Аксаков Иван Сергеевич - О несостоятельности общественной нашей деятельности в Западном крае

Сочиненія И. С. Аксакова. Томъ третій.

Польскій вопросъ и Западно-Русское дѣло. Еврейскій Вопросъ. 1860--1886

Статьи изъ "Дня", "Москвы", "Москвича" и "Руси"

Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) Леонтьевскій переулокъ, домъ Лаврова. 1886.

Статьи из газеты "День" (1864)

О несостоятельности общественной нашей дѣятельности въ Западномъ краѣ.

Москва, 28 апрѣля 1864 г.

Финансисты толкуютъ о денежныхъ затрудненіяхъ Россіи, о ея долгахъ, объ опасностяхъ кризиса и банкротства. Нужны деньги, а гдѣ ихъ взять? А если и удастся поразжиться деньгами, то не придется ли прежде всего произвести уплату по старымъ,-- не нами, и не въ наше, а въ прежнее время надѣланнымъ долгамъ? Если подобные вопросы способны сильно озабочивать нашихъ финансистовъ, то не менѣе грустныя думы невольно сжимаютъ сердце, когда начнемъ мысленно цѣнить нашъ нравственный общественный капиталъ, степень его производительности и количество уплатъ, предстоящихъ намъ по длинному списку нашихъ общественныхъ нравственныхъ долговъ. Собственно говоря, Россія богата, какъ въ политико-экономическомъ отношеніи, такъ и въ нравственномъ, но и въ томъ и другомъ отношеніи ея богатство заключается преимущественно въ землѣ, и если политико-экономы называютъ ее бѣдною, то это потому, что ея богатство непроизводительно, что въ ней нѣтъ капиталовъ, т. е. той суммы подвижныхъ готовыхъ средствъ, которыя могутъ быть свободно расходованы не только на ея нужды, но и на пріобрѣтеніе новыхъ средствъ и новыхъ богатствъ... Точно также можемъ мы назвать себя, даже при томъ несомнѣнномъ богатствѣ нравственномъ, которое лежитъ у насъ въ Землѣ,-- бѣдными, потому что богатство это также непроизводительно, или по крайней мѣрѣ мало производительно, и потому что мы скудны тѣми нравственными общественными средствами, на которыя такой сильный запросъ предъявляютъ современныя событія. на каждомъ шагу, вездѣ, всюду сказывается эта бѣдность, эта несостоятельность, которая нерѣдко парализируетъ даже бодрую дѣятельность силы внѣшней, т. е. государственной. Государство наше могущественно,-- это не подлежитъ спору; правительство безпримѣрно дѣятельно: въ этомъ нельзя не отдать ему подобающей дани похвалы, но могущественное государство безъ соразмѣрно-могущественнаго общества (и не только могущественнаго, но и сколько-нибудь самостоятельно-развитаго), но дѣятельность правительства при бездѣйствіи общества (какія бы ни были причины этому бездѣйствію), не въ состояніи совершить во всей полнотѣ своего историческаго подвига и осуждены истощаться въ безплодныхъ усиліяхъ. Русское общество это чувствуетъ и чувствуетъ съ болью; оно желало бы не разъ, особенно при современныхъ обстоятельствахъ, послужить вполнѣ полезнымъ и пригоднымъ, т. е. самостоятельно-дѣятельнымъ помощникомъ государству; оно призывается исторіею явить себя какъ общество и противопоставить свою Русскую общественную силу ополчившимся на насъ общественнымъ силамъ Запада,-- но до сихъ поръ ему удается это съ трудомъ... если только еще удается. Оно успѣваетъ большею частью создать только фантомъ или подобіе общества -- въ смыслѣ дѣйствительной самостоятельной силы,-- фантомъ, которымъ само себя тѣшить я обольщаетъ, но отъ котораго мало пользы и ему самому и государству. Было бы несправедливо можетъ-быть ставить одному обществу въ вину такое безсиліе, но общество заслуживаетъ упрека преимущественно въ томъ, что позволяетъ себѣ обольщаться такою мнимостью своего существованія и своей дѣятельности, что оно, какъ замѣчаетъ нашъ почтенный сотрудникъ г. Касьяновъ, любитъ выступать какъ "мы", "мы", "мы" даже и въ такихъ случаяхъ, гдѣ вовсе ему этой чести не подобаетъ,-- гдѣ очень удобно приложить къ этому извѣстный разсказъ о Калмыкахъ (кто ѣдетъ?-- мы.-- Сколько васъ?-- одна...),-- гдѣ это гордое мы, свидѣтельствующее о какой-то самостоятельности, скрываетъ внутреннюю нищету и тщету воли...

Вынуждаемое обстоятельствами облечься во всеоружіе, общество съ болью въ сердцѣ, хотя нѣсколько и позднею, замѣчаетъ, что доспѣхи его плохи, иные растеряны, а иные дырявы, хрупки, ломки или притуплены. Наши газеты, напримѣръ, дѣлали воззваніе къ патріотизму Русскаго денежнаго кошелька, чтобъ побудить его къ построенію желѣзной дороги изъ Кіева въ Москву; дорога истинно необходима,-- это сознаютъ всѣ, но дѣло не ладится, не потому однакожъ, чтобъ не нашлось денегъ,-- а потому, что не нашлось въ обществѣ способности на дружное общественное дѣйствіе; потому, что безъ правительственной иниціативы мудрено подвигнуть на какое либо общее дѣло наше общество и потому, что патріотизмъ нашъ въ сущности очень слабъ, понимается вообще очень грубо или, вѣрнѣе сказать, односторонне, да и то возбуждается только тогда, когда уже громъ грянетъ надъ самыми ушами. Вотъ и другой примѣръ. Западнорусскій край (югозападный и сѣверозападный) нуждается въ Русскомъ населеніи, и въ Европѣ давно бы образовалось общество для добровольной колонизаціи края, для содѣйствія переходу поземельной собственности отъ Польскихъ помѣщиковъ къ Русскимъ... У насъ же даже и льготы, даруемыя теперь правительствомъ, едвали приведутъ къ желаемому успѣху и разбудятъ апатію Русскаго общественнаго духа.-- Западнорусскому краю необходимы Русскіе дѣятели: ихъ не можетъ дать туземное общество; ихъ призвано дать общество остальной Россіи, предъявляющее съ такою горячностью свои права на Украйну и Бѣлоруссію, упирающее именно на свое кровное и духовное единство съ народомъ этихъ Русскихъ областей... Правительство приглашаетъ и съ своей стороны возвышаетъ жалованье на 50%,-- слѣдовательно облегчаетъ подвиги самопожертвованія, и что же? многіе ли туда отправились съ истинно безкорыстною цѣлью?.. Мы получили нѣсколько писемъ изъ равныхъ мѣстъ Сѣверозападнаго края. Эти письма полны горькихъ сѣтованій, возбужденныхъ поступками нѣкоторыхъ мировыхъ посредниковъ и другихъ дѣятелей, наѣхавшихъ туда изъ внутреннихъ губерній... Со всѣхъ сторонъ несутся жалобы на грубое обращеніе ихъ съ мѣстнымъ православнымъ духовенствомъ, производящее самое тягостное впечатлѣніе на крестьянъ, порождающее въ ихъ средѣ самыя, странныя недоумѣнія... Нужны Русскіе люди, говорятъ всѣ въ одинъ голосъ, нужно связать этотъ край съ Россіею крѣпкими общественными связями, нужно ободрить мѣстное Русское, забитое и забытое народонаселеніе, нужно поднять Русскую народность, нужно дружно и смѣло вступить въ общественную борьбу съ латинствомъ и полонизмомъ!.. Слѣдовательно нужны люди честные, убѣжденные, преданные Русской народности и вѣрѣ Русскаго народа, вполнѣ сознающіе святость своего призванія? Зачѣмъ же дѣло стало? Гдѣ же твои Русскіе люди, Русское общество? т. е. тѣ Русскіе люди, которые нужды Западнорусскому краю? Нужны Русскіе люди, а въ странѣ, имѣющей 70 милліоновъ населенія, не оказывается таковыхъ и нѣсколькихъ тысячъ! нужны Русскіе, преданные дѣлу Русской народности,-- но спрашиваемъ: силенъ, что ли, элементъ Русской народности у насъ самихъ, дома, въ нашемъ обществѣ, въ нашихъ семьяхъ, въ нашемъ воспитаніи, въ нашей литературѣ, наукѣ?... Необходимо поддерживать православіе въ борьбѣ съ латинствомъ, говорите вы. Прекрасно, станемъ поддерживать, да кѣмъ? чиновниками? они усердны въ службѣ и по долгу службы готовы, какихъ бы ни были сами убѣжденій, поддерживать всякую вѣру, которую считаетъ благовременнымъ поддерживать правительство, которому они служатъ. Но этого мало: они сами по себѣ относятся безразлично къ вопросу вѣры, а съ такимъ отношеніемъ къ вѣрѣ, они не въ состояніи исполнить той миссіи, къ которой призванъ въ томъ краѣ каждый Русскій: при всемъ своемъ усердіи къ православію, какъ къ оффиціальной религіи, они могутъ дѣйствовать относительно его только внѣшними принудительными, чисто оффиціальными средствами, а не внутренними силами духа. Если не чиновниками въ тѣсномъ смыслѣ слова можемъ мы поддержать православіе, такъ кѣмъ же? не тѣми ли молодыми людьми, которые здѣсь, въ Россіи, черпаютъ мудрость и свѣтъ изъ Бюхнера? Наши юные такъ-называемые нигилисты, отправляясь на службу въ Западный край, еще могутъ защищать дѣло крестьянъ противъ помѣщиковъ въ силу своихъ демократическихъ убѣжденій; но что касается до православія, та они считаютъ долгомъ совѣсти распространять между народомъ истину въ томъ видѣ, какъ они ее "сами приняли изъ Бюхнеровскаго евангелія; слѣдовательно, они не могутъ находить надобности церемониться ни съ, ни съ православіемъ. Стало-быть нигилизмъ оказывается неудобнымъ для упроченія нашихъ узъ съ Западною Русью и для успѣшной борьбы съ латинствомъ? Но вѣдь такой приговоръ (вполнѣ впрочемъ справедливый) устраняетъ отъ участія въ великомъ гражданскомъ общественномъ дѣлѣ значительную часть молодыхъ силъ Русскаго общества, ибо значительная часть молодыхъ людей заражена такъ-называемымъ нигилизмомъ. Выходитъ, что Русское общество не можетъ, за нѣкоторыми исключеніями, полагаться на свое собственное молодое поколѣніе, на свои собственныя общественныя силы! Всякое великое общественное дѣло, въ другихъ странахъ, высылаетъ обыкновенно впередъ себя -- молодую, горячую, одушевленную дружину, которой принадлежитъ начинаніе и за которой вслѣдъ идетъ уже болѣе спокойная и разсудительная сила зрѣлаго возраста... но у насъ, во всѣхъ общественныхъ вопросахъ, волновавшихъ жизнь нашу въ послѣднее время, ни впереди, ни сзади насъ не было и нѣтъ этой смѣлой, отважной, благородной дружины, кромѣ нѣкоторыхъ отдѣльныхъ дѣятелей. Кто въ этомъ виноватъ -- это вопросъ особый, но во всякомъ случаѣ очень уже трудно дѣйствовать тому обществу, у котораго главный доспѣхъ -- благородный энтузіазмъ молодежи -- обрѣтается въ отсутствіи,-- молодое поколѣніе числится -- въ нѣтчикахъ. Впрочемъ, мы не имѣемъ данныхъ, много ли поклонниковъ Бюхнера и Фейербаха пріютилъ въ себѣ изъ Срединной Россіи нашъ Западный край,-- мы говоримъ только по предположенію. Едвали не хуже такъ-называемыхъ нигилистовъ оказываются тѣ наѣзжіе, которые взялись за дѣло православія въ Западныхъ губерніяхъ изъ однихъ политическихъ, патріотическихъ побужденій. Совершенно равнодушные къ нему дома, они являются въ Западномъ краѣ такими ультра-православными, съ такими строгими требованіями относительно чистоты обрядовъ, что бѣдное Бѣлорусское сельское духовенство обрѣтается передъ ними въ постоянной провинности. Нѣкоторые изъ таковыхъ, со вчерашняго дня ставъ борцами православія, присылали къ намъ въ редакцію бойкія изліянія своего лихаго усердія къ вѣрѣ, и своего гнѣва на недостатокъ православности въ Бѣлорусскомъ духовенствѣ,-- въ томъ духовенствѣ, которое пять вѣковъ сряду пасло Русскую паству среди всевозможныхъ опасностей, угрозъ, соблазновъ, обольщеній,-- гонимое, преслѣдуемое, мучимое,-- пасло и спасло въ ней и чувство народности и чувство истинной вѣры. Кому, какъ не духовенству -- бѣдному, угнетенному, сирому, лишенному всякой поддержки общественной и государственной,-- обязана Россія тѣмъ, что Русскій народъ Западнаго края не послѣдовалъ за своими высшими классами, не сталъ ни полякомъ, ни католикомъ? Кто уберегъ въ немъ для лучшихъ временъ, сквозь всѣ превратности исторіи и насильственно наложенную унію, преданія православія и память о единствѣ со всею великою Русью? И вотъ въ награду за этотъ подвигъ, Русское общество,-- такъ долго коснѣвшее въ невѣдѣніи о той глухой, безвѣстной, но тѣмъ не менѣе достославной борьбѣ, которую вело Бѣлорусское духовенство за свою народность и вѣру,-- высылаетъ ему нынѣ на подмогу такихъ дѣятелей, которые оскорбляютъ духовенство и роняютъ его значеніе въ глазахъ народа. Они негодуютъ на духовенство за то, что оно, по части усердія къ вѣрѣ, никакъ не можетъ уравняться съ ними -- ни въ градусахъ жара, которымъ воспылали эти господа со вчерашняго дня, ни въ расторопности, бойкости и хлесткости, которыми отличается ихъ служебная опытность. "Теперь къ намъ пріѣхалъ новый мировой посредникъ", пишутъ къ намъ изъ одного села одной изъ Западныхъ губерній. "Чтобы заслужить вниманіе начальства, онъ задумалъ во что бы ни стало построить церковь въ м. Л. и между прочимъ объявилъ, что возьметъ и 300 руб. изъ братства при церкви N. N. Когда же крестьяне объявили, что едвали согласится на это священникъ, то посредникъ отвѣчалъ имъ, что онъ попа не боится и съ попомъ справится. Всѣмъ крестьянамъ приказалъ онъ дѣлать добровольную складчину по 3 р. сер.; народъ усильно отпрашивается, но онъ не смотритъ на это и настаиваетъ на своемъ". Этотъ случай, какъ мы полагаемъ, уже обратилъ на себя вниманіе мѣстнаго начальства, но мы указываемъ на него, какъ на характеристическій фактъ, къ тому же вовсе не одинокій. "Нелюбовь здѣшней уѣздной администраціи къ священникамъ -- пишетъ намъ изъ уѣзда N...CKoft губерніи одинъ изъ Гусскихъ же пріѣзжихъ -- просто непостижима Никто иначе не называетъ священника, какъ попомъ. Пущенъ слухъ о переселеніи здѣшнихъ священниковъ въ Великороссійскія губерніи и о замѣнѣ ихъ Великорусскими, т. е. таковыми же наѣздными, какъ и большая часть чиновниковъ... Вѣсть эта сильно встревожила пастырей, а главное -- подрываетъ довѣріе къ нимъ крестьянъ. "Не слушайте вашихъ поповъ мало ли что они вамъ наговорятъ", вотъ какъ, по разсказамъ, позволяютъ себѣ выражаться нѣкоторые посредники на мірскихъ сходахъ"... Мы готовы признать, что такіе посредники составляютъ исключеніе, мы знаемъ сами, лично, людей вполнѣ достойныхъ, на нельзя не вспомнить пословицу объ овцѣ и стадѣ,-- и нельзя въ то же время заглушить въ себѣ внутренній голосъ, свидѣтельствующій о правдоподобности всѣхъ этихъ разсказовъ, о возможности, если и не о подлинной достовѣрности этихъ фактовъ! Что же касается до слуха о перемѣщеніе священниковъ, то это разумѣется не болѣе, какъ слухъ, и слухъ нелѣпый; но мнѣніе о томъ, что подобная мѣра была бы полезна, приходилось намъ слышать не разъ. Нельзя не сознаться, что возможность подобнаго рода мнѣній сама по себѣ уже доказываетъ, какъ мало у насъ уваженія къ органическимъ мѣстнымъ, общественнымъ элементамъ, какъ склонны мы всякія нравственныя живыя силы обращать въ служебныя средства, какимъ талантомъ обладаютъ у насъ -- все внутреннее какъ разъ овнѣшнить, все духовное овещественить, все упругое-живое, самостоятельное по своей природѣ, довести до степени удобства, до поводливости необыкновенной...

Но довольно. Мы могли бы передать множество фактовъ, сообщенныхъ намъ нашими корреспондентами изъ Западнаго края, но полагаемъ, что и сказаннаго нами достаточно для того, чтобъ съ одной стороны обратить вниманіе Русскихъ дѣятелей въ Бѣлоруссіи и на Украйнѣ -- другъ на друга и на самихъ себя,-- и съ другой стороны, напомнить Русскому обществу о бѣдности и скудости его доспѣховъ и средствъ, о низкой степени его производительности -- при томъ богатствѣ, которымъ однакоже несомнѣнно обилуетъ Русская земля. Надо дѣйствовать, а тухъ приходится расплачиваться по старымъ долгамъ, за старые грѣхи!.. Нужно проповѣдывать, нужно выдвинуть впередъ силу несокрушимаго, а убѣжденій-то, убѣжденій намъ и недостаетъ, какъ уже говорили мы не разъ!... "Такъ укажите намъ средства" -- слышимъ уже мы голоса нѣкоторыхъ читателей, досадующихъ на насъ за то, что мы разстроиваемъ ихъ сладкое, самодовольное состояніе духа,-- "укажите средства, какъ поправить дѣло! Вмѣсто того, чтобы постоянно порицать, представьте проектецъ публикѣ или по начальству, какъ обзавестись убѣжденіями"... Въ самомъ дѣлѣ: не просить ли уже начальственнаго предписанія о томъ, чтобы всѣ имѣли "убѣжденія" -- не назначить ли премій, наградъ, поощреній "за имѣніе убѣжденій"? Пожалуй, вѣдь и въ самомъ дѣлѣ нѣкоторая часть нашего общества не видитъ другого средства и способа выпутаться изъ этой, какъ и изъ всякой другой общественной бѣды!.. Проекта мы писать не станемъ, но сочтемъ цѣль нашу уже отчасти достигнутою, если успѣемъ хоть нѣсколько разрушить самообольщеніе общества на счетъ, самого себя, если неудобоваримая горечь обличенія зажжетъ общество мучительной жаждой,-- жгучею жаждой правды: пусть только зажаждетъ,-- утоленіе найдется!...