Львов-Рогачевский Василий Львович - Владимир Эльснер. Выбор Париса (ц. 1 р.). "Пурпур Киферы" (1 р. 50 к.). Мариетта Шагинян. Orientalia, изд. 2-е (75 к.). Сергей Клычков, "Потаенный Сад" (1 р.). Юлиан Анисимов. Обитель (1 р.). Н. Львова. Старая сказка (1 р.). Кн-во Альцона

Владиміръ Эльснеръ. Выборъ Париса (ц. 1 р.). "Пурпуръ Киѳеры" (1 р. 50 к.). Маріетта Шагинянъ. Orientalia, изд. 2-е (75 к.). Сергѣй Клычковъ, "Потаенный Садъ" (1 р.). Юліанъ Анисимовъ. Обитель (1 р.). Н. Львова. Старая сказка (1 р.). Кн-во Альцона. 1913 г.

Всѣ перечисленные сборники издательства "Альціона" говорятъ о серьезномъ выборѣ и о вкусѣ редакторовъ. На нѣкоторыхъ изъ нихъ лежитъ печать эклектизма и литературщины, напр., на книгахъ Владимира Ольстера -- молодого поэта-эрудита, на книгѣ Юліана Анисимова. Владиміръ Эльснеръ поэты-гурманъ. Любитъ изысканный стиль, любитъ рѣдкія часто вычурныя риѳмы, любить щегольнуть аллитераціей и ассонансомъ. Въ его книгахъ съ кокетливыми нарядными названіями: "Выборы Париса", "Пурпуръ Киѳеры" (эротика) замѣтно вліяніе Ив. Бунина и Валерія Брюсова. Онъ сочеталъ черты того и другого. Любовь къ вещамъ, въ мѣткихъ эпитетамъ, и любовь къ острому, пикантному, эротическому. Много въ его поэзіи мастерства и мало дущевнаго огня. Холодны его фарфоровыя бездѣлушки, холодна его Венера. Въ его книгѣ "Выборъ Париса" изящно написано "Старое кладбище", красочно и красиво "Лѣсное", проникнуты юморомъ стихотворенія "Дѣтство", "Здравствуй, комната", колоритно,-- полно мѣткихъ неожиданныхъ сравненій стихотвореніе "Рудая Осень". Циклъ "Городъ" невольно вызываетъ воспоминанье о Брюсовѣ. Хотя поэтъ и говоритъ о В. Брюсовѣ: "Я разлюбилъ тебя, великій" (?!), и пишетъ о своей любви къ полутѣнямъ и невоплощеннымъ мечтамъ, у него у самого тотъ же "гулкій шагъ стиха" и тѣ же "изваянные лики".

Обитель Юліана Анисимова посвящена таинственному и тихимъ мистическимъ настроеніямъ. Его любимые образы "Нашъ Христосикъ на полѣ русскомъ", Богородица. Почти каждое стихотвореніе овѣяно блоковскимъ, давно знакомымъ. Несмотря на это, многія произведенія одухотворенныя, молитвенныя, тихія, доходятъ до сердца и трогаютъ. Не всегда поэтъ изященъ. Иногда грубыя, прозаичныя стороны коробятъ васъ.

Поетъ душа въ стихотвореніяхъ Н. Львовой. Любить она напѣвныя слова, любитъ бальмонтоівскую музыкальность и его звенящія риѳмы: "больно", "довольно", "колокольный" и "безвольный"... У нея нѣтъ желанья отдаваться техникѣ, сочетанію словъ. Ея поэзія полна переживаній. Порой слащаво по-надсоновскй звучатъ ея стихи, но часто ея грезы, ея приснившіеся сны, ея сказки заражаютъ васъ, и вы вѣрите, что Н. Львова своей мечтой "была въ какихъ-то непонятныхъ странахъ", что она плачетъ "одна надъ стихами Верлэна". Стихи Н. Львовой музыкальны, но міръ поэтессы очень небогатъ, это не міръ, а мірокъ.

Книжка Маріэтты Шагинянъ очень быстро разошлась въ первомъ изданіи: стихи замѣтила широкая публика. Въ ея стихахъ, колоритныхъ, томныхъ, восточныхъ, нѣжныхъ и нѣжащихъ -- удивительная простота и что-то цѣломудренно-чистое. Много женской граціи и глубокаго чувства въ ея пьесахъ, посвященныхъ Зелимъ-Хану, въ стихотвореніи-пѣснѣ "Лодочникъ".

Какой надуманной, холодной, извращенной, фарфоровой кажется эротика Эльснера послѣ страстныхъ, горячихъ и чистыхъ стиховъ М. Шагинянъ.

Стихотвореніе "Къ Арменіи" хочется запомнить -- такое оно глубоко пережитое, искреннее и любящее. Приведу начало и конецъ его:

"Съ какой отрадой неустанной,

Молясь припоминаю я

Твоихъ церквей напѣвъ гортанный,

Отчизна дальняя моя...

..."Я знаю, мудрый звѣрь лѣсной

Ползетъ домой, когда онъ раненъ.

Ту боль, что далъ мнѣ сѣверянинъ,

О, залечи мнѣ, край родной"...

"Потаенный садъ" Сергѣя Клычкова -- это уже второй сборникъ молодого поэта, выросшаго въ деревнѣ, въ крестьянской семьѣ. Первый его сборникъ "Пѣсни" (1911 г.), изданный также "Альціоной", посвященный народнымъ символамъ -- Ладѣ, Бовѣ, былъ по формѣ далеко несовершененъ. Молодой поэтъ много поработалъ надъ техникой. Жаль, что кругъ образовъ его не расширился. Всѣ его пѣсни подслушаны въ родной деревнѣ. Много въ нихъ чуткости, тонкости и стыдливой влюбленности въ природу. Богатый русскій языкъ, оригинальные новые эпитеты, свѣжесть настроенія и намекающая неясность символовъ, захватываютъ, васъ.

Съ глубокимъ лиризмомъ поетъ авторъ о своемъ дѣтствѣ:

Помню, помню лѣсъ дремучій,

Подъ босой ногою мхи,

У крыльца ручей гремучій,

Въ вѣткахъ дремлющей ольхи,

Помню: филины кричали.

Въ темный лѣсъ я выходилъ,

Бога строгаго печали

О несбыточномъ молилъ.

Дикій, хмурый въ дымной хатѣ

Я одинъ, какъ въ сказкѣ, росъ,

За окномъ стояли рати

Старыхъ сосенъ и березъ, и т. д.

Поэту не пришлось изучать русскій языкъ по Далю, а русскую природу по Афанасьеву: онъ родной полямъ и лѣсамъ, лугамъ и рѣчкѣ, какъ его пастухъ, который поетъ:

"И я пастухъ, и я пѣвецъ,

И все гляжу изъ-подъ руки:

И пѣсни -- какъ стада овецъ

Въ туманѣ раннемъ у рѣки.

Стихъ поэта нѣженъ безъ сантиментальности, красивъ безъ любованья собой. Прекрасна его Лада-невѣста, которую спрашиваютъ обступившія сосны и ели:

-- Что ты, дѣвица, въ печали,

Что ты, красная, грустишь?

-- Ель ты, елушка лѣсная,

Дѣва -- дерево сосна!

Потому, съ того грустна я,

Что пришла моя весна!...

....Плачетъ Лада у березы,

Утираетъ вѣткой слезы,

А вокругъ у перелѣсицъ

Полуночью голубой,

Словно сторожъ, ходить мѣсяцъ,

Водитъ облаки гурьбой".

Въ поэзіи Сергѣя Клычкова нѣтъ гражданскихъ мотивовъ, нѣтъ обычныхъ подражаній Никитину, Кольцову, Некрасову. Это поэтъ-крестьянинъ новаго поколѣнія, какъ и олонецкій крестьянинъ Н. Клюевъ. Свои образы беретъ поэтъ изъ богатой сокровищницы, въ нихъ живетъ душа народа, они приходятъ къ вамъ въ городъ отъ земли взятые.

Не парфюмеріей, не моднымъ будуаромъ, а расцвѣтающимъ полемъ дохнула на насъ поэзія С. Клычкова.

Поэтъ еще не справляется съ техникой -- это пройдетъ, но зато у него есть то, чего не найдешь у нашихъ парнасцевъ: у него есть связь съ народомъ, его пѣсни дойдутъ до народа, ибо онѣ пришли отъ народа.

Всѣ приведенные сборники -- совсѣмъ не похожи одинъ на другой, они всѣ разные. У издательства нѣтъ новаго кричащаго слова, нѣтъ желанія поразить, привлечь вниманіе, выкрикнуть на весь міръ что-нибудь этакое... Зато въ каждой книгѣ чувствуется любовь къ поэзіи и неподдѣльное дарованіе.

В. Львовъ-Рогачевскій.

"Современникъ", кн. X, 1913