Каченовский Михаил Трофимович - Обозрение художеств у древних народов

Обозрѣніе художествъ у древнихъ народовъ (*).

(*) Изъ рѣчи, читанной въ торжественномъ собраніи Московскаго Университета.

Еслибъ изящное искусство было то же, что ремесло и притомъ ненужное; еслибъ оно было только пустою приманкой празднаго любопытства, блестящею игрушкой легкомыслія, какъ утверждаютъ ненавистники его, или охотники порицать все, ни о чемъ не разсуждая: тогда памятники художествъ, въ которыхъ неопытное око видитъ только одни груды камня или металла, не представляли бы ничего поучительнаго для потомства; народы вѣковъ минувшихъ протекли бы подобно тѣнямъ, никакихъ слѣдовъ послѣ себя не оставляющимъ, и только одни неясныя преданія сохраняли бы для насъ память о древнемъ бытіи ихъ въ мірѣ. Нѣтъ, почтеннѣйшіе Слушатели! въ сихъ вещественныхъ грудахъ камней и металловъ обитаетъ духъ безсмертный, равно какъ въ начертаніяхъ буквъ творческій геній живетъ для потомства. На сихъ камняхъ и металлахъ напечатлѣно знаменіе характера народовъ, степени просвѣщенія ихъ, нравственнаго ихъ достоинства. Памятники художествъ, объясняя историческія происшествія, обряды, мнѣнія людей древнихъ, представляютъ вмѣстѣ очевиднѣйшія несомнительныя доказательства того, постигалъ ли народъ свойства красоты идеальной, или только оставался при раболѣпномъ подражаніи Натурѣ; умѣлъ ли давать жизнь веществу бездушному, или только представлялъ несовершенное подобіе видимыхъ предметовъ; воспламенялся ли піитическимъ огнемъ священнаго вдохновенія, или только робкою рукою на первыхъ опытахъ извѣдывалъ свои способности.

Какоеже пространство умъ наблюдательный и просвѣщенный видитъ между группой Лаокоона, сею трагедіей ваятельнаго искусства, и каменными глыбами Сибири, неимѣющими даже образа человѣческаго {Сибирскій Вѣстникъ 1818 года.}! Какое разстояніе отъ колоннъ и подзоровъ Минервина храма Аѳинскаго, краснорѣчиво свидѣтельствующихъ о высокой изящности сего чудеснаго памятника, до Татарской мечети, похожей на четырехъугольный ящикъ, безъ малѣйшихъ признаковъ таланта! Сколько степеней достоинства между мастерскимъ рисункомъ Рафаеля и безобразнымъ очертаніемъ Китайскаго живописца, между восхитительнымъ колоритомъ Тиціана и красками гробницъ Египетскихъ, наложенными безъ всякихъ оттѣнковъ, хотя ими изображены фигуры человѣческія! Что же значатъ сіи несходситва, сіи степени въ художествахъ, какъ не разные успѣхи въ образованности?

Искусства практическія, на примѣръ музыка, мимика театральная, не представляютъ намъ духа древнихъ народовъ; ибо они, какъ предназначенныя забавлять современниковъ, а не поучать отдаленное потомство, не оставляютъ послѣ себя памятниковъ долговѣчныхъ: голоса пѣсней и лирные звуки самаго просвѣщеннаго, самаго чувствительнаго изъ народовъ древности для насъ потеряны безвозвратно, и Греки при всемъ остроуміи своемъ не изобрѣли понятныхъ знаковъ для измѣненій голоса; по крайней мѣрѣ ни одинъ изъ писателей не объяснилъ сихъ знаковъ, и все, что ни говорятъ намъ о системахъ древней музыки, о разныхъ напѣвахъ, завсегда останется предметомъ однихъ догадокъ невѣрныхъ, неудовлетворительныхъ. Въ произведеніяхъ искусствъ словесныхъ видимъ живую картину ума, просвѣщенія, нравовъ, обычаевъ, мнѣній Грековъ и Римлянъ; Египетскій папирусъ и Пергамская кожа передали новымъ хартіямъ нашимъ драгоцѣнное наслѣдство, обогатившее насъ опытами вѣковъ и образцами изящества. Письменные Санскритскіе памятники, отъ временъ глубокой древности сохраняемые Браминами, недавно открыли Европейцамъ новый міръ нравовъ и обычаевъ, новыя сокровища для любопытства. Но гдѣ писанія Етрусковъ, сихъ нѣкогда могущественныхъ наставниковъ младенчествующаго Рима? Даже свѣдѣній о бытіи народа сего мы должны искать въ Римскихъ историкахъ, между тѣмъ какъ памятники ваянія и живописи, послѣ двухъ тысячь лѣтъ, вѣщаютъ потомству объ отличительныхъ свойскахъ его и характерѣ. Писанія Египетскія сохранились на безчисленныхъ массахъ мрамора и гранита; но кто разобралъ, кто объяснилъ ихъ гіероглифы, недоступные для нашего любопытства? Желаемъ ли знать, кто были древніе обитатели береговъ плодотворнаго Нила, мы раскрываемъ книгу боговдохновеннаго Моисея, или вопрошаемъ отца Греческой исторіи. Но Египетъ уже три тысячи лѣтъ самъ о себѣ говоритъ посредствомъ памятниковъ своихъ художествъ. Слѣдственно образовательныя искусства, собственно художества -- ваяніе, зодчество, живопись -- будучи разсматриваемы и отдѣльно отъ прочихъ, могутъ представить свидѣтельства достовѣрныя о характерѣ народовъ, о степени просвѣщенія ихъ и знаменитости; я и предположилъ держаться однихъ только сихъ признаковъ. Впрочемъ всѣ изящныя искусства сопряжены неразрывнымъ союзомъ родства между собою; они имѣютъ одну цѣль -- нравиться, возбуждать въ душѣ приятыня движенія, и народъ, полюбившій красоту въ одномъ искусствѣ, немедленно ищеть ее и въ прочихъ. Когда изящныя искусства посѣщаютъ страну, то онѣ обыкновенно приходятъ вмѣстѣ, въ дружелюбномъ согласіи.

Находя въ отдаленной древности слѣды бытія искусствъ изящныхъ, многіе желаютъ знать, какая страна въ мірѣ первая была облагодѣтельствована ими, какой народъ изобрѣтеніемъ ихъ стяжалъ право на благодарность потомства. Вопросъ совершенно безполезный! изящныя искусства суть естественныя произведенія всѣхъ странъ, гдѣ только разумъ человѣческій развернулся, гдѣ достигъ онъ извѣстной точки на пути своей дѣятельносяги; но, подобно произведеніямъ земли, они принимаютъ разныя формы, смотря по качеству климата и по тѣмъ попеченіямъ, какія прилагаются о благоуспѣшномъ ихъ возращеніи. Въ странѣ дикой они остаются навсегда въ состояніи младенчества; у образованнаго народа они постепенно совершенствуются; у народа изнѣженнаго, выродившагося, отжившаго вѣкъ свой, они свергаютъ съ себя власть вкуса и существуютъ въ искаженномъ видѣ до будущей епохи своего возрожденія. Музыку, танцы, поезію, витійство, зодчество и ваяніе мы находимъ у всѣхъ племенъ, какія только пользуются большими или меньшими выгодами общежитія. Слѣдственно никакой нѣтъ нужды искать происхожденія изящныхъ искусствъ у древнѣйшихъ первобытныхъ Грековъ или Египтянъ, когда въ наше время видимъ ихъ въ состояній младенчества у многихъ народовъ, столъ же мало образованныхъ, какими были нѣкогда Египтяне и Греки. Heсравненно полезнѣе для насъ будетъ удостовѣриться, какой именно родъ жизни благоприятствуетъ успѣхамъ образованности: а слѣдственно и всякимъ изобрѣтеніямъ. Обратимъ взоры свои, почтеннѣйшіе Слушатели, на разнородныя племена, обитающія на неизмѣримомъ пространствѣ собственнаго нашего Отечества. Въ немъ найдемъ мы Остяковъ и Чукчей, которые живутъ единственно плодами звѣриной и рыбной ловли; найдемъ кочующихъ Бурятъ и Калмыковъ, бродящихъ по степямъ со стадами своими, отъ которыхъ получаютъ пищу и одежду. Безпокойное состояніе племенъ звѣроловныхъ вовсе неблагоприятствуетъ изобрѣтенію даже простыхъ искусствъ, а тѣмъ болѣе изящныхъ. Упражняющіеся въ скотоводствѣ не столько жестоки и грубы: они уже пользуются большими выгодами; но кочевая жизнь не возбуждаетъ безпечнаго ума ихъ къ изобрѣтательности, и нѣтъ примѣра въ бытописаніяхъ, чтобы кочующіе народы сравнились въ просвѣщеніи съ землепашцами. И такъ звѣроловство, скотоводство и землепашество составляютъ лѣстницу, по которой человѣческія общества восходятъ къ высочайшей цѣли своего предназначенія въ здѣшнемъ мірѣ. Землепашество удержало многія, узами взаимной нужды соединенныя семейства при плодородныхъ нивахъ, изобрѣло орудія, построило хижины. Составились деревни, которыя черезъ нѣсколько времени сдѣлались многолюдными городами. Видя пользу взаимный помощи, люди раздѣлили между собою труды свои -- и вотъ начало ремесленныхъ упражненій! Уже нѣтъ надобности изнурять силы безпрестанною работой! Новыя выгоды знакомятъ людей съ потребностями новыхъ удовольствій. Жилища ихъ, одежда, сосуды, орудія получаютъ уже видъ гораздо приятнѣйшій, отличаются разными прикрасами, и вотъ епоха изобрѣтенія художествъ, которыя въ послѣдствіи времени народъ или собственнымъ геніемъ ведетъ по степенямъ къ цѣли совершенства, или средства къ тому заимствуетъ у просвѣщеннѣйшихъ своихъ современниковъ, или руководствуетъ ея сохранявшимися памятниками вѣковъ древнихъ.

Отъ сихъ общихъ замѣчаній о происхожденіи художествъ мнѣ оставалось бы перейти прямо къ состоянію оныхъ болѣе или менѣе процвѣтавшему въ разныхъ странахъ міра, у разныхъ народовъ историческихъ; но есть еще одно, достойное вниманія обстоятельство. Древній міръ отдѣляется отъ насъ великимъ пространствомъ времени, называемаго средними вѣками. Наблюдательный умъ, обозрѣвши народы жившіе за онымъ великимъ пространствомъ, и сравнивъ разные успѣхи ихъ въ изящныхъ искусствахъ, необходимо убѣждается въ той истинѣ, что у однихъ неоживляемыя ни творческою силой таланта, ни прелестію граціи, художества всегда оставались въ предѣлахъ раболѣпнаго, не рѣдко грубаго подражанія видимой Природѣ; другіе, напротивъ того, возносились до Природы умозрительной, до идеальной красоты, которую творили въ своемъ воображенія, и потомъ уже представляли ее въ памятникахъ вещественныхъ, ознаменованныхъ печатію вдохновенія: по крайней мѣрѣ оставшіяся ихъ произведенія имѣютъ на себѣ несомнительные признаки сего различія между народами Востока и Запада {Гр. Стан. Потоцкій въ Предисловіи къ Польскому Винкельману.}. Въ какомъ состояніи были художества у Халдеевъ, у древнихъ Персовъ, у Индіянъ и Китайцовъ, въ такомъ точно, или очень близкомъ къ нему, находятся они и теперь у всѣхъ восточныхъ народовъ. Художества, можно сказать, остановившись у нихъ на одной извѣстной степени, выше никогда не возносилисъ: въ Китаѣ, на примѣръ, донынѣ хранятъ они свой древній характеръ. Жители Востока иногда изумляютъ наблюдателя огромностію, иногда прочностію художественныхъ своихъ произведеніи, весьма не рѣдко даже тщательною, чрезвычайно искусною отдѣлкой: но все это есть работа механическая, а не трудъ генія творческаго. Египтяне занимаютъ среднее мѣсто между неподвижностію восточныхъ народовъ и успѣхами Етрусковъ, Финикіянъ, особливо же Грековъ, съ которыми донынѣ еще никто не сравнился, и Римлянъ, принявшихъ законы художествъ и наукъ отъ побѣжденной Греціи. Изъ сего раздѣленія слѣдуетъ само собою, что для любителя художествъ довольно знать, въ какомъ состояніи были они у восточныхъ народовъ; между тѣмъ какъ исторія народовъ западныхъ и драгоцѣнные памятники художествъ, особенно же Греческихъ, представляютъ любопытнѣйшіе, поучительные предметы наблюденій для художника, для знатока, для почитателя дарованій и всего, что ни производятъ они изящнаго.

Теперь бросимъ бѣглый взглядъ на великія семейства людей, болѣе или менѣе извѣстныя потомству по ихъ успѣхамъ въ художествахъ.

Индійцы, одинъ изъ древнѣйшихъ народовъ въ мірѣ, представляютъ намъ свои памятники зодчества и ваянія. Вниманіе путешественника привлекается ихъ подземными, высѣченными въ утесахъ пагодами, которыхъ расположеніе, отдѣлка, прикрасы, вообще стиль отличаются отъ всѣхъ прочихъ. Достойнѣйшіе примѣчанія изъ числа пагодовъ сихъ, или храмовъ, находятся на островахъ Елефантѣ и Салсетѣ; тамъ выпуклыя на стѣнахъ изваянія представляютъ боговъ и героевъ Индіи. Сохранившіеся для потомства выглаженные камни съ надписями и фигурами, лазурики и смарагды съ рѣзьбою, идолы изъ металловъ, остатки живописи на памятникахъ зодчества -- все свидѣтельствуетъ о древности художествъ въ Индіи; но ихъ произведенія показываютъ только успѣхи въ работѣ механической.

У Вавилонянъ и Ассиріянъ Исторія находить образовательныя искусства во времена глубокой древности. Преданіе баснословное приписываетъ Семирамидѣ множество дивныхъ произведеній ваянія и зодчества: на стѣнахъ дворца выпуклыя съ наложенными красками изваянія животныхъ; бронзовыя статуи Вила, Нила, Семирамиды и знатнѣйшихъ вельможъ ея; колоссальныя изъ чистаго золота статуя Юпитера, Юноны и Реи, поставленныя на зубцахъ ею же воздвигнутый храма посреди Вавилона, съ принадлежащими къ нимъ львами и драконами; каменныя статуи самой Царицы и ея тѣлохранителей, сдѣланныя изъ горы Дагистана, которая имѣла отвѣсной высоты семнадцать стадій, и которую Семирамида велѣла употребить на сей памятникъ; разныя великолѣпныя зданія, воздвигнутая по ея же велѣнію. Сіи баснословныя сказанія древности по крайней мѣрѣ свидѣтельствуютъ, что обитатели Ассиріи и Вавилона издревле упражнялись въ художествахъ. Въ Ниневіи, Екватанѣ, Бактріи находились также зданія весьма значительныя. Но отъ всего величія Ассиріянъ остались для насъ едва замѣтные признаки: на пути изъ Багдада къ Екватанѣ въ каменной горѣ, предъ которою проведенъ каналъ, видны три обширныя впадины, съ высѣченными въ нихъ фигурами Царя, Царицы и одного чиновника {Memoir. de l'Аcad. des Inscr. T. XXVII, p. 159.}. Самыя развалины Вавилона не представляютъ никакого отличительнаго характера по предмету художествъ.

Финикіяне ни только имѣли у себя въ отдаленнѣйшіе вѣки образовательныя художества, но и отличились блестящими въ нихъ успѣхами. Народъ, обогатившійся торговлею, показавшій многіе опыты счастливыхъ открытій, изобрѣтшій, какъ вообще полагаютъ, азбучные знаки, необходимо долженствовалъ быть любителемъ искусствъ изящныхъ; тому доказательствомъ служитъ еще и прославляемая пышность Тира и Сидона. Извѣстно, что Соломономъ призваны были Финикійскія художники для сооруженія знаменитаго храма Ірусалимскаго. О работахъ Сидонянъ упоминается въ Гомеровой Иліадѣ {Iliad. XXIII, 744.}. Страбонъ и Аппіянъ говорятъ объ изящности и, удивительной высотѣ домовъ Тира и Карѳагены. Храмы городокъ сихъ блистали позлащенными статуями. Въ Капитоліи висѣлъ сребряный щитъ ста тридцати фунтовъ, на которомъ, по свидѣтельству Ливія, изображено было лице Аздрубала, Аннибалова брата. Карѳагеняне, сіи однородцы и потомки Финикіянъ, доставляли Римлявамъ прекраснѣйшія домашнія утвари изъ дерева, и потому древніе писатели упоминаютъ о ложахъ, окнахъ и шискахъ Пуническихъ. Торговыя сношенія съ Етрусками, Египтянами и Греками доставляли возможность Финикіянамъ перенимать многое у сихъ народовъ по части художествъ. Потомству остались только монеты Пуническаго художества, хранимыя въ кабинетѣ Королевской Французской библіотеки въ Парижѣ и въ нѣкоторыхъ другихъ собраніяхъ рѣдкостей. Медали, сдѣланныя въ Сициліи, изяществомъ своимъ не уступаютъ Греческимъ, отъ которыхъ отличаются единственно Пуническими своими надписями. Кромѣ сихъ памятниковъ, золотыхъ и серебряныхъ, ничего не дошло до насъ отъ Финикіянъ.

Народъ Еврейскій, не бывши ни могущественнымъ, ни богатымъ, ни роскошнымъ преимущественно занимался воздѣлываніемъ полей своихъ и скотоводствомъ. Находясь въ порабощеніи у Египтянъ, онъ могъ познакомиться у нихъ съ художествами; но угнетаемъ будучи игомъ неволи и не имѣя передъ глазами образцовъ изящныхъ, не могъ отличиться блистательными успѣхами. Въ послѣдствіи времени запрещеніе покланяться кумирамъ въ образѣ людей или животныхъ хотя и не всегда было уважаемо Евреями; однакожъ творить ихъ почиталось дѣломъ непохвальнымъ, и художники сего народа принуждены были изображать единственно цвѣты, листы и подобные тому предметы бездушные. Евреямъ извѣстны были искусства плавить и ковать металлы, обдѣлывать камни и дерево, и даже рѣзать на камняхъ драгоцѣнныхъ. Впрочемъ отъ всѣхъ произведеній донынѣ сохранились однѣ только монеты временъ Маккавеевыхъ. Если въ самый лучшій періодъ бытія народнаго, въ царствованіе Давида и Соломона, Евреи не ознаменовали его своими собственными произведеніями, которыя были бы замѣчены перомъ историка, и если для сооруженія великолѣпнаго храма и другихъ зданій въ Іерусалимѣ надлежало употребить художниковъ Тирскихъ и Сидонскихъ; то остается принять за вѣроятное, что важнѣйшія предприятія свои по части искусствъ изящныхъ поручали они исполнятъ чужестранцамъ. Какъ бы ни было, утрата всѣхъ Еврейскихъ памятниковъ живописи; ваянія и зодчества съ избыткомъ вознаграждена для потомства священными произведеніями ихъ словесности, сими высокими пѣснями, которыя, услаждая душу читателя выспренними красотами, утверждаютъ его на пути спасенія.

Персамъ, еще во время первыхъ Царей ихъ, извѣстны были искусства образовательныя, которыхъ памятники описаны путешественниками и любителями древностей. Удивительныя развалины Персеполя, коего, какъ справедливо заключаютъ нѣкоторыя Археологи, нѣкогда пышнаго чертога Царей Персіи, представляютъ остатки такого зданія, которое ознаменовано печатію отличнаго отъ всѣхъ противъ стиля. Мраморныя стѣны его твердостію вещества далеко превосходящія все въ своемъ родѣ, покрыты множествомъ выпуклыхъ изображеній и надписей. Еще другія зданія, особенно же великолѣпныя гробницы показываютъ, что дѣятельности Персовъ недоставало только побужденій Греческаго вкуса. Роскошный народъ сей имѣлъ въ употребленіи и дорогіе камни съ рѣзьбою, служившіе для мнимой безопасности, для печатанія, или можетъ быть еще и для украшеній. Королевскій Парижскій и другіе музеи хвалятся собраніями сихъ драгоцѣнностей, если не превосходныхъ работою, по крайней мѣрѣ свидѣтельствующихъ о степени образованности древнихъ Персовъ. Разноцвѣтные ковры ихъ славились еще во время Александра Македонскаго, и есть причины думать, что Персамъ извѣстна была мозаика.

Египетъ представляетъ намъ любопытнѣйшее зрѣлище древностей. Успѣхи его въ изящныхъ искусствахъ не блистательны, далеки отъ совершенства; но многочисленныя и разнообразныя произведенія художествъ Египетскимъ удивляютъ потомство отличительными признаками своего характера. Неизвѣстно, у себя ли Египтяне воспитали оныя искусства, или приняли ихъ какъ, нѣкоторые полагаютъ, отъ жителей береговъ Инда и Гангеса; но то неоспоримо, что враждебныя препятства всегда удерживали ихъ въ тѣсныхъ предѣлахъ посредственности, некрасивыя формы тѣла мущинъ и женщинъ не представляли художникамъ изящныхъ образцовъ Природы; музыка и гимнастика, любимыя забавы Грековъ, почитаясь недозволенными въ Египтѣ, не имѣли здѣсь полезныхъ дѣйствій для души и тѣла, не озаряли отрадными лучами всегда мрачнаго характера жителей; непремѣнная обязанность слѣдовать стариннымъ обычаямъ и всегда одному способу представлять ихъ, держала въ оковахъ дарованія художника, тѣмъ болѣе что всѣ предметы работъ его имѣли тѣсную связь съ религіей, и онъ долженъ былъ подражать образцамъ своимъ, грубымъ произведеніямъ неискуснаго рѣзца, неопытной кисти; раздѣленіе народа на классы навсегда привязывало Египтянина къ состоянію и ремеслу отца своего, дѣда, прадѣда, и сынъ художника непремѣнно долженъ былъ идти по слѣдамъ отца, хотя бы Природа отказала ему въ склонности къ художествамъ; наконецъ изящныя искусства, если говорить въ строгомъ смыслѣ, не существовали въ Египтѣ: ибо художники и ремесленники были одно и то же, и составляли послѣдній классъ народа. Не смотря на причины столь неблагоприятныя, художники Египетскіе показали, что при другихъ обстоятельствахъ могли бы представить лучшія работы: фигуры животныхъ, при изваяніи которыхъ они, какъ видно, менѣе стѣснялись правилами суевѣрія, отличаются превосходствомъ передъ фигурами человѣческими. Въ такихъ обстоятельствахъ находились Египетскія художества въ тѣ времена отдаленныя, когда обитатели плодородныхъ береговъ Нила были независимымъ народомъ подъ правленіемъ своихъ Фараоновъ. Нѣтъ сомнѣнія, что при Псамметихѣ, благосклонно принявшемъ въ Царствѣ своемъ остроумныхъ Грековъ, долженствовала послѣдовать значительная перемѣна въ обычаяхъ и художествахъ Египетскихъ. Нашествіе грознаго Камбиза было началомъ примѣси Персидскаго стиля, хотя во все время господства Персовъ угнетенные обитатели Египта мало упражнялись въ художествахъ. Преемники Александра Македонскаго оживили массы Египетскія Греческимъ изяществомъ; при этихъ Александрія процвѣтала науками, художествами, и божества Египетскія уже являлись облеченными въ лѣпоту Греческаго идеала: многочисленные памятники сего періода ознаменованы признаками Греко-Египетскаго стиля. Какое разнообразіе предметовъ, и разсѣянныхъ по песчанымъ степямъ Египта и тщательно хранимыхъ въ музеяхъ Европы, отъ чудесныхъ пирамидъ до скарабеевъ и абраксасовъ, сихъ странныхъ, но достойныхъ любопытства остатковъ суевѣрія; отъ гранитныхъ, изъ одной глыбы изсѣченныхъ, обелисковъ, отъ колоссальныхъ статуй Мемнона и Сфинкса до мѣлкихъ изваяній боговъ и жрецовъ Египетскихъ; отъ обширныхъ развалинъ лабиринта, гробницъ и храмовъ съ рельефами и въ глубь рытыми гіероглифами до вмѣстилищъ мумій съ живописными на нихъ изображеніями, отъ грубыхъ, неподвижныхъ, но изумляющихъ зрителя своею прочностію, своею огромностію произведеній древняго, независимаго Египта до камней дышущихъ, плѣняющихъ своею живостію и выраженіемъ, обработанныхъ рѣзцомъ Греческимъ при любомудрыхъ Птоломеяхъ! изучая сіи памятники, переносимся въ отдаленнѣйшіе вѣки, бесѣдуемъ съ мудрецами народа, котораго давно уже нѣтъ на свѣтѣ; въ живой, краснорѣчивой исторіи почерпаемъ доказательства и новыя свѣдѣнія о нравахъ его, обычаяхъ, мнѣніяхъ, богослужебныхъ обрядахъ и даже о самыхъ перемѣнахъ судьбы его.

Еще задолго до основанія Рима, Етруски были свободнымъ, трудолюбивымъ, воинственнымъ и сильнымъ народомъ; имѣли свое собственное правительство, свой языкъ, свои обычаи, свои художества, отличавшіяся особеннымъ характеромъ. Обитая на берегахъ морей Италіи, они могли имѣть сношенія, съ Египтянами и другими народами Востока. Переселявшіеся къ нимъ Пелазги, потомъ Греки, сообщала имъ свои идеи и безъ сомнѣнія своя искусства, которыя однакожъ никогда не возносились на блистательную степень Греческаго совершенства. Художества Етрурійскія ознаменованы памятниками различныхъ періодовъ бытія народнаго: имѣть признаки и первыхъ опытовъ и произведеній роскоши Етрурійцы еще граждане свободнаго отечества, сооружали въ младенчествующемъ градѣ Ромуловомъ храмы и чертоги, отливали статуи боговъ и героевъ; они же въ Римѣ могущественномъ, утвердившемъ власть свою въ трехъ частяхъ свѣта, удерживали бытіе древняго Етрурійскаго стиля. У ихъ идеи всегда представляютъ Греческія происшествія, еще до войны Троянской бывшія; ихъ мрачный характеръ любилъ сцены кровопролитія и принужденныя положенія фигуръ человѣческихъ. Всегдашнія войны съ Галлами и Римлянами, не равная борьба съ послѣдними, отдаленность отъ процвѣтавшей Греціи, съ которою ни имѣли ближайшаго сообщенія, воспрепятствовали имъ постигнуть красоту Природы одушевленной, или прелесть грацій, а тѣмъ еще болѣе идеальный характеръ, сей пробный камень достоинства въ художникѣ. Между тѣмъ Етрурія живешь для любителя древностей въ своихъ мраморныхъ и бронзовыхъ статуяхъ., въ своихъ зданіяхъ, урнахъ, жертвенныхъ чашахъ съ выпуклыми на нихъ, или въ глубь сдѣланными-изображеніями; живетъ въ бронзовыхъ своихъ монетахъ и особенно въ дорогихъ камняхъ съ рѣзьбою. Етрурійцы сооружали прочныя храмы, театры, домы, гробницы: свидѣтельство Исторіи, уцѣлѣвшія развалины многихъ зданій на землѣ древней Етруріи, а всего болѣе Тосканскій орденъ, сіе наслѣдственное достояніе нынѣшнихъ народовъ Европы, показываютъ намъ, до какой степени свѣдѣнія ихъ простирались въ зодчествѣ. Старшій Плиній упоминаетъ о памятникахъ Етрурійской живописи, которые будучи древнѣе Рима, въ его время удивляли свѣжестію своихъ красокъ. Къ счастію, и наши современники могутъ произнести судъ свой объ Етрурійской живописи по изображеніямъ, найденнымъ въ подземныхъ гробницахъ.

Изъ всѣхъ народовъ древности одни только Греки возвели художества на высочайшую степень возможнаго человѣку совершенства. Даже въ наше время нѣтъ другаго способа сдѣлать что-нибудь превосходное, представить характеръ величія, красоты, граціи, нѣтъ, говорю, другаго способа, какъ изучая безсмертные памятники сего чудеснаго народа, оставившаго намъ образцы изящества истиннаго равно въ образовательныхъ искусствахъ, какъ и въ словесныхъ. Отъ первыхъ опытовъ, отъ грубыхъ начатковъ, которыхъ безъ всякаго сомнѣнія полудикимъ Грекамъ не нужно было заимствовать ни отъ Финикіянъ, ни отъ Египтянъ, и которыя могли явиться у нихъ еще до пришествія Кадма и Даная, художества, споспѣшествуемыя счастливымъ климатомъ Еллады, выгоднымъ ея положеніемъ для торговли, свободою гражданъ и независимостію правительствъ, баснословными преданіями о богахъ и герояхъ, постояннымъ образованіемъ умовъ, обычаями домашней и общественной жизни, медленно и тихо, но вѣрнымъ полетомъ возносились на высоту недосягаемую дотолѣ, и имя Грековъ содѣлали любимымъ именемъ славы. При Периклѣ они достигли своей зрѣлости; при Александрѣ цвѣли прелестями красоты и граціи; и Греки уже съ отцвѣтающими художествами покорили власти своей гордыхъ завоевателей. Такъ, почтеннѣйшіе Слушатели! побѣдители свѣта, Римляне, болѣе извѣстны потомству любовью своею къ Греческимъ искусствамъ, нежели подвигами завоеваній. Классическая земля ихъ, послѣ многихъ столѣтій, возвратила міру сокровища Греческихъ художествъ, искаженныя, обезображенныя насиліемъ варварства, времени, но и въ семъ искаженномъ состояній послужившія къ возстановленію хорошаго вкуса въ нашей части свѣта. Сіи Лаокооны, Венеры, Геркулесы, въ подлинныхъ произведеніяхъ Праксителей и Скопасовъ, или въ точныхъ имъ подражаніяхъ перенесенные изъ Греціи въ Италію, и нынѣ украшающіе первыя въ въ мірѣ хранилища древностей изящныхъ, сіи статуи поучаютъ удивляющееся потомство, какія чудеса можетъ творить рѣзецъ, управляемый геніемъ художника. Камень представляетъ сильныя страсти и тихія чувства! Изъ нѣмаго вещества издаются звуки душевныхъ движеній! Разсматривая бездушную глыбу, вы удивляетесь сановитой важности Минервы, или игривой веселости Нимфы, божественному величію Аполлона, или лукавой улыбкѣ Фавна! Вездѣ видите особенный характеръ, и сердце ваше повинуется волѣ того, кто повелѣлъ камню или металлу надъ нимъ дѣйствовать, кто изъ отдаленности временъ посредствомъ камня или металла свои мысли, свои чувства, свой собственной восторгъ сообщаетъ душѣ вашей! Таковы художества Еллады! И чего не произвели ея счастливые обитатели? Дерево, слоновая кость, глина, мраморъ, бронза, серебро, золото, камни драгоцѣнные, животворились искусною рукою. Группы, статуи, неподражаемые вырѣзные камни, драгоцѣнныя вазы съ выпуклыми и живописными изображеніями -- все вѣщаетъ о славѣ Греціи, о величіи древнихъ сыновъ ея, о творческихъ умахъ ея художниковъ. Громкія имена Зевксисовъ, Апеллесовъ, Протогеновъ, Полигнотовъ, преданія писателей о знаменитыхъ школахъ Сиціона и Коринѳа, Аѳинъ и Родоса, достаточно свидѣтельствуютъ о великихъ успѣхахъ Грековъ и въ живописномъ искусствѣ, хотя бы и не могли мы выводить заключеній своихъ о живописи ихъ по существующимъ памятникамъ ваянія: естетическія правила для обоихъ искусствъ сихъ одни и тѣ же, и Греки, любившіе изящество въ первомъ, не могли въ послѣднемъ любить безобразія. Новымъ тому доказательствомъ служатъ краснорѣчивыя развалины Греческихъ храмовъ, театровъ, чертоговъ, въ Аѳинахъ, Коринѳѣ, Смирнѣ, Ефесѣ. Драгоцѣнныя развалины Пальмиры и Бальбека, сихъ городовъ, возникшихъ среди песковъ Сирійскихъ, уже при Императорахъ Рима, Греческимъ художествомъ. своимъ привлекаютъ къ себѣ наблюдательныхъ странниковъ и удивляютъ читающихъ ихъ записки. Поучительны и развалины Греціи: отъ нихъ узнали мы о благородной простотѣ зданія, о прекрасной соразмѣрности орденовъ Греческаго зодчества. Драгоцѣнныя медали сохранили для насъ начертанія и тѣхъ сооруженій, которыми славилась древность, но которыхъ самыя развалинъ! исчезли. Сія медали и монеты Грековъ представляюшія неизмѣримый рядъ перемѣнъ въ успѣхахъ, цвѣтущемъ состояніи и упадкѣ Искусства, въ разныхъ странахъ, въ разныхъ городахъ Греческихъ, или куда только достигали Греческія дарованія.

И Римляне имѣютъ неотъемлемое право на благодарность потомства. Они продлили вѣкъ изящныхъ искусствъ Греціи, которыя, уже не питаемыя животворящимъ чувствомъ свободы, не подкрѣпляемыя побужденіями чести народной, по естественному ходу цѣль человѣческихъ, безъ сильнаго покровительства завоевателей свѣта, безъ ихъ нѣжной любви къ Греческому изяществу, преждевременно изнемогли бы подъ тягостію дряхлыхъ лѣтъ своихъ. Пышные Римляне сами не были художниками, но щедро награждали художниковъ иноплеменныхъ. Пускай другіе оживляютъ мѣдь и мраморъ, говорили потомки Фабіевъ, потомки Сципіоновъ, а ты, о Римлянинъ! помни судьбу свою -- управлять міромъ! Симъ направленіемъ умовъ и желаній разрѣшается недоумѣніе любомудраго испытателя древностей, который ищетъ именъ. Римскихъ между художниками знаменитыми, и не находитъ вовсе, или же находитъ между ними рабовъ и отпущенниковъ. Римляне, еще бѣдные, учились у Етрусковъ; но гдѣ успѣхи учениковъ сихъ, гдѣ памятники, достойные подражанія? Римляне сильные, обремененные корыстями, приказываютъ, и все исполняется по ихъ велѣніямъ: Сицилія; Великая Греція, Востокъ, Еллада наполняютъ столицу ихъ чудесами ваянія; велятъ -- и художники работаютъ; зданія украшаются статуями, бюстами, мозаикою, картинами; сооружаются амфитеатры, портики, врата тріумфовъ, храмы -- сіи Пантеоны и Колизеи, достойные огромнаго Рима и его неизмѣримой имперіи. Со временъ Адріана художества примѣтно клонятся къ упадку и теряютъ блескъ свой; но духъ Греческій оживлялъ ихъ даже до царствованія Константина Великаго, до той епохи, съ которой они являются уже простыми ремеслами, лишенными отличительныхъ своихъ признаковъ утратившими свое достоинство. Въ семъ состояніи, съ одними только механическими средствами, они переходили изъ вѣка въ вѣкъ, пока не достигли до счастливыхъ временъ своего возрожденія. К.

-----

[Каченовский М.Т.] Обозрение художеств у древних народов: Из речи, читанной в торжественном собрании Московскаго университета [5 июля] / К. // Вестн. Европы. -- 1819. -- Ч.105, N 12. -- С.249-274.