Аверченко Аркадий Тимофеевич - Вторая молодость человечества

Аверченко А.Т. Собрание сочинений: В 13 т.

Т. 10. В дни Содома и Гоморры

М.: Изд-во "Дмитрий Сечин", 2017.

ВТОРАЯ МОЛОДОСТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА

I. Так было...

... Корабль остановился на расстоянии одного кабельтова от острова и спустил шлюпку, в которую села часть экипажа.

Не успела шлюпка пристать к песчаному берегу, как из пальмового леса показалось несколько десятков нагих дикарей, приближавшихся, очевидно, с самыми мирными намерениями.

И, действительно, когда обе группы -- белых моряков и черных дикарей -- сошлись, закипела самая оживленная меновая торговля: в обмен на ножи, куски красного кумача, нитки грошовых бус и маленькие зеркальца туземцы наперерыв предлагали слоновую кость, сочные душистые плоды, жареную дичь, шкуры диких зверей и даже слитки золота.

И чаще всего случалось так, что драгоценный слиток или шкура пантеры шли за бутылку плохого рома, нитку бус, за ножик, стоивший несколько пенсов.

II. Так есть...

В Рязани крестьянка запрашивает за гуся 6-8 рублей, но тут же охотно уступает его за 4 фунта сахару.

В Тифлисе индейку, стоящую 12 р., предлагают в обмен на 10 фунтов сахару.

В Челябинске...

В Астрахани...

В Вологде...

И. т. д. -- одно и то же.

III. Так будет...

На солнечной стороне Невского проспекта, почти против здания Городской Думы, наблюдалось оживление.

Толпа народа сновала во все стороны, кипела и бурлила как крутой кипяток в котле.

-- Барыня! Покаж-ка курицу!.. Что хочешь за нее?

-- Муки бы мне. Три фунтика.

-- Эва! Это где же я тебе возьму муки, ежели я есть извозчик?

-- Ах, ты извозчик! Ну, тем лучше! Отвези ты меня, значит, извозчик, к Покрову, там подождешь часик, потом на 7-ю линию, потом поедем на Николаевский вокзал, -- вот тебе за это и будет курица.

-- Маловато, барыня. Прибавить надо.

-- Ну, что ж я тебе прибавлю, чудак?

-- Пару яичек накиньте или соли полфунтика.

-- Соли у меня нет. Разве, вот что... Эй, мальчик! У тебя что? Соль? Хочешь, за фунт соли я тебе куриную ногу оторву?

-- Извольте, барыня.

-- Ну, значит, и хорошо. Таким образом, ты, извозчик, хотя курицу и без ноги получишь, но вместо полуфунта соли -- фунт соли.

-- Пож-жалте, садитесь! Ну, ты, милая, трогай!..

* * *

-- Послушайте... У вас, кажется, стеариновые свечи? Хотите меняться?

-- А у вас что?

-- Стихи у меня. Сам сочинил... Хорошие.

-- Ну вот, тоже, важное кушанье -- стихи! Гвоздей нет?

-- Откуда же у меня гвозди, если я поэт? Да стихи очень хорошие -- возьмите, а? Звучные. За полсвечки -- 48 строк "городской лирики".

-- Ну вас!

-- Стихи-и, стихи-и! Кому нужны хорошие стихи?

-- Позвольте представиться: редактор. Покажите ваши стихи... Гм! Мне нравятся. Могу меняться.

-- А у вас что?

-- Спирт. Хотите за полстакана?

-- Не пью. Свечечку бы мне.

-- Ага! Это мы сейчас... Эй, ты, свечкопродавец! Хочешь свечу за полстакана спирту?

-- Наливай!

-- Видите, как замечательно сложилось: вот вам, г. поэт, свеча, мне ваши стихи, а тебе, свечник, -- спирт. Пей на здоровье!

* * *

-- Мадам! Что можете предложить?

-- Хи-хи... Хотите, я поужинаю с вами?

-- To-есть, вы меня угощаете ужином?

-- Нет, не я вас, а вы меня. Я согласна с вами поужинать за тот флакон духов, который у вас в руках.

-- Это я же тебя, значит, и ужином корми, да я же тебе еще и духи отдавай? Ловкая ты, я вижу.

-- Ах, какой вы педант!

* * *

-- Судя по дощечке на твоей груди, ты доктор? Осмотри меня, голубчик. Чивой-то у меня хрипы, опять же -- унутре сверлит и к горлу подкатывает.

-- А что дашь?

-- Пару резиновых калош. Идет?

-- И две коробки спичек. У меня нет.

-- Заметано.

-- Раздевайся.

* * *

-- Ах, какая у вас чудесная индейка!

-- Могу меняться, барышня. Что предложите?

-- Что же я могу предложить?.. У меня ничего нет. Я -- балерина. Могу станцевать.

-- Какая фамилия?

-- Карсавина.

-- Это хорошо. Это очень даже хорошо -- Карсавина. Только за целую индейку одних танцев мало. Еще бы что-нибудь. Вы с Шаляпиным знакомы?

-- Да. Вот он стоит. А что?

-- Вот ежели он будет мне петь, а вы в это время плясать, то я вам на двоих одну индейку пожертвую.

-- Что ж делать... Федор Иваныч, согласны?..

-- Не в голосе я нынче, да уж индейка больно хороша. Пополам разделим. Гони индейку, старик.

-- Стой, стой! Не сразу начинай. Спервоначалу мы народ пораздвинем. Микешка! Ты у меня за пару рябчиков будешь контролером и билетером. Пущай православная публика тоже слушает. Только это уж, брат, не даром: с кого бери коробку спичек, с кого полено. Первый ряд за четверку табаку идет...

-- Послушайте... Но это уж антреприза получается!

-- Наплевать! Индейка такая, брат, штука, что за нее многое множество товару снять можно.

* * *

-- Что это у вас, сударыня?

-- Полное собрание сочинений Шекспира.

-- Что просите?

-- Четыре куска сахару.

-- Извольте. Я вам сейчас сахарок в бумажку заверну.

-- Да ты мне в какую бумажку заворачиваешь?!.. Ведь это радужная.

-- Не извольте беспокоиться, сударыня -- она чистенькая. А оберточной под рукой нет.

КОММЕНТАРИИ

Впервые: Барабан. 1917. No 22. Подпись: Медуза Горгона.

Ведь это радужная. -- "Радужными" с середины XIX в. называли государственные кредитные билеты достоинством в 100 рублей за красивую многоцветную окраску оборотной стороны банкноты. Впоследствии дизайн сторублевки кардинально изменился, но прежнее название осталось надолго -- наряду с "катенькой".