Аксаков Сергей Тимофеевич - История моего знакомства с Гоголем, посмертное сочинение С. Т. Аксакова, Москва, 1890 г

Исторія моего знакомства съ Гоголемъ, посмертное сочиненіе С. Т. Аксакова, Москва, 1890 г.

Книга эта представляетъ собою весьма драгоцѣнный матеріалъ для изученія біографіи Гоголя, во-первыхъ, по тому, что она написана такимъ тонкимъ и глубокимъ наблюдателемъ человѣческой жизни и человѣческаго сердца и такимъ талантливымъ разсказчикомъ и портретистомъ, какимъ былъ въ свое время С. Т. Аксаковъ, а во-вторыхъ, принимая въ соображеніе интимную дружбу Аксаковыхъ съ Гоголемъ, продолжавшуюся въ цѣлыхъ двадцать лѣтъ (съ 1832 г. по смерть Гоголя), въ теченіи которыхъ С. Т. Аксаковъ имѣлъ возможность изучить Гоголя во всей его подноготной.

Изъ предисловія г. H. М. Павлова къ этому сочиненію С. Т. Аксакова мы узнаемъ, что уже въ 1857 году послѣдній говорилъ, что у него есть одно сочиненіе, но онъ не знаетъ, будетъ-ли въ состояніи по старости и хворости довести его до конца. "Впрочемъ, прибавлялъ онъ, оно во всякомъ случаѣ:, не для печати. Развѣ-развѣ лѣтъ черезъ тридцать или сорокъ послѣ моей смерти можно будетъ напечатать его. Это -- Исторія моего знакомства съ Гоголемъ. Тутъ задѣто множество лицъ: всѣ они еще живы, и сейчасъ, занимаютъ очень видныя общественныя положенія. Рано, еще слишкомъ рано печатать о Гоголѣ всю правду".

Много лѣтъ спустя, именно въ 1880 году, Ив. С. Аксаковъ помѣстилъ отрывокъ изъ этово сочиненія въ своей газетѣ "Русь"; напечатано было лишь начало сочиненія, притомъ и оно не вполнѣ. Въ напечатанномъ отрывкѣ все знакомство съ Гоголемъ ограничивалось лишь концомъ тридцатыхъ годовъ; а выходъ въ свѣтъ "Мертвыхъ душъ", и всеобщій переполохъ, произведенный ими, и съ того времени зачавшійся переворотъ въ душѣ самого Гоголя, выразившійся къ концу сороковыхъ годовъ "Перепискою съ друзьями" -- все это еще было скрыто отъ читателей -- Ив. Серг. Аксакову казалось неловкимъ и затруднительнымъ печатать все то, что въ отношеніяхъ его отца съ Гоголемъ могло болѣе говорить въ пользу перваго, чѣмъ послѣдняго.

Но выпускъ нынѣ въ свѣтъ сочиненія С. Т. Аксакова въ цѣломъ его видѣ, сначала на страницахъ "Русскаго Архива", а затѣмъ и въ отдѣльномъ изданіи, убѣждаетъ насъ, что опасенія эти были совершенно напрасны. Дѣло въ томъ, что въ послѣдніе годы Гоголь подвергся со стороны различныхъ суровыхъ моралистовъ обоего пола такимъ тяжкимъ и безпощаднымъ приговорамъ, что выставляемые С. Т. Аксаковымъ недостатки Гоголя нѣжною, дружескою рукою, могутъ показаться добродѣтелями, и во всякомъ случаѣ обѣляютъ его, если сравнить ихъ съ такими обвиненіями, какъ заподозрѣванье Гоголя въ іезуитизмѣ, въ низкопоклонствѣ, въ привычкѣ загребать жаръ чужими руками и эксплуатировать не только друзей и пріятелей, но и близкихъ родныхъ, какъ напр. мать, которая была преисполнена къ нему самою нѣжною и самоотверженною любовью, а онъ оставлялъ ее безъ всякой помощи въ трудныя минуты ея жизни, да еще лишалъ ее и сыновняго почтенія, относясь къ ней свысока, съ тѣмъ менторскимъ тономъ пророка, съ какимъ онъ поучалъ всѣхъ, съ кѣмъ только соприкасался и т. п.

Совсѣмъ инымъ представляется вамъ Гоголь въ книгѣ С. Т. Аксакова. Вы видите здѣсь прежде всего человѣка, который несомнѣнно одержимъ былъ психическою болѣзнью. Начало этой болѣзни относится не ко второму періоду его жизни, не къ эпохѣ "Переписки съ друзьями", а къ самой ранней юности, по крайней мѣрѣ къ первымъ годамъ знакомства Аксаковыхъ съ Гоголемъ (т. е. къ началу 30-хъ годовъ). Самъ авторъ воспоминаній о Гоголѣ ни слова не говоритъ объ этомъ; онъ, повидимому, и не подозрѣвалъ ничего подобнаго. Тѣмъ не менѣе онъ выставляетъ рядъ такихъ странностей Гоголя, которыя свидѣтельствуютъ о томъ, что несомнѣнно въ психикѣ Гоголя была какая-то очень серьезная ненормальность. И главное дѣло, читая книгу С. Т. Аксакова, вы видите, какъ психическая болѣзнь Гоголя годъ отъ году развивалась, пока, наконецъ, не приняла очевидную форму маніи величія.

Очень было-бы любопытно, чтобы кто-либо изъ психіатровъ проштудировалъ книгу С. Т. Аксакова и совершилъ бы надъ нею свою спеціальную экспертизу. Это было-бы очень важно для полнаго уясненія личности Гоголя и снятія съ него разныхъ тяжкихъ и совершенно неосновательныхъ обвиненій.

"Сѣверный Вѣстникъ", No 11, 1890