Тот черный fatum, который всю жизнь угнетал последнего из великих славянофилов, К.Н. Леонтьева, не оставляет его и в могиле. Все было хорошо подготовлено к изданию его "Полного собрания сочинений", и самое издание началось богатою московскою издательскою фирмою Саблина и доведено уже более чем до половины. Друзья радовались, недруги бессильно сердились. В связи с этим изданием "Московское религиозно-философское общество в память Владимира Соловьева" посвятило месяца три назад специальное заседание Константину Леонтьеву, и здесь был выслушан реферат молодого философа-публициста Грифцова, посвященный памяти Леонтьева и оценке его мировоззрения. Как мне писали в свое время из Москвы, заседание это привлекло множество посетителей, а во время прений, последовавших за рефератом Грифцова, известный "средне-левый" кадет Струве громогласно признал, что идеи Леонтьева несравненно ценнее и оригинальнее морально-политических идей Толстого и таковых же Влад. Соловьева. Это уже признание из враждебного лагеря. Вообще литературный и философско-публицистический талант Леонтьева стал пробивать брешь в косной стене непонимания, вражды и "прохождения мимо", что ему приходилось испытывать всю жизнь и долго после смерти. Стала теперь цениться любителями всякая строка Леонтьева, всякая его даже мимолетная заметка. Фирма, издававшая его сочинения, обратила на себя внимание серьезною культурно-просветительною услугою обществу и литературе. Нужно заметить, что вопрос об издании "Сочинений Константина Леонтьева" поднимался два года назад в Академии Наук, и тогда же было предложено включить К. Леонтьева в серию русских классических писателей, издающихся Академиею. За это включение высказался такой знаток истории русской литературы, как академик и профессор Н.А. Котляревский, -- тоже писатель либерально-прогрессивного направления. Все это -- многозначаще. Леонтьева, как ценную величину, стали признавать внимательные умы всех лагерей, он начал получать общерусское признание. И вдруг что-то случилось с его изданием. Томы Леонтьева, из коих вышло уже восемь из одиннадцати,-- перестали появляться, а затем пришло из Москвы и печальное сообщение, что оно вовсе приостановлено вследствие того, что издательские права будто бы переданы фирмою Саблина "кому-то другому" и этот "кто-то другой" будет или не будет продолжать и заканчивать издание -- это еще никому не известно. Источниками этого сообщения являются писатели С.Н. Булгаков и П.П. Перцов, лица достаточно серьезные, чтобы к их сообщению не отнестись серьезно. Да и приостановка печатания дальнейших томов издания, когда весь материал печатаемый уже готов, сама за себя говорит. Все это вызывает величайшее беспокойство среди многочисленных уже теперь друзей и почитателей Леонтьева, и было бы желательно, чтобы лица, в руках коих находится дело, и ближайшим образом сама издающая Леонтьева фирма -- дали в печати надлежащие разъяснения. Такое издание -- всецело идейное дело. А к идейным делам мы не должны быть равнодушны.
Нельзя не сделать и практической заметки, что все лица, уже приобретшие изданные восемь томов и потратившиеся на это, остаются в весьма странном положении. Нам думается, что прервать издание "сочинений", обещанных при начале издания в полном виде, близко к тому, как прервать издание журнала на середине года. План издания "Сочинений К. Леонтьева" был напечатан в предисловии к первому тому, и начиная с первого тома все покупали не порознь отдельный каждый том, а покупали цельное издание по мере выхода его частей. Явно, что здесь покупатели обижены в чисто денежном отношении: ибо купили в некотором отношении дом без крыши и без верхнего этажа. Правда, за верхний этаж они не заплатили: но и один уже оплаченный этаж имеет такую-то цену в целом доме и гораздо меньшую цену в доме, вообще недостроенном. Покупка обесценилась, потому что обессмыслилась; и "обещавшая" (в 1-м томе) фирма Саблина явно обидела своих доверчивых покупателей. Вопрос интересный даже в тонко юридическом и тонко экономическом смысле, не говоря о практическом.
Впервые опубликовано: Новое время. 1913. 14 января. No 13234.