Вяземский Петр Андреевич - Письмо к А. А. Краевскому

OSTKRAFT / Литературная коллекция. Научное обозрение

М.: Модест Колеров, 2020

Д. П. Ивинский

ПИСЬМО КНЯЗЯ П. А. ВЯЗЕМСКОГО К А. А. КРАЕВСКОМУ ОБ ОПЕЧАТКАХ В ЛИТЕРАТУРНОМ СБОРНИКЕ "СКЛАДЧИНА"

В "Складчине" {Складчина: Литературный сборник, составленный из трудов русских литераторов в пользу пострадавших от голода в Самарской губернии. СПб.: Типография А М. Котомина; Печатано в типографиях В. С. Балашова, В. П. Безобразова, М. О. Вольфа, И. И. Глазунова, В. Н. Майкова, П. П. Меркульева, Ф. С. Сущинского, Товарищества "Общественная польза" и А. И. Траншеля, 1874 (далее -- Складчина). В редакционный комитет сборника входили И. А. Гончаров, П. А. Ефремов, А. А. Краевский, князь В. П. Мещерский, H. A. Некрасов и А. В. Никитенко. Подробный рассказ о подготовке издания см.: Складчина, C.I-IV.} Вяземский поместил большую подборку своих стихотворений 1855-1873 гг., в которую, в частности, вошел цикл "Крымские фотографии 1867 г.", и статью "Отметки при чтении исторического похвального слова Екатерине II, написанного Карамзиным", законченную в декабре 1873 г. (Складчина, с. 1-42, 625-654).

Эта работа отняла у него немало времени и сил, ср. в его письме к Н. П. Барсукову от 22 февраля (6 марта) 1874 г.: {Ниже везде в угловых скобках даются указания на сокращения в цитатах, пояснения публикатора, конъектуры и дописанные публикатором части слов; в прямых -- зачеркнутое Вяземским; в фигурных -- вписанное над строкой; в двойных фигурных -- вписанное на полях Подчеркивания передаются курсивом. Соответствующим образом, название сборника "Складчина" набирается курсивом, если оно было подчеркнуто авторами публикуемых текстов, и оформляется кавычками в угловых скобках в тех случаях, когда оно никак ими не было выделено. Орфография и пунктуация источников не унифицируются и не приводятся к современной норме.} " <...> я работал для Складчины и весь расписался, исписался, переписался" (РГАЛИ. Ф. 87. Оп. 2. Ед. хр. 2. Л. 42). Выхода, а затем присылки сборника он ожидал с нетерпением, тем большим, что какое-то время он не был даже уверен в том, статья о Карамзине до них дошла, но предпочел навести справки стороной, т. е. через того же Барсукова, через которого он и переслал ее для "Складчины"; ср. в письме Вяземского к нему от 18/30 марта: "А статья моя о Екатерине и Карамзине у Вас ли? Постарайтесь узнать стороною, дошла ли она до Складчины7." (РГАЛИ. Ф. 87. Оп. 2. Ед. хр. 2. Л. 46). Барсуков отвечал 22 марта: "Все посланное Вами в <...> Складчину <...> получено и теперь уже отпечатано; ибо сегодня она выходит из Типографии и вступает в Цензуру; так что на Святой мы надеемся иметь ее вместо красного яичка" (РГАЛИ. Ф. 195. Оп. 1. Ед. хр. 1404. Л. 44). После этого Барсуков замолчал, и 7 (19) апреля Вяземский напомнил ему об этих надеждах: "Я еще не получил Складчины. Понаведайтесь о том где следует, разумеется я готов заплатить за нее" (РГАЛИ. Ф. 87. Оп. 2. Ед. хр. 2. Л. 51). 11 апреля Барсуков писал ему: "Утешением для меня к празднику было чтение Ваших произведений -- в <...> Складчине <...>, которые даже Некрасов хвалит. <...> Складчина <...> и участникам не раздается даром, а потому я хотел ее купить для Вас; но мне сказали, что все экземпляры распроданы и новые выдут не ранее 12 Апреля" (РГАЛИ. Ф. 195. Оп. 1. Ед. хр. 1404. Л. 46-46 об.). 16 (28) апреля Вяземский пишет ему еще раз: "Купите Складчину и пришлите" (РГАЛИ. Ф. 87. Оп. 2. Ед. хр. 2. Л. 53 об.). 20 апреля Барсуков сообщает: " <...> Складчину <...> вместе с другими книгами я к Вам послал" (РГАЛИ. Ф. 195. Оп. 1. Ед. хр. 1404. Л. 48 об.).

Около это времени Вяземский получил наконец сборник, но радости от знакомства с печатной версией своих текстов не испытал, обнаружив, что местами они обезображены опечатками. Уже 26 апреля (8 мая) он сообщал Барсукову о своей реакции: "Я отправил к Краевскому письмо с изложением чудовищных опечаток, которыми изувечили и изуродовали статью мою о Екатерине и Карамзине. Понаведайтесь осторожно об участи письма моего" (РГАЛИ. Ф. 87. Оп. 2. Ед. хр. 2. Л. 55 об.). О результатах своей разведывательной миссии Барсуков сообщил Вяземскому в письме от 7 мая, солидаризируясь с его видением ситуации: "Письмо Ваше к Краевскому получено и теперь набирается. Действительно, статья Ваша обезображена опечатками, которые привели в ужас Д. В. Поленова. Очень сожалею, что предварительно Вы не изволили ее ко мне прислать. Я бы ее тщательно переписал и обогатил бы автографом свою коллекцию. Так же страдают и напечатанные там Ваши стихотворения" (РГАЛИ. Ф. 195. Оп. 1. Ед. хр. 1404. Л. 51-51 об.).

Между тем Вяземский, не получая никаких сведений от Краевского, в газете которого "Голос" рассчитывал напечатать свое письмо, и не дожидаясь ответа от Барсукова, 6 (18) мая писал к последнему:

"Князь Вяземский отправил прилагаемое здесь в копии письмо к издателю газеты <...> Голоса <...> из Гомбурга 22 апреля/4 мая 1874 г. Он надеялся, что редакция не откажется напечатать его в одном и N-<оме>ров газеты вскоре по получении письма. Видя, что оно еще не напечатано, Кн.<язь> Вяземский просит нас дать гласность этому письму помещением его, по нашему усмотрению в одном из периодических изданий выходящих в столице. В исправление опечаток обезобразивших статью: "Отметки при чтении Исторического похвального слова Екатерине II", написанного Карамзиным; дело идет не об удовлетворении чувству личного авторского самолюбия, но об исправлении текста Карамзина, который подвергся непонятным и чудовищным искажениям".

Вот в чем дело и в чем моя покорнейшая просьба. Если до получения этих строк не будет напечатано в <...> Голосе <...> письмо здесь прилагаемое, то сделайте одолжение, передайте его в редакцию <...> Русского мира <...>, или куда заблагорассудите. Не худо при том, повторить это печатание и в <...> Русском архиве <...>, где будет оно не неуместно, потому что речь идет о Екатерине и Карамзине, следовательно о лицах исторических. Снеситесь о том с Бартеневым. Написанное здесь рукою Чаплина должно служить введением от Вас к письму. Впрочем на основании мною сказанного можете, пожалуй, написать от себя и другое введение, или маленькое предисловие.

Г-н Краевский поступает со мною слишком бесцеремонно, как бесцеремонно поступили и издатели <...> Складчины <...>. Мог бы он, по крайней мере, дать себе труд уведомить письменно, что получил письмо мое. Кажется оно довольно вежливое. А он обращает ко мне речь Дмитрия Донского к татарскому послу: Презренье мой ответ на дерзкие слова"

(РГАЛИ. Ф. 87. Оп. 2. Ед. хр. 2. А 57-57 об.; первый абзац рукой Д. А. Чаплина, далее рука Вяземского).

Это письмо Вяземский отправил не сразу, а через два дня, очевидно решив еще немного подождать ответа от Краевского, однако обнаружил свое письмо напечатанным в "Голосе" и вновь испытал сильное разочарование. 9(21) мая он писал к Барсукову:

"Вчера отправил к Вам письмо об опечатках в <...> Складчине <...>. Сегодня, вижу, что письмо мое к Краевскому напечатано в <...> Голосе <...> No 124 но совсем не в том виде, в котором оно написано. Это также довольно бесцеремонно. А потому прошу Вас, изменив несколько введение, т. е. то, что Вы от себя напишете, напечатать письмо в каком-нибудь журнале"

(РГАЛИ. Ф. 87. Оп. 2. Ед. хр. 2. Л. 59).

Приводим полный текст этой публикации, учитывая то обстоятельство, что он никогда не перепечатывался.

Читателям "Складчины"
(Письмо к редактору)1

1 Помещая письмо князя Вяземского, касающееся опечаток в его произведениях, помещенных в "Складчине", считаем необходимым, не в защиту, конечно, опечаток, а в объяснение мер, принятых для избежания их, заявить, что стихотворения князя Вяземского были получены не в подлиннике, а переписанными четким почерком, проза же была доставлена нам в собственной рукописи, отличающейся, по словам самого же автора, "неблагообразным почерком". Комитет, заведывавший изданием "Складчины", поручил одному из своих членов дешифровать рукопись, стараясь сделать ее возможною для набора, а в типографию была отправлена копия, сверенная, сколько можно было, с подлинником. Сверх того, рукопись была получена довольно поздно и печатанием ее торопились. Вследствие этого коректура статьи была крайне затруднительна и даже г.<осподин> Ефремов, которому "Складчина" столько обязана своим своевременным выходом, отказал в своем содействии к чтению этой коректуры. Ред.<актор.> <Примечание Краевского".

М.<илостивый> г.<осударь!> Позвольте мне обратиться у вам, как к издателю газеты и одному из основателей "Складчины", с покорнейшею просьбою оказать мне, если не совсем литературную, то, по крайней мере, типографскую защиту. Вот в чем дело.

К опечаткам, я, как русский писатель, привык. Мало того: могу сказать, что лично я обстрелен опечатками. Гутенбергское поколение ко мне как-то особенно не благоволит. Будь я суеверен, давно должен был я отказаться от печати. С тех пор, что помню себя, я никогда не выходил в печать без того, чтоб несколько крупных опечаток не пробежало зайцем по моей дороге. Правда и то, что мой неблагообразный почерк должен нередко вводить наборщика в заблуждение и в грех. Но, между тем, есть отпечатки холостого заряда. О них говорить нечего. Бог с ними и Бог им простит. Но есть опечатки, которые наносят смыслу и автору смертельные удары. Таковым подвергся и я в "Складчине". Против них и прошу вашего заступления и гласного оправдания.

Напечатано:

Следует читать.

в честном и скромном памятнике (стр. 625-я)

в частном и т. д.,

Россия обожает ее устав (стр. 633-я)

уставы.

Тридцати-трехлетнего существования (там же)

царствования

Оставить твердыми оплотами (стр. 635-я).

остановить

Труды на деле обнародованные (там же).

наднях

Поэтическая температура современной эпохи (стр. 637-я)

политическая

Сколь часто именем свободы

позволялось

тиранство (там же)

пользовалось

Поручив судьбу особенному вниманию помещика (ст<р>. 640-я)

наместника

Полетаев (стр. 644-я).

Полетика

О державной (стр. 647)

С Державиным

От кнута (стр. 651-я)

плуга

в самом конце (стр. 652-я)

наказе.

Одна фраза на странице 635-й перепутана и я восстановляю ее, именно: "слова, падающие в народ с высоты престола, имеют не только отголосок в народе, но ложатся на него основою, если не настоящих, то в свое время сбывающихся последствий и явлений".

Теперь, как присяжный и ветхозаветный стихотворец, могу порадоваться, что стихи мои, напечатанные в "Складчине", не подверглись таким губительным и огнестрельным нападениям, как моя несчастная проза. Но и тут не обошлось без царапин.

Страница 18-я. Точка, поставленная после пятого стиха третьего куплета, должна относиться к четвертому стиху -- мудрено прятаться в светлом праздничном уборе. Страница 39-я: "Ты таланта зарыл", разумеется, не зарыл. Страница 41-я: "Глухой их шорох под ногой"; не шорох, а шелест.

А теперь решительный конец моих сетований. Типография, на страницах 42-й и 54-й, перенесла меня на жительство из скромного и тихого Томбурга в шумный и богатый Гамбург, что может ввести в недоумение моих приятелей и кор<р>еспондентов.

Знаю очень хорошо, что понятная спешность, с которою готовилось доброе дело, не оставляло много времени наборщикам и кор<р>екторам для строгого наблюдения за работою. Я и не жалуюсь, а прошу единственно защиты от невольных ошибок. Мне совестно, что я затрудняю нетолько вас, чтением моего скорбного листа, но еще прошу поделиться им с читателями газеты вашей. Тут задето не одно авторское самолюбие, но и авторская ответственность моя. Если не ради меня, то ради Екатерины и Карамзина нужно восстановить точный и буквальный смысл того, что они делали и говорили. Многие из опечаток, на которые я указываю, таковы, что и проницательный читатель не догадается, чем должно их заменить.

Примите и проч.

Кн.<язь> Вяземский.

Гомбург.

22-го апреля (4 мая) 1874 <г>.

(Голос. 1874. No 124).

Этот текст был значительно сокращенным вариантом исходного, полную версию приводим по копии (рука Чаплина), отправленной Вяземским к Барсукову значительно позднее, уже в мае:

"Милостивый Государь

Андрей Александрович!

Позвольте мне обратиться у вам, как к издателю газеты и одному из основателей "Складчины", с покорнейшею просьбою, оказать мне, если не совсем литературную, то, по крайней мере, типографскую защиту. Вот в чем дело.

К опечаткам, я как русский писатель привык. Мало того: могу сказать, что лично я обстрелен опечатками. Поколение Гутенберга {Переделано из: Гутенбургское поколение.} ко мне как-то особенно не благоволит. Будь я суеверен, давно должен был бы я отказаться от печати. С тех пор, что помню себя, я никогда не выходил в печать без того, чтобы несколько крупных опечаток не пробежало зайцем по дороге моей. Правда и то, что мой не благообразный почерк должен нередко вводить наборщика в заблуждение и в грех. Но между тем, есть отпечатки холостого заряда. О них говорить нечего. Бог с ними и Бог им простит. Но есть опечатки, которые наносят смыслу и автору смертельные удары. Против них и прошу вашего заступления и гласного оправдания. В отметках моих о похвальном слове Екатерины II (стран:<ица> 625) напечатано: "в честном и скромном памятнике". У меня сказано: в частном, в противоположность государственному и народному памятнику воздвигнутому Императрице прошлого века. Стран:<ица> 633. Привожу слова Карамзина: "Россия обожает ея (т. е. Екатерины) уставы <...>, а не устав, как значится в печати; разница, по<->видимому, не большая, но читатель может недоумевать о каком именно уставе, говорит автор.

Стран:<ица> 633. Вместо тритцати трехлетнего существования следовало напечатать царствования. Не тритцать три года жила же Екатерина.

Стран:<ица> 635. Карамзин сказал: "остановить твердыми оплотами", -- а не оставить.

Стран:<ица> 635. Я сказал, что Карамзин не мог исследовать все труды Коммиссии о новом уложении, которые только на днях были обнародованы, {Вероятно, имеется в виду труд, начатый Д. В. Поленовым и к 1874 г. полностью еще далеко незавершенный (см.: Исторические сведения о Екатерининской Коммиссии для сочинения проекта Нового Уложения. Д. Поленова // Сб. Русского исторического общества. Т. 4, 8, 14. СПб., 1869; 1871; 1875).} -- а меня заставляют сказать на деле, что не одно и то же.

Стран:<ица> 635. Мною сказано: "слова падающие в народ с высоты престола, имеют не только отголосок в народе, но ложатся на него основою, если не настоящих, то в свое время [за] {с}бываюшихся последствий и явлений". Вся эта фраза в печати совершенно переиначена и перепутана.

Стран:<ица> 637. Карамзин говорит: "сколь часто именем свободы пользовалось тиранство <...>, а не позволялось как сказано в печатном.

Стран:<ица> 640. Карамзин сказал: "новое учреждение пресекло многие злоупотребления господской власти над рабами поручив их судьбу особенному вниманию Наместника". В <...> Складчине <...> наместник обращается в помещика. Как ни считай Карамзина приверженцем и хвалебником крепостного состояния, все же мудрено думать, что он радуется мере, которая для спасения крестьянина от злоупотреблений помещичьей власти поручает его особенному вниманию помещика.

Стран:<ица> 644. Говоря о прежнем Кадетском Корпусе, назвал я трех питомцев его, мне особенно известных. В печатном неуместная запятая, заставляет думать, что Казанским попечителем был какой-то Полетаев, а на деле был попечителем М. А. Солтыков. {М. А. Салтыков (1767-1851) был попечителем Казанского учебного округа в 1812-1818 гг.} А явившегося тут Полетаева должно перекрестить П. И. Полетику; {П. И. Полетика (1778-1849), сенатор, дипломат; оставил мемуары; был хорошо знаком с Вяземским и со всем его кругом по крайней мере со времен общества "Арзамас", куда был принят с прозвищем Очарованный Челн, взятым из баллады В. А Жуковского "Адельстан".} лице всему Петербургу еще не так давно хорошо известное.

Стран:<ица> 647. Вместо о державной у меня сказано с Державиным, творцем известных стихов:

Екатерина в низкой доле,

И не на царском бы престоле

Была б великою женой.1

1 Цитируется ода Г. Р. Державина "Вельможа" (1794; впервые -- 1798).

Но вот слово, или опечатка возведенная в перл создания, по выражению Гоголя, или в перл типографии. У Карамзина сказано, и у меня повторено: "Земледельцы, сельскою добродетелию от плуга на ступени Фемидина храма возведенные" ипроч:<ее> В <...> Складчине <...> стр:<аница> 651 напечатано: <...> Земледельцы, сельскою добродетелию от кнута возведенные <...>. Здесь можно бы мне и кончить. После этой колос<с>альной опечатки, в виде слона, все другие ни что иное как букашки. Но вот еще одна поправка. Стран:<ица> 652. Вместо в самом наказе, напечатано: в самом конце, что составляет неуловимую загадку для читателя. Речь идет о слове: сословие, которого нет во всем наказе.

Теперь как присяжный и ветхозаветный стихотворец, могу порадоваться, что стихи мои, напечатанные в "Складчине", не подверглись таким губительным и огнестрельным нападениям как моя несчастная проза. Но и тут не обошлось без царапин.

Стран:<ица> 18. Точка поставленная после пятого стиха третьего куплета должна относиться к четвертому стиху -- мудрено прятаться в светлом праздничному боре.

Стран:<ица> 39:

Ты таланта зарыл:

разумеется, не зарыл.

Стран:<ица> 41:

Глухой их шорох под ногой:

не шорох, а шелест.

А теперь решительный и окончательный конец моих сетований. Типография на страницах 42<->й и 54<->й, перенесла меня на жительство из скромного и тихого Гомбурга в шумный и богатый Гамбург, что может ввести в недоумение моих приятелей и корреспондентов.

Знаю очень хорошо, что понятная спешность с которою готовилось доброе дело, не оставляло много времени наборщикам и корректорам для строгого наблюдения за работою. Я и не жалуюсь, а прошу единственно защиты от невольных ошибок. Мне совестно, что я затрудняю не только вас, Милостивый Государь, чтением моего скорбного листа, но еще прошу поделиться им с читателями Газеты Вашей. Тут задето не одно авторское самолюбие, но и авторская ответственность моя. Если не ради меня, то ради Екатерины и Карамзина нужно восстановить точный и буквальный смысл того, что они делали и говорили. Многие из опечаток на которые указываю, таковы, что и проницательный читатель не догадается чем должно их заменить.

Покорнейше прошу Вас Милостивый Государь принять уверение в моем совершенном почтении и преданности.

Князь Вяземский.

22 Апреля / 4 Мая 1874 года

Гомбург.

<Ниже адрес:>

Его Превосходительству

Андрею Александровичу

Краевскому

Г-<осподи>ну Издателю Газеты "Голос" в С. Петербурге. На Литейной в собственном доме".

(РГАЛИ. Ф. 195. Оп. I/ Ед.хр. 1262. Л. 4-5 об.; вторая копия рукой Чаплина: там же, л. 6-8).

Автограф сохранился лишь частично; он мало информативен в том смысле, что лишь в отдельных случаях позволяет уточнить ход мысли Вяземского. Тем не менее, он остается единственным свидетельством о ходе работы над письмом к Краевскому, позволяя вместе с тем оценить и добросовестность Чаплина-переписчика, и характер его участия в работе Вяземского над текстом письма. Поэтому приводим сохранившуюся часть рукописи Вяземского, начинающуюся с полуслова, полностью:

"и хвалебником крепостного состояния, {все же} мудрено [пове<рить>