ТАРА́СОВ-РОДИО́НОВ Александр Игнатьевич [25.9(7.10).1885, Астрахань -- 3.9.1938, в заключении] -- прозаик.
Т.-Р. родился в семье землемера. Мать из мелкопоместных дворян Черниговской губ. В 13 лет Т.-Р. остался без отца, старшим в семье из 7 детей. Зарабатывал уроками, одновременно занимаясь в гимназии. В 1903 Т.-Р. поступил на юридический ф-т Казанского ун-та, но, не окончив его, в 1907 уехал за границу, жил в Париже и Брюсселе. В 1908 Т.-Р. приехал в Омск, где до 1913 служил агентом по продаже сельхозтехники, благодаря чему объездил всю Россию и Сибирь.
В 1913 Т.-Р. вернулся в Казань и сдал гос. экзамены за курс ун-та.
В 1915 Т.-Р. призвали в армию. Он был солдатом, юнкером, а с 1916 -- офицером.
Т.-Р. принимал деятельное участие на руководящих постах в Февральской и Октябрьской революциях (контролировал арест Николая II), воевал на различных фронтах в Гражданскую войну, закончив ее в звании командарма. В 1921 Т.-Р. был среди тех, кто штурмовал восставший Кронштадт. В 1921-24 Т.-Р. служил следователем в Верховном трибунале и в то же время начал заниматься лит-рой. Т.-Р. входил в лит. группу "Кузница", был среди организаторов группы "Октябрь", затем входил в РАПП, с 1926 служил редактором худож. лит-ры в ГИЗе, руководил лит. кружками на московских заводах.
Широкую известность Т.-Р. принесла первая повесть "Шоколад" (1922). В ней рассказывалось о том, как председатель местного ЧК Зудин был обвинен в преступлении: сочувствуя тяжелому положению бывшей балерины Вальц, Зудин принял ее к себе на службу. Жена Зудина без ведома мужа имела неосторожность принять в подарок от бывшей балерины шоколад. На Зудина был написан донос; следственная комиссия признает Зудина виновным в получении взятки. Это получает огласку среди товарищей по работе, среди обывателей. Хотя судьи и ближайшие товарищи Зудина очень быстро убедились в его полной невиновности, власти (чтобы снять с себя тень подозрений) обвиняют Зудина в попрании партийной чести. Его, истового приверженца революционных законов (совсем недавно он приказал расстрелять около ста арестованных в отместку за убийство одного чекиста), теперь самого приговаривают к смерти. Было принято решение не медлить с исполнением приговора, привести его в действие в тот же вечер. Зудин соглашается с этим мнением, следуя пропагандируемой им самим идее, в соответствии с которой гибель без вины во имя революции вполне оправдана.
Повесть не блистала лит. совершенством, критика отмечала: "В самом деле, ведь тут насчет стиля, композиции, конструкции что-то не ново. А рассказ волнует, не отрываешься от него до последней страницы, и бродят мысли самые нужные и значительные, потому что есть кое-что помимо стиля и композиции, что-то, пожалуй, важнее формы, это -- ум, постигший сконцентрированную мысль эпохи, сердце, чуткое к ее глубочайшей муке" (Коган П. С. Литература этих лет. М., 1924).
Почти все писавшие о "Шоколаде" неизменно сравнивали эту повесть с появившимся вскоре после нее романом И. Эренбурга "Жизнь и гибель Николая Курбова", в котором тоже кристально чистый чекист Курбов становится невольной жертвой коварной женщины. Находили даже помимо сходства темы и сюжета тождество в стиле этих двух произведений: "Курбов" Эренбурга был написан ритмической прозой, и в "Шоколаде" -- "переходы от прозы простой к прозе ритмованной и даже рифмованной" (Горбачев Г. Революционная художественная проза // Горбачев Г. Очерки совр. русской лит-ры. Л., 1925). Н. Чужак в статье "Салопницы, умученные критикой" отмечал, что эти два произведения могут вызвать лишь нездоровый интерес читателя, потому что "то и другое -- цыплячьи попытки потыкаться обывательской мордочкой в сакраментальные словечки: Губподвал, Лубянка, Вечека" (Горн. 1923. No 8). Но Эренбург и Т.-Р. относились к чекистской идеологии с прямо противоположных позиций. Если у Эренбурга слепая верность революционным идеалам, допускаемая ради нее жестокость, аскетичность и самоотдача героев вызывали как минимум неприятие, то Т.-Р. разделяет мысли своих персонажей об отдаче делу революции чести и жизни, пытается в меру своих худож. возможностей внушить это читателю, заставить его переживать то, что переживают герои "Шоколада".
В повести "Линев" (1924) Т.-Р. несколько отошел от современности, перенесясь в годы Гражданской войны. Рассказ о наступлении белочехов в Сибири, о боях за Тюмень, об американо-французских шпионах получился занимательным, но того резонанса, что Т.-Р. получил от своей первой повести, не было. С такой же фабульной занимательностью, сознательным использованием приемов авантюрно-детективного жанра были написаны и две повести Т.-Р., вышедшие в 1931,-- "Гибель барона" (о разгроме войск Врангеля) и "Пятый патрон" (о подавлении кронштадтского восстания).
Основным же произведением Т.-Р. должна была стать задуманная им трилогия "Тяжелые шаги". В 1927 была опубликована первая часть эпопеи -- "Февраль", в 1930 -- вторая -- "Июль". В них подробно рассказывалось о Февральской революции и предоктябрьских событиях. Однако завершить задуманную трилогию писателю не удалось. В 1937 Т.-Р. был подвергнут массированной травле в газетах, а затем арестован и расстрелян. После второго издания романа-хроники "Февраль" в 1931 книги Т.-Р. в России не переиздавались. Лишь в 1967 вышла пьеса "Высшая мера наказания", которую М. Макляроский и К. Рапопорт написали по мотивам повести Т.-Р. "Шоколад".
Сочинения:
Тяжелые шаги: Трилогия. 2-е изд. М., 1931;
У Ленина // Живой Ленин: Воспоминания писателей о В. И. Ленине. М., 1965. С. 118-121;
Шоколад: повесть // Собачий переулок: сб. М., 1993. С. 265-283.
Литература:
Воронский А. Тарасов-Родионов // Воронский А. Лит. портреты. М., 1929. Т. 2.
В. В. Попов
Источник: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 3. П - Я. с. 470-472.
II.
Краткая библиография публикаций в периодической печати
Тарасов-Родионов А. Рабочая весна. [Статья] // На посту. 1923. N 1. С.179-186
Тарасов-Родионов А. "Классическое" и классовое. [Статья] // На посту. 1923. N 2-3. С.61-94
Тарасов-Родионов А. Рабочая весна. Москва. 1923. N 2. [Рецензия] // На посту. 1923. N 4. С.198-200
Тарасов-Родионов А. Линев. [Повесть] // Октябрь. 1924. N 1. С.54-142
Тарасов-Родионов А. Стройка: Литературно-художественный альманах. Книга 1. Ленинград. 1924. [Рецензия] // Октябрь. 1924. N 3. С.201-202
Тарасов-Родионов А. Пионер. 1924. N 1-6. [Рецензия] // Октябрь. 1924. N 4. С.206-207
Тарасов-Родионов А. Тяжелые шаги: Роман-хроника. [Роман] // Октябрь. 1927. N 3. С.71-113. Начало. Окончание: N 8
Тарасов-Родионов А. Тяжелые шаги: Роман-хроника. [Роман] // Октябрь. 1927. N 4. С.91-137. Продолжение. Начало: N 3. Окончание: N 8
Тарасов-Родионов А. Тяжелые шаги. [Роман] // Октябрь. 1927. N 5. С.117-164. Продолжение. Начало: N 3. Окончание: N 8
Тарасов-Родионов А. Тяжлые шаги: Роман-хроника. [Роман] // Октябрь. 1927. N 6. С.85-123. Продолжение. Начало: N 3. Окончание: N 8
Тарасов-Родионов А. Тяжелые шаги. [Роман] // Октябрь. 1927. N 7. С.79-125. Продолжение. Начало: N 3. Окончание: N 8
Тарасов-Родионов А. Тяжелые шаги: (Роман-хроника). [Роман] // Октябрь. 1927. N 8. С.80-147. Продолжение. Начало: N 3. Окончание: N 8