Ядринцев Николай Михайлович - Из сибирского дневника

ИЗЪ СИБИРСКАГО ДНЕВНИКА.

(ФЕЛЬЕТОНЪ).

Конкурренція!-- поздравляю!

Носятся слухи, что и въ Сибири появилась "манія издательская". Затѣваются новыя газеты. Подавай Богъ! Рады братцамъ!

Въ поясненіе къ имѣющимся слухамъ о новыхъ изданіяхъ въ Иркутскѣ сообщенъ, однако, слѣдующій любопытный комментарій въ мѣстной печати. "Въ Иркутскѣ предполагается газета на средства нѣкоего представителя бергъ-коллегіи (вѣроятно, участвовавшаго въ горныхъ дѣлахъ, хорошо извѣстныхъ въ Петербургѣ) и подъ редакціей лица, стяжавшаго громкую извѣстность на поприщѣ современной казуистики (тоже, вѣроятно, уволеннаго изъ службы). Цѣль изданія подорвать довѣріе "еще нравственно не окрѣпшаго" сибирскаго общества къ существующимъ мѣстнымъ органамъ печати",-- такъ поясняетъ газета "Сибирь" эти стремленія. Претензія смѣлая -- начать и подорвать, а затѣмъ пріумножить клику противниковъ мѣстной печати. Почтенная задача!

Странно, чѣмъ помѣшали этимъ господамъ мѣстные органы печати. Мы знаемъ антипатіи къ ней, но только сторонниковъ невѣжества, наживы. Противъ нея борются всѣ, кому непріятны ея разоблаченія злоупотребленій, ея энергичный голосъ за правду. Какова же должна быть цѣль новыхъ издателей, какова ихъ будетъ программа?

Точно такое же извѣстіе мы получили изъ Томска, и здѣсь представитель казуистики и вольнопрактикующій заѣзжій дѣлецъ по части исковъ хочетъ испробовать игру на поприщѣ издательства. Невольно задаешься вопросомъ, что же это получится за литература, что это будутъ за органы, дѣятелями въ которыхъ явятся люди, посторонніе литературѣ, чуждые краю, люди, пре

слѣдующіе какія-то особыя цѣли. Если это будутъ органы какихъ-то невѣдомыхъ самозванныхъ "цивилизаторовъ", то они скоро обнаружатся; если они соединятся со всѣми мѣстными безобразниками и темными силами, они выдадутъ себя головой; если это будутъ органы шантажа и скандала, то не имъ учить мѣстную печать. Всякіе случайные, сбродные элементы внесутъ только смуту въ страну, безъ того темную и полную недоразумѣній. Здѣсь намъ придется только встрѣтиться съ новыми пріятелями. Странно. Десять лѣтъ существуетъ мѣстная печать, имена ея дѣятелей извѣстны, около этой печати ютится и представитель мѣстной интеллигенціи, и захолустный сельскій корреспондентъ, здѣсь уже образовалась связь и солидарность во имя общественной правды, около этой печати стали группироватся сибиряки, желающіе блага своей родинѣ. Нельзя сказать, чтобы существованіе этой печати прошло безслѣдно для края. Нельзя сказать, чтобы здѣсь не зародилась своего рода солидарность и пониманіе между читателемъ и сибирскимъ публицистомъ. Можно было бы ожидать, что эта связь будетъ крѣпнуть, что печать эта будетъ только развиваться и что въ нее не проникнетъ никакихъ другихъ стремленій, кромѣ честнаго служенія родинѣ. И дѣйствительно, кому же ближе интересы этого края, кто готовъ для него безкорыстно работать, кто готовъ отдать за него душу, какъ не этотъ бѣдный мѣстный писатель!

Но, увы, и у этой печати всегда найдутся недовольные, это -- тѣ, кому не нужно живаго слова, кому правда бередитъ нервы. Но гдѣ и когда общество примирялось съ тѣми, кто приходилъ лечить его недуги?! Чѣмъ болѣе эта печать воевала со зломъ, тѣмъ болѣе она создавала себѣ непріятелей среди монополистовъ, кабатчиковъ, среди изгнанныхъ за нечистоплотность чиновниковъ. Эта печать энергично стала противъ всего спекуляторскаго наѣзжаго, старавшагося эксплоатировать страну и наживаться на ея счетъ. Сибирская печать воюетъ противъ ссылки и ея червонныхъ валетовъ -- какъ же обезоружить эту печать, какъ "подорвать къ ней довѣріе?" Понятно, для этого надо внести смуту, попробовать сбить съ толку сибирское общество, создавъ иное писательство. Темнымъ элементамъ можно розыграть изъ себя цивилизаторовъ и доброжелателей, а вмѣстѣ съ тѣмъ и напасть на честную прессу, наполнить воздухъ сплетнями, унизить, наконецъ, самую печать и загрязнить ее такъ, что читатель не будетъ уже разбирать ни бѣлаго, ни чернаго. Сотъ можетъ быть единственная цѣль и тактика новыхъ непрошенныхъ друзей -- издателей.

Что же, почему не попробовать поймать это темное общество, этого наивнаго сибиряка на удочку? Вѣдь просвѣщали же когда-то несчастную Сибирь разные артисты "фельтикультетныелюди", какъ ихъ называли сибиряки за ихъ художество.

Въ "Будильникѣ" недавно появилась сибирская каррикатура, весьма мѣткая и правдивая. Въ залѣ клуба стоитъ мѣстная дамочка и говоритъ купцу:-- Ахъ, какой душка къ намъ заѣхалъ, этотъ К--вичъ! Сколько изящества, благородства!

-- Что вы,-- отвѣчаетъ простодушный сибирякъ: -- вѣдь это одинъ изъ героевъ черной банды, шулеръ! Онъ и здѣсь уже проявилъ себя: играетъ безъ проигрыша.

Дамочка отвѣчаетъ: -- Что-жъ изъ того? онъ элегантный человѣкъ, джентльменъ, не чета нашимъ сибирскимъ медвѣдямъ, -- артистъ, музыкантъ... Онъ, конечно, осчастливитъ наше музыкальное общество!

На верху картины надпись: "Томскъ. Судьба разныхъ героевъ въ мѣстахъ, не столь отдаленныхъ". Не въ бровь, а прямо въ самый глазъ! Въ Томскѣ, какъ извѣстно, цѣлая коллекція этихъ героевъ. Вотъ кликнуть кличъ, они какъ снабдили музыкальное общество, также и мѣстную печать снабдятъ силами.

А если они начнутъ еще съ собственныхъ своихъ исповѣдей и признаній, если они разскажутъ свои дѣла и похожденія, о, это будетъ такъ интересно!.. Въ самомъ дѣлѣ, представьте себѣ, когда Коршъ и Косачъ будутъ писать передовыя о долгѣ и нравственности, Юханцевъ о развитіи банковаго дѣла, Гулакъ-Артемовская воспоминанія о салонахъ, Ауербахъ музыкальные фельетоны, Котовичъ будетъ учить хорошему тону и счастливой игрѣ,-- вотъ такъ будетъ газета!..

И какое благодѣяніе будетъ это для края!

За то какъ тяжело достается всѣмъ, кто пролагаетъ честно и открыто пути литературѣ въ Сибири; некрасно ихъ положеніе въ противоположность облюбленнымъ червоннымъ валетамъ. Вотъ что напечатано въ одной изъ столичныхъ гавотъ и повѣдано міру.

"Охота на корреспондента. Одинъ изъ ревизующихъ чиновниковъ въ Сибири обратился къ жителямъ съ просьбою указывать ему на корреспондентовъ, ради которыхъ онъ, по порученію начальства, долженъ постоянно разъѣзжать и производить дознанія. Свою знаменательную рѣчь онъ окончилъ слѣдующими словами:-- Я пріѣхалъ въ Сибирь на службу здоровымъ, а, благодаря писакамъ, чувствую, что начинаю хворать".

Итакъ, вотъ гдѣ недуги Сибири,-- кто бы могъ ожидать!

Къ той же категоріи относится изрѣченіе одного ученаго мужа, какъ намъ пишутъ изъ Ушаковска, что "печать тормозитъ науку и прогрессъ", и особенно мѣстная печать. А между тѣмъ эта личность должна была бы учить уваженію къ печати, какъ орудію просвѣщенія.

Недавно мы также натолкнулись на весьма страннаго полемиста. Мы ему на счетъ ямбъ и разныхъ грѣховъ, а онъ намъ въ отвѣтъ:-- Я хоть и воръ, а вы въ 60-хъ годахъ скоромное кушали.-- Да, кушали, но, позвольте, причемъ же тутъ "ямбы"?

Неужели такова судьба на нашемъ Востокѣ, что всѣ общечеловѣческія истины, всѣ доктрины нравственности перевертываются вверхъ ногами?!!...

Что же, читатель, не уступить ли намъ мѣсто новымъ просвѣтителямъ? Не пора ли намъ съ тобою разстаться? Можетъ быть, тебѣ, дорогая родина, въ самомъ дѣлѣ нужны нотѣ, у кого билось робко сердце, ожидая дня твоего святаго пробужденія, кто молился за твое будущее, кто готовилъ тебѣ университетъ и училъ дѣтей твоихъ отдавать родинѣ лучшія силы?! Эти писатели, какъ Омулевскій, умирали въ нищетѣ. Впрочемъ, можетъ быть, все это было недоразумѣніе, сибирскому обществу нужны иные писатели и издатели, ловкіе люди изъ разряда ходатаевъ по дѣламъ, ищущихъ практики и конкурсовъ, изъ клики червонныхъ валетовъ, бубновыхъ козырей, явившихся съ проклятіями въ Сибирь, но воспылавшихъ внезапно къ ней участіемъ.

Что же, читатель, возьми ихъ себѣ!

Сибирякъ.

"Восточное Обозрѣніе", No 11, 1885 г.