Книговод

Дон Жуан

Мольер Жан-Батист


  

СОБРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ МОЛЬЕРА

ИЗДАНІЕ О. И. БАКСТА
ВЪ ТРЕХЪ ТОМАХЪ.

ТОМЪ ВТОРОЙ.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.

Книжный магазинъ О. И. Бакста, Невскій, 28.
1884

ДОНЪ-ЖУАНЪ

(DON JUAN, OU LE FESTIN SE PIERRE).

КОМЕДІЯ ВЪ ПЯТИ ДѢЙСТВІЯХЪ.

Представлена въ первый разъ въ Парижѣ 15 февраля 1665 г.

Переводъ О. Бакста.

  

ДѣЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:

                                                           Актеры:
   Донъ-Жуанъ                                        Ла-Гранжъ.
   Сганарель                                         Мольеръ.
   Эльвира, жена Донъ-Жуана                     Г-жа Дю-Паркъ
   Гусманъ, конюшій Эльвиры.
   Донъ-Карлосъ, Донъ-Алонзо, братья Эльвиры.
   Донъ-Люисъ, отецъ Донъ-Жуана          Бежаръ.
   Францискъ, нищій.
   Матюрина,                                        г-жа Де-Бри.
   Шарлотта                                        Г-жа Мольеръ
   крестьянки
   Пьерро, крестьянинъ                               Гюберъ.
   Статуя командора.
   Ла-Віолеттъ, Раготенъ, слуги Донъ-Жуана.
   Г. Диманшъ, купецъ                               Дю-Круази.
   Ла-Раме, бандитъ Де-Бри.
   Привидѣ ніе.

Свита Донъ-Жуана.-- Свита Донъ-Карлоса и Донъ-Алонзо

Дѣ йствіе въ Сициліи.

  

ДѢЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

(театръ представляетъ замокъ).

  

ЯВЛЕНІЕ I.-- СГАНАРЕЛЬ, ГУСМАНЪ.

  

Сганарель (держа в рукахъ табакерку).

   Что ни говори Аристотель и другіе философы, но нѣ тъ ничего лучше табаку: это страсть всѣ хъ порядочныхъ людей, и кто не употребляетъ его, тотъ не достоинъ жить. Табакъ не только развеселяетъ и очищаетъ людскіе мозги, но и поощряетъ къ добродѣ тели и пріучаетъ къ порядочности. Посуди самъ,-- лишь только его понюхаешь, какъ вдругъ дѣ лаешься привѣ тливымъ со всякимъ и ощущаешь удовольствіе, предлагая его направо и налѣ во. Даже не ведешь, чтобы попросили,-- самъ предупреждаешь; до такой степени табакъ внушаетъ чувства вѣ жливости и добродѣ тели всѣ мъ, кто его нюхаетъ. Впрочемъ, довольно объ этомъ; перейдемъ къ дѣ лу. И такъ, любезный Гусманъ, твоя госпожа, донна Эльвира, пораженная нашимъ внезапнымъ отъѣ здомъ, пустилась за нами въ погоню и, по твоимъ словамъ, до такой степени влюблена въ моего барина, что не можетъ жить безъ него. Сказать ли мнѣ всю правду? Я боюсь, что ея любовь останется безъ отвѣ та, что ея поѣ здка сюда не приведетъ ни къ чему хорошему и что вы сдѣ лали бы гораздо лучше, если бы остались у себя дома.
  

Гусманъ.

   Съ какой стати у тебя, Сганарель, такія дурныя мысли! Развѣ твой баринъ говорилъ тебѣ объ этомъ? Развѣ онъ сказалъ, что охладѣ лъ къ намъ и что именно это заставило его уѣ хать?
  

Сганарель.

   Положимъ, нѣ тъ; но я по опыту знаю толкъ въ такихъ дѣ лахъ, и готовъ биться объ закладъ,-- хотя мнѣ баринъ ничего еще не говорилъ,-- что въ этомъ-то и есть вся суть. Можетъ быть, я и ошибаюсь, но моя опытность все-таки кое-чему научила меня.
  

Гусманъ.

   Неужели причиною этого неожиданнаго отъѣ зда была измѣ на донъ-Жуана? И онъ могъ до такой степени оскорбить чистую любовь донны Эльвиры!
  

Сганарель.

   Нѣ тъ, онъ просто еще молодъ, и у него не хватаетъ рѣ шимости...
  

Гусманъ.

   Человѣ къ съ его званіемъ способенъ рѣ шиться на такое гнусное дѣ ло!
  

Сганарель.

   Да, да!... съ его званіемъ! Нечего сказать, недуренъ резонъ! Какъ будто это можетъ помѣ шать...
  

Гусманъ.

   Однако священные узы брака обязываютъ его...
  

Сганарель.

   Эхъ, милый Гусманъ, повѣ рь мнѣ , ты еще не знаешь, что за человѣ къ донъ-Жуанъ.
  

Гусманъ.

   Да ужъ я, право, не знаю, что онъ можетъ быть за человѣ къ, если онъ дѣ йствительно сдѣ лалъ съ нами такую подлость; я не понимаю, какъ послѣ такой любви, такого нетерпѣ нія и такой настойчивости, послѣ столькихъ обѣ товъ, вздоховъ и слезъ, послѣ всѣ хъ страстныхъ писемъ, пылкихъ увѣ реній и постоянныхъ клятвъ, наконецъ, послѣ такой восторженной страсти, которая довела до того, что онъ похитилъ донну Эльвиру изъ монастыря,-- я не понимаю, какъ могло хватить у него на столько наглости, чтобы измѣ нить своему слову!
  

Сганарель.

   А мнѣ такъ вовсе не трудно понять! Знай ты этого молодца, какъ я,-- дѣ ло вышло бы очень просто! Я не говорю, чтобы онъ измѣ нилъ свои чувства къ доннѣ Эльвирѣ ,-- въ этомъ я еще не вполнѣ увѣ ренъ.-- Ты знаешь, что онъ велѣ лъ мнѣ ѣ хать сюда раньше его; а съ тѣ хъ поръ, какъ онъ пріѣ халъ, онъ со мною еще не говорилъ. Но, изъ предосторожности, я долженъ тебѣ сказать, inter nos, что въ моемъ господинѣ , донъ-Жуанѣ , ты можешь видѣ ть величайшаго негодяя, какой когда либо существовалъ на свѣ тѣ , безумца, собаку, дьявола, турка, еретика, который не вѣ ритъ ни въ Бога, ни въ чорта, который всю свою жизнь проводитъ какъ настоящій скотъ, какъ свинья Эпикура, какъ сущій Сарданапалъ, который затыкаетъ себѣ уши, чуть станешь его укорять, который считаетъ чушью все, во что мы вѣ римъ. Ты говоришь, что онъ женился на твоей госпожѣ ; повѣ рь, что, увлеченный страстью, онъ женился бы и на тебѣ , и на ея собакѣ , и на ея кошкѣ . Ему ровно ничего не значитъ жениться, чтобы поймать женщину въ свои сѣ ти; обѣ щаніе жениться для него первѣ йшее средство, онъ готовъ жениться на комъ угодно, зажмуря глаза. Будь это замужняя женщина, барышня, купчиха, крестьянка,-- ему и горя мало, и еслибъ я сталъ перечислять тебѣ имена всѣ хъ женщинъ, на которыхъ онъ женился въ разныхъ мѣ стахъ, то не окончилъ бы до вечера. Ты удивленъ и блѣ днѣ ешь отъ моихъ словъ; но это еще слабый портретъ моего молодца, а чтобы судить о немъ, надо знать его на чистоту. О, еслибы когда нибудь гнѣ въ Божій разгромилъ его! Для меня было бы лучше закабалить себя чорту, чѣ мъ попасть въ лапы къ своему господину! Я столько насмотрѣ лся ужасовъ, что съ удовольствіемъ желалъ бы ему провалиться сквозь землю.-- Но такой знатный и распутный баринъ -- жестокая штука! Я долженъ потакать ему поневолѣ , страхъ замѣ няетъ мнѣ услужливость, страхъ сковываетъ мои чувства и часто заставляетъ меня хвалить то, что претитъ моей душѣ .-- Однако, разойдемся. Я вижу, что онъ расхаживаетъ здѣ сь по замку... Но, слушай: я говорилъ съ тобою откровенно,-- можетъ быть, я немножко погорячился... если же это дойдетъ до его ушей, то я прямо скажу, что ты навралъ.
  

ЯВЛЕНІЕ II.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Жуанъ.

   Съ кѣ мъ это ты говорилъ? Кажется съ простакомъ Гусманомъ, конюшимъ донны Эльвиры?
  

Сганарель.

   Да, что-то въ родѣ его.
  

Донъ-Жуанъ.

   Такъ это онъ?
  

Сганарель.

   Онъ самый.
  

Донъ-Жуанъ.

   Когда-же онъ пріѣ халъ сюда?
  

Сганарель.

   Вчера вечеромъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Съ какой стати?
  

Сганарель.

   Вы сами лучше знаете.
  

Донъ-Жуанъ

   По случаю нашего отъѣ зда?
  

Сганарель.

   Да, онъ очень встревоженъ... Онъ спрашивалъ, почему собственно мы уѣ хали.
  

Донъ-Жуанъ.

   Ты что-же отвѣ чалъ?
  

Сганарель.

   Отвѣ чалъ, что ничего не знаю.
  

Донъ-Жуанъ.

   Однако, какъ ты объ этомъ думаешь? Какъ твое мнѣ ніе?
  

Сганарель.

   Мое мнѣ ніе? Я думаю, съ позволенія сказать, что у васъ опять какая нибудь новая интрижка.
  

Донъ-Жуанъ.

   Ты думаешь?
  

Сганарель.

   Да.
  

Донъ-Жуанъ.

   И не ошибаешься! Надо признаться, что образъ другой женщины занялъ мѣ сто Эльвиры въ моемъ сердцѣ .
  

Сганарель.

   Боже ты мой! Вѣ дь я знаю моего господина, донъ-Жуана, какъ свои пять пальцевъ! Я знаю, что ваше сердце, какъ флюгеръ, мечется во всѣ стороны и нигдѣ не можетъ остановиться на мѣ стѣ .
  

Донъ-Жуанъ.

   И ты не находишь, что я правъ?
  

Сганарель.

   Какъ вамъ сказать...
  

Донъ-Жуанъ

   Говори.
  

Сганарель.

   Разумѣ ется, если угодно, вы правы; тутъ и спора нѣ тъ; но еслибы вамъ не было угодно такъ поступать, то, можетъ быть, дѣ ло вышло бы иначе.
  

Донъ-Жуанъ.

   Ну, хорошо, я позволяю тебѣ откровенно высказать все, что у тебя на душѣ .
  

Сганарель.

   Въ такомъ случаѣ , скажу вамъ, сударь, откровенно, что я не одобряю вашихъ поступковъ и считаю позорнымъ заводить любовь направо и налѣ во.
  

Донъ-Жуанъ.

   А! по твоему, разъ связавшись съ первою встрѣ чною, которая понравилась, нужно отречься отъ свѣ та и ни на кого не смотрѣ ть? Удивительная заслуга -- корчить изъ себя вѣ чно влюбленнаго и, въ пылу молодости, оставаться равнодушнымъ при видѣ другихъ женщинъ, плѣ няющихъ красотою! Нѣ тъ, нѣ тъ! Постоянство пристало лишь къ тѣ мъ, кто хочетъ быть смѣ шнымъ; женщины имѣ ютъ полное право прельщать насъ своею красотою, а если одна изъ нихъ произвела впечатлѣ ніе, то изъ этого вовсе еще не слѣ дуетъ, чтобы всѣ другія отказались внушать намъ любовь. Красота приводитъ меня въ восторгъ повсюду, гдѣ я ее вижу, и я легко поддаюсь сладостному насилію, при помощи котораго она меня увлекаетъ. Напрасно восхищаюсь я одною; моя любовь не исключаетъ въ сердцѣ привязанности къ другимъ. У меня на то есть глаза, чтобы цѣ нить ихъ прелести, и каждой изъ нихъ я приношу должную дань. Какъ бы то ни было, но я не могу запретить моему сердцу любить то, что нахожу прелестнымъ. Какъ скоро я заинтересованъ красивымъ личикомъ, я готовъ отдать ему не только мое сердце, но и десять тысячъ сердецъ, еслибы они у меня были! Внезапная склонность имѣ етъ какую-то необъяснимую прелесть, и все наслажденіе любви именно и состоитъ въ перемѣ нѣ . Чувствуешь непостижимое удовольствіе, когда, всевозможными увѣ реніями, покоришь сердце молодой красавицы, когда видишь, что съ каждымъ днемъ, мало по малу, все ближе и ближе достигаешь своей цѣ ли, когда восторгами, слезами и вздохами покоряешь невинную стыдливость, которая не хочетъ сдаться, когда, шагъ за шагомъ, преодолѣ ваешь маленькія преграды, когда побѣ ждаешь мелкую щепетильность, которую многіе считаютъ за добродѣ тель, и когда, наконецъ, приведешь красотку къ заранѣ е предназначенной цѣ ли! Но разъ остался побѣ дителемъ, больше желать нечего; вся прелесть страсти исчезла, и мы засыпаемъ въ спокойствіи такой любви, если новый предметъ не возбудитъ нашихъ желаній и не Представитъ нашему сердцу обольстительной прелести новой побѣ ды. Словомъ, нѣ тъ ничего восхитительнѣ е, какъ восторжествовать надъ сопротивленіемъ красавицы. Тогда я чувствую въ себѣ честолюбіе завоевателей, которые одерживаютъ одну побѣ ду за другой и все-таки остаются недовольными. Ничто не можетъ противиться порывамъ моихъ страстей. У меня сердце, готовое любить весь міръ, и, какъ Александръ, я хотѣ лъ-бы, чтобы существовали другіе міры, гдѣ можно было бы одерживать любовныя побѣ ды!
  

Сганарель.

   Чортъ возьми! вы ловко говорите!.. Какъ по книгѣ , точно наизусть выучили!
  

Донъ-Жуанъ.

   А ты что на это скажешь?
  

Сганарель.

   Право, не знаю что и сказать!.. Вы такъ ловко повернете, что, какъ будто, дѣ йствительно, правда на вашей сторонѣ ; а между тѣ мъ вы совсѣ мъ неправы. Въ головѣ у меня отличные доводы, а чуть вы начнете говорить,-- все и спуталось. Ужъ лучше оставимъ это. Въ слѣ дующій разъ я занесу мои разсужденія въ записную книжку и тогда стану спорить.
  

Донъ-Жуанъ.

   И прекрасно сдѣ лаешь.
  

Сганарель.

   Но, сударь, будетъ-ли это подходить къ данному вами позволенію, если я вамъ скажу, что меня немножко скандализируетъ, какъ вы себя ведете?
  

Донъ-Жуанъ.

   Что такое? какъ я себя веду?
  

Сганарель.

   Положимъ, отлично. Но, если, напримѣ ръ, видишь, что вы чуть-ли не каждый мѣ сяцъ женитесь то на одной, то на другой...
  

Донъ-Жуанъ.

   Можетъ-ли быть что нибудь пріятнѣ е!
  

Сганарель.

   Положимъ, это очень пріятно и доставляетъ много развлеченій; я и самъ съ удовольствіемъ занялся бы этимъ, еслибы тутъ не было ничего дурного... Но, сударь, потѣ шаться такъ надъ таинствомъ брака, и...
  

Донъ-Жуанъ.

   Оставь, оставь! Это дѣ ло между мною и небомъ, и мы разберемъ его безъ тебя.
  

Сганарель.

   Право, сударь, я всегда слышалъ, что съ небомъ шутить нельзя и вольнодумцы никогда не кончаютъ добромъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Ты просто дуракъ! Знаешь, я не терплю нравоученій!
  

Сганарель.

   Боже упаси! Я совсѣ мъ не про васъ говорю. Вы сами знаете, что дѣ лаете, и если вы не вѣ руете, то на это у васъ есть свои причины; но знаете, на свѣ тѣ встрѣ чаются ничтожные фатишки, которые сдѣ лались безбожниками, сами не зная отчего, и выдаютъ себя за вольнодумцевъ, въ чаяніи, что это имъ къ лицу; и еслибъ у меня былъ такой баринъ, то я, глядя ему въ глава, сказалъ-бы напрямки: Какъ смѣ ете вы насмѣ хаться надъ небомъ и но страшитесь шутить съ самыми священными вещами! Ахъ, вы, ничтожный червякъ, мелкая сошка (сказалъ бы я этому моему барину, еслибъ у меня былъ такой), какъ смѣ ете вы насмѣ хаться надъ тѣ мъ, что всѣ уважаютъ! Не думаете-ли вы, сказалъ бы я, что вы удивительно ловки, что все вамъ позволено, что никто не можетъ сказать вамъ правду, потому что вы благороднаго происхожденія, напялили на себя бѣ локурый завитой парикъ, шляпу съ перьями, золоченный камзолъ и пунсовыя ленты? (Я не вамъ это говорю, а другому). Такъ вотъ я, вашъ слуга, скажу вамъ, что небо рано или поздно наказываетъ безбожниковъ, что дурная жизнь ведетъ къ дурной смерти, и что...
  

Донъ-Жуанъ.

   Молчи!
  

Сганарель.

   Что случилось?
  

Донъ-Жуанъ.

   Дѣ ло въ томъ, что я влюбился въ одну красотку и пріѣ халъ сюда нарочно за нею.
  

Сганарель.

   А васъ, сударь, не смущаетъ мысль о командорѣ , котораго вы убили мѣ сяцевъ шесть тому назадъ?
  

Донъ-Жуанъ.

   Съ какой стати мнѣ смущаться? Я убилъ его какъ слѣ дуетъ.
  

Сганарель.

   Совершенно вѣ рно, и съ его стороны было-бы смѣ шно жаловаться.
  

Донъ-Жуанъ.

   Къ тому-же, я былъ помилованъ.
  

Сганарель.

   Да. Но, можетъ быть, это помилованіе не искоренило ненависти къ вамъ его родныхъ и друзей, и...
  

Донъ-Жуанъ.

   Перестань! Не стоитъ думать о непріятностяхъ, какія могутъ насъ ожидать; лучше поговоримъ о возможныхъ наслажденіяхъ. Моя красоточка -- молоденькая невѣ ста, прелестная собою. Ее привезъ сюда ея женихъ; случай доставилъ мнѣ возможность встрѣ титься съ ними дня за три или за четыре до ихъ отъѣ зда. Никогда не видѣ лъ я людей, которые были бы такъ довольны другъ другомъ, которые такъ страстно выражали бы свою любовь! Нѣ га сіяла въ ихъ глазахъ, она привела меня въ волненіе, мое сердце было поражено и любовь моя началась съ ревности. Да, я не могъ видѣ ть ихъ вмѣ стѣ , зависть зажгла во мнѣ желанія, и я живо представилъ себѣ , какое было бы великое счастіе возмутить ихъ нѣ жныя отношенія и нарушить связь, которая какъ бы оскорбляла всю деликатность моихъ чувствъ. До сихъ поръ усилія мои были напрасны; я прибѣ гнулъ къ послѣ днему средству. Этотъ будущій мужъ вздумалъ угостить свою невѣ сту прогулкою по морю. Я ничего тебѣ не говорилъ, но уже все готово для исполненія моей цѣ ли; я нанялъ небольшую лодку и нѣ сколько молодцовъ, при помощи которыхъ мнѣ легко удастся похитить красотку.
  

Сганарель.

   Ну, сударь...
  

Донъ-Жуанъ.

   Что?
  

Сганарель.

   Это отлично, и вы мастеръ своего дѣ ла. Ничего нѣ тъ лучше, какъ быть довольнымъ самимъ собою!
  

Донъ-Жуанъ.

   И такъ, готовься отправиться вмѣ стѣ со мною; захвати оружіе, чтобы... (Увидѣ въ донну Эльвиру) Ахъ, досадная встрѣ ча!.. Мошенникъ, ты мнѣ не сказалъ, что она здѣ сь!
  

Сганарель.

   Вы, сударь, не спрашивали.
  

Донъ-Жуанъ.

   Да что она -- съ ума сошла? даже не перемѣ нила костюма и явилась сюда въ дорожномъ платьѣ !
  

ЯВЛЕНІЕ III.-- ДОННА ЭЛЬВИРА, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донна Эльвира.

   Узнаете-ли вы меня, Донъ-Жуанъ? Прошу васъ, говорите со мной откровенно. Могу-ли я, по крайней мѣ рѣ , надѣ яться, что вы взглянете прямо на меня?
  

Донъ-Жуанъ.

   Признаюсь, сударыня, я изумленъ и никакъ не ожидалъ васъ здѣ сь видѣ ть.
  

Донна Эльвира.

   Да, я вижу, что вы меня не ожидали, и очень удивлены, но совсѣ мъ не такъ, какъ я надѣ ялась; вашъ пріемъ вполнѣ подтверждаетъ то, чему я отказывалась вѣ рить. Я удивляюсь моей простотѣ и слабости моего сердца, которое до сихъ поръ не могло убѣ диться въ вашей измѣ нѣ ! Признаюсь, я была на столько добра, или, скорѣ е, на столько глупа, что хотѣ ла обмануть самое себя и отвратить свои глаза и сердце отъ того, что происходитъ. Я искала повода извинить вашу измѣ ну; я нарочно выдумывала тысячу причинъ такого поспѣ шнаго отъѣ зда, съ цѣ лью оправдать вашъ непостижимый поступокъ. Напрасно справедливыя подозрѣ нія гнѣ здились во мнѣ , я отталкивала ихъ и съ наслажденіемъ поддавалась совершенно пустымъ ментамъ, которыя могли-бы объяснить ваши дѣ йствія. Теперь, конецъ обману! вашъ пріемъ убѣ дилъ меня во многомъ, чего я не хотѣ ла-бы знать. Но все-таки мнѣ желательно услышать отъ васъ самихъ, почему вы уѣ хали. Говорите-же, Донъ-Жуанъ, прошу васъ! Посмотримъ, какъ вы будете себя оправдывать.
  

Донъ-Жуанъ.

   Сударыня,-- Сганарель знаетъ причину моего отъѣ зда.
  

Сганарель (тихо Донъ-Жуану).

   Я, сударь, ровно ничего не знаю.
  

Донна Эльвира.

   Сганарель, говорите хоть вы. Мнѣ все равно...
  

Донъ-Жуанъ (дѣ лая знакъ Сганарелю).

   Иди сюда и разскажи.
  

Сганарель (тихо Донъ-Жуану).

   Да что говорить?
  

Донна Эльвира.

   Если онъ приказываетъ,-- подойдите сюда и скажите, отчего онъ такъ скоро уѣ халъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Будешь-ли ты отвѣ чать, или нѣ тъ?
  

Сганарель (тихо донъ-Жуану).

   Мнѣ нечего отвѣ чать. Вы смѣ етесь надъ вашимъ слугою!
  

Донъ-Жуанъ.

   Говорю тебѣ , отвѣ чай!
  

Сганарель.

   Сударыня...
  

Донна Эльвира.

   Что?
  

Сганарель (обращаясь къ Донъ-Жуану).

   Сударь....
  

Донъ-Жуанъ (грозя ему).

   Если...
  

Сганарель.

   Сударыня, Александръ и другіе великіе полководцы -- причина нашего отъѣ зда. Вотъ, сударь, все, что я могу сказать.
  

Донна Эльвира.

   Не угодно-ли вамъ, Донъ-Жуанъ, разъяснить эту странную загадку?
  

Донъ-Жуанъ.

   Говоря отъ чистаго сердца...
  

Донна Эльвира.

   Однако, какъ вы плохо защищаетесь, особенно для такого ловкаго придворнаго господина, которому пора-бы къ этому привыкнуть! Мнѣ жалко смотрѣ ть на васъ,-- до такой степени вы сконфузились! Ужъ лучше прямо выказали-бы чистѣ йшее безстыдство! Лучше поклялись-бы, что любите меня по прежнему, что для васъ нѣ тъ мнѣ равной на свѣ тѣ и ничто, кромѣ смерти, не можетъ насъ разлучить! Отчего вы не скажете, что важныя дѣ ла заставили васъ уѣ хать, не предупредивъ меня; что вы здѣ сь вопреки вашему желанію и мнѣ остается только отправиться домой, въ полной увѣ ренности, что вы послѣ дуете за мною, какъ только вамъ представится удобный случай: что вы горите желаніемъ снова сойтись со мною и въ одиночествѣ страдаете такъ ужасно, какъ страдаетъ тѣ ло, разлученное съ душою!-- Вотъ, какъ слѣ дуетъ оправдываться, а не стоять предо мною нѣ мымъ и растеряннымъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Сударыня, признаюсь вамъ, у меня нѣ тъ способности притворяться. Что я говорю, то говорю отъ чистаго сердца. Не скажу, чтобы я сохранилъ къ вамъ тѣ же чувства, какъ прежде, чтобы я нетерпѣ ливо желалъ увидѣ ть васъ,-- такъ какъ это дѣ ло уже покончено: я убѣ жалъ отъ васъ,-- не вслѣ дствіе тѣ хъ причинъ, какія вы себѣ представляете, а просто потому, что не хочу жить съ вами, изъ боязни предаться грѣ ху. Во мнѣ заговорила совѣ сть и глаза мои открылись. Я вспомнилъ о томъ, что, женившись на васъ, я похитилъ васъ изъ монастыря, что вы нарушили свой обѣ тъ и что небо грозитъ возмездіемъ за такіе грѣ хи. На меня нашло раскаяніе; я убоялся гнѣ ва небесъ. Я подумалъ, что нашъ бракъ -- не что иное, какъ прикрытое незаконное сожительство, что онъ навлечетъ на насъ наказаніе свыше, что, наконецъ, я долженъ стараться васъ забыть и дать вамъ возможность возвратиться къ прежнимъ вашимъ обязанностямъ. Неужели вы захотите, сударыня, противиться такимъ святымъ мыслямъ и, по моей винѣ , навлечь на себя гнѣ въ небесный!.. Неужели, ради меня...
  

Донна Эльвира.

   Злодѣ й! теперь я тебя вполнѣ узнала!.. На горе себѣ , узнала тогда, когда все уже кончено! Отчаяніе терзаетъ мою душу!.. Но знай, твое преступленіе не останется безнаказаннымъ,-- и то небо, надъ которымъ ты смѣ ешься, отомститъ за твою измѣ ну!
  

Донъ-Жуанъ.

   Сганарель, слышишь -- небо!..
  

Сганарель.

   Какъ-бы не такъ! Мы надъ небомъ смѣ емся!
  

Донъ-Жуанъ.

   Сударыня...
  

Донна Эльвира.

   Довольно! болѣ е я не хочу слышать... Даже и этого черезъ-чуръ много, но въ томъ моя вина. Говорить о своемъ заблужденіи -- недостойно порядочной женщины! Въ комъ есть малѣ йшая искра благородства, тотъ долженъ рѣ шиться навсегда. Не думай, чтобы я разразилась упреками и обидными рѣ чами... нѣ тъ! нѣ тъ! Мое сердце не выкажетъ нанесеннаго оскорбленія въ напрасныхъ укорахъ; весь пылъ свой оно сохранитъ для мести. Снова повторяю, небо накажетъ тебя, извергъ, за эту обиду, и если даже ты не боишься неба, то бойся мести оскорбленной женщины! (Уходитъ).
  

ЯВЛЕНІЕ IV.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Сганарель (въ сторону),

   Хоть-бы заговорила въ немъ чуточка совѣ сти!
  

Докъ-Жуанъ (послѣ минутнаго размышленія).

   Ну, теперь подумаемъ, какъ получше устроить наше любовное похожденіе. (Уходитъ).
  

Сганарель (одинъ).

   Ахъ, что за несчастіе быть слугою у такого отъявленнаго... человѣ ка, какъ мой баринъ!
  

ДѢЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

(театръ представляетъ деревню на берегу моря).

  

ЯВЛЕНІЕ I.-- ШАРЛОТТА, ПЬЕРРО.

  

Шарлотта.

   Ты, однако, во время туда попалъ!
  

Пьерро.

   Еще-бы! Они были на волосокъ отъ смерти: чуть, чуть не утонули.
  

Шарлотта.

   Такъ это утренняя буря опрокинула ихъ лодку?
  

Пьерро.

   Слушай, Шарлотта: я разскажу тебѣ все по порядку, такъ какъ я первый ихъ всѣ хъ увидѣ лъ, я первый. Шелъ я вмѣ стѣ съ Лукой по берегу моря... Забавлялись... Кидали, въ перемежку, другъ въ друга комками грязи... Лука, ты знаешь, пошутить любитъ, да и я весельчакъ не изъ послѣ днихъ. Вотъ такъ-то забавляясь,-- потому ужъ безъ этого нельзя,-- я увидѣ лъ, что что-то такое барахтается въ морѣ и скачками подплываетъ къ намъ. Сперва видѣ лъ я это очень хорошо, а потомъ вижу, что ничего не вижу. Эй, Лука, говорю я, кажись, тамъ люди тонутъ. Экъ тебя, говоритъ, угораздило, ты и кошку, говоритъ, примешь за человѣ ка! у тебя, говоритъ, видно, двоится въ глазахъ! Чортъ тебя побери! говорю я, у меня не двоится въ глазахъ, говорю, я вижу, что это люди. Совсѣ мъ нѣ тъ, говорить, у тебя, говоритъ, двоится въ глазахъ. Хочешь биться объ закладъ, говорю я, что у меня не двоится въ глазахъ и что къ намъ плывутъ два человѣ ка, говорю я? Бьюсь объ закладъ, говоритъ онъ, что нѣ тъ. Ну, говорю я, хочешь держать десять су, что да!-- Хочу, говоритъ, и чтобы доказать тебѣ , говоритъ, вотъ тебѣ и ставка. А я, не будь дуракъ, вынулъ свои денежки,-- смѣ ло, знаешь, точно пропустилъ стаканчикъ вина! Я, вѣ дь, тоже смѣ льчакъ, со мной не шути! Порѣ шили мы со ставкой,-- вдругъ я вижу ясно, что два человѣ ка зовутъ на помощь. Я сейчасъ-же хвать за деньги. Ага, говорю я, видишь, Лука, говорю я, они насъ зовутъ; надо имъ помочь, говорю я. Нѣ тъ, говоритъ онъ, я изъ-за нихъ проигралъ. Ну, туда, сюда, уговорилъ я его, мы вскочили въ лодку, кое-какъ стали грести и, въ концѣ -концовъ, вытащили-таки ихъ изъ воды, привели къ себѣ , посадили у огня, потомъ они раздѣ лись до гола, чтобы высушиться, потомъ пришли двое изъ ихъ-же братьи, что спаслись сами, потомъ пришла Матюрина, и они начали къ ней приставать... Такъ-то и было все дѣ ло, Шарлотта!
  

Шарлотта.

   Ты, кажется, говорилъ мнѣ , Пьерро, что одинъ изъ нихъ красивѣ е другихъ?
  

Пьерро.

   Да, это баринъ. Должно быть, знатный господинъ: все платье у него вышито золотомъ сверху до низу; но и тѣ , что ему прислуживаютъ, тоже похожи на господъ. А все-таки, какой бы онъ тамъ знатный баринъ ни былъ, но захлебнулся бы,-- не будь меня тамъ!
  

Шарлотта.

   Смотрите, пожалуйста!
  

Пьерро.

   Ей-ей, безъ меня -- тутъ бы ему и карачунъ!..
  

Шарлотта.

   А онъ такъ и сидитъ у тебя голый?
  

Пьерро.

   Нѣ тъ, они при насъ его одѣ ли. Вотъ, скажу я тебѣ : никогда не видывалъ я, чтобы кто нибудь такъ одѣ вался! Сколько разныхъ затѣ й у этихъ придворныхъ господъ! Я бы въ нихъ такъ и запутался; я, какъ увидѣ лъ, такъ даже ротъ разинулъ!.. Слушай, Шарлотта: у нихъ и волосы на головѣ сами не держатся, а надѣ ваютъ они ихъ на себя разомъ, точно колпакъ изъ мочалки. У рубашки такіе просторные рукава, что мы оба могли бы въ нихъ влѣ зть. Шаровары такіе широкіе, что хватитъ отсюда до моей избы; вмѣ сто жилета, коротенькая курточка, вмѣ сто воротника, большой сквозной платокъ, съ огромными кистями изъ полотна, которыя болтаются на брюхѣ . На рукахъ у него множество маленькихъ воротничковъ; а на ногахъ сапоги съ большущими раструбами; и на всемъ этомъ столько лентъ и бантовъ, что просто жалость беретъ! Даже сапоги унизаны бантами вдоль и поперегъ!.. И къ тому же, все это такъ прилажено, что и самъ чортъ не разберетъ.
  

Шарлотта.

   Хотѣ лось бы и мнѣ посмотрѣ ть на это, Пьерро!
  

Пьерро.

   Послушай, Шарлотта, мнѣ надо кое о чемъ съ тобой потолковать.
  

Шарлотта.

   О чемъ это?
  

Пьерро.

   Видишь ли: я долженъ, какъ говорится, открыть тебѣ мою душу. Ты знаешь, я тебя люблю и мы должны сдѣ латься мужемъ и женою; но, чортъ меня возьми, я тобою не доволенъ!
  

Шарлотта.

   Это еще что значитъ?
  

Пьерро.

   То значитъ, что ты меня злишь.
  

Шарлотта.

   Какимъ манеромъ?
  

Пьерро.

   А такимъ, что не любишь меня.
  

Шарлотта.

   Только то и было?
  

Пьерро.

   И этого довольно!
  

Шарлотта.

   Ахъ, Боже мой! Ты вѣ чно толкуешь объ одномъ и томъ же!
  

Пьерро.

   Я толкую тебѣ вѣ чно объ одномъ и томъ же, потому что это вѣ чно одно и то же; если бы это не было вѣ чно одно и то же, я не говорилъ бы тебѣ вѣ чно объ одномъ и томъ же.
  

Шарлотта.

   Да чего тебѣ нужно? чего ты хочешь?
  

Пьерро.

   Я хочу, чтобы ты меня любила.
  

Шарлотта.

   Развѣ я тебя не люблю?
  

Пьерро.

   Нѣ тъ, не любишь! А я стараюсь изо всѣ хъ силъ. Не говоря дурного слова, я покупаю для тебя ленты у всѣ хъ разнощиковь, которые здѣ сь проходятъ; чуть не ломаю себѣ шеи, чтобы достать для тебя птичьихъ гнѣ здъ; въ твои имянины -- нанимаю всякаго встрѣ чнаго музыканта съ волынкою,-- а между тѣ мъ все это похоже на то, какъ бы я хотѣ лъ лбомъ пробить стѣ ну. Съ твоей стороны нехорошо и нечестно не любить человѣ ка, который тебя любитъ!
  

Шарлотта.

   Да вѣ дь я тоже тебя люблю.
  

Пьерро.

   Да, ловко ты меня любишь, нечего сказать!
  

Шарлотта.

   Что же нужно для этого дѣ лать?
  

Пьерро.

   Дѣ лать то, что дѣ лаютъ другія, когда любятъ какъ слѣ дуетъ.
  

Шарлотта.

   А развѣ я не люблю тебя какъ слѣ дуетъ?
  

Пьерро.

   Нѣ тъ. Когда любовь есть, то ее видно. Она доказывается тысячью разныхъ маленькихъ нѣ жностей, которыя расточаешь любимому человѣ ку. Посмотри на толстую Томасиху,-- она до глупости влюблена въ молодого Робена, все такъ и вьется около него, вѣ чно его задираетъ, не оставляетъ ни на минуту въ покоѣ . Нѣ тъ, нѣ тъ, да и удеретъ какую-нибудь штуку: или ударитъ его кулакомъ мимоходомъ, или,-- вотъ недавно,-- онъ сидѣ лъ на скамейкѣ , она выдернула ее изъ подъ него, онъ и растянулся во весь ростъ. Вотъ это любовь!.. А ты никогда и слова не скажешь, точно бревно какое!.. Я пройду двадцать разъ мимо тебя, ты не двинешься съ мѣ ста, чтобы хватить меня по спинѣ или сказать ласковое словечко. Какъ хочешь, а это нехорошо! Ты черезъ-чуръ холодна.
  

Шарлотта.

   Тутъ ничего не подѣ лаешь! Такой ужъ у меня нравъ! я не могу перемѣ нить себя!
  

Пьерро.

   Нравъ тутъ не причемъ! Кто съ кѣ мъ друженъ, можетъ доказать это на дѣ лѣ .
  

Шарлотта.

   Словомъ, я люблю тебя, насколько могу. Если ты недоволенъ,-- можешь искать другую.
  

Пьерро.

   Ну, вотъ, и моя правда! Еслибы ты любила меня,-- не сказала бы ты такое слово!
  

Шарлотта.

   А зачѣ мъ ты пристаешь ко мнѣ ?
  

Пьерро.

   Да я ничего дурного не сдѣ лалъ. Я только прошу тебя быть со мною подружнѣ е.
  

Шарлотта.

   Да погоди, и не торопи меня этакъ. Можетъ быть, оно и придетъ само по себѣ .
  

Пьерро.

   И чудесно! Шарлотта, давай руку.
  

Шарлотта (давая руку).

   Бери.
  

Пьерро.

   Обѣ щай же меня побольше любить.
  

Шарлотта.

   Сдѣ лаю, что можно. Но пусть это придетъ само по себѣ ... Послушай, это тотъ господинъ?
  

Пьерро.

   Онъ самый.
  

Шарлотта.

   Ахъ, какой душка!.. Вотъ была бы жалость, если бы утонулъ!..
  

Пьерро.

   Сейчасъ приду, выпью только стаканчикъ винца, чтобъ подбодрить себя послѣ такой возни.
  

ЯВЛЕНІЕ II.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, ШАРЛОТТА. (въ глубинѣ сцены).

  

Донъ-Жуанъ.

   Нашъ планъ не удался, Сганарель; неожиданная буря уничтожила его вмѣ стѣ съ нашей лодкой. Но, по правдѣ сказать, крестьяночка, которую я здѣ сь нашелъ, заставила меня забыть объ этой бѣ дѣ ; она такъ прелестна, что все мое горе разсѣ ялось, и я не жалѣ ю болѣ е о печальномъ исходѣ нашего предпріятія. Постараюсь, чтобы она отъ меня не ускользнула, и я повелъ дѣ ло такъ, что мнѣ не долго придется ограничиваться одними вздохами.
  

Сганарель.

   Признаюсь, сударь, вы меня удивляете! Только что удалось намъ спастись отъ такой неминучей бѣ ды, какъ, вмѣ сто того, чтобы благодарить небо за его благодѣ янія, вы опять призываете Божій гнѣ въ на свою голову, предаваясь обычнымъ фантазіямъ и, можно сказать, любви прест... (Донъ-Жуанъ принимаетъ угрожающій видъ) Молчи, болванъ! ты не знаешь, что говоришь, а твой баринъ знаетъ, что дѣ лаетъ. Идемте, сударь!
  

Донъ-Жуанъ (увидѣ въ Шарлотту).

   Ого! откуда явилась эта другая красотка, Сганарель? Видѣ лъ ли ты что либо прелестнѣ е? Не находишь ли ты, что она, пожалуй, не хуже той?
  

Сганарель.

   Точно такъ. (Въ сторону) Новая пѣ сня.
  

Донъ-Жуанъ

   Не можете ли вы объяснить, чему я обязанъ такою неожиданно пріятною встрѣ чей? Какъ въ этихъ пустынныхъ мѣ стахъ, среди этихъ деревьевъ и скалъ можно увидѣ ть такихъ красавицъ, какъ вы?
  

Шарлотта.

   Какъ видите, сударь.
  

Донъ-Жуанъ.

   Вы изъ этой деревни?
  

Шарлотта.

   Да, сударь.
  

Донъ-Жуанъ.

   Вы здѣ сь живете?
  

Шарлотта.

   Да, сударь.
  

Донъ-Жуанъ.

   А какъ васъ зовутъ?
  

Шарлотта.

   Шарлоттой, сударь, къ вашимъ услугамъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Какая красавица, какіе плутовскіе глазки!
  

Шарлотта.

   Мнѣ , сударь, совѣ стно...
  

Донъ-Жуанъ.

   Пожалуйста, не конфузьтесь, когда вамъ говорятъ правду. Ну, что скажешь, Сганарель? Видѣ лъ ли ты что нибудь восхитительнѣ е? Повернитесь-ка немножко въ эту сторону, прошу васъ. Боже, какая прелестная талія! Умоляю васъ, поднимите немножко голову. Какое обворожительное личико! Откройте совсѣ мъ ваши глаза. Что за восторгъ. Позвольте посмотрѣ ть ваши зубы. Точно жемчугъ,-- и какія аппетитныя губки!.. Я въ восхищеніи! Я никогда не видывалъ такой красавицы!
  

Шарлотта.

   Вамъ угодно надо мной смѣ яться, сударь!..
  

Донъ-Жуанъ.

   Смѣ яться надъ вами! Боже меня сохрани! Я влюбился въ васъ по уши, говорю это не шутя.
  

Шарлотта.

   Очень вамъ благодарна, если это правда.
  

Донъ-Жуанъ.

   Я не заслуживаю вашей благодарности, вы обязаны ею только вашей красотѣ .
  

Шарлотта.

   Все это слишкомъ хорошо сказано для меня, я не умѣ ю отвѣ тить...
  

Донъ-Жуанъ.

   Сганарель, взгляни на ея ручки!..
  

Шарлотта.

   Что вы, сударь! Онѣ ужасно загорѣ ли...
  

Донъ-Жуанъ.

   Какъ можно! самыя бѣ ленькія ручки! Позвольте ихъ расцѣ ловать.
  

Шарлотта.

   Слишкомъ много чести, сударь! Еслибы я раньше звала, то навѣ рное вымыла бы ихъ въ отрубяхъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Скажите, прелестная Шарлотта, вы, разумѣ ется, еще не замужемъ?
  

Шарлотта.

   Нѣ тъ еще, сударь, но скоро выйду за Пьерро, сына нашей сосѣ дки Симонетты.
  

Донъ-Жуанъ.

   Какъ! такая красавица,-- и вдругъ сдѣ лается женою простаго крестьянина! Нѣ тъ! нѣ тъ! Это было-бы оскорбленіемъ для такихъ прелестей! Вы не для того рождены, чтобы прозябать въ деревнѣ ! Вамъ, навѣ рное, предстоитъ лучшая участь, и если провидѣ нію угодно было привести меня сюда, то, безъ сомнѣ нія, для того, чтобы помѣ шать вашему выходу замужъ и оцѣ нить вашу красоту. Повѣ рьте, прелестная Шарлотта, я полюбилъ васъ всею душою, и отъ васъ зависитъ оставить эту ничтожную деревушку и достигнуть положенія, котораго вы вполнѣ заслуживаете. Не спорю, такая любовь черезъ-чуръ внезапна: но таково дѣ йствіе вашей красоты, Шарлотта, и въ четверть часа васъ можно полюбить такъ сильно, какъ другую не полюбишь въ теченіе полугода.
  

Шарлотта.

   Ей Богу, я не знаю, сударь, что мнѣ дѣ лать, когда вы говорите! Мнѣ пріятно слышать ваши слова и я готова была бы охотно вамъ вѣ рить, но мнѣ говорили, что господамъ не слѣ дуетъ довѣ ряться, что знатные люди, какъ вы, ухаживаютъ за простыми дѣ вушками, желая только обмануть ихъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Я не изъ числа такихъ людей.
  

Сганарель (въ сторону).

   Вовсе не изъ такихъ!
  

Шарлотта.

   Видите ли, сударь: быть обманутой -- куда какъ не весело! Я бѣ дная крестьянка, но я честная дѣ вушка и хотѣ ла бы скорѣ е лежать въ гробу, чѣ мъ лишиться чести.
  

Донъ-Жуанъ.

   Неужели я буду настолько подлъ, чтобы обмануть такую дѣ вушку, какъ вы! Нѣ тъ, у меня есть совѣ сть. Я васъ люблю, Шарлотта, самою честною и почтительною любовью, и чтобы доказать справедливость моихъ словъ, знайте, что у меня только одно желаніе -- жениться на васъ. Неужели вамъ нужно еще больше доказательствъ? Я готовъ на это, когда вы захотите,-- и вотъ мой слуга пусть будетъ свидѣ телемъ того, что я говорю.
  

Сганарель

   Да! да! не бойтесь,-- онъ женится на васъ, сколько угодно.
  

Донъ-Жуанъ.

   Увы, Шарлотта, я вижу, что вы еще не знаете меня! Напрасно вы судите обо мнѣ , какъ о другихъ! Если есть на свѣ тѣ изверги,-- люди, стремящіеся обманывать честныхъ дѣ вушекъ, то исключите меня изъ ихъ числа и не сомнѣ вайтесь въ моей искренности... Къ тому же ваша красота можетъ служить вамъ порукой. Когда дѣ вушка создана, какъ вы, она не должна поддаваться боязни. Повѣ рьте, вы совсѣ мъ не похожи на такую дѣ вушку, которую можно было бы обмануть; а что касается меня, то я скорѣ е рѣ шился бы пронзить себѣ сердце тысячью ударовъ, чѣ мъ измѣ нить вамъ.
  

Шарлотта.

   Не знаю, вѣ рить вамъ или нѣ тъ. Но вы такъ хорошо говорите, что вѣ ришь поневолѣ !
  

Донъ-Жуанъ.

   Повѣ ривъ мнѣ , вы будете совершенно правы. Снова повторяю свое обѣ щаніе. Неужели вы отвѣ тите отказомъ? Неужели вы не захотите быть моею женой?
  

Шарлотта.

   Я согласна, если только моя тетка не будетъ противъ...
  

Донъ-Жуанъ.

   Вы согласны,-- и да будетъ такъ. Дайте мнѣ вашу ручку.
  

Шарлотта.

   Но, по крайней мѣ рѣ , сударь, вы меня не обманете? Вамъ было бы стыдно! Вы видите, какъ я вамъ вѣ рю...
  

Донъ-Жуанъ.

   Неужели, послѣ всего этого, вы еще сомнѣ ваетесь въ моей любви? Хотите, я дамъ вамъ самую ужасную клятву: пусть небо...
  

Шарлотта.

   Ради Бога, не клянитесь! я вѣ рю вамъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Такъ поцѣ луйте же меня хоть разокъ, въ знакъ вашего согласія.
  

Шарлотта.

   Подождите, пока мы обвѣ нчаемся: потомъ, я расцѣ лую васъ, сколько угодно.
  

Донъ-Жуанъ.

   Прелестная Шарлотта! Я хочу того же, чего и вы хотите. Дайте мнѣ только вашу ручку и позвольте мнѣ тысячами поцѣ луевъ доказать, въ какомъ я восторгѣ !
  

ЯВЛЕНІЕ III.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, ПЬЕРРО, ШАРЛОТТА.

  

Пьерро (толкая донъ-Жуана, цѣ лующаго руку Шарлотты).

   Эй, господинъ, потише! Поудержитесь маленько! Слишкомъ вы разгорячились! Этакъ, чего добраго, можно и простудиться!
  

Донъ-Жуанъ (отталкивая съ силою Пьерро).

   Это что за нахалъ?
  

Пьерро (становясь между донъ-Жуаномъ и Шарлоттой).

   Я не хочу, чтобы волочились за моей невѣ стой!
  

Донъ-Жуанъ (снова отталкивая Пьерро).

   Что за шумъ!
  

Пьерро.

   Зачѣ мъ же толкаться?
  

Шарлотта (схватывая Пьерро за руку).

   Оставь его, Пьерро!
  

Пьерро.

   Какъ, оставь его! Да я не позволю...
  

Донъ-Жуанъ.

   Эй, берегись!..
  

Пьерро.

   Чортъ возьми! ради того, что вы баринъ, вы будете волочиться за нашими женами, у насъ подъ носомъ! Нѣ тъ, лучше убирайтесь по добру по здорову къ своимъ...
  

Донъ-Жуанъ.

   Что такое?
  

Пьерро.

   Что такое? (Донъ-Жуанъ дастъ ему пощечину). Ой! не бейте! (Другая пощечина). Ахъ, чортъ возьми! (Еще пощечина). Ай, дьяволъ! (Еще пощечина). Позвольте, позвольте! такъ драться нельзя, особенно, когда, по моей милости, вы вышли сухимъ изъ воды!
  

Шарлотта.

   Пьерро, перестань сердиться!
  

Пьерро.

   Я хочу сердиться. Ты, дрянная дѣ вчонка, позволяешь волочиться за собой!
  

Шарлотта.

   Это совсѣ мъ не то, Пьерро, что ты думаешь. Этотъ господинъ хочетъ жениться на мнѣ , ты не долженъ на него сердиться.
  

Пьерро.

   Вотъ новости! да вѣ дь ты моя невѣ ста!
  

Шарлотта.

   Все равно, Пьерро. Если ты любишь меня, то порадуешься моему счастью, я сдѣ лаюсь барыней.
  

Пьерро.

   Нѣ тъ, чортъ возьми! Лучше тебѣ околѣ ть, чѣ мъ выдти за другого!
  

Шарлотта.

   Прошу тебя, не сердись, Пьерро. Когда я буду барыней, ты тоже что-нибудь заработаешь, ты будешь приносить къ намъ сыръ и масло.
  

Пьерро.

   Честное слово, ничего не принесу, еслибы ты даже платила мнѣ вдвое дороже! А ты такъ-то развѣ сила уши на то, что онъ тебѣ говоритъ?.. Ну, еслибы я зналъ это раньше, не вытащилъ бы его изъ воды, а ловко хватилъ бы весломъ по башкѣ !
  

Донъ-Жуанъ (подходя къ Пьерро, съ намѣ реніемъ его ударитъ).

   Что ты говоришь?
  

Пьерро (становясь позади Шарлотты).

   Я не боюсь никого!
  

Донъ-Жуанъ (идя ту сторону, гдѣ Пьерро).

   Погоди, погоди!..
  

Пьерро (перебѣ гая на другую сторону).

   Плевать мнѣ на всѣ хъ!
  

Донъ-Жуанъ (преслѣ дуя Пьерро).

   Посмотримъ!
  

Пьерро (снова прячась за Шарлотту).

   Я и не такихъ молодцовъ видалъ!
  

Донъ-Жуанъ.

   Берегись!..
  

Сганарель.

   Да оставьте, сударь, этого простака въ покоѣ ! Совѣ стно и бить-то его! (Обращаясь къ Пьерро и становясь между нимъ и донъ-Жуаномъ). Послушай, любезный, убирайся-ка отсюда по добру по здорову!
  

Пьерро (проходя спереди мимо Сганареля и гордо смотря на донъ-Жуана).

   Нѣ тъ, я хочу ему сказать...
  

Донъ-Жуанъ (поднимая руку, чтобы дать пощечину Пьерро).

   Ну, такъ знай...

(Пьерро наклоняетъ голову и Сганарель получаетъ пощечину).

  

Сганарель (смотря вслѣ дъ Пьерро).

   Чтобы нелегкая тебя побрала!..
  

Донъ-Жуанъ (Сганарелю).

   Впередъ не заступайся за другихъ!
  

Пьерро.

   Пойду, разскажу теткѣ обо всѣ хъ проказахъ Шарлотты.

(Уходитъ).

  

ЯВЛЕНІЕ IV.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, ШАРЛОТТА, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Жуанъ.

   Наконецъ-то я буду счастливѣ йшимъ изъ смертныхъ! Я не промѣ няю моего счастія ни на какія блага въ мірѣ ! Какое наслажденіе, когда вы сдѣ лаетесь моею женою и когда...
  

ЯВЛЕНІЕ V.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, МАТЮРИНА, ШАРЛОТТА, СГАНАРЕЛЬ.

  

Сганарель (замѣ тивъ Матюрину).

   Ай, ай!..
  

Матюрина (донъ-Жуану).

   Позвольте узнать, сударь, чѣ мъ занимаетесь вы здѣ сь съ Шарлоттой? Можетъ быть, и ей вы, точно также, клянетесь въ любви?
  

Донъ-Жуанъ (тихо Матюринѣ ).

   Нисколько! Напротивъ, она говорила о своемъ желаніи быть моею женой, а я ей отвѣ чалъ, что обѣ щалъ жениться на васъ.
  

Шарлотта (донъ-Жуану).

   Чего нужно отъ васъ этой Матюринѣ ?
  

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлоттѣ ).

   Она сердится на то, что я говорю съ вами, и хочетъ чтобы я на ней женился. Но я сказалъ, что женюсь только на васъ.
  

Матюрина.

   Какъ, Шарлотта...
  

Донъ-Жуанъ (тихо Матюринѣ ).

   Все, что вы ей скажете, ни къ чему не поведетъ, она вбила себѣ въ голову...
  

Шарлотта.

   Однако, Матюрина...
  

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлоттѣ ).

   Напрасно будете съ ней говорить, ея ни въ чемъ не убѣ дите...
  

Матюрина.

   Развѣ ...
  

Донъ-Жуанъ (тихо Матюринѣ ).

   Она не слушаетъ никакихъ доводовъ...
  

Шарлотта.

   Я хотѣ ла бы...
  

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлоттѣ ).

   Она упряма, какъ чортъ!
  

Матюрина.

   Все-таки...
  

Донъ-Жуанъ (тихо Матюринѣ; ).

   Не говорите ничего, она съ ума сошла.
  

Шарлотта.

   Я думаю...
  

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлоттѣ ).

   Оставьте ее, у ней голова не въ порядкѣ .
  

Матюрина.

   Нѣ тъ, нѣ тъ! Я должна съ ней объясниться!
  

Шарлотта.

   Я хочу послушать, что она скажетъ.
  

Матюрина.

   Какъ?..
  

Донъ-Жуанъ (тихо Матюринѣ ).

   Держу пари, она станетъ увѣ рять, будто я обѣ щалъ на ней жениться.
  

Шарлотта.

   Я...
  

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлоттѣ )

   Побьемся объ закладъ, что она думаетъ, будто я далъ слово сдѣ лать ее моею женою.
  

Матюрина.

   Послушай, Шарлотта, вѣ дь не годится отбивать чужихъ жениховъ!
  

Шарлотта.

   Не честно, Матюрина, быть такой ревнивой!
  

Матюрина.

   Онъ меня первую увидѣ лъ.
  

Шарлотта.

   Онъ увидѣ лъ тебя первою, а меня увидѣ лъ второю, и обѣ щалъ на мнѣ жениться.
  

Донъ-Жуанъ (тихо Матюринѣ ).

   А что я вамъ говорилъ?
  

Матюрина (Шарлоттѣ ).

   Нѣ тъ, ужъ извини! Онъ обѣ щалъ жениться не на тебѣ , а на мнѣ .
  

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлоттѣ ).

   Развѣ я не угадалъ?
  

Шарлотта.

   Не морочь, пожалуйста! Онъ женится на мнѣ .
  

Матюрина.

   Сдѣ лай милость, не дури! Онъ женится на мнѣ , говорю тебѣ .
  

Шарлотта.

   Спроси у него,-- вѣ дь онъ здѣ сь,-- правду ли я говорю?
  

Матюрина.

   Онъ здѣ сь, и можетъ уличить меня во лжи, если я обманываю.
  

Шарлотта.

   Скажите, сударь, обѣ щали ли вы на ней жениться?
  

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлоттѣ ).

   Вы смѣ етесь надо мной!
  

Матюрина.

   Правда ли, сударь, что вы дали слово быть ея мужемъ?
  

Донъ-Жуанъ (тихо Матюринѣ ).

   Можете ли вы это думать?
  

Шарлотта.

   Вы видите, она утверждаетъ!
  

Донъ-Жуанъ (тихо Шарлоттѣ ).

   Оставьте ее въ покоѣ !
  

Матюрина.

   Вы сами свидѣ тель, какъ она увѣ ряетъ...
  

Донъ-Жуанъ (тихо Матюринѣ ).

   Пускай себѣ говоритъ!
  

Шарлотта.

   Нѣ тъ, нѣ тъ! намъ нужно знать правду!
  

Матюрина.

   Надо рѣ шить это дѣ ло.
  

Шарлотта.

   Да, Матюрина, я буду очень рада, когда господинъ наклеитъ тебѣ носъ.
  

Матюрина.

   Да, Шарлотта, я буду очень довольна, когда господинъ оставитъ тебя въ дурахъ.
  

Шарлотта.

   Рѣ шайте, сударь, нашъ споръ.
  

Матюрина.

   Скажите, сударь, кто правъ.
  

Шарлотта (Матюринѣ ).

   Ты увидишь!
  

Матюрина (Шарлоттѣ ).

   Нѣ тъ, ты увидишь!
  

Шарлотта (Донъ-Жуану).

   Скажите-же!
  

Матюрина (Донъ-Жуану).

   Говорите-же!
  

Донъ-Жуанъ.

   Что мнѣ сказать? Вы обѣ утверждаете, что на каждой изъ васъ я обѣ щалъ жениться. Развѣ каждая изъ васъ не знаетъ очень хорошо, въ чемъ дѣ ло, безъ того, чтобы я сталъ объясняться? Та, которую я обѣ щалъ сдѣ лать своею женою, имѣ етъ полное право смѣ яться надъ словами другой, и стоитъ ли ей хлопотать, лишь бы только я въ самомъ дѣ лѣ исполнилъ свое обѣ щаніе. Слова не ведутъ ни къ чему. Надобно дѣ ло дѣ лать, а не болтать языкомъ. Вотъ этимъ-то путемъ я и хочу рѣ шить вашъ споръ, и когда я женюсь, тогда и увидятъ, которой изъ васъ принадлежитъ мое сердце. (Тихо Матюринѣ ), Пусть она воображаетъ что хочетъ! (Тихо Шарлоттѣ ). Пусть она льститъ себя надеждой! (Тихо Матюринѣ ), Я васъ обожаю! (Тихо Шарлоттѣ ). Я весь вашъ! (Тихо Матюринѣ ). Всѣ женщины въ сравненіи съ вами уроды! (Тихо Шарлоттѣ ). Когда васъ видишь, невозможно смотрѣ ть на другихъ! (Громко). Мнѣ необходимо отдать приказанія; я вернусь сюда черезъ четверть часа.
  

ЯВЛЕНІЕ VI.-- ШАРЛОТТА, МАТЮРИНА, СГАНАРЕЛЬ.

  

Шарлотта (Матюринѣ ).

   Онъ любитъ меня.
  

Матюрина (Шарлоттѣ ).

   Онъ женится на мнѣ .
  

Сганарель (останавливая Шарлотту и Матюрину).

   Бѣ дныя дѣ вушки! Я жалѣ ю о вашемъ простодушіи, и не могу видѣ ть хладнокровно, какъ вы сами бросаетесь на встрѣ чу погибели. Повѣ рьте мнѣ обѣ : не поддавайтесь сладкимъ рѣ чамъ и оставайтесь въ деревнѣ .
  

ЯВЛЕНІЕ VII.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, ШАРЛОТТА, МАТЮРИНА, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Жуанъ (въ глубинѣ сцены, про себя).

   Хотѣ лось бы мнѣ знать, отчего Сганарель не пошелъ за мною.
  

Сганарель.

   Мой баринъ негодяй, онъ хочетъ васъ обмануть и обманулъ уже многихъ, онъ обѣ щаетъ жениться на всякой и... (Увидѣ въ Донъ-Жуана). Это ложь, и кто вамъ это скажетъ, отвѣ чайте прямо, что онъ солгалъ. Мой баринъ не обѣ щаетъ жениться на всякой, онъ совсѣ мъ не негодяй, онъ не хочетъ васъ обмануть и никогда не обманывалъ другихъ. А вотъ и онъ! спросите у него самого.
  

Донъ-Жуанъ (подозрительно посматривая на Сганареля).

   Да, да!...
  

Сганарель.

   Такъ какъ на свѣ тѣ , сударь, много клеветниковъ, то я ихъ предупреждаю; я говорю, что если бы кто отзывался о васъ дурно, то чтобы онѣ этому не вѣ рили, а прямо сказали бы, что это вздоръ и клевета.
  

Донъ-Жуанъ.

   Сганарель!
  

Сганарель (Шарлоттѣ и Матюринѣ ).

   Да, мой баринъ честный человѣ къ, я за это ручаюсь.
  

Донъ-Жуанъ.

   Гм!..
  

Сганарель.

   Кто говоритъ противъ него, тотъ наглецъ!
  

ЯВЛЕНІЕ VIII.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, ЛА-РАМЕ, ШАРЛОТТА МАТЮРИНА, СГАНАРЕЛЬ.

  

Ла-Раме (тихо Донъ-Жуану).

   Сударь, я пришелъ васъ предупредить, что вамъ здѣ сь неудобно оставаться.
  

Донъ-Жуанъ.

   А что?
  

Ла-Раме.

   Двѣ надцать человѣ къ верхомъ ищутъ васъ и сейчасъ сюда нагрянутъ. Не знаю, какъ удалось имъ прослѣ дить васъ, но я слышалъ объ этомъ отъ одного крестьянина, котораго они разспрашивали: они описали ему ваши примѣ ты. Время не терпитъ, и самое лучшее, что вы можете сдѣ лать,-- это поскорѣ е убраться отсюда. (Уходить).
  

ЯВЛЕНІЕ IX.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, ШАРЛОТТА, МАТЮРИНА, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Жуанъ (Шарлоттѣ и Матбринѣ ).

   Спѣ шное дѣ ло заставляетъ, меня уѣ хать отсюда, но прошу васъ, не забывайте даннаго мною слова и вѣ рьте, что вы получите обо мнѣ извѣ стіе не позже завтрашняго вечера. (Шарлотта и Матюрина уходятъ).
  

ЯВЛЕНІЕ X.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Жуанъ.

   Шансы неравны, и нужно прибѣ гнуть къ военной хитрости, чтобы избавиться отъ грозящей бѣ ды. Переодѣ вайся-ка, Сганарель, въ мое платье, а я...
  

Сганарель.

   Вы смѣ етесь, сударь, надо мною! Подвергать меня риску быть убитымъ въ вашемъ платьѣ , и...
  

Донъ-Жуанъ.

   Скорѣ е, скорѣ е! Я дѣ лаю тебѣ слишкомъ много чести. Счастливъ тотъ слуга, который можетъ имѣ ть честь умереть за своего господина!
  
   Сганарель.
   Благодарю васъ за такую честь! (Одинъ) О, Боже! если дѣ ло идетъ о смерти, то не допусти, чтобы меня приняли за другого!
  

ДѢЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

(ТЕАТРЪ ПРЕДСТАВЛЯЕТЪ ЛѣСЪ).

  

ЯВЛЕНІЕ I.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ (переодѣ тый крестьяниномъ), СГАНАРЕЛЬ (въ одеждѣ доктора).

  

Сганарель.

   Согласитесь, сударь, что я былъ правъ, и что мы переодѣ лись на славу. Вашъ прежній планъ былъ совсѣ мъ не кстати, а моя выдумка обманетъ всѣ хъ гораздо лучше.
  

Донъ-Жуанъ.

   Правда, ты одѣ лся хорошо. Не понимаю, откуда ты выкопалъ этотъ шутовской костюмъ.
  

Сганарель.

   Да? Это платье одного стараго доктора, который заложилъ его тамъ, гдѣ я его нашелъ,-- и это стоило мнѣ порядочно денегъ. Но можете себѣ представить, сударь, что этотъ костюмъ вселяетъ ко мнѣ уваженіе: кто ни встрѣ тится со мной, всякій раскланивается и многіе даже обращаются во мнѣ за совѣ томъ, какъ въ искусному врачу.
  

Донъ-Жуанъ.

   Неужели?
  

Сганарель.

   Человѣ къ пять-шесть крестьянъ и крестьянокъ, встрѣ тивъ меня, просили моего совѣ та насчетъ разныхъ болѣ зней.
  

Донъ-Жуанъ.

   Ты, разумѣ ется, отвѣ чалъ, что ничего въ этомъ не смыслишь?
  

Сганарель.

   Напротивъ! я хотѣ лъ поддержать честь моего костюма, разсуждалъ съ больными и каждому прописалъ лекарство.
  

Донъ-Жуанъ.

   Какія-же лекарства?
  

Сганарель.

   Да всякія, какія только могъ добыть; я прописывалъ ихъ на угадъ,-- и было бы очень забавно, если бы мои больные выздоровѣ ли и пришли меня благодарить!
  

Донъ-Жуанъ.

   Отчего же и нѣ тъ? Съ какой стати ты оказался бы хуже другихъ докторовъ? Вѣ дь они не больше твоего дѣ лаютъ для выздоровленія больныхъ. Все ихъ знаніе -- кукольная комедія. Всякій счастливый исходъ доставляетъ имъ почесть и славу,-- и ты, точно также, можешь воспользоваться счастливой судьбой больного, и твоимъ лекарствамъ будутъ приписывать то, что зависитъ отъ простого случая и отъ силъ природы.
  

Сганарель.

   Какъ, сударь! Вы точно также не вѣ рите и въ медицину?
  

Донъ-Жуанъ.

   Вѣ рить въ нее -- значитъ поддаваться одному изъ величайшихъ заблужденій, какія только свойственны людямъ!
  

Сганарель.

   Вы не вѣ рите ни въ александрійскій листъ, ни въ кассію, ни въ рвотный напитокъ? {Въ то время надѣ лало много шуму новое рвотное средство, vin émétique, о которомъ медики вели горячую полемику.}
  

Донъ-Жуанъ.

   Съ какой стати мнѣ въ нихъ вѣ рить?
  

Сганарель.

   Однако у васъ душа совсѣ мъ еретическая! Вы хорошо знаете, какое дѣ йствіе производитъ рвотный напитокъ: его чудесныя свойства убѣ дили самыхъ невѣ рующихъ людей; и я самъ, не далѣ е, какъ три недѣ ли тому назадъ, былъ очевидцемъ его удивительнаго дѣ йствія.
  

Донъ-Жуанъ.

   Какого дѣ йствія?
  

Сганарель.

   Одинъ человѣ къ уже шесть дней былъ при смерти; не знали что ему прописать, никакое лекарство не помогало; наконецъ, рѣ шились дать ему рвотный напитокъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   И что же, онъ выздоровѣ лъ?
  

Сганарель.

   Нѣ тъ, умеръ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Отличное дѣ йствіе!
  

Сганарель.

   Помилуйте! Цѣ лые шесть дней онъ не могъ умереть, а только дали ему это рвотное,-- онъ сейчасъ же умеръ. Развѣ можетъ быть что н

ДОНЪ ЖУАНЪ1)

КОМЕДІЯ ВЪ ПЯТИ ДѢЙСТВІЯХЪ.

Сочиненіе Мольера 2).

   *) Въ имени главнаго лица піесы сохранено произношеніе французскаго подлинника.
   **) Легенда о донъ Жуанѣ, начиная съ явившейся въ 1620 г. піесы Тирзо-де-Молины (Габріеля Теллеца) "El Burlodor de Sevilla y Convidado de Piedra", и съ еще болѣе ранняго auto sacramental неизвѣстнаго автора "Ateiata tulminado", не считая поэмъ, романовъ, разсказовъ и т. п., послужила сюжетомъ около полусотни драматическихъ произведеній, въ числѣ которыхъ три принадлежатъ русскимъ авторамъ, остальныя написаны Испанцами, Французами, Итальянцами, Англичанами, Нѣмцами, Голландцами, Португальцами, Поляками,-- т.-е. легенда эта обрабатывалась всѣми народами Европы. Между піесами, темою для которыхъ послужила легенда о донъ Жуанѣ, комедія Мольера: "Don Juan ou le Festin de Pierre" (названіе, данное вѣроятно потому, что каменная статуя командора ужинаетъ у донъ Жуана), -- представленная въ первый разъ въ 1665 г. и такъ много повліявшая на созданіе Моцартомъ его знаменитой оперы, занимаетъ одно изъ первыхъ мѣстъ. Но, къ большому удивленію, піеса эта, одна изъ лучшихъ Мольеровскихъ піесъ, до сихъ поръ не была, сколько мнѣ извѣстно, никогда переведена вполнѣ на русскій языкъ, хотя еще прежде созданія ея Мольеромъ, легенда о донъ Жуанѣ уже проникла въ Россію: въ началѣ XVII-го вѣка была переведена траги-комедія де-Вилье: "Le Festin de Pierre, ou le Fils criminel". (См. Пекарскаго Наука и Литература въ Россія при Петрѣ Великомъ, стр. 467--477). Несмотря на то что Мольеръ, такъ сказать, качалъ колыбель только-что родившагося русскаго театра, и что его Médecin malgré lui" былъ перснеденъ еще при царѣ Алексѣѣ Михайловичѣ "Les Précieuses ridicules" и "Амфитріонъ" при Петрѣ Великомъ, а такъ называемый основатель русскаго театра, Ѳ. Г. Волковъ, перевелъ его Сицилійца", Любовь-докторъ", Жоржа Дандена" и опять Les Précieuses ridicules",-- Мольеровъ Донъ Жуанъ" оставался безъ перевода на русскій языкъ. Правда, въ Пантеонѣ" 1843 г. (кн. 9-я) помѣщенъ "Каменный Гость", драматическое представленіе въ пяти дѣйствіяхъ, передѣланное изъ Мольеровскаго Донъ Жуана В. М. Строевымъ, но это не переводъ, а передѣлка, въ которой г. Строевъ присочинилъ столько же своего, сколько выпустилъ Мольеровскаго. Такъ у него присочиненъ весь первый актъ, въ которомъ донъ Жуанъ убиваетъ командора, потомъ уговариваетъ его дочь Эльвиру бѣжать изъ родительскаго дома, первый актъ Мольеровскаго "Донъ Жуана" превращенъ у него во второй, второй -- въ третій, третій -- въ четвертый, въ которомъ сцена съ нищимъ совершенно передѣлана: нищимъ выведенъ еврей отказывающійся ѣсть свинвву по предложенію донъ Жуана", Мольеровскіе четвертый и пятый акты у г. Строева соединены въ одинъ пятый, въ которомъ выпущены: изъ четвертаго акта сцены V, VI (донъ Жуанъ гъ отцомъ), VII (донъ Жуанъ и Сганарель;, а послѣ X сцены четвертаго акта, составляющей у г. Строева сцену VII пятаго акта, г. Строевъ почти прямо переходитъ въ III сценѣ Мольеровскаго пятаго акта, выкидывая почти все что есть самаго лучшаго въ комедіи Мольера, перемѣшивая сцены этой піэсы одну съ другой и дѣлая безпрестанные пропуски и выкидки. Явленіе призрака, столь необходимое для уразумѣнія смысли піесы, тоже у г-на Строева выкинуто. Переводъ мой сдѣланъ безъ пропусковъ; онъ одобренъ къ представленію на сценѣ литературно-театральнымъ комитетомъ и театральною цензрой, и хотя не разъ готовился въ постановкѣ на Московской сценѣ, но все былъ снимаемъ съ репертуара -- по неимѣнію на Московской сценѣ актера для роли дона Жуана, какъ заявляли тогдашнія газеты ("Современная Лѣтопись" 1865 г., "Антрактъ" того же года No 191). Грустный фактъ, не дѣлающій чести труппѣ Московскихъ театровъ, если онъ справедливъ.
   Не лишнимъ считаю предпослать моему переводу списокъ драматическихъ піесъ, темою для которыхъ послужила легенда о донъ Жуанѣ. При составленіи этого списка главнымъ источникомъ дли меня служила статьи К. Званцова: "Библіографія донъ Жуана". ("Театральный и музыкальный Вѣстникъ" 1850 г., NoNo 6, 7, 8, 9 и 10).
   "Ateista fnliuinado", anto sacramentel, древнѣйшая піеса (неизвѣстно чьего сочиненія и какого года); сюжетомъ которой послужила легенда о донъ Жуанѣ.
   "El Burlador de Sevila y Convidado di Piedra", драматическое представленіе въ 3 суткахъ. соч. Тирзо де-Молины (Габріеля Теллеца) 1820 г.
   "Il Convitаto di Pietra", драматическое представленіе въ прозѣ, Онофріо Джилиберти да Салофра, 1652 г.
   "Il Convitato di Pietra", драматическое сочиненіе, 1657 г.
   "La Suite du Festin de Pierre", комедія въ 3 дѣйст. съ музыкою Камбера, 1657 г.
   "Le Festin de Pierre, on le Fils criminel", траги-комедія въ 5 дѣйствіяхъ, въ стихахъ, соч. Доримона, 1668 г.
   "Le Festin de Pierre, ou le Fils criminel", траги-комедія, переводъ съ итальянскаго на Французскій де-Виллье, 1659 г. Это переводъ піэсы Джилиберти ди-Селофра, съ котораго еще въ началѣ XVII вѣка былъ сдѣланъ переводъ на русскій языкъ, и пятый актъ этого перевода г. Пекарскій помѣстилъ въ своемъ сочиненіи "Наука и литература въ Россіи при Петрѣ Великомъ". Г. Пекарскій полагаетъ что русскій переводъ этой піэсы "сдѣланъ съ польскаго (названіе Донъ Янъ), въ который, какъ видно, піэса эта перешла съ французскихъ или итальянскихъ переводовъ". Допущеніемъ предположенія г. Пекарскаго обусловливается существованіе польскаго перевода этой піэсы.
   "Le Moqueur de Seville, ou le Convié de Pierre", драматическое представленіе, 1660 г.
   "Il Couvitato di Pietra, opéra famosissima et essemplare", соч. Джіованы Андреа Чиконьини, 1662 г.
   "Don Juan, ou le Festin de Pierre", ком. въ 5 дѣйсти., въ прозѣ, соч. Мольера. 1665 г.
   "Il Convitato di Pietra", драматич. предст., 1667 г.
   "Le nouveau Festin de Pierre, ou l'Athée foudroyé", трагико-комедія въ 5 дѣйст., въ стихахъ, Розамонда, 1669 г.
   "Le Festin de Pierre", коп. въ 5 дѣйст. Мольера, переложенная въ стихи Т. Корнелемъ, 1672 г.
   "The Libertine destrnycd", драматическое представленіе Т. Шадуеля, 1676 г.
   "Il Convitаlo di Pietra", Opera tragica въ 5 дѣйст., въ прозѣ, Андрея Перучи изъ Палермо, 1678 г.
   "Il Convitato di Pietra", трагедія въ прозѣ, Генгриха Превдарки, 1690 г.
   "Le Festin de Pierre", ком. опера въ стихахъ, въ 3 дѣйст., де-Теллье, 1713 г.
   "Il convitato di Pietra" (съ театра Риккобони въ Парижѣ), 1717 г.
   "No hay Deuda que no se pague, о el Coqvivado de Piedra", драматич. представленіе передѣланное изъ Тирзо де-Молины донокъ Антоніо де-Замора. 1725 г.
   "Don Giovanni Тепогіо, ossia il Dissoluto", ком. въ 5 дѣйст., въ прозѣ, Карла Гольдони, 1735 г.
   "Le Festin de Pierre", ком. въ 5 дѣйст., переводъ съ итальянскаго на фраицузскій, 1743 г.
   "Le Grand Festin de Pierre", пантомима 1746 г.
   "Don Juan und don Pietro, oder das steinerne Todten-Gast-mahl", трагедія въ 3 частяхъ и 9 дѣйствіяхъ (съ театра маріонетокъ въ Аугсбургѣ), 17.. г.,
   "Don Juan, oder der steinerne Gast", ком. въ 6 дѣйст., (съ театра маріонетокъ въ Страсбургѣ), 17.. г.
   "Don Juan", трагедія въ 4 дѣйст. (съ театра маріонетокъ въ Ульнѣ), 17.. г.
   "Don Juan, ou le Festin de Pierre", балетъ въ 4 дѣйст. Глюка и Анжіолини, 1753 г.
   "Il Convitato di Pietra, ossia il Dissoluto", піэса въ 3 дѣйст., Виченцо Риггини, 1781 г.
   "Il Dissoluto punito, ossia il don Giovani", комическая опера (drama giocoso) въ 2 актахъ, соч. Лоренцо да-Понте, музыка Моцарта, 1787 г.
   "Il Convitato di Pietra", опера въ 2 актахъ, музыка соч. Газзаниги, на тотъ же текстъ, 1788 г
   "Il Convitato di Pietra", опера въ 2 дѣйст. Джакопо Тритты, 1796 г.
   "Den Giovani or а Spectre on Horsebark", драматическая шутка Фрогноля Дибдина 1817 г.
   "Пагубныя слѣдствія пылкихъ страстей донъ Жуана, или Привидѣніе убитаго имъ Командора", большой героико-коническій балетъ въ 4 дѣйст., соч. А. П. Глушковскаго, музыка Шольца, 1821 г. (Игранъ въ Москвѣ).
   "L'Anneau de la Fiancée, ou le nouveau don Juan", піэса въ 3 дѣйст., съ пѣніемъ, соч. Бриссе и Бланжиня, 1828 г.
   "Don Juan und Faust", трагедія въ 4 дѣйст., соч. Граббе.
   "Донъ Жуанъ, или пораженный Безбожникъ", балетъ въ 3 дѣйст., музыка Сенетта и Блаша, 1832 г. (Игранъ въ Петербургѣ).
   "Le Souper chez le Comandeur", драма въ прозѣ и стихахъ, безъ раздѣленія на акты, въ сценахъ, Ганса Вернера, 1834 г.
   "Don Juan de Marana, on la Chute d'un Ange", мистерія въ 5 дѣйст. и 7 картинахъ съ интермедіями, соч. А. Дюма, 1836 г.
   "Don Juan de Могапз, ou la Chute d'un Ange", драма въ 10 картинахъ, разсказанная Робертомъ Манеромъ и Бертрамомъ, соч. Робержа, 1836 г.
   "Каменный гость", четыре сцены, А. С. Пушкина, 1836 г.
   "Don Juan", трагедія въ 5 дѣйст., соч. Сигизмунда Визе. 1840 г.
   "Don Juan", драма въ 5 дѣйст., соч. Хауха. 1840 г.
   "Don Juan", drama in 5 Abthethingen, соч. Брауна-фонъ-Браунталя. 1842 г
   "Каменный гость", драматическое представленіе въ 5 дѣйствіяхъ, передѣлано изъ Мольеровскаго донъ Жуана В. М. Строевымъ, 1843 г.
   "Don Juan Tenorio", драма религіозно-фантастическая, въ 2 частяхъ, соч. донъ-Хозе-Зорилья. 1844 г.
   "Don Juan", Tragoedie, изд. въ Потсдамѣ въ 1850 г.
   "Don Juan", аллегорическая драма, соч. Гевдрикса (на голландскомъ языкѣ). 1855 г.
   "Дочь донъ Жуана", драматическія сцены въ стихаъъ, соч. гр. Е. П. Ростопчиной, 1856 г.
   "Донъ Жуанъ", драматическая поэма го. К. А. Толстаго, 1859 г. Р.
   

ДѢЙСТВУЮЩІЕ:

   Актеры труппы Мольера исполнившіе роли.
   Донъ Жуанъ -- Ла-Гранжъ.
   Сганарель -- Мольеръ.
   Эльвира, жена донъ Жуана -- Дю-Паркъ.
   Донъ Карлосъ, Донъ Алонзо, братья Эльвиры.
   Донъ Луи, отецъ донъ Жуана -- Вежаръ.
   Францискъ, нищій.
   Матюрина -- Де-Бри.
   крестьянки.
   Шарлотта -- Мольеръ (Арманда Бежаръ.)
   Пьерро, крестьянинъ -- Гюберъ.
   Статуя Командора.
   Гусманъ, конюшій Эльвиры.
   Віолетта, Раготинъ, слуги донъ Жуана.
   Диманшъ, купецъ -- Дю-Круази.
   Ла-Раме. -- Де-Бри.
   Свита донъ Жуана.
   Свита донъ Карлоса и донъ Алонзо.
   Привидѣніе.

Дѣйствіе происходитъ въ Сициліи.

(Представлена въ первый разъ въ 1665 году.)

   

Актъ І-й.

Театръ представляетъ дворецъ.

   1.

Сганарель, Гусманъ.

Сганарель (держа табакерку).

   Чтобы тамъ ни говорили Аристотель и вся философія,-- все это ничто въ сравненіи съ табакомъ Это страсть всѣхъ честныхъ людей, и кто но нюхаетъ табаку, тотъ недостоинъ жить на свѣтѣ. Мало того что табакъ веселитъ и очищаетъ человѣческій мозгъ, онъ еще научаетъ насъ добру и вѣжливости. Посмотрите на того кто нюхаетъ: онъ обязателенъ и любезенъ со всѣми.... онъ радъ поподчивать всякаго, и не надо даже просить у него понюхать: онъ самъ съ большимъ удовольствіемъ предложитъ.... Все это ясно доказываетъ что табакъ облагороживаетъ и возвышаетъ чувства тѣхъ, кто его нюхаетъ. Но довольно объ этой матеріи {Извѣстно что табакъ впервые привезъ во Францію Нико, бывшій посланникомъ. Франциска II въ Мадридѣ. Появленіе этого растенія повело къ большимъ преніямъ. Продавцы принуждены были употреблять всѣ средства и разнаго рода хитрости, чтобы ввести его въ употребленіе. Противъ него вооружались предразсудки и даже сама медицина. Р.}. Начнемъ опять о томъ о чемъ мы сейчасъ разговаривали. Ну, такъ ты говоришь, любезнѣйшій Гусманъ, что донья Эльвира, твоя госпожа, очень удивилась нашему отъѣзду и тотчасъ же отправилась въ погоню. И ея сердце, которое мой господинъ съумѣлъ такъ сильно тронуть, не можетъ жить безъ него, т.-е. безъ моего господина!.... Знаешь ли что я тебѣ скажу,-- только между нами. Я боюсь, что мой господинъ не слишкомъ-то хорошо заплатитъ ей за ея любовь и что ея пріѣздъ въ этотъ городъ принесетъ ей мало пользы. Право было бы гораздо лучше сидѣть вамъ дома.
   

Гусманъ.

   Почему же такъ? Скажи мнѣ, прошу тебя, Сганарель, что могло внушить тебѣ такое мрачное предчувствіе? Развѣ твой господинъ открылъ тебѣ свое сердце на счетъ этого и сказалъ что онъ охладѣлъ къ намъ, а потому-то и уѣхалъ?
   

Сганарель.

   Нѣтъ, но и очень хорошо знаю его, и хотя онъ ничего мнѣ еще не говорилъ, но я почти готовъ биться объ закладъ что это такъ. Можетъ быть я и ошибаюсь.... но въ подобныхъ вещахъ моя опытность врядъ ли обманываетъ меня.
   

Гусманъ.

   Какъ? Такъ этотъ неожиданный отъѣздъ просто измѣна со стороны донъ Жуана? И онъ могъ рѣшиться нанести такое оскорбленіе чистой любви доньи Эльвиры?
   

Сганарель.

   Нѣтъ, но онъ молодъ еще... и ему не достаетъ мужества...
   

Гусманъ.

   И человѣкъ такого высокаго происхожденія рѣшится на такую подлость?
   

Сганарель.

   Э, высокое происхожденіе!... Отличная причина! Будетъ онъ этимъ стѣсняться въ подобныхъ дѣлахъ!
   

Гусманъ.

   Но священныя узы брака связываютъ его!...
   

Сганарель.

   Э, мой милѣйшій Гусманъ, повѣрь мнѣ, ты еще не знаешь, что за человѣкъ донъ Жуанъ!
   

Гусманъ

   Я ужь и точно не знаю что это за человѣкъ, если онъ сыгралъ съ нами такую штуку. Я не понимаю, какъ можно, послѣ такой любви, послѣ такого явнаго нетерпѣнія, такой настойчивости, послѣ такихъ обѣтовъ, вздоховъ, слезъ, страстныхъ писемъ, взаимныхъ клятвъ, послѣ такого отчаянія и увлеченія, которое и заставило донью Эльвиру нарушить священный обѣтъ... вѣдь она хотѣла въ монастырь идти... ну, право, я не понимаю, какъ послѣ всего этого у него достало духа измѣнить слову!...
   

Сганарель.

   А я такъ очень хорошо понимаю. И еслибы ты такъ же хорошо зналъ этого человѣка, какъ я знаю, то легко понялъ бы что ему ничего не значитъ выкинуть такую штуку. Не говорю чтобъ его чувства въ доньѣ Эльвирѣ перемѣнились,-- я въ этомъ еще не увѣренъ. Ты знаешь, что по его приказанію я отправился прежде вего, а по его пріѣздѣ мнѣ еще не удалось поговорить съ нимъ. Но я тебя предупреждаю,-- только, пожалуста, чтобъ это было между нами,-- мой господинъ, донъ Жуанъ,-- это извергъ какихъ свѣтъ не производилъ. Это просто бѣшеный, собака, еретикъ... онъ ни во что не вѣритъ,-- ни въ Бога, ни въ чорта; проводитъ жизнь какъ какое-нибудь животное, точно боровъ Эпикуровъ. Это настоящій Сарданапалъ: не слушаетъ никакихъ увѣщаній, и все то, во что мы вѣримъ, онъ считаетъ пустяками. Ты говоришь что онъ женился на твоей госпожѣ.... вѣрь мнѣ, онъ сдѣлалъ бы и больше этого для удовлетворенія своей страсти; для этого онъ женился бы въ придачу тебѣ, ни ея собакѣ, на ея кошкѣ. Обвѣнчаться ему нипочемъ; это у него обыкновенное средство чтобъ завлечь въ свои сѣти красотку; онъ готовъ жениться когда угодно и ни комъ угодно. Замужняя ли знатная госпожа, барышня ли, мѣщанка, крестьянка,-ему все равно; онъ на это не разборчивъ. Еслибъ, начать пересчитывать тебѣ всѣхъ тѣхъ на комъ онъ женился въ разныхъ мѣстахъ, такъ идо вечера не кончить! Ты удивляешься, ты измѣнился лицѣ отъ моихъ словъ; но это только слабый очеркъ донь-Жуана; чтобъ сдѣлать настоящій портретъ его надо бы многое еще прибавить. Однимъ словомъ, ему не избѣгнуть Божьяго наказанія, и я охотнѣе готовъ былъ бы служить чёрту чѣмъ ему; по его милости я бываю свидѣтелемъ такихъ ужасовъ, что отъ души желалъ бы чтобъ онъ хоть куда-нибудь провалился. Но знатный вельможа и притомъ злой -- штука страшная, и я по неволѣ служу ему вѣрно; страхъ исполняетъ во мнѣ должность усердія, обуздываетъ мои убѣжденія и часто заставляетъ меня одобрять то, что я презираю отъ всего сердца. Э, да вотъ онъ и самъ идетъ сюда во дворецъ... Разойдемся. Послушай: я слишкомъ былъ съ тобою откровененъ и разсказалъ тебѣ много лишняго; во если случится что онъ что-нибудь изъ этого узнаетъ, я прямо скажу что ты солгалъ. (Гусманъ уходитъ.)
   

II.

Донъ Жуанъ, Сганарель.

Донъ Жуанъ.

   Кто это говорилъ съ тобою? Мнѣ показалось что это Гусманъ, конюшій доньи Эльвиры?
   

Сганарель.

   Похоже на то...
   

Донъ Жуанъ.

   Какъ? Такъ это онъ?
   

Сганарель.

   Онъ самый.
   

Донъ Жуанъ.

   А когда онъ сюда пріѣхалъ?
   

Сганарель.

   Вчера вечеромъ.
   

Донъ Жуанъ.

   Зачѣмъ?
   

Сганарель.

   Я думаю, вы и сами догадываетесь, что могло его обезпокоить...
   

Донъ Жуанъ.

   Нашъ отъѣздъ, конечно?
   

Сганарель.

   Бѣдняжка этимъ совсѣмъ озадаченъ и спрашивалъ меня о причинѣ вашего отъѣзда.
   

Донъ Жуанъ.

   Что жь ты ему отвѣчалъ?
   

Сганарель.

   Что вы ничего мнѣ объ этомъ не говорили.
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, а какъ ты самъ объ этомъ разсуждаешь? Что ты самъ думаешь объ этомъ дѣлѣ?
   

Сганарель.

   Я? Да не во гнѣвъ вамъ будь сказано, я думаю, что у васъ въ головѣ опять какая-нибудь новая любовь.
   

Донъ Жуанъ.

   Ты думаешь?
   

Сганарель.

   Да.
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, ты не ошибаешься... Признаюсь, другая красотка изгнала Эльвиру изъ моихъ мыслей.
   

Сганарель.

   Ахъ, Боже мой, я знаю моего донъ Жуана, какъ свои пять пальцевъ!... Я знаю, ваше сердце -- самое непостоянное въ свѣтѣ, и любитъ перелетать съ одного предмета на другой, и не хочетъ оставаться на одномъ мѣстѣ.
   

Донъ Жуанъ.

   А скажи мнѣ, развѣ ты не находишь, что я умно дѣлаю, поступая такимъ образомъ?
   

Сганарель.

   Эхъ, сеньоръ...
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, что? Говори!
   

Сганарель.

   Конечно, вы поступаете хорошо потому что вамъ угодно такъ поступать: тутъ и спорить нечего. Но еслибы вамъ не угодно было такъ поступать, тогда можетъ быть, было бы дѣло другое...
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, я позволяю тебѣ; говори все что ты думаешь.
   

Сганарель.

   Въ такомъ случаѣ, сеньоръ, я скажу вамъ откровенно: я не одобряю вашего поведенія. Мнѣ очень не нравится ваше непостоянство.
   

Донъ Жуанъ.

   Какъ? Тебѣ хотѣлось бы чтобъ я какъ полюбилъ одну, такъ ужъ и любилъ бы всю жизнь, чтобъ для нея отказался бы отъ всего свѣта я ни на кого ужъ и не глядѣлъ бы? Нечего сказать, есть чѣмъ хвастать -- вѣрностью! Погребсти себя въ любви въ одной и съ самой юности умереть для всѣхъ другихъ красавицъ которыя могутъ поразить твои взоры! Нѣтъ, нѣтъ, постоянство -- смѣшная добродѣтель... Всѣ красавицы имѣютъ равныя права на насъ, и та которой первой удалось насъ обворожить, не должна требовать чтобъ мы за это отказались платить сердечную дань достоинствамъ другихъ красавицъ... Что касается до меня, красота меня поражаетъ вездѣ, гдѣ я ее вижу, и я легко поддаюсь тому сладкому обаянію которымъ она насъ увлекаетъ. Если мнѣ случится полюбить женщину и добиться ея любви, это не должно сдѣлать мое сердце несправедливымъ къ другимъ; я не перестаю видѣть ихъ достоинства и всегда отдаю каждой изъ нихъ ту дань, къ которой насъ обязываетъ сама природа. Что бы тамъ ни было, сердце мое не можетъ не отдаться тому что заслуживаетъ любовь, и если хорошенькое личико требуетъ моего сердца, такъ будь у меня вмѣсто одного-десять тысячъ сердецъ, я бы всѣ ихъ отдалъ. Для меня имѣетъ невыразимую прелесть начинающаяся склонность, и самое лучшее въ любви -- это разнообразіе. Что можетъ быть пріятнѣе, какъ видѣть что мало-по-малу удается возбудить къ себѣ склонность юной красавицы, подмѣчать съ каждымъ днемъ новые успѣхи, побѣждать мольбами, слезами, вздохами невинную стыдливость души, которая наконецъ готова сдаться, преодолѣть всѣ тѣ слабыя преграды, которыя она намъ противуставляетъ, восторжествовать надъ предразсудками которые она считаетъ честью и наконецъ по немногу довести ее до того, чего мы желаемъ! Но разъ эта цѣль достигнута,-- ничего не остается болѣе желать; вся прелесть страсти изчезаетъ, и мы, такъ сказать, засыпаемъ въ спокойствіи такой любви, если только новый предметъ не возбудитъ нашихъ желаній и не представитъ нашему сердцу очарованія новой побѣды. Наконецъ, нѣтъ ничего пріятнѣе какъ восторжествовать надъ сопротивленіемъ красавицы. Въ этомъ случаѣ у меня такое же честолюбіе, какъ у тѣхъ завоевателей которые, переходя безпрестанно отъ одной побѣды къ другой, не могутъ рѣшиться ограничить своихъ желаній. Ничто не можетъ остановить моихъ страстей; я чувствую, мое сердце способно любить всѣхъ хорошенькихъ женщинъ,-- и я, какъ Александръ, желалъ бы чтобъ нашлись ли еще другіе міры, куда я могъ бы перенести мои любовныя побѣды!
   

Сганарель.

   Чортъ возьми! Славно вы проповѣдуете! Мнѣ кажется что вы все это наизусть выучили. Вы говорите какъ книга.
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, что ты объ этомъ скажешь?
   

Сганарель.

   Что я скажу? Да я ужь не знаю что и сказать... Вы такъ умѣете представить дѣло, что кажется какъ будто вы и правы; а между тѣмъ въ самомъ-то дѣлѣ вы неправы. Я превосходно обсудилъ было все то что хотѣлъ вамъ сказать; но ваше краснорѣчіе спутало всѣ мои мысли. Пусть будетъ такъ. Въ другой разъ, когда буду спорить съ вами, заранѣе запишу ной возраженія.
   

Донъ Жуанъ.

   И прекрасно сдѣлаешь.
   

Сганарель.

   Позвольте однако спросить, не выйдетъ ли изъ границъ даннаго вами мнѣ позволенія, если и скажу что меня очень возмущаетъ образъ вашей жизни?
   

Донъ Жуанъ.

   Какъ? Чѣмъ же онъ дуренъ?
   

Сганарель.

   Очень хорошъ! Ну, вотъ, напримѣръ, ваши ежемѣсячныя женитьбы...
   

Донъ Жуанъ.

   Да нѣтъ ничего пріятнѣе.
   

Сганарель.

   Правда. Я согласенъ что это очень пріятно и забавно; я бы и самъ не прочь отъ этого, еслибы только это не было грѣшно; но смѣяться надъ священнымъ таинствомъ и...
   

Донъ Жуанъ.

   Пожалуста, пожалуста... это дѣло только между мною и небомъ, и мы ужь разберемъ его вдвоемъ; такъ ты-то въ него не вмѣшивайся.
   

Сганарель.

   Право, сеньоръ, я всегда слыхалъ что плохая штука смѣяться надъ небомъ, что всѣ вольнодумцы не хорошо кончаютъ.
   

Донъ Жуанъ.

   Тссъ... глупецъ! Ты знаешь, я тебѣ говорилъ что не люблю нравоученій...
   

Сганарель.

   Да я и не думалъ дѣлать вамъ нравоученія... Боже меня сохрани!... Вы сами знаете,-- что дѣлаете, и если вы ничему не вѣрите, значитъ, имѣете за то свои причины: но на свѣтѣ есть много такихъ господчиковъ, которые сами не знаютъ изъ-за чего вольнодумничаютъ; просто изъ-за того, что это въ модѣ. И еслибъ мнѣ пришлось служить такому господину, я бы сказалъ ему прямо въ глаза: "Какъ вы смѣете кощунствовать и смѣяться надъ самыми священными вещами? Ну, вамъ ли, червяку, муравью этакому,-- я говорю не на вашъ счетъ,-- смѣяться надъ тѣмъ что уважается всѣми? Неужели вы думаете, что если вы имѣете высокое положеніе въ свѣтѣ, если у васъ бѣлокурый завитой парикъ, шляпа съ плюмажемъ, шитое золотомъ платье и ленты огненнаго цвѣта -- я это все говорю не вамъ, а тому, другому,-- такъ неужели же, говорю, вы думаете что вы ужь и умнѣе всѣхъ, что вамъ ужь все позволено и что ужь никто и не смѣетъ сказать вамъ правду? Такъ я же скажу вамъ, я, вашъ слуга, что рано или поздно небо накажетъ нечестница и что смерть грѣшника люта...
   

Донъ Жуанъ.

   Довольно!
   

Сганарель.

   Въ чемъ же теперь дѣло?
   

Донъ Жуанъ.

   А въ томъ, что одна красотка сильно задѣла мое сердце. Увлеченный ея прелестями, я послѣдовалъ за нею въ этотъ городъ.
   

Сганарель.

   И васъ не пугаетъ здѣсь смерть командора, котораго вы убили полгода тому назадъ?
   

Донъ Жуанъ .

   Чего же мнѣ бояться? Кажется, я убилъ его какъ слѣдуетъ...
   

Сганарель.

   Самымъ положительнымъ образомъ и въ этомъ отношеніи ему нечего на васъ жаловаться.
   

Донъ Жуанъ .

   Я получилъ отпущеніе...
   

Сганарель.

   Да, но это отпущеніе можетъ быть не потушило гнѣва родственниковъ и друзей покойнаго.
   

Донъ Жуанъ .

   Э, не стоитъ думать о непріятностяхъ которыя еще только могутъ съ нами случиться; будемъ думать только о томъ что намъ можетъ доставить удовольствіе. Особа о которой я тебѣ говорилъ, молоденькая невѣста, прехорошенькая собою; она пріѣхала сюда съ своимъ женихомъ чтобъ здѣсь обвѣнчаться. Случайно я встрѣтилъ эту парочку влюбленныхъ дня за три, за четыре до ихъ отъѣзда сюда. Никогда мнѣ не приходилось видѣть двухъ существъ, которыя были бы такъ довольны другъ другомъ и питали бы больше взаимной любви; ихъ нѣжность другъ къ другу произвела на меня сильное впечатлѣніе; я былъ пораженъ въ самое сердце, и любовь моя началась съ ревности. Да, сначала мнѣ было невыносимо смотрѣть на ихъ взаимное счастіе; досада возбудила во мнѣ желанія, и мнѣ показалось что не можетъ быть большаго удовольствія, какъ нарушить ихъ согласіе и уничтожить ихъ взаимную привязанность, которая какъ бы оскорбляла мое сердце; но до сихъ поръ всѣ мои усилія были напрасны, и я прибѣгнулъ къ послѣднему средству... Сегодня моя парочка хочетъ покататься по морю, и я, не сказавъ тебѣ ничего, уже все приготовилъ къ тому чтобъ удовлетворить моей любви. Я нанялъ лодку и людей, съ помощью которыхъ надѣюсь легко похитить красавицу.
   

Сганарель.

   Ахъ, сеньоръ...
   

Донъ Жуанъ.

   Что?..
   

Сганарель.

   Да то что все это превосходно устроено и вы отлично распорядились. Въ жизни удовольствіе -- прежде всего.
   

Донъ Жуанъ.

   Приготовься же ѣхать съ мной, и не забудь захватить мое оружіе... для того, чтобы въ случаѣ... (Увидя донью Эльвиру.) Ахъ, вотъ непріятная встрѣча! Разбойникъ, что же ты мнѣ не сказалъ что она сама сюда пріѣхала?
   

Сганарель.

   Да вы меня объ этомъ не спрашивали....
   

Донъ Жуанъ.

   Что, она съ ума сошла что ли... не переодѣлась! Такъ и явилась сюда въ дорожномъ платьѣ!..
   

III.

Донья Эльвира, Донъ Жуанъ, Сганарель.

Эльвира

   Донъ Жуанъ, угодно ли вамъ будетъ узнать меня? Могу ли я покрайней мѣрѣ надѣяться что вы удостоите взглянуть на меня?
   

Донъ Жуанъ.

   Признаюсь, я очень удивленъ... я не ожидалъ васъ сюда...
   

Эльвира.

   Да, я вижу что вы меня сюда не ожидали; вы дѣйствительно поражены, во только не такъ какъ я надѣялась. Изъ вашего пріема я вполнѣ убѣдилась въ томъ, чему я не хотѣла вѣрить. Я удивляюсь моей простотѣ и слабости моего сердца: какъ могла я сомнѣваться въ вашей измѣнѣ, когда все ясно доказывало ее. Признаюсь, я была слишкомъ добра, или лучше сказать, слишкомъ глупа, я хотѣла обмануть самое себя и не вѣрить ни своимъ глазамъ, ни своему разсудку. Я сама пріискивала причины которыя бы могли оправдать вашу холодность, придумывала бездну поводовъ вашему внезапному отъѣзду; однимъ словомъ, мое сердце хотѣло оправдать васъ въ томъ, въ чемъ обвинилъ разсудокъ. Я отгоняла отъ себя тѣ справедливыя сомнѣнія, которыя указывали мнѣ на вашу измѣну и охотно предавалась смѣшнымъ мечтамъ которыя могли бы оправдать васъ. Но наконецъ теперешній пріемъ вашъ убѣдилъ меня что мои сомнѣнія были справедливы, и взглядъ которымъ вы встрѣтили меня, открылъ мнѣ гораздо болѣе чѣмъ я желала бы. Но, все-таки я хотѣла бы услышать отъ васъ самихъ, что побудило васъ уѣхать. Говорите же, донъ Жуанъ, прошу васъ; посмотримъ, какъ вы станете оправдываться.
   

Донъ Жуанъ.

   Вотъ Сганарель знаетъ почему я уѣхалъ...
   

Сганарель.

   Я, сеньоръ? Я ничего не знаю...
   

Эльвира.

   Ну, Сганарель, говорите. Все равно для меня отъ кого бы ни узнать истину...
   

Донъ Жуанъ (дѣлаетъ знакъ Сганарелю подойти).

   Отвѣчай же...
   

Сганарель (тихо донъ-Жуану)

   Да что же я ей скажу?
   

Эльвира.

   Подойдите. Такъ какъ этого хотятъ, то скажите мнѣ причину такого скораго отъѣзда...
   

Донъ Жуанъ.

   Что жъ, ты не станешь отвѣчать?
   

Сганарель, (тихо донъ Жуану)

   Да мнѣ нечего отвѣчать. Вы смѣетесь надо мною.
   

Донъ Жуанъ.

   Станешь ли ты отвѣчать, говорю тебѣ?
   

Сганарель.

   Сеньора!...
   

Эльвира.

   Что?
   

Сганарель (донъ Жуану).

   Сеньоръ...
   

Донъ Жуанъ (грозитъ ему).

   Если ты...
   

Сганарель.

   Сеньора, завоеватели, Александръ Македонскій и другіе міры -- вотъ причины нашего отъѣзда. (Донъ Жуану). Вотъ все что я могу сказать.
   

Эльвира.

   Не угодно ли будетъ вамъ, донъ Жуанъ, разгадать мнѣ эту загадку?
   

Донъ Жуанъ.

   Сказать вамъ правду, сеньора...
   

Эльвира.

   Ахъ, какъ вы дурно защищаетесь для придворнаго! Кажется, вамъ должно бы привыкнуть къ подобнаго рода вещамъ. Мнѣ жалко видѣть ваше смущеніе! Зачѣмъ не вооружитесь вы гордымъ безстыдствомъ? Отчего не клянетесь что ваши чувства ко мнѣ не измѣнились, что вы любите меня также пламенно какъ и прежде, что ничто, кромѣ смерти, не въ силахъ оторвать васъ отъ меня? Отчего вы не скажете что дѣла не терпящія отлагательства заставили васъ уѣхать не предувѣдомивъ меня, что противъ вашей воли вы должны прожить здѣсь нѣсколько времени, что мнѣ остается только уѣхать домой съ увѣренностью что вы поспѣшите за мною какъ только будетъ можно, что вы горите нетерпѣніемъ возвратиться ко мнѣ и что разлука со мною дли васъ также тягостна, какъ разлука души съ тѣломъ. Вотъ какъ бы слѣдовало вамъ оправдываться, а не смущаться такъ какъ смущены вы теперь.
   

Донъ Жуанъ.

   Признаюсь, сеньора, я не умѣю притворяться: я откровененъ... Я не скажу вамъ что мои чувства къ вамъ все тѣ же, что были и что я горю нетерпѣніемъ опять быть съ вами; я не скажу вамъ этого истому что уѣхалъ сюда собственно для того чтобы разстаться съ вами: но только совсѣмъ не по тѣмъ причинамъ, которыя вы предполагаете. Совѣсть моя не была покойна, потому что я считаю грѣхомъ жить съ вами. Сомнѣнія овладѣли мною, и я другими глазами взглянулъ на то что дѣлалъ. Я понялъ что женившись на васъ, я отнялъ васъ у монастыря, принудилъ васъ нарушить данные вами обѣты,-- а небо такихъ вещей по прощаетъ; раскаяніе овладѣло мною, и я устрашился небеснаго гнѣва. И подумалъ что нашъ бракъ есть не что иное какъ преступная связь, только замаскированная, что эта связь навлечетъ на насъ гнѣвъ небесный и что наконецъ я долженъ постараться забыть васъ и дать вамъ средства возвратиться въ данному вами обѣту. Неужели же вы станете противиться такому святому намѣренію и захотите чтобы, продолжая жить съ вами, я навлекъ на себя этимъ небесное наказаніе?
   

Эльвира.

   О, злодѣй! Теперь-то я узнала тебя вполнѣ; но, къ несчастію, узнала слишкомъ поздно, тогда когда это не можетъ привести мнѣ ничего кромѣ отчаянія. Но знай, что твое преступленіе не останется безнаказаннымъ и что небо, надъ которымъ ты глумишься, накажетъ тебя за твое коварство.
   

Донъ Жуанъ.

   Сганарель, небо!...
   

Сганарель.

   Да, но вѣдь мы смѣемся надо всѣмъ этимъ...
   

Эльвира.

   Довольно; я не хочу ничего больше слышать. Я стыжусь что слишкомъ долго васъ слушала. Какое униженіе выслушивать объясненіе своего собственнаго позорь! Въ подобныхъ случаяхъ благородное сердце, при первомъ же словѣ, рѣшаетъ свою участь. Не жди отъ меня ни брани, ни упрековъ; нѣтъ, нѣтъ, я не буду въ пустыхъ словахъ расточать мою невависть къ тебѣ, а сохраню ее для мщенія. Повторяю, небо накажетъ тебя, коварный, за нанесенное мнѣ оскорбленіе, и если ты не боишься его гнѣва, то по крайней мѣрѣ бойся гнѣва оскорбленной женщины! (Уходитъ).
   

IV.

Донъ Жуанъ, Сганарель.

Сганарель

   Ахъ, еслибъ онъ почувствовалъ угрызеніе совѣсти!
   

Донъ Жуанъ (подумавъ).

   Ну. теперь надо заняться нашимъ новымъ любовнымъ предпріятіемъ. (Уходить).
   

Сганарель (одинъ).

   Ахъ, какому ужасному господину долженъ я служить!
   

Актъ 2-й.

Театръ представляетъ деревню на берегу моря.

I.

Шарлотта, Пьерро.

Шарлотта.

   Здравствуй, Пьерро. Здоровъ ли ты?
   

Пьерро.

   Здоровъ-то здоровъ, да только чуть было мы не утонулъ.
   

Шарлотта.

   Это сегодня утромъ-то, когда тонули на морѣ тѣ господа?
   

Пьерро.

   А то когда же? Да вотъ я тебѣ разскажу, Шарлотта, все по порядку, какъ было; вѣдь я-то первый ихъ увидалъ. Я съ толстякомъ Лукою былъ на берегу моря. Мы бросали другъ въ друга камешками; ты вѣдь знаешь, толстякъ Лука охотникъ побаловаться, ну и я при случаѣ не прочь. Такимъ манеромъ мы и баловали; только вдругъ, вдали, я увидалъ лодку; ее такъ и подкидывало волнами; потомъ все это вдругъ пропало. Вотъ я и говорю Лукѣ: "вонъ какіе-то люди тонутъ на лодкѣ^.. А онъ мнѣ и говоритъ: "какіе тамъ къ чорту люди! Что это тебѣ мерещится, что ли?" -- "Нѣтъ, не мерещется, говорю, а точно тамъ люди". А Лука и говоритъ: "какъ бы не такъ... это все только тебѣ кажется". А я и говорю: "хочешь объ закладъ, что не кажется, а точно плывутъ два человѣка, и прямо сюда." -- "А я, говоритъ, бьюсь объ закладъ, что нѣтъ." -- "Держи, говорю я, на 10 су." -- "Идетъ, говоритъ Лука,-- да и бросилъ на землю 10 су. Я не будь глупъ, тоже выбросилъ деньги... ты вѣдь знаешь какой я смѣльчакъ; мнѣ вѣдь все нипочемъ; да къ тому жъ я зналъ навѣрняка что выиграю. Только что мы успѣли выложить закладъ, лодка какъ разъ выплыла на самую середину залива; въ ней были два человѣка, они звали насъ къ себѣ на помощь. Я сейчасъ же положилъ въ карманъ выигрышъ, да и говорю: "Лука, а вѣдь они зовутъ насъ на помощь... отправимся-ка." А онъ и говоритъ: "ну ужъ я-то не стану имъ помогать... я изъ-за нихъ проигралъ." Однако мнѣ удалось его уговорить, и мы взяли лодку, поплыли ихъ спасать. Порядкомъ мы помучились съ ними, а все-таки вытащили. Потомъ я отвелъ ихъ къ себѣ и разложилъ огонь. Они раздѣлись и стали сушиться... Потомъ пришли еще двое изъ ихъ же компаніи... Эти ужъ сами какъ-то спаслись. А тутъ пришла Матюрина и стала дѣлать имъ глазки. Ну вотъ, Шарлотта, какъ все это было.
   

Шарлотта.

   Ты, кажется, Пьерро, мнѣ говорилъ, что одинъ изъ нихъ хорошенькій?
   

Пьерро.

   Да, это самъ господинъ. И должно быть онъ важный господинъ, по тому что платье у него сверху до низу вышито золотомъ. Да и слуги-то его тоже должно быть господа. А вотъ, хоть и важный господинъ, да кабы не я, такъ вѣдь утонулъ бы навѣрняка.
   

Шарлотта.

   Смотрите, пожалуста!
   

Пьерро.

   Да, чортъ возьми! Кабы не я, конецъ бы ему!
   

Шарлотта.

   Что жъ, Пьерро, онъ все еще до сихъ поръ у тебя голый?
   

Пьерро.

   Нѣтъ, его одѣли; я самъ видѣлъ... Господи воля Твоя!.. Сколько навѣшали на него разныхъ разностей! Кабы я не видалъ своими глазами, ни за что бы не повѣрилъ. А сколько разныхъ пуговицъ,-- право и не разберешь, къ чему онѣ. Охъ, ужъ эти придворные,-- чего только они не выдумаютъ! Хоть бы вотъ, напримѣръ, Шарлотта, волосы-то у нихъ на головѣ не свои, а они ихъ особо надѣваютъ, словно колпакъ какой... Рукава у ихъ рубашекъ такіе широкіе, что мы съ тобой оба спрячемся въ одинъ рукавъ. Вмѣсто штановъ они носятъ какую-то широкую, разширокую юбку, а вмѣсто кафтана -- какую-то курточку которая едва доходитъ до брюха. На мѣсто воротника у нихъ наверченъ на шею большой платокъ, а изъ подъ платка висятъ до самаго пояса какія-то кисти. Внизу рукавовъ надѣты тоже маленькіе воротнички, и вездѣ ленты, все ленты, ленты даже на башмакахъ; и башмаки эти такъ сшиты, что надѣнь ихъ я, -- непремѣнно бы сломалъ себѣ шею.
   

Шарлотта.

   Пойду-ка, посмотрю я на этихъ господъ.
   

Пьерро.

   Постой немножко Я тебѣ еще кое-что скажу.
   

Шарлотта.

   А что?
   

Пьерро.

   А вотъ что, Шарлотта; и хочу сказать тебѣ, что меня крушить. Ты знаешь что я тебя люблю, женюсь за тебѣ, а все-таки я не совсѣмъ тобою доволенъ.
   

Шарлотта.

   Отъ чего?
   

Пьерро.

   Да отъ того, что ты меня кручинишь, право.
   

Шарлотта.

   Чѣмъ же это?
   

Пьерро.

   Да тѣмъ, что не любишь меня.
   

Шарлотта.

   Только-то?
   

Пьерро.

   Только-то? А нешто это то мало?
   

Шарлотта.

   Боже мой, Пьерро, что ты мнѣ все одно я тоже твердишь!...
   

Пьерро.

   Что у кого болитъ, тотъ про то и говоритъ! Кабы было не такъ, и я бы другое заговорилъ.
   

Шарлотта.

   Да чего жъ тебѣ нужно? Чего ты хочешь?
   

Пьерро.

   Нужно чтобъ ты меня любила.
   

Шарлотта.

   А развѣ я тебя не люблю?
   

Пьерро.

   Нѣтъ, ты меня не любишь, а я все дѣлаю чтобъ ты только меня любила. Покупаю тебѣ ленты у каждаго разносчика который зайдетъ къ намъ въ деревню; шею готовъ сломать, доставая тебѣ дроздовъ, въ твоя имянины нанимаю музыкантовъ; а все это -- словно въ стѣну горохъ. Право грѣшно не любить тѣхъ, кто васъ любитъ.
   

Шарлотта.

   Право, я тебя люблю.
   

Пьерро

   Любишь, нечего сказать!
   

Шарлотта.

   Да какъ еще любить-то тебя?
   

Пьерро.

   Какъ другіе любятъ... какъ надо любить....
   

Шарлотта.

   А я, развѣ я не такъ какъ надо люблю тебя?
   

Пьерро.

   Нѣтъ... Когда кто кого любитъ -- это сейчасъ видно. Посмотри, вотъ толстушка Томаса... Всякому видно, что она любитъ молодаго Робена. Она всегда съ нимъ заигрываетъ, ни на минуту не оставитъ въ покоѣ. То смѣется надъ нимъ, шутитъ, затронетъ его какъ ни-на есть, дастъ ему хорошаго тумака, или оплеуху. А намедни онъ сидѣлъ на скамьѣ: она возьми да и выдерни изъ подъ него скамейку; тотъ такъ и растянулся... Вотъ это значитъ любитъ! А ты... да ты со мной словечка не скажешь... точно ты дерево, право. Да пройди я мимо тебя разъ двадцать, тебѣ и въ голову не придетъ толкнуть меня, или какъ-нибудь подшутить надо мною. Ну, право же это нехорошо, ты ужь больно холодна...
   

Шарлотта.

   Что жь мнѣ дѣлать? Ужь такой у меня нравъ. Его не передѣлаешь.
   

Пьерро.

   Нравъ -- нравомъ, а все-таки когда-кого любишь, такъ ужь это видно.
   

Шарлотта.

   Я тебя люблю, какъ умѣю... а если тебѣ этого мало, ищи себѣ другую.
   

Пьерро.

   Что, неправду я говорилъ? Кабы ты меня любила такъ не сказала бы этого.
   

Шарлотта.

   А зачѣмъ ты все ко мнѣ пристаешь... съ толку меня сбиваешь...
   

Пьерро.

   Да что я такое сдѣлалъ? Я только просилъ чтобы ты меня побольше любила.
   

Шарлотта.

   Погоди. Можетъ бытъ, послѣ я и больше полюблю тебя.
   

Пьерро.

   Давай руку, Шарлотта.
   

Шарлотта (подавая руку).

   На.
   

Пьерро.

   Обѣщай мнѣ что постараешься побольше любить меня.
   

Шарлотта.

   Я все сдѣлаю что могу, но только это дѣлается само собою... Пьерро, это вонъ не тотъ ли господинъ?
   

Пьерро.

   Да, онъ.
   

Шарлотта.

   Ахъ, какой красавчикъ! Жаль было бы еслибъ онъ утонулъ.
   

Пьерро.

   Я сейчасъ вернусь. Пойду немножко выпью,-- очень ужь я усталъ.

(Уходитъ.)

   

II.

Донъ Жуанъ, Сганарель, Шарлотта (въ глубинѣ сцены).

Донъ Жуанъ.

   Не удалось, Сганарель! Эта неожиданная буря разрушила наши планы вмѣстѣ съ лодкою. Но сказать тебѣ по правдѣ, крестьяночка съ которою я сейчасъ говорилъ, вознаградитъ меня за мою неудачу. Въ ней я нахожу столько прелести, что для нея готовъ забыть огорченіе, которое причинила мнѣ неудача нашего предпріятія. Не думаю чтобъ ея сердечко отъ меня ускользнуло, и я уже принялъ кое-какія мѣры чтобъ недолго издыхать понапрасну.
   

Сганарель.

   Признаюсь, вы меня удивляете. Едва успѣли мы спастись отъ смертельной опасности,-- вы, вмѣсто того чтобы поблагодарить небо за свое спасеніе, снова стараетесь навлечь на себя его гнѣвъ вашими обыкновенными выходками, вашими преступными любовными похожденіями и.... (Донъ Жуанъ грозитъ ему.) Тсъ, молчи, дуралей! Самъ не знаешь что говоришь. Сеньоръ лучше тебя знаетъ что надо дѣлать.
   

Донъ Жуанъ (замѣтя Шарлотту).

   А! А! Откуда взялась эта другая крестьянка, Сганарель? Видалъ ли ты женщину лучше? И не правда ли что она гораздо лучше той?...
   

Сганарель.

   Конечно!... (Всторону.) Еще новая жертва!
   

Донъ Жуанъ (Шарлоттѣ).

   Какая пріятная встрѣча!... Неужели въ этихъ мѣстахъ, среди этихъ лѣсовъ и скалъ можетъ жить такая красавица?
   

Шарлотта.

   Какъ видите.
   

Донъ Жуанъ.

   Вы изъ этой деревни?
   

Шарлотта.

   Да, сеньоръ.
   

Донъ Жуанъ.

   И здѣсь живете?
   

Шарлотта.

   Да, сеньоръ.
   

Донъ Жуанъ.

   Какъ васъ зовутъ?
   

Шарлотта.

   Шарлоттой. Къ вашимъ услугамъ.
   

Донъ Жуанъ.

   Ахъ, какая хорошенькая! Какіе плутовскіе глазки!
   

Шарлотта.

   Полноте, сеньоръ, мнѣ стыдно!
   

Донъ Жуанъ.

   Зачѣмъ же стыдиться правды? Сганарель, что ты скажешь? Не правда ли что это прелесть? Повернитесь немножко... Ахъ, что за талія! Подымите немного головку.... Ахъ, какое прелестное личико! Откройте-ка совсѣмъ ваши глазки.... Ахъ, какъ они прекрасны! Позвольте посмотрѣть ваши зубки... Просто жемчугъ! А что за апетитныя губки! Я въ восторгѣ! Мнѣ отроду не приходилось видѣть такой красавицы.
   

Шарлотта.

   Полно вамъ насмѣхаться-то надо мною, сеньоръ!
   

Донъ Жуанъ.

   Насмѣхаться надъ вами! Боже меня сохрани! Нѣтъ, я васъ слишкомъ люблю и говорю все это вамъ отъ чистаго сердца!
   

Шарлотта.

   Если такъ, я вамъ очень благодарна.
   

Донъ Жуанъ.

   Не за что. За все то что я вамъ говорю, благодарите только вашу красоту, которой вы одной всѣмъ этимъ обязаны.
   

Шарлотта.

   Все что вы говорите слишкомъ мудрено для меня, и я не умѣю отвѣчать вамъ какъ надо.
   

Донъ Жуанъ.

   Сганарель, посмотри какія ручки....
   

Шарлотта.

   Что вы, онѣ совсѣмъ черныя...
   

Донъ Жуанъ.

   Ахъ, что вы говорите! Я никогда не видалъ такихъ хорошенькихъ. Позвольте мнѣ разцѣловать ихъ, прошу васъ...
   

Шарлотта.

   Слишкомъ много чести, сеньоръ. Еслибы я это знала, непремѣнно вымыла бы ихъ отрубями.
   

Донъ Жуанъ.

   А скажите мнѣ, Шарлотта, вы вѣдь не замужемъ, надѣюсь?
   

Шарлотта.

   Нѣтъ еще; но скоро выйду за Пьерро, сына нашей сосѣдки Симонетты.
   

Донъ Жуанъ.

   Какъ! Такой красавицѣ выдти замужъ за простаго мужика? Нѣтъ, нѣтъ, это значитъ унижать такую красоту. Вы не рождены для того чтобы заглохнуть въ этой деревушкѣ. Вы конечно достойны лучшей участи. Провидѣніе нарочно привело меня сюда чтобы разстроить эту свадьбу и отдать должную дань вашимъ прелестямъ. Я люблю васъ всѣмъ сердцемъ, прелестная Шарлотта! И теперь отъ васъ самихъ зависитъ чтобъ я вырвалъ васъ изъ этого дрянного мѣста и далъ вамъ положеніе, котораго по всей справедливости вы заслуживаете. Правда, мои любовь слишкомъ внезапна, но... что дѣлать! Вы такъ прекрасны, Шарлотта, что васъ въ четверть часа можно полюбить такъ, какъ не полюбить другой и въ полгода.
   

Шарлотта.

   Не знаю что и сказать! Мнѣ бы очень хотѣлось вѣрить вамъ: но и всегда слыхала что господамъ опасно вѣрить... всѣ придворные большіе обманщики; они пользуются довѣрчивостью неопытныхъ дѣвушекъ и губитъ ихъ.
   

Донъ Жуанъ.

   Я не таковъ.
   

Сганарель (всторону).

   Оно и видно!
   

Шарлотта.

   Знаете, вѣдь очень обидно быть обманутой, и хоть и простая крестьянка, но дорожу моею честью и потому соглашусь скорѣе умереть чѣмъ жить обезчещенной.
   

Донъ Жуанъ.

   Я былъ бы злодѣй еслибъ рѣшился обмануть такое невинное созданіе... Я поступилъ бы очень подло; совѣсть не позволитъ мнѣ сдѣлать этого. Я люблю васъ, Шарлотта, искренно и честно, и чтобъ доказать что говорю правду, узнайте -- я хочу жениться на васъ. Какого жь вамъ еще доказательства? Я готовъ хоть сейчасъ же исполнить то что сейчасъ сказалъ, и беру вотъ этого человѣка въ свидѣтели даннаго вамъ слова.
   

Сганарель.

   Нѣтъ, нѣтъ; не бойтесь, онъ готовъ жениться на васъ, сколько вамъ угодно.
   

Донъ Жуанъ,

   Ахъ, Шарлотта, вы меня еще не знаете! Напрасно вы судите обо мнѣ по другимъ. Если есть на свѣтѣ низкіе люди которые обманываютъ дѣвушекъ, вы должны исключить меня изъ числа такихъ людей и не должны сомнѣваться ни въ моей чести, ни въ моей искренности, смѣло положась на свою красоту. Такой красавицѣ какъ вы, нечего бояться что ее обманутъ. Вы не изъ тѣхъ которыхъ обманываютъ; что же до меня, я бы лишилъ себя жизни еслибъ мнѣ только пришла мысль измѣнять вамъ.
   

Шарлотта.

   Боже мой! Я не знаю, правду ли вы говорите; но говорите вы такъ, что вамъ по неволѣ вѣришь.
   

Донъ Жуанъ

   Довѣряя мнѣ вы оказываете только справедливость. Я повторяю обѣщаніе которое далъ вамъ. Неужели вы не примете его? Неужели вы не согласитесь быть моей женою?
   

Шарлотта.

   Да, если только на это согласится моя тетка.
   

Донъ Жуанъ.

   Дайте же вашу руку, Шарлотта; вѣдь сами-то вы согласны?
   

Шарлотта.

   Смотрите же, не обманите меня, прошу васъ. Видите, какъ я скоро повѣрила вамъ. Я довѣряю вашей совѣсти.
   

Донъ Жуанъ.

   Какъ? Кажется вы еще сомнѣваетесь въ моей искренности? Хотите ли, я поклянусь самыми страшными клятвами? Пусть небо...
   

Шарлотта.

   Боже мой! Не клянитесь! Я вамъ вѣрю.
   

Донъ Жуанъ.

   Такъ поцѣлуйте же меня. Это будетъ залогомъ вашего согласія.
   

Шарлотта.

   Ну, ужь подождите до свадьбы. Тогда я буду цѣловать васъ сколько вамъ угодно.
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, прелестная Шарлотта, пусть будетъ такъ какъ вамъ угодно. По крайней мѣрѣ дайте мнѣ вашу ручку и позвольте мнѣ тысячью поцѣлуевъ выразить на ней тотъ восторгъ, который...
   

III.

Донъ Жуанъ, Сганарель, Пьерро, Шарлотта.

Пьерро (толкая донъ Жуана, который цѣлуетъ руку Шарлотты).

   Потише, сударь, потише! Ужь больно вы горячи! Надорветесь!
   

Донъ Жуанъ (грубо отталкивая Пьерро).

   Откуда взялся этотъ грубіянъ?
   

Пьерро (становясь между нимъ и Шарлоттой).

   Говорятъ, перестаньте; не трогайте нашихъ дѣвушекъ...
   

Донъ Жуанъ (снова отталкивая ею).

   Какъ разшумѣлся!
   

Пьерро.

   Чортъ возьми! Развѣ можно такъ толкаться?
   

Шарлотта (взявъ за руку Пьерро).

   Оставь его, Пьерро.
   

Пьерро.

   Какъ оставить? Чортъ возьми! Я не хочу.
   

Донъ Жуанъ.

   А!
   

Пьерро.

   А, чортъ побери! Что вы баринъ, такъ и думаете что вамъ можно цѣловаться съ нашими женами? Ступайте, цѣлуйтесь съ своими.
   

Донъ Жуанъ.

   Что-о?...
   

Пьерро.

   Да то... (Донъ Жуанъ даетъ ему пощечцну). Эй, не деритесь!... (Донъ Жуанъ даетъ ему другую пощечину). Ахъ, чортъ возьми! (Еще пощечина). Вотъ дьяволъ! (Пощечина). Тысячу чертей! Такъ нельзя бить, да еще тѣхъ, которые васъ изъ воды вытащили. Вотъ и благодарность!
   

Шарлотта.

   Не сердись, Пьерро...
   

Пьерро.

   Хочу сердиться! А ты, мерзкая, рада лизаться со всякимъ?
   

Шарлотта.

   Нѣтъ, не со всякимъ; онъ на мнѣ женится и тебѣ нечего злиться на это.
   

Пьерро.

   Какъ? Да вѣдь ты моя невѣста.
   

Шарлотта.

   Это ничего не значитъ, Пьерро. Если ты меня любишь, такъ долженъ радоваться: я буду барыней...
   

Пьерро.

   Ну, нѣтъ. Да по моему, лучше тебѣ околѣть чѣмъ достаться другому!
   

Шарлотта.

   Полно, полно, Пьерро, не горюй. Когда я буду барыней, стану помогать тебѣ; ты будешь носить намъ масло и сыръ.
   

Пьерро.

   Ни за что не понесу вамъ, хоть бы ты платила вдвое. Вишь, онъ тебѣ тутъ чего не наговорилъ, а ты и повѣрила... Знай я это, ни за что въ свѣтѣ не вытащилъ бы его изъ воды, а еще бы по головѣ съѣздилъ такъ чтобъ и концы въ воду.
   

Донъ Жуанъ (подходитъ къ нему съ тѣмъ, чтобъ ударимъ).

   Что ты говоришь?
   

Пьерро (прячась за Шарлотту).

   Какъ же, такъ вотъ я тебя и испугался.
   

Донъ Жуанъ (переходя на его сторону).

   Постой, пріятель!
   

Пьерро (переходя на сторону).

   Плевать я хотѣлъ...
   

Донъ Жуанъ (бѣжитъ за нимъ).

   А вотъ, посмотримъ...
   

Пьерро (прячась за Шарлотту).

   Видали мы эдакихъ!
   

Донъ Жуанъ.

   Вотъ я тебя!
   

Сганарель.

   Оставьте его. Право такихъ людей я бить-то совѣстно. (Становится между Пьерро и донъ Жуаномъ.) Послушай, молодецъ, ступай отсюда и не говори ему ни слова...
   

Пьерро (становясь между Сганарелемъ и донъ Жуаномъ.)

   Нѣтъ! Я ему скажу...
   

Донъ Жуанъ (поднимаетъ руку чтобъ датъ ему пощечину).

   Я тебя научу... (Пьерро наклоняетъ голову и пощечину получаетъ Сганарель.)
   

Сганарель (смотря на Пьерро).

   Ахъ, шельма проклятая!
   

Донъ Жуанъ

   Это награда за твое состраданіе.
   

Пьерро.

   Пойду и разскажу все ея теткѣ. (Уходитъ.)
   

IV.

Донъ Жуанъ, Шарлотта, Сганарель.

Донъ Жуанъ (Шарлоттѣ).

   Наконецъ-то я буду счастливѣйшимъ изъ людей, и этого счастія не отдамъ за всѣ сокровища на свѣтѣ. Какое блаженство! Вы будете моею женою....
   

V.

Дои Жуанъ, Матюрина, Шарлотта, Сганарель.

Сганарель, (увидя Матюрину).

   Эге-ге!
   

Матюрина (донъ Жуану).

   Что вы тутъ дѣлаете съ Шарлоттой? Ужь тоже не про любовь ли ей говорите?
   

Донъ Жуанъ (тихо Матюринѣ).

   Нѣтъ, напротивъ; она сама мнѣ говорила что хочетъ за меня замужъ; а я ей отвѣтилъ, что я уже обѣщалъ жениться на васъ.
   

Шарлотта (донъ Жуану).

   Чего это хочетъ отъ васъ Матюрива?
   

Донъ Жуанъ (тихо Шарлоттѣ).

   Ей завидно что я говорю съ вами; ей хотѣлось бы выдти за меня замужъ; но я ей сказалъ что женюсь на васъ.
   

Матюрина.

   Что жь это, Шарлотта?...
   

Донъ Жуанъ (тихо Матюринѣ).

   Все что вы ей ни скажете, ни къ чему не поведетъ... она забрала себѣ это въ голову...
   

Шарлотта.

   Что ты это вздумала, Матюрина?
   

Донъ Жуанъ (тихо Шарлоттѣ).

   Напрасно вы будете съ ней говорить. Ея не разувѣришь.
   

Матюрина.

   Да развѣ...
   

Донъ Жуанъ (тихо Матюринѣ).

   Ея ничѣмъ не вразумишь!
   

Шарлотта.

   Хотѣла бы я знать...
   

Донъ Жуанъ (ей на ухо).

   Она упрямѣе чорта!
   

Матюрина.

   Право...
   

Донъ Жуанъ (Матюринѣ).

   Не говорите съ ней, она сумашедшая...
   

Шарлотта.

   Я думала...
   

Донъ Жуанъ (Шарлоттѣ).

   Оставьте ее... Она помѣшана!
   

Матюрина.

   Нѣтъ, нѣтъ, я съ ней поговорю!
   

Шарлотта.

   Я ее выведу на чистую воду!...
   

Матюрина.

   Что?...
   

Донъ Жуанъ (тихо Матюринѣ).

   Ручаюсь, она будетъ увѣрять, что я обѣщалъ на ней жениться...
   

Шарлотта.

   Я...
   

Донъ Жуанъ (ей на ухо).

   Бьюсь объ закладъ, она вамъ скажетъ что я беру ее замужъ.
   

Матюрина.

   Не хорошо, Шарлотта, перебивать другимъ дорогу...
   

Шарлотта.

   Стыдно, Матюрина, завидывать, что этотъ баринъ говоритъ со мною.
   

Матюрина.

   Онъ меня прежде увидалъ.
   

Шарлотта.

   Тебя увидала прежде, меня послѣ, а обѣщалъ жениться на мнѣ...
   

Донъ Жуанъ (тихо Матюринѣ).

   Ну, что я вамъ говорилъ?
   

Матюрина (Шарлоттѣ).

   Вишь съ чѣмъ подъѣхала! На мнѣ, а не на тебя онъ обѣщалъ жениться.
   

Донъ Жуанъ (тихо Шарлоттѣ).

   Что, не угадалъ ли я?
   

Шарлотта.

   Разсказывай! Говорятъ тебѣ, что онъ на мнѣ женится.
   

Матюрина.

   Что ты людей-то морочишь? Говорятъ тебѣ, что онъ обѣщалъ взять меня за себя замужъ.
   

Шарлотта.

   Вотъ онъ самъ здѣсь. Спроси-ка его: вру я или нѣтъ?
   

Матюрина.

   Пусть онъ скажетъ, что я соврала...
   

Шарлотта (донъ Жуану).

   Обѣщали вы на ней жениться?
   

Донъ Жуанъ (тихо Шарлоттѣ).

   Что?.. Вы смѣетесь надо мною?
   

Матюрина

   Правда ли что вы обѣщались обвѣнчаться съ нею?
   

Донъ Жуанъ (тихо Матюринѣ).

   Какъ это вамъ только въ голову пришло?
   

Шарлотта.

   Такъ что жъ она говоритъ?
   

Донъ Жуанъ (тихо ей).

   Э, пусть ее..
   

Матюрина.

   Вы видите какъ она увѣрена...
   

Донъ Жуанъ (тихо).

   Ну, и пусть ее вѣритъ!...
   

Шарлотта.

   Нѣтъ, надо узнать правду...
   

Матюрина.

   Это дѣло надо разобрать.
   

Шарлотта (донъ Жуану).

   Что жъ! Развяжите наше дѣло.
   

Матюрина.

   Да, скажите, кто изъ насъ говоритъ правду?
   

Шарлотта (Матюринѣ).

   Вотъ увидишь, что ты грибъ съѣшь.
   

Матюрина (ей).

   Сама отъѣдешь съ носомъ!
   

Шарлотта (донъ Жуану).

   Ну, скажите же!
   

Матюрина (ему же).

   Говорите же!
   

Донъ Жуанъ.

   Что жь вы хотите, чтобъ к вамъ сказалъ? Вы обѣ говорите что я обѣщалъ жениться на васъ. Но каждая изъ васъ очень хорошо знаетъ, обѣщалъ ли я, или нѣтъ взять ее за себя замужъ? Что же я еще буду говорить? Та, которой я дѣйствительно обѣщалъ, должна быть въ этомъ увѣрена и не обращать вниманія ни на чьи слова. Словами ничего не докажешь; тутъ покажетъ само дѣло; оно и рѣшитъ вашъ споръ. Когда я женюсь, тогда ясно будетъ, кому я это обѣщалъ. (Матюринѣ) Пусть ее что хочетъ, то и думаетъ. (Шарлоттѣ) Пусть ее воображаетъ... (Тихо Матюринѣ) Я васъ обожаю! (Шарлоттѣ) Я вашъ навсегда! (Также Матюринѣ) Послѣ васъ всѣ кажутся уродами! (Также Шарлотѣ) Когда васъ увидишь, на другихъ и смотрѣть не хочется! (Вслухъ) Я пойду, отдамъ кой-какія приказанія. Чрезъ четверть часа я ворочусь. (Уходитъ).
   

VI.

Шарлотта, Матюрина, Сганарель.

Шарлотта (Матюринѣ).

   По крайней мѣрѣ, я знаю что онъ меня любить.
   

Матюрмна (Шарлоттѣ).

   А я знаю что онъ на мнѣ женится.
   

Сганарель (о ибудь лучше?

  

Донъ-Жуанъ.

   Ты правъ.
  

Сганарель.

   Но оставимъ въ покоѣ медицину, въ которую вы не вѣ рите, и поговоримъ о другомъ. Этотъ костюмъ придаетъ мнѣ больше ума, и я чувствую, что теперь могу съ вами поспорить. Вы вѣ дь позволили мнѣ спорить, а запретили только читать нравоученія.
  

Донъ-Жуанъ.

   Ну, говори.
  

Сганарель.

   Мнѣ желательно знать, такъ сказать, суть вашихъ мыслей. Неужели вы совсѣ мъ не вѣ рите въ рай?
  

Донъ-Жуанъ.

   Оставимъ это.
  

Сганарель.

   Значитъ, не вѣ рите. Ну, а въ адъ?
  

Донъ-Жуанъ.

   Гмъ, гмъ!
  

Сганарель.

   Точно также. Ну, а въ чорта, съ позволенія сказать?
  

Донъ-Жуанъ.

   Да, да.
  

Сганарель.

   Тоже, не особенно. И въ будущую жизнь не вѣ рите?
  

Донъ-Жуанъ.

   Ого!
  

Сганарель.

   Вотъ человѣ къ, котораго трудно обратить на путь истины. Ну, а скажите-ка, что вы думаете насчетъ лѣ шаго? А?
  

Донъ-Жуанъ.

   Отстань съ глупостями.
  

Сганарель.

   Нѣ тъ, ужъ за это я постою; потому, нѣ тъ ничего вѣ рнѣ е, какъ лѣ шій. Наконецъ, надо-же во что нибудь вѣ рить! Во что же вы вѣ рите?
  

Донъ-Жуанъ.

   Во что вѣ рю?
  

Сганарель.

   Да.
  

Донъ-Жуанъ.

   Вѣ рю, что дважды два -- четыре, а дважды четыре -- восемь.
  

Сганарель.

   Хороша вѣ ра -- и хороши догматы! Такъ ваша религія, значитъ, ариѳметика? Признаться сказать, странныя сумасбродства приходятъ инымъ людямъ въ голову, и многоученость весьма часто дѣ лаетъ людей еще глупѣ е. Я вотъ, сударь, слава Богу, не учился какъ вы, но своимъ маленькимъ умишкомъ вижу вещи лучше всякихъ книгъ, и понимаю очень хорошо, что свѣ тъ не грибъ и не могъ вырости самъ собою въ одну ночь. Я васъ спрашиваю: кто сдѣ лалъ эти деревья, эти скалы, эту землю, это небо? Или это сдѣ лалось само собою? Да вотъ, напримѣ ръ, хоть вы сами. Что-жъ вы сами себя сдѣ лали, или для этого нужно было соединеніе вашего отца и вашей матери? Можете-ля вы смотрѣ ть на всѣ тонкости человѣ ческой машины и не удивляться тому, какъ это все ловко пригнано одно къ другому? Эти нервы, эти кости, эти вены, эти артеріи, эти... эти тамъ легкія, это сердце, эта печень и всѣ эти принадлежности, которыя... Да возражайте же, пожалуйста! Я не могу спорить, если меня не прерываютъ. А вы нарочно молчите и съ умысломъ даете мнѣ все говорить.
  

Донъ-Жуанъ.

   Я, жду, когда твое разсужденіе кончится.
  

Сганарель.

   Мое разсужденіе таково, что въ человѣ кѣ , что бы вы тамъ ни говорили, есть что-то чудесное, чего не объяснятъ никакіе ученые. Развѣ не удивительно, что я вотъ тутъ стою, а во мнѣ что-то думаетъ сотню разныхъ вещей въ одну минуту и дѣ лаетъ изъ моего тѣ ла все, что хочетъ? Хочу похлопать въ ладоши, поднять руки, поднять глаза къ небу, опустить голову, пошевелить ногами, ходить направо, налѣ во, впередъ, назадъ, кружиться... (кружится и падаетъ).
  

Донъ-Жуанъ.

   Ну, вотъ, и твое разсужденіе съ разбитымъ носомъ.
  

Сганарель.

   А, чортъ возьми! Дуракъ же я, что разсуждаю съ вами! Вѣ рьте во что хотите. Велика мнѣ важность, что попадете въ адъ!
  

Донъ-Жуанъ.

   Но, разсуждая этакъ, мы кажется заблудились. Позови-ка вонъ человѣ ка, чтобы разспросить его о дорогѣ .
  

ЯВЛЕНІЕ II.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, НИЩІЙ.

  

Сганарель.

   Эй, человѣ къ! Послушай, куманекъ! На одно слово, дружище. Укажи намъ, пожалуйста, дорогу въ городъ.
  

Нищій.

   Идите, господа, все прямо по этой дорожкѣ , а какъ лѣ съ кончится, поверните направо. Только берегитесь,-- тутъ съ нѣ котораго времени появились разбойники.
  

Донъ-Жуанъ.

   Очень благодаренъ, дружокъ, спасибо!
  

Нищій.

   Не пожалуете-ли мнѣ , сударь, чего нибудь на бѣ дность?
  

Донъ-Жуанъ.

   А, такъ ты, предостерегая насъ, разсчитывалъ на награду!
  

Нищій.

   Я, сударь, бѣ дный человѣ къ, живу вотъ ужъ десять лѣ тъ въ этомъ лѣ су, и буду за васъ Богу молиться.
  

Донъ-Жуанъ.

   Такъ ты и помолись Богу, чтобы Онъ далъ тебѣ платье, а о другихъ не хлопочи.
  

Сганарель.

   Ты, дружище, не знаешь, что это за господинъ, вѣ дь онъ вѣ ритъ только, что дважды два -- четыре, а дважды четыре -- восемь.
  

Донъ-Жуанъ.

   Что же ты тутъ дѣ лаешь въ этомъ лѣ су?
  

Нищій.

   Молюсь Богу за добрыхъ людей, которые даютъ мнѣ что нибудь.
  

Донъ-Жуанъ.

   Такъ тебѣ , стало быть, хорошо?
  

Нищій.

   Ахъ, сударь, я очень нуждаюсь.
  

Донъ-Жуанъ.

   Ты шутишь; человѣ къ, который цѣ лый день молится Богу, не можетъ нуждаться.
  

Нищій.

   Увѣ ряю васъ, сударь, у меня часто нѣ тъ куска хлѣ ба.
  

Донъ-Жуанъ.

   Странно. Плохо, значитъ, вознаграждаются твои хлопоты. Ну, а вотъ я тебѣ дамъ золотой, но съ тѣ мъ, чтобы ты побогохульствовалъ.
  

Нищій.

   Неужто вы, сударь, хотите, чтобы я такъ согрѣ шилъ?
  

Донъ-Жуанъ.

   Твое дѣ ло; хочешь заработать золотой или нѣ тъ? Вотъ золотой. Возьми его, если хочешь побогохульствовать.
  

Нищій.

   Сударь...
  

Донъ-Жуанъ.

   А безъ этого не получишь.
  

Сганарель.

   Ну, немножко побогохульствуй; ничего, большаго грѣ ха не будетъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Да возьми, вотъ онъ, только побогохульствуй.
  

Нищій.

   Нѣ тъ, сударь, лучше я умру съ голоду.
  

Донъ-Жуанъ.

   На, возьми, даю тебѣ его по человѣ колюбію. (Вглядываясь въ лѣ съ). Что я вижу! Трое напали на одного! Такой неравный бой! Я этого не допущу! (Обнажаетъ шпагу и устремляется на мѣ сто свалки).
  

ЯВЛЕНІЕ ІІІ.-- СГАНАРЕЛЬ (одинъ).

   Ну, мой баринъ взбѣ ленился; бросается въ опасность, когда его никто не проситъ!.. Однако, помощь подоспѣ ла кстати, и двое заставили бѣ жать троихъ.
  

ЯВЛЕНІЕ IV.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, ДОНЪ-КАРЛОСЪ, СГАНАРЕЛЬ (въ глубинѣ сцены).

  

Донъ-Карлосъ (вкладывая шпагу въ ножны).

   Разбойники разбѣ жались! Вотъ какую услугу оказала мнѣ ваша шпага! Позвольте мнѣ поблагодарить васъ за великодушную помощь...
  

Донъ-Жуанъ.

   Я сдѣ лалъ то, что и вы сдѣ лали бы на моемъ мѣ стѣ . Наша честь заинтересована въ подобныхъ дѣ дахъ; а нападеніе этихъ негодяевъ было такъ нагло, что оставаться равнодушнымъ могъ только тотъ, кто держалъ бы ихъ сторону. Но какимъ образомъ попались вы къ нимъ въ руки?
  

Донъ-Карлосъ.

   Я нечаянно разъѣ хался съ моимъ братомъ и съ нашей свитой. Разыскивая ихъ, я попался разбойникамъ, которые убили моего коня, а потомъ сдѣ лали бы тоже и со мной, еслибы вы не подоспѣ ли.
  

Донъ-Жуанъ.

   Вы ѣ дете по направленію къ городу?
  

Донъ-Карлосъ.

   Да, по тому направленію, но въ городъ не заѣ ду. Я долженъ, вмѣ стѣ съ братомъ, разъѣ зжать по окрестностямъ, вслѣ дствіе одного изъ тѣ хъ прискорбныхъ обстоятельствъ, которыя заставляютъ дворянина принести въ жертву требованіямъ чести и самаго себя, и свое семейство; самый успѣ хъ въ этихъ случаяхъ всегда гибеленъ: если останешься въ живыхъ, придется оставить родину. Въ этомъ отношеніи, положеніе дворянина самое печальное: никакое благоразуміе и никакая честность его собственнаго поведенія не обезпечиваетъ его, по законамъ чести, отъ распутства другихъ, и его жизнь, спокойствіе и благосостояніе зависятъ отъ прихоти перваго наглеца, осмѣ лившагося нанести ему такую обиду, которую благородный человѣ къ можетъ смыть только кровью.
  

Донъ-Жуанъ.

   По крайней мѣ рѣ , имѣ ешь то преимущество, что подвергаешь такому же риску и такой же опасности и того, кто съ легкимъ сердцемъ вздумалъ нанести намъ обиду. Но позвольте спросить васъ, если это не будетъ нескромностью съ моей стороны, въ чемъ заключается нанесенное вамъ оскорбленіе?
  

Донъ-Карлосъ.

   Дѣ ло это теперь уже не составляетъ тайны, а какъ скоро оскорбленіе сдѣ лалось извѣ стнымъ, наша честь не нуждается въ томъ, чтобы скрывали причиненный ей позоръ, но требуетъ оглашенія нашего стремленія къ удовлетворенію чувства мести. Поэтому я не скрою отъ васъ, что мы обезчещены въ лицѣ нашей сестры, которая была обольщена и похищена изъ монастыря, и что виновникъ этого нѣ кто Донъ-Жуанъ Теноріо, сынъ дона Люиса Теноріо. Вотъ уже нѣ сколько дней, какъ мы вездѣ его ищемъ, и сегодня мы напали на его слѣ дъ, благодаря одному лакею, который сказалъ намъ, что Донъ-Жуанъ, въ сопровожденіи четырехъ или пяти всадниковъ, отправился верхомъ по этой сторонѣ ; однако всѣ наши хлопоты оказались напрасными, и мы не могли узнать, что съ нимъ сталось.
  

Донъ-Жуанъ.

   А знаете ли вы въ лицо этого Донъ-Жуана, о которомъ говорите?
  

Донъ-Карлосъ.

   Нѣ тъ, я собственно его не знаю; я его никогда не видалъ; но мой братъ описалъ мнѣ его. Репутація этого человѣ ка весьма нелестная, и его жизнь...
  

Донъ-Жуанъ.

   Позвольте, сударь! Онъ отчасти принадлежитъ къ числу моихъ друзей, и съ моей стороны было бы неудобно слушать, какъ отзываются о немъ дурно.
  

Донъ-Карлосъ.

   Изъ уваженія къ вамъ, я не скажу о немъ ничего. Послѣ того, какъ вы спасли мнѣ жизнь, это самое меньшее, что я могу сдѣ лать для васъ, и я поневолѣ долженъ молчать о вашемъ другѣ , если не могу сказать о немъ ничего хорошаго. Но я надѣ юсь, что, какъ бы вы ни были съ нимъ дружны, вы не одобрите его образа дѣ йствій и не найдете страннымъ, что мы хотимъ ему отомстить.
  

Донъ-Жуанъ.

   Напротивъ, я даже готовъ вамъ помочь, чтобы избавить васъ отъ излишнихъ хлопотъ. Признаюсь, я другъ Донъ-Жуана, но онъ не долженъ безнаказанно оскорблять благородныхъ людей, и я ручаюсь, что онъ дастъ вамъ полное удовлетвореніе.
  

Донъ-Карлосъ.

   Какое же можетъ быть удовлетвореніе за оскорбленія подобнаго рода!
  

Донъ-Жуанъ.

   Какое вамъ будетъ угодно. Не желая заставлять васъ искать снова Донъ-Жуана, я берусь свести васъ съ нимъ, гдѣ и когда вы захотите.
  

Донъ-Карлосъ.

   Сладкая надежда для оскорбленнаго сердца. Но послѣ того, что вы для меня сдѣ лали, мнѣ было бы очень прискорбно, еслибъ вы приняли участіе въ этомъ поединкѣ .
  

Донъ-Жуанъ.

   Я такъ привязанъ къ Донъ-Жуану, что онъ не можетъ выйдти на поединокъ безъ меня. Словомъ, я отвѣ чаю за него, какъ за самого себя. Вамъ стоитъ только сказать слово, онъ тотчасъ же явится передъ вами и дастъ вамъ удовлетвореніе.
  

Донъ-Карлосъ.

   Что за несчастная моя судьба! Я обязанъ вамъ жизнью, а Донъ-Жуанъ вашъ другъ!
  

ЯВЛЕНІЕ V.-- ДОНЪ-АЛОНЗО, ДОНЪ-КАРЛОСЪ, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Алонзо (обращаясь къ свитѣ и не видя ни Донъ-Карлоса, ни Донъ-Жуана).

   Напойте лошадей и ведите ихъ за мною. Я хочу пройтись пѣ шкомъ. (Увидя обоихъ) Боже! что я вижу! Какъ! ты, братъ, вмѣ стѣ съ нашимъ злѣ йшимъ врагомъ!
  

Донъ-Карлосъ.

   Злѣ йшимъ врагомъ!?
  

Донъ-Жуанъ (положивъ руку на эфесъ шпаги)

   Да, я Донъ-Жуанъ; сколько бы ни было враговъ, они не заставятъ меня скрывать мое имя.
  

Донъ-Алонзо (обнажая шпагу).

   Злодѣ й! ты долженъ погибнуть!.. (Сганарель прячется).
  

Донъ-Карлосъ.

   Остановись, братъ! Онъ спасъ мнѣ жизнь, безъ его помощи, я бы погибъ отъ руки разбойниковъ.
  

Донъ-Алонзо.

   И ты хочешь, чтобы это удержало насъ отъ мести! Услуга врага не имѣ етъ никакого значенія, не измѣ няетъ чувства мести. Сравнивая услугу съ оскорбленіемъ, я нахожу твое заступничество смѣ шнымъ! Честь настолько дороже жизни, что мы ровно ничѣ мъ не обязаны тому, кто, отнявъ у насъ честь, спасъ намъ жизнь.
  

Данъ-Карлосъ.

   Я знаю разницу между тѣ мъ и другимъ; благодарность за услугу не уничтожаетъ во мнѣ чувства оскорбленной чести. Но дозволь отдать ему то, чѣ мъ онъ меня ссудилъ; дай мнѣ расквитаться съ нимъ за спасенную имъ жизнь, посредствомъ отсрочки нашей мести, и пусть онъ на нѣ сколько дней воспользуется послѣ дствіями своего благодѣ янія!
  

Донъ-Алонзо.

   Нѣ тъ, нѣ тъ! Отсрочить минуту мщенія -- значитъ идти на рискъ. Удобный случай можетъ впередъ не представиться. Небо ниспослало намъ этотъ случай, и мы должны имъ воспользоваться. Когда честь ранена смертельно, всякая умѣ ренность неумѣ стна; если ты не хочешь участвовать въ поединкѣ , то удались и оставь мнѣ одному славу пожертвовать жизнью...
  

Донъ-Карлосъ.

   Братъ, умоляю тебя!
  

Донъ-Алонзо.

   Твои мольбы напрасны, онъ долженъ умереть!
  

Донъ-Карлосъ.

   Братъ, остановись, говорю тебѣ ! Я не потерплю, чтобы кто либо посягнулъ на его жизнь! Клянусь небомъ, я буду защищать его противъ всѣ хъ; жизнь, имъ спасенная, будетъ для всѣ хъ преградою. Рази прежде меня, вели хочешь убить его!
  

Донъ-Алонзо.

   Какъ! ты защищаешь нашего врага! тебя не тревожатъ чувства, какія кипятъ во мнѣ , и тебѣ жаль его?..
  

Донъ-Карлосъ.

   Братъ! будемъ разсудительны въ исполненіи нашего долга и не выкажемъ раздраженія въ дѣ лѣ отомщенія нашей чести. Овладѣ емъ вполнѣ нашимъ сердцемъ, будемъ храбры безъ запальчивости, будемъ повиноваться голосу разсудка, а не слѣ пому увлеченію гнѣ ва! Я не хочу быть обязаннымъ врагу, и прежде всего долженъ отплатить ему услугой за услугу. Мы отдадимъ часъ мщенія,-- но тѣ мъ болѣ е будетъ преимуществъ на нашей сторонѣ . Не воспользоваться имъ теперь,-- значитъ пріобрѣ сти уваженіе въ глазахъ всѣ хъ.
  

Донъ-Алонзо.

   Непостижимая слабость и безмѣ рная слѣ пота! Развѣ можно рисковать интересами чести ради нелѣ пой мысли о какой то призрачной услугѣ !
  

Донъ-Карлосъ.

   Не тревожься, братъ! Если я дѣ лаю ошибку, то я и исправлю ее. Я беру на себя заботу о нашей чести, и знаю, къ чему она обязываетъ насъ; временная отсрочка нашей мести, требуемая моею признательностью, только увеличитъ мою ревность. Вы видите, Донъ-Жуанъ, какъ я старался отплатить вамъ за добро, и прошу вѣ рить, что я точно также отплачу вамъ и за оскорбленіе. Я не хочу васъ стѣ снять, и даю вамъ полную свободу подумать о своемъ рѣ шеніи. Оскорбленіе ужасно; судите-же сами, какого удовлетворенія оно требуетъ. Тутъ возможны два способа: способъ мирный, и способъ насилія и крови. Каковъ бы ни былъ вашъ выборъ, но вы дали мнѣ слово, что Донъ-Жуанъ дастъ намъ удовлетвореніе. Подумайте объ этомъ и помните, что, выйдя отсюда, я буду заботиться только объ охранѣ моей чести.
  

Донъ-Жуанъ.

   Я ничего отъ васъ не требовалъ и сдержу все, что обѣ щалъ.
  

Донъ-Карлосъ.

   Идемъ отсюда! минута снисхожденія не повредитъ неумолимому чувству долга.
  

ЯВЛЕНІЕ VI.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Жуанъ.

   Эй, Сганарель! Гдѣ ты?
  

Сганарель (выходя изъ мѣ ста, куда онъ спрятался).

   Что прикажете?
  

Донъ-Жуанъ.

   Какъ, мошенникъ! ты прячешься, когда на меня нападаютъ?
  

Сганарель.

   Простите, сударь. Я былъ здѣ сь недалеко. Это платье, кажется, производитъ слабительное дѣ йствіе, и, если его надѣ нешь, то все равно, что примешь лекарство.
  

Денъ-Жуанъ.

   Вотъ негодяй! Да прикрой, по крайней мѣ рѣ , поприличнѣ е свою трусость! Знаешь-ли ты, кому я спасъ жизнь?
  

Сганарель.

   Нѣ тъ, не знаю.
  

Донъ-Жуанъ.

   Брату Эльвиры.
  

Сганарель.

   Брату...
  

Донъ-Жуанъ.

   Онъ очень порядочный человѣ къ; ведетъ себя прилично. Досадно, что я съ нимъ въ ссорѣ !
  

Сганарель.

   Вамъ было бы легко помириться.
  

Донъ-Жуанъ.

   Да; но моя страсть къ Эльвирѣ выдохлась, и всякое стѣ сненіе мнѣ не по характеру. Ты знаешь, что въ любви я люблю свободу; я не могъ бы рѣ шиться закабалить мое сердце въ четырехъ стѣ нахъ. Сколько разъ я говорилъ тебѣ , что у меня какое-то невольное стремленіе поддаваться всему, что меня влечетъ. Мое сердце принадлежитъ всѣ мъ женщинамъ, ихъ дѣ ло привлекать его поочередно и хранить, пока можно.-- Но что за великолѣ пное зданіе вижу я среди этихъ деревьевъ!
  

Сганарель.

   Вы не знаете, что это за зданіе?
  

Донъ-Жуанъ.

   Нѣ тъ, не знаю.
  

Сганарель.

   Отлично! Это гробница, которую заказывалъ для себя командоръ, незадолго передъ тѣ мъ, какъ вы его убили.
  

Донъ-Жуанъ.

   Вотъ что! Я и не зналъ, что она здѣ сь, въ этой сторонѣ . О ней разсказываютъ чудеса, точно также, какъ и о статуѣ командора; мнѣ хочется посмотрѣ ть.
  

Сганарель.

   Нѣ тъ, сударь, не ходите туда.
  

Донъ-Жуанъ.

   Отчего?
  

Сганарель.

   Да невѣ жливо идти смотрѣ ть на человѣ ка, котораго убилъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Напротивъ, по долгу вѣ жливости, я обязанъ сдѣ лать ему визитъ, и если онъ порядочный человѣ къ, то приметъ меня самымъ учтивымъ образомъ. Ну, войдемъ туда! (Гробница раскрывается; видна статуя командора).
  

Сганарель.

   Какое великолѣ піе! Что за статуя! Что за мраморъ! Что за колонны! Ахъ, какъ это красиво!.. Что вы скажете, сударь?
  

Донъ-Жуанъ.

   Далѣ е не могло бы идти честолюбіе покойника! Я удивляюсь только тому, что человѣ къ, который всю свою жизнь провелъ въ невзрачномъ жилищѣ , хотѣ лъ устроить для себя такое великолѣ пное зданіе, когда оно ему совсѣ мъ не нужно.
  

Сганарель.

   Вотъ статуя командора.
  

Донъ-Жуанъ.

   Какъ онъ величественъ въ одеждѣ римскаго императора!
  

Сганарель.

   Да, сударь, отлично сдѣ лано! Точно живой,-- и, кажется, вотъ-вотъ заговоритъ! Онъ такъ смотритъ на насъ, что я навѣ рное испугался бы, если бы былъ одинъ. Я думаю, что ему не очень пріятно насъ видѣ ть.
  

Донъ-Жуанъ.

   Онъ былъ бы неправъ; это значило бы платить неучтивостью за оказанную ему честь. Спроси-ка его, не хочетъ ли онъ придти ко мнѣ поужинать.
  

Сганарель.

   Полагаю, теперь ему все равно.
  

Донъ-Жуанъ.

   Все-таки, спроси.
  

Сганарель.

   Вы шутите! Что за дуракъ станетъ говорить со статуей!
  

Донъ-Жуанъ.

   Дѣ лай, что тебѣ велятъ.
  

Сганарель.

   Странная фантазія! Господинъ командоръ... (Въ сторону). Смѣ юсь на свою глупость; но баринъ приказалъ... (Громко). Господинъ командоръ, мой баринъ, Донъ-Жуанъ, проситъ васъ пожаловать къ нему на ужинъ (статуя склоняетъ голову). Ай!..
  

Донъ-Жуанъ.

   Что такое? что съ тобой? Говори! Скажешь ли ты?
  

Сганарель (кивая головою какъ статуя).

   Статуя...
  

Донъ-Жуанъ.

   Ну, говори же, болванъ!
  

Сганарель.

   Говорю вамъ, статуя...
  

Донъ-Жуанъ.

   Такъ что же -- статуя?.. Я отколочу тебя, если не скажешь...
  

Сганарель.

   Статуя сдѣ лала знакъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Чортъ бы тебя побралъ!
  

Сганарель.

   Сдѣ лала знакъ, говорю вамъ... Клянусь Богомъ! Идите сами, поговорите съ нею, вы увидите. Можетъ быть...
  

Донъ-Жуанъ.

   Иди сюда, иди, трусъ! Я хочу, чтобы ты самъ убѣ дился въ своей трусости. Ты смотри у меня! Господинъ командоръ, не угодно ли вамъ придти ко мнѣ поужинать? (Статуя снова склоняетъ голову).
  

Сганарель.

   Невиданное чудо! Ну что, сударь?
  

Донъ-Жуанъ.

   Уйдемъ отсюда! (Уходитъ).
  

Сганарель (одинъ).

   Такъ всегда бываетъ съ вольнодумцами, которые ничему не вѣ рятъ!
  

ДѢЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

(ТЕАТРЪ ПРЕДСТАВЛЯЕТЪ КОМНАТУ Донъ-Жуана).

  

ЯВЛЕНІЕ I.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, РАГОТЕНЪ.

  

Донъ-Жуанъ (Сганарелю).

   Что бы тамъ ни было, оставимъ этотъ разговоръ. Это просто пустяки, и мы были обмануты какимъ нибудь особеннымъ мерцаніемъ свѣ та, или какимъ нибудь туманомъ, смутившимъ наше зрѣ ніе.
  

Сганарель.

   Лучше не старайтесь, сударь, опровергать то, что мы видѣ ли собственными глазами. Этотъ знакъ головою -- безспорно былъ на самомъ дѣ лѣ , и я не сомнѣ ваюсь, что небо, возмущенное вашимъ образомъ жизни, явило это чудо съ цѣ лью убѣ дить васъ и спасти отъ...
  

Донъ-Жуанъ.

   Послушай! Если ты еще разъ будешь надоѣ дать мнѣ своими глупыми наставленіями, если ты еще разъ скажешь хоть слово по поводу этого случая,-- я велю кому нибудь принести хлыстъ изъ бычачьихъ жилъ, прикажу держать тебя троимъ или четверымъ молодцамъ и отдую тебя на всѣ четыре стороны. Понялъ?
  

Сганарель.

   Какъ не понять, сударь! Вы говорите вполнѣ ясно. У васъ это и хорошо, что вы не прибѣ гаете къ уверткамъ, а объясняетесь съ удивительной отчетливостью.
  

Донъ-Жуанъ.

   Теперь, скажи, чтобы скорѣ е давали ужинать. Эй, мальчикъ, подай стулъ!
  

ЯВЛЕНІЕ II.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, ЛА-ВІОЛЕТТЪ, РАГОТЕНЪ.

  

Ла-Віолеттъ.

   Сударь, вашъ поставщикъ, господинъ Диманшъ, желаетъ васъ видѣ ть.
  

Сганарель.

   Прекрасно! Не доставало еще претензій кредиторовъ! Съ чего онъ вздумалъ приходить за деньгами? Да отчего ты не сказалъ, что барина нѣ тъ дома?
  

Ла-Віолеттъ.

   Вотъ уже три четверти часа, какъ я ему это говорю, да онъ не хочетъ вѣ рить. Онъ тамъ сидитъ и ждетъ.
  

Сганарель.

   Ну, и пусть его ждетъ сколько угодно.
  

Донъ-Жуанъ.

   Напротивъ, пусть идетъ сюда. Ничего нѣ тъ хуже, какъ прятаться отъ кредиторовъ. Имъ надо дать хоть что нибудь, и у меня есть секретъ спроваживать ихъ вполнѣ довольными, не заплативъ ни копѣ йки.
  

ЯВЛЕНІЕ III.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, Г. ДИМАНШЪ, СГАНАРЕЛЬ, ЛА-ВІОЛЕТЪ, РАГОТЕНЪ.

  

Донъ-Жуанъ.

   А! господинъ Диманшъ, милости просимъ! Очень радъ васъ видѣ ть. Я только что распекъ моихъ людей за то, что они не тотчасъ васъ приняли. Я приказалъ никого не впускать; но это приказаніе до васъ не относится; вы имѣ ете право входить ко мнѣ , когда вамъ угодно.
  

Г. Диманшъ.

   Очень вамъ благодаренъ.
  

Донъ-Жуанъ (обращаясь къ Ла-Віолетту и Раготену).

   Я выучу васъ, канальи, чтобъ вы впередъ не смѣ ли заставлять г. Диманша ждать меня въ передней! я научу васъ различать людей!..
  

Г. Диманшъ.

   Помилуйте, это ничего не значитъ.
  

Донъ-Жуанъ (г. Диманшу).

   Какъ! осмѣ литься сказать, что меня нѣ тъ дома -- господину Диманшу, моему лучшему другу!
  

Г. Диманшъ.

   Слишкомъ много чести, сударь. Я пришелъ...
  

Донъ-Жуанъ.

   Эй, скорѣ е, стулъ г. Диманшу!
  

Г. Диманшъ.

   Зачѣ мъ изволите безпокоиться! Мнѣ и такъ хорошо.
  

Донъ-Жуанъ.

   Нѣ тъ, нѣ тъ! Я хочу, чтобы вы сѣ ли подлѣ меня.
  

Г. Диманшъ.

   Это совершенно лишнее.
  

Донъ-Жуанъ (людямъ).

   Возьмите прочь этотъ стулъ и принесите кресло...
  

Г. Диманшъ.

   Сударь, вы смѣ етесь надо мною...
  

Донъ-Жуанъ.

   Нѣ тъ, нѣ тъ, я знаю, чѣ мъ я вамъ обязанъ, и не хочу, чтобы между нами было какое нибудь различіе.
  

Г. Диманшъ.

   Помилуйте...
  

Донъ-Жуанъ.

   Прошу васъ, садитесь.
  

Г. Диманшъ.

   Это совсѣ мъ не нужно, сударь. Я пришелъ къ вамъ на два слова. Я былъ...
  

Донъ-Жуанъ.

   Сядьте, сдѣ лайте одолженіе...
  

Г. Диманшъ.

   Нѣ тъ, сударь, я постою. Я пришелъ...
  

Донъ-Жуанъ.

   Пока вы не сядете, не стану васъ слушать.
  

Г. Диманшъ.

   Извольте, сударь, если вамъ такъ угодно. Я...
  

Донъ-Жуанъ.

   Прежде всего, г. Диманпгь, позвольте спросить о вашемъ здоровьѣ .
  

Г. Диманшъ

   Покорно васъ благодарю. Я здоровъ. Я хотѣ лъ...
  

Донъ-Жуанъ.

   У васъ должно быть отличное здоровье. Свѣ жія губы, румянецъ на щекахъ и блестящіе, живые глаза!..
  

Г. Диманшъ.

   Мнѣ желательно было-бы...
  

Донъ-Жуанъ.

   А какъ здоровье вашей супруги?
  

Г. Диманшъ.

   Очень хорошо, сударь, слава Богу.
  

Донъ-Жуанъ.

   Она отличная женщина.
  

Г. Диманшъ.

   Къ вашимъ услугамъ, сударь. Я пришелъ...
  

Донъ-Жуанъ.

   А ваша маленькая дочка, Клодина? Какъ она поживаетъ?
  

Г. Диманшъ.

   Прекрасно.
  

Донъ-Жуанъ.

   Что за прелестная дѣ вочка! Она мнѣ ужасно нравится!...
  

Г. Диманшъ.

   Вы слишкомъ добры, сударь. Я вамъ...
  

Донъ-Жуанъ.

   А маленькій Коленъ,-- все по прежнему бьетъ въ барабанъ?
  

Г. Диманшъ.

   Все по прежнему, сударь. Я...
  

Донъ-Жуанъ.

   А ваша маленькая собачка Брюскэ, все такъ же громко лаетъ и хватаетъ за ноги всякаго, кто приходитъ?
  

Г. Диманшъ.

   Еще хуже, сударь, и мы просто не знаемъ, что съ нею дѣ лать.
  

Донъ-Жуанъ.

   Прошу васъ, не удивляйтесь, что мнѣ хочется знать, какъ поживаетъ все ваше семейство,-- я принимаю въ немъ большое участіе.
  

Г. Диманшъ

   Мы чрезвычайно обязаны вамъ, сударь... Я...
  

Донъ-Жуанъ (протягивая руку).

   Позвольте пожать вашу руку, г. Диманшъ. Вѣ дь вы мнѣ другъ?
  

Г. Диманшъ.

   Я весь къ вашимъ услугамъ, сударь.
  

Донъ-Жуанъ.

   Я, право, преданъ вамъ всѣ мъ сердцемъ...
  

Г. Диманшъ.

   Для меня это большая честь. Я...
  

Донъ-Жуанъ.

   Я готовъ для васъ все сдѣ лать.
  

Г. Диманшъ.

   Вы слишкомъ добры.
  

Донъ-Жуанъ.

   И, повѣ рьте, безъ всякаго интереса.
  

Г. Диманшъ.

   Я совсѣ мъ этого не заслужилъ. Но, сударь...
  

Донъ-Жуанъ.

   Между прочимъ, г. Диманшъ, не хотите ли, совершенно за просто, поужинать со мною?
  

Г. Диманшъ.

   Нѣ тъ, сударь, я долженъ сейчасъ же вернуться домой. Я...
  

Донъ-Жуанъ (вставая).

   Эй, скорѣ е возьмите факелы, чтобы проводить г. Диманша, пусть пять-шесть человѣ къ захватятъ мушкетоны и сопутствуютъ ему до дома.
  

Г. Диманшъ (также вставая).

   Это совершенно излишне, сударь, я и одинъ дойду. Но... (Сганарель быстро отставляетъ кресла).
  

Донъ-Жуанъ.

   Нѣ тъ, я хочу, чтобы васъ провожали, я такъ много принимаю въ васъ участія. Я вамъ такъ преданъ, да и къ тому же еще вашъ должникъ...
  

Г. Диманшъ.

   О, сударь...
  

Донъ-Жуанъ.

   Я нисколько этого не скрываю и громко говорю передъ всѣ ми.
  

Г. Диманшъ.

   Если...
  

Донъ-Жуанъ.

   Хотите, чтобы я васъ проводилъ?
  

Г. Диманшъ.

   О, сударь, не безпокойтесь! Я...
  

Донъ-Жуанъ.

   Въ такомъ случаѣ , обнимемтесь на прощанье. Еще разъ прошу васъ быть увѣ реннымъ въ моей привязанности и готовности сдѣ лать для васъ все на свѣ тѣ ! (Уходить),
  

ЯВЛЕНІЕ IV.-- Г. ДИМАНШЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Сганарель.

   Должно сознаться, мой баринъ къ вамъ очень привязанъ.
  

Г. Диманшъ.

   Да, онъ осыпаетъ меня такими учтивостями и комплиментами, что я просто не знаю, какъ получить отъ него свои деньги.
  

Сганарель.

   Увѣ ряю васъ, что для вашей пользы онъ готовъ отдать все, что у него есть. Я хотѣ лъ бы, чтобы съ вами что-нибудь случилось, чтобы, напримѣ ръ, кто-нибудь отдулъ васъ хорошенько палкой, вы посмотрѣ ли-бы, какъ...
  

Г. Диманшъ.

   Вѣ рю, вполнѣ вѣ рю. Но не можете ли хотя вы, Сганарель, замолвить ему словечко о моихъ деньгахъ?
  

Сганарель.

   О, не безпокойтесь! Онъ навѣ рное заплатитъ.
  

Г. Диманшъ.

   Однако и вы, Сганарель, должны мнѣ кое-что, по вашему отдѣ льному счету.
  

Сганарель.

   Фи! Объ этомъ не стоитъ и говорить.
  

Г. Диманшъ.

   Однако, я...
  

Сганарель.

   Развѣ я не знаю, что я вамъ долженъ?
  

Г. Диманшъ.

   Да. Но...
  

Сганарель.

   Идемте, г. Диманшъ, я вамъ посвѣ чу.
  

Г. Диманшъ.

   А мои деньги?
  

Сганарель (взявъ г. Диманшъ за руку).

   Вы шутите...
  

Г. Диманшъ.

   Я хочу...
  

Сганарель (уводя его).

   Да ну-же!...
  

Г. Диманшъ.

   Необходимо...
  

Сганарель (толкая его къ дверямъ).

   Это пустяки!
  

Г. Диманшъ.

   Но...
  

Сганарель (снова толкая его).

   Фи!...
  

Г. Диманшъ.

   Я...
  

Сганарель (выталкивая его за дверь).

   Фи, говорю вамъ!
  

ЯВЛЕНІЕ V.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, ЛА-ВІОЛЕТТЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Ла-Віолеттъ (Донъ-Жуану).

   Сударь, въ вамъ идетъ вашъ батюшка!
  

Донъ-Жуанъ.

   Еще новости! Только этого еще не доставало, чтобы окончательно взбѣ сить меня!
  

ЯВЛЕНІЕ VI.-- ДОНЪ-ЛЮИСЪ, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Люисъ.

   Мое появленіе смущаетъ васъ, и вы охотно обошлись бы безъ него. Правду сказать, мы оба, страннымъ образомъ, досаждаемъ другъ другу: я -- своимъ присутствіемъ, вы -- своими безобразными поступками. Увы! Какъ мало понимаемъ мы что дѣ лаемъ, когда не предоставляемъ на волю неба заботу о томъ, что намъ нужно, когда мы хотимъ быть умнѣ е неба и надоѣ даемъ ему своими близорукими просьбами и безумными мольбами!... Я страстно желалъ имѣ ть сына; я постоянно и горячо молилъ о томъ небо; и вотъ этотъ сынъ, ниспосланный мнѣ , наконецъ, небомъ, вмѣ сто того, чтобы составлять радость и утѣ шеніе моей жизни, причиняетъ мнѣ только горе и страданія! Какими главами, думаете вы, могу я смотрѣ ть на всю громаду безчестныхъ поступковъ, которыхъ почти невозможно скрыть отъ свѣ та, на эту пучину безсовѣ стныхъ дѣ йствій, которыя чуть ли не каждый день заставляютъ насъ прибѣ гать къ милосердію великодушнаго короля, уставшаго расточать намъ благодѣ янія, несмотря на мои заслуги и на ходатайство друзей?... Какъ низко вы упали! Не бросается ли вамъ въ лицо краска стыда при мысли о томъ, что вы позорите свой родъ? Имѣ ете ли вы право имъ хвалиться? Что сдѣ лали вы хорошаго, чтобы заслужить названіе дворянина? Неужели вы думаете, что для этого довольно имѣ ть имя и носить гербъ? Можемъ ли мы гордиться своимъ происхожденіемъ, если живемъ какъ негодяи? Нѣ тъ, нѣ тъ! Происхожденіе не значитъ ничего, когда нѣ тъ добродѣ тели! Мы можемъ имѣ ть долю въ славѣ нашихъ предковъ только тогда, когда стараемся имъ подражать; извѣ стность ихъ имени, насъ озаряющая, обязываетъ насъ воздавать имъ должную честь, слѣ довать по ихъ стопамъ и не уклоняться отъ правилъ добродѣ тели, если мы хотимъ, чтобы насъ считали ихъ достойными потомками! А ваши предки не признаютъ въ васъ своей крови, и все, что сдѣ лали они хорошаго, не даетъ вамъ никакого преимущества; напротивъ, ихъ слава отражается на васъ къ вашему безчестію, ихъ извѣ стность -- только свѣ точъ, освѣ щающій въ глазахъ каждаго позоръ вашихъ поступковъ. Знайте, наконецъ, что дворянинъ, позорно проводящій время -- чудовище природы; что добродѣ тель -- первый признакъ благородства, что я меньше уважаю имя, которымъ подписываются, чѣ мъ дѣ ла, которыя совершаются, и что я съ большимъ уваженіемъ буду смотрѣ ть на сына носильщика, который былъ бы честнымъ человѣ комъ, чѣ мъ на потомка царственнаго дома, который жилъ бы такъ, какъ вы живете!
  

Донъ-Жуанъ.

   Батюшка, если бы вы присѣ ли, вамъ было бы удобнѣ е говорить.
  

Донъ-Люисъ.

   Нѣ тъ, дерзновенный, я не сяду и не буду больше говорить! Я вижу, что мои слова не трогаютъ твоей души. Но знай, недостойный сынъ, что любовь отца доведена твоими поступками до крайности; что я съумѣ ю скорѣ е, нежели ты думаешь, положить предѣ лъ твоимъ безобразіямъ, и, не дожидаясь гнѣ ва небесъ, я твоимъ наказаніемъ смою позоръ твоего рожденія! (Уходитъ).
  

ЯВЛЕНІЕ VII.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Жуанъ (обращаясь къ уходящему Донъ-Люису).

   Скорѣ е отправлялись бы на тотъ свѣ тъ,-- это самое лучшее, что вы можете сдѣ лать. Всякому свой чередъ, и меня бѣ сятъ отцы, которые живутъ столько же, сколько ихъ дѣ ти! (Садится въ кресло).
  

Сганарель.

   О, вы, сударь, неправы!
  

Донъ-Жуанъ (вставая).

   Я неправъ?
  

Сганарель (дрожа).

   Сударь...
  

Донъ-Жуанъ.

   Я неправъ?
  

Сганарель.

   Да, сударь, вы неправы, что слушали его слова до конца, и не вытолкали его въ шею. Видано ли такое нахальство! Отецъ является и читаетъ наставленія сыну, указываетъ ему, что онъ долженъ измѣ нить родъ жизни, подумать о своемъ происхожденіи, сдѣ латься честнымъ человѣ комъ, и тому подобныя глупости! Можетъ ли это перенести такой человѣ къ, какъ вы, который самъ хорошо знаетъ, какъ себя вести? Удивляюсь вашему терпѣ нію; и будь я на вашемъ мѣ стѣ , я прямо попросилъ бы его прогуляться. (Въ сторону). О, проклятое подобострастіе, до чего ты меня доводишь!
  

Донъ-Жуанъ.

   Что же, скоро подадутъ ужинъ?
  

ЯВЛЕНІЕ VIII.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, РАГОТЕНЪ.

  

Ричменъ.

   Дама въ вуали желаетъ васъ видѣ ть.
  

Донъ-Жуанъ.

   Кто бы это?
  

Сганарель.

   Посмотримъ.
  

ЯВЛЕНІЕ IX.-- ДОННА ЭЛЬВИРА (въ вуалѣ ), ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донна-Эльвира.

   Не удивляйтесь, Донъ-Жуанъ, что я пришла къ вамъ въ такой часъ и въ такомъ костюмѣ . Настоятельное дѣ ло побудило меня къ этому, и то, что я имѣ ю вамъ сказать, не терпитъ отлагательства. Я прихожу къ вамъ неисполненная гнѣ ва, какъ прежде, но совсѣ мъ преображенная съ сегодняшняго утра. Передъ вами не та донна Эльвира, которая высказывала вамъ проклятія и возмущенная душа которой изливала угрозы и дышала местью. Небо изгнало изъ моего сердца недостойную страсть, всѣ бурные порывы преступной привязанности къ вамъ, всѣ увлеченія земной и грубой любви,-- оставивъ въ немъ лишь чистое пламя, святую нѣ жность, любовь, которая отреклась отъ всего, отъ самой себя, и стремится только къ вашей пользѣ !
  

Донъ-Жуанъ (тихо Сганарелю).

   Ты, кажется, плачешь?
  

Сганарель.

   Простите!
  

Донна-Эльвира.

   Эта чистая и совершенная любовь привела меня къ вамъ для вашего блага, чтобы убѣ дить васъ именемъ неба и спасти васъ отъ той погибели, къ которой вы стремитесь. Да, Донъ-Жуанъ, мнѣ извѣ стны всѣ ваши порочныя дѣ ла; и небо, тронувшее мое сердце, открывшее мнѣ глаза и убѣ дившее меня въ порочности моей жизни, внушило мнѣ мысль придти къ вамъ сказать, что ваши преступленія истощили его милосердіе, что страшный гнѣ въ его готовъ разразиться надъ вами, что отъ васъ зависитъ избѣ жать его силою немедленнаго раскаянія, и что, можетъ быть, не пройдетъ дня, какъ вы уже не будете въ состояніи спастись отъ величайшаго бѣ дствія! Я теперь болѣ е не привязана къ вамъ ничѣ мъ. Благодаря Бога, я покинула всѣ свои безумныя помыслы; мое удаленіе отъ свѣ та рѣ шено, и я прошу небо даровать мнѣ жизнь лишь на столько, чтобы замолить свой грѣ хъ и строгимъ покаяніемъ заслужить прощеніе въ томъ ослѣ пленіи, въ какое ввергли меня увлеченія преступной страсти. Но въ моей отшельнической жизни мнѣ , было бы прискорбно, если бы человѣ къ, котораго я такъ нѣ жно любила, сдѣ лался роковымъ примѣ ромъ небеснаго правосудія; я была бы безконечно счастлива, если бы могла моими убѣ жденіями предотвратить грозящее вамъ наказаніе. Умоляю васъ, Донъ-Жуанъ, доставьте мнѣ , какъ послѣ днюю милость, это сладкое утѣ шеніе; не откажите мнѣ въ вашемъ спасеніи, о которомъ я прошу васъ со слезами!-- Если васъ не трогаетъ ваше собственное благо, то троньтесь моими мольбами, и избавьте меня отъ жестокаго огорченія видѣ ть васъ осужденнымъ на вѣ чныя муки!
  

Сганарель (въ сторону).

   Бѣ дная женщина!
  

Донна-Эльвира.

   Я любила васъ безпредѣ льно, ничто на свѣ тѣ не было для меня дороже васъ, ради васъ я забыла свои обязанности, исполняла все, чего вы требовали, и въ награду за это прошу васъ только объ одномъ: исправьтесь и спасите себя отъ гибели! Спасите себя, заклинаю васъ, или ради любви къ себѣ , или ради любви ко мнѣ ! Еще разъ, Донъ-Жуанъ, съ мольбою и слезами прошу васъ объ этомъ, и если вамъ не довольно слезъ женщины, которую вы любили, то заклинаю васъ всѣ мъ, что для васъ дорого!
  

Сганарель (въ сторону, смотря на Донъ-Жуана).

   У него сердце точно у тигра!
  

Донна-Эльвира.

   Теперь, я ухожу. Вотъ все, что я имѣ ла вамъ сказать.
  

Донъ-Жуанъ.

   Сударыня, ужъ поздно, останьтесь здѣ сь. Я постараюсь, чтобы васъ помѣ стили какъ можно удобнѣ е.
  

Донна-Эльвира.

   Нѣ тъ, Донъ-Жуанъ, не удерживайте меня!
  

Донъ-Жуанъ.

   Увѣ ряю васъ, вы сдѣ лали бы мнѣ большое удовольствіе, если бы остались.
  

Донна-Эльвира.

   Нѣ тъ, говорю вамъ. Не будемъ терять время въ напрасныхъ рѣ чахъ. Я спѣ шу. Не настаивайте провожать меня, думайте только о томъ, какъ воспользоваться моимъ совѣ томъ.
  

ЯВЛЕНІЕ Х.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Жуанъ.

   Знаешь ли,-- я даже почувствовалъ волненіе при видѣ ея, я нашелъ какое то удовольствіе въ этой странной новизнѣ . Ея безъискусственный нарядъ, тонная наружность и слезы пробудили во мнѣ маленькія искорки потухшаго огня!
  

Сганарель.

   То есть, ея слова не произвели на васъ никакого впечатлѣ нія.
  

Донъ-Жуанъ.

   Скорѣ е ужинать!
  

Сганарель.

   Сейчасъ, сударь!
  

ЯВЛЕНІЕ XI.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, ЛА-ВІОЛЕТТЪ, РАГОТЕНЪ.

  

Донъ-Жуанъ (садясь за столъ).

   Однако, Сганарель, время подумать о томъ, какъ бы исправиться.
  

Сганарель.

   Еще бы!
  

Донъ-Жуанъ.

   Да, надобно покаяться во грѣ хахъ. Вотъ лѣ тъ черезъ двадцать -- тридцать, пора будетъ подумать и о душѣ .
  

Сганарель.

   Ого!
  

Донъ-Жуанъ.

   Что ты говоришь?
  

Сганарель.

   Ничего, сударь. Вотъ и ужинъ! (Беретъ кусокъ съ принесеннаго блюда и кладетъ его себѣ въ ротъ).
  

Донъ-Жуанъ.

   Мнѣ кажется, что у тебя одна щека вздулась. Что это? Говори: что съ тобой?
  

Сганарель.

   Ничего-съ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Покажи-ка. Да у тебя сдѣ лался флюсъ! Эй, дайте сюда скорѣ е ланцетъ! Надо его проколоть! Бѣ дняга еле дышетъ; этотъ нарывъ можетъ его задушить. Подожди. И какой онъ большой! Ага, мошенникъ!...
  

Сганарель.

   Право, сударь, я хотѣ лъ только попробовать, не слишкомъ ли много положилъ поваръ въ кушанье соли или перцу.
  

Донъ-Жуанъ.

   Ну, садись сюда и ѣ шь. Я поговорю съ тобою послѣ ужина. Ты видно, проголодался?
  

Сганарель.

   Еще бы, сударь! я ничего не ѣ лъ съ сегодняшняго утра. Попробуйте-ка вотъ эту штуку: отличнѣ йшая вещь! (Раготену, который, по мѣ рѣ , какъ Сганарель накладываетъ себѣ на тарелку, уноситъ ее прочь, какъ только Сганарель повертываетъ голову въ другую сторону). А гдѣ же моя тарелка? гдѣ тарелка моя? Потише, дружокъ, не будь такой прыткій! Чортъ возьми! ты, видно, любишь мѣ нять чистыя тарелки!... Ну, а ты, мальчуганъ Ла-Віоллеттъ, наливай-ка половчѣ е въ стаканъ! (Въ то время какъ Ла-Віолеттъ наливаетъ вино въ стаканъ Сганареля, Раготенъ снова убираетъ отъ него тарелку).
  

Донъ-Жуанъ.

   Кто здѣ сь такъ стучится?
  

Сганарель.

   Что за чортъ мѣ шаетъ намъ ужинать!
  

Донъ-Жуанъ.

   Я хочу ужинать спокойно, пусть никого не принимаютъ.
  

Сганарель.

   Подождите, я пойду посмотрѣ ть.
  

Донъ-Жуанъ (при видѣ Сганареля, въ ужасѣ ).

   Что такое? что случилось?
  

Сганарель (кивая головой, какъ статуя).

   Этотъ... пришелъ....
  

Донъ-Жуанъ.

   Посмотримъ, что это такое. Я докажу, что ничто не можетъ меня встревожить.
  

Сганарель.

   Бѣ дный Сганарель! куда тебѣ спрятаться?
  

ЯВЛЕНІЕ XII.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СТАТУЯ КОМАНДОРА, СГАНАРЕЛЬ, ЛА-ВІОЛЕТТЪ, РАГОТЕНЪ.

  

Донъ-Жуанъ (слугамъ).

   Кресло и приборъ! Скорѣ е! (Донъ-Жуанъ и Статуя садятся за столъ). (Сганарелю). Садись съ нами.
  

Сганарель.

   Сударь, теперь я ужъ не голоденъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Садись сюда, говорю тебѣ ! Налейте вина. За здоровье Командора! За твое здоровье, Сганарель! Дайте ему вина.
  

Сганарель.

   Сударь, у меня въ горло ничего нейдетъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Пей и спой пѣ сню, чтобы угостить Командора.
  

Сганарель.

   У меня, сударь, насморкъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Все равно, пой! (Людямъ) Эй, вы! подтягивайте хоромъ!
  

Статуя.

   Довольно, донъ-Жуанъ. Приглашаю тебя завтра къ себѣ на ужинъ. Станетъ ли у тебя на столько смѣ лости?
  

Донъ-Жуанъ.

   Приду,-- и вмѣ стѣ съ Сганарелемъ.
  

Сганарель.

   Покорнѣ йше благодарю, завтра постный день.
  

Донъ-Жуанъ (Сганарелю).

   Возьми факелъ.
  

Статуя.

   Не нужно свѣ та тому, кого ведетъ само небо!
  

ДѢЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

(ТЕАТРЪ ПРЕДСТАВЛЯЕТЪ СЕЛЬСКІЙ ВИДЪ)

  

ЯВЛЕНІЕ І.-- ДОНЪ-ЛЮИСЪ, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Люисъ.

   Неужели, сынъ мой, благое провидѣ ніе вняло моихъ мольбамъ, и ты говоришь мнѣ правду? Ты не обманываешь меня пустой надеждой? Могу-ли я вѣ рить такой непостижимой перемѣ нѣ ?...
  

Донъ-Жуанъ.

   Да, я отрекся отъ всѣ хъ моихъ заблужденій; я уже не тотъ, что былъ вчера; небо вдругъ произвело во мнѣ такую перемѣ ну, которая удивитъ весь міръ. Благость небесъ коснулась моего сердца и отверзла мои очи! Я съ ужасомъ смотрю на свое прежнее ослѣ пленіе и на преступно безпорядочную жизнь. Въ умѣ моемъ проходятъ всѣ порочныя страсти, и я удивляюсь, какъ долго могло ихъ выносить небо, какъ не поразило оно меня раньше страшнымъ наказаніемъ! Я сознаю его милосердіе въ томъ, что оно снисходило въ моимъ порокамъ; теперь я воспользуюсь этимъ какъ должно, предъ глазами всѣ хъ измѣ ню мою жизнь, заглажу причиненный мною соблазнъ и постараюсь вымолить у неба полное прощеніе. Я буду о томъ заботиться, и прошу васъ, батюшка, содѣ йствовать моему намѣ ренію, помочь мнѣ избрать руководителя, подъ наблюденіемъ котораго я могъ бы идти по избранному мною пути.
  

Донъ-Люисъ.

   О, сынъ мой! какъ легко вновь пріобрѣ сти родительскую любовь! Какъ скоро, при малѣ йшемъ словѣ раскаянія, исчезаютъ оскорбленія! Я уже позабылъ все причиненное мнѣ горе, твои слова -- все изгладили. Сознаюсь, я внѣ себя, я плачу отъ радости, всѣ мои желанія исполнены, мнѣ не о чехъ болѣ е молить небо! Обними меня, сынъ мой! Заклинаю тебя, будь твердъ въ своемъ похвальномъ намѣ реніи!-- Теперь я пойду возвѣ стить о счастливой новости твоей матери, раздѣ лить съ нею мою радость и возблагодарить небо за то, что оно внушило тебѣ такія святыя мысли!
  

ЯВЛЕНІЕ II.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Сганарель.

   Боже мой! какъ я радъ, сударь, что вы, наконецъ, увѣ ровали! Я этого давно ожидалъ, и вотъ, слава Богу, желаніе мое исполнилось!
  

Донъ-Жуанъ.

   Убирайся, болванъ!
  

Сганарель.

   Какъ, болванъ?
  

Донъ-Жуанъ.

   А ты принимаешь мои слова за чистую монету? Ты думаешь, что я говорилъ отъ души?
  

Сганарель.

   Какъ? Такъ значитъ, это... Вы не... Ваше... (въ сторону) Боже! что за человѣ къ! что за человѣ къ!
  

Донъ-Жуанъ.

   Нѣ тъ, я нисколько не измѣ нился, и мои чувства остались тѣ же, какъ и прежде.
  

Сганарель.

   Вы не поддаетесь вліянію этого непостижимаго чуда, этой движущейся и говорящей статуи?
  

Донъ-Жуанъ.

   Здѣ сь, дѣ йствительно, есть что-то такое, чего я не понимаю; но что-бы это ни было, оно не въ состояніи ни убѣ дить мой разсудокъ, ни поколебать мое сердце. Если я сказалъ, что хочу исправиться и вести примѣ рную жизнь, то это дипломатическая хитрость, полезная уловка, необходимая маска, чтобы умилостивить отца, въ которомъ я нуждаюсь, и избавиться со стороны людей отъ разныхъ непріятностей. Я сознаюсь тебѣ въ этомъ, Сганарель, и очень радъ имѣ ть въ тебѣ свидѣ теля, которому извѣ стны глубина моей души и настоящія побудительныя причины моихъ поступковъ.
  

Сганарехь.

   Какъ, вы ни чему не вѣ рите, а между тѣ мъ хотите прослыть благочестивымъ человѣ комъ?
  

Донъ-Жуанъ.

   А почему же нѣ тъ? Развѣ мало на свѣ тѣ людей, которые дѣ лаютъ тоже, что и я, и надѣ ваютъ на себя маску, чтобы пользоваться довѣ рчивостью ближнихъ?
  

Сганарель (въ сторону).

   Ахъ, что за человѣ къ! что за человѣ къ!
  

Донъ-Жуанъ.

   Этого теперь нечего стыдиться: лицемѣ ріе нынче въ модѣ , а всѣ модные пороки считаются добродѣ телями. Роль добродѣ тельнаго человѣ ка -- самая лучшая изъ всѣ хъ возможныхъ ролей. Въ наше время лицемѣ ріе представляетъ огромныя выгоды. Это искусство, всегда доставляющее обману уваженіе, и если даже его откроютъ, то никто не посмѣ етъ сказать противъ него слова. Всѣ другіе человѣ ческіе пороки подвергаются обсужденію, и всякій имѣ етъ право громко порицать ихъ; но лицемѣ ріе -- порокъ привиллегированный, который зажимаетъ ротъ всѣ мъ и спокойно наслаждается полнѣ йшей безнаказанностью. При помощи извѣ стныхъ ужимокъ вступаешь въ тѣ сный союзъ со всѣ ми лицами партіи. Если кто задѣ нетъ одного человѣ ка этой партіи, то онъ возстановляетъ противъ себя всѣ хъ,-- причемъ люди добросовѣ стные и завѣ домо искренніе дѣ лаются жертвою обмана: они пренаивно идутъ въ сѣ ти лицемѣ ровъ и слѣ по помогаютъ своимъ притворнымъ подражателямъ. Сколькихъ знаю я, которые при помощи такой хитрости ловко прикрыли грѣ хи своей молодости, надѣ ли на себя благочестивую мантію и подъ этимъ священнымъ прикрытіемъ совершаютъ самые гнусные поступки! Даже когда ихъ интриги извѣ стны, когда ихъ лицемѣ ріе открыто, они, тѣ мъ не менѣ е, продолжаютъ пользоваться вѣ сомъ въ обществѣ ; имъ стоитъ только склонить голову, вздохнуть съ сокрушеннымъ видомъ, закатить глаза,-- и все опять улажено. Вотъ подъ какую охрану я хочу укрыться и обезпечить свои дѣ ла. Я не оставлю своихъ милыхъ привычекъ; но я ихъ скрою и буду наслаждаться втихомолку. Если меня и откроютъ, то, безъ всякихъ хлопотъ съ моей стороны, за меня заступится вся шайка и будетъ защищать меня противъ всѣ хъ и каждаго. Однимъ словомъ, это самое вѣ рное средство дѣ лать безнаказанно все, чего хочешь. Я стану строгимъ судьею поступковъ другихъ, буду осуждать всѣ хъ и высказывать хорошее мнѣ ніе только о себѣ . Если кто меня сколько нибудь задѣ нетъ, я никогда не прощу ему и сохраню къ нему непримиримую ненависть. Я сдѣ лаюсь блюстителемъ благочестія, и подъ этимъ благовиднымъ предлогомъ буду преслѣ довать моихъ враговъ, обвиню ихъ въ безбожіи и напущу на нихъ нахальныхъ ревнителей вѣ ры, которые, не вѣ дая причины, поднимутъ противъ нихъ крикъ, осыплютъ ругательствами и публично осудятъ своею властью. Вотъ какъ надо пользоваться людскими слабостями, и какъ умный человѣ къ можетъ примѣ ниться къ порокамъ своего вѣ ка!
  

Сганарель.

   Боже мой! Что я слышу? Только этого вамъ недоставало, чтобы все закончить! Сдѣ латься лицемѣ ромъ! Да это верхъ безобразія! Ваши послѣ днія слова переполнили чашу, и я не могу не высказаться. Дѣ лайте со мною, что хотите: бейте меня, изуродуйте, убейте, если угодно, но я долженъ облегчить свое сердце и сказать вамъ то, что я, какъ вѣ рный слуга, считаю долгомъ вамъ сказать. Знайте, сударь, что когда повадился кувшинъ по воду ходить, такъ тамъ ему и голову сломить; и, какъ совершенно справедливо замѣ чаетъ одинъ писатель, котораго я не имѣ ю чести знать, человѣ къ на этомъ свѣ тѣ все равно, что птица на вѣ ткѣ ; вѣ тка приросла къ дереву; кто приросъ къ дереву, тотъ слѣ дуетъ добрымъ правиламъ; добрыя правила лучше красивыхъ словъ; красивыя слова можно слышать при дворѣ ; при дворѣ бываютъ придворные; придворные слѣ дуютъ законамъ моды; мода рождается отъ прихоти; прихоть есть способность души; душа есть то, что даетъ намъ жизнь; жизнь оканчивается смертью; смерть наводитъ насъ на размышленіе о небѣ ; небо находится надъ землею; а земля вовсе не то, что море; море подвержено бурямъ; бури разбиваютъ корабли; корабли нуждаются въ опытныхъ кормчихъ; опытный кормчій благоразуменъ; благоразуміемъ не отличаются молодые люди; молодые люди должны слушаться старыхъ; старые любятъ богатство; богатство дѣ лаетъ человѣ ка богатымъ; богатые люди не бѣ дны; бѣ дные живутъ въ нуждѣ ; нужда не признаетъ закона; кто не признаетъ закона, тотъ живетъ, какъ дикій ввѣ рь; слѣ довательно -- вы попадете прямо ко всѣ мъ чертямъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Отличное разсужденіе!
  

Сганарель.

   Если и послѣ этого вы не убѣ дитесь, тѣ мъ хуже для васъ.
  

ЯВЛЕНІЕ III.-- ДОНЪ-КАРЛОСЪ, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Донъ-Карлосъ.

   Какъ нельзя болѣ е кстати засталъ я васъ, Донъ-Жуанъ, и очень радъ переговорить съ вами здѣ сь, вмѣ сто того, чтобы придти къ вамъ на домъ, узнать, какое вы приняли рѣ шеніе. Вы знаете, что дѣ ло это для меня важно и что я въ вашемъ присутствіи принялъ его на себя. Не скрою отъ васъ, что я былъ бы очень радъ порѣ шить это дѣ ло миромъ и готовъ сдѣ лать все возможное, чтобы направить васъ на этотъ путь и услышать, какъ вы публично назовете мою сестру своею женою.
  

Донъ-Жуанъ (съ лицемѣ рнымъ видомъ).

   Увы! отъ всего сердца хотѣ лъ бы я исполнить ваше желаніе; но небо противится этому; оно внушило душѣ моей намѣ реніе совершенно измѣ нить образъ жизни. Теперь у меня только одна мысль: отречься отъ всѣ хъ мірскихъ узъ, стряхнуть съ себя тщеславные помыслы и примѣ рнымъ поведеніемъ загладить преступныя дѣ ла, совершенныя мною въ пылу слѣ пой юности.
  

Донъ-Карлосъ.

   Ваше намѣ реніе, Донъ-Жуанъ, нисколько не противорѣ читъ моимъ словамъ: законная жена будетъ вамъ наилучшею помощницею для осуществленія тѣ хъ святыхъ мыслей, которыя внушило вамъ небо.
  

Донъ-Жуанъ.

   Къ сожалѣ нію, вы ошибаетесь. Мое намѣ реніе вполнѣ согласно съ желаніемъ вашей сестры; она рѣ шилась идти въ монастырь, и мы оба, въ одно и тоже время, осѣ нены небесною благодатью.
  

Донъ-Карлосъ.

   Ея удаленіе въ монастырь не можетъ насъ удовлетворить, такъ какъ оно можетъ быть истолковано какъ слѣ дствіе вашего пренебреженія къ ней и къ нашему семейству. Наша честь требуетъ, чтобы Эльвира жила съ вами.
  

Донъ-Жуанъ.

   Увѣ ряю васъ, что это невозможно. Я съ величайшею радостью согласился бы на это; я еще и сегодня просилъ у неба совѣ та объ этомъ; но услышалъ голосъ, говорившій, что я не долженъ думать о вашей сестрѣ , и что съ нею я не найду себѣ спасенія.
  

Донъ-Карлосъ.

   Донъ-Жуанъ, неужели вы думаете прельстить насъ такими увѣ реніями?
  

Донъ-Жуанъ.

   Я повинуюсь голосу неба.
  

Донъ-Карлосъ.

   И вы хотите, чтобы я удовлетворился такими рѣ чами?
  

Донъ-Жуанъ.

   Такъ повелѣ ваетъ небо.
  

Донъ-Карлосъ.

   Чтобы вы похитили мою сестру изъ монастыря, а потомъ бросили?
  

Донъ-Жуанъ.

   На то была Божья воля.
  

Донъ-Карлосъ.

   И мы перенесемъ такое безчестье въ нашемъ семействѣ ?
  

Донъ-Жуанъ.

   Пеняйте на небо.
  

Донъ-Карлосъ.

   Все небо и небо!
  

Донъ-Жуанъ.

   Небо того желаетъ!
  

Донъ-Карлосъ.

   Довольно, Донъ-Жуанъ! Я васъ понимаю. Только здѣ сь не мѣ сто для расправы, и я съумѣ ю найти васъ въ скоромъ времени.
  

Донъ-Жуанъ.

   Дѣ лайте что хотите! Вы знаете, что я не трусъ и умѣ ю владѣ ть шпагою, когда нужно. Я удаляюсь въ этотъ пустой переулокъ, ведущій къ монастырю, и заявляю вамъ, что я съ своей стороны не желаю драться: небо запрещаетъ мнѣ даже и мысль о томъ; но если вы меня заставите,-- тогда увидимъ.
  

Донъ-Карлосъ.

   Увидимъ, увидимъ! Это правда! (Уходитъ).
  

ЯВЛЕНІЕ IV.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Сганарель.

   Что это у васъ за тонъ, сударь! Это ужъ хуже всего что было!.. Все-таки прежде вы гораздо больше мнѣ нравились, чѣ мъ теперь. Я все еще вѣ рилъ въ ваше спасеніе, а теперь отчаиваюсь, и думаю, что небо, снисходившее до сихъ поръ къ вашимъ порокамъ, не потерпитъ такого страшнаго кощунства.
  

Донъ-Жуанъ.

   Не безпокойся; небо не такъ строго смотритъ на это, и если бы каждый разъ, когда люди...
  

ЯВЛЕНІЕ V.-- ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ, ПРИВИДѢНІЕ (въ видѣ женщины подъ вуалью).

  

Сганарель (увидя привидѣ ніе).

   Господи! само небо, сударь, глаголетъ вамъ!.. Оно предупреждаетъ!.
  

Донъ-Жуанъ.

   Если небо предупреждаетъ меня и хочетъ, чтобы я ему внялъ, то пусть объясняется понятнѣ е.
  

Привидѣ ніе.

   Донъ-Жуану осталось лишь нѣ сколько минутъ, чтобы воспользоваться небеснымъ милосердіемъ, и если онъ не раскается, то гибель его неизбѣ жна.
  

Сганарель.

   Слышите, сударь?
  

Донъ-Жуанъ.

   Кто смѣ етъ это говорить? Кажется, я узнаю этотъ голосъ.
  

Сганарель.

   Ахъ сударь! это привидѣ ніе,-- я вижу это по походкѣ .
  

Донъ-Жуанъ.

   Привидѣ ніе, призракъ или чортъ,-- но я хочу знать что это такое. (Привидѣ ніе измѣ станавливая Матюрину и Шарлотту).

   Бѣдняжечки, мнѣ очень жалко смотрѣть на вашу простоту; я не могу допустить васъ идти къ вашей же погибели. Вѣрьте вы мнѣ обѣ, не увлекайтесь всѣми этими росказнями и оставайтесь спокойно въ вашей деревнѣ
   

VII.

Донъ Жуанъ, Шарлотта, Матюрина, Сганарель.

Донъ Жуанъ (въ глубинѣ сцены, про себя)

   Хотѣлось бы мнѣ знать, отчего Сганарель не пошелъ за мною?
   

Сганарель.

   Мой господинъ обманщикъ; онъ хочетъ только обмануть васъ; онъ многихъ ужь обманулъ... Онъ готовъ жениться на комъ хотите; онъ... (Замѣтивъ донъ Жуана) Все это ложь, я если кто-нибудь вамъ скажетъ тоже самое, прямо скажите ему, что онъ вретъ. Мой баринъ вовсе не обманщикъ; онъ и не думаетъ васъ обманывать, да и никого никогда не обманывалъ. Да вотъ и онъ. Спросите его самого.
   

Донъ Жуанъ (подозрительно смотритъ на Сганареля).

   Да...
   

Сганарель.

   На свѣтѣ много злыхъ языковъ... Вотъ я и предупредилъ этихъ дѣвушекъ, что если кто имъ будетъ говорить о васъ дурно, такъ чтобъ онѣ ему не вѣрили, а сказали бы прямо что онъ вретъ.
   

Донъ Жуанъ.

   Сганарель!
   

Сганарель (Шарлоттѣ и Матюринѣ).

   Мой господинъ честнѣйшій человѣкъ, я ручаюсь за это...
   

Донъ Жуанъ.

   Ну!
   

Сганарель.

   И только мерзавцы...
   

VIII.

Донъ Жунъ, Ла-Раме, Шарлотта, Матюрина, Сганарель.

Ла-Раме (тихо донъ Жуану),

   Я пришелъ предупредить васъ: вамъ угрожаетъ опасность.
   

Донъ Жуанъ.

   Что такое?
   

Ла-Раме.

   Сейчасъ сюда будетъ человѣкъ двѣнадцать верхами. Они ищутъ васъ. Не знаю какъ удалось имъ попасть на вашъ слѣдъ. Я узналъ объ этомъ отъ какого-то крестьянина; они у него о васъ спрашивали и очень хорошо описали ему вашу наружность. По моему, это дѣло опасное, и чѣмъ скорѣе вы удалитесь отсюда, тѣмъ будетъ лучше.

(Уходитъ).

   

IX.

Донъ Жуанъ, Шарлотта, Матюрина, Сганарель.

Донъ Жуанъ (Шарлоттѣ и Матюринѣ).

   Очень важное дѣло заставляетъ меня сейчасъ же уѣхать отсюда. Помните же данное мною вамъ слово и вѣрьте,-- что завтра же вечеромъ вы получите обо мнѣ извѣстіе. (Матюрина и Шарлотта уходятъ).
   

X.

Донъ Жуанъ и Сганарель.

Донъ Жуанъ.

   Такъ какъ партія не равна, надо"прибѣгнуть въ хитрости и поискуснѣе избѣгнуть опасности. Сганарель, надѣнь мое платье, а я...
   

Сганарель.

   Вы смѣетесь надо мной! Вѣдь этакъ, пожалуй, вмѣсто васъ меня убьютъ!
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, ну, безъ разговоровъ! Я этимъ дѣлаю тебѣ слишкомъ иного чести. Каждый слуга долженъ считать за счастіе умереть за своего господина.
   

Сганарель.

   Очень вамъ благодаренъ за такую честь!

(Донъ Жуанъ уходитъ).

Сганарель (одинъ).

   Боже мой, тутъ дѣло идетъ о жизни! Не допусти Господи, чтобы меня приняли за него!...
   

Актъ 3-й.

Театръ представляетъ лѣсъ.

1.

Донъ Жуанъ (въ крестьянскомъ платьѣ), Сганарель (въ докторскомъ костюмѣ).

Сганарель.

   Согласитесь что я былъ правъ. Мы оба славно перерядились. Вашъ первый планъ вовсе не годился, и это переряживанье скрываетъ насъ лучше, чѣмъ то которое вы предлагали.
   

Донъ Жуанъ.

   Хорошо, ты правъ; но скажи мнѣ, гдѣ удалось тебѣ добыть этотъ смѣшной нарядъ?
   

Сганарель.

   Это платье одного стараго доктора. Оно было въ закладѣ у того, кто мнѣ его далъ... разумѣется не даромъ; я за него заплатилъ чистыми денежками. Но знаете ли сколько важности придаетъ мнѣ это платье?... Всякій встрѣчный мнѣ кланяется, а иные даже подходятъ совѣтоваться со мною, какъ съ искусснымъ докторомъ.
   

Донъ Жуанъ.

   Какъ такъ?
   

Сганарель.

   Пять или шесть крестьянъ и крестьянокъ, увидавъ меня, просили совѣта насчетъ разныхъ болѣзней.
   

Донъ Жуанъ.

   А ты имъ отвѣчалъ что ничего въ этомъ не смыслишь?
   

Сганарель.

   Я? Совсѣмъ нѣтъ. Я хотѣлъ поддержать честь моего костюма; я разсуждалъ съ ними о ихъ болѣзняхъ и каждой далъ по рецепту.
   

Донъ Жуанъ .

   Какія же ты имъ прописалъ лѣкарства?
   

Сганарель.

   Да какія вздумалось. Я имъ совѣтовалъ, что въ голову приходило. Престранная и презабавная будетъ штука, если мои больные выздоровѣютъ и придутъ благодарить меня!
   

Донъ Жуанъ

   Отъ чего же нѣтъ? Почему тебѣ не пользоваться тѣми же выгодами, которыми пользуются и всѣ доктора? Вѣдь они не болѣе твоего помогаютъ выздоровленію больныхъ, я все ихъ знаніе -- чистое шарлатанство. Они совершенно даромъ пользуются славою счастливыхъ исходовъ болѣзни, и ты, также какъ и они, можешь пользоваться счастіемъ больнаго и приписывать дѣйствію твоихъ лѣкарствъ то, что можетъ произойти единственно отъ случая и отъ силъ натуры.
   

Сганарель.

   Какъ!.. Вы и въ медицину не вѣрите?
   

Донъ Жуанъ.

   Это одно изъ величайшихъ людскихъ заблужденій.
   

Сганарель.

   Какъ, вы не вѣрите удивительной цѣлебной силѣ слабительнаго, крѣпительнаго и рвотнаго?
   

Донъ Жуанъ.

   А почему же я долженъ вѣрить?
   

Сганарель.

   Вы, значить, ничему не вѣрите?... Однакоже вы видите, что рвотное, спустя нѣсколько времени, производитъ же свое дѣйствіе. Его чудодѣйственная сила убѣдила самыхъ невѣрующихъ. Да я самъ три не дѣли тому назадъ былъ свидѣтелемъ, какъ рвотное сдѣлало настоящее чудо.
   

Донъ Жуанъ

   Какое?
   

Сгнаарель.

   Одинъ человѣкъ цѣлые шесть дней былъ при смерти -- умираетъ, умираетъ, а все умереть не можетъ... Какія лѣкарства ему ни давали,-- ничто не дѣйствовало; наконецъ рѣшились дать ему рвотнаго...
   

Донъ Жуанъ.

   И онъ выздоровѣлъ?
   

Сганарель.

   Нѣтъ, умеръ.
   

Донъ Жуанъ.

   Вотъ такъ чудо!.
   

Сганарель.

   Какъ же не чудо?.. Человѣкъ мучился шесть дней, не могъ умереть, а принялъ рвотнаго -- и умеръ въ одну минуту. Не очевидное ли это чудо!
   

Донъ Жуанъ.

   Ты правъ.
   

Сганарель.

   Но оставимъ медицину въ которую вы не вѣрите, и поговоримъ о чемъ нибудь другомъ. Это платье придаетъ мнѣ ума, и я чувствую что могу поспорить съ вами. Вѣдь вы позволяете мнѣ спорить, лишь бы только не читать нравоученій?
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, что же ты скажешь?
   

Сганарель.

   Мнѣ бы хотѣлось вполнѣ узнать вашъ образъ мыслей. Неужели въ самомъ дѣлѣ вы не вѣрите къ рай?
   

Донъ Жуанъ.

   Оставимъ это.
   

Сганарель.

   Значитъ, не вѣрите. Ну, въ адъ-то вы вѣрите?
   

Донъ Жуанъ.

   Эхъ!
   

Сганарель.

   Тоже нѣтъ! Ну, а въ дьявола?...
   

Донъ Жуанъ.

   Какъ же, какъ же!...
   

Сганарель.

   То-есть, не вѣрите. Ну, а въ будущую жизнь?
   

Донъ Жуанъ.

   Ха, ха, ха!...
   

Сганарель.

   Ну, человѣкъ, нечего сказать! Не скоро его наставишь на путь истинный!.... Ну, а скажите мнѣ, что думаете вы объ оботнѣ?... {Moine bourru.}
   

Донъ Жуанъ.

   Надоѣлъ!...
   

Сганарель.

   Ну, это ужь изъ рукъ вонъ! Какъ можно не вѣрить въ оборотня? Да есть-ли что вѣрнѣе этого? Чему же послѣ этого вы вѣрите? Вѣдь надо же чему-нибудь вѣрить!
   

Донъ Жуанъ.

   Чему я вѣрю?
   

Сганарель

   Да.
   

Донъ Жуанъ.

   Я вѣрю, что дважды-два четыре, а дважды-четыре восемь.
   

Сганарель.

   Хороша вѣра! Славные догматы! Такъ ваша религія, какъ я вижу, ариѳметика? Признаться сказать, странныя мысли приходятъ въ голову нѣкоторымъ людямъ! Часто случается, что кто хорошо учился, на дѣлѣ выходить глупѣе неученыхъ. Вотъ хоть бы я... Я, слава Богу, вовсе не такъ ученъ какъ вы, а своимъ умомъ-разумомъ лучше всякихъ книгъ дошелъ до того, что знаю, что свѣтъ не грибъ, и не могъ вырасти въ одну ночь самъ собою, такъ,-- изъ ничего. Спрошу я васъ вотъ о чемъ: кто сдѣлалъ эти деревья, эти скалы, эту землю, это небо? Неужели они сами себя создали? Да вотъ хоть бы вы сами: что жь, сами вы себя, что ли, сдѣлали? Вѣдь надо-же было чтобъ вашъ батюшка и ваша матушка родили васъ? Можете ли вы смотрѣть безъ удивленія на устройство человѣческаго тѣла и на то, какъ размѣщены въ немъ нервы, кости, жилы и разныя внутренности, это сердце, эта печень, которыя... Да скажите же мнѣ что нибудь, прошу васъ... Я не умѣю спорить, если меня не прерываютъ.... Вы молчите нарочно для того чтобъ сбить меня съ толку.
   

Донъ Жуанъ.

   Я жду, когда кончится твое разсужденіе.
   

Сганарель.

   Мое разсужденіе таково, что въ человѣкѣ есть что-то особенное, что-то удивительное, чтобы вы тамъ ни говорили, чего не объяснятъ всѣ ученые. Развѣ не удивительно, напримѣръ хоть то, что вотъ у меня въ головѣ есть что-то такое что думаетъ въ продолженіи одной минуты о сотнѣ различныхъ вещей и дѣлаетъ изъ моего тѣла все, что хочетъ. Хочу -- хлопаю въ ладоши, хочу -- подымаю вверхъ руки, вижу глазами, нагибаю голову, шевелю ногами; хочу -- иду направо, хочу -- иду налѣво, назадъ, впередъ; хочу -- кружусь.... (Кружится и падаетъ).
   

Донъ Жуанъ.

   Твой разсудокъ разбилъ себѣ носъ.
   

Сганарель.

   Ахъ, чортъ возьми! Да и глупъ же я, что вздумалъ разсуждать съ вами! Вѣрьте чему хотите; какое мнѣ дѣло что вы будете мучиться на томъ свѣтѣ!
   

Донъ Жуанъ.

   Однако мнѣ кажется, что, разсуждая, мы сбились съ дороги. (Указывая на проходящаго нищаго) Позови-ка вонъ того человѣка и разспроси его
   

Явленіе 2.

Донъ Жуанъ, Сганарель, Нищій.

Сганарель.

   Эй, другъ мой! Пріятель!.. Одно слово! Покажи намъ, пожалуста, дорогу въ городъ.
   

Нищій.

   Идите все прямо и, когда кончится лѣсъ, поверните направо. Только будьте осторожнѣе; здѣсь недавно появились разбойники.
   

Донъ Жуанъ.

   Спасибо тебѣ, дружокъ; очень благодаренъ.
   

Нищій.

   Не пожалуете ли мнѣ чего нибудь на бѣдность?
   

Донъ Жуанъ.

   А, такъ ты, предостерегая насъ, разсчитывалъ на награду?
   

Нищій.

   Я бѣдный человѣкъ и вотъ уже десять лѣтъ какъ живу одинъ въ этомъ лѣсу. Я буду молиться за васъ Богу.
   

Донъ Жуанъ.

   Лучше помолись Ему о себѣ, чтобъ Онъ далъ тебѣ чѣмъ одѣться, а другихъ оставь въ покоѣ.
   

Сганарель.

   Ты не знаешь, дружище, съ кѣмъ говоришь; этотъ господинъ вѣритъ только тому, что дважды-два четыре, а дважды-четыре восемь.
   

Донъ Жуанъ.

   Чѣмъ же ты занимаешься въ этомъ лѣсу?.
   

Нищій.

   Молюсь Богу за тѣхъ добрыхъ людей которые мнѣ помогаютъ..
   

Донъ Жуанъ.

   Стало быть, ты живешь недурно?...
   

Нищій.

   Напротивъ, я очень нуждаюсь.
   

Донъ Жуанъ.

   Ты шутишь! Человѣкъ который цѣлый вѣкъ молится, не можетъ ни въ чемъ нуждаться.
   

Нищій.

   Увѣряю васъ, у меня часто нѣтъ куска хлѣба.
   

Донъ Жуанъ.

   Странное дѣло! Плохо же ты награжденъ за свои молитвы! Хочешь, я дамъ тебѣ золотой, но съ уговоромъ, чтобы ты выругалъ то, во что вѣришь.
   

Нищій.

   Неужели вы хотите чтобъ я такъ тяжко согрѣшилъ?
   

Донъ Жуанъ.

   Отъ тебя зависитъ получить золотой, или нѣтъ. Вотъ онъ, смотри.-- Онъ твой, только сдѣлай то что я тебѣ говорю.
   

Нищій.

   Помилуйте!
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, а безъ того ты не получишь золотого.
   

Сганарель.

   Ну, да сдѣлай, что тебѣ говоритъ мой господинъ.... Въ этомъ большой бѣды не будетъ.
   

Донъ Жуанъ.

   На, вотъ возьми; только, знаешь, -- условіе...
   

Нищій.

   Нѣтъ. Лучше умру съ голоду.
   

Донъ Жуанъ.

   На, возьми... Я тебѣ даю это изъ человѣколюбія. (Смотритъ въ лѣсъ). Что я вижу!... Три человѣка напали на одного!.. Партія неравна..... Я не потерплю такой подлости... (Обнажаетъ шпагу и бѣжитъ на мѣсто схватки).
   

Явленіе 3.

Сганарель (одинъ).

   Мой господинъ настоящій бѣшеный! Ну чего соваться въ опасность изъ-за другихъ? Однако онъ помогъ таки... Они вдвоемъ троихъ прогнали.
   

Явленіе 4.

Донъ Жуанъ, донъ Карлосъ, Сганарель (въ глубинѣ сцены).

Донъ Карлосъ (въ ножны шпагу).

   Бѣгство этихъ разбойниковъ показываетъ какую помощь вы оказали мнѣ. Позвольте же поблагодарить васъ за вашъ великодушный поступокъ и....
   

Донъ Жуанъ.

   Я сдѣлалъ только то что сдѣлали бы и вы за моемъ мѣстѣ: къ этому обязываетъ честь. При томъ же поступокъ этихъ мерзавцевъ такъ низокъ, что не помочь вамъ, было бы все равно что стать ихъ участникомъ. Но позвольте узнать какимъ образомъ попались вы имъ?
   

Донъ Карлосъ.

   Случайно я отсталъ отъ моего брата и отъ нашей свиты, и въ то время какъ отыскивалъ ихъ, наткнулся на этихъ мошенниковъ. Они убили мою лошадь, и еслибы не вы,-- вѣрно убили бы и меня.
   

Донъ Жуанъ.

   Вы ѣдете въ городъ?
   

Донъ Карлосъ.

   Да, въ ту сторону; только мы не въѣдемъ въ самый городъ; я я братъ мой странствуемъ по очень непріятному дѣлу.... знаете по одному изъ тѣхъ дѣлъ, которыя заставляютъ дворянина жертвовать собою строгимъ законамъ чести. Въ подобныхъ дѣлахъ и самый успѣхъ бываетъ гибеленъ, потому что, если и посчастливится остаться живымъ, то все-таки придется бѣжать изъ отечества. По моему мнѣнію, званіе дворянина непріятно тѣмъ, что несмотря ни на какое благоразуміе и безупречное поведеніе, нельзя быть увѣреннымъ въ своемъ спокойствіи, жизни и состояніи. Отбитъ только какому нибудь наглецу нанести одну изъ тѣхъ обидъ, за которыя благородный человѣкъ обязавъ мстить жертвуя всѣмъ, даже самою жизнію....
   

Донъ Жуанъ.

   Покрайней мѣрѣ, можетъ служить утѣшеніемъ то, что можно отмстить обидчику. Но позвольте васъ спросить, если только это не будетъ нескромностью съ моей стороны, въ чемъ состоитъ ваше дѣло?....
   

Донъ Карлосъ.

   Дѣло наше для многихъ уже не тайна, и мы сами заявили что будемъ мстить за обиду нанесенную нашей чести. Поэтому я не скрою отъ васъ: мы хотимъ отмстить за нашу сестру, которую соблазнилъ и увезъ изъ монастыря донъ Жуанъ Теноріо, сынъ донъ Луи Теноріо. Вотъ уже нѣсколько дней какъ мы его ищемъ. Сегодня мы напали было на его слѣдъ; одинъ крестьянинъ сказалъ намъ что донъ Жуанъ съ четырью или пятью человѣками отправился сюда; но, несмотря на всѣ наши старанія, мы до сихъ поръ не могли найти его.
   

Донъ Жуанъ.

   А вы знаете этого донъ Жуана?
   

Донъ Карлосъ.

   Нѣтъ, я его никогда не видалъ; но братъ мой его знаетъ. Всѣ вообще очень дурно отзываются о немъ... Это такой человѣкъ, котораго жизнь....
   

Донъ Жуанъ.

   Позвольте. Я друженъ съ донъ Жуаномъ, и было бы подло съ моей стороны слушать когда дурно о немъ отзываются.
   

Донъ Карлосъ.

   Чтобъ сдѣлать вамъ угодное, я не буду ничего говорить о немъ. Конечно, съ моей стороны это будетъ только самымъ ничтожнымъ доказательствомъ признательности за оказанную вами мнѣ помощь. Я увѣренъ, что хотя вы и другъ донъ Жуана, но не оправдываете его поступка съ нами и не удивляетесь что мы хотимъ отмстить ему.
   

Донъ Жуанъ.

   Напротивъ, я еще хочу помочь вамъ въ этомъ дѣлѣ и набавить васъ отъ лишнихъ хлопотъ. Хоть и и другъ донъ Жуана, но изъ итого еще не слѣдуетъ чтобъ я находилъ справедливымъ, если онъ безнаказанно оскорбитъ дворянина. Ручаюсь что онъ дастъ вамъ удовлетвореніе.
   

Донъ Карлосъ.

   Какое же удовлетвореніе?
   

Донъ Жуанъ.

   Такое, какого только можетъ желать оскорбленная честь. Вамъ незачѣмъ продолжать ваши поиски; я вамъ даю слово что донъ Жуанъ явится во всякое время, куда вамъ только будетъ угодно назначить.
   

Донъ Карлосъ.

   Это очень пріятно моему оскорбленному сердцу, но послѣ того чѣмъ я вамъ обязанъ, мнѣ будетъ очень жаль если вы примете участіе въ этомъ поединкѣ.
   

Донъ Жуанъ.

   Я такъ тѣсно связанъ съ донъ Жуаномъ, что не могу не драться когда онъ дерется. Потому-то я и отвѣчаю вамъ за него, какъ за самого себя. И вамъ стоитъ только сказать, куда у когда ему явиться чтобъ дать вамъ удовлетвореніе.
   

Донъ Карлосъ.

   Какъ судьба странно распорядилась! Я одолженъ вамъ жизнію, а вы -- другъ донъ Жуана!
   

Явленіе 5

Донъ Алонзо, донъ Карлосъ, донъ Жуанъ, Сганарель.

Донъ Алонзо (не замѣчая донъ Карлоса и донъ Жуана, своей свитѣ).

   Напойте лошадей, а я немного пройдусь пѣшкомъ. (Увидѣвъ докъ Жуана и донъ Карлоса). Боже, что я вижу? Братъ, ты разговариваешь съ нашимъ смертельнымъ врагомъ!...
   

Донъ Карлосъ.

   Съ нашимъ смертельнымъ врагомъ?
   

Донъ Жуанъ (взявшись за шпагу).

   Да, я -- донъ Жуанъ. Многочисленность враговъ не заставитъ меня скрыть свое имя.
   

Донъ Алонзо (обнажая шпапу).

   Злодѣй! Твой часъ насталъ....

(Сганарель прячется).

Донъ Карлосъ.

   Остановись, братъ! Я обязанъ ему жизнію; безъ его помощи меня убили бы разбойники.
   

Донъ Алонзо.

   И ты думаешь что это можетъ помѣшать нашему мщенію?... Услуги врага не должны имѣть въ нашилъ глазахъ никакой цѣны. Если сравнить нанесенную намъ обѣду этимъ человѣкомъ съ его услугою, то твоя благодарность, брать, будетъ смѣшна. Честь безконечно дороже жизни, и потому мы отнюдь не обязаны благодарностью человѣку, который, отнявъ у васъ честь, спасаетъ намъ жизнь!
   

Донъ Карлосъ.

   Я понимаю различіе, братъ, которую дворянинъ всегда долженъ дѣлать между честію и жизнію. Благодарность за мое спасеніе нисколько не уменьшаетъ моей чувствительности къ обидѣ; но я хочу только расквитаться съ нимъ, то-есть спасти въ настоящую минуту его жизнь, отложивъ на время исполненіе нашего мщенія и давъ ему насладиться нѣсколько времени плодами его добраго дѣда.
   

Донъ Алонво.

   Нѣтъ, это бы значило рисковать нашимъ мщеніемъ, откладывая его. Можетъ случиться что другаго случая и вовсе не представится. Теперь намъ представляется возможность исполнить ваше намѣреніе, и мы должны ею воспользоваться. Когда оскорблена честь, тогда нечего думать о деликатности. Если ты не хочешь участвовать въ этомъ дѣлѣ,-- уйди, я исполню одинъ мою обязанность.
   

Донъ Карлосъ.

   Братъ, умоляю тебя....
   

Донъ Алонзо.

   Это только лишнія слова. Онъ долженъ умереть.
   

Донъ Карлосъ.

   Остановись, братъ. Я не позволю убить его, и клянусь, буду защищать его противъ кого бы то ни было Для его защиты я пожертвую моею жизнію, которую онъ спасъ. Прежде чѣмъ дотронуться до него, ты долженъ будешь убить меня.
   

Донъ Алонзо.

   Какъ, ты готовъ драться со мною за нашего врага и, вмѣсто того чтобъ ненавидѣть его также какъ я, оказываешь ему дружбу, защиту?..
   

Донъ Карлосъ

   Вратъ, будемъ разсудительны въ исполненіи нашего долга; не станемъ горячиться. Надо быть великодушными; пусть вашей отвагой руководитъ разсудокъ, а не одинъ только слѣпой гнѣвъ. Я не хочу ничѣмъ быть обязаннымъ моему врагу, и потому прежде всего долженъ расквитаться съ нимъ... Месть наша ничего не потеряетъ чрезъ отсрочку; напротивъ, то что мы не хотимъ воспользоваться настоящимъ случаемъ, придастъ мщенію нашему въ глазахъ всѣхъ еще болѣе справедливости.
   

Донъ Алонзо.

   Страннѣй слабость и странное заблужденіе,-- рисковать честью изъ-за воображаемаго одолженія!...
   

Донъ Карлосъ.

   Вовсе нѣтъ. Прошу тебя брать, не безпокойся. Если я сдѣлаю ошибку, то съумѣю и поправить ее; я беру на себя заботу о нашей чести и очень хорошо понимаю, чего она отъ насъ требуетъ. Отсрочка мщенія, къ которой обязываетъ меня благодарность, только увеличитъ мое желаніе удовлетворить справедливымъ требованіемъ вашей чести. Донъ Жуанъ, вы видите, я всѣми силами стараюсь расквитаться съ вами за ваше одолженіе. Изъ этого вы можете заключить, какъ я исполняю мою обязанность... Я такъ же готовъ отмстить за нанесенную вами намъ обиду, какъ и отблагодарить за добро которое вы мнѣ сдѣлали. Я не требую чтобъ вы сейчасъ же объявили ваше рѣшеніе и предоставляю вамъ обдумать на свободѣ ваши намѣренія. Вы сами понимаете всю великость нанесенной вами намъ обиды, и я васъ самихъ дѣлаю судьею въ томъ, какими средствами загладить ее. Есть два средства удовлетворить насъ: одно -- самое мирное, другое -- самое кровавое. Какой бы выборъ вы ни сдѣлали, я имѣю ваше слово что донъ Жуанъ дастъ намъ удовлетвореніе. Постарайтесь же исполнить это обѣщаніе и помните, что съ этой минуты я вамъ уже ничѣмъ болѣе не обязанъ, и долженъ возстановить честь которую вы запятнали.
   

Донъ Жуанъ.

   Я ничего отъ васъ не требовалъ и исполню то что обѣщалъ.
   

Донъ Карлосъ (донъ Алонзо),

   Пойдемъ, братъ. Отсрочка нисколько не повредитъ строгому исполненію нашего долга. (Уходятъ).
   

Явленіе 6.

Донъ Жуанъ и Сганарель.

Донъ Жуанъ.

   Эй! Сганарель!
   

Сганарель (выходя изъ своей засады).

   Что вамъ угодно?
   

Донъ Жуанъ.

   Какъ, мерзавецъ? На меня нападаютъ, а ты прячешься?
   

Сганарель.

   Извините меня; я вотъ только отошелъ недалеко отсюда. Мнѣ кажется что это платье имѣетъ свойство слабительнаго: надѣть его все равно что принять ревеню.
   

Донъ Жуанъ.

   Скотина! Хоть бы поумнѣе скрывалъ свою трусость! Знаешь ли кому я спасъ жизнь?...
   

Сганарель.

   Нѣтъ.
   

Донъ Жуанъ.

   Брату Эльвиры.
   

Сганарель.

   Брату?....
   

Донъ Жуанъ.

   Онъ славный малый и поступилъ со мной очень великодушно. Мнѣ, право, жаль что я съ нимъ не въ ладахъ.
   

Сганарель.

   Вамъ очень легко это поправить.
   

Донъ Жуанъ.

   Да, но я совсѣмъ охладѣлъ къ доньѣ Эльвирѣ, и при томъ всякое стѣсненіе мнѣ не по вкусу. Ты знаешь что въ любви я предпочитаю всему свободу, а потому и не могу осудить себя на вѣчную вѣрность одной... Я уже двадцать разъ говорилъ тебѣ: у меня врожденная слабость -- увлекаться всѣмъ что привлекательно. Сердце мое принадлежитъ всѣмъ красавицамъ; ихъ дѣло владѣть имъ поочередно до тѣхъ поръ, пока онѣ съужѣютъ удерживать его... Но что это за прекрасное зданіе, тамъ, между деревьями?
   

Сганарель

   Развѣ вы не знаете?
   

Донъ Жуанъ.

   Нѣтъ.
   

Сганарель.

   Это гробница, которую командоръ начиналъ строить, когда вы его убили.
   

Донъ Жуанъ.

   А, въ самомъ дѣлѣ? Я не зналъ что она въ этой сторонѣ. Мнѣ разсказывали чудеса объ этой грибницѣ и особенно о статуѣ командора. Мнѣ хочется взглянуть на нее.
   

Сганарель.

   Сдѣлайте милость, не ходите туда...
   

Донъ Жуанъ.

   Отчего же?
   

Сганарель.

   Неучтиво какъ-то идти смотрѣть на убитаго вами человѣка.
   

Донъ Жуанъ,

   Напротивъ, мой визитъ будетъ любезностью съ моей стороны, и если только командоръ порядочный человѣкъ, то долженъ быть очень доволенъ. Пойдемъ же. (Гробница отворяется; видна статуя командора).
   

Сганарель.

   Ахъ какъ хорошо! Славная статуя! Каковъ мраморъ! Какія колонны! Какъ все это хорошо! Ну, что скажете?
   

Донъ Жуанъ.

   Скажу, что честолюбіе человѣка не можетъ идти далѣе. Право странно: человѣкъ довольствовался при жизни довольно скромнымъ жилищемъ, а по смерти построилъ себѣ такое великолѣпное помѣщеніе, тогда какъ оно ему вовсе не нужно....
   

Сганарель.

   Вотъ статуя командора....
   

Донъ Жуанъ.

   Хорошъ онъ, нечего сказать, въ римской тогѣ!
   

Сганарель.

   Правда, онъ очень хорошо сдѣланъ! Точно живой; только что не говоритъ. Онъ такъ на насъ смотритъ, что будь я одинъ, непремѣнно испугался бы! Мнѣ кажется, ему не совсѣмъ-то пріятно видѣть насъ здѣсь.
   

Донъ Жуанъ

   Онъ былъ бы неправъ. Это значило бы, что онъ но понимаетъ сдѣланной ему мною чести. Поди, попроси его отужинать со мною.
   

Сганарель.

   Я думаю, онъ въ этомъ не нуждается.
   

Донъ Жуанъ.

   Проси, говорятъ тебѣ
   

Сганарель.

   Вы смѣетесь надо мною! Надо сойти съ ума чтобъ говорить со статуей.
   

Донъ Жуанъ.

   Дѣлай, что тебѣ велятъ.
   

Сганарель.

   Вотъ фантазія! Сеньоръ командоръ... (Всторону) Я самъ смѣюсь надъ моею глупостью, но дѣлаю ее по приказанію моего господина. (Вслухъ) Сеньоръ командоръ, господинъ мой, донъ Жуанъ, проситъ васъ сдѣлать ему честь отужинать съ нимъ... (Статуя киваетъ головою). Ай!..
   

Донъ Жуанъ.

   Что съ тобою? Что съ тобою? Говори! Станешь-ли ты говорить?
   

Сганарель (кивая головой, какъ статуя).

   Статуя.
   

Донъ Жуанъ.

   Что статуя, мерзавецъ?...
   

Сганарель.

   Я намъ говорю, что статуя....
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, чтожъ статуя? Говори, а не то я тебя приколочу.
   

Сганарель.

   Она сдѣлала вотъ такъ... (киваетъ головою).
   

Донъ Жуанъ

   Что вретъ этотъ дуракъ?
   

Сганарель.

   Говорятъ вамъ, что статуя кивнула мнѣ головою. Подите, сами увидите... Можетъ быть...
   

Донъ Жуанъ.

   Поди сюда, негодяй. Я тебя сейчасъ уличу въ твоей трусости. Тогда смотри ты у меня!.. Неугодно ли будетъ сеньору командору отужинать со мною?.. (Статуя опять киваетъ головою).
   

Сганарель.

   Ну что, сеньоръ?
   

Донъ Жуанъ.

   Уйдемъ отсюда. (Уходитъ).
   

Сганарель (одинъ).

   Вотъ вамъ, господа вольнодумцы, ничему не вѣрующіе..
   

Актъ IV.

Театръ представляетъ комнату донъ Жуана

I.

Донъ Жуанъ, Сганарель, Раготинъ.

Донъ Жуанъ (Сганарелю).

   Чтобы тамъ ни было, перестанемъ говорить объ этомъ; это пустяки: мы вѣроятно ошиблись, или это только намъ такъ показалось.
   

Сганарель.

   Нѣтъ, сеньоръ, не старайтесь отрицать того что мы видѣли собственными глазами. Это совершенная правда что статуя сдѣлала вотъ такъ... (показываетъ). Я не сомнѣваюсь что небо, оскорбленное вашимъ поведеніемъ, совершило это чудо чтобъ обратить васъ на путь иcтинный....
   

Донъ Жуанъ.

   Послушай! Если ты еще будешь надоѣдать мнѣ своими нравоученіями, или скажешь хоть еще одно слово объ этомъ, такъ я позову людей, спрошу хорошій хлыстъ, велю тебя держать человѣкамъ тремъ или четыремъ я отсчитаю тысячу ударовъ. Повялъ?
   

Сганарель.

   Понялъ, сеньоръ, понялъ. Вы выражаетесь очень ясно. Вотъ этого не льзя въ васъ не похвалить; вы говорите прямо, безъ всякихъ обиняковъ.
   

Донъ Жуанъ

   Ну, скорѣе мнѣ ужинать. Подайте кресло.
   

II.

Донъ Жуанъ, Сганарель, Віолетта, Раготинъ

Віолетта (входя).

   Сеньоръ, вашъ поставщикъ, господинъ Диманшъ, проситъ позволенія говорить съ вами?
   

Сганарель.

   Ну, нечего сказать, пріятно... Вашъ кредиторъ. Вѣрно за деньгами! (Віолеттѣ) Что жь ты не сказалъ что сеньора нѣтъ дома?
   

Віолетта.

   Да я ему твердилъ это цѣлый часъ, а онъ не вѣритъ... Сѣлъ себѣ и дожидается.
   

Сганарель.

   Ну, пусть и дожидался бы сколько хочетъ.
   

Донъ Жуанъ.

   Нѣтъ, напротивъ; его надо просить ко мнѣ. Прятаться отъ кредиторовъ -- самая дурная политика. Надобно же имъ платить хоть чѣмъ нибудь; вотъ увидите, онъ уйдетъ отсюда совершенно довольный, а я ему не заплачу ничего.
   

III.

Донъ Жуанъ, Диманшъ, Сганарель, Віолетта, Раготинъ.

Донъ Жуанъ.

   А, господинъ Диманшъ, добро пожаловать! Душевно радъ васъ видѣть. Я разбранилъ моихъ людей что они не просили васъ сейчасъ же ко мнѣ. Я приказалъ никого не принимать, но развѣ это приказаніе относится къ вамъ? Моя дверь всегда для васъ отперта.
   

Диманшъ.

   Сеньоръ, я вамъ очень обязанъ...
   

Донъ Жуанъ (Віолеттѣ и Раготину).

   Чортъ возьми, вы у меня узнаете какъ заставлять господина Димаеша дожидаться въ передней! Я васъ научу различать людей...
   

Диманшъ.

   Сеньоръ, это ничего не значитъ...
   

Донъ Жуанъ (Диманшу).

   Какъ? Сказать что меня нѣтъ дома, кому же?-- господину Диманшу, моему лучшему другу!..
   

Диманшъ.

   Сеньоръ, я вамъ очень благодаренъ, но я пришелъ...
   

Донъ Жуанъ.

   Эй, скорѣе стулъ господину Диманшу!..
   

Диманшъ.

   Сеньоръ, мнѣ и такъ хорошо.
   

Донъ Жуанъ.

   Нѣтъ, нѣтъ, я хочу, чтобъ вы сѣли рядомъ со мною.
   

Диманшъ

   Напрасно безпокоитесь.
   

Донъ Жуанъ.

   Прочь стулъ; дайте кресло.
   

Диманшъ.

   Сеньоръ, мнѣ совѣстно...
   

Донъ Жуанъ.

   Нѣтъ, нѣтъ, я знаю, какъ я вамъ обязанъ... Я хочу, чтобы между нами не было никакой разницы.
   

Диманшъ.

   Сеньоръ...
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, садитесь же...
   

Диманшъ.

   Не безпокойтесь, сеньоръ... Мнѣ бы надо вамъ сказать одно только слово. Я...
   

Донъ Жуанъ.

   Да садитесь же, говорю вамъ...
   

Диманшъ.

   Право, мнѣ и такъ хорошо. Я пришелъ...
   

Донъ Жуанъ.

   Нѣтъ, я васъ и слушать но стану пока вы не сядете.
   

Диманшъ.

   Извольте. я исполню ваше желаніе. Я...
   

Донъ Жуанъ.

   Виноватъ, господинъ Диманшъ... Вы здоровы?
   

Диманшъ.

   Слава Богу... Я пришелъ...
   

Донъ Жуанъ.

   Да и видно что вы въ добромъ здоровьи... Лицо свѣжее, румянецъ во всю щеку, глаза такъ и горятъ...
   

Диманшъ.

   Я бы желалъ...
   

Донъ Жуанъ.

   Какъ здоровье госпожи Диманшъ, вашей супруги?
   

Диманшъ.

   Слава Богу, здорова.
   

Донъ Жуанъ.

   Прекрасная женщина!
   

Диманшъ.

   Вы слишкомъ добры. Я хотѣлъ...
   

Донъ Жуанъ.

   А ваша малютка Кіо ли на какъ поживаетъ?
   

Диманшъ.

   Отлично...
   

Донъ Жуанъ.

   Прелесть что за малютка! Я отъ нея въ восхищенія.
   

Диманшъ.

   Много чести! А я къ вамъ....
   

Донъ Жуанъ.

   А маленькій Коленъ все также стучитъ въ барабанъ?
   

Диманшъ.

   Все также. Я...
   

Донъ Жуанъ.

   А ваша собачка Брюскё все по прежнему каетъ и кусаетъ ноги всякому кто придетъ къ вамъ?
   

Диманшъ.

   Все по прежнему. Никакъ не можемъ ее отучить.
   

Донъ Жуанъ.

   Вы не удивляйтесь что я такъ разспрашиваю обо всемъ вашемъ семействѣ; я принимаю въ немъ истинное участіе.
   

Диманшъ.

   Мы вамъ безконечно обязаны... но я...
   

Донъ Жуанъ (протягивая ему руку).

   Вашу руку, господинъ Диманшъ. Вѣдь вы -- мой другъ.
   

Диманшъ.

   Я вашъ покорнѣйшій слуга, сеньоръ.
   

Донъ Жуанъ.

   Да, я вамъ преданъ всею душою.
   

Диманшъ.

   Много чести, сеньоръ. Я...
   

Донъ Жуанъ.

   Я для васъ готовъ все сдѣлать...
   

Диманшъ.

   Сеньоръ, вы ужъ слишкомъ добры ко мнѣ...
   

Донъ Жуанъ.

   Прошу васъ вѣрить что это безъ всякаго притворства...
   

Диманшъ.

   Право я не заслужилъ такого расположенія. Но, сеньоръ...
   

Донъ Жуанъ

   Пожалуете, господинъ Диманшъ, безъ церемоніи: откушайте со мною...
   

Диманшъ.

   Нѣтъ, сеньоръ, мнѣ надо сейчасъ же отправляться домой; я...
   

Донъ Жуанъ (вставая).

   Ну, такъ скорѣе факеловъ чтобы провожать господина Диманша. Пусть четверо или пятеро изъ моихъ людей проводятъ его съ мушкетами.
   

Диманшъ (также вставая)

   Сеньоръ, право не нужно, я и одинъ дойду... но... (Сганарель поспѣшно принимаетъ стулья).
   

Донъ Жуанъ.

   Нѣтъ, я хочу чтобы васъ проводили. Я принимаю въ васъ большое участіе; я къ вамъ душевно расположенъ и притомъ я вашъ должникъ.
   

Диманшъ.

   Ахъ, сеньоръ...
   

Донъ Жуанъ.

   Де, я этого не скрываю и говорю всѣмъ...
   

Диманшъ.

   Еслибы...
   

Донъ Жуанъ.

   Вы хотите чтобъ я самъ васъ проводилъ?
   

Диманшъ.

   Ахъ, сеньоръ, вы шутите. Но, сеньоръ...
   

Донъ Жуанъ.

   Ну такъ поцѣлуемся... Я прошу васъ не сомнѣваться что я всегда къ вашимъ услугамъ и готовъ для васъ сдѣлать все что только вамъ угодно. (Уходитъ).
   

IV.

Диманшъ, Сганарель.

Сганарель

   Надо сознаться, мой господинъ васъ очень любитъ.
   

Диманшъ

   Правда; онъ такъ любезенъ, такъ учтивъ со мною что я право никогда не рѣшусь спросить у него денегъ.
   

Сганарель

   Увѣряю васъ что и весь его домъ готовъ погибнуть за васъ. Право, я бы желалъ чтобы съ вами что-нибудь случилось, чтобы васъ хоть кто-нибудь отколотилъ палками: вотъ вы бы увидали тогда...
   

Диманшъ

   О, я вѣрю; но, Сганарель, я попрошу васъ замолвить ему словечко о моихъ деньгахъ.
   

Сганарель.

   О, не безпокойтесь; онъ вамъ заплатить...
   

Диманшъ.

   Но вы сами, Сганарель, должны мнѣ...
   

Сганарель

   Ахъ, не говорите объ этомъ!
   

Диманшъ

   Какъ? Но я...
   

Сганарель.

   Развѣ я не знаю что я вамъ долженъ?
   

Диманшъ.

   Да, но...
   

Сганарель.

   Угодно, господинъ Диманшъ, я вамъ посвѣчу?
   

Диманшъ

   А мои деньги?
   

Сганарель (взявъ Диманша за руку).

   Вы шутите?
   

Диманшъ.

   Я хочу...
   

Сганарель (таща его).

   Э!
   

Диманшъ.

   Я надѣюсь..
   

Сганарель (таща его къ двери)

   Это пустяки...
   

Диманшъ.

   Но..
   

Сганарель (таща его).

   Стыдитесь!
   

Диманшъ.

   Я...
   

Сганарель (выталкивая его со сцены).

   Полноте, перестаньте.
   

V.

Донъ Жуанъ, Сганарель, Віолетта.

Віолетта (донъ Жуану).

   Сеньоръ, вашъ батюшка...
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, прекрасно! Этого только не доставало чтобъ окончательно взбѣсить меня!...
   

VI.

Донъ Луи, донъ Жуанъ, Сганарель.

Донъ Луи.

   Я очень хорошо вижу, что безпокою тебя и что ты охотно обошелся бы безъ моего посѣщенія. Сказать правду, мы страннымъ образомъ безпокоимъ другъ друга. Тебѣ надоѣдаютъ мои посѣщенія,-- мнѣ -- твое поведеніе.... Увы, какъ мы худо дѣлаемъ, когда не предоставляемъ на волю неба того что намъ нужно, когда мы хотимъ быть умнѣе самаго неба и утруждаемъ его нашими близорукими желаніями и безумными мольбами! Вотъ я страстно желалъ имѣть сына; молилъ о томъ небо непрестанно, усердно и горячо,-- а этотъ сынъ, выпрошенный у неба неустанными мольбами, сталъ горемъ и мученіемъ моей жизни, вмѣсто того чтобъ сдѣлаться, какъ я думалъ, ея радостью и утѣшеніемъ!... Какъ ты думаешь, какими глазами я долженъ смотрѣть на твое поведеніе котораго никакъ нельзя оправдать въ глазахъ свѣта, на твои гнусные поступки которые ежечасно огорчаютъ вашего государя и заслоняютъ въ его глазахъ память о моихъ заслугахъ и связяхъ? Ахъ, какъ ты унижаешь себя своимъ поведеніемъ! Неужели ты не краснѣешь отъ того что такъ мало достоинъ своего происхожденія? Скажи, имѣешь ли ты какое нибудь право гордиться этимъ происхожденіемъ? Что ты сдѣлалъ въ своей жизни достойнаго имени дворянина? Неужели ты думаешь что достаточно имѣть имя и гербъ и что есть какая-нибудь слава происходить отъ благородной крови, когда мы сами дѣлаемъ низости? Нѣтъ, нѣтъ, происхожденіе ничего не значитъ, если не украшаетъ его добродѣтель. Мы только тогда становимся участниками въ славѣ нашихъ предковъ, когда стараемся походить за нихъ, и блескъ ихъ подвиговъ, падающій на насъ, обязываетъ насъ подражать имъ; мы должны слѣдовать по ихъ пути, а не вести жизнь противуположную ихъ доблестной жизни, если мы хотимъ чтобы насъ считали ихъ истинными потомками. По этому ты недостоинъ славныхъ предковъ, отъ которыхъ происходишь; они отвергаютъ тебя и вся ихъ слава не даетъ тебѣ никакого преимущества; напротивъ, блескъ ихъ подвиговъ только еще болѣе освѣщаетъ твое безславіе, ихъ слава только еще болѣе выставляетъ въ глазахъ каждаго позоръ твоего по веденія. Знай, что дворянинъ ведущій дурвую жизнь, есть выродокъ природы, что доблесть -- первый титулъ дворянина. Я меньше смотрю на имя которымъ подписываются, чѣмъ на поступки которыя дѣлаютъ. Честный сынъ мужика достойнѣе безчестнаго царскаго сына.
   

Донъ Жуанъ.

   Вы бы лучше сѣли.... Вамъ удобнѣе бы было говорить...
   

Донъ Луи.

   Нѣтъ, дерзкій; я не хочу садиться и не хочу долѣе говорить съ тобою. Я вижу, что мои слова не трогаютъ твоей души; но знай, сынъ недостойный, что во мнѣ нѣтъ уже болѣе отцовской любви къ тебѣ, и я съумѣю скорѣе чѣмъ ты думаешь положить конецъ твоему безпутству и наказаніемъ земнымъ предупредить кару небесную. Этимъ я смою съ себя стыдъ, что я твой отецъ!... (Уходить).
   

VII.

Донъ Жуанъ, Сганарель.

Донъ Жуанъ (обращаясь къ донъ Луи, хотя тотъ уже ушелъ).

   Умирайте скорѣе; это самое лучшее что вы можете сдѣлать.... Всякому свой чередъ! Меня бѣситъ когда я вижу что отецъ живетъ также долго какъ и его сынъ. (Садится въ кресло).
   

Сганарель.

   Ахъ, сеньоръ, вы не правы....
   

Донъ Жуанъ (вставая).

   Я не правъ?..
   

Сганарель, (дрожа).

   Сеньоръ...
   

Донъ Жуанъ.

   Я не правъ?...
   

Сганарель.

   Да, сеньоръ, мы не правы, что позволили ему говорить вамъ такія вещи и не вытолкали его вонъ. Видана ли такая дерзость? Является отецъ и начинаетъ читать сыну наставленія, совѣтуетъ ему исправить свое поведеніе, напоминаетъ о его званіи, приглашаетъ вести порядочную жизнь,-- однимъ словомъ, даетъ сотню глупѣйшихъ совѣтовъ!... Развѣ можетъ снести все это человѣкъ, который, вотъ какъ вы, умѣетъ жить? Удивляюсь вашему терпѣнію! Будь я на вашемъ мѣстѣ, я бы давно спровадилъ его. (Про себя) О, проклятая уступчивость, къ чему ты приводишь меня?..
   

Донъ Жуанъ.

   Скоро ли дадутъ мнѣ ужинать?
   

VIII.

Донъ Жуанъ, Сганарель, Раготинъ.

Раготинъ.

   Васъ желаетъ видѣть какая-то дама подъ вуалемъ.
   

Донъ Жуанъ.

   Кто бы это могла быть?
   

Сганарель.

   Надо посмотрѣть.
   

IX.

Донья Эльвира (подъ вуалемъ), Донъ Жуанъ и Сганарель Донья Эльвира.

   Не удивляйтесь, донъ Жуанъ, что видите меня здѣсь въ этотъ часъ и въ такомъ костюмѣ. Важная причина заставила меня придти сюда; то что я должна сказать вамъ не терпитъ промедленія. Я пришла сюда не по побужденію моего прежняго гнѣва... Вообще вы видите во мнѣ совсѣмъ новую женщину. Это уже не та донья Эльвира которая проклинала васъ и раздраженное сердце которой изливалось упреками, дышало мщеніемъ; небо изгнало изъ души моей всю ту грѣшную страсть, которую я питала къ вамъ, всѣ эти мятежныя увлеченія преступной привязанности, эти постыдныя желанія грубой, земной любви; оно сохранила въ моемъ сердцѣ только пламя чистое, святую привязанность къ вамъ, любовь чуждую всякаго эгоизма и которая заботится только о вашемъ счастіи.
   

Донъ Жуанъ (тихо Сганарелю)

   Ты кажется плачешь?
   

Сганарель.

   Простите меня....
   

Донья Эльвира.

   И эта священная и чистая любовь привела меня сюда, для вашего же блага, чтобы сообщить вамъ то что внушило мнѣ само небо.... Я пришла спасти васъ отъ пропасти въ которую вы стремитесь. Да, донъ Жуанъ, я знаю какую безпорядочную жизнь вы ведете, и небо, открывъ мнѣ мои заблужденія, вложило мнѣ мысль придти сюда я сказать вамъ его именемъ, что ваши беззаконія истощили мѣру божественнаго долготерпѣнія; страшная вара готова обрушиться на васъ, если вы не отвратите ее скорымъ раскаяніемъ; можетъ быть вамъ и дня не остается чтобъ отвратить отъ себя величайшія бѣдствія. Что касается до меня, то я уже не питаю къ вамъ земной привязанности. Божественный Промыслъ изцѣлилъ меня отъ моихъ безумныхъ мечтаній; я рѣшилась удалиться отъ свѣта и прошу небо продлить мою жизнь лишь на столько, сколько нужно чтобъ успѣть замолить мои заблужденія и строгимъ покаяніемъ заслужить отпущеніе за увлеченіе преступной страстью. Но въ моемъ уединеніи мнѣ горько будетъ думать что небесное правосудіе накажетъ человѣка котораго я такъ нѣжно любила; для меня было бы невыразимымъ утѣшеніемъ, еслибъ я могла отвратить отъ вашей головы страшный ударъ готовый поразить васъ. Умоляю васъ, донъ Жуанъ, доставьте мнѣ, какъ послѣднюю милость, это утѣшеніе; не откажите мнѣ въ вашемъ спасеніи, о которомъ я прошу васъ со слезами. Если вы не хотите сдѣлать этого для себя, то сдѣлайте ради моихъ просьбъ; избавьте меня отъ страшнаго горя -- видѣть васъ осужденнымъ на вѣчныя муки!..
   

Сганарель (про себя).

   Бѣдная женщина!...
   

Донья Эльвира.

   Я любила васъ сильно; вы были мнѣ всего дороже на свѣтѣ; для васъ я забыла свой долгъ. Чего только я не дѣлала для васъ, и въ награду за все это, я прошу чтобы вы перемѣнили свой образъ жизни и тѣмъ отвратили свою гибель. Спасите себя, умоляю васъ, изъ любви ли къ самому себѣ, или изъ любви ко мнѣ! Еще разъ, донъ Жуанъ, прошу васъ со слезами, и если для васъ ничего не значатъ слезы женщины которую вы любили, то заклинаю васъ ради того что для васъ всего дороже на свѣтѣ.
   

Сганарель (про себя, смотря на донъ Жуана).

   Тигръ, а не человѣкъ!
   

Донья Эльвира.

   Теперь я ухожу. Я все сказала.
   

Донъ Жуанъ.

   Теперь поздно. Останьтесь у меня. Вамъ отведутъ лучшую комнату.
   

Донья Эльвира.

   Нѣтъ, донъ Жуанъ, не удерживайте меня...
   

Донъ Жуанъ.

   Увѣряю васъ, мнѣ было бы очень пріятно еслибы вы остались.
   

Донья Эльвира.

   Нѣтъ, я не останусь. Не будемъ терять времени въ лишнихъ разговорахъ. Позвольте мнѣ удалиться и не провожайте меня. Постарайтесь воспользоваться моимъ совѣтомъ. (Уходить.)
   

X.

Донъ Жуанъ, Сганарель.

Донъ Жуанъ.

   Знаешь ли, а вѣдь она взволновала меня.... Мнѣ понравилась новость нашихъ отношеній, а безпорядокъ ея одежды, ея томный видъ и слезы пробудили было во мнѣ кое-какіе остатки потухшей страсти...
   

Сганарель.

   То, есть, всѣ ея слова пропали даромъ?
   

Донъ Жуанъ.

   Скорѣе ужинать.
   

Сганарель.

   Слушаю.
   

XI.

Донъ Жуанъ, Сганарель, Віолетта, Раготинъ.

Донъ Жуанъ (садясь за столь).

   Однако, Сганарель, надо въ самомъ дѣлѣ остепениться.
   

Сганарель.

   Еще бы не надо!
   

Донъ Жуанъ.

   Ну да, надо остепениться. Еще 20 или 30 лѣтъ поживемъ также, а потомъ подумаемъ и о спасеніи души.
   

Сганарель.

   О!...
   

Донъ Жуанъ.

   Что ты говорилъ?
   

Сганарель.

   Ничего. А вотъ и ужинъ. (Беретъ кусокъ съ принесенного блюда и кладетъ его себѣ въ ротъ.)
   

Донъ Жуанъ.

   Что это у тебя какъ будто распухла щека? Отъ чего это, говори.... Что съ тобою?
   

Сганарель.

   Ничего.
   

Донъ Жуанъ.

   Покажи! Ахъ, да у тебя флюсъ. Дайте-ка поскорѣе ланцетъ.... надо разрѣзать этотъ нарывъ, а то онъ задушитъ бѣднягу... Онъ совсѣмъ созрѣлъ.... Ахъ, ты мерзавецъ!
   

Сганарель.

   Право, я хотѣлъ только попробовать, не переложилъ ли поваръ соли или перцу.
   

Донъ Жуанъ.

   Ну, садись и ѣшь. Ты мнѣ будешь нуженъ послѣ, когда я поужинаю. Ты, я вижу, голоденъ.
   

Сганарель (садясь за смолъ).

   Я думаю, сеньоръ! Съ самаго утра я ничего не ѣлъ. Вотъ попробуйте-ка: это отличнѣйшая вещь. (Раготину, который, какъ только Сганарель положитъ что-нибудь на тарелку и отвернется въ другую сторону, тотчасъ же принимаетъ у него тарелку) Куда же, куда тарелку? Не трогай пожалуете... Вишь какъ проворно тарелки мѣняетъ! Да и ты тоже, Віолетта... Какъ ты я ловко наливаетъ мнѣ... (Віолетта наливаемъ ему вина; въ это время Раготинъ опять принимаетъ у нею тарелку).
   

Донъ Жуанъ.

   Кто это такъ стучитъ?
   

Сганарель.

   Какой тамъ дьяволъ вздумалъ безпокоить насъ!
   

Донъ Жуанъ.

   Я хочу поужинать спокойно. Не пускать сюда никого!
   

Сганарель.

   Позвольте, я пойду самъ распоряжусь....
   

Донъ Жуанъ (увидавъ, что Сганарель возвращается внѣ себя отъ страха).

   Кто тамъ? Что такое?
   

Сганарель (кивая головой, какъ статуя командора).

   Это.... тамъ.... онъ....
   

Донъ Жуанъ.

   Посмотримъ.... Я докажу что меня ничто не въ состояніи поколебать....
   

Сганарель.

   Ахъ, бѣдный Сганарель! Куда-то ты теперь спрячешься?
   

XII.

Донъ Жуанъ, Статуя командора, Сганарель, Віолетта, Раготинъ

Донъ Жуанъ.

   Стулъ и приборъ! Скорѣе! (Донъ Жуанъ и Статуя садятся за столъ).
   

Донъ Жуанъ. (Сганарелю).

   Садись же ужинать.
   

Сганарель.

   Сеньоръ, я ужь не голоденъ.
   

Донъ Жуанъ.

   Садись, тебѣ говорятъ! Вина!.... За здоровье командора! Сганарель, что жъ ты не пьешь? Налейте ему вина!
   

Сганарель.

   Сеньоръ, мнѣ не хочется ѣсть.
   

Донъ Жуанъ.

   Пей и пой пѣсню; надо развеселить командора.
   

Сганарель.

   Я охрипъ, сеньоръ.
   

Донъ Жуанъ.

   Пустяки! Ну, начинай... (Раготину и Віолеттѣ). А вы ему подтягивайте!
   

Статуя.

   Довольно, донъ Жуанъ. Я приглашаю васъ отужинать со мною завтра;-- рѣшитесь ли вы на это?
   

Донъ Жуанъ.

   Да.... Я приду съ однимъ лишь Сганарелемъ...
   

Сганарель.

   Очень вамъ благодаренъ. Я обѣщался завтра цѣлый день поститься, ничего не ѣсть.
   

Донъ Жуанъ (Сганарелю).

   Посвѣти!
   

Статуя.

   Ведомому небомъ не нужно здѣшняго свѣта.
   

Актъ V.

Театръ представляетъ сельскій видъ.

I.

Донъ Луи, донъ Жуанъ, Сганарель.

Донъ Луи (Жуану).

   Какъ, сынъ мой, возможно ли? Неужели благое небо услышало мои молитвы? Неужели то что ты мнѣ говоришь -- правда? Не обманывай меня пустою надеждой... Могу ли я дать хоть какую-нибудь вѣру твоему обращенію?
   

Донъ Жуанъ.

   Да; а отрекся отъ всѣхъ моихъ заблужденій. Со вчерашняго вечера я ужь не тотъ. Небо вдругъ произвело во мнѣ перемѣну которая удивитъ весь свѣтъ. Оно тронуло мою душу и открыло мнѣ глаза; а съ ужасомъ увидѣлъ то ослѣпленіе въ которомъ находился, и понялъ какую преступную жизнь я велъ. Я припоминаю мысленно всѣ мои преступленія и удивляюсь, какъ небо могло терпѣть ихъ такъ долго, какъ оно уже двадцать разъ не обрушило намою голову своего страшнаго правосудія... Я вижу его милосердіе въ томъ, что оно до сихъ поръ не наказало меня за мои преступленія; я хочу воспользоваться этимъ милосердіемъ и внезапною перемѣною въ образѣ моей жизни доказать всѣмъ, что я рѣшился заладить мои прежніе предосудительные поступки и заслужить у неба полное отпущеніе моихъ прегрѣшеній. Теперь это будетъ моею постоянною заботой, и я прошу васъ, батюшка, способствовать моему намѣренію и помочь мнѣ въ выборѣ наставника, который былъ бы моимъ руководителемъ и научилъ бы меня твердо идти по тому пути, куда я теперь вступаю.
   

Донъ Луи.

   Ахъ, сынъ мой, какъ легко возвратить любовь отца! При малѣйшемъ раскаяніи сына, онъ забываетъ всѣ свои оскорбленія! Я уже забылъ все горе которое ты мнѣ причинилъ; твои слова изгладили его совершенно изъ моей памяти. Признаюсь, я не помню себя отъ восторга и проливаю радостныя слезы. Всѣ мои желанія исполнились, и теперь мнѣ уже не о чемъ молить небо. Обними же меня, сынъ мой, и, заклинаю тебя, не покидай принятаго тобою благого намѣренія! Сейчасъ же спѣшу сообщить эту счастливую новость твоей матери и подѣлиться съ ней моею радостью". Мы вмѣстѣ станемъ благодарить Бога за то что Онъ внушилъ тебѣ такія благія мысли.

(Уходить)

II.

Донъ Жуанъ, Сганарель.

Сганарель.

   Какъ я радъ что вы раскаялись!... Я давно ожидалъ этого, и вотъ благодаря Бога, всѣ мои желанія исполнились.
   

Донъ Жуанъ .

   Вотъ дурачина-то!
   

Сганарель.

   Какъ, дурачина?
   

Донъ Жуанъ.

   Неужели ты принимаешь за чистую монету все что я ему тутъ пѣлъ? И ты думаешь что языкъ мой говорилъ то, что у меня въ самомъ дѣлѣ на сердцѣ?
   

Сганарель.

   Какъ?... Вы... вашему батюшкѣ все навр.... (Про себя) О, что это за человѣкъ!... что это за человѣкъ! что за человѣкъ!
   

Донъ Жуанъ.

   Нѣтъ, я вовсе не измѣнился, убѣжденія мои все тѣ же.
   

Сганарель.

   Такъ васъ нисколько не поразило чудесное каленіе этой движущейся и говорящей статуи?
   

Донъ Жуанъ.

   Да, тутъ точно есть что-то такое, чего я не понимаю.... Но чтобы это ни было, все-таки оно не можетъ ни убѣдить моего ума, ни поколебать моего духа; и если я сказалъ что намѣренъ исправиться и вести примѣрную жизнь, такъ это полезная хитрость, необходимое притворство которымъ я думаю расположитъ къ себѣ отца который мнѣ нуженъ, и прикрыться отъ людей которые могли бы сдѣлать мнѣ множество непріятностей за мои похожденія, Я хочу откровенно поговорить съ тобою объ этомъ, Сганарель, и очень радъ, что буду имѣть въ тебѣ человѣка, которому будетъ извѣстна вся глубина моей души и настоящія причины моихъ поступковъ.
   

Сганарель.

   Какъ, не вѣря ни во что, вы однакожь хотите казаться добродѣтельнымъ человѣкомъ?
   

Донъ Жуанъ

   А почему бы и не такъ? Мало ли на свѣтѣ людей которые дѣлаютъ то же самое и прикрываются такою же личиной, чтобъ обмануть свѣтъ.
   

Сганарель (про себя).

   Ахъ, что за человѣкъ! Что за человѣкъ!
   

Донъ Жуанъ.

   Нынче этого уже не стыдятся. Лицемѣріе теперь порокъ модный, а всѣ модные пороки считаются добродѣтелями. Роль добродѣтельнаго человѣка самая лучшая изъ всѣхъ ролей какія можно только разыграть. Въ наше время очень выгодно быть лицемѣромъ. Вотъ почему лицемѣріе и уважается; если его я откроютъ, такъ не смѣютъ сказать ничего противъ него. Всѣ другіе пороки подлежатъ общественному осужденію и каждый можетъ свободно порицать ихъ вслухъ; во лицемѣріе -- порокъ привилегированный, умѣющій зажать ротъ всему свѣту и спокойно пользующійся совершенною безнаказанностью. При помощи извѣстныхъ ужимокъ, лицемѣръ вступаетъ въ тѣсный союзъ съ людьми своей партіи, и если кто нападетъ на одного изъ нихъ, на того нападутъ всѣ они, при чемъ тѣ, которые дѣйствуютъ искренно, всегда остаются въ дуракахъ. Они служатъ игрушкою другимъ: они просто попадаютъ въ сѣти притворщиковъ и слѣпо поддерживаютъ тѣхъ, которые только стараются копировать ихъ. Сколько я знаю людей, которые съумѣли лицемѣріемъ совершенно заставить забыть безпутство своей молодости, которые сдѣлали себѣ надежный щитъ изъ религіи и получили право быть подъ этимъ священнымъ покровомъ самыми ехидными людьми въ свѣтѣ. Что нужды, если ихъ интриги извѣстны и если всѣ знаютъ что они такое въ самомъ дѣлѣ! Они все-таки пользуются общимъ почетомъ. Склоненіе головы, задушенный вздохъ, возведеніе очей къ небу,-- оправдываютъ въ глазахъ свѣта всякія гадости. Вотъ къ этому-то спасительному пристанищу я и хочу прибѣгнуть чтобы вѣрнѣе обдѣлывать свои дѣла. Я вовсе не оставлю моихъ милыхъ привычекъ, но только буду скрывать ихъ и стану наслаждаться потихоньку. Если же. и попадусь, то мои собратіу, даже безъ моей о томъ просьбы, возстанутъ за меня и съумѣютъ защитить отъ всѣхъ и отъ всего. Наконецъ, это самое вѣрное средство дѣлать безнаказанно все что только вздумается. Я буду судить поведеніе другихъ, -- при чемъ, конечно, къ самому себѣ буду снисходителенъ. Если кто нибудь сдѣлаетъ мнѣ хотъ малѣйшую непріятность, я не прощу этого никогда и затаю въ себѣ непримиримую ненависть. Я воздвигнусь блюстителемъ благочестія, и подъ этимъ благовиднымъ предлогомъ буду преслѣдовать своихъ враговъ; я буду обвинять ихъ въ невѣріи, я напущу на нихъ истинно благочестивыхъ людей, которы i>няется въ формѣ и является въ видѣ времени съ косою въ рукѣ ).
  

Сганарель.

   Боже! Посмотрите, сударь, видѣ ніе какъ измѣ нилось!
  

Донъ-Жуанъ.

   Нѣ тъ, нѣ тъ! Ничто не можетъ испугать меня. Моя шпага узнаетъ: тѣ ло это или духъ! (Въ ту минуту, какъ Донъ-Жуанъ намѣ ревается пронзитъ привидѣ ніе шпагою, оно исчезаетъ).
  

Сганарель.

   Ахъ, сударь, убѣ дитесь-же, наконецъ, этими привидѣ ніями, и изъявите скорое раскаяніе!
  

Донъ-Жуанъ.

   Нѣ тъ, нѣ тъ, что-бы тамъ ни было, никто не скажетъ, что я способенъ на раскаяніе. Пойдемъ, ступай за мной.
  

ЯВЛЕНІЕ VI.-- СТАТУЯ КОМАНДОРА, ДОНЪ-ЖУАНЪ, СГАНАРЕЛЬ.

  

Статуя.

   Остановись, Донъ-Жуанъ! Вчера ты далъ слово придти ко мнѣ на ужинъ.
  

Донъ-Жуанъ.

   Да. Куда же идти?
  

Статуя.

   Дай руку.
  

Донъ-Жуанъ.

   Вотъ она.
  

Статуя.

   Донъ-Жуанъ, закоснѣ лость въ грѣ хахъ ведетъ къ мучительной смерти! Кто отвергнулъ милосердіе неба, тотъ понесетъ весь ужасъ наказанія!
  

Донъ-Жуанъ.

   Боже! что я чувствую!.. Невидимый огонь пожираетъ меня!.. Я не могу выносить!.. Мое тѣ ло какъ-будто обращается въ раскаленный очагъ!.. А!.. (Раздается страшный ударъ грома, и молнія поражаетъ Донъ-Жуана. Земля разверзается и поглощаетъ его. Изъ бездны вырывается большое пламя).
  

ЯВЛЕНІЕ VIII.-- СГАНАРЕЛЬ (одинъ).

   Ахъ! Мое жалованье! Мое жалованье! Его смертью всѣ удовлетворены. Оскорбленное небо, попранные законы, обольщенныя дѣ вушки, обезчещенныя семьи, опозоренные родители, обиженныя женщины, мужья, доведенные до отчаянія,-- всѣ довольны. Только я остаюсь несчастнымъ! Мое жалованье! Мое жалованье!
  
  
  
  
е, незлая настоящей причины, поднимутъ вопль, будутъ вездѣ поносить ихъ, предадутъ ихъ анаѳемѣ... Вотъ какъ, по моему, надо пользоваться людскими слабостями и умѣть извлекать выгоду изъ современныхъ намъ пороковъ!
   

Сганарель

   Боже мой! Что я слышу! Только вамъ и не доставало.... сдѣлаться лицемѣромъ! Теперь вы человѣкъ окончательно отпѣтый... Этого я ужь не въ силахъ вынести и не могу промолчать. Дѣлайте со мной что вамъ угодно: бейте меня, убейте совсѣмъ, если хотите, но мнѣ надо облегчить сердце. Я, какъ вѣрный слуга, выскажу вамъ все что должно. Знайте, сеньоръ: "повадился кувшинъ по воду ходить, тамъ ему и голову сломить"; и, какъ очень хорошо говоритъ тотъ авторъ, котораго я не помню: "человѣкъ на этомъ свѣтѣ, какъ птичка на вѣткѣ"; вѣтка приросла къ дереву, а что приросло къ дереву, то имѣетъ прочное основаніе; прочное основаніе лучше красныхъ словъ: красныя слова употребляютъ придворные, а придворные живутъ при дворѣ и слѣпо слѣдуютъ модѣ; а мода происходитъ отъ воображенія, воображеніе есть способность души, а душа -- это то, что даетъ намъ жизнь; жизнь оканчивается смертію, смерть заставляетъ насъ думать о небѣ; небо находится надъ землею; земля не то, что море; а море подвержено бурямъ; бури истребляютъ корабли; корабли нуждаются въ хорошихъ кормчихъ; хорошій кормчій обладаетъ мудростью, а мудрости вы не найдете въ молодыхъ людяхъ; молодые должны слушаться старыхъ, а старые люди любятъ богатство; богатство дѣлаетъ ихъ богатыми; богатый не то, что бѣдный: бѣдные терпятъ нужду; нужда не признаетъ закона, и кто не признаетъ закона, тотъ живетъ какъ дикій звѣрь; слѣдовательно вы попадетесь къ чорту въ лапы!
   

Донъ Жуанъ

   Вотъ это проповѣдь!
   

Сганарель.

   Если вы и послѣ нея не исправитесь тѣмъ хуже для васъ.
   

III.

Донъ Карлосъ, Донъ Жуанъ, Сганарель.

Донъ Карлосъ.

   Какъ кстати, что я встрѣтился съ вами, донъ Жуанъ. Я очень радъ, что мнѣ пришлось говорить съ вами здѣсь, а не у васъ... Я пришелъ узнать ваше рѣшеніе. Вы знаете что дѣло это я взялъ на себя, и вотъ являюсь къ вамъ для его окончанія. Что касается до меня, я не скрою отъ васъ: мнѣ очень хотѣлось бы чтобы наше дѣло уладилось мирно. Я готовъ все сдѣлать чтобы убѣдить васъ окончить его такимъ образонъ, то есть, чтобы вы торжественно признали мою сестру своей женою.
   

Донъ Жуанъ (лицемѣрнымъ тономъ).

   Увы! Всѣмъ сердцемъ желалъ бы я дать желаемое вами удовлетвореніе, но само небо противится этому; оно внушило мнѣ намѣреніе измѣнить мой образъ жизни, и я теперь не думаю ни о чемъ иномъ, кромѣ того, чтобъ оставить всѣ земныя привязанности, освободиться какъ можно скорѣе отъ всякаго тщеславія, и строгостью жизни загладить всѣ преступныя увлеченія моей безумной молодости.
   

Донъ Карлосъ.

   Ваше намѣреніе, донъ Жуанъ, нисколько не противорѣчитъ моему предложенію и сожительство съ законною женою вполнѣ согласно съ похвальными намѣреніями внушенными вамъ небомъ.
   

Донъ Жуанъ,

   Увы, совсѣмъ нѣтъ. Сестра ваша сама приняла такое же намѣреніе: она хочетъ идти въ монастырь; благодать коснулась насъ обоихъ.
   

Донъ Карлосъ.

   Удаленіе сестры въ монастырь не можетъ удовлетворить насъ; свѣтъ сочтетъ что она сдѣлала это вслѣдствіе вашего презрѣнія къ ней и къ нашему семейству. Честь наша требуетъ чтобъ она жила съ вами.
   

Донъ Жуанъ

   Увѣряю васъ что это невозможно... Я бы и самъ этого очень желалъ. Я даже еще сегодня вопрошалъ небо объ этомъ; но невидимый голосъ сказалъ мнѣ, что я не долженъ и думать о вашей сестрѣ, и что съ нею я не удостоюсь спасенія.
   

Донъ Карлосъ.

   Неужели, донъ Жуанъ, вы думаете что мы повѣримъ этимъ росказнямъ?
   

Докъ Жуанъ.

   Я повинуюсь голосу неба!
   

Донъ Карлосъ.

   Мы не можемъ удовольствоваться такими словами.
   

Донъ Жуанъ.

   Такова воля неба!
   

Донъ Карлосъ.

   Вы увезли изъ монастыря мою сестру чтобы потомъ бросить.
   

Донъ Жуанъ.

   Такъ было угодно небу!
   

Донъ Карлосъ.

   Но это пятно на нашей фамиліи!
   

Донъ Жуанъ.

   Пеняйте на небо!
   

Донъ Карлосъ.

   Да что вы все небо, да небо!...
   

Донъ Жуанъ.

   Такъ угодно небу!
   

Донъ Карлосъ.

   Довольно, донъ Жуанъ, я васъ понимаю. Я не стану драться съ вами здѣсь, потому что тутъ не мѣсто; но я найду васъ...
   

Донъ Жуанъ.

   Дѣлайте какъ вамъ угодно. Вы знаете что я не трусъ, и когда нужно, умѣю владѣть шпагой. Я сейчасъ же пойду въ тотъ переулокъ который ведетъ къ монастырю... во предупреждаю васъ, что не желалъ бы драться и не начну первый: небо мнѣ это запрещаетъ; Но если вы на меня нападете, тогда мы увидимъ чѣмъ это кончится.
   

Донъ Карлосъ.

   Да, мы увидимъ, увидимъ!
   

IV.

Донъ Жуанъ, Сганарель.

Сганарель.

   Сеньоръ, что же вы дѣлаете? Это ужь хуже всего. Ужь лучше бы по моему мнѣнію вы остались такимъ, какимъ были прежде. Тогда я все-таки надѣялся на ваше спасеніе, а теперь и и совсѣмъ отчаялся и думаю что небо, прощавшее вамъ до сихъ поръ, не потерпитъ такого страшнаго кощунства.
   

Донъ Жуанъ.

   Э, полно; небо не такъ придирчиво какъ ты думаешь! И если бы оно всякій разъ, когда люди...
   

V.

Донъ Жуанъ, Сганарель, Призракъ (Въ видѣ женщины подъ покрываломъ.)

Сганарель.

   Ахъ, Боже мой! Само небо предостерегаетъ васъ!
   

Донъ Жуанъ.

   Если небо хочетъ предостеречь меня, такъ пусть оно говоритъ пояснѣе, чтобы я могъ понять его.
   

Призракъ.

   Донъ Жуану осталось не болѣе одной минуты, чтобы воспользоваться небеснымъ милосердіемъ и, если онъ не раскается немедленно, гибель его рѣшена.
   

Сганарель.

   Слышите, сеньоръ?
   

Донъ Жуанъ.

   Кто смѣетъ такъ со мною говорить? Голосъ что-то знакомый....
   

Сганарель.

   Да это съ вами говоритъ привидѣніе,-- я его узналъ по походкѣ.
   

Донъ Жуанъ.

   Привидѣніе, или дьяволъ,-- чтобы тамъ ни было, я хочу видѣть что это такое?

(Призракъ является въ видѣ Времени, съ косою въ рукахъ)

Сганарель

   Боже мой! Посмотрите, сеньоръ, какой видъ оно приняло!
   

Донъ Жуанъ

   Нѣтъ, меня ничто не можетъ испугать; я хочу попробовать шпагой, тѣло это или духъ

(Въ то время какъ донъ Жуанъ хочетъ пронзитъ привидѣніе шпагой, оно исчезаетъ).

Сганарель

   Ахъ, сеньоръ, убѣдитесь же хоть такими доказательствами и поскорѣе покайтесь.
   

Донъ Жуанъ

   Нѣтъ, нѣтъ! Что бы ни случилось, пусть не скажутъ что я способенъ раскаяться! Пойдемъ!... Слѣдуй за мною!...
   

IX

Статуя Командора, Донъ Жуанъ, Сганарель.

Статуя

   Остановись, донъ Жуанъ! Вчера ты далъ мнѣ слово отужинать со мною....
   

Донъ Жуанъ.

   Да. Куда же идти?
   

Статуя.

   Дай руку.
   

Донъ Жуанъ.

   Вотъ она.
   

Статуя.

   Донъ Жуанъ, закоренѣлость въ грѣхѣ влечетъ за собою мучительную смерть, и тотъ кто отвергаетъ небесное милосердіе -- навлекаетъ гнѣвъ Божій...
   

Донъ Жуанъ

   О, Боже, что я чувствую! Невидимый огонь сожигаетъ меня... Нѣтъ силъ... Все мое тѣло какъ будто въ огнѣ... Ахъ!...

(Страшный ударъ грома; молнія падаетъ на донъ Жуана; земля раскрывается и поглощаетъ его; пламя выходитъ изъ пропасти, въ которой онъ исчезъ).

   

VII

Сганарель (одинъ).

   А мое жалованье! Мое жалованье!... Вотъ, онъ раздѣлался теперь со всѣми: съ разгнѣваннымъ небомъ, съ попранными законами, съ соблазненными дѣвушками и обезчещенными семействами, съ оскорбленными родителями, съ развращенными женами и мужьями доведенными до отчаянія... теперь всѣ довольны, только я одинъ въ накладѣ... О, мое жалованье, мое жалованье, мое жалованье!...

В. Родиславскій.

"Бесѣды въ обществѣ любителей Россійской словесности". Выпускъ третій. Москва, 1871

   
   
   
Ко всем произведениям автора К списку авторов