Это было въ первыхъ числахъ сентября прошлаго года.
Погода стояла теплая и, какъ кажется, не думала перемѣняться. Смерклось. Въ саду, примыкавшемъ къ дому цинцинатскаго гражданина, мистера Уельша, на скамеечкѣ сидѣло двое молодыхъ людей: недурненькая блондинка, съ темными бровями, свѣжимъ личикомъ, и довольно красивый кавалеръ, брюнетъ, съ бородкой и густыми вьющимися волосами, которые были прикрыты сѣрой широкополой шляпой. Дѣвушка держала въ рукѣ прутикъ и задумчиво глядѣла на какія-то фигуры, начерченныя у ногъ ея на дорожкѣ, усыпанной желтымъ пескомъ. Молодой человѣкъ курилъ сигару и, также чѣмъ-то озабоченный, слѣдилъ какъ-то особенно упорно за тоненькой синей струйкой дыма.. Вдругъ она отклонилась въ сторону -- это пахнулъ вѣтерокъ; зашумѣли верхушки деревьевъ -- и снова все стихло. Полузавядшій листокъ, сорвавшись съ вѣтки, кружась и трепеща какъ бабочка, пролетѣлъ мимо сѣрой шляпы, задѣлъ пепелъ на сигарѣ и упалъ на дорожку -- какъ разъ на то мѣсто, гдѣ было что-то начерчено.
Молодой человѣкъ очнулся, взглянулъ нечаянно на рисунокъ, сдѣланный прутикомъ, потомъ на блондинку, потомъ опять на рисунокъ и, улыбнувшись, прочелъ:
-- Три тысячи долларовъ!
-- Да, Чарльзъ, три тысячи, проговорила дѣвушка вздохнувъ и принялась медленно затирать прутикомъ три нуля и красиво выведенную цифру 3.
-- Вотъ, и слѣдъ пропалъ! воскликнула она и засмѣялась.-- Гдѣ теперь эти три тысячи?... Увы, исчезли!..
-- Ну, не большая бѣда, что ихъ нѣтъ на пескѣ, а вотъ что не хорошо, Мэри...
-- Что въ карманѣ не хватаетъ у тебя ровно такой суммы? подхватила Мэри -- Знаю, знаю!..
-- Именно теперь не хватаетъ, замѣтилъ Чарльзъ,-- и это меня бѣситъ! Конечно, у меня будетъ и больше 6,000 долларовъ, но вѣдь придется годъ ждать, а можетъ и больше...
-- Да, папа упрямъ...
-- Нѣтъ, онъ не упрямъ, а послѣдователенъ... Но ты подумай: потерять годъ, вырвать двѣнадцать мѣсяцевъ изъ нашей жизни -- это ужасно!:. Неужели люди нынче такъ долговѣчны, что одинъ годъ -- ничего не значитъ?.
-- Ты вчера опять говорилъ съ нимъ?
Молодой человѣкъ кивнулъ головой.
-- Говорилъ и больше не буду, потому что все это слова, слова, слова.. Дѣло надо дѣлать, мозгами шевелить. Мнѣ даже нравится, что отецъ твой такъ твердъ... Будь я на его мѣстѣ, я бы, вѣроятно, также поступилъ. "Я васъ, говоритъ,-- мистеръ Чарльзъ Кальтонъ, очень люблю и уважаю, но, по моимъ разсчетамъ, мужъ Мэри на первыхъ порахъ долженъ имѣть minimum 6,000 долларовъ и долженъ быть моимъ компаньономъ. Къ ней сватается нѣмецъ-эмигрантъ, разбогатѣвшій здѣсь, солидный негоціантъ, но она"...
-- "Но она любитъ не его, а васъ", подхватила Мэри,-- ахъ, это я все знаю! Зачѣмъ ты разсказываешь это? Потомъ онъ сказалъ: "Я ей не препятствую -- пусть выходить за кого ей угодно, но ужъ если хочется ей поступать вообще самостоятельно. то пусть послѣ и не обращается ко мнѣ за помощью..."
-- Такъ, такъ! Совершенно справедливо. И знаешь, Мэри, что я ему сказалъ?
-- Ты ему сказалъ, что у тебя 3,000 долларовъ есть.
-- Да, и прибавилъ, что не позже перваго октября у меня будетъ 6,000 долларовъ.
Дѣвушка широко открыла глаза.
-- Въ самомъ дѣлѣ? Ты это сказалъ?
-- Сказалъ.
-- Но., откуда же, Чарльзъ? Какимъ путемъ?
-- Гм! Вотъ въ этомъ то и вопросъ. Я и самъ не знаю откуда...
-- Не знаешь -- и даешь обѣщаніе!.
-- Что-жъ такое? Это меня, такъ сказать, окрылитъ.. Вотъ и буду думать. Развѣ ты сомнѣваешься, что у меня голова на плечахъ?.. Ну, и ты тоже подумай, Мэри...
-- Да я ужь думала, только...
-- Только ничего не выходитъ? Ну, это не бѣда... Были у меня планы, но я ихъ отбросилъ.. Само собою разумѣется, что эти 3,000 долларовъ должны быть пріобрѣтены не мошенническимъ образомъ, а такъ сказать путемъ честнымъ... Н-да, трудненько! Впрочемъ, у меня вертится въ головѣ одно изобрѣтеніе, только все какъ-то не ладится... А хорошо, если бы удалось! Взялъ бы привилегію, наконецъ -- просто бы продалъ ее и -- денежки въ карманѣ!
Мэри зарумянилась и взяла руку Чарльза.
-- Это не секретъ, Чарли?
-- Да не ладится, отвѣтилъ онъ и зѣвнулъ.-- Нечего и говорить. Вотъ надо будетъ съѣздить къ механику -- мистеру Мильбрэту...
-- Смотри-ка, Чарли: сейчасъ вотъ ко мнѣ на колѣни упалъ листъ, а на немъ -- двѣ букашки! Имъ, вѣроятно, захотѣлось поскорѣе попасть на землю, вотъ онѣ и выбрали такой листочекъ, который долженъ былъ скоро оторваться... Не правда ли, какія умныя букашки?
-- Да, экипажъ выбрали отличный! Только онъ не доставитъ ихъ обратно на дерево.
Мэри сдунула "экипажъ" съ ладони. Оба замолчали.
-- Ты когда же отправишься къ механику -- завтра? спросила она, положивъ руку на плечо Чарльза.
Отвѣта не послѣдовало.
-- Чарльзъ! И Мэри легонько толкнула его.
-- Что ты говоришь?
-- Ты завтра пойдешь къ Мильбрэту?
-- Къ Мильбрэту?.. Какому... зачѣмъ...
Молодой человѣкъ, казалось, ничего не понималъ и хотя смотрѣлъ на дѣвушку, но видѣлъ передъ собой что-то другое.. Брови его были сдвинуты, онъ кусалъ губы...
-- Какъ зачѣмъ? Да вѣдь ты самъ говорилъ...
Чарльзъ вдругъ швырнулъ окурокъ сигары, вскочилъ со скамейки и воскликнулъ:
-- Только такимъ путемъ!! Да... Но... надо торопиться... До свиданья, Мэри!
Онъ нагнулся къ ней, чмокнулъ ее въ лобъ и быстро пошелъ.
Дѣвушка вскочила и побѣжала за нимъ.
-- Стой же, подожди! Чарльзъ! Ахъ, какой!..
Она нагнала его у калитки сада.
-- Какимъ путемъ? Ну, погляди же на меня!
-- Нѣтъ, пусти... Это еще секретъ.. Надо прежде узнать кое-что, произнесъ Чарльзъ весело.-- Время дорого. Нельзя терять ни одной секунды... Прощай!
-- Хоть одно слово!
-- Путемъ -- воздушнымъ!
-- Онъ помѣшался, мелькнуло въ головѣ Мэри, и дрожь пробѣжала по ней...
-- Развѣ мы хуже букашекъ?... До свиданья! крикнулъ Чарльзъ и скрылся за калиткой.
II.
На другой день утромъ, когда Мэри сидѣла у себя въ комнатѣ и вмѣстѣ съ подругой своей занималась устройствомъ маленькаго акваріума, къ ней явился молодой человѣкъ и подалъ записочку.
-- А! воскликнула миссъ Уэльшъ и протянула руку вошедшему -- Здравствуйте, мистеръ Кунъ! Вы отъ Чарльза?
-- Да-съ. Онъ теперь на фабрикѣ. Тамъ много работы, вотъ онъ и просилъ меня, благо мнѣ по пути, доставить вамъ эту записку, отвѣтилъ молодой человѣкъ.
-- Такъ вы видѣли сегодня Чарльза?.. Ну, что онъ?..
Мэри пристально взглянула на гостя. Глаза ея были не совсѣмъ спокойны.
-- Видѣлъ. Онъ -- ничего.
-- Ничего. Вы ничего такого не замѣтили... страннаго.
-- Ровно ничего. Онъ даже веселѣе сталъ. Да вотъ прочтите, что онъ пишетъ; я не стану вамъ мѣшать... Мнѣ тоже надо кое-куда по дѣламъ, а потому позвольте откланяться.
-- Идите, идите! Время -- деньги! Кланяйтесь Чарльзу.
"Ну, кажется все идетъ на ладъ! Ты часто мнѣ говорила, что готова за мною всюду, а потому я увѣренъ въ твоемъ согласіи, которое необходимо. Не хочу и извиняться въ томъ, что началъ дѣло безъ тебя. Вчера вечеромъ былъ у Барнума. Видѣлся и съ мистеромъ Дональдсономъ. Въ главномъ сговорились. Подробности -- сегодня при свиданіи. Тебѣ, Мэри, непремѣнно нужно будетъ отправиться завтра въ Питтсбургъ къ одному моему знакомому -- прекрасному человѣчку. Но такъ какъ намъ нужно о многомъ переговорить, то сегодня къ семи часамъ вечера прошу пожаловать ко мнѣ на совѣщаніе. Пригласи пожалуста и Анни ко мнѣ на чашку чая. У меня будутъ: Вильямъ, миссъ Арабэлла Вильсонъ и еще кое-кто.
Твой Ч."
-- Что-жь это такое? удивилась Анни.
-- Я сама не понимаю... Боже, неужели онъ помѣшался?..
-- Н-ну, зачѣмъ такъ говорить!..
-- Да вѣдь все это какъ-то странно! проговорила Мэри, разсматривая записку.-- И зачѣмъ онъ былъ у Барнума? Кто это такой Дональдсонъ?.. И потомъ "въ Питтсбургъ -- къ прекрасному человѣчку.."
-- Отъ кого-же намъ бѣжать?.. Нѣтъ, это было бы глупо...
-- Охота тебѣ мучиться! Отправимся сегодня вечеромъ къ нему -- и все объяснится. Вѣдь мы пойдемъ туда?
-- О. да, Анни! Непремѣнно идемъ. Зачѣмъ не теперь 7 часовъ! Но... Чарльзъ или съ ума сошелъ, или что нибудь удивительное придумалъ.. Ты какъ думаешь?..
-- Думаю, что послѣднее вѣрнѣе.
-- Да? Знаешь, и мнѣ стало что-то весело!.. Нѣтъ, тутъ въ комнатѣ душно... Бѣжимъ въ садъ, Анни!
III.
Прошла недѣля. Погода стояла все еще теплая, прекрасная. Было около десяти часовъ утра Улицы Цинцинати, какъ всегда, были оживлены. Масса разноцвѣтныхъ афишъ пестрѣла тамъ и сямъ, но толпу любопытныхъ особенно привлекало огромное объявленіе на красной бумагѣ. У этой афишки толпа любопытныхъ сильно тѣснилась.
-- Что такое? О чемъ? раздавались голоса изъ заднихъ рядовъ.-- Какая новость? Эй, читайте громко!
-- Дядя Джонъ! Голосъ у тебя зычный -- валяй-ка!
-- Пропустите дядю Джона!
-- О, чортъ васъ побери! Прямо на мозоль!..
-- Слышали? О заоблачномъ вѣнчаньи объявлено... Штука!
-- Быть не можетъ! когда?..
-- Да вонъ -- афиша! Я и въ газетѣ читалъ сегодня...
Дѣйствительно, въ цницинатскомъ "Народномъ Листкѣ", въ номерѣ, вышедшемъ 17-го сентября объявлено было слѣдующее:
"Высоко въ воздухѣ!!!
Сегодня заоблачное вѣнчанье!! Вѣнчальный налой надъ землей. Первое большое бракосочетаніе на воздушномъ шарѣ "Мамонтъ" мистера П. Т. Барнума.
Мѣсто спуска: большой римскій гипподромъ.
Время: по окончаніи послѣобѣденныхъ представленій.
Референдарій Джефрисъ, пасторъ Шведенборгскаго прихода въ Питтсбургѣ -- и былъ тотъ самый "прекрасный человѣчекъ", о которомъ Чарльзъ Кальтонъ упомянулъ въ запискѣ своей къ Мэри.
IV.
Грянула музыка. Громадный, уже совсѣмъ раздувшійся "Мамонтъ" тихо повертывался и покачивался на привязи. Къ сѣткѣ его, въ разброску, было прикрѣплено до дюжины букетовъ изъ живыхъ цвѣтовъ. Большая корзина, предназначенная для воздухоплавателей и стоявшая около шара, была разукрашена цвѣтами, лентами и флагами американскими и ирландскими, и устлана дорогимъ ковромъ. Веревки, которыми гондола прикрѣплялась къ сѣткѣ, покрывающей "Мамонтъ", были обвиты разноцвѣтными лентами.
Мистеръ Дональдсонъ, во фракѣ и круглой шляпѣ, былъ особенно веселъ. Окончивъ всѣ приготовленія, онъ подошелъ къ Чарльзу Кальтону, что-то сказалъ ему и повернувшись крикнулъ:
-- Закрыть кранъ! Господа, готово! Пожалуйте!
Миссъ Мэри, немножко блѣдная, въ великолѣпномъ шелковомъ платьѣ цвѣта gris-perle, первая прыгнула въ корзинку, а за ней вошли въ гондолу: женихъ, Анни Іетесъ, В. Кунъ, референдарій Джефрисъ и м-ръ Дональдсонъ
Публика (а ее было нѣсколько тысячъ) заволновалась и заревѣла отъ восторга
-- Руби веревки! раздалась команда.
"Мамонтъ" вздрогнулъ, наклонился на бокъ, завертѣлся, рванулся и торжественно, плавно поднялся, увлекая за собою корзинку. Было тихо, ни малѣйшаго вѣтерка
Восторженные крики толпы заглушили музыку. Дамы замахали платками, мужчины -- шляпами; нѣкоторыя изъ дамъ даже прослезились... Мистрисъ Уэльшъ, мать Мэри, долго не рѣшалась посмотрѣть вверхъ, за то м-ръ Уэльшъ то и дѣло наводилъ огромный бинокль на удаляющійся шаръ... М-ръ Уэльшъ былъ въ отличнѣйшемъ расположеніи духа.
Всѣ видѣли, какъ пасторъ Джефрисъ, при поднятіи шара, всталъ въ гондолѣ между женихомъ и невѣстой. Обрядъ вѣнчанія начался...
-- Какъ только парочка наша будетъ обвѣнчана тамъ -- мистеръ Дональдсонъ сейчасъ спуститъ парашютъ, обратился м-ръ Уэльшъ къ своей супругѣ.-- Посмотри-ка, какъ ужь они высоко?..
Мэри взглянула внизъ и невольно зажмурила глаза.
-- Вонъ тамъ... въ туманѣ... два пятнышка: бѣлое и зеленое... Это -- домъ нашъ и садъ! мелькнуло у нея въ головѣ, и она крѣпче сжала руку Чарльза...
А "Мамонтъ" тащилъ ихъ все выше и выше.
Пасторъ Джефрисъ дѣлалъ свое дѣло, не обращая ни малѣйшаго вниманія на окружающее, какъ будто онъ и не оставлялъ земли, какъ будто и знать не хотѣлъ, что между небомъ и землей, на высотѣ 6,000 футовъ, виситъ корзиночка, а въ корзиночкѣ этой находится онъ самъ...
Обрядъ вѣнчанья уже шелъ къ концу.
И вотъ, вдали отъ міра, среди торжественной тишины, прозвучало слово "amen!" а за нимъ другое: "Поцѣлуйтесь!"...
-- Ну дѣти, будьте же счастливы!' заговорилъ пасторъ.-- Бракосочетаніе ваше совершилось при небывалой еще обстановкѣ, при условіяхъ исключительныхъ. Поженились вы не на землѣ, а надъ землей, а потому желаю вамъ пребывать и впредь превыше всѣхъ заботъ земныхъ, житейскихъ дрязгъ, которыя мрачатъ только свѣтлый, такъ сказать, дискъ души! Смотрите на всю суету мірскую также свысока, какъ теперь глядите внизъ, съ такой захватывающей духъ высоты, на оставленный нами муравейникъ. Желаю вамъ еще, дѣти, пройдти жизненный путь также плавно и тихо, какъ теперь всѣ мы тихо, безъ толчковъ, скользимъ надъ землей!..."
Начались взаимныя поздравленія, объятія, поцѣлуи, такъ что даже корзинка заколебалась!..
Въ эту самую минуту яркій лучъ солнца, до сихъ поръ скрывавшагося за тучей, какъ бы поздравляя новобрачныхъ, освѣтилъ маленькую группу... Лица всѣхъ находившихся въ гондолѣ стали еще веселѣе...
-- Вотъ и солнце поздравило васъ! замѣтилъ Джефрисъ.
-- Что-жь, это добрый знакъ! воскликнулъ Чарльзъ.
-- Мистеръ Дональдсонъ, крикнулъ Кунъ,-- спустили вы парашютъ?..
-- Спустилъ, конечно! Господа, теперь по бокалу шампанскаго!
Хлопнула пробка -- и полетѣла на землю съ высоты шести тысячъ футовъ.
-- Однако, тутъ прохладно, замѣтила Мэри.
-- Да, подхватила Анни,-- свѣжо здѣсь!.. У меня руки озябли.
-- Мистеръ Дональдсонъ, сказалъ Чарльзъ,-- дамы озябли, а потому надо поспѣшить домой...
-- Домой такъ домой! Сейчасъ, господа!
-- Но какой чудесный, чистый воздухъ! воскликнулъ пасторъ. "Мамонтъ" довольно быстро спускался на землю...
Мистеръ Барнумъ не остался въ накладѣ: много долларовъ было собрано съ публики 17-го сентября! Чарльзъ Кальтонъ получилъ выговоренную имъ часть барыша, что составило даже болѣе 3,000 долларовъ. Въ виду того, что онъ исполнилъ свое обѣщаніе ранѣе срока -- перваго октября -- мистеръ Уэльшъ объявилъ ему, что не можетъ взять его къ себѣ въ компаньоны, тѣмъ болѣе, что такой компаньонъ даже опасенъ...
-- Ужь больно смѣлая, буйная голова у васъ, любезнѣйшій мой зять!.. Нѣтъ, вамъ, мистеръ Чарльзъ Кальтонъ, слѣдуетъ стать во главѣ какого-нибудь предпріятія, да самому искать себѣ компаньона... Н-да! Ну, а такъ какъ шести тысячъ долларовъ маловато для этого, то вотъ она, летунья-то (онъ указалъ на дочь),-- ахъ, виноватъ! Я хотѣлъ сказать: мистрисъ Мэри Кальтонъ... Ну, такъ вотъ она прибавить къ нимъ еще 6,000... Хе, хе, хе!.. А мнѣ такого компаньона -- ни-ни! Не надо... Шесть тысячъ футовъ надъ землей -- не шутка! Того и гляди свернешь себѣ шею...