РАЗСКАЗЪ ИЗЪ АФРИКАНСКОЙ ЖИЗНИ
ПЕРЕВОДЪ СЪ НѢМЕЦКАГО
В. П. АНДРЕЕВСКОЙ.
Съ 5-ю раскрашенными рисунками.
Глава I.-- Въ опасности
" II.-- Битва въ ущельѣ
" III.-- Ловушка
" IV.-- Черная принцесса Эльза
" Y.-- Новая борьба и новая опасность
" VI.-- Истребитель львовъ
" VII.-- Награда за великодушіе
" VIII.-- Генрихъ Витбой
" IX.-- Горе и счастье
Бурныя волны Атлантическаго океана съ шумомъ катились впередъ, разбиваясь о скалистый берегъ юго-западной Африки; въ продолженіе цѣлыхъ двухъ дней, свирѣпствовалъ страшный ураганъ, который своей могучей невидимой рукой безпрестанно поднималъ въ густую пѣну все окружное пространство воды и, кромѣ того, мѣстами, еще отрывалъ громадныя глыбы прибрежныхъ утесовъ, чтобы немедленно унести ихъ по теченію, куда-то далеко... далеко... Темныя тучи, неслись по небу безконечными вереницами, распространяя кругомъ какой-то зловѣщій сумракъ, среди котораго казалось, что обрывки сѣрыхъ облаковъ мѣстами сливаются съ бурнымъ водянымъ потопомъ, а на поверхности этого потопа виднѣлся полуразбитый корабль.
Лишенный мачты и всякой возможности плыть по извѣстному направленію, онъ несся впередъ наудачу, при чемъ, порою какъ будто погружался въ воду, порою снова поднимался на ея поверхности.
Трудно передать то, что переживалъ въ эти страшныя минуты весь экипажъ несчастнаго судна, сознававшій вполнѣ свое безвыходное положеніе и явную невозможность борьбы противъ разсвирѣпѣвшей стихіи.
Капитанъ корабля, по фамиліи Шмидтъ, и нѣсколько человѣкъ матросовъ безмолвно стояли на палубѣ, наблюдая за тѣмъ, какъ ихъ несчастный корабль, подгоняемый сильными порывами вѣтра, все ближе и ближе подплывалъ къ скалистому берегу. Вслѣдствіе сильной качки приходилось держаться за канаты; о томъ, чтобы сдѣлать шагъ назадъ или впередъ, казалось нечего было и думать; но храбрый капитанъ тѣмъ не менѣе, съ рискомъ для собственной жизни, все-таки рѣшился спуститься въ каюту, чтобы предупредить находившихся тамъ пассажировъ объ угрожающей опасности; цѣпляясь руками за снасти, онъ кое-какъ добрался до небольшой дверки, ведущей къ спускавшейся внизъ витой лѣстницѣ, открылъ ее, юркнулъ самъ, а затѣмъ сейчасъ же захлопнулъ, чтобы не дать проникнуть туда водѣ, почти сплошь покрывавшей собою всю палубу.
Войдя наконецъ въ каюту, капитанъ увидѣлъ двухъ прелестныхъ малютокъ, мальчика лѣтъ двѣнадцати и дѣвочку десяти или одиннадцати, которые, охвативъ руками шею пожилого мужчины, словно просили у него помощи и защиты, въ то время какъ онъ, съ своей стороны, употреблялъ всевозможныя усилія, чтобы держаться за привинченный къ полу диванъ.
Это были единственные пассажиры корабля; пожилого мужчину звали Генрихомъ Зоммеръ, а дѣтей его Германомъ и Юліей. Г. Зоммеръ занимался въ Ангра-Пеквенѣ различными торговыми дѣлами; что же касается дѣтей, то они до сихъ поръ воспитывались въ Гамбургѣ, куда были отвезены нѣсколько лѣтъ тому назадъ, т.-е. вскорѣ послѣ смерти ихъ матери; теперь же, согласно желанію отца, снова вмѣстѣ съ нимъ возвращались домой, на собственномъ суднѣ, нагруженномъ всякаго рода товарами.
Генрихъ Зоммеръ совершилъ большое путешествіе; лѣтъ пять тому назадъ онъ побывалъ въ Африкѣ, гдѣ рѣшилъ предпринять одно, чрезвычайно выгодное, дѣло, обѣщавшее обезпечить его будущность, вслѣдствіе чего въ данный моментъ пожелалъ имѣть дѣтей при себѣ; закупивъ въ Германіи громадное количество пороха, хорошихъ снарядовъ для ружей, всевозможныхъ бусъ, клубковъ проволоки, капсюлей и много еще чего тому подобнаго, онъ нанялъ отдѣльное судно, чтобы вернуться въ собственное владѣніе съ подобающимъ комфортомъ. Разъигравшаяся буря внушила ему серьезное опасеніе, не за товаръ конечно,-- послѣдній былъ застрахованъ,-- но онъ боялся за дѣтей и за самого себя, имѣя возможность не разъ убѣдиться во время продолжительныхъ морскихъ экскурсій, на сколько бываютъ опасны подобные моменты; взглянувъ на вошедшаго капитана, онъ сразу понялъ и догадался, что дѣло не ладно, но не желая наводить панику на дѣтей, спросилъ еще довольно твердымъ голосомъ:
-- Что буря? не утихаетъ?
Капитанъ отрицательно покачалъ головой, при чемъ вдругъ произошла такая сильная качка, что онъ едва могъ удержаться на ногахъ.
-- Предлагаю вамъ послѣдовать за мной на палубу, такъ какъ, оставаясь здѣсь, вы рискуете быть затопленными,-- обратился добрый морякъ къ негоціанту.
-- Что случилось?-- спросилъ тогда испуганный г. Зоммеръ.
-- То, что еще пять минутъ -- и волны вышвырнутъ нашъ корабль на берегъ.
Дѣти разразились громкими рыданіями.
-- Папа, папа!-- кричали они, и крѣпче ухватились за шею негоціанта.
-- Наверхъ!-- раздался между тѣмъ рѣшительный голосъ капитана, взявшаго на руки дѣвочку, въ то время какъ негоціантъ повелъ мальчугана. Съ большимъ трудомъ, шатаясь изъ стороны въ сторону, они наконецъ добрались до лѣстницы, крѣпко уцѣпились за желѣзные прутья, горизонтально протянутые по бокамъ каюты, и уже готовились взобраться на палубу, какъ вдругъ раздался страшный трескъ, вслѣдъ за которымъ судно содрогнулось, словно разломившись надвое, и они всѣ четверо вдругъ свалились обратно въ каюту.
Первымъ опомнился отъ испуга и вскочилъ на ноги капитанъ, который, къ крайнему своему недоумѣнію, сейчасъ же замѣтилъ, что послѣ толчка судно моментально остановилось.
-- Что такое?-- проговорилъ онъ, хватаясь за голову.
Берегъ былъ еще отъ нихъ очень далеко, судно не могло достичь его, да и кромѣ того, въ подобномъ случаѣ оно, безъ сомнѣнія, разбилось бы въ дребезги.
Съ этими словами старикъ поспѣшно бросился на палубу. За нимъ, конечно, нѣсколько медленнѣе, послѣдовалъ г. Зоммеръ и дѣти.
Оказалось, что новое несчастье постигло испуганныхъ путешественниковъ: корабль наскочилъ на рифъ, причемъ, вслѣдствіе сильнаго толчка, всѣ люди, находившіеся на палубѣ, въ одинъ мигъ были сброшены въ глубину бушующаго моря, а киль во многихъ мѣстахъ насквозь проломленъ... Положеніе становилось ужасное, безвыходное, безотрадное... Небо, между тѣмъ, какъ будто начало нѣсколько проясняться; буря стала стихать, и словно вдоволь потѣшившись надъ своими безпомощными жертвами, уходила куда-то далеко, чтобы причинить новыя бѣдствія такимъ же безпомощнымъ жертвамъ. Кругомъ наступила мертвая тишина; только однѣ волны еще отъ времени до времени перекатывались черезъ палубу и съ шумомъ ударялись о бортъ.
Сдѣлавъ тщательный осмотръ, капитанъ нашелъ, что судно засѣло довольно высоко на рифѣ, вслѣдствіе чего, несмотря на пробитый киль, подвергалось напору волнъ гораздо менѣе, чѣмъ онъ предполагалъ сначала; по мѣрѣ того, какъ буря все болѣе и болѣе утихала, волны лишь изрѣдка перекатывались черезъ палубу, а удары ихъ о боковыя стѣнки корабля дѣлались все слабѣе и слабѣе. Пока еще судну, по мнѣнію капитана не угрожала особенная опасность, конечно, впрочемъ, только въ такомъ случаѣ, ежели не поднимется новая буря и не сброситъ его внизъ съ острія скалы, гдѣ, какъ уже сказано, оно засѣло весьма крѣпко и было вполнѣ обезпечено отъ течи.
-- Мы спаслись положительно какимъ-то чудомъ!-- воскликнулъ капитанъ.
-- Богъ избавилъ насъ отъ вѣрной гибели!-- отозвался негоціантъ, нѣжно притянувъ къ себѣ дѣтей.
-- Еслибы я не спустился къ вамъ въ каюту, то роковой толчокъ сбросилъ бы меня вмѣстѣ съ остальными людьми въ морскую пучину... Господь Богъ намъ видимо покровительствуетъ; поэтому не будемъ унывать; онъ навѣрное и впредь не оставитъ насъ своею милостью.
Говоря подобнымъ образомъ, капитанъ сложилъ руки и набожно опустился на колѣни; примѣру его послѣдовали остальные. Да, дѣйствительно, они должны были благодарить Всевышняго, такъ какъ жизнь ихъ буквально висѣла на волоскѣ, о чемъ явно свидѣтельствовалъ наружный видъ полуразбитаго судна; спасательныя лодки, канаты и вообще все, что находилось на палубѣ, оказалось разрушеннымъ волнами, снесеннымъ за бортъ, уничтоженнымъ...
Съ наступленіемъ вечера, когда волненіе сдѣлалось еще тише, вода въ трюмѣ значительно понизилась, изъ чего становилось совершенно ясно, что судно дѣйствительно засѣло высоко въ скалахъ и находилось въ полнѣйшей безопасности, вслѣдствіе чего наши путники спокойно вернулись въ каюту, чтобы расположиться на ночлегъ, и занявъ свои обычныя мѣста на диванахъ, скоро погрузились въ сонъ. Одинъ только капитанъ долго не могъ сомкнуть глазъ; жаль ему было прекраснаго судна, жаль несчастныхъ матросовъ. Сначала онъ тревожно ворочался съ боку на бокъ, надѣясь въ концѣ концевъ хотя немного забыться, но затѣмъ, потерявъ на это всякую надежду, тихонько всталъ съ своего мѣста и отправился на палубу, гдѣ уже оставался вплоть до разсвѣта, и куда, по прошествіи непродолжительнаго времени, не замедлили явиться остальные товарищи.
Восходящее солнце обливало своимъ золотистымъ свѣтомъ все еще нѣсколько волнующееся море. Негоціантъ и его дѣти пристально смотрѣли въ даль, устремивъ взоръ на виднѣвшійся берегъ, и, казалось, не теряли надежды, такъ или иначе, достигнуть его. На лицѣ же стараго капитана не отразилось ни малѣйшаго отблеска этой новой надежды на спасеніе; онъ оставался твердо убѣжденъ въ томъ, что буря отнесла ихъ отъ Ангра-Пеквены къ Готтентотскому заливу, который со своими крутыми берегами нигдѣ не представлялъ удобнаго мѣста для вылазки, тѣмъ болѣе, что эти берега были совершенно необитаемы. При извѣстной всѣмъ путешественникамъ наклонности негровъ къ грабежу, подобное обстоятельство, конечно, слѣдовало считать за счастье, но въ данномъ случаѣ, бѣда заключалась въ томъ, что спасательныя лодки всѣ до единой оказались пропавшими; разсчитывать же на неожиданную помощь какого-нибудь, случайно подвернувшагося, корабля тоже было довольно трудно, такъ какъ никакой корабль никогда не зашелъ бы сюда добровольно.
Всѣ эти мрачныя мысли невольно осаждали сѣдую голову капитана Шмидта, но онъ держалъ ихъ при себѣ, никому не высказывая, чтобы не отнимать у другихъ послѣдней надежды на спасеніе. Съѣстныхъ припасовъ у нихъ было вполнѣ достаточно, слѣдовательно, пока судно стояло на мѣстѣ, они не рисковали ничѣмъ, но зато, при появленіи новой бури, безспорно должны были готовиться къ неминуемой гибели, такъ какъ въ виду сильнаго прибоя и крутого берега устройство какого бы то ни было моста оказывалось положительно немыслимо,-- по крайней мѣрѣ, такъ разсуждалъ капитанъ.
Въ продолженіе слѣдующаго дня морское волненіе совершенно успокоилось; на горизонтѣ стало ясно. Путники наши принялись внимательно оглядываться кругомъ, надѣясь отыскать вдали хотя какой-нибудь намекъ на присутствіе живого существа, но ничего подобнаго, однако, не оказалось, и потому, дождавшись вечера, они спокойно расположились въ своей каютѣ, съ тѣмъ, чтобы утромъ снова собраться на палубу въ назначенный часъ завтрака, послѣ котораго Шмидтъ отправился въ трюмъ для изслѣдованія уровня воды, которое, къ великому своему удовольствію, нашелъ въ прежнемъ положеніи.
Возвращаясь наверхъ, онъ заглянулъ въ кухню, причемъ, окинувъ взоромъ всю находившуюся тамъ утварь, невольно остановился передъ открытымъ шкафомъ, гдѣ обыкновенно хранились ножи и вилки, и крайне изумился. увидѣвъ его не только полуоткрытымъ, но даже совершенно пустымъ.
-- Что это значитъ?-- вскричалъ добродушный старикъ, вытаращивъ глаза.-- Ба!.. ба!.. ба!.. Къ довершенію всего, здѣсь еще, кажется, не хватаетъ и топоровъ, которые обыкновенно висѣли на стѣнѣ,-- добавилъ онъ послѣ минутнаго размышленія.-- Предполагать, что все это было сброшено качкой -- трудно, такъ какъ наши кухонныя принадлежности, равно какъ и остальные предметы были твердо прикрѣплены къ своимъ мѣстамъ; оторвать ихъ не можетъ никакая посторонняя сила, да и кромѣ того, не далѣе какъ наканунѣ случившейся катастрофы я обходилъ судно и отлично помню, что все безъ исключенія находилось въ полномъ порядкѣ!
И онъ немедленно отправился допрашивать Германа и Юлію, не были ли они на кухнѣ и не распорядились ли все это куда-нибудь попрятать.
Получивъ отрицательный отвѣтъ, капитанъ покачалъ головой и продолжалъ дальнѣйшій осмотръ, причемъ, однако, не могъ найти ни малѣйшихъ слѣдовъ безъ вѣсти пропавшихъ вещей, и вообще нигдѣ не встрѣтилъ ничего подозрительнаго; такимъ образомъ прошелъ одинъ лишній день, не принесшій собою никакой надежды на спасеніе. Г. Зоммеръ, точно такъ же какъ и его дѣти не теряли бодрости духа; что же касается капитана, то лицо его становилось все мрачнѣе и мрачнѣе, по мѣрѣ того какъ приближались сумерки.
Пожелавъ своимъ пассажирамъ покойной ночи, онъ самъ, казалось, не думалъ о снѣ, и какъ только услыхалъ по ихъ ровному дыханію, что они заснули, сейчасъ же всталъ, осторожно снялъ со стѣны ружье, сунулъ въ карманъ заряженный револьверъ и, захвативъ на всякій случай охотничій ножъ, тихими шагами вышелъ изъ каюты, чтобы пробраться на палубу.
Несмотря на свои пятьдесятъ восемь лѣтъ, капитанъ Шмидтъ выглядѣлъ еще чрезвычайно бодрымъ и, отличаясь крѣпкимъ тѣлосложеніемъ, неоднократно поражалъ окружающихъ своею выносливостью, быстротою движеній и подчасъ чисто юношескимъ духомъ и энергіей.
Придя на палубу, онъ опустился на полъ возлѣ лѣстницы, такъ какъ, благодаря недавнему разгрому, другого, болѣе удобнаго, мѣста для наблюденія не оказалось. Много различныхъ мыслей роилось въ головѣ добродушнаго Шмидта, много въ чемъ онъ сомнѣвался, сомнѣвался даже относительно имъ самимъ сдѣланныхъ предположеній и подозрѣній, которыя пробудились въ немъ при видѣ неожиданной покражи. Бѣдняга не рѣшался лечь спать почти вплоть до разсвѣта, послѣ чего, при первой возможности приступилъ къ вторичному осмотру судна, на которомъ царствовала глубокая тишина, нарушаемая только легкимъ поплескиваніемъ воды, да его собственными шагами. Нигдѣ не было замѣтно ничего особеннаго; все, казалось, стояло на своемъ мѣстѣ. Капитанъ, повидимому, успокоился и уже хотѣлъ отправиться спать по примѣру остальныхъ товарищей, какъ вдругъ, проходя черезъ багажную каюту, случайно открылъ одинъ изъ люковъ и остановился передъ нимъ какъ вкопанный. Люкъ, въ которомъ находились боченки съ порохомъ, тоже оказался почти пустымъ, причемъ лежавшіе тутъ же тюки съ пестрыми матеріями были раскрыты и частью расхищены, точно такъ же, какъ и ящики, наполненные нанизанными на нитки и отдѣльно насыпанными въ нихъ бусами.
-- Здѣсь безусловно работало много рукъ,-- громко проговорилъ Шмидтъ, снова поднявшись на палубу и рѣшивъ не уходить оттуда до тѣхъ поръ, пока не придутъ остальные товарищи. За завтракомъ онъ никому не сообщилъ о сдѣланномъ открытіи, но только оставался крайне неразговорчивъ и на различныя предположенія относительно возможнаго спасенія молча покачивалъ головою; затѣмъ, когда всѣ встали изъ-за стола, пригласилъ негоціанта послѣдовать за нимъ въ трюмъ и въ краткихъ словахъ передалъ неожиданную новость.
-- Кого же вы подозрѣваете?-- спросилъ г-нъ Зоммеръ, невольно взволновавшись.
-- Тутъ, должно быть, работалъ не одинъ человѣкъ, а много,-- отвѣчалъ Шмидтъ.-- Вопреки нашимъ прежнимъ предположеніямъ, оказывается, что эта часть берега вѣроятно населена людьми... Мимоходомъ ли попали они сюда, случайно ли,-- это намъ все равно. Фактъ тотъ, что за послѣднія ночи они, по всей вѣроятности, незамѣтнымъ образомъ посѣщали наше судно и очень ловко тащили съ него все, что имъ нравилось.
-- А какъ вы думаете, не слѣдуетъ ли намъ все-таки, въ виду возможнаго средства къ собственному спасенію, вступить съ ними въ сношенія?-- предложилъ Зоммеръ:-- вѣдь они, конечно, должны знать мѣсто, гдѣ можно пробраться сквозь прибой и причалить къ берегу.
-- Господь съ вами, что вы такое говорите,-- перебилъ капитанъ, пожавъ плечами:-- если они являются сюда по ночамъ обкрадывать насъ, то развѣ это не служитъ достаточнымъ доказательствомъ ихъ враждебнаго настроенія? Они, вѣроятно, давнымъ давно добрались бы и до насъ, еслибы мы по какому-то предчувствію не запирали дверь каюты на ключъ.
Зоммеръ вздрогнулъ.
-- Развѣ прибрежные готтентоты не живутъ въ дружбѣ съ нѣмцами?-- спросилъ онъ послѣ минутнаго молчанія.
-- Въ общемъ, если хотите да, но среди нихъ находятся нѣсколько дикихъ племенъ, которыя недружелюбно смотрятъ на бѣлыхъ, а кто можетъ поручиться, что въ данномъ случаѣ мы какъ разъ имѣемъ дѣло не съ таковыми?
-- Наши грабители легко могутъ принадлежать къ числу бушменовъ, владѣнія которыхъ доходятъ досюда, или же просто составляютъ часть какого-нибудь бродячаго племени... быть можетъ, вытѣсненнаго изъ владѣній Генриха Витбоя.
-- Едва-ли,-- возразилъ капитанъ: -- шайки этого страшнаго предводителя мятежниковъ большею частью кочуютъ внутри страны, между Китовымъ заливомъ и Виндкомъ; нѣтъ, это вѣроятно что-нибудь другое...
-- Тѣмъ лучше, если мы имѣемъ дѣло съ какимъ-нибудь другимъ, менѣе воинственнымъ, племенемъ,-- отозвался Зоммеръ.
Разсуждая подобнымъ образомъ, Шмидтъ тревожно взглянулъ на появившіяся на небѣ облака, которыя приняли еще болѣе темный оттѣнокъ и какъ-то особенно повисли надъ моремъ, то представляя изъ себя неподвижную массу, то принимаясь плавно нестись впередъ.
-- Дѣло плохо!-- пробормоталъ Шмидтъ, оглядываясь на всѣ стороны: -- я чую приближеніе бури, если не сегодня, то во всякомъ случаѣ довольно скоро... Тогда остовъ нашего злополучнаго судна не будетъ больше въ состояніи сопротивляться, и напоръ волнъ не только повредитъ его боковымъ стѣнкамъ, но обязательно увеличитъ течь, такъ какъ при каждомъ порывѣ вѣтра заставитъ его сильно раскачиваться.
-- Но что же намъ остается дѣлать? Какимъ способомъ добраться до берега?-- почти съ отчаяніемъ воскликнулъ негоціантъ.
-- Какая въ томъ польза? Если на берегу насъ ожидаетъ вѣрная гибель!-- возразилъ капитанъ.
-- Вы же сами утверждаете, что при первомъ ураганѣ корабль разрушится.
-- Обязательно.
-- Слѣдовательно и здѣсь мы одинаково можемъ погибнуть, между тѣмъ какъ если намъ удастся достичь до берега, то у насъ все-таки будетъ хотя маленькая надежда на спасеніе.
Капитанъ, которому видимо не хотѣлось разставаться съ своимъ кораблемъ, ничего не могъ возразить противъ подобнаго замѣчанія, и волей-неволей согласился приступить къ устройству плота, чтобы съ его помощью какъ-нибудь добраться до берега, и такъ или иначе найти удобное мѣсто для пристани.
Небо между тѣмъ все больше и больше покрывалось грозными тучами; послѣ чего вскорѣ поднялся вѣтеръ. Капитанъ ясно предугадывалъ бурю -- на которую кромѣ того указывалъ и барометръ -- вслѣдствіе чего, не теряя времени, съ жаромъ принялся за сколачиваніе плота, чтобы какъ можно скорѣе сойти съ корабля; но это оказалось возможнымъ только лишь съ наступленіемъ ночи, такъ какъ въ противномъ случаѣ онъ могъ подвергнуть себя и остальныхъ товарищей неминуемой опасности попасть въ руки разбойниковъ.
Осторожно постукивая молоткомъ, добрый старикъ попрежнему оставался въ убѣжденіи, что задуманное имъ предпріятіе сопряжено съ большой опасностью, и вообще въ будущемъ мало сулитъ успѣха.
Дождавшись сумерекъ, онъ однако, съ помощью г. Зоммера, ловко спустилъ на воду заранѣе приготовленныя бревна и доски, а затѣмъ по веревочной лѣстницѣ сошелъ самъ, въ сопровожденіи негоціанта, Германа и Юліи, чтобы окончательно скрѣпить плотъ; трудъ ихъ, по прошествіи весьма непродолжительнаго времени, увѣнчался блестящимъ успѣхомъ, послѣ чего они всѣ трое, вооружившись ружьями, револьверами, ножами и захвативъ съ собою большую кожаную сумку съ патронами, довольно удобно расположились на плоту, который плавно покачивался на поверхности воды и отъ времени до времени ударялся о бокъ полуразбитаго корабля; несмотря на очень темную ночь, пѣнистыя струи прибоя волнъ довольно явственно виднѣлись издали. Капитанъ послѣдній разъ окинулъ взоромъ свою дорогую шкуну, которою командовалъ нѣсколько лѣтъ кряду и съ которой теперь ему приходилось прощаться на вѣчную разлуку.
-- Впередъ!-- крикнулъ онъ наконецъ громкимъ голосомъ, и, ловко направивъ плотъ по теченію, сталъ тщательно разглядывать берегъ, чтобы выбрать болѣе удобное мѣсто для вылазки.
Всѣ присутствующіе сохраняли упорное молчаніе, словно боясь, чтобы съ наступленіемъ ночи береговые разбойники ихъ не услышали и не вздумали тоже выйти изъ своихъ логовищъ.
А вѣтеръ все усиливался да усиливался; плотъ начало покачивать довольно усердно; путники не отрывали глазъ отъ берега, хотя онъ, собственно говоря, не представлялъ собою ничего особеннаго.
Чѣмъ дальше удалялись они отъ полуразрушеннаго судна, тѣмъ больше чувствовали качку и волненіе; мужчины еще кое-какъ держались на ногахъ, но бѣдная маленькая Юлія принуждена была опуститься на колѣни, чтобы не упасть въ море.
Капитанъ насупилъ свои сѣдыя брови, лицо его казалось встревоженно, онъ видимо начиналъ терять надежду достигнуть цѣли путешествія, но тѣмъ не менѣе, приставивъ къ глазу захваченную съ собою подзорную трубу, разсматривалъ берегъ съ видимымъ вниманіемъ, и намѣтивъ болѣе удобное мѣсто для вылазки, съ помощью негоціанта сталъ направлять на него плотъ, который, по прошествіи довольно однако продолжительнаго времени, очутился какъ бы въ устьѣ какой-то рѣчки, послѣ чего наши путешественники, промокшіе насквозь и обрызганные пѣнящимися волнами, въ концѣ концовъ благополучно достигли берега и вступили на твердую почву.
Шмидтъ совѣтовалъ говорить шопотомъ и вообще держаться на-сторожѣ, въ виду того, что здѣсь легко могли находиться также недружелюбно относившіеся къ бѣлой расѣ негры. Предположеніе этого славнаго, честнаго и опытнаго моряка, къ несчастію, оказалось вполнѣ основательно: едва успѣли наши путники ступить на берегъ, какъ на поверхности рѣчки показалось нѣсколько лодокъ, наполненныхъ чернокожими, которые немедленно направились къ покинутому судну.
Чтобы не оставлять слѣдовъ своего пребыванія на берегу, Шмидтъ сейчасъ же перерубилъ веревки, скрѣпляющія отдѣльныя части плота, и столкнулъ обратно въ воду всѣ доски и бревна; затѣмъ, опустившись на колѣни одновременно съ остальными товарищами, въ тихой молитвѣ возблагодарилъ Всевышняго за милостивое избавленіе отъ неминуемой гибели, прося не оставлять ихъ въ будущемъ.
Бушующій вѣтеръ, между тѣмъ, превратившійся положительно въ ураганъ, поднималъ цѣлые столбы воды, сбитой въ густую пѣну, вслѣдствіе чего капитанъ Шмидтъ былъ увѣренъ, что его дорогой корабль въ эту же ночь будетъ разбитъ въ дребезги, и невольно порадовался, что успѣлъ покинуть его во-время, но тѣмъ не менѣе ясно видѣлъ и сознавалъ, что здѣсь оставаться имъ все-таки не слѣдуетъ.
Въ виду того, что русло рѣки преграждало путь по направленію къ югу, онъ рѣшилъ немедленно свернуть на сѣверъ; идя впереди, старикъ старался указать ближайшую дорогу, что ему удалось какъ нельзя лучше, несмотря на темноту и на довольно густой колючій терновникъ, сквозь который порою приходилось пробиваться. Небо было попрежнему покрыто тучами, отъ времени до времени ихъ освѣщала молнія, и вдали слышались громовые удары. Путники продолжали идти молча, а гроза съ каждой минутой все надвигалась ближе и ближе, это было что-то ужасное, совсѣмъ не похожее на нашъ европейскій громъ; молнія сверкала почти ежеминутно, а громовые удары, казалось, заставляли содрогаться не только землю и деревья, но даже самыя высокія, гигантскія скалы. Дождь лилъ цѣлыми потоками, и въ концѣ концовъ заставилъ нашихъ несчастныхъ путниковъ остановиться на ночлегъ въ находившейся тутъ же пещерѣ.
Съ наступленіемъ слѣдующаго утра Шмидтъ и его товарищи поспѣшно вскочили на ноги, и, умывшись въ ближайшемъ ручьѣ, первымъ дѣломъ утолили голодъ фруктами, которые, по ихъ счастью, росли тамъ въ изобиліи. Затѣмъ капитанъ и г. Зоммеръ стали совѣщаться относительно того, слѣдуетъ ли имъ идти далѣе къ сѣверу, такъ какъ, намѣреваясь приблизиться къ Ангра-Пеквенѣ, они должны были обязательно переправиться черезъ рѣку, на которой въ данный моментъ находилась цѣлая флотилія непріятелей. Въ виду этого обстоятельства, Шмидтъ предложилъ лучше смѣло углубиться внутрь страны, тѣмъ болѣе, что до Ангра-Пеквены оставалось еще довольно далеко, а тутъ по близости, по его мнѣнію, обязательно должна была находиться колонія дружественныхъ племенъ, среди которыхъ зачастую живутъ различные богатые купцы и спекуляторы. Какъ уже сказано выше, для г-на Зоммера не составляло секрета, что пугало сѣверо-западной Африки, предводитель разбойниковъ, Генрихъ Витбой, былъ разбитъ, а его крѣпость Гарнкранцъ взята штурмомъ; но онъ зналъ также, что, несмотря на все это, храбрые молодцы частью сами по себѣ, частью подъ предводительствомъ своего начальника, все-таки продолжаютъ дѣлать набѣги по разнымъ направленіямъ юго-западной Африки, а потому разсудилъ совершенно основательно, что чѣмъ дальше отъ нихъ держаться, тѣмъ будетъ лучше, и что достигнувъ Гротфонтена, они могутъ считать себя совершенно спасенными; правда, отъ Гротфонтена ихъ отдѣлялъ еще дѣвственный лѣсъ и область бушменовъ; но, по его соображенію, эта область не могла быть слишкомъ населенною и не внушала особеннаго опасенія.
Доставъ изъ кармана захваченные съ собою компасъ и прочія, тому подобныя, принадлежности, Шмидтъ принялся дѣлать разсчетъ и вычисленіе, результатомъ чего оказалось, что они прошли нѣсколько далѣе къ сѣверу, вдоль берега, и затѣмъ уклонились отъ него какъ разъ въ томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ углубленіе внутрь страны представляло меньше затрудненія. Теперь Зоммеръ заключилъ, что главнымъ образомъ надо какъ можно скорѣе добраться до дружественныхъ готтентотскихъ племенъ, не попавшись въ руки враждебныхъ дикарей. Начертавъ себѣ планъ дальнѣйшаго маршрута, путники пустились въ дорогу во время почти невыносимаго полуденнаго зноя, и затѣмъ остановились отдохнуть въ ущельѣ, защищенномъ отъ солнечныхъ лучей густыми фиговыми деревьями, которыя, красиво пригнувшись къ землѣ, мѣстами сплетались между собою наверху, образуя подобіе крыши.
Когда жара нѣсколько спала, путешественники снова пустились въ путь. Мѣстность, по которой имъ приходилось идти, была прорѣзана низкими горными цѣпями, не представлявшими однако особеннаго затрудненія для перехода и не заставлявшими ихъ взбираться вверхъ по узкимъ ущельямъ. Далѣе степь смѣнялась дѣвственнымъ лѣсомъ, но, къ счастью, онъ оказался не слишкомъ густымъ и совершенно отличался отсутствіемъ кустарника, что также не мало облегчало переправу; только изрѣдка, по болотистымъ мѣстамъ исключительно, иногда попадались ліаны, заставлявшія ихъ дѣлать обходъ; но съ этимъ уже приходилось мириться, такъ какъ иначе поступить было невозможно; это оригинальное растеніе образовывало собою здѣсь цѣлыя рощи; ихъ корни поднимались надъ землей точно перевернутая вверхъ дномъ воронка, въ которую легко можно было влѣзть человѣку, и изъ средины которой возвышались гигантскіе стволы; съ вѣтвей же, внизъ на землю, спускались наружные корни, образующіе собою новые стволы, вслѣдствіе чего одно подобное дерево часто занимало громадныя пространства.
Несмотря на всѣ вышеописанныя преграды, путники наши безъ передышки продолжали путь вплоть до наступленія сумерекъ, которыя тамъ во всякое время года начинаются уже съ шести часовъ вечера, наступаютъ мгновенно и быстро переходятъ въ полную темноту. Ночевать они расположились просто на холмѣ, посреди густого кустарника, какъ лучшаго средства для защиты отъ многочисленныхъ хищныхъ звѣрей.
Въ дико-растущихъ, годныхъ для употребленія, плодахъ, здѣсь также не было недостатка: ананасы, дикіе бобы, корни маніока, земляные орѣхи имѣлись въ изобиліи, вслѣдствіе чего объ ужинѣ заботиться было нечего. Войдя въ свой импровизированный лагерь, путники наглухо закрыли входъ срубленными вѣтвями терновника, обезпечивъ такимъ образомъ полнѣйшую безопасность, несмотря на что Шмидтъ и Зоммеръ все-таки сговорились сторожить по очереди. Съ наступленіемъ ночи различные хищные звѣри стали подавать голоса. Германъ прислушивался къ этимъ звукамъ съ невольнымъ ужасомъ и чувствовалъ, что по спинѣ его пробѣгаетъ нервная дрожь; Юлія со слезами на глазахъ затыкала себѣ уши; затѣмъ, физическая усталость все-таки взяла верхъ надъ нравственнымъ состояніемъ утомленныхъ путниковъ, и они заснули настолько крѣпко, что даже не слыхали, какъ одинъ изъ львовъ, отдѣлившись отъ общей массы, подошелъ довольно близко къ ихъ лагерю и своимъ громкимъ продолжительнымъ завываніемъ словно вызывалъ на бой; когда же, наконецъ, онъ замолчалъ, то на его мѣсто явилась пантера, нѣсколько гіенъ и цѣлая стая шакаловъ, поднявшихъ такой страшный концертъ, что путники невольно проснулись.
-- Не смущайтесь,-- старался успокоить ихъ Шмидтъ: -- наше убѣжище вполнѣ безопасно.
И дѣйствительно, кромѣ густого кустарника, возлѣ обширной площадки, гдѣ расположились четверо путешественниковъ, поднимались еще два большихъ сикомора, стволы которыхъ отличались значительнымъ объемомъ, толщиной и сильно расщеплялись на всѣ стороны, вѣроятно, вслѣдствіе частыхъ дождей и вѣтровъ, давно уже начавшихъ безжалостно разрушать эти могучіе лѣсные великаны, а нѣсколько далѣе возвышались деревья, имѣющія въ объемѣ по крайней мѣрѣ метровъ двадцать пять, если не болѣе. Шмидту, который сталъ на караульный постъ послѣ полуночи, нѣсколько разъ казалось, что онъ слышитъ шумъ и трескъ вѣтвей въ вершинѣ ближайшаго сикомора, но не будучи убѣжденъ въ дѣйствительности, онъ никому не сообщилъ своихъ опасеній, а только принялся вглядываться въ массу листьевъ, стараясь разгадать причину непонятнаго шороха, что однако было весьма трудно, вслѣдствіе той непроглядной тьмы, которая окутывала собою все окружающее пространство.
Зарядивъ ружье, капитанъ сталъ прислушиваться; шумъ съ каждой минутой казался явственнѣе, затѣмъ вдругъ вѣтви и листья зашевелились съ непомѣрной силой, и какая-то темная фигура мгновенно свалилась сверху и совершенно неожиданно для всѣхъ очутилась посреди лагеря. Шмидтъ сейчасъ же узналъ въ ней пантеру, но такую громадную, какую до сихъ поръ ему еще никогда не приходилось видѣть; онъ моментально схватился за ружье и поспѣшилъ сдѣлать выстрѣлъ прежде, чѣмъ незваная гостья успѣла причинить вредъ его товарищамъ. Негоціантъ, Германъ и Юлія быстро вскочили на ноги; затѣмъ раздался пронзительный вой разъяреннаго животнаго -- еще минута, и оно навѣрное бросилось бы на кого-нибудь изъ присутствующихъ, но г. Зоммеръ предупредилъ это, сдѣлавъ второй выстрѣлъ изъ собственнаго ружья -- и пантера рухнула на землю.
Глядя на всю эту суету, бѣдная. Юлія дрожала отъ страха, словно въ лихорадкѣ; что же касается Германа, то онъ, напротивъ, по примѣру отца и капитана, мужественно схватился за ружье.
-- Только бы сдѣланные нами выстрѣлы не приманили сюда враговъ,-- замѣтилъ Шмидтъ, когда общее волненіе нѣсколько поуспокоилось и поутихло.
-- Если они ихъ слышали, то дѣло наше плохо...-- подтвердилъ Зоммеръ.
-- Я буду сторожить тамъ, подальше,-- продолжалъ Шмидтъ, съ трудомъ прокладывая себѣ дорогу сквозь терновникъ, и по прошествіи нѣсколькихъ минутъ скрылся изъ виду.
Германъ и Юлія сначала рѣшили бодрствовать до утра, но затѣмъ невольно поддались физической усталости и снова заснули; что же касается г. Зоммера, то онъ о снѣ, конечно, не думалъ.
Около четырехъ часовъ утра Шмидтъ его окликнулъ.
-- Сейчасъ,-- отозвался негоціантъ, и немедленно подошелъ къ капитану.
-- Посмотрите-ка туда,-- воскликнулъ послѣдній, указывая по направленію къ югу.-- Мнѣ кажется, что я вижу дымъ, который подымается надъ деревьями!
-- Да, это по всей вѣроятности костеръ, разведенный неграми,-- подтвердилъ Зоммеръ.
-- Тогда они, безъ сомнѣнія, слышали наши выстрѣлы и, пожалуй, не замедлятъ явиться сюда; впрочемъ...
Въ эту минуту рѣчь его оборвалась; онъ почувствовалъ, что въ лѣвую руку ему вонзилась стрѣла, къ счастью, впрочемъ, не причинившая особенной боли.
-- Мошенники уже здѣсь!-- тихо прошепталъ старикъ, вытаскивая стрѣлу изъ больного мѣста, и предложилъ Зоммеру, какъ можно скорѣе снова забраться въ кусты, представлявшіе собою вѣрную защиту отъ неожиданно явившихся непріятелей.
-- Германъ, вставай скорѣе, становись на позицію!-- проговорилъ негоціантъ, разбудивъ сына:-- наша обязанность заключается въ томъ, чтобы смѣло и храбро защищать жизнь дѣвочки и въ то же время самимъ не поддаваться непріятелю.
Мальчуганъ повиновался; всѣ трое заняли сторожевые посты, но къ общему удивленію кругомъ настала полнѣйшая тишина и спокойствіе, не нарушаемыя никакимъ шорохомъ.
-- Безъ сомнѣнія, ихъ мало, и они не рѣшаются дѣлать нападеніе,-- шепнулъ Шмидтъ остальнымъ товарищамъ.
-- Тогда намъ самое лучшее попытаться уйти подальше, прежде чѣмъ они начнутъ созывать береговыхъ разбойниковъ,-- сказалъ Зоммеръ.
-- Это вѣрно,-- согласился Шмидтъ,-- и такъ какъ скоро должно свѣтать, то намъ слѣдуетъ привести задуманный планъ въ исполненіе сію же минуту.
Разбудивъ Юлію, маленькій отрядъ двинулся впередъ, не измѣняя раньше принятаго направленія. Все это, разумѣется, совершалось крайне медленно, такъ какъ подъ густыми деревьями еще царилъ глубокій мракъ и приходилось идти ощупью. Тѣмъ не менѣе они, сравнительно довольно быстро, удалялись отъ того мѣста, гдѣ лежала убитая пантера, и когда около шести часовъ утра подъ густымъ сводомъ листвы можно уже было совершенно явственно различить все окружающее пространство, то съ радостью замѣтили, что ихъ ноги мѣстами вовсе не оставляютъ слѣдовъ на твердой почвѣ, мѣстами же оставляютъ ихъ въ такой слабой степени, что почти совершенно незамѣтны; по мнѣнію Зоммера и капитана, это имѣло громадное значеніе, такъ какъ негры, по всей вѣроятности, рѣшатся ихъ преслѣдовать.
Поспѣшно устремляясь впередъ, они только лишь послѣ пяти часовъ ходьбы расположились на отдыхъ, и то главнымъ образомъ для Юліи, которая была очень утомлена и дѣйствительно нуждалась хотя въ маленькой передышкѣ. Что же касается Германа, то онъ, напротивъ, не чувствовалъ никакой усталости и находился въ весьма веселомъ настроеніи, стараясь во все время перехода тщательно уничтожать слѣды ногъ товарищей.
Предоставивъ ему оберегать сестру, негоціантъ и капитанъ отправились на поиски фруктовъ, которые должны были замѣнить имъ обѣдъ, такъ какъ охоту за какой бы то ни было дичью они считали слишкомъ рискованной, боясь, что ружейные выстрѣлы изобличатъ ихъ присутствіе и невольно, конечно, привлекутъ враговъ.
Отдохнувъ такимъ образомъ часа два и подкрѣпившись собранными плодами, путники снова пошли далѣе; по прошествіи непродолжительнаго срока они достигли, наконецъ, довольно объемистаго горнаго хребта, высокія поверхности котораго тянулись рядами, вслѣдствіе чего они были принуждены дѣлать безпрестанный обходъ, имѣвшій, быть можетъ, ту выгоду, что гнавшіеся за ними преслѣдователи такимъ образомъ невольно сбивались съ дороги и, благодаря этому, конечно, отставали все больше и больше.
За часъ до наступленія ночи они остановились въ одномъ мѣстѣ, которое имъ казалось весьма подходящимъ для ночлега.
Это была просторная пещера, имѣвшая два выхода. Одинъ, болѣе широкій, оказался такъ хорошо заложеннымъ валявшимися кругомъ обломками камней, что въ него никто не могъ проникнуть; другой же, самъ по себѣ довольно тѣсный, былъ совершенно незамѣтенъ для простого глаза. Въ лощинѣ около самой пещеры негоціантъ развелъ огонь. Капитану удалось какъ-то раздобыть дикую козу, и такимъ образомъ у нашихъ путешественниковъ появилось даже вкусное жаркое, которымъ они всѣ четверо угостились на славу, послѣ чего сейчасъ же потушили огонь.
Послѣдовавшая затѣмъ ночь была гораздо свѣтлѣе. На небѣ, кромѣ звѣздъ, ярко блестѣлъ еще Южный Крестъ -- одно изъ великолѣпнѣйшихъ созвѣздій южнаго полушарія; свѣтился также Оріонъ и Южная Корона.
Расположенныя по близости горы казались какъ бы окутанными какимъ-то прозрачнымъ туманомъ; о присутствіи хищныхъ звѣрей, повидимому, не было и помину, а царившій въ продолженіе цѣлаго дня зной теперь смѣнился пріятною прохладою.
Зоммеръ взялъ на себя первую очередь стражи; остальные товарищи спокойно растянулись на сухой землѣ пещеры, и вслѣдствіе сильнаго утомленія очень скоро заснули, несмотря на то, что импровизированное ложе ихъ было лишено всякаго комфорта; только для одной Юліи мужчины кое-какъ устроили постель изъ сухихъ листьевъ и травы; чего-либо болѣе подходящаго трудно было отыскать, такъ какъ все окружающее пространство отличалось весьма мизерной растительностью и не представляло ничего, кромѣ изсохшихъ кустарниковъ, да опаленной солнечными лучами жиденькой травы.
Воцарившаяся тишина произвела, наконецъ, свое дѣйствіе на Зоммера, который наравнѣ съ остальными чувствовалъ себя сильно утомленнымъ; сначала онъ старался бороться съ овладѣвающимъ имъ сномъ, безпрестанно вставая на ноги, но потомъ, въ концѣ концовъ, не могъ совладать съ собою и, опустившись на землю, тоже погрузился въ сонъ.
Но вотъ часовъ около одиннадцати къ пещерѣ вдругъ подошелъ негръ, вооруженный копьемъ и винтовкою; медленно приблизившись къ тому мѣсту оврага, гдѣ вечеромъ горѣлъ огонь, онъ нѣсколько минутъ простоялъ неподвижно, очевидно разсматривая мѣстность и какъ бы дѣлая какія-то соображенія; затѣмъ подошелъ ближе, ковырнулъ копьемъ потухшіе уголья, и замѣтивъ среди нихъ нѣсколько угасающихъ искръ, самодовольно улыбнулся, покачалъ своей курчавой головой и осторожно началъ подкрадываться къ заваленному камнями входу въ пещеру, которую принялся разсматривать съ большимъ вниманіемъ; чѣмъ дольше онъ ее разглядывалъ, тѣмъ болѣе и болѣе звѣрства выражалось на его лицѣ, тѣмъ отвратительнѣе становилась его улыбка. А маленькій Германъ въ это самое время видѣлъ чрезвычайно страшный сонъ: ему снилось, что онъ снова находится на остовѣ разбитаго корабля и наблюдаетъ, какъ среди ночного мрака, освѣщеннаго однимъ лишь слабымъ мерцаніемъ звѣздъ, нѣсколько человѣкъ негровъ, въ маленькихъ челнокахъ, подплываютъ къ самому борту, затѣмъ взбираются по его боковымъ стѣнкамъ на палубу и немедленно скрываются въ каютахъ... Нервная дрожь пробѣжала по тѣлу мальчика, онъ мгновенно проснулся, чувствуя, что на лбу его выступаетъ холодный потъ, и моментально устремилъ глаза на то мѣсто, гдѣ находился выходъ и откуда какъ бы долеталъ какой-то непонятный шорохъ. Мальчуганъ въ одно мгновеніе вскочилъ на ноги, смѣло бросился къ отверстію и, послѣ непродолжительнаго наблюденія, сейчасъ замѣтилъ, что снаружи стоитъ какая-то темная фигура.
"Что это такое?" мысленно проговорилъ Германъ, и всмотрѣвшись ближе, ясно разглядѣлъ голову негра, который, словно догадавшись, что его выслѣживаютъ, тотчасъ исчезъ, чтобы спрятаться въ отверстіе, а затѣмъ, по прошествіи самаго непродолжительнаго времени, снова показался на полянѣ.
Германъ не потерялъ присутствія духа, и вмѣсто того, чтобы струсить, какъ, быть можетъ, поступилъ бы всякій другой въ данное время, поспѣшно бросился по направленію къ противоположной сторонѣ пещеры; но прежде чѣмъ онъ успѣлъ до нея достигнуть, негръ уже шелъ къ нему на встрѣчу. Германъ съ какою-то лихорадочною рѣшимостью схватился за свой острый ножъ, при чемъ ясно сознавалъ, что его вдругъ охватываетъ такое непонятное волненіе, какого онъ никогда еще не испытывалъ въ жизни, и что онъ не въ состояніи даже крикнуть, чтобы позвать отца.
Одаренный отъ природы физической силой и замѣчательной смѣлостью, мальчикъ однако чувствовалъ, что его рука начинаетъ дрожать и что ему становится жутко при мысли о томъ, что, ради собственной защиты, онъ долженъ сдѣлаться убійцей... онъ хотѣлъ даже отступить назадъ, но, замѣтивъ въ правой рукѣ негра блестящій ножъ, долѣе уже не колебался и нанесъ нежданному посѣтителю такой сильный ударъ въ бокъ, что тотъ мгновенно повалился на землю.
-- Что случилось?-- въ одинъ голосъ спросили проснувшіеся отъ шума Зоммеръ и Шмидтъ.
Германъ въ короткихъ словахъ пояснилъ суть дѣла; присутствовавшіе слушали съ большимъ вниманіемъ и не могли надивиться его храбрости, при чемъ негоціантъ все-таки сильно упрекнулъ себя за то, что такъ небрежно отнесся къ исполненію своей обязанности сторожа. Въ данную минуту о снѣ, разумѣется, никто не думалъ; разговоръ велся неумолкаемый, различнымъ предположеніямъ не было конца, и въ общемъ становилось несомнѣнно, что убитый Германомъ негръ вѣроятно бродилъ здѣсь не одинъ, и что имъ неминуемо предстояла новая опасность въ видѣ жестокой борьбы.
Чтобы предупредить могущее случиться нападеніе, Зоммеръ и Германъ немедленно встали около заваленнаго мелкими каменьями входа, въ то время, какъ капитанъ отправился на противуположную сторону пещеры, откуда выходить ночью считали во всякомъ случаѣ не благоразумнымъ, боясь столкнуться съ непріятелемъ, который, судя по ихъ убитому товарищу, имѣлъ при себѣ тоже огнестрѣльное оружіе, хотя, впрочемъ, довольно старинной системы.
Прошло около часа томительнаго ожиданія, все казалось спокойнымъ; но вотъ, наконецъ, передъ самой скалой вдругъ появился вооруженный отрядъ чернокожихъ; онъ состоялъ, повидимому, человѣкъ изъ двадцати, которые, не останавливаясь ни на минуту, смѣло прошли мимо и затѣмъ скрылись за ближайшей скалою.
Не встрѣтивъ здѣсь, по всей вѣроятности, высланнаго ими лазутчика, который теперь лежалъ мертвый въ пещерѣ, чернокожіе предполагали, что онъ ушелъ далѣе и что преслѣдуемые ими люди находятся гдѣ-нибудь въ другомъ мѣстѣ.
Путь, по которому имъ приходилось идти, лежалъ къ сѣверу, вслѣдствіе чего наши путники сочли за лучшее покинуть свое убѣжище, такъ какъ надо было думать, что негры вѣроятно скоро хватятся развѣдчика и вернутся, чтобы изслѣдовать причину его отсутствія, при чемъ, конечно, увидятъ пещеру и сейчасъ же подвергнутъ ее самому тщательному изслѣдованію.
Разбудивъ дѣвочку, которая очень испугалась, когда узнала обо всемъ случившемся и о геройскомъ подвигѣ брата, они быстро снарядились для дальнѣйшаго странствованія и направились къ востоку, чтобы такимъ образомъ ни въ какомъ случаѣ не встрѣтиться со своими преслѣдователями.
Вслѣдствіе неразсѣявшейся еще темноты, приходилось идти очень медленно, но они этимъ не смущались, оставаясь въ твердомъ убѣжденіи, что, такъ или иначе, все-таки достигнутъ задуманной цѣли.
Судя по картѣ, они должны были, перейдя горы, вскорѣ увидѣть деревню, гдѣ жили негры, союзники нѣмцевъ; тѣ же изъ чернокожихъ, которыхъ имъ до сихъ поръ приходилось встрѣчать, не принадлежали къ шайкамъ Генриха Витбоя, такъ какъ не имѣли на своихъ темныхъ мягкихъ шляпахъ бѣлыхъ платковъ, ради которыхъ и носили названіе "витбой", что въ переводѣ означаетъ бѣлый.
Размышляя обо всемъ этомъ, путники шли себѣ впередъ и впередъ безостановочно, при чемъ неоднократно возносились мысленно къ Богу, прося Его помощи и защиты.
Дѣло подходило къ разсвѣту; можно было уже нѣсколько видѣть все окружное пространство, и при этомъ замѣтить, что мѣстность, по которой они шли, постепенно измѣняла свой наружный видъ. Взамѣнъ плоскогорья, напримѣръ, вдругъ передъ ними, словно изъ земли, выросла цѣпь скалъ, которая оказалась до того крутой, что даже послужила препятствіемъ къ дальнѣйшему слѣдованію; приходилось не мало приложить старанія, чтобы отыскать возможно болѣе удобныя мѣста для перехода, но, по счастью, въ концѣ концовъ, трудъ все-таки увѣнчался успѣхомъ -- капитанъ напалъ на довольно узкій проходъ, вдоль котораго можно было кое-какъ подыматься. Прежде чѣмъ предпринять эту трудную задачу, капитанъ предложилъ сдѣлать маленькую передышку, въ чемъ чувствовалась сильная потребность со стороны всѣхъ и въ особенности со стороны Юліи, утомленной въ высшей степени и еле державшейся на ногахъ.
Когда они, наконецъ, взобрались наверхъ, солнце уже стояло высоко и пекло немилосердно; тѣни не было никакой, потому что здѣсь почти на всемъ пространствѣ росъ только низкій кустарникъ, который ко всему этому становился рѣже и рѣже, по мѣрѣ того какъ они поднимались.
На половинѣ дороги путники наши наткнулись на протоптанную тропинку, ведущую кратчайшимъ путемъ прямо къ проходу. Присутствіе этой тропинки ясно доказывало имъ близкое сосѣдство деревни, или то, что этимъ переходомъ часто пользовались кочевые негры. Надо было быть на-сторожѣ, тѣмъ болѣе, что тропинка вилась по открытому мѣсту, благодаря чему путники могли свободно обозрѣвать все пространство, какъ внизъ, такъ и вверхъ, и безъ сомнѣнія наблюдали за тѣмъ, не видать ли гдѣ противниковъ или вообще какой-либо опасности. Время тянулось для нихъ необычайно долго; наконецъ, они достигли небольшого пригорка, и, остановившись еще разъ, оглядѣли оставшуюся позади скалистую область, гдѣ однако попрежнему не было видно ни малѣйшаго слѣда присутствія негровъ, благодаря чему, они вздохнули спокойно, въ особенности, когда вслѣдъ затѣмъ вскорѣ замѣтили передъ собою вдали, за холмами, нѣсколько хижинъ какой-то деревушки.
-- Не Гротфонтенъ ли это?-- воскликнулъ капитанъ, взявъ въ руки карту.-- Впрочемъ, здѣсь лежитъ еще мѣстечко Озисъ. Можетъ быть, это оно и есть, въ общемъ все равно, какъ то, такъ и другое принадлежитъ племени нама, обитатели котораго дружески расположены къ бѣлымъ; среди нихъ мы навѣрное встрѣтимъ часть какого-нибудь нѣмецкаго охраннаго отряда, который теперь разставленъ во многихъ направленіяхъ, а потомъ живо доберемся до Китоваго залива, гдѣ окончатся всѣ наши мученія и гдѣ не замедлимъ сѣсть на одинъ изъ кораблей, предназначенныхъ къ возвращенію въ Ангра-Пеквену.
-- Если мы сюда попали, то не иначе, какъ по волѣ и по милости Божіей!-- воскликнула маленькая Юлія, набожно скрестивъ руки и опустившись на колѣни.-- Теперь вѣдь съ нами не можетъ случиться ничего дурного?-- добавила она, вопросительно взглянувъ на окружающихъ.
Германъ утвердительно кивнулъ головою; но при этомъ отвѣтѣ сдѣлался серьезенъ и задумчивъ; онъ зналъ, что имъ угрожаютъ еще тысячи различныхъ опасностей, и что прежде чѣмъ они доберутся до желанной гавани, съ ними могутъ случиться различныя пертурбаціи.
-- Итакъ, теперь давайте снова спускаться,-- замѣтилъ негоціантъ;-- во всякомъ случаѣ, время терять нечего.
Германъ молча бросилъ еще одинъ послѣдній взглядъ на лежавшіе позади его гребни скалъ и на дорогу, ведущую къ горному проходу, затѣмъ вдругъ съ выраженіемъ ужаса на лицѣ мгновенно отступилъ назадъ. Онъ увидѣлъ, что изъ ущелья, лежавшаго нѣсколько правѣе между скалами -- на половинѣ подъема къ проходу -- выскочило человѣкъ двадцать вооруженныхъ негровъ, которые поспѣшно стали подыматься на гору, очевидно увидѣвъ нашихъ путешественниковъ и намѣреваясь догнать ихъ.
-- Оглянитесь назадъ!-- крикнулъ тогда мальчикъ остальнымъ товарищамъ, и, по примѣру отца и старика капитана, сейчасъ же поспѣшилъ спрятаться за камни, откуда началъ зорко слѣдить за приближеніемъ неожиданныхъ враговъ.
-- Они живо доберутся сюда,-- сказалъ негоціантъ,-- а между тѣмъ идти намъ дальше по дорогѣ рискованно; на ровномъ пространствѣ насъ легко будетъ замѣтить, здѣсь же мы все-таки находимся подъ извѣстнымъ прикрытіемъ.
-- Постараемся проскользнуть за тѣ скалы, къ которымъ ведетъ узкій гребень,-- предложилъ капитанъ, и сейчасъ же первый пошелъ по указанному направленію, которое дѣйствительно находилось въ сторонѣ и нѣсколько ниже самаго прохода; но до него нелегко оказалось добраться, мѣстами приходилось даже ползти на четверенькахъ, мѣстами надо было скатываться внизъ просто кубаремъ; но когда человѣкъ видитъ передъ собою неминуемую опасность, то ни передъ чѣмъ не задумывается, на все идетъ смѣло, безъ долгихъ размышленій; такъ точно поступили и наши добрые друзья въ данномъ случаѣ, послѣ чего, въ концѣ концовъ, вскорѣ очутились подъ прикрытіемъ нѣсколькихъ большихъ камней, посреди которыхъ было пустое мѣсто, представлявшее собою прекрасное убѣжище.
Дикари, между тѣмъ, по прошествіи самаго непродолжительнаго времени, быстро достигли прохода, и появились на вершинѣ, держа наготовѣ заряженныя ружья; но каково было ихъ удивленіе, когда они не нашли бѣглецовъ тамъ, гдѣ они разсчитывали найти ихъ навѣрное, кромѣ того еще оказалось, что все почти окружное пространство вдоль склона крутой вершины было положительно лишено всякой растительности, и слѣдовательно, спрятаться куда бы то ни было не представлялось никакой возможности. Обсудивъ вопросъ со всѣхъ сторонъ и придя къ заключенію, что бѣглецы никогда не могли бы такъ быстро достигнуть склона, близъ котораго находится разсѣлина, чернокожіе только покачали своими курчавыми головами и пошли далѣе, оставивъ изъ предосторожности трехъ воиновъ на горѣ, около прохода, какъ разъ по сосѣдству съ тѣмъ мѣстомъ, гдѣ находились наши путешественники.
-- Къ какому племени могутъ принадлежать черные мошенники?-- прошепталъ Шмидтъ.-- Судя по костюму, это во всякомъ случаѣ не бешмены и не негры племени нама.
-- Можетъ быть, они составляютъ часть извѣстныхъ береговыхъ разбойниковъ, которые обыкновенно перехватываютъ товарные транспорты, идущіе изъ мѣстныхъ городовъ, или, на основаніи старинныхъ обычаевъ, требуютъ значительную дань съ каравановъ,-- отозвался. Зоммеръ.
-- Весьма возможно; почемъ знать, можетъ быть, близъ того мѣста, гдѣ наша шкуна наскочила на рифъ, находится маленькая гавань контрабандистовъ, такъ какъ устье рѣки прерываетъ тамъ прибой, давая свободный переходъ судамъ.
Пока негоціантъ и его товарищи разсуждали такимъ образомъ, трое негровъ, оставленныхъ въ качествѣ караульныхъ, начали обыскивать ближайшія окрестности прохода, причемъ, конечно, не замедлили наткнуться на скалистый гребень, ведущій къ убѣжищу бѣлыхъ; послѣдніе лежали неподвижно, съ ружьями наготовѣ. Замѣтивъ, что одинъ изъ черныхъ карабкается по гребню, они притаили дыханіе и положительно не знали, на что рѣшиться, такъ какъ послѣ перваго же сдѣланнаго ими выстрѣла рисковали неизбѣжно быть захваченный въ плѣнъ. На лицахъ обоихъ мужчинъ выражалось сильное волненіе. Германъ, съ своей стороны, также понялъ всю опасность и сознавалъ въ душѣ, что надѣяться на возможность какого бы то ни было спасенья трудно...
Онъ судорожно сжималъ рукою заряженное ружье и тихо нашептывалъ молитву, не отрывая глазъ отъ дикаря, который находился такъ близко, что каждую минуту легко могъ ихъ замѣтить. Маленькая Юлія опустилась на колѣни, а негоціантъ и добрый старый капитанъ, прицѣлившись въ чернокожаго, стояли неподвижно. Но вотъ вдругъ гдѣ-то по близости раздался протяжный свистъ; негръ, взбиравшійся въ этотъ моментъ по гребню, мгновенно остановился и началъ оглядываться; наши путники сейчасъ же догадались, что вѣроятно остальные чернокожіе сдѣлали какое-нибудь открытіе, и теперь призываютъ къ себѣ товарища, который дѣйствительно въ ту же минуту поспѣшно удалился со своего сторожевого поста, чѣмъ спасъ свою жизнь и въ то же время возвратилъ нашимъ несчастнымъ путешественникамъ хоть маленькую надежду на спасеніе, такъ какъ они сейчасъ же постарались спрятаться.
-- Что могли наши враги увидѣть такого, что заставило ихъ убраться отсюда?-- прошепталъ Зоммеръ.
-- Право не знаю, насъ они, конечно, не замѣтили, можетъ быть, ихъ приманила какая-нибудь другая добыча, или просто хищный звѣрь,-- отозвался Шмидтъ.
-- Какъ бы тамъ ни было, мы должны желать, чтобы они сюда больше не вернулись.
Пока мужчины разсуждали подобнымъ образомъ, гдѣ-то по сосѣдству вдругъ раздалось нѣсколько выстрѣловъ, затѣмъ снова наступила тишина, среди которой чернокожіе стражники не замедлили спокойно возвратиться на прежнее мѣсто, оставивъ своихъ невидимыхъ враговъ въ полнѣйшемъ недоумѣніи относительно того, что могло возбудить ихъ тревогу и волненіе.
Недоумѣніе это, впрочемъ, продолжалось не долго; осторожно высунувъ голову изъ засады, капитанъ вскорѣ замѣтилъ, что дикари тащили громаднаго горнаго орла, въ высшей степени рѣдкое появленіе котораго въ этихъ мѣстахъ цѣнилось очень дорого, такъ какъ его блестящія перья обыкновенно служили украшеніемъ для чернокожихъ, самодовольно расположившихся теперь около прохода въ ущелье и повидимому приступившихъ къ серьезному совѣщанію относительно того, что имъ казалось крайне сомнительнымъ, чтобы бѣглецы въ такой короткій промежутокъ времени успѣли достичь опушки лѣса, куда, слѣдовательно, и не находили надобности стрѣлять. На ихъ лицахъ порою виднѣлось неудовольствіе, и вообще по всему было замѣтно, что они вовсе не расположены были оставлять прохода.
-- Это горные разбойники,-- тихо проговорилъ Шмидтъ: -- должно быть въ здѣшней мѣстности имъ часто дается въ руки хорошая добыча; потому именно они и скрываются по разнымъ убѣжищамъ.
Зоммеръ хотѣлъ что-то отвѣтить, но слова вдругъ замерли на его устахъ; онъ вздрогнулъ отъ ужаса, увидѣвъ, что негръ, который уже разъ намѣревался-было приблизиться къ нимъ, теперь снова поднялся съ мѣста, чтобы привести задуманный планъ въ исполненіе. Шмидтъ поспѣшно сдѣлалъ выстрѣлъ, послѣ чего чернокожій сейчасъ же, взмахнувъ руками, съ пронзительнымъ крикомъ упалъ на землю и покатился внизъ по склону оврага; вслѣдъ за его паденіемъ раздался страшный оглушительный вой гнѣва и ярости остальныхъ чернокожихъ, которые съ громкими угрожающими восклицаніями вторично бросились по направленію къ гребню, гдѣ ихъ однако опять встрѣтили безконечные выстрѣлы, и гдѣ они, по прошествіи самаго непродолжительнаго времени, попадали всѣ до единаго, плавая въ собственной крови, пока наши четверо друзей удалились въ глубину прохода, для большей безопасности.
Такимъ образомъ закончился этотъ достопамятный для нихъ день.
Съ наступленіемъ ночи они, конечно, не ложились спать, такъ какъ хотя негры больше не показывались, но тѣмъ не менѣе голоса ихъ все еще порою гдѣ-то слышались, почему нетрудно было догадаться и заключить, что на мѣсто убитыхъ часовыхъ явились новые, точно такіе же часовые, задавшіеся твердымъ намѣреніемъ уморить своихъ невидимыхъ враговъ голодною смертью, такъ какъ иного исхода къ отысканію ихъ убѣжища не находилось.
Солнце между тѣмъ стояло довольно высоко и пекло до того невыносимо, что наши бѣглецы начали чувствовать жажду еще сильнѣе, чѣмъ голодъ. Положеніе ихъ становилось крайне незавиднымъ, они предвидѣли неминуемую гибель, и уже начали почти къ ней готовиться, какъ вдругъ въ самый тяжкій моментъ случилось совершенно неожиданное обстоятельство, возвратившее имъ надежду на спасеніе... Со стороны запада, по направленію къ морю, показался большой караванъ носильщиковъ, и хотя онъ состоялъ изъ точно такихъ же чернокожихъ, какъ тѣ, которые въ данный моментъ находились наверху съ оружіемъ въ рукахъ и подстерегали бѣлыхъ, но, тѣмъ не менѣе, разбойники, почуявъ болѣе выгодную добычу, тотчасъ рѣшили оставить свое преслѣдованіе, и не теряя ни минуты, покинули сторожевой постъ, чтобы поспѣшить на встрѣчу каравану.
Зоммеръ и Шмидтъ, которые не могли еще замѣтить приближенія послѣдняго, съ удивленіемъ замѣтили, что нѣсколько человѣкъ изъ осаждавшихъ ихъ негровъ вдругъ неожиданно появились въ проходѣ и затѣмъ съ быстротою молніи побѣжали по направленію къ западу. Хотя они не знали настоящей причины ихъ смятенія, тѣмъ не менѣе совершенно основательно предположили, что все это вѣроятно случилось, благодаря какому-нибудь неожиданному происшествію, заставившему ихъ отказаться отъ задуманной цѣли.
Шмидтъ первый смѣло всталъ на ноги и выпрямился во весь ростъ;. онъ больше уже не боялся пуль, могущихъ случиться по близости враговъ; за нимъ приподнялись Зоммеръ, Германъ и Юлія; о присутствіи чернокожихъ, казалось, не было и помину; Зоммеръ сталъ смѣло пробираться по гребню горы, не встрѣчая ни малѣйшей помѣхи, и въ сопровожденіи остальной компаніи быстро перебрался вдоль гребня на западную часть дороги, гдѣ точно также не замѣтилъ ничего особеннаго.
Медленно всходившій на гору караванъ въ эту минуту былъ закрытъ какою-то возвышенностью, вслѣдствіе чего предполагать его присутствіе казалось немыслимо. Вздохнувъ свободно, путники однако почти безъ передышки стали спускаться, чуть не бѣгомъ, по восточному склону горы, по направленію къ лѣсу, что стоило имъ не малыхъ трудовъ и усилій, такъ какъ солнце попрежнему пекло очень сильно, а тропинка, по которой пришлось идти, отличалась различными неровностями и каменьями, тѣмъ не менѣе они однако все-таки во-время достигли долины и углубились въ густую чащу первобытнаго лѣса, гдѣ наконецъ сразу почувствовали себя внѣ всякой опасности.
О, какъ вкусны показались имъ всѣмъ первые плоды, которые они здѣсь встрѣтили и которые были въ такомъ изобиліи, что даже трудно передать; тамъ же по лѣсу тянулась нѣсколько болѣе широкая дорога, и хотя ее почти нельзя было различить среди густо поросшей растительности, но тѣмъ не менѣе, подвигаясь по ней все впередъ и впередъ, они скоро достигли небольшой деревушки, которая давно еще виднѣлась изъ глубины ущелья; но они вмѣсто того, чтобы направиться прямо къ ней, почему-то миновавъ прогалину, снова вступили въ чащу лѣса, гдѣ къ великому своему неудовольствію увидѣли, что тропинка съ каждою минутою становится все менѣе и менѣе замѣтною, благодаря, вѣроятно, недавно шедшимъ дождямъ, которые мало-по-малу сгладили ее совершенно; тѣмъ не менѣе храбрая компанія бодро подвигалась впередъ до тѣхъ поръ, пока ей не загородила путь довольно узкая, но очевидно весьма глубокая рѣчка, вдоль поросшаго тростникомъ берега которой путники начали пробираться къ деревенькѣ, причемъ, говоря откровенно, въ глубинѣ души серьезно опасались за то, что обитатели ея встрѣтятъ ихъ недружелюбно.
Нѣсколько часовъ продолжали они идти такимъ образомъ, причемъ у капитана даже зародились сомнѣнія туда ли они идутъ, куда слѣдуетъ, не заблудились ли, такъ какъ намѣченная вдали деревушка вдругъ совершенно пропала; но вотъ лѣсъ наконецъ кончился, деревья постепенно становились рѣже, путники снова выбрались на прогалину, откуда на сей разъ ясно увидѣли желанную деревушку, лежавшую всего лишь въ нѣсколькихъ саженяхъ разстоянія отъ опушки.
Низкая каменная стѣна, во многихъ мѣстахъ поломанная, окружала означенную деревушку; посреди въ безпорядкѣ разбросанныхъ хижинъ возвышалось какое-то зданіе. Чѣмъ ближе подходили путники къ этой деревушкѣ, тѣмъ больше поражало ихъ полнѣйшее отсутствіе тамъ всякаго живого существа, придававшее ей вслѣдствіе этого такой зловѣщій видъ,-- что невольно становилось жутко.
-- Странно! Нигдѣ не видно ни малѣйшаго признака жизни. Что бы это значило?-- воскликнулъ капитанъ.-- Вымерла ли деревня вслѣдствіе какой эпидеміи, или просто такъ заброшена?
-- А что если она составляетъ собственность бродячей шайки Генриха Витбоя?-- отозвался негоціантъ.
Капитанъ на это ничего не отвѣтилъ, но началъ еще тщательнѣе осматриваться по сторонамъ, и, перешагнувъ наконецъ за каменную ограду въ сопровожденіи остальныхъ товарищей, очутился среди пустынной улицы, окаймленной такими же пустыми жилищами.
Мертвая тишина царила въ этомъ странномъ, покинутомъ людьми, мѣстечкѣ. Большинство домовъ оказалось почти сплошь обращенными въ пепелъ, остальная часть ихъ стояла разоренными; тамъ и сямъ торчали почернѣвшія трубы, которыя, словно остовы мертвецовъ, наводили собою невольный ужасъ; мѣстами валялись обгрызанныя человѣческія кости съ остатками почернѣвшаго мяса, распространяющаго кругомъ тяжелый непріятный запахъ.
Не подлежитъ никакому сомнѣнію, что обитатели деревни частью разбѣжались, съ тѣмъ, чтобы никогда сюда не возвращаться, частью были убиты въ недавнемъ сраженіи, частью погибли въ огнѣ. Посреди мѣстечка возвышалась сложенная изъ большихъ каменныхъ плитъ церковь. Здѣсь, очевидно, исполняли возложенную на нихъ священную обязанность миссіонеры, эти добровольные мученики, взявшіе на себя лишенія, труды и всевозможныя опасности одинокой жизни среди дикарей, которые конечно относятся къ нимъ съ враждою и недружелюбіемъ; они, безъ сомнѣнія, также убѣжали, если только успѣли это сдѣлать во-время. Сама церковь оставалась нетронутой, что указывало на то, что грабители по всей вѣроятности были христіане и очевидно принадлежали къ войску знаменитаго Витбоя -- короля Южной Африки, можетъ быть самого еще стоявшаго во главѣ совершаемаго грабежа и разбоя.
Въ виду наступающаго вечера и потребности отдыха, въ особенности для дѣтей, путники рѣшили расположиться на ночь въ разграбленной деревнѣ, гдѣ по близости какъ разъ бродили ручныя козы, изъ которыхъ они поймали одну совершенно свободно и, разведя костеръ, приготовили изъ нея весьма вкусное жаркое.
Догорающіе лучи солнца ярко освѣтили собою все окружающее пространство, обливая какимъ-то волшебнымъ красноватымъ свѣтомъ и самое ущелье, въ которомъ они недавно нашли убѣжище и которое, привѣтствуя ихъ, манило къ себѣ, обѣщая миръ и спокойствіе; но они чувствовали себя слишкомъ утомленными для того, чтобы предпринять обратный путь, и немедленно забравшись въ одну изъ хижинъ, расположенныхъ возлѣ церкви, рѣшили тамъ переночевать. Въ хижинѣ оказалась сухая трава и пальмовые листья, благодаря чему постель можно было устроить весьма удобно, но при всемъ этомъ они считали долгомъ обязательно позаботиться о ночномъ караулѣ. Германъ непремѣнно хотѣлъ принять участіе въ общей очереди; сначала отецъ и старикъ капитанъ попробовали-было отговорить его, но онъ такъ настаивалъ, что они въ концѣ концовъ принуждены были уступить, раздѣливъ дежурство; на его долю оставались часы разсвѣта.
Ночь прошла благополучно; никто ни на одно мгновеніе не нарушилъ ихъ покой, они проснулись съ новыми силами, затѣмъ всѣ четверо позавтракали остатками жаркого и стали собираться въ дальнѣйшій путь по направленію къ деревнѣ Намзе, которая, судя по картѣ, должна была находиться по близости. Въ тотъ моментъ, какъ они выходили изъ хижины, Герману показалось будто изъ-за каменной ограды высунулась курчавая голова негра, который при видѣ ихъ поспѣшно исчезъ. Онъ сообщилъ объ этомъ отцу и капитану, добавивъ въ заключеніе, что на головѣ неожиданно появившагося негра была шляпа съ бѣлымъ платкомъ, высоко развѣвавшимся по вѣтру.
-- Витбой!-- воскликнули Зоммеръ и Шмидтъ въ одинъ голосъ.
Подобная встрѣча не предвѣщала ничего хорошаго; наши путники сразу поняли и догадались, что чернокожій бандитъ былъ вѣрно не одинъ, вслѣдствіе чего воротились къ церкви, чтобы въ случаѣ нападенія, такъ или иначе, укрыться за ея стѣной, представлявшей собою въ данный моментъ единственный способъ спасенія. Прошло однако нѣсколько томительныхъ минутъ, въ продолженіе которыхъ враги еще не показывались; капитанъ и отецъ Германа начали даже думать не ошибся ли мальчикъ, и не было ли все имъ видѣнное просто игрою воображенія, такъ какъ въ постоянныхъ разговорахъ о мѣстныхъ жителяхъ и обычаяхъ они зачастую упоминали о томъ, что воины Витбоя носятъ на темныхъ шляпахъ бѣлые платки; легко могло случиться, что впечатлительному мальчугану просто померещилось; но Германъ не согласился съ подобнымъ предположеніемъ; онъ стойко утверждалъ, что дѣйствительно видѣлъ такую голову, и очень остался недоволенъ, когда съ наступленіемъ полудня Шмидтъ, отправившись на развѣдки, донесъ, что не только въ деревнѣ, но даже въ ея окрестностяхъ не видно ни малѣйшаго признака присутствія живого существа, вслѣдствіе чего на общемъ совѣтѣ рѣшили отправиться въ дальнѣйшій путь.
Держа заряженное ружье наготовѣ, капитанъ смѣло выступилъ впередъ, за нимъ слѣдовалъ негоціантъ и его сынъ, между ними шла Юлія; выйдя изъ деревни, они взяли влѣво по берегу небольшой рѣчки, которая, по ихъ соображенію, должна была привести прямо къ деревенькѣ Намзе, куда они именно и желали попасть.
Послѣ не далѣе какъ получасовой ходьбы, они благополучно добрались до лѣсу, отличавшемуся замѣчательно роскошною растительностью и такимъ густымъ кустарникомъ, что порою становилось почти невозможно сквозь него пробираться, тѣмъ болѣе, что и самая дорога, вслѣдствіе недавнихъ продолжительныхъ дождей, сплошь заросла ліанами, спутывавшими собою ноги несчастныхъ путешественниковъ и заставлявшихъ ихъ ежеминутно спотыкаться.
Случайно взгля нувъ на одно изъ деревьевъ, Юлія и Германъ замѣтили на немъ страшную африканскую змѣю, величина и пятнистая кожа которой невольно внушала имъ и ужасъ и удивленіе; она повидимому не обращала на путниковъ никакого вниманія; путники же съ своей стороны хотя и видѣли ее отлично, но стрѣлять не рѣшались, боясь привлечь этимъ могущихъ находиться по близости враговъ.
Почва, по которой имъ до сихъ поръ приходилось проходить, была болотистая, но по мѣрѣ того, какъ они подвигались впередъ, она становилась все тверже, при чемъ и кустарникъ, разроставшійся въ тѣни лѣсныхъ великановъ, дѣлался гуще и непроходимѣе, чему, конечно, не мало способствовалъ переплетающійся между ними мохъ, который мѣстами достигалъ значительной высоты и совершенно опутывалъ собою не только самые кусты, но даже деревья. Приходилось идти гуськомъ и неоднократно бороться съ величайшими затрудненіями и опасностями; по счастью переходъ оказался не особенно длиннымъ, и путники наши вскорѣ увидѣли передъ собой небольшую прогалину, хотя тоже поросшую кустарниками, но тѣмъ не менѣе далеко не такими непроходимыми; едва они ее успѣли достигнуть, какъ вдругъ передъ ними точно изъ земли выросла толпа вооруженныхъ негровъ, которые бросились впередъ съ пронзительными воинственными криками, неистово размахивая ружьями, копьями и топорами; они подходили все ближе и ближе, не пуская однако въ ходъ своего оружія и очевидно надѣясь, что противники въ виду ихъ превосходства не окажутъ сопротивленія и добровольно сдадутся.
Юлія немедленно была сбита съ ногъ и захвачена въ плѣнъ; Германа постигла не менѣе печальная участь: попавъ въ страшную сумятицу, бѣдняга задѣлъ за кусты ружьемъ, послѣ чего послѣдовалъ выстрѣлъ, затѣмъ ружье упало на траву и моментально было подхвачено однимъ изъ чернокожихъ, набросившимся на неожиданную находку съ неимовѣрною поспѣшностью. Что же касается капитана Шмидта и Зоммера, то они, не долго думая, вступили въ отчаянную борьбу съ настигшими ихъ врасплохъ непріятелями. Зоммеръ прежде всего старался очистить себѣ путь и точно разъяренный левъ махалъ ружьемъ на всѣ стороны, между тѣмъ какъ храбрый, закаленный въ буряхъ, капитанъ спокойно прислонился спиной къ манговому дереву и открылъ огонь на нападающихъ чернокожихъ; на помощь ему въ этомъ благомъ дѣлѣ не замедлилъ явиться и негоціантъ. Дикари хладнокровно отвѣчали тѣмъ же; выстрѣлы быстро слѣдовали одинъ за другимъ, продолжаясь весьма долго.
Зоммеръ нѣсколько разъ пытался пробиться сквозь толпу враговъ, отдѣлявшую его отъ дѣтей, но трудъ плохо увѣнчивался успѣхомъ; какъ у него, такъ и у его противниковъ виднѣлись слѣды крови, на которую они не обращали вниманія, и упорно шли напроломъ къ задуманной цѣли, такъ или иначе покончить другъ съ съ другомъ. Негры въ общемъ стрѣляли весьма плохо; ружья ихъ были старинной системы, заряжались какъ-то особенно медленно, вслѣдствіе чего случалось неоднократно, что пока чернокожій возился съ зарядомъ, непріятельская пуля попадала ему въ високъ, и онъ падалъ замертво.
Послѣ двухъ-трехъ подобныхъ случаевъ, предводитель чернокожихъ воиновъ приказалъ остальнымъ рядамъ сомкнуться въ плотную колонну и съ оглушительнымъ крикомъ броситься на европейцевъ. Очевидно, въ этомъ маневрѣ они видѣли послѣднее средство къ собственному спасенію, надѣясь взять если не искусствомъ, то силою; но надежда его далеко не оправдалась; прекрасныя винтовки европейцевъ буквально осыпали ихъ цѣлымъ градомъ картечи, вслѣдствіе чего, потерпѣвъ новое пораженіе, они принуждены были отступить.
Тутъ Зоммеръ не выдержалъ. Не переставая стрѣлять и въ промежуткахъ размахивая прикладомъ, онъ продвигался впередъ до тѣхъ поръ, пока чернокожіе, наконецъ, объятые паникой, не ударились въ бѣгство.
-- Германъ! Юлія!-- раздались тогда крики испуганнаго отца. Но увы, отвѣта не послѣдовало...
Шмидтъ, напрягая всѣ силы, бросился бѣжать за чернокожими, Зоммеръ сдѣлалъ то же самое; нагнавъ, наконецъ, враговъ, они вдвоемъ начали колотить ихъ прикладомъ и убивать на мѣстѣ одного за другимъ, но къ крайнему своему ужасу вскорѣ замѣтили, что ни Германа, ни Юліи тамъ не оказалось.
Чернокожіе перехитрили: раздѣлившись на нѣсколько партій, они сунули плѣнниковъ въ самую маленькую, разсудивъ весьма основательно, что бѣлые навѣрное пустятся догонять большую; такъ оно и случилось. Потерявъ изъ виду остальную партію, быстро разсѣявшуюся въ разныя стороны, негоціантъ упорно слѣдовалъ по стопамъ главнаго отряда, колотилъ всѣхъ, кто попадалъ подъ руку, и не переставалъ громко звать по имени сына и дочку; но послѣдніе, очевидно, не могли его слышать, такъ какъ, по примѣру предъидущаго раза, отвѣта на его зовъ не послѣдовало...
Послѣ безостановочнаго перехода, продолжавшагося нѣсколько часовъ, негры и ихъ блѣднолицые преслѣдователи, наконецъ, достигли широкаго ручья, который рѣшили перейти въ бродъ, несмотря на рискъ наткнуться тамъ на крокодиловъ и даже утонуть, такъ какъ ручей мѣстами оказался весьма глубокимъ. Спустившись въ него, Зоммеръ и Шмидтъ не успѣли оглянуться, какъ все время тщательно преслѣдуемые ими дикари вдругъ куда-то пропали; въ первую минуту они намѣревались снова броситься за ними въ погоню, чтобы такъ или иначе отыскать вторично, но затѣмъ, изнемогая отъ потери крови и усталости, съ большимъ трудомъ выбрались на берегъ, а затѣмъ мгновенно упали на землю. Шмидтъ не находилъ словъ для утѣшенія несчастнаго отца, онъ видѣлъ, что тутъ всякія попытки будутъ напрасны. Горе было слишкомъ велико. Что они были уведены чернокожими, казалось несомнѣннымъ -- иначе во время борьбы и стычки имъ непремѣнно попались бы ихъ тѣла. Это все-таки служило маленькимъ утѣшеніемъ и подавало хотя слабую надежду на то, что можетъ быть со временемъ они найдутся.
Ухватившись за нее, какъ утопающій за соломинку, Зоммеръ какъ будто успокоился; послушавъ совѣта капитана, онъ принялся промывать и перевязывать собственныя раны.
Такъ какъ наступалъ уже вечеръ, то наши путники поспѣшили позаботиться о ночлегѣ, чтобы на слѣдующее утро съ новой энергіей и свѣжими силами приняться за свои поиски; на ужинъ Шмидту удалось подстрѣлить жирафа, послѣ чего выбравъ лучшіе куски и зажаривъ ихъ наскоро на разведенномъ огнѣ, онъ, съ помощью негоціанта, принялся устраивать ложе. Такъ какъ по близости не было кустовъ терновника, представляющихъ лучшую защиту отъ нападенія хищныхъ звѣрей, то наши друзья расположились просто на берегу рѣчки, возлѣ возвышавшейся по близости скалы, конусообразной формы.
Изнемогая отъ усталости, они легли спать очень скоро, но заснуть не могли, потому что, во-первыхъ, только теперь почувствовали боль, вслѣдствіе причиненныхъ ранъ, а во-вторыхъ, почти сейчасъ же замѣтили въ весьма близкомъ сосѣдствѣ обильный муравейникъ -- красныхъ муравьевъ, которые, какъ извѣстно, причиняютъ людямъ безконечное безпокойство; въ оводахъ и осахъ также не было недостатка; однимъ словомъ въ общемъ избранное мѣсто для ночлега оказалось настолько неудобнымъ, что даже трудно передать.
Дождавшись разсвѣта, оба путника снова отправились на поиски чернокожихъ, при чемъ вскорѣ замѣтили, что небо мало-по-малу стало покрываться густыми тучами; кругомъ совершенно стемнѣло, и по прошествіи самаго непродолжительнаго времени, разразилась гроза, сопровождаемая ливнемъ, вслѣдствіе чего мѣстами глинистая почва совершенно сгладилась, лишивъ ихъ такимъ образомъ всякой надежды напасть на желанный слѣдъ.
Вмѣсто того, чтобы подвигаться впередъ и впередъ, они принуждены были забраться на расположенный по близости холмикъ и терпѣливо переждать пока вода стечетъ внизъ настолько, что имъ будетъ возможно кое-какъ продолжать путь по тому направленію, по которому, какъ они думали, ушли ихъ враги.
Обоимъ товарищамъ стоило большого труда сохранить сухими остатки своихъ патроновъ, которые легко могли отсырѣть, несмотря на непромокаемыя кожаныя сумки. Приступивъ немедленно къ освидѣтельствованію ихъ, они, къ крайнему своему неудовольствію, замѣтили, что запасъ патроновъ значительно уменьшился; это обстоятельство заставило ихъ серьезно призадуматься и невольно внушало опасеніе, при одной мысли о могущей вновь повториться стычкѣ.
Послѣ долгаго странствованія, они, наконецъ, пришли въ болѣе гористую часть страны, которая постепенно и незамѣтно для простого глаза поднималась все выше и выше надъ уровнемъ моря, дѣлаясь при этомъ настолько твердой и сухой, что идти по ней можно было совершенно свободно. Солнце пекло довольно сильно: его палящіе лучи, падая на землю, быстро осушали ее; зато при этомъ, вслѣдствіе неизбѣжныхъ испареній, въ атмосферѣ чувствовался порою весьма тяжелый, непріятный запахъ.
Путники шли молча; они не переставали ощущать физическую боль, вызванную страданіемъ недавно полученныхъ ранъ, и кромѣ того, отъ времени до времени, начали падать духомъ, не видя впереди никакого исхода.
Кругомъ ихъ вся мѣстность почти сплошь была покрыта высокими, широко разросшимися, кустами терновника, которые не позволяли дѣлать никакихъ наблюденій; кромѣ того неровность почвы почти вездѣ ограничивала кругозоръ, и только съ той стороны, откуда они пришли, видъ былъ нѣсколько открытый, въ чемъ, впрочемъ, пользы оказалось мало.
Около четырехъ часовъ пополудни, они, наконецъ, совершенно измучившись, опустились на землю, чтобы отдохнуть на одномъ, довольно крутомъ, склонѣ. Раны ихъ съ каждой минутой все сильнѣе и сильнѣе давали себя чувствовать, но они мало обращали на это вниманія, такъ какъ при мысли о видимой невозможности сдѣлать хоть что-нибудь на пользу для спасенія дѣтей, позабывали обо всемъ остальномъ.
Вытянувъ усталые члены, Зоммеръ безутѣшно глядѣлъ передъ собою; что же касается Шмидта, то онъ, послѣ непродолжительной передышки, снова поднялся на ноги; его подвижная натура не могла долго поддаваться бездѣйствію и поэтому онъ поспѣшилъ достигнуть пункта, гдѣ довольно крутая покатость вела къ конусообразной открытой скалѣ, и гдѣ, по его мнѣнію, можно было хотя немного ознакомиться съ окружающей мѣстностью.
Не безъ труда достигъ онъ этой вершины, и остановившись на ней, какъ говорится, весь обратился въ слухъ и зрѣніе, послѣ чего вдругъ внезапно вздрогнулъ, схватился за вынутую изъ кармана подзорную трубу и принялся что-то разсматривать съ напряженнымъ вниманіемъ.
Зоммеръ, не спускавшій съ него глазъ, невольно поднялъ голову, и догадавшись, что онъ, вѣроятно, видитъ нѣчто особенное, поспѣшно пошелъ по тому же направленію.
-- Можетъ быть, старый капитанъ увидѣлъ, наконецъ, нашихъ враговъ, а въ числѣ ихъ, конечно, и моихъ несчастныхъ дѣтей,-- прошепталъ негоціантъ, взбираясь на гору съ легкостью молодого человѣка.
Къ сожалѣнію, однако, предположеніе его не вполнѣ оправдалось, хотя въ общемъ все же могло имѣть довольно важное значеніе для ихъ собственной участи.
Съ верхушки утеса, на плоской возвышенности, простиравшейся по ту сторону скалъ, виднѣлась довольно большая деревня, обнесенная стѣной, выложенной изъ грубо обдѣланныхъ каменныхъ плитъ.
Посреди деревни на одномъ довольно большомъ домѣ развѣвался нѣмецкій флагъ, явно свидѣтельствовавшій, что тутъ, вѣроятно, или находится какой-нибудь отрядъ охранной стражи, или же все мѣстечко населено негритянскимъ племенемъ, дружески расположеннымъ къ нѣмцамъ, которые могли посовѣтовать, гдѣ именно слѣдуетъ искать дѣтей, и дать различныя свѣдѣнія относительно того, къ какому племени принадлежали похитители.
-- Можетъ быть, можно будетъ выкупить нашихъ дорогихъ плѣнниковъ,-- сказалъ капитанъ, снова укладывая въ карманъ подзорную трубу и отправляясь далѣе.
-- Безъ сомнѣнія,-- радостно отозвался г-нъ Зоммеръ;-- въ настоящую же минуту главный вопросъ для насъ долженъ заключаться въ томъ, чтобы засвѣтло добраться до деревни.
Разсуждая подобнымъ образомъ, наши добрые, друзья живо достигли плоскогорья, и затѣмъ быстро пошли по направленію къ укрѣпленной деревнѣ, которая теперь виднѣлась уже совершенно ясно, но о присутствіи въ ней жителей, какъ казалось, не было и помину, хотя вокругъ самой деревни тянулись свѣже-засѣянныя маисовыя поля.
Послѣ продолжительныхъ поисковъ путешественники отыскали, наконецъ, входныя ворота, которыя были открыты и сквозь которыя они такимъ образомъ свободно прошли въ деревню, гдѣ, по примѣру недавно покинутаго Гротфонтена, тоже не встрѣтили ни одного обывателя.
-- Къ чему же тогда этотъ флагъ?-- замѣтилъ старый капитанъ, сомнительно покачавъ головою.
-- Можетъ быть нѣмецкое охранное войско, или, по крайней мѣрѣ, часть его, проживаетъ въ той сторонѣ деревни, гдѣ именно онъ развѣвается и гдѣ вмѣстѣ съ тѣмъ, вѣроятно, сходятся туземцы для различныхъ совѣщаній,-- отозвался г-нъ Зоммеръ.
-- Можетъ быть,-- согласился капитанъ, продолжая идти далѣе вдоль неправильныхъ рядовъ хижинъ, гдѣ, однако, попрежнему не было видно ни малѣйшаго признака присутствія живого существа.
Путники спокойно подвигались впередъ до тѣхъ поръ, пока вдругъ чья-то невидимая рука совершенно неожиданно схватила ихъ сзади и, прежде, чѣмъ они успѣли обернуться, нанесла имъ такой сильный ударъ, что они мгновенно повалились на землю. Несчастные попались въ ловушку! Въ одно мгновеніе они были окружены цѣлою вереницею дикарей, выскакивающихъ отовсюду и бросавшихся на неожиданныхъ посѣтителей съ яростнымъ крикомъ. Среди мужчинъ находилось также множество женщинъ и дѣтей, которыя своимъ взвизгиваніемъ и пискотней окончательно оглушили бѣдныхъ плѣнниковъ, немедленно доставленныхъ въ ратушу и заключенныхъ въ мѣстную темницу.
Возвратимся теперь къ Герману и Юліи, которые, какъ читатель, конечно, догадался, во время вышеописанной свалки попали въ руки негровъ. Завладѣвъ ими, послѣдніе немедленно пустились въ бѣгство, въ то время, какъ часть ихъ остальныхъ товарищей продолжала бой со Шмидтомъ и Зоммеромъ; они силою увлекли несчастныхъ малютокъ, заставляя ихъ повиноваться ударамъ кнута и ногаекъ, и продолжали этотъ маневръ до тѣхъ поръ, пока въ концѣ концовъ увидѣли себя внѣ всякой опасности отъ преслѣдованія европейцевъ.
Германъ и Юлія, безгранично любившіе отца, въ данный моментъ, казалось, совершенно забыли о собственномъ несчастій и главнымъ образомъ тревожились о немъ, приходя положительно въ ужасъ при одной мысли, что онъ можетъ быть уже убитъ чернокожими разбойниками.
Всмотрѣвшись ближе въ дикарей, они убѣдились, что среди нихъ не виднѣлось ни одной шляпы, ни одного бѣлаго платка; многіе дикари были съ непокрытыми головами, а другіе хотя и имѣли шляпы, но почти всѣ различныхъ видовъ, то же самое замѣчалось и относительно костюмовъ. На нѣкоторыхъ были одѣты башмаки собственнаго издѣлія, на другихъ нѣчто въ родѣ сандалій, третьи шли босикомъ, четвертые имѣли куртку, пятые довольствовались только кожанымъ передникомъ, словомъ, въ общемъ замѣчалось полнѣйшее разнообразіе, за исключеніемъ, впрочемъ, множества оружія, которое почти всѣ безъ исключенія имѣли при себѣ и которое служило доказательствомъ того, что они, вѣроятно, надолго отправлялись въ походъ съ разсчетомъ обязательнаго грабежа и разбоя.
Послѣ нѣсколькихъ часовъ непрерывной ходьбы, молодые плѣнники достигли, наконецъ, лагеря гоахановъ, къ которымъ принадлежали ихъ непріятели. Увидѣвъ толпу чернокожихъ, бѣдная Юлія очень испугалась, но Германъ старался всѣми силами успокоить ее.
-- Не бойся, Юлія!-- утѣшалъ онъ дѣвочку:-- Господь Богъ навѣрно не оставитъ насъ, какъ до сихъ поръ не оставлялъ и хранилъ отъ всевозможныхъ бѣдъ и опасностей; вѣрь въ него и уповай твердо, тогда все будетъ хорошо и благополучно...
Слова брата мгновенно успокоили Юлію.
-- Ты правъ, мой другъ,-- сказала она:-- Господь, насъ не оставитъ, я въ этомъ увѣрена.
Дикари, между тѣмъ, внимательно разсматривали новоприбывшихъ; оказалось, что они (т.-е. дикари) принадлежали къ племени гоахановъ, но вслѣдствіе частыхъ сношеній съ витбоями заимствовали отъ послѣднихъ жажду къ хищнымъ набѣгамъ и постоянно стремились къ войнѣ, благодаря чему въ лагерѣ имѣлось много плѣнныхъ мужчинъ, женщинъ и дѣтей, которыхъ мѣстные воины тщательно охраняли.
Юлію присоединили къ женщинамъ, Германа къ мужчинамъ; такимъ образомъ, бѣдныя дѣтки оказались разлученными. Въ лагерѣ они оставались недолго, такъ какъ вскорѣ послѣ ихъ появленія туда, чернокожіе снова выступили въ путь.
Отъ мѣста истока нѣсколькихъ второстепенныхъ рѣчекъ, впадающихъ въ большую рѣку Айраба, гоаханы пошли къ востоку, по направленію къ своей родинѣ, при чемъ походъ совершался со всевозможными предосторожностями, въ виду того, что они находились въ области, посѣщаемой отрядами Витбоя, который нѣсколько мѣсяцевъ тому назадъ поручилъ своему помощнику Самуэлю вступить въ сраженіе съ племенемъ гоахановъ. Исходъ сраженія остался нерѣшеннымъ, но оно во всякомъ случаѣ потребовало громадныхъ жертвъ съ той и съ другой стороны; конечно, гоаханы числомъ своихъ воиновъ во многомъ превосходили витбоевъ, но зато и потеря съ ихъ стороны оказалась гораздо значительнѣе, а ихъ вооруженіе далеко не могло сравниться съ вооруженіемъ противниковъ. Въ мужествѣ и храбрости они тоже не уступали. Каждый витбой имѣлъ при себѣ отличное оружіе, владѣлъ имъ въ совершенствѣ, и отлично понималъ значеніе слова "дисциплина". Выступивъ изъ лагеря довольно рано утромъ, чернокожій отрядъ шелъ впередъ безостановочно, и расположился на ночлегъ только тогда, когда кругомъ совершенно стемнѣло.
Мѣстность по близости оказалась скалистая, и плѣнниковъ для большей безопасности помѣстили въ пещерахъ. Братъ съ сестрой попрежнему оставались разъединенными; съ Юліей, какъ равно и съ остальными плѣнными женщинами и дѣвушками, чернокожіе обращались хорошо, давая имъ свѣжую, питательную и подкрѣпляющую пищу; мужчины, въ числѣ которыхъ находился и Германъ, также получали довольно сносную ѣду, но зато почти совсѣмъ не имѣли покоя, такъ какъ въ продолженіе цѣлой ночи ихъ заставляли растирать въ муку сушеные бананы и корни маніока, изъ чего затѣмъ пекли хлѣбъ.
Германъ считалъ себя счастливымъ въ томъ отношеніи, что его не присоединили къ разряду тѣхъ плѣнныхъ, которые были связаны и которые, сдѣлавъ попытку освободить себя, за это жестоко пострадали, такъ какъ ихъ сначала чуть не до полусмерти исколотили палками, а затѣмъ заткнули рты, чтобы они не могли не только кричать, но даже издавать малѣйшій звукъ голоса. Во время ходьбы имъ, конечно, развязывали ноги; они, повидимому, нисколько не тяготились своимъ положеніемъ и по свойственной вообще всѣмъ неграмъ выносливости, охотно мирились съ окружающею обстановкою, хотя, конечно, при этомъ заранѣе предвидѣли, что въ будущемъ ихъ ожидаетъ безпросвѣтное рабство.
Нѣкоторые изъ нихъ казались даже веселыми, и во время переходовъ распѣвали различныя мелодіи; другіе, напротивъ, вспоминая, вѣроятно, своихъ близкихъ, порою становились очень грустными, порою выказывали полнѣйшее равнодушіе, и словно не люди, а автоматы молча исполняли заданную имъ работу.
Причина особенно хорошаго обращенія, которымъ пользовалась Юлія среди черныхъ женщинъ, состояла въ томъ, что она предназначалась для продажи за дорогую цѣну, такъ какъ тамъ бѣлыя женщины считались большою рѣдкостью, и если кто уже рѣшалъ пріобрѣсти себѣ подобную покупку, то за цѣной, конечно, никогда не гнался.
На слѣдующій день рано утромъ лагерь былъ снятъ съ мѣста. Германъ напрасно надѣялся найти случай поговорить съ сестрой, чтобы утѣшить ее и успокоить. Онъ нѣсколько разъ видѣлъ ее издали; дѣлалъ ей привѣтственные знаки, на которые она постоянно отвѣчала ему тѣмъ же. Къ великому своему удовольствію, онъ замѣтилъ, что дѣвочка вовсе не имѣла унылаго вида, вслѣдствіе чего нетрудно было догадаться, что въ сердцѣ ея жила твердая надежда на помощь Божію, и что въ своихъ молитвахъ она ежедневно поминала отца и храбраго капитана, оставаясь вполнѣ убѣжденною, что молитва ея будетъ услышана, и что рано или поздно они непремѣнно свидятся, такъ какъ г-нъ Зоммеръ, конечно, употребитъ все свое стараніе, чтобы отыскать ихъ и освободить изъ неволи.
Пока Германъ вдавался такимъ образомъ въ свои печальныя размышленія, шествіе двигалось впередъ съ большой осторожностью, но вотъ, наконецъ, оно достигло родного плоскогорья и мѣстечка Гоахана, гдѣ мѣстные жители почти исключительно состояли изъ женщинъ и дѣтей, встрѣтившихъ своихъ дорогихъ товарищей съ неописаннымъ восторгомъ.
Три дня и три ночи праздновали они возвращеніе побѣдителей; крѣпкое пиво, приготовленное изъ кофейныхъ зеренъ, истреблялось въ невѣроятныхъ количествахъ, но несмотря на общее пьянство, надзоръ за плѣнниками нисколько не былъ ослабленъ.
На четвертый день Германа и Юлію, къ ихъ великому изумленію, сковали вмѣстѣ одной цѣпью и подъ конвоемъ нѣсколькихъ старыхъ вооруженныхъ негровъ отвели въ сосѣднія горы; причиною подобнаго распоряженія послужило полученное изъ деревни извѣстіе, что небольшой отрядъ нѣмецкаго охраннаго войска приближается съ намѣреніемъ заключить съ султаномъ гоахановъ союзъ противъ Витбоя, чтобы разбить на голову этого предводителя мятежниковъ за его безпрестанные грабежи и разбои.
Разсчитавъ, что если земля гоахановъ лежитъ въ 1250 метрахъ надъ уровнемъ моря, на не особенно плодородной плоской возвышенности, и что къ востоку отъ нея поднимается еще нѣсколько болѣе высокихъ горъ, боковые склоны которыхъ прорѣзаны многочисленными глубокими ущельями и почти неприступными долинами, чернокожіе разсуждали вполнѣ основательно, что бѣлые плѣнники ихъ именно тамъ будутъ въ полной безопасности.
Сюда-то привели они нашихъ бѣдныхъ дѣтокъ, надѣясь, такимъ образомъ, скрыть ихъ окончательно отъ посторонняго глаза. Отыскавъ небольшое ущелье, со всѣхъ сторонъ окруженное скалами и имѣвшее только одинъ ходъ ведущими туда потаенными тропинками, они водворили тамъ Германа и Юлію; въ ущельѣ этомъ находилось нѣсколько хижинъ, занятыхъ воинами-инвалидами; въ водѣ и пищѣ тамъ не было недостатка, такъ какъ вся окружающая почва долины отличалась плодородіемъ и была окружена рѣкою.
Маисъ росъ здѣсь великолѣпно и достигалъ поразительной высоты, въ масличныхъ пальмахъ, ананасахъ и бананахъ тоже недостатка не было. Кромѣ того попадался тамъ въ громадномъ количествѣ сладкій картофель, томаты, бобы, горохъ и тому подобное.
Эта замѣчательная долина пользовалась всеобщею извѣстностью среди мѣстныхъ дикарей и обыкновенно служила убѣжищемъ женщинамъ и дѣтямъ, когда приходилъ опустошитель Витбой. До сихъ поръ это убѣжище оставалось тайною, и врагамъ никогда не удавалось найти къ нему доступъ, такъ какъ всѣ входы и выходы тамъ были слишкомъ хорошо скрыты, и о существованіи его никому не приходило въ голову. Юлія оправилась весьма скоро отъ долгаго странствованія пѣшкомъ, но, находясь подъ тщательнымъ надзоромъ нѣсколькихъ старыхъ негритянокъ, почти совсѣмъ не смѣла выходить изъ отведенной ей хижины. Что же касается Германа, то онъ съ утра до ночи былъ постоянно занятъ работою; чернокожіе его не жалѣли; онъ находился подъ присмотромъ негровъ-ветерановъ, которые питали къ нему величайшую ненависть, во-первыхъ, какъ къ бѣлому, а во-вторыхъ, къ тому же еще нѣмцу. Но Германъ безропотно переносилъ дурное обращеніе, и былъ очень доволенъ, что по крайней мѣрѣ не обижали его сестру. Эта мысль постоянно утѣшала добраго плѣнника; въ остальномъ онъ полагался на помощь Божію, надѣясь, что Господь такъ или иначе пошлетъ ему избавленіе, къ тому же онъ втайнѣ надѣялся, что капитанъ Шмидтъ и его отецъ рано или поздно встрѣтятъ охранное войско, или хотя часть его, и затѣмъ всѣ вмѣстѣ придутъ для ихъ освобожденія.
Нѣсколько разъ, когда мальчикъ вскапывалъ землю около грядъ гигантскаго маиса, къ нему подходила какая-то негритянская дѣвушка и всегда старалась заговорить съ нимъ; въ началѣ попытки ея, конечно, не удавались, такъ какъ они не понимали другъ друга, но затѣмъ по мѣрѣ того, какъ это повторялось все чаще и чаще, Германъ сталъ угадывать, наконецъ, слова дѣвушки, а чего не угадывалъ, то она дополняла знаками, вслѣдствіе чего въ концѣ концовъ они могли объясняться довольно свободно.
Эльза, такъ звали четырнадцатилѣтнюю негритянку, казалось, полюбила бѣлаго мальчика съ грустными голубыми глазами, и часто приносила ему всякаго рода лакомства: сушеные плоды, рѣдкіе съѣдобные коренья и тому подобное, и если Герману они не всегда приходились по вкусу, то все же онъ цѣнилъ доброе намѣреніе дѣвушки порадовать его, и всегда ожидалъ ея появленія съ большимъ удовольствіемъ, хотя при этомъ его всегда поражало то, что приставленный къ нему въ качествѣ сторожа старый негръ-инвалидъ обыкновенно сейчасъ же удалялся, какъ только она приходила.
Постоянный надзоръ старика, видимо, тяготилъ его; онъ неоднократно подумывалъ о побѣгѣ; но, во-первыхъ, не зналъ ни одного выхода изъ таинственной долины, а во-вторыхъ, никогда бы не рѣшился покинуть Юлію одну среди непріязненныхъ чернокожихъ.
-- Почему мой бѣлый другъ такъ печаленъ сегодня?-- спросила однажды Эльза мальчика, который въ эту минуту какъ разъ думалъ объ отцѣ и о томъ, что послѣдній, при всемъ своемъ стараніи, никогда не можетъ отыскать ихъ здѣсь, въ этой таинственной, никому неизвѣстной долинѣ.
-- Развѣ несчастный рабъ можетъ быть веселымъ?-- въ свою очередь спросилъ Германъ.
-- Конечно,-- отвѣчала Эльза,-- вѣдь въ пищѣ и въ питьѣ ты недостатка не испытываешь, чего же тебѣ еще надобно, посмотри сколько я принесла сладкихъ корешковъ, кушай!
Съ этими словами дѣвушка вытащила изъ кармана своего синяго плаща, замѣнявшаго ей платье, нѣсколько сладкихъ кореньевъ и подала ихъ Герману, который однако на этотъ разъ, вмѣсто того, чтобы принять гостинецъ, отрицательно покачалъ головой.
Глаза Эльзы въ первую минуту заволоклись слезами, затѣмъ въ нихъ вспыхнулъ огонекъ, и она съ досадой бросила коренья на землю.
-- Ты отказываешься отъ моего подарка!-- воскликнула дѣвушка съ досадой.
Германъ положилъ руку на ея плечо, взглянулъ ласково и проговорилъ почти шопотомъ:
-- Я не желаю тебя обидѣть; но мнѣ такъ грустно, что объ ѣдѣ не хочется даже думать.
Тогда дѣвушка стала настоятельно требовать, чтобы онъ излилъ ей свою душу, насколько это было возможно, съ помощью нѣсколькихъ словъ, знаковъ и жестовъ; по мѣрѣ того, какъ юноша начиналъ говорить, она какъ будто читала въ его голубыхъ глазахъ то, что ему хотѣлось высказать, и выказывала видимую досаду, когда нѣкоторыя выраженія оставались для нея совершенно непонятными.
Съ этихъ поръ она стала приходить еще чаще, и оставалась съ Германомъ по цѣлымъ часамъ, благодаря чему онъ скоро выучился бѣгло говорить на языкѣ гоаханскихъ негровъ и очень охотно разсказывалъ ей о Богѣ, въ котораго вѣрятъ и которому молятся всѣ христіане.
Эльза слушала съ большимъ вниманіемъ, удивляясь, что на свѣтѣ есть какое-то невидимое существо, которое управляетъ небомъ и землею и покровительствуетъ людямъ вообще, а тѣмъ, которые уповаютъ на него, въ особенности.
-- Если твой Богъ всемогущъ, то почему онъ допустилъ, чтобы ты попалъ сюда?-- спросила она въ раздумьѣ.
-- Пути Божіи дивны и не всегда бываютъ ясны для глазъ простого смертнаго,-- отозвался Германъ.
-- Но ты убѣжденъ, что твой Богъ снова уведетъ тебя отсюда?