 3-й призъ -- часы съ такимъ же портретомъ и деньгами 10 руб. и 4-й призъ шашка и деньгами 5 руб.-- всѣ отъ войска. Казачатамъ назначено 7 призовъ; 1-й призъ отъ Его Высочества, часы съ цѣпью (получилъ Краснохомиской станицы Яковъ Гоновченниковъ), остальные призы отъ войска: шашка, часы никелевые и деньгами 5 руб., 3 и 2 руб. Джигитовали: юнкера, казаки и казачата; джигитовали вообще хорошо; но особенно отличались ловкостью и разнообразіемъ фигуръ юнкера; оригинальное впечатлѣніе производила джигитовка маленькихъ казачатъ, смѣло и ловко выдѣлывавшихъ почти то же самое, что и большіе.
   Юнкерамъ было выдано 5 призовъ: 1-й призъ отъ Его Высочества, золотые часы съ цѣпью, получилъ юнкеръ Оренбургскаго казачьяго войска Кузьминъ; остальные призы отъ училища (серебряные часы и шашку) получили также юнкера Оренбургскаго войска (Аксеновъ, Петровъ, Сѣровъ и Шпицбергъ). Нижніе чины и казачата за джигитовку получили такіе же призы отъ Его Высочества, какъ и за скачку. Первые призы отъ Его Высочества получили вахмистръ Новоточиновъ (Городищенской станицы) и казаченокъ Илья Черневъ (Павловской станицы). Всѣ первые призы какъ офицерамъ, такъ и юнкерамъ, казакамъ и школьникамъ были отличившимся собственноручно розданы Его Высочествомъ.
   Въ заключеніе была произведена скачка на призы скаковаго общества, по окончаніи которой Его Высочество отбылъ въ свою квартиру, а затѣмъ на обѣдъ, данный въ честь Его Высочества отъ города. Послѣдній кончился въ и часовъ, и Его Высочество отправился затѣмъ на балъ въ дачное помѣщеніе женскаго института на Маячной горѣ, илюминованой зажженными смоляными бочками и разными потѣшными огнями.
   Городъ Оренбургъ никогда не забудетъ посѣщенія столь Дорогаго Гостя и собралъ значительную сумму на устройство часовни на Маячной горѣ въ память этого посѣщенія. Въ часъ ночи Его Высочество отбылъ прямо съ бала на желѣзную дорогу.
   При прощаніи съ войсковыми начальствующими лицами, Наслѣдникъ Цесаревичъ еще разъ высказалъ Свое удовольствіе по поводу радушной и сердечной встрѣчи Его войскомъ и того блестящаго вида, въ какомъ Онъ нашелъ представившіяся ему части. То же самое Его Высочество нѣсколько разъ высказывалъ при разговорахъ съ наказнымъ атаманомъ и начальникомъ войсковаго штаба; Цесаревичъ остался особенно доволенъ постояннымъ конвоемъ (въ составѣ оберъ-офицера и 11 урядниковъ), сопровождавшимъ Его Высочество отъ самой границы войска до Оренбурга. Начальникъ конвоя подъесаулъ Гурьевъ {Въ составъ конвоя входили: Урядники -- Челябинской станицы Семенъ Гарбуновъ, Иванъ Колбинъ, Матвѣй Яковлевъ; Куіілравинской станицы Василій Максимовскій, Иванъ Колодкинъ; Нижисувсльской станицы Андрей Слѣдневъ, Афанасій Спиридоновъ, Тимофсй Никифоровъ; Кособродской станицы Лермонтъ Сысолякинъ; Косильской станицы Андрей Кочетковъ: Таналыцкой станицы Андреямъ Юговъ, который получилъ за скачку въ Оренбургѣ серебряныя часы и три золотыхъ 10 рубя, достоинства.} получилъ отъ Его Высочества портретъ и золотыя запонки съ драгоцѣнными камнями, а нижніе чины по серебрянымъ часамъ съ вензелевымъ украшеніемъ имени Его Высочества и по 50 руб. деньгами.
   Кромѣ того Его Высочество выразилъ желаніе имѣть фотографическій снимокъ съ этого конвоя. На Его Высочество, по Его словамъ, произвело пріятное впечатлѣніе множество видѣнныхъ имъ по пути въ станицахъ Георгіевскихъ кавалеровъ, изъ которыхъ по преимуществу и составлялись почетные караулы въ пунктахъ остановокъ, а также масса казачатъ въ форменной одеждѣ, которые совершенно добровольно сопровождали верхомъ десятки верстъ. Къ вышеизложенному необходимо указать, что Государь Наслѣдникъ, будучи уже въ г. Уральскѣ, на 300 лѣтнемъ юбилеѣ Уральскаго казачьяго войска, изволилъ обратиться къ бывшему на праздникѣ Уральцевъ депутату отъ Оренбургскаго казачьяго войска, атаману 1-го отдѣла полковнику Мелянину, и приказалъ передать казакамъ 1-го отдѣла Его благодарность за блестящій видъ, въ которомъ Онъ изволилъ найти казаковъ, и прекрасную службу частей, сформированныхъ для Его встрѣчи въ предѣлахъ 1-го военнаго отдѣла. Наказный атаманъ получилъ фотографическій портретъ Его Высочества въ серебряной рамѣ; начальникъ войсковаго штаба портретъ Его Высочества меньшаго формата; старшій членъ войсковаго правленія драгоцѣнный перстень, осыпанный алмазами; атаманъ 1-го отдѣла и начальники отдѣльныхъ строевыхъ частей -- портреты Его Высочества; личный адъютантъ наказнаго атамана -- драгоцѣнныя запонки; перстни съ камнями получили: войсковой старшина Стариковъ, лица, принимавшія участіе въ вычерчиваніи альбома съ картами Оренбургскаго войска, и капельмейстеръ войсковаго хора.
   Изъ лицъ Городской администраціи получили на память: вице-губернаторъ, гвардіи полковникъ Л. А. Ломачевскій -- драгоцѣнный перстень съ вензелемъ Его Высочества; Оренбургскій полицеймейстеръ H. В. Оденцовъ и его помощникъ Трояновъ, смотритель губернскаго дома Ѳедоровъ, совѣтникъ губернскаго правленія Пономаревъ, архитекторъ Маркеловъ и уѣздные исправники Оренбургскій и Орскій, ихъ помощники -- по драгоцѣнному перстню. Драгоцѣнные перстни имѣли также счастіе получить отъ Его Высочества Оренбургскій фотографъ К. А. Фишеръ, за поднесенные два альбома мѣстныхъ видовъ и типовъ и за снимки пребыванія Ихъ Императорскихъ Величествъ въ Москвѣ 19 мая 1891 г., и капельмейстеры Герберъ и Борисовъ. Частные и становые пристава получили каждый золотые часы съ такими же цѣпочками. Дѣвицы изъ семействъ почетныхъ обывателей, имѣвшія счастіе устилать путь Его Высочества цвѣтами, удостоились получить по портрету Государя Наслѣдника Цесаревича въ футлярѣ съ Императорской короной. Никто не былъ забытъ наградой. Въ пользу бѣдныхъ города Оренбурга Его Высочеству благоугодно было оставить 750 руб. и 500 руб. на новосооружаемый въ то время въ Оренбургѣ каѳедральный соборъ Имени Казанской Божіей Матери.
   Въ теченіи цѣлой недѣли, Августѣйшій Атаманъ имѣлъ возможность непосредственно бесѣдовать съ Оренбургскими казаками, видѣть воочію ихъ житье-бытье, дѣлиться ихъ радостью и горемъ, видѣть носителей боевой славы войска и, наконецъ, непосредственно убѣждаться въ чувствахъ войска.
   Путь Его Высочества пролегалъ по "Старой Оренбургской линіи", т. е. тамъ, гдѣ населеніе всего гуще, и такимъ образомъ, почти все населеніе войска имѣло счастіе лицезрѣть Его.

ПРАЗДНИКЪ УРАЛЬСКАГО ВОЙСКА.

   Нечего и говорить о томъ, съ какимъ сердечнымъ волненіемъ все населеніе области, задолго еще до точнаго опредѣленія срока прибытія Цесаревича въ Уральскъ, стало готовиться принять Дорогаго Гостя въ войсковыхъ предѣлахъ: приготовлялся самый путь слѣдованія отъ границъ Самарской губерніи, исправлялись дороги, мосты, чистились дома обывателей, которые еще съ предъидущей осени, для украшенія, разсадили деревья передъ своими домами. Въ городѣ Уральскѣ, независимо отъ мѣръ благоустройства и чистоты, жителями города, на собственныя средства, воздвигалась на Туркестанской площади весьма изящной архитектуры большая каменная арка, которая должна была увѣковѣчить въ потомствѣ милостивое посѣщеніе города Наслѣдникомъ Престола. Домъ Наказнаго Атамана, предназначенный какъ помѣщеніе для Цесаревича, весь обновлялся какъ внутри, такъ и снаружи. Ежедневно почти прибывавшія въ городъ подводы привозили выписанныя вещи изъ разныхъ мѣстъ, чтобы по возможности достойно принять Августѣйшаго Атамана. Домовладѣльцы убирали свои дома: строили, красили,-- однимъ словомъ, во всемъ городѣ кипѣла работа, всюду двигался рабочій людъ, съ трудомъ справлявшійся со всѣми предъявляемыми къ нему требованіями. Въ бывшей Ханской (нынѣ же рощѣ Цесаревича Николая Александровича) шло приготовленіе къ устройству угощенія и народнаго праздника, которымъ Августѣйшій Атаманъ желалъ почтить войско. Въ 7 верстахъ отъ города тоже поспѣшно заканчивали постройку хутора-фермы и земледѣльческой школы, открытіе которой должно было послѣдовать въ присутствіи Наслѣдника Престола.
   Для привѣтствованія Цесаревича и для доставленія радости лицезрѣть Августѣйшаго Атамана всѣмъ состоящимъ въ знаменательную годину въ полевомъ разрядѣ казакамъ,
   Высочайше было разрѣшено вызвать въ Уральскъ всѣ льготные полки; поэтому предстояло заблаговременно заготовить все положенное по закону на ихъ довольствіе и содержаніе. Разбивка лагерей, устройство кухонь, заготовка фуража и провіанта на такую массу людей, а равно и всего прочаго, при полной новизнѣ дѣла, такъ какъ еще никогда не бывало одновременнаго призыва всѣхъ полковъ, вызывали особенно энергичную дѣятельность Штаба и другихъ учрежденій. Повсюду видны были распоряжающіеся заготовкой офицеры, казаки и невольно весело было глядѣть, какъ все это движущееся въ разныя стороны населеніе города усердно работало. На лицахъ у всѣхъ видна была одна мысль: все сдѣлать, все устроить какъ можно лучше, чтобы показать, до чего уральцы счастливы и рады прибытію неоцѣнимо Дорогаго Гостя. Начальству не приходилось подгонять въ работѣ, а лишь направлять общій ходъ дѣла, такъ какъ всѣ единодушно стремились къ одной общей цѣли.
   Независимо отъ убранства города флагами, надписями съ привѣтствіями, гирляндами и тому подобнымъ, передъ домомъ Наказнаго Атамана, обращеннаго во дворецъ Цесаревича, на высокихъ столбахъ воздвигнута была громадная декорація, довольно удачно и изящно выполненная. Съ одного боку ея стоялъ гигантъ -- Яицкій казакъ {Въ старину рѣка Уралъ называлась Инкомъ. Туземная пѣсня трогательно гласитъ про олицетворяемаго ею Яика-Горыныча:
   "Круты бережки, низки долушки
   У нашего пресловутаго Яикушки,
   Костьми бѣлыми казачьими усѣяны,
   Кровью алою, молодецкою упитаны,
   Горючьми слезми матерей и женъ поливаны."
   За видное участіе въ Пугачевскомъ бунтѣ правительство готово было уничтожить Яицкую войсковую громаду. Потемкинъ спасъ своимъ заступничествомъ лихое войско, переименованное для наказанія въ Уральское.}, представленный такимъ, какъ объ немъ сохранились преданія: одѣтъ онъ въ мѣховой одеждѣ, мѣхомъ наружу, въ высокой папахѣ, имѣя при себѣ все древнее вооруженіе временъ XVI столѣтія. Съ другой стороны декораціи стоялъ красавецъ казакъ-урядникъ такихъ же громадныхъ размѣровъ въ татаркѣ и папахѣ нынѣ существующаго образца; грудь его увѣшана орденами, какъ выраженіе боевыхъ заслугъ войска. Оба казака придерживали руками Царскую порфиру, на которой изображены были вензеля -- Царя Ѳеодора Іоанновича, царствующаго Государя Императора, Государыни Императрицы и Наслѣдника Цесаревича. Съ одной стороны изображенъ 1591, а съ другой -- 1891 гг. Надъ порфирой большая лазореваго цвѣта держава, съ надписью "съ нами Богъ!" Отъ нея, въ обѣ стороны, шли ленты, съ надписью "Славься, славься нашъ Русскій Царь, Господомъ данный намъ Царь-Государь". {Слова, которыми начинается Высочайше утвержденный въ 1886 г. за Уральскимъ войскомъ войсковой маршъ (заключительный хоръ въ оперѣ "Жизнь за Царя" Глинки).} Выше державы высилась большая хоругвь, на золотомъ полѣ которой было написано:
   
   "И нынѣ, какъ встарь: присяга и Царь
   Два слова завѣтными будутъ!
   О нашъ Николай! Отцу передай:
   Уральцы тѣхъ словъ не забудутъ."
   
   За симъ, внизу порфиры, на особой лентѣ, была соотвѣтствующая надпись: "Цесаревичу, Атаману нашему, слава!".
   На площади, передъ древнѣйшимъ въ войскѣ храмомъ, во имя Святаго Архистратига Михаила, гдѣ предназначено было чтеніе Высочайше и Всемилостивѣйше пожалованной войску Уральскому Грамоты и освященіе знаменъ, вновь дарованныхъ всѣмъ Уральскимъ полкамъ, была воздвигнута въ центрѣ арка, съ надписью: "Боже, Царя храни!", украшенная флагами и гирляндами, а вправо и влѣво отъ нея высились щиты, тоже богато разукрашенные, съ надписями годовъ и войнъ, въ которыхъ Уральскіе казаки принимали участіе. По серединѣ площади поставленъ былъ для молебна шатеръ съ походнымъ храмомъ, пожалованнымъ Государемъ Императоромъ Уральскому казачьему войску въ 1889 г.
   Такъ какъ храмъ этотъ, при пожалованіи его, былъ на этомъ же мѣстѣ освященъ, то уже имѣлось прежде для этого устроенное возвышеніе, окаймленное посаженными тогда же дубами и обнесенное оградой.
   На полуостровѣ, образовавшемся отъ впаденія рѣки Чагана въ рѣку Уралъ, въ Ханской рощѣ, на лугу, былъ построенъ павильонъ, предназначенный для завтрака Цесаревича и для всѣхъ генераловъ, штабъ- и оберъ-офицеровъ, чиновниковъ и гостей, въ день юбилейнаго празднества. Отъ павильона, къ лѣсу вела широкая дорога, на которой, въ разстояніи 50 саженъ отъ павильона, красовалась изящной архитектуры арка отъ Уральскихъ казаковъ, а вправо и влѣво отъ нея разставлены были великаны-казаки, писанные масляными красками на деревѣ, въ различныхъ формахъ, согласно имѣвшихся старинныхъ изображеній. Великаны эти, числомъ 16, размѣщенные въ одинаковомъ разстояніи другъ отъ друга, держали громадные стяги, въ видѣ хоругвей, съ надписями въ стихахъ о преданности Царю и Россіи. {Стихотворенія, помѣщенныя на стягахъ въ Георгіевской (Ханской) рощѣ въ 1891 г.:
   
             1.
   
   Боже, Царя храни!
   Сильный, Державный!
   Царствуй на славу намъ!
   Царствуй на страхъ врагамъ,
   Царь православный!
   Боже, Царя храни!
   
             2.
   
   Многи лѣта, многи лѣта,
   Православный Русскій Царь!
   Дружно, громко пѣсня эта
   Пѣлась прадѣдами встарь!
   
             3.
   
   Дружно, громко: многи лѣта!
   И теперь вся Русь твердитъ;
   Съ ней по цѣлому полсвѣту
   Имя Царское гремитъ.
   
             4.
   
   За Царя, за Русь святую
   Кровь пролить насъ не страшитъ;
   За Царя пасть головою --
   Долгъ и честь намъ всѣмъ велитъ.
   
             5.
   
   Защитимъ Царя мы грудью
   Отъ измѣны и враговъ!
   За Него мы лечь готовы,
   Не щадя своихъ головъ.
   
             6.
   
   Держи Свою десницу,
   О Боже, надъ Царемъ!
   Храни, Господь, Царицу
   И весь Державный Домъ!
   
             7.
   
   Пошли благословенье
   На Царскую Семью,
   Яви благоволенье
   И милость намъ Свою!
   
             8.
   
   Велѣнью власти благотворной
   Мы повинуемся покорно,
   И будемъ всѣ стоять упорно
   За честь Царя, какъ за свою.
   
             9.
   
   Какъ высоко взлетѣть орелъ двуглавый.
   Какъ низко передъ нимъ склонились племена!
   Какой немеркнущею славой
   Покрылись Наши знамена!
   
             10.
   
   Богатырски росла вся казачья рать.
   Шли бойцы изъ желѣза и стали:
   Они шли за Царя и за Русь воевать,
   И какъ храбро они воевали!..
   
             11.
   
   Какія степи, горы и моря
   Оружію славянъ сопротивлялись?
   И гдѣ велѣнью Русскаго Царя
   Измѣна и вражда не покорялись?!
   
             12.
   
   Уралецъ лихой, онъ малымъ дитей
   Ужъ учится бить супостата,
   Онъ -- страхъ для врага, онъ -- Царскій слуга,
   И русскаго братъ онъ солдата.
   
             13.
   
   За Русь, за Царя любовью горя
   И къ вѣрѣ святой православной,
   Врага побѣдимъ; ступить не дадимъ
   На родинѣ общей и славной!
   
             14.
   
   Сбирайся скорѣй, садись на коней!
   И съ гикомъ развернуты лавы !
   Да вѣдаетъ врагъ, что значитъ казакъ
   Подъ скиптромъ Царя и Державы.
   
             15.
   
   Славься, славься,
   Нашъ Русскій Царь!
   Господомъ данный
   Намъ Царь-Государь!
   
             16.
   
   Да будетъ безсмертенъ
   Твой Царскій родъ.
   Да имъ благоденствуетъ
   Русскій народъ!
   
   Нѣкоторыя изъ строфъ (равно какъ четырехстишіе передъ домомъ Наказнаго Атамана) принадлежали перу извѣстнаго сочинителя патріотическихъ стихотвореній, подполковника Константина Касперовича Шишло, написавшаго ко дню Уральскаго юбилея особую боевую пѣсню для войска, переложенную на ноты и пропѣтую на праздникѣ передъ Высокимъ Гостемъ.}
   За аркой, но такъ, что было видно сквозь арку, сооружена была сцена, изображавшая сталактитовую пещеру, позади которой, вправо и влѣво -- правильнымъ полукругомъ,-- высились вѣковыя деревья рощи, составляя собою какъ-бы громадную стѣну изъ зелени, всю разукрашенную безчисленнымъ множествомъ флаговъ самыхъ яркихъ цвѣтовъ. Живописная мѣстность, избранная для угощенія войска отъ Имени Цесаревича, отблескъ двухъ рѣкъ, окаймлявшихъ поляну полуострова, и сочетаніе зелени съ цвѣтами флаговъ представляли восхитительную картину.
   Пріубравшись и украсившись такимъ образомъ, Уральскъ ожидалъ въ радостномъ настроеніи прибытія Царскаго Первенца. Во всѣхъ станицахъ войска шли не меньшія хлопоты и приготовленія. Всѣмъ, конечно, было извѣстно, что будетъ получено приказаніе льготнымъ казакамъ прибыть въ городъ Уральскъ. О таковомъ созывѣ было заблаговременно оповѣщено слѣдующимъ приказомъ отъ 25 апрѣля 1891 г.:
   "Въ лѣто отъ Рождества Христова 1891, въ одиннадцатый годъ царствованія Благовѣрнаго Государя Нашего Александра III, завершилось трехвѣковое достославное служеніе Уральскаго казачьяго войска Царю и Отечеству.
   "Его Императорское Величество, въ память сего историческаго событія, повелѣть соизволилъ учинить оному торжественное празднованіе, въ присутствіи Наслѣдника Престола, Цесаревича и Великаго Князя Николая Александровича, имѣющаго для сего прибыть въ Уральскъ предстоящимъ лѣтомъ.
   "На расходы-же по пріему Августѣйшаго Атамана и для празднества Высочайше повелѣно отпустить изъ Его, Государевой казны, особыя суммы, независимо отъ разрѣшеннаго расхода изъ войсковыхъ средствъ.
   "Возвѣщая о сихъ милостяхъ Царя по ввѣренному мнѣ Уральскому войску, объявляю, что взамѣнъ ежегодно назначаемыхъ лагерныхъ сборовъ для полевыхъ казаковъ, къ прибытію Цесаревича будутъ, съ Высочайшаго соизволенія, мной созваны въ городъ Уральскъ шесть конныхъ Уральскихъ казачьихъ полковъ и конвойныя сотни, въ составъ коихъ указываю атаманамъ отдѣловъ и станицъ назначить самыхъ отборныхъ и исправныхъ казаковъ, завѣдомо добропорядочнаго поведенія и особенно ревностныхъ къ службѣ Его Императорскаго Величества, дабы удостоенные счастья предстать предъ очи своего Августѣйшаго Атамана войсковые чины были дѣйствительно достойными представителями вѣками заслуженной славы и доблести войска Уральскаго.
   "Съ 1837г. Уральскіе казаки не имѣли счастія принимать у себя представителей Царской Семьи. Нынѣ-же предстоятъ войску веліи радость и почетъ принять Наслѣдника Цесаревича, Августѣйшаго Атамана всѣхъ казачьихъ войскъ, что, несомнѣнно, навѣки запечатлѣется въ сердцѣ каждаго истаго члена Уральской казачьей семьи и передастся въ потомство.
   "Увѣренъ вполнѣ, что всѣ Уральскіе казаки, дорожащіе доброй славой своей, полные присущаго имъ самолюбія и гостепріимства, не пощадятъ труда и всякаго усердія къ тому, чтобы достойно принять неизрѣченно дорогого Августѣйшаго Гостя и съумѣютъ своей исправностью къ службѣ и общественнымъ порядкамъ содѣлать Его Императорскому Высочеству пребываніе Его въ Уральской казачьей средѣ отраднымъ и возможнымъ желанный лестный докладъ Его Высочества о всемъ видѣнномъ въ войскѣ Державному Своему Родителю, Богомъ намъ данному Царю и Государю.
   "Да поможетъ-же намъ Господь порадовать ожидаемаго Августѣйшаго Гостя нашего, достойно показать себя и да сохранитъ Цесаревичъ навсегда добрую память о вѣрноподданныхъ Уральскихъ казакахъ, доблестно храбрыхъ воинахъ, всегда готовыхъ животъ свой положить за Вѣру, Царя и Отечество!
   "Приказъ этотъ прочесть на всѣхъ станичныхъ и поселковыхъ сходахъ, озаботившись объявленіемъ его къ общей всего войска извѣстности. Генералъ-маіоръ Шиповъ."
   Когда именно послѣдуетъ самый приказъ о выступленіи, долго не могло быть извѣстнымъ, такъ какъ это было въ зависимости отъ дня, въ который, по выясненіи, долженъ былъ прибыть Цесаревичъ въ Уральскъ.
   Желая провѣрить свои распоряженія по внезапной мобилизаціи войска съ одной стороны, и не желая стѣснять казаковъ въ ихъ домашнемъ хозяйствѣ съ другой, войсковое начальство никакихъ распоряженій о заблаговременномъ сборѣ казаковъ по станицамъ не дѣлало, а лишь предварило, что предстоитъ сборъ въ концѣ лѣта и что казаки въ полной исправности должны прибыть въ Уральскъ, по установленному впередъ на случай мобилизаціи для каждой станицы маршруту.
   Каждый казакъ, предназначенный предстать передъ свѣтлые очи своего Августѣйшаго Атамана несомнѣнно приложилъ всякое усердіе, чтобы, по свойственному Уральскимъ казакамъ самолюбію, показать себя достойнымъ той чести и счастія, которое ему выпадало на долю. Всякая хозяйка-казачка несомнѣнно чувствовала, что въ мужѣ или въ сынѣ задѣто ея самолюбіе, и всѣ радостно помогали выступающему на призывную службу казаку, дабы не посрамить семью, которой онъ являлся представителемъ. Войсковая мастерская, обыкновенно снабжающая казаковъ всѣми предметами обмундированія и снаряженія, была завалена работой и заказами.
   Для всѣхъ таковой сборъ являлся дѣломъ новымъ. Никогда еще не случалось, чтобы всѣ полки одновременно вызывались на службу, да еще на какую службу,-- на смотръ Августѣйшаго Атамана, въ присутствіи представителей другихъ казачьихъ войскъ, командующаго Казанскимъ военнымъ округомъ и массы гостей, изъ которыхъ многіе хорошо знакомы съ кавалерійскими требованіями и строемъ. Дѣло предстояло трудное и выйти съ честью изъ него было не легко.
   Наконецъ, день прибытія Цесаревича на Уралъ, т. е. 29 число іюля, выяснился; 10 іюля полетѣли телеграммы и "летучки" во всѣ станицы, съ приказомъ выступать.
   Такъ какъ все довольствіе людей и лошадей было разрѣшено всего на 8 дней, то всѣ маршруты были составлены такимъ образомъ, чтобы самыя дальнія станицы и ближайшія прибыли въ Уральскъ одновременно, въ одинъ день, т. е. за 5 дней до прибытія Цесаревича.
   Вызванные изъ первоочередныхъ полковъ, а равно взятые со льготы офицеры, должны были встрѣчать прибывшихъ казаковъ и тотчасъ же, по сдѣланному росписанію, формировать сотни и полки.
   Съ утра 22 іюля со всѣхъ сторонъ города издали виднѣлась клубившаяся пыль, долетали звуки пѣсенъ, гремѣли бубны и въ воздухѣ чувствовалось что-то праздничное. Подходили къ городу стройныя кавалерійскія части, подъ начальствомъ станичныхъ атамановъ или урядниковъ-инструкторовъ. Весело шли станичники, бодро двигались кони ихъ, не смотря на то, что стояла страшная жара и многимъ пришлось пройти до 500 верстъ. За станичниками шли длинные обозы -- это были семьи, собиравшіяся изъ разныхъ станицъ посмотрѣть хоть однимъ глазкомъ на Цесаревича.
   Всякій, смотрѣвшій со стороны на сбиравшихся къ Уральску казаковъ, не могъ не имѣть отраднаго чувства, взглянувъ на этихъ молодцовъ -- стройныхъ, ловкихъ, знакомыхъ со своимъ дѣломъ и видомъ своимъ вполнѣ убѣждающихъ, что это -- дѣйствительно Царское войско и грозная защита Отечества. Послѣ отслуженнаго передъ всѣмъ фронтомъ молебна и осмотра полковъ Наказнымъ Атаманомъ, живо разошлись казаки по назначеннымъ имъ бивуакамъ, быстро разставили коней по коновязямъ, и закипѣла лагерная жизнь. Глядя на нея, казалось, что это -- не только сейчасъ сформированные полки, а постоянныя строевыя части, уже давно организованныя и состоящія на дѣйствительной службѣ. Оживленная картина еще эффектнѣе стала къ вечеру, за наступившими сумерками, такъ какъ массы огней отъ мелкихъ костровъ придали лагерю болѣе своеобразный колоритъ.
   Киргизы Уральской области не пожелали отстать отъ казаковъ въ радушіи пріема Сына Бѣлаго Даря (Ак-паши). Движеніе во всѣхъ волостяхъ и аулахъ еще съ осени 1890 года началось большое; все киргизское населеніе области, за исключеніемъ двухъ-трехъ лицъ, бывшихъ въ Москвѣ на Коронаціи Ихъ Величествъ, никого и никогда изъ Царской Семьи не видало,-- портретовъ или даже лубочныхъ картинъ въ степи не имѣется, а потому видѣть Сына своего Владыки и Повелителя всей Россіи являлось, конечно, страстнымъ желаніемъ всѣхъ. При кочевомъ образѣ жизни, передвиженіе съ мѣста на мѣсто не составляетъ для киргизовъ особаго вопроса, а потому первоначально такая масса киргизовъ возъимѣла намѣреніе явиться къ Уральску, что начальству пришлось ограничить этотъ наплывъ, опредѣливъ съ каждаго уѣзда по 100 кибитокъ. Желая, по своему обычаю, проявить свою преданность и вещественными доказательствами, киргизы порѣшили поднести Цесаревичу кибитку, двухъ коней, сѣдло со всѣми принадлежностями, попоны на лошадей и, взамѣнъ хлѣба-соли, кунганъ съ двумя чашами на подносѣ, для кумыса.
   Какъ только было дано согласіе на ихъ намѣреніе, полетѣли чабары (конные посыльные) не только по всей области, но и въ самую глубь Азіи. Появились разные мастера и мастерицы, объ искусствѣ которыхъ въ области и понятія никто не имѣлъ, и началось изготовленіе подарковъ: киргизы точили, сверлили и продѣлывали работы, совершенно новыя и своеобразныя. Султанши принялись вышивать шелками, золотомъ и исполняли все съ такимъ искусствомъ, что оставалось только удивляться ихъ тщательнымъ работамъ.
   Трудно представить, какое царствовало оживленіе въ степи и сколько проявлено было всякаго усердія къ тому, чтобы подношенія оказались достойными Высокаго Гостя. О томъ, что такой-то киргизъ поскакалъ въ Хиву за такимъ то орнаментомъ, а такой-то уѣхалъ къ Текинцамъ, или еще куда-нибудь въ дебри Азіи, упоминалось какъ о самомъ обыкновенномъ фактѣ, какъ будто это мѣсто отстоитъ не за тысячи верстъ, а какъ рукой подать.
   Немалое усердіе было проявлено и Уральскими коннозаводчиками войсковаго сословія, особенно желавшими показать Цесаревичу всю свою благодарность за теплое и просвѣщенное участіе Его Высочества въ развитіи войсковаго коневодства. Готовилась верховая лошадь, изготовлялось мѣстными кустарями сѣдло. Войсковыя дамы вышивали попону; массами съѣзжались тройки, какъ для Августѣйшаго Атамана и Его свиты, такъ и для всѣхъ пріѣзжихъ гостей. Войско выписало изъ Петербурга коляску, совершенно точную копію экипажа Цесаревича. Однимъ словомъ, всѣ и каждый объ одномъ лишь думали, какъ бы доказать Цесаревичу радость и счастье свое видѣть Его Высочество на берегахъ Урала.
   Насталъ, наконецъ, давно желанный день: 29 іюля. Еще 27 и 28 на встрѣчу Цесаревича, на границу войсковыхъ предѣловъ, выѣхали: уѣздный начальникъ, атаманъ 1-го отдѣла и, наконецъ, Наказный Атаманъ, сопутствуемый разными чинами администраціи. Всѣми этими лицами осматривались по пути заготовленные конвойные взводы, на станціяхъ провѣрялись лошади, убирались приготовленные для остановокъ Наслѣдника и Его свиты шатры. Однимъ словомъ, по всему пути отъ Самарской границы до Уральска, заканчивалась дѣятельность по учиненію наивозможно лучшаго пріема Высокому Гостю.
   Еще съ вечера 28 іюля прискакалъ посланный казакъ изъ села Гаршина (Самарской губерніи) въ Атаманскій поселокъ (Уральскаго казачьяго войска) съ извѣстіемъ, что Его Императорское Высочество благополучно туда изволилъ прибыть на ночлегъ.
   Никто, конечно, въ ночь съ 28 на 29 іюля въ Атаманскомъ поселкѣ не закрывалъ глазъ, а всѣ въ радостномъ волненіи ожидали утра. Въ Атаманскій-же поселокъ прибыли многіе изъ жителей сосѣднихъ поселковъ и хуторовъ, въ томъ числѣ и старики, выбранные отъ пограничной съ Самарской губерніей -- Соболевской станицы, для поднесенія хлѣба-соли Августѣйшему Атаману. Съ восходомъ солнца, черезъ Атаманскій поселокъ стали проѣзжать разныя лица, какъ-то: командующій Казанскимъ военнымъ округомъ, начальникъ штаба округа и другіе, желавшіе встрѣтить Цесаревича въ городѣ Уральскѣ. У шатра Цесаревича все больше собирался народъ; напротивъ, красивой лентой, расположились мѣстныя и съѣхавшіяся казачки, въ богатыхъ шелковыхъ и парчевыхъ сарафанахъ, обшитыхъ галуномъ, имѣя передъ собой дѣтей. Солнце сіяло полнымъ блескомъ и утро было какъ на заказъ. Живописная холмистая мѣстность Атаманскаго поселка и яркіе цвѣта нарядовъ собравшихся для встрѣчи казачекъ, представляли въ общемъ прелестную и вполнѣ праздничную картину. Ровно въ 8 часовъ, на возвышенности холма показался, наконецъ, экипажъ, окруженный скачущимъ конвоемъ казаковъ. "Ѣдетъ! ѣдетъ!" слышалось со всѣхъ сторонъ; многіе снимали шапки, крестились, проявляли искреннѣйшую радость и восторгъ. Лихой пятерикъ ловко въѣхалъ въ поселокъ и громкое "ура!" раздалось со всѣхъ сторонъ, какъ радостное привѣтствіе давножданному Царскому Первенцу. Выйдя изъ коляски, Цесаревичъ принялъ рапортъ отъ Военнаго Губернатора и Наказнаго Атамана, отъ атамана 1-го отдѣла, отъ станичнаго и поселковаго атамановъ и за симъ, милостиво поклонившись всѣмъ собравшимся, благосклонно принялъ поднесенную Ему отъ Соболевской станицы хлѣбъ-соль. Войдя въ шатеръ, Цесаревичъ выразилъ Наказному Атаману удовольствіе Свое, что прибылъ въ войсковые предѣлы и милостиво изволилъ разговаривать. Никто бы, взглянувъ на Государя Наслѣдника, не сказалъ, что Онъ только что перенесъ тягости дальняго путешествія. Бодрость духа, привѣтливость взгляда, ласковое обращеніе и здоровый, немного загорѣлый отъ дороги цвѣтъ лица вызывали во всѣхъ чувство восхищенія. Выпивъ чаю, Цесаревичъ сѣлъ въ коляску и продолжалъ Свой путь въ Соболевъ. Наканунѣ пріѣзда Его Высочества тамъ былъ законченъ постройкой и освященъ храмъ, во имя Знаменія Пресвятой Богородицы, такъ что при въѣздѣ въ поселокъ, Цесаревичъ могъ быть встрѣченъ колокольнымъ звономъ, а на паперти церкви духовенствомъ съ крестомъ и св. водой. Его Высочество вошелъ въ храмъ, приложился ко кресту и выслушалъ краткое молитвословіе; за симъ, окруженный массами собравшихся казаковъ, казачекъ и всякаго люда, Цесаревичъ, при громкихъ выраженіяхъ ликованія и несмолкаемаго "ура!", прослѣдовалъ къ приготовленной для Него палаткѣ-шатру, откуда, послѣ краткаго пребыванія, отбылъ черезъ Озерновскій поселокъ въ Красновскую станицу, гдѣ, принявъ почетный караулъ и хлѣбъ-соль отъ казаковъ этой станицы, изволилъ завтракать со свитой, пригласивъ къ столу въ шатрѣ Наказнаго Атамана, всѣхъ сопутствовавшихъ и подъесаула Донскова, находившагося въ почетномъ караулѣ.
   Отдаленность Уральской области отъ желѣзныхъ дорогъ и отсутствіе поваровъ заставили устраивавшихъ встрѣчу Дорогому Гостю ограничиться самыми простыми блюдами въ предложенномъ угощеніи Цесаревичу (какъ въ самомъ городѣ Уральскѣ, такъ и на пути слѣдованія). Мѣстные продукты, какъ-то: осетрина, икра, "каймакъ" {Сгущенныя топленыя сливки.} играли всюду большую роль. Тѣмъ не менѣе Уральская хлѣбъ-соль, видимо, пришлась Цесаревичу по вкусу, такъ какъ оказалось, что Его Высочество именно любитъ простую, здоровую пищу.
   Какъ въ Соболевской и Красновской станицахъ, такъ и въ другихъ поселкахъ, населеніе всюду съ одинаковымъ воодушевленіемъ встрѣчало и провожало своего Августѣйшаго Атамана. Вездѣ Онъ оставлялъ за Собою сѣмена безграничной любви и преданности Престолу въ населеніи.
   Быстро промчался Цесаревичъ черезъ послѣдующія станціи: Чувашскую и Новенькую; во многихъ мѣстахъ народъ выбѣгалъ изъ сосѣднихъ поселковъ и хуторовъ на дорогу. Разставленная по всему пути слѣдованія Цесаревича летучая почта давала знать въ Уральскъ о движеніи поѣзда Его Высочества.
   Хотя было заблаговременно извѣстно, что въ Уральскѣ, для оповѣщенія всѣхъ, будутъ произведены выстрѣлы изъ пушекъ, по выѣздѣ Цесаревича съ послѣднихъ станцій, тѣмъ не менѣе уже съ утра народъ сталъ толпиться по главной улицѣ, опасаясь какъ бы не опоздать и желая занять лучшія мѣста. Шесть конныхъ полковъ, учебная сотня {Въ ней дорого служить (требуется напр. лошадь гвардейскаго сорта) и потому она состоитъ вся изъ зажиточныхъ казаковъ.} и мѣстная команда стали шпалерами отъ въѣзда въ городъ и вплоть до дома Наказнаго Атамана, предназначеннаго для Его Высочества.
   На флангѣ всѣхъ войскъ, у въѣзда въ городъ, собрались всѣ генералы, штабъ- и оберъ-офицеры, въ строю не находившіеся, которые, совмѣстно съ конвойнымъ взводомъ, должны были сопровождать Цесаревича до Его квартиры. Принявъ рапортъ отъ полиціймейстера и отъ командующаго всѣми полками, атамана III-го отдѣла, полковника Толстова, Цесаревичъ милостиво здоровался съ полками. При громѣ пушекъ, звонѣ колоколовъ всѣхъ церквей, при звукахъ полковыхъ музыкъ, игравшихъ войсковой маршъ: "Славься, славься, нашъ Русскій Царь!" и при восторженныхъ перекатахъ гремѣвшаго со всѣхъ сторонъ "ура", Его Высочество изволилъ подъѣхать къ величественной каменной аркѣ, сооруженной усердіемъ жителей города Уральска, въ ознаменованіе событія и въ память потомству. У арки, депутація отъ жителей города, съ Вице-Губернаторомъ и Старшимъ Членомъ Войсковаго Хозяйственнаго Правленія во главѣ, имѣла счастіе поднести Наслѣднику городскую хлѣбъ-соль на серебряномъ блюдѣ.
   Милостиво принявъ хлѣбъ-соль и поблагодаривъ жителей за ихъ усердіе, Цесаревичъ изволилъ прослѣдовать въ соборъ, гдѣ, въ присутствіи гражданскихъ чиновниковъ города Уральска, былъ встрѣченъ Преосвященнымъ Макаріемъ, Епископомъ Оренбургскимъ и Уральскимъ, со всѣмъ духовенствомъ. Приложившись ко кресту, Его Высочество изволилъ войти въ соборъ, гдѣ Ему были поднесены иконы отъ Уральскаго духовенства, въ видѣ изящнаго складня, и отъ женскаго монастыря. Послѣ краткаго молитвословія, супругою Наказнаго Атамана Цесаревичу были представлены многія изъ собравшихся дамъ. Тутъ же, въ соборѣ, были собраны воспитанницы Уральской женской гимназіи, дѣвочки городскихъ школъ, воспитанники войсковаго реальнаго училища и войсковыхъ школъ. При выходѣ изъ собора, воспитанницы гимназіи усыпали путь Его Высочества цвѣтами и, какъ только Цесаревичъ показался на паперти собора, вновь раздался съ новой силой почти несмолкаемый гулъ восторженныхъ привѣтствій.
   По выходѣ изъ собора, Цесаревичъ, перейдя улицу, изволилъ поздороваться со стоявшей напротивъ мѣстной командой и обойти ея фронтъ; за симъ, сѣвъ въ экипажъ, Онъ прослѣдовалъ ко дворцу, у подъѣзда котораго стоялъ почетный караулъ, въ составѣ сотни, и ординарцы. Принявъ почетный караулъ, пропустивъ его мимо Себя церемоніальнымъ маршемъ и поблагодаривъ его, найдя все въ отличномъ порядкѣ, Государь Наслѣдникъ изволилъ поздороваться со стоявшими противъ дома, въ числѣ нѣсколькихъ сотъ человѣкъ, кавалерами знака Святаго Георгія и, милостиво принявъ отъ депутатовъ съѣзда, выборныхъ отъ станицъ, войсковую хлѣбъ-соль на изящной работы серебряномъ блюдѣ, прошелъ къ Себѣ во внутренніе покои. Блюдо было поднесено старѣйшими генералами войска: Акутинымъ, Сѣровымъ и Мартыновымъ.
   По входѣ въ домъ, въ залѣ его, Наказнымъ Атаманомъ были представлены Его Императорскому Высочеству всѣ высшіе чины управленія, войсковые генералы и штабъофицеры. Несмолкаемое "ура" и все усиливавшіеся раскаты его отъ прибывавшаго со всѣхъ концовъ города народа, который густою массою покрылъ всю улицу передъ помѣщеніемъ Цесаревича и, стоя безъ шапокъ, не прекращалъ своихъ возгласовъ восторга и привѣтствія, обратили вниманіе Цесаревича и Онъ счелъ долгомъ выйти на балконъ втораго этажа, чтобы тѣмъ дать народу еще разъ возможность лицезрѣть Себя, а всему собравшемуся люду всякихъ чиновъ и сословій проявить всю ту радость, которую каждый въ сердцѣ своемъ испытывалъ.
   Въ первый день Цесаревичъ изволилъ обѣдать у Себя, съ прибывшей съ Нимъ небольшею свитой. На обѣдъ этотъ изъ постороннихъ былъ приглашенъ только Наказный Атаманъ. Къ концу обѣда, на дворѣ такъ стемнѣло, что, при выходѣ изъ-за стола, весь городъ уже былъ освѣщенъ иллюминаціей; особенно ярко блистала вся Михайловская улица {Главная улица города, названная издревле казаками въ честь покровителя войска, родоначальника нынѣ благополучно царствующаго Дома Романовыхъ -- Михаила Ѳеодоровича, давшаго войску первыя льготныя грамоты. Во имя же Архистратига Михаила выстроенъ и старѣйшій соборъ въ Уральскѣ.}, залитая массой разноцвѣтныхъ огней. Сѣвъ въ коляску съ Наказнымъ Атаманомъ, Цесаревичъ, сопровождаемый конвойнымъ взводомъ отъ учебной сотни, изволилъ кататься по городу, причемъ, отъ тѣсноты на улицахъ, пришлось ѣхать тихо, не спѣша. Яркое освѣщеніе ихъ, бенгальскіе огни, горѣвшіе со всѣхъ сторонъ, ясно озаряли фигуру Государя Наслѣдника, и весь народъ, видя Его, сопровождалъ Его Высочество несмолкаемыми перекатами громоваго "ура"!
   Въ этотъ же вечеръ, Цесаревичъ удостоилъ Наказнаго Атамана своимъ посѣщеніемъ, на дачѣ, въ войсковомъ саду, гдѣ изволилъ пробыть за полночь. Вся дача и садъ были иллюминованы. Несмотря на поздній часъ возвращенія Цесаревича обратно въ городъ, народъ ожидалъ Его повсемѣстно и провожалъ кликами своими до самаго дома: за симъ въ городѣ разомъ водворилась полнѣйшая тишина.
   На слѣдующій день, въ 8 часовъ утра, согласно росписанію, былъ назначенъ Высочайшій смотръ всѣмъ льготнымъ полкамъ, учебной сотнѣ и мѣстной командѣ. Войска для смотра были построены на скаковомъ полѣ, фронтомъ къ скаковой бесѣдкѣ. Полки были выстроены въ полковыхъ сомкнутыхъ колоннахъ, имѣя во взводахъ по 15 рядовъ. На правомъ флангѣ, подъ прямымъ угломъ, находилась въ пѣшемъ строю мѣстная команда (по 12 рядовъ во взводѣ) и въ конномъ -- учебная сотня, имѣя по 14 рядовъ во взводахъ. Массы публики наполняли всѣ ложи двухъярусныхъ корпусовъ и всѣ мѣста; весь валъ, окружающій двухъверстный скаковой кругъ, былъ усыпанъ народомъ.
   Ровно въ 8 часовъ изволилъ Августѣйшій Атаманъ прибыть на тройкѣ, сопутствуемый свитой и конвоемъ, къ центральной скаковой бесѣдкѣ. По выходѣ Цесаревича изъ коляски, уральскіе коннозаводчики имѣли счастіе подвести Его Императорскому Высочеству бѣлаго жеребца, завода казаковъ братьевъ Овчинниковыхъ. Жеребецъ этотъ, покрытый богатой попоной, вышитой уральскими дамами, представлялъ изъ себя первое поколѣніе улучшенной лошади отъ скрещиванія мѣстной породы съ арабской кровью. Подводя этого жеребца, войсковые коневоды хотѣли выразить Его Высочеству ихъ глубокую благодарность за милостивое участіе Его къ улучшенію коневодства на Уралѣ, а также показать своему Августѣйшему Атаману тѣ результаты, которые ими достигнуты. Милостиво принявъ коня и сѣвъ на него верхомъ, Цесаревичъ принялъ рапортъ отъ командовавшаго всѣмъ парадомъ Наказнаго Атамана, а затѣмъ изволилъ шагомъ прослѣдовать по линіи фронта войскъ, причемъ милостиво здоровался съ каждой частью, сопровождаемый ихъ громовымъ "ура". По объѣздѣ головныхъ сотенъ, Его Высочество проѣхалъ по линіи 3-хъ сотенъ и приказалъ пропустить всѣ войска, посотенно, церемоніальнымъ маршемъ. По командѣ Наказнаго Атамана, всѣ шесть полковъ разомъ, въ полномъ порядкѣ, повернулись на право, пошли рысью и стройно, при полномъ равненіи, перестроились къ церемоніалу.

Первой бригадой командовалъ полковникъ Аничхинъ,
второй" "" Толстовъ.

   Четвертымъ льготнымъ полкомъ командовалъ войсковой старшина Толстухинъ, а сотнями этого полка:
   1-й сотней есаулъ Соколовъ,
   2-й " сотникъ Бизяновъ,
   3-й " " Давыдовъ,
   5-й" " Бородинъ,
   4-й сотней сотникъ Чечинъ,
   6-й " " Кокоревъ.
   Пятымъ льготнымъ полкомъ командовалъ войсковой старшина Бородинъ, а сотнями этого полка:
   1-й сотней есаулъ Самарцевъ,
   2-й " " Бородинъ,
   3- й " " Плотниковъ,
   4-й сотней подъесаулъ Скворкинъ,
   5-й " " Искаковъ,
   6-й " " Осиповъ.
   Шестымъ льготнымъ полкомъ командовалъ полковникъ Мартыновъ, а сотнями этого полка:
   1-й сотней есаулъ Коринъ,
   2-й " подъесаулъ Ивановъ,
   3-й " есаулъ Нуралинъ,
   4-й сотней подъесаулъ Конновъ,
   5-й " " Бородинъ,
   6-й " есаулъ Коринъ.
   Седьмымъ льготнымъ полкомъ командовалъ полковникъ Назаровъ, а сотнями этого полка:
   1-й сотней есаулъ Шелудяковъ,
   2-й " " Ротновъ,
   3-й " подъесаулъ Торбинъ,
   4-й сотней подъесаулъ Абрамичевъ,
   5-й " " Коринъ,
   6-й " есаулъ Наплековъ.
   Восьмымъ льготнымъ полкомъ командовалъ войсковой старшина Акутинъ, а сотнями этого полка:
   1-й сотней есаулъ Коловертновъ,
   2-й " сотникъ Гаврюшинъ,
   3-й сотней есаулъ Годуновъ,
   4-й " подъесаулъ Лифановъ.
   Девятымъ льготнымъ полкомъ командовалъ полковникъ Желѣзновъ, а сотнями этого полка:
   1-й сотней есаулъ Мякушинъ,
   2-й " сотникъ Яловъ,
   3-й сотней есаулъ Логиновъ,
   4-й " подъесаулъ Ливкинъ.
   Церемоніальный маршъ перемѣнными аллюрами прошелъ отлично. Его Императорское Высочество изволилъ благодарить всѣ части и всѣ сотни. И дѣйствительно, молодцеватость казаковъ, стройность фронта и равненія невольно заставляли забывать, что это не регулярные, не первоочередные полки, а лишь полки, собранные и составленные за пять дней передъ смотромъ.
   По прохожденіи церемоніальнымъ маршемъ, всѣ конныя строевыя части вновь выстроились фронтомъ къ бесѣдкѣ, у которой Цесаревичъ изволилъ стоять, и по командѣ Наказнаго Атамана были пущены въ карьеръ, въ атаку и за 10 сажень до бесѣдки остановились какъ вкопанныя. Лихость общей атаки, стройность и порядокъ, которые выказали всѣ полки, еще разъ вызвали благодарность Его Императорскаго Высочества, милостиво благодарившаго Наказнаго Атамана, командировъ бригадъ, полковъ, начальника штаба, командировъ сотенъ и гг. офицеровъ. Объявивъ Свое спасибо казакамъ, Цесаревичъ приказалъ выдать всѣмъ нижнимъ чинамъ по чаркѣ водки. Громовое "ура" было отвѣтомъ на выраженіе благодарности Августѣйшаго Атамана.
   По окончаніи смотра, Цесаревичъ, сойдя съ коня, изволилъ подняться во второй этажъ, въ убранную для Него ложу, приказавъ казакамъ изготовиться для джигитовки.
   Наградивъ разнаго рода подарками особенно отличившихся казаковъ-джигитовъ, Его Высочество изволилъ смотрѣть скачки, которыя происходили въ слѣдующемъ порядкѣ:
   I. Фронтовая офицерская скачка съ препятствіями. Дистанція 3 версты. Пройдена въ 5 минутъ 5 секундъ. {Юбилейные призы владѣльцамъ: 1-й лошади -- сѣдло съ приборомъ и серебрянымъ наборомъ, золотой жетонъ и деньгами 90 руб.; 2-й лошади -- охотничье ружье центральнаго боя съ принадлежностями, золотой жетонъ и деньгами 40 руб.; 3-й лошади -- серебряный подстаканчикъ съ приборомъ и золотой жетонъ и деньгами 15 руб.}
   II. Фронтовая нижнихъ чиновъ глдкая скачка. Дистанція 2 версты. Пройдена въ 3 минуты 3 секунды. {Юбилейный призъ владѣльцамъ: 1-й лошади -- форменный серебряный котелокъ, золотой жетонъ и деньгами 90 руб.; 2-й лошади -- кружка золоченая и золотой жетонъ въ 60 руб. и деньгами 90 руб.; 3-й лошади -- золотой жетонъ и деньгами 40 руб.}
   III. Гладкая скачка для двухлѣтнихъ жеребцовъ и кобылъ. Дистанція 1 верста. Пройдена въ 1 минуту 22 секунды. {1-й призъ -- вещь (золотой жбанъ) и владѣльцу и ѣздоку по золотому жетону, пожалованный Его Императорскимъ Высочествомъ Наслѣдникомъ Цесаревичемъ; 2-й призъ -- жбанъ золоченый и золотой жетонъ въ 170 руб.; 3-й призъ -- бокалъ съ гравировкой и золотой жетонъ въ 60 руб.}
   IV. Гладкая скачка для трехлѣтнихъ жеребцовъ и кобылъ. Дистанція 2 версты и 133 сажени. Пройдена въ 3 минуты 24 1/2 секунды. {Юбилейные призы владѣльцамъ: 1-й лошади -- серебряныя часы съ цѣпочкой и деньгами 50 руб.; 2-й лошади -- серебряныя часы съ цѣпочкой и деньгами 50 руб.; 3-й лошади -- серебряныя часы съ цѣпочкой и деньгами 20 руб.; 4-й лошади -- серебряный жетонъ и деньгами 20 руб.; 5-й лошади -- серебряный жетонъ и деньгами 13 руб.}
   V. Гладкая скачка для жеребцовъ, не моложе 4 и кобылъ 4 и 5 лѣтъ. Дистанція 8 верстъ. Пройдена въ 12 минутъ 45 секундъ. {Юбилейные призы владѣльцамъ: 1-й лошади -- 2 графина въ серебряной оправѣ, 12 стаканчиковъ, подносъ и золотой жетонъ въ 385 руб. и деньгами 11$ руб.; 2-й лошади -- котелокъ съ принадлежностями, ковшъ и золотой жетонъ въ 285 руб. и деньгами 69 руб.; 3-й лошади -- чарка и золотой жетонъ въ 60 руб. и деньгами 90 руб.}
   VI. Скачка для четырехлѣткахъ и старѣе жеребцовъ и кобылъ, принадлежащихъ киргизамъ Уральской области. Дистанція 4 версты. Пройдена въ 6 минутъ 15 секундъ. {Юбилейные призы отъ общества владѣльцамъ: 1-й лошади -- золотыя часы съ цѣпочкой въ 150 руб.; 2-й лошади -- кинжалъ въ серебряной оправѣ и золотой жетонъ въ 60 руб.; 3-й лошади -- серебряныя часы съ цѣпочкой въ 30 руб.; 4-й лошади -- серебряная нагайка и серебряный жетонъ въ 30 руб.; 5-й лошади -- стаканъ эмалированной работы и серебряный жетонъ въ 25 руб., съ прибавленіемъ изъ собранныхъ по частной подпискѣ среди киргизовъ: 1-й лошади -- 100 руб., 2-й -- 50 руб., 3-й -- 50 руб., 4-й -- 30 руб. и 5-й -- 20 руб.}
   По окончаніи скачекъ Государь Наслѣдникъ изволилъ лично раздавать призы, причемъ награды получили слѣдующія лица:
   1) За фронтовую офицерскую скачку, съ препятствіями:
   1-й призъ -- сотникъ Мизиновъ,
   2-й призъ -- хорунжій Юдинъ,
   3-й призъ -- сотникъ Давыдовъ.
   2) За фронтовую нижнихъ чиновъ гладкую скачку:
   1-й призъ -- казакъ учебной сотни Замареновъ,
   2- й" "" " Донсковъ,
   3-й призъ -- казакъ No 4 льготнаго полка Карнауховъ,
   4-й" "" 7" " Харчевъ,
   5-й призъ -- казакъ No 7 льготнаго полка Карповъ.
   3) За гладкую скачку для двухлѣтнихъ жеребцовъ и кобылъ:
   1-й призъ -- казаки братья Овчинниковы,
   2-й призъ -- казакъ Карповъ,
   3-й призъ -- казаки братья Овчинниковы.
   4) За гладкую скачку для трехлѣтнихъ жеребцовъ и кобылъ:
   1-й призъ -- казаки братья Овчинниковы,
   2-й призъ -- казакъ Вязниковцевъ,
   3-й призъ -- отставной есаулъ А. В. Колпаковъ.
   5) За гладкую скачку для жеребцовъ не моложе 4 и кобылъ 4 и 5 лѣтъ: 1-й и 3-й призы -- казакъ Карповъ, 2-й призъ -- казакъ Чегнахаевъ.
   6) За скачку для четырехлѣтнихъ и старѣе жеребцовъ и кобылъ, принадлежащихъ киргизамъ Уральской области:
   1-й призъ -- киргизъ Сарыхудзинъ,
   2-й " " Джуваналіевъ,
   3-й призъ -- киргизъ Казыевъ,
   4-й " " Джуваналіевъ,
   5-й призъ -- киргизъ Чудаковъ.
   За окончаніемъ скачекъ и за раздачею призовъ, Его Императорское Высочество, въ коляскѣ съ Наказнымъ Атаманомъ, изволилъ отбыть на войсковой хуторъ, сопутствуемый гг. штабъ-и оберъ-офицерами и конвоемъ. Его Высочество изволилъ прибыть къ освященію вновь выстроенной земледѣльческой школы и домовой при ней церкви. Преосвященный Макарій, епископъ Оренбургскій и Уральскій, освящавшій новый Божій храмъ, съ крестомъ и святою водою, сопутствуемый Цесаревичемъ и всѣми присутствующими, окропилъ всѣ комнаты новаго училища. За симъ, Государь Наслѣдникъ пожелалъ обойти и осмотрѣть всѣ хуторскія зданія. При обходѣ и осмотрѣ зданій, гдѣ помѣщался скотъ, какъ мѣстный, такъ и выписанный изъ-за границы, Его Высочество изволилъ распрашивать войсковаго агронома и милостиво выслушивать всѣ даваемыя объясненія; особое вниманіе Его Высочество обратилъ на молодой скотъ, происшедшій отъ скрещиванія мѣстнаго скота съ заграничнымъ, на партію чистокровныхъ каракульскихъ барановъ, а также остановилъ Свое вниманіе на птичникѣ-разсадникѣ домашней птицы, основа которому положена въ 1888 г. пожалованіемъ Ея Императорскимъ Величествомъ Государыней Императрицей самой разнообразной коллекціи куриныхъ и другихъ чистокровныхъ породъ птицъ, для распространенія таковыхъ въ средѣ казачьяго населенія.
   По окончаніи осмотра, Августѣйшему Атаману благоугодно было, въ память своего пребыванія на хуторѣ, собственноручно посадить приготовленный для сего дубъ на главной площади.
   Оставшись видимо доволенъ всѣмъ тѣмъ, что осматривалъ, Его Императорское Высочество пожелалъ выразить Свое одобреніе представителямъ войсковаго населенія, для чего приказалъ собрать у подъѣзда земледѣльческой школы депутатовъ съѣзда выборныхъ отъ станицъ и, благодаривъ за вынесенное благопріятное впечатлѣніе отъ всего, что Онъ изволилъ видѣть на войсковомъ хуторѣ, поручилъ передать Августѣйшую благодарность всему войску, за благія и полезныя начинанія по развитію и улучшенію ихъ сельскохозяйственныхъ промысловъ. Громкое "рады стараться, Ваше Императорское Высочество!" было отвѣтомъ депутатовъ.
   За симъ, Цесаревичъ, сопутствуемый свитой и депутатами, вновь поднялся во второй этажъ школы, гдѣ, поздоровавшись съ только что принятыми воспитанниками ея, въ числѣ 46 человѣкъ, изволилъ принять приготовленный для Него завтракъ, къ которому была приглашена вся свита, гости, офицеры и депутаты съѣзда выборныхъ отъ станинъ.
   Во время завтрака, Его Высочество, поднявъ бокалъ, изволилъ высказать, что Онъ пьетъ за здоровье всѣхъ тѣхъ, кто содѣйствовалъ учрежденію и созиданію тѣхъ полезныхъ учрежденій, которыя Онъ изволилъ осмотрѣть. Долго не смолкавшее "ура!" покрыло милостивое обращеніе къ войску и выраженное ему одобреніе въ новомъ дѣлѣ.
   На вдѣланной въ стѣнѣ земледѣльческой школы каменной доскѣ золотыми буквами сдѣлана была надпись: "Въ присутствіи Его Императорскаго Высочества, Наслѣдника Цесаревича Николая Александровича, Уральская войсковая сельско-хозяйственная школа освящена и открыта 30 іюля 1891 года".
   Занавѣсъ, скрывавшій эту доску, былъ снятъ, и надпись на ней навсегда увѣковѣчитъ то счастіе, которое Его Императорское Высочество даровалъ Уральской земледѣльческой школѣ при ея открытіи.
   По окончаніи завтрака, сопровождаемый громкими возгласами "ура" всѣхъ присутствовавшихъ и собравшагося народа, Его Высочество изволилъ отбыть въ экипажѣ съ Наказнымъ Атаманомъ въ городъ и за симъ, переѣхавъ по мосту черезъ рѣку Уралъ, былъ встрѣченъ конвоемъ отъ киргизовъ, имѣвшимъ во главѣ уѣзднаго начальника, подполковника Леваневскаго, для сопровожденія Государя Наслѣдника по такъ называемой Бухарской сторонѣ къ мѣсту, гдѣ съѣхавшіеся со всѣхъ уѣздовъ депутаты отъ киргизскихъ волостей разбили свой временный аулъ. Киргизскія кибитки были расположены въ видѣ полукруга, въ центрѣ котораго высилась кибитка изъ бѣлой кошмы, роскошно убранная и сооруженная киргизами для Первенца своего Повелителя.
   Какъ только экипажъ Цесаревича остановился у Его кибитки, старѣйшіе и знатнѣйшіе изъ киргизъ поднесли Его Высочеству отъ киргизъ Уральской области на серебряномъ блюдѣ, формой въ видѣ полумѣсяца, серебряные же кунганъ и двѣ чаши съ хлѣбомъ и кумысомъ. Самый наипочетнѣйшій изъ киргизовъ, увѣшанный золотыми медалями и состоящій въ должности младшаго помощника Уральскаго уѣзднаго начальника, личный почетный гражданинъ Ирджанъ Чудаковъ произнесъ при этомъ на русскомъ языкѣ слѣдующее привѣтствіе: "Осчастливьте, Ваше Императорское Высочество, принять отъ киргизовъ Уральской области ихъ пищу и питье". Милостиво принявъ подношеніе, Цесаревичъ также благосклонно изволилъ принять отъ киргизъ и кибитку, соединяющую въ себѣ образцы всевозможныхъ работъ, которыя производятся киргизскими мастерами, по украшенію ихъ жилищъ. Въ самой кибиткѣ были предложены разныя киргизскія угощенія, а двѣ самыя почетныя киргизки поднесли Цесаревичу чай.
   За симъ, киргизами же, были подведены Его Высочеству двѣ лошади, приведенныя изъ отдаленныхъ степныхъ мѣстъ,-- одна бѣлая, а другая рыжая; обѣ лошади были покрыты богатѣйшими бархатными попонами, вышитыми золотомъ киргизскими султаншами, самой замѣчательной и искусной работы. То же слѣдуетъ сказать о сѣдельномъ уборѣ, который былъ надѣтъ на одной изъ лошадей; какъ чеканка по серебру и золоту онъ представлялъ изъ себя самую изящную работу. Приходилось только удивляться, сколько искусства и вкуса, хотя и совершенно своеобразнаго, проявили киргизы въ данномъ случаѣ. За симъ начались разныя увеселенія, какъ-то скачки, похищеніе невѣсты и проч. Цесаревичъ милостиво благодарилъ какъ киргизъ, такъ и султаншъ, принимавшихъ участіе въ изготовленіи поднесенныхъ Ему вещей, и, оставивъ достарханъ, сопутствуемый тучами скакавшихъ за Нимъ киргизъ, разодѣтыхъ въ свои бархатные и разноцвѣтные халаты, изволилъ отбыть обратно въ городъ Уральскъ.
   Въ городѣ Его Высочество посѣтилъ Уральскую женскую гимназію, принялъ изготовленныя для Государыни Императрицы и Его Высочества рукодѣлія воспитанницъ, прослушалъ пѣніе ихъ, затѣмъ осмотрѣлъ войсковую больницу (на сто кроватей, съ десятью для душевно-больныхъ), дѣтскій пріютъ {Съ 24 мальчиками и столькими же дѣвочками.}, на который изволилъ пожертвовать 500 рублей, и прибылъ въ войсковое реальное училище (преобразуемую гимназію), гдѣ также слушалъ пѣніе воспитанниковъ, заслужившее милостивое одобреніе.
   Въ 6 1/2 часовъ пополудни, въ домѣ Наказнаго Атамана, гдѣ Цесаревичъ изволилъ имѣть пребываніе, послѣдовала прибивка 6-ти знаменъ изъ числа 9-ти, Высочайше пожалованныхъ Уральскому казачьему войску въ 1891 году, по числу выставляемыхъ войскомъ полковъ. {Изъ числа девяти, три знамени прибивались въ этотъ же день въ 1, 2 и 3 Уральскихъ казачьихъ полкахъ, на мѣстѣ ихъ расположенія въ Кіевѣ, Самаркандѣ и Праснышѣ (Плопкой губерніи).}
   Для этого событія, согласно Устава и особаго по сему распоряженія, собраны были въ большую залу дома всѣ гг. генералы, штабъ- и оберъ-офицеры войска, какъ строеваго комплекта, такъ и состоящіе по войску. Къ этому торжеству были приглашены почетные военные гости, чины депутацій другихъ казачьихъ войскъ, прибывшихъ къ юбилею, а также начальники отдѣльныхъ регулярныхъ частей войскъ и военныхъ управленій, расположенныхъ въ Уральскѣ.
   Къ названной же церемоніи были наряжены войсковой и полковые знаменщики и сверхъ того отъ каждаго изъ 6-ти льготныхъ полковъ и отъ Уральской учебной сотни по одному вахмистру, по 2 урядника и по 2 казака.
   По докладѣ Его Императорскому Высочеству, что все готово, Августѣйшій Атаманъ изволилъ выйти въ залу изъ внутреннихъ покоевъ и обратился ко всѣмъ присутствующимъ со слѣдующими многознаменательными словами:
   "Въ ознаменованіе доблестной службы Уральскихъ казаковъ Царямъ и Отечеству, и въ память трехсотлѣтія ея, жалуетъ вамъ, уральцы, Великій Государь, эти новыя священныя хоругви. Увѣренъ, что какъ вы, такъ и будущія поколѣнія ваши, по примѣру дѣдовъ и отцовъ, покроете ихъ неувядаемой славой и что, если того потребуетъ Царь, Уральскіе казаки подъ сѣнью сихъ хоругвей проявятъ чудеса храбрости и отваги, на защиту Престола и Отечества."
   За симъ, Августѣйшій Атаманъ принялъ отъ Наказнаго Атамана поднесенный имъ на серебряномъ блюдѣ молотокъ, осѣнилъ Себя крестнымъ знаменіенъ и изволилъ забить первые гвозди на всѣхъ знаменахъ отъ имени Его Императорскаго Величества,-- вторые же гвозди были Цесаревичемъ вбиты какъ Августѣйшимъ Атаманомъ всѣхъ казачьихъ войскъ. За Его Высочествомъ, по порядку старшинства присутствовавшихъ лицъ, забиты были и остальные гвозди на знаменахъ, причемъ, по примѣру Наслѣдника, каждый предварительно осѣнялъ себя крестомъ.
   По окончаніи прибивки, на войсковое знамя, пожалованное Государемъ войску въ 1885 г., Его Императорское Высочество изволилъ собственноручно навязать вновь пожалованную юбилейную Александровскую ленту, жалуемую за трехсотлѣтіе службы Уральскихъ казаковъ. Вслѣдъ за симъ всѣ знамена, какъ войсковое, такъ и предназначенныя для шести льготныхъ полковъ, находившихся въ Уральскѣ, были знаменщиками, при ассистентахъ, вынесены изъ залы и поставлены въ знаменную комнату; Цесаревичъ же возвратился во внутренніе покои.

   Нѣсколько времени спустя, Цесаревичъ изволилъ выйти къ обѣденному столу, къ которому, кромѣ свиты Цесаревича, имѣли счастіе быть приглашенными:
   1) Командующій Войсками Казанскаго Военнаго Округа, Генералъ-Лейтенантъ Мешериновъ;
   2) Наказный Атаманъ, Генералъ-Маіоръ H. Н. Шиповъ;
   3) Попечитель Оренбургскаго Учебнаго Округа, Тайный Совѣтникъ Ростовцевъ;
   4) Начальникъ Штаба Казанскаго Военнаго Округа, Генералъ-Лейтенантъ Казанскій;
   5) Самарскій Губернаторъ, Тайный Совѣтникъ А. Д. Свербѣевъ;
   6) Управляющій акцизными сборами Уфимской и Оренбургской губерній и Уральской и Тургайской областей, Дѣйствительный Статскій Совѣтникъ Хростинкій;
   7) Оренбургскій Вице-Губернаторъ, Полковникъ Ломачевскій;
   8) Депутатъ отъ Оренбургскаго казачьяго войска, Полковникъ Мелянинъ;
   9) Депутатъ отъ Оренбургскаго казачьяго войска, Войсковой Старшина Стариковъ;
   10) Депутатъ отъ Астраханскаго казачьяго войска, Полковникъ Щербаковъ.
   Чины Уральскаго казачьяго войска:
   11) Генералъ-Маіоръ В. Р. Сѣровъ;
   12) " " Л. И. Акутинъ;
   13) " " П. В. Мартыновъ;
   14) Атаманъ I отдѣла Уральскаго казачьяго войска, Полковникъ Л. Л. Аничхинъ;
   15) " II " "" "" М. И. Желѣзновъ;
   16) " III " "" "" С. Е. Толстовъ;
   17) Вице-Губернаторъ Уральской области, въ должности Церемоніймейстера Высочайшаго Двора,
   Надворный Совѣтникъ И. М. Леонтьевъ;
   18) Областной врачъ, Дѣйствительный Статскій Совѣтникъ Н. И. Литуновскій;
   19) Старшій врачъ Уральской Войсковой больницы, Статскій Совѣтникъ В. С. Бронниковъ;
   20) Старшій Членъ Войсковаго Хозяйственнаго Правленія, Войсковой Старшина И. П. Хорошхинъ;
   21) Совѣтникъ Хозяйственнаго Правленія, Статскій Совѣтникъ А. Ив. Логиновъ;
   22) " "" "" А. Ф. Логиновъ;
   23) Начальникъ Штаба войскъ Уральской области, Полковникъ H. В. Родзянко;
   24) Совѣтникъ Областнаго Правленія, Дѣйствительный Статскій Совѣтникъ П. И. Несмѣловъ;
   25) " "" Надворный Совѣтникъ Н. И. Жаворонковъ;
   26) " "" Коллежскій Секретарь Ф. И. Тихоміровъ;
   27) Начальникъ мѣстной команды, Подполковникъ Н. П. Сушковъ;
   28) Командиръ учебной сотни, Войсковой Старшина Е. Д. Мартыновъ;
   29) Прокуроръ. Уральской области, Н. П. Бѣлобородовъ.
   Командиры 6-ти льготныхъ полковъ:
   No 7 Полковникъ Е. П. Назаровъ,
   No 5 Войсковой Старшина K. К. Бородинъ,
   " 6 " Н. П. Мартыновъ,
   " 8 " " Н. Л. Акутинъ,
   No 4 Войсковой Старшина Ф. И. Толстухинъ.
   Къ 9 часамъ вечера, по ярко освѣщенной иллюминаціей улицѣ, Его Императорское Высочество изволилъ прибыть на балъ въ войсковое собраніе. У подъѣзда Цесаревичъ былъ встрѣченъ Наказнымъ Атаманомъ, атаманами отдѣловъ и чинами Войсковаго Хозяйственнаго Правленія, а на лѣстницѣ супругой Наказнаго Атамана, съ женами атамановъ отдѣловъ. При входѣ въ первую гостинную, отдѣланную въ видѣ изящнаго шатра, стояли двое часовыхъ въ старинной формѣ лейбъ-гвардейской Уральской сотни. Всѣ дамы войсковаго сословія были въ казачьихъ сарафанахъ, имѣя на головахъ соотвѣтствующіе уборы, что представляло чрезвычайно эффектную картину, напоминавшую древнія времена Царя Алексѣя Михайловича. Старинныя матеріи сарафановъ, богато обшитыхъ галунами, блестѣли при яркомъ свѣтѣ освѣщенной залы. При входѣ Наслѣдника, музыка заиграла полонезъ, и Его Высочество изволилъ въ первой парѣ пройтись съ супругой Наказнаго Атамана, а за симъ со вдовой генералъ-лейтенанта Бизяновой, милостиво отвѣчая на поклоны публики. Во время всего бала Цесаревичъ принималъ участіе въ танцахъ, бывшихъ вслѣдствіе сего особенно оживленными. Въ серединѣ вечера былъ поднесенъ Августѣйшему Атаману чай генеральшей Бизяновой и двумя казачками, Овчинниковой и Хохлачевой. Послѣ ужина, сервированнаго ровно въ 12 часовъ, начался національный казачій танецъ -- "казачекъ", въ которомъ приняли участіе г-жи: Околовичъ, Донскова, а также сотникъ Мизиновъ и хорунжій Казаркинъ, послѣ чего Его Высочество, въ виду предстоявшихъ на слѣдующій день рано утромъ церемоній, изволилъ отбыть съ бала домой.
   31 іюля было днемъ, предназначеннымъ согласно программы собственно для празднованія трехвѣковой службы казаковъ Царю и Отечеству. Какъ и всегда это принято на Святой Руси, празднованіе началось съ молитвы. Всѣ наличныя Уральскія строевыя части заблаговременно выстроились на площади передъ древнѣйшимъ войсковымъ храмомъ, во имя Св. Архистратига Михаила и по идущей отъ него Большой Михайловской улицѣ. Густыя массы народа уже съ ранняго утра заполняли мѣстность около храма и въ прилегающихъ улицахъ. Преосвященный Макарій съ духовенствомъ служилъ въ храмѣ обѣдню, къ которой, за тѣснотою помѣщенія, могли быть пропущены лишь: 1) заблаговременно изъ дворца принятыя Войсковое знамя и шесть знаменъ, вновь пожалованныхъ Его Императорскимъ Величествомъ, Уральскому казачьему войску, по числу выставляемыхъ имъ льготныхъ полковъ; 2) всѣ прибывшіе гости; 3) генералы, штабъ- и оберъ-офицеры; 4) чины управленій и 5) депутаты съѣзда выборныхъ отъ станицъ.
   Въ 10 часовъ утра, Цесаревичъ, въ формѣ Уральской гвардейской сотни, окруженный блестящею свитою, изволилъ прибыть въ церковь и стать у праваго клироса, на уготованномъ для сего мѣстѣ. Стройное пѣніе войсковыхъ пѣвчихъ обратило вниманіе Его Высочества и заслужило Его милостивое одобреніе. По окончаніи обѣдни, Августѣйшій Атаманъ, въ сопровожденіи Наказнаго Атамана и свиты, обошелъ, здороваясь, стоявшія на площади войска, состоявшія изъ первыхъ взводовъ отъ всѣхъ сотенъ полковъ.
   На серединѣ площади былъ поставленъ походный храмъ, жалованный войску Государемъ Императоромъ еще въ 1889 г. По окончаніи обхода войска и по командѣ "на молитву", подъ звуки музыки, игравшей "Коль славенъ Нашъ Господь въ Сіонѣ" и при пѣніи пѣвчихъ, выступила изъ Михайло-Архангельскаго собора духовная процессія, впереди которой, по два въ рядъ, двинулись священныя хоругви и особо чтимыя иконы всѣхъ церквей, за симъ все Уральское городское духовенство и нѣкоторое, прибывшее изъ станицъ. Духовенство городское имѣло однообразное малиновое облаченіе, вновь заказанное для сего случая. За духовенствомъ шествовалъ Архіерей и вся эта процессія расположилась покоемъ впереди походнаго храма.
   Позади духовенства помѣстился войсковой кругъ, въ центрѣ котораго, на особо уготованномъ мѣстѣ, сталъ Августѣйшій Атаманъ, имѣя въ рукахъ поднесенную Ему еще при входѣ въ соборъ войсковымъ старшиною Хорошхинымъ войсковую насѣку. Когда всѣ заняли свои мѣста, генералы Акутинъ и Сѣровъ, полковникъ Логиновъ и войсковой старшина Назаровъ поднесли Его Императорскому Высочеству большой роскошный, украшенный сверху шапкой Мономаха ларецъ, въ которомъ помѣщалась Царская грамота, жалуемая въ ознаменованіе событія Уральскому казачьему войску нынѣ благополучно царствующимъ Государемъ Императоромъ Александромъ ІІІ-мъ. Вынувъ изъ ларца Государеву грамоту, Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ передать ее для прочтенія во всеуслышаніе Наказному Атаману. При самомъ началѣ чтенія грамоты, на всей площади, покрытой десятками тысячъ народа, благоговѣйно стоявшаго съ обнаженными головами, водворилась такая тишина, что казалось все замерло вокругъ и раздавался лишь голосъ Наказнаго Атамана, оповѣщавшій милостивыя Царскія слова, обращенныя къ славному Уральскому казачьему войску:
   "Нашему вѣрнолюбезному Уральскому казачьему войску.
   "Нынѣ исполнилось триста лѣтъ со времени первой боевой службы Престолу и Отечеству Уральскихъ казаковъ, которые, именуясь до 1775 г. Яицкими, по наказу, данному въ 1591 г. Царемъ Ѳеодоромъ Іоанновичемъ, астраханскимъ воеводамъ князю Сицкому и Пушкину, были посланы, въ числѣ другихъ Царскихъ войскъ, противъ Шамхала Тарковскаго, положивъ тѣмъ начало своего историческаго существованія.
   "Съ той поры Уральскіе казаки, составляя изъ себя на восточной окрайнѣ Русскаго Царства твердый и надежный оплотъ противъ хищническихъ набѣговъ азіатскихъ народовъ, принимали весьма дѣятельное участіе почти во всѣхъ войнахъ, которыя Россія была принуждена вести въ теченіи послѣднихъ трехъ столѣтій, ознаменовавъ участіе то мужествомъ и неустрашимою храбростью, столь свойственными доблестному Уральскому казачьему войску. При поступательномъ-же движеніи нашихъ войскъ въ Средней Азіи, начиная съ предпринятой въ 1820 і. экспедиціи къ Аральскому морю и кончая занятіемъ въ 1881 г. Туркменскаго оазиса, Уральскіе казаки выказали выносливость въ перенесеніи трудовъ и лишеній, сопряженныхъ со степными походами, а при столкновеніи съ непріятелемъ геройскими подвигами мужества и храбрости засвидѣтельствовали свою всегдашнюю преданность Престолу и Отечеству.
   "Въ знакъ особаго Монаршаго благоволенія за столь доблестную боевую службу Уральскаго казачьяго войска и въ ознаменованіе трехсотлѣтняго существованія сею войска, Всемилостивѣйше жалуемъ ему на дарованное Нами, 6 мая 1884 г., войсковое Георгіевское знамя новую Александровскую юбилейную ленту съ надписью на лентѣ: "Въ память трехсотлѣтняго существованія Уральскаго казачьяго войска" и на бант 23;: "1891 г.".
   "Вмѣстѣ съ тѣмъ Всемилостивѣйше жалуемъ Мы Уральскому казачьему войску, по числу выставляемыхъ имъ въ военное время девяти конныхъ полковъ, девять полковыхъ знаменъ, повелѣвая по прочтеніи сей Нашей грамоты передъ войскомъ и но освященіи знаменъ, употреблять ихъ на службу Намъ и Отечеству съ вѣрностію, усердіемъ и храбростію, Россійскому воинству свойственными.
   "Въ цѣляхъ же обезпеченія Уральскихъ казаковъ необходимыми средствами къ исправному выходу на службу, Мы признали за благо сохранить за Уральскимъ казачьимъ войскомъ и на будущее время существующій ныть въ этомъ войскѣ порядокъ пользованія для рыболовства рѣкою Ураломъ, въ предѣлахъ теченія его по войсковымъ землямъ.
   "Пребывая къ вѣрнолюбезному Намъ Уральскому казачьему войску Нашею Императорскою милостію благосклонны, Мы увѣрены, что и впередъ Уральскіе казаки сохранятъ присущій имъ духъ воинской доблести и самоотверженія, и употребятъ все стараніе для достиженія полнаго во всѣхъ отношеніяхъ благоустройства.
   "Въ сей увѣренности благоволили Мы подписать сію грамоту Собственною Нашею рукою и Государственною печатью утвердить повелѣли. Дана въ С.-Петербургѣ, въ лѣто отъ Рождества Христова тысяча восемьсотъ девяносто первое, царствованія же Нашего одинадцатое."
   На подлинной собственною Его Императорскаго Величества рукою написано:

"АЛЕКСАНДРЪ".

   По прочтеніи грамоты Царя, Наказный Атаманъ поцѣловалъ подлинную подпись Его Императорскаго Величества, а по площади, усыпанной народомъ, разлилось могучей волной громовое, долго несмолкавшее "ура".
   Лестныя для Уральскихъ казаковъ упоминанія Великаго Государя о доблестной службѣ ихъ Царямъ и Отечеству, новыя Монаршія милости, при семъ войску объявленныя, а также забота Его Величества о дальнѣйшемъ предоставленіи войску законныхъ правъ на угодья, обезпечивающія его исправную службу и благосостояніе, не могли не преисполнить сердецъ Уральскихъ казаковъ чувствомъ безграничной любви и благодарности къ Царю и Его Престолу.
   По прекращеніи продолжительныхъ восторженныхъ возгласовъ, приступлепо было къ освященію знаменъ. По освященіи и окропленіи знаменъ, по установленному для сего чину, Преосвященнѣйшій Владыко передавалъ ихъ Его Императорскому Высочеству, который, въ свою очередь, передавалъ ихъ колѣнопреклоненнымъ командирамъ льготныхъ полковъ. Принявъ знамена отъ Августѣйшаго Атамана, командиры полковъ передавали таковыя знаменщикамъ-урядникамъ, встававшимъ при семъ также на колѣно. Вслѣдъ за симъ Епископъ Макарій громко сталъ читать присягу, которую все Уральское войско повторяло за нимъ, поднявъ правую руку со сложенными крестомъ перстами.
   Трогательную и торжественную картину представляла изъ себя присяга войска своему Государю, и выраженіе лицъ казаковъ вполнѣ убѣждало въ полномъ сознаніи святости и ненарушимости произносимаго ими предъ лицомъ Всевышняго клятвеннаго обѣщанія -- вѣрой и правдой, не щадя живота своего, доблестно служить Царю и Отечеству.
   За симъ послѣдовало благодарственное Господу Богу молебствіе, съ провозглашеніемъ многолѣтія Государю Императору, Государынѣ Императрицѣ, Наслѣднику Цесаревичу и всему Царствующему Дому; провозглашена была вѣчная память всѣмъ въ Бозѣ почившимъ Царямъ и Царицамъ, начиная съ Царя Ѳеодора Іоанновича, а также всѣмъ за Вѣру, Царя и Отечество животъ свой положившимъ и, наконецъ, протодіаконъ возгласилъ "многія лѣта" побѣдоносному Всероссійскому и Уральскому воинству.
   При провозглашеніи многолѣтій, загремѣли отбитыя Уральцами въ разныя войны у враговъ Россіи пушки и возвѣстили привѣтъ Царю безпредѣльно преданнаго Ему войска.
   Въ этотъ же день Августѣйшимъ Атаманомъ послана была Его Императорскому Величеству Государю Императору телеграмма слѣдующаго содержанія:
   
   "Земно кланяясь Тебѣ, Великій Государь, Уральское казачье войско бьетъ Тебѣ челомъ тремя вѣками службы, неизрѣченно благодаритъ за дарованныя днесь грамоту, знамена, милости и повергаетъ къ стопамъ Царя завѣреніе, что Уральскіе казаки навѣки не забудутъ святости присяги, долга своего предъ Царемъ, и что сердца ихъ преисполнены безграничной любовью и преданностью къ Престолу.

НИКОЛАЙ."

   Въ тотъ же день Цесаревичемъ былъ полученъ слѣдующій незабвенный привѣтъ Царя:
   
   "Спасибо отъ души Уральцамъ за ихъ привѣтъ, преданность и службу Царямъ и Россіи. Да продлитъ Господь свое благословеніе надъ Уральскимъ войскомъ на многіе вѣка! Императрица и Я пьемъ за здоровье молодцевъ Уральцевъ.

АЛЕКСАНДРЪ.

   По окончаніи молебна, при восторженныхъ кликахъ войска и народа, Наслѣдникъ Цесаревичъ изволилъ въ экипажѣ отбыть къ Себѣ во дворецъ, а процессія въ нижеслѣдующемъ порядкѣ тронулась отъ храма Михаила-Архангела по Большой - Михайловской и Садовой улицамъ на противоположный край города, къ Иканской площади, гдѣ предположено воздвигнуть новый храмъ Христа Спасителя, въ память трехвѣковаго бытія Уральскаго казачьяго войска.
   Порядокъ шествія былъ слѣдующій:
   а) Полиціймейстеръ Уральска, а за нимъ 4 полицейскихъ -- верхами.
   б) Гербъ Уральскаго войска, несомый старшимъ членомъ Уральской торговой депутаціи съ двумя ассистентами изъ членовъ этой депутаціи.
   в) 2-й взводъ 1-ой сотни No 4 полка.
   г) Воспитанники войсковыхъ мужскихъ народныхъ школъ и училищъ духовнаго и реальнаго и кадеты Оренбургскаго Неплюевскаго корпуса, по 6 въ рядъ, со своими наставниками.
   д) Кавалеры знака отличія военнаго ордена по 5 въ рядъ, съ древними сотенными значками.
   е) Станичные атаманы и депутаты съѣзда выборныхъ отъ станицъ, по 3 въ рядъ (по станично) со своими станичными значками, несомыми впереди каждой станицы особо назначенными казаками тѣхъ же станицъ.
   ж) Хоръ музыки No 4 полка.
   з) Знамена льготныхъ полковъ, сопутствуемыя каждое первымъ взводомъ первой сотни своего полка.
   и) Хоръ войсковыхъ трубачей.
   і) Войсковое и 2 старыхъ полковыхъ знамени подъ конвоемъ 1-ой полусотни учебной сотни.
   к) Высочайше пожалованныя войску грамоты.
   л) Святыя иконы и хоругви отъ всѣхъ Уральскихъ церквей и духовенство, по 2 въ рядъ, младшіе впереди.
   м) Преосвященный Макарій, епископъ Оренбургскій и Уральскій, со Святымъ Крестомъ.
   н) Наказный Атаманъ, сопутствуемый прибывшими на праздникъ гостями и депутаціями, офицерами и чиновниками войска и чинами правительственныхъ въ Уральскѣ учрежденій.
   о) 2-я полусотня 1-ой сотни No 4 полка.
   Когда Епископъ Оренбургскій и Уральскій, сопутствуемый Наказнымъ Атаманомъ, гостями и свитой, поровнялся съ дворцомъ, съ балкона котораго Цесаревичъ изволилъ смотрѣть на шествіе, Его Императорскому Высочеству благоугодно было принять участіе въ процессіи и слѣдовать пѣшкомъ болѣе версты, до мѣста закладки новаго храма, на готовомъ уже фундаментѣ.
   Иканская площадь, засаженная деревьями еще въ 1884 г., является центромъ новыхъ кварталовъ города, отстроенныхъ за послѣдніе годы. Несомнѣнно, что, если въ близкомъ будущемъ эта часть города привлечетъ къ себѣ большую часть мѣстной торговли, то тамъ именно и сосредоточится жизнь города въ 4-мъ вѣкѣ бытія уральцевъ.
   Въ настоящее время, какъ сказано выше, фундаментъ храма уже готовъ, при чемъ предположено самый храмъ поставить на высокой площадкѣ. Площадка эта была уже почти готова и окружена оградой изъ старинныхъ ружей и пушекъ.
   Поднявшись по устланной краснымъ сукномъ каменной лѣстницѣ на площадку, Цесаревичъ сталъ подъ уготованный для Него и свиты шатеръ и по окончаніи богослуженія благоговѣйно вложилъ въ строющіяся стѣны собора большую серебряную доску съ надписью, увѣковѣчивающею знаменательное событіе въ исторіи войска: "Лѣта 1891, іюля 31 дня, въ царствованіе Государя Императора Александра III на семъ мѣстѣ Его Императорскимъ Высочествомъ Государемъ Наслѣдникомъ Цесеревичемъ Николаемъ Александровичемъ, Августѣйшимъ Атаманомъ всѣхъ казачьихъ войскъ, собственноручно заложенъ храмъ сей Христа Спасителя, созидаемый Уральскимъ войскомъ въ память истекшаго 300-лѣтія (1591 -- 1891) службы Уральскаго казачьяго войска Царю и Отечеству, о
   Послѣ столь продолжительныхъ церемоній, Его Императорское Высочество при восторженныхъ привѣтствіяхъ народа, возвратился во дворецъ. Духовныя процессіи разошлись по церквамъ, а всѣ полки, съ пѣсенниками во главѣ сотенъ и подъ звуки музыки, направились въ пригородную Ханскую рощу (нынѣ роща Цесаревича).
   Раньше было сказано, что роща эта находится какъ бы на полуостровѣ, образуемомъ рѣками Ураломъ и Наганомъ. Мѣстность -- очень живописная, а вѣковыя деревья рощи служатъ наглядными свидѣтелями ея глубокой старины. На площади этой рощи было назначено народное гулянье и угощеніе Уральскаго казачьяго войска отъ имени Августѣйшаго Атамана. Для завтрака Его Императорскаго Высочества, со свитой, гостями и со всѣми наличными, какъ военными, такъ и гражданскими чинами, въ числѣ свыше 300 человѣкъ, былъ воздвигнутъ павильонъ, у самаго устья Нагана. Отъ павильона, въ видѣ лучей, расходились по площади столы, предназначенные для обѣда шести льготныхъ полковъ, станичныхъ и поселковыхъ атамановъ, съѣзда выборныхъ отъ станицъ, Георгіевскихъ кавалеровъ, учителей народныхъ школъ, мѣстной команды, представителей киргизскихъ обществъ, писарей учрежденій, нестроевыхъ, воспитанниковъ училищъ и школъ, а также казаковъ, собравшихся показать Цесаревичу мѣстный способъ плавеннаго рыболовства. Всего обѣдало свыше 8оо человѣкъ.
   Противъ павильона красовалась, какъ сказано, высокая арка, сооруженная войскомъ, съ надписью: "Августѣйшему Атаману Уральскіе казаки". Наверху арки высился громадный зеркальный вензель Цесаревича, украшенный короною. Вся арка была убрана флагами, гирляндами зелени и проч. Сзади арки расположены были для народнаго праздника всевозможныя качели, мачты, сцены закрытыя и открытыя, и все это было убрано флагами и разными украшеніями.
   Независимо отъ яствъ и питья, на всѣхъ столахъ были разставлены фарфоровые стаканы, кружки и тарелки, съ изображеніемъ вензеля Цесаревича и съ годами "1591 -- 1891", а на стаканахъ, сверхъ сего, изображены были казаки въ древней и настоящей формахъ. Взамѣнъ салфетокъ, были разложены платки съ вытѣсненными на нихъ вензелемъ Его Высочества и годами.
   Когда все войско и всѣ части размѣстились по мѣстамъ и о томъ было дано знать, Августѣйшій Атаманъ изволилъ, сѣвъ въ экипажъ, выѣхать на празднество, предварительно заѣхавъ на рѣку Уралъ, къ учугу, гдѣ было собрано свыше 1000 человѣкъ рыбаковъ, съ ихъ лодками-бударами и снастями. Осмотрѣвъ учугъ и поздоровавшись съ рыбаками-плавенщиками, Цесаревичъ прослѣдовалъ въ Ханскую рощу, къ павильону. Едва показалась коляска Его Высочества въ аллеѣ, какъ раздались со всѣхъ сторонъ перекаты "ура", радостно встрѣчавшіе Дорогаго Хозяина праздника. Какъ только Цесаревичъ, проѣхавъ подъ аркой къ своему павильону, изволилъ войти въ него, раздался сигнальный пушечный выстрѣлъ на Уралѣ и плавенщики-рыбаки бросились стремглавъ со своими бударами въ рѣку. Хотя разстояніе отъ мѣста начала рыболовства до павильона было около версты, но павильонъ построенъ былъ на высокомъ, крутомъ берегу Урала, и потому ясно былъ виденъ весь порядокъ плавни. Сотни бударъ стройной массой быстро неслись по теченію, къ мѣсту, гдѣ стоялъ Цесаревичъ, и представляли изъ себя какъ-бы громадную и многочисленную гонку; примчавшись къ мѣсту противъ павильона, казаки быстро стали раскидывать свои плавенныя сѣти для лова рыбы. И на сей разъ рѣка Уралъ -- "золотое донышко" -- не посрамилъ себя: не прошло и нѣсколькихъ минутъ, какъ казаки стали вытаскивать изъ воды огромныхъ осетровъ, которыхъ каждый поймавшій старался скорѣй доставить къ устроенному на берегу помосту къ ногамъ сошедшаго туда по лѣстницѣ Цесаревича. Разохотившіеся казаки-ловцы несомнѣнно завалили бы вскорѣ рыбой весь помостъ, но послѣ двухъ-трехъ десятковъ осетровъ вытащенныхъ на помостъ, Его Высочество нашелъ, что можно прекратить ловъ, и, приказавъ благодарить рыбаковъ, поднялся въ павильонъ.
   Августѣйшій Атаманъ, равно какъ и всѣ гости и приглашенные, завтракали при такой же сервировкѣ, какъ и всѣ казаки, т. е. фигурировали тѣ-же тарелки, кружки, стаканы и салфетки-платки. {Приводимъ меню памятнаго юбилейнаго завтрака: Холодные осетры; соусъ татаръ.-- Филе говяжіе жардинѣерь.-- Жареная дичь; саладъ.-- Бисквитныя рыбы.-- Мороженое.} Радостно было у всѣхъ на сердцѣ, а потому веселый гулъ обѣдавшихъ казаковъ все громче и громче доносился до павильона, тѣмъ болѣе что сзади столовъ стояла многотысячная толпа городскихъ жителей, сошедшихся взглянуть на небывалое въ Уральскѣ пиршество.
   Во время завтрака, Наказнымъ Атаманомъ провозглашены были тосты за здравіе и благоденствіе Ихъ Императорскихъ Величествъ, Государя Императора и Государыни Императрицы, при чемъ соединенные три хора военной музыки исполнили народный гимнъ "Боже, Царя храни!", покрытый несмолкаемымъ перекатомъ громоваго "ура", вырвавшагося изъ груди всей многотысячной массы народа и заглушившаго громъ палившихъ пушекъ.
   Когда, наконецъ, удалось возстановить тишину, Наказный Атаманъ обратился къ Наслѣднику Цесаревичу со слѣдующею рѣчью:
   "Августѣйшій Атаманъ! дозвольте излить предъ Вашимъ Императорскимъ Высочествомъ отъ имени Уральскаго казачьяго войска безграничныя чувства къ Вамъ любви и благодарности, за доставленную намъ радость видѣть Васъ въ войсковой средѣ, въ счастливый день празднованія Уральскими казаками трехсотлѣтія ихъ служенія какъ вѣрноподданныхъ Россійскаго Престола.
   "Ваше Императорское Высочество изволили видѣть на проѣздѣ и на смотру Вашемъ всѣ льготные полки Уральскаго казачьяго войска, стройно и быстро собравшіеся, чтобы привѣтствовать Васъ, своего Августѣйшаго Атамана, и доказать всю исправность и непрестанную готовность неудержимо ринуться, по волѣ Великаго Нашего Государя, на защиту Престола и Отечества.
   "Дозвольте-же, Ваше Императорское Высочество, всемилостивѣйше просить Васъ передать Августѣйшему Родителю Вашему, Царю и Государю, отъ Уральскаго казачьяго войска земной поклонъ, неизрѣченное благодареніе за Его къ войску Монаршія милости и завѣреніе, что Уральскіе казаки, какъ вѣрные слуги Его Царскаго Величества, всегда счастливыми себя сочтутъ животъ свой положить за Вѣру, Царя и Отечество."
   По окончаніи рѣчи, неудержимый потокъ возгласовъ восторга оглушилъ вѣковую Ханскую рощу и долго не смолкалъ.
   Его Императорское Высочество осчастливилъ Наказнаго Атамана, провозгласивъ тостъ за него, какъ представителя войска. За симъ послѣдовало еще нѣсколько задушевныхъ здравицъ и по окончаніи завтрака Августѣйшій Атаманъ, выйдя на террассу павильона, пожелалъ еще разъ передъ отъѣздомъ выпить чару за здравіе Уральскаго войска съ казаками. Такъ какъ столы для нижнихъ чиновъ были въ нѣкоторомъ, хотя и незначительномъ отдаленіи отъ павильона и изъ-за стоявшаго на площади гула невозможно было голосомъ подозвать казаковъ, то Наказный Атаманъ приказалъ трубачу подать сигналъ "сборъ". Какъ только раздался звукъ трубы, призывающій къ сбору, вся масса казаковъ, а за ними и вся многотысячная толпа народа ринулась къ террассѣ павильона, чтобы ближе еще разъ взглянуть на Цесаревича и Августѣйшаго своего Атамана. Едва Цесаревичъ успѣлъ сказать, что Онъ пьетъ за здравіе Уральскаго казачьяго войска, какъ, при громовыхъ перекатахъ "ура", полетѣли кверху папахи, взрослые казаки брали на плечи казачатъ, дабы они лучше видѣли Цесаревича; слезы радости и умиленія появились на глазахъ у всѣхъ. Истинно, земля дрожала отъ гула и возгласовъ восторга, которые описать невозможно, а можно лишь прочувствовать. Въ одинъ мигъ появилась отпряженная коляска, въ которую впряглись офицеры и казаки, и Августѣйшій Атаманъ, сѣвъ въ экипажъ, окруженный десятками тысячъ народа, медленно двинулся по дорогѣ, при потрясающихъ душу проявленіяхъ народной любви и восторга.
   Счастливъ тотъ, кто въ жизни своей видѣлъ и испыталъ подобный подъемъ народнаго духа, проникнутаго безграничной любовью къ Престолу! Только на Руси можно видѣть и испытывать такія счастливыя минуты... И дай-то, Господи, чтобы всегда также было, во вѣки вѣковъ! Мужчины и женщины, казаки и иногородные, все это слилось въ одну общую массу, безъ ранговъ и чиновъ: всякій старался поцѣловать хотя край платья Цесаревича и навѣки запечатлѣть въ сердцѣ своемъ Его образъ.
   Проѣхавъ подъ аркой, Цесаревичъ, по предложенію Наказнаго Атамана, изволилъ пересѣсть въ приготовленную другую коляску и, сопровождаемый несмолкаемыми восторженными возгласами, изволилъ отбыть съ княземъ Барятинскимъ на Уральскую областную выставку.
   За невозможностью отыскать экипажъ въ такой массѣ народа, какая провожала Дорогаго Гостя, Наказный Атаманъ долженъ былъ, чтобы сопутствовать Его Высочеству, взять у конвойнаго казака лошадь и верхомъ сопровождать Цесаревича. Несмотря на утомленіе, Августѣйшій Атаманъ изволилъ подробно осматривать всѣ собранные на выставкѣ предметы мѣстнаго производства и промысловъ, а также собранія древнихъ иконъ, чтимыхъ въ войскѣ, оружія и разныхъ историческихъ достопримѣчательностей и выслушивать поясненія, дѣлаемыя Ему членами комитета выставки. Тутъ же, въ сосѣднемъ зданіи, Цесаревичъ изволилъ осматривать войсковой арсеналъ, цейхгаузъ со складомъ вещей неприкосновеннаго запаса для льготныхъ полковъ, на случай мобилизаціи, и, оставшись всѣмъ Имъ видѣннымъ доволенъ, возвратился во дворецъ.
   Въ 7 часовъ вечера, Его Императорское Высочество отбылъ на дачу Наказнаго Атамана къ обѣденному столу, къ которому были приглашены какъ гости, такъ и высшіе чины военной и мѣстной гражданской администраціи. Дача и садъ были иллюминованы. Послѣ обѣда, стали съѣзжаться на дачу всѣ мѣстныя знатныя особы обоего пола, такъ какъ Его Императорскому Высочеству благоугодно было послѣ обѣда согласиться присутствовать, тутъ же въ саду, на представленіи находившейся тогда въ Уральскѣ труппы малороссовъ.
   По окончаніи спектакля, при свѣтѣ факеловъ и бенгальскихъ огней, Цесаревичъ прослѣдовалъ въ 1 часъ ночи домой, вездѣ на улицахъ сопровождаемый восторженными "ура" ожидавшаго Его возвращенія населенія.
   1-го августа, въ 6 часовъ утра, простившись милостиво во дворцѣ съ Наказнымъ Атаманомъ, собравшимися дамами и высшими чинами, Цесаревичъ изволилъ выѣхать въ обратный путь по улицамъ города, заставленнымъ шпалерами изъ льготныхъ полковъ, имѣвшихъ въ строю вновь Высочайше пожалованныя знамена, и провожаемый массой городскаго населенія, вышедшаго на дорогу, дабы еще разъ имѣть счастіе лицезрѣть Его и восторженными привѣтствіями выразить Наслѣднику свою безграничную преданность и благодарность за милостивое посѣщеніе. Всѣ штабъ- и оберъ-офицеры, равно и конвой, верхами сопутствовали Его Высочеству до первой станціи. На всѣхъ станціяхъ, какъ и при первомъ проѣздѣ, Цесаревичъ восторженно былъ встрѣчаемъ населеніемъ, которое всячески желало проявить Ему чувства, которыми оно было преисполнено. Въ Соболевской станицѣ, гдѣ Цесаревичъ изволилъ останавливаться для завтрака, былъ выстроенъ почетный караулъ. На границѣ войска, въ Атаманскомъ поселкѣ, Наказный Атаманъ, совмѣстно съ находившимися тутъ мѣстными казаками, еще разъ провозгласилъ здравицу за Августѣйшаго Атамана и просилъ всемилостивѣйше принять неизреченную благодарность Уральскаго казачьяго войска за радость, доставленную всѣмъ обывателямъ области видѣть Его Высочество на берегахъ Урала, а также благосклонно принять завѣреніе въ безграничной любви и преданности.
   Въ виду того, что русское общество сравнительно весьма мало освѣдомлено относительно строя, дѣленія, состоянія заволжскихъ краевъ, не лишнее сообщить ниже слѣдующія данныя.
   Въ 21 день октября 1868 г. Высочайше одобрено, въ видѣ опыта на два года, положеніе объ образованіи и управленіи Уральской области, а 1 января 1869 г. послѣдовало введеніе этого положенія въ дѣйствіе.
   Въ составъ области вошли двѣ, совершенно разноплеменныя и рѣзкою чертою разграниченныя народности: а) русская -- по правую сторону рѣки Урала, состоящая изъ казаковъ и незначительной сравнительно части иногороднихъ жителей и б) киргизская -- по лѣвую сторону рѣки Урала, составлявшая прежде часть области Оренбургскихъ киргизовъ.
   Сущность новаго положенія, по причинѣ различныхъ историческихъ и экономическихъ условій быта осѣдлаго казачьяго и кочеваго киргизскаго населенія неизбѣжно должна была неодинаково коснуться и всѣхъ сторонъ самаго управленія этимъ населеніемъ.-- Такъ, не нарушая ни въ чемъ правъ и привилегій казачьяго населенія и обычнаго пользованія имъ войсковыми угодьями, новое положеніе подчинило его только въ отношеніи гражданскаго быта общей областной администраціи и суду, съ раздѣленіемъ войсковой территоріи, вмѣсто прежнихъ дистанцій и округовъ, на уѣзды; для завѣдыванія же военнымъ составомъ и войсковымъ хозяйствомъ Уральскаго войска Высочайше утверждены особыя учрежденія -- Областной Штабъ и Войсковое Хозяйственное Правленіе.
   Что же касается киргизскаго населенія, то оно должно было испытать нѣсколько большія перемѣны какъ въ порядкѣ управленія, такъ и въ размѣрѣ податей. Новое положеніе совершенно упразднило привилегированное положеніе султанскихъ родовъ, почти исключительно призывавшихся къ занятію служебныхъ должностей по мѣстному киргизскому управленію, замѣнивъ назначеніе должностныхъ лицъ выборнымъ началомъ, уравняло всѣхъ киргизовъ въ податяхъ, дало населенію выборный и гласный судъ для разбирательства дѣлъ по народнымъ обычаямъ, раздѣлило населеніе вмѣсто прежнихъ дистанцій и родовъ на уѣзды, волости и аулы, установило порядокъ устройства мечетей, а также избранія и утвержденія муллъ, съ точнымъ опредѣленіемъ ихъ числа и съ изъятіемъ киргизовъ по ихъ духовнымъ дѣламъ изъ вѣдомства Оренбургскаго Магометанскаго Духовнаго Собранія и, наконецъ, оставляя безъ измѣненія домашній бытъ и порядокъ кочеванія киргизовъ, увеличило подать до 3 руб. (съ 1887 г. взимается уже по 4 руб.) съ кибитки и возложило еще на общество нѣкоторые расходы подъ наименованіемъ земскихъ повинностей, идущихъ на содержаніе мѣстнаго ордынскаго управленія, устройство почтовыхъ дорогъ и проч.
   На территоріи Уральскаго казачьяго войска положеніе было введено и принято населеніемъ совершенно спокойно; степная же часть населенія области, по мѣрѣ углубленія образованныхъ для установленія новаго порядка управленія организаціонныхъ коммисій, въ предѣлы степи къ такимъ родамъ, которые никогда не видали русскихъ чиновниковъ и не знали никакой иной власти, кромѣ произвола своихъ родоправителей и султановъ, къ сожалѣнію, встрѣтила водвореніе новаго порядка весьма враждебно, будучи убѣждена, какъ оказалось впослѣдствіи, что съ введеніемъ въ дѣйствіе новаго положенія послѣдуетъ примѣненіе въ степи рекрутской повинности и что правительство намѣревается обратить киргизовъ въ Христіанскую вѣру, уничтожить мечети, отнять земли, воспретить кочеваніе и т. п. Такіе нелѣпые слухи, злонамѣренно распущенные въ степи многими подстрекателями въ лицѣ султановъ и муллъ, опасавшихся при новой реформѣ потерять свое вліяніе и возможность жить на счетъ народа, эксплуатируя его безнаказанно разными незаконными способами, повлекли за собою возстаніе полудикаго и невѣжественнаго народа, для подавленія котораго пришлось употребить военную силу, а затѣмъ предать военному суду главныхъ зачинщиковъ и подстрекателей этого возстанія, послѣ чего, а именно къ концу осени 1869 г. гражданское управленіе въ степи было введено безпрепятственно, послѣ чего спокойствіе киргизскаго населенія рѣшительно ничѣмъ не нарушалось. Послѣднее только не можетъ отвыкнуть пока отъ считающейся молодечествомъ "баранты" (угона скота).
   Уральская область, граничащая: на сѣверѣ, съ Оренбургской и Самарской губерніями, на западѣ -- съ частью Самарской же губерніи, землями Астраханской губерніи и сѣверовосточной части Каспійскаго моря, на востокъ -- съ Тургайской областью и Аральскимъ моремъ и на югѣ -- съ землями Хивинскаго Ханства,-- занимаетъ пространство въ 29,626,234 десятинъ, изъ коихъ 6,465,402 десятинъ принадлежатъ Уральскому казачьему войску, а 23,160,852 десятинъ кочевому киргизскому населенію -- на правахъ общиннаго владѣнія.
   Уральская область раздѣлена на четыре уѣзда: Уральскій, Гурьевскій, Калмыковскій и Эмбенскій съ уѣздными управленіями въ городахъ Уральскѣ и Гурьевѣ, станицѣ Калмыковской и въ Темирскомъ укрѣпленіи, при чемъ въ составъ перваго изъ названныхъ уѣздовъ -- Уральскаго, входить 18 казачьихъ станицъ съ находящимися въ районѣ сихъ станицъ поселками и хуторами и 12 киргизскихъ волостей, подраздѣляемыхъ на 110 ауловъ {Волость составляется изъ 1--2 тысячъ кибитокъ, а аулъ изъ 100--200 кибитокъ.}; втораго -- Гурьевскаго: 4 казачьихъ станицы и 12 киргизскихъ волостей съ 130 аулами; третьяго -- Калмыковскаго: 8 казачьихъ станицъ и и киргизскихъ волостей съ 93 аулами и четвертаго Эмбенскаго: Темирское укрѣпленіе и 14 киргизскихъ волостей съ 106 аулами.
   Уральскъ соединенъ съ г. Бузулукомъ, Самарской губерніи, на разстояніи 200 верстъ -- но системѣ вольныхъ почтъ; казенная же корреспонденція отправляется ежедневно, при чемъ три раза въ недѣлю идутъ одноконныя -- съ простой и четыре раза обыкновенныя съ денежной корреспонденціей.
   Численность всего населенія области можетъ быть опредѣлена (по даннымъ начала 90-хъ годовъ) въ 562,485 душъ обоего пола лишь приблизительно, такъ какъ въ отношеніи киргизовъ, по кочевому ихъ образу жизни и уклончивости давать какія-либо статистическія свѣдѣнія, точное опредѣленіе числа душъ пока не возможно, вслѣдствіе чего и самый сборъ податей съ нихъ основанъ не на душевомъ счетѣ, а на кибиточномъ, полагая среднимъ числомъ по 5 душъ на кибитку.
   Населеніе области распредѣляется по обѣимъ сторонамъ рѣки Урала такимъ образомъ:

А. На правой сторонѣ.

   I. Осѣдлаго населенія:

Мужское

Женское

Обоего пола

   Уральскихъ казаковъ

53,121

54,904

108,025

   Иногороднихъ людей разныхъ сословій

19.859

18,014

37,873

Б. На лѣвой сторонѣ.

   II. Кочеваго населенія-киргизовъ

204,106

212,481

416.587

   Всего населенія:

277,086

285,399

562,485

   При сравненіи этихъ цифръ съ числомъ населенія, показаннымъ въ 1869 г., вслѣдъ за образованіемъ Уральской области, оказывается, что въ теченіе 22 лѣтняго ея существованія населеніе увеличилось почти на одну треть.
   По вѣроисповѣданіямъ населеніе области раздѣляется на слѣдующія категоріи:
   

Мужское

Женское

Обоего пола

   Православныхъ, Единовѣрцевъ и Раскольниковъ

66,155

67,050

133,205

   Римско-католиковъ

22

12

34

   Протестантовъ

25

8

33

   Евреевъ

34

24

58

   Магометанъ

210,222

217,783

428,005

   Ламаитовъ

628

522

1,150

   Всего:

277,086

285,399

562,485

   Раскольники составляють огромный процентъ населенія области и большая часть ихъ проживаетъ въ Уральскомъ уѣздѣ.
   Уральская область, по богатству пахатныхъ земель, удобству ко всякаго рода скотоводству и по обилію рыбы {Чистая прибыль войсковаго населенія отъ рыболовства опредѣляется ежегодно въ 2,114,904 руб. Недаромъ умилительно поется въ мѣстной народной пѣснѣ:
   "Золочено у Яикушки Его было донышко,
   Серебряны у Яикушки Его были краешки.
   Жемчужные у Горыныча Его круты бережки."} въ рѣкахъ, озерахъ и въ Каспійскомъ морѣ, представляетъ самыя благопріятныя условія. За выдѣленіемъ огромныхъ пространствъ, негодныхъ къ культурѣ по качеству земли и къ заселенію (за недостаткомъ прѣсной воды) остаются громадныя площади земли отличнаго качества, съ избыткомъ обезпечивающія на многіе годы потребность въ ней мѣстнаго населенія. Кромѣ весьма обширнаго хлѣбопашества, скотоводства и коневодства, средствомъ къ продовольствію войсковаго населенія служитъ рыболовство въ водахъ, принадлежащихъ лично Уральскому войску; лицамъ же неказачьяго сословія -- торговля или ремесла и промыслы, каковыми казаки не занимаются, а равно полевыя и домашнія работы, дорого оплачиваемыя за частымъ недостаткомъ у казаковъ рабочихъ рукъ.
   Главный продуктъ земледѣлія въ осѣдломъ населеніи составляетъ отличнаго качества пшеница, такъ называемая "кубанка бѣлотурка", которая, за исключеніемъ количества нужнаго на сѣмена, почти вся вывозится изъ области на продажу къ Волгѣ {Доставка одного пуда зерна на Волгу обходится въ 40 коп., а иногда и дороже.}, а взамѣнъ ея привозятся сюда для продовольствія населенія болѣе низкіе сорта хлѣбовъ изъ сосѣднихъ губерній. Киргизы же, сравнительно еще недавно приступившіе къ земледѣлію, изъ всѣхъ родовъ хлѣба воздѣлываютъ главнымъ образомъ просо, какъ наиболѣе употребительную у нихъ пищу {Очищенное и истолченное зерно они варятъ въ водѣ съ молокомъ и саломъ.}; затѣмъ овесъ и въ небольшемъ количествѣ пшеницу.
   Уже въ 1886 г., въ цѣляхъ поднятія мѣстной промышленности и экономическаго благосостоянія населенія, изысканы были необходимыя средства и испрошено въ надлежащемъ порядкѣ разрѣшеніе на устройство на войсковой территоріи, близь г. Уральска, образцоваго сельско-хозяйственнаго хутора-фермы съ низшаго разряда земледѣльческою школою при немъ, а затѣмъ, по мѣрѣ поступленія денежныхъ средствъ, приступлено было къ постепенному устройству самаго хутора подъ ближайшимъ руководствомъ и наблюденіемъ ученаго агронома; тамъ уже производились посѣвы полевыхъ и огородныхъ растеній {Не подлежатъ никакому сомнѣнію довольно частыя сношенія казаковъ въ прошломъ столѣтіи съ Хивой, гдѣ съ давнихъ временъ производится разработка земли подъ "бакчи".}, причемъ, не смотря на то, что хозяйство фермы находится еще въ періодѣ организаціи и начала производства опытовъ, оно успѣло уже дать войсковому населеніи племенныхъ животныхъ рогатаго скота и свиней, сѣмена крупнаго льна, не разводившагося доселѣ въ войскѣ, образецъ усовершенствованной воловьей запряжки, сокращающей на пятую долю количество быковъ, впрягаемыхъ въ плугъ и образцы плуговъ и боронъ. Кромѣ сего, производятся опыты посѣва новыхъ сортовъ пшеницы, ржи, овса и другихъ хозяйственныхъ растеній.
   Параллельно съ тѣмъ возбуждено было въ установленномъ порядкѣ ходатайство о преобразованіи въ г. Уральскѣ мужской классической гимназіи {Въ г. Уральскѣ при мужской гимназіи имѣется естественно-историческій музей, основанный въ 6о годахъ при войсковомъ училищѣ покойнымъ М. К. Курилинымъ при ближайшемъ сотрудничествѣ и подъ руководствомъ Г. С. Карелина, доставлявшаго изъ Гурьева чучела. Главное богатство музея составляетъ весьма хорошая коллекція птицъ, составленная Карелинымъ, но къ сожалѣнію въ музеѣ не сохранилось списка ихъ, составленнаго тѣмъ-же Карелинымъ, а потому коллекція неопредѣленныхъ или сомнительно опредѣленныхъ птицъ не имѣетъ того научнаго значенія, какое она могла бы имѣть; судя по имѣющейся въ музеѣ описи, въ немъ имѣется 75 экземпляра млекопитающихъ, 523 чучела птицъ, 15 препаратовъ рыбъ, 4 ящика насѣкомыхъ и нѣсколько банокъ со спиртовыми препаратами.} въ другое, наиболѣе подходящее для мѣстнаго населенія, средне-учебное заведеніе, которое выпускало бы практическихъ дѣятелей по разнымъ отраслямъ сельскаго хозяйства, способныхъ техническими познаніями своими развить въ Уральской области мѣстныя природныя богатства и содѣйствовать вообще поднятію экономическаго благосостоянія въ этомъ краѣ. Предположенія администраціи въ этомъ направленіи, высказанныя во всеподаннѣйшемъ отчетѣ за 1888 г., удостоились милостиваго вниманія и одобренія Его Императорскаго Величества, а въ 1890 г. состоялось Высочайшее соизволеніе на преобразованіе Уральской войсковой гимназіи, съ начала 1890/91 учебнаго года, въ шестиклассное реальное училище, съ тѣмъ, чтобы каждый годъ послѣдовательно было закрываемо по одному классу гимназіи и открываемо по одному же классу реальнаго училища, начиная съ перваго, впредь до окончательнаго упраздненія гимназіи и полнаго сформированія реальнаго училища.
   Окладная подать и земскіе сборы существуютъ въ Уральской области только по отношенію къ киргизскому населенію, именно: кибиточная подать по 4 руб. и земскій сборъ отъ 62 коп. до 1 руб. 40 коп. съ кибитки. Первая поступаеть въ Государственное казначейство, а послѣдній идетъ на содержаніе мѣстнаго ордынскаго управленія: волостныхъ управителей и аульныхъ старшинъ, съ канцеляріями и разсыльными при нихъ, а также на содержаніе почтовой гоньбы, устройство школъ и проч.
   Казаки Уральскаго войска, какъ обязанные поголовно военною службою, со снаряженіемъ себя на собственный счетъ, никакими податями не обложены; остальные же обитатели -- лица иногороднаго сословія, проживая здѣсь безъ приписки, несутъ повинности по мѣстамъ ихъ причисленія и лишь тѣ изъ нихъ, которые занимаются въ области торговлею и имѣютъ недвижимую собственность на территоріи Уральскаго казачьяго войска, подвергаются взносу установленныхъ пошлинъ за право торговли въ Государственный доходъ, а за землю, занятую недвижимою собственностію, въ доходъ Уральскаго войсковаго капитала.
   Дѣти киргизовъ обучаются русской грамотѣ: а) въ трехъ русско-киргизскихъ училищахъ, содержимыхъ на средства Министерства Народнаго Просвѣщенія; б) въ находящихся въ степи тринадцати волостныхъ школахъ, содержимыхъ на общественный киргизскій счетъ, и в) въ частныхъ школахъ, устроенныхъ въ степи, при мечетяхъ. Какъ въ войсковыхъ, такъ и волостныхъ школахъ, а равно и въ русско-киргизскихъ училищахъ съ 1886 г. введено обученіе разнаго рода ремесламъ, которое постепенно развивается и приноситъ населенію большую пользу. {Слѣдуетъ отмѣтить, что здѣсь процентъ грамотныхъ женщинъ не такъ сильно разнится съ процентомъ грамотныхъ мужчинъ, какъ почти повсюду. До какой степени сильно казачье населеніе заботится о грамотности женщинъ, видно изъ того, что та невѣста считается плохою, которая не знаетъ "псалтыри" и "часовника" и вообще читать по церковно-славянски. Тамъ, гдѣ нѣтъ школъ, не рѣдкость встрѣтить, что въ семьѣ дѣвочки знаютъ грамоту, а мальчики не знаютъ.}
   Высшее въ области административно-судебное учрежденіе, образованное на основаніи Высочайше одобреннаго 21 октября 1868 г. Временнаго Положенія и дополнительныхъ къ нему Положеній Комитета Министровъ, представляетъ собою Уральское Областное Правленіе, которое, въ составъ трехъ отдѣленій, соединяетъ въ себѣ пока права и обязанности Губернскаго Правленія, Палатъ: Казенной, Гражданскаго и Уголовнаго Судовъ и Губернскаго Управленія Государственными Имуществами, а также Губернаторской Канцеляріи, Съѣзда Мировыхъ Судей, Коммерческаго и Совѣстнаго Судовъ, крѣпостной и нотаріальной части и Областнаго Распорядительнаго Комитета для квартирнаго довольствія въ области войскъ.
   Указанія администраціи на неудобства, проистекающія отъ совмѣщенія въ одномъ учрежденіи слишкомъ разнородной дѣятельности и на несоотвѣтствіе опредѣленнаго Временнымъ Положеніемъ 1868 г. личнаго состава чиновъ суда и администраціи съ количествомъ возникающихъ въ области дѣлъ, обратили на себя милостивое вниманіе Его Императорскаго Величества и въ 1888 г. удостоились Высочайшей отмѣтки о благовременности и необходимости административно-судебнаго преобразованія на основаніи новаго положенія, выработаннаго особою коммисіею при Министерствѣ Внутреннихъ Дѣлъ, съ тѣмъ чтобы ввести его съ 1го января 1892 г.
   Въ военномъ отношеніи область входитъ съ 1881 г. въ раіонъ Казанскаго военнаго округа. Территорія же собственно войска раздѣлена на три отдѣла, границы коихъ не совпадаютъ съ границами областнаго дѣленія на уѣзды и во главѣ коихъ стоятъ особые Атаманы отдѣловъ съ подчиненными имъ управленіями.
   Въ мирное время Уральское войско выставляетъ слѣдующее количество строевыхъ частей:
   1) Лейбъ-Гвардейскую Уральскую сотню -- въ составѣ 20 рядовъ во взводахъ,
   2) учебную сотню, квартирующую въ Уральскѣ, и
   3) три армейскихъ полка (въ общей сложности 16 сотенъ, т. е. одна треть всего военнаго состава войска).
   Въ военное время Лейбъ-Гвардейская Уральская сотня въ составѣ своемъ не увеличивается (за исключеніемъ добавленія нѣсколькихъ нестроевыхъ для обоза). Соотвѣтственно числу первоочередныхъ полковъ при мобилизаціи формируется 6 льготныхъ полковъ, изъ коихъ NoNo4, 5, 6 и 7 имѣютъ по 6 сотенъ каждый и составляютъ отдѣльную Уральскую казачью дивизію; полки-же No 8 и No 9 составляются каждый изъ 4 сотенъ. Формированіе этихъ послѣднихъ полковъ предположено, при обыкновенныхъ условіяхъ, производить нѣсколько позже противъ предъидущихъ, почему они могутъ считаться полками з"й очереди.
   Въ военное время войско должно выставить 188 офицеровъ, 693 урядника, 130 фельдшеровъ и 7183 казака разнаго званія, при 7984 лошадяхъ.
   Войсковая обмундировальная мастерская, созданная въ 1886 г., предназначена подготовлять ремесленниковъ для полковъ и въ запасъ войска, изготовлять обмундированіе какъ для вольной продажи, такъ и для казаковъ, которые являются на службу съ неисправнымъ боевымъ снаряженіемъ, и обновлять расходуемые для освѣженія на текущую потребность предметы войсковаго запаса обмундированія и снаряженія. Дѣятельность ея весьма успѣшна; оборотъ ея достигаетъ до 150,000 руб. въ годъ. Существованіе ея обезпечиваетъ исправное формированіе ежегодныхъ командъ, пополненія частей состоящихъ на дѣйствительной службѣ, а слѣдовательно и накопленіе въ войскѣ общаго запаса согласныхъ съ существующими образцами предметовъ одежды и снаряженія. Она раздѣляется на отдѣлы: швальный съ шапочнымъ, сѣдельный, шорный и войсковую кузницу. Послѣдняя организована на болѣе широкихъ началахъ лишь въ 1890 г., а потому дѣятельность ея еще не вполнѣ нормальна.
   При цейхгаузѣ мастерской, въ особомъ отдѣленіи, хранится учрежденный въ 1888 г. неприкосновенный запасъ предметовъ обмундированія и снаряженія на военное время.
   Войсковой арсеналъ, складъ обоза и матеріальной части льготныхъ полковъ и пороховой погребъ для храненія боеваго комплекта патроновъ находятся въ вѣдѣніи завѣдывающаго войсковыми складами, въ распоряженіи котораго находится созданная лишь въ нынѣшнемъ году небольшая рабочая команда (1 надзиратель и 9 казаковъ для работъ). Благодаря энергичной за послѣдніе года дѣятельности Военнаго Министерства, эти склады, обезпечивающіе выступленіе льготныхъ полковъ въ походъ съ присвоеннымъ имъ имуществомъ разнаго рода, почти пополнены.
   Получастный характеръ имѣетъ послѣднее изъ состоящихъ въ Уральскѣ учрежденій по военной части, а именно: войсковая офицерская конюшня. Она создана въ 1889 г. одновременно съ разрѣшеніемъ Военнымъ Совѣтомъ ежегоднаго отпуска въ распоряженіе Наказнаго Атамана 3000 руб. на выдачу пособій льготнымъ офицерамъ на воспособленіе имъ по содержанію ихъ строевыхъ лошадей. Такъ какъ большинство офицеровъ, во время состоянія на льготѣ, проживаетъ въ Уральскѣ, то разрѣшеніе вопроса о наиболѣе цѣлесообразномъ употребленіи этой суммы въ прямомъ ея смыслѣ -- путемъ выдачи офицерамъ фуражныхъ денегъ на руки -- являлось не вполнѣ соотвѣтственнымъ, такъ какъ имъ не устранялись двѣ слабыя стороны надлежащаго сбереженія лошадей по мѣстнымъ условіямъ офицерскаго быта: отсутствіе у большинства изъ нихъ помѣщеній для лошадей и прислуги. То и другое настолько увеличивало стоимость содержанія лошади, что фуражнаго оклада въ обыкновенномъ размѣрѣ очевидно было бы не достаточно. Офицерская конюшня, состоящая въ вѣдѣніи особаго комитета, самими офицерами изъ своей среды избираемаго, устраняетъ эти неблагопріятныя для каждаго льготнаго офицера стороны дѣла и потому быстро стала учрежденіемъ весьма популярнымъ среди офицерства, такъ какъ она обезпечиваетъ всѣмъ льготнымъ офицерамъ (она разсчитана на 46 стойлъ, а число льготныхъ офицеровъ рѣдко превышаетъ эту норму) полную сохранность ихъ лошадей за время годичнаго и рѣдко двухлѣтняго состоянія на льготѣ.
   Въ основѣ отбыванія Уральскими казаками какъ воинской, такъ и различныхъ внутреннихъ повинностей поставленъ, въ отличіе отъ всѣхъ прочихъ казачьихъ войскъ, отбывающихъ эту повинность очередью, принципъ наемки охотниковъ за извѣстное вознагражденіе (подмогу), выплачиваемое поступающимъ лично на службу ихъ товарищемъ, желающимъ отбыть эту повинность денежнымъ взносомъ, такъ называемой наемкой. Жеребій употребляется лишь при недостаткѣ или сверхкомплектѣ охотниковъ. {Прежде служили всѣ до послѣдней возможности, до глубокой старости, нерѣдко до бо и болѣе лѣтъ, до полнаго истощенія силъ; дѣти и внуки выходили на службу вмѣстѣ съ отцами и дѣдами; подъ ихъ руководствомъ молодой казакъ учится всему; такимъ образомъ, служба была отличною школою, она выдвигала молодаго казака и, возвращаясь домой, онъ всегда вращался въ кругу старыхъ, закаленныхъ въ походахъ и бояхъ одностаничниковъ.}
   Эта система укоренилась на Уралѣ со времени предъявленія Правительствомъ первыхъ требованій къ Уральскимъ (въ то время еще Яицкимъ) казакамъ по выполненію различныхъ служебныхъ нарядовъ. Она легла въ основаніи и перваго систематическаго положенія о службѣ Уральскихъ казаковъ 1803 г., а также оставлена въ нынѣ дѣйствующемъ положеніи о воинской повинности 1874 г., въ которомъ включено лишь новое требованіе объ обязательной службѣ каждымъ казакомъ полеваго разряда, въ теченіи первыхъ 3 лѣтъ его состоянія въ этомъ разрядѣ, по крайней мѣрѣ одного года въ полкахъ или перемѣнномъ составѣ учебной сотни. Это требованіе, имѣющее цѣлью поднять общую боевую подготовку войска, такъ какъ при прежнихъ условіяхъ отбыванія повинности многіе казаки не только не служили въ строю, но даже и не обучались военному дѣлу на не существовавшихъ тогда учебныхъ сборахъ, создало особую категорію такъ называемыхъ обязательныхъ казаковъ, которыми за послѣдніе годы и пополняются ежегодно полки вмѣстѣ съ посылаемыми на службу, по издавна установившемуся обычаю, за неплатежъ денежныхъ повинностей.
   Это существенное измѣненіе въ основной системѣ послужило главной причиной волненій, бывшихъ на Уралѣ въ 1874 г. и кончившихся административной высылкой изъ войска около 2000 человѣкъ. Въ настоящее время войсковое населеніе привыкло къ этому порядку и воинская повинность исполняется безукоризнено точно и съ полной охотой.
   Весьма понятно, что хотя и видоизмѣненный, но все же сохранившій основныя черты добровольнаго найма, способъ отбыванія воинской повинности представляетъ нѣкоторыя неудобства съ точки зрѣнія медленности всѣхъ предварительныхъ распоряженій по формированію командъ, выступающихъ на службу. Въ особенности мѣшкотенъ онъ былъ до 1883 г., когда онъ носилъ еще полный характеръ добровольныхъ сдѣлокъ между категоріями охотниковъ и нанимателей. Съ этого года бывшій Наказный Атаманъ, князь Г. С. Голицынъ, установилъ вмѣшательство въ эти сдѣлки войсковой администраціи, которая -- въ лицѣ Штаба области по полевымъ и Войсковаго Хозяйственнаго Правленія по всѣмъ прочимъ нарядамъ -- заблаговременно опредѣляетъ норму обложенія по данной командировкѣ (являющуюся частнымъ отъ раздѣленія общей суммы, требующейся на удовлетвореніе всѣхъ командируемыхъ на службу чиновъ подмоги на число остающихся отъ наряда) и объявляетъ ее во всеобщее свѣдѣніе.
   
   
Ко всем произведениям автора К списку авторов