Парнов Еремей - Инфернальные связи

Еремей Парнов
Инфернальные связи

Неисчислимы имена дьявола: Сатана, Люцифер, Вельзевул, Астарот, Асмодей, Бафомет, Мефистофель, Воланд, Леонард... Бессчетны адские легионы. Впрочем, демонолог XVI века Вейер дает "точную" цифру -- 44 635 569. Она вполне соизмерима с общим количеством смертных, что когда-либо приходили из небытия, дабы кануть в него вновь.

Отсюда следует логический вывод: встречи человека с нечистым не такая уж редкость. Изданная в 1904 году, книга М.А.Орлова "История сношений человека с дьяволом" стала библиографическим раритетом еще при жизни автора. Казалось бы, остается лишь удивляться тому, насколько часто эту книгу цитируют исследователи и страстно ищут библиофилы: это, по сути, компилятивный сборник, структурно рыхлый, неоднородный, выстроенный по произвольной схеме, которая лишь условно может быть наложена на действительную историческую матрицу. Секрет притягательности книги в ином: здесь срабатывает подсознание, пробуждая потаенные струны души, воскрешая, быть может и вопреки нашей воле, древние праобразы. Ведь история -- это не только прошлое, во и наш сегодняшний день. Не зная сложнейшей системы ее причудливо разветвленных корней, невозможно предвидеть будущее. В том же, что отжившие свой век идеи и предрассудки крайне неохотно покидают наш мир, мы убеждаемся повседневно. Более того, они почти никогда не исчезают окончательно, насовсем. И даже наш век господства науки почти ничего тут не изменил. Теологи-модернисты, предпочитающие избегать прямой персонификации дьявола, остроты вопроса не сняли. Подменив рогатого, с хвостом и раздвоенными копытами, Князя тьмы неким "злым началом", гнездящимся в природе и человеке, они просто перевели проблему на иной терминологический уровень. "Библейский сатана -- это персонифицированный грех, -- писал в 1973 году известный тюбингенский теолог Герберт Хааг. -- Всюду в Новом завете, где говорится о сатане и дьяволе, это наименование можно с таким же успехом заменить словами "грех" или "зло". Однако подобная замена никуда не ведет. Во-первых, она противоречит духу и букве Священного писания, богословской традиции, и отнюдь не разделяется большинством современных теологов, настаивающих на реальности хозяина преисподней. Во-вторых же, -- и это особенно важно в нашем случае -- злому началу можно поклоняться с неменьшей искренностью, чем доброму. Таким образом, на скорое "Расставание с дьяволом" (так озаглавил свой труд Хааг) рассчитывать не приходится. Поэтому и продолжает вызывать жгучий интерес читателей эта не слишком ладно скроенная книга, впервые увидевшая свет почти 90 лет назад. Остановимся на нескольких ее эпизодах, держа под прицелом не только минувшее, но и наш сегодняшний день, когда вновь -- в который раз! -- насильственно воскрешена легенда о всемирном масонском заговоре и появился даже такой термин, как "люциферисты", свидетельствующий не столько о возврате к средневековью, сколько о дефиците памяти. Книга М. А. Орлова как раз и позволяет нам восстановить распавшуюся связь времен. Более того -- перебросить мосты от ведьмовских процессов средневековья к "охоте за ведьмами" позднейших эпох. Читаем у Альфреда де Виньи: "...Сии белые розы собраны и представлены вам, равно как и рукопись, подписанная кровью колдуна и являющаяся списком с договора, который он заключил с Люцифером; оный список он вынужден был постоянно носить при себе, дабы удержать свое могущество. И сейчас еще можно, к великому ужасу, различить слова, начертанные в углу пергамента: "Подлинник хранится в преисподней, в кабинете Люцифера"". Розы и пергамент, о которых упоминает А. де Виньи, действительно были представлены в качестве вещественных доказательств на процессе, где в пособничестве дьяволу обвинялся Урбен Грандье, служитель церкви. Подробности этой отвратительной и удивительно современной судебной инсценировки поразительным образом перекликаются с делом Гофриди, духовника монастыря урсулинок, сожженного в Эксе 20 апреля 1611 года. Как схожи "показания" воспитанниц луденской обители с горячечными речами монашки Луизы, пухленькой блондинки, в которую вселился сам Вельзевул! Какая поразительная цепочка протягивается сквозь века и эпохи: великий магистр ордена тамплиеров, сгоревший на костре в 1314 году за поклонение Бафомету, и Жиль де Ре, маршал Франции, которого судьи послали на смерть за сношение с дьяволом в 1440 году, век с лишним спустя!.. Двести лет в свою очередь отделяют барона де Ре от Урбена Грандье. Это уже иная историческая эпоха, которую, однако, только школьник, начитавшийся романов Александра Дюма, мог бы назвать "веком мушкета". Для нее куда больше подходит иной символ -- обложенный дровами столб. Географические открытия, промышленные мануфактуры, новинки науки и техники -- это лишь одна сторона медали. Охота за ведьмами -- другая. На позолоченном аверсе ее -- летящий на всех парусах фрегат, на закопченном реверсе -- воронье вокруг эшафота. "Как ни омерзительны подробности преследования, поднятого против колдовства до XV столетия, -- пишет в "Истории инквизиции" Г.Ч.Ли, -- они были только прологом к слепым и безумным убийствам, наложившим позорное пятно на следующее столетие и на половину XVII. Казалось, что сумасшествие охватило христианский мир и что сатана мог радоваться поклонениям, которые воздавались его могуществу, видя, как без конца возносился дым жертв, свидетельствовавших о его торжестве над Всемогущим. Протестанты и католики соперничали в смертельной ярости. Уже больше не сжигали колдуний поодиночке или парами, но десятками и сотнями". Общее число жертв этого воистину дьявольского пира определяется в девять или даже десять миллионов человек. "Что значат мучения одного распятого на кресте перед муками этих девяти миллионов, сожженных во имя его и во славу святой троицы людей, которым целые месяцы перед этим терзали тела и ломали кости!" -- восклицает М. Геннинг в монографическом исследовании, озаглавленном с предельной лаконичностью -- "Дьявол". Жак де Моле и Жиль де Ре, Гофриди и Грандье -- все они, как и миллионы безымянных мучеников, погибли безвинно.

Вернемся, однако, к основному материалу, что обозначен в авторском предисловии редкими вехами: добрые и злые духи, средневековая демонология, инквизиционный трибунал и, наконец, уже ни с чем не сообразные "Мемуары" некоего доктора Батайля, достойные отдельного комментария. В ходе ведовских процессов, как известно, инквизиторы пытками заставляли обвиняемых рассказывать всевозможные подробности нечестивого веселья, в котором вместе с колдунами и ведьмами участвовали и черти. Шабаши устраивались ночью в каком-нибудь уединенном месте: в горах, в лесу или на пустынной равнине. С помощью дьявола ведьмы и ведуны в мгновение ока переносились туда по воздуху. Часто они усаживались для этого на кочергу или метлу, иногда дьявол посылал им козлов и драконов. Булгаковская Маргарита, как мы помним, летела на половой щетке, ее домработница -- на обращенном в борова соседе.

После традиционного поцелуя, коим колдовская рать свидетельствовала свою преданность мессиру Леонарду (хозяин шабаша являл себя в образе гигантского черного козла), начиналась раздача адского зелья, из которого изготовлялись потом всевозможные отравы и приворотные средства. Для этого дьявол, у кого меж рогами всегда играет синее пламя, сжигал самого себя, а его подданные собирали образовавшуюся золу. По свидетельству демонологов, она считалась крайне опасной для простого человека. Представ вновь невредимым (в даже увитым гирляндами роз), черный козел -- иным он казался прекраснейшим принцем -- выводил в центр круга обнаженную, сияющую красотой королеву бала. Совершив обход гостей, он укладывал ее на алтаре, который тут же обращался в брачное ложе. Однако перед этим "детей посылали пасти лягушек", а духи воздуха деликатно закрывали сцену непроницаемой паутиной. Затем совершалась известная "черная месса". При этом кусочки гостии, смоченные брачной кровью королевы бала, кощунственно выплевывались в котел, где варились зародыши. Шабаш заканчивался роскошным пиром, на котором, разумеется, вовсю лакомились человечиной. В перерывах между возлияниями ведьмы и колдуны скакали, повернувшись друг к другу спинами. Хотя Шпренгер и Инститорис, авторы "Молота ведьм" и прочих инквизиционных инструкций, ни на йоту не сомневались в абсолютной реальности описанного действа, оккультисты Нового времени вынуждены были пойти на компромисс. "В большинстве случаев видения и сцены шабаша объясняются просто воображением колдуний и колдунов, -- стыдливо пояснял С. Тухолка. -- Для отправления на шабаш они мазали свое тело особыми мазями, содержащими в себе травы, которые, усыпляя, в то же время возбуждают воображение и чувственность. Затем они засыпали и во сне видели в астрале созданные ими и другими суеверными лицами образы..."1 Кого только на протяжении веков ни обвиняли охотники за ведьмами в смертном грехе сатанизма! Богомилов, катаров, тамплиеров, нераскаянных манихеев и просто бедных знахарок. Между тем отдельные тайные секты, практиковавшие служение дьяволу, действительно существовали, укрываясь большей частью под сенью дворцов и монастырей. Как уже говорилось, повальное увлечение сатанизмом началось с середины XVII века, а поставки младенцев для "черных месс" именно тогда стали в Париже доходным промыслом. И это еще один парадокс исследуемого феномена: ужасы, которые упорно приписывают "мрачному средневековью", стали чуть ли не будничным делом именно в Новое время. Для осмысления подобных вывихов общественного сознания уместно коротко остановиться на генезисе сатанинского культа. Сердцевиной христианской литургии является, как известно, причащение крови и тела Христова вином и хлебом. Этот магический акт послужил в католицизме распространению веры в реальное присутствие Христа во время богослужения, что нашло отражение еще в схоластических доктринах VII века. Оставалось сделать логический шаг, чтобы попытаться навязать волю священнослужителя-теурга трансцендентальным силам иной природы. Что и было достигнуто в "черной мессе", противоположной заупокойной, предназначенной для страждущих в адской бездне душ. Впрочем, и церковь со своей стороны не оставалась в долгу, практикуя на протяжении веков (и до сего времени) так называемый экзорцизм -- изгнание злых духов из одержимого с помощью заклинаний. "Экзорцисты как представители "Черного искусства" становятся распространенным явлением", -- бесстрастно констатировала недавно лондонская "Санди телеграф". Активная деятельность сатанистских групп вынудила епископа Астонского открыть специальные курсы заклинателей. Поразительная верность традициям! Точно так же поступила лондонская епархия, когда в XVII веке разразился скандал вокруг клуба "Адский огонь", в котором некие Дешвуд и Уилкис устраивали для приятелей богохульные оргии. В 1824 году печально известный аббат Булле вместе со своей любовницей Адель Шевалье основал "Общество возмещения душ", где практиковал экзорцизм крайне странного и непристойного вида: для привлечения сатаны святой отец обрызгивал участников церемонии человеческими нечистотами, перепутав, по-видимому, обряд изгнания бесов с "черной мессой". Да и немудрено перепутать, потому что принципиальной разницы между ними не существует: и то и другое -- дьяволопоклонство. Не приходится удивляться поэтому, что в январе 1860 года Булле отслужил и "черную мессу", на которой был принесен в жертву ребенок. Бельгийский писатель Гюисманс описал потом "черные мессы" и шабаши, в которых использовали глупеньких проституток, взятых прямо с панели. Фантастические видения, таким образом, превращались в криминальную явь. И наконец, последний раздел книги М. А. Орлова, на котором стоит специально остановиться.

Тухолка С. Оккультизм и магия. СПб., 1907.

20 апреля 1884 года папа Лев XIII обнародовал энциклику "Humanum genus" -- "Род человеческий", в которой обрушился на масонов, причисленных им к "царству дьявола". Энциклика, названная главой римско-католической церкви "инквизиционным декретом", объявляла масонские ложи "главной квартирой" почитателей сатаны и призывала всех добрых католиков (под угрозой отлучения) обратить сердца к "царству Бога". Столь яростный взрыв мрачного фанатизма хоть и не разрушил адские капища, зато подтолкнул на дерзкую проделку одного отчаянного авантюриста. В апреле 1885 года, к вящему удивлению как своих друзей, так и недругов, с заявлением о раскаянии в богопротивной деятельности выступил не кто иной, как Габриэль Жоган Пажес (1854-1907), писавший под псевдонимом Лео Таксиль. За свои писания, в которых епископы и кардиналы подвергались почти нецензурной брани, он не раз попадал в тюрьму и вообще считался заклятым врагом клерикалов. Оштрафованный на крупную сумму за публикацию книги "Любовные приключения папы Пия IX", он сумел добиться отмены приговора, и буквально накануне сенсационного раскаяния она вышла вторым изданием. К негодованию Святого престола, вместе с книгой были выпущены и афиши, на которых Пий IX представал в венке из женских головок. Надо ли говорить, что почти все приведенные Таксилем эпизоды были высосаны из пальца? Ради саморекламы он шел на все, в том числе и на откровенный скандал. И не ошибся -- успех превзошел все ожидания. Папский нунций ди Риенде, к которому Таксиль явился, чтобы смиренно просить о прощении, был изумлен, но скоро пришел в себя и освободил "блудного сына" от церковного проклятия. С этого момента пламенный антиклерикал обратил свой разящий меч на масонов. Его и без того не знавшая удержу фантазия перехлестнула все мыслимые пределы. Новый труд Таксиля, где разоблачались секреты тайных дьяволопоклонников-люциферистов, побил рекорды популярности его антипапских изданий. Он был переведен на все европейские языки, хотя немецкий переводчик, иезуит Грубер, и сократил из-за крайней скабрезности целую главу, посвященную "масонским сестрам". Сам Лев XIII тепло принял раскаявшегося грешника, чьи леденящие кровь разоблачения уже стояли на видном месте в Ватиканской библиотеке. Реакционеры всех мастей немедленно взяли их на вооружение, обрушив, под предлогом борьбы с "сатанинским заговором", репрессии на прогрессивные и свободомыслящие организации. Продолжая ковать еще горячее железо, Лео Таксиль вместе с напарником Карлом Хаксом, выступавшим под именем уже знакомого читателям доктора Батайля, приступил к выпуску иллюстрированного бюллетеня с кричащим заглавием "Дьявол в XIX веке". Описывая свои вымышленные путешествия по экзотическим странам, Батайль проникал в подземные храмы, где масоны служили Люциферу, Бафомету и Вельзевулу, и живописал увиденные там ужасы. В Сингапуре он участвовал в четвертовании китайского масона-отступника, чья отсеченная голова долго вращала глазами, в Индии видел, как плясали выскочившие из гроба скелеты, в пещерах Гибралтара раскрыл фабрику микробов, которых масоны готовились выпустить в мир. Не стоит, впрочем, продолжать перечень бредовых вымыслов "Батайлиады". Даже в несколько сокращенном изложении М. А. Орлова она говорит сама за себя. Скажем лишь, что 19 апреля 1897 года Таксиль публично объявил, что он с детства "любил обманывать людей и шутить над ними шутки. Однажды я, еще мальчиком, напугал всех жителей Марселя, рассказывая, будто видел акул в гавани, в другой раз, юношей, я всполошил археологов, уверив, что нашел на дне Женевского озера целый подводный город из свайных построек. Но все это было ребячество по сравнению с тем, что я морочил все католическое духовенство в течение 12 лет!" О гневе Святого престола, не поддающемся никакому описанию, можно судить по тексту формального отлучения, отнявшего у Лео Таксам надежды на райские кущи: "...Да будет проклят волос его и мозг его, мозжечок его, виски его, лоб его, уши его, брови его, глаза его, щеки его, нос его, кисти рук и руки его, пальцы его, грудь его, пах его с прилегающими частями, бедра его, колени его, ноги его, ногти его. Да будет он проклят во всех суставах членов его..." Под скандальную брань и грохот петард "сатанинского скандала" шел на ущерб просвещенный девятнадцатый век. У него не оставалось времени, чтобы подвести хоть какие-то итоги действительным и мнимым дьяволиадам, которые беспрепятственно перекочевали в наше столетие. Английский мистик Элистер Кроули, стоявший у колыбели современного дьяволо-поклонства, не уставал повторять: "Сатана -- не враг человека. Он Жизнь, Любовь, Свет". Так мог говорить о Христе благонамеренный баптистский проповедник. Ныне совершенно легальные объединения сатанистов существуют во многих городах США и Англии, Франции и Италии, хотя не им принадлежит партия первой скрипки в разноголосом и пестром оркестре лож, группировок и сект самого разнообразного толка. Теория и практика дьяволопоклонников наших дней остались неизменными. И если в обряде "черной мессы" вместо живых людей они пользуются куклами, то это не значит, что с ритуальными убийствами покончено. Случаи, о которых время от времени сообщают газеты, свидетельствуют об обратном. Кстати, заменяющие жертвы фигурки поставлял современный "черный патер" из США Сесил Вильямсон. По просьбе оккультного журнала он продемонстрировал все стадии своей работы: добычу воды и земли с кладбища, вдувание "духа" через трубочку для коктейля, "крещение" в купели, "намагничивание", сожжение и т. д. Американцы, в общем, жизнерадостный и здоровый народ. Они брезгливо сторонятся сатанистов, справедливо причисляя их к подонкам общества. Но недооценивать опасность, представляемую этими мрачными сектами, было бы непростительной близорукостью. Воинство главаря "Церкви Сатаны" Антуана Шандора Лавея, выступающего то в облегающем трико с рожками, то с железным венцом на наголо обритой голове, насчитывает семь тысяч членов. Щеголяя нацистскими эмблемами "агрессии и силы", они, наряду с восхвалением дьявола, повсюду, где только могут, сеют расовую ненависть... Словом, в истории сношения человека с дьяволом едва ли будет написана последняя страница.

----------------------------------------------------

Текст издания: Орлов М.А. История сношений человека с дьяволом / [Послесл. Е. Парнова]. -- Репринт. изд. -- Москва: Республика, 1992. -- 351 с.; 20 см.