Стихотворения Лавров Вукол Михайлович Сынъ и мать (Мих. Мих. Лаврову.) -- Поди, родная, сядь ко мнѣ... Ты слышишь: въ мертвой тишинѣ Видѣній странный рой, Сомкнувшись въ тѣсный хороводъ, Толпой тѣснится и поетъ И пляшетъ надо мной? -- Сюда стеклися изъ могилъ -- Во что я вѣрилъ, чѣмъ я жилъ -- Надежда и любовь... Къ себѣ зовутъ онѣ меня; Ихъ голосъ, ласкою звеня, Во мнѣ волнуетъ кровь.-- " -- Мой сынъ, не вѣрь ночной мечтѣ! Молись Творцу,-- видѣнья тѣ Исчезнутъ всѣ какъ разъ... О, Боже!-- съ теплою мольбой Во прахъ склоняюсь предъ Тобой -- Спаси, помилуй насъ!" -- -- Я вновь таковъ, какимъ я былъ, Во мнѣ кипитъ избытокъ силъ И, вѣруя въ судьбу, Я, ратникъ истины святой, Стремлюсь со зломъ, неправотой На смертную борьбу. -- Близка побѣда, смутенъ врагъ... Еще напоръ -- падутъ во прахъ Насиліе и гнетъ; Позорный смолкнетъ звонъ оковъ И средь людей, а не рабовъ, Свобода разцвѣтетъ!...-- " -- Очнись!... Кругомъ царитъ лишь тьма; Сырая, мрачная тюрьма Въ объятьяхъ душитъ насъ... Сокрылось солнце за горой, Послѣдній лучъ его златой Давно уже погасъ. -- Вонъ тамъ мелькнула тѣнь отца; Онъ, какъ фанатикъ, до конца Своихъ печальныхъ дней Могучей вѣры не терялъ И мощный свѣтлый идеалъ Хранилъ въ душѣ своей. -- Онъ веселъ, радостенъ на видъ, Онъ мнѣ прощеніе сулитъ... Вотъ онъ зоветъ меня Туда, гдѣ радость и покой, Гдѣ тучка не затмитъ собой Безоблачнаго дня....-- "-- Молчи, мой милый! Умеръ онъ... Онъ былъ героемъ въ свѣтъ рожденъ И гордой головой Не преклонялся никогда, Хотя гнела его нужда, Отецъ несчастный твой!" -- -- Взгляни, родная, вотъ она... Сверкаетъ прудъ, блеститъ луна... Головкою на грудь Ко мнѣ прижалась... Я любимъ. Она зоветъ меня своимъ, Въ далекій манитъ путь!... За ней, за ней пусти меня! Пусть, обожая и кляня, У этихъ милыхъ ногъ Я позабуду цѣлый свѣтъ И мирно отдохну отъ бѣдъ, Отъ горя и тревогъ!...-- " -- Мой милый сынъ, не вспоминай... Она измѣною твой рай Разрушила сама, И ясный свѣтъ веселыхъ дней Исчезъ на вѣки изъ очей И воцарилась тьма... О, мой страдалецъ! Отчего Всю кровь изъ сердца моего Я не могу отдать?... Но ты молчишь, ты блѣденъ сталъ... Творецъ небесъ! ты сына взялъ,-- Возьми къ себѣ и мать!" В. Л. Москва. 10-го октября. "Русская Мысль", No 11, 1882 Л. И. Пальмину. Они нашли несмѣтною толпою, Съ огнемъ, съ мечомъ въ рукахъ, богатыри... Погибло все,-- мы видимъ предъ собою -- Осквернены нечистою рукою Святые наши алтари! И міръ объялъ тогда хаосъ великій,-- Повсюду смѣхъ, рукоплесканій громъ. Какъ страшно-злы, неистовы и дики Побѣду нагло славящіе клики -- Побѣду силы надъ добромъ! Сковали нашу свѣтлую богиню, Обвились терніи вокругъ ея чела -- И бросила привычную святыню, Разбила лиру, въ мрачную пустыню, Рыдая, муза отошла! Ея огонь, хранимый нами свято, Теперь жрецы чужіе намъ хранятъ,-- Теперь въ рѣкахъ наперсниковъ разврата, Чье сердце злобой дикою объято, Въ комъ страсти пошлыя кипятъ! Явились барды новые на смѣну... Иной пѣвецъ,-- какъ громко онъ поётъ,-- Вездѣ провидитъ онъ одну измѣну, Онъ все готовъ предать мечу и плѣну И наложить на все свой гнётъ! Глупцы! они мечтаютъ: уступили Мы имъ, поникнувъ гордою главою, Что ляжемъ ницъ, покорны дикой силѣ,-- И думаютъ, что лишь въ одной могилѣ Мы можемъ скрыться подъ землей. Сампсона ослѣпленнаго, когда-то, Филистимляне привели въ свой храмъ... Вокругъ струятся волны аромата, Реветъ толпа, восторгомъ вся объята, И шлетъ хвалы своимъ богамъ. Но онъ оперся мощными плечами -- Колонны храма рушилися въ прахъ... И дрогнулъ храмъ, и малыми кусками Разсыпался, и пыль взвилась столбами, И всѣхъ объялъ великій страхъ. И вновь народъ, цѣпями отягченный, Что жилъ въ плѣну среди невзгодъ и золъ, Услышалъ Бога вѣчнаго священный, Раздавшійся надъ цѣлою вселенной, Любви и истины глаголъ. И нашъ чередъ когда-нибудь настанетъ,-- Неправды, зла, исчезнетъ самый слѣдъ,, И храмъ Ваала потрясенный грянетъ, И солнце правды вновь надъ міромъ встанетъ, И громко запоетъ поэтъ. О, вѣрю я, надъ сиротливымъ міромъ Свѣтило яркое проглянетъ скоро вновь,-- Опять вернемся мы къ своимъ кумирамъ И воспоемъ согласно, громкимъ клиромъ, Свободу, братство и любовь! В. Л. Одинцово. 12 май. "Русская Мысль", No 5, 1882