Скалы Финского залива Векселль Йосеф Юлиус Юлиус Векселль(1838 - 1907) Скалы Финского залива Минуя бурун и смерть, мы плывем; Волна шипит и ревет, И буря в диком танце своем, Качаясь, канаты рвет, Прикован к утесам родной страны Завороженный взгляд, Блаженной тоскою сердца полны, И снова глаза блестят. Ты видишь скалы - финский гранит? Там круче водоворот; Там глыба за глыбой в пене стоит; На камне - мох не растет; И с грустью утесы на нас глядят; Ты хочешь в последний раз Послушать, что скалы в тоске твердят, Безрадостный их рассказ? По зову Вяйно из этих вод Реки серебро разлилось; С цветами, солнцем, песней встает Суоми в венках берез. Там синих озер золотой отлив, Там сосны глядят во тьму, Там улыбается каждый риф Создателю своему. О девушке юной грезит цветок: "Мы будем вместе расти! Я б на груди ее нежной мог Раскрыться и отцвести! Я отдал бы блеск свой и аромат, Весенние краски роз, И венчик и слезы, что в нем дрожат, Я в дар бы деве принес". "О юное племя, приди! - сосна Взывает с высоких круч. - Поборемся! Крона моя стройна, И тонкий мой ствол могуч!" Береза: "Деревья чтит человек. И ветви склонила б я Над хижиной мирной, застыв навек Вблизи воды и жилья". Вздыхает серебряной грудью залив В пылающих берегах: "А мне бы влюбленных, от мира скрыв, На сильных качать руках! Плеснув серебром и луга создав, Я б золото нив отразил, Я в памяти зелень прибрежных трав Любовно бы сохранил!" "Набухли на лбу моем, - молвит утес, - Узоры железных жил. Я людям бы тайный мой клад принес, К порогам хижин сложил И знал, что защитником их слыву. О, если б, воздвигнув храм, Вершиной могучей уйти в синеву, Поднять бы людей к богам!" Но, в тяжкие думы свои погружен, В слезах Вяйнемяйнен стоит, И судьбы по звездам читает он И горестно говорит: "Здесь гордые будут сердца гореть, Но участь твоя темна, И страшно в грядущее мне смотреть, Возлюбленная страна! О береге юном твои мечты, Ты, дева, из волн встаешь, Но завтра в оковах проснешься ты И так на века замрешь. Веками ты будешь свободы ждать, Дремать и не видеть снов, Но сладко утешишься ты, о мать, Любовью своих сынов! Не лучше ль тому, кто, из волн восстав, Трепещет, предчувствий полн, Вернуться, безвестную смерть избрав, Навеки в объятья волн?" Но сосны покорны своей судьбе, Озера, хмурясь, молчат, Лишь вздыбились скалы и в страстной мольбе Упрямо Вяйно кричат: "Так брось же нас в бездну, в пучину вод, В объятья гневной волны! Пускай нас безвестная участь ждет, Без трав, цветов и весны. Незыблем, незыблем наш гордый покой! Мы, вольные, будем стоять, Но биться и пениться будет прибой, Пожаром белым пылать!" Пустынны утесы и холодны В венце серебряных вод. Свободна спокойная гладь волны, И вольно бурун ревет. Как поле ночное, уныл гранит - Ни хижины, ни берез... Что ж! Слезы не хлынут, не обагрит Безвинная кровь утес. Ведь никогда не касался враг, Суоми, твоей груди, Тебе незнакомы ни боль, ни страх, Но счастья нет впереди. И чужеземец с мечом в руке На берег твой не вступал, Но к небу никто не взывал в тоске, Никто здесь любви не знал. Ты, глядя в синюю бездну вод, Лишь сумрак видишь воды, Ты видишь, глядя на небосвод, Лишь призрачный свет звезды. Веками пусть будет кипеть волна, К утесам твоим припав... О славься, Суоми, моя страна, Такую судьбу избрав! Перевод Веры Френкель. Исходник здесь: http://vekperevoda.com/1900/vfrenkel.htm