Осоргин Михаил Андреевич - В. Сирин. "Камера обскура", роман

M. ОСОРГИН

В. Сирин. "Камера обскура", роман
Книгоиздательства "Современные записки" и "Парабола". Берлин, 1934

В. В. Набоков: Pro et contra

Личность и творчество Владимира Набокова в оценке русских и зарубежных мыслителей и исследователей

Издательство Русского Христианского гуманитарного института, Санкт-Петербург, 1997

По-видимому, пора перевести В. Сирина из разряда подающих надежды в разряд преуспевающих и даже преуспевших; за ним уже числится больше крупных произведений, чем за иным маститым. Оценивая его талант, уже нет надобности перелистывать книжки небольших рассказов и можно забыть об обычном грехе молодости -- рифмованных пустяках.

Его последний роман, "Камера обскура", опять очень хороший и талантливый, утверждает взгляд на Сирина как на писателя эмиграции, не только почти совершенно оторванного от живых российских вопросов и интересов, но и стоящего вне прямых влияний русской классической литературы. Его сюжеты интернациональны, герои -- иностранцы, язык чужд присущих русскому писателю исканий и ограничен готовым, установившимся словарем, стиль -- европейской обработки, легко переложимый на любой иностранный язык. Холодный блеск -- не в русском духе и у нас не ценится, -- но было бы, конечно, нелепым ставить это Сирину в упрек; наоборот -- новое достижение, известный вклад, о ценности которого стоит и подумать и поспорить.

Есть у Сирина и еще одна нерусская черта -- полное отсутствие в его писаниях природы; жизнь на асфальте и в каменных стенах, город и только город. Природа может мелькнуть в окне вагона или в рамке курорта, но в непричесанном виде она не появляется -- она автору не нужна, его не вдохновляет. А город -- не старый, полный преданий, а только современный, напоминающий шахматную доску, измеряемый счетчиком таксомотора, украшенный по углам улиц ресторанами, кафе и кинематографами, переплетенный сетью телефонов, непременных участников всех событий. И чувства, и страсти, и добродетели, и пороки -- все городское, чтобы не сказать -- берлинское штампованное, обязательное, квартирно-отельное, скрываемое стенами, пока -- за превышением нормы -- не попадает в газетную хронику, в разряд событий и преступлений.

Роман "Камера обскура" печатался здесь, и излагать его содержание не приходится. Связанный в книгу, он еще выигрывает -- и волнует, и занимает, и даже поражает. Он построен с удивительным искусством, и его эффекты не дешевы. Нужно назвать Сирина замечательным, редким техником -- не лишая его заслуг психолога. Стоит особо отметить два места в романе: сцену первого визита Магды в квартиру Кречмара (запертая на ключ дверь, красная подушка) и чтение Загелькранцем своей повести. Обе сцены технически совершенны настолько, что даже не знаешь, с чем их по силе сравнить, Кречмар, теряющий нить рассказа, слова которого начинают бессмысленно колотиться в его ухо, -- это не просто "художественный трюк", а настоящее огромное творческое достижение! Сверх того, кусочек повести, писанный "под Пруста", любопытен и как блестящий опыт сатиры, который не должны бы простить Сирину наши молодые прустианцы.

Превосходных "находок" у Сирина вообще немало: в них сдала молодости его таланта. Иногда одно слово золотит всю страницу. Может быть, именно потому порою так жалко, что сюжеты Сирина не полноценны и что ему приходится почерпать их не из богатства жизни, а из ее городской пошлости и дешевизны. Роскоши формы не соответствует содержанию, -- как это бывает в кинопьесах, когда затрачиваются миллионы и созываются таланты на изображение нестоющего, часто ничтожного. Но там это делается для толпы, в то время как Сирин -- писатель для избранных, во всяком случае, для способных ценить красоту формы, которая целиком искупает и покрывает "авантюрность" его сюжетов.

После "Подвига", настолько разочаровавшего верных читателей Сирина (надуманностью идеи, неясностью ее воплощения), "Камера обскура" снова подогревает интерес к его творчеству, которое, хотя и определилось в большей мере, все же еще в полном расцвете и обещает многое. Отрывки его будущего романа, которые печатались и слушались в Париже, также свидетельствуют о неложности обещания1.

ПРИМЕЧАНИЯ

Впервые: Современные записки. 1934. Кн. 45. С. 458--460.

Осоргин (наст. фам. Ильин) Михаил Андреевич (1878--1942) -- писатель, журналист. В эмиграции с 1922 г.