Коллинз Арнольд - Работник Иенс

Работник Иенс

Из жизни канадского фермерского мальчика-работника.

Рассказ Арнольда Коллинз.

Вечернее солнце опускалось за плоский край степи громадным красным шаром, И красноватый свет его, отражаясь от беспредельной снежной равнины, точно усиливал резкость морозного дня. Одинокий белый заяц, едва заметный на белом снегу, прыгал по степи, не обращая внимания на холод. Какие-то мелкие пташки веселыми стайками носились над прошлогодней травой, торчавшей из-под снега.

На всем безграничном просторе равнины, кроме них, был только один двигавшийся предмет. Это были большие сани, запряженные парой приземистых степных лошадок. На переднем сиденьи, крепко прижавшись друг к другу, сидели два мальчика-подростка.

Один из них был сын фермера {Владелец небольшого участка земли, которую оя сам обрабатывает.}, другой мальчик -- работник Иенс. Они ехали на соседнюю ферму по делу.

Джон, двенадцатилетний сын фермера, все время кутался в свое пальто и дрожал. Его старший товарищ, который правил лошадьми, все время ободрял его. Он был норвежец и привык к зимним холодам у себя на родине.

-- Что, холодно?-- проговорил Иенс, подталкивая слегка своего соседа.

-- Оставь меня в покое. Иенс,-- сердито отвечал Джон,-- мне теплее, когда я сижу смирно.

-- Напротив, ты должен двигаться,-- говорил ему Иенс -- хлопай руками, топай ногами, а то ты у замерзнешь. Ну же, шевелись!

-- Оставь меня в покое,-- еще сердитее проговорил Джон,-- а то я отцу пожалуюсь на тебя. Не приставай!

И он опять с'ежился и, крепче прижал к себе руки, стараясь согреться. До места поездки оставалось еще целых пятнадцать верст. С тревогой поглядывая на своего соседа. Иенс усердно погонял лошадей. Его круглое красное лицо все заиндевело от мороза, и он Поминутно должен был протирать себе глаза. Пушистый иней, покрывавший ресницы, мешал ему смотреть.

Обе лошади были тоже все в инее, а морды их обросли сосульками, и они все время нетерпеливо трясли головами.

Погода переменилась совсем неожиданно. В этих местах северные ветры всегда начинают дуть внезапно и становится сразу очень холодно. Легкий зимний ветерок сразу может превратиться в настоящий ураган. К счастью для наших путешественников метели не было. Снег повсюду был покрыт настом {Наст -- тонкий обледеневший слой снега.}, и потому ветер не мог замести дорогу снегом.

У обитателей этой громадной канадской равнины {Канада -- обширная степная страна на севере С. Америки.} были два грозных врага -- саранча летом и северные ветры зимой. Саранча собирала свою дань зерном, а северные ветры человеческими жизнями.

Кто не испытывал этих ужасных бурь, не может представить себе, что это такое. Дикие животные, которых такая буря застанет далеко от норы, замерзают. Домашние животные погибают тысячами. Случалось, что люди, которые пошли за чем-нибудь в амбар, не могли потом найти обратную дорогу к дому и замерзали около своего дома. Многие жители тех мест проводят от амбара до дома толстые проволоки на столбах, чтобы ухватиться за них рукой, если ураган застанет их на дороге. Если северному урагану удастся разбить или растворить окно или дверь хлева, то весь скот погибнет там от холода. Хозяин ни за что не решится высунуть нос за дверь, пока ураган свирепствует, хотя он и знает, что потеряет своих кормильцев.

Ураган, который застал в степи наших мальчиков, был, к счастью, очень слабый, и ветер дул им в спину. И все-таки холод забирался через одежду и точно ножами резал кожу. А до ближнего жилья было пятнадцать верст пути по голой, совершенно безлесной степи. Позади них, всего в трех верстах, была ферма, но повернуть и ехать против ветра было еще страшнее.

Иенс то и дело опускал вожжи, хлопал руками, топал ногами и погонял лошадей. Движения немного согревали его. Он привык к холоду, но и ему становилось жутко при мысли о том, что сделает с ним лютый ветер, если он устанет.

Когда он сплевывал с губ иней, то заметил, что капельки замерзали в воздухе и падали на снег в виде маленьких сосулек. Когда он моргал, глаза его склеивались на несколько мгновений; это означало, что был сильный мороз, а в таком сухом воздухе можно совсем незаметно отморозить себе руку или ногу.

И, думая от этом, Иенс все время топал ногами и расправлял пальцы. И все время старался ободрить своего застывшего соседа. Сначала Джон отвечал ему коротко и сердито, потом совсем замолк.

Иенс решил сначала, что Джон дуется. Джон не любил Пенса за то, что отец часто хвалил своего молодого работника за трудолюбие и ловкость, а Джона пробирал за глупые шалости. И часто из мести Джон наговаривал отцу на Пенса. Это делало еще тяжелее и без того невеселую жизнь Иенса на чужбине. Но он терпел. Вместе со многими подростками родного норвежского поселка он два года тому назад уехал в далекую Америку, чтобы помогать матери, оставшейся на родине с четырьмя маленькими детьми. Отец его был моряк и погиб, как погибают почти все моряки -- утонул в море во время бури.

Джон сидел, попрежнему скорчившись и опустив голову, и молчал. Иенс досадовал на хозяина за то, что тот позволил глупому мальчишке ехать с ним. И самому тяжело, а тут еще расталкивай этого лентяя, который точно решил во что. бы то ни стало замерзнуть. Наконец, Пенс не на шутку встревожился. Он знал, как опасно заснуть на морозе. Сон внезапно может перейти в смерть.

И, забыв о самом себе. Пенс принялся будить и расталкивать своего спутника. Но Джон не отзывался. Тогда Иенс понял, что он замерзает. Необходимо было сейчас же его согреть как-нибудь.

Сначала у Иенса мелькнула мысль закутать мальчика в свою куртку, но он тут же понял, что этим делу не поможешь. Развести огонь? Сжечь сани? Спички у него с собой, но при таком урагане он мог сжечь их все, а покрытое инеем дерево саней не успело бы разгореться. Да если бы даже оно и разгорелось, то такого костра хватило бы ненадолго.

Что же было делать? Оставалось только одно -- заставить Джона двигаться. Он остановил лошадей, соскочил на снег и стащил Джона с сиденья. Мальчик не стоял на ногах, пришлось его поддерживать. Держа вожжи в одной руке и поддерживая Джона другой. Пенс сделал несколько шагов.

Но Джон не держался на ногах и валился, а лошади не хотели итти шагом. Приходилось выдумать что-нибудь другое.

Пенс остановился, положил Джона на сани и оглянулся кругом. Но нигде ничего не было видно, кроме снега и прошлогодней травы, торчавшей из-под него. На всем просторе степи не было никого, кроме этих двух подростков, и никто не мог помочь одному из них спасти другого.

"Как заставить его двигаться?" -- с тоской думал Иенс, переступая в то яге время с ноги на ногу, так как он сам весь окоченел.

И вот случайно взгляд его упал на веревку, лежавшую в ногах перед сиденьем. И счастливая мысль блеснула в его голове. Он размотал веревку коченеющими пальцами, и обвязал ею Джона за пояс. Потом стащил его на дорогу позади саней, положил на снег, а другой конец привязал к задку саней.

То и дело дуя на свои руки, он подергал веревку, ощупал петлю, потом сел в сани и тихонько тронул лошадей. Джон, как мешок, медленно потащился за санями.

Когда дорога была гладкая, он плавно скользил по убитому снегу, но на ухабах и раскатах его встряхивало и подбрасывало. Эти толчки старее заставили его очнуться, и он бессознательно стал загораживать лицо от ударов. Через несколько времени он начал что-то бормотать во сне, но все не просыпался окончательно.

Пенс сдерживал лошадей и заставлял их итти шагом. Он то и дело оглядывался назад ж с радостью убеждался, что его выдумка была хороша.

"Только бы разбудите его и заставить шевелиться. Чем сильнее он сердится, тем лучше для него -- согреется!" -- думал Иенс.

Увидя, что Джон наполовину очнулся. Иенс пустил лошадей рысью, стараясь, чтобы тело Джона попадало на бугры и кучки жесткой травы. И каждый раз, подпрыгнув на бугре, Джон точно просыпался и старался ухватиться за что-нибудь рукой, чтобы остановиться.

"Он понимает, что несется куда-то и хочет удержаться" -- подумал Пенс. "Это хорошо!"

И он опять придержал лошадей. Через несколько времени Джон очнулся настолько; что стал пытаться ухватиться за веревку и подняться на ноги. Но сил у него было очень мало, и он опять валился на дорогу, как мешок.

Тогда Пенс опять пускал лошадей рысью. Опять Джон прыгал и трясся по буграм. И опять это приносило ему пользу. Наконец, он стал цепляться за веревку уже сильнее и усерднее старался подняться на ноги.

Увидя это. Пенс начал кричать ему, чтобы ободрить его и придержал лошадей.

Джон, барахтался, скользил, цеплялся руками и даже бранился при этом. У Пенса стало веселее на душе. "Если бранится, значит, сердится,-- подумал он,-- а если сердится, значит, захочет драться. А это лучше всего разогреет его".

И правда, на щеках Джона появился румянец. Сначала ему все не удавалось подняться, и он, чуть не плача от злости, кричал на Пенса, угрожал пожаловаться отцу. Но Пенс даже не Оборачивался,-- так он был поглощен своими лошадьми.

На самом деле, уголком глаза он все время следил за тем, что делается с Джоном. Но замерзавший Мальчуган еще не разогрелся, как следует. Пенс понимал, что если он сейчас позволит ему сесть в сани, то тот опять заснет. Поэтому он давал мальчику подняться, а потом сразу дергал лошадей и опять валил его в снег.

Джон сердился, плевался, поднимался на ноги и падал опять, осыпая своего спасителя бранью. Наконец, он так разогрелся, что поднялся и крепко стал на ноги. Веревка натянулась и опять сильно дернула его, но на этот раз он удержался на ногах. Держась за веревку, он побежал за санями и старался их догнать.

Но в это время Пенс тронул вожжами, и лошади прибавили шагу. Джон бежал все скорее ж скорее, но расстояние между ним и санями не уменьшалось.

-- Стой!-- кричал он Пенсу.-- Говорят тебе, стой! Как ты смел привязать меня на веревку! Отвяжи сейчас же, я хочу сесть в сани, я. устал! Я вот отцу скажу про тебя, злой мальчишка!

Но Пенс оставался глух к его мольбам, только лукавый огонек блистал в его глазах, да попрежнему усердно работали его руки и ноги, чтобы поддерживать тепло в теле.

-- Иенс, милый, дорогой! Остановись пожалуйста, я не скажу отцу и никогда не буду приставать к тебе.

Джон бежал изо всех сил. Все тело его разогрелось и покрылось испариной. Он устал и сильно задыхался от сильного бега. До ближайшей фермы оставалось не больше версты.

Тогда Иенс остановил, наконец, лошадей, и подождал, пока Джон забрался. на сиденье рядом, с ним.

Джон весь кипел от негодования и даже не смотрел на своего спасителя. Они благополучно доехали до места, переночевали там, а на другой день отправились домой.

Погода была тихая. Ветер за ночь переменился.. Над землей повисли снежные тучи, шел реденький снежок.

Джон все еще сердился на Пенса и не разговаривал с ним. Всю дорогу он думал только о том, как он расскажет все отцу, и как Пенса сейчас же выгонят со службы.

Но вот, наконец, и дом. Не помогая отпрягать лошадей, Джон ураганом ворвался в дом и со злобой начал рассказывать отцу о проделке Пенса. Не дожидаясь конца рассказа, возмущенный отец вышел на двор и окликнул Пенса, отпрягавшего лошадей.

Иенс подошел к нему. Но на лице голубоглазого мальчика не было и тени страха. Он прямо и весело смотрел в глаза хозяину.

-- Что, нажаловался все-таки?-- проговорил он с улыбкой.-- Да что же мне с ним было делать? Он ни за что не хотел шевелить руками и топать ногами. Если бы я не заставил его бежать, он замерз бы. Нас застал вчера северный ветер в пятнадцати милях от фермы!

-- Северный ветер?-- с ужасом повторил отец.-- Ах, скверный ябедник-мальчишка!-- И суровый фермер крепко пожал руку своего юного работника.

Джон еще долго жаловался на Пенса матери, которая его баловала. Он не знал, что произошло на дворе между отцом и Пенсом, но он был уверен, что отец прогонит Пенса.

Время проходило. Джону до-нельзя хотелось узнать, что будет с Пенсом, но он не смел спросить об этом отца, который был все время сердит и Молчалив.

Наконец, сели за ужин. Когда мать подала на стол кусок жареной баранины, отец вдруг прервал молчание.

-- Я твердо решил, Анна,-- сурово сказал он,-- что Джон весной отправится на ферму Чарльза Крона и проработает там два года. Пора ему и послужить: Дома Он ни на что не годен.

Джон присмирел. Он знал, что отец никогда не говорит попусту и сдержит свое обещание.

---------------------------------------------------

Источник текста: Негритенок Маду / Рассказ Альфонса Додэ и другие рассказы из жизни маленьких тружеников разных стран и народов; Под ред. Вл. А.Попова. -- М : Земля и фабрика, 1923. -- 136 с.: ил.; 18 см. -- (Маленькие труженики ; Сб.1)