Левидов Михаил Юльевич - О футуризме необходимая статья

Михаил Левидов.

О футуризме необходимая статья

I. Было-бы лучше...

...Если-б эта статья не была необходима. Если-б футуризм перестал быть вешалкой для дурных настроений знатных и не знатных критиков, объектом литературного брюзжания, приемником партийной хандры. Если-б юбилей Островского, а так же предстоящие юбилеи Грибоедова, Крылова, Державина и самого Максима Грека - обходились без укоризненных кивков и снисходительных похлопываний по футуристовым плечам. Если-б талантливые советские журналисты не вымещали на Маяковском своих наркомземовских огорчений, и не трактовали бы проблему футуризма приемами статей "в дискуссионном порядке" о племенных коровах. Если-б похвала Демьяну Бедному не произносилась бы единым дыханием с окриком по адресу того-же Маяковского. Если-б обличение футуризма - не считалось гражданской доблестью, и не являлось бы удобным и наиболее легким приемом литературной пакости.

И с другой стороны.

Если-б литературные дамочки в советских салонах вели светский разговор не о футуризме, а о прическах. Если-б "интеллигентные" нэпманы и нэпманши не гнались бы за Мейерхольдом, как за соблазнительным скандалом. Если-б провинциальные "революционеры искусства" перестали клясться Крученыхом.

Суммируя.

Если-б футуризм и футуристов оставили в покое со всех сторон. Дали бы им нормальные условия работы. Если-б эта группа деятелей искусства перестала быть нормальными заложниками, потенциальными преступниками или романтическими героями.

Тогда была бы не нужна эта статья. И это было бы к лучшему. Ибо не такое уж приятное занятие - штурмовать бастионы глупости. И не становится приятнее - какие бы прилагательные вы не приставили к этому существительному.

II. Кое-что о Тамбове...

Диалог классический:

-- Как вы относитесь к октябрьской революции?

-- Сочувственно.

-- Ах так, сочувственно!.. Гм, гм... А скажите, вы не были в Тамбове в 1912 году?

-- ???

-- Ага, вы затрудняетесь ответить!.. Так может быть ваш отец был?..

-- То-есть позвольте!..

-- Нет уж позволять нечего! Так значит и запишем. Гражданин Икс утверждает, что относится к октябрьской революции сочувственно, но в то же время уклоняется от ответа - был ли он или его отец в Тамбове в апреле 1912 года...

Да, великое несчастие футуристов в том, что они не знают были ли они или их отцы в Тамбове в 1912 году. И вообще в том, были ли у них отцы.

Вот пролетпоэтам - тем хорошо. У них, как известно, нет родословной (ведь Бальмонт, Брюсов, Вербицкая и Надсон - это так, незаконнорожденные родители), и размножаются они почкованием. О пролетпоэтах никто не напишет примерно таких тезисов:

I. Футуристы были шутами вырождающейся буржуазии так как они не любили печататься в "Русском Богатстве" и не одобрялись в свое время Скабичевским и Львовым-Рогачевским и вообще всеми Фриче...

II. К революции они примкнули потому, что соблазнил их А. В. Луначарский.

III. А потому они идеологи мутной стихии разлагающегося мещанства в окружении нэпа и т. п. - для дальнейшего смотри статью тов. Винокура в этом номере ЛЕФА о "Революционной фразеологии".

О, великий город Тамбов!

Отправимся в экскурсию по Тамбову.

Революция, взятая в психологическом аспекте и разрезе - самой яркой и характерной чертой своей выявляет обнажение приема. Процесс становления, стабилизирования быта, - это процесс обволакивания приема, превращения зиммелевской истины, которая истина потому лишь, что она полезна, в кантовско-когеновскую истину, которая полезна потому, что она истина. Прием отвлекается, абстрагируется от быта, надстройка отделяется от базы, твердеет, застывает, божествится, приобретает самостоятельное бытие, становится абсолютом.

Революция - обратный процесс. Сводит абсолют на землю. Выявляет его как прием. Обнажает прием. И убивает прием.

"Элементарные законы нравственности и справедливости". Естественное право. Юридические нормы. Обычаи международной вежливости. Внеклассовая наука. Революция - один за другим - обнажила все эти приемы буржуазной идеологии.

И этим их убила. Обнажила не теоретическими спорами. А самим бытием своим. Своей практикой.

Еще большую роль, чем в идеологии играет освящение, овечнение приема в искусстве. Искусство в период стабилизации быта зиждется на приеме приема в серьез, на превращении условностей в метафизическую реальность, на нормативности и общеобязательности всяких постулатов, - вчера еще иллюзий, на абсолютных ценностях, на мышлении абсолютами. Наиболее религиозная и абсолютная дисциплина это эстетика, теория искусства. Наиболее эзотеричны жрецы храма искусства.

Быть может поэтому ломка быта начинается с ломки искусства: наиболее заносчивый и чванный враг.

И знаменосцами ломки искусства, революции в искусстве, то есть обнажения приема в искусстве были, - группа лиц, назвавших себя тогда футуристами. Конечно, они не первые. Первый в русском искусстве футурист, первый обнажитель приема и святотатец был в теоретических своих статьях - Лев Толстой. Но Толстой был предтечей. А чернорабочими с заступом и ломом в руках явились не задолго до войны и во время войны, - они, группа футуристов.

Этого не нужно доказывать. Об этом нужно только вспомнить. И прочитать Маяковского периода войны, раздевшего поэзию до гола, и "надругавшегося над ней публично" при свете фонарей. Мейерхольд таким же образом оголил театр. Хлебников обнажил прием смысла - оторвавшегося от слова.

Работа обнажения приема в искусстве по приемам - анархична. Она состоит из партизанских набегов, индивидуальных террористических актов. Отсюда проистекает недоразумение насчет "анархичности" футуристов. Но это не так. Анархичным был лишь их метод в силу вещей. По существу же они являлись, и являются позитивистами, релятивистами. Движение "мистического анархизма" в дореволюционной идеологии, - было им искони враждебно. Достоевский, Врубель, Скрябин были, как никто, чужды этой группе.

Футуристы влились в октябрьскую революцию с той же железной необходимостью, с какой Волга вливается в Каспийское море...

А то, что река несет на поверхности своей много всякой дряни, это тоже железная необходимость. Нельзя процеживать реку через сито, будь это даже сито Октября. Да и не нужно. Дрянь не доплыла до Октября. Задержалась на мартовском пороге.

Это насчет славного города Тамбова, и на тему классического диалога.

III. Проклятая буква М. Проклятая буква Ф.

-- Маяковский? Хорошо!.. Футуризм? Ладно!..

Но Маринетти! Но фашизм!

Да, видите ли, и буквы алфавита имеют свое собственное, имманентное бытие. И не даром, не даром... Случайное совпадение? Может быть. Ну, а представьте, что это совпадение не случайно, что тут некоторое сродство душ... Тогда как?

И морщат лоб, и создают теорийку, и осмысливают схему о связи русского футуризма с итальянским. Теорийка ничего себе. Схема как полагается. Вот она:

Футуристы - вообще говоря, взятые в мировом масштабе - это вольные стрелки, средневековые швейцарцы, предлагающие к услугам свою шпагу. В России советская власть - они с нею. В Италии фашистская власть - они с нею. Маяковский был бы в Италии Маринетти, Маринетти был бы в России Маяковским. Футуризм - это сильное взрывчатое вещество - коим может пользоваться кто угодно, это усовершенствованная гаубица, которая стреляет в какую угодно сторону. Лишь бы ее направить соответственно. Это объект воздействия, а не творческий субъект. Техника - беспартийна. Футуризм - техника творчества. Футуризм беспартиен. А беспартийный в лучшем случае может быть попутчиком, или в худшем, нэпо-попутчиком революции, - гласит сокрушительный силлогоизм. Вот куда приводит буква М вкупе и влюбе с буквой Ф...

-- Скушно, до слез скушно брать на себя менторский тон и говорить учительским голосом. Однако, нужно. Нужно потому, что оставьте сегодня без ответа теорийку о том, что Маяковский только притворяется Маяковским, а на самом деле переряженный Муссолини, - а на завтра в перерыве заседания тотемского губэкосо:

-- А слыхали, Маяковский то? Ведь вот никогда нельзя было доверять футуристам!..

Потому - Рассеюшка-матушка...

Нет, Маяковский не переряженный Муссолини, и "даже совсем наоборот". И насчет беспартийной техники - это из категории правдоподобных абсурдов, аксиоматических идиотизмов.

Нужно ли объяснять процесс воздействия среды на материал? Это как будто бы, в конечном счете, технический процесс. Среда воздействует на материал, его обрабатывая. Но от свойств материала зависит обработка его. Обработка эта есть выявление среды. Воздействие на процесс обработки - таким образом, - воздействие на среду. И, в конечном счете, - технический процесс - есть процесс взаимодействия среды и материала. Разница лишь в степени действия друг на друга обоих элементов процесса.

Процесс этот не беспартиен. Техника не беспартийна. Наука не беспартийна. Беспартийно лишь небытие, ничто. Каждый, совершающийся в условиях трех земных измерений процесс - партиен. И не только потому, что результаты этого процесса, плоды его - можно использовать целевым, то есть партийным образом. Этого мало. А потому, что оба составных элемента процесса: материал и среда - не рождаются каждый раз заново - для нового процесса, - а есть величина, берущаяся лишь в новой комбинации; но сами по себе эти величины уже прошли процесс взаимодействия - этим опартиившись, то есть приобревши определенное целевое значение. Жизнь и все процессы в ней совершающиеся, это не шахматная игра, где все фигуры условны и безразличны, слепые орудия в руках партнеров, - и судьба орудий меняется в зависимости от умения партнеров. Философию детерминизма, обреченности, предназначенности - пора в мусорный ящик! Все на земле живо, все управляет собой, все партийно - и камень, употребленный для постройки Дворца Труда, и Памятника Революции - не тот, что употреблен для постройки Дворца Банкира и тюрьмы. Да, они были идентичны эти камни, - пока лежали в небытии, находились вне жизненного процесса. Но не сейчас. Сейчас они принципиально разнствуют, ибо, подверженные процессу воздействия среды, они теперь в свою очередь - разно воздействуют на-вокруг-них среду, - рождая разные эмоции: ибо разны ведь эмоции от созерцания Дворца Труда и Дворца Банкира. Черный камень в храме Каабы - вытерся от поцелуев верующих. Эта вытертость не рождала-ли верующих? Черный камень в храме Каабы не был мертв. Он мертвеет сейчас. И оживает с каждым биением времени, живет ярко - гранит Памятника Революции, что на площади Советов. Этот гранит - не беспартиен. Ибо он имеет цель, и осуществляет ее сейчас самим собой, - своим бытием. Он втянут в творческий процесс. Он в жизни.

А ведь Маяковский не только не переряженный Муссолини, но и не камень. Даже и для скептиков его бытие более несомненно, чем бытие камня.

Итальянский футуризм - служит фашизму. Русский футуризм служит идее Советов. Мыслима ли перетасовка ролей?

В случае Маринетти - возможно. В случае Маяковского - нет (и раньше и здесь, и в дальнейшем - Маяковский для меня только прозтермин).

О процессе взаимодействия революции и футуризма.

Действие среды - революции.

Футуризм утерял ныне свою байроническо-романтическо-анархическую оболочку. Проникшись идеей революции - как борьбы за разумное производство, основанное на разумном разделении труда - он ввел в идеологический обиход идею производственного искусства, базирующегося на противопоставлении творчества мастерству, и процесса - результату. Проникшись идеей революции - как борьбы за организованное упрощение культуры, футуризм восстает против объективирования индивидуальных - и тем самым лирических - эмоций, и против заполнения такими товарами универсальных магазинов духовного быта; в этом центр тяжбы футуризма с пролетпоэзией - с этой многоголовой и многоголосой советской Вербицкой. И наконец, осуществляя идею революции, как обнажения приема, футуризм, в особенности в театре, не только обнажил публичный прием, но и превратил его в проститутку, сделав прием доступным всем и каждому.

Действие материала - футуризма.

Здесь лишь одна краткая формула. Революция научилась трактовать искусство как материал. Теоретически это было известно и раньше. Практическую возможность такой трактовки - доставил революции футуризм.

Но история иногда создает - на короткий временный период - такие нелепости. Конечно, фашизм, оперирует опасными для него материалами, и в том числе футуризмом. Итальянский футуризм ставит ставку на сильного. Прекрасно! Сейчас этим сильным кажется фашизм. Завтра этим сильным окажется революция. Всякое движение в мире, ставящее сейчас ставку на сильного - ставит ее объективно на революцию, каковы бы не были субъективные его устремления. Время революционно-фильствует. Итальянский футуризм будет и субъективно служить революции. Он уже служит ей объективно, накапливая в духовном быту потенцию действенности и силы, которая может реализоваться лишь одним, и недвусмысленным путем.

Когда время ревфильствует - все буквы алфавита революционны.

IV. Алло, жизнь!

Сейчас весна, весело на улицах Москвы. Радостно на полях России.

Теперь время закладывать фундамент фабрики оптимизма.

Руками футуристов.

Тех - кто возглашают:

-- Алло, жизнь!

-- Здравствуй, жизнь! Ты трудна, но проста. В тебе нет святости, ты не нуждаешься в благословении, - ты жизнь, к стенке ставящая священиков всего священного.

Священен лишь оптимизм.

Не буйный и хмельный. Не романтично - кудрявый. Из этого выросли.

Оптимизм, который знает:

Все может сделать, ибо нет творчества, есть лишь работа, мастерство. И всего может коснуться рука работника.

Наука - не для жрецов, а для всех. Техника для всех. Искусство для всех.

Это оптимизм умелой работы.

Умелая работа не терпит стихийности и анархического начала. Борьба за оптимизм - это ошибка со стихией, с анархией. А прежде всего - где стихия и анархия?

Оттиснутые с передового, производственного фронта, - они засели в тыловых окопах искусства. Вот их последнее убежище. Вот куда отогнаны остатки когда-то многочисленных армий жрецов, посвященных, мистиков, эзотериков. И отсюда вывод совершенно непреложный, сначала пугающий, но такой простой:

-- Всякое искусство в революционной стране - не считая футуризма - имеет тенденцию стать или уже стало, или на путях к становлению - контр-революционным. Не футуристическое искусство в период революции - а этот период не баррикадами и гражданской войной измеряется - является тихой заводью пессимизма.

Борясь с искусством - до конца, до уничтожения его как самостоятельной дисциплины, футуристы утверждают оптимизм.

И есть еще чижики, которые чирикают о разлагающем тлетворном влиянии футуризма.

Да поймите, чижики, что футуризм - трезвый, позитивный, оперирующий формальным методом, изучающий "святое святых духа человеческого" - творчество и вдохновение, - со скальпелем и карандашом в руках - это страховка против шлаков и отбросов, сопровождающих революционную лаву - против мистики и резиньяции, против сладких утех пассивного пессимизма... Поймите, чижики, что великий процесс разложения атома в искусстве, выполняемый футуризмом, - гарантирует от зарождения контр-революционной идеологии кристализующейся первым ядром в искусстве. И поймите, еще, что борясь в искусстве с понятиями: "вечного", "абсолютного", "перманетной ценности", - футуризм высится стеной, преграждающей доступ этим понятиям в живую жизнь...

Фабрика оптимизма строится сейчас в России. Расчетливого, умного, рабочего оптимизма. Одно крыло фабрики - на свой страх и ответственность - сооружают футуристы. Это то крыло, где будет производиться для массового потребления оптимистическое искусство. Машинным способом производиться, лучшими техническими приемами. Вдохновение будет выдаваться ежедневным пайком, строго отмеренными порциями - работникам этого крыла. Будет служить гарниром - к умению. И потребители не так уж будут дорожить сладковатым и клейким гарниром...

Алло, жизнь! Ты - материал нынче, тебя организуют, делают... Так если делаем и организуем жизнь, - неужели не сделаем, не съорганизуем искусства? Неужели чижики помешают?

Маяковский весело смеется...

Оригинал здесь: Левидов М. О футуризме необходимая статья. [Статья] // Леф. 1923. N 2. С.130-137.