Тарле Евгений Викторович - Гастон Буассье. Цицерон и его друзья. Очерк о римском обществе времен цезарей

Из литературного наследия академика Е. В. Тарле

М., "Наука", 1981

ГАСТОН БУАССЬЕ. ЦИЦЕРОН И ЕГО ДРУЗЬЯ. ОЧЕРК О РИМСКОМ ОБЩЕСТВЕ ВРЕМЕН ЦЕЗАРЕЙ. Пер. с 16-го франц. изд. Н.Н. Спиридонова. М., 1915.

Это типичная книга покойного французского академика. Знание источников чуть не наизусть, так что, явственно, автор мог бы во время работы не раскрывать вовсе писем Цицерона, если бы не необходимость делать точные ссылки; обдуманный во всех частях и подробностях план; изящный, увлекательный стиль, необычайно облегчающий чтение и искусно маскирующий ту огромную предварительную работу, которая была проделана, -- все это налицо и в настоящей книге Буассье, одной из так, которые больше всего создали ему славу. Но не отсутствуют обычные его недостатки: излишняя словоохотливость, которая порою утомляет читателя, ненужная модернизация в выражениях, в характеристиках, слишком многочисленные отступления и психологические догадки и т. п. Вся эта манера старой школы, напоминающая Т. Маколея в Англии и Жюля Жанена во Франции, всегда была свойственна Буассье. Строгой красоты Фюстель де Куланжа, его современника, нет в его блестящем, но слегка кокетливом стиле.

Содержание книги о Цицероне необычайно богато. Автор дает прежде всего общую характеристику писем Цицерона с литературной и исторической точек зрения, затем посвящает обширные главы анализу общественной деятельности и частной жизни Цицерона, останавливается в особых очерках на личности Аттика, [Руфа] Целия, Цезаря в его сношениях с Цицероном, наконец, отношений между Цицероном, с одной стороны, и Брутом и Октавием, с другой стороны.

О Цицероне можно было бы повторить то же самое, что Цицерон сказал о Юлии Цезаре: "После нас будет много споров о тебе, так же как их много было и между нами". У Цицерона есть в научной историографии и ярые враги (Моммзен), и любящие друзья (проф. Ф. А. Зелинский). Буассье принадлежит скорее ко второму лагерю. Он считает Цицерона "умной и кроткой личностью, приветливой, гуманной и привлекательной даже в своих слабостях" (стр. 378). Французский историк признает робость, нерешительность, мнительность Цицерона; главным образом трусостью Цицерона он объясняет переход его из побеждаемой аристократическо-республиканской партии на сторону цезаристского триумвирата (по возвращении из изгнания), но, когда Цезарь разрушал республику, Цицерон не примкнул к нему, и этот путь окончился для Цицерона гибелью. Вообще же Буассье убежден, что Цицерон "не годился для общественной жизни": "Те самые качества, которые делали из него несравненного писателя, не давали ему возможности быть хорошим политиком... Его богатое и быстрое воображение, раскидывая его внимание сразу во все стороны, делало его неспособным к последовательным замыслам". Он, "к несчастью, не имел той твердой убежденности, которая заставляет человека раз навсегда держаться своего мнения, и он переходил легко от одного к другому, потому что ясно видел хорошую и дурную сторону их всех"; он колебался, "выступал в одиночку" -- и на этом погиб, так как именно для изолированного положения у него не хватало характера и выдержки. Об уме, громадном литературном таланте, проницательности Цицерона, его бескорыстии и внутреннем благородстве автор держится самого высокого мнения.

Перед читателем проходят яркие картины политической бури середины первого века до P. X., тех памятных десятилетий, когда погибала римская республика под ударами Цезаря и устанавливался режим единовластия. Автор обильно разбрасывает свои тонкие и умные замечания при характеристике общественных настроений этой эпохи. Порою консерватор и ненавистниц "черни", подозрительный к демократии и ее "эксцессам", французский академик слишком резко судит о неугодных ему направлениях и деятелях; и все-таки он не может воздержаться, чтобы не сказать: "В обладании и пользовании свободой, несмотря на те опасности, которым, она подвергает людей, есть какая-то высшая прелесть и привлекательность, никогда не забываемые теми, кто узнал их один раз. Именно об это упорное воспоминание и разбился гений Цезаря... Он не нашел для себя безопасности в милосердии, как надеялся; ему не удалось дело примирения; он не мог обезоружить партии".

Книгу Буассье прочтет с большой пользой русский читатель, интересующийся римской историей и политической борьбой последних лет республики. Бури форума воскресают на этих страницах...

Перевод недурен. Есть неточности и шероховатости, но они мало вредят общему удовлетворительному впечатлению.

ПРИМЕЧАНИЯ

Автограф не сохранился. Печатается по журнальной публикации (Русские записки, 1915, No 3, с. 356--358).