Анненская Александра Никитична - Робинзон Крузе. А. Анненской. Новая переработка темы дe-Фоэ

Робинзонъ Крузе. А. Анненской. Новая переработка темы дe-Фоэ. Съ 10-ю картинами и 35 политипажами, рѣзанными на мѣди въ Лейпцигѣ. Второе изданіе, С.-Пб. 1882 года.

За послѣднее время замѣчательно мало встрѣчается хорошихъ дѣтскихъ книжекъ, которыя бы можно было рекомендовать для всякой дѣтской библіотеки. Такая бѣдность дѣтской литературы обмываетъ каждаго рецензента быть особенно внимательнымъ ко всякому рѣдкому, хорошему явленію въ этой области. Въ декабрскомъ No Русской мысли за прошлый годъ, въ отдѣлѣ "Новыхъ книгъ", мы отмѣтили, какъ во всѣхъ отношеніяхъ прекрасную, книжку для дѣтскаго чтенія -- "Крестьянскія дѣти" Потѣхина. Теперь рекомендуемъ нашимъ читателямъ, какъ второй нумеръ прекрасной дѣтской книжки, "Робинзона Крузе", г-жи Анненской.

Приключенія Робинзона Крузе пользуются у насъ весьма давней извѣстностью. Еще въ 30 годахъ Бѣлинскому не разъ приходилось упоминать о "Новѣйшемъ Робинзонѣ" съ картинками и безъ картинокъ въ его библіографическихъ синодахъ новыхъ книгъ. Не разъ приходилось и въ рецензіяхъ возставать противъ проводимыхъ тамъ тенденцій. И дѣйствительно, что за мысли проводили тогда педагоги-литераторы! Такъ въ Робинзонѣ, вышедшемъ въ 1839 году, авторъ порицалъ героя за его стремленіе въ даль, за море, усматривалъ въ этомъ стремленіи то великое преступленіе, которое онъ называетъ "безпокойнымъ духомъ" и за которое Робинзонъ получаетъ наказаніе. Бѣлинскому въ своихъ рецензіяхъ приходилось не разъ защищать юношу Робинзона за его любовь къ путешествію и доказывать, что смѣшно получатъ наказаніе за то, что человѣкъ будетъ дѣйствовать по "внутреннему влеченію, самою природою въ него вложенному" ("Сочин. Бѣлин.", ч. III, стр. 140).

На страницахъ "Робинзона" г-жи Анненской, разумѣется, мы не встрѣтимъ никакого подобнаго извращенія здраваго смысла и естественныхъ стремленій. У нея вездѣ проходитъ искреннее желаніе внушить своимъ юнымъ читателямъ уваженіе ко всякой человѣческой личности, на какой бы ступени общественной іерархіи она ни стояла; внушить уваженіе ко всякому труду и показать, въ какомъ коническомъ положеніи можетъ очутиться человѣкъ, придающій значеніе только книжной наукѣ, игнорирующій вполнѣ жизнь и ея требованія.

Все это проведено у г-жи Анненской съ большимъ умѣньемъ: ребенокъ, читая книжку, не почувствуетъ, что его хотятъ немножко поучить и наставить. Живой разсказъ самого пострадавшаго Робинзона, отъ лица котораго ведется повѣствованіе, съ каждою страницей все сильнѣй и сильнѣй увлекаетъ ребенка, незамѣтно сообщая ему полезныя свѣдѣнія изъ жизни и науки. Интересъ чтенія, между прочимъ, довольно сильно поддерживается прекрасными картинками, иллюстрирующими изданіе.

Эти иллюстраціи въ книжкѣ г-жи Анненской невольно приводятъ намъ на память старыя картинки старинныхъ изданій Робинзона. Какая громадная разница! Встарину не только не было заботы о внѣшнемъ изяществѣ изданія, но даже и о необходимости возможно правильной орѳографіи. Вотъ одна изъ любопытныхъ и характерныхъ подписей подъ картинкой "Новѣйшаго Робинзона", вышедшая въ 30 годахъ: Робинзонъ ви Кинуть на островъ после Карабле Крушенія.

Изданіе г-до Анненской съ внѣшней стороны безукоризненно. Что же касается до содержанія книги, то мы не прочь сдѣлать автору одно замѣчаніе: по нашему мнѣнію, интересъ разсказа выигрывалъ бы еще сильнѣй, еслибы нѣкоторыя мѣста (сожалѣнія Робинзона о прошломъ) не такъ часто повторялись. Въ заключеніе нашей замѣтки пожелаемъ полнаго успѣха атому изданію, а г-жѣ Анненской -- чтобъ она подарила насъ еще другою такою же прекрасной дѣтскою книжкой.

К.

"Русская Мысль", No 5, 1882