Шашков Серафим Серафимович - Сибирские инородцы в XIX столетии

СИБИРСКІЕ ИНОРОДЦЫ ВЪ XIX СТОЛѢТІИ *).

*) Главными источниками при составленіи этого очерка мнѣ служили слѣдующіе архивные документы:

а) Дѣло о сибирской язвѣ и горячкѣ въ Туруханскомъ краѣ, 1813 г.

b) -- о голодѣ и людоѣдствѣ въ Туруханскомъ краѣ, 1816 г.

c) -- о злоупотребленіяхъ туруханскаго причта, 1820 г.

d) -- Высочайше учрежденной Ясачной коммисіи 1828--1835 г., въ XIII томахъ.

e) Дѣло о продовольствіи березовскихъ инородцевъ, 1828 г.

f) -- о намѣреніи остяковъ истребить русскихъ во время ярмарки въ 06дорскѣ, 1827 г.

g) -- о злоупотребленіяхъ разныхъ лицъ Березовскаго округа, 1830 г.,

h) -- объ уступкѣ инородцами земель купцамъ, 1831--3 г.

i) -- объ уничтоженіи сифилиса въ Сибири, 1831--1840 г.

k) -- объ учрежденіи инородческихъ управъ, 1836--1865 г.

l) -- о введеніи образованіи между инородцами, 1853--1865 г.

m) Записки о нарымcкомъ краѣ, рукопись г. О -- ва (1865 г.)

I.
Положеніе инородцевъ до пріѣзда Сперанскаго.

Къ концу XVIII в. вся Сибирь была окончательно покорена и замирена. Періодъ броженія и попытокъ свергнуть русское владычество кончился, it одинъ сибирскіи піита XVIII в. могъ уже, не противорѣча истинѣ, восклицать:

Хоть населяютъ равны орды

Хребтовъ и горъ сибирскихъ скаты горды,

Но отъ Туры до острова Ильи

Живутъ они, какъ дѣти мирныя семьи!..

Но этотъ миръ требовалъ еще многихъ условій для благоденствія завоеванной страны.

Такимъ образомъ XIX столѣтіе принесло для Сибири миръ, но только миръ внѣшній; прекратились инородческія возстанія; сибирскія колоніи перестали уже-опасаться нападеній со стороны покоренныхъ племенъ, но за то не было еще мира внутренняго, и Сибирь была гнѣздомъ тѣхъ безпорядковъ и злоупотребленій, которыя вели за собой ревизію и реформу Сперанскаго.

Двадцать лѣтъ, предшествовавшіе реформѣ Сперанскаго, пріобрѣли полное право на печальную историческую извѣстность. Время управленія Сеінфонтова, Пестеля и Трескана было тяжелымъ временемъ для Сибири. Эти лица дѣлали что хотѣли. Даже самые значительные обыватели не были избавлены отъ произвола упомянутыхъ администраторовъ. Откупщикъ Обходчиковъ былъ совершенно раззоренъ и сосланъ въ каторгу. Генералъ Куткисъ за то только, что поспорилъ съ Пестелемъ, былъ лишенъ всего имущества, посаженъ подъ арестъ и умеръ въ заключеніи. Иркутскій архіерей Веніаминъ подвергался также притѣсненіямъ Трескина; онъ умеръ также подъ слѣдствіемъ, которымъ руководилъ самъ губернаторъ. Иркутскій вице-губернаторъ былъ обязанъ подавать Трескину калоши и шинель, и за малѣйшую неловкость губернаторъ осыпалъ его бранью. Совѣтникъ Корсаковъ былъ высланъ изъ Иркутска; всѣмъ властямъ Сибири было предписано не дозволять жить ему на одномъ мѣстѣ больше нѣсколькихъ дней и не выпускать за предѣлы Сибири. Въ Енисейскѣ городничій Куколевскій катался по улицамъ города въ экипажѣ, запряженномъ чиновниками, вина которыхъ состояла въ томъ, что они хотѣли хлопотать объ его смѣнѣ. Одинъ изъ начальниковъ Камчатки такъ управлялъ своею областью, что о немъ составилась поговорка: "на небѣ Богъ, въ Камчаткѣ Кохъ!"

Если такъ поступали съ русскими, даже съ значительными чиновниками, то можно себѣ представить, каково было положеніе инородцевъ, къ которымъ относились, какъ къ покоренному и слѣдовательно подневольному племени.

По окладу 1763 г. инородцы были обязаны платить умѣренную подать; но количество ея увеличивалось въ нѣсколько разъ такъ называемыми поминками и другими поборами въ пользу чиновныхъ лицъ. Земская полиція хозяйничала въ инородческихъ улусахъ, какъ дома, и не одна только земская полиція! На этомъ поприщѣ ревностно подвизались и собственные родовые начальники инородцевъ. При Трескинѣ, напримѣръ, одно инородческое бурятское вѣдомство имѣло 100,000 р. въ годъ темныхъ доходовъ съ своихъ подчиненныхъ. Когда это злоупотребленіе открылось, изъ Иркутска былъ посланъ въ бурятскіе улусы слѣдователь, которому приказали взять съ бурятъ, не менѣе 50.000 р.; онъ конечно не ослушался такого приказанія. Словомъ, "начальство того края, какъ писалъ въ 1810 г. Головнинъ, въ поступкахъ своихъ съ непросвѣщенными народами, приведенными въ подданство Россіи, не сообразовалось совершенно съ колею правительства. Голодные чиновники хотѣли быть не только сытыми, но и богатыми. И чего должно было ожидать отъ подобныхъ имъ людей въ странахъ отдаленныхъ отъ высшаго правительства на многія тысячи верстъ, гдѣ они управляли народами, не имѣющими почти никакого понятія о законахъ и даже не знающими грамоты!"

Инородцы особенно сильно страдали отъ лежавшихъ на нихъ натуральныхъ повинностей Они прокладывали дороги, строили мосты, гати, перевозы и т. д. Отвлекаемые часто на эти работы въ самое драгоцѣнное для нихъ время, многіе инородцы раззорялись въ корень. Нѣкоторые изъ нихъ были вовсе непривычны и неспособны къ упомянутымъ работамъ, и начальство исполняло ихъ посредствомъ русскихъ работниковъ на счетъ инородцевъ. Такъ кругобайкальскую дорогу Трескинъ прокладывалъ посредствомъ каторжниковъ, содержать которыхъ были обязаны буряты. Не имѣя для этого денегъ, они выгоняли на дорогу цѣлыя стада скота и продавали его за безцѣнокъ. Слѣдственными коммисіями, учрежденными въ 1819 г., раскрыто, что деньги, вырученныя отъ этой продажи, расходились но карманамъ чиновниковъ, а не на продовольствіе ссыльныхъ, что буряты входили въ страшные долги, что проценты съ этихъ долговъ простирались до 200 на 100! Не менѣе страдали инородцы и отъ подводной гоньбы. Исправники, засѣдатели, сборщики податей, ученыя экспедиціи, миссіонеры, оспопрививатели, проѣзжіе посторонніе чиновники -- всѣ требовали подводъ! А не забудьте, что многіе инородцы живутъ въ холодныхъ и мрачныхъ тундрахъ, гдѣ часто одна станція стоитъ отъ другой на 200 верстъ, гдѣ нѣтъ дорогъ, а нужно ѣхать или но страшнымъ сугробамъ снѣга, или по необозримому болоту; гдѣ царитъ зима и снѣжные ураганы, ежечасно грозятъ погубить путника; гдѣ дороги такъ плохи, что ихъ проклинаетъ всякій, кто только разъ проѣхалъ во нимъ. Въ Камчаткѣ напримѣръ, можно ѣздить на собакахъ, запряженныхъ въ небольшія санки (нарты), такъ какъ тропинки, слывущія тамъ подъ именемъ дорогъ, чрезвычайно узки. Между тѣмъ начальникъ Камчатки Козловъ-Угреинъ разъѣзжалъ постоянно въ возкѣ со стеклами. Подъ возокъ запрягали не менѣе 50 собакъ, а камчадалы по всей дорогѣ вырубали лѣсъ, чтобы возокъ не завязъ. Эти разъѣзды были до того пагубны для собакъ, что все управленіе Козлова-Угреина народъ окрестилъ именемъ собачей оспы. Всѣ мало-мальски значительные люди въ Сибири любили путешествовать. Это было чрезвычайно выгодно -- инородцы даромъ давали подводы, инородцы даромъ кормили проѣзжающихъ; инородцы непремѣнно дарили каждаго рангованнаго человѣка, инородцевъ можно было спаивать виномъ и отнимать у нихъ соболей; съ инородцами можно было сердцеватъ, т. е. притворившись сердечнымъ ихъ доброжелателемъ, выманивать у нихъ цѣнныя вещи!.. Да, тогда русскіе сибиряки любили путешествовать! Когда напр., въ Камчаткѣ учредили областное управленіе и ввели туда батальонъ, то тамъ поселилось множество чиновниковъ и офицеровъ. Батальонъ размѣстили но разнымъ частямъ полуострова. И вотъ тутъ-то разные чины начали разъѣзжать но Камчаткѣ подъ предлогомъ разныхъ смотровъ, свидѣтельствъ и проч., а въ самомъ дѣлѣ для того чтобы вымѣнивать у камчадаловъ на водку соболей и лисицъ. "Мода путешествовать, пишетъ Головнинъ, отъ чиновниковъ распространилась даже на простыхъ подъячихъ и солдатъ, которые просились въ отпускъ, съ тѣмъ чтобы промыслить для себя и для собакъ корму, но купивъ вина, ѣздили по острожкамъ и обманывали камчадаловъ. А зналъ одного офицера, который отпускалъ изъ своей команды солдатъ въ отпускъ и давалъ имъ денегъ на покупку вина, за которыя бралъ проценты по два соболя съ 25 р.; очень вѣроятно, что и многіе такъ дѣлали". Да, многіе такъ дѣлали и не въ одной Камчаткѣ, а по всей Сибири, Вино лилось огненнымъ потокомъ по инородческимъ поселеніямъ, сожигая и инородческое богатство и ихъ здоровую и патріархальную нравственность. Инородецъ все отдаетъ за водку, онъ отдаетъ за нее даже свою свободу. И безсовѣстные торгаши пользовались этимъ; инородцы пропивались до нага и за кратковременное удовольствіе платили продолжительными голодовками, питаясь падалью и толченою древесною корой. До этого ихъ доводила, впрочемъ, не одна виноторговли, но и всякая торговля. Доставляя инородцамъ постоянный кредитъ, спасая ихъ часто отъ голодной смерти, торговцы вовлекали ихъ въ неоплатные долги и для нескончаемой уплаты ихъ отбирали у инородца все, что онъ могъ добыть, оставляя ему лишь столько, сколько необходимо для того, чтобы онъ не умеръ отъ голода, отъ холода и могъ на будущее время работать въ пользу своего эксплуататора. Головнинъ наглядно описываетъ, какъ производилась тогда торговля въ Камчаткѣ, и мы имѣемъ полное основаніе приложить его слова ко всей Сибири. "Всякій камчадалъ имѣетъ между купцами своего кредитора, у котораго но всякое время беретъ въ долгъ разныя бездѣлицы, не спрашивая о цѣнѣ ихъ; купецъ записываетъ въ свою книгу за всякую вещь десятерную цѣну, такъ что по книгамъ купца камчадалъ долженъ ему рублей 1000 и болѣе, на самомъ же дѣлѣ и на 100 не будетъ. Когда купцы ѣздятъ по Камчаткѣ, то и спрашиваютъ камчадаловъ -- помнятъ ли они долги свои?-- Помнимъ, отвѣчаетъ камчадалъ.-- А сколько ты мнѣ долженъ? Почемъ мнѣ знать,- ты грамотный, посмотри въ книгу, она скажетъ!-- Купецъ сказываетъ ему долгъ его въ сотняхъ или тысячахъ; "знать, такъ, отвѣчаетъ камчадалъ, книга не солжетъ!" Но когда купецъ потребуетъ платы, то камчадалъ, жалуясь на худой промыселъ, предлагаетъ ему въ уплату соболей десятокъ и увѣряетъ божбою, что у него только и есть. Десять соболей купецъ цѣнитъ рублей въ 50--60, тогда какъ настоящая цѣна имъ на мѣстѣ рублей 150. Послѣ уплаты должникъ еще въ долгъ проситъ что-нибудь и получаетъ бездѣлицъ рублей на 10, которые въ книгу вносятся рублей на 100 и болѣе. Такимъ образомъ купецъ обманываетъ камчадаловъ, а камчадалы воображаютъ, что купца обманули... Въ нашу бытность (1809--1811) камчадалы должны были Россійско-американской компаніи 150,000 рублей. Долги это ревизоры компанейскіе желали продать за 16,000 рублей. Но купецъ Мясниковъ, прежде самъ бывшій ревизоромъ, весьма хорошо зналъ, чего они стоятъ, и но совѣсти объявилъ, "что товары, розданные камчадаламъ на вышеупомянутую сумму, не стоятъ болѣе 11,000 рублей". Тотъ же путешественникъ приводитъ характеристическій примѣръ встрѣченнаго имъ кулака-промышленника. Это былъ зажиточный мѣщанинъ Смоленниковъ, жившій на р. Воровской. "Онъ нажилъ порядочный домикъ, который хорошо убранъ и снабженъ хорошею мебелью, посудою и всѣмъ нужнымъ въ домашнемъ быту. Пользуясь слабостью камчадаловъ, онъ продаетъ имъ крѣпкіе напитки за соболей и другихъ дорогихъ звѣрей но неумѣреннымъ цѣнамъ и тѣмъ приводитъ ихъ въ бѣдность. Сверхъ того, когда они имѣютъ недостатокъ въ съѣстныхъ припасахъ для себя и въ корму для собакъ, то онъ снабжаетъ ихъ тѣмъ и другимъ на весьма тягостныхъ условіяхъ, а именно, чтобы они лѣтомъ работали на него извѣстное время, и тѣмъ получаетъ десятерный барышъ. Такимъ образомъ онъ получаетъ нужное ему количество сѣна для скота и множество рыбы, которую, выжданъ время голода, опять отдаетъ камчадаламъ на тѣхъ же условіяхъ." И это также можно было встрѣтить во всѣхъ уголкахъ Сибири. Такими-то способами всѣ инородческія богатства,-- ихъ мѣха, олени, рыболовныя и лѣсныя дачи переходили въ руки торгашей и промышленниковъ; инородцы превращались въ нищихъ, въ рабовъ, въ кабальниковъ. И счастливы еще были инородцы, если ихъ раззоряли и закабаляли купцы и промышленники; инородцы, по крайней мѣрѣ, могли разсчитывать, что кабалители не дадутъ умереть имъ съ голода, поддержатъ ихъ существованіе. По въ описываемое нами время большая часть торговли съ дикарями перешла въ руки чиновниковъ. Подъ тѣмъ предлогомъ, что купцы спаиваютъ инородцевъ водкой и выкупаютъ соболей, слѣдующихъ въ ясакъ, въѣздъ купцовъ въ инородческія стойбища былъ стѣсненъ необходимостью брать билетъ на этотъ въѣздъ. Многихъ купцовъ вовсе не пускали къ дикарямъ, а торговлю съ ними вели чиновники. Соединеніе въ одномъ лицѣ власти административной и торговой эксплуатаціи быстро раззоряло инородца. Нажившись, чиновникъ уѣзжалъ, а до пріѣзда новаго такого же кредитора инородецъ могъ умереть голодною смертью.

Путемъ торговли и другими способами инородческое имущество переходило къ русскимъ. Инородцы бѣднѣли до того, что часто не имѣли возможности добытъ себѣ другой нищи, кромѣ падали или толченой древесной коры. Иногда русскіе обыватели силой отнимали у нихъ все ихъ имущество, всѣ ихъ съѣстные припасы и тѣмъ подвергали ихъ всѣмъ ужасамъ голодовки въ пустынной тундрѣ. Такъ въ началѣ настоящаго столѣтія часто голодовали русскіе жители безхлѣбной Гижиги. Начальство распорядилось продовольствовать ихъ посредствомъ отгона скота у окрестныхъ инородцевъ, изъ коихъ нѣкоторые имѣли по 10,000 оленей. Но стопамъ начальства пошли и гижигинскіе обывателя; сотнями и тысячами въ продолженіе нѣсколькихъ лѣтъ отгонялись олени; наконецъ инородцы совершенно разсорились и разбрелись въ разныя стороны,-- кто въ другіе округи -- искать пропитанія, а кто въ пустыню -- умирать голодною смертью. И подобныя раззорительныя потери главнаго инородческаго богатства -- скота постоянно поражали инородцевъ. Скотъ погибалъ отъ изнурительныхъ работъ, отъ подводной гоньбы, отъ безкормицы; скотъ погибалъ въ то же время отъ сибирской язвы и другихъ опустошительныхъ эпидемій. А потерялъ инородецъ свой скотъ -- значитъ, онъ потерялъ все. Ему не на чемъ выѣхать на отдаленную охоту или рыбную ловлю, не на чемъ привести дровъ для отопленія своей юрты, нечего, въ случаѣ крайней необходимости, зарѣзать на пищу. И счастливъ онъ, если эта потеря не доведетъ его до голодной смерти! На Колымѣ, въ концѣ, описываемаго нами періода, подохли всѣ собаки; вслѣдствіе этого охота и рыбная ловля сдѣлались вовсе безуспѣшными; жители голодовали и страдали отъ изнурительныхъ работъ, исправлявшихся прежде посредствомъ собакъ. Погибель этихъ несчастныхъ была бы неизбѣжною, если бы не остались въ живыхъ два щенка, которыхъ одна женщина вскормила своею грудью и отъ которыхъ пошло новое племя собакъ. Вмѣстѣ съ потерею скота, инородцевъ часто поражали неудача рыбной ловли и охоты, неурожаи ягодъ и кедровыхъ орѣховъ. Если бы они не были нищими, то конечно переносили бы какъ-нибудь эти трудныя времена; но при теперешнемъ ихъ положеніи весьма многимъ изъ нихъ предстояло одно -- голодная смерть. Инородцы разсыпались но тайгѣ одинокими семействами; у большинства ихъ не было ни скота, ни пороху, ни свинцу; питаясь падалью, кореньями и древесною корой, многіе изъ нихъ скоро доходили до совершеннаго изнеможенія, умирали въ пустыни голодною смертію, и ихъ трупы дѣлались добычею голодныхъ волковъ. Конечно не всѣ инородцы не были обезопашены отъ подобнаго положенія; голодная смерть не грозила напр. торгующимъ инородцамъ западной Сибири, полуосѣдлымъ якутамъ, съ ихъ значительнымъ скотоводствомъ и въ особенности нѣкоторымъ родамъ бурятъ, занимавшимся земледѣліемъ. Кочующіе въ окрестностяхъ значительныхъ русскихъ городовъ и поселеній, требовавшихъ много хлѣба, буряты еще въ въ XVIII в. начали понимать выгоды земледѣлія. Въ описываемый нами періодъ правительство старалось поощрять это стремленіе бурятъ, а Трескинъ даже силою заставлялъ ихъ браться за соху. И крутыя мѣры Трескина имѣли благотворный результатъ; даже въ то время многіе буряты не только сами были обезопашены отъ голодной смерти, но даже продовольствовали своимъ хлѣбомъ русскихъ. Но если не всѣмъ инородцамъ грозилъ голодъ, то всѣхъ ихъ равно, пора-кали болѣзни -- тифъ, оспа, сифилисъ, цынга. Вымирали, какъ мы увидимъ въ концѣ этой статьи, цѣлыя племена; другія племена, до корня полосъ зараженные сифилисомъ, навсегда теряли способность къ размноженію.

Въ подобныя времена, но времена эпидемій, голода и голодной смерти между инородцами время отъ времени появлялось людоѣдство.

Г. Кривошанкинъ, въ своемъ "Описаніи Еинсейскаго Округа", ссылаясь на медика Яроцкаго, говоритъ, что на сѣверѣ енисейской губерніи, въ холодной и безпривѣтной тундрѣ, существуетъ между инородцами особый родъ маніи -- жажда человѣческой крови. И это говоритъ медикъ, и это говоритъ компетентный знатокъ Енисейскаго округа!..

По словамъ извѣстнаго знатока культуры Клемма, на нисшихъ ступеняхъ культуры, человѣкъ пожираетъ своего собрата только въ томъ случаѣ, если его побуждаетъ къ тому какая нибудь сильная, необузданная страсть. Суевѣріе заставляетъ дикарей приносить въ умилостивительную жертву разгнѣванному божеству людей и съѣдать ихъ мясо, какъ и мясо другихъ жертвенныхъ животныхъ. Тоже заставляютъ ихъ дѣлать племенная ненависть, кровавая родовая месть и желаніе всецѣло истреблять своего врага съ колеею и съ мясомъ сто. Чаще же всего причиною людоѣдства бываетъ голодъ и весьма естественное стремленіе избѣжать голодной смерти; на крайнемъ сѣверѣ это почти единственная причина людоѣдства. Сѣверное людоѣдство отлично характеризуется старинной гренландской сагой. Одно семейство, говоритъ эта сага, въ своихъ странствованіяхъ по отдаленнымъ землямъ встрѣтило людей, которые въ случаѣ голода убивали дряхлыхъ стариковъ и питались ихъ трупами. Они съ большею охотою убивали этихъ безполезныхъ, людей, чѣмъ своихъ полезныхъ е бакъ. Подобные же факты можно встрѣтить и между инородцами Сибири. Не разъ умиравшіе съ голоду дикари убивали своихъ собратьевъ и съѣдали даже свои семейства. Извѣстія о людоѣдствѣ у инородцевъ, напр., у тунгусовъ, сообщались иногда даже въ русскихъ газетахъ (Сѣверная Пчела, 18 января 1847 г.). Въ началѣ настоящаго столѣтія факты эти были очень нерѣдки. Мы хотимъ здѣсь разсказать о голодѣ и людоѣдствѣ въ Туруханскомъ краѣ въ 1815--1816 г. Изъ нашего разсказа читатель увидитъ ясно, насколько справедливъ г. Кривошапкинъ, указывая какъ на причину сибирскаго людоѣдства, на какую-то, таинственную "жажду человѣческой крови."

Кромѣ многочисленныхъ злоупотребленій, туруханскіе инородцы въ это время много страдали еще отъ безпорядочности податной системы. Приписанные въ 1763 г., они вплоть до ревизіи Сперанскаго принуждены были платитъ ясакъ по этой переписи. А между тѣмъ число ихъ съ 1763 г. значительно уменьшилось; въ нѣкоторыхъ волостяхъ отъ голода и болѣвшей умерло цѣлыхъ 3/4 инородческаго населенія и оставшаяся при всей своей бѣдности, была принуждена платить ясакъ и за себя и за всѣхъ умершихъ, по числившихся еще по окладнымъ книгамъ, своихъ родичей. Это окончательно подрѣзало инородцевъ. Къ тому же, они часто въ это время имѣли неудачу въ своихъ звѣриныхъ промыслахъ, вслѣдствіе чего были принуждены питаться только пихтовою корою, воронами да падалью. Такая нища, не столько поддерживала, сколько разрушала ихъ организмъ.

Стеченіе подобныхъ несчастій вело за собою частое повтореніе эпидемій и большую смертность. Такъ въ 1813 г. въ Туруханскѣ начала свирѣпствовать эпидемическая горячка, отъ которой страдало цѣлыхъ двѣ трети городскаго населенія. Остяки, отправлявшіеся на звѣриныя ловли, имѣли нѣсколько хлѣба; но въ надеждѣ на счастливый уловъ дикихъ оленей, преимущественно употребляемыхъ ими въ пищу, и но крайней бѣдности, они за безцѣнокъ распродали всю эту муку тунгузамъ. Уловъ оленей не удался вовсе. Оборванные, истомленные, умиравшіе отъ голода остяки въ тоже время были поражены горячкой. Эпидемія, но обыкновенію, навела на нихъ паническій Страхъ, и не смотря на слабость ихъ изнуренныхъ силъ, заставила ихъ бѣжать въ село Монастырское. Но многіе не успѣли достигнутъ этого селенія и умерли на дорогѣ, одни отъ голода, другіе отъ горячки. Пришедшіе же въ село Монастырское, были спасены отъ голодной смерти частными людьми и начальствомъ.

Русское населеніе туруханскаго края въ это время нисколько не было счастливѣе инородцевъ и не могло посредствомъ продажи хлѣба доставлять имъ пропитаніе. Хлѣбопашество въ енисейскомъ и туруханскомъ округахъ падало. Тягостная повинность исправленія дорогъ и мостовъ, обязательная безплатная поставка дровъ на винокуренный заводъ, поборы, отдача на заработки лицъ, на которыхъ числились хотя малѣйшія недоимки,-- все это раззоряло поселянъ и заставляло ихъ бросать и земледѣліе я свои дома. Лица, сосланныя въ эти мѣста за маловажныя преступленія, вмѣсто занятія земледѣліемъ или другими промыслами, были водворены по тракту отъ Енисейска до Туруханска и обязаны содержать здѣсь почтовую гоньбу. На каждой станціи было велѣно поселить по десяти семей, но вмѣсто того, при многихъ станціяхъ жило только по пяти и даже по два человѣка. Для проѣзда казаковъ и чиновниковъ, оленей и собакъ вовсе не было, а на лошадяхъ, но тамошнимъ дѣламъ и глубокимъ снѣгамъ ѣздить невозможно. Между тѣмъ проѣзжающіе требуютъ подводъ, и жившіе на станціяхъ люди были принуждены сами напрягаться вмѣсто оленей и тащить проѣзжающихъ лямкою верстъ по 80 и по 100. Голодъ, морозъ, изнуреніе преслѣдовали ихъ въ этомъ утомительномъ пути, изъ котораго о ни возвращались домой не ранѣе, какъ недѣли черезъ двѣ.

Упадокъ земледѣлія велъ за собою упадокъ хлѣбной торговли и чрезвычайную дороговизну муки. Такъ священникъ села Тазовскаго продавалъ муку но 10 р. пудъ;. въ деревнѣ Лебедевой пудъ стоилъ 12--1 г" р., на Подкаменной Тупгузкѣ -- 8 р. Въ Енисейскѣ же въ это время пудъ стоилъ отъ 30 до 50 коп. При такихъ цѣнахъ хлѣбъ могли покупать одни богачи; бѣдные же только могли разсчитывать на покупку его изъ казенныхъ магазиновъ. Но и въ нихъ муки было очень мало. Въ мѣстностяхъ, которые должны были продовольствоваться изъ казенныхъ магазиновъ с. Тазовскаго и Часовни, въ это время жило 400 инородцевъ муж. пола, кромѣ ихъ семей и русскихъ жителей, также не имѣвшихъ хлѣба. Между тѣмъ казеннаго хлѣба въ эти мѣста доставлялось только по 150, даже по 80 пудовъ въ годъ; на каждаго человѣка приходилось но 3 или по 4 фунта въ годъ! Въ другихъ казенныхъ магазинахъ, кромѣ инбатскаго, количество муки было также незначительно. Всѣ эти магазины были разбросаны на огромномъ пространствѣ, часто верстъ на 300, даже на 800. Эта дальность разстоянія, особенно въ зимнее время, чрезвычайно затрудняла инородцевъ и русскихъ въ полученіи хлѣба изъ упомянутыхъ магазиновъ. За хлѣбомъ нужно было ходить за сотни верстъ на лыжахъ въ сильныя вьюги и жестокіе морозы, затѣмъ тащить на себѣ нарту съ 4--5 п. муки и дорогою ее же употреблять въ пищу. Не только инородцы, даже казаки, жившіе въ этомъ краѣ для надзора за поселенцами, принуждены были ходить за провіантомъ пѣшкомъ отъ 75 до 225 верстъ. Часто эти странники умирали на дорогѣ отъ изнуренія, голода или мороза. Мука въ казенныхъ магазинахъ стоила очень дорого; въ это время сибирское начальство всѣми мѣрами старалось объ умноженіи казеннаго запаснаго капитала и при продажѣ муки брало огромные проценты. Въ туруханскомъ краѣ на пудъ муки бралось барыша отъ 1 р. 50 к. до 4 р. 90 к. Къ тому же мука эта продавалась на фальшивый безмѣнъ, съ примѣсью льду и леску. Смотрители хлѣбныхъ магазиновъ увеличивали и безъ того огромныя казенныя цѣлы надбавкою въ свою пользу; продавали хлѣбъ только людямъ достаточнымъ и всячески старались о своемъ личномъ обогащеніи. На долю бѣдныхъ инородцевъ весьма мало выпадало хлѣба. Два енисейскихъ купца старались помочь имъ своею благотворительностью и одинъ изъ нихъ пожертвовалъ для безплатной раздачи инородцамъ 500 пуд. муки; но почти вся эта мука была обращена въ собственность вахтеровъ. Инородцы получали ее, но получали по страшно дорогой цѣнѣ и съ неизбѣжными въ этомъ случаѣ злоупотребленіями.

Ко всѣмъ этимъ обстоятельствамъ присоединился еще трехлѣтній неуловъ звѣрей (1814--1816 г.). Инородцы и русскіе питались падалью и пихтовой корой. Умирало съ голоду много дикарей и русскихъ, жившихъ по берегамъ Енисея. Трупы умершихъ голодною смертью валялись по тундрѣ, особенно около селеній. Около самаго Туруханска валялось безъ погребенія много труповъ, оторванные члены которыхъ растаскивались собаками по улицамъ города; туруханскій стряпчій, обращавшій на это вниманіе городничаго, приложилъ при своемъ отношеніи къ нему руку и человѣческую голову, найденныя имъ на улицѣ. Но не одни собаки питались мясомъ этихъ мертвецовъ,-- имъ кормились также и инородцы, а русскіе кое-какъ продовольствовались кореньями, пихтовою корою, кониною.

Наконецъ, голодъ въ Тундрѣ достигъ высшей степени; люди начали убивать и пожирать людей.

Такъ два крещеныхъ остяка съ матерью, сестрою и двумя братьями въ началѣ 18 И? г. откочевали въ глубь Тундры. Мать ихъ отправилась вмѣстѣ съ дочерью въ село Тазовское за хлѣбомъ и рыбою, но вернулась съ пустыми руками и безъ дочери, объявивъ своему семейству, что она дорогой умерла; но всей вѣроятности, мать съѣла свою дочь. Вскорѣ умеръ съ голоду одинъ изъ ея сыновей; семья нѣсколько дней питалась его мясомъ. Вышло это мясо, и снова голодная смерть начинаетъ угрожать несчастнымъ. Мать велѣла убить другого своего сына; съѣли и этого. И снова мучительный голодъ, и снова голодная смерть угрожаютъ несчастнымъ. Мать снова приказываетъ одному изъ оставшихся сыновей убить другого, и раздраженная его отказомъ, бросается на него съ ножемъ; но братья зарубили ее топоромъ я тѣломъ матери нѣсколько дней поддерживали свои слабыя силы. Они таскались по тундрѣ, отыскивая труповъ или живыхъ людей. Дорогою они наткнулись на тѣло остяка; съѣли его, и придя въ с. Тазовское, сами объявили обо всемъ, что сдѣлали, и отдались въ руки власти.

Въ это же время на р. Часолкѣ, въ 800 верстахъ отъ Тазовской церкви, кочевалъ остякъ съ женою, однимъ сыномъ и двумя дочерьми. Голодъ заставилъ родителей зарѣзать и съѣсть всѣхъ своихъ дѣтей и еще одного, встрѣтившагося имъ на дорогѣ остяка.

Подобныхъ случаевъ было много и въ другихъ мѣстахъ сѣверной украйны Енисейской губерніи, но въ руки власти попались только немногіе людоѣды. Закованные въ тяжелые кандалы, они были отосланы въ туруханскую тюрьму, въ которой они всѣ, кромѣ одного и умерли, отъ дурнаго содержанія и обращенія съ ними, какъ доносилъ слѣдователь, аудиторъ Камаевъ.

Томскій губернаторъ, въ вѣденіи котораго состоялъ тогда туруханскій край и который не обращалъ вниманія на положеніе его,-- томскій губернаторъ донесъ по начальству "объ этомъ неслыханномъ злодѣяніи." Губернаторъ увѣрялъ, что причиною "злодѣянія" былъ вовсе не недостатокъ въ хлѣбѣ, что казеннаго хлѣба достаточно для продовольствія инородцевъ, но что они, удалясь чрезмѣрно отъ запасовъ сихъ и не имѣя удачи въ промыслѣ звѣрей и рыбы, рѣшились по жестокости права и невѣрію на злодѣяніе, убѣждаясь при томъ своенравіемъ, что дѣти есть ихъ собственность, которою они могутъ располагать но своей волѣ."

Въ указѣ командиру сибирскаго корпуса Глазенапу, Александръ I предписалъ произвести объ этомъ дѣлѣ точное слѣдствіе и "донести въ собственныя руки -- не были ли доведены туруханскіе остяки до необходимости истреблять другъ друга упущеніемъ мѣстнаго начальства въ доставленіи имъ хлѣба?"

Глазенапъ послалъ на слѣдствіе аудитора Камаева, бумаги котораго служили намъ главнымъ источникомъ при изложеніи этого эпизода.

II.
Реформа сперанскаго и ясачная комиссія 1828--1835 г.

До Сперанскаго всѣ сибирскіе инородцы стояли въ однихъ и тѣхъ же условіяхъ юридическаго быта. Нося общее названіе иновѣрцевъ или ясачныхъ, они платили небольшую подать по окладнымъ книгамъ 1763 года, давали большія взятки и отбывали столько земскихъ повинностей, сколько требовалось Съ нихъ но обстоятельствамъ. Количество законныхъ и незаконныхъ поборовъ съ инородцевъ было громадное. Большинство ихъ давно уже раззорилось, и мы видѣли выше, какими ужасными послѣдствіями сопровождалось раззореніе ихъ. Но не всѣ инородцы были брошены въ такое горестное положеніе; многіе изъ нихъ, благодаря осѣдлой жизни, хлѣбопашеству или торговымъ оборотамъ, пользовались выгодами гораздо лучшаго положенія. Такимъ образомъ, находясь на различныхъ степеняхъ благосостоянія, инородцы несли совершенно одинаковыя тягости, но крайней мѣрѣ "dе jure, потому что de facto количество податей, повинностей и другихъ поборовъ измѣнялось сообразно съ различными обстоятельствами. Но закону, умиравшіе съ голода остяки и тунгусы должны были платить столько же податей и отбивать столько же повинностей, какъ и зажиточные тобольскіе татары или земледѣльцы-буряты. Это обратило на себя вниманіе Сперанскаго и Батенькова, служившаго тогда въ Восточной Сибири и составившаго для сибирскаго уложенія инородческій уставъ. Батеньковъ и Сперанскій сочли необходимымъ раздѣлить туземцевъ, которыхъ съ ихъ легкой руки стали называть инородцами, на три разряда -- осѣдлыхъ, кочующихъ и бродячихъ.

Къ осѣдлымъ, по сибирскому уложенію, принадлежатъ всѣ тѣ, которые ведутъ осѣдлый образъ жизни, т. е. живутъ въ городахъ и селеніяхъ. Это, во первыхъ, торговые бухарцы и ташкентцы, во вторыхъ, осѣдлые земледѣльцы, какъ напр. бухтарминскіе татары и нѣкоторые бійскіе и кузнецкіе инородцы; втретьихъ, малочисленные роды, живущіе смѣшанно съ русскими и вчетвертыхъ, инородцы, съиздавна живущіе въ русскихъ деревняхъ, въ качествѣ крестьянскихъ работниковъ (Инород. уcm, § 1, 2.)

Сюда не причисляются тѣ инородцы, которые хотя и живутъ въ постоянныхъ шалашахъ и землянкахъ, но по образу своей жизни и по роду своихъ промысловъ относятся къ разряду кочевыхъ (§ 9). Всѣ осѣдлые инородцы, какъ занимающіеся свойственными земледѣльцамъ промыслами, въ своихъ правахъ и обязанностяхъ вполнѣ сравнены съ государственными крестьянами, кромѣ одной рекрутчины (§ 17, 23). Они дѣлятся на волости и на общихъ основаніяхъ выбираютъ своихъ волостныхъ властей (88, 89). Если же инородческія поселенія, но своей незначительности, не могутъ составить особой полости, то причисляются къ ближайшей русской, равнымъ образомъ и живущіе разсѣянно но русскимъ деревнямъ (§ 91--92).-- Уложеніе предписывало, чтобы устройство инородческаго быта на новыхъ основаніяхъ было окончено втеченіе одного года.

Переводъ инородцевъ въ разрядъ осѣдлыхъ и окончательное уравненіе ихъ въ нравахъ и обязанностяхъ съ государственными крестьянами былъ оконченъ къ 1 январю 1824 г. Все было сдѣлано чрезвычайно поспѣшно и тягостями осѣдлаго состоянія было обложено множество такихъ инородцевъ, которымъ эти тягости были совершенно не подъ силу. Когда въ 1828 г. ясачная комиссія спросила тобольскую казенную палату -- какими соображеніями руководилось мѣстное начальство, переводя инородцевъ въ осѣдлые, то палата отвѣчала, что "этихъ свѣденій у ней нѣтъ". Комиссія обратилась съ этимъ вопросомъ къ губернатору и онъ объяснилъ, что "при раздѣленіи инородцевъ на разряды, не было собираемо объ образѣ ихъ жизни никакихъ особенныхъ свѣденій, ибо въ самомъ уставѣ объ инородцахъ сказано, кто изъ нихъ въ какой разрядъ поступить долженъ, да и распредѣленіе ихъ по разрядамъ и обложеніе нодатьми зависѣло не отъ благосостоянія ихъ, а отъ образа жизни и промышленности". Ужe одно это странное противорѣчіе, заключающееся въ словахъ губернатора, показываетъ, что переводя инородцевъ въ разрядъ осѣдлыхъ, мѣстное начальство руководилось самыми поверхностными соображеніями, вовсе не задаваясь вопросомъ, въ состояніи ли эти инородцы уплачивать подати и отбывать повинности, сопряженныя съ переходомъ въ осѣдлое состояніе? Между тѣмъ, это былъ вопросъ первой важности, и если бы имъ занялись тогда какъ слѣдуетъ и рѣшали справедливо, то множество инородцевъ было бы спасено отъ раззоренія. Впрочемъ, нужно замѣтить, что главный упрекъ за поверхностность соображеній, служившихъ основаніями для раздѣленія инородцевъ на разряды, долженъ пасть на головы Батенькова и Сперанскаго. Они должны были самымъ точнымъ образомъ обозначить тѣхъ инородцевъ, которыхъ надлежало перевести въ разрядъ осѣдлыхъ, а главнымъ образомъ указать общія начала, которыми мѣстное начальство должно было руководствоваться при этомъ переводѣ. Ни того, ни другого уложеніе не указываетъ въ точности. Намъ даже кажется, что Батеньковъ и Сперанскій сами не имѣли яснаго и отчетливаго представленія о томъ, какихъ именно инородцевъ слѣдуетъ перевести въ осѣдлые. Подробно перечисляя тѣхъ, которыхъ слѣдуетъ оставить въ кочевыхъ и бродячихъ, относительно осѣдлыхъ уложеніе ограничивается, какъ мы видѣли, самыми общими указаніями и при этомъ впадаетъ даже въ забавную ошибку, относя къ осѣдлымъ какихъ-то бухтарминскихъ татаръ, племя вовсе не существующее! Вѣроятно, уложеніе разумѣло подъ ними русскихъ колонистовъ, извѣстныхъ подъ названіемъ каменьщиковъ. Далѣе уложеніе относитъ къ осѣдлымъ всѣхъ инородцевъ, живущихъ издавна въ работѣ у крестьянъ, т. е. тѣхъ несчастныхъ пролетаріевъ, которые, разорившись, попали въ кабалу къ крестьянамъ и для которыхъ даже прежнія подати и повинности были чрезвычайно тягостны. Наконецъ уложеніе, при переводѣ инородцевъ въ осѣдлые, предписывало обращать вниманіе не на степень благосостоянія туземцевъ, а на образъ жизни, приближающій ихъ къ образу жизни русскихъ земледѣльцевъ. Это была самая крупная ошибка. Инородцы тобольской губерніи, предназначенные къ переводу въ осѣдлые, по словамъ ясачной комиссіи, не могли удовлетворять требованіямъ осѣдлаго быта. "Въ разное время они продали и заложили русскимъ крестьянамъ и торгующимъ бухарцамъ многіе участки своихъ земель. Весьма рѣдкіе изъ нихъ занимались хлѣбопашествомъ; они мало предпринимали мѣръ и къ увеличенію скотоводства. Главное продовольствіе ихъ была рыба, а промыселъ -- звѣрованье. Но съ нѣкотораго времени и рыбные и звѣриные промыслы ихъ оскудѣли и изъ постоянныхъ сдѣлались только случайными". Ескаибинская волость, сдѣланная осѣдлою, хотя и вела осѣдлую жизнь, но вовсе не могла заниматься хлѣбопашествомъ, но причинѣ своей болотистой почвы неспособной къ земледѣлію. Ескаибинцы питались рыболовствомъ, но и этотъ источникъ продовольствія прекратился, вслѣдствіе отбора въ казну четырехъ озеръ. И этихъ нищихъ ескаибинцевъ перевели въ осѣдлые! Точно также были переведены въ осѣдлые тарскіе татары. "Уплачивая подати и повинности," писали они въ своемъ прошеніи, "мы не имѣемъ успѣха въ хлѣбопашествѣ, да и къ нему не сродны, а занимаемся рыбною ловлею около своего мѣста да и то мало, для своего пропитанія, а скотоводства отъ большихъ нынѣ упадковъ никакъ развести не можно, почему и приходимъ въ немалое раззореніе". Тобольскіе захребетные татары также считали себя "крайне обиженными и стѣсненными, вслѣдствіе обращенія ихъ въ государственные крестьяне". Въ такомъ же положеніи находились осѣдлые инородцы всѣхъ остальныхъ волостей, Такъ инородцы томскаго округа, обращенные въ 1824 г. въ осѣдлые, найдены ясачной комиссіей "въ совершенной бѣдности", въ худшемъ еще положеніи, чѣмъ инородцы тобольской губерніи. Они были также бѣдны, какъ и кочевые инородцы и сдѣланы осѣдлыми только потому, что мѣстное начальство, не входя въ серьозныя соображенія, строго держалось буквы 2-го § инородческаго устава. Въ особенности страшно ошиблись и составители уложенія и мѣстные начальники, переводя въ разрядъ осѣдлыхъ тѣхъ инородцевъ, которые издавна поселились въ деревняхъ для работы у крестьянъ или "живутъ смѣшанно съ россіянами". Большинство этихъ инородцевъ состояло буквально изъ нищихъ, которые закабалили себя крестьянами, и получая отъ нихъ скудное пропитаніе да дрянную одежду, работали на нихъ совершенно даромъ. Прежде крестьяне охотно уплачивали за нихъ подати, по ихъ незначительности; теперь же, съ увеличеніемъ податей, крестьяне или не хотѣли или не могли платить двойные крестьянскіе оклады, я за себя я за своего работника инородца. Между тѣмъ земская полиція требовала съ этихъ пролетаріевъ податныхъ и повинностныхъ взносовъ, заставляя ихъ лишаться остальнаго своего имущества для уплаты части этихъ сборовъ, а за оставшуюся недоимку отдавали ихъ съ заработки. Съ какою непростительною небрежностью производился тогда переводъ въ осѣдлые, инородцевъ этого разряда, показываютъ просьбы инородцевъ тринадцати волостей тогурскаго отдѣленія. Изъ этихъ просьбъ видно, что нѣкоторые изъ инородцевъ "хотя и проживали издавна въ русскихъ селеніяхъ, по не по особеннымъ какимъ-либо видамъ, а единственно по бѣдности, изъ скудной заработной платы и даже часто изъ одного продовольствія хлѣбомъ, или войдя случайно въ задолженіе у крестьянъ, по необходимости оставались въ домахъ ихъ работниками". Другіе "только въ лѣтнее время занимались работами въ русскихъ селеніяхъ, а съ наступленіемъ осени и въ продолженіе зимы занимались постоянно звѣриными промыслами въ дачахъ своихъ кочевыхъ волостей". Инородцы же васюганской волости (12 уч.) "никогда не проживали въ русскихъ селеніяхъ, по во время переписи 1823 г. кочевали въ отдаленныхъ мѣстахъ, на границахъ окрути, тарскаго и каинскаго". Остальные же инородцы, желая дѣлать опыты въ земледѣліи и не имѣя въ своихъ дачахъ способныхъ къ тому мѣстъ, переходили на крестьянскія земли и дѣйствительно занимались земледѣліемъ; одни, для этого, проживали въ однихъ и тѣхъ же селеніяхъ многіе годы, другіе, напротивъ, переходили изъ однихъ въ другія". Всѣ эти инородцы объясняли, что если они поставили кочевья свои, то "единственно въ увѣренности, что чрезъ сіе не будутъ они отторгнуты отъ волостей своихъ", и что "они никогда бы себѣ не дозволили отдѣлиться отъ прочихъ родовъ, если бы могли предвидѣть, что на вышесказанное бродяжество, по смыслу устава 1822 г., будутъ они лишены правъ тѣхъ кочевыхъ волостей, къ коимъ они принадлежали".

Вообще, выражаясь словами комиссіи, при обращеніи инородцевъ въ осѣдлые, "не были приняты въ соображеніе съ одной стороны бѣдность и нищета ихъ, съ другой стороны, важность налоговъ съ новымъ званіемъ на нихъ падавшихъ."

Число инородцевъ, переведенныхъ въ 1824 г. въ осѣдлые такъ распредѣлялось по сибирскимъ губерніямъ:

Въ тобольской губ.

торгующихъ 1129 м. п. 1116 ж. п.

земледѣльцовъ 14.818 м. п. 18.556 ж. п.

Всего: 15.947 14.672

Въ томской:

торгующихъ 168 м, п. 151 ж. п.

земледѣльцовъ 5767 м. п. 5209 ж. п.

Всего: 5935 5360 ж. п.

Въ енисейской:

земледѣльцевъ 580 м. п. 610 ж. п.

Въ иркутской (съ Забайкальемъ):

земледѣльцевъ 8191 м. п. 7653 ж.п.

Въ якутской области: 11 м. п. 6 ж. п.

Всего въ Сибири: 30.664 28.301

Каково же было положеніе этихъ инородцевъ, зачисленныхъ въ государственные крестьяне.

До 1824 г. они уплачивали въ сложности около 1 р. 50 к. съ души ясачной подати. Въ этомъ же году, съ переводомъ ихъ въ разрядъ осѣдлыхъ, количество подати разомъ было возвышено до II р. съ души да постольку же за умершихъ съ ревизіи 1816 г., престарѣлыхъ и увѣчныхъ. Къ этому еще присоединились денежные сборы на земскія повинности, достигавшіе также значительныхъ размѣровъ. Но росписанію 1824--1825 г. на земскія повинности взималось по округамъ тюменскому, ялуторовскому и тобольскому по 6 р. 8 к. съ души, но тарскому 4 р. 87 к., по волостямъ есраибинской и бабаянской но 3 р. 65 к. Всего же круглымъ числомъ осѣдлые инородцы тобольской губерніи, по исчисленію, ясачной коммисіи. вмѣсто прежнихъ 1 р. 50 к. должны были съ 1824 платить податей и земскихъ повинностей но 2О р. съ души. Въ другихъ губерніяхъ количество сборовъ увеличиваюсь въ такой же степени. Такъ напр. инородцы томскаго округа обязаны были уплачивать около 18 р. съ души. Въ первый же годъ можно было бы понять что инородцы не въ состояніи взносить такого количества налоговъ: недоимка равнялась цѣлой половинѣ сборовъ. Съ осѣдлыхъ инородцевъ тобольской губ. по старому окладу слѣдовало въ годъ 15.977 р. 45. Еслибы они остались на этомъ окладѣ, то съ 1824 по 1832 г. должны были бы уплатить 127.810 р. по новому же окладу съ нихъ причиталось за эти восемь лѣтъ податей и денежной повинности 1.359.845 р. Инородцы смогли уплатить въ счетъ этой громадной суммы только 735,397 р. Слѣдовательно, къ 1832 г. въ недоимкѣ за ними состояло 024.64зр. Въ такой же степени росли недоимки осѣдлыхъ инородцевъ другихъ округовъ. На осѣдлыхъ томскаго округа къ 1831 г. недоимки было 121.181 р. На инородцахъ орской волости къ 1833 г. состояло 2042 р. Въ бійскомъ округѣ къ 1832 г. недоимки было 9985 р.-- По изслѣдованіямъ ясачной коммиссіи главною причиною накопленія недоимки была крайняя несоразмѣрность налоговъ со степенью инородческаго благосостоянія; по были по мѣстамъ и другія причины. Въ бійскомъ, напр., округѣ счеты но уплатѣ податей и повинностей велись крайне неисправно и вслѣдствіе этого, на нѣкоторыхъ волостяхъ числилось много лишней недоимки. Такъ на инородцахъ кокшинскаго улуса, причисленныхъ къ русской смоленской волости, числилось 3618 р., между тѣмъ какъ въ дѣйствительности состояло только 494 р., остальные же были записаны на нихъ волостными властями, желавшими свалить на нихъ недоимку, состоявшую на русскихъ обывателяхъ. На инородцахъ бухтарминской в. было записано 1540 р., слѣдовавшихъ со смоленской же волости. Въ 1831 г. къ смоленской волости приписано 34 новыхъ души и открыто незаписанныхъ въ ревизію 9 ч.; вслѣдствіе этого, записано заразъ недоимки на всю волость 3311 р., слѣдовавшихъ съ упомянутыхъ сорока трехъ человѣкъ.-- На нѣкоторыхъ волостяхъ другихъ округовъ также иногда записывалась недоимка, принадлежавшая вовсе не имъ. Причину этого коммисія видитъ въ спутанности дѣлъ, небрежности земской полиціи и наивной довѣрчивости инородцевъ.

Кромѣ упомянутыхъ денежныхъ сборовъ, инородцы должны были отбывать еще много натуральныхъ повинностей,-- содержать обывательскую подводную гоньбу, исправлять дороги, строить мосты, гати и т. д. Въ тобольской руб. въ 182-1 г. велѣно было еще взимать земскія повинности за два года разомъ. Въ нѣкоторыхъ волостяхъ къ этому присоединился неурожай и падежъ скота. Инородцы очутились въ самомъ горестномъ положеніи. Самый способъ взиманія податей и отбыванія натуральной повинности былъ сопряженъ съ пагубными строгостями и большими злоупотребленіи мм. Ясачная коммиссія замѣчаетъ, что "земскіе чиновники бійскаго и другихъ округовъ являлись къ инородцамъ не защитниками, но утѣснителями, такъ что одинъ уже слухъ о пріѣздѣ земскаго чиновника наводилъ на всѣхъ преждевременный страхъ. Вотъ напр., осѣдлые инородцы бѣдной ескаибинской волости издержали съ 1821 г. но 1831 г. 600 р. на одна только подарки казакамъ, Ѣздившимъ за сборомъ податей и повинностей; "сверхъ того, они исправляли подъ деревней Сорокиной мостъ, стоющій 1800 р., земскую подводную гоньбу наймомъ за 320 р. и находились въ 1825 г. въ страдное время, всѣ рабочіе дни, при исправленіи трактовой дороги, отчего лишились и послѣдняго достоянія своего." Отлично рисуется разсматриваемый нами предметъ въ просьбѣ Государю тобольскихъ инородцевъ. "При введеніи въ исполненіе устава о сибирскихъ губерніяхъ, народъ ясачный неожиданно увидѣлъ себя обложеннымъ податьми, денежными и натуральными повинностями, наравнѣ съ государственными крестьянами. Строгія мѣры, принимаемыя мѣстными начальства мы при изысканіи податей, довели цѣлыя волости до бѣдственнаго положенія. Народъ ясачный, побуждаемый такими мѣрами къ исполненію новыхъ обязанностей и желая избѣгнуть истязаній, продавалъ свой скотъ и имущество и впалъ въ совершенную нищету, которую довершило тобольское начальство. На содержаніе большихъ трактовыхъ дорогъ, устройство гатей, мостовъ и рѣчныхъ переправъ съ насъ было собрано въ 1821--1826 г. деньгами но 13 р. съ каждой души. И сверхъ оныхъ благоугодно было тобольскому губернски* му начальству употребить ясачный народъ почти поголовно на работы для улучшенія дорогъ, мостовъ и переправъ, съ приготовленіемъ лѣсу, который, гдѣ онаго нѣтъ, покупался на счетъ волостей я селеній. Сверхъ того народъ ясачный натурою наряжается къ исправленію земской и этапной подводной гоньбы, стоящей по найму значительныхъ суммъ." Нѣкоторыя волости отбывали даже двойныя земскія повинности, въ двухъ различныхъ округахъ. Такъ инородцы ачирской волости, жившіе въ тюменскомъ округѣ отбывали здѣсь натуральныя повинности; но они были причислены къ эскаибинской полости тобольскаго окр.; ихъ заставляли отбывать повинности и по этой волости; они участвовали здѣсь въ подводной гоньбѣ, въ исправленіи дорого и мостовъ, въ содержаніи волостнаго правленія. Въ нѣкоторыхъ волостяхъ, гдѣ осѣдлые инородцы жили смѣшанно съ русскими, послѣдніе сильно эксплуатировали ихъ, взваливая на нихъ большую половину слѣдующихъ съ волости податей и повинностей. Это было замѣчено въ особенности въ бійскомъ округѣ. Такъ причисленные къ смоленской полости инородцы жаловались, что "отъ вмѣшательства во внутреннее ихъ управленіе русскихъ головъ и старость, терпятъ они всегдашнія притѣсненія. Смоленское волостное правленіе раскладываетъ на нихъ подати и повинности за такихъ инородцевъ, коихъ они, просители, нетолько познаютъ, но даже никогда о нихъ и не слыхали." Многіе инородны, приписанные къ русскимъ волостямъ, жили отъ нихъ въ отдаленіи, а: то чрезвычайно затрудняло ихъ въ отбываніи натуральной повинности. Такъ инородцы, разсѣянные но восточной и западной сторонамъ Катуни, исправляли на станціи Иконниковой подводную гоньбу; "но такъ какъ селенія ихъ отстоятъ отъ Иконниковой на 100--150 r. и при томъ раздѣлены рѣками Катунеи и Біей, затрудняющими отправленіе сей повинности, то въ народѣ ихъ, разсѣянномъ повсемѣстно, произошли такія недоимки и неисправности, которыхъ никакъ невозможно поправить". Во всѣхъ другихъ инородческихъ волостяхъ бійскаго округа, по слонамъ ясачной коммисснь "бѣдность осѣдлыхъ болѣе и болѣе увеличивается отъ усиленныхъ земскою полиціей сборовъ." Сами инородцы въ своихъ многочисленныхъ просьбахъ говорили то же самое и просили о дарованіи имъ льготъ въ податяхъ и повинностяхъ. И замѣчанія коммиссіи и инородческія просьбы равнымъ образомъ свидѣтельствуютъ, что взиманіе податей и отбываніе повинностей и во всѣхъ другихъ округахъ сопровождалось тѣми же результатами и носило тотъ же характеръ, какъ и въ округахъ тобольской губерніи. Только о земской полиціи томскаго округа ясачная комиссія замѣчаетъ, что она не отличалась дѣятельностью во взысканіи налоговъ. Земскіе чиновники, по увѣренію инородцевъ, нѣкоторыхъ полостей вовсе не посѣщали. Томской исправникъ на требованіе ясачной комиссіи доставить ей маршрутъ для поѣздки въ малокорховскую волость чистосердечно признался, что "мѣстопребываніе оной волости ему неизвѣ;стно, и только черезъ повтореніе требованія путь къ ней имъ указанъ." Но если подѣйствовали исправники, то дѣйствовали казаки, посылаемые на сборомъ податей и повинностей; не даромъ же положеніе томскихъ инородцевъ комиссія нашла гораздо худшимъ, чѣмъ положеніе тобольскихъ. Здѣсь иногда наставляли осѣдлыхъ инородцевъ отбывать даже рекрутскую повинность, вопреки прямому закону Сибирскаго Уложенія.

Еще раззорительнѣе податей и повинностей дѣйствовало на инородцевъ, взысканіе недоимокъ, производившееся часто при помощи такихъ средствъ, которыя не только что не дозволялись, но прямо запрещались уложеніемъ. По словамъ отчета коммиссіи, это взысканіе производилось только двумя способами: 1) публичной продажей домашняго скота и прочаго имущества и 2) принужденіемъ рубить дрова и строевой лѣсъ для продажи, а въ тобольской губерніи этихъ должниковъ посылали еще на судахъ въ Кориковъ для перевоза соли. "Но сіи средства", замѣчаетъ комиссія, "не могли быть вѣрными; ибо цѣны на дрова и по наймамъ на судахъ до того упали, что не могли уже вознаграждать труда, а ежегодное повтореніе публичной продажи имущества служило къ конечному раззоренію инородцевъ. Между тѣмъ, успѣхи земледѣлія втеченіе шести лѣтъ почти непримѣтны, тогда какъ единственно черезъ усиленіе сей промышленности имъ возможно было при вести себя въ состояніе быть полезными себѣ и правительству".

При самомъ началѣ введенія инородческаго устава инородцы, сдѣланные осѣдлыми, начали хлопотать объ отмѣнѣ этого устава. Они заваливали своими просьбами и присутственныя мѣста и генералъ-губернаторовъ и сибирскій комитетъ и ревизовавшихъ Сибирь сенаторовъ; нѣсколько просьбъ было подано даже Государю. Въ большинствѣ этихъ просьбъ объясняется тяжесть новаго положенія и непригодность его для инородческаго быта. Вотъ напр. тобольскіе инородцы пишутъ, что уложеніемъ Сперанскаго "народъ ясачный отличенъ отъ такового же въ Сибири обитающаго кочеваго и бродячаго наименованіемъ осѣдлыхъ инородцевъ и сопричисленъ къ крестьянамъ. Хотя сей ясачный народъ, кромѣ постоянныхъ жилищъ своихъ, весьма незначительнымъ хлѣбопашествомъ и скотоводствомъ отъ кочевыхъ и бродячихъ инородцевъ отличается, но ни въ образѣ жизни, ни въ промышленности звѣриной и рыбной, природою и воспитаніемъ внушенной, ни въ чемъ не разнствуеть и пребываетъ въ неизмѣнномъ и первобытномъ состояніи... Народъ ясачный, доведенный до нищеты, повергается къ священнымъ стонамъ вашего величества съ умиленіемъ воззрѣть на страданія его милосерднымъ окомъ и всемилостивѣйше утвердитъ манифестъ, состоявшійся въ 15 день февраля 1763 г." Инородцы колыванскаго округа также объясняли въ своемъ прошеніи, что "новое положеніе не сообразно съ родомъ ихъ жизни и совершенно несвойственно самобѣднѣйшему ихъ положенію, которое до того простирается, что они не только не могутъ отбывать этихъ налоговъ, но съ великою нуждою и большимъ, трудомъ снискиваютъ для себя дневное пропитаніе и самобѣднѣйшую одежду".-- Многіе инородцы, кромѣ того, ссылались въ своихъ просьбахъ на льготы, высочайше дарованныя ихъ предкамъ и заявляли, что Уложеніе Сперанскаго нарушаетъ эти льготы и уничтожаетъ дарованныя имъ привиллегіи. Ба этой юридической почвѣ стояли въ особенности тарскіе татары, торговые бухарцы, ташкентцы и другіе выходцы изъ Средней Азіи, принявшіе въ разное время русское подданство и за то награжденные привилегіями. Ходатайство объ отмѣнѣ новаго положенія, не достигая желанныхъ инородцами результатовъ, только содѣйствовало ихъ раззоренію. На отправку въ губернскіе города или въ Петербургъ своихъ довѣренныхъ ходатаевъ, на ихъ содержаніе, на разные подарки лицамъ, могшимъ имѣть вліяніе на это дѣло,-- инородцы тратили много денегъ, продавая для этого свои пожитки и входя въ долги. Говорятъ, что причина обѣднѣнія барабинцевъ была не столько во введеніи ихъ въ разрядъ осѣдлыхъ, сколько въ хлопотахъ о переводѣ ихъ обратно въ кочевые. Злоупотребители пользовались этими хлопотами инородцевъ и ихъ готовностью не жалѣть на это денегъ. Иногда сами довѣренные инородцевъ употребляли въ свою пользу значительныя суммы, данныя имъ на ходатайство но дѣлу. Иногда пользовались этими хлопотами для грубыхъ вымогательствъ. Такъ въ 1835 г. инородцы ашкиштымской волости жаловались на засѣдателя земскаго суда Затинщикова, который угрозами и побоями вымогалъ у нихъ въ подарокъ для себя 1,000 руб., и получивъ въ число ихъ 400 р., объявилъ всему обществу, "чтобы они никакихъ податей никому не платили, съ обѣщаніемъ ходатайствовать объ избавленіи ихъ отъ оныхъ." -- Вся настойчивость инородческихъ хлопотъ, всѣ сопряженныя съ ними пожертвованія не привели ни къ чему. Сибирскій комитетъ въ своемъ журналѣ 20 декабря 1826 г. постановилъ слѣдующее. "1) Выгоды, коими нынѣ пользуются просители равны выгодамъ крестьянскаго и другихъ сословій, и по этому нѣтъ никакой справедливости оставлять ихъ долѣе при платежѣ подати 1763 г. не имѣющей никакого равенства съ платимою русскими, находящимися въ сихъ же самыхъ условіяхъ. 2) Тѣми грамотами и указами, на кои ссылаются просители, не было имъ присвояемо никакихъ особенныхъ правъ, кромѣ свободы отъ рекрутства, которая подтверждена и указомъ 1822 г... Просьбы сіи сибирскій комитетъ "отвергаетъ, а льготныя грамоты уничтожаетъ."

Перейдемъ теперь къ положенію инородцевъ кочевыхъ и бродячихъ.

Къ кочующимъ Уложеніе отнесло кочевыхъ земледѣльцевъ, скотоводовъ и промышленниковъ, т. е. бурятъ качинцевъ; часть инородцевъ бійскихъ и кузнецкихъ; сагайцевъ; нижнеудинскихъ, енисейскихъ, баргузинскихъ и киренскихъ тунгузовъ; якутовъ; нарымскихъ, березовскихъ и обскихъ остяковъ (§ 3.) Къ бродячимъ отнесены инородцы охотскіе, гижигинскіе, камчатскіе коряки, юкагиры, алеуты, карагасы, обдорскіе самоѣды, туруханскіе инородцы 4.) Каждое кочевое стойбище, состоящее изъ 15 семей, имѣетъ свое родовое управленіе, стойбища же меньшаго объема причисляются къ ближайшимъ управленіямъ, родовое управленіе состоитъ изъ старосты и одного или двухъ помощниковъ (§ 94--96), выбираемыхъ изъ лучшихъ родовичей. Всѣ дѣла въ родовыхъ управленіяхъ производятся словесно. Нѣсколько стойбищъ со своими родовыми управленіями подчиняются инородной управѣ, которая состоитъ изъ головы, двухъ выборныхъ и письмоводителя, если только есть средства для его содержанія ($ 101, 103--105). Инородныя управы относятся къ мѣстамъ земской полиціи и получаютъ ея предписанія. Многіе роды, соединяемые въ общую зависимость имѣютъ свою степную думу. Она составляется изъ главнаго родоначальника, нѣсколькихъ выборныхъ засѣдателей и письмоводителя. Обязанности думы въ народоисчислеміи, въ раскладкѣ сборовъ, въ правильномъ учетѣ всѣхъ общественныхъ суммъ и имуществъ, въ распространеніи земледѣлія и народной промышленности и въ ходатайствѣ у высшаго начальства о пользѣ родовичей (§ 114, 117--119). Инородныя управы, а гдѣ нѣтъ ихъ, то родовыя управленія непосредственно подчиняются земскимъ судамъ или отдѣльнымъ засѣдателямъ, а степныя думы -- общимъ окружнымъ управленіямъ (§ 157--160). Старосты, помощники ихъ, головы выборные, засѣдатели степныхъ думъ, старосты на ярмаркахъ и главные родоначальники не получаютъ отъ своихъ родовичей никакого вознагражденія за свою общественную службу. Жалованье же письмоводителю составляется раскладкою съ родовичей. Тою же раскладкою составляются суммы на постройку или ремонтъ общественныхъ зданіи, на содержаніе школъ, и покупку канцелярскихъ припасовъ для управъ и степныхъ думъ. При смѣнѣ главнаго родоначальника новый утверждается въ своей должности генералъ-губернаторомъ, а старосты, выборныя головы и засѣдатели въ думахъ утверждаются губернаторомъ. Препятствіями къ утвержденію выбраннаго или наслѣдовавшаго извѣстную должность но родовому обычаю лица, считаются собственный отказъ его, несогласіе на выборъ его большинства родовичей или доказанное судомъ худое его поведеніе. Право удалять отъ должности лицъ, составляющихъ степное управленіе, принадлежитъ губернаторамъ, а главныхъ родоначальниковъ удаляетъ генералъ-губернаторъ. Причиною удаленія служитъ уголовное преступленіе, злоупотребленія по должности, просьба инородцевъ (§ 142, 144, 145--148, 150, 154, 157, 100). Кочующіе инородцы имѣютъ назначенныя каждому роду во владѣніе земли, которыя раздѣляются ими между собою совершенно самостоятельно по ихъ обычаямъ. Они могутъ совершенно свободно заниматься на своихъ земляхъ земледѣліемъ, скотоводствомъ или другими промыслами. Русскимъ весьма строго запрещается селиться на инородческихъ земляхъ; они, впрочемъ, могутъ снимать ихъ въ аренду у инородческихъ обществъ (§ 26--31).-- На кражу и другія менѣе важныя преступленія инородцы судятся по своимъ степнымъ законамъ и обычаямъ, каждому племени свойственнымъ, и только за возмущеніе, намѣренное убійство, грабежъ, насиліе, фабрикацію фальшивой монеты и кражу казеннаго или общественнаго имущества они судятся русскимъ судомъ, по уголовнымъ законамъ. Кочевыя инородцы платятъ подати но особому положенію съ числа душъ, которое опредѣляется общей ревизіей. Губернаторы въ сентябрѣ мѣсяцѣ составляютъ для слѣдующаго года подробныя смѣты всѣхъ сборовъ, слѣдующихъ съ инородцевъ. Утвержденныя главнымъ управленіемъ яти смѣты черезъ казенныя палаты рассылаются но степнымъ думамъ или родовымъ управленіямъ, которыя опредѣляютъ для каждой семьи степень участія въ этомъ сборѣ деньгами или звѣриными шкурами (§ 32--36, 306--310). Такъ составляются только смѣты податей и земскихъ повинностей, раскладка же внутреннихъ повинностей опредѣляется степною думою или общественнымъ приговоромъ инородцевъ. Родовое управленіе обязано озаботиться, чтобы къ опредѣленному въ законѣ сроку имѣть полное количество сбора деньгами или звѣриными шкурами. Земское начальство сбираетъ подати не непосредственно съ инородцевъ, а только посредствомъ родоваго управленія. Для облегченія живущихъ въ отдаленіи инородцевъ, сборы съ нихъ принимаются на ярмаркахъ или сугланахъ земскими чиновниками, посылаемыми туда, или благонадежными казаками. При взиманіи подати звѣриныя шкуры должны быть переводимы на денежный счетъ, но установленной таксѣ. Эта такса составляется на каждое трехлѣтіе губернскимъ начальствомъ и утверждается главнымъ управленіемъ. Рухлядь же особенно дорогая оцѣнивается въ общихъ окружныхъ управленіяхъ. Инородцы, кочующіе въ отдаленіи, могутъ взносить повинности и не тому начальству, какъ означено въ росписаніи, а ближайшему. Это въ особенности касается бродячихъ инородцевъ, которые могутъ сдавать свои подати въ другихъ уѣздахъ, даже въ другихъ губерніяхъ, чѣмъ назначено въ росписаніи. Количество сборовъ можетъ быть различно для каждаго племени инородцевъ, по роду и размѣрамъ ихъ промысловъ (§ 331--338, 339, 366, 302).Кочующіе инородцы учавствутотъ въ общихъ но губерніи повинностяхъ, кромѣ штемпельныхъ и гербовыхъ пошлинъ и рекрутчины; впрочемъ инородческіе казачьи полки, учрежденные для содержанія пограничныхъ карауловъ, комплектуются по прежнему. Бродячіе инородцы освобождаются отъ всѣхъ денежныхъ земскихъ повинностей, равно какъ и инородцы, не совершенно зависящіе (напр. чаукчи); но послѣдніе, гдѣ есть такой обычай, обязаны неегь особую старинную повинность,-- давать аманатовъ (§ 40--44, 62, 167). Относительно подводной повинности, всегда имѣвшей огромное вліяніе на судьбу сибирскихъ инородцевъ, уложеніе дало слѣдующее правило: Надлежитъ вообще стараться, чтобы разъѣзды русскихъ властей но стойбищамъ инородцевъ были какъ можно рѣже и никогда не требовалъ большаго числа подводъ. Разъѣзды земскихъ чиновниковъ и казаковъ допускаются только для ревизіи управленія, для слѣдствія но сбору податей, для надзора за порядкомъ на ярмаркахъ. Впрочемъ, все-таки нужно замѣтить, что уложеніе допускаетъ довольно много разъѣздовъ; такъ оно полагаетъ, что для одной только ревизіи управленія земское начальство можетъ посѣщать стойбища кочующихъ инородцевъ шесть разъ въ годъ, а бродячихъ однажды въ годъ. Кромѣ того, на кочующихъ инородцевъ ложится также содержаніе и исправленіе дорогъ, мостовъ и перевозовъ, въ мѣстахъ же мало -- или вовсе не населенныхъ русскими напр., въ Охотскомъ краѣ, кочевые инородцы обязаны содержать и почтовыя станціи, получая пособія изъ общихъ земскихъ сборовъ (§ 236--238).

Предшествующее изложеніе устава о кочевыхъ и бродячихъ инородцахъ показываетъ, что реформа Сперанскаго коснулась ихъ довольно поверхностно и во всякомъ случаѣ не въ такой степени, какъ тѣхъ инородцевъ, которыхъ реформаторъ счелъ нужнымъ перевесть въ разрядъ осѣдлыхъ. Кочевые и бродячіе инородцы были оставлены при тѣхъ же податяхъ, при тѣхъ же вообще обязанностяхъ, какія были опредѣлены еще въ 1763 г. Щербачевымъ, Со времени Щербачева окладныя инородческія книги не пересматривались, и отъ этаго въ сборѣ податей царили страшные и вредные для инородцевъ безпорядки. Роды, чрезвычайно увеличившіеся съ 1763 г., платили подать съ прежняго числа душъ, напротивъ роды почти вовсе вымершіе платили и за всѣхъ своихъ умершихъ родовичей. Такъ ясачная комиссія нашла въ якутской области почти совершенно вымершимъ барагатскіи родъ, который прежде былъ однимъ изъ многолюдныхъ и отъ котораго осталось въ живыхъ только два человѣка, и эти-то двое несчастныхъ обязаны были уплачивать полное количество податей, слѣдовавшихъ съ ихъ рода по окладной книгѣ 1763 г. Въ туруханскомъ краѣ, по свидѣтельству аудитора Камаева, съ 1763 по 1816 г. вымерло 3/4 ясачныхъ плательщиковъ и остальная четверть должна была взносить ясакъ также во ревизіи 1763 г. Подобные же факты повторялись и въ другихъ мѣстахъ какъ увидимъ ниже. Хотя послѣ ревизіи Щербачева инородцы были переписываемы еще въ 1816--1817 г., но эта послѣдняя перепись не принесла пользы въ разсматриваемомъ нами случаѣ, потому что при этой переписи новыхъ накладныхъ книгъ не составлялось, а въ нѣкоторыхъ мѣстахъ и переписи вовсе не производилось: по словамъ ясачной комиссіи, нѣкоторые чиновники просто запросто выписывали въ эту перепись цифры численности инородцевъ изъ ревизскихъ книгъ 1763 г., неизмѣняя даже показанныхъ тамъ лѣтъ инородцевъ! На равномѣрность въ распредѣленіи ясака между инородцами доходила до того, что одни платили двойной ясакъ, а другіе ничего не платили. Многіе инородцы сѣвера уклонялись отъ взноса язака, скрываясь отъ встрѣчи съ земской полиціей во глубинѣ своихъ тундръ. Отъ этаго и выходило, что слѣдуетъ собрать напр. съ 1000 человѣкъ, но земской полиціи попадаются только 500 человѣкъ и съ нихъ взимается ясакъ за полныя 1000 душъ. Во многихъ инородческихъ волостяхъ кромѣ того, въ счетъ обязательной платы ясака, вносились совершенно посторонніе поборы, не говоря уже о взяткахъ. Такъ напр. 7-я калмыцкая дючина бійскаго округа сверхъ ясака была обязана взносить еще надбавленныхъ на нее въ разное время подарочныхъ поборовъ на 376 р. На первую дюжину надбавлено было такимъ же образомъ 85 р.; на вторую 132 р., на третью 71 р.; на четвертую 135 р. и т. д. Тяжесть ясачной повинности увеличивалась по вѣстямъ еще отдаленностью мѣстъ, назначенныхъ для взноса ясака. Такъ инородцы волостей мраско-шутерской, штиберско-шарагашевской, казановой, мраско-елейской и мрасской жили на Сагайской степи минусинскаго округа, а числились въ кузнецкомъ вѣдомствѣ, куда и должны были приносить свои подати, не смотря на то что ихъ степь отдѣлена отъ кузнецкаго округа множествомъ горъ, лѣсовъ и озеръ, дѣлающихъ сообщеніе чрезвычайно труднымъ. Такая запутанность произошла при открытіи Енисейской губерніи гл. 1823 г. и продолжалась до окончанія дѣйствій ясачной комиссіи Такъ сургутскіе инородцы, жившіе около г. Сургута, числились въ туруханскомъ вѣдомствѣ и были обязаны носить свой ясакъ на сборное около Туруханска мѣсто, по р. Тазу, употребляя на передній и обратный путь не меньше четырехъ мѣсяцевъ. Чрезъ таковую отлучку, писали они въ своемъ прошеніи "мы лишаемся звѣриной и рыбной ловли, а семейства наши остаются безъ всякаго призрѣнія. А иногда во время распутицы и разлитія водъ, возвращаемся домой чрезъ полгода. И не запасаясь въ удобное время рыбою, съ семействами своими претерпѣваемъ голодъ." Поверхностное разграниченіе осѣдлыхъ отъ кочевыхъ и относительно послѣднихъ имѣло столь же вредныя послѣдствія, какъ и относительно первыхъ. Кочевыя платятъ ясакъ, т. е. подать звѣремъ, и переводятся на денежный окладъ коль скоро обратятся къ земледѣлію. По такой переходъ совершается медленно. Остякъ напр., бросивъ звѣрованье, долго еще не берется за соху, а живетъ рыбною ловлею или промысломъ такихъ звѣрей, которые нейдутъ въ ясакъ. Между тѣмъ какъ не осѣдлый, онъ обязанъ взносить подать звѣремъ, покупая его дорогою цѣной у купцовъ или русскихъ звѣропромышленниковъ; такимъ образомъ онъ платитъ двойной даже тройной ясакъ, ибо цѣна соболя въ частной продажѣ гораздо выше цѣны, по которой онъ принимается въ ясакъ. Такіе безпорядки во взиманіи податей очень вредно дѣйствовали на благосостояніе инородцевъ, которое подрывалось еще тяжестью земскихъ повинностей. Разсмотрѣніе процентнаго отношенія налоговъ къ степени инородческаго богатства лучше всего покажетъ намъ, какъ тяжелы были для инородцевъ эти налоги. Такъ инородцы отборскои волости березовскаго округа сбывали своихъ произведеній {Нужно замѣтить, что инородцы сбываютъ почти все добытое ими, т. е., эта цифра сбыта почти цифрѣ имущества. Цифры взяты нами изъ таблицъ ясачной комиссіи и относится къ 1828--1832 г.} въ хорошій годъ на 46,000 р., а въ плохой 28,000 р. Въ выручкѣ этаго сбита у нихъ, какъ и у большинства инородцевъ, заключается все ихъ богатство, всѣ источники ихъ существованія. Подати же эти инородцы платили на 3,549 р. да отбывали подводной гоньбы на 2,500 р., всего значитъ платили 0049 р., т. е. 13--21% ихъ годоваго дохода. Волость подгорно-юганская сбывала въ хорошій годъ на 1,800 р., а въ плохой на 1,000 р, а платила податей на 274 р. и отбывала подводной гоньбы на 300 р., всего на 571 р. т. е. 31--57% своего голова то дохода. Волость Котскіе-городки сбывала въ годъ 23,000 15,000 р., а уплачивала податей и повинностей на 6,409 р. т. е. 27--42%. Всѣ же вообще девятнадцать волостей Березовскаго округа сбывали въ годъ на 134,000--84,000 р., а уплачивали податей на 11,599 р. и земскихъ повинностей 12,723 р., всего на 24,322 р. т. е. 18--28% ихъ годоваго дохода.

Волость верхне-кондинская пелымскаго округа сбывала въ годъ, на 4,000--2,500 р., а уплачивала на подати и повинности 564 р. да отбывала натуральной повинности на 320 р., всего 884 р., т. е. 22--35% сбыта. Волость листвиничная сбывала на 300--200 р., а уплачивала всѣхъ податей и повинностей на 117 р., т. е. 39--58% сбыта. Волость боль ше -- кондинская сбывала на 5,500--4,000 р., а уплачивала налоговъ на 1,165 р. т. е. 21--29% сбыта. Всѣ же одинадцать волостей туринскаго округа вмѣстѣ сбывали въ годъ на 30--20,000 р., а уплачивали податей и земскихъ повинностей на 6,564 р., т. е. 21--32% сбыта. Первая дючина бійскаго округа сбывала въ хорошій годъ, обыкновенно приходившійся на три плохихъ года, на 15,000 и въ плохой годъ на 8,000 р., а уплачивала податей и повинностей на 356 р., т. е. 2--4% сбыта. Волость нижне-кумандинская сбывала на 8--4000 р., а уплачивала на 976 р., т. е. 12--24% сбыта. Всѣ же вмѣстѣ четырнадцать волостей бійскаго округа сбывали въ хорошій годъ на 125,000 р., въ худой 62,500 р., а уплачивали на 5,926 р., т. е. 4--9% сбыта. Кортульская волость томскаго округа сбывала въ годъ на 5,000--2,500 р., а уплачивала податей и повинностей на 915 р. т. е. 9--18% сбыта. Малочурубаровская волость сбывала на 2,500--1,500 р., а уплачивала на 438 р. т. е. 17--35% сбыта. Больше -- байгульская -- чулымская -- остяцкая сбывали на 1,500--800 р., а уплачивали на 496 р. т. е. 33--62% сбыта. Больше -- чурубаровская сбывала на 4--2,000 р., а уплачивала на 736 р. т. е. 9--18%. Итоговъ на томской округъ мы не приводимъ, потому что въ таблицахъ комиссіи, которыми мы руководствуемся, не во всѣхъ волостяхъ кочевые отдѣлены отъ осѣдлыхъ

При такомъ процентномъ отношеніи податей и повинностей къ степени инородческаго богатства, или правильнѣе сказать, инородческой бѣдности, взиманіе этихъ налоговъ не могло быть вполнѣ успѣшнымъ. Накоплялись недоимки. Такъ на четырехъ самыхъ бѣдныхъ и малочисленныхъ якутскихъ родахъ (мамяльскомъ, годниковскомъ, темирскомъ и барагатскомъ) состояло къ 1831 г. недоимки 5.400 р. За кочевыми инородцами томскаго округа къ 1831 г. недоимковъ числилось 42,345 р. На кочевыхъ инородцахъ каинскаго округа (2,477 ч. м. и.) недоимки къ 1833 г. было 25,021 р. Въ бійскомъ округѣ на 1,452 кочевыхъ инородцахъ къ 1832 г. недоимки было 8.701 р. и такъ далѣе.

Тяжесть и неравномѣрность инородческихъ податей и повинностей, объ уменьшеніи которыхъ инородцы не переставали хлопотать, вели за собой уменьшеніе и инородческаго благосостоянія и количества уплачиваемаго ясака. По словамъ всеподданнѣйшаго доклада министровъ двора и финансовъ (1835 г.), уменьшенію ясака содѣйствовали также безпорядки, накопившіеся въ теченіи времени съ 1763 г. "Въ первые годы но обложеніи 1763 г. сборъ ясака рухлядью производился весьма успѣшно и въ кабинетъ былъ доставляемъ въ знатномъ количествѣ и превосходной доброты. Но но мѣрѣ того, какъ торговыя цѣны на звѣря возвышались, сборъ ясака изъ года въ годъ уменьшался. Инородцы подъ предлогомъ не улова звѣря платили за оный деньгами по ничтожнымъ (опредѣленнымъ въ 1763 г.) цѣнамъ, а добытыя шкуры продавали торговцамъ, но цѣнамъ несравненно высшимъ. Вотъ причины, по которымъ платежъ ясака шкурами пришелъ въ совершенный упадокъ. Независимо отъ сего, платежъ ясака отъ убыли инородцевъ въ однихъ родахъ, отъ умноженія въ другихъ и отъ перемѣны образа жизни и промысловъ, сдѣлался крайне не уравнительнымъ и для нѣкоторыхъ родовъ совершенно раззорительнымъ". Когда это было доведено до Высочайшаго свѣденія, то Николай I велѣлъ сибирскому комитету учредить двѣ ясачныхъ комиссіи и послать одну изъ нихъ въ Восточную, а другую въ Западную Сибирь, для переписи инородцевъ и составленія для нихъ новыхъ окладныхъ книгъ. Дѣйствія ясачной комиссіи должны были касаться только инородцевъ внутреннихъ округовъ и не распространялись на чаукчей и киргизовъ. Главною цѣлью комиссіи были обложеніе туземцевъ новою податью, а такъ какъ съ этимъ былъ связанъ вопросъ о принадлежности инородцевъ къ тому или другому разряду, то комиссіи должна была еще разсмотрѣть: 1) чѣмъ руководилось мѣстное начальство при переводѣ инородцевъ въ разрядъ осѣдлыхъ; 2) разобрать просьбы инородцевъ на неправильность такого перевода и 3) предоставить окончательное рѣшеніе комиссіи относительно разрядовъ.

Западная комиссія открыла свои дѣйствія въ мартѣ, а восточная въ іюнѣ 1828 г. Занятія ихъ окончены совсѣмъ къ 1835 г.

Восточная комиссія обложила новою податью всѣхъ кочевыхъ и бродячихъ инородцевъ якутской области, Иркутской и Енисейской губерній. По счету комиссіи инородцевъ оказалось 192,012 душъ. По прежнему обложенію они платили соболей 5,232, лисицъ 12,200, песцовъ 25, горностаевъ 604, бѣлокъ 16,997 на 52,100 р, 22 1/2 к. да деньгами 69,975 р. 89 к.; всего на 122,075 р. 62 к.

Комиссія же наложила на нихъ подати -- соболей 2,165, лисицъ 451, песцовъ 2,496, горностаевъ 4,848, бѣлокъ 54,785--на 65,407 р. 82 к, да деньгами 385,721 р. 24 к., всего на 451,128 р. 56 к

По переписи западной комиссіи въ западной Сибири оказалось инородцевъ 29.095 душъ. Комиссія наложила на нихъ подати: соболей 1,294, лисицъ 1,034, выдру 1, колонковъ 1,840, песцовъ 2,394, горностаевъ 3,655, бѣлокъ 18,037, лосиныхъ кожъ 7,-- на 41,106 р. 8 к., да деньгами 18,288 р. 52 к., всего на 59,304 р. 60 к.

По старому же обложенію они платили разными шкурами на 16,093 р. 99 к, деньгами 3,075 р. 21 к., всего на 19,169 р. 20 к.

Независимо отъ ясачныхъ комиссій обложены:

а) Начальникомъ Камчатки Голенищевымъ камчадалы и оленные коряки 1778 г.; по старому обложенію они платили: соболей 611, лисицъ 940, бобровъ 18, на 2,365 р. По новому окладу: соболей 390, лисицъ 287, пыжиковъ 409, на 7,281 р. 25 к.

b) Охотскимъ и гижигинскимъ исправникомъ инородцы охотскаго края, 1,934 души. Они платили по старому окладу: соболей 412 1/2, лисицъ 457 1/2, бѣлокъ 622, пыжиковъ 7, парокъ 2, маутовъ 13, оленьихъ кожъ 6, денегъ 81 р. 33 к.. всего на 2,000 р. 50 коп. По новому же окладу: лисицъ 150, бѣлокъ 2,735, денегъ 640 р. 8 к.; всего на 4,566 р. 58 к. Тѣмъ же чиновникомъ переобложены инородцы никитинскаго края, 1,533 души. По старому окладу они платили: соболей 41 3/4, лисицъ 647, бѣлокъ 481, парокъ 25, маутовъ 9, оленью кожу 1, денегъ 4 р. 49 к., всего на 850 р. 19 1/2 к. По новому окладу: соболей 11, лисицъ 112, бѣлокъ 462, волковъ 2, песцовъ 33, пыжиковъ 4, оленьихъ кожъ 403, всего на 2,792 р.

Всего же въ Сибири найдено кочевыхъ и бродячихъ инородцевъ 226,452 души. Но старому обложенію они платили всѣхъ податей на 146,460 р. 55 к. Но новому же окладу они были обязаны взносить на 525,162 р. 99 к.

Изложивъ эти результаты дѣятельности ясачной комиссіи мы перейдемъ къ разсмотрѣнію ихъ дѣйствій въ частности.

Мы уже видѣли выше, что инородцы, сдѣланные осѣдлыми, настойчиво хлопотали о переводѣ ихъ на прежнее положеніе кочевыхъ. Ясачная комиссія западной Сибири была завалена инородческими просьбами объ этомъ предметѣ. Но комиссіи не была уполномочена отмѣнять самый законъ Сперанскаго о разрядѣ осѣдлыхъ инородцевъ; она должна была только изслѣдовать -- къ какому разряду должно отнести извѣстныхъ инородцевъ "по разуму устава 1822 г."; она должна была только исправить ошибки, допущенныя мѣстнымъ начальствомъ при введеніи устава объ инородческихъ разрядахъ. Поэтому, комиссія нисколько не могла содѣйствовать исполненію завѣтнаго желанія осѣдлыхъ инородцевъ,-- уничтоженію разряда осѣдлыхъ. Только нѣкоторыя волости, переведенныя въ осѣдлое состояніе не "по разуму устава" обращены комиссіей въ разрядъ кочевыхъ, но за то и нѣсколько кочевыхъ сдѣлано ею осѣдлыми. Такъ томскому округу изъ 47 кочевыхъ волостей 43 оставлены въ разрядѣ кочевыхъ, а 3 -- малокарюковская, малошегарская, курчиковская, курчиковская 1-я переведены изъ кочеваго разряда въ осѣдлый. Девять осѣдлыхъ волостей оставлены въ разрядѣ осѣдлыхъ. 389 инородцевъ, зачисленныхъ въ осѣдлые и разсѣянныхъ по 29 волостямъ, переведены въ кочевые. По кузнецкому округу семнадцать кочевыхъ волостей оставлены въ томъ же разрядѣ; пять осѣдлыхъ волостей оставлены осѣдлыми. Семь кочевыхъ волостей каинскаго округа также переведены въ разрядъ осѣдлыхъ. При этомъ распредѣленіи на разряды, комиссія "имѣла въ виду главнѣйшіе географическое положеніе земель занимаемыхъ инородцами; ибо разсматривая осѣдлыхъ и кочевыхъ инородцевъ въ отношеніи къ ихъ промышленности было бы трудно допустить какое либо между ними различіе, такъ какъ они равно бѣдны; но мѣстное положеніе волостей, не смотря на общую нищету инородцевъ, даетъ явное преимущество однимъ передъ другими. Одни изъ нихъ расположены въ климатѣ умѣренномъ, въ мѣстахъ возвышенныхъ, способныхъ къ земледѣлію it окружены русскими селеніями, другіе хотя it не имѣютъ во владѣніи своемъ хлѣбопашныхъ полей, по будучи расположены подъ самымъ губернскимъ городомъ, удобно могутъ намѣнять обработываніе полей другими способами промышленности въ губернскомъ городѣ; остальныя же, будучи многочисленнѣе первыхъ, находятся или въ удаленіи отъ русскихъ селеній или примыкая къ нимъ съ одной стороны,-- расположены въ климатахъ суровыхъ, на мѣстахъ низкихъ, водопоемныхъ и даже болотныхъ. Руководствуясь симъ взглядомъ, не трудно будетъ опредѣлить предполагаемые разряды, ибо ясно, что въ однихъ изъ тѣхъ волостей инородцы, обладая лучшими мѣстными способами жизни, хотя бы въ настоящее время и оказались но сродной имъ безпечности, не въ желаемомъ благосостояніи, но отъ нихъ самихъ и отъ попеченій мѣстнаго правительства будетъ зависѣть улучшеніе состоянія ихъ. Въ другихъ же мѣстахъ, напротивъ, но невыгодному положенію, нѣкоторыя еще волости долго не будутъ въ состояніи приближаться къ состоянію крестьянскому, и есть такія, кои по физическому положенію земель, кажется, никогда этого и не достигнутъ.

Впрочемъ, окончательно ужь нищихъ инородцевъ комиссія непереводила въ осѣдлые, не смотря на выгодное мѣстоположеніе ихъ волостей. Такъ комиссія нашла, что "хотя инородцы волостей верхнетабаринской, нижнетабаринской и комутской по образу ихъ жизни и но качеству ихъ промысловъ близки уже къ крестьянскому состоянію, но по скудости тѣхъ промысловъ въ настоящее время, они не были въ состояніи взносить всѣхъ податей и повинностей, съ тѣмъ званіемъ сопряженныхъ." Поэтому комиссія рѣшила "оставить въ разрядѣ кочевыхъ до времени, когда способы ихъ будутъ усилены до возможности уплачивать крестьянскіе оклады".

Мы уже упоминали выше, что внутреннее волостное управленіе осѣдлыхъ инородцевъ находилось въ большемъ безпорядкѣ. Денежные счеты велись неисправно, недоимки одной волости записывались на другой, инородцы, приписанные къ русскимъ волостямъ, терпѣли различныя притѣсненія со стороны волостнаго начальства, хозяйство нѣкоторыхъ инородцевъ страдало отъ того, что ихъ селенія далеко отстояли отъ той волости, къ которой они были приписаны и т. д. Комиссія старалась но возможности исправить эти недоимки.

Поэтому она старалась но возможности концентрировать инородческія волости, а тѣхъ изъ инородцевъ, которыхъ неудобно было присоединить къ другимъ, у тѣхъ составляла отдѣльныя управленія, такъ какъ вся спутанность волостныхъ счетовъ происходила отъ разбросанности и передвиженій инородцевъ. Впрочемъ, на переводъ инородцевъ изъ одной волости въ другую комиссія рѣшалась только въ томъ случаѣ, если эти инородцы не имѣли на своемъ мѣстѣ жительства прочнаго, хозяйскаго обзаводства; въ противномъ случаѣ она считала такой переводъ "не согласнымъ съ справедливостью." Кромѣ того, комиссія старалась наблюдать, чтобы инородцы одной и той же волости не были разбиваемы на разные разряды, ибо 1) "сія такъ называемая волость у нихъ не иное что, какъ родъ или улусъ, составляющій такъ сказать одно семейство, управляемое собственными старшинами, съ нѣкоторыми правами, основанными на коренныхъ обычаяхъ инородцевъ; и по сему инородцы всего болѣе страшатся отдѣляться отъ своего рода и подпадать управленію русскихъ волостей, столь несогласному съ ихъ природными обычаями; 2) Если во всей волости одно, два, три и рѣдко пять семействъ не столь бѣдны, какъ другія, то сіе еще не можетъ служить поводомъ къ отторженію ихъ отъ кочевыхъ волостей и лишенію правъ тѣмъ волостямъ присвоенныхъ, за то только, что они были трудолюбивѣе другихъ".

Громадныя недоимки, числившіеся на осѣдлыхъ инородцахъ, необходимо должны были обратить на себя вниманіе комиссіи. Комиссія держалась вообще того мнѣнія, что недоимокъ прощать не слѣдуетъ, "такъ какъ разъ допущенное сложеніе недоимокъ укореняетъ въ плательщикахъ вредную надежду о возможныхъ повтореніяхъ сихъ случаевъ." Но въ.то же время комиссія была убѣждена въ положительной невозможности взыскать эти недоимки; все что можно было взыскать, уже было взыскано мѣстнымъ начальствомъ съ примѣрною строгостью. Недоимки но волостямъ различны, замѣчаетъ комиссія, а такъ какъ способы жизни всѣхъ осѣдлыхъ инородцевъ почти одинаковы, то безошибочно можно заключить, что гдѣ больше взыскано недоимковъ, тамъ сильнѣе дѣйствовала полиція и болѣе потерпѣли инородцы." Поэтому комиссія ходатайствовала о сложеніи недоимокъ, такъ какъ взыскать ихъ было невозможно, не доведя инородцевъ до совершеннаго раззоренія." Недоимки, накопившіеся но 1 января 1832 г., были прощены, "но уваженію разстроеннаго состоянія инородцевъ отъ обременительной экзекуціи и другихъ, допущенныхъ мѣстнымъ начальствомъ злоупотребленій," какъ сказано въ указѣ сената генералъ-губернатору западной Сибири. Но и за такимъ важнымъ облеченіемъ, какъ сложеніе громадныхъ недоимокъ, осѣдлые инородцы все-таки были не въ состояніи платить всѣ подати и повинности по полному крестьянскому окладу. Комиссія поэтому признала необходимымъ переводить на полный крестьянскій окладъ не вдругъ, а постепенно, замѣчая, что только при этомъ условіи возможно оставитъ ихъ въ разрядѣ осѣдлыхъ. Поэтому осѣдлые инородцы Тобольской губерніи, по предположенію комиссіи, должны были впродолженіи десяти лѣтъ (1840--1850) платить 2/3 крестьянскаго оклада, съ 1 января 1850 г. полный окладъ. По земскимъ же повинностямъ комиссія записала этихъ туземцевъ въ четвертый разрядъ на 10 лѣтъ, съ тѣмъ чтобы по истеченіи этого срока мѣстное начальство сообразило -- возможно ли перевесть ихъ въ высшій разрядъ? Для осѣдлыхъ инородцевъ Томской губернія была опредѣлена 1/4 подушныхъ и оброчныхъ податей, съ 1844 но 1854 г. велѣно взимать съ нихъ половинныя крестьянскія подати, а 1 января 1854 г. они переведены на полный окладъ.

Нотъ все, что сдѣлала комиссія для осѣдлыхъ инородцевъ.

Главною цѣлью дѣятельности комиссіи было составленіе окладныхъ книгъ для инородцевъ кочевыхъ и бродячихъ.-- Мы уже видѣли выше, что всѣ кочевые и бродячіе инородцы платили до комиссіи 146,460 р., а комиссіей эта подать увеличена до 525,163 руб. Для показанія процентнаго отношенія налоговъ къ степени инородческаго благосостоянія, мы предлагаемъ здѣсь читателю слѣдующія цифры:

Волость обдорская при 1991 ясачномъ плательщикѣ (мужчины 18--50 л.) обязана платить податей на 8267 р. да отбывать натуральныхъ повинностей на 2500 р.; всего на 10,767 р. До комиссіи эта волость уплачивала 13--20%, а послѣ комиссіи 23--38% своего ежегоднаго дохода (56--28 тыс. руб.)

Волость котскіе-городки, при 832 плательщикахъ, но окладу комиссіи платитъ на 2080 р. и отбываетъ натуральныхъ повинностей на 4,500 р.; всего на 6,580 р., т. е. 28--43% своего сбыта (13--15,000 р.)

Волость подгорно-юганская; при 82 ясачныхъ плательщикахъ, платитъ по окладу комиссіи податей 229 р. да отбываетъ натуральныхъ повинностей на 300 р., всего на 529 р. т. е. 29--52% сбыта (1800--1000 р.)

Всѣ 19 полостей березовскаго округа при 5,811 ясачныхъ плательщикахъ по окладу комиссіи должны платить податей на 20,212 р. и отбывать натуральныхъ повинностей на 12,723 р.; всего на 82,935 р. т. е. 24--39% ихъ сбыта (134,000--84,000 р.)

Волость верхне-кондинская, туринскаго округа, при 100 ясашныхъ плательщикахъ облаяна платить податей на 425 р., на земскія повинности 1404 р., да отбывать натуральной повинности на 320 р.; всего на 414 р. т, е. 28--45% сбыта (4000--2500 р.).

Волость лиственичная при 11 ясачныхъ плательщикахъ платитъ податей на 35 р., на земскія повинности 63 р., да отбываетъ натурою на 20 р.; всею на 118 р., т. е. 39--59% сбыта (5500 -- 4 т.)

Все 11 волостей туринскаго округа платятъ податей на 5007 р., на земскія повинности 3413 р. да отбываютъ натурою на 1480 р.; всего на 6000 р. т. о. 33--49% сбыта (30,000--20,000 р.).

Первая дючина бійскаго округа обязана платить податей 1330 р. и земскихъ повинностей 356 р.; всею 1456 у., т. е. 11--20% сбыта (1500--8000 р.).

Волость нижнекумандинская платитъ податей 657 р., земскихъ повинностей на 975 р.; всего на 1632 р. т. е. 20--40% сбыта (8000--4000 р.).

Всѣ же области бійскаго округа платятъ податей на 10,660 р., на земскія повинности -5926 р.; всего на 16586 р., т. е. 13--26% сбыта (125,000--62,500).

Кортульская волость томскаго округа платитъ податей на 400 р. земскихъ повинностей на 395 р. натуральной повинности на 520 р., всего на 1315 р., т. е. 26 52% годоваго сбыта (5000--2500 р.).

Малочурубаровская волость платитъ податей 189 р., земскихъ денежныхъ повинностей 208 р" натуральныхъ 430 р.; всего на 862 р.; т. е. 33--55% сбыта (2500--1500 р.).

Волость Большебайгульская-чулымская-остяцкая платитъ податей 136 р., денежныхъ повинностей 184 р., натуральныхъ на 310 р., всего на 632 р., т. е. 42--79% сбыта (150 р.-- 800 р.).

Читатель потрудится самъ сравнить сейчасъ приведенныя нами цифры налоговъ, положенныхъ комиссіей, съ выше данными нами цифрами налоговъ, платившихся до этой комиссіи. Читатель увидитъ, что при одномъ и томъ же числѣ плательщиковъ, и при одной и той же степени ихъ благосостоянія, количество налоговъ значительно увеличилось. Нужно еще замѣтить, что выставленныя нами цифры цѣнности ясака далеко ниже настоящихъ цѣнъ. Мѣха принимаются въ ясакъ не но той цѣнѣ, по которой они обращаются въ частной торговлѣ. Въ Березовскомъ краѣ, напр., соболь въ частной продажѣ стоитъ, смотря по его достоинству, отъ 12 до 20 р., а въ ясакъ тотъ же самый соболь принимается за 4 р. 50 к.-- 7 р. Въ нарымскомъ краѣ лисица -- бѣлодушка стоитъ отъ 7 до 9 р., а въ казну поступаетъ только за 2 р. 85 коп., а соболь за 2 р. Кромѣ того количество ясака много увеличивается еще разными побочными обстоятельствами. Для пріема ясака существуютъ извѣстныя правила; мѣха, неподходящіе подъ эти правила, бракуются. Пріемщики, пользуясь этимъ, часто притѣсняютъ инородцевъ. Вотъ какъ описываетъ сборъ ясака г. О--въ въ своей рукописи о Нарымскомъ краѣ. "Въ началѣ мая всѣ инородцы съѣзжаются къ церквямъ для уплати повинностей и хлѣбныхъ долговъ. Здѣсь происходитъ раскладка ясака; затѣмъ старшины, собравъ ясачнаго звѣря, отправляются въ Нарымъ сдавать ясакъ мѣстному засѣдателю. Старшины пріѣзжаютъ съ своими кандидатами, десятниками и расходчикомъ, который завѣдываетъ общественными деньгами и выдаетъ ихъ, куда слѣдуетъ, по приказанію старшины. Сдача ясака очень затруднительна для инородцевъ, особенно если взять во вниманіе, что ясачнаго звѣря принимаетъ не самъ засѣдатель, а знакомый съ этимъ дѣломъ пріемщикъ изъ казаковъ... Избѣжать всѣхъ недостатковъ мѣха, къ которымъ можно придраться при пріемѣ ясака, весьма трудно. Поэтому остяку необходимо пріобрѣсти благоволеніе пріемщика, безъ чего послѣдній можетъ не найти ни одного звѣря, годнаго въ ясакъ. Дается взятка. Общественныя суммы, привезенныя инородцами, также не лежатъ спокойно. Старшины живутъ въ Нарымѣ съ ясакомъ но мѣсяцу и по два, или за отсутствіемъ засѣдателя или за его недосугомъ. Часто случается, что старшина искушается зеленымъ виномъ, и во время его пьянства, у него съ квартиры обыватели воруютъ всѣ общественныя суммы. Въ такомъ случаѣ старшины обыкновенно прибѣгаютъ къ займамъ у нарымскихъ купцовъ. Обязательства составляется на цѣлую волость и купцы берутъ огромные проценты, за 100 получаютъ 150".-- Выставленныя нами цифры стоимости земскихъ повинностей также, какъ и цифры ясака, далеко ниже настоящихъ. Эти цифры не заключаютъ къ себѣ оцѣнки слѣдующихъ обстоятельствъ. Для отбыванія подводной повинности кочевые инородцы должны выходить на трактъ изъ своихъ отдаленныхъ кочевьевъ и потомъ снова возвращаться домой. Такимъ образомъ передній и обратный путь простирается иногда до 2000 верстъ. Сколько стоятъ инородцу эти разъѣзды и потраченное на нихъ время?! Далѣе, отъ усиленной подводной гоньбы ломаются экипажи и надаетъ много скота. Сколько стоитъ это инородцу? Во время отсутствія его для отбыванія повинности, голодаетъ его семья, разстраивается его хозяйство, онъ пропускаетъ иногда удобное время охоты. Сколько стоитъ это инородцу? Наконецъ, правомъ безплатно разъѣзжать на инородцахъ, кромѣ чиновниковъ, лекарей, фельдшеровъ, вахтеровъ, миссіонеровъ -- пользовались совершенно постороннія лица, напр. купцы, священники, дьячки, получившіе но кумовству бланки для разъѣздовъ.-- Да, и послѣ комиссіи подводная повинность осталась такою же отяготительною, какою была и до нея. Она бывала иногда такъ тяжела, что выводила изъ себя даже смирнаго и робкаго березовскаго остяка. Случалось въ березовской тундрѣ, что везущіе чиновника инородцы останавливаются, обрѣзываютъ постромки у оленей и уѣзжаютъ на нихъ, оставивъ чиновника одного въ снѣжной пустынѣ, въ добычу волкамъ и жгучему морозу.

Комиссія понимала, что новые налоги очень велики; а такъ какъ она собственнымъ опытомъ убѣдилась во всеобщей бѣдности кочевыхъ и бродячихъ инородцевъ, то для успѣшнаго взиманія съ нихъ налоговъ на будущее время, она признала необходимымъ сложить съ нихъ недоимки, накопившіеся но 1 января 1834 г. Такъ какъ до комиссіи, вслѣдствіе небрежности и злоупотребленій земской полиціи, къ платежу податей были привлекаемы иногда люди неспособные ни къ какой работѣ, то комиссія положила включить въ число плательщиковъ только мужчинъ 18--50 лѣтъ. Увѣчныхъ же комиссія положила не исключать изъ числа податныхъ плательщиковъ, но невозможности дѣлать имъ во всякое время освидѣтельствованіе.-- Комиссія старалась кромѣ того устроить родовое управленіе кочевыхъ инородцевъ но точному смыслу уложенія, ибо -- "могутъ-ли съ успѣхомъ ими управлять родоначальники кочевыхъ волостей, сіи дикари, начальники только по имени!"

Устройство родовыхъ управъ у кочевыхъ и волостныхъ правленій у осѣдлыхъ инородцевъ было, впрочемъ, передано на долю мѣстныхъ начальствъ, такъ какъ это дѣло требовало немало предварительной работы. Нужно было назначить мѣста, гдѣ быть управамъ, составить карту инородческихъ поселеній, приписать къ этимъ управамъ стойбища, убѣдить инородцевъ въ необходимости содержанія этихъ управленій и т. д. Но съ самаго начала эти планы начали разбиваться о вопіющую бѣдность инородцевъ и ихъ упорные отказы -- содержать эти правленія. Такъ инородцы орской волости колыванскаго округа въ своемъ волостномъ приговорѣ (1831 г.) положили просить начальство объ оставленіи у нихъ прежняго старшинскаго управленія. Въ 1835 г. бійскій исправникъ доносилъ, что инородцы кокшинскаго улуса и смоленской волости "по малочисленности своей и разсѣянности по разнымъ губернскимъ, заводскимъ и инородческимъ Деревнямъ и форпостамъ, равно и по бѣдному ихъ состоянію, не могутъ ни желать, ни предпринятъ учрежденія волостнаго управленія, требующаго на содержаніе его издержекъ, превышающихъ ихъ состояніе. Большая часть изъ нихъ такъ бѣдны, что не въ силахъ почти снискивать пропитанія, сколько отъ тѣсноты и неудобства земель, ими занимаемыхъ, столько и отъ непривычки нѣкоторыхъ къ полному крестьянскому хозяйству". Кузнецкій исправникъ писалъ, что "нѣкоторые изъ инородцевъ не желаютъ учреждать у себя волостныхъ управленій по совершенной бѣдности, другіе по бѣдности происшедшей отъ не урожая въ прошлыхъ годахъ хлѣба и уплачивать болѣе восьми лѣтъ податей и повинностей за умершія и престарѣлыя души". Подобные же приговоры составлялись и кочевыми инородцами. Томскій исправникъ доносилъ, что они "просятъ избавить ихъ отъ учрежденія у нихъ инородческихъ управъ, по ихъ бѣдности и малочисленности. О томъ же просили инородцы каинскаго и другихъ округовъ. Само собою понятно, что мѣстное начальство должно было отказывать просителямъ и продолжать свое дѣло но устройству волостнаго и родового управленія инородцевъ. Но успѣха не было! Вотъ что говорится въ журналѣ томскаго губернскаго совѣта 13 сентября 1865 г. и дѣло это по прошествіи сорока лѣтъ не приведено въ положительную ясность; оно не заключаетъ въ себѣ данныхъ, на основаніи которыхъ можно было бы сдѣлать заключеніе о томъ -- что и какъ слѣдуетъ учредить между инородцами. И это весьма естественно. Мѣстное начальство, дѣлая распоряженія, не указывало способовъ, не давало средствъ исполнителямъ своихъ распоряженій... Всѣ сорокъ лѣтъ прошли въ одной сухой и совершенно безплодной перепискѣ. Собиратели статистическихъ дачныхъ и составители картъ дѣйствовали крайне небрежно и эти матеріалы ни куда не годятся. Землемѣръ Маньковъ, напр., при описаніи инородцевъ нарымскаго края говоритъ, что все народонаселеніе его состоитъ изъ "бѣлыхъ и черныхъ калмыковъ, татаръ, телеутовъ и киргизъ!.. Губернскій совѣтъ рѣшилъ поэтому, "настоящую переписку, безрезультатно тянувшуюся сорокъ лѣтъ, обременительную для должностныхъ лицъ и совершенно безполезную для инородцевъ, прекратить" и... начать дѣло снова!

Нашъ очеркъ не былъ бы полнымъ, если бы мы не упомянули, что инородцы дѣйствовали не однимъ только легальнымъ путемъ для избавленія себя отъ подчиненія уставу Сперанскаго о разрядахъ. Нѣкоторые старались избавиться отъ итого устава посредствомъ бѣгства. Такъ во время переобложенія инородцевъ восточной Сибири ясакомъ, остались необложенными 128 человѣкъ тунгузовъ, якутовъ и коряковъ, бѣжавшихъ отъ этой переписи. Такъ въ 1827 г. многіе инородцы шуйской волости кузнецкаго округа, желая избавиться отъ обязанностей осѣдлаго состоянія, удалились въ Алтайскія горы. Бывали даже случаи бунтовскихъ замысловъ и покушеній. Въ 1827 г. тобольскій прокуроръ донесъ министру юстиціи, что остяки Березовскаго края составили заговоръ напасть на Обдорскъ во время ярмарки и перебить всѣхъ русскихъ. Это развѣдали управляющій обдорскимъ отдѣленіемъ и бывшій въ Березовѣ при ученой экспедиціи штурманъ Ивановъ. Губернаторъ Бантышъ-Каменскій самъ отправился въ Березовскій край для разслѣдованія этого дѣла. Хотя это разслѣдованіе и не доказало упомянутаго замысла, однако несомнѣнно, что онъ существовалъ. Нѣкоторые остяки высказывались русскимъ, что "если ихъ будутъ принуждать къ принятію христіанства, то они всѣхъ русскихъ перебьютъ во время ярмарки въ Обдорскѣ". Самоѣдскій старшина Пайголъ говорилъ губернатору: "всѣ самоѣды находятся въ страхѣ отъ слуховъ, будто хотятъ ихъ насильно крестить, чего они ни какъ не желаютъ". О штурманѣ Ивановѣ, присланномъ для описанія острова Бѣлаго, самоѣды думали, что онъ присланъ для размежеванія ихъ земель и что эти земли хотятъ отнять у нихъ. Самоѣды рѣшительно отказались давать Иванову подводы, говоря губернатору: "пускай снимутъ лучше съ насъ головы, а подводъ мы не дадимъ".-- Обдорскіе остяки убѣдительно просили губернатора избавить ихъ отъ платежа повинностей; они говорили, что "имѣютъ одинаковую жизнь и одинакіе промыслы съ самоѣдами, но сіи послѣдніе, пользуясь тѣми же землями и рѣками, какъ и остяки, избавлены отъ повинностей, а съ остяковъ оныхъ требуютъ".-- Хотя губернаторъ съумѣлъ на этотъ разъ успокоить дикарей, но ихъ бунтовскіе замыслы не прекратились и черезъ нѣсколько лѣтъ созрѣли уже до открытаго бунта. Это былъ бунтъ самоѣдовъ подъ предводительствомъ Гаули Піеттомина. Сначала Піеттоминъ съ своею шайкою долго бродилъ около Урала, занимаясь разбоями и отгономъ оленей. Въ 1839 г. онъ былъ схваченъ березовскою земскою полиціей, наказанъ плетьми и сосланъ въ самую отдаленную волость Сургутскаго поселенія. Но пробывъ здѣсь не болѣе двухъ мѣсяцевъ, онъ бѣжалъ вмѣстѣ съ товарищемъ своимъ Майри Ходакымъ. Нанявшись снова разбоями, онъ въ то же время запасался разнымъ оружіемъ -- луками, копьями, винтовками и большими ножами. Склонивъ на свою сторону самоѣдовъ, онъ обѣщалъ имъ, что понизитъ цѣны на всѣ продаваемые купцами припасы, что вмѣсто взимаемаго въ казну ясака въ 2 песца, онъ установитъ по одному и будетъ повѣлителемъ всей сѣверной стороны Урала. Вскорѣ около него собралось 400 вооруженныхъ инородцевъ. Съ ними онъ отправился въ январѣ 1841 г. на оленяхъ къ Обдорску. За сутки ѣзды до города, бунтовщики остановились и задерживали всѣхъ самоѣдовъ, ѣхавшихъ въ Обдорсвъ на ярмарку и для взноса ясака. Піеттоминъ смѣнилъ въ тоже время обдорскаго князька, назначивъ на его мѣсто остяка Муржана. Всѣ жители Обдорска были въ страхѣ. Исправникъ Скорняковъ, для разузнанія о числѣ и вооруженіи бунтовщиковъ, отправилъ къ нимъ мѣщанина Нечаевскаго, хорошо знакомаго и съ мѣстностью и съ инородцами. Нечаевскій встрѣтилъ бунтовщиковъ за 150 и. отъ Обдорска и былъ ласково принятъ и мы. Онъ сказалъ Піеттомину, что въ городѣ ничего не знаютъ объ его замыслахъ и звалъ его къ себѣ въ гости. Шайка отправилась вмѣстѣ съ Нечаевскимъ на восьмидесяти нартахъ. За 25 верстъ до Обдорска имъ встрѣтился обдорскій князекъ; Піеттоминъ началъ его ругать и хотѣлъ бить бывшимъ при немъ оленьимъ рогомъ, но былъ удержанъ отъ этого Нечаевскимъ. Князекъ кланялся въ ноги Піеттомину, цѣловалъ у него руки и обѣщалъ ему дань. 14-го января вся шапка прибыла въ Обдорскъ и Піеттоминъ остановился въ домѣ князька. Въ то время, какъ его угощали здѣсь, исправникъ съ казаками и торговцами напалъ на шайку и разогналъ ее. Потомъ схватили и самого Піеттомина. Шесть главныхъ виновниковъ были тотчасъ закованы въ кандалы и отправлены въ Березовъ. На слѣдственныхъ допросахъ открылось, что они были намѣрены ночью напасть на Обдорскъ, зажечь церковь и идти но домамъ колоть русскихъ, и разграбивъ всѣ дома, уйти за рр. Тазъ и Енисей. Піеттоминъ и главные его соучастники сосланы въ В. Сибирь на каторгу.

Такимъ образомъ, уставъ Сперанскаго не привелъ сибирскихъ инородцевъ къ тому благосостоянію, которое, конечно, имѣлъ въ виду составитель этого устава. Впрочемъ нѣкоторые изъ самыхъ многочисленныхъ инородческихъ племенъ въ описываемой нами періодъ достигли значительной степени благосостоянія, и поэтому неудобства устава оказали на нихъ гораздо менѣе вліянія, чѣмъ на другихъ инородцевъ. Мы разумѣемъ здѣсь бурятъ и якутовъ. Буряты, живущіе въ окрестностяхъ Иркутска и другихъ значительныхъ русскихъ поселеній, еще въ XVIII в. начало обращаться къ земледѣлію. Уже во время путешествія Георги (1772 г.) буряты начали заниматься земледѣліемъ. Вскорѣ послѣ Георги они сдѣлали въ этомъ отношеніи значительные успѣхи. Главный тайша хоринскаго рода въ концѣ XVIII в. въ особенности старался содѣйствовать переходу своего народца въ осѣдлое земледѣльческое состояніе. При немъ 1200 бурятъ сдѣлались осѣдлыми земледѣльцами и въ 1802 г. уже привезли въ Иркутскъ 15,000 пудовъ своей муки. Въ 1808 г. родоначальники двѣнадцати бурятскихъ колѣнъ верхнеудинскаго округа также изъявили желаніе заняться земледѣліемъ, прося у правительства сѣмянъ и земледѣльческихъ орудій. По поведѣнію Александра 1, имъ было выдано то и другое. Имъ также помогли въ этомъ дѣлѣ и ихъ соотечественники, хорянскіе земледѣльцы, снабдивъ ихъ скотомъ и сѣмянами. Въ инструкціи Селифантову, данной при назначеніи его сибирскимъ генералъ-губернаторомъ, предписывалось поощрять и поддерживать бурятское земледѣліе. И этотъ пунктъ инструкціи дѣятельно приводился въ исполненіе. Иркутскій губернаторъ Трескинъ даже силою заставляла, бурятъ взяться за соху,-- и это едва ли не самое разумное изъ дѣйствій Трескина, такъ заклеймившаго свое имя передъ современниками и потомствомъ. Въ 1839 г. буряты уже засѣвали хлѣбомъ 84,479 десятинъ, въ томъ числѣ хоринци 21,400 дес. Въ настоящее время бурятское земледѣліе находится въ цвѣтущемъ состояніи. Буряты доставляютъ гораздо лучшій хлѣбъ, чѣмъ русскіе, благодаря тому, что они несравненно лучше русскихъ обработываютъ свои ноля, орошая ихъ посредствомъ канавъ и удобряя, чего русскіе въ Сибири не дѣлаютъ. Къ сожалѣнію мы не имѣемъ численныхъ данныхъ о современномъ состояніи бурятскаго земледѣлія; рукописныхъ оффиціальныхъ свѣденій объ этомъ у насъ нѣтъ, а въ печатныхъ источникахъ этого не найти: даже въ такомъ изданіи, какъ географическій словарь Семенова, въ этомъ, какъ и во многихъ другихъ случаяхъ, касающихся инородцевъ, приведены только цифры тридцатыхъ годовъ. Мы можемъ привести только двѣ численныхъ данныхъ. Въ иркутскомъ округѣ земледѣліемъ занимается около 40,000 бурятъ муж. пола. А въ Забайкальѣ, съ усиленіемъ запроса хлѣба на Амуръ, бурятское земледѣліе значительно усилилось. По оффиціальнымъ свѣденіямъ, доставленнымъ въ забайкальское областное правленіе въ 1857 г., буряты посѣяли хлѣба 19,344 четверти, а въ 1858 г. 33,971 четв. Благодаря такому успѣшному переходу къ земледѣлію, буряты въ настоящемъ столѣтіи пользовались несравненно лучшимъ положеніемъ, нежели какіе нибудь другіе инородцы.

Якуты, какъ извѣстно, славятся своимъ скотоводствомъ, которое достаточно гарантируетъ ихъ отъ тѣхъ неудачъ въ промыслахъ, которые такъ часто поражаютъ другихъ инородцевъ и которые часто ведутъ совершенное разореніе дикарей, даже голодную смерть. Кромѣ того якуты не чужды и земледѣлія, не смотря на всю угрюмость окружающей ихъ природы. Еще въ 1839 году якуты камскаго улуса получали со своихъ пашень 1 четв. хлѣба, кангаласского улуса 238 четв., батурусскаго 317, борогонскаго 11, мегнискаго 198. Конечно количество добываемаго хлѣба незначительно, но нужно вспомнить, что и у русскихъ жителей якутской области земледѣліе находится въ жалкомъ положеніи. Благодаря своему скотоводству, якуты зажиточнѣе и счастливѣе всѣхъ другихъ инородцевъ сѣверовосточной Сибири. Якуты и буряты, какъ увидимъ ниже, размножаются чрезвычайно быстро, въ то время какъ другіе инородцы, не пользующіеся такимъ же счастливымъ положеніемъ, или постепенно вымираютъ, или размножаются чрезвычайно медленно.

Но успѣхи русской культуры, между инородцами, равно какъ и физіологическое сліяніе инородческихъ національностей съ русскою, не входятъ въ программу нашей статьи и не входятъ единственно потому, что мы не имѣемъ для итого ни достаточныхъ свѣденій. ни хоть сколько нибудь дѣльныхъ источниковъ.

С. Шашковъ.

"Дѣло", No 8, 1867