Венюков Михаил Иванович - По восточному берегу Африки

По восточному берегу Африки *).

*) Русская Мысль, кн. X.

Островъ и городъ Занзибаръ, маловажные въ предъидущіе вѣка, пріобрѣли въ теченіе XIX столѣтія довольно большую извѣстность. Не далѣе, какъ пять лѣтъ тому назадъ, здѣсь господствовалъ султанъ Баграшъ, покровитель всѣхъ европейскихъ ученыхъ, которые отваживались проникать во внутренность Африки съ востока и даже съ запада, а за ними купцовъ и даже миссіонеровъ. Англія благоволила къ этому арабскому деспоту, близкому родственнику другаго подобнаго же, царствовавшаго въ Маскатѣ и бывшаго почти открытымъ британскимъ вассаломъ. Какъ послѣднему, въ свое время, были подарены (на бумагѣ) южные берега Персіи, ради усиленія британскаго вліянія въ Тегеранѣ, такъ и занзибарскому его родичу дозволено было именоваться повелителенъ всего восточно-африканскаго прибрежья, отъ мыса Дельгадо на югѣ до Негро-бая и даже Гвардафуя на сѣверѣ. На самомъ дѣлѣ султанъ, однако, не имѣлъ власти надъ землями материка Африки, а владѣлъ лишь островами Занзибаромъ, Пембою, Мафіею и другими, мелкими, по прибрежью же пользовался лишь нравственнымъ авторитетомъ и торговымъ вліяніемъ. Можно сказать, что подъ скрытымъ покровительствомъ занзибарскихъ владыкъ арабскіе купцы вели, черезъ порты восточно-африканскаго берега, выгодную торговлю слоновою костью и особливо "чернымъ товаромъ", т.е. рабами, сбываемыми въ Египетъ, Сирію, Месопотамію, Персію и т. д. Англійскіе крейсеры были довольны поведеніемъ береговаго султана, потому что, благодаря ему, ежегодно излавливали нѣсколько арабскихъ кораблей съ неграми невольниками и получали за это отъ правительства преміи. Корабли эти, по обычаю, топились, а находившаяся на нихъ кладь продавалась, не исключая и "чернаго груза", который хотя объявлялся свободнымъ, но шелъ на обработку остъ-индскихъ плантацій, подъ именемъ будто бы вольныхъ рабочихъ... Времена, однако же, перемѣнчивы. Скоро англичане, да не они одни, замѣтили, что султанъ занзибарскій есть не больше, какъ лишній посредникъ въ эксплуатаціи Африки, мелкій сейидъ (господарь), который дѣйствительной власти надъ восточно-африканскимъ населеніемъ не имѣетъ, а потому и рѣшили начала ограничить его, даже номинальное, господство береговою полосой въ 15 верстъ ширины, а лотомъ и вовсе упразднить султанатъ, раздѣливъ всю восточную Африку между собою. Въ раздѣлѣ, какъ сказано, участвовали Англія, Германія и Италія, причемъ послѣдняя получила сѣверную часть прибрежья, Англія -- среднюю, а Германія -- южную. По проекту этого раздѣла, Занзибаръ доставался Германіи, но англичане умѣли повести дѣло такъ, что островъ остался въ ихъ рукахъ, а нѣмцы еще заплатили султану 4.000,000 марокъ за то, чтобы быть полными хозяевами земель между Занзибарскимъ проливомъ и озеромъ Танганійкой, отъ береговъ озера Викторіи на сѣверѣ до озера Ніяссы и р. Ровумы на югѣ {Правда, взамѣнъ этой и др. уступокъ въ Африкѣ, они пріобрѣли Гельголандъ въ Европѣ.}. Вся эта "исторія" совершилась въ 1888--90 гг., и теперь въ строгомъ смыслѣ уже нѣтъ занзибарскаго султана, а есть сейидъ Али, состоящій на содержаніи Англіи и имѣющій, вѣроятно, черезъ небольшой промежутокъ времени, быть переселеннымъ куда-нибудь въ Цейлонъ, какъ Араби-паша, или даже въ Маскатъ, куда уже переѣхалъ его братъ и законный наслѣдникъ Абдулъ-Асизъ. Только для приличія сейидъ Али остается еще въ своихъ бывшихъ владѣніяхъ, облегчая новыхъ повелителей въ мелочахъ управленія.

Городъ Занзибаръ, расположенный на мысу западнаго берега Соимскаго острова, лицомъ къ восточному берегу африканскаго материка, хорошо извѣстенъ по описаніямъ Реклю, Жиро и множества другихъ ученыхъ и путешественниковъ; въ продажѣ не трудно найти фотографія, изображающія его и разноплеменное населеніе. Уже по нимъ можно судить, что это одна изъ большихъ "клоакъ міра", вродѣ Константинополя, Смирны, Александріи и другихъ городовъ, гдѣ европейскіе пришельцы-выжиги смѣшиваются съ левантинцами и съ туземцами низшихъ расъ. Впрочемъ, собственно, европейцы пока еще малочисленны и состоятъ, главнымъ образокъ, изъ членовъ консульствъ да немногихъ купцовъ, коммерческую же (а, слѣдовательно, по теоріи бужуазіи, и цивилизаторскую) силу въ городѣ вставляютъ индусы, персы, арабы и разные метисы, португальскіе и иные. Занзибаръ самъ по себѣ производитъ немного, но онъ служитъ центральнымъ складомъ для товаровъ, привозимыхъ изъ Африки, Индіи и Европы. Отъ того сношенія его со всѣми этими странами очень оживленны и торговые обороты уже нынѣ достигаютъ до 15--20 милліоновъ рублей въ годъ, продолжая постоянно рости. Пароходныя линіи, связывающія городъ съ Европою и Египтомъ, суть: англійская, французская, нѣмецкая и египетская, съ Индіею -- индо-британская, съ Мадагаскаромъ и другими островами западной части Индійскаго океана -- французская и англійская, съ Мозамбикомъ -- португальская, съ Каплэндомъ -- южно-африканская. Вслѣдствіе запущенности города, въ немъ господствуетъ грязь и много прилипчивыхъ болѣзней, хотя издали, т.-е. съ моря, городъ довольно красивъ. Какая участь ждетъ Занзибаръ теперь, когда быстро ростетъ Момбазъ, трудно сказать, но есть вѣроятность, что онъ еще долго останется насиженнымъ мѣстомъ разноплеменнаго торговаго люда, особенно контрабандистовъ, какъ Мальта, Гонъ-Конгъ, Сингапуръ и другіе англо-космополитныя мѣстности. Въ немъ, вмѣстѣ съ мелкими селеніями на островѣ, около 125,000 населенія, занятаго, сверхъ торговли, воздѣлываніемъ хлопка, риса, кофе и масляничныхъ растеній.

Для насъ, русскихъ, Занзибаръ едва ли когда будетъ имѣть практическій интересъ. Развѣ когда-нибудь, въ случаѣ войны съ Англіею, русскіе военные крейсеры-скороходы поживятся около него морскою добычей или даже отбомбардируютъ самый города, коли англичане забудутъ объ его оборонѣ. Но для нашихъ сосѣдей нѣмцевъ это очень важная и опасная мѣстность. Вѣдь, значительная часть ихъ портовъ на восточно-африканскомъ прибрежьѣ, Пангани, Саадаци, Багямойо и самый главный административный центръ Даръ-эль-Салаанъ, лежатъ, такъ сказать, подъ выстрѣлами Занзибара, точнѣе -- англійской эскадры, которая можетъ быть тутъ собрана во всякое время. Да и войны не нужно; чтобы англичане командовали надъ нѣмецкими восточно-африканскими колоніями и разоряли ихъ, достаточно будетъ контрабанднаго ввоза черезъ Занзибаръ оружія, которымъ бы туземцы могли поражать германскихъ "піонеровъ цивилизаціи". Это неудобство, кажется, уже сказывается и теперь; ибо если во владѣніяхъ англійской восточно-африканской компаніи все тихо, то на земляхъ такой же нѣмецкой военныя дѣйствія почти не прекращаются, можетъ быть, къ удовольствію майора Висмана и подчиненныхъ ему полководцевъ-поручиковъ, но едва ли къ большой радости гамбургскихъ, бременскихъ и берлинскихъ акціонеровъ компаніи, несущихъ расходы. Правда, серьезную денежную помощь этимъ акціонерамъ оказываетъ императорское германское правительство, которое, напрям., въ бюджетъ 1891--92 г. внесло 3.500,000 марокъ на расходы по восточно-африканскимъ колоніямъ, но не можетъ же эта субсидія продолжаться вѣчно. Лучше ужь будетъ прямо упразднить компанію и взять ея владѣнія въ вѣдѣніе казны... А будетъ любопытно видѣть этотъ казенный режимъ въ цивилизованномъ предпріятіи нѣмцевъ; до сихъ поръ, вѣдь, они любили приходить на готовое, т.-е. водворяться въ странахъ, цивилизованныхъ другими, да и тамъ хлопотать о привилегіяхъ (какъ въ Россіи), пусть-ка попробуютъ за свой счетъ и страхъ позаняться первоначальнымъ устройствомъ порядка, гражданственности и индустріи въ странахъ не только полудикихъ, но и враждебныхъ имъ... А что пресловутый австрійскій еврей, бывшій сначала на египетской, а теперь на германской службѣ, Эминъ, увѣряетъ, будто для достиженія указанной цѣли довольно будетъ экстреннаго расхода въ 2.000,000 марокъ, то это чистѣйшій вздоръ и наглое самохвальство, имѣющее, вѣроятно, цѣлью доставить высокое мѣсто въ германо-африканской администраціи этому международному авантюристу и торговцу слоновою костью.

VI.

Изъ Занзибара французскій пароходъ, слѣдовавшій доселѣ на юго-западъ, поворачиваетъ на юго-востокъ, т.-е. оставляетъ берега Африки и вступаетъ въ міръ острововъ, которые разсѣяны невдалекѣ отъ нея по Индійсіому океану, да и острововъ, по большей части записанныхъ въ учебникахъ географіи на французовъ, "французскихъ колоній"... Первая встрѣчающаяся изъ этихъ колоній есть Большой Коморо съ 50,000 населенія арабскаго, кафрскаго и мальгашскаго. Нынѣшнимъ лѣтомъ французы имѣли случай убѣдиться, какъ авторитетъ ихъ тутъ малъ. Туземцы учинили среди властолюбивыхъ пришельцевъ рѣзню, и пришлось посылать морскую пѣхоту отомщать за смерть соотечественниковъ. Говорятъ, что экспедиція копилась полнымъ успѣхомъ, но достовѣрно извѣстно, что возвратившіеся во Францію усмирители сильно убыли въ числѣ, какъ отъ засадъ противниковъ, такъ и болѣзней, свойственныхъ влажно-жаркому климату. И изъ чего хлопочутъ французы, когда сами говорятъ, что берега Большаго Коморо плоски, безлѣсны, безплодны и не имѣютъ ни одной гавани, а населеніе половину нужнаго ему на продовольствіе риса получаетъ съ Мадагаскара? Кромѣ догадки, что имъ хочется создать большую колоніальную имперію и западной части Индійскаго океана, отвѣчать на этотъ вопросъ нечѣмъ. Вѣроятно, поэтому описатель колоній, Комбетъ, отдѣлывается, по отношенію къ Большому Боморо, лишь таинственнымъ замѣчаніемъ, что "нашъ протекторатъ здѣсь установленъ еще слишкомъ недавно, чтобы мы въ состояніи были дать свѣдѣнія обстоятельныя и полныя: повидимому, островъ не мѣстъ большой будущности". А, вѣдь, его длина 55 километровъ, ширина. 28 и поверхность равна 140,000 гекторамъ, т.-е. 125,000 десятинамъ.

Островъ Анжуанъ, второй по порядку изъ Коморскихъ, съ населеніемъ, въ 20,000 мальгашей и арабовъ, тоже былъ усмиряемъ нынѣшнимъ лѣтомъ и тоже имѣетъ пристани для однихъ арабскихъ лодокъ, но упорна шлется въ спискахъ французскихъ колоній. Мимо его пароходъ направляется къ Майоттѣ. Тутъ уже есть настоящая "цивилизованная" осѣдлость мь 40 европейцевъ, 250 маскаренскихъ креоловъ и тысячи арабовъ и индусовъ. Главное мѣстечко на островѣ Дзаудзи, сверхъ французскаго градоначальника, имѣетъ магазины, больницу и даже казарму, самое прочное доказательство успѣха французской колонизаціи. Майотта фабрикуетъ даже ромъ, благо плантаціи сахарнаго тростника есть кому обрабатывать (9,000 негровъ, завезенныхъ, конечно, съ материка Африки), и торговля ея немаловажна, простираясь на 1.126,000 фр. по вывозу и на 1.411,000 фр. по привозу. Большой парижскій банкъ. "Учетная контора" держитъ здѣсь свое отдѣленіе, и бюджетъ колоніальной администраціи достигаетъ 230,000 фр. въ годъ.

Торговые обороты сосѣдняго островка Носси-Бэ превосходятъ четыре милл. фр., есть 13 сахарныхъ заводовъ и 15 ромоваренъ, занимающихъ 800 рабочихъ. Прекрасная гавань у Хельвиля облегчаетъ морскія сношенія Носси-Бэ, я самый городокъ Хельвиль имѣетъ уже до 1,200 жителей, губернаторскій домъ, морскую казарму, церковь и даже школу. Для приставанія судовъ устроена дамба, для починки ихъ -- докъ и для снабженія углемъ -- складъ послѣдняго на 400 тоннъ. Словомъ, это перлъ французскихъ колоній, сосѣднихъ Мадагаскару; изъ 11,000 ея населенія 150 суть европейцы. Сахарный тростникъ есть главный источникъ богатства острова, кофе же не можетъ родиться отъ излишней влажности климата. Другой прибрежный Мадагаскару и тоже производительный островъ -- островъ Бораха (Св. Маріи); онъ производитъ торговлю на 700,000 фр., но колонизація его затруднена болотистостью почвы.

На переѣздѣ отъ Носси-Бэ къ С. Маріи пароходъ посѣщаетъ великолѣпный портъ Антонбоку или бухту Діего-Суарезъ. Это одна изъ первыхъ по удобствамъ природныхъ гаваней въ мірѣ, напоминающая отчасти Сидней, отчасти Ріо-Жанейро, т.-е. составленная изъ цѣлаго ряда бухтъ, образующихъ одинъ цѣлый заливъ, гдѣ могутъ собираться не только сотни, но тысячи кораблей, и спокойно стоять на якорѣ. Французское колоніально-морское вѣдомство, конечно, обратило особое вниманіе на этотъ первоклассный по природнымъ удобствамъ портъ и уже соорудило здѣсь нѣсколько фортовъ и кораблестроительныхъ зданій, казармы, больницу и пр. Возникшій около нихъ городокъ содержитъ болѣе 3,000 душъ населенія, но относительно будущности всего этого невольно возникаютъ сомнѣнія. Вопервыхъ, гдѣ тотъ флотъ, который бы могъ считать бухту Діего-Суарезъ своею родною гаванью, какъ у насъ Кронштадтъ, какъ въ Германіи Биль, какъ во Франціи Брестъ и Тулонъ? Французская эскадра въ Индійскомъ океанѣ очень мала для этой величественной бухты, а привести большую изъ Европы дѣло нелегкое, особенно если будетъ запертъ Суэцкій напалъ. Во-вторыхъ, кто будетъ защищать Діего-Суарезъ отъ непріятеля, ммѣющаго сильный флотъ и хоть небольшой дессантъ? Для обороны столь "обширной бухты или хоть одного города съ морскимъ арсеналомъ нужны многія тысячи солдатъ, а откуда же ихъ достать? Мы, русскіе, справедливо жалуемся, что Владивостокъ, нѣсколько напоминающій Діего-Суарезъ по длинѣ оборонительной линіи, не удобенъ, что для обороны его нуженъ сорока или даже пятидесяти-тысячный гарнизонъ, но наше положеніе все же лучше, чѣмъ французовъ у сѣверной оконечности Мадагаскара. Мы у себя дома, они въ землѣ чужой, гдѣ подкрѣпленій ждать не откуда, особенно если непріятель сильнѣе ихъ на норѣ. Въ-третьихъ, бухта Діего-Суарезъ очень удобна и подъ коммерческій портъ, но чѣмъ же въ ней будутъ торговать, пока не устроена желѣзная дорога вдоль всего Мадагаскара, съ юга на сѣверъ? Да и тогда еще будетъ вопросъ: предпочтутъ ли торговые корабли грузиться и разгружаться въ гавани, лежащей далеко отъ внутренности страны и въ сосѣдствѣ съ такими установившимися и удобными для торговли станціями, какъ Носси-Бэ? Другіе порты на самомъ Мадагаскарѣ также удержать, вѣдь, каждый свой районъ, хотя бы небольшой,-- это въ порядкѣ вещей. Вотъ почему, глядя на прекрасную, шествадцати-листовую карту Діего-Суареза, только что обнародованную, я невольно готовъ спросить французовъ: не всуе ли они трудятся?

Но вотъ пароходъ въ Таматавѣ, гавани плохой, но пока самой важной на островѣ, потому что здѣсь начинается дорогамъ столицу Тананариву. Да, дорога; но точно ли это выраженіе? Въ европейскомъ смыслѣ, конечно, нѣтъ. И устроить тутъ порядочное шоссе, не говоря уже о пути рельсовомъ, -- дѣло не легкое. Почва гориста, а климатъ такъ влаженъ, что разъ косогоры обнажены отъ лѣсовъ, дожди начинаютъ ихъ размывать неумолимо, быстро и сильно. Какъ же тутъ быть? Конечно, и на Цейлонѣ падаетъ много дождей, и тамъ косогоры размываются ими; да дѣло въ томъ, что, наприм., канди-коломбійская желѣзная дорога идетъ почти все время по одной рѣчной долинѣ, а линія Таматава-Тананарива должна бы была, еслибъ была устроена, пересѣчь множество овраговъ, ущелій и рѣчекъ, косогоровъ и кряжей. Поддержка ея въ исправномъ видѣ стоила бы огромныхъ суммъ. Въ другихъ частяхъ Мадагаскара порядочныхъ дорогъ тоже нѣтъ и населеніе такъ еще негусто и маловзыскательно къ путямъ сообщенія, что много пройдетъ времени, прежде чѣмъ по острову можно будетъ ѣздить хоть въ какомъ-нибудь экипажѣ. Французы, конечно, это знаютъ и, все-таки, рѣшаются завоевать островъ, большій по протяженію, чѣмъ сама Франція, съ населеніемъ разнороднымъ и еще подстрелаежымъ въ антифранцузскихъ своихъ чувствахъ протестантскими пастора" изъ Англіи и странъ лютеранскихъ. Успѣютъ ли они въ этомъ дѣлѣ? Не знаю, сомнѣваюсь, и, чтобы не быть голословнымъ въ моихъ сомнѣніяхъ, скажу въ немногихъ словахъ, въ чемъ состоитъ самый важный современный вопросъ на Мадагаскарѣ.

Выше было вскользь упомянуто, что англичане, добиваясь отъ Франціи уступокъ по занзибарскому вопросу и получивъ ихъ, съ своей стороны, признали за французами право на исключительный протекторатъ ихъ надъ Мадагаскаромъ. Протекторатъ -- это слово и понятіе новое, недавно введенное въ оборотъ и, въ сущности, маскирующее затаенную мысль "протектора" рано или поздно покончить съ самостоятельностью протежируемаго. Италія хлопочетъ о протекторатѣ въАбиссиніи, Англія имѣетъ протекторатъ сомальскій, Франція -- Тонкинскій, Китай, пожалуй, тибетскій, но все это тянетъ въ одну сторону: обратить рано или поздно протежируемыя земли въ провинціи націй-покровительницъ. И такъ какъ протекторское владѣніе все же не есть еще собственность, то для легчайшаго достиженія послѣдняго права ни о чемъ такъ протекторы не заботятся, какъ о томъ, чтобы въ этомъ дѣлѣ имъ никто не мѣшалъ. Отсюда договоры о признаніи протекторатовъ. Англія, какъ мы видѣли, дала также признаніе Франціи на Мадагаскаръ, но многія другія державы нѣтъ. Это непризнаніе онѣ даже выражаютъ очень ощутительнымъ образомъ, отказываясь просить для своихъ консуловъ на Мадагаскарѣ у французскаго резидента такъ называемые экзекваторы, т.-е. акты признанія ихъ консулами. Ни Соединенные Штаты, ни Германія доселѣ знать ничего не хотятъ о "покровительственныхъ правахъ" французскаго агента въ Тананаривѣ и сносятся пряжа съ министрами королевы мадагаскарской, помимо его. Отсюда натянутое, фальшивое положеніе агента и его стремленіе вымѣстить свою неудачу на дерзкихъ мальгашскихь министрахъ, которые сносятся съ непризнанными имъ представителями Америки и Германіи. Всѣ не-французы на Мадагаскарѣ, да и въ цѣломъ свѣтѣ, надъ этимъ смѣются, и вотъ, чтобы вывернуться изъ такого смѣшнаго положенія, французскій резидентъ въ столицѣ Мадагаскара иногда дѣлаетъ дипломатическія вылазки противъ досаждающихъ ему иностранныхъ консуловъ и туземныхъ правителей. Не далѣе средины іюля 1891 г. онъ произнесъ передъ французами, живущими въ Тананаривѣ, рѣчь, гдѣ прямо вставилъ слово "протекторатъ, нашъ протекторатъ". Рѣчь была переведена на мальгашскій языкъ и, видимо, не понравилась во дворцѣ королевы, "впрочемъ, менѣе прошлогодняго",-- наивно говоритъ корреспондентъ одной большой парижской газеты. Французы, повидимому, полагаютъ, что время устроитъ дѣло въ желаемомъ ими смыслѣ и, притомъ, безъ принятія "мѣръ строгости" относительно коварныхъ мальгашей; но я позволяю себѣ въ этомъ сомнѣваться. Французскій резидентъ при королевѣ Ранавалонѣ хотя и садится иногда въ ея присутствіи, какъ представитель протежирующей Франціи (впрочемъ, садится ли еще?), но, вѣроятно, чувствуетъ жесткость мебели, въ которой находятся германскія и другія пружины, какъ было въ 1853 году съ княземъ Меншиковымъ въ Константинополѣ, когда онъ признавалъ, что "Диванъ непокоренъ намъ оттого, что въ немъ пружины не русскія, а англійскія".

Да съ общечеловѣческой точки зрѣнія позволительно еще спросить: худо ли это? Пресловутыя фразы о "введеніи цивилизаціи" въ протежируемыя страны нынѣ никого уже не обманываютъ. А если бы и нашлись наивные люди, которые въ нихъ вѣрятъ, то по отношенію къ Мадагаскару отъ такой вѣры радикально излечиваетъ признаніе самаго современнаго писателя о французскихъ колоніяхъ, Комбетта. "На Мадагаскарѣ,-- говоритъ онъ,-- европеецъ долженъ быть правителемъ, а туземцамъ должно предоставить лишь работы мало доходныя, выносимыя ими безъ вреда и опасности ихъ организму". И французы, послѣ такого признанія, еще думаютъ, что ховасы, сакалавы и другіе мадагаскарцы охотно имъ покорятся, даже безъ войны, а въ силу одного искусства ихъ дипломатіи! Человѣку прямо говорятъ, что намѣрены обратить его въ рабочее быдло, и надѣются, что онъ добровольно, безропотно надѣнетъ хомутъ!

VII.

О Мадагаскарѣ можно бы написать цѣлую многотомную монографію,-- такъ велики его размѣры и естественныя богатства, такъ разнообразны рельефъ его почвы и этнографическій составъ населенія. Да такая многотомная монографія и существуетъ, въ видѣ изданія парижскаго академика Грандидье; но публикуемая въ теченіе многихъ лѣтъ и начатая въ то время, когда Мадагаскаръ былъ недовольно обслѣдованъ, она и не полна, и отстала отъ современности. Компиляція Реклю въ его Всеобщей географіи тоже не удовлетворитъ серьезнаго читателя, я ему придется брать въ руки много трудовъ, вышедшихъ въ самые послѣдніе годы: карту Робле, отчеты о путешествіяхъ Катà и много другихъ. Я поэтому отказываюсь дальше говорить о Мадагаскарѣ и приглашаю читателя вернуться на пароходъ и сдѣлать изъ Таматавы переѣздъ на Маскаренскіе острова, прославленные... ну, хоть романомъ Бернардена-Сенъ-Пьера Bautet Virginie, Хотя въ нашъ положительный вѣкъ трудно соблазнить кого-либо красотами пышной тропической природы и даже изображеніемъ счастья двухъ юныхъ, взаимно любящихъ существъ, но все же Маскаренскіе острова, Реюньонъ и Мавриціусъ, способны привлекать къ себѣ, какъ двѣ жемчужины среди синевы Индійскаго океана. Да, притомъ, они еще любопытны, хагь матеріалы для сравнительнаго изученія колоніальныхъ міровъ, англійскаго и французскаго. Реюньонъ, или бывшій Бурбонъ, принадлежитъ французамъ, Мавриціусъ, бывшій Иль-де-Франсъ, -- англичанамъ. На первомъ находится 162,000 душъ населенія, на второмъ -- 373,000. На французской землѣ господствующимъ племенемъ являются креолы и разныя старыя помѣси изъ европейцевъ и африканцевъ; на англійской двѣ трети населенія состоитъ изъ индусовъ, завезенныхъ сюда почти исключительно въ XIX в. Реюньонцы въ огромномъ большинствѣ католики; среди морисцевъ преобладаютъ браманиты, а католики составляютъ лишь 29%; на Реюньонѣ есть всего 36 китайцевъ, на Мавриціусѣ -- 3,765,-- видно, не-европейцамъ легче жить подъ британскимъ игомъ, чѣмъ подъ французскимъ. Да оно и понятно: на Реюньонѣ всѣмъ заправляетъ какой-нибудь бывшій су-префектъ или морской офицеръ, привыкшій опираться на однихъ солдатъ 1 полицію; губернаторъ на Мавриціусѣ джентльменъ, прослушавшій курсъ правовѣдѣнія въ Оксфордѣ и окруженный зачатками парламентскихъ учрежденій, ибо въ окружающемъ его совѣтѣ, безъ котораго онъ ничего не можетъ сдѣлать, только половина членовъ чиновники, а половина выборные представители населенія; солдаты же на островѣ несутъ лишь гарнизонную службу въ двухъ береговыхъ укрѣпленіяхъ. Внѣшняя торговля Реюньона выражается цифрами: 17.523,000 по вывозу и 14.827,000 do ввозу, всего около 32.350,000 франковъ, а Мавриціусъ -- 59.000,000 рупій, изъ которыхъ каждая равна почти 2Ма франкамъ, и вывозъ изъ колоніи превосходитъ привозъ на цѣлыхъ 12.000,000 рупій, что показываетъ, что избытокъ сырья и товаровъ на Мавриціусѣ много больше, чѣмъ на Реюньонѣ. Въ довершеніе всего, на Мавриціусѣ есть порядочный портъ, Сенъ-Луи, а на Реюньонѣ ни одной сколько-нибудь порядочной пристани для судовъ. Впрочемъ, не во всѣхъ же отношеніяхъ французы ниже англичанъ на островахъ Маскаренскихъ и есть случай, гдѣ послѣдніе рѣшились на подражаніе имъ, именно они введи на Мавриціусѣ метрическую систему мѣръ и вѣсовъ. Да еще нужно прибавить, что французы на своякъ островѣ устрояли, по всей его окружности, желѣзную дорогу (до 200 верстъ), чего у англичанъ нѣтъ {За то они имѣютъ двѣ небольшія желѣзныя дороги внутри острова, общею длиною въ 188 верстъ.}. Наконецъ, въ одномъ смыслѣ оба острова совершенно уравнены: ихъ одинаково посѣщаютъ отъ времени довремени ужасные ураганы южно-Индійскаго океана, которые производятъ большія опустошенія и въ городахъ, и на морѣ, и на поляхъ, и въ лѣсахъ.

Мавриціусъ соединенъ пароходными линіями: на западѣ съ южною Африкой черезъ Дурбанъ и съ Мадагаскаромъ черезъ Реюньюнъ, на сѣверѣ черезъ Маге (о-на Сешельскіе) съ Европой и Индіей и на востокѣ съ Австраліей. Большая часть его произведеній, сахара, рома, тафіи, ванили, кокосоваго масла, кофе и проч., уходитъ на материки южнаго полушарія, т.-е. въ Африку и Австралію, но многія достигаютъ и до Европы. Съ Реюньона такіе же товары направляются предпочтительно въ Марсель; но такъ какъ для двѣнадцати большихъ срочныхъ пакетботовъ ихъ мало, то почти постоянно грузъ дополняется партіями отслужившихъ свой срокъ солдатъ, которые возвращаются во Францію. Это, конечно, составляетъ не малый расходъ для французской казны; но что дѣлать? По теоріи національнаго единства, исповѣдуемой парижскими министерскими [чиновниками, иначе и быть не можетъ. Отдаленныя колоніи должны имѣть гарнизоны изъ природныхъ французовъ, родившихся гдѣ-нибудь въ Оверни или Бретани, чтобы имѣть подъ глазами настоящихъ, образцовыхъ соотечественниковъ или, пожалуй, чтобы сами колонисты находились подъ глазами, подъ надзоромъ этихъ "нормальныхъ" согражданъ. Допустить сформированіе мѣстныхъ, колоніальныхъ войскъ, хотя бы даже милиціи, французскіе администраторы никакъ не хотятъ: это, молъ, порветъ національную связь колоній съ метоополіей, пожалуй, поведетъ къ ихъ отдѣленію отъ послѣдней. Мнѣ случилось въ Парижѣ, въ одномъ ученомъ обществѣ, занимающемся колоніальными интересами, присутствовать на засѣданіи, гдѣ шла рѣчь о колоніальныхъ войскахъ: ни одинъ ораторъ не признавалъ и возможности допущенія въ нихъ колонистовъ не-французовъ, наприм., негровъ или малайцевъ; большинство даже и изъ французовъ-колонистовъ не соглашалось формировать мѣстныхъ войскъ. Пусть, молъ, пондишеріецъ ѣдетъ на военную службу въ Гвіану, а гваделупецъ въ Индію: это еще допустить можно, не знаю, чѣмъ, наконецъ, рѣшится этотъ вопросъ теперь, когда подготовляется законъ о войскахъ въ колоніяхъ или о 20-мъ корпусѣ регулярной арміи, но формированія мѣстныхъ командъ и отрядовъ,-- которые бы не нужно было перевозить изъ одной части свѣта въ другую, а служили бы они дома,-- я рѣшительно не ожидаю отъ парижскихъ законодателей-централизаторовъ.

Дешева жизнь на Мавриціусѣ и Реюньонѣ, но, впрочемъ, дешевк лишь для людей, не имѣющихъ высшихъ потребностей, т.-е. такихъ, которымъ нечего выписывать изъ Европы: ни книгъ и газетъ, ни шелковыхъ платьевъ и дорогой мебели, ни вообще предметовъ роскоши. По части продовольствія особенно хорошо, хотя мясо и дорогонько, потому что скотъ нужно привозить живымъ изъ Африки или Австралія, а мясо хранить въ жаркомъ климатѣ невозможно. Утѣшеніе для обжоръ въ томъ, что рисъ, бананы и прочіе растительные продукты въ благословенномъ тепло-влажномъ климатѣ родятся всегда въ изобиліи. Цѣна риса на Реюньонѣ по 2 1/2 копѣйки за фунтъ, большую связку банановъ можно имѣть за 5 копѣекъ,-- слѣдовательно, ѣшь до отвалу. Одежда ваша, особенно если вы рабочій, ремесленникъ, можетъ быть самая легкая и дешевая. Вотъ іля чиновниковъ и мѣстныхъ аристократовъ -- другое дѣло: имъ приходится платить за одежду дорого, да и то носить почти лишь одни парижскіе, залежавшіеся confectionnés, которые развозятся по колоніямъ цѣлыми грузами, но продаются съ безсовѣстнымъ барышомъ.

VIII.

Чтобы выбраться съ благословенныхъ острововъ и не ѣхать домой по старой дорогѣ, сядемъ на англійскій пароходъ, который съ Мавриціуса привезетъ насъ въ Паталь. Можно бы послѣ этого забраться и на мысъ Доброй Надежды, по то былъ бы уже не восточный, а южный берегъ Африки. И такъ, остановимся въ Дурбанѣ, лѣтъ сорокъ тому назадъ основанномъ голландскими боэрами, ушедшими изъ Каплэнда ради пріобрѣтенія независящей, а теперь снова попавшими въ подданство къ англійской королевѣ. Утѣшеніемъ въ горѣ имъ служитъ то, что Наталь есть колонія отдѣльны, независимая отъ Каплэнда, имѣющая свое правительство, хотя и аныйское. У натальцевъ нѣтъ еще парламента, а только губернаторъ съ двумя совѣтами, исполнительнымъ и законодательнымъ; но и то ужъ хорошо, что въ послѣднемъ, сверхъ членовъ отъ короны, засѣдаютъ выборные представители городовъ и графствъ и формируютъ въ немъ большинство. Губернаторъ тоже не военный или полицейскій офицеръ, а многосторонне-образованный джентльменъ, какихъ образуютъ итонская школа и университеты Оксфордскій и Кембриджскій. Дѣла въ колоніи идутъ отлично; правительство, прежде всего, заботится, чтобы дѣти, по крайней мѣрѣ, всѣхъ бѣлыхъ, были образованы, и уже достигло того, что изъ таковыхъ лишь 4% не прошло чрезъ школу. Дороги вездѣ хороши, несмотря на горістую почву страны. Большой рельсовый путь изъ Дурбана на Питермарицбургъ въ Лэдисмитъ прорѣзываетъ весь Наталь съ юго-востока на сѣверо-западъ, а изъ Лэдисмита рукой подать до Гаррисммта, города въ Оранжеворѣчной республикѣ, отдѣленной, впрочемъ, отъ Наталя горами. Фивансы колоніи въ полномъ порядкѣ, и хотя все ея населеніе не превосходитъ 530,000 душъ, но доходы казны достигаютъ 8.500,000 руб. зол., причемъ превосходятъ расходы на милліонъ рублей. Правда, на колоніи есть долга до 32.000,000 руб., но уплата его, видимо, не затрудняетъ страну, имѣющую милліонные избытки дохода надъ расходомъ. Торговля цвѣтетъ и, притомъ, съ каждымъ годомъ дѣлаетъ шаги исполинскіе. Вывозъ изъ колоніи въ 1889 году простирался до 10.000,000 руб., а привозъ въ нее достигалъ до 28.000,000 руб., что ясно доказываетъ, что жители имѣютъ достатокъ на покупку дорогихъ заграничныхъ товаровъ: машинъ, металлическихъ издѣлій, шерстяныхъ тканей, пива и вина и т. п. Обмѣниваютъ они на эти продукты, главнымъ образомъ, шерсть и золото, жоторое добывается въ ихъ странѣ. Шотландскій географъ Бартоломью, издавшій въ прошломъ году карту Африки съ обозначеніемъ на ней красками разныхъ странъ по степени ихъ удобства для цивилизованной, европейской жизни, недаромъ помѣстилъ Наталь въ первыхъ разрядахъ: онъ этого вполнѣ заслуживаетъ. Счастливое состояніе страны доказывается и тѣмъ, что въ ней вовсе нѣтъ войска, а въ распоряженіи правительства имѣется лишь 215 конныхъ полицейскихъ стражей. Затѣмъ, на случай войны, имѣются обученные волонтеры, въ числѣ 1,295 человѣкъ, именно 703 конныхъ егерей, 427 пѣхотинцевъ, 73 артиллериста и 92 матросовъ. Это просто идиллическій край.

Въ Наталѣ мы на почвѣ африкандеровъ, то-есть людей, которыхъ девизъ: "Африка для африканцевъ, долой командованіе Европы!" Не нужно думать, что натальцы -- бунтовщики противъ британской короны; напротивъ, не далѣе лѣта 1890 г. они поставили у себя въ Питермарицбургѣ статую королевы Викторіи, которую почитаютъ какъ солнце, которое свѣтитъ и грѣетъ, но, за дальностью, не обжигаетъ, да еще хранитъ, помощью могущественнаго флота, своихъ натальскихъ подданныхъ отъ нападенія иностранцевъ. Чего натальцы не хотятъ при своихъ африкандерскихъ заявленіяхъ, это наѣзда къ нимъ изъ Европы такихъ индивидуумовъ, какъ, напримѣръ, Иванъ Иванычъ Сквозникъ-Дмухановскій, внукъ Антона Антоныча, нынѣ, по званію участковаго начальника, "совѣтующій" волостнымъ судамъ, въ нужныхъ случаяхъ, не жалѣть березовой каши, и вообще отличающійся излишнею полицейскою развязностью. А такіе Иваны Иванычи, хоть и рѣдко, но все еще встрѣчаются въ Соединенномъ Королевствѣ, особливо среди командировъ "вооруженной" полиціи въ Ирландіи, гдѣ"стеръ Джонъ-Буль охотно даетъ волю своимъ, отъ природы свирѣпымъ наклонностямъ. Есть еще у натальцевъ забота -- охранять себя не отъ своихъ, а отъ иноплеменныхъ, именно отъ зулусовъ, живущихъ на сѣверѣ ютъ нихъ, за рѣкою Тучелою; но это вопросъ заранѣе рѣшенный въ пользу натальцевъ: зулусы будутъ покорены или истреблены съ британскою "послѣдовательностью", какъ тасманцы на Ванъ-Дименовой землѣ, какъ маорисы въ Новой Зеландіи. Да и много ли ихъ остается теперь?

Ни у зулусовъ, ни въ земляхъ Тонга и Свази, которыми завладѣть такъ усердно желаютъ трансваальскіе боеры, чтобъ имѣть доступъ къ морю, куда англичане ихъ не пускаютъ, пароходы не останавливаются, а потому мы скоро входимъ въ обширную бухту Делагоа и, пройдя ее во всю ширину, останавливаемся противъ городка Лоуренсо-Маркесъ: мы въ Португаліи.

IX.

Здѣсь мы возьмемъ въ провожатые Августа де-Кастило, который не далѣе января 1891 г. читалъ, передъ антверпенскимъ географическимъ обществомъ, въ Белгіи, прекрасный докладъ о состояніи Мозамбикской провинціи, въ которой былъ губернаторомъ. Конечно, Каста до португалецъ, да еще бывшій администраторъ страны; но правдивость его не подлежитъ сомнѣнію. Съ первыхъ словъ онъ признается, что португальская Африка въ дѣлѣ цивилизаціи отстала отъ англійской, и тутъ же приводитъ поясняющія причины. Во-первыхъ,-- говоритъ онъ,-- у васъ съ давнихъ поръ господствовала ложная мысль, что порты Африки суть только станціи на пути въ Индію и другія страны Востока; во-вторыхъ, временное господство надъ нами испанцевъ въ XVI вѣкѣ почти убило всѣ наши колоніи; въ-третьихъ, негроторговля, направленная изъ Африки въ южную Америку, истощала всѣ живыя силы первой страны; въ-четвертыхъ, до введенія въ Португаліи конституціоннаго порядка дѣла ея вообще, а колоніальныя въ частности были такъ пренебрежены и запутаны, что далекія заморскія владѣнія не могли развиваться, преуспѣвать, и, наконецъ, въ-пятыхъ, эмиграція изъ Португаліи, какая была, направлялась преимущественно въ Бразилію и Гвіану, даже на Сандвичевы острова, но не въ Африку, колоніи въ которой считались какъ бы ссыльными. Обширная провинція Мозамбикъ, къ которой принадлежитъ Лоуренсо-Маркесъ и которая имѣетъ въ длину около полутора тысячи верстъ, начала пробуждаться отъ многовѣковаго сна лишь во второй половинѣ XIX столѣтія; отъ нея, слѣдовательно, и требовать многаго невозможно.

Въ этому печальному прошлому нужно присоединить роковыя обстоятельства современныя. Съ тѣхъ поръ, какъ въ головахъ у англичанъ созрѣла мысль создать одну англо-африканскую имперію отъ устьевъ Нила до мыса Доброй Надежды, Португалія была осуждена потерять часть своихъ владѣній въ Африкѣ, чтобы дать дорогу британскому льву въ его побѣдоносномъ шествіи съ сѣвера и юга къ экватору. Годы 1890 и 1891-ые особенно тяжелы для португальцевъ вслѣдствіе извѣстнаго ультиматума лорда Салисбюри и послѣдовавшихъ затѣмъ наглыхъ дѣйствій англичанъ на Замбезе, Шире, Ніясѣ и пр. Мечты португальцевъ установилъ сообщеніе между Лоандою и Мозамбикомъ, поперекъ всей южной Африки, лопнули навсегда. Въ самой срединѣ ихъ бывшихъ владѣній появились разныя негритянскія "имперіи", Баротзе, Мателебе, Хама и пр., состоящія подъ покровительствомъ Англіи. Лоанда отъ Мозамбика теперь отдѣлена полосою британскихъ земель въ тысячу и болѣе верстъ шириною. Но "свѣтъ не безъ добрыхъ людей": нахальство англичанъ возбудило негодованіе не только въ Европѣ, но и въ самой Африкѣ. Трасваалскіе боеры пришли, наконецъ, въ прикосновеніе съ моремъ помощью португальской бухты Делагоа. Построена желѣзная дорога отъ порта Лоуренсо-Маркесъ до трансваальской границы, и вотъ бѣдная, забытая деревня, имѣющая хорошій портъ, оживилась. Въ 1889 г. мѣстная таможня уже доставила португальской казнѣ 927,777 франковъ, а въ 1890 г. даже только за первые десять мѣсяцевъ этотъ доходъ возросъ до 1.374,444 франковъ. Городъ Лоуренсо-Маркесъ быстро пошелъ въ гору, и не только экономически, а также топографически. Построенный сначала на прибрежной низменности, не отличающейся здоровостью почвы, онъ сталъ распространяться на сосѣднихъ высотахъ и порядкомъ обстраиваться. Теперь это не деревня, а порядочный городъ.

Англичанамъ этотъ успѣхъ португальцевъ и боеровъ, конечно, весьма не по-шерсти; они тотчасъ ощетинились и заявляютъ, что желѣзная дорога построена на ихъ капиталы и они желаютъ стать ея единственный хозяевами. Если же португальцы не хотятъ этого, то пусть выкупятъ дорогу, по какой-то невѣроятно-крупной ея оцѣнкѣ. Чѣмъ кончится эта исторія, я не берусь судить, а потому приглашаю читателя ѣхать далѣе къ сѣверу, въ Мозамбикъ. По сосѣдству съ этимъ городомъ, нѣсколько южнѣе его, находится великолѣпная бухта Макамба, которая способна вмѣщать огромные флоты; но такъ какъ въ свое время, т.-е. почти четыре вѣка назадъ, португальцы строили на африканскомъ берегу лишь не укрѣпленныя станціи, а небольшія торговыя гавани, то городъ Мозамбикъ былъ основанъ на небольшомъ песчано-коралловомъ островкѣ и коммерческое карьеры не сдѣлалъ, хотя и считается доселѣ правительственнымъ центромъ португальскихъ восточно-африканскихъ владѣній. Карвало совѣтуетъ перенести его на берега бухты Макамбо; но одно дѣло сказать, а другое сдѣлать: у португальцевъ недостанетъ на это средствъ. И самохвальство ихъ, что Мозамбинъ, молъ, и теперь важный городъ, потому что на укрѣпленіяхъ, его защищающихъ, стоитъ сто пушекъ (старыхъ), вызываетъ улыбку. Въ довершеніе всего нужно замѣтить, что если португалскіе чиновники въ Мозамбикѣ многочисленны, то гарнизонъ слабъ, да и составленъ изъ негровъ Лоанды. У португальскаго правительства издавна существуетъ обычай: рекрутовъ изъ Мозамбика отправлять на службу въ Лоанду, а новобранцевъ изъ Лоанды -- въ Мозамбикъ. Понятно, чего въ боевомъ отношеніи стоятъ такіе солдаты.

Изъ Мозамбика въ Занзибаръ ходятъ португалскіе пароходы; но останемся на англійскомъ: онъ и опрятнѣе, и скорѣе довезетъ до цѣли, не будучи обязанъ останавливаться въ мелкихъ португальскихъ портахъ на пути къ мысу Делгадо. Пропустимъ и вновь возникающія нѣмецкія пристани въ Линди, на о. Мафіи и даже въ Даръ-эсъ-Салаамѣ, столицѣ нѣмецкой восточной Африки, и высадимся лишь у занзибарской таможня. Здѣсь первый слухъ, который доходитъ до насъ, состоитъ въ томъ, что англичане изъ Египта заняли Берберъ, на Нилѣ, и, вѣроятно, скоро начнутъ постройку дороги оттуда до Суакима, той самой дороги, о вѣроятности которой говорилось выше. Но вѣренъ ли этотъ слухъ, о томъ узнаемъ лишь по пріѣздѣ въ Суэцъ, ибо отъ Занзибара мы беремъ мѣсто на пароходѣ французскомъ, не заходящемъ даже въ Аденъ.

Post-scriptum. Статья наша написана въ августѣ; во время пересылки я печатанія ея событія, разумѣется, шли своимъ чередомъ. Отмѣтимъ здѣсь важнѣйшія изъ нихъ, чтобы читатель могъ стать въ уровень съ современностью:

1) Абиссинскій негусъ Менеликъ обратился къ христіанскимъ государяхъ съ протестомъ противъ нарушенія территоріальной цѣлости Абиссиніи, которая, по его мнѣнію, издавна простиралась отъ береговъ Краснаго моря до Хартума на Нилѣ. Онъ проситъ монарховъ признать за Абиссиніей эти границы или установить такія, чтобы страна его не была отрѣзана отъ моря. Само собою разумѣется, что этотъ циркулярный протестъ разосланъ имъ минуя итальянское правительство.

2) Это правительство въ свою очередь очень заботилось о выходѣ изъ абиссинскихъ затрудненій. Получивъ отъ слѣдственной коммиссіи свѣдѣнія о настоящемъ положеніи дѣлъ въ Эретріи, оно вызвало оттуда въ Римъ мѣстнаго главнаго начальника, генерала Гондольфи, и, послѣ долгихъ обсужденій дѣла, опредѣлило: генералу Гондольфи возвратиться въ Массиву, распоряжаться тамъ всѣмъ неограниченно, но новыхъ завоеваній ни дѣлать и никакихъ дополнительныхъ, сверхсмѣтныхъ расходовъ не производятъ. Условія эти заставляютъ полагать, что итальянцы поняли, наконецъ, свое затруднительное положеніе въ восточной Африкѣ и, вѣроятно, думаютъ оставить эту страну, -- конечно, съ соблюденіемъ "престижа", подобающаго "великой" націи. Говорятъ, что очищеніе Эретріи теперь же потому только не рѣшено, что этому воспротивился король Гумбертъ, не желающій, чтобы "первое" итальянское завоеваніе кончилось "постыдною" неудачей.

3) Поручикъ Мошковъ въ концѣ іюля былъ въ Харрарѣ, благополучна совершая свою экспедицію. Такъ какъ движеніе свое онъ началъ отъ Тедкурской бухты, а Харраръ лежитъ на 300 верстѣ къ югу, а не къ западу отъ Теджуры, то очевидно, что онъ избралъ нѣсколько кружный путь, быть можетъ, для того, чтобы не сталкиваться съ итальянскими агентами, а вѣрнѣе для того, чтобы не идти чрезъ негостепріимную страну Аусса.

4) Нѣмцы потерпѣли сильное пораженіе въ южной части своихъ восточно-африканскихъ владѣній; именно, отрядъ ихъ, подъ начальствомъ поручика Зелинскаго (или Задевскаго), былъ почти истребленъ воинственнымъ племенемъ негровъ Ухэхэ, которое, повидимому, было вооружено европейскими скорострѣльными ружьями. Въ Германіи готовятся къ новой экспедиціи, съ большими противъ прежняго силами.

5) Французы на Мадагаскарѣ все£не успѣваютъ установить свой протекторатъ, сдѣлать его общепризнаннымъ, а потому поговариваютъ о новой военной "диверсіи" въ этой странѣ.

6) Трансваальская республика ищетъ сдѣлать большой заемъ въ Европѣ, едва ли не для того, чтобы купить у Португаліи желѣзную дорогу къ бухтѣ Делагоа, а, можетъ быть, и самую эту бухту съ окрестностями, что едва ли будетъ допущено англичанами.

М. Венюковъ.

"Русская Мысль", кн.XI, 1891